Ефимова Марфа
Ночи Тавриды

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Истории Северина Борейко. Рассказ 3.
  * * *
  - Виктор Павлович, я на месте, - молодой человек в самой обычной рубашке и самых обычных летних брюках произнёс фразу негромко, но мальчик на соседнем балконе его услышал. Мальчишка сидел на корточках, прижавшись к перегородке между двумя балконами, и держал ухо востро. - Вы будете только ночью? Тогда встретимся завтра, сразу на теплоходе. Там ведь все будут?.. Вот и отлично. До свидания, Виктор Павлович... Да, приложим максимальные усилия.
  Мальчик ни за что бы не стал прятаться, не будь его сосед обычным курортным соседом по гостинице. Но человек с жёстким ёжиком волос, пообещавший таинственному Виктору Павловичу приложить все усилия, за несколько минут до того произнёс:
  - Это Глеб Полозов, частное сыскное агентство "Магни", капитана Харицкого будьте добры.
  Затем он зашёл в комнату и там завершил разговор, однако начала фразы хватило, чтобы мальчик подпрыгнул с дивана, на котором с отвращением перелистывал томик Тургенева, и бросился к балкону. Не каждый день в соседях оказывался настоящий сыщик! Ещё вчера в его номере жил вредный старикан, норовивший при всяком удобном случае поучить, как себя положено вести благовоспитанному юноше, а сегодня судьба преподнесла такой подарок!
  Мальчик, не подымая макушки, тихо отполз обратно в номер, схватил коробку с шахматами и открыто, не таясь, ступил на лоджию.
  - Пашка! Ну, выходи! - прогундосил он противным голосом, прижимая телефон к щеке. - Ну, пожалуйста!.. Ну, ладно... Жаль...
  Затем парнишка повернул голову вправо, словно бы обнаруживая нового соседа, и дружелюбно улыбнулся:
  - Здрасте.
  Сосед кивнул, а мальчик потряс коробкой:
  - А Вы не играете? Пашку мама не пустила, не с кем поиграть. Может, сыгранём?
  Назвавший себя Глебом Полозовым вскинул руку с часами, подумал и согласился:
  - Почему бы и нет?
  Он легко перемахнул через перегородку, но мальчик остановил его:
  - Лучше у Вас. Тут у меня сестра дрыхнет. Нашумим, проснётся.
  Человек, следуя взглядом по направлению вытянутого пальца мальчика, обнаружил спящего ребёнка и снова согласился:
  - У меня, так у меня.
  Перебравшись обратно, он помог перебраться парню, а затем широким жестом пригласил к себе в номер.
  Комната была чиста и вид имела нетронуто-казённый. Красиво заправленная постель с лебедями из полотенец, а также идеальный порядок на столе и прикроватной тумбе свидетельствовали о том, что хозяин въехал недавно и не успел как следует обжиться.
  - Меня Севой зовут, а Вас? - мальчик протянул человеку ладонь.
  - Глеб Сергеевич, - сказал сыщик. - Можно Глеб. Не обижусь.
  На вид Глебу Сергеевичу едва ли стукнуло тридцать, поэтому Сева сразу же решил для себя, что будет запросто обходиться без "Сергеевича".
  - Ну, что, Всеволод Батькович, в левой или правой руке?
  Глеб, выхватив две фигурки, спрятал руки за спину.
  - В правой. Только я не Всеволод, я Северин.
  - Ого! - изумился собеседник, - знатное имечко! А сестрёнка у тебя не Южана случайно?
  - Похоже, но наоборот - Снежана. Мы на севере родились, оба зимой. Вот родители и напридумывали. Же один - эф три!
  Северин шагнул конём и довольно усмехнулся, когда противник на две клетки выдвинул пешку от ферзя.
  - Ага. Нимцович-Ларсен, - радостно пробормотал он. - Отличненько.
  Что в этом было отличного, паренёк не сообщил. Для мальчишки партия вдруг стала складываться неловко - он зевнул слона, затем пару пешек, затем его ферзь попал в совершенно детскую вилку, а там и мат заставил его схватиться за голову.
  - Ну, вот, - уныло произнёс он. - Проиграл.
  - Не беда, - подбодрил его Глеб Полозов. - С кем не бывает.
  - А давайте ещё партию! А то обидно.
  - Ну, давай, - снисходительно промолвил сыщик. Мальчик играл неважно, но почему не скоротать время хотя бы и с таким партнёром?
  Вторая партия закончилась ещё быстрее полным разгромом Севы.
  - Давайте на желание, - предложил мальчишка, закусывая губу. - Я когда на что-нибудь ставлю, лучше соображаю. Только Вы не очень сложное загадывайте, а то потребуете, чтобы я наизусть "Отцов и детей" выучил, я ж не смогу.
  - Солдат ребёнка не обидит, - пообещал Глеб. - Тургенев может спать спокойно. На лето, что ли задали?
  - Не, - шмыгнул носом Северин. - Отцов и детей нам еще рано, это мама хочет, чтобы я заранее прочитал. А я про Шерлока Холмса больше люблю.
  - Я тоже. Ходи.
  Сева не стал оригинальничать и двинул пешку с е два на е четыре. А спустя четверть часа сыщик сердито сопел, взирая на мастерски выстроенную ловушку.
  - Куда ни пойди, всё плохо, - сказал он. - Я проиграл?
  - Да, - хладнокровно ответил мальчик. - Вы проиграли. И Вам придётся выполнить моё желание.
  - Что же ты хочешь?
  - Хочу, чтобы Вы взяли меня на теплоход.
  - Теплоход... Ты подслушивал!
  Северин обезоруживающе тряхнул светлыми лохмами:
  - Да. Я подслушивал. Я знаю, что Вы сыщик, и что Вам надо по какому-то делу явиться на теплоход. Я хочу с Вами.
  - Но как же...
  - Скажете, что я Ваш младший брат и всю жизнь мечтал прокатиться по морю. Я не буду Вам мешать.
  - Ты хоть знаешь, что это за теплоход?
  - Какая разница, - Севка пожал плечами. - Главное, что там будете Вы, и, значит, будет какое-то расследование. Я не стану встревать в это расследование, я сам всё расследую.
  Полозов рассмеялся:
  - Интересно, как это у тебя получится? Расследовать невесть что, невесть по какому поводу среди невесть кого.
  - Я догадаюсь, - спокойно пообещал мальчик. - Я сообразительный.
  - Ну-ну! - Глеб скрестил на груди руки. - И вообще, ты выиграл случайно. Я просто отвлёкся, а ты воспользовался.
  - А если я у Вас выиграю два раза подряд, возьмёте?
  - Если два раза, возьму. Только этого не будет.
  Последняя фраза Полозова была опрометчивой. Севка уверенно обыграл его оба раза и, собрав фигурки в коробку, торжествующе захлопнул крышку.
  - Ловко ты придумал, - процедил сыщик, - ничего не скажешь. А если пошлю куда тебя подальше?
  - Не пошлёте.
  - Это почему же?
  - У Вас глаза честные.
  Полозов вздохнул.
  - Завтра в полдень, на пристани, - коротко бросил он. - Теплоход "Михаил Пуговкин".
  
