Песни сирен^[1]

Финн Ошанек не видел смерти своей матери. Это не начало типичной истории. Финн просто наблюдал, как его мать слабела. Видел, как она угасала, медленно, шаг за шагом. Его мать всё ещё жива, где-то. Технически.

В определенном смысле, данная участь намного хуже. Она заставляет тебя продолжать надеяться.

Грустно осознавать, что это была её собственная чёртова вина. Она могла бы прожить такую же насыщенную жизнь, как и любой другой человек, - и жила бы до сих пор, если б только подписала этот чёртов контракт.

***

Хепри Ошанек, простая юная девушка, которая хотела сделать мир лучше. Также она была глупой: думала, что действительно сможет это сделать. Поэтому, когда Хепри вышла в сеть, алгоритмы, разумеется, уже подобрали для неё самую подходящую НКО^[2], которую оставалось только купить: небольшую организацию, отправлявшую людей в отдалённые уголки мира, в гноящийся хаос, созданный на земле двумястами годами безудержной выработки. На той неделе им требовались люди в Канаде. Жильё, питание, проезд всё необходимое предоставлялось за счёт компании. Даже коренные жители, кое-как существовавшие вдали от цивилизации, нуждались в спасении.

Хепри тут же подписала отказ от всех претензий.

Её отправили в место под названием Грасси-Нэрроуз^[3], нарядили в жёлтый защитный костюм и заставили работать машину, извлекающую тяжёлые металлы из почвы. Она провела там целый месяц, пока не поняла, что опоздала.

***

Финн Ошанек провёл солидную часть раннего периода детства в виртуальной реальности. Большинство других детей, которых он знал, росли в той же среде он почти постоянно видел их только в виртуальном мире. И хотя его часто удивляло, какими медленными они там были и насколько легко он мог прорваться сквозь барьеры и баррикады, он всегда предполагал, что, по крайней мере, они видят одно и то же.

С годами всё изменилось. Никому больше не приходилось много работать, но его мать работала ещё меньше. Она стала реже возить Финна к врачу; вскоре перестала совсем. Однажды она принесла домой старый DiCube, в которым половина портов оказалась покрыта ржавчиной. Один из рабочих разъёмов был подключен к шлему СКВИД^[4], который мама Финна надевала ему на голову раз в неделю или две, если вспоминала об этом. Шлем делал снимки его мозга. Мальчику нравились цвета, хотя он и не осознавал их значения. Когда Финну исполнилось шесть, его мать, как обычно, впала в ярость, сорвала с его головы козырёк прямо посреди "Экоцидного мутанта" и сунула ему в лицо планшет. "Прочитай это", - прошипела она. "Прочитай каждое блядское слово". И он смог, потому что, хотя и почти не разговаривал, умел читать очень хорошо:

Лицензионное соглашение с конечным пользователем,

Это начиналось и продолжалось вечно. Каждый раз, когда он пытался отстраниться, мать возвращала его к процессу бесконечной прокрутки текста. "Видишь, какую власть мы даём им каждый раз, когда включаем грёбаный свет? Смотри, смотри сюда; мы принимаем любые обновления, даже если они ограничивают функциональность. Мы соглашаемся на биометрическое и поведенческое профилирование, и они даже не говорят, зачем! Они могут следить за тем, что лежит в нашем чёртовом холодильнике! Видишь? Видишь, на что ты соглашаешься?"

Финн снова отстранился. "Не вижу! Никогда этого раньше не видел, ни на что не соглашался!"

"Давал". Силы покинули её. Она прислонилась спиной к стене. "Давал, а теперь посмотри на нас".

Но мать не смотрела на него.

"Возвращайся в игру".

***

Когда мама Финна собиралась на выход, она рисовала на лице точки: они выглядели словно веснушки или крошечные тёмные родинки, расположенные на щеках и лбу точно по определённым координатам. Они переливались маленькими радугами, когда их озарял свет. Она называла их "антагонистическими пикселями". добавляя: "Чтобы алгоритмы не смогли заблокировать". Финн пытался показать ей, как ловить эти самые алгоритмы в сети, как настраивать их так, чтобы те не замечали тебя даже без пикселей, но у неё ничего не получалось. И она смотрела на Финна очень странно.

