Тонкая настройка

Если бы нам довелось встретиться с Роулем Кроком в его студенческие годы, мы бы увидели невысокого, болезненно застенчивого и абсолютно некоммутативного человека. Он умудрялся не совпадать с окружающим миром ни по ритму, ни по интонации, ни даже по направлению взглядов. Возможно, именно эта странная комбинация качеств позднее подтолкнула его к революционным открытиям: ведь, как известно, необходимость мать изобретательности, а у Крока её было хоть отбавляй.

Ещё в школе он страдал от, как он сам это называл, ущербных особенностей характера. Некоторые учителя склонные к педагогическому садизму эстеты обожали вызывать его к доске, создавать театральную паузу и, прищурив глаза, наблюдать, как маленький Крок стоит, блеет и краснеет, словно овца перед закланием. Каждый его звук они комментировали с ехидной виртуозностью, как будто критиковали криворукого скрипача на приеме в филармонию. А одноклассники, разумеется, только подливали масла в огонь своими едкими комментариями. Его непреодолимая застенчивость вызывала у них низменную радость, которую обычно испытывают дети при виде их приятеля, упавшего в грязную лужу.

Когда же он стал студентом и наступила эпоха вечеринок, где другие тренировали умение знакомиться, распознавать признаки флирта и заключать временные романтические союзы, Крок оказался в совершенно другой реальности. Во-первых, его почти никогда не приглашали и вовсе не из злого умысла: просто каждый считал, что его наверняка уже позвали. Во-вторых, даже если он получал приглашение, то Крок робко входил в комнату, заполненную томными звуками музыки и танцующими парами, и, стараясь не привлекать внимания, занимал место в самом дальнем углу, будто опасался пересечь границу суверенной территории веселья. Он сидел там тихо, как смотрящий из далека в бинокль наблюдатель ООН, и страдал, пока остальные танцевали и флиртовали.

Попытки же завести разговор с незнакомками, даже с не самыми привлекательными, неизменно завершались фиаско. Он вел себя так, будто был разведчиком на допросе: выдавал односложные фразы, словно опасался, что лишняя информация попадёт в руки врага. Девушки вежливо улыбались, но через минуту у них возникало непреодолимое желание пойти взять что-нибудь попить и больше не возвращаться.

Даже в быту Крок казался миру человеком, которого удобно не замечать. В очереди на посадку самолёта его неизменно обходили: пассажиры будто обладали встроенным сенсором О, это Крок? Отлично, проскочим перед ним. В магазинах он изобретал новые формы социального исчезновения: мог стоять прямо перед кассой, но кассир неизменно приветствовал всех за его спиной, словно Крок был не покупателем, а любопытным фантомом. Казалось, в его лице мир впервые получил почти идеальный прототип человека-невидимки оставалось только понять, каким образом он работает.

И всё же, несмотря на неприметность, комплексы и хроническую некоммутативность (а возможно, как раз благодаря им), Крок довольно успешно закончил университет. У него просто не было иного выхода: пока его сверстники вели бурную студенческую жизнь, он скрупулёзно корпел над учебниками, оттачивая навыки, которые не требовали ни смелости, ни общения с людьми. Его успехи не остались незамеченными академическими комиссиями: сначала его приняли в магистратуру, затем открылась дорога в докторантуру по нейронаукам и биологии две области, где тишина лабораторий гармонировала с его природной привычкой не выделяться.

В свободное время Крок продолжал мучительно анализировать собственную личность. Он буквально вел внутреннее следствие: откуда вообще взялись все эти странные особенности его скованность, нелепая застенчивость, хроническая беззащитность? Кто за это отвечает: он сам, злой рок или гены, решившие подшутить?

Перелопатив кучи статей и несколько толстых монографий по поведенческой генетике, он выяснил, что более 50% черт личности определяется наследственностью. Экстраверсия и интроверсия, чувствительность к оценке, оптимизм или пессимизм, импульсивность, склонность к риску или патологическая осторожность всё это, как оказалось, тесно связано с определёнными сочетаниями нуклеотидов, будто характер это не что иное, как своеобразный алгоритм, написанный на биохимическом языке.

Получалось, что значительную часть своих качеств Крок обязан не воспитанию, не школе, не злым учителям и не собственным неудачам, а генетике. А в этой лотерее ему достались, мягко говоря, не самые выигрышные билеты скорее набор, который можно было бы трактовать как приговор Его Величества Случая.

Но и вторая половина факторов та, что относится к среде, чаще всего лишь послушно следует за изначальным предрасположением. Интроверт, попавший в детстве в шумную компанию, вовсе неперекуется он лишь ещё сильнее закрепит склонность к уединению, оттачивая искусство тихо исчезать на фоне громкого хаоса. И наоборот: прирождённый лидер, едва оказавшись в коллективе, автоматически собирает вокруг себя слушателей, словно магнитную стружку, и только усиливает своё врождённое доминирование.

