***
- Б...!!!
Мушаши бесновался так, что к нему подойти было страшно. И было - отчего!
Дракон улетел, а подробности... он сам не успел их узнать!
Сам решил, что ни к чему... у него есть готовый дракон, остальное - дело техники. И мог бы, мог! Но... откуда вообще взялась эта бешеная шавка?
Что это лис - Мушаши так и не понял. Не так уж часто он видел подобных зверей, да и к чему? На Шагрене и лис-то немного было...
Храм разрушен.
Палач мертв.
А что теперь будет с вулканом?
Люди тушили пожар, люди занимались своими делами, разумно не подходя к императору, и это было правильно. Он бы сейчас кого угодно казнил.
За что?
А было б за что, тут бы и пепла не осталось.
Что делать?! Что делать-то?!
Император вульгарно бился в истерике, и не замечал взглядов, которые на него бросали люди. Не слышал шепотков. Не думал о сплетнях, которые уже завтра поползут по Шагрену - не остановишь. Длинные, жирные, как дождевые черви, и не будет рядом Ишуро Тори, чтобы рассказать, предостеречь, шепнуть словечко... не будет рядом никого.
А дальше - кто знает?
Вера в Императора была основана на его происхождении, на том, что он - дракон. А тут же...
Дракон - улетел.
Храм разрушен.
И покатилось, от одного к другому, император-то у нас лишен благословения Многоликого, точно тебе говорю! Сам подумай, чтобы и дракон, и храм... откуда дракону-то взяться?
Точно, небось, император попросил, а Многоликий и отказал... а может, еще и чего похуже было?
Скажем, если это не самец дракона, а самка... кто ж ему там под хвост-то заглядывал? И говорят, что император с драконом пытался... ну, того! Ящера изнасиловать!
Как?
А, неважно, как именно! Ты дай намек, а человеческое воображение с остальным преотлично справится! Так что пошли слухи, и закачался престол под Мушаши, и к чему это приведет... да кто ж знает?
Но вот прямо сейчас Император о таком не думал. Вместо этого он проорался, успокоился и принялся отдавать приказания.
- Узнать, куда улетел дракон! Проследить! Доложить мне!
Что можно предпринять против здоровой туши?
Но дракон же не может все время быть драконом! Он и в человека должен оборачиваться, он же не улетит вот так с Шагрена! А если он будет человеком... его можно поймать, схватить, можно еще раз все это проделать... да, он будет осторожнее! Но и Мушаши тоже будет умнее!
- Вернуть в столицу всех Тори! Поместить в тюрьму, пока не пытать, просто допросить.
Потом он сам выберет тех, кто дороже Рэну тори. Эх, поторопился он с ядом! А то Ишуро подошел бы для шантажа!
Придворные и стража кланялись и повиновались. А Мушаши мечтал кого-нибудь убить.
Проклятый Тори!
Как он вообще смел вот так нарушать планы Императора?! Одной казни за такое мало будет!
Негодяй...

***
Здоровущий дракон медленно пролетел над озером. Низко-низко.
Лис послушно отцепился, плюхнулся в озеро и поплыл к берегу, загребая лапами.
Дракон опустился на берег, на ходу превращаясь в человека и оседая на песок. Вот к нему и кинулся Бертран, сначала в образе лиса, а потом, на ходу перейдя в человеческий образ, и вовсе на четвереньках. А что? Так тоже удобно!
- Рэн!!! Живой!?
Рэн откинулся на мелкий белый песок, вот как был. Выдохнул.
- Кажется, жив, Берт. Благодаря тебе.
Бертран понял, что вот прямо сейчас умирать никто не собирается, и перевел дух.
- Хорошо! - Теперь можно было даже на ноги подняться. - Есть хочешь?
Рэн сверкнул глазами.
- А есть?
- На пока, пожуй! - Бертран вытащил из сумки несколько галет. И прибавил к ним флягу с элем.
Рэн благодарно кивнул.
- Император сказал, что отравил меня. Но я должен выжить. И Ишуро он отравил.
- ...! ...!!!
Бертран не отличался вежливостью, и императора минут пятнадцать крыл последними словами, пока Рэн не махнул рукой.
- Ладно тебе! Я и сам тоже виноват!
- В чем?
- Думать надо было! Ты ж меня предупреждал! А императору захотелось на себя благословение Многоликого перетянуть... тварь!
- Если он собирался так сделать, значит, раньше это уже было. И получалось, - логично отозвался Бертран. - Хорошо еще, наши ничего не знают. Точно не расхлебали бы!
Рэн кивнул.
Ну да.
