Аннотация: Туман, осень и твари, спускающиеся с неба и пожирающие неосторожных. Это единственная реальность для Вик, живущей в перевернутом корабле, пока она не встречает неугомонного бога Лемпо.
Вик жила в перевёрнутом корабле. Когда-то он воткнулся носом в землю под небольшим углом, так что для того, чтобы попасть внутрь, нужно было пройти через узкую щель между бортом и землей, а затем подняться по винтовой лестнице. От падения корабль удерживали толстенные колонны из цельных стволов деревьев, подставленные под корму. Мачты давно отпилили и унесли, а палубу переделали так, что она стала параллельна земле. Из-за наклона пришлось сделать несколько уровней. В боку корабля зияла огромная пробоина, затянутая стеклом. Через неё Вик, пока пила утро кофе, смотрела на окружавший пейзаж. Тот всегда был туманный. Вик могла различить несколько растущих близко к кораблю тополей, дальше же всё тонуло в серой мгле. Когда через мглу проглядывал тусклый, похожий на монету, диск солнца, день считался солнечным. В такие дни деревянное нутро корабля освещалась рассеянным, блёклым, не дающим теней светом, проникавшим в иллюминаторы, в обычные же дни и в сумерки приходилось зажигать оранжевые гирлянды. Их Вик протянула по всему кораблю.
***
Вик допила кофе, тщательно вымыла толстую, тёмно-зелёную, с кремовой внутренностью, кружку и поставила её на полку. Пора было на работу.
Если внутри корабельного дома Вик пахло кофе, то снаружи - палой листвой, сырой травой и грибами. Деревья (те, что не скрывались в тумане) стояли зелёные, но в лохматых кронах уже проглядывала осенняя золотая седина. Низкий дощатый забор шёл вокруг корабля, огораживая несколько грядок и пестроцветную клумбу, остальная же часть садика заросла травой, разделённой узкой дорожкой, ведущей от калитки ко входу в корабль. Высокий человек запросто бы перешагнул эту преграду, но здесь редко кто появлялся. Вик привычным движением затворила скрипнувшую калитку и зашагала по убегающей в туман и присыпанной первыми жёлтыми листьями тропинке. Реальность проявлялась перед ней, выплывая из марева красным, с чёрными ягодами, кустом черноплодки на повороте, белым стволом в пятнах берёзы с поросшим высокой растрёпанной осокой подножием, серым обломком бетона от неведомого строения, покрытого мхом и заплетённого мышиным горошком.
В вышине парила неясная тень, Вик остановилась и задрала голову. Гигант, но высоко и, похоже, спускаться не собирается. Видно его было плохо - из-за высоты и тумана, но можно было различить массивное тело и свисающие тонкие ноги. Он казался совсем невесомым, как облако, но таковым не был. Никто не знал, за счёт чего гиганты летают. Она быстро опустила глаза - на гигантов лучше не смотреть. Взглянуть мельком, оценивая опасность - одно, а вот пялиться - совсем другое.
До станции идти было минут пятнадцать, а дальше сесть на поезд и до работы в город за десять минут. Железная дорога здесь была поднята над землёй на столбах-ходулях, и змеилась в тумане над кустами и высоченной, выше кустов, травой, иногда, если туман был не очень густым, можно было видеть проносящиеся мимо верхушки деревьев.
***
Вик почти дошла до станции, когда увидела незнакомца.
Она привыкла к тому, что здесь никогда никого не бывает, что даже не испугалась, и не удивилась: посторонний человек выглядел здесь, на пустой тропинке, настолько странным и неуместным, что напоминал галлюцинацию. Хотя, на самом-то деле, не одна же Вик протоптала эту тропинку, были у неё и соседи, которых она никогда не видела.
Он был высокий, с тёмно-рыжими длинными волосами, рассыпавшимися по плечам, одет во что-то тускло-зелёное с серебряной вышивкой, очень напоминающее старинный камзол. На ногах у него ловко сидели сапоги до колен, сделанные, похоже, из очень мягкой кожи, а на поясе висел большой нож с причудливо украшенной серебром рукоятью. Рукоять слегка прикрывал серо-зелёный плащ, спадавший с плеч незнакомца.
Он стоял посередине тропинки лицом к Вик, но смотрел не на Вик, а в небо. Там, в вышине, то появляясь, то исчезая в клубах тумана, плыл гигант. Он был прямо над ними.
