Ад-9: Опасное сечение

Опасное сечение - это сечение стержня, где возникают максимальные

внутренние силовые факторы под действием внешних нагрузок.

Это сечение является критическим, поскольку

именно в нем с наибольшей вероятностью может произойти разрушение.

(из недр сопромата)

Где тонко, там и рвется

Народная пословица

Полную луну заслонила непроницаемая туча. Вдалеке брехали собаки. Темная фигура бесшумно скользнула через двор к покосившемуся сараю. Под ногой что-то хрустнуло. На звук из будки высунул голову лохматый пес, выбрался, гремя цепью, лениво гавкнул и тихо заскулил, завиляв облезлым хвостом - признал своего. В сарае луч света мощного фонаря осветил дальний угол, заваленный пыльным хламом.

На лицо налипла плотная паутина. Правее, за бочкой, под досками должен быть тайник, если, конечно, его до сих пор никто не обнаружил. Надо только разобрать завал. Ага, есть, рука нащупала прорезиненную ткань армейского мешка. Завернутые в промасленную ветошь вороненый ТТ, пара гранат РГД-5, патроны. Нужна только граната. Остальное пусть полежит.

- Всё на месте? - старческий голос за спиной заставил вздрогнуть.

На крылечке дома стоял сгорбленный старик в зипуне и шапке-ушанке. Кашляя, он трясущимися руками раскуривал самокрутку. Язычок пламени от спички на секунду выхватил из темноты сморщенное, как печеное яблоко, лицо.

- Не буди лихо, пока оно тихо, - прошепелявил старик.

Он надрывно закашлялся, схватился за сердце, вдруг повалился на землю, хватая открытым ртом воздух, захрипел, дернулся и затих. Выглянувшая из-за тучи луна осветила искаженное болью лицо...

Напольные часы сипло вздохнули и мелодично пробили четверть, когда Владимир Семенович Дорохин, руководитель Куйбышевского КБ автоматизированных систем, вышел из прокуренного кабинета на четвертом этаже Минавиапрома. Плавно прикрыв дверь, он облегченно вздохнул - его куратор, отвечавший за работу режимного предприятия, сообщил, что новый министр обороны поддержал перспективные разработки конструкторского бюро. Дорохин прошел по длинному пустому коридору и, никого не встретив, быстро спустился по красной ковровой дорожке в вестибюль первого этажа. Широкая лестница с мраморными ступенями и вычурной балюстрадой в огромном здании послевоенной постройки в центре Москвы, выдержанном в стиле советского монументального классицизма, словно призвана была напоминать посетителям о их ничтожности.

Рабочий день давно закончился, но Дорохин был доволен: кроме главных вопросов, наконец-то удалось согласовать и вопрос со строительством базы отдыха для сотрудников КБ. Конечно, количество министерских гостей увеличится в разы, однако и свои в накладе не останутся. С другой стороны, легче будет с проверяющими и рабочие вопросы решать, и бюджеты согласовывать...

Он облачился в шерстяное пальто, до того момента одиноко висевшее на крючке среди рядов пустых вешалок. Пальто ему вручила сонная гардеробщица в синем халате. Стрелки огромных часов над стеклянным "аквариумом" входной группы показывали двадцать сорок восемь. Из большого, на всю стену, зеркала на Дорохина посмотрел до синевы выбритый крепкого телосложения мужчина лет сорока, в пыжиковой шапке, роговых очках и с дорогим кожаным портфелем в руке. Пора подстригаться, машинально подумал Владимир Семенович и, на ходу застегивая пальто, направился к выходу. Времени оставалось мало, через несколько часов самолет из Внуково домой, в Куйбышев, а надо еще посидеть в ресторане с Риммой. Он обещал, а обещания нужно выполнять. Пожилой охранник ВОХРа проводил припозднившегося посетителя внимательным взглядом и закрыл за ним огромную дверь на засов.

Порыв ледяного ветра ударил в лицо, сыпанул за шиворот горсть колючей ледяной крошки, заставил поднять меховой воротник и втянуть голову в плечи. Заиндевевший градусник на стене у входа, освещенный фонарем, показывал минус двадцать пять. Черт бы побрал эти министерские кабинеты, в которые, если хочешь получить нужную подпись, следует входить в костюме, галстуке, ботинках на тонкой подошве... В портфеле, кроме бумаг, электробритва, - щетина отрастает быстро, пришлось после обеда бриться в министерском туалете. Негласные правила системы, код "свой-чужой". Для своих - "зеленая" улица и карьерный рост.

- На Кирова, - скомандовал Дорохин, садясь на заднее сиденье прогретой черной "Волги", закрепленной за ним в Москве на период командировки. Водитель, Федор Захаров, был свой, куйбышевский. - Не спи, Федор, замерзнешь. Она будет ждать, как обычно, на углу, - сообщил он, кладя рядом с собой портфель.

