Оттолкнуться от дна
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Вода берёт меня за горло.
Сжимает холодом, держит в своих пальцах, похожих на скользкие, переплетенные водоросли.
Сквозь дрожащую поверхность я вижу отблески летнего солнца - золотые искры рассыпаются, как огни беззвучного салюта. Рядом бесшумно снуют равнодушные рыбы, их чешуя похожа на змеиную.
Рыбы не умеют бояться, думаю я.
Рыбы не умеют врать.
Надо просто стать, как они.
Я открыл глаза. По потолку текли светлые тени, солнце уже било в окно тугими лучами, возвращая меня в явь.
Во рту был тяжелый, кислый привкус.
Бутылка из-под виски стояла на журнальном столике, почти пустая.
Странно, я думал половину выпил, не больше.
И сон какой-то херовый.
Я поморгал, протер веки, сел на кровати.
Говорят, чтобы запомнить сон, надо еще раз прокрутить его в памяти.
А чтобы забыть?
На часах было девять утра. Третий день вынужденного отпуска, хотя, какой это отпуск, будем называть вещи своими именами.
Отстранение от службы на время служебного расследования и внеплановой медкомиссии. Захотелось кому-нибудь позвонить.
Может, шефу?
Впрочем, если бы были новости, Плетикоса не стал бы тянуть - уж он-то точно не в восторге от моего отстранения.
Нико? Напарник, если бы был в курсе, позвонил еще раньше шефа.
Илоне? Вот уж точно не надо.
Да и вообще, рвать надо с ней - мутить с замужней женщиной, да еще с таким ревнивцем-мужем, так себе тема.
Я взял записную книжку, пролистал. Странная эта штука - записная книжка. Когда всё отлично, когда кости падают шестерками вверх, она распухает, растет, как тесто у умелой хозяйки, номера размножаются, появляются, кажется, сами по себе.
А вот когда приходит черная полоса...
Телефону надоело ждать, зазвонил сам.
- Да, - сказал я.
- Доброе утро, Драган, - прогудел Давор Плетикоса.
- Доброе, шеф. Хотя, говорят, если начальник звонит в воскресенье утром, то не факт, что утро будет добрым.
- Ну, это для бездельников поговорка, - усмехнулся Плетикоса. - А ты же спишь и видишь, когда вернешься, не так ли?
Тон у шефа был вполне позитивным.
Неужели конец моим мытарствам?
- Вот прям с языка сняли.
- А то. Значит так, Драган. Медкомиссия считает, что нет препятствий патриотам. Следаки из отдела внутренних расследований тоже ничего не нарыли, хотя нестыковочки в твоих показаниях кое-кто и заметил. А поскольку свидетелей, по сути нет, а парня, с которым ты сцепился, не нашли, то вопрос почти решен.
- Не скажу, что меня это не радует, - осторожно сказал я.- Но слово "почти" тут лишнее, не находите?
- Думаешь, я восторге? Короче, Драган, психолога пройти надо. Сдашь пару тестов, картинки поразглядываешь, на вопросики поотвечаешь.
- Готов даже признаться, что дрочил на Памелу Андерссон, - сказал я, стараясь не слишком выдавать радость.
Психолог меня не пугал - раз в год проходим, да и Златко, наш штатный мозгоправ, свой парень.
- Это лишнее, - усмехнулся шеф. - Златко в отпуске, так что примет тебя сама Дора Шимански, да-да, та самая. Ей точно не надо рассказывать, что ты бухаешь потому, что в детстве у тебя не было велосипеда.
Шимански? Эта новость была похуже.
Встречаться с госпожой Шимански мне не приходилось - не занимается главный психолог управления такими мелкими сошками, как рядовой полицейский инспектор. Но слухи о её въедливости доходили.
- Не боись, - шеф явно уловил мое напряжение. - Нормальная баба, мы с молодости знакомы. Только эго свое засунь подальше и про шутки тупые забудь, а то знаю я тебя. Ну, пока.
Я еще какое-то время сидел с трубкой в руке, слушая короткие гудки.
Ладно, думать надо было раньше, когда легенду лепил свою, дырявую, как старый невод. Фарш назад не провернешь.
Нестыковки они нашли в моих показаниях, надо же.
Там и искать не надо.
Я посмотрел на бутылку. Конечно, последний день незапланированного отпуска можно провести как-то по-другому...
Снова зазвонил телефон.
- Да?
- Драган Влашич? - поинтересовался красивый, чуть хрипловатый женский голос.
