Кати стояла неподалеку от входа в школу, на том самом месте, где накануне без чувств лежала Элфи. Вспоминая вчерашнее происшествие, ей становилось не по себе. Заходить за Элфи она побоялась, но сейчас надеялась на лучшее и ждала подругу. Поглаживая косичку, словно пытаясь ее успокоить, сама Кати никак не могла отделаться от волнения. Мимо шагали дети, они спешили на занятия. Один из них, плечистый блондин с кучерявой макушкой, подошел:
- Привет, Кати!
Ее будто привели в чувства:
- А, привет, Карлос!
- Ты чего стоишь? Пойдем. Расписание потеряла?
- Нет, я Элфи жду, - Кати переминалась с ноги на ногу и посматривала в сторону сада.
- Пойдем, там подождешь. - Карлос протянул руку.
Кати хотела дождаться Элфи, но от такого приглашения она не смогла отказаться. Неведомый ранее трепет запорхал где-то внутри, и она подала мальчишке свою руку.
Карлос был двоюродным братом Кирка. Он переехал в Воллдрим совсем недавно. Точнее вернулся. А всё мамины назначения! Когда ты суперэффективный антикризисный менеджер, разъезжать из города в город, из страны в страну - твоя святая обязанность. Но благо мама дозрела открыть свое личное дело. А благо номер два - в их родном городе! Семья, к счастью отца и сына, наконец осела.
Карлос никого здесь не знал, ведь уехал еще младенцем, поэтому естественным образом Кирк стал для него ближайшим другом.
Беккеты же и Смолги жили в смежных домах, и только живая изгородь пушистой туи разделяла их лужайки. Они были настолько близки, что соорудили проход (считай выкопали пару кустов), через который могли без лишних преград ходить друг к другу в гости. Кирк, Элфи и Кати росли рядом и проводили уйму времени вместе. Карлос увидел подруг впервые в середине августа этого года. Тогда в саду праздновала день рождения миссис Беккет, мама Кирка. Мистер Беккет, родной дядя Карлоса, приехал из очередного путешествия и демонстрировал гостям привезенные сувениры. О! их был вал и это мягко говоря. Большие и малые, интересные и странные. Кстати он практически заставлял Кирка таскать некоторые из них с собой постоянно. Типа семейные традиции, солидности добавляет или 'сейчас все такие носят'... Приглашенные на праздник наблюдали, как он распаковывает четвертый чемодан к ряду с привезенным скарбом, а Карлос смотрел совсем в другую сторону. Кати с распущенными локонами, с маленькими бантиками-заколками прыгала и хлопала в ладоши от изумления. Сердечко Карлоса прыгало ей в такт. Он был сражен моментально! Никто об этом не догадался, да и Карлос никому не рассказал.
Все это случилось буквально недавно. А сейчас пара уже вошла-таки в школу. Кати стеснялась идти за руку с мальчиком, но так волнительно Карлос ее сжимал, что она никак не могла определиться: ей больше нравится или она больше стесняется. В голове девочки грохотала битва: 'Может, подумают, что это мой брат? Какой еще брат? Разве с братом так ходят? Чего они смотрят? Чего ты уставился? О, нет, они смеются надо мной...' Они прошли несколько коридоров, и оказались в главном зале Купола Природы. Кати, вырвав, наконец, руку, потрогала лепесток растущей здесь магнолии. Невысокий ствол с бело-розовыми бутонами в мраморном вазоне - это первое встретившееся на их пути растение. Другого повода высвободить руку она не смогла придумать.
- Такой красивый цветок! - Кати вдохнула аромат и закрыла глаза.
- Ничего особенного, бывает и лучше. - Карлос гневно глянул на дерево и отвернулся. - Пойдем, млекопитающие там. - Он указал на дальнюю арку и зашагал прочь. Сердце Кати, рыдающее и бранящее магнолию, сжалось. Она уже проклинала себя за сомнения.
- Карлос, подожди, я не успеваю за тобой.
Карлос остановился, повернулся, дождался пока Кати его нагонит и вновь взял ее за руку. Кати чуть не рухнула на пол от счастья второго шанса, и муки сомнений кончились враз. Карлос шел впереди и, не оборачиваясь, тащил Кати за собой. Щеки девочки разгорелись не стыдом, а самым настоящим смущением. Кругом толпились ученики: вэйосы и не только, но теперь Кати это не заботило.