  * * *
  Молодой человек строгой, но вполне приятной наружности отточенным движением материализовал в ладони чёрные корочки, провёл ими влево-вправо на уровне глаз двух здоровенных секьюрити, вежливо улыбнулся на чуть обозначенный кивок старшего из них и шагнул на борт "Михаила Пуговкина".
   - А я Вас ждал! - сухой старик с гордой осанкой вышел ему навстречу, протягивая руку для приветствия. - Ведь это Вы - Глеб Сергеевич Полозов?
   - Вы наблюдательны, Виктор Павлович. У журналистов бирки на шее, а всех киношников Вы знаете лично. Меня Вы не знаете, и на мне нет бейджа, значит я тот, кого Вы ждёте, - улыбнулся молодой человек. Он подтолкнул вперёд подростка лет четырнадцати. - Это мой брат Сева. Он прокатится, не возражаете?
  - Конечно, нет, - махнул рукой старик. - Только пусть осторожно себя ведёт. Свалится, чего доброго, в воду. Мальчишки - они пострелы такие!
  - Я буду очень аккуратен, - вежливо склонил голову Севка. - Мой брат тщательно проинструктировал меня.
  Виктор Павлович хмыкнул, а когда парнишка скрылся за спинами охранников, заметил:
  - Серьёзный юноша. И на Вас совсем не похож. Признайтесь, Глеб Сергеевич, это ваш тайный агент? - Глеб неопределённо кашлянул. - Хитро! Очень хитро! Кто заподозрит простого мальчишку? А его родители в курсе?
  - В курсе, - кивнул Глеб. И не солгал - матери юного хитреца он абсолютно правдиво сообщил о прогулке по морю. Та дала сыну денег на билет и с лёгким сердцем отпустила.
   Верхняя палуба новенького прогулочного теплохода, куда поднялись Глеб и Виктор Павлович, была заполнена суетливым людом, с ног до головы увешенным фото- и видеотехникой.
   - Камера бликует! - рявкнул над ними бородач в гавайской рубахе. - Айда на тот конец!
   - Там тень, - возразил ему щуплый парень с микрофоном. - Лица страшными выйдут!
   Долговязая девица в огромных чёрных очках, шлёпках и бандане на ходу заметила прокуренным голосом:
   - Они и на солнце все страшные.
   - Кто бы говорил, - философически ответил бородатый.
   Прошмыгнувший мимо белобрысый человек в яркой красной майке и толстых очках с десятком диоптрий задел фотоаппаратом старика. Виктор Павлович потёр ушибленное место и глянул на часы:
   - Через пять минут будут. Я пока введу Вас в курс дела.
   Полозов склонил голову на бок, выражая живейшую заинтересованность.
   - Наш кинофестиваль молодой - проводится всего лишь в пятый раз. Мы не замахиваемся на славу Венецианского или, на худой конец, с Московского фестиваля, но очень стараемся придать хоть какой-то вес данному мероприятию!
   - Ваши старания не напрасны, - заметил Полозов, - О крымском фестивале трубят повсюду.
   - Трубят! - с горечью воскликнул Виктор Павлович. - Боюсь, скоро трубить начнут совсем по иному поводу! Пока ещё Господь миловал, но одна жёлтая газетёнка уже окрестила фестиваль карнавалом смерти! Слава Богу, издание местное, а не то растрезвонили бы по миру...
   - На то есть причины?
   - Увы, - старик понизил голос и огляделся по сторонам. - Говорит ли Вам что-нибудь фамилия Даниелян? Георгий Даниелян?
   - Нет.
   - Понимаю. Продюсеры не на слуху у простого обывателя, далёкого от кинематографической среды.
   - Он продюсер?
   - Был продюсер. А сейчас его нет в живых.
   - Что с ним произошло?
   - Банальная смерть - остановка сердца. Вроде бы, никаких подозрений, Даниелян был тучен, страдал ишемией, но скончался точно перед церемонией закрытия. А его фильм "Ночной боксёр", между прочим, взял гран-при.
   - Так это его картина? Отличный фильм!
   - Да, его. На фестивале состоялась закрытая премьера "Боксёра", после которой прокатчики выстроились в очередь, а критики принялись источать тонны елея. Такого шумного успеха потом не было ни у кого за последующие три года. Но я не об этом. Даниелян ушёл красиво - выпустил шедевр и покинул мир победителем. А кончина Шумилова оказалась не столь эффектной. Режиссёр Шумилов, я надеюсь, Вам известен?
   - Разумеется. "Золото Рейна", "Три сна"... Он умер в Москве. Кажется, от сепсиса?
   - От столбняка. Сепсис был осложнением. Но заразился Шумилов здесь, в Крыму. На втором фестивале. Где-то выпил, вернулся под утро в гостиницу без обуви, в разорванной одежде, а на ступне был порез. Уверял меня, что не помнит, где поранился и с кем пил. Тем более, что спиртным, он, вообще-то, не увлекался. Я не боялся его навещать, столбняк не заразен. Болезнь протекала бурно и тяжело, дозы антибиотиков были лошадиными, но организм Шумилова не сдюжил.
   Глеб прикрыл собой собеседника, спасая от устремившихся к леерам журналистов, и сказал:
   - В жарком климате столбняк не редкость. Жаль Шумилова, но поводов для беспокойства пока не вижу. Что Вас насторожило?
   - Я рассуждал так же, как Вы, дорогой мой сыщик, пока на четвёртом фестивале не утонула ещё одна известная персона - Линчук.
   - Кто такой Линчук?
   - Кто такая. Екатерина Линчук, сценарист. Поначалу была больше по дамским сериалам, но оказалась вполне способной и на серьёзные вещи.
   - Утонула в море или в бассейне?
   - В море. Она хорошо плавала, вела, знаете ли, нетипично здоровый для богемы образ жизни. Кажется, в детстве занималась плаваньем. И вот - на тебе. Нырнула с волнореза, поплыла за буйки и не вернулась. Её и нашли-то через четыре дня. За это время праздник завершился, а поскольку в тот год сценарий Линчук ничего не выиграл, то шумиху поднимать не стали, объявили о гибели спустя неделю после закрытия.
   - Вы предполагаете, что все эти смерти не случайны?
   - Предполагаю, и боюсь, что мы вновь кого-либо потеряем, - с готовностью кивнул Виктор Павлович.
  - Вы не упомянули третий фестиваль.
  - На третьем, вроде, всё было спокойно... Я понимаю намёк. Вам кажется, что связи нет никакой. Дай-то бог! Здесь тот самый случай, когда я был бы рад ошибиться.
   - Все эти погибшие - они как-то связаны между собой? Родственные узы? Деловые контакты?
   - Я думал об этом. Даниелян и Шумилов - да. Они участвовали в одном фильме. Том самом "Ночном боксёре", где Шумилов был режиссёром. Но сценарий к нему писала не Линчук. Там вообще, идея была от какого-то иностранца. Линчук с Шумиловым сотрудничали в "Трёх снах", но продюсировал "Сны" не Даниелян. Катя отметилась в некоторых Даниеляновских ситкомах, но Шумилов к этой чепухе точно не имел отношения.
   Глеб сделал несколько пометок в тонком блокноте, когда по палубе разнеслось:
   - Едут!
   За криком последовал шквал вспышек и щелчков - корреспонденты бросились запечатлевать прибывший на двух автобусах кинематографический бомонд. Глеб оглядел вытянутые спины журналистов, усмехнулся. Бородач в гавайской рубахе висел, перегнувшись через канаты. Бородача за штаны придерживал щуплый помощник с флегматичным выражением лица. Девица в бандане, прижатая с двух сторон толстяками, извивалась и клацала по кнопке огромного аппарата, приподняв его над головами соседей. Два парня с одинаково взбитыми надо лбом чубами толкались, крутились, сердито пыхтели и всячески друг другу мешали. Человек в красной футболке подпрыгивал и снимал прямо в полёте из-за спин более ловких коллег.
   Сияющие артисты, режиссёры и прочие участники фестиваля чинно входили на борт "Пуговкина", задерживаясь на секунду, дабы продемонстрировать камерам изысканные наряды и не менее изящные украшения. Причёски дам, тщательно уложенные в небрежные локоны, дорогие часы мужчин, кукольные костюмчики их детей - всё было призвано являть собой вечный праздник солнца, моря и сладкой жизни.
   - Чтоб я так жил! - с чувством воскликнул бородач, прицеливаясь в объектив.
   - Нафиг надо, - возразила девица в шлёпках, - улыбаться, даже если аппендицит.
   Теплоход протяжно загудел и малым ходом отчалил от пристани.
  
  * * *
  - Крутой у Вас аппарат, - завистливо протянул Севка, жадно пожирая глазами монструозный агрегат на шее сутулого человека с усиками. - Canon EOS ...
  - ... 1Ds Mark Body, - горделиво приосанился фотограф. - Но тушка не главное.
  - А что главное?
  - Главное - оптика.
  Объектив прибора был столь велик, что астеничному его владельцу приходилось перегибаться в пояснице и откидываться назад, дабы не клюнуть носом.
  - Когда вырасту, куплю такой же.
  - Лучше купи машину, парень. Знаешь, сколько это чудо стоит? Хотя, лучше не знать, чтобы не расстраиваться. Я, вот, не могу себе позволить. Это редакционное оборудование.
  Мальчик облизнулся.
  - У Вашей газеты, наверное, хорошо идут дела?
  Надпись на бейджике репортёра сообщала, что тот является корреспондентом некоего издания с честным названием "Крымский сплетник". Северин уже пообщался с "Вестями Крыма", "Огнями Симферополя" и "Ялтинским дневником", а до того, сунув в левый карман Полозова игрушечную прослушку, купленную в детском мире за недельную сумму карманных денег, с комфортом, при помощи наушников, познакомился с сутью таинственного дела. В первую очередь мальчика заинтересовала та самая местная жёлтая газетёнка, что каким-то образом связала все смерти в единую логическую цепочку. Неформальный "Крымский сплетник" как нельзя лучше подходил на роль всезнающего издания.
  Теплоход чуть качнулся, закладывая вираж, публика охнула.
  - Так и вылететь недолго, - сказал Севка. - Представляю, как все заголосят, если кто-то свалится в воду.
  - Это было бы просто прекрасно, - цинично ответил репортёр. - О таком сюжете можно только мечтать.
  Севка поковырял в ухе и просиял:
  - Ну, да! Вашу газету тогда бросятся покупать! А то скучно - катаются тут себе, наряды показывают. Никакой движухи. Хоть бы помер кто, как в прошлый раз.
  - Скучно ему... Ты сам-то как сюда попал?
  - Меня брат взял с собой. Он из охраны. - И похвастался, - а капитан - мой двоюродный дядя.
  - А-а-а..., - сутулый сразу потерял к Севке интерес. Но потом встрепенулся, - а ты откуда знаешь про прошлый раз?
  - Дядя сказал. Кто-то утонул тут. Он помогал искать. Писательница, что ли?
  - Сценаристка.
  - Небось, плавать не умела. А я вот могу два километра проплыть, только мама не разрешает вдаль плавать, говорит, вдоль берега плыви. А вдоль берега неинтересно.
  Корреспондент, расслабленный Севкиной болтовнёй, лениво возразил:
  - Хорошо она плавала. Наша газета проводила расследование. У неё разряд даже был. Там непонятно что случилось.
  - Может, её убили?
  - Да какой там - убили! Кому она нужна? Скорее всего, ногу судорогой свело, и всё. В прошлые годы фестивали вообще, были несчастливыми. То утонули, то с высоты грохнулись.
  - Ух, ты! А кто грохнулся? А я и не слыхал. Мне бы дядька разболтал или брательник, они часто со знаменитостями дело имеют. У нас, знаете, сколько фоток дома есть со всякими там звёздами! Девушка брательника всё время просит, чтобы её он брал с собой, но дядька против, говорит, нечего бабе на судне делать.
  Журналист зевнул, давая понять, что мальчишка начал ему надоедать.
  - Потому и не слыхал, что не знаменитость разбилась. Оператор. Кто знает кинооператоров? Ты знаешь хоть одного?
  - Не-а, - Севка помотал головой. - Не знаю. Только артистов. А давно? А с высокого этажа он упал?
  - Да там смех один. Ни с какого этажа он не падал. Полез котика с дерева снимать, приставил лестницу и слетел с неё. А внизу бетонный блок. Приложился головой - и нет человека. Это не на прошлом, это на позапрошлом фестивале было.
  - Вот это да!
  - Ничего не да. Пьяный был в зюзю. А если пьяный, нечего по деревьям лазать, котиков спасать... Ох, ты, ёкарный бабайка! Сокольская!
  Сутулый ловко вскинул фотоаппарат стоимостью в полмашины и, расталкивая локтями конкурентов, устремился к ослепительной блондинке в полупрозрачном платье.
  
