Ад-9: Судный остров (романтический детектив)
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Толстый вылез из палатки в свежее пасмурное утро и ступил голыми пятками на траву с бодрящей росой.
- Доброго утречка, придурки!
Двое на туристических ковриках невпопад послали его куда подальше, а он прошел прямо к перилам на краю обрыва, почесывая голое пузо.
- Туман, - сообщил он общеизвестный факт. - Озеро на месте, не проверяли?
Отозвался Элвис.
- Этот говорит, что лодку видел.
- А он в своих моноклях еще и видит?
- Нет, - подал голос Профессор, протирая очки с толстыми стеклами. - Поэтому сегодня готовишь ты. А то пересолю...
Толстый захрюкал и принялся справлять малую нужду с обрыва.
- Ты хоть видишь то, что держишь? - спросил Профессор. - С таким брюхом?
- Я на ощупь...
- Не оторви там себе ничего... на ощупь.
Нога Толстого поехала на траве, и перила хрустнули, когда он в них уперся.
- Отойди от края! - нервно выкрикнул Элвис, и добавил тише. - Пожалуйста...
Профессор машинально положил руку ему на плечо.
- Чего орать-то? - буркнул Толстый, но отошел. - Я их сам делал. Там крепление ласточкин хвост.
Профессор поднялся.
- Что джентльмены предпочитают на завтрак?
- Овсянку, сэр, - отозвался Толстый.
- А вы?
- А я опять ее во сне видел... - сказал Элвис.
- Кого, овсянку?
- Нет, кретины. Ее!
И охнул, как человек, допустивший промашку. Встал - довольно легко для человека за пятьдесят, и быстро удалился по тропинке в сторону от обрыва. По негласному правилу тот из них, кто заговорит на запретную тему, должен сразу уйти. А в последнее время они уже уходили, не тратя лишних слов.
- Слишком часто это с ним происходит, - сказал Толстый.
- Каждый срывается, как может, - развел руками Профессор. - Ты вот себе это специально нажрал, - он кивнул Толстому на живот, и тот сделал попытку его втянуть. Неудачную. - Отчего планируешь скопытиться - диабет, сердце?
От безысходности, подумал Толстый. И сменил тему
- Как дела с вашей книгой, сэр?
- Продвигается, сударь, - ответил Профессор привычной мантрой. - Материал собран, целая куча. Без ассистента я б еще года три возился, а так...
- Странно, что с тобой кто-то вообще работает.
- Да только немой и согласился. Хоть в этом и повезло. Такого архивиста я в жизни не встречал. Без него я б может и не стал дописывать, да и незачем уже... А так... Думаю упомянуть его в предисловии...
- Какая щедрость, - восхитился Толстый. - А он реально немой?
- Да. И немного странный.
Толстый задумался.
- Кажется, я видел твоего инвалида. Он от тебя выходил. С шахматами. Я думал, ты бросил...
- Я тоже, - ответил Профессор. И опять в это утро на него накатила необъяснимая тревога...
А Элвис спускался вниз, туда, где на острове был единственный удобный пляж, к которому легко причалить. Тут парковался их катерок под пленкой от дождя. Старая байдарка лежала выше. Плывя на ней, Элвис всегда терялся - это ты скользишь, или планета под тобой...
Он представил себе гитару, и руки сами нашли невидимые лады. Эту часть жизни - или всю жизнь? - он всегда оставлял там, за водой. Но жизнь догоняла его везде.
Элвис все еще злился на себя, когда увидел неприметного парня в сером спортивном костюме, который сидел на пенечке и курил.
Незнакомец молчал, и тогда Элвис решился.
- Привет...
Тот медленно притянул к себе рюкзак и наконец подал голос.
- Одного не понимаю... Почему ты Элвис?
- Что?
Элвис сделал шаг назад, но пришелец проворно зачерпнул горсть песка и швырнул ему прямо в вытаращенные от удивления глаза. Элвис машинально взметнул руки - и пропустил разящий удар под дых.
Когда он вновь смог дышать, человек в сером поливал лодку прямо из рюкзака. У него там канистра, понял Элвис.
- Э-э... - он попробовал встать, но был тут же схвачен за шею. Сопротивляясь, рукой оперся на пенек, и в нее что-то ударило. Вначале было не больно, а потом он изумленно понял, что его кисть приколота к пеньку длинным шилом.
- Почти что канапе, - сказал человек в сером.
И тогда Элвис заорал...
