Душина Валентина Николаевна
Искорки души стихи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Искорки души

  Шёл по Иваново Господь,
  Ведя на поводу ослицу.
  Земную обжигая плоть,
  Пылало солнце, и цевница: "Подуй..." - издала хрип и стон. Жара стоит, как в Иудее, -
  подумал Он, Под полог тени с ослицей
  поспешив взойти. Возлёг, чтоб погрузиться в сон,
  Тут баба встряла на пути.
  - Ты, отче, видно, издалёка? Лицо усохшее до срока,
  В глазах вселенская тоска.
  - Да, милая, издалека...
  - А у меня беда, родимый,
  Уж лоб разбила пред мессией. Муж идол, изверг нелюдимый, От водки чахнет, обессилел.
  А лучше станет - бьёт меня! За русую таскает косу.
  15
  Валентина Душина
   16
  Я, выскочив, ищу берёзу,
  Порушу жизнь свою, кляня.
  Иль способ есть помочь мне в горе? И птица не поёт в неволе,
  Мне не по силам этот крест!
  Не слышит Бог, кричу окрест.
  А Он никак не отзовётся...
  Вишь, задохнулась, сердце бьётся. Поди как страшно вспоминать, Зову на помощь Божью мать.
  Но и она, видать, не слышит...
  Хоть в церкви полог мною вышит. Родители ль мои грешны,
  Или меня кто проклял, Отче?
  Уж дом не дом мне нынче отчий.
  К кому бежать, не знаю я,
  Как дальше жить мне, сиротине. Напьётся и кричит: змея!
  Ты помоги моей кручине.
  Христос ответил: рядом я.
  Пришли. Состаренный работой Мужик мычит. Стакан, звеня, Упал... Застенчивой заботой Полны жены его глаза.
  Сынок Ванюшка белокурый Вьюном кружит у божьих ног. Собачка лает, квохчут куры... - Совсем ты, Вася, изнемог. Ведь и Спаситель крест несёт, И к вам пришёл, глядите вот...
  И покатилась вдруг слеза.
  И вмиг Василий протрезвел, Рвал жилы, есть всему предел.
  
  Валентина Душина
   - Уж тлею, боль превозмогая, Кричит душа моя живая,
  Я изуверился вконец.
  Хозяин мой большой подлец, До капли малой выжал соки. И вот уже подходят сроки,
  Ты видишь, Боже... умереть. Лежу и чую: не жилец!
  - Как раньше жил,
  мой сын жестокий?
  Не торопись землёю стать, Твой час пробьёт - и
  примет мать...
  Не привечал моих пророков,
  В безумстве бьёшь свою жену, Как камень, что идёт ко дну, - Сказал Христос и пояском Опоясал чело больного.
  И озарил печальный дом Сияньем Света Всеблагого. Василий встал и поглядел:
  В дремоте Русь лежит Святая. И церковь белая стоит,
  Суд праведный
  собой являя.
  - Живи и помни: не греши Ни делом и ни словом.
  Чтобы в раю душе цвести, - Господь взглянул с укором, - Жену и всех родных прости,
  В больном бреду распятых. Живым пребудь среди живых, Паломников и святых.
  17
  
  Валентина Душина
   18
  Он в ночь уехал в тишине С поклажей на ослице, Оставив в сердце и душе Бессмертия частицу.
  ***
  Оборвёт ветер листик осенью С ветки дерева, понесёт.
  Над зелёной и сочной озимью Поглядит человек, вздохнёт.
  Огороды пусты и рощи,
  И в распадке молчат сады.
  В их вечерней глубокой толще Вызревают во тьме плоды.
  Оборвёт ветер листик осенью С ветки дерева, понесёт. Постоит человек под моросью, Поглядит в никуда, вздохнёт...
  горлинка
  Лазоревая, голубая,
  стоит вода в глубинах глаз,
  Ах, горлинка моя ручная, дитя свободы и проказ.
  Поёшь, ликуя на авось, усыпан розами июль...
  Столь безмятежен он и юн среди полёвок и стрекоз.
  Кольцо на палец надевает
  и под венец, обняв, ведёт.
  