Теперь он всё чаще замечал этот взгляд. Половину раз, когда Финн показывал маме что-нибудь классное в виртуальном пространстве, она вообще не реагировала: не было ни вздоха, ни восторженного писка, ни слов "как же круто". Временами она спрашивала, на что это она смотрит, а иногда вообще не произносила ни слова. А после того, когда они возвращались на улицу, на её лице застывало выражение, похожее на улыбку, приклеенную к хмурому лицу. Иногда Финн ловил маму на том, как она снова и снова проигрывала результаты его старых тестов DiCube, словно там находилось что-то, чего она не смогла заметить в первую сотню раз.

Однажды, когда мамы не было рядом, Финн покопался в Cube нынче он почти не использовался и пылился под столом. Он вызвал текст, сопровождавший красочные изображения его мозга. Это было непростое испытание. Даже с его продвинутыми навыками чтения он постоянно запинался на словах, которых никогда раньше не встречал: перекрёстная активация, однонуклеотидный полиморфизм^[5] (SNP), тирозинкиназа^[6], метилирование^[7] и нейротрофические факторы^[8]. Впрочем, одно слово он знал достаточно хорошо "аутист" и, прищурившись, пожалуй, мог разобрать, что оно означает. Его мозг был устроен неправильно. Вероятно, поэтому он видел то, чего не могли видеть другие.

Финн отныне решил, что, всё же, некоторые вещи лучше держать при себе.

Его мама в последнее время почти не выходила из дома. В чём же заключалась причина? Можно сказать "нет" лишь ограниченное количество раз, прежде чем у тебя исчезнет желание куда-то пойти. Мы сохраним все твои воспоминания, если позволишь нам их проанализировать. Мы развлечём тебя, если позволишь нам записать твой пульс и движения глаз. Вот тебе скидка 25% на продукты; довольно выгодное предложение за неделю финансового мониторинга. Легко сказать "нет" всему этому, создай себе сам, мать твою, развлечение, заплати немного больше за свои вегетарианские бургеры.

Но однажды ты просыпаешься и обнаруживаешь, что скидка истекла, а мониторинг стал обязательным, пока ты спал. В понедельник ты получаешь скидку на бупропион^[9] в обмен на браслет, считывающий биохимию крови; в четверг они даже не посмотрят на рецепт, если ты уже не носишь эту чёртову штуку круглосуточно. Вопросы ответственности, понимаешь ли: вдруг препарат проявит какой-либо неожиданный побочный эффект? Что, если ваш генетический состав... ах да, и нам понадобится генное сканирование, если вы хотите сохранить свой страховой полис...

Конечно, всё это добровольно. Последнее слово всегда за вами. Но мы должны знать, как вам лучше всего помочь. Если вы не хотите, чтобы мы были у вас дома, вы всегда можете отказаться от ББД^[10]. Если вам не нравится наше лицензионное соглашение, вы можете поискать магазин с более выгодным предложением. Если не хотите, чтобы мы следили за вами, прекратите пользоваться нашей транспортной системой. Если не желаете, чтобы ваше тело сканировали удалённо, не посещайте общественные места. У вас всегда есть выбор.

Если не хотите, чтобы мы были в вашей жизни, просто прекратите жить.

Обычно этого было достаточно. Лишь однажды Финн увидел, как Власть действовала открыто, с грубой, наглой силой и безразличием к личному выбору. Даже тогда всего этого можно было бы избежать, если бы его мама просто хранила свои данные в Больших Системах^[11], как и все остальные. Её информация, вероятно, уже находилась там, если на то пошло. Как же иначе в наши дни? Но существовал принцип он всегда был, вместе с Хепри Ошанек потому она настаивала на хранении личных данных локально, хранила свою жизнь на флешках, драгоценных камнях и даже старомодных жёстких дисках с вращающимися деталями, как те виниловые музыкальные пластинки, которые иногда можно увидеть в исторических книгах.