Так первоначально заложенные 50% незаметно, но настойчиво превращаются в главную движущую силу личности и жизнь Роула Крока была ярким примером того, как генетический набросок постепенно, шаг за шагом, оформляется в полноценный характер, в котором случайностей почти не остаётся.

После долгих размышлений Крок решил попробовать обмануть своё генетическое проклятие. Он ясно понимал: если не изменить что-то фундаментальное, то вряд ли продвинется вперёд ни в карьере, ни, что тревожило его куда сильнее, в личной жизни.

Для начала он взялся за примитивный, но популярный наборуниверсальных решений: спортзал, книги по самопомощи, дыхательные практики. И какое-то время ему даже казалось, что внутри действительно что-то сдвинулось голос стал чуть громче, взгляд увереннее, а осанка будто выпрямилась на полсантиметра.

Но любые перемены проверяются практикой. И проверка настигла его в самый неподходящий момент: в переполненном автобусе. Крок собрался с духом и попытался попросить нагловатую девицу, оккупировавшую соседнее сиденье своей массивной сумочкой, немного подвинуться. Но стоило ему открыть рот, как слова предательски застряли в горле будто кто-то внутри нажал кнопку mute. Момент был упущен, девушка даже не обернулась, а едва успевшая взрасти уверенность окончательно рассыпалась в пыль.

Но Крок не мог сдаться так легко. Тогда он решил перейти к болеерадикальным подходам. Начал с самого простого. Записался на гипноз по многообещающему объявлению: Преобразую вас в душу компании за три сеанса.

После первого визита Крок действительно стал более разговорчивым но, к его удивлению, исключительно с фотографией своей бабушки, висевшей на стене. Он мог часами рассказывать ей о работе, погоде и ценах на недвижимость, размахивая руками с непривычной экспрессией.

Однако стоило ему попытаться заговорить с живым человеком, эффект мгновенно исчезал. Бабушка внимала, люди нет. Почему так происходило, гипнотерапевт объяснить не смог, зато охотно предложил ещё шесть углублённых сеансов. Крок отказался: радикальность радикальностью, но кошелёк у него был вполне земной.

Затем он решил проверить ещё один интернетовский совет:поговори с зеркалом. В инструкции утверждалось, что главное суровый взгляд. Методика обещала поразительный эффект: постепенно увеличивая степень грозности, можно якобы натренировать такой мощный, прожигающий взгляд, что даже мифологические Медуза Горгона и Василиск, прославленные своими устрашающими оптическими талантами, сгорели бы от стыда, увидев конкурента по глазным единоборствам.

Крок подошёл к делу серьёзно. Он тренировался утром, вечером и иногда в обед просто чтобы застать себя врасплох. Он хмурил брови, поджимал губы, пытался воспроизвести выражение я тебя насквозь вижу, смертный.

Увы. После месяца упорных тренировок зеркало неизменно отвечало ему тем же самым робким, растерянным взглядом, от которого веяло не угрозой, а лёгким смущением. Иногда Кроку даже казалось, что его отражение смотрит на него с жалостью и это, пожалуй, было самым болезненным поражением.

Но Крок не отступал от своей идеи. Однажды, заметив полусорванное объявление на столбе, он загорелся новым методом под названиемкараоке-терапия.

Караоке-бар встретил его неоновыми вывесками, запахом перегретой пиццы и густым гулом пьяных голосов идеальной атмосферой для преодоления себя или окончательного краха. Крок выбрал единственную песню, доступную его вокальным возможностям, Happy Birthday. Казалось бы, испортить её невозможно.

Сначала всё шло неплохо. Он даже уверенно попросил записать его в очередь. Когда подошёл его черёд, уверенность стремительно испарилась. Осознав, что сейчас ему придётся спеть перед толпой людей, пропитанных алкоголем, самоуверенностью и праздничным безумием, Крок почувствовал, как ноги предательски дрожат. Он взошёл на сцену с выражением человека, который переживает примерно то же, что и последний Людовик по дороге на плаху.

Ведущий дружески похлопал его по плечу жест, который должен был поддержать, но лишь слегка отсрочил катастрофу. Всё окончательно разрушила девушка в первом ряду: кареглазая скептичная зрительница, которая, как ему показалось, изучала его взглядом так, будто решала, годится ли он на роль фонового персонажа в её вечерней истории.

Крок попытался улыбнуться и ровно в этот момент зазвучала музыка. Его лицо приобрело выражение парашютиста, который вывалившись из дверей самолета вдруг вспомнил, что забыл надеть парашют.

Пытаясь спастись от неизбежного позора, он с запозданием затянул всем известную мелодию. Получившиеся звуки можно было сравнить с карканьем ворон, с энтузиазмом исполняющих арию тореадора из оперыКармен. Ведущий, пытаясь как-то спасти репутацию заведения, поспешно убавил звук. Песня мгновенно прервалась и наступила глухая пауза, еще неслыханная (если так можно сказать о паузе) в стенах этого заведения. Тишину нарушил лишь громкий звук упавшей кружки пива идеальный финальный аккорд для его выступления. Крок не помнил, как он покинул это место. Память услужливо стерла ему это неприятное воспоминание.

