Аннотация: Селена попадает в странные обстоятельства, которые обернулись для неё и Стена перемещением. Вот только братство не согласно с этими обстоятельствами и готово немедленно последовать за пропавшими.
Что будни с нередкими мелкими ЧП, которые можно решать не только самой, но и привлекать к их решению всех взрослых деревни; что такие будни с постоянной заботой о насущном - это один бесконечный праздник, Селена однажды поняла в полной мере. Когда праздник, которым она жила и дышала, закончился резко - и только для неё. Лично.
...Сегодня начальные классы из пригородной школы забирала Селена. Джарри с Вилмором - утепляли отстроенную недавно оранжерею Бернара, благо стояли последние тёплые деньки первого осеннего месяца, и старый эльф-целитель поторапливал строителей, боясь за посадки лекарственных трав.
Всех, кого надо, Селена предупредила, что едет на машине в пригородную школу, и, взяв с собой Стена, привычно посадила его рядом с собой. Не впервой малышу кататься вместе с мамой, чтобы забирать из школы младшеклассников. Пусть Стен и был энергичным и деятельным, он всё же полюбил глазеть в ветровое стекло, не отвлекая маму от вождения своими комментариями о проезжающих пейзажах.
Поездка хоть и успокаивала хозяйку места, но от мыслей о делах Тёплой Норы и деревни не уводила. Так что Селена спокойно перебирала предстоящие дела и присматривалась к каждому из них: нужны ли в них какие-то изменения, уточнения, или стоит оставить как прежде то, что уже работает... В первую очередь сосредоточилась на делах вечерней школы для оборотней. Хоть та действовала уже три недели с постоянно растущим количеством пришлых ребят - из пригорода (Сири помог, распространив весть о необычной школе), но тревога не отпускала: всё ли сделано идеально?
Луговина. Мост через речку. Кукурузные поля, убранные до последнего зёрнышка и соломы, которая пойдёт на многое в их разросшемся хозяйстве. Шоссе до пригородной реки... Все картины знакомы, но не приедаются. Осень же. Каждый день места меняют краски и выглядят иначе.
Перед пригородным мостом Селена машину остановила и вышла посмотреть на речные волны, что расплёскивали в осколки серое осеннее небо...
- Мама! Я тоже хочу! - положил ладошки на боковое стекло Стен.
Она улыбнулась и открыла ему дверь. Помогла выйти и взяла за руку, чтобы подвести к перилам... В очередной раз вспомнилось, как дружно, всей деревней освобождали мост от мусорных завалов, оставшихся с войны; освобождали от погибших машин, от бумбумов, изломанных крокарей. Как тоскливо тогда смотрел на кучи металлолома рачительный Мика: такое богатство - и зря пропадёт!..
- Мама! - удивлённо позвал малыш Селену.
- Что? - обернулась она к нему.
- Там что-то блестит!
Женщина присмотрелась. И правда, на противоположном берегу переливалось что-то неожиданное, издалека похожее на призрачную радугу. Такая в солнечный день возникает, например, в брызгах фонтана. Только здесь это нечто было поярче, да и собрано в маленький салют из крупных овальных капель мягких, акварельных цветов.
Стало интересно и Селене. Быстро сели в машину, проехали мост, после чего свернули на пологий берег и снова вышли. Причём Селена прихватила свою старенькую сумку: если времени бывало достаточно, она и Стен часто останавливались побродить по берегу и поискать мелкие речные ракушки: старшие девочки, по совету Александрита, лакировали их добычу и клеили потом на свои шкатулки.
Так что посмотрят с сынишкой то блестящее, и есть время побродить по берегу...
Первым к переливчатому сиянию, которое никуда не пропало с их приближением, помчался Стен. Селена - следом, на бегу смеясь прыткости своего малыша, пока не вспомнила, что она всё-таки в магическом мире, а потому осторожнее надо быть со всякими странностями... Догнала Стена, уже с опаской глядя на переливчатую радугу, словно и впрямь застрявшую в воздухе сочными брызгами невидимого фонтана.
- Стен, подожди!
Добегая до сынишки, услышала, что разноцветный салютик ко всему прочему ещё и звенит - радостно и притягательно.
Мальчик стоял перед разноцветными поющими блёстками, оживлённо хлопая на них глазами. А потом нерешительно поднял руку. Селена опустила ладонь на его плечо, сама неудержимо улыбаясь какому-то счастливому переливу прозрачных блёсток. Мельком подумалось: жаль, что покинутые ею родные не видят чудес этого мира...
Очнулась от воспоминания вроде вовремя, но, даже резко вскинув руку, остановить ручонку сына не успела - только и коснулась его запястья в тот момент, когда Стен попытался схватить блистающее капельное облачко.
...Начальная школа Тёплой Норы обычно возвращалась домой не в деревенской машине, а лишь под присмотром дежурного водителя. Ведь с лёгкой руки Ирмы младшеклассники, пока погода позволяла, ездили на скейтах. Причём скейты были, естественно, не у всех, но это никого не смущало: лучшие "наездники"-скейтисты ставили младших позади себя, командовали им крепко держаться за плечи или за пояс, и мчались вперёд... Учебные сумки-котомки тем временем валялись в салоне машины, реже - болтались за спинами младшеклассников.
Сегодня толпа скейтистов ворвалась на территорию деревни с воинственными воплями. Ирма - впереди всех. Побросали скейты возле сарая Мики, и волчишка грозно завопила при виде Джарри, проверявшего состояние оранжереи:
- Забыли про нас, да?! Не приехали за нами, да?! А если бы мы потерялись?!
