***
Увы, эти вещи тоже пришлось утверждать Марии.
Казнь. Точнее - приказ о казни Исайи Рентского.
А что еще было делать с предателем-кардиналом? Правда, отец роман предлагал забрать с собой и предать суду Конклава, но теперь уже уперлась Мария.
Что значит - Конклав?
Гадить здесь будешь, а судить тебя будут там?
Дискуссии тут неуместны! Где ты насвинячил, там тобой и подотрут!
Права не имею?!
А вот это вообще не стоило говорить разъяренной женщине.
Иоанна она не любила, и если честно, сама бы с радостью угробила, но это - ОНА. У нее были причины, были возможности... и то! Если бы она это сделала, то как с покойным казначеем. Быстро, безболезненно и точно не стала бы отрубать голову, тащить ее на всеобщее обозрение, потом пытаться принудить несчастную девчонку Рибоно...
Анна, кстати, проплакала весь вечер.
Плохой ли, хороший, Иоанн был ее отцом. И иногда играл с детьми, носил малышку на плечах, улыбался... потом он ее предал, но это же было - потом! И серьезных последствий для Анны это не дало, это не Мария, которая умерла от боли!
Но об этом Маша Белкина промолчит.
А за слезы своего... да-да, уже своего ребенка, она не то, что с кардинала - с крокодила три шкуры спустит! И посторонняя помощь ей не понадобится.
Так что... суд был коротким.
Виновные в государственной измене приговаривались к повешению. Выслушивать их или допрашивать? Вот еще не хватало!
Единственное - Мария решила лично выслушать от каждого последнее желание. И от наемников, и от кардинала, и от тех придворных, которые помогали Ихорасу... да, и такие тоже были. Так что королевский фонд пополнился хорошей суммой и приличным куском земель после конфискации.
Все роды под нож Мария пускать не стала, но проглядела списки имущества, и недрогнувшей рукой откромсала в свою пользу... то есть в пользу короны, приличные куски. Ровно столько, чтобы оставшегося хватило на скромную жизнь, а на заговоры и наемников - уже нет.
Чем виноваты наемники?
А ты думай, куда наниматься!
Так что в камеру к Исайе Мария пришла лично.
Кардинал производил удручающее впечатление. Осунулся, похудел, глаза запали... Марии он обрадовался.
- Ваше величество, умоляю!!!
- Не стоит меня умолять, - подняла узкую ладонь Мария. - Кардинал, завтра за измену вас повесят. Последнее желание?
- ЧТО?!
Исайя Рентский был искренне уверен, что ему ничего не будет.
Ну, поругают.
Ну, отвезут в Фарданию, на Конклав. А там уж он справится. Бывает, ошибся, осознал и кается.
Нет?
Как - нет?!
- Завтра. Вас казнят, - еще раз повторила Мария. - Последнее желание?
Говорить с этой жабой не хотелось, только ногой раздавить. Мерзкий он... им даже Многоликий побрезговал. Вот, посол Фардании обернулся, а Исайя остался. Пусть теперь и отвечает за все, гад такой.
- Ваше величество! Я не...
Мужская истерика - зрелище гадкое. И женская-то очень так себе, на любителя, а уж когда в сопли, слюни и истошный вой ударяется мужчина, тут и вообще, куда бы сбежать?
Мария так и поступила.
Махнула рукой коменданту тюрьмы.
- Эрр Ленок!
- Да, ваше величество?
- Если этот человек не воспользуется правом на последнее желание, пусть так и остается. Мне безразлично. Если решит - сообщите мне.
- Да, ваше величество.
Мария развернулась и вышла, оставив кардинала кататься по полу и выть, словно раненый волк.
Зааааа чтоооооо!?
Не виноватый он, бес попутал!!!
Наемники, кстати, приговор восприняли спокойнее. Но у них и работа такая, сегодня ты, завтра тебя... два из них попросили заменить способ казни на отрубание головы, и Мария дала согласие. Еще несколько человек попросили позаботиться об их семьях. Что ж, Мария и это сделала, как обещала. Не разорят ее эти пенсии, а грехи у наемников, считай, списаны. Все закрыто приговором и палачом.
А кардинал?
Мария ему все сказала, остальное было только его проблемами.

***
Последнее желание он так и не высказал. Истерика перешла в глубокий обморок, ночью королеву никто беспокоить не стал, а утром и поздно было. Мария и на казни-то не присутствовала.
