***
Гиены не любят холода. И снег не переносят, не нравится им снег.
А еще они трусливые падальщики, всеядные и небрезгливые. Только вот касается это настоящих гиен.
А когда скотина эта в два-три раза крупнее обычной, и страха у нее нет, а кушать хочется...*
*- брат Винс превратился в пятнистую гиену, вес до 100 кг. Высота 90 см, длина 1,5 м. Это у настоящих, а он - умножайте вдвое-втрое. Прим. авт.
Олени, зайцы, лисы, люди... да-да, люди тоже становились жертвами брата Винса. Правда - что-то от его разума, наверное, сохранилось, мужчин он не трогал, предпочитая охотиться на женщин и детей. Это еще и безопаснее.
Пока у него в жертвах числилось двенадцать человек, восемь женщин, четыре ребенка... лес же, идут кто за грибами, кто за ягодами, кто еще за какой надобностью - сложно ли здоровущей зверюге прыгнуть, повалить человека на землю - и щелкнуть челюстями? Одного укуса обычно хватало.
А потом утащить добычу к себе в логово и сожрать.
И всласть поваляться на костях, на протухших останках, на подстилке, которая получается естественным образом, что-то не доел, что-то притащил...
А потом пришла зима.
В Эрланде она достаточно мягкая и почти бесснежная, но гиене все равно не понравилась.
Откочевать и бросить уютное логово?
Нет, этого Винсу не хотелось.
Но и дичи становилось все меньше и меньше, он не знал, что выпущенные на границе с Фарданией твари много кого распугали. Он просто понимал, что ему становится гОлодно. И в одну из ночей преодолел страх, который все же был у гиены. Или запрет?
И ворвался в один из деревенских домой.
Добычей его стал старый дед, так получилось, он как раз за водой к колодцу собирался, они с Винсом в сенях и столкнулись. И пока гиена, не удержавшись, рвала свежее, еще трепещущее мясо, хозяин дома и не растерялся. Спихнул жену с детьми в подпол, а сам схватил топор и встал в дверях.
Мужик здоровый, топор тяжелый, да еще и орать он начал, призывая подмогу. Про пожар орал...
Гиена, остатками человеческого не разума, а чутья даже, осознала опасность, схватила то, что удалось утащить - тело несчастного, и помчалась прочь из деревни.
Будь у нее больше разума, она бы поняла, что подписала себе смертный приговор. Люди могут стерпеть хищную тварь в лесу, оно и понятно, то медведь, то волк, это дело житейское. Может, и еще что заведется... бывает!
Но когда эта тварь врывается в дома и нападает на детей? На старика, но это ж так повезло просто остальным... Ройм отлично понимал, чем бы закончилось, если бы дед в сени не вышел. Окажись эта гадина пятнистая в горнице, поди, недосчитались бы половины семьи. А может, и он полег бы...
Что делать?
Можно эрру жаловаться. Авось, когда и докричишься.
А можно...
Староста деревни был не дурак, да и не будешь тут дураком, когда рядом лес, и король в нем регулярно охотиться изволит. Тут поневоле и со знатью сталкиваться будешь, и много чего сообразишь...
Вот он и сообразил.
Пошел к лесничему, да и поклонился ему, чем деревни собрали. Не одна его деревня, несколько скинулось. Оно и понятно, сегодня эта тварь здесь, а завтра где напаскудит?
То-то и оно...
Лесничий отказываться и не подумал. Деньги взял, а лес разведать...
Он и так это делать должен, работа у него такая - ЗНАТЬ! И где какие лежки, и кто водится, и сколько, и где завалы из деревьев, где что...
Королевские охоты бывают частенько, любит Иоанн это дело. Останется доволен, так поди, и лесничему кошелек с золотом перепадет, а если разозлится, то или бедняга с должности вылетит, или голову потеряет. Кому ж такое надо?
Так что гиеновое логово лесничий нашел достаточно быстро.
Близко подходить не стал, ни к чему, еще вспугнет, а вот позаботиться, чтобы эта тварь никуда не делась до следующей охоты... это можно! Это надо с крестьянами поговорить... гиена - она и помои сожрет, если что. Падальщик, этим все сказано.
Долго охоты и ждать не пришлось, может дней десять, и лесничий преспокойно рассказал егерям про странного зверя, который в лесу появился. Такого-то затравить интереснее лося, поди?
Пятнистый, здоровущий, стало интересно? Пошли, покажу...
Егеря и спорить не стали. Зачем?
Судьба гиены была предрешена.

***
Иоанн к предложению поохотиться на нового зверя, отнесся благосклонно. А что, разнообразие... в себе он был уверен, копьем владел преотлично, клинком тоже! Так что...
Загонщики и егеря резонно решили, что охота на гиену не сильно отличается от охоты на обычного волка или медведя... лучше медведя, зверюга крупная, и судя по всему, красных флажков не испугается, и загоняли тварь умело.
И с лежки вспугнули, и вели, куда надо... гиена порвала насмерть трех собак и крепко ранила еще двух, но медвежьи гончие свое дело знали.*
*- ближайший НАШ аналог этой породы - меделяны. Прим. авт.
Гнали гиену умело, не давая отклониться от цели... Иоанн аж присвистнул, когда ЭТО увидел!
Здоровущее, пятнистое, с гребнем на спине, высотой чуть не с лошадь в холке... редкий зверь! Интересно, что это такое?
А, завалим - разберемся!
Защелкали арбалеты. Иоанн первым разрядил свой, отбросил и взялся за копье.
Часть охотников промахнулась, потому что гиена взвилась в высоком прыжке, но несколько болтов достигли цели. После охоты посмотрят знаки на древке, там выжжено, чей болт поранил зверя.
Одному из охотников не повезло, когти у гиены тоже есть, и пользовалась она ими умело. Рухнули оба - и конь, и всадник... Иоанн даже внимания на это не обратил! Вот еще!
Пусть слуги разбираются, а он занес копье, направляясь к твари.
Та развернулась, и помчалась по лесу, стараясь уйти от удара. Прихрамывая, пятная мерзлую землю кровью, но двигаясь достаточно быстро.
Охотники ринулись за ней...
Кто же завалит эту тварь?!
КТО!?
Лаяли гончие, пели рога, тварь загоняли умело, прижимали к болоту... никуда ты не денешься! И не таких валили!

***
Пока все были заняты охотой, в королевском шатре Диана что есть сил вцепилась зубами в подушку. И было отчего... эрра Розабелла, конечно, стерегла дверь, никто не войдет, не пройдет мимо нее, но ведь кричать-то тоже нельзя! Это ж не каменные стены, это шатер, каждый звук слышно.
Вот и давила она в себе крики удовольствия, вот и впивалась белыми зубками в плотную ткань.
А кричать хотелось.
Эрр Расмус решил тоже поохотиться, и сейчас умело обрабатывал Диану, пристроившись сзади.
- Вот так... и еще разок!
Диана извивалась и скулила, стараясь делать все беззвучно. Эрр на всякий случай приглядывал, чтобы успеть зажать ей рот рукой.
Заорет еще, переполошит всех... измена королю приравнивается к государственной измене, и карается так же. Смертной казнью.
Но как же опасность горячит кровь! Как же это остро, как волнует, когда кругом люди, а ты... ооооохххх!
Мысли о каре и наказании стали спусковым крючком, и эрр Расмус тоже разрядился. Поцеловал Диану, погладил по щеке.
- Прости, любимая, не могу остаться.
Диана, которая получила удовольствие уже три раза, только моргнула. Иди, любимый, мы тут сами! И эрр Расмус аккуратно выскользнул из шатра через его заднюю стенку. Это ж не монолит, это полотнища, связанные друг с другом, если ослабить завязочку, то можно выйти в любом месте. А Диана ее потом поправит.
А Расси сейчас надо бы присоединиться к охоте, пусть его видят все. И король в том числе... ха, король-олень! Сам дурак, на такой бабе женился, и на привязи ее не держишь! Это ж не королева Мария, на Диане ясно написано: девка блудливая. Уговаривать не надо!
Тьфу, дура! Сладкая, а все равно дура!
Надо бы при следующей встрече кое-что у нее попросить... любовь? Да, конечно, но можно же и денег при этом заработать, если тяжба разрешится в пользу знакомого Расси. А это Диана отлично может обеспечить! Король ей такое позволяет... дурак! Как есть!

***
Диана расслаблено лежала на кровати.
Хорошо!
Хо-ро-шо!!!
Эрра Розабелла засуетилась рядом.
Затянула что-то у стены шатра, чтобы оттуда не поддувало, помогла Диане одернуть юбки, принесла теплой воды, и пока королева приводила себя в порядок, зашуршала подушками. Через несколько минут на ложе и следа беспорядка не осталось.
- Покажитесь-ка, ваше величество... ну вот! Волосы растрепались, сейчас поправлю. Сядьте-ка вот так, чтобы я видела.
Диана послушно опустилась на табурет. В голове еще бродило недавнее хмельное удовольствие, все тело было расслабленным, язык словно сам собой шевельнулся...
- Для Марии ты то же самое делала?
Эрра Розабелла чуть сильнее дернула волосы. В другой момент Диана бы точно рявкнула, а то и пощечину отвесила, но и дернули не сильно, и интересно стало.
- Нет. Ее величество никогда королю не изменяла, - тихо ответила Розабелла.
Диана скрипнула зубами.
- Вот как?
- Да.
Стало даже как-то обидно. А что - Диана хуже, чем эта чернявая дрянь?! Позвольте...
- Вообще никогда и ни с кем?! Быть не может! Откуда ты вообще можешь это знать?!
Эрра Розабелла тихонько хмыкнула.
- У меня есть глаза, а у стен есть уши, ваше величество.
Диана скрипнула зубами.
Зар-раза!
- Прочь поди!
- Да, ваше величество, - эрра, которая уже успела все переплести и придать Диане вид святой невинности, кивнула и вышла из шатра. Диана в раздражении упала на кровать.
Пахнет... ароматической водой надо побрызгать, чтобы Расси не чувствовался! Мужчины же! Метят территорию запахом, как паршивые кобели!
От запаха ароматической воды разболелась голова, раздражение нарастало, Диана плюнула на все и отправилась к дамам. Пусть болтают хоть о чем... курицы глупые!
Всех ненавижу!!!

***
Гиена мчалась по лесу.
Болели раненые плечо и лапа, кровь не переставала сочиться на землю. Остановиться бы, зализать, но... проклятые шавки не давали покоя. То одна налетала, то вторая. Выучены гончие были идеально, и больше под клыки и когти не лезли, нападали так, чтобы гиена их не достала.
Хотя пыталась.
Болото маячило впереди, гиена заметалась.
Куда свернуть?
Что сделать?
Настоящий зверь не решился бы на такое, но это все же было чуточку другое существо. Винс перепрыгнул на один островок, на второй... он чуял, где под слоем ледяной воды были клочки суши... может, тут он сможет сбить людей со следа?
Собаки, правда, продолжали преследовать его по берегу, им так глаза не отведешь, но это уже не так... не то...
И еще один прыжок.
И еще...
Может, и удалось бы уйти гиене, но... это - королевская охота, и загонщики к делу подходили серьезно. У болота тоже была засада.
Свистнул арбалетный болт, негромко, сухо хлопнула по кожаной рукавице тетива...
Не убить. Серьезно ранить, так, чтобы зверь не ушел далеко, чтобы его смогли настигнуть... только вот не всегда так получается. Зверюга движется, и все не предусмотришь... болт вошел аккурат под левую лопатку. Целился бы - так не попал.
Гиена, которую ранило в момент прыжка, едва не промахнулась мимо островка. И какой-то инстинкт подсказал - это смертельная рана. Это не вылечишь, это конец... и этот же инстинкт приказал отбросить все опасения.
Громадным прыжком гиена перепрыгнула полосу черной воды между очередной кочкой и старой заброшенной гатью, и помчалась по ней, вздымая фонтаны воды.
Стрелок только выругался.
Бежала проклятая тварь так, что за ней и собаки уже угнаться не могли... впрочем, он знает, куда выводит гать! Надо просигналить, пусть ее там встретят!
В лесу звонко запел рог, подавая важные для охотников сигналы.

***
Винс терял силы с каждым шагом.
Обычный зверь был бы уже давно мертв, но он еще двигался, он еще как-то пытался уйти от погони... вот уже замаячил край болота, вот он уже почти на суше... ну же! Еще немного!
Вот и земля. Почему-то это казалось очень важным - умереть на земле. Не упокоиться в черной мертвой воде...
Последний прыжок, и громадный пятнистый зверь опускается на брюхо. Перед носом оказываются пожухлые замороженные листья, он утыкается в них носом и жадно ловит последние лесные запахи в своей жизни, в глазах темнеет...
Жизнь стремительно утекает из гиены вместе с кровью... все.
Пятнистая туша вздрагивает, вытягивается и замирает на несколько секунд.
А потом начинает изменяться. Словно по ней пробегают невидимые, но отчетливые волны, одна, вторая, третья, и вот уже на земле лежит не гиена, а вполне себе человек.
Брат Винс.
Точно такой же, как и был в том подвале. В той же одежде, чистый и спокойный. И на груди его поблескивает алым огнем здоровущий рубин.
Его больше ничего не беспокоит в этой жизни.

***
Расси медленно ехал вдоль болота на звук рогов. Неудачно получилось, дурная коняга чего-то испугалась, и понесла, пока он ее привел в разум, минут десять прошло!
Сволочь!
Не могла она в другом направлении помчаться!
А это что такое?
Кто такой?
На берегу у болота, повернувшись на бок, лежит какой-то человек. И явно не простой крестьянин, один плащ чего стоит! Теплый, бархатный, с оторочкой дорогим соболиным мехом!
Ну да, Винс же лез в подземелье, а там и летом холодно, вот и накинул...
Расмус заставил лошадь подойти поближе к дереву, спешился и привязал четвероногую идиотку, а сам направился к мужчине.
- Эй, друг! Ты живой?
Мертвец и не подумал ответить.
Расси перевернул его на спину.
Красный камень блеснул остро и хищно.
Руки потянулись сами.
Мертвец был явно не из своих, это видно. Ну и зачем ему тогда... плащ Расси брать не стал. А вот камень, несколько золотых цепочек, которые любил носить брат Винс, кольца, брошь и даже кожаный пояс с тяжелой пряжкой из позолоченного серебра, все это заняло свое место в седельных сумках Расмуса.
Потом эрр Вейнард огляделся по сторонам.
Ну... так-то проще всего было бы спихнуть мертвеца в болото. Но - не повезло.
Рядом с берегом болото или подморозило, или просто в этом месте оно было неглубоким, так что утопить его не вышло бы. Там и кошку-то не утопишь!
Эрр Вейнард огляделся по сторонам.
Кажется, что-то он такое проехал, подходящее... ага! Из подходящего оказался рядом выворотень, под которым и упокоился брат Винс. Молитву над ним читать не стали, Расмус просто спихнул его в яму, и попробовал ее завалить.
Как ни странно, получилось. Выворотень был достаточно свежим, держался непрочно, и не без труда, но повернулся при нажатии плечом.
Расмус вытер пот со лба, и перебрал добычу.
Да, золото можно легко продать или носить самому, но лучше он продаст. Мало ли, кто и что узнает? А камень можно сохранить на черный день. Он здоровый, за него много получить можно, но не сразу, сразу ему столько ни один скупщик не даст! Так что... пусть полежит!
В болоте брат Винс не оказался. Но вряд ли это могло сильно его утешить.

***
Охота не задалась.
Иоанн был гневен и расстроен.
Такого хищника упустили! Такую добычу!!! ТАКОГО ЗВЕРЯ!!!
Есть, от чего ругаться и плеваться! Явно же, негодная скотина сдохла где-то в болоте! Точно, не выползла на берег. Может, она там отлежаться решила? Нет, в этом Иоанн сильно сомневался, это болото серьезное, там никакой живности потому и не водится, оно не слишком большое, но коварное. Там ключи бьют, и как-то они перемещаются, что ли? А, неважно, эта область жизни Иоанна не интересовала, главное, что болото это не замерзало даже в самый лютый мороз, а глубина его постоянно менялась. То гать можно положить, а то через пару месяцев там уже и рядом не пройди, мигом утонешь...*
*- Васюганские болота, Ольманские - если я буду все интересное рассказывать, тут еще книга получится. Прим. авт.
Иоанн в гневе рявкнул на жену, приказал всем собираться обратно, а егерям и вдвойне влетело. Разгильдяи! Ротозеи! Р-распустились тут!!!
Впрочем, никого не казнили и в тюрьму не отправили, так что все было в порядке. А его величество погневается, да и перестанет, он отходчивый.
Довольна была только Диана. Она-то свое от охоты получила, а Иоанн...
Вечно у мужчин какие-то гадости на уме! Жаль, его эта зверюга не покусала, вот!

***
Если бы кто-то оказался ночью на тюремном кладбище, было бы весело. Кто-то помер бы со страху, кто-то заикался бы до конца дней своих, а кто-то такую сказку сочинил бы, что всем завидно бы стало!
А то ж!
Не каждый день можно увидеть, как мертвое тело, приготовленное к погребению, встает с носилок и пытается обнять одного из могильщиков.
Да-да, можно поговорить про восставших мертвецов, которыми полным-полны старые сказки. А можно и просто послушать.
- Дядя Марк! Спасибо вам!!!
- Потом поблагодаришь. Переодевайся, давай! ЖИВО!!!
Шипел Марк Стоун тихо, но весьма выразительно.
Ладис Бустон икнул, кивнул и заткнулся. И принялся переодеваться.
Марк посмотрел на могильщика.
- Справишься сам? Все в силе?
Тот кивнул и взялся за кирку.
- Не привыкать, эрр. И тело уж готовое есть...
Марк понял все правильно, и в карман грубой куртки отправились несколько золотых монет.
Это Димаса Бустона он выкупить или как-то иначе вытащить не мог. А вот Ладиса - запросто. Им Виталис Эрсон так не интересовался, сообщать о его состоянии не приказывал, так что Марк попросту подкупил тюремного врача. И начали появляться в отчетах записи о кровавом кашле у несчастного парня. И о том, что умный и добрый врач лечит его полезными пилюлями из смеси сурьмы и ртути. *
*- не издевательство. Так в средние века ВСЕ лечили. От простуды до бесплодия. Прим. авт.
Ладис Бустон, которого в это же время доктор принялся подпаивать слабительным, принялся тощать, бледнеть и вообще выглядел невеселым. Доктор добавил в отчет и кровавый понос, да...
А что?
Гулять - так не стесняясь!
Пары месяцев с лихвой хватило на все приготовления. Начальник тюрьмы успел даже докладную записку подать Виталису Эрсону, правда, тот ее так и не прочитал. Про Димаса он приказал сообщать, а про всех остальных - чести много! Помер - и помер, туда и дорога.
Так что сегодня доктор констатировал у Ладиса смерть, и приказал похоронить, чтобы падаль не валялась в камере. Пришли могильщики, зашили парня в саван и потащили из камеры. Доктор их сопровождал до кладбища, потом ушел.
А на кладбище Марк озаботился притащить похожее тело. И Димасу записку передал. Теперь друг клясться и божиться будет, что в могиле его сын. Как есть - ЕГО!
Все, дальше дело техники.
Ладис честно молчал до дома, а там его прорвало.
- Дядя Марк! А папа?!
- Папа твой, - проворчал Марк без особой злости... - Говорили ж дураку! Значит так! Я тебя отвезу к себе в поместье, поживешь там с моими, приглядишь заодно. А я опять в столицу. Если будет хоть какой шанс вытащить твоего отца, я все для этого сделаю. Понял?
Ладис закивал.
- Да. А мама...?
- Она у твоей сестры в Картене. Потом я найду возможность вас туда переправить, понял?
- Да, дядя Марк.
- Вот и хорошо. Распоряжения я отдал, давай, мойся, отсыпайся, переодевайся, завтра тебя подстригут и покрасят, ну и на лице там изобразят, всякое. Чтобы поменьше к тебе приглядывались. До места доберемся - смоешь. Понял?
- Да. Дядя Марк, я вам так благодарен...
Марк Стоун только рукой махнул.
- Благодарен - помолчи. Я потом твоему папаше все припомню.
Ладис закивал в ответ на это ворчание.
Дядя Марк же!
И ведь пришел, не бросил, помог... а что ругается, ну так папа и правда сам виноват! Поверил в королевскую порядочность и благодарность! Кому расскажи! Вот где сказка-то и небылица!
Добрый король!
Ха! Такие только что в сказках бывают! И то не верится...
И юноша с чистой совестью отправился есть и спать. Он этой помощи никогда не забудет, и Марку до конца дней должен будет, но это потом. А сейчас...
Вы знаете, как за полгода ему приелась тюремная похлебка с гнилой капустой? И дай вам Бог такого не узнать никогда!
ЖРРРРРАААААААТЬ!
Жестокий понос был закономерной расплатой за гастрономическую оргию. Но сейчас хоть было за что страдать.

***
- Это где-то уже совсем близко.
Камень вертелся над картой, словно его невидимая рука раскачивала. Хотя Рэн принципиально держал его неподвижно.
Бертран заворожено наблюдал за этим зрелищем.
Да уж!
Со стороны их увидеть было некому, а то бы точно арестовали. Решили, что два оборванца кого ограбили или убили! Сидят такие двое... встретишь - монетку подашь! И перед ними расстелена карта континента на тонком шелке вышитая, такая сама по себе хороших денег стоит, а над ней раскачивается на тонкой цепочке громадный алый рубин. И явно не просто так.
Еще и огнями вспыхивает. Но это-то от костра отблеск, правда?
Рэн и Бертран все это время уверенно путешествовали в нужном направлении. А что не слишком быстро, так оно и понятно. И денег не так, чтобы много, экономить надо, и время неудачное, пока дороги развезло, пока они опять замерзли, и наниматься им по дороге приходилось. Рэн, как правило, нанимался или в конюхи, или в охрану, сам Берт тоже никакой работой не брезговал. Подай-принеси...
Ну и что?
Зато жив и на свободе. А на шагренца чего ворчать? У него то раны воспаляются, то кашель его бить начал, то ногу он подвернул неудачно... бывает! Что там его Шагрена? Плевок на карте! Куда уж тут научиться всякому нужному?
Мечом Рэн махать может, а вот с людьми....
Забавно, но Бертран и правда легче общался с кем угодно, сходился с людьми, договаривался обо всем необходимом. Рэн же, с детства втиснутый в строгие рамки обычаев и правил, не всегда находил в себе силы их преодолеть. Старался, и это было видно, но как выбить из себя то, что с детства вколачивалось? Бертран даже утешал его иногда.
Не получилось?
Так бывает же! Потом обязательно получится...
Парни за это время успели подружиться. И Рэн надеялся, что Берт отправится с ним на Шагрен. А вот что потом?
Он же там всегда чужаком останется. Но может, Божественный Император дарует ему право называться шагренцем? Они же столько сделают для острова! А Берт ему и правда, как брат стал!
Вот бы его еще с Юми познакомить! Они бы друг другу точно понравились...
Берт на это старался промолчать. Он-то был уверен, что никогда ему не быть шагренцем. Вот еще глупости репейные! Император у них там! Божественный!
Да не кончится это ничем хорошим, Берт как сомневаться начнет, так его там в вулкан и кинут. Но вслух ничего не говорил. Огорчать Рэна не хотелось.
Вот как он на свой Шагрен отправится? Он же там теперь рехнется! Когда ничего не знаешь, кроме этого уголка мира, можно терпеть. А когда ты все увидел - КАК?!
Как себя запереть в такие тесные рамки?
Бертран сильно подозревал, что Рэн просто сбежит с Шагрена. И хотел быть рядом, чтобы друг не рехнулся от отчаяния. А то будет переживать, и было б из-за чего!
Не надо нам такого!
- Я тут договорился, нас с тобой подвезут до поместья Стоунов. Это где-то в тех краях, как раз. Только отработать придется.
- Чем? - Рэн и не сомневался в своем друге.
- Охраной. Вроде как волки окончательно распоясались, нападают то тут, то там, а купцы привыкли в поместье Стоунов ездить за товаром. Мы за кормежку и дорогу и посодействуем.
Охрана - это не навоз убирать, хотя и такое было. Так что же? Любой труд почетен! Чернозубых, правда, учили иначе, но прадед Рэну быстро мозги на место вправил, посохом.
Что ты есть-то будешь, великий воин, если крестьянин ни горсти проса не вырастит? То-то же...
- Волки... с чего это они так?
- Да кто ж их, серых, знает? Еды меньше стало, или еще чего, - пожал плечами Бертран. Для Рэна это и вообще было в невидаль, на Шагрене волки не водятся. Последнего лет двести назад прибили.
Бертран, кстати, угадал.
Когда его величество Ханс распорядился выпустить в леса своих хищников, волки, не будь дураки, соперников оценили. Поняли, что победить в честном поединке не получится, и откочевали туда, где сытнее и безопаснее. Ну их, этих пришельцев, размеры у них серьезные, и сил хватает, а волки себя ценят. И понапрасну рисковать не будут. Ни собой, ни волчатами...
- Посодействуем, - согласился Рэн. - Когда знакомиться идем?
- Да хоть сейчас, купец в таверне сидит, а потом и спать пойдет. Там пока и все его люди, и нам местечко найдется.
Рэн решительно пригасил костерок.
- Тогда идем. Нам надо бы добраться до поместья Стоунов побыстрее, чай второй месяц уже двигаемся.
- И что? Человек-то наш никуда не делся, на одном месте сидит, нас ждет.
- А вдруг? - по мере приближения к цели, Рэн все больше нервничал.
Берт промолчал из уважения к другу. И вместо этого сказал совсем о другом.
- Рукавицы бы тебе получше справить, твои холод пропускают, а что за боец с мороженными руками? Я тут договорился, бабка Тура нам рукавицы и шапку с шарфом для тебя отдаст, хорошие, теплые, если мы ей завтра поутру забор подновить успеем.
- Успеем, - согласился Рэн. - А ты?
- Я не мерзну, считай. У нас в Фардании зимы суровее, мы в такую погоду и шапки-то не надеваем.
- Мою наденешь, - решил Рэн.
Шапка с шарфом у него были теплые, как он считал, а вот рукавицы и правда, дрянь. Почему-то, отправляя его на материк, Божественный император и брат не предусмотрели, КАК здесь будет холодно! Хотя что они вообще предусмотрели?
Наверное, надеялись, что отряд чернозубых проколет континент, как острая игла кусок шелка, за считанные дни, и вернется назад с нужным человеком.
Мечты, мечты...
- Там посмотрим, - отговорился Берт, который, кстати, не лгал. И правда, ему холодно не было. В Фардании зима суровее, там и снег хороший ложится, в Эрланде теплее, а если брать Шагрен, который теплым течением омывается и на вулкане стоит, там зимы и нет, считай.
- Может, сначала к бабке этой?
- Сначала к купцу, - качнул головой Берт. - Это важнее, а потом и к бабке можно.
Рэн согласно кивнул.
Он уже знал, что будет дальше.
Осмотр, словно он кусок мяса на прилавке, потом короткая борьба с кем-то из людей купца, потом надо предложить побежденному выпить вместе и не держать зла, потом выпить - и удрать в промежутке между двумя кувшинами хмельного. А то придется еще и напиться. Один раз Рэн так попал, как же ему было плохо наутро!
Так что надо быть поосторожнее.
Справедливости ради, так все и вышло, как Рэн думал. Да и не в первый раз уже у них такое. Хорошо, что он Берта нашел, без него точно бы никуда не добрался.
Итак, поместье Стоунов.