Если бы в Фардании, в храме, узнали о таком... наверное, это не всегда можно? И не со всеми? Но лучше даже не думать. И не рисковать...
Вот еще бы эти сведения ни к кому другому не попали!
Как оказалось, Рэн и Бертран думали в одну и ту же сторону.
- Как ты думаешь, где могут хранить такие записи?
- Думаю, в императорском дворце. В каком-нибудь тайнике. А может, и доверили кому...
- И кто об этом может знать?
- Сам император. Может, наследник... я не уверен.
- М-да. Поди, поймай того императора! И пока еще из него что-то вытряхнешь... а наследник кто?
Рэн развел руками. Вот не задумывался.
И предложил другое.
- Берт, давай я тебя с дедом познакомлю? Подождешь у него, а я хочу посмотреть на вулкан.
- Зачем?
- Это мой остров. Пусть император так поступил, но я дракон. И я рожден на Шагрене.
- Можешь тут же и помереть, - съязвил Бертран. - От избытка благодарности. Ты серьезно собираешься помогать людям, которым на тебя плевать? Которые радовались бы твоей смерти?
- Они просто не знают ни о чем. И... - Рэн коснулся рукой груди. - Берт! Они забрали камень!
- Это только у императора получить можно. Наверняка, это он.
- Интересно, зачем ему?
- Может, он помогает? Ее величество до такого камня дотрагивалась, но она сейчас и сама по себе может обращать людей, и без него...
- Наверное. Знаешь... и пусть! Пусть камень остается здесь! Вдруг да найдется достойный?
- Достойный чего? Казни на алтаре? Нет уж, эту ценность забрать придется, - строго поглядел Бертран. - Ты подумай, кто помешает императору еще кого-то отправить за ее величеством? Или за другими людьми? За мной? За тобой?
Рэн поник, как сломанный цветок.
- Никто. Ты прав. Камень надо забрать, императора надо расспросить, но я даже не представляю, КАК это все можно сделать?
- Придумаем, - отмахнулся Бертран. - только давай по очереди? Сначала у нас вулкан, он точно ждать не будет. И если ты думаешь, что я останусь...
- Лисы - огню поддаются. А драконы - нет.
Берт осекся. Ненадолго.
- Я могу подождать неподалеку. В безопасном месте.
- Рядом с вулканом таких не бывает. Вообще. И если что-то пойдет не так... помнишь? Королева Мария рассказывала и про вулканические газы, и про фонтаны из грязи и пепла, и про лаву, которая может двигаться быстрее или медленнее...
Бертран помнил.
- Хорошо. Я могу подождать чуть подальше.
- У деда. Пожалуйста, Берт, мне так и за тебя, и за него спокойнее будет.
Бертран вздохнул, посмотрел на друга...
- Грызи галеты. А я пойду, может, зайца поймаю? Не на голодный же желудок к твоему деду лететь?
Здоровущий лис развернулся к человеку хвостом и отправился на охоту.
Рэн наблюдал за ним, пока Бертран не скрылся в кустах. Точно, что-то он хвостом крутит. Но... если бы не друг, и Рэна бы уже не было. Так что пусть Бертран решает сам. На то она и дружба.

***
- Что?!
Диана взвыла так, что, наверное, Иоанн во дворце услышал.
- Раздевайтесь, ваше величество. Его величество приказал вас осмотреть, и убедиться, что вы не ждете ребенка!
- Я... я жду! - тут же ляпнула Диана. - И можете передать Иоанну, что из-за его жестокого отношения, я потеряю малыша!
На явившихся повитух, общим числом четыре штуки, ее речь не произвела никакого впечатления. Ребенок?
Это еще посмотреть надо!
- Раздевайтесь, ваше величество, и ложитесь!
- Нет! - взвизгнула Диана, топая ногой.
- Ваше величество, - вмешался комендант. - В противном случае у меня приказ от его величества. Он распорядился раздеть и уложить...
Вообще, Иоанн заявил, что можно еще и поиметь - до кучи, но тут уж не стал бы рисковать сам тюремщик. От греха...
Вон, эрра Вейнарда до сих пор найти не могут! А ищут явно не чтобы поблагодарить и руку пожать! Кто его знает, что там дальше будет? Похоть потешить - это один раз, а расхлебывать всю жизнь придется.
- Давайте я помогу, ваше величество, - подсунулась эрра Розабелла, которую тоже допустили до королевы. Не самой же Диане одеваться - расчесываться, платья-то у нее даже самые плохие, а все же королевские, со шнуровкой сзади, которую сама и не затянешь, да и волосы шикарные.