*** 30 лет назад ***
- Болит ручка? - спросил Толстый, скрывая разочарование. Элвис только что на спор подтянулся пятьдесят раз, и теперь изображал, как у него все отваливается.
- Ну ты га-ад, - Профессор не скрывал восхищения.
- Может и гад... но шашлыком меня теперь кормите вы.
Профессор кинул Элвису поло в такую же черно-белую клетку, какие были на нем и Толстом.
- Одевайтесь, сударь
- Подожди, сейчас он мускулами поиграет перед теми девочками... - сказал Толстый. - Кстати, где они?
- Ушли, - ответил Профессор. - Им было скучно. И придержи коней, ты уже вышел в тираж. Дома тебя ждет невеста, прекрасная девушка и дочь твоего шефа.
- Рот закрыл, - попросил Толстый. - Я не карьерист, а честный ментяра. С ее отцом просто совпало.
- Не-не-не, - замахали руками Элвис и Профессор. - Мы и не думали.
Они шли по набережной, и мир лежал перед ними. На пути стояли толпы отдыхающих и торговые развалы, гремели надоевшие хиты из хрипящих динамиков, но ничего не могло омрачить их путь к великой цели - шашлыку с теплым пивом.
- В следующий раз надо одеться не так одинаково, - заметил Толстый. - На нас глядят, как на придурков. А ваши девчонки вообще переходят на другую сторону. Думают, что мы банда.
- Зато все теперь знают, что мы одеваемся на одном и том же китайском рынке, - ответил Профессор, и тут же замер, как вкопанный. Он снял очки и засунул их в карман.
- Не мешайте. Я первым ее увидел...
И рванул на другую сторону улицы, где девушка в кофте с длинными рукавами подбирала с асфальта яблоки, выпавшие из порванного бумажного пакета.
- Разумно насчет очков, - заметил Толстый. - В них он выглядит еще глупее, чем без.
Элвис размышлял секунду.
- Ему ведь нужна помощь, - и зашагал вслед Профессору...
Толстый подошел, когда все уже собрали. Девушка выпрямилась, провела рукой по волосам.
- Спасибо вам, мальчики... Такая глупая ситуация.
- Да мы это... - красноречиво начал Элвис и замолк, ощутив на своей ноге ногу Профессора.
- Мы вам поможем донести? - предложил Профессор.
- Не стоит, вы и так... Ой, у вас очки упали...
А Толстый молча ждал, когда она посмотрит ему в глаза. В жизни что-то происходило.
Профессор поднял треснутые очки.
- Кажется, это фиаско...
Но иронии, подходящей случаю, от друзей не дождался.
*** Наши дни ***
Толстый выскочил на берег, когда из катера уже валил дым.
- Эл, ты что здесь устроил?
Прихрамывая, из перелеска появился Профессор, придерживая на ходу очки. Лишь в последний момент он заметил перед собой незнакомца с веслом от байдарки. И мир взорвался разноцветными кругами.
Толстый увидел Элвиса в тот миг, когда сзади закричал Профессор. Он обернулся, и промелькнувшая тень подсекла ему ноги.
- Парни... - то ли стонал, то ли кричал Элвис.
- Лицо... - рычал Профессор. - И очки... Черт, больно...
Над лежащим Толстым навис человек.
- Ты кто? - крикнул Толстый, а потом был удар. Он закашлялся.
Пять минут назад было обычное пасмурное утро...
А человек в сером уже стоял рядом с Элвисом.
- Я это возьму, ладно? - он кивнул на шило.
Элвис приготовился, но не смог сдержать нового вопля.
- Здесь неприятно дышать, - сказал незнакомец. - Плохой дым. Видимо, ваша лодка, старичье, сделана из неэкологичных материалов. Поэтому встали - и ножками пошли.
Толстый набросился на него со спины - и через миг снова обнаружил себя на земле.
- Почти не больно, - сказал он, и тут же понял, что ошибся. Сильно ошибся.
*** 30 лет назад ***
Она не обманула и пришла.
Весь вечер с ней... Время, наполненное счастьем.
- Три друга с тайными именами, - смеялась она. - Как в сказке. Только сказки обычно заканчиваются хорошо... А почему Толстый?
- Шестьдесят пять кэ-гэ, - объяснял тот, хотя по нему и так все было видно.
- Ага, срыв стереотипа... А Элвис, наверное, потому что самый красивый?
Самый красивый залился краской.