Джарри по столбу съехал с крыши оранжереи и быстро подошёл к волчишке.
"Как не приехали?.. Селена не была в школе?.." - хотел выпалить мгновенно испугавшийся Джарри, но вовремя закрыл рот и даже сумел улыбнуться младшим и пожать плечами. И те, чувствуя себя чуть ли не победителями в неизвестной игре и радостно вопя, ворвались в Тёплую Нору, где их ждал немного припоздавший обед.
Первым прибежал на подворье Тёплой Норы Колр. Именно ему Джарри сразу позвонил по Микиному переговорнику.
Трисмегист увидел не торопливо идущего, а встревоженно бегущего к Тёплой Норе чёрного дракона и решил, что и его присутствие там же не повредит.
К ним вскоре присоединились Ривер и Бернар.
Пока ребята на уроках, братство решили не беспокоить.
Пустую, с открытыми дверями машину нашли почти под мостом, слишком близко к воде - настолько, что о передние колёса плескалась вода. Неудивительно, что стремительный отряд скейтистов машины не заметил: чтобы её увидеть, надо было подойти к перилам. А дети спешили домой.
На школьных уроках Коннор всегда сидел сосредоточенный и внимательный. Особенно на уроках математики. Если в предыдущие годы он легко решал примеры и задачи, то сейчас, учась в старших классах, всё чаще замечал, что предмет не просто усложняется. Он становится похожим на ту формулу, которую однажды выписывали на стене разрушенного здания Трисмегист и Перт. Эти два сильных мага видели, как упростить её - огромную, во всю стену и от потолка до пола. И, вспоминая о той жуткой ночи при взгляде на примеры в учебнике по математике, Коннор с завистью вздыхал: ему бы так научиться - почти сразу видеть в многослойных математических формулах их краткую суть.
А иной раз он посмеивался над собой.
Это когда ностальгически вспоминал свою машинную начинку.
Легко решать любую задачу, будучи вооружённым деталями, которые делали из него киборга. А без них приходилось поломать голову, как говаривала Селена.
Он наконец закончил прописывать решение задачи своего варианта (шла контрольная на несколько вариантов) и взглянул на Хельми.
Юный дракон так глубокомысленно насупился на задачу в тетради, что Коннор понял: лучше пока не отвлекать старшего брата.
Интересно, что там сегодня на пейнтбольном поле?.. Завтра состоится встреча курсантов городской военной школы с командой старшекурсников-Белостенных, уже достаточно поднаторевших в тонкостях игры и уверенно участвовавших в соревнованиях. Он представил, как, скептически поджав рот, будет наблюдать за игрой Ирма; как взволнованно будет следить за пейнтбольным полем Селена.
Странно... При имени волчишки Коннор мгновенно вызвал её образ перед собой и улыбнулся...
Но в следующую секунду мягкое движение его рта внезапно будто обвеяло холодком. До сих пор сидевший - свободно прислонившись к спинке учебного стула, Коннор выпрямился жёстко напряжённым. Когда он машинально хотел мысленно увидеть Селену... просто не получилось. Не только изумлённый, но пока только испуганный до зачастившего дыхания, чего не замечал, он так же машинально расстегнул браслет, блокирующий старшую сестру на время уроков. И... ничего не услышал. Как будто Селены никогда и не существовало в их мире.
...В братстве Хельми считался самым сильным магически. Но статус сильнейшего мага признавал только за Коннором. Разница простая. Хельми буквально источал магию (драконы - сама магия!). Зато мальчишка-некромант умел манипулировать ею так, как никто другой.
Но именно потому, что он сильный магически, что он сидел сейчас за одним учебным столом с Коннором - то есть очень близко к нему, Хельми был ошеломлён: вокруг мальчишки-некроманта с треском, который слышал только юный дракон, крошилась его личная защита. Та самая, которую даже Колр считал непревзойдённой!.. А Коннор, явно не видя, что происходит вокруг него, застыл едва ли не помертвевшим взглядом на блок-браслете Селены. Все силы, скопленные в личной защите, мальчишка-некромант яростно направлял в браслет, словно добиваясь... но чего?!
Ничего не понимая, Хельми, пока ещё только обеспокоенный мыслью, что в Тёплой Норе случилось нечто опасное, тоже быстро расстегнул уже свой блок-браслет от Селены, готовый тут же услышать её взволнованный голос. И - окаменел...
Нет, Селена не заблокировала их. Иначе её образ они бы видели.
...Обоим повезло.
Из ступора их вывел конец урока. Молча собрали котомки, сдали тетради с контрольной работой учителю; быстрым шагом, чтобы не беспокоить своих младших, бегавших по школьному вестибюлю, дошли до школьного крыльца, где к ним присоединился побледневший Мирт. И рванули в деревню.
Ещё издали заметили у пригородного моста необычное оживление и прибавили скорости, хотя, казалось, бежали и так на пределе сил.
Добежав, увидели: на мосту, на пороге открытой машины, сидел Джарри, ссутулившись, закрыв лицо ладонями. Рядом с ним стояли растерянные, явно только что прибежавшие (о нет - приехавшие на скейтах) сюда Мика и Колин. В руках последнего был явно альбомный лист, который он бережно прижимал к себе.
Внизу, на берегу реки, у сиротливо замершей машины, в которой Селена обычно ездила за начальными классами, бродили Ривер и Бернар, то и дело наклоняясь к земле.
