Аннотация: Уважаемые читатели. Открыла отдельный файл для обновления. Еще раз предупреждаю - обновляется КРАЙНЕ НЕРЕГУЛЯРНО! На общий график не влияет! Обновлено 18.11.2025 С уважением и улыбкой. Галя и Муз.
***
Лежать было больно и неприятно, внизу болело, вверху тоже подергивало, слабость, головокружение, тошнота - все в комплекте.
Варя задумалась.
Что ж, свое имя она знает. Она - Варвара Ивановна Суворова. Спасибо хоть, сразу сказали, люди добрые. Что еще она о себе знает?
Имя отца, мужа, сына. Брата. Знает, что был тут какой-то медикус, что лечили ее кровопусканиями.
Что с ней случилось?
После всего того потока фантастики и фентези, который хлынул на рынок, Варя особо не дергалась. Кажется, она попала? Ну... а может, и такое бывает? Никто ж не возвращался, не говорил, как там, после смерти? В своем родном мире она попала под такси, в этом мире умерла Варвара Ивановна. И душа ее попала именно сюда.
Допустим.
Первый попаданец, если брать янки при дворе короля Артура, попал вообще всей тушкой. Да-да, Варя знала, кто это такой, и ничего тут нет удивительного. Дома родители, ужратые в хлам, у бабки-деда ей всегда работу находили, а где можно побыть спокойно? Да в школе!
Просто так слоняться не дадут, а если в библиотеке сидишь, так и ничего. И домашку спокойно можно сделать, и почитать чего дадут. Библиотекарь, она же по совместительству и учитель литературы, и русского языка, Варю и приохотила к книгам.
Варя и читала.
Что-то с компьютера, что-то просто так, конечно, фантастика и фентези ей нравились больше Чехова и Достоевского, а детективы были интереснее толстого, а вот сейчас она об этом и пожалела.
Хоть знала бы, что и куда.
Хотя примерно она и так догадывается.
Если это ТОТ Суворов.
А если не тот?
Варя откровенно не помнила ничего о личной жизни известного полководца. Вот вообще.
Вроде как Париж он брал, Измаил брал, турок пинал, поляки его очень не любят, в Италию ходил, при Екатерине был первым полководцем, при сыне ее попал в опалу, да так и умер? Учебники истории на этот счет откровенно слабоваты. *
*- Варя чуть путает факты, но учитывая сколько у нас безграмотных (иначе и не скажешь) учебников по истории, это неудивительно. Прим. авт.
Полководец он, конечно, великий. Это хорошо. А все остальное?
Семья, дети, внуки? Тишина...
Почему?
Что было неладно у полководца в личной жизни, почему так скромно молчат историки? Может, в другой версии она должна была умереть при родах, да и ребенок ее мог не выжить? А в этой - попала в тело ее душа?
М-да, попала...
Одно утешение, что дворянка. А в остальном - внешность пока неизвестна, но явно не хрупкая фея, возраст тоже явно за двадцать, и еще леший его знает, какие болезни идут в комплекте с тушкой. Зубы... нет, вроде зубы все целы. А кариес?
Вот кариес есть в любом мире, при любых властях и во все года, а лечить его тут как? Зубы драть?
Ох, как все печально-то!
Зубы надо чистить. Жаль, она не медик, а то открыла бы тут свой кабинет. Но - нет. Крови Варя не боялась, но и не любила, а больные... не хватало у нее терпения ухаживать за кем-то. Просто не тот характер. Поэтому, кстати, и в медколледж не поступала.
Варя была практична. Она понимала, что специализация ей нужна вечная, чтобы всегда кормила. А что люди будут делать всегда? Есть. Пить. Лечиться. Одеваться.
Вот, с медициной не срасталось, с есть-пить... Варе и готовить не нравилось, если честно. По кулинарной книге она могла сварить что надо, выдерживая интервалы и нарезая морковку нужной формы. Но вдохновения не испытывала, и желания стоять всю жизнь у плиты - тоже.
А вот одеваться...