Финн не знал, откуда она взяла всё это. Не из какого-либо каталога, который ему удалось увидеть. Но только после недавнего стука в дверь он понял, что общество перешло от "Почему бы и нет, просто так удобно"? к "Тебе есть что скрывать?". Только увидев женщину с грустными глазами, пистолетом и маленьким дроном, висящим у неё на плече, Финн узнал, что местные носители информации не просто вышли из моды. Они были фактически вне закона.

"Большие Системы", - сказала его мама тем вечером за ужином, и Финн не ответил, потому что тогда уже не представлялось возможным понять, обращается ли она к сыну или к самой себе. "Большие Жирные Системы. Единственные в своём роде. Раньше они не были такими. Раньше их была тысяча, но они образовали... альянс, скорее всего. Если они не повелители искусственного интеллекта, то вполне могли бы ими стать. Только посмотри на этот логотип. Розового цвета. Замок в форме сердца, очень похожего на вульву. Как же это, блядь, в стиле Meta. Съешь свой спиро"^[12].

***

Грасси-Нэрроуз пометил Финна, когда тот ещё находился в утробе матери. Потребовалось пятнадцать лет, чтобы её догнать.

Разумеется, произошла потеря веса. Кровотечение, боли в суставах. Хепри терпела всё это. Подобное было в порядке вещей, учитывая их низкий уровень жизни, и, кроме того, она в прошлом заключала сделки с дьяволом, и посмотрите, чем это всё обернулось. Может быть, стоило больше отдыхать. Вероятно, принимать какие-нибудь серые таблетки с печатным шрифтом, которые можно было раздобыть в подземном переходе, подальше от камер наблюдения.

Ей всё равно было некуда идти. Она потеряла работу в Общественном центре, когда отказалась от ЭКГ^[13]. Они очень не хотели её отпускать; она была трудолюбивой, гораздо более сосредоточенной на своей работе, чем все эти подставные сотрудники с их имплантами и модулями. Дети её очень любили. Но её Сокред^[14] был слишком низким. У некоторых родителей существовали опасения, их ведь глупо винить, правда? Как можно доверять незнакомке, которая даже не разрешает мониторинг своего настроения и состояния здоровья в реальном времени, когда присматривает за вашими детьми?

К тому времени, как Финн настолько перепугался, что позвонил в TeleHealth, опухоли были повсюду. Врачи уверяли, что всё ещё были в состоянии её вылечить. У них имелись очень эффективные ретровирусные препараты, всё покрывалось H4A^[15], и, поскольку она столкнулась с исходным канцерогеном, работая волонтёром по восстановлению окружающей среды - серьёзное улучшение кредитной истории, вот это да, - она как минимум имела право на Серебряное покрытие^[16]. Хотя, конечно, сначала ей нужно было подписать Условия и положения, чего она почему-то не сделала много лет назад...

Но она всё равно не сдвинулась с места. "Да, я настоящая мученица, правда? Я трахнула своего ребёнка и себя, убирая ваши токсичные отходы, и со всеми моими Серебряными сбережениями вы всё равно позволите мне умереть, потому что я не хочу поставить галочку в вашей маленькой анкете? Думаешь, Большие Системы будут рады такому удару по своей репутации, когда об этом станет известно?" (Она всегда использовала это слово, говоря о Больших Системах. "Это может быть пизда, но это не человек", - говорила она. "Никогда не забывай об этом, как бы они ни старались тебя заставить".)

На экране доктор вздохнул. "Мы не позволим тебе умереть, Хепри. Мы не монстры". Медики увели её, а в новом окне появился добрый социальный работник, чтобы составить Финну компанию, пока они ждали кого-нибудь, кто заберёт его в новую жизнь под опекой штата. Финн проигнорировал его и провёл следующие десять минут в виртуальном пространстве, после чего социальный работник постучал по наушнику, нахмурился и немного поспорил с каким-то невидимым надзирателем, прежде чем сказать Финну, что ему пора идти. Это выглядело немного необычно, но, видимо, за его случай возьмётся кто-то другой, и он пожелал ему всего наилучшего.

Финн рассеянно проворчал что-то на прощание и вышел из сети Службы опеки, аккуратно закрыв текущий вопрос. Он закрыл ещё несколько в Гидроэнергетике и коммунальном хозяйстве, и особенно важный в Муниципальном реестре. К тому времени, как это было сделано, крошечная однокомнатная квартира Хепри Ошанек теперь принадлежащая Финну была подключена к сети с ежемесячной оплатой без даты расторжения.

