Краткая авторская преамбула. Вещь сюжетно самостоятельная, хотя и является частью цикла. У героя в каждом сюжете новая смертельно-безвыходная ситуация, с неожиданным спасением.
Я дам вам ауспиции
- Эта луна морально устарела, - рёк король. - И физически тоже. Пожалуй, послезавтра я заменю её на новую. Да! Завтра некогда... Кстати, думаю развернуть её в другую сторону. И даже понемногу дорастить до... квадрата? Нет, круга, пожалуй. Это будет роялистичней, как думаете?
- Несомненно. И геометрически совершенней, - ответствовал я.
- Как-как? гео...ме...
- Геометрически. Геометрия - наука такая.
- Хм. Не слыхал... Кстати - о науках! Вот тут мне посоветовали... (он обратился к мятой бумажке с письменного стола) ...следующие предметы: гинекология, наркология, тавтология, демагогия. И ещё... э-э... хрестоматия. И да, как вы сказали - гео...мумия?
- Геометрия.
- Точно! Её тоже преподайте моей дочери, повелеваю. Ей будет всё это полезно. Далее... Я думаю внести изменения в мои приёмные часы - но желаю опросить подданных на сей счёт, ибо ценю мнения всех и каждого.
- Ваше Величество, всё прекрасно. Четыре утра - великолепное время! Я пришёл сюда, никого в коридорах не встретив; свежая рабочая атмосфера...
- Что ж, глас народа - глас истины! Итак - вы ведь пришли с каким-то вопросом?
- Да. Видите ли, Ваше Величество... - я выразил на лице государственную озабоченность, - Фиолента, конечно, может ходить всюду, где ей заблагорассудится. Но мне было странно видеть её ночью в моей комнате - где, вы знаете, двери не запираются - и более того, ...
Король прервал меня успокаивающим жестом.
- Не переживайте. В пределах замка принцесса в полной безопасности. Да и за пределами тоже. Пусть гуляет где хочет. Не стоит её неволить. Все знают меня, как сторонника жёсткого воспитания. Например, на уроке вы вправе требовать от моей дочери прилежания - и, кстати, это немалый труд с вашей стороны! - но во внеурочное время вам не стоит беспокоиться ни о чём. Свобода - это тоже урок, я так постановил.
- То есть, если она хочет от меня чего-то в неурочное время - тем более в неурочных вопросах - мне следует её игнорировать?
Король мягко улыбнулся.
- Нет, конечно. Не игнорируйте. Тем более в неурочных вопросах. Любой интерес к саморазвитию следует в ней поощрять... Да и скажите - неужели возможно не выполнить что-то, если она того хочет?
На последней фразе в кабинет вступил, как всегда блистающий белизной, главный королевский министр Шампиньон. Он по обыкновению лучезарно улыбался, особенно мне - и не преминул озарить беседу сиятельной репликой:
- Не беспокойтесь, мой друг! Я обеспечу вас своей протекцией! Вот, возьмите, - он протянул мне свою визитную карточку. - Берите, берите, не стесняйтесь!
Я осклабился как можно вежливей, взял карточку и отправил её в нагрудный карман - где уже лежало шесть таких же.
*
Пополуденный урок шестого дня новой луны шёл не легче и не тяжелей обычного - хоть и вынужденно закончился несколько раньше. Но такое тоже не числилось редкостью.
Для уроков использовалась весьма светлая комната со стрельчато застеклённым эркером (одним из многих в замке). В эркере царствовал лиловый диван, пред ним на паласе возлежали подушки разнообразнейших форм и цветов (сиреневые, апельсиновые, изумрудные...). Здесь рассаживалась аудитория, то есть девки (фрейлины) и принцесса.
Девки были очаровашки как на подбор все - впрочем, в подборе сомневаться не приходилось. Они были стройны, чувственны, изящно одеты - но и в подмётки не годились принцессе.
Наследница трона дотягивала внешней красотой до девок (не дотягивая ростом - мне вообще была едва по плечо) - и даже, при вдумчивом рассмотрении, местами "перетягивала" - но я видел в ней нечто большее. Я бы сказал, потенциал.
Сегодня на её высочестве были: линялые джинсы с выдранными коленками, чуть свободные в поясе (в стиле "что, я похудела?") - но точно облегающие бёдра и икры; полузастёгнутая снизу, с болтающимися рукавами рубаха в клеточку, навыпуск - но не забывающая нужной вытаченной теснотой проявить юный деликатный бюст; к этому тонкие открытые стразированные туфельки - эклектика чудесной изящности. Мелированная в розовую магенту прядь сегодня была распушена до имитации блондинистой чёлки - при чёрных, в общем-то, волосах; и чёрных (но если приглядеться - фиолетовых) глазах.
Девки слушали внимательно, зарисовывая в тетрадки всё, что удавалось зарисовать - но не понимая почти ничего; собственно, этого от них и не требовалось - их глупость была органично мила и, конечно же, ценилась наряду с остальными прелестями. Фиолента не записывала ничего - но понимала, неистово и безуспешно сопротивляясь пониманию...
И вот такому цветастому празднику оппонировали: учитель, грифельная доска да ажурный столик с аксессуарами: шкатулка цветных мелков, мой блокнот, а также стаканчик и непочатая поллитровая бутылка Aqua Minerale, явно из обратного мира. Доставлять сюда такую ерунду - чисто королевская роскошь; ставить же её на стол учителю (якобы предполагая и уважая мои ностальгические привычки) - просто великий понт...