И только Колр и Трисмегист находились далековато друг от друга и выглядели так, будто прислушивались к тому, что слышали лишь они.
- Где Селена?! - охрипло выкрикнул Коннор, подбегая к Джарри и тряся его за плечо. - Где мама Селена?!
Но, когда бледный и осунувшийся Джарри поднялся ему навстречу, Коннор будто услышал странную эмоцию из прошлого. Он не стал разбираться, что это. Однако, очутившись рядом с отцом, сжал все чувства в кулак и сухо спросил, когда подбежавшие братья окружили их обоих:
- Что произошло?
Джарри положил ладони ему на плечи, вздрагивая и с трудом держа личные чувства на замке.
- Начальная школа вернулась домой самостоятельно. Ирма сказала - Селена не приехала за ними. Мы поехали по её следам и нашли... - Его голос дрогнул. - Нашли нашу машину под мостом. А в ней ни Селены, ни Стена. Они будто... исчезли из неё.
Коннор не стал спрашивать, искали ли следы Селены и его младшего брата. Всё и так видно как на ладони, благодаря присутствию здесь таких личностей, как...
- Я ш-што-то наш-шёл! - прокричал чёрный дракон, подобравшись ближе к воде. К самой реке его не пускали прибрежные кустарники.
И все опрометью кинулись на его зов.
Огромные, прозрачные, разноцветные бусины словно застряли в ветвях кустарника и вразнобой звенели - очень похоже на далёкие звуки лииры.
Пока все с недоумением разглядывали странные, безмятежно переливавшиеся капли-блёстки, Коннор быстро связал это неизвестное ему явление с пропажей Селены и Стена. А как по-другому, если...
Его мысли прервал Трисмегист. Он резко отбил в сторону руку Мики. Тот, зачарованный разноцветным переливом и мягким перезвоном, хотел дотронуться до необычного нечто.
Мика не обиделся, сообразив, что повёл себя легкомысленно, пытаясь коснуться незнакомого... предмета. И продолжал заворожённо созерцать странную штуковину, которая для него была похожа на кучу крупных овальных бусин, лежавших в шкатулке, но приподнявшихся благодаря... возможно, необычной магии?..
Зато эльф-бродяга, тоже не сводя глаз с переливов цвета и перезвона, задумчиво и даже чуть ли не восхищённо покачал головой:
- Я читал об Ожерелье встречи, но не мог даже и мечтать, что однажды воочию увижу его.
- Что оно такое? - резко спросил Коннор, и его братья в секунды подобрались так жёстко, что в секунды вышли из колдовского наваждения.
- Ожерелье встречи - это бродячий артефакт. Он состоит из концентрата забытой магии, - объяснил Трисмегист. - Когда маг творит магически нечто, он порой забывает убрать из пространства остатки использованной магии. Потом они растворяются, переходя в иное состояние, а иногда, если встретили неподалёку такие же остатки, тоже ставшие лишними, соединяются с ними. Такие соединения плохо видны даже опытному магу средней руки. Проходят десятки, а порой и сотни лет, прежде чем ожерелье встречи становится видимым даже для глаз обычного человека.
Он замолчал, забывшись и любуясь переливами мягких и даже сочных красок ожерелья. Коннор терпеливо ждал, когда старый эльф-бродяга договорит главное... Лишь раз отвлёкся от объяснений, мельком увидев и сообразив, что за альбомный лист держит в руках Колин. Один из портретов Селены, взятый из гостиной. Мальчишка-оборотень испугался, поняв, что не может вызвать образ Селены перед внутренним взглядом.
- Вы уже поняли, что наша леди Селена столкнулась с этим Ожерельем. Принцип его действия таков: если до его "бусин" дотронется существо, которое в этот момент думает о ком-то, а тот некто одновременно думает об этом существе, Ожерелье перебрасывает одного из них в то место, где живёт слабейший.
- Не понял, - прошептал Мика, и Мирт быстро объяснил ему:
- Двое думают друг о друге. Один дотрагивается до Ожерелья и попадает в то место, где живёт второй. Или второй попадает к первому.
- Понял, - кивнул мальчишка-вампир.
Трисмегист помолчал немного, глядя на "ожерелье", а потом вздохнул:
- Глядя на этот артефакт, леди Селена вспомнила о ком-то из своего мира, а потом коснулась бусин Ожерелья. Этому артефакту несколько сотен лет, судя по его сиянию и звучанию. Он обладает такой силой, что легко может послать нашу леди к тем, кто синхронно с ней же вспоминает о ней. Даже в такое место, как её... бывший мир.
Без малейшего промедления Коннор спросил:
- Что мне взять в дорогу?
И шагнул к Ожерелью.
Вот теперь была минута потрясения для всех.
А потом Мирт и Хельми резко шагнули ближе к мальчишке-некроманту, положив руки ему на плечи. Растерянно и даже непонимающе уставились на них младшие братства - Колин и Мика, а потом спохватились и чуть ли не в прыжке присоединились к старшим братьям, умоляюще глядя теперь только на взрослых.
А взрослые... всполошённо переглянулись.
Пришлось потратить время на совещание с уточнениями и частыми вопросами к Трисмегисту. В итоге, братству на всякий случай отдали котомку с полным запасом продуктов, которые Селена всегда брала с собой в дорогу, когда ехала в школу за начальными классами...