  * * *
  - Зырянов, Сокольская, Карелин, Стрижовы всем семейством, - перечислял Виктор Павлович, взглядом обозначая то или иное лицо. Вдвоём с Глебом они сидели за крохотным столиком в самом углу под навесом. Изредка старик приподымался и радушно кланялся, но большей частью просто вскидывал руку. Почти все лица Полозову были заочно знакомы по экрану телевизора, лишь несколько раз он вопросительно оборачивался к собеседнику, и тот пояснял:
   - Роман Гай Германик, писатель. С его книг множество сценариев списано. Я не любитель его стиля, но... Игорь Тарасевич, композитор. Некоторые сравнивают его с Нино Рота.... А это мой любимчик - Коленька Васятин, оператор. Какой он делает свет! Какие полутона выстраивает!
   Глеб слушал молча, напряжённо о чём-то размышляя. Адалары, к которым, рассекая волну, упорно приближалось судно, неожиданно выросли прямо по курсу "Пуговкина" двумя суровыми колючими глыбищами. Их ощерившиеся острые рёбра контрастно выделялись на фоне бирюзовой воды и густо-лазоревого неба.
   - А вот и сюрприз! - неожиданно воскликнул композитор Тарасевич, первым бросаясь к сеточному ограждению. - Богини! Натурально богини!
   Его возглас подстегнул остальных - толпа дружно прилипла к левому борту, жадно впиваясь глазами в семь обнажённых девушек, покачивающихся на толстых надувных матрасах неподалёку от скал. Девушки лежали бюстами кверху, живот каждой из них был покрыт чёрными строчками лозунгов.
   - "Крым - не бордель!", - вслух прочитал кто-то и продолжил докладывать, - "In Gay We Trust". "В вашем кино грязь и гумно".
   - А-а-а! FEMEN отметился, - пояснил Виктор Николаевич. В глазах его блеснули хитрые искорки. - Замуж бы девкам, а не грудью перед всеми трясти. Каждый год одно и то же - как фестиваль, они тут...
   Публике - высокой и не очень - юные активистки за освобождение женщин, напротив, пришлись по душе. Под крики, радостное улюлюканье и одобрительные жесты возбуждённого народа теплоход описал петлю вокруг скал и девушек. Журналисты увлечённо щёлкали бесстыдниц, пока те не скрылись из виду. Мальчишка, сын режиссёра Зырянова, последним покинул наблюдательный пост у леера.
   - Васёк! - крикнул ему отец. - Не про твою честь барышни!
   - Вырасту, и будут про мою, - дерзко возразил румяный Васёк.
   Толпа рассмеялась, а затем снова разбрелась по теплоходу. Глеб, хмуря лоб, уткнулся в телефон.
   - Вы сказали, - задумчиво проговорил Полозов через четверть часа изучения сайта женского движения, а также энциклопедии кино, - эти феминистки появляются на каждом фестивале. Они всегда здесь, на воде, проводят акцию?
   Виктор Павлович довольно улыбнулся:
   - Дорогой мой, эти девушки - часть нашего проекта! У них, разумеется, свои цели, но мне удалось договориться, чтобы акции проводились на воде у скал. Появление натур в стиле ню - непременная часть прогулки по морю. Девицы порой вывешивают совсем неприглядные, оскорбительные призывы, но это придаёт перчику. Мужчинам очень нравится!
   - Значит, всегда у скал... Виктор Павлович, прошу Вас, оглядите народ - все приглашённые сейчас на месте? Все на палубе?
   Старик растерянно захлопал ресницами, а затем вытянул шею и осмотрел гостей.
   - Пойдите, проверьте! Срочно! - Глеб подтолкнул его в толпу и тут же наткнулся на материализовавшегося из толпы Севку.
  - У него попросите фотки посмотреть, - деловито заявил мальчик, указывая на фотографа, ковыряющегося в аппарате у правого борта палубы. - Он сзади стоял. Он единственный, кто был у правого борта и снимал издалека.
  Глеб, не раздумывая, ринулся к репортёру:
  - Пожалуйста, покажите мне последние кадры!
   - А в чём, собственно, дело... - начал фотограф. Полозов вновь, как и перед охраной, материализовал таинственные корочки. Журналист с любопытством заглянул в них и протянул Глебу фотоаппарат.
   - Вы, ведь, постоянно находились здесь? - уточнил сыщик, перелистывая кадры на маленьком экране аппарата. Севка на цыпочках заглядывал через его плечо.
   - Ну, да.
   - Вам неинтересно было взглянуть на голых девушек?
   - Интересно. Только я не успел. Не буду же я артистов локтями расталкивать. Меня ж потом никуда не пустят.
   - Ага! - восклицание Глеба относилось не к словам фотографа, но к кадру, на котором он остановился.
   Два плотных ряда спин у левого бортика и уголок одного матраса с обнажённой бунтовщицей. На первой линии - участники фестиваля, на второй - журналисты. Артисты с режиссёрами прикрыты корпусами фотографов. Глеб распознал лишь двоих - богатырей Карелина и Стрижова. Полозов, окинув взглядом публику, вернул фотоаппарат журналисту.
   - Это невозможно! - к Глебу пробился запыхавшийся Виктор Павлович. - На теплоходе сто человек, не считая прессы и персонала!
   - Идём по группам. Режиссёры?
   - Режиссёры? Так... Зырянов, Стрижов, Бердников... - Виктор Павлович проговорил длинный ряд имён, одновременно выхватывая их взором. - Все.
   - Продюсеры?
   Старик перечислил продюсеров и кивнул.
   - Сценаристы? Писатели?
   - Кричевская, Гай Германик... Где он? Не вижу...
   - Попросите капитана вызвать Германика по громкой связи! - потребовал Глеб. - А я поищу кое-кого.
  - Я тоже! - Севка кубарем скатился на нижнюю палубу. - Вы наверху поищите, а внизу!
  - А ты чего раскомандовался? - начал было Глеб, но мальчик уже исчез в люке-проходе.
   Глеб быстрым шагом обошёл свою палубу теплохода, заглядывая во все открытые помещения. В момент обращения капитана Полозов замер, прислушался. Затем продолжил поиски. Вернувшись, он покачал головой:
  - У меня пусто. Гай Германик, полагаю, не откликнулся?
  - Нет, - пробормотал сбитый с толку старик. - Германик исчез.
  - Пусто! - завопил Северин, подлетая к сыщику. - Внизу вообще никого!
  Полозов, скрипнул зубами.
   - Дамы и господа! - разнёсся по судну голос из динамиков. - Через несколько минут наш теплоход причалит к берегу. Капитан корабля желает участникам ежегодного кинофестиваля "Ночи Тавриды" успехов в работе и приятного отдыха на южном берегу Крыма!
  Северин, уцепившись за рукав Глеба Сергеевича, что-то жарко зашептал ему на ухо. Брови сыщика удивлённо вскинулись, но после кратких колебаний вернулись на место.
   - Скажите охранникам, - приказал Полозов, - чтобы на выходе задержали журналиста в красной футболке и высокую девушку в чёрных очках с платком на голове. У человека в красной футболке густые светлые волосы и очки с сильными диоптриями. У девушки - длинная юбка и шлёпки-вьетнамки.
   "Михаил Пуговкин" развернулся и, покачиваясь, пришвартовался. Полозов проследил, как яркая толпа высыпала на пирс и как два охранника остановили долговязую журналистку в бандане. Ни одного человека в красной майке Глеб не заметил.
   - Позвольте поговорить с Вами, - начал Полозов, подходя к задержанной девушке. Та наклонилась за монеткой, выпавшей из кармана длинной цветастой юбки. Поднимаясь, девушка резким движением сбросила шлёпки и босиком рванула в сторону берега, прижимая к груди фотоаппарат. Оторопевшие охранники на секунду застыли в непонимании, а затем бросились вдогонку за беглянкой. Девица бегала явно быстрее неуклюжих двухметровых увальней. Она ловко просочилась сквозь толпу, пересекла набережную и растворилась в прилегающих улочках. Секьюрити, оттолкнув композитора Тарасевича, отшвырнув оператора Васятина и окончательно увязнув в семействе Стрижовых, прекратили погоню.
   - Улизнула, - виновато произнёс один из них. - А что она натворила?
   - Думаю, что не она, а он. - Полозов приподнял оставленный шлёпанец, повернул подошвой вверх. - Сорок четвёртый размер. Неплохо для дамы. А что натворила... Вызывайте полицию. Человек пропал.
  
