Игорь Федоровский

Хеопс

Историческая драма из жизни фараонов и фараончиков

Действующие лица:

Вождь

Павел Петрович Пыля Глава городского поселения

Атаман Хавроний Поспелыч Хвалынов казак

Чуб казак, правая рука Хвалынова

Матвей Петрович Коршунов (Коршун) казак

Марфутка невеста Хвалынова, младшая сестра Коршуна

Юлька Глистова икона либералов

Батька старый вояка

Мадам Сколкова владелица нескольких салонов На расслабоне близ автозаправок

Каргополов адвокат

Захаркин модный режиссёр

Народ: мужики, бабы, казаки, менты, жёны Батьки, мальчишки, проститутки

Действие первое. Авансцена. На небольшом пространстве перед сценой довольно людно. На занавесе совсем нечёткие контуры людей, они будто бы сходят с занавеса и разбредаются по зрительному залу. Выделяется женщина в платке, которая постоянно кричит: Домой, Надька, домой!

Чуб (затягивает, все нестройно запевают). Когда безумный наш султан сулит дорогу нам к острогу.

Мужик с фурункулом во всю щёку (перекрикивает всех). Мы с Коршуном сперва на площадь Победы сунулись. Думали, там все наши. Глядим, а никого нету, лишь наш белозубый глава отправляет машину с гуманитаркой на фронт.

Коршун (он с перевязанной головой и хромает). На камеру хорошо работает. Мордой светит. Подпевалы, конечно, рядом, но они разбегутся, чуть гром грянет.

Мужик (объясняет Чубу). Грузовик-то из города выедет, километра не проедет, груз-то и сбросит. Видел я эту помойку. Лучше бы тут бедным раздали.

Мадам Сколкова (нельзя разобраться, сколько ей лет, так она ярко накрашена, в руках у неё зонтик, так как обещали осадки). Божечки, я уже ничё не понимаю. Доктор Бубен самого Вождя лечит, я иду в его энтот его распиаренный центр, мне предлагают, какой-то левый Худяков, я интересуюсь, и он что, тоже лечит от всех болезней? Конечно, улыбаются, лечит. Да только смертность у нас в последнее время насколько выросла? Молчат. Слух идёт, что Вождь давным-давно помер, только момент для информации неподходящий. Молчат, но чую, рука на кнопке, ща охрану позовёт. Девка там, тощая, очкастая, у меня бы по самому низшему разряду пошла. А тут власть, начальничек, никуда не денешься. Успокаиваю дурочку: А доктор Бубен сможет сам меня принять? Хлопотать надо. А в глазах уже номер карточки светится, куда деньги переводить. Раньше ладонь определённо поворачивали, чтоб удобно пачку денег сувать, сейчас можно взятки брать до тех пор, пока банк тебя не заблочил. Представьте, ты помер, а Бубен-центр стоит, и денежки-то капают!

Мужик (не разобравшись в быстром стрёкоте Мадам). Слышите, она говорит, Вождь помер!

Коршун (тихо). Сейчас начнётся.

Мадам Сколкова (крестится, не понимая, что сама невольно превратилась в источник неверной информации). Ужели отмучился?

Люди шумят, недовольные тем, что нигде нет официальной информации. Выкрики: Боятся говорить с народом! Правды никакой не дождёшься! За дураков держат! Пылю сюда!

Молодой мент, призванный следить за порядком (ему неуютно среди толпы он переминается с ноги на ногу, бубнит себе под нос). Спокойно, граждане, расходимся, информация не подтверждена. Ваша акция является несогласованной, участники будут привлечены к административной и уголовной ответственности.

Крик с балкона. Главу поймали!

Глава (озирается по сторонам, толпа народа окружает его). Вы не смеете касаться меня!

Чуб (подходит к местному самодержцу). Стражу глазами высматриваешь? Нету никого, здесь люди, которые тебя выбрали. Которым ты сам в своей речи сказал, как он говорил, ребята? Ща припомню: двери моего дома всегда открыты, заходите, если возникнут вопросы! Так вот у нас их поднакопилось.

Глава (визжит). Уберите руки!

Чуб (прячет руки за спину). Я вообще к тебе не прикасаюсь. Очень надо. Народ жаждет, а я уж как-то разуверился.

Толпа позади одобрительно шумит. Лакей! Пятки Вождю лижет!

Мужик (машет перед лицом Главы руками). Вон там погрузили (показывает на один конец сцены), вон там вывалили! (Показывает на другой конец сцены). Братушки наши не дождутся помощи!

Глава (обиженно кричит то в одну, то в другую сторону, пытается склонить народ на свою сторону). Это возмутительная ложь! Все фотоотчёты будут представлены желающим и выложены на сайте администрации.

Коршун (подходит к Главе, тот шарахается, не любит, когда у кого-то что-то забинтовано). Вам нужно было чем-то занять наших бедных домохозяек. Чтоб они не выходили на улицы, а прятались в тёмных бункерах с пыльными коробками. И, надо признать, вам это удалось. Да только я вон там (показывает в сторону запада, куда уехали машины) ни разу не видел родной своей гуманитарочки.

Мужик (кивает на Главу). Сколько уже нам обещал, Вождь скоро приедет, Вождь скоро приедет. А время идёт, слова всё те же, а мы Вождя лишь по телевизору и видим.

Глава (изо всех сил пытается выкрутиться, глаза его бегают, натянутая улыбка появляется на губах). Только что получено официальное подтверждение, что Вождь собирается в наш гостеприимный город.

Мужик (машет кулаками перед лицом Главы). Да что ты врёшь!

Чуб (не даёт наброситься на Главу). А если мы ему ща позвоним и спросим, куда это он лыжи навострил?

Глава (испуганно). Ккому позвоните?

Чуб (спокойно). Да Вождю нашему. Мы выбрали нового справедливого командира. И он нам врать не будет.

Коршун (холодно). И о вот этом (тыкает на костыль и перевязанную голову) всё как есть скажет.

Чуб (речь его уверенна, глаза светятся). Вокруг батьки в серых зонах собирается народ. Атаман Хавроний идёт на Москву. Вождь стар и немощен и не может удержать власть. Может, я ошибаюсь, но по-моему ты выбрал не того хозяина. Пусть он убирается! Да, да, дайте ему пройти! Это мелочь, у нас впереди покруче. Мы самого, если будет нужно, по площади проведём! Эй, Поспелыч, эй Марфутка, Москва скоро наша будет! Немного осталось!

На занавесе контуры копошащихся людей, потом перед зрителями на мгновение возникает фундамент какого-то огромного помещения то ли логического центра, то ли Ленты. Занавес открывается. Действие второе. Глухой лес, где выстроил свой замок Батька. Тёмное помещение, набитое мебелью и вещами, на огромном Вольтеровском кресле Батька, у печуры спиной к зрителю Хавроний. У двери Чуб, в углу, где полагается быть иконе, портрет Вождя. В комнате сильно накурено, изредка появляются бородатые мужики из банды Батьки, кто-то подкидывает полешек в печуру, кто-то перекидывается с Батькой двумя-тремя фразами.

Батька (ворочается в кресле). Твои ребятушки Главу нагнули? По состоянию здоровья попросил освободить от занимаемой должности. Здорово он обосрался. Обычно такие посты просто так не покидают.

Хавроний (поворачивается к Батьке, к зрителям, улыбается, кажется, что отблески огня отражаются в его глазах). Тебе поперёд нас все новости известны!

Батька (подходит, похлопывает Хаврония по плечу). Стараемся, Хавроша. Где сорока принесёт на хвосте, где самый настоящий волчара. У меня есть и другие сведения. (Показывает новость на телефоне). Узнаёшь лупоглазенького? Объявлен в розыск. А каким он парнем был! Теперь поостерегись появляться в крупных станицах. Не твоя Марфутка, а Чёрная Маруся тебя примет.

Хавроний (смотрит на себя в телефоне, отворачивается). И не собираюсь прятаться. Там мои друзья. Они ждут лишь сигнала.

Батька (недовольно бурчит). Мои друзья, мой народ. Слова-то какие. Вот вышли вы в праздник на площадь. Без поддержки армии, без помощи из-за границы. И чего добились? Пылька вам не понравился. Да таких пылек Вождь штампует в день по пятьсот штук, а если танцовщицей своей не увлечён, то и до тысячи доходит.

Хавроний (глядит на задник, где проступают светящиеся контуры фундамента, хотя, скорее всего в печку подбросили дров). Всё серьёзней, батька. Почву в нашей степи буровят. Об этом тебе что-нибудь известно?

Батька (рисует что-то углём на белёной стене). До меня слух дошёл: Вождь строит пирамиду, которая должна превысить своими размерами, красотой и величием пирамиду Хеопса.

Хавроний (подмигивает Чубу, тот кивает). А может, мы, как в старые добрые? Атаман и Батька? Не дадим измываться над нашей степью? Старухи говорят это чтоб вождь следил за нашей хвалынушкой, чтоб не волновались, противу власти не пёрли, тихо, как тараканы за печкой сидели.

Батька (после долгого молчания, неохотно). Мне Вождь не враг. Глядит на портрет на стене. Какая симпатяжка. А ведь хоть и не стареет, и у него поясницу ломит, и перемену погоды плохо переносит, и магнитные бури своё берут. А старые болячки! Эх, ничего вы ещё не понимаете, носитесь, как заполошные. Мне бы снова ваши годы, я бы поберёгся, покумекал, а может, есть те, кто меня любит? И у тех, кто за меня умереть готов, тоже есть те, кто любит их?

