Утром меня разбудил громкий стук в дверь. Кто-то не спеша, но тарабанил по дереву как бы не кулаком. Быстро нащупав палочку и накинув мантию поверх одежды (переодеваться в пижаму я тут не рисковала), я встала подальше от двери и разрешила зайти.
Едва двери распахнулись, в проеме показалась скалящаяся рожа Долохова. Я напряглась и сразу заметила в руках Пожирателя какую-то коробку в цветной бумаге ярко-красного цвета в зеленую полоску.
- С Рождеством! - ухмыляясь, выдал Долохов.
Я почувствовала, что у меня бровь лезет на лоб, причем одна. Коробка действительно напоминала подарочную, хотя и упакованную кое-как. Разве уже Рождество? Если так посчитать, да... значит уже двадцать пятое декабря. Даже снега не было, вот и нет ощущения праздника.
- Что стоишь? - возмутился Долохов, протягивая коробку. - Распаковывай!
Чувствую какой-то подвох. Ну не может здесь, в особняке Малфоев, где поселился Волдеморт, праздноваться Рождество в привычном понимании. Не-во-змо-жно.
И ругаться с Долоховым не хочется, и вроде глупо за это ругаться. Подкупить же меня решил, жучара. Сделать вид, что вроде ничего и не было. Мы же поругались, но выяснив, что он на меня наседал со своими 'нравоучениями' не до конца все прояснив, так и разошлись по разным углам. Правда, и я сглупила, надо было ему проорать в лицо, что в этот раз я точно не накосячила, а вот если бы не слушал...
- И долго тебя ждать? - поторопил Пожиратель.
Я осторожно взяла в руки протягиваемую коробку. Взглянула еще раз на Долохова. Тот жестом дал понять, чтоб не стояла столбом.
Зачем ему делать мне подарок? С другой стороны, зачем ему класть туда что-то опасное или вредное для меня? Захотел бы навредить, так и сделал бы, мало ли тут возможностей.
Решив больше не гадать, отступила на всякий случай на шаг, поставила на стол и принялась одной рукой распаковывать, благо упаковочная бумага держалась на честном слове. Едва бумага была снята, я сразу же почувствовала сильный запах цитрусовых, который ни с чем не спутаешь. Я поспешно отодвинула крышку - и действительно! - куча небольших ярко-оранжевых фруктов. Мандарины! Судя по весу коробки, килограмма два или три.
- Загляни вниз, - услышала я голос улыбающегося Долохова и только затем поняла, что и сама улыбаюсь.
Подавив улыбку - еще чего, подкупить меня таким решил! - последовала совету и отодвинула верхние мандарины, обнаружив под ними коробочку поменьше. Отставив в сторону большую коробку, открыла маленькую упаковку. Внутри лежала заколка для волос. Серебряная, с несколькими небольшими красными камнями.
- Она зачарована принимать на себя проклятья и сглазы. С твоим-то характером точно пригодится, - хмыкнул Долохов. - Особенно ловить проклятья в затылок.
Я с подозрением подняла глаза на него. На что это он намекает?
- Ну не смотри на меня, как на врага, сегодня же праздник, - заметил Пожиратель.
- Ты мне уже присылал мандарины перед каникулами, - вспомнила я. - Кстати, в письме ты сказал, что Барти должен обязательно тут быть, а его нет.
- Занят чем-то видимо, - пожал плечами Долохов. - Но сегодня вечер собирается, там должен быть точно.
На мой вопросительный взгляд, Долохов, смотря внимательными темными глазами на меня, пояснил:
- Сегодня занятия отменяются, в пять собирается так называемый бал для приближенных и их отпрысков. Лорд будет знакомиться с семьями и детьми, Барти тебе не говорил?
- Как, если его тут нет? - не скрывая сарказма, уточнила я. Впрочем, я не расстроилась: - Ну, наверное, я уже достаточно хорошо с ним знакома, так что и не надо.
- Нет, ты пойдешь, - сказал он, уже привычно обратно нахмурившись, но его тон к следующей фразе прозвучал не так жестко: - У тебя с собой хоть какая-то приличная мантия есть?
Я рассеяно кивнула. Все-же когда я получила от него письмо с упоминанием балов и тренировок, я не только взяла весь свой набор выживания, но и сложила парадную мантию, что надевала во время Святочного бала, что был на Турнире трех волшебников. Хоть я тогда была на два года младше, я не поправилась и не сильно выросла, а мантию тогда пришлось подшивать внизу. Так что сейчас она была очень даже в пору. Причем характерно слизеринского зеленого цвета, который был выбран тогда больше шутки ради.
- Тогда подготовь ее и сама там... - он неопределенно пошевелил рукой, - причешись.
Я машинально пригладила волосы, так как не успела даже взяться за расческу. Я все равно сомневаюсь, что мне стоит туда идти, но сидеть в комнате тоже не весело. У меня тут скоро глаз дергаться начнет и того гляди доведут, что подожгу что-то еще, а затем Волдеморт мне Круциатусов накинет за несдержанность магии. Хотя что-то мне подсказывает на этом званом вечере мне тоже будет не расслабиться... Но главное, Барти там поймать и пояснить проблему, пусть вытаскивает меня отсюда, пока особняк еще цел.
Тем более, что с самого начала хотела посмотреть на настоящий бал, пусть и при таких обстоятельствах. А тут, вроде как, даже все приближенные и их семьи приглашены в добровольно-принудительном порядке. Даже, если я сомневаюсь, есть ли вообще у меня выбор? Барти должен был меня привести, но почему-то этого не сделал лично. Все еще отходит от Круциатусов?...
- И еще одно... - Долохов непривычно для него почему-то стал медлить. Он взглянул на единственное кресло и предложил: - Присядь.
Испытывая подозрение, отложила маленькую коробочку на большую и прищурилась, ожидая что он еще приготовил. Мандарины точно принес чтобы меня задобрить и, похоже, я сейчас услышу то, ради чего это все.
- Я постою, - сказала, сложив руки перед собой, но тут же опустила их вдоль тела так, чтобы в случае чего суметь быстро выхватить палочку.
- В общем, есть предложение, - он поскреб щетину на щеке пальцем. - Я могу взять над тобой наставничество, если хочешь. Тебе как раз пятнадцать, такая практика есть после пятого курса, я узнавал. Тогда и для твоего обучения больше внимания выделять смогу и после окончания школы до окончания наставничества, будешь рядом.