- ...Взаимодействий всего четыре, - вещал я. - Сильное, слабое, электромагнитное и гравитационное. Слабое проигнорируем пока. Сильное на слишком мелких расстояниях работает, оно нам тоже погоды не сделает сейчас. Электромагнитное - самое интересное: оно обеспечивает и притяжение, и отталкивание. А гравитационное - только притяжение. С него и начнём. Суть классической теории гравитации очень проста: все предметы, абсолютно все, притягиваются. Притяжение зависит от массы. Немассивные предметы к себе почти не тянут.
Я изобразил на доске предметы-шарики и их притяжение.
- Фактически, у нас есть лишь один реально массивный предмет: земной шар. К нему-то всё и притягивается, как мы можем видеть...
Девки старательно зарисовывали стрелочки и окружности, Фиолента же разобрала шариковую ручку до конфигурации плевательной трубки и выстрелила мне в голову жёваным бумажным шариком.
- Ага, - я немедленно изобразил на доске баллистическую траекторию. - Притягивается к земле, вот так... И при этом летит, разогнанный упругим воздухом в стволе трубочки. Фиолента, знаешь, почему воздух лёгкий и упругий?
Фиолента картинно вдохнула - и состроила глупую гримасу, как будто опьянённая избытком воздуха...
Я присел на пол по-турецки, скрестив руки над коленями.
- Входим в роль древнего мудреца, немного думаем - и додумываемся до всего сами. Я просто объясню, в какую сторону думать. Ну, готовы?..
Девки послушно скопировали мою позу. Фиолента заползла на диван и легла, свесив вниз руку и мелированную прядь...
- Итак. Мудрецу приходит идея, что все вещи состоят из каких-нибудь маленьких частичек. Логичная идея, а?.. Наверняка из чего-то же состоят! Ну, вот. Как эти частички могут взаимодействовать?.. Подсказываю: притягиваться! Второй вариант: отталкиваться! Есть ещё варианты?
- Оттягиваться, - сонно пробормотала Фиолента.
- Ну да, и приталкиваться, - завершил мысль я. - Точней, приклеиваться. Быть жёстко связанными меж собой. Все твёрдые предметы потому и есть твёрдые, что их частицы жёстко соединены. Ну, некоторые да, гнутся немного... Оттягиваются... А вот теперь два остальных варианта. Если отталкиваются - что будет?
Аудитория молчала. Особенно мрачно молчала диванная часть.
- Газ, - объяснил я. - Воздух, например. Потому и пружинит, если его куда-нибудь надуть. Частицы норовят разлететься.
- Чё ж они совсем не разлетелись уже? - возмутилась Фиолента.
- А гравитация! К Земле-то всё равно немножко притягиваются. Поэтому вокруг Земли слой вот такого неплотного вещества, воздуха... Ладно, дальше! Последний вариант: частицы притягиваются - но не связаны жёстко. Скользят друг по другу, форму не держат... Что это? Вполне плотное, но не жёсткое... Бесформенное. Ну??
Фиолента приподняла с пола подушку. Задумалась... Опустила, ничего не сказав.
- Жидкость, - наконец объяснил я. - Вода, например.
Я поднялся.
- Вы видите, из простой идеи, что всё состоит из частичек, логично вышли три состояния вещества: твёрдое, жидкое, газообразное... И наш воображаемый мудрец понял, что это неплохо работающая гипотеза.
Фиолента, на роль мудреца с очевидностью не потянувшая, выплюнула на пол бумажку, которую она, оказывается, жевала всё это время. Встала с дивана, подошла к столику, взяла синюю бутылку аквы минерале... Отвинтила крышечку, понаклоняла - изучая эффекты гравитации... Вдруг вскинула руку - и вылила мне на голову с полстакана воды (от дальнейшего я уклонился)...
- Жидкость. Течёт, - объяснила она. - Вниз. - поставила бутылку на стол, не отрывая от меня наглого взгляда - и не пытаясь куда-либо отступить.
Глядя на неё, я дотянулся до бутылки... Накрыл горлышко второй ладонью, перевернул, потряс...
- Смотри, так гораздо лучше! - аннонсировал я.
И направил струю из-под ладони принцессе в лицо.
Я знал, что мне за это ничего не будет. А если и будет... то не за это.
- Газ выталкивает жидкость... Вода была насыщена газом... Я взболтал - он вышел и собрался над ней...
Аква минерале стекала по личику оцепеневшей принцессы; я ощущал себя немного гипнотизёром; или хотя бы автором заметки "усвоение материала под струёй огнетушителя: новое в учительской технике"...
Фонтан иссяк; я отступил на шаг и отставил снаряд - продолжая смотреть на подопечную ласковым педагогическим взором...
И тут некая из девок (все они как раз ошарашенно вскочили) со стоном "Ах!" осела на пол; Фиолента обернулась... Девки запричитали "Доктора... Доктора!" - и одна метнулась к двери исполнить провозглашённое...
Случившееся вполне напоминало обморок от утончённой чувствительности. Впрочем, я подозреваю, что это был Фиолентин рефлекс, сорвавшийся куда-то не туда, в сторону и с опозданием - но всё же точно не берусь судить.
С невозмутимостью мокрой прибрежной скалы принцесса взирала на происходящее; далее весомо рекла "Ерунда... Вы же знаете, это пройдёт!" - и с некоторой презрительностью отвернулась; посулила в пространство "Пойду переоденусь"; добавила для верности туда же "Скукота-а..." - и вполне царственно направилась к дверям... Но оттуда как раз навстречу ей (как всегда, донельзя кстати) проявился светлый облик королевского министра Шампиньона.