  Валентина Душина
   Как ветер дойну наиграет,
  так сладко флуер запоёт.
  Лети ко мне, моя голубка,
  и на груди усни родной.
  Как тень мелькнув средь яви хрупкой,
  нарушь обманчивый покой.
  Шепчу без устали одно,
  ища лицо и уст прохладу.
  К чему мне терпкое вино, когда душа твоя - услада.
  ***
  Она идёт по Красной площади, Синичка прыгает, играя.
  Спит мавзолей, а тучи клочьями, Вот-вот прольются над мощами.
  России память незабвенная,
  Не встанут те, что похоронены. Ах, мать скорбящая, нетленная, Всё прощено и отгорёвано.
  Какой ни мерь Россию меркою, Встаёт над гробом стопкой
  с хлебушком. И над старушкой староверкой
  Блеснёт слезой под низким небушком,
  Когда пойдёт дорогой горнею, На Муром в сторону Дивеева, Чтоб окликать с улыбкой робкою Посланца Бога загорелого.
  19
  
  Валентина Душина
   20
  Он вознесёт её над куполом,
  И над канавкой страстотерпцы.
  Где, радугой свечей окутана, Предстанет простодушным сердцем.
  ***
  Краснопёрые рыбы плывут по сукну Пересохшей, беспамятной речки. Чья-то жизнь или смерть у судьбы
  на кону, Жарких пятен колышутся свечки.
  Льнёт глухая трава, и колючий осот Замедляет, сминаясь, движенье.
  И страшится удод, и разносит удод О безводье реки песнопенье.
  Только чёрные листья всплывают со дна,
  Из-под камня побеги и корни.
  Её тайная жизнь на свету не видна, А былую уже и не вспомнить.
  Тянет сладкою дыней с ближайшей бахчи,
  Соль на коже вьюна выжигают лучи. Крылья бабочек плавятся в пляске, Быстро катится время к развязке.
  Полетит над землёй паутина, Алым соком нальётся рябина. Август канет, хворобой истрачен, Смолкнут птицы, и небо заплачет.
  
  Валентина Душина
   Опушит в октябре лозы иней,
  И в прозрачной воде тёмно-синей Облаков золотые овечки Побегут, растрепавши колечки.
  ***
  Осени долгая свара,
  Дышишь пространством пустым. Угли остыли от жара,
  Струйкою тянется дым.
  Утро глядит из тумана, Ветер бормочет больной. Солнца кровавая рана, - Пахнет грядущей зимой.
  Ужас раздетых деревьев Чует проснувшийся пёс. Песнь отдалённых кочевий Слышится в шуме колёс.
  ***
  Эти русские так безответны,
  Как ребёнок в намоленном Храме. Их не сманишь уйти за пределы Перевитой ветвями ограды.
  Всё псалмы да молитвы бормочут, Вдаль глядят с первобытным испугом. Где же вы, храбрецы и герои, - Вижу всюду склонённые выи.
  Потом полито русское поле,
  Кровью политы русские степи. Древней веры корабль на приколе, Громыхают железные цепи.
  21
  
  Валентина Душина
   22
  Только пенье и ладан - не ладно, Час пришёл, поднимайся с колен. Оглянись, как вокруг безотрадно, Сорняки прорастают сквозь тлен. Всё глядит и не видит разиня,
  Как не слышит ни крика, ни стон. Это время лихое предзимья, Скачут бесы, и их легион.
  ***
  Домотканого неба рубаха
  От Москвы до курильских высот. Человек - это горсточка праха, Но и тверди весомый кусок.
  ***
  Тихо падают звёзды в траву, Свет берёз разливает ветер.
  И дрожит луна на плаву
  Водной глади в холодный вечер.
  Это Русь моя! Это Русь! Лебединая песня венчальная. Топи страха и гнева груз... Рядом смерть поёт величальную.
  Бутафорский парад побед,
  В стременах приподнялся всадник.
  В хате хлеба ни крошки нет,
  Дед смурной за столом - молчальник.
  Те, кто жил с ним, - из тех времён - За порог ушли без имён.
  Дышит тьма без границ и края,
  Что ж ты шепчешь, старик: святая...
  