Диана топнула ногой еще раз, но на присутствующих и это не подействовало, так что пришлось раздеваться до нижнего платья и укладываться на стол к общему гневу красавицы. Мало того, что унизительно! Так еще и больно, и туда лезут, и сюда, и вообще - везде!
И ей приходится все это терпеть!
Она - королева!
И вот, какие-то смерды...
Мысль о Марии, которая так же терпела все унижения от Дианы, красотке и в голову не пришла. Диана просто молча бесилась.
Повитухи смотрели долго, но наконец, одна из них вынесла свой вердикт.
- Не беременна.
Остальные переглянулись и согласились.
- Да, пожалуй.
- Уверена, что через пару дней она кровь уронит...
Крови у Дианы были за пару дней ДО того, как ее Иоанн застал. Вот потому и не получилось у красотки забеременеть. Но какое это имело значение - сейчас?!
- Вы неправы! Вы все врете! Иоанн вам приказал убить меня с ребенком?! - заверещала Диана, краснея и топая уже двумя ногами.
Повитухи переглянулись. И старшая из них развернулась к двери.
- Королю мы свое мнение доложим, - сказала она коменданту. - Ее величество не беременна.
И уже совсем тихо, для подруг.
- Не пошла подлюге на пользу смерть законной королевы.
Хорошо, за подлыми бабами дверь закрылась, а то бы Диана точно на них кинулась.
Что значит - подлюге?!
Кто тут законная королева?!
Как они вообще смеют?!
Вопросы остались без ответа, а эрре Розабелле пришлось успокаивать полноценную истерику. Хотя так и тянуло надавать дуре оплеух.
Приличные бабы чуть не от ветра тяжелеют, а эта с двумя мужиками спала - и без всякой пользы! Как есть - дура!

***
Получив отчет от повитух, Иоанн позвал к себе шута.
- Вот так, Рене. Не беременна она...
- Радоваться надо, Иоанн. Когда б она была беременна... чей бы ребенок-то был?
Иоанн понурился, рука сама потянулась за кубком с вином.
- Знаю. Но Рене, за что?! Я ее так любил! Я бы все для нее сделал! Вообще все!
Колючка вздохнул.
- Что ты хочешь с ней сделать - теперь? Иоанн?
- Казню.
- Дианку?
- Да.
Слово упало, как камень. Тяжелый, могильный...Рене не выдержал.
- Может, дашь ей шанс? Ну, шлюха... если за это казнить, половину двора придется перерезать. Да и ты жене верность не хранил!
- Я мужчина! Это другое!
- Другое. Тебе не рожать, это так, но казнить-то идиотку зачем? Отдай ее в монастырь, и пусть там живет, а сам будешь приезжать, навещать ее?
Иоанн подумал пару минут. Потом качнул головой.
- Я не имею на это права. Понимаешь, мне нужен наследник! Нужен! И если Дианка вот так решила поступить... а если... когда я еще раз женюсь? Я не могу простить измены мне! Измены государству! Мой наследник мог оказаться от другого мужчины...
- Не оказался же, - буркнул Рене, понимая, что не отговорит Иоанна. Куда уж там!
Оскорбленное самолюбие и растоптанное самомнение - жуткое сочетание. И ведь сам все отлично понимает, но вот, взыграло! И теперь ждет несчастную дурочку плаха!
За что?
А вот за то самое. Которое надо бы при себе держать, а не размахивать ценным местом перед разными всякими!
- Она ведь даже и не поймет, за что с ней так!
- Другие поймут. Поумнее.
Колючка подумал, что в чем-то Иоанн прав. Диана не поймет, а вот если он еще с кем-то свяжется... трижды и четырежды бабы подумают, перед тем как изменить.
Нет, не получится его отговорить. Тут и надеяться не на что.
- Когда?
- Суд через три дня. Казнь через пять дней. Этого будет довольно.
- Иоанн, и все же! Ты не ловил ее на мужике... да, мы знаем, но лично ее в постели с другим не видели. И Вейнард где-то бегает. Может, не стоит?
Иоанн вздохнул.
- Ты и сам все понимаешь, Рене. Иди, а? И так тошно...
Рене взял, да и пошел. К казначею.
В углу, никем не замеченная, пискнула серая крыса.

***
Эрр Вейнард больше ничего не мог.
Крысой-то он стал. А вот что дальше?
Куда дальше?
В человека он обернуться не мог. Рассказать о себе - тоже. Вы вот часто с крысами беседуете? Нет?
Обычно крыс пришибить пытаются, уж больно неприятное животное. *
*- время тех, кто держит симпатичных крысявок в клетках еще лет пятьсот не придет. Прим. авт.
И что оставалось делать Вейнарду?
Да только одно! Он пробрался во дворец.