- Понял вас, Владимир Семенович, - водитель подался ближе к баранке, пытаясь в свете фар и тусклых уличных фонарей рассмотреть через поземку дорогу, и принялся выруливать из заметенного снегом переулка.

- Там вам лекарства для Бобринцева передали и еще коробку какую-то тяжелую. Книги, наверное, - сказал Федор. - Под сиденьем лежит.

Через несколько минут машина остановилась в условленном месте. Той, которую планировалось здесь подобрать, еще не было. Федор, втянув голову в плечи, выскочил на мороз. Утонул по щиколотку в свежем сугробе и принялся ожесточенно махать найденным в багажнике веником, очищая "Волгу" от налипавшего снега.

Дорохин потрогал внутренний нагрудный карман, нащупал футляр с серебряным браслетиком и улыбнулся своим мыслям. Потянувшись, достал из-под ног коробку, упакованную в оберточную бумагу и перевязанную бечевкой. Глянул на свой хронометр. "Штурманские" показывали двадцать пятьдесят пять. Она обычно не опаздывала, значит, минут пять у него есть.

Дорохин, весьма рассеянный в бытовых вопросах, смутно помнил, как пару месяцев назад составлял список редких книг, чтобы попросить кого-нибудь поискать их в московских букинистических магазинах. Возможно, это те самые книги. На коробке надпись шариковой ручкой "Дорохину В.С. лично в руки", почерк незнакомый.

Он пошарил в портфеле, достал складной нож и надрезал упаковку. Немного помедлил и потянул вверх крышку. Крышка с трудом поддалась, внутри что-то сильно щелкнуло, зашипело и... раздался оглушительный взрыв.

Грохот, языки пламени, разлетающиеся стекла, кровь, развороченный салон... Водителя, стоявшего у лобового стекла, взрывной волной бросило на тротуар. Изрезанное осколками лицо заливала кровь. Он приподнялся на колени, с трудом разлепив глаза, разглядел бегущих от здания приемной Министерства обороны к месту взрыва людей в форме и одинокую фигурку женщины, замершей на тротуаре под фонарем. Потеряв сознание, водитель упал ничком в мягкий пушистый снег. Сверху на него сыпались обрывки бумаги вперемешку со снежными хлопьями.

***

За окном было еще черным-черно, когда будильник противно задребезжал. Полина, не открывая глаз, нажала на кнопку и провалилась обратно в сон, больше похожий на забытье. Ночью она долго не могла уснуть. В голове теснились обрывки мыслей, приправленных необъяснимым чувством тревоги. В конце концов решила использовать проверенный способ - взяла первую попавшуюся книгу, включила торшер и принялась читать, не особо вникая в смысл текста: "...царица эта - волшебница, постигшая все тайны природы, наделенная вечной молодостью и неувядаемой красотой. И она воспылала любовью к отцу твоему Калликрату и задумала убить меня, с тем чтобы взять его в мужья..."

Читала, пока незаметно для себя не заснула. В итоге проспала.

Собираться пришлось в спешке. Наскоро привела себя в порядок, выпила стакан чая, накормила кота и выскочила на улицу, на ходу застегивая шубку. Благо от ведомственной квартиры до КБ - пять минут хода быстрым шагом.

Перед входом в административный корпус сбавила шаг. Что-то было не так - ночные тревоги вдруг выплеснулись наружу. Возле здания стояли разрозненные группки людей с мрачными лицами. Курили, выпуская клубы дыма и негромко переговариваясь.

- А как стало известно?

- Телефонограмма пришла в первый отдел ночью, подробностей нет...

- И что теперь будет?

- В тартарары все полетит, что будет. На нем все держалось...

Полина вошла в вестибюль и замерла, как вкопанная. У передней стены на приставном столике с букетом гвоздик стояла большая фотография Дорохина, Генерального конструктора. С черной лентой на рамке.

Кровь отлила от лица, ноги стали ватными, перед глазами все поплыло. Полина присела на стул. Подходили люди, что-то спрашивали, кто-то принес воды.

Этого не могло быть. Или это продолжение ночного кошмара? Надо быстрее проснуться и все станет на свои места.

Но наваждение не проходило. Уже в своем кабинете, куда ее привел под руку фотограф Костя Гаврилов с красными от недосыпа глазами, Полина осознала, что это не сон, а новая реальность, с которой ей теперь придется жить. Фото Дорохина, стоявшее в фойе, когда-то сделал Костя и, вероятно, ночью срочно его печатал.