Чуб (не выдерживает). Мы за своего атамана. За Хаврошу. Деспот уже на ладан дышит, не сегодня так завтра окочурится. Настоящая власть давно в руках кучки жуликов. Хватит им порабощать народ! Если узнают что Батька с нами, как воодушевятся.

Батька (бросает взгляд на Чуба, словно только что замечает его). Я с Вождём поболе твоего сражался. Скольких я по старинке рубал, из одного двоих делал. Вождю нашему бы поучиться. Батька Бугагашечка. Смешно? Да, многим было смешно. Но где эти многие? Куда подевались? А кто попробовал в глаза мне посмотреть и посмеяться? Меня, если что, и с той стороны уважают. Любая баба яга меня боится! Говорят, вся эта блевотина надолго. А значит, поживёт ещё батька! А как замиримся, верный человек сказал, помилование мне светит. По ночам хожу, стучу в двери и окна, (кивает на Вождя) патрет показываю, мои охают, крестятся. Скучно.

Хавроний (уверенно). Война закончится, ты ему больше будешь не нужен.

Батька (неожиданно осознаёт, что его зацветший плесенью стакан пуст) Почему не пьём, не гуляем, отчего в горнице, как на похоронах? Я водку с водой не мешаю. А такого ядрёного самогона ты в своей станице не пробовал. Первачок, только-только от Милашенки.

Хавроний (твёрдо). Мы по делу, Батька. Ты, может, уж подзабыл, как в нашей станице приёмная вон его (тыкает на портрет) была отрыта. Сам Вождь приезжал, жаль, малой я тогда был, ни фига не помню.

Батька (что-то припоминает). Господи, двадцать пять лет как на духу.

Чуб (улыбается). Нам с Хаврошей десяти лет-то ещё не исполнилось. Даже о девках тогда не думали. Марфутка-то совсем малая была! Ещё за нами увязаться хотела, тоже хочу приёмной быть, бухтела. Глупая, она ж нам всех родней, пришлось нам её обмануть, что идём в войнушку играть, ты помнишь?

Хавроний (на лбу выступают морщины, пытается припомнить). Что-то вылетело. Зато помню, как мы потом все углы сперва обоссали, а потом уже неинтересно было. Она ведь кроме того первого дня так и не работала. Бумажки всякие, запросы, обращения с открытия на полу валялись.

Чуб (задумчиво, бросает взгляд на рисунок башни). Думаешь, с этой хеопсней также будет?

Батька (тоже глядит на угольную башню на печке, хмыкает, затем стирает рисунок). Её ещё нужно построить. Времени же ни у кого из нас толком нет. Вождь тяжело болен и строит это для себя. Чтобы во чистом поле да и упокоиться. А к нему чтоб толпами шли, восхищаться его величием, селфи делать на фоне пирамиды. (Поднимает палец). Чудо света построить это уметь надо! Но вот чует сердце не успеет. Раньше бы спохватился, может уже и отдыхал бы во степи ненаглядной. А пока Нет, нам покоя, Хавроша. (Телефон в руках Батьки пытается зазвонить, но издаёт лишь одинокий виноватый звук, а потом экран гаснет).

Чуб (бубнит у двери). Ни фига не алё.

Батька (пытается залезть в интернет). Что это такое? Я без связи. Значит, опять или ваши наступают или ихние. Надо своим команду дать.

Хавроний (решительно). Ты бы лучше ща отправился с нами. Чуб, не жмись у двери, иди к нам! Батька, доставай заветную бутылочку! Мы ещё покумекаем, как тебя из твоей берлоги вытащить.

Батька (глядит на мёртвый телефон). По мне эта тягомотина надолго. А значит, батька пошумит ещё, погуляет по серым зонам. У вас молчат, что деревня брошена, и с той стороны молчат, а я поперёд всех знаю моё! (Кажется, его жёлтые глаза горят огнём). Эй, Глашка! Подь сюда!

Покорно подбегает молодая черноглазая девка, батька суёт жирную ладонь в вырез на груди.

Кого хочу, того за сиськи хватаю. Мои! Остался бы, отдохнул, в баньку сходил. Устал поди от своей недотёхи. Не шибко-то она тебя к себе допускает! А то подняться бы сил не было, не то что на войну идти! Мы тут тебе подберём! У меня одна уже на примете есть. Всё по высшему разряду, таких и в Москве не сыскать.

Хавроний (глядит на притихшую девчонку). Самого уже на всех не хватает.

Батька (добродушно, не обижаясь) Ты и здесь будешь о своей Марфутке вздыхать. Любишь, что ли?

Хавроний (твёрдо). Люблю.

Батька (глядит на Глашку, хмыкает). Ну смотри. Лет через двадцать с тебя спрошу. С неба спущусь, из гиенны адовой выберусь, от чертей рогатых убегу, а проверю. Глашка! Поди прочь. Скажи Милашенке, чтоб наготове были. А то нажрутся опять, потом от них толку не будет.

Хавроний (тихо Глашке). Скажи, пусть завтра выдвигаются с нами.

Батька (грозит пальцем). Ты в розыске. И сильно тут не командуй. Знавали мы удалых командиров. Приходили, выпендривались: я, мол, да я. А без Батьки, хрен вы кто. Каждому моя помощь нужна. Деревушку взять, где население два человека не могут. А ты на страну нацелился. Да ещё поперёк батьки идёшь, люди мол, ему нужны. Ну а кому здесь они не нужны? Мне своих людей жалко. Я их тебе не отдам, угробишь их в Москве своей.

Чуб (глухо). Не слушаешь своего атамана.

Батька (ехидно). Будто не знаю, как его в атаманы выбрали. Потешный круг собрался, там нажрались, да Любо и проорали. А всё почему? Вождь наш любимый повелел традиции народные чтить. Вы же их поперезабывали. И может, внешне всё правильно сделали, но на душе у вас ничего тогда не было. Поскорее б отбояриться, на камеру всё действо снять, отчитаться да снова разгуляться и вольнушку чуять. Вот супротив Вождя движение затеяли. А я ещё помню, как те же крамольники, ваши, между прочим, на каждом углу орали: Это же возвращение! Да какое возвращение, если он никуда и не уходил!

От долгой речи Батька закашлялся, выпучив глаза, он бесполезно хватает прокуренный воздух.

Хавроний (снимает со стенки ковш). Ща воды принесу. Чуб, стукни его пару раз по спине!

Батька (жестом останавливает его). Подожди. Мне нужно принять лекарства. Да, да, сожрать эти чёртовы таблетки. Машка!

Молодая грудастая девка быстро подбегает с горстью кругляшей в ладошке. Батька, зажмурясь, глотает их. Хавроний стоит, замерев с ковшом, чувствует его ледяную тяжесть.

Батька (бросает хищный взгляд на атамана). Чё смотришь? Да, Хавроша, и ты таким будешь. Но пока шуми ещё, ежели есть чем. Волнуй этих кремлёвских гадов. Всё не нажрутся кровососы. Может, всё-таки, каждому своё время? (ощупывает взглядом Машку, та смущённо уставилась в пол, перед гостями ей стыдно). Смотрите, какая красотка. Всё при ей, и энто она вам всего не покажет, не надейтесь. Всё, гости дорогие, ступайте в горницу. Батька спать хочет.

Действие третье. Обстановка комната с печкой в частном доме, похожая на берлогу Батьки, только здесь гораздо чище, свободнее, уютнее. Всюду видна женская рука на окнах вышитые занавесочки, на полу выбитые половички. Ни пылинки, ни соринки. Марфутка стоит посреди комнаты здесь она хозяйка.

Чуб (входит, радостный, разгорячённый, глаза его радостно блестят). Приехал наш атаман! Приехал Хавроша!

Марфутка (равнодушно). И что старик? Наверняка баб ему предлагал?

Чуб (отводит взгляд). Ничего не вышло со стариком. Он нам не поможет.

Марфутка (скосила глаза на дверь). А Хаврошка что? Поди озлился, мне бояться надо, ещё поколотит.

Чуб (пытается скрыть возмущение, но это плохо у него получается). Да как ты могла подумать! Он же тебя больше жизни

Марфутка (резко). А что? Вы можете. Пылю вон, не прижалели. Мне Кузьминична рассказывала, чуть по площади не размазали. Он сам Вождя ни разу в жизни не видел. А вы накинулись на него.

Чуб (уверенно, но мягко). Эти старики не хотят понять, что время изменилось. Цепляются за власть скрюченными пальцами (неожиданно из-за спины показывается букет цветов, который Чуб вручает Марфутке). Это от нас с Хаврошей. (Сглатывает солёный комок). Ситуацию может изменить только вооружённое восстание, насильственная смена власти. То, что идёт война, нам на руку. К нам приходят люди умеющие сражаться.

Марфутка (укоризненно). И что самое страшное они без этого уже не могут. (Цветы, однако, принимает, ставит их в вазу). На улицу страшно выйти.

Чуб (теперь в ладони его неожиданно появляется шоколадка Алёнка, он тоже вручает её Марфутке). Это ведь это ведь только начало. По всей стране такие пыли сидят. Вся эта чиновничья система пошла от их молчаливых кивков головы. Не хотят даже вникать, что одобряют, с чем соглашаются, лишний раз затылок не почешут. Но всё, нет им никакой надежды на продолжение старого!

Марфутка (развёртывает шоколадку, отламывает себе кусочек). Кузьминична говорит, кабы не было хуже. К тому-то толстяку привыкли, помнит бабка, как в девяностые-то пенсию не платили, трясётся, вдруг новый придёт да и всё отымет. Тоже вот под девяносто ей, а память, дай бог Хаврошке такую, с днём рождения меня поздравить забывает.