- Он самый, - осторожно сказал я.
- Меня зовут Дора Шимански.
***
Чем хорошо воскресенье, так это полным отсутствием пробок.
До дома госпожи Шимански я добрался за каких-то десять минут - фешенебельный пригород Любника находился рядом с побережьем, а указанный адрес, "Лесная, дом семь", недалеко от той самой смотровой площадки, с которой началась вся эта хрень.
Простой вопрос - с какой это стати главный психолог полицейского управления проявляет ко мне такой жгучий интерес - сверлил мозг. Нет, с одной стороны её объяснение было вполне правдоподобным, мол, завтра весь день расписан, а начальство Драгана Влашича бьет копытом в ожидании ценного сотрудника. Поэтому, если господин Влашич соблаговолит нанести визит в приватном порядке, это решит множество проблем.
Но что-то мешало мне верить в эту латынь.
Я припарковался у высокого забора, вышел, огляделся.
Сюрпризы только начинались.
Дом Доры Шимански оказался самой настоящей виллой - двухэтажной, не слишком большой, но, очевидно, очень дорогой - со своей зарплаты я мог накопить тут разве что на беседку.
Так что нажимая на звонок на кованной ограде, успел подумать, что мог неправильно записать адрес.
За забором обнаружился ухоженный двор, всё было на уровне: бассейн, теннисный корт, и вообще, от всей картинки несло Голливудом - как на съёмочную площадку попал.
Шимански встретила меня в гостиной. Её внешность вполне отвечала обстановке: холеная блондинка с пухлыми губами и внушительным бюстом была больше похожа на актрису фильмов для взрослых, чем на полицейского психолога.
Выглядела на тридцать, но было ей, конечно, не меньше сорока - и косметолог, и массажист явно не на последних страницах в её записной книжке.
- Госпожа Шимански? - я изобразил подобие вежливой улыбки.
Вся линия запланированная поведения съехала в кювет - ожидания были, мягко скажем, совсем иные. Вместо "женщины-рентген", как её у нас называли, знойная блондинка, хоть на обложку журнала снимай.
- Рада, что вы нашли время, господин Влашич, - улыбка психолога была явно поизящнее.
- Более того, я готов его сэкономить, - сказал я. - Тесты Люшера я отлюбил в курсантах, а рисовать несуществующее животное не позволяет клиническая неспособность к живописи.
Шимански усмехнулась, и я вспомнил предупреждение шефа про "засунь подальше свое эго".
Вот кто меня за язык тянет?
- Охотно верю. Никаких тестов, мы просто побеседуем. А если точнее, вы расскажете мне эту неприятную историю.
Мы присели за изящный столик. На Шимански был домашний халат - легкомысленный, в цветочек, и я снова ощутил неправильность ситуации. И почему-то не оставляло ощущение, что в доме был кто-то еще.
Если предложит выпить, не удивлюсь, подумал я.
- Это легко, - сказал я. - За эти дни парням из отдела внутренних расследований я рассказал её минимум три раза.
- Ну, то что вы им рассказывали, мне неинтересно, - сказала Дора и взгляд ее неуловимо изменился, а улыбка исчезла, как и не было. - Мне вы расскажете правду. Для вас это будет в новинку, а для меня причиной не чинить препятствий вашему возвращению на службу.
Вот и первый удар, подумал я. Верно говорят, что внешность обманчива.
- Рассказывать правду моя слабость, - я выжал из себя бодрую улыбку. - Так вот.... Вечером я гулял по побережью...
- Вы любите гулять один? - перебила меня Шимански.
Там точно никого не было, повторил я про себя. Только я, Илона, и этот придурок.
Или был кто-то еще?
- Случается. Забрел на смотровую. Ну, "Капитанский мостик", знаете место? Народу никого, кроме этого парня. Уже стемнело, но там фонарь, и я парня разглядел, он показался мне похожим на одного персонажа, из тех, что в розыске.
- Кого именно? - как-то очень быстро спросила Дора.
- Некий Отто Римус по прозвищу Скат, разыскивается за убийство. Я спросил документы, он дернулся, мы сцепились... Ограждение там старое, непрочное, не выдержало, и мы полетели вниз. От удара об воду меня оглушило, там метров пять лететь. Очнулся уже на берегу, меня вытащили какие-то рыбаки. Парня никто больше не видел. Как видите, краткость мое второе имя.
- Это точно был тот самый Скат?
Дался ей этот Скат. Даже "внутряки" не особо усердствовали на эту тему. Ну да, парень был и вправду чем-то похож на члена известной группировки Отто Римуса с изрядным личным кладбищем, так что найдись он и дай показания...