Тем временем, Элфи с Кирком распрощались с миссис Беккет неподалеку от их дома, неподалеку от 'Аптеки Беккетов', и отправились к школе, шагая дальше по улице Камней, на которой они оба проживали. Девчушка Элфи и господин Беккет, прошли Зюжно - квартал богатых особняков и вошли в старую часть Воллдрима. Дома гораздо скромнее зюжненских чередовались и вовсе с дряхлыми развалинами. Некоторые стояли полностью заброшенные. От кривых строений становилось неуютно и хотелось поскорей пройти пугающие черными дырами окна.
- О чем угодно. - Она потрясла его за рукав. - Давай, рассказывай!
- Хорошо, - пожал плечами. - Вот вчера, например, я пришел домой и - пусто. Все куда-то подевались. Мы с ребятами ловили насекомых для Жанны...
- Для какой еще Жанны?
- Ай, для жабы этой... Жанной ее назвал Фред. Такой он чуткий, жалко ему всех. - Он изобразил ревущую физиономию, - Сю-сю-сю. Как девчонка. Ну я в смысле... Слабак, в общем, - скорректировал Беккет.
- Смешной ты, - хохотнула Элфи. - Фред такой сильный. Я вообще думала он будущий спортсмен.
- Я в моральном плане.
Элфи уставилась на друга:
- Чего?
Кирк смягчился:
- Да ладно, я пошутил. Жанна вполне подходящее имя для жабы. Я ведь так и сказал, когда начал тебе рассказывать. - Он продолжил: - Мы наловили мух, накопали червей и представляешь - она не стала их есть! Так скоро она умрет от голода. Возможно, этот вид чахнет в искусственных условиях. Я не успел разобраться. Жабы, пока не сформированы их органы... ну все нужные органы... бывает вид не определишь... В общем я не об этом. Пришел я с детьми ко мне, - Элфи хихикнула. - А в доме никого, только валяются полотенца, пакетики с мамиными травами... В общем, кто-то в спешке разбросал все куда попало.
- Ничего себе. И что ты?
- Я всех отправил по домам, а сам вышел в сад. Походил там, посмотрел, потом услышал возню и разговоры на повышенных и пошел к вам. - На личике Элфи заиграли догадки о причинах шумихи. - Значит, папа твой весь взволнованный ходит по гостиной и топчет ваш османский ковер. Я думаю - сотрет его до дыр! Так упорно он не останавливался. Твоя мама сидела в кресле и смотрела на огонь в камине. Вот это мне нравится, она меня всегда поражала, само спокойствие. А моя монотонно: 'Может это? Или лучше то?.. А это утром заварить... а это пить перед сном дней десять...' - и так далее, - он с пренебрежением, коверкая голос, изображал Лилиану. Видимо Кирк забыл, что Элфи это очень не любила.
- Кирк! Опять маму дразнишь?! Не надо. Это нехорошо...
- Не важно. Я случайно...
- Ага. Но чем же все закончилось?
- Да ничем. В конце концов, они разобрались, что ты просто спишь. Ты, кстати, даже улыбалась во сне. Я видел. - Элфи вмиг покраснела, и Кирк подло захихикал: - Шучу, это мне мама рассказала.
- Кирк! Я так и знала - ты вредина! - Кирк стал убегать, и Элфи помчалась за ним, а Беккет в добавок взялся дразнить подругу. Они носились по пыльной дороге, хохотали во всю и позабыли о пугающих отверстиях покосившихся окон.
Друзья веселились и шутили. Кирк только с Элфи позволял себе расслабиться. С товарищами-мальчиками он был иным: недоступным главой клуба обожателей себя. Он, как воспитатель и руководитель ячейки семилеток, не позволял себе проявлять чувства и выказывать кому-либо одобрение. Никаких извинений, нетактичный, безразличный, он принимал их восхищение, не корректируя его и не стесняясь. Даже перед Кати, с которой они давно были знакомы, Кирк не раскрывал своей натуры. Но с Элфи подобное не проходило, наверное, поэтому он и был с ней совсем другим.
Чем ближе к школе, тем более формальным становился Беккет-младший. Проходя мимо фруктового сада, он преобразился. И не в лучшую сторону:
- Иди уже один. А то, я смотрю, важность начала выпячивать, - подковырнула Элфи.
Но его это никак не тронуло. Он вошел в образ и не обращал внимания.
- Смотри! Вон тот оборванец! - вдруг вынырнул Кирк.
- Какой оборванец? - Элфи глянула куда показывал Кирк, но тут же возмутилась. - Кирк! Порой ты просто невыносим!