Но, придя в себя после очередного фиаско, Крок решил, что сдавать позиции рано. Он сделает ещё одну попытку но на этот раз пойдёт путём метода маленьких шагов. Согласно методике, которую он скачал из интернета, нужно было совершать крошечные, почти незаметные действия, постепенно преодолевая собственные запреты и страхи.

В тексте подробно описывалось, как должен выглядеть каждый первый шаг: простые упражнения, которые будто бы и не требовали смелости, но со временем должны были сложиться в крупные изменения. Крок изучал эти инструкции с тем же вниманием, с каким курсанты саперного дела читают инструкции по обезвреживанию бомбы .

В соответствии с этой методикой Крок должен был ежедневно произносить хотя бы одну фразу незнакомому человеку. В аптеке поздороваться с кем-то из посетителей. В магазине вежливо попросить незнакомца подать товар с высокой полки. А в очереди к врачу произнести самую страшную для него реплику: что у негоособые обстоятельства и ему нужно пройти без очереди.

Для обычных людей это звучало бы как мелочи. Но для Крока каждая из этих задач казалась социальным эквивалентом восхождения на Эверест без кислорода.

На бумаге всё выглядело логично и даже обнадёживающе. Но на практике метод дал сбой уже на первом этапе. Крок решил начать с аптеки наиболеебезопасного поля боя. Он готовился к первому шагу с тщательностью великого полководца перед решающим сражением. Зайдя внутрь, он устроилразведку местности и быстро определил самое слабое звено в предполагаемомлагере противника. Это оказалась добродушно выглядящая пожилая женщина, спокойно стоявшая последней в очереди к окошку выдачи лекарств.

Крок решил, что более подходящей цели для решающегопервого шага не найти. Собрав все внутренние силы, он приблизился к даме и попытался произнести простую фразу:
Здравствуйте Вы последняя в очереди?

Но вместо слов из его горла вырвался ужасный хрип нечто среднее между кашлем и шёпотом. Женщина испуганно обернулась и, увидев такие неуклюжие движения, решила, что перед ней нищий, просящий милостыню. Она немедленно позвала охранника.

Охранник, мужчина внушительных размеров, появился так быстро, будто всё это время стоял за углом и ждал именно Крока. Он сурово посмотрел на него и сказал:
У нас тут аптека, а не вокзал. Выйдите, пожалуйста.

Крок попытался объясниться:

Я хотел просто поздороваться

Но слова снова превратились в жалкий шёпот. Охранник, не вдаваясь в подробности, мягко, но решительно взял его под локоть и вышвырнул на улицу.

Крок остался стоять перед аптекой, ощущая себя генералом, изгнанным с поля боя ещё до начала сражения. Это было поражение похуже Ватерлоо и казалось, весь мир только что смеялся над ним.

Следующий маленький шаг был спланирован ещё тщательнее на этот раз всё должно было произойти в продуктовом магазине. Крок выбрал момент, когда рядом оказался высокий мужчина, идеально подходящий для особой операции достань макароны с верхней полки.

Перед решающим действием он проделал короткую медитацию по инструкции, которую прочитал, собрал в кулак всю оставшуюся волю и жалобно проблеял, словно ягнёнок, отбившийся от матери:

Вы э не могли бы

На этом его запас слов иссяк. Мужчина, решив, что Крок обращается вовсе не к нему, равнодушно прошёл мимо.

Крок остался стоять с вытянутой рукой, словно актёр, застывший в неудачной позе во время монолога. Внутри его терзало мучительное ощущение, будто его кто-то переиграл и он совершенно забив о первоначальной цели подумал Хорошо, сам достану.

Макароны были всего в нескольких сантиметрах от его пальцев. Крок вытянулся ещё сильнее, ухватился за край полки и задел соседнюю упаковку риса. Та, словно по команде, рухнула вниз, увлекая за собой каскад банок с томатным соусом. Банки разбились и вытекший красный сок создал впечатление каких-то кровавых разборок.

Крок стоял в центре красной лужи и торжественно держал совершенно ненужную ему пачку макарон. Он выглядел как герой, только что заколовший спящего дракона (аналог банок с томатом) но при этом освободивший томившеюся в башне принцессу (пачка макарон). Все покупатели обернулись и с изумлением наблюдали следы его опасной деятельности. Если цель была привлечь внимание, он её определённо достиг.

Крок уже пребывал в состоянии лёгкой паники, когда к нему подошли несколько человек, включая одного грузного мужчину в униформе, и указали на сотворённый им хаос: Что здесь происходит?