   * * *
  - Непростой ты парень, я гляжу, - Полозов, склонившись над шашлыком, яростно сдирал куски баранины с шампура. - Зря от мяса отказываешься. Вкусно.
  - Я маме обещал не есть в дешёвых уличных кафе, - уныло произнёс Севка. - Только в столовке гостиницы или в ресторане. Мама думает, что я сразу отравлюсь.
  - А разве это дешёвое кафе? Вон, смотри, какие цены!
  - Дешёвое. Шашлык в приличных заведениях на шампурах не подают. Его в тарелочку сгребают.
  - Всё-то ты знаешь, гражданин ботаник.
  - Я только что в ресторане у знакомого... подрабатывал.
  - Ну и пусть, дешёвое. Зато вкусно. Закажу-ка ещё порцию.
  Он махнул рукой, и толстый татарин с добродушной улыбкой вывалился из-за перегородки с мангалами. На ходу вытирал руки о засаленный фартук и почёсывал бородку. Маму бы хватил удар от одного вида на эдакую антисанитарию.
  - Расплатиться или повторить? - спросил хозяин шашлычной.
  - Повторить. И картошечки. Есть у вас картошечка?
  - Как же нет? Конечно, есть! Хорошему человеку всё есть. Вам жареную или отварную с зеленью?
  - Жареную! - не выдержал Севка. - С зеленью! И мне шашлык!
  Мальчик сунул руку в карман, выгребая мелкие купюры и мелочь. Глеб широким жестом остановил его:
  - Убери. Я угощаю. Считай это платой за подсказку. На теплоходе ты здорово сообразил с фотографом и подозреваемыми. Кстати, возьми свою игрушку, - он выложил на стол подслушивающее устройство. - И запомни: подслушивать - стыдно!
  Севка покраснел.
  - Я же не про личное слушал. Я для дела.
  - Если это не твоё дело, то тем более стыдно. А это не твоё дело. Ты мне помог, спасибо тебе, но будь другом, не суй свой хитрый нос, куда не просят.
  - Ну, извините, - выдавил мальчишка. - Я хотел помочь Вам... Я, кстати, не считаю, что смерти случайные. По-моему, людей специально убирают по очереди. Каждый год по человеку.
  - Кушай шашлык, юноша, и не забивай голову глупостями, - снисходительно проговорил сыщик, когда на столе появились две дымящиеся порции ароматного мяса, и татарин, сладко улыбаясь, помчался за картофелем. - Я проверю, конечно, но пока связи не вижу. Ну, болели люди, ну, несчастный случай на воде. Это бывает. И потом, убийства, как ты выразился, происходили не каждый год. В позапрошлом году ничего не было.
  - Было, - с гордостью возразил Севка. - Два года назад упал с лестницы и расшибся насмерть какой-то кинооператор. Может, Ваш Виктор Павлович, не помнит, а мне про это один человек из газеты сообщил. Я с ним поболтал немножко, он и сообщил.
  Полозов недоумённо уставился на мальчика:
  - Этот твой человек - прямо взял да и выложил всё первому встречному?
  - Так я же ребёнок, - беспечно ответил Севка. - Я же глупый, у меня же мозги пока не отросли. Чего меня бояться? Болтай, что хочешь, всё равно забуду через секунду.
  Полозов, на чьи щёки моментально наползи предательские алые пятна, сердито покачал головой, но затем, махнув рукой, вгрызся в шашлык.
  - Я тут табличку составил, - продолжил Севка, пододвигая к сыщику листок бумаги с корявыми письменами. - Если её заполнить, то можно разгадать тайну.
  На листке, как, скосив глаза, разглядел Полозов, было начертано:
  
Даниелян Какое отношение имеет к "Трём снам"? Продюсер "Ночного боксёра" Остановка сердца (инфаркт? любил ли выпить?)
Шумилов Режиссёр "Трёх снов" Режиссёр "Ночного боксёра" Столбняк (не пил, но поранился пьяным)
Какой-то кинооператор (кто?) Какое отношение имеет к "Трём снам"? Какое отношение имеет к "Ночному боксёру"? Упал с лестницы, разбил голову (был пьян)
Линчук Сценарист "Трёх снов" Какое отношение имеет к "Ночному боксёру"? Ныряла и утонула (не пила)
Гай Германик Какое отношение имеет к "Трём снам"? Какое отношение имеет к "Ночному боксёру"? Пропал (любил ли выпить?)

  - Думаешь, всех подпоили и каким-то образом с пьяными расправились?
  - Не знаю пока.
  - А почему выбраны лишь два фильма?
  Северин пожал плечами:
  - Написал то, что слышал. Пересечения были только по ним. Может, есть и другие общие фильмы.
  - Значит, тебе кажется, что собака зарыта в какой-то общей картине?
  - Это не мне, это Вам кажется, - сказал мальчик. - Вы же первым спросили о точках соприкосновения. А где ещё все эти профессии могут соприкасаться? Только в фильмах.
  
  * * *
  Сценариста Гая Германика водолазы по подсказке Полозова отыскали быстро. Тело подняли почти у самых скал, примерно в том месте, где покачивались в молчаливой акции протеста обнаженные активистки FEMEN. На правом виске его обнаружилась рана.
   - Удар был нанесён снизу, - заявил эксперт. - А может, сам упал и приложился головой о нечто острое. Точнее можно будет определить только в лаборатории. На суше вполне бы оклемался, рана не смертельная. Но на теплоходе ему не повезло: помутилось сознание, потерял равновесие, свалился за борт и захлебнулся.
   - То есть, смерть могла оказаться фатальной случайностью? - уточнил Глеб.
   - Запросто, - уверил эксперт. - Так, скорее всего, и было. Погибший, часом, в алкоголе не проявлял излишества?
   - Проявлял, - вздохнул Виктор Павлович, отворачиваясь от тела. - Но до сих пор не падал за борт среди бела дня.
  Покончив с формальностями и поймав такси, чтобы скрыться с глаз любопытствующих зевак, старик с Полозовым совершили круг по городу, после чего вышли на дальней части набережной и уселись на скамью.
  - Люблю это место, - мечтательно промолвил Виктор Павлович, щурясь на солнце и прикладывая козырьком ладонь ко лбу. - Здесь так замечательно пахнет морем, а не кукурузой с чебуреками. Вы прежде бывали в Ялте?
  - В детстве.
  - Да, конечно, сейчас предпочитают заграницу. А я, вот, как дряхлый динозавр, привязан к любимым папоротникам... Скажите, голубчик, а как Вы догадались насчёт девицы? И зачем Вы искали человека в красном?
  - Всё просто, - Глеб поводил пальцем по экрану смартфона, затем протянул аппарат собеседнику, - Смотрите, что я выпросил у одного из фотокорреспондентов, снимавших злополучную прогулку. На этом фото спины людей, рассматривающих голых девушек. Мы с Вами сидели в углу и могли видеть, как буквально все бросились к левому борту. На месте остался лишь один человек, который фотографировал толпу с тыла. И на его снимке я не вижу двух персонажей: нашей таинственной девицы в тапках мужского размера и человека в красной футболке. Красный цвет - приметный, его бы смогли разглядеть хотя бы краешком среди кучи народа.
   - К чему эти рассуждения? По-моему, вполне понятно, что переодетый в женщину негодяй и есть убийца.
  - Люди могут прятать свою личину по многим поводам, - уклончиво возразил сыщик. - Смотрим дальше. Девушка в бандане... - Глеб пролистнул несколько изображений и остановился на выбранном фото. - Вот. Здесь она попала в кадр очень удачно. Видите?
   - Кадык!
   - Именно. Плюс обувь. Ни одна уважающая себя женщина не пойдёт на встречу со звёздами во вьетнамках. Из чего делаем вывод, что женских босоножек или хотя бы спортивных сандалий нужного размера у подозреваемой... у подозреваемого не нашлось. Но мы на время забудем о нём и перейдём к таинственному человеку в красной майке.
   - На выходе с теплохода охрана не заметила ни одного человека в красном! Кроме дам, разумеется.
   - Это меня и заинтересовало. Равно, как и то, что человек старательно избегал попадания в чужие кадры. В такой сутолоке чистый кадр со знаменитостью сделать сложно. В нём обязательно отметится ещё кто-нибудь. И, как я посмотрел, журналисты особо не переживают, влезая в кадры своих коллег. Но не наш незнакомец.
   - Его никто не снял?
   - Сняли. К счастью для нас, его задели на двух снимках. Сейчас...
   Полозов открыл два фото.
   - Вот его шевелюра. Видно, что он пытался пригнуться, но верхняя часть головы всё равно попала. А тут, похоже, он отпрянул назад, обнаружив чужой объектив. И тоже - полголовы. Вы ничего странного не замечаете?
   Виктор Павлович, собрав на лбу старательные складки, неуверенно предположил:
   - Родинка и чёлка как-то по-разному расположены?
   - Мне тоже это бросилось в глаза. Здесь чуб чуть выше и сдвинут левее.
   - Парик?
   - Думаю, да. Не удивлюсь, если и родинка нарисованная. Этот тип явно пытался замаскироваться.
   - Красная майка так бросается в глаза! Странная маскировка!
   - Тщательно продуманная. На борт он поднимается светловолосым очкариком с родинкой в яркой одежде, а выходит бритым брюнетом с прекрасным зрением в чём-нибудь сером. Снять парик, очки и футболку, под которой надета другая, менее приметная, совсем недолго. Так же, как и оглушить жертву и столкнуть в воду. Особенно, когда знаешь, что практически ничем не рискуешь, поскольку все таращатся на голых женщин.
  - А лже-девица? Она не при чём?
  Глеб развёл руками:
  - Пока не ясно. Может, и при чём. Может, в паре работали. Виктор Павлович, у меня к Вам просьба: постарайтесь вспомнить, был ли какой-нибудь скандал, связанный с "Тремя снами" или с "Ночным боксёром". Подавал ли кто-нибудь на кого-нибудь в суд? Был ли кто обижен? И мог ли Гай Германик быть как-то связан с одной из этих картин?
  - Про Германика, голубчик, мне и вспоминать не надо, - с готовностью отозвался старик, - он был автором книги "Месть приходит по ночам". Книга поначалу не имела особого успеха, но из неё потом вылепили удачный сценарий для "Ночного боксёра". А к "Трём снам" Гай Германик не имел никакого отношения. "Три сна" - нежная женская картина, игра на тонких струнках души, нет, Германик на такое не был способен. Он по части острого сюжета более был мастер. Что касается скандалов... Мне нужно подумать, перебрать записи и заметки. Я Вам перед вечерним показом позвоню, поведаю, что вспомнил.
  Глеб поднялся, предложил проводить собеседника, но тот отказался.
  - Пройдусь потихоньку, - расстроенно произнёс старик, - помыслю, как быть с фестивалем. Люди искусства такие суеверные. Боюсь, что больше никто к нам не приедет.
  С выправкой, достойной зависти кадрового офицера, заложив руки за спину и победно выставив подбородок, он тронулся по направлению к центру. Спина у него была прямая, но шаг - мелкий, и именно длина шага могла бы выдать его почтенный возраст.
  - Классный старикан, - услышал Полозов из-за спины. - Я бы хотел быть таким в старости.
  Глеб, вздрогнув от неожиданности, резко развернулся. Порыв ветра швырнул ему в лицо ворох солёных брызг.
  - Короче, - продолжил Севка, - я так понял, что Гай Германик тоже был связан с "Ночным боксёром".
  - Ты летел, что ли, за нами? - потрясённо выдохнул сыщик, утирая морскую влагу со лба.
  Северин прищурился:
  - Не. Посмотрел через окошко, как таксист ставит точки на навигаторе. Вы же не прятались.
  