Я не то чтобы удивилась, но у меня не нашлось слов. Секунды две я пыталась понять, что об этом думать и как к этому относиться. Предложение неожиданное и даже непонятное.
- Зачем? - задала я вопрос.
- В смысле, зачем? - Долохов будто не понял вопроса, но спросил с возмущением и даже небольшой злостью. Впрочем быстро успокоился: - Я же тебе говорил о полезных кадрах. Считай, что доросла до нужного уровня, что я готов тебе предложить обучение дальше. Я больше боевик, но и в ментальщине смыслю, найду чему научить или помогу развить. Участие наставника значительно ускорит обучение, обскачешь всех остальных еще быстрее.
Все еще не зная, как к этому относиться, кроме как с подозрением, заметила:
- Я никогда не слышала ни от кого другого о наставничестве.
- Да на каждом шагу, просто обычно после школы, - фыркнул Долохов. - Тогда уже ясен и общий уровень, и специализация, и дальнейшее направление развития. Обычно, понимаешь, просят о наставничестве знакомых и родственников, или старших коллег на предполагаемом месте работы, а я тебе сам предлагаю, так как вижу потенциал. - Он горделиво хмыкнул: - У меня, видишь ли, опыт в обучении есть, но не мелких детишек, а имеющих уже кое-какие знания и умения. Глаз наметан.
- И ты для кого-то из них стал личным наставником? - уточнила я.
- Ты уже знаешь одного. Помнишь, Торфина? Торфина Роули. Метает заклинания только так, одно за другим, да с такой скоростью, что минимум троих противников легко разметает. В замкнутом пространстве, вообще, и не на такое способен.
Я все еще хмурилась. Зачем он его вдруг предложил, вроде поняла - увидел тот самый растущий потанцевал, как в любом аниме. Уже представляю картины с тасканием тяжестей и превозмоганием. Обычно это сулит хороший поверап главному герою, только... В чем подвох?
- Что ты с этого получишь? - пожелала я прояснить непонятный момент.
- Я же тебе говорил, за выращивание перспективных кадров меня Лорд и ценит больше всего, - хмыкнул Долохов.
- А что мне это сулит, кроме метки в будущем? - спросила я не удержав легкой иронии в голосе.
- Да много чего. Знания, умения, связи, - он ухмыльнулся. - Будешь под моим крылом, никто точно не посмеет косо посмотреть. Да и париться не надо, сдашь свои экзамены в этом году или нет.
Выглядело это заманчиво, личный наставник, как я уже убедилась, значительно облегчает и ускоряет обучение. Да еще и не совсем левый человек вроде. Пожиратель, конечно, да и руку поднять все же может. Мы вроде более-менее знакомы уже, но выкинуть при этом что-то неожиданное он тоже в силах, как в этот раз. Кстати, об этом...
- Какие права и обязанности при этом будут у тебя и у меня? - зашла я издалека.
- Твое дело учиться и слушаться, - подумав немного, ответил Долохов. - Я буду иметь право тебя наказать, но пороть не собираюсь больше, - он прищурился и добавил: - Только если нарываться перед Лордом не будешь.
Снова возникло напряжение, которое заставило меня ожидать чего-то этакого, а пальцы судорожно сжиматься, чтобы не достать палочку сейчас же.
- Ты же понимаешь, что это хорошая для тебя новость? - серьезно спросил он. - Как наставник я могу заступиться и просить наказать тебя лично. Лорд не тот, кто спустит что-то с рук и хоть в тот раз ты, в виде исключения, не заслужила, но в следующий раз это, зная тебя, будет не так. Он мог бы пытать тебя долго Круциатусами да так, что Авады еще просить станешь, как когда упустила Поттера под носом. Никто в здравом уме не станет нарываться на его гнев.
- Я не нарывалась, - ответила, упрямо поджав губы. - Мне казалось, мы уже это выяснили.
- Нарывалась-нарывалась, - повторил Пожиратель. - А то я не видел, как ты делала этого раньше. Ты не понимаешь, когда надо преклонить колени, опустить голову и помалкивать. Даже в глазах раскаяния не видно.
Я почувствовала злость из-за на этот раз не очень-то оправданных обвинений. Долохов вздохнул и сказал:
- Возвращаясь к наставничеству, твои родители, в данном случае твой отец, отдает часть прав оберегать от опасностей, так что считай это именно предостережением от опасности.
- Наставничества сейчас нет, так по какому праву ты тогда 'оберегал от опасности'? - ядовито поинтересовалась.
- По собственному желанию и только, - ответил Долохов, не задумываясь. Он снова смотрел непонятным взглядом: - У тебя отличные задатки и ужасное воспитание, которое убьет тебя однажды, если не остепенишься. Погибнуть по глупости я тебе не позволю, ясно тебе?
Глядя ему в темные глаза, желания отвечать колкостью пропало. Смотрел уж чересчур серьезно и без злобы, с чем-то непонятным. Может и правда ошибку понял, но хочет доказать, что в его действиях был смысл. А предложение наставничества это вроде извинений.
Хотя был бы наставник, которому можно доверять, то можно было бы и рассказать многое, как Августе, поделиться и спросить совета, что мне со всем этим делать. Я даже не говорю о том, что обучение может существенно повысить мои шансы на выживание. Редл из медальона горазд был придумывать планы. Августа же, даже узнав о василиске меня не осудила и не отреклась. Это для нее несомненно стало ударом, но все же...
- Так что, подумаешь? - спросил Долохов, когда пауза стала затягиваться.
- Мгм, - кивнула, - подумаю.
- Тогда до вечера, - пока я думала, Долохов направился на выход, сделав жест, что следит за мной, - И чтоб не увиливала, я приду проверю.
- Зачем ты вообще придешь проверять? - спросила я уже пустую комнату.
До вечера было еще куча времени. Магия давила уже привычно, но не критично. Я решила разобраться в чарах на подаренной заколке, а потом уже решать стоит ли ее в руки брать вообще. Разбирая потихоньку хитросплетения чар, делала зарисовки и записи в пергамент, параллельно затачивая мандарины. По всему выходило, что действительно антисглаз, хотя именно эффект притягивания к себе был мне не знаком. Думаю, смогу изучить и повторить потом - создать же портал сил и умений хватило.
На кровати, где я расположилась, скоро стала скапливаться горка мандариновой кожуры, пока я погрузилась в изучение.
