Кипарисова Елена
Проклятый остров

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я не хотел сюда приезжать и не хотел здесь оставаться. Я не доверял этому напускному спокойствию - нежному бризу, искрящемуся солнцу и теплому морю. Я не верил в его дружелюбие. И он не стал меня разочаровывать. Так много дней и так мало шансов выжить...
  ЕЛЕНА КИПАРИСОВА
  Забытый остров
  
  Предисловие
  Впервые я почувствовала необходимость написать пару строк будущему читателю. Впервые мне действительно есть что сказать о новом рассказе.
  Он задумывался как часть сборника "Время на моей стороне". Короткий рассказ, охватывающий временной отрезок всего в неделю. Ограниченное количество действующих лиц, ограниченное пространство, ограниченное количество дней. Так почему, черт возьми, я писала его больше года и даже сейчас не довольна результатом? Стоит ли говорить, что рассказ не вошел в сборник, став слишком самостоятельным?
  Сначала у меня был только седьмой финальный день. Я видела историю с конца, еще не зная, что стало первопричиной этих событий. Количество страниц росло медленно, практически через силу, пока в итоге каким-то непостижимым образом перескочило за шестьдесят.
  И все равно я снова и снова добавляла новые отрывки, а потом безжалостно их удаляла. Этот рассказ превратился для меня в настоящий кошмар. Не знаю, чем он станет для вас, но меня он уже точно свел с ума.
  Ужас этого проклятого острова преследует меня и по сей день. Наслаждайтесь...
  
  День первый
  Дорога к острову заняла даже больше времени, чем предполагалось вначале. Путь до аэропорта и перелет были только разминкой, и Игорь все меньше понимал, что его родители - заядлые путешественники - находили в этом романтичного. Три дня подряд вокруг простиралось одно только бескрайнее море, голубовато-серая гладь, встречающая солнце радостными яркими искрами, а ночью превращаясь в пугающую бездну. Он наблюдал за счастливыми лицами родственников и совсем не разделял их веселья - чем дальше они отдалялись от цивилизации, тем печальней ему казалась перспектива провести целую неделю на "лоне природы", притворяясь отчаянным "робинзоном".
  Но, следовало признать, издалека остров действительно выглядел впечатляюще - райский уголок, затерянный в бескрайнем море, мелькающий в рваном седом тумане зеленым пятном. Он казался миражом, после стольких дней невыносимого ожидания, и ничуть не разочаровал. Сердце даже забилось чаще, когда тот в первый раз мелькнул на горизонте. Игорь старался скрыть радость, потому что с самого начала был против этой поездке, но теперь не мог дождаться, когда наконец ступит на берег и почувствует под ногами устойчивую поверхность, а не шаткую палубу катера.
  Остров был практически идеальной круглой формы или так только казалось издалека, когда они медленно оплывали его по дуге. Береговая линия из белоснежного девственного песка прерывалась только однажды, узким неглубоким заливом, недостаточным для того, чтобы там свободно могла пройти их лодка, не увязнув дном в мелкой гальке. Тропический лес держался в стороне, отступив от моря метров на двести, держась неприступной высокой стеной, с первого взгляда казавшей совсем не дружелюбной. Словно поросшая зеленью стена, ведущая в Парк Юрского Периода. Игорь не знал, почему отец выбрал именно его, махнув рукой на пару других точно таких же островов, попавшимся им по пути. По-настоящему парень бы обрадовался, если бы на этом куске затерянной в океане суши нашелся пятизвездочный отель с хорошим интернет-сигналом. Но семья не искала простых путей.
  Его мать, высокая худощавая блондинка, не выпускала из рук профессиональную камеру, снимая размытые очертания острова, в которых теперь уже начали проступать иные цвета, кроме зеленого. Можно было рассмотреть яично-белую полоску песка, темно-коричневые стволы деревьев, почти черные тени в далеких подлесках чащи. Но его странная застывшая красота пугала. Неужели на всем острове не будет ни одной живой души? Никого, кроме них? Именно так его родственники-экстремалы представляли себе летний отдых.
  Игорь обернулся, на пару секунд задерживая взгляд на своем старшем брате Леше и его невесте Алисе. Они стояли обнявшись, кутаясь в куртки и встречая яростные порывы ветра, но не уходя в каюту. Им всем уже хотелось почувствовать свободу от этих движущихся стен и постоянной качки. Всем, кроме отца. Он практически не выходил из кабины капитана, что-то безостановочно обсуждая на английском с полным седовласым мужчиной, от которого неизменно пахло рыбой. Морской волк. Игорь хмыкнул в ответ на эту мысль и отвернулся, замечая, что остров неумолимо приближался.
  Столько усилий ради крошечного мирка, забытого остальной цивилизацией. Уединение или одиночество? Парень и сам пока не знал, чего ожидать от этих каникул, но понимал, что это будет уж точно скучнее, чем месяц в африканской деревне среди непроходимых джунглей, ставшей им домом на все время прошлого отпуска. Скучнее или безопасней? Игорь до сих пор побаивался пауков, особенно больших и разноцветных, после того как один забрался к нему в спальный мешок, погреться.
  Игорь вздрогнул от неожиданности, когда кто-то подкрался сзади и похлопал его по плечу.
  - Вот мы и почти на месте, - прокричал отец сквозь шум двигателя и усилившийся ветер. Его плащевая куртка, будто красные крылья, развивалась у него за спиной, громко хлопая. - Через минут 15-20 будем причаливать. Ну, разве это не чудо? Ты хоть представляешь, что на него практически не ступала нога человека? В этом веке так точно. Природа не тронутая пагубным влиянием современной цивилизации. Девственная чистота.
  - Может, и не стоило сюда приезжать, зачем нарушать этот покой? - хмыкнул парень, хотя знал, что победить энтузиазм мужчины невозможно.
  - О, мы будем осторожны. Целая неделя без этих проклятых звонков, писем, интернета... Мы же свободны!
  - Тебя это не пугает? - Игоря, на самом деле, не очень прельщал путь отшельничества и аскетизма.
  - Нет, в моей жизни слишком много шума, чтобы ценить такие минуты тишины и покоя. Тебе понравится. Мы чудесно отдохнем.
  Катер хоть и был маневренным, но все же долго искал место, чтобы подойти к берегу как можно ближе и не сесть на мель. Им пришлось чуть ли не полностью обогнуть остров, прежде чем капитан приблизился к выступающему мысу, похожему на природный причал.
  Это походило на срочную эвакуацию, сумки так и летели с катера, приземляясь на песчаный берег с тихим хлопком, взметая в воздух искры белого песка. Ступив на землю, Игорь сразу почувствовал эту странную энергию острова, прошедшую сквозь него, как разряд молнии. Это была непонятная смесь тревоги и необъяснимого возбуждения, словно внутри роились сотни пчел. Парень потянулся, слыша, как захрустели кости, и осмотрелся, вглядываясь в плотную стену леса.
  - Это того стоило, - выдохнул Леша, помогая своей девушке спуститься на сушу. - Остров действительно уникален.
  - Я же говорил, - похлопал его по плечу отец, подходя к сумкам и закидывая две самых тяжелых себе на плечи, немного проседая под их весом. Даже в свои пятьдесят он сохранил свою атлетическую форму и мог дать бы фору любому из сыновей. - Теперь он полностью в нашем распоряжении. Пойдемте, найдем место для лагеря. Лучше двинуться к лесу.
  Игорь натянул бейсболку, пытаясь скрыться от палящего солнца, и чувствуя, как легкие закипают от горячего воздуха. Капитан что-то крикнул на прощание, помахав рукой, а затем катер медленно стал отплывать от берега, постепенно превращаясь в крошечную светлую точку, и в конце сливаясь с горизонтом. Они остались действительно одни. Пять человек на всем острове. Это даже немного пугало. Никакой связи, кроме отцовской рации для экстренных случаев. Ни телефонов, ни Интернета, ничего. Они стали полностью недоступны для реального мира. Или он стал недоступен для них.
  - Игорь, хватай сумки, и идем! - прокричал отец, успевший за это время уйти на приличное расстояние.
  Парень тяжело вздохнул, но послушался, схватив ярко-зеленый рюкзак с изображением Халка и закинув себе на плечо, а затем, пыхтя, последовал по тонкой тропинке следов, оставленной на блестящем песке. Казалось, только ему одному не особо нравилась эта идея с необитаемым островом. Остальные радостно болтали, смеясь и восхищаясь окружающей природой, словно и не замечая своих тяжелых сумок и выматывающей дороги.
  Отец не стал заводить их слишком далеко в лес. Буквально через несколько сот метров, плотно сплетенные ветви деревьев расступились, открывая небольшую поляну, резанувшую глаз ярким зеленым пятном. Солнечные лучи пробивались сквозь сетку, образованную кронами деревьев, проступая на траве темными резными рисунками, создавая достаточную тень, чтобы укрыть их от палящего солнца.
  - Может лучше расположиться на берегу? - задумчиво спросила мать, обходя поляну по кругу. - Здесь же дикие звери.
  - Они редко подходят к береговой линии, дорогая. Здесь мы в безопасности. По крайней мере, не умрем от жары, да и море совсем рядом, - он махнул в сторону, откуда доносился приглушенный плеск воды. - Да эта поляна просто создана для нас. Вы только посмотрите. Здесь поставим палатки, а вон там будет мой гамак.
  - В километре отсюда горы, там должна быть пресная вода, - сказал Леша, сверяясь с распечаткой спутниковой карты. - Ну, кто со мной на разведку?
  Игорь осмотрел масштабы предстоящей отстройки лагеря и потянул руку - стоило убраться отсюда куда подальше, пока все не будет готово.
  - Я пойду с тобой. Хочу понять, почему мы так долго ехали именно сюда, а не на Сайпан, который в несколько раз ближе.
  - Не ной, Игорь, - рассмеялась мама, погрозив ему кулаком. - Как только в нашей семье мог родиться такой любитель поваляться на диване. Ты вскоре поймешь, что это просто чудесное место. Многие из здешних растений и животных являются реликтовыми.
  - А как стемнеет, я расскажу вам жуткую пугающую историю этого затерянного острова, - замогильным голосом прогремел отец, делая страшное лицо. - Ты же любишь страшилки у костра?
  - Неделя без Интернета ввергает меня в неподдельный ужас, - ответил парень, помахав им рукой и отправившись за братом.
  Леша орудовал огромным тесаком, прорубая тропу вперед, где травы и кустарники сцеплялись слишком тесно. В отличие от младшего, он весь пошел в отца, те же слегка вьющиеся каштановые волосы, темные практически черные глаза и смуглая кожа, кроме этого именно к нему перешла отцовская страсть ко всему запретному и неизвестному. Порой Игорь всерьез задумывался, а не приемный ли он, но потом смотрел в зеркало и узнавал мамины черты - тонкие губы, высокий лоб и коронную ямочку на левой щеке. Она часто повторяла, что вздорный характер ему достался от деда. Парень никогда не встречался с ним лично, но слышал, что тот кончил довольно плохо.
  - Теперь у меня нет сомнений, что здесь давно никого не было, - прервал его размышления Леша, уже порядком запыхавшийся. - Чувствую себя первопроходцем. Вперед к неизведанным землям?
  - А как насчет ядовитых змей и пауков? - спросил с опаской парень, морщась, пролезая между широкими скрученными ветками, легшими поперек пути. - Это же опасно. Вдруг что-то случится. Здесь нет ни больницы, ничего...
  - И не мечтай. Площадь острова относительно небольшая, что в значительной степени определяет весьма скромное разнообразие флоры и фауны. Возможности этого острова ограничены, но это не значит, что он не прекрасен.
  - Дикие кабаны?
  - Возможно.
  - Гигантские ящерицы?
  - Вряд ли.
  Дорога показалась парню бесконечной, походя на полосу препятствий с уровнем сложности выше его способностей. Практически сразу путь им преградило огромное поваленное дерево. Игорь не мог навскидку оценить его высоту, но потемневший ствол уходил в обе стороны и терялся в густом подлеске, как импровизированный деревянный забор по пояс высотой. Пыхтя, преодолев этот участок, Игорь отвлекся, залюбовавшись ярко-красной орхидеей, расцветшей на неприглядном сером волосатом стволе дерева, тут же увязнув в липкой грязи и едва не оставив там кроссовок. Начиная раздражаться, он и не заметил, что догнал ушедшего вперед брата.
  - Вот мы и на месте, - довольно выдохнул Леша, слегка пригибаясь и преодолевая витую природную арку из тонких гибких стволов деревьев, практически лишенных листьев.
  Впереди уже маячил темно-серый выступ пещеры, находящийся на небольшой возвышенности. Вход был тщательно прикрыт густыми кустарниками, словно кто-то специально укрывал его от чужих глаз. Игорь замер, осматривая грубые каменные выступы, из-за глубокой тени казавшиеся местами совсем черными. Матери должно было это понравиться, она любила мрачные пугающие пейзажи, увековечивая их в своих фотоснимках. Этот мог бы стать достойным номером ее персональной выставки.
  Но для Игоря это место все равно оставалось жутковатым. Словно голова каменного великана, наблюдавшая за ним из-под опущенных век. Это пустило по его спине неприятную холодящую дорожку мурашек. Кто знал, что пряталось в тени? Может, они вторглись в чей-то дом, и этот кто-то был совсем не рад их визиту?
  Разница между густым темным лесом и солнечным пляжем поражала. Словно у этого острова, яркого и дружелюбного на первый взгляд, было черное злое сердце, спрятанное в самой гуще леса. Да, отцу и не нужно было рассказывать никаких страшных историй, он мог напридумывать все и сам.
  - Эй, ты чего там застрял? - прокричал брат, уже успевший взобраться на первый выступ. - Давай, шевели ногами, если мы хотим вернуться до заката.
  Игорь вздохнул от раздражения, но потянулся следом, взбираясь по пологим камням. Они оказались холодными и влажными, несмотря на яркое солнце, нещадно палящее с небосвода.
  - Это, вероятно, зависит от структуры минералов, - пояснил Леша, заметив, как брат опасливо ощупывает свод пещеры. - Я не петрограф, но думаю, это нормально. Ну что, вперед?
  Парень достал из рюкзака тяжелый большой фонарь и включил его, направив широкий луч света в темноту пещеры. Яркое пятно прошлось по корявым камням, нащупывая дорогу вперед. Игорь с недоверием следил за светлой дорожкой - от одной мысли ступить в это логово, кожа покрывалась тонкой сетью мурашек. Казалось, дальше развертывалась настоящая бездна. Один шаг и никогда не вернешься назад.
  - Прям дорога в ад, - хмыкнул он, крепче перехватив ручку рюкзака.
  - Она не глубокая, пара метров и должен быть источник. Не удивлюсь, если найдем здесь подземное озеро. Держись меня и не отставай. Мало ли что.
  Игорь пожал плечами, бросив прощальный взгляд на лес, который теперь не казался уже таким темным и мрачным. Все в этом мире было относительно. От резкого порыва ветра, непонятно откуда взявшегося в сухом раскаленном воздухе, листва тревожно зашелестела, словно побеспокоенная чьим-то присутствием. Парень замер, вглядываясь в пугающую чащу, пока не заметил странное ярко-белое пятно, мелькнувшее за деревьями. На секунду ему даже показалось, что он разглядел человеческую фигуру, хрупкую, вероятно женскую. Но, скорее всего, это был всего лишь солнечный блик, украдкой проникший сквозь шапку леса. Иначе он начинал всерьез опасаться за свою психику. Это могло быть первым признаком компьютерной ломки.
  Игорь покачал головой, прогоняя видение, а потом последовал за братом, туда, где как маяком мелькал яркий луч фонаря.
  
  - Мы не стали заходить дальше, - рассказывал Леша, помогая отцу закончить с палатками. - Кто знает, что там скрывается. Может страшное чудовище? А, Игорь?
  Окружающие дружно расхохотались, помня о маниакальной любви парня к ужасам и мистике. Тот же лишь безразлично пожал плечами, уже привыкнув к их шуточкам. И дело было даже не в том, что он с детства видел монстра в каждой тени, а в том, что с такой семьей, любящей природу больше комфорта, оставалось полагаться только на богатую фантазию, чтобы окончательно не умереть со скуки. Именно поэтому Игорь и не стал рассказывать им о странной фигуре, мелькнувшей в чаще леса.
  - Так здесь точно никого нет? - уточнил парень на всякий случай, оглядываясь по сторонам. Странное ощущение потустороннего присутствие не покидало ни на секунду, дело было скорее в невозможности принятия того факта, что на сотни километров вокруг не было ни одной живой души. Это просто не укладывалось в голове. Им даже не встретилось ни одно животное, ни одна птица, словно кругом в динамиках играла лишь запись "зова джунглей". - Как мы можем быть здесь одни?
  - Ну, ты же видел, - ответила Алиса, проверяя подвешенный между деревьями гамак, - сюда трудно добраться, это место только для таких экстремалов, как мы. Ее кукольное личико озарилось счастливой улыбкой, словно речь шла о пятизвездочном отели на Сейшелах, а не сомнительном острове черт знает где.
  - К тому же на острове лежит проклятье, - добавил отец, забавно поигрывая бровями. - Усаживайтесь у очага, и я расскажу вам страшную историю, достойную самого Стивена Кинга. Только она окажется еще страшнее, потому что произошла на самом деле. Прямо здесь.
  Семья уселась вокруг пылающего трещащего костра, раздавая по кругу жестяные банки с подогретой фасолью. Темнота начала уже сгущаться, слишком резко и неправдоподобно. Небо стало алеть и тут же выцветать до серо-синего, воздух до сих пор оставался горячим, но тут и там так и проскальзывали холодные потоки, путаясь в густой зеленой листве. Костер разгорался все ярче, заботливо огораживая их оранжево-алым коконом тепла. Отец сел во главе, приняв суровый и сосредоточенный вид. Игорь зевнул для порядка, но все же обратился в слух, рассчитывая на что-нибудь поинтереснее, чем история доктора Моро.
  - Речь пойдет о тяжелых временах колонизации Америки. В середине 18 века отважные, но глупые британские колонисты отправились в далекое плаванье за лучшей жизнью, но сбились с пути и затерялись в бескрайних водах океана, - начал мужчина, переходя на зловещий шепот, чтобы создать нужную атмосферу. - Припасы еды были ограничены, а море - не слишком щедрым к чужакам. Совсем скоро надежда покинула людей, даже море было не в силах прокормить их закрытую общину. В ход шло все - ели опилки, крыс. Даже сдирали со снастей обшивку из воловьей кожи, замачивали в воду и жевали, чтобы притупить невыносимое чувство голода.
  - Это сейчас не про Роанок и пропавшую колонию? - перебил его Игорь, начиная разочаровываться все больше.
  - Нет, замолчи и слушай, - прицыкнул на него мужчина. - Постоянные перепады температур и смена погоды, суровое море не щадило их - люди стали пленниками бескрайней дали. Полнейший хаос - голод и смерть. Слабые сдавались и их тела тут же сбрасывали в воду. Ведь чем меньше экипаж, тем проще его прокормить. Но в один день недуг коснулся детей, двух юных близнецов, мальчика и девочки, не старше семи лет. У них поднялся жар, а те скудные средства медицина, что нашлись на борту, оказалась бессильны победить болезнь. Малыши слабели на глазах, а их мать, дежурившая у их кроватей день и ночь, могла только наблюдать, как они медленно умирают. Это принесло на корабль страх. Панику. Матери прятали своих детей, боясь подцепить болезнь, отцы созывали советы, чтобы решить участь "изгоев". Они боролись за выживание, а инфекция могла уничтожить всю и так немногочисленную общину. Им требовалось решить этот вопрос быстро, пока зародившаяся паника не переросла в настоящий бунт. На общем голосовании было принято решение избавиться от бедных детей, изголодавшиеся организмы которых не могли победить болезнь. Их мать рыдала, молила смягчить приговор, дать ее детям шанс, обещая закрыться с ними в каюте и не выходить, пока корабль не причалит к новым берегам. Но страшный приговор уже был вынесен.
  - Еще издалека они увидели маленький островок, группа, высланная на разведку, рассказала, что тот слишком мал для их селения, и не богат как съедобными растениями, так и дичью, да кто тому же ограничен в пресной воде. Тогда колонисты решили оставить на этом острове детей, предоставляя их самим себе и будто бы оставляя шанс на выживание. Мать отказалась покинуть своих отпрысков и согласилась разделить их участь. Она молила своего мужа, который наблюдал за всем с безразличием, своих подруг, своих соседей оставить им немного припасов, теплую одежду или какие-нибудь вещи, чтобы перенести суровые холодные ночи, но все оставались равнодушны к ее мольбам, они думали только о себе и своих семьях. Никому не было дела до чужого страдания.
  - Корабль подступил к берегу как можно ближе, опасаясь напороться на мель, и несчастная женщина с двумя детьми была выброшена за борт в неспокойное море. Ей чудом удалось доплыть до острова и вытащить за собой малюток, но война за жизнь уже была проиграна. Без еды и лекарств ее дети оказались обречены. Они умерли буквально на следующий день, когда проклятое судно колонистов еще виднелось на чистом горизонте, потеряв попутный ветер и попав в штиль. Безутешная мать сыпала в воздух проклятья, обещая, что рано или поздно ее кара снизойдет на безразличных селян, убивших ее детей. Она похоронила своих близняшек в чаще леса, а потом повесилась над этими могилами на веревке, сплетенной из их одежды. С тех самых пор ее неупокоенный дух блуждает по острову, выискивая новые жертвы. Она мстит за своих погибших детей, за свою разбитую семью. Ее ненависть не знает границ и каждый, оказавшийся на острове, может ощутить ее на себе. С наступлением ночи она выходит на охоту, похищая детей, и насылая хвори на их безразличных родителей.
  После его истории вокруг повисла тишина, нарушаемая только нарастающим ночным гулом. Все молчали, лишь украдкой переглядываясь и кутаясь в теплую одежду.
  - По-моему страшно, - первой заговорила Алиса, еще сильнее прижимаясь к Леше. Ее большие, будто кукольные глаза, казалось, стали еще больше. - И это действительно тот самый остров?
  - А где тогда повешенный труп? - поинтересовался Игорь. - Что-то мы по дороге ничего такого не заметили.
  - Тебе лишь бы трупы, - закатила глаза девушка. - Это же такая драма - мать потеряла своих детей из-за людской черствости.
  - Да ты все в мелодраму превращаешь... Дай тебе возможность, ты бы "Ночь живых мертвецов" превратила в ванильный мюзикл.
  - Игорь, - прикрикнул на него Алексей, не собираясь терпеть такого отношения к своей невесте. - Хорошая история, па. Действительно жутко. Кто знает, может это тот же самый остров, может она до сих пор здесь. Смотрит на нас.
  - Лучше бы на Бермуды поехали, - зевнул его младший брат, с нетерпением косясь на палатки, - у них история побогаче. Женщина-призрак это как-то уныло, уж извините.
  - Посмотрим, как ты запоешь, когда она тебя забрать попытается, - по-доброму подшутил отец, поднимаясь и разминая затекшие ноги. - Что ж, нам действительно пора ложиться. Завтра новый день, и куча планов. Стоит хорошо выспаться. Не терпится исследовать остров.
  Родственники еще возились у костра, о чем-то перешептываясь, когда Игорь забрался в палатку, устраиваясь на ночлег. Его сознание выключилось мгновенно, словно кто-то резко дернул рубильник.
  
  День второй
  Холод поднимался от ступней все выше к коленям. Кончики пальцев онемели, начиная ныть от внезапно скрутившей их судороги. Было так темно, что понятие расстояния просто перестало существовать. Только крошечная замкнутая коробочка без единого проблеска света, который превратил бы черный цвет в светло-серый. Игорь не мог пошевелиться. Ноги буквально вросли в пол, не слушаясь. Бесполезные чужеродные отростки. Руки сжимались в кулаки, но так медленно и нехотя, что парень сомневался, что в действительности пошевелил хотя бы одним мускулом. Он вообще не понимал, стоит он или же лежит. Казалось, у него и вовсе не было тела. Сознание оставалось кристально ясным, но это только усиливало панику. Игорь чувствовал, как в легких нарастает давление - что-то с силой давило на грудную клетку. В какой-то момент следующий вдох оказался практически невозможен. В голове нарастал нестерпимый гул, словно сотни голосов болтали, не умолкая, но в общем хаосе нельзя было разобрать ни слова. Парень попытался закричать, но совсем позабыл, что для этого нужно сделать. Он отчаянно бился, замурованный в собственном теле, чувствуя, как скорлупа становится тверже и все сильнее сжимается вокруг. Он был погребен заживо, и воздуха внутри оставалось ровно на последний вдох.
  Резкий хлопок и волна жара разлилась по его лицу, разом прогоняя онемение. Игорь дернулся, физически ощущая, как толстый слой каменной оболочки расходится трещинами и осыпается. В тот же миг в его мир хлынул водоворот из звуков, движения и красок. Парень замахал руками, прогоняя наваждение, все еще настолько напуганный и дезориентированный, что не понимал, где находится и что происходит.
  - Эй! Эй! Полегче!
  Что-то коснулось его руки, отчего парень забился еще яростнее, крутясь на месте, но не находя противника.
  - Успокой его! Черт!
  Удар в район щиколоток сбил парня с ног, следом что-то тяжелое придавило его к земле, обездвиживая.
  - Да приди ты в себя уже!
  Сверху на его лицо полился целый потом прохладной воды, попавший в нос и уши, и на какое-то время совсем лишив его зрения. Но сопротивляться он перестал, услышав знакомые голоса и, пусть и не сразу, разглядев над собой обозленное лицо отца в слабом свете костра.
  - Какого черта?! Отпустите меня!
  Леша, придавивший его сверху, даже не пошевелился, ожидая команды отца.
  - Пришел в себя?
  - Чего? - Игорь мало что понимал, особенно того факта, что родные напали на него спящего и хорошенько "помяли". - Вы с ума сошли?!
  - Это ты с ума сошел, - грубо бросил брат. - Он кинулся на меня с ножом!
  - Это ты на меня напал! - Парень попытался сбросить мужчину и встать на ноги, но не особо преуспел. - Отпустите меня!
  - Для начала, брось нож!
  Игорь хотел ответить ему чем-нибудь колким, но только сейчас обратил внимание, что правая рука ужасно ноет. Казалось, кто-то садистки втыкал ему под кожу иголки, одну за другой. Все это время он сжимал пальцы с такой силой, что ладонь полностью онемела. Парень извернулся, скосив взгляд и увидев, что с самого начала крепко держал в руке большой охотничий нож, зловеще поблескивавший в желтоватом меняющемся свете. Парню стоило огромных усилий разжать пальцы, волна боли проследовала от кисти до самого плеча. Отец оттолкнул нож носком ботинка, а потом похлопал сына по плечу. Хватка тут же ослабла, и Игорь смог сесть, потирая ушибленное плечо.
  - Что на тебя нашло? - Леша смотрел на него с нескрываемой неприязнью, вставая и осматривая распоротую на груди футболку. - Ты меня чуть не убил!
  Отец присел рядом, хватая Игоря за подбородок и заставляя посмотреть глаза-в-глаза.
  - Как ты себя чувствуешь? Что-нибудь помнишь?
  - О чем? - Парень озирался по сторонам, какое-то время приходил в себя. Лагерь притих вместе с ним - лишь потрескивающий костер и частое мужское дыхание. Мать и Алиса, наверняка спали, не проснувшись от их борьбы. - Что произошло?
  - Ты ходил во сне.
  - Ходил? - взвился Леша, но отец на него шикнул, заставляя говорить тише. - Он напал на меня с ножом!
  - Я не помню, чтобы такое случалось раньше. Ты - лунатик?
  - Нет.
  - Он серийный убийца!
  - Уймись, Леша. Что-нибудь болит? - По правде говоря, у Игоря ныло все тело, словно стадо слонов использовало его в качестве батута, но он не стал жаловаться. - Наверное, это из-за переутомления.
  - Переутомления? - Леша продолжать повторять все как попугай. - Как ты можешь так спокойно об этом говорить? Он стоял посреди лагеря с ножом. Кто знает, что было бы, не останови я его.
  - А ты не в курсе, что людей страдающих лунатизмом нельзя так резко будить? - Отец помог Игорю подняться на ноги. - Вы оба молодцы.
  - Он стоял посреди ночи с ножом!
  - Иди спать, я подежурю за тебя.
  - Ты серьезно? - Леша прыснул, разведя руками. - И это все?
  - А что ты хочешь, чтобы я провел с ним беседу и потребовал не бродить во сне?
  - Я не знаю, как это вышло. - Игорь чувствовал себя абсолютно потерянным. - Может что-то снилось.
  - Ничего. Просто ложись спать и плотно закрой палатку.
  - И отбери у него все ножи, - бросил, уходя, брат. - И все, что на них похоже.
  - Не обращай на него внимания, - отец ободряюще похлопал сына по плечу. - Он перегибает палку.
  - Я что, действительно на него напал? Ты же знаешь, я бы никогда...
  - Не нужно оправдываться, - отмахнулся мужчина. - Всякое случается. Ничего страшного ведь не случилось. Возвращайся к себе и постарайся снова уснуть. Я прослежу, чтобы все было в порядке.
  Полностью выбитый из равновесия, Игорь последовал совету отца. Он не помнил, как выбрался из палатки и откуда взял нож, а там более, что вообще собирался с ним делать. Информация об этом просто отсутствовала в его голове, будто кто-то специально отключил все камеры наружного наблюдения. Такого с ним до этого не случалось. Думая о том, что остров начинает сводить его с ума, Игорь не заметил, как провалился в сон, абсолютно пустой и безликий. Без красок, без звуков, без событий. До рассвета оставалось всего несколько часов.
  
  Игоря разбудил шум снаружи, кто-то разговаривал так громко, что слова грубо врезались в сознание, разрывая искусно сплетенные нити сна и резко выбрасывая парня в реальность. Он поморщился, поворачиваясь на спину и потягиваясь. Ему не удавалось уловить сути разговора, но тревога, звучащая в голосе говоривших передалась и ему.
  Парень резко сел, потирая глаза и прогоняя сонливость. Часы на руке показывали пять утра. Он скривился, желая снова повалиться спасть, но фигуры продолжали мелькать перед палаткой, показывая странный и раздражающий "театр теней".
  Парень расстегнул молнию и распахнул плотную ткань, встречая свежий, еще не успевший прогреться воздух, и вдыхая его полной грудью. Семья кружила возле давно потухшего костра, выясняя отношения.
  - Что произошло?
  Все резко обернулись и замолчали, потупив взгляды. Мама и Алиса выглядели расстроенными и даже немного напуганными, а вот отец и Леша наоборот, казалось, были готовы взорваться.
  - Лучше ты нам скажи. Ты это сделал? - набросился на него старший брат, делая шаг навстречу. - Не нагулялся ночью? Думаешь это смешно?
  - Да о чем ты?
  - Леш, успокойся, - начал мужчина, подходя и одергивая сына. - Мы никого не обвиняем. Я почти все всю ночь не спал. Игорь, ты имеешь к этому какое-то отношение?
  - К чему? - парню никак не удавалось вникнуть в суть беседы. - Чего вы накинулись?
  Отец не ответил, просто отступая в сторону и кивая на землю возле их очага. Игорь присмотрелся, стараясь хоть что-то заметить, но так и не понял всеобщей паники. Темно-бежевая земля, вперемешку с серым пеплом, сбилась под ногами родственников крошечными неаккуратными барханами, кое-где проглядывали черные крупицы золы.
  - И?
  Кулаки Леши резко сжались, челюсть напряглась - он, словно, с трудом сдерживался, чтобы не отвесить брату оплеуху.
  - Ты оставил эти следы? - Терпение отца тоже, видимо, подходило к концу, потому что его речь стала отрывистой и четкой.
  - Вы чего? - удивился Игорь, вылезая из палатки и вставая на ноги. - Мы же вчера здесь сидели, все вместе. С чего бы здесь не было следов?
  Его старший брат немного расслабился, качая головой и поправляя спутанные после сна светло-каштановые волосы. Он переглянулся с отцом, но ничего не сказал, разворачиваясь, и отходя на пару шагов в сторону. Женщины все это время молча стояли позади, прижавшись друг к дружке будто в испуге.
  - Это не наши следы, да и земля не отсюда, - заметил мужчина, опускаясь на корточки перед пепелищем. - Кто-то будто специально ходил вокруг нашего лагеря, рассыпая белый песок. И это сразу же после моей истории о призраке.
  - Сразу же, как мы сюда приехали, - перебила его Алиса, уже не выглядевшая столь довольной поездкой, как вчера. - На этом острове кто-то есть.
  - Глупости, здесь никого нет, ладно? - не выдержал Алексей. - Просто кто-то по-дурацки пошутил. И мы все знаем кто. Кое-кого нужно привязывать на ночь.
  - Нашел козла отпущения? - хохотнул младший брат, тоже начиная медленно закипать. - Ты теперь все проколы будешь на меня сваливать? Да, сегодня ночью я ходил во сне. А потом взял и лег спать! По-твоему, я встал под утро, как зомби прошелся до берега, набрал песка и рассыпал его по лагерю, а затем вернулся к себе? Это, по-твоему, логично?
  - Я не говорю, что ты сделал это во сне. Я говорю, что такое шутки в твоем стиле!
  - Ты мне еще розыгрыш с подушкой-пердушкой припомни!
  - Ребята не нужно, - примирительно произнесла мама, как всегда стараясь оставаться самым здравомыслящим человеком в семье. - Давайте успокоимся. Ну что такого произошло? Просто следы на песке. Да, они похожи на человеческие, и что с того? Скорее всего, это какое-то животное, которое пришло на свет костра в поисках еды. Не нужно устраивать панику. Мы же семья.
  Мужчины потупились, признавая ее правоту. Игорь переводил взгляд с отца на брата, все еще злясь, что они обвинили его в такой глупости. Лет десять назад это имело бы смысл, но сейчас...
  - Ну, не хотите извиниться?
  - Еще ничего не доказано, - тихо пробурчал Леша, косясь на мать. - Кто-то же это сделал. И кое-кто порезал мою футболку.
  - Какой же ты урод, - хмыкнул Игорь и, взяв полотенце, направился в сторону пляжа, настолько разозленный словами брата, что не хотел больше находиться с ним рядом.
  - Игорь, а завтрак, - прокричала ему в след мама. - Слушай, мы не обвиняем тебя, просто...
  - Да-да-да, - ответил он и помахал на прощание рукой. - Просто другой паршивой овцы в семье нет.
  Море оказалось абсолютно спокойным, что шло вразрез с настроением парня. Ему хотелось волн, бури, яростных порывов ветра, но остров казался мирным, даже в чем-то застывшим. Он снова стал изгоем в собственной семье, иногда все выглядело так, словно они брали его с собой на отдых лишь для того, чтобы было кого винить во всех проблемах. Козел отпущения...