Первый раз Полина увидела Дорохина два года назад на банкете в честь юбилея ее отца в одном из московских ресторанов. Отец Полины, Владлен Борисович Липатов, работал в ЦК, где курировал вопросы, связанные с оборонной промышленностью. Дома на эти темы говорить было не принято. Дорохин был на банкете не один. Его спутница, стильная, ухоженная женщина, знакомясь с Полиной, представилась Риммой. Среди гостей они выглядели самой гармоничной парой.

Летом в выходные отец иногда собирал на даче в закрытом подмосковном поселке для партийной элиты "Красный Бор" друзей. Бывал в "Красном Бору" в дни своих приездов в Москву и молодой перспективный ученый-конструктор Владимир Дорохин. В неформальной обстановке отдыхали, а заодно обговаривали новые идеи, гости азартно спорили, дурачились, травили анекдоты на грани фола. Женщины обсуждали последнюю моду и новости богемной жизни.

Дорохин под сенью раскидистой липы в плотном кольце болельщиков играл в шахматы с именитым академиком и, под одобрительные возгласы, явно выигрывал.

- Шах и мат, уважаемый, - Владимир пожал руку оппоненту и подставил Римме щеку для поцелуя.

- Что бы ты без меня делал, Володя, чуть ладью не прозевал! - заявила внимательно наблюдавшая за игрой Римма. - Полиночка, пойдемте с нами к реке.

Она подхватила Дорохина и Полину под руки и потянула на берег, где двое гостей пытались раскочегарить мангал.

- Можно вечно смотреть на три вещи: как течет вода, как горит огонь, и как два доктора наук пытаются разжечь мангал, - рассмеялась Римма. - Мальчики, вам помочь? А то, боюсь, останемся мы сегодня без шашлыков.

"Мальчики" нерешительно расступились. Новая знакомая Полины унизанными кольцами длинными пальцами со свежим маникюром ловко сложила шалашик из сухих веток, чиркнула спичкой, и в мангале весело заскакал, разгораясь, огонь.

- Прекрасная амазонка, поделитесь секретом своего мастерства! - восхитились посрамленные очкарики. - Вы дочь Зевса-громовержца, повелительница молний?

- Скорее, если вам будет угодно, Аэша, властительница племени каннибалов. А вообще-то, все просто, товарищи, физику в школе надо было учить! И в войнушку в детстве играть...

- А знают ли прекрасные дамы, что ученые тоже пользу могут приносить? - попытался реабилитироваться один из "мальчиков". - Анекдот слышали? Умер Эйнштейн, попал на небеса и встретил там бога. Тот спрашивает: "Альберт, скажи, чего ты хочешь, я исполню твою желание". "Господи, покажи мне формулу мироздания!" - попросил Эйнштейн. Бог взял мел и написал формулу. Эйнштейн бросился к доске, читал, читал, потом схватился за голову, повернулся к богу и говорит: "Господи, а вот тут, тут и тут ошибки!" "Да я знаю, знаю, Альбертик..."

Слушатели весело рассмеялись.

Тогда, на том самом пикнике, Дорохин и предложил Полине возглавить отдел медицинских исследований в его конструкторском бюро в Куйбышеве. Для нового проекта, связанного с использованием лазеров в авиации, необходимы были исследования влияния лазерного излучения на человеческий глаз. Под проект уже начали строить новые корпуса с лабораториями.

- Что такое лазер? - Владимир Семенович на секунду задумался, подыскивая формулировку попроще. - Если следовать букве Эйнштейна, то это индуцированное излучение, которое происходит при переходе электрона в атоме с верхнего энергетического уровня на нижний под влиянием внешнего электромагнитного поля... Сложно, да? - он споткнулся на полуслове, глянув на притихшую Полину. - Ну, если представить образно, то это выглядит примерно, как "Гиперболоид инженера Гарина", только принцип действия другой. Вы же читали Толстого? Лазер - серьезная штука, с огромным потенциалом, если его обуздать. Не пугайтесь, физику вам учить не придется. Нужен ваш опыт врача-окулиста.

Полина была идеальной кандидатурой на эту должность - практикующий врач, кандидат медицинских наук. В тот момент она переживала развод, ей хотелось сменить обстановку, поэтому она без колебаний приняла приглашение Дорохина. Отец не возражал.

Так Полина Липатова оказалась в Куйбышеве. В чемодане с книгами, который папа передал с нарочным из Москвы, кроме любимых авторов - Грина, Беляева, Дюма, Вальтера Скотта, Джека Лондона, Хаггарда - был и томик с романами Алексея Толстого, которые Полина хотела перечитать. Хотя, конечно, злодей Гарин со своей пассией Зоей был явной противоположностью мечтательному ученому-конструктору Дорохину, которому и в голову не пришло бы сделать из своего открытия предмет торга. Его не интересовало ничего, кроме любимой работы.

