Ад-9: И только небо тебя поманит...
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Полная женщина в обтягивающей розовой кофточке и больших темных очках резко остановилась в проходе, перекрыв движение пассажиров по салону.
- Проводник! Где наши места? Где проводник? - зачастила она, озираясь.
- Тасенька, сними очки, тогда, возможно, увидишь, что наши места перед тобой, - флегматично посоветовал высокий худощавый мужчина, вероятно, супруг Розовой кофточки. - Проводники в поезде, а здесь бортпроводники или же стюардессы...
- Не вижу разницы, - буркнула Розовая кофточка, протискиваясь в кресло у окна. - Девушка, душно-то как у вас! А кормить будут?
- Вентиляция уже включена, скоро станет комфортно, - с вежливой улыбкой сказала Лена. - Прохладительные напитки, чай, кофе, горячий завтрак - все будет.
- Знаю я ваш чай, бурда, а не чай, - пробурчала Розовая кофточка, - и вафли, небось, засохшие принесете...
Она продолжала выражать недовольство сервисом Аэрофлота, хотя Лена уже отошла к другим пассажирам.
- Что, достают? - сочувственно спросил, понизив голос, второй пилот Борис Мальцев, ставший случайным свидетелем этой сценки.
Борис сегодня опоздал - примчался, когда вся команда была уже на борту. Для бортпроводницы Лены Чижовой это был первый рейс на Ту-154 в экипаже Шумилова - одного из лучших командиров воздушного судна внуковского авиаотряда.
- Это разве достают? - улыбнулась Лена. - Я на рейсах в Тюмень с вахтовиками летала, вот там доставали...
- А с виду такая тихоня, - подмигнул Борис. - Подкрадёшься - она обманет, и вот уже навсегда ушла, и только небо тебя поманит синим взмахом ее крыла, - промурлыкал он, отчаянно фальшивя.
Лене тоже нравилась "Машина времени", а "Синяя птица" сразу стала одной из любимых песен.
Маневры Бориса не остались незамеченными. Галина, старшая бортпроводница, закрыв крышку багажной полки, шутливо погрозила Лене пальцем. Лена намек поняла - Галя рассказывала ей о своем романе с вторым пилотом Мальцевым и о том, что у них "все серьезно". Именно благодаря Гале Сорокиной, подруге детства, Лену Чижову перевели в этот экипаж: Галя замолвила за нее словечко командиру экипажа, а тот в свою очередь похлопотал перед руководством. Свой перевод Лена считала большой удачей и ступенькой в карьере.
Впрочем, яркая энергичная Галя, которая вовсю пользуется своим обаянием, наверняка уверена, что "серая мышка" Лена по части женских чар ей не конкурентка. Если верить Галине, она не только Борисом, но и другими членами экипажа рулит, как хочет, включая командира Петра Михайловича Шумилова.
Галя помогла разместиться юной мамочке с грудничком на руках и пошла по салону, проверяя, не нужна ли еще кому-нибудь из пассажиров помощь. Проходя мимо Лены, шепнула:
- Между прочим, у Борьки сегодня день рождения. Я ему та-а-кой подарок приготовила!..
Из-за шторки кухни-буфета, расположенной между кабиной пилотов и первым пассажирским салоном, выглянул третий бортпроводник - Виталий Ткачук.
- Лена, отнеси в кабину пилотов, - попросил Виталий, протягивая ей поднос с чашками. - Только не перепутай: кофе всем, кроме Михалыча, ему чай, он кофе не любит.
- Виталя, чего раскомандовался? - вмешалась Галя. - Думаешь, если новенькая, так можно помыкать? Сам отнесешь! И вообще, марш на кухню, там твое место!
Галя засмеялась, довольная своей шуткой. Виталий Ткачук отвечал за прием-передачу бортового питания и посуды - на самом деле это была ответственная, хлопотная и нервная работа. К удивлению Лены, Виталий не отбрил Галю, лишь вздохнул.
- Я отнесу, - сказала Лена.
- О, кофеек! - потер ладони Борис Мальцев. - По запаху слышу, что "натуральный растворимый"! Спасибо, Леночка!
- Какое симпатичное у нас пополнение! - ободряюще улыбнулся Лене штурман Василий Горин. - Я прямо забыл, о чем рассказывал. А, так вот. Тогда этот му... придурок на "кукурузнике" летит к пятиэтажке, где живут его бывшая с пацаненком и теща, и шар-рах в стену! - горячился штурман Василий Горин. - Сам погиб и еще одиннадцать человек положил. За развод отомстил, вообразите!
