Гуй Масин / 鬼马星 / Gui Ma Xing
Дом леди

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    "Дом леди" (淑女之家) - детективный роман китайской писательницы Гуй Масин (鬼马星), настоящее имя Ма Юймо (马雨默), опубликован в 2009 году и является вторым произведением в серии "Цзянь Дунпин".


    В основе романа расследование дела семьи Шэнь редактором Цзянь Дунпином и писательницей Чжоу Цзинь.
    Тёмный подвал всегда был запретным местом дома семьи Шэнь. Но в последнее время оттуда исходит неприятный запах. Служанка Чжан Юйфэнь тихонько входит туда и неожиданно обнаруживает тело мужа хозяйки дома Шэнь Биюнь в железном ящике...


    По книге снят одноимённый сериал, который вышел на экраны в 2014 году.

Пролог.


  Последний раз Цзянь Дунпин видел Чжоу Цзинь 7 мая 2007 года.

  Тот день был понедельником. На своём пекинском джипе измученный тяготами путешествия он спешил вернуться из горного района Чжэнцзяна в Шанхай. Лил сильный дождь, близились сумерки, на дороге образовалась ужасная пробка. Так как до дома было ещё больше двадцати километров, он решил найти место, где передохнуть. Дождавшись, когда в потоке машин появится небольшой просвет, свернул на относительно пустынную улочку.

  Остановился у небольшого магазинчика, купил стакан дымящегося растворимого кофе и удобно устроился у окна, любуясь водяными потоками снаружи. Его машина гордо стояла под дождём. Как раз в тот момент, когда он порадовался, что ливень позволит ему сэкономить на мойке, его внимание неожиданно привлёк мужчина снаружи. Среди стены дождя тот мужчина, одетый в коричневый костюм, подозрительно приник к окну его автомобиля, вглядываясь внутрь.

  Неужели воришка? Сердце ёкнуло.

  - Эй, снаружи твоя машина? Иди скорее посмотри! - похоже, продавщица тоже заметила того мужчину и взволнованно предостерегла его.

  Цзянь Дунпин вышел. Расстояние до его машины было около 5-6 метров. Когда он выходил, стеклянная автоматическая дверь магазинчика звонко дзинкнула. Он подумал, что звук спугнёт отчаянного воришку. Но неожиданно тот остался на месте, продолжая вглядываться внутрь машины. "Похоже, неопытный, и это его первое преступление", - рассудил Цзянь Дунпин. Он смерил взглядом спину воришки. Костюм слишком большой, а тело выглядит маленьким. Одежду не по размеру дополняли белые кеды, должно быть, для того, чтобы быстро скрыться после кражи. Кеды маленького размера, по крайней мере, мужчина довольно мелкий, возможно, это ребёнок. Цзянь Дунпину не любил драк. Если перед ним ребёнок, которого обуяла жадность, он решил просто спугнуться его.

  Подошёл и с силой хлопнул воришку по плечу, ожидая, что тот обернётся. Хоть наступали сумерки, и шёл сильный дождь, освещение на улице было скудным, однако яркий свет из магазинчика позволял Цзянь Дунпину видеть довольно хорошо. То странное лицо с мастерски наложенным гримом почти заставило его сделать шаг назад. Он не ожидал, что "воришкой" с приклеенными усами в мужском костюме вдруг окажется Чжоу Цзинь, его подчинённая, автор тематической колонки.

  Цзянь Дунпин в издании "Еженедельник Синь" вёл две полосы, в том числе рубрику о путешествиях. Три месяца назад Цзянь Дунпин на свой электронный адрес получил одну за другой несколько статей от Чжоу Цзинь. В основном она описывала увиденное и услышанное за время ночлегов в небольших гостиницах. Статьи были короткими, содержательными и полны эмоций. В электронном письме она сообщала о себе, что после окончания университета, работала то там, то здесь, путешествуя по разным уголкам страны. Цзянь Дунпин отметил её бойкое перо, оригинальный взгляд на вещи и договорился, что она будет вести колонку в издании. К настоящему времени Чжоу Цзинь уже опубликовала восемь выпусков рубрики "Мои путешествия по небольшим гостиницам" и имела хорошие отклики.

  - О, редактор Цзянь! - как ни в чём ни бывало, поприветствовала она его. Заметив, что он на неё таращится, одарила кокетливым взглядом и продолжила: - Ай-я, посмотрите на себя. Так смотрите, даже неудобно.

  Вечно этот её манерный тон.

  Цзянь Дунпин не понимал, если при виде мужчины не можешь удержаться, чтобы не пококетничать, зачем клеить на лицо усы, надевать ужасный костюм и стоять под дождём, осматривая его машину. В первый момент он заподозрил, что столкнулся с психически нездоровым человеком.

  - Чжоу Цзинь, что ты задумала? Я еле узнал тебя, - сказал он.

  Она не ответила, подняла голову, посмотрела на небо, произнесла: - А, сегодня такой сильный дождь! Скоро буду как мокрая курица, - сказала и поспешно ринулась в магазинчик.

  Цзянь Дунпин последовал за ней.

  - Вы знакомы? - неуверенно посмотрела на них продавщица.

  - Мы друзья, - коротко ответил Цзянь Дунпин, потом вернулся на своё место, продолжить пить кофе.

  Чжоу Цзинь сделала круг по магазинчику. В итоге купила леденец на палочке в виде головы кошки и пару разноцветных шариковых ручек. Пожалуй, чистый женский голосок от мужчины уже привел продавщицу в недоумение, а уж покупка таких детских вещей озадачила продавщицу в высшей степени. Поэтому она пробивала покупки на несколько секунд медленнее, внимательно наблюдая за Чжоу Цзинь. Но последняя нисколько не возражала, даже искрилась от самодовольства. Цзянь Дунпин подозревал, что она так оделась намеренно, чтобы привлечь внимание.

  - Ты сегодня участвуешь в спектакле или собираешься на маскарад? Выглядишь как Чжоу Чун из "Грозы", - с улыбкой поинтересовался он, когда она присела рядом.

  - Участвую в спектакле? - улыбнулась она. - Почти.

  Только Цзянь Дунпин хотел спросить, что это значит, как она продолжила.

  - Редактор Цзянь, подвезите меня, - попросила она.

  - Без проблем. Куда тебе нужно?

  - Улица Синьчэн.

  - Похоже, это недалеко, - заметил Цзянь Дунпин и подумал, если без пробок, то минут пятнадцать.

  - Недалеко, но неудобно. Я приехала на остановку, чтобы пересесть 57 маршрут, но оказалось, что его остановку перенесли. Поспрашивала у людей, никто не знает куда. Сейчас такой дождь, поймать такси тоже не смогла, - она выглядела раздосадованной.

  Цзянь Дунпин подумал: "В таком виде спрашивать дорогу, если люди не испугаются, и то хорошо". Потом ещё поразмыслил, кстати, она только что заглядывала в его машину, похоже, хотела, чтобы он подвёз. Но как она узнала, что это его машина?

  - Ты знаешь, мою машину? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Да. Я помню номер твоей машины.

  Но он подвозил её всего один раз.

  - У тебя отлична память, - прокомментировал Цзянь Дунпин.

  - У меня мания запоминать цифры.

  Цзянь Дунпин никогда не слышал о такой болезни.

  - С какой бы ситуацией или людьми я не столкнулась, мне надо всё пересчитать и запомнить, - видя сомнение на его лице, пояснила она с улыбкой.

  - Можешь привести пример?

  - Когда я первый раз пришла к тебе в редакцию, я проехала 5 остановок, 4 поворота, 2 перекрёстка, поднялась на 10 ступеней. В тот день на тебе была синяя рубашка с 15 пуговицами, на руке кольцо с 4 поперечными полосками. На твоём столе было 12 журналов, 12 газет, 3 карты и 14 книг. Всего на твоём столе было 6 предметов, в твоей чашке 20 чаинок... Это почти всё, что я запомнила.

  Цзянь Дунпин вытаращил глаза и открыл рот.

  - В школе ты, наверняка, была лучшей в математике, - предположил он.

  - Откуда?! Я была плохой ученицей, - с грустью вздохнула она. - Похоже, это можно считать своего рода психической болезнью. На самом деле много чего я абсолютно не хотела бы помнить.

  Цзянь Дунпин бросил не неё взгляд. Он не мог себе представить, каково это иметь такие мозги, как у неё, каждый день запоминать огромное количество ненужных цифр. Он подумал, что, пожалуй, предпочёл бы трепанацию черепа, чем пересчитывать всё, с чем столкнётся, тем более, если это какие-нибудь грустные вещи. Всё пересчитывать и запоминать - бесспорно, мучительная способность.

  Они задержались в магазинчике на несколько минут перед тем, как его покинуть.

  Цзянь Дунпин провёз её маленькими улочками, не прошло и 15 минут, как они добрались до перекрёстка с улицей Синьчэн.

  - Улица Синьчэн здесь. Куда тебе? - спросил он у неё.

  - Приехали на Синьчэн? - она крепко стиснула руки и посмотрела в окна с одной и другой стороны, голос немного дрожал.

  - Приехали, впереди номер 15 по улице Синьчэн, - ответил Цзянь Дунпин, посмотрев на указатель перед собой.

  - Поезжай немного вперёд. Мне к... 45-ому, - немного поколебавшись, сказала она.

  Цзянь Дунпин немного проехал и остановился.

  - Здесь! - приказала Чжоу Цзинь.

  Он обнаружил, что номер 45 это длинный извилистый переулок, от входа не разглядеть, что там в глубине. Цзянь Дунпин знал, такого рода переулки - это обычно разветвлённая сеть улочек, войдёшь и обнаружишь в переулке гроты бессмертных и несколько спрятанных жилых кварталов.

  - А, приехали, - сказала Чжоу Цзинь, собиралась открыть дверцу машины, как вдруг обернулась и подарила ему кокетливую улыбку, - Спасибо, редактор Цзян, хорошо, что сегодня встретилась с тобой.

  Цзянь Дунпин понимал, что лёгкая улыбка, подаренная ему, обворожительна, если бы она была одета в женскую одежду, эта улыбка была бы ещё более пленительна. Но сейчас с усами и в мокром коричневом пиджаке её женское обаяние выглядело пугающим.

  - Хочешь поблагодарить, сдай пораньше статью для следующей недели, - он избегал смотреть на неё, желая забыть это странное лицо.

  - Не волнуйся. Сдам в срок, - произнесла она звонким голосом, а затем, сделала то, что привело его в бесконечное недоумение, развернулась к нему и заключила его в необычайно жаркие объятия.

  - Чжоу Цзинь, ты... Э... Не слишком ли... Ты чересчур любезна, - рассудительно сообщил Цзянь Дунпин. Прильнувшая к нему женщина была очень привлекательная, но по ощущениям Цзянь Дунпину всё-таки казалось, что его целует мужчина. Поэтому в душе противился, не понимая, надо ли её оттолкнуть или дать волю.

  К счастью, она сразу же отпустила его.

  - Спасибо, редактор Цзян, хорошо, что сегодня встретилась с тобой, - повторила она ещё раз дрожащим голосом, и на этот раз дополнила: - Ты не представляешь, как долго я ждала этот день. Сегодня я счастлива.

  Она вышла из машины и нырнула в переулок под номером 45 по улице Синьчэн.

  Потом Цзянь Дунпин постоянно помнил взволнованный голос Чжоу Цзинь, её странные поступки и как она бежала в пелене дождя. Ему не могло прийти в голову, что он видит её в последний раз.

1. Хозяин в ящике.


  Снова этот запах!

  Когда Чжан Юйфэнь шла по коридору к кухне, лёгкий ветерок снова донес тот тревожащий запах до её носа. В беспокойстве она несколько раз прошла туда-обратно, желая обнаружить источник странного запаха, но он моментально пропал. Откуда же он доносится?

  Уже несколько дней каждый раз, когда Чжан Юйфэнь шла на кухню, она чувствовала неприятный запах. Этот запах заставлял её вспоминать то, что она вспоминать не хотела. Несколько месяцев назад собачка Боли неизвестно кому не угодила в этом доме, ей размозжили голову и выбросили в картонной коробке в кучу ящиков от пива и еды на заднем дворе. Тогда Чжан Юйфэнь, каждый раз приходя на задний двор за одеждой, постоянно чувствовала запах, похожий на нынешний. Позже, когда она, наконец, нашла в груде ящиков труп Боли, оказалось, он уже разложился. Она хорошо помнила свои ощущения, когда открыла ту коробку, тогда запах гнили чуть не свалил её с ног.

  Неужели здесь кто-то умер? Определённо. Крыса, дикая кошка или собака?

  Она решила снова поискать источник вони.

  Хоть дом был большой, имел 20 комнат, но она была уверена, что этот запах раздаётся рядом с кухней на первом этаже. Она уже тщательно обследовала кухню и прилегающие коридоры, но безрезультатно. Осталась лишь кладовая под кухней.

  Тот подпол являлся запретной зоной, единоличным царством хозяйки дома Шэнь Биюнь, она хранила там множество личных вещей, поэтому туда был допущен очень узкий круг людей. После того как хозяйка Шэнь Биюнь и Чжан Юйфэнь переехали в этот дом, кроме как с особого разрешения хозяйки, никто не мог переступить порог этой кладовой. Она помнила как-то старшая дочь Шэнь Биюнь, Фан Ци, из-за того что украдкой пробралась в кладовку поиграть, была побита.

  Ключ от кладовой был только у Шэнь Биюнь. Если бы сегодня после обеда хозяйка не поручила ей достать из кладовой старое ципао проветриться, сейчас у неё в руке не было бы этого большого увесистого ключа.

  - Юйфэнь, солнышко пригревает, вынеси ципао во двор просушиться, - сказала ей Шэнь Биюнь, выходя из дома.

  Здоровье хозяйки последнее время не очень хорошее, вот и сегодня с утра пораньше она отправилась к врачу. Но, несмотря на это, обоняние было отменное.

  - Юйфэнь, чувствуешь запах?

  - Ещё бы. Чувствую.

  - Пока меня не будет дома, проверь и побыстрее реши эту проблему. Не хочу, когда вернусь, снова его чувствовать. В крайнем случае, побрызгай немного духами, - распорядившись, хозяйка прикрыла нос шёлковым платком с сучжонской вышивкой, нахмурила брови и поспешно вышла из дома.

  Чжан Юйфэнь знала, хозяйка тоже подозревает, что в доме труп кошки или собаки.

  Сейчас хозяйка ушла, других тоже нет дома, Чжан Юйфэнь решила одна пойти в кладовку проверить.

  На душе у неё было неспокойно. Вытащила из кухонного шкафа большой бронзовый ключ и подошла к двери кладовой. Вдруг откуда-то налетел порыв ветра, снова принеся тот запах, неужели это всё-таки в кладовой? Что же это? Кошка или собака? Если так, то как они попали в кладовую? Охваченная сомнениями она вставила ключ в замочную скважину.

  Замок легко поддался и дверь кладовой сразу отворилась.

  Внутри была кромешная тьма. Чжан Юйфэнь нажала на выключатель и стала спускаться вниз по лестнице. Возможно, из-за психологического эффекта ей стало казаться, что этот запах, чем дальше, тем сильнее. Сердце стучало как ненормальное, она начала жалеть, что не взяла с собой сердечные пилюли. Ей было противно иметь дело с трупами животного, в прошлый раз именно она была вынуждена убирать труп Боли. От воспоминания, как она, держа в руках вонючую коробку, чуть не падая, выскочила за ворота, её затошнило! Ужасно!

  Ах, кто заставлял её быть в этом доме единственным слугой? Если не она, кто будет делать такого рода работу? Каждый раз, думая так, она злилась на свою судьбу.

  Охваченная негодованием, отвращением и унынием вошла во вторую дверь в кладовую.

  Запах как будто усилился во много раз.

  Вытащила из кармана носовой платок, зажала нос, зажгла свет. Хаос в кладовой её ошеломил, там царил полный беспорядок. Она не знала, было ли так изначально, потому что в прошлый раз заходила в кладовую несколько месяцев назад, но чувствовала, что такого не должно было быть. Хозяйка любит порядок, держит сундуки закрытыми, не бросает на пол красивые ципао и уж точно не посыпает ципао осколками ваз.

  Мелькнула мысль: "Неужели сюда проникли воры?!"

  Однако запах, что становился всё тяжелее, заставил её забыть об этих предположениях.

  Могла ли набезобразничать бродячая собака? Нечаянно проскользнула в кладовую и взбесилась, не сумев выбраться? Но неистовствующая собака должна лаять. Вспоминая последние дни, она, вроде бы, не слышала собачьего лая.

  Вокруг полная тишина, она слышала лишь стук своего сердца и прерывистое дыхание.

  Пошла, принюхиваясь, по запаху, в итоге, остановилась перед железным ящиком пару метров в длину и один в высоту. Она узнала этот ящик, Шэнь Биюнь использовала его для перевозки скульптуры, тогда кто-то подарил её отчиму бронзовую статую знаменитого художника Хуана Ялю. После того как скульптуру вытащили из ящика, он постоянно был пустым. По крайней мере, несколько месяцев назад внутри было пусто. Почему оттуда идёт этот ужасный запах? Неужели что-то спрятано внутри?

  Она обнаружила, что из всех сундуков закрыт только этот железный ящик.

  Медленно к нему приблизилась к нему. Из-за того что запах становился сильнее ей казалось, что она вот-вот задохнётся. Затаила дыхание, сунула носовой платок в карман, освободив обе руки, и тронула ручку того ящика. А! Она чуть не закричала от страха, ящик не был заперт на замок, в два его кольца была вставлена скалка! Неудивительно, что она не могла её найти! Несколько дней назад Фан Ци захотела домашней лапши, так ей пришлось специально идти покупать новую! Кто принёс её сюда? Что же случилось?

  Она не успела хорошенько поразмышлять, медленно открывая крышку. Знакомая вонь ударила в нос, она почувствовала головокружение, голос в душе кричал, что дело плохо. Постояла пару минут, стараясь заставить себя сохранять спокойствие. Она говорила себе, что давно догадалась, нечего удивляться, нечего бояться, это просто гниющая плоть! Мёртвых кошек и собак она повидала достаточно... Через силу наклонила голову...

  Она думала, что в железном ящике будет труп собаки, но от увиденного душа ушла в пятки. Там был человек! Мужчина!

  К тому же она сразу же его узнала, это был молодой муж хозяйки Су Чживэнь!

  Он говорил, что поедет с друзьями в Гонконг, как же... Как же так могло случиться...

  "А..."

  Она взвизгнула, ужас заставил её повернуться и бросится назад. Ей казалось, дух умершего следует за спиной и хочет забрать её жизнь. Из-за того что бежала слишком быстро, пару раз упала на лестнице и выбралась из кладовой чуть ли не ползком. Спотыкаясь, шла к телефону в гостиной и твердила себе: "Сообщить в полицию.. Сообщить в полицию".

  Тяжело дыша, подняла трубку.

  - Это улица Датун, 28, здесь... здесь, мёртвый человек, быстрее, быстрее приезжайте..., - произнесла она, заикаясь, и положила трубку. Ноги ослабли, и она осела на пол.

2. Пустошь.


  - Удивляюсь, как ты ещё не подхватил атипичную пневмонию? - Лин Гэ постукивала палочками по тарелке.

  Цзянь Дунпин верил, в прошлом, настоящем или будущем маловероятно, что кто-нибудь будет говорить с ним за столом такие ядовитые слова. Он как раз с аппетитом ел живые креветки в маринаде, после безосновательной критики, непонимающе поднял голову, посмотрел на сидящую перед ним девушку в красном платье и поинтересовался:

  - Что ты имеешь в виду?

  - Ты думаешь, их напоили, и они не страдают? Они всё-таки живые! Когда ты их ешь, подумал ли ты об их чувствах? У них тоже есть право на жизнь! - она сердито смотрела на него, тон как у адвоката маринованных креветок.

  Цзянь Дунпин был знаком с Лин Гэ уже пару лет. Рассказывая о ней, друг отца полицейский Линь Чжунцзе сообщил, что она добрая, искренняя и честная. Услышав эти слова его интерес сразу снизился, потому что он знал, обычно так описывают не слишком привлекательную девушку. Но увидев, с восторгом обнаружил, двадцатитрёхлетняя Лин Гэ была красивой девушкой с ростом 165 см, стройной фигурой, белой кожей и длинными волосами, говорила прямо, без обиняков. Хоть это было свидание вслепую, однако она не стала специально наряжаться, простая красная куртка и джинсы. "Дядя Линь говорил, что ты придирчивый, если не сложатся отношения, к чему впустую наряжаться?" - прямо заявила она, и ему сразу понравилась эта легкомысленная маленькая девушка-полицейский.

  Но после общения он выяснил, в жизни у них двоих тьма тьмущая противоречий, а уж интересы отстоят друг от друга на 108 тысяч ли. Не говоря уж о другом, даже в еде один на юг, другой на север. Лин Гэ больше всего ненавидела сырую и живую пищу, она считала, это бесчеловечной жестокостью, а Цзянь Дунпин очень любит сашими и маринованные сырыми морепродукты. Ради того чтобы защитить каждый своё представления о пище, они не один раз спорили за обеденным столом.

  Далее Цзянь Дунпин обнаружил, что Лин Гэ, похоже, худший полицейский, с которым он сталкивался в жизни. Причём не только в стрельбе и боевых приёмах, ещё вдобавок совсем не смелая, очень боится смерти и не ориентируется в направлениях, иногда она даже забывала, где находится её полицейский участок, а из-за того что часто поступает спонтанно, её действия на работе часто вызывали недоумение.

  После того, как его отчитали, Цзянь Дунпин посмотрел на сегодняшнее лицо Лин Гэ и предположил, что её снова наставляли из-за какой-то ошибки в работе.

  - Что у тебя снова случилось? - лениво спросил он.

  - Что случилось? Я в порядке, всё хорошо, лучше не бывает. Куда уж лучше? - она в раздражении ткнула палочками в кучку проращенных бобов, но взгляд застыл на маринованных креветках в тарелке Цзянь Дунпина.

  - Что же всё-таки случилось? - спросил Цзянь Дунпин.

  Лин Гэ повернула голову в сторону, будто собираясь силами, Цзянь Дунпин спокойно ждал. Прошла минута, она начала: - Меня отстранили от работы, они хотят, чтобы я перешла на штатскую должность, говорят, я не подхожу для службы в уголовной полиции.

  Как и следовало ожидать. Просто на этот раз руководитель наказал её, похоже, немного строже.

  - Что ты натворила? - улыбнулся про себя Цзянь Дунпин.

  - О, на самом деле, пустяки, - сказала она. Каждый раз, когда она начинала с этой фразы, Цзянь Дунпина охватывало неприятное предчувствие. То, что она обычно считала пустяком, другие непременно считали серьёзным делом.

  - Что ты сделала? - строго спросил он.

  - В прошлую среду получили звонок женщины, она сказала, что её муж убит, мы с Сяо-Ваном срочно выехали. Прибыв на место, мы сперва проверили обстановку, потом запросили помощь. Пока было время, я поговорила с той женщиной. Ты не знаешь, та женщина очень страдала, - на этом Лин Гэ остановилась.

  - Как страдала?

  - Её муж третировал её, она избита, всё тело в синих и фиолетовых пятнах, тот подлец ещё прижигал её окурками, всё тело, даже грудь и другие чувствительные места, просто скотина! - Лин Гэ в гневе стукнула по столу, человек за столом рядом подпрыгнул от испуга.

  - Э, и что ты сделала? - поинтересовался Цзянь Дунпин.

  - Я ей сказала, что тот мужчина заслуживает смерти, убили и хорошо.

  - И всё?

  - Я... - Лин Гэ вдруг притворилась беззаботной и пожала плечами, - поплакала вместе с ней.

  Цзянь Дунпин как раз жевал засоленную свинину. Услышав её слова, этот кусок со звуком упал на его тарелку.

  - Ты плакала с ней? - переспросил он.

  - Ещё спросила её, почему бы ей не сбежать.

  Цзянь Дунпину не нашёл слов. Через некоторое время он заявил: - Удивляюсь, как такой человек, как ты, мог пробраться в ряды полицейских? Отстранение для тебя, считай, правильно!

  - Это ещё не самое страшное, я лишь спросила, но не отпустила её. Не могу же я самовольно освободить преступника, элементарные познания у меня всё-таки есть. Но тот мужчина, действительно, заслуживает смерти, ты не знаешь, как та женщина настрадалась! - неожиданно Лин Гэ аргументировано и с осознанием собственной правоты добавила: - Она также страдает, как живые креветки, что ты ешь. Её не напоили, страдала в трезвом уме и памяти!

  На этих словах в её глазах уже заблестели слёзы. По-видимому, эти креветки не доесть.

  Цзянь Дунпин подозвал официанта.

  - Поместите эти креветки в чистую воду, - сказал он официанту.

  Официант не понял, что он сказал.

  - Их замариновали в вине, потом собираюсь отпустить их, - как ни в чём ни бывало заявил Цзянь Дунпин.

  Официант смотрел на него как на пациента, только что сбежавшего из психбольницы, но в итоге, хорошо обученный этикету, он сказал Цзянь Дунпину: "Подождите немного". И унёс тарелку с креветками.

  - Теперь ты довольна, - подумал про себя Цзянь Дунпин и посмотрел на Лин Гэ.

  Тон Лин Гэ и впрямь смягчился.

  - Плохо есть сырое, - тихо сказала она, потом продолжила: - Ты куда потом?

  - Хочу найти одного человека, - ответил Цзянь Дунпин.

  - Кого?

  - Чжоу Цзинь, это журналистка, которая тебе нравится.

  - "Мои путешествия по небольшим гостиницам"? Она хорошо пишет, зачем ты хочешь её найти? - с удивлением спросила она.

  - Я уже две недели с ней не общался, не могу найти, поэтому хочу пойти к ней домой, проведать, - в голове Цзянь Дунпина мелькнула картина последней встречи с Чжоу Цзинь: ливень, она в коричневом пиджаке, на лице приклеены усы, голос слегка дрожит, рванула в бездонный переулок на улице Синьчэн... В его сердце смутно мелькнула тревога, не случилось ли с ней чего?

  После той последней встречи под дождём она вдруг бесследно исчезла, он не мог с ней связаться. Её не было в сети, телефон не брала, мобильный тоже выключен. Он в крайнем волнении ждал до последнего дня сдачи вёрстки, в конечно счёте, ничего не поделаешь, оставалось лишь временно убрать её тематическую рубрику, заполнив полосу небольшой рекламой. В издательском деле самое страшное - это когда в нужное время недостаёт статей. Он злился на безответственность Чжоу Цзинь, на то, что она не держит слова. Не случилось ли с ней что-нибудь? Нет ли какой другой причины, что она неожиданно выбрала пропасть без следа? В результате, он вытащил из ящика карточку с адресом, которую она дала ему прежде, и решил лично сходить её проведать.

  - Я пойду с тобой. Последнее время мне скучно, - надув губы, сказала Лин Гэ.

  Цзянь Дунпин посмотрел на Лин Гэ и в душе улыбнулся. В прошлом она решительно ему заявила, что не может выйти замуж за мужчину без денег, не может выйти замуж за того, кто каждый месяц по полдня болтается по улицам, и уж тем более не выйдет за того, кто ест собачье мясо, но сейчас она проводила время вместе с ним. А он, хоть и с самого начала принял решение оставаться свободным, не обременённым заботами холостяком, тоже не ожидал, что захочет дальнейшего развития отношений с ней, но всё-таки при первой же возможности приходил к ней, приглашал в рестораны, никогда не забывал привести ей из дальних поездок маленький сувенирчик... Похоже, им обоим было слишком скучно.

  - В крайнем случае, помогу тебе вести машину. Я уже научилась водить, - вдруг воодушевилась она.

  - Спасибо, я ещё хочу немного пожить, - усмехнулся Цзянь Дунпин.

  Цзянь Дунпин не верил, что абсолютно во всех областях трусящий человек может хорошо водить машину.

  Адрес, что оставила ему Чжоу Цзинь: улица Цзиньшэн, 254. По карте видно, это место за чертой города, по приблизительным прикидкам Цзянь Дунпина, от места, где они ели, на машине, по меньшей мере полчаса, в том чтобы провести это время с красивой девушкой, ему не виделось ничего плохого.

  - Хорошо, - весело согласился он.

  Лин Гэ считала, что максимум положительных качеств Цзянь Дунпина, это то, что он не курит, не пьёт, что позволяло ему выглядеть опрятно. Хоть он и не был красавцем, Лин Гэ казалось, аккуратность намного важнее выдающихся талантов. Некурящий человек не воняет дымом, и не будет то и дело харкать.

  Когда они встретились в первый раз, Цзянь Дунпин оставил о себе очень приятное впечатление. Она хорошо помнила, как он тогда выглядел, осень, на его худой высокой фигуре качественный лёгкий тёмно-синий кардиган на молнии, под ним чёрный пуловер с длинными рукавами, чёрные брюки, на ногах удобные прогулочные ботинки. Такого рода стиля она ещё не видела, на запястье массивные часы спортивного типа, на мизинце кольцо белого золота, аккуратная короткая стрижка, кожа чистая, без следов прыщей. В общем, он производил впечатление чистенького, жизнерадостного, привлекательного.

  Но после нескольких недель общения она обнаружила, что их жизненные принципы и интересы кардинально расходятся. Она не ожидала, что редактор и репортёр одного из популярного журналов города с месячным доходом около десяти тысяч юаней никогда не откладывает ни копейки, он даже бесстыдно признался ей, что каждый месяц тратит почти все свои деньги. Сверх этого для неё было неожиданностью, что по виду культурный солнечный человек постоянно ел пугающие вещи: рыбу-фугу, живых креветок, сырую рыбу, ящеров, обезьяньи мозги. Как она разузнала, он ел даже кошачье мясо, а ежегодно зимой мог пойти поесть хого с собачатиной. После такого её симпатия к нему в итоге испарилась, кроме того, чем дальше, тем ей больше казалось, что его разум жесток.

  Однажды они вместе смотрели телевизор и нечаянно попали на программу о благотворительности. Брали интервью у приезжей в чужой город: муж умер, она занимается подработкой, растит троих детей. Из-за тяжёлых условий жизни, дети бросили школу, сидят дома. Подготовившие этот репортаж надеются, что зрители активно помогут деньгами этой матери с дочерями.

  Посмотрев программу, Лин Гэ тут же решила пожертвовать деньги. Хоть 200 юаней не большие деньги, но, по крайней мере, от всего сердца.

  - Сколько пожертвуешь ты?

  Она подтолкнула Цзянь Дунпина.

  - Прости, ни юаня нет, - его ответ привёл её в изумление.

  - Каждый месяц зарабатываешь столько денег, и даже нескольких сотен юаней не готов пожертвовать? Ты очень скуп!

  - Раз не может прокормить, зачем рожать столько детей? Родила троих, а если бы родила 50, 40 с лейкемией, 10 с церебральным параличом, скажи, спасать их или нет? А если захочешь спасти, спасёшь? Сколько общественных ресурсов пустишь на ветер? Разве не груз для общества? Поэтому я не поддерживаю такую благотворительность, она должна сама отвечать за свою безответственность, - холодно заявил он.

  Хоть в его словах был здравый смысл и, в итоге, он всё-таки отдал ей кошелёк со словами: "Поступай, как знаешь". Его ледяной ответ заставил её сердце охладеть. Она не хотела жить с человеком, у которого отсутствует эмпатия, поэтому открыто донесла до него свою точку зрения.

  - Прости, Цзянь Дунпин, давай останемся просто друзьями. Романтические отношения не для нас, - серьёзно заявила она.

  Он бросил на неё взгляд, улыбнулся: - Я тоже так думаю. Хорошо, раз будем просто друзьями, я не буду так связан. Давай, Сяо-Гэ, братский поцелуй.

  Сказал, и без долгих разговоров крепко её обнял, молниеносно чмокнув в щёку.

  - Ты что делаешь! Цзянь Дунпин! Ты, ты напал на полицейского?! Осторожно, я...

  В этот момент от гнева её лицо покраснело, хотела выхватить пистолет, но обнаружила, что кобура к удивлению пуста. В этот момент она вспомнила, когда сегодня выходила из дома, оставила пистолет на столе, неудивительно, что целый день чувствует, что чего-то не хватает! Ругая себя в душе за невнимательность, услышала слова Цзянь Дунпина.

  - Прошу прощения, я со своими друзьями всегда бесконечно близок, в особенности с друзьями противоположного пола, ха-ха-ха. Ещё я думал, каждый полицейский владеет боевыми искусствами, - сказав это, он скользнул взглядом по её кобуре, и ушёл со злорадной улыбкой.

  Глядя на его удаляющийся силуэт, она от гнева скрежетала зубами. С этого момента они стали действительно близки. Он периодически заходил к ней, иногда они ходили вместе поесть, иногда выезжали на прогулку, иногда он просил её о мелких одолжениях. Незаметно, Лин Гэ почувствовала, что они действительно стали близкими друзьями, в её жизни это был первый и единственный друг противоположного пола, ей казалось, такого рода чувства очень комфортны.

  

  - Улица Цзиньшэн, 254, никогда не слышала о такой улице, похоже, это за городом, как она может жить так далеко? - спросил Лин Гэ Цзянь Дунпина в машине.

  - Не понятно.

  - Она местная?

  - Нет, она говорила, что из Гуандуна, но её акцент похож на Фуцзяньский.

  - Ты часто с ней общался? - с любопытством поинтересовалась Лин Гэ.

  - Нечасто.

  - Какой она человек?

  - Очень женственная, - улыбнулся Цзянь Дунпин.

  - Над чем смеёшься? - Лин Гэ показалось, что его улыбка нехорошая.

  - Первый раз придя в издательство на встречу со мной, она так нарядилась. Знаешь, на кого она была похожа? - Цзянь Дунпин обернулся и посмотрел на неё.

  - На кого?

  - На Аниту Муй в "Румянах", я чуть не заговорил на кантонском, - Цзянь Дунпин вдруг поинтересовался: - Ты смотрела "Румяна"?

  - Считаешь меня деревенщиной? Что я даже Аниту Муй и Лесли Чуна в "Румянах" не видела?!

  Из-за того, что у неё дома не было ДВД-проигрывателя, Цзянь Дунпин время от времени подкалывал её этим фактом, Лин Гэ сердилась, но вспомнив ситуацию, как Цзянь Дунпин встретился с Чжоу Цзинь, не выдержав, засмеялась: - Она была в ципао? Ну, это слишком. Какой тогда был месяц?

  - Конец февраля, поверх ципао была шуба, естественно, из искусственного меха, - сказал Цзянь Дунпин.

  Лин Гэ вдруг обнаружила, на его запястье новые белые спортивные часы такой оригинальной формы, что сразу видно, не дешёвые. Этот парень в погоне за такого рода нераспространённой модой, действительно тратит деньги, как льёт воду, прямо нет слов.

  - Сколько всего раз вы виделись? - она отвернулась, всеми силами стараясь не думать о его дурных привычках, заставляющих сожалеть.

  - Два раза, но если считать и последний раз, то три.

  - Она каждый раз была одета так странно.

  - Во второй раз обычно, но немного примитивно, джинсовая куртка, почти как ты на свидании вслепую, - снова с преспокойным видом уколол он её.

  - Я примитивна? - с трудом переводя дыхание, спросила она.

  - Да, а ты сама не знаешь? - беспощадно заверил он. - На мой взгляд, ты одеваешься как деревенская красавица.

  "Красавица", от этого слова её настроение тотчас прояснилось.

  - В тот день она тоже приходила в издательство встретиться с тобой? - спросила она.

  - Нет, я столкнулся с ней по дороге, она сказала, что идёт в Байшэн кое-что купить, тогда я подвёз её.

  - Она красивая?

  - Не знаю, как описать, возможно, просто правильные черты лица, - сказал Цзянь Дунпин, глядя прямо перед собой. - Ты должна знать, Лин Гэ, я не часто использую слово "красавица" в описании. Это должно включать много факторов, лицо, рост, темперамент, воспитание, манеру вести беседу и тому подобное. На мой взгляд, её темперамент немного не дотягивает. Понимаешь, о чём я?

  - Э, понимаю, - произнесла она.

  Он обернулся, взглянул на неё, похоже, хотел сказать: "Да, ни черта ты не понимаешь!" - но не сказал. Он культурный человек, ругается только взглядом.

  - У неё обычная речь? - не обращая на него внимания, продолжила она расспросы.

  - Обычная, только когда говорит, любит касаться собеседника, кокетничать с мужчинами. Мне кажется, это просто её привычка, делает так, не задумываясь, - равнодушно ответил Цзянь Дунпин, он будто что-то вспомнил и рефлекторно нахмурил брови.

  - То есть, когда она с тобой говорила, имела телесный контакт? Кокетничала с тобой? Мужчина, естественно, воспользуется возможностью, вольготно повеселиться, - подумав так, Лин Гэ не удержалась и бросила на него взгляд. Не ожидала, что он уже заметил её выражение и засмеялся.

  - Над чем ты смеёшься?

  Он не ответил, однако произнёс: - Лин Гэ, поможешь мне кое в чём?

  - В чём?

  Каждый раз, когда он о чём-нибудь её просил, его голос становился очень низким, будто перед ним множество микрофонов, а сам он из поп-певца мгновенно превращался в оперный бас, что заставляло её невольно напрячь слух.

  - Проверь для меня официальные данные на Чжоу Цзинь. Последний раз виделся с ней три дня назад. В особенности телефонные разговоры за последний день с 17 до 19 часов, хочу знать, с кем она связывалась в этот промежуток времени.

  - Телефонные звонки не проблема, но есть только файлы в архиве, а ты даже её местонахождения не знаешь, как проверять? У неё такое простое имя, слишком большой объём, к тому же я не работаю в архивном отделе, мне ещё надо просить кого-нибудь!

  - Посмотри два места: Шаньтоу в провинции Гуандун и Наньпин в провинции Фуцзянь. Полагаю, она из Фуцзяня, в прошлом я жил там некоторое время, некоторый акцент не изменился.

  Его серьёзный подход заставили её отказаться от идеи пошутить над его рассуждениями. Она смутно чувствовала, что такая забота о Чжоу Цзинь вряд ли обусловлена его интересом к ней, есть другая причина.

  - Хорошо, попробую, - сказала Лин Гэ.

  Следуя указаниям навигатора, Цзянь Дунпин переехал реку, прошло уже почти 45 минут, когда, наконец, они достигли пустынной и заросшей по обеим сторонам сорняками улицы Цзиньшэн.

  Цзянь Дунпина пришёл в изумление, улица от начала до конца была пустошью, длиной не более чем 5 минут пути.

  - Что-то не то, Цзянь Дунпин. Улица Цзиньшэн? Ты правильно запомнил? - Лин Гэ посмотрела по сторонам. - Твоя барышня в ципао дала тебе ложный адрес?

  Цзянь Дунпин не ответил и слегка нахмурил брови.

  По его поведению было понятно, что он согласен с её предположением.

  - Почему она дала тебе ложный адрес? Что ещё она говорила, когда давала его тебе? - спросила Лин Гэ.

  - Сказала, что большую часть времени она бывает здесь. Я так понял, что она здесь живёт, - он внимательно осмотрел пустошь вокруг машины, потом задумчиво произнёс: - Оказывается, я понял неправильно.

  - Тогда что ты сейчас собираешь делать?

  - Вернёмся, что ещё можно сделать?

  Лин Гэ почувствовала, что с этим делом что-то не так.

  - Ты просил, чтобы я проверила досье на неё, может ли её имя быть вымышленным?

  Цзянь Дунпин не издал ни звука, и она продолжила строить догадки: - Если имя вымышленное, она нарочно оделась странно для встречи с тобой. Может быть, в родных краях в прошлом она совершила преступление?

  - Преступление? О чём ты? - похоже, Цзянь Дунпин увлекся её догадками.

  - Может, она в розыске? Из-за того что нарушила закон, покинула родные места и на чужбине зарабатывает себе на жизнь. Только преступник будет специально скрывать свою личность, - Лин Гэ вдруг воодушевилась, подумала, если она схватит беглого преступника, разве этим она не искупит свою вину, и её вернут в полицию?

  Цзянь Дунпин подумал и сказал: - Твои слова имеют смысл, тогда попрошу тебя также проверить ордера на арест.

  - Э, сделаю, - Лин Гэ усиленно закивала головой, видя, что он повернулся к машине, спросила: - Теперь куда?

  - Вернёмся восвояси. Мне надо в редакцию, а тебе куда? Я подвезу.

  - Пока никуда.

  Время было ранее, но Лин Гэ не хотела возвращаться ни домой, ни на службу. Когда до обеда начальник поучал её, все слышали, она не хотела так скоро оказаться перед коллегами, это было неловко.

  Цзянь Дунпин, похоже, понял её мысли.

  - Как насчёт пешей прогулки со мной? - предложил Цзянь Дунпин.

  - Пешей прогулки?

  - Пойдём от нашей редакции, сделаем кружок по окрестностям, туристический поход. Интересует?

  Переел он что ли? Лин Гэ искоса бросила на него взгляд. Основываясь на том, что она о нём знала, для предложенной им глупости, наверняка, есть причина, только сейчас он не хотел называть её. Но на этот раз она решила заставить его объясняться. У неё было время, которое можно потратить с ним, и ей было скучно.

  - Цзянь Дунпин, хотела бы я знать, мотивы таких твоих поступков. Знаю, что ты не скажешь, но хочу знать причины, аргументы, доводы, резоны, я хочу знать обоснование! - несколько раз повторилась она и, почувствовав себя магнитофонной записью, не смогла сдержать улыбку.

  Цзянь Дунпин, будто Царь Обезьян, который услышал заклятье "сожми", мучительно нахмурил брови.

  - Скажи, скажи, скажи, - продолжила она свою пластинку.

  - Лин Гэ, ты утомляешь, я уезжаю! - холодно сообщил он ей. - Знаешь, почему я не хочу жениться? Потому что хорошие девушки в итоге превращаются в беспричинно квакающую лягушку. Ты пока головастик, но скоро вырастешь.

  - Эй, я не интересуюсь твоими матримониальными планами, я хочу знать, почему ты намерен кружить вслепую вокруг редакции, ты что-то скрываешь? - раздражённо спросила она в ответ.

  Цзянь Дунпин немного помолчал, потом произнёс: "Чжоу Цзинь говорила, что когда первый раз пришла ко мне в редакцию, она проехала 5 остановок, повернула 4 раза, пересекла 2 дороги, если я правильно запомнил... Я готов отправиться от редакции и найти её путь. Возможно, смогу определить место, откуда она вышла".

  - О! В кои веки ты объяснил! - подумала она.

  - Это займёт время, думаю, ты всё-таки... - похоже, он собирался изменить мнение и не брать её с собой в "турпоход".

  - Меня отстранили, чем мне ещё заниматься? Я пойду с тобой! - твёрдо сказала она.

  Лин Гэ вспомнила о своей ситуации и настроение упало. Она почувствовала, что, чем вернуться и за закрытыми дверями писать раппорт, всё-таки лучше пойти с Цзянь Дунпином на поиски. Она верила, что пешая прогулка поможет ей выплеснуть печаль из души, к тому же сейчас её очень заинтересовало дело Чжоу Цзинь.

  - Э, хотела тебя спросить, - начала она.

  - Спрашивай.

  - Ты думаешь, Чжоу Цзинь правда в розыске? - тихо поинтересовалась она.

  - Надеюсь, что нет, - неспокойно бросил фразу Цзянь Дунпин, вдруг обернулся, посмотрел на неё: - Лин Гэ, ты же не ждёшь, что это так? Хочешь задержать её, загладить вину заслугой и вернуться в ряды уголовной полиции?

  Лин Гэ почувствовала, что её лицо слегка вспыхнуло.

  - Цзянь Дунпин, вовсе нет, просто гадаю... - она хотела оправдаться, но её тут же перебили.

  - Я помогу тебе, - сказал с улыбкой Цзянь Дунпин.

  Лин Гэ моргнула и ничего не сказала.

3. Последний человек, с которым связывалась.


  Через пару дней в субботу Цзянь Дунпину с утра пораньше позвонила Лин Гэ.

  - Алло! Ты проснулся? - с места в карьер задала вопрос Лин Гэ.

  - У тебя есть успехи?

  Цзянь Дунпин сидел перед компьютером, пил кофе и читал свою переписку с Чжоу Цзинь.

  - Я проверила разговоры Чжоу Цзинь за последние три дня, - в её голосе сквозила возбуждение. - Ты не поверишь, человек, с которым она связывалась последним, уже мёртв.

  Сердце Цзянь Дунпина дрогнуло.

  - Умер? Ты уверена?

  - Конечно, сейчас это дело у дяди Линя! Я только что услышала об этом, - довольная собой сказала Лин Гэ.

  - Лин Гэ, ты где? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Дома.

  - Приезжай ко мне, сегодня суббота, я не работаю, мы всё изучим, - Цзянь Дунпину казалось, ещё немного и можно сказать, всё будет ясно.

  - Пообедаем у меня, сегодня сестрица Пин крутит вонтоны с мясом и овощами, ещё портится пара порций свиных ушей и много куриных ножек, - пригласил Цзянь Дунпин, глядя на экран.

  - Тогда я непременно приду, - радостно согласилась Лин Гэ и тут же повесила трубку. Это было в её стиле, перед тем как повесить трубку не сказать "до свидания".

  Цзянь Дунпин знал, что Лин Гэ не интересуют свиные уши, но она любила мучные изделия особенно вонтоны с мясом и овощами. После того как однажды попробовала пельмени сестрицы Пин, она сказала, что они похожи на мамины. Эта фраза заставила покраснеть глаза сварливой и деспотичной сестрицы Пин. Мама Лин Гэ умерла от болезни, когда девочке было три года, отец, вырастивший её, был полицейским, пять лет назад её отец погиб при исполнении, она осталась совсем одна. После того как они сблизились, Цзянь Дунпин постоянно приглашал её домой на обед.

  - Так или иначе, ты тоже одна, у меня дома есть удобнее, - обычно говорил Цзянь Дунпин.

  - Я и одна могу поесть.

  Хоть Лин Гэ частенько отвечала так, но каждый раз, когда он её приглашал, машина уже подъезжала к дверям его дома, поэтому было не важно, что она не соглашалась. Поначалу она стеснялась, но прошло время, постепенно познакомилась поближе с его домашними. Цзянь Дунпин обнаружил, его отцу и сестрице Пин очень нравится эта милая и простая девушка-полицейский.

  Цзянь Дунпин посмотрел на часы, сейчас 8.30, он предположил, что с двумя пересадками на автобусе она приедет через час с небольшим. Воспользовавшись этим временем, он освежит его переписку в Интернете с Чжоу Цзинь.

  Чжоу Цзинь не любила общаться в Интернете. Каждый раз, общаясь с ним, после отправки статьи, бросала пару фраз. К тому же время её появления в сети было строго фиксировано, по большей части это был промежуток между 10 и 11 часами утра. Что касается содержания их общения, слегка упорядочив переписку, Цзянь Дунпин выяснил, что его можно разделить на две части.

  Первая часть: статья и детали информации.

  Дата 1 марта.

  Чжоу: Редактор Цзянь, можете опубликовать в это воскресенье?

  Цзянь: В это воскресенье нет, нам ещё нужно обсудить. Не торопись.

  Ч.: Так медлительны, когда опубликуете?

  Ц.: Самое скорое на следующей неделе. Ты сейчас на работе?

  Ч.: Нет.

  Ц.: Нет работы?

  Ч.: Постоянной нет, работаю сдельно.

  Ц.: Можешь рассказать, чем ты сейчас занимаешься?

  Ч.: (Улыбающееся лицо) Обязательно хочешь знать?

  Ц.: Не хочешь говорить, и ладно.

  Ч.: (Улыбающееся лицо) Люблю таких людей, как редактор Цзянь.

  Дата: 14 марта.

  Ц.: Где находится посёлок с названием Хунсинь? Похоже, ты выразилась не совсем ясно.

  Ч.: В Сычуане, но я намеренно использовала созвучное имя. (Улыбающееся лицо) Мне кажется, не нужно обозначать чётко, это доставит проблемы другим людям.

  Ц.: В твоей рукописи говорится, о детской проституции, это правда?

  Ч.: Такого в отдалённых районах много. Чтобы вернуть ссуду за родителей, чтобы учиться, возможно, просто, чтобы выжить, девочки 12-13 лет продаются, очень много. Они страдают, некоторые каждый день принимают до 50 клиентов, я своими глазами видела, но это жизнь.

  Ц.: В статье говорится, ты дала её денег, чтобы она сбежала? Она не сбежала?

  Ч.: Нет. 100 юаней - это немного. Но она не сбежала не из-за проблемы денег.

  Ц.: Тогда почему?

  Ч.: Ей некуда было идти. Её родители умерли, дядя продал её, вернутся в дом дяди терпеть побои, а потом и снова продаст. У меня есть её фотография, но я не хотела её афишировать.

  Ц.: У тебя есть её фотография? (Удивлённое выражение)

  Ч.: Мне нравится фотографировать. Я прячусь и снимаю. Чтобы сутенёрша не обнаружила. Хе-хе. Я смышлёная?

  Ц.: Можешь дать мне на неё посмотреть?

  Ч.: Хи-хи, редактор Цзянь очень упорен, хочешь сделать большие новости?

  Ц.: Не пойми неправильно, просто любопытство.

  Ч.: На компьютере нет.

  Ц.: Почему не сохранила?

  Ч.: ... (Плачущее лицо)

  Ц.: Можешь дать мне твою фотографию? Шеф сказал, в понедельник опубликуем фотографию автора статьи.

  Ч.: У меня нет, тут нет и видео.

  Ц.: Можешь сделать селфи, потом переслать мне по телефону.

  Ч.: Ну, подожди.

  (Через несколько минут).

  Ч.: Получил?

  Ц.: Получил, не очень чёткая, я обработаю. А на фотографию той девочки, правда, не можешь дать мне посмотреть?

  Ч.: Мне пора идти, уже 11.30.

  Дата: 28 апреля.

  Ц.: Скоро праздник, твоя статья как будто слишком трагичная, руководитель надеется привнести немного весёлого настроения.

  Ч.: Весёлого настроения? Та статья, что я отдала тебе.

  (Чжоу Цзинь послала Цзянь Дунпину статью "Новорождённая роза")

  (Через несколько минут).

  Ч.: Пойдёт?

  Ц.: Про то, что в этой статье, ты тоже сама видела? Студентку заманивают в гостиницу, потом она сбегает?

  Ч.: Э, я тоже помогла ей.

  Ц.: Снова дала денег?

  Ч.: Нет. Другим способом.

  Ц.: Ты написала, что она страдала, а потом сбежала, можешь рассказать поконкретней?

  Ч.: Способ, которым я помогла ей, не для прессы.

  Ц.: А как ты помогла ей?

  Ч.: Мне неудобно рассказать. (Улыбающееся лицо) Правда, неудобно.

  Ц.: Мне любопытно. Чжоу Цзинь, откуда ты добываешь такие истории со дна?

  Ч.: Меня носило по волнам, есть ли что-то такое, что я не знаю? Это мой личный опыт. Ха-ха, я тоже роза со дна.

  Ц.: В таком окружении ты, девочка, ничего не боялась?

  Ч.: Что толку бояться? Ты не знаешь, сколько со мной всего происходило. Мне кажется, что мне уже лет 60. Моей душе лет 60, а тело молодое, потрясающе, кстати, как тебе моя фигура, редактор Цзянь?

  Ц.: ...

  Ч.: Скажи, скажи.

  Ц.: Но я не видел твою фигуру, ха-ха. Впрочем...

  Ч.: Что впрочем?

  Ц.: Ты можешь написать книгу на основе своего жизненного опыта, возможно, будет иметь спрос, к тому моменту подберёшь фотографию.

  Ч.: Ты ужасный, тебя спрашивают о фигуре, а ты говоришь написать книгу. Впрочем, я пишу, ха-ха.

  Ц.: О своём жизненном опыте или о том, что видела?

  Ч.: О своём.

  Ц.: К тому моменту подберёшь фотографию

  Ч.: Тебе кажется, я красивая?

  Ц.: М-м, красивая. У меня собрание, Чжоу, поболтаем в следующий раз.

  Вторая часть: информация, добытая в городе.

  Дата: 8 марта.

  Ч.: Редактор Цзянь, где вы, мужчины, вечерами развлекаетесь?

  Ц.: (Улыбающееся лицо) Ну... Я редко выхожу развлечься.

  Ч.: (Улыбающееся лицо) Это личная беседа, я не расскажу, не волнуйся.

  Ц.: На самом деле, мест для развлечений много, караоке, ночные клубу, бары, танцевальные залы, кофейни, большие бассейны... Очень много, смотря как развлекаться. Многие вечерами занимаются спортом, например, бадминтон, пинг-понг.

  Ч.: А ты сам, редактор Цзянь?

  Ц.: Я?...

  Ч.: Интересно.

  Ц.: Иногда хожу в бар, иногда спортивные игры. Если много работы, работаю сверхурочно.

  Ч.: Какие спортивные игры?

  Ц.: Бадминтон или сквош.

  (Через минуту).

  Ч.: Спасибо, редактор Цзянь.

  Дата: 15 марта.

  Ч.: Я люблю мороженое, редактор Цзянь. Самый дорогой магазин мороженого здесь - это Häagen-Dazs?

  Ц.: Должно быть.

  Ч.: Мне нравится мороженое с грецким орехом. Кстати, редактор Цзянь, ты слышал о "Прекрасной соседке"?

  Ц.: Это марка женской одежды?

  Ч.: Где можно купить?

  Ц.: Есть в крупных торговых центрах, впрочем, я не знаток в женской одежде.

  Ч.: Интересно, есть ли в универмаге "Тихий океан"?

  Ц.: Можешь сходить посмотреть.

  Дата: 17 марта.

  Ц.: Вчера утром отправил тебе в QQ сообщение. Получила?

  Ч.: Получила. Извини, вчера ходила по магазинам, покупала в "Прекрасной соседке".

  Ц.: Что купила?

  Ч.: Ципао. Они тоже продают ципао, мне как раз было нужно.

  Ц.: Сколько стоит?

  Ч.: Более 800 юаней.

  Ц.: (Улыбающееся лицо) Для ципао высокого качества не очень дорого.

  Ч.: Хозяйку "Прекрасной соседки", оказывается, зовут Шэнь Биюнь, отличное имя.

  Ц.: Слышал, это влиятельная женщина в мире моды. Наш журнал брал у неё интервью.

  Ч.: Я знаю. 2 ноября прошлого года.

  Ц.: Точно.

  Ч.: Когда покупала одежду, увидела каталог, там представлено руководство.

  Ц.: "Прекрасная соседка" кроме ципао производит и другую одежду, что-нибудь купила?

  Ч.: Мне кажется, что на моей фигуре отлично смотрится ципао. Ха-ха. Как думаешь? В прошлый раз разве ты не видел меня в ципао?

  Ц.: (Улыбающееся лицо)...

  Дата: 27 апреля.

  Ц.: Последнее время твои статьи, похоже, задерживаются.

  Ч.: Прости, редактор Цзянь, у меня последнее время голова кругом, завтра с утра обязательно пришлю.

  Ц.: Последнее время не вижу тебя в сети.

  Ч.: Последнее время очень занята.

  Ц.: Чем занята?

  Ч.: Через пару дней собираюсь в дальнюю поездку, как раз готовлюсь.

  Ц.: Дальнюю поездку? Куда?

  Ч.: С местом ещё не определилась.

  Ц.: Тогда ты должна сказать мне заранее.

  Ч.: Не волнуйся, статью сдам вовремя, к тому времени будет тебе ещё подарок.

  Ц.: (Улыбающееся лицо) Так куда ты всё-таки едешь?

  Ч.: Так или иначе, на юг. На севере слишком холодно, на юге тепло, как дома. (Улыбающееся лицо) Хотела узнать, какой фирмы бритва считается хорошей?

  Ц.: Хочешь подарить приятелю?

  Ч.: Скажи, скажи.

  Ц.: Gillette - часто используют.

  Ч.: А мужское... м-м, бельё?

  Ц.: Кельвин Кляйн - достойно. Чжоу, ты очень добра к своему бойфренду.

  Ч.: Откуда у меня бойфренд, я люблю редактора Цзяня.

  Ц.: Я для тебя слишком стар, скорее буду дядюшкой.

  Ч.: Где это ты стар, меньше чем на 10 лет меня старше.

  Ц.: Я хорошо сохранился, ты не заметила, мне уже 50.

  Ч.: (Улыбающееся лицо) Ты меня обманываешь!

  Ц.: А сколько тебе лет, сестричка?

  Ч.: Редактор Цзянь очень плохой, хочешь выяснить возраст, скажу. Мне 24, а тебе?

  Ц.: Старше тебя на 30 лет.

  Ч.: Старый муж, молодая жена, мы очень подходим.

  Ц.: К сожалению, я не настолько удачлив, чтобы было так. Моя девушка-полицейский, очень строгая, никак не могу смотреть на сторону.

  Ч.: Редактор Цзянь забавный. Думаю, ты мужчина, не боящийся ничего на свете. Если у тебя, правда, есть девушка, тогда ты обманщик, водишь вокруг, да около, по твоим глазам сразу видно.

  Ц.: Я такой прекрасный? Ты высоко меня ставишь.

  Ч.: Тот, кто по виду красавчик, не обязательно дурачит людей, а мужчина, надёжный с виду, самый умелый в обмане. Ха-ха, редактор Цзянь такой человек.

  Ц.: Похоже, ты хорошо знаешь мужчин.

  Ч.: А то. Повторю, мне нравятся такие люди как редактор Цзянь, жаль, что у тебя уже есть девушка. Ты любишь её?

  Ц.: Любовь - слишком сильное чувство, мне не подходит.