- Пришел все-таки. Я думал, не увижу больше это чудо. Ладно, посмотрим, что за огурец у нас вырос незамеченным.
Элфи покачала головой. Но что поделать: Кирк исчез, остался мистер Беккет!
Они прошли площадь, и мальчишка в рваных брюках уже скрылся за дверьми школы.
- Кирк, подожди!
Беккет-младший обернулся и скучающим взглядом встретил приближающихся Нильса и Фреда:
- Привет, Кирк. Ты не с кузеном? Мы шли вместе, но потом он вдруг сказал, что надо встретиться с тобой и убежал вообще в другую сторону.
- Не видел. Может что-то забыл дома? Ко мне не приходил. Хотя... Меня не было дома... В общем... дела... дела... Не знаю, не видел, - повторил он. Затем обратился к Элфи: - Дальше ты сможешь дойти сама? Ты, наверное, захочешь найти Кати?
- Кто-то от кого-то избавляется, - прошептала Элфи и рассмеялась. - Конечно, мистер Кирк! Благодарю за то, что помог мне найти дорогу. Всего хорошего, мальчики!
- До встречи на уроках! - сказал Нильс.
- Пока! - добавил Фред.
Кирк кивнул и изобразил озабоченность, как будто вспомнил о важном деле.
Его подруга пошла в Купол Природы, а он остался со своими верными обожателями. 'Какой дурак!' - обругал себя Кирк, но этого, конечно, никто не услышал.
А Фреду и Нильсу сказал:
- С жабой не разобрался вчера. Были важные дела. Сегодня надо что-то решать. Отпустим, если и дальше будет отказываться от еды, - друзья согласились.
Малыши-натуралисты обсуждали будущее Жанны, другие вэйосы постепенно подтягивались к школе, но Харм, по указателям на стенах, уже вышел в главный холл Купола Природы. Плечистый мальчик уверено тащил за руку краснощекую девочку. Харм узнал пару из своей группы и старательно улыбался им. Однако его не заметили.
Он осмотрелся: фонарики в руках летучих мышей на потолочных люстрах не горели, зато облака меняли очертания, превращаясь то в фрукты, то в другую еду. Впрочем, Харму могло это привидеться. Он прошелся вдоль окружности зала в поисках кабинета директора. Над одним из проходов висела вывеска, на которой застыли в полете воробьи и ласточки. Непонятные символы, закрученные в объятиях вьющихся растений, указывали на то, что здесь находится. Харм прошмыгнул под вывеску к трем дверям. Помня указания директора, он открыл среднюю.
Яркий свет ударил в глаза, и Харм прищурился. Прямо за спиной сидящего в кресле Кипарисуса, за прозрачными стенами, висело солнце. Харм прикрыл ладонью заслезившиеся глаза.
- О, это ты! Проходи Харм Дриммерн. Я сейчас!
Кипарисус вскочил и подошел к огромной панели с рычагами и кнопками. Что-то нажал и стал крутить полуметровое колесо. Из потолка выползло пять широченных жалюзи. Через минуту занавес заслонил стену до середины. Солнце уже не слепило, но и света меньше не стало, ведь обиталище директора было словно огромный парник. Стеклянные окна, двери, потолок, - все было абсолютно прозрачным. За стенами с трех сторон простирались зеленые посадки деревьев, кустарников, высотных трав.
- Я забыл, что по утрам войдя сюда можно ослепнуть, - он подошел к Харму и, взяв его за подбородок, наклонил голову в одну, потом в другую сторону, изучая чумазость мальчишки. - Да, обязательно. Ты принес чистую одежду?
- Я забыл, - соврал Харм.
- Ладно, что-нибудь придумаем, пойдем.
Он прошел мимо панели с кнопками, обернулся и жестом подозвал Харма. Тот, вдруг очнувшись, последовал за Кипарисусом. Директор стал пританцовывать, отпирая ключом дверь. Они вышли на улицу.
- Это зоосад, - пояснил понас Кипарисус и повел Харма в глубь зарослей. - Там вольеры с хищниками, - махнув куда-то там, доложил экскурсовод-директор, - а травоядные гуляют прямо здесь. Так что внимательнее!
- Хорошо. - Харм не понимал: вольеры, хищники, какие-то 'ядные'. Он доверился директору и стал озираться, ожидая неприятностей.
- Не бойся. Здесь тебе ничто не угрожает! Вот в другой части, где рыси и волки... - он посмотрел на Харма и закатил глаза.