  Парень сбросил футболку и с разбегу нырнул, чувствуя, как прохладная вода покалывает разгоряченную кожу. Солнце быстро поднималось над горизонтом, но грело еще не во всю силу, давая больше света, чем тепла. Игорь старался не заплывать далеко, по крайней мере, в первый раз, боясь натолкнуть на какое-нибудь подводное течение или воронку.
  Мышцы напряглись, тело плавно рассекало воду, вокруг не существовало ничего, кроме яростного биения сердца и всплесков несущественных волн. Парень нырнул, удивляясь насколько прозрачно море, казалось, до дна можно было достать рукой, хотя глубина здесь не могла оказаться меньше трех метров. Игорь всплыл на поверхность, переводя дыхание и оглядываясь назад - что ж, ему не удалось сдержать свое обещание не заплывать далеко - берег маячил вдалеке размытым пятном. Его родители бы поволновались, не вернись он обратно в лагерь. А может и нет...
  У самой кромки воды мелькнула тонкая фигура. Алиса? Это определенно была девушка, но ее волосы издалека выглядели платиново-золотыми, а не медно-каштановыми, как у невесты брата. Игорь замер, вглядываясь, но не различая черт. Неожиданно человек у берега развернулся и направился в сторону леса.
  - Что за черт? - пробормотал парень, отплевываясь от соленой воды.
  Еще с минуту он оглядывал остров, в поисках хоть какого-то движения, но тот вновь застыл, будто насмехаясь за ним. Игра воображения? Может ему просто хотелось что-то увидеть? Парень поплыл обратно, периодически останавливаясь и всматриваясь в приближающийся берег. Когда он добрался до него, следов на песке уже не было, тот выглядел идеально ровным, переливаясь крошечными бриллиантами.
  Игорь поднял полотенце, готовый поклясться, что оставлял его ближе к черте прилива. Этот остров определенно начинал давить ему на нервы. И самое страшное заключалось в том, что он был заперт здесь на целую неделю. Если только не построить плот и не попытаться уплыть в открытое море. Но этот план парень решил оставить про запас.
  Вытираясь по дороге, он побрел к лагерю, надеясь, что Леша тоже успел остыть. Они ссорились постоянно, быстро вспыхивая и также быстро остывая, то люто ненавидя друг друга, то вспоминая о безграничной братской любви.
  В лагере кипела жизнь. Женщины возились с завтраком, а брат с отцом достраивали лагерь, укрепляя его на случай ухудшения погоды. Все дружно обернулись в его сторону, но промолчали.
  - Никто из вас не ходил на пляж? - спросил Игорь, вытирая волосы, с которых до сих пор капала соленая вода.
  - Нет, а что там? - спросила Алиса с подозрением.
  - Ничего, - протянул парень, переводя взгляд с нее на Алексея. Врали ли они ему? Решили подшутить? - Просто что-то привиделось на берегу, наверное, птицы.
  - А может тот самый призрак, что бродил в нашем лагере? - хмыкнул старший брат. - Слушай, нам не нужны твои шутки. Припаси их до тех пор, пока не вернемся домой.
  - Мальчики, - строго произнесла мама, даже на них не оборачиваясь. - Раз уж такое дело, припасите до дома и свои ссоры.
  Они завтракали молча, хоть родители и пытались периодически завести разговор, то об острове, то о предстоящем отдыхе. Игоря не особо воодушевляла перспектива провести бок о бок с ними остаток своих каникул, но разве существовал выбор? Обычно требовалось чуть больше времени, чтобы накалить между ними обстановку, но этот отпуск оказался рекордным. Наверное, так действовало полное уединение, постепенно сводящее их с ума.
  Игорь отбросил в яму пустую банку и поднялся на ноги, натягивая тонкую светлую ветровку.
  - Я прогуляться.
  - Лучше подожди и пойдем все вместе, - одернула его мама, нахмурившись, когда никто не поддержал ее идеи. - Опасно бродить в одиночку. По крайней мере, пока мы тут все не изучим.
  - Я не буду заходить далеко. Поброжу вокруг лагеря, может меня все-таки найдет и съест племя каннибалов.
  - Игорь, - прикрикнул отец, но не стал продолжать свою лекцию насчет неуместных шуточек.
  Парень старался отогнать мысли, что им стало даже легче, после его ухода. Не успел он отойти и на полметра, как в лагере вновь возобновился разговор, дружеский и непринужденный, словно ничего и не произошло. Это только подстегнуло новый огонек злобы, тлеющий в груди с самого начала их поездки. Почему ему никак не удавалось найти с ними общий язык?
  Игорь отвлекся от своих размышлений и только сейчас заметил, что все время шел куда-то, совершенно не разбирая дороги. Самое страшное заключалось в том, что все вокруг выглядело до ужаса одинаковым - густая зелень, заплетенная в сложный узор, тяжелый запах земли в прохладном воздухе, дикая музыка джунглей, составленная из шелеста листвы и неразборчивой трескотни. Ему чудилось, он мог различить в общем гуле и скрежет насекомых и щебет птиц, но вот уж второй день он не видел в лесу ни тех, ни других. Мир вокруг жил своей жизнью, а парень чувствовал себя по-настоящему чужим. Даже более того - лишним. Он не мог отделаться от мысли, что кто-то не доволен его присутствием.
  - Схожу с ума...
  Сколько он вообще так шел? По всем его расчетам пещера с проточной водой, куда они вчера ходили с братом, должна была уже появиться на горизонте, но впереди маячил только полумрак леса, вставший на пути плотной стеной. Направление же было правильным? Или нет... Он не помнил, чтобы на пути ему встречалось поваленное дерево.
  - Не паниковать, не паниковать раньше времени...
  Парень огляделся, пытаясь найти хоть что-то знакомое, что-нибудь, за что можно было зацепиться - уроки ориентирования в детстве прошли мимо него. Восток-запад, все выглядело до отвращения похожим. Разве можно было заблудиться на этом крошечном островке? С катера казалось, что его можно перейти от берега до берега всего за пару часов. Главное - выйти к морю.
  Он прислушался, надеясь уловить шум волн, но, в конце концов, признал, что вероятно находится где-то в центре этого чертового оазиса. Ни тут, ни там.
  - Вперед или обратно? - Компас в этой ситуации действительно пришелся бы кстати. - Не хватало только заблудиться. Они меня засмеют. Твою же мать.
  По правую сторону послышался шорох, словно мимо проскочило какое-то мелкое животное. Игорь замер, слишком поздно пожалев, что не взял с собой ни сигнальную ракету, ни любимый перочинный ножик. Он был так зол на родных, что пошел в джунгли совершенно неподготовленным. А они так просто отпустили его...
  - Твой лагерь в другой стороне.
  Игорю пришлось собрать все мужество, чтобы не закричать, как последний трус, когда за спиной раздался тонкий девичий голосок. Сердце в груди окаменело, сжавшись до боли, а потом забилось так, что его стук отдавался в ушах отбойными молотками.
  - Что за... - Парень резко обернулся, увидев, как всего в полуметре от него стоит молодая девушка, примерно его возраста. - Что ты тут делаешь?
  Его голос дрогнул, выдавая испытанный страх, и Игорь тут же сделал суровое лицо, чтобы она не заметила, как внезапно раскраснелись от стыда его щеки.
  - Прости, что напугала. - Девушка тряхнула длинными светлыми волосами, рассыпавшимися по хрупким плечам тяжелой волной. - Ты просто выглядел таким растерянным.
  - Ты за мной шпионила? - Он был просто в ярости, что какой-то девчонке удалось застигнуть его врасплох, да еще и так напугать.
  - Нет. - Незнакомка опустила голову, разглаживая руками складки на пестром летнем платье. - Просто хотела помочь.
  Игорь попытался сказать что-то в ответ, но все мысли разом вылетели из головы. Почему она вообще стояла рядом с ним? Остров же был необитаем! Парень начал пятиться назад, пока не споткнулся о камень и с криком не повалился на землю, яростно размахивая руками и сражаясь с цепкими лианами, так и пытающимися захватить его в свои путы. Совсем рядом раздалось недовольное шипение, и что-то проскользнуло у самой его щеки. Парень закричал еще громче, пытаясь подняться, расцарапывая кожу о колючий кустарник. Кто-то схватил его за руки и одним рывком вздернул в воздух, помогая вернуться в вертикальное положение.
  Девушка даже не пыталась скрыть улыбку, наблюдая, как он, часто дыша, стряхивает с одежды грязь, морщась от боли и отвращения.
  - Большинство местных змей не ядовиты, и они боятся тебя гораздо сильнее, чем ты их, - сказала она, отходя в сторону, словно стараясь держаться от него подальше.
  - Я не боюсь их, просто... просто они мерзкие... и это все из-за тебя!
  - Эй, я тебя вытащила, ты бы так и барахтался на спине как черепаха еще с полчаса.
  - Да кто ты вообще такая? - практически прокричал он, чувствуя себя совсем глупо.
  - Я - Инна.
  - Ты что ребенок-маугли? - хмыкнул он, рассматривая ее идеально расчесанные волосы и до странного чистую одежду и ювелирный кулон в форме красного натуралистичного яблока, болтающегося на золотой цепочке.
  - Мы с семьей отдыхаем на этом острове.
  - Не ври, здесь никого нет. Остров необитаем.
  - Как видишь, нет, - хмыкнула девушка и горделиво вздернула подбородок, словно действительно видела в этом настоящий подвиг.
  - Мы обходили остров на катере, и никакого лагеря не видели, - недоверчиво произнес Игорь, оглядываясь, словно пытаясь разглядеть палатки отсюда.
  - Вы не дошли до нас всего чуть-чуть, мы тоже ушли немного вглубь, на берегу слишком жарко, - поделилась она. - Отец был просто в бешенстве, когда узнал, что у нас теперь и здесь соседи.
  - Моему тоже это не понравится. - О да, тот будет просто в бешенстве, что его уединение так нагло нарушили. - Наш проводник не говорил, что здесь еще один лагерь.
  - Мы добирались сюда без проводника. Мой папа... в общем, он редкостный экстремал.
  - Понимаю, - кивнул Игорь, немного успокаиваясь. Кто еще мог забраться в такую даль, только такой же безумец, как и его отец. - И вы здесь долго?
  - Пару дней, - вздохнула Инна, - но такое ощущение, что несколько недель. Я словно хомячок в колесе, можно до бесконечности бегать вокруг острова, но выбраться невозможно.
  - Мне это только предстоит.
  - Я так и поняла, что ты заблудился. Если идти по прямой, то дальше точно не пройти без подготовки. Там такие дебри. Лучше обходить их стороной.
  - Ты здесь, похоже, неплохо ориентируешься, - голос парня вновь стал подозрительным. - Это ты бродила ночью по нашему лагерю?
  - К вам кто-то приходил? - Девушка нахмурилась, словно что-то обдумывая. - Это точно не мы, какой идиот пойдет ночью через джунгли?
  - Ты мне скажи. Может вы решили напугать нас? Прогнать с острова?
  - Не глупи, мы даже не виделись до этого момента, с чего нам устраивать этот цирк. Знаешь, было бы здорово, чтобы наши семьи вообще не встречались. Не хочу остаток каникул выслушивать нытье родителей. Прошлую ночь он даже во сне матерился.
  - Поддерживаю, - кивнул Игорь, чувствуя к новой знакомой даже какое-то подобие симпатии, несмотря на то, что она так его опозорила. Общая "беда" сближала. - Моя семья не переживет, если все их усилия окажутся напрасны, а мечта о пустынном острове разобьется в прах. Учитывая, что вы еще и первые сюда добрались.
  - Моих уже ничего не спасет, - грустно улыбнулась Инна. - Думаю, тебя будут искать. Если дойдешь вон до того дерева с красным мхом, а потом чуть левее, то быстро выйдешь к своему лагерю. Мне тоже нужно возвращаться. Они не обрадуются, что я с тобой общалась.
  - Завтра мы пойдем исследовать остров за пещерами, - сказал парень, сам не понимая, о чем пытается договориться.
  - Тогда попрошу родных научить меня ловить крабов на берегу, чтобы точно не столкнуться. Не знаю, возможно ли нам ужиться на таком крошечном острове.
  - Ну, мы можем хотя бы попытаться.
  
  День третий
  Игорь всеми силами игнорировал шум снаружи, ворочаясь с боку на бок, злясь, но не открывая глаза. Весь прошлый день пролетел незаметно, без особых ссор и взаимных оскорблений, у него даже появилась надежда, что оставшиеся дни будут не такими уж отвратительными, как все виделось раньше. Небольшой пикник на берегу моря, послеобеденный сон, и долгие разговоры у костра были словно из другой истории, где идеальная семья проводила свой отпуск, наслаждаясь компанией друг друга.
  Но утро снова началось с громких выкриков и беспокойного хаотичного движения. Игорь пытался с головой укрыться в спальнике, но раздражение только росло, как, казалось, и сам скандал снаружи. Громче всего кричала мама, ее голос поднялся до пронзительного визга, так, что даже глубокий бас отца не мог его заглушить.
  Парень еще какое-то время поворочался, чувствуя, как ткань все сильнее оплетает тело словно кокон, в конце мешая дышать. Часы будто заговоренные вновь показывали пять утра. Это походило на День Сурка, но Игорь прогнал недоброе предчувствие, выбираясь из палатки.
  Родственники кружили по лагерю, напоминая заведенных игрушек, мелькая размытыми пятнами среди палаток. Их скромный городок напоминал место ядерного взрыва, и парню потребовалось пара минут, чтобы сообразить, что же произошло. Все их вещи почему-то оказались разбросаны по земле, порванные и испачканные в песке и черной золе. Тент, который накрывал их "кухню" и "столовую" был разрезан на тонкие лены, колыхаясь на ветру ярко-голубыми "помпонами". Теперь он видел следы - четкие отпечатки босых ног, ровной дорожкой опоясывающие лагерь. Небольшие, наверняка женские, припорошенные белым песком, они ярко читались на вытоптанной темной земле. Кто-то явно не собирался оставаться незамеченным.
  На этот раз родственники даже не обратили на него внимания. Казалось, они прибывали в какой-то непонятной прострации, двигаясь по кругу и рассматривая испорченные вещи.
  - Как это случилось?
  Никто не ответил, только Алиса нервно передернула плечами, не отводя взгляда от кучи разноцветных полотенец, превращенных за ночь в половые тряпки.
  - Что-нибудь слышал ночь? - наконец спросил отец, обращаясь к нему. - Шорохи? Шаги? Голоса?
  - Нет, - покачал головой Игорь, удивляясь, как кому-то удалось такое проделать прямо у них под носом.
  - Да не могли мы так крепко спать, - вторил его мыслям Леша. - Я бы точно услышал...
  - Но не услышал, - грустно ответил мужчина, поднимая с земли длинной палкой что-то, отдаленно напоминающее чью-то ветровку, когда-то кислотно-желтого цвета. - Ни ты, ни я. Кто это мог быть?
  - Что, меня уже больше никто не обвиняет? - съязвил Игорь. - Размер ноги не подошел?
  Брат как-то странно потупил взгляд, откашлявшись.
  - Что еще?
  - Ты не можешь винить меня в том, что я решил перестраховаться, - развел руками Леша, выглядя не особо виноватым. - Считай это самозащитой?
  - Игорь, ты не злись на него, - мама грустно улыбнулась, закусив нижнюю губу. - Он хотел как лучше.
  - В смысле?
  - После твоего ухода, я заблокировал замки на твоей палатке, так что ты мог выбраться, только разрезав ее изнутри. Видишь, теперь мы точно знаем, что это не ты.
  - Ну ты и придурок, - в сердцах бросил Игорь, не ожидая такой подлости от брата.
  - Оставьте свои ссоры на потом, - примирительно проговорил отец. - Давайте по существу.
  - Это было какое-то животные, - спокойно проговорила Алиса, но в ее голосе чувствовались нотки неуверенности, словно сама пыталась в это поверить. - Да оглянитесь вокруг. Это же очевидно! Разбросанные и разорванные вещи. Это, скорее всего, обезьяны. Просто не нужно хранить еду на открытом воздухе, вот и все.
  - А следы? - недоверчиво спросил отец.
  - А что странного, мы происходим от обезьян, и следы у нас могут быть похожи, мы же не знаем какой именно это вид, может эндемичный, - предположила девушка, пожимая плечами.
  - Ага, Снежный Человек, - хохотнул Игорь, поражаясь ее богатой фантазии. - А в пещере живет Вендиго.
  - Да ладно, помните историю Эдгара Алана По "Убийство на улице морг"? Правда может быть не столь очевидной.
  - Йетти, стая диких обезьян, без разницы, - вздохнул Алексей, рассматривая ущерб от погрома, - но нам придется все это убрать.
  
  Это заняло почти три часа. Игорь ходил от палатки к палатке, скорее мешая, чем помогая. Ущерб оказался не столь серьезным, как казалось на первый взгляд - их одежда, сохнувшая после дня на море, пара тентов, покрывало, несколько пакетов чипсов (по которым парень будет скучать больше всего) и кое-что из кухонной утвари, разбросанной на несколько сот метров от лагеря.
  Все значительно поникли, наводя порядок молча и с мрачными лицами, даже всегда жизнерадостный отец больше не расхваливал остров, с тревогой поглядывая в гущу леса, несмотря на солнечное утро казавшегося по-настоящему жутким. Игорь старался не оглядываться, но спиной чувствовал могильный холод, проникающий под кожу, заставляющий сердце тревожно сжиматься, словно в ожидании внезапного удара. Это было лишь его воображение или нечто большее, странное предчувствие - не важно, это не имело смысла. Они все равно не могли выбраться с острова.
  Парень не переставал думать об Инне, пытаясь понять, ее ли это рук дело. На первый взгляд она не выглядела как сумасшедшая, по ночам громящая чужой лагерь. Хотя ее семейка, узнав о соседях, вполне могла устроить нечто подобное, в надежде, что незваные соседи уберутся прочь с острова. С другой стороны - никто ничего не слышал ночью... как же тогда? Действительно животное? Немного поразмыслив, Игорь решил пока не рассказывать родным о втором лагере. В глубине души он боялся, что открытая конфронтация только ухудшит ситуацию. А парень отлично знал, что отец не станет мириться с новыми соседями. Кому хотелось участвовать в локальном конфликте на острове, с которого невозможно было выбраться?
  - Ну, теперь можем идти, - хлопнул в ладоши отец, привлекая внимание остальных.
  - Куда? - удивленно выдохнул Игорь, вымотавшийся из-за этого погрома и совершенно не настроенный больше двигаться.
  - Я же обещал вам экскурсию по острову, а я свои обещания держу.
  - Может завтра? - протянул парень лениво, падая в уцелевшее складное кресло и вытягивая ноги. - Вам что, мало приключений на сегодня?
  - Вставай лоботряс! - шутливо прикрикнула на него мать. - Собирайся. Возьмем что-нибудь из еды и на привале устроим пикник. Будет весело.
  - Только спрячьте все вещи в платках, вдруг обезьяны вернутся. - В ответ на слова Алисы все замолчали, переглядываясь, а Игорь не удержался и прыснул от смеха. - Я серьезно...
  - Конечно, милая, - успокоил ее Алексей, направляясь к своей палатке, чтобы собрать вещи.
  Сборы заняли чуть меньше получаса, и, несмотря на все протесты и мольбы, родители не разрешили Игорю остаться одному в лагере, словно действительно боясь диких обезьян-мутантов. Он плелся позади всех, смотря себе под ноги и бурча ругательства, которые так и не смог открыто высказать родным.
  - Думаю, нам хватит времени обойти весь остров, - в голосе отца слышалась неподдельная радость.
  - Я же надеюсь, что твой оптимизм загнется еще в начале пути.
  Мужчина что-то неразборчиво хмыкнул, но даже не стал останавливаться, чтобы ответить на грубость сына. Он был самим воплощением жизнерадостности, непонятно откуда черпая энергию. Нацепив свою любимую яркую клетчатую рубашку, отец надежным маяком мелькал далеко впереди, указывая дорогу. Ничто не могло испортить ему отпуск, разве что недружелюбный лагерь по соседству. С одной стороны, Игорь хотел, чтобы все оставалось по-прежнему, но с другой - шутки становились все менее смешными. И да, у него не было никаких доказательств их вины.
  Чем дальше они углублялись в лес, тем сильнее нервничал Игорь. Он не понимал, как эти беспокойные звуки действуют на семью успокаивающе, как можно было не вздрагивать от каждого шороха или громкого вскрика неизвестной птицы, к тому же совсем не различимой в листве? Ему казалось, что кто-то за ними наблюдал, а учитывая, что на острове были другие люди, подозрение могло оказаться весьма обоснованным. Они с легкостью могли натолкнуться на их лагерь, и парню совсем не хотелось оказаться в этот момент рядом с отцом.
  Мама остановилась, делая снимки, что-то без конца нашептывая себе под нос, скорее всего восхищаясь необычными растениями, Леша и Алиса тоже выглядели расслаблено, держась за руки, как в приторно-сладком романтическом фильме. Это заставляло Игоря чувствовать себя еще большим изгоем.
  Они, не спеша, шли с полчаса, когда отец, наконец, остановился, указывая вперед, на небольшую каменную возвышенность, на полметра возвышающуюся над зарослями джунглей:
  - Как вам полянка? Думаю, там привал и устроим.
  Игорь громко выдохнул, наверное, слишком громко, потому что все разом оглянулись на него, а мама даже разочарованно покачала головой.
  - Что? - возмутился он. - Я все больше убеждаюсь, что приемный.
  - Не говори глупостей, - отмахнулся отец, первым взбираясь на небольшой уступ и осматриваясь. - Просто твоя мать слишком долго с тобой нянчилась, ты до 14 лет сам завязывать шнурки не мог.
  - Я просто больше любил липучки, - обиделся парень, укорачиваясь от подзатыльника старшего брата, который нашел в этом что-то смешное.
  - Милый, я знаю, дорога была долгой, - ободряюще потрепала его по плечу мама, - но мы здесь, чтобы отдохнуть. Одной большой семьей.
  Это можно было расшифровать достаточно просто - хватит ныть и портить нам отдых. Поэтому Игорь замолчал, словно хамелеон, пытаясь слиться с окружающей природой, но не слишком в этом преуспевая. Бутерброды с вяленым мясом немного его задобрили. Мясо, купленное несколько дней назад на одном из местных рынков, отдавало душком, который даже не мог заглушить аромат специй и пряностей. Пожалуй, это точно была не свинина, и парню даже не хотелось знать, что за животное он ел. Ограниченность припасов быстро превратила его во всеядного. Во всеядного и вечно голодного.
  - Удивительно, что этот остров до сих пор не превратили в отель или не отдали в пользование какому-нибудь олигарху. - Алиса доедала фрукты, упорно оставаясь вегетарианкой в их сообществе мясоедов. - Где вы его вообще отыскали? Навряд ли в справочниках.
  - Среди таких заядлых путешественников существуют свои негласные справочники, - хохотнул отец, довольный вниманием к своей скромной персоне. - У каждого из таких мест свой уровень сложности и соответственно свой уровень вознаграждения.
  - Вознаграждения?
  - Это соревнование, - встрял Игорь, видя удивленное лицо девушки. - Эти "заядлые путешественники" настоящие психи. Чем сложнее добраться и выжить в местности, тем оно ценнее, и тем больше тобой восхищаются. А если удалось еще и всю семью туда защитить под предлогом отпуска...
  - Игорь!
  Никто не любил правду, и это злило его еще больше. Признайся отец хотя бы самому в неконтролируемом фанатизме и попытке впечатлить других стареющих экстремалов, дела обстояли бы проще. Но семья упорно твердила о красотах нетронутой природы и полном уединении.
  - Вика, не надо, - отец миролюбиво приобнял супругу, примирительно целуя в щеку. - Не будем портить себе отдых. Ты же его знаешь, посходит с ума и успокоится.
  - Так, кто-то из ваших друзей уже был здесь? - продолжила расспросы Алиса, уже привыкнув к нашим семейным ссорам. - До вас?
  - Нет, мы здесь первые. - Его самодовольство едва ли не стало осязаемым, заискрившись в воздухе. - Последний раз нога человека ступала сюда с пару десятков лет назад, есть несколько фотографий, но ничего больше. Неизвестно кто это был или что с ним стало.
  - Но он точно выжил? - Игорь слишком поздно понял, что вопрос неуместен.
  - Тебе обязательно быть таким придурком? - не выдержал Леша. - Правда, считаешь, что испортив настроение нам, поднимешь его себе?
  - Можно подумать вы об этом не задумывались. Непонятные следы, разгромленный лагерь - этот остров очень гостеприимен.
  - Сынок, не нужно, - попыталась успокоить его мама, но было уже слишком поздно.
  Игорь поднялся на ноги и, развернувшись, спрыгнул с их импровизированного кемпинга прямо в высокие заросли чего-то зеленого и колючего, поморщившись, но не показав, что ему больно:
  - Идите к черту! Ваша семейная идиллия уже поперек горла стоит.
  - Игорь вернись! Мы еще не исследовали эту тропу! - Суровый возглас отца быстро догнал его, но не испугал. - Заблудишься!
  Да, да... Заблудится на острове, несколько километров в диаметре, родные были о нем действительно высокого мнения. Их "мнимая" забота разозлила его так, как не смогли задеть и самые грязные оскорбления.
  - На севере болотистый участок!
  Игорь было ускорил шаг, но с каждой секундой прорываться вперед становилось все сложнее. Стволы деревьев все плотнее теснились друг к другу, словно сговорившись с крепкими канатами болотно-зеленых лиан не пустить его дальше. Но парень храбро сражался, раздирая руками плотное сплетение из веток и высокой травы, перепрыгивая особо хитрые ловушки природы, но быстро уставая. Руки и ноги нещадно ссадило от мелких, но едких царапин, а мышцы тревожно гудели, заставляя сбавить темп. Джунгли, до этого ярко-зеленые, теперь казались темно-серыми из-за недостатка солнечного света, едва пробивающегося в эту чащу, и это стало последней каплей. Игорь, остановился, переводя дыхание, и пытаясь подсчитать, далеко ли ушел от лагеря.
  Былой запал прошел, как бушевавшая в груди обида, оставив после себя неприятное опустошение вкупе с сожалением. Оно того стоило? Руки кровоточили, короткая футболка была не лучшим вариантом для бега по высоким диким зарослям, благо сегодня утром ему хватило ума надеть джинсы, а не довольствоваться гавайскими шортами.
  Парень огляделся, но все вокруг казалось одинаковым... одинаково неприглядным. Даже звуки затихли - ни экзотического щебета птиц, ни шуршания листвы - только его частое дыхание, будто у курильщика-астматика. После его яростного вторжения должен был остаться длинный след из сломанных веток и сорванной листвы, но именно так и выглядели джунгли. Как можно было найти беспорядок в другом беспорядке.
  - Вот черт... - Осознание медленно просачивалось в его сознание. - Молодец, парень. Это был серьезный, мать его, взрослый обдуманный поступок.
  В сердцах он пнул попавшийся на глаза камень и тут же согнулся от боли - с виду небольшой, он так и не сдвинулся с места от его удара, зато пальцы на ноге жалобно хрустнули - разве дела могли пойти еще хуже? В сердце необитаемого острова, без припасов, с травмой ступни... Ах да, и царапинами, которые легко могли загноиться.
  Следующие несколько минут поглотила неконтролируемая паника. К своему ужасу, Игорь ощутил себя маленьким несмышленым ребенком, потерявшимся в огромном супермаркете и собирающимся горько заплакать. Вот только в джунглях не было громкой связи, чтобы объявить о пропаже.
  Вспомнив о дыхательной гимнастике, которой весь прошлый год учила его мама, Игорь, наконец, успокоился, возвращая ясность мыслям. Следовало отсюда выбираться, причем самому, потому как спасение родными, отправившимися на поиски, могло принести новую волну унижения, с набором шуток и подколов, которые бы не утихали до его нового прокола.
  Исследую остров сегодня утром, они зашли достаточно далеко, несколько километров так точно, а значит, была большая вероятность того, что противоположный берег, где то неподалеку. Поэтому стоило идти вперед, а не возвращаться обратно к лагерю через дебри джунглей. Так шанс заблудиться окончательно казался меньше. Игорь понимал, что план не блещет чрезмерной гениальностью, но другого у него на тот момент не нашлось. В любом случае, берег моря выглядел для него, любителя поваляться на диване, на порядок безопаснее, чем тропический лес, где под каждым листком мог скрываться кто-то ядовитый или кровожадный.
  Он прошел чуть больше ста метров, когда услышал за спиной шорох. Совсем не тот привычный шелест травы, который шлейфом преследовал его всю дорогу, а совершенно другой - резкий и прерывистый, словно кто-то передвигался короткими перебежками или скачками. Не добрый звук. Парень замер, прислушиваясь, но не понимая, откуда тот доносится. Может, послышалось? Шорох притих вместе с ним, больше себя не выдавая. Но этого достаточно, чтобы к Игорю вернулась до этого усмиренная паника. Он посмотрел достаточно программ National Geographic, чтобы понимать, насколько плачевно было его положение. Это мог быть проголодавшийся хищник, принявший его за добычу или нечто невероятно ядовитое, на чью территорию он случайно забрел. Карманный ножик и зажигалка - не слишком обнадеживающий набор. Парень замер, пытаясь оценить угрозу - бежать со всех ног или застать без движения?
  Шорох вновь повторился, теперь где-то высоко в кронах деревьев, короткий и предостерегающий. Игорь больше не стал мешкать, сорвавшись с места и рванув вперед с такой скоростью, которой позавидовал бы опытный спринтер. Глупо, очень глупо, но в тот момент, он вряд ли был способен на разумные действия, поддавшись заманчивой панике. Под ее опьяняющим тлетворным влиянием парень даже не замечал препятствий, с небывалой ловкостью перепрыгивая через оголенные корни деревьев, на несколько десятков сантиметров возвышающиеся над землей. Он споткнулся только пару раз - цепкие ветви лиан пытались обвиться вокруг его щиколоток и притормозить, но парень даже не обратил на них никакого внимания, одержимый лишь одной мыслью - выбраться из этого заколдованного леса. Следовал ли кто-то за ним? Возможно, вот только Игорь был куда быстрее. Он не знал, сколько времени занял этот марафон, но когда впереди забрезжил свет, тот показался ему чем-то мистическим, порталом в иной мир, и парень даже притормозил от неожиданности, по инерции пролетая последние десять метров сквозь заросли и с глухим вскриком приземлившись на горячий песок.
  Еще не успев отдышаться, он из последних сил поднялся на колени и в финальном рывке отполз подальше от границы леса, слыша впереди долгожданный шум волн. Перевернувшись на спину и щурясь от яркого солнца, Игорь, наконец, позволил себе расслабиться - мышцы "вопили" от перенапряжения, протестующе пульсируя, каждый вздох давался с большим трудом, словно что-то неподъемное лежало на груди, не пуская воздух в легкие. Кислорода катастрофически не хватало, и парню на пару минут даже показалось, что это его и добьет - убежать от лесного хищника, но умереть от того, что пару раз курил с друзьями за школой, тайком ото всех. Бесславный финал.
  Игорь приподнялся на локтях, вглядываясь вглубь джунглей и пытаясь приметить своего преследователя, но не особо в этом преуспел. Лес бушевал, словно кто-то привел его в движение - зеленая листва дрожала как в ознобе, стволы деревьев, не в силах противиться какой-то неведомой силе, гнулись из стороны в сторону, создавая неугомонные резвые тени, испуганно подходящие к границе со светом и тут же отпрыгивающие обратно. Не оставалось ни сантиметра, не охваченного этой безумной оргией, только здесь на берегу до сих пор сохранялся тот самый райский покой, которым остров встретил их первым днем.
  Поморщившись от резкой боли, сдавившей грудь, Игорь все же сумел сесть, как болванчик покачиваясь из стороны в сторону, когда головокружение усилилось. Песок успел нагреться, обжигая обнаженную кожу, но сейчас это волновало его меньше всего. Что, черт возьми, это было? Сейчас ему действительно требовалось увидеть то, из-за чего он с такой скоростью пересек остров практически от берега до берега, чтобы потом хоть как-то оправдать перед родственниками свои расцарапанные в кровь руки и ноги. Не могло же это быть "временное помутнение рассудка на фоне нестабильности внешней ситуации", как непременно заявит ему отец. Нет, там определенно кто-то был, прятался от палящего солнца и не решался встретиться ним лицом к лицу.
  - Загораешь?
  Застигнутый врасплох, Игорь подскочил и, подняв небольшую песчаную бурю, покатился кубарем по пляжу, прочь от того места, откуда шел голос. Вслед ему донесся девичий смех, звонкий и жизнерадостной, совсем не подходящий ситуации и этому месту в целом.
  - Прости. - Инна действительно выглядела виноватой, как-то нервно подергивая в руках подол хлопкового разноцветного сарафана. - Я не хотела тебя напугать. Ты... ты в порядке?
  Парень покраснел еще сильнее, быстро осознавая, насколько жалко сейчас выглядит. Запыхавшийся, всклокоченный, напуганный, в теперь еще и униженный. Да, у него все было просто отлично.
  - Кто это тебя так? - Девушка подошла ближе, присев рядом на карточки и поправляя светлые волосы, отливающие на полуденном солнце золотом. - Напала мартышка?
  Игорь не оценил ее шутки, потупив взгляд и напряженно сжав челюсти, чтобы не сказать ей в ответ что-нибудь действительно обидное. Его плохое настроение было только его проблемой.
  - Нужно обработать царапины. - Инна потянулась к нему, но парень дернулся прочь от нее как от прокаженной.
  - Не нужно, я в порядке. - Гордость не позволяла ему показать, как сильно болели порезы, словно кто-то влил под кожу соляную кислоту, медленно разъедающую ее до кости. - Я просто промою их в море.
  Он поднялся и, прихрамывая, обреченно побрел к накатывающему на песчаный берег прибою, проклиная все на свете из-за этой дурацкой ситуации. Даже на необитаемом острове обязательно нашелся человек, который стал свидетелем его грандиозного позора, и, к слову, продолжал заинтересованно наблюдать за развитием событий.
  Игорь разулся, новые фирменные найки могли не выдержать купания, а вот на потрепанную долгим путешествием одежду ему было наплевать. Он поморщился, когда соленая вода достигла расцарапанных щиколоток, резко втянув в легкие воздух - никто и не говорил, что станет легче.
  - Только не заходи слишком далеко, - никак не могла успокоиться девушка, застыв у самой кромки берега и провожая его тревожным взглядом. - Там могут быть морские ежи или даже бородавчатка.