  Ч.: Такого рода ответ может сбить человека с толку. Впрочем, зачастую такой человек, как ты, когда полюбишь кого-то, будешь любить несмотря ни на что. Ха-ха, подобная сдержанность не обуздает тебя...

  Ц.: Ты говоришь обо мне? (Улыбающееся лицо)

  Ч.: Ухожу, ухожу, потом продолжим. Я правда хотела бы в тебя влюбиться. Близкие отношения в сети (изображение красных губ), ха-ха, не сбегай.

  Ц.: Спасибо, я получил.

  Несколько раз просмотрев эти диалоги, у Цзянь Дунпина уже сформировался первоначальный образ Чжоу Цзинь, но он не мог ухватить полностью, поэтому решил позвонить редактору Чжану Чжао, отвечающему за полосу новостей.

  - Твою мать! Дунпин, что за дела с утра пораньше?

  Для Чжана Чжао 12 часов дня - это "раннее утро".

  - Рубрика о розыске людей ещё не занята? - спросил Цзянь Дунпин напрямик.

  - Давно нет. Хочешь дать объявление о розыске? Подруга сбежала с другим? - захихикал Чжан Чжао.

  - Я ищу Чжоу Цзинь.

  - Чжоу Цзинь? Девушку в ципао?

  Визит Чжоу Цзинь в редакцию произвёл впечатление на всех.

  - Да, она.

  - Зачем ты её разыскиваешь? Приезжие часто уезжают, ты настолько к ней привязался? - недоумевал Чжан Чжао.

  - Ты забыл, что моя подруга из уголовной полиции? Это она заставляет меня, у меня нет выхода. Она читательница Чжоу Цзинь, подозревает, что Чжоу Цзинь бесследно исчезла, ты же знаешь, они в угрозыске такие, трава и деревья кажутся вражескими солдатами.

  - Предупреждал тебя, не связываться с полицией! Впрочем, судя по её виду, она не из тех, кто может командовать тобой.

  Чжан Чжао видел Лин Гэ. Из-за того что Цзянь Дунпин часто мог раздобыть бесплатные билеты, в прошлом несколько раз, ради того чтобы сходить на представление дельфинов, Лин Гэ приходила в редакцию, подождать его после работы. За спиной сморщенный рюкзак, она сидела рядом с ним и наблюдала за суетой в редакции, ещё иногда хихикала. Он не рассказывал коллегам об их отношениях, но большинство считали, что она его девушка, из-за того что, по крайней мере, внешне они выглядели как близкие люди.

  - В двух словах не расскажешь. Я заинтригован ею, - улыбнулся Цзянь Дунпин и вздохнул.

  - Пожалуй, тебе ухватили за ахиллесову пяту, ха-ха-ха, тогда, конечно, не сбежать, - рассмеялся Чжан Чжао.

  - Именно так, я сейчас очень страдаю, прошу, добудь мне свободное место, иначе я не способен работать.

  - Твою мать, ты, действительно, бесполезен. Ладно, подожди, посмотрю, можно ли что-нибудь выбросить и поставить тебя, - сказал Чжан Чжао.

  - Мне надо 1/4 листа.

  - Цзянь Дунпин! Откуда так много! - возмутился Чжан Чжао.

  - Так будет заметнее. Деньги выделю.

  - Помечтай, нет такого огромного пространства для тебя! - в гневе заорал Чжан Чжао.

  - У тебя есть способ, старина Чжао, благодарю тебя.

  Цзянь Дунпин верил, хоть Чжан Чжао рычит и ему совершенно неохота, но в итоге, поможет ему решить эту проблему. Потому что они не только старые приятели, но и в прошлом Чжан Чжао много чего просил у него.

  Закончив разговор, Цзянь Дунпин стремительно накидал объявление о розыске и вместе с фотографией Чжоу Цзинь послал на электронный адрес Чжан Чжао. Ему очень хотелось знать, после выхода этого объявления, придёт ли кто-нибудь. Тираж еженедельника очень большой, непременно кто-нибудь увидит. Возможно, среди её соседей есть те, кто подписан на "Еженедельник Синь". Она говорила, что сама сейчас перебивается временными подработками, кто-нибудь из её коллег, возможно, опознает её. В каком уголке этого города действует Чжоу Цзинь? Она ещё здесь или уже уехала? Увидев это объявление, позвонит ли она ему сама? Если она свяжется, тогда все догадки можно отбросить, по крайней мере, станет ясно, что она жива...

  Лин Гэ пришла в пять минут одиннадцатого. Сегодня она выглядела особенно взволнованной, только вошла, сразу бросилась к нему, красная, как рак, громко заявила ему: - Цзянь Дунпин, Чжоу Цзинь, в итоге, связана с тем покойником! Наверняка это она его убила! У неё есть судимость!

  Цзянь Дунпин как раз пил кофе, от её громкого голоса в испуге глоток кофе выплеснулся на экран монитора. Она поспешно схватила бумажную салфетку из стопки рядом и собиралась протереть его экран, Цзянь Дунпин тут же схватил её за руку и усадил рядом с собой.

  - Спасибо, я сам, - мягко произнёс он. Ему не нравилось, когда кто-то трогал его личные вещи, особенно компьютер, мобильный телефон и ящики кабинета, даже такой хорошо знакомый человек как Лин Гэ.

  - Ты слышишь, что я говорю?! - возбуждённо спросила она.

  - Слышу, - он осторожно вытер кофе с экрана и спокойно поинтересовался: - Кто этот покойник?

  - Су Чживэнь. Супруг Шэнь Биюнь, в вашем журнале были интервью с ними обоими, я ещё обсуждала его с тобой, помнишь?

  Лин Гэ тратила деньги очень расчётливо, ради экономии она никогда не подписывалась на газеты и журналы. Поэтому после того, как они познакомились, Цзянь Дунпин каждый год посылал ей все выпуски "Еженедельника Синь", почитать. С этого момента он обнаружил, что её знания о жизни и новости почти все происходят из их еженедельника. Иногда степень её знания содержания журнала даже превосходило его собственное, из-за того что он почти не смотрел прочие полосы кроме путешествия и туризма.

  - Кажется, мы говорили об этом. Су Чживэнь на несколько лет младше Шэнь Биюнь, - вспомнил Цзянь Дунпин об этом деле.

  - Не то что - на несколько лет! У них очень большая разница в возрасте! Шэнь Биюнь старше Су Чживэня на 22 года, могла бы быть его матерью. К тому же Су Чживэнь всё-таки красивый образованный мужчина! - повысила голос Лин Гэ.

  Цзянь Дунпин слыша подтекст её фразы "какая жалость, почему мне не встретился", невольно улыбнулся.

  - Говоришь, дядя Линь взял это дело?

  - Точно, точно, - засунув руки в карманы, она в нерешительности колебалась перед ним.

  Цзянь Дунпину показалось, что сейчас Лин Гэ похожа на курицу, вот-вот снесущую яйцо. Щёки вдруг покраснели, взволнованный взгляд метался по комнате. Ему срочно надо было её успокоить, чтобы узнать, что за яйцо она собирается снести. Поэтому он крепко схватил её за руку, заставил сесть на стул перед ним и спросил: - Когда умер Су Чживэнь?

  - Вся ситуация мне не известна, не видела ещё заключение судмедэксперта, знаю только, что его труп обнаружили две недели назад. Дядя Линь ведёт это дело, я вчера звонила ему, - после того как села, её настроение немного разрядилось, она глубоко вздохнула и вдруг спросила: - Думаешь, я должна доложить дяде Линю о Чжоу Цзинь?

  - Не надо говорить, он выяснит. Он определённо проверит звонки Су Чживэня. Впрочем, хоть у Чжоу Цзинь последний звонок был Су Чживэню, не факт, что его последний звонок был Чжоу Цзинь. Это надо проверить.

  - Угу, я проверю.

  - Лучше передай мне записи звонков за последние 3 месяца, - Цзянь Дунпин бросил на неё взгляд. - Ладно, забудь, я сам справлюсь.

  - Это ни к чему, я сделаю, я уже познакомилась с девушкой, которая проверяет звонки, скажу, что я из полиции, она будет ещё любезнее, - сказала Лин Гэ. Выглядело так, что её интерес к этому делу очень высок.

  - Кстати, надо ли сказать дяде Линю, что у меня есть гипотеза? - снова спросила она.

  - Какая гипотеза?

  - Мне кажется, возможно, Су Чживэня убила Чжоу Цзинь, - серьёзно заявила Лин Гэ.

  - Абсолютно ни к чему. Сказала мне и ладно, - Цзянь Дунпину показалось, что спас положение, боялся, что она будет распускать язык, в конце концов, хочет ли она восстановиться на службе? - На основании чего, ты полагаешь, что Чжоу Цзинь убила Су Чживэня? Ты даже не знаешь время его смерти. Из-за того что у Чжоу Цзинь была судимость? И что она сделала?

  - Мои догадки верны, она совершила преступление на родине и сбежала.

  - Сперва скажи её имя, её действительно зовут Чжоу Цзинь?

  - У неё не это имя, - она прожигала его взглядом, и вдруг довольно улыбнулась, - Хоть её звали не Чжоу Цзинь, но я всё-таки нашла её. Её зовут Чжоу Цинь, "Цинь" как в "пианино". На фотографии она, я как увидела, сразу узнала. Помнишь, в вашем журнале была её фотография, я взяла и сравнила, это она! Хоть она оказалась, похоже, потолще, но это определённо она.

  - Как ты это раскопала? - Цзянь Дунпин был немного обескуражен.

  - В статье она упомянула своё имя.

  - Упомянула?

  - Я проверила по "Чжоу Цзинь" её нет. Взяла почитать её статьи и обнаружила, что в самой ранней её статье "Сяо Кайлин" упоминают её имя. Девочка, которую зовут Сяо Кайлин - дочь хозяина гостиницы, она хотела стать звездой сцены, каждый вечер пела для гостей гостиницы. Однажды она сказала Чжоу Цзинь, что решила поменять имя, причём, как и та, возьмёт в качестве имени название музыкального инструмента, чтобы имя было связано с музыкой, и, возможно, это принесёт ей счастье. Она ещё спросила Чжоу Цзинь, на её взгляд, может ли она изменить имя на Ван Фэй? Где тут название инструмента? Не Эрху, не Лаба. Если это девушка, мне кажется, скорее всего, три варианта: Цинь, как в пианино, Чжэн, как в гучжэне и Ди, как во флейте. Цинь очень распространено, поэтому я сперва предположила, что Чжоу Цзинь может быть Чжоу Цинь. Попросила Сяо-Чжоу проверить в архиве имя Чжоу Цинь, ну вот, не ожидала, что сразу выскочит ответ. Она действительно Чжоу Цинь! - глаза Лин Гэ сверкали.

  Цзянь Дунпин ещё не успел пересмотреть статьи Чжоу Цзинь, поэтому пропустил эту мелкую подробность. Его необычайно потрясло, что у путанной Лин Гэ вдруг проявился интеллект. В то же время он был так рад, что не мог сдержать улыбку и похлопал её по плечу.

  - Лин Гэ, ты молодец, - сказал он. - Наверняка ты проверила и информацию о её семье и судимости.

  - Да.

  Довольная Лин Гэ подняла голову посмотрела на стену, потом, казалось, хотела что-то сказать, но сдержалась. Цзянь Дунпин понял, что она собиралась сказать, но сделал вид, что не заметил.

  - Откуда она? - спросил он.

  - Ты угадал, она из Наньпина провинции Фуцзянь, ей 24 года.

  Получается, про возраст Чжоу Цзинь сказала правду.

  - Оказывается, она не оканчивала никакой университет. В 18 лет после школы уехала из дома, по пути сожгла квартиру, к счастью без жертв и без ущерба соседям, но её родители всё-таки обратились в суд. Дело не получило развития. Похоже, больше она домой не возвращалась.

  Её родители не погибли в пожаре, соседи не пострадали, ясно, что она лишь срывала злость и совершенно не собиралась убивать родителей. Возможно, огонь не разгорелся, значит, она не использовала никаких горючих материалов. Зачем она сожгла квартиру? А может она не поджигала квартиру, а сожгла в квартире какую-то вещь и непреднамеренно вызвала пожар? Цзянь Дунпин чувствовал, любопытство как муравей поедало его сердце, он сожалел, что нельзя прямо сейчас прыгнуть в машину и поехать в родные места Чжоу Цзинь, докопаться до сути.

  - Её родители это нечто. Не было никакого убытка, никто не ранен, почему они подали в суд? Это же их родная дочь, никаких человеческих эмоций! - прокомментировала Лин Гэ.

  - У тебя есть копия дела?

  - Я откопировала, - с этими словами она достала из кармана немодного джинсового рюкзачка копии и отдала Цзянь Дунпину. - Записи звонков, дело Чжоу Цзинь и заявление её родителей внутри.

  - Не забудь достать мне материалы дела Су Чживэня, - перелистывая бумаги, сказал Цзянь Дунпин.

  - С этим есть сложности. Дядя Линь строго присматривает, боюсь разозлить его, и спросить не решусь. Впрочем, не торопись, он сейчас привёл нового полицейского, который со мной в хороших отношениях. Позавчера, когда меня отругали, принёс мне сушёных слив. Он прибыл в прошлом месяце из другого места, - сияя от радости, сказала Лин Гэ.

  - У парня в ящике стола сушёные сливы, он немного женоподобный? - спросил Цзянь Дунпин, убирая дело в свой ящик.

  - Что за женоподобность, Сяо-Чжэн вполне мужественный, владеет боевыми искусствами, может завалить троих, как ты.

  На лице у Лин Гэ появилось восхищение.

  Цзянь Дунпин посмотрел на неё и через некоторое время сказал: - Лин Гэ, мне не нужно бить его, могу сразу убить, и к тому же смерть - это некрасиво.

  Выражение лица Лин Гэ стало немного манерным.

  - Ты зануда. Зачем тебе доставлять неприятности Сяо-Чжэну? Ты не знаешь его.

  Тоже верно. От её слов Цзянь Дунпин почувствовал себя немного озадаченным, поэтому с преспокойным видом сменил тему: - Последний, кому звонила Чжоу Цзинь, был Су Чживэнь, в котором часу это было, кроме него, звонила кому-нибудь ещё?!

  - Она звонила Су Чживэню в 17:45, разговор длился около одной минуты. Перед этим она звонила дочери Шэнь Биюнь, Фан Ци, на её мобильный, около 16 часов. Перед звонком Фан Ци звонила на домашний телефон Шэнь Биюнь. Я отметила в копиях галочкой, сам посмотри, - сказав это, Лин Гэ снова посмотрела на стену и неожиданно прошептала: - Вообще-то, я не должна давать тебе эти данные, я полицейский, это против правил.

  - Лин Гэ, ты не поможешь мне, кто поможет? К тому же этим я тоже помогаю тебе, разве ты не хочешь восстановиться в полиции?

  - Цзянь Дунпин, меньше льсти мне сладкими речами. Я не хочу быть не соответствующим служебному положению полицейским.

  - Думаешь, ты сейчас соответствуешь? Ха-ха-ха, - рассмеялся Цзянь Дунпин.

  Лин Гэ в гневе подскочила, в итоге, не сдержавшись, указала на стену и спросила его.

  - Почему носки, которые я связала, ты прибил к стене?

  - Ты связала мне носки? Погибель, я думал, это сапоги, - Цзянь Дунпин с улыбкой указал на свой шкаф с одеждой: - Посмотри на мой ящик для носков, влезет ли туда эта гигантская пара?

  - Шерсти было много, надо использовать без остатка, - она топнула ногой в споре. - К тому же, я тебе говорила, что вяжу плохо, ты сам требовал, чтобы я связала. Говорил, что после смерти твоей матери никто ничего тебе не вязал, сказал так жалостливо.

  - Поэтому это знак моего высшего признания, на моей стене кроме прекрасного снимка Вивьен Ли твои гигантские носки.

  Цзянь Дунпин посмотрел на ту пару огромных синих носков на стене, каждый из них мог вместить обе его стопы. В душе вдруг возникло ощущение уюта, ему очень нравились неуклюже вышитые на тех носках красные цветы, но он не хотел говорить, только спросил: - Это правда пара носков, а не сапог?

  - Не собираюсь тебя слушать! Пойду к сестрице Пин.

  Она с возмущением хлопнула дверью.

  - Ни в коем случае не помогай ей готовить! Я не хочу в супе картофельной кожуры! - торопливо дал наказ ей в спину Цзянь Дунпин.

4. Дом леди.


  Линь Чжунцзе совсем не нравилась новая причёска Цзянь Цимина. Хоть после пятидесяти и время появиться седине, но все волосы, окрашенные в серебро, это слишком авангардно. Более того, с тех пор как прокрасился, при каждой встрече с ним Цзянь Цимин изображал из себя старшее поколение, это ещё больше выводило из себя.

  Линь Чжунцзе познакомился с Цзянь Цимином более 20 лет назад, тогда Цзянь Цимин был худощав и говорил с расстановкой, как учитель китайского языка в школе. Линь Чжунцзе и подумать не мог, что черед много лет он превратиться в полного, бойкого на язык, с сигарой в уголке рта старого хитреца. Сейчас Цзянь Цимин был известным адвокатом. Хоть в личной жизни они были друзьями, в суде обычно выступали противниками. Никто точно не знал, кто побеждал чаще, но ни один из них не подкупал другого, это абсолютно достоверно.

  В этот раз из-за смерти Су Чживэня они снова столкнулись.

  Цзянь Цимин юридический консультант жены Су Чживэня, Шэнь Биюнь. Когда Линь Чжунцзе пришёл в дом Шэнь Биюнь провести допросы, как раз столкнулся с ним в гостиной.

  - Старина, пришёл сам лично? - в своей обычной излюбленной манере с насмешливым тоном поздоровался Цзянь Цимин.

  - Ей не лучше? - спросил Линь Чжунцзе.

  Несколько дней назад приходил его подчинённый, Шэнь Биюнь не вставала с кровати.

  - Намного лучше, она очень сильная. На самом деле, ваши люди приходили уже много раз, что ещё ты хотел спросить? - покосился Цзянь Цимин.

  - Есть ещё некоторые дополнительные вопросы, ничего не поделаешь, ей нужно посодействовать. Если мне потребуется, чтобы она 100 раз ответила, она не может ответить только 99, - холодно усмехнулся Линь Чжунцзе.

  Когда они говорили, Шэнь Биюнь как раз медленно спускалась с верхнего этажа.

  Линь Чжунцзе казалось, шестидесятилетняя женщина имеет возможность заботится о себе, что бы так выглядеть, это очень славно, но после того как обнаружили труп Су Чживэня, она будто сильно постарела. Сегодня она была в элегантном чёрном платье из расшитого шёлка, лицо серое, мешки под глазами видны ещё отчётливей, чем в прошлый раз, за несколько дней в чёрных завитых волосах пробилось несколько бросающихся в глаза седых прядей. Но даже так, она держалась с достоинством. Линь Чжунцзе чувствовал, когда она снизошла спуститься, эта строгая, элегантная женщина, даже воздух вокруг, казалось, принадлежал ей.

  - Госпожа Шэнь, есть несколько вопросов, непременно нужно, чтобы вы ответили. Можем мы где-нибудь поговорить? - спросил Линь Чжунцзе.

  - Офицер Линь, если хотите что-то спросить, спрашивайте. Если это ради Сяо-Су, я на всё готова ответить, сколько будет вопросов, не имеет значения, - спокойно произнесла она, подошла и присела на диван. Что, похоже, означало, он может задавать вопросы здесь.

  Сяо-Су. Каждый раз слыша, как Шэнь Биюнь так называет Су Чживэня, Линь Чжунцзе чувствовал себя неловко. Хоть старая жена и молодой муж не является какой-то из ряда вон выходящей ситуацией, но всё-таки он не мог этого принять, он был консервативным человеком.

  Цзянь Цимин подошёл к Шэнь Биюнь, похлопал её по плечу, будто приветствовал и в то же время утешал.

  - Тебе лучше? - спросил Цзянь Цимин.

  - Лучше, спасибо, - слабо улыбнулась ему Шэнь Биюнь.

  Линь Чжунцзе знал, Цзянь Цимин задал этот вопрос не иначе как, чтобы оказать на него давление, заставить его обратить внимание на манеру ведения допроса. "Чёртов толстяк", - зло ругнулся в душе Линь Чжунцзе.

  - Когда вы в последний раз видели Су Чживэня? - спросил Линь Чжунцзе у Шэнь Биюнь.

  - 6 мая, в день годовщины нашей свадьбы.

  - Во сколько?

  - После банкета, около 8 часов вечера, точнее не помню, - она поддержала запястьем голову, будто очень устала.

  - Где была встреча?

  - На втором этаже в нашей спальне.

  Услышав эту фразу, у Линь Чжунцзе невольно побежали мурашки по коже. Он не мог представить, что 38-летний Су Чживэнь мог захотеть каждый день делить постель с этой шестидесятилетней старухой.

  - Как он сказал про свой отъезд?

  - Он сказал, что хочет поехать в Гонконг повидать друга, и дня через три вернётся.

  - Почему вы не поехали с ним?" Линь Чжунцзе пристально смотрел на Шэнь Биюнь и про себя думал, позволить такому молодому супругу поехал одному, неужели ты, как жена, могла его спокойно отпустить.

  Шэнь Биюнь скользнула по нему взглядом и, будто видя насквозь его мысли, слегка улыбнулась.

  - Между нами было взаимное доверие, я верила, что Сяо-Су не будет ни в чём выходить за рамки. К тому же, если бы он хотел скрыть от меня, чем он занимается, могу ли я остановить его, наблюдая днями напролёт? - Шэнь Биюнь слегка кашлянула. - К тому же в то время я себя плохо чувствовала, не могла выйти за дверь.

  - Он хотел повидаться со своим другом? Вы знаете имя того друга?

  - Он говорил, похоже, фамилия, - она, наморщив брови, усиленно думала некоторое время и, наконец, сказала, - похоже, фамилия Цай. Простите, в прошлый раз вы задавали этот вопрос, кажется, я назвала фамилию Синь, правда, не могу вспомнить точно, он наверняка говорил мне, но я тогда не обратила внимания, голова как в тумане.

  - Что он собирался делать в Гонконге?

  - Хотел вместе со своим другом организовать дело, - в серовато-коричневых зрачках Шэнь Биюнь мелькнула усмешка. - Он не хотел работать в моей компании, хоть и не называл причину, но я знала, боялся, что люди будут насмехаться. У Сяо-Су было очень сильно чувство собственного достоинства, в некоторых вещах, упрямился, как ребёнок. Тот друг в Гонконге, кажется, его сокурсник по университету, занимался электроприборами. Сяо-Су хотел в сотрудничестве с ним открыть производство.

  - Открыть производство? Су Чживэнь был силён в инвестициях?

  Цзянь Цимин кашлянул, Линь Чжунцзе обернулся, посмотрел на него, не понимая, что он хотел сказать.

  - Позвольте мне всё-таки рассказать, - обратилась Шэнь Биюнь к Цзянь Цимину.

  Цзянь Цимин, демонстрируя прекрасные манеры, сделал ей пригласительный знак. Линь Чжунцзе показалось, что сегодня он особенно похож на старого плейбоя, а не профессионала.

  - Как подарок на годовщину брака я обещала Чживэню инвестировать три миллиона в компьютерный бизнес, - Шэнь Биюнь, глядя на большой горшок с каламондином в углу гостиной, тихо вздохнула: - Он воодушевился, наивный ребёнок.

  "Дать наивному ребёнку инвестировать в бизнес, вынуть три миллиона, Шэнь Биюнь в отношении своего юного супруга Су Чживэня действительно была довольно щедра", - подумал Линь Чжунцзе.

  - Он прежде занимался бизнесом? - спросил Линь Чжунцзе.

  - Нет. В прошлом он был учителем в школе танцев, он умел лишь танцевать.

  Шэнь Биюнь перевела на него взгляд, будто говоря, я готова была дать ему три миллиона на бизнес, другим не следует говорить мне, правильно это или нет.

  - Как же его тело могло оказаться в вашей кладовой? - спросил Линь Чжунцзе.

  Шэнь Биюнь будто кольнули.

  - Я не знаю, - сказала она.

  Линь Чжунцзе знал, она уже неоднократно отвечал на этот вопрос, но каждый раз её ответ был таким.

  - Ключ от кладовой есть только у вас?

  - Да, - тихо ответила она.

  - То есть, кроме вашего, другого ключа нет?

  - Да... Должно быть так, - Шэнь Биюнь слегка нахмурилась, тон не решительный.

  - Зачем Су Чживэнь пошёл в кладовую, вы знаете?

  - Это я послала его, просила взять картину для моей старшей кузины в Гонконге. Я обещала ей, она всегда хотела иметь оригинал картины моего отчима Хуана Ялю.

  - Он один спустился в кладовую? Вы не сопровождали его?

  - Да.

  - Вы отдали ему ключ?

  - В тот день у меня было плохое настроение, выпила больше пары бокалов вина, голова мутная, поэтому вернулась в комнату, закончила дела и уснула. Да, это я дала ему ключ, просила самому сходить за картиной, - грустно сказала Шэнь Биюнь.

  - Вы дали ему ключ, это было его требование или вы сами так решили?

  - Естественно я сама отдала, - в коричневых зрачках Шэнь Биюнь мелькнуло недовольство. - Он мало что требовал.

  - Вы видели его после этого?

  Шэнь Биюнь покачала головой.

  - Раз так, как же ваш ключ вернулся к вам?

  - На следующий день с утра он лежал на моей прикроватной тумбочке.

  - Что вы об этом подумали? - поинтересовался Линь Чжунцзе.

  - Подумала, что Сяо-Су положил его сюда.

  - Су Чживэнь говорил вам, каким рейсом он улетает в Гонконг?

  - Он сказал, утром в 7.40.

  - Был он вечером в комнате?

  - Он говорил, что будет спешить на ранний рейс, боится разбудить меня, поэтому ляжет спать в кабинете, - Шэнь Биюнь легонько погладила свою щёку, будто о чём-то сожалея.

  - Позже вы спускались в кладовую?

  - Нет.

  - Когда кто-то берет что-то из кладовой, разве вы потом не проверяете?

  Шэнь Биюнь слегка улыбнулась, будто он пошутил: "Если он хотел и дальше жить со мной, если он хотел получить эти три миллиона инвестиций, не такой же он дурак, чтобы сделать такую глупость. Как минимум, дождался бы получения инвестиций. Я верю, что он не такой глупый. Да, я не проверяла, - она немного помолчала, а потом слегка повысила голос. - К тому же у меня ревматизм, я не могу спускаться вниз. Офицер, когда доживёте до моих лет, вы поймёте, тело - самый большой ограничитель, во многих вещая я бессильна.

  Линь Чжунцзе машинально взглянул на её ноги. Они были скрыты под юбкой, лишь смутно проступали.

  Он услышал, как она дополнила: - На самом деле, даже если Чживэнь взял поиграть какие-то вещи, я не возражаю. В компании с молодым человеком надо быть готовым терпеливо сносить их распущенность. Как вы считаете, офицер?

  - Ключ от кладовой есть только у вас? - ещё раз переспросил Линь Чжунцзе.

  - Вы задавали этот вопрос, офицер Линь, она ответила. Да, только у неё, другими словами, сейчас госпожа Шэнь Биюнь полагает, что ключ от кладовой есть только у неё, - Цзянь Цимин обернулся к Шэнь Биюнь и спокойно задал ей вопрос: - Ты это имеешь в виду?

  Линь Чжунцзе услышал, что слова Цзянь Цимина содержат много предположений. Если следовать только что проложенным Цзянь Цимином путём, впереди сразу открывается новёхонькое поле. Но как далеко эти предположения в итоге отстоят от истины, никто не знает. Линь Чжунцзе понимал, что Цзянь Цимин просто помогает Шэнь Биюнь снять обвинения.

  - Да, - Шэнь Биюнь немного заколебалась, но в итоге всё-таки решительно кивнула головой.

  - Что же лежит в кладовой? - не обращая внимания на Цзянь Цимина, спросил Линь Чжунцзе.

  - Картины моего отчима Хуана Ялю, ципао, оставшиеся от моей матери, мелочи, которые я собирала прежде, сувениры из разных поездок, подарки других людей, вазы, вино, скульптуры, я сделала перечень, подождите немного, отдам вам.

  - До 6 мая Су Чживэнь спускался в кладовую?

  - Нет, - твёрдо ответила Шэнь Биюнь.

  - Почему вы так уверены?

  - В тот день он спросил, как использовать ключ, он был не очень ловок, другие мужчины развлекаются ремонтом, он ничего этого не умел, - грустно ответила Шэнь Биюнь. - Он рассказывал, что когда был маленьким, его мать ничего не позволяла ему делать, только читать книги. Каждый раз, когда он прикасался к разным забавным вещам, его мать била его линейкой. Поэтому в дальнейшем он ничего не умел делать. Особенно не получалось у него с механизмами. Я купила ему новый плеер, нет не плеер, кажется, называется МР4. Он сидел у окна, очень долго изучал его, потом отдал мне, сказал, что не справился... Он очень любил сидеть у окна в пижаме и слушать музыку, иногда слушал, слушал, и ещё плакал... Я правда не знаю, что с ним произошло! 6 мая он был в порядке!

  Линь Чжунцзе услышал в её речи сдерживаемые всхлипы, понял, что продолжи он дальше, и она может зарыдать, ему бы не хотел бы наблюдать эту сцену. Исходя из своего опыта, в такой момент утешение только ускорит потерю контроля над эмоциями у собеседника, поэтому он спокойным тоном спросил: - А что вы думаете про дело Су Чживэня? - И бросил взгляд на Цзянь Цимина. Линь Чжунцзе думал, что Цзянь Цимин тот час ринется утешать свою клиентку, не ожидал, что такой стреляный воробей, как он, выберет тактику придержать войска. Получилось, что они оба, не сговариваясь, не обращали внимания на её страдания, это заставило её быстро восстановить спокойствие.

  - Я не знаю, офицер. Не могу предположить, что с ним случилось, - тихо сказала, вытащила шёлковый платок и вытерла глаза.

  - Он так долго не давал о себе знать, неужели вам не показалось это странным?

  - На самом деле... - Шэнь Биюнь повернулась и посмотрела на Цзянь Цимина.

  - На самом деле, - продолжил за неё Цзянь Цимин, - утром 11 мая, на пятый день после его отъезда, она уже обнаружила, что что-то не так. Из-за того что не могла до него дозвониться, он не брал трубку, она обратилась ко мне.

  - Почему не в полицию?

  - Госпожа Шэнь вышла замуж за Су Чживэня, несмотря на все виды общественного мнения и давления. Естественно, она надеялась замять домашние проблемы и не хотела, чтобы другие болтали о её браке, - строго сказал Цзянь Цимин. - Я нашёл ей в Гонконге частного детектива, чтобы он вышел на след Су Чживэня там. Но местожительство Су Чживэня оказалось фальшивым, номер телефона тоже поддельный. Поэтому мы не нашли его.

  - Это расследование не могло занять 10 дней. Вы должны были очень быстро получить ответ. Повторю свой вопрос, почему вы не обратились в полицию?

  - Фактически, мы быстро получили ответ, что Су Чживэнь не пересекал границы. Хотели обратиться в полицию, но потом она получила СМС от Су Чживэня, там говорилось, что он в Гуанчжоу, закончит дела и вернётся, - Цзянь Цимин видел, что Линь Чжунцзе сомневается в этом СМС, и тут же продолжил: - Мы решили подождать несколько дней, если Су Чживэнь не вернётся, то пойти в полицию, но не прошло и пары дней, как было обнаружено его тело.

  - Телефон Су Чживэня до сих пор не найден, - подумал Линь Чжунцзе.

  - Когда было отправлено СМС?

  - 22 мая, - ответил Цзянь Цимин.

  Линь Чжунцзе решил через некоторое время забрать телефон Шэнь Биюнь, посмотреть.

  - Госпожа Шэнь, позвольте узнать, ваш родной отец - художник Шэнь Цяньи? - сменил он тему.

  В глазах Шэнь Биюнь появилось удивление.

  - Это не имеет отношения к делу, - выразил за неё Цзянь Цимин её мысль.

  - Тем не менее, спрошу.

  - Да, Шэнь Цяньи - мой отец, - казалось, что голос Шэнь Биюнь постарел.

  - Где его картины?

  - К сожалению, его картины по большей части были утеряны в годы Культурной революции, - холодно ответила Шэнь Биюнь.

  Линь Чжунцзе кивнул: - Действительно, жаль. Ладно, на этом на сегодня закончим. Спасибо за сотрудничество, госпожа Шэнь.

  - Спасибо вам, офицер. Надеюсь, дело Су Чживэня будет раскрыто побыстрее, - она поднялась и пожала его руку. Её рука была худая и деликатная, слабая и бескостная. Трудно поверить, что эта пара рук успешно держит такие колоссальные активы.

  Линь Чжунцзе вдруг вспомнил, она издала свою автобиографию "Дом леди", и решил выкроить время, пролистать.

  Цзянь Цимин проводил Линь Чжунцзе, когда он покидал дом Шэнь. Они пересекали парк, и Линь Чжунцзе спросил Цзянь Цимина: - С какой целью ты приходил сюда 6 мая?

  - Шэнь Биюнь пригласила меня на банкет по случаю годовщины свадьбы.

  - Ты её консультант по юридическим вопросам, неужели не было другой немного особой причины?

  Линь Чжунцзе с самого начала не верил, что в тот день Шэнь Биюнь пригласила Цзянь Цимина просто поесть.

  - Естественно, ещё она обсуждала со мной трёхмиллионные инвестиции, - Цзянь Цимин расхохотался. - Я посоветовал ей подумать получше, но она сказала, что хочет дать Су Чживэню шанс. "Со мной он не может извлечь никакой пользы, он должен быть более удачлив", - это слова Шэнь Биюнь. Она сказала, что её Сяо-Су эмоционально неустойчив.

  - Эмоционально неустойчив? Как проявляется эта неустойчивость? - об этом Линь Чжунцзе слышал впервые.

  - Уныл, подавлен. Он объяснял Шэнь Биюнь, каждый год в конце весны - начале лета, он в меланхолии, это такая привычка. Но Шэнь Биюнь казалось, его подавленность, возможно, следствие холодного отношения к нему в её доме, поэтому хотела его утешить, и тогда возникло это дело с тремя миллионами инвестиций.

  - Домашние Шэнь Биюнь с ним не ладили?

  - Дочери Шэнь Биюнь изо всех сил противились её браку с Су Чживэнем.

  Цзянь Цимин посмотрел на Линь Чжунцзе, будто говоря, про это я не говорил, ты должен сам догадаться.

  - Кто возражал особенно сильно?

  - Младшая дочь, Цзэн Юйшань, - Цзянь Цимин с улыбкой пожал плечами. - Поэтому в этот раз на банкете по поводу годовщины свадьбы её матери она вдруг объявила, что уже зарегистрировала брак со своим парнем. Продемонстрировала матери свою силу.

  - Неудивительно, что Шэнь Биюнь говорила о том, что была в тот день расстроена, ещё много выпила, - подумал Линь Чжунцзе.

  - Что ты думаешь о деле Су Чживэня? - спросил Линь Чжунцзе.

  - Мне кажется всё очень просто. Когда Су Чживэнь забирал картину, столкнулся с вором, между ними возникла стычка, Су Чживэнь проиграл и был убит, - Цзянь Цимин описал ситуацию крупными мазками.

  - Тогда как вернули ключ?

  - Вору не был нужен ключ, чтобы уйти. Он бросил его на виду в доме, например, на стол в гостиной, на разделочную доску на кухне, на диване и так далее, и кто-то его вернул. Чжан Юйфэнь встаёт раньше всех в доме, она всегда была предана Шэнь Биюнь, если она обнаружила ключ, наверняка, отнесла хозяйке. Даже не стала распространяться, потому что подумала, что это хозяйка по неосторожности обронила здесь, - сказал Цзянь Цимин.

  - А как вор пробрался в кладовую?

  - Шёл за Су Чживэнем.

  - Если это был вор, возможно, это человек из дома. К тому же он подслушал разговор Шэнь Биюнь и Су Чживэня, а иначе как он узнал, что следуя за Су Чживэнем, можно попасть в кладовую?

  - Возможно, вор давно проскользнул внутрь, спрятался рядом с кладовой, наблюдал за дверью, увидел, что кто-то спускается в кладовую, пошёл за ним, - с лёгкой насмешкой сказал Цзянь Цимин. - Рядом с кухней и кладовой лестница, под лестницей есть пространство, там много вещей, если спрятаться за ними, никто не заметит. Поэтому вероятнее всего, вторжение постороннего, убийство с целью ограбления.

  Хоть в словах Цзянь Цимина был смысл, Линь Чжунцзе казалось всё это по-прежнему чушь. Он подозревал, что Цзянь Цимин нарочно приплетает посторонних, чтобы снять вину с домашних. Он раздражённо заметил: - Адвокат Цзянь, хочу тебе напомнить, если твоя сторона виновна, как бы ты не фабриковал историю, это делу не поможет. Правда выйдет наружу.

  - Ах, дружище, будь справедлив, хорошо? - с воодушевлением произнёс Цзянь Цимин. - Если тебе кажется, что мои слова лишены смысла, можешь, опровергнуть, не надо меня запугивать.

  - Хорошо, давай, есть какие-то основания считать, что это сделал посторонний? К тому же убийство с целью ограбления? Разве у Шэнь Биюнь что-то пропало?

  Линь Чжунцзе нахмурился, он сознавал, информация, что Шэнь Биюнь предоставила полиции, могла быть не полной.

  Цзянь Цимин пару секунд смотрел на него, и потом спокойно произнёс: - Да. Два подлинника Хуана Ялю.

  Если это так! Линь Чжунцзе рассердился.

  - Но она сказала, что с 6 мая не спускалась в кладовую! Как она могла узнать, что картины украдены?

  - Она не спускалась, но после того как унесли тело, поручила своей старшей дочери Фан Ци проверить. Последнее время её здоровье не очень и дела компании давно переданы в ведение её старшей дочери Фан Ци, - сказав это, Цзянь Цимин тяжело вздохнул. - Всё-таки она уже в годах, этот удар может стать роковым.

  Глубокие чувства Цзянь Цимина совершенно не тронули Линь Чжунцзе.

  - Насколько мне известно, твоя госпожа Шэнь не в первый раз теряет мужа. Перед Су Чживэнем она была замужем три раза, кроме первого развода, два следующих мужа умерли внезапно. Второго на собрании хватил сердечный приступ, третий по неосторожности упал с лестницы и расшибся насмерть.

  Цзянь Цимин повернулся и внимательно посмотрел на него.

  - Ты со мной просто болтаешь или что-то хочешь раскопать?

  - У твоего клиента много мужей скоропостижно скончались, поэтому...

  - Что поэтому? Дружище, подумай, прежде чем говорить. Если дашь мне ухватить какую-нибудь зацепку, ты уйдёшь в отставку...

  - Пугать меня бесполезно, я верю в правду, твоя клиентка себе на уме... - Линь Чжунцзе собирался продолжить, но в этот момент вдруг увидел, старшая дочь Шэнь Биюнь, Фан Ци, стоит в воротах и разговаривает с двумя людьми, и эту пару он знает. Он тут же спросил Цзянь Цимина: - Эй, у ворот не твой сын?

  Цзянь Цимин поднял голову, взглянул, на лице сразу появилось изумлённое выражение: "Он и девчонка тоже здесь. Зачем они пришли?"

  - Кто знает, - произнёс Линь Чжунцзе.

  - Эта девчонка Лин Гэ, чем дальше, тем красивее, - глядя с удовольствием на ворота, сказал Цзянь Цимин Линь Чжунцзе.

  - Как у них в итоге сейчас? - Линь Чжунцзе уже забыл, как только что они ругались.

  - Непонятно. Оба твердят, что просто друзья, но, старик Линь, Лин Гэ первая девушка, которую мой сын за 28 лет привёл к нам в дом, и первая, которую он впустил в свою квартиру. Мне кажется, их отношения не так уж и просты, - смеясь, заявил Цзянь Цимин. - Девчонка ещё на полном серьёзе пришивает ему пуговицы. Честно говоря, я сам видел, как мой сын нарочно срезал все пуговицы, чтобы она пришила. Когда пришила, он просил сестрицу Пин заново отпороть и пришить.

  - Вот твой сын затеял! - Линь Чжунцзе вытаращил глаза, в душе искренне сочувствуя Лин Гэ. - Зачем он так сделал?

  - Сказал, что шутил с Лин Гэ.

  - Твой сын коварен, как ты.

  - Должен сказать, он даже коварней меня. Однако, - Цзянь Цимин сделал многозначительное лицо, - он никогда не позволяет другим трогать его вещи, но один раз я видел, что Лин Гэ спала на его кровати, накрытая одеялом, которым обычно накрывается он, а сам он рядом работал на компьютере, о... Мне показалось, как молодые супруги.

  - Эта девчонка Лин Гэ довольно бестолковая. Не важно, как там на самом деле... Твой сын попусту тратит время на Сяо-Гэ.

  - На самом деле это так, старина Линь!

  Если речь заходила о делах Лин Гэ и Цзянь Дунпина, их мнение было неслыханно единодушно.

  - У них не выйдет ничего путного, и всё вина твоего сына!

  - Абсолютно верно, старина Линь! Это его вина! - согласно кивнул головой Цзянь Цимин.

  Разговаривая, пара уже подошла к воротам.

  

  Это небольшое помещение площадью не более 15 квадратных метров. Хотя оно и невелико, но на полу изысканный персидский ковёр, красный диван занавешен тонкой занавеской из ажурного тюля, на журнальном столике стоит большой букет великолепных душистых лилий, и даже маленькая пепельница накрыта небольшим чехлом с белым кружевом. Цзянь Дунпину казалось, здесь повсюду чувствуется элегантный и утонченный женский вкус. Он не мог не вздохнуть, у женщин из богатых семей всегда есть время поработать над деталями.

  После того как Цзянь Цимин их представил, Цзянь Дунпин и Лин Гэ успешно проникли в дом семьи Шэнь и даже были приглашения на ужин. Сейчас они в маленькой гостиной беседовали с Фан Ци.

  У Фан Ци стройная фигура и манеры равнодушной и холодной красавицы. Лицом похожа на Шэнь Биюнь, только кость шире. Её рост выше ста семидесяти, одета в деловой костюм цвета верблюжьей шерсти, длинные волосы крупными волнами спускаются по спине, по виду хозяйка компании, самолично занимающаяся делами.

  - Не ожидала, что ты из семьи адвоката Цзяня, - Фан Ци сидела на диване, она смерила Цзянь Дунпина холодным взглядом, её голос был тих.

  - А я не ожидал, что мой отец является консультантом госпожи Шэнь по юридическим вопросам, - непринуждённо сказал Цзянь Дунпин. - Только сам виноват, редко с ним разговариваю. Впрочем, это, пожалуй, распространённый недостаток среди молодёжи.

  Фан Ци подняла голову, в больших чёрных глазах скользнула лёгкая улыбка.

  - Ты прав, похоже, это называется - конфликт отцов и детей. Дунпин, могу я так к тебе обращаться? - спросила она, голос лёгкий, но чрезвычайно отстранённый.

  - Конечно, можешь, Фан Ци, - любезно разрешил Цзянь Дунпин.

  - А это... - Фан Ци бросила взгляд на сидевшую рядом с Цзянь Дунпином и пристально наблюдающую за ней Лин Гэ.

  - Я... - голос Лин Гэ был звонким, звучало так, что, похоже, она собиралась заявить, что она из полиции. Цзянь Дунпин испугался и быстро прервал её.

  - Это моя девушка, Лин Гэ, - сказал он. Обернулся, посмотрел на Лин Гэ, которая вытаращила на него глаза, будто готовилась опровергнуть. Он нахмурил брови, как бы предостерегая: - Не перечь, будь умницей! Он надеялся, что Лин Гэ по выражению лица поймёт его намерения, обычно так и было, но чтобы ей стало ещё более ясно, он ещё крепко сжал её руку. Руки у нее были пухлые. Он уже держал в руках много пар тонких и прекрасных ручек, но только эти руки напоминали ему свиные ножки на прилавке супермаркета, что делало его счастливым и поднимало настроение. На этот раз Лин Гэ промолчала, только удивленно посмотрела на него и отвернулась.

  - Вы очень гармоничная пара, - на лице Фан Ци возникла лёгкая улыбка.

  Цзянь Дунпину будто послышался вздох в её тоне.

  - На самом деле в этот раз пришли из-за неё, - говоря это, Цзянь Дунпин покачал рукой Лин Гэ. - Она поклонница Чжоу Цзинь.

  - Чжоу Цзинь? - Фан Ци слегка нахмурилась.

  - Она пишет в моей колонке о путешествиях, - пояснил Цзянь Дунпин.

  - Я покупаю ваш еженедельник, но почти не смотрю раздел о путешествиях, только о финансах и экономике.

  - Почему? Раздел про путешествия очень интересный, - встряла Лин Гэ.

  - У меня нет времени на путешествия, много работы, возможно, потом, посмотрю... - мягко ответила Фан Ци.

  - Так ты не знаешь Чжоу Цзинь? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Не знаю, даже не слышала это имя. Что она из себя представляет? Почему пришли ко мне спрашивать о ней? - взгляд Фан Ци перемещался между ним и Лин Гэ, в нем сквозило лёгкое беспокойство.

  - Она пропала, - спокойно ответил Цзянь Дунпин.

  - Пропала? - удивилась Фан Ци.

  - Последний раз её мобильный был в сети 7 мая в 17.45. Я проверила, 7 мая около 16 часов она звонила тебе, продолжительность звонка семь с половиной минут, - заявила Лин Гэ.

  Фан Ци настороженно скользнула по ней взглядом, улыбнулась: - У тебя горячий интерес к этому делу.

  Некоторые люди, даже если улыбаются каждую минуту, вы все равно будете чувствовать, что они кусок льда. Фан Ци как раз такой человек.

  - Она работает на телефонной станции, к тому же поклонница Чжоу Цзинь, поэтому можно сказать воспользовалась служебным положением и проверила. Не обижайся, она ещё юная, не разбирается в жизни, - с улыбкой пошутил Цзянь Дунпин и потом продолжил: - Но, похоже, Чжоу Цзинь действительно знает тебя, иначе почему бы она тебе звонила? Не похоже, что ошиблась номером, семь с половиной минут - не короткий разговор.

  Цзянь Дунпин спокойно и внимательно наблюдал за Фан Ци.

  Двое смотрели друг на друга пару секунд, Фан Ци отвела взгляд.

  - 7 мая около 16 часов, дайте подумать. Прошло больше месяца, боюсь... - Фан Ци, похоже, была в затруднении.

  - Это было на следующий день после празднования годовщины свадьбы госпожи Шэнь, - напомнил он и попутно отпустил руку Лин Гэ. Лин Гэ под столом пнула его ногой.

  Взгляд Фан Ци вдруг прояснился.

  - А, ты так говоришь... Похоже, был такой звонок, - сказала она в нерешительности. - В тот день был один странный звонок.

  - Ну? - сразу воодушевился Цзянь Дунпин, подумав, что у неё хорошая память.

  - Чжоу Цзинь, о которой ты говоришь, это ведь девушка? - спросила Фан Ци.

  - Да. Молодая девушка, двадцати с лишним лет.

  - Э... Кажется, звонившая девушка было молода, - не спеша сказала Фан Ци. - Я действительно её не знаю, но голос казался молодым.

  - Что она говорила?

  - Дайте подумать... Сперва она спросила, я ли Фан Ци? Я ответила: "Да", - очень удивилась, спросила, кто она. Она сказала, что мы незнакомы. Я спросила, что у неё за дело? Она сказала, что просто хотела услышать мой голос. Я не очень поняла её мысль, снова спросила, что у неё за дело. Мне показалось, будто она донимает меня, - Фан Ци пожала плечами, лицо выглядело строго. - Я ей сказала, что не разговариваю с незнакомыми, если у неё нет никакого дела, то я вешаю трубку. В тот день я приводила в порядок отчёт о продажах за последний месяц, ждала, когда мама вернётся, чтобы доложить ей о ситуациях с продажами в бутиках. Маме нравится слушать точные доклады, обычно я использую цифры для пояснений, поэтому делаю много расчётов и анализов. В такой момент я бы не хотела, чтобы меня тревожили. Я сказала, что занята, и собиралась действительно повесить трубку, она попросила немного подождать. Тогда я спросила, что у неё, в конце концов, за проблема? Она сказала, что я пребывать в блаженном неведении, не осознаю своего счастья.

  - Не осознаёшь своего счастья? Ты поняла, что она имела в виду? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Не поняла, - усмехнулась Фан Ци.

  - Ты спросила её?

  - Она не ответила.

  - А потом? Что ещё она сказала?

  - Она сказала, что хочет передать мне подарок. Я сказала, что не принимаю подарки от других людей, тем более что я её не знаю и не сделала ничего, за что она могла бы быть мне благодарна. Она сказала, что положит подарок в вазу в маленькой гостиной на первом этаже, что, возможно, я не пойму его смысла, но придёт день и эта вещь будет для меня очень важна... Простите, я не помню дословно, но, полагаю, она так и сказала.

  - Что за подарок она передала тебе? - спросила Лин Гэ с круглыми от удивления глазами.

  Фан Ци слегка улыбнулась: - Это ключ. Я не знаю от чего.

  - Ключ всё ещё там?

  - Я оставила, не знаю где... - похоже, Фан Ци заметила, как на лице Лин Гэ проступила безнадёжность и, будто успокаивая ребёнка, добавила: - Ладно, я поищу, когда найду, отдам тебе.

  - Что это был за ключ? Ключ от комнаты сильно отличается от сейфового ключа, - произнёс Цзянь Дунпин.

  - Точно не скажу, это был обычный ключ, не от комнаты, должно быть от ящика стола, самый обычный, - Фан Ци прижала тыльную сторону ладони ко рту, тихо прочистила горло.

  - Маленькая гостиная, это, должно быть, здесь? - поинтересовался Цзянь Дунпин.

  - Да.

  - В какой вазе был ключ? - спросил Цзянь Дунпин.

  - В этой, - Фан Ци указала на белую фарфоровую вазу на подоконнике.

  Цзянь Дунпин взглянул на ту вазу. Средней высоты, место перед окном, если окно открыто, с улицы можно легко положить ключ в эту вазу.

  - Она сказала что-нибудь ещё по телефону?

  - Потом она повесила трубку, - холодно произнесла Фан Ци.

  - Она не сказала обычное "до свидания"? Или... - Цзянь Дунпин начал строить предположения, - например, "к нам пришли, кто-то звонит в дверь, мне надо открыть", "простите, меня зовут по делу"... Очень многие заканчивают телефонный разговор как-то так, Когда Чжоу Цзинь звонила мне, она обычно подыскивала причину закончить разговор: надо зачем-то выйти или какое-то дело и так далее.

  - Дунпин, ты, правда, напрягаешь, заставляешь меня столько вспоминать, думаешь, я компьютер? - с улыбкой попеняла ему Фан Ци.

  - У человека, который занимается анализом продаж, хорошая память. Фан Ци, я верю, если ты немного напряжёшь мозги, сможешь вспомнить, - Цзянь Дунпин не упустил возможность похвалить собеседника, и этот козырь сразу сработал.

  - Так, я должна подумать, вспомню и отвечу тебе, - говорила Фан Ци и смотрела в окно на дворик. Цзянь Дунпин проследил за её взглядом и увидел пару мужчину и женщину, идущую к дому, девушка держала мужчину под руку, пара, казалось, вела сердечную беседу. Он услышал, как Фан Ци говорит: - Это моя младшая сестра Цзэн Юйшань и её муж Сян Бин. Они недавно поженились, месяц с небольшим назад.

  - Они сейчас живут здесь?

  - Нет, они живут в доме Сян Бина, только пару раз в неделю заходят навестить маму, - с улыбкой сказала Фан Ци. - У них взаимная любовь.

  Улыбка Фан Ци и её голос были полны зависти.

  - Похоже на то, - согласился Цзянь Дунпин.

  - Юйшань очень любит Сян Бина. Мама против того, чтобы они были вместе, но она всё-таки вышла за него. На самом деле поженились, мама ничего не могла сделать, - сказала Фан Ци.

  Цзянь Дунпин уловил в голосе Фан Ци лёгкую беспомощность.

  Она завидовала счастью младшей сестры? Была ли у неё собственная привязанность? Неужели в 28 лет она всё время отдавала работе? Пока он размышлял, неожиданно услышал, как Лин Гэ спрашивает Фан Ци.

  - Фан Ци, у тебя есть парень? - спросила она.

  Хоть Цзянь Дунпину вопрос показался бестактным, но он хотел услышать ответ Фан Ци, поэтому подлил масла в огонь: - Лин Гэ, ты ещё спрашиваешь? Фан Ци красивая талантливая девушка, к тому же одна из наследниц крупного бизнеса, как у неё может не быть парня? За неё наверняка поклонники строятся в очередь.

  Фан Ци слабо улыбнулась: - Ошибаешься, Дунпин, у меня нет парня и поклонников тоже нет.

  Цзянь Дунпин был немного удивлён.

  - Ты слишком скромна, определённо, не хочешь говорить, - произнёс он.

  - Нет, не скромна, я выбрала одинокую жизнь, - хладнокровно заявила Фан Ци. - Единственное, что я сейчас хочу, это хорошо управлять компанией - Прекрасная соседка", которая является делом всей жизни моей мамы. Мама стареет, хоть она сильная, но однажды захочет отойти от дел".

  Цзянь Дунпин посмотрел на Фан Ци и подумал про себя, искренние ли это слова. Такая красивая девушка действительно готова потратить свою молодость на работу в компании? Нет ли скрытой причины? Неужели Шэнь Биюнь устраивает такое положение? Если Шэнь Биюнь остаётся безразличной к жертвам Фан Ци, закрывает на это глаза, тогда получается, она очень эгоистичная мать?"

  - Выбрала одиночество? Как и я, - вдруг отреагировала Лин Гэ, испугав Цзянь Дунпина.

  - Почему же, как ты? У тебя есть Дунпин, - улыбнулась Фан Ци.

  - Не слушай её, Фан Ци, ей нравится бузить, - Цзянь Дунпин хотел взглядом выразить Лин Гэ неудовольствие, однако обнаружил, что она на него не смотрит, а меланхолично уставилась на Фан Ци, будто Фан Ци персонаж сериала, и сейчас как раз крайне интересный момент в сюжете. Она снова слетела с катушек?

  Цзянь Дунпин сменил тему.

  - Кто-нибудь ещё сегодня придёт? - обратился он к Фан Ци.

  - Хотела прийти Сяоси, это дочь моей старшей сестры, учится в частной школе, - тон Фан Ци вдруг стал безразличным. - Она любимица моей матери, живёт в этом доме, моя мама очень её балует, - она вдруг встала. - Если больше нет вопросов, мне надо идти, в этом доме, долгие разговоры за закрытой дверью вызывают подозрения. Дунпин, надеюсь, ты не будешь рассказывать другим то, что я говорила сегодня, не хочу, чтобы другие обсуждали, и тем более не хочу тревожить маму.

  - Конечно. Я понимаю, - ответил он, поднялся и поднял за руку Лин Гэ.

  - Нам обязательно надо ужинать в этом доме? - спросила Лин Гэ.

  - Не смущайся, это обычный семейный ужин, - сказала Фан Ци, вежливо подойдя к дверям, сейчас её тон был как у деловой женщины. - Можете пройти в гостиную, попить чая со сладостями, я пойду на кухню, дам распоряжения.

  - Оказывается, она управляет домашним хозяйством, - подумал Цзянь Дунпин. Когда она уже открыла дверь, чтобы выйти, вдруг обернулась и сказала: - Кстати, я вспомнила, чем закончила в тот день разговор Чжоу Цзинь, она сказала, что её время заканчивается, до свидания и пожелала счастья.

  Если Фан Ци не подвела память, Чжоу Цзинь в тот день, должно быть, сказала: "Моё время истекло, прощай, желаю счастья".

  Заключительные слова действительно заставляют задуматься.

  - Спасибо, - ответил Цзянь Дунпин и задумался. Время истекло, что за "время истекло"? Он забыл о гладком запястье Лин Гэ в своей руке.

  После ухода Фан Ци, Лин Гэ резко сбросила руку Цзянь Дунпина.

  - Зачем надо было так говорить? - возмущённо спросила она его.

  - Неужели ты хотела рассказать ей, что ты полицейский? К тому же отстранена от службы? На каком основании она стала бы соглашаться на твой допрос? - тихо спросил Цзянь Дунпин.

  - Ты мог бы сказать, что я твоя младшая сестра! А не твоя девушка!

  - Тише! С чего это мужчина взял бы с собой младшую сестру? - парировал Цзянь Дунпин. Он посмотрел на её слегка покрасневшее от гнева лицо и спокойно продолжил: - Ладно, в следующий раз не возьму тебя с собой, чтобы не вводить других в заблуждение, как тебе?

  Лин Гэ вскинула голову, смотрела на него некоторое время, потом приблизилась и, понизив голос почти до шёпота, серьёзно заявила: - Цзянь Дунпин, я не такое хладнокровное животное, как ты, я легко проникаюсь к человеку чувствами. Продолжишь так говорить, я могу подумать, что ты меня любишь. Я так не хочу, раз просто друзья, то так и поступай. Сегодня я в последний раз играла роль твоей девушки!

  - Я хладнокровное животное?! - Цзянь Дунпин первый раз слышал, чтобы его так характеризовали, и очень удивился.

  - На самом деле, мне кажется, что ты больше похож на большой холодильник, внутри много хороших вещей, но достаёшь, всё ледяные. В тебе нет человеческих чувств, ты говорил, что в работе никогда не заботишься о чувствах других, я ненавижу таких! - Лин Гэ закончила, шмыгнула носом, со злостью отбросила назад свой конский хвост и вышла за дверь.