- Ни себе чего, - присвистнул Мальцев. - Нет, бывшая, конечно, может допечь до печенок, по себе знаю. Не говоря уже о теще. Но чтоб так мстить...
- Когда, говоришь, было, года четыре назад? В 1976? Не помню, чтоб об этом в газетах писали, - недоверчиво покачал головой бортинженер Антон Ясинский.
- Чудак-человек, кто ж о таком в газетах пишет? - хмыкнул Горин. - Засекретили! Мне ребята из Новосибирска, с которыми летал когда-то, рассказали.
- Это ж кем надо быть, чтоб такое сотворить! - задумчиво произнес Ясинский. - Что у него было в голове?
Поперхнувшись кофе, Антон закашлялся и полез в карман кителя за носовым платком.
- Вроде как потом уже вспомнили, что он часто жаловался: голова, мол, болит. Но к врачам не ходил, боялся, что с работы попрут, - добавил Горин. - Кто ж знал, что все так обернется...
- Как только таких к полетам допускают? - покачал головой командир Шумилов. - Куда ВЛЭК смотрела?
- А что ВЛЭК? ВЛЭК раз в год. И вообще, говорят, с ВЛЭК иногда можно договориться. Тем более - как там у Толстого? Голова - предмет темный, исследованию не подлежит! - откашлявшись, блеснул эрудицией Ясинский.
- У какого Толстого, Льва Николаича? - заинтересовался Горин.
- У Алексея Константиныча, - ответил Ясинский.
- Книголюбы, взлетать сегодня будем? - съехидничал командир Шумилов. - Посадка закончена...
...Стать стюардессами мечтали многие девочки, но Лена Чижова к их числу не относилась. Пойти на отбор в стюардессы ее подбила Галя Сорокина. Они дружили с детства, вместе учились в школе, а потом в медицинском училище. После училища Лена успела поработать на "скорой помощи", а Галя - в регистратуре районной поликлиники.
Лена считала, что отбор не пройдет: она, конечно, не дурнушка, но и не красотка, как Галя. Подруга спорила.
- Из нас двоих я красавица, а ты умница, - смеялась Галя. - Ты и медучилище закончила с отличием, и по английскому была лучшей в классе!
Вопреки опасениям подруг, Лену взяли, она прошла курс обучения и начала летать в тюменском авиаотряде. Галя почти сразу попала во внуковский. К внешнему виду, физической форме, манерам бортпроводниц предъявлялись высокие требования, но Лене, аккуратистке и "вечной отличнице", не стоило больших усилий им соответствовать. Да и преимуществ оказалось немало. В первую очередь высокая зарплата - больше двухсот рублей. Папа Лены, без малого двадцать лет проработавший инженером на заводе, получал сто пятьдесят, мама, школьная учительница, - сто двадцать. Бортпроводникам полагались также премии, льготы и два с половиной месяца отпуска. Плюс возможность повидать... ну, если не мир, то хотя бы свою необъятную страну.
- Не дрейфь, Ленка, мы с тобой еще и на международные рейсы прорвемся! - говорила Галя. - Перед Олимпиадой количество международных рейсов увеличивают, а это значит что? Что шансов у нас больше! Вон наш командир, Петр Михалыч, заядлый фотограф, на юбилее снимки свои показывал. Обалдеть! Он уже полмира отщелкал! И мы с тобой непременно увидим и Париж, и Лондон, и этот, как его... Куала-Лумпур!
Папа Лены тоже увлекался фотографией, упоенно снимал своим стареньким ФЭДом, а затем часами колдовал в темной ванной над кюветами с реактивами. Лена, которую завораживал процесс постепенного проступания на белом глянце фотобумаги знакомых лиц и пейзажей, пусть и черно-белых, частенько ему помогала. Иногда папа обрабатывал снимки в специальном растворе в тон сепии, они получались приятного коричневого оттенка. Это придавало им особый шарм.
Командир ее нового экипажа Шумилов чем-то напоминал Лене персонажа Георгия Жженова из недавно вышедшего на экраны фильма "Экипаж". А после рассказа Гали о его увлечении фотографией Лена прониклась к Михалычу еще большей симпатией.