- Не смей смотреть! - закричала Вик.
Незнакомец опустил голову и взглянул на неё. Вик увидела, что он молод, может, чуть старше, чем она. А затем сверху рухнул гигант.
Тонкие ноги четырьмя копьями вонзились в землю: одна слева от тропы, вторая справа, третья позади Вик и четвертая - прямо на то место, где стоял незнакомец. Вот только на этом месте его уже не было - вслед за Вик он прыгнул в кусты.
Гигант же пружинисто присел на тонких и длинных ногах, ища добычу. Если сам он походил на долговязого паука, особенно издали, то тело его больше напоминало полуразложившееся тельце младенца-мутанта: из мешка, покрытого серой дряблой кожей торчали короткие рудиментарные конечности-обрубки (от двух до семи, в зависимости от возраста и пола гиганта, конкретно у этого их было пять), сбоку или снизу свисала до неприятного похожая на человеческую лысая голова с истекающим слизью ртом и узкими глазами. Зубов у гигантов не было, зато была кислота во рту и в желудке, которая переваривала что угодно.
Гигант нерешительно поднял одну ногу, завертел круглой головой. Ноги его уходили на десятки метров вверх и сейчас медленно распрямлялись. На земле он двигался медленно, взвешивая каждый шаг.
- Как интересно, - произнёс незнакомец, усаживаясь прямо на землю и глядя на гиганта через ветки. - Значит, они - телепаты?
Вик обнаружила, что держит незнакомца за руку, и сразу же отпустила, тот то ли не заметил, то ли не придал этому значения.
- Они чувствуют взгляд, - сказала Вик.
- Получают мысленную картинку жертвы и находят её по соответствию изображения самих себя в этой картинке, - подхватил незнакомец. - Но при этом сами почти слепые и глухие, а ещё и тупые, потому что иначе бы они вас всех переловили.
- Ну... да, - согласилась Вик. Она искоса посмотрела на того, кого только что пыталась спасти, хотя, как ей показалось, он бы и без неё не пропал.
Посмотрела она искоса, но тут же стала пялиться самым неприличным образом, потому что красив незнакомец был до безумия. Всё в нём было идеально: и тонкий нос с чуть заметной кобелиной горбинкой, и резкие скулы с впалыми щеками, капризный и одновременно жёсткий рот. Глаза же его цветом напоминали незрелый крыжовник, а может быть, зелёный янтарь. В лице его, тем не менее, было нечто звериное, что только подчёркивало эту тонкую и нездешнюю красоту, заставляло посмотреть ещё раз и ещё, и увязнуть в ней, как в смоле. Прекрасным принцем из жестокой сказки, вот кем он был.
Незнакомца такое внимание не смутило, наверное, он привык к тому, что его разглядывают. И ещё Вик странно себя чувствовала, ощущая исходящую от незнакомца то ли вибрацию, то ли ритмичный неслышный гул.
Затрещали кусты - гигант поднимал ногу.
- Надо уходить, - сказала она, и незнакомец не стал спорить.
Они двинулись прочь через вспугнутые гигантом клочья тумана, по узким, едва заметным тропкам в густом бурьяне. Плащ спутника Вик сбрасывал росу с высокой травы.
- Подожди! - незнакомец вдруг схватил её за плечо, пальцы у него оказались жёсткими и сильными.
Через секунду перед ними опустилась нога гиганта и тут же стала подниматься. Незнакомец слегка подтолкнул Вик, и они бегом преодолели опасное место.
- Сюда! - он снова толкнул её.
Не то чтобы Вик совсем не ориентировалась здесь, но вне тропы она была всего лишь раз или два. Она представляла, конечно, примерное расположение тропок, знала, где растёт корявый куст бузины с алыми ягодами, а где - белый шиповник с поздними крупными осенними цветами в перемешку с оранжевыми приплюснутыми плодами. Но незнакомец сразу, с ходу, в тумане, обнаружил дерево, здоровенный, толстенный вяз с морщинистой корой. Под него-то он и толкнул Вик.