Сложно ли жить крысе? Крупной, и одаренной человеческим разумом? Да не особенно!
От котов и людей всегда можно удрать, пищу - найти, нору или выгрызть самому, или просто забиться куда-то поглубже. Так что Расмус не страдал. Но вот все остальное...
Он отлично понимал, что чудом избежал смерти. Но... лучше ли жить крысой?
Хотя сегодня...
Лучше.
Диана, бедная глупая красивая Диана... дурочка... да, он пользовался ее телом и ее титулом, но все равно - жалко же! Может, пойти и навестить ее в тюрьме?
Расмус печально вздохнул.
Можно и пойти, и навестить... только вот Диана ненавидит крыс и боится их. Визгу будет столько, что Иоанн услышит. Может, просто сходить?
Или лучше после суда?
Через три дня...
Крупная серая крыса сидела за шкафом и страдала. Расмусу было безумно жалко Диану.

***
- Алесио, давай попробуем короля отговорить? Ну, глупо же! Понимаю, гнать со двора Виталиса, понимаю, того же Вейнарда подвесить за бубенцы! Но эту сисястую дуру-то за что? У нее на лбу было написано: 'шлюха'.
- Вот, за слишком частую смену клиентов, - ехидно отмахнулся Алесио.
- Шлюхи верность хранить не могут. Вообще. Ты же понимаешь!
- Диана тоже понимала.
- Да что она там могла понять, там вместо ума сиськи выросли!
- Все она отлично понимала, Рене. Просто думала, что пронесет, а вот, не пронесло.
- То есть ты мне помочь не хочешь. Правильно?
- Абсолютно.
Рене качнул головой.
- Я думал, ты будешь на моей стороне.
- Подумай о королеве Марии. Ей тоже было плохо и больно.
Рене подумал. Только вот...
- Может, стоит тогда наказывать Иоанна, который и заварил всю эту кашу?
- Так его и наказывают, Рене. Ему сейчас больно?
- Да.
- Вот. Он привязан к этой дуре, так что все справедливо. Может, еще и мало ему.
Рене покачал головой, но спорить больше не стал. Если бы Ихорас поддержал его, были бы шансы. А так... на нет - и результата не будет. Один Колючка точно не справится.
Разве что Розабеллу навестить?
Пожалуй, это имеет смысл. Эрру Розабеллу казнить никто не собирался. Выпороть, лишить титула, отставить от двора, отправить в монастырь - это реально могло быть. И было за что.
У тебя королева в блуд ударилась, а ты молчишь и способствуешь?
И не надо рассказывать, что король бы не поверил, что не было у тебя возможности все предотвратить, не допустить... была! Пошла бы ты к эрру Виталису Эрсону.... Уж ты бы прошла, точно! И никакого блуда!
Диана на тебя и не гневалась бы, она туповата, она бы просто не поняла, кто ее выдал. А ты что творила?
Так что кнут и монастырь тут по справедливости. Вот и Дианке бы того же в самый раз. Но...
Может, если она себя правильно поведет на суде? Тогда будут шансы?
Стоило попробовать.

***
Мужчина довольно потирал руки.
Фигуры вышли на нужные клеточки.
Скоро, очень скоро, настанет время снимать с доски короля. А пешка, наоборот, пройдет в короли. Так не бывает в играх?
А в жизни бывает еще и не такое. Особенно, если все правильно рассчитать, подготовить, проплатить...
Убираем Диану, убираем Эрсона...
Пошел последний отсчет.

***
Император пребывал в самом пошлом бешенстве.
Да-да, и тем злее оно было, чем больше он понимал, что его переиграли.
Понятно, с ним никто и не играл, но обидно же! Знаете, КАК обидно?! До ужаса, до соплей зеленых, до крика и кровавых слез из глаз... Мушаши привык, что ОН - первый после Богов на Шагрене. А Боги обычно молчат, они скромные. А тут вдруг...
Может, и не было бы так обидно, если бы не семейство Тори. Если бы кто-то с материка, если бы чужаки, круглоглазые... Многоликий являл им свою благосклонность, мог и еще раз явить. Это бывало.
Но чтобы шагренец?!
А почему не Мушаши?!
Чем этот Рэн Тори достойней императора?! Как вообще может такое быть?! Почему не разверзается земля, почему не поглощает негодяя, как могут смотреть на такое предки?!
Это против всех законов, обычаев, установлений... так просто нельзя!
Но ведь есть же!
И это осознание было мучительнее всего.
Мушаши понимал, что даже сделать с драконом ничего не может. Ну... почти.
А потому позвал к себе начальника стражи.
- Сэйто! Я хочу знать, где увидят дракона!