Чуб горячо протестует, но его слова тонут за громкой беседой казаков. Входят Хавроний и Коршун с несколькими казаками.

Коршун (тщательно вытирает ноги перед тем, как войти в комнату). Что, не вышло?

Хавроний (раздражённо). Велишь наган ему к виску приставить? Стар стал Батька, дурит. Мне, говорит, людей жалко. Будто мне на всех вас по фигу. На тебя, меня, Чуба. Марфутку, в конце концов. Знаю, нашим бабам всех тяжелее, когда мы на войне, им и за себя, и за нас отвечать, а заступиться-то, обнять, приласкать некому.

Марфутка (тихо Чубу). Вспомнил, великий воин.

Коршун (смеётся). Он хотел, чтоб его поуговаривали. Батька удалой вояка, но гордый, что кусок навоза на солнце. Помякнуть ему надо было под вашими словесами, в баньку сходить, самогошки хряпнуть. Не может он без дела, киснет.

Хавроний (улыбается). Ну это у вас общее.

Коршун (ощупывает голову, из ладони на мгновение показывается острый внимательный глаз). Вот-вот подлечат меня и снова туда. Матушка говорит, неужели тебе теперь отпуск не дадут, опять на мясорубку погонят. А что я ей врать буду? Нога цела, значит, годен. Оторвало б, другой был бы разговор. Не пущают к своим надолго, чтоб вольнушку не почуял. Кто ж, говорят, учить младенцев будет? А если честно, Хавроша, тянет туда. Уже не могу. Доча давно не узнаёт, пугается, что за дядя в бинтах. Восемь лет, как я там.

Хавроний (осторожно хлопает товарища по плечу). У тебя долгая дорога будет. Через Москву.

Коршун (Марфутке). Чистую смену белья положила?

Марфутка (огрызается). Жена тебе должна всё складывать. (Чубу) Послал же господь на мою голову солдатушек.

Мадам Сколкова (жмётся у входа). Начальничек соизволил честь оказать.

Хавроний (смеётся, приглашает Мадам в комнату). Приняла что ли на грудь с утра пораньше?

Мадам Сколкова (оправдывается). Так страшно ж, командир. Слухи ходят среди девочек, выступать хотите.

Марфутка (Чубу нарочно громко). Он не мог встретиться с этой в другом месте?

Мадам Сколкова (в сторону Марфутки). А нам стесняться нечего. Оказываем банные услуги, если что и помоем, и поброем, и простирнём, всё по желанию клиента. Закуски, водочка, ежели надо, так целого барана подадим, притомился товарищ ехать далёко, так у нас и отдохнуть можно, и переночевать, номера в нашем Расслабончике, я вам скажу, не хуже, чем в гостинице. Божечку кому надо, со святым отцом договорённость есть. Кстати, все помещения у нас освящённые.

Коршун (весело). При каждой заправке теперь салон мадам. Почему пузатых чиновников нет на своих почётных местах, а томная секретутка кормит нас завтраками? Приглядишься внимательней, а в каждом нумере то ли чин, то ли сан, словом склеротическая бляшка. Иногда ловят их, так те не могут вспомнить, как там оказались. Ошиблись дверью.

Мадам Сколкова (кивает). И сейчас у меня эти голубчики в пятом номере засели, расслабляются. Их ещё и не выгонишь, заплятят за ночь, а барагозят неделю. Лишь бы на работу не ходить!

Коршун (сощуривает глаз, Мадам расплывается и кажется нереальной). Помню, с чего всё начиналось. Разваливающаяся сарайка возле нашей станичной заправки.

Мадам Сколкова (вскидывает голову). Любой уважающий себя подросток посещал мой салон.

Чуб (твёрдо и резко). Меня там не было. Иначе бы стыдно по гроб жизни. Как в глаза бы мы с Хаврошей Марфутке глядели?

Коршун (подмигивает Хавронию и Чубу). Всё же здорово поджали в последнее время мадам, если она с нами. В двенадцатом году была вполне себе чинопочитутка, и вождь прекрасно на стенках её салонов висел. Крепко на неё наехали, и я по слухам даже знаю, кто.

Мадам Сколкова (гневно, глаза её блестят, зонтик поднимается, готовый ударить по вражине). Да туточки безо всяких слухов. Самому Вождю зять.

Чуб (неожиданно громко и решительно). Может, договорим на улице? Дадим Хавроше с Марфуткой вместе побыть!

Казаки, шумя и топоча, уходят. Извиняется и выскальзывает за дверь Мадам.

Марфутка (равнодушно). Жрать хочешь?

Хавроний (обнимает её, лезет куснуть неприметное за колечками волос ушко). Скорее я тебя накормлю. Твоя стряпня-то поди остыла?

Марфутка (отстраняется, бьёт Хаврошу по рукам). Совсем офонарел. Ты у нас пока не Вождь, чтоб руки тут распускать. Этому ещё дураку вещи собирать. Выбираете любимую, а имя ей война. Вот и целуйтесь с ней, а меня оставьте в покое.

Хавроний (глядит насупясь). Ты может, ещё плохо понимаешь. Ну да, конечно, даже мне во всём сейчас нелегко разобраться. Вот бьют слабого. Конечно, заступаешься, и вдруг чувствуешь, слабый ты. И тот, кого защищал, скалится кровавой улыбкой. Бедные становятся беднее, но сами этого не замечают, спасаясь иллюзиями. Кто в телефоне сидит, кто ощущает себя телефоном. Сейчас не шибко любят тех, кто вмешивается. (Голос его крепнет, становится уверенней). Ну а мы вмешаемся. Может, может это в последний раз такое возможно. И следующее поколение будет уже не поднять.

Марфутка (ходит по комнате, достаёт откуда-то трусы, откуда-то полотенце, швыряет в Хаврония). Потому что тогда бабы станут умней, и вам самим себе бельё стирать придётся. А вы ленивые и гордые, в грязном же и на войну идти, и помереть стыдно. Шлюха из салона мадам Сколковой эта ваша война. А я не привыкла делить мужчину с этими

Хавроний (обнимает её, целует сперва в щёку, потом в губы). Как будто тебя тут кто-то обижает.

Марфутка (глядит Хавронию в глаза). Вот орут за спиной: Эй, женщина! А я уже дёргаюсь. Не хочу быть ему безликому женщиной. (Снова бьёт Хаврония по рукам). И вообще никому не хочу. (Глаза её загораются ядовитым огнём). На телефоне фоточки смотреть хочу и музычку слушать.

Хавроний (глаз его нервно подрагивает). Значит пусть дальше в стране бардак, всё катится к чёрту, а самодур Вождь тобой правит?

Марфутка (пожимает плечами). Несчастный, совсем больной. А вы чего-то ещё от него хотите. Ничё он не может, всё давно в руках наместников-приспешников перелапано-переделено.

Хавроний (смеётся). А если и так, то зачем нам такой лидер, который ничего не знает, не видит, не может изменить? Тебя бы Батька услышал. Сказал бы, что больно умная. Ну переделено, а мы по новой поделим. В пользу народа.

Затемнение. На занавесе в копошении людей начинает проявляться основание пирамиды.

Действие четвёртое. Дешёвый тесный офис, где кроме стола, двух стульев да старенького телевизора в углу ничего нет. За столом со стаканчиками кофе вместе с Хавронием сидят тяжеловесный, солидный Каргополов и рыжий, вёрткий Захаркин. На стене запылённый портрет Вождя.

Вождь (кажется огромным в экране, кажется, что на портрете он тоже шевелит губами). Мы сейчас по-новому открываем для себя такие понятия, как державность, отечество, патриотизм.

Захаркин (щёлкает по экрану телевизора). Око государево. Глухие старухи в ваших станицах смотрят и умиляются: Это ж Вождь за нами присматривает. Пока он туточки и с нами ничего не случится.

Хавроний (резко). Ты ничего не знаешь. С нами идёт на первый взгляд глухая старуха, а присмотришься, и сорока не наскребёшь. У этой женщины дочь пропала. Надюшка. Давно, лет пять уж. Все тогда на ушах стояли и наши продолжали искать, когда полиция уже рукой махнула. Так вот идёт эта женщина с нами, а почему? Думает, а вдруг девчонка в Москву сбежала?

Каргополов (хмыкает). А ведь бегут. С боем берут поезда, чтоб сбежать куда подальше. Инвалидов, женщин и детей не жалеют. Дошло до того, что проводницам взятки стали давать, чтоб в их закутке, в предбанничке проехать. И плевать, что не положено. У нас положено, когда в карман положено!

Хавроний (опускает глаза). Это случайные люди. И мы объясняем, что никому не хотим зла. Зачем вы меня сюда позвали?

Каргополов (откашливается, перехватывает взгляд Вождя с экрана). В это судьбоносное время все противники Вождя должны объединиться. Мой человек сказал, что скоро.

Хавроний (презрительно). Доктор Бубен и тем, и этим сливает информацию. Я бы поостерёгся ему доверять.

Захаркин (напрягся). Неужели он не может за ту сумму, что от нас получает, поскорее облегчить, унять страдания нашего больного? Ведь есть же сотни относительно безопасных способов. Сильная доза обезболивающего, снотворное, в конце концов. Я уж не говорю о случайно упавшей подушечке. Да разве богу могут быть угодны такие мучения?