  Это заставило Игоря притормозить, пусть он и старательно всматривался в потревоженную гладь воды, которая выглядело кристально-прозрачной, шансы наступить на нечто ядовитое были крайне высоки.
  Расстроенный, парень придумал ничего лучше, как усесться вводу прямо на том месте, на котором стоял. Вода поднялась по пояс, обжигая словно кипяток. Это немного привело его в чувство - физическая боль быстро заглушила душевные терзания от пережитого унижения. Море уже успело прогреться, создавалось ощущение, что он принимал теплую ванну под палящим солнцем - неприятно, но расслабляюще. Порезы словно затерлись, став тонкими полупрозрачными полосками царапин, вода вокруг окрасилась в бледно-розовый, постепенно возвращая свой первоначальный цвет.
  - Тебе лучше?
  Лучше? Нет, ему точно не было лучше. Игорь чувствовал себя беспомощным и жалким, а еще немного сумасшедшим. Остров словно этого и добивался, медленно сводил их всех с ума, запугивая и дезориентируя. Сталкивая лбами в ожидании того, кто сорвется первым. И, кажется, победитель уже был определен.
  Игорь медленно поднялся из воды, вслушиваясь в монотонную капель, сопровождающую его всю дорогу до берега, не отрывая взгляда от небольших искусственных волн, созданных его размашистыми шагами. Все что угодно, лишь бы не видеть хрупкую, будто истончившуюся от палящего солнца, фигуру Инны, терпеливо дожидающуюся его на берегу, словно моряка из долгого плавания.
  - Лучше все-таки обработать порезы как следует. Может начаться инфекция. - Она бросилась ему навстречу, но, заметив его недовольный вид, отступила на пару шагов назад, сцепив руки на своем кулоне-яблоке, нервно теребя цепочку. - У тебя есть аптечка?
  - Нет, у меня нет аптечки, - холодно ответил парень, стараясь всем своим видом показать, что не настроен для разговоров. - И нет, мне не нужна твоя помощь.
  - Прости. - Она произнесла это так тихо, чуть не плача, что Игорь почувствовал себя еще большим ничтожеством. - Я не хотела...
  - Инна, тебе, правда, нечем заняться? - устало вздохнул он, останавливаясь и оборачиваясь к девушке.
  Та смущенно потупила взгляд.
  - Я просто испугалась за тебя. Кто это был?
  - Не знаю, - парень пока еще не придумал правдоподобную историю для родителей, исключающую его параноидальную мнительность. - Я не успел разглядеть.
  - Здесь нет крупных хищников, зато полно всяких мелких и надоедливых. Есть даже ядовитые. Среди вас есть доктор?
  - Нет, но мой отец заядлый путешественник. Он сказал, что здесь нет ничего опасного.
  - Мой тоже так говорил.
  - Говорил? - не совсем понял ее парень. - То есть уже не говорит?
  - Ну, - она немного смутилась, - мы видели одного ядовитого аспида, а в море точно есть бородавчатки. Так что, здесь не так уж безопасно для прогулок в одиночку. Плюс, некоторые из растений могут быть ядовиты...
  - А тогда почему ты гуляешь одна?
  - Я хожу по берегу, а ты рассекаешь по джунглям как по детской площадке.
  - Я сейчас непременно пойду в лагерь и обработаю раны, идет? - Ей действительно удалось его запугать. - Мой брат начинающий медик, так что вес будет в порядке.
  Инна кивнула, выпустив, наконец, из рук тяжелый кулон и поправив растрепавшиеся от ветра волосы.
  - Если что, твой лагерь в той стороне.
  Стыдно признаться, но Игорь собирался идти в противоположную сторону, совсем потеряв ориентацию в пространстве, словно попав в бермудский треугольник.
  - Я знаю.
  - Ну, ты тогда наверняка знаешь, что идти до него с полкилометра, - хихикнула девушка. - Я тебя провожу.
  Ему совсем не нравилось чувствовать себя маленьким беспомощным мальчиком, но все говорило о том, что ее помощь ему не помешает - порезы нестерпимо зудели, ноги едва слушались, постоянно сбиваясь с установленного ритма, а голова наполнилась чугунной тяжестью, закипая на солнце как переполненный котелок.
  - Это кто-то из ваших бродил возле нашего лагеря? - предпринял попытку Игорь после пятиминутного молчания, не собираясь ругать и что-то доказывать, просто желая выяснить правду. - Это было совсем не смешно, Инна.
  - Что? Когда? - Либо девушка была отличной актрисой, либо действительно ничего не знала.
  - Прошедшей ночью, - уточнил парень. - Кто-то разгромил наш лагерь, пока мы спали. Я знаю, что твой отец не доволен нашим соседством, но такое...
  - Господи, нет, он ничего такого не делал! - Она выглядела оскорбленной. - Родители, конечно, рассчитывали на полное уединение, но начинать из-за этого войну... Не говори глупостей. Мы с вами даже не пересекаемся, что еще нужно? И я уже говорила, только сумасшедший пойдет ночью через джунгли.
  - Ладно, прости. Просто, это все очень странно. На острове только вы и мы. Больше никого. Но уже вторую ночь кто-то шляется вокруг нашего лагеря.
  - Вы наверняка не убрали еду, - пожала плечами девушка, на удивление бледными для такого райского солнечного острова, - вот и пришли мартышки.
  - Ну-ну.
  Какое-то время они шли молча.
  - Знаешь, - в итоге не выдержал парень, - я ничего о вас не рассказал родным, но только потому, что от этого станет только хуже. Но если все продолжится в том же духе, у меня просто не останется выбора.
  - Это не мы! - Инна начала раздражаться, ускорив шаг, словно надеясь побыстрее дойти до лагеря и закончить этот разговор. - Мой отец - настоящий профессионал, он никогда бы не стал подвергать жизнь других людей опасности из-за какой-то мелочи.
  - Я не хотел тебя обидеть...
  - Но обидел! - обиженно надула губы девушка, опустив голову и скрывая лицо за полотном светлых волос, будто собираясь заплакать. - Мои родители не такие...
  - Прости. Этот остров... в общем, он довольно странный и пугающий. Не стоило сюда приезжать.
  - Да, нам тоже...
  Игорь собирался извиниться перед Инной в очередной раз, когда громкий протяжный крик преодолел расстояние до берега сквозь заросли джунглей, не исказившись и не утратив своей первоначальной силы. Кричала женщина, и сердце парня испуганно сжалось - их лагерь был совсем близко. Не раздумывая, он бросился в лес, туда, откуда, по его мнению, шел звук. Но уже через пару метров был вынужден остановиться - сил на очередную пробежку по пересеченной местности катастрофически не хватало. Он согнулся пополам, как тряпка повиснув на удачно попавшемся на пути поваленном стволе дерева, доходящим ему до пояса, и пытался отдышаться. Сначала не было слышно ничего, кроме характерного потрескивания-гудения лесной чащи, но вскоре он различил совсем иной шум - голоса, неразборчивые, но отчетливые.
  У него ушло не больше пяти минут преодолеть оставшееся расстояние, и, с трудом протискиваясь между сросшимися крупнолистыми высокими кустарниками, он вывалился на небольшую, метров пять в диаметре, вытоптанную поляну, непонятно как устоявшую против натиска обезумевшей флоры острова. Тут же, не дав времени парню оправиться, по ушам ударил громкий женский плач, и монотонное бормотание, наверное, служившее утешительными словами.
  - Мама?
  Никто не обратил на него внимания. Семья теснилась всего в паре шагов, не оборачиваясь и никак не реагируя на его появление, Игорь видел только широкую спину отца в ярко-красной плащевой куртке и худощавые фигуры Леши и Алисы, переминающиеся с ноги на ногу рядом.
  - Да, что, черт возьми, случилось? - не выдержал он, подбегая ближе и видя маму, сжавшуюся в объятьях отца и пытающуюся сдержать громкий плач. Ее лица не было видно, но тело дрожало, словно в лихорадке. - Что с ней?
  Никто не ответил, только брат многозначительно кивнул куда-то в сторону и вверх, обнимая Алису и тоже отворачиваясь. Игорь проследил за его взглядом, сначала не приметив ничего, только пеструю рябь джунглей. Но подойдя ближе, ему удалось разбить эту картинку на отдельные фрагменты, выделив то, что не совсем вписывалось в идиллию райского острова. Веревка. Тяжелая джутовая веревка пыталась затеряться среди неопрятных серо-коричневых лиан. И все бы получилось, если бы не петля, словно перегоревшая лампочка, раскачивающаяся из стороны в сторону, в такт порывам ветра. Как предупреждение...
  На земле он увидел мамин дорогой профессиональный фотоаппарат, чудом уцелевший по воле случая - под деревом с ужасной находкой приютился небольшой островок ярко-зеленого мха, спасший оптику от жесткого падения с высоты человеческого роста. С опаской, словно петля как живое существо может наброситься на него и вздернуть вверх, Игорь поднял камеру, попутно отряхивая ее от мелкой пыли и сразу проверяя электронику.
  - Все работает. - Никто из семьи не обрадовался этому факту.
  - Это должно быть на камере! - Мама дернулась, высвобождаясь из осторожных, но крепких объятий отца и с безумным взглядом бросаясь в сторону сына. - Отдай ее мне!
  Игорь испуганно отшатнулся, прижимая фотоаппарат к груди как самую большую ценность, и вопросительно посмотрел на отца. Тот вновь притянул женщину к себе, пытаясь привести ее в чувство:
  - Вика, не нужно. Успокойся. Все хорошо.
  Но та будто и вовсе не слышала его, впав в странное эмоциональное состояние, будто затерявшись между сном и явью, реальностью и вымыслом. Это пугало. Игорь никогда не видел ее такой. Его улыбчивая жизнерадостная мама плакала и молила ее отпустить, извиваясь в сильной хватке отца, падала на колени, пачкаясь в вязкой черной грязи. Парень не узнавал эту женщину, в один короткий миг пугающе постаревшую и как-то "померкшую", и боялся, что больше не отыщет в ней ничего родного.
  - Вика, вика, пожалуйста. - В глазах отца, человека, не раз встречавшегося со смертельной опасностью лицом к лицу и никогда не отводящего взгляда, сейчас проглядывал тщательно скрываемый страх, контроль медленно уходил из его рук. - Не паникуй. Это просто веревка. Наверное, прошлые туристы решили подшутить.
  - Там.. там... - Женщина истерически замахала руками, будто пытаясь что-то сбросить с себя, взлохмачивая и так растрепавшиеся волосы. - Было...
  Мужчина не стал больше с ней спорить, мягко взяв под руки, и силой повел прочь от этого места, не обращая внимания на ее выкрики и тщетные попытки борьбы. Леша и Алиса медленно побрели следом, оставив Игоря совсем одного посреди джунглей. Никто не спросил, откуда он взялся, что с ним произошло и от кого ему так досталось. Сейчас были проблемы куда как поважнее, и парень даже не стал обижаться.
  - Я ничего не видела, - шептала впереди Алиса, тесно прижимаясь к жениху. - Я такой ее уже нашла. Может, что было в деревьях? Какое-нибудь животное? Что ее могло так напугать?
  - Она увидела виселицу, а остальное додумала, - вторил ей Леша. - Такие заросли, еще и света мало, что угодно могло привидеться. Кто вообще додумался такое повесить?
  Он обернулся, и Игорь зло на него сощурился.
  - Да, конечно. Я привез с собой бечевку, вдруг отец начнет рассказывать историю про висельников, а потом тайком обмотал ее вокруг дерева. Вот хохма то.
  - Я никого не обвинял.
  - Вот и не стоит начинать.
  Отцу все-таки удалось успокоить маму, уложив ее в палатку и, каким-то чудом, уговорив немного отдохнуть. Остальные, мрачные как тучи, сгрудились вокруг костра, не проронив ни слова.
  Игорь включил камеру, рассматривая последние фотографии, но не находя ничего подозрительного. Природа, природа, еще немного, и еще чуть-чуть. Даже виселица на последних фотах была едва различима, вырвавшись из общей пестрой картинки только от вспышки. А дальше, смазанный кадр, наверное, когда камера падала вниз.
  - Что-то есть? - Отец, кряхтя, присел рядом, заглядывая ему через плечо.
  - Ничего. Там никого не было. Или камера это не засняла.
  Он передал камеру отцу.
  - Но что-то же ее напугало.
  - А виселицы посреди непроходимого леса на необитаемом острове, по-твоему, не достаточно? - не выдержал Леша. - Это все твои истории...
  - Ты так говоришь, будто мы первый раз выезжаем "дикарями". Это не мы провели неделю на Фестивале на канатах в Альпах. И точно не у нас в лесах Амазонии полетел электронный компас, и мы ориентировались по звездам, которые хрен найдешь из-за густых крон деревьев. И не нас болтало по морю три дня в нейтральных водах у берегов Бирмы в ожидание спасателей. Что-то я не помню, чтобы кто-то закатывал истерику. Это просто веревка!
  - Объясни это маме!
  Мужчина немного помолчал, очевидно, собираясь с мыслями.
  - Дорога была долгой и утомительной, мы все устали и потеряли бдительность. Никаких прогулок в одиночку, остров хоть и не обитаем, но случиться может всякое. Ходим только вместе, за ручку как детсадовская группа, и не выпускаем друг друга из виду. Сегодня, на всякий случай, установим ночное дежурство. Сначала Игорь, потом я, ты Леша последним. Больше никаких происшествий.
  
  День четвертый
  Полночь на острове совсем не показалась Игорю чем-то сказочно-волшебным. Казалось, вместе с солнцем из этого небольшого клочка земли ушла и вся жизнь. Краски пропали. Вся буйная цветущая зелень, постепенно темнея, превратилась в черные обожженные силуэту, сгрудившиеся вокруг их лагеря. Только ярко-рыжий потрескивающий костер не давал им полностью поглотить жизнь на этом истоптанном пяточке. Сильно похолодало, и Игорь еще теснее придвинулся к костру, иронично решив, что лучше сгореть заживо, но в тепле, чем превратиться в ледышку.
  Лагерь затих рано, никаких семейных посиделок у костра и забавных историй из прошлых путешествий. Это был не самый удачный день для них для всех, и даже отец, обычно боровшийся со сном до последнего, за ужином устало зевал и откровенно клевал носом, почему-то сегодня не став поднимать свою излюбленную тему о том, как прекрасен этот покинутый всеми остров.
  Игорь не понимал, чего так боится, но какой-то противоестественный необъяснимый страх туго стягивал грудную клетку, укорачивая каждый последующий вздох. Он знал, что все они здесь нежеланные гости и не мог отделаться от ощущения, что их скоро с позором прогонят с этого острова. Он был живым существом. Сидя в полном одиночестве полумраке ночи, Игорь чувствовал его дыхание, оно казалось ему спертым и немного зловонным, как отсыревший чердак, впервые открытый за много десятков лет. Что-то трещало под его ногами, грозясь вот-вот обвалиться, кто-то пискляво шумел по углам, недовольным внезапным лучом света. Кто знал, что могло таиться под этим вековым слоем пыли среди забытых никому ненужных вещей.
  Отчасти он понимал беспокойство мамы, что-то в джунглях напугало и его, но чем больше парень думал о произошедшем, тем больше убеждался, что их чуть не довел до истерики какой-то местный зверек, любопытный, но не менее пугливый, чем они сами. А виселица? Могли ли это быть родные Инны? Веревка выглядела старой, потрепанной безжалостными тропическими ливнями и сильными ветрами. А следы возле лагеря? Возможно, он становился слишком мнительным, закрывая глаза на очевидные вещи - они мало что знали о фауне этого острова, разве можно было исключать существование относительно разумных человекоподобных агрессивных обезьян, решивших выдворить их со своего острова? Вышел бы неплохой сценарий для трешового ужастика с морем крови и низкопробных черных шуток.
  Вспомнив, Игорь потянулся к фотоаппарату, так и брошенному у костра, по второму кругу просматривая отснятый матерью за сегодня материал. Он ничего не понимал в профессиональной фотографии, зевнув, пролистывая один пейзаж за другим, отмечая про себя, что даже на крошечном дисплее они навевают на него тоску. Задержавшись на последних снимках, парень стал вглядываться в статичную картинку так долго, что та стала двоиться в глазах. То ли виной всему был бликующий экран или от перенапряжения его подводило зрение, но изображение начинало оживать, подергиваясь каждый раз, когда он пытался отвести взгляд. Что-то мелькало среди ветвей, но уловить он это мог только краем глаза. И так на каждой последующем фото. Черное пятно, то расползалось на половину снимка, то сжималось до размеров крошечной точки, но не пропадало полностью. Дефект камеры?
  Женщина могла разглядеть в этих зарослях самого дьявола, вся их семья отличалась довольно буйным воображением. Чем дольше Игорь вглядывался, тем конкретней становились образы - мозг сам восстанавливал отсутствующие фрагменты. Отец зря рассказал и эту историю. Зря они вообще сюда приехали.
  Парень отложил фотоаппарат в сторону, даже не взглянув в сторону леса, заранее зная, что глаза не успели перестроиться, все еще выискивая чужеродные образы в статичном пейзаже. В своей палатке отец громко захрапел, ему вторил высокочастотный треск и отдаленное уханье - остров никогда не спал. Игорь пошевелил угли в костре, отчего тот разгорелся немного ярче, а в ночной воздух взвились крошечные мотыльки догорающих искр, запах дыма защекотал ноздри.
  Какое-то едва уловимое движение, мимолетная мелькание где-то справа от их лагеря внезапно вывело Игоря из этого усыпляющего транса. Он вздрогнул, словно кто-то толкнул его в плечо, и начал озираться - тревога, до этого дремавшая под сердцем тоже встрепенулась, пуская в кровь лошадиную дозу адреналина. Что-то пряталось за этой непроницаемой стеной из тесно переплетенных деревьев. Что-то наблюдало за ним, тем как он испуганно метался в круге света, дающим столь мнимое чувство защищенности, а на самом деле только выставляя его напоказ. Как животное в зоопарке.
  Человек или зверь? Парень и не знал, кого стоит бояться сильнее. Он замер, прислушиваясь к каждому шороху, пытаясь выявить тот самый, который выбивался из общей симфонии. Но все выглядело таким "нормальным", вот только внутри все звенело от напряжения - Игорь чувствовал себя загнанным в угол. Можно было разбудить отца и брата, но ему не хотелось прослыть "трусливой курицей". Семья рассчитывала на него.
  Стараясь не поворачиваться спиной к лесу, что было априори невыполнимо, Игорь слегка наклонился, поднимая с земли тяжелую корягу, которую нашел неподалеку от лагеря и припас в качестве оружия. Сейчас она казалась ему до смешного маленькой и легкой, будто игрушечной. У отца в палатке был пистолет "для крайних случаев", но им точно не стоило палить вслепую по кустам.
  Шаг, еще шаг. Парень застыл у самой границы леса, там, куда еще доходило тревожное свечение костра, не решаясь двинуться дальше. Да и стоило ли? На долю секунды ему даже показалось, что он сумел кого-то разглядеть - силуэт, вполне отчетливый, медленно прошествовавший мимо в полутора метрах от него. Казалось, тот ходил кругами, возникая то тут, то там, то ли прячась, то ли наоборот, стараясь показать себя. Всего лишь расплывчатый отблеск неспокойного костра. Игорь прекрасно знал, насколько сильным может быть его воображение, и сейчас скорее боялся его, чем реальных вещей.
  - Что-то увидел?
  Игорь подпрыгнул от неожиданности, инстинктивно, ни секунды не раздумывая замахнулся своей дубинкой и, разворачиваясь, опустил ее туда, откуда, как ему казалось, доносился звук. Слишком поздно он заметил за своей спиной опешившего Лешу, запоздало осознавая, что в прозвучавших словах не промелькнуло ни капли угрозы. Брат, не ожидая атаки, запоздало заметил опускающуюся прямо на его голову массивную корягу, отступая на шаг и, словно в замедленной съемке, поднимая руки, чтобы отразить удар. От серьезных травм его спасло только то, что древесина оказалась отсыревшей и трухлявой, рассыпавшись крупными щепками от столкновения с его плечом. Парень охнул и повалился назад, спотыкаясь о небрежно брошенный у костра чей-то рюкзак. В следующую секунду притихшую ночь всколыхнул его полный боли вскрик - рука парня угодила в тлеющий костер, искры которого быстро перекинулись на тонкую футболку.
  Будто выйдя из транса, Игорь бросился спасать брата, подхватив свою ветровку и накрыв разгорающееся пламя, оттаскивая конвульсивно дергающегося парня подальше от костра.
  - Что у вас здесь происходит? - Отец, кряхтя, выбрался из палатки, окидывая лагерь мрачным взглядом. - Все живы?
  - Ты совсем чокнулся? Убить меня хочешь? - зло зашипел Алексей, стараясь не разбудить женщин, но едва сдерживаясь болезненные стоны. - Он меня едва не поджег!
  - Игорь?!
  - Он со спины подкрался, - начал оправдываться парень, уже понимая, что крупно влип. - Я не ожидал, вот и...
  - Вот и что?
  - Он меня ударил дрыной! Чертов маньяк! Это уже вторая попытка убить меня за каких-то пару дней.
  - Дай посмотреть. - Отец оттолкнул Игорь и осторожно убрал поплавившуюся в некоторых местах ветровку, осматривая рану. - Это ожог?
  - Я свалился в костер.
  - Вы оба друг друга стоите. Игорь, принеси аптечку. Только тихо, не буди девчонок.
  Рана на предплечье Леши оказалась не такой страшной, как он старался показать - небольшой участок, размером где-то пять на пять сантиметров, стал пунцово-красным и начала пузыриться. Отец, практически закрытыми глазами, устало зевая и тихо матерясь, быстро обработал ожог, плотно перевязав бинтом, и попутно вручил сыну таблетку обезболивающего.
  - А теперь оба спать.
  - Ты серьезно? - удивился младший, видя, что мужчина совсем не в форме. - Я могу постоять на карауле еще пару часов.
  - Чтобы ты еще кого-нибудь покалечил?
  - Это вышло случайно...
  - Я мог головой в костер угодить...
  - Мог не подкрадываться сзади?
  - А ты прям "барыня кисейная", куда бы деться.
  - Оба. Прочь.
  - Пап, давай я с тобой останусь, там что-то было в кустах...
  - Игорь, иди спать, тебе нужно отдохнуть, чтобы ничего не мерещилось.
  - Давай я тогда останусь, - предложил Алексей, все еще зло поглядывая на брата.
  - Какая от тебя сейчас польза? Встретимся утром.
  Игорь долго не мог уснуть, застегнув молнию спальника по самое горло и борясь с желанием начать ворочаться с боку на бок или развалиться на кровати звездочкой - обычно это помогало ему уснуть. Он прислушивался, стараясь уловить ровное дыхание отца сквозь глухое потрескивание сучьев в костре. Готовый в любой момент подскочить и броситься ему на помощь. Но по ту сторону все казалось спокойным, разгоревшийся костер проецировал на тентовую ткань высокую грузную фигура отца, который, покашливая, периодически шевелил угли, практически не двигаясь со своего насиженного места.
  Кажется, этот остров действительно сводил их всех с ума.
  
  День пятый
  - Ты можешь позвонить ему сейчас?
  - Как ты себе это представляешь?
  - Вызов экстренный.
  - Просто успокойся и передохни.
  Голоса вторглись в беспокойный сон Игоря, медленно вытягивая его на поверхность и оставляя совершенно растерянным и опустошенным. Наверное, ему удалось угомониться только под утро, но даже это состояние полудремы вряд ли можно было считать полноценным сном. Казалось, он ни на секунду не прекращал прислушиваться к вечно бодрствующим джунглям, с минуты на минуту ожидая, что равновесие нарушиться и мнимому покою придет конец.
  Отец и брат мельтешили перед его палаткой туда и обратно, размахивая руками, то и дело переходя с шепота на короткие выкрики.
  - Здесь нет связи.
  - Тогда отдай его мне, я попробую забраться повыше.
  - Не пори горячку, сын.
  - Но ей плохо!
  - Она просо перенервничала.
  - У нее истерика!
  - Пусть выпьет успокоительного.
  - Мы должны уехать.
  Странно было слышать эту фразу от Леши, который в своем фанатизме по дикой неизведанной природе едва ли уступал отцу. Игорь расстегнул замок и выбрался из палатки. Солнце еще только начинало свое путешествие по небосклону, слабо пробираясь между дружно сцепленные между собой ветви, оставляя лагерь в относительной прохладе. Отец и брат бросили на него короткий взгляд, на пару секунд прекратив спор, а потом продолжили как ни в чем ни бывало.
  - Что произошло?
  Они снова замолчали, практически синхронно вздохнув и понуро опустив голову. Что могло измениться за несколько часов?
  - Кому плохо? Маме? - Этого следовало ожидать после ее вчерашнего приступа.
  - Алисе, - наконец выдавил из себя Алексей. - Нам нужно уехать, пока не стало хуже.
  - Что? На нее что-то напало? - Хоть отец и убеждал их, что здесь нет никого, представляющего опасность для человека, но парень нутром чуял, что это не так. Ядовитые змеи, пауки, мелкие насекомые? Кто-то гораздо крупнее? - Когда?
  - Ей просто приснился дурной сон, - махнул рукой отец, показывая, что разговор на этом должен быть окончен. - Обычный нервный срыв. Такое бывает, когда человека полностью отрывают от телевизора и Интернета.
  - Дело не в этом! - Брат был в шаге от того, чтобы сорваться и устроить настоящую истерику. Таким его еще никто никогда не видел. - Ей плохо. Она бредит. Это может быть реакция на воду или ядовитый укус...
  - Я осмотрел ее. У нее даже жара нет.
  - Когда появится, будет уже слишком поздно, отсюда до ближайшей больницы ни один день пути.
  - Леш, она вчера увидела реакцию Вики, прониклась, вот ей и приснился этот сон. Она у тебя слишком впечатлительная.
  - Отдай мне рацию. - Леша был непреклонен. - Мы уедем отсюда, а вы, если хотите, оставайтесь. Хотя, думаю, мама тоже с радостью к нам присоединится.
  - Давай не будем пороть горячку.
  - Тебе что, все равно?
  - Подожди хотя бы до обеда. Она придет в себя. Я уверен.
  - А я нет.
  - Но, по крайней мере, в этот раз налета на лагерь не было? - встрял Игорь, осматриваясь и убеждаясь, что все как и прежде на своих местах.
  - Я бы не был так уверен. - Брат сцепил руки в кулаки, напрягая челюсть так, что на скулах заиграли желваки.
  - Я дежурил всю ночь! Никто к лагерю даже не приближался!
  - Тогда откуда она взялась?
  - Твоя девушка подобрала ее в лесу и притащила в палатку.
  - Я все время был с ней!
  - Значит не все.
  - Так что произошло? - Игорь переводил взгляд с отца на брата, чувствуя, что проспал все самое важное. - Вы о чем?
  - Я тебе поражаюсь, - покачал головой отец. - Как ты умудряешься так крепко спать? Даже завидую.
  - Кто-то принес в лагерь эту куклу и подложил к нам в палатку, чтобы запугать. - Леша походил на сумасшедшего, трясясь как в ознобе. - И ты его не видел. Скажи уж сразу, что заснул.
  - Да, я глаз не сомкнул! - повысил голос отец. - Лучше признай, что не можешь о ней позаботиться.
  - Как и ты о маме!
  Было сказано слишком много. На несколько секунд, показавшихся вечностью, над ними повисла загробная тишина. Игорь во все глаза смотрел на отца и брата, настолько потрясенный услышанным, что впал в ступор, открывая и закрывая рот, но не находя слов.
  Мотнув головой, Леша резко развернулся по-солдатски и зашагал к своей палатке, скрывшись внутри.
  - Так что с Алисой? - осторожно спросил парень, видя как на выходку брата отец закатил глаза и устало вздохнул.
  - Что-то приснилось, Леша не мог успокоить ее до самого рассвета. У девчонки сдали нервы. Говорил же, что не стоит ее с собой брать. Она дальше центрального парка в походы не ходила.
  - А что за кукла?
  - Да я откуда знаю, - отмахнулся тот. Какой-то старый грязный пупс. Говорит что его ей принесла ночью женщина.
  - Она видела силуэт женщины возле лагеря? - не совсем понял парень.
  - Нет, реальную женщину, которая сидела у ее спальника. Ты же понимаешь, что это бред? Я дежурил всю ночь.
  - А Леша что-нибудь видел?
  - Как ты думаешь? - грустно улыбнулся отец, качая головой и возвращаясь на свой наблюдательный пост у костра, где парни его вчера и оставили. - Нет, конечно. Говорю, у девчонки поехала крыша. Это обычный культурный шок. Никакой связи, привычных условий жизни. Тем более, это же женщины. Не знаю как, но порой мне кажется, они все связаны ментально.
  - Скажешь, это нам всем мерещится?! - Леша возник будто из ниоткуда, размахивая у них перед глазами небольшой детской куклой, возможно когда-то изображавшей миниатюрную миловидную девчушку в изысканном дорогом наряде, но по истечении времени став грязной одноглазой нищенкой в отрепьях с редкими сваленными каштановыми волосами.
  - Я не говорил, что эта кукла выдумка! Я лишь сказал, что Алиса нашла ее в лесу и принесла в лагерь.
  - Да откуда эта пакость могла здесь взяться, а?
  - Она старая, - пожал плечами отец, не желая уступать, - может сюда заезжал кто-то из местных аборигенов или путешественники как мы.
  - С маленьким ребенком? - хмыкнул Леша.
  - В чем ты меня обвиняешь? - Голос мужчины стал жестче.
  - Отдай ее мне обратно...
  В горячем споре никто и не заметил Алису, словно призрак маячившую за их спинами. Бесплотным колышущимся силуэтом она скользнула к Леше, осторожно, почти фанатично касаясь потрепанной куклы и пытаясь отобрать ее.
  - Дорогая, пожалуйста, лучше приляг. - Мужчина попытался ее обнять, но девушка увернулась, не выпуская из рук куклы. - Алиса, тебе она не нужна.
  - Нужна, - захныкала та, откинув окружающих взглядом полным мольбы. - Это для ребенка.
  Игорь ничего не сказал, но эта сцена привела его в ужас, пустив дрожь вдоль позвоночника. Девушка, всегда веселая и жизнерадостная, потухла, изменившись до неузнаваемости. Загнанным животным, она озиралась по сторонам, вздрагивая и пугливо вжимая голову в плечи от каждого шороха. Он что, проспал целую неделю? Как такое могло произойти за каких-то несколько часов?
  Алексей поник. Казалось, Игорь увидел воочию, как сердце брата дало трещину, пропустив несколько ударов к ряду. Он понимал его боль - глядя на Алису, парень чувствовал странное опустошение с примесью страха. Страха за то, что это только начало и дальше все станет только хуже.
  Непонятно как, но Леше удалось приобнять девушку, и, осторожно, поддерживая и направляя, он увел ее в палатку, прочь от посторонних глаз.
  Еще, наверное, с минуту, ни Игорь, ни его отец не находили в себе сил снова заговорить.
  - И что мы будем делать?
  - За нами никто не приедет раньше времени. Так что выбор не велик.
  - А если ей и маме станет хуже?
  - Хуже? - Мужчина пошевели палкой уже практически догоревшие угли. - Не преувеличивай. Женщины немного расстроены, напуганы, но это не критично. Они что-то себе навыдумывали... Просто богатое воображение.
  - А если нет? - Игорь присел рядом с ним, чувствуя, что тревога, засевшая в груди с того самого момента, как только он ступил на этот остров, становилась все назойливее, больше не позволяя себя игнорировать. - Может все не так просто? Ты же знаешь, такие расстройства могут быть первыми признаками серьезных заболеваний.
  - Рано еще об этом говорить.
  Отец был непробиваем, каким-то волшебным образом отстранившись от всего происходящего и надежно спрятавшись в своем панцире. Никто не мог до него достучаться. Что должно было произойти, чтобы он понял, насколько этот остров опасен для его семьи?
  - Мы здесь не одни. - Пускай фраза прозвучало чересчур зловеще, но сейчас парень не очень волновался о том, какое впечатление произведет на отца. - Я видел других людей.
  Отец только тяжело вздохнул, даже не повернувшись в сторону сына. Казалось, он и вовсе его не услышал, игнорируя то, что не укладывалось в его понятие об идеальном отдыхе.
  - Пап, на другом конце острова еще одна семья.
  - Здесь никого нет, Игорь, и не нужно выдумывать. - Его голос был до отвращения спокойным и равнодушным, таким обычно разговаривают с маленькими детьми, взахлеб рассказывающими о монстрах у себя в шкафу. - Закончим на этом.
  Парень нахмурился и поджал губы, борясь с желанием по-детски фыркнуть развернуться и уйти, как он обычно и делал до этого, когда между ними возникали какие-либо разногласия. Но сейчас дело касалось не только его ущемленного эго и детских страхов.
  - Я разговаривал с девушкой, Инной, - медленно по слогам произнес Игорь, поглядывая на резкий профиль отца, чтобы убедиться, что тот точно его слышит. - Она сказала, что приехала с семьей раньше нас, и они разместились по другую от нас сторону острова.
  - Я никого не видел. Игорь, здесь нет следов пребывая человека. Помимо наших.
  - Скажешь, я вру?
  - Нет, думаю, ты просто хочешь в это верить. Хочешь как-то объяснить происходящие, но у тебя не хватает фактических знаний, поэтому ты непроизвольно уходишь в такого рода фантазии.
  - Фантазии?! - он не хотел срываться на крик, но на эмоциях голос скакнул чуть выше, став по-детски плаксивым. - Ты что, совсем ослеп? Не видишь, что происходит?
  - Кто-то же должен сохранять остатки рассудка. - Мужчина бросил на него короткий взгляд, которого оказалось достаточно, чтобы показать, насколько тяжело ему дается это спокойствие. Его глаза будто выцвели, из насыщенно голубых став светло-серыми, безжизненно остекленев. - Мне нельзя ударяться в панику. И тебе не советую.
  - Ты просто решил делать вид, что ничего не происходит. Это не выход.
  - Здесь же и действительно ничего не происходит, - устало вздохнул отец, устремив свой пустой взгляд куда-то вперед в плетеные джунгли, - кроме того, что у моей любимой семьи крайне богатое воображение. Хотя, сам виноват. Не нужно было рассказывать эту страшилку.
  - Да как ты не понимаешь, - терял всякую надежду достучаться до него парень, - дело не в этой страшилке, а в том, что маме и Алисе плохо. Они не выдержат на этом острове еще два дня.