  Холодильник! Можно ли эту аллегорию воспринимать как восхищение его внутренними качествами? Внутри человек довольно холоден, но я, и правда, настолько холоден? Цзянь Дунпин почувствовал несправедливость обвинения.

  Ужин был более обилен, чем предполагалось, гармоничное сочетание западных и восточных блюд, не только золотая медуза в луковом соусе, жареные в соевом соусе грибы сянгу, грудинка на гриле, засоленная в овощах угольная рыба, угорь, тушёный в масле, ещё филе свежего лосося с особым салатом из креветок с картофелем. Цзянь Дунпин как увидел сервированный на льду свежий лосось, пожалел, что блюдо поставили на другом конце стола, его желание вволю насладиться, едва ли слишком удобно. Пока он сожалел об этом, Фан Ци предусмотрительно принесла ему кусок лосося.

  - Только что поинтересовалась у адвоката Цзяня, известно, что ты любишь сашими, поэтому специально распорядилась купить немного, не знаю, придётся ли по вкусу? - вежливо обратилась она с улыбкой. Потом наполнила соусник горчичным соусом и, - бах, со стуком поставила перед его лицом.

  - Спасибо, - прочувственно поблагодарил Цзянь Дунпин.

  - Пожалуйста, не стесняйся, здесь никто не любит сашими, это для тебя, - сказала Фан Ци.

  - Специально купили для меня? - переспросил Цзянь Дунпин.

  - Да. Ты первый раз пришёл в наш дом, надо хорошо принять, - сказала Фан Ци.

  Цзянь Дунпин с улыбкой взял палочки.

  - Фан Ци, ты очень чуткий человек, - сказал он, в душе подумав, гостеприимна ли она так с каждым.

  Он положил в рот кусочек сырой рыбы и одновременно взглянул на сидящую рядом Лин Гэ. Лин Гэ скривила ему лицо, не открывая рта проклиная: "Атипичная пневмония!"

  Фан Ци будто что-то почувствовав, тут же взяла пару кусочков жареного мяса и положила в тарелку Лин Гэ: - Мясо очень вкусное, попробуй.

  - Э, спасибо, - смущённо улыбнулась Лин Гэ Фан Ци.

  - Не стесняйся, чувствуй себя как дома, - сказала Фан Ци.

  Цзянь Дунпин обнаружил, что Фан Ци в этом доме фактически является главной. В данный момент настоящая хозяйка, Шэнь Биюнь, опустив голову, шепталась с его отцом, изредка тихонько вздыхая. Другие за столом не проронили ни слова, вяло ели с равнодушным выражением. Цзянь Дунпин подумал, возможно, в доме не принято шуметь за столом.

  Лин Гэ первый раз ела в такой обстановке и была очень сдержана.

  - Можно кости угря выплюнуть на стол? - тихонько спросила она его.

  Он посмотрел на красивую скатерть, тихо ответил: - Выплюни на тарелку.

  - Давай уйдём пораньше? - тихо попросила она его. Она уже забыла, как только что его проклинала.

  - Я хочу пожить здесь, - мягко слукавил он, кто бы мог подумать, что она так быстро предложит уйти.

  - Жить здесь?! - от её голоса, разорвавшего установившуюся за столом тишину, все чуть не подпрыгнули от испуга. Все замерли и посмотрели на них.

  Цзянь Дунпин торопливо разрядил обстановку.

  - Сяо-Гэ, мы не можем жить здесь, ты так побеспокоила других. К тому же мне завтра ещё на работу, - произнёс он, высвободил руку и похлопал её по спине. Потом, нарочно не замечая выражение её лица, сказал Фан Ци: - Всё в порядке. Девочка не видела мира.

  - Хм! - закатила на него глаза Лин Гэ, беспорядочно перемешивая в тарелке овощи.

  Цзянь Цимин нахмурился и бросил на него упрекающий взгляд. Он знал, что отец всегда на стороне Лин Гэ.

  - Всё в порядке, у нас большие комнаты, потом если представится случай, можете пожить несколько дней, даже можете сделать у нас свадебные фотографии. Многие мои однокурсники в прошлом делала свадебные фотографии у нас в доме, - вдруг заявила Цзэн Юйшань. Она было немного полноватой молодой девушкой, обычной наружности, черты лица мало напоминали старшую сестру, но в улыбке чувствовалось больше тепла.

  - Здесь очень подходящее место для съёмки свадебных фотографий, - согласился Цзянь Дунпин. Он обернулся и фальшиво поинтересовался у Лин Гэ: - Почему бы не сделать свадебные фотографии здесь?

  Лин Гэ игнорируя его и задыхаясь от возмущения, занималась едой в своей тарелке.

  Цзянь Дунпин бросил на неё взгляд, приблизился и шепнул ей на ухо: - С тобой шутят, не воспринимай так серьёзно.

  Брови Лин Гэ взлетели, притворившись, что не слышала его слов, она указала на большой фарфоровый чайник на столе и поинтересовалась: - Что это?

  - Это рисовое вино, которое мы делаем сами, попробуй, - живо предложила Фан Ци.

  - Хорошо, налейте мне немного, - невежливо сказала Лин Гэ. Цзянь Дунпин знал, что её настроение испортилось, он начал жалеть, что слишком дразнил её, боялся, что она устроит какой-нибудь скандал.

  Лин Гэ выпила залпом полбокала рисового вина, и тут же на её лице появилось довольное выражение: "Отлично пьётся!"

  - Говорят рисовое вино хорошо для суставов, моя мама каждый день пила по бокальчику, - сказала Цзэн Юйшань и повернувшись, спросила сидящего рядом Сян Бина: - Хочешь бокальчик?

  Сян Бин отрицательно покачал головой. Он был худым, маленьким мужчиной, с утончёнными чертами лица, но с хмурым выражением.

  - Правда, хорошо пьётся, сладкий аромат, совсем не вяжет, - сказала Лин Гэ Сян Бину, тон как у продавца вина, Фан Ци даже налила ей ещё бокал.

  - Я не пью вина, - холодно сказал Сян Бин. Цзянь Дунпин заметил, что его взгляд, когда он говорил рассеянный, похоже, думал о чём-то своём.

  - На самом деле не совсем похоже на вино, похоже на ликёр, хорошо пьётся... - вздохнула Лин Гэ.

  - Эффект от этого вина очень сильный, - тихо предупредил её Цзянь Дунпин.

  Лин Гэ проигнорировала его.

  - Напьёшься, брошу тебя здесь! - приблизившись к её уху, произнёс он угрозу.

  - Очень страшно! - ответила Лин Гэ, похлопав себя по голове.

  Фан Ци снова налила полный большой бокал для Лин Гэ. Цзянь Дунпину показалось, что Фан Ци ведёт себя странно, ясно же что это вино сильно пьянит, для чего подливать Лин Гэ?

  - Спасибо, - Лин Гэ, похоже, не ожидала, что Фан Ци нальёт ей ещё, и почувствовала себя польщённой.

  - Нравится вино, пей больше, - с радушием сказала Фан Ци.

  - Да, тётушка сделает новое, смело заходи выпить, напьёшься, так или иначе, есть парень, отведёт тебя домой, - с улыбкой сказала Цзэн Юйшань. Она посмотрела вопросительно на Цзянь Дунпина и спросила: - Слышала, ты из "Еженедельника Синь"?

  - Верно, веду колонку о путешествиях, - Цзянь Дунпин решил не обращать внимания на Лин Гэ.

  - Ты ведешь колонку о путешествиях! - радостно улыбнулась она и посмотрела на своего мужа: - Немного связано с твоей работой.

  Рассеянный взгляд Сян Бина упал на лицо Цзянь Дунпина.

  - Я работаю координатором в турагентстве, наши профессиональные области разные, - заявил он.

  - Прежде у Сян Бина было своё турагентство, очень успешное. Но потом у него начались проблемы со здоровьем, и агентство пришлось закрыть, к сожалению, - нежно сказала она.

  Цзянь Дунпин почувствовал, что, не говоря о её взгляде и движениях, каждое произнесенное ею слово были наполнены нежностью к Сян Бину, но последний реагировал холодно, как бы сказала Лин Гэ, хладнокровное животное.

  В этот момент Шэнь Биюнь неожиданно повысила голос: - Цимин, нынешнюю молодёжь не сравнить с нами в их годы, бизнес не пошёл сразу жалуются на то, обижаются на другое. На самом деле, говоря по существу, недостаёт способностей и силы воли. Ты согласен?

  Её голос не был громок, но очевидно высмеивал Сян Бина.

  - Ладно, Биюнь, не будем касаться дел молодёжи, - со спокойным видом посоветовал Цзянь Цимин.

  - Ха-ха, верно, что ни скажи, они не слушают, - Шэнь Биюнь слегка промокнула рот салфеткой.

  Сян Бин не сказал ни слова, погружённый в свои мысли, он, опустив голову, пил красный чай, однако лицо Цзэн Юйшань покраснело от гнева. Видя выражение её лица, Цзянь Дунпин подумал, что она сейчас взорвётся, кто знал, что она лишь сдержанным шёпотом скажет одну фразу: - Мам, ситуация у всех разная.

  - Но мне кажется, Юйшань, слова тётушки резонны. Тётушка имеет большой опыт в делах, людей и проблемы видит лучше, чем ты, - тонкий дребезжащий голос раздался рядом с Цзянь Дунпином. Он посмотрел, оказалось, это старшая сестра Фан Ци по отцу Фан Жоучжи. Фан Жоучжи соответствовала своему имени, при взгляде на неё казалось, это качающаяся во все стороны ветка ивы, но выражение лица обнаруживало необычайную хитроумность.

  - Хм! Что ты, уволенная работница, можешь понимать в трудностях основания бизнеса. Занимайся своими проблемами, - бесцеремонно парировала Цзэн Юйшань.

  - Юйшань! - тихонько прикрикнула Фан Ци.

  Юйшань бросила не смирившийся взгляд на Фан Ци и ничего не сказала.

  - Ничего страшного, - смущённо улыбнулась Фан Жоучжи. - Я не сержусь.

  - Э, старшая сестра должна иметь такую выдержку, - мягко произнесла Шэнь Биюнь. Цзянь Дунпин заметил, что в её взгляде мелькнуло злорадство, будто ей нравилось выражение неловкости, появившееся на лице Фан Жоучжи после критики.

  Потом она наклонила голову к Цзянь Дунпину.

  - Дунпин, я очень рада, что ты пришёл, в твоём детстве я видела тебя, ты можешь не помнить, тебе было 10 лет, - доброжелательно сказала она.

  - Правда? - не ожидал Цзянь Дунпин.

  - В то время твоя мама ещё была жива, она была уверенной и красивой женщиной, не слишком образованной, но знающей основные принципы, - слегка вздохнула Шэнь Биюнь. - Я знала, что у твоего отца есть любимый сын, но никогда тебя не видела, обычно я редко заходила к вам, в тот раз проезжала мимо. Дунпин, в то время ты был немного выше стола, совсем кроха, - Шэнь Биюнь захватили воспоминания. - При нашей первой встрече, Дунпин, ты ещё помог мне найти упавшую заколку, я хотела дать тебе 10 юаней, как поощрение, угадай, что ты мне ответил?

  Цзянь Дунпин в растерянности покачал головой, ни имея представления об этом.

  - Ты дал мне номер банковского счёта, сказал, что это твои личный счёт, чтобы я положила деньги туда, и ещё добавил, что если ты будешь полезен в будущем, позвонить тебе, - сказав это, Шэнь Биюнь рассмеялась, прикрыв рот. - Никогда не встречала такого предприимчивого ребёнка, тебе тогда было 10 лет. Я предложила твоему отцу, чтобы он отдал сына мне на воспитание, но твой отец не согласился, он такой скупой.

  Было такое? Цзянь Дунпин посмотрел на отца.

  - Верно, было, - коротко ответил Цзянь Цимин. - Биюнь, не поминай снова дела прошлые.

  - Я и не хотела поминать, но не знаю почему, сегодня увидев Дунпина, не могла удержаться от воспоминаний, - в голосе Шэнь Биюнь вдруг послышалось огорчение.

  - Мама снова начала, - прошептала Цзэн Юйшань.

  - Бабушка снова вспомнила о маленьком дяде? - вставила фразу Фан Сяоси, её голос был сладок, но немного резкий.

  Фан Ци будто чем-то ударили. Она встала с побледневшим лицом и сказала: - Пойду проверю, как на кухне, - и быстро вышла.

  Кто это маленький дядя Фан Сяоси? Младший брат Фан Ци? Что же всё-таки случилось в их семействе? Сколько людей в их семье? Цзянь Дунпин пришёл в замешательство.

  - Мам, не надо снова говорить о прошлом, хорошо?! - Цзэн Юйшань недовольно нахмурила брови.

  - Увидела сегодня Дунпина, и сильно распереживалась, - тихо сказала Шэнь Биюнь.

  - Эй, забудьте! Хотите помучить остальных! - холодно бросила Цзэн Юйшань.

  Глаза Шэнь Биюнь холодно блеснули: "Сегодня гости, ты должна быть более сдержана и следить за словами. Много общаешься с людьми низкого социального положения, что даже не понимаешь, как выражаться?!"

  - Мам, благотворительная организация помогает не только бедным, мы помогаем тем, кто нуждается в помощи. Это очень ценная работа! - возразила Цзэн Юйшань.

  - А-а! Действительно большое дело, - усмехнулась Шэнь Биюнь.

  - Мне кажется, с тех пор как младшая тётушка стала работать, она, чем дальше, тем злее, - с улыбкой вставила слово Фан Сяоси. - Она терпеть не может всех нас здесь.

  Цзянь Дунпину почувствовал, что эта шестнадцатилетняя девочка по сравнению со своей матерью, Фан Жоучжи, ещё более искусна в ссорах и нападках, очевидно, что сейчас она провоцирует скандал.

  - Эта дармоедка, чем дальше, тем больше становится похожа на свою мать, каждый день, кроме вымогательства денег, только наушничает и раздувает ссоры, - равнодушно фыркнула Цзэн Юйшань.

  - Юйшань, Сяоси твоя племянница, - ледяным голосом произнесла Шэнь Биюнь. - Мне кажется, с тех пор как ты вышла замуж, ты становишься всё более бездушной.

  "Вышла замуж", эта фраза тут же подбросила настроение Цзэн Юйшань к высшей точке.

  - Мам, я не нападала на твой брак, не надо предъявлять обвинение моему браку, хорошо?!

  Шэнь Биюнь холодно посмотрела на дочь.

  Обе молчали, Цзянь Дунпин почувствовал, что атмосфера за столом вдруг стала очень неловкой.

  В тот момент Цзянь Дунпин не ожидал, что произойдёт.

  Лин Гэ неожиданно открыла рот.

  - Не ссорьтесь, послушайте меня, - с серьёзным видом заявила Лин Гэ. Цзянь Дунпин хотел остановить её, но опоздал, она уже продолжала.

  - Я выяснила, перед тем как исчезнуть, Чжоу Цзинь звонила сюда на городской телефон, позвольте спросить, кто взял трубку? Промежуток времени, должно быть, - она вытащила из кармана блокнот, - 7 мая около половины четвёртого дня. Сперва поясню, последним, кому она звонила, был Су Чживэнь. Возможно, она могла знать Су Чживэня.

  Цзянь Дунпин не ожидал, что она вдруг в такой момент поднимет этот вопрос. Впрочем, трудно сказать, ошиблась ли она с выбором момента. Потому что Цзянь Дунпин с интересом обнаружил, смущение от ссоры матери с дочерями тут же ушло, внимание всех присутствующих сосредоточилось на Лин Гэ.

  - Скажи, того... Как зовут того человека, Чжоу...- спросила Цзэн Юйшань.

  - Чжоу Цзинь, Чжоу - как Чжоу Эньлай, Цзинь - как в осторожности, - ответила Лин Гэ.

  - Ух ты, расследование такое тщательное, тётушка - полицейский? - поинтересовалась Фан Сяоси.

  Слова девочки попали в самую точку.

  Цзянь Дунпин ответил за Лин Гэ: - Она работает в телефонной компании, Чжоу Цзинь - автор колонки в журнале, последнее время она бесследно исчезла, поэтому она просто попутно проверила. Впрочем, мне тоже кажется странным, почему она звонила сюда, к тому же телефонный разговор был долгий... Насколько долгий? - спросил он у Лин Гэ. Увидел, что она пьёт рисовое вино, он тут же отнял у неё бокал, поставил на стол и, сдерживая гнев, мягко сказал ей: - Дорогая, подожди, потом выпьешь.

  Лин Гэ опустила голову, листая блокнот.

  - Разговор длился 2 минуты 20 секунд, - ответила она, потом сообщила Цзянь Дунпину: - Рисовое вино хорошо пьётся, ты тоже должен попробовать.

  Похоже, она уже забыла, что только что злилась. Цзянь Дунпин обнаружил, что устойчивость Лин Гэ к вину довольно хорошее, выпила так много, а цвет лица не изменился, говорит внятно.

  - Ах, похоже, её понравилось вино, возьмёшь с собой немного, - улыбнулась Шэнь Биюнь.

  - Спасибо, не стоит, - поспешно сказал Цзянь Дунпин.

  - Хорошо, тогда я не буду пить, - радостно согласилась Лин Гэ, а после спросила: - Так кто из вас принял звонок?

  Все беспомощно переглянулись.

  - Ты говоришь, что последний, кому она звонила, это Су Чживэнь? - резко спросила Цзэн Юйшань.

  - Да, - ответила Лин Гэ.

  Цзэн Юйшань холодно усмехнулась: - О делах Су Чживэня знает только мама.

  Цзянь Цимин кашлянул.

  - Юйшань, - серьёзно начал он, - как бы ты ни относилась к браку твоей матери, Су Чживэнь всё-таки член твоей семьи, муж твоей мамы. С членом твоей семьи случилось несчастье, надеюсь, ты можешь быть более понимающей.

  - Оставь, Цимин, нынешние дети по большей части бессердечны, - вдруг заявила Шэнь Биюнь.

  Цзэн Юйшань недовольно надула губы: - Так или иначе, я не принимала этот звонок. В тот день меня с Сян Бином здесь не было, мы ходили за покупками. Так, Бин?

  - Да, - как деревянная кукла ответил Сян Бин.

  - Возможно, знает старшая сестра, если трубку взяла не тётушка Юйфэнь, они обе целый день были здесь, - заявила Цзэн Юйшань.

  - Я не знаю, такое давнее дело... - тихо произнесла Фан Жоучжи, её лицо затянули тёмные тучи.

  - Я тоже не брала трубку, я ходила к однокласснице, - Фан Сяоси ела салат, с безразличным выражением лица.

  - Возможно так же, что Чжоу Цзинь хотела кого-то найти, позвонила, а того, кого хотела найти, не было. Конечно, есть вероятность, что она специально звонила поругаться с кем-то или предупредить о чём-то, - Цзянь Дунпин говорил и внимательно наблюдал за выражениями лиц присутствующих, у Фан Жоучжи на лице огорчение, у Цзэн Юйшань злорадство, у Фан Сяоси любопытство, у Шэнь Биюнь безразличие.

  Полное молчание.

  - Если так, на этот звонок ответила я, - через некоторое время заговорила Шэнь Биюнь.

  - А... - тихо вскрикнула Лин Гэ.

  Цзянь Дунпин внимательно смотрел на Шэнь Биюнь, казалось, она уверенная женщина.

  - Я как раз собиралась выйти, зазвонил телефон, это была женщина, спросила, не дом ли это Шэнь Биюнь, прозвучало не слишком вежливо, - во взгляде Шэнь Биюнь мелькнула усмешка. - Я сказала: "Да, какие-то проблемы?" Она спросила, дома ли Фан Ци, я сказала, что дома, она повесила трубку. Когда вешала, ещё ругнулась, я не запомнила. Я подумала, возможно, это подруга Фан Ци, поэтому не придала значения.

  В этот момент озабоченная Фан Ци вернулась с кухни.

  - Она потом звонила тебе, Фан Ци? - через некоторое время поинтересовалась Шэнь Биюнь.

  - Нет, - в растерянности ответила Фан Ци.

  - Тогда я больше ничем не могу помочь, - с лёгкой улыбкой сказала Шэнь Биюнь Цзянь Дунпину.

  Очень странно, Шэнь Биюнь не упомянула о том, что последний звонок Чжоу Цзинь был Су Чживэню, даже не проявила должного любопытства, возможно, обстановка не подходящая. Цзянь Дунпин подумал, возможно, после Шэнь Биюнь специально поинтересуется этим звонком у его отца.

  - Вы уверены, что это был тот день? - спросила Лин Гэ у Шэнь Биюнь.

  - Точно не помню, но, должно быть, тот, - не спеша сказала Шэнь Биюнь. - Чживэнь с утра уехал в Гонконг, поэтому происходящее в тот день я помню ясно.

  Произнеся это, Шэнь Биюнь горестно вздохнула.

  В этот момент молчавший до сих пор с простодушным выражением Сян Бин неожиданно разразился совершенно неуместным хохотом.

  - Ха-ха-ха, - Сян Бин поддерживал голову и смеялся как безумный со слезами.

  Цзянь Дунпин с отцом обменялись недоумёнными взглядами.

  - Бин, что с тобой? - тревожно спросила у него Цзэн Юйшань.

  Но Сян Бин ей не ответил, только качал головой и смеялся.

  Шэнь Биюнь бросила на стол салфетку и зло уставилась на Сян Бина.

  Ужин занял приблизительно пару часов. Цзянь Дунпин с отцом возвращались на разных машинах, ему надо было проводить Лин Гэ. Поначалу он беспокоился, что Лин Гэ, опьянев, стошнит у него в машине, но очевидно эти тревоги были напрасны. Хоть Лин Гэ выпила много, но совершенно не казалась пьяной, она тут же вытащила блокнотик и принялась усердно записывать.

  - Что ты пишешь? - Он включил подсветку в машине.

  - Хочу записать их слова, иначе забуду, - ответила она.

  - Голова не кружится? - поинтересовался он.

  Она покачала головой, стремительно покрывая записями страницу. Цзянь Дунпин хотел рассказать ей, что он давно записал всё на ручку-диктофон, но видя, что она так старается, у него рука не поднялась погасить её воодушевление, и в итоге не сказал. Через некоторое время она закончила писать, убрала блокнот в тряпичную сумку. Цзянь Дунпин знал этот зелёный блокнотик для записей, это приходно-расходная книга Лин Гэ. Лин Гэ определила для себя, что её ежедневные расходы не должны превышать 30 юаней, поэтому каждый день вела счёт, записывая свои расходы. Цзянь Дунпину казалось забавным то, как она каждый день серьёзно записывает: "Полоски хвороста - 1 юань, лапша - 3,5 юаня, ремонт обуви - 2 юаня".

  - Сколько ты потратила сегодня? - спросил он у неё.

  - Подожди, я считаю, - пробормотала она и ответила после небольшой паузы: - Я потратила 32 юаня, ха-ха, сегодня увидела безногого, дала ему 2 юаня, поэтому перерасход. Впрочем, подумала, у человека даже ног нет, дать ему 2 юаня ничего особенного.

  - Ты так тщательно рассчитываешь, это на приданое? Сколько составит приданое? - усмехнулся он.

  - Нет, я собираю на старость, - ответила она.

  - На старость? Что ты имеешь в виду? - недоумённо спросил Цзянь Дунпин.

  - Разве я не говорила, что собираюсь остаться одинокой? Я же говорила тебе, к тому же не один раз, почему ты не относишься серьёзно к моим словам? - бросила на него взгляд Лин Гэ.

  - Одинокой? Что за шутки? - Цзянь Дунпин слышал её разговоры об одиночестве, но никогда не воспринимал это всерьёз, потому что ему казалось, что она говорит это просто так.

  - Я не шутила. Я говорила серьёзно, я не рассчитываю вступать в брак или с кем-нибудь встречаться. Когда мы с тобой были на свидании вслепую, сразу так постановила, а иначе я хотя бы, как минимум, нарядилась, ведь так? - сказала она.

  Цзянь Дунпин знал, что перед знакомством с ним у Лин Гэ была большая любовь. Потом она выяснила, что её парень-аспирант встречается с её лучшей подругой.

  - Ты из-за того аспиранта решила остаться одинокой? - спросил он, изо всех сил не позволяя проскочить в голосе язвительности, но похоже это было трудно. Всё-таки он думал, что она болтает вздор.

  - После того случая я не могу доверять другим, - сказала она, укладывая обратно в сумку свой блокнотик.

  Её серьёзное лицо привлекло его внимание.

  - Не до такой же степени. Ты уже очень давно рассталась с ним.

  Она ничего не сказала.

  - В вашем расставании были и другие причины? - спросил он.

  Она смотрела в окно и после короткого молчания подтвердила: - Были.

  Сейчас ему захотелось послушать о причинах её, так называемого, одиночества. И тогда он нашёл место, где остановить машину.

  - Лин Гэ, что это за причины? - глядя ей в лицо, спросил он.

  Она, не колеблясь, тут же принялась рассказывать.

  - На самом деле, когда я была маленькой, я с моим двоюродным братом уже имела... Э... отношения, ты понимаешь, что я имею в виду, я была юна, 14 лет, ему 20, он говорил, что любит меня, потом отец узнал и прервал все контакты с моим дядей...

  Это вступление немного удивило Цзянь Дунпина, но он не прервал её, ждал, когда она продолжит.

  - Я рассказала об этом моей подруге, потом она рассказала моему парню, он разозлился, сказал, что я его обманывала. А я и правда его обманывала, говорила ему, что у меня никогда не было... Говорила, что он мой первый парень.

  Цзянь Дунпин не ожидал, что Лин Гэ будет делиться с ним такого рода секретами. Он смотрел на её профиль, она выглядела невозмутимой и трезвой, но он вдруг обнаружил, что она пьяна и очень сильно. Все, после того как напьются, ведут себя по-разному, некоторые поют песни, некоторых тошнит, кто-то впадает в буйство, но Лин Гэ напившись, похоже, молола, что на уме, без всяких опасений, Цзянь Дунпин решил про себя, что не будет позволять ей напиваться в дальнейшем.

  Что касается её печального прошлого, хоть Цзянь Дунпин и был немного удивлен, этот вопрос, который Лин Гэ считала чрезвычайно серьезным, по его мнению, не имел большого значения. Лин Гэ - красивая молодая девушка. В 25 лет, иметь какие-то истории любви в прошлом в порядке вещей. К тому же она от природы открыта и порывиста, иногда он чувствовал, что её гормоны в полном беспорядке, для такой Лин Гэ в юные годы отношения вполне могли выйти за границы первой любви, это тоже кажется вполне нормальным. Не говоря о Лин Гэ, даже у него самого, спокойного в юные годы, сносило крышу от одной одноклассницы. Он даже купил соседнее с ней место за партой, чтобы при первой возможности сидеть рядом с девочкой. Про это до сих пор, захлёбываясь от восторга, рассказывают его одноклассники. Поэтому в случае с Лин Гэ нет ничего особенного. Его изумил аспирант, если он действительно любил, как мог её бросить из-за такого? Определённо это был просто предлог для расставания.

  - Лин Гэ, парень, с которым ты рассталась, можешь найти его снова, - спокойно поинтересовался он.

  - Я прочитала множество статей в журналах, посмотрела много фильмов и понимаю, мужчины принимаю это близко к сердцу. Поначалу говорят, что не возражают, но проходит время, их любовь уже не так сильна, и в момент ссоры могут это припомнить. Я не хочу всю жизнь ходить, опустив голову, - после этих слов её тон неожиданно стал легче. - Поэтому я уже всё решила. У меня будет много денег, когда состарюсь, куплю большой телевизор и буду смотреть каждый день с утра до ночи. Ещё найму прислугу, чтобы меня обслуживали, не исключено что возьму на воспитание ребёнка, чтобы он заботился обо мне. Мне уже приглянулся ребёнок одноклассника Сяо-Вана, пока он ещё не родился, не знаю, мальчик или девочка. Потом подарю ему деньги в красном конверте, иначе, если я буду бедной мамой, ему не будет до меня дела.

  Как ни странно, обычно при виде поранившейся собачонки Лин Гэ лила слёзы, а говоря о своих испытаниях, была удивительно спокойна. Возможно, много раз плакав прежде, теперь сохраняла спокойствие и невозмутимость. Видя её, юную, красивую, полную энергии, с энтузиазмом рассказывающую о своих планах на старость, Цзянь Дунпин почувствовал в душе тяжесть.

  - Лин Гэ... - окликнул он её, но она, замерев на миг, тут же продолжила говорить.

  - Цзянь Дунпин, мы знакомы два года? - спросила она, повернувшись к нему лицом.

  - Э. Да, два года.

  - Я всё время хочу тебе кое-что сказать, но прежде не хватала смелости, не знаю, почему сегодня особенно хочу это сказать, я сегодня правда много говорю.

  Причина в вине, она действительно пьяна, думал Цзянь Дунпин. Впрочем, слушая её сейчас, неужели хочет со мной объясниться? Э... Цзянь Дунпин вздохнул про себя, радость нахлынула в сердце. Очень противоречивые мысли, если она вдруг скажет "я тебя люблю", он даже не знал, как ей ответить. Он совершенно не хотел бы её ранить, но также не желал отказаться от своей свободы. Но, естественно, если она действительно так скажет, почему бы временно и не удовлетворить стремление её сердца. К тому же если услышит, что она это говорит, он знал, что непременно будет очень рад. Подумав так, почувствовал, как сердце забилось сильнее.

  - Говори, что ты хотела сказать, - исполненный предвкушением подбодрил он.

  - Хорошо, - она пристально посмотрела на него и спросила: - Ты серьёзно послушаешь?

  - Я слушаю, Лин Гэ, говори, - поторопил он. На лице появилась лёгкая улыбка, он всем сердцем надеялся услышать ту фразу, что заставит бурно расцвести цветы в его сердце.

  - Ладно, - она, наконец, набралась храбрости и заявила: - Я хочу прервать наши с тобой отношения.

  Упс! Будто холодный душ на его голову, он усомнился, не ослышался ли.

  - Лин Гэ, о чём ты говоришь?! - он немного рассердился.

  - Цзянь Дунпин, я легко увлекающийся человек, пользуясь моментом, пока не влюбилась в тебя, хочу с тобой расстаться. Так довольно легко, если ждать, то потом боюсь, будет очень трудно, - закончив свою речь, Лин Гэ спокойно вздохнула. - Наконец я это сказала.

  Цзянь Дунпину показалось, будто что-то заткнуло ему горло. Он не мог не признать, в этом она смотрела дальше, чем он. Да, если не собираться быть вместе, расстаться сейчас будет намного легче, чем позже. Как и она, он тоже не хотел боли и страданий. Его сердце вдруг остыло.

  Он тронул автомобиль. После того как проехали несколько минут, спросил её: - Ты решила?

  - Угу, - кивнула она.

  - Тогда ладно, послушаем тебя, - произнёс он и почувствовал, как горло отпустило.

  Больше они не разговаривали. Он думал, она будет плакать, но она оставалась спокойной.

  Через 30 минут он подвёз её к дому.

  - Ты приехала, - сказал он.

  - Между нами больше не будет контактов, не приходи ко мне. Впрочем, я пришлю тебе копию дела Су Чживэня. Я это сделаю и в итоге помогу тебе в последний раз, - сказала она.

  - Хорошо, - холодно ответил он.

  Она видела, что он будто хочет что-то сказать.

  - Прощай, - он не хотел смотреть на неё.

  - Прощай, - сказала она. Когда толкнула дверцу машины, вдруг обернулась: - Цзянь Дунпин, на самом деле, ты копишь деньги, так? Шэнь Биюнь только что сказала, что когда тебе было 10 лет, у тебя был личный счёт. Мой отец говорил, воспитанные в детстве отношение к деньгам и привычки трудно изменить. Ты не хочешь рассказывать другим о своём материальном положении, так?

  Цзянь Дунпин ничего не ответил.

  - Не пойми неправильно, я не интересуюсь твоими деньгами. Зная это, я не буду беспокоиться за тебя. Прежде я думала, когда ты состаришься, нищий, больной, бездетный, что ты будешь делать. Я, правда, глупа, - улыбнулась она и вышла из машины.

  Она пошла к подъезду. Она жила на первом этаже старомодного дома с государственными квартирами. Видя, как она заходит, Цзянь Дунпин неожиданно открыл дверь машины и пошёл следом.

  - Лин Гэ!

  Когда она обернулась, он уже стоял перед ней. Он протянул руку, коснулся её тёплого загривка, а затем с силой притянул к себе. Лин Гэ, хоть и выглядела стройной, но не была костлявой, из-за этого он посмеивался над ней, называя фрикаделькой. Сейчас крепко обнимая её, он даже прижался к её щеке, скользнул губами по волосам, и ещё сильнее почувствовал тепло её округлого тела и молодую энергию, бьющуюся в теле.

  - Не надо так, - шёпотом возразила она, но не оттолкнула его.

  Поначалу он хотел просто по-дружески её обнять, но даже сам почувствовал вспыхнувшее пламя и тогда отпустил её. Положил руки ей на плечи и пристально глядя в глаза, произнёс: - Знаешь, Лин Гэ, тот, кто тебя реально полюбит, не будет придавать значения тому делу. Я верю, ты обязательно будешь счастлива. Я верю.

  - Замолчи, - улыбнулась она. - У меня есть вклад, я могу сама себя прокормить.

  - Если у тебя будут трудности, в любое время обращайся ко мне, - искренне сказал он.

  - Не нужно, Цзянь Дунпин, с чем бы я ни столкнулась, я не буду обращаться к тебе. Любые трудности я решу сама, я верю в свои силы, - она извернулась и сбросила его руки со своих плеч, тон удивительно твёрдый.

  - Ладно, ты сильная, по-видимому, я должен рукоплескать, - подумал он про себя.

  - Тогда ладно, оставь мне на память подарок, - он сменил тон на циничный.

  - Подарок на память? - она подняла голову. - Что ты хочешь?

  - А ты подаришь?

  - Я... Мне нечего дать тебе, - она будто немного испугалась.

  - Я хочу твою приходно-расходную книжку, - сказал он.

  - Приходно-расходную книжку? - удивилась она.

  Он снял с руки часы и перстень с пальца, сунул ей в руки: - Это я даю тебе на память, если тебе не нравится, можешь обменять на деньги.

  - Ты... - она подняла к нему лицо, как будто не отреагировав.

  - Не тяни! Мне ещё надо вернуться к половине одиннадцатого, чтобы посмотреть финал Федерера и Надаля, - холодно поторопил он, виски сверлила ноющая боль.

  Она достала из сумки маленький зелёный блокнот, он его заграбастал, сунул в карман, развернулся и ушёл.

  - Почему ты... - начала она задавать вопрос ему в спину, но была им прервана.

  - Прощай, - холодно кинул он за спину, сел в машину и завёл двигатель. Он не хотел смотреть на неё, но всё-таки не удержался и повернул голову, бросил взгляд, она стояла недалеко и беспомощно смотрела на него. Цзянь Дунпин постарался представить себя в вегетативном состоянии, неспособным двигаться, он контролировал свои ноги, чтобы не распахнуть пинком дверь машины. "Пока, Лин Гэ", - десяток раз повторил он сам себе, в итоге тронул автомобиль и уехал.

  По дороге обратно ему казалось, что он постепенно переходит к вегетативному состоянию, сперва онемела кожа головы, постепенно уходили осознанность, потом руки и ноги задеревенели, не было возможности крепко держать руль, в конце взгляд затуманился. Он был вынужден сделать двадцатиминутную остановку, чтобы снова двинуться в путь.

  Хоть он и был как овощ, в голове пусто, в душе штиль, но чувствовал, как из глубины тела медленно поднимаются другой отклик. Это ощущение заставило его вспомнить о сильном ливне 7 мая, как Чжоу Цзинь под тем ливнем махнула ему рукой. Он постоянно чувствовал что-то, что не мог описать. Теперь он знал, это отчаяние или другими словами погибель. Поздний вечер, ясная погода, однако ему казалось, со всех сторон его окружает стена дождя.

  "Пока, Лин Гэ".

  Он беззвучно повторил про себя эту фразу много раз, потом снова тронул машину и поехал домой.

5. В прошлом она убила человека.


  На следующий день рано утром, когда Цзянь Дунпин вошёл в гостиную, его отец, Цзянь Цимин как раз завтракал.

  - Почему ты сегодня так рано? - не ожидал Цзянь Цимин, и тут же съязвил: - Вернулся утром?

  Цзянь Дунпин решил прояснить ситуацию, раз уж расстались, он не хотел слышать то имя.

  - Отец, мы с Лин Гэ расстались. Не объединяй нас больше вместе, - с равнодушным лицом произнёс он.

  Брови Цзянь Цимина поднялись домиками, выражение ясно говорило, во-первых, он сожалеет, во-вторых, не верит его заявлению.

  - У Сяо-Гэ что-то не так? - спросил Цзянь Цимин.

  - С ней все в порядке, но раз уж я решил жить один, мне не стоит тратить ее время, ведь так? - Цзянь Дунпин абсолютно спокойно сел напротив отца. Хоть прошлой ночью он не мог заснуть, но с утра чувствовал себя как обычно, на душе было спокойно. Это заставило его почувствовать глубокое облегчение, поскольку означало, что он не попал в водоворот эмоций. Единственное, что вызывало неудовлетворение, это то что сегодняшний завтрак был совсем безвкусный, не вызывал аппетита, кулинарные способности сестрицы Пин последнее время стали хуже.

  - Ха, ты думаешь, позаботился обо всём, - саркастически усмехнулся Цзянь Цимин.

  Цзянь Дунпин не хотел продолжать эту тему, поэтому попросил: - Расскажи о Шэнь Биюнь. Я не ожидал, что ты её консультант по юридическим вопросам, к тому же, ещё так давно её знаешь. Как вы познакомились? - Цзянь Дунпин с усилием проглотил ложку каши, казалось, будто это вода для мытья ног, его чуть не вырвало.

  - В прошлом мы были соседями, тогда она жила с матерью Хуан Сючжи на втором этаже в каморке, никто не знал, что они члены семьи великого художника Шэнь Цяньи. Потом я ближе познакомился с Шэнь Биюнь и узнал о её семье, - Цзянь Цимин многозначительно улыбнулся. - Шэнь Биюнь в те годы имела талант, была красива. Она даже нарисовала портрет твоей матери. Жаль, что она родилась не в то время.

  - Позволю себе спросить, у тебя с ней была тайная связь? - палец Цзянь Дунпина стукнул по столу. Сегодня он чувствовал, что ослаб, будто рыбное филе без костей, но речь невольно становилась всё более язвительной. В обычное время такой вопрос он закончил бы на словах "была ли..." и дальше продолжать бы не стал.

  Цзянь Цимин покосился на него.

  - Куда ты ведёшь, мы были просто хорошими друзьями. Ты думаешь, это ты с Лин Гэ? - Цзянь Цимин захохотал. - Она обычно приходила ко мне с идеями, в самом начале она разводилась со своим первым мужем, я дал ей много идей.

  - Когда это было? Её первый развод.

  - Пожалуй, в 1977 году, Ты слышал, чем она занималась? - настороженно бросил Цзянь Цимин взгляд на сына и вдруг заметил, что на том та же одежда, что и вчера, редкая ситуация.

  - Чжоу Цзинь пропала. Последним, с кем она говорила, был Су Чживэнь. Её исчезновение определённо связано с семьёй Шэнь. - Цзянь Дунпин заметил, что отец бросил взгляд на его палец, сегодня на его пальце и запястье было пусто, но ему не хотелось ничего объяснять, и он не хотел из-за этого прерывать разговор, поэтому притворившись, что не заметил взгляд отца, продолжил: - Вчера я купил её автобиографию, вышедшую в конце прошлого года "Дом леди".

  - Ты даже купил эту книгу? - нахмурил брови Цзянь Цимин, похоже, не одобряя. - Если интересуешься ей, можно почитать. Что ты хочешь услышать, в книге есть.

  - Но ещё я хочу услышать, что скажешь ты. Уверен, в книге о многом не написано, - спокойно сказал Цзянь Дунпин, наблюдая за отцом.

  - Что ты хочешь узнать?

  - Во-первых, сколько раз Шэнь Биюнь была замужем?

  Цзянь Цимин допил последний глоток жидкой каши, неторопливо и аккуратно зажёг сигару. Цзянь Дунпин предчувствовал, как в следующий момент он окутается дымом. На самом деле он ненавидел запах табака, но сдержался ради истории. Он решил выслушать до конца отцовское повествование и пойти принять ванну. Вдруг он обнаружил, что даже не переоделся.

  - Так сколько раз она была замужем? - снова спросил он.

  - Шэнь Биюнь выходила замуж четыре раза, первый раз это был простой рабочий. В то время она работала на стекольном заводе, тот мужчина был её наставником, намного старше её, честный порядочный человек, не принял во внимание её социальное положение и женился. Их брак длился семь лет. Из-за того что Шэнь Биюнь категорически не хотела иметь детей и после того как забеременела, тайком сделала аборт, тот мужчина разозлился и они развелись.

  "Идею принудительного выкидыша, возможно, подал ей ты", - подумал про себя Цзянь Дунпин.

  - Когда произошёл развод? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Возможно в 1977 году. Через недолгое время после развода она вышла за директора стекольной фабрики Фан Гохуа. Фан Гохуа был старше её на 15 лет, вдовец, с десятилетней дочерью, ты её видел, это Фан Жоучжи, она падчерица Шэнь Биюнь. После того как Шэнь Биюнь вышла за Фан Гохуа в 1980 году она родила свою старшую дочь Фан Ци. Фан Гохуа с самого начала был слаб здоровьем, в 1982 году, когда он поехал делать доклад на собрании, случился сердечный приступ, и он умер, - спокойно рассказывал Цзянь Цимин.

  - После этого Шэнь Биюнь снова вышла замуж за мужчину по фамилии Цзэн?

  - Верно. Приблизительно в 1983 году она вышла за китайца с американским гражданством Цзэн Хуна. Они заключили брак через пару месяцев после того как познакомились, Цзэн Хун был старше Шэнь Биюнь на 6 лет, они были очень близки, я ещё пил вино на их свадьбе. В тот год они поехали в Малайзию заниматься бизнесом. Первые пару лет, года до 1984 Шэнь Биюнь в Малайзии родила Цзэн Хуну двойню, дракона и феникса.

  - Родила двойню? У Цзэн Юйшань ещё есть младший брат? - Цзянь Дунпин вспомнил, как Фан Сяоси заикнулась о маленьком дяде.

  - Да, того ребёнка звали Цзэн Сяочэнь.

  - Где он? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Возможно, году в 1995, когда ему было 11 лет, он погиб в результате несчастного случая.

  Цзянь Дунпин испугался.

  - Где это случилось? Авария? - торопливо спросил он.

  - Место происшествия - загородный дом, где ты был вчера. Через недолгое время после возвращения из-за границы они через разного рода связи купили эту виллу. Поначалу Шэнь Биюнь и Цзэн Хун жили с парой близнецов, а Фан Ци и Фан Жоучжи остались присматривать за матерью Шэнь Биюнь, Хуан Сю. Но после смерти Хуан Сю в 1989 году Фан Ци с няней Чжан Юйфэнь вернулись к Шэнь Биюнь. Фан Жоучжи в то время было 22 года, вскоре она обзавелась семьёй, поэтому не вернулась с ним, а Фан Ци в то время было 9 лет.

  - Смерть Цзэн Сяочэня связана с Фан Ци? - Цзянь Дунпин уловил скрытый намёк в тоне отца.

  - Это сделала Фан Ци.

  Цзянь Дунпин снова испугался, перед глазами всплыло прекрасное и безучастное лицо Фан Ци.

  - Что же всё-таки произошло?

  - Дети все вместе играли в войну, Фан Ци на одной стороне, близнецы на другой. Поначалу просто сражались на ветках. Потом Фан Ци, возможно, разгорячилась в сражении, мальчик ещё и насмехался над ней, поэтому она принесла с кухни нож, парень тоже взял на кухне нож для овощей, они стали биться по-настоящему. В результате Фан Ци воткнула нож в Цзэн Сяочэня. В то время прислуги Чжан Юйфэнь как раз не было дома, только воспитательница, которой было около 20 лет, в чьи обязанности входило заботиться о близнецах, но когда они играли вместе, она дремала в комнате на верхнем этаже. Когда её разбудили, Цзэн Сяочэнь уже... - Цзянь Цимин скривил губы, в тоне, однако, не было сожалений или сочувствия.

  - Она ладила с младшим братом? - из-за этой трагической истории Цзянь Дунпин почувствовал, что в глубине души Фан Ци таятся сильные чувства.

  - Потом я говорил с ней, она рассказала, что днём раньше из-за того что она самовольно спускалась в кладовку поиграть, Шэнь Биюнь несерьёзно ударила её, она разозлилась. Цзэн Сяочэнь не только ударил её по голове, но и непрестанно насмехался над ней целый день из-за той истории днём раньше. Она была в бешенстве. Но также она сказала, что никогда не желала младшему брату смерти, в тот момент она лишь хотела, чтобы он заткнулся, но Цзэн Сяочэнь не переставал насмехаться, - Цзянь Цимин говорил с суровым лицом. - Сказать по правде, родители слишком избаловали этого парня. Конечно, поздний ребёнок, единственный сын, неизбежно будешь любить безмерно, но слова и поступки этого мальчика, действительно, выводили из себя, опираясь на любовь родителей, он третировал почти всех в доме. В то время я не раз говорил об этом Шэнь Биюнь, но она тогда была вся поглощена своим бизнесом, не прислушивалась к моим словам.

  - Как закончилось это дело?

  - Естественно были обычные формальности, фактически не сильно вникали, несчастный случай, - Цзянь Цимин глубоко затянулся сигарой с блаженным выражением на лице.

  - Сколько тогда было Фан Ци?

  - 15 лет.

  - 15 лет?! - изумился Цзянь Дунпин.

  - Что тебя так удивляет? - непонимающе посмотрел на него Цзянь Цимин.

  - Ты только что говорил, что близнецы родились в 1989 году, тогда мальчику должно быть 11 лет. Отец, пятнадцатилетняя девушка может играть с одиннадцатилетним мальчиком? - с сомнением поинтересовался Цзянь Дунпин. - Мне кажется, в 15 лет уже давно выходят из возраста детских забав. Кто предложил эту игру? Если предложил мальчик, возможно, он намеренно пытался обидеть старшую сестру, скорее всего он заставил Фан Ци участвовать, но если предложила Фан Ци, тогда...

  - Сынок, - не позволил ему продолжить дальше Цзянь Цимин, - не гадай, в некоторых делах надо остановиться, - через некоторое время Цзянь Цимин снова вздохнул. - На самом деле, Фан Ци несчастный ребёнок. Она всегда боготворила свою мать, когда её оставили в доме бабушки, каждую неделю она писала письма Шэнь Биюнь. Она чрезвычайно любит Шэнь Биюнь и в то же время боится. После того как это случилось она спросила меня, не будет ли мать ненавидеть её вечно. Если попросить судью о высшей мере, возможно ли, что мать её простит.

  Хоть отец в своих речах всегда обходил острые углы, Цзянь Дунпин всё-таки понял, об охватившем Фан Ци в то время отчаянии.

  Ему на память снова пришла Фан Ци в тот день: "Я выбрала одинокую жизнь Единственное, что я сейчас хочу, это хорошо управлять компанией "Прекрасная соседка", которая является делом всей жизни моей мамы. Мама стареет, хоть она сильная, но однажды захочет отойти от дел".

  Она искупает вину? Искупает вину за смерть младшего брата? Чтобы компенсировать свою неосторожность в прошлом, готова выплачивать всю жизнь, но поступая так, Шэнь Биюнь действительно сможет её простить? Поздний ребёнок, единственный сын, можно представить горе Шэнь Биюнь в те годы. Шэнь Биюнь может из-за того, что дочь искупает вину отпустить её? Шэнь Биюнь, поставив себя на место дочери, поймёт, что за страдания у неё на сердце, и великодушно простит? Шэнь Биюнь может так поступить? Судя по ситуации на вчерашнем ужине, должно быть, нет. Цзянь Дунпин просто не мог вообразить себе, как все эти годы Фан Ци выжила под таким давлением внутри семьи, она очень жизнеспособна. Он почувствовал, как болит за неё сердце.

  - И что потом? Я имею в виду Шэнь Биюнь и Цзэн Хуна, - Цзянь Дунпин старательно выбросил из головы мысли о прошлом Фан Ци.

  - Цзэн Хун умер в 1998 году, - ответил Цзянь Цимин. - Однажды среди ночи он пошёл ответить на звонок в гостиной и упал с лестницы. Смерть сына была для него большим ударом. После гибели Цзэн Сяочэня его настроение было неустойчивое, начал пить, к тому же ему ещё нравилась водка, он постоянно выпивал перед сном, чтобы уснуть.

  - Тоже несчастный случай? - прокомментировал Цзянь Дунпин. - В их семье масштаб несчастных случаев реально велик.

  Цзянь Цимин улыбнулся и ничего не сказал.

  - Я не очень понимаю, Шэнь Биюнь постоянно выходит замуж за мужчин старше себя, а, в конечном счёте, на неё что-то нашло, она вдруг находит себе парня моложе на 22 года и вступает с ним в брак? Неужели сексуальная неудовлетворённость? - колко поинтересовался Цзянь Дунпин и почувствовал, будто это не он произнёс, недостаточно завуалированно.

  Цзянь Цимин рассмеялся.

  - Адвокат Цзянь, ваш смех лицемерен.

  - Угу. Ха-ха, - продолжил смеяться Цзянь Цимин.

  - Просто ответь на вопрос, почему Шэнь Биюнь неожиданно подумала о таком браке? Хотела уподобиться У Цзэтянь?

  - Не придумывай всякое, Шэнь Биюнь секс не интересует, она сама признавалась, что давно вышла из возраста, когда есть интерес к этому делу. Они с Су Чживэнем спали отдельно.

  - Ты даже об этом знаешь, ясно, что ты бывал в её спальне, - сорвалось у него с языка.

  Цзянь Цимин кинул на него взгляд и спросил: - Это Лин Гэ предложила расстаться?

  Он проигнорировал вопрос и снова вернулся к основной теме: - Почему Шэнь Биюнь вышла за Су Чживэня?

  - На самом деле поначалу этот брак затевался, чтобы позлить дочерей, - Цзянь Цимин произнёс с улыбкой. - Однажды на её день рождения, её дочери все оказались заняты, неожиданно никто не пришёл к ней на праздник. Тогда в порыве гнева она объявила, что вступает в брак.

  - Почему они не пришли, по крайней мере, Фан Ци должна была прийти на праздник, она так внимательна к Шэнь Биюнь. Есть ещё Фан Жоучжи, она постоянно пытается угодить мачехе, - сказал Цзянь Дунпин.

  - Фан Ци в тот момент сбежала с возлюбленным.

  "Сбежала с возлюбленным?" То есть в прошлом она тоже хотела сбежать из дома.

  - Тот парень был продавцом в компании "Прекрасная соседка", довольно красив, я его видел. Фан Ци хотела выйти за него, но Шэнь Биюнь возражала против этого брака, говорила, что тот парень мошенник. В один день рано утром Фан Ци оставила Шэнь Биюнь письмо и ушла. В итоге тот парень обманул Фан Ци, после того как она вложила деньги, исчез без следа. Через два месяца Фан Ци позвонила мне с просьбой о помощи, она пряталась на съёмной квартире, не было денег на арендную плату, я полностью покрыл её долг, и рассказал о её ситуации Шэнь Биюнь. В итоге Шэнь Биюнь сама приехала за ней и ни словом не упрекнула.

  Хоть ни словом не упрекнула, но всё было понятно без слов. Всей душой стремящаяся сбежать из дома Фан Ци, в итоге понуро вернулась. К тому же с моральными качествами парня, которого она выбрала, мать попала в яблочко, степень разочарования определённо была дальше некуда.

  - А Фан Жоучжи? - Цзянь Дунпин было уже нестерпимо думать о несчастной Фан Ци, поэтому спросил.

  - Она в тот момент была в больнице, с воспалением желчного пузыря.

  - Как она привела дочку жить в доме Шэнь Биюнь? - Цзянь Дунпин постоянно казалось, хоть Фан Жоучжи выглядит болезной, но на самом деле это женщина, внимательно наблюдает за окружающими и сеет раздоры.

  - Поначалу она не имела контактов с Шэнь Биюнь, но потом заболела и была уволена, с мужем проблемы, ребёнку надо ходить в школу, одно за другим, ей некуда было обратиться, в итоге пришла искать убежища у Шэнь Биюнь.

  - Что случилось с её мужем?

  - Устроил драку, заколол человека и сбежал, прошло пять лет, до сих пор никакой информации.

  - У Фан Жоучжи одна дочь, Фан Сяоси? Почему одна фамилия?

  - После инцидента с мужем сменила фамилию, - Цзянь Цимин бросил на него взгляд. - Ты расспрашиваешь очень подробно.

  - Так как связаны Шэнь Биюнь и Фан Жоучжи?

  - Она полагается на Шэнь Биюнь, оплата её лекарств и школа Фан Сяоси всё оплачивает Шэнь Биюнь, разумеется, она во всём стремится угодить Шэнь Биюнь.

  - Я слышал, Шэнь Биюнь очень любит Фан Сяоси.

  - У Сяоси есть талант в рисовании, её картины уже завоевали первые места в городе. Это доставляет удовольствие Шэнь Биюнь, она хочет, чтобы девочка обучалась живописи, поэтому неизбежно ей попустительствует, - сказал Цзянь Цимин.

  - Почему она не пришла на день рождения?

  - Сказала, забыла, заигралась с одноклассниками.

  - А Цзэн Юйшань?

  - Участвовала в волонтёрской деятельности. Она постоянно проявляет к этому активный интерес и часто хочет, чтобы Шэнь Биюнь жертвовала деньги. Поэтому они часто ругаются, в прошлый раз ты сам видел. Возможно, она нарочно не пришла в тот день на праздник Шэнь Биюнь, ей нравится конфликтовать с матерью.

  - Хоть и ругаются, мне кажется, по сравнению с Фан Ци, Шэнь Биюнь любит Цзэн Юйшань больше, - высказал Цзянь Дунпин своё мнение.

  - Некоторые вещи невозможно забыть, не стоит обвинять Шэнь Биюнь, по крайней мере, она устроила для Фан Ци хорошую жизнь, - произнёс Цзянь Цимин.

  Это хорошая жизнь? Цзянь Дунпин подумал о положении Фан Ци и не мог сдержать грусти за неё.

  - Поэтому, из-за того что никто не пришёл на её день рождения, она нашла другого, кто будет о ней заботиться, так?

  - Это было целиком в порыве гнева, иными словами, злая шутка. В итоге, нашла Су Чживэня, - улыбнулся Цзянь Цимин.

  - Где она встретила Су Чживэня?

  - Они танцевали на презентации, которая называлась "Обольстительные воспоминания Шанхая". После стали водить знакомство и вскоре заключили брак.

  - Чем занимался Су Чживэнь?

  - Он был учителем в школе танцев.

  - А прежде?

  - Он держал в секрете своё прошлое, но я всё-таки проверил. После окончания университета, был учителем литературы в средней школе "Цинфэн". Но через три года уволился, и после увольнения никто не знает, где он был. Основываясь на том, что он говорил Шэнь Биюнь, он поработал везде.

  - Какой он был человек? Прежде он был женат?

  - Он был женат, но брак продержался два-три года. По внешнему впечатлению привлекателен и элегантен, тактичный и культурный, речь скромного и уступчивого человека. Я говорил с ним однажды, неплохое впечатление, начитан, абсолютно не пустоголовый танцор, по крайней мере, знает Эмили Дикинсон. Он говорил мне, Шэнь Биюнь нужен не мужчина, а человек, с которым можно побеседовать, готов был слушать её и понимать, - на лице Цзянь Цимина было задумчивое выражение. - Он своим приёмом убедил меня, что женится на Шэнь Биюнь совсем не из-за её состояния, а из-за своего своеобразного вкуса.

  - Не важно, был ли у Су Чживэня своеобразный вкус, брак с мужчиной настолько младше, в каком-то смысле очень большой риск. Шэнь Биюнь такая умная женщина, как могла поступить столь легкомысленно.

  - В то время я советовал Шэнь Биюнь, она сказала, что она уже достигла возраста, когда действуют без оглядки, у неё есть право выходить за рамки.

  "Это очень свободное заявление", - поддержал про себя Цзянь Дунпин.

  - Шэнь Биюнь присматривала за Су Чживэнем? - спросил он.

  - Она никогда не следила за ним.

  - После их свадьбы Су Чживэнь не работал, откуда он брал деньги на расходы? Шэнь Биюнь давала ему карманные деньги?

  - Шэнь Биюнь выделяла ему от трёх до пяти тысячи юаней в месяц.

  - Как Шэнь Биюнь относилась к Су Чживэню? Она... любила его? - Цзянь Дунпин сказал, и сам удивился, что задал такой сентиментальный вопрос, в глубине души было неловко.

  - Конечно, она... очень его любила, - расплылся в улыбке Цзянь Цимин, пристально глядя на него. - Она хорошо относилась к Су Чживэню, с кем бы у него не возникало спора в доме, она всегда была на стороне Су Чживэня. Это вызывало у её дочерей сильное недовольство Су Чживэнем, очень скоро он превратился в объект постоянных нападок, как в прошлом Цзэн Сяочэнь. Только он не был таким, как Цзэн Сяочэнь, баловнем и зазнайкой. У него был добрый характер, другие ему язвили и насмехались, по большей части он притворялся, что не слышит, или шутил. На самом деле он был очень обаятельный мужчина, - сказав это, Цзянь Цимин похоже что-то вспомнил и неожиданно злобно расхохотался.