Появившаяся домовичка принесла легкий обед, прервав меня ненадолго. Я попросила ее помочь разгладить мантию и заплести какую-нибудь прическу, чтобы заколоть заколкой. Ведь в итоге я решила этот подарок не игнорировать, хотя зелья неприятным напоминанием стояли на столике у зеркала.
Когда я на скорую руку искупалась в небольшой ванной у моей комнаты, Нолли помогла мне, но явно спеша, так как у нее были другие обязанности по подготовке к вечеру. Примеряла мантию я уже сама, убедившись еще раз, что сидит она нормально, и порадовавшись, что взяла с собой туфли, ведь длина мантии была явно выше щиколоток. Я постаралась нанести аккуратный неброский макияж, чтобы выглядело естественно, и кремом не только позамазывать синяки под уставшими глазами, но и выровнять бледный цвет лица, чтобы выглядел здоровее. Мелкие царапины хотя бы уже затянулись. Все это заняло уйму времени.
В половину пятого пришедший Долохов нетерпеливо еще ожидал минут пятнадцать под дверью, пока я проверяла все ли я сделала и все ли нужное в карманах. Когда я открыла двери, то удивленно уставилась на Пожирателя. На нем была непривычная расшитая серебряными нитями черная мантия с выглядывающей белой рубашкой под горлом. Платок, повязанный на шее был тоже украшен драгоценными камнями. Мантия выглядела довольно строго, хоть и нарядно, явно недешевая, но не она меня так впечатлила. Он слегка зачесал обычно непослушные короткие темные вихры назад, явно обработав каким-то гелем, отчего они еще и поблескивали под светом светильника. Больше того - он побрился! И я поняла, почему он все время ходит со щетиной. Так было меньше заметно искривленную челюсть и борода, даже короткая, хорошо скрывала шрам на щеке. Ему явно когда-то хорошо ее повредили, как бы не отколов кусок верхней челюсти. Если бы не шрам, то уж точно выглядел бы не как егерь, живший минимум полгода в лесу, как раньше, а как приличный маг.
Ну, зато я поняла, что не зря столько времени потратила на наведение красоты. Долохов тоже слегка расширив глаза, внимательно меня осмотрел. Буркнул:
- Пойдем, опаздываем уже.
Почему опаздываем мне было решительно непонятно, ведь идти далеко по идее не надо, но я поспешила за ним. Незаданный вопрос вертелся на языке.
- Зачем ты вообще меня тащишь на этот бал? - негромко поинтересовалась я.
- А зачем взаперти сидеть? - вопросом на вопрос ответил Пожиратель.
Он оглянулся, встретившись с моим тяжелым взглядом. Я сейчас не была настроена шутить.
- Я же говорил, ты у меня на каникулах в группе, значит присматриваю.
- А каким образом это мероприятие относится к тренировкам? - я вложила в вопрос весь возможный скепсис.
Уж очень не укладывалось в голове происходящее. Ладно бы Крауч пришел и сказал в ультимативной форме - ты идешь.
- Слушай, не ты ли показала недавно превосходство в ментальщине действующей Пожирательнице? - осклабился он. - Ты думаешь я такое сокровище упущу куда-то? Стоящих легилиментов раз-два и обчелся.
- Участвовать во всяких дознаниях не собираюсь, - хмуро и твердо сообщила я.
Он хмыкнул и только. Дальше как-то разговор не клеился, да и не хотелось продолжать, чтобы все же не поругаться или не услышать что-то вроде требовательного пожелания присутствовать при добыче информации из чьей-то головы. Я в воспоминаниях Беллатрисы давно уже такого насмотрелась, что сейчас даже передернуло.
Мы шли еще с минуту молча, потом он снова скосил глаза, замедлив шаг:
- Что это у тебя возле уха?
Я провела у правого уха, нащупав какую-то неровность кожи. Раньше ее не было.
- Высыпало от мандаринов что ли? - хохотнул Долохов у которого явно было чересчур приподнятое настроение. - Сколько сьела?
- Половину, - хмуро призналась, вызвав у него новый приступ веселья.
Привел он меня на второй этаж. Здесь я еще не ходила и не знала, что тут есть такой огромный зал. Сейчас он был заполнен множеством магов и волшебниц.
Долохов остановился в дверях и я тоже получила возможность быстро осмотреться. Но куда бы в толпу не падал мой взгляд, я встречалась с примелькавшимися уже лицами Пожирателей Смерти. Многие, видимо, специально следили за входами, так как кроме как стоять и болтать никто ничего не делал.
Внимание привлек махнувший рослый и крупный беловолосый Пожиратель, кажется, Роули - знакомый и, как выяснилось, подопечный Долохова. Испытывая сильное желание где-нибудь спрятаться и не желая и дальше ходить хвостиком, я сказала:
- Я подожду Барти там, - и не дожидаясь ответа, быстрым шагом направилась к запримеченному укромному месту.
Укромное место было за высокой елкой, украшенной ровными рядами лент и бантов, вывешенными, как по лекалу. Несколько таких же стояли рядком вдоль стен. Среди магов в мантиях преимущественно мягких, темных или матовых цветов, с дорогими, но не бросающимися в глаза украшениями, даже такая елка выглядела ярко и нарядно, но никто возле них не ошивался. Поэтому я очень удивилась обнаружив за елкой, которую я выбрала, Драко Малфоя. Он тоже явно не ожидал такой встречи. Мы замерли друг напротив друга на какое-то время.
- Я тут стою, - недовольно, но негромко заметил Малфой.
- Ну и стой, - пожала я плечами, осторожно раздвинув ветки рукой и выглянув наружу.
Долохов стоял, о чем-то беседуя с Роули и другими Пожирателями. Еще я заметила привлекавшую к себе внимание Беллатрису, она выделялась среди волшебниц свободным поведением и громким голосом. Когда остальные волшебницы стояли рядом с мужьями, взяв их например под руку, Лестрейндж бурно жестикулировала, кому-то что-то доказывая. По своему опыту уже знаю, что мне в ее область видимости лучше не попадать, иначе сцепимся.
Сколько не всматривалась, Крауча я никак не могла заметить, отчего сильнее занервничала. Ну и какого черта Долохов вообще меня сюда притащил?
- Может, ты подберешь себе другое место? - поинтересовался Малфой, явно пытаясь выглядеть уверенней, но не получалось.
- Вот и поищи себе место, если хочешь.