***

В коридоре послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась, и в кабинет Полины вошла техничка Клавдия Федоровна с ведром и шваброй. Пахнуло хлоркой. Тетя Клава принялась возить шваброй под столами, посматривая на Полину, которая уткнулась в бумаги и делала вид, что читает. Когда плечи Полины начали сотрясаться от беззвучных рыданий, тетя Клава сняла резиновые рукавицы, вытерла руки о подол халата, подошла к Полине, погладила по волосам, сделала несколько успокаивающих пассов над головой, потом положила теплую руку на плечо.

- Поплачь, девонька, полегчает...

- Тетя Клава, а вы ведь знали! Откуда? - Полина подняла полные слез глаза. - Я вам тогда не поверила...

- Чувствовала... Я много чего чувствую, - вздохнула тетя Клава. -

Три недели назад Клавдия Федоровна, которая тогда лежала в стационаре медсанчасти КБ с переломом руки, позвонила из больничного автомата Полине на работу и сбивчиво попросила передать "главному директору" Дорохину, что на крещение ему ехать в Москву ну никак нельзя. Ей, мол, было видение - змий огненный его там караулит, ужалить хочет.

Полина, которую тетя Клава отвлекла от важного разговора, положила трубку и через три минуты о странном звонке забыла. Хотя сеточку с продуктами в медсанчасть все-таки отнесла и оставила нянечке, потому что тетя Клава как раз была на процедурах.

Полина вдруг поймала себя на мысли, что не знает ответа на вопрос, как она относится к разного рода необъяснимым вещам. С одной стороны, она верила во всякие приметы - про черного кота, тринадцатое число и пятницу, клала пятачок под пятку, когда шла на экзамен, участвовала с подружками в святочных гаданиях, хотя при этом была комсомолкой и активисткой и имела весьма смутное представление о том, как вести себя в церкви. Когда-то в детстве, улучив момент, когда родителей не было дома, заглянула в загадочную шкатулку, хранившуюся в серванте, и обнаружила там нательный крестик и пакетик с прядкой волос. Много позже мама, врач-психолог, завотделением поликлиники, член партии призналась, что тайком от отца крестила Полину в подмосковной деревенской церкви. В "потусторонний мир" Полина предпочитала входить в сопровождении любимых писателей, а с гадалками, ясновидящими и прочими ведьмами и шаманами ей в жизни сталкиваться не приходилось. С другой стороны, тетя Клава совсем не похожа на колдунью, в ее присутствии душевное равновесие не нарушалось, а, напротив, восстанавливалось. Как будто в душе затягивались какие-то дыры. Вот и сейчас после уходя технички Полина ощутила, что постоянно подкатывающий к горлу комок исчез, голова прояснилась, вернулась способность к обычному аналитическому мышлению.

Внезапная смерть Генерального конструктора КБ, который был не последним человеком в городе, вызвала волну слухов и разговоров. В очереди в гастрономе, куда Полина зашла после работы, обсуждали преимущественно происки империализма.

- Шпиёны мериканские это, как пить дать, шпиёны. Диверсанты ихние в Москве на него охотились. Поймали уже троих, все в женской одеже были, маскировались. Точно говорю, у меня брательник младший в погранцах служит...

В парикмахерской дома быта на Блюхера, где Полина сидела полтора часа, ожидая своей очереди, чуть не подрались две парикмахерши.

- Это инопланетяне. Они там в КБ вышли на связь с альфа-центаврой, а тем что-то не понравилось, вот его и взорвали...

- Ты дура, че ли, в сказки веришь? Какие такие альфа-центавры? Кто тебе напел чушь такую? Он балерину из большого театра соблазнил, а в нее был сам Брежнев влюблен, вот он и приказал его убрать...

- Тише ты, чего разоралась, народ кругом!..

***

Дорохин вырос в детдоме, родных у него не было, поэтому хоронить его решили в Куйбышеве, где он в последние годы работал. Прощание организовали в Доме культуры, площадь перед которым заполнили толпы народа. Приехало много важных людей из Москвы, были генералы из Министерства обороны с синими и красными лампасами, а также узнаваемые лица из ближнего круга - академики, ученые, чиновники, руководство города... Хоронили Дорохина в закрытом гробу, с воинскими почестями, под оружейный салют.

Для Полины все вокруг застилала слезная пелена. Калейдоскоп скорбных лиц, траурная музыка, пафосные речи у гроба, приглушенные разговоры, баба Клава в стоптанных валенках в сторонке от толпы, мельтешащий все время перед глазами осунувшийся Костя Гаврилов с фотоаппаратом, Римма в черном платке... Полину, подошедшую выразить соболезнование, она коротко поблагодарила, кивнула и аккуратно приложила платок к сухим глазам. Люди по-разному реагируют на горе.