Почему она именно в это вцепилась? Её дело мое психическое здоровье оценивать, а уж оно-то, как обычно, на невиданной высоте.
- Драган, - Шимански впервые назвала меня по имени. - Не ищите в моих вопросах скрытый смысл, это не рационально. Во-первых, не найдете, а во-вторых... Если и найдете, то расстроитесь. Повторяю вопрос - это был Скат?
- Не уверен, - я пожал плечами. - Точнее, почти уверен, что нет, уже позже я имел возможность не спеша полюбоваться на его фото. Да и он вроде за бугор свалил, смежники подтвердили.
Может, думал я, тело всё же нашли? Нет, шеф бы сказал.
Мне показалось, Шимански хотела спросить что-то еще, но, в последний момент, передумала; так или иначе, лицо ее расслабилось.
- Жаль, что вы не были со мной вполне откровенны, - сказала Дора со своей прежней, чисто женской улыбкой - и куда только подевался этот жесткий, пристальный взгляд?
- Что ж, я прощу вам этот грешок, нежелание скомпрометировать даму заслуживает уважения.
Она знает про Илону, подумал я. А может и про остальное.
- Я допускаю вас к работе, - продолжила Шимански. - С небольшим условием. Точнее, с просьбой.
- С просьбой?
- Да, Драган. С просьбой. Не держите на меня зла.
***
Вернувшись домой, я наконец-то выпил - виски было на донышке, но в баре нашлась какая-то настойка, гадкая, как все мои последние дни. Полное ощущение, что мне предложили роль в спектакле, а текст дать забыли, да и про сюжет рассказали сильно вкратце.
Что-то было не так с этой Шимански, и дело даже не во внешности, не в роскоши, не в имидже а-ля "облико аморале".
Почему её так заинтересовал этот парень, которого я по глупости нарек Отто Римусом?
Что может связывать её с бандитом?
Когда я давал показания "внутрякам", я затупил, наплел чушь. Когда тебе надо скрыть правду, и ты еще мысленно там, на дне, затупить легко.
А когда ты хочешь скрыть сразу два фактика - а это как раз мой случай - вопрос усложняется вдвое.
"Если муж узнает...".
Илона позвонила с тех пор только раз, и чёрта с два ее волновало моё самочувствие.
Это первое.
"Инспектор полиции должен обладать безупречным физическим и психическим здоровьем" - выдержка из устава.
Это второе.
Облегчения не было ни от алкоголя, ни от вроде как положительного вердикта Шимански.
"Не держите на меня зла".
Что это может значить?
Я снова прокрутил в голове тот чёртов вечер.
Мы с Илоной шли по набережной, ей захотелось посмотреть на вечернее море с высоты "Капитанского мостика", я замешкался, остановился. Подойти к ограждению было, как всегда, трудно - тяжелый запах воды вызывал тошноту.
Пьяный парень, обычный приставала, скорее всего, увидел девушку в короткой юбке и с ногами от ушей. Подошел, что-то сказал, взял за руку...
Ската я приплел, чтобы замотивировать драку, точнее, короткую схватку, а перила и правда были старые.
Знать бы, что это кончится возвращением в кошмар годичной давности.
В юности я обожал море. Год с небольшим назад, когда меня перевели в этот приморский городок, был рад до чёртиков.
А потом случилось это.
Погода тогда испортилась резко - налетел шквальный ветер, а на перевернувшейся рядом лодке были дети. Двоих я вытащил, третий, как потом выяснилось, сам выбрался, ну а я зацепился за какую-то проволоку, попался, как в капкан.
Как вытащили меня самого, не помню, впрочем, как и три дня назад: тут я госпоже Шимански не соврал.
С тех пор мое море закончилось.
Выбросило на берег, как полудохлую рыбу.
Даже издали толща воды вызывает рвотный рефлекс.
Талассофобия, так это называется. Боязнь больших водоемов - в энциклопедии прочитал.
Я налил себе на два пальца, решил, что пальцы у меня слишком тонкие, добавил еще на глазок. Даже жаль, что беседа с Шимански вышла такой однобокой. Я-то думал, она своим пытливым умом проникнет в суть, скажет что-то типа: "Драган, если боитесь жидкости снаружи, не стоит заливать её внутрь".
Побрел к холодильнику в поисках закуски, и тут позвонили в дверь.
На пороге стоял мой напарник Нико Котляр.