Выяснили, что Ожерелье встречи никуда не пропадает, если чувствует, что рядом с ним живые. Словно ждёт, когда появится кто-то ещё, кто может одновременно с кем-то вдалеке вспоминать друг о друге. Поэтому договорились, что Джарри и Колр будут постоянно дежурить у бродячего артефакта, держа в воображении образ Селены, как главной в братстве. Когда договор был скреплён расписанием, мужчины мельком, но насторожённо взглянули друг на друга...
Братство же собиралось уходить прямо сейчас и почти без оружия, но не беспокоились из-за этой мелочи: помнили - в стране Селены войны нет.
Впрочем, без оружия...
Коннор коротко хмыкнул, не забыв о тонком и узком стилете, который прятался в живых ножнах его руки. А потом взглянул на Хельми, вспомнил его крылья с боевыми когтями. У остальных на поясах - ножны с привычными ножами.
Они окружили Ожерелье встречи, терпеливо дожидаясь, когда Селена вспомнит о них. А что она непременно и скоро вспомнит о братстве - никто из братьев не сомневался. Хотя бы потому, что знали: слишком неожиданно она ушла, не зная, что дотрагиваться до Ожерелья встречи нельзя... Коннор уже сунул руку в самую середину бродячего артефакта, остальные снова положили ему руки на плечи...
Внезапно оглянулись Мирт и Колин. Просительно. И Джарри кивнул:
- Мы позаботимся о ваших младших... и передадим весточку Ивару. Я предупрежу Кадма, чтобы завтра он не ждал тебя, - добавил он в ответ на взгляд обернувшегося Коннора. И вдруг сам шагнул к братству: - Может, и я тоже...
Но пятеро мальчишек исчезли так неожиданно, что Джарри просто не поверил глазам. Как и остальные старшие, невольно качнувшиеся к Ожерелью... Семейный хозяйки места замер, вновь следя за движением разноцветных бусин и не замечая, как и остальные буквально оцепенели взглядами на Ожерелье встречи... Река непрестанно плескала мелкими волнами о берег, шуршал в кустах небольшой ветер, и где-то далеко прокричала речная чайка. А братство пропало.
Первым ожидаемо очнулся Трисмегист. Он с какой-то досадой осмотрелся, а потом глубоко вздохнул.
- И что дальше?
- Вы можете идти, - медленно сказал Джарри, заступая место Коннора. - А я буду дежурить и... встречать.
- Не вс-сё с-сразу, - недовольно сказал чёрный дракон. - Вы забыли о проблеме, которая нас-с ждёт в Тёплой Норе.
Уточнять, что он имеет в виду, никто не стал.
Бернар первым объявил:
- Ничего страшного. Думаю, для всех будет привычно, если бразды правления в Тёплой Норе на время отсутствия леди Селены возьмут на себя старшие девочки. Например, Анитра и Вильма.
- А что скажем Тёплой Норе об отсутствии Селены и братства? - впервые вконец растерявшись, беспомощно спросил Джарри. - Почему они так внезапно?..
Трисмегист и Ривер переглянулись.
Чёрный же дракон бросил на Джарри короткий взгляд и задумался, а потом кивнул - кажется, собственным мыслям:
- Джарри, твои родители вс-сё ещё живут в рабочем районе города?
- Да. Думаешь... Думаешь... Селена с братьями поехала решать там какую-то проблему?..
Ожил Трисмегист. Пожал плечами и сказал:
- Почему бы и нет? Летом Селена уже гостила там со Стеном три дня. Поверят.
Но Джарри всё ещё в чём-то сильно сомневался. Пока Колр не спросил:
- Что ещё тебя бес-спокоит?
- А если мальчики... ушли не туда, где... Селена?! - чуть не с болью выпалил он. - А если и они?..
- Они пропали вмес-сте. Ты с-сам это с-сказал. А это значит - они именно там, где она, - твёрдо сказал Колр. - Только С-селена могла подумать о мальчиках - о братс-стве.
- Согласен, - кивнул Бернар, с сочувствием глядя на Джарри. - Будь иначе, они бы исчезли не сразу и по одному.
- Завтрашние соревнования, - напомнил Ривер. - Проводим их мы с Лотером, но кто-то из хозяев деревни тоже должен быть на месте.
- Необязательно, - рассудительно сказал Трисмегист. - Пусть Джарри появится в начале матча, а потом придёт Колр и сменит его. Незаметно. Никто не увидит маленькой паузы между уходом Джарри и появлением дракона. Всё внимание будет на поле.
Когда были распределены все роли в завтрашнем дне без участия в нём хозяйки места и братства, Колр кивнул Джарри и уехал в деревню. У него через полчаса начинался урок на школьном спортивном поле. С ним уехали остальные... И Джарри выдохнул с облегчением, что больше не надо скрывать то отчаяние, которое он ощущал. Он стоял у облетевшего прибрежного кустарника, держась за жёсткую ветку так, чтобы ладонь оказалась внутри ожерелья встречи. В пальцах второй он держал лист с портретом Селены и чуть не со слезами вспоминал, что ученики и ученицы Космеи любили рисовать малыша Стена. И мысленно благодарил Кама за его статуэтки...
И ждал.
Глава вторая
...В полном ошеломлении Селена неверяще смотрела на витрину магазина, перед которой стояла.
Сердце внезапно рвануло скачущей болью.
Стен! Где Стен?!
И чуть не задохнулась от счастья: она так оцепенела от ужаса, что не заметила, как продолжает стискивать ручонку малыша, который с наивным любопытством оглядывался вокруг на спешащих прохожих, на дорогу, по которой неровными потоками движется транспорт.
"Я... дома?" - уже спокойно, хоть и неуверенно подумала она.