Каргополов (тактично покашливает, обрывая прекраснодушные порывы приятеля). Георгий Вячеславович не решается брать грех на душу. А вдруг с первого раза не получится, организм воспротивится или заподозрит кто? Тогда доступ к телу у нас будет жёстко ограничен. Разве во гробу дадут поцеловать нетленного старца, да и то вряд ли.

Захаркин (закуривает электронную сигарету, даже до зрителей может доходить приторный сладкий аромат). Я после вчерашнего информсообщения хотел уже к вам бежать. Молебен о здравии, глядите ка, тут и дурак башку почешет. Друзья танцовщицы толкают её к трону, но им как раз выгодно, чтоб Вождь как можно дольше был жив. Ежели тот орёт по утрам, она и успокоит, и станцует, и переоденет, и лекарства он лишь с её рук принимает. Но даром у нас даже в классике ничего не делается! Дам тебе я зёрен, а ты песню спой Даа. Сильно сдал старик.

Каргополов (предлагает Хавронию закурить, тот отказывается). Вам повезло, что все наследники сейчас вошкаются у постели, не знают, что делать, а пёстрая челядь неожиданно почернела и затаилась. Боятся кормушку потерять. Иначе армия бы в один миг прихлопнула вашу вольницу.

Хавроний (встаёт со стула, прохаживается по офису, здесь ему тесно). Ежли паралитик у власти, то и страна медленно, но верно становится недвижной, год от года становится трудней руки поднимать то ли в знак одобрения, то ли сдаваясь на милость таких же побеждённых. Чтоб как-то держаться, надо нахмуривать память, мол сейчас ещё не так, как было. А если я не хочу, чтоб было так и так? Если я хочу хорошо?

Захаркин (от его улыбки пахнет миндалём, Хаврония передёргивает). Так и мы, драгоценный, хотим того же. Но не как вы (кривляется) отнять и поделить! а продумав и просчитав каждую мелочь.

Хавроний (решительно). У нас достаточно сил, чтобы выступить без вашей помощи.

Каргополов (учительским тоном). Казаки никогда не брали власть в столице. Шумели вокруг и только. Я же предлагаю верное дело.

Хавроний (улыбается). И что мне нужно? Очистить карму, записаться к психологу на курсы, поцеловать котика на камеру?

Каргополов (лениво). Тебе нужно жениться.

Хавроний (твёрдо). Я женат.

Каргополов (учительский тон возвращается). Вообще то, кто-то говорил, мы должны быть искренними друг с другом. А ты (цокает языком) нехорошо. Мы хорошо подготовились. Чтоб делать ставку.

Вождь (доносятся обрывочные фразы). В воспитании нового поколения мы основываемся на таких важных факторах, как порядок, нравственность и мораль.

Хавроний (долго молчит, закуривает, но сразу же бросает). Надеюсь, вы не предложите мне (голос его предательски срывается) жениться на мужчине.

Каргополов (хлопает Хаврония по плечу). Обижаешь. Гляди, свеженькая (тычет в экран телефона). Вышла в независимом издании. Муж мой Россия, ярко, не так ли? По секрету скажу, почти всю статью я написал, но мне сейчас лучше не светиться лишний раз. Потому автор Глистова. Да, зашевелился, значит, слыхал. Сестра того самого. Здесь на фото она похожа на учительку из средней школы, но в жизни она огонь! За ней все наши, держимся вокруг, разве что за сиськи не лапаем. Понятно, что прежнюю фамилию оставлять было неразумно. Мы ей устроили фиктивный брак, ничего там не было, можешь не бояться, что однажды окажешься в чужой постели.

Вождь (продолжает вещать из телека). В сегодняшних условиях нам важно сейчас сплотиться вокруг, я не назову, кого-то конкретно, хотя людей достойных хватает. Вокруг России.

Каргополов (апплодирует). Как чешет! И не сказать, что лежит при смерти. Ну а мы его слова малость подкорректируем.

Захаркин (торжественно). Их единству чиновников, управленцев, полиции мы противпоставим единство культуры, интеллигенции, народа.

Каргополов (обращается к Хавронию, всё это время молчащему и напряжённому). Но сперва мы поздравим молодых. Крикнем Любо! да так, что вся страна услышит, а этот господин (тыкает в Вождя на экране) перевернётся в своём ящике.

Захаркин (толкает Хаврония с другого бока). Соглашайтесь, не прогадаете! Как у нас в театре говорят, лучше переспать, чем недо.

Каргополов (улыбается). Власть приходит половым путём. Как сифилис. Это чтоб ты не дёргался, а понимал, что за любое удовольствие надо платить. Даже за полюбас по взаимному соглашению. А своей ты объясни, ну так, по-мужски, что есть её распрекрасная гордость, и потонувшая в грязи и коррупции страна, где людей снова лечат берёзовым грибом, нашёптываниями да заговорами.

Захаркин (извлекает фразы, словно козыри из рукава). Вы даже не представляете, какие тузы тогда с вами будут, некоторые фамилии (округляет глаза) даже здесь называть страшно. Никто из ваших удалых козачин не пострадает, их дети не останутся сиротами. А сколько всего тогда Вы реально сможете сделать для народа (звонит телефон, обрывая судорожную, захлёбывающуюся речь Захаркина).

Каргополов (глядит на экран). А вот и пчёлка на медок (принимает звонок, что-то объясняет, поворачивается к Захаркину). Не может найти. Понятное дело, навигатор нас не видит. Сейчас в офисах соседей не знаем, да и о нас никто не в курсе. Иначе браворебятушки давно были здесь. Пойду встречу (выходит).

Захаркин (озирается на дверь, потом вкрадчиво шепчет Хавронию). Как поднялся-то Каргополов знаете? На последних выборах Вождя процент убедительный взял на отведённом ему участке. Секретов успеха тут мало. Можно обещаниями, угощениями, подвозом, из дальних гнилых деревень, если там хоть кто-то остался, но это всё равно больше ста процентов не даст. Ни за что не угадаете, что он удумал! Люди очень часто неудачно умирают, прямо перед избирательной кампанией. Никто их, конечно, на селе из списков вычеркнуть не успевает. Так вот наш друг устроил так, будто бы все мёртвые души перед смертью перебрались в его избирательный округ, проголосовали, конечно, правильно, за кого нужно и затем уже благополучно померли. Потом, конечно, они с Вождём посрались, причём быстро, но было время, когда Борис никого из наших и замечать не хотел.

Хавроний ничего не успевает ответить, Каргополов приводит худую девушку в очках. Это Глистова.

Юлька (встречается взглядом с Хавронием). Борис успел меня ввести в курс дела. Савелий, очень рада, буквально вчера была на Вашем спектакле.

Каргополов (ехидно). Тебе ещё позволяют что-то ставить?

Захаркин (обижается). Герой моего нового спектакля товарищ Сталин. У него три реплики Муж за жену не отвечает, Есть человек, есть проблема, нет человека, нет проблемы и Расстрелять!. А в остальном героя играет толпа. Потрясающий успех. Сам Вождь на спектакле пару раз был.

Каргополов (хмыкает). Точнее одна его ипостась.

Захаркин (резво, глаза его блестят). А что у нас сейчас происходит? Раболепие перед Вождём. (Визжит, закатывает глаза). О многомудрый шейх, слушаем и повинуемся! (печально). Гордятся, что работают прислугой. Мужского рода не имеют. Так я провожу смелые параллели.

Каргополов (тихо Хавронию). Больше его слушай. Он уже был не в фаворе, вот к нам и пришёл. В последний раз Вождь за кулисы прошёл всю труппу приветствовать, так этот поперёд всех встал, загородил всю труппу, гляди, мол, я твой послушный паж, прислуга твоя праведная. Так Вождь мимо прошёл, не узнавая. Только дурак не знает, что потом будет. Вот он и запрыгал. Заголосиил золотой петушок на шконке, ну а мы его, если что, понятно как угомоним.

Захаркин (выходит на Авансцену, пока Хавроний с Каргополовым перешёптываются). Меня все любят. Надо, ставлю патриотический спектакль Хеопс, прославляю нашего любимого Вождя. У меня на сцене, представьте себе, его пирамида уже построена. Сама танцовщица блистает в одной из партий. А в финале Вождь по Руси на золотой колеснице ездит.

Юлька (про неё все забыли, она подходит к Хавронию, вклинивается между ним и Каргополовым). А вы, значит, тот самый

Хавроний (уставясь в пол). Хавроний.

Каргополов (целует Юлькину ладонь, рассматривает линии жизни). Закручивают гаечки-то. Ласково, дамскими маникюрными ножничками.

Захаркин (понимает, что стоит на авансцене один и возвращается к остальным). Азраиля нашего помнишь? В каком порядке был. А ведь и его навестили. Творческими планами поинтересовались. А у того Щелкунчик вовсю репетируется, признаться бы, да боязно.

Юлька (удивлённо). Невинная детская сказка, к чему тут можно придраться?

Захаркин (грозит пальцем). А у крысиного короля сколько голов? Воо, чутче надо быть политически, чётче понимать, что слухи о двойниках могут отозваться даже в сказке. Вдруг зритель не то подумает?

Хавроний (ему хочется подняться с места, но он окружён Захаркиным, Каргополовым и Глистовой). И что, его уволили? Или

Захаркин (закатывает глаза). Ой, что Вы, что Вы! Посоветовали сделать похожим на лощёного дельца. Ещё лучше стало! Почему я такое раньше не придумал? Вроде немудрено. Ещё актёра подобрали в профиль вылитый Навалка. Гениальный успех, и в конце, когда Щелкунчик с ним расправляется, зал стоит и рукоплещет.