Среди высокопоставленных лиц на похоронах был и отец Полины. В силу его должности он был в курсе хода следствия. Владлен Борисович рассказал, что следователей особенно озадачило применение мины-ловушки - минер использовал в качестве начинки гранату РГД-5 времен войны. Первым делом КГБ проверил шпионский след, активность зарубежных разведок, которые хотели бы притормозить перспективные военные разработки СССР. Но пришли к выводу, что эта версия не имеет под собой почвы, тем более прошлой осенью в КБ привозили делегацию из Штатов, знакомили с некоторыми перспективными разработками - при том, что Куйбышев закрытый город. Американцы были в восторге. Но там все плотно контролировали органы. Поэтому решено было искать корни преступления в другом месте и передать дело в Генеральную прокуратуру. Следственная группа проверяет в том числе и версии, связанные с возможными финансовыми махинациями в КБ. Не исключали и возможность убийства по чьему-то заказу, хотя в Советском Союзе информация о подобных инцидентах до сих пор не появлялась.

***

После похорон туман, в котором все это время бродила Полина, начал рассеиваться. Она уже могла без приступа слез вспоминать, как Дорохин заходил к ней в кабинет, расспрашивал о результатах текущих исследований, вникал в каждую цифру, в задумчивости чесал затылок, грыз карандаш, хвалил...

В свой выходной Полина хотела побыть дома в одиночестве - навести порядок в квартире, приготовить что-нибудь вкусненькое, посидеть с книжкой в руках под торшером с мурчащим котом на коленях. И подумать о причинах страшного убийства в центре Москвы, недалеко от Лубянки. Кому мог так сильно помешать погруженный с головой в работу ученый?

Дорохин был безотказный, всем помогал решать проблемы, думала Полина, до блеска натирая полиролью довоенный буфет. С его, Дорохина, подачи самолеты авиаотряда при КБ привозили с оказией фрукты и свежее мясо для сотрудников из южных республик. Он находил время, чтобы поддержать свои детища - клуб аквалангистов, парашютную секцию, организованные на уровне столичных, а то и выше. Любительская кино-фотостудия под опекой КБ при Доме культуры была укомплектована импортной аппаратурой, реактивами, фотобумагой, пленкой фирмы Кодак - невиданная роскошь в Союзе. От заказов на съемки свадеб и юбилеев не было отбоя, ребята частенько мотались в командировки и по стране - когда звонили из высоких кабинетов. Все эти дела требовали финансирования и материальных ресурсов, которые шли через КБ. Заявки на все подписывались в верхах.

В том, что касалось собственного быта, Владимир Семенович был неприхотлив и нетребователен. Его секретарша Зиночка Грачева, с которой дружила Полина, по секрету рассказала, что присутствовала во время обыска в служебной квартире Дорохина - в сейфе приемной лежали запасные ключи. Обыск ничего не дал - шкаф с книгами, несколько костюмов на все случаи жизни, рубашки, стопка иностранных научных журналов на столике, мебель вся казенная с инвентарными номерами. В сейфе в кабинете - личные документы и деньги в размере одной зарплаты.

Сотрудники шептались, что начался полный финансовый аудит КБ. Может быть, Дорохин кому-то мешал проворачивать темные делишки? Тот, кто курировал теневые финансы, мог и убийство заказать. Испугались, что Дорохин что-то заподозрил и может прикрыть лавочку?

Водитель Дорохина Федор Захаров - в больнице в Москве под охраной. Ходили слухи, что он под подозрением: мол, был у него привод в милицию за то, что они с дедом, бывшим сапером, глушили рыбу.

Полина почистила уксусом и содой любимые серебряные украшения - серьги, брошку, цепочку с кулоном, колечко... Стали как новые. В основном это подарки близких и друзей, знавших ее вкусы, только брошку она сама себе купила.

По словам отца, человека, который передал коробку с миной-ловушкой, вычислить до сих пор не смогли. Водитель раньше этого человека никогда не видел. Приметы ничего не говорящие - мужчина средних лет, среднего роста, в шапке-ушанке и потертом зимнем пальто с меховым воротником, сиплый голос, очки в коричневой роговой оправе... А может, человека, который передал коробку, просто-напросто не существовало? А убийца действительно водитель Захаров?

Полина щелкнула кнопкой пылесоса, шум которого мешал сосредоточиться. Недавно произошла непонятная история с квартирами - вроде бы Федор Захаров был первым в очереди, но квартиру отдали другому. Семья большая, ютятся в гостинке. Похоже это на повод для мести? Возможность подорвать начальника у него имелась идеальная - он к Дорохину был ближе всех. С другой стороны, а почему он тогда сам подставился под взрыв? Не ожидал, что Дорохин начнет вскрывать коробку прямо в машине? Ну, Федор из-под охраны в любом случае пока никуда не денется.

Надо попытаться понять, что в жизни Дорохина в последнее время случилось такое, что могло привести к трагедии.