Как ей рассказали, Исайя опять орал, бился, но палача такими мелочами было не смутить. Два удара, петля - и виси, болезный.
Приговор был приведен в исполнение.
Уже потом Мария узнала, что по стране поползли слухи и сплетни. Большинство людей было уверено, что 'круто королева оглобли заворачивает!', но в целом, королеву одобряли. Почему-то народ не любил Исайю Рентского. Вот и не сочувствовал ему никто.
Помер?
Да и пусть его, правильно королева казнила за измену. И вообще, кардиналов много бегает, а королева, которую Многоликий благословил - одна. И вся наша.
Сказала - висеть, вот и виси себе, нечего короля убивать было.
Опять же, хорошая жена, за мужа отомстила, не стала ничего ждать. Тоже заслуживает уважения.
Народ был на стороне Марии, а остальное ее волновало намного меньше. Разве что...
Макиавелли, кажется?
Для народа лучше казнить десяток придворных, чем поднять налоги для каждого человека хоть на пол-гроша? Точно Мария не помнила, но смысл был именно такой.
И ведь прав был Никколо, стопроцентно прав. Опять по-его вышло.*
*- Мария не вполне права, точная цитата: '...люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества.'. Прим. авт.
Великий человек!
Вот как полезно знать историю!

***
Комната была та же.
И люди те же. Только на этот раз никто никого не душил, не давил, Аруасий просто вытащил из-под рясы тетрадь и передал ее мужчине. А тот преспокойно достал мешочек с деньгами и отошел на несколько шагов.
- Ты пересчитывай, я тетрадь посмотрю.
Взгляд в мешочек, взгляд в тетрадь... обмана не было ни с одной из сторон. И мужчина кивнул Аруасию.
- Хочешь, иди первым, хочешь, я пойду. Я тебя больше не побеспокою, но ты лучше сам думай, куда удирать. Тут скоро горячо будет.
- Почему ты мне об этом говоришь? - Аруасий людям не верил. Да и с чего бы? Человек человеку - волк, враг и корм, это всем известно.
- Мне на тебя вообще плевать. Думаешь, почему не удавил? Так потревожить не хочу раньше времени. И предупреждаю потому же. Ты не дурак, поймешь, когда надо драпать.
Аруасий задумчиво кивнул.
Да, пожалуй.
Если бы его сейчас убили брат Тома был бы безутешен, поставил всех на уши... сейчас ему не до работы, у него романтика и все такое, прочее лирическое. Так что в интересах этих людей не трогать Аруасияя. До какого-то времени.
Если Аруасий сбежит, его искать будут. Опять же, не до работы. И если тетрадь пропавшую заметят, на него и спишут.
Шпиону матушки-предстоятельницы того и требовалось. Доказательства есть, а остальное... на таком уровне имеющегося достаточно. Улики тоже уничтожить никто не даст...
Ну и личное мнение у шпиона тоже было, он же человек, не камень какой! С его точки зрения, если кто-то такое творил с людьми...
Убивать надо!
Некоторых тварей надо просто убивать, чтобы не поганили собой род человеческий. Земля почище будет.
Вот.

***
- Рикардо?
- Сейчас прикажу! Ребята - вперед!
С мест взвились в небо два альбатроса и крупная летучая мышь. Последняя - с возмущенным писком.
А то как же! Альбатрос - это не синичка, воздушную волну они поднимают будь здоров! Но так удобнее...
Мария не просто так приказывала.
Во-первых, все должны были видеть двуипостасных. И что они на стороне Марии - тоже.
Во-вторых, нечего регалиям пыль собирать невесть где. Пусть возвращаются на законное место.
Вот и летели альбатросы и летучая мышь к башенке. Альбатросы - доставить все на место. Феликс - проследить, чтобы ничего лишнего не притащили. Драгоценности Иоанна здесь вовсе ни к чему.
А вот остальное...
Медленно, очень медленно два здоровущих альбатроса протиснулись в башню. И так же неторопливо спланировали обратно, положив к ногам Марии корону, скипетр...
Все, что она с таким трудом сперла.
Не пригодилось?
Как сказать!
Зато сейчас она может сказать, что они все прятали вместе с мужем. Просто он сам достать ничего не успел, правда-правда.
Эх, как ей хотелось поквитаться с Иоанном! А теперь приходится из него чуть ли не героя делать!
Да и ладно!