Мне хватило одного взгляда на Малфоя, чтобы даже без легилименции понять, что это сборище ему тоже, мягко говоря, не комфортно. Кстати, на нем тоже была та же самая черная мантия со Святочного бала. Без Панси рядом в жуткой розовой мантии в бантах даже выглядело неплохо.
- Я думала у Малфоев хватает денег на новую мантию, - заметила я.
- Не было времени сходить в Косой переулок за покупками, - поспешно ответил он, нервничая.
'Или возможности' - мысленно добавила я.
Похоже, не у меня одной запрет куда-то выходить пока идут тренировки.
- Почему ты здесь? - полюбопытствовала я. - Твои родители же где-то там?
Драко явственно скривился:
- Матушка с тетушкой, а отец все еще у камина?
Я снова выглянула сквозь ветки. Действительно, Нарцисса Малфой стояла рядом с Беллатриссой, да так, что я ее не сразу заметила, несмотря на светлые волосы. И только после слов Драко я заметила, что возле стены у камина, где падает сильная тень и не достает свет зажженного огня, стоит, ссутулившись у стены, Люциус Малфой, как будто он не хозяин особняка. Наверное, так и есть. Его обходили стороной, как прокаженного.
- Что это с твоим отцом? - не поняла я.
- Дела пошли не очень, - уклончиво ответил Малфой.
- Понятно, - коротко ответила, не став расспрашивать.
На самом деле, выгонять Драко отсюда не было большого желания, как и уходить самой. Малфой хоть и вредный, но боязливый, мешать не будет, да и вдвоем стоять не так страшно. Видимо, он подумал в том же ключе. Даром, что ему уже по идее семнадцать или скоро будет. По-крайней мере, если все же не повезет и меня заметит Беллатриса, можно отвлечь ее с помощью Драко.
Я продолжила осматривать зал, заметив, что Малфой тоже осторожно выглядывает из-за пышных густых веток. Места до стены было немного, но хватало, чтобы ветки не цепляли мантию.
Я напрягла слух, но с негромких переговариваний, сливавшихся в один сплошной шум, не могла выхватить толком ничего, только обрывки: 'а слышали о?...', 'новый закон', 'мой дядюшка'.
Домовики ловко сновали между людей, держа подносы с бокалами и перекусом прямо над головой. Столы, которые я вскоре заметила между мелькающими мантиями тоже были полны разнообразных угощений в маленьких порциях. На одном стояли пирамидкой бокалы, самостоятельно наполнявшиеся, начиная с верхнего, а на другом причудливой скульптурой высились фрукты. Я резко вспомнила, что пора бы и поужинать, но выбираться из укрытия ни за что не стану.
- Где ты научилась оклюменции? - вдруг прервал молчание Драко.
Я скосила на него глаза, отчего он переступил с ноги на ногу и добавил:
- Тетя Беллатрисса сильный оклюмент, она учила меня.
Очевидно, уроки были не из приятных и он хотел узнать о том, что произошло тогда на тренировке, выдав правду и желая правды услышать.
- Я не оклюмент, а легилимент, - решила я не придумывать, так как скорей всего Беллатриса сама ему или уже сказала или скажет об этом. - Я не защищаюсь, а атакую.
- Это как?
Я смотрела на него, пытаясь понять, как это обьяснить еще.
- Ну, вот так. Вместо того, чтобы ставить щиты, ты атакуешь нападавшего в ответ, - подумав, добавила: - Но щиты я тоже умею ставить.
Снова переключившись на наблюдение за залом, я обратила внимание на украшения из еловых веток под потолком и по углам с омелой. Выглядело так, будто кто-то скрупулезно сложил из них симметричный узор. И чем дольше я всматривалась во все украшения и волшебников, тем больше возникало ощущение пира во время чумы. Не уверена, что все здесь присутствующие Пожиратели, но по крайней мере точно поддерживающие и сочувствующие. Легко могу представить их в черных одинаковых мантиях Пожирателей и в масках.
Наконец, я заметила появившегося Крауча из противоположного входа у лестницы. Он зашел, держа под руку Камиллу Вульф. Худосочная волшебница с выдающими скулами накрутила сегодня на голове целую башню из волос. Она держала плечи ровно, подняв подбородок, держала глаза полуприкрытыми и слегка улыбалась, проявляя дежурное дружелюбие. У меня сложилось впечатление, что она очень хочет себя правильно подать. Разукрасилась она так, что Барти рядом с ней выглядел сущим подростком рядом с дамой. Она исполняла реверанс, когда Барти с кем-то здоровался и неловко раскланивался.
Барти дернулся вдруг и оживился. Когда он целенаправленно куда-то направился сквозь толпу, прихватив Камиллу, я заметила двух братьев Лестрейнджей. С удивлением я обнаружила рядом со старшим Лестрейнджем Ричарда. Они-таки притащили его сюда. По виду, с Ричи все в порядке. Синяков и ссадин не видно, стоит ровно, переминается только с ноги на ногу, выглядит даже как-то скучающие и нетерпеливо осматривает толпу. Хотелось бы мне сейчас подойти и хотя бы парой слов обмолвиться с ним, но не хочу иметь дело с Лестрейнджами. Даже без Беллатриссы, от которой я немало натерпелась на тренировках, они - неприятная мне компания. Как и все присутствующие, в принципе. Но с Барти надо по-любому переговорить. Надо выловить его как-то одного и пояснить, что мне надо наведаться в больницу. Хоть Лорд запретил мне покидать особняк, возможно, Крауч сможет его убедить или как-то повлиять. На совсем крайний случай, о запрете можно ему не говорить вовсе.
Неожиданно разговоры все разом смолкли, а все присутствующие обернулись в одну сторону. Волдеморт в темно-зеленой, почти черной, мантии зашел в зал неспешным шагом, не обращая ни на кого особого внимания. А все остальные тем временем кланялись и расступались перед ним. Из-за этого я смогла рассмотреть небольшую, но протяженную, возвышенность из черного камня на котором стоял серебряный трон, иначе не скажешь, оббитый мягкой зеленой тканью. Именно к этому постаменту, возвышавшемуся сантиметров на пятьдесят над полом, который я не сразу и разглядела, Лорд подошел, поднялся по короткой лестнице, остановившись почти у трона и развернулся к толпе перед возвышением:
- Приветствую моих верных последователей и их семьи. Мое имя - лорд Волдеморт. В этот вечер вы имеете возможность рассмотреть меня и позже подойти представиться. Сейчас же мы не будем затягивать и начнем с самого важного события. Сегодня, в эту ночь, вы все станете свидетелями величайшей награды от лорда Волдеморта за верную службу. Начнем же!