По примеру своего спутника Вик прижалась спиной к стволу и замерла. Наверху раздался полустон, полухрип, из серой мглы стала опускаться пугающе чёрная нога с острым когтем. Нога наткнулась на ветку, дёрнулась и пошла вверх. Земля задрожала, снова сверху посыпались листья - гигант пытался найти наиболее удобное место для атаки.
Снова сверху почти спустилось чёрное копьё, но настолько медленно, что Вик и незнакомец смогли отойти в сторону, пропуская его. Гигант же опасался сломать своих смертоносные, но тонкое и хрупкие ноги о дерево. Он чувствовал своим шестым, а может, седьмым или восьмым, чувством добычу, но не видел и вряд ли слышал её.
Чёрные колонны появлялись то с одной стороны, то с другой, гигант топтался, хрюкая где-то наверху, сыпались листья. Наконец он разочарованно всхрапнул и, перебирая паучьими ногами, зашагал в туман. Когда его массивный силуэт почти растворился во мгле, он вдруг дёрнулся и взлетел, точно его подняли на невидимых нитях.
Почти сразу же раздались крики.
- Это на станции, - сказала Вик. - Похоже, работа на сегодня отменяется.
- Он там не один, - заметил незнакомец, когда они выбрались поляну, окружённую колючим кустарником и поросшую бешеным осенним разнотравьем, где ромашки мешались с полынью.
- Кто ты? - спросила наконец Вик, останавливаясь прямо посреди поляны. Это было опасно, ведь с неба мог спуститься очередной гигант и насадить Вик на коготь, как сардельку на вилку.
- Лемпо, - ответил незнакомец, тоже останавливаясь и глядя прямо на неё. - Я - бог.
За спиной того, кто назвался Лемпо, клубился туман, цепляясь за высокую полынь, пахло сырой свежестью. Вик ещё раз посмотрела в глаза, что цветом напоминали вязкую зелёную смолу, молодой янтарь древнего мира, снова почувствовала странный толчок неведомой силы и поняла: не врёт.
***
Лемпо Вик поселила на самом верху, в маленькой комнатушке за раздвижной дощатой дверью на корме. Кровати там не было, зато был подиум с толстым матрацем на нём и два окошка в противоположных стенах. На матраце валялись подушки и ватное одеяло, окошки закрывали полосатые занавески. Лемпо осматривал новое жильё с равнодушно-скучающим видом, но Вик всё же показалось, что он доволен. Кружку она ему выдала похожую на свою, только красную, но тоже с кремовой внутренностью.
Лемпо пил кофе с молоком и мёдом и смотрел в кухонное окно-пробоину, странный, непривычный в уютном обжитом пространстве перевёрнутого корабля. В тумане, плыл массивный силуэт со свисающими тонкими паучьими ногами, чуть дальше едва угадывался ещё один.
- Почему вы их не уничтожаете? - спросил Лемпо.
Вик была потрясена. Уничтожить гигантов?! Это было... всё равно как если бы Лемпо предложил ей опустить небо на землю.
- Это же гиганты! - выдавила из себя Вик.
Лемпо стремительно обернулся, по рыжим волосам маслянистым отблеском прошёл свет лампочек-гирлянд. Вик даже отшатнулась от неожиданности. Был он весь гибкий и плавный, точно дикий зверь, и, как зверь хищный, быстрый. Усмехнувшись реакции Вик, Лемпо поставил пустую кружку на стол, сам же пошёл вокруг стола, приблизился к Вик.
- Почему бы и нет? - произнёс он. - Копья. Сети. Гарпунные пушки. Взрывчатка. Вы, люди, это любите.
Перед глазами Вик всё плыло из-за его непонятной природы, заставлявшей её сердце биться в такт его сердцу (она это чувствовала), сбивающий её ритм в угоду его.
- Знаешь, почему? - продолжил Лемпо, а Вик вязла в его глазах, как первобытная муха в смоле. Её, наверное, найдут через миллионы лет и продадут как диковинку. - Потому что всё это - сон.
- Нет, - сказала она, опускаясь на табурет. Корабль качало, а Лемпо стоял над ней, ей хотелось схватиться за него, за его зелёный, шитый серебром, камзол, но она не смела.
А Лемпо наклонялся ближе к ней, из его рта и от его волос тянуло терпким запахом зелени, хотя должно было - кофе, он же только что пил этот кофе! Лемпо сам схватил Вик за плечи и легонько встряхнул.
