Иллюзия В.

Действующие лица:

ВИКТОР НОВИС, подсудимый, сотрудник музея Новой истории Планеты Земля.

ПЕЛАГЕЯ СТРОНГ, верховный судья Планеты Земля.

АНХЕЛЬ ПОЭНА, главный обвинитель Планеты Земля.

КАМИЛЛА ПАРКЕР, ведущий специалист музея Новой истории Планеты Земля.

БАСИР ПЕРСОЛВО, профессор Академии Единой науки планеты Земля.

МАРТИН СКАНДА, полный генерал, командующий войсками Планеты Земля.

АНЗИМА ОРДО, судебный секретарь.

Действие Первое.

События происходят в отдалённом будущем. Зал судебных заседаний.

На небольшом возвышении за столом судья Пелагея Стронг. Перед возвышением за столом секретарь суда Анзима Ордо. По левую руку от них разместился прокурор Анхель Поэна. По правую руку - подсудимый Виктор Новис.

Пелагея Стронг: 

(многозначительно кашляет)

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

(торопливо вскакивает)

Во имя Единства!

В суде высшей инстанции Планеты Земля слушается дело землянина - Виктора Новиса. Дело рассматривает Верховный судья Планеты Земля -  Пелагея Стронг. Сторону обвинения представляет Главный обвинитель Планеты Земля - Анхель Поэна. Сторону защиты представляет по собственной воле сам подсудимый - Виктор Новис. В зале находятся (считает зрителей по головам, а затем называет число) присяжных заседателя.

Пелагея Стронг:

Подсудимый, по какой причине вы отказались от услуг адвокатов?

Виктор Новис:

(переминается с ноги на ногу)

Ваша честь, это они от меня отказались.

Анхель Поэна:

Хотел бы я посмотреть на того дурака, который согласился бы его защищать.

Пелагея Стронг:

Анхель, будьте добры, постарайтесь воздержаться от резких высказываний во время судебного заседания.

Анхель Поэна:

Простите, Ваша честь, оно уже началось?

Пелагея Стронг: 

Начинается! Виктор Новис, вы обвиняетесь в действиях, направленных на подрыв Священного Единства Планеты Земля, в клевете, подлоге, кощунстве и осквернении памяти Спасителя человеческой цивилизации Бориса Иллиуса... (ударение делается на букве О в имени и на первой букве И в фамилии) Послушайте, что вы всё время топчетесь?

Виктор Новис:

Извините, Ваша честь, я не могу не двигаться. Движение, знаете ли, жизнь. Мotus vita est. (Мотус Вита эст) По крайней мере для меня. У вас там в моем деле справочка на этот счёт имеется.

(начинает прохаживаться из стороны в сторону)

Пелагея Стронг:

(просматривает справку)

Тут написано, что у вас акатизия - клинический синдром, характеризующийся постоянным или периодически возникающим чувством внутреннего двигательного беспокойства и проявляющийся в неспособности долго находиться в одной позе или оставаться без движения.

Виктор Новис:

Так считает профессор, который меня обследовал. В действительности, причина другая, но профессор о ней и слушать не хочет.

Пелагея Стронг: 

(многозначительно кашляет)

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

(торопливо вскакивает)

Во имя Единства!

В суд приглашается профессор Академии Единой науки Планеты Земля Басир Персолво.

Входит Басир Персолво.

Пелагея Стронг: 

Единство с нами, профессор!

Басир Персолво:

Во веки, Ваша честь.

Секретарь подносит профессору на подносе священную книгу, которая по виду похожа на толстый альбом для рисования.

Пелагея Стронг: 

Басир Персолво, поклянитесь на этой священной книге Спасителя человеческой цивилизации, что будете свидетельствовать правду, только правду и ничего кроме правды.

Басир Персолво:

(благоговейно кладёт руку на альбом)

Клянусь.

Пелагея Стронг: 

У Главного обвинителя есть вопросы к эксперту?

Анхель Поэна:

Да, Ваша честь. Скажите, профессор, каково психическое состояние подсудимого?

Басир Персолво:

Если вы имеете ввиду вменяемость подсудимого, то с уверенностью заявляю, что он вменяем и в полной мере отдаёт себе отчёт в своих поступках и словах.

Анхель Поэна:

А как же эта - ака... ака...

Басир Персолво:

Акатизия? Ну, она, конечно, провоцирует у пациента подсознательную необходимость в постоянном движении, но не влияет на осознанность производимых им действий. 

Анхель Поэна:

Правильно ли я понял, что подсудимый может быть привлечён к ответственности по предъявленным ему обвинениям.

Басир Персолво:

Совершенно верно.

Виктор Новис прогуливается и даже делает легкую гимнастику.

Анхель Поэна:

Чёрт! Он что, так и будет всё это время мелькать у нас перед глазами? Сядьте, Виктор Новис!

Виктор Новис:

Господи, как вы, прокуроры, предсказуемы. (пародирует Прокурора) 

Сядьте, Виктор Новис. Спасибо, ещё успею. В заключении этого умника (кивает на профессора) чёрным по белому написано, что движение для меня является вопросом жизни и смерти. Верно, профессор?

Басир Персолво:

Да, действительно. Движение является единственным выходом при этом психическом расстройстве. Попросту говоря, он себя не контролирует. Движения, жесты, мимика абсолютно спонтанны и порою могут принимать причудливые формы.

(Виктор Новис начинает прыгать обезьяну и корчить рожи)

Басир Персолво:

Ну... Не настолько причудливые.

Анхель Поэна:

Ваша честь. Если он сам себя не может контролировать, давайте мы его проконтролируем. Оденем наручники и привяжем к скамье.

Пелагея Стронг: 

Хм. Профессор, что может произойти с больным акатизией, если его, скажем так, на некоторое время обездвижить?

Басир Персолво:

Ваша честь, насколько мне известно, такие эксперименты ранее не проводились. В этом не было необходимости, - страдающие акатизией не проявляют агрессивность. К тому же, возникает вопрос насколько это гуманно? Gravires et difficilires anmi sunt morbi, quam corpris. (гравиорэс эт диффицилиорэс аними сунт морби, квам корпорис)

Анхель Поэна:

Я так понимаю, это латынь, которую я не понимаю. Переведите.

Басир Персолво:

Болезни души тяжелее и труднее, чем болезни тела.

Анхель Поэна:

Профессор, отвечайте прямо. Что случится с этим типом, если его заставить часок, другой посидеть неподвижно? Не может же он от этого умереть?

Басир Персолво:

Ну... Я бы не стал исключать такую возможность. 

(Виктор Новис садится на скамью подсудимого, складывает руки на груди и закрывает глаза)

Басир Персолво:

Пациент, страдающий подобным психическим заболеванием преобразует свою маниакальную тревожность и беспокойство в движение. Движение для него, это такая своеобразная защитная реакция психики. Если его лишить возможности двигаться, то, боюсь, через некоторое время его состояние начнёт стремительно ухудшаться, что может привести к полной невменяемости или, того хуже, к летальному исходу.

(Виктор Новис сидит неподвижно. Его голова медленно опускается подбородком на грудь. Он начинает медленно заваливаться на бок.)

Анзима Ордо:

(указывает на подсудимого)

Э-э-э...

Пелагея Стронг:

Подсудимый! Виктор Новис!

Виктор Новис:

Да, Ваша честь.

Пелагея Стронг:

Когда к вам обращается судья, необходимо вставать.

Виктор Новис:

(Вскакивает и подобострастно подаёт корпус вперёд)

Да, Ваша честь.

Пелагея Стронг:

Принимая во внимание вышеизложенные обстоятельства, суд разрешает вам двигаться.

Подсудимый начинает двигаться, как боксёр на ринге перед поединком.

Пелагея Стронг:

Не так активно и в разумных пределах.

Виктор Новис складывает руки за спиной и начинает прогуливаться, как на тюремной прогулке.

Анхель Поэна:

Да-да. Вот так уже лучше. При пожизненном заключении такой вид движения станет вашим единственным развлечением.

Пелагея Стронг:

Виктор Новис, поскольку вы решили отказаться от адвоката, суд предоставляет вам право осуществлять процессуально разрешённую деятельность по защите самого себя.  У вас есть вопросы к эксперту?

Виктор Новис:

Да, Ваша честь. Скажите, профессор, каковы причины возникновения акатизии?

Басир Персолво:

Наиболее частой причиной акатизии являются побочные эффекты лекарственных препаратов, прежде всего традиционных нейролептиков. Она может возникнуть также на фоне наркотической или алкогольной зависимости.

Виктор Новис:

Профессор, по какой же из этих причин акатизия развилась у подсудимого? То есть, у меня? Нейролептики? Алкоголь? Наркотики? Рок-н-ролл?

Басир Персолво:

Ни одна из перечисленных вами. Однако, известны случаи возникновения болезни без видимых на то причин. Они, конечно, достаточно редкие, но наука обладает достоверными фактами проявления синдрома внутренней потребности двигаться даже у великих людей.

Виктор Новис:

Интересно у кого же?

Басир Персолво:

Ну... Я не думаю, что это имеет какое-то отношение к делу.

Виктор Новис:

И всё-таки?

Басир Персолво:

Ну... Мне сейчас трудно вспомнить...

Виктор Новис:

Давайте, я вам помогу. Как насчёт Бориса Иллиуса - Спасителя земной цивилизации?

Анхель Поэна:

Ваша честь, я протестую. Это кощунство!!!

Пелагея Стронг:

Оставьте, Анхель. Вы прекрасно понимаете, что именно факт кощунства является предметом судебного разбирательства. Подсудимый, Виктор Новис, вы продолжаете утверждать, что... э... что... вы... что...

Виктор Новис:

Что я не Виктор Новис, а Спаситель человеческой цивилизации Борис Иллиус.

В зале заседания тишина.

Анхель Поэна:

Профессор, вы все ещё настаиваете на том, что этот человек не сумасшедший?

Басир Персолво:

Мы провели все необходимые исследования... Это несомненно акатизия - syndrome opus motus (синдром опус мотус)

Анхель Поэна:

Мотус-шмотус! К чёрту вашу латынь и ваши исследования. И без них понятно, что перед нами псих.

Пелагея Стронг:

Анхель Поэна! Давайте не будем утверждать то, что ещё не доказано.

Анхель Поэна:

Manifestum non eget probatione (манифестум нон эгэт пробатионэ). Очевидное не нуждается в доказательстве.

Проклятье, я не думал, что латынь заразна! Хорошо!

Ваша честь, как ещё можно назвать человека, который выдаёт себя за того, кто семьдесят лет назад пропал без вести, будучи тридцатилетним. (обращается в зал) Граждане присяжные заседатели, где вы тут видите столетнего старика? Сколько вам лет, Виктор Новис, сто, сто пятьдесят, двести?

Виктор Новис:

Мне...

Анхель Поэна:

Неважно. Ваша честь перед нами либо сумасшедший, и тогда его место в психушке, либо наглый провокатор, который преследует своей целью очернение героической Новой истории Планеты земля и подрыва Священного Единства. Тогда его место в камере распыления. И чем раньше, тем лучше, чтобы заразные семена его бреда не проросли в головах несознательных элементов нашего, пока ещё неокрепшего общества всеобщего Благоденствия и Единства.

Виктор Новис:

Ваша честь, я всё-таки хотел бы ответить на заданный мне вопрос. Мне тридцать пять земных лет, если принимать время в традиционном понимании. Но ввиду определенных обстоятельств, о которых, я надеюсь, мне позволят сообщить позже, в течение нескольких лет время для вас и для меня время текло по-разному. Для тех, кто знаком с теорией относительности, - это понятно. Когда для меня прошло два года, для вас, на Земле, прошли десятки лет.

Пелагея Стронг:

Профессор, что вы можете сказать по этому поводу?

Басир Персолво:

Если коротко, то согласно теории относительности Эйнштейна, время течёт по-разному для тех, кто движется и для тех, кто находится в состоянии покоя. И чем больше скорость тех, кто движется, тем медленнее для них течёт время. Допустим, подсудимый с огромной скоростью летит в космическом корабле, а мы с вами остались на Земле. В этом случае для подсудимого время будет идти в десятки раз медленнее, чем для нас. Через два года по его часам он возвращается, а на Земле прошло уже пятьдесят или семьдесят лет. Всё зависит от скорости космического корабля.

Виктор Новис:

Браво, профессор. Именно об этом я и хотел рассказать. Ваша честь?

Пелагея Стронг:

Продолжайте, Виктор Новис.

Виктор Новис:

Спасибо. Всем известно, что семьдесят лет назад наша планета подверглась инопланетному вторжению Зарийцев из звёздной системы Грумбридж тридцать четыре. Правительства государств, существовавших тогда на Земле, проявили редкое безволие и некомпетентность, столкнувшись с неизвестными технологиями агрессивного иноземного разума. И тогда сопротивление пришельцам возглавил талантливый молодой программист Борис Иллиус.

Во время своих монологов подсудимый постоянно двигается и жестикулирует.

Анхель Поэна:

Это всем известно!

Виктор Новис:

Я так и сказал. За короткое время Борису Иллиусу удалось объединить усилия крупных корпораций для создания околоземной орбитальной группировки, которая полгода успешно сдерживала атаки инопланетного десанта. Когда пришло время перейти в контрнаступление, Борис Иллиус лично взял на себя пилотирование флагманского корабля. В ожесточённой битве Зарийцам был нанесён непоправимый урон, и они покинули пределы Солнечной системы. К сожалению, все корабли земной группировки геройски погибли, а флагманский корабль Бориса Иллиуса пропал без вести.  Я ничего не перепутал?

Пелагея Стронг:

Нет. До этого места всё верно. 

Виктор Новис: (ехидно)

Естественно, этот текст обязан знать наизусть даже самый отъявленный двоечник.  Благодарные земляне сквозь века пронесут память о бесстрашном Спасителе человеческой Цивилизации - Борисе Иллиусе! (обращается к зрителям) Так вот, благодарные земляне, радуйтесь, Ваш Спаситель вернулся! 

Раскидывает руки в стороны, как бы предлагая поприветствовать его.

Анхель Поэна: 

Профессор, надеюсь вы ещё не отпустили санитаров, я уверен - они нам скоро понадобятся.

Ваша честь, это возмутительно. Он над нами издевается.

Пелагея Стронг:

Я понимаю ваше негодование, Анхель, и даже разделяю его, но мне, как судье, полагается оставаться беспристрастной.

Анхель Поэна:

Тогда проявите решительность, Ваша честь, - лишите его возможности произносить свои вызывающие монологи.

Пелагея Стронг:

Подсудимый, вы лишаетесь слова до особого распоряжения суда.