- А про меня и так понятно, - Профессор мрачно протирал треснутые очки. Он взял с собой томик "Трех мушкетеров", чтобы произвести особенное впечатление, и теперь с книгой под мышкой чувствовал себя ослом.
У нее был "Полароид", и они сделали несколько карточек. Они втроем. Вчетвером. И каждый из них вместе с нею на фоне предзакатного моря.
Она категорично отказалась, чтобы ее провожали. На прощание попросила у Профессора "Три мушкетера".
- Если на меня нападут по дороге, прочитаю им первую главу, - пояснила она.
Возвращаясь, они переругивались насчет того, что двое других вели себя, как придурки. В своей комнате они попадали на раскладушки, пялились в темный потолок, глупо улыбались и злились друг на друга и из-за этих улыбок.
Проваливаясь в сон, Профессор вспомнил, что взял книгу в местной библиотеке. Первая книга в его жизни, которую он не вернет...
*** Наши дни ***
По пути в лагерь Элвис два раза был готов потерять сознание, но человек в сером вежливо предупредил, что тогда его придется убить. Профессор щурился и спотыкался о каждую корягу. Когда они все же забрались на площадку, Толстый усадил их возле большой сосны и сам упал без сил.
Человек в сером подошел к перилам на краю обрыва.
- Кто это смастерил?
- Ну, я... - ответил Толстый. - Ласточкин хвост, без гвоздей...
- Подойдет. Иди сюда. Вытяни руки.
- Нет...
Короткая борьба, вернее - ее попытка, - по итогу которой руки Толстого оказались крепко привязанными к перекладине.
Затем человек в сером собрал их телефоны и по очереди швырнул с обрыва.
- Красиво, - он посмотрел вниз. - Хорошее выбрали место.
- Что тебе надо? - закричал Элвис.
Тот, к кому он обращался, повернулся к ним.
- Я пришел за ответами.
И обвел взглядом всех троих.
- Сколько женщин в своей жизни вы убили?
Казалось, что вокруг внезапно закончился воздух.
- Ответ можно дать в натуральных числах.
Они молчали.
- Неужели только... одну?
И тогда Толстый дико, с надрывом захохотал.
*** 30 лет назад ***
Назавтра волшебство треснуло. Теперь она была другая.
Хочешь писать книги по истории, Профессор? Это же надо быть таким занудой... Не играешь на гитаре, Элвис? Но разве достаточно сделать прическу, чтобы быть Элвисом? Ты милиционер, Толстый? Неужели хочешь всех контролировать, а не создавать новое, как ученые или инженеры?
Но ни Толстый, ни Элвис не замечали перемены. И Профессора это страшно злило. Почему они не видят, что она их испытывает? - не понимал он. Словно проверяет... На что? На верность? И получается, что не прошел эту проверку именно он. Тот, кто Ее увидел первым...
Его терзания прервались на миг, когда, кутаясь в кофту и натягивая рукава на запястья, она подошла к парапету на смотровой площадке и оперлась на ограду. Одну ножку она согнула, и ветер приподнял ее платье еще выше.
- Да не подходи туда, - тихо сказал Толстый, и Профессор вернулся в реальный мир.
- Все окей, - Элвис процедил сквозь зубы. - Это ерунда...
Побледневший, он загораживался от нее дрожащей ладонью - как могло показаться. Но парни знали, что дело не в девушке.
Она обернулась, и Профессор понял - она "не здесь". Ее выражение лица можно было прочитать только так. И лишь потом она заметила, что с Элвисом что-то не так.
А тот шел к ней.
Останови его, мысленно попросил Профессор. Пойми и останови.
Не поняла. Или не захотела.
Пошатываясь, Элвис, подошел к ограде, перевел взгляд вниз, на далеко плещущиеся волны, и резко осел. Минуту назад уверенный в себе мачо превратился в трясущегося мальчика.
- Вот те на... - удивилась она отстраненно. - Боишься высоты... Такой сильный...
Парни помогли Элвису подняться и отвели в сторону, чтобы он мог прийти в себя.
- Надо его домой... - сказал Толстый, пряча глаза. Профессор не ждал от него такого коварства.
- А ты, значит, ее проводишь...
- Ну да, - кивнул Толстый. - Раз так вышло.
Так они и разошлись в разные стороны - она рядом с Толстым, а сгорающий от стыда Элвис вместе с утратившим иллюзии Профессором...
Толстого ждали почти до рассвета. Когда крыльцо заскрипело, они синхронно выпрямились. Он вошел.
- Выпить осталось? - спросил Толстый.