  Валентина Душина
   владиславу Пенькову
  Где белого холста горит летейский венчик, Всё гуще темноты пугающая крепь.
  На обшлаге сидит (равновелик) кузнечик*, Он плоть моя и кровь, но без тепла он слеп.
  Но музыка звучит, во тьму перетекая,
  И слева, справа - Бог, и тише вздох земной. Раздумий долгих правду выдыхая,
  Вдруг ужаснёшься, что такой ценой.
  Что за пространство грёз
  в плену стихий разлито,
  Колышется вода и с ней кувшинок креп.
  В пропащем сентябре, распетом и распитом, Горит моя душа и мечется, как вепрь.
  Окликну... погоди! (Хвалу пустот минуя, Любовь на языке как манну сохранив.) Восстань среди глухих, победу торжествуя, Твой голос не угас, и ты вовеки жив.
  ода куЗнечику
  И вот кузнечик, в золоте ликуя, Вдруг упадёт на скошенной траве. Последний зов любви живописуя, Глаз тонет в запредельной синеве. Куда же ты? - дохну теплом,
  не слышит... Поджал колени, позументом вышит
  Его на солнце выцветший мундир. Ах, мой дружок, и твой окончен пир,
   * Кузнечик - образ поэзии.
  23
  
  Валентина Душина
   24
  Померкло солнце, и поникли травы. И мы с тобой уже у переправы, Бери же скрипку,
  пой в преддверье славы, На радость псам в объятьях детворы.
  Он рад вернуться, пленник поневоле, К жаре, цветам и росам белым в поле. Как бодр и славен маленький солдат, Но хлопья тучные над шёпотом летят. И веет холодом и тем, что неизбежно, Последнее сраженье - безнадежно. И чудом выживший кузнечик,
  Что полу-жив и полу-мёртв,
  Летит в астрал, и серый венчик Прозрачных крыл до жилок стёрт. Прощай, прощай! И недвижим Остался он в моей ладони. Продолжит ход неспешный жизнь, Снег занесёт кипрей и донник.
  Художнику
  На берегу печальном Ахерона...
  1.
  Осенним утром, в пять иль шесть, Он плёлся во хмелю отравы. Сдвигаясь, ширились канавы,
  И всех потуг пройти не счесть.
  Его штормило и качало,
  Полз по спине холодный пот.
  И сердце к горлу подступало, Свой крест он нёс в разливе вод.
  Данте
  
  Валентина Душина
   Мешок болтался за спиною, Сей отщепенец был блондин. Водился с всякою шпаною,
  В миру он звался Валентин.
  В мешке холсты его, и кисти, И музы нынешней портрет. А также ворох старых истин, Которым сносу в мире нет.
  Котлеты, вискаря бутылка
  И пачка Винстона в углу. Ломило в области затылка, - Авось сегодня не умру.
  Он шёл, заклятье повторяя, И Бог глядел, прищурив глаз. И осень, кровью обагряя, Как Ахерон струясь лилась.
  2.
  Катилось время к октябрю, И он спросил: какого чёрта Безглазый мир в твоём раю И святых полная когорта?
  Сады, и реки, и мосты...
  Я - демиург, ты - человек! - Воскликнул Бог, взмахнул и снег Стряхнул сандалией с высоты.
  Вам, смертным, немощь да глисты... О чём ты в неведенье бредишь? Раззявя глиняные рты,
  Кувшинам петь хвалу, как прежде.
  25
  
  Валентина Душина
   26
  Безумец, думаешь - постиг, Малюя, взлёт и крах эпохи.
  Вся жизнь твоя вместилась в миг, Успел вкусить ты только крохи.
  Да чтоб ты сдох... и тут порог Стал в мастерской его крениться. Я пошутил... И добрый Бог
  Не дал несчастью совершиться.
  Ну как сердиться на глупца, Когда в руце твоей овца? Бывает, блеет бестолково, Но это Господу не ново.
  3.
  Был Валентин забавней всех, Христа писал получше многих. И ангелов, чтоб без помех, Приставил Бог не очень строгих.
  Всего страшней молчанья страх В преддверье ненасытной Леты. У каждого свои секреты...
  И короб правды на устах.
  На холст худой и пропылённый Метает краски Валентин.
  Всё призрачней, всё иллюзорней Леса, простор глухих долин.
  В нём Бог одним дыханьем дышит, Горя звездой над ветхой крышей. Водя рукою по холсту, Припомнив детскую слезу.
  