Юлька (резко). Савелий, вам никогда недоставало такта.

Каргополов (улыбается, вновь целует Глистовой руку). Вы сидите, милуйтесь. А меня извините. Динь-динь. Дела-дела. (Уходит).

Затемнение. Пирамида начинает дрожать и пошатываться. Люди, работающие на самой верхотуре, падают вниз. Звучит траурная музыка.

Действие пятое. То же офисное помещение, из обстановки ничего не поменялось, только у портрета Вождя отбит нижний уголок.

Хавроний (ходит по комнате, потирает пальцы, в офисе холодно). Меня всегда терзал один вопрос, куда деваются портреты.

Захаркин (хотел что-то сказать, но поперхнулся своей ароматной дурью и долго откашливался). Не понял?

Хавроний (смотрит на ладони, дышит на них, изучает линии жизни). Ну ведь Вожди иногда уходят. Получается, портретами должна быть усыпана вся страна, ведь в каждой клетушке, в каждом мухозасранном офисе он висел. Выходишь, например, отсюда, места свободного не найти, машину некуда припарковать, велик присобачить. Ходишь по лицам, по одинаковым лицам. Почему он стал таким? Неужели зло появляется в нас с рождения и мы не можем ему противостоять?

Захаркин (охотно вклинивается в мысли Хаврония). Чрезмерные подозрительность и мстительность всегда отличали нашего любимого Вождя, а в последние годы это развилось буквально до мании преследования. Скорее всего это связано с тем, что в детстве и юности в своих компашках он был и одет хуже всех и семья у него не самая богатая.

В телевизоре портрет Вождя, такой же, как и на стенке с траурным уголком. Стучит метроном.

Сегодня в шесть часов утра остановилось сердце Вождя нашего государства

Захаркин (закрывает уши). И так через каждые пятнадцать минут. Интернета нет, мы будто у Вашего батьки Бугагашечки в серой зоне. Ну что перетерпим? В последний уж раз?

Хавроний (пытается открыть окно, ему душно, но оно не открывается). Всегда говорят, что в последний. А потом оказывается, что это только начало. Я не могу уже тут сидеть.

За окном раздаются хлопки, портрет на стене окрашивается то в зелёный, то в жёлтый, то в красный цвет.

Захаркин (нехотя бросает взгляд в окно). Фейерверки это строжайше запрещено. Но всё равно кто-то осмелился.

Хавроний (уверенно). Пойду посмотрю.

Юлька (умоляет, бросается ему на шею). Хавроний, не ходи! Сейчас лучше переждать, пусть Борис придёт, хотя бы свяжется с нами, у него оперативная информация.

Хавроний (отталкивает Глистову). А мне на твоего Бориса и его сведения плевать. Главное, (кивает на телек) мы все знаем. Когда я к своему народу боялся выйти?

Хлопает дверью, возле выхода сталкивается с Чубом. Офис скрывается в темноте, появляется пустынная от страха улица, петарды больше не пускают.

Хавроний (похлопывает друга по спине). С трудом от них вырвался. Меня заставляли смотреть на Вождя, представляешь? Но стены темниц рухнули. Наши товарищи на свободе.

Чуб (глядит на грязный тротуар, ветер мечется по пустынной центральной улице Москвы, разносит мусор). То, что мы сейчас смотрим, больше не существует.

Хавроний (отлепляет от ботинка грязный пакет). Мне эти во все уши жужжат, что теперь я, что это компромиссный вариант, который на первое время всех устроит.

Чуб (уверенно). Я всегда знал, что ты будешь править, что из тебя получится хороший командир. Ещё когда сопливыми были. Спервоначалу трудно, конечно, будет, но мы справимся.

Хавроний (напряжённо). Ты меня не осуждаешь? За Марфутку.

Чуб (уткнулся взглядом в пыльный опустошённый асфальт, бормочет). Вон там впереди и вокруг Оно такое большое государство. Много людей. Мы потерпим.

Хавроний (машет рукой). Знаю, осуждаешь. Думаешь, не то, не ладно затеял. А у меня не шибко-то богатый выбор был. Идти без всякой поддержки на Москву? Мы бы не выдюжили. Сидели бы или лежали, а так, видишь, на своих ногах в Москве в Кремль идём.

Чуб (виновато). Твоя новая компания мне не по душе. Мы идём под красным флагом, а они под радужным?

Хавроний (морщит лоб). Нет. У них теперь бело-голубой. Хотя мне же теперь решать, что у нас будет, Чуб! Захочу, и лицо Марфутки на государственном флаге будет! Или на герб её присобачим!

Чуб (тихо, но твёрдо). Ты лучше Марфутку сейчас не трогай. Я понимаю, что то, что ты сделал нужно для страны, и она понимает тоже, но дай ей время к этому пониманию что ли, привыкнуть.

Хавроний (пинает камешек). Ох уж эти женщины моей страны. Все эти Самиры, Оли, Зульфии. Я теперь за каждую должен жизнь отдать. А ведь я их даже не знаю. Почему они прячутся по домам, неужели боятся, что начну сейчас всех насиловать или резать? Мне бы объяснить им, что думаю о каждой, а как? Скажут, мозгов не хватит обо всех думать. Скажут, обещать вы все горазды. Как сказать, что люблю каждую, не так, конечно, как Марфутку, но всё равно крепко, искренне и по-настоящему.

Чуб (в его глазах появляется грусть). Может, об этом и не надо говорить? Не знаю, дай им сперва разобраться в себе, потом они и до тебя доберутся.

Хавроний (вздыхает). Не мог никогда ждать. Хотелось всего и сразу. Помнишь ведь, малым был, а орал: Курить буду! Пить буду! Долго думал, что так взрослым стану. Сейчас задуматься, усумниться бы, притормозить, но устаю находиться на одном месте. В тридцать пять стал главой государства все скажут взрослый, можно остановиться. А я со вчерашнего вечера сидел с Юлькой и Захаркиным в этой душной камере, так чуть не помер.

Чуб (неожиданно сворачивает в сторону, слышен его радостный возглас). Главный музей столицы! Я никогда и не мечтал тут побывать.

Хавроний (пожимает плечами). Так давай зайдём. Наверняка хранители-смотрители сбежали.

Часть сцены освещается, зрители видят один из залов музея.

Чуб (озирается по сторонам, всё здесь для него необычно). Помнишь, мы забрались на вершину скалы и слезть оттуда не могли. Камни под ногами шатаются, замерли с тобой наверху, дрожим. А ты вдруг взял и прыгнул. Ну всё, думаю, разбился Хавроша, костей не собрать.

Хавроний (взгляд скользит по ковровой дорожке). Мне надоело ждать, рухнет скала, не рухнет. Ну да, потом успокоились камушки, тебя выдюжили, да, я переломал руки и ноги, но для меня это было лучше, чем тупо ждать и зависеть от дрожащего клочка земли. И я ещё раз прыгнул бы, если б был выбор. Но пока у нас есть только эта дрожащая земля, которая так и не может успокоиться.

Чуб (радостно тычет пальцем). Смотри! Трон! Садись, пока музейщики не прохавали, что мы здесь!

Хавроний (садится на трон). Знаешь, сколько до нас тут пересидело? Думаешь, кто пугался смотрителей? Ну сгонят одного, пока из музея выпроводят, второй сядет. Это похоже на игру, у кого конец дольше.

Чуб (удивлённо). Ты о чём?

Хавроний (старается усесться удобнее). Тебя тогда не было, родоки в лагерь увезли, а я с большими мальчишками пошёл за гаражи письками меряться. Засранный пятачок, помню, голубятня беголовая торчит. И вдруг пришло осознание, что стою со спущенными штанами за гаражами, и мне стало так стыдно. Хрен самый большой, а стыдно. И до сих пор, словно оттуда не ушёл. Сижу сейчас и думаю а всерьёз? (тревожный огонёк появляется в его глазах). А теперь ты присядь.

Чуб (делает несколько поспешных шагов от трона к двери). Да что ты, Хавроша. Мне твёрдо будет.

Хавроний (настойчиво). А вот присядь. (Поднимается и усаживает Чуба). Смотри ка, он прям по тебе. И народ тебя ещё поболе моего любит.

Чуб (резко поднимается с трона). Да перестань. Ты Поспелыч, а я Чуб. Ты теперь за нас всех в ответе. А меня всю жизнь Чубом кличут. И помру я Чубом, зачем мне в чужие сани лезть? Чёрт бы побрал, трон этот, тянет, собака, снова сесть!

Каргополов (некоторое время напряжённо глядит на сцену у трона). С трудом вас нашёл. Зачем надо было из офиса уходить?

Чуб (бурчит). Тебя забыли спросить. Что, тоже присесть хочешь?

Каргополов (холодно). Я могу поговорить с Хавронием Поспелычем наедине?

Чуб (кивает Хавронию). Ты зови, ежли что. Я за дверью буду.

Хавроний (дождавшись, когда Чуб уйдёт). Я что тебе ручная собачка? Что уже за своей долей пришёл? Не больно ли торопишься, Борюсик?

Каргополов (разводит руками). Хавроний Поспелыч, обижаете. От нас сейчас чего? Вольностей ждут. И мы откликнемся на пожелания. Выборы снова будут проводиться раз в четыре года, запрет баллотироваться после двух сроков правления. После того, как парламент и правительство выразят недоверие, Вы можете быть отстранены от руководства.

Хавроний (удивлённо). Это почему? Власть уже наша, зачем снова уступать этим проходимцам, которые только и ждут, чтоб всё повернуть назад?