К слову, хотя профессионалы скептически отнеслись к технической стороне сюжета фильма, многих рядовых зрителей "Экипаж" заставил задуматься о том, что профессия стюардессы - отнюдь не сплошная романтика. Младшая сестра и мама, вернувшись из кинотеатра, спрашивали, не страшно ли Лене летать, и не пора ли ей задуматься о поступлении в мединститут. На что Лена с улыбкой процитировала одного из эпизодических персонажей фильма: "А я закончил медицинский - и лечу..." Разумеется, она знала и о подвиге девятнадцатилетней Нади Курченко, преградившей дорогу в кабину пилотов террористам, которые захватили и угнали за границу самолет. После этого, первого в СССР, случая в аэропортах стали досматривать багаж пассажиров, а пилотов и бортпроводниц - инструктировать, как действовать в подобной ситуации. Однако Лена пребывала в уверенности, что страсти и опасности - в кино и в книгах, а с ней самой никогда ничего не случится, ее работа - обычная рутина...
- Доброе утро, уважаемые пассажиры! Командир корабля, пилот первого класса Петр Михайлович Шумилов, и экипаж от имени Аэрофлота приветствуют вас на борту самолета ТУ-154, совершающего рейс по маршруту Москва - Томск. Наш полет будет проходить на высоте десять тысяч метров... Во время полета вам будут предложены...
Сообщив пассажирам все, что, по мнению Аэрофлота, им следовало знать, Галя уселась в кресло бортпроводника между Леной и Виталием и защелкнула ремень безопасности.
- Душновато как-то, - она оттянула воротник водолазки и сделала глубокий вдох.
- Это в Москве уже почти лето, - подал голос Виталий. - А в Томске плюс двенадцать...
После взлета Галя с Леной принялись разливать по компотницам минеральную воду и газировку "Буратино". Виталий пересчитывал касалетки с мясным блюдом, которые предстояло разогревать в духовых шкафах.
- Сегодня снова курицу привезли, - сообщил он. - Хоть бы раз для разнообразия бефстроганов или котлеты...
Вдруг Галя зажала рукой рот и бросилась в сторону туалета. Виталий со вздохом взял поднос с компотницами и направился в салон. Галя вернулась бледная, на висках блестели капельки пота.
- Подруга, ты не беременна ли? - спросила Лена.
- Увидела в первом салоне одного неприятного типа, вот и замутило, - отмахнулась Галя. - Летают тут всякие!
- Какого типа?
- В пятом ряду слева сидит, прямо за розовой кофточкой. Нос крючком и усы, как у таракана. Неделю назад летел с нами из Томска, клеился ко мне, телефончик выпрашивал... Борька случайно увидел, чуть морду ему не набил, еле удержала!
- Погоди-ка. Это не тот, что чуть не забрел в кухню под тем предлогом, что ищет туалет?
- Тот самый, - кивнула Галя, берясь за поднос с чашками.
- Давай-ка ты посидишь немного, а мы с Виталиком сами напитки разнесем, - остановила ее Лена.
- Спасибо, подруга, - смущенно улыбнулась Галя.
Раздавая пассажирам в первом салоне газировку, Лена обратила внимание на темноволосую девушку в третьем ряду возле прохода. Девушка крепко зажмурилась и так вцепилась в подлокотники кресла, что побелели костяшки пальцев.
- Вам минеральную воду или "Буратино"? - негромко спросила Лена. - Все в порядке?
- Надеюсь, - ответила девушка, открывая глаза. - Просто я очень боюсь летать...
- Вас как зовут?
- Татьяна...
- А меня - Елена. Таня, вы очень смелая девушка.
- Что вы, я ужасная трусиха!
- Вовсе нет, - возразила Лена. - Смелый не тот, кто не боится, а тот, кто боится и все равно делает. Не волнуйтесь, все будет хорошо. Выпейте воды. Или все же "Буратино"?
- Спасибо, - улыбнулась темноволосая.
В этот момент где-то внизу послышалось робкое мяуканье.
- Кто там? - удивилась Лена. - Безбилетный пассажир? Заяц?
- Не заяц, - девушка вытащила из-под кресла спортивную сумку и расстегнула "молнию". В сумке сидел ушастый серый котенок с голубыми глазами.
- Это Барсик. Мы с ним к дедушке на юбилей летим. Скажите, а в питание на борту огурцы входят? Барсик очень огурцы любит...
- Без огурцов Барсика не оставим, не переживайте, - пообещала Лена.