  Валентина Душина
   Что в том, чтоб головою в омут, - Шепну тебе, любовь не пряча.
  В раю возможно по-другому, Таких там нет, вот незадача.
  И краски будут, и холсты...
  Но призову тебя не скоро.
  Ты знай, что я твоя опора, Земная жизнь - для остроты*.
  ***
  Август сгорает, под вечер прохладно, Яблоки падают, поздние груши.
  Сад отцветает... так безотрадно, Листья роняют райские кущи.
  Сузилось время до маленькой точки, Бьётся, волнуясь, голое сердце.
  Звёзд полуночных блекнут веночки, Смолкла кукушка за призрачной дверцей.
  Сад умолкает, а я холодею,
  В зеркало мерклое крикнуть не смею. Рот заморожен - не вырвутся звуки, Сад, поникая, уходит на муки.
  Свет угасает, утеряно счастье, Скорби, печали завьются ненастьем. Снежные вихри примчатся к порогу, Белые платы затянут дорогу.
   * зрения.
  27
  
  Валентина Душина
   Посвящается вдв
  борт идёт сквозь грозу и прыжок за прыжком торопясь об- лака прорывая уходят на землю ребята я второй я второй но с вертушкой оборвана связь и лицо омывая ползёт под тельняшку прохлада я радист он минёр а за нами ребята наш надёжный в боях отличившийся взвод выполняем приказ закатать в перевал супостата удержать высоту и заткнуть изрыгающий дот восемь снял пулемётчик один подорвался на мине но приказ есть приказ и вершину мы заняли в срок в дом бумажка придёт сын геройски погиб на чужбине вы простите его что назад к вам вернуться не смог Борька Саш- ка Андрей души их уходили по минам растворяясь в рассе- янных первых нежарких лучах ну а шестеро верных ушли на восток по долинам чтоб уснуть непробудно в рязанских высоких стогах
  Москва
  У меня брюхо лужёное, могу пить из тех озёр, где живут змеи и гады.
  Семёнов Юлиан Семёнович. Экспансия - II. Страница 40
  Не резиновая Москва на проклятья ворчала глухо:
  Черти! Звали вас всех сюда? Провались вы, лужёно брюхо! Понаехали с разных мест, притаились, всё шито-крыто... Тут у каждого свой гешефт! Куда рак, туда конь с копытом.
  Не резиновая Москва не одну загубила душу,
  Ох, трясли мужика, как грушу, и под дых били с озорства! Кто пешком из неё, кто ползком,
  эт на кладбище, та за границу! Прощевай, не тужи, столица! А она им вслед матерком...
  При деньгах шальных с ветерком на железной взмывая птице, Не журися, кричу, столица! Всё путём у меня! Всё путём!
  28
  
  Валентина Душина
   Небеса голубого ситца вяжет парка, упруга спица, Оглянёшься - пустые лица. Всё путём у меня, всё путём!
  Сёстрам шмотки, а Мишке книжку, бабе Юле с угла халат, Помогает поднять сынишку, жизнь проходит, могилок ряд. Колотятся, как рыбы, люди. Кто как может. Из жара в лёд, Никого-то наш царь не любит, никого-то не бережёт.
  Облака словно пух над речкой. Там, внизу, вся моя страна, Перед Богом стоит как свечка! Как натянутая струна. Купол церкви с письмом Рублёва,
  где крещёна, отпета родня, Валентина я, Воробьёва. Укрепи в этом дне меня.
  Здесь, подале, народ живучий. Крест на Храме, стеною лес, Рыкнет дьякон, как лев могучий,
  басом громко: Христос Воскрес! Чернь земная жива хозяйством, все своё, и яйцо, и мёд.
  Денег нет в этом нищем царстве,
  а без денег - что прорастёт?
  Вот и едет безглаза молодь попытать, да не раз, судьбу, Засосёт, как в трубу какую... огляделся, а ты в аду.
  Рад бы спрятаться хоть в скорлупку,
  затянув на штанах ремень, Секс, наркотики... слабый духом,
  пропадёшь, словно не жил, тень.
  БаБа
  Баба корчится рожает...
  от кровей ли умирает? Крови - выжми полотенце
  под щенячий всхлип младенца. Закатилась голова,
  глянь, а баба-то мертва!
  29
  