Швейная машинка - штука не громоздкая, не семнадцатый век. Ее всегда можно взять с собой, везде поставить, практически везде, а шитье... не платья, так штаны, не штаны, так шторы, не шторы, там ремонт - работа найдется, только не ленись и не перебирай! И в декрете можно работать, и в любой точке планеты, и сопутствующих умений у Вари хватало. Да-да, в колледже были курсы, только не ленись посещать, а Варя не ленилась. Она и макраме умела, и вязать, и вышивать, в том числе и лентами, и даже к кружеву примерялась, но времени не хватило. Из бисера плела, золотом по бархату и то шила, научилась! *
*- автор лично осваивала данные премудрости за копейки в "доме пионеров". А то и бесплатно. Прим. авт.
Эх, невыгодный попадос. Вот другие, как приличные люди, попадают к драконам, или там, магам, и сами бонусов получают, и омолаживаются так, что поп-звезды завистливо плачут в уголочке. А она чего?
А у нее, кажется, все плохо.
Ну и ладно, могло быть и хуже. Тут у нее хоть в родне алкоголиков нет? Зато, судя по балдахину, есть деньги. Много. Это плюс, а остальное - разузнаем и наверстаем.
А пока - лежать и выздоравливать.
Варя устроилась поудобнее и прикрыла глаза. И тут же провалилась в сон.
***
Милый мой батюшка!
Умоляю Вас забрать меня отсюда!
Здесь темно, и страшно, и принуждена я жить в комнате с несколькими десятками других девочек, отчего не могу нормально спать. Кормят тут ужасно, и я уже несколько раз простужалась, потому что сквозняки в здании немилосердные!
Батюшка, прошу, ежели осталась в вас хоть капля ко мне милосердия не оставляйте меня тут! Девочки тут пустые и злые, и невозможность остаться наедине с собой даже во время молитвы убивает меня.
Я вынуждена во всякое время притворяться, во всякое время лгать, равно, как лгут и нам. Пусть говорят, что воспитывать нас должно лаской, глаза у них злые, и им нет до нас никакого дела!
Ах есть девочки, которые из совершенного сиротства обретут здесь свое счастье, но у меня есть вы, мой отец, и есть маменька, и я умоляю вас1
Заберите меня отсюда, мне плохо здесь, плохо, ПЛОХО!!!
Молюсь о вас ежедневно и ежечасно
Покорная дочь Ваша Наташа.
***
Что самое страшное в болезни? Не знаете?
А вот Варя сообразила. Самым жутким был информационный голод.
Для человека двадцать первого века, который и в туалете не расстается с телефоном, умудряясь и там проглядывать ленту новостей, просто лежать и болеть было невыносимо! Ни почитать, ни послушать...
Варя взбунтовалась на третий день.
Отец, кстати, так и не пришел ее навестить, это давало повод для подозрений. Кажется, папе наплевать на дочку? И брата она не дождалась.
Сына, по ее приказанию, приносили два раза в день, Варя клала его рядом с собой, лежала, привыкала. Это - ее малыш. Молока у нее не было, наверное, перегорело, так что кормилица пока останется. Кстати, выгодная сделка. Роды она не помнит, а ребенок есть. Хоть что-то хорошее, Варя читала, что рожать - больно.
Кормилица и служанка переглядывались между собой, но лишнего не говорили.
Чудасит барыня, ну так и пусть ее. Не дерется, никого на конюшне пороть не велит, вот и ладно. А что к ребенку тянется, так мать же... может, и у нее какая любовь есть? Живой же человек?
Малыш тоже привыкал к матери, узнавал родной запах, голос...
Но этого же мало! МАЛО!!!
Так что Варя потребовала газету.
Исходила она из простого принципа. Если есть страна, будут и газеты. И можно из них почерпнуть хоть какую информацию.
Ага, размечталась!
Реформы образования Варя не учла, и получив в свои руки "Санкт-Петербургские ведомости", смотрела на них, как баран на новые ворота.
Увы.
"Еры", "Яти" и прочие весьма нужные буквы просто рябили в глазах. Единственное, что "порадовало", и то весьма сомнительно, это дата.
Ну, здравствуй, восемнадцатый век. На дворе стоял август. Конец августа 1884 года.
Получив эту информацию, Варя опять задумалась.
Даты она учила, хотя бы в первом приближении, и кое-что помнила.
Сейчас на троне Екатерина Вторая. Это хорошо, она не дура, и страна при ней жила... ладно, более-менее стабильно? Кажется... или нет?
Войны точно были. С турками были, Суворов куда-то ходил через Альпы, в Париж ходил!
О, Париж!!!