Харм внимательно следил куда наступает, а Кипарисус чирикал какую-то песню и шагал по тропинке. С двух сторон тянулись фасады Купола Природы, чем дальше они отходили от кабинета понаса директора, тем больше разбегались корпуса. Зоосад по форме был практически треугольным. Самое узкое место - кабинет директора, а самое широкое (не меньше ста шагов) - прозрачная ограда, которая представляла собой несколько уходящих высоко столбов, на которых было приделано массивное прозрачное ограждение. Очень толстое, очень прозрачное и удивительно цельное. За этим странным стеклом виднелся город - несколько рядов одноэтажек, а дальше - лес.
Кипарисус свернул в известном только ему направлении, откинул нависший над низкой дверью кустарник и постучал. Вскоре дверь открыла полная женщина:
- Понас Франклин, здравствуйте! Это тот мальчик?
- Да, это Харм Дриммерн. Ванна готова?
- Конечно же. Проходите...
- Я оставлю вас, а вы сделайте, что надо, а потом пускай он вернется ко мне. Я буду ждать! Только попрошу вас быстрее! - не скомандовал, скорее попросил Кипарисус. А еще шепотом, почти оправдываясь, добавил: - Директор Брегантина ждет. - Женщина кивнула и позвала жестом Харма. Он последовал за ней, не издав ни звука.
Харма повели по узкому проходу, в котором, расставь он руки, то коснется сразу двух стен. Тусклый свет от ламп, установленных только в местах пересечения коридоров, заставлял всматриваться в пол. Харм опасался наткнуться на что-то невидимое. Но вот, наконец, женщина остановилась и распахнула дверь.
В центре комнаты белая перина микроскопических пузырьков колыхалась на водяном матрасе. Цветочный аромат дурманил. Харм чуть было не расплылся прямо у входа в купель.
- Я добавила жасминового масла в воду.
- Хорошо, - ответил Харм, правда он не понял, что же это значит.
Комната слишком большая для одного посетителя запотела от пара. Стены с разноцветными прямоугольниками и квадратами, гладкие и ровные, удивили впечатлительного мальчугана. Он чиркнул пальцем по одному из квадратов, и на нем остался след. Тогда Харм стал водить по другим: синим, желтым, фиолетовым глянцевым панелям. Вскоре нарисованные волны вновь запотевали, и оставленный след постепенно исчезал.
- Раздевайся. Одежду положи на стул у двери. - Харм очнулся от увлекательного занятия и понял, что за всеми его художествами наблюдали. Женщина не разозлилась, она улыбнулась и спросила: - Тебе нужна помощь? Мыло и шампуни на тумбочке, с другой стороны. - Харм обошел ванну и увидел несколько пузырьков на каменной тумбе.
- А что с ними делать? - спросил он.
Женщина удивилась, но быстро махнула рукой:
- Ладно, раздевайся и садись в воду, я помогу.
Она отвернулась и стала возиться с полотенцами, Харм в это время скинул одежду и подошел к ванне. Потрогал рукой воду - почти горячо, и неуверенно, перекинув ногу, присел в пену. Тело обволокло тепло, и он закрыл глаза.
В Куполе Природы размещались душевые кабины и несколько ванных, подобных той, в которой теперь нежился Харм. Дети, возившиеся в огородах и садах школы, порой приходили с занятий чумазые, словно земляные рыбы-протоптеры, обитатели грязевых нор. Впрочем, здесь всегда ждали усердных учеников, фанатов природы и огородов, выпачканных - но довольных!
Такого запущенного в плане гигиены мальчишку, скорее всего Степаниде видеть раньше не доводилось. Грязь впиталась в него. Практически приросла к мальчику. Несколько раз ей пришлось споласкивать и заново намыливать мочалку, а отмыть волосы получилось только, когда флакон с пряным шампунем опустел наполовину. Харму терли пятки, скребли, как горшок с пригоревшим жиром. Грязнуля морщился и еле сдерживал смех от разгулявшейся по телу мочалке-щекоталке. Ножницы хрустели, натыкаясь на песок под ногтями, когда старалась Степанида. На руках ногти пришлось стричь самому. Пока намыливали спину, Харм ковырял их непривычным для себя приспособлением. Получилось не очень, и Степаниде пришлось постричь и там.
С усилием отмыв необычного мальчишку, измотанная работница банного комплекса свалилась на табурет. Харм стоял, обмотанный до колен в полотенце. Он раскраснелся от жары, и с него текли ручейки прямо в сток по наклонному полу. Капельки спрыгивали с подбородка, а крохотные пузырьки воды устроились среди пышных ресничек. Степанида мокрая, словно сама только из ванной, протирала лоб платочком и тяжело дышала.