  - И кто в этом виноват? - Мужчина резко вскочил и с силой отбросил в сторону обугленную корягу, которой все это время что-то чертил на песке у костра. - Скажешь, я вас не предупреждал? Разве говорил, что мы едем на Мальдивы пить коктейли и валяться в шезлонгах? Я целый год не вылезал с этой проклятой работы не для того, чтобы в итоге всю неделю возиться с вами грудничками! Я хочу отдохнуть!
  Последней фразой он перешел на крик, в сердцах пнув попавший под ноги камень и подняв в воздух небольшую песчаную бурю.
  - Игорь, я просто хочу отдохнуть. В тишине и покое. Без ваших истерик и скандалов. Я это заслужил.
  - Пап...
  - Нет, уж дослушай. Я целый год делаю все, что хотите вы. Гроблю свое здоровье и нервы, чтобы у вас было все, чего вы хотите. Неужели так сложно потерпеть одну неделю? Нет, нужно все мне высказать и портить настроение дальше своей кислой миной. Весь мир же крутится только вокруг тебя!
  - Я не...
  - Два дня. И можете снова возвращаться в свои крошечные коробочки и до отупления смотреть в другие маленькие мигающие коробочки. Но эти два дня мы проведем здесь.
  - Отдай мне телефон. - Коренастая фигура Леши застыла неподалеку у синей палатки - торс напряжен, руки сжаты в кулаки. Он смотрел на них как-то исподлобья, диким тяжелым взглядом. - Я пойду искать сеть.
  - Мы никуда не поедем раньше времени. - Ответ отца был категоричен.
  - Алисе становится хуже. Она бредит. Я не собираюсь бездействовать и молча наблюдать, как она мучается.
  - Не драматизирую.
  - Просто дай мне этот чертов телефон.
  - За нами не приплывут раньше времени.
  - Мне плевать. Они должны. Это экстренная ситуация!
  - Нет.
  - Хочешь, чтобы я забрал его силой? - Показывая всю серьезность своих намерений, Алексей даже сделал шаг вперед, в сторону отца. - Уверен?
  - А сил хватит?
  - Вы что серьезно? - Игорь с ужасом переводил взгляд с отца на брата, не узнавая ни того ни другого. - Да что с вами такое? Совсем одичали?
  - Мы не останемся на этом острове, - четко выговаривая каждое слово, заявил Леша. - Ни днем больше.
  - У нас нет выбора, - развел руками отец. - Может вы не заметили, но мы не в самом туристическом центре мира.
  - Пусть катер вернется и отвезет нас в город.
  - Мы шли сюда три дня. Не забыл? Тот местный согласился нас подбросить только потому, что ему было по пути. И он заберет нас по дороге обратно. Ровно через два дня.
   -Ты серьезно? - Леша согнулся пополам и оперся руками о колени, тяжело дыша как при приступе паники. - Мы застряли на этом острове?
  - Мы отдыхаем на этом острове, - поправил его мужчина. - Добровольно, хочу заметить.
  - Но что на экстренный случай? - спросил Игорь, не веря в услышанное. - Если с нами что-то случится? Есть же способ срочной эвакуации?
  Отец посмотрел на него с нескрываемым сочувствием, словно не мог поверить, что такой "паникер" мог быть его родным сыном.
  - Просто отдай мне спутниковый телефон, я сам разберусь. Он в палатке?
  Леша ломанулся в сторону "спального домика" родителей, вломившись внутрь как разбушевавшийся после спячки медведь. До них донесся слабый голос мамы, потом громкий шорох, наконец, его сгорбленная фигура вновь показалась у входа в палатку. В руках у него была громоздкая черная трубка телефона. Следом за ним в проход протиснулась мама. Она выглядела изможденной, словно весь прошлый день провела, преодолевая тяжелый кросс по острову, и так и не сумела отоспаться. Женщина не выглядела здоровой. Ее внутренний свет, столь яркий, что бывало ослеплял других, сейчас померк - кожа стала бледновато-серой, выставляя напоказ все возрастные изъяны, голубые глаза - помутнели, без столь любимых всеми озорных искорок, даже ее тело как-то разом опало, сжавшись и ссутулившись. Пускай солнце взошло еще недостаточно высоко, и их надежно укрывал лес, но температура уже стояла некомфортно высокой, а женщина все сильнее куталась в свою теплую вязаную кофту, натягивая ее до самого подбородка.
  - Как ты себя чувствуешь? - испуганно спросил Игорь, подходя к ней и приобнимая за хрупкие плечи, чувствуя, как ее дрожь передается и ему. - Что у тебя болит?
  - Ничего. - Голос звучал с хрипотцой. - Просто плохо спала.
  Женщина попыталась улыбнуться, чтобы хоть как-то успокоить сына, но только подчеркнула нездоровые глубокие морщины на лице и припухшие темные круги под глазами.
  - Тоже снились привидения?
  Братья с укором посмотрели в сторону отца.
  - Ты останешься в лагере и присмотришь за ними? Я быстро. Попытаюсь выйти на связь. Нас скоро отсюда заберут.
  - Я пойду с тобой. - Игорь не собирался опускать брата одного. Пусть он и не хотел верить во все эти, с первого взгляда очевидные, предупреждающие знаки, но уже точно знал - по ту сторону от их лагеря есть нечто злое. Человек? Животное? Одержимый дух? Не имело значения. - Заодно попробуем найти другой лагерь.
  - Другой? - Алексей замер на полпути к своей палатке и резко развернулся. - Здесь есть другие люди?
  - Да, на другом конце острова. Такая же семья, как мы.
  - И ты все это время молчал? - Парень начал угрожающе надвигаться на брата, в неверии покачивая головой из стороны в сторону. - Наблюдал, как мы напуганы этими шорохами в лесу, тенями, погромом в лагере, и тихо смеялся в сторонке? Было весело?
  - Эти не они! - Игорь начал пятиться, сбитый с толку таким напором. - Просто отдыхающие.
  - Твой спектакль стоил всего этого? - Он перешел на крик. - Стоил этих нервов?
  - Да ничего я не делал! - Игорь посмотрел в сторону отца, затем матери, в поисках поддержки. - Вы что серьезно?
  - Да кому ты веришь. - Наконец, заговорил мужчина, пытаясь утихомирить разбушевавшегося сына. - Нет здесь никого, кроме нас. Мы же проплывали практически вдоль всей береговой линии. Я бы знал, если бы кто-то последовал нашим маршрутом. Он все выдумывает.
  - Не выдумываю! - Это стало для парня еще большим оскорблением. - Девушку зовут Инна, я видел ее в лесу и на пляже. Она сказала, что они скоро уезжают.
  Леша замер, не зная, кому верить.
  - Идем, - он потянул брата за руку. - Посмотрим на этот лагерь.
  - Подожди, я ничего с собой не взял.
  Но брат даже не притормозил, силком утягивая его в самую чащу:
  - Главное, что у меня все с собой.
  - Будьте осторожны, - успела вдогонку крикнуть им мама, прежде чем между ними сомкнулась непроницаемая стена леса.
  - Сначала пойдем к горе, поймаем сигнал.
  Леша выглядел крайне решительным, с легкостью выискивая путь среди путанных заросших троп, чувствуя себя как дома. Игорю приходилось прикладывать все силы, чтобы не отстать от брата, порой едва не переходя на бег. Вновь затеряться одному на этом проклятом острове ему совсем не хотелось.
  - Ты можешь хоть немного сбавить темп!
  - Может, еще привал устроим? - зло бросил ему через плечо брат. - Не собираюсь задерживаться здесь ни на одну лишнюю секунду. Какого вообще черта ты молчал про другую компанию на острове?
  - Ты мне веришь?
  - Это многое объясняет. Просто не могу поверить, что ты знал об этих психах и ничего не сказал. Позволил им довести маму и Алису до такого состояния.
  - Это не они. - Игорь продолжал стоять на своем, хоть под давлением семьи и начинал уже сомневаться в такой уж кристальной невинности соседей. - Это такая же семья путешественников, как и мы. Я общался с девушкой, Инной - она была вполне адекватной.
  - А что насчет остальных? Ты видел еще кого-нибудь?
  - Нет.
  - Тогда как ты можешь говорить за всех? - Парень остановился, сверяясь с чем-то в своих руках и удовлетворенно кивая. - Может у нее парочка полоумных братьев-шутников? Мне так и одного бывает за глаза.
  - Очень смешно.
  - Ни капли. Ты даже представить себе не можешь, на что способны люди, оторванные от своей привычной реальности и больше не сдерживаемые социальными рамками. Здесь на острове законов нет. Все зависит только от того, насколько высок уровень твоего самосознания.
  - Думаю, ты перегибаешь палку. - Все эти дни кто-то усиленно пытался напугать его, и парню все меньше верилось в то, что это всего лишь разыгравшееся воображение. - Зачем кому-то доводить до истерики незнакомых людей, с которыми он даже не пересекается. Остров огромен.
  - Мне плевать, - коротко бросил Алексей, вытаскивая из ножен, болтающихся на поясе, мачете и одним резким рубящим движениям прокладывая им дорогу там, где ее до этого не было. - Я знаю только одно - Алиса здесь долго не продержится. Этот срыв ночью... Черт, если мне попадется этот шутник... Живым он с этого острова не уйдет.
  Странно было слышать подобные речи от брата-пацифиста, но Игорь решил промолчать, угрюмо волочась следом и сосредоточившись на том, чтобы не сбиться с шага и не зацепиться за хитро расставленные ветви-ловушки плетущихся по земле лиан. Даже сейчас, когда он не был один, а шел плечо к плечу с братом, страх, древний и потаенный, неизменно плелся следом. Каждый их шаг сопровождался тревожным пугающим шорохом, каждое произнесенное слово - протяжным многоголосным эхом, казалось, даже мысли хаотично роились в голове под какую-то траурную непонятно откуда взявшуюся музыку.
  Как Игорь не пытался сосредоточиться на дороге, его внимание постоянно отвлекало что-то мимолетно мелькающее в просветах листвы, двигающееся достаточно бесшумно и заметное только ненадежному боковому зрению. Каждый раз, когда парень поворачивался в нужную сторону - мельтешение тут же прекращалось. Остров дразнил его или... предупреждал? Им не следовало здесь находиться, но дорога обратно в лагерь уже затерялась в цветущем зеленом лабиринте, а впереди маячила надежда наконец-то связаться с внешним миром.
  Это место не нравилось ему все больше и больше, хотя Игорь наивно полагал, что эта неприязнь давно достигла возможного предела. Еще никогда он не чувствовал себя настолько уязвимым и беспомощным. Даже тот адский спуск на байдарках по беснующейся горной реке, когда он даже не мог орать от ужаса, потому что потоки воды так и пытались забиться ему в горло, теперь казался ему детской забавой. Та опасность была примитивной и понятной, совсем иного толка.
  Игорь споткнулся, так и не поняв, обо что зацепился носком кроссовка, едва не упав лицом в грязь, но успев зацепиться за иссохшие седые патлы лиан, и, тяжело дыша, застыв в паре сантиметров от земли. Чувствуя, как в ноздри ударил сырой запах перегноя.
  - Что за черт...
  Он дернулся и отпрыгнул на пару метров в сторону, размахивая руками и привлекая внимание брата. Из земли торчала бледная женская кисть, худая и изящная, кричаще контрастируя с черной без каких-либо оттенков землей.
  - Это... это тело...
  Парень не мог произнести ничего связного, без конца тыча пальцем в ужасную находку. Леша нахмурился, подойдя ближе и присев рядом со скрюченной рукой мертвеца. Он задумчиво коснулся грязно-белой кожи, легонько дернув один из окоченевших пальцев, и желудок Игоря скрутило от одного вида происходящего.
  - Оставь это. Не надо.
  Брат обернулся на него, меняясь в лице, и, наконец, коротко рассмеялся.
  - По биологии ты точно отстаешь от программы, а?
  - А это здесь при чем? - Мозг отказывался работать, подчинившись панике и тошнотворному ужасу - на этом острове, рядом с ними, возможно прямо сейчас, находился хладнокровный убийца.
  - Антурус Арчера, - многозначительно хмыкнул парень, но не увидев в глазах брата и проблеска понимания, продолжил, - или в простонародье Пальцы Дьявола. Это гриб.
  - Гриб?
  - Он еще не расцвел. Но скоро вот эти "пальцы" раскроются, став похожими на красно-черные щупальца. Твоих монстров в" Обители Зла" наверняка срисовывали с него.
  - Гриб. - Игорь чувствовал себя полным идиотом. В панике он даже не обратил внимания, что на этой странной "руке" нет ногтей, а "пальцы" неправдоподобно вытянуты, да и их количество больше заявленного.
  - Так и рождаются страшилки. Хорошо, что тебе кровоточащий гриб не встретился. - Леша утешающе похлопал его по плечу. - Да-а, рано тебе еще жить самостоятельно.
  Остаток пути они молчали.
  - Мы почти на месте. - Леша махнул головой куда-то в сторону, туда, где не было ни намека на солнечный просвет, только пугающая непроглядная чернота, словно за этой границей начиналась мертвая зона, ведущая в самое сердце ада. - Нужно подняться повыше, внизу сигнала точно нет. Какое-то проклятое место.
  - Отцу здесь нравится. - Игоря всегда подкупало хладнокровие родителя, но здесь и сейчас, когда вся его семья в страхе жалась по углам, оно выглядело сродни безразличию. - Он сам не свой.
  - Глупости, он всегда таким был, ты просто мало обращал на него внимание. - Мужчина аккуратно раздвинул ближайшие буровато-коричневые лианы, больше похожие на прогнивший канат, оценивая, насколько плотно они срослись между собой, вновь хватаясь за мачете. - Солнечные очки, наушники и стена презрения - кто через такое пробьется.
  - Я не большой любитель дикой природы и пеших прогулок, так что прости, что не разделяю вашего энтузиазма.
  Дорога пошла в гору, становясь все круче, отчего их бодрой до этого команде пришлось существенно сбавить темп. Они поднимались все выше, но помимо растущей усталости и тяжелой одышки не изменилось ничего. Кроны деревьев прилегали друг к другу так же плотно, как и раньше, не пропуская ни искры солнечного света. Игорь не помнил ни одной достаточно высокой горы на острове, но тот факт, что они поднимались уже добрых минут двадцать, говорил либо о его невнимательности, либо о еще более серьезных проблемах.
  - Ты ведь не помнишь, как в прошлом году мы с отцом пошли исследовать пещеру в Чили, а ты остался нежиться на солнышке? Нас не было целый день.
  - Вы все время где-то пропадаете.
  - Да, но вот тогда у нас был реальный шанс не вернуться. Мы потеряли ориентир. - Леша говорил об этом так спокойно, словно пересказывал сюжет какого-то очень тоскливого фильма. - Я готов был сдаться, но отец... отец воспринял это как увлекательное путешествие.
  - Я не знал этого.
  - Или дайвинг на Филиппинах. Вы-то бултыхались у берега и любовались тропическими рыбками, а отец потянул меня гораздо дальше, зная, что с водой у меня отношения напряженные. Мое третье погружение и мы заплыли туда, куда не стоит соваться новичкам. Кесонка и неделя в больнице. Но тебе же это не интересно?
  Игорь шокировано молчал. Эти истории никак не укладывались в его воспоминания об их дружном семейном отпуске.
  - Я, правда, думал, что ты практиковался у местных "целителей".
  - Ну да, можно и так было это назвать. Я действительно многому научился. Так что сейчас, - брат остановился, переводя дыхание, а потом возобновляя подъем, - не очень-то полагайся на его хваленое самообладание. Наш отец умеет делать хорошую мину даже при плохой игре. Паника - вот чего он, по-настоящему боится. Он сделает все, лишь бы не пустить ее в наши ряды. Мы все тут сдохнем, а он и глазом не моргнет.
  - Не говори так. Он не допустит, чтобы с нами хоть что-то случилось.
  - Неужели? - не выдержав, Леша остановился и повернулся к брату, взирая на него сверху вниз. - А что происходит сейчас? Ты видел маму? А слышал ночью крики Алисы? Это, по-твоему, нормально? У нас все в порядке? Тогда какого черта ты пошел со мной?
  - Мне просто здесь не нравится, - угрюмо буркнул тот, не ожидав такого напора. - Я сразу был против этой глуши.
  - Ну и молодец! - выйдя из себя, закричал ему на ухо мужчина. - Возьми с полки печеньку.
  Дальше они шли молча. Игорь даже старался ступать бесшумно, чтобы вновь не спровоцировать брата, который хоть и не проронил больше ни слова, но выглядел взвинченным и напряженным, яростно орудуя мачете и что-то бурча себе под нос, будто все еще с ним ругаясь.
  - Тебе не кажется, что мы идем уже слишком долго? - все-таки осторожно спросил он, начиная волноваться, что они уже никогда не смогут вернуться в лагерь, затерявшись среди однотипных зарослей, навсегда погрязнув в вязкой едкой грязи.
  - Если бы ты не волочился следом мешком картошки, мы бы уже давно поднялись. Меня волнует другое... - Алексей замер, подняв вверх указательный палец, прислушиваясь. - Где все живое? Ты слышал птиц? Или насекомых? Здесь все должно кишеть ими, но, смотри, даже под ногами нет ни одного паука или гусеницы. Помнишь Борнео? Они на нас с деревьев градом сыпались. А здесь... Будто ничего и нет.
  Игорь давно это заметил, но усиленно игнорировал. Сейчас же, когда брат подтвердил все его опасения, ледяная колкая дорожка медленно пролегла от его затылка вниз вдоль по позвоночнику, словно из жаркого тропического климата он вмиг перенесся на Крайний Север. Кончики пальцев похолодели, грудную клетку сдавило как от накалившегося морозного воздуха. Они были так далеко от лагеря...
  - Осторожнее, здесь скользко, держись за ветки ближе к корням и следуй шаг в шаг. Мы на месте.
  Коренастая фигура брата скрылась за завесой каких-то лиан, переплетенных между собой в прочное полотно, буквально поглотившее его всего за пару секунд. Влажные листья скользнули по лицу, оставляя после себя склизкую пленку, но парень поборол отвращение, протискиваясь следом и, наконец-то, щурясь от солнечного света. Небольшой отвесный выступ метра два в длину и чуть больше полуметра в ширину вырывался из тесных удушливых джунглей, осадивших высокую сопку, как природный балкон, легка обвалившийся с течением времени.
  Подъем занял не меньше часа, но, ступив на край обрыва, Игорь так и не почувствовал головокружительной высоты. Под ногами, куда только хватало взгляда, расстилался зеленый ворсистый ковер с редкими черновато-коричневыми проплешинами.
  - Мы точно на острове? - Моря было не видно, хотя оно должно было окружать их со всех сторон. - Как так получилось? Мы же поднимались целую вечность.
  Алексей только пожал плечами:
  - А ты чего хотел, теплый влажный климат, полное отсутствие таких вредителей как мы - благодатная почва.
  Спутниковый телефон зашипел, на крохотном дисплее замелькали едва различимые при ярком солнце символы, сложившиеся в короткую фразу, в одну секунду разбившую их надежду - "сигнал отсутствует".
  - Черт, - мужчина встряхнул аппарат, начиная нажимать что-то в настройках, но получая в ответ только короткий отрицательный сигнал. - Такого не бывает! - он покрутил антенну, вновь вернувшись к настройкам, теперь нажимая на крошечные серые кнопки сильнее, словно это могло что-то изменить. - Он же даже в Танзании ловил нормально.
  Аккуратно ступая, Алексей подошел к самому краю, вытягиваясь вверх на носочках и поднимая телефон над головой.
  - Ты аккуратней, - Игорь схватил его за рукав, страхуя. - Я что-то не очень доверяю этой площадке. Сколько ей лет, вообще?
  - Отойди от края, она может не выдержать нас обоих. Просто стой в стороне.
  - Может, поднимемся выше?
  - Это не поможет, если только у тебя за пазухой нет воздушного шара. Я думал дело в деревьях, что сигнал пойдет на любой открытой поверхности, но... - Мужчина опустил на одно колено, все еще пытаясь "отыскать" связь, но по его лицу было предельно ясно - шансов у них никаких. - Эта штуковина здесь бесполезна.
  - Мы совсем без связи... - Подвел итог Игорь, еще толком и не понимая, что эта фраза значит.
  - Как он мог нас сюда затащить!- Полностью опустошенный этой неудачей, Леша в сердцах чертыхнулся, пиная ближайший к нему камень, который с глухим стуком полетел вперед и скрылся под кронами деревьев. - Он же знал, что в случае форс-мажора у нас никаких шансов.
  Каменная плита под их ногами предостерегающе задрожала - едва заметная вибрация, прошлась от края, где бесновался Леша до Игоря, слегка его встряхнув. Трещина, сперва незаметная, юркой змеей скользнула между братьями, за пару секунд, которых оказалось ничтожно мало, чтобы осознать размер бедствия, расползаясь в стороны широкой полосой. Только после этого в воздухе возник звук, громкий и пугающий. Грохот обрушился на них звуковой волной такой силы, словно в руины превращался целый город. Алексей пошатнулся, едва удерживая равновесия, когда камень под его ногами начал осыпаться вниз крупным щебнем, выпуская из рук телефон, но даже не успевая пожалеть о потере. Игорь бросился к брату, протягивая ему руку и, успевая схватить за плечо, утягивая к себе в безопасность. Тот заскользил, оступаясь и плавно, будто на лифте, опускаясь вниз вместе с обрушающимся скальным выступом. Мужчина чудом успел схватиться за ствол небольшого дерева, прочно укоренившегося в отвесной скале и выросшего навстречу солнцу практически параллельно земле, преодолевая всякие законы гравитации. Миг, и Алексей повис над пропастью, болтая в воздухе ногами, даже не успев закричать от испуга.
  Не понимая, откуда взялась такая реакция и сила, Игорь в один рывок втащил брата на узкий выступ, уцелевший после обрушения, и еще сильнее вжался в прохладную влажную стену из листьев и мха, буквально срастаясь с ней. Брат рядом тяжело дышал, закрыв глаза и мелко подрагивая, пытаясь прийти в себя.
  - Падение было бы не смертельным, - откашливаясь, произнес он, похлопывая брата по плечу. - Высота большая, но склон не такой уж и крутой. Меня бы просто протащило вниз до самого конца.
  - Сломанная нога или разбитая голова были бы не самым приятным бонусом.
  - Я упустил телефон.
  Минутное молчание, оба брата знали, что для них означает потеря единственного источника связи, пускай и в месте, где никак не удавалось поймать сигнал. Их единственный шанс достучаться до внешнего мира сейчас валялся где-то под грудой камней в самом центре непроходимых джунглей и, к слову, вряд ли пережил такое падение.
  - Главное, что никто из нас не пострадал, - попытался найти во всем этом хоть что-то положительное Игорь, все еще чувствуя, как от страха сжимается желудок и горлу поступает едкая желчь. - Нужно вернуться в лагерь.
  - Ни с чем?
  - А что ты предлагаешь? - начал раздражаться парень, устав от этой бессмысленной затеи, по-настоящему желая только одного - выбраться из этого заколдованного леса и спрятаться в своей палатке, не высовываясь до окончания ссылки. - Думаешь, здесь где-нибудь есть таксофон или отделение почты, чтобы отправить телеграмму?
  - Ты был во втором лагере? - Алексей смотрел на него немигающим взглядом. - Знаешь, где он?
  - Шутишь? Он на другом конце острова, а у нас с тобой один мачете на двоих и компас. Ни припасов, ни медикаментов. Это опасно! Никому не станет лучше, если мы не вернемся.
  - Не распускай нюни. - Мужчина подтолкнул Игоря, помогая выбраться с узкого выступа, на котором они оба застряли, вновь на прорубленную тропу, и протискиваясь следом. - Мы должны отсюда выбраться, а не сидеть в лагере и ждать, когда же нас соизволят забрать отсюда. Ты вообще уверен, что тот браконьер вернется за нами? Отец ему достаточно заплатил, чтобы тот месяц не просыхал с местной самогонкой.
  Об этом Игорь не подумал. Он вообще мало что понимал в сложившейся ситуации, никогда не отличаясь исключительными навыками выживания в экстремальных условиях. Когда наступали проблемы, он просто садился и ждал - раньше этот способ всегда работал.
  - Нужно поговорить с отцом.
  - Ты с ним еще не наговорился?
  Спуск вниз давался гораздо легче. Они двигались быстрее, даже с учетом того, что Леша слегка прихрамывал, оседая на левую ногу.
  - Надеюсь это не перелом? - Игорь постарался скрыть тревогу в голосе.
  - Обычный вывих, - отмахнулся от него брат, даже не притормаживая.
  - Дай мне взглянуть.
  - Ты разве доктор?
  - Нет, но я и без высшего медицинского поминаю, что даже легкий вывих может стать большой проблемой посреди необитаемого острова. Тебе нужен покой.
  - Мне нужно отсюда выбраться и забрать Алису. - Алексей остановился, опершись на ближайший ствол дерева, покрытый густым красновато-бурым мхом, и переводя дыхание. Они спустились вниз за каких-то пару минут, как на скоростном лифте. - Черт, Игорь, ты еще слишком мал, чтобы понять.
  - Понять что? Что мы в полной заднице?
  - Каково это быть ответственным за другого человека. Заботиться о том, кто тебе дорог. - Мужчина медленно опустился на землю, делая глубокий вздох и на короткое время закрывая глаза. - Ты не знаешь, что было ночью. Ты не видел и не слышал этого. Ты мирно спал в своей кроватке, наверняка еще и затычки в уши воткнул.
  - Я не...
  - Ты не знаешь, как ей было страшно. Я до утра не мог ее успокоить. Все твердила, что вокруг палатки ходит грязная женщина с темными спутанными волосами, что та тянет к ней руки. И... - Финалом этой фразы был еще один тяжелый вздох.
  - И?
  - Думаю, она беременна. Это гормоны.
  - С чего ты решил? - не совсем понял его логику Игорь.
  - Она сказала, что эта женщина хочет забрать ее ребенка.
  - Женщина, про которую рассказывал отец?
  - Подсознание. Перед отъездом мы говорили о... хм...нашем будущем. О ребенке, а потом поверх этих воспоминаний отец наложил жуткую историю о местном призраке несчастной женщине, потерявшей детей. - Он говорил об этом с какой-то заученной профессорской монотонностью, будто читая лекцию засыпающей аудиторией. - И финальный аккорд - эти психи из другого лагеря, которые так зло над нами поглумились.
  - Так мы собирается к ним, чтобы ты мог отомстить?
  - Нет, чтобы выбраться отсюда. - Леша выглядел абсолютно спокойным, как и всегда, но что-то в его взгляде изменилось - тот как-то разом остыл, став колким, пробирающим до самых костей. Подстать этому месту. - У них должна быть связь. Просто надеюсь, что они не такие профаны в этом плане, как мы.
  - Я схожу один. - Дурацкая затея и Игорь это понимал, но слова уже были произнесены, скорее под действием эмоций, чем как осмысленное действие. - Отведу тебя обратно в лагерь и попытаюсь их найти. Пойду по береговой линии.
  - Отпустить тебя одного?! - брат коротко усмехнулся, подняв на него полный снисходительного скептицизма взгляд. - Нет, мы пойдем вместе. И прям сейчас. Мы слишком далеко зашли, чтобы возвращаться обратно. Давай, помоги мне подняться. Нужно управиться, пока солнце окончательно не село.
  Игорь шел впереди, периодически останавливаясь и проверяя Лешу, который храбрился, но с каждой сотней метров двигался все медленнее, теряя свой прежний запал. Когда он в очередной раз оступился, заскользив по влажной земле и едва не скатившись в глубокий овраг, вымытый ливневыми дождями, которые, наверняка прекратились лишь за несколько дней до их приезда, парень не выдержал:
  - Давай, ты подождешь меня здесь? Я быстро дойду до лагеря и заберу тебя на обратном пути.
  - Извини, но ты ни самый дружелюбный парень на свете. Куда ты без моего чарующего обаяния?
  Мужчина выпрямился, отряхивая с джинс мелкий мусор и налипшие комья грязи, демонстративно прошествовал мимо него, лишь один раз поморщившись, когда неосторожно ступил на неприметный покатый камень, подвернув ногу.
  - Просто сделаем это.
  Остров казался бесконечным, и если бы не Алексей, который уверенно шел вперед, Игорь бы уже сдался с полчаса назад. Недружелюбный тропический лес, вырывающийся из-под земли и уносящийся высоко вверх, сходился над их головами зеленым дырявым пологом. За пять дней Игорю почти удалось привыкнуть к этой странной гудящей неспокойной тишине, вибрирующей под этими нависшими сводами, или ему только так казалось. Тянущее напряженное в ногах давало ясно понять, что их марш-бросок через весь остров должен был бы уже подойти к концу, но в воздухе, в этой гнетущей атмосфере до сих пор не чувствовалось никаких изменений. Только шелест листьев, где-то высоко над их головами, и совсем отдаленный, но уже явно различимый шум накатывающих на берег тяжелых морских волн.
  - Это флаг? - Леша прищурился, указывая куда-то вверх. - Русский?
  Игорь присмотрелся, не сразу разглядев в ветвях потрепанную тряпку, которую он поначалу принял за небольшой красный фрукт и клочок голубого неба, чудом пробившегося в их мрачные катакомбы.
  - Кажется, мы пришли. - Мужчина произнес это совсем спокойным голосом - очевидно, их марш-бросок через весь остров дал ему время прийти в себя и успокоиться. - Говорить буду я. Стой и мило улыбайся.
  Парень хотел ответить брату, неизменно что-нибудь колкое, но после тур-похода у него оставалось сил ровно столько, чтобы не упасть к его ногам замертво. А еще предстояла долгая дорога обратно в лагерь - физическая выносливость не входила в список его сильных сторон. Кто знал, что долгие ночи в FallOut никак не повлияют на его навыки выживания.
  - Знаешь, что странно?
  Игорь посмотрел на брата, как на умалишенного:
  - А что вообще во всей этой ситуации нормального? - Ему стоило большого труда не поддаваться истерической панике, которая упорно маячила у него перед глазами, навязывая неясные, но пугающие видения их бесславного финала. Нападение дикого оголодавшего зверя? Древнее племя людоедов, затерявшееся во времени и пространстве? Землетрясение? Плотоядные растения? Мутанты, жертвы правительственных генетических экспериментов? - Посмотри, в этой части острова даже деревья как-то по-особому уродливы. Вон то похоже на бугая с битой.
  - Тишина. До сих пор. Никаких признаков человеческого присутствия. За неделю тут должна быть как минимум истоптанная земля, как максимум гора мусора и обустроенный туалет. Не знаю, по-моему, здесь давно никого не было.
  - А флаг?
  - И он здесь давно. Не новый. Будто...
  Игорь отвлекся, рассматривая то, что осталось от действительно потрепанного флага - теперь он скорее напоминал пиратский, истерзанный суровыми морскими ветрами. Не месяц и не два... Когда брат резко замолчал, он даже не повернулся к нему, продолжая шагать вперед с высоко поднятой головой, пока не врезался в его спину, громко клацнув от удара зубами и больно прикусив язык.
  - Ты чего...
  - Выглядит не достаточно обнадеживающе.
  Обойдя брата, Игорь увидел небольшую вытоптанную поляну - желтоватая серая трава смешалась с засохшей потрескавшейся грязью, образуя под ногами плотный узорчатый ковер. Практически идеальный круг, окруженный ровным частоколом чахлых подсохших деревьев, желтоватые стволы которых напоминали прутья прочной клетки, непонятно зачем огородившей это место. Оно критически отличалось от остального дикого заросшего острова, бурлящего, невидимой человеческому глазу, но все же жизнью, полностью опустошенное и заброшенное. Солнце палило нещадно, будто специально прилагая все усилия, чтобы обратить его в пепел.
  - Здесь был лагерь?
  - Похоже на то. - Леша присел на карточки, тихо выругавшись, когда левая нога подчинилась ему с меньшей охотой. Он потянулся, подобрав с земли острый, словно специально заточенный камень, что-то выкапывая из твердого неподатливого грунта. Предмет блеснул холодным белым светом, привлекая к себе внимание. - Но очень и очень давно.
  - Это что, походная ложка? - Игорь подошел к брату, отбирая находку и внимательно ее осматривая. Нержавеющая сталь слегка потемнела и погнулась, но в целом выглядела еще вполне узнаваемо. - Сколько она здесь?
  - Черт его знает. Но точно дольше нас.
  - А где люди?
  Парень без конца оглядывался по сторонам, в надежде отыскать хоть какие-то признаки их присутствия - тлеющий костер, следы от палаточного лагеря, да хотя бы выгребную яму... Что угодно. Но вся его история о соседнем лагере и девочке Инне начинала "трещать по швам", превращаясь в отчаянную попытку подростка в критической стадии переходного возраста привлечь к себе внимание. Он даже всерьез начинал задумываться - а не сходит ли он с ума? Как и остальные. Может, что-то витало в воздухе?
  - Если они здесь и были, то очень и очень давно, - задумчиво ответил Леша. - Флаг, ложка, утоптанная земля. Всему этому уже несколько лет.
  Он больше не стал ничего говорить, но его сочувственный взгляд, украдкой брошенный в сторону брата, был достаточно многословен. Только что Игорь потерял единственного своего союзника - больше ему никто не верил.
  - Может они передвинули лагерь? Или мы вышли не туда? Не дошли? - Мысли одним нескончаемым хаотичным потоком вертелись в голове, нервируя и раздражая. - Я пробегусь вперед.
  - Остановись. - Голос брата был спокоен, но звучал с непривычными стальными нотками. - Игорь, хватит. Мы и так потеряли много времени. Нужно возвращаться в лагерь.
  - Но... - Что вообще могло сейчас доказать его правоту. - Мы же так близко!
  - Я видел достаточно. И ты тоже. Здесь никого нет.
  Сердце в груди мальчишки забилось чаще, в болезненном паническом ритме, за секунду разжигая кровь и опаляя кожу. Он часто задышал, краем сознания отмечая, что непроизвольно даже начал громко сопеть от обиды и бессилия, как делал в детстве, когда родители отказывались делать так, как ему хотелось - не покупая желанную игрушку или не разрешая завтракать мороженным. Неужели он так и остался для них капризным взбалмошным ребенком, слова которого ровным счетом ничего не значили?
  - Почему ты мне не веришь?
  - Потому что здесь ничего нет! Мы прошли этот гребанный остров вдоль и поперек и ничего не обнаружили! Ничего и никого! Игорь, черт, я просто понять не могу - ты специально решил свести меня с ума? - Мужчина махнул рукой, словно брат не заслуживал даже его эмоций. - Не стоило ожидать от тебя ничего другого.
  - Я не вру! - Он чувствовал, как начинают сдавать нервы, зашкаливая до критической отметки и лишая его прежнего контроля. Это могло стать началом позорной никому ненужной истерики, за которую ему потом обязательно стало бы стыдно. - Я видел девушку! Она говорила со мной!