Память услужливо подсовывала обрывки событий последних дней. Вот Полина на кладбище во время похорон. Под локоть ее поддерживает секретарша Дорохина Зиночка Грачева, которая непрерывно что-то говорит, прикрывая рот рукой в варежке. Полина давно потеряла нить в этом потоке информации и лишь кивала головой, показывая, что слушает.

- Весь в работе, одно совещание заканчивается - другое начинается, домой уходил после полуночи, в семь утра уже в кабинете или по лабораториям носится... О, смотри, это, наверное, невеста его московская? Ну, красивая, в черном платке? Да? А с кем это первый секретарь горкома? Шишки московские... О чем это я? А, так вот, последние пару месяцев просил с ней не соединять, от работы, мол, отвлекает... Слу-у-шай! Говорили, что Дорохина готовят на первого секретаря горкома, твой отец ничего такого не рассказывал? Нет, я знаю, что назначить могли не скоро, лет через пять-семь... Журавлева, жена начфина, в новой шубе явилась, заметила? Нам так не жить...

Зиночка говорила еще что-то, но что - Полина запамятовала.

Она принялась перебирать книги, стряхивать с них невидимую пыль. С этажерки спорхнула фотография и, сделав пируэт, приземлилась на кота Мурзика, отпрыгнувшего вбок. Это был портрет Дорохина - точно такой, как на похоронах. Полина выпросила его у Кости Гаврилова, руководителя фотостудии, осенью, когда заходила к нему в ДК. Костя упирался и взамен предлагал собственную фотографию в военной форме. Шутил: "Или гвардии старшина ВДВ тебя не устраивает?"

"Надо купить рамочку", - подумала Полина, борясь с желанием упасть лицом в подушку и зареветь навзрыд.

***

Владимир Дорохин значил для Полины так много, что она сама себе боялась в этом признаться. В его присутствии она робела, отводила глаза, чтобы не выдать себя неосторожным словом или взглядом. В компании других мужчин с ней такого не случалось - она могла заливисто смеяться, петь под гитару, танцевать... В день ее рождения Дорохин пришел к ней в кабинет с большим букетом роз. Как раз забежал поздравить Костя Гаврилов - заодно предложил сделать портрет у окна, "в боковом свете". Оба гостя, похоже, почувствовали себя неловко. Владимир Семенович стушевался, сунул букет, чмокнул в щечку и быстро ушел. Гаврилов резко помрачнел и тоже заторопился к двери.

- Да сохнет он по тебе, девонька. Семи пядей во лбу не надо, чтобы это понять, - резюмировала тетя Клава, ставшая невольной свидетельницей той сцены. - И второй тоже.

Резюме тети Клавы Полину удивило. А как же Римма? По словам Зиночки, у них с Дорохиным дело шло к свадьбе. "Для нее это уже второй брак, а для него первый! И даже с ребенком берет!" - понизив голос и закатив глаза, сообщила Зиночка. Оказывается, у Риммы есть маленький сын, живет с бабушкой где-то под Москвой. Следовательно, вопрос можно закрывать, не открывая: она, Полина, третьей лишней не будет. "Даже не думай!" - пригрозила себе самой.

Стоп. А не мог ли Костя Гаврилов таким жестким образом устранить "конкурента"? Которого счел третьим лишним? Полина вдруг вспомнила, что в ночь убийства Дорохина Костя вернулся в Куйбышев из командировки - прилетел военно-транспортным бортом с подмосковного Чкаловского аэродрома. Успел зайти домой, когда ему позвонили и попросили срочно напечатать большую фотографию Генерального конструктора для прощания.

Додумать мысль она не успела. Телефон противно задребезжал. Кто бы это мог быть, подумала Полина, бросив взгляд на часы.

- Алло, Полина? Это Зина... Ты только присядь, не стой... Сидишь? В общем, Костю Гаврилова сегодня пришли арестовывать, а он выпил дихлорэтан и в больнице... умер.

***

Почему беда не приходит одна? В такие моменты хочется быть ближе к родным людям. Заявление на отпуск ей подписали сразу. Отец прислал во "Внуково" машину с водителем, чтобы ее встретить.

Перед отъездом Полины к ней зашла тетя Клава.

- Зло бродит рядом, девонька. Точно не могу сказать, плохо вижу... Искать нужно в ближнем круге.

Полина решила съездить в военный госпиталь Бурденко в Балашиху, где лежал Федор Захаров, водитель Дорохина. Отец дал машину и договорился, чтобы ее пропустили к Захарову- тот был все еще под охраной. Нашла она Федора в отделении глазных болезней. Во время взрыва у него больше всего пострадали глаза, накануне ему сделали очередную операцию. Из-под плотной повязки виднелись только нос и губы. Захаров обрадовался появлению знакомого лица, точнее голоса, и принесенным фруктам. Соседи по палате деликатно вышли в коридор.