И тут же сморщилась от подступивших слёз. Дома?!
Несколько минут простояв у витрины, в которую её несколько лет тому назад втянула жуткая лапа Вальгарда, Селена и впрямь успокоилась. Из-за безвыходного положения. Ничего не поделаешь, придётся заново вписываться в мир, не по своей воле ею когда-то покинутый. Счастье, что она не одна. Что рядом сын...
Но пустота внутри начинала расширяться. Нет рядом Джарри. Нет старшего сына - Коннора. Нет дома, который звенит детскими голосами... И ей надо возвращаться в квартиру, в которой её наверняка никто не ждёт. И встретят её там недоверчиво и со злостью: ушла одна, вернулась - с ещё одним жильцом.
Тряхнула головой. Она не Лена. Она Селена, которая не привыкла сдаваться... Для начала - щёлкнула пальцами и нервно засмеялась - чуть ли не до слёз: на кончиках пальцев вспыхнул огонёк! Магия - с ней!
Затем вспомнила, что она хозяйка места, и раскинула мозгами, что бы надо сделать, прежде чем и в самом деле пойти домой. Огляделась и подошла к банкомату. Вынула из заветного, потайного кармашка в сумке карту, вложила в прорезь - и затаила дыхание. Ликвидирована? Или её родные не подавали заявления, что пятый член семьи пропал? А на работе? В последний раз деньги ей положили на карту в день аванса...
- Фу-у... - шёпотом выдохнула она, когда автомат предложил наличку.
Вот теперь пора домой. Хлеба и кефира, с которыми попала в Город Утренней Зари, решила не покупать. Сначала узнает, как и что в квартире.
Да, на этот раз Селена не собиралась мириться с той участью, которая была ей в прошлом приуготовлена. Ради Стена. Надо будет - отправится жить на дачу. Если та всё ещё существует. Судя по яркой, только-только пробивавшейся зелени, вернулась Селена в здешний апрель. Впереди лето. Да, прожить его можно на даче: знакомых дачников много - поделятся всем, что ей необходимо - и не только семенами, как бывало ранее. И там же придумать, как быть дальше - успеет. Главное - будет крыша над головой.
И тут же снова кольнула тревога: а если семья брата переехала?
Нет, вряд ли за три года могли произойти такие изменения. Во всяком случае, скрепив своё сердце этой призрачной надеждой, так решила думать Селена. Всё-таки школа для двух племянников чуть ли не во дворе. Да и магазинов полно, и парочка торговых центров рядом - счастье для братовой жены-транжиры.
- Ну что, Стен. Идём... домой.
И пошли. Сначала держала Стена за руку, а сама безудержно вертела головой по сторонам. За свой внешний вид не боялась. Пусть возраст уже не тот, что у попадавшихся навстречу девчонок, порой одетых вычурно - не по погоде, а некоторые - почти как монахини, предпочитая чёрный цвет, но её прикид был... приличный: тонкая куртка с подкладом и штаны, которые сойдут за выбеленные до сероватых джинсов. И причёска... Короткая коса с вкраплёнными в неё и вообще в волосы артефактами тоже вряд ли привлекут чьё-то пристальное внимание. Так что...
- Мама!..
Она вздрогнула и взглянула на Стена. И остановилась, ругая себя: увлечённая разглядыванием когда-то знакомой местности, не заметила, что заспешила, а сынишка за ней не успевает. Из-за чего она, не глядя на него, начала грубо дёргать его за руку, забывшись и подгоняя, а Стен-то устал бежать за нею.
- Миленький... Малыш мой, - прошептала Селена, подхватывая сына на руки.
Пешеходная дорожка протянулась в кленовой аллейке между школой и бывшим техникумом - нынешним колледжем. Насколько Селена помнила, дорожка вела к довольно крутой лестнице, которая спускала пешехода к домам спального района. А справа от дорожки тянулась череда самовольно выстроенных гаражей. Эти гаражи находились близко к забору школы, и тогдашней девочке Лене, школьнице, и её старшему брату приходилось бегать между домом и школой по тропе среди гаражей. Страшновато было: вечерами там собирались алкаши. Хоть утром их не было, но родители предупреждали быть осторожными у гаражей, а ещё лучше - обходить их.
Гаражей при школе не осталось. Зато, кажется, кое-кто из автовладельцев решил устроить здесь же, на полосе лужайки между жилым домом и школой, автокладбище. Внимательный взгляд сумел оценить две разбитые легковушки, микроавтобус с проржавевшими боками и даже два стареньких грузовика.
Селена хмыкнула. В свой, когда-то покинутый мир она "вывалилась", кажется, в обеденное время, как и сейчас... Тот же зоркий взгляд зацепил между микроавтобусом и одной из легковушек компанию, которая как-то слишком активно общалась меж собой.
Кое-что со временем не меняется.
Сколько лет прошло именно здесь? Те же три года, что и в том мире, в котором она прижилась? И алкаши продолжают обживать бывший гаражный посёлок?
Она начала осторожно спускаться по лестнице, перила которой отстояли от ступеней слишком далеко - не схватишься, если что. Поэтому приходилось быть внимательной и смотреть только под ноги.
Но, несмотря на желание спокойно пройти лестницу - с малышом на руках, взгляд Селены постоянно устремлялся к полосе бывших гаражей. А она помнила, что невольный и упорный взгляд куда-либо означает, что надо бы присмотреться, куда её тянет.