  * * *
  Мама поставила перед детьми по тарелочке творога и потребовала:
  - Чтобы всё съели! И без отговорок!
  - Не хочу, - заявила Снежана. - Творог - настоящая гадость.
  Девочка, сурово сдвинув брови, принялась постукивать ложкой по столу. Стаканы на гостиничном подносе начали побрякивать и подпрыгивать.
  - В твороге кальций и белок, - строго сказала мама. - Без творога не вырастите.
  - А я съем мороженое с колбасой и вырасту! В твороге и мороженом белка одинаково! А ещё в мороженом жир, а мне жир полезен, потому что я тощая. Во!
  Снежана вытащила из-под столешницы острую расцарапанную коленку и демонстративно предъявила маме.
  - Господи, - схватилась та за голову, - что за детей ты мне послал! Ну почему у меня не простые милые двоечники!... Ну, а ты, что сидишь тут мрачный, - мама переключилась на Северина, гипнотический взгляд которого пытался вызвать явление телекинеза и отправить посуду с ненавистным творогом в полёт с балкона, - как тень отца Гамлета?
  - Нет, - возразила сестрёнка, - Севка не тень. Он печальный демон, дух изгнанья.
  Мама удивлённо воззрилась на девочку:
  - Дух изгнанья? Откуда ты знаешь про дух изгнанья? Мы же не читали!
  - Мне Севка прочитал. Про демона интереснее, чем про Карлсона. Они оба летучие, только Карлсон - дурак какой-то, и за него взамуж не хочется.
  - А за демона, значит, хочется?!
  - Демон - он красивый, - Снежана мечтательно закатила глаза.
  - Северин! - Мама повысила голос. - Твоей сестре всего лишь семь лет. Она только пойдёт в школу. Я требую, чтобы ты прекратил забивать ей голову вещами, которые девочке совсем не по возрасту! Ты меня понял?
  - Понял, - пробормотал Севка. - Кажется, всё понял... Точно! Демон! Гамлет! Мам! Скажи, а кто-нибудь из литературных героев падал с лестницы и умирал?
  - Смерть Ивана Ильича, - ещё более недоумённо ответила мама. - Толстой. А при чём тут литература? Мы о твороге беседуем!
  - Мам, я уже на экскурсии покушал! Я потом творог съем, перед сном!
  Подхватив смартфон, блокнот и ручку, мальчишка пулей вылетел из номера и, скатившись кубарем по ступеням, с размаху плюхнулся на кресло в лобби-баре. Там он вышел в сеть и некоторое время напряжённо перелистывал на мобильнике странички сайтов, делая пометки в блокноте. Закончив дела в Интернете, Севка помчался на центральную набережную. У концертного зала "Юбилейный" он остановился, неспешно обошёл кругом, затем, приметив распахнутую дверь на уровне первого яруса, по-обезьяньи вскарабкался, цепляясь за выступы, желобки и щербины, перевалился за перила, отряхнулся и чинно ступил в зал.
  К первому показу готовились серьёзно. Десяток людей-муравьёв ползали по сцене, протягивая провода, выстраивая свет и щёлкая по микрофонам. Женщина в халате отчаянно ругалась с индифферентно настроенным рабочим в спецовке, тыкая то на занавес, то на подмостки. По сцене носился толстяк с пушком волос над сияющей лысиной и указывал, куда ставить трибуну, которую вслед за ним уныло волочили двое молодых людей.
  - Записка Виктору Павловичу, - мальчик с достоинством потряс блокнотом перед носом перед дамой в очках, изучающей толстую папку бумаг.
  - Там, - махнула рукой дама, не отрываясь от занятия.
  Севка энергичным шагом промаршировал в коридоры с гримёрками, дважды повторив на ходу трюк с якобы запиской. Когда он постучался в комнату организаторов и толкнул дверь, Виктор Павлович нисколько не удивился.
  - Милости прошу, юный разведчик, - пригласил он мальчишку, перемещаясь на скучный казённый диван из видавшего виды дерматина. - Вы что-то проведали?
  - Не, не проведал, - помотал головой Севка, усаживаясь подле старика, - просто мысли в голове завелись. Вы случайно не знаете, Екатерина Линчук, та, которая...
  - Да, да, сценаристка.
  - Ага. Сценаристка. Она в Шотландии не жила случайно?
  - Училась в Англии - это я знаю. Но где, точно не скажу. Может и в Шотландии. Катенька весьма гордилась сим фактом. Прекрасно изъяснялась на английском, да и вся такая европейская штучка из себя была. Позвольте полюбопытствовать, мой дорогой друг, какова причина столь неожиданного вопроса?
  - Вот, - Севка предъявил листочек с таблицей:
Даниелян Продюсер "Ночного боксёра" Остановка сердца (инфаркт? любил ли выпить?)
Шумилов Режиссёр "Ночного боксёра" Столбняк (не пил, но поранился пьяным)
Шейкин Кинооператор. Какое отношение имеет к "Ночному боксёру"? Упал с лестницы, разбил голову (был пьян)
Воздвиженский Оператор-постановщик "Ночного боксёра" ???
Линчук Какое отношение имеет к "Ночному боксёру"? Ныряла и утонула (не пила)
Гай Германик Автор книги, из которой сделали сценарий к "Ночному боксёру" Пропал (любил ли выпить?)

  Колонка с "Тремя снами" мальчишкой была безжалостно выброшена из рассмотрения.
  - Шейкин! - ошарашенно воскликнул Виктор Павлович. - Неужто и он? А я и не подозревал. Как же так вышло?
  Председатель конкурса резво вскочил, насколько резво позволяли суставы, и куда-то выбежал. Впрочем, ровно через пару минут он вернулся, тяжело дыша и отфыркиваясь:
  - Коллеги подсказали, что Шейкин погиб за две недели до второго фестиваля. Потому и не вспомнил, что просто-напросто не знал! - и обессиленно рухнул на козетку, - Теперь я точно уверен - смерти не случайны! Кто-то желает погубить моё детище. И как хитро задумано! Как дьявольски! Убрать одного за другим артиста и пустить слух, что конкурс несчастливый! Что смерть сбирает на нём кровавую жатву!
  Он с чувством произнёс последнюю фразу и тут же крепко зажал рот руками.
  - Я всё знаю, - подбодрил его Севка. - У нас с братом нет секретов. Он специально берёт меня на задания, чтобы никто ничего не заподозрил.
  Виктор Павлович опустил руки, после чего снова взял в руки бумажку. Отодвинув её на расстояние руки, вновь пробежался по строчкам.
  - У Вас, молодой человек, в записях я наблюдаю ошибочку, - сказал он. - Нет такого человека - Воздвиженского.
  - Но Википедии написано, что он был оператором-постановщиком "Ночного боксёра", я своими глазами видел, - загорячился Севка. - Я могу показать! Если тут есть wi-fi...
  - Не трудитесь, юноша. Не стоит. Ваша Википедия вряд ли знает, что Воздвиженский - это псевдоним того же Шейкина. Он почему-то в какой-то момент посчитал, что его родная фамилия неблагозвучна, и поздние свои фильмы выпускал под девичьей фамилией матушки... Боже мой... Даже не верится... Я-то, признаться, считал, что он запил, с ним это бывало, что, может быть, лечится, поэтому ничего о нём не слышно. А он умер.
  Севка деликатно выдержал подобающую паузу, не стараясь, впрочем, изображать скорбь по неизвестному человеку, а затем спросил:
  - В Википедии ещё было написано, что идея фильма принадлежит какой-то Kate Loch Lee. Вообще-то, Лох Ли - это такое озеро в Шотландии недалеко от Абердина. И если выбросить слово "Лох", то получится Кейт Ли...
  - Катя Линчук! Так просто! Вы поэтому спросили о Шотландии?
  Севка, которому ужасно польстило очередное обращение "Вы", кивнул:
   - Ага. Получится, что все - из "Ночного боксёра". И получится, что губят не фестиваль, а всех, кто участвовал в этом фильме.
  - Но позвольте! В фильме еще добрый десяток лиц первого плана, и сотня тех, кто за кадром -костюмеров, монтажёров, директоров. Их что, всех будут и далее убивать?
  - Ну, да, - простодушно промолвил Северин. - В год по человеку.
  Энергичный стук в дверь заставил Виктора Павловича вздрогнуть, а затем превратиться в изумлённого зрителя, потому что вошедший Глеб Полозов, увидев мгновенно вжавшегося в диван мальчишку, демонически ухмыльнулся и, приподняв того за ухо, потащил вон:
  - Так, братишка, поиграли, и хватит. Мамка волнуется, говорит, сыночке пора домой, творожок кушать! Преступления - детям не игрушка. Тут взрослые бяки ходят, могут ненароком и на тот свет отправить. А отвечать кто будет? Правильно - отвечать будет старший брат. Так что, ноги в руки, и домой!
  Севка, завертевшись ужом, выкручиваясь из крепких пальцев разгневанного сыщика, выкрикнул со слезами на глазах:
  - Погодите! Я знаю, что делать! Я знаю, кто будет следующим и как поймать убийцу!
  - А ценными мыслями ты, братишка, поделишься с мамочкой...
  - Оставьте мальчика в покое! - неожиданно встал на защиту Северина председатель. - Мне кажется, юноша вполне здраво рассуждает! Послушаем, а там решим, насколько ценным будет совет.
  Полозов, повинуясь клиенту, разжал пальцы. Севка, потирая багровое ухо, потянулся за заветным листочком. Выдрав из блокнота новый лист, он набросал ещё одну табличку:
Даниелян Продюсер "Ночного боксёра" Остановка сердца (инфаркт? любил ли выпить?)
Шумилов Режиссёр "Ночного боксёра" Столбняк (не пил, но поранился пьяным)
Шейкин Оператор-постановщик "Ночного боксёра" Упал с лестницы, разбил голову (был пьян)
Линчук Екатерина Идея фильма "Ночной боксёр" Ныряла и утонула (не пила)
Гай Германик Автор книги, из которой сделали сценарий к "Ночному боксёру" Утонул(любил ли выпить?)