- Проснись, Вик, - сказал он.
Он шептал, но шёпот его был как набат, он заполнил собой всю ее, и деревянная обшивка корабля растворилась, остался лишь туман и они с Лемпо. Туман расступился - впервые! - и Вик увидела, что они находятся в огромном сосуде, настолько огромном, что тот вмещал в себя и город, и окружавшие его бесконечные туманные леса, и какие-то развалины, над которыми плыли гиганты...
Сосуд не был просто замкнутой сферой, закрывавшей целый мир, - у самого горизонта закручивалась воронка невероятных цветов, которые были одновременно и тёмными и сияющими.
Она вроде бы что-то поняла, но...
Её тряхнуло, и она снова оказалась сидящей на кухонном табурете. Лемпо стоял, упираясь руками в стол и опустив голову, рыжие волосы падали ему на лицо.
- Нет, - произнёс он. - Нет, не могу. Слишком...
Он вскинул голову, посмотрел на Вик, и ей показалось, что древняя зелень его глаз потускнела, стала прозрачной и почти человеческой, а рыжие волосы посветлели. Нездешняя красота выцвела, опростилась, превратилась во что-то привычное. Лемпо, похоже, и сам заметил произошедшие с ним перемены, потому что резко выпрямился и отвернулся. Как дикий зверь по клетке, он зашагал по кухне.
- Я слабею, - сказал он. - Я не смог никого разбудить - и тебя тоже, и скоро и сам засну вместе с вами.
В ярости он ударил кулаком по обшивке, кусок дерева отлетел, а Вик вздрогнула.
- Я слабею, - повторил он.
Он посмотрел на Вик, и та удивилась, почему она поверила ему, когда он сказал, что он - бог. Она перевела взгляд на сколотую обшивку и увидела, что на месте скола уже пробились крохотные суккуленты.
И вместе с тем что-то внутри неё говорило ей о том, что он прав, он ведь показал ей нечто, чего она никогда не видела, не даже представить себе не могла, что такое существует. Вик попыталась вспомнить: огромное пространство, воронка... Но увиденное изглаживалось из памяти стремительно, точно было непрочной краской и реальный мир размывал его.
- Что внутри воронки? - спросила она.
Лемпо уже снова стоял спиной к ней, а лицом к окну-пробоине.
- Выход, - ответил он, не поворачиваясь. - Но мне даже не подойти близко. Я ещё слишком силён, а когда ослабну - будет уже слишком поздно.
***
Прошло несколько дней, и Вик постепенно пришла к выводу, что всё это Лемпо придумал, и внушил ей, загипнотизировав. Мало ли людей с необычными способностями. Она, Вик, например, может поднимать в воздух многотонные медные болванки. Чем, собственно, она и занимается на работе.
А Лемпо - обычный псих. Вик это не беспокоило, бывает, подумаешь. Не беспокоило её и то, что он живёт в её доме. Странно было лишь то, что она периодически начинала верить в то, что он несёт, хотя разве может существовать что-то кроме тумана, бесконечных троп и дорог, петляющих среди кустов, редких домов, видениями возникающих среди них, выплывающих из тумана, построенных из огромных бочек или, как у Вик, созданных из переделанных кораблей; попадались и обычные, дощатые, но с окнами из старых дверец буфетов с неровными стёклами.
Да, в городе их больше, в основном безобидные, бормочущие себе под нос или что-то напевающие, чудные, и кто знает, не казались ли им обычные люди также сумасшедшими.
Иногда Вик смотрела в туман, туда, где в странном видении Лемпо показал ей воронку, и ей казалось, что там действительно что-то есть.
Гиганты больше не спускались. Когда Вик приходила с работы, она иногда заставала Лемпо дома, а иногда не заставала. Он даже не всегда выходил к ней, и о его присутствии Вик догадывалась лишь по оранжевой полоске, пробивающейся из-за раздвижной двери.
Суккуленты на сколотом куске обшивки разрослись и образовали симпатичную шапочку, Вик даже и не особо злилась на Лемпо из-за той выходки.
Иногда Лемпо пропадал на несколько дней, возвращался раздраженный и уставший, уходил к себе, наверх, за раздвижную дверь, резко, так что та взвизгивала, закрывая её за собой.