- Привет, халявщик, - весело сказал он. - Ехал мимо, дай, думаю, зайду. Не надоело от работы косить?
- Заходи, Ален Делон, - в тон ему сказал я.
Нико и в самом деле был красавчиком, а в последнее время и вовсе увлекся своей внешностью; как плоско шутил шеф, "пока Драган следит за бандюками, Нико следит за своей внешностью".
Но если вам нужен образец правильного копа, лучше Нико кандидата нет - инструкции для него святое.
- Тогда ты будешь Бельмондо, - сказал Нико, проходя в квартиру. - Я слышал, что "внутряки", наконец, отвязались от твоей задницы?
- Сказали, на тебя переключатся, мол, у Котляра "Ролекс" за десять штук, а откуда не говорит. Не иначе взятки берет. Выпьешь?
- Не откажусь.
Я разлил остатки настойки, Нико притворно расширил глаза от ужаса, мол, что за пойло, но мужественно опрокинул стакан, хотя явно предпочитал напитки подороже.
- У тебя, вроде, завтра встреча с Шимански? - спросил он, шумно выдыхая. - Готовься, Дора любит пожестче.
- Не сказал бы, - сказал я. - Всё было вполне традиционно, разве что недолго.
- В смысле "было"? - спросил Нико.
- Не в том, о чем ты подумал - сальные анекдоты оставь своим милашкам. В том смысле, что я только что от неё.
- Ни хрена себе, - Нико был искренне удивлен. - Мало кто может похвастаться, что был у нее дома.
Я усмехнулся - алкоголь, привычно ослабил невидимые болты.
- Теперь и я в этом списке. Неплохо живут психологи, надо сказать, мы с тобой явно выбрали не ту профессию. Жаль, не предложила в теннис сыграть, я бы охотно поддался такой Мэрилин Монро.
- Кому?
- Нико, ты не знаешь Монро? Не ожидал.
Нико повертел в руках пустой стакан, посмотрел на меня как-то странно - я хотел плеснуть ему еще, но отвел руку.
- Погоди, - задумчиво сказал он. - Ты бы не радовался раньше времени, Шимански дама непростая. О чем говорили?
Я кратко пересказал Нико содержание беседы, больше для себя, чем для него. Бывает, что в таких случаях натыкаешься на что-то очевидное, лежащее на виду, но в этот раз номер не прошел - беседа с психологом всё еще не укладывалась в привычную логику.
Нико, впрочем, не стал нагнетать свой привычный скепсис. Так или иначе, Шимански слово сдержит, сказал он, хотя и не без сомнений в голосе.
Когда напарник уехал, я, чуть поколебавшись, всё же набрал Илону - затягивать неприятный разговор не хотелось.
Ложь штука неплохая, более того, необходимая, но тут как с алкоголем - надо знать сколько и с кем.
Телефон Илоны не отвечал.
***
Понедельник, говорят, день тяжелый, но для полицейского инспектора день недели особой роли не играет.
Да и вынужденное безделье изрядно поднадоело, так что к зданию управления я подъезжал с приятным предвкушением.
Нет, я не трудоголик, хотя многие считают иначе - тот же шеф, например, который закрывает глаза на мои легкие алкогольные излишества.
А ведь Плетикоса знаком с Дорой Шимански не только по службе, вспомнил я.
Может и любовь-морковь была. Или есть.
Неужели она решила, что я не расскажу начальству про жгучий интерес психолога полиции к убийце в розыске?
Или это у них такой тест, типа проверки на вшивость?
Ну точно!
Да и последняя фраза, сказанная Шимански, в эту логику укладывается.
Чем дольше я думал, тем больше эта мысль казалась мне наиболее верной, и, поднимаясь по лестнице, уверил себя, что ерундой занимаюсь, и перерыв в работе не пошел мне на пользу.
Начальник встретился мне в коридоре.
- Ну а вот и Драган, - шеф улыбнулся, но вид у него был усталым, красные глаза выдавали бессонную ночь. - А я с самого начала говорил, что "внутряки" пустышку тянут.
- Кто на что учился, - сказал я, пожимая увесистую длань шефа. - У вас вон "мерс" почти новый, Нико часами светит дорогущими, а набросились на нищего Влашича за купание в неположенном месте.
- Это точно, - хохотнул шеф. - Ладно, у нас тут ни дня без трупа. Сегодня вот сама Ева Милич зажурилась, слыхал про такую?
- Милич? Что-то слышал.