Лена сама не считала, но где-то вычитала, что за несколько часов рейса стюардесса "нахаживает" до десяти километров. Бортпроводники разнесли горячий завтрак и присели перевести дух - в надежде, что в течение получаса пассажиры всю свою энергию направят на курицу с рисом и плавленые сырки со свежими огурцами. Галя повесила синий форменный пиджак на плечики в гардеробе для экипажа, оставшись в белой водолазке, красиво облегавшей ее стройную фигурку.
- Пассажир спрашивает у стюардессы: почему мы так медленно летим и так сильно трясемся? - начал рассказывать свежий анекдот Виталий. Но досказать не успел.
- А-а-а-а-а! - донеслось из первого салона.
Лена и Галя, переглянувшись, вскочили и бросились на крик.
Вопила Розовая кофточка. Пытаясь поджать ноги, она тыкала пальцем куда-то под откидной столик, на котором стоял поднос с недоеденной курицей.
- Там крыса! Она хотела меня укусить! Безобразие, по салону крысы бегают! Я буду жаловаться! Кто у вас главный, позовите немедленно!
- Не волнуйтесь, пожалуйста, крыса абсолютно исключена, - попыталась успокоить разбушевавшуюся пассажирку Галя.
- Тасенька, с чего ты взяла, что это крыса? - преспокойно намазывая на булочку масло, поинтересовался супруг Розовой кофточки.
- А что это, по-твоему? Серое, с шерстью...
- Ой, меня только что кто-то за ногу пощекотал! - заявила женщина, сидевшая через два ряда от Розовой кофточки.
- Во-от! - взвилась Розовая кофточка. - А вы говорите!
Лена поймала встревоженный взгляд хозяйки кота Барсика. Девушка вытянула из-под кресла спортивную сумку. Молния оказалась расстегнутой, сумка - пустой.
- Барсик пропал! - растерянно прошептала девушка. - Я дала ему кусочек огурца, а потом проверяла, съел ли, и, наверное, забыла закрыть сумку. Он и удрал.
- Товарищи, спокойствие! - громко сказала Лена, подняв руку. - У одной из пассажирок сбежал котенок, сейчас мы его найдем и водворим на место...
- Вот видишь, Тасенька, никакая это не крыса, - заметил супруг Розовой кофточки. - Это всего лишь котенок.
- Не вижу разницы, - пробурчала Кофточка. - Я их одинаково не переношу.
Половина пассажиров вернулась к остывшей еде, вторая половина принялась предлагать способы выманить котенка на открытое пространство, где его легче будет поймать. Галин "усатый тип" демонстративно читал журнал "Здоровье". Кое-кто, воспользовавшись моментом, просил принести не водички, а кое-чего покрепче.
- Пять капель, дочка! Для храбрости! - уговаривал Лену пожилой седовласый мужчина. - Какой обед без рюмочки!
- Извините, на внутренних рейсах алкогольные напитки не предусмотрены, - покачала головой Лена.
К поискам подключился Виталий - теперь трое бортпроводников и хозяйка кота бродили по салону, заглядывая под кресла.
- Барсик, кис-кис-кис! Кс-кс-кс... - взывали все четверо.
Искать котенка помогал даже штурман Горин - правда, недолго: вышедший из кабины Шумилов оценил ситуацию и велел Горину вернуться на рабочее место.
Наконец Гале удалось выманить Барсика кусочком копченой колбаски из-под кресла усатого пассажира, который отложил журнал и с явным удовольствием наблюдал за ползающей на четвереньках рядом с ним стюардессой. Барсика вернули счастливой владелице как раз вовремя - самолет вошел в зону турбулентности, и бортпроводники попросили пассажиров пристегнуть ремни. Присели и сами, но из кабины выглянул Мальцев.
- Девчата, организуйте-ка нам чайку!
- Сидите, девчата, я сделаю, - подхватился Виталий.
- Фух! - Галя промокнула высокий лоб бумажной салфеткой. - Умаялась я с этим котом. Хорошо еще, что он в кухню не забрался и какую-нибудь "синюю птицу", курицу то есть, не стащил. А то б мы потом за нее не отчитались. Да, Виталь? Ой, я и забыла, что не по форме... Где мой пиджак?
Надев пиджак, она сунула руку в карман, пошарила там и вынула конфету.
- О, есть! "Белочка", мои любимые. Борькина работа, он обожает мне такие сюрпризики делать! Знает, что я сладкого стараюсь не есть, но от "Белочки" отказаться не в силах. И где только достает, это ж дефицит! Эх, пропадай моя фигура! - Галя развернула конфету и сунула ее в рот.