И не в смысле романтики и красоты. А в смысле... Великая, елку ее палкой, французская революция! Бастилия пала? Пала! И аккурат в 1789 году. То есть через пять лет?
А потом... упс!
Потом будет беда.
Наполеон-с!
Вот о чем Варя отлично знала, так это о корсиканце. И нет, ничего хорошего она о нем сказать не могла. Великий человек?
Может быть. Только вот Варя знала о нем, что от наполеоновских войн в России умер каждый шестой человек. Триста тысяч военных, русских военных, а сколько мирных людей? Убитых, умерших от голода после "реквизиций"? Их кто считал?
Нет?
Крестьяне еще нарожают?
Нарожали. И память оставили.
Допустим, Варя дворянка, ей проблемы не грозят, но... все равно неприятно. Начнем с того, что у нее тут ребенок. И муж. И вообще, она должна такую пакость, как Наполеон, оставлять своим детям?
Варя серьезно задумалась.
Кто знает, что бы она решила, и что придумала, мимоходом листая газеты и с боем продираясь сквозь орфографию восемнадцатого столетия, но сомнения женщины раз и навсегда развеял ее папенька. А именно - князь Иван Андреевич Прозоровский.
Варя пока еще не вставала, разве что до ночной вазы и обратно. Видимо, потому папенька и решил навестить неразумную дщерь. Вошел, опираясь на трость, опустился в кресло.
Мебель жалобно скрипнула.
Иван Андреевич был одет по-домашнему, как было принято говорить - неглиже. Варя легко опознавала и жилет, и шлафрок, учила в истории костюма. Правда мех... это соболя? И бархат, и золотое шитье, стоит шлафрок, похоже, весьма и весьма дорого. Да и сапоги на ногах у папеньки, даром, что домашние, расшиты золотом и украшены явно не стразами Сваровски, не родился еще Даниэль, еще лет сто до его рождения.
Парика папенька не надел, и Варя отлично видела "три седые волосинки в два ряда". Кровать достаточно высокая, а вот кресло - низкое. И папенька ростом с сидящую собаку.
Весь обвислый, брылястый, дышит, как загнанный мопс, и вообще, чем-то на мопса и похож. Собака-то симпатичная, а вот папеньке не повезло.
Сидит, смотрит. Может, Варя должна что-то сказать?
Ладно.
- Поздорову ли, папенька?
Папенька мощно прочистил нос, и наконец соизволил заговорить.
- Мужу твоему я отписал сразу же по рождении сына. И получил, наконец, ответ.*
*- Рыбкин, Николай. Генералиссимус Суворов. Жизнь его в своих вотчинах и хозяйственная деятельность : по вновь открытым источникам за 1783 и 1797 годы и местным преданиям его вотчин / издал Н. Рыбкин. - Москва : типография Ф. Иогансон, 1874. По его уверениям Суворов в то время находился в своей Ундольской вотчине, т.е. примерно 140 верст от Москвы. Прим. авт.
Варя смотрела молча.
А что тут скажешь? Дай почитать?
- Сына он своим не считает, тебя видеть не хочет. Дура! Дочь твоя направлена им в Смольный под личное руководительство мадемуазель де Лафон. Прошение его в Синоде, конечно, отклонят, развода у вас не будет...
Варя молча слушала.
Картина получалась нерадостная.
Кажется, она - то, что в двадцать первом веке ласково называют "светская бледи"? Простое название домыслить тоже несложно. Папенька разошелся, и метал громы и молнии.
Понятно.
Если б блудящая дочка померла при родах, можно было бы и сына папеньке его протолкнуть, или вообще, объявить его мертвым, чего там! Крепостным больше, крепостным меньше!
Дочка не померла. И даже шашни свои скрыть от супруга не смогла, так что муж ребенка признавать не готов. Прошение о разводе он подал, но это уж вовсе позор для всех Прозоровских, Иван Андреевич с кем надо пошепчется, и развода не будет.
Варя сосредоточенно размышляла.
- Где же мне жить...
Отец засопел еще сильнее.
Дочь ему нужна была в доме, примерно, как таракан на макушке,. Но ведь дочь же! Не выгонишь! В имение ей хода нет, Алексашка с ней разводится, и видеть ее не хочет, в городской дом - тоже.
- Покамест у меня поживешь. Там посмотрим...