Сэйто Коши, назначенный вместо горькой памяти Ишуро Тори, решил не задавать лишних вопросов, и поклонился.
- Мой император, дозволено ли мне доложить?
- Слушаю?
- До меня дошли слухи, что дракон полетел к вулкану.
- К вулкану?!
- Да, мой Император!
Мушаши махнул рукой, приказывая Сэйто убираться, и зашагал по тронному залу, не в силах усидеть на троне.
Тори, проклятый Тори, что тебе надо у вулкана?!
Что ты там потерял?!
Чего ты хочешь добиться?! Зачем лезешь к вулкану?!
Самый простой ответ - из желания помочь, Мушаши и в голову не пришел. Вы вообще о чем? Кому помочь?! Крестьянам, что ли?!
Вот еще глупости!
А кому еще можно помогать на Шагрене? Императору тоже вряд ли, не будет он помогать, после того, как Рэна хотели убить... Мушаши понял бы налет на свой дворец, понял бы, попытайся Тори его убить.
Разрушить дворец.
Да просто спалить пару деревень, были в хрониках и такие вещи! Но... но чтобы вот так?!
Зачем он полетел к вулкану?
Неужели он хочет уничтожить ВЕСЬ Шагрен?!
Мушаши снова заметался по комнате. А потом приказал Сэйто готовить корабль. Императору угодно проплыть вокруг острова и посмотреть на вулкан.
Дракон?
А что - дракон?
Катапульт на корабле достаточно! Авось, не пролетит мимо!
А может, и... и просто мимо пролетит? Стрелометы на кораблях тоже есть!
Так что...
Ты еще пожалеешь, Рэн Тори! Ты горько пожалеешь! Император охраняется Богами, а ты унизил императора, значит, ты унизил и богов! И они тебе за это жестоко отомстят.
Моими руками, ну так что же?
Мушаши коснулся рубина на груди.
Опять накатил приступ злости. Почему Тори?! Почему не он?! Он ведь носил этот рубин всю жизнь... ладно, всю свою юность! И ничего!
А Рэн Тори только его надел... и кто еще там отмечен благословением Многоликого?!
Мушаши, не в силах обуздать свою ярость, подхватил светильник и грохнул его об пол. Увы, не помогло. Разве что маслом завоняло. И благовониями, еще сильнее.
Будьте вы все прокляты!!! НЕНАВИЖУ!!!

Глава 6

- Ваше величество!
Если чего Иоанну и не хватало для окончательной ярости, то вот оно!
К его ногам кинулись двое... и не будь девочка так похожа на свою мать, может, его величество и не вспомнил бы. Но - одно лицо.
- Маргарита?
- Да, ваше величество, - девчонка рыдала уже вовсе откровенно, размазывая слезы и сопли по красивому личику. Иоанн таких вещей не любил, а потому кивнул лакеям. Те и подбежали, и подняться помогли, и один из них даже платок протянул, от щедрот душевных... кстати оказался.
- Ваше величество, моя мать! Мой брат!
Ревела девчонка так, что и дурак бы заподозрил горе горькое.
Иоанн махнул рукой на придворных.
- Всем вон отсюда. Эрр... Рибоно, - кое-как припомнил он рогатого мужа. - Расскажи, что случилось!
- Ваше величество, - эрр Рибоно то ли поддерживал дочь, то ли прятался за ней, - случилось горе. Моя супруга и мой старший сын погибли при пожаре.
- Вот как?
Иоанн нехорошо прищурился, но к его ногам кинулась Марита Рибоно, посмотрела снизу вверх.
- Ваше величество, умоляю... не гневайтесь! Все знают, что моя мать... она не могла вас забыть, она стала злоупотреблять вином...
Иоанн даже приосанился чуточку.
А что?
Вот он какой, его даже забыть не могут!
Со слов Мариты получалось не то, чтобы лестно, но и не так плохо. Эрра Маргарита, не в силах забыть короля, топила свою тоску в вине и мужиках. Муж понимал, что бессилен с этим что-то сделать... не может ведь он сравниться с королем? Нет, не может. Вот и супругу утешить тоже не смог, пытался, чем свидетельством трое детей, но куда ему! Все же сорвалась супруга, на...любилась, напилась и уснула. А свеча, видимо, рядом оказалась, полетела на пол, начался пожар... эрру Маргариту просто не успели спасти. Кричали, да она, верно, пьяная и задохнулась. А старший сын жил рядом с матерью.
Дочку Маргарита меньше любила (Иоанн по-мужски оценил стати юной красотки, и ухмыльнулся, будешь тут меньше такой цветочек любить! Сама-то рядом с ней уже на розу не потянешь, на капусту, разве что), дочка жила с эрром Рибоно. Вот и уцелела. А флигель, в котором жила эрра Маргарита, выгорел дотла, спасти не удалось даже кое-кого из слуг.