  Цзянь Дунпин тут же догадался о причине отцовского смеха. - Да, он обаятельный мужчина и живёт среди женщин. Он оказывал кому-то знаки внимания, или какая-то из девушек строила ему глазки? - Цзянь Дунпин считал, что это никак не могла быть Фан Ци, у Фан Ци не должно быть такой смелости, к тому же она очень любит мать, остаются Фан Жоучжи, Цзэн Юйшань и Фан Сяоси.

  Цзянь Цимин таинственно улыбнулся: - Это плохие разговоры. Я не могу говорить бездоказательно.

  - Мы же отец и сын, разве ты не можешь высказать мне свои предположения?

  - Прости, твоё и моё положение сейчас разное, я ничего не могу тебе сказать, - Цзянь Цимин затушил окурок в пепельнице.

  - Скажи немного, - упрашивал он. - Кого Су Чживэнь наиболее сильно раздражал и с кем отношения были самыми хорошими?

  - Без комментариев, - Цзянь Цимин развёл руками и расправил плечи.

  - Эй, мы же отец и сын, - сказал Цзянь Дунпин.

  - Обычно да, но сегодня мне кажется, в тебя будто вселился дух Лин Гэ. Я всё-таки спрячусь подальше, - рассмеялся Цзянь Цимин.

  В этот момент с воинственным видом вошла Пин.

  - Ещё не закончили завтрак? Чем дальше, тем медленнее ты ешь! - Пин посмотрела на почти нетронутую кашу Цзянь Дунпина и нахмурилась.

  - Это из-за того что невкусно, сестрица Пин, последнее время твои кулинарные способности хромают, не пора ли пойти на кулинарные курсы? - Пин стала работать в доме Цзяней много лет назад. Цзянь Дунпин впервые был не удовлетворён её мастерством повара, к тому же его тон был очень резкий, она была застигнута врасплох, повернула голову, посмотрела на Цзянь Цимина, будто спрашивая, что такое с твоим сыном?

  - Его бросили, - коротко пояснил Цзянь Цимин.

  Рот Пин сложился в букву "О", она понимающе кивнула.

  - Адвокат Цзянь, ваши слова нуждаются в доказательстве, когда я говорил, что влюблён в Лин Гэ?! - тут же бросился отражать нападки Цзянь Дунпин, но пара будто не слышала его и принялись разговаривать, как будто он стал человеком-невидимкой.

  Цзянь Дунпин тяжело вздохнул про себя: "Сяо-Гэ, Сяо-Гэ, ты реально сделала так, что я перестал есть баранину и стал пахнуть бараном".

  Он вдруг снова подумал, после того как она сегодня проснётся, протрезвев, забудет ли, что они прекратили отношения? Ему очень захотелось позвонить ей, но подумав, оставил эту мысль, раз уж расстались, к чему докучать болтовнёй?

  В этот момент его телефон дал сигнал, пришло СМС, в душе он обрадовался, может это Лин Гэ? Но посмотрев на экран, обнаружил, что номер неизвестный.

  Сообщение гласило: "Увидела твоё объявление о розыске, я знаю эту девушку".

6. Это Чжоу Лили.


  Нина была худенькой девочкой. Для июньской погоды она надела мини-юбку и кожаные сапоги, на её маленьком лице был яркий макияж. Хотя она была одета вполне по-взрослому, но Цзянь Дунпин чувствовал, что это не более чем ребёнок, надевший взрослую одежду, он сомневался, что ей больше 18 лет.

  - Хай! - Она самоуверенно подошла к нему, вскинула подбородок, можно считать поздоровалась.

  - Привет, ты Нина, садись, - вежливо пригласил Цзянь Дунпин. После разговора по телефону они договорились встретиться в чайном домике.

  Она с равнодушным выражением села перед ним, из красной блестящей сумки извлекла сигареты More, сунула в рот и закурила. Цзянь Дунпин слегка нахмурился, он ненавидел запах табака, тем более не любил, когда курит женщина.

  - С чего начнём? - её тон был холодным и резким.

  - Ты сказала, что знаешь женщину из объявления о розыске? Кто она? - напрямик спросил он.

  - Она? Кто как не Чжоу Лили? - Нина клекотала как уточка.

  - Чжоу Лили? - снова новое имя, подумал Цзянь Дунпин. - Откуда ты её знаешь?

  - Знаешь улицу Магнолий? - Нина снова вздёрнула подбородок, это была привычка.

  - Я знаю, что это на северной стороне района D, где он граничит с районом C, - Цзянь Дунпин имел смутное представление об этом месте.

  - Верно, это там, - равнодушно кивнула она. - На улице Магнолий есть ночной клуб "Цзиньшэн", я с Чжоу Лили там пела. Она исполняла старые песни, я современные хиты.

  Ночной клуб "Цзиньшэн"? Память Цзянь Дунпина будто кольнуло.

  - Вот так пишется "Цзиньшэн" в названии ночного клуба? - Цзянь Дунпин достал свой карманный портативный компьютер и быстро написал на нём электронной ручкой два слога "цзинь" "шэн", и передал Нине.

  - Э, э, да, так. Вау, такая интересная штука! - Нина взяла новенький наладонник Цзянь Дунпина, осмотрела со всех сторон и выдала восхищённый вздох. На лице, наконец, появилось соответствующее её возрасту выражение.

  - Когда она пела у вас, называлась Чжоу Лили? - он забрал КПК у Нины.

  - Да, она пела только старые песни Терезы Тенг. - Нина долго завистливо смотрела на КПК, не в силах вернуть его Цзянь Дунпину.

  - Как она пела?

  - Отлично. Старым мужчинам и дамам она нравилась, - Нина улыбнулась немного презрительно.

  - Похоже, вы не только в ночных клубах устраиваете представления, но и в других местах?

  - Приглашают, идём.

  - Такая, как Чжоу Цзинь, нет, Чжоу Лили участвовала в других представлениях?

  - Это обычное дело. Её приглашают на новогодние вечеринки, общественные собрания. Она надевает ципао, поёт песни Терезы Тенг и в итоге очаровывает тех пожилых мужчин.

  - А на более высокие собрания её приглашали? Например, на модные показы.

  - Да. Помню, она участвовала в каком-то показе, что-то о воспоминаниях в старом Шанхае. Она специально сшила ципао. В тот раз я пошла с ней, она спела четыре песни, я две. Пф! Ей заплатили 2000 юаней, а мне 300! Что за говняная контора! - Нина негодующе плюнула.

  - Не были ли это ""Обольстительные воспоминания Шанхая"" компании "Прекрасная соседка"?

  - Не помню, у кого есть время запоминать эти названия. Я пою, он платит, в расчёте. Ведь так?

  - Это было в прошлом году?

  - В прошлом, в апреле. Тогда Лили только пришла в "Цзиньшэн".

  - Сколько Лили платили за выступление? Я имею в виду, когда она выступала в других местах, не в "Цзиньшэне".

  - Пожалуй, юаней триста за раз. Иногда больше, - тело Нины, ещё не сформировавшееся, опёрлось о стул, она затянулась сигаретой и спросила: - Красавчик, хочу задать вопрос, для чего ты её ищешь? Кто она тебе?

  - Я её близкий друг, - искренне ответил Цзянь Дунпин.

  - Близкий друг? Насколько близкий? - Нина похлопала накладными ресницами и внимательно оглядела Цзянь Дунпина.

  - Очень близкий, - Цзянь Дунпин не понял, почему она это спрашивает, и тоже спросил: - Какие у вас с ней отношения? Должно быть, ты тоже её друг.

  Нина стремительно затянулась, а потом грубо спросила: - До какой степени близкий?

  Вопрос был действительно прямой, как у Лин Гэ, подумал Цзянь Дунпин.

  - Зачем тебе это знать? - спросил Цзянь Дунпин.

  Она не ответила.

  Он посмотрел на её лицо и вдруг осознал, возможно, когда Чжоу Цзинь ушла, она оставила какой-то хвост, например, какие-то вещи у других, или какие-то чужие вещи остались у неё, также возможно, заняла денег или...

  - Мы с ней близкие друзья, могу я в чём-нибудь тебе помочь? - вежливо спросил он.

  - Ладно, это ты спросил, - похоже, она ждала такого вопроса. - Она задолжала мне более 800 юаней, первоначально договорились после первомайских праздников вернёт, кто знал, что ни черта не оставит, даже на работу не вышла, звонила ей много раз, телефон отключен. Ты её друг... Скажи, что делать? - Нина закинула ногу на ногу, тело дрожало, смотрела на него так, будто он задолжал ей, но не отдал. Доход певиц должно быть не маленький. Куда делись деньги Чжоу Цзинь? Не важно, как оно было, но, по-видимому, если сегодня не покрыть этот долг, она не согласится беседовать.

  - Сколько? Я отдам за неё, - Цзянь Дунпин быстренько вытащил из кармана кошелёк.

  Нина тут же расплылась в улыбке.

  - 850 юаней. Э, нет, ещё ужин, всего... 875 юаней, - она говорила и при этом не сводила глаз с кошелька у него в руках.

  - По-видимому, вы, певицы, не так много зарабатываете, сколько получала Чжоу Цзинь в месяц? - задавая вопрос, он вытащил из кошелька около 900 юаней и неожиданно подумал, если бы Лин Гэ знала, что он сегодня так щедро расплатился за Чжоу Цзинь, насколько бы она сожалела. Ладно, сегодня поучусь у тебя, Сяо-Гэ, я тоже буду вести тетрадь расходов.

  - Не много, - Цзянь Дунпин услышал ответ Нины, теперь её тон стал гораздо дружелюбнее. - В хорошие времена две-три тысячи, в плохие тысячу с небольшим. Если нет какой-нибудь другой работы, то так, - Нина, опустив голову, пересчитала деньги.

  Если нет какой-нибудь другой работы? Цзянь Дунпин сразу понял тонкий намёк в этих словах.

  - У Лили была другая работа? - видя, как она берёт деньги, он как ни в чём ни бывало вытащил из кармана маленькую зелёную приходно-расходную книгу. Чувствовал себя ужасно глупо, как тупой кассир или счетовод. В этой жизни занимался ли он когда-нибудь такими глупостями?

  - С самого начала она тоже выходила к гостям, но несколько месяцев назад вдруг изменила привычки, уходила, как только закончит петь, - Нина обратила на него умудрённый жизненным опытом взгляд.

  - У неё был парень?

  - Не знаю. Она не говорила, но деньги тратила широко. Не видели, чтобы она покупала какие-нибудь дорогие вещи, и не замечала у неё поклонников, поэтому мы догадывались, что она содержит альфонса, - на лице Нины проступило презрительное выражение. - Глупо тратить деньги на прилипшего к тебе слабака. Эй, что ты делаешь?

  - Веду учёт, - сказал Цзянь Дунпин, - Записал, потом потребую долг с Лили.

  - Вы оба похожи, у Лили тоже был блокнот, я видела, она постоянно записывала в нём какие-то цифры, - Нина пожала плечами.

  - Правда? - в груди у Цзянь Дунпина ёкнуло. - Что она записывала?

  - Я видела, она читала книгу и записывала в блокнот, кто знает, что она писала. Иногда она была чрезмерно напряжена, с нами не ладила. Впрочем, человек, можно считать, приятный, - дала оценку Нина. - Кстати, - неожиданно что-то вспомнив, Нина затушила сигарету в пепельнице, вытащила из красной кожаной сумочки кошелёк, - Я найду тебе сдачу.

  - Не нужно, я спрошу у неё в своё время, - он расплылся в улыбке.

  - Ты настоящий друг! - Нина с улыбкой стукнула его по плечу, убрала кошелёк, затем взяла розовую маленькую косметичку и кинула ему.

  - Это тоже её, отдай ей заодно.

  Вот уж неожиданный результат. Цзянь Дунпин посмотрел на маленькую косметичку и не сдержал улыбки. Нина пристально смотрела на него некоторое время и осторожно поинтересовалась: - Эй, красавчик, что всё-таки вас связывает? Ты её...?

  Умоляю, я не альфонс Чжоу Цзинь! Цзянь Дунпин догадался об окончании её вопроса и холодно сказал: - Нина, я редактор в журнале. Лили, как ты её называешь, постоянно писала нам статьи. Это "Еженедельник Синь", поняла?

  - Говоришь, Лили постоянно писала вам... писала статьи? - Нина изумилась. - Не удивительно, что она обычно перечитывала ваш журнал от корки до корки.

  - Одно время писала. Мы друзья. Я сейчас ищу её, из-за того что после первомайских праздников от неё нет ни весточки, и статьи не сдаёт, - Цзянь Дунпин не знал, понимает ли она, о чём он говорит, потому что, судя по взгляду, которым Нина смотрела на него, она была сбита с толку. Тогда он решил задать простой вопрос: - Когда она пришла в ваш ночной клуб?

  - В начале прошлого года. После Нового года, - быстро ответила Нина.

  - Она рассказывала тебе о своей прошлой жизни? - Цзянь Дунпин раскрыл косметичку и извлёк оттуда содержимое.

  Нина, должно быть, давно уже видела, что в косметичке, поэтому не выразила интереса.

  - Рассказала только, что прежде пела в иностранном танцевальном зале, - Нина улыбнулась. - На самом деле, судя по её виду, я сразу поняла, что она в другом месте занималась этим, она очень опытна.

  Вещи в косметичке были немного грязные. Цзянь Дунпин вытянул пальцы, пытаясь побороть свою одержимость чистотой, и одну за другой выудил из косметички разные безделушки: две губные помады, тени для век, румяна, накладные ресницы, пудру, шариковую ручку, полпачки бумажных салфеток, несколько скорлупок от семечек дыни и в конце ключ. Всё было грязным, поэтому Цзянь Дунпина никак не мог заставить себя прикоснуться к этому. Чжоу Цзинь действительно неряшлива.

  - От чего этот ключ? - спросил он её.

  - Естественно от комнаты. Она обычно носила в косметичке ключ от двери.

  - Ключ грязный, - вздохнул он.

  - Она же такой человек, посмотри на косметичку, точно никогда не стирала, - криво улыбнулась Нина. На ключе был жир, Цзянь Дунпин нахмурился, взял бумажную салфетку, завернул его и вернул обратно.

  - Знаешь, где её дом? - поинтересовался он.

  - Не знаю, - Нина ответила и снова закурила. Её манера курить была до некоторой степени даже красива.

  - Когда ты в последний раз её видела? - Цзянь Дунпин старался, чтобы его тон не напоминал допрос полицейского.

  - Примерно 5 мая вечером, - она зевнула.

  - Во сколько?

  - Закончилось представление. Мы каждый вечер заканчиваем работу в 10 часов, дальше все занимаются кто чем. В тот день мы пели несколько часов и готовились перекусить перед сном. Лили вдруг сказала, что тоже пойдёт с нами, обычно она пела и уходила, не знаю, что на неё нашло в тот день. Эх! - Нина говорила и одновременно взяла лежащую перед ним приходно-расходную книжку и стала перелистывать, что заставило Цзянь Дунпина почувствовать в душе неловкость.

  - Как она выглядела? - спросил он, думая забрать у неё блокнот, но не желая прерывать ход её мыслей.

  - Хвасталась, говорила, что хочет вернуться домой, что звонила её мама, а ещё о том, что скоро у неё будет радостное событие, мы спросили, не выходит ли она замуж. Она глупо рассмеялась. Остальное не помню, так или иначе, в тот день она была очень возбуждена, даже слишком возбуждена, мы заподозрили, что у неё какой-то прогресс с тем альфонсом, - Нина говорила, между делом листала блокнотик и вдруг расхохоталась. - Вау, это ты писал? Краска для бровей Анфэн со скидкой, 50 юаней. Кому купил? Редактор Цзянь, ты довольно прижимист.... Овечья пряжа, 80 юаней, - она изучала приходно-расходный блокнотик, - на носки ушло 80 юаней, завтра не буду есть... Хе-хе, редактор Цзянь, ты экономный. По-видимому, твоя связь с Лили реально очень крепкая, иначе как такой человек, как ты, согласился разом выложить столько денег...

  В словах Нины явно слышалась насмешка, Цзянь Дунпин отнял блокнотик.

  - Извини, это не моя вещь, - он всячески старался сохранить на лице улыбку, но внутри его бушевала ярость. Чёртова женщина, скользкие руки! Кто тебе разрешил трогать вещь Лин Гэ? Это для тебя, что ли?

  Прошлой ночью он уже перелистал эту приходно-расходную книжицу от начала до конца, поэтому точно знал, что там написано. И всё же от этих фраз в устах чужой женщины душа пришла в смятение. Он не ожидал, ради того, чтобы купить шерсть, Лин Гэ на следующий день осталась голодной, вот глупая девчонка. Она не хотела, чтобы за неё платили. "Как можно брать деньги за подарок другу?" - серьёзно отстаивала она своё мнение.

  Ему вдруг очень захотелось позвонить ей.

  - Не твоё, наверняка, девушки? Только девушка может запоминать эти мелочи, - возможно, он притворялся слишком хорошо, поэтому Нина до сих пор не увидела, что он не в духе. Не обращая на него внимания, она курила и в то же время, опустив голову, бросала взгляды на мобильный телефон, это означало, что она, возможно, не могла задерживаться надолго.

  - Это моего друга, - равнодушно сказал Цзянь Дунпин и сунул блокнотик в карман. Ему казалось, позволяя другим заглядывать в этот блокнотик, он на самом деле срамит Лин Гэ, он чувствовал, что провинился перед ней, но так же понимал, что сейчас не время вникать в эту проблему, поэтому быстро сменил тему.

  - Упоминала ли Лили о каких-нибудь людях или событиях?

  - Хм! Что ты хочешь спросить? - Нине вопрос показался забавным.

  - Например, упоминала она особо о каком-нибудь мужчине или женщине?

  - Не знаю, не замечала, - на лице Нины было недоумение.

  - Упоминала ли она Шэнь Биюнь, "Прекрасную соседку" или Су Чживэня? - направил Цзянь Дунпин её поток мыслей.

  Нина немного подумала, сказала: - О какой-то Шэнь Биюнь я, похоже, от неё слышала.

  - У Шэнь Биюнь и её мужа разница в возрасте 22 года, об этом браке писали в еженедельнике.

  Глаза Нины засияли: - А! О них, это я знаю. Она действительно упоминала, в то время она взяла газету почитать, я подобрала. Я тогда ещё сказала, что такой красивый мужчина, а нашёл такую старую женщину, наверняка, из-за её денег, если бы она была бедна, захотел ли бы он её.

  - И что сказала Лили?

  - Она сказала, определённо эта женщина совсем потеряла стыд, достала этого парня, а иначе как такой хороший парень мог на ней жениться? Она, кажется, сочувствовала тому парню. При виде симпатичного мужчины, она легко впадала в любовную горячку.

  - А ещё что-нибудь она говорила?

  - Сказала, хорошо снято, пара на фотографии вышла чудесно. Она говорила, что сама бы не смогла добиться на снимке такого результата, - Нина посмотрела время на мобильном и заявила: - Красавчик, если есть ещё вопросы, задавай, у меня скоро встреча.

  - Последний вопрос, что она особенно любила или её отличительная черта? - спросил Цзянь Дунпин, хоть это был не тот вопрос, который мог задать близкий друг, но верил, что Нина, взяв 900 юаней, не обратит внимания.

  Действительно, Нина очень живо ответила: - Она любила считать. Она могла сказать мне, сколько сигарет я выкурила за день, странная девушка!

  - Когда ты заметила у неё эту привычку? - спросил Цзянь Дунпин, глядя на неё в упор.

  - На том вечере "Обольстительные воспоминания", она сказала, что видела, как один мужчина пять раз посмотрел на женщину, а эта женщина восемь раз бросила взгляд на того мужчину. Ха-ха, правда забавно, она ещё пересчитала их пуговицы и жемчужины на шее у той женщины, вот есть же свободное время! Те двое потом, кажется, танцевали вместе, так или иначе я не обратила внимания. Лили сказала, тот мужчина рисовал на спине женщины много иероглифов, чтобы женщина угадывала. Она сказала, среди них была фраза "Я поддельный муж", та женщина, кажется, несколько раз рассмеялась. Лили ещё подсчитала, сколько раз, у неё точно с головой что-то не так, откуда время всё это считать? Ай-я, я не запомнила, не спрашивай меня... Откуда у меня столько времени, чтобы обращать внимание, что делала Лили, скажу тебе, так или иначе, она странная девушка! Судя по ней, в прошлом у неё не было ничего хорошего! Выбралась из хаоса, ты не смотри, что я не слишком взрослая, я много видела людей, рядом было много людей такого сорта, чем она занималась, я поняла с первого взгляда. Хм!

  Нина говорила и поднималась.

  - Ты считаешь, чем она занималась?

  - Что за деньги можно получить за пение? Я не буду говорить, ты сам догадайся, - Нина с отвращением махнула рукой, будто отгоняя муху.

  Цзянь Дунпин тоже поднялся, вытащил из кошелька ещё 100 юаней и дал ей.

  - Вспомнишь что-нибудь, позвонишь мне? Спасибо, что потратила время, отвечая на мои вопросы. Я понимаю, что твоё время очень дорого, - с улыбкой сказал он.

  - Ах, ты правда хороший человек... Беру свои слова обратно, - увидев деньги, её лицо сразу засияло, тут же взяла деньги и запихнула их в кошелёк. - Ладно, вернусь домой, подумаю ещё, если что-то вспомню, позвоню тебе. Не волнуйся, я, Нина, всегда отвечаю за свои слова, - она дружески похлопала его по плечу и послала ему профессиональный воздушный поцелуй, поспешно подхватила свою сумку и ушла.

  Цзянь Дунпин наблюдал, как она выходит из чайного домика. На другой стороне дороги её уже ждал автомобиль Сантана. Неужели Чжоу Цзинь тоже так живёт?

  В ночном клубе "Цзиньшэн" предлагали выступления с танцами и пением. Судя по информации, с самого открытия никаких особых противозаконных деяний не было. Послушать рассказ Нины, по-видимому, в любом клубе не обходится без атмосферы, располагающей к любви и флирту, "Цзиньшэн", естественно, тоже не исключение. Чжоу Цзинь в таком месте исполняла песни, иначе говоря, работала.

  Но сейчас Цзянь Дунпин заинтересовался не её работой в клубе. Он верил, песни она исполняла под псевдонимом, скрывала своё местожительство, обычно мало общалась с коллегами, она не должна была оставить слишком много следов в ночном клубе. Его интересовал тот ключ.

  По версии Нины это должен быть ключ от квартиры Чжоу Цзинь. Прошлый раз он вместе с Лин Гэ прошёл от здания редакции по описанному Чжоу Цзинь маршруту. По его воспоминаниям Чжоу Цзинь в тот раз, когда они встречались, "проехала 5 остановок, прошла 4 поворота и пересекла 2 улицы". Поэтому в тот день он с Лин Гэ потратили почти два часа на эксперименты.

  Он был рад, что пройдя два перекрёстка и повернув за четыре угла, нашёл только две автобусные остановки, к тому же маршрутов от них было немного. На одной остановке только автобус 54 маршрута, на другой два маршрута: 64 и 112. Они посмотрели на номера на остановке и сделали вывод, условиям Чжоу Цзинь удовлетворяли следующие конечные пункты: улица Сылинь, Институтский проспект и улица Магнолий. Сейчас единственной узловой точкой была улица Магнолий.

  Изначально Чжоу Цзинь назвала ему адрес, улица Цзиньшэн, дом 254. Не могла ли она в один адрес добавить другой? Другими словами, объединить адрес работы и дома? Это можно считать своего рода непоследовательной маскировкой или, если её словами, "полу-ложь, полуправда".

  Чжоу Цзинь сказала, что большую часть времени она проводит здесь: Цзиньшэн, 254. Кроме выступлений в ночном клубе у неё должно оставаться ещё немало свободного времени. Кроме встреч и походов по магазинам она должна какое-то время проводить дома. Если ко времени работы добавить время, проведённое дома, это должны соответствовать описанному ей понятию "большая часть времени". Так не могла ли она объединить эти два адреса в один?

  "Большую часть времени я здесь", если подумать над смыслом её слов, похоже, эта пара мест является одним. Так не имела ли она в виду, что большую часть времени она проводит в ночном клубе "Цзиньшэн" и доме номер 254? Если она как раз это имела в виду, не означает ли, что она живёт на улице, где расположен ночной клуб? "Цзиньшэн" расположен на улице Магнолий, дом 82, поэтому, возможно она живёт не на улице Цзиньшэн, дом 254, а там же, где клуб ночной клуб "Цзиньшэн", на улице Магнолий, дом 254. Цзянь Дунпин не смел поверить в свою догадку, он решил попробовать поискать.

  В этот момент у него зазвонил телефон. Он с удивлением взял трубку, это была Лин Гэ.

  - Ты где? - настроение Лин Гэ, похоже, немного подавленное.

  - Я на улице Магнолий. А ты где? Какие-то проблемы? - он очень уютно распробовал её огорчённый тон. Поэтому трудно было избежать лёгкого удовлетворения в голосе. Выбросила белый флаг, Фрикаделька?

  - Мой блокнот при тебе? - спросила она.

  - При мне, - ответил он, - я всё прочитал.

  - Всё-таки верни его мне, хорошо? Если потеряю полгода, что будет за расчёты, - она просила убедительно, голос грустный, ему стало немного не по себе. Но её просьба его не обрадовала. - Ты радо этого мне позвонила? - холодно поинтересовался он.

  - Верни мне, для тебя от него никакой пользы.

  - Он уже мой, я не хочу никому его отдавать.

  - Ты что, хочешь похитить мою расходную книгу?! Для чего она тебе?! - закричала она.

  - Сейчас это моё сокровище, - холодно улыбнулся он, в те моменты, когда он злился, вёл разговор, как письменную речь. - Могу я заняться другими делами? Я занят по горло.

  - Копия дела Су Чживэня, Сяо-Чжэн раздобыл мне, я отдам тебе, а ты вернёшь блокнот. Как тебе? - задала она вопрос раздражённым тоном.

  Глупая девчонка, ещё понимает, как угрожать ему! Он ещё больше разозлился. Довольно. Разве это не долбанный блокнот?

  - Хорошо, раз уж ты настаиваешь, повиновение - лучшее проявление вежливости, - произнёс он.

  - И ещё, я хочу вернуть твои наручные часы и перстень, это слишком дорогие вещи, оставь себе.

  - Хочешь на что-то обменять? - в дурном настроении он спросил, не раздумывая.

  Не ожидал, что она скажет: - Можно обменять?

  Его сердце дрогнуло.

  - Что ты хочешь? - его тон стал дружелюбней.

  - Я хочу... Э... Твой спальный мешок. Можно? В прошлый раз, когда ты был у меня дома, использовал его, по-моему, очень эффективный и тёплый, ты говорил не дорогой, я помню, что спрашивала тебя, я думаю, если потом случится... какой-нибудь пожар, - её голос понизился, - возможно, пригодится.

  Спальный мешок! Даже не подумал бы, что спальный мешок! Вот уже вытащила! Однажды у Лин Гэ была повышенная температура, Цзянь Дунпин принёс спальный мешок, чтобы переночевать рядом с ней одну ночь. Цзянь Дунпин чуть не рассмеялся. А ещё разорвала с ним отношения! Глупая девчонка! Позволила мне узнать тебя поглубже.

  - Лин Гэ, у меня есть два спальных мешка, один новый, другой старый. Я использовал старый, какой хочешь ты? - он сдержал улыбку.

  - Ты спрашиваешь, не хочу ли я новый. Давай старый, - казалось, она упала духом.

  Казалось, вдруг вышло солнце. В одно мгновение настроение Цзянь Дунпина поднялось.

  - Лин Гэ, мы с тобой всё-таки друзья, надо ли просить о такой мелочи? Я после работы привезу тебе, он в багажнике моей машины, ты сейчас где? Дома? - с улыбкой спросил он.

  - Нет, не нужно, я заберу. Улица Магнолий, я недалеко от этого места. Я тебе позвоню, - выпалив это, она быстро повесила трубку, будто опасаясь, что он будет возражать.

  Так срочно требуется мой спальный мешок? А ещё хочет разорвать со мной отношения! Цзянь Дунпин улыбнулся и вздохнул, чувствуя жалость к её бесхребетности, но в то же время он с радостью решил подразнить её. Он собирался вспомнить то, что произошло в прошлом году. В тот момент праздник для глаз было её смущённое выражение лица.

  На улице Магнолий неожиданно не оказалось 254 дома.

  Цзянь Дунпин искал по улице Магнолий, однако обнаружил, что из-за строительных работ нумерация домов заканчивается на номере 240.

  Если на улице Магнолий нет 254 дома, тогда что же означает число 254? Дом 25, 4 этаж. Или дом 2, квартира 54? По-видимому, первое предположение более вероятно. Он прошёлся разок, но, к сожалению, оказалось дом 25 это продуктовая лавка, а дом 2 мини-маркет, оба магазина одноэтажные здания, выше нет квартир для аренды, неужели догадка неверная?

  Кстати, ключ! Если это и правда ключ от квартиры Чжоу Цзинь, тот сальный налёт на нём, наверняка, сможет прояснить некоторые вопросы. Он вытащил тот ключ, сдерживая отвращение, поднёс его к носу, понюхать, похоже на зловонный запах канализации, снова посмотрел на масляный налёт. Решил, что этот ключ, возможно, падал в сточную канаву или лужу, и эта канава может находиться перед или за дверями гостиницы, так как гостиница долгие годы сливала туда помои, поэтому он стал вонючий и жирный. Тогда как этот ключ туда упал? Упал ли он по неосторожности, когда его вытаскивали. А зачем вытаскивать ключ рядом с гостиницей? Очень вероятно, её местожительство рядом с гостиницей.

  Он решил поискать на улице гостиницы.

  Улица Магнолий не очень длинная, нумерация заканчивается на 240 доме. На этой, можно сказать, оживлённой улочке было пара больших гостиниц и 12 ресторанчиков. Большие гостиницы поддерживали чистоту, никаких сточных канав, значит, не имели привычки хаотично мусорить у дверей, но маленькие ресторанчики не такие, почти у каждой из их дверей была сточная канава. Цзянь Дунпин прошёл кружок, остановился перед одной закусочной, привлёк его не номер дома, а вывеска: "254 блюда".

  "254", судя по цифрам, можно сказать верно. Цзянь Дунпин вошёл.

  Время обеда уже прошло, внутри ни одного клиента.

  - Барышня! - окликнул он официантку, которой на вид было 16-17 лет.

  - В чём дело? - официантка как раз резала овощи, резко подняла голову и бросила на него взгляд. - Скажите, что означается название вашего заведения "254 блюда"? - расплывшись в улыбке, он задал вопрос.

  Разве снаружи не написано?! - нетерпеливо ответила официантка.

  Он пошёл глянуть на вывеску, действительно, у дверей наклеено объявление, там было написано: 2 юаня порция овощей, 4 юаня порция овощей и порция картофельного супа.

  5 юаней порция овощей, свиные рёбрышки и фасолевый суп.

  Действительно соответствует цифрам "2-5-4", три цифры, но почему не "2-4-5", разве это не больше соответствует порядку, указанному в объявлении.

  - Простите, а почему не "2-4-5 блюд"? Написали наоборот? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Ты реальный зануда, - наморщила брови официантка.

  - Барышня очень мила внешне, и сердце определённо доброе, - решил он пустить в ход лесть.

  - Да, нечего рассказывать, - после комплимента, выражение лица официантки заметно подобрело.

  - Нет ли у хозяина какой-то тайны, что не позволяет вам раскрыть?

  - Что за тайна? Ты клиент... - по выражению лица официантки было ясно, что она думала, его вопрос не стоит ответа.

  - Так почему? Определённо, есть причина, - Цзянь Дунпин не боялся выглядеть в глазах других занудой, тем более перед официанткой, подающей еду.

  - Ничего удивительного, название "блюда 254" придумала девушка с верхнего этажа. Она сказала, так легче произносить, наш хозяин послушался. Так или иначе, что в лоб, что по лбу, всё одинаково, - официантка со скукой улыбнулась.

  - Девушка с верхнего этажа? Её фамилия не Чжоу? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Как ты узнал? Её зовут Чжоу Лили, поёт в ночном клубе, - ответила официантка.

  В конце концов нашёл! Цзянь Дунпин удовлетворённо вздохнул, Цзиньшэн, 254, это здесь. Чжоу Цзинь. Поймал тебя!

  - Она здесь?

  - Нет. Ушла. Ты её знаешь? - официантка смерила его недоверчивым взглядом.

  - Она дала мне ключ от комнаты, хотел зайти. Где она расположена? - Цзянь Дунпину показалось, нет необходимости слишком много объяснять официантке, сейчас он уже хотел безотлагательно увидеть "внутренние покои" Чжоу Цзинь.

  Официантка не возражала, указала пальцем на дверь недалеко за спиной: - Наверху за лестницей.

  - Кстати, ваш хозяин на месте?

  - Он скоро придёт, - улыбнулась официантка, и вдруг спросила: - Ты действительно друг Чжоу Лили?

  - Да.

  - Странно, она говорила, что никто не знает, что она живёт здесь.

  - Я единственный друг, который знает её адрес. Мы близкие друзья, - слабо улыбнулся Цзянь Дунпин.

  Отодвинув засаленную белую штору, Цзянь Дунпин поднялся по тёмным ступеням. Лестница была узкая и крутая, прямо перед ним небольшая створчатая дверка. Он не был уверен, что её удастся открыть, но решил попробовать.

  Охваченный волнением вынул ключ, сунул жирный ключ в замочную скважину, дверной замок щёлкнул и открылся. "Всё успешно", - подумал он.

  Толкнул дверную створку, квартира Чжоу Цзинь предстала перед ним.

  Комната около 10 квадратных метров, некоторый беспорядок, на полу брошены несколько полиэтиленовых верёвок и листы бумаги, на кровати пара высохших махровых полотенец, на стуле красное ципао, на письменном столе в беспорядке стопки газет, чайная чашка, засохшая роза в бокале. Мебель в комнате очень простая, кровать, письменный стол, туалетный столик и старый шкаф для одежды.

  Цзянь Дунпин открыл шкаф, внутри висела серая мини-юбка, при внимательном осмотре наверху большая прожжённая дыра, ясно, что эту вещь выбросили. Открыл три ящика письменного стола, два оказались пустыми, в среднем большом ящике папка для документов, Цзянь Дунпин раскрыл папку, обнаружил внутри цветные фотографии. Он быстро посмотрел их, ни на одной не было Чжоу Цзинь, судя по всему, это фотографии были сделаны самой Чжоу Цзинь.

  На фотографиях были разные сцены, мужчины и женщины разных возрастов по пояс, вывески гостиниц, какие-то люди выпивают и едят в закусочной, на обратной стороне каждой фотографии комментарии мелким почерком, иногда по два-три слова, где-то по нескольку строк. Например, молодая девушка, прислонившись к каменной колонне, ест пирожное, на обороте надпись "Даньдань жаждет известности". Мужчина пьёт вино в небольшой закусочной, пояснения на обратной стороне: "Старина Би выпивает", ещё уличный пейзаж, на обороте: "Сегодня уезжаю, фото на память. Результат трёх дней поисков разочаровал". Цзянь Дунпину казалось, эти бессюжетные снимки с комментариями будто оживают и становятся иллюстрациями нескольких лет жизни Чжоу Цзинь. Он решил взять эти фотографии с собой и хорошенько изучить.

  Закончив смотреть фотографии, перебрал на столе газеты. Цзянь Дунпин обнаружил, что это всё "Завтрашняя вечерняя газета". Хоть на вид стопка большая, фактически всего четыре экземпляра, к тому же подряд за четыре месяца, в стопке газет ножницы. Она хотела сделать вырезки? Какой же раздел её интересовал?

  На какой странице ножницы? Он пощупал и очень быстро нашёл место, откуда выпали ножницы, оказывается это был роман с продолжением. Его немного удивило, что это была автобиография Шэнь Биюнь "Дом леди", очередь уже дошла до 34 главы. Может она хотела сделать вырезки с автобиографией Шэнь Биюнь? Подождите, а это что? Только он собрался сделать вывод, как обнаружил, после "Дома леди" размещён роман Чжоу Цзинь "Мой нелепый путь", в публикациях очередь дошла до 4 главы, как раз четвёртая неделя. Похоже, придётся искать того заморского чёрта Тони из "Завтрашней вечерней газеты".

  Он позвонил Тони.

  - Hello, дружище, - Тони очень быстро взял трубку, ещё и говорил как обычно половину на английском, половину по-китайски.

  - Ты знаешь вашего редактора раздела сериальных романов?

  - Конечно, знаю, она сидит от меня наискосок. May I help you?

  - Я хочу черновик рукописи "Мой нелепый путь", есть способ?

  - Why?

  - Мне очень любопытно, хочу прочитать полностью. А лучше познакомь меня с этим редактором, хотел задать ей несколько вопросов.

  - Без проблем, она хороша, her name is Nancy, скажи, что ей по голосу 18, и всё получится.

  - А сколько ей на самом деле?

  - 38. Но она до сих пор считает себя little girl. Всё в порядке я позову её к телефону, не вешай трубку, - голос Тони удалился, и через некоторое время на другом конце послышалось кокетливое и пронзительное сопрано.

  - Hi! Это Джеймс из "Еженедельника Синь"? - Джеймс - было английским именем Цзянь Дунпина, обычно мало кто так его называл. Коллеги в еженедельнике обращались к нему Дунпин.

  - Я Джеймс, привет, Нэнси.

  - Тони сказал, ты хотел поговорить о "Моём нелепом пути"? Что случилось?

  - Я сегодня случайно обратил внимание на эту публикацию, автор с этим же именем пишет для меня статьи для колонки. Нэнси, я хочу узнать, не один и тот же это человек. Твоя Чжоу Цзинь молодая девушка?

  -Да, молодая, но простоватая, не похожа на городского жителя, выглядит немного потрёпанной, конечно, внешний вид не важен, важно, что в её стиле сильно духовное начало. На самом деле, я встречалась с ней только один раз.

  - Она заостряет внимание на цифрах?

  - Говоря об этом, - Нэнси рассмеялась, - она, действительно, странная. Первый раз встретились, вижу она уставилась на мой стакан с чаем, я ещё думала, что-то попало в чай, не ожидала, что она пересчитает в нём чаинки, говорит, всего 29, после того как она ушла, я проверила, и правда 29.

  - Это она, - улыбнулся Цзянь Дунпин. - Кроме чаинок, о чём она ещё говорила?

  - Например?

  - Например, об автобиографии Шэнь Биюнь "Дом леди".

  - Это она после того как пообщались в сети меня спросила. Не издали ли эту книгу?

  - А в тот момент издали? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Издали, в конце прошлого года. Она будто собиралась купить.

  - Как ты на неё вышла?

  - Друг в Интернете увидел её роман, порекомендовал мне. Написано отлично, в сети её роман тоже хорошо принимали, после того как прочитала, я тоже подумала, что неплохо, и оставила ей сообщение, она вскоре ответила.

  - Когда это было?

  - В марте этого года.

  - "Завтрашней вечерней газете" пришлось по вкусу, для неё это действительно редкий шанс. Она дала тебе полную рукопись?

  - Полную. Когда публиковала в сети, она уже её дописала. Однако говорила, что хочет изменить последнюю часть, но в последнее время, не знаю почему, никак не могу с ней связаться. А ты с ней контактируешь?

  - Я тоже не могу её найти, вот хотел спросить у тебя.

  - Э, люди сейчас безответственные, - посетовала Нэнси.

  - Можешь дать мне её рукопись?

  - Могу, - живо ответила Нэнси.

  - Спасибо, пришли мне на электронную почту, Тони знает адрес моего ящика, рад был познакомиться, - вежливо произнёс Цзянь Дунпин. - Кстати, чуть не забыл сказать, Нэнси, твой голос очень похож на голос моей пятнадцатилетней кузины.

  - Джеймс, спасибо за лесть, - захихикала Нэнси. - Впрочем, ты слишком целеустремлён, звучит неискренне, - Нэнси не было глупой.

  - Нэнси, я хотел сказать, что у тебя приятный голос, правда, - Цзянь Дунпин постарался выразиться честно.

  - Ладно, Джэймс, я отправлю тебе. Если захочешь поблагодарить, пришли мне букет роз.

  - Без проблем, - быстро согласился Цзянь Дунпин.

  

  Хозяин закусочной мужчина средних лет и здорового телосложения. Он ковырял в зубах зубочисткой и лениво мерил взглядом Цзянь Дунпина.

  - Ты друг Лили? - скривив рот, хриплым голосом спросил он.

  - Да.

  - Какого рода друг?

  - Очень близкий друг, делимся всем, как бы иначе она дала мне ключ от комнаты, - устремив взгляд на хозяина закусочной, спокойно заявил Цзянь Дунпин. - Так как я очень давно её не видел, сегодня специально пришёл проведать. В итоге её нет дома.

  - Она ушла, - хозяин шмыгнул носом и сплюнул на пол большой комок мокроты.

  Цзянь Дунпин с детства питал отвращение к людям, харкающим на улице.

  - Её ищут родители, знаешь, как можно с ней связаться? - с каменным лицом грубо спросил Цзянь Дунпин, на его взгляд, харкающий, где попало, хозяин имел канализационную трубу для дыхания.

  Хозяин прочистил горло.

  - Она снимает у меня комнату, меня волнует лишь получение денег, мне надо ещё думать, где она? К тому же такие женщины разве не носятся по всему миру? Кто знает, где она?

  - Но, похоже, ты с ней в хороших отношениях, иначе как бы она дала название твоему заведению? "254 блюда", ведь так? - свой вопрос Цзянь Дунпин дополнил фразой: - Это сама Лили мне сказала.

  - Пф! Взять название, что она дала, это значит, быть в хороших отношениях? - сухо хохотнул хозяин, и продолжил, сменив тон на более доверительный: - Ну, конечно, я же мужчина, женщины иногда со мной кокетничают, сложно не потерять голову. Она тогда сказала, так хорошо звучит, опять же сказала, ей нравится, я послушал, так или иначе, разницы никакой.

  Чжоу Цзинь действительно могла бы кокетничать, на Цзянь Дунпина это произвело сильное впечатление.

  - А как она нашла это место? Мне кажется, у тебя здесь нет объявления о сдаче комнаты в наём? - тон Цзянь Дунпина немного смягчился, он старался не замечать плевок на полу и следы жира на столе.

  - Привела хорошая знакомая. До неё у меня жила одна девчонка из Сычуани, тоже работала в ночном клубе, потом уехала на родину. Она и представила Лили, - хозяин закурил сигарету "Двойное счастье". - Живёт у меня, только не хочет, чтобы другие об этом знали.

  - Почему?

  - Потому что. Во-первых, у меня дёшево, 300 юаней в месяц. Эти барышни любят бахвалиться, говорят, что знакомы с богатеньким, поэтому не хотят, чтобы другие знали о том, что на самом деле они живут у меня в таком отстойном месте. Во-вторых, у некоторых есть любовнички в ночном клубе, боятся, что они положат глаз на других и снимают у меня верхний этаж. Как раз можно увидеть коридор второго этажа и ворота ночного клуба, - хохотнул хозяин закусочной, Цзянь Дунпин прикинул, пока комнаты не сдавались, он мог влезть и подсматривать за влюблёнными в ночном клубе.

  - А по какой причине Лили сняла у тебя комнату? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Она сказала, что ищет спокойное место, - хозяина, похоже, забавляло это определение.

  Жильё над закусочной можно считать спокойным местом? Едва ли.

  - Возможно, ей нравилось подглядывать за другими, - Цзянь Дунпин выдавил двусмысленную усмешку, прощупывая почву.

  - Ей нравилось фотографировать, сидела у окна и щёлкала, я много раз видел, - хозяин махнул рукой, отгоняя пару мух.

  - Что она снимала?

  - Чепуху всякую. Один раз сняла мужика, что вышел из ночного клуба, и показала мне, ещё спросила, ты говоришь, что разбираешься в людях, посмотри, это хороший или плохой человек?

  - Что это был за мужик?

  - Фотография была сделана с большого расстояния, но лицо мужчины всё равно было отчетливо видно. Он выглядел воспитанным с прекрасной фигурой, но с одного взгляда сразу понимаешь, никакой он не хороший человек. Ха-ха, я многое повидал, такого рода мужчины имеют подход к женщинам, но определённо, они нехорошие люди, - со смаком рассказывал хозяин. - Лили, чтобы снять чётко лицо того мужчины, крикнула на улицу, мужчина повернулся, и она его щёлкнула.

  Неужели это Су Чживэнь? Он тут же вытащил из кармана КПК, быстро нашёл в фотографиях совместное фото Су Чживэня и Шэнь Биюнь, это он днём раньше раздобыл из базы данных еженедельника.

  - Взгляни, не этот ли мужчина? - Цзянь Дунпин показал фотографию на КПК хозяину закусочной.

  - Да, это он, - язвительно усмехнулся хозяин.

  - Ты видел его фотографию один раз, как можешь быть уверен?

  - Кто сказал, что я видел его фото только один раз? Это лицо отпечаталось у меня очень хорошо, некоторое время он постоянно здесь отсвечивал, но где-то год его не видно, - хозяин наклонил голову, подумал. - Точно, целый год, очень давно его видел.

  - Когда Лили его сфотографировала?

  - В прошлом марте или апреле, так или иначе, она приехала незадолго до этого, может, месяц назад.

  - Когда ты последний раз видел Лили? - сделав шаг вперёд, спросил Цзянь Дунпин.

  Хозяин закусочной подумал.

  - Как будто 7 мая этого года, последний день отпуска, после обеда в два часа.

  - Что она тогда делала?

  - Хе, одолжила у меня костюм, наклеила на лицо усы, мама дорогая, как чудовище! Покрутилась передо мной, - хозяин растянул губы в ниточку с выражением отвращения и ужаса.

  Оказывается, тот некрасивый костюм ей дал хозяин закусочной.

  - Она не сказала тебе, куда собралась? Почему так нарядилась? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Сказала, что у неё свидание, они играют в забавную игру, - хозяин стряхнул пепел на пол. - Я тоже спросил её, для чего она так странно нарядилась, она сказала, что не хочет, чтобы её узнали. Твою мать, я подумал, те, кто с ней знаком, разве не опознают?

  Ясно, что она пошла на встречу с человеком, который не очень хорошо её знал, по крайней мере, не досконально знал в лицо.

  - Она не сказала, что это за представление?

  - Не сказала. Дружище, женщины из такого бизнеса говорят не много, максимум расскажут лучшему другу и то не всё. Впрочем, вы же с ней близкие друзья, она дала тебе ключ от комнаты, мне же говорила, что никто не знает, где она живёт.

  - Я тоже первый раз пришёл к ней, по улице искал полдня, потому что она сказала лишь, что живёт над закусочной, но не назвала адрес.

  - Вот видишь, я многое повидал, - улыбнулся хозяин.

  - Она не говорила, когда она вернётся?

  - Сказала, что уезжает из города, когда вернётся, не говорила, - хозяин затянулся и бесстрастно выдал: - Поначалу я думал, что вернётся через неделю, кто знал, что уедет на целый месяц, кто знает, куда она отправилась. Если бы за её комнату не было оплачено до конца месяца, давно бы махнул на неё рукой. Ты не смотри, что комната старенькая, тех, кто хотел бы её снять, не мало. Вчера вот приходили, спрашивали.

  - Смотрю, её одежды здесь нет, она забрала с собой?

  - Да, когда уезжала, несла два чемодана.

  Но когда Цзянь Дунпин её видел, её руки были пусты. Где же чемоданы?

  - Кроме как у тебя, у неё не было другого места жительства?

  - Не знаю.

  - Она сказала, что собирается уехать из города, а не упоминала ли, каким видом транспорта? Например, поездом, самолётом или междугородним автобусом? Каким рейсом?

  - Сказала, что вечером будет спешить на поезд, не конкретизировала, куда, сказала лишь, что хочет на юг, я предполагаю, это Гуанчжоу.

  - Почему Гуанчжоу? - немного удивился Цзянь Дунпин.

  - Потому что пару дней до этого, постоянно выспрашивала меня про Гуанчжоу, какие гостиницы, такси, как заказывать, твою мать, всё выспросила. Не удивительно, я прежде имел бизнес в Гуанчжоу, упоминал ей об этом, - хозяин закусочной закинул левую ногу на правую и вольготно затянулся сигаретой.

  - У Лили был компьютер? - задал Цзянь Дунпин очередной вопрос.

  - Компьютер? Откуда у неё компьютер, если он ей нужен, здесь есть пара интернет-кафе. Один раз я видел её за компьютером в "Пчёлке".

  - Она обычно работала на компьютере по утрам, интернет-кафе открывается так рано? - Цзянь Дунпин помнил, что Чжоу Цзинь связывалась с ним утром.

  - Интернет-кафе здесь открыто всю ночь, только по утрам людей довольно мало. Ты сходи в "Пчёлку", поспрашивай, её хозяин, кажется, хорошо с ней знаком, он ещё ходил в "Цзиньшэн" поддержать её, - зажав сигарету между пальцев, хозяин указал ему на дверь. - В переулке Митан. Выйдешь и налево.

  Цзянь Дунпин, услышав в речах хозяина закусочной намёк на то, что пора уходить, поднялся, он и сам хотел побыстрее покинуть этот грязный и засаленный ресторанчик.

  - Я заберу вещи Лили, что остались, так ты сможешь сдать эту комнату другим. Дам свой номер телефона, если она вернётся или свяжется с тобой, скажи ей, чтобы позвонила мне, хорошо? - Цзянь Дунпин протянул хозяину закусочной визитку.

  - Цзянь-Дун-Пин, "Еженедельник Синь", главный редактор, - хозяин закусочной с сигаретой в зубах прочёл вслух надпись на визитке, потом махнув этой карточкой, сказал: - Лады. Понял. Если что, дам тебе знать.

  По версии хозяина закусочной Чжоу Цзинь могла с парой чемоданов сесть на поезд в Гуанчжоу.

  Но действительно ли она уехала? Если села на поезд, то, по крайней мере, должна была ему позвонить, она обещала ему статью, к тому же ей было крайне важно увидеть свои статьи в типографском шрифте. Когда опубликовали её первое сочинение, она специально позвонила ему поблагодарить.

  - Я видела, отлично! Спасибо, редактор Цзянь! Вау, отлично! - Цзянь Дунпин хорошо помнил, её радостный голос по телефону, будто ребёнок получил долгожданный леденец на палочке, она действительно выглядела счастливой, изо всех сил благодарила его, на следующий день принесла ему подарок, обжигающее мясо по-тайваньски, завёрнутое в листья, которое потом сметелила маленькая фрикаделька Лин Гэ. Ещё облизывала листья, нахваливая, как было вкусно. В самом начале Чжоу Цзинь обещала ему, что не будет задерживать статьи, перед тем как пропасть, она никогда не задерживала, ещё передавала ему несколько дополнительных статей. И эта Чжоу Цзинь вот так, уехала, не попрощавшись? Трудно сказать. Цзянь Дунпин обнаружил, что совсем не знает Чжоу Цзинь.

  Возможно, она села на поезд в Гуанчжоу и уехала навсегда. Но действительно ли она села на тот поезд? Что если она него не успела? Она да ещё с чемоданом? Если с ним, то где же она? Если она его бросила, то где этот чемодан?

  Цзянь Дунпин подумал, место, где Чжоу Цзинь могла оставить чемодан, это или камера хранения на вокзале, или гостиница рядом со станцией. Конечно, не исключено, что она оставила чемодан у кого-нибудь из друзей, но такой осторожный человек как она, мог ли так поступить? Разве что чувства между ними были не совсем дружеские.

  Сперва она оставила где-то чемодан, потом переоделась в мужской костюм, пошла встретиться с кем-то в окрестностях улицы Синьчэн. Припомнить, как она говорила 7 мая? "Сперва я села на автобус, чтобы на той же остановке пересесть на 57 номер, но, приехав туда, обнаружила, что остановку перенесли". Цзянь Дунпин не всё помнил, кажется, она сказала так, по крайней мере, про "пересесть на той же остановке на 57 маршрут" он помнил точно.

  Поэтому Цзянь Дунпин решил посетить пару мест, одно - это интернет-кафе "Пчёлка" в переулке Митан, другое - магазин, где он прошлый раз столкнулся с Чжоу Цзинь. Он хотел посмотреть, не отправляется ли с остановки 57 маршрута автобусы на вокзал. Первым делом "Пчёлка".

  Хозяин интернет-кафе дал ему три ниточки: первая, Чжоу Цзинь говорила, что хотела поехать в Гуанчжоу, говорила, что никогда там не бывала; вторая, у интернет-кафе были выходные до 5 числа, начало оно работать с 6-го, Чжоу Цзинь уже 7-го числа пришла туда, чтобы выйти в сеть, она искала информацию о гостиницах и транспорте в Гуанчжоу; третья, Чжоу Цзинь упоминала, что в прошлом работала няней в семье с хорошим достатком.

  Цзянь Дунпин провёл в интернет-кафе уже более 20 минут, когда позвонила Лин Гэ.

  - Ты приехала? - спросил он.

  - Я у дверей магазинчика на улице Магнолий, дом 2, а ты где? - настроение у Лин Гэ, похоже, по-прежнему было плохое. Он понимал её, тот, кто выбросил белый флаг, терял лицо. Ладно, братишка тебя утешит, фрикаделечка.

  - Стой там, я сейчас подойду, - он старался, чтобы голос звучал спокойно. Повесил трубку, распрощался с хозяином интернет-кафе и быстро двинулся в сторону магазинчика, что был в нескольких десятком шагов от него. Он спешил быстрее её увидеть, но когда издалека увидел её, тут же сменил шаг на прогуливающийся.

  Лин Гэ стояла у дверей и ждала его. Сегодня она не заплела косу, густые чёрные волосы падали на плечи, походило на заигрывание. Что случилось? На душе настолько плохо, что даже косу нет сил завязать? Он подумал, и захотелось улыбнуться.

  Лин Гэ была в простом платье в красную клетку, руки в карманах. При виде его, на печальном лице появились признаки, что она смогла немного восстановить боевой дух.

  - Лин Гэ, ты пришла, - он подошёл к ней и сперва поприветствовал.

  - Принесла вещи, - спокойно сказала она, вытащила из кармана копии и вручила ему, потом сухо спросила: - Где мой блокнот?

  - В машине, - он сделал ещё шаг к ней, она отступила.

  Они пересекли улицу, его машина стояла на пустом участке на другой стороне улицы. Он открыл дверку, достал из сумки блокнот и подал ей.

  Когда она за ним потянулась, он хотел схватить её за руку, но удержался. Ему не хотелось делать значимых жестов.

  - Спальник в багажнике, он объёмный, я помогу тебе отвезти, - сказал он.

  - Не надо, я сама донесу, - тихо ответила она.

  Он понаблюдал за ней и спокойно сказал, - Лин Гэ, я помогу отвезти, просто потому что ты девушка, я не имею в отношении тебя никаких других намерений. Если бы ты была моей коллегой, я бы поступил так же. Я помню, что мы расстались, помню. У меня хорошая память.

  Лин Гэ подняла голову и посмотрела на него и состроила на лице безразличное выражение.

  - Тогда ладно, - сказала она.

  В машине сперва ни один из них не сказал ни слова. Потом Цзянь Дунпин всё-таки прервал молчание.

  - Ты принесла мне материалы по делу Су Чживэня? - спросил он, будто не знал.

  - Да. Я сама откопировала, - она не смотрела на него, выражение лица демонстрировало твёрдое желание провести между ними чёткую грань.

  - Возможно, завтра или послезавтра я уеду, - спокойно сообщил он.

  - Правда? - она тут же повернулась и уставилась на него. - Куда поедешь?

  - Хочу съездить в родные места Чжоу Цзинь, - ответил он.

  Некоторое время она смотрела на его профиль и молчала. Цзянь Дунпин смутно чувствовал, что она хочет поехать с ним, но она промолчала.

  - Я привык действовать в одиночку, - решил он заранее её предупредить.

  - Оу, - она отвернулась. Сегодня коса не заплетена, волосы свободно развеваются, печальная фрикаделька выглядела, однако, весьма обаятельной.

  - Лин Гэ, поговорим, - произнёс он.

  Она не ответила.

  - Ты правда хочешь разорвать со мной отношения? - поинтересовался он.

  - Да, я же вчера говорила, - спокойно ответила она.

  - Возвращаясь домой вчера, я чуть не попал в аварию.

  Она вздрогнула и тут же обернулась взглянуть на него: - Цзянь Дунпин, ты в порядке? Прости, я должна была сказать об этом, не когда ты за рулём. Впрочем, я думала, ты крут, ты же не будешь меня дурачить? Ты правда чуть не попал в аварию? - её взгляд метался по нему, будто искал следы ран.

  От её заботливого тона ему стало приятно.

  - Лин Гэ, я нашёл место жительства Чжоу Цзинь, - сказал он.

  - Правда? - её глаза округлились. - Как ты его нашёл?

  Он рассказал, как по ключу смог найти пристанище Чжоу Цзинь.

  - Ты очень умён, - восторженно с улыбкой произнесла она.

  Он повернулся, взглянул на неё и вдруг обнаружил у неё на лбу синяк. Что случилось? Она поранилась? Вчера вечером она не была в порядке? В его сердце мелькнула тревога.

  - Лин Гэ, почему ты сегодня не заплела косу?

  - Поленилась. Мне так идёт? - как ни в чём ни бывало спросила она.

  - А откуда синяк на лбу? - спросил он.

  - Э, стукнулась о шкаф, в общем, спьяну, - она смущённо улыбнулась. - Кто заставлял меня столько пить! - Такой ответ его успокоил.

  Через несколько минут подъехали к дому Лин Гэ, она поспешно вылезла их машины и бросилась к его багажнику. Цзянь Дунпин не спеша двинулся к ней, открыл багажник, вытащил спальный мешок. - Пойдём, - сказал он, - провожу тебя.