Варя кивнула. И принялась благодарить папеньку за его любовь и милосердие. Усердно благодарить, пока папенька не заулыбался. А что?
Ласковое слово - оно и кошке приятно, не то, что отцу.
***
Варя приходила в себя достаточно долго. Обычно она не болела вообще, а тут две недели - в лежку. И потом еще почти месяц ходить по стеночке и пошатываясь.
Болело - от ушей до пяток. Вроде бы уши в процессе и не участвовали, а поди ж ты!
И снизу болело особенно сильно. Варя о родах знала из интернета, но сильно подозревала, что ТАМ у нее могло и порваться, и... и что угодно! А вот как ее лечили - вопрос. Если даже руки в этом веке лекари мыли не ДО, а после больных. Понятно, она чуть не загнулась от родильной горячки.
Да и загнулась, собственно. Душа-то уже не та!
Тело, кстати, она оценила. Зеркала тут были, и не самые плохие. Жуткое сооружение с забавным названием "псише" отражало почти всю Варвару Ивановну.*
*- официально псише появилось во Франции в середине 18 века. У нас конец века, так что князь Прозоровский, известный мот, мог и заказать себе новинку. Или кровиночке. Прим. авт.
Варя была этим телом довольна. Рост чуть выше среднего, фигура - то, что можно назвать "кровь с молоком", бюст, попа, длинные ноги, при этом тонкая талия. Даже несмотря на роды - тонкая. Не хуже, чем у нее в той жизни было. Даже лучше, Варя в свое время мечтала о большой груди, а тут - получите. И лицо не подкачало. Глаза большие, карие, волосы шикарные, лицо чем-то похоже на то, что у нее было, но симпатичнее. Варя за время болезни похудела, и сама себе весьма нравилась. Да, помоложе бы! Но берите, что дают, а то ведь могут и добавить с размаху!
Возраст?
Ладно-ладно, с возрастом намного печальнее. Телу было тридцать четыре года от роду. А это, простите, не двадцать, и даже не двадцать пять. Но здоровье было железное, зубы все свои и на месте, так что... плевать! Еще лет тридцать-сорок, а то и пятьдесят у нее впереди есть. А значит, надо предпринимать усилия заранее. Даже если тридцать лет плюс - это 1814 год. Наполеон испохабит ей последние годы жизни? Не пойдет! А если Варя дольше проживет? Если будут проблемы у ее детей? Не-не, так мы не договаривались! Варе хотелось жить хорошо. И она своего добьется!
Варя тщательно, по крупицам, собирала информацию
Попросила газеты и журналы, потом пришла к отцу и попросила еще раз. Чтобы папенька выписывал какую-никакую периодику, а то выезжать она никуда не может, а знать, что в мире творится - хочется.
Слова она подбирала очень тщательно, просила умильно, опять же, книжки, это не золото и не бриллианты, не платья и выезды, так что папаша согласился.
И Варя принялась читать. Читать, слушать, освоила науку подглядывания и подкрадывания, благо, слуги между собой в людской разговаривали, и на кухне тоже, и просто, если выглянуть в окошко, можно было много интересного услышать.
Главное было не показывать виду, если что, барыня тут не стояла и не слушала, и ничего не слышала, просто мимо проходила себе. Или мимо крокодила? Неважно!
Картина получалась вполне приятная.
Женщины в этом времени и месте были вполне свободны. В рамках - как договоришься с мужем. А иногда и договариваться не приходилось. Вдовы были свободны в своих действиях, девушек, конечно, выдавали замуж, ну а замужние женщины...
Варя готова была долго смеяться над своим положением. Только смех получался сквозь слезы.
Оказалось, что муж с ней разводится из-за неверности, а отказывают ему потому, что это не причина для развода. Вот, если б "стрелки на полшестого", или безумие какое - другое дело. А неверность - ерунда!
Тут смех и начинается.
Сейчас, вот прямо тут, считалось, что если у женщины есть голова, то у нее обязательно есть любовник. А у мужчин, соответственно, любовница. А если нет - то почему? Ты что, урод(ина), что на тебя никто не позарился? Это было не только по Европе, эта зараза душевно добралась и до России. И чего удивительного, если Екатерина Вторая была воспитана в европах, и были подозрения, что папенька ее был не тот, что в свидетельстве о рождении указан? Тут уж каков поп, таков и приход?
Гуляли все.
