Душина Валентина Николаевна
Знаковые стихотворения В.Душиной

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Знаковые стихотворения Валентины Душиной
  Свидетельство о публикации No217060401842
  Настоящим свидетельствуем, что литературное произведение "***" было обнародовано на сервере Проза.ру 04 июня 2017 года. При этом было указано, что его автором является Валентина Душина.
  Адрес размещения произведения: https://proza.ru/2017/06/04/1842
  Обнародование литературного произведения на сервере Проза.ру в соответствии со статьей 1268 ГК РФ было осуществлено на основании Договора, который заключили Душина Валентина Николаевна и ООО "Проза". Авторские права на произведение охраняются законом Российской Федерации.
  Единый номер депонирования литературного произведения в реестре: 217060401842.
  
  Генеральный директор
  ООО "Проза"
  
  Д. В. Кравчук
  Свидетельство о публикации действует в электронной форме, распечатывать его не требуется
  
  Приложение: текст произведения в первоначальной редакции
  ***
  
  Как берега оберегают реки,
  А звезды образуют горний край,
  Читают Гераклита человечики,
  И смотрят за движением птичьих стай.
  Одни поют, живут в квартире светлой,
  Пьют кофе с шоколадом по утрам.
  Ну, а другие в хмари предрассветной,
  Плывут, подобно серым облакам.
  Живу, живу, гляжу на свет высокий,
  Без устали гляжу и на просвет.
  И зрит Господь, он путник столь далекий,
  Как мой пропавший в Сирии сосед.
  
  Человек засыпает, сквозь веки,
  Свет божественный видится смутно.
  Замерзают далекие реки,
  Снег украсит печальное утро.
  Снег по пояс засыплет дороги,
  Обожжет леденящею тайной.
  И пожалуй прибавит тревоги,
  Пеленою зависнув бескрайней.
  Динь, да динь...колокольчика звоны,
  Я ловлю, век стирается с пленки...
  Золотые я вижу иконы,
  Слышу глас из посланий соборных.
  
  Из плотной завязи заката,
  Едва нащупывая суть.
  Сморю на хлопья снегопада,
  И все боюсь, боюсь сморгнуть.
  Тяни носок и губ углы.
  Идет Христос, кудряв, высок...
  В лет журавли, курлы, курлы,
  От поля, что наискосок.
  
  Рыдали метели
  и хаты до крыш заносили,
  И свечи горели,
  и тени безгласные плыли.
  Любовь обжигала,
  сжимая до боли объятья,
  Как старые латы,
  Сдирая железное платье.
  Сопутницей счастья
  шагала дорогой небесною,
  На сердце ли, в ребрах,
  клубилась последнею песнею.
  
  Я слежу за природой изменчивой,
  Чей язык так прекрасен и дик.
  Ждет рябина невестой застенчивой
  И кричит на болоте кулик.
  Облаков розоватая глина
  Осыпается. Гаснут костры.
  И по ветру летит паутина,
  И сдвигаются елей шатры.
  В золотой,драгоценной короне,
  Пляшет месяц по глади воды.
  Слышен крик запоздалый, вороний,
  Средь сгущающийся темноты.
  
  А если и любила, что с того,
  Теперь иду и никого не трогаю.
  И видится мне очень далеко,
  Все странички идут пыля, дорогою.
  И я тоскую по иным мирам,
  Но, не объять душою необъятное...
  А вдоль дороги, то кабак, то Храм,
  Но, знаю смерть, понятие абстрактное.
  А странички все плачут там вдали,
  В устах у них молитва покаяния.
  Они святые той, иной земли,
  Где вечное и полное сияние.
  
  Озаренья сдвигая минуты,
  Крыл на ветрах певучего дня.
  В тонкий запах мелиссы и руты,
  С головой ухожу походя.
  Что со мною? Дышу и дышу...
  Темным облаком сонные кроны.
  Никуда я теперь не спешу,
  В этот мир потаенный влюбленный.
  
  Соцветия осыпают травы,
  Цепляются за рукава.
  О, как в своей печали правы,
  Разверзнутые небеса.
  И чудом выживший кузнечик,
  Что полу-жив и полу-мертв.
  Летит в астрал и серый венчик,
  Прозрачных крыл до жилок стерт.
  Прощай, прощай! И недвижим
  Остался он в моей ладони.
  Продолжит ход неспешный жизнь,
  Снег занесет кипрей и донник.
  