Иоанн нахмурился.
Зло посмотрел на эрра Рибоно. С одной стороны, и сорваться бы на нем? С другой, вроде как и не за что?
- Ты уверен, что это не умысел?!
И не твой умысел?
Эрр Рибоно, хоть и побледнел, королевский взгляд встретил твердо.
- Ваше величество, мы с женой дружно жили, хоть и не как муж и жена, а все же Маргарита мне доверяла. Не было у нее врагов.
И мне такое ни к чему, не дай Боги ты прознаешь, потом - все.
Иоанн понял.
Подумал немного, кивнул на дверь.
- Я вас пока отпущу, но из столицы не уезжайте. Эрр Рибоно, я думаю, надо девочку представлять ко двору, присматривать ей хорошего мужа... я займусь этим вопросом.
- Благодарю!
Марита отца опередила, кинулась на колени рядом с королем, принялась целовать ему руку. Иоанн растаял.
- Не надо, девочка, не благодари, - даже соизволил дочку по голове погладить. И отпустил.
Правда, пока к себе шел, опять налился гневной яростью. Два сына... пусть бастарды, но два сына!!!
Да прекратится ли это когда-нибудь?
И еще Дианка... стерва! Я! Тебе! Доверял! А ты... как ты могла, дрянь такая!? Почему ты меня предала?!
Увы, ярость никуда не делась. Диане предстояло ответить за все. Хотя и так ее вряд ли что-то могло спасти.

***
Брат Тома смотрел в стену.
Тосковал.
Винно, его Винно... где же ты, любимый? Пока поиски не дают результатов! Где-то бегает зверь, в которого ты превратился? Что ты делаешь сейчас? Осознаешь ли себя? Узнаешь ли меня при встрече?
Вопросов было много, ответов мало, да и вина в этот раз не додали.
Тома коснулся колокольчика. Вообще-то так не надо бы, это монастырь, тут умеренность в почете, но... слишком тошно ему было. Слишком тоскливо.
- Еще вина!
Слугу он даже не видел, сидел спиной к двери. А потом на стол перед ним опустился поднос с кувшином, кубком...
- Поухаживать за вами, святой отец?
Голос был мелодичный и чуточку томный. Тома поднял глаза - и остолбенел.
Юноша был красив. Даже не так! Он был восхитителен, как грех, этакая тонкая порочная красота падшего бога. Черты лица, словно выписанные тонкой кисточкой, громадные темные глаза, волосы кольцами...
- Ты кто?
- Послушник Аруасий, святой отец.
- П-послушник?
- Да, святой отец.
Длинные черные ресницы дрогнули. И улыбка... у него такая улыбка... Тома невольно взмахнул рукой.
- Присядь, поговори со мной?
- Я боюсь, меня накажут за это.
Тома аж вспыхнул от гнева.
Накажут? Этого мальчика? Никому он такого не позволит! Вот еще!
- Присядь. Никто тебя и пальцем не тронет, обещаю.
Мальчишка все еще сомневался, но за стол присел, и вина себе налить позволил, и историей поделился. Хотя что там нового и удивительного? Семья бедная, детей много, вот и пришлось ему идти в монастырь, чтобы остальные хоть как, но прокормились. А в монастыре тоже, ведомо, не сахар. Присесть не дают, работать требуют целыми днями...
Мальчишка жаловался, а Тома слушал.
И думал.
Может, взять его к себе в помощники? Пока - на переписку текстов, может, еще на что - в личные слуги? Слуга у него был, но ему уж давно на покой пора, то не дозовешься его, то перепутает все...
- Аруасий, а ты грамотен ли?
- Нет, святой отец.
- Хочешь, научу?
Так оно и сложится постепенно. В личные слуги возьмет, грамоте научит, а там... кто знает? Сейчас-то можно... раньше бы Винс ревновать и ругаться начал, мальчишку выгнал, но Винс сейчас далеко...
И впервые о любимом человеке думалось без такой уж жуткой горечи на языке. Ну да... он был. Но ведь есть же и что-то другое? Наверное?
Чего не знал брат Тома, того ему и знать не над было. К примеру, что мальчишка не из крестьянской семьи, а вовсе даже из борделя. Да-да, из такого, где мальчиками не пренебрегают.