Крок, краснея и не зная, что сказать, пробормотал:

Метод маленьких шагов

Наверное, это спасло его от серьёзных последствий: все решили, что перед ними невменяемый пациент, сбежавший из соседней психиатрической клиники, и не стали выяснять, что замаленькие шаги и почему они приводят к таким разрушительным результатам.

Отдохнув неделю после ужасной неудачи с предыдущиммаленьким шагом, Крок, будучи человеком невероятно последовательным (вероятно, и это свойство было где-то записано в его генокоде), решил провести третий эксперимент.

Эта попытка должна была стать кульминацией метода маленьких шагов. Крок выбрал очередь к врачу место, где люди обычно терпеливы и, казалось бы, открыты к диалогу. Он заранее выучил фразу:

У меня особые обстоятельства, мне нужно пройти без очереди.

Очередь к врачу была длинной, люди устало переминались с ноги на ногу. Крок занял последнее место, но через пару минут, собрав всю храбрость, шагнул вперёд и обратился к регистратору:

У меня особые обстоятельства.

Секретарь подняла на него взгляд и строго спросила:

Какие именно?

И тут Крок понял, что никакого планаБ у него нет. Он замер, потом робко пробормотал:
Ну у меня редкая форма срочности.

Очередь оживилась. Один мужчина хмыкнул:

А у меня редкая форма терпения, так что стойте сзади.

Женщина в платке добавила:

Если у вас редкие обстоятельства, то у меня особ редкие нервы. Давайте меняться.

Секретарь, не выдержав, рассмеялась:

Господин, пожалуйста, обратно в очередь. Тут у всех обстоятельства.

Крок, красный как свёкла, покорно вернулся на своё место. Так метод маленьких шагов снова превратился в серию больших неудач.

Между тем Крок стремительно продвигался в научном мире, где мало кого интересовали его личные свойства, гораздо важнее были качество исследований и уровень публикаций в этих областях он явно блистал. Скоро у него появилась большая лаборатория, и он мог заниматься собственными исследованиями. И вот тогда Крок задал себе вопрос: может ли существовать метод, способный корректировать личность не через упражнения или тренинги, а посредством прямого вмешательства в мозг? И еще: можно ли обнаружить в мозге отличия, однозначно связанные с личностными характеристиками?

Очень скоро он нашёл подтверждение. Многочисленные исследования показывали устойчивые различия в мозговой активности интровертов и экстравертов, социально активных и замкнутых людей, уверенных и застенчивых. Анализ функционального сканирования демонстрировал целые нейронные сети, реагировавшие на стимулы по-разному словно два варианта одной и той же схемы: Слева был изображен нейронный профиль экстраверта а справа - нейронный профиль интроверта.

Эти изображения Крок распечатал и положил на самое видное место на своем столе. Каждый день он смотрел на них и повторял про себя:

А могу ли я изменить эти цепочки так, чтобы левая картинка превратилась в правую?

И тогда он решил: если днём он занимается совершенно безобидными научными изысканиями, то по вечерам и в ночное время может позволить себе экспериментировать над чем угодно.

Так началась беспрецедентная по амбициям и подкреплённая огромной внутренней мотивацией работа, которой Крок предавался в течение десяти лет. Сочетая фармакологические средства, магнитное воздействие на мозг, звуковые и цветовые стимулы с обратной связью по functional MRI, он разработал методику, позволяющую, как он сам называл, корректировать личностные характеристики. Первые эксперименты он проводил на собаках.

В научном дневнике об одном из первых опытов значилось сухо:

Испытуемая собачка Мета мелкая собака неустановленной породы, которая при любом резком звуке исчезала за холодильником и предпочитала угол любому контакту. Боится всего незнакомого и скулит, увидев другого пса. Моя младшая версия, только с шерстью.

Комбинируем микродозы нейромодуляторов, мягкое магнитное воздействие на префронтальные цепи, сенсорную стимуляцию и обратную связь через fMRI.

Уже через несколько месяцев  стало ясно идея дает положительные результаты.. Мета перестала бояться людей и начала вести себя так, будто лаборатория принадлежит ей от рождения. Она открывала ящики, изучала оборудование и однажды заняла кресло Крока, уступив ему символический край сиденья.

В дневнике появилась запись:Субъект демонстрирует уверенное территориальное поведение. Я, похоже, потерял статус.

С научной точки зрения эксперимент подтвердил, что модуляция черт характера через комбинированное стимулирующее воздействие возможна. Но был и другой, неформализованный вывод: если застенчивость так эффективно корректируется у собак, почему бы не применить методику на людях? Итак, после нескольких лет отработки технологии на собаках Крок решился перейти к людям. Разумеется, первый кандидат был очевиден он сам. Ведь всё это делалось именно для него.