***
Мужчина и женщина смотрели друг на друга.
- Начинаем, - тихо произнес мужчина.
- Когда?
- Думаю, дней через десять - пятнадцать в самый раз. Сможешь? Я как раз короля подготовлю...
- Смогу, конечно.
Заговорщики не обговаривали, что именно им надо делать. Все давно известно, роли расписаны, фигуры стоят на своих местах и обещают великолепный выигрыш.
Рысь напряглась на ветке, собралась в комок, наблюдая за безмятежной добычей, пасущейся внизу.
Пора прыгать!

***
Чего Мария не ожидала, так это подобного урожая.
На первом же корабле, на котором и приплыл адмирал, оказалось целых шесть двуипостасных.
- Шесть?
Мария пожала плечами.
- Редкость, конечно.
- Разве? - удивилась Анна. - Вот ты, Тина, Мисси, Феликс, и тут еще...
Мария пожала плечами.
- Разве не редкость? Анечка, милая, подумай. Сколько в доме людей?
- Ну... ты, я, Тина, Мисси...
Мария покачала головой.
- Зайка, снобизм - плохая штука. А сколько тех, кто работает на конюшне? Горничных? Садовников? Ну-ка? Те же рыбаки, которые приходят сюда, сколько ты видела двуипостасных среди них?
- Ну... не видела, - согласилась Анна.
Теперь она поняла, о чем говорила мать. Людей много, просто она считала только тех, кто был рядом. Но Тина ведь и ДО встречи с мамой была необычной, Мисси просто последовала за бабушкой, Феликс - отдельный разговор, это же Феликс, Клара и Тим такое пережили... равно, как и исс Шент. А так-то в поместье народа много, просто они иссы, не эрры.
- Понимаешь теперь? И тут сразу шестеро?
- Значит, и сам адмирал человек интересный, и вокруг него тоже люди собираются своеобразные, - Анна хитро поглядела на мать. - Мам, а он тебе нравится?
- Как человек - безусловно.
- а ты ему точно нравишься.
Мария фыркнула.
Нравится, как же! Скажите еще - влюбился! В королеву, которую и видел-то пару раз! Смешно!
- Анна, не путай. Он мне благодарен за вторую ипостась, и смотрит так, как должен. В его глазах я осенена милостью Многоликого, вот отсюда и взгляды.
- Ну, мам! Он на тебя не так смотрит!
- А как? Наискосок? Или по вертикали? Анечка, не надо о таком говорить, если кто-то услышит, нам всем будет неловко.
- А вдруг вы найдете друг друга?
- А папа? - коварно спросила Мария.
Анна вскинула голову.
- Он нас на рыжую дуру променял!
- А если исправится и попросит прощения?
Вместо ответа Анна кинула в мать шишкой.
- Издевайся - издевайся, будешь вредничать - будешь бабушкой.
Мария только фыркнула в ответ.
Испортила она приличную средневековую принцессу, откуда что и взялось? Хорошо еще на гитаре не играет и татушку не требует.
А Рикардо...
Ну зачем она ему - такая? Беременная от другого мужчины, да и замужем, и вообще... ему надо какую-нибудь девчонку лет на десять моложе, и чтобы восторженными глазами смотрела, и вообще...
Шишка полетела в воду.
Не будет она об этом думать! Вот!

***
Хосе Лагос наблюдал за деревней.
Самая обычная деревня, самая обычная жизнь. Люди суетятся. Кто-то за водой идет, кто-то обратно, кто-то дрова колет, дети с горки катаются - в Фардании зимой снежно, и реки замерзают. Не каждый год, конечно, но вот эта зима холодная выдалась.
Хосе устроился поближе к реке.
Есть ему хотелось, голодно было, но в том-то и беда - не мог он через себя преступить! Зайца поймать мог, или птицу какую, падаль из-под снега вырыть, хоть и было ему потом плохо, но оклемался. А вот у людей ничего взять не мог.
Права не имел.
Сейчас украдет он козу... а вы знаете, как сложно ее купить? Вы хоть понимаете, что козье молоко - это шанс на жизнь для детей? Чью жизнь он заберет, сожрав корову или даже свинью?
А уж о том, чтобы покуситься на людей, Хосе и вовсе думать не мог.
Он чудовище, да. Но и человек тоже!
Он не хотел ничего помнить, он с радостью забыл бы обо всем и умчался в лес свободным диким зверем, но...
Нельзя.
Он опасен, он страшен, он НЕ ЧЕЛОВЕК! Он может кого-то сожрать, покалечить, просто ранить... ему нельзя забывать себя до конца! Пусть его убьют, что ж. Но он не причинит людям вреда!
Никогда!
Смирять раз за разом звериную натуру было сложно, зверь ярился и ревел в клетке человеческого разума, ему хотелось ЖРАТЬ!!! Рвать зубами в клочья, глотать сочное кровавое мясо, насытиться и спать... нельзя!
Потому Хосе и засел у реки.
Может, ему удастся утащить чью-то вершу с рыбой? Рыбу не жалко, рыба не будит в нем звериных инстинктов, а если просто утащить сеть... это же не так страшно, правда? Сеть можно и новую сделать! Это дорого, но можно!
А если он сможет сам ловить рыбу и ей питаться, он сможет и смирять зверя.
Сытая тварь спокойнее. С ней управляться легче.
Жаль только, сытым до конца его зверь еще ни разу не бывал.
Хосе смотрел, как катаются на санках дети, на кусках старой коровьей шкуры, и... только он и успел отреагировать, когда столкнулись двое детей. Но если один отлетел достаточно безопасно, в сторону, то второй покатился прямо в прорубленную на льду полынью, в которой бабы полоскали белье, набирали воду...
Мальчишка и вскрикнуть не успел, а черная вода уже сомкнулась над его головой, ударила ледяным холодом, заставила задохнуться, обвила тяжелыми кольцами и потянула вниз, вниз...
Хосе тоже не вскрикнул, да и зачем?
О чем вы?
Мужчина просто прыгнул в полынью. Одним длинным прыжком, с места... никто и разглядеть не успел, что там такое было. И холодная вода сомкнулась над головой зверя.
Человек не выжил бы там. Не смог бы достать мальчишку, которого уже затянуло под лед.
И выплыть не смог бы, и вылезти наружу...
Хосе человеком уже не был. Он был сильнее, быстрее, выносливее... и он справился.
На последних силах добрался до края полыньи, и кое-как, уже чуть не подыхая, выкинул на лед мальчишку.
Сам вцепился в край льда.
Он понимал, сейчас его просто убьют. Ударят чем-то деревянным, вон, хоть и коромыслом, и он уйдет под лед. Или сам отцепится, когда истают последние силы.
Это неважно. Совсем неважно.
Мальчишка дышит, Хосе слышал его дыхание лучше всего остального, и сердце у него бьется, это он тоже слышит. И вот мужчина начал его раздевать, и снегом растирает, все правильно, все хорошо. А остальное...
Он давно мечтал умереть.
Просто это больно. И страшно. И зверь борется до конца, как привык. А человек... человек еще раз хочет посмотреть на небо, на солнышко... рядом с мордой зверя качнулось коромысло.
- Эй ты! А ну, хватайся!
Девица, которая держала коромысло за другой конец, выглядела крепкой и решительной. Кровь с молоком. И взгляд у нее был суровый.
- Хватайся, говорю! Если ты Лерка вытащил, значит, разумный! НУ!!!
Голос у нее был такой повелительный, что Хосе и сопротивляться не стал. Когтистые лапы, каждая из которых могла одним движением снести наглую девицу, просто размазать ее, как комара, в кровавое пятно, ухватились за коромысло. Осторожно, стараясь его не сломать.
Девица скрипнула зубами, потянула его на себя...
- Бабы, а ну, взяли!!! Навались!!!
И передала кому-то коромысло, а сама подскочила к Хосе. Бедняга чуть лапы не разжал, когда сильные руки ухватили его за шерсть на загривке.
- Укусишь - коромыслом огрею! Понял?
Понял. Только поверить было в такое сложно! Ан нет, девица, ругаясь на всех вокруг, тянула его из полыньи, а там, видя, что зверюга-то безопасна, и другие присоединились! Чуть шкуру с Хосе не сняли, пока тащили.
Он и сам помогать старался, да уж больно холодная вода была. Он и задних лап не чуял, когда его вытащили.
Просто перевернулся и посмотрел на небо.
Там сияло скудное зимнее солнышко. Сероватое такое... его последнее солнце.
- Эй, ты что! Подыхать взялся?! А ну, прекрати!!! - маленькие ручки затеребили его, перед лицом возникло другое... не солнце, нет, это та сердитая девушка... что ей надо?
Почему она опять на него сердится?
Что он сделал не так?
Хосе медленно уплывал, растворялся в солнечном свете...
- Прекрати!!! - оплеуха получилась выдающаяся, аж зубы лязгнули. А потом ему меж зубов сунули флягу с чем-то крепким. И Хосе закричал от боли, выгнулся...
Не пробовал он раньше самогон тройной очистки, на березовом угле...
- Не смей умирать!!! Слышишь!? НЕ СМЕЙ!!!
Его трясли уже вполне серьезно, и ругались тоже, и Хосе вдруг почувствовал острую боль. Она началась откуда-то изнутри, и перекинулась на все тело... его отравили?
Но зачем?
Он и так уже подыхал, зачем его еще мучить? Могли бы просто добить... за что?
Боль усиливалась, нарастала, крестьяне отскочили в стороны, и только Райка, сестра Лерка, продолжала трясти зверюгу за плечи. И даже не думала отстраняться.
Бедовая девка, одно слово, охотница! Приучил ее батька в лес ходить, зверя скрадывать, а как помер той зимой, она и одна ходить стала. А это ж не бабское дело! Но... дома мать, и детишки, мал мала меньше, а Райка девка решительная. И сильная, и смелая... парни, кстати, на нее заглядываются, да только она твердо сказала - не пойдет ни за кого. Ей малЫх надо на ноги ставить, мать одна не справится! А вот ежели кто к ней в хозяйство готов, да помочь...
Пока таких не было...
- Райка, брось! - крикнул с безопасного расстояния староста. - Можа, он бешеный какой! Вон как корчится!
И сделал вид, что не услышал ответа.
Н-ну, девка!!! Где это видано, приличного человека такими матюгами лаять?! Всыпать бы ей горячих, да ладно уж! Понятно, что сейчас она сама не понимает, чего городит, брата-то чудом не лишилась...
Отстраняться она и не подумала. И было уже поздно.
По зверюге пробежала волна, вторая... словно внутрь уходила шерсть, исчезали когти, менялась, переплавлялась страшная морда - и вот уже на снегу лежит человек. Самый обычный, одетый во что-то вроде серой полотняной рубахи и простых штанов.
И дышит, кажется...
И Райка его держит, как и продолжала, за ворот...
- Ох ты ж... еж же ж...
Староста отлично знал, ЧТО он видел. Это в городах жизнь идет быстрее, и старые сказки там помнят хуже. А в деревнях по вечерам чем заняться? Одно расскажут, другое...
Двуипостасные.
Старая легенда... неужели - живая?!
Но пока староста размышлял, Райка действовала.
- Помогите его к нам в избу перетащить!!! Живее, а то околеет от холода! И Лерка тоже!!!
Никто и не сопротивлялся.
Подхватили, потащили...
Крестьяне там, придворные... люди же!
Всем было жутко любопытно - что происходит?!

***
Когда Хосе открыл глаза, он даже не сразу понял, где находится.
Темные балки над головой. Полумрак, огонек лучины.
- Живой?
Женский голос.
Он же... она же...
Хосе вскрикнул, закрыл лицо руками... она же сейчас испугается... РУКАМИ?!
Мужчина вытянул перед собой руки, не веря глазам согнул и разогнул пальцы... самые обычные. Человеческие. Без когтей и шерсти, просто длинные ровные пальцы.
- Я...
Голос дрожал, срывался.
Райка поняла все правильно, подошла и обхватила мужчину за плечи. Поддержала.
- Ну-ка, водички!
Хосе послушно попил через сухой тростниковый стебель, откинулся на подушку. Сейчас он уже мог разговаривать.
- Я... человек?
- Когда моего брата спасал, был кем-то вроде медведя. Я видела. А потом тебя корежить начало, да и в человека перекинуло. Ты из двуипостасных?
- В человека?
- Да.
Хосе помолчал пару минут. А вот как и что тут ответишь? Но врать точно не надо, не получится, да и глупо это. А потому...
Чего ему молчать? Чего беречься? Он уже умер, и не один раз, а несколько.
- Я... мое имя Хосе Лагос. Я был калекой, с детства. Потом меня выкупили у родителей, наверное. Привезли в храм, что-то давали... я начал изменяться и превращаться в эту тварь. А потом меня просто выпустили в лес, вот и все.
Райка качнула головой.
- Город...
Непонятно было, то ли осуждает, то ли понимает. Хосе лежал молча. Осознавал. Так что девушка заговорила первой.
- А у деревни ты что делал?
- Ничего особенного. Еду искал. Охотиться я не умею, а тут что выкинут, ну и рыбой можно было поживиться, - сознался Хосе.
- Людей не убивал?
- Нет.
- А волка кто заломал? Неподалеку от деревни?
Хосе тяжело вздохнул.
- Я. Он сам виноват, кинулся. Только он больной был, я его есть не смог...
Райка хмыкнула. Охотой она промышляла давно, еще отец приучил, и про бешеного волка в округе знала. До их деревни он еще не добрался, а вот с той стороны леса бед уже натворил. Она уж и в засаду собиралась, и с другими охотниками поговорить, не пускать же тварь к людям, а тут само все и сделалось.
Она и глазам своим не поверила, когда тушу волка увидела, и следы от нее. Хотела по следам пройти, да не получилось, ветер начался, замело все. Но и потом она следы у деревни видела, молчала, правда. Поди, скажи кому?
Расшумятся, раскричатся и толку не будет. Да и не очень-то к ней прислушиваются, не бабье это дело - охота. И отношение к ней не такое, как к ее отцу, батю уважали, а ее терпят за удачу и твердую руку. А дашь спуска - за пазуху лезть пытаются. Последнему нахалу она два зуба выбила луком и пообещала остальные высвистнуть, чтобы до скончания дней кашки жрал. Подействовало.
Бродит зверюга вокруг деревни, так ведь ее никто и не видел, и в деревне даже курицы не пропало, странный такой зверь. Как оказалось - ОЧЕНЬ странный. Правильно она промолчала тогда.
- И моего брата ты спасать стал.
- Они с горки катались, ну и столкнулись. Он в воду отлетел... жалко стало. Мне уже жить незачем, а ему... как мальчик?
- Жив-здоров, только на задницу еще дня три не сядет, - отмахнулась Райка. - Это ты третий день в горячке, а Лерка я барсучьим жиром растерла, горячим отваром напоила, на следующий же день хотел к друзьям утечь. Ну и получил, за подвиги.
- Он не виноват, там так получилось.
- Думать надо было, - отрезала Райка. - Матери чуть дурно не стало.
Вообще, получил Лерк не за катание, а за то, что пытался в избу дружков провести, на человека-медведя посмотреть. Ух, как же Райка тогда разозлилась! Поганец!
Тебя спасли чудом, а ты спасителю такое подстраиваешь, гаденыш неблагодарный? Ну, и взялась за хворостину. Мигом дошло! Но ведь не скажешь такое этому... кстати!
- Зовут-то тебя как?
- Хосе. Хосе Лагос...
- А что у тебя покалечено было?
Хосе прикусил губу, но о своих бедах рассказал честно. Райка подумала, да и стянула с него одеяло. А что, вроде как не горит, не бредит, просто лежит...
- Давай, попробуй встать.
- Я же не могу!
- Можешь. Нет у тебя ничего такого, слово даю, обычный мужик, все, как у всех.
Хосе аж побагровел от смущения, да так, что и в темной избе заметно было. Она что - его видела?!
- Все я видела, - Райка отлично поняла его и без слов. - И даже трогала. Думаешь, кто тебя переодевал - растирал - посудину выносил?
У бедняги едва уши пеплом не осыпались со стыда.
- Я...
- Вставай, давай! Пробуй!
Хосе повиновался.
И сам себе не поверил, когда шаг сделал, второй, а там и ноги свои осмотрел...
- Я человек. Нормальный...
Райка кивнула.
- Вполне себе. Давай-ка я тебя пока уложу, да пойду, киселька сделаю. Тебе сейчас другого, поди, и нельзя ничего, если долго не ел. А ты пока подумай.
- О чем?
- Я со старостой поговорю, если что. За Лерка - можешь у нас до весны остаться. По хозяйству помочь сможешь? Батя умер, парни еще мелкие, а без мужских рук тяжко приходится. Я-то в лесу постоянно, без того охотой сыта не будешь, а ты бы матери моей и помог по дому?
Хосе даже и думать не стал.
- Я мало что умею. Но если покажете, что и как, обузой не буду, все сделаю!
Райка кивнула.
- Вот и договорились. А одежду я тебе батину дам, он шире тебя был и повыше, ну так подшить можно.
- Я шить умею.
- Уже хорошо. Сам и справишься. Лежи, сейчас тебе киселя сделаю, да к старосте сбегаю, скажу, что ты в себя пришел. А ты подумай, стоит ли старосте говорить насчет храма. Это дело такое, как бы не сообщил, куда не надо.
- Ох, - напрягся Хосе.
- Лучше я ему скажу, что у тебя случайно проявилось. Говорят, так раньше бывало, когда второй облик проявлялся, а в человека вернуться сил не было. Вот и в леса убегали, и в море уплывали. Бывало...
- А о таком в храм сообщать не надо?
- А смысла нет. Он одно скажет, а ты другое, вот он крайним и останется.
Хосе прикрыл глаза.
Райка ушла, а он лежал и думал. И было, о чем.
Что ему дальше делать. Как жить. О чем говорить...
К моменту прихода старосты, у него уже были предварительные наметки.

***
Староста оказался солидным мужчиной в годах, седоволосым и с проницательным взглядом. Он присел на скамью, поздоровался, и принялся расспрашивать Хосе. Честь по чести, как жил, что делал, чем занимался... Хосе врать не стал.
Был калекой, просил милостыню, потом начал замечать, что с ним неладное... а однажды проснулся животным. Почти правда, только про храм ни слова.
- Может, у тебя эрры в роду были? - задумался староста.
- Да кто ж его знает? Поди, проследи!
Старосту это не удивило. После Данакта... да много там чего было! А может, кто из эрров и повалял прапрабабку парня, и такое бывало. А потом кровь и передалась, и вспыхнула.
Это бывает, о чем староста и сказал.
- Райка сказала, ты едой пытался разжиться?
- Да. Вы не думайте, я чужого не брал, и никого из людей и пальцем не тронул...
- Я и не думаю. Ты, парень, не знаешь, а у меня дед из жрецов Многоликого был, много чего рассказывал.
- Да?
- Такое, как у тебя - бывало. И частенько бывало, кровь, это не титул, она сама выбирает, в ком и что проявится. И как проявится.
- Вот...
- Но если б ты в зверином обличье попробовал человеческую кровь, ты бы никогда вернуться не смог.
- Я... не знал.
- Это для первого оборота запрет. Не знаю, почему так, дед говорил, человек должен подчинить себе зверя, слиться, укротить, показать, кто сильнее. Потом, ежели второй раз обернешься, уже можно... всякое бывало. Но первый раз ни капли крови пролить нельзя. Тогда зверь точно тебя победит. Зверем ты и останешься, и человеческий разум погаснет.
- Я не проливал. И... я тоже умирал. Знал, что скоро стану зверем, надеялся, что убьют...
- Ну, теперь тебя убивать всяко не будут, поживешь у нас, авось, и польза от тебя будет. Управителю скажем, что ты Райкин кузен, пришел по хозяйству помогать. Родство дальнее, может, через прадедов... там решим. Глядишь, и обживешься у нас.
Хосе медленно кивнул.
- Если опять не превращусь. А если...
Беднягу аж затрясло от ужаса. Староста качнул головой.
- Не бойся. Если ты так к этому относишься, второй раз не превратишься. Для этого надо всей душой своего зверя принять и полюбить, осознать себя - им. А ты ведь не так?
- Н-нет... я его ненавижу!
- Вот. Значит, точно не перекинешься. Повезло тебе, что обратно смог, а туда... вряд ли у тебя желания хватит.
Желания у Хосе такого точно не было.
Староста хмыкнул.
- Райка, а ты к парню-то приглядись. По всему видать, правильный он.
Райка зло брякнула чугунком.
- Сватаешь, дядька Вась?
- Вот еще не хватало! Поди, и сама разберешься, не дура. Я тебе просто говорю, как есть. Если человек столько времени зверем пробыл, а человеком внутри остался, то душа у него крепкая. И еще. Ты бы парень, обратно никогда сам по себе не перекинулся, когда б не Лерк. Ты свою жизнь готов был за чужую отдать, а зверь так не поступит. Только человек. *
*- смотря какой зверь, про собак, лошадей, которые ценой своей жизни спасали хозяев я знаю, про кошек, которые ценой своего здоровья лечили людей - тоже. Но старосте простительно такого не знать. Прим. авт.
- Потому я и превратился?
- Да. Так что тебе от этой семьи теперь никуда не деться, считай, ты с ними на всю жизнь повязан.
Райка еще раз зло грохнула крышкой, но староста на это внимания не обратил, распрощался, да и вышел. Ему еще предстояло сходку собрать, да в деревне все это разъяснить. И то!
Хороший парень!
Пусть живет!

***
Забегая вперед, примерно так оно и вышло.
Так Хосе и прижился в той деревне, а через пару лет и на Райке женился. Странная у них семья получилась, жена в лес с луком и стрелами, на зверя ходит, а муж дома по хозяйству управляется, да детишек нянчит. Но их все устраивало, а людям о чем бы не посудачить!
Главное, что сами Лагосы счастливы были.
Райкиных братьев в люди вывели, сестер замуж выдали, своих детей родили, шесть штук, как на подбор, крепких и здоровых...
В зверя Хосе больше никогда не перекидывался. Не мог, его от ужаса трясти начинало, стоило только подумать, не то, что сделать. В деревне о них посплетничали немного, да и перестали. Это в городе народ все быстро забывает, а в деревнях много чего помнят. Бывает такое... ну и ничего удивительного, а вот двухголовый цыпленок у Карьки - это да! Это новость...
Что Хосе на память осталось - это здоровье. Крепкое, несокрушимое, хоть ты голым на снегу валяйся - и простуды не будет. Райкина мать при них жизнь дожила, с внуками понянчилась в свое удовольствие. А в город Хосе никогда больше не ездил. Даже в сторону столицы и не смотрел. И с родней своей общаться не хотел.
Никогда.
Не по пути им, и точка!
Так век и прожили.
А звериная форма потом проявилась. У правнука...
Видно, благословил Многоликий эту семью, и дар свой зажег в крови несчастного, пострадавшего от злых рук и недобрых людей. Но это уже совсем другая история...

Глава 2

Саймон смотрел на эрра Марко добрым-добрым взглядом. Наверное, в этом все короли похожи. Улыбаются они как-то так... Марко почувствовал, что у него задрожали колени.
Ханс тоже так смотрел.
И сразу становилось ясно, что и ты в его власти, и твоя семья, и захочет он - оборвет ваши жизни. Легко и непринужденно, одним росчерком пера. Еще и радоваться будете, если одной плахой отделаетесь!
Спустя минуту его величество моргнул, и рассеялось впечатление. Сидит на троне пожилой усталый мужчина, смотрит серьезно так...
- Рассказывайте, эрр Шедан. Если отец Роман счел необходимым отправить вас ко мне, это не просто так. Верно же?
Марко опустился на колени.
- Все верно, ваше величество. Я благодарен святому отцу за эту помощь, в противном случае я был бы уже мертв. Я не уберег его высочество Вернера.
- Вы? - поднял брови Саймон. - отец Роман отписал мне иное.
Марко потупился.
- Я... я должен был его удержать, остановить, убедить, что это не дело, что надо все доверить слугам. Тогда его высочество уцелел бы.
- По порядку, эрр Шедан. Рассказывайте по порядку.
Марко повиновался.
- Все началось, ваше величество, когда по Атрее поползли слухи. О чудовище, которое пожирает людей. Приходит по ночам, в дома не врывается, но и не боится. Просто подходит к окнам, смотрит, принюхивается, стонет от отчаяния, а потом уходит. Но если оно повстречает кого-то на улице - горе несчастным. Разорвет и сожрет.
- Неужели не нашлось достаточно охотников? Извести эту дрянь?
- Ох, ваше величество... охотников эта тварь извела несколько десятков. А потом я узнал... совершенно случайно.
- Случайно?
Эрр Марко вздохнул.
- Я мужчина, ваше величество. И связи у меня случаются. В том числе и связь с одной милейшей женщиной, вдовой палача. Его имя Павло... Павло Мадар.
- Павло Мадар.
- Беата, его супруга, поневоле знала о работе мужа. Она и рассказала, что в подземельях храма Многоликого, главного храма Фардании, творится неладное. Туда приводят людей, и там... их не пытают и не мучают, их не прижигают каленым железом, но с ними делают нечто другое. Им дают что-то... Павло называл это волшебным порошком, и ни разу не проговорился супруге о том, как его делают. Может, и сам не знал. Но в результате в подземелье из людей получалось... нечто. Полулюди - полузвери.
- Та-ак...
- Обычно они быстро умирали. Но иногда... получались полуразумные твари, похожие на животных, невероятно быстрые и сильные, жестокие и любящие кровь. Если такой твари удавалось вырваться в город, она начинала убивать. Не каждую ночь, но достаточно часто. А еще такие твари получали вкус к человеческому мясу.
- Вот как...
- Я не знаю, что придумала Беата, а что ей правда рассказывал муж. Но она особа очень... приземленная. Она просто не могла такое выдумать. И вроде как за этим стоит сам тейн.
- Тейн?
- Второй облик - благословение Многоликого. И может быть, они искали какой-то способ его получить для себя... не нашли.
- Там, где человек лезет в дела творца, добра не жди.
- Да, ваше величество. Тогда я посчитал это сказками, мы встречались с Беатой, потом меня назначили послом в Эрланд. И вот тогда...
Саймон внимательно слушал про эрра Сарана, про тех, кого привез с собой Вернер, про приступы, про то, что рассказывал ему эрр Линок, когда мужчине было особенно плохо, слушал, думал...
Потом подвел итоги.
- Эрр Шедан, я доволен. Вы получите убежище в моей стране, получите новое имя, я защищу вас и вашу семью. Но вам придется все это повторить перед конклавом, если потребуется.
- Хоть перед всеми богами разом, - твердо ответил эрр Шедан. Он был бледен, руки у него дрожали, но голубые глаза смотрели твердо. - Так с людьми нельзя, ни с кем нельзя...
И Саймон был с ним совершенно согласен.
М-да...
Вырисовывалась интересная картина...