  - Не нужно, просто отдай его, я же смогу его поднять, - выглядело так, что она не хотела пускать его в дом.

  - Мне надо тебе кое-что рассказать, - сказал он и без долгих слов направился к её дому.

  Она опустила лицо, раздражённо произнесла: - Цзянь Дунпин, мы уже расстались, я не хочу, чтобы ты заходил ко мне домой, нет! У тебя нет на это права!

  Ого? Она не хочет, чтобы я вошёл, почему? Чем дальше она так, тем больше ему хотелось зайти посмотреть.

  - Что ты прячешь дома? Любовника? - задал он встречный вопрос.

  - Ты не мой друг! Я не хочу видеть тебя в своём доме! - бросала она в ярости слабые доводы ему в спину.

  Что-то не так! Ему ещё больше захотелось зайти к ней.

  Поначалу он думал, что она будет ругаться до дома, но неожиданно она всю дорогу не проронила ни звука, к тому же сломя голову полетела и спряталась под лестницей в доме.

  - Что с тобой? - полный сомнений он посмотрел на неё.

  Потом услышал мужской и женский голоса, спускающиеся по лестнице, похоже, разговор был громкий.

  - Это кто? - тихо спросил он у неё.

  - Это мой прежний парень и моя подруга, они живут на 4 этаже в квартире мамы моей подруги.

  Оказывается, Лин Гэ ещё живёт с этой гадкой парой в одном доме, да, грустно за неё.

  - Что ты прячешься? - её бесхребетность разозлила его.

  - Неловко сталкиваться. Они со мной здороваются, а я не знаю, что сказать, - жалко сказала она.

  Неужели ты всю жизнь будешь от них прятаться? Цзянь Дунпин бросил на её взгляд, взял её за руку и вытащил из-под лестницы.

  - Ты что делаешь? - сердито и тихо запротестовала она.

  Он бросил спальный мешок к ногам, потом положил руки ей на плечи, будто собирался распять её на белой стене.

  - Спустились? - тихо спросил её.

  - Ещё нет... А, спустились, заходим быстрее, - взволнованно заторопила она.

  - Не двигайся! - прошептал он, увеличивая силу давление на её плечи: - Сяо-Гэ, не бросай меня, прошу, я не могу без тебя, - он считал, что громкости его голоса уже достаточно, чтобы привлечь внимание той пары. Лин Гэ испуганно и с отвращением посмотрела на него и, не в силах сдержать напор, подалась назад. В этот момент её взгляд переместился за его спину.

  - Привет, Лин Гэ, - та девушка поприветствовала первой. Цзянь Дунпин ловко пристроил руку на плечо Лин Гэ, развернулся и увидел девушку, одетую моднее, чем Лин Гэ, но не такую красивую. С любопытством и насмешкой он посмотрел на эту пару, за спиной девушки стоял утончённый парень в очках.

  - О, давно не виделись, - выдавила улыбку Лин Гэ.

  - Это... - начал тот парень. Эта четырёхглазая лягушка бросила Лин Гэ, какое у него право так поступать с ней? По идее, это Лин Гэ должна была предложить расстаться. Реплика при расставании могла звучать так: У тебя косоглазие? Почему ты смотришь в сторону, когда я говорю? Прости, я не могу общаться с увечным мужчиной. Пока!...

  - Это мой... - хотела ответить Лин Гэ, но Цзянь Дунпин её прервал.

  - Жених, - сказал он, потом повернулся и посмотрел на неё, коснулся рукой её волос и восхищённо заявил: - Кстати, Сяо-Гэ, не злись, я уже извинился. Ты говорила, что не поедешь в Европу, как насчёт Японии? Поедим аутентичное сашими, купим тебе Шисейдо и вернёмся. На самом деле, твоя кожа без всякой косметики выглядит как ком теста, что скажите? - С улыбкой обернулся он к паре.

  - Ха-ха, Лин Гэ, твой парень, действительно, тебя любит, поздравляю! - лицемерно произнесла девушка.

  Он естественным тоном обратился к Лин Гэ: - Кстати, где мои часы и кольцо?

  Лин Гэ опустила голову и вытащила из сумки его часы и перстень и отдала. Он стремительно надел их.

  - Забыл надеть, - хихикнул он. - Дорогая, ты сегодня великолепна, глаза как шоколад, носик как мороженое, а губы как помидорка. Смотришь с такой жадностью, мы скоро будем в квартире...

  По выражению лица Лин Гэ, казалось, её сейчас стошнит, это было так слащаво. Цзянь Дунпин сам не ожидал, что способен на такие приторные речи, подумал, что вот-вот лопнет от смеха. - Э, не будем вам мешать, до свидания, - раздался голос девушки за его спиной.

  Видя, что Лин Гэ собирается ей ответить, пристально уставился ей в глаза.

  - Не обращай ни них внимания, смотри на меня! - его тон был приказным и холодным.

  - Это... Не слишком ли? - тихо произнесла она.

  - Это покажет, что ты на них не смотришь. Потом встретишься с ними, говори только односложно. Например, э, а, м-м... Смотри на меня! - тихо сказал он.

  - Я смотрю на тебя... - внимательно посмотрела на него, потом бросила взгляд за его спину. - Они ушли.

  Тогда он опустил её.

  - Я помог тебе выпустить пар, - сказал он.

  Она посмотрела на него ясными глазами и ничего не сказала.

  - Так я могу попробовать помидорку? - с улыбкой спросил он.

  - Какую... помидорку? - опешила она, и тут же покраснела.

  - Погрызть поросячьи копытца, тоже сойдёт. - Он чувствовал себя превосходно, на самом деле ещё больше возжелав помидорку.

  - Кто поросячьи копытца! Да пошёл ты! - она повернулась спиной достала ключ и вошла в квартиру.

  Она не остановила его, и он тоже вошёл внутрь.

  Войдя, ситуация перед глазами сразу повергла его в ступор, испугался так, что слова вымолвить не мог.

  В комнате был полный хаос, телевизор стал тёмной грудой угля, на стенах обугленные следы, на кровати и прочей мебели слой чёрного пепла, пара одеял брошено на пол, наполовину сгоревших. Не удивительно, что её понадобился спальный мешок!

  - Здесь был террористический акт? - удивлённо спросил он у неё.

  - Вчера вечером телевизор... неожиданно взорвался, - тихо произнесла она.

  Телевизор взорвался? Похоже, про такое он видел только в новостях.

  - Когда? Почему не позвонила мне? Как ты спала этой ночью? - нетерпеливо спросил он, вдруг вспомнил рану у неё на лбу, тут же шагнул ближе и приподнял чёлку, увидел множество царапин и ран. - Это из-за вчерашнего происшествия? - спросил он.

  - Угу, - кивнула она.

  Он посмотрел на неё и переспросил ещё раз: - Правда, взорвался телевизор?

  - Зачем мне тебя обманывать, - уныло произнесла она.

  Поняв, что она не шутит, он спросил: - Сколько лет твоему телевизору?

  - Не знаю. Он появился, когда я была ещё маленькой, - похоже, она не уловила в его голосе насмешки, с прерывавшимся дыханием рассказывала. - Даже не знаю, почему он вдруг вчера рванул, я его не трогала.

  - Поделом! - выругался он, - Чрезмерная экономия - это расточительство, ты даже этого не понимаешь? Какой-то сгнивший телевизор! - Он подумал, что она не завязало косу, чтобы не дать ему понять о замазанной ране, вспылил в душе, она относится к нему, как к чужому. Выглядит, что и правда хочет расстаться, его сердце ухнуло вниз. Поначалу он хотел бросить спальный мешок, развернуться и уйти, но как только собрался так поступить, увидел, что она плачет.

  - Телевизор стоит несколько тысяч юаней, - возражала она, всхлипывая. - К тому же мой отец говорил, что он очень качественный. Прежде никаких проблем не было. Всё было хорошо, зачем мне было покупать новый?

  - Почему не позвонила мне? - спросил он.

  - Я не хочу полагаться на других, - вытирая слёзы, сказала она. - Мне был нужен только твой спальный мешок. Через несколько дней я бы убралась здесь, и купила новое одеяло. Тогда я бы вернула тебе, если... Если бы ты захотел.

  Окончание её фразы заставило его сердце смягчиться. Но в то же время и немного потерять надежду, оказывается, ей действительно был нужен его спальный мешок. В этот раз он, похоже, тешил себя иллюзиями.

  Он бросил на неё взгляд, наконец, собираясь уйти. Подумал, как она вчера оказалась перед этим бедствием одинокая, беспомощная, в панике, и сердце снова кольнуло.

  - Ладно, хорошо, кто тебя заставлял рвать со мной отношения, это Владыка Небес тебя наказал, - он прижал её к груди, слегка постукивая по спине, чтобы успокоить. - Как ты поранила голову?

  - Отлетели два куска и ударили меня.

  - Хорошо, что огонь не был сильным, к соседям не перекинулся?

  - Угу, - кивнула она.

  - Почему шум не испугал соседей?

  - Они, должно быть, слышали шум. Но в тот момент было уже поздно, многие спали, к тому же я быстро сбила пламя одеялом, так что, похоже, они не догадываются, что здесь произошло.

  Не догадываются. Всё-таки взрыв телевизора был небольшим.

  - Банковская книжка в порядке? - он верил, что этот вопрос должен размягчить её сердце.

  - Банковскую книжку я вырву, даже если умру, - при упоминании о банковской книжке, она тут же перестала плакать, ответила ему очень твёрдым тоном. Выглядело так, будто она со своей банковской книжкой вместе и в жизни, и в смерти.

  - Хочешь защитить свои деньги, просто запомни номер счёта. Пойдёшь в банк, зарегистрируешь утрату и всё в порядке, - улыбнулся он.

  - Я помню, - обиженно сказала она, смахнув рукой слезинку с уголка глаза. - Он вдруг взорвался, я его не трогала, совершенно его не касалась, это не из-за меня.

  Сейчас он чувствовал себя в шкуре её отца. Когда она была маленькой, тоже частенько приводила такие аргументы в защиту.

  "Пап, я ничего не двигала, ничего не делала, не знаю, почему она так случилось".

  Ладно, раз ты так меня уважаешь, помогу тебе подумать, как решить эту проблему.

  - Лин Гэ, у тебя такое внезапное происшествие. Ты должна сообщить в комитет жителей и по месту работы, так они смогут оказать тебе действенную поддержку, например, финансово выразят сочувствие, субсидируют покупку постельного белья и мебели, возможно, ещё предоставят временное жильё.

  - Нет, я не хочу, чтобы на работе узнали. Меня сейчас отстранили от работы, если расскажу им, они будут ещё больше презирать меня, им наверняка будет казаться, что я всё делаю неправильно, ещё возведут на меня напраслину, скажут, что я сама взорвала телевизор, - Лин Гэ упрямо вскинула подбородок.

  - Ты не хочешь финансовой поддержки? Не исключено, что не маленькой.

  - Меня не волнует.

  - Тогда, может, сообщишь в жилищный комитет?

  - Не хочу сообщать им. Сегодня с утра меня спросили, я притворилась, что не знаю, сказала, что ничего не слышала. Не хочу, чтобы соседи узнали.

  Цзянь Дунпин смотрел на её упрямое выражение, ясно понимая, какие мысли у неё в душе. Она не хочет, чтобы прежде ранившие её парень с девушкой узнали об этом, они её соседи. Она не хотела, чтобы потом это дало им повод для насмешек, она просто хотела защитить своё крохотное самоуважение.

  - Но тебе никак нельзя жить в такой обстановке, - он задумался. - Что если ты пока несколько дней поживёшь у меня. Мой кузен в начале года уехал работать в Пекин, его комната сейчас свободна, когда здесь разберёшься, вернёшься. Как ты смотришь?

  - Но мы... - похоже, она хотела поднять тему разрыва отношений, он тут же перебил её.

  - Лин Гэ, я не хочу разрывать с тобой отношения, я не смогу без такого друга как ты, верю, что ты тоже не можешь без меня, потому что я знаю, ты очень эмоциональна.

  После его слов глаза Лин Гэ снова увлажнились, он мягко потрепал её по макушке. С самого начала он ещё хотел коснуться вскользь неловкой ситуации между ними в прошлом году, но сейчас стало ясно, что обстановка не располагает, поэтому он решил, поговорить об этом потом.

  - Цзянь Дунпин, я обнаружила, что быть эмоциональной не очень хорошая привычка, - вытерев слёзы, спокойно заявила она.

  - Но эмоциональный человек очарователен, - сорвалось у него с языка, а про себя подумал, относился ли кто-нибудь в этом мире к ней лучше, чем он. Когда ты болела, кто ездил тебе за кашей? Кто водил тебя на осмотр? Кто провёл с тобой ночь в спальном мешке? Кто помогал тебе править статью, набирал текст на компьютере, и в итоге ты не только увидела свою статью, набранную типографским шрифтом, но и ещё получила 100 юаней оплаты? Разве не я?

  - Ладно, решим так. Не надо, чтобы мой отец за тебя тревожился, он очень тебя любит, ты успокоишься и поживёшь немного у нас дома. Спальный мешок я тебе не дам, чтобы спать на кровати, к чему спальный мешок? - он подтолкнул её и продолжил: - Быстро собирай вещи. Завтра найду кого-нибудь, чтобы занялся у тебя здесь ремонтом. Запомни, после ремонта должно пройти, по крайней мере, три месяца, а потом можно вернуться. Как тебе?

  Она глубоко задумалась, подняла голову, взглянула на него, спросила: - Почему ты со мной так добр?

  - Потому что мне нравятся фрикадельки, - пошутил он.

7. Путь преследующего.


  В тот же день после обеда Цзянь Дунпин максимально быстро провернул четыре дела для Лин Гэ: 1. Убрал хлам в кладовке комнаты, которую ранее занимал его кузен Цзянь Чжэнь, освободив для Лин Гэ полки, куда можно было положить вещи; 2. Отвёл её в универмаг за новым комплектом постельного белья; 3. Поручил сестрице Пин привести в порядок комнату кузена; 4. Нашёл коллегу, ведущую в "Еженедельнике Синь" колонку про ремонт, Лу Минь, которая быстренько познакомила его с бригадой, занимающуюся ремонтом, после того как обе стороны сошлись в цене, он договорился на следующий день отвести их на место, провести рекогносцировку.

  Закончив с этими четырьмя делами, он позвонил отцу, доложил, что в скором времени Лин Гэ прибудет в дом Цзяней и, возможно, поселится там ненадолго.

  - Собираетесь жить вместе? Ещё сегодня утром ты говорил, что вы расстались. Почему всё так быстро поменялось? Если жить вместе, не лучше ли сразу пожениться, - приятно удивился адвокат Цзянь.

  - Нет, она будет жить в комнате Цзянь Чжэня, - спокойно сообщил Цзянь Дунпин.

  - Джеймс, ты тратишь моё время! Прежде ты говорил, что каждая минута стоит денег! - интерес адвоката Цзяня тут же уменьшился, и он в возмущении повесил трубку.

  Отец называл его английским именем, только когда был крайне недоволен.

  Цзянь Дунпин знал, отец постоянно надеется, что он поскорее женится и обзаведётся детьми, но Цзянь Дунпин категорически не хотел надевать оковы. Глядя, как коллеги упорно трудятся ради лучшей жизни для своих детей, стараются экономить, ради их будущего, Цзянь Дунпин искренне их жалел. Хоть убей, он не согласен на такую жизнь. Ему было неважно, назовёт ли кто-нибудь его отцом. Его жизненная философия это свобода и наслаждение жизнью.

  Конечно, если кто-то согласится составить ему компанию, в этом не было бы ничего плохого.

  После того как Цзянь Дунпин обсудил с бригадой детали ремонта квартиры Лин Гэ, он решил вернуться домой и выбрать удачный день для начала работ. Так как ремонт это сложное и запутанное дело, если поручить всё мягкой и робкой Лин Гэ, ему не будет спокойно.

  - Подожди, я вернусь, и начнём работы, я скоро, - сказал он ей у дверей перед уходом.

  После ночи, проведённой у него дома, он обнаружил, что её настроение значительно улучшилось, она снова завязала пышный хвостик и обрела прежнюю живость.

  - Когда ты вернёшься? - спросила она.

  - Как минимум через три дня. Будем на связи. Не забудь о порученном деле, - днём ранее Цзянь Дунпин дал ей задание, пойти на вокзал и выяснить местонахождение двух больших чемоданов Чжоу Цзинь.

  - Не волнуйся, я сразу же и пойду.

  - Не потеряй проездной, что я тебе дал. Иногда можешь пользоваться, сэкономишь время, - наказал Цзянь Дунпин.

  - Хорошо, если понадобится, воспользуюсь. Но мне нельзя, чтобы это вошло в привычку, - с улыбкой ответила Лин Гэ.

  - Если возникнет необходимость в процессе ремонта, обратись к Лу Минь, вчера я дал тебе её телефон, ты её знаешь, это девушка с длинными волосами, которая в прошлый раз садилась ко мне в машину.

  - Я не буду к ней обращаться, - с негодованием сказала Лин Гэ.

  - Почему? - её эмоциональность привело его в недоумение.

  - Она твой В-компаньон, а не мой, - ответила Лин Гэ.

  Он понимая, почему Лин Гэ не нравится Лу Минь, слегка улыбнулся. Некоторые вещи не нужно объяснять.

  - В какой стороне юг? - вдруг спросил он.

  - А? - она растерялась.

  - Дай мне левую руку, - приказал он.

  Она с подозрением протянула ему левую руку.

  - Хорошо, реакция немного замедленная. Лин Гэ, запомни, палочки для еды держи только в правой руке, что касается юга... Потом поговорим, - он со всей силы сжал её левую руку и вдруг поднёс ко рту, сделав вид, что хочет укусить, она тут же отдёрнула руку.

  - Ты что задумал? - крикнула она.

  - Погрызть поросячьи копытца, - он улыбнулся и завёл машину, в тот момент, когда включил зажигание, сказал ей, - Лин Гэ, когда вернусь, хочу поесть помидорок. Я предупредил тебя, не подведи.

  - Помечтай! Ешь у своей Лу Минь! - решительно отказала она.

  Впрочем, его автомобиль уже уехал.

  Лин Гэ обнаружила, каждый раз, когда она упоминает Лу Минь, Цзянь Дунпин тут же меняет тему, это её расстроило. Хоть она знала, что у неё нет права спрашивать его о личной жизни, но когда она думала о модной Лу Минь вместе с ним в жаркой обстановке, чувствовала, что на сердце неуютно. Вскоре после того, как Лин Гэ познакомилась с Цзянь Дунпином, она узнала, что у этого не сказать, что красивого и выдающегося редактора Цзяня очень много друзей-женщин. Сама она видела, как минимум четырёх, они были не обязательно очень красивыми, но непременно модными и стильными, к тому же все были умны и могли найти с ним тему для разговора. Он даже разделил их на пять категорий.

  "Лу Минь и Аньань относятся к партнёрам вида В, Фан Юй и Liss к виду Т, Сяо Хун - вид W", - раньше он как ни в чём ни бывало рассказывал ей о связях с ними, но никогда не объяснял смысл этих английских букв. Потом Лин Гэ обнаружила, его отношения с двумя девушками вида В самые близкие. Почти каждые две недели, если он в городе, то заходит к ним. Он бесстыдно называл эти встречи "волнующими свиданиями", Лин Гэ не смела предположить, чем они там занимаются, только обнаружила, что на следующее утро после этих встреч у него измученный вид и требуется сон часов до двух дня, только потом он просыпается. Однажды Лин Гэ не смогла сдержать любопытства и спросила, чем он занимается ночью. Неожиданно он выразил недовольство: "Лин Гэ, это моя личная жизнь. Ты слишком много задаёшь вопросов", - холодно ответил он ей. Это было причиной, по которой Лин Гэ твёрдо придерживалась с ним дружеских отношений, она не могла допустить, чтобы её парень имел подобные таинственные отношения с другими женщинами.

  Впрочем, после неловкого инцидента, произошедшего между ними год назад, кажется, он стал относиться к ней менее настороженно. Однажды он по своей инициативе объяснил ей: "Причина, по которой у меня много друзей-женщин, совсем не в том, что я люблю водить с ними дружбу, а в том, что большинство людей в журналистике - женщины, поэтому только и остаётся, что дружить с ними. Понимаешь?"

  Она не понимала. Знала лишь, что сегодня с утра он послал большой букет роз какой-то Нэнси из "Завтрашней вечерней газеты".

  Цзянь Дунпин, пока вёл машину, вспоминал информацию о трупе Су Чживэня, с которой ознакомился накануне вечером. На этот раз Лин Гэ принесла ему показания свидетелей, протоколы расследования и личное дело Су Чживэня. Цзянь Дунпин всё внимательно прочитал и разложил по полочкам. Показания Чжан Юйфэнь: "Утром 23 мая после того как хозяйка отправилась в больницу, согласно её распоряжению, я взяла ключ от кладовой и спустилась в подвал. Хозяйка попросила меня достать из кладовой ципао и проветрить его на солнышке. На самом деле, я тоже хотела спуститься в кладовку, потому что в последнее время чувствовала оттуда неприятный запах, будто там сдохла кошка или собака. В результате, когда спустилась вниз, обнаружила там в ящике Су Чживэня. С первого взгляда я поняла, что он мертв. Но поскольку запах был слишком ужасен, я не стала разглядывать внимательней.

  Су Чживэня, мужа хозяйки, последний раз я видела 6 мая за ужином. В тот день отмечали годовщину их свадьбы, собралась вся семья, и он тоже был. Незадолго до этого у него, кажется, было плохое настроение, целый день ходил с каменным лицом, но к вечеру настроение поднялось. Я несколько раз приносила блюда, слышала, он говорил, довольно громко. Что он рассказывал, я не помню, кажется, что-то о машине, или нет. Не знаю, о чём он говорил. В тот день он много выпил, и непрестанно протягивал палочками хозяйке еду. Другие относились к нему с юмором.

  Потом я узнала, что в тот день за столом хозяйка объявила, что хочет подарить ему приличную сумму денег, не знаю конкретную сумму, большую часть времени я находилась на кухне, это я услышала в разговоре Фан Ци и Фан Жоучжи. Я не слишком доверяю словам Фан Жоучжи, но Фан Ци врать не будет.

  После ужина, часов в восемь, я убиралась на кухне, мыла посуду, не слышала никакого движения, не заходила в гостиную, только отнесла стакан тёплого молока в комнату хозяйки. Хозяйка каждый вечер пьёт на ночь молоко, она разговаривала с Су Чживэнем. Я поставила молоко на стол и вернулась на кухню. В тот день была одна странность, пропала скалка для теста. Не ожидала, что потом увижу её в кладовке.

  Какие отношения были у хозяйки с Су Чживэнем? Более-менее. У хозяйки сильный характер, Су Чживэнь её слушался. Но мне этот человек не нравился, мне казалось, что он женился на хозяйке из-за денег. Красиво говорит, хорошо выглядит, но в нём нет стержня. Он почти ни с кем не ладил в этой семье. Если кто и был с ним в хороших отношениях, так это Фан Жоучжи. Больше ничего не знаю. Несколько раз видела, как он с ней о чём-то шептался. А однажды днём вышел из её комнаты, но я не осмелилась рассказать об этом хозяйке. Боялась, хозяйка скажет, что я слишком любопытна. Она не любит, когда о Су Чживэне говорят плохо, другие что-нибудь такое скажут, она сердится.

  7 мая, когда я встала, обнаружила, что главная дверь не заперта, подумала, что Су Чживэнь, уходя, неплотно прикрыл, так как слышала пару дней назад, что он собирается поехать в Гонконг, тем вечером он ещё говорил, что ляжет спать в кабинете. Он сам расстилает постель, там есть диван, он спит на диване. Вещи? Не обратила внимания. После 6 мая я не спускалась в кладовку и не видела, чтобы кто-нибудь туда ходил. Не надо призывать меня строить догадки, я не могу предположить, не знаю, кто это сделал. Возможно, кто-то посторонний, но я не видела, чтобы кто-то из посторонних приходил, однако, из-за того, что дверь на кухню я всегда держу закрытой, если кто-то прошёл через сад, я бы не увидела. Задней калитки здесь нет, но если перелезть через стену, то не заметишь".

  Шэнь Биюнь:

  "Последний раз я видела Су Чживэня 6 мая, в нашей спальне я отдала ему ключ от кладовки, чтобы он достал оттуда картины моего отчима Хуана Ялю и взял их с собой в Гонконг, передать моей старшей двоюродной сестре. Больше я его не видела. Да, тем вечером в столовой я объявила о трёх миллионах, с одной стороны я хотела порадовать Су Чживэня, с другой, дать понять другим членам семьи, что как бы они его не критиковали, сколько бы ни смотрели свысока, всё бесполезно, он будет по-прежнему пользоваться моей благосклонностью. К тому же я хотела сказать всем людям в доме, если я захочу, то могу распорядиться своим имуществом, и это не их дело, потому что они не приложили не малейших усилий ради этого имущества.

  6 мая была годовщина нашей с Су Чживэнем свадьбы, накрыли праздничный стол. Мы с ним немного выпили, не знаю, как другие, настроение у Су Чживэня было приподнятое, постоянно болтал. Он иногда как ребёнок, не слишком умеет скрывать свои эмоции, за тем ужином я объявила, что хочу дать ему денег для бизнеса, так он выглядел очень самодовольным. Что он говорил? Дайте подумать. На меня произвели впечатления две вещи, первая, что в прошлом он занимался бизнесом, связанным с нефритом. Он рассказал, что нашёл прекрасный экземпляр, исключительно прозрачный, но тогда не знал, его настоящую цену, послушал друга и отдал этот камень другим, через много лет, когда он увидел этот камень, понял, что свалял дурака в прошлом и очень сильно жалел.

  А второе дело случилось десять с лишним лет назад. Тогда его уволили, настроение было плохое, молодой, легкомысленный, постоянно занимался нелепыми вещами. Однажды отправился к другу загород, возвращался уже поздно вечером, не увидел на краю дороги упреждающие знаки, там быть написано что-то вроде: "Впереди строительные работы, дорога закрыта", в итоге упал и разбил голову. Разозлился и, решив выпустить пар, сбросил эту вывеску и сдвинул ограждения с обеих сторон. После этого ушёл. А через несколько дней узнал, той ночью на том месте, где он упал, случилась автокатастрофа, погибли двое взрослых и младенец. Не знаю, почему он захотел рассказать об этом, возможно, выпил слишком много или просто развлекался, на мой взгляд, он просто неразумное дитя. К тому же в душе совсем не плохой, думаю, он просто бахвалился, а сам не такой плохой.

  6 мая вечером после ужина я позвала Су Чживэня в комнату. Потом Су Чживэнь пошёл в кладовую, я в кровати читала книгу, немного болели ноги, хотела найти грелку. Но в это время Юйфэнь, принеся мне горячего молока, уже спустилась вниз. Я не хотела кричать, поэтому спустилась сама. Грелка лежит в ящике шкафа в гостиной, когда я проходила гостиную, увидела, что там Фан Ци смотрит телевизор.

  Надо сказать, в тот день случилось событие, которое не доставило мне радости, за обедом Юйшань вдруг объявила, что вышла замуж за Сян Бина. Мне никогда не нравился этот мужчина. Во-первых, он старше её на десять с лишним лет, не имеет бизнеса, офисный работник на фиксированном окладе. Во-вторых, его характер тоже не вызывает симпатии, постоянно с каменным лицом, будто весь мир ему задолжал. Юйшань приводила его ко мне раньше, я не согласилась на их брак. На этот раз она своевольно вышла за него, целиком и полностью это провокация против меня, я не планирую выделять ей никакого приданного. Она сама выбрала брак, значит должна сама отвечать за последствия, естественно, включая отсутствие прекрасных бытовых условий. Юйшань никогда не слушается, она разбирается в заботе о бедняках, никак с ней не связанных, однако абсолютно не понимает, что надо заботиться о тех, кто рядом с ней, грандиозный анекдот, я в ней разочарована.

  Да, 23 мая, после того, как Чживэня унесли, я попросила Фан Ци проверить вещи в кладовке. Обнаружилось, что нет двух картин моего отчима Хуана Ялю.

  Я подумала, Чживэня убил вор, залезший в дом, тот человек спрятался рядом с кухней в каком-нибудь тёмном углу, а потом вошёл за Чживэнем в кладовку. Хоть эти девчонки бессовестные и неблагодарные, не думаю, что они неспособны на такую жестокость".

  Фан Ци:

  "Я не слишком интересовалась поведением Су Чживэня, только помню, что 6 мая он выглядел очень возбуждённым. После того как мама объявила о своём решении, мы очень удивились. Естественно, все деньги принадлежат маме, у нас нет права что-то говорить, но признаю, мне не понравилось такое её решение, потому что всем было видно, Су Чживэнь положил глаз на мамины деньги, поэтому женился. Я не понимаю, как такая умная женщина, как мама, могла принять такое глупое решение. Откровенно говоря, мне кажется, мама отдала бы ему три миллиона, и он бы улетел в далёкие края. В тот день за столом он постоянно говорил о своих делах, но я слушала невнимательно, потому что ждала звонка друга из-за границы. Он так разглагольствовал, что меня затошнило. Прежде я слышала такие выступления, никогда ему не верила, мне кажется, он обманщик.

  Телефонный звонок, которого я ждала, раздался около 7 часов, я пошла в кабинет, взяла трубку, потом постоянно была там, где-то часа полтора, ближе к 9 разговор закончился. Я прикинула, что ужин уже закончился, и пошла на кухню что-нибудь перекусить. На кухне никого не было, я сама налила себе тарелку супа из свинины с бамбуком. После того как съела, пошла в гостиную посмотреть телевизор, в гостиной никого не было. Потом спустилась мама, взять грелку, я помогла ей найти её в стенном шкафу. В этот момент вошла моя старшая сестра Фан Жоучжи из сада, она была в полной растерянности и, увидев нас, похоже, немного испугалась, по крайне мере, мне так показалось, возможно, я поняла неверно. Она сказала маме, что увидела у больших ворот чёрную тень, поэтому пошла посмотреть. Сообщив это, она вернулась в свою комнату. Мама дала мне несколько распоряжений относительно дел в компании и поднялась наверх. Я в гостиной ещё где-то час смотрела телевизор.

  Когда выключила телевизор, пришла Юйшань. Похоже, ей было грустно, она плакала, я спросила её, что случилось, она сказала, что хочет сегодня вернуться домой к Сян Бину, не хочет спать здесь. Не знаю, что у неё случилось, я немного с ней поговорила, она успокоилась. Я знаю, что мама всегда была против её брака с Сян Бином, но не знаю, почему она плакала. Она много о чём мне не рассказывает.

  Я не ходила в кладовку и не знаю, кто там орудовал. Думаю, большая вероятность, что преступление совершил посторонний, но, естественно, я не знаю, кто. Можете пойти спросить старшую сестру, она говорила, что видела чёрную тень. Не знаю, в курсе ли вы дел мужа старшей сестры, он убил человека, сбежал, и с тех пор ни весточки, я просто говорю, что на уме. Мне не нравятся сплетни и злословие.

  Щенок Боли - это собака Юйшань, у неё всегда было любящее сердце. Она подозревает, что Боли убила старшая сестра из-за того, что собака писала на дверь её комнаты, старшая сестра много раз ругалась на Юйшань за это. Но мне кажется, старшая сестра не настолько жестока, у неё проблемы со здоровьем. Больше я ничего не знаю. В отношении Су Чживэня у меня не было симпатии, но он муж моей матери, я знаю меру, если он меня не задевает, а тоже не буду его задевать, но если бы он зашёл слишком далеко, я бы не стала молча терпеть обиды. Он умер, мне всё равно, никаких чувств, надеюсь лишь, что мама не будет сильно грустить".

  Фан Жоучжи:

  "Я не понимаю, почему вы хотите допросить меня? У меня нет денег, нет работы, в этом доме у меня нет места. Что за право у меня выступать, что я могу сказать?

  Не слушайте их. Су Чживэнь не был плохим человеком, если бы он был плохим, как тётя могла бы выйти за него замуж? Тётя не обычная женщина, она понимает людей, отлично ведёт дела, мужчины с ней не сравнятся, брак - важное дело, как можно подойти, спустя рукава? На мой взгляд, заявить, что тётя обманула Су Чживэня, было бы более правдоподобно. Но эти мои слова вы не должны распространять. Я не верю, что тётя могла дать Су Чживэню денег, максимум выделять ежемесячно на мелкие расходы. Да, Сяо-Су умел говорить сладкие слова, но вы думаете, тётя не умела говорить их тоже? Тётя несколько раз выходила замуж и каждого из мужей крепко держала в руках. О других не скажу, скажу о своём отце, в те годы при тёте, даже голос не смел повышать, во всём слушался. Если бы я тогда сказала о тёте что дурное, гарантированно была бы бита. К счастью, тётю не интересовали препирательства со мной, с ребёнком, её даже не волновало, что я не называла её мамой. Если я была послушной, она ко мне относилась прекрасно, по крайней мере, в части денег на карманные расходы она всегда была со мной щедра и часто покупала мне вещи.

  Последний раз я видела Сяо-Су в день годовщины их свадьбы. За обедом он был крайне воодушевлён, выпил много рисового вина, рассказывал о своих прошлых делах. Одно было связано с нефритом, сказал, что проиграл его, мне было за него обидно. Потом ещё рассказал о своей злой проделке, он передвинул предупреждающие знаки на шоссе, как-то так. Я не верю, что автокатастрофа была связана с его действиями. Казалось, он всегда хотел выставить себя злостным хулиганом, но на самом деле не был настолько плохим.

  В этом доме я с ним разговаривала чаще других. Наверное, потому что мы оба родились в неблагополучных семьях. Он рассказывал мне, что когда был маленьким, его родители развелись, они с мамой много лет жили вместе, как только он окончил университет, его мама умерла от болезни. Потом жил один, хлебнул немало горя. Он плохо приспособлен к жизни, его мать ничему его не учила, поэтому он не умел делать многие простые вещи. Например, не умел пришивать пуговицы, поэтому носил кофты на молнии; не умел завязывать шнурки, поэтому выбирал ботинки без шнурков; не умел готовить, поэтому ел вне дома; был забывчивым и легко терял вещи, поэтому с детства вешал ключи на себя, а когда вырос, привязал ключи к мобильному телефону. Я спросила, не тяжело ли, он ответил, главное не уронить. Не знаю, что вы думаете, но мне становится грустно, когда я это слышала. Мне кажется, мама его баловала. Он также рассказывал, что мать злилась на него, потому что он ненавидел учёбу и уставал от неё. Его мать хотела, чтобы он учился в магистратуре, но он влюбился, целыми днями писал любовные письма и даже жил с девушкой. Конечно, потом они расстались. Да, посмотришь на него, и становится жалко, я иногда пришивала ему пуговицы, готовила ему, когда он был голоден. Вы не знаете, эта Чжан Юйфэнь, Сяо-Су вообще не мог её дозваться. У Сяо-Су добрый нрав, никогда не рассказывал тёте, как Чжан Юйфэнь с ним обращается.

  6 мая он был очень радостным из-за того, что тётя обещала дать ему денег на занятие бизнесом. Тётя лучше всех умеет проделывать такие трюки. Только такой простой человек, как Сяо-Су, мог в это поверить. Я много раз ему говорила, увидишь настоящие деньги, тогда это правда, а всё остальное обман. Они считают, что он женился на тёте из-за денег, поначалу я тоже так думала, но потом лучше разобралась в Сяо-Су и обнаружила, что дело не в этом. Он говорил, что мечтает о стабильной жизни, рядом с женщиной в возрасте нет нужды беспокоиться. Как-то он рассказал мне о супружеской жизни с моей тётей, сказал, что у них ничего такого нет, дважды он обращался к моей тете, но оба раза получил отказ. Моя тётя сказала, что это слишком отвратительно. Они спали на разных кроватях, не знаю, почему тётя захотела вступить в брак с Сяо-Су.

  За ужином Фан Ци пошла ответить на телефонные звонок, Сян Бин посредине ужина тоже пошёл в сад поговорить по телефону. Сян Бин вызывает у тёти неприязнь, честно сказать, мне тоже не нравится Сян Бин. Он ни с кем не общался, тётя родилась в интеллигентной семье, всегда обращала внимание на правила приличия, он ни разу ни с кем не заговорил, а когда другие его спрашивали, был пренебрежителен, кому он может понравиться? Только Юйшань вот, сглупила. Не знаю, как они познакомились, знаю лишь, что Юйшань сама за ним бегала, и из-за этого тётя её третировала. Юйшань сказала за столом, что Сяо-Су альфонс, тётя рассердилась, они поругались, Юйшань выбежала в сад, чтобы найти Сян Бина. Мы с Сяоси постоянно были за столом. Потом тётя с Сяо-Су поднялись наверх в её комнату. Это был последний раз, когда я видела Сяо-Су. (Плачет)

  Не знаю, кто мог такое сделать, честно говоря, считаю, что это не мог быть посторонний человек. Кроме меня, они все ненавидели Сяо-Су, говорили, что он пришёл делить имущество. Но даже не подумали, брак тёти с Сяо-Су длился один год, что он получил, кроме ежемесячных нескольких тысяч? К тому же выделенные деньги ещё постоянно зависали, хозяйством здесь заправляет Фан Ци и деньгами тоже, но постоянно говорит, наличных нет, и тянет с ним. Вы не смотрите, что Фан Ци обычно тише воды, ниже травы, она перекроет дорогу в самых важнейших местах, она и с Сяо-Су так, я несколько раз слышала, Сяо-Су спрашивает у неё денег, а она притворяется, что не слышит. Потом, конечно, даёт, но тянет долго. Ничего не поделаешь, тётя ей доверяет, говорит, она человек честный, деньгами управляет хорошо, впрочем, с тётей она искренна. Я не знаю, рассказывал ли Сяо-Су об этом тёте, но я, по крайней мере, не видела, чтобы тётя потом выговаривала Фан Ци, должно быть, не рассказывал. Да, я видела чёрную тень, поэтому пошла посмотреть, выяснила, что никого нет, похоже, померещилось. Я закончила ужин примерно в 8.30, тётя и Сяо-Су первыми поднялись наверх, потом Сяоси тоже поднялась наверх, она хотела порисовать, этот ребёнок каждый день рисует до позднего вечера, очень много трудится. Тётя хотела вырастить из неё художника. Я много съела, было вздутие живота, поэтому пошла в сад подышать воздухом, увидела чёрную тень, но я не видела ни Юйшань, ни Сян Бина. Полагаю, они, наверное, давно вернулись в комнату. Их комната на втором этаже, там, где раньше была комната Юйшань.

  Из сада я прошла на кухню, живот ещё не прошёл, хотела выпить немного молока. Было чуть больше 9 часов, на кухне я столкнулась с Чжан Юйфэнь, она сидела на корточках и соскребала жир с пола, чуть не наступила на неё, я выпила молока и вернулась в свою комнату. С тех пор как я вошла в этот дом, никогда не была в кладовке. Знаю, тёте не нравится, когда туда заходят другие, я не хотела делать то, что ей не нравится".

  

  В 13 часов Лин Гэ только вышла из вокзала, как ей позвонил Цзянь Дунпин.

  - Алло, это ты. Ты где? Чем занимаешься? - услышав его голос, она немного испугалась.

  - Я обедаю, - было слышно, что он, похоже, что-то жуёт. - Лин Гэ, я не взял с собой материалы, которые ты мне дала, а сейчас хочу кое-что сверить. Они у тебя с собой? Расскажешь мне, хорошо?

  - Хорошо, что ты хочешь знать? - она нашла каменную лавку, села и достала из сумки материалы.

  - Первое, какова причина смерти Су Чживэня?

  - Ты не прочитал? Он умер от удушья, из-за недостатка кислорода в воздухе, то есть он задохнулся в ящике.

  - На нём были следы побоев?

  - Да, его ударили по затылку вазой. Такая жалость, слышала, это антиквариат времен поздней Цин! - Лин Гэ чрезвычайно досадовала из-за этой сине-белой фарфоровой вазы стоимостью 40 000 юаней.

  - Ещё были раны?

  - Все его пальцы были в крови. Должно быть, он проснулся вскоре после ранения и обнаружил, что заперт в ящике, поэтому отчаянно царапал железную крышку, чтобы выбраться, но безуспешно.

  - Время смерти?

  - Ты ничего не прочитал? Он умер 6 мая между 21 и 23 часами. Есть ещё кое-что, на что ты, определённо, не обратил внимания, на ящике он написал кровью строку, иероглифы размытые: "Не Сян Бин", странно, да?

  Он неожиданно рассмеялся и сказал: - На самом деле, я всё взял, просто хотел услышать твой голос.

  - Ты последнее время очень легкомысленный, я не твоя Лу Минь. Не пытайтесь проделать со мной эти штучки.

  - Как это связано с Лу Минь? - улыбнулся он.

  Лин Гэ не хотела обсуждать с ним эту неприятную тему и не стала продолжать. Она знала, как он отреагирует, если не наплетёт большой ком уклончивой лжи, чтобы одурачить её, то с суровым видом заявит, что это его личное пространство. Ладно, никаких вопросов.

  - Хочу рассказать тебе о двух вещах, - серьёзно сказала она.

  - Каких?

  - Первое, на железнодорожной станции нет багажа Чжоу Цзинь, нет бланка о внесении депозита на её имя. За 7 мая проверила весь список.

  - А в гостинице рядом?

  - Здесь много гостиниц, сейчас я проверила четыре, подожди, скоро пойду проверять дальше.

  - А вторая вещь? - Он пил напиток.

  - Я связалась с Цзэн Юйшань, сегодня вечером поеду пожить в их доме, - Лин Гэ говорила и думала, не понятно, услышал ли Цзянь Дунпин эту информацию.

  Как и ожидалось, не успела она подумать, на другом конце провода послышался громкий шум

  - Лин Гэ! Что ты сказала?! Какая причина так поступать? Кто тебя об этом просил? - сердито зарычал он.

  Его было трудно вывести из себя, поэтому, когда она видела, что он впадал в ярость, невольно чувствовала страх и не могла внятно объясняться.

  - Я, я сама захотела. Мне кажется, с этой кладовой что-то не так, - сказав это, она тут же добавила: - Я доложила дяде Линю, он тоже согласился. Сказал, что если на этот раз я проявлю себя достойно, он поговорит с начальником, чтобы тот разрешил мне вернуться в отдел уголовной полиции. Так сказал дядя Линь.

  - Разве ты не обращалась к нему дядя, как к младшему брату отца, почему вдруг перешла на обращение дядя, как к старшему? - холодно поинтересовался он.

  - Потому что дядя Линь сказал, я обращаюсь к нему как к младшему дяде, а к твоему отцу как к старшему дяде, получается, что он младше. Поэтому он сказал мне обращаться к нему как к старшему дяде, - пояснила Лин Гэ.

  На другом конце провода некоторое время царило молчание.

  - Лин Гэ, ты ведь так поступаешь не из-за моей партнёрши категории В, Лу Минь?

  - Конечно, нет. С тобой это никак не связано, - тут же стала отрицать Лин Гэ. - Я просто хочу вернуться в отдел уголовной полиции! Не хочу, чтобы на меня смотрели свысока. Ты знаешь, как важна работа для одинокого человека? Вот выйду на пенсию...

  Только она это сказала, как его голос заглушил её.

  - Лин Гэ, у меня нет сексуальных отношений с Лу Минь или какой-либо другой партнершей. Мои мысли не такие грязные, как твои!

  Что? Грязные мысли?! Лин Гэ немного рассердилась.

  - Это твои грязные! Все знают, что ты с ними... - она хотела опровергнуть, но он не дал ей продолжить.

  - Лин Гэ, ты сейчас собираешься стать секретным агентом, это очень опасно. Мой отец знает об этом? - низким голосом поинтересовался он.

  - Похоже, он заключил пари с дядей Линем, и сегодня утром они вместе приняли решение. Я получила полную поддержку, - думая, что на неё возложена большая ответственность, Лин Гэ чувствовала некоторую радость.

  На другом конце провода на мгновение воцарилась тишина.

  - Ладно, вечером я свяжусь с тобой, - сказал он и вдруг снова громко спросил её: - Я не понимаю, почему ты так хочешь работать в уголовной полиции. Ты совершенно для этого не подходишь.

  - Ты, правда, не понимаешь? - Лин Гэ сомневалась, стоит ли говорить ему о настоящей причине, она не знала, не будет ли он смотреть на неё свысока, но раз уж он только что продемонстрировал чистоту намерений, она решила, рассказать всё как есть.

  - Скажи, в конце концов, почему?

  - Из-за того что в уголовной полиции доход выше, - заявила она, наконец набравшись смелости.

  Он ничего не сказал, потом через довольно долгое время с трудом произнёс: - Иметь цель... Э... нормально, - и повесил трубку.

  Плохо дело, надо было сказать что-то более идеалистичное. Лин Гэ пожалела, что сказала правду, теперь она боялась, что он будет смотреть на неё презрительно. Оказывается, иногда нельзя говорить правду.

  Лин Гэ как раз размышляла, стоит ли перезвонить и объясниться, когда Цзянь Дунпин позвонил снова.

  - Лин Гэ, раз уж ты решилась на такое дело, я хочу, чтобы ты кое-что проверила, - сразу без околичностей перешёл он к делу.

  Она обрадовалась, похоже, у него в мыслях не было презирать её, и к тому же он уже спокойно принял такое положение дел.

  - Хорошо, говори, - весело откликнулась она.

  - Будешь говорить с Чжан Юйфэнь, спроси, нанимала ли когда-либо семья Шэнь временную няню.

  - Хорошо, - хоть она и не поняла, почему ему это интересно, но то, что он оказал ей доверие, заставило её почувствовать удовлетворение, поэтому она тут же добавила: - Не волнуйся, я продолжу проверять гостиницы в районе станции, появится какая-нибудь информация, сразу сообщу.

  - Не когда появится информация, а каждый день держи со мной связь.

  - Хорошо, - согласилась она. - Но если не будет ничего важного, о чём мы будем говорить.

  Цзянь Дунпин минуту молчал.

  - Лин Гэ, сейчас я очень жалею, что не взял тебя с собой, - тихо произнёс он.

  Она не знала, что на это ответить, от его хмурого тона ей стало немного не по себе, поэтому она промолчала.

  - Лин Гэ, - продолжил он уже более громким голосом, - когда поселишься там, запомни три правила: первое, не пей вино, в особенности так, как было в прошлый раз с рисовым вином. Как бы тебя не уговаривали, не пей, поняла? Если спросят, скажи, из-за того что телевизор взорвался после того, как ты напилась, ты больше не пьёшь.

  - Я поняла.

  - Второе, не доверяй никому, включая тех, кто по виду вроде даже хорошо к тебе относится. Ты должна попытаться записать всё, что тебе говорят, а затем рассказать мне. Третье, если кто-то спросит о наших отношениях, не надо отвечать прямо, что мы просто обычные друзья. Если поинтересуются, почему ты не живёшь в моем доме, скажи, что я уехал в длительную командировку, а тебе неудобно жить в одном доме с моим отцом.

  - О, я так и сказала Цзэн Юйшань, - Лин Гэ была рада, что их с Цзянь Дунпином мысли совпали.

  - Очень хорошо. Звони мне каждый день в 10 часов вечера.

  - Хорошо, - она решила пояснить, почему она хочет служить в уголовной полиции. - Ты прежде спрашивал о моём желании быть в уголовной полиции, на самом деле, это не совсем из-за большого заработка.

  - А? Тогда почему?

  - Мой отец часто говорил: "Чем невозможней дело, тем больше причин им заняться" и "Военному делу надо учиться на войне", - пояснила она.

  - Твой отец заимствовал фразы из "Цитатника" Мао, последнюю фразу говорил председатель Мао, - холодно заметил он.

  - Правда? - с сомнением переспросила она.

  - Лин Гэ, я всегда считал, что человек должен заниматься тем, что ему подходит. Ты знала, что в прошлом месяце мне предложили должность главного редактора еженедельника о моде с годовой зарплатой в 400 тысяч юаней?

  400 тысяч юаней! Она ахнула.

  - И в результате? - быстро спросила она.

  - Я вежливо отказался. Поскольку должность главного редактора мне не подходит, я предпочитаю свою нынешнюю должность. Хотя доход сильно отличается, но у меня больше свободы. Полагаю, работа, которая мне подходит, может раскрыть мои сильные стороны и сделать меня счастливее.

  Казалось, своими словами он намеренно принижал её, он вообще не имел ни малейшего представления о её положении.

  - Но мне нужно откладывать деньги на будущее. Не понимаешь, и ладно, - немного зло ответила она.

  - Каким будет твоё будущее, пока остается загадкой. Этот вопрос мы обсудим после моего возвращения, - он улыбнулся и предупредил: - Помни, ты должна быть осторожна в своих словах, когда придешь к семье Шэнь. Они все умные люди.

  - Не волнуйся, я тоже не дура, - самоуверенно заявила Лин Гэ

  - Особенно будь осторожна с самой младшей, - предупредил он.

  - Ты говоришь о Фан Сяоси? Она же ещё ребёнок.

  - Не стоит недооценивать противника. Она могла бы тебя съесть, если бы захотела, - здесь он помолчал, затем сменил тон на циничный: - Вместо того чтобы позволить другим, почему бы мне самому тебя не съесть?

  - Цзянь Дунпин, не смотри на меня свысока!

  - Называй меня Джеймс!

  - Я не понимаю английского, не употребляй со мной эти выражения, я буду называть тебя Цзянь Дунпин! - ответила ударом на удар Лин Гэ.

  Лин Гэ была полна решимости своими силами доказать, что она может быть полицейским.

  После звонка Лин Гэ Цзянь Дунпин продолжил знакомиться с материалами допросов. Где он только что смотрел? Фан Жоучжи, следующая Цзэн Юйшань...

  Цзэн Юйшань:

  "Я не знаю, как убили Су Чживэня. Последний раз видела его за ужином 6 мая. Из-за того что моя мама обещала дать ему денег, он сиял от удовольствия, все об этом говорят, я не обратила внимания, мы с Сян Бином беседовали наедине, и у нас не было времени слушать его хвастовство.

  Сян Бин очень занят на работе. В турфирме он отвечает за планирование. Всякий раз, когда в компании случаются незначительные сдвиги, сразу звонят ему, даже поесть спокойно не дают, у него от этого уже желудок испортился. Да, на середине ужина он вышел поговорить по телефону. Только он вышел, мама перед этим "красавчиком Су" начала со мной ругаться. Про меня может говорить что угодно, но как она могла заявить, что Сян Бин гроша ломанного не стоит? Она с самого начала не понимала его, какое у неё право так говорить о нём? Тем более, пусть даже бизнес Сян Бина потерпел неудачу, у него, по крайней мере, есть работа, он собственным трудом зарабатывает на жизнь, женившись на мне, он никогда не смотрел на имущество моей семьи. Я заранее предупредила его, если мы поженимся, мать, возможно, не даст мне ни копейки и не оставит мне никакого наследства, он сказал, это не имеет значения. Я восхищаюсь таким человеком. Мы немного поспорили, и мама велела мне подняться в свою комнату, протрезветь. Моя мама сама не ругается и нам не разрешает ругаться. Она считает себя леди, я так не думаю. Я думаю, её брак с Су Чживэнем это поступок отнюдь не леди. Слишком аморально, об этом даже писали в газетах.

  Потом я бросилась в сад, хотела найти Сян Бина, но его там не было, я испугалась, что он услышал слова мамы, хоть в этих словах не было ничего непристойного, всё равно звучат неприятно. Она сказала, что он прирожденный неудачник, у Сян Бина сильно развито чувство собственного достоинства, я боялась, что он это слышал. Но я не нашла его в саду. Увидела, что ворота открыты, поэтому выбежала наружу. Потом обежала круг и не нашла его, я очень сокрушалась и решила найти маму и поговорить с ней. Не знаю, сколько тогда было времени, я довольно долго бегала снаружи.

  Потом я постучала в комнату мамы, но она неожиданно никак не хотела открывать. Я хотела вернуться в гостиную, в тот момент старшая сестра выключила телевизор. У меня было плохое настроение, пошла снова в сад и увидела Сян Бина, на его лицо было страшно смотреть, он выходил из дверей. Я спросила его, что случилось, он спросил меня в ответ, можем ли прямо сейчас пойти домой, он не желал оставаться здесь. Естественно, я хотела согласиться с ним, но если он сейчас уйдёт, это будет невежливо по отношению к маме. Я не хотела, чтобы их отношения стали ещё напряжённей, посоветовала ему подождать, и потянула его в свою комнату.

  В коридоре на втором этаже мы столкнулись с Фан Жоучжи, которая несла сладости Сяоси. Неожиданно снизу появилась Сяоси. Эта девочка очень умна, никто не знает, что у неё на уме. Мне совершенно не нравится ни она, ни её мать, они только сеют раздоры. Сяоси проигнорировала меня и Сян Бина и просто сказала Фан Жоучжи, что она идет в кабинет за художественным альбомом.

  Когда мы легли в кровать, я посмотрела на часы, было 22:30. Это всё, что я знаю. Больше мне ничего не известно.

  Кладовка? Я была там один раз с мамой. Попросила её дать мне картину, чтобы пожертвовать в Фонд борьбы с детской лейкемией, мама согласилась и позволила мне выбрать самой. Все картины Хуана Ялю были там, но, честно сказать, сперва я планировала взять картину моего деда, он более известен. Я попросил друга узнать цены. Сейчас картины моего деда Шэнь Цяньи на аукционах продаются по очень высоким ценам, в три раза выше, чем картины Хуан Ялю. Но мама согласилась дать мне только картину Хуана Ялю. Ещё сказала, что картины моего дела утрачены в период "культурной революции". Я не верю в это, думаю, что моя мать хранит их в банковской ячейке. Знаю, что в прошлом мать подарила моей сестре Фан Ци дедушкину картину с павлином, когда она вернулась после побега с мужчиной, но я спрашивала обеих, они не признались. Потом я узнала, мама нашла повод, мол, старшая сестра ошиблась в счетах, и получила картину обратно. Сестра ещё заступилась за мать, сказав, что ей не волнует картина, главное, чтобы мама была счастлива. Слышала, мать впоследствии дала ей 20 тысяч юаней в качестве компенсации. Двадцать тысяч ничто по сравнению с той картиной. Так что сестра честная, а мать всегда ей помыкает.

  Мне кажется, мою собачку Боли убила Фан Жоучжи. Если в этом доме кто-то и мог убить Су Чживэня, так это она. У меня нет доказательств, но я так думаю, а моя интуиция никогда меня не подводит".

  Фан Сяоси:

  "Я ничего не видела. Я поела и вернулась в свою комнату, ничего не делала, только рисовала. Потом спустилась вниз за художественным альбомом, в кабинете никого не было. Наверное, в девять с чем-то, так или иначе, до половины десятого, я не запомнила, там я пробыла до десяти с лишним, у меня плохо с чувством времени, это важно? Когда я поднималась, мама ждала меня, для неё большое дело, каждый день она готовит мне суп с белыми древесными грибами, мне не нравятся такие приторные вещи. Ещё я видела свою младшую тётю, но не поздоровалась с ней. Мне не нравится её манера постоянно всех поучать. Как говорит бабушка, она ни к кому в семье не добра.

  У меня не было разногласий с моим молодым дедом. Он дружелюбный, в разговорах иногда шутил. Однажды я рисовала, он некоторое время наблюдал, высказал несколько идей, в них был смысл. Культурный человек. Мне нравилось его слушать, но он будто постоянно грустил, только за ужином в тот день много смеялся. Как-то я спросила его, была ли у него подруга, он ответил, что в прошлом у него было много подруг, но после того как он женился на бабушке, нет ни одной, но я не очень поверила. По вторникам после обеда он часто уходил, бабушка постоянно в компании, я видела, как он берёт такси, спросила его, куда он идёт, он ответил, что к другу, я спросила, мужчина это или женщина, он ответил, что это секрет. Я рассказала об этом бабушке, её это, похоже, совершенно не волновало, только предупредила, чтобы я не рассказывала другим.

  6 мая до обеда я ходила развлекаться с друзьями, вернулась к середине обеда, не знаю точное время, вероятно, это было около двух часов. В то время младшая тётя уже пришла, когда я вернулась, она как раз разговаривала со старшей тётей (Фан Ци) в гостиной. Они увидели, что я пришла, и тут же замолчали, но я всё-таки слышала имя моего прадеда, Шэнь Цяньи. Мы с мамой им не нравимся, избегают с нами говорить. Потом я пошла в кабинет, супруг младшей тёти (тогда я ещё не знала, что они уже поженились), Сян Бин, был там, увидев, что я вошла, не поздоровался и вообще не обратил на меня внимания, он читал книгу. Я не хотела оставаться с ним в одной комнате, мне он кажется страшным, жутким, поэтому сразу вернулась в свою комнату. Я увидела на его запястье шрам. У матери моего бывшего одноклассника тоже был похожий шрам на запястье. У нее была депрессия, и она пыталась покончить жизнь самоубийством, перерезав вены. Я не видела чемодана в кабинете.

  Я вернулась в свою комнату и прилегла вздремнуть. Когда проснулась, было уже 5 часов, затем я приготовилась к ужину. Когда я проходила мимо комнаты бабушки, услышала, как она говорит с адвокатом, я нечаянно услышала, что бабушка собирается дать молодому деду денег, адвокат Цзянь давал ей советы. Впрочем, это никакая не тайна, потом за ужином бабушка сама об этом объявила, только цифры были меньше, я слышала о 4 миллионах, а за столом цифра изменилась на 3 миллиона, похоже, это адвокат Цзянь ей посоветовал.