Зато по толпе ползет шепоток, такой тихий, но неотвратимый.
- Королева... все знали... благословение Богов...
Вот и правильно.
А уж когда два альбатроса падают навзничь, и поднимаются с мостовой в человеческом обличье....
Мария протянула руку, и один из альбатросов подал ей корону.
- Ваше величество, я предлагаю объявить вас регентом. И начать возглашать это по всему Эрланду, - вывернулся откуда-то его преосвященство Роман Рентский. Уж как ему не хотелось кардиналом становиться, а пришлось. Личный духовник королевы, ниже просто несолидно будет.
Мария повертела корону в пальцах. Потом кивнула канцлеру.
- Бустон, распорядитесь. Это все вернуть в сокровищницу. Вот сын подрастет, там и видно будет.
- А коронация? - опять подсунулся кардинал.
Мария посмотрела на него с укоризной.
- Младенца? Вы куда корону будете возлагать, святой отец? И вредно это, церемония же не на один час!
- Н-ну...
- Потому моя воля. Регалии на место. По королевству объявить о рождении у Иоанна сына. С запозданием, но как смогли, так и вернулись. И назначить по этому поводу празднества на три дня. Финансы выделю.
Ихораса можно было поругать за многое, но в бумагах у него был идеальный порядок. И в казначействе тоже. Оно и понятно, он сам править собирался, к чему ему вредить? Сам же потом и разгребать будет.
- Да, ваше величество.
- Объявить всем, что мой... наш с Иоанном сын будет коронован, как только ему исполнится десять лет. В двадцать я передам ему всю власть в стране. До той поры придется побыть регентом.
Лицо у королевы было такое выразительное, что кто-то не удержался - хихикнул. Мария вежливо не обратила внимания. Смешно им!
Их бы к власти! Завоют же через три дня! Это ж не только балы и любовники, это очень много всего. Да, и бухгалтерия тоже...
А то раскрадут все королевство, не задумаются. А что? Страна ж большая, от нее не убудет!
- Да, ваше величество, - поклонился кардинал.
- Далее. Старый закон не отменен, а потому всем двуипостасным я дарую титулы эрров. Поместья потом подберем, сейчас их много освободилось.
- Да, ваше величество.
- Если еще кто-то захочет пройти проверку... я выделю под это один день в месяц. Потом объявлю, какой и где все будет происходить. Больше двуипостасных - крепче милость Многоликого.
По толпе пробежал шепоток.
Вот теперь всем стало интересно. А вдруг?
Кому ж не захочется? Долгая жизнь, здоровье, второй облик, титул...
Мария ощупала языком клыки.
- Ах да! Кардинал, извольте отписать в Конклав о том, чем вы были свидетелем. И я напишу.
- Да, ваше величество.
А куда деваться?
Такое не замолчишь, и лучше начать игру на своих условиях.
Ничего, Мария справится. Это вам не налоговая, здесь все проще.

***
- Опять переживаешь? Прекращай море солить!
От дружеского тычка в бок Рэн уклонился. Но Бертран не унывал, скорость у них была одинаковая, только у Рэна навыков больше.
- Ну-ка! Улыбайся, а то все подумают, что тебя зверски пытали и мучили все плавание! Чего ты нос повесил?
Рэн развел руками.
- Понятно! Опять хандра напала!
Если бы плавание шло легко и быстро, она бы толком не успела. Но море же! Сначала шторм, а потом штиль. Бертран подозревал, что это вулкан погоду подпортил, но скале его возмущение безразлично. Хотя давно могли бы уже прибыть!
- Н-ну...
- Прекращай! Драконы нужны всегда, или ты думаешь, ее величество от нас откажется?
- Ее величеству еще нужно что-то решить с супругом.
- Решит. Может, и с нашей помощью! А не устроимся в Эрланде, вернемся в Картен! Нет, так еще куда полетим! Чего ты переживаешь?
- Действительно...
- Все будет хорошо, я тебе точно говорю! Но лучше бы, конечно, Эрланд. Мне Клара понравилась. А ты себе никого присмотреть не хочешь?
Рэн посмотрел на друга с искренним удивлением.
- Присмотреть?
- Почему нет? Сам подумай, женишься, дети пойдут, может, и среди них драконы будут?
Кажется, Бертран нашел нужные слова. Рэн задумчиво кивнул.
- Да... посмотрим.
- Вот то-то же! А то хандрить, тосковать.... Фу! И еще раз - фу!