Сделав необходимые корректировки дозировок и тщательно адаптировав протокол под человеческие параметры, Крок провел процедуру коррекции, строго следуя отработанной методике. Процедура прошла без ощутимых субъективных эффектов ни головокружения, ни прилива сил, ни внезапного просветления. Однако субъективные ощущения не входили в список надёжных показателей. Для проверки результата он выбрал ту же поведенческую модель, с помощью которой долгие годы совершенно безуспешно пытался преодолеть свои социальные затруднения посредством тактики маленьких шагов.

Крок решил повторить свой первый, далеко не удачный социально-стрессовый сценарий: он зашёл в произвольно выбранную аптеку, где у окна выдачи лекарств тянулась длинная очередь. Не позволяя себе привычного а что если, он уверенно направился прямо к окошку.

Крок не просто подошёл к окошку самому сакральному месту для очереди. Он пробил туда дорогу, мягко, но решительно отталкивая людей плечами, демонстрируя повадки, которые специалисты по поведению животных называют походкой доминирующего самца. Женщина довольно агрессивного типа повернулась к нему, открывая рот, но привычные в ее лексиконе слова Ты куда прёшь, хамская морда? застряли у неё в горле, столкнувшись с холодным, непроницаемым взглядом Крока.

Очередь длинная, усталая, социально организованная система инстинктивно расступилась. Но не полностью: на его пути встала другая разгневанная женщина лет пятидесяти с выражением лица я здесь с семи утра. Это было идеальное испытание.

Крок почувствовал, как в нём поднимается странное сочетание спокойствия и твёрдости не ярость, не наглость, а что-то вроде внутреннего протокола действий, автоматически активировавшегося в нужный момент.

Извините, сказал он громким решительным голосом человека, который никогда не извиняется. Мне нужно очень срочно. Это по красному рецепту.

Он специально произнёс последние слова с лёгкой таинственностью, будто речь шла о веществе, которое спасает жизни, но упоминается лишь шёпотом в закрытых медицинских кругах.

Агрессивная женщина рефлекторно бросила взгляд на его карман будто там должен лежать тот самый красный рецепт. Крок понял, что манипуляция сработала, и усилил давление:
Мне сказали, что если я не получу препарат сегодня пауза, тщательно выверенная, последствия будут необратимыми. Для всех, многозначительно добавил он, оставляя фантазии пищу для интерпретаций.

Он посмотрел на женщину тоскливым взглядом альпиниста, сорвавшегося в пропасть и в последнюю секунду зацепившегося за уступ. Её безжалостный каблук нависает над побелевшими пальцами альпиниста Крока. Женщина нервно дернулась и отступила. Остальная публика, видимо, решила, что перед ними человек с каким-то редким и срочным заболеванием, возможно даже слегка заразным. Социальная система очереди окончательно рассыпалась.

Крок победил всех и вышел к самой стойке. Фармацевт поднял глаза, собираясь сказать, что нужно ждать своей очереди, но встретил слегка давящий уверенный взгляд Крока.

Мне нужен Крок вытащил из памяти первое попавшееся название, Пантопазол. Самая большая упаковка.

Почему именно Пантопазол он не знал. Возможно, подсознание выбрало слово, созвучное спанцирь.

К его удивлению фармацевт только переспросил:

Наверно, вы имеете в виду Пантопразол?

Ну да, конечно! громко, чтобы вся очередь услышала, произнёс Крок.

Фармацевт молча повернулся, снял коробку с полки и оформил покупку.

Крок взял пакет, развернулся и пошёл к выходу сквозь очередь, которая теперь смотрела на него с благоговейной смесью сочувствия и опасения. Кто-то даже отступил, освобождая ему дополнительный проход, будто он нёс в руках биоматериал класса опасности 3.

Выйдя на улицу, Крок остановился, прислушался к себе и понял, что у него нет привычного желания извиниться у всех по списку. Он смотрел на коробку с Пантризолом и пытался осознать главный факт: впервые в жизни он получил то, что хотел, используя нахальство, манипуляцию и доминирование и система не только не дала отпор, но и подчинилась ему.

Он записал в блокнот:

Эксперимент 1. Результат: положительный. Дальнейшие проверки необходимы.

В своём следующем эксперименте Крок решил проверить, насколько скорректировался его уровень нахальства. Для этого ему предстояло совершить длительное действие, демонстрирующее полное наплевательство на окружающих.

Крок зашёл в банк с видом, будто это не филиал финансового учреждения, а его личная арена. На этот раз цель была предельно абсурдной: проверить сто однодолларовых купюр на подлинность и оформить для каждой отдельныйсертификат честности.

Банкир, молодой человек с идеально причёсанной чёлкой, поднял глаза:
Чем могу помочь?

Крок выложил перед ним сотню купюр и посмотрел парню прямо в глаза:
Мне нужно проверить все эти купюры не являются ли они фальшивыми и оформить для каждой бумагу с подтверждением. Подпись, печать и, если возможно, утверждение директора отделения, громко произнёс Крок.

