Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕМЫ
Клубилась звездная вьюга,
стелился млечный туман.
Две птицы нашли друг друга -
свет-птица и птица-тьма.
Встретились и схлестнулись,
на верную смерть летя.
В нещадном вселенском гуле
у них родилось дитя.
Взрываясь, сверкали горы,
и вечности голос пел...
Причудливые узоры
темнели на скорлупе
яйца - голубого шара.
И голос сказал: прими
божественных птиц подарок!
И Землю увидел мир.
ЛИФТЕР
Я думала раньше: в любом подъезде
сидит наверху лифтер,
чаи распивает, мечтает, грезит
и знает: внизу простер
сплетенные щупальца
сонный город -
то тропка, то тротуар -
и слух его ловит чердачный шорох,
возню голубиных пар.
Я ночью смотрела на дом напротив -
терновый венок антенн,
а в окнах застывшая мгла,
как в гроте -
но вызовом темноте
светилось окошко.
Сушил на крыше бог облачное белье.
В ночной тишине
был прекрасно слышен
небесный сигнал "прием".
А где-то опять
замышлялись войны,
ведь зло никогда не спит.
Ждать утра порою бывает больно
на страха стальной цепи.
Теперь-то я знаю, что нет лифтера
в каморке под чердаком,
когда наблюдаю,
раздвинув шторы,
плывущий в тумане дом.
Порой невесомая тьма грохочет,
и сердце стучит мое.
Почудится: сторож недужной ночью
в свою колотушку бьет.
УСАДЬБА
Мир наполнялся звуками двора.
Кудахтали встревоженные квочки.
Из погребов несли кувшины, бочки.
Дворовая носилась детвора.
Крестьяне отправлялись на покос.
В погожий день купались в сонной речке.
И барыня укутывала плечи,
храня себя от комаров и ос.
Радели о спасении души,
шли в воскресенье всем двором к обедне.
И было тихо, благостно в деревне.
И подавали беднякам гроши.
Обедали обильно. С требухой
пекли пирог. Судак в коровьем масле,
свинина, маринованная в квасе...
Стол славился грибами и ухой.
Наевшись, отправлялись отдыхать,
и в доме закрывались плотно ставни.
Под солнцем грелись миски и лохани.
В траве лежала кошка, как доха.
Гусыня в холодок вела гусят.
И слуги спали - в кухне и амбарах,
а нянечка под яблонею старой
укачивала барское дитя.
Проснувшись, на лужайке пили чай
из медного большого самовара.
Спасала стол от солнечного жара
разлапистою кроной алыча.
А к чаю были плюшки, масло, джем
и пирожки с лесною земляникой.
К малине подавались мед и сливки.
И жарко становилось госпоже.
Шла в сад она, под сень густых аллей,
лениво перелистывала книги.
Приезжий господин, снимавший флигель,
раскладывал пасьянсы на столе.
И вновь брались кухарки за ножи,
и запахами полнилась округа.
Помещик письма слал из Петербурга,
справляясь о здоровье госпожи.
Ей редко дозволялось приезжать
к служившему советником супругу.
Катилась жизнь привычная по кругу.
Казалось, в ней не будет рубежа.
ЗЕМЛЯНЕ
Перевернутое небо,
неумолчный гул,
самолет дрожит телегой.
Сухость глаз и губ
и заложенные уши.
Господи, прости,
дай коснуться милой суши,
подержи в горсти.
Кажется, о дно скребутся
ледники вершин.
В земноводных рыжих бутсах,
дремлет пассажир.
Расцветает тьма земная
сотнями огней.
Самолет всхрапнул, снижаясь,
в беспокойном сне.
Он слегка поводит носом:
что сейчас внизу?
Птицы, бабочки и осы
не летят в грозу.
Тихой ночи ждут земляне,
кто-то смотрит вверх.
Самолет в воздушной яме,
кролик на траве.
Скоро лайнер приземлится
на аэродром.
Пассажиров скорбны лица:
люди любят дом,
лес, речушку и овражек
на краю земли.
Человек лишь дома важен,
что бы ни плели
о другом предназначенье.
Ну, садись скорей...
Там горячий чай вечерний
с парой сухарей.
Там подушки в мягкой спальне.
Дрожь скрещенных рук.
Выпустил закрылки лайнер,
сделав первый круг.
ЗИМНЕЕ СОЛНЦЕ
Невесомые лучики солнышка,
растрепались опять, а лицо
похудевшее, бледное, сонное.
Так выходит больной на крыльцо
и тихонько ступает по улочке,
удивляясь дневной пустоте,
чтобы только добраться до булочной,
и вернувшись, зарыться в постель.
ЭМОЦИЯ
сегодня день такой хороший
сейчас открою дверь
и будет суп из ста горошин
и кофе - черный зверь
сегодня день какой-то милый
малиновый совсем
и мне не встретится страшила
покинувший гарлем
в стакан окна широкий тонкий
налит лимонный сок
и вспоминаются японки
и камбала - восток
сегодня мир такой безбрежный
на улице плюс семь
и воздух сладковато-нежный
березовый совсем
ВЗГОРЬЕ
Я поднимусь на жизненное взгорье -
мне б по дороге только не упасть, и
подумаю: а горе ведь не горе,
подумаю: а счастье ведь не счастье.
И сласти жизни ведь совсем не сласти,
и горечь жизни ведь совсем не горечь.
И в тот же миг я обнаружу счастье -
как только оглянусь на косогоре,
вцепившись в куст дрожащими руками,
увижу пропасть и нависший камень...
Ведь счастье - не случившееся горе.
КОФЕ
Вознаградив себя горячим кофе
за то, что встала, и за то, что утро,
восстановила ток горячей крови.
А небеса, лишившись перламутра,
напомнили про пасмурную осень.
И время быстро вспять пошло, казалось,
там кто-то ждет тебя, о чем-то просит,
а ты боишься суеты вокзала.
Воспоминаний оседает пена,
и пьются дни, как свежий чай и кофе,
и привыкаешь к грусти постепенно,
в нее шагаешь поутру, как в офис.
А в мартовских объятиях широких
мне чудится недюжинная сила,
но как светлы его глаза и щеки,
им тоже красок жизни не хватило.
Бармен достанет запотевший штофик,
когда зайдем с тобою в ресторанчик,
я позабуду про дежурный кофе,
как раньше.
И я уже не побоюсь причалов
и баров незнакомых побережий,
я залпом выпью за любовь сначала
небрежно.
ТРИ ДНЯ ДО АПРЕЛЯ
Капли стучат по карнизу,
тает оставшийся снег.
Видно, оформили визу
в нашем посольстве весне.
Дождик такой пустомеля,
но иногда деловит.
Только три дня до апреля,
словно до первой любви,
той, что, наверное, снится,
только не помню я снов.
Спряталось солнце - лисица.
Дождь, вдохновленный весной
будет нашептывать стансы,
будет проситься ко мне -
с исповедью иностранца,
только российских корней.