Он плавно двинул палочкой и по краям постамента зажглись черные свечи в серых витых подставках, которые я ранее не заметила бы за толпой. Сразу же за этим верхний свет погас. Только постамент и Лорда было отчетливо видно, да медленно движущиеся темные силуэты возле него.
- Рудольфус!
От его оклика старший Лестрейндж торопливо прошел сквозь толпу и поднялся на возвышение, став на колени прямо перед Лордом и опустив голову. В воцарившейся тишине отчетливо было слышно произнесенное им в готовности:
- Милорд.
- Ты будешь первым. Ты один из тех, кто остался верен мне и продолжил искать меня, когда остальные сдались. Ты пожертвовал многим ради меня, я знаю, что ты готов отдать все и даже больше. Лорд Волдеморт этого не забудет.
- Да, милорд, - повторил Лестрейндж глухим голосом.
- Ты готов?
- Да, милорд, - снова повторил он.
Лорд протянул ладонь над коленопреклоненным Лестрейнджем. Вокруг белой ладони, ярко выделявшейся на фоне темной мантии, появилось какое-то шевеление. Я прищурилась, пытаясь рассмотреть получше и удивленно распахнула глаза. Движение воздуха очень похожее на движение магии, когда я передавала давившую на меня прессом магию. Только здесь, несмотря на расстояние, я могла рассмотреть все, хорошо сумев представить мелкие порывы магии, которые шевелили не только огни свечей, но и мантии ближе всех стоящих.
Вдобавок во внутреннем кармане что-то почти незаметно шевельнулось. Прощупав мантию, я вспомнила, что там я держала воскрешающий камень. Он на ощупь будто стал ледяной, но больше странного поведения не показывал.
Магия шевелилась медленно и неторопливо, вскоре она набрала цвет, став отчетливо серой, а потом черной, как ночь, почему-то напомнив одеяние Морриган, которое отделялось клочьями и не было сплошным. Свет свечей вдоль постамента казалось не достают до этого вихря. Волдеморт опустил руку ему на плечо. Магия расширилась диском и заключила фигуру Лестрейнджа в своеобразный купол, пробегаясь черным дымом вдоль его мантии. Пожиратель выглядел напряженным. Я заметила, что он с усилием упирается руками в постамент под собой, напрягая плечи. Секунд тридцать наверное никто не рискнул даже сделать вздох, заворожено наблюдая за тем, как взвивается вихрь, разметая мантии и волосы стоящих поблизости, и как будто впитывается в темную мантию Лестрейнджа , а затем донесся тихий выдох-стон, разнесшийся по залу. В тот же миг купол непонятной темной материи развеялся. Секунд пять и в оглушительной тишине отчетливо прозвучали слова Пожирателя:
- Благодарю вас, мой Лорд, - осипший вдруг голос звучал слабо и устало. - Я буду и далее верно служить вам.
- Можешь вернуться обратно, мой друг, - растянул безгубый рот в змеиной улыбке Волдеморт.
Лестрейндж с явным трудом отполз с постамента. У края его подхватили под руки и помогли подняться на ноги, не задев свечи. Когда он обернулся прямо возле свечей, раздался дружный 'ох', разнесшийся эхом. Я всмотрелась сильнее, пытаясь разглядеть сквозь толпу, что вызвало такую реакцию и последовавшие за ним шепотки. А когда напрягла глаза изо всех сил и разглядела, не поверила своим глазам. Рудольфус Лестрейндж наверное был где-то того же возраста, что и Долохов, максимум разница в пять-десять лет в сторону Долохова. Пожиратели, особенно те, что после Азкабана вообще выглядели плоховато, даже измучено, и, наверняка, старше своего возраста, а на фотографиях в газетах и того хуже, но на вид Лестрейнджу было не больше сорока с учетом последствий Азкабана. Я помню в газетах писали дату рождения, ему сейчас около сорока пяти или пятидесяти, хотя маги, конечно, часто живут дольше, так что я именно сейчас засомневалась в своем понимании возраста на вид у магов. Я точно помнила, что Беллатрисса пятьдесят первого года рождения, а он был то ли на пару лет старше то ли младше. Когда же я увидела профиль, я удивилась его лицу. Мало того, что цвет стал здоровее, мне показалось, он и выглядеть лет на тридцать-тридцать пять стал, несмотря на усталое лицо. Это что за темная магия такая?!
- Беллатрисса, моя верная последовательница, - от голоса Волдеморта замолчали все, но Лестрейндж практически вылетела, расталкивая толпу, и присела на колени, подняв восторженные глаза на Лорда.
Она тут же громко заговорила, а голос ее звучал переполненным счастья и ожидания:
- Я здесь, милорд! Всегда подле Вас!
- Не сомневаюсь, - благосклонно и снисходительно взглянул на нее Волдеморт. - Трудно сыскать более верного и инициативного Пожирателя даже среди колдунов, а твоя изобретательность и стремление к цели будут мной щедро вознаграждены.
Он выдержал короткую паузу для пущего эффекта, прежде чем спросить:
- Ты готова?
- Да, милорд!
Лорд вновь поднял руку и прикоснулся к ее щеке. Беллатрисса широко и счастливо улыбаясь смотрела прямо на его лицо, не обращая внимание на черный вихрь, покрывший ее. Ее лицо тут же приняло страдальческое выражение, но не менее счастливое. Секунды шли и вот она нахмурилась, ее лицо явственно заблестело от пота, Пожирательница закусила губу и прикрыла глаза, затем выгнулась назад еще сильнее и задрожала вместе с огнями свечей. На секунду у меня возникли не те ассоциации и я почувствовала, как горит лицо, но продолжила смотреть. Глаза Лестрейндж приоткрылись и явно закатились. Черный вихрь исчез. Прямо на глазах ее лицо менялось, темные мешки под глазами исчезали, морщины частично разглаживались, даже густые черные волосы будто стали блестеть на свету и мягче виться по спине. Хотела бы я это видеть ближе, но и того, что я видела в целом было достаточно.
Голова Беллатриссы безвольно упала, она, кажется, потеряла сознание и Волдеморт придержал ее за плечо, отняв руку от лица, но через пару секунд она вновь шевельнулась и сиплым, непривычно для нее слабым голосом заговорила, удивительным образом оставив восторженность:
- Благодарю вас, милорд! Служить вам - высший дар!