***
Тома обходил клетки.
Лично проверял каждого 'недозверя', контролировал пульс, дыхание, записывал мельчайшие признаки.
Уже и не вспомнить сейчас, как боялся когда-то Тома первых своих опытов. Как шарахался от них, как надеялся, что не кинутся...
Сейчас-то все у него отработано, продумано...
Тома не мог сделать полноценного двуипостасного, но сделать вполне контролируемого монстра он мог. Полулюди-полузвери, послушные его воле. Или воле того, на кого укажет Тома. Жаль только, что живут недолго.
Почему-то так получалось... если прикармливать прахом с добавлением нескольких трав, твари получались покорные и легко поддающиеся дрессировке, Тома они воспринимали, как хозяина и делали все приказанное. Даже не как хозяина - как глас с небес.
Но жили они очень и очень недолго. Может, полгода - год.
Тома понимал, что такие опыты проводились на Шагрене, что это все делалось на настоящих двуипостасных, чтобы подчинить их своей воле, но срабатывало, видимо, плохо уже тогда. Люди, благословленные Многоликим, просто умирали.
Для них эти травы становились со временем ядом, и - все. Конец.
Но тейн неожиданно заинтересовался.
А что? Расходного материала много, какая разница, бездомным больше, бездомным меньше, а покорные его воле сильные и хищные твари - это же отлично! И всего-то надо добавлять им дозу порошочка в еду. А потом...
Не получат они новую щепотку травы - так и будут корчиться от боли, встать не смогут. Так что будут повиноваться.
Боль и страх - это все понимают, даже полуразумные твари.
Вот и не боялся Тома ничего, ходил среди них спокойно.
Все же молодцы эти шагренцы, столько всего интересного напридумывали! А Тома смог развить, улучшить, добавить что-то свое... он тоже умный.
И Винс...
Ох, Винно, где же ты?!
Такая тоска зеленая накатила... тома дураком не был, надеялся до последнего, только вот это сердцем. А умом он отлично понимал, что если Винно сохранил бы разум, то прибежал. А если нет, значит, разума у него нет, это обычная дикая и хищная тварь.
Может ли он выжить здесь? При таком раскладе?
Нет. Правильный ответ - не сможет.
Рано или поздно его убьют... думать об этом не хотелось, НЕ думать не получалось, тоска накатывала и заедала, хуже ядовитой гадины...
Оставалась только работа, которую надо было делать.
Пока еще оставалась.
Пока это было важно.
А потом?
А рука все чаще тянулась к кувшинчику с вином, и дни становились все более серыми и тоскливыми... Винно, где ты? Что с тобой, любимый?
Смог бы брат Тома, так завыл бы да вот беда - человек он, не животное. Впрочем, твари в клетках это вполне компенсировали своим ревом, воем, скрежетом...
Тома привычно раздавал травяные пастилки.
Пусть жрут.
Когда придет время, тейн найдет, куда их пристроить, главное, не тянуть слишком долго, а то помрет... вот тот, наверное, через месяц-полтора, надо уже сейчас подобрать кого-то на замену. Таких, послушных тварей, у них всегда штук десять-пятнадцать по клеткам сидело. И пусть.
Всякое отребье не жалко...
И клетки есть свободные, самых неуправляемых пришлось в лес выпустить, так что место есть, можно новых тварей поднабрать...
Тома даже не улыбнулся, предвкушая процесс. Раньше он бы все с Винно обсудил, раньше они бы спорили до хрипоты, смеялись... а сейчас это просто работа.
Просто рутина... правда, выпить, что ли?
Тоска...

***
В этот раз императору повезло.
Да-да, можно это назвать везением.
Когда началось землетрясение, Мушаши был в храме. Ехал в храм.
Конечно, носильщики уронили паланкин, и император прилично так треснулся копчиком. Конечно, надо будет их казнить.
Но...
Окажись он сейчас во дворце, было бы хуже. Потому что даже отсюда видно, что один из куполов дворца просто обвалился.
Мушаши представил, что мог быть ТАМ и его затрясло.
И накатила совершенно иррациональная ярость.
На что? А, на все!
На Шагрен, пропади он пропадом, на землетрясение, на двуипостасных, которые погибли, и новых не родилось... почему так? Просто - почему?!
Раньше рождались, а сейчас - нет!
На Рэна Тори - где его носит, каналью, и на Ишуро Тори, на все семейство, на чернозубых - тоже на всех сразу...ярости было так много, что она давила, душила, Мушаши просто задыхался от бешенства, и выпустить его не мог никудла. Никто не рисковал подходить к императору, так что пришлось срывать злость на первом, кто попался - на одном из носильщиков. Не успел тот вовремя отпрыгнуть, вот его паланкином и придавило.
Мушаши от души пинал бедолагу, даже не думая, как он выглядит со стороны. Да и кому какая разница?!
Он - император!
Он властен в жизни и смерти любого на острове, и когда случается вот такое...
- ИШУРО!!!
- Да, мой император.
- Сколько еще можно ждать твоего брата?!
- Ваше величество, Рэн все сделает! Я верю ему, как себе.
Мушаши сдвинул брови.
- Смотри. Если он задержится, ты ответишь головой.
Ишуро молча поклонился. Как прикажет император, так-то.
Мушаши подождал пару минут, не скажет ли Тори что-то еще, но не дождался, и кивнул ан носильщиков.
- Всех казнить. И вызови вторую смену из дворца.
- Да, мой император.
- Поеду в храм. Пусть Многоликий поможет нам!
Ишууро промолчал. А что тут скажешь? Пусть поможет... и ему тоже. Жить Ишуро Тори очень хотелось... ну где же Рэн!? Где его Многоликий носит?!

***
Давно с Хансом такого не было.
Вроде бы стоял, а потом потемнело все перед глазами, закружился черный снег, и король еще успел удивиться, как так?
Снег - и черный?
Очнулся он уже на полу.
Хорошо еще, что в кабинете он на ту минуту был один, Ханс ненавидел, когда ему мешали работать с бумагами, вот и отослал всех, даже секретаря.
Но мало ли, что не видел? Результат же от этого не поменяется, верно?
Ханс медленно поднялся, сначала на колени, и это было разумно. Тут же дурнота накатила, снова мир пошатнулся, но теперь он уже устоял, и схватился за колокольчик, позвал на помощь...
- В спальню меня! И лекаря!
Слуги завертелись рядом, и Ханс прикрыл глаза. Раздражали - ВСЕ. Вообще, все.
И лекарь, который спустя час, осмотрев пациента и расспросив обо всем, о чем можно, спрятал глаза. Явно сказать что-то такое хочет, а не может, боится... ну?!
- Ваше величество... плохо все.
Ханс и так понимал, что плохо. Но - насколько?
- Я тебе не баба брюхатая, так что говори прямо!
Лекарь вздохнул.
- Может, полгода. Но скорее всего, и того меньше.
Ханс на миг прикрыл глаза.
А вот так! Оказывается, до последнего на что-то надеялся, думал, мечтал...
- Что со мной?
- Кровяные жилы, ваше величество. Они изношены и не справляются, сегодня одна из них лопнула, когда лопнет следующая, я не знаю. И чем это будет грозить - тоже.
- Грозить?
- Смерть. Может, паралич, может, безумие или что-то еще... я не знаю, ваше величество.
Ханс скрипнул зубами.
- Выйди вон. И прикажи позвать тейна.
Лекарь так и сделал. Сообщать королю сложные диагнозы... уцелел?
Уже повезло! А могли бы и казнить. Лучше он сейчас будет держаться подальше от его величества. Целее будет, ей-ей. А что он может сделать против природы? С ней же не поспоришь?

***
И тейн, и Фридрих себя ждать не заставили, наверное, тейн во дворце был. Ханс посмотрел на них, и мужчины отвели глаза.
- Чего жметесь?
- Ваше величество, у вас глаза красные, - не стал скрывать тейн.
Из-за чего-то у короля белки налились кровью, и глаза словно два провала в кровавом море... очень неприятно такое видеть!
Ханс, который и сам чувствовал, что зрение стало хуже, злобно выругался. Мужчины слушали молча.
- Ладно, - наконец пришел в себя бывший король. - Тейн, мне нужен твой умелец.
- Эммм... ваше величество, вы все же хотите попробовать?
- Сделать, - оборвал Ханс. - Если не сделаю, точно умру. Если сделаю, может, и умру, но авось, попозже. И попробую, каково это, когда вторая ипостась. Вдруг да получится?
- У брата Тома пока еще не все получилось, ваше величество.
Ханс выразительно скривился.
- У меня больше нет времени, тейн. Так что... пусть постарается.
- Это я обещаю, ваше величество.
Ханс кивнул.
Не было бы ему так плохо, точно бы поругался, или потребовал гарантий, постарался надавить... ничего, Фридлрих справится с этим. А у Ханса опять снежинки перед глазами плыли, и подташнивало...
- Где там зелье, которое лекарь приволок?
- Вот, отец. Выпей.
- Давай сюда. И чтобы завтра тут твой умелец был, тейн. Надо начинать, чего тянуть?
Никто и спорить не стал. Король сказал?
Значит, так и надо сделать. И брат Тома тут будет, и король будет принимать лекарства... даже если ему пара лет останется, все равно, это больше, чем то, что врач обещает.
Хансу очень хотелось жить. Любой ценой.

***
- Весна идет, весне дорогу, - Мария напевала песню, которую помнила еще из той жизни. *
*- Весна идет. Слова М. Вольпина Музыка И. Дунаевского. Прим. авт.
Фальшивила она нещадно, но где тут музыкальные критики? Нет? И нечего им тут заводиться! Сколько они настоящих талантов в угол запинали, и подумать страшно. Нет уж! Тут народ судит. Понравишься ты - послушают. А нет - гнилой репой по морде очень освежающе действует.
Весна действительно наступала на поместье Стоунов, медленно и неотвратимо.
Вчера еще не было, а сегодня - здравствуй, первый листик. Или привет первому комару в сезоне. Эти сволочи и двуипостасных жрут, и титулованных, если что, им плевать, какой у тебя статус, им гемоглобин важен.
Беременность плавно подходила к концу, скоро ожидались роды, так что Мария удвоила осторожность.
Хотя и так-то...
- Эрра Мария, позволите?
Рикардо, возникнув словно из ниоткуда, поддержал ее под руку. Мария благодарно оперлась на мужчину, тот даже не дрогнул, словно и не заметив ее веса.
- Спасибо.
- Эрра Мария, у нас тренировка сегодня. Ночью.
- С удовольствием приду посмотреть, - от души сказала Мария.
Выглядело это и правда, захватывающе.
После своего превращения, Рикардо не успокоился. А что? Если он такой, то может, и еще кто-то есть на эскадре?
Как оказалось - есть. Еще восемнадцать человек, прямо, как на подбор. Правда, морских змеев больше не было. Зато среди моряков оказались четыре тюленя, два альбатроса, восемь косаток, четыре дельфина и два кита. С китами Мария чуть вообще в обморок не упала.
Откуда?!
Это ж не абы кто... это КИТ! Ладно, не синий кит, а горбатый кит, два горбатых кита, но ведь это все равно десять метров длины и больше десяти тонн веса.
КАК все это получается, а?!
Мария свято была уверена, что все можно объяснить научно. Вывести закономерности, разобраться, прикинуть одно к другому... ну хоть что-то и как-то! И если со змеей, кошкой, газелью масса человека еще как-то коррелирует, разница в два или три раза, пусть даже в десять - это не так страшно! Но кит?! Там же сотни раз! Человек весит сто килограмм, кит десять тонн, получается в сто раз?! И это еще приблизительно?
Как это может получаться?
А у местных на все один ответ.
Благословение Мнгоголикого. И смотрят такими глазами... на Марию смотрят, как на икону.
Ладно, главбуху не привыкать, на нее так регулярно смотрели, когда она организацию из разных пакостей вытаскивала, или от финансовых ям отводила. И все равно, неприятно.
В том мире она сама, своими силами работала.
В этом - все решил за нее Многоликий.
А вдруг он обратно перерешает?
Мария понимала, что так не будет, но все равно, неприятно, когда не ты сама, своим трудом и горбом чего-то добиваешься, а тебе дают подарок. И что с тебя за него спросят?
Кто еще знает...
- Эрра Мария, это вам.
Рикардо достал из-за спины и протянул Марии букетик ее любимых цветов. Лиловых первоцветов.
Подснежники Мария почему-то не очень любила, а вот эти, фиолетовые пушистики, обожала. Сама не рвала, но всегда покупала букетики.
- Спасибо, Рикардо!
Адмирал опустил глаза.
- Мария... я хотел сказать... вы всегда можете на меня рассчитывать. Всегда.
Вскинул голову, и взгляд синих глаз сказал Марии намного больше, чем мог бы сказать сам Рикардо.
Глухо забилось сердце.
- Я замужем. И жду ребенка.
- Знаю. Я ни на что не рассчитываю, Мария. Я просто буду рядом.
И что было ответить на эти слова?
Мария и не стала отвечать. Она просто коснулась рукой щеки адмирала.
- Все будет хорошо, Рикардо. Рано или поздно...
А если в это верить, оно и правда сбывается. Только надо очень-очень верить.

***
Рикардо проводил ее величество до поместья Стоунов, а сам отправился к морю.
Недолго думая, кинулся оземь, перекинулся в змея, сполз в море и поплыл вперед, рассекая волны мощным хвостом.
Куда?
А, разве это важно - куда? От своих мыслей не спрячешься, не уплывешь, не заставишь себя думать о чем-то другом.
Мария...
Королева Мария...
Красивая ли она?
Рикардо не мог на это ответить. Она не красивая, она прекрасная. И она словно светится изнутри, это такое ощущение рядом с ней, словно от нее волна тепла идет. Ровного, доброжелательного, и руки к ней протянуть хочется, и погреться...
Рикардо смотрел на горизонт, а видел совсем другое. Вот Мария, смеющаяся, на ковре, обыгрывает Мелиссу в карты и легонько щелкает последней картой по носу. Девушка дуется минуту, а потом начинает весело смеяться.
Вот Анна обыгрывает Марию, и делает ей погоны из карт. И смеется уже сама Мария.
Вот Мария и Тина в четыре руки лепят печенье, а потом угощают всех. Печенье, кстати, удивительно вкусное.
Вот Анна играет на клавесине, а Мария с улыбкой смотрит на дочку. И живот гладит. Она уже любит этого ребенка. Будет любить.
Вот...
Мария, Мария, еще раз Мария...
Твое величество, моя королева... когда я успел в тебя влюбиться? Когда потерял свое сердце? Когда твоя улыбка стала для меня ярче солнечного луча?
Когда я понял, что готов отдать все, за один твой радостный взгляд?
Когда я тебя полюбил?
Море плескалось вокруг, море шутливо дергало за хвост громадного змея, а на душе у Рикардо бушевал настоящий двенадцатибалльный шторм. Может, и посильнее...
Мария...
Она королева, а он просто ее адмирал. Им никогда не быть вместе, она жена его величества Иоанна. А любить... любить он королеву не перестанет.
Никогда.
Мария...
Не моя Мария...
И от этого было удивительно больно.

***
Поместье Стоунов открылось внезапно.
Вот только что ничего не было - и здрасте-нате, повернула дорога и в изгибе холма лежит дом, как на ладони.
Уютный такой дом.
Рэн потер грудь.
- Кхм...
Последнее время шагренца мучил жестокий кашель.
Бертран промолчал. Он уже прекрасно усвоил шагренскую философию, и про слабость и он помнил.
Нельзя тебе проявлять слабость?
Вот и отлично, и не надо. Не проявляй. Я, когда буду с хозяевами договариваться, сам им все скажу. Мне-то можно, я не дикарь островной какой!
Выговорю я тебе и чашку горячего вина, и горсть жира - грудь растереть. Никуда ты не денешься!
Сам займусь!
Рэн покосился на друга, словно прочитав его мысли, но тоже промолчал. Все равно переспорить Бертрана ему не удавалось ни разу.
А еще...
У него было такое странное чувство, словно его впереди ждет что-то хорошее. Тянет его вперед, тянет так, что бегом бы побежал! Но пока нельзя.
Неосознанно Рэн все ускорял и ускорял шаг, но Бертран молчал.
Что-то с другом творится неладное... еще и Шагрен его, будь он неладен... Рэну придется туда возвращаться. А сможет ли он уйти с этого острова?
Захочет ли?
У Бертрана пока не было ответов.
Да и пусть их, сейчас главное здоровье другу поправить. Бертран вырос возле реки, отлично он знал, как такой, вроде бы несерьезный кашель, легко превращается в жестокую лихорадку, а потом и в кровохарканье! А все потому, что человек легко к нему отнесся!
Нет уж!
Как миленький лечиться будешь! Сам пригляжу!

***
Разговор привычно начал Бертран. Поклонился, как привык, улыбнулся чуточку заискивающе, но все же с достоинством. Не бродяги на постой просятся, нет! Честные путешественники, готовые честно же и отработать свой ночлег!
- Вечера доброго. Не пустите ли переночевать, а то и остановиться на пару дней? Отработаем, как скажете!
В лице лакея ничего не дрогнуло. Не его это дело - решать, кого и куда.
- Сейчас прикажу исса Шента позвать, пусть он решает.
Исс Шент долго себя ждать не заставил. Вышел на крыльцо, прищурился.
- Шагренец? Что привело вас сюда?
Бертран поклонился.
- Путники мы, исс...
А больше он ничего сказать и не успел. Шевельнулся, потеплел на груди Рэна Тори камень Многоликого, отзываясь на присутствие двуипостасного. Рэн аж охнул, так горячо стало. И сияние сквозь одежду пробиваться начало.
Но это-то полбеды, а вот что его исс Шент почувствовал...
- И с таким интересным камушком - путники? - сощурился он. - Ну, проходите в дом. Найдется, кому с вами поговорить.
Рэн закрыл ладонью камень.
- Ты...
- Проблемы, исс Шент?
Феликс тоже камешек почувствовал, даже и сильнее. Все же эрр и потомок эрров, а может, и просто летучие мыши более чувствительны. Барсук более приземленный, он своему нюху скорее поверит, чем тонким материям, а летучая мышь - существо возвышенное, все на вдохновении, на ультразвуке.
Рэн развернулся.
Камень едва не обжег его.
- И ты?!
Феликс улыбнулся. Одним краешком губ, холодно, недобро.
- Я - да. А вот кто ты и что привело тебя сюда?
Рука его гуляла по рукояти кинжала, танцевала, ласкала холодное железо, и Рэн чутьем опытного воина понял - перед ним равный соперник. Даже не так. Не просто равный, а тот, кто его превосходит в несколько раз. Равными они были, когда Феликс был человеком. Сейчас он двуипостасный, он по определению сильнее, быстрее, опаснее Рэна. В схватке он его сделает. Легко.
Это еще не учитывая помощь вот этого, второго... он тоже в стороне не останется. Наверняка
И Рэн, махнув рукой на всю дипломатию, упал на колени.
- Шагрен погибает! Мне нужен дракон!
Мужчины переглянулись.
Вот ведь незадача, дракона-то у них и не было. Ни одного.
Первым принял решение Феликс.
- Проходите в дом. Оружия я тебе, путник, уж прости, не оставлю. Ты и сам по себе опасен. Переночуете, поужинаете, позавтракаете, а мы пока и решим, что с вами делать.
- Убить? - вмешался Бертран. - Простите, я против.
Феликс поднял брови.
- Убить? За что?
- Было бы кого, а за что - всегда найдется, - опыт у Бертрана уже был, и повторять он его не собирался. Тейна хватило за глаза.
- Вы пришли с миром, и мы не причиним вам вреда, - заверил Феликс. - Но и дракон... это не в нашей власти. Мы сами... вассалы другого человека. Осененного милостью Многоликого.
Рэн медленно кивнул.
- Я... на Шагрене об этом узнали.
Феликс махнул рукой.
- Пойдемте на кухню. Там поговорим, там и оружие оставите, и покушать там можно. Покушаем, послушаем...
Бертран подумал пару минут, но Рэн уже поднялся с колен.
- Дай слово, что не причинишь нам вреда.
Феликс кивнул.
- Из этого дома вы уйдете живыми и невредимыми. Мое слово.
Кто ему мешает напасть прямо за порогом? Да никто! И вообще, это плохой тон, в своем доме людей резать. Ладно-ладно, даже если он тут просто гостит, все равно это неправильно. Потом исс Шент ворчать будет за испорченный кровью паркет. Зануда!
Одно слово - барсук!

***
Похлебка была огненной и вкусной, кухня теплой и светлой, да и сами хозяева не чванились. Уселись за столом напротив, тоже по миске похлебки у кухарки попросили. Та и не возражала.
Феликса вообще все женское население поместья любило, а исс Шент... это вообще свое, родное.
- Кушайте, на здоровье.
Словно по волшебству, появилась на столе и тарелка с ломтями хлеба, сыра, ветчины, тарелка с зеленью, и Феликс принялся сооружать себе бутерброд.
Да-да, Мария ввела его в моду. Тут просто клали мясо на хлеб и жевали, а она, вспомнив старые навыки, и тарталетки показала, и канапе, и бутерброды разных видов. А что?
Прогрессорство?
Вовсе нет, ей просто самой так нравится!
Местные оценили удобство и вкус, и кухарка легко переняла рецепты.
Бертран смотрел на это с удивлением
- Попробуй, - заметил Феликс его взгляд. - Это вкусно.
- Хорошо, эрр...
- Нейман. Эрр Феликс Нейман. Это исс Теос Шент.
- Исс? Не эрр?
- Пока не эрр, - отмахнулся Феликс. - Долгая история.
Став двуипостасным, титул эрра Теос Шент не получил. А как?
Королю подать заявочку? Или в Фарданию съездить, на Конклав?
Что-то не тянуло мужчину на такие экзотические виды самоубийства. Королева, понятно, а в любой момент его эрром сделала бы, но у нее самой сейчас власти нет. Она то ли жива, то ли мертва...
Вроде как и смерть ее признали, и король числился свободным на момент свадьбы, но брак-то с Дианочкой Конклав не утвердил и по сей день! И короновать ее не разрешил.
Сейчас она вроде как жена, и дети ее будут законными, но не королева. Морганатический брак, этим все сказано. Слова 'мезальянс' тут не знали.
А так, что сын его величества от эрры Ирены, что сын его величества от эрры Дианы... равнозначно.
Иоанн злился, но что толку? В Конклав лучше не плеваться, если они соберутся, от тебя лепешка мокрая останется. Печальная такая. Кардинал Рентский тут тоже помочь не мог.
Вроде как тейн-то и на стороне Иоанна, а вот остальные уперлись. Год!
Не выдержал его величество траур? А зря!
Король - пример для подданных! И придется им этот пример подавать, или добровольно, или... тоже добровольно. Не нравится - отрекайся от престола, поди, крестьянином-то оно жить проще, им можно и вовсе траур не соблюдать. Какие тут год - два, когда и за скотиной ходить надо, и в доме прибираться, и детям обед варить, и в поле работать... один человек и не выдюжит такого! Так что крестьянам точно проще.
Но не рассказывать же об этом мальчишке? Ему-то зачем?
Бертран и не настаивал. Откусил от бутерброда, который впихнул ему Феликс, задумался, а потом активно задвигал челюстями.
- Вкушно...
- Ешь спокойно.
Рэн тоже положил в рот ложку похлебки. Вкусно, чего уж там! Жирный бульон, нежная рыба, свежая зелень сверху, давно он ничего такого вкусного не ел. А не лезет...
Шагрен.
Вот Рэн нашел, кажется, тех, кто ему нужен. А что сказать?
Что сделать?
Сейчас он понимает, как глупы были планы императора. Притащить силком! Да кого?
Эти двое... да, даже эти двое просто положили бы в рядочек весь его отряд, и пошли мыть лапы. От них и сейчас сила идет... Рэн ее чувствует!
И что делать?
Что говорить?
Рэн решился и бухнул, как камень в воду.
- Шагрен погибает.
- Подробнее, - мурлыкнул Феликс. - С этого места подробнее, пожалуйста.
Все же кошка на гербе просто так не рисовалась. Были у него кошачьи предки, были, а что он сам мышь, так ведь летучая! Они тоже особо никого не пожалеют.
Картен и Шагрен друг друга сильно и давно не любили, так что...
Погибает?
Пожалуйста, причины, сроки и подробности. А там и подумаем, радоваться или огорчаться.
Рэн опустил ложку в тарелку, и принялся излагать в подробностях.
- Шагрен - остров, на котором есть вулкан.
- Это мы знаем.
- Он дает нам тепло, он позволяет получить два урожая, даже на скудной почве, он дает нам теплые зимы, у наших берегов теплые течения и достаточно рыбы и прочего, чтобы мы выжили. Он - наше спасение. Но недавно он начал трясти землю.
- Та-ак, - напрягся Феликс.
- Было пророчество, если не найдется Дракон, Шагрен погибнет.
- У вас же император, вроде как дракон? - удивился Феликс. - вы везде так пишете, и в дипломатических письмах даже значится Император-дракон?
Рэн прикусил губу.
За такое отношение к Божественному Императору, он бы раньше...
Убил бы.
А сейчас что делать? Только признать правду.
- Император... это титул. Но нужен настоящий дракон. Тот, кто сможет утихомирить вулкан. В противном случае Шагрен погибнет, я знаю.
- Откуда?
- Было предсказание...
Феликс кивнул.
К предсказаниям он относился вполне серьезно. Мало ли, что бывает в жизни?
Может, и погибнет Шагрен, вполне реально. Только вот...
- А как дракон должен остановить вулкан?
Рэн развел руками.
- Может быть, Император знает. Мне это неведомо.
- И здесь-то ты зачем? У нас дракона нет! А камень у вас такой же, как и у нас, ничем не отличается. Помолились бы дружно у камушка, он бы вашего Императора в дракона и обернул?
Рэн сверкнул глазами.
- Ты...
На его руку, в которой смялась, словно мягкая глина, железная ложка, легла рука Бертрана.
- Погоди, друг. Давай я расскажу, а ты поешь, покамест у тебя похлебка льдом не покрылась.
Рэн опустил глаза в тарелку.
- Берт...
- Кушай, друг. А вы послушайте меня, эрр. Исс.
- Слушаем, - согласился Феликс.
- Если я правильно понял, на Шагрене узнали, что появился человек, осененный милостью Многоликого.
- Появился.
- И Рэну с его людьми был дан приказ. Привезти этого человека на Шагрен.
- Чтобы он призвал благословение Многоликого на Императора?
- Все намного хуже, - опустил глаза Бертран. - Есть способ... если просто призвать благословение, это может и не сработать. Это же выбор Бога, не человека, а Бог может и не принять Императора. Или сделать его не драконом, а к примеру, котом?
- Может. Это выбор Бога, ты верно сказал.
- Есть еще и то, что могут сделать люди. А именно, перетянуть на себя это благословение. И как-то там можно выбрать, КЕМ ты станешь.
- Что?!
Бертран не щадил ни себя, ни тейна - никого. Просто рассказывал. О том, чему сам стал свидетелем. О том, как загорелась в кристалле искра, о смерти друзей, о своем побеге, о фактах, которые прочитал в старых свитках.
О том, что сопоставили они с Рэном.
Мужчины слушали, молчали...
Точно так же молчала и здоровущая гюрза в темном дымоходе.
Да-да, когда исс Шент беседовал с двумя друзьями, окно у Марии было открыто. И она заинтересовалась. Спускаться человеком ей не хотелось, привлекать к себе лишнее внимание - тоже. А вот змейкой сползать - запросто. Хотя потом ей от Феликса и достанется.
Вон, сидит, косится в ее сторону. Точно знает, где сейчас змея. И исс Шент знает, они оба ее чувствуют. Ладно-ладно, потом они поговорят. А сейчас Мария обдумает то, что узнала из первых рук.
Нет, ну твою налоговую об кодекс! И годовым отчетом сверху накрыть!!!
Евгеника в средние века!
Опыты над людьми!
Да и все остальное внимания заслуживает... сволочи! Фашисты, эсэсовцы, гестапо паршивое! Вот кто бы мог подумать? Вроде бы, церковь, тейн, глава всей ветки Многоликого, и такая сволочь? Хотя чего удивительного? Это она историю не так хорошо знает, а наверняка и в их мире что-то такое было! Какие-нибудь опыты по достижению бессмертия или суперздоровья...
Вроде, там кто-то из пап римских загнулся, оттого, что ему детскую кровь перелили, да еще от разных детей?*
*- Иннокентий 8-й. И если кто думает, что он там один такой был - зря. Прим. авт.
Мужчины слушали молча. Первым итог подвел Феликс.
- Ты хочешь, чтобы мы отпустили на Шагрен человека, которого там точно убьют?
Рэн опустил глаза. Поднял их.
Покачал головой.
- Я не имею права просить об этом. И... имею. Это мой дом, если я ничего не сделаю, он погибнет в огне и воде.
Мужчины переглянулись. Каждый подумал об одном и том же.
А они бы что сделали в такой ситуации?
Примерно - всё! Украли, убили, увезли, принесли в жертву, свернули горы - да хоть сами бы об вулкан убились, если это даст какой-то результат! Это ж не просто слово - Шагрен. Или Картен, Эрланд... Их земля, их страна, их дом, люди, живущие рядом, женщины, дети....
В чем они виноваты?
И что ты можешь сделать, чтобы им помочь? А если не сделаешь ничего, сможешь вообще считать себя человеком?
То-то и оно.
Шагренец еще честно обо всем рассказал, просит помощи. А кто другой... хотя он же сказал кое-что? Феликс прищурился.
- Скажи, а если бы твой отряд не перебили? И у тебя была сила поставить на своем?
Рэн провел руками по лицу, словно стирая что-то липкое, гадкое донельзя.
- Я не смогу сейчас ответить. Тот, кто ушел с Шагрена - и тот, кто сейчас перед вами, это два разных человека. Я не знаю, как поступил бы ТОТ. Наверное, попробовал все решить силой и хитростью. Я же понимаю, что есть вещи... недопустимые.
- Или у тебя просто не хватит сил их осуществить?
Рэн выпрямился. Черные глаза сверкнули злыми искрами.
- Многоликим клянусь, да падет его проклятье на мою кровь! Окажись здесь вся императорская гвардия, я бы приказал им встать рядом со мной на колени - и умолять. Благословение не берут силой и не выдирают у Бога из глотки. Удача не трактирная девка, которую можно зажать в углу или купить за пару монет! Я многое понял, я не лгу!
Мужчины переглянулись еще раз.
И правда - не лгал. Это видно.
Исс Шент неловко поднялся из-за стола.
- Ты это, исс Тори... кушай, отдыхай, а завтра мы и поговорим. Все вместе. Обещаю, тебя не погонят. Хотя бы выслушают.
Рэн выдохнул.
Да, это не обещание помочь. Но уже хоть что-то! И то - радость!
А медвежий жир и горячее вино Берт все равно у кухарки выпросил. И друга как следует намазал. Нечего тут! Мало ли, что дальше будет, любые проблемы лучше решать здоровым!