Он демонстративно повернулся к шуму стоящих за ним людей, которым он уготовил настоящее испытание.

Очередь за спиной начала шептаться. Женщина с криком У меня уже болят ноги! пыталась протиснуться вперёд, мужчина с газетой хмыкал, словно наблюдал спектакль абсурда, а старушка с кошелкой метала взгляды, способные испепелять. Но Крок оставался невозмутим. Каждую купюру он тщательно проверял: щупал, нюхал, наклонял к свету, иногда вслух комментируя:

Тон чуть другой, значит, нужно быть внимательнее.

Банкир попытался вмешаться:

Э-э сэр, может, ограничимся десятью купюрами?

Нет, нет. Наука требует полной выборки! холодно ответил Крок, и взглядом, равнодушным к жизни и очереди, заставил банкира замолчать.

Очередь пыталась реагировать: кто-то пробовал засмеяться, но смех застрял в горле; кто-то достал телефон, чтобы позвонить и пожаловаться, но внезапно понял, что звонить бессмысленно; один юноша просто облокотился на стену, изображая фигуру драматической скульптуры, чтобы минимизировать контакт с Кроком.

Прошёл час. Сто купюр проверены, сто сертификатов оформлены, и очередь окончательно рухнула люди стояли в замешательстве, словно после социального землетрясения.

Банкир тихо спросил коллегу:

Это нормально?

Судя по его взгляду, он думает, что да, ответил тот.

Крок вышел из банка словно победитель древнего турнира: миссия выполнена, порядок восстановлен по его правилам, и каждый в очереди теперь знал, что нахальство, уверенность и последовательность способны ломать любую социальную систему.

Сделав ещё несколько удачных экспериментов, Крок решил, что если его метод работает на нём, он будет работать и на других. Наверняка найдётся масса людей, желающих скорректировать свой характер. И тогда у него возникла идея создать процветающий бизнес.

Благодаря своим новым личностным качествам уверенности, настойчивости и нахальству Крок без труда привлёк капитал, нанял несколько десятков сотрудников и открыл компанию. Здесь он сразу же начал интенсивную работу по улучшению методологии коррекции личности.

Через несколько лет у Крока была большая и процветающая компания PersonaNova. От клиентов не было отбоя, а его строго секретный метод стал предметом обсуждения и восхищения в профессиональных кругах.

--------------------------------------------------------------------------------------

Прошло три года с открытия компании. В этот день Крок слегка опоздал на работу.

Сколько сегодня было заказов? спросил он у девушки-секретарши в безупречно выглаженном белом халате. Он держал в руках планшет, который уже не выдерживал количества уведомлений.

Нас завалили работой, господин Крок, пробормотала секретарша, устало потерев глаза. Запись на полгода вперёд. Люди даже ночуют у входа, лишь бы попасть на приём. Вчера один мужчина поставил палатку прямо под вашим окном.

Опять? вздохнул Крок. Запишите его в список VIP-клиентов на экстренную трансформацию. Кто у нас следующий?

Секретарша посмотрела в журнал:Некий великовозрастный подросток. Он вместе с родителями.

Крок кивнул:Приглашайте. Очередной рутинный день начинался.

Подросток зашёл вместе с матерью. Он был на голову выше Крока и развязно посмотрел на него сверху вниз.

Он хамит учителям, перебивает взрослых и считает, что весь мир ему должен, быстро проговорила мать, сжимая сумку так, будто держала сына на безопасном расстоянии. Сделайте его ну более деликатным. Хотя бы немного.

Подросток презрительно усмехнулся, развалился в кресле, закинув ногу на ногу, и смерил Крока взглядом человека, привыкшего побеждать в спорах, даже не зная темы.

Я вообще-то нормально себя веду, буркнул он. Это они все слишком чувствительные.

Крок отметил в анкете:Склонность к доминированию, низкая чувствительность к обратной связи, избыточная напористость. Не часто ему предстояло не усиливать доминантные черты, а приглушать их.

Хорошо, сказал он. Мы попробуем скорректировать уровень импульсивности и повысить чувствительность к чужим границам. Основа останется вашей. Мы не делаем из людей других людей. Мы просто настраиваем параметры.

Подросток фыркнул, но всё же прошёл в процедурную.

Процедура заняла больше времени, чем обычно. Если для укрепления доминантности достаточно был час, то система с обратной связью никак не могла подстроить параметры для ослабления доминантности. Только после двух часов зелёная лампочка замигала. Анестезиолог помог вывести подростка из сна, и, чуть пошатываясь, он вышел из процедурной. Он выглядел немного растерянным, но вполне вменяемым. Лицо его стало серьёзным, вечная ухмылка исчезла.

Ну как? спросила мать.

Нормально, сказал подросток непривычно мягко. Мать вздрогнула, впервые услышав такие нотки в его голосе. Парень бросил взгляд на Крока и, чуть помедлив, добавил: Эм спасибо, наверное.