А князь Потемкин-Таврический, да-да, тот самый, спал не только с императрицей, но и со всеми своими племянницами! И родство его не смущало ничуточки! Да там и кроме племянниц список был отсюда - и до Китая. Так что Варвару (ту) можно было понять.
Все гуляют, и она гуляет. И что? Она ж мужу мешать не будет?
Это смех. А вот потом добавляются слезы. Потому что замужем Варвара оказалась именно за тем самым. Суворов был - тот.
И это ж надо умудриться, в местном борделе умудриться выйти замуж за единственного умного, серьезного, верующего мужчину с характером, который не понимал и не принимал супружеских измен!
Цинично говоря, вышла б местная Варвара замуж да хоть за того же Потемкина - устроились бы наилучшим образом. Да за кого угодно!!! Но нет! Надо ж найти было дочке-гулене такую белую ворону? Любой другой, да даже Варенькин папашка местный, все бы отлично понял!
А этот - нет!
Вот как тут не взвыть с досады? Сама Варя и взвыла бы! Ну обидно ж!
Вот она бы за такого замуж пошла, а что? Не дурак, сам работает, зарабатывает, состоялся со всех сторон, изменять не будет, жену - детей любит... ладно! Жену - любил. Генерал, орденоносец, и прочая, и прочая. Красота?
Для нее - да. А для ТОЙ Варвары - печалька. Гулять не дают! И получается она среди подруг, как белая ворона. Ну и...
Не только в воронах дело, а и в привычке к разнообразию.
Как Варя поняла, замуж эту тушку выдали аж двадцати трех лет от роду. И?
Найдутся идиоты, которые поверят, что в восемнадцатом веке Варвара Ивановна выходила замуж девочкой? Тут и в двенадцать начинали! И не стеснялись! А муж ей достался все больше по гарнизонам и баталиям, а ей, простите, и хочется, и можется, и все вокруг так делают.
А еще погулять хочется. А муж ее за собой в походы тащил!
Два выкидыша, как с куста! Этого-то малыша, боялись, скинет! Может, потому все и обошлось, что Варвара Ивановна почти всю беременность у папеньки в Москве просидела? Тихо и практически дома? Пара выездов не в счет, это ж по городу, а не фиг знает куда? И Москва сейчас не столица, а захолустье. Столица - Петербург. Москва - тихий угол. Кое-какая жизнь тут кипит, но все равно, и дома пониже, и асфальт пожиже, и асфальта-то еще нет!
Так что...
Кто прав, кто виноват, судить не нам. Но вот развод - и ныне там.
Аркадия, кстати, Варя качала и тискала каждый день.
Ее сын.
Как же это странно!
Малыш открывал темные глазенки, пускал пузыри, кажется, даже узнавал маму. Хоть тут было все в порядке.
В остальном же...
Нет, до порядка там было грести и грести.
Отец Варвары продолжал переписываться с ее супругом, тот настаивал на разводе, а жить на что? А кушать что?
Для Вари, которая всю жизнь ни от кого не зависела и обеспечивала себя сама, это положение было реально ужасным. На повестке дня был вечный вопрос - что делать?
Чернышевский еще не родился, но кушать хотелось уже сейчас. А еще больше хотелось свободы и независимости. Так что Варя составляла планы и сама их браковала. И опять думала, думала...
***
Милая тетушка моя, Анна Васильевна!
Умоляю Вас поговорить с отцом!
Когда не желает он видеть меня в своем доме, не могли бы вы забрать меня к себе7 О, умоляю, тетушка, за что неповинная я томлюсь в этой обители? Девочки здесь злы и нещадно дерутся между собой за сладкий кусок или ласковый взгляд, за новую ленту... иногда мне кажется, что это место ненавистно мне, и я готова выбежать в сад и кричать в голос! За что карают меня столь беспощадно?
Умоляю!
Заберите меня отсюда!
Я тут сойду с ума...
Племянница ваша, несчастная Наташа!
***
Ах, этот веселый и роскошный восемнадцатый век.
Первое, что Варя решила - пока сидеть тихо.
Она пока не освоилась в этом мире, она тут пока чужая. Она приглядывается, она перед зеркалом копирует походку, разговор, манеру движений, она старается, но - не то! Ей просто повезло с отцом, скажем честно!