- Какой же ты красавчик! Совсем другое дело, - Степанида явно была довольна собой. - Открой окно и одевайся. Пускай свежий воздух зайдет. Потяни за веревочку.
Харм резко дернул за веревку, и окно у потолка с грохотом растворилось.
- Не так быстро! Надо было потянуть... Ох, вроде не разбилось.
Харм вжал шею в плечи, а потом неуверенно подошел к своим обноскам. У Степаниды округлились глаза:
- Даже не смей! Ты что собрался надеть это? - она резво вскочила, будто усталости и не было. - Ты чистое не принес с собой?
- Я забыл.
- Какой толк от ванны, если ты снова влезешь в эту грязную одежду?
- Я не знаю. Но у меня нет другой.
- Подожди, я сейчас. - Она вышла и через несколько минут вернулась с полосатой рубашкой и вельветовыми штанами. Харм уже не знал куда смотреть и что делать. Все у него выходило невпопад. - Носков нет, к сожалению. Придется обойтись без них.
- Я всегда без них, - пожал плечами Харм.
- Вот и хорошо. Одевайся!
Харм стоял и не двигался.
- Ты чего? Бери штаны!
- Я не могу.
- Почему же? Они будут тебе в пору.
- Мама будет ругать, если я приду в чем-то другом.
Степанида призадумалась и потом сказала:
- А если так: сейчас одевай чистое, а после уроков придешь за этим. - Она подняла двумя пальцами его куртку, другой рукой, зажав нос, смешным голосом промолвила: - А я пока выстираю и просушу вот это. Хорошо?
- Так можно, - из-за чуть неразбитого окна и попытки одеться в грязную одежду, он уже боялся перечить, но от искаженного голоса госпожи Степаниды хихикнул.
- Ну, наконец-то. Слава мечте!
- Чего?
- Ничего. Одевайся!
Харм быстро оделся, потом натянул свои рваные шлепанцы и выпрямился в ожидании. Темно-русые влажные волосики волнами улеглись на плечи. Вот теперь на лице засияли канапушки. Бледнокожий мальчишка в рубахе с вертикальными полосками и в светлых брюках приготовился отправиться на встречу с директором.
- Отлично! Иди к Кипарисусу. Придешь после уроков за своей одеждой.
- Ага.
- И все? - Степанида уставилась на Харма.
- А что еще?
- А 'Спасибо, госпожа Степанида'? - она выжидающе сложила руки на груди.
- Что?
- Что? Что? Ты не знаешь, зачем 'Спасибо' говорить? Я тебя помыла, нарядила, а ты даже спасибо не скажешь? - она покачала головой.
- Ой, надо? - Харм исподлобья смотрел на нее. В такой позе он походил на провинившегося щенка, покорно ожидающего наказания, но в силу своей неопытности, понятия не имеющего, за что именно.
- Конечно! И еще: 'Извините, что забыл поблагодарить'.
- Извините, что забыл поблагодарить... Что там еще? - Харм почесал затылок.
- Извините, что забыл поблагодарить. Спасибо, госпожа Степанида!
- Пожалуйста!
- Что?
- Ничего. Иди уже. Иди! И не забудь поблагодарить понаса Кипарисуса, - рассмеялась она. - Вот чудо маленькое! Ну надо же!
Харм вышел в зоосад. Казалось бы, такая приятная процедура в ванной, но непонятные разговоры и слова после нее напрягли детский разум: 'Тяжело говорить с людьми. Они чего-то ждут, а ты делаешь не так'. Он размышлял и прокручивал разговор со Степанидой снова и снова.
- Помыли - надо извиниться. Дали одежду - тоже. И 'спасибо' за то, и 'спасибо' поэтому, и 'спасибо' всегда. Если все время надо это говорить, зачем вообще говорить? Много говорить сложно... А можно вообще не говорить... Я не говорил, и все было хорошо. Или не хорошо... - Он вышел на основную тропинку, мотавшуюся мимо кустарников и деревьев. - Так зачем извиняться? Наверное, из-за окна и... Что еще я натворил? Грязный пришел, взял чужое... В общем дают - говори: 'Извините! Спасибо!' Так, наверное. - Он остановился у колючего куста за пару метров до входа в стеклянный кабинет Кипарисуса:
- Захожу и, как тетя Степанида сказала, поблагодарить. - Он подошел и открыл дверь.