***
- Что скажете, ваше величество?
Мария пожала плечами.
- Теоретически? - она уже успела кое-что обдумать, с учетом своих знаний, и пришла к интересным выводам. - Надо еще расспросить этого молодого человека, но мне кажется, что это вполне возможно. Драконы огнеупорны?
Мужчины - все трое, включая и Рикардо, которому изложили ситуацию, уставились на Марию.
- Ну, что я не так сказала? Их жечь пытались?
- А-а, - сообразил Рикардо. - были упоминания. Дракона действительно нельзя сжечь, он сам может выдыхать огонь.
- Во-от - кивнула Мария. - Если рассуждать отстраненно, что такое вулкан?
- Огнедышащая гора.
- А почему она дышит огнем?
- Потому что в недрах земли живет громадный огнедышащий дракон. И время от времени он переворачивается с боку на бок. А два дракона всегда договорятся.
Мария фыркнула в ответ на слова исса Шента. Задумалась.
Доросли эти люди до лекции по вулканологии? Ладно, она своими словами, попросту. Поверят - хорошо, не поверят, хоть знать будут. Если речь идет про усмирение вулканов, значит, что-то там было.
Или кто-то.
- Все немножечко не так. Внутри нашей планеты расплавленный огонь, дракон там просто не выживет. Там не просто горячо, там невероятно горячо, там плавятся сами камни. И этот огонь закрыт коркой земли.
Против ожиданий, мужчины приняли ее объяснение достаточно легко. Всяких терминов вроде 'ядро планеты', 'литосферные плиты' и прочее Мария старательно избегала, а в остальном... оно не сильно и противоречило знаниям мужчин.
Ну, не дракон.
Ну, озеро жидкого огня. Может и так быть, почему нет? Боги умные, создатель мог мир устроить как ему понравится.
- Дальше... вы видели, как кипит вода в котелке? Или как прыгает крышка на чайнике? - это мужчины тоже видели. - Вот, с камнем происходит примерно то же самое. Он плавится, и тот, который полегче, всплывает наверх. И изливается через вулкан. Или прокладывает себе новую дорогу, и землю начинает трясти, или пользуется старым каналом выхода. Тогда все проходит полегче. И вы видели, как со дна котелка поднимаются пузырьки воздуха, когда он кипит? Вот, и тут так же. Этот жидкий камень насыщен воздухом. Если воздух находит себе выход наружу, все в порядке, сами видели, котелок с огня не прыгает. Если котелок закрыть крышкой, или там, чайник...
- Слетит и все вокруг обольет, - кивнул исс Шент, который кухню любил и бывал там регулярно, раз десять в день.
- А если речь идет о раскаленном и расплавленном камне?
Описанная картина мужчинам не понравилась.
- Вот. Я не знаю, как именно драконы помогали острову. Первый вариант - лазили в вулкан и расчищали там выход для лавы. Она выливалась свободно, в нужном направлении, и никто не страдал. Надо полагать, извержения все равно были, но не такие сильные?
- Может быть.
- Вариант второй - устраивали для той же цели отводящие каналы. Лава течет медленно, можно ее перенаправить. Если дракон огнеупорный и большой, это вполне реально.
Мужчины переглянулись.
- А еще возможны варианты?
Мария качнула головой.
- Вряд ли. Нырять в расплавленный камень - так себе идея. А больше никак и не получится.
- Может, и пусть его, тот Шагрен? - пожал плечами Феликс. - Нам какое дело до этих сволочей?
Мария опустила руки.
- Есть нам дело, Феликс. Есть.
- Жидкий камень ведь по воде не разольется? До Картена не достанет, а что там на Шагрене будет, нам наплевать!
- Нет. Тут другая опасность, - Мария кое-как подобрала слова. - Если вулкан давно и прочно забит, а это может быть, то при извержении вулкана в воздух поднимется туча пыли, пепла, прочей дряни...
- И что? Как поднимется, так и осядет?
- Осядет, - согласилась Мария. - За несколько лет. А эти несколько лет на земле будет холоднее... мы обогреваемся и от подземного огня, но он далеко. На Шагрене близко, ну там, вы сами слышали. Два урожая в год. А еще нас обогревает солнышко. Если тучи поднимутся высоко, они будут закрывать от нас солнечные лучи, часть не дойдет до земли, будет холодное лето, заморозки, погибнет урожай, то есть голод и болезни. Оно нам надо? Конечно, потом пыль осядет на землю... за два-три года. И если Шагрен погибнет... если будет взрыв вулкана, то возможны и волнения на море. Это течения, рыба, может, что-то еще... адмирал понятнее расскажет.*
*- автор старается объяснить 'для средних веков' и примерно 2/3 выбрасывает и упрощает. Если кому интересно - извержения вулканов Тоба, Кракатау, а из самых последних - Тамбора (1815 г.). Можно посмотреть и что было, и как, и последствия, очень интересно. Прим. авт.
Адмирал рассказал. Примерно в шести крепко сбитых фразах.
Правда, потом извинился.
- Простите, ваше величество.
- Ничего, адмирал, я вашей морской терминологии все равно не понимаю, - отмахнулась Мария.
Старая шутка разрядила атмосферу, лица стали чуть менее напряженными.
- Я правильно понимаю, помогать нам все равно придется? - подвел итог исс Шент. - Только так, чтобы самим не пострадать уже сейчас?
- Как-то так, - согласилась Мария, прикрывая живот ладонью. Ребенок привычно пнул маму изнутри, а чего она тут переживает по посторонним поводам? Вот еще, глупости!
После услышанного мужчины откровенно задумались.
- Ваше величество, на Шагрен - не пущу! - рубанул воздух рукой Рикардо. - Там вы точно погибнете, и нигде не сказано, что помочь удастся.
- Я и не рвусь. Это если уж вообще другого выхода не будет... и продумать, как с острова кого спасать? Ну, хоть кого! Люди же! Жалко!
- Они никого бы не пожалели, еще б и порадовались, что круглоглазые помирают, - буркнул Феликс. - Насмотрелся я в Картене!
- Это не повод уподобляться всякой сволочи. Можно подумать, наши лучше бывают? Вон, парнишка рассказал про Фарданию, да ты и сам ту нечисть видел, сам и убивал. Понравилось? - строго поглядела Мария.
Феликс опустил плечи. И самостоятельно пришел к выводу, который знали в СССР все люди.
- Сволочи есть в каждом народе. Но нельзя судить и карать за это весь народ... надо думать, как помочь.
- Боюсь, только обеспечить им драконов, - развела руками Мария. - Иного я представить не могу, мы просто не справимся.
- Сложно все это, - вздохнул исс Шент.
- Но реально. Допустим, драконами были только императоры... или наоборот, все императоры были драконами. Вот, они и делали самое необходимое. Чистили вулкан от пробок, содействовали стоку лавы, может, еще что-то делали. Точнее я не скажу. Кстати, а почему не осталось двуипостасных на Шагрене? Туда же Данакт не добрался?
- Зато его идеи отлично добрались, - Феликс, как житель Картена, многое знал и о Шагрене. Как-никак заклятые враги, а врага знать надо. - когда все это началось, кое-кто из Шагрена пошел на помощь своим братьям. Дело в том, что драконы рождались в императорской семье, а наследование там... сложное. Есть законные жены - шесть штук, есть наложницы, есть дети от наложниц, опять же, кто-то сильнее, кто-то слабее.... То баланс поддерживался остальными двуипостасными, а тут вяли, да и сцепились, решил один там под шумок на трон пролезть, вроде даже, как с Данактом договорился...
Мария только зубами скрипнула.
- Как же всякие поганые идеи хорошо размножаются! Как бактерии в септике!
Про септик мужчины не поняли, а объяснять Мария и не собиралась. Встала, прошлась по комнате.
- Может, мне даже и придется поехать на Шагрен. Или кому-то ехать и договариваться с императором.
- Вот, лучше второе. А о чем с ними договариваться? - уточнил Феликс.
Мария удивленно подняла брови.
- Бросить их без помощи мы не можем. Я не знаю, почему так получилось, но вы сами видите, я могу возвращать людям вторую ипостась. Надеюсь, потом это и без меня прекрасно обходиться будет, но сейчас у нас нет другого выхода. И бросать Шагрен нельзя. В чем виноваты женщины? Дети?
- Вывезти всех оттуда будет нереально, - согласился Рикардо, который уже подумал об этом. Так-то... плевать ему на тот Шагрен. Но... если ее величество говорит правду, и извержение вулкана затронет всех? А ведь может. Легко и непринужденно. Как-то так об этом говорила королева, что верилось. Не врет.
И... благословение Многоликого просто так не дается. Значит - правда. Чистая.
Что теперь делать?
Помогать. Но так, чтобы не навредить себе. Про шагренского императора Рикардо тоже кое-что знал. И скрывать не собирался.
- Там сейчас на троне Мушаши.
- И? - Марии это ни о чем не говорило. Мушаши, чепушаши... да хоть Рави и Шаши! Ей какая разница - КТО?! Договариваться все равно придется.
Феликс качнул головой.
- Он... он молод и достаточно глуп, не при шагренцах будь сказано.
- И в чем это выражается? - напряглась Мария.
- Ему надо поставить на своем. То есть к нему ехать нельзя, договориться будет ОЧЕНЬ сложно. Первое - иностранцев просто не допустят к императору. Второе - когда допустят, то отношение будет сверху вниз, мы же для них дикари с круглыми глазами. Третье - нас обязательно будут пытаться продавить. А вас и вдвойне. Женщина там существо подчиненное.
Мария скрипнула зубами.
- Можно подумать, тут ко мне все вот так и прислушиваются. Ладно-ладно, это я Иоанна вспомнила. И отца. И все остальное. Ладно, мальчики, смысл я поняла. Тогда не будем пробивать стену головой. Завтра предлагаю встретиться с шагренцем, и все обговорить. Я согласна помочь им, но на своих условиях. И надо будет, наверное, отправить его домой на корабле, и посла с ним?
Мужчины дружно выдохнули.
Мария брови подняла.
- Что? Вы ожидали другого?
Мужчины переглянулись.
- Ваше величество, - вкрадчиво произнес исс Шент. - Мы понимаем, что вы этого не одобрите. Но женщины действительно более податливы на эмоции. А там люди...
Мария помрачнела.
- И там люди. И тут люди. Не поможем там - нарвемся тут. А нарвемся там - тут помогать некому будет. Думаешь, я этого не понимаю? Теос, я не готова рисковать и собой, и ребенком, и бежать куда-то, сломя голову. Но что в моих силах - я сделаю.
Мужчины выдохнули.
Как хорошо, когда женщина - тоже человек. И умный! А не истерично качающий права, и требующий сделать невозможное и вот прямо вчера. И побыстрее!
- Ваше величество, завтра же с утра представить вам шагренца? - вкрадчиво поинтересовался Феликс.
- Да.
Мужчины откланялись и вышли.
Мария заглянула в соседнюю комнату. Анна сидела тихо, слушала.
- Все слышала, мышенька моя?
- Да, мама.
- И что думаешь?
- Что ты права. Сейчас важнее всего мой братик, а потом Шагрен. Но и им помочь надо. Ты такая умная... я так смогу научиться?
- Конечно, - кивнула Мария. - Дай время, умнее меня будешь.
- Я буду учиться, - пообещала Анна. - Правда!
Мария кивнула.
И подумала, что надо бы еще чуточку попрогрессорствовать. И ограбить дедушку Ленина.
Даешь слова королевы Эрланда?
'Учиться, учиться и еще раз учиться!'. А кто учиться не будет - того розгами! Чтобы нижние полушария стимулировать, если до верхних не доходит!

***
Чего не ждал Рэн Тори, так это ее величества.
С утра их с Бертраном заставили чисто вымыться, облили какой-то едкой гадостью, от которой погибли вши и блохи... кто от этих тварей убережется, путешествуя по дорогам?
Потом переодели во все новое и чистое. А потом и за стол пригласили.
Столовая в поместье Стоунов была достаточно большой и уютной. Там все поместились, и Рэн аж задохнулся.
Он... чувствовал. А вот что именно - он и сам не знал. Просто воздух был так насыщен чем-то непонятным, что его можно было ножом резать.
Все верно, все присутствующие в комнате, все, кроме Анны, прячущейся за ширмой, были двуипостасными. И сейчас внимательно смотрели на Рэна. Оценивали его.
Энергия волной гуляла по комнате.
Мария тоже это ощущала, и думала, что войско из двуипостасных, это жуть страшная. Они же друг друга подзаряжают, как батарейки! Как два куска магнитного железняка... ладно, не сильна ее величество в физике! Но это чувствуется!
И Рэну тоже было не по себе, он ежился, молчал, сопел... Бертран таких сомнений не испытывал.
- Вы что - все двуипостасные?
Мария улыбнулась.
- Да.
- А вы...
- Эрра Мария, - спокойно представилась королева. - Вас я уже знаю, эрр Тори, верно?
- Я воин, на Шагрене это примерно, как эрр, - согласился Рэн.
- И исс Тук.
- Да, эрра Мария, - согласился Бертран. Он же не знал, кто перед ним, и почтения никакого пока не испытывал. Разве что побаивался.
Двуипостасные, все же...
Мария коснулась камня на своей груди. Прищурилась, задумалась.
Она-то могла видеть, КТО перед ней. И это было еще одним доказательством ее избранности.
Никто из двуипостасных этого больше сделать не мог. Тина была самой одаренной, и то, ее чутья хватало только сказать - зверь это, птица, рыба...
Мария же видела. И то, что она видела сейчас, заставляло ее серьезно задуматься.
- Рэн Тори, нам надо поговорить. Вы понимаете, что я не поеду с вами на Шагрен?
- Моя страна погибнет, - опустил плечи Рэн.
Спорить он и не пытался. К чему?
Силой захватить?
Да тут бы и отряд чернозубых ничего не сделал. Эти люди их бы на клубочки перемотали и носочки связали. Это чувствуется.
Они могут.
Мария встала из-за стола так, чтобы Рэн смог увидеть ее живот.
- Я - беременна. Я не смогу сейчас ехать на Шагрен, а вулканы - это дело такое. Если промедлить, можно потом и не успеть ничего сделать.
- Да, эрра.
- Я не могу сделать дракона из вашего императора. Но я могу дать дракона Шагрену.
Рэн сделал шаг вперед и упал на колени.
- Умоляю!!! Жизнь отдам, рабом стану...
Мария покачала головой, рассмеялась.
- Рэн Тори, дракон не может быть рабом. Дракон может быть только свободным.
Наверное, это был исторический случай, не зафиксированный в летописях.
Впервые, чернозубый, воин Шагрена и даже немножко дракон упал в обморок.

***
Бертран подхватил друга, кое-как подпер плечом. Гневно посмотрел на эрру.
- Ну, знаете... вы...
Мария усмехнулась.
- Прежде, чем начнешь ругаться со мной, лисенок, приведи в чувство своего друга. И услышь меня. Он и правда - дракон.
Бертран и рот открыл. И закрыть не получалось.
- Д-ра-кон?!
- На, держи, - исс Шент сунул под нос бедолаге нюхательные соли. - Эрра Мария просто так не скажет, если назвала тебя лисенком, значит, ты и правда лис. Из наших. А он дракон. Думаешь, эрра Мария такими вещами шутить будет?
Теперь поплохело и Бертрану.
- Я... лис?!
Нюхательные соли оказались редкостной гадостью, но мозги ему прочистили мгновенно.
- А... кха... пха...
- Успокаивайся. Все так и есть. Другой вопрос, хотите ли вы для себя эту судьбу - или откажетесь?
Мария прошлась по комнате, посмотрела на Рэна, который пришел в себя и сидел на полу, на Бертрана.
- Я действительно могу вызвать ваших зверей из небытия, - тихо сказала она. - Бертран Тук, тебе будет легче. Лис... да, ты хитрый, умный, опасный. Ты был в капкане, я вижу именно так, и ты вырвался. И дальше будешь обходить любые ловушки. Я знаю много сказок про хитрых лис, Бертран, и тебе будет легко. А вот твоему другу...
- Я... дракон?
Сейчас и Рэна можно было легко назвать круглоглазым. Глаза у него были большие, удивленные и круглые-круглые. От таких-то новостей.
Мария улыбнулась, подошла и по-матерински погладила его по голове.
Воин, чернозубый... да мальчишка это! Ему двадцать-то есть, хотя бы? Мария Ивановна в своем старом мире таких и стажерами-то не брала, дети же! Им бы перебеситься да перегулять, повзрослеть и только потом, лет в двадцать пять - тридцать...
Как есть - мальчишка.
А Рэн, неожиданно даже сам для себя, потянулся щекой за этой ласковой рукой. Так, наверное, могла бы касаться его мама... желая погладить, защитить, успокоить...
- Бедный мальчик, - тихо сказала Мария.
Грань она не переходила, иначе бы Рэн мог разозлиться. Но что-то было такое в ее голосе, что заставило прислушаться.
- Ты действительно дракон, Рэн Тори. Я не лгала, и я могу позвать твоего зверя. Но надо ли это тебе? Подумай? Как тебя встретят на Шагрене?
Рэн, который уже открыл рот, чтобы сказать: надо! И очень надо, вдруг со стуком захлопнул его. И серьезно задумался.
А правда - как?
Он не император, и даром ему тот трон не сдался! Он не родственник императорской семьи, ему все это просто неинтересно! Счастливее всего он был, когда жил у деда. Если уж по правде сказать!
А правда, что с ним сделают?
- Убьют, - тихо подсказал Бертран. - Тебя просто прикажут казнить. Или кинут в вулкан. Или еще что придумают, чтобы перетянуть твой дар на себя.
- Этого они сделать не смогут, - качнула головой Мария.
- Да неужели?
- Это реально сделать с каким-то животным... не драконом. Другим. Дракон всю жизнь будет гореть изнутри, - Мария откуда-то знала, что говорит чистую правду. - Дракон - это не просто зверь, это огненная стихия. Я не знаю, что с тобой случилось, Рэн Тори, но точно знаю, что ты не сможешь успокоиться. Никогда. А если кто-то попробует перетянуть на себя твой дар... да, я знаю о попытках, которые делали в Фардании. Я столкнулась с этим... и мы убили нескольких существ.
- Расскажете? - ляпнул Бертран.
- Обещаю. Время у нас еще будет, наверное. Или эрр Феликс расскажет, эрра Тина, Мелисса...
Мелисса кивнула головой.
- Они были омерзительные. Чуждые и гадкие.
Точнее и не скажешь. Извращение естества, вот как это называется.
- Дар дракона слишком велик. Для любого человека. Его просто... разорвет, наверное. Вы умрете оба.
Рэн медленно кивнул.
- Я... я могу подумать? Еще немного?
- Конечно, - Мария понимала, что принять такое решение и не легко, и не просто. - и ты, Бертран, тоже можешь подумать. Я никого не зову, и никого не принуждаю. Выбор всегда остается за вами.
Кивки сидящих за столом подтвердили Бертрану то, что он уже и сам знал.
Действительно - не принуждает. И скорее всего...
- А что я буду должен за своего зверя?
- Ничего, - даже удивилась Мария. - Как можно брать оплату за дар Многоликого? Это же не я делаю, а ОН.
- Тогда... я могу вас попросить? Я хотел бы стать двуипостасным, - твердо решил Бертран. И не просто так, а из практических соображений. Он много чего уже знал о двуипостасных. Сила, скорость, здоровье, долголетие - плюсов много. Есть и минусы, но их намного меньше.
Да, ему бы хотелось. Он согласен.
- Хочешь? - улыбка Марии была чуточку грустной. - Иди сюда, лисенок. Иди поближе...
Рука протянулась, взъерошила волосы Бертрана...
Подросток ощутил себя так, словно на него накатила громадная волна теплого золотистого света. Жидкий свет - бывает?
И он снаружи, внутри, вокруг, и им можно дышать, и от него все становится ярким и сияющим, и мир такой... такой большой?
А почему он смотрит на него совсем иначе?
А...
Лисы действительно видят мир немного не так, как люди. И Мария от души рассмеялась, когда симпатичный ярко-рыжий лис встал на подгибающиеся лапки, и звонко тявкнул, удивленно оглядываясь вокруг. До того это забавно выглядело...
- Берт? - позвал Рэн Тори.
Лис упал на пол.
Секунда - и вот на четвереньках стоит Бертран Тук, и глаза у него большие и удивленные.
- А... я того?
- И этого тоже, - подтвердила Мария. И не удержалась. - Настоящий лис, как есть. И хвост у тебя рыжий.
И закатилась еще громче, когда Бертран повернулся назад, разыскивая свой хвост. А вдруг?
Рэн сделал шаг вперед.
- Эрра Мария, прошу меня простить за секунду слабости. Я... если вы не откажетесь мне помочь, я готов.
Мария внимательно посмотрела на него.
- Хорошо. Но не здесь.
- А...
- На улице. Мне не хочется, чтобы хозяин потом оплакивал разрушенный дом. Дракон - крупный.
Рикардо тоже рассмеялся. Вспомнил, как кита превращали - у моря, чтобы там глубина была, и Мария спустилась с Тони Варгосом в лодку, а обратно ее поднимали за канат.
Королеву обвязали под мышками... когда Тони превращаться в кита начал, лодку он закономерно потопил, а вот королеву вытащили. Сейчас ему смешно, а тогда он чуть с ума не сошел от страха. Второй кит дался уже легче.
А дракон?
- А огнем он когда дышать будет? Сразу после превращения?
- Как захочет, так и будет, - отмахнулась Мария. - но на всякий случай от домов отойдем, а то исс Шент нас потом со свету сживет.
Теос расправил плечи.
- Дракон там, али кто, а порядок быть должен!
Рэн впервые за все это время улыбнулся.
А ведь и правда.
Мало ли кто? Дракон там, не дракон... порядок - обеспечь! Так, с улыбкой, он и дошел до лужайки неподалеку от дома.

***
Рэну было жутко стыдно.
Да-да, всех посещает такое чувство, и чернозубые - не исключение.
Как он только мог?
Как он мог усомниться, даже подумать, что можно отринуть божественный дар? Многоликий снизошел к нему, а он, неблагодарный...
Рядом как-то незаметно оказался Бертран, который уже успел изучить своего друга. Сжал ладонь Рэна, качнул головой.
- Не грызи себя. Не всякая ноша нам под силу.
Рэн поднял брови. И как только парнишка узнал? Но...
- Ты не колебался.
- Так лис в каждом лесу по тысяче бегает, кабы не больше. А дракон - один. Может, один на поколение, легко ли такое на себя принять? Меня б точно раздавило.
Рэн выдохнул.
- Я должен. Ради Шагрена.
- Да неужели? А Шагрен твой ради тебя согласился бы такое вытерпеть?
- Вытерпеть?
Бертран сердито махнул рукой, не объясняя, что имел в виду. И заговорил о другом.
- Ну, не вытерпеть, а просто подумай сам. Ведь на Шагрене тебе места не будет, скорее всего. Даже если ты остров спасешь, никогда ваш император не смирится с твоим существованием. Ты и сам это понимаешь. Легко ли от дома отказаться, от всей своей прежней жизни?
Рэн виновато опустил глаза.
- Ты понимаешь. А я должен это сделать.
Бертран фыркнул.
- Оно понятно. Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и все одно пожалеть. Ничего, дружище, хоть и невеликая это сила - лис, а все ж мы вместе и справимся.
Рэн ответно сжал руку друга. Друга?
- Спасибо, брат.
Слово было сказано.
Слово было услышано.