  Дни теряют значение,
  Как судьбы, бонзы и звезды.
  За стеклами заведения,
  Сверкают лампы из бронзы.
  Как в бездне гаснут вопросы,
  Попадая в стоячую воду.
  Люди, как эскимосы,
  Солнца ждут в непогоду.
  Шум волн, сквозь крики и ругань,
  Ритмично набегающих на берег.
  Девица из сферы досуга,
  Внимания жаждет и денег.
  Жизнь все-таки существует,
  Как пятно на столе и веснушки на теле.
  Приспосабливается люд, умирает...
  Куковать в феврале на пределе.
  
  Увитые розами плачут во мраке святые,
  Навзрыд...(на холодном ветру лепестки опадают).
  Их слезы так горьки, что мрамор собой прожигают,
  О чем они плачут, как окна угаснут ночные?
  О чем они плачут, взыскуя ли Нового неба
  И весть ожидая в пронзительном свете Фавора...
  А мне не хватало порою не черного хлеба,
  И с Богом на равных,как с добрым отцом, разговора.
  
  Горит огнями снежный наст,
  Гоняет ветер снег летучий.
  Сияет звезд иконостас,
  И лес, как богатырь могучий,
  Нахмурил белое чело.
  Сорвется сонная ворона,
  Качнется веток помело.
  И месяца звенит корона,
  И сани мчатся сквозь село.
  И встреча, мысленно с Гольбейном...
  Есть хлеб и желтая глазунья,
  Бокал наполненный рейнвейном.
  К любви сквозь зимнее безумье,
  Всему земному поперек!
  
  Дорогой не ведущей в Храм.
  Зрю сотни нищих по краям
  Холста, стоят в тисках недуга.
  Упруго пляшет уголек...
  И согревает ветер юга.
  
  К Богу лицом,
  не славословя пороки и слабости,
  Словно резцом,
  взгляд выбирает малости.
  Старуху с горбатой спиной,
  во взгляде ее ни печали, ни бед....
  Синь, как та, что колышется надо мной,
  Переходящая в ослепительно белый свет.
  Мысль ее недосягаема, ни сердцу моему,
  ни уму...
  Родина пахнет травами в ее убогом быту.
  В этом подлунном мире ветер сечет ее
  со всех четырех сторон,
  Божия Матерь в порфире плачет с ней
  у икон.
  
  Искусство заполняет пустоту
  И вот строка к строке на лист ложится.
  Я, знаю, никого не обману,
  А с тенью от былого, как сразишься,
  Когда ты первый в списке мертвецов?
  Телеги с громыханием ползут,
  В шинелях серых головы юнцов.
  Налей стаканы...в церкви отпоют
  И их, и не рожденных нас,
  Как листья в осень отлетевших в час.
  Я и пишу об этом в укоризну,
  К пропорциям солдат добавив вес
  Забвения. И плачу за Отчизну,
  В минуту откровения небес!
  Жизнь отступает в ожиданье мира,
  И только гуще заросли жасмина.
  На кладбище увенчанном звездой,
  В ограде черной и простой.
  Кого спасали сталкиваясь лбами,
  Куда спешили по лесам, проселкам?
  Там мины рвались восходя клубами,
  Срезая солнце и верхушки елкам.
  А, если б были выброшены взрывом
  В грядущее, где каждый стал счастливым
  Отцом и песню пел над колыбелью.
  А синий вечер нисходя на землю,
  Дарил покой...О, если б было так!
  Но только плач звучит в просторе нищем,
  Да, вой собак над черным пепелищем.
  И слышится мне, не "пора", а
  "пока",
  Я пробую трубы и струны.
  Но ниже и ниже плывут облака,
  И войско уводят трибуны.
  
  Трибун военный - командная должность в
  древнеримской армии.
  
  Облака.
  
  Днем и ночью летят облака,
  не стоят ни минуты на месте.
  Золотятся на солнце бока
  и конечный их дом неизвестен.
  Под листвой порыжели холмы,
  снег роскошные прячет куртины.
  Вот и дожили мы до зимы...
  Половины зимы, половины.
  Торжествуя, летят облака,
  Над моей головой и твоею.
  И зиме говорю я пока,
  и весеннею страстью болею.
  ...но
  оседая шевелилась,
  на сердце прежняя хандра.
  Она строкой на лист ложилась
  и дожимала до утра.
  И вновь во сне с тобой раздельно,
  ловила брошенный снежок.
  Вот август раненный смертельно,
  багряный выпустил флажок.
  Опять дожди и водосток,
  не в силах справиться с водою.
  Еще чуть, чуть...и небосвод,
  затянет стужей ледяною.
  
  Осень уходила на заре,
  Сонными, притихшими дворами.
  Старый пес не гавкнул в конуре,
  Уходила полем и садами.
  Там, над кромкой леса ледяной,
  Поднималось солнышко...по краю,
  Разливалось речкой золотой,
  Торя путь к неведомому раю.
  Мы, синхронно выглянем в окно,
  Посмотреть, как побелели дали.
  И припомним, что не так давно,
  Мы иную осень провожали.
  От густых морозов сдавит дух,
  Что, куда? Пустое в общем дело.
  Сквозь полет неспешный белых мух,
  Прорываться к небу неумело.
  