- А, вот ты и пришел! Здесь директор Брегантина... - Франклин встал и развел руками. На лице возникло приятное удивление.
Харм не ожидал, что здесь будут двое и сразу выпалил:
- Что? А? Незачем извиняться, я только пришла, - отмахнулась директриса.
- Благодаришь за ванну. Не за что. Забудь!
Харм теперь полностью запутался: то 'поблагодари', то 'незачем', 'забудь'. Что делать? Он решил уточнить:
- А как надо? 'Спасибо тетя Брегантина? Извините дядя Кипарисус?'
Брегантина только на секунду растерялась, а потом расхохоталась и плюхнулась в кресло, с которого только что поднялась. Кипарисус стоял в недоумении, но глядя на Брегантину рассмеялся вместе с ней. Харм смотрел то на одного, то на другого, совершенно не понимая, чего они хохочут.
Немного успокоившись и поправив прическу, Брегантина подошла к растерянному мальчику:
- Ты хочешь кого-то из нас поблагодарить или попросить прощения за что-то?
- Я не знаю.
- Давай я объясню... - и Брегантина принялась вырисовывать ситуации и возможные ответы на них. Объясняла, что благодарят, если тебе помогли, что-то подарили или похвалили. А извиняются, если кому-то пришлось тебя ожидать или ты доставил другие неудобства, кого-то обидел... Кипарисус поддакивал и дополнял речь директора примерами. Харм кивал, но столько информации сразу он не мог усвоить. Он потер лоб и Брегантина остановилась:
- Ладно, как-нибудь поговорим еще.
- Тетя Брегантина, вы такая умная, столько рассказываете. Я мечтаю стать таким, как вы. Хочу знать все, что знаете вы.
Брегантина отступила:
- Давай так, не называй меня тетей. Это странно. Обращайся 'директор Брегантина'. - Харм кивнул. - Но главное, Харм, не нужно мечтать о таком! Не надо мечтать стать кем-то другим. - Она как-то слишком возбужденно начала говорить. - Ты единственный такой в этом мире, со своей неповторимой жизнью! Ты должен оставаться собой. Повторю еще раз: не надо мечтать стать кем-то другим!
Харм опять кивнул, но остался при своих мыслях. Ему хотелось знаний и как можно больше. Он не хотел, чтобы случались неприятные ситуация, как слова невпопад или неуклюжие действия.
- Вы столько знаете! Так лучше, чем ничего не знать и не понимать, чего от тебя хотят.
- Какая тебе разница, чего от тебя хотят? Думай о том, что хочешь ты сам! Ты что собрался потратить свою жизнь, угождая окружающим?
Он пожал плечами.
- Прочь подобные мысли! Ведь ты еще дитя, слава мечте! Наслаждайся и учись! Учись ради мечты! Этикет приложится, когда придет время.
- Что? - не понял маленький вэйос.
- Невпопад не будешь говорить точно! Научишься со временем. Вот увидишь! - Она провела по его волосам, потерла пальцы и довольно кивнула. - Чистюля!
- Прекрасно! Разобрались! Вот видите. Совсем другой мальчик. Не узнать! - затанцевал Кипарисус. - Ух! Кстати, о дополнительных занятиях...
- Спасибо, Франклин, я чуть не забыла. Харм, тебе обязательно надо научиться читать и писать, а еще выучить цифры. Я закреплю тебя за Блоком Интеллектуалов и Мировых Языков. Я уже подобрала учителей: Нагама - по математике и Литратоу - по языку и письменности. Понас Кипарисус расскажет, как их найти. Сегодня же отправишься к Нагаме. - Харм кивнул. - А его будешь называть Нагама-сенсей. Понял?
- Как?
- Сен-сей.
- Ага.
- Ладно, я пойду. Еще столько дел. До встречи, Харм! Всего хорошего, Франклин!
- Удачи, директор Брегантина! - Кипарисус помахал директрисе.
- Удачи, директор Брегантина! - Харм, подражая Кипарисусу, помахал ручкой, правда смотрел он не на Брегантину, а на понаса Франклина.
Брегантина улыбнулась и вышла. Она шагала по холлу Купола Природы и обдумывала недавний разговор: 'Мечтает стать, как я?! Этого еще не хватало! А вдруг он все-таки в бабку?..' - она поежилась, но ее уже отвлекли, и она окунулась в новые заботы, не успев разогнать эту неприятную мысль до того, чтобы опять испугаться.