- Ты хорошо держалась, не спеши подниматься, Белла, - посоветовал ей Волдеморт.
Не понимая, что происходит, я только могла гадать. И предположения у меня были. Это и есть та темная магия богини, о которой говорил Волдеморт тогда? Это дает титул Темного Лорда или прохождение испытания? Они явно не просто выздоравливали после заключения, но и омолаживались. Если бы я не знала их реальный возраст, я бы могла подумать о действии наподобие зелий, которые пусть дольше, но реабилитировали состояние даже после четырнадцати лет рядом с дементорами. Но омоложение? Лечение? От темной магии Темного лорда?! Бред же. У меня, вот, никогда лечебные заклинания не получались, а магия-то у нас должна быть схожая.
Лестрейндж тем временем действительно не спешила, но через минуту Волдеморт сказал, что пора бы позвать следующего и она так же отползла к краю, как и ее муж до того, а потом ей помогли подняться. Я видела их обоих в первых рядах, но теперь лишь мельком, так как толпа подошла ближе, сгустившись, видимо, желая видеть все лучше. Люди перешептывались, в интонациях явно звучали шок и неверие. Практически все были шокированы так же, как и я, хотя некоторые смотрели за действом восторженно, но без удивления.
- Барти, - позвал Волдеморт и Крауч также поспешно взобрался на возвышение. - Несмотря на молодой возраст и все лишения, ты проявил недюжинную полезность мне даже до моего возвращения. Твоя помощь подоспела наиболее вовремя. Ты тоже был под особым заключением за то, что искал меня и оставался мне предан.
- Да, милорд! - также восторженно и громко ответил Крауч, едва при этом не взвизгнув, не сумев справиться с голосом, и склонил светловолосую голову, быстро сев на колени.
Мне стало интересно и я заволновалась. Барти и так еще молод. В смысле, выглядит молодым, хотя ему уже тридцать пять. Интересно, как повлияет это на него? Может вообще подростком станет?
- Я уже вознаградил тебя за то, что ты помог мне возродиться, теперь же я даю тебе свою силу, чтобы ты и далее проявлял то же усердие в услужении. Ты готов?
- Да, милорд! - повторил он похоже ритуальную фразу.
Крауч, кажется, тоже был счастлив и так же счастливо улыбался, выдохнув это 'милорд', правда, когда Волдеморт поднял руку над ним, положив на светловолосую макушку, Барти явно струхнул, зная, что его ожидает. Он весь сжался и опустил голову, тоже упираясь руками в пол, задрожал даже прежде, чем темный вихрь заключил его в купол. На этот раз прошло меньше времени и Барти протяжно застонал, наклоняясь ниже и упираясь лбом в пол, едва не падая. Волдеморт отнял руку, когда он наклонился, и вихрь тут же развеялся.
Толпа взволнованно зашепталась, но шепотки были редкими, наверное, все ждали, когда Лорд вновь заговорит. Он дал Барти тоже с минуту прийти в себя, а когда тот сказал ту же ритуальную фразу про верную службу и засучил поспешно ногами по полу, пытаясь приподняться, и вовсе помог, схватив Крауча за предплечье. Барти рассыпался в благодарностях и поклонах, и неловко отполз обратно, где его так же поймали у края. Я пыталась разглядеть его лицо, но мало что удалось увидеть. Рост тот же остался, по крайней мере, подростком он не стал.
Следующим позвал младшего Лестрейнджа - Рабастана. Пока тот поднимался на постамент и все вновь повторялось, я наблюдала за Лордом, положившим ему руку на плечо. Магия взвивалась от него черными волнами - не так, как у Морриган, но все же схожесть улавливается. Если это передается от богини... то и я, получается, способна на подобное. Только что это вообще такое? Происходило ли по сути то же самое, когда я отдавала лишнюю магию Лорду?
Морриган сказала спрашивать все у Редла... то есть Волдеморта. Он, как мне кажется, может обьяснить, но потом догонит и еще раз обьяснит. Лорд и раньше меня ощутимо недолюбливал за что-то, - я думала, что из-за того, что мы соперники в погоне за Дарами, - но странным образом терпел. Как оказалось из-за вмешательства Морриган, которой он по договору пообещал меня не убивать. Возможно, как утверждает Долохов, терпение Волдеморта когда-то закончится и если представить на секунду, что я хотя бы имею какой-то шанс сравняться с ним по силе... Нет, Лорд бы такое точно терпеть не стал бы. Он точно бы захотел уничтожить угрозу в зародыше, пока не набралась сил, как было с Поттером. По сути он даже мысли допустить, скорей всего, не может, что титул Темного лорда для меня придется изменить.
Выходит, мне надо сказать богине спасибо за тот договор. Если бы не он, вероятно, Волдеморт бы меня при первой же возможности убил бы. Не зря меня после побега с кладбища разыскивали, за всей оставшейся семьей Лонгботтомов гонялись и даже пытались лишить Августу опеки законным образом. Да и на кладбище при своем возрождении не только Гарри заставил сражаться с ним вроде как на дуэли, а и меня, и таким же образом сверлил красными глазами. Где-то в этом промежутке после кладбища, видимо, и вмешалась Морриган, только мне не сказала. Но затем, когда я попала в руки Волдеморта, он уже меня не трогал, отложив на полку на видном месте рядом.
- Антонин.
Я напряглась, вылавливая из толпы знакомую широкоплечую фигуру. Долохов также взобрался на постамент с какой-то торжественностью и мне показалось довольно и гордо ухмыльнулся, отчеканив:
- Здесь, мой Лорд!
- Ты один из моих самых первых последователей, сохранявший мне все это время верность и ждавший в Азкабане своего часа, как верное оружие. Я всегда щедро вознаграждал тебя и в этот раз также поделюсь своей силой с тобой. Ты готов?
Все вновь повторилось: Лорд поднял руку над присевшим на колени и склонившим голову Пожирателем, и положил руку ему на плечо. Возник черный вихрь, длившийся в этот раз по ощущениям дольше всего, а затем Долохов издал какое-то непонятное мычание явно сквозь зубы, как будто пытался поднять что-то очень тяжелое, и в тот же миг все прекратилось. Остатки черной материи развеялись, оседая на его мантию.
- Благодарю, мой Лорд. Я буду и далее служить вам до последнего вздоха, - хрипло сказал Долохов и также почти сразу отполз спиной обратно с постамента.