- Федор, все будет хорошо, не переживайте, - сказала Полина, поправляя его сползшее одеяло. - Я говорила с врачом, зрение должно полностью восстановиться.

- Ох, Полина Владленовна, как же не переживать? Это ведь я взял ту чертову коробку! Знал бы, скрутил бы того мужика и сдал куда следует...

- А вы ничего больше о нем не вспомнили? - мягко спросила Полина.

- Понимаете, я ведь его не разглядывал. Вышел из машины, взял коробку, поблагодарил и сел обратно в машину... Ростом он невысокий, чуть пониже меня, в шапке-ушанке, пальто потертое. Да, еще шарф разноцветный намотан по самые глаза и очки... дурацкие такие.

- На ваш взгляд, ничего необычного в последние два-три месяца вокруг Дорохина не происходило?

- Ничего такого... В Москву разве что реже стал ездить. Раньше каждые две недели, а с предыдущей поездки полтора месяца прошло. Может, потому что Риммы не было, она домой, на Брянщину, ездила... Надеюсь, поймают убийцу. Дорохин много для меня сделал. Квартиру трехкомнатную пробил, вчера жена по межгороду сказала, что уже ордер получила. Моя очередь-то летом подошла, но тогда двухкомнатную давали, вот Дорохин и посоветовал подождать немного.

Вдруг губы Федора расплылись в улыбке.

- Вспомнил! Запах от того мужика был странный. Похож на ваши духи, но у вас приятный, тонкий, а там был какой-то резкий...

***

Что там Федор говорил о запахе? Полина перед поездкой в госпиталь побрызгалась мамиными духами. Мама?

Она взяла с маминого туалетного столика флакон Lancome Climat и задумчиво повертела в руках. Неужели все так просто? Быть не может! Или может?

- Все готово! Где вы там? - мама Полины, Анна Павловна, водрузила в центр накрытого в честь приезда дочери стола блюдо с запеченной в духовке курицей. Всей семьей им удалось собраться только в воскресенье вечером.

- Пап, а что сейчас официальное следствие говорит? - Полина и ее отец вышли из кабинета, продолжая разговор.

- Между нами говоря, найти исполнителя сейчас шансы не очень большие, особенно, если это заказное убийство. Надо искать заказчика. Прокуратура склоняется к версии финансовых махинаций, в которых замешано немало людей, как внутри КБ, так и далеко за его пределами. Накопали уже много. Возможно, Дорохин хотел положить этому конец, и его устранили. Кто и на каком уровне принял это решение - выяснить очень сложно, ниточка может привести в очень высокие кабинеты. Не исключаю, что кого-то сделают козлом отпущения и даже посадят.

- А других версий нет? - поинтересовалась мама, накладывая в тарелки салаты. - Владлен, помоги разделать курочку.

- Не хотел говорить за столом, но позавчера в своем кабинете застрелился Фридман, куратор КБ из Минавиапрома, - сообщил Владлен Борисович, ловко орудуя ножом и вилкой. - Это уже второе самоубийство в этом деле - Гаврилов, руководитель фотостудии в Куйбышеве, отравился дихлорэтаном при задержании. Но там как раз все просто. Проверили финансовую отчетность - хищения в особо крупных размерах, нетрудовые доходы, валютные операции... По этой статье высшая мера ему светила. Думаешь, Гаврилов имел отношение к убийству Дорохина?

- По крайней мере, коробку с бомбой водителю Дорохина вручил не Костя, - задумчиво ответила Полина. - Он был в командировке с другим нашим фотографом и вернулся в ночь, когда убили Дорохина. А может, мотив убийцы нужно искать совсем в другом месте?

- Что ты имеешь в виду? - повернулась к ней мама.

- Известно ведь, почему Дорохин в момент взрыва оказался на Кирова?

- Следователи сразу выяснили, что там он должен был встретиться с Риммой, - кивнул отец. - Но она опоздала минут на пятнадцать, приехала, когда там было уже мес... когда все уже было кончено. А то бы тоже могла пострадать, Римма же славится своей пунктуальностью... Кстати, в кармане погибшего обнаружился серебряный браслетик в футляре - подарок, видимо, готовил перед встречей.

- Римме? - удивилась Анна Павловна. - Разве она носит серебро? Мне казалось, исключительно золото...