- Немного "Черного лекаря", - Элвис показал на шкафчик.
- Пойдет, - Толстый приложился к бутылке, глоток за глотком.
- Э... - поднял руку Элвис. - Там ведь... немного...
Толстый стукнул бутылкой о столешницу, вытер рот и уставился на них с видом крайней озадаченности.
- У тебя две новости, - предположил Элвис. - Начни с хорошей.
Толстый развел руками и кивнул. И не мог скрыть глупой и безумно счастливой улыбки.
- О как... Поздравляю, - пробормотал Элвис. - А плохая?
- Есть и плохая... В общем, у нас небольшая проблема... Или большая. Проф, ты чего?
- Ничего, - ответил Профессор, подошел и врезал Толстому в челюсть.
*** Наши дни ***
Толстый продолжал истерично смеяться, пока человек в сером не отвесил ему пощечину.
- Тишина в зале суда. Ты не против?
Толстый поглядел снизу вверх на этого человека, и тот показался ему посланником из ада.
- Какое дело рассматриваем?
- Об убийстве, - ответил посланник. - С тремя подозреваемыми. И сторона обвинения заранее просит уважаемый суд применить меру наказания по принципу "око за око".
- Странное судебное заседание, - возразил Толстый. - Правильно не так...
- А кто здесь решает? - человек в сером скривился. - Вряд ли бывший мент, - он обернулся на других. - Или бывший спортсмен. Или... Впрочем, наш Профессор так и не стал бывшим. Вообще никем не стал.
- Вы много о нас знаете, юноша... - слабо произнес Профессор. - Наверное, хорошо умеете работать с данными...
Толстый вытаращил глаза.
- Точно! Проф, это же твой немой ассистент!
Профессор хоть и видел перед собой только размытый силуэт, но сразу поверил.
- Неожиданно... Рад, что к вам вернулась речь.
- Обо мне чуть позже, - ответил человек в сером, он же посланник ада, он же немой. - Но вы уже, наверное, поняли, что мы больше не будем играть с вами в шахматы. Та еще игра, если честно.
- Шахматы? - спросил Элвис. - Я думал, ты бросил...
- Все думали... - сказал Профессор.
Человек в сером три раза хлопнул в ладоши.
- Ну что, начнем? Заседание открыто.
Он стоял ровно так, чтобы видеть всех, и чтобы все могли видеть его.
- Версия обвинения. Тридцать лет назад в известном вам черноморском городе вы убили молодую женщину. Позвольте ознакомить вас с уликами, полученными в результате следственных мероприятий.
- Кем полученными? - спросил Толстый. Человек в сером огляделся по сторонам.
- Ты видишь здесь кого-то еще?
- Извини, глупый вопрос.
- Для начала выдержки из милицейских протоколов. Найти их было не просто, дело пылилось в архиве, но я смог его отыскать...
- Верю... - прошептал Профессор. - Вам верю.
- Она умерла не сразу, - сказал обвинитель. - Время - четыре утра. Сторож аттракциона видел, как она боролась с волнами, и как ее сначала бросило на камни, а потом уволокло в море. И как сверху на это смотрел человек. Издалека сторож разобрал только, что это был молодой мужчина, одетый в клетчатую рубашку. Черно-белую. Шахматную.
Он посмотрел поочередно на всех троих.
- Позвольте предъявить суду фото. Это полароидная фотография, сделанная за несколько дней до преступления.
Человек в сером достал телефон и показал изображение на экране. Профессор, который вблизи видел более-менее сносно, вздрогнул, когда телефон оказался у него под носом.
- Не выбросил, значит... - сказал Толстый.
- Простите, парни... - прошептал Профессор.
- Трое молодых людей в рубашках шахматной раскраски, - прокомментировал человек с сером.
- Это - поло... - машинально поправил Профессор.
- Фото хранилось у одного из вас среди множества никому не нужных записей. А между тем, согласно показаниям свидетелей, погибшую несколько раз видели в компании молодых людей, одетых в такие рубашки, или поло, если быть точными. Также ее видели в сопровождении одного такого клетчатого молодого человека в ночь убийства. Впрочем, свидетель - один алкоголик, местная достопримечательность того лета.
- Кажется, я догадываюсь, про кого он говорит... - пробормотал Элвис.
- Вот и отлично, - кивнул обвинитель. - Все перечисленное показывает, что обвиняемые знали жертву, а минимум один из них был на месте преступления.
- Чушь какая, - бросил Толстый. - Это все?