Виктор Новис:

Я протестую, Ваша честь!

Анхель Поэна:

Угомонитесь, вас лишили слова.

Виктор Новис:

Лишили слова подсудимого, гражданин прокурор. И поэтому, как его адвокат, я заявляю решительный протест. Мне необходимо задать несколько вопросов своему подзащитному.

Анхель Поэна:

Вы, что, собирается задавать вопросы самому себе?

Виктор Новис:

Да.

Анхель Поэна:

И сами себе намерены отвечать?

Виктор Новис:

Совершенно верно.

Анхель Поэна:

Поздравляю, профессор. Вы проморгали явного шизофреника.

Пелагея Стронг:

Я принимаю ваш протест, Виктор Новис. (прокурору) Не нагнетайте, Анхель. Вы же понимаете, что он хочет довести ситуацию до абсурда. Давайте, сохранять самообладание. Итак, Виктор Новис, вы утверждаете, что на самом деле вы - Борис Иллиус, что вам сто лет и вы спасли человечество от гибели?

Виктор Новис:

(Пафосно кладёт руку на сердце.)

Да, Ваша честь, это истинная правда.

Пелагея Стронг:

Суд разберётся, что правда, а что нет.

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

(вскакивает)

Во имя Единства!

В суд приглашается Камилла Паркер - ведущий специалист музея Новой истории Планеты Земля, биограф Бориса Иллиуса.

Входит Камилла Паркер.

Пелагея Стронг: 

Единство с нами!

Камилла Паркер:

Во веки, Ваша честь.

Секретарь подносит Камилле Паркер на подносе священную книгу.

Пелагея Стронг: 

Камилла Паркер, поклянитесь на этой священной книге Спасителя человеческой цивилизации, что будете свидетельствовать правду, только правду и ничего кроме правды.

Камилла Паркер:

(благоговейно кладёт руку на альбом)

Клянусь.

Пелагея Стронг:

Камилла Паркер, вы ведущий специалист музея Новой истории Планеты Земля и биограф Бориса Иллиуса. Можно ли утверждать, что лучше вас никто не знает подробности жизненного пути Спасителя нашей планеты?

Камилла Паркер:

Ваша честь, с моей стороны это прозвучит нескромно, но это так.

Анхель Поэна:

Камилла Паркер, посмотрите на подсудимого. Он похож на Бориса Иллиуса?

Камилла Паркер:

Нет, нет, что вы. Это сотрудник нашего музея, Виктор Новис.

Виктор Новис:

Ха! Если вас не узнаёт ваш личный биограф, то либо вы - это не вы, либо биограф - не ваш! Что-то не так с моим лицом? Может быть мне повернуться в профиль? Профессор, как человек науки, скажите, могу я быть похожим на того, чьё лицо никто, никогда не видел?

Басир Персолво:

Видите ли, вы сами частично дали ответ на свой вопрос: если объект, с которым вас сравнивают не имеет конкретных визуальных характеристик, то вы в равной степени можете быть как похожи на него, так и непохожи.

Виктор Новис:

Благодарю вас, профессор. 

Камилла Паркер:

Я только хотела сказать, что знаю подсудимого, как сотрудника нашего музея, Виктора Новиса.

Пелагея Стронг:

Камилла Паркер, неужели в личном архиве Бориса Иллиуса, который вы сенсационно недавно обнаружили, не оказалось ни одной фотографии, или видеозаписи, на которой бы он присутствовал.

Камилла Паркер: 

Ваша честь, работа с архивом пока не завершена, но уже мы можем сказать, что Борис Иллиус остался верен своему принципу - скрывать лицо и видоизменять голос с помощью специальной программы.

Анхель Поэна:

Хорошо. У нас нет его фотографий, но, возможно, есть фотографии его родителей, родственников? У человека обычно бывают папа и мама, знаете ли, и он обычно на кого-то из них похож.

Камилла Паркер:

Вы правы, в личном архиве Бориса Иллиуса мы обнаружили фотографию мужчины средних лет. Кроме того, с разрешения Высочайшей комиссии мы провели анализ всех рисунков в священной книге Спасителя Цивилизации и обнаружили потрясающее сходство мужчины на фотографии с одним из персонажей книги. Мы предполагаем, что он рисовал... своего отца.

Анхель Поэна:

Вот как? И что же, наш подсудимый похож на него?

Камилла Паркер:

Нисколько. Впрочем, вы и сами можете в этом убедиться. Откройте книгу на двадцать пятой странице.

Анхель Поэна:

Ваша честь, вы позволите?

Пелагея Стронг:

Для установления истины суд считает уместным открыть священную книгу Спасителя Цивилизации. Секретарь, откройте книгу на двадцать пятой странице. Профессор, присоединяйтесь.

Анзима Ордо открывает книгу. Пелагея Стронг, Анхель Поэна, Басир Персолво, Камилла Паркер смотрят то на рисунок в книге, то на подсудимого. Виктор Новис принимает дурацкие позы, как будто участвует в фотосессии.

Анзима Ордо:

О, Боже, какой мужчина!

Пелагея Стронг:

Насколько я понимаю, он в космическом скафандре?

Басир Персолво:

Совершенно верно. И ландшафт явно неземной.

Камилла Паркер:

Ваша честь, мы провели полномасштабные исследования Священной книги и пришли к выводу, что Борис Иллиус изобразил историю героической гибели своего отца во время спасения нашей планеты от падения гигантского астероида. Откройте на тридцать седьмой странице.

Анзима Ордо:

(перелистывает альбом)

Как символично: отец Спасителя человечества был тоже Спасителем человечества. Смотрите, здесь текстовая выноска.

Пелагея Стронг:

Читайте, Анзима.

Анзима Ордо:

Привет, родная. Грэйси, я помню, что дал слово вернуться. Кажется, я не смогу сдержать слово.

(последнюю фразу читает, сдерживая слёзы)

Анхель Поэна:

Кто такая Грэйси удалось установить?

Камилла Паркер:

Судя по всему, его возлюбленная, и, вероятней всего, мать Бориса Иллиуса.

Анхель Поэна:

Отлично. Теперь нам известно, как звали его мать и как выглядел его отец. Должен вас разочаровать, подсудимый, вы нисколько не похожи на отца Спасителя человечества.

Виктор Новис:

Ваша честь, возможно, это прозвучит грубо, но вы в данный момент все дружно пялитесь в скетчбук для набросков, который я купил за десять баксов в книжной лавке, а в нём всего лишь персонаж комикса, нарисованный мною в своё время под впечатлением фильма Армагеддон. В фильме главную роль сыграл мой любимый актёр - Брюс Уиллис. Я немного переиначил его имя и фамилию и получился отличный псевдоним - Борис Иллиус. Я же не мог себе позволить спасать планету под именем Виктор Новис.

Пелагея Стронг:

Анзима, отправьте срочный запрос в Архив Высочайшей комиссии по поводу изложенных подсудимым сведений.

Анхель Поэна:

Ваша честь. Пока мы дожидаемся ответа из Архива, могу я задать несколько вопросов Камилле Паркер?

Пелагея Стронг:

Задавайте.

Анхель Поэна:

Камилла Паркер, как давно работает в вашем музее подсудимый Виктор Новис, и в чём, собственно, заключалась его деятельность?

Камилла Паркер:

Виктор Новис был трудоустроен по направлению Единой биржи вакансий два года назад. Накануне нашему музею были выделены средства по гранту на создание большой интерактивной выставки о подвиге Спасителя человечества к юбилею Великого Дня Единства. Нам, естественно, понадобились специалисты в разработке программного обеспечения. Мы обратились в Единую биржу вакансий, и, к нашей радости, уже на следующий день с направлением от Биржи к нам прибыл Виктор Новис.

Пелагея Стронг:

Вы сказали: к нашей радости?

Камилла Паркер:

Ну, да. Мы же тогда не представляли какое чудовищное преступление замышляет подсудимый, а специалистом он оказался превосходным. Без его программного обеспечения, выставка не выглядела бы так грандиозно и реалистично.

Анхель Поэна:

Камилла Паркер, объясните суду за какие такие заслуги из всей команды программистов, трудившихся над созданием программного обеспечения, вы выделяете только подсудимого Виктора Новиса?  Вы, что хотите таким образом смягчить его вину?

Камилла Паркер:

Что вы, что вы.  Я никого не оправдываю. Наоборот, я полностью осуждаю подсудимого. Я не программист, поймите, я историк, я это не моя компетенция я

Виктор Новис:

А никакой команды программистов не было.

Анхель Поэна:

Молчите, подсудимый, вам слово не да То есть как, не было?

Виктор Новис:

Вот так, - не было. На бумаге была, а на деле не было. Числились какие-то личности для отчётности. 

Пелагея Стронг:

Это правда, Камилла Паркер?

Камилла Паркер:

Ваша честь, Виктор Новис сам отказался от помощи наших программистов. Он поставил условие, что будет работать в одиночку.

Анхель Поэна:

Послушайте. Вам не кажется это странным? Человек у вас в штате без году неделя, вы ещё не знаете на что он способен, а он уже диктует вам свои условия.

Камилла Паркер:

Да. Это может показаться странным, но дело в том, что Виктор Новис в первый же день продемонстрировал свои способности. Он буквально за минуту на глазах у руководства взломал музейный сервер и заблокировал все наши денежные счета.

Виктор Новис:  

Ха-ха-ха. Вы бы только видели их рожи они были примерно, как у вас сейчас ха-ха-ха.

Пелагея Стронг:

Возмутительно. Надо было немедленно вызвать полицию и арестовать его!

Камилла Паркер: 

Мы так и сделали, ваша честь. Директор сразу позвонил в полицию, но его вызов был переадресован

Виктор Новис:

Мне! (Подносит воображаемый телефон к уху)

Алло! Да! Это полицейский участок. Инспектор Лестрейд слушает. Что у вас произошло? Взломан сервер? Ай-ай-ай. Заблокированы счета? Ой-ой-ой. Это, наверняка, дело рук русских хакеров. Немедленно выезжаю.

Пелагея Стронг:

Подсудимый Виктор Новис, перестаньте паясничать! Я лишаю вас слова.

Виктор Новис:

Ваша честь, я протестую, мой подзащитный всего лишь повторил то, что сказал тогда. Слово в слово. Она может подтвердить.

Камилла Паркер:

Да, Ваша честь. Тогда Виктор Новис сказал эти же слова с такой же гадкой интонацией. После чего он разблокировал счета и заявил, что так же легко в течении месяца создаст программное обеспечение для нашего проекта, если дирекция готова выполнить три его условия.

Анхель Поэна:

Какие же?

Камилла Паркер:

Первое - отдельная лаборатория со всем необходимым оборудованием. Второе - ограничение доступа в лабораторию для всех, кроме него самого и руководителя проекта. Третье - чтобы руководителем проекта назначили... меня.

Пелагея Стронг:

Вас? А почему вас?

Камилла Паркер:

Ваша честь, у меня нет ответа на этот вопрос. Возможно, Виктор Новис сможет на него ответить.

Виктор Новис:

Виктор Новис не сможет на него ответить!

Пелагея Стронг:

Почему?

Виктор Новис: 

Потому что вы, Ваша честь, лишили его слова.

Пелагея Стронг:

О, Боже! Хорошо. Я отменяю своё решение. Отвечайте, подсудимый, почему вы потребовали назначить руководителем проекта Камиллу Паркер?

Виктор Новис:

Ваша честь, это же элементарно. Я рассудил что лучше пусть руководителем будет красивая глупышка, чем занудный старикан из разряда я - начальник, я всё знаю. А ещё... у меня было в планах с ней переспать.

Камилла Паркер:

Сволочь!

Виктор Новис: 

Извини, родная, я поклялся говорить правду и только правду.

Анхель Поэна: 

Вы, что состояли в интимных отношениях?

Камилла Паркер:

Нет!

Виктор Новис:

Да!

Камилла Паркер: 

Нет! Кто-то поклялся говорить правду!

Виктор Новис:

О, чёрт!  Ладно! Мы не были любовниками. Я ей делал царские подарки, но она кормила меня одними обещаниями.

Пелагея Стронг:

Царские подарки? Поясните суду, о чём идёт речь?

Виктор Новис:

Камилла, дорогая, ты не возражаешь?

Камилла Паркер:

Какая же ты мразь!

Виктор Новис:

Она возражает, Ваша честь. Но когда меня это останавливало. В конце концов, "Amicus Plato, sed magis amica Veritas" - (амикус плято, сэд магис амика вэритас.)

Басир Персолво:

Платон мне друг, но истина дороже.

Виктор Новис:

Именно, профессор. Судите сами, Ваша честь, простого научного сотрудника, ничем не примечательного за исключением своих выдающихся форм, по моему требованию назначают руководителем грандиозного проекта, который курирует Высочайшая комиссия. Это ли не царский подарок! Тем более, что проект был готов с опережением сроков и превзошёл самые смелые ожидания заказчика.

Все довольны. Камилла становится старшим научным сотрудником. Но в благодарность, она даже не соизволила прийти на романтический ужин, хотя обещала.

Камилла Паркер:

Ваша честь, я ничего ему не обещала. Как женщина, вы должны меня понять, мужчины часто неверно истолковывают знаки внимания, которые им оказывают. А повысили меня за успешные исследования биографии Спасителя земной цивилизации Бориса Иллиуса...

Виктор Новис:

Отлично. Может быть, ты скажешь откуда у тебя появились материалы для этих исследований?

Камилла Паркер:

Из личного архива Бориса Иллиуса, который я...

Виктор Новис:

Который ты обнаружила по моей подсказке. И это был второй царский подарок, ваша честь.

Анзима Ордо:

Ваша честь, пришёл ответ из Архива Высочайшей комиссии на запрос суда. В нём подтверждается, что на фотографии действительно актёр Брюс Уиллис.

Виктор Новис:

(Подходит к секретарю суда)

Грэйси, детка, я помню, что дал слово вернуться. Кажется, я не смогу сдержать слово.

Анзима Ордо рыдает.

Пелагея Стронг:

Подсудимый, прекратите этот дешёвый театр.

Анзима, держите себя в руках.

Кх! Кх!

(Анзима Ордо не реагирует)

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

(вскакивает)

Во имя Единства!

В суд приглашается Мартин Сканда - полный генерал, Командующий войсками Планеты Земля.

Входит Мартин Сканда.

Пелагея Стронг: 

Единство с нами!

Мартин Сканда:

Во веки, Ваша честь.

Секретарь подносит Мартину Сканда на подносе Священную книгу.

Пелагея Стронг: 

Мартин Сканда, поклянитесь на этой священной книге Спасителя человеческой цивилизации, что будете свидетельствовать правду, только правду и ничего кроме правды.