Оказавшись на асфальтовой дорожке, она снова остановилась, задаваясь вопросами: "Интересно, а в этом, моём мире все мои магические силы сохранились? Или остались только бытовые? Типа - огонь разжечь? Или надо слушать только интуицию, которую во мне старательно взращивали Джарри и все остальные в Тёплой Норе?"
Едва в мыслях промелькнуло имя Джарри, глаза потеплели от подступивших слёз... Однако единственное движение Стена, когда он повернул голову посмотреть ей в глаза - и Селена торопливо скомандовала себе: "Не реветь! Стен очень чувствителен к моему настроению! Не реветь!"
Но интуиции послушалась.
- Стен, мы сейчас погуляем немного, а потом пойдём домой.
Стен посмотрел на неё серьёзно, причём так, что она вдруг испугалась: а если в этом мире сынишка её не понимает?! Если она говорит на чужом ему языке?! Они ведь ещё не говорили меж собой!
Но малыш кивнул и повторил за нею:
- Пойдём домой.
Она сначала обрадовалась, а потом ей снова стало страшно. Домой? А если сын вкладывает в это слово иное значение? Как поведёт себя Стен, поняв, что они совсем не в том доме, о котором он думает?
Но активная компания тянула её посмотреть, что там происходит. И Селена, оглянувшись на прохожих, которые спускались по той же лестнице, решительно свернула направо. Ещё более узкая асфальтовая дорожка (на её месте Селена помнила ранее лишь утоптанную тропинку) находилась от бывшей гаражной линии метрах в десяти. Так что, добравшись до места, которое потребовало её внимания, Селена обнаружила: трое рослых ребят, прижав парнишку лет пятнадцати, наверное недавно пошедшего в рост, а потому худого и даже костлявого, к кабине микроавтобуса, лупили его, используя вместо боксёрской груши.
По инерции вспомнив Мику, Селена встала на месте и, подпустив в голос презрительных интонаций, принялась громко восхищаться:
- Ах, какие смелые ребята! Как они не боятся бить втроём одного!
Трое оглянулись и медленно опустили руки. Впрочем, не все. Один продолжал держать костлявого парнишку притиснутым к машине. Только смотрел сейчас не на него.
- Тебе, тётка, чё надо? - с угрозой спросил один - коренастый парнишка, не толстый, но настолько плотный, что походил на отъевшегося кабанчика.
Селена сознавала: будь она той Леной, которая когда-то бегала здесь, не вмешалась бы. Ни за что. Да и сейчас... просто-напросто сбежала бы - от одного голоса наглеца.
Вмешалась именно Селена со всеми её навыками и знанием. То есть женщина, уверенная в себе.
Скользнув пристальным взглядом по местечку в паре метров от компании, она разглядела рассыпанные возле канализационного люка карты и поблёскивающие на солнце монеты разной величины. Поняла.
Глянув на парнишку, который смотрел на неё всполошёнными глазами (одним глазом - второй заплывал в будущем синяке), она насмешливо предложила кабанчику:
- А давай - я за него отыграюсь!
В ответ услышала мат-перемат, где единственно понятным был вопрос:
- А у тебя самой монеты есть?
- Показать? - в свою очередь спросила она и вынула из кармана часть переложенной туда из сумки налички.
Костлявый парней больше не интересовал.
Его, тут же скорчившегося от боли в животе, отпустили, не глядя, сосредоточившись только на Селене. Правда, и парнишка (кажется, ему лет пятнадцать?) никуда не ушёл, а только следил за Селеной и её сыном испуганными глазами.
Остальные из компании уселись вокруг канализационного колодца и с ухмылками наблюдали, как Селена подводит сына к этому испуганному костлявому и в приказном тоне говорит тому:
- Раз не ушёл - посторожи моего младшего.
А потом села напротив кабанчика и внаглую сказала:
- Я свои маньки показала. На что играешь ты?
Кабанчик (ему где-то около семнадцати) фыркнул и показал вынутую из кармана штанов пачку вконец взлохмаченных и засаленных купюр. Она кивнула, и один из дружков кабанчика собрал раскиданные карты и отдал ему колоду. Карты тоже оказались заляпанные - по-другому Селена не могла бы сказать. Она представила, что возьмёт их в руки, и поморщилась от брезгливости.
Между тем кабанчик смешал их и принялся за расклад... Игра предполагалась лишь между ними двумя, насколько поняла Селена.
Но игра не состоялась.
Кабанчик, забрав свои карты, выжидательно посмотрел на неё.
Селена, внешне следившая за его руками с ленивым любопытством, а на деле - перейдя на магическое зрение, подняла брови и спокойно сказала, глядя на него в упор:
- В колоде, вообще-то, обычно тридцать шесть карт. Почему в твоей - сорок?
Через минуту ей пришлось учинить скоростную расправу над всеми тремя, которые без предупреждения, пусть и с секундной задержкой от неожиданности бросились на неё - в основном, как она догадалась, втащить её между машинами, чтобы никто не заметил, и отнять показанные ею деньги. Драки не получилось, благодаря Джарри и Колру. С этими тремя "картёжниками", которые драться не умели, а умели только бить слабых, Селена долго не мешкала... Хм... Избиение младенцев получилось быстрым и результативным... Оставив их, стонущих, валяться на земле и, заикаясь и охая, материться, она подошла к костлявому, взяла снова Стена на руки и кивнула парнишке:
- Ну что... Идём домой?
- Тётя Лена... - шёпотом проговорил тот, таращась на неё одним глазом изо всех сил. - Это... ты?