- Что случилось? - поинтересовался он, охватывая взглядом поле сражения, - О, да вы оба мокрые!
- Она переутомилась от занятий, - высокомерно (и с видом, будто это всё объясняет) заявила принцесса, обогнула министра - и скрылась в проёме.
Шампиньон проводил её взором, затем перевёл светоч внимания на меня.
- Что она выкинула на этот раз? - участливо поинтересовался он, впрочем, явно не интересуясь ответом (действительно, не всё ли равно, что она на этот раз выкинула?); тем более, в сей момент в комнату вступили оба здешних врача, доктор Локис и доктор Торус - и, кивками поприветствовав нас, без промедлений завязали диагностический консилиум над телом уже разложенной на диване пациентки:
- Хм... У неё выраженная корячка.
- Нет! Это маскированная тянучка!
- Скорее уж, закадычка в неполной ремиссии...
- Ха! Раскурочка - и ничего больше!
Доктор Локис был космат, бородат, басовит, велик ростом и величественно медлителен - а доктор Торус резок в жестах, кудряв, брит, запальчив; говоря что-то, раздувал рельефные ноздри. Честно говоря, ни один из двоих мне не нравился - но особенно не нравился Торус.
- ...острая портянка.
- Тупая серебрянка!
- Валерьянка.
- Касторка! И сажа во все поля.
- Коллега, вы преувеличиваете...
- Я всегда знаю, что делаю! Доверьтесь мне!
...Шампиньон государственным жестом призвал меня в коридор.
- Что бы ни случилось, - гарантировал он, - вы всегда сможете рассчитывать на моё покровительство! - Да, вот, возьмите... - он протянул свою визитную карточку...
*
Когда я вернулся к себе, меня ждал сюрприз: по каменной полке подоконника незакрытого окна прохаживался, поворачиваясь на когтях, старый знакомец...
- Гриф, чудовище! Какими траекториями?..
В приветствии и вопросе было нечто риторическое - посему Гриф отвесил паузу, после чего вступил с жизненной зарисовки (философски поглядывая в небо правым наклонённым глазом):
- Птероксы... Жалкие твари. Глупые, как овцы. Никакой красоты полёта. Груза - от силы сто килограмм.., - он наконец отвернулся от окна. - Ну, как тебе здесь? Сыро, холодно - нет?.. Я уж решил проверить.
- Чудо. Ты как меня нашёл?
- А. У странников всегда есть инфоканалы... Но тут даже я засомневался. Твоя прошлая переделка...
- Да. Крашен сказал, что это планида. Расплачиваются как раз те, кому я пытаюсь помочь; что-то в этом духе... И не успели мы прибыть в Стеллиум, как меня нанял доктор Локис. Сюда, учителем. Собственно, выбора не было...
Гриф скептически покивал...
- Здешняя девчонка, говорят, вообще в магии не тянет ни бельмеса?
- Ну, как бы, да. Её, как бы, учат, мало-помалу... Пока не очень.
- Ха! Сами-то тоже, учителя... Ты видел, чтоб здешний король хоть что-то магачил сам?
- Нет, но...
- Вот то-то и оно! Сюда всё, абсолютно всё, доставляется на птероксах! За деньги! В замке ничего не производится, вообще!
- Насколько я понял, именно деньги-то здесь и производят.
- Ну, да... Одинаковые бумажки копировать... Большое чудо.
- Не-ет, ты не понимаешь. Впрочем, я тоже не совсем понимаю... Магия как раз в том, что валюта этого замка стабильно ценится во всём здешнем мире. И курс её не падает, как бы много дензнаков ни было произведено. Весьма сложная, уникальная магия. Я даже принципа не улавливаю.
Гриф пожал плечами - он явно улавливал ещё меньше, чем я. Он снова скептически выглядывал что-то за окнами - и наконец рецензировал:
- Мутное место... И ведь отсюда никак не утечь... Только не птероксе. Ты на верхнюю площадку выйти можешь? Где они разгружаются...
- Нет. Верхние этажи - только для членов королевской семьи.
Гриф сделал картинный жест.
- Я так и думал... Тогда ты в подвал сходи. Я как раз размышлял... Самое место для выращивания грибов! Как здешнего министра-то зовут - Шампиньон?.. Может, они все вообще не люди - а грибы!
- Слушай, ну чего ты гонишь, а?
- Сделаем так. Я перекинусь в воздухе, ты прыгаешь прямо из этого окна - три метра вперёд, два вниз где-то, точно мне на спину...
- Нет, нет, я промахнусь! Спасибо, не надо.
- Напрасно отказываешься. Уж эти-то взвесили все твои везения... Я думаю, доктор Локис - тоже гриб. Вообще расцениваю твоё положение здесь как рискованное. Я в это болото больше не полечу - и не проси. Так что...
- Спасибо, Гриф. Ничего. Справлюсь.
Я не стал говорить ему, что моё положение на самом деле гораздо хуже, чем он думает.
*
Коридоры замка освещались стандартными, приятно и натурально мерцающими, факелами - чтоб такой выключить, нужно было повернуть шарик на ручке. Можно было снять факел со стены - но вот поджечь им что-либо оказывалось невозможно: холодное пламя даже никак не ощущалось рукой.