***
Солнечный день, из тех, когда природа пока еще находится в зимней спячке, а вот солнышко уже ласково касается земли, отогревает ее, пробует поглаживать лучиками-пальчиками.
Как ты?
Просыпаешься?
Лужайку пока еще не особенно видно под тонким слоем снега, и ноги перемешивают его в грязь. Дом достаточно далеко.
Рэн остановился и повернулся к Марии.
- Я... готов?
Мария поглядела ему в глаза. Рука ее уверенно лежала на красном камне. Вторая рука коснулась плеча Рэна.
- Я всегда смогу тебя позвать, мальчик. Не бойся ничего, ты услышишь мой голос из самой глубины неба.
Рэн опустился перед ней на колени. Поднес к губам пояс платья.
- Я... я воин Шагрена. Но я и ваш воин. Клянусь.
- Я не потребую от тебя того, что навредит твоей родине, - тихо пообещала Мария. И черные глаза Рэна вспыхнули радостью.
Она сдержит слово, он-то понимает. Достойный сюзерен не может быть женщиной? А вот может иногда... такое и на Шагрене случалось. И драконами бывали женщины. Просто их было так мало. И об этом так старались забыть... а прадед помнил. Прадед рассказывал.
Это не обычная женщина, и Рэн не дает обычной клятвы. Но точно знает, что всегда, всегда будет рядом. Что бы ни случилось.
Для этой женщины он сделает все, что в его силах.
Они не знают, но в эту минуту, в Фардании, в храме Многоликого начинает сиять кристалл. В нем зажигается новый огонь, медленно, но верно, он разрастается, захватывает камень...
Им нет до этого дела.
Потому что в эту минуту Мария зовет. И Рэн падает... куда?
Это что-то алое и золотое, оранжевое, горячее и расплавленное.
Это - подземный огонь.
Только он внутри Рэна, или Рэн внутри него, и сейчас все это рвется наружу, сейчас все это обжигает, и мужчине мучительно больно. Откуда-то он знает - терпи! И стискивает зубы так, что те начинают крошиться.
Терпи!
Огонь не приходит просто так, это огонь твоей души, это огонь, в котором полыхают тела твоих друзей, это огонь, который может поглотить твою родину, это огонь твоего сердца, вечный огонь человеческой крови...
Это - дракон!
Рэн не видит, а Бертран с ужасом наблюдает, как извивается на грязной земле тело друга, как бежит по его коже полоска алой чешуи, потом пропадает, и еще одна, и еще...
- Он же погибнет!
Кинуться к другу ему не дает адмирал. Рикардо перехватывает Бертрана, зажимает так, что не вырваться и шепчет на ухо.
- Молчи! Они тебе никогда не простят, если ты помешаешь! Верь другу, он справится! Я видел похожее... это тяжело. Пока все хорошо!
Рикардо не врал, и Бертран чуял это в его словах. И правда, адмирал видел уже такое, когда два его человека оборачивались китами. Большие и добродушные, но... как же им было тяжело! Кит - это не человек, это и времени заняло больше, и сложнее им было намного. Сейчас то же самое переживал Рэн.
Дракон - еще тяжелее кита, это уж верно. Не по массе, а по существу своему, создание огня и воздуха... морякам было проще. Они давно сроднились с морем, вода стала их второй душой, натурой, стихией, им было легче принять себя. А Рэн?
Дракон - это еще и внутренняя свобода.
В драконьем огне горит любое принуждение, дракон не может быть рабом. На нем могут быть только те обязательства, которые он принимает на себя добровольно.
Шагрен.
Мария.
Рэн цеплялся за эти два осколка, которые у него оставались. Почему-то это было важно для него. Шагрен... если нет Шагрена, незачем и жить.
И Мария.
Женщина, чей голос звал его из небытия. Заставлял зубами, когтями цепляться за этот мир, возвращаться в реальность... когтями?
Да, у него когти!
Рэн медленно поднялся на... лапы? Огляделся вокруг.
Новое тело было немножко неуклюжим, словно бы дракон не знал пока, как ему ходить, как поднимать лапы, как двигать головой... чуть шевельнулась мощная длинная шея.
- Какой красивый! - тихо сказала Мария.
Она стояла неподалеку от ящера. Больше всего он был похож, наверное, на стегозавра. И размеры примерно такие же, метров десять - пятнадцать в длину, два-три в высоту, точнее из-за гребня и не скажешь. Вес? Наверняка тонны три-четыре есть, а может, и больше. Четыре мощных лапы, не слишком крупная, но пропорциональная голова, гребень на спине. И - крылья.
Пока они были сложены в два валика, наверное, чтобы не мешались. А если дракон их расправит?
Ярко-красный, с золотистым отливом, с громадными черными глазами... кстати - узкими.
Ящер повернул голову. И глаза его были вполне разумными. И вокруг черного зрачка сияло кольцо золотистого света.
- Р-рэн...
Голос зверя пока получался рычащим. И пасть была очень впечатляющая. Рикардо шагнул чуточку вперед, закрывая Марию. Если ящер потеряет разум, королеву надо будет прикрыть от обезумевшего дракона, и на пару минут его хватит, это уж точно. Морской змей страшнее в море, но и на земле несколько центнеров змеятины не оплошают. И яда у него хватит. Может, и не на одного дракона!
А Мария почему-то и не боялась.
- Ты можешь говорить? Как здорово! Значит, горло у дракона устроено по типу человеческого? А что-то еще сказать можешь?
- М-гу... - попробовал дракон.
И стал меняться обратно.
По мощному телу пробежала одна волна, вторая, третья, ящер съеживался и скукоживался, становился все компактнее... последними исчезли крылья, которые до конца закрывали происходящее. И вот на траве уже лежит человек. Лежит, скорчился, словно в утробе матери, и закрывается от боли, которой сопровождалось превращение.
- Рэн! - кинулся к другу Бертран.
Рэн с усилием развернулся.
Мария подошла, погладила его по голове, кивнула мужчинам, чтобы помогли. Они и подняли, и отряхнули, и даже флягу с горячим ягодным взваром протянули. Спиртное почему-то двуипостасные любить переставали. Странно, но факт. Вроде бы и ничего такого, искусственного, просто продукт брожения, но вот не нравился. Мария его тоже разлюбила.
Могла выпить в лечебных целях, но не более того.
Рэн выхлебал малиново-медовый отвар, и чуть расслабился, согрелся.
- Я - живой?
- Вполне, - заверила его Мария. - Как ты себя чувствуешь?
- Странно. Больно было, я помню. Но как-то правильно. Словно я всю жизнь дышал в пол-груди, а сейчас смог расправить спину.
Мария кивнула.
- Так бывает.
Пояснять она не стала, это уже из области ее личных теоретических выкладок. Да и как объяснишь людям про доминантные и рецессивные гены? Допустим, вторая ипостась завязана именно на рецессивный ген, который и наследовался-то далеко не всегда. Только если и мама, и папа, и вся семья на шесть поколений назад с этими генами, и тогда могли быть сбои. Но тогда непонятен разброс обликов. Как от двух лис, к примеру, может родиться крокодил?
Да никак!
Но ведь рождались же!
Что-то есть еще такое, неучтенное... и вообще, местная биология еще ждет своих Линнея, Ламарка, Вавилова, Вернадского. Мария точно не потянет, в лучшем случае готова посчитать бюджет для университета. А сколько тут всего изучать? Даже подумать страшно!
Бертран вчера поделился своими шелковыми тряпочками, и Феликс кое-что успел прочитать Марии. Мало, конечно, это все лучше бы скопировать, но это потом. А сейчас привести в порядок мальчишку, который едва на ногах стоит, и накормить. И побольше, побольше...
Ему сейчас хорошо питаться надо. Первое превращение, оно больше всего сил забирает, все остальное уже так, вторично, привычно, почти спокойно. А первый раз ты пробиваешься, словно через стену. И таранить ее приходится даже не головой - всей тушкой. Тяжело.
Оклемался Рэн уже за столом. И благодарно смотрел на Марию.
- Я... я должен уехать на Шагрен. Но я вернусь, обещаю!
Мария кивнула.
- Если вернешься - место найдется и тебе, и твоему другу. Даю слово.
- Я думаю, Бертран останется здесь? - удивился Рэн. - Как раз и свитки...
- Не дождешься, - резко отозвался подросток. - Даже и не думай меня тут бросить! Я с тобой! Вместе и вернемся!
- Я... я думал лететь через море?
- Дурак, что ли? - тут уж не выдержал исс Шент. И то сказать, сколько можно испытывать барсучье терпение? Сначала зверюга размером с поместье... ладно, поменьше, но у страха глаза велики, и за поместье он переживал, дракон - не зайчик пушистый, потом еще поле попортили, там теперь пока все перекопают... А теперь еще и идиотские идеи выслушивать? - Ты как себе это представляешь? Летит над городом дракон! Которых уже лет триста не видели, а то и больше!
- Я ночью...
Теперь 'фейспалм' изобразила Мария. Классический. Слова тут такого не знали, а вот жест удался.
- Еще лучше. Врежешься куда, или заплутаешь в темноте, и что потом? На воду садиться? На деревню падать? Ты вообще о чем думаешь?
Рэн пока не думал. Но...
- Пешком это долго. А денег у меня не так и много.
Мария махнула рукой.
- Адмирал Марен, разберетесь?
- О чем речь? - пожал плечами Рикардо. - Если надо, отвезу, подожду, привезу. То есть корабль отвезет.
- Надо, - серьезно сказала Мария. - Я не знаю, сколько времени осталось у Шагрена, но если начались землетрясения... его может и не быть.
- Прадед говорил, что очень мало.
Рикардо и спорить не стал. Прадед там, или кто... он просто подошел к карте на стене.
- Смотри. Мы сейчас вот здесь, - палец его указывал на точку на берегу Внутреннего моря. - Я прикажу, тебя доставят вот сюда, на шлюпе. - Адмирал указывал уже на Картен. - Если оплывать кругом, это долго, но ее... эрра Мария может написать, чтобы тебе предоставили все необходимое.
Мария кивнула.
- И я напишу, и Феликс.
Ради такого случая Саймон пойдет навстречу. Он уже писал несколько раз, намекал, что готов оказать сестре помощь. Вот и пусть поможет... переправит Феликса через Картен.
- Вот. А в этом порту у нас всегда есть один-два корабля, - ткнул пальцем Рикардо. - Письмо я дам, да и голубя отправлю почтового. Как раз долететь успеет, тебя будут ждать. Вас. И через пролив перевезут. И уложишься быстро, и вернуться сможешь на том же корабле, если что.
Рэн кивнул.
- Спасибо. Это будет... я буду перед вами в долгу.
- Будешь. Но мы и себя спасаем. Если все, как эрра Мария говорит, то после взрыва вулкана у вас, плохо будет всем. Лучше обойтись.
Рэн кивнул еще раз.
Лучше.
Только вот что его ждет на Шагрене?
Бертран перехватил его взгляд и задрал нос.
- Не боись! Я рядом, прорвемся!
И Рэну вдруг стало легче. Действительно, чего бояться, если он уже не один? Если вот, целая комната людей, двуипостасных, которые доброжелательно смотрят на него и улыбаются.
- Адмирал, может, приглядеть за парнишкой? - прогудел один из присутствующих.
- А хоть бы. Давай, ты и Марко, лишним, поди, и не будет, согласился Рикардо. Вместе поедете.
- Мне... я справлюсь, - попытался отказаться Рэн.
- А я нет, - тут же отозвался Бертран. - Согласен! А чего только двое? Вы вообще кто? Я понять не могу, морем пахнет?
- Косатка и альбатрос, - коротко разъяснил адмирал. - На суше не прикроют, а в море - мало ли что?
Что это за милая рыбка знали и Рэн, и Бертран, так что споров и не возникло. И альбатрос тоже не пушистенькая и милая птичка, так-то у него и клюв, и когти, просто характер мирный. И на Шагрене их уважают.
Пусть будет альбатрос.
Им в путешествии все пригодится.

***
Эрр Ридео Иролен смотрел на сидящего перед ним мужчину с вежливым интересом. Работа такая у послов, он бы и на кучку свежих фекалий смотрел точно так же. Очень доброжелательно.
- Эрр, мой король согласен с вашим предложением. И готов заключить предварительный договор.
Эрр кивнул.
Лицо он держал прекрасно, но эрр Ридео недаром был назначен послом в Эрланд. Оба собеседника понимали, что другого выхода у заговорщиков, пожалуй, и нет.
- Что хочет его величество?
- Его величество хочет провинции Вергланд и Диокан, и два торговых города. Ронд и Гедеон.
- Позвольте! Это треть дохода королевства!
- Но две трети все равно останутся у вас, не так ли? И вы ими распорядитесь разумно.
- Это если не будет бунта!
- А если он случится, фарданские войска вам с удовольствием помогут его подавить.
Ага, и еще кусок земли при этом оттяпают. Известно же, впустить на свою землю чужаков можно, а вот выгнать их намного сложнее. Саранча и то дешевле обходится!
- Я готов отдать Диокан, но обо всем остальном и речи быть не может!
Посол развел руками.
- Вы же понимаете, что этого мало! Эрр, ну что такое Диокан? Без Вергланда его кормить замучаешься!
- Зато там рудники есть!
- Но камнями сыт не будешь.
- Камнями? Да там медь! И серебро есть... немного!
- Вот именно, его там совсем чуть, и рудники скоро израсходуются...
Торг шел полным ходом, и в конце посол получил то, на что и рассчитывал. Полторы провинции. Ну а где полторы, там и две будет. Города он попросил так, для ровного счета, чтобы было, чем торговаться, и не думал, что их отдадут. Только не этот...
Впрочем, дипломату не пристало ругаться. А то так привыкнет наедине с собой, потом и вслух кого неприятного негодяем назовет... лучше не привыкать!
Итак...
Перо побежало по бумаге, сегодня это письмо с гонцом улетит в Фарданию.

Ваше величество!
Сообщаю Вам, что известный Вам эрр согласен на Ваши условия...

***
Поздно ночью Мария прогуливалась по берегу моря, под руку с Феликсом и Рикардо.
Романтика?
Да ничего подобного, беременность! У всех это по-разному проходит, а вот Мария последнее время плохо спала. Ребенок под вечер становился активным, и так пинаться начинал, что хоть ты и не ложись. И по печенкам, и по селезенкам, а уж кишки-то там, наверное, и вовсе в узел завязались. А вот если погулять, то потом и чадушко засыпало, и Мария поспать могла.
А мужчины ее сопровождали принципиально. Как тут отпустишь такую милую и нежную даму? Одну? Не дай Многоликий, ее кто обидеть попытается!
Кому потом придется прятать труп обидчика?
То-то и оно, проще не допускать.
- Ваше величество, а я читал, что камни Многоликого помогали при превращении, - вспомнил Рикардо. - А почему так? Вроде бы Рэн Тори носил этот камень... сколько? Уж пару месяцев? Но не перекинулся?
Мария задумчиво кивнула.
- Может, это как стопор. Я точно пока не знаю...вполне возможно, что мой камень стал сильнее, а его слабее. Или как в легенде. Многоликий обещал подарок тому, кто обернется первым. Вот, может, это оно. Видеть чужих зверей, вызывать их из небытия...
- Вполне возможно, - согласился Рикардо. - Вы не надевали на меня камень, ваше величество, он был на вас. Но все равно все получилось.
Мария подозревала немного иное.
Если кто помнит старый фильм 'Чародеи', то там отлично сформулирован рецепт хождения сквозь стены: Видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий.
Герою, правда, это не слишком помогло, каска больше пригодилась. А вот когда герой как следует озверел... тут-то ему и стены стали не помехой. И крыша покорилась.
Здесь может быть тот же принцип.
Когда Мария надела камень, он почувствовал в ней гадскую натуру и потянулся остатками всех сил. А Мария и сопротивляться не стала.
В душе-то она уже лет пятьдесят та еще гюрза. У нее и сомнений не было, и преград, а в себя она верит. Поди, выживи в нашей стране, да без веры! Вот все и получилось. И озверения у нее хватало, она за свою жизнь боролась, за ребенка, да и вообще... вы меня убить хотели?
Такое свойство русского человека, так-то он мирный и спокойный, но любая агрессия в его сторону включает режим атаки. Сам пришел? Сам и нарвался. Тут и зароем, если что.
А местные... они перестали верить, они стали бояться, ну и результат? Нет результата!
Сейчас они увидели Марию, и поверили для начала ЕЙ. Потому и работает камень даже на ней. Главное тут вера, а не Мария или камень. Ну и генетика, конечно...
Только вслух это лучше не озвучивать. Может, Анне и очень сильно потом, когда повзрослеет. Так что Мария аккуратно перевела тему.
- Феликс, ты поможешь с этими свитками?
- Конечно. Там куча всего... мальчишка молодец! Столько полезного утащил!
- Лис, этим все сказано. Хорошо хоть оставить решился свою драгоценность.
- Куда ему все это на Шагрен тащить?
Мария пожала плечами.
- Мог бы и отвезти. Хотя я не думаю, что эти двое задержатся на Шагрене.
- Почти уверен, что император не потерпит конкурента, - кивнул Рикардо.
Мария согласилась. Хотя сама была уверена, что дело в другом. Что там будет делать неизвестный ей Мушаши? Да что угодно! Может покушаться на дракона, может не покушаться. Может, вообще объявят Рэна Тори почетным гражданином Шагрена и заставят раз в год работать вулканочистом? Запросто!
Нет, не в императоре проблема, и не в его решении.
Просто дракон - это стихия. Тогда и выродились драконы, когда заперли себя на острове, когда отказались от неба под крылом, от свободы и полета. А Данакт - это уже вторично.
Дракону нужно небо.
А Шагрен это клетка. Большая, уютная, роскошная, уважительно-почтительная клетка. Рэн уже не сможет там оставаться. И никогда он не перекинулся бы в дракона, не пройди через испытания. А он и уходил, и умирал, и хоронил друзей, и готов был пожертвовать собой...
Шагрен его уже не удержит.
Можно пытаться спать под детским одеяльцем, и вспоминать, как тебе было хорошо в три года. Но лучше положи его рядом с собой, а укройся нормальным. Потому что не хватит тебе этого лоскутка. Уже не хватит...
С Шагреном будет то же самое.
Но об этом Мария вслух говорить не стала.
А вот о чем подумала...
- Если Рэн вернется, нам он сильно пригодится.
После рождения ребенка она собиралась вернуться обратно, в столицу. Мальчик?
Значит, ее сын должен в свой срок получить трон Эрланда. А Иоанн... будет умницей? Вот и пусть правит до самой смерти, и сына учит, и воспитывает. Король-то он неплохой. А Мария просто поживет рядом.
Не будет умницей?
Значит, вообще не будет.
Мария и за одного ребенка порвала бы на немецкий крест кого угодно, а уж за двух детей... будет два маленьких крестика. Или нолика, неважно! И дракон тут очень в тему окажется, если успеет. Рожать-то ей скоро...
Весна идет, весне дорогу.

Глава 3.

Эрра Маргарита спокойно лежала в кровати.
Мужа рядом не было, да и не бывало даже тени его в этой кровати вот уже лет пять! Опять по своим коровницам загулял, небось! Мысль о том, что она сама виновата и в изменах, и в загулах, эрре в голову не приходила. А стоило бы...
И подумать, и вернуться на пятнадцать лет назад. Ах, как хороша была юная Маргарита, как очаровательна!
Светлые волосы, две длинных косы чуть не до колен, громадные голубые глаза, пышная фигура и грудь, от которой у всех мужчин, от двенадцати и до восьмидесяти слюни текли. На такую грудь тарелку поставь - удержится! Если конечно, эрра сильно дышать не будет.
Что удивляться, что юная красотка не засиделась в девушках? И замуж-то вышла вполне удачно, за эрра Паоло Рибоно, старше Маргариты всего на восемь лет. Эрр уже был хозяином в своем поместье, родители у него померли во время эпидемии лихорадки, двух сестер он выдал замуж, и прекрасно жил у себя, пока не повстречал юную Марго.
И влюбился по уши.
Ах, Маргарита...
Девушка дурой не была, и продала себя за самую высокую цену, а именно - брачный обет. Четвертая дочь в большой семье, особых перспектив никаких, хоть и эрра, но из бедных. И приданого за ней отец не даст. И так с подозрением поглядывал... повод был. Марго точно знала, что мать ее нагуляла. И ее, и одного из братьев...
Ну так что же?
Маргарита к супружеской измене тоже относилась спокойно.
Да, такое бывает. И что? Порадовали себя, разошлись, а дети...
Ну, что ж теперь? Родились?
Растить будем.
Не то, чтобы она была глупа или безжалостна. Скорее, не додали юной Маргарите небеса чуткости и тонкости душевной. Вот и не думала она о таких тонких материях. Да и чего ей думать?
Она, вот, замуж вышла удачно.
Поняла, почему мать гуляла, молодой муж, хоть и был хорош собой, хоть старался не выпускать жену из постели, а только...
Мало!
Маргарите все равно было МАЛО!
Ей хотелось чего-то еще... ну не может ведь жизнь вот так закончиться? Вышла замуж, и сидишь в поместье, и рожаешь по ребенку в год, потом дети уже сами начинают рожать, а тебе помирать пора? Так, что ли?
Какая-то страшная жизнь получается!
И Маргарита уговорила мужа съездить ко двору.
Ненадолго, всего на один сезон, он покажет ей столицу, Маргоша хоть что-то увидит, а там уж и ребенок будет, куда она потом поедет? Может, они из столицы ребеночка и привезут? Кто знает?
Муж легко поддался на уговоры, и после сбора урожая, как установилась хорошая погода и подмерзли дороги, супруги двинулись в столицу.
Может, и обошлось бы все.
Но!
Был в столице его величество Иоанн. Молодой и тогда еще красивый.
И ее величество Мария как раз ждала второго ребенка. И эрру Ирену в столице уже видеть не хотели, отослали ее, на что король был зол. И на свой поступок, и на супругу... и как тут не отомстить? А кто стал орудием мести?
Правильно.
Вот на эрру Маргариту его взгляд и упал. Справедливости ради, эрру Рибоно было не на что жаловаться. Король долго его супругу не соблазнял и не уговаривал, Маргоша оказалась из породы легкодоступных блудливых кошек, и на спину опрокинулась мгновенно. Иоанн это отнес на счет своей мужской неотразимости, и расцвел. Даже жену шпынять перестал.
Эрр Рибоно получил хорошую придворную должность, ну и земли ему король прирезал. Абы рогатый супруг под ногами не путался.
Эрр Рибоно пострадал пару месяцев, да и утешился. И утешительницы при дворе нашлись, и цену своей супруге он понял... да, и так тоже бывает. Грудь у нее красивая, глаза тоже, а все остальное... а есть там что-то еще?
Если просто одна видимость, а под ней ни душевного тепла, ни доброты, ни ума, ни порядочности... оболочка. Кукла пустая, глупая...
Чего тут страдать? Кого тут ревновать? Ради чего?
Эрр и не стал.
Аккуратно отошел в сторону, позволяя своей супруге спать с королем, и получая от этого дивиденды. Правда, о детях он не подумал, за что и был наказан. Теперь первый сын Маргариты был от короля, а считался наследником эрра Рибоно. Обидно, понимаете ли!
И дочь у Маргариты была от короля, но это-то как раз и не страшно, к ней уже очередь из женихов стояла, благо, красотка получилась в мамочку. Только мозгов у нее хватало, и дочка, когда соображать стала, пришла к отчиму. Поговорили, сошлись на том, что эрр Рибоно ей выберет хорошего мужа, такого, чтобы с выгодой для всех. Ну и не старого, не садиста, не подонка какого. А девочка уж поговорит с королем... своих внебрачных детей Иоанн не то, чтобы постоянно помнил, звал к себе, требовал ко двору, но поздравлял с праздниками, подарки дарил, и обратиться к нему можно было.
Вот, после рождения дочери, Маргарита королю и надоела. И была с почетом отправлена в поместье, где эрр Рибоно, для порядка поучив рыдающую от злости (отослали от двора! Лишили короля!!!) супругу розгами и заперев в башню, принялся делать ей детей. Не был он садистом, и жестоким не был, просто другого варианта, при котором дети будут именно от него, а не от конюха, он не видел! Что уж там!
Эта дрянь Иоанну изменять умудрялась, то с лакеем, то с конюхом, а уж законному супругу и вовсе надеяться не на что. Он-то не король, он эту заразу казнить не сможет!
Надо было на родителей ее смотреть, а он, дурак, на сиськи пялился! А там ведь мамаша - как девка гулящая, да папашка, которому кроме бутылки с вином и не надо ничего. То ли сам по себе такой, то ли от женушкиных выходок спился.
Себе эрр Рибоно такого не желал, и следующие восемь лет Маргарита провела в строгости. Под замком.
После рождения трех, здоровеньких, как на подбор, мальчишек, все на отца похожи, словно их с парадного портрета рисовали, эрр Рибоно послабление супруге сделал, и отправил ее жить во флигель. Пусть там к себе хоть конюхов зовет, хоть крестьян.
Материнский инстинкт?
Вот уж чего у Маргариты отродясь не было. Наверное, на два инстинкта в красивой головке места не хватало. Да эрр Рибоно и не настаивал. Повзрослев, он заодно и поумнел, и сообразил, что красота - не самое главное в женщине. Есть еще и ум, доброта, душевное тепло...
Маргарита была неправа, заподозрив своего супруга в симпатии к коровницам. Все, что ему нужно было, эрр получал от вдовы мельника. Та и эрру была рада, и его сыновьям, и кормила вкусно, и хорошо у нее на мельнице было, а что в поместье переезжать не хотела, так и ни к чему. Чего ей с эррой - штаны делить? Вот еще не хватало, на мельнице она сама себе хозяйка, и дети ее, двое, тоже свободны, и с детьми эрра играют отлично, и крапивой всем достается за шалости одинаково.
Маргарита этого и предположить не могла.
Да и откуда бы ей о таком знать?
Королевских бастардов эрр с собой и не брал никогда, нанял для них нянек и гувернанток, тем и успокоился.
Вот и лежала Маргарита, смотрела в окно.
А луна там была большая, тревожная... надо было при себе какого ни на есть любовника оставить, вот конюх Динк... всем бы хорош, и размерами, и старательностью, но как же он воняет! Пока свое дело делает, еще и ничего, а как закончит, так только отослать его и можно.
Во-ня-ет!
Невозможно как!
Вымыть и оставить? Мужика с конюшни? Это уж вовсе против правил, до определенного предела муж Маргарите свободу дал, но злоупотреблять не следовало. Пару раз она от него оплеухи получила, когда слишком обнаглела. Урок усвоила, и больше своих дел напоказ не творила.*
*- ни разу не пропаганда садо-мазо. Вполне общепринятое средневековое обращение с женами. Восхищаться можно было прекрасной дамой, а родных жен и пороли, и на хлеб-воду сажали, и в монастырь сдавали... много чего было. Садо-мазо отдыхает. Прим. авт.
Так что лежала Маргарита в кровати, смотрела в окно... а потом дверь скрипнула.
- Кто там? Ты, Лора? - окликнула служанку эрра, приподнимаясь на кровати. - Воды подай, дура!
Темная тень скользнула вперед.
Пробежал отблеск по лезвию клинка.
Маргарита и вскрикнуть не успела, как острое лезвие прошло меж ребер. Тонкое, изящное... таким не нарежешь колбасу, им даже хлеба не порежешь, но вот проколоть тело человека оно может. Стилет - опасное оружие в умелых руках, а убийца отлично умел с ним обращаться.
Клинок покинул еще теплое тело, почти не оставив следов.
Убийца аккуратно стер кровь с тела женщины, чтобы не было лишних пятен. Мало ли что. И направился в покои наследника Рибоно. То есть королевского бастарда.
А что?
Иоанна вполне устраивало, что его сынок пристроен в жизни. Он и земель эрру Рибоно прирезал побольше.
Эрр хотел бы их родному сыну оставить? Ну, хотеть никому не вредно, если с ребенком Иоанна что-то случится, эрру голову отвернут, как куренку. А скрыть он это не сумеет, Маргарита слишком глупа, чтобы соврать.
Мальчишка спал, когда убийца вошел к нему. Как - мальчишка?
Вполне уже подросток, четырнадцать лет. Он и не понял, что умирает. Подушка накрыла, придавила... пара минут - и все было кончено и тут.
Убийца усмехнулся, и подхватив факел, ловко поджег тяжелые бархатные шторы. И ковер.
И обивку стен...
Пламени было, где разгуляться, через десять минут бодро и жарко пылал весь флигель.
Убийца спокойно покинул его через заднюю дверь, и отправился восвояси. У рощи его ждал конь.
Он знал, что дочь Иоанна, пусть и незаконная, но все же дочь, не пострадает. Дочку эрр Рибоно терпел, даже относился к ней хорошо, и жила она не с матерью, а в его части дома.
Пожар тоже, скорее всего, потушат. Если и обнаружат что эрру Маргариту убили, все равно ничего расследовать не будут. Да и кто там ее осматривать будет?
Тело успеет обгореть, если ее вообще будут спасать из огня. Вот королевского ублюдка - точно будут, но на нем следов и нет. Задохнулся, бедняжка.
А эрру и спасать не кинутся, и потом осматривать будут кое-как. Кому она нужна, девка дешевая?
С тем убийца и отправился восвояси.
Королевская дочь пусть живет. Если что... на ней всегда можно жениться, чтобы придать себе легитимность. Хотя и скучно это.
Ни искры, ни огня... видел он ту дочку, тоже Маргариту. Пресная белесая коровища со здоровущим выменем. На такое только Иоанн польститься и мог, то есть на мамашу. Но и дочь от нее недалеко ушла. Фу, одним словом. Но чего не сделаешь ради короны?
Кстати, сама корона была почти готова.
Да-да, у Иоанна нет настоящей короны, а у заговорщика будет. Надо только чуточку потерпеть, ювелир подгоняет центральный камень. Найти рубин или даже гранат... да что угодно, такого размера, было нереально, но можно подогнать друг к другу несколько камней так, чтобы никто ничего не заметил. Вроде, как это один камень в оправе.
Планы строились грандиозные. А вот насколько им удастся осуществиться?
Пока что - полностью.
Чуточку забегая вперед, флигель догорел к утру, на пепелище нашли тело эрры, которое даже и осматривать было страшно, так оно обгорело. Опознали ее только по комнате, не будет же кто-то другой в ее постели лежать? А так что-то черное, страшное, лучше не видеть, как выглядят люди после пожара. Какие уж там раны - проколы от стилета?
И не осматривал никто, боялись, что стошнит!
Ее сына пытались спасти несколько раз, даже окно выбили в его комнате, но отступились. Горело так... в вулкане, наверное, холоднее.
Так что через четыре дня, эрр Рибоно, похоронив супругу и сына, со всеми почестями (сейчас-то уж и пусть их, чего с трупами счеты сводить?) прихватил дочь, оставил сыновей на попечение своей любовницы, и отправился в столицу.
Докладывать его величеству Иоанну о смерти его бывшей любовницы. И сына.
Второе было опаснее, баб Иоанн перевалял несчетное количество, чтобы отслеживать, кто из них жив, а кто помер, поди, целую канцелярию под это дело создать надо.
А вот ребенок...
Сыновей у Иоанна вообще один. Был. Вот этот. А теперь и его нет.
Так что у эрра Рибоно были основания бояться за свою жизнь. Не уберег же? И поди докажи, что не виноват! Но может, ради дочери и пощадит его король?
Марита, которую называли так, чтобы не путать с матерью, от 'отца' не отходила, и уверяла, что будет в ногах у короля валяться, если что. И валялась бы.
Понятно же, при эрре Рибоно у нее еще есть шансы на хороший брак, достойную жизнь... нагляделась девочка на свою мать, и себе такой судьбы не хотела. Не в мамашу и не в мамашину родню пошла, явно.
А король... даже если и примет он участие в ее судьбе, вряд ли за кого хорошего замуж выдаст. Скорее уж, для своей выгоды подберет кого-то. Нет, не надо ей такого.
Впрочем, в столице оказалось, что всем просто не до них. События разворачивались исторические.
Или истерические?
Впрочем, для некоторых людей это примерно одно и то же. Никакой разницы!