- Я, я, - пробормотала она, поворачиваясь от него. - А это мой сынишка - Стен. Давай шагай быстрее, Ромка. Что-то мне не очень нравится, какие тучи идут с запада. А по дороге расскажи, каким образом ты сумел вляпаться в карточные игры.
Ромка поморщился и, кажется, стал соображать, как ответить тёте: наврать - или частично рассказать правду... А она, взяв на руки уставшего, засыпавшего от впечатлений в незнакомом месте Стена, зашагала, поглядывая то на дорожку, то на племянника.
Пока племянник прикидывал, что и как рассказывать, она оценила его грязную, если не засаленную одежду: ну, джинсы - ладно, мало ли где бегал и что делал; может, и били его уже не впервые - так по земле успели повалять, наверное; но футболка на нём - Селену чуть не передёрнуло: мало того что с пятнами, так ещё и откровенно давно не стиранная. На кроссовки вообще смотреть жалко: выбросить бы - затасканные до потрёпанного рванья. И ладно - лицо только что побитого, но ведь и волосы такие, что явно давно не мытые.
Да что у них тут происходило, пока её не было?!
А Ромка всё помалкивал, причём время от времени поглядывая на Стена.
- Тётя Лена... - не выдержал он. - А ты сказала, что... его зовут Стен. Ты замуж вышла в куда? За границу?
- Ой, да, за границу, - задумчиво ответила она, осматриваясь, многое ли изменилось на когда-то привычных улицах. - За такую границу, что страшно сказать.
- А зачем тогда вернулась? И почему ты сказала, что Стен младший?
- Знаешь, Роман... Пока я тебе о той загранице говорить не буду, ладно? Сначала разберёмся с тем, что происходит у нас дома.
Они прошли ещё один дом, прежде чем племянник решился. Он подёргал Селену за рукав куртки и смущённо сказал:
- Тётя Лена... Если ты с ночёвкой, дома... - он покраснел. - Дома есть нечего.
Она молча прошла торец следующего дома, прежде чем спросить:
- Тот магазин на углу ещё существует? Напротив нашего дома?
- Ага...
- Сворачиваем! - скомандовала она, направляясь в нужную сторону.
В "том" магазине она оставила его вместе со Стеном возле сумочной - дожидаться её похода по залу, а потом она, повесив на плечо свою сумку, подхватила сына на руки, а Роман, с тяжеленными фирменными продуктовыми пакетами в руках, но тем не менее почти счастливый (что Селену ещё больше обеспокоило), чуть не побежал впереди.
При подъезде было пусто, так что Роман поставил пакеты на скамью и принялся рыться в карманах - в поисках ключей. Стоя рядом и наблюдая за ним, Селена негромко предложила:
- Может, хоть сейчас скажешь, что у вас?..
Роман застыл, глядя на звякнувшие в ладони ключи, исподлобья посмотрел на неё.
- От нас ушла мама.
Она не стала бросаться сразу расспрашивать о деталях. А детали явно были... вопиющими. Насколько она помнила своего брата, Андрей всегда отличался чуть ли не болезненным стремлением к чистоте. Если что - не стеснялся брать в собственные руки тряпку или таскать по комнатам пылесос. И как-то она не представляла, что с уходом жены он изменил своим привычкам - судя по внешнему-то виду племянника. Хотя... Всё может быть.
Уже у двери она задала единственный вопрос:
- А почему мама ушла?
Она намеренно опустила Ромкины слова "от нас".
Мальчишка, опустивший толстые пакеты на плиту крыльца и только поднёсший домофонный ключ к замку, замер, а потом, не оглядываясь, буркнул:
- Сама увидишь.
Запел домофон, Роман поднял пакеты и перешагнул порог в подъезд. Внезапно он резко обернулся и с искажённым лицом, сквозь зубы взмолился:
- Тётя Лена, ты только сразу не уезжай, ладно?!
И быстро отвернулся, будто злясь на себя, что высказал эту странную просьбу.
- А отец дома? - когда они подошли к лифту, догадалась спросить Селена.
Вздрогнули костлявые плечи, а потом угрюмое:
- Дома.
Селена судила по движению на улице. Время - апрельский день в разгаре. Послеобеденное. Нет, здесь точно что-то не то. Роман явно прогуливает школу. Отец, то есть всегда педантичный и ревностно относившийся к своей работе Андрей, - и вдруг дома, когда должен был быть на работе? Да что тут у них?
А ещё она начала подозревать, что нечто переливающееся и весело поющее не зря, не просто так перекинуло её в когда-то родной мир.
Пока лифтовая кабина спускалась к ним, Селена обернулась к подъездной двери и прикусила губу. Со многим готова справиться. Но... Не отказалась бы от помощи в неведомой проблеме. Мгновенно перед глазами, как ни странно, в первую очередь не Джарри, а старший сын. Коннор. Нет. Коннор и его братья. Братство... Селена с трудом заставила себя вернуться к покою. Да, Мика сейчас приплясывал бы от нетерпения побыстрее очутиться в их квартире, чтобы изучить любой прибор, неведомый пока ему. Она увидела Колина, который заворожённо подошёл бы к старенькому книжному шкафу, если тот, конечно, ещё существует. Мирт бы первым делом подошёл к Роману, чтобы посмотреть, как исцелить ему синяки, наставленные "картёжниками", а Хельми встал бы посередине квартиры, чтобы проверить чистоту пространства. А Коннор... Он бы сжал ей руку, чтобы она успокоилась...
И она... успокоилась.
