В этот поселок затерянный на краю света, последний раз она приезжала в одна тысяча девятьсот девяносто восьмом году. Обычно сюда не возвращались.
День был мокрым. Варя часами сидела на бревнах под хлипким брезентовым навесом, обратившись лицом к лесу.Ее окружало огороженное жердями вытоптанное пространство выгона для скота, дальше раскинулась,чавкающая водой, как губка, пустошь переходящая в топи. Морщилось рябью белое оконце маленького озерца,чьи берега сплошь поросли осокой.
Дождь штриховал даль тонкими линиями.Там, где лес подходил ближе к дому, лиловые сумерки растушевывали его очертания.
Сердце в груди Вареньки сжималось от ощущения опасности,зарождающейся в глубинах свинцовых туч, надвигающихся сплошной стеной на поселок.
Сидеть в избе было тяжко.Чтение Моэма,Шопенгауэра,Ницше подталкивали ее к принятию решения остаться жить в этом поселке навсегда..Умом понимала,для этого требуется молодость, какая-то буйная и безудержная сила. Кураж.
Как тут примирить божественную душу, ее высоту и голый рассудок.Что есть истинное для человека, а без чего можно и обойтись.
Женщина обернулась.Дом стоял на последней улице.Над крышей клубился дым, желтым светом светились окошки.В вечерней тишине было слышно, как хлопнула дверь в сенях и сестра понесла пойло корове.Все это было привычно и наполняло душу теплом.
И к этой гнилой осени, и к этим людям живущим среди болот у Вареньки было двойственное отношение. У новой Вареньки в фуфайке и резиновых сапогах, в вытертом и выцветшем материнском платке на голове, душа была чище и лучше, чем у той, городской, приехавшей неделю назад. Она чувствовала это.
Маруся, которую Варя называла сестрой, была близкой родней со стороны отца, старше Вареньки на десять лет.Всю жизнь прожила в поселке, вырастили с Николаем четверых детей, которые уехали в большие города. Двое сыновей-близнецов сразу после армии, остались там, где проходили воинскую службу, в белокаменной Москве.Под два метра ростом, пригожие на лицо, попали в самый Кремль, в службу почетного караула.Старшая и младшая дочери укатили по очереди после окончания школы на учебу в Рязань.Вышли замуж за местных парней. Обжились, со временем купили квартиры.Время от времени дети Николая и Маруси наезжали в родные края, но редко.
В этот большой и светлый родительский дом Николай и Маруся переехали после смерти Варенькиных родителей, которым они охотно помогали и за которыми ухаживали в старости.
Старый дом Парфеновых стоял через две улицы. Он весь покосился, нижние венцы и полы сгнили, так как, совсем неожиданно в одну из ранних весен,резко поднялись грунтовые воды.Ремонтировать его не было смысла.Родители Вареньки любили Марусю и Колю, поэтому написали им дарственную на свой дом.Чтоб никаких притеснений от властей не было. Так, что для Вареньки это были родные люди, такие же близкие,как отец и мать.
Варя встала с нагретого места, окинула напоследок взглядом пустые черные огороды, чем-то горьким сдавило горло и она закусила губу, чтоб не расплакаться.
-Вот, как раз к чаю!-обрадовался Николай, когда она распахнула дверь.
-Мой руки и садись!- сказала Маруся.
-Вечерять будем.
Сели к столу.Горячим паром исходила рассыпчатая белая картошка.Духмяно пахла на широкой сковороде мясная жаренка.
-Ешь, Варенька на здоровье!- сказала Маруся. В этом году много картошки накопали.
Просушили и сложили крупную в подпол. Без всякой химии вырастили.
-Да, есть такое.В этом самом годе, сено стоговали без деда Тихона.- умер.Лежал у своих ворот на боку, когда подошли.-наливая себе полную рюмку, и бабам плеснув водки на донышко,промолвил Николай.
-Помянем его грешную душу.Царство тебе небесное, Тихон!Великий труженик был. Пусть ему матушка земля будет пухом. Вечная память.- проглотив содержимое, крякнул и утер кулаком рот.
-Собака его во дворе выть стала, да так громко.Люди прибежали. Он ведь живет на самом краю поселка, с той стороны, где раньше узкоколейка была. Давно шпалы разобрали.Все дома рядом пустые. Бесхозные на сегодняшний день. Хозяева на кладбище лежат.Эх, жизнь ядрена вошь! Чем дальше, тем шибче...
Стога, которые выводил дед Тихон, всегда были самые ровные в округе.Он был мужик серьезный и тихий, единственный сын набожных родителей.В самый первый день, как выгоняли стадо после зимы,обязательно обносили его иконой Егория Великомученика. Служили молебен, чтобы отогнать от стада всякие напасти: дикого зверя, падеж. А икону всегда выносили со двора Евлампия и Гликерии, четырнадцатилетний Тиша, как взял святой образ в руки, так и нес его из года в год, в этот день, до самой своей смерти.В детстве Варенька боялась вечером уснуть, чтоб не прозевать ранний, утренний час, когда мать будет выгонять корову.На лугу собирались все жители лесного поселения.Тихон Евлампиевич важный, с расчесанной на двое седой бородой крепко держал в руках дорогую святыню - древний список Георгия Победоносца на расписном полотенце.
Сквозь черноту времени проглядывался Георгий на вздыбленном белом коне, и гад, извивающийся в ногах коня, пронзенный неотразимым копьем избавителя.