Мартин Сканда:

(благоговейно кладёт руку на альбом)

Клянусь.

Пелагея Стронг:

Мартин Сканда, вы Командующий войсками Планеты Земля.

Мартин Сканда:

Так точно, Ваша честь. Наши доблестные войска находятся в постоянной боевой готовности отразить любое внеземное вторжение и защитить мирную жизнь граждан Единой Планеты Земля.

Пелагея Стронг:

Мы не сомневаемся в этом, генерал, но вас пригласили в суд, как эксперта в области тактики и стратегии ведения космических сражений.

Мартин Сканда:

Тринадцать боевых вылетов, ваша честь!

Анхель Поэна:

Генерал, от вас требуется дать объективную экспертную оценку показаниям подсудимого Виктора Новиса.

Мартин Сканда:

Проходимца, который выдаёт себя за Спасителя человечества? Я с удовольствием припру его к стенке.

Анхель Поэна:

О! К стенке!? Отличная идея, генерал.

(Обращается к подсудимому)

Виктор Новис, не могли бы вы подробно рассказать о той великой битве, в которой вы, если допустить, что вы действительно Борис Иллиус, разгромили инопланетный флот.

Виктор Новис:

Veritas odit moras. (Вэритас одит морас)

Мартин Сканда:

Что он сказал? Я ничего не понял.

Анхель Поэна:

Не вы один, генерал. Профессор, будьте добры, переведите.

Басир Персолво:

А-а-а. Истина не терпит промедления.

Виктор Новис:

Перфекто, профессор!

Басир Персолво:

(Увлёкся ролью переводчика)

Отлично, профессор!

Пелагея Стронг:

Это нам понятно. Виктор Новис, воздержитесь от латыни и переходите к сути.

Виктор Новис:

Перехожу, Ваша честь. Как вам известно, всё началось с того, что мне случайно посчастливилось обнаружить объект внеземного происхождения, который впоследствии оказался кораблём-разведчиком пришельцев. Я проинформировал об этом правительство, но меня высмеяли и проигнорировали. В короткое время инопланетяне смогли перехватить управление нашими спутниками и передать через них ультиматум человечеству. В этом была их первая ошибка.

Мартин Сканда:

Верно, сынок. Угрожать нам, храбрым землянам - верх безрассудства и наглости.

Виктор Новис:

Я имел ввиду не это. Когда они взломали систему управления наших спутников, я понял, что их программирование основывается на тех же принципах, что и наше, плюс-минус. Они проделали брешь в нашей защите, но забыли, что брешь - это, по сути, отверстие, через которое можно проникать, как в одном направлении, так и в обратном. Понимая, что от властей мало толку, а счёт идёт на минуты, я решил действовать в одиночку. Запустил на их сервера вредоносную программу и немного пошарил в мозгах корабля-разведчика.

Камилла Паркер:

Об этом в официальной биографии Бориса Илиуса ничего не сказано.

Виктор Новис:

Естественно, там многого обо мне не сказано. На твоём месте, дорогая, я бы подробно конспектировал мои показания, - пригодятся для диссертации. На чём я остановился?

Басир Персолво:

Вы пошарили в мозгах.

Виктор Новис:

Верно. Пошарил и выяснил, что военного потенциала корабля-разведчика хватит только на проведение диверсий, но не для полномасштабной экспансии Земли. Основные силы Зарийского флота прибудут через девять месяцев, а значит у нас есть время подготовиться. Я разослал правительствам ведущих стран имеющиеся у меня доказательства и проект плана по отражению инопланетного вторжения. К сожалению, месяц ушёл на то, чтобы созвать Генеральную Ассамблею ООН. К тому времени инопланетяне стали активно проводить диверсии на объектах критической инфраструктуры и сомнений в том, что планета в опасности ни у кого не осталось. Однако, политики никак не могли договориться между собой, и тогда власть узурпировали военные. Во имя спасения человечества было введено повсеместное военное положение, на время которого все государства упразднялись, вся частная собственность национализировалась, все производственные мощности мобилизовывались. Провозглашалось общепланетарное государство Единая Планета Земля. Единство было возведено в ранг основного закона и высшей добродетели. Вся полнота власти была предоставлена Высочайшей комиссии.

Пелагея Стронг:

Виктор Новис, мы благодарны вам за этот экскурс в историю, но нас больше интересуют подробности сражения с инопланетянами, не так ли, генерал.

Мартин Сканда:

Так точно, Ваша честь. Кроме того, я хотел бы выразить протест против заявления, что военные узурпировали власть. Власть перешла к нам в связи со сложившимися обстоятельствами.

Пелагея Стронг:

Протест принимается. Подсудимый выбирайте слова.

Виктор Новис

Слушаюсь, Ваша честь!

Итак, вскоре после того, как власть перешла к военным в связи со сложившимися обстоятельствами, на орбиту Земли был запущен первый непилотируемый боевой корабль, который управлялся мною дистанционно. Я бросил его в бой против корабля-разведчика. Я знал, что этот неравный бой будет проигран, что, в конце концов, и случилось. Но благодаря этой безумной затее, я получил бесценный опыт. Во-первых, стало ясно, что небольшой размер корабля делает его более манёвренным, а значит менее уязвимым. Производственных мощностей для изготовления такого корабля требуется меньше, а значит земная промышленность успеет произвести сотни таких челноков до прибытия основного флота Зарийцев.

Во-вторых, корабли не обязательно должны быть пилотируемыми, скорее наоборот. Чтобы обучить большое количество пилотов уйдёт много времени, не говоря уже о том, что ещё больше времени уйдёт на боевое слаживание. Генерал подтвердит.

Мартин Сканда:

Так точно. Боевое слаживание - это нарабатывание умений и навыков, необходимых для чёткого выполнения своих функциональных обязанностей с учётом конкретных особенностей предстоящего театра войны, местности и времени года. Последнее в космосе неважно.

Виктор Новис:

В-третьих, дистанционное управление космической эскадрой должно осуществляться из космоса, а не с земли, в связи с задержкой сигнала. Так что всё-таки один корабль должен быть пилотируемым.

Исходя из этого, я разработал тактику под названием "Рой". Сотни маленьких быстрых и манёвренных, как пчёлы, кораблей, благодаря уникальному программному обеспечению, объединяются в подобие пчелиного роя. Команды рою исходят от корабля-матки, который надёжно прикрывается этим же роем.

Анхель Поэна:

Простите, ваша честь, что вмешиваюсь, но это же полный бред. Какой корабль-матка? Какой рой? Какие пчелы? Об этом ни слова не сказано в победном релизе, изданном Высочайшей комиссией. Камилла Паркер, вы профессиональный историк, скажите, я что, не прав?

Камилла Паркер:

Вы абсолютно правы. Победа над пришельцами была одержана за счёт беспримерной храбрости и самопожертвования нашего Спасителя Бориса Иллиуса и отважных пилотов кораблей орбитальной группировки, имена которых навсегда останутся в нашей памяти.

Анхель Поэна:

Вот!!! Профессор, послушайте, а не бывает ли такого психического расстройства, когда человек всё придумывает?

Басир. Персолво:

Это называется синдром паталогического фантазирования. Но страдающие этим синдромом фантазируют обычно бессвязно, а речь подсудимого производит впечатление логичности.

Пелагея Стронг:

Генерал, а вы что думаете по этому поводу?

Мартин Сканда:

Я?

Пелагея Стронг:

Ну, да! Вы же, в конце концов, военный эксперт.

Мартин Сканда:

Так точно, Ваша честь.

(Молчит)

Пелагея Стронг:

И-и-и?

Мартин Сканда:

Что?

Пелагея Стронг:

Ваше экспертное мнение!

Мартин Сканда:

По поводу чего?

Пелагея Стронг:

Вы что издеваетесь? Генерал, я требую, чтобы вы немедленно дали экспертную оценку показаниям подсудимого Виктора Новиса. Напоминаю, что вы давали присягу суду.

Мартин Сканда:

Э-э-э, даже если это идёт вразрез с требованиями соблюдения секретности?

Пелагея Стронг:

Я настаиваю!

Мартин Сканда:

Хорошо. Под вашу ответственность, Ваша честь. Борисом Иллиусом действительно была разработана тактика "Роя", для которой было изготовлено более трёхсот кораблей-пчёл и флагманский корабль. Одного не понимаю, откуда ему это стало известно? Все данные были строго засекречены военным ведомством по решению Высочайшей комиссии.

Виктор Новис:

Одно из двух, генерал: либо я такой же крутой программист, как Борис Иллиус и смог хакнуть секретные данные военного ведомства, либо я и есть Борис Иллиус.

Анхель Поэна:

Бросьте эти ваши уловки. Одно из двух, одно из трёх. За хищение секретных данных вы тоже ответите. Ваша честь, предлагаю выдвинуть дополнительное обвинение по статье...

Пелагея Стронг:

Анхель, не заводитесь. Давайте сначала разберёмся с теми обвинениями, что уже предъявлены. Продолжайте, Виктор Новис.

Виктор Новис:

Самым сложным оказалось выстроить систему взаимодействия флагманского корабля и боевых челноков. Они должны были работать, как единое целое, как живой организм. Только в этом случае у нас оставался хоть какой-то шанс на победу. Поэтому я разработал эффективную модель ответной реакции нашего флота на любые действия вражеского. Данные о том, как предпочтут действовать Зарийцы, а также тактико-технические характеристики их боевых кораблей оказались в моём распоряжении после хакерской атаки, о которой я рассказывал ранее. Дело оставалось за малым, - создать программу, позволяющую полностью автоматизировать управление роем и довести её до совершенства, чтобы каждая пчела была и чувствительным сенсором, и смертоносным снарядом.

Камилла Паркер:

Простите, Ваша честь, я ничего не понимаю. Если корабли нашего флота не управлялись людьми, то как тогда быть с Петром Резником, который первым вступил в бой, сковав своими действиями целую группу вражеских кораблей? А близнецы Бенуа - Анри и Поль, которые израсходовав весь боекомплект, пошли на синхронный таран, уничтожив два вражеских крейсера? А как же Мадина Дариева, которая пожертвовала собой, прикрыв своим кораблём флагманский корабль Бориса Иллиуса?

Их что, никого не было?

Пелагея Стронг:

Генерал?

Мартин Сканда:

Ваша честь, обращаю ваше внимание, что вы вновь требуете от меня разглашения секретной информации. Ваши действия могут не понравиться Высочайшей комиссии. Надеюсь, вы осознаёте это?

Пелагея Стронг:

Super omnia veritas (супер омниа веритас)

Басир Персолво:

Истина превыше всего!

Мартин Сканда:

Хм. Истина? Превыше всего? Обычно люди так утверждают, когда ожидают услышать истину, которая их устраивает. На самом деле они просто хотят удостоверится в своей правоте. Готовы ли они услышать истину, которая их разочарует? Veritas odium parit. (вэритас одиум парит)

Басир Персолво:

Правда глаза колет.

Мартин Сканда:

В точку, профессор.

Отвечаю на ваш вопрос, Камилла Паркер. Все они существовали: и Пётр Резник, и близнецы Бенуа и Мадина Дариева. Это правда. Но корабли они не пилотировали и в сражении не участвовали. Они не пали смертью храбрых, выполняя свой воинский долг, а прожили долгую и счастливую жизнь под чужими именами с изменённой внешностью.

(Кивает в сторону подсудимого)

Это он всё придумал.

Анхель Поэна:

Кто? Виктор Новис?

Мартин Сканда:

Нет, нет. Я имел ввиду, что это придумал Борис Иллиус, чтобы...

Анхель Поэна:

Не торопитесь, генерал! Ваша честь, не возражаете, если мы попросим подсудимого объяснить нам замысел Бориса Иллиуса. Думаю, что ему это не составит труда, если он действительно тот, за кого себя выдаёт.

Виктор Новис:

Постараюсь вас не разочаровать, гражданин прокурор. Хотя, честно говоря, тут и объяснять-то нечего. Всё на поверхности. Мы понимали, что Зарийцы регулярно перехватывают наши информационные каналы, и благодаря этому хорошо осведомлены о том, что мы готовимся к отражению их нашествия. Чтобы дезинформировать их и скрыть наши истинные планы, я и предложил начать всю эту шумиху с проведением отбора кандидатов в состав первого боевого отряда космонавтов. Прошли в состав, естественно те, кого подобрали в военном ведомстве.

Камилла Паркер:

Какая чудовищная ложь!!!

Виктор Новис:

Ха. И это говорит та, которая лгала, что будет моей?

Камилла Паркер:

Ты больной? Эти вещи нельзя сравнивать.

Виктор Новис:

Почему же нельзя. Ложь остаётся ложью. Неважно обманули одного или многих, - это всё равно обман. Моя ложь по сравнению с твоей даже эстетичнее выглядит, если хочешь знать. Ты меня обманула, ради личной карьеры, а я обманул человечество ради его собственной пользы. Ложь во спасение. Pia fraus (пиа фрас). Людям нужны были герои, и я им дал их. Что с того, что они не участвовали в битве?

Анхель Поэна:

Кстати о битве. Подсудимый, может быть, вы, наконец-то, перейдёте к рассказу о ней. Хотелось бы услышать побольше захватывающих подробностей, так сказать из "первых уст". Ха-ха-ха. В кавычках. Или ваша, вынужден признать, виртуозная изворотливость иссякла?

Виктор Новис:

И не надейтесь. Она также бесконечна, как и ваш сарказм.

Анхель Поэна:

Отлично! Только воздержитесь, пожалуйста, от повторения общеизвестных фактов, мол, Великая битва началась в двенадцать часов дня двадцать второго ноября первого года Эры Единства и так далее.

Мартин Сканда:

Извините, гражданин прокурор, но мне хотелось бы, чтобы подсудимый всё-таки назвал точные дату и время начала Великой битвы.

Анхель Поэна:

Я только что их назвал! Вам этого недостаточно?

Мартин Сканда:

И тем не менее, я настаиваю.

Анхель Поэна:

Генерал настаивает, подсудимый.

Виктор Новис:

Не возражаю. Порядок - есть порядок. В двенадцать часов дня двадцать второго ноября первого года Эры Единства Высочайшая Комиссия объявила о начале Великой битвы за свободу Единой Планеты Земля.

Анхель Поэна:

Ну, вот. Теперь вы довольны, генерал?

Виктор Новис:

(Продолжает, не обращая внимание на реплику Прокурора)

Но на самом деле ни даты, ни времени начала Великой битвы никому не известно, кроме Бориса Иллиуса, то есть меня. Вы это хотели услышать, генерал?

Анхель Поэна:

То есть как?