Рэн улыбнулся.
- Ладно... посмотрим, что дальше будет!
- Давно бы так!
Корабль медленно приближался к берегам Картена.

***
- Ваше величество! Прибыл его величество Саймон!
Поклон был более, чем почтительным.
Мария сначала удивлялась, потом уже сообразила. Это для нее, человека двадцать первого века, преклонение перед богами и вера были чем-то странным. Да, не прошли мимо и семьдесят лет советской власти, и омерзительное поведение церкви в девяностые годы. В Бога Мария верила, но религиозностью не страдала.
А тут не так!
Тут люди верят. Искренне и даже неистово, и на костер идут с этой верой. В обычные дни им для этого и личной убежденности хватает. А тут - еще и подтверждение!
Да какое!
Вторая ипостась у адмирала, вторая ипостась у Демьена... по коридорам дворца шлепал очаровательный ядовитенький утконос, и нагло приставал ко всем. Увы, физические недостатки это исправить не помогло, шут остался ровно таким же, как и был. Помолодел только.
Характер у него тоже не особо исправился, и один из эрров, который решил потискать очаровательного зверя, так получил задней лапой, что... нет, не помер. Но очень об этом пожалел.
Провалялся в горячке почти неделю, проболел потом...
Ей-ей, помереть было проще.
А кто все это устроил?
Правильно, королева. Вроде, как и у нее вторая ипостась есть, просто никто не рассказывает, какая именно. И камень Многоликого у нее.
Благословение на ней, не иначе. А идти против той, которую благословили Боги?
Не-не, найдите других идиотов.
Говорит ее величество, что они с королем помирились? И вообще, так было задумано?
Ну... наверное, так оно и есть. Письма точно настоящие, там королевская печать. Та самая, старая. То есть если и было оно написано, то королем. Королева-то ее достать не могла, ее во дворце не было! Пусть даже она бы пришла ненадолго, но это ж лезть под крышу, в эту башню... нет, незаметно такого не проделать! Значит - все правда.
А вдруг...
Ну, пусть не у самого эрра или эрры, но у кого-то из их семьи будет благословение Многоликого? Ее величество честно обещала выделить один день в месяц, и всех посмотреть... вот, уже и день назначен. Какие уж там бунты?
Да и с заговорами становится сложно. Вот так будешь разговаривать, а за окном птичка сидеть будет. Или киска под столом играть. Или... да мало ли, кто еще есть?
Рисковать никому не хотелось.
Лучше дождаться того самого дня, а потом... а потом будет еще что-то интересное. Наверняка.
- Прибыл? Отлично!
По правилам, королеве полагалось его дождаться в тронном зале, но Мария твердо решила, что ей на правила - чихать!
Если так вспомнить историю.... Кто все эти правила соблюдал? Да те, кто на троне не особо крепко сидел! Те же Тюдоры - узурпаторы же, вот и пошло, правильный подход к королю, правильный отход от короля. Тот же Людовик, четырнадцатый по порядковому номеру. Мало кто помнит слово 'фронда', а ведь правление у парня началось с гражданской войны. Вот он и перевел всю энергию придворных в другое русло. Пусть не короля мечтают свергнуть, а спорят, кто ему тапочки подавать будет. Такой ритуал разработал - его потом никто уже соблюдать не смог!
А вот Наполеон, к примеру, церемониями сильно не утруждался. Или Петр Первый!
Романовы заморачивались с поклонами и прочим, а Иван Грозный... любой боярин, который посмел бы царю указывать, что 'не подобает' быстро познакомился бы с товарищем Скуратовым-Бельским. И орал бы жалобно: 'Гриша, за шо?!'. *
*- Малюта Скуратов - Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский. Прим. авт.
Так что королева пролетела по коридорам так, что за ней едва успевала небольшая свита, и выскочила во двор, в котором как раз останавливались кареты. И одна из них, самая крупная.
И из нее как раз выходит человек, который настолько похож на Марию, что ему и тонкого золотого обруча на голове не надо. И так ясно, что брат.
- Саймон!
Мужчина обернулся, и тут же получил в объятия сестру.
- Мария! Ты... ты такая...
- Какая? - Мария прекрасно знала, что она сейчас красавица. Но услышать же приятно! И платье ей идет цвета ультрамарин, и сапфиры к месту. Рубин надежно спрятан под одеждой.
И сейчас он, кстати, нагревается.