У меня возникло стойкое впечатление, что это какой-то ритуал, причем не в первый раз. Все действующие лица ознакомлены с порядком и все прерывается по сигналу Пожирателя. Хотя это точно неприятный и явно болезненный ритуал, но для омоложения, я думаю, и не на такое люди пойдут. Я всматривалась в толпу, изнывая любопытством и пытаясь разглядеть лицо Долохова, а поймала взгляд красных глаз Волдеморта...
В мою голову в ту же секунду даже с такого расстояния врезался его гнев, и я инстинктивно отпрянула назад и в сторону, где ветки были гуще, столкнувшись при этом в Драко. Малфой охнул и вдруг задрожал у моего плеча. Я присела, осторожно выглянув из нижних веток, но Волдеморт больше сюда не смотрел.
- Маркус, - услышала я даже прежде, чем выглянула, увидев взбирающегося на постамент крупного коротко стриженого волшебника, редкие волосы которого заметно просвечивали на макушке. - Ты также один из первых присягнул мне на верность. Ты отличный боец...
Я пыталась рассмотреть больше Волдеморта, чем Пожирателя, и пыталась угадать не смотрит ли он сюда еще хоть краем глаза.
- Он ведь разозлился, что мы не вышли ко всем? - услышала я рядом в темноте дрожащий шепот Малфоя, который тоже присел на корточки.
Скорей он разозлился, что я здесь. У меня стойкое ощущение, что меня не приглашали и не рады видеть. Я с самого начала подумала - а что если и я так могу? Волдеморт злился всяческий раз, едва я где-то привлекала внимание и вообще высовывалась. По крайней мере теперь понятно почему. Но теперь кристально ясно, что меня здесь с самого начала не должно было быть.
Вместо ответа я быстро приняла решение и достала палочку, наложив на себя Дезиллюминационные чары, от которых я должна сливаться с окружающей обстановкой. Лучше бы, конечно, мантию-невидимку достать, я ее всегда ношу с собой, особенно после того, как ко мне в комнату несколько раз вламывались, но не хотелось светить мантией перед Малфоем. Должно быть достаточно при таком плохом освещении.
Драко схватил меня в резком выпаде двумя руками, не успела я и сдвинуться с места:
- Не смей бросать меня теперь одного! - громким шепотом потребовал он.
- Прекрати истерить, - поморщилась я. - Или хочешь, чтобы нас уже все заметили?
- Тогда наложи и на меня эти чары, - потребовал Малфой. - Я не дам тебе так уйти.
Я мельком взглянула на его лицо, пытаясь разглядеть в почти полной темноте, и старалась не смотреть больше. Опять тот же липкий противный ужас. Видимо, сейчас он придавал ему смелости и безрассудства, что могло привести к плачевным последствиям.
- Сам не можешь что ли? - возмутилась я так же шепотом.
- Наложи, - повторил Малфой.
- А если я тебя сейчас вытолкну туда? - разозлилась я от того, что теряю время.
- Не вытолкнешь! - опять он повысил голос до громкого шепота, отчего я не выдержала и закрыла ему рот рукой, всерьез задумавшись о заклинании Силенцио.
Драко отодвинул мою руку и сбавив тональность договорил:
- Тебя ведь тогда тоже заметят.
Чувствуя недовольство, я понимала, что выбора по сути и нет. Но двоих 'хамелеонов' заметить легче, даже если света для сокрытия достаточно. И все же, если уже заметил и захочет остановить, то остановит.
Делать нечего. Я направила на Малфоя палочку, сосредоточившись и вот уже Драко тоже сливается с зеленью елки и деревянными досками пола. Как я и думала, почти в темноте не разглядеть искажения в воздухе.
- А теперь давай потихоньку, - поднялась я на ноги. - Слушай меня. Идем вдоль стены к выходу и тихо.
Мне показалось он кивнул. По крайней мере воздух в том месте, где было его лицо, поплыл. Эти чары не лучшая маскировка, тем более в месте, где много магов, знающих о такой уловке, но сейчас все смотрят явно не на выход, а на очередного омолаживающегося.
- Нет, - решила я, увидев, что тот Пожиратель уже сползает с постамента. - После следующего.
Волдеморт позвал следующего Пожирателя, тот взобрался на постамент. Только когда Лорд сосредоточился на вихре, я дала команду:
- Пошли.
Я быстро пошла на носочках боком к стене, чувствуя, что Драко действительно покинул импровизированное укрытие. Мы успели протиснуться в приоткрытые двери зала в коридор на уже получше освещенную лестницу до того, как ритуал опять был завершен. Надеюсь полоску света с приоткрытой двери никто не заметил. Я снова направила палочку на себя и на него поочередно снимая заклинание, а затем пошла по лестнице, подальше от дверей.
- Что теперь делать? - преследуя меня, вдруг спросил Малфой, заставив мои брови удивленно подняться.
- По крайней мере, не появляться там, - ответила, удержавшись от того, чтобы ответить в рифму. - Да расслабься, тебе ничего за то, что прятался не будет.
- Но он явно разозлился!
Страх не отпускал Драко, не давая понять, что злость Лорда, если и будет, то будет скоротечна, так как если говорить про Малфоя - это скорее ребячество, чем проступок. И мне, кажется, что злость была направлена не на него. Уж очень я отчетливо прочувствовала посыл.
Успокаивать и заверять, что ничего не будет с ним я не стала, вряд ли поможет, учитывая, что попасть под горячую руку Драко все же может. Поэтому решила отвлечь:
- Я тебе помогла, так что ты в долгу. Отрабатывай теперь. Покажи какое-нибудь интересное место в доме.
- Интересное? - опешил Малфой.
- Да, - подумав, добавила: - И безопасное.
В конце концов, будет совсем не лишним ознакомится с особняком, пока нет риска напороться на других обитателей, которые все в том зале на втором этаже.
Драко растеряно повел взглядом над моей головой.
- Интересное... Ты же общаешься с Лавгуд? - вдруг спросил он, непонятно к чему.
- Да, - ответила с подозрением.
- Она сейчас здесь.
Я снова удивилась, почувствовав, как брови поползли на лоб.
- Внизу, - продолжил Малфой. - Я слышал ее папаша писал всякое в своей газетенке. И ее сняли с поезда из-за этого, а могли в Азкабан отправить. Пока держат здесь.