Папеньке уж семьдесят два года, по местным меркам возраст почтенный, образ жизни он вел весьма и весьма вольный, так что подагра, плохое зрение и отвратительный слух прилагаются. Характер, кстати, тоже паршивый.
С дочкой он как следует не общался последние лет десять, вот, как замуж выдал, дочка то за мужем моталась черт знает куда, то детей теряла, то рожала... характер? Привычки? Вкусы?
Нет, не знаю. Наверное, сладкое нравится. Или розовое... а, какая разница! Все они - БАБЫ! Так папенька к Варваре и относился. Вот и прекрасно.
Варя не наглела, но свою линию гнула аккуратно.
Знания, знания и еще раз знания. Свои у нее тоже есть, но... мало! Потому - журналы, газеты и книги. И пусть барин удивляется, лишь бы не мешал. А дворня... а, этим вообще все нормально. Варя не сразу и сообразила, а потом-то поняла! Они ее знали ДО брака. Вот, нянька, та знала, но это ж когда было! Раньше Варенька читать не любила? А сейчас полюбила? Ну... бывает!
Сына просит к себе приносить? А тоже, у кого и как проснется. Не удивишь дворню чудачествами, они и не такого навидались. Не бьют, не издеваются, не продают, разлучая семьи - уже радость! Да-да, в местных газетах и объявления были, о продаже людей. Наряду с прочими. К примеру, ребенка можно было купить за пять - десять рублей, взрослого - тут в зависимости от возраста, талантов, умений, но рублей в триста можно было уложиться. *
*- источник - В. Семевский. Прим. авт.
Варе это не нравилось, но мчаться на площадь с воплями "Black lives matter", или "Жизнь крепостных имеет значение!" она не спешила. Декабристов, вон, кого повесили, кого сослали. Ее... интересно, дурдом здесь уже есть? Если что?
Монастыри точно есть. Или это уже не актуально?
Варе позарез нужны были деньги. И независимость. А еще - решить, что с ней делать.
Казалось бы, живи и радуйся? А где жить? К мужу нельзя, отец пока терпит, но это ж пока! Нужен свой дом! Ей кто-то его купит? Нет? Печалька!
На что жить?
Нужен доход, причем, регулярный и стабильный, а его тоже нет. Где деньги-то взять? Их тут на площади не раздают? Нет?
Снова засада. Работать местная аристократия не приучена. Кидаться в ноги императрице? А... чего просить-то? Будь Варя мужиком и лет на десять помоложе, там бы другой вопрос, а у нее шансов нет. Опять вилы.
У мужа просить?
Варя откровенно опасалась.
Из книжных лавок она извлекла "Учреждение для управления губерний Российской империи", от 1775 года. И "Устав благочиния или Полицейский", от 1782 года. Прочитала честно, но...
Закон что дышло, куда повернул, туда и вышло.
И все же, все же...
Варя обнаружила в себе интересную способность.
Писать это тело не умело. А вот рисовать... стоило задуматься и отвлечься, как перо чуть ли не само скользило по бумаге, рисуя то картинки, то забавные шаржи, то какие-то вензеля. Для швеи дело не последнее. Мало ж сшить! Надо еще нарисовать... попроситься к Екатерине в личные модельеры?
Нет.
Так и денег не заработаешь, и в зависимости от правительницы окажешься, и опять же, при дворе могут быть те, кто интимно знал Варвару, а ей оно надо? Себя Варя знала, как разъяснит политику партии, так зубы по углам собирать придется. Рука у нее и в той жизни тяжелая была, и в этой, наверное, не хуже. Масса-то больше!
Еще и муж чего вытворит?
И деньги, деньги...
А ведь любые состояния сколачиваются во время потрясений. Кто-то считал, сколько у пламенных революционеров оказалось в разных банках после революции? Отдельных идиотов не считаем, их потом все равно прибили. Но те, кто выжили, рассчитывали жить не на одну зарплату, это точно.
А скоро грянет великая французская революция...
Можно ли там наварить бабла?
Как - скоро? Пять лет? Да, пожалуй. Сейчас осень восемьдесят четвертого, потом будет лето восемьдесят девятого. Точной даты Варя не помнила, но что лето - факт.