  Валентина Душина
   30
  Молодая баба, жаль! Мужику тоска-печаль.
  Как поднять, вскормить мальца? Чёрен стал как ночь с лица.
  Трое деточек стоят,
  на родимую глядят.
  На закрытые глаза
  да на руку без кольца.
  Что ж ты, мама, не встаёшь,
  в дальний путь одна идёшь?
  Иль на божьей стороне ярче солнце на заре?
  От печи теплей спине, больше уток во дворе?
  Плачет братик день и ночь,
  мы не знаем, чем помочь.
  Но Настасья не встаёт...
  гроб с одра народ несёт.
  Время вроде колеса... вот за тёмные леса
  Едет рыцарь Еруслан,
  что ни сказочка - обман!
  Едет батя за жар-птицей,
  да, боюсь, вернётся с львицей.
  Сабли - зубы, черна пасть... тут воробушкам пропасть!
  Бабка тянет шерсти нить,
  со злодейкой будем жить!
  Сирот много на Руси,
  всех их, Господи, призри.
  Ночь большая, что сугроб,
  стук да стук, поклоны бьёт.
  Рассекая смуглый лоб, волосами пол метёт.
  
  Валентина Душина
   Не случилось бы беды от безумца и воды.
  Спит последыш... грозен волк, вырастай под потолок.
  Смелым, умным будь, в обман не давайся, атаман!
  Водят звёзды хоровод,
  всякий разный есть народ.
  Не побрезгуют убить,
  средь халдеев будешь жить.
  Улыбается малой,
  плачь и смейся над собой.
  ***
  Птицы спешат к маяку на груди океана, Маяк поведёт сквозь мели...
  сияя "звездой пастушьей". Помнишь, пили до дна,
  ты браслет в воде утопила... Скрипка звучала всё глуше,
  вторя балладе, пропахшей осенним дымом. Я и маяк,
  отбиваю о пирс ладони и крою матом...
  А душа словно чайка летит над холодным Крымом.
  Где ты, Фата-моргана?
  Я курю сигарету с ментолом, подаренную "херувимом". Подошла, протянула в ладони... запахло джемом.
  Вот такая драматургия.
  31
  
  Валентина Душина
   32
  ***
  Не столь уж жарок солнца пыл,
  В бесплодье дней душа взрослела. В слезах кристаллов свет застыл. Лик нищеты. Зима поспела.
  И в чёрном нищенстве любви Сверкает луч средь водной пыли. Горят берёзы и рябины
  На голом остове земли.
  Иль я не с клином журавлиным Средь туч, что глыбами нависли. А мне, скажите, в муках мысли, Прощаясь... как не зарыдать.
  ***
  Весь пруд сковал прозрачный лёд, По пояс вмёрз в него тростник.
  И скоро стужа заберёт
  В полон не смолкнувший родник.
  Очаг угас, и дней золу Развеял ветер поутру.
  И заглянул в моё лицо...
  И сдёрнул я с руки кольцо.
  Сверкает луч средь водной пыли, Стоят матрёшками рябины.
  И пташкам впору сострадать, Боюсь навзрыд не зарыдать.
  Где ты теперь? В каком краю? Как мёртвый падаю в постель.
  