Он понял это где-то в последние пару лет. Только снаружи его мозг был неправильно подключен, и это не имело значения. Внутри же он работал лучше, чем у кого-либо ещё.

Финн отправился на поиски матери. Нашёл её в катакомбах на глубине двадцати этажей в подземном пространстве Бирмингема. Врач сдержал слово: Большие Системы не дали Хепри умереть. Она находилась в криокоме, её рак и её жизнь были поставлены на паузу, её отказ подчиняться полностью уважался, требования к её личной жизни не были снижены. Финн вынужден был признать, что это выглядело весьма хорошим решением. По крайней мере, в краткосрочной перспективе. Он гадал, как долго Большие Системы будут держать её в таком состоянии. Думал, какие триггеры для выхода могут быть предусмотрены.

Он принялся собирать ниточки воедино, добиваться её перевода в ближайшее доступное отделение онкологии, одобрения и применения этих убийственных ретровирусных препаратов за кулисами.

Он попытался и потерпел неудачу.

Дело не в том, что Финн был плох в этом деле. Он был чертовски гениален, по большинству стандартов.

Просто - по неизвестной причине, в данном случае - недостаточно гениален.

***

И вот мы здесь, годы спустя. Здесь он.

Но не совсем. О, мясо остаётся: оно сидит, слепое и пустое, дергаясь в углу, дышит, занимает место, как и все мы. Ткни его, и оно захрюкает. Ткни достаточно сильно, и Финн, возможно, присоединится к нам не только телом, но и разумом: душа возвращается в тело, свет возвращается в глаза, руки тянутся для разнообразия к тому, что видят все остальные. Однако это ненадолго. Финн обитает в двух мирах, но на самом деле живёт только в одном. Он какая-то перевёрнутая задом наперёд амфибия, рождённая на суше, но приспособившаяся к воде.

Некоторые из этих адаптаций не свойственны ни одному другому человеку. Финн это больше, чем просто метафора амфибии. Он, вероятно, буквально новый вид: первый мешок с мясом, преадаптированный к киберпространству.

Любой невролог отдал бы левую гонаду^[17], чтобы взглянуть на проводку в его голове. Нейронная обрезка, которая обычно разделяет развивающийся мозг на модули и изолирует одну функциональную область от другой, работала вполсилы, когда Финн находился в интересном положении. Его зрительная и префронтальная кора связаны в куда большей степени, чем обычно положено. Его веретенообразная извилина взаимодействовала с зонами Бродмана^[18] и Брока^[19], минуя обычных посредников. Можно сказать, что сенсорные и распознающие образы нейронные цепи Финна были настолько дезорганизованы, что при стимуляции пикселизированными массивами определенной длины волны он видел галлюцинации.

Иначе говоря, нейронные цепи Финна, отвечающие за распознавание образов, были настолько перегружены, что он видел за пикселями не галлюцинирующую реальность, а скорее её интерпретацию. Его мозг наделял смыслом абстракцию, брал логические схемы и представлял их как видимые проявления, одновременно чудовищные и прекрасные.

Это не являлось чем-то беспрецедентным. Кекуле приснилась змея, пожирающая свой хвост, и он проснулся, зная структуру бензола. Математические теоремы Рамануджана приходили к нему в видениях светящихся свитков и капель крови. Опросите преподавателей любого научного факультета, и вы услышите о неразрешимых проблемах, прояснённых в непрошеном символическом сне. Психоактивные вещества перестраивают кору головного мозга, соединяют изолированные области совершенно по-новому, раскрывают закономерности и взаимосвязи, которые не мог бы воспринять ни один нормальный мозг.

Способность визуализировать абстракции - не то, что делает Финна уникальным. Его отличает способность делать это осознанно, автоматически. Он смотрит за пределы интерфейса и, даже не осознавая этого, выводит из него переключатели и схемы, пронизывающие его. Его мозг превращает их в сущности собственного дизайна и подаёт в Сознательное Рабочее Пространство. Но Финн видит не плоские бледные значки; он видит существ, вещи, с которыми может взаимодействовать так же, как вы управляете папками на рабочем столе. Он видит скалы и живые кристаллы: он видит субстраты и межсетевые экраны. Он видит экосистемы. Это как иметь дополнительный глаз, идеально приспособленный для подводного зрения, который открывается только при погружении под воду.