***
Ваше величество!
Не могу скрывать от вас подлый и коварный обман!
Ваша супруга вам изменяет с эрром Вейнардом!
Умоляю вас проверить, и если это подтвердится, строго наказать негодяйку, которая играет судьбой династии!
Доброжелатель.

Как письмо попало к Иоанну на стол, минуя секретаря?
Почему его даже никто не вскрыл?
Нет ответа. Но попало, вот, и Иоанн его прочел.
Выдохнул, прочел еще раз.
Протер глаза, не поверил себе, но и в третий раз строчки на пергаменте не изменились. Вот ни капельки.
Иоанн медленно положил письмо в карман.
Будь он дураком, не был бы он королем. Давно б на его троне кто-то другой уселся.
А он все же... вот сейчас лучше не рубить сплеча. Да, Иоанн?
Да.
Вот, сейчас он устроит скандал, заорет, кинется к Диане... что она - согласится? Конечно, она будет все отрицать. А дело это такое... сложное. Действительно следующий король Эрланда не должен быть зачат от другого мужчины!
Но как она могла!
Сердце сдавило, словно тисками. Иоанн даже потер его немного, оглянулся на секретаря, махнул рукой. Тот понятливо скрылся за дверью.
Если король желает побыть один, лучше его не раздражать. Целее будешь. Иоанн проследил, как закрылась дверь, подошел к столу... вот сейчас бы смести все это на пол! Перевернуть стол, разгромить тут все...
Нельзя!
Или это письмо гнусная ложь... Предотец, пусть оно окажется ложью! Многоликий, ну ты услышь, что ли?! Что ему - так много надо было? Иоанну и надо-то было просто послушную и красивую жену, детей, наследника... что он - много просил у жизни? Он же не виноват, что Маргарита не смогла подарить ему детей... ладно-ладно, боги их забрали, и ситуацию надо было исправлять! Он ведь в этом не виноват!
И вот теперь...
Неужели Диана правда ему изменяет?
Или нет?
Или ее кто-то хочет оболгать?
Может быть и такое, не всем по душе канцлер Эрсон. А если Диана лишится головы, то и канцлер тоже... и поста, и головы, понятно. Так изменяет ему Диана - или нет?
Ответа не было.
А кому поручить расследование?
Канцлер много кого под себя подмял... Иоанн задумался ненадолго, а потом и решил.
Выглянул к секретарю.
- Эрра Леонидаса Торгана ко мне. Незамедлительно. Он сейчас во дворце?
Секретарь ненадолго задумался, и кивнул.
- Да, ваше величество, он к вечеру сменится с дежурства, а сейчас он точно во дворце.
- Отлично. Прикажи его позвать ко мне, сейчас же.
И Иоанн захлопнул дверь.
Он проверит сказанное в письме. А подтвердится оно - или нет? Посмотрим...
Иоанн искренне надеялся, что сможет повесить подлого доносчика. Впрочем, это он в любом случае сделает.
Правда это, неправда...
Подлец у него точно висеть будет.
За что?
А за все хорошее! Чтобы знал, как королю настроение портить! И Дианку...
Стерва!
Чего тебе не хватало... если это правда?!
Чего?!
Гадина подлая!

***
Ханс прочитал срочное донесение, и скривился. Протянул его Фридриху.
- Прочти.
Сын послушно побежал глазами по строчкам.
- Отец, но вроде бы, этого ты и хотел?
Ханс задумчиво кивнул.
- Хотел, конечно.
- Тогда в чем дело?
В чем дело?
В старости, сынок, в старости, от которой не скроешься ни под каким камнем, в порошке, который начал принимать Ханс, в отвратительном настроении и самочувствии, в смерти, которая стоит за плечом, а так хочется еще пожить... хоть лет десять бы, а лучше двадцать или тридцать...
Разве о таком расскажешь?
Это каждый на своей шкуре чувствует, когда приходит время. Или не чувствует...
Ханс не произносил ничего такого вслух. Вместо этого он брезгливо поморщился.
- Понимаешь... просто противно. Этот торгаш... он полагает, что все такие, как он.
Фридрих не понял, но с отцом вслух согласился.
- Гадко, да.
- Эти существа... когда-то он и эрром не стал бы, не смешно даже! Он ведь искренне считает, что все можно купить, всех можно взять деньгами, вообще всех... смешно, глупо, гадко! Но он и правда так думает!
Фридрих пожал плечами. Но скажи он вслух, что думает, отец бы всерьез оскорбился. А правда-то печальна.
Всех можно купить? Так ведь ты, отец, взял земли. И купился.
То, что не за деньги, не меняет ничего. Получает дама за свои услуги две монеты, трактир или титул - неважно, она все равно торгует собой, как продажная девка. Получаешь ты взятку щенками, деньгами или землей - тоже не важно. Между вами сделка, в которой один продал своего короля, а второй купил предательство. Он виновен, но ведь и ты, отец, замарался в этой грязи. И я...
Просто Фридрих не собирался прикрывать свою грязь белым полотенцем. Да, вот так, пусть он подонок, но Фардания будет прирастать и шириться! И плевать ему на средства, которые он для этого применит!
- Пусть думает, отец. Подонки для того и нужны, чтобы их использовать.
- Да, бесполезных людей нет, каждого можно куда-то пристроить.
Так чеканно, как Николаи с его 'отбросов нет, есть кадры' Ханс не выражался, потому и в историю его слова не вошли.
- Вот и пристроим. И его слабости только больше нам помогут, - отмахнулся Фридрих.
Ханс задумчиво кивнул.
- Да, сын. Наверное, я просто старею, вот и брюзжу... зверушки уже в пути?
- Да. Самые отборные.
- Отлично. Просто отлично...
- Отец, у меня такое чувство, что тебе разонравился этот проект? - прощупал почву Фридрих.
Ханс пожал плечами.
- Посмотрим, что будет со мной, в результате. Но... сколько это уже длится? Лет пятнадцать? Даже больше, пожалуй... и что в итоге? Куча монстров, пусть сильных, страшных, управляемых... это хорошо, но этого мало! А где-то... неизвестно где, появляются двуипостасные! Настоящие! Сильные! И я поневоле начинаю думать, что мы просчитались, но где?!
Фридрих качнул головой.
- Найти их пока нельзя. Камень Многоликого показывает только, что они есть. Если бы мы получили тот рубин... с его помощью Данакт и искал. Но где сейчас эта проклятая тварь... брат Винс!?
Король поморщился.
- Найти два других рубина... ох, ладно! Иди, Фридрих, иди... отдохни, пока можешь, скоро, наверное, тебе придется садиться на трон.
- Отец!
- Я надеюсь еще пожить, мальчик мой, но изменения наверняка будут...
Фридрих кивнул и вышел, а Ханс подошел к зеркалу.
Полированная стальная пластина послушно отразила его лицо. Почти без искажений.
Только вот... кажется ему, или зубы стали длиннее? Старческих пятен на коже точно меньше, но ногти словно чернеют, и какие-то они... длинноватые!
Во что он может превратиться?
Ханс не знал, и сейчас ему было страшно. Чтобы отогнать смерть, пойдешь на многое, но страшно же!
Ладно! Все уже начато, и назад не отступить, теперь только смотреть, что получится. И утешаться.
Даже если он помрет, то все равно - победителем Эрланда! А победителям прощают все.

***
Эрр Леонидас явиться не успел, в кабинет просочился Колючка. Секретарь его и не подумал задерживать... уволю! Обоих выгоню со двора!
Колючка посмотрел на короля, тряхнул, было, погремушкой, а потом покачал головой.
- Нет, не так. Что случилось-то, Иоанн? Вина тебе налить? Или в морду мне дай, что ли?
Иоанн только отмахнулся.
Колючка не отставал.
- Ты весь никакой. Что случилось?
Иоанн прищурился.
- А ты понимаешь... если хоть одно слово, я тебя потом своей рукой удавлю?
Колючка только рукой махнул. Куда и привычная дурашливость делась?
- Понимаю. Так что я могу для тебя сделать?
Письмо полетело ему в голову. Колючка поймал на полпути, прочитал, присвистнул.
- Однако...
- И только?
Шут задумался. Замолчал, крутя в руке погремушку. Та тихонько потрескивала, но это не раздражало.
Пожалуйста, ну пусть это все будет вранье? Пусть он сейчас скажет, что это подлость, наветы, что наговор?
Пожалуйста...
Колючка спрыгнул со стула, подошел к Иоанну, протянул ему письмо.
- Не знаю, что и сказать. Ты понимаешь, что тихо это все проверить не получится?
- Ты сам ничего не замечал?
Колючка потер лицо руками.
- Вот что. Пойду я, поспрашиваю кое-кого из придворных дам. Осторожно, чтобы ни слова, ни звука... ты кому это поручить хочешь?
- Эрру Торгану.
- Хороший выбор. Его люди во дворце сейчас на дежурстве, могут сказать, кто проходил, куда проходил... только лучше пусть про Расмуса спрашивают, не про королеву.
- Думаешь, я совсем дурак?
Шут только рукой махнул.
- Умные мы, что ли, когда любим?
И исчез за дверью.
Иоанн опустился на стул. Даже чернильницей в шута кинуть не захотелось. И то... умные ли мы, когда любим?
Нет.
Дураки, круглые и довольные, которые во что угодно поверят, лишь бы любимый или любимая не оказались негодяями, лишь бы не предали нас, не покинули, лишь бы, лишь бы...
И сидишь, как дурак, и умоляешь то ли богов, то ли самого себя... ну не может ведь быть так? Не могут же тебя вот так, по-подлому ударить в спину? Ты же этому человеку доверился, ты же для нее все сделал, только что звезды с неба не достал! А она?
Мысль о Марии ударила с оттяжечкой, словно кнут палача, Иоанн даже застонал от боли.
А ведь и правда.
Какое-то время назад Мария на него смотрела с таким ужасом... ей тоже больно было. Когда он с Дианой в кабинете целовался, а Мария плакала, а потом ушла.
И безнадежность.
Столько безнадежности было в ее движениях, ее слезах... она поняла, что для нее все кончено.
А он?
Но ведь для него все еще впереди? И письмо это подложное, правда же? Просто навет?
И все у них с Дианой будет хорошо?
Почему-то не убеждалось. Даже сам себе Иоанн не верил, вспоминая то, на что раньше не обращал внимания. Диана, да, она хороша и ослепительна, но ведь и смотрела она не на мужа, нет! Мария всегда смотрела только на него. Ему достаточно было голову повернуть, и он встречал взгляд жены у плеча. А Диана смотрела вперед. На других мужчин?
На Расмуса Вейнарда?
Иоанн не мог ответить даже сам себе. Но...
Ему было больно.

***
Эрр Торган себя ждать не заставил.
Иоанн махнул ему рукой на кресло.
- Проходи, садись. Поговорить надо.
- Да, ваше величество.
- Эрр Леонидас, у меня к тебе серьезное поручение. И очень важное для меня лично. Это просил один человек... подробности тебе знать ни к чему, но во дворце есть такой эрр. Расмус Вейнард?
- Красавчик Расси? Как же, знаю, ваше величество.
- Что ты о нем знаешь?
- Ходок по бабам. Дрянь. Последнее время притих, а так... за деньги хоть на кого залезет. Проститутка в штанах. Простите, ваше величество.
Иоанн только рукой махнул.
- Я тебе что - монашка, извиняться? Я на него внимания особо не обращал, мало ли их тут бегает?
- Да, ваше величество.
И верно, ничем особым Вейнард не выделялся. Ну, красавчик, ну, поет хорошо. Мало ли их таких? Пользы от него нет, вреда... казалось, тоже нет. А оказалось?
Разве что... был один момент...
- Ударил его как-то раз кто-то хорошо. Чуть глаза не выбил.
- Мало ли, за чьей женой этот красавчик волочиться решил? Не все к такому спокойно относятся.
Иоанн кивнул.
- Не все. Так вот, Леонидас, мне надо знать, с кем он встречается сейчас. Сроку - десять дней. Никого не задерживать, следить незаметно, внимания не привлекать. Десять дней.
- Да, ваше величество.
- Если кто-то узнает об этом поручении, пеняй на себя.
- Ваше величество, несколько человек мне придется посвятить. Не я же один следить буду? Своих людей поставлю, птица не пролетит!
- Хорошо. Но чтобы язык за зубами держали крепко. Справитесь - озолочу. Нет - пойдете в одну камеру к Бустону.
- Да, ваше величество. Все сделаю.
- Иди, Леонидас. Иди...
Иоанн остался один.
И так ему сейчас было тоскливо.
Так безнадежно...
Мария, Анна, Диана... он дурак, да?
Впрочем, ответ он уже знал. И от этого было еще холоднее и тоскливее.

***
Виталис ухмылялся с видом победителя.
- Что, Бустон? Помер твой сынок?
- А ты и рад стараться? - голос бывшего канцлера не ломался, звучал твердо. Кашель, конечно, донимал, ну так посиди, в постоянном холоде и сырости! Авось, не поздоровеешь. Это еще не было кровохарканье, но вполне возможно, через полгода-год, появится и оно. Если Бустон проживет столько.
Марк передал Димасу записочку, и за сына Бустон был спокоен. Так что и с Виталисом можно было разговаривать, как он того заслуживает.
- Что ж мне не порадоваться? У меня-то все хорошо. Вот еще Дианка сына родит, и вообще отлично будет.
Димас фыркнул.
- Родит или нет, там вилами по воде писано. А если за пару лет у нее ничего не получится, то Иоанн ее пинком под зад со двора и погонит. Да и тебя тоже.
- Не погонит, - отмахнулся Виталис. - Испокон веков бабы рожали...
- Смотря от кого, - невинно заметил Димас, который начинал получать удовольствие от ситуации.
А что?
Сын в безопасности, а он сам... ну, что ж поделать? Значит, судьба такая!
- Ты на что намекаешь?! - сверкнул глазами Виталис.
- Разумеется, на честность и верность твоей Дианы. Ее, кстати, короновали? Или корона так и не нашлась, а Конклав так и не согласился ни на что?
Виталис скрипнул зубами и вылетел за дверь.
Димас философски развел руками.
И чего это Эрсон такой нервный? Даже странно как-то...
Ей-ей, даже встречу с палачом, и то было чуть легче перенести после встречи с врагом. Хотя палач и не очень усердствовал. Некогда Димас его сам сюда и устроил, так что...
Арни выполнял все приказанное. Но так, что вроде бы и кнутом избили, и все же... кнутом тоже можно бить по-разному. Можно кожу снять так, что останутся страшные, жуткие кровоточащие раны, которые и лихорадки-то не дадут, за два дня заживут вчистую... ладно, дней за десять - пятнадцать.
А можно и до кости спину рассечь.
И перебить позвоночник, и сделать так, чтобы узник кровавыми клочьями на каждый вздох плевался. По счастью, Виталис Эрсон при пытках не присутствовал, только приказы отдавал, так что определенная свобода действий у палача была. И он этим пользовался.
Димас был ему за это благодарен, и точно знал, что Стоун еще и доплатил. Эх, Марк! Дурак я был, тебя не послушался!

***
Марк Стоун мог ожидать многое. Но...
Военного корабля на рейде, который стоит неподалеку от его дома?
И еще несколько кораблей, которые крейсируют в заливе?
Он же не по суше мальчишку вез, он Ладиса на корабль погрузил и поплыл, как привык. Так безопаснее.
И тут - здрасте вам!
Останавливают!
Домой проплыть не дают? А почему?!
'Стремительный', который и преградил дорогу кораблю Марка, просигналил, и спустил шлюпку. Та подошла к 'Барракуде', и два офицера поднялись честь честью на борт.
Одного из них Марк даже знал.
- Тадео?
- Марк, ты? Ну, здравствуй!
Рукопожатием они обменялись вполне спокойно. Марк-то нервничал, все же совесть у него была нечиста, и Ладис Бустон в трюме сидит. Но вроде бы... его не ищут?
- Здравствуй. Что случилось-то? Отродясь тут такого не было? Вы ж вроде горлышко патрулируете?
- А ты там проскочил?
- А я вдоль побережья, ну и просто... там тоже кто-то есть?
Мужчины переглянулись.
- И проскочил же, - вздохнул Тадео.
- Вот адмирал прав был! - кивнул второй моряк, с которым Марк знаком еще не был. - Вы, эрр, домой едете?
- Да.
- Ну, там и с адмиралом увидитесь.
Марку чуть дурно не стало.
- У меня дома.... Что-то не так?!
- Смотря что под этим понимать, - пожал плечами Тадео. - Ты уж извини, я же в курсе твоих семейных обстоятельств. Вот, Дерек Черный, знаешь о таком?
- Знаю. Что он сделал?
- Напал на твой дом.
- Что?! - аж задохнулся Марк.
- Сейчас уже ничего. Дети убежали, твоя жена отвлекла пиратов, дети выбрались и удрали в лес. Пиратов мы потопили, Дереку тоже уйти не удалось, так что все в порядке. Только вот эрру Ребекку спасти не успели. Прости.
Марк перевел дух.
Ну... если дети в порядке... все не так страшно? Бекки... жену, конечно, было жалко, что ж он, скотина вовсе бесчувственная? Но так...
Мало ли кто умирает и кто рождается, всех не пережалеешь! А они давно уже стали чужими. Посторонние люди, которые жили под одной крышей, вот и все. Даже и не жили месяцами.
- Дом цел?
- И дом, и управляющий твой, пираты шли персонально к тебе, за твоими детьми. Раньше-то они в столице были, а вот когда тут очутились, Дерек и решил... был у него там такой Осьминог, вроде как раньше в поместье работал. Ты его выгнал, то есть твой управляющий, он зло затаил, ну и пиратов навел в нужное время. А сейчас все в порядке.
Марк только головой качал.
Но если и правда все хорошо... ну и нечего тогда паниковать.
- А домой-то я попасть могу?
- Конечно. Только не сильно торопись, а то успеешь.
- Чего? Что успею, - не понял Марк.
Мужчины переглянулись.
- Не обращайте внимания, эрр, - взял слово второй. - Это Тадео от радости встречи.
Марку так не показалось, но не спорить же? Пронаблюдал за шлюпкой, которая вернулась на свой корабль, приказал ставить паруса и направляться к дому.
А уж косатку, которая стартанула от корабля так, что за ней вода вихрем завилась, он и вовсе не разглядел, дело с другого борта было. Но надо же предупредить тех, кто в поместье?
Хотя уходить ее величество точно никуда не будет. Так что...
Или эрр Стоун молча сидит и делает, что сказано. Или все равно сидит и делает то же самое, но молча. Рикардо Марен дискуссий не потерпит. И королеву он защищать будет до последней капли крови, и не только он...
Моряки понимали, ЧТО возвращается в мир. И готовы были драться за ее величество Марию. За женщину, которую благословил сам Многоликий. Какой там хозяин поместья? Какой там капитан Стоун?
Они бы и короля не испугались. Но это еще впереди. А пока...

***
- Эрр Стоун? И что?
- Папа возвращается? - обрадовалась Клара. И тут же поглядела на Марию. - Тетя Мария, вы же не уедете?
Мария фыркнула.
- Вот еще не хватало. Надеюсь, твой папа потерпит меня какое-то время.
- Потерпит, - резко отозвался Тим. Мальчик сильно повзрослел за это время, вытянулся, и Мария подозревала, что решимости у него на троих отцов хватит. И еще на пару мамаш останется. - Это и наш дом. И вы наша гостья. Так ведь?
Мария пожала плечами.
- Надеюсь, ваш отец - человек разумный, и конфликтов у нас не будет. В любом случае, ему придется какое-то время пожить здесь, пока я не рожу и не определюсь. А потом... потом как получится, так и будет!
Феликс, который не отходил от королевы, кивнул.
Если ее величеству хочется пожить здесь, значит, так и будет. А если Марка Стоуна что-то не устроит... ну, это его личные проблемы. Просто при детях такого не скажешь.
Хотя они и сами все отлично понимают. Повзрослели. Особенно Клара.