Братья, оставленные... где-то там, помогли, даже появившись в её воображении.
Перед дверью в квартиру Роман опять исподлобья оглянулся на неё и грохнул в дверь ногой. Открыл младший (три года разницы с братом) - Антон. Тоже открыл рот на Селену, которая кивнула ему:
- Привет, Тошик.
- Здрасьте... тётя Лена... - обомлемо ответил тот и посторонился, впившись таким же обалделым взглядом в пакеты, которые внёс в дом Роман.
В зале трёхкомнатной квартиры она сгрузила на диван заснувшего на руках Стена. Осмотрелась, качая головой. Мамай прошёл? Или что похлеще? Такой грязи она давно не видела - тем более в квартире брата, который, в отличие от своей безалаберной жены, всегда был чистюлей... Прислушавшись к торопливому и негромкому разговору племянников на кухне, она сразу пошла к комнате, которую обычно занимали их родители. "Мама ушла". Значит, можно войти и поздороваться с братом без церемоний?.. Но на всякий случай стукнула в дверь - и, помедлив, открыла её. И чуть не отшатнулась от ужасающего запаха, хлынувшего из комнаты.
Брат лежал в постели, глядя в потолок, как будто не слышал ни стука в дверь, ни тихого Селены: "Здравствуй, Андрей". Когда она подошла к постели, то замерла над ним, чувствуя, как перехватывает дыхание при виде худого, в странных пятнах лица, при виде головы, кое-где, отдельными участками выбритой. Но сумела снова выговорить:
- Ну... Здравствуй, Андрей.
Он не откликнулся, всё так же немигающе глядя в потолок.
А Селена выпрямилась и осмотрелась.
В комнате, выходившей на северо-запад, было темновато. Не оттого, что солнце ещё не появлялось на этой стороне дома, а потому, что окно было небрежно прикрыто шторой, а именно: эта штора была почти сорвана с карниза.
Селена не стала разбираться, можно ли вновь повесить штору нормально, а просто дёрнула её в сторону. Не успела опустить руку, как за спиной услышала слабое:
- Лена... приехала...
Она быстро вернулась к кровати с братом.
Андрей безмолвно плакал. Так беззвучно, что... если бы не слёзы, плача бы не было заметно. Селена обернулась к столу у окна и поднесла к кровати стул.
Она уселась на него основательно, совершенно уверенная, что поговорит с братом и узнает всё, что нужно, чтобы помочь ему: как так получилось, что в таком состоянии он оказался... брошенным? Кто ухаживает за ним? Селена видела на столе шприцы, какие-то упаковки для инъекций и вообще таблетки. И что говорят врачи?
Но обнаружила лишь, что брат вообще не реагирует на её вопросы, вновь бессмысленно глядя в потолок. Кажется, его два слова: "Лена приехала" были единственными осознанными... Приходит в себя только временами?
Недоумевающая, она встала и пошла к кухне, чтобы задать те же вопросы племянникам и добиться хотя бы каких-то чётких ответов.
Но у двери в кухню застыла, забыв обо всём.
Племянники вынули закупленные ею продукты на захламленный бог знает чем и грязный обеденный стол и... Они нарезали колбасу крупными кусками, обкладывали их с обеих сторон ломтями нарезанного в магазине хлеба и... не ели, а жрали, захлёбываясь молоком, которым запивали свои бутерброды прямо из пластиковых бутылок.
Огорошенная этой странной картиной (на языке вертелся лишь один вопрос: "Вам - что? Трудно было разлить молоко по чашкам?"), Селена вернулась в гостиную проверить Стена. Именно здесь она сама и ответила на собственный вопрос: "Трудно. Чашки-то грязные. Их надо вымыть, прежде чем наливать молоко!"
Малыш спал. Она присела рядом, порядком растерянная: с чего начинать возвращение захламленной вдрызг квартиры и её - скажем прямо, опустившихся обитателей к нормальной жизни?
Привычка планировать день, выработанная в Тёплой Норе, наконец подействовала. Но ненадолго. В голове только начало укладываться всё, что надо успеть сделать до вечера в доме, а что оставить на завтра, как Селена нечаянно услышала шумок из прихожей.
Быстро вышла из гостиной - и снова застыла: племянники торопливо обувались.
- Вы... куда?
- А мы это... погулять. Тётя Лена, дай нам немного денег, а? Вдруг мороженого, там, захочется? Или что-нибудь ещё? - заискивающе и одновременно со странной уверенностью, что своего добьётся, попросил Роман.
Селена смотрела на их лица, радостные в ожидании следующего после колбасного удовольствия... Медленно сказала:
- Я думала - вы поможете мне с уборкой...
- Ну ты же теперь приехала! - удивлённо и в то же время убеждённо в своей правоте откликнулся Антон.
Когда до Селены дошло, каким видят племянники её пребывание в квартире, она зарычала и ткнула указательным пальцем в дверной замок, рявкнув:
- Запрись!
В последовавшей тишине племянники, уставившиеся с изумлением на неё, резко обернулись к двери, заслышав отчётливый щелчок. После недолгого молчания и неподвижности Роман дёрнул дверную ручку вниз. Но та застыла на месте так, как будто её, как минимум, заварили или залили бетоном.
А младший открыл рот, посмотрев сначала на старшего брата, а потом - на тётю.
- Тётя Лена, а ты волшебница, что ли?
- Нет! Я злая колдунья! - всё ещё кипя, снова рявкнула Селена. - Быстро вошли в зал! Оба!