И что выкупил его оттуда лично тейн, видя печаль своей главной трудовой единицы. Загрустил брат Тома после утраты любимого, интерес к работе почти потерял. Понимал ведь, что найти на континенте одну гиену... это разве что чудо Боги явят. А они не такие уж и добрые. То есть - одиночество. И тоска, и печаль, и боль... хорошо, когда работа любимая, но ведь и что-то другое в жизни быть должно, кроме работы? Вот и пришлось искать тейну другой стимул для Тома. Нашел и условие поставил: десять лет труда на благо храма... да, задницей, ну так что же? Тут хоть клиент будет один и чистый, а в борделе то же самое, но...
Понятно, мальчишка согласился.
Но об этом брату и знать ни к чему было. Хватит и того, что его аккуратно соблазнят в ближайшее время. Пусть работает с огоньком, как и раньше...
Как же сложно с этими извращенцами!

***
Королевский суд - это не сорок человек. Это самые-самые близкие и важные сановники. Канцлер - Димас Бустон. Казначей. Кардинал. Ну и человек десять эрров, из самых родовитых.
Кто?
А король пальцем показал, вот и весь разговор. Чтобы убедились, что это справедливый суд, чтобы решение было принято консилиумом. И вообще, это не он тут самодур, это все приговорили.
Казнить, нельзя помиловать.
Запятые?
Неважно, где их ставить, если уже стоит плаха. Но Иоанн на всякий случай подстраховался.
Вот эрр Тарген, ему тоже изменила молодая супруга. Так что... ситуация.
Вот эрр Винлен, ревнитель строгости для женщин. Его бы воля - дамы сидели бы дома - и тихо! Какие там гулянья - выезды - балы - дворы? Женщине нужно любить мужа и рожать детей, остальное ее касаться не должно.
Вот эрр Грейн, просто женоненавистник. И ходят слухи, что мужчины ему нравятся больше.
Вот... и подобралась комиссия. То один, то второй...
Диану ввели стражники, сама она едва шла, обвисала на их руках. Правда, одета она была хорошо, эрра Розабелла постаралась, и волосы уложены, и даже лицо подкрашено, губы тронуты помадой, щеки румянами... та косметика, которая точно не растечется от слез и не превратит женщину в клоуна.
- Ваше величество, - канцлер, по долгу службы, встретил Диану, поклонился и проводил ее к маленькой скамеечке для обвиняемой. Выгодный ракурс?
С одной стороны, Диана смотрела на всех снизу вверх, с другой, все тоже смотрели. На виды и обширности, и открывалось там многое. Чуть не до пупка. Зеленое платье, расшитое золотом, очень шло Диане, подчеркивало и волосы, и кожу, но, как и все ее платья, было чуточку более открытым, чем стоило бы. Так... вырез сантиметров на пять поглубже, плечи наружу...
Иоанн тоже посмотрел, только вот почувствовал не возбуждение, а злость.
Стерва! Опозорила его на весь Эрланд, и теперь ждет пощады! А вот не дождешься!
- Ваше величество, - мягко начал канцлер. - Есть показания эрра Вейнарда о том, чем вы занимались. Скажите, пожалуйста, вы изменяли королю?
Диана, которую шут через Розабеллу уже успел предупредить, мол, нет никаких доказательств, замотала головой.
- Нет! Я бы никогда...
- Эрр Вейнард утверждает другое!
- Пусть он скажет мне это в глаза!
- И вы с ним не встречались... - Димас перечислял дни и часы, когда их видели вместе.
Диана слушала, потом пожала плечами.
- Нет, конечно. Как мы могли встречаться? Я замужем!
Действительно! Это же так мешает встречам в постели!
Судя по скептическим лицам мужчин, в добродетель Дианы никто не поверил. Тут и платье способствовало. Вырез, то есть. Надо было все добродетели до пупка не показывать, наверное.
- Тогда мы приглашаем первого свидетеля.
Заслушали гвардейцев. Выслушали слуг, которые, как обычно, видели все. Заявили, что побег эрра Вейнарда является неоспоримым доказательством его вины.
Допросили эрру Розабеллу.
Та все отрицала, мол, королева вышивкой увлеклась, вот и прибегала поговорить, о том, о сем... чего в кровать полезла?
А что такого? Кровать и кровать, ничего такого в этом нет!
А потом...
- Ваше величество, - встал с места Алесио Ихорас. - Прошу выслушать еще и мою свидетельницу.
И в комнату вошла женщина, которую Диана знала. Среднего роста, не красавица, немного полноватая, с большими карими глазами навыкате и жидковатыми волосами, но зато платье на ней было дорогое. Лилового бархата. И аметисты.
- ТЫ!!!
- Я, дорогая кузина, я, - согласилась эрра Полин. - Ваше величество, эрр Ихорас сказал, что я должна все рассказать, но я и так бы пришла. То, что делала моя кузина, недопустимо, это тяжким грузом легло на мою совесть... умоляю вас о прощении, и приму любую кару.