  Зима дышала в маковки церквей,
  Стояли строем белые березы.
  Сиял амвон и множество огней,
  Горели в окнах среди тьмы белесой.
  Не совпадали даты, времена,
  И молодость моя не совпадала.
  Несла я Бога, помня имена,
  И, высекала пламя из кресало.
  Как я могла на долгий срок забыть,
  Средь тьмы египетской ползти,
  как полоз?
  Лишь мертвые мне помогали жить,
  А Бог хранил, как кладезь,
  каждый волос.
  Твой, голос вел невидимым путем,
  И раздвигался, аки море, хаос...
  Ты, отмечал меня своим лучом.
  Ты, мой Христос и днесь покоя
  старость.
  
  Гомункул.
  
  Небо светом предвечным полощет мои глаза,
  Замыкая криком не явленным слабый рот,
  И шуршит во мне, как в пустыне Гоби песок,
  Где сухая лоза зацветает у черных вод.
  Не пытаюсь думать, иначе сойду с ума,
  Это жизнь прорываясь, как время течет во мне.
  А за стенами Стикс и до окон бела зима,
  Русский город Пермь с голубями в седом окне.
  
  Конец декабря в коем ты погребен и под спудом,
  В безветренном мире где Ангел торопится с чудом.
  Где тянут ладошки с порога холодные елки,
  Где крошки-игрушки давно залежались на полке.
  Возможно ли мне в этот праздник веселый вписаться,
  Как чиж в кулаке будет детство в груди
  трепыхаться.
  Панельный уют и покой одеял и подушек,
  Пусть сеется снег разноцветный из быстрых
  хлопушек,
  Пусть громкая радость по полу стучит башмачками.
  Звенит в колокольчик и ждет Новый Год с леденцами.
  Позвольте ,позвольте, не тем моя жизнь знаменита,
  Вы, видите, сею муку сквозь неверное сито.
  Пирог затеваю, ну надо же было решиться,
  Как раньше...над садом и домом с его черепицей.
  Россия, Россия - предместье небесного рая,
  Где мы умираем, влюбляясь, сражаясь, сгорая.
  И желтые иглы от елки в обители мертвых,
  И смытые даты на серых камнях полустертых,
  Нас ждут впереди. Скоро жизни сложилась поэма.
  Молчат небеса и в лесах сиротливо и немо.
  
  Ловить губами снег летящий,
  Пустое в общем ремесло.
  И в лиственной и хвойной чаще,
  Вовсю сугробы намело.
  Снег гонит прочь из леса память,
  О дивном запахе весны.
  Но, летним сном деревья пьяны,
  Среди безмолвной пелены.
  Когда листвой тянулись к свету,
  И пел соловушка в гнезде...
  Труби, свисти, зима, победу!
  Что мертво все и смерть везде.
  
  А я стерегла февраль,
  Где не было двух блаженней.
  И нежила тьму гортань,
  Под камерою слеженья.
  И Бог выходил на связь,
  И билась мучная мошка.
  И ты засыпал светясь,
  И грезила женщина-кошка.
  
  Ворвался в небо пестрый зонтик,
  Парил...под ним сквозил лесок.
  Свобода, это как наркотик,
  Зонт уплывал наискосок.
  Как птица таял в небе мглистом,
  Вмиг, удалился за версту.
  Дул ветер, рвал мой плащ со свистом
  И душу пригвождал к холсту.
  Гляжу, Илья изрыгнул пламень,
  Мои опали кандалы.
  Ведь даже зонт мой уникален,
  Гуляет, где живут орлы.
  Так не живи без флор и фаун,
  Отдай всему земному дань!
  И прыгал дождь,рыча, как Фавн,
  И ширился, как Иордань.
  А холст промок, а солнце в Понте,
  Все это верно неспроста...
  А зонт завис на горизонте,
  Одна сплошная красота!
  
  По сосудам подорожника бежит зеленная кровь,
  Стрекозы сияют над его без башенной головой.
  И к нему и ко мне у Бога одна любовь,
  А страна у нас утренняя с молодой синевой.
  Альфа и Омега держат день на плечах,
  Блюдца озер с невесомым паром.
  В каждой капле, как в отчих очах,
  Зреет истина розоватым жаром.
  Притупляется чувство утрат,
  Боль разбавляется солнечным высверком.
  Христос, это тот же Сократ,
  С триединым соборным Праздником!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"