- Нет. Известно, что в комнату на улице Нахимова, где жила убитая, в ночь преступления проник неизвестный. Милицией был обнаружен фотоаппарат "Полароид", принадлежащий жертве, но ни одного снимка с людьми в клетчатых поло не нашли. А по заверениям квартирной хозяйки на книжной полке оказалась чужая книга. "Три мушкетера". Книга стояла рядом с принадлежащими хозяйке изданиями Александра Дюма "Десять лет спустя" три тома и "Двадцать лет спустя". Кроме того, хозяйка утверждала, что ее книги переставлены, и теперь "Двадцать лет спустя" стоят перед первым томом "Десяти лет". Что было неправильно с точки зрения хозяйки, - человек в сером позволил себе улыбнуться. - И, видимо, милиционеров - тоже.
- И что? - спросил Толстый.
- Это важно, - сказал обвинитель. - Тот, кто искал фотографии, пытался найти их в книгах. И, вероятно, нашел. После этого автоматически вернул книги на полку не так, как они стояли раньше, а в порядке повествования. В отличие от хозяйки, он эти книги читал.
- Не поспоришь, - кивнул Толстый. - "Двадцать лет" идут раньше. Я точно знаю, потому что мушкетеры умерли в "Десять лет спустя".
Человек в сером посмотрел на него.
- Это было признание?
- Да. В образованности.
Человек в сером снова ударил. И молчал, пока Толстый отплевывался кровью.
- Ты - больной... - отрешенно сказал Элвис.
- Это следствие психологической травмы, - пояснил обвинитель. - Тяжелое детство. Интернат. Прочерк в графе отец и "умерла" в другой графе.
*** 30 лет назад ***
Заваленный мусором пляж был непривычно свободен - сказывались утренние часы.
- И что нам делать? - спросил Элвис.
С набережной динамик сквозь помехи ныл "ты-ы-ы-ы меня люби-и-ишь, я тебя тожбрщбрщ..." Дремавший невдалеке алкаш перевернулся на другой бок и вскрикнул: "Эй, ты чо!"
- Как в таких случаях поступают? Ты же ведь мент...
- Спроси, чего полегче, - Толстый массировал веки и морщился, когда задевал свежие ссадины.
- Будем за ней следить, - сказал Профессор. - Просто надо делать все, что можем.
- Во приехали отдохнуть, - Элвис выставил большой палец. - Толстый, может, ты у нее поселишься?
- Не пустит, - замотал головой Толстый. - Ей, понимаете ли, не нужен контроль...
- Пообещай сменить профессию, - предложил Профессор. - Будешь ученым или инженером, если я ничего не путаю.
- Ага. А наш чемпион станет гитаристом. А мы все вместе - полными придурками...
- Давай к делу, - Профессор поднял руки. - Во-первых, извини. Я чего-то психанул.
- Какие мелочи... - Толстый пошевелил челюстью и вновь скривился.
- А во-вторых, вспомни, что она точно сказала.
- Она мне, блин, сказала, что хотела бы умереть здесь, - повысил голос Толстый. - И еще ее руки...
- Что с ними?
- То самое. Она потому и носит длинные рукава, что на них живого места нет...
- И больше ничего? - спросил Профессор.
Толстый отвернулся. Он уже понял, что и так сказал слишком много. И что самую серьезную проблему он точно не будет делить на троих.
- Ну мы же не сможем вечно с ней возиться... - жалобно пробормотал Элвис. - Если только...
- А ты женись на ней, - злобно бросил Профессор, словно прочитав его мысли. - Любовь творит чудеса. А Толстый будет приходить к вам в гости...
Волны плескались о каменистый берег. Динамик в аудио-киоске сменил кассету и затянул "но нид ту 'ран, э-энд хайд..." Со стороны снова донеслось: "Эй, ты чо..."
- Кто первый будет ее верным мушкетером? - спросил Профессор.
- Сегодня я, - сказал Толстый. Он только сейчас вдруг понял, что не успел обсудить с ней что-то важное. То, что может полностью изменить их жизнь.
*** Наши дни ***
Первым подал голос Профессор.
- Так вы ее сын...
- Да, - ответил тот, кто их так мучил. - И теперь вы понимаете, на что я имею право?
- На ответы? - спросил Элвис.
- И на вынесение приговора.
Элвис посмотрел на Толстого. Тот сидел скрюченный и глядел на Профессора. А Профессор просто щурился.
- Она хотела убить себя, - сказал Элвис.