Мать уставилась на сына с тем же выражением, с каким раньше смотрела на прейскурант Крока.

Вы его не сломали? недоверчиво спросила она.

Мы лишь уменьшили амплитуду, спокойно сказал Крок. Он всё ещё будет спорить, но теперь у него есть шанс услышать ответ. Если захотите, через месяц сделаем контрольную настройку. В обе стороны.

На выходе подросток машинально придержал дверь для следующего посетителя и сам удивлённо посмотрел на руку, будто она действовала без него. Крок отметил в блокноте:Коррекция гипердоминирования: результат умеренный, социально приемлемый. Потенциал для тонкой настройки подтверждён.

Он махнул рукой и вновь направился секретарше. Давай следующего буркнул он и вернулся в свой кабинет. Через несколько секунд замигала красная лампочка: ПРОЦЕДУРА 1187.

Дверь мягко открылась, и в кабинет шагнула симпатичная девушка-брюнетка, не знающая куда ей девать руки. Хотя фигура у неё была изящная, она отчаянно сутулилась. Платье выглядело перекрученным, а выражение лица создавало впечатление, что она извиняется за сам факт своего существования.

Садитесь, сказал Крок, указывая на широкое кресло пациентов. В соответствии с новыми регуляциями Министерства Характеров я обязан задать вам несколько вопросов.

Да, конечно девушка осторожно села, словно кресло могло укусить.

Итак, вы хотели бы изменить некоторые черты своего характера, Крок уже доставал ручку чтобы продолжить заполнение анкеты.

Девушка села, осторожно, будто кресло могло укусить, и опустила взгляд.

Мне говорят, что я очень способная, начала она с дрожью в голосе. Даже кто-то назвал меня гениальной. Я могу за минуту разобраться в коде, программах и задачах, на которые другие тратят месяцы. Но всё это никак не помогает мне продвигаться по жизни ни на работе, ни в личном плане. Я ужасно застенчивая, некоммуникабельная и совершенно не умею командовать людьми. Я застряла в самом начале своей жизни. Полгода назад я записалась на очередь и вот я здесь.

Она сжала колени, словно хотела спрятаться в них сама, а плечи её дрожали. Крок на секунду ощутил проблеск давно скорректированной эмпатии ту тонкую искру, что когда-то спасала его от полного цинизма. Но он быстро вспомнил, через что сам прошёл, и взгляд стал холодным, расчётливым.

Мне предлагали вести огромные проекты, продолжила она, но после каждого интервью мне звонили и говорили, что, к сожалению, с моим характером я не смогу управлять даже щенком пуделя..

Так записываю, кивнул Крок. Основание для смены характера: управленческая деятельность. Требуется убрать застенчивость, снизить щепетильность, добавить упрямство и жёсткость, убрать сентиментальность. Возможно, немного холодного прагматизма последняя неделя показала, что это входит в моду

Он поднял глаза, изучая её реакцию:

Что-то ещё?

Н-нет кажется, всё, выдавила она, с трудом поднимая взгляд и пытаясь скрыть тревогу.

Отлично. Проходите в ту комнату, сказал Крок, указывая на неприметную дверь, из-под которой лениво клубился беловатый пар. Там вами займётся специалист. Процедура займёт меньше часа. На время процедуры вам введут лёгкое снотворное, и вы ничего не почувствуете. Всё пройдёт во сне. Я проверю результат по окончании процесса.

Девушка медленно поднялась. Каждое её движение было скованным, руки дрожали, глаза метались между Кроком и дверью.

А это безопасно? спросила она, едва слышно.

Абсолютно, уверенно сказал Крок. Вероятность побочных эффектов ниже, чем у простуды. Самое страшное, что может случиться при сбое, вы станете агрессивно доминантной, но это крайне редко и не приводит к серьёзным социальным последствиям.

Она кивнула, словно с трудом приняв невидимый приказ, и, сжимая кулаки, медленно исчезла за дверью. Крок остался один, глубоко вздохнул и потёр виски, наблюдая, как её фигура исчезает за углом. Меньше чем через час красная лампа над дверью кабинета заморгала:ПРОЦЕДУРА ЗАВЕРШЕНА. ПРОВЕДИТЕ ПРОВЕРКУ.

Крок отложил документы очередную пачку форм, где на каждом листке было по три штампа и по два предупреждения Не подлежит хранению в бумажном виде. Поднялся, расправил халат и приготовился к привычной проверке: слегка сонная пациентка, немного дезориентированная, но довольная.

Дверь распахнулась резко, почти агрессивно. На пороге стояла она та самая застенчивая айти-девушка, только теперь от прежней скромности не осталось ни следа. Платье было тем же, но сидело уверенно и элегантно как будто его сшили на заказ. Спина идеально ровная, подбородок поднят, глаза холодные, спокойные, аналитические. Взглядом она как будто насадила Крока на копьё.