- Пошел я, - сказал помрачневший Виталий, - чай пилотам отнесу.
Вернулся он с двумя эклерами на пластмассовой тарелочке.
- Это нам с тобой, Лена, - сообщил он. - Борис угощает по поводу своего дня рождения.
- Не поняла, а мое пирожное где? - подняла брови Галя.
- Гляжу, фигура таки под угрозой, - съязвил Виталий. - Твое тебя в кабине ждет. Борис просил, чтоб ты заглянула.
- Только чаю собралась выпить, - притворно вздохнула Галя.
- Там и попьешь.
Галя снова сняла пиджак, расправила плечи, провела руками по бокам, удовлетворенно крутнулась на каблуках и грациозной походкой направилась в кабину пилотов.
Спустя минут десять она вернулась и буквально упала в кресло.
- Ребята, мне... плохо, - с трудом выговорила Галя. - Голова сильно болит, слабость... Вдохнуть не могу...
- Галь, водички? - засуетился Виталий. - Эх, жаль, окно открыть нельзя...
Лена взяла Галю за кисть - пульс зашкаливал.
- На сердечный приступ похоже. Виталик, нитроглицерин... аптечку, быстро! - скомандовала она.
- Галя, посмотри на меня! Не закрывай глаза! И дыши! Дыши, пожалуйста! Нитроглицерин под язык... Галя, ты меня слышишь? Виталик, беги в кабину, скажи, срочно нужна "скорая", пусть сообщат диспетчеру и запросят посадку!
Виталий умчался. Лена подложила Гале под шею ее же свернутый пиджак, набрала в легкие побольше воздуха и начала делать искусственное дыхание. Она не заметила, как вернулся Виталий, и не сразу почувствовала его руку на своем плече.
- Лена, все, - голос Виталия дрогнул. - Бесполезно. Она не дышит.
Не дышит. Лена проверила Галины зрачки. Расширены. И слабый запах изо рта. Нет, это не сердечный приступ. Да и сердце у Гали было здоровое. Когда Лена работала на "скорой", она видела подобные симптомы: студентка из-за несчастной любви отравилась цианидом. Яд раздобыла на химзаводе, где проходила практику. Спасти студентку не смогли.
Но у Гали не было ни несчастной любви, ни каких-либо других причин для самоубийства. Напротив, у нее было громадье планов. А это значит, что Галю... убили.
В голове эта мысль умещалась с трудом. Кто? За что???
- Виталик, я к пилотам. Последи, пожалуйста, за порядком в салонах, - попросила Лена.
- Что с Галиной? - спросил, когда Лена переступила порог кабины, командир экипажа Шумилов. - Посадку мы запросили, но над Новосибирском грозовой фронт, велели нам садиться в Томске. "Скорая" подъедет к трапу.
- Галя... умерла, - выдавила из себя Лена.
Несколько бесконечных секунд все молчали, словно пораженные громом.
- Сердце? - спросил наконец Шумилов.
- Судя по симптомам, отравление, - ответила Лена.
- Какое отравление, чем она могла отравиться? - вскинулся Борис Мальцев. - Что за бред?!
- Похоже, цианидом. А это значит, что яд попал в организм незадолго до смерти. Очень незадолго. Вероятно, с тем, что Галя ела здесь, в кабине.
- С чаем и пирожными? - напрягся бортинженер Ясинский. - Но мы все ели пирожные и пили чай! И живы...
- Пирожные ели и мы с Виталием, - кивнула Лена.
"Все ели и пили, а умерла только Галя, - подумала она. - Значит, яд был только в одном пирожном или только в одной чашке..."
- Галя к пирожным не притрагивалась, - будто прочитав мысли Лены, сказал Борис. - Поздравила меня с днем рождения, глотнула чая... посидела пару минут, сказала, что сейчас вернется, и вышла. А потом прибежал Виталя.
- А где сидела? - на всякий случай спросила Лена.
- По центру, на месте штурмана, - объяснил Борис.
- То есть Василий уступил Гале свое место?
- Это Борис Гале уступил... мое место, - проворчал Гурин. - Мы с ним в аккурат перед ее приходом местами поменялись, я сел вперед, на место второго пилота. Он ей - садись, мол, Галчонок, бери чашку, это моя, но я из нее не пил. Галя еще пошутила, что потеряла шанс узнать, о чем он думает.