Он не всегда был таким, очень часто он подолгу никуда не выходил, а если и выходил, то Вик, будучи на работе, об этом не знала. Вечерами, пока она готовила ужин, Лемпо рассказывал ей истории, и каждый раз Вик удивлялась его неуёмной фантазии. Говорил он о своём происхождении, о том, что кровь его содержит звёздный свет (откуда-то Вик знала, что такое звёзды, хотя никогда их не видела), о других богах, некоторых ещё более древних, чем он. Когда Вик спрашивала, где они, эти другие боги, Лемпо отвечал, то они снаружи. Снаружи чего? Нет никакого "снаружи".
Но всё же рассказы Лемпо что-то бередили в душе Вик, пробуждая воспоминания, которых не было. Например, она впервые неизвестно за какое время задалась вопросом: кто её родители? Была ли она сиротой, и, если была, кто её воспитывал? Сколько ей вообще лет? Сколько времени она живёт в перевёрнутом корабле? Всплывал стандартный ответ: несколько лет. Несколько - это сколько? И где она жила раньше?
Вик смотрела в окно-пробоину, видела внизу низенький деревянный заборчик, окружавший корабль и тонущие в тумане тополя с желтеющими листьями. Как волна, на неё накатывала мысль: если она живёт здесь несколько лет, то почему не помнит эти тополя в снегу? В светлой весенней зелени? В роскошном летнем уборе, в лиственной шапке, похожей на нечёсанную шевелюру? Вдоль заборчика росли розовые и белые космеи, они высеялись сами, дикие, а у самого корабля - красные и оранжевые георгины, пышные, похожие на помпоны. Но почему Вик не видела других цветов? Ни жёлтых одуванчиков, ни нежных белых звёздочек ветреницы? Ни незабудок, ни дикой малиновой герани?
***
В тот вечер Вик приготовила пирог с мясом и грибами, они с Лемпо ели его, сидя на лестнице и поставив тарелки и кружки с чаем на ступеньки. Оранжевый свет из люка падал на них, высвечивал заросли лебеды под лестницей и георгины у её подножия. Туман ползал по садику неопрятными клочками.
- Она меня не пускает, - сказал Лемпо, глядя как лоскуты тумана подбираются к носкам его туфель.
- Что? - не поняла Вик.
- Пробка. Ты сказала, что она похожа на воронку.
- То есть ты хочешь сказать, что она существует?
- Конечно, существует! - терпение Лемпо терял быстро. Он отставил кружку и раздражённо откинулся спиной на кованые перила, те дрогнули.
- Это, - заговорил он снова. - Нечто вроде фильтра. Я ещё не понял, чтобы понять, мне надо попасть внутрь. Но выход - там.
Вик посмотрела на Лемпо. По сравнению с тем днём, когда она только встретила его, он изменился. Да, он по-прежнему был самым красивым из всех мужчин, которых видела Вик, только теперь эту красоту можно было разложить на составляющие подобно тому, как это делают художники, рисуя портрет. Кончик носа у него был острый, а на впалых щеках чуть заметно пробивалась рыжеватая щетина, видимая только сейчас, при оранжевом косом свете. А ведь когда они только встретились, его лицо было безупречно гладким. Он - мужчина, подумала она. Молодой мужчина. И вдруг почувствовала, что она тоже молода.
Вик, чтобы скрыть смущение, спустилась с блюдцем от пирога вниз - высыпать крошки на столбик забора. Птицы потом съедят.
- И здесь нет детей, - вдруг сказал Лемпо.
Вик обернулась к нему - чёрному резкому силуэту на фоне освещённой лестницы. А ведь и правда, детей здесь нет. Есть мужчины и женщины разного возраста, некоторые живут парами, но детей нет. Её это так поразило, что она даже не услышала мотоцикл.
***
Мотоцикл прорезал фарами туман, мазнул белым светом по низкому забору, по космеям и остановился, взревев напоследок.
- Оп-па! Девка!
На мотоцикле сидели двое, одинаково приземистые, бритые наголо, мордатые. На одном была полосатая тельняшка, порванная на плече, на другом - заляпанная чем-то белая футболка. Тельняшечник сидел за рулём, он-то и обратился к Вик.
- Ну что, дырка, к приключениям готова?
Лемпо, тихо сидящего на ступеньках, они не заметили.
Вик отвернулась, пошла к дому.