***
- Тим! Клара!
Марк Стоун ворвался в свой дом ураганом. И тут же был стиснут в объятиях детьми.
- ПАПА!!!
- Живы! Здоровы! Слава богам!!!
Марк обнимал обоих, целовал растрепанные головки, разве что не плакал.
Или плакал? Если никто не видел, то и не считается. Наконец, первый восторг улегся, и Клара взяла себя в руки.
- Папа, нам надо многое тебе рассказать.
- Про пиратов?
- Да, - Клара кивнула. - Кое-что ты знаешь уже. Мама нас спасла тогда, мы успели убежать в лес. Нам тетя Мария помогла, она хорошая. И мы ее пригласили у нас погостить.
- Тетя Мария?
- Эрр Стоун, здравствуйте, - Рикардо вышел в холл. Пока была собственно встреча, он решил не мешать. Но сейчас ведь уже не слезы и не объятия, а разговоры. А тут и он лишним не окажется.
Марк мгновенно узнал его.
- Эрр Марен, рад вас видеть. Что вас привело в мой дом?
- Исключительно интересы женщины, которую я сопровождаю. Она пока решила оставаться здесь, и юные Стоуны пригласили ее в свой дом.
- Да, - кивнул Тим. - Пап, мы тебя раньше лета не ждали, а тете Марии скоро рожать, и ей покой нужен. Она переехать не сможет. А еще они нас спасли. Она приказала дяде Феликсу, и он нас вывел из поместья, от пиратов, и защитил, а потом они помогли дяде Теосу.
Марк из этого понял разве что пару слов. Правда, полезных.
Вывел и защитил.
- Кого бы вы не приютили, я на вашей стороне. Если эти люди помогли вам, я обязан им. Мой дом - их дом.
Сказано было вполне серьезно.
Рикардо Марен ухмыльнулся. Второй облик - он сказывается, и характер слегка у адмирала испортился, и яда в нем на сорок Стоунов хватит, не то, что на одного капитана.
- Что ж, эрр Марк, проходите в гостиную. Я вас познакомлю с женщиной, которая решила помочь вашим детям. Мы уже потом подоспели, если бы не она, пираты их нашли бы. Точно.
Марк поежился.
Да, ему еще многое надо узнать, но основное он понял. Дети были в опасности. Жену убили, детей спасли, с него причитается. Чего еще надо? Остальное разберем, когда того же Шента расспросим! Уж он-то морочить своему эрру голову не станет, все расскажет, как есть!
Рикардо Марен кивнул в сторону гостиной.
Марк послушно прошел, куда указали, он ничего не опасался. Дети выглядят сытыми, довольными, им никто вреда не причинил. Ну и ему, поди, не станут.
В кресле у окна сидела женщина.
Сидела, смотрела, явно улыбалась.
- Эрра, - Марк поклонился, подходя к ней. - я не знаю, кто вы, но мой дом - ваш дом. Я подтверждаю приглашение моих детей, и умоляю... ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО?!
Эрр аж назад шарахнулся, свалил здоровущий напольный подсвечник, машинально поймал его, за что и получил свечкой по носу. Выпала она.
- Вы угадали, эрр Стоун, - Мария улыбалась. - Мое величество, как видите. Полагаю, вам еще никто не рассказал в подробностях, что случилось?
- Н-нет, - качнул головой Марк. В одной руке он держал подсвечник, другой машинально тер нос, и выглядел до того ошарашенным, что Мария даже фыркнула.
- Тогда предлагаю вам побеседовать с Теосом Шентом, а уже потом принимать решение.
Марк посмотрел на королеву дикими глазами, потряс головой, и выпалил, как в воду бросился:
- Ваше величество... мне его принимать не надо. Я и так государственный преступник.
- Да что вы? И что же вы сделали? Поимели Дианочку? - заинтересовалась Мария.
- Брррр! Нет, конечно! - аж шарахнулся Марк. - Я просто выкрал из тюрьмы человека. Ладиса Бустона.
Понятно, не так это надо было говорить. Но... шок оказался таким сильным, что Марк ляпнул то, что было у него на уме.
Мария задумалась.
- Ладис... Димас Бустон?
- Его отец.
- И что такого случилось с нашим добрым канцлером, что его сынок в тюрьме оказался?
Мария спрашивала без особого яда, но и... она ничем Бустону обязана не была. Разве что головной болью.
Человек человеку рознь, вот, Ихорас старался ее хоть как-то поддержать, и шут тоже. А Бустон послушно выполнял все распоряжения короля. Иоанн оказался неблагодарным? А Марии тебя и благодарить-то не за что! Сам нарвался!
Марк потупил глаза.
- Ваше величество, Димас просто оказался неугоден его величеству.
- И чем же?
- Виталисом Эрсоном. Его величество гневался, ну а у Эрсона давняя ненависть к Димасу.
- Из-за чего хоть? - лениво поинтересовалась Мария. Понятно, Иоанн на канцлере зло сорвал за все хорошее и плохое, но Эрсона-то что заело?
- Зависть, ваше величество. Обычная зависть. Димас из бедных эрров, но умный и сам всего добился, для Виталиса это как пучок крапивы в штаны.
Мария мечтательно вздохнула.
Половину бы политиков такими полезными припарками лечить! А вторую - просто утопить.
- Димас интересы короля соблюдал свято, сами знаете, ваше величество. А Эрсон... ему в свою пользу много чего хочется.
Мария пожала плечами.
- В целом понятно. Что ж, вы очутились в хорошей компании. Пойдете к иссу Шенту?
- С вашего позволения, ваше величество.
- Охотно позволяю, - отмахнулась Мария.
Она понимала, кучу вопросов ей не задали просто потому, что их и правда - куча. Вот эрр Стоун расспросит своего управляющего, а уж потом... потом можно будет и с остатками вопросов приходить. К ней ли, к адмиралу, еще к кому-то...
Какая ей разница?
Ей рожать скоро.
Мария коснулась рукой живота.
Малыш внутри толкнулся, напоминая о себе.
- Мой змееныш. Или гаденыш? - шутливо улыбнулась Мария. Да, хорошо, что здесь не двадцать первый век. Там за такие слова любая дура прицепится. А что делать, если она змея? Вот кто у нее ребенок должен быть - хомяк? То-то и оно!
Ребенок еще раз пнул мать изнутри, подтверждая ее мнение.
Точно - гад растет. Ох, что ж ты печенку-то в легкие запихиваешь? Уй, зараза!

***
Исс Шент ничего утаивать не стал.
То есть вообще ничего. А КАК тут утаить такое дело?
Когда у хозяина ребенок - песец? Симпатичная такая полярная лисичка, беленькая вся, хвостик, опять же, лапки?
Как вы предлагаете ЭТО скрыть?
И Тим тоже мечтает стать двуипостасным, просто королева сказала, что ему еще рано.
Нет, не приживалась среди людей эрра Мария. Вот как есть - королева, и все тут. А что сама она против? Бывает...
Все равно не поможет.
Марк слушал, открыв рот. Вот так, привезешь детей в поместье, думаешь, что это безопасное место, а оно ка-ак окажется! Да как все другой стороной повернется?
- И что теперь?
- Ее величество, кажется, ждет мальчика, - пожал плечами Теос. - Дальше... дальше ей придется вернуться в столицу.
- И сесть на трон?
- Безусловно. Если она договорится с королем.
В этом Марк сильно сомневался, вспоминая Дианочкины объемы. Но...
Сын? Иоанн мечтал о сыне.
- Я должен поговорить с ее величеством.
Теос думал примерно так же, и спорить не стал.
- Безусловно, эрр Стоун.
- Эрр... Теос, прекрати! Ты теперь такой же эрр, как и я.
- Понимаю. Но это пока еще не подтверждено, и что там будет дальше? Эрланд, это ведь не все, есть еще и Конклав! Как-то они нас примут?
Марк пожал плечами.
- Не знаю. Но двуипостасных уже десятка два есть?
- Даже чуть больше, - согласился Теос.
- И еще больше будет, обязательно. Так что... вас уже не убьют просто так. И народ не поймет...
- Народ, - цинично усмехнулся исс Шент. - Народ - это корова, куда пастух погонит, туда он и пойдет.
- Так пастух и сама... интересно, а я из таких же?
- Я не смогу ответить, - развел руками исс Шент. - Эрра Клара - да. И Тим... ее величество сказала, что пока еще рано, но после пятнадцати лет ему тоже можно будет попробовать. Она даже представляет, кем он может стать.
- Даже так?
- Ее величество просто это видит. А мы - нет,
Марк почесал затылок.
Разговор с королевой становился насущной необходимостью. Только вот состояться ему пришлось чуточку позднее, этим вечером у Марии начались роды.

***
- Твою налево! Твое направо! Твое величество, чего ты ругаешься, как извозчик, ты бы лучше так тужилась!
Тина и сама особо выражений не выбирала. Впрочем, Мария об этом не думала. После роддома, в котором акушерка ее чуть не за волосы с кровати стащила и ходить заставила... понятно, так надо было. И вряд ли на Машку в тот момент уговоры бы подействовали. Но Тина - все равно почти образец куртуазности.
- Покомандуй еще - огрызнулась Мария, продолжая ходить по комнате.
Адмирал, бледный и со лбом, покрытым испариной, поддерживал ее под локоть. С другой стороны так же двигался Феликс.
Мужчин честно пытались отослать, но куда там!
Чем они могут помочь?
Чем-чем, сесть в уголке и постараться не упасть под ноги повитухе в самый важный момент. А то просятся такие умные на роды, а ты их потом нюхательными солями в три слоя засыпай, чтобы откачать!
Не помогло.
Мужчины и рядом были, и поддерживали женщину, помогая ей двигаться... Марию настиг очередной спазм, и она почти обвисла на мужских руках.
Больно же!
Тина кивнула на кровать, и посмотрела женщину.
- Давай, еще пару кругов.
- Садюга, - обругала ее Мария.
- Потом расскажешь, что это такое. А еще ... и .... Договорились?
Мария подумала, что серьезно обогатила местный лексикон. Но рассказывать про всякие извращения все равно не будет. Это хорошие идеи могут не прижиться, а всякая пакость - только намекни! Еще как вылезет!
И еще пару кругов.
И еще один.
И полотно, на которое предстоит рожать, и крики повитухи... Мария с такой силой вцепилась в чью-то руку, что как еще не оторвала? Где справедливость?
Почему она второй облик получила, а ребенка рожать - все равно мучиться? Почему боги ЭТО не могли предусмотреть? Почему она не может в облике змеи отложить яйца?
Или гюрза живородящая?
Под эти размышления в матюгах, Мария и родила.
Тина ловко подхватила ребенка на руки, тут же перевязала пуповину, перерезала, завернула малыша в ткань и поднесла Марии.
- Смотри, какой хорошенький! Богатырь, да и только!
Мария посмотрела.
Сын.
Вот так, теперь у нее и сын есть. Здоровущий, наверное, килограмма четыре, а то и все пять, глаза ярко-синие, такие, густые, чувствуется, что это реальный цвет, волосы черные, как у нее...
Кажется, он в мать пойдет.
- Называть как будешь? - поинтересовалась Тина.
Этот вопрос уже был продуман. Нет, не в честь папаши, чтоб ему повылазило, а потом и поотпадало! А в честь одного хорошего человека из прошлой еще жизни. Ну и братика тоже...
- Саймон Александер. Пока будет именоваться по второму имени, Алекс.
Тина кивнула.
- Так и запишем в церковных книгах. А ты пока отдыхай, давай я вас сейчас уложу, оботру аккуратно, ты хоть и восстанавливаешься быстрее обычного человека, но роды... Дня два точно понадобится.
Мария послушно улеглась, куда сказали. Посмотрела на сына.
Словно чувствуя ее взгляд, Младенец открыл свои глаза.
Показалось Марии - или нет? На виске у него тонкой ленточкой пробежала полоска золотистых чешуек. Пробежала, да и сгинула, как не бывало?
Ну что, здравствуй, сынок? Твое будущее величество?

***
Марк стоял на кладбище, смотрел на могилу.
Не ладили они с Ребеккой как следует... но жизнь прожили, детей нажили, и шло все ровно-тихо, а вот теперь... как-то все сломалось в один день. Сломалось, полетело неизвестно куда, и что теперь ждать?
- Ты прости, Бекки. Дурак я, наверное...
- Не надо, папа. Как вышло, так и вышло, ты как лучше хотел.
Клара стояла рядом. Как она подошла? Марк и не понял даже, вот не было ее - и вот, стоит дочка, смотрит так, серьезно.
- Хотел... мне исс Шент рассказал, что тут было. И про идиотов этих рассказал, и про то, как Бекки себя вела. Моя вина. Мне лишь бы она жить не мешала, а вас, вот, я на нее бросил.
Клара только рукой махнула.
- Актеры... ты знаешь, что двое погибли тогда? Пираты не разбирали, убивали... третий выжил чудом.
- И что с ним сейчас?
- Будешь смеяться, - фыркнула Клара. - В ту ночь он выжил случайно. Сезар Верн оказался единственным, кто схватился за оружие, его ранили, но совершенно случайно не добили. Рана получилась на голове, крови было много, но для жизни не опасно. Правда, красоту свою он потерял.
- А смеяться тут чему?
- А второй облик приобрел, - улыбнулась Клара. - Теперь он здоровущий попугай. Цветной такой, красивый, говорящий и декламирующий. И по-моему, в перьях он себе больше нравится, чем человеком.*
*- Попугай ара. Кстати - вполне себе птичка, такую долго не пожалеешь. Проволоку перекусить может металлическую. Только не слишком толстую. Прим. авт.
Марк фыркнул.
- Забавно. И правда.
- Ее величество многое поменяла, - кивнула Клара. - Чудо ее сюда привело, настоящее чудо. И пап, когда она отправится в столицу, я поеду с ней. И Тим тоже.
- Что?!
- Ей первое время сложно будет. Понадобятся и фрейлины, и паж, вот, мы с Тимом и поможем.
- С ума сойти...
- Не надо, папа. Нам при дворе сложно придется, помощь обязательно будет нужна. Поедешь с нами?
- Если ее величество не будет против.
- Это надо у нее спрашивать. Но она хорошая, и добрая, и вообще... король - идиот!
Марк даже оглянулся.
- Клара, ты с такими словами поосторожнее!
Дочка махнула рукой.
- Пап, а что еще про него сказать? Променять такую женщину на какую-то... да будь там само сокровище, все равно идиот. Ты ж ее видел? Ту, которая Иоанна совратила? Что она - такая замечательная?
Марк задумался. А потом выдал основное.
- Грудь у нее шикарная. И это...
Это было обрисовано двумя руками и удостоилось насмешливого взгляда Клары.
- Вот об этом я и говорю. Кроме ЭТОГО у нее еще что-то есть? Ум, доброта, порядочность, характер? Или ЭТО все остальное заменяет?
Марк только руками развел.
- Не заменяет, конечно. Но так выглядит - ух!
- Потому и идиот, - махнула рукой Клара. - Менять золото на навоз... глупо! Просто - глупо!
Спорить было сложно. А Марк еще об одном подумал.
Димас Бустон.
А вдруг удастся попросить королеву за друга? Ладиса-то он вытащил, а вот канцлера никак, но если ее величество вернется... тут под шумок роту отставных канцлеров из тюрьмы забрать можно будет. Если она согласится.
Или нет?
Марк попросит. Очень попросит. А вдруг ему повезет?

***
- Иоанн, у меня плохие новости, - Колючка серьезно смотрел на короля. И видно было, сейчас он не играет, а просто сочувствует.
- Слушаю? - бросил Иоанн, садясь в кресло.
- Сам понимаешь, вместе я их не поймал. Но... птички мне начирикали, что частенько твоя супруга приходит к эрре Розабелле.
- К этой идиотке?!
- Представь себе. Может, и не такая она дура, как показывает?
Иоанн и задумываться не стал.
- Пусть Дианка к ней ходит. И что?
- И туда же приходит эрр Вейнард. У них просто разница где-то с полчаса, сначала он приходит, а потом она. Вот никто и не сообразил, а они еще стараются на смену караула попасть, понимаешь?
- Б...!!! - эмоционально высказался Иоанн.
По регламенту, караульные во дворце меняются каждые три часа. Восемь смен за сутки. И то... постой, да никуда не отлучаясь, да вид иметь надо... там много всяких тонкостей. Раз в три часа меняются караульные. Допустим, был один - пришел Расмус. Тот, кто был, меняется, кто там, в покоях, он не знает, а королева может прийти к своей фрейлине. Что в этом такого странного?
Допустим, через час-полтора Диана уходит... ну и это не трагично! Сидели, болтали... две бабы же! В чем проблема?
А Вейнард уходит еще часа через два. И никто ни о чем не догадывается.
Может, чуточку и сложнее схемы бывают, но ведь и эта рабочая.
- Да, примерно так, - кивнул Колючка.
- А эта тварь? С ними сидит? Свечку держит?
- Насчет свечки не знаю, но покои у нее из двух комнат. И гардеробная маленькая есть, может себе позволить не смущать влюбленных, - ядовито оскалился Колючка.
Иоанн все же не удержался, шваркнул чернильницей в стену.
Рене молча налил в кубок вина, протянул ему.
- Выпей. Я ее еще не ловил, сам понимаешь. Может, и неправда все.
Иоанн мрачно смотрел в стену. Пятно потекло вниз и теперь напоминало фаллический символ. Тот самый, на который принято посылать.
- Тварь! Я ей все дал, что мог! Понимаешь?! Все! А она... как она могла так со мной поступить?! Она что - меня совсем не любит?!
Если бы Колючка сейчас сказал про Марию, которая тоже все отдала мужу, точно бы в морду получил. Так что промолчал шут про королеву, и вместо этого заговорил о насущном.
- Иоанн, ты о другом подумай. Тебе что лучше, ловить ее будешь - или нет?
- Это как? - даже удивился Иоанн.
- А вот так. Может, оставишь ее, только проучишь, ну и... наследник-то тебе все равно нужен?
Иоанн едва сдержался, чтобы в шута подсвечником не кинуть. Чернильница уже улетела, остановило короля практическое соображение. Неудобно подсвечник-то кидать. Тяжелый, гад, золотой, не вдруг и поднимешь. С таким только наперевес гоняться. Но ведь и не догонишь эту верткую сволочь!
- Ты что, хочешь, чтобы я чужими объедками пользовался?
Колючка пожал плечами.
- Смеяться будут.
Иоанн задумался.
Так-то да. Рогатый муж - фигура для шуток весьма и весьма уязвимая. И Колючка, словно чувствуя, подлил масла в огонь.
- Над Марией, с легкой руки Дианы, только вороны на заборе не потешались. Над тобой, боюсь, тоже смеяться начнут. Сам знаешь, как это со стороны смотрится.
Иоанн знал.
Сам старый, женился на молодой... ну и получил по всем рогам! Есть ли от такого противоядие?
Да есть, конечно! Жениться просто надо по любви! И смотреть не на возвышенности и обширности юной дамы, а на ее душу. Бывает ведь, что и с большой разницей в возрасте супруги счАстливо живут, и жена там даже не думает гулять на сторону. Не так часто, как хочется, но бывает.
Только вот Иоанн женился на красотах и возвышенностях эрры Эрсон, а Диана выходила замуж за короля. Не за Иоанна - человека, нет. За его величество Иоанна.
А если так...
Иоанн прищурился.
- Смеяться не будут, если все по уму сделать. Бояться будут. Поможешь мне их застать?
- Смотря, что ты хочешь сделать? Иоанн, ты мне хоть расскажи, может, что полезное посоветую?
- Расскажу, - пообещал Иоанн. - Только время на подготовку потребуется. Обязательно расскажу.
Оскал у него был такой, что дракон бы позавидовал. И вид тоже.
Огнем дышать не получалось, ну так он и не пробовал еще. Но шансы были.
У него, не у Дианы. Ту уже ничего кроме чуда спасти не могло.

***
Саймон Картенский открыл письмо от Феликса.
Приятно почитать, знаете ли! Весьма приятно!
Вот еще год назад он эти письма вскрывал с совершенно другими ощущениями! Что тогда было хорошего в жизни его сестры? Да ничего! И политика страдала, и торговля...
А сейчас все совершенно иначе!
Феликс извещал монарха, что ее величество Мария родила очаровательного мальчика. Младенец и мать совершенно здоровы. Оба собираются возвращаться ко двору.
Надо только продумать возвращение так, чтобы было все эффектно обставлено.
Ничего, с этим Феликс справится, на это можно положиться! Бесценный мальчишка оказался! Правда, ему придется еще на пару лет в Эрланде задержаться, ну так Саймон возражать не станет. Сестра же!
Не просто родной человек - гарантии для Картена.
А еще...
Про двуипостасных Феликс не писал, конечно, такое бумаге не доверишь. А вот про Рэна написал.
Что шагренец будет в Картене, и весьма скоро, и Феликс умоляет его величество принять и выслушать эрра Тори. То, что он расскажет, Феликс не имеет права доверять бумаге, но это ОЧЕНЬ важно!
Саймон и спорить не стал.
Важно?
Ладно, послушает он и шагренца, если Феликс просит.
Мария тоже написала. Обещала не волновать брата, и вообще, когда она вернется, сделает все, для хорошей дружбы Эрланда и Картена. И с пошлинами поговорим, и с протекционизмом.
Иоанн?
Пусть спасибо скажет, если она ему голову не оторвет. Напрочь. За все хорошее и плохое!
И надо будет что-то решить с Фарданией. Но это они договорятся.
Саймон только довольно улыбался.
Это Иоанну было выгодно балансировать между двумя странами, а Картену такой баланс был неприятен. А теперь... теперь Мария точно к родне прислушается. Не во вред Эрланду, это сказано достаточно четко, но есть многое, что пойдет на пользу обеим странам.
Очень хорошо все разворачивается. Помогли бы Боги, и вовсе дело покатится, как по маслу! Пойти, что ли, помолиться? Чтобы все удачно прошло?
Стоит сходить. Авось, лишним и не будет.

***
- Ваше величество, вы позволите?
Мария посмотрела на Марка Стоуна без особого интереса
- Позволяю. Что вам угодно, эрр Марк?
Вежливость к хозяину дома она проявила, дальше ему и карты в руки. А она посмотрит, послушает...
- Ваше величество, я умоляю вас уделить мне пару минут для разговора...
Мария уже и отвыкла от этой идиотской куртуазности.
- Эрр Марк, короче. Спрашивайте, а я подумаю.
- Да, ваше величество, - Марк слегка обалдел от такой прямоты, но потом решил не вилять. - Вы собираетесь вернуться?
- Собираюсь. Море успокаивается, ребенок у меня крепок и здоров, Рикардо предлагает плыть в столицу вдоль побережья, так, чтобы можно было в любой момент причалить. Я согласилась.
- Ваше величество, а как быть с Дианой? С королем?
Мария хищно прищурилась.
- Зависит от их поведения. Если не успокоятся, то... сами виноваты.
Уточнять она не стала, но Марк и сам все понял. Действительно, сами виноваты будут. Против таких козырей не попрешь, а у Марии их полная рука. И ребенок, и вторая ипостась, и даже поддержка флота... и не только флота.
- Я готов помогать вам в любых делах, ваше величество.
- Вот как? Почему?
- За детей я благодарен, - коротко объяснил Марк. - И никогда с вами не расплачУсь. А еще у меня есть свои интересы.
- Вот это уже лучше. Не люблю бессеребренников, обычно они такие сволочи...
Марк кивнул.
- Мне бы хотелось узнать, есть ли у меня вторая ипостась. Можно? Ваше величество?
- Можно. Нет, - отозвалась равнодушно Мария.
Марк тоскливо вздохнул.
Ну, нет... значит, и нет. Это просто мечты были. Про альбатроса. Но так тоже бывает, кому-то дается, а кому-то и нет.
- Хорошо хоть у детей она есть. У Клары...
- Она вам показала свою лисичку?
- Да, ваше величество.
- Тим, наверное, тоже сможет обращаться. Я пока точно не знаю, скажу ближе к его пятнадцати годам, - кивнула Мария.
- Это будет здорово. Если сможет, - кивнул Марк. Мария промолчала.
И так понятно, что эрру хотелось, а не досталось. Обидно, конечно. Но... кажется, она уже поняла, КТО обретал вторую ипостась. Если прикинуть...
Истрия Феликса, Тины, Мелиссы, Рэна, Бертрана... у всех у них было нечто общее. Они не выбирали путей легких, они выбирали пути честные. Правильные, порядочные, если хотите. Шли против ветра, сопротивлялись ему, делали трудный, сложный и часто неприятный выбор и потому будили наследие Бога внутри себя. Даже Кларе уже пришлось и выбирать, и принимать решения. И именно поэтому пока не ясно, что будет из Тима с Анной. Они еще дети, они еще растут, и как дерево, могут искривиться в любую сторону. Понятно, и взрослые могут, но... ох, не для нее эти теории. Что-то она подсознательно чувствует, а выразить словами не может, как та собака.
Эрр Стоун человек неплохой, но... он всю жизнь не особо утруждался. Вот и не пробудилось в нем наследие.
Может, Мария и неправа, она и не настаивает. Но ей казалось почему-то, что дело в этом.
Те, кто гнутся под мир, не могут защищать других, они скорее, будут спасать себя.
А те, кто пытается прогнуть мир под себя, те смогут встать щитом и клинком, огнем и ветром на его рубежах. И для этого им даются силы. И дар - от Бога. Неважно, как его тут называют.
- Еще вопрос? - мягко намекнула Мария.
Потом эрр Стоун горевать будет. У нее еще свиток не дочитан... и кстати, косвенно тут на то же намекают. О чем она догадалась.
- Ваше величество, я буду просить вас за эрра Димаса Бустона.
- Канцлер? Если он жив, я буду рада помочь ему.
Марк не ожидал такого быстрого ответа, а потому даже головой встряхнул.
- Ваше величество, я понимаю, вы не ладили...
- Просто ваш друг служит Эрланду и королю, - мягко пояснила Мария. - За первое я его не виню, а за второе... он поступил со мной очень непорядочно.
- Вы сами сказали, ваше величество. Он служил королю.
- Будет ли он служить мне?
Марку осталось только руками развести.
- Ваше величество, я не знаю. Я знаю, почему Димас служил Иоанну, потому что крепкая власть - сильная страна. А вы все же картенка... простите.
- Я не держу на него обиды, но сначала разговор, а потом все остальное, - спокойно отозвалась Мария.
Марк выдохнул.
Ну, если так...
- Ваше величество, а вы позволите сопровождать вас в столицу?
- А куда вы денете юного Ладиса Бустона?
- Здесь останется. Я думал отправить его в Картен, но пока... пусть пока тут побудет.
Мария кивнула.
- Пусть. Дальше будет видно, что с ним делать, и что будет с его отцом. Если на канцлере нет никакой вины кроме моего развода... ну и личной неприязни с Эрсоном, я приму в нем участие.
- Это больше, чем я смел просить, ваше величество.
Мария кивнула.
Больше. И она могла этого не делать. Но... Димас Бустон, если что, может оказаться полезным приобретением именно для нее. Он неглуп, он знает все ходы и выходы, он может многое сделать для нее именно в плане управления государством. Но только если будет предан.
Будет ли?
Вот вопрос.
Но Мария планировала ответить на него при личной встрече с Бустоном. А дальше... посмотрим!
- Сопровождайте, эрр Стоун. Там и разберемся с вашим другом. Ваша преданность заслуживает восхищения.
- Ваше величество, - поклонился Марк.
А что он мог сказать? Он свое получил... и почему ему кажется, что королеве он не слишком нравится? Даже обидно...