С минуту все осмысливали слова Кошкина. Выходит, яд предназначался не Гале, а Мальцеву?!
- Послушайте, - занервничал бортинженер Ясинский, - а что, если кто-то решил отравить второго пилота или... кого-то из нас, чтобы... захватить самолет? Представляете, какой был бы скандал, еще и перед Олимпиадой? Не зря же мы инструктаж проходили, что делать при попытке захвата!
- Вот именно, проходили инструктаж. Провокации исключать нельзя, но все попытки злоумышленников обречены на провал. А тебе, Антон, меньше нужно по ночам вражеские "голоса" слушать, - строго сказал Шумилов.
- Я не слушаю, Петр Михалыч, чесслово! - еще больше занервничал Ясинский.
- У нас чашки все одинаковые, - заметил Василий Гурин, - все коричневые, все пластмассовые, их очень легко перепутать. Можно ненароком отравить не того, кого хотел...
"Разве что ухитриться насыпать отраву в чашку непосредственно перед тем, как жертва возьмет ее в руки", - подумала Лена.
- И потом: ну, отравили пилота, дальше что? Пойдут спрашивать, кто из пассажиров умеет управлять самолетом? - развивал свою мысль Гурин. - При любом раскладе далеко не улетят. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, что самолеты угоняют иначе!
- Много ты знаешь о том, как угоняют самолеты, - пробурчал Ясинский. Однако его мысли пошли, видимо, в другом направлении, потому что после небольшой паузы он выдвинул новую версию. - Чай готовил Виталий? А у Виталия был зуб на Бориса...
- Да какой зуб! - воскликнул Мальцев. - Да, Галя выбрала меня. Но это же не повод травить меня... или ее, рискуя при этом угробить весь экипаж, а заодно и пассажиров! Виталя не похож на сумасшедшего!
- А больше ни у кого не было... зуба на Бориса? - осторожно спросила Лена.
Мальцев хмыкнул, Гурин пожал плечами, Антон Ясинский промолчал.
- Виталя принес поднос и поставил, - не успокаивался Мальцев, - а разбирали чашки мы уже сами. Антоха, вот скажи мне, откуда он мог знать, какая чашка кому достанется?
- А кто тогда, по-твоему, тебе в чай яду налил? Петр Михалыч, Вася или, может, я? - с вызовом ответил Ясинский.
- Может, и ты, - пожал плечами Мальцев.
- Прекратить грызню! - негромко, но твердо сказал Шумилов. - Борис, Антон, не время препираться. У нас на борту нештатная ситуация, нам и так предстоят разбирательства. Сейчас наша задача - благополучно сесть в Томске. Пассажиры не должны ни о чем догадаться. Это понятно? Лена?
- Понятно, Петр Михайлович.
- Есть прекратить грызню, - сказал Мальцев.
Ясинский снова промолчал.
До посадки в Томске Лена выполняла свои обязанности, как говорится, "на автопилоте". Все ее мысли занимала внезапная и непонятная смерть Гали.
Допустим, Галя погибла действительно, как бы ужасно это ни звучало, случайно, а убить хотели Бориса Мальцева. Кому же Борис умудрился так насолить, ведь на первый взгляд в экипаже - "тишь да гладь"? Да, разные бывают экипажи...
Причастность к убийству кого-либо из пассажиров Лена исключила. Она не забыла об "усатом типе", которому Борис, по словам Гали, хотел набить морду. Но вероятность того, что усач отомстил Борису столько изощренным способом, по мнению Лены, стремилась к нулю. К тому же, пассажиры не имели доступа к кухне-буфету возле кабины пилотов, а в то время, когда Виталий готовил злосчастный чай, вообще сидели пристегнутые из-за турбулентности...
В кабине пилотов дотянуться до чашки Бориса и незаметно всыпать туда яд мог и Василий Гурин, и Антон Ясинский, и даже Петр Михалыч. Но у кого из них был мотив - или, как выразился бортинженер Ясинский, "зуб" на Мальцева?
Лене вдруг вспомнился разговор, нечаянно подслушанный утром, когда члены экипажа уже были на борту, а посадка еще не началась. Она на секунду заскочила за шторку второго буфета-кухни, который размещался между пассажирскими салонами - поправить чулок.
Возле кухни остановились двое.
- Ты когда должок отдашь? - спросил голос, несомненно принадлежавший Борису Мальцеву.