Каргополов (улыбается, разглядывая холодное оружие на стене). Шашку наголо! Иного я и не ожидал. А вы и не подозреваете, сколько у вас врагов. Надо что-то делать с недовольными.

Хавроний (уверенно). Я никому ничего плохого не сделал.

Каргополов (мягко). И не сомневаюсь. Но после кончины нашего любимого вождя многие хотели занять его место.

Хавроний (резко). Со мной не надо тут лукавить. Держать меня за лоха какого-то. Помогли ведь. Что и мне будете мозги пудрить?

Каргополов (расслабленно). Зачем же пудрить? Вот табакерка (гладит её шероховатые бока). А она тяжеленная. Неосторожно можно удариться, особенно в такой неразберихе. Мозги по всему тронному залу собирать будем, вы же парень умный, не только бабы и выпивка в голове.

Хавроний (хмуро). Я не понял, ты мне что, угрожаешь?

Каргополов (возмущённо). Да что вы! Даю бесплатные советы, учитывая то, сколько я беру за консультацию, вы должны быть мне благодарны. Думаете, молодой, сильный, красивый и сами справитесь? Я со многими и половчей вас встречался. Обещали, ресурсы имели, хотели (кивает на трон) того же. Но вот беда, вроде ты сегодня здоров, крепок и могуч, как лев, а потом разболелся и умер. Если бы всё, что они за это время обещали, выполнили, я бы уже был хозяином во Вселенной. Но человек внезапно смертен, это мысль старая. Вождь местами был бодр и полон сил, кто ж мог даже предположить? Парадокс: острая сердечная недостаточность у того, у кого, по вашему мнению, сердца вовсе не было. В стране трёхдневный траур, делать его длиннее смысла не вижу. Лучше поговорим о том, кого следует ввести в наше умелое правительство, которое уже начало свою работу.

Хавроний (усмехается). И у тебя, ну совершенно случайно, есть на примете нужные кандидатуры.

Каргополов (достаёт из кожаного чемоданчика несколько файлов с личными делами). Найдутся. Можно называть? Чернокуцкий Степан Фёдорович.

Хавроний (изумлённо). Помещик?

Каргополов (удивлённо круглит глаза). Да помилуйте, сейчас и слова такого не знают. Вы в каком веке живёте? Да, он владеет несколькими участками земли, в том числе, и в вашей станице, но на совершенно законных основаниях, поверьте мне. И от людей, что на него работают, самые лучшие отзывы. При всём при том, он нехило вложился в наше дело. Взять власть штука, сами знаете, недешёвая. Так Рушди Залман Израилевич. Да, фабрикант, да заводчик, но он жертвует на благотворительность баснословные суммы. Например, он спас от рака гораздо больше людей, чем наше с вами государство с его бесплатной медициной. Следующий Бубен Георгий Вячеславович. Высококвалифицированный доктор, много лет лечил первых людей государства, готов и Вам предложить свои услуги.

Хавроний (устало машет рукой). Иди ты, куда подальше.

Каргополов (подходит к трону гладит его шершавое сиденье). Без меня на самой верхотуре удержаться сложно. Разве я так много прошу? Учитывая, что без меня вы бы ещё сейчас в степи конский навоз грызли. А сейчас армия присоединилась к нам, потому как она у нас всегда поддерживает того, кто у власти, ну за реедкими исключениями. У руля удалой командир, незаурядный полководец лучшей кандидатуры для них не найти.

Хавроний (смеётся). Тебя со всем твоим либеральным душком и сворой крыс они бы не вынесли.

Каргополов (нарочито изображает удивление). Разве я претендую на пост владыки мира? У нас и уговора такого не было. Но знаете, расскажу об одном своём давнем желании. Я уже с детства знал, что буду работать в аппарате правительства. Другие лётчиками хотели или врачами. Я мечтал о власти. Не над золотушной ребятнёй, а по-настоящему, чтоб от одного твоего жеста, от кивка головы, даже от молчания зависело, быть стране или не быть. Я жевал песок и воображал себя фараоном, сосал ледышку и повелевал севером. Мял в руках землю нашей страны и чувствовал, как она уже на ладони распадается на части. Это были не девяностые, которыми сейчас всех пугают, а восьмидесятые, ты ещё и не родился, а мне уже хотелось взять эту землю, если тебе так понятней кончить в её чернозём. Но мне хотелось, чтоб и она меня любила в ответ. Но во все времена любят почему-то всегда таких, как вы.

Стук двери, Каргополов оборачивается, вбегает мальчишка и замирает, увидев трон, заметив Хаврония.

Мальчишка (глаза вылуплены, голос дрожит). Пре-ве-лик! Во-ло-дык! Ве-ве-великокнязь!

Хавроний (удивлённо). Да что ты, Егорка? Не признал? Я простой казак, мы ж с одной станицы, твой отец, Максим Савватеич мне кум.

Мальчишка (виновато). Мальчишки говорят, теперь к тебе только так надо обращаться. У тебя тут золотые умывальники и павлин-мавлин ходит.

Хавроний (недоумевает, разводит руками). Почему павлин-мавлин?

Мальчишка (шмыгает носом). Ты теперь совсем от нас уйдёшь?

Хавроний (треплет мальчишке волосы). Ничего подобного. Вы не убегайте далёко. Там Чуб распорядится. Каждому шоколадки, в общем, кто что любит. Как говорится и соленья и варенья королю на объеденье.

Мальчишка (мотает головой). Не. Мы Надьку искать будем. Тётя Валя говорит, здесь она.

Хавроний (усмехается). Москва большая. Хочешь на троне посидеть?

Мальчишка (бросает быстрый взгляд на пыльный трон, но вспоминает, что за дверью его ждут друзья). Мы потом. После того, как Надьку найдём. Хорошо? (Убегает). Хавроний успевает услышать, как Чуб говорит другому мальчишке: Каждому теперь не конфета квартира будет.

Каргополов хочет что-то сказать, но входят Захаркин с каким-то подёргивающимся, бубнящим чего-то себе под нос мужиком.

Мужик с дрожащим лицом (орёт гнусаво). Подарок любимому Хавроше!

Разворачивает холстину. Хавроний неожиданно для самого себя вздрагивает. На вышивке он видит себя в кругу послушной челяди, где замахивается на ослушавшегося вельможу.

Хавроний (удивлённо). Почему у меня такое гневное лицо? Я же добрый.

Каргополов (рассматривает изображение Хаврония). Твоя доброта для истории бесполезна.

Мужик (ходит вокруг Хвалынова, размахивает руками). Ярись Хавроний! Покарай несмышлёных нас. Изобличи затаившуюся вражину! Сокруши приспешников зла! Неразумных, ничтожных, поддавшихся искушению! Нечестивые окружают, остерегайся, Хавроний, кольцо сжимается. Пробил час обрушиться со всей силой на скрытых врагов твоих! Он защищает меня уверен твой народ, оправдай надежды ея! Явились счастливые знамения, что твоё правление будет долгим и многомудрым! Воины света сказали Вперёд! и осветили твой путь! Но (палец грозно тыкает в Захаркина) вокруг представители тёмных сил!

Захаркин (мнётся, шепчет Хавронию). Ты уж извини его. Находит иногда. Но какой талант!

Каргополов (удивлённо). Как вы все нас находите?

Захаркин (кивает на трон). Чуйка сработала. Скоро сюда начнут являться кумушки, поохать, повздыхать, посудачить с новым Вождём. Хотите первый анекдот про нашего правителя? Занимаются Хавроша с Глистовой любовью в прямом эфире. Зрители: А наш Поспелыч утверждается у власти. Да что вы, поглядите, он уже твёрдый! (Захлёбывается смехом).

Хавроний (резко). Прекрати. Почему у вас всё с подвывертами, почему вы по-простому не можете? Хотите трон? Оставайтесь здесь. А я устал. Я не спал пять ночей подряд. Покедова. (Уходит).

Затемнение. Над недостроенной пирамидой пускают фейерверки.

Действие шестое. Трёхдневный траур по Вождю завершён. Комната, где теперь живёт Хавроний. Здесь скромно. Простая незаправленная кровать, на стенке подаренная мужиком вышивка. У стола изучает карту страны Хавроний.

Коршун (мнётся у выхода). В столице спокойно. И все эти три дня никаких серьёзных инцидентов не было. Несколько пьяных компаний, кое-где пускали петарды, но без возмущений и мордобоя.

Хавроний (ухмыляется). Понимают, что их ждёт, попади они в твои руки.

Коршун (серьёзно). Знаешь, почему меня так ждут назад? Я ведь убиваю и не морщусь. Других тошнило, даже после третьего, а я первого порубал и ничего. Холодок лёгкий по телу и как ни бывало этой смерти. Мне нужно обратно.

Хавроний (удивлённо). Ничего не понял.

Коршун (твёрдо). Разреши мне уйти. Твоему государству я не нужен. Оно должно быть построено на добре.

Хавроний (глядит на своё изображение на вышивке). Но можно ведь строить это добро вместе здесь.

Коршун (мягко). Страшно, что придут такие, как я. Меня пятнадцать раз убивали и я думаю, может, убили бы один раз стало бы легче? Может, доча моя не стыдилась обо мне подружайкам рассказывать? Представляешь, на уроке мужества обо мне говорят. О живых там не особо, умереть надо, чтобы тебя полюбили. А мне нравится чувствовать эту смерть, но на несколько секунд, пока убиваешь других. И уже не помнишь, кто тобой правит, да и, если честно, неважно. (Поворачивается к выходу).

Хавроний (бросает вслед). Куда же ты пойдёшь?