  Валентина Душина
   Ворочаюсь во тьме, не сплю, А за окном гудит метель.
  Всю ночь метёт и до зари, Глядят в окошко снегири. И я приткнулся у стола, Где чай ты как-то пролила.
  Гляжу, забывшись, на пятно, Я умер, не сейчас... давно. Отдать бы скатерть постирать, И кружку впору поменять.
  женитьБа
  Действующие лица:
  Пафнутий - брат (купец-старообрядец 33 лет). Аполлинария, она же Липочка - сестра (18 лет).
  Иван Маркелович - жених (из дворян, статский советник
  37 лет).
  Пафнутий
  Скажи, что баяли вчера,
  Зачем манила нежным взором, Клонясь, как цвет простым убором, Как будто гнут тебя ветра?
  Липочка
  Волненье жаркими волнами Текло меж трепетными нами, Любви расчисленную нить Связуя вдвое, чтоб манить Пределом неземного счастья. А ты мой брат, твоё участье
  33
  
  Валентина Душина
   34
  Приятно мне, но тяжело.
  Как будто волк глядит в окно И в дар живое сердце просит.
  Пафнутий
  Эк нынче как тебя заносит,
  И стоит так себя томить?
  Коль, ничего не обещая,
  Как ветрогон готов сманить,
  Средь сельских барышень блистая.
  Липочка
  А я и трепетному дню,
  И наставленью даже рада! Давать балы, любить родню Ты властен. В чём твоя досада?
  Пафнутий
  Как месяц средь нагих полей,
  Что светом призрачным блистает, Живёт, себя не сознавая,
  Свой долг и толк среди людей. Скажу уж попросту: повеса,
  В его именье мало веса.
  Тебе б в мужья - кто посильней! А что милей, так это бредни. Пустышка! В храм сходи к обедне, Иван Маркелыч будет там.
  Липочка
  Ах, что ни день, то шум и гам... И всё сплошные наставленья! Как, братец, непонятно вам: Жить без влечения - мученье.
  
  Валентина Душина
   Пафнутий
  Иван Маркелович мудрец! Богат, и дом его дворец!
  А не Полкашкина конурка... А ты живая, не Снегурка, - Зимой в "сарае" проживать. Сказали б что отец и мать, Когда б поныне были живы? Я всё тяну, натужась, жилы, А коль придёт и мне конец? Пора, сестрица, под венец!
  Липочка
  Да что вы, братец, в самом деле!
  Пафнутий
  Тебе ль об ежедневном хлебе На волю Бога уповать?
  Есть Бог на небе,
  Как не знать!
  А хорошо душой свободной Шуметь рекою полноводной. Ни стать, ни нрав крутой
  Не тронь!
  Да чтоб в глазах горел огонь!
  Вечер, светлица.
  Липочка
  Уснуть. Как сладко сердце млеет, Когда подумаю о нём...
  Иль это ангел тихий веет,
  Такой покой лежит на всём. Любить играя? Прямодушно? Когда на грудь, как уж послушно,
  35
  
  Валентина Душина
   36
  Сползает чёрная коса
  И робких грёз горит роса.
  А поцелуй уста в уста
  Хорош, да только мы неловки. Любовь чиста,
  Да век короткий.
  К тому же всё девичья блажь.
  (Помолясь и перекрестившись, засыпает.) Утро. Столовая. Брат и сестра за чаем.
  Липочка
  Ах, братец, вновь впадаешь в раж. Спокойствие всего дороже,
  А что до милого Серёжи,
  Его призрела не любя.
  Лишь в браке познаёшь себя, Всё в руце божьей! Настороже
  Внимаю я его речам,
  Ни томность глаз, ни нежность кожи Во мне не вызвали пожар.
  Пафнутий
  Разврат, порок на гильотину Любого приведут детину.
  Наш род в помяниках, в церквах... Душа к душе,
  (Показывает указательным пальцем вверх, на небо.)
  А здесь лишь прах.
  Нам отщепенцы ни к чему, А он из них, гони чуму!
  