На двух нижних этажах окон не было, я жил на третьем. Стены замка отвесно спускались в болото, туда же вела грандиозная парадная лестница - причём, похоже, так и было задумано. Недозаселённость замка компенсировалась странной манерой обитателей бродить по коридорам, лестницам и переходам (коих присутствовала несметная туча) - да я и сам неожиданно вовлёкся в эту моду: сделать пару крюков просто так и ещё петельку, размышляя о разном - почему бы и нет, очень даже плезирно...
Чаще всего навстречу попадались: кастелян, уборщики, генерал-министр ("здравия желаю!"), Шампиньон, доктора, Фиолента. Реже: девки (и никогда - в обществе Фиоленты, кроме уроков), подчинённые Генерала (примерно три солдата), глашатай. Почти никогда: повара, Король. Никогда: понятия не имею, кто.
Под вечер того же дня я выбрался "на свежий воздух". Было обыкновенно тепло - без климат-контроля, конечно, не обходилось; однако особый респект я испытывал к местному предтече, устранившему всех возможных кровососущих насекомых однажды и навсегда. Или болото изначально такой живности в себе не предусматривало?..
На помпезной лестнице, уходящей ступенями в ряску, у самой воды сидели два доктора - вглядываясь в мутную даль, где в наступающих сумерках за камышами в роще голых стволов что-то маячило и ползло... нет, ничего не маячило, полз лишь туман - пятнами и полосами... Доктора, как обычно, спорили, как всегда, о странном. Я ничего не понимал; я даже честно попытался всмотреться туда, где что-то серо мутнело и смутно прослеживалось... нет, ничего не прослеживалось.
- Это флажок, - рёк доктор Локис.
- Нет, это треугольник! - ретиво возражал доктор Торус.
- Отнюдь. Отскок и коррекция... Но не пробиваем.
- Третий вниз? Ха-ха! А вот тень от отскока - да!
- ...И на боковик пойдёт.
- Нет, нет, бред! Вижу чёткий отскок от нижней грани, с потенциальным пробоем вверх!
- Где?
- Где-где, вон: с горизонтальным верхом! Всё, я ухожу в комоды!
- А вот я кое-что бы зашортил...
- Уж глупость, так глупость! - Торус оглянулся, как бы ища согласную аудиторию; заметил меня... - Принцесса, шортики не жмут? Ха-ха-ха...
Я обернулся - действительно, из дверей к нам шла Фиолента, в шортах (и блузке с лентами); в высокомерной поэтической грусти она прошлась вправо-влево, демонстрируя болоту свои обводы - доктора снова таращились в мутную даль, я принципиально игнорировался. Посозерцала закатные расколеровки... Вдохнула, пофигурировав соответственной частью тела, воздух свободы... И в гордой печали пошла к дворцовым тенетам, экспонируя свой задний ракурс (рождающий в болотном зрителе особую эстетическую элегию благодаря облегающим шортам)... Из тенетов навстречу ей выступил белоснежный Шампиньон, лучезарно улыбнулся природе и публике - и рёк:
- Да, здесь мило сегодня! - (тут он окончательно сфокусировал своё сияние на мне) - Быть может, устроить немного уроков на свежем воздухе?.. А?.. Не беспокойтесь, в любом случае я дам вам свои ауспиции! Вот, берите, берите, не стесняйтесь...
*
Я лёг пораньше, чтоб выспаться - может, хоть сегодня удастся?! - и даже продрых часа четыре; пока в полвторого, с неминуемостью хода планет и стрелок, моя незапирающаяся дверь не отверзлась, впуская знакомое привидение в ночной рубашке и неслышных тапочках.
Оно сомнамбулически пересекло зачаток лунной дорожки, доплыло до кровати, задрало левую коленку, затем правую - снимая тапочки - и безоговорочно вползло мне под одеяло.
Я протянул руку, открыл ящик ночного столика - каждый вечер в нём оказывался один новый презерватив в синенькой упаковке, контрабандный с берегов Амнезии - привычно нашарил искомое, привычно вскрыл...
Первый раз я согласился с её "подходом к ситуации" двадцать пятого июня, в последний день старой луны, вскоре после описанной беседы с Королём. До того я пытался её будить - ноль эффекта, даже в новолуние; спать, из вежливости, на полу - принцесса, покружив по комнате, присоединялась; просто спокойно лежать рядом - получалось от силы первые четверть часа: мало-помалу гостья прижималась ко мне всё сильней, искала контакта лицом к лицу - в том числе с сонным упорством пытаясь меня перевернуть; находила мою руку и стискивала её ногами; вообще было ощущение, что она точно не знает, чего ищет - но очень старается это найти; наугад, по чувствам... Было ощущение, что всё окружающее недвусмысленно намекает: делай, делай то, чего от тебя хотят... И мне наконец стало непринципиально, каким объяснением воспользоваться - например: практические уроки сексуальной грамоты входят в утверждённый учебный курс (и являются прямой обязанностью учителя натуральных наук), при этом не афишируются и прямо не декларируются лишь из соображений сложившихся норм приличий. А сомнамбулическое состояние ученицы принято полезным для лучшего усвоения материала: гипнопедия, знаете ли...