Иоанн посмотрел на Ихораса. Тот был невозмутим, как его предки-шагренцы.
На Диану.
- Гадина!!! - прошипела бывшая... да, уже практически бывшая супруга.
Интересно? Очень!
- Слушаем вас, эрра...
- Полин Аркон, ваше величество. К вашим услугам. Ваше величество, да будет вам известно, что в девичестве меня звали Полин Эрсон, я на полгода младше Дианы Эрсон. Мы воспитывались вместе, и даже спали в одной кровати.
Присутствующие не увидели в этом ничего такого.
Бывает.
Комнаты большие, кровати тоже, так что да, одна кровать, на два-три ребенка, полог задергивается, и внутри более-менее тепло. Конечно, мальчика с девочкой не положат, хотя если родные братья-сестры, то и так случается.
- Ваше величество, когда мне исполнилось тринадцать лет, я уронила первую кровь. И именно тогда эрра Диана меня начала развращать, - спокойно сказала эрра Полин. - Она приставала ко мне, гладила и трогала за всякие места, а я была младше и глупее, я не могла противостоять ей. Дошло вовсе уж до стыдного... до такого, что только муж должен делать с женой, а между двумя женщинами это противоестественно. Я начала понимать, что происходит что-то плохое... когда я пожаловалась, меня выпороли и решили тут же выдать замуж. Я не так красива, как Диана, меня даже ко двору представлять не хотели. Один из наших соседей, эрр Аркон, как раз лишился супруги, и заинтересовался предложением моей тетки.
- Поделом тебе, гадина! Чтоб тебя этот старик... - прошипела Диана так, что присутствующие задумались. Это еще кто тут гадина!
Полин развернулась к ней так, что лиловый бархат хлестнул, словно бичом.
- Не марай моего мужа своим гнусным языком, мразь! Он благородный и достойный человек... ваше величество, умоляю простить меня. Мой муж, увидев, в каком я была состоянии, принял меня в свой дом, он заботился обо мне и растил, и мужем и женой мы стали не так давно... я люблю его! Он самый добрый, самый благородный человек в мире! Он никогда не упрекнул бы меня этими грехами... и тут я узнаю, что Диана смеет обманывать вас! Это... гнусно!
Мужчины переглянулись.
Полин говорила искренне, это было видно, и отношение к ней поменялось. Действительно, ну что там - тринадцать лет? Маленькая еще. А вот Диана уже была постарше... виноват тот, кто начал.
И слова про мужа тоже пришлись по душе комиссии. Каждый представил себя на его месте, и даже чуточку позавидовал. Явно же, не по договору его защищают, вон, как глаза у женщины горят! Как бы не вцепилась!
- Я согласилась сюда приехать лишь для того, чтобы сказать - моя кузина порочна от рождения. Я знаю про служанок, которые ее ублажали, и знаю про лакеев, которых она приводила к себе.
- Она была девушкой, - жестко сказал Иоанн.
Полин посмотрела на короля весьма красноречиво.
- Ваше величество, можно быть девушкой внизу, и опытной женщиной в других местах, - тихо сказала она. - Диана порочна и сластолюбива, у нее это было в детстве, и есть сейчас. Но об этом судить не мне. Если комиссия прикажет, я назову имена, и можно будет вызвать этих людей. Они не станут отрицать содеянного. Прошу меня простить. Я... мне больно вспоминать о своей глупости. И я тоже виновата, наверное...
Плакала Полин некрасиво. У нее и нос краснел, и щеки пятнами тут же шли... Рене Демьен (вот вездесущая колючка!) подхватил эрру под локоток и повез прочь из зала. Да тут уже и добавлять ничего не требовалось, потому что Диана впала в истерику.
- Ах она... да стерва... да...
Визг раздавался такой, что даже король зажал руками уши. И прекратился только после того, как один из стражников выплеснул на Диану кувшин с элем. Принес, вот. И не пожалел для хорошего дела.
Истерика прекратилась.
Диана сидела перед комиссией, глотая ртом воздух, и выглядела, как дешевая трактирная шлюха. Какое уж тут платье - прическа? Какая косметика?
Пару слезинок она бы выдержала, но не кувшин спиртного.
Его величество прокашлялся.
- Думаю, мы видели и слышали достаточно. Уберите это с наших глаз долой. И... эрр Ихорас, кого хотела назвать эрра Полин? Не верю, что ты не знаешь?
- Знаю, ваше величество, - поклонился казначей. - Вот эти люди...
Судьба Дианы была предрешена.