Камилла Паркер:

Господи, очередная ложь! Ещё более чудовищная!

Виктор Новис:

Понимаю, тебя, детка. Сложно осознать и принять тот факт, что история, которая казалась тебе неотъемлемой частью твоей жизни, всего лишь чья-то циничная фальсификация.

Басир Персолво:

Falsus in uno falsus in omnibus.

(фальсус ин уно фальсус ин омнибус)

Ложное в одном, ложно во всём.

Пелагея Стронг:

Да уймитесь вы со своей латынью. Генерал, что всё это значит? Я имею ввиду то, что сказал подсудимый. Дайте разъяснение суду чётко по-военному без всяких апелляций к секретности. Я жду! Мы ждём!

Мартин Сканда:

Этого я и боялся. Этому дьяволу известно гораздо больше, чем я предполагал. В действительности двадцать второго ноября первого года Эры Единства в двенадцать часов дня система мониторинга космического пространства выдала на основной компьютер центра управления данные об отсутствии каких-либо искусственных космических объектов в околоземном пространстве.

Анхель Поэна:

И что? Что это значит?

Мартин Сканда:

Господи! Неужели непонятно. Ни-ка-ких искусственных космических объектов. Ни космических кораблей пришельцев, ни нашего многочисленного роя, ни флагманского корабля Бориса Иллиуса. Ни-че-го и ни-ко-го. Пока мы пребывали в шоке, пришло видеосообщение от Бориса Иллиуса, которое всё прояснило.

Пелагея Стронг:

Анзима Ордо, немедленно запросите эту видеозапись из Единого архива Высочайшей Комиссии.

Мартин Сканда:

В этом нет необходимости. Борис Иллиус был, как обычно, в маске, а его послание я помню наизусть.

Кх! Кх!

(Анзима Ордо подскакивает с намерением произнести: Во имя Единства, но вовремя останавливается и смущенно садится)

Граждане Единой Планеты Земля, когда вы получите это послание, я уже буду вне зоны досягаемости, там, в ином измерении. Я обрёк себя на эту судьбу сознательно, с одной целью, что бы вы всегда жили в мире. Я скрыл от вас начало сражения вынужденно. Внезапность была нашим единственным союзником в этой битве. И мы её не проиграли. Но и не выиграли. Отступивший враг может вернуться. Будьте бдительны! Я не сентиментален, но проститься с вами хотел бы словами героя из одного фильма...

Виктор Новис:

Грэйси, я помню, что дал слово вернуться. Кажется, я не смогу сдержать слово.

Изумлённое молчание. Всхлипывания Анзимы Ордо

Пелагея Стронг:

Анзима, успокойтесь. Мартин Сканда, объясните каким образом наш доблестный генералитет проморгал у себя под носом величайшее сражение в истории человечества?

Мартин Сканда:

Ваша честь, всему виной компьютерный вирус, внедрившийся в программное обеспечение системы мониторинга космического пространства. Он заблокировал реальные данные и создал иллюзию, что в околоземном пространстве ничего существенного не происходит.

Пелагея Стронг:

(Обращается к Виктору Новису)

Это ваших рук дело?

Виктор Новис:

Вообще-то, это сделал Борис Иллиус. Но, если вы считаете, что я - это он, то да, это моих рук дело.

Анхель Поэна

Допустим. Допустим, вы и есть Борис Иллиус, тогда как вы объясните своё загадочное исчезновение на долгие десятилетия и внезапное появление в ничуть не изменившемся виде?

Виктор Новис:

Наконец-то, вопрос - по существу. Пропасть без вести было частью моего плана. Своим дерзким сопротивлением наша орбитальная группировка смогла отсрочить момент уничтожения земной цивилизации. Я понимал, что захватчики вернутся с подкреплением и тогда уж нам несдобровать. Единственным выходом было уничтожить врага в его же логове, пусть даже ценой своей жизни. Когда последний уцелевший крейсер пришельцев прямой наводкой расстреливал мой беззащитный корабль, меня на нём уже не было. В спасательной капсуле, замаскированной под космический мусор, я проник в десантный шлюз инопланетного корабля. Моё проникновение не долго оставалось незамеченным. Впрочем, я не особо и прятался. Меня схватили и стали допрашивать. Оказалось, что Зарийцы не сильно отличаются от людей. Во время первого же допроса мне сломали нос. Физически они, конечно, слабее землян, технологии, обеспечивающие комфорт, не пошли на пользу их мышцам. Но, чтобы сломать нос, много силы и не нужно. Допрос проводился с помощью главного бортового компьютера. Он переводил мне их вопросы, а потом переводил им мои ответы. Они даже представить себе не могли, что я уже давно выучил их ублюдочный язык и прекрасно понимаю, о чём они говорят между собой, обсуждая мои ответы.

Анзима Орда:

И о чём же они говорили?

Пелагея Стронг:

Анзима Ордо!!!

Анзима Ордо:

Простите, ваша честь. Я думала это всем интересно.

Виктор Новис:

Они обсуждали, что со мной делать. Одни предлагали расправиться со мной каким-нибудь изощрённым способом, другие, - привезти домой в качестве экзотического трофея. В конце концов решили, что как трофей я буду более полезен. Но это было ошибочное решение.

Анхель Поэна:

Вы хотите сказать, что благоразумнее для них было бы вас убить? Зачем? Какую опасность вы для них представляли? Или вы намерены нас порадовать сказочкой из разряда "одним махом, семерых побивахом"?

Виктор Новис:

Нет, зачем же! Всё намного тривиальнее. Прежде чем меня обнаружили, я успел распылить в вентиляционную шахту корабля Variola virus (вариола вирус) - возбудитель оспы. Зарийцы, давным-давно победившие вирусные заболевания, оказались подходящими мишенями для оспы. В течение месяца они вымерли все до единого.

Басир Персолво:

Это, как у Герберта Уэллса в романе "Война миров".

Виктор Новис:

Верно, профессор. Эту идею я позаимствовал оттуда.

Анхель Поэна:

Да, ну! Чушь какая-то! Ваша честь, ну бред же!?

Пелагея Стронг:

Профессор, а вы что скажете?

Басир Персолво:

Достаточно правдоподобно, Ваша честь. Организм инопланетян вполне мог оказаться смертельно уязвим перед земными вирусами. Тем более, перед таким агрессивным, как оспа.

Анхель Поэна:

Хорошо. Допустим вы благополучно укокошили экипаж, но не могли же вы не задать себе вопрос: "Каким образом я, такой предусмотрительный и находчивый, буду управлять этой огромной штуковиной неизвестной мне конструкции?"

Вот вы, генерал, за какой промежуток времени смогли бы освоить управление инопланетным кораблём?

Мартин Сканда:

Ну... если с инструктором, то недель за пять-шесть, я думаю.

Анхель Поэна:

А если в качестве инструктора у вас дохлый капитан корабля?

Мартин Сканда:

Тогда это вообще нереально.

Анхель Поэна:

Слышите, подсудимый, не-ре-аль-но!

Виктор Новис:

Вы совершенно правы, гражданин прокурор, но на первом этапе от меня и не требовалось умение управлять кораблём. Инкубационный период оспы длится от восьми до четырнадцати дней, поэтому экипаж, прежде, чем отойти в мир иной, успел всё подготовить для длительного перелёта. А впоследствии, как вы сами понимаете, времени для изучения инопланетной техники у меня было больше, чем предостаточно. Тем более, что в качестве инструктора выступал не дохлый капитан, а вполне себе бодрый бортовой компьютер.

Камилла Паркер:

Разрешите, Ваша честь?

Не знаю, как других, а меня смущает в показаниях подсудимого одно обстоятельство.

Пелагея Стронг:

Какое же?

Камилла Паркер:

Ваша честь, давайте представим сложившуюся ситуацию на инопланетном корабле. С одной стороны, пленённый землянин, с другой стороны инфицированные, умирающие иноземцы. Профессор, может быть, я ничего не понимаю в медицине, но ведь инопланетяне не обязательно должны были умереть все вместе в одно и тоже время?

Басир Персолво:

Конечно, нет. Они безусловно были обречены, но летальный исход, я уверен, наступил у каждого в разное время в связи с индивидуальными особенностями организма. У кого-то раньше, у кого-то позже.

Камилла Паркер:

Вот. Наверняка, они пытались лечиться имеющимися у них средствами, не так ли? Но безуспешно. Я думаю, последние из инопланетян понимали, что умрут. Неужели они оставили бы живым своего пленника? Лично я не оставила бы.

Виктор Новис:

Кто бы сомневался. Но всё объясняется просто. Представь себя на месте смертельно больного инопланетянина. Все умерли, ты остался один. Ты умираешь и понимаешь это, и ничего сделать не можешь, а тут пленный землянин на сносном Зарийском языке говорит тебе, что это он пронёс смертельную заразу на корабль, что у него самого иммунитет, что осталось тебе недолго, но он может тебя вылечить.

Поверь, Камилла, никто так сильно не хочет жить, как смертельно больные. Они готовы уцепиться за любую, пусть даже иллюзорную возможность. Профессор подтвердит.

Басир Персолво:

Aegroto dum anima est, spes esse dicitur (эгрото дум анима эст, спэс эссэ дицитур).

Человеку свойственно надеяться до самого конца.

Виктор Новис:

И инопланетянину тоже. Да, Камилла, он меня освободил. И да, я его обманул.

Таким образом я стал капитаном иноземного корабля, летящего к звёздной системе Грумбридж тридцать четыре.

Анхель Поэна:

Правильно ли я понимаю, что вы с такой же лёгкостью расправились со всей Зарийской цивилизацией и теперь нам, землянам, ничего не угрожает?

Виктор Новис:

Мне понятна ваша ирония. Я, конечно, жестоко обошёлся с экипажем, но того требовали обстоятельства. Однако, я не настолько кровожаден, чтобы уничтожать целую цивилизацию. Просто нужно было отбить у них охоту летать за пределы своей звёздной системы.

Пелагея Стронг:

И каким же образом вы это сделали?

Анхель Поэна:

Я знаю, Ваша честь. Он прилетел, погрозил им пальчиком, попросил, чтобы его заправили на обратный путь и улетел. Верно, подсудимый?

Виктор Новис:

Почти. Но есть нюансы. К моменту, когда корабль подлетел на расстояние устойчивой связи, я знал о Зарийцах всё. Их нравы и обычаи, историю и культуру. Но самое главное - их технологии. Я досконально изучил их самое слабое место, а именно, единственный спутник их планеты, на котором они разместили не только свою космическую базу, но и все производственные мощности. Свою планету они превратили в дом отдыха, а её спутник в промышленную зону. Кстати, мудрое решение, с точки зрения экологии.

Совершив посадку на территории главного космопорта, я тут же полностью обесточил корабль, облачился в скафандр и приготовился ждать. Я верно рассчитал, что обескураженные таким поведением экипажа, они пришлют команду для принудительной расконсервации. Проходы и коридоры я заминировал. Когда, мины сработали, естественно началась паника. Воспользовавшись ею, я в общей суматохе покинул корабль. Через пять минут я уже был возле подготовленного к полёту на Землю боевого корабля последней модели. С помощью заблаговременно созданной программы, я взломал его защиту и проник внутрь. В это время взорвался корабль, на котором я прилетел, поэтому никто не заметил, как я запустил двигатели. Вскоре я уже вышел на орбиту их спутника и вращаясь на ней, стал методично уничтожать все критически важные объекты. Я израсходовал весь боеприпас, а его, скажу вам, было немало. Думаю, что устроенный мною космический Перл-Харбор, надолго охладит их пыл к захвату других миров.

Мартин Сканда:

Ваша честь, для планирования такой операции понадобился бы целый штаб, не говоря уже о том, что для её проведения, понадобилась бы целая армия. А тут один человек. Инопланетяне какие-то тупые получаются, всё время идут у него на поводу.

Виктор Новис:

Генерал, вы играете в шахматы? Можете не отвечать. Я понял. Так вот в шахматы выигрывает тот, кто умеет создать своему оппоненту такие обстоятельства, в которых тот не может походить иначе.

Анхель Поэна:

Виктор Новис, всё равно вы эти ваши россказни ничем доказать не можете.

Виктор Новис:

Как и вы опровергнуть.

Басир Персолво:

Ваша честь, вы не позволите мне высказать кое-какие соображения?

Пелагея Стронг:

Высказывайтесь, профессор. Может быть, хоть вы внесёте ясность во всю эту фантасмагорию.

Басир Персолво:

Надо отдать вам должное, Виктор Новис. Ваши показания стройны, логичны и непротиворечивы, я бы даже сказал, убедительны. Я бы даже сказал, чересчур убедительны. Но меня больше интересует каким образом вы совершенно незамеченным вернулись на Землю. Ведь к моменту вашего возвращения вся планета была опоясана плотным кольцом разведывательных зондов?

Мартин Сканда:

Во! Молодец, профессор! Загнал этого крысёныша в угол!

Виктор Новис:

Ваш вопрос, профессор, закономерен. Я разочаровался бы в вас, если бы он не прозвучал. В Солнечную систему я вошёл под прикрытием кометы Гершеля-Риголе. Приблизившись на минимальное расстояние, я покинул корабль на десантно-штурмовой капсуле, направив её в сторону Земли. Остальные подробности вам поведает наш доблестный генерал, если преодолеет в себе страх перед раскрытием очередной правительственной тайны. Ведь это был ваш седьмой боевой вылет, если я не ошибаюсь?

(Мартин Сканда в шоковом состоянии не в состоянии сказать ни слова.)

Ну, ладно, я вам помогу. Вас подняли по тревоге. Обнаружен объект искусственного происхождения, летящий в сторону Земли. У вас был приказ объект ликвидировать, но поскольку тот не подавал признаков жизни, вы решили, доставить его на Землю, чтобы осуществить проникновение в него с соблюдением всех мер безопасности. Высочайшая комиссия поддержала ваше решение и вскоре объект был размещён в специализированном ангаре военного полигона на Ямале. До этого места всё верно, генерал? Кивните хотя бы головой. Спасибо. Ночью я выбрался из объекта через технологический шлюз в подбрюшье. А утром, вы, генерал, вошли в ангар, чтобы лично встретить представителей Высочайшей комиссии и увидели какого-то нелепого уборщика, который усердно трёт тряпкой поверхность неопознанного летающего объекта. "Какого чёрта!!!" - заорали вы, и выгнали меня вон.

Мартин Сканда:

(Судорожно дёргает воротник рубашки, пытаясь его расстегнуть. Хрипит: "Какого чёрта!!!" - и падает в обморок.)

Все бросаются ему на помощь, кроме судьи и подсудимого. Суета. Генерала приводят в чувство.