Собеседника Мальцева Лена тогда не узнала - он говорил тихо, все время покашливая.
- Отдам, Борис, ты же меня знаешь.
- Отдашь, куда денешься, - хохотнул Мальцев. - Я интересуюсь, когда.
- Скоро, чесслово!
- Ну, гляди...
Выглянув через минуту из-за шторки, Лена никого не обнаружила.
Антон Ясинский задолжал Борису большую сумму денег и решил избавиться от кредитора? А где он взял яд? Не в аптеке же купил, чесслово...
Как бы узнать, нет ли у Антона знакомых, с помощью которых он мог разжиться синильной кислотой?
Собрав в кабине пилотов посуду, Лена отнесла ее на кухню. Взгляд невольно упал на кресло, в котором час назад сидела Галя, веселая и полная планов. На подлокотнике кресла все еще лежал свернутый валиком Галин пиджак. Лена взяла его, развернула... В носу защипало, глаза налились слезами. Из кармана пиджака выпал фантик от конфеты "Белочка".
"Мы все ели пирожные и пили чай!" - вспомнила Лена слова бортинженера Ясинского. Пирожные ели и чай пили все. А вот конфету ела только Галя.
Лена аккуратно, кончиками пальцев, подняла фантик и сунула его обратно в карман пиджака.
В Томске медики "скорой" подтвердили версию Лены об отравлении.
- Точнее скажут эксперты, - ответил на ее вопрос угрюмый бородатый врач. - Милицию мы вызвали.
Тело Гали забрали. Пассажиры покинули самолет еще до приезда следственно-оперативной группы. Следователи осмотрели "место происшествия", задали членам экипажа дежурные, как показалось Лене, вопросы и предупредили, что дело, скорее всего, передадут в Москву - там нужно будет ходить на вызовы и давать показания. Через час на борт поднялись другие пассажиры, а еще через четыре часа шасси их самолета коснулись взлетно-посадочной полосы в аэропорту "Внуково".
Подозрения по поводу цианида тоже подтвердились: Галю отравили синильной кислотой. Об этом Лене сообщил следователь.
- Яд был не в чае, а в шоколадной конфете, верно? - спросила Лена.
- Верно, - следователь посмотрел на Лену с интересом. - Вам известно, где Галина Сорокина взяла эту конфету?
- Я видела, как Галя достала конфету из кармана. А как конфета там оказалась - я не знаю...
Выйдя из здания прокуратуры, Лена дошла до ближайшего парка и побрела по аллее.
Галя не сомневалась, что конфету в карман ее пиджака сунул Борис - он, по словам подруги, обожал делать ей такие "сюрпризики". А отравой "Белочку" начинил тоже Борис? Лена думала, что Борис Мальцев едва не стал жертвой преступления, а на самом деле он и есть убийца? А мотив? Узнал, что Галя беременна, и испугался? Будь он женат, это еще как-то можно было бы объяснить. Но Борис давно в разводе. Вообще, странный способ избавиться от любовницы - с учетом того, что о "сюрпризиках" мог знать весь экипаж.
Лена знала, что цианиды можно получить и из подручных реактивов, которые применяются в разных сферах. Синильная кислота выделяется при попадании внутрь и контакте с желудочным соком кристаллов так называемой "красной кровяной соли", используемой то ли при покраске, то ли... Она еще читала об этом в справочнике, и папа рассказывал... Вспомнила! При печати фотографий для получения эффектов тонирования и усиления изображения.
В этот момент Лена увидела того, о ком думала последние полчаса. Видимо, Мальцев тоже недавно побывал у следователя.
- У меня взяли подписку о невыезде, - сообщил Борис. - Придется Михалычу искать другого второго пилота.
- И бортпроводника, - грустно добавила Лена.
- Лен, послушай... Может, ты знаешь, почему следователь спрашивал меня о конфетах "Белочка"? Мол, не клал ли я в то утро Гале в карман пиджака конфету... Кто-то из наших, видно, проговорился о нашем с Галей секретике. Кто-то, кто знал...
- А ты клал? - спросила Лена, внутренне сжавшись.
- Да не купил я тогда "Белочку"! - воскликнул Борис. - В гастроном, где у меня продавщица знакомая, не завезли, я еще три магазина обегал, но так и не достал. Потому и на рейс чуть не опоздал. Хорошо, хоть пирожные свежие отхватил... Хотел себе и экипажу праздник устроить. Да уж, тот еще праздник получился!