- Эээ! Куда поперлась, шмара?
Позади Вик затрещало, и сразу же её грубо и больно схватили за локоть, дёрнули. Это тельняшечник перемахнул через забор. Вик почувствовала мерзкий запах пивного перегара, какой-то полупереваренной острой еды. Отвращение захлестнуло её болотной водой, хотелось вывернуться из собственной кожи, только бы не чувствовать липких пальцев. Вик взглянула на лестницу, но Лемпо там уже не было.
Её охватила ярость. Он смылся, не пожелав ни видеть происходящего, ни участвовать в мерзкой сцене. На Лемпо она разозлилась даже больше, чем на этих двух пятикантропов, ярость смыла страх, и Вик лягнула тельняшечника.
Попала она удачно - по колену, и тельняшечник взвыл.
- Ах ты! - он развернул Вик лицом к себе, так резко, что ей показалось, что внутри локтя у неё что-то порвалось.
Парень в белой футболке довольно заржал. Он остался сидеть на мотоцикле и от души наслаждался спектаклем.
- Отпусти её.
Голос Лемпо был до того спокоен, что Вик забыла и про жирные пальцы на локте, и про вонь, исходящую от тельняшечника.
Лемпо стоял позади тельняшечника и точно выступал из тумана, страшный и незнакомый. Тельняшечник был пониже ростом, но кряжистее, мощнее.
- Чего-о? - начал он. - А ты, блин, кто?...
Он не успел договорить - Лемпо легко отодвинул в сторону Вик (пальцы тельняшечника неожиданно разжались), также легко приподнял приподнял парня за пояс штанов...
Всё произошло быстро и было очень жутко: Лемпо подбросил здорового мужика в воздух, поймал, крутанул и... сломал о колено.
Тельняшечник неуклюже замахал кулаками, но с кем он мог драться, будучи подброшенным в воздух? Затем, когда внутри него что-то хрустнуло и Лемпо бросил его в траву, захрипел.
Лемпо же повернулся ко второму, на мотоцикле. Тот по-женски начал отмахиваться.
- Нет, нет, мужик, ты чего? Мы это... пошутили...
И вдруг рванул в придорожные кусты. Мотоцикл остался стоять у забора, бессмысленно светя фарами.
- Кир... гнида!... - выплюнул тельняшечник.
Не обращая на него внимания, Лемпо перемахнул через забор и заглушил двигатель мотоцикла. Фары погасли. Затем наклонился над лежвшим. Тот силился встать, но мог лишь чуть приподняться на руках.
- Слушай, - заговорил он. - Мы это... это шутка... Врача...
- Смотри наверх, - посоветовал ему Лемпо.
И тот понял. Он дико завопил, а Лемпо почти что понёс оцепеневшую Вик к кораблю. Он подтолкнул её к лестнице, на которой, точно выпавшие из прошлой жизни, стояли блюдца и кружки.
- Не смотри, - сказал Лемпо.
Но Вик успела увидеть массивную тушу, спустившуюся с мглистого неба, и чёрный коготь, с влажным хрустом пронзивший тельняшечника.
Чуть позже Лемпо вышел, чтобы отогнать мотоцикл. Фары он включать не стал, полагаясь на своё сверхъестественное чутьё.
Блюдца и кружки со ступенек она забрала только утром.
***
На следующий день Лемпо исчез. Вик не особо волновалась, он ведь и раньше такое проделывал.
Домой она возвращалась, когда туман уже начал превращаться в сизую мглу. Она протянула руку, чтобы открыть калитку, которую и так можно было перемахнуть, как показал недавний опыт. И тут за её спиной зашуршали кусты, внутри Вик захолодело, и она рывком обернулась.
На тропе стоял лось цвета палой осенней листвы, с роскошными развесистыми рогами. Носатая морда была на уровне лица Вик. Лось покачивался, задняя нога у него подгибалась. Вик опустила глаза - на притоптанный мох падали капли крови.
Кровь стекала из ноги, шкура на ней висела неопрятными лохмотьями. На боках темнели порезы. Вик догадалась. Она бросилась к лосю, и зверь рухнул почти на неё.
Она обняла огромную голову, один рог больно ткнулся ей в грудь. Она попыталась приподнять его, но это было невозможно, ведь весил он раз в десять больше неё самой.