  Я была в кладовке один раз в мае, число я не помню. Бабушка пошла туда, а я тайком последовала за ней. Потом она меня обнаружила и отругала. Что я там видела? Видела коробки, вазы для цветов, не очень внимательно рассматривала, но была интересная шкатулка из плетёного бамбука, сверху вышиты два медвежонка. Я хотела взять её, бабушка не позволила. Потом? Потом мы с бабушкой поднялись наверх. Бабушка сказала, что если она снова увидит, что я не слушаюсь, не даст мне карманных денег, в том месяце, в результате, и не дала, поэтому я больше не осмелилась ходить в кладовку. На самом деле там ничего забавного, только младшая тётя проявляет самый большой интерес. Я, по крайней мере, два раза видела, как она что-то ловчила у дверей кладовки. И ещё однажды под предлогом, что её собачка Боли сбежала, просила у бабушки ключ от кладовки, поискать там. Потом я обнаружила, когда она ходила в кладовку, Боли была в её комнате. Когда я в гостевой комнате разговаривала с одноклассницей, ясно слышала собачий лай. Гостевая комната рядом с комнатой младшей тёти. Если кто и убил молодого деда, это младшая тётя.

  Мне кажется, младшая тётя была прежде знакома с молодым дедом, один раз они были в саду, молодой дед улыбнулся и сказал ей: "Не надо так, Юйшань". Потом он ушёл. Младшая тётя снова хотела его толкнуть, но он ловко увернулся и с улыбкой убежал в дом. Они не знали, что я лежала там поблизости в траве".

  Сян Бин:

  "6 мая я второй раз пришёл в дом к Юйшань и третий раз увидел Су Чживэня, он произвёл на меня плохое впечатление.

  В полдень того дня мы с Цзэн Юйшань поели вместе и вернулись домой. Юйшань не слишком дружила с Су Чживэнем, хоть мне тоже не нравился этот мужчина, но мне казалось, не стоит постоянно ему противоречить, лучшая позиция - это не обращать на него внимания. Но как бы я не советовал, каждый раз при виде Су Чживэня Юйшань с ним ссорилась. Характер Су Чживэня не плохой, постоянно лишь улыбается, иногда бросит пару фраз в ответ, но большую часть времени он избегал её. В тот день после обеда Юйшань в гостиной высмеяла Су Чживэня, он её проигнорировал, она ещё бросила в него газету, я не выношу, когда Юйшань ведёт себя так агрессивно, поэтому ушёл в кабинет дома Шэнь. Там я столкнулся с девочкой, Фан Сяоси, она взяла книгу и ушла, мы не говорили.

  Мне не нравится Фан Сяоси, видно, что она тоже недолюбливает меня.

  Я нашел там книгу по филателии. Сам я увлекаюсь коллекционированием марок, каждый день люблю перебирать их, поэтому эта книга меня очень заинтересовала. Я читал её несколько часов, за это время мне один или два раза звонили по работе. После пяти часов Юйшань пришла в кабинет и позвала пройтись, мы с ней пошли в ближайший супермаркет и купили её любимых закусок. Перед семью часами вечера мы вернулись в дом Шэнь. В семь с небольшим был ужин. Су Чживэнь в тот день много разглагольствовал, говорил, что собирается в Гонконг встретиться с другом, заняться бизнесом, потом ещё сказал, что в дальнейшем будет постоянно летать туда-сюда, спросил, могу ли я помочь с дешёвыми авиабилетами, я ответил, что могу этим заняться. Я не очень внимательно слушал его речь.

  Потом мне позвонили, я вышел из-за стола и пошёл в сад. Я не смотрел на часы, не знаю, сколько было времени. Звонил мой коллега, экскурсовод. За городом что-то произошло, срочно попросил меня помочь связаться с нашим менеджером. Но телефон менеджера не отвечал, поэтому я помог ему связаться с заместителем менеджера. Я человек, который любит тишину и покой, мне не нравятся шумные сцены в доме Шэнь. Обед с таким количеством малознакомых людей угнетал меня, поэтому после телефонного разговора я спрятался в тени позади дома, ещё я сделал круг за воротами, не очень далеко, соседний мини-маркет, торговый ларёк и тут же вернулся. Потом меня нашла Юйшань, и мы поднялись наверх. Не знаю, в котором часу.

  Как мы познакомились с Юйшань? Это связано с моим неудачным жизненным опытом. Год назад я потерпел неудачу в бизнесе и потерял все деньги своей семьи и сбережения родителей. Этот инцидент стал для меня большим ударом. Некоторое время я не мог ясно мыслить и сделал глупость. После того как ошибка была исправлена, долгое время я находился под влиянием этого поступка. Мои родители переживали за меня и пригласили волонтёра для психологической помощи, этим волонтёром оказалась Юйшань. У неё приветливый, открытый характер и доброе сердце, она знает, как заботится о других. Позже, узнав друг друга получше, мы начали встречаться. Юйшань говорила, что её не волнует, есть ли у меня деньги, это сильно меня тронуло. Это Юйшань предложила пожениться. Честно сказать, мне казалось, что наши характеры совершенно не подходят, но, естественно, я люблю её. Она привнесла в мою жизнь силу и энергию. Мне не нужны её деньги, однажды я поклялся, что её состояние останется её личным делом, я же просто хочу своими руками строить свою жизнь, так я смогу жить со спокойной душой. Я не Су Чживэнь.

  Я не ходил в кладовку, даже не знаю, что это за место, никто мне не рассказывал. Юйшань никогда мне не говорила, а я, естественно, и не спрашивал. Да, я не нравлюсь матери Юйшань, это нормально, я никогда не понимал, как снискать благосклонность других, возможно, как раз из-за этого я потерпел неудачу в бизнесе. Не знаю, как дурачить людей, если мне кто-то не нравится, я это не скрываю. Да, мне не нравятся остальные члены этой семьи. Мне кажется, они все фальшивы, не понимают настоящих чувств. В этой семье только Юйшань хороший человек.

  Один на один я говорил с Су Чживэнем один раз. Это было, кажется, во вторник, у меня как раз был выходной, и я ехал домой. Увидел его стоящим на улице в оцепенении. Хотел притвориться, что не заметил его, чтобы не пришлось здороваться, но когда проходил мимо, он всё-таки меня окликнул. Я обменялся с ним любезностями и спросил, почему он здесь. Он сказал, что приехал сюда в поисках друга, но не смог найти улицу, поскольку адрес, который дал ему друг, был запутанным. Он показал мне записку с адресом, точно не помню, там было что-то про три поворота налево, четыре поворота направо, бутылка 7-Up... Дальше не помню. Я в общих чертах высказал ему своё предположение, он обрадовался, даже поблагодарил меня, потом мы расстались. Я обнаружил, что он плохо ориентируется. Мы встретились на улице Синьчэн. Там как раз была автобусная остановка. Я столкнулся с ним, когда выходил из автобуса. Случайная встреча.

  Я не знаю, почему убили Су Чживэня, к тому же это не имеет отношения ко мне, надеюсь, вы больше не будете меня беспокоить. Он со мной совершенно не связан".

  

  После материалов допросов было личное дело Су Чживэня и протокол осмотра места, где его убили.

  Если исходить из данных архива, жизнь Су Чживэня очень проста. 38-летний мужчина родился в 1969 году в обычной семье учителей, отец, Су Цзянань, учитель математики в Восьмой средней школе, мать, Ли Пин, в той же школе преподавала китайский язык. В 1983 году они развелись, Су Чживэнь остался с матерью. В 1984 году Су Чживэнь окончил неполную среднюю школу и поступил в одну из национальных средних школ - среднюю школу старшей ступени А. В 1988 году он был принят на китайский факультет университета H, ключевого вуза города. Окончил университет в 1992 году и работал учителем китайского языка в средней школе Цинфэн. В сентябре того же года его мать Ли Пин умерла от рака груди. В 1996 году Су Чживэнь уволился из средней школы Цинфэн, его архивные материалы были переданы на хранение. Его дальнейшее местонахождение не зарегистрировано.

  В конце дела Су Чживэня было приложение, по-видимому, в прошлом полиция проводила расследование событий жизни Су Чживэня.

  Женился в августе 1993 года. Бывшая жена Чжу Линь. Развелись в апреле 1995 года. В октябре того же года Чжу Линь уехала в США на учебу и в настоящее время проживает в США.

  1997 год, задержан на два дня по подозрению в участии в азартных играх в составе группы, штраф 2000 юаней.

  1998 год, задержан на три дня по подозрению в участии в азартных играх в составе группы, штраф 3000 юаней.

  Январь 2000 года, долевое участие в организации танцевального зала. В августе того же года из-за плохого управления танцевальный зал закрыт. Позже, по словам соседей, начал торговать акциями и фьючерсами, но конкретные операции подтвердить не удалось.

  2024 год, преподаёт танцы в танцевальной школе "Весна", работает четыре дня в неделю.

  Протокол осмотра места происшествия:

  Дата: 23 мая 2007 года

  Время: 9:15

  Ответственные полицейские: Линь Чжунцзе, Дай Гун

  Ответственный за организацию: Чжэн Цзянь

  Краткое изложение дела: Вчера утром в полицию поступило донесение, по адресу улица Датун, 28 в кладовой в подвале дома обнаружено тело мужчины, Су Чживэня. Дело официально передано на расследование.

  23 мая 2007 года в 9:10 утра, после поступившего в полицию заявления получено разрешение на вход в резиденцию Шэнь Биюнь по адресу улица Датун, дом 28. Линь Чжунцзе, Дай Гун, Чжэн Цзянь и судмедэксперт Гун Цзумин срочно выехали на место происшествия и прибыли в 9:14.

  Труп находится в кладовой в подвале дома. Вход в подвал с кладовой напротив кухни на расстоянии 2,5 метров от неё, их разделяет посередине лестница, ведущая на второй этаж. Кладовая имеет площадь 15 м². В кладовую можно попасть через две двери. Труп мужчины лежал в железном ящике длиной 2,4 метра, шириной 1,5 метра и высотой 1,5 метра. (Примечание: железный ящик представляет собой деревянный ящик, обшитый тонкими листами железа, крышка деревянная, обшитая с четырех сторон листами железа, основное предназначение - хранение статуи Хуан Ялю в полный рост).

  Покойный лежал на боку, правой половиной тела вверх, руки скрещены на груди. По данным предварительной судебно-медицинской экспертизы единственная травма погибшего легкая рваная рана на затылке, возможно, нанесенная каким-то предметом, вокруг железного ящика несколько мелких осколков вазы, которая, возможно, является орудием нападения на покойного.

  Погибший был одет в бежевую футболку марки XX, тёмные брюки, чёрные кожаные туфли, на запястье часы Радо, на пальце обручальное кольцо белого золота. В железном ящике обнаружено более десятка газет и больше никаких вещей. В ходе расследования на внутренней стороне железного ящика была обнаружена строка мелких иероглифов, написанных кровью. После тщательной идентификации слова читаются как "Не Сян Бин". (Примечание: Сян Бин - муж Цзэн Юйшань, третьей дочери Шэнь Биюнь, брак заключён недавно). (Приложение: кровавый отпечаток пальца идентифицирован как принадлежащий Су Чживэню).

  Железный ящик без замка, рядом с ним найдена скалка. Заявитель Чжан Юйфэнь сказала, что скалка изначально была вставлена в железный ящик, чтобы запереть его. Сегодня утром, когда обнаружила тело, она сняла скалку, чтобы осмотреть предметы в ящике. На скалке отпечатки пальцев Чжан Юйфэнь.

  Всего в кладовой находится 14 ящиков, в том числе 3 ящика из красного камфарного дерева (с ципао и другой одеждой), 4 небольших черных медных ящика (с каллиграфией и картинами), 4 небольших красных деревянных ящика (с личными вещами), 2 черных деревянных ящика (с каллиграфией и картинами) и 1 пустой зелёный кожаный чемодан. Также имеются 6 больших ваз (упакованных), 4 маленькие вазы и несколько ремесленных изделий ручной работы, две подставки для антиквариата, две большие фрески, прислоненные к двум стенам, одна из которых завернута в белую ткань, другая без покрова, а также кондиционер.

  На месте происшествия беспорядок. Из 4 маленьких красных деревянных ящиков два открыто. В одном из них шёлк, картины в свитках и каллиграфические работы (работы Хуан Ялю), другой пуст. Один из ящиков из красного камфорного дерева открыт, четыре ципао разбросаны вокруг ящика, на полу 6 старых учебников для третьего класса средней школы, изданные в 1995 году. В кладовой две энергосберегающие лампы, мощностью по 40 Вт.

8. Кто домашний вор?


  - Не нужно церемоний, будь как дома. Я уже рассказала всем членам семьи, так что можешь быть спокойна. Кстати, моя старшая сестра приготовила для тебя твое любимое рисовое вино, - говорила Цзэн Юйшань и одновременно помогала Лин Гэ занести вещи в гостевую комнату.

  "Рисовое вино, похоже, я больше не могу его пить. На этот раз я пришла по делу", - подумала про себя Лин Гэ.

  - Большое тебе спасибо, Юйшань. Мне действительно можно здесь пожить? Ты рассказала матери? - спросила Лин Гэ, войдя в комнату. Хотя она уже решила внедриться шпионом в дом Шэнь, но оказавшись в незнакомой обстановке, была немного встревожена. Она не знала, как Шэнь Биюнь отнесётся к её приходу.

  - Маме? Конечно, рассказала, не волнуйся, она рада принять тебя здесь, мама близко знакома с адвокатом Цзянем, а также ей нравится Дунпин. Как только я рассказала ей о твоей проблеме, она сразу согласилась, - беспечно заявила Цзэн Юйшань.

  В этой комнате, пожалуй, метров двенадцать, хоть и небольшая, но, как и другие комнаты в доме, уютная и элегантная, сразу ясно, что это женские покои.

  - Первоначально это была комната моей старшей сестры Фан Ци, потом она стала ей маловата и она переехала в комнату напротив, - Цзэн Юйшань раздвинула шторы, открыв вид в сад.

  - Ваша семья реально большая, - вздохнула Лин Гэ.

  - На самом деле в этом нет ничего хорошего, наша семья слишком сложная. Для сравнения, я бы предпочла родиться в обычной небольшой семье, - тон Цзэн Юйшань стал холодным.

  - Не говори так, я тебе завидую, у тебя с детства было много товарищей, не то что у меня, даже поиграть было не с кем. Мой отец всегда запирал меня дома, - Лин Гэ не могла не чувствовать грусти, когда думала о своем одиноком детстве. В то время она только и ждала, когда вырастет, не имела никакого представления о радостях детства.

  - Э, да, в нашей семье много детей, но... - Цзэн Юйшань не стала продолжать, а вдруг улыбнулась и похлопала Лин Гэ по плечу: - Лин Гэ, на самом деле, ты ведь не работаешь в телефонной компании, ты полицейский, так?

  Лин Гэ от испуга чуть не подпрыгнула. Как Цзэн Юйшань об этом узнала? Как она могла узнать? Определённо, это рассказал дядя Цзянь, но он ведь обещал не рассказывать. Она чувствовала, как её лицо то краснеет, то бледнеет из-за смущения и страха, некоторое время она не знала, что сказать.

  - Не сердись, мама проверяла тебя, у неё, похоже, есть знакомые в полиции, она спросила о тебе, изначально хотела проверить твоё досье, узнать, откуда ты родом, ведь она приводит человека в свой дом. В итоге, неожиданно тот человек, как услышал твоё имя, сказал, что знает тебя, - Цзэн Юйшань сидела, забравшись с ногами на кровать в гостевой комнате, - так мама узнала, что ты полицейский.

  - Э... Да, прости, из-за Цзяня... Цзяню не нравится, когда я рассказываю другим, что я полицейский. Помнишь... в прошлый раз он говорил, - запинаясь, пробормотала Лин Гэ, хоть она и напряглась, но чувствовала, что оправдание в итоге хорошее.

  Цзэн Юйшань рассмеялась.

  - Вероятно, он не хотел, чтобы другие знали о твоём отстранении. На самом деле, я думаю, что девушке нет смысла работать в уголовной полиции.

  Она знает даже об отстранении, Шэнь Биюнь провела довольно тщательное расследование.

  - Прости, мне следовало сказать тебе это заранее. На самом деле, вначале я просто хотел спросить у тебя, не может ли благотворительная организация помочь мне в ситуации с взрывом телевизора. Не ожидала, что ты так живо откликнешься. Юйшань, ты самый добрый человек, которого я знаю, - Лин Гэ говорила искренне. В тот момент, когда поначалу позвонила Цзэн Юйшань, она совсем не собиралась становиться шпионом, просто хотела спросить про какую-нибудь помощь. В итоге, Цзэн Юйшань, услышав о её ситуации, пригласила пожить у них в доме, и ещё тут же связалась с несколькими волонтёрами, готовыми помочь привести в порядок её разрушенную взрывом квартиру. Подумав, что обманывает с таким энтузиазмом вызвавшуюся ей помочь подругу, почувствовала угрызения совести.

  - Ничего страшного, в любом случае ты же не ведёшь это дело, - Цзэн Юйшань дружелюбно посмотрел на нее. - К тому же, прошу тебя, не сердись, твои коллеги в полицейском участке говорят, что из тебя плохой полицейский по уголовным делам, они планируют перевести тебя на канцелярскую работу.

  "Интересно, кто из парней так говорит обо мне за моей спиной", - сердито подумала Лин Гэ, и её лицо тут же потемнело.

  - С какой стати они планируют перевести меня на канцелярскую работу? Я не сделала никакой серьёзной ошибки! Просто сказала несколько лишних слов. Обычно они пропускают мои слова мимо ушей, почему в тот раз приспичило их записать? Это несправедливо! - она с гневом рассказала Цзэн Юйшань о своем опыте ареста женщины-убийцы.

  Услышав её рассказ, Цзэн Юйшань смеялась, не переставая.

  - Ты очень милая, Лин Гэ, - она обняла Лин Гэ за плечи, - но мне кажется, ты действительно не подходишь для работы в уголовной полиции. Почему бы тебе не заняться со мной благотворительностью?

  - На самом деле, я готова помогать другим людям, но, боюсь, на это нет времени. Ведь если я буду тратить время, помогая другим бесплатно, откуда взять время на зарабатывание денег? - заявила Лин Гэ и тут же пожалела о своих словах. Почему она снова говорит такого рода безграничные истины? Особенно перед благородной Цзэн Юйшань, ей стало ещё более стыдно.

  - Ты очень честный человек, - улыбнулась Цзэн Юйшань.

  - Не имеет значения, если будет время, позови меня. Я готова помогать другим, - Лин Гэ решила изменить мнение Цзэн Юйшань о ней и добавила: - Если пожертвования не будет слишком большим, я могу себе это позволить.

  - Правда?

  - Конечно, - несколько раз кивнула головой Лин Гэ.

  - Недавно у ребенка из третьей начальной школы неподалеку от нас диагностировали лейкемию. Его родители - уволенные работники, не могут оплатить операцию. Сейчас идёт сбор пожертвований. Ты готова внести свой вклад? - с улыбкой спросила Цзэн Юйшань.

  Ого, так быстро! Но сказанное не воротишь. К тому же, когда Лин Гэ хорошенько об этом подумала, ребенка больного лейкемией было действительно жалко. Хоть она его не знала, всё равно была готова ему помочь. Она достала кошелёк из своей небольшой тканевой сумки, взяла 200 юаней и протянула их Цзэн Юйшань.

  - Хорошо, но у меня денег немного, пожертвовать 200 юаней, на твой взгляд, нормально? - спросила Лин Гэ.

  - Лин Гэ, с тобой приятно иметь дело! - Цзэн Юйшань с радостью схватила две большие купюры. Затем, словно заранее подготовившись, достала из кармана список пожертвований. - Неважно, сколько вы пожертвуете, главное, что вы сделали всё возможное. Из малого сложится большое. Если все, с кем я встречаюсь, будут обладать таким же энтузиазмом, как ты, верю, что расходы на операцию для ребенка скоро будут покрыты, - сказала Цзэн Юйшань, добавляя имя Лин Гэ в последнюю строку списка.

  - Распишись вот здесь, - Цзэн Юйшань указала на пустое место за суммой в 200 юаней.

  Когда Лин Гэ ставила подпись, невольно посмотрела верх списка и обнаружила в нём имена двух членов семьи этого дома. Одно из них Фан Ци, которая, как и Лин Гэ, пожертвовал 200 юаней, а другое Чжан Юйфэнь, которая пожертвовала 50 юаней. Взгляд Лин Гэ машинально поднялись выше, и она внезапно обнаружила имя Цзэн Юйшань в первой строке списка пожертвований.

  - Подписала? - Цзэн Юйшань, похоже, о чём-то вспомнила, как только Лин Гэ поставила подпись, она тут же убрала его обратно в карман. Но Лин Гэ все равно увидел сумму пожертвования Цзэн Юйшань.

  50 тысяч юаней. О Небо! Вот это щедрость!

  Каждый раз, когда приходил Линь Чжунцзе, гостиная семьи Цзянь наполнялась клубами дыма, нездоровая атмосфера.

  - Поначалу Шэнь Биюнь собиралась дать Су Чживэню 4 миллиона, но позже изменила сумму на 3 миллиона. Почему? - спросил он, затягиваясь кубинской сигарой, предложенной адвокатом Цзянем. Честно говоря, ему очень нравилась подобный фон для беседы, который создают сигары, другой подход, и в то же время наличие молчаливого взаимопонимания.

  - Тебе не кажется, что 4 миллиона это слишком много? - сказал Цзянь Цимин. - Я говорил Биюнь, это просто бросить деньги в воду, с первого взгляда понятно, что Су Чживэнь не бизнесмен, я воззвал к её рассудку.

  - Но 3 миллиона тоже очень большая сумма, сбил бы ставку до 300 тысяч, это был бы успех.

  - Она искренне хотела угодить своему юному мужу, что я мог поделать? Чтобы уговорить её и на этот миллион, мне потребовалось довольно много времени, - адвокат Цзянь вздохнул и покачал головой. - Когда женщина сходит с ума, она может сделать всё, что угодно.

  - В котором часу в тот день ты пошёл домой?

  - Старина Лин, разве я не говорил тебе в прошлый раз? Пожалуй, около 8 вечера.

  - Кто-нибудь вышел из-за стола до этого?

  - Фан Ци пошла в кабинет, поговорить по телефону, Фан Сяоси ненадолго ушла, похоже, в туалет.

  - А Сян Бин?

  - Он вышел вместе со мной, пошёл в сад, кто-то позвонил ему.

  - Первой вышла Фан Сяоси или Фан Ци? - Лин Чжунцзе спокойно и пристально смотрел на него.

  - Первой вышла Фан Ци, потом вскоре Фан Сяоси, сказала, что в туалет, - Цзянь Цимин пару раз саркастически усмехнулся.

  - Как скоро Фан Сяоси вернулась?

  - Кажется, через несколько минут. Что ты, в конце концов, хочешь выяснить? - Цзянь Цимин выпустил кольцо дыма.

  Лин Чжунцзе не ответил, помолчал несколько минут, а потом продолжил допрос: - Когда ты уходил, кто провожал тебя?

  - Никто не провожал. Шэнь Биюнь трудно ходить, я сказал ей, не провожать, она предложила Су Чживэню проводить меня, я отказался. Не хотел лишний раз общаться с этим мужчиной, чувствую с ним себя некомфортно, - Цзянь Цимин демонстративно пожал плечами.

  - Что в нём заставляло тебя чувствовать дискомфорт?

  - У него есть особая способность. Если вы переброситесь с ним парой фраз, вы невольно почувствуете к нему симпатию, затем посочувствуете ему, войдёте в его положение и станете думать, что многие его выходящие за рамки разумного поступки простительны. Он обаятельный человек и очень обманчивый, - Цзянь Цимин глотнул крепкого чая и сменил тему: - Конечно, его обаяние не имеет никакого отношения к его убийству.

  - О, откуда ты это знаешь?

  - Он ладил со всеми женщинами там.

  - Но основываясь на их показаниях, все они его ненавидели. Как это можно объяснить? - Линь Чжунцзе приготовился внимательно слушать.

  - Говорить так они, конечно, говорили. Но подумай, Фан Ци, хоть и ненавидит его, но брала для него книги и учила пользоваться компьютером. Цзэн Юйшань при виде его сразу отпускала язвительные замечания, но когда Су Чживэнь простудился, дала ему лекарство. Пусть швырнула на пол, но было очевидно, она специально пошла его купить, там был чек. Фан Жоучжи в основном относилась к нему хорошо, Фан Сяоси тоже. Су Чживэнь иногда давал Фан Сяоси деньги на мелкие расходы. Для этого ребёнка у кого молоко, та и мать, поэтому, естественно, она любила своего молодого деда. Что касается Чжан Юйфэнь, хоть на первый взгляд она и относилась к Су Чживэнь с презрением, но никогда не отказывала ни в одной его просьбе. Она запомнила каждое слово, сказанное Су Чживэнь вскользь. Однажды Су Чживэнь сказал, что скучает по рисовым лепёшкам, которые пекла его мать. В результате в тот день на ужин она приготовила ему тарелку печённых рисовых лепешек.

  - Похоже, ты собрал немало сплетен, - Линь Чжунцзе подосадовал из-за своего запоздалого осознания.

  - Офицер Линь, я общаюсь с этой семьей уже более десяти лет и знаю там всех, - Цзянь Цимин немного помолчал, - На первый взгляд, все не любят Су Чживэня, но какова реальная ситуация? Я всегда считал, что слова могут отразить лишь треть истины. Мне кажется, они не смогли бы его убить, они любили его. Поэтому я думаю, что убивший его человек был, во-первых, мужчиной, а во-вторых, посторонним.

  - По-прежнему настаиваешь, что это сделал посторонний?

  - Конечно. Это не мог быть кто-то из домашних, - заявил Цзянь Цимин и неожиданно бросил многозначительный взгляд на Лин Чжунцзе: - На самом деле, в тот день за столом было двое посторонних.

  - Один ты, а второй Сян Бин.

  - Но в надписи, которую оставил перед смертью Су Чживэнь, написано: "Не Сян Бин". Кровь, которой сделана надпись, Су Чживэня, как это объяснить? - Линь Чжунцзе сделал большой глоток крепкого улуна и не удержался, чтобы не выругаться про себя. Чай в доме этого старика Цзяня, был выдающимся. Быть адвокатом полезней, чем быть полицейским.

  - Возможно, кто-то написал это рукой Су Чживэня, - растягивая слова, заявил адвокат Цзянь.- У него есть мотив, время для совершения преступления и сила, чтобы нанести внезапный удар покойному.

  - Чтобы нанести внезапный удар покойному много сил не нужно, надо просто встать позади него. К тому же убийца не боролся с покойником голыми руками, он использовал в качестве оружия вазу, любой в этом доме мог легко разбить ею голову покойному, - Линь Чжунцзе поставил чашку и серьёзно сказал: - Кроме того, если бы эти слова писал Сян Бин, разве это не походило бы на историю, когда человек зарыл 300 лянов серебра и написал: "Здесь не зарыты 300 лянов серебра".

  - У него есть очевидный пробел, отрезок времени, когда он исчез, не так ли?

  - Тогда... - Лин Чжунцзе кивнул. Только что он хотел заметить, у каждого в доме был такой пробел, но Цзянь Цимин прервал его. Адвокату Цзяню всегда нравилось рассуждать о запутанных обстоятельствах дел, этот раз не был исключением.

  - Пока разговаривал по телефону, через боковое окно дома он мог увидеть, как Су Чживэнь входит в кладовую. Там есть окно со створками. Не знаю, заметил ли ты, забравшись оттуда, можно минуя гостиную и кабинет, спрятаться за лестницей и наблюдать за дверью кладовой. Он пролез через окно в коридор, последовал за Су Чживэнем в кладовую, ударил его сзади по голове вазой, затолкнул Су Чживэня в большой ящик, написал три слова пальцами Су Чживэня, затем вставил скалку в замочную скважину и украл картину.

  Так просто?

  - А мотив? - спросил Лин Чжунцзе.

  - Мотив - разговор Шэнь Биюнь с Цзэн Юйшань. Я потом спросил Шэнь Биюнь, она призналась, что сказала несколько нелестных слов после того как Сян Бин ушел. Сян Бин, возможно, услышал, поэтому разозлился и отомстил, воспользовавшись удобным случаем, - адвокат Цзянь испепеляющим взглядом уставился на пепельницу перед Линь Чжунцзе, словно видел, как в ней сгорает дотла маска Сян Бина.

  - Процесс, - набравшись терпения подгонял Лин Чжунцзе. Каждый раз, когда он видел эту уверенность Цзянь Цимина в своей правоте, загорался гневом. За прошедшие года он много раз видел на этом умном мясистом лице такое выражение.

  - В подвале две двери. Су Чживэнь открыл первую, спустился по лестнице, затем открыл вторую и вошел в кладовую. Преследователь, должно быть, вошел в первую дверь, когда тот вошел во вторую. В противном случае, Су Чживэнь увидел бы его в коридоре, пространство слишком мало. Если бы его обнаружили так рано, у него не было бы возможности внезапно напасть на Су Чживэня в кладовой. Верно?

  - Продолжай.

  - После того, как Су Чживэнь вошел в кладовую, преследователь последовал за ним. В этот момент Су Чживэнь его заметил, но не осознавал, что преследователь несёт угрозу для его жизни. Он не агрессивный человек, поэтому не стал бы кричать. Он мог бы просто попросить преследователя уйти. Преследователь, должно быть, нашёл способ отвлечь внимание Су Чживэня, например, указал на какое-то место и сказал: "Смотри, что это!" Су Чживэнь повернул голову, тут он как раз и занёс вазу.

  - Если отношения Су Чживэня с остальными не были напряженными, он не должен был держаться с ними настороженно. Сян Бина он почти не знает, поэтому должен быть с ним более бдительным.

  - Как я только что говорил, то, что Су Чживэнь ладил со всеми ними, не означает, что он им доверял, - Цзянь Цимин держал сигарету в углу рта, будто пытался распробовать вкус табака. - Я пару раз говорил с Су Чживэнем. Один раз спросил, почему он развёлся в первый раз, он сидел здесь и рассуждал, как принц в меланхолии. Говорил, что его мать всем сердцем надеялась вырастить из него доктора наук, но из-за девушки он даже экзамены в магистратуре не сдал, потом они ещё поженились, но вскоре он понял, что брак, ради которого он всем пожертвовал, не более чем иллюзия. Он не конкретизировал, но заявил, что ужасно увидеть хорошо знакомого человека в незнакомом месте, особенно если этот человек женщина... Он говорил очень уклончиво.

  - Что, на твой взгляд, он имел в виду?

  - Думаю, он застал свою жену на свидании с другим мужчиной, - Цзянь Цимин отвёл взгляд в сторону. - Он продолжил рассказывать мне, что очень боится, когда кто-то стоит у него за спиной, особенно женщина, потому что до сих пор именно женщины причиняли ему вред. Это его точные слова. Поэтому, полагаю, хоть у него было много способов обращения с женщинами, но он совершенно им не доверял и вёл себя с ними гораздо более настороженно, чем с мужчинами. Поэтому, когда он увидел Сян Бина в кладовой, он подумал не о том, что тот может напасть, а о том, что Сян Бин ошибся дверью.

  - Ладно, тогда в какой момент он украл скалку для теста? - спросил Лин Чжунцзе. Ему казалось, что логика варианта Цзянь Цимина сильно притянута за уши и с самого начала безосновательна.

  - Когда залез в окно и проскользнул на кухню.

  - Чжан Юйфэнь в то время была на кухне. Даже если её там не было, она постоянно входила и выходила. Если бы Сян Бин в это время пошел на кухню, чтобы что-то украсть, его, скорее всего, обнаружила бы Чжан Юйфэнь, - сказал, покуривая, Линь Чжунцзе. - Более того, скалка пропала перед ужином. До ужина Шэнь Биюнь не сказала ничего плохого о Сян Бине. Согласно твоей версии, у Сян Бина не было мотива убивать.

  - В тот день на ужин не подавали мучного, скалка была не нужна. Почему Чжан Юйфэнь решила, что скалка пропала перед ужином? - спросил Цзянь Цимин.

  - Так как не могла найти скалку, поэтому и не подавали мучного, - парировал Лин Чжунцзе. - Изначально в тот день Чжан Юйфэнь хотела приготовить баоцзы, но к четырём - пяти часам обнаружила, что не может найти скалку. Поэтому только если Сян Бин не прокрался на кухню до ужина, у него не было шанса украсть скалку. Но и кроме этого тоже есть вопросы.

  - Какие вопросы?

  - Сян Бин никогда не был в кладовке, как он мог знать, что там есть железный ящик и что понадобится скалка, чтобы запереть его?

  Эта фраза, похоже, озадачила Цзянь Цимина, он пристально посмотрел на Лин Чжунцзе, потом через некоторое время улыбнулся и спросил: - Если не Сян Бин, то, как ты считаешь, кто?

  Лин Чжунцзе, невозмутимо глядя на Цзянь Цимина, сказал: - Мы уже провели тщательное расследование, в тот вечер никто посторонний не проникал на виллу семьи Шэнь. Значит, убийца должен быть среди этих людей. На разбитой вазе отпечатки пальцев Сян Бина не найдены. Конечно, отпечатки пальцев не могут прояснить всего. По моему мнению, Сян Бина нельзя полностью исключать из числа подозреваемых, но на данный момент он последний в этом списке.

  - Из-за того что убитый оставил надпись "не Сян Бин"? - Цзянь Цимин покосился на него.

  - После того как Су Чживэнь получил удар по голове, он пришёл в себя, отчаянно пытался выбраться, но безуспешно. Он написал эти слова, находясь в сознании. По моему мнению, перед смертью он тщательно обдумал возможного убийцу и единственным, кого он смог исключить, был Сян Бин. Он хотел сказать, что его убила женщина из этой семьи, но он не знал, кто это был.

  Цзянь Цимин медленно выпустил колечко дыма и с натянутой улыбкой спросил: - Кто же, по-твоему, подозреваемый номер один?

  - Это причина, по которой я сегодня пришёл, - Лин Чжунцзе гневно уставился на старого друга и спросил: - Ты хочешь знать, кто в доме Шэнь вор?

  Цзянь Цимин слегка нахмурил брови и не ответил.

  - Это Цзэн Юйшань? - тут же задал вопрос Лин Чжунцзе.

  - Не надо болтать зря.

  - Наши люди пошли в университет, где она учится, она там известна своей щедростью и страстью к благотворительности. Мы провели небольшое расследование и обнаружили, что сумма денег, которую она пожертвовала в университете, была просто ошеломляющей. Угадай, сколько?

  - И сколько? - без всякого любопытства спросил Цзянь Цимин.

  - Около 250 тысяч юаней. Простая студентка. По данным нашего расследования во время учебы Шэнь Биюнь давала Цзэн Юйшань каждый месяц 1500 юаней на карманные расходы, в красном конверте на Новый год не более 2000 юаней. Но Цзэн Юйшань живёт на широкую ногу, щедро раздаёт деньги и слывёт очень отзывчивым человеком.

  - Действительно щедра, - рассмеялся Цзянь Цимин.

  - Это нормально?

  - Ты подозреваешь, что Цзэн Юйшань крадёт вещи в доме?

  - А на твой взгляд?

  Цзянь Цимин с улыбкой повернулся и посмотрел на него: - Тебе кажется, что я могу ответить на этот вопрос?

  "Чёртов толстяк!" - яростно выругался про себя Линь Чжунцзе.

  - Знаешь, почему я уверен, что убийца из этой семьи? - произнёс он, сдерживая гнев.

  - Почему?

  - Это всё твоя позиция! Позиция ходить вокруг до около! Ты защищаешь людей этой семьи. Я знаю, ты многое скрываешь. Ты ведь знаешь правду, да? - Линь Чжунцзе пристально смотрел на лицо Цзянь Цимина, очень хотелось ударить его.

  Цзянь Цимин вздохнул, протянул свою пухлую ладонь и похлопал Лин Чжунцзе по плечу.

  - Если бы я знал правду, как бы я позволил Лин Гэ войти в дом Шэнь?

  - Да, чёртов толстяк, я вот не понимаю, почему ты согласился, - сказал Лин Чжунцзе.

  - Потому что я тоже хочу знать правду, - Цзянь Цимин потушил сигарету в пепельнице, задумался на мгновение и прошептал: - Возможно, ты прав, убийца - кто-то из этого дома. Если сможем вырвать с корнем этого паразита, думаю, будет неплохо. По крайней мере, для Шэнь Биюнь будет лучше иметь на одного кровососущего паразита меньше.

  - Возможно, убийца и есть Шэнь Биюнь.

  - Если убийца она, то не позволила бы Лин Гэ прийти в её дом, - улыбнулся ему Цзянь Цимин.

  - Ближе к делу, Цзэн Юйшань крала что-нибудь в доме?

  - Украла ли Юйшань что-нибудь, я не знаю, но, - Цзянь Цимин немного помолчал и продолжил, - однажды Шэнь Биюнь обнаружила, что из антикварной витрины в гостиной пропала небольшая фарфоровая ваза времен Китайской Республики, поэтому она попросила Фан Жоучжи и Чжан Юйфэнь обыскать её комнату.

  - Обнаружили?

  - Не знаю, это их домашние дела, я не задаю много вопросов, - выражение лица Цзянь Цимина говорило о желании узнать тайную информацию. - Ты, должно быть, спросил саму Цзэн Юйшань, что она сказала?

  - Извини, без комментариев, - холодно ответил Линь Чжунцзе.

  Цзянь Цимин усмехнулся: - Она, должно быть, сказала, что просила Шэнь Биюнь обо всех этих пожертвованиях, верно? Как бы они ни ссорились, они всё ещё мать и дочь. В критический момент, Шэнь Биюнь всё равно поможет ей.

  Дело было так. Когда Шэнь Биюнь услышала, что полиция заинтересовалась огромным пожертвованием Цзэн Юйшань, то сразу заявила, что дала Цзэн Юйшань около 250 000 юаней на благотворительность: "Этот ребёнок очень навязчивый, если не согласится, она будет продолжать вас донимать".

  Но как бы Шэнь Биюнь ни уклонялся от ответа, Линь Чжунцзе все равно считал, что вором в этом доме была Цзэн Юйшань. Если она украла один раз, обязательно сделает это снова. От некоторых пристрастий за всю жизнь не избавишься. Поэтому наиболее вероятным человеком, который мог войти в кладовую и украсть картину, была она. Из суммы пожертвования, озвученной Шэнь Биюнь, видно, что Шэнь Биюнь всегда знал о поведении Цзэн Юйшань. Возможно, она просто смотрела на это сквозь пальцы и не вытаскивала на свет. Но в то же время она и не заявляла открыто, что Цзэн Юйшань может по своему желанию выносить из дома вещи, обменивать их на деньги, а затем жертвовать благотворительным организациям. Цзэн Юйшань крала картины и делала это тайно. Итак, представим, что бы произошло, если бы она случайно столкнулась с Су Чживэнем во время кражи картины из кладовой?

  Цзэн Юйшань отрицала, что хорошо знает Су Чживэня. Она сказала, что этот мужчина ей чрезвычайно неприятен. Так воспользовался ли в этот раз Су Чживэнь возможностью что-то иметь против человека, который "издевался" над ним, чтобы угрожать ей? Могла ли она в ярости его убить? Проблема в том, что скалка, очевидно, была украдена не просто под влиянием момента, это было преднамеренно. Неужели Цзэн Юйшань заранее знала, что Су Чживэнь пойдет в кладовую? Или она просто схватила скалку, чтобы разобраться с тем, с кем могла столкнуться при воровстве?

  Линь Чжунцзе казалось, что последняя догадка наиболее вероятна. Цзэн Юйшань, очевидно, очень воинственный человек. Скалка могла быть для неё всего лишь орудием самообороны, но впоследствии стала одним из орудий убийства.

9. Гостиница "Утёнок".


  Администратором в гостинице "Утёнок" была женщина лет сорока, с худым лицом и равнодушным выражением. Она сидела перед стойкой на плетёном стуле и с большим интересом слушала по радио истории с продолжением, при этом она, опустив голову, ловко и размеренно щёлкала дынные семечки. Только когда кроссовки Nike Цзянь Дунпина появились рядом с шелухой дынных семечек на полу, она резко вскинула голову.

  - Остановитесь в гостинице? - без раздумий спросила она, быстро забежала за стойку и чинно уселась. Теперь её и Цзянь Дунпина разделяла стойка.

  Цзянь Дунпин не ответил, а мягко поинтересовался: - Простите, это Утёнок 186?

  Она нахмурила брови, будто чувствуя, что над ней подшучивают.

  - Нет! - твёрдо ответила она.

  Цзянь Дунпин услышал, что она хотела сказать: "Если не хочешь оставаться в гостинице, то убирайся и не трать понапрасну моё время".

  - Тогда, что означает табличка на двери: "Хотите восемь удовольствий, заходите"? - он продолжил спрашивать, не обращая внимания на её настроение.

  - Это значит, есть, петь, парить ноги, играть в маджонг... В любом случае, узнаете, как только остановитесь в гостинице. Хотите взять номер?

  - Оказывается, вот что имеется в виду, - Цзянь Дунпин кивнул и достал из кармана фотографию, чтобы показать администратору: - Посмотрите, это здесь?

  На фотографии, сделанной Чжоу Цзинь, была реклама "Восьми радостей" у входа в гостиницу "Утёнок". После ночи исследований Цзянь Дунпин уже в основном разобрался, какая связь между всеми фотографиями, он специально выбрал эту гостиницу, чтобы подтвердить свою догадку. Потому что эта гостиница, похоже, имела для неё особое значение.

  Администратор бросила взгляд на фотографию.

  - Кто это снимал у нас? - спросила она в ответ.

  - Один мой друг рассказал мне о ваших "Восьми удовольствиях" и предложил попробовать, - Цзянь Дунпин увидел, что администратор протягивает руку, чтобы взять фотографию, поэтому быстро убрал её. Ему не хотелось, чтобы рука, которая только что держала дынные семечки, касалась фотографии.

  - Похоже, ваш приятель целеустремлённый человек. Поживете здесь, поймёте, - поведение администратора изменилось на 180 градусов. Её лицо стало мягче, как размороженная свинина. Цзянь Дунпин некоторое время смотрел на неё, прежде чем понял, что она улыбается.

  Цзянь Дунпин решил добавить масла в огонь этой двусмысленной ситуации. Он опёрся руками о стойку и изобразил на лице расстроенное выражение: - Честно говоря, сестра, на чужбине страшнее всего одиночество, было бы неплохо, найти кого-нибудь, с кем можно было бы поболтать, только если цена не слишком высока...

  - О цене договоримся, молодой человек. Не смотри, что площадь этого местечка невелика, наша гостиница работает уже 10 лет. У нас не только есть всё, что вам нужно, но и цены всегда очень разумные. Разве твой друг не рекомендовал тебе? Ха-ха, твой друг знаток. Когда придет в следующий раз, сделаю ему скидку, - администратор, "бах", достала тонкую чёрную тетрадь и предложила: - Пожалуйста, сначала зарегистрируйтесь, потом, пока будете ждать номер, поговорим.

  Цзянь Дунпин без проблем зарегистрировался на другое имя.

  - Нужно удостоверение личности? - спросил он.

  Официантка махнула рукой, как будто сочла его занудой.

  - Ступайте наверх, комната 203. Я сейчас принесу горячей воды. - Она указала на освещенный проход напротив стойки.

  Цзянь Дунпин со спальным мешком и вещами проследовал по коридору к лестнице наверх.

  Номер был немного грязнее, чем в большинстве небольших отелей, в которых ему доводилось останавливаться. Через несколько минут администратор принесла горячую воду, и немного погодя её поведение стало ещё более дружелюбным.

  - Есть двадцатилетние, разговоры, дело, может всё. Останется на ночь или на час, договаривайтесь с ней сами, - сказала она.

  - Мой друг говорил о девушке, которую зовут Яньцзы. Можно позвать её? - спросил Цзянь Дунпин.

  Администратор расплылась в улыбке: - Твой друг реально знаток. Я позову тебе. Яньцзы у нас самая красивая девушка.

  "Да ладно, Яньцзы здесь самая уродливая проститутка, думаешь, я не знаю?" - подумал про себя Цзянь Дунпин.

  Администратор, посмеиваясь, удалилась, не прошло и 10 минут, как пришла Яньцзы. На вид ей было лет 28-29, На губах ярко-красная помада, тело немного потеряло форму, на ней была чёрная футболка с короткими рукавами и свободные шорты, выражение лицо, однако, немного смущённое.

  Согласно записям Чжоу Цзинь, Яньцзы была родственницей владельца гостиницы "Уточка". Поскольку её муж сломал ногу во время работы и не мог больше работать, ей пришлось торговать своим телом, чтобы содержать семью. "Она не красавица, но гости её очень любят, потому что она очень внимательна к ним. Когда они приходят, она сперва массирует им спины, а когда уходят, приводит в порядок их одежду. Она никогда не относится к гостям как к диким животным, а только как к возлюбленным, мужьями или старшему поколению, также она готова поговорить с ними по душам. Многие ходят к Яньцзы, полчаса секс и два часа разговоры. Мы с ней тоже хорошо ладим", ‑ так Чжоу Цзинь прокомментировала своё знакомство с Яньцзы в своём интернет-романе "Мой нелепый путь".

  - Ты Яньцзы? - спросил он.

  - Угу, - Яньцзы улыбнулась и кивнула. Он сел на край кровати, она тут же присела рядом и стала разминать его плечи. Это действительно приятно, если бы ещё это была не она, а фрикаделька, я бы, пожалуй, даже был не против. Не знаю, чем сейчас занимается эта девчонка, к сожалению...

  - Пожалуйста, Яньцзы, просто поговори со мной немного, я заплачу тебе. Что ты думаешь? - Цзянь Дунпин с улыбкой поднялся, подошел к ближайшему стулу и сел.

  - Тогда я заварю тебе чая, - сказала она.

  - Не нужно, у меня есть минеральная вода. Присядь, - Цзянь Дунпин показал на кровать, он считал, что сам уже не будет спать на этой постели, если это не трёхзвёздочный отель, в любом другом месте он спал в своём спальном мешке.

  Яньцзы послушно села на кровать и с любопытством уставилась на Цзянь Дунпина. "Возможно, она никогда в жизни не видела такого красивого и культурного гостя, как я", - с некоторой гордостью подумал Цзянь Дунпин.

  - Яньцзы, я хотел поговорить с тобой, потому что у меня есть друг, который упоминал о тебе, - начал Цзянь Дунпин.

  - Это который? - Яньцзы становилось всё любопытней.

  - Посмотри, знаешь ли ты этого человека? - Цзянь Дунпин вытащил фотографию Чжоу Цзинь.

  Яньцзы взяла карточку и тут же воодушевилась: "А!"

  - Это Лили, я её знаю, - она обернулась и посмотрела на него. - Ты друг Лили?

  - Она рассказывала, что когда была здесь, ты была её близким другом.

  - Она хороший человек, постоянно помогала мне, я надеялась, что она останется подольше, но она была здесь проездом и уехала через месяц, - Яньцзы говорила и щёлкала дынные семечки, которые вытащила из кармана.

  "Похоже, здесь принято есть семечки во время разговора", - подумал Цзянь Дунпин.

  - Как она помогла тебе, привлекла клиентов? - спросил Цзянь Дунпин с улыбкой. Он изо всех сил старался, чтобы его тон звучал нормально. На самом деле он просто хотел подтверждения, работала ли Чжоу Цзинь проституткой низкого уровня в отеле "Уточка".

  - Лили не такая, как мы, она певица, Тереза Тенг из караоке по соседству, каждый день зарабатывала по нескольку десятков юаней, иногда больше. Если очень понравится клиенту, то составит ему компанию. Так или иначе, она зарабатывала больше, чем мы, у неё были свои методы.

  - Тогда как она помогла тебе?

  - Она одолжила мне денег. У нас таких, как она, не много. Люди не готовы ссужать мне деньги, из-за плохого здоровья моего мужа, мои дела здесь иногда идут плохо, - говоря о своём муже, Яньцзы смущённо бросила не него взгляд.

  - Я слышал, как она говорила о твоём муже, - Цзянь Дунпин сочувственно кивнул. - Мне это просто странно. Лили здесь хорошо зарабатывала, почему она уехала?

  - Она рассказывала мне, что с самого начала хотела найти здесь мужчину, тот мужчина открыл караоке-бар, но к сожалению, не нашла, поэтому уехала отсюда, искать его дальше, - Яньцзы говорила и щёлкала семечки: - Лили очень упряма, как и я, ради мужчины будет трудиться, не щадя себя.

  - Я с Лили тоже знаком недолго, она услышала, что я собираюсь сюда, поручила проведать тебя, - Цзянь Дунпин достал заранее приготовленные шанхайские лакомства и протянул ей. - Я не был уверен, что ты та Яньцзы, о которой она говорила.

  Яньцзы бросила на стол недоеденные дынные семечки, которые держала в руке, и взяла лакомства, которые оказались приятным сюрпризом: - Не ожидала, что Лили всё ещё помнит меня. - Она радостью рассматривала коробку песочного печенья с грецкими орехами, поинтересовалась: - Сладкое?

  - Немного, - Цзянь Дунпин никогда его не пробовал и ответил наобум.

  - Лили очень добрая. Действительно моя лучшая подруга. Когда-нибудь поеду повидаться с ней, - Яньцзы улыбалась от уха до уха. Цзянь Дунпин не ожидал, что попутно купленная им коробка обычных сладостей может принести столько счастья, невольно налетела лёгкая грусть. У Яньцзы, возможно, никогда не было никаких друзей, а даже если и были, мало кто из них дарил ей подарки.

  - Яньцзы, Лили говорила тебе, где её следующая остановка? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Лили тебе не рассказала?

  - Она лишь дала мне цифру, чтобы я угадал, - ответил Цзянь Дунпин.

  - Какую цифру?

  - 187, - Цзянь Дунпин грустно улыбнулся. - Она всегда просит меня угадать число, а я не могу. Яньцзы, пожалуйста, помоги мне. Если ты скажешь мне, я дам тебе на 50 юаней больше, нормально? - на не слишком красивом лице Яньцзы появилось живое и милое выражение юной девушки. - Ладно, раз ты такой щедрый, передал мне подарок, я расскажу тебе. Лили говорила, после того как в 18 лет сбежала из дома, она много путешествовала и каждое место, где она останавливалась, помечала номером. Она специально искала места остановок, которые можно связать с цифрами. Вот что она сказала.

  - Поэтому "Восемь удовольствий" - это 186, так?

  - Да, 187 - это цифры следующей гостиницы. Она сказала, это маркировка. Я не знаю, название это или номер. В любом случае, цифры с ним связаны. Точного места я тоже не знаю, может, это следующий город от нашего. Ха-ха, я тоже нахожу привычки Лили очень странными. Она не такая, как мы, она образованна и может писать статьи и фотографировать. Образованные люди отличаются от нас, - взгляд Яньцзы всё ещё был прикован к коробке со сладостями. Цзянь Дунпин не мог смотреть на выражение её лица, поэтому отвёл взгляд.

  - Мужчина, которого хотела найти Лили, ты не знаешь, кто это? Я спрашивал её, но она не ответила, - продолжил он углубляться в тему. В "Моём нелепом пути" Чжоу Цзинь написала: "Среди девушек, которых я встретила на своем пути, Яньцзы - одна из двоих, кому я доверяю больше всего. Хотя у неё были отношения со многими мужчинами, она понимает истинные чувства. Мне кажется, что бы я ей не говорила, она всё понимает. Поэтому я разговариваю с ней больше всего и наиболее подробно".

  Яньцзы бросила взгляд на Цзянь Дунпина, будто оценивая, отвечать или нет на его вопрос, в итоге всё-таки открыла рот.

  - Я не знаю имени того мужчины. Сначала она спросила, был ли этот человек среди моих гостей, и даже показала фотографию, чтобы я могла его опознать.

  Услышав это, Цзянь Дунпин тут же вытащил фотографию Су Чживэня.

  - Этот человек?

  - Похож-то, похож, но точно не скажу, - неуверенно ответила Яньцзы. Она с любопытством и робостью взглянула на Цзянь Дунпина, как бы спрашивая: откуда у тебя фотография этого человека? Но вслух вопрос не задала. Работа научила её, о чём следует спрашивать, а о чём нет. Она не хотела злить Цзянь Дунпина, потому что ей нужны были деньги.

  - Тогда был ли он среди твоих гостей?

  - Нет. Но позже Лили услышала от других, что этот мужчина приходил сюда, недолго побыл и вскоре ушёл со своими друзьями.

  - Лили не говорила тебе, зачем ей нужно было найти того мужчину?

  - Она сказала, что этот мужчина украл её чувства и деньги на учебу, а ещё отдал её в залог, как плату за проживание в гостинице. Ей с большим трудом удалось сбежать, позже она искала его повсюду, чтобы свести счёты, - сказала Яньцзы и улыбнулась. - Я видела много мужчин, обманывающих женщинам, но первый раз вижу кого-то столь упрямого, как Лили, которая тратит так много времени на поиск врага, поэтому и говорю, что она упряма.

  

  Было уже 11 часов вечера, а Цзянь Дунпин так и не дождался звонка Лин Гэ. Наконец, он не выдержал и позвонил сам. Он был очень пунктуальный человек, поэтому не любил, когда другие опаздывают.

  - Барышня, разве не договорились, что будешь звонить в 10 вечера? - сразу нетерпеливо обвинил он её.

  - Сегодня вечером они учили меня играть в маджонг, и я не мола отойти, потому что Юйшань вечером ушла домой, им не хватало одного человека до троих. Мы играли до 22:40, я только что приняла душ и вернулась в свою комнату. Почему ты такой злой? - Лин Гэ, похоже, не считала, что провинилась. Он представил, как она отвечает на телефонный звонок и расчесывает свои мокрые длинные волосы. Должно быть, она выглядит очень мило, поэтому его гнев немного утих.

  - Ты научилась? - Цзянь Дунпин вернулся к своему обычному тону.

  - Я уже видела прежде, как играют люди на улице, поэтому быстро научилась, - радостно ответила Лин Гэ.

  - Выиграла денег?

  - Они не играли на деньги. Разве это не стало бы тогда азартной игрой? Я им сказала, что не играю в азартные игры.

  - Ты не распыляйся там на развлечения. Как с расследованием о чемоданах Чжоу Цзинь?

  - Сегодня я не ходила туда. После обеда пошли с Юйшань навестить ребенка больного лейкемией. Такая жалость, всё-таки очень красивый ребенок, но с 10 лет такое серьезное заболевание. Посмотрев на него, я не решусь иметь детей, - Лин Гэ тихо вздохнула, поняв, что Цзянь Дунпин не отвечает, она тут же поспешно добавила: - Завтра пойду на вокзал.

  - Когда пойдёшь на вокзал, ищи небольшую гостиницу, которую можно связать с номером 256. Это может быть номера дома, созвучие в названии или цифры на рекламном щите, попробуйте поискать таким образом.

  - В числе 256 есть какой-то смысл? - её голос внезапно стал тише.

  - Я нашел закономерность в местах, где останавливалась Чжоу Цзинь, ей нравятся места согласно числовой последовательности. Потом расскажу подробнее, пока просто поищи, как я сказал, - Цзянь Дунпин не хотел объяснять дальше и спросил: - Лин Гэ, ты умеешь делать массаж?

  - В прошлом я стучала отцу по спине. Для чего ты этим интересуешься? - в замешательстве спросила она.

  - Тогда хорошо, у меня есть надежда на будущее, - улыбнулся Цзянь Дунпин.

  - Не мечтай, я не буду стучать тебя по спине, - зло заявила Лин Гэ.

  - Неважно, мы же друзья. Какая разница, кто кому делает массаж? Делай, как я говорю, а когда закончишь, я сделаю тебе массаж, пойдёт? Массаж всего тела, - серьёзно сказал Цзянь Дунпин, сдерживая смех.

  - Тогда ладно, - бестолково ответила она, потом поняла, что что-то не так, и тут же возразила: - Цзянь Дунпин, я не хочу, чтобы ты делал мне массаж.

  - Называй меня Джеймс!

  - Нет, буду называть Цзянь Дунпин. Мы собирались дистанцироваться, - упрямо заявила Лин Гэ.

  Фрикаделька, скучая, ты растолстеешь. Должно быть, думаешь обо мне, но всё ещё упорствуешь!

  - Скажи дяде Линю, чтобы он попросил у Шэнь Биюнь перепись вещей, которые были в кладовке два месяца назад, - Цзянь Дунпин изменил тон и заговорил серьёзно.

  - Зачем?

  - Ты же читала протоколы допросов? Фан Сяоси ходила в кладовую в марте, и Шэнь Биюнь была там. Фан Сяоси упомянула, что в кладовой была небольшая бамбуковая шкатулка с вышитым на ней медвежонком. Но в отчете полиции об осмотре места преступления эта шкатулка не упоминалась. Я хочу знать, существовала ли эта шкатулка. Если существовала, куда она делась? Была ли она в первоначальной описи вещей кладовки? Просто скажи дяде Линю, он поймет. Дядя Линь, возможно, обнаружил несоответствие, но тот факт, что ты упомянёшь об этом, покажет, что ты тоже её заметила.

  - Я поняла, - сейчас Лин Гэ, похоже, записывала, Цзянь Дунпин слышал звук перелистываемых страниц.

  - Лин Гэ, ты записываешь?

  - Да, я должна записать, что ты сказал, иначе забуду.

  - Тогда ты должна сделать так, чтобы никто в доме не мог увидеть твои записи, поняла?

  - Я понимаю. Продолжай.

  - Узнай, не произошло ли что-то особенное до и после исчезновения собачки Боли, - сказал Цзянь Дунпин, - и с кем, кроме хозяйки, она была близка.

  - Угу, хорошо. Я записала, - неожиданно Лин Гэ слегка повысила голос: - Кстати, забыла тебе сказать, они все уже знают, что я полицейский, оказывается, Шэнь Биюнь выясняла, ещё они знают, что меня отстранили.