Однако даже с учебных позиций я констатировал необычности. Так, физиологически принцесса не была девственницей. Но сенсорно... рефлекторно... я бы сказал, что она не занималась этим раньше - или я чего-то не понимаю? В ней не ощущалось опыта с другими мужчинами - и магические утилиты инкубного толка тоже вряд ли вспахивали сею ниву... Я мог предположить лишь целомудренное рукоблудие, не более: все навыки, реакции и подходы она перенимала именно от меня (и перенимала на редкость быстро) - точнее, мы вместе творили их сообразно тому, что нам нравилось. Собственно, я угадывал в ней ту же лёгкость и скорость в усвоении моих нормальных уроков. Я вообще видел в этой хулиганке и истеричке весьма разумную, нежную и искреннюю девчонку. Разве что, крайне нетерпеливую. Ну совсем катастрофически нетерпеливую...
Я уже знал про неё всё. Каждый холмик и каждую ложбинку, каждый выдох и каждый вдох, каждый градус её тепла и каждый кулон её электричества... Знал, что она любит быть снизу - и что она любит сразу. Я входил в неё почти без преамбул - они совершенно не требовались. Она подтверждала своевременность и глубину эффекта искренним восторгом и трепетом... Интересно, это я её так воспитал?.. Нет, определённо, совместная разработка... Ну нетерпеливая же девчонка, очень!
Всё заканчивалось примерно через час. Сначала она успокаивалась. Потом мягко и задумчиво высвобождалась. Садилась, заторможенно отыскивала и надевала тапочки. Вставала, уходила. И тогда я (иногда) засыпал...
*
Мне снились комоды: старинные, резные, с ящиками - и это были вне сомнения именно те комоды, в которые намеревался уйти доктор Торус... Я выдвинул средний ящик Главного Комода: он был дурацким образом до краёв заполнен зерном. В ящике пониже была налита чёрная жидкость с запахом чего-то горюче-коптящего; при этом я думал, что во сне не должен воспринимать запахи - и уже понимая, что это сон, попытался открыть самый нижний ящик - в нём крылось нечто важное! - но обжёгся об ручку, подумал "странно, во сне я не должен чувствовать температуру" - и проснулся окончательно.
Была половина восьмого. И я отправился в библиотеку.
Виновник сновидения доктор Торус попался сразу же, за первым поворотом; он посмотрел на меня с внезапным бешенством, раздул ноздри - но ещё моментальней бешенство ушло, и эскулап бесстрастно проследовал мимо, единственно вложив в этикетный кивок максимум высокомерия. Это было вполне в его стиле, я привык.
Замковая библиотека была не слишком большой - но уютной, с закоулочками. Кроме меня её никто, похоже, не посещал. Набор книг был странен донельзя: от магических и алхимических трактатов через классику и беллетристику обратного мира до совершенно безумного трешового самиздата - вдобавок, не менее половины книг были чистыми. То есть: нормально переплетённая книга - но без текста. Король, подвизая меня на "работу в библиотеке", имел в виду именно написание мною книг (в меру сил и настроений) - а не чтение. Для того имелись удобные чернила с подписями "Helvetica", "Arial", "Gotic Bold Sans Serif"... - они на ходу выправляли любой кривой почерк в одинаковые ровные буквы. Для тиражирования книгу достаточно было просто поставить рядом с пустой такого же формата - и за пару суток текст полностью проявлялся; если между двумя - то вдвое быстрей.
Я сразу же решил выяснить, что будет, если поставить чистую между двумя разными книгами - и поначалу всё время оказывалось, что одна безоговорочно сильней; причём, подвернувшийся под руку "Фауст" Гёте сразу проиграл чьему-то косноязычному безумному мемуару - хотя нормальную литературу подавлял безвопросно: я проверил. Наконец, мне удалось найти две совершенно равносильные книги - и в их совместной копии текст одной на удивление гладко, логично и постепенно перетекал в текст другой. Это были молитвословы "За здравие" и "За упокой".
Но такие глупости меня развлекали недолго - я наткнулся на "недокументированную фичу". Когда я искал в алхимическом справочнике что-нибудь о сомнамбулах - обнаружил, что страница сразу после "инвольтации сомнамбулизма" вырвана. Меня вдруг заинтересовало, что станет с вырванным листом при копировании: он будет пропущен? останется белым? превратится в такой же вырванный?
Ни то, ни другое, ни третье! Недостающий лист в копии был, и на нём ме-едленно проступали недостающие буквы! Сегодня я мог уже хоть как-то прочесть заголовки: "эликсиры за и против сомнамбулии" и совсем загадочный: "трассировка сомнамбул"; мелкие же буквы пока слишком бледнели и спорили друг с другом. Наконец плюнув и решив подождать ещё недельку, я отправился завтракать.
Меж двумя поворотами, после окна, я наткнулся, кстати, на свою прилежную ученицу - она поднималась по коротенькой лесенке. Узрев меня, резко застыла на секунду, от неожиданности. Опустив взгляд, было двинулась дальше - но что-то снова замерла, одной ногой на следующей ступеньке; поглощённая не менее чем вселенским откровением... Я ей кивнул, совершенно искренне улыбнулся и проследовал по лесенке вниз и направо. Через десяток моих шагов сзади послышалось возобновление движения - но уже в мою сторону; в следующее мгновение Фиолента пронеслась мимо, задев платьем, будто нарочно едва не сбив с ног - обогнала и исчезла за дальним поворотом...
Придя вскоре на урок, я был извещён церемонно явившимся королевским глашатаем, что занятие отменяется в связи с плохим самочувствием принцессы, и что о восстановлении должного самочувствия меня своевременно известят, ибо воистину! (Каждая речь глашатая обязательно кончалась на "ибо воистину!")