Пелагея Стронг:

Во имя Единства!!!

(Все вскакивают и даже генерал приходит в себя)

Суд удаляется на совещание!

Антракт.

Действие Второе.

Зал судебных заседаний. Обстановка не изменилась.

Анзима Ордо кокетничает с прокурором Анхелем Поэной. Профессор Басир Персолво приводит в чувства генерала Мартина Сканду. Камилла Паркер сидит в закрытой позе с каменным лицом, не обращая внимания на позёрство Виктора Новиса.

В зал суда входит верховный судья Планеты Земля Пелагея Стронг.

Пелагея Стронг: 

(многозначительно кашляет)

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

(торопливо вскакивает)

Во имя Единства!

Участники процесса торопливо занимают свои места.

Пелагея Стронг:

Суд высшей инстанции Планеты Земля, рассмотрев дело гражданина Планеты Земля - Виктора Новиса, постановил: в действиях, направленных на подрыв Священного Единства Планеты Земля, признать Виктора Новиса... не виновным; (пауза) в клевете, подлоге, кощунстве и осквернении памяти Спасителя человеческой цивилизации Бориса Иллиуса, признать Виктора Новиса... не виновным; (пауза) встречный иск Виктора Новиса о признании его Спасителем человеческой цивилизации Борисом Иллиусом, - удовлетворить.

(Пауза)

Да здравствует, Спаситель человеческой цивилизации Борис Иллиус! Ура!

(Участники процесса в недоумении молчат)

Пелагея Стронг:

(Требовательно и с упором на слова)

Да здравствует, Спаситель человеческой цивилизации Борис Иллиус! Ура!!

(Участники процесса нестройно подхватывают "ура")

Пелагея Стронг:

(Экспрессивно)

Ура-а-а!!!

(На этот раз до всех, как будто, доходит грандиозность момента. 'Ура' подхватывают дружно. Всеобщее ликование и веселие. Все поздравляют друг друга, обнимаются, обнимают подсудимого и толкаются.)

Камилла Паркер:

Дорогой, я всегда верила, что ты невиновен. Ты знаешь, нам так много надо сказать друг другу наедине.

Анхель Поэна:

(Камилле Паркер)

Ещё успеете, переменчивая вы наша.

(Виктору Новиса)

Надеюсь вы понимаете, Виктор, э-э, простите, Борис, что исключительно служебный долг вынуждал меня поддерживать линию обвинения. Теперь, когда всё стало на свои места...

Басир Персолво:

Теперь, когда всё стало на свои места, хотел бы выразить вам своё восхищение и надежду на сотрудничество на благо науки.

Мартин Сканда:

(Профессору)

Обороноспособность Планеты превыше всего, профессор.

(Виктору Новису)

Я человек простой военный, политесам и лести не обучен, как некоторые. Поэтому скажу прямо. Нашим доблестным войскам нужны такие герои, сынок.

Анхель Поэна:

(Генералу)

Какой он вам сынок, генерал. Формально он старше вас в два раза.

(Виктору Новису)

Исключительно служебный долг. Errare humanum est

(эррарэ хуманум эст) человеку свойственно ошибаться. Вы, думаете, мне приятно выглядеть сволочью? Но кто-то же должен...

Камилла Паркер

Да оставьте вы его в покое. Неужели вы не понимаете, что он сейчас, как никогда, нуждается в нежной заботе близкого человека. Правда, милый?

Басир Персолво:

Поверьте, мне, сейчас он в большей степени нуждается в медицинском обследовании и наблюдении со стороны опытного специалиста.

Мартин Сканда:

Отставить, профессор!

К вам в лапы попадись, так вы тут же навешаете диагнозов один другого мудрёнее. Настоящему мужику нужны активность, движение и воинское братство.

Басир Персолво:

Движения у него и так хоть отбавляй, если вы ещё не заметили. Некоторым это, между прочим, не очень нравилось.

(Кивает на прокурора)

Анхель Поэна:

Исключительно служебный долг.

Мартин Сканда:

Знаем мы этот ваш служебный долг, вам бы только засадить кого-нибудь.

Камилла Паркер:

Вот именно. Привыкли дурацкими вопросами порядочных людей изводить. Какая вам, в конце концов, разница в каких отношениях мы состояли? Правда, милый? После того кошмара, который он пережил, ему в первую очередь необходимо расслабится. (Начинает разминать ему мышцы шеи и плеч).

Анхель Поэна:

Полегче, заботливая вы наша, с таким усердием вы ему шею свернете.

Басир Персолво:

Это точно. Сразу видно дилетанта. (Оттирает Камиллу) В нашем реабилитационном центре, дорогой Борис, работают самые профессиональные и отзывчивые массажистки. Любой вид массажа к вашим услугам. Лю-бой!

Мартин Сканда:

(Вмешивается)

Не время расслабляться, герой! Родная планета в опасности. Кто, как не Спаситель человечества, должен возглавить Э-э-э Возглаввить!

Камилла Паркер:

Послушайте! Вам не кажется, что у него может быть собственное мнение. Перед вами живой человек, между прочим. Имеющий право выбирать самостоятельно, между прочим. Давайте, в конце концов, у него самого спросим, чего он больше всего хочет: (кивает на Профессора) стать подопытным кроликом, (кивает на Генерала) тупым солдафоном, или...

Басир Персолво:

Или вы замолчите, или я вас ударю!

Камилла Паркер:

Псих! Тебе самому лечиться надо!

Мартин Сканда:

Это неслыханно! Сравнить защитников Планеты с тупыми солдафонами. Вы, женщина, выбирайте слова, а не то...

Камилла Паркер:

А не то, что, вояка, поставишь меня "смирно"?

Анхель Поэна

Как, главный обвинитель, обращаю ваше внимание, экспрессивная вы наша, что за оскорбления могу привлечь вас к ответственности.

Камилла Паркер:

Ах, так! А где же вы были, избирательный вы наш, когда этот, с позволения сказать, профессор, грозил мне рукоприкладством, а этот солдафон грязно меня домогался. А, понятно, дискриминация по гендерному признаку? А как на это посмотрит Верховный судья, по совместительству женщина?

Далее следует беспорядочный, безостановочный галдёж вышеуказанной четверки.

Пелагея Стронг:

Призываю всех к порядку.

(Её не слышат)

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

(истошно орёт)

Во имя Единства!

Участники процесса расходятся по своим местам.

Пелагея Стронг:

Уважаемые участники судебного заседания, я понимаю ваше нетерпение и желание выразить свою искреннюю радость и почтение нашему дорогому герою и Спасителю, но прежде всего нам необходимо подготовиться к визиту делегации Высочайшей комиссии, которая в ближайшее время прибудет в зал суда. Просьба всем привести себя в порядок.

(Пелагея Стронг руководит секретарём Анзимой Ордо, которая суетливо перекладывает документы и различные предметы с места на место. Анхель Поэна что-то чёркает в своих бумагах. Мартин Сканда натирает имеющиеся ордена до блеска. Басир Персолво растеряно осматривает то себя, то других. Камилла Паркер обновляет макияж.)

Виктор Новис:

Ваша честь, я хотел бы сделать заявление!

(На него не обращают внимания. Тогда он подходит к Анзиме Ордо и кашляет так, как это делает судья Пелагея Стронг.)

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

(От неожиданности вскрикивает)

Во имя Единства!

Все замирают.

Виктор Новис:

Ваша честь, я хотел бы сделать заявление!

Я не Борис Иллиус, и к спасению человечества не имею никакого отношения.

Анхель Поэна:

(После паузы)

То есть как? Это что... шутка такая? Профессор?

Басир Персолво:

Я склонен думать, что да. Человек, находящийся в стрессовой ситуации, чтобы справиться с нею, пытается представить её в смешном, простите, дурацком виде. Но... шутить с таким серьёзным лицом... это... словом, не каждый так сможет.

Мартин Сканда:

Ничего удивительного. Я тоже так шучу. У серьёзного человека и шутки должны быть серьёзными.

Камилла Паркер:

Ну, что вы за люди такие. Человек пошутил. Заметьте, остроумно пошутил, неожиданно, а вы вместо того, чтобы искренне рассмеяться, обсуждаете его шутку. Ведь это же смешно: "Я не Борис Иллиус". Ха-ха-ха! Смешно же? Милый, ну скажи ты им, что пошутил, а то они вместо того, чтобы лопнуть от смеха, обделаются от страха.

Виктор Новис:

Ваша честь! Повторяю, я не Борис Иллиус, и к спасению человечества никакого отношения не имею. Прошу возобновить заседание.

Пелагея Стронг:

Мне кажется, вы играете с нами в какую-то странную игру. Сначала вы битый час доказываете суду, и надо признать крайне убедительно, что являетесь Спасителем человеческой цивилизации Борисом Иллиусом. А теперь хотите доказать обратное? Зачем вам это? Неужели вы не понимаете, что всех устраивает тот факт, что вы - Борис Иллиус - наш герой и Спаситель. Нам, Землянам, окружённым со всех сторон враждебными инопланетными мирами, как никогда нужен супергерой. Так что, давайте без фокусов. Верховный суд Единой Планеты Земля постановил, что вы - Борис Иллиус. А решение Верховного суда окончательное и обратной силы не имеет.

(Остальным)

Продолжаем подготовку к визиту членов Высочайшей комиссии.

Виктор Новис демонстративно берёт стул, выносит его на центр сцены, садится на него, складывая руки на груди.

Поначалу на него никто не обращает внимания. Все заняты подготовкой.

Виктор Новис сидит неподвижно. Его голова медленно опускается подбородком на грудь.

Анзима Ордо:

(указывает на подсудимого)

Э-э-э...

Пелагея Стронг:

Подсудимый! Виктор Новис! То есть, Борис Иллиус, что вы делаете?

Виктор Новис:

Умираю, Ваша честь.

Пелагея Стронг:

Вы не имеете права! Я вам запрещаю! Немедленно встаньте и двигайтесь. Профессор, он что действительно может умереть?

Басир Персолво:

Я думаю, он блефует. Науке неизвестны случаи, чтобы больные акатизией осознанно находились в неподвижном состоянии долгое время.

Виктор Новис:

Ваша честь, не слушайте этого тупицу. Я ему неоднократно заявлял, что моя потребность в постоянном движении имеет другую природу, не имеющую ничего общего с его дурацкой акатизией. Когда членов Высочайшей комиссии встретит не Спаситель человечества Борис Иллиус, а его хладный труп, не забудьте поблагодарить профессора. А теперь я намерен прекратить всякое движение, что в течение нескольких минут приведёт к остановке всех систем жизнеобеспечения моего организма.

Анхель Поэна:

Профессор, а он действительно заявлял вам, что вы ошиблись в диагнозе?

Басир Персолво:

Послушайте, люди с психическими расстройствами всегда лучше врача знают причину своего расстройства. Ну, да он пытался мне объяснить свою двигательную манию какими-то нанопроцессорами, которыми он, якобы, напичкал свой организм, чтобы обеспечить себе бессмертие. А для того, чтобы эти штуковины подзаряжались энергией, ему и необходимо всё время двигаться. Согласитесь, полный бред.

Мартин Сканда:

Ваша честь, простите, что вмешиваюсь. Я не силён в психиатрии, но этот малый (указывает на Виктора Новиса) серьёзно взялся за дело. За долгое время военной службы я научился распознавать тип людей, которые способны идти до последнего.

Басир Персолво:

Ваша честь, он блефует. Вот увидите, он не высидит и двух минут.

Пелагея Стронг:

Анзима, запустите секундомер.

Анхель Поэна:

Отлично. Ставлю бутылку коньяка, что высидит.

Пелагея Стронг:

Прекратите, Анхель. Нашли время.

Анхель Поэна:

Ваша честь, судебное заседание закончилось, почему бы не поразвлечься? Профессор, вам нечего мне предложить?

Басир Персолво:

Ставлю бутылку виски. Не высидит.

Мартин Сканда:

Присоединяюсь к прокурору. Этот парень - кремень. Ставлю бутылку водки.

Камилла Паркер:

Я с ним проработала почти год. Он всегда был непоседой. Ставлю бутылку текилы.

Анхель Поэна:

А вы, Ваша честь, не присоединитесь? Нет? Тогда ставки сделаны!

Пелагея Стронг:

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

Во имя Единства!

Пелагея Стронг:

Суд высшей инстанции Единой Планеты Земля возобновляет заседание. Подсудимый, вам слово.

Виктор Новис:

(тут же вскакивает)

Благодарю вас, Ваша честь. Я уже и не надеялся, что здравый смысл возобладает. Простите, друзья, но круговорот спиртного в природе переносится на неопределённые сроки.

Прежде всего, Ваша честь, позвольте мне выразить своё восхищение вашей интуицией. Всё происходящее действительно не более, чем игра. Игра, правила которой я продумывал долго и тщательно, игра, в которую теперь играют все: я, вы, ваши родственники, друзья, враги и незнакомые вам люди. То, что вы никогда не подозревали о существовании этой игры, не означает, что вы в ней не участвуете. Напротив, ваше вынужденное неведение позволяет вам играть в неё искренне и самозабвенно. Хорошие актёры, как известно, способны принимать предлагаемые обстоятельства и органично существовать в них, на некоторое время забывая о том, что они вымышленные. Но из любого человека можно сделать хорошего актёра, если убедить его в том, что предлагаемые обстоятельства являются реальностью. Таким образом, можно сказать, что вы участвуете в игре, но не играете в неё, потому что не делаете этого сознательно. Единственный сознательный игрок - я сам. И знаете, мне надоело в неё играть. Поэтому я решил предстать перед судом, чтобы заявить во всеуслышание: Game over!

Басир Персолво:

Ну что, слышали? Оказывается, мы с вами анонимные игроманы.

(ёрничает)

Здравствуйте, я - Басир Персолво, и я - анонимный игроман. Не знаю, как вам, а мне надоело слушать фантазии психически нездорового человека.

Пелагея Стронг:

Тем не менее придётся, профессор. Сядьте и успокойтесь.

Скажите...

(мучительно подыскивает слово)

Виктор Новис:

Можете снова обращаться ко мне - подсудимый, Ваша честь. Или Виктор Новис. Это не настоящее моё имя, но я к нему привык.

Пелагея Стронг:

Скажите, Виктор Новис, у этой игры есть название? Или мы будем продолжать называть её "эта игра"?

Виктор Новис:

Есть, Ваша честь. Игра называется Иллюзия В.

Анхель Поэна:

Иллюзия В.? В - Виктор. Иллюзия Виктора, видимо? Да. От скромности вы не умрёте.

Виктор Новис:

Нет. В - значит Вторжение. Иллюзия Вторжения.