  - Просто хватит. Мне надоело это слушать. Мы не можем связаться с внешним миром. Не можем уехать отсюда, а маме и Алисе очень плохо. Мне есть о чем волноваться и без тебя. Поэтому оставь свои истории при себе.
  Игорь молчал, сосредоточившись только на одной непростой задаче - не зареветь как девчонка. Ему никто не верил и доказать свою правоту никак не удавалось, отчасти потому, что он сам начинал сомневаться в своем психическом здоровье.
  - Мы возвращаемся в лагерь, и больше никаких разговоров об этом. - Не дожидаясь ответа, мужчина развернулся и довольно бодро зашагал в сторону моря. - Пойдем через пляж, меня уже достали эти заросли.
  Последний раз окинув взглядом странный безжизненный клочок земли, Игорь все еще надеялся найти хоть что-то указывающее на присутствие здесь живых людей - как они могли уйти так быстро? Разве Инна не оставила бы ему записки? Кончено, нет. Зачем? Они вроде бы ничего друг другу не обещали, но... но как она могла так его подставить!
  - Инна! - заорал он во все горло, насколько хватило сил. Крик поднялся над его головой, высоко-высоко в небо и застрял где-то в ветвях деревьев, за пару секунд сойдя на нет. Даже звук не мог долго существовать в этом проклятом месте. Горло запершило. - Черт.
  - Идем! - прикрикнул на него Леша, еще не успевший отойти далеко. - Нужно понять, что делать дальше.
  Когда они добрались до пляжа, море выглядело неспокойным. Солнце искрилось и переливалось на гребнях волны, словно сотни бриллиантов, но вода потемнела, из лазурно-голубой став темно-синей, яростно и с воем нападая на песчаный берег. Горизонт был чист - если к острову и подплывала лодка, они это пропустили, шатаясь по джунглям.
  - Может отец видел или слышал что-нибудь? Успел подать сигнал?
  Брат не удостоил его ответом, сосредоточенно шагая вперед, то и дело увязая в зыбком песке, но двигаясь довольно быстро и оторвавшись от него уже на приличное расстояние.
  Обратная дорога давалась невыносимо тяжело. Хоть они и старалась держаться в тени деревьев, подальше от палящего солнца, но его безжалостные лучи, отражаясь от зеркально-отполированного идеально-белого песка, слепили глаза, опаляя кожу удушливой тепловой волной. И даже сейчас, умирая от жары и чувствуя как ноги, налитые свинцом, все глубже увязают в рыхлой почве, а линия горизонта, маячащая впереди, не меняется вот уже с несколько десятков минут, и, более того, не собирается этого делать еще очень и очень долго, Игорь был благодарен брату, который не потащил его обратно через джунгли. Лес, безмятежный на первый взгляд, наблюдал за ними, теперь наверняка зная, что им никуда от него не сбежать. Они застряли здесь до конца недели. Без связи.
  - Может, они еще не уехали? - Он обернулся, оглядывая пустынный пляж, казавшийся бескрайней пустыней.
  - Давай все проясним.- Брат остановился, делая глубокий вздох и поворачиваясь к Игорю. - На этом острове только мы и твое буйное воображение. Никакого другого лагеря нет. Нет ни следов, ни, вообще, возможности подобного. Мы потратили целый день на твои бредовые рассказы, и ты все еще недоволен? Я должен сейчас быть с Алисой, а не жариться на этом пекле. Я ей нужен!
  - Но я видел девушку, разговаривал с ней! Я ничего не выдумал. Ни единого слова!
  - Тогда, на твоем месте, я бы задумался о походе к психологу по приезду.
  - Думаю, по приезду, он нам всем не помешает.
  - Давай договоримся. - Алексей выглядел раздраженным и окончательно вымотанным. Смахнув тыльной стороной ладони дорожки пота, скользившие по лбу. - Больше никаких разговоров о "другом лагере", загадочных девушках и подобных необъяснимых явлениях. Солнце напекло твою буйную голову, так что держи ее в тенечке. Хорошо?
  Игорь угрюмо молчал, опустив глаза, игнорирую неприятный режущий взгляд брата, вместо этого бездумно разглядывая свои некогда новые кроссовки, сейчас критически растоптанные и облепленные едкой черной грязь, которая начала браться непробиваемой коркой вокруг ног.
  - Еще два дня, а у нас нет никакой связи с внешним миром. Мы семья и должны поддерживать друг друга, а не сводить с ума.
  - Я все понял. - Парню хотелось как можно скорее прервать эту занудную лекцию и, поскорее добравшись к лагерю, спрятаться в своей палатке и, по возможности, уснуть до прихода спасательного катера.
  - Маме и Инне нужна наша поддержка.
  - Я понял.
  - Если ты начнешь паниковать, эта паника передастся и им. А мы не в том положении, чтобы себе это позволить.
  - Что ты имеешь в виду? - последняя фраза прозвучала уж слишком мрачно.
  - Мы на необитаемом острове с ограниченным запасом припасов и медикаментов. И единственное, что отделяет наш экотуризм от банальной борьбы за выживание - это неугасающая надежда, что тот пьянчужка все же за нами вернется и отвезет нас домой менее чем через два дня.
  - Отец опытный турист, - начал было возражать Игорь, хоть и зная, что в данном случае стоило промолчать - у Леши с отцом были свои счеты. - Это наша не первая поездка в "жопу мира".
  - Главное, чтобы она не стала последней. Ты же уже взрослый мальчик, хватит боготворить отца и, наконец-то, взгляни на ситуацию здраво - это не семейный отдых, это садизм. Мы здесь как пауки в банке.
  - Нас, в любом случае, будут искать.
  - Здесь? - усмехнулся брат, подойдя на шаг ближе и потрепав Игоря по влажным всклокоченным волосам. - Этот маршрут не слишком туристический. Сколько уйдет времени прочесать хотя бы этот архипелаг?
  - И ты говоришь не паниковать? - Игорь чувствовал, как даже на палящем плавящем кожу до самой кости солнце по позвоночнику ледяной лентой пробежала дрожь. - Ты же сам все и начал своей истерикой. И поправь меня, если я не прав, но это ты чуть не спустился с горы вниз головой, разбив попутно наш телефон.
  - Вот про это я и говорю, - не моргнув глазам, ответил тот. - Нам нужно мирно и дружно дожить до воскресенья. Как одна большая любящая семья.
  Он хотел сказать что-то еще, но впереди, буквально у самой кромки моря в нескольких сотнях метров замаячил чей-то силуэт, истончившийся под безжалостными солнечными лучами.
  - Алиса? Алиса!
  Алексей бегом бросился вперед, совсем забыв про больную ногу, а Игорь так и остался стоять на месте, прищурившись в попытке лучше разглядеть едва различимую неподвижно застывшую фигуру. Человек или только мираж? С этого расстояния невозможно было разобрать, кто именно стоит у воды, но, услышав крики и резко обернувшись на звук, вместо того чтобы двинуться навстречу, тень метнулась обратно к лесу, всего за пару секунд скрывшись под покровом тропического леса, словно и не существовав вовсе.
  - Алиса!
  Игорь поспешил следом за братом, легко обогнав его и первым добежав до лагеря, который, казалось, совсем зачах в их отсутствие. Потухший костер еще отпускал в воздух тонкие струи полупрозрачного седого дыма, на безветрии уходящие высоко-высоко в небо. Тишина зависла в воздухе тяжелым удушливым маревом, практически ощущаясь физически - каждый последующий шаг давался все тяжелее, как движение под толстым слоем воды. Их временно убежище выглядело необитаемым.
  - Алиса! - Леша, не успев вовремя затормозить, с разбегу впечатался в спину брата, который с каким-то отчуждением разглядывал лагерь, не решаясь ступить вперед, будто опасаясь, что земля заминирована. - Да двигайся ты!
  Яркая родительская палатка пришла в движение, жужжащий звук расстегиваемой молнии и мама, укатанная в толстовку как в кокон, хотя снаружи стояла невыносимая духота вкупе с высокой влажностью, высунулась из своего укрытия, поглубже натягивая капюшон на лицо:
  - Она спала.
  - А где отец? - Леша замер у своей палатки, обернувшись и посмотрев на женщину. - Ты в порядке? Выглядишь...
  - Он не дождался вас, сказал, что пошел исследовать пещеры. - Она проигнорировала второй вопрос. - Обещал вернуться до заката.
  - Один? - возмущению мужчины не было предела. - Без связи? И оставил вас тут?
  - Леш, мы не маленькие дети, - примирительный тон ничуть не смягчил Алексея. - Ничего же не случилось.
  Игорь пытался поймать взгляд матери, увидеть ее лицо, но та держалась в тени, то и дело, грозясь ускользнуть обратно в палатку. Только голос, надломленный и тихий, слишком ясно говорил насколько ей плохо.
  - Он давно ушел?
  - Не знаю... Пару часов назад?
  Леша только покачал головой, осторожно расстегнув молнию и зайдя в свою палатку. Раздался короткий вскрик, а потом тихий женский плач и бессвязные причитания мужчины.
  - Она плохо спала. - Мать расстроено покачала головой. - Я пыталась ее успокоить, но, кажется, она начинает бредить.
  - Это опасно? - Игорь чувствовал себя абсолютно бесполезным, так и не сдвинувшись с места, растеряно оглядывая их притихший лагерь и не понимая, как можно все исправить. - Она продержится до конца недели?
  Мать только махнула в его сторону рукой, словно он говорил абсолютные глупости:
  - Не переживай. Это всего лишь акклиматизация - высокая температура и влажность, смена часовых поясов, возможно, гормональное...
  Парень недоверчиво нахмурился, так как из палатки продолжал доноситься сдавленный плач Алисы, настолько проникновенный и душераздирающий в своей мелодичности, что создавалось впечатление, что весь окружающий их мир неумолимо клонился к закату, а это был его пугающий реквием.
  - Тебе что-нибудь нужно? - Желание помочь боролось с необъяснимым страхом сделать только хуже. Женщина, словно сделанная из пепла и песка, могла вот-вот рассыпаться от его малейшего прикосновения. - Развести костер?
  - Можешь поставить чайник? Никак не могу согреться. - С этими словами она скрылась из виду, практически беззвучно застегнув молнию с обратной стороны.
  Впав на какое-то время в какой-то необъяснимый выматывающий ступор, Игорь какое-то время так и стоял на месте, слегка раскачиваясь взад-вперед, осматривая их опустевший, будто медленно умирающий лагерь. Вновь затрещавший и обдавший волной жара костер, своим теплом попытался оживить это гиблое место, а звук бурлящей закипающей воды вернул мнимое чувство домашнего уюта. Игорь хотел зайти к брату, чтобы спросить, не нужно ли чего, но потом передумал - плачь Алисы только начал затихать и ему точно не хотелось повторять все по новой. Точно не сегодня. Ему и так не удавалось избавиться от гнетущего предчувствия беды, неумолимо зреющего в груди и все сильнее заявляющего о своем присутствии. Это был еще не страх, но уже ощутимая тревога, собирающаяся перерасти в настоящую паранойю. А еще бессилие. Он никогда еще не чувствовал себя настолько беспомощным и растерянным. Монотонная работа, которую парень проделывал уже не раз, запах костра и заваренного чабреца привели его в чувство, на какое-то время позволив забыть, что их идеальное семейное путешествие давно превратилось в нескончаемый кошмар.
  - Тебе что-нибудь еще нужно?
  В родительской палатке стояла настолько экстремально-высокая температура, что воздух стал жидким, тут же прилипнув к коже и начиная разъедать ее подобно серной кислоте. Каждый вдох давался с усилием, когда кипяток вливался в горло, обжигая легкие.
  - Почему здесь так жарко? - Лагерь стоял в тени, но покатая крыша палатки почему-то нагрелась, поджаривая их как на гриле. - Ты не проветривала?
  - Ночью было очень холодно. Не хочется снова выпускать тепло.
  Так и не сняв капюшон толстовки, женщина потянулась за чашкой горячего ароматного чая, осторожно переняв ее из рук сына. На долю секунду в полумраке, мутном от жара, мелькнули ее запястья, когда рукава кофты слегка поползли вверх. Игорь удивленно моргнул, не уверенный в том, что видел и видел ли вообще - темные глубокие синяки, словно черные браслеты, нарисованные кусочком угля.
  - Это отец? - Мысль была абсурдной, но в тот момент парень точно не мог мыслить здраво.
  - Забыла снять украшения, вот они и окислились.
  Оголенные участки кожи вновь скрылись под плотной тканью, а Игорь сделал вид, что поверил, хотя ни разу в своей жизни не видел, чтобы мать носила браслеты, тем более отправляясь в "дикий отпуск". Не в силах ни секундой больше находиться в этой парилке, парень не стал спорить, выскользнув наружу и делая глубокий жадный вдох. Сейчас дневная температура не казалась ему уж столь нестерпимо высокой. Алексей сидел у костра, задумчиво вороша прогорающие угли, его выдавали плотно сжатые губы и нервные подергивания головы, будто мысленно он перебирал в голове все ругательства, которые когда-либо слышал в своей жизни.
  - Пойдем за отцом?
  - Сам вернется. - Брат был категоричен, даже не обернувшись в его сторону. - Он бросил их здесь одних.
  - Как Алиса?
  Взгляд Леши был красноречивее любых слов: ярость, скопившаяся в них, сбивала наповал, вызывая одновременно страх и молчаливое благоговение. Игорь никогда не видел брата таким, даже не представляя, что тот вообще способен на подобные сильные эмоции. Всегда спокойный и уравновешенный, но не сейчас - его заменил практический обезумевший незнакомец, замкнутый в себе и от того еще более опасный.
  - У мамы на руках странные отметины. - Парень понимал, что сейчас не самое удачное время об этом говорить, и стоило подождать, пока брат немного успокоиться, но поведение женщины действительно его пугало. - Как он наручников.
  - Наручников? - В голосе засквозило столько сарказма, что Леше даже не нужно было крутить пальцем у виска.
  - На запястьях какие-то отметины. И она все время сидит укутанная в теплую одежду в закрытой палатке. Там температура под +50. Это разве нормально?
  - Не очень. - Он глянул в сторону родительской палатке и устало вздохнул. - Мам, как ты себя чувствуешь?
  - Ребят все в порядке. - Звук вышел приглушенным, словно женщина находилась за несколько сотен метров от них. - Может, разогреете себе что-нибудь поесть? Еще осталось несколько банок со спагетти, а в рюкзаке заначка персиков.
  - Ты к нам не выйдешь?
  - Нет, я хочу отдохнуть. Наверное, перегрелась на солнце.
  - Тогда тебе, как минимум нужен холодный компресс.
  Алексей не стал слушать ее протестующего бурчания, взяв из небольшого шатра с общими запасами, стоящего в глубокой тени и практически скрытого низкими, но густыми кустарниками, бутылку чистой относительно прохладной воды и маленький чемоданчик для оказания первой помощь, и, прихрамывая, скрылся в родительской палатке.
   - Отец это сделал? - Тишина. - А кто тогда? Откуда эти синяки?
  Поборов желание спрятать голову в песок, Игорь все-таки встал и подошел поближе, держась на расстоянии метра, но все равно чувствуя волны жара, как будто внутри пылало свое собственное солнце. Из-за широкой спины брата он не мог разглядеть лица мамы - ненавистная толстовка грудой тряпья валялась поодаль.
  - Наверное, просто отек от перепада температуры или давления. Я так уже проснулась.
  - Ты думаешь, я в это поверю? Не отличу механические повреждения? Тут даже следы от пальцев. Отец поэтому ушел? Вы поссорились?
  - Да ни при чем тут он! - начинала нервничать и раздражаться женщина, с силой выдергивая свои руки из его осторожного, но твердого захвата. - Лучше позаботься об Алисе.
  - С ней все будет хорошо, - сквозь зубы процедил мужчина. - Покажи шею. Это что, от веревки?
  - Думаю, шнур от спальника обмотался ночью. Я проснулась от того, что меня что-то душило.
  Леша обернулся и бросил скептический взгляд на брата, тот только покачал головой - в эту историю слишком сложно было поверить, даже с его богатой фантазией. Полумрак не давал ясно разглядеть, насколько серьезны повреждения, рисуя на лице и теле женщины глубокие жесткие тени, то ли скрывая, то ли наоборот подчеркивая синяки.
  - Что у тебя болит? - У Леши даже не было мысли, что при таких травмах она могла ничего не чувствовать. - Чувствуешь тошноту? Головокружение?
  - С чего вдруг?
  - Может быть сотрясение.
  - Я не падала. Я легла спать, плохо спала, а проснулась уже с синяками. - Женщина нервничала, ожесточенно размахивая руками и начиная повышать голос, словно пытаясь перекричать шумную толпу. - Со мной все нормально.
  Леша проделал еще кое-какие стандартные врачебные манипуляции - проверив пульс, реакцию зрачков, горло - судя по выражению его лица не сильно успокоившись, его взгляд оставался цепким и напряженным.
  - На всякий случай, выпей вот это и ложись отдыхать. Если что-то будет тревожить, сразу зови меня или Игоря, не терпи до последнего.
  Женщина кивнула, скорее от облегчения, что эта экзекуция наконец-то окончена. Когда мужчина включал "режим врача", с ним было бесполезно спорить. Он проследил, чтобы все его предписания были выполнены, а в палатку поступал свежий воздух, и только потом отошел подальше к краю лагеря и подозвал к себе брата.
  - Я схожу за отцом. Думаю, он не пошел далеко. Ближайшие к лагерю пещеры те, где мы брали с тобой воду.
  - Нет! - Игорь был готов по-детски упасть на землю и вцепиться брату в ногу, лишь бы не отпускать его одного, а, тем более, не оставаться одному. - Дождемся его здесь. Сейчас не лучшее время, чтобы разделяться. Да и твоя нога...
  Во всей этой суете они оба совсем позабыли о том, что сегодня практически без остановок "покорили" дикий остров - усталость навалилась разом, свинцовым одеялом легла на плечи, придавливая к земле. Опустившись возле костра на широкий ссохшийся корявый ствол дерева, который представлял собой импровизированный походный диван, Игорь вдруг понял, что вряд ли найдет в себе силы подняться вновь. Мышцы гудели, впервые за день расслабившись и став словно желейными. Он чувствовал себя грязным, потным и полностью обессиленным.
  Возможно, Игорь сам себя накручивал, но то, что происходило с мамой и Алисой казалось ему совсем ненормальным. Только сейчас он постепенно начал вспоминать и складывать воедино все свои тревожные подозрения, нарастающие снежным комом. Странные звуки, неуловимые тени, чувство, что за тобой кто-то пристально наблюдает. Даже сейчас...
  - Насекомые...
  Был ли это вопрос? Игорь посмотрел на брата, который примостился неподалеку на низком складном стуле, осматривая свою распухшую щиколотку.
  - Что?
  - Насекомые. Ты видел хоть одного? Они должны были сожрать нас живьем.
  - Да тут же повсюду противомоскитные сетки, - отмахнулся тот, - и в этот раз я не поскупился на средства от насекомых.
  - А звери? Ты хоть кого-нибудь видел? Хоть одну любопытную мартышку?
  - Ну, кто-то же раскидал наши вещи тем утром.
  - И ты видел, кто это был?
  - Нет, но слышал, как кто-то шебуршался в листве над головой и видел...
  - Что? Какое-то движение? Тени?
  - И к чему ты клонишь? - Ему не нравилось русло, в которое свернул их невинный разговор. - Остров не пригоден для жизни? Отравлен?
  - Что? - брат поморщился, замотав головой. - Ты в своем уме?
  - А что, испытание ядерного или биологического оружия...
  - Забудь. С тобой невозможно разговаривать серьезно.
  Игорь даже не успел обидеться, как зловещий шепот закружился в воздухе, зависая над их головами:
   - Она все еще там. Ждет. Она меня не отпустит.
  - Алиса...
  Мужчина бросился к своей невесте, неуверенно застывшей на выходе из палатки. Даже подготовленный к тому, что девушка очень плохо себя чувствует, Игоря невольно передернуло от ее вида - измученного, истощенного. Она напоминал ему неуспокоенный страдающий призрак банши - женщины-плакальщицы, предвещающий беды и смерть. Именно такой она изображалась в его затертой до дыр настольной книги ирландского фольклора, подаренной чудаковатым прадедушкой на десятый день рождения. Высокая худощавая фигура в тонком длинном светлом саване-покрывале, каштановые волосы спутались и тонкими непослушными змеями вились на плечах, весь загар, приобретенный в долгой семейной поездке, разом выцвел, казалось, кожа отталкивала солнца, став сероватой и гладкой, как мрамор. Девушка подняла на них свои заплаканные глаза, покрасневшие настолько, что невозможно было определить цвет радужки, тяжело всхлипнув и протяжно застонав, практически завыв как смертельно раненное дикое животное. Леша подоспел как раз вовремя, поймав ее в свои объятья, когда та начала медленно оседать на землю.
  - Тише, не волнуйся. У нас все хорошо.
  Все хорошо... Все хорошо... Игорь повторял эту фразу словно мантру, будто молитва могла что-то изменить. Ничего не было хорошо. Отец ушел неизвестно куда, Леша хромал все сильнее, маме и Алисе тоже становилось все хуже, и кто оставался... Он один. Абсолютно бесполезный и беспомощный. А этот чертов день никак не хотел заканчиваться. Впервые он позволил себе сомнение - а вернуться ли они когда-нибудь домой? И все ли из них?
  - Она ждет, ждет, когда я останусь одна. - У девушки начиналась истерика, накрывая ее с головой и отнимая контроль над телом и разумом. - Я слышу ее...
  - Я не оставлю тебя одну. Никогда.
  - Ей нужен мой ребенок.
  Девушка с такой силой вцепилась в его плечи, что мужчина поморщился, тихонько зашипев, а потом начал укачивать ее как маленького испуганного ребенка, осторожно поглаживая по голове и что-то нашептывая.
  Кого она боялась? Людей из соседнего лагеря? Но тот пустовал. Зло было только в ее голове? Это мог быть побочный эффект какой-нибудь экзотической лихорадки, название которой он не мог не то чтобы запомнить, а даже выговорить. Ее же могла подхватить и мама. Что если они все заразились? Укус насекомого? Споры растения? Вода? Незнание порождает страх. Страх порождает панику. Игорь знал, что слишком быстро проходит от одной стадии к другой, подступая к животному неконтролируемому ужасу перед неизвестностью.
  - Пойдем, я уложу тебя спать.
  - Нет...
  Алиса зарыдала еще громче, упираясь, когда Леша попытался поставить ее на ноги, а потом, поняв тщетность своих попыток, как пушинку поднял на руки и понес в палатку. Даже когда они скрылись за плотной тканью, став только едва различимыми тенями на ней, Игорь никак не мог заставить себя пошевелиться, настолько его шокировало происходящее. Он никогда не видел Алису настолько... невменяемой? Ей была нужна профессиональная помощь, а не снотворное. Неужели Леша этого не понимал? Подумав, он кивнул сам себе. Понимал. Его брат знал, насколько все серьезно, но ничего не мог сделать. У них не было связи, не было транспорта, не было нужных лекарств.
  И что дальше? Кажется, начинало темнеть. Игорь посмотрел на небо сквозь дырявое полотно деревьев, кронами сбившееся в плетеный природный полог - солнце казалось еще высоко над горизонтом, но не стоило обольщаться на этот счет. Свет желтел, темнее до яичного и постепенно переходя в оранжевый, тени удлинились, словно уже чувствуя, что приближается их время. А отца все не было. Сколько прошло часов с его ухода? На циферблате высветилась половина пятого. Стоило ли уже волноваться? Нет, это же был отец - самый опытный из путешественников, которых он знал. Пускай знал он не то чтобы многих. Но его авторитет был непоколебим, парень все еще не мог думать об отце иначе как о супергерое, у которого есть решение любой проблемы. И сейчас было не лучшее время отказываться от этих убеждений. Но что если он не планировал вернуться до темноты? Джунгли не были цветущим парком для расслабляющих прогулок, а ночью и вовсе превращались в смертельную полосу препятствий. Игорь помнил главное правило всех их семейных путешествий - вернуться до заката, но уже начинал сомневаться, что сам отец планировал ему следовать. Что вообще происходило с его семьей?
  - Он взял с собой еду? - Леша отошел от своей палатки, но все равно говорил тихо, видимо, чтобы не разбудить Алису.
  - Не знаю, я не отслеживал припасы.
  - Взял большой рюкзак. - Брат прошел к крытому тенту, что-то проверяя и перекладывая. - Снаряжение.
  - Не думаю, что он планирует заночевать в пещерах.
  - Потому что это глупо? Опасно? Как раз в его духе.
  - Если это какая-то инфекция, ему может стать плохо. - Порой Игорь ненавидел свое богатое воображение, самостоятельно во всех красках нарисовавшее самую драматичную версию развития событий. Конечно же, в конце все они умирали в муках. - И нам вообще не стоит разделяться.
  - Вот именно поэтому я схожу и приведу его лагерь.
  Приглушенный, но протяжный стон, который издал брат, неудачно ступив и поскользнувшись на вязкой маркой глине, достаточно ясно показал, что это не самая лучшая идея.
  - Лучше займись своей ногой, а остальное... - Игорь не хотел продолжать эту фразу. Ему было не свойственно подобное бравадное геройство, но, встретившись с неприветливой чащей один на один, он, по крайней мере, знал, что делать, в отличие от плачущих женщин. - Я не устал, схожу до пещер и обратно.
  Взгляд Леши был полон скептицизма, и в этот момент еще можно было отступить, остаться в лагере и как всегда положиться на здравомыслие отца, но что-то подсказывало, что оно покинуло не только его, но и всю их команду.
  - Ты точно помнишь дорогу?
  Брату не стоило говорить с ним в этом отеческом тоне. Это подействовало на Игоря как удар под дых. Он нахмурился, напрягшись всем телом, словно ожидая очередного удара, и мысленно подбирая самое колкое и обидное из возможных оскорблений, готовых стать многообещающим стартом для их обычной бессмысленной и беспощадной ссоры. Но этого не потребовалось. Тишина, на пару секунд напряженно повисшая между братьями, тревожно задрожала, разразившись громким душераздирающим криком, столько высоким и протяжным, что звук показался нечеловеческим. Алексей первым вырвался из сетей опутавшего их оцепенения, забыв о больной ноге, бросившись, спотыкаясь, к палатке Алисы, заходившей ходуном - девушка металась, натыкаясь на тканевые стены, ее силуэт менялся, то разрастаясь и раздваиваясь, то истончаясь и практически исчезая.
  - Оставь меня!
  Сначала Игорь подумал, что девушка кричит на Лешу, который только-только подоспел к ней, пытаясь обнять и успокоить, но та не обращала на него никакого внимания, продолжая что-то истерично бессвязно бормотать, то и дело срываясь на крик, протяжно завывая. С силой, которая просто не могла ютиться в столь хрупком теле, она оттолкнула своего жениха, рванув прочь из палатки. Леша только охнул от неожиданности, оседая на землю и путаясь в сваленной у его ног клубке из покрывала и спальника. Игорь успел отступить в сторону, когда Алиса фурией пронеслась мимо него, бросившись в сторону леса, но в паре шагов от уходящий в сумрачную чащу тропинки застыв на месте, словно парализованная.
  - Ты... ты в порядке? - Игорь тоже замер, не решаясь подступить к девушке ближе. - Алиса?
  - Ты тоже ее видишь? - Девушка выбежала босиком, на ней были только короткие спортивные шорты и белая майка-борцовка. - Там в глубине леса.
  Игорь проследил за ее взглядом, всматриваясь в сгущающиеся и все ближе поступающие к лагерю тени. Неожиданно листва ожила, тревожно затрепетав под яростным порывом ветра, пронесшимся над их головами и заставившим задрожать от пронзительного невыносимого холода посреди жаркого тропического дня.
  - Видишь! - Она дернулась как от удара, отступая на пару шагов и указывая куда-то вверх, в кроны жавшихся друг к другу деревьев. - Она его заберет!
  - Заберет кого?
  Он не мог разглядеть ничего конкретного, только пеструю мозаику, зелено-коричневые элементы которой без конца перемещались, словно кто-то свыше пытался сложить из них определенный узор. Его фантазия смело дорисовывала картину, но всякий раз Игорь отметал новые образы, начиная все сначала. Алиса горько заплакала, пряча лицо в дрожащих ладонях и падая на колени. От этого сердце парня пропустило удар, судорожно сжавшись. Это было совершенно новое чувство, животный неконтролируемый страх перед неизвестным, смешанный до однородной массы с тягостным холодящим душу ожиданием неизбежного и нестерпимой жалостью к обезумевшей Алисе.
  - Моего ребенка... Ребенка... - Она схватилась за живот, согнувшись пополам и начиная раскачиваться из стороны в сторону. - Не отпустит... Она нас не отпустит.
   Только сейчас Игорь заметил, что все это время его брат просто стоял рядом, смиренно наблюдая за этой сценой и ничего не предпринимая. Это было совсем на него не похоже. Взгляд Алексея оторвался от поникшей сгорбленной фигуры, сейчас, в угасающем дне, напоминающей надгробную статую плакальщицы, высеченную умелой рукой из белого мрамора, не хватало только двух ангельских крыльев за спиной. Что-то высоко над их головами в ветвях привлекло его внимание. Игорь сощурился, вглядываясь с таким усердием, что в глазах зарябило - что могло так отвлечь брата? Животное? Новый порыв ветра вырвал из затрепетавшей листвы черную размытую тень, с этого расстояния показавшейся всего лишь клочком потрепанной, местами истлевшей ткани, но ее движения совсем не подчинялись власти воздушных потоков. Она пронеслась сквозь путаные ветви, скользнув по широкому шероховатому стволу дерева по спирали, словно юркий зверек, и притаившись в полуметровых зарослях какого-то плетущегося кустарника.
  Игорь мог придумать этому разумное объяснение, но сознание, будто специально, отбросило в сторону все остатки здравого смысла, отдаваясь в круговорот панических образов и абсурдных домыслов. Ясным жарким днем рядом с близкими людьми в полностью оборудованном лагере он чувствовал себя испуганным ребенком, готовым в любую секунду броситься бежать. Вот только куда?
  Покачав головой, словно пытаясь выбросить из головы неприемлемые мысли, Леша обернулся и посмотрел на брата то ли в поисках поддержки, то ли требуя объяснения происходящему. Неужели они видели одно и то же?
  - Я отведу ее и уложу спать. - Контроль вернулся к нему так же внезапно, как и нахлынувшее до этого помутнение. - Нам всем нужно передохнуть.
  - Ты справишься один? - Игорь знал, что совершает самую большую в своей жизни глупость, но впервые осознавал, что поступает правильно. - Я схожу за отцом.
  - Только до ближайших пещер и обратно. Если его там нет, отложим поиски до утра.
  Алиса не сопротивлялась, когда Леша с легкостью поднял ее на руки, словно уменьшившись в его объятьях до размеров десятилетнего ребенка, обмякнув и прикрыв глаза. Весь ее вид выражал абсолютное умиротворение, казалось, вся эта истерика всего-навсего им привиделась. Игорь серьезно начинал волноваться за свое ментальное здоровье, хотя, наверное, стоило подумать и о физическом. Подойдя к родительской палатке, он, стараясь не шуметь, заглянул внутрь - в царившем полумраке с синеватым отсветом от яркой ткани можно было увидеть только груду одеял, едва заметно вздымающуюся и опускающуюся в такт дыханию.
  - Я присмотрю за ними. Обеими.
  Брат выглядел изможденным, но старался храбриться, наверняка понимая, что если сдастся сам, непременно сдадутся и все остальные. Если у кого-то еще и оставалась толика здравого смысла и остатки осыпающегося старой штукатуркой самоконтроля, то только у него.
  - Это не опасно? - Игорь, знал, что у Леши нет ответа на этот вопрос, но отчаянно нуждался в любом лживом утешении, чтобы хотя бы на время притормозить панический страх за себя и за семью.
  - Женская истерия. - Голос брата звучал вполне уверенно и Леша ему поверил. - Успокоительное и продолжительный отдых. Да, отпуск в этот раз удался...
  Игорь тоже хотел сказать что-нибудь утешительное и позитивное, но не смог подобрать слова, все казалось слишком избитым и до смешного неправдоподобным, словно он играл в какой-то школьной пьесе, причем довольно паршиво.
  - Черт, тебе не кажется, что темнеет слишком быстро?
  Из-за густой листвы, днем заботливо укрывавшей их от палящего солнца, в притихшем лагере уже начинались сумерки, только редкие багряные пятна на земле от прорывающихся и косо падающих лучей садящегося солнца говорили о том, что еще не все потеряно.
  - Тебе лучше поторопиться. Через час-другой совсем стемнеет. На всякий случай возьми сигнальную ракету, запас воды и еды.
  - Тут от силы пара километров.
  - Если по прямой. И...
  - И что? - напрягся Игорь, заранее зная, что конец этой фразы не предназначался для его ушей, и ему не стоило переспрашивать.
  - Если отец в полном порядке.
  - Конечно, он в порядке!
  Игорь развернулся, пожалуй, слишком быстро, будто пытаясь убежать от брата быстрее, чем тот нашепчет ему на ухо еще что-нибудь, способное заставить усомниться в себе или отце. В его личном мире плохое не случалось с хорошими людьми, тем более с теми людьми, которые выживали и в более тяжелых условиях, чем этот "райский" остров. Он взял свой потрепанный рюкзак, бросив на дно пачку сухого пайка, бутылку воды, сигнальную ракетницу, фонарь с запасной батареей, если основная "сдохнет", и, подумав, добавил небольшую аптечку, скорее для себя, чем допуская возможность того, что с отцом действительно что-то случилось.
  - Если не вернешься до темноты, я пойду за тобой.
  Даже несмотря на полный решительности голос брата, Игорь знал, что это не так - лишь маленькая ложь, понятная им обоим. Женщин нельзя было оставлять одних в лагере, особенно в таком состоянии.
  - Не волнуйся, туда и обратно. - Игорь закрепил на ремне тяжелый походный мачете, почувствовав себя немного увереннее, и улыбнулся брату. - Следующий год я пас - без таких развлечений я как-нибудь обойдусь.
  Отдаляясь от лагеря, он старался держаться прямее, не позволив себе оглянуться, но как только лес плотным занавесом сомкнулся за его спиной, Игорь осознал, насколько устал - рюкзак был непомерно тяжелым, словно на его шее сидел толстый неповоротливый карлик, цепкими ручонками хватающийся за ветки и лианы, в поле его досягаемости, и притормаживая. Наверное, он сам "накручивал" себя, но полумрак вокруг становился чернее и непрозрачней, как густой дым, следующий за ним по пятам и медленно окружающих со всех сторон.