Присаживайтесь, попытался начать он своей стандартной фразой.

Она не села.

У вас на столе, она кивнула на стопки бумаг, беспорядок. Он свидетельствует о слабой внутренней дисциплине. Мы обсудим это позже, сказала она ровным, стальным голосом.

Обсудим?.. Позже?.. Крок давно не сталкивался с теми, кто осмеливался ему что-то указывать.

Фраза выпадала из привычного сценария. Он решил не углубляться и перейти к формальному завершению процедуры. Пододвинул к себе бланк и сделал вид, что что-то записывает.

Как вы себя чувствуете? осторожно спросил он.

Прекрасно, ответила она, так и не двинувшись с места. Я наконец избавилась от эмоционального шума. Мир стал чётким. Управляемым. Подчиняемым.

Под чем? не понял Крок.

Она прошла к зеркалу, изучила своё отражение с профессиональной придирчивостью и удовлетворённо кивнула, словно отмечала соответствие стандартам.

Я внесла несколько корректировок, сказала она.

У Крока неприятно кольнуло внутри.

Как?! Пациенты не могут влиять на процесс. Это технологически невозможно!

Во время процедуры, спокойно продолжила она, я проснулась на десять минут раньше, чем было запланировано. Ошибка вашего анестезиолога. Мы его потом уволим.

Крок заморгал, не понимая, шутит ли она.

В комнате никого не было. Я подошла к интерфейсу машины, зашла в программу. Защита у вас слабовата. Кто у вас за неё отвечает? Его тоже уволим.

Она сделала лёгкий жест, будто отметку в отчёте.

Я немного оптимизировала алгоритм.

Оптими у Крока подкашивались ноги. Но это оборудование Министерства! Это нелегально! Это невозможно!

Уже возможно, спокойно сказала она. Теперь машина работает в два раза быстрее, а ваши файлы я загрузила в облако для анализа. В моё облако. Все ваши пациенты у меня.

Она скользнула взглядом по бумагам:

И да. Вы допускаете много ошибок в документах.

Крок открыл рот, но слова не вышли.

Ещё один момент, продолжила она. В вашем личном профиле я обнаружила запрос на добавление вам выдержки, энергии и отсутствия хронической усталости. Желаете, я внесу изменения?

Что?! Нет! Крок попятился. Это нарушение! Вы не должны иметь доступа к ко мне!

Она посмотрела на него так, как строгая учительница на бестолкового ученика.

Расслабьтесь. Я всего лишь предлагаю услугу премиум-класса. Ту самую, которую вы только что оказали мне.

Но я я не давал разрешения!

А вот это, сказала она, и есть ваша главная проблема как руководителя.

Холодная, уверенная, опасная улыбка скользнула по её губам.

Но мы это исправим.

Крок сглотнул. Комната будто стала меньше, хотя мебель никуда не двигалась.

Она сделала шаг вперёд:

Кстати, ваше учреждение работает неэффективно. Приёмная организована хаотично, секретарша неправильно расставляет приоритеты, а вы тратите тридцать четыре процента времени на бесполезные формальности. С завтрашнего дня я ваш временный куратор.

Она наклонила голову чуть вбок, словно проверяла его реакцию на стресс-тесте:

И не забывайте: у меня есть доступ к чувствительной информации. Например, к файлам всех ваших клиентов. Много интересного. Уверена, если я захочу, смогу заинтересовать сразу четыре ведомства: министерство защиты животных вспомним ваши первые эксперименты собаками которые не давали согласия на эксперименты; министерство этики за утечку личных данных; министерство безопасности за отсутствие прозрачности в личных данных; и налоговое ведомство они любят ваши декларации. Где-то вы наверняка ошиблись. Это будет повод отобрать вашу лицензию. Или, что вероятнее, подать на вас в суд.

Крок застыл, совершенно обезоруженный. Мастер манипуляций почувствовал себя кроликом перед удавом.

Но вы этого не хотите, спокойно заключила она.

Она легким движением поправила волосы и чуть лукаво посмотрела на него.

Да, я знаю, что этот бизнес сделал вас феноменально богатым человеком. И знаю про вашу чрезмерно насыщенную личную жизнь. Это не порядок. Вас нужно держать на коротком поводке. Так что в вашей жизни будет только одна достойная женщина. Я. И, по совместительству, ваш равноправный партнёр по бизнесу.

Крок осел в кресло.

Девушка наклонилась к нему и тихо сказала:

Не переживайте. В моих настройках был существенный перебор. Мы поработаем над этим. И не бойтесь. Я не жестокая. Я просто эффективная.

Крок внезапно почувствовал себя таким же неуверенным и беспомощным, как когда-то до коррекции.

Девушка со стуком распахнула дверь и стремительным, уверенным шагом вышла из кабинета. Красная лампа над дверью мигнула тревожно, будто предупреждая:
на вершине пищевой цепочки появился супер хищник.