- Можно, я расскажу вам одну историю? - спросила Полина. - Мне интересно ваше мнение... Жила-была девушка, красивая, энергичная, вращалась в высоких кругах. Все получалось, кроме семьи. Одна попытка была, но, видимо, муж не оправдал ожиданий. Есть маленький сын, живет с бабушкой. Годы идут, права на ошибку все меньше. Мама, не смотри на меня так, иначе не буду рассказывать!.. Наконец она находит подходящую кандидатуру - молодой перспективный ученый, руководитель закрытого КБ, холостой... Она начинает его обхаживать, приручать. Тратит на это больше года. Но вдруг, без видимых причин, вместо долгожданного предложения руки и сердца жених в очередной свой приезд в Москву предлагает ей "остаться друзьями". И она понимает, что это не спонтанный порыв, а глубоко продуманное решение.

- Хочешь, я продолжу? - после паузы спросила Анна Павловна. - Если все, как ты говоришь, то... От любви до ненависти один шаг. Возможно, мы имеем дело с нарциссическим типом характера, иными словами - с человеком злопамятным и мстительным. Думаю, отказ Дорохина ее взбесил - он не просто отказался жениться, он разрушил ее мечту. Она уже видела себя женщиной из высшего общества, у которой есть все - высокопоставленный муж, шикарное жилье в Москве, дача, влиятельные друзья... Простить нельзя, причинивший ей страдания субъект должен ответить по полной. Нужно отомстить и не попасть при этом под подозрение, правильно я понимаю?

- Поэтому и такой способ убийства выбран, не женский? - встрял Владлен Борисович. - Не яд, допустим, а подрыв мины-ловушки, который увел следствие в сторону иностранных шпионов, карьерной конкуренции, финансовых махинаций...

- Когда-то в шутливом разговоре на пикнике Римма представилась Аэшей, властительницей каннибалов, я еще подумала о сходстве наших литературных вкусов, - сказала Полина. - Но Аэша убивает своего возлюбленного за то, что тот ее отвергает!.. Одного не пойму - где она раздобыла гранату, еще и времен войны?

- Откуда, ты говорила, она родом? - уточнил Владлен Борисович.

- С Брянщины. Кстати, по словам Федора Захарова, она недавно ездила туда, у нее дедушка умер...

- Насколько мне известно, в тех местах у многих в схронах лежит оружие времен войны.

- Римма знала, что через Дорохина часто передают посылки для сотрудников КБ, - продолжила Полина. - Ей в руки попал список книг, которые Дорохин хотел заказать у букиниста. Тогда, вероятно, и созрел план. Оделась, как мужчина, обмоталась шарфом и пошла передавать "посылку" водителю. Шарфик под рукой оказался не очень подходящий, пестрый, но решила, что сойдет. О своих духах только забыла. Сама принюхалась, а водитель, Федор Захаров, почувствовал запах, ведь на морозе духи начинают пахнуть гораздо резче. Он узнал этот запах, когда я навещала его в госпитале, побрызгавшись перед этим твоими, мама, духами "Клима". Помнишь, ты сказала ей, что тебе нравятся ее духи, а она сделала тебе на день рождения дорогой подарок?..

- Как психолог с тридцатилетним стажем, я с тобой, пожалуй, соглашусь, - сказала Анна Павловна. - Женская месть, месть отвергнутой женщины - страшна, беспощадна и всегда продумана до тонкостей. Тут, вероятно, клинический случай в острой форме - убеждённость в собственной грандиозности и одержимость успехом.

- Я тоже расскажу историю, правда, покороче, - Владлен Борисович забарабанил пальцами по столу. - Жил-был талантливый человек. Мог бы внести вклад в науку, в обороноспособность страны ... Но ослепленная местью дамочка лишила его жизни. Это к вопросу о роли личности в истории. Опасное сечение иногда обнаруживается совсем не там, где ожидаешь, поверьте потомственному инженеру в третьем поколении.

***

Полина налила в любимую чашку чай, положила на тарелочку пару пирожных и, забравшись с ногами на кровать, укрылась пледом. Мурзик, прицелившись, запрыгнул вслед за ней и скрутился клубочком в ногах. Хотелось полежать в тишине, посмотреть телевизор - после программы "Время" будут показывать фильм "Сладкая женщина".

Пока не начался фильм, можно немного почитать. Полина взяла с тумбочки книгу, глянула на обложку и вздрогнула. Генри Райдер Хаггард "Она: История приключения..."

Именно эту книгу Полина читала в ночь после смерти Дорохина. Руки сами открыли книгу на первой попавшейся странице: "По-твоему, о глупый человек, устранение препятствий, мешающих нам достичь своих целей, является злодеянием? Тогда вся наша жизнь - сплошное злодеяние, мой Холли, ибо изо дня в день ради ее продления мы губим других: в этом мире выживают только сильнейшие..."

Комментарии: 1, последний от 10/11/2025. © Copyright Леттер Размещен: 10/11/2025, изменен: 10/11/2025. 37k. Статистика. Рассказ: Детектив Командная игра Арена детективов (АД-9) Скачать FB2		Ваша оценка:

Леттер: другие произведения.

Ад-9: Опасное сечение