  - Все без имени, а Линчук с именем, - сурово проговорил Полозов, искоса посматривая на конкурента.
  - Это очень важно, что она Екатерина, у остальных имена совсем не важны, - кротко ответил Севка. Он неуверенно глянул на Глеба. - Всё сходится, кроме Германика... Странная фамилия. Это, ведь, псевдоним?
  - Псевдоним, - сказал сыщик. - Я, собственно, за тем и шёл, чтобы сказать, что фоторобот на человека в красной майке я уже отправил в Москву на опознание - вдруг засветился где-нибудь? И сказать, что проверил всех аккредитованных журналистов, из них два типа меня весьма заинтриговали. А также сообщить настоящую фамилию погибшего. Да Вы, Виктор Павлович, наверное, и без меня знали её.
  - Представьте себе, не знал. Гай Германик - не слишком удачливый писатель... был..., фильмы по его сценариям были не особо заметные. Кроме книги "Месть приходит по ночам", у него ничего приличного и не было. Читал я пару вещиц - чепуха на постном масле. Типичный автор единственной книги. Я не очень интересовался сей личностью.
  - Мумарев он. Валерий Петрович Мумарев.
  - Мумарев! Классно! - подпрыгнул взволнованный Севка. - До чего здорово! Тогда в таблицу надо ещё колонку добавить, и надо объявить, что фестиваля на следующий год не будет, и надо попросить Карелина растрезвонить, что он собирается съездить в Симферополь!
  - Зачем?! - хором воскликнули взрослые мужи.
  - Встретить кого-нибудь на ночном поезде!
  
  * * *
  Зал шумел, гудел, рассаживался. Виктор Павлович, стоя за кулисами и поправляя галстук-бабочку, вздохнул:
  - Зачем закрывать фестиваль? Передадим полиции наше исследование аккредитации, наши соображения, убийцу найдут и всё успокоится. Тем более что самозванца в дамском платье мы уже видели, найти его, как мне кажется, будет несложно...
   - Найдут пять коротко стриженых шатенов с чистыми, без родинок лицами. Каждый будет возмущаться и отнекиваться. Издания грудью встанут на защиту сотрудников, поднимут гневную волну обличения непрофессионально действующей полиции. А главное - доказательства. Их нет. Даже то, что человек надел парик и очки или же юбку и платочек ровным счётом ничего не докажет. Может, он вживался в роль, сочиняя детектив для своего журнала? Наш драгоценный мистер всезнайка суёт свой нос куда не следует, но в его идее есть разумное зерно.
  - Нужно вынудить преступника пойти ва-банк, - поддакнул вмиг загордившийся Севка.
   Старик, поколебавшись, кивнул:
   - Хорошо. Но потом...
   - Потом вы заявите, что все проблемы улажены, и фестиваль продолжит существование.
  - Ну что ж, - обречённо сказал Виктор Павлович, - пусть будет так. А вот и Серёжа!
  В проходе показался могучий человек с налитыми мускулами. Севка, глядя на него, восхищённо приоткрыл рот. Потом опомнился, захлопнул челюсть и огляделся - не заметил ли кто его простодушие.
  - Господину председателю - пламенный салют! - снисходительно поприветствовал знаменитый артист. - Что за важное дело у нас? Автограф молодому поколению? Это Ваш внук?
  - Ну, вы поговорите пока, - трагически прошептал Виктор Павлович, бочком отступая к выходу, - а я - на Голгофу. Ох, что будет, что будет...
  Он приосанился, перекрестился и шагнул на сцену.
  - Мы вызвали Вас не для автографа, - заявил Полозов, - а для того, чтобы предупредить, что Ваша жизнь в серьёзной опасности.
  Лицо актёра вытянулось.
  - ... с прискорбием вынужден сообщить..., - глухо донеслось с подмосток, - ... прошу почтить память минутой молчания... последние аплодисменты автору... фестиваль "Ночи Тавриды" открыли и зажгли новые звёзды нашего кино... полюбился публике... по техническим причинам приостанавливает существование... с выходом из экономического кризиса, возродим традиции... жизнь не кончается...
  Полозов тихо проговаривал Карелину пункты плана, и тот сопровождал каждый пункт тонко выверенным чувством на лице: удивление, тревога, недоумение, просветление, интерес, злорадство. Он был хорошим артистом - Севка взирал на него с придыханием. Мальчишка даже не удержался, потихоньку потрогал ночного боксёра за руку. Карелин, усмехнувшись, потрепал парня по плечу.
  - Вы согласны? - спросил в конце концов Глеб.
  - Двинь меня в рыло! Конечно!
  Именно такими словами выражался в "Ночном боксёре" главный герой. Севка чуть не взвизгнул.
  - На платформе Вас будет сопровождать несколько ребят из полиции, - продолжил Глеб, - я предупрежу их, договорённость с ними у нас уже есть. Но и Вы не зевайте. Любой подозрительный человек - и Вы отступаете вглубь платформы.
  - Сообразим как-нибудь! - Карелин рассмеялся, предвкушая славное приключение.
  
  * * *
  Тряский автобус мчался по Южнобережному шоссе, Глеб Сергеевич с Виктором Павловичем тихо переговаривались, довольный Севка, прилипший к спинке кресла старика на сиденье за ним, внимательно вслушивался в неторопливую беседу.
  - Убери клюв, - Полозов, обернувшись, щёлкнул мальчишку по носу, - вредное создание. Вас тут не ждали.
  - Я купил билет и еду на законных основаниях, - парировал Северин.
  - Бог с ним, - добродушно сказал председатель, подмигивая парню - не тратьте силы. Юноша столь настойчив, что бороться с ним бесполезно. Лично мне упорство молодого человека весьма импонирует. В наши дни редко встретишь пробивную целеустремлённость.
  Глеб Сергеевич пожал плечами и продолжил докладывать:
  - Первый сомнительный журналист значился сотрудником журнала "Химия и Жизнь". Некто Фомин. Скан с аккредитацией я отправил на экспертизу, но на вид он вполне пристойный, фамилия вписана вручную, потёртостей и исправлений не заметно. Странно другое - к чему научному журналу посылать репортёра на кинофестиваль? Я позвонил в редакцию "Химии и Жизни", там посмеялись и сообщили, что данная область деятельности не входит в круг интересов журнала. Никакого сотрудника, разумеется, в Ялту они не отправляли.
  - А Фомин у них числится? - встрял Севка.
  - Нет. Фомин не числится.
  - А Томин?
  - Томин? - Глеб хлопнул себя по лбу, - Конечно! Превратить Томина в Фомина очень просто - в букве "Т" продолжить перекладину и скруглить.
  Он незамедлительно извлёк из кармана мобильник и набрал номер:
  - Капитана Харицкого, будьте добры!.. Боря, привет! У меня просьба - пробей, пожалуйста, одного гражданина. Томин Дмитрий Сергеевич. Работал ли он когда-нибудь в журнале "Химия и Жизнь"? Да... Так точно... И ещё - занимался ли Томин дайвингом?... Ну как - как? Обзвони дайвинг-клубы, приятелей отыщи, расспроси... О чём речь! Если выгорит, все лавры твои будут, как и договаривались...
  - А кто второй? - спросил председатель. - Тоже липовый сотрудник?
  - Там и вовсе смех. Абдрашитов Радий Мансурович, штатный корреспондент газеты "Маяк прогресса" Белебеевского района республики Башкирии.
  Севка прыснул:
  - "Маяк прогресса"!... Ух ты! Скалы! Драконьи!
  Слева по борту над шоссейным полотном нависли тёмные громады камня. Острые гранитные зубцы взмывали вверх из плотного облака орешника и издалека казались парящими над дорогой. Полозов мельком глянул за окно, Виктор Павлович же философски заметил:
  - Юность потому успешна, что не перестаёт удивляться самым обычным вещам. Сколько раз ездил мимо - не обращал внимания. А, ведь, действительно, волшебные скалы. Действительно, драконьи.
  - Можете себе представить, как удивлён был "Маяк прогресса", когда я дозвонился до него и спросил о командированном в Ялту. Радий Мансурович у них есть, и он в командировке, но, по заданию редакции, живёт в полевом стане, откуда строчит сообщения о намолоте ржи и сборе гречихи. О существовании кинофорума "Ночи Тавриды" они там даже не подозревали.
  - Счастливые люди, - едко проговорил председатель. - Мирная жизнь на пленэре. Вот закрою фестиваль и уеду в Белебеевский район. Молотить гречиху.
  - Её непросто молотить, - со знанием дела подсказал мальчик, - сначала надо жаткой пройтись, пока она не дозрела и не осыпалась, потом дать зерну дойти в валках, а потом собрать в копну и обтрясти. Фестивали делать легче.
  Глеб раздражённо фыркнул, Севка прикусил язык.
  - В итоге мы имеем два подозрительных типа на теплоходе и соответствующиеим две подозрительные заявки на журналистов, - подытожил сыщик. - Вопрос, ху из ху, остаётся открытым.
  - Убийца - из "Химии и Жизни", - твёрдо высказался Северин. - Потому что химия и медицина близки друг к другу. Если человек, например, - бывший врач, то он и укол сделает нужный, и ударит в нужное место на голове. А если есть связи с научными лабораториями, то и штаммы столбняка достанет. И при этом может спокойно писать статьи для популярного журнала.
  - И чем данному врачу не угодили киношники?
  - Не знаю, - признался Севка. - Поймаем, сам скажет. Могу предположить, что из-за литературы. Кто-то его здорово обидел по этой части.
  - А вы знаете, что-то такое было с "Ночным боксёром", - после паузы проговорил Виктор Павлович. - Ходили слухи, что там дело было нечисто. Не могу вспомнить - то ли кому-то не заплатили, то ли у кого-то что-то украли.
  