- Жена Стефана Квейца, того самого. Хорошо, что он где-то за границей, не будет нам хоть сегодня мозг выносить. Хотя, думаю, дело главк заберет. Нико уже там, а ты дуй к Доре и сразу за работу, дел по горло.
- Шеф, тут такое дело, - начал я. - Вчера госпожа Шимански...
- А вот, кстати, и она, - перебил Плетикоса, глядя мне за спину. - Привет, Дора. Это тот самый Драган Влашич, надо его оформить по-быстрому.
Я обернулся.
Дежурная улыбка уже была нарисована и было интересно - как знойная блондинка Дора Шимански будет выглядеть в замызганном коридоре полицейского участка.
И замер.
Смуглая брюнетка лет сорока несомненно была по-своему привлекательной женщиной.
Короткая стрижка, очки, умный взгляд - обаяние интеллектуалки.
Но вот незадача - она даже отдаленно не напоминала ту даму, что вчера, представившись Дорой Шимански, так активно интересовалась моим коротким, но энергичным общением с неким молодым человеком.
Как-то сразу заболела голова.
"Не держите зла", снова вспомнил я слова лже-Шимански, но в этот раз они прозвучали совсем по-другому.
Кошка решила поиграть с мышонком.
Ну что, Драган, развели тебя.
Этой пухлогубой блондинке просто было нужно что-то узнать.
Нет уж, милая. Я, конечно, не злопамятный, но злой и память хорошая.
- Привет, Давор, - сказала Шимански и перевела на меня спокойный, вполне доброжелательный взгляд. - Здравствуйте, господин Влашич. Зайдите ко мне через полчаса, хорошо?
Я буркнул что-то невразумительное, но на меня уже не смотрели - Плетикоса с Шимански двинулись дальше по коридору, говоря о чем-то своем, и сейчас это было кстати.
Надо разобраться, что же, чёрт возьми, происходит. Почему, почему, блин, лже-Шимански это сделала?
Точнее, зачем.
И кстати, откуда она узнала, что некого полицейского инспектора должна психолог допустить к дальнейшей работе?
Ладно, спокойствие. Для начала, надо выяснить личность этой блондинки. Теперь мой ход, госпожа "психолог", и не думаю, что он вам понравится. Допускаю, что за деньги вы привыкли покупать много чего, в том числе людей, но не стоит быть слишком самоуверенной.
Кстати, настоящей Шимански тоже будет интересно узнать сей интересный факт. При условии, что он ей неизвестен. Ладно, этот козырь мы пока побережем.
Я спустился вниз, подошел к окошку дежурного - тот жевал бутерброд, запивая его какой- то кофейной бурдой.
- Привет, пробей-ка мне один интересный адресок, улица Лесная, дом семь. Это срочно.
Дежурный недовольно отложил трапезу, потянулся к клавиатуре, но тут же остановился, посмотрел на меня с какой-то усмешкой, смысл которой дошел не сразу.
- А чего пробивать, это вилла Крейца, - сказал он. - Это же его жену, Еву Милич, ночью мертвой нашли.
***
Я сидел в кабинете шефа, смотрел в окно и пытался привести мысли в некоторое подобие порядка - задача была не из простых. Вереница странных событий сплеталась, как водоросли, тащила на дно, и ничегошеньки не было ясно. Кроме очевидного: не расскажет Ева Милич, зачем задавала мне эти вопросы.
- Ева Милич, сорок два года, жена миллионера Ивицы Крейца, - докладывал Нико. - Крейц сейчас за границей, в эту ночь она одна была. Тело утром обнаружила приходящая уборщица, в бассейне. Предварительно, смерть в результате асфиксии. Утонула, короче.
- Это ж как она в собственном бассейне-то утонула? - спросил Плетикоса.
- У нее рука застряла в отверстии для слива, - пояснил Нико. - А рядом бутылка из-под джина, перебрала, бывает. Несчастный случай рисуется внятно. Хотя, тема мутная. А с другой стороны, следов взлома нет, на заборе сигнализация, просто так в этот райский уголок не попадешь.
- Дивное совпадение, - Плетикоса перевел взгляд на меня. - А тут еще и наш Драган у нее днем засветился, не сотрешь.
Конечно первое, что я сделал - подробно и обстоятельно рассказал Плетикосе и Нико вчерашнюю историю, чувствуя себя болваном в польском преферансе.
Единственный человек, который мог подтвердить мои слова, был мертв.
В сухом остатке был факт - полицейский инспектор приезжал на виллу к жене миллионера, а утром следующего дня её находят мертвой.
Молодец, Драган.