- А ты знал, что Галя ждала ребенка? - задала Лена вопрос, который давно вертелся у нее на языке.
- Что-о?!
Борис шагнул к ближайшей скамейке, сел и обхватил голову руками. Лена присела рядом.
- Моя бывшая жена не хотела детей. А я хотел. Потому и развелся, - глухо сказал Борис.
- Думаю, Галя собиралась тебе сообщить. Она знала, что ты будешь рад...
- Конечно, я был бы рад! Что, что же все-таки случилось?! - Борис стукнул кулаком по спинке скамейки. - Почему она?!
- Кажется, я знаю, что. И почему...
- Вероятно, начиненную отравой конфету в карман Галиного пиджака положили, пока мы в салоне искали сбежавшего котенка, - Лена говорила медленно, словно размышляла вслух. - В суматохе сделать это незаметно оказалось легче. Тот, кто подложил "Белочку", не сомневался, что Галя обязательно съест любимую конфету. А вот о том, что ты не купил в то утро "Белочку", он не знал. Полагаю, Гале было известно об этом человеке что-то, что он очень хотел скрыть. Например, что у него повышенное давление - одна из причин недопуска летчика к полетам. Гипертония - очень коварная штука. Почему я думаю о гипертонии? Потому что ее какое-то время можно утаивать от ВЛЭК - перед медкомиссией сбивать давление таблетками. Быть может, Галя случайно увидела эти таблетки и узнала их - она же по образованию тоже медик... Была.
- Погоди-ка... Михалыч не пьет кофе, даже хороший, импортный. Только чай. Думаешь, из-за давления?!
- Возможно. Я же говорю, это только моя версия, - ответила Лена. - Михалыч занимался фотографией, то есть разбирался в свойствах химических реактивов и мерах предосторожности при работе с ними. Кстати, если бы яд был не в конфете, смерть наступила бы быстрее, но глюкоза - своего рода противоцианидный антидот. Поэтому мы и подумали, что Галя выпила отраву с чаем...
- Елы-палы. Вот уж на кого никогда не подумал бы. Так это что ж выходит? Что он еще и меня подставил? Как думаешь, нарочно или?.. - спросил Борис.
- Сложно сказать. Если бы его отстранили от полетов, первым пилотом мог бы стать ты. Не знаю, думал ли он об этом. Говорят, голова - предмет темный, исследованию не подлежит... Я тоже не понимаю, как он мог, - сказала Лена. - Он казался мне таким... хорошим.
- Ну... Ты же сама говоришь, что она держала его на крючке угрозами рассказать где следует о его проблемах со здоровьем. А для Михалыча отстранение от полетов смерти подобно. Это ж не просто потеря престижной работы и части зарплаты. Это потеря целого мира... и неба! Помнишь, в фильме "Экипаж" жена Тимченко ему говорит, что и на земле люди живут? Помнишь, что он ей отвечает? Такие, как Михалыч, на земле не живут - доживают. А Галина еще и по мелочам заставляла его ей потакать. Эх, Галка, Галка!.. А может, это все-таки не Михалыч?
- А кто?
- Надеюсь, следствие разберется. Ладно, Лен, пошел я. Удачи тебе и до встречи - на земле или в небе!
Лена вдруг вспомнила, о чем еще не спросила Бориса, и окликнула его. Он вернулся.
- Борь, а сколько тебе задолжал Антон Ясинский?
- Не понял, - тряхнул головой Борис.
- Ну, в то самое утро я случайно услышала, как ты спрашивал, когда он вернет долг...
- Подслушивала? - усмехнулся Борис. - А с виду такая тихоня... Не сколько, а что. Кассетник он мне свой проспорил. Но про "должок" я шутил, на самом деле не собирался у Антохи кассетник отбирать.
- Кассетник? - растерянно переспросила Лена.
- Ага. Вот такой, - Борис ткнул пальцем в сторону шумной молодежной компании. Парень в гавайской рубашке и джинсах-"варенках" нес небольшой кассетный магнитофон. Поймав взгляд Лены, парень подмигнул, щелкнул по клавише, и знакомый хрипловатый голос запел.
Стала пуганной птица удачи - и не веpит чужим pукам,
Да и как же ей быть иначе - бpаконьеpы - и тут, и там.
Подкpадешься - она обманет, и вот уже навсегда ушла,
И только небо тебя поманит синим взмахом ее кpыла.
Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.