А не кажется ли вам, ваше величество, что ваш брат тоже того-с? Двуипостасный?
А ведь может быть.
- Совсем как девочка. Я такой тебя и помню, - определился Саймон. Сам он выглядел не только на свой возраст, даже и чуточку побольше. Корона сильно давит, если ее носить не только для украшения.
- Я рада, - просто сказала Мария. - Пойдем! Я так давно тебя не видела, я столько хочу узнать! Как жена, как дети? И за Феликса тебе громадное спасибо!
Саймон и опомниться не успел, как его увлекли во дворец, заговорили, затянули... и обошлись без кучи утомительных церемоний. Сразу перешли к скромному (всего четыре перемены блюд) семейному обеду, а там его и отдыхать отправили. И то, возраст не юный уже, и в карете тяжело. А Мария обещала зайти позднее.

***
Зашелестели шаги.
Стукнули костяшки пальцев по двери.
Саймон едва успел натянуть на себя одеяло, когда Мария вошла внутрь. В домашнем платье, без короны, с расплетенными косами, присела на край кровати.
- Не спится, братец?
- Нет. Откуда ты знаешь?
- А, это не я. Феликс сказал. Он ночью летать любит, ну и мне рассказывает, что увидел.
- Вот как, - Саймон покосился за окно, туда, где светили холодные звезды. - А сам почему в гости не заглянул?
- Обещал завтра. Заглянет еще... он чуточку боится.
- Чего?!
- Я собираюсь его женить на своей дочери. Лет через семь, когда подрастет.
Саймон и рот открыл.
- На Анне?
- Они умудрились влюбиться, да и парень хороший. Если дождутся друг друга, пусть будут счастливы.
- Вот так... просто?
- А чего усложнять? Ты мне его уступишь?
- Если он сам согласится. Я его тоже люблю, пусть, не как сына, но племянника... он мне стал родным, Мари.
- Договорились. Поговорим о тебе, Саймон? Чего ты хочешь?
Его величество не стал кривить душой. Не здесь, не с сестрой, у которой такие внимательные и тревожные темные глаза. И вспыхивают в них алые искорки, и вспыхивают точно такие же искорки в рубине Многоликого.
- Вторую ипостась. Для кого получится.
- Для тебя, к примеру?
Саймон почувствовал, как сильно и глухо заколотилось сердце.
- Для меня?!
- Ты тоже двуипостасный, братик. Кстати - из тебя получится хороший мудрый змей. Хочешь?
- Спрашиваешь!
Тут и одеяло в сторону полетело! Да кто б от такого отказался?
Мария улыбнулась, дотронулась до его руки.
- Слезь лучше на пол. Ты крупный, или меня придавишь, или кровать разворотишь... вот так, иди на мой голос, слушай меня...
Алые искры в камне... алые искры в глазах... и мир вдруг сворачивается в одну искру, а потом разворачивается, только Саймон смотрит на него совсем иначе.
И мир явно стал меньше. Или он - больше?

***
- Крупный змейс, - Мария поджала ноги. На полу особенно места и не было, спальню (хорошо хоть большую, королевских размеров, тут квадратов пятьдесят точно есть) почти целиком занимал флегматичный змей. Анаконда, только мужского рода. И длинненький такой, метров пятнадцать в нем точно было. А может, и больше, Мария не измеряла.
- Ш-ши? - поднялась голова, при виде которой у американских сценаристов случилась бы оптовая истерика. Они такое разве что в фильмах снимают, а тут вот оно, рядом и без намордника.
- Да, ты крупный. Вон там, в углу, в шкафу зеркало. Сам откроешь - или помочь?
Кольца подобрались, открывая Марии проход. Женщина послушно распахнула створки, и Саймон принялся любоваться на себя.
Женщина хихикнула. Тихо, так, чтобы брат не обиделся... но как же это забавно выглядит! Когда здоровущий гад поворачивает голову то вправо, то влево, вытягивает хвост, открывает пасть и пытается разглядеть клыки...
- Не ядовит, - прокомментировала она. - Можешь только задушить в дружеских объятиях.
Саймон повернул к ней голову, и Мария прищелкнула пальцами.
- Иди обратно, братик! Хватит тебе для первого раза, потом еще поползаешь!
Несколько минут - и вот, опять лежит на полу его величество Саймон, в одной ночной рубашке. И глаза азартные донельзя!
- Сестра!!!