Скатался на собеседование.
- Шеф, я...
- Да помолчи, - вяло отмахнулся Плетикоса. - Что посчитают следаки из главка, большой вопрос.
- Шеф, вы же знаете, что Драган не мог этого сделать, - сказал Нико.
Он посмотрел на меня, и добавил:
- Прости, я на тебя рапорт написал. Я догадался, что у тебя эта фобия и...
- Забыли, - перебил Плетикоса. - Не дал я хода рапорту, значит и не было его.
Я промолчал.
Вот так сидишь в своем домике, закрыв глаза, прячешь свои секретики и думаешь, что тебя никто не видит.
Страус года, блин.
А Нико молодец. Правильный коп, есть чему поучиться.
- Вернемся к нашим баранам, - сказал шеф. - Драган, ты говоришь, она очень интересовалась этим парнем, которого ты принял за Римуса?
- Не то слово. Только о нем и спрашивала.
- А что, если это ее любовник? - снова вмешался Нико. - Муж в отъезде, а Драган сцепился с ним недалеко от её виллы, так что вполне может быть. У Евы Милич наверняка есть... Были знакомые в полиции, она узнала про эту историю и поняла, что ее милый может быть убийцей в розыске. Ну и решила таким эксцентричным способом выяснить всё из первых рук.
А ведь верно, подумал я. Парень, конечно, молод для Милич, но при ее деньгах и внешности, это не помеха.
- А про предстоящее собеседование узнала из этого же источника, - подытожил шеф. - Если это так, то он, этот таинственный любовник, может быть очень даже причем. Искать его надо, парни. Словесный портрет у нас есть, уже хорошо. Так, стоп. Драган, ты сказал, Милич тебе не поверила, что на набережной ты был один, так?
Ну что, подумал я. Сколь веревочке ни виться...
- Я был не один, - сказал я.
И, глядя на напряженные лица коллег, я выложил про Илону - не тот был случай, чтобы продолжать темнить. Это как в преферансе всякий раз верить в царский прикуп при хреновой карте.
Когда я закончил, на шефа было страшно смотреть.
- Драган, ну ибица в курорт! Ты хоть понимаешь, что натворил?! Если этот парень очень не хочет, чтобы кто-то его опознал, а твоя Илона рассмотрела его получше, чем ты... Какой у нее номер?
Я назвал номер - что ни говори, а шеф думает быстро.
- Алло, Илона Емец? - говорил шеф, пока я соображал, что к чему. - Это полиция, начальник отдела по особо тяжким, Давор Плетикоса. Вы одна дома? С мужем? Отлично. Да нет, поговорить надо. Да, у нас в участке, за вами машина приедет, только сами из дома пока не выходите. И не открывайте никому. Ага.
Плетикоса положил трубку, выдохнул.
- Я с ней сам пообщаюсь. А если ты опять что-то недоговорил, тебе большой и непушистый песец. Иди с глаз моих.
***
- Интересную историю вы рассказали, Драган, - сказала Шимански. - При менее печальных обстоятельствах я бы назвала ее забавной.
Я снова вспомнил, как боялся разговора с фальшивой Дорой. Настоящая Шимански была умнее на порядок - это было видно и без бинокля. Трудно представить более разных женщин.
- Спрашивайте, я отвечу на ваши вопросы, - чуть усмехнулась Дора.- А насчет моего заключения о годности к работе не волнуйтесь - ни ваша водобоязнь, ни, тем более, отношения с Илоной Емец на это не повлияют. Да, Драган, не удивляйтесь - по долгу службы я должна знать про вас всё.
Я не удивился - всё это стало не так уж важно. Есть вещи посерьёзнее маленьких секретов полицейского инспектора.
Секретов Полишинеля, как выясняется.
- Вы же знали Еву Милич? - спросил я.
- Да, конечно. Мы учились в одной школе, приятельствовали, но подругами никогда не были: слишком разные интересы. Я была книжной девочкой, а Ева рано повзрослела, во всяком случае, в определенном смысле. В шестнадцать первый аборт, в восемнадцать родила ребенка, сплавила его матери в столицу и продолжила свою бурную личную жизнь.
- У нее есть ребенок?
- Да, сын. Но он живет в столице и они, насколько знаю, не общаются, парень, как она говорила, непутевый, да и муж Евы не в восторге от такого пасынка.
- А вы с Евой часто встречались? Были у нее на вилле?
- Да, год назад я провела с ней курс психотерапии по её просьбе.
- На какую тему, если не секрет?