  Он поднял глаза к небу, в надежде разглядеть хотя бы прощальные блики солнца, но редкие клочки, дразняще мелькающие недосягаемо далеко, выглядели серыми и угасшими как полностью прогоревшие горстки пепла. Стоило прибавить шагу. Игорь старался идти строго по меткам, оставленным братом еще в первый день их вылазки за пресной водой, но джунгли имели уникальную способность к самоисцелению - уже сейчас зарубки, оставленные ударом ножа, стали едва заметными, рубцуясь, а проложенная сквозь заросли тропа терялась из виду, практически полностью сливаясь с пестрой неприступной стеной. Даже сломанные ветки и опавшие листья были кем-то или чем-то заботливо убраны.
  Не останавливаясь и не сбавляя шага, Игорь старался не обращать внимания на преследующий его гомон - джунгли просыпались, наполняясь беспокойной вибрацией. Он не мог разглядеть ни единого движения, но чувствовал, как остров пульсирует, то ли предостерегая, то ли заманивая. Жара спала, оставив после себя липкую влажность, до нитки пропитавшую одежду как после проливного дождя. Очередной порыв ветра и под кожей заострились крошечные ледяные иголки, лишний раз напоминая, что тропики могут быть совсем не дружелюбны. Сколько времени оставалось у него в запасе до того момента как и так едва различимая дорога скроется в кромешной темноте, а температура упадет настолько, что он пожалеет, что не взял с собой толстовку? Так не должно было быть. Или его часы сломались? Игорь постучал пальцем по циферблату - едва перевалило за пять. Почему же, черт возьми, солнце так быстро утекало за горизонт? Он, словно, все дальше и дальше заходил в сумеречную зону, где не действовали законы привычного мира.
  Но темнота была его не единственной проблемой. Звуки. Как бы парень ни старался их игнорировать, они назойливо вились вокруг, подстегивая его, требуя внимания. Шелест листвы? Треск иссохших веток? Гул ветра между корявыми изуродованными стволами деревьев? Или все же шаги? Шепот? Дай он волю своему воображению, ему наверняка бы удалось разобрать даже некоторые слова. Но остров не мог говорить или, по крайней мере, Игорь не должен был его понимать. И не должен был видеть того, что будто специально попадалось ему на глаза. Что-то двигалось параллельно проложенной тропе, плавно скользя сквозь заросли, уловимое только боковым зрением - юркая тень, прячущаяся каждый раз, когда взгляд пытался проследить за ней. Переутомление, которое значительно ослабило его способность здраво мыслить. Но это не могло объяснить того факта, что в шестом часу небо полностью потемнело, низко повиснув над головой черным покрывалом. Звезд не было. Что если на них надвигалась буря? Как еще можно было объяснить это затишье? До сезона дождей оставалась пара месяцев, но что мешало природе подшутить именно сейчас - накрыв остров парой грозовых облаков. Не требовалось особых знаний в метеорологии, чтобы не питать на этот счет особых иллюзий - даже кратковременный ливень мог смыть их лагерь, отправив в долгое плаванье в открытое море - никто не потрудился укрепить палатки. Да и вряд ли бы это помогло с такой рыхлой землей.
  Сам не зная почему, Игорь остановился как вкопанный, полностью обратившись вслух - звук проследовал за ним, запоздав на долю секунды, а потом тоже замер. Словно живое существо, затаившись неподалеку. Парень обернулся, бегло осматривая лес, который в полумраке напоминал чрево огромного морского чудовища, целиком поглотившего их крохотный остров. Зверь дышал, и смрад его дыхания уже щекотал ноздри, удушливой петлей обвиваясь вокруг горла.
  - Что за черт...
  Сбросив рюкзак на землю, он едва не вывернул его наизнанку в поисках фонаря. Широкий луч, дрожа, заметался вокруг, ни на йоту не помогая. Наоборот, теперь окружающий мир, казалось, стал еще темнее, сгустившись до черного вокруг искряще-белой полосы света. Ночь не могла наступить в пять вечера!
  - Кто здесь? - Слова обожгли горло и парень закашлялся.
  Фонарь в руке дрожал, отчего тени вокруг прыгали как обезумевшие черти, грозясь наброситься и утащить прочь с проторенной тропы. Вот только Игорь больше уже не был уверен, что двигался в верном направлении - выискивая в темноте причину своего страха, он совсем потерял ориентиры. Откуда он пришел и куда направлялся? Разве пещеры уже не должны были показаться впереди? Парень юлой крутился на месте, но не узнавал ничего - каждый сантиметр, каждая ветка и каждый резной лист выглядели абсолютно одинаково. От бесконечно мелькающих образов света и тени, голова закружилась. Сделав глубокий вдох, он опустился на одно колено, признавая поражение. Паническая атака сдавила грудь и перекрыла доступ кислорода в легкие - Игорь задыхался, но ничего не мог с этим сделать. Из глаз брызнули слезы, не то от страха, не то от бесконечной жалости к себе, затерявшемуся на крошечном участке земли и, скорее всего, обреченному умереть здесь в полном одиночестве. Как банально, глупо и неизбежно. А он-то полагал, что доживет хотя бы до релиза "Half-Life 3" или до "Ветров Зимы" Джорджа Мартина. Эта мысль, мелькнувшая где-то на задворках сознания, рассмешила его. Закрыв глаза и крепче сжав фонарь, Игорь коротко рассмеялся, чувствуя, как постепенно ослабевает мертвый захват на его горле и воздух, как живительный эликсир стекает в легкие.
  - Здесь никого нет. - Он мог в это поверить. Стоило только произнести эту фразу несколько раз к ряду. - Здесь никого, кроме меня.
   Уже разомкнув губы, чтобы повторить свое заклинание громче и уверенней, Игорь осекся, так и не издав ни звука - что-то с шумом пронеслось мимо него в какой-то паре метров, потревожив зашуршавшую листву. Пятно света медленно заскользило по кругу, прослеживая траекторию движения - темнота отступила на шаг, но не сдалась. Игорь знал, что не стоило вглядываться во мрак, не стоило прислушиваться к тишине - и то и другое могло обмануть. Снова шорох, тише и чуть дальше, возможно где-то в ветвях над головой. Парень поднялся на ноги, делая шаг вперед и просвечивая сетчатый полог леса - листва задрожала, будто луч фонаря коснулся ее физически. Что-то блеснуло, отразив свет, вспыхнув и тут же погаснув. Чьи-то глаза?
  Это не должно было напугать Игоря так сильно, и где-то глубоко на уровне подсознания он все понимал - на тропическом острове совершенно точно существовала жизнь, в том числе и ночная. Пуская за прошедшие дни он ничего подобного и не видел. Это лишь означало, что животные и птицы слишком хорошо от него прятались.
  Несколько минут ушло на то, чтобы успокоить сердце, с такой силой бьющееся о грудную клетку, что стук с гулом отдавался в ушах. Луч света перестал дрожать, плавно, словно нехотя, скользя по спутанным, как клубок змей, лианам над головой, пока не уловил слабое движение, взяв в круг раскачивающуюся из стороны в сторону сильно истлевшую веревку. Виселицу, свисающую вниз, практически на уровне глаз.
  - Черт...
  Игорь помнил ее, именно это так сильно напугало маму, что она так и не смогла толком оправиться. Вот только... только разве здесь они на нее натолкнулись? Определенно нет. Но кто сказал, что эта была та самая единственная в своем экземпляре виселица? Просто веревка, запутавшаяся в ветвях самым неудачным образом. Но такое логичное объяснение ничуть не усмиряло нарастающую внутри панику. Он заблудился.
  В рюкзаке лежала ракетница, но Игорь даже и думать не хотел о том, чтобы ее использовать. Требовалось всего лишь пройти каких-то пару километров по проложенной тропе, дойти до пещер, забрать отца и вернуться. В какой момент все пошло наперекосяк? Парень знал ответ - с той самой минуты, как они высадились на этот проклятый остров.
  Нужно было успокоиться, именно паника чаще всего становилась причиной неверных решений. Лес не был бесконечным, даже просто двигаясь по прямой Игорь бы вышел к морю к рассвету или даже раньше. Если во тьме не натолкнется на что-нибудь голодное или ядовитое. Или... озлобленное?
  Игорь посветил на наручные часы - стрелки не двигались, так и застыв на четверти шестого, когда он смотрел на них в последний раз. Пусть ему и не хотелось этого признавать, но по всем признакам на остров опустилась суровая тропическая ночь, и он встретил ее в самой чаще. Один на один.
  
  День шестой
  Игорь знал, что брат не отправится на его поиски, по крайне мере, до рассвета, но к тому времени парень рассчитывал самостоятельно выбраться из этого лабиринта. Время тянулось непростительно медленно, ему пришлось значительно сбавить шаг, тщательно просвечивая землю под ногами, а слыша любой шорох еще и ветви над головой, помня тот ужасный экологический туризм на Борнео, когда гусеницы, размером с банан, падали на них с деревьев в поисках тепла и крови. Ему тогда только исполнилось двенадцать, но с ними были опытные гиды, не упускавшие ни одной возможности поиздеваться над беззащитными "белыми туристами". Он навсегда запомнил их ночную прогулку, когда заведя в самую чащу, им сказали выключить все источники света. Сгустившаяся тьма ощущалась физически, словно тяжелое черное покрывало, плотное укутавшее с ног до головы. Даже дышать стало тяжелее. "Сейчас вы абсолютно слепы и ничего не видите, но это не означает, что джунгли не видят вас. Сотни глаз сейчас смотрят на вас, не мигая". Так и сейчас. Лес его видели. А он различал только тени, живые и беспокойные. Они старались отвлечь его, и пару раз парень едва не позволил им это сделать - споткнувшись о за секунду выросшую из земли трухлявую корягу и запутавшись в цепких тентаклях лиан.
  Нельзя сказать, что он не верил в собственные силы или сомневался в выбранном плане действий, но когда лес начал редеть, услужливо расступаясь, Игорь не поверил своим глазам, замерев на месте, чтобы не разрушить эту иллюзию - холодный свет уперся в высокую шероховатую каменную стену, ощупывая заостренные угловатые скалы, заискрившиеся в ночи крошечными блестками на матовой серовато-черной поверхности. Бесконечно долго блуждая по джунглям, он каким-то неведомым образом наткнулся на пещеры, хотя рассчитывал уже выйти к морю. Замешкавшись, парень даже не знал, радоваться этому или начать паниковать.
  Отец наверняка уже добрался до лагеря и, учитывая какими кругами Игорь добирался сюда, не удивительно, что они разминулись. Полностью уверенный в своей догадке, парень не спеша обследовал группу пещер снаружи, продвигаясь к входу. Это место выглядело зловеще даже при дневном свете, когда они исследовали его вместе с братом, а сейчас и вовсе казалось чем-то мистическим и потусторонним - скорее компьютерная графика, чем реальность. Игорь не удивился бы, притаись здесь кровожадный дракон, охраняющий свои сокровища. Вот только в отличие от игры, у парня не было с собой прочной брани или магических кристаллов, как собственно и запасной жизни.
  Перед ним был огромный древний задремавший зверь. Игорь видел длинный хвост, усыпанный шипами-деревьями, могучее тело в каменном панцире и мощную квадратную голову с раскрытой клыкастой пастью. Он приблизился к входу в пещеру, осматривая ее высокие своды практически идеальной арочной формы. Что-то в глубине, недалеко, в какой-то паре метров, мигнуло, на долю секунды преломив свет - короткая вспышка, как щелчок зажигалки.
  - Эй... - Эхо подхватило его голос, скопировав и унося куда-то вперед, постепенно затихая, но оставаясь рядом едва уловимой вибрацией.
  Сделав пару шагов навстречу темноте, Игорь направил луч фонаря между камней, выхватывая из мрака крошечный светоотражающий брелок, ярко загоревшийся кристально-белым. Улыбающийся смайлик-солнце - сейчас поглядывающий на него с ехидством и нескрываемой издевкой. Такой был у каждого из их семьи, воспоминание о долгом путешествие за полярный круг к крайней северной точки России - мысу Флигели на острове Рудольфа - обещание, что ночь однажды закончится и солнце взойдет снова. Такой болтался у него на ключах, а отец носил свой на рюкзаке. Всегда.
  - Пааап... - Передразнивая, эхо закружилось вокруг него, а потом умчалось дальше в темноту, предлагая пойти следом. - Папа, ты здесь?
   Когда затихли отголоски его голоса, наступила абсолютная тишина. Создавалось впечатление, что по ту сторону ничего не существовало, весь мир заканчивал свое существование в этой пещере, исчезая в непроглядной черноте. Ни красок, ни звуков. Только всепроникающий бескомпромиссный холод, проникающий под кожу и обращающий разгоряченную кожу в абсолютный лед. Тело даже не пыталось ему сопротивляться, отказавшись от дрожи и других попыток согреться.
  Брелок ничего не значил. Отец наверняка потерял его, возвращаясь в лагерь. Он был не из тех, кто стал бы рисковать, оставаясь в пещерах на ночь. Только если...
  - Отец! - Игорь сделал пару шагов вперед, чувствуя волны вибрации, разошедшиеся в стороны от его голоса. Гул заполнил ограниченное пространство, сотрясая его, поднимаясь к сводам пещеры и резко опадая вниз.
  Все затихло, но Игорь так и стоял на месте, прислушиваясь к каждому шороху, всматриваясь в каждую трепещущую тень, толком не зная, на что больше надеясь - получить ответ или остаться в блаженном неведении. Какое решение было правильным? Вернуться в лагерь или исследовать пещеру? Алексей бы наверняка не замешкался в подобной ситуации - заметив брелок отца, он определенно не ограничился бы трусливыми окриками, не теряя зря времени, проверив ближайшие ходы. Но как бы Игорь не пытался ровняться на брата, ровней он ему не был. И как бы не боролся с собой, не мог игнорировать страх. И это был не просто страх темноты. Он знал, что там впереди что-то есть, и все происходящее - только уловка, чтобы заманить его глубже в пещеры. Парень и не подумал взять с собой моток веревки или хоть что-нибудь маркое, чтобы ставить метки - а без этого даже самая простенькая сеть пещер могла стать смертельным лабиринтом.
  Никому не станет лучше от его смерти - эта мысль немного отрезвляла. Не поворачиваясь спиной к черной бездне, Игорь отступил к выходу, спиной почувствовав поток свежего ночного воздуха, стеснительно мнущегося неподалеку, но не решаясь ворваться внутрь. Это слегка притупило чувство паники, позволив набрать полную грудь воздуха и сбросить странное оцепенение, кандалами сковавшее по рукам и ногам.
  Немного подумав, Игорь достал из рюкзака бутылку воды и небольшой пакет с сухим пайком, оптимизированным и собранным специально для профессиональных путешественников - с пару дюжин таких хранилась в лагере в качестве неприкосновенного запаса, на случай проблем с добычей пищи - им повезло, что на острове оказались вполне съедобные фрукты и абсолютно непуганые крабы. Если с отцом действительно что-то случилось, это могло помочь ему продержать до утра, когда они с Лешей отправятся на его поиски. Оставив припасы у самого входа в пещеру по центру, он повесил на бутылку брелок-смайлик, замерцавший в свете фонаря сигнальным огоньком. На дорогу обратно у него оставался еще один пакет сухого пайка и уже открытая бутылка воды.
  Аккуратно ступая по камням, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, Игорь спустился с каменных валунов, украдкой обернувшись лишь раз - когда отошел на приличное расстояние, в паре шагов от того, чтобы снова углубиться в джунгли. Луч фонаря, бегло прошелся по рослым скалам, пытаясь поймать ответный отблеск оставленного там брелока, но натолкнувшись только на шероховатую серую стену. С расстояния в сто метров все сливалось в безжизненную безликую мозаику, словно поверхность Марса - сплошь песок да камни.
  Стоило слишком много усилий усмирить одичавшее воображение. Игорь больше не пытался понять, просто принимая происходящее как должное. Можно было сколько угодно повторять себе, что оставленные у входа припасы просто скрылись за одним из разбросанных вокруг валунов, и с такого расстояния брелок накрывало плотная тень, не позволяя ответить на отчаянный призыв парня. Все познавалось в сравнении - ночной тропический лес теперь выглядел не таким уж страшным местом, когда Игорю пришлось столкнуться лицом к лицу с притаившейся бездной, наверняка открывающей ворота прямиком в ад.
  Темнота вокруг была живой, шевелясь и шурша, словно рой насекомых, столь плотный, что казался непроходимой стеной. Лагерь располагался на западе, и Игорь мысленно проложил путь к нему, вспоминая каждый поворот и возможные ориентиры. Это могло бы сработать, будь он чуточку внимательнее. К сожалению, под его жесткий фильтр попадало все, даже ценные советы отца о выживании и ориентировании на незнакомой местности, которые сейчас могли спасти ему жизнь. Или как минимум отсрочить смерть.
  Отбросив из головы все ненужное, включая самобичевание и уже приевшуюся жалость к самому себе, Игорь игнорировал скользкое холодящее позвоночник чувство страха, напоминающее, что в этом непроглядном мраке он не один и неведение было лучшей из привилегий. Но было и то, что не удавалось игнорировать. Движение. Не плавные вибрации, исходившие от джунглей, а нечто резкое и порывистое, создающее дисбаланс в этой идеальной гармонии. Парень тщетно пытался определить, с какой стороны исходит угроза - создавалось впечатление, что его окружили, стараясь сбить с правильного пути и оттеснить как можно дальше от лагеря. И это им удавалось.
  Обратная дорога должна была стать рутиной, но, наверняка, и целой жизни не хватило бы, чтобы Игорь смог свободно ориентироваться на этом клочке земли, который словно конструктор перестраивал себя и снова и снова по своему усмотрению. Определенно, чтобы позлить его. И напугать. Очень сильно напугать. Даже мысль о том, что остров не бесконечен и рано или поздно деревья расступятся и выпустят его к никогда не спящему морю, лишь отчасти притупляло тлеющую внутри тревогу, с каждым шагом грозящуюся разрастись в настоящую панику.
  Чем упорней Игорь игнорировал звуки, тем настойчивее они давали о себе знать, едва ли не набрасываясь на него со спины. Он физически ощущал чье-то присутствие, как невидимую руку, тянущуюся к нему, то толкающую вперед, то дергающие за полы ветровки. Единственный источник света метался под ногами, выжигая темноту до девственно-белого, но ничего не находя.
  Громкий треск, словно предупреждающий сигнал, заставил Игоря замереть на месте, став частью недвижимого мира тропических джунглей. Наверное, он смог притворяться и дальше, впадаю все в большее оцепенение, но пронзительный крик, оглушительный в кромешной темноте, сотряс его тело ударной волной, сметая с места.
  Еще не успев ничего сообразить, парень бросился на звук, сходя с намеченного пути и напролом прорываясь сквозь цепкие заросли, режущие лицо и руки, словно колючая металлическая проволока. Он не стал доставать походный нож, зная, что падение с ним в руках ничем хорошим не закончится.
  Крик повторился, на этот раз не утихая так быстро, а протяжной монотонной холодящей душу мелодией проносясь между деревьев. Хотя слов разобрать не удавалось, Игорь понимал этот язык, чувствуя панику и отчаяние, словно крик исходил из его горла. Впереди замаячила тень, чернее, чем сама тропическая ночь, не исчезая и не прячась, когда прыгающий луч фонаря по косой проходил по ней.
  - Стой!
  Силуэт задрожал, распадаясь на две части, одна из которых рванула вперед, отрываясь от погони, а вторая - опадая на землю и медленно волочась следом. Свет вырвал из темноты пеструю цветастую ткань и копну светлых волос, золотистыми змеями цепляющуюся за низкие, стелющиеся по земле кустарники.
  - Игорь! - вскрикнула Инна, хватая ртом воздух и закашлявшись. - Игорь!
  Их разделяло несколько метров, но как парень не старался, не мог сократить расстояние. Кто-то или что-то, никак не попадающее в фокус, ломилось сквозь заросшую чащу напролом, беззвучно и стремительно. Словно лес услужливо расступался перед неведомым существом, а все тумаки доставались Игорю - ветки больно хлестали по лицу и рукам, ноги вязли в сырой чавкающей земле, путаясь в змееподбных вьющихся лианах, стягивающихся вокруг него все сильнее, подобно изголодавшемуся питону.
  Инна пыталась кричать, но до парня доносились только отчаянные всхлипы вперемешку с удушливым кашлем, когда девушка пыталась сделать вдох для нового крика. Нечто схватило ее за волосы, безжалостно волоча за собой по земле как мешок с тряпьем, который ничего не весил и ничего не значил. Инна молотила ногами в воздухе, грязными и исцарапанными до крови, пыталась дотянуться до мертвой хватки, стянувшей ее растрепанные волосы, но не могла. Совершенно беспомощная.
  Как бы Игорь не старался прибавить в скорости, но все происходило будто в замедленной съемке, как ночной кошмар, от которого никак не удавалось проснуться. Кожу жгло от многочисленных порезов, мышцы слабели, отказывая от тяжелой нагрузки, луч фонаря прыгал перед глазами, слепя и подыгрывая темноте. Кислорода в легких оставалось так мало, что грудная клетка сжалась, а горло воспламенилось, словно кто-то залил в него раскаленный металл, медленно застывающий и не позволяющий вдохнуть больше кислорода. Из последних сил, едва не падая на колени от усталости, Игорь одним резким движением вытащил из ножен болтающийся на поясе тесак, замахнулся и, замирая на вдохе, метнул его вперед, целясь или пытаясь целиться в туманную расплывчатую фигуру, практически полностью сливавшуюся с ночным мраком джунглей.
  Воздух, тяжелый и сырой, разрезал громкий девичий крик. Лезвие, сверкнув, проскочило сквозь полосу света, прошло в нескольких сантиметрах от лица Инны и с глухим стуком врезалось в ствол дерева. Игорь не мог рассмотреть, задело ли лезвие кого-то, но движение впереди прекратилось. Инна опала на землю, свернувшись клубком и тихо заскулив, как брошенный обиженный щенок. Парень оказался рядом с ней в два широких шага, упав на колени и, боясь прикоснуться, осторожно пригладил торчащие спутанные волосы. Девушку трясло как в эпилептическом припадке, бледное худое тело, словно восковое в ярком свете фонаря, исполосованное длинными тонкими порезами и измазанное зеленовато-коричневой грязью, едва прикрывало некогда цветастое платье, сейчас болтающееся на ней изорванной мятой тряпкой. Опасаясь сделать хуже, Игорь аккуратно, кончиками пальцев коснулся ее оголенного плеча, но спровоцировал этим только очередную волну рыданий.
  -Ты...ты мог... убить... меня. - Она захлебывалась в собственных слезах, уворачиваясь от его прикосновений. - Она...
  Будто от резкого толчка выйдя из оцепенения, Игорь схватил отложенный в сторону фонарь, просвечивая ближайшие заросли, но видя только узорчатую сетку света и тени, не сразу отыскивая свой тесак чуть поодаль, краем лезвия застрявший в стволе дерева. На слабом ветру у самой рукоятки колыхался темный истлевший клочок ткани.
  - Тут никого нет.
  Джунгли гудели как обезумевшие, но в этом какофонии звуков не удавалось разобрать нужного - откуда на них надвигалась опасность. Парень вертелся на месте, тыча фонарем, словно световым джедаевским мечом из стороны в сторону - темнота отступала, но не показывала ничего лишнего, только уродливые скрюченные ветви и высокий частокол деревьев.
  - Она не отпустит нас. - Инна с большим трудом приподнялась на локтях, испуганно озираясь. - Она здесь.
  - Кто это был? Ты успела разглядеть? - Неужели на острове был кто-то еще?! Все это время. Наблюдал за ними. Выжидал. - Нам нужно вернуться в лагерь.
  - Нет! Она не отпустит!
  - Где твоя семья? Лагерь был пуст...
  - Их больше нет... - Рыдания скрутили Инну пополам, она снова припала к земле, отчаянно пытаясь сделать вдох, но слезы душили ее.
  - Вставай, - Игорь попытался поднять ее, - дойдем до лагеря, а там мой брат осмотрит тебя.
  Инна вздрогнула, с силой отбросив его руку со своего плеча.
  - Как ты не понимаешь? - Ее глаза, раскрасневшиеся и опухшие, смотрели на него с нескрываемым ужасом, словно видя гораздо больше, чем его. - Она не даст нам уйти! Мы не найдем дорогу в темноте!
  - Кто Она?
  Как парень ни старался не поддаваться панике, но вид девушки, доведенной до такого уровня отчаяния, что ее голос срывался на крик, а слова сливались в одну высокую хрипловатую тону, разрушал его изнутри. Ее дрожь передалась и ему, электрическим разрядом пройдя сквозь тело и зародив внутри панический страх, мгновенно заглушивший голос разума.
  - Вернемся к пещерам. - Игорь не хотел признаваться даже самому себе, что понятия не умел, как далеко успел убежать и в какой части острова сейчас находился. - Переждем до рассвета. У меня есть аптечка.
  - Она нас не отпустит! - Инна схватила его за плечи и хорошенько встряхнула. - Никогда!
  - Кто она? - Алиса тоже все время твердила о какой-то женщине, и это слишком сильно походило на массовый психоз. Действительно ли он видел кого-то? Человека? Животное? - Ты ее знаешь?
  - Женщина. - Девушка на несколько секунд притихла, прислушиваясь к чему-то и вглядываясь в ночную темноту. - Она и твоего отца не отпустит. Он не найдет выхода из пещер.
  Игорь отшатнулся от девушки, наконец-то осознав, насколько мало знает о ней и ее семье, и насколько странными были их редкие встречи.
  - Откуда ты знаешь про отца?
  - Я видела, как он заходил в пещеры. - Она смотрела на него своими огромными заплаканными глазами, полными испуга, с толикой затаившейся надежды. - Она не позволит ему вернуться. Мои родители тоже не вернутся.
  Игорь вспомнил опустевший лагерь, стертый с острова, словно никогда и не существовавший, словно Инны и всей ее семьи никогда здесь не было. Неужели именно такая же участь ожидала и его семью? Стараясь не медлить, Игорь поднялся на ноги, чувствуя, как трясется рука под тяжестью фонаря, который внезапно стал весить неимоверно много. Лезвие тесака почти сразу блеснуло в ответ, вырываясь из плотной ночной вуали, точно там же, где парень и видел его в последний раз. Преодолев расстояние в два широких шага, даже поразившись собственной прыткости, он крепко ухватился за рукоять, изо всех сил потянув на себя, но мачете даже не поддался, будто врос в ствол дерева. Осторожно положив на землю фонарь, так, чтобы оказаться в круге света, Игорь взялся за нож обеими руками, упершись ногами в торчащий дугой из земли толстый корень, оттолкнулся и потянул на себя со всех сил. Дерево жалобно застонало, в следующую секунду парень уже кубарем катился назад, сметая по дороге фонарь и сталкиваясь с Инной. Свет мигнул, растерянно блуждая вокруг них, а потом и вовсе исчез.
  В первые секунды Игорь даже не почувствовал боли от ушибленного копчика и хрустнувшего плечевого сустава. Девушка рядом с ним тихонько заплакала, а ему не оставалось ничего как громко выматериться. Еще крепче сжав приросший к руке тесах, парень вскочил на ноги, приняв оборонительную позу и прислушиваясь, но в кромешной темноте не понимая, откуда исходит угроза. Звуки вокруг оглушали, словно кто-то выкрутил громкость на полную. Треск, скрежет, шепот, вибрирующий гул, скрип, похожий на стон - без искры света они звучали гулко, словно он каким-то образом вновь вернулся в пещеру.
  - Ты видела, куда покатился фонарь? - Слова звучали отрывисто, вперемешку с кроткими вдохами - ему никак не удавалось восстановить дыхание. - Ты что-нибудь видишь?
  Девушка не ответила ему, но он отчетливо слышал шевеления где-то возле своих ног. Порыв ветра, слишком сильный для душной тропической ночи, толкнул его в спину, принеся с собой тошнотворный запах сырости и гниения. Не зная, с чем борется, Игорь замахнулся тесаком и рассек воздух. Следующий толчок оказался сильнее, ударив прямо в грудь. И выбив из легких последний воздух. Парень закашлялся, согнувшись пополам, но устоял, замахнувшись лезвием снова, но опять не найдя цели.
  - Инна, мой рюкзак, - он сбросил его с плеча к своим ногам, - в боком отделе должен быть карманный фонарик. Найди его. Сейчас. Мультитул, чуть больше складного ножика. Инна?
  Что-то невидимое заметалось у его лица, настолько близко, что касалось кожи, как пряди развевающихся на ветру волос. Он отмахивался, путаясь все сильнее в тонких, но прочных нитях. Неужели он натолкнулся на паутину?
  - Инна?
  Никакого ответа, только осязаемое движение. Он ощущал его каждой клеточкой кожи, как ядовитые укусы сотни огненных муравьев, заползших под одежду. Обезумев, Игорь совсем потерялась ориентацию в пространстве, он вертелся на месте, спотыкаясь и поднимаясь снова. Лезвие разрезало воздух направо и налево, так и не встретив на своем пути ни единого препятствия. Краем глаза парень улавливал размытые пятна, на полтона светлее окружающей ночи, но каждый раз, поворачиваясь в их сторону, натыкался на черную стену. Время вытянулось и скрутилось в петлю, начинало казаться, что это не закончится никогда. Но что-то мигнуло совсем рядом с ним, в какой-то паре шагов - крошечный светлячок, зависший в полуметре над землей в кромешной мраке. В белом отблеске он сумел разглядеть искаженное гримасой ужаса лицо Инны, едва узнаваемое под пугающим узором из сетчатых порезов и грязи. Он шагнул в сторону света, помогая девушке подняться на ноги и забирая фонарик.
  Этого было недостаточно, подсевшей батарейки едва хватало на то, чтобы осветить его руки, тонкой вуалью падая на лицо. Луч скользнул вперед между деревьев, не отгоняя тени, а делая их только чернее и злее.
  - Нужно найти фонарь.
  - Слишком темно, - Инна дернула его за локоть. - Нужно идти.
  - Да, куда? - закричал парень, сбрасывая ее руку со своей. - Без него мы заблудимся!
  - Я знаю, знаю дорогу. Мы сможем там спрятаться.
  - Мне нужно в лагерь. - Если от него еще хоть что-то осталось. - К родным.
  - Она нас не отпустит!
  Джунгли вокруг них недовольно встрепенулись, громче прежнего затрещав и заохав. Игорь чувствовал, как ссадили раны на коже, но не удосужился проверить, уцелело ли хоть что-то или ткани разъело до самой кости. Сейчас это волновало его меньше всего. От напряжения тело гудело, натянутое тугой струной. Бежать? Но куда? Броситься в атаку? Но на кого?
  - Ты должен ее остановить.
  Игорь повернулся к Инне, почувствовав, как ее пальцы больно впились в плечо, как когти дикого зверя.
  - Все это нужно закончить. Помоги моей семье!
  - Сначала нужно предупредить моих родных. Мы укроемся в нашем лагере и дождемся рассвета. - В глазах девушки он не увидел понимания. - Будем двигаться вперед и выйдем к морю.
  - Она не позволит... Ни тебе ни мне... И ее ребенка она заберет!
  - Алисы? - Игорь вздрогнул, когда холод юркой змеей прошелся вниз по позвоночнику. - Откуда ты знаешь?
  - Она сказала мне. - Инна пыталась говорить ровно, но все чаще срывалась на всхлипы и рыдания. - Я все слышала.
  Наверное, самое время было пересмотреть свои взгляды на то, кому сейчас стоило доверять. Инна знала слишком много и приносила слишком много проблем. Но какой был выход? Оставить ее здесь одну? После того, что случилось? И этот взгляд. Словно дрожащий хрусталь, чистый и хрупкий, он проникал так глубоко, туда, куда не мог достучаться голос разума. Ее боль была настолько реальной, что разрушала и его самого.
  Тесак приятно грел руки, но казался неимоверно тяжелым, настолько, что парень начинал сомневаться, что сможет продолжить размахивать им с былой прытью. Коленки дрожали, но не от страха, а от напряжения - сколько он уже прошел за сегодня и когда последний раз отдыхал? А представив, насколько долгой может быть дорога домой, не смог побороть отчаяние, затопившее его с головой. Он мог не дойти до лагеря. Эта мысль стала такой яркой и реальной, что испугала сильнее, чем то неведомое, что скрывалось в темноте. Джунгли не прощали ошибок.
  - Пожалуйста, пойдем... - Инна потянула его за собой, но парень не сдвинулся с места. - У нас мало времени.
  - Для чего?
  - Она их всех убьет!
  - Да кто она такая? - Он вспылил, свободной рукой схватив ее за плечо и хорошенько встряхнув, с такой силой, что ее голова девушки дернулась как у китайского болванчика. - Кто она?
  - Ты ее видел. - Инна сжалась под его тяжелым взглядом, настолько бледная и худая, что казалась эфемерной. - Она была у вас в лагере. Ходила попятам все это время.
  - Кто она такая?
  - Она здесь живет. Очень и очень давно. Она была здесь всегда. - Ее взгляд, практически обезумевший, скользнул куда-то вверх, в листву над их головами, так, что обнажились покрасневшие белки. - До меня и до тебя. И будет после нас.
  - Она здесь одна? - Он что-то видел, возможно даже кого-то, но не мог с уверенностью сказать, реальными ли были эти вещи. - Ты знаешь, где она сейчас?
  - Ты должен ее остановить.
  Игорь недоверчиво покачал головой, не находя в себе сил геройствовать. Ему хотелось одного - пережить эту ночь. Он все еще верил в рассвет, в то, что эта темнота, какой бы потусторонней она не казалась, скоро должна была рассеяться. Но как скоро? Сколько времени оставалось до восхода солнца? Не безопасней ли было переждать его прямо здесь, пусть и со слабым, но источником света, пусть и в относительной, но безопасности. Можно было блуждать всю ночь, и так и не выйти к морю. Не говоря о том, насколько опасным было "слепое" блуждание. Ему стоило считать себя везунчиком, раз по прошествии всего времени у него в относительной целости сохранились все конечности и даже бодрое расположение духа.
  - Нет, останемся здесь.
  - Что? - Девушка завизжала ему прямо на ухо, вцепившись в ворот футболки и потянув на себя. - Нет! Нет!
