Я повидал за жизнь немало лиц,
Они пестря глядят со всех страниц.
Таблоидов и в рамках новостей,
Они повсюду в зареве огней.
Лосница мех, струится лёгкий шёлк,
Сверкает медь, идёт с музыкой полк.
И барышни восторженно кричат,
Как будто ленту прокрутил назад.

Никто моих шагов не слышал,
У райских кованых ворот.
Густою тенью сад окутал,
И вишнями насытил рот.
Не воскрешай меня, не надо!
Оставь рабам земную мзду.
Синичке кроткой сердце радо, 
Из глаз не уроню слезу.

Плывёт кудрявый месяц,
Взирает с высока.
На ясли, где младенец,
Нахмурился слегка.

В яслях охапка сена,
Травы сухой пучок.
В лучах...зажат несмело,
Господний кулачок.

La revederi! La revederi!
Мы оставляем всё, что имели.
Ветер листает дней вереницу, 
Поезд стучит, увозя за границу.
La revederi! La revederi!
Розы увившие окна и двери.
La revederi! La revederi!
Каждый остался при 
собственной вере.

Белые стены, красные крыши,
Папа, подбрось меня 
в небо повыше!

Ах, что за милашка, старик Козлодуев,
Манишка, рубашка, манеры... и фрак.
Средь шлюх, лоботрясов, царей 
и изгоев,
Он - ВЕЧНОСТЬ, с туфлей отряхнувшая прах.

Жертва

В каждом живет Бог, 
в том, кто пишет,
и в том, кто, чтит законы.
Сегодня, 
Бог говорит:
-"Михась,дай этому нищему,пол-кроны!
а завтра,
Он вложит в твои руки нож,
поднимет бунт, 
возведет на плаху.
И во имя общей любви,
Окрасит кровью рубаху.


Он не крестится правой рукой

Нет, не воскреснут никогда,
Цветы и травы у обочины.
Замерзнет каплею вода,
Где лист покрыли червоточины.
И будет месяц зреть луной,
Висеть над Вяткой и ракитой.
И год покажется одной,
Песчинкой в тишине забытой.

А по городу Ворон идет,
пальтецо его намертво сшито.
Он трамвая последнего ждет,
бриолином головка облита.
Он, не крестится правой рукой,
С сном полночным душа его слита.
Он, качаясь стоит надо мной,
Объясняя таблички санскрита.

Кто выручит в осени этой?
Блеснув золотистым лучом,
Уходит тропой не примятой,
Цветастым, шуршащим ковром.
Эй, лето! Постой на минутку,
Продли мои лучшие дни!
Желанья не внемлют рассудку,
На пару недель обмани.

(C) Copyright: Валентина Душина, 2015
Свидетельство о публикации No215092801116

Средь россыпи снега казанских равнин,
Я, рыба, что к солнцу встаёт из глубин.
Я, ель Рождества, что сияет...
И воск, что от пламени тает.

Где мой цареградец, сапфир и алмаз,
Мой царственный лебедь, мой яростный Спас?
Лишь звёздная блещет корона 
У царского ложа и трона.

На детском забытом корыте
На праздник в слезах вознесите!
Где барские парки полотнища ткут
И совы от Савла сказанья рекут.


Страданье-доблесть,ии спать, ни есть...
Страданье-почесть,снеси, коль есть.
Упала-раныи удила,Зачтет Всевышний,
кого звала,Сростаясь кожей,лобзаясь в сласть,
Сроднившись с ношей,чтоб не пропасть.

К и не только...
О чём писать? Кошмар, кошмар!
И тут же голос в тишине.
Пиши дивчина обо мне...
Я, вор! Тихи мои шаги,
Я, вор! Легка моя рука.
И нет такого дурака,
Кого бы я не обобрал!