  * * *
  К платформе Симферопольского вокзала, покачиваясь на нетвёрдых ногах, вышел высоченный господин с блаженным лицом будды в нирване. Он спотыкался, падал, поднимался, бормоча под нос извинения невидимому собеседнику, затем прокладывал путь по синусоиде, шарахаясь из стороны в сторону, и мало кто из немногочисленных ночных прохожих мог бы признать в нём красавца и любимца публики. Щёки и лоб Карелина покрывала размазанная пятернёй грязь, штаны в области левой коленки свисали лохмотьями. От будущей жертвы разило спиртным, да так, что какая-то женщина в ужасе отшатнулась, когда Сергей опасно накренился в её сторону.
  - Дяденька, дайте пять рублей! На мороженое не хватает! - к Карелину подлетел пацан в чёрной толстовке и чёрной кепке.
  - На м-мрожено.., - артист глубокомысленно задрал к звёздному небу палец, - те скока лет? Девчонкми пора интресовацца, а не мржным.
  Однако принялся копаться в кармане брюк, извлекать и ронять на асфальт мелочь.
  - Я Вам в карман маячок сунул, - шёпотом проговорил Севка, а это был он, подбирая с земли монетки. - Как завибрирует, будьте готовы. Значит, к Вам подходят. И лучше, если Вы отойдёте в самый конец платформы. Там нет фонарей, и можно спрыгнуть на пути, а потом спрятаться за деревьями и скрыться в городе. Преступнику это будет на руку.
  - Парень, где твои родители? - перед Севкой возник полицейский. - Почему попрошайничаешь? Пройдём-ка в отделение, акт составим, а затем родителей известим, штраф наложим.
  Полицейский взял мальчика за шкирку и потащил на вокзал. Он втолкнул его в служебное помещение, звонко известив:
  - Привёл Вашего шпиона, встречайте.
  - Ну? Передал? - к мальчишке подлетел Полозов.
  - Передал, - важно сказал Севка. - Как Вы сказали - конец платформы, где нет света и много деревьев. Только я там ходил, никого не заметил. Там нет ни одного человека.
  - Значит, мои бойцы расставлены грамотно, - улыбнулся полицейский. - Один за мусорным баком, второй - алкаш на скамье.
  - Внимание встречающих! - раздался голос из динамиков. - Скорый поезд номер 48 Севастополь-Донецк прибывает на второй путь. Нумерация вагонов от головы поезда.
  - Ты сиди здесь, а мы пойдём, - произнёс Глеб. - И уж извини, но тебя придётся запереть. Посидишь тут с Виктором Павловичем.
  - Ага, - кротко ответил мальчик.
  Едва за Полозовым и полицейским закрылась дверь, Севка улыбнулся:
  - Прямо как дети, ей-богу! Хоть бы для приличия окна проверили. Это, ведь, Вы решётку отомкнули?
  - Кто ж ещё? - хмыкнул Виктор Павлович. - Пока за Вами, юноша, ходили, связку ключей на тумбочке бросили. Пять ключей больших, два маленьких. Один из маленьких подошёл. Я верно рассуждал?
  - Вы рассуждали отлично! - пылко воскликнул Севка. - Вы самый крутой!
  Он распахнул окно и выпрыгнул наружу.
  - Автор должен видеть своё творение, - с улыбкой проговорил ему вслед Виктор Павлович, но Севка уже не слышал.
  Пыхтящий, фыркающий поезд накатывал на платформу, вокруг суетились немногочисленные люди с цветами и чемоданами, а одинокая фигура, приплясывающая на подгибающихся конечностях, с трудом извлекла телефон и громко вопросила:
  - Маша? Алё, Маша! Ты хде?... Спокойно, Маша, я уже тут! А ты хде?
  Брелок в кармане подвыпившего гражданина завибрировал - быстрым шагом к нему приближался человек в тёмном. Человек встал за спиной Карелина чуть поодаль, всматриваясь в надвигающийся локомотив.
  - О! - сказал артист, не отнимая трубки от уха и обращаясь к неведомой Маше. - Я буду стоять между колёсьями. Мжду предними и задними. Посрдине. А ты мши мне плточком. А я зайду и вытщу сумку. Тжёлая сумк?
  В тот самый момент, когда поезд почти поравнялся с Карелиным, человек в тёмном бросился из-за спины, но Сергей, резко развернувшись, принял его на удар по лбу. Нападавший, с размаху налетевший на пудовый кулак артиста, упал навзничь, а через секунду на нём уже сидели бомж с алкашом, а в лицо заглядывали две пары любопытных глаз.
  - Он, вообще, живой? - спросил Северин.
  - Жи..., - начал Глеб и осёкся. Если бы вместо Севки он увидел зелёного, с рожками марсианина, удивление вряд ли было бы большим.
  
  * * *
  Сияющий Виктор Павлович извлёк из внутреннего кармана ручку, снял колпачок, любовно дунул на золотое перо.
   - С удовольствием подпишу чек вашей, Глеб Сергеевич, организации, - промолвил он нараспев. - А Вам, юноша, я преподнесу подарок во сто раз лучше, нежели презренные деньги. Бессрочный билет в vip-ложу на все будущие фестивали "Ночей Тавриды". Будете восседать рядом с любимыми артистами. И знаете - объявление о продолжении форума публика встретила троекратным ура!
  Председатель конкурса поставил две изящные подписи и протянул каждому из собеседников по бумажке. Затем взялся за листок, на котором Севкиной рукой было аккуратно вычерчено:
Даниелян Данко Продюсер "Ночного боксёра" Остановка сердца. В момент смерти в крови было большое количество алкоголя.
Шумилов Базаров Режиссёр "Ночного боксёра" Столбняк. Чрезмерно выпил и поранился.
Шейкин Головин Оператор-постановщик "Ночного боксёра" Выпил, упал с лестницы, разбил голову.
Линчук Екатерина Екатерина Идея фильма "Ночной боксёр" Ныряла и утонула (не пила)
Гай Германик, он же Мумарев Герасим и Муму Автор книги, из которой сделали сценарий к "Ночному боксёру" Утонул. В момент смерти в крови было большое количество алкоголя.
Карелин? Каренина Исполнитель главной роли фильма "Ночной боксёр" Выпьет и упадёт под поезд?