  Ее крик отрезвил Игоря. Что-то щелкнуло в голове, будто включился нужный тумблер и туман, окутывающий и путающий сознание все это время, наконец-то растаял, пропуская первые проблески осознания. Игорь никогда не видел ее семью, да и лагерь выглядел настолько заброшенным, что, возможно, никогда и не был обитаем. Девушка появлялась, только когда он был один, каким-то неимоверным чудом избегая остальных членов его семьи. Она с завидной ловкостью и сноровкой ориентировалась в джунглях, дав фору Беару Гриллсу, передвигаясь практически бесшумно. И все, все это началось с нее - с той самой минуты, как они пересеклись в джунглях. Алиса все время твердила о длинноволосой женщине, ее же боялась мама, кто-то ночами бродил по их лагерю, переворачивая все вверх дном. Но он не видел на острове никого постороннего, кроме этой таинственной девушки.
  - Я никуда с тобой не пойду! - Это скорее был истерический выкрик, чем осознанное заявление. - Мы либо возвращаемся в мой лагерь, либо ты остаешься здесь одна!
  В ответ Инна только сильнее вцепилась в руку парня, до боли впиваясь в кожу острыми ногтями. Не зная, откуда взялась эта агрессия, Игорь с силой оттолкнул девушку. Та, словно ничего вовсе и не весила, качнулась в сторону и в долю секунды растворилась в ночном мраке, даже не успев проронить ни слова.
  - Инна... Прости...
  Ответа не последовало. Света было катастрофически мало, его хватало лишь на то, чтобы слегка подсветить аспидно-черные тени, клубком змей роящиеся под ногами, сделав их мраморно-серыми. Но девушки рядом не было. Ее словно поглотила эта прожорливая мгла, не оставив ничего, даже намека на то, что она когда-то была рядом с ним.
  - Инна? - Сердце парня сбилось с привычного ритма, замерев на пару секунд, будто решая, стоит ли игра свеч, а потом срывая в бешенную изнуряющую гонку на выживание. Стук поднялся такой, что Игорь больше не слышал ничего, кроме учащенной канонады, от которой, казалось, должны лопнуть барабанные перепонки. - Инна? Ты в порядке?
   Что-то липкое и холодное прошлось по позвоночнику и замерло у основания черепа, сдавливая затылок. Парализуя. Игорь не мог пошевелиться, с ужасом осознавая, что оцепенение проникло внутрь его тела, сковывая голосовые связки и просачиваясь в легкие. Каждый вдох выдавался вымученным, как при ураганном ветре.
  Происходящее не могло быть реальным. Игорь не хотел, чтобы это было реальным. Медленно, через силу, втянув в себя толики расплавленного густого воздуха, он растерянно взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, натолкнувшись и полностью облокотившись на влажный испещренный глубокими трещинами ствол дерева, вцепившись в него как в спасательный круг, нечто материальное и настоящее в этом смазанном мнимом круговороте.
  Свет угасал, точно слабеющее пламя свечи, а Игорь совсем не хотел оставаться в темноте. Не хотел исчезнуть так же, как и девушка. Пускай карманный фонарик и не мог превратить эту ночь в ясный день, но стал для него своего рода оберегом, защитным амулетом, гарантировавшим, что с ним ничего не случится. Он боялся, что по ту сторону мрака ничего не существовало. Его собственный мир мог безвозвратно угаснуть вместе с последней искрой, едва теплившейся сейчас в руках.
  - Где мой отец, сволочь? - Он закричал так громко, что горло резануло, будто кто-то изнутри прошелся по нему наждачной бумагой. - Где моя семья?
  Он не рассчитывал на ответ, скорее даже надеясь, что его не последует. Эта девчонка обвела его вокруг пальца. Все это время она крутилась возле лагеря, изводя его мать и Алису, даже его самого. Если отец не вернулся, черт знает, что она могла с ним сделать. Оглушить и связать, бросив абсолютно беспомощного в пещере, специально оставив у входа его брелок, чтобы заманить Игоря глубже в лес.
  - Инна!
  Гнев, жаркий и ядовитый, разгорался в душе все ярче, вспыхнув из одной крошечной искры. Игорь сконцентрировался на нем, раздувая пламя все сильнее - только это заглушало страх и голос рассудка, который ему уже успел изрядно поднадоесть. Он больше не мог бояться, физически исчерпав отпущенный ему лимит. Чему-то должен был насупит конец - беспросветной изнуряющей панике или ему самому.
  - Ответь!
  Лес вокруг него пришел в движение, резко двинувшись навстречу - мимолетный шелест, резкий и порывистый, точно пронесшееся в сантиметре от его уха пуля, треск, раздавшийся чуть поодаль и протяжный скрежет, словно кто-то скреб дерево тупым ножом. Или когтями?
  Что-то резко метнулось к его ногам, заставив подпрыгнуть на месте и отскочить в сторону, только услышав глухой стук, парень понял, что это было не живое существо. Фонарь, его фонарь лежал в каких-то двух шагах, зажатый между корнями деревьев, торчащих из земли точно щупальца гигантского подземного спрута. Игорь не стал медлить, в считанные секунды оказавшись рядом и с облегчением выдохнув, когда прибор тихо затрещал, разогреваясь и разгораясь все ярче. Это чувство облегчения нельзя было сравнить ни с чем, сродни наступившему раньше положенного времени рассвету. Парень спрятал в карман мультитул, чувствуя себя так, будто в его руке сейчас был не просто фонарь, а настоящий огнемет, способный спалить весь этот остров дотла. Луч был настолько ярким, что распарывал тьму как острый нож истлевшие портьеры, долгое время сдерживавшие давно рвущиеся на свободу солнце.
  - Где ты?
  Игорь замешкался. Понятия не имея в какой части острова находится, он с равным успехом мог быть в паре сотен метров от лагеря, так и в нескольких километрах от него, на противоположном берегу. Даже собрав воедино все свои знания по спортивному ориентированию на незнакомой местности, отец почему- то считал, что это лучшее занятие для пятилетнего ребенка, раз для скалолазания он еще не дорос, парень осознал, что ничего из этого не подходило к его плачевной ситуации ночных тропических лесов. Он посмотрел вверх - небо над головой представляло собой узорчатый полог, как в искусно выполненной беседке из плетеной лозы, редкие участки ночного неба смотрелись серыми неприглядными заплатками, абсолютно одинаковыми. Даже отыскав пару затерявшихся на небе звезд, он вряд ли бы смог составить по ним карту местности с ярко-красным геозначком "вы находитесь здесь". Но он не нашел даже луны, которая в это время должна была уже переместиться на юг, что уж говорить о Полярной звезде. Деревья тоже не выдавали его местоположения - ни по густым шапочным кронам, ни по мхам и лишайникам на коре - в джунглях подобные фокусы не работали. Возможно, он никогда и не был в этой части острова, пробираясь к пещерам или разыскивая второй лагерь с братом, они прокладывали столь узкие тропы, что это скорее напоминало старинные подземные туннели, лишенные света и воздуха. Сейчас Игорь именно так себя и чувствовал - погребенным заживо. Он бы отдал все за мимолетный шепот моря или порыв свежего солоноватого бриза, пускай едва коснувшийся лица. Но слух уловил не это.
  - Игорь...
  Возглас был такой короткий, что первый раз парень подумал, что ему послышалось. Но звук повторился, такой же отдаленный и урезанный - дошедший до него в сокращенном варианте, словно третий слог захлебнулся в ночном гуле джунглей. В этот раз парень услышал больше или захотел это услышать. Голос мамы. Он звучал так отчетливо, эхом повторяясь в его голове. Совпадало все, вплоть до интонации, когда женщина была чем-то расстроена. Или ему слышался страх?
  - Мама?
  Невозможно было определить, откуда доносился голос, он был повсюду или вовсе не существовал, став только отголоском его воспоминаний. Он хотел его слышать, будто специально складывая отдельные ноты в единую мелодию, боясь окончательно потерять.
  - Где ты?
  Шум ветра стал отчетливее, звуча слегка фальшиво, словно кто-то включил его в записи и поставил громкость на максимум, обнажив все хрипы. Очередной порыв принес с собой не только шелест и плавное, едва уловимое движение, но и запах. Сначала слабый, слегка защекотавший ноздри чем-то прогорклым, вроде недавно прокисшего молока, но почему-то не рассеивающийся, а накапливающийся вокруг него плотным удушливым занавесом. Игорь невольно отшатнулся, прикрывая рот и нос ладонью, когда невыносимая едкая вонь ударила в полную силу, кислотой въедаясь в кожу и глаза, заставляя зрение затуманиться и расплыться от нахлынувших слез. На несколько следующих секунд он не видел и не чувствовал ничего. Его окружало только стойкое тошнотворное марево, замысловатая смесь из столетней отсыревшей затхлости с навязчивым шлейфом гнилостного брожения. Парень закашлялся, но тут же пожалел об этом, когда ядовитый смрад проник в его горло, скручивая желудок в узел и едва не выворачивая наизнанку.
  Натянув влажную от пота горловину футболки до самого носа, он просветил фонарем ближайшие заросли, наверняка насыщенно-зеленые при свете дня, но сейчас омертвевше-серые с черными трупными пятнами-тенями. Он и сам не знал, что хотел увидеть - разрытый могильник с сотней разлагающихся звериных туш?
  Луч фонаря на несколько мгновений зацепился за раскидистые лопоухие листья какого-то папоротника, высотой практически в человеческий рост, словно испугавшись света что-то, прятавшееся внутри, резко дернулось, заставив растение испуганно затрястись, расплескивая мазутные тени по сторонам. Игорь не стал раздумывать, инстинктивно бросившись следом. Казалось, сами джунгли восстали против него, не позволяя двигаться вперед, щупальца свисающих вниз лиан цеплялись за его руки, сплетаясь в гигантскую паучью сеть, которую удавалось прорубить только бойким мачете. Корни сами собой внезапно возникали на пути, невидимые для трясущегося облака света, будто специально пытаясь подставить ему подножку и повалить на землю. В те короткие мгновения, когда хлеставшие по лицу ветви и нещадно резавшие кожу широкопалые листья расступались, парень мог видеть впереди тонкий юркий силуэт, казалось, все время на одном и том же расстоянии - не приближаясь, но и не скрываясь полностью.
  - Стой!
  Одержимый погоней, парень и не обратил внимания, насколько глупо выглядел его приказ, брошенный в темноту. Он запутался, совершенно потерялся в этом лесу, на этом острове, в своих мыслях и видениях. Не видел выхода, не понимал логики происходящего, просто плывя по течению, играя отведенную роль. Его не покидало ощущение, что все давно известно наперед, расписано по минутам и отрисовано в раскадровке. И как бы Игорь не старался уйти от первоначального сценария, он все равно возвращался все к тем же сюжетным линиям, ловя себя на мысли, что все, что он делает или говорит донельзя клишировано и уже где-то непременно мелькало.
  Дыхание стало подводить - каждый новый вдох застревал в горле все глубже, а легкие грозились лопнуть дешевыми воздушными шариками. Игорь споткнулся, острый камень больно врезался в ногу, с такой силой, что наверняка смял в гармошку носок кроссовка и в кровь разил пару пальцев. Боль была настолько неожиданной и резкой, что парень вскрикнул, останавливаясь и падая колени, чувствуя, как сырой холод земли проникает сквозь джинсовую ткань и поднимается по позвоночнику вверх. Парень дышал тяжело и часто, как обреченный астматик, безвозвратно потерявший свой карманный ингалятор. Он выпустил из рук боевой нож и отложил в сторону тяжелый походный фонарь, зарываясь пальцами в прохладную землю. Игорь чувствовал себя побежденным и знал, что эту гонку он проиграл. Если бы кто-то решил напасть на него прямо сейчас и прекратить эти страдания, парень был бы благодарен, пожав руку эту великодушному существу.
  Но ничего не происходило. Тропический лес вокруг него сжался до размеров тесного кокона, размеренно дыша и что-то успокаивающе нашептывая. Игорь терпеливо ждал, но больше не боялся. Время измерялось ударами сердца, сначала частыми и нервными, а затем бойкими и уверенными. Распрямив спину и позволив себе первый глубокий вдох, парень вытер тыльной стороной ладони мокрый от пота лоб, забыв, что рука, исцарапанная до крови, испачкана едкой маркой грязью.
  - Черт.
  Земля здесь была настолько влажной, что верхний слой превратился в зыбкую топь, пропитавшую штанины джинсов насквозь. Игорь не помнил, чтобы за всю неделю хоть раз шел дождь. Может он двигался в обратном направлении от лагеря и подходил к болотистому участку, который прошлый раз они разумно обошли стороной по дороге к озеру.
  - Черт. - У него не находилось других слов.
  Пару метров вперед и он мог увязнуть в топи, попав в смертельную ловушку, подобно крошечному жалкому насекомому. Но если так, это могло помочь ему сориентироваться на местности, хотя бы примерно определив, в какой стороне остался лагерь. Даже этой мнимой надуманной надежды было достаточно, чтобы его сердце забилось чаще. Он мог вернуться к семье.
  Игорь потянулся за фонарем, испуганно отдернув руку, когда в его холодном свечение она вспыхнула багрянцем. Можно было подумать, он надел короткие красные перчатки, плотно обтягивающие кожу. Откуда они взялись? Парень торопливо потер ладонь о ладонь, пытаясь снять их с себя, когда вдруг осознал, что это было что-то вязкое и липкое, грязными разводами расходясь все дальше по запястьям. В ноздри ударил резкий запах окисленного металла, отдаваясь на языке привкусом железа. Кровь... Она была повсюду. Небольшое темное глянцевое озеро растекалось вокруг него, частично впитавшись в землю, но все равно оставаясь на поверхности блестящими лужицами.
  Задыхаясь от ужаса, Игорь только открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба, не чувствуя, чтобы в легкие просочилась хоть капля кислорода. Он никак не мог избавиться от запаха смерти, тот только усиливался, пропитывая собою каждую клетку в его теле. Тошнота больно скрутила желудок, парня спасло только то, что еду последний раз он видел еще при свете восходящего солнца, а сейчас практически забыв о подобной потребности.
  Второпях, Игорь попытался вытереть испачканные кровью ладони о джинсы, которые и так были пропитаны ею насквозь, не слишком в этом преуспевая. Вдруг что-то влажное коснулось его щеки, защекотав, заскользило к подбородку. Дождь? Будто подтверждая догадку, смачная капля со шлепком приземлилась ему на нос, разорвавшись на десяток мелких брызг, насколько из которых попали ему в глаза, заставив часто заморгать и на короткое время потерять из виду черно-серый мир. Потянувшись за фонарем, он поднял голову вверх, направив луч света в небо, но, в первые секунды, не разглядев ничего, кроме огромной грузной массы, оплетшей ветви деревьев. Игорь прищурился, пытаясь выделить хоть какие-то знакомые черты, чтобы хотя бы понять - бояться этого или нет - когда очередная капля сорвалась сверху, звеня, присоединившись к остальным в разрастающейся луже. Зная, что поступает крайне глупо, парень встал на цыпочки, захватив тесак, и, вытянув руку вверх, пошевелил черную груду над головой.
  Раздался треск - одна из веток, не выдержав веса, прогнулась и сломалась, полетев вниз мелкими короткими щепками. Не успев среагировать, Игорь, будто в замедленной съемке наблюдал, как нависшее над ним черное грозовое облако, сместившись, пришло в движение, зашевелившись, подобно огромному неповоротливому питону, приметившему очередную жертву, и плавно скользнув вниз, резко провалилось сквозь крупную сетку ветвей, не выдержавших давления. Что-то наотмашь хлестануло парня по лицу, когда тот попытался увернуться, заскользив в вязкой грязи и заваливаясь на спину, ожидая следом сильного удара, обязанного пригвоздить его к земле. Но ничего не последовало.
  Паралич дал ему несколько долгих секунд передышки в ожидании атаки, отключив разом все чувства - ни слуха, ни зрения, даже мысли куда-то исчезли. Полная перезагрузка. Когда он, наконец, открыл глаза, то пожалел о том, что предыдущий вдох не стал для него последним. Прямо перед его носом, раскачиваясь из стороны в сторону, застряв в цепких переплетенных между собой канатах лиан и не дотянув до земли сантиметров тридцать, болталось человеческое тело. Определить, что оно при жизни принадлежало именно человеку, он смог только сдвинув в его сторону луч фонаря, который отважно вырвал их общего черно-багряного массива цветастую ткань - узкий клочок в желто-зеленую полоску, не понятно каким чудом оставшуюся невредимой в общем хаосе.
  Игорю нужно было время, намного больше, чем у него оставалось в запасе. Там, куда его загнала текущая реальность, оно растянулось липкой жвачкой, став вязким и пористым. Все его попытки двинуться вперед, запустить этот замерший механизм, заканчивались тем, что он только больше отдалялся от настоящего. Словно заевшая пластинка в голове крутилась всего одна короткая мысль, повторяясь снова и снова, то громче, сродни крику, то тише - каким-то заговорщицким шепотом - "я знаю эту рубашку". Он знал и в душе люто ненавидел, ведь точно такая же пылилась у него в шкафу. Эта мерзкая кислотно-болотная расцветка резала глаза, а надпись "MiaFamilia" на спине с головой выдавала принадлежность к постыдному семейному клану путешественников. Он одевал ее всего однажды и то только для общей фотографии, из которой потом вышла еще более позорная открытка для родных. Отец единственный, кто носил ее, практически не снимая.
  Короткий вдох и глоток кислорода толчком запустил поток оледенелых мыслей. Игорь пытался вспомнить, во что был одет отец сегодня утром, но картинки спутались, и он не мог отличить этот день на острове от пяти предыдущих. Запах, резкий и едкий защекотал ноздри, липким тошнотворным слизнем скользнув по горлу прямиком в желудок. Парень задержал дыхание, пытаясь усмирить рвотный позыв, но вид обезображенного тела, сочащегося загустевающей потемневшей кровью, врезался в его память со скоростью товарного экспресса, вызывая головокружение и головную боль.
  Игоря вывернуло наизнанку. Спазмы продолжались и продолжались, даже когда и так пустой желудок до боли сжался до размеров теннисного мяча. На глазах выступили слезы. Громко всхлипывая и жадно ловя ртом воздух, парень, откатился в сторону, стараясь уйти от этого места, но руки вязли во влажной земле, которая как застывающий цемент сковывала движения. Гул в ушах стоял такой силы, будто он находился на оживленной автостраде в час пик, но зная ночные джунгли, Игорь понимал, что это было только в его голове.
  Не зная, в какую сторону движется и движется ли вообще, Игорь сосредоточился только на полоске света, мигающей и отчасти угасшей из-за комьев грязи, налипшей на стекло фонаря. Его трясло - мышцы дрожали так, что его кивало из стороны в сторону, отбрасывая обратно на землю каждый раз, когда он пытался подняться с колен. Выбившись из сил, он совсем обмяк, заваливаясь на бок, но чувствуя плечом опору, а пылающей щекой касаясь прохладного влажного дерева. Темнота была абсолютной - он словно находился в душной черной коробке, белая полоса света в которой была неумело нарисована от руки, совершенно смазанная и размытая уже на расстоянии вытянутой руки.
  Он дышал. Это все, в чем парень сейчас был уверен. Каждый вдох отдавался болью в ребрах, словно кто-то долго и упорно колотил по ним тяжелой битой. Боль - наверное, единственное, чему он мог сейчас доверять. Глаза наверняка его обманывали. Сейчас, Игорь уже не сомневался, что сходил с ума, приняв этот факт с каким-то радостным воодушевлением. Это многое объясняло. С той самой минуты, что он попал на этот проклятый остров, его сознание медленно и неукоснительно угасало. Сначала только короткие вспышки, как внезапные приступы эпилепсии, а теперь - безвозвратная деградация. В джунглях не могло стемнеть за считанные секунды. По ним не могла бегать незнакомая испуганная девушка, кем-то преследуемая, а его отец не мог быть мертв.
  Немного успокоившись, Игорь осмелился открыть глаза, практически безразлично окидывая взглядом "клетку своего безумия". Возможно, он на самом деле был в лесу. Об этом говорил звенящий гул бессонного леса, а также глубокий землистый запах с примесью каких-то ароматных трав. Он и не заметил, что до сих пор сильно сжимал в одной руке тесак, а в другой - ручку фонаря. Пальцы онемели, совсем не слушаясь. Ему с трудом удалось разжать их, ощущая, как под кожей зашевелились сотни крошечных муравьев. Была ли на нем кровь? С ног до головы он был испачкан в грязи, настолько черной, что та могла бы посоревноваться в этом с материалом вантаблэк. Не известно, сколько он полз на четвереньках как маленький напуганный ребенок, жалкий и беспомощный, и как далеко удалился от увиденной бойни, но джинсы выглядели как тряпье - брючины совсем истерлись от коленей и ниже. Удивительно, что он не чувствовал боли - кожа на ногах должна была быть содрана в кровь, как и ничем не защищенные локти. Но это сейчас волновало его меньше всего.
  Игорь пытался сосредоточить на чем-то одном - на мягком шелесте листвы где-то над головой, пульсирующих светлых пятнах, кляксами расплывающихся перед глазами, на сыром землистом аромате, повисшем в воздухе. В его голове царил хаос, и он не сразу осознал, что последние несколько минут упорно выглядывался в белесую дорожку, проложенную лучом света вдоль вырубленной в зарослях утоптанной тропы. Чернота уже не была абсолютной, разделившись на полутона, и сейчас парень отчетливо видел следы пребывания в этой части леса людей. Это мог сделать только кто-то из их семьи. Возможно, даже он сам, учитывая, что срубы на ветках были беспорядочные и неаккуратные, словно сквозь чащу ломился обезумевший дикий зверь. Тропа могла вывести его к лагерю. Черт, да хоть куда-нибудь. Игорь едва не разрыдался от облегчения. Этому кошмару должен был настать конец.
  С трудом поднявшись на ноги, он оперся спиной на широкий ствол дерева, пытаясь восстановить равновесие. Сколько было до лагеря и насколько ему могло хватит сил? Впервые тело его предавало, отказываясь подчиняться. Первый шаг оказался самым сложным - он будто пытался передвигаться на высоких неустойчивых деревянных ходулях, раскачиваясь из стороны в сторону. Шаг за шагом - каждое движение было таким медленным и растянутым, что Игорю казалось, он никогда не доберется до цели. Словно некто, с крайне извращенным умом, каждый раз отодвигал ее на метр дальше, злобно хихикая над его усилиями.
  Фонарь и мачете тянули к земле, но Игорь тут же отогнал от себя мысль бросить что-то из них, чтобы облегчить путь. Насколько безумным бы он не был, кто-то или что-то могло вернуться и снова атаковать его. К тому же, парень сомневался, что смог бы разжать пальцы даже при всем желании. Тело одеревенело, став скорее каким-то деревянным потрепанным манекеном, в котором по чистой случайности почему-то ютилась его испуганная душа.
  Вытоптанная тропинка заканчивалась небольшой поляной, чуть более полутора метров в диаметре. Земля здесь была вскопана, черным пятном выделяясь среди серо-зеленой травы - словно выжженная дотла. Игорь не помнил этого места. Потеряв точку опоры, он тяжело осел на колени, переводя дыхание. Куда его, черт возьми, занесло?
  Дорога сюда выглядела совсем свежей, проложенной их командой или, по крайней мере, в тот момент, когда они уже появились на острове, но само место. Земля выглядела утоптанной и кое-где потрескавшейся, кроме трех небольших насыпей, возвышавшихся будто норы гигантского крота. Земля на их верхушках выглядела более свежей, еще не прибитой проливными дождями и низкими ночным температурами. Они располагались практически параллельно друг другу, едва помещаясь на небольшом пятаке. Свет фонаря замер, отбросив на плотное полотно леса три вытянутые корявые тени, сложившейся в три черных угловатых креста.
  - Могилы...
  Эта мысль показалась абсурдной, кому вообще могло прийти в голову здесь кого-то хоронить? На острове не было никого, кроме них. Его семьи.
  Холод вдруг обрел физическое тело, обняв его до хруста в ребрах, так, что густой пар повалил изо рта, застывая на губах крошечными льдинками.
  Он сошел с ума. Просто был не в себе. Видел то, чего не существовало, слышал то, что сам хотел услышать. Эта бесконечная ночь была только в его голове. Отец, весь истерзанный и замученный в лесу, крики мамы, мачете, приросший к его руке и безумные видения, раздражающие воспаленное сознание.
  Три могилы...
  Кто-то охотился за ним или он охотился на кого-то. Игорь ясно вспомнил как остервенело размахивал огромным ножом, борясь с чем-то невидимым, но физически ощутимым. Он видел тени, неясные, но, тем не менее, опасные. Слышал звуки, предупреждающие об опасности. Знал, что не может больше доверять самому себе.
  Три могилы. Еще достаточно свежие. Это не могла быть его семья, ведь он видел их совсем недавно, никто бы не успел сотворить такое за несколько часов. Несколько часов - как долго он блуждал по лесу? Ничего не говорило о том, что за этой бесконечной ночью где-то близился рассвет. Что если ему больше никогда не доведется увидеть солнце? Эта мысль казалась абсурдной, но от этого еще более правдоподобной.
  Ползком, больше не испытывая даже малейшего желания подняться на ноги, Игорь подобрался ближе к вспученной разворошенной земле. Отложив в сторону тяжелый мачете и ощутив, как заныло запястье, он осторожно коснулся крупных комьев, протирая их между пальцами, будто пытаясь разубедить себя в том, что все это происходит на самом деле. В ноздри ударил кисловатый прелый запах с примесями каких-то металлических ржавых нот. Потревоженная насыпь завибрировала, осыпаясь по краям миниатюрным оползнем. Крест оказался двумя тонкими ветками, сцепленными вместе бурой тонкой лианой, похожей на бечевку. Что-то блеснуло, как угасающая в воздухе искра от костра. Игорь направил луч фонаря в упор, свободной рукой пытаясь схватить мигнувшего светлячка, почувствовав в руке теплый шероховатый камень, размером с перепелиное яйцо и похожей формы. Металлическая цепочка натянулась, потянув за собой неустойчивый деревянный крест, наклонившийся вперед. Уже зная, что видит, Игорь нехотя разжал руку, до боли стиснув зубы при виде кулона из мутного необработанного лунного камня, играющего светло-голубыми гранями. Он подарил его матери более десяти лет назад, во время их первого путешествия за пределы цивилизованного мира.
  Это ничего не значило...
  Отчаянно замотав головой из стороны в сторону, парень попытался прогнать это наваждение, но пальцы продолжали прослеживать плавные грани камня, ставшего еще теплее в его руке. Это не могла быть могила его мамы. Кто-то очень жестко над ним подшучивал.
  Просветив вторую могилу, он увидел желтоватый блеск у основания креста на земле - золотые сережки, покрытые какой-то бурой ржавчиной, но все равно еще поблескивающие в свете. Он не знал, носила ли Алиса что-то подобное - внимания к деталям ему не хватало. На последней, третьей вскопанной возвышенности ничего не лежало, отчего Игорь даже на секунду позволил себе понадеяться, что все эти выводы - лишь громкий голос паники, пока не заметил, что крест на этой могиле перевязан клетчатой хлопковой рубашкой. У его брата было странное представление о моде.
  Игорь отшатнулся, отбрасывая в сторону фонарь и яростно молотя ногами по земле, старясь отползти как можно дальше от вспученных, будто разрастающихся насыпей. Виски заныли за секунду до острой невыносимой боли, пронзившей голову как удар упавшего на темечко топора.
  Отец, мать, Алиса, Леша... Всего лишь дурацкая шутка. Та девчонка все могла подстроить, и его совсем не волновал вопрос, зачем. На острове больше никого не было. С самого начала она играла с ними, медленно сводя с ума - следы и беспорядок возле палаток, виселица, лагерь, которого не существовало... Он был обязан положить всему этому конец, потому что и так достаточно долго потакал игре. Он поверил Инне, пытался ей помочь, но девушке требовалась совсем другая помощь. Психологическая. Кто знает, как и зачем она со своими друзьями это утроила, но точка невозврата была преодолена.
  Мысль, что он больше не является жертвой и всем ожившим кошмарам есть логичное объяснение, придала ему сил, и Игорь сумел подняться на ноги. Тело заныло, предугадывая просыпающуюся боль, сейчас маячившую позади едва уловимыми намеками, но вскоре готовую превратить его жизнь в настоящий ад.
  Парень снова приблизился к могилам, на этот раз увереннее и решительнее - они больше не пугали его так, как раньше. Установив фонарь поблизости на ровной поверхности, он осмотрелся, заметив небольшую лопату, воткнутую в землю на самом краю поляны. Они загнали его сюда, а теперь хотели, чтобы он начал копать. Слишком очевидно. Правила были ясны, но от одной мысли, что придется потревожить эти захоронения, ему стало нехорошо. Вот только как еще можно было доказать самому себе, что с его семьей все было в порядке?
  - Пусть будет по-вашему, ублюдки. - Пробубнил он себе под нос, хватая лопату и подступая к первой "могиле".
  Деревянный черенок оказался совсем коротким, будто у детской лопатки, поэтому ему пришлось опуститься на колени, чтобы дотянуться до земли. Хоть та и выглядела свежей и недавно раскопанной, задача оказалась сложнее, чем он думал. С тем же успехом можно было копать карьер пластмассовым совочком. Липкий пот насквозь пропитал одежду, крупными каплями срываясь и падая с вымокшей челки, противными ручейками спускаясь по позвоночнику. Чем глубже он прорывался, тем тверже становилась земля. За рыхлой насыпью следовал плотный, будто специально утрамбованный слой, а за ним мелкая галька и камни. Насколько глубоко? Игорь преодолел уже сантиметров тридцать и начинал сомневаться в этой затее. Когда в круге света мелькнуло что-то серовато-коричневое, отличное от черного полотна земли, он отложил лопату в сторону, осторожно смахивая оставшиеся небольшие комья земли. Пальцы задели шероховатую поверхность холщовой ткани. Та выглядела потрепанной, пропитанной насквозь едкой черной грязью, но еще не прогнившей до дыр. Точно не первой свежести.
  Осторожно, стараясь не задеть и не повредить то, что находится внутри, Игорь стал откапывать землю вокруг своей находки. Та оказалась небольшим, размером с детский рюкзак, мешком. Что-то с глухим стуком перекатилось внутри, когда он потревожил захоронение, вытаскивая котомку и осторожно кладя рядом с собой. Какой смысл был в этом хламе? От него шел запах сырости, перегнивающих листьев, застоявшейся воды и чего-то еще, не совсем ясного - чего-то сладковатого и приторного как переспелый фрукт. Вытерев выступивший на лбу пот, Игорь потянулся к истлевшей веревке, стягивающий горлышко мешка, и та тут же лопнула под его пальцами. Запах усилился, резко ударив в ноздри.
  Этот квест порядком ему поднадоел, а плечи ныли с такой силой, что парень был готов оторвать их от тела, лишь бы стало хоть на йоту полегче. Не желая больше церемониться, парень поднял мешок за уголки, вытряхивая содержимое на землю. Гулкое стаккато эхом вознеслось над его головой, а по колену больно что-то ударило, отскочив и покатившись за пределы круга света, образованного фонарем. Все вокруг него оказалось усыпано серой пылью, сразу тяжело осевшей у ног, там же валялась куча тряпья и какой-то хлам, вперемешку со светлыми гладко отполированными камнями необычной деформированной формы. Чувствуя подступившую к горлу тошноту, Игорь взялся за торчащий из мусора тканевый уголок и потянул вверх. Все снова пришло в движение, сменив очертания, и теперь, из общего хаоса на Игоря уставились пустые черные глазницы человеческого черепа. Словно муляж, сделанный в миниатюре из папье-маше. Нижняя челюсть отсутствовала, а на верхней не хватало нескольких зубов, тоже совсем крошечных. Полость носа казалась несоразмерно огромной, словно третья глазница, со множеством сколов и трещин. Что-то подобное только порядком крупнее, он видел на раскопках и в антропологическом музее.
  - Какого черта? - вырвалось на выдохе из груди Игоря.
  Он прикрыл нос рукой, теперь явно ощущая этот тошнотворный сладковатый запах разложения. Что все это означало? Парень даже не успел осознать и осмыслить тот факт, что могила действительно не принадлежала никому из его семьи. А значит, все они были целы и невредимы. Все было обманом. Вот только... Детские кости, зарытые глубоко в джунглях, вдалеке ото всех... Это не вписывалось ни в одну из его картин мира.
  - Ты поможешь мне придать их огню?
  Игорь настолько отвык от звука живого человеческого голоса, что испуганно вздрогнул и резко вскочил на ноги, оглядываясь, просматривая каждую тень, пока, наконец, не увидел силуэт девушки на расстояние какого-то метра. Инна выглядела точно также как и в последнюю их встречу - грязный потрепанный сарафан, кожа, испещренная царапинами и глубокими порезами с мазками запекшейся крови, растрепанные сальные волосы и глаза, при слабом свете казавшиеся совсем безжизненными.
  - Зачем ты это со мной делаешь? - спросил он, сам не понимая, почему именно этот вопрос возник в его голове первым.
  - Прости, - ответила она. Голос был хрипловатым, будто девушка долгое время громко кричала. - Я не должна была так поступать, но ты не хотел меня слушать. Не хотел мне верить. Даже не хотел меня видеть. Как и твои родные. Я пыталась...
  - Что пыталась? - Игоря трясло от обиды и раздражения. - Свести нас всех с ума? Ты хоть понимаешь, насколько напугала маму? А Алиса, она... она не в себе...
  - Это была не я, - покачала она головой, обхаивая себя руками за плечи и как-то сжимаясь в размерах. - Я просто хотела привлечь твое внимание. Объяснить...
  - Поэтому заставила меня думать, что вся моя семья погибла? - Мысль казалась абсурдной.
  - Иначе бы ты не пришел сюда и не начал копать.
  - Ты больна... - Игорь просто не мог поверить, что она заставила его пройти через все это только ради собственной забавы. Он мог погибнуть. Его семья могла пострадать!
  - Возможно...
  - Для тебя все это игра? Гребанный квест "найди спрятанный клад"? Ты думаешь все это смешно?
  - Нет, я совсем не думаю, что это смешно. По-моему, это очень даже грустно.
  - Что с моей семьей? Где отец?
  - С ними все в порядке. Помоги мне и я покажу тебе дорогу обратно к лагерю.
  - Что? По-твоему, после всего этого хоррор-шоу, я стану тебе помогать? - Парень прыснул от абсурдности происходящего. - Иди к черту. Тебе там самое место.
  - Сделай то, что я прошу, и я отведу тебя обратно. А завтра вы с родными сможете спокойно уплыть с острова. - Голос стал тверже, это совсем не походило на просьбу.
  - Ты мне угрожаешь? - Парень осмотрел Инну с ног до головы, но не увидел ничего, что она могла бы использовать в качестве оружия. - Твои дружки где-то рядом?
  - Поблизости, - не стала отрицать она. - И лучше нам все закончить прежде, чем они доберутся сюда.