  Валентина Душина
   Липочка
  Пожалуй.
  Снова будет скушно.
  Пафнутий
  Ты помнишь, матушка зимою, Едва забрезжится заря,
  Ещё земля покрыта тьмою,
  А уж она у алтаря.
  Крестили в домовых церквях, По чину всё... и отпевали. Похабства всякого не знали, А благ - то ровно в облацах. Все в золоте иконостасы,
  Что ни кладовка, то запасы. И оттого был долог век,
  А нынче дрянь, не человек.
  Липочка
  Ты слышишь шум? Как будто дрожки.
  Вбегает рыжая дворовая девка.
  Дворовая девка
  Иван Маркелыч! (Спотыкается.) Тьфу ты! Кошки.
  Вгостиную вбегает Иван Маркелович, в одной руке у него роскошный букет цветов, в другой шампанское и ко- робка конфет.
  Иван Маркелович
  О, розы щёк, весны приход! Вы улыбнулись еле-еле...
  Я капитан, что в ледоход Стихией выброшен на мели.
  37
  
  Валентина Душина
   (Суёт Пафнутию шампанское с конфетами, а Аполлина- рии протягивает букет. Подхватывает её и кружит, вальси- руя, к окошку, нашёптывая.)
  Ах, нам скользить по водам рек, Как птицам без забот и цели.
  Я ваш навек! Я ваш навек! Готов погибнуть на дуэли!
  Аполлинария хохочет.
  Пафнутий (улыбаясь, удивлённо)
  На вас как будто сапоги?
  Иван Маркелович
  Надел. О, это пустяки!
  Ах, Липочка, не хмурьте бровь!
  (Тихо.) Дитя! не ведает любовь! Я к вам приехал не случайно.
  Липочка
  Так поделитесь вашей тайной!
  Иван Маркелович
  Купил я белый пароход и вашим именем назвал!
  (Смотрит на Липочку.)
  Хочу пронесть их...
  (Кивает на Липочку.)
  на мостки.
  У вас прошу её руки.
  38
  
  Валентина Душина
   (Поворачивается к Пафнутию.)
  Вы как отец, как божий глас... Девица кроткая - алмаз, Благословите в добрый час!
  Липочка (растеряна и поражена, шепчет тихо, как бы про себя)
  Видать, придётся покориться.
  (Принимает царственный вид.)
  Иван Маркелыч, я согласна! (Убегая.) Я мигом.
  Мне б принарядиться!
  Иван Маркелович достаёт из кармана коробку. Откры- вает. В ней брильянтовые серьги и перстень.
  Гостиная. Пафнутий рассматривает убор, как играют на свету алмазы.
  Пафнутий
  Ай, хороши! Под стать святыне!
  Иван Маркелович
  У матушки в ларце доныне Хранились, видно, свыше вняли. Из рода в род, что те скрижали, Носили жёнки не снимая.
  Пафнутий
  Ну, дева - что цветущий май! Как славно вышло с пароходом...
  39
  
  Валентина Душина
   40
  Иван Маркелович
  Так сердце ж любит, дышит маем!
  (Улыбается.)
  К Барышникову мимоходом Зашёл, узнал, что продаёт
  С долгами и со всем народом. Скорей венчаться и в Париж! Развлечься - и стране престиж. Что, мол, и мы не лыком шиты, Есть капитал, и башковиты.
  (Бормочет про себя.)
  Иное солнце светит лепестком,
  На языке немом любовь приветит И чарами, и страсти волшебством...
  Пафнутий (усмехаясь)
  Всё о своём счастливец грезит!
  В гостиную входит роскошно одетая Липочка.
  А вот и Липочка стоит,
  Хоть сей же час пиши картину! Как лань пугливая глядит...
  Липочка
  Лишь срок мелькнёт, сей дом покину. Желанен мне далёкий путь.
  Париж! И думать я не смею, Тревогою теснится грудь,
  Пред градом царственным робею! (Тихо.) Уже считаю час и дни,
  О, сколь же сладостна картина.
  
  Валентина Душина
   Гуляем на полях*, одни,
  И дышат розами куртины.
  Иван Маркелович
  Прелестное моё дитя,
  Тебя, ревнуя и любя,
  Искал, томясь в бреду наитий, Средь зим и горестных событий. От утра и до зорь любить
  И побеждать на поле битвы. Плетут в молчанье парки нить, Душа с душой навеки свиты.
   * Елисейские поля.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"