Коршун (грустно улыбается). На мой век войны ещё хватит. (Сталкивается у двери с Глистовой, ощупывает её взглядом). А бельё Марфутка всё-таки собрала. Бурчала, конечно, а собрала. (Уходит).

Юлька (глядит на незаправленную постель, хмурится). Ты готов? Сегодня нас ждут, не забыл?

Хавроний (усмехается). Все твои либерашки быстро слетелись, будто им тут мёдом намазано.

Юлька (бросает осторожный взгляд на мужа). Мы можем продуктивно сотрудничать. Наш брак объединит страну. Вождь вовремя умер.

Хавроний (резко). Вовремя не умирают. Это живут не вовремя (смотрит на своё хищное изображение). Почему так? Почему оскотинился, радушно не принимаю, чем он меня разозлил? И от меня потом останется это искривлённое лицо, этот полный ненависти взгляд.

Юлька (гладит Хаврония по голове, касается губами его губ). А может, мы как раз и вовремя и всё идёт, как надо? (Расстёгивает ему брюки). Такая пошлая фраза я чувствую его в себе. Вот ты смеёшься, а разве это легко чувствовать?

Хавроний (отталкивает Глистову, поднимается, проводит ладонью по её щеке). Гляжу вот на тебя. Пучок зелёных волос, огромные очки, в них глаза совсем крохотными точками кажутся. Такую встретишь в утреннем толкотном транспорте, прижалеешь. А таких как ты, жалеть нельзя, сам потом не рад будешь. А я не умею ещё, не понимаю. Хочется всех приобнять, приберечь. Время то никого не жалует.

Юлька (уверенно). Ты должен быть выше времени. Сегодня ты это всем докажешь!

Хавроний (зевает, снова опускается на стул). Одна поезжай. Чо-то настроения нет.

Юлька (резко). Нет, мы должны всюду бывать вместе. Если пойти поодиночке, нас раздавят! Здесь нет твоей вольницы!

Хавроний (хмурится). Вы всех так под себя подделываете? Чем вам оригинал не угодил? Вот Каргополов твой. Каждый день повторяет одно и то же, да с улыбочкой, да с похохатываниями. Сегодня от чёрной оспы я умру, завтра от чумы. Думаю, раздавлю, он жиже меня, сопля. А чую, не могу. Иначе ничем от вас отличаться не буду. А он, гад это понимает и продолжает свою волынку: кругом мол, льстецы и предатели, один я белый и пушистый. И ты тоже самое говоришь. Может, уйдёшь уже от меня? Ладно, этот ненастоящий брак нам помог, но сейчас власть наша, давай уже по-хорошему разбежимся?

Юлька (улыбается). Знаешь, а когда я тебя увидела в первый раз в этом зачуханном офисе, то подумала, что первого настоящего мужчину в своей жизни встретила. Не подобного тем, к кому мы сейчас поедем. И дажде в книжках я про таких не читала. Да, пускай ты меня не любишь. Но я часть твоего народа, который ты обязан любить. Потому собирайся и поехали.

Хавроний пытается что-то ей возразить, но не находит слов, покорно поднимается и идёт к выходу.

Занавес.

Авансцена. Мальчишка, что говорил в музее с Поспелычем. Пойдём, Хаврошку смотреть!

Другой мальчишка, растрёпанный, шмыгающий носом. А нас пустят?

Первый мальчишка. Это прежний бука был. Этот наш, мой отец с ним на Дону воевал! Да сейчас их колонна поедет, важно не пропустить!

Неожиданно все затихают, и посреди этой странной, подавляющей саму жизнь тишины раздаётся резкий хлопок. На занавесе пирамида обрушивается, огненные дуги, раскалённые камни падают на сцену.

Коршун (неожиданно появляется позади мальчишек). По домам, пацаньё. Головная машина взорвалась.

Действие седьмое. Та же комната Хаврония, где всё и вещи, и мебель осталось на тех же местах, как до его трагического отъезда.

Захаркин (громогласно). Ошеломляющий успех! Чудесное спасение! Я поставлю спектакль на основе реальных фактов, привлеку живых свидетелей. Зрители драться будут в очереди за билеты!

Юлька (она в траурном платье). Не все из нас спаслись. Может быть, лучшие навсегда закрыли глаза, чтоб у тех новорожденных, кто только их открыл в нашей стране, была лучшая жизнь. И я прошу, Савелий, уважая память погибших, особенно здесь, пожалуйста, быть тише и не обсуждать в дни траура развлекательные мероприятия и особенно твои дебильные планы.

Захаркин (замирает с открытым ртом, потом продолжает угодливым тоном). Мы устроим пышные похороны, привлечём лучших телеоператоров. Всё, что я могу для вас сделать

Юлька (резко обрывает). Его любили. Ты своим прокисшим интеллигентским умом даже представить не можешь, как любили. Мальчишки, эта дурра, потерявшая дочь, казаки все были от него без ума. Будь у меня хотя бы десятая часть этого обожания, мне никто не был бы нужен ни ты, ни этот Каргополов.

Захаркин (осторожно). О мёртвых ничего, кроме правды.

Юлька (холодно). Что он заставлял меня делать ради своей маниакальной жажды власти, ты не представляешь. Хотя, что это я, конечно представляешь. Вы меня обсуждали со всеми подробностями, включая прокладки, которыми я пользуюсь. (Смотрит на стену). Полез в головную машину, ещё поди и на моё место. Да он бы и сам на мужике женился ради того, чтоб править.

На стене несколько портретов в траурных рамках все погибшие при взрыве. Освещён и виден зрителям портрет Чуба, наверняка была взята фотография с паспорта, здесь он улыбающийся молодой двадцатилетний. Зрители замечают, что спиной к портрету стоит ещё один человек.

Захаркин (быстрым, извиняющимся тоном). Раньше я тоже, страшно сказать, смел претендовать на высокие посты, а теперь после теракта, понял ну нахер! Жить буду! Долго жить буду! Поругивать, если что, власть, но куда-то соваться ни-ни. Себе дороже.

Хавроний (это он гладит холодное стекло Чубова портрета). Почему он меня оттолкнул? Что-то почувствовал? Занял моё место, пришлось в последнюю машину лезть, её взрывом почти не повредило.

Юлька (подходит, пытается его обнять). Они ответят за Чуба, за каждый его волосок! Надо показать всем, что покушение не сломило нас, что мы вместе.

Хавроний (резко отталкивает её). Заткнись, дура. Ты его совсем не знала, а мне он родней брата был. (Подозрительно). А кто это уговаривал меня ехать? Почему тебя не было в машине?

Юлька (оправдывается). Мне в последний момент стало плохо. Упала в обморок.

Хавроний (усмехается). Очень вовремя, а то бы летала сейчас по кругам ада со своим Каргополовым, обнималась бы с чертями. Там вам было бы самое место.

Юлька (проводит пальцем по его лбу, щекам, Хавроний недвижен, иступлённо смотрит на неё). Успокойся, милый. Мы оба испытали шок.

Хавроний (тихо). Мы ничего не испытывали, потому что находимся здесь. Как вчера. Как и будет завтра. (Захаркину) Что в народе говорят обо всём этом.

Захаркин (бормочет, захлёбываясь словами). Самое распространённое мнение, Поспелов погиб, его двойником подменили, словом, старый слух, ни ума ни фантазии. Никто пока не взял ответственность за теракт, что удивительно, учитывая, эээ методы работы вашего Коршунова. Есть в народе и другие мнения, что опротивело Хавроше бремя власти, сорвал он его с себя, ослобонился, простым казаком убежал на юг, вновь собирать народ против богатых, против хапуг-чиновников, против замковладельцев и знати.

Хавроний (ходит по комнате, не может найти себе места). Так они не верили, что я могу всё изменить? Но я ведь только неделю как глава государства.

Захаркин (угодливо). Правильно, Хавроний Поспелыч, всего неделю, но мало кто и за год столько сделает, сколько вы уже. Некоторые, сами знаете, нетерпеливы, всего и сразу надо.

Хавроний (мотает головой, не понимает). Но нас с Чубом вот так сразу убить Что это кровь? Нет, грязь. (Глядит на ладони). Где это я Хотя, неважно теперь.

Юлька (решительно). Прошу, Савелий, выйди. (Захаркин бормочет что-то похожее на мимите и юлой выскальзывает за дверь). Всё, Хавроша, с делами на сегодня покончено. Будем отдыхать.

Хавроний (осматривается кругом). Надо почиститься. Где это я, почему здесь такие узкие коридоры?

Юлька (толкает его на кровать). Здесь мы живём. Не твоя степь-пустыня привольная, конечно, но тоже ничего. Раздевается.

Хавроний (чувствует, что его раздевают, но не может пошевелиться). Мы с тобой?

Юлька (целует его). Может я хотела бы, чтоб ты носил меня на руках. Чтоб мы сутками не вылазили из постели. А все шепчутся, пальцами тычут икона, икона. Вот и приходится соответствовать. Но я хочу хотя бы наедине с тобой чувствовать себя женщиной.

Хавроний (глухо). Пожалуйста, уходи. Ну ты понимаешь человеческий язык, уходи. Я ведь серьёзно могу убить. Не хочу, потому что это не твоя вина. Это я, я на всё согласился, подо всем подписался. Но уходи. Если хочешь, будем с тобой появляться на официальных приёмах и на похоронах, я согласен. Но сейчас, убирайся (руки его дрожат). Мне противно тебя касаться.

Юлька убегает, Хавроний вновь подходит к портрету Чуба, долго глядит на него, не шевелится. Входит Марфутка, встаёт рядом.