  Игорь колебался. С одной стороны он больше не хотел потакать ей, поощряя это безумие, но с другой - какой у него был выбор? Он не знал, где находится, но точно знал, на что способны ее приятели. Эти несколько дней ясно дали понять ему, что с сумасшедшими лучше не шутить. Он не столько боялся за себя, сколько за родных. То, что парень пережил это ночью, навсегда изменило его. На всем свете не существовало ничего страшнее, чем потеря близких тебе людей и осознание, что ты ничем не смог им помочь.
  - Вы нас не тронете? - Игорь сомневался, что девушка даст им хоть какие-нибудь гарантии. - Оставите в покое?
  - Утром вы сможете уехать, - кивнула девушка, делая шаг вперед и входя в слабый круг света. - Только сделай то, что я прошу. Так, как я прошу.
  - Чьи это кости?
  - Раньше они здесь жили, - пожала она плечами, будто история была настолько банальна, что не имело никакого смысла ее рассказывать. - Мы должны позволить им обрести покой.
  - В смысле "покой"? То, что они были похоронены недостаточно?
  - А ты бы хотел навсегда остаться здесь? - с вызовом спросила девушка. - Нам нужно предать их огню.
  - Чокнутая... Ты думаешь, я стану выкапывать чьи-то древние кости, чтобы потом их сжечь? Ты серьезно? Это вандализм. У тебя что, фетиш какой-то?
  - Таков уговор. Или мне наставить на тебя дуло пистолета?
  Инна выглядела ужасно, настолько бледной, что свет, казалось, струился сквозь нее, придавая ее силуэту запредельное свечение. Она переминалась с ноги на ногу, поглаживая себя по плечам, будто пытаясь согреться, хотя воздух вокруг них накалился до предела, вливаясь в легкие кипящей магмой.
  - Тебе нужна помощь, - постарался произнести он как можно спокойней. - Утром за нами приплывут, и мы отвезем тебя в больницу.
  Девушка ничего не ответила, только закусила треснувшую губу и покачала головой.
  - У нас есть аптечка, мы обработаем раны.
  - Все, что мне нужно, уже здесь. - Она бросила что-то к его ногам, блеснувшее холодным металлическим блеском. - Начинай, у нас мало времени.
  Это была зажигалка.
  - Как ты себе это представляешь? - попытался он воззвать к ее рассудку. - С чего им гореть? Все давно отсырело в земле.
  - Я позаимствовала у вас немного горючего.
  Рядом с зажигалкой упала пластмассовая полулитровая бутылка, непонятно откуда взявшаяся в руках девушки.
  - Просто сделай это и сможешь уйти. Вы все.
  Игорь нахмурился, но не стал ей перечить. Требовалось хотя бы на время притупить ее бдительность. Все могло измениться с наступлением рассвета.
  Ладони ссадило, а крошечные порезы и царапины начинали гореть, когда на них попадал пот. Но парень старался сосредоточить только на одном - что совсем скоро все это закончится. Об уютном доме, его родной комнате с дверь, на которой изнутри была щеколда, глубокой ванне, круглосуточном телевидении.
  Вторая могила оказалось чуть глубже, но там его ждал точно такой же небольшой отсыревший мешок. На этот раз Игорь не стал проверять содержимое, оставив его и дальше лежать в яме.
  Последняя, третья могила оказалось немного больше, протянувшись практически от одного конца вытоптанной поляны до другого. Игорь оглянулся на Инну, будто надеясь, что она наконец изменить свое решение, но девушка стояла, не двигаясь, следя за ним пустым безразличным взглядом.
  - Не останавливайся. Эта не такая глубокая.
  - Откуда ты знаешь? - не понял он. - Ты что, сама их копала.
  Девушка проигнорировал вопрос, только кивнув в сторону оставшейся насыпи, поторапливая его.
  Игорь работал на пределе своих сил, чувствуя, как напрягаются мышцы, став совсем неэластичными и грозясь порваться. Дыхание было тяжелым как при бронхите, то и дело, сбиваясь сухим продолжительным кашлем. Земля сопротивлялась, на этом участке, почему-то, оказавшись ссохшейся и очень каменистой. Лопато то и дело со звоном ударялась и отскакивала от очередного булыжника. Отчего черенок расшатался в тулейке, только усложняя работу.
  - Осторожнее, - одернула его Инна, когда он с особой яростью вонзил полотно в землю. - Здесь аккуратней.
  Парень тяжело вздохнул, но не нашел в себе сил, чтобы спорить. Аккуратно разгребая мелкую гальку, он, наконец, заметил клочок цвета среди черного покрывала земли. Синий брезент, который они обычно использовали в качестве укрытия, практически не пострадавший за время пребывания в грунте.
  - Это оно? - Парень посмотрел на Инну, которая коротко кивнула. - Не хочешь помочь?
  - Начни с тканевых мешков. Собери их в одной могиле, облей горючим и подожги.
  - Но...
  - Делай, как я говорю! - Она встрепенулась, выпрямившись и жав руки в кулаки. - Просто сделай это, черт побери! Сейчас же!
  Из запуганной сломленной девушки она за короткое мгновение превратилась в озлобленную одичавшую фурию, став практически неузнаваемой. Очарование разрушилось. Эта перемена была настолько неожиданной и кардинальной, будто в момент, когда Игорь моргнул, место знакомой ему Инны занял кто-то другой. Взгляд стал настолько обезумевше-свирепым, что тут же подавил зарождавшуюся внутри Игоря волну протеста. Теперь он по-настоящему ее боялся. Уж слишком мало человеческого осталось в этом обличье. Кто знает, сколько времени девушка провела на этом острове и насколько тяжелым испытанием для нее это стало.
  - Хорошо, только успокойся. - Парень примирительно вскинул в воздух руки. Понимая, что сделает все, что она скажет, лишь бы уцелеть этой ночью и дождаться рассвета.
  Морщась от отвращения, он подошел к разбросанным по земле костям, стараясь не наступать на бурые обрывки одежды и собравшийся в крошечные горстки отсыревший пепел, и уже приподнял ногу, чтобы носком кроссовка столкнуть их в разрытую могилу, когда девушка едва ли не завизжала:
  - Даже не думай! Они не заслужили такого обращения!
  Он украдкой взглянул на Инну, видя, что она не шутит.
  - Так чего ты хочешь от меня? - в груди разозленным пчелиным роем зудело раздражение.
  - Аккуратно собери все останки и так же аккуратно опусти их в общую могилу.
  Парень оторопел от такого приказа - ему совсем не хотелось прикасаться к костям голыми руками.
  - Спятила? Вдруг они чем-то заражены? - Чума могла выстоять в этих влажных прохладных условиях, сколько бы лет не прошло.
  - Сделай так, как я прошу.
  Игорь помедлил, раздумывая, а потом стянул через голову вымокшую грязную, местами порванную футболку, намотав ее на правую руку, наподобие перчатки, и оставшись в одной засаленной майке. По влажной коже пробежал холодок, когда он, одну за другой, начал подбирать с земли кости - узкие заостренные ребра цвета сырого песка, отполированные кубики позвонков, продолговатую пару берцовых. Их можно было бы принять за обычные камни, пожалуй, слишком легкие и пористые, если бы не крошечный череп. Его-то он и оставил напоследок, чувствуя как в душу пробирается арктический холод от одного взгляда в эти опустевшие глазницы. Игорь просто не мог заставить себя взять "это" в руки, казавшееся настолько крошечным и хрупким, что казалось, развалится только от одного прикосновения пальцев. И тогда бы ему точно не удалось собрать всех осколков.
  - Чего ты ждешь? - Инна нетерпеливо окликнула его. - Просто сделай это. И я отведу тебя обратно в лагерь. Все просто.
  Он не хотел думать, что это когда-то было живым человеком, скорее всего маленьким ребенком. Едва касаясь, Игорь осторожно поднял череп с земли, с ужасом отметив про себя, что тот помещается в ладони. Следом в могилу полетели обрывки ткани, видимо когда-то бывшие предметами одежды.
  - Теперь немного горючего и поджигай, - скомандовала девушка.
  Это казалось кощунственным, практически бесчеловечным. Уничтожить осанки, не оставив ничего, что могло бы послужить памятью, пусть и обрывочной, о существовании человека. Острый запах бензина немного отрезвил его.
  - Ты знаешь, кем они были?
  - А это имеет значение?
  - Я не верующий, но в современно обществе принято уважать память ушедших.
  - Сейчас это уже не важно. Просто поджигай. У нас совсем мало времени.
  Он поднял с земли пустой мешок, в котором до этого хранились кости, слегка сбрызнул бензином и занес зажигалку, не решаясь поджечь.
  - Ну чего ты ждешь? - Интонация стала плаксивой, практически умоляющей. - Сделай это, иначе она придет. Она уже близко, я чувствую ее. Нужно торопиться.
  - Кто придет? - Игорь не понимал ее паники. Кого на самом деле следовало бояться? - О ком ты?
  - Поджигай же! - Голос девушки стал срываться на визг, но при этом она не двигалась с места, застыв выцветшей мраморной скульптурой. Будто боясь подойти к разрытым могилам.
  Игорь собирался что-то ответить, когда резкий порыв ветра ворвался в их крошечный островок, потревожив все вокруг, ледяной волной пробрав до самых костей. Фонарь испуганно мигнул и на несколько долей секунды весь мир погрузился во тьму.
  Парень застыл как вкопанный, озираясь по сторонам, но никого не замечая. Лес пришел в движение, но даже не от самого ветра. От чего-то иного. Едва уловимый гул начал нарастать, становясь все выше и пронзительней, переходя на нечеловеческий визг. Язычок пламени на зажигалке качнулся, угасая, а потом вспыхнул с новой силой, взвившись вверх и перекинувшись на пропитанную горючим ткань, охватив ее голубым жадным пламенем.
  От неожиданности Игорь разжал пальцы, почувствовав, что жар подобрался совсем близко к коже, и пылающий лоскут полетел в черную бездну могилы. И когда крик достиг своего апогея, едва не разрывая барабанные перепонки, земля под ногами Игоря вспыхнула, вознося трещащее пламя высоко в черные небеса. Жар был такой силы, что парень отшатнулся от края могилы, удивленно разглядывая извивающиеся языки. Тени вокруг начали метаться, будто обезумев. Они то танцевали, не то извивались в агонии, становясь то больше, то меньше, то приближаясь, то отдаляясь глубже в лес. Парень не знал, видит он силуэты людей или каких-то существ, заглянувших к ним на огонек из самого адового пекла.
  Вой повторился, зазвучав с таким отчаянием и болью, что мог в клочья разорвать человеческое сердце.
  - Уходи! Уходи вместе с ними! - закричала Инна куда-то в темноту.
  Неужели она что-то видела в этом безумном Инферно.
  - Видишь, они ушли, тебе больше нечего здесь делать!
  - С кем ты разговариваешь? - Игорь никого не видел, по крайней мере, не видел достаточно отчетливо, чтобы принять за живое разумное существо.
  - Оставь меня в покое! - Инна упала на колени, зайдясь рыданиями.
  Не в силах смотреть на ее страдания, парень отвернулся. В этот самый миг из темноты вблизи полыхающей могилы выступила тень - сначала лишь плотный сгусток тьмы, но постепенно омываемый желтоватым отблеском играющего пламени, становясь светлее и отчетливее.
  Это была женщина, высокая и худощавая, если не сказать истощенная, в длинной темном платье, которое со стечением времени превратилось в безразмерное грязное тряпье, рваные клочья которого змеями извивались при каждом шаге. Она словно не видела Игоря, неотрывно наблюдая за разгоревшимся костром, отражение которого дьявольски плясало в ее черных беспросветных глазах. Скулы выступали так резко, что, казалось, могли прорезать кожу изнутри, тонкая линия губ исказились, разомкнувшись, и она закричала, кинувшись к огню, будто пытаясь спасти то, что еще осталось от останков.
  Игорь отступил еще на шаг, думая, что сейчас женщина коснется открытого пламени и вспыхнет как свечка, но огонь не трогал ее. Она сделала еще один короткий шаг и провалилась в могилу. Словно ведьма, безжалостно сжигаемая священной инквизицией. Но даже ад отвергал ее проклятую душу. Женщина страдала, но совсем не от нестерпимого пожара, питавшегося ее плотью. Игорь стоял и смотрел, зачарованный этим зрелищем.
  Незнакомка упала на колени, на некоторое время полностью скрывшись в языках пламени, но, не позволяя парню прийти в себя, тут же появившись снова, ползком выбираясь из неглубокой ямы и на четвереньках застывая на ее краю, совсем не обгорев.
  Парень слышал ее плачь или ему это только казалось? Женщина вскинула голову, неотрывно, глаза в глаза, уставившись на Игоря. Ее лицо, до этого хоть отдаленно напоминающее человеческое, сейчас совсем изменилось. Рот раскрылся до невозможных размеров, нижняя челюсть опустилась так сильно, что едва ли не касалась ее ключиц. Глаза округлились, выпячиваясь из орбит, теперь занимая половину лица, совсем черные и блестящие, как крупные шарики глянцевого оникса. Кожа пошла темно-серыми трупными пятнами и совсем истончилась, так сильно натянувшись на черепе, что с тихим хлопком треснула в уголках рта, глубокими трещинами разлезаясь в стороны и обнажая зеленоватую кость. В ужасе Игорь отшатнулся, но наступив на брошенную им же лопату, споткнулся и рухнул на спину, гулко стукнувшись затылком о землю.
  Не тронутая пламенем, но практически полностью уничтоженная временем, женщина кричала, не переставая, костлявыми пальцами, лишенными плоти, молотя землю, царапая ее как обезумевший зверь, угрожающе извиваясь, надвигаясь на парня неукротимой тенью.
  Первым разделявшее их расстояние преодолел запах - ядовитая смесь гниения и затхлости, такой мощи, что тошнотворным мутным маревом тяжело повисшая в воздухе. Игорь попытался подняться на ноги, но конечно одеревенели, не слушаясь мысленного приказа. Все, что он мог, лежать там парализованный и безучастно наблюдать, как полуразложившийся труп неотвратимо подбирается к нему совсем близко. На долю секунды парень даже поверил, что это конец.
  - Мама... - Звук был очень тихим, не громче шелеста листвы, но все равно каким-то образом сумевший пробиться сквозь оглушающие выкрики и всхлипы чудовища. - Мама...
  Сначала Игорю почудилось, что это он сам зовет на помощь, а голос существует только в его голове.
  - Мама... - Теперь увереннее и отчетливее.
  Женщина была так близко к Игорю, что ее седые редкие волосы, пучками уцелевшие на голове, касались носков его грязных ботинок. Ее рука мертвой хваткой сжала щиколотку, а костлявые пальцы вонзились в кожу, пуская кровь. Но парень не почувствовал боли. Казалось, он просто больше не мог ничего чувствовать.
  - Мама... - Голос стал настойчивым и таким звенящим, что его невозможно было больше игнорировать.
  Смерть нависла над ним так низко, что Игорь видел каждую деталь, и готов был вырвать себе глаза, лишь бы прекратить все это. Даже теплые желтоватые отблески огня ни капли не смягчали кошмарную картину - от подвижных пляшущих теней черты только заострялись, а треснувшие раны выглядели еще глубже. Слезающая кожа болталось в такт порывам ветра, едва не касаясь лица парня. Пожелтевшие прогнившие челюсти, дрожа, клацнули, со скрежетом потерявшись друг о друга. Глаза помутнели, но все равно продолжали видеть, не мигая разглядывали его, едва не вываливаясь из просевших глазниц. Нос съехал в сторону, совсем прогнив и начиная соскальзывать с лица вместе с отошедшей от кости плотью. Точно карнавальная маска.
  Он видел голосовые связки, натянутыми странами ходившие ходуном от каждого вскрика, и потемневший от времени канат, обвивший то, что осталось от шеи - жуткое массивное украшение.
  - Мама...
  Игорь не мог заставить себя поднять голову и посмотреть в сторону доносящихся звуков, безвольно наблюдая, как уничтоженное разложением лицо женщины нависло над ним, смакуя каждый его наполненный ужасом вздох. Существо не то улыбалось, не то озлобленно скалилось. Парень пытался вжаться в землю, растворится в ней, навсегда исчезнуть. Хотел закричать, позвать на помощь, но горло сдавил паралич, мгновенно перекинувшись дальше по всему телу. Возможно, он уже не был жив, сердце остановилось, вот только одержимой борьбой сознание еще не успело осознать случившееся, даря ему несколько затянувшихся секунд, которые уже ничего не могли изменить.
  Желтоватые зубы клацнули совсем близко к шее парня, запах смерти стал невыносимым, запечатав его в непроницаемый кокон. Сейчас Игорь видел только черное дырявое полотно ночного неба и плечо женщины в разрыве истлевшего платье с прорезавшей пепельно-серую кожу торчащим осколком кости.
  - Мама... - Звук прозвучал совсем близко, волной всколыхнув застывший воздух.
  Насквозь прогнившее тело над ним напряглось и замерло, резкий порыв и груз, прижимающий его к земле, исчез. Сместив взгляд, он увидел женщину в метре от себя. Она, словно в молитве, застыла на коленях, всматриваясь куда-то вдаль, сквозь утихающее пламя. Огонь опадал, и в поднимающемся угольном дыме проступили два невысоких силуэта.
  - Пожалуй ста, уходи!
  Игорь услышал голос Инны откуда-то издалека. Неужели все это время она безмолвно наблюдала за этим, даже не пытаясь помочь?!
  - Они ждут. Пожалуйста, просто уходи.
  Сквозь дымку, режущую глаза, Игорь сумел разглядеть маленькие детские ножки, в грязной копоти вместо сносной обуви. Мальчик и девочка лет трех-четырех, держась за руки, подступили ближе. Совсем бледные, точно фарфоровые пупсы, немигающим взглядом они внимательно следили за происходящим.
  Женщина рядом с ним завыла, так громко, что парень первое время решил, что навсегда оглох, когда из мира на несколько секунд совсем пропали звуки. Существо взвилось вверх, вертясь юлой, задевая его обрывками своего черного савана. Каким-то непомерным усилием Игорь оттолкнулся, приподнявшись на локтях, и откатился как можно дальше от беснующейся тени. Вновь посмотрев в сторону костра, он увидел, что фигуры детей едва различимы на фоне мечущихся языков пламени, практически прозрачные, словно сделанные из мутного тонированного стекла. Мальчик и девочка синхронно повернулись друг и другу и улыбнулись.
  То, что некогда было женщиной, безобразной рваной тенью метнулось к кристальным мерцающим фигуркам ребятишек. Но только ее иссохшая рука коснулась их тонких размытых граней, иллюзия лопнула. Силуэты потемнели, пошли трещинами и беззвучно посыпались на землю, снопом мерцающих в слабом свете искр. Короткий миг и не осталось ни одного напоминания о том, что мальчик и девочка действительно стояли перед его глазами.
  Женщина какое-то время не двигалась, будто обратившись в камень. Но только Игорь пошевелился, она повернулась, в ответ на донесшийся шорох. Обезображенное лицо больше не скалилось, нижняя челюсть безжизненно опала, глаза закатились, светя мутными белками. Костлявая рука медленно, словно с большим трудом, потянулась вверх, сквозь поношенную ткань коснувшись груди, как раз там, где когда-то очень давно билось сердце. Игорь не знал, действительно ли он слышал надрывный треск или додумал его сам, когда пальцы женщины с легкостью прошли сквозь грудину и ее тело начало разрушаться. Провал в районе сердца разрастался, проседая и осыпаясь внутрь сродни мелкому щебню. Будто что-то выедало тело изнутри, пока не осталась лишь пустая оболочка. Существо пошевелилось, очевидно, пытаясь сделать шаг вперед, но тут же повалилось на землю, напоминая песчаную фигуру, смытую приливной волной. В воздух взметнулось облако серого пепла, медленно оседающего на землю хлопьями грязного снега.
  Игорь не знал, сколько прошло времени, был ли он в сознании или бредил, но когда мысли вновь начали складывать в логическую цепочку, первое, что он приметил - пламя в могиле окончательно погасло. Небольшую поляну освещал только луч верного фонаря. Останки женщины лежали без движения, самые мелкие невесомые частицы уже начинали разлетаться вокруг, перетекая под ногами крошечными барханами. Теперь только куча ненужного хлама. Инна стояла неподалеку, растерянно наблюдая за кружащимися крупицами пепла.
  Парень пытался прочесть, что скрывается в ее взгляде, но слабый свет не позволял этого. Тени на лице девушки были настолько плотными, что искажали действительность. Что это было? Сочувствие? Разочарование? Торжество? Или злоба? Он не знал и не был уверен, что хочет. Наконец она подняла не него взгляд.
  - Теперь последняя. Третья могила.
  Если бы он мог зайтись в приступе истерики, то так бы и сделал. Смех или слезы - было все равно. Парень попытался ей ответить, но первое, что вырвалось, был сухой кашель и какой-то детский слабый писк.
  - Что это было?
  Девушка проигнорировала вопрос.
  - Что это, черт возьми, было? Кто она? Кто они?
  Инна ухмыльнулась, то ли сочувственно, то ли ее действительно позабавило произошедшее.
  - Ты знаешь их историю. Знаешь эту женщину и ее детей. И то, что с ними случилось.
  - Это не может быть правдой.
  - Пускай так и будет, - согласилась девушка.
  - Я ухожу! - Игорь поднялся на ноги и сделал первый шаг, чуть снова оказавшись на земле. Пораненная нога нестерпимо ныла.
  - Ты помнишь наш уговор. - Она говорила так спокойно, будто все это привиделось ему одному. - Три могилы и я отведу тебя в лагерь.
  - Я больше не буду этого делать! С меня достаточно! Хочешь, развлекайся сама. Я в этом больше не участвую.
  - Сними брезент, вытащи его из ямы.
  - Что?
  - Ты слышал. Просто сними с останков брезент. И сам все поймешь. Какой смысл бросать начатое дело на полпути? Тем более, самое страшное уже позади.
  - И я должен тебе верить?
  - Не обманывай себя, будто в этой ситуации у тебя есть выбор. Только представь, когда все закончится, и ты доберешься до лагеря, то сможешь притвориться, что все произошедшее лишь галлюцинация, от жары или укуса насекомого.
  Он снова посмотрел на останки женщины, все еще чувствуя подступающую к горлу тошноту.
  - Она умерла?
  - Она давно умерла. - Инна обошла его, приблизившись к последней разрытой могиле. - Просто слишком долго это отрицала.
  - Тогда что случилось?
  Она тяжело вздохнула.
  - Я нашла их. Ее детей. И похоронила. Точнее мне так думалось. Считала, это будет правильно. Ведь все заслуживают погребения. Покоя. Вот только я ошиблась. Это только сильнее ее разозлило. Они так и не смогли уйти, сама земля отвергла их. Проклятая ею. Я видела, как они страдали, но ничего не могла сделать. Пока не поняла, что только огонь сможет все исправить.
  - И она больше не вернется? - Он так и не мог до конца прочувствовать это упоительное чувство облегчения, что ночной кошмар закончился.
  - Нет, только они держали ее здесь. Без них ей нечего здесь делать.
  Слабое утешение.
  - А что в последней могиле?
  - Открой и посмотри. Это тоже нужно сжечь, чтобы все закончилось.
  'Чтобы все закончилось' - эта мысль эхом отдалась в его голове, принеся слабую, но все же надежду.
  Игорь не мог отыскать и крупицы смелости в своем сердце, но и страха там тоже не было. Только обреченность. Ступив к краю ямы, он с безразличием заметил, как сырая земля небольшим оползнем вновь скатилась обратно, будто желая навсегда похоронить то, что он извлек из нее. Парень наклонился и потянул за край синего брезента, протестующе зашуршавшего. Все еще ярко-синего, как упаковочная бумага, скрывающая жуткий подарок от злобного дядюшки Крампуса.
  Фонарь стоял слишком далеко и его свет едва затрагивал третью могилу. И поначалу Игорь не мог различить ничего, кроме пришедших в движение комьев земли, копошившихся в яме подобно десяткам черных пауков. Но вот из общего хаоса проступили смутные очертания человеческого скелета, крупнее, чем миниатюрные детские кости в предыдущих двух могилах.
  Он снова посмотрел на Инну. Та стояла, непоколебимая, неотрывно глядя на разрытую могилу и даже не заметив его вопросительного взгляда. Парень поднялся на ноги, взял фонарь, и, с не до конца понятной ему самому опаской, посветил вниз. Тело было полностью разложившимся, утопая в сырой черной земле, поглотившей потемневшие кости более чем наполовину. Кто бы это ни был, он пролежал здесь ни один год. Игорь неотрывно смотрел на могилу, так и не понимая, и почему она так важна для девушки.
  - Это могила той женщине?
  - Нет, - последовал короткий смешок, будто Инна действительно находила в его вопросе что-то забавное. - Ее тело давно было истерзано этим островом, обращенное в прах.
  Парень прищурился, зацепившись взглядом за клочок пестрой ткани, непонятно каким чудом не изъеденный временем и сохранивший остатки цвета. Краем глаза он заметил слабую, алую вспышку, там, где когда-то ютилось сердце, словно спустя столько времени оно вновь вернулось к жизни.
  - Что это? - Не помня себя, Игорь спрыгнул в могилу, аккуратно ступая, чтобы не затронуть останки.
  То, что привлекло его внимание, было красным кулоном в форме переспевшего яблока. Он осторожно стряхнул с него землю кончиками пальцев, запоздало понимая, что это украшение ему смутно знакомо. Уже зная, что увидит, Игорь поднял глаза. Девушка возвышалась над ним все с тем же отрешенным выражением лица, смотря куда-то вдаль и сжимая в руках свой кулон как какой-то языческий оберег.
  Эта минута молчания затянулась. Игорь отшатнулся, поспешно выбираясь из могилы, силясь задать вопрос, но окончательно путаясь в мыслях.
  - Вы были знакомы? - Звучало до предельного глупо, но с чего-то нужно было начинать.
  - Она и мне не давала уйти. А я же просто хотела помочь. Им всем.
  Ее голос сейчас доносился откуда-то издалека, искаженный непреодолимым расстоянием. Игорю приходилось прикладывать усилия, чтобы понять смысл ее слов.
  - Что все это значит?
  Девушка улыбнулась, очень грустно, через силу.
  - Ты должен сжечь эти кости, как и предыдущие. Только так можно все закончить.
  Парень почувствовал, что в легких не хватает воздуха и сделал глубокий вдох, но захват, сковывающий ребра, ни на йоту не ослаб.
  - Ты... ты мертва...
  - Прости, что обманывала. Но ты не хотел меня слушать. Только страх смог загнать тебя так далеко. Столько лет и никого... Ты был моей единственной и последней надеждой. Как и их тоже.
  - Но твои родители... Лагерь...
  - Они давно уехали. И наверняка уже смирились. Знаешь, если бы они могли что-то сделать, то непременно бы это сделали. В чем их винить... Проще поверить, что твою дочь унесло приливным течением в открытый океан, чем ее поглотили джунгли. Они искали меня, правда искали. - Было не понятно, кого она больше пытается в этом убедить - Игоря или себя. - Вот только не нашли.
  Игорь впал в непонятный ступор, полностью отдавшись нахлынувшей разрушающей тоске, вытягивающей из него последние соки. То, что казалось безумием, сейчас и здесь выглядело как самая правильная вещь на свете.
  Инна ощутила его сомнения, подступая чуть ближе, но не прикасаясь.
  - Воспринимай это как освобождение. Иначе я навсегда останусь здесь. Совсем одна.
  - А что будет дальше?
  - Все просто: ты отправишься в лагерь, встретишься с родными. Вы обменяетесь многозначительными взглядами, призывающими никогда не упоминать о случившемся на острове, а на утро дружной семьей отправитесь домой. И очень надеюсь, что в будущем тебе все же удастся убедить себя, что хотя бы половина из того, что ты увидел, была ложью.
  - Нет, я говорю о тебе.
  Инна задумчиво посмотрела куда то вверх, какое-то время размышляя над этим.
  - Я уверена, что любое место - рай, ад или даже абсолютная пустота - лучше этого проклятого острова. Если бы мы ее не остановили, она бы забрала ребенка твоего брата. И бог знает, сколько еще человеческих жизней. Я никому не пожелаю своей участи. Положим же конец этой затянувшейся истории.
  - Неужели тебе не жаль?
  - У каждого из нас есть свои сожаления, а я потратила на свои слишком много времени. Я поступила так, как была должна и ничего бы не изменила, даже зная, какой финал меня ждет. Порой нам кажется, что у нас есть выбор, но поверь, чаще всего это лишь обман. Мы те, кто мы есть. Так что давай заканчивать эти прелюдия. Наше прощание и так затянулось, а я очень устала.
  Игорь чувствовал себя как в полудреме, двигаясь точно на автомате. Он подобрал с земли бутылку с горючим, сбрызнул кости, отыскал брошенную рядом зажигалку и последний раз посмотрел на девушку, будто все еще надеясь, что она громко рассмеется своей шутке, покрутит пальцем у виска, и они вместе отправятся в лагерь. Но выражение лица Инны не изменилось, отрешенное, словно она уже была не здесь и наконец-то выбралась за пределы этого острова.
  - Я могу что-то передать твоим родителям?
  Она усмехнулась:
  - Им уже не нужны никакие вести. Единственное, что я хочу передать - "спасибо". И тебе и твоей семье.
  Игорь не стал больше ждать, щелкнув зажигалкой и увидев, как установилось пламя, он бросил ее в могилу. Огонь зло зашипел, взлетая вверх яркими алыми искрами. Вверх взвился столп едкого дыма, заполонив собой все пространство. Парень закашлялся, прикрывая глаза и отступая в сторону. Это продолжалось какое-то время, а когда угольное облако начало рассеиваться и опадать, поляна оказалась пуста.
  Он стоял один у трех разрытых могил. Обо всем произошедшем напоминал только стойкий запах гари, пропитавший все вокруг. Тяжело вздохнув, Игорь поднял взгляд вверх, удивленно замечая, что сквозь сетчатое полотно деревьев мелькает не привычное черное ночное небо, которое преследовало его все это время, а светло-серое и с красноватым отблеском приближающегося рассвета. Это должно было принести облегчение, но внутри ничего не шевельнулось. Игорь был абсолютно опустошен. Казалось, настолько же мертв, как и те, чьи души терзали этот остров.
  Пытаясь вырваться из дурманящего транса, он заставил себя пошевелиться, разрушая сковавшее его оцепенение. Парень взял в руки фонарь и мечете, и, не оглядываясь, направился прочь с поляны проторенной дорогой, наперед зная, что совсем скоро она должна оборваться непреодолимой чащей. Но через несколько минут он услышал то, во что не мог поверить - шум приливных волн. Волнующий и призывный. Слишком реальный для галлюцинации. Почувствовав поток свежего солоноватого воздуха, осторожно коснувшийся разгоряченного лица, парень не выдержал и сорвался на бег.
  Еще каких-то сто метров и под ногами в разные стороны начал разлетаться песок, а двигаться стало невыносимо тяжело. Он словно долгое время бы слеп, но чудесным образом снова прозрел, и первое, что ему открылось - расцветающий алым горизонт, будто экзотический цветок, и бескрайнее неспокойное море. Чувствуя, что больше не в силах идти, Игорь упал на колени, ползком, через силу подбираясь к линии прибоя. Наконец, чувствуя под пальцами влажный податливый песок и прохладные успокаивающие волны. Он поморщился, когда от соли засадило кожу, обжигая десятки порезов и ссадин. Его кошмар закончился с наступлением рассвета. Это был его седьмой день на проклятом острове.
  
  День седьмой
  Мы уезжали. Казалось, я должен был испытывать облегчение - мы все остались живы и теперь возвращались домой. Но я чувствовал себя побежденным, абсолютно растоптанным, вдавленным по самое горло в песок этого дьявольского острова.
  Мы уезжали, и очертания райского уголка становились все более размытыми, словно он растворялся в воздухе, пропадая с лица цели до прибытия следующих гостей. Но я знал - часть меня навсегда останется в этих необитаемых дебрях, погрязнув в кошмарах между правдой и вымыслом.
  Каждый молчал. И это было болезненное молчание. Лишь украдкой ловя на себе взгляд кого-то из семьи, я понимал, что они все знают, и эта правда разрушает их изнутри. Но произнести ее вслух казалось выше наших сил. Это означало признать то, что не должно было существовать.
  Мама чувствовала себя лучше, хоть до сих пор и выглядела болезненно бледной. К утру температура начала спадать, оставив после себя только понятную усталость. Но до катера она дошла сама, отказавшись от помощи отца, который следовал за ней попятам, готовый поддержать в любую секунду. Когда мы отошли на достаточное расстояние от острова, она даже позволила себе скромную улыбку, показавшуюся мне только тенью той веселой жизнерадостной женщины, которой она была до этих каникул.
  Алиса все время молчала. И иногда, ловя ее отсутствующий взгляд, я пугался, не в силах отогнать мысль, что в данный момент ее с нами нет. Леша поддерживал ее, не отпуская из своих объятий всю дорогу, будто без этого она бы и вовсе рассыпалась точно песчаная фигурка. Та покореженная кукла так и осталась на острове. Девушка потеряла к ней всякий интерес, не оглядываясь, ступив на борт и не прощаясь с островом.
  Отец выглядел сильнее всех нас вместе взятых. Он храбрился, пытаясь развлекать нас приевшимися байками и планами на будущий отпуск, и порой я даже верил в его не пошатнувшийся боевой дух. Он не рассказал о том, где провел ночь и почему не вернулся в лагерь в срок, оставив женщин совсем одних. Но никто и не спрашивал. И в конце концов, и отец замолчал, уйдя на корму, и с выражением глубокой задумчивости наблюдая, как барахтаются у бортов потревоженные волны.
  Тревога за родных отступала, и сейчас я все больше волновался о той, что не сумела выбраться с острова. Я чувствовал себя предателем, который бросил ее там, хоть и успокаивал себя мыслью, что ничего не мог сделать.
  Чем ближе становился цивилизованный мир, тем чаще я повторял себе, что все закончилось хорошо. Живые остались живы, а мертвые - мертвы. Вот только верил я этому? Чаще всего нет. Я начал сомневаться в элементарных вещах. Порой, когда взгляд кого-то из родных задумчиво уходил куда-то сквозь меня, я не мог справиться с накатившей паникой, разрушающей мою тщательно склеенную по кусочкам реальность. Я боялся, что так и не смог выбраться с острова, навсегда оставшись в лабиринте его джунглей. И пока мои родные возвращались домой, я тешил себя иллюзиями, не понимая, что утро седьмого дня так для меня и не наступило.
  Возможно, так и было. Тот, кто сейчас отрешенно наблюдал за приближающейся на горизонте большой землей, был совсем другим человеком.
   КОНЕЦ
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"