- Поздравляю, братик. Не всегда облик и герб совпадает, но у нас, вот, получилось.
- У нас?
Мария пожала плечами.
С каждым разом ей все легче становилось перекидываться в змею. Если раньше это занимало какое-то время, надо было двигаться, то сейчас - представила и перекинулась. Кокетливо помахала хвостиком и вернулась обратно.
- Я симпатичная, братик?
- Очень. И ядовитая?
- Обижаешь. Я девочка, мне положено.
Саймон внезапно хихикнул, как мальчишка, который только что подсунул главной зубрилке класса лягушку в портфель.
- Знаешь, сестрица, ты совсем не изменилась!
Мария перевела дух.
Ну, слава Богу.
Прокатило!

***
- Раз в месяц!
- Сестрица!
- И очередь общая для всех, понятно? Увижу в ней одних картенцев - сильно обижусь!
- Ну выдели для нас отдельный день?
- А потом для кого? Для фарданцев? Для шагренцев?
- А этим и вовсе нечего! У них один дракон есть - пусть радуются!
- Братик, я сказала! Один день в месяц, и ни минутой больше, один день на всех, и никаких дискуссий, у меня тоже должна быть своя жизнь! Я не агрегат для превращения людей в зверей!
Саймон понял по смыслу, и пока успокоился. Ненадолго, потом еще уговорить Марию попробует.
- А мою семью посмотришь?
- Пусть приезжают. По очереди.
- Конечно, Мари. Кстати, я тут написал предстоятелю...
- Я тоже им пишу. И предстоятельнице, и ему... до чего договорились?
- Предстоятель собирает Конклав на границе между Эрландом и Фарданией. Поедешь?
- Все равно же собиралась.
- Поедем вместе?
Мария задумалась, но ненадолго.
- Да, пожалуй. Едем.
- Будешь обвинять фарданцев?
- Буду, конечно, - Мария даже удивилась такому вопросу.
- Не боишься войны?
- А ты думаешь, такие вещи устраивают, чтобы потом тебе поулыбаться и по плечу похлопать? Если страна предпочтет позор войне, она получит и позор, и войну. *
*- в оригинале Черчилль сказал немного иначе, но доработали цитату просто отлично. Прим. авт.
Саймон задумчиво кивнул.
- Да... и войну, и позор, тут ты права.
- Конечно, я права. А потому фарданцы мне за все ответят, - сдвинула брови Мария.
- Я помогу. И поддержу.
Мария проглотила язвительное замечание, и кивнула брату.
- Будешь второй раз перекидываться - позови меня. Потом уже можно и самостоятельно.
- А что-то может пойти не так? - забеспокоился Саймон.
- Нет. Это перестраховка. Я не хочу лишнего риска, ненужного, - отмахнулась Мария.
- Хорошо. Позову.
- А пока отдыхай. Думаю, сейчас ты уснешь и быстро, и крепко. Доброй ночи, братец.
Саймон пожелал сестре спокойной ночи, и забрался под одеяло. Мария привычно перекинулась в змею и уползла, чтобы не создавать суматохи. Если бы она пришла в своем нормальном облике - это шум, это придворные, это суета. А так... проползла змейка - и что? Кто ее вообще замечает?
Если гюрза не захочет, то и никто.
Саймон проводил змеиный хвост, исчезающий в окне, задумчивым взглядом.
Змея.
И он.
Да, сестра устроила нечто невероятное! Но...
Мысли путались, сбивались, волной накатывала усталость, и через несколько минут Саймон уже крепко спал. И снились ему далекие тропические джунгли, которые он в жизни ни разу не видел. И здоровущий самец анаконды, висящий на удобной ветке, вниз головой.
Ему было тепло и уютно. Вот еще бы найти, кого скушать?
Хорош-шоооо...

***
Визита предстоятельницы предстоятель не ждал, но раз уж пришла - не отказывать же? Более того, если и в этот раз она принесла что-то интересное...
Принесла.
Вошла, положила на стол письмо.
- Мне написала мать-настоятельница Евгения. Да, та самая. Ее величество с ней нашла общий язык, а матушка Евгения уже пишет мне. Чтобы не возникало подозрений. Мне так из многих монастырей пишут.
Предстоятель кивнул.
Все верно, дипломатическая переписка - дело государственное и публичное. О ней узнают все, в том числе и те, кому бы не надо. А если что-то требуется обсудить втайне?