  - Ха! - Цзянь Дунпин рассмеялся. - Они, наверняка, думают, что ты глупа. Это хорошо. Так они, возможно, ослабят бдительность. В какой комнате ты сейчас живешь?

  - В гостевой, очень красивая небольшая комнатка. Юйшань рассказала, что раньше это была комната Фан Ци, но позже она сменила её, так как посчитала, что она слишком мала. Дядя Линь также сказал мне проверить везде, нет ли в комнате жучков.

  - И что в результате?

  - Я проверила, как инструктировал дядя Линь, ничего нет.

  - Ты сейчас прячешься под одеялом? - он слышал, что её голос звучит глухо.

  - Э, да. Хоть и нашла жучков, но всё-таки боюсь, что кто-нибудь подслушает.

  - Кто у тебя за стеной?

  - С одной стороны комната Фан Жоучжи, с другой Цзэн Юйшань. Но Цзэн Юйшань сегодня уехала, она сказала мне, что будет регулярно приезжать, побыть с мамой. На самом деле, Цзэн Юйшань очень добра к матери, - ответы Лин Гэ всегда были эмоциональными, что вызывало у Цзянь Дунпина нетерпение. Если бы она ответила: "Я не знаю, искренна ли доброта Юйшань к матери", - разве она не была бы больше похожа на полицейского?

  - Дверь в соседнюю комнату открыта? - серьезно спросил Цзянь Дунпин.

  - Я не знаю, - взволнованно ответила Лин Гэ.

  Цзянь Дунпин сперва не хотел этого предлагать, потому что это было слишком опасно, но ему было любопытно, и он хотел узнать, верна ли его догадка, поэтому после долгих колебаний он, наконец, заговорил.

  - Лин Гэ, дождись ночи и попробуй открыть дверь соседней комнаты. Если дверь открыта, проведи эксперимент. Позвони на свой телефон из комнаты Цзэн Юйшань. Сперва положи телефон в сумку и застегни её. Послушай, можно ли услышать звонок мобильного телефона в комнате Цзэн Юйшань. Лучше всего провести этот эксперимент днём.

  Лин Гэ ответила не сразу.

  Цзянь Дунпин продолжил: - Если тебе страшно, забудь, я бы не хотел, чтобы ты, как приехала, сразу влипла в неприятности.

  - Нет проблем, я могу это сделать, - она, похоже, решилась.

  - В комнате есть туалет? - спросил он.

  - Нет.

  - Если кто-то обнаружит тебя в коридоре, просто скажи, что ошиблась дверью, искала туалет, понятно? Не паникуй. Когда лжешь, надо сказать себе, что это не ложь, понимаешь?

  - Цзянь Дунпин, я всё-таки обученный полицейский, могу справиться с таким небольшим делом.

  Цзянь Дунпин представил выражение её лица, когда она говорила, явно напуганная, но заставляя себя проявить смелость. Если бы он была рядом с ней, возможно, не смог бы удержаться и погладил её по голове.

  - Сегодня были какие-нибудь успехи? - спросил он.

  - Сегодня? Подожди-ка, вспомню, - Цзянь Дунпин услышал шелест страниц. Через некоторое время из трубки донёсся полный лукавства голос: - Я обнаружила, что у Юйшань много денег, она разом пожертвовала 50 тысяч юаней, а её зарплата немного больше 3 тысяч, это первое. Второе, более четырёх месяцев назад госпожа Шэнь упала с лестницы и сломала ногу и руку, целый месяц провела в постели.

  - Как упала? - это было что-то новое в общей картине.

  - В тот день вечером ужинали и вдруг услышали, что госпожа Шэнь зовёт на помощь, все подбежали и увидели, что она лежит внизу лестницы и говорит спутанно. Никто не понял, что произошло. Госпожа Шэнь сказала, что, возможно, наступила на что-то, похоже, это была игрушка щенка.

  - Как сегодня всплыла эта ситуация? Кто поднял тему? - в голове Цзянь Дунпина мелькнула идея.

  - За ужином об этом упомянула Фан Сяоси. Сегодня мы ели соевый бульон на косточке, Фан Сяоси сказала, что бабушке следует пить больше бульона, чтобы кости лучше срастались. Возможно, девочка искусно льстила, чтобы порадовать госпожу Шэнь. Потом Фан Сяоси рассказал об инциденте с падением. Мне показалось, будто она на кого-то нацелилась, и имела в виду, что кто-то из членов семьи толкнул госпожу Шэнь. Естественно, госпожа Шэнь позже остановила её.

  - Кто был за ужином?

  - Несколько человек: Юйшань, Фан Ци, госпожа Шэнь, Фан Жоучжи и Фан Сяоси. Сян Бина не было. Без него госпожа Шэнь очень весело беседовала с Юйшань.

  - Ещё что-нибудь?

  - Фан Ци спросила про тебя. Похоже, она... - Лин Гэ остановилась.

  - Что с ней? - красивое и немного грустное лицо Фан Ци мелькнуло в памяти Цзянь Дунпина.

  - Мне кажется, она будто беспокоиться за тебя, всё спрашивала о твоих делах, ещё спросила, как я с тобой познакомилась. Я сказала, что нас познакомил другой человек, она спросила, как я тебя нахожу.

  - И что ты ответила? - поинтересовался Цзянь Дунпин.

  - Я сказала, что в тебе ничего хорошего, ни красоты, ни роста, а лишь особое коварство. Любишь высмеивать людей и давать им прозвища. Когда впервые увидел фотографию моего отца, не проявил никакого уважения и сказал, что лицо моего отца похоже на крышку гроба. Знаешь, что она ответила? - невинно поинтересовалась Лин Гэ.

  - Что ответила? - без всякого интереса спросил Цзянь Дунпин, а про себя подумал, что эта девочка очень мстительна, откуда мне было знать, что это твой отец? А твой отец понимал, что для доски героев полицейского участка, по крайней мере, надо найти приличную фотографию.

  - Она сказала, хоть ты и не красавец, но очень привлекателен, ты из тех людей, на которых после первого взгляда хочется посмотреть во второй раз, к тому же ей было очень комфортно с тобой общаться. Она сказала, что ей особенно нравятся люди, которые умеют писать, чувствуется, что все они очень умны и чутки. Как это я не замечала, что ты настолько хорош?

  - Оказывается, Фан Ци ко мне добра, вернусь, приглашу её выпить чая, - рассмеялся Цзянь Дунпин. - Что-то ещё?

  Лин Гэ на другом конце провода тихо хмыкнула.

  - Она сказала мне только несколько слов, потом пришла Фан Сяоси с фотографиями и показала их мне.

  - Кто был на фотографиях?

  - Это были художественные фотографии Юйшань. В ханбоке Юйшань очень красива, я тоже хотела бы так сняться, только не знаю, сколько это будет стоить, - голос Лин Гэ был полон надежд.

  - Недорого, у моего друга есть фотостудия. Как-нибудь отведу тебя к нему сфотографироваться, цена определенно будет низкой, - Цзянь Дунпин задался вопросом, как будет выглядеть фрикаделька в корейской одежде.

  - Правда? - восхитилась Лин Гэ.

  - Когда я нарушал данное тебе обещание? - Цзянь Дунпин немного помолчал, а потом сказал: - Лин Гэ, похоже, каждый в этой семье тебя проверял. Фан Сяоси обязательно найдет возможность поговорить с тобой, она наверняка много чего знает. Тогда можешь упомянуть Су Чживэня, не исключено, что она ждет, когда ты её спросишь.

  - Хорошо.

  - Что-то ещё?

  - Ничего, прошёл только один день, как можно узнать больше, - дальше Лин Гэ зашептала: - Я пока не узнала о временной няне, у меня не было возможности побыть наедине с Чжан Юйфэнь. Спрошу её об этом, когда как-нибудь буду помогать ей готовить.

  - Ха-ха, семья Шэнь в беде. Брось в суп как можно больше картофельных очисток и панцирей креветок, чтобы они были к тебе менее насторожены, - злорадно произнёс Цзянь Дунпин.

  - Эй, я лишь один раз по неосторожности бросила, не надо постоянно вспоминать об этом, - немного грустно сказала Лин Гэ.

  - Уж слишком глубоко врезалось в память. Есть ещё какие-нибудь достижения сегодня?

  - Сегодня я ела акульи плавники, - у Лин Гэ тут же снова поднялось настроение.

  - Вкусно? - Цзянь Дунпин подумал, что вкусного в акульих плавниках, но её голос звучал так сладко.

  - Вкусно, но не настолько, как я ожидала. Суп был приготовлен с ветчиной, и он был очень свежим. Госпожа Шэнь ещё сказала, что я настоящая леди. Кстати, они всё время просили меня рассказать о ведении дел. На самом деле, я не вела ни одного дела, к тому же мой опыт не так уж велик. Не знала, что рассказать, - сказала Лин Гэ.

  "Чем меньше твой опыт, тем лучше", - подумал Цзянь Дунпин.

  - Есть что-нибудь ещё, о чём ты хотела бы мне рассказать?

  Лин Гэ помолчала минуты две и заявила: - Возвращайся, как только закончишь работу, не ешь сырую пищу и води машину осторожно... Ладно, мне больше нечего сказать, ты, должно быть, думаешь, что я слишком много болтаю... Отдохни, позже я попробую открыть эту дверь.

  Цзянь Дунпин почувствовал, как по его телу разливается тёплый поток. Он держал телефон, представляя, как его рука коснулась её лица, ощущая упругость и тепло кожи. Он не знал, стоит ли отвечать, он завидовал тем людям, которые без раздумий могли высказать, что у них на сердце. Он не мог этого сделать, потому что знал, что лучший способ не нарушить обещание - не давать его. Он боялся, что каждое сказанное им слово связано с эмоциями. Лин Гэ была серьезным человеком, поэтому он никак не мог этого сказать. Он всегда боялся, что женщины будут полагаться на него, при воспоминании о недоразумении три года назад, его до сих пор охватывает страх. Поэтому после долгих раздумий он, в итоге, не произнес слова, которые вертелись у него на языке. Решил сменить тон разговора.

  - Лин Гэ, называй меня Джеймс, - он использовал искренний тон для просьбы. - Давай, назови меня.

  - Ты реально зануда, - Лин Гэ немного помолчала, но в итоге тихо назвала его.

  Цзянь Дунпин засмеялся.

  - Чего ты смеёшься? Зачем надо называть тебя английским именем?

  - Потому что я хочу услышать, насколько плохое у тебя английское произношение. Лин Гэ, если я умру, пожалуйста, скажи несколько слов по-английски, и я, возможно, вернусь к жизни.

  Сделав это резкое замечание, он думал, что Лин Гэ будет на него ругаться, но неожиданно она промолчала, что очень его обеспокоило.

  - Лин Гэ, ты как? - нарушил он тишину через несколько минут молчания.

  - Я знаю, что мой английский хуже, чем твой, но это не имеет большого значения. Ты прочитал больше книг, чем я, так что ты должен быть лучше меня. Мой отец говорил, что сравнивать свои сильные стороны со слабостями других людей - это худшее поведение. Ты смотришь на меня свысока, почему хочешь со мной дружить?

  Она рассердилась, её самолюбие явно было задето, это было не то, чего бы ему хотелось.

  Ничего не поделаешь, только искренние слова позволят загладить ошибку.

  - Лин Гэ, тебе кажется, что я такой человек, могу потратить два года на дружбу с человеком, на которого смотрю свысока? Конечно, нет. Я не смотрю на тебя свысока, Лин Гэ, - он глубоко вздохнул. - Я шучу с тобой, потому что ты мне нравишься.

  Она ничего не сказала.

  - Ладно, уже поздно, я первым вешаю трубку, - сказал он. - Можешь звонить мне в любое время, я на связи 24 часа.

  - Пока, - тихо произнесла она.

  Цзянь Дунпин подумал, что её голос при прощании очень похож на голос Сюй Жуюнь в песне про облака, поэтому он достал свой MP4 и настроился на песню "Если бы облака знали". Ему очень нравится эта песня. Каждый раз, когда он её слушал, казалось, кто-то говорит ему, что какими бы глубокими ни были чувства, они, как облака на ветру, рано или поздно исчезнут. Такое утешение после грусти действительно приятно.

  После звонка Цзянь Дунпин долго не мог заснуть. Нежное прощание Лин Гэ было подобно лазеру, клетки его тела будто в один момент стали болезненными. Он не знал, где именно в организме скрываются источники, просто чувствовал дискомфорт, и что-то было не так. Он понимал, что если продолжит думать о причине своей болезни, то ему станет только хуже, поэтому решил отвлечься и вернулся к чтению романа, который к обеду прочитал уже наполовину.

  Полный текст "Моего нелепого пути" Чжоу Цзинь составляет около 160 тысяч иероглифов, более половины из него пересекаются с содержанием её рубрики "Мои путешествия по небольшим гостиницам", написанной для "Еженедельника Синь". Как обычно, она писала об условиях жизни девушек в маленьких гостиницах, об их горестях, связанных с поиском заработка, об их радостях и чувствах, а ещё о том, как она использовала свои скудные силы, чтобы помочь им справиться с трудностями, и о том, что она чувствовала, живя рядом с ними. Разница в том, что в книгу также был включен жизненный опыт девушки по имени Чжоу Лили. Вот несколько абзацев: "После окончания неполной средней школы я продолжил обучение в старших классах школы средней ступени. Я хорошо себя знаю, учёба мне не по силам, но всё равно хочу поступить в университет, хочу гулять по кампусу среди цветов с книгой в руках, сидя в роще деревьев падуба, учить английские слова. Ещё хочу петь в университете. Мне нравится петь. Представляю, как однокурсники в очках слушают меня с влюблённым видом, потом аплодируют, а я кланяюсь.

  Было время, когда я думала, что такая жизнь совсем рядом, настолько близка, что я могла слышать шум ветра на территории кампуса.

  Я очень хотела поступить в университет, поэтому усердно училась в старших классах. Позже меня приняли во второсортный университет. По словам моего отца, для третьесортного человека поступить во второсортный университет хорошее дело.

  Когда я училась во втором классе средней школы, родители снова поженились.

  Четыре года они были в разводе. Когда развелись, мы с моей младшей сестрой радовались, затянувшаяся "война" наконец-то закончилась. Мы не знали, будут ли грядущие дни хуже, но всё равно чувствовали облегчение.

  В тот день, закончив с формальностями, наша семья отправилась в небольшой ресторан и прилично пообедала. После еды моя сестра последовала за мамой, а я за отцом, и мы пошли каждый своей дорогой. Мы, две сестры, помахали друг другу на прощание на развилке дороги, как будто больше никогда не увидимся.

  Если заранее знали, что снова поженятся, к чему было устраивать этот обед.

  После развода моего отца знакомили с несколькими хорошими женщинами, но ни с кем из них отношения не сложились. Отец честный человек, но слишком грубый. Ко мне, к моей матери и к моей сестре он относился одинаково, чуть что, раз, пощёчина, никогда ни слова, чтобы нас порадовать. Вот почему моя мать сошлась с кем-то другим. Но как только моя мать развелась, тот мужчина больше не захотел её, она очень расстроилась и начала поколачивать мою сестру. Моя сестра часто приходила к нам домой, и мы прятались в моей комнате, чтобы поболтать, поесть дынных семечек и смазать раны. Можно считать, такой способ развлечься среди трудностей.

  Спустя несколько лет никто из них не нашел себе подходящего партнера, тогда кто-то их посватал друг другу. Отец обещал никого не бить, а мама не стала важничать, поэтому они снова поженились. Позже они перестали драться друг с другом, а их боксерскими грушами стали мы. Мой отец часто упоминал книгу "Как закалялась сталь", он считал, что производство стали требует непрерывного битья.

  Я познакомилась с ним осенью. В тот вечер погода была ясной и свежей, и у меня было хорошее настроение. Я надела своё самое красивое платье в цветах и пошла на театрально-художественный вечер "Золотая осень", который устраивали в кампусе.

  На вид ему было лет тридцать, выглядел зрелым и очень красивым, рядом со своими друзьями сразу затмевал всех. Он разговаривал со своими друзьями у ворот школы, а я шла по направлению к нему. Он посмотрел на меня, я посмотрел на него, а затем мы прошли мимо друг друга.

  Сорвавшийся с уголка глаза взгляд был подобен тайно выпушенной стреле из сливового цветка, как бы то ни было, угол и сила были рассчитаны идеально, чтобы царапнуть мою кожу. С этого момента я начала думать о нём.

  Однажды он мне приснился, мы снова встретились на углу улицы, но разница была в том, что пол поменялся местами. Он стал очаровательной и обаятельной мной, а я стала нежным и зрелым им. Я подошла к нему и сказала: "Эй, хочешь пойти потанцевать?" Он кивнул. А потом я проснулась очень довольная.

  Я была уверена, что он меня заметил, иначе не произошло бы того, что случилось позже.

  Снова я столкнулась с ним, когда закончились занятия. Вышла за ворота школы и сразу увидела его, он стоял на другой стороне улицы, казалось, в полной растерянности. На нем была совершенно новая голубая рубашка, как чистое небо в ясный день. Я перешла улицу и не спеша направилась к нему. Он тоже увидел меня, тактично и вежливо улыбнулся. Спросил, как добраться до улицы Тунцин. Я пошутила над ним, сказала: "Три поворота налево, четыре поворота направо, бутылка 7-Up плюс две упаковки "Двойного Счастья"".

  Это загадка, которая принадлежит только мне. Моим хобби всегда было придумывать разные загадки с числами.

  Мой ответ его озадачил, поэтому я не стала ничего объяснять, просто предложила: "Давай я покажу дорогу, это недалеко". Услышав это, он улыбнулся и сказал: "Пошли". Мы шли по улице Сюэцянь и не разговаривали. Это был первый раз, когда я шла бок о бок с мужчиной, к тому же он выглядел таким интеллигентным, красивым и нежным.

  Ни один мужчина никогда не разговаривал со мной так нежно. Я выросла среди громкого рёва и сразу была заворожена, услышав его голос. Я очень нервничала и не решалась засмеяться или заговорить, опасаясь, что произведу на него плохое впечатление, как только открою рот. В тот день я была одета ужасно, как Золушка.

  Через некоторое время он внезапно схватил мою руку и сунул её в карман брюк. Это действие было настолько внезапным, что я испугалась, и мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и осознать, что он сделал. Он шел вперед, держа меня за руку.

  Я чувствовала его тело, энергичное, завораживающее тело зрелого мужчины. Тепло от его ног, возникшее из-за быстрой ходьбы, передавалось моим ладоням, а затем и всему моему телу. Прохладный вечерний ветерок свистел в ушах, а улицы и люди по обеим сторонам дороги стали размытыми. У меня внезапно закружилась голова, и я невольно последовала за ним, думая про себя: "Веди меня, куда угодно".

  Когда в тот день я отвела его на перекресток улицы Тунцин, он поцеловал меня.

  Но возвращаясь домой, я почувствовала себя ещё более одинокой, чем когда-либо прежде. Помню, когда он отпустил меня, выглядел таким виноватым, а я такой безразличной. Мне казалось, что я уже пала, поэтому то, что он не придаёт мне большого значения, имеет смысл.

  Я мечтала об ощущении контакта кожа к коже. Кто бы мог подумать, что душераздирающая боль вызвана первым поцелуем. Жалею, что не из-за него стала женщиной, жалею, что у меня нет причин вязаться к нему, жалею, что в реальности не имею с ним ничего общего, и думаю, что больше никогда его не увижу.

  Он сказал, что отвезёт меня домой, я кивнула. Мы снова шли по улице Сюэцянь, было еще светло. При расставании он вдруг спросил, не могу ли я угостить его ужином. Сказал, что забыл взять с собой деньги, бродил весь день с пустым желудком и скоро умрёт от голода. Его откровенность показалась мне очаровательной, и если бы он захотел человеческого мяса, я бы немедленно отрезала кусок от своей руки и скормила ему.

  Но у меня тоже не было денег. Мы стояли на обочине дороги и ждали, не пройдут ли мимо какие-нибудь одноклассники, у которых можно было бы занять денег. Он стоял поодаль, притворяясь, что не знает меня, чтобы я могла соврать.

  Заняв денег, мы поели в маленькой закусочной на развилке дорог. Мастерство повара было невысоко, но мы всё равно получили огромное удовольствие от еды. Он погладил меня по голове и вздохнул, сказав, что я слишком молода, а то бы он взял меня в Шанхай. Я сказала, что мне скоро 18, и я могу поехать куда угодно. Он сказал: "Ладно, но потом не плачь". В результате он не повез меня в Шанхай, а поехал в гостиницу. Я не плакала, мне казалось, не из-за чего плакать. Он и его друг остановились в трехзвездочной гостинице. Когда вошли в большой вестибюль, я ещё немного колебалась, но как только вошла в комнату, уже ничего не боялся.

  В лифт он вошёл первым, но не стал меня тянуть. Стоял в лифте, не говоря ни слова, и смотрел на меня, стоящую снаружи лифта. Он не приглашал меня, а ждал.

  Как только я шагнула в лифт, он крепко сжал мои плечи и торжествующе рассмеялся".

  

  Опыт Чжоу Цзинь заставил Цзянь Дунпина вздохнуть с сожалением, но его порадовало то, что он, наконец, нашёлся полный текст загадки, которая дважды озадачивала Су Чживэня: "Три поворота налево, четыре поворота направо, бутылка 7-Up плюс две упаковки "Двойного счастья"". Что же это значит? Цзянь Дунпину захотелось тут же метнуться на улицу Синьчэн, чтобы исследовать её ещё разок, но, к сожалению, он был за тысячи ли от того места. Он решил отправиться в родной город Чжоу Цзинь, ему казалось, если он хочет узнать ответ на загадку, нужно найти среднюю школу Чжоу Цзинь, а затем улицу Тунцин.

  Он решил продолжить чтение "Моего нелепого пути" на следующий день, чтобы узнать, как Су Чживэнь обманул Чжоу Цзинь.

  Интересно, пыталась ли Лин Гэ войти в ту дверь?

  Только он подумал, как зазвонил телефон, это была Лин Гэ.

  - Дверь заперта, - коротко доложила она, голос был приглушенным, и было очевидно, что она всё ещё злится на него.

  - Ты пробовала?

  - Угу, только что, дверь заперта, - холодно сказала она.

  Последовало молчание.

  - До свидания, - через некоторое время произнесла она.

  Цзянь Дунпин знал, если он не извинится сегодня, она наверняка будет грустить всю ночь. Понимая, что она собирается повесить трубку, он позвал ее: - Сяо Гэ.

  - Что?

  - Прости, - произнёс он.

  - Ты смотришь на меня свысока, как и мой отец, и думаешь, что я ничего не могу сделать правильно, - она задохнулась. - На самом деле, до знакомства с тобой, я тоже так жила и жила хорошо, не умирала от голода и не попадала в большие неприятности.

  От её слов ему стало неуютно.

  - Лин Гэ, - он представил, как держит её за руку и пытается успокоить, - я отличаюсь от твоего отца. Твой отец так говорил, потому что был разочарован в тебе. А я сказал, потому что близок с тобой. Если бы ты действительно была так плоха, стал бы я всем рассказывать, что ты моя девушка? Я человек, который дорожит репутацией. Ведь так?

  Она ничего не ответила, будто её убедили.

  - Лин Гэ, в моих глазах ты красивая, милая девушка, полная очарования, только твой английский не очень... - произнеся это, он улыбнулся. - Назови меня Джеймс.

  - Хм! Сперва ты назови меня старшей сестрой, тогда и поговорим, - сказала она и сердито повесила трубку.

  Но Цзянь Дунпин знал, что её злость уже наполовину прошла.

10. Я не воровка.


  Линь Чжунцзе видел Цзэн Юйшань три раза, и каждый раз впечатление, которое она на него производила, было разное. Первый раз во время допроса, казалось, смерть Су Чживэня её совершенно не волнует, время от времени ухмылялась, язвила по поводу брака своей матери Шэнь Биюнь. Во второй раз она стала благоразумной третьей дочерью семьи Шэнь, скромной, вежливой, почтительной, часто улыбающейся и беспокоящейся о здоровье своей матери. В третий раз она была похожа скорее на воина, чем на обычного офисного служащего. Каждое произнесенное ею слово дышало идеалами и бескорыстной преданностью делу, как будто в любой момент она была готова пожертвовать всеми своими сбережениями, органами и даже своей жизнью, если это будет необходимо.

  А что на этот раз? Линь Чжунцзе небрежно скользнул по ней взглядом и сразу уловил в ней чувство беспокойства. Выражение её лица было неопределенным, возможно, она ещё не решила, какую роль сыграет сегодня.

  - Госпожа Цзэн, вы работаете клерком в компании по подбору персонала "Ли Хун", не так ли? - спросил он.

  - Да, - быстро ответила она.

  - Помимо работы в компании "Ли Хун" мы знаем, что вы также принимаете участие в некоторых благотворительных организациях.

  - Да, это моё увлечение и идеалы, - её взгляд был ледяным.

  - Вы когда-нибудь работали волонтером-психологом на волонтерской базе округа А?

  - Да, - её беспокойство усилилось, и она нахмурилась.

  - Когда вы работали на волонтерской базе округа А, ваш нынешний возлюбленный Сян Бин был направлен вам для психологической консультации, верно? - медленно спросил Линь Чжунцзе.

  - Да, именно в процессе общения с ним я поняла его и помогла. Он пережил неудачу, психологически уязвим, нуждается в помощи и порой может быть импульсивным, но я верю, что он не может никого убить... - пара карих глаз скользнула влево и вправо.

  Она пытается перевести разговор на мужа, но Линь Чжунцзе решил проигнорировать это.

  - До работы на волонтёрской базе округа А вы работали волонтёром где-нибудь ещё?

  - Нет, - твёрдо заявила она.

  - Подумайте хорошенько.

  - Определённо нет, когда училась в университете, я лишь принимала участие в нескольких мероприятиях по сбору средств, в этом же нет ничего зазорного, верно? - в её глазах мелькнул провокационный огонёк.

  - По словам нескольких ваших однокурсников, во время учебы в университете вы создали волонтерский центр в Интернете с целью помочь потерявшим работу и несчастным в любви людям восстановить уверенность в себе. Название этой волонтерского центра "Рука об руку".

  - Ну и что с того? Это было несколько лет назад, - она была очень недовольна тем, что её схватили за хвост.

  - Это было три года назад, - поправил Лин Чжунцзе и продолжил спрашивать: - До брака Шэнь Биюнь с Су Чживэнем вы были с ним знакомы?

  - Нет.

  - Мы нашли знакомый номер телефона среди тех, кто вам написал, - Линь Чжунцзе холодно посмотрел в глаза Цзэн Юйшань. - Это номер Су Чживэня. Он не менял свой номер телефона уже три года. Как вы это объясните?

  Этот вопрос застал её врасплох.

  - В то время... со мной связывались несколько людей, но я совершенно не... - по лицу было видно, что она в затруднении.

  - Вы ответили ему и предложили связаться ещё. Дата была 8 января 2004 года, - Линь Чжунцзе посмотрел на документы на столе. Он верил, что Цзэн Юйшань давно забыла, что она написала в то время. Эти компьютерные записи трехлетней давности были обнаружены полицией с помощью технических средств, сама она, если бы захотела, не смогла бы их найти. - 1 февраля 2004 года Су Чживэнь снова ответил на ваше сообщение, сказав, что вы милая и хорошая девушка, что общение с вами пошло ему на пользу, и он решил найти работу. Хотите узнать, как вы ответили ему тогда?

  Цзэн Юйшань застывшим взглядом уставилась на стопку бумаг в руке Линь Чжунцзе.

  - Я не помню, - тихо ответила она.

  Линь Чжунцзе зачитал вслух: - Ты сказала: "Спасибо, одноклассник Су, после встречи с тобой я поняла, что ты прекрасный, мягкий человек с уникальным личным обаянием. Верю, что ты не только быстро найдешь работу, но и быстро покоришь сердца своих коллег-женщин. Я уже пленена тобой". Это ваши собственные слова. Цзэн Юйшань, вы не только были знакомы с покойным, но и имели с ним определенный контакт. Могу я спросить, какие у вас с ним отношения? - последние слова Линь Чжунцзе произнес так, словно бросил камень.

  Лицо Цзэн Юйшань покраснело. Она тупо сидела, сцепив руки. Спустя некоторое время она сказала: - Да, я была с ним знакома, но как могут считаться разговоры в Интернете? Я говорила эти слова, и что с того? Что это доказывает?

  У неё задиристый нрав, любит спорить, что типично для избалованного человека, который постоянно чувствует себя обделенным вниманием.

  Линь Чжунцзе не хотел тратить время, слушая её пустую болтовню, поэтому, как только она закончила говорить, заявил: - Разговор между вами показывает, что вы его знали и не раз с ним встречались. Вы хорошо знакомы с его ситуацией и у вас сложилось хорошее впечатление о нём. Су Чживэнь, похоже, тоже к вам прислушивался. Вскоре после разговора с вами, то есть в апреле 2004 года, он нашел работу преподавателя бальных танцев в танцевальной школе "Весна". Кажется, у вас есть привычка влюбляться в тех, кого вы консультировали. Цзэн Юйшань, какие у вас с ним отношения? - когда он произнес последнее предложение, его голос внезапно стал строгим.

  Она опустила голову и на короткое время задумалась.

  - Ладно. Я была с ним близко знакома, но это было два года назад, что с того?

  Линь Чжунцзе обнаружил, что слова "что с того" были её коронной фразой.

  - Изначально ничего такого, но Су Чживэнь умер, а ты скрывала свои отношения с ним, это меняет дело, - Линь Чжунцзе серьезно посмотрел на нее: - А теперь скажи мне, насколько близко ты была знакома с Су Чживэнем?

  Цзэн Юйшань долго смотрела на него и, казалось, поняла, что капризы не принесут ей никакой пользы, поэтому она изменила свою стратегию. Она улыбнулась, а Линь Чжунцзе подумал, что она очень хорошо улыбается, но её улыбка фальшивая.

  - На самом деле, между нами ничего не было, - она подняла голову, на лице весна, как будто собиралась погрузиться в воспоминания о прекрасном прошлом. Но когда заговорила, её тон был таким холодным, как если бы она рассказывала чью-то историю: - Я помогла ему выплатить долги. В то время он задолжал арендодателю за три месяца. Когда он увидел меня, сказал, что у него нет денег на еду и он очень беден. Но я увидела, что одет он очень прилично, старомодные туфли, начищенные до блеска, брендовая одежда, аккуратно развешанная в простом шкафу. Он не курил, и я спросила его, почему он не курит. Он задал встречный вопрос: "Тебе понравилось бы, если бы я курил. Раз так, выкурю одну, чтобы ты увидела". Затем он закурил и тут же потушил сигарету. Сказал: "Тебе не нравится, я вижу, как ты хмуришься. Послушай, ради тебя, я, бедняк, потратил сигарету впустую..." Типичный плохой парень! - Цзэн Юйшань улыбнулась, но тут же убрала улыбку с лица. - Позже мы стали друзьями. Да, я была довольно хорошо с ним знакома некоторое время, и что с того?

  - После того как Су Чживэнь устроился на работу, вы поддерживали связь?

  - Иногда мы разговаривали по телефону, после работы он бывал очень занят, - без всякого выражения ответила Цзэн Юйшань.

  - По данным нашего расследования, ему нравилось иметь дело с богатыми женщинами.

  - Не совсем, он поступал, как заблагорассудится. Иногда ему нравилось крутиться с богатыми людьми, иногда он это ненавидел.

  - Это вы познакомили Су Чживэня с Шэнь Биюнь?

  - Нет! Конечно, нет! - категорически заявила она.

  Но Линь Чжунцзе чувствовал, что её стремление всё отрицать свидетельствует об обратном.

  - Мы провели расследование и обнаружили, чтобы попасть на вечер "Обольстительные воспоминания Шанхая", нужно приглашение. Ты была знакома с Су Чживэнем, а твоя сестра Фан Ци сказала, что такому человеку, как ты, это было не нужно, но ты попросил у неё приглашение, сказала, что придет друг.

  Лицо Цзэн Юйшань то краснело, то бледнело.

  Линь Чжунцзе ждал её ответа.

  - Ладно, я дала ему приглашение, он говорил, что никогда не бывал на таких мероприятиях и хотел посмотреть, он попросил, чтобы я расширила его кругозор, поэтому... - Цзэн Юйшань вдруг пришла в возмущение и повысила голос: - Но я не думала, что он свяжется с моей мамой, я никак не ожидала, что он такой наглый подлец!

  - Твоя мать знала про твои с ним дела?

  - Не знала. Между мной и им не было никакой связи. Я уже говорила, мы просто болтали по телефону и всё, - раздражённо заявила она.

  - Хорошо, теперь расскажи, пожалуйста, что вы делали в ночь инцидента, начиная с ссоры между вами и Шэнь Биюнь.

  - Я уже рассказывала об этом.

  - Пожалуйста, повтори ещё разок.

  

  - Сестрица Лин Гэ, у тебя такие красивые волосы, - восхищённо сказала Фан Сяоси, коснувшись её волос.

  Лин Гэ выросла, но мало кто когда-либо делал комплименты её волосам. Лишь однажды Цзянь Дунпин сказал ей: "Лин Гэ, я хочу утонуть в твоих волосах". Она не знала, можно ли это считать комплиментом, но, вероятно, это был и не сарказм. Цзянь Дунпин - придирчивый человек. Он всегда считал, что самыми красивыми будут чистые волосы. Когда он узнал, что Лин Гэ моет голову каждый день, он начал смотреть на её волосы и даже на неё саму другими глазами. "Фрикаделька, судя по твоим волосам, твой кругозор не очень широк, но характер хороший". Тогда это прозвучало с ехидством. Но она чувствовала, что во мнении мужчины в известной мере присутствовало что-то ещё, и теперь, получив комплимент от девушки, она действительно почувствовала себя счастливой.

  - Сяоси твой волосы тоже красивые, - глядя на короткие черные волосы Фан Сяоси, сделала такой же комплимент Лин Гэ.

  Сегодня утром Лин Гэ спустилась вниз и обнаружила Фан Сяоси, она сидела в гостиной и смотрела телевизор. Оказалось, что Фан Сяоси не пошла на занятия, потому что плохо себя чувствовала. На самом деле она была столь же бодра, как и накануне, Лин Гэ не заметила в ней никаких признаков болезни. Лин Гэ вспомнила, как в детстве отец заставлял её ходить на занятия, даже когда у неё была температура. Она не могла не почувствовать некоторую несправедливость. Богатые дети действительно делают всё, что хотят.

  - Сестрица Лин Гэ, кто на твой взгляд самый красивый у нас в доме? - спросила Фан Сяоси, хрустя картофельными чипсами.

  - Мне кажется, самая красивая твоя старшая тётя, - для Лин Гэ облик и характер Фан Ци были самыми лучшими в этом доме.

  - Старшая тётя очень красива, но у неё вспыльчивый характер, - Фан Сяоси запрокинула голову на диван. Первоначально Лин Гэ планировала отправиться на вокзал, чтобы продолжить поиски багажа Чжоу Цзинь, но теперь она внезапно поняла, что Фан Сяоси, похоже, хочет ей что-то сообщить, поэтому решила выслушать информацию Фан Сяоси, прежде чем уйти.

  - Нет, мне кажется, у твоей тети очень добрый характер, - Лин Гэ села рядом с Фан Сяоси.

  - Такие люди, как моя тётя, в обычное время кажутся спокойными, но становятся по-настоящему страшными, когда злятся, - взгляд Фан Сяоси был ясными, но её слова были совсем не невинными, и она явно что-то имела в виду.

  - Неужели она ругала тебя? - тут же спросила Лин Гэ.

  - Я хотела нанять преподавателя рисования, плата была высокой, она дважды меня отругала, но бабушка вступилась, и она ничего не могла с этим поделать, - Фан Сяоси радостно рассмеялась.

  Похоже, Фан Сяоси хочет поговорить не о своих личных делах.

  - А кроме тебя она ещё кого-нибудь ругала?

  - Ещё она ругала молодого деда, - беспечно произнесла Фан Сяоси.

  Сердце Лин Гэ застучало сильнее, она знала, что Фан Сяоси молодым дедом называет Су Чживэня.

  - За что она его ругала? - тут же спросила Лин Гэ.

  - Она не только ругала его, а ещё и побила, молодой дед расплакался, - Фан Сяоси бросила в рот ломтик хрустящих чипсов, подняла голову и с наслаждением принялась жевать.

  Фан Ци заставила Су Чживэня плакать? Лин Гэ была потрясена. Во-первых, она не ожидала, что Фан Ци может кого-то бить, к тому же молодого мужа её матери. Во-вторых, она представить не могла, что взрослого мужчину ударят, и он заплачет. Это настолько больно?

  Фан Сяоси заметила реакцию Лин Гэ на её слова и улыбнулась: - Сестрица Лин Гэ, ты не ожидала, что старшая тётя так свирепа.

  - Ты знаешь, за что старшая тётя его побила? - с любопытством спросила Лин Гэ.

  - Старшая тётя любит читать сборник стихов, постоянно держит в руках потрепанную книгу, листает её, иногда читает вслух, - Фан Сяоси в насмешке сморщила нос. - В тот день она читала стихи в саду. Молодой дед и моя мама сидели неподалеку от неё. Мама пришивала пуговицы для молодого деда. Похоже, стихи, которые читала моя тетя, были слишком слащавы. Пока они слушали, молодой дед внезапно встал и подошел к тёте. Моя мама так испугалась, что, по её словам, даже нитку порвала. Молодой дед подошёл, выхватил сборник стихов из рук тёти, бросил его на землю и наступил на него несколько раз, ещё сказал, что это гнилая вещь и противно слушать.

  - А потом?

  - Потом тётя очень разозлилась, этот сборник стихов, написанных человеком по имени Хайфэн, был её сокровищем. Тётя подняла книгу и начала ругаться с молодым дедом. Она сказала, что молодой дед альфонс и необразованный негодяй, который знает только, как обманывать женщин, забирая их деньги. В общем, наговорила много гадостей. Молодой дед сказал, что поэзия фальшива и скучна, только идиоты могут её читать. Тётя так разозлилась, что дважды ударила его по лицу, а ещё ударила по голове камнем. Моя мама испугалась. Это был первый раз, когда она видела, чтобы тётя так злилась, - Фан Сяоси округлила свои большие невинные глаза.

  Неожиданно, что из-за сборника стихов Фан Ци действительно побила Су Чживэня. Хоть Су Чживэнь изначально был неправ, он не только приставал к другим, человек мирно читал стихи, а он досаждал и ещё оскорблял его увлечения, это заслуживает порицания. Но Фан Ци отвесила ему пощёчины и ударила камнем по голове, не чересчур ли? Настолько глубока была обида, или слишком нравился тот сборник стихов? Разве Су Чживэнь не дал отпор? Это действительно странно.

  - Твой молодой дед не ответил ударом на удар? - спросила Лин Гэ.

  - Нет. Мама сказала, в тот момент он выглядел ошеломлённым. Просто стоял и смотрел на мою тётю. Вероятно, он не ожидал, что она отреагирует так бурно.

  "Не дал сдачи женщине, значит, он не был плохим человеком или, по крайней мере, не совсем плохим", - подумала Лин Гэ.

  - А что потом? - спросила она.

  - После того, как моя старшая тётя ушла, он сказал маме, что не нужно пришивать пуговицы, и сразу же вернулся в свою комнату. Моя мама не знала, что он делал дальше, - рассказывала Фан Сяоси и в то же время пинала диван ногами. - После обеда я вернулась домой и узнала об этом происшествии. Мама сказала, что после того как утром молодой дед поссорился со старшей тётей, он не спускался вниз и даже не обедал. Мама попросила меня подняться наверх, чтобы посмотреть, что он делает. В это время бабушка уже вернулась, и я увидела... - Фан Сяоси улыбнулась Лин Гэ, - я увидела, как молодой дед лежит на коленях у бабушки и плачет. Бабушка похлопала его по плечу, чтобы утешить, сказала: "Ты изначально был неправ, зачем провоцировать других? Она всегда была упрямой". Молодой дед ответил: "Неужели я не могу не нарываться на ссоры?" В тот момент он был похож на ребёнка.

  - После того как твоя бабушка узнала об инциденте, она отругала Фан Ци? - Лин Гэ втайне беспокоилась о Фан Ци.

  - Бабушка за закрытыми дверями сказала ей несколько слов. Не знаю, о чём они говорили. Позже за обеденным столом бабушка сообщила, что молодой дед несколько дней будет есть в спальне наверху. Я слышала от мамы, что в тот вечер молодой дед попросил у бабушки развода. Он сказал: "Все в твоей семье меня ненавидят, я больше не могу этого выносить и хочу уйти". Он ушел с чемоданом и зонтиком, не попросив у бабушки денег. На одном дыхании он прошел три остановки. Бабушка послала кого-то за ним, но он не знал. Человек следовал за ним и звонил моей бабушке. В один момент он сказал, что ветер сломал зонтик, и он его выбросил. Потом сообщил, что тот на ходу вытирает слёзы, дальше он выбросил чемодан в мусорный бак. В ту ночь у бабушки постоянно звонил телефон, содержание телефонных сообщений она пересказывала моей маме и тёте Юйфэнь. Похоже, она была немного растеряна и очень встревожена, не знала, что делать. Последний звонок был о том, что молодой дед уснул в зале ожидания междугороднего автобуса. Звонивший сказал, что он подошел, толкнул его и обнаружил, что тот, кажется, без сознания. Бабушка нашла людей, которые привезли его обратно домой, а затем обнаружилось, что он заболел. Похоже, рана была инфицирована, поднялся жар, и его рвало.

  Лин Гэ подумала о плачевном состоянии Су Чживэня в то время и невольно ему посочувствовала. Она никогда не считала Су Чживэня плохим человеком, это становится понятно, стоит только увидеть его улыбку. Лин Гэ казалось, что Цзянь Дунпин выглядит гораздо более зловеще, когда улыбается. К тому же, никогда не знаешь, хвалит тебя Цзянь Дунпин или высмеивает.

  - Чем он был болен? - грустно спросила Лин Гэ.

  - Не знаю. Когда я спросила бабушку, она сказала лишь, что он в плохом настроении. На самом деле, с тех пор молодой дед был несчастен и каждый день очень подолгу сидел в саду в оцепенении. С тех пор старшая тётя стала против него. Прежде старшая тётя учила молодого деда работать на компьютере, и у них, казалось, были хорошие отношения. Но после этого инцидента они перестали разговаривать. Молодой дед две недели не спускался вниз, чтобы поесть, при встрече со старшей тётей они оба игнорировали друг друга. Мама сказала, что позже бабушка запретила упоминать об этом дома. Рана на голове молодого деда заживала долго. Мне кажется, молодой дед очень жалок, - Фан Сяоси глубоко вздохнула, как взрослая.

  Рукоприкладство Фан Ци стало для Су Чживэня большим ударом. Но это просто побои, Лин Гэ не понимала, почему Су Чживэнь настолько пал духом, словно пережил бедствие.

  - Мне тоже жаль твоего молодого деда, потому что в этом доме твоя тетя не единственная, кто был против него, - Лин Гэ подумала о показаниях в протоколах и почувствовала, что положение Су Чживэня было ещё более плачевным. Но кто попросил его жениться на Шэнь Биюнь? Разве не он сам! Так что, в конце концов, сам заварил кашу, сам и отвечай.

  - Вовсе нет, в этом доме на самом деле против молодого дела была моя старшая тётя. Она распоряжается деньгами и, когда приходило время, не давала их ему. Она хотела, чтобы он умолял её, тогда она выдаст. Не смотрите так на мою старшую тётю, она очень могущественна, - заявила Фан Сяоси.

  - Разве твоя младшая тётя не ненавидела его?

  - Младшая тётя? - Фан Сяоси рассмеялась.

  - Нет? Она перед всеми ругала твоего молодого деда, - Лин Гэ помнила, что в годовщину свадьбы та высмеивала его за столом.

  Но почему Фан Сяоси так странно смеётся?

  - Сестрица Лин Гэ, такой человек, как моя младшая тётя, лучше всего умеет устраивать спектакли, не дайте ей заморочить себя! - Фан Сяоси холодно хмыкнула.

  - Спектакли?

  - Расскажу вам об одном случае. После того, как молодой дед вернулся, он некоторое время прятался в своей комнате и никого не видел. Однажды я пришла из школы пораньше и, проходя мимо комнаты молодого деда, через щель в двери увидела в его комнате тётю, - сказав это, Фан Сяоси подхватила горсть картофельных чипсов и с улыбкой принялась ими хрустеть.

  Лин Гэ не понравилась улыбка на её лице, ей казалось, юной девушке не пристало так коварно улыбаться, но всё-таки не удержалась и спросила: - Чему ты улыбаешься, Сяоси?

  - Молодой дед лежал на кровати, накрывшись одеялом, младшая тётя сидела на стуле рядом и как раз спрашивала, не лучше ли ему, призывала не прикидываться мёртвым. Она говорила и гладила его лицо и волосы, потом запустила руку ему по одеяло, угадайте, как реагировал молодой дед? - Фан Сяоси засмеялась, Лин Гэ понимала, что имеет в виду девочка, и немного стыдливо и напряжённо ждала продолжения. - Молодой дед сел на кровати, толкнул её на пол и приказал катиться отсюда. В тот момент я почувствовала, что молодой дед очень красив. Неудивительно, что такая сильная женщина, как моя бабушка, влюбилась в него.

  - А твоя младшая тётя... - Лин Гэ посчитала, что это была действительно неловкая сцена.

  - Она до смерти рассердилась, швырнула в него диванную подушку и ушла, - сказала Фан Сяоси и тут же добавила: - К счастью, я быстро смоталась, иначе она бы меня обнаружила.

  

  - В прошлый раз я уже говорила, что ничего не знаю и не ходила в кладовку. После того, как Сян Бин вышел из гостиной, я поссорилась с матерью. Затем я пошла в сад искать Сян Бина, но не нашла его. Затем вышла за ворота, чтобы поискать его, но так и не смогла найти. Потом я вернулась, - Цзэн Юйшань говорила очень быстро, ей явно надоело повторять этот рассказ.

  - Мы опросили соседей и магазины возле вашего дома, все они сообщили, что за исключением гостя, покинувшего ваш дом в 8 часов вечера того дня, никто из вашей семьи из дома не выходил. Человеком, который ушел в 8 часов, был адвокат Цзянь, - спокойно сказал Линь Чжунцзе. Он уже привык к такому последовательному отрицанию и обману, и это его не удивило. Они как креветки в кастрюле: побарахтаются немного, но сколько из них смогут упорствовать?

  Цзэн Юйшань не была опытной преступницей, и это, возможно, её первый опыт общения с полицией. Надо признать, она может бороться и обладает терпением, но в его глазах она по-прежнему креветка, обреченная на смерть, попав в кастрюлю.

  Ей потребовалось некоторое время, чтобы отреагировать на его слова, она нахмурилась.

  Линь Чжунцзе не дал ей времени опомниться и сразу спросил: - Куда ты пошла после того, как вышла из гостиной?

  - Я, я не понимаю, что вы имеете в виду, я пошла в сад, потом вышла за ворота, - её взгляд скользил по его лицу, словно прощупывая, насколько много он знает.

  Линь Чжунцзе хорошо знал такого рода изменения в поведении, в такой момент твёрдость могла заставить другую сторону быстро сдаться. Поэтому он сказал: - Цзэн Юйшань, спрашиваю ещё раз, куда ты пошла после того, как вышел из гостиной?

  Она посмотрела на него и, в итоге, сердито закричала: - Ладно, я открыла дверь, выглянула наружу, но не вышла, и что такого?!

  - Что вы увидели, открыв дверь? - тон Линь Чжунцзе немного смягчился.

  - Ничего не видела. Я хотела найти Сян Бина, но не нашла. Я пошла искать Сян Бина, но не нашла его, - она упрямо повторила эту фразу. Обижена на Сян Бина? Почему она постоянно сосредотачивается на нём? Если у неё есть обида, почему она вышла за него замуж? Линь Чжунцзе -человек традиционных устоев, неважно, по какой причине, он не любил, когда женщины предают своих мужей.

  - Расскажите ещё раз, что вы сделали после того как покинули гостиную, - холодно сказал Линь Чжунцзе.

  Она сердито уставилась на него, возмущенная тем, что он намеренно проигнорировал ключевые слова в её ответе. Через три секунды она усмирила свой норов, потом машинально вскинула голову и сказала нравоучительным голосом: - Ладно, повторю ещё раз. После того, как я вышла из гостиной, я пошла прямо в сад, осмотрелась там, но не смогла найти Сян Бина, я открыла ворота и выглянула наружу, но там тоже его не увидела, поэтому я вернулась в гостиную через кухонную дверь. В это время в гостиной была только Чжан Юйфэнь, которая собирала посуду.

  - Как вы попали на кухню? - Линь Чжунцзе помнил, Чжан Юйфэнь сказала, что дверь на кухню закрыта.

  - У меня есть ключ.

  - А потом?

  - Я поднялась наверх, постучала в дверь маминой комнаты, она не открыла.

  - Который был час?

  - У меня нет часов.

  - Ваша старшая сестра, Фан Ци, в 9 часов закончила говорить по телефону, если она вас не видела, возможно, она ещё говорила по телефону. Получается, это был промежуток между 20:30 и 21:00.

  - Не знаю. У меня нет часов, - ответила она ледяным голосом.

  - Продолжайте.

  - Я вернулась в свою комнату, подождала немного там. Не знаю, как долго ждала, кажется, около получаса, снова подошла и постучала в мамину комнату, она всё-таки не открыла дверь, - Цзэн Юйшань выдавила улыбку. - Поэтому я спустилась вниз, в этот момент старшая сестра только выключила телевизор в гостиной. Потом я снова вышла в сад, увидела Сян Бина, и мы вместе поднялись наверх.

  - Вы говорите, что два раза стучали в комнату Шэнь Биюнь, и она вам не открыла?

  - Да, - твёрдо кивнула она головой.

  - Сколько было времени, когда вы постучались второй раз?

  - Если, как вы говорите, в первый раз ещё не было 9 часов, значит, во второй раз, похоже, 9 часов уже было.

  Линь Чжунцзе посмотрел на материалы в своих руках и заявил: - Но есть показания, что вы не стучали в дверь своей матери до 9 часов вечера.

  Она явно испугалась, затем её лицо изменилось, и она закричала: - Это, должно быть, Фан Сяоси! Точно, эта чёртова девчонка! Ей постоянно нравится усложнять мне жизнь. Она лгунья! Думает, раз её комната находится рядом с комнатой моей матери, она может давать ложные показания?

  - Кроме неё это подтвердил ещё один человек.

  - Кто?

  - Шэнь Биюнь. Она говорит, что до 9 часов не слышала стук в дверь, и уверена, что вы постучали в 21:45. Она не открыла вам, потому что ей позвонил адвокат Цзянь. Они договорились поговорить по телефону, когда он придет домой. Мы проверили записи телефонных разговоров, и это правда.

  - Ах! - воскликнула она, но спорить не стала. Через мгновение вздохнула и сказала: - Ладно, я постучала в тот момент, и что с того?

  Она снова выдала эту фразу, но боеспособность в её тоне ослабла вдвое.

  - Расскажите, пожалуйста, ещё раз, что вы делали после того как прошли в сад.

  - О Небо! - Цзэн Юйшань, казалось, сошла с ума, услышав его слова. Но когда посмотрела на Линь Чжунцзе, поняла, что бесполезно вести себя как избалованный ребенок перед полицией. Она снова вздохнула и сказала: - Я пошла в сад, открыла ворота и не нашла Сян Бина. Затем вернулась в свою комнату и оставалась там некоторое время. Хотела пойти найти свою мать, но потом отказалась от этой идеи. Постояла в коридоре некоторое время, а затем вернулась в свою комнату.

  - Во сколько вы вернулись в свою комнату?

  - Не знаю, возможно, после 9 часов.

  - Согласно показаниям Фан Ци, когда она столкнулась с вами в гостиной, было уже 22 часа с лишним, в тот момент вы плакали.

  - Да, - тихо произнесла она.

  - Перед этим вы спускались вниз?

  - Нет.

  Линь Чжунцзе посмотрел на неё на мгновение, как будто ожидая, что она изменит свой ответ. Но она просто нервно отвела взгляд.

  - Кое-кто видел, как около 21:35 ты крадешься наверх босиком и что-то держишь в руках, - холодно сказал Линь Чжунцзе. Эту информацию час назад другая команда получила от Фан Жоучжи. Люди такие, почувствовав угрозу, она выдала другого человека. Фан Жоучжи боялась тени.

  Линь Чжунцзе обнаружил, что брошенный им камень попал в лоб Цзэн Юйшань. Естественно, она не ожидала, что когда кралась наверх, Фан Жоучжи как раз вышла из кухни. Ум Цзэн Юйшань был в беспорядке, и она внезапно пришла в полное смятение. Её губы задрожали, и она не смогла произнести ни одного полного предложения.

  - Вы, что вы говорите? Это, это невозможно. Я, я не, нет, определённо, невозможно... - решимость её покинула.

  Линь Чжунцзе бесстрастно смотрел на неё.

  - Напоминаю вам, Цзэн Юйшань, хорошенько подумай, прежде чем говорить, полиция с тобой не просто болтает, - сказал он. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться.

  - Я не надеваю обувь, когда иду наверх. Это моё право, это мой дом, я могу делать всё, что захочу, - нервно упорствовала она.

  - Мы проверили все аукционные дома и торговые площадки каллиграфии и живописи в городе. Вчера пришла информация, что утром 8 мая были проданы две картины Хуан Ялю и одна Шэнь Цяньи, все подлинные. Стоимость пока не скажу, но по фотографиям опознали, что человек, который их продал, был вы, - Линь Чжунцзе устал от её неубедительных оправданий и не хотел больше ходить вокруг да около.

  Она молча посмотрела на него, и вдруг на её лице промелькнуло уверенное и высокомерное выражение, словно говорящее: "Это мне дала моя мать, разве это не нормально?" Линь Чжунцзе не дал ей заговорить.

  - Не рассказывай, что твоя мать позволила тебе продать эти картины. Наши люди только что говорили с Шэнь Биюнь, когда она услышала, что картины Шэнь Цяньи тоже были украдены, она пришла в ярость и немедленно пересмотрела свои предыдущие показания. Она сказала, что никогда не дарила тебе эти три картины и всегда выступала против твоего участия в благотворительной деятельности.

  Свет на лице Цзэн Юйшань внезапно померк, похоже, удар был силён. Линь Чжунцзе решил загнать её в угол.

  - В тот день вы разговаривали с Фан Ци в гостиной о картине Шэнь Цяньи. Когда вы услышали, что картина находится в кладовой, решили украсть её. Поэтому около 21:35 того вечера вы вышли из кладовки, украв картину. Чтобы вас не обнаружили, вы даже не надели обувь. К сожалению, вас увидели сзади, но вы об этом не знали. Позже Шэнь Биюнь поручила Фан Ци проверить вещи в кладовой. Фан Ци догадалась, что вы украли картину, поэтому она намеренно скрыла пропажу работы Шэнь Цяньи, сказала, что пропали только две картины. Фан Ци призналась в этом. Всего час назад наши люди допрашивали вашу мать, а затем допросили её.

  Она отчаянно посмотрела на него, сидящего неподвижно, как деревянный идол. Линь Чжунцзе боялся, что она сейчас рухнет.

  Примерно через минуту она словно ожила.

  - Да, картины украла я, но я не воровка. Моя мать обещала пожертвовать пять картин на благотворительность, и я уже договорилась, больные дети ждут денег, вы не представляете, насколько важны для них деньги. Но моя мать нарушила свое слово. Она всегда такая, всегда нарушает слово. Она самый ненадежный человек! Я просто взяла то, что должна, - её взгляд тупо смотрел прямо перед собой.

  - Как вы попали в кладовку? - безучастно спросил Линь Чжунцзе.

  - Я увидела, что дверь кладовой выходит из проёма на несколько сантиметром больше, чем обычно, потянула её и обнаружила, что она не заперта, - сказала она. Линь Чжунцзе подумал, что она, должно быть, изучала эту дверь.

  - Что вы увидели в кладовке?

  - Я увидела только разбитые вазы на полу, - Цзэн Юйшань посмотрела на него, и её глаза внезапно наполнились слезами. - Но я не посмотрела на тот ящик. Я была в панике, поэтому перерыла несколько ящиков, нашла картину и ушла. Я хотела уйти побыстрее. Если бы я знала, что он в ящике, я бы спасла его. Я не убивала. Я не могла убить его. Я любила его, - сказав это, она закрыла лицо руками и разрыдалась.

11. Гостиница 256.


  Прибыв на вокзал, в голове у Лин Гэ безостановочно прокручивалась сцена: Су Чживэнь бредёт под дождем и плачет. То, что его побили, привело к такому отчаянию? В 38 лет, как маленький мальчик, мужчина плачет на коленях у супруги, даже подаёт на развод, трудно поверить. Хоть в душе Лин Гэ симпатизировала ему, но было немного неприятно, Су Чживэнь был слишком немужественным. Но представьте, если бы у неё на коленях плакал мужчина, к тому же красивый мужчина, она бы, вероятно, была обезоружена, потому что женщины мягкосердечны.

  Однажды Цзянь Дунпин тоже у неё на коленях, но не плакал, а смеялся, она показала ему свою фотографию в детстве. "Оказывается, прежде ты была такой, толстенькой, ха-ха, фрикаделька, фрикаделька", - он говорил и смеялся, в тот момент ей реально хотелось его ударить. Но, неизвестно почему, видя его, смеющегося у неё на коленях как ребёнок, она смягчилась. В итоге, она только дёрнула его за волосы и приказала выметаться. Поэтому, хоть госпожа Шэнь уже в годах, но всё равно женщина, когда увидела, что её молодой муж до такой степени горюет, наверняка, у неё заболело сердце. Лин Гэ казалось, что отношение госпожи Шэнь к Су Чживэню было скорее похоже на отношение матери к сыну.

