Аннотация: Воспоминания из рассказа-мемуаров "Вилюня"
В небесном океане
Небольшой тридцатиместный самолёт ИЛ-14, на котором мы с полуторагодовалым сынишкой летели домой в Казань, уже давно
должен был приземлиться. Но подвёл прогноз и, видимо, пилотам было непросто - приходилось обходить сгущающиеся грозовые тучи, пытаясь найти среди них лазейки. Самолёт бросало то вверх, то круто вниз, словно лёгкую, детскую игрушку в водовороте ливневого потока, и я с тревогой всматривалась в окошечки по обе стороны, за которыми зловещая чёрно-лиловая пелена, надвигаясь, охватывала жутким сумраком всё пространство. Вскоре мы оказались в самой её гуще. В салоне стал мигать свет, и самолёт начало сильно трясти. Ощущение было, мягко сказать, не из приятных - мы словно мчались в жёсткой телеге по каменной мостовой, подпрыгивая на неровностях и ныряя в бесконечные ямы...
Слабый, измученный после всех дорожных волнений и пересадок ребёнок безмятежно спал у меня на коленях, свернувшись калачиком.
Яркая вспышка молнии с шипением ворвалась в салон, и одновременно раздался оглушительный грохот. Снова молния... и снова дикие раскаты грома. В салоне окончательно погас свет, и лица людей (наше место было у стенки кабины пилотов, и я сидела напротив всех пассажиров) в невыносимо ослепительных всполохах и отблесках казались синеватыми, как у мертвецов, перекошенными от ужаса и оттого жуткими. Было очень страшно. Никто не выходил к нам, чтобы успокоить, сказать хотя бы формальные слова ободрения. Всё более охватывало отчаяние... Казалось, эту металлическую посудину, полную полуживых, безумно испуганных людей, несущуюся неведомо куда по небесному, неистово бушующему океану вот-вот разорвёт на мелкие части рассвирепевшая не на шутку стихия. Непрерывная, как из орудий, грозовая канонада перекрывала рёв моторов, и не понятно было, работают ли они... Я склонилась над сыном, закрыв глаза, и, прижимая его к себе, мысленно молила Бога, чтобы эта невиданно жестокая гроза не разбудила его, чтобы не охватил моё дитя весь этот кошмар, и если нам суждено погибнуть, пусть ребёнок этого даже не почувствует. "Господи, помоги нам... - шептала я словно одеревеневшими губами, - только бы поскорее всё кончилось! Пожалуйста, Господи... пожалуйста..." Время словно остановилось для меня... И, сжалившись, судьба вывела, наконец, нас с поля сражения грозных небесных сил. Но самолёт вдруг резко и круто пошёл вниз, и неожиданный сильный удар в металлическую дверь кабины пилотов, что была, аккурат, возле нас, заставил меня вздрогнуть и сжаться... Это был просто костыль сидящего наискосок от нашего кресла старика, сорвавшийся с верхней полки из-за крутого виража. К счастью, он не врезался в мой лоб. Приземлились мы, слава Богу, благополучно, хотя и довольно жёстко, но это был пустяк по сравнению с тем, что мы, пассажиры, пережили в том, как выяснилось, надёжном во всех отношениях, самолёте.
Это неожиданное происшествие в небесном бушующем океане запомнилось мне на всю последующую жизнь, словно недолгое, но весьма мрачное путешествие в ад.