- О чем она пишет? Присаживайтесь, предстоятельница, я распоряжусь подать нам что-нибудь? Вина, может, закуски? Сегодня не постный день, сегодня можно.
- Если задержусь, - отмахнулась женщина. - Ее величество собирается приехать сюда. На Конклав.
- Вот как? И чего она хочет?
- После смерти Иоанна у нее остался сын. Их, общий. Ей нужен трон для мальчишки.
- Это понятно и разумно. Это ЕГО сын? Или...?
Предстоятель любопытствовал, скорее, теоретически. И так ясно, что зачат ребенок точно при жизни Иоанна, развода Мария не получила, так что теоретически - это его ребенок. А практически как?
- Его, - уверенно сказала предстоятельница. - Мать Евгения отписала мне, там... один раз у Иоанна с супругой все же случилось, по его инициативе. И весь двор был в курсе скандала. Он хотел потом повторить, но супруга была резко против... сын - точно его. Там и по срокам все совпадает.
- Тем лучше.
Предстоятелю не хотелось лишний раз идти против своей совести. И так должность собачья, столько всего творить приходится, что самому тошно. Есть возможность избежать лишних грехов7 Так это и отлично!
Предстоятельница понимающе кивнула, и перешла к делу.
- Коронация, а она при малыше регентом до двадцати лет. Или раньше, если так получится.
- Не вижу в этом ничего не возможного.
- А еще она хотела обговорить ситуацию с двуипостасными. Она сама пишет, если уж так случилось, лучше держать вожжи в своих руках.
- Она права. Но что ее величество под этим подразумевает?
- Ничего приятного. Ей не нравится то, что происходит в Фардании, и с этим надо будет что-то решать.
- Хм.
- Это означает, что у нас, наверное, будет новый тейн.
- Это означает проблемы, и крупные. Но в одном королева права. Лучше пусть все будет под нашим контролем.
- Предлагаю детально все обговорить.
Предстоятель ответил ей улыбкой. Два заговорщика даже чуточку наклонились друг к другу. Они обязательно найдут наилучший выход. И хорошо, что королева дала им в руки такой козырь.
Если бы все это было неожиданно, они бы тоже не растерялись. Но когда все под контролем, когда ты спокойно и размерено готовишься даже к самым плохим вариантам...
Старые интриганы знали цену времени и информации. Осталось только решить, с кого ее взять.

***
- Мария, ты уверена?
Наедине, 'для своих', Рикардо мог обращаться к королеве по имени. Да и остальные двуипостасные тоже. Мария искренне считала себя первой среди равных... нет, не по силе или ипостаси, просто она и правда была первой. И чего тут чиниться и рядиться титулами?
К тому же, они с Рикардо...
Нет, пока еще ничего не было. Но взгляды, улыбки, прикосновения... Впрочем, осудить их не рисковали и самые закоренелые ханжи. Иоанн тоже монахом не жил, и Диану заваливал везде, где хотелось. Так что королевского фаворита принимали спокойно.
После всего случившегося, ее величеству и трех фаворитов бы простили. Слухи уже поползли по столице, несмотря на предупреждение Бустона. Кто молчал, а кто и рот открыл. И зверей видели, и превращения - шило в мешке не спрячешь.
Мария учитывала, что это не двадцать первый век, и интернета тут нет, и соцсетей тоже... м-да!
Окажись они в двадцать первом веке, ее бы и яд не спас.
Растащили бы на сувениры, а остатки заселфили.
- Или мы нанесем удар первыми. Или фарданцы сделают еще одну попытку. Или не одну. Они так старались получить вторую ипостась для себя, думаешь, они нам это простят? Хорошо еще, посол арестован. Но наверняка есть секретари, есть скромные и неприметные люди... я уверена, что Ханс уже знает о том, что здесь случилось.
- И? Допустим, состоится Конклав. Что они смогут сделать?
Мария коснулась кончиками пальцев алого камня.
- Вопрос неправильный, Рик. Что можем сделать мы?
На Конклав она не особенно надеялась, в ее понимании, это было что-то вроде ООН. А на эту организацию в двадцать первом веке все определенный орган клали. Так что...
Нет смысла.
- И что ты можешь сделать? Покусать их?
Но есть кое-что другое.
Есть посол Фардании. Идиоткой Мария не была, логически мыслить умела, и выводы делать тоже. Итак, если высшие силы ее руками покарали Иролена за покушение... даже не за покушение, нет! Кому там Иоанн нужен? А вот за измененных, за искореженных двуипостасных - запросто!