Камилла Паркер:

Странное название. Что за иллюзия? Какого Вторжения?

Виктор Новис:

Инопланетного. Сначала я хотел назвать игру Иллюзия инопланетного Вторжения, но потом решил, что так будет слишком длинно, и оставил просто - Иллюзия Вторжения.

Мартин Сканда:

Всё равно я ничего не понял. Название игры непонятное, правил игры я не знаю, каким образом, объясните мне, я могу в неё играть?

Виктор Новис:

Чтобы играть в эту игру многого не требуется, - достаточно поверить в то, что инопланетное Вторжение Зарийцев было.

Анхель Поэна:

То есть как поверить? А его, что разве не было?

Виктор Новис:

Не было.

Анхель Поэна:

В смысле? Вы хотите сказать, что никакого инопланетного Вторжения не было?

Виктор Новис:

Да. Именно это я и хочу сказать. Никакого инопланетного Вторжения не было.

Сначала - пауза, а затем все присутствующие, за исключением Виктора Новиса, начинают хохотать.

Мартин Сканда:

Какая акатизия, профессор, это же настоящая шизофрения!

Камилла Паркер:

При чём в самой тяжёлой форме.

Басир Персолво:

Да. Проморгал. Каюсь. Проморгал.

Пелагея Стронг:

Господи, а я купилась, как полная дура. Но, согласитесь, он был так убедителен.

Басир Персолво:

Видите ли, Ваша честь, шизофреник шизофренику рознь. Я уверен, что мы с вами имеем дело с личностью хоть и больной, но интеллектуально очень развитой. В рамках придуманной ими реальности такие люди бывают безупречно логичны и способны ввести в заблуждение кого угодно.

Анхель Поэна:

Только не меня! Только не меня! Я всегда уверял, что он сумасшедший.

Пелагея Стронг:

Анзима, немедленно пошлите сообщение в Секретариат Высочайшей Комиссии: (диктует) Просим отменить визит в связи с внезапно открывшимися обстоятельствами, потребовавшими возобновления судебного процесса.

Анхель Поэна:

А что тут возобновлять, Ваша честь? Вы же не намерены судить психа?

(все дружно смеются)

Виктор Новис:

Вы мне не верите?

Камилла Паркер:

Конечно, нет, милый. Твое место в психушке.

Басир Персолво:

(Иронично)

Ну, зачем вы так, Камилла? С душевнобольными нужно обходиться деликатно.

Виктор Новис:

(Генералу)

А вы, что скажете, генерал? Вас не смущает тот факт, что какой-то псих так подробно осведомлен о секретах военного ведомства?

Мартин Сканда:

Э-э-э. Да... действительно... это... странно...

Камилла Паркер:

Ничего странного. Взломал ваши сервера и всё тут. Он хоть и сумасшедший, но хакер ещё тот. Я же вам рассказывала, как он заблокировал счета музея.

Мартин Сканда:

Ну, конечно!!! Правда, наши сервера взломать невозможно, но это единственное объяснение.

Анхель Поэна:

Видите, Ваша честь. Это не просто псих, это чрезвычайно опасный псих. Его немедленно надо изолировать.

Виктор Новис:

Ваша честь, этих людей я понимаю. Они склонны принимать факты, подтверждающие их точку зрения и отвергать факты ей несоответствующие. Большинство людей так и поступает, неправда ли, профессор? Чем проще объяснение, тем легче в него поверить. Стоит ли обращать внимание на несущественные нестыковки?

Но вы, Ваша честь. Вы судья с многолетним опытом. Неужели и вы попадетесь в ловушку кажущейся простоты, игнорируя очевидные противоречия в угоду удобного для всех вердикта? Неужели вы пойдете на сделку со своей совестью? Неужели не захотите докопаться до истины.

Басир Персолво:

Берегитесь, Ваша честь, на вас оказывают психологическое давление.

Анхель Поэна:

Прямо змей-искуситель.

Камилла Паркер:

Вот-вот. Теперь вы понимаете, какого труда мне стоило, не оказаться у него в постели.

Пелагея Стронг:

Напрасно стараетесь, Виктор Новис. Бред больного суду не интересен.

Виктор Новис:

Да. Да. Я понимаю. Вы боитесь!

Анхель Поэна:

Кого? Вас? Вы себе льстите!

Виктор Новис:

Да. Меня. В смысле, вы боитесь быть одураченными мною. Вы боитесь показаться смешными. Взрослые серьезные люди всегда бояться выглядеть смешно. Таким, как вы, проще сделать вид, что ничего не происходит, когда вокруг происходит то, что не укладывается в ваших головах. Я не осуждаю вас, таких, как вы, большинство. Лишь единицы, сталкиваясь с необъяснимым, готовы пожертвовать временем, силами и даже жизнью, чтобы дойти до сути. Среди вас, к сожалению, таких нет. Вы все улитки, спрятавшиеся в домики, на которых крупными буквами написано: "не-ин-те-ре-сно"! Генералу не интересно узнать, как военная тайна перестала быть тайной, профессору не интересно понять, почему пациент умрет, если перестанет двигаться, историку не интересно услышать историю, которую она еще не слышала, прокурору не интересно засадить опасного преступника в тюрьму, а судье не интересно установить действительно ли он преступник. Неужели никому не интересно узнать, что произошло на самом деле?

(Пауза)

Анзима Ордо:

Мне интересно...

Пелагея Стронг:

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

Да, что, кх, кх? Мне действительно интересно. Ненавижу, когда сериал заканчивается на самом интересном месте, а новый сезон еще неизвестно, когда будет, и будет ли вообще.

Ваша честь! Ну, что вам стоит? Пусть расскажет. В психушку или тюрьму вы всегда успеете его отправить. Ну, пожалуйста?

Пелагея Стронг:

Анзима, вы забываетесь! Мне придётся доложить о вашем проступке в Трибунал по Этике. Надеюсь, вы понимаете, чем это вам грозит?

Анхель Поэна:

Ваша честь, ну, зачем, зачем сразу в Трибунал? Любопытство не порок, как говорится. Честно говоря, мне и самому интересно послушать, что там еще придумал подсудимый. С профессиональной точки зрения, разумеется...

(Разными возможными способами подает знаки другим участникам процесса, чтобы те его поддержали)

Вот и генерал хотел бы узнать... хотел бы узнать ге-не-рал...

Мартин Сканда:

Так точно, ваша честь. Полагаю, что для полной ясности картины, настала пора прояснить те моменты, в которых пока еще не все ясно.

Пелагея Стронг:

Ясно!

Басир Персолво:

Ваша честь, возьму на себя смелость утверждать, что ваш секретарь, простите, секретарь суда, пусть даже в нарушение профессиональной этики, что можно объяснить особенностями ее впечатлительной натуры, выразила нашу общую заинтересованность в том, чтобы выслушать показания подсудимого. Лично для меня, практикующего психиатра, это будет даже полезно. Возможно, я открою для себя что-нибудь новое.

Камилла Паркер:

Не думаю, что открою для себя что-то новое, но, в принципе, я не тороплюсь.

Пелагея Стронг:

Анзима Ордо, не стойте как истукан, займитесь своими обязанностями, мы продолжаем судебное разбирательство. Гражданин Главный обвинитель, граждане эксперты, попрошу вас настроиться на серьезный лад, мы не имеем права позволить подсудимому водить нас за нос. Каждое его слово, предложение, умозаключение должны подвергаться тщательному критическому анализу. Включайте мозги, иначе он превратит нас в посмешище!

Итак, подсудимый, вы утверждаете, что Инопланетного Вторжения не было?

Виктор Новис:

Не было, ваша честь. Люди, к сожалению, а, может быть, к счастью, кто знает, никогда еще не сталкивались с инопланетным разумом.

Анхель Поэна:

По-вашему, что же получается, наши предшественники все это придумали?

Виктор Новис:

Нет. Ну, что вы. Придумал я. Они поверили.

Басир Персолво:

Как у вас просто получается. Придумал я, они поверили. Вы хотите сказать, что так легко смогли одурачить миллиарды землян?

Виктор Новис:

И да. И нет. На самом деле ввести в заблуждение понадобилось всего несколько сотен ключевых фигур. В первую очередь тех, в чьих руках были сосредоточены основные информационные ресурсы. А дальше уже случился так называемый "эффект домино". Вы же сами знаете человеческую тягу к сенсациям. Так что моя новость о нагрянувшем в Солнечную систему корабле-разведчике кровожадной иноземной расы, легла на благодатную почву. В те времена правительства многих стран не брезговали скармливать своим народам различные басни про пришельцев, чтобы отвлечь людей от социальных проблем. Стоит ли удивляться, что новостные агентства наперегонки кинулись распространять вброшенную мною информацию, непременно ссылаясь при этом на достоверные, заслуживающие доверия источники.

Пелагея Стронг:

Допустим, вам удалось спровоцировать информационное цунами. В это я могу белее менее поверить. Но я отказываюсь верить в то, что среди высокопоставленных государственных чинов, видных политических и общественных деятелей не нашлось трезвомыслящих людей, которые подвергли бы сомнению ваши, как вы сами выразились, басни?

Виктор Новис:

Трезвомыслящие люди нашлись, Ваша честь. Такую вероятность я учел, и как следует подготовился. С ними я поступил подло, но эффективно, - я их просто дискредитировал. Выложил в открытый доступ материалы, доказывающие их предательский сговор с инопланетянами с целью выторговать себе гарантии личной безопасности взамен на помощь в колонизации планеты. Люди не прощают предательство, если предают их, а не они. В приливе всеобщего негодования, народ хлынул на улицу, где превратился в толпу. А толпа не дружит с логикой и не воспринимает разумные доводы.

Камилла Паркер:

Ваша честь, насколько мне известно, причиной народных волнений стали диверсии инопланетян на объектах критической инфраструктуры, что привело к отключениям электроэнергии и водоснабжения, срывам поставок продовольствия и предметов первой необходимости.

Анхель Поэна:

Что вы на это скажете, подсудимый? Вы же не станете отрицать, что диверсии имели место быть, тем более, что сами ранее о них уже упоминали. Кто, как не инопланетяне приложили к этому руку, или, как это у них называется?

Виктор Новис:

Диверсии устраивал я. Можете считать это заявление чистосердечным признанием. Привлечь меня к ответственности у вас все равно не получится. Срок давности истек.

Мартин Сканда:

Ваша честь, это невозможно. Такие объекты тщательно охраняются. Постороннему человеку проникнуть на них не реально.

(Виктору Новису)

Придумай, что-нибудь оригинальное, сынок.

Виктор Новис:

У меня и не было необходимости проникать на объекты, если можно так выразиться, физически. Я проникал на них виртуально, через Интернет.

Басир Персолво:

Интересно, как вы могли воспользоваться интернетом, если его работа к тому моменту была уже практически парализована инопланетянами. Что-то у вас не сходится, друг мой.

Виктор:

Все сходится, профессор. Следите за логикой. Если пришельцев не было, а проблемы с интернетом были, то кто, как вы думаете, кто их устроил? Неужели вы сомневаетесь, что человек, сумевший взломать сервера военных, не смог бы это проделать с любыми другими серверами.

Вспомните, не так давно моя маленькая Камилла убедительно доказывала генералу, что такому хакеру, как я, это - раз плюнуть.

(Камилле)

Спасибо, дорогая, за поддержку. Ты не могла бы помассировать мне плечи?

Пелагея Стронг:

Не отвечайте, Камилла. Он специально вас провоцирует.

(Виктору Новису)

Давайте подытожим, Виктор Новис. Вы хотите убедить нас, в том, что инопланетное вторжение является созданной вами иллюзией. Верно?

Виктор Новис:

Верно, Ваша честь.

Пелагея Стронг:

Вы хотите убедить нас в том, что в одиночку смогли заставить человечество в эту иллюзию поверить. Так?

Виктор Новис:

Так, Ваша честь.

Пелагея Стронг:

И вы надеетесь, что мы вам тоже поверим?

Виктор Новис:

Почему нет, Ваша честь? Вы же поверили победному релизу Высочайшей комиссии, о Великой битве, которой, по всей видимости не было. Вы же поверили в героический подвиг людей, которые и в космос-то не летали. Вы назвали их именами: скверы и космические корабли, молодежные организации и школы. Вы же поверили в то, что супергерой Борис Иллиус одолел, превосходящую землян в развитии, инопланетную расу. Неужели эти события менее невероятны, чем утверждение, что все они всего лишь следствие созданной мною иллюзии? Неужели легче поверить в программиста одиночку, отразившего инопланетное вторжение, чем в программиста одиночку, придумавшего это вторжение?

Басир Персолово:

Но... для чего? Для чего вам понадобилось устраивать эту... даже не знаю, как назвать...

Камилла Паркер:

Аферу!

Мартин Сканда:

Провокацию!

Анхель Поэна:

Нет, друзья мои. Эти определения никуда не годятся. Если допустить, что все изложенное подсудимым, действительно правда, то его действия следует квалифицировать, как вселенскую фальсификацию.

(Виктору Новису)

Надеюсь вы расскажите нам, какие мотивы побудили вас запустить механизм этой чудовищной лжи?

Виктор Новис:

Сколько пафоса, гражданин прокурор. Приберегите эти потрясающие обороты для вашей заключительной обвинительной речи. Что же касается мотивов, то мотив был один единственный: сделать так, чтобы народы и государства сплотились перед лицом невиданной всеобщей опасности, объединились в единое целое и перестали воевать друг с другом.

Анхель Поэна:

О! Мир во всем мире? Я мог бы тоже посоветовать вам приберечь свой пафос до лучших времен, но боюсь они для вас не настанут. Так что давайте, разворачивайте ваш тезис.

Виктор Новис:

Согласен, прозвучало не очень, но смысл от этого не меняется. История человечества, - это история войн. Кто-то у кого-то похитил жену, - война. Кто-то поел круассанов и не расплатился, - война. Кто-то передал святыню не тому, кому следовало, - война. Проиграли футбольный матч - война. Не поделили птичий помет, - война. Не поклялся бородой, - война. Утащил чужое ведро, - война.

Если уж такие ничтожные и нелепые поводы приводили к многочисленным человеческим жертвам, то что говорить о войнах, начинавшимся по веским причинам: территориальные притязания, борьба за власть или ресурсы, за право на конфессиональное и национальное самоопределение?