Птицы поют на головой в синеве, дети, как воробьи в майской зеленой траве,прыгают,кувыркаются.Вся правда и соль жизни земной и небесной, все рогатое и мычащее стадо, и звери,и рыбы, и змеи, вместе с людьми празднуют праздник.
Зарево красного плаща святого Георгия на иконе подобно рассветным горячим лучам.
Еще и солнце не показалось, а уже вокруг сияние.
Может ничего этого и не было в этом дне на чужой погляд. Но для Вареньки таинство единения с Богом и природой запало в душу на всю жизнь.Только среди людей можно ощутить всю полноту и счастье жизни.
Ночью Вареньке снились рои золотых звезд на бархатном небе.Месяц висел высоко над березой. Облитые розовой глазурью скакали поперек улицы пряничные конники.Варенька сидела на высоком резном стульчике и кто-то сзади вплетал ей в косу лазоревую ленту.
По городской привычке Варенька проснулась в начале восьмого часа. Прислушалась к себе. Ничего нигде не болело, ни косточка, ни суставчик.Голова ясная.
Села на кровати,нащупала ногами тапочки. Накинула на себя халат.В комнате тепло. Маруся, встала в шесть утра и протопила две печи.Сквозь ажурную тюль во все три окошка проникал мутный свет. На узких подоконниках теснились горшки с геранью. Ничего не изменилось. Шкаф стоял на своем месте в углу, круглый стол с веером стульев в центре,объемный, старой работы комод под божницей, черные лики старинных икон печалились под белыми, вышитыми полотенцами,переливалась лампада с горящий звездочкой на конце фитилька.
Маруся споро собралась и ушла в магазин, куда нынче должны были завезти селедку. Коля ушел еще раньше, подрядился сдавать на продажу веники и метлы. Нужно было не пропустить сроки, когда агенты поедут собирать заготовленное по дворам.
Варенька не стала пить чай, а оделась и пошла в столярку.
Сильно пахло смолистой стружкой.На стене перед верстаком на гвоздях висели разные плотницкие и прочие инструменты.На правой и левой стенах на деревянных, особо сделанных колках - амуниция для лошадей. Хомуты, седла, уздечки.
Смолоду, как поженились и отстроились родители после войны,держали в хозяйстве лошадей.Совсем маленькую Варю отец сажал в седло и аккуратно водил кобылу по кругу,следя чтоб она не упала.Тут же и прялка у окна стояла. Варя подошла и погладила ее рукой.Какой большой промежуток ее городской, как бы не настоящей жизни, между той юной и этой шестидесятилетней,пожилой женщиной.Столько беспросветных лет она рвала жилы в городе, чтоб вырастить и дать образование дочерям.Помочь им обрести твердую почву под ногами.
Все у нее получилась. Трудом отвоевала Варенька свое место в миру. Как радовались отец и мать, когда приехали к ней погостить в ее светлую,теплую, трехкомнатную квартиру. Все вместе на службу в Храм сходили, воды из рядом бьющего родника в банку набрали.А, уж разговоров до утра было.
Варенька была девушкой впечатлительной,хрупкая, как статуэтка. Во время учебы в школе все схватывала на уроках на лету. Ее хвалили учителя.Вот и определили ее родители с детства к умственному труду, зная что надорвется ворочать сено и копать огороды.Зато Варины детки всю силу рода взяли, высокие, крепкие,белолицые красавицы со светлыми волосами.Издалека видать.
Время текло незаметно.На болотах наливалась соком клюква,что ни день, над избой пролетали журавли, их клики курлы, курлы, звучали прощальным плачем.
Деревня выцвела и потемнела.
Варенька, все чаще вспоминала своих взрослых детей и внуков.Соскучилась по ним.
Как ни крути, нужно было возвращаться в город, чтоб заработать деньги для праздности.Пенсии не хватало. Бывало, в юности, за полночь сидели на лавочке возле палисадника, шептались с подружками, мечтая уехать далеко, далеко. Городская жизнь и манила их, и пугала. Какие же они были наивные и глупые. Теперь Варенька знала, что такое жить среди каменных громад и постоянного шума, в духоте маленькой квартиры.
-Боже мой, ну что за страна такая.Никак не приноровишься в ней жить, не теряя то, что так дорого твоему сердцу.- отстранено подумала Варенька.Теперь только в гости приезжать,врачи сказали тяжести не таскать, не волноваться, не утомляться.
Вряд ли она дожила бы здесь до этих пор.Две операции перенесла.
Вспомнила Федора Маслакова, как он бегал пьяный с топором весь день по улицам, искал фельдшера чтоб зарубить.Жену у Федора тот залечил до смерти.Почти на коленях умоляли его дать направление на операцию в областную больницу. Не дал.Хорошо, что люди спрятали горе лекаря. Не дали свершиться греху.К такому горю да еще тюрьма.Хоть и произошел этот случай давно, но только хуже все стало.
Одни старики остались свою жизнь доживать.
На следующей неделе зарядили сплошные дожди. Небо заволокло свинцовыми тучами.
Резко похолодало.Варенька уезжала в пятницу. Машина подъехала к самой калитки.
Слава Богу, грязи не было. Поселок стоял на песке.
Маруся и Николай вышли проводить и все старались напоследок засунуть в ее дорожную сумку что-то еще из съестных припасов.
(C) Copyright: Валентина Душина, 2019
Свидетельство о публикации No119112406132