Могут ли те же силы ее руками покарать королевскую семью Фардании?
Мария сильно не удивилась бы. Отсюда вывод. Ей нужно встретиться с Хансом и его семейкой, и встретиться там, где у нее будет безопасность.
А потом...
Уползут они со встречи, ускачут или еще что? Да наплевать! Важно, что королевская семья Фардании в полном составе (кто-то верит, что там есть невиновные? Которые 'я не зналЪ'?) будет нейтрализована, а церковь бодренько воспользуется этим для своих дел.
Объяснять все это Мария не торопилась. Второй вариант, запасной, у нее тоже был, вот его-то она Рикардо и озвучила.
- Совершенно верно, Рик. Если они случайно помрут, кто будет виноват? Я просто мимо проползала, о моей второй ипостаси знает только Саймон, но брат будет молчать.
Рикардо, который был в курсе второй королевской ипостаси, Мария рассказала ему про Саймона, кивнул.
- Вот и хорошо. Этот план мне нравится больше, чем поговорить.
Мария улыбнулась в ответ.
- И поговорить. И прибить. Надо сочетать все, любые меры эффективны только в комплекте.
Рикардо был согласен. Выстрелов мало, надо еще потом на абордаж. И противника обязательно добивать. Хорошо, что Мария это понимает. А если что, он поможет. Он змей морской, но там река Ирта есть, да и на суше он вполне себе эффективен. Просто массой задавит.
Ну и остальных надо...
Демьена, что ли, с собой взять? И пусть его всей фарданской королевской семьей тискают. Недолго.

***
- Гадина!
Мария угадала верно. Ханс с таким остервенением отбросил от себя письмо, словно то ему руки обожгло. Не послом единым шпионаж жив, нашлось, кому сообщить.
Его величество, хоть и не вставал пока с кровати, хоть и был слаб и избыточно волосат, но в разум уже вернулся. Так что...
- Да, отец. Ридео мертв, наши зверюшки мертвы, и успели они что-то рассказать или нет - неизвестно.
- Но?
- Вот.
Второе письмо было прочитано еще быстрее, и так же улетело вслед за первым.
- Гады!!!
Приглашение на Конклав было составлено исключительно вежливо. Но...
Значит, Мария знает. И предстоятель наверняка знает. И... смотря о чем.
- О покушении - точно.
- Про наших зверушек пока слухов не ходит, тайн сказал бы.
- Ты ему доверяешь, отец?
- Нет, конечно. Просто мы еще сможем вывернуться, а он точно нет, - отмахнулся Ханс. - Я просто предоставил ему один из замков, а уж что он там делал?
Фридрих задумчиво кивнул.
- Да, согласен. Предстоятель особо настаивает, что должны быть и мы, и Мария...
- С дочерью?
- Да.
- Отлично. Или ты утешишь несчастную вдову, или Дитрих - Анну.
Фридрих спокойно кивнул.
Жен ни он, ни Ханс, не уважали и не любили, и не расстроились, когда овдовели. И у отца, и у сына, да и у внуков тоже, единственной страстью и любовью была ВЛАСТЬ! Во всех позах!
Вот ее пожалуйста, и побольше, побольше!
А бабы?
Мало их тут бегает? Всегда можно найти, кому задрать подол! Вопрос в другом.
Какие им предъявят обвинения?
Или не успеют предъявить?
Мыслили они с отцом примерно одинаково. Если заранее Мария будет у них в руках...
- Сколько у нас осталось зверюшек?
- Нам как раз хватит. А если кто из них поляжет... и не удивятся даже. Известно, что такие твари шкодили на границе, вот, напали на кортеж королевы, а мы ее... хммм... спасли. Помогли, поддержали, сопли вытерли. Утешили.
- Или ее, или дочку, кто окажется сговорчивее.
- И на Конклаве можно будет обсуждать объединение двух государств.
- Отличная идея, отец.
Глаза у мужчин были ледяные и равнодушные.
- Времени нам хватит, пусть и впритык. Поговори с Акоши, пусть все подготовит.
- Да, отец.
Ханс откинулся на подушки.
Чувствовал он себя по-прежнему отвратительно. Но может, еще годик ему пожить удастся?
Хотелось бы...
Увидеть, как Фардания сожрет Эрланд, а там и умирать не так страшно будет.