Возьмут Бастилию, учредят какое-то собрание, точно Варя не помнила, но Робеспьера, Марата и Дантона - шикарно! И даже то, что все трое плохо кончат, как и положено революционерам. Потом, кажется, будет террор, а потом, в 99 году явится Бонапарт и поступит, как лесник. То есть выгонит и тех, и этих. Будет прокачивать Францию, потом конечно, будет плохо и тем, и этим...
Хммм...
А умный человек, да со знанием грядущего, пусть приблизительным, но есть ведь оно! Есть!
Может ли Варя самую чуточку извернуться в свою пользу? Чтобы сделать немного денег на революции?
Или... или даже ее подтолкнуть? Пусть грянет раньше, чего там пять лет-то сидеть?
Идея у Вари была! И шикарная! Но... первоначальный капитал был нужен позарез! И нехилый! Несколько месяцев ей придётся продержаться, а потом... потом только ее и видели!
А где, ГДЕ можно взять достаточно денег?
Варя поскакала в спальню и бодренько открыла шкатулку с побрякушками.
Нет. На это полноценную финансовую пирамиду не построишь. Не в это время. Даже клумбочку - и ту не исхитришься. И тут Варя вспомнила одну вещь...
А ведь может получиться...
Если...
Если у нее будут надежные люди!
Сколько ей нужно?
Хммм... человек десять. Хотя бы. Пару женщин и восемь мужчин. Но это должны быть реально люди, которые готовы сделать многое, ради своей свободной и счастливой жизни. Но где таких взять? Ладно... это она придумает, а пока...
***
- Папенька, прошу вас уделить мне время.
Варя беседовала с отцом за ужином. Сегодня отставной генерал был не особенно в духе, но это бывает. С его подагрой-то...
- Чего тебе надо?
Батюшка увлеченно вкушал заливное, и под вкусную еду готов был потерпеть даже дочь. Хотя...
Варя об этом не знала, но Иван Андреевич ожидал намного худшего. Дочь сидела тихо, скандалов не устраивала, обновок не требовала, занималась собой, сыном, никуда не выезжала, с отцом была неизменно почтительна и разговаривала вежливо. И чего еще надобно?
Могла ведь все нервы измотать, еще как могла! Что было, то было... ее похождения в девках папенька хорошо помнил.
А книжки... да пусть ее!
Или... началось?
- Папенька, муж мой сына признавать не торопится, хотя родила я от него, и на том крест целовать могу.
- Угу...
Иван Андреевич испытующе посмотрел на дочь. Варя ответила ему таким же невинным взглядом.
От кого родила ее предшественница, она не знала. Но, согласно законодательству, если деточка родилась в браке, значит - отец тот, кто женат на маме. И вообще!
Плюс-минус пара недель сейчас - это не вопрос! Точных сроков никто не знает, а супружеские отношения не прекращались. Значит - сын!
А поклясться... да не вопрос!
- Мужу твоему я о том отпишу.
Варя кивнула. И похлопала глазками.
- Заодно и о дочери моей умоляю, узнайте, папенька? Что с Наташенькой, как она? Болит душа...
Иван Андреевич, видя, что разоряться не придется, чуточку смягчился.
- Раньше б она у тебя болела. Ладно, отпишу, как есть.
- Папенька, умоляю и еще об одной малой милости.
И еще? Но - куда деваться!
- Папенька, сын мой неучем не должен вырасти. Может, кто знает подходящего учителя французского, чтобы мог с малышом с малых лет разговаривать?
Упс?
Иван Андреевич насторожился. Дочь выглядела невинно... она что? Нашла себе какого-то французика? И теперь хочет под видом учителя притащить в дом любовника?
- А ты никого не приглядела? Сама-то?
- Нет, папенька. Тут я всецело полагаюсь на ваш опыт, ваш здравый смысл, вы, как человек опытный, абы кого, с улицы, в дом не возьмете, - разлилась соловьем Варвара.
Иван Андреевич задумчиво кивнул.
Так-то это практиковалось. Конечно, учителей брали, когда ребенок станет постарше, но можно же и с младенчества, ничего страшного. Пусть учит, вот, Варя говорит, что если малышу колыбельные на французском петь, стишки рассказывать, может, и вообще какую даму нанять? Это точно не о любовниках.
- Напишу знакомым. Может, и посоветуют кого. У тебя точно никого на примете?
- Никого, папенька. А мужчине без образования никуда, если он карьер хочет сделать, это нам, женщинам, лишнее ни к чему, наше дело дом вести, да детей рожать.