В одной из таких войн погиб мой отец. (Пауза) Честно говоря, туда ему и дорога. Исключительный был ублюдок. Мой папаша подрабатывал наемником и участвовал практически во всех военных конфликтах. В редкие дни, когда он приезжал домой, то напивался до чертиков и тащил меня во двор, чтобы научить стрелять. Он до посинения сжимал мою руку с пистолетом и со всей дури вдавливал мой указательный палец в курок. "Получай, узкоглазая свинья, - орал он - Получай черномазая тварь! Давай, малыш, отстрели ему яйца!" Поэтому, когда я узнал, что его убили, то с радостью пожелал ему поскорее попасть в ад. Тогда впервые я задумался о том, как хорошо было бы, если бы люди перестали стрелять друг в друга.

Басир Персолво:

Ваша честь, по-моему, я понял природу ненормальности нашего подсудимого. Его травмированная детская психика преобразовала обиду и ненависть к своему отцу, в обиду и ненависть ко всем окружающим, что закономерно породило у него острое желание отомстить, чем, собственно говоря, и стал заниматься подсудимый.

Я даже склонен полагать, что этот циничный манипулятор, запугивая мировое сообщество, испытывал при этом удовлетворение.

Камилла Паркер:

Фу! Извращенец!

Пелагея Стронг:

Не перегибайте палку, профессор. Вам дай волю, так вы для чего угодно тут же отыщите психиатрическое обоснование.

Виктор Новис, насколько мне известно, факт инопланетного вторжения, созданного вами, как иллюзия или действительно имевшего место быть, отнюдь не привел к сплочению человечества перед лицом всеобщей опасности, как вы выразились. Наоборот, мир погрузился в оцепенение, которое вскоре переросло в хаос. В отдельных странах началась череда государственных переворотов. Активизировались различные экстремистские организации и секты. Под предлогом неминуемой гибели различные лжепророки стали проповедовать вседозволенность и добровольный уход из жизни. Насилие, преступность, массовые самоубийства захлестнули планету. Президент крупной державы всерьез заявил, что в крайнем случае нужно начать ядерную войну, чтобы инопланетным захватчикам досталась выжженная земля. Это вы называете единством?

Виктор Новис:

Вы правы, Ваша честь. Отчасти правы. Поначалу так все и было. Угроза уничтожения повергла человечество в шок. На самом деле, объединяет людей не сама опасность, а осознание того, что этой опасности можно и нужно противостоять. Общее дело сопротивления, вот что объединяет. Причем ключевое понятие здесь не "сопротивление", а "общее дело".

Знаете, почему народы в прошлом так легко начинали войны друг против друга? Да потому, что каждый народ воспринимал себя как высшую общность, как неделимое целое, забывая, что по сути является всего лишь частностью единства более высокого порядка под названием Человечество.

Народ, состоящий из многих национальностей быстро сплачивается перед лицом внешней агрессии другого народа, но Человечество, состоящее из многих народов так сплотиться не может - внешняя агрессия отсутствует.

Вот и пришлось придумать эту внешнюю угрозу, это инопланетное вторжение. В конце концов, уже сам факт существования Эры Единства, оправдывает мои действия.

Камилла Паркер:

Подождите! Но ведь угрозы уничтожения человеческой цивилизации существовали и раньше - угроза ядерной войны, экологической, климатической катастрофы, - они же нас не объединили.

Басир Персолво:

Это как раз легко объяснить. Угрозы, которые вы упомянули, для человечества являлись внутренними, другими словами человечество само себе угрожало.

Анхель Поэна:

И в чем же разница, профессор?

Басир Персолво:

Разница в том, что внутренняя мотивация, как правило, слабее внешней. Внутренняя от нас зависит, внешняя - нет. Есть, кстати, такой анекдот про мотивацию. Одного заключенного приговорили к казни через электрический стул... Когда решили привести приговор в исполнение, то это оказалось невозможным, поскольку заключенный был таким толстым, что в электрический стул не поместился. Тогда решили его не кормить, чтобы похудел. Месяц не кормят, два, три... не худеет. Спрашивается почему?

Мартин Сканда:

Почему?

Басир Персолво:

Отсутствует мотивация.

(В зале суда смех)

Анхель Поэна:

Молодец, профессор! Вовремя вы разрядили обстановку, а то весь этот бред начал мне казаться правдой.

Пелагея Стронг:

Не вам одному, Анхель. Лично я не нашла ни одного противоречия в его показаниях и это меня пугает.

Анхель Поэна:

А может это гипноз? А? Может быть, он скрытый гипнотизёр? А, профессор? Мог он нас всех загипнотизировать?

Басир Персолво:

Исключено. Само предположение, что вы можете находиться под воздействием гипноза, опровергает наличие этого воздействия. С таким же успехом вы могли бы сослаться на магию.

Камилла Паркер:

Слушайте Нет я, конечно, в магию не верю, но что-то тут все-таки есть.

Басир Персолво:

Да бросьте! Неужели вы не понимаете, что мы просто ищем повод, чтобы не признать убийственную доказательность его версии. Лично я снимаю шляпу перед вами, Виктор Новис, Борис Иллиус или как там вас на самом деле зовут!?

Мне не дает покоя один единственный вопрос: "Зачем?" Объясните мне... нам... зачем, с какой целью вы устроили весь этот балаган? Зачем вы придумали это вашу Иллюзию вторжения, этих ваших несуществующих инопланетян теперь понятно. Но зачем вы нам это открыли? Вы хотели объединить людей в единое целое? Радуйтесь, вы нас объединили. Вы достигли своей цели, разве не так? Так для чего вам понадобилось поставить нас теперь перед фактом, который мы не можем принять?

Виктор Новис:

Видите ли, однажды я уже изменил судьбу человечества. Но это произошло против его воли. Теперь же я хочу дать шанс человеческой цивилизации измениться сознательно.

Пелагея Стронг:

Измениться? Опять? Для чего?

Мы, что, не оправдали ваших ожиданий? Если я вас правильно поняла, основным мотивом для вас было желание прекратить всяческие войны и конфликты между народами и государствами. И вот перед вами Единое государство - Планета Земля, Единый народ - Земляне. Никто ни с кем не воюет... Ну, в смысле, на Земле...

Виктор Новис:

Вот именно, Ваша честь. На Земле никто не воюет. Вы перенесли войну в космическое пространство.

Анхель Поэна:

Позвольте! Это вы ее туда перенесли. Это ваши чертовы инопланетяне, не знаю уж выдуманные или нет, на нас напали.

Виктор Новис:

Да, признаю. Я ошибся. Ошибся, наивно полагая, что после победы над инопланетянами, объединившееся человечество направит свои силы в созидательное русло: на создание справедливого благополучного общества, на борьбу со смертельными заболеваниями, на разумное обустройство собственной планеты, в конце концов. Вместо этого, едва завершив одну войну, вы стали готовиться к другой. Что там насчет Армады Возмездия, генерал?

Мартин Сканда:

(испуганно)

Я не понимаю, о чем идет речь?

Пелагея Стронг:

К черту, генерал! Не расскажете вы, расскажет этот хакер, которому, кажется, известно всё на свете. Только проделает он это в особо извращенной форме и с большим удовольствием. Так что потрудитесь объяснить суду, о чем идёт речь?

Мартин Сканда:

Проект Армада Возмездия был разработан Оперативным Стратегическим Центром Высочайшей Комиссии, вскоре после Победы в Великой Битве. Целью, проекта является создание группировки боевых кораблей дальнего действия для уничтожения военного потенциала враждебной внеземной цивилизации.

Басир Персолво:

Вы, что собираетесь отправить космический флот, чтобы уничтожить Зарийцев на их собственной планете?

Мартин Сканда:

Профессор, первоначальная задача военно-космической миссии - принуждение Зарийцев к миру.

Басир Персолво:

А если они окажут сопротивление, как мы?

Камилла Паркер:

Профессор, что вы, как маленький. Еще скажите, что это негуманно. Стереть их с лица земли... то есть, с лица космоса, наверное. Стереть, раз и навсегда, чтобы другим неповадно было нападать на нас. Ведь если эти инопланетяне до нас добрались, значит и другие смогут. А если мы с этими расправимся жестко и решительно, то весть об этом распространится по всей Вселенной, и наши потенциальные враги крепко призадумаются, прежде, чем на нас напасть.

Басир Персолво:

Вы это серьезно? Весть распространится по всей Вселенной? Да нашему флоту не один десяток лет понадобится, чтобы только долететь до цели. Это раз! А во-вторых, откуда такая уверенность, что мы их победим? На войне, знаете ли, всякое бывает. Не так ли, генерал? Кстати, если не секрет, сколько кораблей насчитывает наш флот?

Мартин Сканда:

Это не секрет... это военная тайна.

Басир Персолво:

Да вы шутник, генерал.

Виктор Новис:

Сто. Армада Возмездия насчитывает сто кораблей. Восемьдесят десантных, восемнадцать кораблей обеспечения и два корабля управления - центральный и запасный командные пункты. На каждом десантном корабле размещается один рой ближнего боя, состоящий из десяти пилотируемых и ста непилотируемых космомодулей. Один пилотируемый управляет десяткой непилотируемых. Непилотируемый космомодуль в случае необходимости превращается в ядерную бомбу. Восемь тысяч ядерных бомб неплохой аргумент, чтобы кого угодно принудить к миру.

(Генералу опять становится дурно)

Пелагея Стронг:

Я вас предупреждала, генерал.

Скажите, Виктор Новис, а существует хоть что-то, что вам не известно?

Виктор Новис:

Да, Ваша честь. Я, например, до сих пор не знаю на какую дату назначен старт Армады Возмездия. Но, судя по всему, он состоится в ближайшее время, именно поэтому я решился предстать перед судом и рассказать правду, чтобы предотвратить военную экспедицию, которую вот-вот отправят на уничтожение несуществующих Зарийцев.

Мартин Сканда:

Я протестую, Ваша честь. Этот наглый проходимец своими заявлениями дискредитирует титанический труд десятков тысяч людей: служащих Высшего военного руководства и Оперативного Стратегического Центра, работников конструкторских бюро, испытательных полигонов, производственных предприятий, которые не одно десятилетие в условиях беспрецедентной секретности создавали главную надежду человечества - Армаду Возмездия.

Пелагея Стронг:

Понимаю ваше негодование, генерал. Скажу вам больше, этот наглый проходимец, как вы выразились, дискредитирует не только все перечисленное вами, - он дискредитирует нашу жизнь, ее смыслы и ценности.

Анхель Поэна:

Если это так, Ваша честь!? Если все мы здесь понимаем, что это чудовище своей дьявольской логикой уничтожает привычный нам мир, то почему мы должны его слушать? Чтобы он окончательно заморочил нам голову? Чему вы смеетесь, Виктор Новис? Он уже смеется над нами, Ваша честь. Мы, наверно, напоминаем ему клоунов?

Виктор Новис:

Вы напоминаете мне людей, которым объявили, что Земля круглая, хотя всю свою жизнь они считали ее плоской. И теперь они растеряны, напуганы и боятся с неё упасть.

Вы можете отмахнутся от моих доводов, но тогда ответственность ляжет на вас.

Анхель Поэна:

Какая ответственность? О чем вы?

Виктор Новис:

Ответственность за тысячи людей, которых вы отправите неведомо куда, чтобы уничтожить неведомо кого.

Генерал был неправ, когда сказал, что над проектом "Армада Возмездия" работали долгие годы десятки тысяч людей. На самом деле над созданием этой дубинки, а по сути это дубинка, несмотря на всю свою технологичность, пахало все человечество. Каждый день вам вбивали в мозги, что планету необходимо окружить мощным поясом обороны, а потом еще одним, и еще одним. Вам рапортовали о создании новейшего оружия способного то-то и то-то, а затем еще более нового и более способного. В ответ вы радовались, как дети и аплодировали мудрости своих вождей. При всей секретности проекта "Армада Возмездия", сама идея возмездия поощрялась на всех уровнях. Это же так просто, - чтобы перестать боятся, надо устранить причину страха! В глубине своей души каждый из вас понимал, - что-то готовится. Недаром же вас регулярно призывали потерпеть, затянуть пояса потуже. Обещали, что карточная система распределения продуктов, комнатки в общежитиях и социальные столовые - явление временное, что после победы над пришельцами все изменится.

В ближайшее время человечеству объявят - час расплаты настал, и Армада Возмездия отправится в направлении звёздной системы Грумбридж тридцать четыре. Я, кстати, ее выбрал, потому что звучит прикольно.

Я еще раз спрашиваю вас: теперь, когда вам известно, что инопланетное вторжение всего лишь иллюзия, готовы вы отправить этих людей на верную гибель? В пустоту. На поиск того, чего нет и никогда не было.

Басир Персолво:

Если это так, то надо немедленно отменить старт!

Мартин Сканда:

Вы с ума сошли?! Это невозможно! Я давно понял, что вы переметнулись на сторону этого мошенника. Ах, его доводы так логичны, ах, его версия так убедительна. Отменить вылет Армады Возмездия, - это значит поставить крест на усилиях всего человечества избавиться от постоянного страха.

Камилла Паркер:

Но, если он прав, то мне даже страшно представить, что ждет этих бедолаг. Они, ведь не смогут вернуться обратно? Верно?

Мартин Сканда:

И вы туда же! Да с чего вы взяли, что он прав? Вот увидите, когда наши доблестные парни вернутся на Землю с Победой, а я уверен, что так и будет, вам станет стыдно, за ваше неверие.

Виктор Новис:

Они, не доживут до этого, генерал, впрочем, как и вы. Парадокс времени. Повторно объяснять не буду. Единственным свидетелем возвращения ваших доблестных парней из всех присутствующих здесь, мог бы стать я. Но уверяю вас, они не вернутся.

Анхель Поэна

А на вас, что, парадокс времени не действует?

Виктор Новис:

Как видите, гражданин прокурор. При желании, я мог бы жить еще долго, но, по всей видимости, в ближайшее время приму решение о прекращении своего жизненного пути.

Басир Персолво:

Еще скажите, что вы бессмертны.

Виктор Новис:

Почти. Согласитесь, когда замышляешь нечто грандиозное, то закономерно возникает желание увидеть, чем дело обернется. Я понимал, что мой проект Иллюзия Вторжения будет растянут по времени на десятки, а, может быть, и сотни лет. Обычные люди, так долго не живут, поэтому я решил сделать себя необычным. Иными словами, способным прожить в добром здравии столько, сколько понадобится для того, чтобы воочию увидеть результаты своих действий.

Имея в своем распоряжении вычислительные мощности всех научных центров планеты, я проанализировал все теории старения человеческого организма, установил ключевые причины старения и разработал нанопроцессоры, позволяющие эти причины своевременно устранять. В моем организме миллионы нанопроцессоров, которые чистят его от мусора, ремонтируют повреждения, предотвращают мутации и так далее.

Была проблема как обеспечить их энергией? Но ее я решил за счет постоянной мышечной активности, то есть движения. Теперь, надеюсь, вы понимаете почему я вынужден все время двигаться?