Хавроний (не оборачиваясь). Я не помню его лица. Пытаюсь (очерчивает на стекле), ничего не выходит.

Марфутка (пожимает плечами). Обычное лицо.

Хавроний (поворачивается к ней, в его глазах неприкрытая злоба). Он тебя любил всю жизнь. И ты ему даже не намекнула хоть раз, что он тебе нравится. Плачет, обнимая Марфутку.

Марфутка (гладит его по голове). Глупый, глупыйТы же совсем болен!

Хавроний (отмахивается). Ничего, доктор Бубен пропишет какие-нибудь таблеточки. Стану ещё лучше, чем был. Ты оценишь. Почему не пришла сразу после трагедии?

Марфутка (равнодушно). А зачем? Я же тебе никто. Уж о новом вожде нашем есть кому позаботиться.

Хавроний (мягко). Да какой я тебе вождь, (целует её, руки лезут под платье). Ты пахнешь нашей степью. Не представляешь, как я все эти дни скучал. Словно это и не я был, а кукла, специально сделанная, чтоб главу государства изображать. Но я ведь прежний, любимка-родимка моя.

Марфутка (кричит). Прекрати лезть, кому говорю.

Хавроний (сдирает с неё платье). Я бабам разрешаю орать только в постели.

Марфутка (пытается освободиться). Хавроша, пожалуйста

Хавроний (оскалясь). Повернись, сука!

Марфутка (неожиданно прекращает биться в его объятиях и равнодушно поворачивается). Ты Вождь. Ты приказываешь.

Хавроний (его будто обухом ударило, он стоит голый, смущаясь, а со стены осуждающе смотрит молодой Чуб). Марфутка да что с тобой? Я же Хавроша, я же люблю тебя.

Марфутка (резко). Иди чудесноспасшуюся глисту люби. Вам наследник престола нужен. А то гляди, вокруг всякие лощёные дельцы вьются, да и сама она у тебя не прочь у тебя муженька каблуком после оргазма прихлопнуть и занять престол. Отберут власть, прежде чем вцепишься скрюченными пальцами. Что, думаешь, выше всех стал? Крошечка Хаврошечка.

Лицо Хаврония кривится от боли. На обломки светящейся башни забираются совсем юные парень и девушка, скорее всего он признаётся ей в любви. Зрители видят уникальное явление пантомиму героев, целиком сделанных из световых лучей.

Действие восьмое. Красная площадь Москвы. Много народу, шумно. Жмурясь от солнца, Хавроний глядит на свой народ.

Мальчишки (озорно). Батьку поймали! Батьку ведут!

Батька (замечает Хаврония, но не останавливается, лишь замедляет шаг). Вот и встретились.

Хавроний. Да (тихо), встретились.

Батька (громко). Будешь укорять, что за границу не сбежал, пока можно было. А я тебе так скажу, надоело. Бегать, прыгать, скакать. Кому я там нужен, что буду делать? Педерастам капучину подавать? Я Хаврошку на коленях нянчил, в воздух его кидал и что теперь побегу? Не дождёшься.

Останавливается, глядит вокруг.

Скажешь, мол, пришли бы сюда вдвоём, тоже б ходил в победителях. Может, и ходил бы. А может, по кускам из машины доставали. Чуб был очень хороший парень, но дурак. Потому что за тобой увязался, как собачка. Ты беречь людей не умеешь Думал, объединишь всех подряд и мир, дружба, жвачка? Нет. За жвачку рано или поздно начнётся заруба.

Хавроний молчит, взгляд его мечется между Мавзолеем и кремлёвскими курантами.

А ты, значит, добился своего. Взял Москву. Ну, ну.

Мальчишки бегают вокруг, пытаются дёрнуть Батьку за бороду. Тот отмахивается, бормочет ужо вас! что-то неразборчиво ворчит себе под нос.

Быстро я. Вчера героем ходил, сегодня плюют да свистят. Но утешает, что может, не я один так пройду, не последним по главной площади, следы мноогих она помнит, охохонюшки. Кого ж следующего так проведут? Гляжу, что-то поблёк ты, господин верховный главнокомандующий. Что ж после недавнего бума один и без охраны. Слыхивал я, что бывало вчерашних вождей привязывали к четырём лошадям и пускали во все стороны света. А лошадки всё никак до края степи доскакать не могли, эк ведь она какая большая у нас (золото куполов бьёт ему в глаза, тот жмурится). Думаешь, здесь любят тебя?

Хавроний (твёрдо). Да. Меня любят.

Батька (кряхтит, ревматизм и радикулит не оставили его). Пусть так, Хавроша. Но эту любовь тоже растить надо, беречь и это потяжеле будет, чем с Марфуткой твоей. Где же она, почему одного тебя отпустила?

Хавроний (отворачивается, ищет взглядом конвойных). Да уберите его с глаз долой.

Мадам Сколкова (подходит к Хвалынову, с ней молоденькая красивая девушка в солнечных очках). Божечки, как поднялся наш Хавроша. Вчерась ещё, помню, в драных штанах бегал, а сегодня целой страной управляет.

Девушка (смущённо). Здрасьте.

Хавроний (глядит на спутницу Мадам). Наших девчонок губите.

Мадам Сколкова (красные пятна на щеках пробиваются даже через толстый слой косметики, так она волнуется). У меня они получают полное медицинское обследование. Где у нас порядочного гинеколога найдёшь, когда в больнице хорошо если он один на весь район. Впрочем, так было до вашего славного правления, сейчас, конечно, всё будет по-другому.

Хавроний (прерывает). Всё уже стало по-другому.

Мадам (ловит его холодный взгляд, вздрагивает, вздыхает). Значит, закрываемся?

Хавроний (смеётся, хохот его похож на клёкот хищной птицы). Вы ж пришли обслужить по высшему разряду? Но сперва слушайте приказ вашего командира. Докладывать Коршуну обо всех разговорах. Всегда, во все времена любые недовольства начинались в публичных домах. И я хочу вырвать всю заразу с корнем. Кто хвастает, что возьмёт Москву, убьёт главу государства, должен немедленно быть доставлен сюда, в особый отдел. Я понятно объяснил?

Мадам (испуганно). Божечки

Хавроний (резко). Могу ещё раз повторить, для своих мне не сложно. Из одной станицы, почти соседи, смотрю на вас и песок в родной степи вспоминаю. Набираешь его в ладони, а он сыплется, но лениво так, неохотно и уже не знаешь, чего в тебе больше, тела или песка, ты будто становишься сам огромной пустыней.

Мадам (тихо). Нам можно идти?

Хавроний (останавливает девушку). Погоди, не так быстро. Тебя как звать?

Девушка (бойко). В салоне Мадам Мери. А для Вас Мерититес.

Хавроний (думает, что не расслышал). Как?

Девушка (снимает очки, строит ему глазки). Для Вас Мерититес.

Хавроний (удивлённо). Это с чего ж мне такая честь? Пойдём пешком, здесь недалеко. В последнее время терпеть не могу машины.

Девушка (весело). А Вас ещё ждёт один посетитель. (Улыбается). Видимо, последний на сегодня.

Хавроний (вздрагивает). Это кто же?

Девушка (пожимает плечами). Говорит, у него к вам неотложное дело. (Закатывает красивые глазки). Не терпящее отлагательств!

Хавроний (закрывает глаза, шепчет). Ну что, парень, готов? Хорошо, бельё сегодня чистое надел.

Открывает глаза, идет в сторону кривобокого мужичка, которого мы уже видели в начале пьесы.

Мужик с фурункулом (мнётся у одной из ёлочек). Народ хочет знать, что же с этой постройкой?

Хавроний (недоумённо). Какой постройкой?

Мужик (ухмыляется). Генеральным проектом прежнего Вождя. Сообщают, что пирамиду пока заморозили строить.

Хавроний (ледяным тоном). Это по чьему ж это повелению?

Мужик (нерешительно). Ну мы покумекали и решили, что раз Вождь помер, значит неча народные деньги переводить.

Хавроний (отходит с мужиком вглубь сцены). А потом окажется, что всё разворовано. Я с них спрошу за каждый камешек, до последней песчинки трясти их буду. Уже дач понастроили с моей пирамиды. Слышали? Чтоб у меня все сейчас же на работе были. Что такое особый отдел слыхивали? Лично приеду, возьму на особый контроль.

Хавроний продолжает говорить, и зрители могут слышать его неразборчивую речь, но в то же самое время на авансцене встречаются сухая сгорбленная старушка и маленькая девчонка лет семи.

Старушка (глаза её сухи, лицо недвижно). Надька! Вот ты где, егоза! Так и знала, что ты здесь!

Надька (на футболке у ней заяц Багз Банни). Да, мама.

Старушка (не решается обнять дочь, боится, что всё исчезнет). Но почему ты так и не выросла? Говорят, столица, тут кормят хорошо.

Надька (лицо её не по-детски взрослое и мудрое). Потому что, мама, сейчас время движется обратно.

Хавроний (высится над всей Красной площадью, она уменьшается и пропадает, в итоге Хвалынов стоит на земном шаре, маленьком, похожем на огромный глобус с отчётливой достроенной пирамидой). Я Хеопс. Если вы не последуете за мной, я раздавлю вас. Порабощу ваши мятежные народы. Раздавлю миллионы. И спустя тысячелетия, когда ваши имена никто и не вспомнит, исчезнут многие города, пересохнут реки, будет стоять моя пирамида.

Занавес

Завершено 27 апреля, 2025 года