***
- Повернись. Так... вот этот ремень неудачный, я его перешью. И вот тут у меня лапы болтаться будут. Все, хорошо, сейчас я сбрую сниму и можешь оборачиваться обратно.
Дракон промолчал. Выплюнул жесткий кожаный ремень, и обернулся человеком.
- Тьфу! Берт, зачем нам эта гадость?
Берт любовно посмотрел на груду кожаных сыромятных ремней, которые лежали рядом. Раньше он бы их, пожалуй, все и не поднял. Не то, что на дракона надеть! А сейчас...
Двуипостасные намного сильнее обычных людей.
- Рэн, ты и сам все знаешь, чего еще сорок раз повторять? Я отправляюсь с тобой на Шагрен, и хочу подстраховаться, если что.
- Все там будет хорошо!
- Ты и сам этого не знаешь! И я боюсь. Считай, что это моя предусмотрительность. На Многоликого надейся, а засов проверь!
Рэн фыркнул.
- Ладно. Перешивай, как тебе эта пакость понравится,, я ее надену перед визитом на Шагрен.
- И не смей оборачиваться ни перед кем. Понял? Отошел метров на сто, там обернулся, взлетел, приземлился подальше, опять обернулся. Мало ли, меня рядом не окажется?
Рэн подумал, что Бертран сильно преувеличивает, но спорить с другом не стал. Ладно уж!
Ему не тяжело, а Берт... сильно по нему ударило то предательство, покушение, смерть друзей... теперь он еще лет десять все проверять будет. А может, и дольше.
- Хорошо. Слово даю.
Бертран облегченно выдохнул.
Если приятель слово дал, он его не нарушит. А Берту было неспокойно.
Вот в Картене, в который они прибыли, он не волновался, хотя им и предстояла встреча с королем. А о Шагрене тревожился.
Может, потому, что о нем ничего не знал? А может, потому, что слушал рассказы Рэна. И понимал, что император и его приговорит, и Бертрана, и королеву Марию, и кого угодно, хоть бы и самого Многоликого.
Вот и начал готовиться на свой лад.
Несколько клинков ему Феликс еще подарил, чтобы Берт носил их на теле. Да-да, есть такие. Маленькие, но острые, как бритва, сразу не найдешь, а человека таким убить очень даже запросто.
А еще Бертран решил заказать сбрую.
Да, на дракона. Чтобы удобнее было на нем летать, причем, и человеку, и лису.
Как это должно выглядеть?
Наверное, несколько ремней, толстый кусок бычьей кожи, вместо попоны, а какие-то стремена, что-то такое... да вы о чем?
Это - дракон!
У него гребень, эта скотина вообще не предназначена для того, чтобы на нем ездили! Никак!
И толстый он, на нем сидеть можно только в шпагате. И холодно наверху.
Так что Бертран пошел другим путем. Летать на драконе можно очень недолго, и то, если речь идет о каком-то форс-мажоре. Угрозе жизни, его или дракона...
Да, Бертран еще и развесовку нарушает, если он человек. Лиса таскать полегче, но и так дракону неудобно, у него же крылья!
Так что кусок кожи в районе шеи, там же ремни, штук десять всяких и разных, там же крепко наклепанные на большой кусок кожи скобы. Металлические, чтобы точно не порвались, не вырвались... тоже, штук десять, с запасом.
Кошмар получается?
А, ничего! Запас карман не тянет! Лучше подстраховаться сейчас, чем горько заплакать потом.
И Бертран с энтузиазмом взялся за переделку сбруи.
Рэн молчал.
Понятно, друг переживает, нервничает... нашел он себе занятие? Вот и ладно, пусть лучше шьет, а не думает про Шагрен всякие гадости! Все у них там будет хорошо! И с вулканом он обязательно разберется!
Еще бы, вот, с его величеством Саймоном спокойно встретиться и поговорить, как Феликс просил. Не доверял Рэн картенцам, вот ни капельки! Но ради двуипостасного - можно.
Феликс ведь его тоже поддержал...
Рэну было слегка страшновато, но признаваться он не собирался, а потому...
- Давай, помогу. Вот тут прошить нужно?
- Да.
- Ты с того конца занимайся, а я с этого, чтобы не мешать друг другу.
И правда - успокаивает!

Глава 4

Ладис Бустон сам не знал, чем заниматься. Вроде как и из тюрьмы его вытащили, а вот дальше-то что? Куда идти, что делать? Раньше он отцу помогал, отец и говорил, куда двигаться, а сейчас - что?
Отец в столице, а тут...
Двуипостасные!
Старинная легенда,. Ожившая на морском берегу.
И как тут удержаться? И не спросить?
Ладис и расспрашивал, придворная жизнь давала о себе знать, и Ладис умел найти подход к любому человеку. Даже к иссу Теосу. Вот где несправедливость-то! Обычный исс - и двуипостасный! Да разве ж так может быть?
Барсук, конечно, не дракон, но ведь... и дракон тоже есть!
Шагренец!
Слов у Ладиса не было. Неужели у Многоликого не нашлось более достойных кандидатов? Даже вот, он сам? Правда, чтобы это узнать, надо было поговорить с королевой, а как к ней подойти? Разве через принцессу попробовать?
Думал Ладис недолго, и направился к морю. Там ее высочество можно было встретить чаще всего. Вот, и сейчас все верно.
Сидит, на море смотрит, разве это дело для принцессы? И королева... стоит, камешки бросает, о чем-то думает, глядя, как море жадно поедает очередной камень. Что-то почувствовала, обернулась.
- Ваше величество, - поклонился Ладис.
Мария вежливо кивнула.
- Эрр Бустон.
Карие глаза были умными и жесткими. Ладис невольно покраснел, и замешкался. Мария рассмеялась.
- Смотри, Анечка. Вот так тоже бывает, неплохой ведь человек, а вот остался без поводка - и куда себя приткнуть не знает.
Ладис только и смог, что рот открыть.
- А.... я...
- Послушная тень своего отца. Прилежный секретарь, умный мальчик, и любопытно ему, и что делать он толком не знает, папы нет, указания давать некому.
- Вижу, мам, - Анна смотрела чуть ли не с состраданием. - А что ему теперь делать?
Мария пожала плечами.
- Второй ипостаси у него нет, но в таком состоянии ее и не будет никогда. Вы об этом же хотели спросить, эрр Бустон?
Ладис покраснел, словно громадная свеколка, багровая такая...
- Д-да...
- И не будет, пока вы просто отцовская тень. А что делать? Да хоть и в Картен прокатитесь, или в путешествие отправляйтесь, но лучше в Картен. Рекомендательное письмо к брату я дам.
- Ваше величество...
- Это не совет, не приказ. Это просто ваш шанс начать что-то сначала, вот и все.
Ладис задумчиво кивнул.
Может, и правда? Здесь он будет сидеть в поместье и с ума сходить от тоски, а так... мир повидает, поплавает... захочет - так вернется, деньги есть, эрр Стоун дал, да и семейные счета не все арестованы. И к матери можно съездить...
- Спасибо, ваше величество. Если можно письмо...
- Завтра подойдёте, напишем, - согласилась Мария.
- Благодарю вас. Ваше величество, а отец?
- Буду в столице - вытащим. Если его до той поры не казнят, - пожала плечами Мария.
- Ваше величество, вы...
Попытку упасть на колени и поцеловать руку, Мария пресекла коротким жестом.
- Идите, эрр Бустон. На кухню. И пусть вам горячего вина с пряностями дадут, вон, нос, как слива. И мы пойдем, Анечка? Еще тебе заболеть не хватало.
- Да, мама.
Анна и пошла.
А что такого? Все же просто отлично, и мама рядом, и Ладис тоже пошел...
Интересно, научится ли она вот так, как мама? Она постарается! Очень постарается!
А Ладис шел и думал.
Картен.
Шагрен...
Дальние страны, в которых он мечтал побывать, вместо придворной карьеры... в детстве мечтал, потом отец это придавил башмаком, а сейчас может, и сбудется?
Он обязательно поговорит с дядей Марком! И поедет!
Мир - такой огромный... а когда-нибудь он вернется. И будет верно служить королеве. Там уж он сам сможет определить, чего ему захочется,, без поводка и папиной указки.
Целый мир, полный свободы!

***
Диана шла по коридорам дворца.
Оглядывалась, понятно, но кругом было тихо. Гвардейцев на карауле она не считала - кто на такое внимание обращает? Слуг тоже.
Она могла объясниться с кем угодно, но зачем?
Идет она вечером к своей доверенной фрейлине, вот и хорошо. Мало ли, за чем она к ней пошла? Алиби у них было безукоризненное, эрра Розабелла, которая была любительницей вышивания, предложила Диане тоже начать вышивку. А потом ее королю подарить.
Понятно, Диана к пяльцам и не прикасалась. Она просто делала вид, что увлеклась, а эрра Розабелла на публику показывала королеве, как правильно вышить то одно, то другое. То иголки докупала, то нитки нужного тона, то ленты...
Вышивка - дело такое, обязательно найдется, о чем поговорить, и достаточно долго. Никто и не удивлялся.
Даже эрр Виталис Эрсон на это увлечение племянницы рукой махнул.
Хочется ей с пяльцами таскаться?
Пусть ее! Может, поспокойнее станет!
Диана и стала.
Пока эрр Расмус баловался с ней в постельке, эрра Розабелла вышивала на ее пяльцах все потребное, так, что работа продолжалась. Благородное же увлечение!
Вот и сейчас...
Диана сегодня ночью осталась без мужа. Иоанн еще вчера уехал на охоту, а ее с собой не потащил. Сказал, что весна, холодно, и вообще... жди меня в теплой постельке, дорогая. Ты еще не беременна?
Нет?
Приеду - постараемся побольше.
Диана согласно кивала, и думала, что постарается. Очень сильно трудиться будет, но в постели с другим человеком. А что? Может, ребеночку даже и на пользу будет, если он не от Иоанна зачат окажется, а от другого мужчины! Вон, от Марии у него сколько детей, и никто не выжил.
Вот и знакомые покои.
И эрра Розабелла, которая приоткрывает дверь в спальню.
Диана сунула ей вышивку, и скользнула в спальню, на ходу скидывая платье.
- Наконец-то! Я с ума сходила... как мне надоел этот мерзкий кусок сала! Возьми меня! Скорее!
В спальне было привычно темно. Диана и не сразу поняла, что... кто...
На запястьях красотки сомкнулись сильные пальцы.
- Свет.
Несколько секунд Диана просто хлопала глазами.
Она действительно была в спальне у эрры Розабеллы. Только вот в постели с ней был не Расмус, а....
- Иоанн?!
- Да, дорогая супруга. Вас что-то удивляет? Вы не рассчитывали увидеть этот мерзкий кусок сала?
Диана дернулась.
- Иоанн! Ты не так все понял!
- Да нет. Вот сейчас я все понял именно так, - Иоанн смотрел ледяными глазами. - Раздевайся. Догола.
- Иоанн!
- Выйди, Рене.
Колючка понятливо прикрыл дверь с другой стороны. Иоанн размахнулся.
Щека Дианы мгновенно вспухла.
- Мне еще раз повторить?
Второго раза Дианочке не хотелось.
- Ложись на живот. Вот так...
В этот раз Диане пришлось орать вовсе не от страсти. Иоанн был не просто груб, он мстил за свою обиду, так что... болело и здесь, и там, и вообще все, вплоть до волос, за которые ее безжалостно тянули в процессе...
Закончив свое дело, Иоанн встал с кровати. С брезгливостью посмотрел на супругу.
- Сейчас за тобой придет стража. Отправишься составить компанию своим родственничкам, в тюрьму. Через пару дней решу, что с тобой делать, но, наверное, казню.
И вышел вон.
Растерзанная и скулящая от боли Диана так и осталась лежать на кровати.
Потом к ней впихнули эрру Розабеллу, а та кое-как одела королеву. И их обеих потащили темными переходами, сначала к закрытой карете, а потом из кареты и в тюрьму.
Поговорить не давали. Истерику Дианы пресекли оплеухой, и ей хватило. Что толку тратить силы? Говорить надо было с Иоанном, а не с этими...
Но КАК?!
Как такое могло случиться?!
Боги, помогите мне!!!

***
- Все готово?
Глаза у Ханса были ледяными. И голос тоже. И вообще, месть подают холодной.
Внука он прощать никому не собирался, тем более, Иоанну. А чтобы месть не прошла даром, сосредоточил в нескольких приграничных городах своих людей.
Когда Иоанн помрет (вот горе-то, вот беда!) в городах начнутся беспорядки.
На трон сядет... там есть уже, кому сесть. Но прав у него маловато будет, чтобы удержаться, ему все силы потребуются, так что Ханс с него эти городки за помощь и возьмет, хороший кусок получится. Не весь Эрланд, конечно, ну так это дело наживное. Авось, Фридрих потом справится... геополитика спешки не терпит, чай, не девка на сеновале.
Под шумок и помочь можно претенденту на трон, кого из эрров прирезать, кого еще что... но это потом будет видно.
- Готово, - тейн склонил голову.
Его измененным отводилась в плане основная роль. Они уже с осени проказничали в Эрланде, разоряли поля, рвали людей и скот, кого-то поймали, кого-то так и не выловили...
Гиену, кстати, так и не нашли.
Брата Винса тоже, ни живым, что называется, ни мертвым.
- Вот и отлично. Через месяц, как дороги подсохнут, можно начинать.
- Да, ваше величество.
Ханс почувствовал головокружение, и невольно вцепился в стол.
- Оххх...
- Ваше величество, - тейн поддержал под локоть, налил вина в кубок и поднес к королевским губам.
Ханс поморщился.
Вино пахло слишком резко и ядовито, но пара глотков привела его в чувство.
- Уффф...
- Как ваше самочувствие, ваше величество?
Король постепенно отдышался, и качнул головой.
- Плохо. Но может, потом будет лучше, если твой фанатик не соврал.
- Брат Тома не соврал, ваше величество. Но изменения и правда занимают определенное время.
А еще ты стар. И болен. И выдержишь ли ты их - один Многоликий ведает. Тейн об этом промолчал, только некоторые вещи и не надо вслух произносить. И так всем все понятно.
Только Ханс и так на многое не рассчитывал. А если уж все равно помирать... возьмет, да и рискнет! Что он теряет-то?
Даже если еще года три-четыре он добавочно получит, уже хорошо будет, а может, и больше выйдет?
- Ах да! Что там с конклавом? Не признали еще эту рыжую девку?
Конклав аккурат вчера и собирался для решения общих вопросов, так что вопрос был логичен. Можно все из первых рук узнать.
- Нет, ваше величество. Предстоятель сказал - год, вот и ждем этот год. А то, может, и побольше получится.
- Вот как?
Тейн мялся недолго.
- Вполне возможно, что королева Мария жива.
Ханс только плечами пожал.
Ну, может и такое быть. Но как она докажет, что не самозванка? Нет, об этом можно и не думать. А через месяц-полтора и думать будет незачем. Настоящая или самозванка - уже никого интересовать не будет. Власть сменится, и ори под забором, сколько влезет. Кто тебя слушать-то будет, будь ты хоть трижды королева? Пристукнут по-тихому, да и все дела.
Но на всякий случай Ханс это учтет в планах. Королева, говорите?
Один раз тебя, королева, уже похоронили. Ну и второй раз закопают, не поленятся. За Вернера.

***
- Эрр Виталис Эрсон, вы арестованы.
Эрр Леонидас Торган не улыбался. А хотелось.
Впрочем, он это вечером сделает, и посмеется от души, выпьет за такое хорошее событие. Арестовать Эрсона!
Да поделом тебе, гнида болотная, сколько ты у людей крови за эти месяцы попил... поди, сто болот с комарами не справятся!
- ЧТО?!
Канцлер пребывал в полном шоке. И только когда его грубо выдернули из-за стола, повели по коридорам дворца, опомнился.
- Ваше величество!!! ЗА ЧТО!?
Вой был такой, что его, поди, на границе с Фарданией услышали. За что?
За все хорошее... с-скотина! За подсунутую племянницу, за королевское настроение, за... просто - за все! Чего тут перечислять?
И за бывшее получишь, и за будущее, и за сбывшееся, и за НЕсбывшееся. Столько огребешь, что на своих двоих не унесешь!
И то же самое происходило по всей столице.
Стража входила в дома семейства Эрсон, всех арестовывали, всех препровождали в тюрьму... по иронии судьбы в ту, в которой сидел Димас Бустон. И Виталиса в первую очередь. Единственный, кого не нашли - Валент Эрсон. Куда-то он умудрился подеваться...
Ничего, дальше Эрланда не убежит, в розыск его уже объявили, дальше видно будет.
Его величество на вой не вышел, занят был. Изволил пьянствовать с шутом. Злобно напивался, глядя на чернильницу.
Понятно, Диана останется в тюрьме, но... не беременна ли она?
Придется ждать месяц, потом, чтобы ее еще повитуха на всякий случай осмотрела, да не одна, а уж потом выносить приговор. Хотя чего тут приговаривать?
Казнить ее к растакой-то матери!
Стерва!
Ей сам король честь оказал, а она...
Так что вопли Эрсона приходились в пустоту. Ори, не ори...
Его величество Иоанн ничего и никому прощать не собирался. Вот еще не хватало!

***
Эрр Расмус Вейнард даже опешил, когда к нему в дом ворвалась стража.
- Что... как...
Стражник молча протянул ему документ.
- Эрр Вейнард, вы арестованы приказом короля.
- К-как?
Дураком Расмус не был, так что первая его мысль была... Диана!!!
Вторая - бежать!
Третья - соберись, а то потом и собирать будет некому!
Расмус кивнул.
- Я не знаю, что именно требуется его величеству, но я повинуюсь. Куда мы отправляемся? Ах, в королевскую тюрьму? Что ж... я верный слуга короля. Единственное... вы позволите мне переодеться? В этом будет холодно, я не знаю, когда разберутся с моим делом, а в тюрьме, наверное, сыро? Не хотелось бы мне простыть!
Мужчины переглянулись.
Что ж.
Эрр Вейнард выглядел спокойным, говорил рассудительно, резких движений не делал. А если так, можно и послабление какое допустить. Да и золотая монета у него в руке блеснула так... завлекательно. И вторая тоже.
- Переодевайтесь, эрр Вейнард, - согласился десятник. - Один из моих людей пойдет с вами. Так положено.
Расмус кивнул.
- Конечно, эрр...
- Исс Рутан.
- Простите. У вас благородное лицо и манеры, я верю, что король не оставит вас своими милостями. Вы достойны титула эрра, - польстил Вейнард.
Стражник расплылся в улыбке.
- Благодарю, эрр. Эско, сопроводи эрра, пусть переоденется.
- Да, конечно.
- А вы, пока не соблаговолите ли горячего вина с пряностями? - предложил Расмус. И коснулся колокольчика, вызывая слугу.
- Подай эррам горячего вина. И побыстрее, не надо заставлять никого ждать! И закуску... не стоит пьянеть в такое время.
Слуга поклонился и вышел.
Расмус и следующий за ним Эско тоже вышли.
Расмус честно отправился в свою комнату. Нашел теплое белье, тунику, плащ... слуга занят, да и привык господин сам одеваться. Сапоги, вот...
Вел он себя вполне спокойно, а когда оделся, посмотрел на Эско.
- Я готов.
Расслабившийся стражник повернулся и направился к двери.
Тут-то Расмус и прыгнул.
Удар!
И стражник оседает на пол. А Расмус, вытряхнув все самое ценное из шкатулки в карман... о, рубин на цепочке! На шею его! И...
И алая вспышка разрезает комнату на две части.
И человеческую жизнь - тоже.
Когда минут через десять стража поднялась в комнаты Расмуса, там никого не было. Только тело Эско - Расмус ударил его слишком сильно, и душа улетела к Многоликому.
Конечно, стражники тут же принялись обыскивать дом, и пустились в погоню, но - безуспешно. В итоге они арестовали слугу, забрали тело Эско и отправились за взбучкой, которую им, безусловно, устроит начальство.
А на крысу, которая пряталась в одном из шкафов никто и внимания не обратил.
Крыса же?
Крыса. Мало ли таких по столице бегает, что четвероногих, что двуногих. Пфу!

***
На борт корабля Мария всходила с заметной опаской.
Стошнит?
Как вообще у двуипостасных с морской болезнью?
Тина уверяла, что ей ничего не грозит, но это в теории. А что там на практике будет?
Конечно, никому Рикардо свою королеву не доверил, и по суше путешествовать не разрешил. Честь честью погрузил всех на свой корабль, и медленно, осторожно, в сопровождении большой свиты и прижимаясь к побережью - мало ли, шторм налетит, отправился в столицу.
Королеве он уступил свою личную каюту, а сам перебрался в гамак у ее дверей.
Мария, конечно, видела его взгляды. Только вот сама она их не поощряла до такой степени, что Тине даже стало интересно. Та и завела об этом разговор, прогуливаясь по палубе с утра. А что? Морской воздух, моцион, для ребеночка очень полезно. Вон какой лось растет!
Кормила его Мария, кстати, сама.
Да-да, все двуипостасные кормили детей только сами. Что-то там такое было в материнском молоке, важное и нужное. Грудь у них практически не обвисала, вообще проблем со здоровьем было на редкость мало. Просто для формирования в дальнейшем второй ипостаси нужно было материнское молоко. Это уж потом, когда двуипостасных не осталось, эрры принялись дурить. Грудь некрасивая, эрре не подобает...
Мария таких глупостей не понимала, и слышать не желала, Тина тоже, так что две женщины легко нашли общий язык. И разговаривали они давно не как королева и подданная, а как две подруги. Тем более, что похудевшая и сильно помолодевшая Тина выглядела как бы не сестрой своей собственной внучки. Да и Марии больше двадцати лет ни один враг не дал бы. Даже если очень повредничать.
- Мария, а как ты к Рикардо относишься?
Мария не стала делать вид, что ничего не понимает. Просто пожала плечами.
- Хорошо. Он умный, красивый, с ним легко общаться...
- Ты мне зубы не заговаривай. Он на тебя так смотрит, что юбки скоро дымиться начнут, а ты его на расстоянии держишь. Совсем он тебе не нравится? Так давай я намекну мужику, пусть не надеется ни на что?
Мария вздохнула.
- Намекни, пожалуйста.
- А чего убедительности в голосе не слышно? А?
- Тина, а чего ты от меня хочешь? Я своей судьбе не хозяйка, у меня муж есть. Законный, между прочим.
- Иоанн-то? А у него и вторая жена есть. Тоже законная.
- Это его проблемы. А я за себя отвечаю, а не за него. Не за его ошибки.
- Подозреваю, что он так не подумает.
- Плевать мне, что он подумает. Это ему надо меня сейчас бояться. Но... я не хочу подставлять Рикардо. Ты думаешь, он сейчас спокойно откроется мне, а потом примет отказ и будет смотреть, как я и Иоанн... как мы будем вместе?
- А вы будете?
Мария растерла руками лицо. Словно паутину стирала, противную, липкую, гадкую...
- Тина, а КАК это должно выглядеть? Просто - как? Мой сын, нравится мне это или нет, от Иоанна. И дочь. И у них есть все права на Эрланд. Это у меня нет прав на загулы и любови, я не могу подвергать их опасности. Стоит кому-то только предположить, что маленький Алекс не от Иоанна...
- Все равно ж предположат.
- Знаю. Но если этому не будет подтверждения, рано или поздно злые языки утихнут.
- Сомневаюсь.
- Я тоже. Но есть и другие причины. Я не имею права подвергать Рикардо опасности. Вообще. Думаешь, Иоанн потерпит соперника?
- Никогда.
- И что ждет любого мужчину, которого заподозрят в связи со мной?
- Казнь.
- Вот ты и ответила на свой вопрос.
- А ты на мой не ответила. Нравится он тебе, так ведь?
- Нравится, - проворчала Мария, понимая, что вредная кошка не отстанет. Порода такая... пока все не выкогтит, не успокоится. - Только не вздумай ему об этом говорить голову оторву.
- Слова не скажу.
Тина и не собиралась.
Рикардо сам все отлично слышал, даром, что находился далеко на мостике. Ветер просто был удачный, а двуипостасные, к чему не привыкла Мария, и видели, и слышали намного лучше обычных людей. А он так и вообще... наверное, у морских змеев особо чувствительные уши.
Он нравится королеве!
Она за него просто боится...
Что ж! Тогда - держись, Иоанн! Будете жить рядом, да и пусть! Но свою женщину я тебе не отдам! Найду как устроиться, надо только убедить Марию, что не стоит волноваться за здоровущего морского змея.
Он ей нравится!
И Рикардо улыбнулся совершенно идиотской улыбкой влюбленного человека.

***
- Ваше величество, - в эту минуту Рэн Тори склонялся до земли перед Саймоном Картенским.
Бертран повторил его жест.
- Ваше величество...
Саймон взмахнул рукой, разрешая им подняться.
- Присаживайтесь, эрр Тори, исс Тук. Феликс написал мне, умоляя вас выслушать. Есть нечто, что он не рискнул доверить бумаге... что это?
Мужчины переглянулись. Посмотрели на телохранителей.
- Ваше величество, насколько вы им доверяете? - вежливо поинтересовался Бертран.
Саймон поднял брови.
Наглость, конечно. Но... это исс. И видно, что спрашивает он не из пустого любопытства.
- Я доверил им свою жизнь. Этого мало?
- Простите, ваше величество. Я задал глупый вопрос. Безусловно, вы сумеете обеспечить тайну... на какое-то время, - поклонился Бертран. - Эрр Феликс действительно не мог написать о таком, потому что вы могли не поверить. А кто-то другой мог и перехватить письмо... Вы позволите?
- Позволяю, - кивнул Саймон, глядя, как Бертран отходит в другой угол комнаты. И минуту спустя...
- Б...!!!
Иногда и королям материться дозволено. Даже нужно.
Хитрый крупный лис встряхнулся, подошел к Саймону, позволяя ощупать себя и потрепать за холку, нарочито поджимая хвост и прижимая уши... этакое лисье воплощение покорности.
- Двуипостасные, - обалдел один из телохранителей. - Вернулись!
Потрясение было так велико, что заговорила даже эта сумрачная королевская тень. Впрочем, Саймон не разозлился, самому плохо было.
- И... и ты?
- И я, - кивнул Рэн. - Только я крупнее, мне тут места не хватит.
- Многоликий, воля твоя!
На этот раз потрясения было поменьше. Саймон начал смиряться.
- Как это произошло? Перекинься и рассказывайте. Именно это Феликс не доверил бумаге?
Бертран ударился о пол и встал на ноги уже человеком. Отбросил с лица прядь волос.
- Да, ваше величество. И должен сказать, что все началось с вашей сестры.
- Мария!? Она ТОЖЕ?!
- Ваше величество, ваша сестра очень красивая гюрза.
Такого мата-перемата стены старого дворца давно не слышали. Пожалуй, со времен ремонта... тогда рабочие совершенно случайно на кого-то комод уронили. Ну, вот его величество и доказал, что благородные во всем выше обычных людей. Грузчикам до него было очень далеко.
Саймон внимательно слушал.
Два часа слушал. А потом, когда Рэн продемонстрировал частичный оборот, и по лицу его побежала алая чешуя, поднялся с кресла.
- Так... мне надо это очень серьезно обдумать.
Рэн и Бертран молча встали и поклонились.
- Воля вашего величества - закон.
- Надеюсь, вы сможете задержаться на один день? Обещаю, вы потом наверстаете это, я прикажу, вам дадут лучших коней, и корабль.
Рэн поклонился.
- Да, ваше величество. Безусловно. И мы будем вам очень благодарны. Я буду...
Саймон взмахнул рукой.
- Я склонен верить в рассказанное вами. Действительно, рыбаки жалуются, а если будет еще и остальное, о чем рассказала сестра... плохо будет всем. Я не люблю Шагрен, не стану отрицать, но если дело обстоит именно так, я не могу допустить его гибели.
Рэн молча поклонился.
Такое отношение он понимал, это правильно, это разумно. Король заботится о своей стране, но он и человек тоже. И... может, он тоже в чем-то дракон. Есть в нем нечто родственное.
Хотя чего удивляться, ее величество же обрела вторую ипостась, было бы удивительно, окажись ее брат иным? Вслух Рэн, правда, ничего не сказал. Да Саймону и не надо было, сам не дурак.
- Располагайтесь со всеми удобствами, я прикажу, вам ни в чем не откажет. И... эрр Тори, я надеюсь, вы покажете мне своего дракона - целиком?
- В любой момент, ваше величество.
- Вечером. И когда я выставлю охрану, чтобы никто посторонний ничего не узнал.
- Как будет угодно вашему величеству.
Рядом потирал руки Бертран. Он уже знал, что попросить... надо же им как следует доделать сбрую на дракона?
Надо! А тут и отказа не будет!