Я пожал плечами, и отправился... Нет, спать совсем не хотелось. Я отправился на экскурсию в замковое подземелье, внезапно вспомнив странный совет Грифа.
Если я что-то понимал, то идти стоило по центральной лестнице - ниже первого этажа она становилась по-служебному грубо-каменной и относительно узкой; оставив позади мрачный колонный зал с дремлющим фонтаном и полтора лестничных витка вниз, я вышел в скудно освещённую галерею с заложенными кладкой проёмами; затем галерея вильнула, каменный пол сменился на утрамбованный песок - и я попал в необъятное пространство, где куда ни глянь - стрельчатые арки.
За каждой аркой путь симметрично раздваивался, под 120 градусов - под две следующие арки, и так без конца. То есть топологически это напоминало соты, состыкованные шестигранники. Лабиринт, в котором невозможно заблудиться - но и увидеть, что впереди, тоже нельзя: взгляд всегда утыкается в стены арок, их шестигранные основания. Я помыслил, что в центре такого лабиринта может быть что-то быть - но не нашёл ничего, попетляв и выйдя в итоге к стене (зубчато извивающейся, с отходящими арками). Обойдя по ней весь периметр, уже возвращаясь, я наткнулся вдруг на солдата, усатого и в шлеме (лат, впрочем, не было - а на ногах вообще какие-то домашние тапочки); место ничем особенным не выделялось - ну, ржавые кольца в стене и подтёки, такие уже попадались мне там и сям...
- Здравия желаю! - поприветствовал его я. - Как служба?.. Важный государственный пост?
Действительно, где ж ещё... С логикой этого замка невозможно спорить, абсурд исключает всякие аргументы.
- Ну... Желаю успехов... Да.
Мы отсалютовали друг другу; я окончательно убедился, что выход и вход здесь один и достопримечать более нечего - засим неспешно отправился к себе по одному из задумчивых и деликатно-обходительных маршрутов.
И у окошка в коридорном эркере - всё там же, за поворотом и лесенкой - я вновь увидел Фиоленту, мрачным испепеляющим взором встречающую моё явление. Ну да, плохое самочувствие... На ней было готическое лилово-фиолетовое платье с лентами и всеми рюшами, эффектней некуда; сложнонабранная причёска с разводкой розовой пряди на нити, два разных банта, гольфы и туфельки в тон...
- Ты, - рекла она без преамбул. - Если ты... Вообще... Ты - совершенно нудный учитель, хуже некуда, ты знаешь это? Ты что вообще о себе думаешь?! Не прикасайся, видеть тебя не собираюсь, ты - мрачный, вредный, и я уничтожу тебя, тебя казнят, понял, ты, идиот! Ну?
Она сверкнула глазами - и замахнулась, чтоб меня ударить... Неловко и несильно, но от души. Я даже не увернулся. Я смотрел на неё с философским наслаждением. Любуясь благородной линией губ (в гневном их варианте), нежной кожей, точёным переходом к носу, идеальным изгибом бровей, стрелочками ресниц, блеском глаз, мечущих чёрные молнии... Я улыбнулся.
- Послушайте, Ваше Высочество. Я, несомненно, смертен, и где-нибудь окончу свой путь. Вполне допускаю - и даже нахожу вероятным - что окончу его именно в этом замке. Вашими стараниями. Всё к тому и идёт. Действуйте как угодно и ни в чём себе не отказывайте. Мне мало что остаётся терять.
На "ваших стараниях" принцесса странно озадачилась - и посмотрела на меня в некотором удивлении... Я не вполне понимал, что в моей речи её удивило - лишь опять невольно отметил, что она уже по-новому трогательна, чудесна. При том, что в порыве меня убить она тоже была абсолютно мила - я никак не мог воспринимать её враждебно! Ведь по ночам она становилась самым мне близким, дорогим и нежным существом. Я знал и любил каждый её жест и ракурс. Наш смертельный конфликт был апофеозом какой-то нереальности - мне непреодолимо хотелось стереть, уничтожить таковое недоразумение... Но если у меня и были аргументы, то радикальные. Кажется, это мой стиль. Знаете, к концу жизни его обретаешь...
Я поднял руки в миролюбивом жесте, открытыми ладонями вперёд - я приблизил их - смотри, я сдаюсь! - и неожиданно, взяв её за голову, притянул и поцеловал, наклонившись - ибо не было в тот момент ничего более естественного, чем поцеловать Фиоленту, настолько она была моей. И я лучше всех знал, как это делать.
Я подозревал, что рефлекс будет минимален (какой на фиг рефлекс на того, кто посещает её сокровенные глубины каждую ночь!) - но его не то чтоб совсем не было; было что-то наоборот, ибо воистину! Рефлекс близости и сплочения. Возвращения на свои места... Но это же естественно!
Когда я отступил, в глазах напротив светилось совершенное изумление. Перезагрузка системы. Ресет Вселенной...
Опустила взгляд... Подняла, в прежнем фиолетовом ошеломлении... Вдохнула, произнесла отрывисто, будто боясь откусить язык:
- Жди здесь. Здесь! Через час!
И кинулась вниз, за угол, в коридор.
Я провёл время в библиотеке - не прочитав ни строчки (нет, всё-таки: что будет??) - и намерен был подойти через 55 минут, в десять сорок - но наткнулся на объект своей педагогической любви ещё по дороге, не доходя двух поворотов. Она шла навстречу, неслышно и плавно, очи долу...