  - Никогда бы не догадался, - произнёс он. - Как только пришло в голову связать причастных к злополучному фильму с именами литературных героев?
  - Вы просто давно в школе не учились, - скромно ответил мальчишка. - Всё позабыли. А я как раз "Отцов и детей" на поездку взял почитать. Вернее, мама заставила. Когда Вы Глебу... Сергеевичу сказали про столбняк, я прямо рот открыл! Я же только что прочитал, как Базаров умер! И фамилия режиссёра мне показалась логически похожей. Типа Шумилов - шуметь - базарить - Базаров.
  - Ну, знаешь, так хоть какую фамилию можно подогнать, - саркастически прокомментировал Полозов. - Борейко - бороться - драться - скандалить - базарить - Базаров.
  - Да я и не зацепился за эту мысль поначалу. А потом мама мне сказала, что у Толстого есть повесть "Смерть Ивана Ильича", там герой грохнулся с лестницы, поболел-поболел, да и тоже склеил ласты. И фамилия у него - Головин! Очень похоже на Шейкин!
  - Ассоциация очевидна, - согласился Виктор Павлович, - шея-голова.
  - А моя сестрёнка сказала, что я печальный демон, дух изгнанья.
  - За что же Вас так? - удивился председатель фестиваля. - И при чём тут демон?
  Севка сконфузился:
  - Мама в меня творог впихивала, а мы с Глебом Сергеевичем только что шашлыка навернули... В общем, тут меня и осенило: кто-то, как печальный демон, летает над Землёй и убирает обидчиков. И смерть им выбирает так, чтобы повторить какой-нибудь сюжет из классики.
  - Для чего?!
  - Чтобы показать остальным, кто догадается, что причина - в литературе. Вроде, сами умерли, а, вроде, книжные герои мстят. Я тогда стал вспоминать известные смерти у русских авторов, выписал их и понял, что на правильном пути. Даниелян - Данко с вырванным сердцем, Шумилов, который Базаров, Шейкин, который Головин, Германик-Мумарев - собачка Муму. Линчук меня сначала удивила, но если взять только имя, то нормально. Екатерина - луч света в тёмном царстве.
  - Бедные дети! - ужаснулся Виктор Павлович, - Сплошная депрессивность! Зачем это изучают в школе?
  - Я тоже нашей училке по литре как-то сказал, что лучше Шерлока Холмса изучать. А она так возмутилась, что кол влепила.
  - Ну и зря, - поддержал председатель, - Шерлок Холмс - смелый, умный, решительный, благородный человек. В ком из героев ещё найдёшь сочетание всех перечисленных качеств?
  - Он опиум курил, - подал голос Глеб. - И семью не хотел заводить. Наркоман-одиночка - не лучший пример деткам.
  - Да уж лучше, чем дурочка Каренина, - фыркнул Севка. - Взяла, да под паровоз кинулась. А о детях не подумала. Кукушка.
  Виктор Павлович горделиво усмехнулся:
  - Кстати о Карениной. Как же мы ловко с Карениным комбинацию разыграли! Как по нотам! Предупредить о закрытии фестиваля и вынудить негодяя на решительный шаг!
  - Если бы ещё кое-кто не путался под ногами, - глядя на Севку в упор, произнёс Полозов, - было бы совсем замечательно. Не удивлюсь, если наш мистер проныра уже побывал в камере у Томина.
  - Мне это неинтересно, - сказал Северин. - на преступников пялиться. Мне интересно загадки разгадывать.
  - А я побеседовал с ним. Держится спокойно, даже слишком. Похоже, даже рад, что есть возможность выговориться и громко заявить о своей обиде. Уверяет, что книгу "Месть приходит по ночам" написал не один Гай Германик, а в соавторстве с ним, с Дмитрием Томиным и на основе его, Томинского сюжета. Германик лишь причёсывал текст да чуть раскрашивал персонажей, а затем, убедившись, что повесть нигде не засветилась, быстро тиснул у себя в блоге и послал в редакцию, исключив Томина из авторов.
  - Они что, друзья были? - спросил мальчик.
  - Не совсем. Вот что нарыл мой бывший сослуживец...
  - Харицкий? - быстро спросил Севка. - Вы с каким-то Харицким всё время разговариваете по телефону.
  - Да, гражданин шпион, с Харицким. Только к делу это не имеет никакого отношения. - осадил мальчишку Глеб. - Томин работал врачом, заодно по знакомству консультировал некоего знакомого журналиста из "Химии и Жизни". Потом оставил лечебную деятельность и сам перешёл в журнал. Пять лет назад закончил Высшие сценарные курсы. Получил сертификаты дайвера и пилота легкомоторного самолёта, участвовал в автомобильных гонках по бездорожью.
  - Разносторонний товарищ! - восхитился старик.
  А Севка удовлетворённо хмыкнул:
  - Значит, аквалангист. Я так и думал. Он, наверное, Екатерину Линчук под водой ждал, когда она ныряла.
  - Гай Германик преподавал на сценарных курсах, - припомнил Виктор Павлович. - Значит, там он с Томиным и познакомился. Боже мой, какая выходит некрасивая история! Начинающий писатель принёс преподавателю своё детище, вовремя не обезопасил себя и поплатился за наивность!
  - Далее покатилось, как снежный ком, - продолжил Полозов. - По словам Томина Линчук прочла книгу, пришла в восторг, на пару с Германиком написала сценарий. Предложила Даниеляну, тот согласился рискнуть. Во время съёмок Томин встречался с Шумиловым и требовал прекратить работу, а также отговаривал Карелина сниматься в ворованном фильме. Но картину сняли, а далее вы всё знаете.
  - Да-да-да! - проговорил Виктор Павлович, - Как я уже отмечал, была какая-то склока вокруг этой картины. Но вокруг картин всегда что-то кипит. Кто же знал, что так обернётся.
  - Оборачиваться, наверное, было легко, поскольку все погибшие, кроме спортсменки Линчук, питали нежную любовь к выпивке. Опоить желающего выпить - ничего не стоит.
  - Вынужден признать, в артистической среде это распространённая беда. Но почему убийца начал не с главного виновника? Почему только сейчас подобрался к нему?... Впрочем, что тут гадать - причина более чем прозрачна! Просто убить ему было мало, надо было потешить самолюбие, вызвать страх у обидчика, посмотреть на его душевные мучения!... А я-то гадал - с чего Германик так алкоголем увлёкся в последние годы? Хитёр, негодяй, ох хитёр!
  - Его теперь в тюрьму посадят на двадцать лет? - поинтересовался Севка.
  - Это как следаки провернут. Докажут - может, и пожизненное заработает, а на нет и суда нет. Мне Томин заявил, что официальных признаний от него не дождутся.
  - Хитёр! - повторил Виктор Павлович. - Провёл репортаж о себе любимом, но без петли на шее! И пусть остальные умрут от ужаса!... Эх, ничего не докажут, - он в отчаянии махнул рукой, - сколько уж времени прошло, да и выглядит всё естественно.
  - Так нечестно! - возмутился мальчик. - Пусть докажут! Я помогу! Я Вашему Харицкому всё объясню!
  Мужчины сдержанно переглянулись.
   Шум и крики в коридоре заставили собеседников замолчать и насторожиться.
   - Пустите меня! Я буду жаловаться! Я имею право находиться на любой территории нашего независимого государства! - донесся гневный вопль в коридоре, а спустя секунду в дверь настойчиво постучались.
   - Вот, поймали, - довольно сообщил представитель службы охраны. - Сняли с водосточной трубы. Фотографировал Сокольскую. Она только из душа вышла, а тут этот. Она как закричит! А этот на балкон к Зырянову как сиганёт!
   Секьюрити втолкнул в номер длинного гибкого парня с нахальной улыбочкой на устах и фотоаппаратом на шее.
   - Я буду жаловаться! - деловито заявил тот. - Вы не имеете права!
   Глеб, подпрыгнув на месте, бросился в ванную комнату и, вернувшись с полотенцем в руках, намотал ткань фотографу на голову.
   - Очки! - потребовал он, без спросу стаскивая их с носа младшего охранника и водружая на переносицу пойманного парня. - Узнаёте, Виктор Павлович?
   - Девица в шлёпках! - ахнул председатель фестиваля. - Мурзиков! Ты опять здесь!
   - Вы знакомы? - спросил Полозов.
   - А как же! - плотоядно облизнулся Виктор Павлович. - Известный папарацци. Персона нон грата на всех мало-мальски значимых мероприятиях. Снимает и подаёт в таких омерзительных ракурсах, что числится нерукопожатным у всех порядочных людей.
   - Обывателю нравится, - гордо подбоченился Мурзиков. - А глас народа есть глас божий! Кстати, рекомендую взглянуть на завтрашний номер нашей газеты. "Тайная страсть убийцы" вам придётся по вкусу!
   - Ты и в КПЗ успел! - схватился за сердце старик. - Ох, Мурзиков, держись у меня! Маяк прогресса! Светоч истины! Знамя победы!
  Виктор Павлович пулей вылетел за дверь, секьюрити поволокли за ним вслед упирающегося папарацци. Глеб, пряча усмешку, подобрал полотенце и аккуратно повесил на спинку стула. Он терпеть не мог беспорядка.
  
  * * *
  - Шахматы? - Севка потряс коробкой, Полозов, облокотившись на перила балкона, склонил голову и, подумав, сделал своё предложение:
  - Преферанс? Третьей твою матушку пригласим.
  - А с чего Вы взяли, что она умеет в преферанс играть?
  - Слышал, как она в магазине сказала "Две чёрных - не одна!"
  - Она же про сумочки свои!
  - Ты играть будешь, симулянт?
  - Мамы нет дома. А мне наказано сестрёнку пасти.
  - Не удивлюсь, если сестра такого умника тоже играет в преферанс.
  - Ну, играет. Нам когда зимой делать было нечего, мы Снежанку за болвана сажали, и дулись весь вечер. На улицу-то не выйдешь - мороз и метёт. И ходить в Западной Лице особо некуда. А сестра смотрела-смотрела, да научилась. Правда, она плохо играет, но ведь, маленькая ещё. Позвать её?
  - Позови. Отродясь с младенцами за карты не саживался.
  - Снежа-а-анк-а-а! - крикнул Северин с третьег оэтажа, - поднимайся! Играть будем!
  От раскидистой шелковицы под окнами отеля отлепилась малявка в розовом, с ромашками сарафане. Девочка деловито вытерла руки о подол и с достоинством сообщила:
  - Хорошо. Уже иду.
  Пока девочка поднималась, Полозов, покрутив между пальцев маячок и прослушивающее устройство, спросил:
  - Отлично упаковался. Откуда у тебя эти вещицы?
  - Да из магазина, откуда ещё? Есть целая куча таких игрушек. "Шпионские штучки" называется. Я на них все свои деньги за завтраки потратил.
  - Обалдеть. А в моём детстве такого не было, - Глеб шумно и, как показалось мальчику, с некоторой завистью вздохнул.
  На первой же сдаче, когда Севка и Полозов спасовали, Снежана, задумчиво почесав подбородок, заляпанный соком давленных ягод, изрекла:
  - Два паса - в прикупе колбаса.
  - Чудеса, - поправил её сыщик.
  - Это у Вас чудеса, а у меня колбаса, - возразила девочка. Сейчас наколдую, и будет колбаса. Возьму-ка себе колбасу.
  Она пошевелила губами, Полозов открыл прикуп и уставился на два распрекрасных туза.
  - Я же говорила, что колбаса! - торжествующе произнесла Снежана и положила карты на бочок друг за другом, так, что они действительно напомнили две перевязанные части колбасного батона.
  А час спустя Полозов ошеломлённо разглядывал лист с подсчётом очков и бормотал:
  - Ну и детки! Ободрали, как липку. Хорошо, не на интерес раскладывали...
  Хлопая пушистыми ресничками, чумазая, как самая последняя оборванка, на что, впрочем, два молодых человека не обращали никакого внимания, девочка влюблённо посмотрела на Глеба Сергеевича.
  - Вы такой красивый, дядя, - кокетливо сказала она. - А Вы уже взамуж вышли?
  - Опять ты со своим взамужем! - рассердился Севка. - У тебя что - брачный период?
  - А что такое брачный период?
  - Это когда кому-то ужасно хочется размножаться.
  - Почкованием?
  - Целованием! И обниманием!
  - Севка, ты дурак! - закричала девочка, вспыхнув ярким румянцем. Хлопнув дверью, она выбежала вон. Через секунду сквозь приоткрытые окна из соседнего номера донёсся её нежный голосок.
  - Мишка, давай будто у тебя будет брачный период. Только не как у взрослых, а почковательный. Я из тебя селекцию сделаю.
  - Зверь, а не барышня, - покачал головой Полозов. - Так обкрутить нас с тобой!
  Он потряс в воздухе бумажкой с раскладкой по вистам: Глеб - минус 200, Северин - плюс двадцать, Снежана - плюс 180.
  - Это что! - сказал Севка. - Вы бы видели как она в "Камень-ножницы-бумага" играет! Я у неё ещё ни разу не выиграл.
  - Спасибо, что предупредил, - буркнул Полозов. - Что остаётся бедному гусару? В Чапаева? Или ножички? Или в собирание пирамидки на скорость?
  - Скажу честно, - безжалостно ответил Северин Борейко. - В этой области у Вас нет шансов.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"