И всё же, несмотря на все эти сверхспособности восприятия с уникальным умением Финна не столько взламывать, сколько танцевать с цифровыми сетями ему так и не удалось вернуть свою маму. Он даже не смог её найти: в тот самый день, когда он её пинговал, она исчезла из бирмингемских катакомб. Не было ни свидетельства о смерти, ни заявки на перевод. Никаких доказательств того, что она вообще там находилась.

Финн ищет до сих пор, в перерывах между концертами и съёмками, которые он устраивает, чтобы поддерживать свет, оттачивать навыки и повышать уровень дофамина. Куда бы её ни увезли, он найдёт, что ищет. Он собирается подменить результаты её тестов, обеспечить ей необходимое лечение, вытащить из комы.

Когда-нибудь он вернёт её.

1. Siren Songs, 2025

2. НКО - Некоммерческая организация

3. Грасси-Нэрроуз - община в провинции Онтарио, Канада

4. СКВИД (сверхпроводящий магнитометр) - сверхчувствительные магнитометры, используемые для измерения очень слабых магнитных полей

5. Однонуклеотидный полиморфизм - отличия последовательности ДНК размером в один нуклеотид (A, T, G или C) в геноме (или в другой сравниваемой последовательности) представителей одного вида или между гомологичными участками гомологичных хромосом

6. Тирозинкиназа - фермент подкласса протеинкиназ, группы киназ (фосфотрансфераз). Тирозинкиназы катализируют перенос фосфатного остатка от АТФ на тирозиновый остаток специфических клеточных белков-мишеней. Тирозинкиназы одно из важнейших звеньев в системе передачи сигналов в клетке

7. Метилирование - это химический процесс присоединения метильной группы к другим молекулам, таким как ДНК, белки или аминокислоты. В организме этот процесс регулирует активность генов, поддерживает работу различных систем (нервной, сердечно-сосудистой), участвует в детоксикации и обмене веществ, а его нарушения могут быть связаны с различными заболеваниями, включая рак

8. Нейротрофические факторы - белки, которые поддерживают развитие, жизнеспособность и функционирование нейронов, а также играют ключевую роль в процессах нейропластичности и синаптогенеза

9. Бупропион - антидепрессант, который после приема остается в организме в течение длительного времени

10. ББД (Безусловный базовый доход) - регулярные денежные выплаты каждому гражданину независимо от его дохода, социального положения или трудового статуса

11. Отсылка на VR-игру Underdogs

12. Спиро - жирорастворимое соединение, принимаемое вместе или вместо обычной пищи

13. ЭКГ - электрокардиограмма

14. Сокред - социальный кредит

15. Н4А (Health for All) - Здоровье для всех: психосоциальный подход к здоровью, направленный на обеспечение равного доступа к здравоохранению для всех

16. Серебряное покрытие - понятие обычно относится к средней категории планов медицинского страхования на рынке медицинского страхования США, которые предлагают баланс умеренных ежемесячных взносов и расходов из собственного кармана с франшизой около 70/30 для страховщика и вас соответственно, но также могут включать скидки за счет совместного покрытия расходов (CSR) для снижения ваших фактических расходов, если вы соответствуете требованиям на основе дохода

17. Гонада - половые железы животных (мужские семенники, женские яичники), вырабатывающие половые клетки (гаметы) и половые гормоны, такие как андрогены и эстрогены

18. Зона Бродмана - отделы коры больших полушарий головного мозга, отличающиеся по своей цитоархитектонике (строению на клеточном уровне)

19. Зона (центр) Брока - участок коры головного мозга, находящийся в задненижней части третьей лобной извилины левого полушария (у правшей), работой которого обеспечивается моторная организация речи и преимущественно связанная с фонологической и синтаксической кодификациями. Представляет собой кинетико-моторный вербальный анализатор, в котором перерабатывается прежде всего проприоцептивная информация