Я в шоке уставилась на него и не могла долго подобрать слов. Луна - божий одуванчик. Так вот почему те Пожиратели появились в поезде! В Азкабан?!
- За что в Азкабан-то? - только и выдавила я.
- Я же говорю за газету отца. Чтоб тот больше не писал о, - Малфой боязливо оглянулся, проверяя не слышит ли кто-то, - о Поттере. Но она сейчас у нас в погребе, пока никуда не отправили. Она спокойно себя ведет, так что может и не отправят, а через время и вовсе отпустят.
Я нахмурилась. У меня в голове не укладывалось. Этот дом, конечно, то еще адище, но Луну в погребе держать?!
- Пошли туда, - решила я. - Покажешь.
Малфой повел меня на первый этаж, где был укромный вход на лестницу, которая вела в погреб. Перед тяжелой железной дверью, Драко остановился и постучал, позвав:
- Лавгуд? Слышишь меня?
Спустя некоторое время по ту сторону донесся приглушенный голос Луны, безошибочно узнаваемый в своих непринужденных интонациях:
- О, это ты, Драко?
- Луна, ты в порядке? - тут же спросила я.
- Айрли? - удивилась она и мне показалось на секунду задумалась, прежде чем ответить: - За исключением неимоверной скуки, со мной все в порядке. Но мы тут вдвоем с мистером Оливандером, правда он не всегда хочет разговаривать.
Зная, как Луна умеет не обращать внимание на трудности и говорить прямо таки виртуозными аллегориями, я решила не гадать, не намекала ли мне она сейчас на что-то, а просто посмотреть и достала палочку.
- Что ты делаешь? - тут же схватил мою руку Драко. - Нельзя открывать!
- Почему?
- Здесь узники Темного Лорда, - понизив голос до едва различимого шепота, пояснил Малфой снова впадая в панику, как и до того на лестнице.
- Я только зайду, посмотрю и выйду, - сказала я, не зная даже при этом сама, что увижу и что буду делать.
- А если кто-нибудь зайдет проверить?! Их обычно сторожит Петтигрю. Вдруг он вернется?
- Ты сам знаешь, что все сейчас наверху, - возразила я, отмахнувшись. - И более удачного случая не сыскать. Ты сам меня сюда разве не потому привел?
- Я, думал, ты с ней поговоришь и все, - Драко, пользуясь перевесом в росте, попытался потянуть меня на выход, хотя его голос дрожал. - Если кто-нибудь узнает, что мы здесь, да еще и открыли дверь узникам, нам достанется.
- Если так переживаешь, то иди и постой настороже, пока я поговорю, - я вырвала свою руку из его. - Задержишь если кто-то появится и подашь сигнал, я сразу дверь обратно закрою. И вообще, если и влетит, то только за любопытство.
Мои слова его никак не убеждали, я видела, но вот кончик палочки, направленный на него, Малфой тоже видел. И, надеюсь, понимает, что он меня сейчас не остановит.
- У тебя пять минут и не больше, - сказал Малфой и быстрым шагом поднялся обратно на первый этаж.
Хмыкнув, я использовала Алохомору и дверь на удивление тут же открылась. Я просто попробовала, не особо надеясь, ведь Алохомору даже я без палочки могу применить. Даже точно зная, что узники не владеют безпалочковой магией, как-то это... Беспечно что ли. Я даже двери проверила на всякие сигналки и прочие хитрые чары, так ничего и не обнаружив, открыла двери.
Эти мысли тут же улетучились из головы, когда я увидела по ту сторону подвала Луну. В ровном свете Люмоса Луна поморщилась, закрываясь рукой. На ее лбу отчетливо виднелся синяк. Во мне вспыхнула злость, тут же сдавила отреагировавшая магия, и я привычно постаралась освободить сознание от эмоций и удержать магию. Для этого я отвела палочку чуть в сторону, чтобы осмотреться.
Погреб, насколько я могла судить, был темный и большой. Свет едва доставал до стены слева и справа, а дальняя стена утопала во тьме. И все же мне показалось что-то шевельнулось там.
- Там тот самый Оливандер, продавец палочек? - уточнила я.
- Да, мистер Оливандер тут уже давно, - неловко ответила Луна.
Я снова взглянула на нее, пытаясь придумать хоть что-нибудь, чтобы хоть как-то помочь.
- Малфой сказал, что через время тебя могут выпустить, - нашла я единственный обнадеживающий момент. В горле пересохло, но я постаралась не думать, что мне будет, если все же всплывет правда: - Я предлагаю тебе сейчас пойти со мной. Мы выйдем и я смогу аппарировать обоих.
- А как же мистер Оливандер? - спросила Луна.
- Спасайся, девочка... - очень слабым хриплым голосом донеслось с дальнего конца подвала. - За тобой не будут гнаться, как за мной...
- А ты, Айрли? - повернулась ко мне Луна. - Что тебе за это будет?
Очевидно она слышала жалобы Малфоя.
- Я что-нибудь придумаю, - ответила я. - И вообще, я собираюсь тебя незаметно вывести и обратно аппарировать.
- А как же охрана? Мы сумеем выйти за пределы антиапарационного барьера?
Я остро почувствовала, что говорю с рейвенкловкой. Конечно, я бы тоже задумалась об охране у ворот или о том, как пройти через зачарованное заграждение по периметру, но я надеялась хитростью или магией решить проблему уже на месте. Ведь, действительно, другого такого шанса, когда в большом особняке все собрались в одном зале, уже не будет.
- Вы с ума сошли?! - донеслось со стороны входа.
Свет Люмоса выхватил из темноты лицо Малфоя, который одновременно был в ужасе и переполненный решительности, видимо, от этого ужаса.
- Я в этом не буду участвовать, Крауч!
- Ты вообще сверху должен ждать! - прикрикнула я на него. - Вот и вернись обратно! А то оглушу и оставлю тут.
Драко перекосило, но он не отступил и быстро заговорил:
- Крауч, я не собираюсь потом получить наказание за побег узников! И ты не глупи, у тебя же тут отец тоже остается!
Я возмущенно на него уставилась, желая со злости высказать, что я об этом родстве думаю, как донесся новый грубый голос:
- Так-так.
Мужской силуэт, спускавшийся по ступеням, появился за спиной Малфоя, который мгновенно стал белее простыни, даже под освещением Люмоса. Драко резко обернулся и вжался спиной в стену, пропуская Долохова. Пожиратель остановился, придержав Малфоя за плечо или же даже вжав того сильнее в стену.