Это надо описать. На ней была чёрная тонкая косая куртка поверх "маленького чёрного платья", сетчатые чёрные гольфы. Чёрно-розовая, мобилизованная с дальней макушки, чёлка загораживала левый глаз - её можно было откидывать, чтобы куда-то деть нервность рук, хоть каждую секунду. Причём, мятущийся взор она продолжала загораживать.
Со второй попытки этот самый взор был поднят. Получилось вполне пронизывающе-отчаянно.
- Ещё раз, - потребовала она, глядя в меня. - Мне нужно проверить! Что думаешь, я...
Я улыбался (видеть это царственное личико в такой подаче было забавно-трогательно)... Медленно и нежно, подушечками пальцев в её эрогенных зонах - притянул и поцеловал. Нет ничего естественней, чем целовать Фиоленту... Проведя по шее и плечикам, отступил.
По щекам её полз медленный удивлённый румянец...
- То есть... не врёшь? - спросила она, придерживая чёлку левой рукой, чтобы попасть в меня обоими глазами.
- Нет, - гарантировал я.
Да, на лице принцессы было сложное смятение. Более незащищённого существа я не видал.
- Правда? - ещё раз зачем-то уточнила она. - На самом деле?
- На самом. Если мы правильно понимаем друг друга.
Она нахмурила лобик, подумала. Подняла руку, опустила; подняла другую, потёрла глаз - то ли стряхивая слезу, то ли...
- Ну, то есть... Я поняла, что... Когда ты сказал... Что хотел бы жить в этом замке, пока не умрёшь... Со мной...
(А... Вот, оказывается, что я сказал! Так... Но... Нет, не тормозить!)
- Фиола, ты - прелесть! Всё ловишь на лету, тебе и объяснять ничего не надо. Нет, я в тебе не ошибся!
(Вот именно: ощущение полёта в омут. Ведь я же даю некий зелёный свет; по сути, обязательства... Но, ничего кроме омута для меня сегодня не существует. И ладно!)
На лице моей прелести росло смущение, с неким секретным восторгом - что-то такое; она повела плечами - похоже, руки её дрожали уже до плеч: выброс адреналина... Вздохнула, нервно... Посмотрела чуть в сторону.
- Так странно, что... именно с тобой...
Слова её обрывались. Не начинались, кончаясь... Нет, это был приятный омут. В самый раз для меня... В его глубине принцесса вновь поправила чёлку, не находя, куда деть взгляд - и чёлка перестала падать обратно... (А я ведь не падаю, я парю! Легко. Атмосферно...)
Я срочно вбросил тему для воздушно-лёгкой беседы:
- А что, ты часто конфликтовала с учителями?
Принцесса отозвалась, с готовностью. Заговорила со скачущей мимикой и интонациями, неестественно кокетничая:
- Ну... Как-то, да!.. Первый учитель пытался сбежать. Его казнили, через понижение кредитного рейтинга до несовместимых с жизнью уровней. Наняли второго учителя...
- С ним было проще?
- Нет... Он утопился в болоте. Я его довела... Вообще-то я не хотела... Он был такой кретин! Жаловался на меня папочке и прогуливал занятия... Потом доктор Локис собирался меня учить, я не хотела. Отец тоже. И... тогда взяли тебя.
(Заносчивая, гордая и высокомерная Фиолента стеснялась и робела, как на первом свидании - удивительное зрелище! Трогательное...)
Я в искреннем воздвижении поймал её руку, тёплые пальчики. Деликатно и осторожно, вот точно как на первом свидании.
Она вдруг порывисто стиснула мою ладонь, два раза глубоко вздохнула...
- Я отменила все уроки до завтра. И завтра отменю, если... Мне надо успокоиться! Ты подумай - как я, при всех... на уроке... с тобой...
Так, тут уже новый, доверительный тон. Совершенно своя, близкая и родная Фиола... Скорость развития в ней чувств и отношений просто изумляла - или здесь, опять же, продукт наших ночных наработок?
- Мне... Я до завтра уже придумаю... - она взглянула исподлобья с такой вопросительной мольбой, бог ты мой... Такое чудо следует взять себе и никому не отдавать... И защитить от чего-нибудь, прямо сейчас, немедленно... Прямо сейчас, немедленно обнять, приподнять, поцеловать...
Мы стояли, держась за руки, ещё множество долгих секунд. Слова рождались, мерцали и гасли в глазах и на губах моей избранницы.
- Сегодня - самый лучший день в моей жизни, - наконец произнесла она, глядя с испытующей серьёзностью.
- Меня тоже этот день впечатляет, - согласился я, погружённый в пламя факелов в её глазах, - но я надеюсь, он не останется нашим высшим достижением...
Принцесса улыбнулась. Осторожненько так. Милые ровные передние зубки, я помнил и любил их по ночам...
Тут до ушей наших донеслись отдалённые шаги - возможно, в другую сторону. Но принцесса прислушалась - не как к опасности, а, пожалуй, как к знаку и поводу завершить это сверхсложное "первое свидание"... Кивнула. Как бы, немножко очнулась.
- Ты... завтра рано утром как обычно... Я найду тебя!
- Да...
Уходя, огненно и фиолетово оглянулась.
Нет, что за дела... Моё восприятие явно отстаёт от событий. Я закадрил совершенно реактивную девчонку.
Перед ужином глашатай принёс известие, что назавтра уроки состоятся - но только в утренней половине дня, ибо воистину.
...И конечно, она пришла ночью, такая же, как всегда. Но я любил её особенно светло, нежно и ответственно.