Басир Персолво:

А как же сон, отдых?

Виктор Новис:

В них отпала необходимость. Вы не поверите, но последний раз я спал лет сто назад. Человек непростительно много тратит времени на сон. Только представьте себе, каких бы высот достигло человечество, если бы люди перестали спать, а высвободившееся время направили бы на самообразование, творчество и созидательный труд.

Анхель Поэна:

O, sancta simplicitas! (санкта симплицитас).

Святая простота! Вы недооцениваете изобретательность людей в умении тратить время на глупости и пустяки.

Басир Персолво:

Это, конечно, так. Но лично я не отказался бы от дополнительных шести-семи часов в сутки для работы, при условии, что действительно не чувствуешь усталость. Дописал бы диссертацию

Кстати, когда я спросил бессмертны ли вы, то вы ответили, что почти. Не означает ли это

Виктор Новис:

Это означает, что внедренные в мой организм нанопроцессоры существенно замедляют моё старение, но не могут остановить его полностью. За прошедшие сто лет я постарел на целый год.

Камилла Паркер:

На целый год!? Вы, что смеетесь? Да это все равно, что не постарел. Так. Какая у нас средняя продолжительность жизни? Примерно семьдесят пять-восемьдесят лет. Пусть будет - восемьдесят. Восемьдесят умножаем на сто. Сколько получается? Восемь тысяч? Верно? Господи, да это же целая вечность. Ваша честь, профессор, граждане присяжные заседатели, мы просто обязаны выковырять из него эти нанопроцессоры, изучить, воспроизвести такие же и жить припеваючи по восемь тысяч лет.

Мартин Сканда:

Предложение довольно кровожадное, но во имя обороноспособности планеты Finis sanctificat media (Финис санктификат мэдиа)

Анхель Поэна:

Цель оправдывает средства? Отличное обоснование, чтобы переступить моральный горизонт событий. Любимая фраза подлецов.

Камилла Паркер:

А что тут такого? Только не говорите, что не хотели бы жить неприлично долго. Все хотят.

Пожертвовать одним человеком ради блага всего Человечества - вполне уместно в таких обстоятельствах.

Басир Персолво:

С одной стороны, это безусловно аморально - делать из человека подопытного кролика. С другой стороны, известны же случаи, когда ученые приносили себя в жертву, ради науки.

Анхель Поэна:

Заметьте, профессор, добровольно.

Камилла Паркер:

А что, если его, как следует попросить?

Анхель Поэна:

Вот вы и попросите его, как следует. А мы посмотрим.

Камилла Паркер:

Нет уж. Просить его, как следует, мне хотелось бы без свидетелей.

Анхель Поэна:

(С сарказмом)

Как я вас понимаю. Однако следственные эксперименты без свидетелей не проводятся. Так что придется пожертвовать стеснительностью одного человека ради блага всего Человечества.

Пелагея Стронг:

Прекратите немедленно. Никаких сомнительных следственных экспериментов я назначать не собираюсь. А проведение научных опытов над кем бы то ни было вообще в компетенции Высочайшей Комиссии.

Виктор Новис:

Отлично сказано, Ваша честь. Сомневаюсь, что Высочайшая Комиссия заинтересована в долгожительстве подобных особей.

Пелагея Стронг:

Я не нуждаюсь в ваших оценках, подсудимый. Тем более, что сомневаюсь в вашей искренности. Предлагаю всем отложить в сторону мечты о потенциальной вечности и совместными усилиями разобраться в хаосе из небылиц и домыслов, который мы сами себе создали под чутким руководством подсудимого.

В конце концов мы с вами стоим не перед выбором жить ли нам вечно, а перед выбором, как нам вообще жить дальше

Вариантов, на самом деле немного, три. Первый, - самый простой - перед нами сумасшедший. Все его показания - бред. Место ему - в психиатрической больнице. В нашей жизни - никаких изменений.

Басир Персолво:

Это путь капитуляции. Даже как-то стыдно.

Пелагея Стронг:

Согласна. Второй вариант, - перед нами Спаситель человеческой цивилизации. Все его показания - героический эпос. Место ему - в руководстве планеты, в Мавзолее, в учебниках, нужное подчеркнуть. В нашей жизни - эйфория и ликование.

Анхель Поэна:

Ага. Бурные и продолжительные аплодисменты!

Пелагея Стронг:

Согласна. Вариант номер три, - перед нами беспринципный создатель альтернативной реальности для человечества. Все его показания - не укладываются в уме. Место ему - в камере распыления. В нашей жизни - непредсказуемые изменения. До такой степени непредсказуемые, что даже страшно становится.

Предлагаю высказаться.

Анхель Поэна:

Позвольте, Ваша честь. Первый вариант можно назвать капитуляцией, как выразился профессор, но я бы назвал это актом милосердия по отношению к подсудимому. Возможно, психиатрическая больница не лучшее место для времяпрепровождения, зато там он будет на полном пансионе. И возмущенное общество, требующее казни самозванца, успокоится, убедившись, что он душевнобольной.

Басир Персолво:

Но мы то с вами знаем, что он не душевнобольной.

Анхель Поэна:

Pia fraus (пиа фрас), профессор, pia fraus (пиа фрас).

Ложь во спасение. Небольшая сделка с совестью немногих (обводит руками присутствующих) ради блага большинства.

Камилла Паркер:

А почему вы отвергаете второй вариант? Лично мне он нравится больше.

Анхель Поэна:

Почему он вам нравится больше, я понимаю Не терпится стать Камиллой Иллиус? М-м-м звучит неплохо.

Я отвергаю второй вариант, потому что сам подсудимый отверг его. Не так ли, Виктор Новис? Вам что не нравится быть Спасителем человеческой цивилизации? Напрасно. В этой роли вы, конечно, сами себе принадлежать уже не будете. Спаситель цивилизации - это не человек, это м-м-м - символ. И свободы у вас будет еще меньше, чем в психушке. Но зато будет позволено проявление маленьких человеческих слабостей. Как насчет женщин? Уверяю вас, вашего расположения будут добиваться такие красавицы, что она (небрежно кивает в сторону Камиллы Паркер) покажется вам

Камилла Паркер:

(Вскакивает)

Эй! Ты Заткнись!

Пелагея Стронг:

Анхель Поэна, вы бы действительно заткнулись. Ваша позиция мне понятна.

(Камилла Паркер намеревается что-то сказать)

И ваша, Камилла Паркер, тоже.

Профессор, что вы скажете?

Басир Персолво:

Ваша честь, прежде всего хотел бы оговориться, что все, что сейчас будет мною сказано представляет собой продукт аналитической работы моего головного мозга и, в итоге, исключительно частное мнение

Пелагея Стронг:

И вы никакой ответственности за это не несете. Понятно. Дальше.

Басир Персолво

Если опираться на логику, здравый смысл и букву закона, то мы должны выбрать третий вариант.

(среди участников процесса оживление)

Во-первых, потому что это правда, хочется нам этого или не хочется. Во-вторых, потому что это прекрасная возможность перенаправить финансовые и производственные ресурсы из военной области в науку, образование, медицину, экологию и так далее. В-третьих, если мы примем любой другой вариант, то станем соучастниками преступления, совершенного подсудимым.

Мартин Сканда:

Да что ж так всем не терпится отнять деньги у военных и потратить их на всякую ерунду. Вы думаете, что если одних инопланетян выдумал этот засранец, то других во Вселенной не существует?

Да Космос кишит всякой воинствующей нечистью.

Пелагея Стронг:

Хочется верить, что это не объективные разведданные, а всего лишь ваше предположение? Какой из вариантов выбираете вы, генерал?

Мартин Сканда:

А тут и выбирать нечего. В психушку его!

Пелагея Стронг:

Понятно. Осталось поинтересоваться у нашего подсудимого, а какой вариант предпочитает он?

Виктор Новис:

От моего предпочтения, надеюсь, ничего не зависит? Я прям, как богатырь на распутье - куда не пойдешь, везде пропадешь. В психушку мне однозначно не хочется, несмотря на заманчивую перспективу, нарисованную Главным прокурором.

Признать себя Спасителем земной цивилизации в обмен на маленькие человеческие радости? Ну-у-у Нет уж! Лучше в психушку. Там, по крайней мере, не нужно будет с важным лицом сидеть на бесконечных пленумах, съездах и конференциях или фальшиво улыбаться с трибуны, приветствуя воодушевленно марширующие толпы.

Третий вариант равнозначен самоубийству. Люди не склонны прощать виновников своих несчастий. И тем не менее я предпочел бы его.

При всех недостатках современного земного сообщества, у него есть одно неоспоримое достоинство - Единство. Люди научились, наконец-то, не убивать друг друга только потому, что они разной национальности, расы или веры. Осталось дело за малым - научиться жить в мире не только с самими собой, но и с окружающим миром.

Сложно будет принять факт, что никакие пришельцы землянам не угрожают, но, уверен, в Высочайшей комиссии что-нибудь придумают.

(Обращается к зрителям - они же присяжные, пафосно)

Пройдут десятилетия, человечество войдет в эпоху всеобщего процветания и благоденствия и, возможно, ваши потомки, смогут трезво оценить судьбоносную роль созданной мною Иллюзии Вторжения, и даже реабилитируют меня посмертно.

Анхель Поэна:

Если он пустит слезу, я его удушу.

Пелагея Стронг:

Да уж, подсудимый, воздержитесь от эмоционального давления на присяжных, у них от ваших интеллектуальных экспериментов и так каша в головах, наверняка.

(Берет стакан с водой. Пьет.)

Кх! Кх!

Анзима Ордо:

(торопливо вскакивает)

Во имя Единства!

Пелагея Стронг:

Я поперхнулась. Но все равно спасибо, Анзима. Пришло время огласить решение суда.

Анхель Поэна:

Как? Без совещания?

Пелагея Стронг:

Совещание ни к чему. Суд оставляет свое первоначальное решение без изменений.

(Указывает на подсудимого.)

Перед нами Спаситель человеческой цивилизации - Борис Иллиус!

Мартин Сканда:

Надеюсь, ура кричать не обязательно?

Камилла Паркер:

А я всегда верила

Басир Персолво:

Да, помолчите вы.

Ваша честь, ни в коей мере не хочу ставить под сомнение решение суда, но признать подсудимого Борисом Иллиусом довольно рискованная затея, поскольку сам себя он таковым не признаёт. Стоит ему свободно выйти из здания суда и, я уверен, он тут же поведает средствам массовой информации много интересного.

Пелагея Стронг:

Генерал, на какую дату назначен старт Армады Возмездия?

Мартин Сканда:

На завтра. А что, это сейчас имеет какое-то значение?

Пелагея Стронг:

Я так и думала. Уверена, что возглавить Армаду Возмездия должен Спаситель человечества - Борис Иллиус.

Виктор Новис:

О! Камилла, дорогая, у нас с тобой впереди еще целая ночь.

(Судье.)

А если я откажусь?

Мартин Сканда:

И правильно сделаете.

(Судье)

Ваша честь, это немыслимо - доверить судьбу экспедиции и жизни ее участников циничному проходимцу.

Басир Персолво:

Ваша честь, учитывая каким даром убеждения обладает подсудимый, я бы не стал исключать теоретическую возможность того, что через некоторое время Армада Возмездия развернется в сторону Земли и попытается захватить власть на Планете.

Виктор Новис:

Спасибо, профессор, сам бы я до этого не додумался.

Пелагея Стронг:

Ему некого будет убеждать. Он полетит один. На корабле с заданным маршрутом. Без средств связи и возможностью управлять кораблем.

(Подсудимому)

Вы, сами того не желая, подсказали мне отличный выход из сложившейся ситуации, Виктор Новис. Помните есть такая поговорка клин клином вышибают. Мы создадим еще одну Иллюзию. И назовем ее Иллюзия В. Иллюзия Возмездия. Это будет наше возмездие за ваше вторжение.

(Виктор Новис садится на скамью подсудимого, складывает руки на груди и закрывает глаза)

Пелагея Стронг:

Пройдут десятилетия, человечество войдет в эпоху всеобщего процветания и благоденствия и, однажды, наши потомки получат долгожданное известие от Спасителя земной цивилизации - Бориса Иллиуса, о победе над коварными зарийцами

(Виктор Новис сидит неподвижно. Его голова медленно опускается подбородком на грудь)

Анзима Ордо:

(указывает на подсудимого)

Э-э-э...

Пелагея Стронг:

Подсудимый! Виктор Новис!

(Виктор Новис не реагирует. Медленно начинает заваливаться на бок.)

Пелагея Стронг:

(Застывшим в ступоре участникам заседания.)

Что вы сидите! Поднимайте его скорее!

(Все бросаются к Виктору Новису, подхватывают его и поднимают со стула.)

Пелагея Стронг:

Тормошите его! Шевелите! Активнее! Активнее!

(Участники заседания, кто на что горазд, но с большим рвением двигают в разнобой руками, ногами и головой подсудимого. Виктор Новис постепенно приходит в себя.)

Анхель Поэна:

Мы не дадим вам безнаказанно умереть, драгоценный вы наш.

Кстати, а кто будет обеспечивать его движение на корабле?

Мартин Сканда:

Это я беру на себя. За ночь что-нибудь смастерим.

(Подсудимому.)

Тебе понравится, гаденыш.

Пелагея Стронг:

Каково это, Виктор Новис, в одно мгновение превратиться из кукловода в марионетку?

Незнакомое состояние? Привыкайте. Отнеситесь к этому философски. В конце концов, вы же все это затеяли, чтобы как можно более эффектно пожертвовать собой? Не так ли? Во имя Человечества! На самом деле, вам плевать на судьбу человечества. Поначалу, когда вам удалось навязать людям вашу Иллюзию, вы, наверняка, чувствовали себя богом. Вы наслаждались результатом. Вы достигли поставленной цели. Вам хотелось кричать: Люди! Посмотрите! Это сделал я! Потом наступило разочарование, помноженное на тоску от бесцельной обыденности. Пришло понимание, что жить вечно в роли рядового члена земного сообщества вы смертельно устали, а добровольно уйти из жизни, никому не поведав о своей гениальности - кишка тонка. Именно тогда вы решили устроить этот спектакль. Знаете, в чем ваша проблема? Вы, как солдат шагающий не в ногу с остальными, но уверенный в том, что он единственный шагает правильно. Вы не заметили, что Иллюзия, созданная вами, стала настоящей жизнью. А Ваша жизнь так и осталась Иллюзией.

Возможно, после этих слов должен быть танец, в котором подсудимый, как марионетка, управляется по очереди каждым из действующих лиц.

Конец.