*
Утром не мог отделаться от ощущения, что веду себя "недостаточно обычно", как ни старался - но после завтрака всё же выбрал, видимо, безукоризненно расхожие коридоры...
Услышав лёгкий топоток и шуршание сзади, я обернулся вовремя: Фиолента повисла на моей шее, нежная и горячая. По контрасту со вчерашним, она была счастлива и светла, чудо просто; и одета почти как сутки назад: в несложную колокольчиковую юбку-пачку на резинке. Ну, только другого цвета. Лилово-синего. Гольфы, конечно, в тон; корсетик (поддельный) - но подчёркивающий...
- Вот, я это и сделала! - чуть слышно выдохнула она.
- Что?
- Не-ет, я тебе потом расскажу. Там много всего... - она шёлково соскользнула на пол и, уверенно взяв меня за запястье, потянула в сторону менее обитаемых залов и коридоров. - Я вот что хотела. Предупредить! Нам пока нельзя показывать, что мы... ну то есть... До совершеннолетия - лучше... ничего не показывать, а то...
- Меня казнят?
- Н-нет... Я не дам... Но... Ты уже будешь не... Совсем другой статус... Сейчас-то мы можем видеться когда угодно!
- Ага. А что будет после совершеннолетия?
- Как - что?! Поженимся! Если не поссоримся. Если поссоримся - я выброшусь из окна, я уже решила; или...
(Оу... Поженимся... Да запросто!)
- Да-да-да! Станет скучно - поссоримся... А что - принцесса за учителя - нормально, да?
- Мы - прогрессивное государство! - престолонаследница гордо сверкнула глазками.
- Ну что ж, хорошо. До совершеннолетия я тебя ещё учу. Если не поссоримся... Это сколько ещё?
- Полгода. Ужас.
- ...И за месяц, наверно, я объявлю. Чтоб подготовились. Но пока... - (тут принцесса немножко замялась) - тут такое... На самом деле, я имею право решать некоторые вещи. И я решила! Понимаешь... я считаю, что мы... - (она с упомянутой решимостью вскинула взор) - Мы совершенно должны узнать друг друга получше - я весь вечер об этом думала! И всё утро. И сейчас... Я пришла тебе об этом сказать! Я вообще не могу ничего ждать, ждать до совершеннолетия - вообще ужас же! Теоретически - как бы нельзя. Но практически... Я... Мы с тобой... мы можем. Ты должен знать: мы можем! Понимаешь?
Вот это темп! Интимное наполнение я уловил, тупить было бы оскорбительно; да и незачем; да и неплохо бы разведать что-нибудь из её ночных загадок - до свадьбы...
- То есть, формально принцессе до свадьбы положено быть невинной - но на деле никто за этим не смотрит, так?
- Да! Точнее, нет. Не смотрит - потому что нельзя, невозможно просто, устранено.
- Устранено?
- Ну... Считается, что... Короче, сомневаться в невинности принцессы - унизительно. Для неё, и для всего рода... И требовать какое-то вещественное подтверждение - это... В общем, девственную плеву у нас вы... выпиливают... вы-ви-сектируют... удаляют, в общем. И ещё проверяют, чтоб новая не выросла... Потому что принцесса чиста по определению. Вообще, в принципе! Понимаешь?
- Ну да! Что бы ни сделала принцесса - она чиста... Мудро!
- Ещё бы! Потому что! - здесь Фиолента забежала вперёд, восклицательно пятясь, всеобъемля меня взглядом... - Потому что... - перестав пятиться, она наскоком повисла на мне; горячим фиолетовым воздухом выдохнула мне в шею; поймала ухо губами; затем, кажется, зубами; и, можно сказать, замурлыкала... Я пронёс её целый длинный коридор - пока не уловил намёк на чужие шаги вдалеке; Фиолента, единовременно учуяв неприятеля, соскользнула: нетвёрдые ноги, ошалелые глазки (да и на мне, признаться, её соскальзывание оставило одну большую эрогенную зону) - но тотчас сорганизовалась, развернула меня ("просто иди, спокойно...") - и унеслась неслышным фиолетовым мотыльком вперёд (то есть, назад - туда, откуда мы пришли)... Дождалась за углом (я не оглядывался), шёпотом объяснила "Это Локис!" - и утащила вперёд и вбок; наконец, через несколько поворотов, мы оказались перед высокой добротной дверью. Принцесса настучала, как мне кажется, код на уголках орнамента...
За дверью располагалась вполне роскошная комната - четвёртый этаж как-никак - в которой, как-то особенно торжественно, стояли комоды, точь-в-точь из моего сна! Фиолента потащила меня к одному из них - и быстрым движением перевернула стоявшие среди прочих подсвечников и статуэток песочные часики - я только и успел заметить, что песок в них течёт снизу вверх! А больше я ничего заметить не успел, ибо наследница престола взлетела на меня, обвив руками и ногами, так чтоб рот оказался на нужной высоте - и я всецело поддержал её, физически и морально, а также идеологически, чтоб всё было на уровне: а уровень нашего контакта был высшим, прямо-таки монархическим, тёплым, дружеским, горячим, всеобъемлющим, термоядерным и совершенно плазменным...
Спустя минуты полторы моя нежная инфракрасная фиолетовость обеспокоилась чем-то; повинуясь жестам, я повернулся спиной к комоду - тут всё стало снова безмятежно; но краем глаза она, похоже, поглядывала на часики - и, улучив момент, снова их перевернула.