  Ей тут же захотелось рассказать об этом Цзянь Дунпину, но когда она вспомнила, как днём раньше он её поддразнивал и как постоянно на протяжении последних двух лет насмехался над ней, она почувствовала тяжесть в сердце. Поэтому после долгих колебаний она, наконец, сдалась.

  "Экономия на телефонных счетах! Не буду разговаривать с тобой, большой холодильник, сэкономлю на телефонных счетах. Не хочу тратить деньги и при этом подвергаться издевательствам. Я реалистичная женщина!" - сказала себе Лин Гэ.

  256, есть ли на вокзале небольшая гостиница, связанная с этим номером? Она уже выписала в свой маленький блокнот названия всех небольших гостиниц рядом с железнодорожной станцией. Всего их 67, что довольно много. Поскольку некоторые гостиницы переехали, а некоторые сменили названия, поэтому пока она посетила только половину из них, предстоит посетить ещё 34. Все эти 34 гостиницы расположены за пределами железнодорожного вокзала. Неизвестно, удастся ли найти багаж Чжоу Цзинь. На самом деле, если бы чемоданы Чжоу Цзинь действительно были найдены, это не обрадовало бы Лин Гэ, потому что означало, что Чжоу Цзинь могла попасть в беду. При этой мысли её сердце сжалось.

  Два часа она бродила по улицам вокруг вокзала, но так и не смогла найти гостиницу, связанную с этим номером. В расстроенных чувствах она вычеркнула карандашом уже 10 гостиниц, которые обежала, и посмотрела на часы на запястье. Было почти 12 часов дня. Сегодня на завтрак у неё была кукурузная каша и блины, приготовленные Чжан Юйфэнь. За столом она не осмелилась много есть, поэтому уже была голодна. Она решила пойти в магазин, чтобы купить мясной хлеб, набить желудок. С обедом на одного человека легко справиться.

  В этот момент у неё зазвонил телефон, это был Линь Чжунцзе.

  - Лин Гэ, ты где? - голос Линь Чжунцзе всегда заставлял Лин Гэ чувствовать себя виноватой, хотя она знала его с детства. Линь Чжунцзе был старым другом её отца.

  - Я, я на вокзале. Цзянь Дунпин попросил меня забрать кое-что, - она чувствовала себя немного виноватой, потому что ей пришлось солгать уважаемому дяде Линю. Цзянь Дунпин просил её пока не рассказывать Линь Чжунцзе о поисках чемоданов Чжоу Цзинь.

  - Ты такая послушная. Почему он всегда тобой командует? - Линь Чжунцзе вздохнул и спросил: - Вчера у тебя там были какие-нибудь успехи?

  Лин Гэ рассказала Линь Чжунцзе то же самое, что и Цзянь Дунпину накануне, опустив маджонг и акульи плавники. Также она не рассказала ему о Су Чживэне и Фан Ци, потому что планировала сначала рассказать об этом Цзянь Дунпину. Хоть она была зла на него, но непонятно почему, всё ещё привыкла его слушать. Подумав об этом, она почувствовала себя никудышной.

  - Хорошо потрудилась, Лин Гэ, - сказал Линь Чжунцзе.

  Поняв, что Линь Чжунцзе собирается повесить трубку, Лин Гэ вдруг вспомнила проблему, о которой упоминал Цзянь Дунпин.

  - Дядя Линь! - вскрикнула она.

  - А?

  - Я читала материалы дела и обнаружила, что есть одно несоответствие, - набравшись смелости, одним махом выдала она.

  - Э, какое несоответствие?

  - Фан Сяоси говорила, что видела в кладовой небольшую бамбуковую шкатулку, но в отчёте об обследовании места происшествия эта шкатулка не упоминалась, - Лин Гэ постаралась, чтобы её голос звучал зрело и спокойно, потом немного медленней она добавила: - Думаю, нам следует попросить Шэнь Биюнь сопоставить списки содержимого кладовой за предыдущие несколько месяцев.

  - Лин Гэ, отлично, ты становишься сообразительней! - услышав её слова, обычно серьезный Линь Чжунцзе громко рассмеялся.

  В кои веки её похвалили по работе, Лин Гэ была так счастлива, даже лицо покраснело. В душе поднялась огромная благодарность Цзянь Дунпину. Да, пусть он говорил неприятные вещи и любил посмеиваться над людьми, но его идеи были хороши и действительно каждый раз ей помогали.

  - Дядя Линь, вы и правда так думаете?

  - Да, я уже просил об этом Шэнь Биюнь. Сяо Гэ, отлично, продолжай стараться. Кстати, напиши более развёрнутую пояснительную с разбором своих ошибок, прошлая была слишком короткой. Мне непринципиально, но для представления выше не пойдёт, - с улыбкой сказал Линь Чжунцзе.

  - Не волнуйтесь, дядя Линь, в этот раз Цзянь Дунпин помог мне отредактировать пояснительную, в ней более полутра тысячи знаков, и написано хорошо, любого, кто прочтёт, растрогает. - Лин Гэ вспомнила, как Цзянь Дунпин до глубокой ночи писал за неё эту пояснительную, и неожиданно простила ему его колкости.

  - Кажется, он к тебе очень хорошо относится, - сказал с улыбкой Линь Чжунцзе, - Сяо-Гэ, вчера меня спрашивали, есть ли у тебя парень. Тебе стоит рассказать об этом Цзянь Дунпину, не позволяй этому молодому человеку чувствовать себя слишком хорошо.

  - Я поняла, - с довольной улыбкой Лин Гэ повесила трубку, гадая, кто спрашивал о ней. Может, это угостивший её сливами Сяо-Чжэн.

  Она вошла в магазин и купила хлеб с мясными нитями, горячую сладкую тайваньскую колбаску и две шпажки мясных шариков с грибами. В прошлом она неохотно покупала горячую еду в магазине, думала, что это слишком дорого, но сегодня у неё было хорошее настроение, и она была голодна, поэтому она просто поела. Утолив свой волчий аппетит, уже собиралась уйти, когда вдруг подумала, что продавец магазина может что-нибудь знать о гостиницах поблизости, не лишне были бы спросить.

  - Девушка, скажите, пожалуйста, нет ли здесь гостиницы 256? - она решительно объединила цифру со словом "гостиница".

  Продавец была занята и, не поднимая головы ответила: - Гостиницы 256 нет, а закусочная 256 прямо.

  Глаза Лин Гэ блеснули.

  - Прямо? Где? - оглядевшись по сторонам, торопливо спросила она.

  - Снаружи, на стене написано, иди и почитай, - нетерпеливо ответила продавец, мотнув подбородком по направлению к двери.

  Лин Гэ вышла из магазина и увидела строку иероглифов, вкривь и вкось написанных красной краской на серой стене рядом с магазином: "Этот переулок, дом 256 закусочная "Успех", проживание и еда, идите вперед". Перед этой строкой ещё большая красная стрелка. Возможно, чтобы постояльцы могли разглядеть номер дома, цифра 256 в этой строке была особенно крупной. Лин Гэ прошлась немного и обнаружила, что такого рода реклама повторялась как минимум три раза. Другие объявления опускали название закусочной и прямо называли её "No 256, жильё и еда". 256 появилось! Реально, столько усилий, а место нашлось само. Лин Гэ не знала, та ли это гостиница, которую она искала, но решила проверить.

  

  - Что ты хочешь услышать о моей сестре? - спросила девушка. Звонкий голос, правильное произношение. Цзянь Дунпин пристально посмотрел на девушку перед ним, чертами лица очень похожую на Чжоу Цзинь, однако, и вполовину не так красивую. Хоть она и выглядела более культурной и воспитанной, но это, возможно, из-за того что она носит очки. Она младшая сестра Чжоу Цзинь, Чжоу Лань, в настоящее время преподаватель-стажёр в средней школе небольшого посёлка. Цзянь Дунпин сперва нашёл дом Чжоу Цзинь в материалах, предоставленных Лин Гэ, а затем от соседей узнал о школе Чжоу Лань.

  Его приезд удивил её, но она с готовностью приняла приглашение Цзянь Дунпина. Они договорились встретиться в чайной.

  - Я друг твоей сестры, твоя сестра, похоже, пропала, я ищу её, - без обиняков сообщил Цзянь Дунпин.

  - Она задолжала тебе денег? - тут же поинтересовалась Чжоу Лань.

  - Конечно, нет, - заверил её Цзянь Дунпин.

  Напряжённость в выражении лица Чжоу Лань сразу немного спала.

  - Я тоже некоторое время уже с ней не связывалась, - вяло сказала она, поправив очки.

  - Когда ты последний раз с ней разговаривала? - Цзянь Дунпин, увидев, что на лице Чжоу Лань появилось настороженное выражение, тут же пояснил: - Твоя сестра с марта этого года пишет статьи для колонки путешествий нашего журнала. Обещала предоставить рукопись после майских праздников. Но не предоставила, и с тех пор никаких новостей нет. Как бы мы ни старались связаться с ней, не можем её найти.

  Во взгляде Чжоу Лань мелькнуло удивление.

  - Хочешь сказать, что ты редактор Цзянь? - спросила она, с воодушевлением глядя на него.

  - Чжоу Цзинь упоминала обо мне?

  - Она сказала, что с ней связался молодой элегантный редактор. Сначала она думала, что все редакторы журнала старики, поэтому была рада видеть молодого человека, - Чжоу Лань улыбнулась и кивнула: - Моя сестра, должно быть, тоже выразила тебе своё расположение.

  Цзянь Дунпин улыбнулся, но не ответил, ему было неудобно отвечать на такой вопрос.

  - Не пойми неправильно, моя сестра не имела в виду ничего другого, просто она часто говорит, что симпатия переходит в любовь. Но когда она действительно в кого-то влюбится, скажет, что это симпатия, а не любовь. В этом вся она. Не такая, как другие, - тихо сказала Чжоу Лань с легкой улыбкой на губах. Цзянь Дунпин обнаружил, что отношения между двумя сестрами были очень хорошими. Не просто чисто кровное родство, но понимание и признательность между друзьями. По сравнению с сёстрами-интриганками семьи Шэнь, в чувствах между сестрами Чжоу чувствовалась теплота.

  - Ты читала её статьи? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Она прислала мне ссылку на сайт вашего журнала. Я прочитала её статьи в электронной версии.

  - Как впечатление?

  Чжоу Лань посмотрела на молочный чай перед собой и тихо вздохнула: - Она много скиталась все эти годы и многое испытала.

  - Однажды она сказала, что сделала ошибку и покинула родные места, она подожгла дом, - Цзянь Дунпин спокойно посмотрел на Чжоу Лань и увидел удивление в её глазах за очками.

  - Она рассказала вам об этом?

  - Да, впрочем, не назвала причины, - произнёс Цзянь Дунпин непринуждённым тоном. - Почему она подожгла дом?

  После короткого молчания Чжоу Лань заговорила.

  - Раз она даже об этом тебе рассказала, очевидно, что она считает тебя другом, причём не просто другом. Тогда я тоже не буду от тебя ничего скрывать, - голос Чжоу Лань стал хриплым. - Из-за того что моя мать пошла в школу и рассказала о делах моей сестры, сестре было стыдно ходить в школу, поэтому она украла деньги и подожгла дом, чтобы отомстить родителям, - она подняла голову и помедлила в нерешительности. - Не знаю, говорила ли она тебе, отношения между нами двумя и нашими родителями очень напряженные. Они не плохие люди, но, возможно, их поколение верит, если бить ребенка, то из него выйдет толк.

  - Она мне рассказывала. Говорила, что вашему отцу нравилась книга "Как закалялась сталь".

  Чжоу Лань улыбнулась.

  - Да, в то время он говорил, что железо надо постоянно бить, чтобы превратить в сталь, - мягко произнесла Чжоу Лань. - Но теперь он стар, у него серьёзное заболевание почек, ноги сильно опухли, поэтому он больше не может никого бить. Сейчас он иногда вспоминает о сестре, поэтому я и говорю, что он неплохой человек, просто методы воспитания неправильные.

  - Твои родители заявили в полицию? Когда я попросил друга узнать родной город Чжоу Цзинь, случайно нашёл полицейский отчет.

  - Это моя мама пошла в полицию, после чего отец её ударил, характер моей мамы временами ещё более упрямый, чем у отца, - Чжоу Лань улыбнулась. - Позже моя сестра прислала деньги, в общей сложности, наверное, 3000 юаней. На самом деле, то, что она сожгла, не стоило таких денег. Моя мать ничего не сказала, получив деньги. В прошлом году она с нетерпением ждала, что моя сестра вернется на Праздник весны. Видите, становишься старше, и всё уже не так, как прежде.

  - Когда ты последний раз говорила с ней? - своевременно ввернул свой вопрос Цзянь Дунпин.

  - 6 мая, - отчётливо произнесла Чжоу Лань.

  - Это она тебе звонила?

  - Нет, это я позвонила ей. Здоровье отца, чем дальше, тем хуже, я хотела, чтобы она выбрала время и навестила его. На самом деле, на Праздник весны я тоже заводила с ней разговор об этом, но моя сестра злопамятная, никак не соглашается простить родителей, хоть и говорит: "Хорошо, будет время, приеду". Но прошло 6 лет, а она ни разу не приезжала. Впрочем, в этот раз, похоже, было не так, как в прошлые.

  - Она была готова приехать? - тут же поинтересовался Цзянь Дунпин.

  - Она сказала, что уже купила билет на поезд на седьмое число, - Чжоу Лань сказал это с беспомощной улыбкой, - но и в этот раз она снова нарушила свое обещание и не приехала. К счастью, я не делилась этой новостью с родителями, иначе они были бы очень разочарованы.

  "Может Чжоу Цзинь в этот раз не лгала, - подумал Цзянь Дунпин, - возможно, так называемая поездка в Гуанчжоу была всего лишь прикрытием? Что из этого правда, а что ложь?"

  - А потом ты с ней связывалась?

  - 9-го числа я позвонила ей, но телефон был отключен. Больше я с ней не связывалась, - ответила Чжоу Лань.

  Цзянь Дунпин не услышала в её голосе ни беспокойства, ни огорчения. Возможно, исчезать без слов было в стиле Чжоу Цзинь, поэтому даже её семья привыкла к этому.

  - В тот день, когда ты с ней разговаривала, что ещё она сказала?

  Чжоу Лань задумалась.

  - Она сказала, что сейчас очень счастлива, очень рада, - во взгляде Чжоу Лань появилась нежность.

  - А рассказала ли она, что сделало её счастливой?

  - Она сказала, вернётся и расскажет. Кстати, ещё она спросила, когда у меня свадьба. Я сказала, что ещё рано, это будет в День независимости. Она сказала, что в этот раз приедет и привезёт подарочные деньги, - Чжоу Лань добродушно улыбнулась, но Цзянь Дунпин услышал оттенок разочарования в её словах.

  - Чжоу Цзинь говорила тебе об одном мужчине, который обманул её, ты что-нибудь об этом знаешь? - сменил он тему.

  - Конечно, знаю, - Чжоу Лань наклонила голову и скривила губы. - Этот человек причинил боль моей сестре.

  - Как же это, в конце концов, случилось?

  - На самом деле, всё очень просто, тот мужчина был игроком и мошенником. Чтобы снискать его расположение, моя сестра украла из дома 5000 юаней на погашение его карточных долгов. В результате он забрал деньги и, не погасив долги, скрылся, а мою сестру задержали. Владелец игорного дома отправил мою сестру работать проституткой в интим-салон к своему знакомому. К счастью, моя сестра сообразительна и, пока они отвлекались, сбежала, а потом сообщила в полицию. Вернувшись, она хотела начать жизнь заново. Но вы же знаете, что люди в таких местах, как наше, очень консервативны, а место, где она попала в историю, было в центре города, поэтому многие сплетничали о ней. Поскольку она потеряла 5000 юаней, моя мать пошла в школу, чтобы посрамить её. Для такой бедной семьи, как наша, 5000 юаней - это действительно немалая сумма. Хоть моя мать поступила немного чересчур, позже, когда я об этом задумалась, я смогла это понять, - Чжоу Лань помолчала.

  - Моя сестра уехала, потому что чувствовала, что не может больше оставаться в родном городе. Она сказала, что хочет свести счеты с тем мужчиной. Похоже, он рассказал ей о своем плане, моя сестра приняла всё на веру, взяла карту и приготовилась его искать, - Чжоу Лань внезапно что-то вспомнила, достала из кармана конверт, вытащила из него фотографию и протянула её Цзянь Дунпину: - Посмотрите, это тот человек, который обманул мою сестру. Он очень красив. Моя сестра сказала, что готова умереть за него.

  Цзянь Дунпин с первого взгляда узнал мужчину на фотографии, это был Су Чживэнь шесть лет назад, высокий, худой, одет в синюю рубашку. Он прислонился к косяку двери, мягкий взгляд смотрел в объектив, на лице ленивая улыбка.

  - Кто сделал этот снимок? - не удержался от вопроса Цзянь Дунпин.

  - Моя сестра. Он подарил ей фотоаппарат и научил фотографировать, - Чжоу Лань оценивающе посмотрел на Су Чживэня на фотографии и с волнением сказала: - Моя сестра сделала много его фотографий. В то время она каждый день плакала, держа эти фотографии. Это так раздражало.

  - Странно, раз этот мужчина имел намерение обмануть твою сестру, почему позволил себя фотографировать? Неужели он не боялся, что позже она сообщит в полицию или будет его искать?

  Чжоу Лань растеряно покачала головой.

  - Моя сестра сказала, что тот мужчина, когда они были вместе, очень хорошо к ней относился, был понятливый и послушный. Она не ожидала, что он внезапно уйдет. Возможно, поэтому она хочет найти его и узнать правду, - Чжоу Лань помахала фотографией. - Она дала мне эту фотографию, чтобы я помнила, как он выглядит. И попросила меня, если он снова появится в городе, немедленно с ней связаться.

  - Так она нашла того мужчину?

  - Она не сказала, а я и не спрашивала, боялась, что упоминание об этой истории расстроит её. Моей сестре эти несколько лет было трудно. Прежде она хотела учиться в университете, жить в большом городе, выйти замуж за доброго парня, чтобы прожить хорошую жизнь, но оказалось... - когда Чжоу Лань это сказала, её глаза покраснели, и она не стала продолжать.

  Цзянь Дунпин не мог не вспомнить отрывок из "Моего нелепого пути".

  "Он целовал меня, не останавливаясь, по одному поцелую после каждой фразы, поэтому мы постоянно забывали, что только что сказали. После того как фраза была произнесена три раза, он улыбнулся, и его улыбка была такой же чистой, как горный ручей на солнце.

  Я говорила, что никогда не была вместе с мужчиной, и он снова поцеловал меня, потом тихонько прошептал мне на ухо: "Прости". Я сказала: "Ничего страшного, ты мне нравишься". Он снова улыбнулся и сказал: "Не надо говорить мужчине о симпатии или любви, так тебя ни во что не будут ставить". Я спросила его: "Ты меня ни во что не ставишь?" Он ответил: "На мой взгляд, ты очень даже что-то". Потом обнял меня, заставив сесть ему на колени, его голова уткнулась мне в грудь, что-то говорил, я не понимала что, только чувствовала, как моё тело уплывает.

  Он непостоянен. Иногда его влечение неистово, и он жаждет с утра до ночи, как сумасшедший. Иногда его интерес пропадает, и он не хочет ничего делать, даже неосторожные прикосновения будут его раздражать. "Катись отсюда, убирайся", - рычит он, но никогда никого не ударит.

  Временами он бывает крайне нетерпелив, выбрасывает сигарету, сделав одну затяжку, прекращает есть, зачерпнув одну лишь ложку, отбрасывает книгу, прочитав пару страниц, но иногда он может быть внимательнее женщины. В первую ночь он искупал меня, вымыл мне волосы и высушил их, затем улыбнулся, коснулся моих гладких волос и сказал: "Девочка, я тебе нравлюсь? Ты всегда будешь меня любить?"

  "Иногда ты смотришь на меня, иногда на облака. Когда ты смотришь на меня, я очень далеко, а когда ты смотришь на облака, я очень близко". Это его любимое стихотворение. Позже я узнала, что его написал Гу Чэн.

  "Ты умеешь писать стихи?" - спросила я его.

  "Не умею", - ответил он, его тон был холоден и равнодушен.

  Но через некоторое время он, как бы между прочим, написал мне несколько строк, которые меня тронули.

  Помнишь, когда-то давно

  Холодным кинжалом

  Ты выколола бледно-голубой цветок на моей спине.

  В ту ночь моя боль,

  Твои надежды - стали несмываемой татуировкой

  На всё тело.

  К сожалению, я запомнила только эти строки.

  Он рассказал мне, что был женат и очень любил свою жену, но она ушла с другим мужчиной. Тот мужчина был его однокурсником. Они с женой постоянно насмехались над ним за его меркантильность. Он не ожидал, что однажды его жена последует за этим мужчиной, просто потому что тот мог помочь ей уехать за границу. Однажды он сказал: "Нью-Йорк, ей там нравится, она смотрит на меня свысока. Пожалуй, все женщины, которых я любил в этой жизни, смотрели на меня свысока, а тех, которым нравлюсь я, у меня нет возможности удовлетворить". "Я не хороший человек", - часто говорил он. На самом деле, я совсем не плохая, а он мог быстро это исправить. Он из тех людей, которые делают все естественно, неважно, насколько это уродливо или грязно, все по-другому, когда это делает он".

  

  После разговора с Чжоу Лань Цзянь Дунпин тут же сел в машину и позвонил Лин Гэ.

  - Цзянь Дунпин, я нашла, - раздался в трубке грустный голос Лин Гэ.

  - Что ты нашла? - казалось, он увидел её удрученный вид и не смог сдержать улыбки.

  - Я нашла чемоданы Чжоу Цзинь. Её багаж находится по адресу Северный переулок станции, дом 256, закусочная "Успех", - она помолчала, перевела дух и продолжила ещё более подавленным голосом: - Цзянь Дунпин, с ней, должно быть, что-то случилось, иначе почему её багаж здесь?

  Услышав это, сердце Цзянь Дунпина тоже резко ухнуло вниз, как будто кто-то дал ему гирю, а он её не удержал, и она тяжело упала. Да, если багаж Чжоу Цзинь действительно был найден, то она, скорее всего, в беде. Но он не хотел ещё больше огорчать Лин Гэ.

  - Лин Гэ, ты уверена, что это её чемоданы? - спросил он.

  - Конечно, в двух больших чемоданах её вещи.

  - Ты уже их открыла?

  - Рядом с закусочной был слесарь по замкам. Я показала ему свое удостоверение и попросила о сотрудничестве, - сказала Лин Гэ тоном женщины-полицейского.

  Оказывается, это действительно вещи Чжоу Цзинь.

  - Что было внутри?

  - Одежда, косметика, туалетные принадлежности, три пары обуви, плеер, витамин С, шарф, нижнее белье, - перечисляла ему Лин Гэ предметы в чемодане, - несколько выпусков "Еженедельника Синь", книга "Дом леди".

  - "Дом леди"? - сердце Цзянь Дунпина ёкнуло. - Открой скорее и посмотри, нет ли внутри каких-нибудь пометок.

  - Подожди, - сказала Лин Гэ.

  Через некоторое время снова раздался её голос. Цзянь Дунпин держал в руках купленную им книгу "Дом леди", ожидая её ответа.

  - Есть пометки. Первая на странице 34, весь второй абзац она отметила шариковой ручкой, - Цзянь Дунпин тут же перелистнул на страницу 34 и сделал пометку карандашом.

  - Вторая отметка... на странице 89, шариковой ручкой она отметила третий абзац, весь абзац, - на другом конце провода слышался шелест перелистывания страниц, - а на... странице 142 начало второго абзаца она пометила пятиконечной звездой. Больше ничего нет.

  - Не было ли вложено в книгу каких-нибудь записок?

  - Нет, - через небольшой промежуток времени ответила Лин Гэ.

  - Ты так быстро перечислила её пометки, неужели в книге были закладки?

  - Она загнула уголки этих страниц, - голос Лин Гэ был слабым. Через некоторое время она добавила: - В книге есть только счет. Счет за покупку книги, из книжного магазина.

  - Тогда там должна быть дата покупки.

  - 2 марта.

  - Хорошо, Лин Гэ, то, что сейчас тебе надо сделать, это составить полный перечень вещей из её чемоданов, потом перешли этот список мне на электронную почту.

  - Угу.

  - Будь очень внимательна. Не забудь осмотреть каждый уголок чемодана, особенно кармашки.

  - Знаю, знаю, я же не первый день в полиции! - нетерпеливо сказала Лин Гэ, а затем спросила: - Что теперь делать с этими двумя большими чемоданами?

  - Как закончишь со списком, можешь доложить обо всём дяде Линю, и он разберется с чемоданами. Кстати, ты допросила владельца закусочной?

  - Конечно, допросила. Хозяин сказал, что Чжоу Цзинь забронировала номер 4 мая и заселилась с двумя чемоданами около 3 часов дня 7 мая. Чжоу Цзинь сказала, что купила билет на поезд на следующее утро и проведёт в закусочной одну ночь. Хозяин провел её в подвал, у них комнаты в подвале. Чжоу Цзинь убрала свои чемоданы и через некоторое время вышла из номера. Перед тем как уйти она заплатила за одну ночь и сказала владельцу магазина, что вернется после ужина, но с тех пор она так и не появилась, - похоже, Лин Гэ читала записи в своём блокноте. Цзянь Дунпин подумал о её милых пухлых ручках, держащих блокнот, и не мог не улыбнуться.

  - Как она была одета, когда уходила? - спросил он.

  - Об этом я тоже спросила, она была одета в мужской костюм. Когда она пришла, на ней тоже был мужской костюм, она не переодевалась, я не говорила? Похоже, она оставила чемоданы и ушла.

  - А 4 мая, когда бронировала комнату, она, должно быть, была в женской одежде.

  - Да, - уверенно ответила Лин Гэ, оказывается, этот вопрос она тоже уже задавала.

  - Хозяин закусочной спросил её, почему она носит мужскую одежду? - Цзянь Дунпин подумал, что они, должно быть, общались. Чжоу Цзинь очень хорошо умела использовать свое женское обаяние, чтобы расположить владельцев таких небольших гостиниц. Это след, оставленный на ней годами скитаний. Она знала, как использовать разговор, кокетство и заигрывание, чтобы получить то, что нужно, включая небольшие удобства в жизни, более низкие цены, полезную информацию и советы.

  Лин Гэ закашляла.

  - Ты почему кашляешь? - его сердце невольно заныло.

  - М-м, ничего. Подавилась, - объяснила она и продолжила, - Хозяин закусочной говорил с Чжоу Цзинь, и она произвела на него большое впечатление. Когда Чжоу Цзинь 7 мая приехала остановиться в закусочной, владелец сначала не узнал её, потому что она была в мужской одежде. Позже Чжоу Цзинь сняла перед ним парик, и он её признал. Чжоу Цзинь ещё спросила хозяина: "Вы действительно не узнали меня?" Хозяин закусочной ответил, что правда не узнал. Он спросил, почему она в мужской одежде, она ответила, что играет в игру "узнают или нет". Когда она уходила, снова спросила хозяина: "Вы действительно не можете меня узнать?"

  Игра "узнают или нет"? Интересно.

  - Что-то ещё? - спросил Цзянь Дунпин.

  - В комнате Чжоу Цзинь позвонила по телефону и ушла. Кому звонила, неизвестно, впрочем, судя по временному промежутку, должно быть, она звонила в дом Шэнь.

  - В какое время ушла Чжоу Цзинь?

  - Хозяин сказал, похоже, в 15:30. Уходя, она спросила, есть ли поблизости место, откуда можно было бы сделать междугородний звонок.

  - Во всех гостиницах должна быть возможность совершать междугородние звонки. Разве в том, где она остановилась, такого нет?

  - Хозяин закусочной сказал, что можно позвонить отсюда, но Чжоу Цзинь улыбнулась ему и ушла. Хозяин видел, как Чжоу Цзинь свернула в небольшой переулок неподалеку, там был телефон. Чжоу Цзинь не стала звонить из закусочной, и хозяин был очень недоволен. Неизвестно, кому она собиралась звонить, - Лин Гэ замолчала, а потом спросила: - Как у тебя там дела?

  - Позже я собираюсь побродить неподалёку от школы Чжоу Цзинь, - Цзянь Дунпин планировал пройти от средней школы Чжоу Цзинь до улицы Тунцин. Он хотел понять, что имела в виду Чжоу Цзинь, говоря "три поворота налево, четыре поворота направо, бутылка 7-up плюс две упаковки "Двойного счастья"". Он верил, что, если сможет понять значение этого кода, то сможет найти место встречи на улице Синьчэн и, возможно, даже найти Чжоу Цзинь. Он не знал, жива она или мертва... Подумав об этом, его сердце снова сжалось.

  - Цзянь Дунпин, ты думаешь, что Чжоу Цзинь уже мертва? - охваченная беспокойством спросила Лин Гэ.

  - Не знаю, надеюсь, что с ней всё в порядке, но сейчас получается... - он не хотел усугублять переживания Лин Гэ, поэтому не стал продолжать разговор, а сменил тон на дружелюбный: - Сяо-Гэ, я скоро вернусь. Думаю, смогу приехать завтра вечером.

  - А! Правда? - раздался радостный возглас с другого конца провода. Цзянь Дунпин чувствовал некоторую тяжесть в душе. Лин Гэ ждала его возвращения. Хоть она этого не говорила, но, должно быть, чувствовала себя одиноко, живя в доме Шэнь, где опасности подстерегали со всех сторон. Более того, после той ночи, что она провела в его доме, он чувствовал, что её отношение к нему немного изменилось. Возможно, она понимала, что с ним происходит, но он не хотел бы, чтобы она продолжала строить предположения.

  На самом деле ему было ясно, что он тоже изменился, но не хотел думать об этом.

  - О том, что я возвращаюсь, будем знать только мы с тобой, не говори никому об этом, я пока буду держаться в стороне, позвоню тебе, когда придёт время, - сказав это, он мягко добавил: - Привезу тебе что-нибудь вкусненькое.

  - Ага. Не волнуйся, я никому не скажу, - из её настроения, похоже, исчез налёт грусти, на другом конце провода она улыбнулась.

  

  В 1:30 ночи Лин Гэ тихонько встала с кровати, босиком подошла к двери, осторожно приоткрыла и выглянула в коридор. Там было темно и тихо, только несколько лучей лунного света проникали через маленькое деревянное окно в конце коридора, освещая деревянный пол.

  Лин Гэ осторожно открыла дверь и вышла. В коридоре было странно тихо. Её сердце бешено колотилось, а ноги слегка подрагивали. Всё-таки это был первый раз, когда она кралась в чужую комнату посреди ночи. Хоть и боялась, но понимала, что у Цзянь Дунпина должны быть свои причины просить её сделать это. Она не хотела, чтобы он её недооценивал, поэтому не могла отступить. Закрывая дверь своей комнаты, она уговаривала себя: "Всё в порядке, они все спят, они все спят, через некоторое время всё будет хорошо, через некоторое время это закончится".

  Сегодня Юйшань всё ещё не ночует дома. После ужина она услышала, как Юйшань на кухне прошептала Чжан Юйфэнь: "Тётушка, просуши мне завтра с утра одеяла. Я завтра вечером вернусь с Сян Бином". За последние два дня Лин Гэ среди ночи пыталась открыть дверь комнаты Юйшань, но она была заперта. Услышав, что Юйшань сказала Чжан Юйфэнь сегодня, она почувствовала, что это шанс. Она размышляла, если Юйшань хочет, чтобы Чжан Юйфэнь просушила ей одеяло, разве она запрёт дверь? Подумав об этом, она приготовилась вечером снова попытаться.

  Она на цыпочках подошла к двери комнаты Цзэн Юйшань, сначала осмотрелась, затем, дрожа, положила руку на дверную ручку. Почувствовала, как дыхание участилось, а ладони вспотели. "Поторопись! Поторопись! Чего ты медлишь?!" - подгоняла она себя, её рука неосознанно повернулась, дверная ручка неожиданно спокойно поддалась, и дверь открылась. Ах, не заперто. Она была взволнована и нервничала, снова огляделась, затем медленно толкнула дверь. Когда щель стала достаточно большой, чтобы она могла протиснуться, вошла в комнату.

  В комнате было тихо. В темноте она воспользовалась лунным светом за окном, чтобы найти телефон на тумбочке у кровати. Быстро, быстро, быстро, закончи задачу и покончи со всем этим. Она подошла к телефону и быстро набрала свой собственный номер. Согласно инструкциям Цзянь Дунпина, она положила свой мобильный телефон в сумку и застегнула её. После того как соединение было установлено, она опустила трубку и внимательно прислушалась. Нет, звука не было, хотя... погодите, был, но очень тихий, очень тихий, нужно прислушаться, чтобы его услышать. Если не знать, что он должен быть, не услышишь. Это, должно быть, потому что была ночь. Днём, точно ничего не услышишь.

  Она повесила трубку, подошла к двери и как раз собиралась её открыть и выйти, как услышала шум в коридоре. Кто-то идет в туалет? Она тут же закрыла дверь. Она подумала, что её движения были достаточно тихими, но о нет! Всё плохо! Шаги, похоже, не направлялись в туалет. Туалет был на другом конце коридора, рядом с окном. Нет, этот человек шёл не в туалет, а куда? Вот незадача, шаги раздавались всё ближе и ближе. Она в панике отступила назад. Что же ей теперь делать? Что делать? Кто это? Он идёт в эту комнату? Или в мою? Если вернусь, боюсь, будет шум. Ещё и дверь в мою комнату приоткрыта, и меня там нет. А туалет, если в туалете никого не было, то... Она почувствовала, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Внезапно она услышала звук поворачивающейся дверной ручки. У неё не осталось времени на раздумья, и она быстро спряталась под кроватью.

  Она видела, как медленно открылась дверь комнаты Юйшань. В лунном свете силуэт фигуры, входящей внутрь. Человек не включил свет и двигался очень тихо. Постоял посреди комнаты, словно прислушиваясь к чему-то. Лин Гэ закрыла рот руками. Она не смела подумать, что если этот человек вдруг наклонится и заглянет под кровать? Что мне сказать? Она собиралась заплакать, но продолжала успокаивать себя: "Нет, нет, нет".

  Тот человек постоял там некоторое время, как истукан, затем подошел к кровати. Лин Гэ машинально отползла назад. Она чувствовала, что скоро задохнётся. Но вопреки ожиданиям, тот человек сел на кровать, открыл ящик тумбочки и начал рыться. Что он искал? Кто он? Лин Гэ могла видеть только пару шерстяных тапочек с пластиковой подошвой, которые обычно носят в спальне. Такие тапочки были повсюду в доме. Чжан Юйфэнь связала много пар, вероятно, в каждой комнате было по одной или две пары, даже в той комнате, где она жила сейчас.

  Человек обыскал ящики прикроватной тумбочки и, похоже, не нашел того, что искал, поэтому он открыл платяной шкаф, а затем комод.

  Что он ищет? Простыня была слишком короткой. Если она пошевелится, её обнаружат. Она не могла выползти, чтобы посмотреть. "Что мне делать?" - с тревогой подумала Лин Гэ.

  В этот момент её рука случайно коснулась чего-то в кармане пижамы. Жевательная резинка! Сегодня на ужин было жареное мясо. Согласно указаниям госпожи Шэнь, Чжан Юйфэнь раздала всем за столом жевательную резинку. Она не стала её жевать, а положила в карман пижамы, чтобы пожевать перед сном.

  Жевательная резинка? А, точно! Цзянь Дунпин рассказывал ей, в детстве он приклеил жевательную резинку на пол перед кухонным шкафом, что помогло ему поймать соседа, который воровал тушеную свинину у семьи Цзянь, потому что к обуви воришки прилипла жевательная резинка.

  Человек, похоже, сосредоточен на поисках и не обратит внимания на шорохи в комнате. Лин Гэ осторожно развернула обертку, положила жвачку в рот, закрыла рот и быстро её разжевала. Лин Гэ прикинула, если таинственный человек не найдет ничего на комоде, ему придется обыскать прикроватную тумбочку с другой стороны. К счастью, кровать Юйшань была достаточно большой. Она осторожно подвинулась, затем вытянула руку и прилепила разжёванную резинку на пол перед прикроватной тумбочкой. Неизвестно, подойдёт ли тот человек, можно надеяться только на удачу.

  Одна минута, две минуты, три минуты...тик-так, тик-так...

  Лин Гэ с тревогой ждала, наконец, тот человек подошел. Он подошел к тумбочке и открыл ящик. Когда Лин Гэ увидела, как тапочек наступает на жевательную резинку, её сердце чуть не выпрыгнуло из груди от волнения.

  Внезапно она услышала, как тот человек ахнул. Лин Гэ не могла сказать, кто это был, но ясно слышала волнение и удивление в голосе. Неужели он нашёл то, что хотел? Прежде чем она успела об этом подумать, человек быстро закрыл ящик и пошёл к двери, подошел на цыпочках, открыл дверь и вышел. Дверь закрылась, и в комнате снова воцарилась тишина.

  Наконец он ушёл! Лин Гэ почувствовала облегчение.

  Но кто же это был? Почему он так ахнул? Что-то нашёл? Или увидел что-то, что заставило его удивиться? К сожалению, Лин Гэ ничего не видела, только жвачку на тапочке того человека.

  В 2 часа ночи Цзянь Дунпин уже почти спал, когда внезапно зазвонил его мобильный телефон. Он проснулся и сразу догадался, кто звонит. В это время это могла быть только Лин Гэ. И точно, как только взял трубку, услышал её задыхающийся голос.

  - Цзянь, Цзянь Дунпин, я только что ходила в комнату Цзэн Юйшань, - похоже, она звонила, спрятавшись под одеялом, голос глухой.

  - О? И как? - он слышал, что она ещё не пришла в себя, поэтому тут же успокоил её: - Не волнуйся, не спеши, рассказывай по порядку.

  - Мобильный лежал в сумке в моей комнате, я позвонила из её комнаты, почти не слышно, очень слабый звук, если бы не ночь, вообще не услышала бы, - Лин Гэ тяжело дышала и продолжила крайне взволнованно: - Но в комнате Юйшань я кое с кем столкнулась.

  - Кто это был? Он тебя видел? - неужели её обнаружили, сердце Цзянь Дунпина напряглось, а держащая трубку рука вспотела.

  - Я не знаю, я спряталась под кроватью, должно быть, он меня не заметил. Рассказываю: тот человек ворошил вещи, не знаю, что искал. Потом, когда взялся за прикроватную тумбочку, ещё громко ахнул... - Лин Гэ изобразила тот звук: - Вот так. Я не поняла, кто это был. Но мне кажется, будто он приятно удивился, такой звук человек может издать, если нашёл что-то нужное.

  - Я не расслышал, повтори ещё раз, хорошо? - сдержав улыбку, строго произнёс он.

  - А... - Лин Гэ снова ахнула и поинтересовалась: - В этот раз расслышал? Когда он ахнул, я чуть не подпрыгнула от страха. Напугал до смерти, - слышалось, что она до сих пор напугана.

  На самом деле он ещё не наслушался, хотел попросить её повторить, но ладно, глубокая ночь, он действительно устал.

  - Ты видела, тот человек что-нибудь взял?

  - Не видела. Но до того как он стал осматривать тумбочку там лежал складной зонтик, пара пластиковых перчаток, пара солнцезащитных очков, калькулятор и коробка с... гм... вот и всё, - Лин Гэ колебалась.

  - С чем? - Цзянь Дунпин озадачился, но потом понял и с улыбкой спросил: - Не с презервативами случайно?

  - Угу, - неохотно ответила она.

  Он рассмеялся, хотел подразнить её, но, подумав, не стал этого делать. Боялся, если не будет осторожен, снова её обидит.

  - Открытая? Сколько штук использовано? - спросил он.

  - Это... Я не посмотрела, - тихо произнесла она.

  "Реально маленькая девочка", - подумал про себя Цзянь Дунпин.

  - Ладно, не имеет значения, - сказал он. - Что-нибудь ещё? Ходила после обеда на переговорный пункт проверить?

  - Проверила, Чжоу Цзинь действительно сделала междугородний звонок в переговорном пункте. Она позвонила кому-то по имени Ван Дунмей. Я получила номер телефона. Нужен?

  Имя Ван Дунмэй упоминается в "Моем нелепом пути". Чжоу Цзинь считала её и Яньцзы "самыми надежными друзьями на пути". Ван Дунмэй - врач в маленьком городке, открывшая небольшую клинику. В тексте говорится: "Дунмэй, врач, 35 лет. Её медицинские навыки средние, но она очень честная, если не может вылечить, прямо об этом скажет. Она делала аборты и лечила переломы. Однажды у меня была лихорадка, она вылечила и даже не взяла денег, потому что когда-то я её сфотографировала. Она не может иметь детей и никогда не была замужем, но её жизнь не одинока. У нее три парня, все из её пациентов. Они приходят к ней домой на свидания в разное время, хорошо к ней относятся. Она говорит, что счастлива, есть карьера, любовь и никакого финансового бремени. Дунмэй не рекламирует свои медицинские навыки и никогда не оправдывается за своё поведение. Она живет свободно, я ей завидую". Это Ван Дунмэй в описании Чжоу Цзинь.

  Почему Чжоу Цзинь 7 мая звонила Ван Дунмэй? Что она хотела сказать?

  - Лин Гэ, есть какие-нибудь новости от дяди Линя? - спросил Цзянь Дунпин, найдя ручку и записав номер телефона, который дала Лин Гэ.

  - Я читала протоколы за последние два дня, Цзэн Юйшань призналась, что украла картины.

  - Как же это она призналась?

  - Оказывается, кто-то видел её около 21:35 тайком поднимающуюся наверх и ещё босиком.

  - Кто это был?

  - Фан Жоучжи, - ответила Лин Гэ.

  - Значит, Цзэн Юйшань не повезло, её заметил враг, - рассмеялся Цзянь Дунпин и не смог сдержать зевоту.

  - Ты устал? - спросила она с беспокойством, как будто ей было что сказать. Поэтому он заставил себя взбодриться, удивляясь, почему стал таким прилипчивым. Сейчас ему следовало бы сказать: "Устал, давай поговорим завтра, пока". Но он произнёс: - Ничего. Я не устал, продолжай.

  - Я просто хотела спросить, как у тебя обстоят дела?

  - Я разобрался, что означает тайный код Чжоу Цзинь: "Три поворота налево, четыре поворота направо".

  - У меня тоже есть результат, - тут же с гордостью заявила она.

  - Ты же не видела?

  - Не это! - поправила Лин Гэ, - Человек, вошедший в комнату Юйшань, меня не обнаружил, я тоже не видела, кто это был. Но я оставила на полу жвачку, он наступил на неё. Мне просто нужно найти тапочки.

  Цзянь Дунпин был удивлен. Неожиданно Лин Гэ научилась у него этому трюку.

  - Лин Гэ, ты реально умная! - воодушевившись, тут же похвалил он.

  - Я давно говорила, я хороший полицейский, не надо меня недооценивать. Ладно, ложись спать, - улыбнулась она, хлоп, и положила трубку.

12. Новый прорыв.


  Красивых и сдержанных женщин Линь Чжунцзе повидал не мало, но такие, как Фан Ци, кто мог оставаться спокойным и собранным, даже когда её ложь была раскрыта, встречались редко. Вероятно, это были, так называемые, манеры леди.

  Список вещей в кладовой, предоставленный Шэнь Биюнь два месяца назад, и список, предоставленный Фан Ци несколько дней назад, лежали перед ним. Между ними была очевидная разница. На одну плетёную из бамбука шкатулку стало меньше, а на один зелёный чемоданчик больше.

  - Господа Фан, как вы это объясните? - спросил Линь Чжунцзе.

  - Я не знаю, - покачала она головой.

  - Насколько мне известно, вы взяли список Шэнь Биюнь, чтобы проверить предметы в кладовой. В её списке была небольшая шкатулка из бамбука, но в списке, который вы нам дали, этой шкатулки не было, и она не указана как украденная, - Линь Чжунцзе намеренно сделал паузу, чтобы дать собеседнику ясно услышать, что он собирался сказать дальше: - Госпожа Фан, вы изменили список.

  Фан Ци опустила голову и промолчала.

  - Тогда где небольшая бамбуковая шкатулка?

  Она не ответила и только окинула его холодный взглядом.

  Линь Чжунцзе не сомневался, что ту шкатулку взяла Фан Ци, и она же подделала список. Он считал, что в этой семье никто не пойдет на такой риск ради других, поэтому если она хотела что-то скрыть, то только ради себя.

  - Ответьте, пожалуйста, когда вы в последний раз ходили в кладовку? - Линь Чжунцзе изменил метод допроса.

  - 24 мая, мама попросила меня проверить вещи внутри.

  Линь Чжунцзе знал, что она так ответит. Они все так поступают, думая, что ты сменил тему и отстанешь от них, но на самом деле, это лишь видимость перемены.

  - А до 24 мая, когда был предыдущий раз, когда вы спускались в кладовку?

  - В прошлом году за несколько дней до свадьбы мамы. Она хотела достать ципао и попросила меня пойти с ней, - спокойно сказала Фан Ци.

  - Можете описать, что вы видели в тот момент в кладовой?

  Фан Ци пристально посмотрела на него. Она поняла, что он её проверяет.

  - Я не помню, - ответила она.

  - Видели небольшую шкатулку из плетёного бамбука?

  - Нет, - Фан Ци остановилась и продолжила ровным голосом: - У мамы плохая память, она могла ошибиться. По крайней мере, я не видела бамбуковую шкатулку, видела только... - она посмотрела на него, прекрасные большие глаза были полны осторожности.

  - Продолжайте, - мягко подбодрил её Линь Чжунцзе, будто это был просто разговор по душам, сейчас не время быть с ней грубым.

  - Видела несколько ящиков из камфарного дерева, несколько маленьких ящиков из черной меди, несколько маленьких деревянных ящиков, пустой зелёный кожаный чемодан, две фрески... Извините, это всё, что я помню. Я не считала, сколько там было ящиков. Просто взглянула пару раз, не приняла во внимание, - сказала она с притворной непринужденностью.

  - Хорошо, - кивнул головой Линь Чжунцзе. - Вы не видели бамбуковую шкатулку? - спросил он ещё раз.

  - Нет, - твёрдо произнесла она.

  - Тогда был день или ночь?

  - День.

  - Когда вы спускались в кладовку, надо было включать свет?

  - Не важно, день или ночь, если в кладовке не включить свет, ничего не увидишь, - казалось, Фан Ци испытала облегчение от того, что ей удалось уйти от темы бамбуковой шкатулки.

  - Вы только что сказали, что видели зелёный кожаный чемодан.

  Она приподняла бровь, а он продолжил: - Но в списке вашей матери, Шэнь Биюнь, не было кожаного чемодана. - Её тело вздрогнуло.

  - Список Шэнь Биюнь она составляла сама или вы ей помогали? - спросил Линь Чжунцзе.

  - Она сама, - ответила она с осторожностью, на лице беспокойство.

  - Шэнь Биюнь сказала, что прежде она не видела того кожаного чемодана. Как вы могли видеть его в кладовой в прошлом году? Когда вы видели его? - Линь Чжунцзе нахмурил брови, тон мгновенно стал строгим.

  Как только взгляд Фан Ци встретился с взглядом Линь Чжунцзе, она отвела глаза.

  Через некоторое время она тихо произнесла: - Простите, я плохо помню.

  - Ладно, когда вы увидели чемодан, вы его трогали? - уверенно спросил Линь Чжунцзе.

  - Нет. Конечно, нет.

  - Никогда не трогали? И не открывали его?

  - Нет! Я не воришка! - на лице Фан Ци появилось возмущённое выражение.

  - Но на нём есть ваши отпечатки пальцев.

  Фан Ци подумала и ответила: - Простите, память подводит, я открывала его, когда сверяла перечень предметов в кладовке. Я должна была знать, есть ли что-нибудь внутри, тогда и оставила отпечатки пальцев, - в её голос вернулось спокойствие.

  - Но мы сняли отпечатки пальцев до того, как вы перепроверили вещи. Мы сняли отпечатки 23-го, а вы проверили их 24-го, - Линь Чжунцзе пристально посмотрел на неё и спокойно продолжил: - Мы нашли чек за этот чемодан в ящике Су Чживэня. Это был новый чемодан, который он купил 5 мая, возможно, он собирался взять его в Гонконг. Так что чемодан, который вы видели, мог появиться в кладовой только после 5 мая. Ваши отпечатки пальцев были оставлены до 23-го, получается между 5-м и 23-м вы были в кладовой. Но после того как Шэнь Биюнь получила ключ рано утром 7-го, она сама заперла дверь кладовой. Никто не заходил в кладовую, пока не нашли тело Су Чживэня, - его взгляд стрельнул в неё, и он увидел, как она вся содрогнулась. - Когда именно вы прикасались к этому чемодану? - строго спросил он.

  Фан Ци трусливо взглянула на него и затем поспешно отвернулась. Потом она нахмурилась и задумалась на несколько секунд.

  - Ладно, - сказала она, снова вздохнув с облегчением, - я спускалась туда 6-го числа не позднее 23 часов, но я никого не убивала.

  - Вы взяли ключ от кладовой, а затем отдали его Шэнь Биюнь? - спросила Линь Чжунцзе. Хоть Чжан Юйфэнь призналась, что утром 7-го числа видела ключ на кухонном столе и тайно отнесла его в комнату Шэнь Биюнь, он всё равно хотел задать ещё один вопрос.

  - Нет, нет. Естественно, нет. Оказалось, дверь кладовой была не заперта, поэтому я вошла. Я и не видела никакого ключа, - возразила Фан Ци.

  Получается, у этой девушки есть привычка проверять дверь кладовой. - Ты вошла и что сделала?

  - Я пошла за своей вещью, я не вор, - она спокойно посмотрела на Линь Чжунцзе и сказала почти чарующим голосом: - Да, вы правы, ту бамбуковую шкатулку взяла я, с самого начала она была моей, и я всегда хотела её забрать.

  - Что было внутри?

  - Мои детские дневники и несколько книг, я не хотела оставлять их там. Я имею право забрать их, - прошептала она.

  - Тогда вы могли попросить свою мать, Шэнь Биюнь, почему надо было забирать тайно?

  - Мама надеялась, что я забуду прошлое, я обещала ей, забыть прошлое, но не могу этого сделать. Оно моё, и я всегда хотела его вернуть.

  Линь Чжунцзе, однако, вспомнил о разбросанных на полу места происшествия учебниках для третьего класса средней школы издания 1995 года. Судя по её возрасту, Фан Ци, родившаяся в 1980 году, в 1995 году должна была учиться в третьем классе средней школы. Ей тогда было 15 лет. В возрасте 15 лет она совершила нечто очень серьёзное, потрясшее небо и всколыхнувшее землю.

  - Те учебники ваши?

  - Да, мои.

  - Почему вы оставили учебники на полу в кладовой, а не забрали их?

  Фан Ци посмотрела на него, нахмурила брови.

  - Я... Не знаю, как сказать, - она помолчала некоторое время, потом пожала плечами и с тревогой продолжила: - Естественно, я взяла те книги с собой, потому что они были в той шкатулке, поставила на книжную полку в своей комнате, но потом они исчезли. Я не знаю, куда они делись... - сказала она, и выражение её лица стало обеспокоенным: - Не ожидала, что позже они появятся в кладовой. Я тоже была удивлена, когда проверяла вещи.

  Это был новый поворот! Неужели после ухода Фан Ци кто-то ещё приходил в кладовку? К тому же украл у Фан Ци книги и вернул в кладовку, реконструировав место происшествия? Это возможно? Говорит ли Фан Ци правду? Могла ли она это сочинить под влиянием момента? Линь Чжунцзе чувствовал, что пока не может прийти к какому-либо заключению.

  - Когда вы в последний раз видели книги?

  - Э, возможно, 10 мая, - неуверенно сказала она. - Тем утром, перед тем как пойти на работу, я видела эти книги на книжной полке. Когда вернулась вечером, книг уже не было.

  - 10 мая, почему вы так уверены в дате?

  - Не 10-го, так 11-го, я не помню.

  - Вы кого-нибудь подозреваете?

  - Я не знаю. Целый день я была на работе, потом обнаружила, что книг нет, спросила у тётушки Юйфэнь, она сказала, что в тот день после обеда здесь были моя мама, старшая сестра, Юйшань и Сян Бин. Не знаю, кто это сделал.

  - Дверь вашей комнаты обычно заперта?

  - Заперта. Но у Юйфэнь есть ключ, она каждый день проветривает одеяло и убирает в комнате, - Фан Ци потерянно уставилась перед собой, скрестив руки на груди, и повторила: - Не знаю, кто это сделал.

  - Где обычно лежит ключ от вашей комнаты?

  - Вместе с другими моими ключами, обычно они всегда со мной.

  - У Чжан Юйфэнь есть ещё чьи-то ключи?

  - Нет, только мои. В этом доме мы двое очень близки, - голос Фан Ци стал мягче, - она вырастила меня в доме моей бабушки.

  - А если надо убраться в комнатах других?

  - Обычно убираются сами. Тётушка Юйфэнь не может заниматься всем. Для неё достаточно убрать коридор, гостиную, маленькую гостиную, гостевую комнату, туалет и приготовить еду. Конечно, если есть особые пожелания, говорят ей, и она делает, - сказала Фан Ци и слегка кашлянула: - Но моя старшая сестра и Сяоси не находятся под опекой тётушки Юйфэнь.

  - Почему?

  - Потому что тётушка Юйфэнь не может заботиться о таком количестве людей, мама сказала старшей сестре самой заботиться о Сяоси. Старшая сестра согласилась.

  - Что вы понимаете под заботой?

  - Уборка комнаты, стирка, складывание одежды, приготовление закусок и тому подобное, - спокойно ответила Фан Ци.

  - Другими словами, Фан Жоучжи часто работает в одном помещении с Чжан Юйфэнь?

  - У них не очень хорошие отношения, и обычно они разделяются. Тётушка Юйфэнь не любит работать в одном месте с моей старшей сестрой, им не о чем разговаривать друг с другом.

  - Почему?

  - Возможно, моя старшая сестра прежде плохо отзывалась о тётушке Юйфэнь перед мамой, я не знаю точно, они не ладят друг с другом, - Фан Ци вздохнула.

  Линь Чжунцзе решил пока отложить в сторону "историю" об украденных учебниках Фан Ци, поскольку у него были более актуальные вопросы, которые он хотел ей задать.

  - В прошлый раз вы сказали, что вечером 6 мая около 19:30 вам позвонили, так?

  - Да, мы договаривались о звонке.

  - Ужин в основном начинается в 19 часов. По данным следствия, он, должно быть, начался в 19:15, а вы ушли в 19:30. К тому времени, как вы закончили разговор, ужин уже закончился.

  - Да.

  - Когда вы уходили, Шэнь Биюнь ещё не объявила, что даст Су Чживэню 3 миллиона, а у Су Чживэня ещё не было времени бахвалиться. Откуда вы знаете, что они сказали? Кто вам рассказал?

  Очевидно, что Фан Ци не ожидала такого вопроса и испугалась.

  - Потом я слышала, как об этом рассказывала тётушка Юйфэнь, - сказала Фан Ци.

  Линь Чжунцзе знал, что она так ответит и заявил: - Мы проверили записи ваших звонков вечером 6 мая, звонок действительно начался в 19:30 и закончился в 21:00.

  - После того, как я повесила трубку, посмотрела на часы в кабинете и гостиной. И там, и там часы показывали девять часов, так что всё должно быть правильно. К тому времени ужин уже закончился, поэтому я пошла на кухню, выпить супа, - спокойно сказала Фан Ци.

  - Чжан Юйфэнь была там?

  - На кухне никого не было, - сказала Фан Ци и тут же пояснила: - Потом я узнала, что она поднялась на второй этаж к маме, отнести ей молока.

  - Когда после ужина ты увидела старшую сестру? Имею в виду момент, когда она сказала, что видела чёрную тень.

  - Точно не помню, мама забирала грелку, когда она пришла, я сказала старшей сестре несколько слов.

  - В тот момент где находилась Шэнь Биюнь? - Линь Чжунцзе помнил, в показаниях Шэнь Биюнь не упоминается, что она видела Фан Жоучжи, это показалось ему странным.

  - Мама только ушла, не знаю, слышала ли она слова старшей сестры, она выглядела усталой.

  - Который был час?

  - Не помню, пожалуй, 21:20, я не заметила.

  - Шэнь Биюнь пошла в кабинет?

  Фан Ци вздрогнула, её глаза расширились, и она быстро сказала: - Нет, я слышала, как она поднялась наверх. У мамы не всё в порядке с ногами, шаги тяжёлые. Я могу узнать звук, когда она поднимается наверх.

  

  Лин Гэ обнаружила, что все комнаты на втором этаже, кроме комнаты Цзэн Юйшань, были заперты. В этом доме никто не шастал по гостиной в тапочках, тапочки обычно оставляли в своих комнатах, поэтому она не могла найти те тапочки со жвачкой. Лин Гэ беспокоилась, что жвачка спустя долгое время отвалится или её обнаружат, не окажутся ли тогда все усилия напрасными? Вчера вечером она хвасталась, но если не сможет её найти, будет слишком неловко.

  В полдень Лин Гэ увидела Чжан Юйфэнь, хлопочущую на кухне, и отважно вызвалась почистить соевые бобы. Сегодня в доме Шэнь никого не было, и она как раз решила поболтать с Чжан Юйфэнь. Чжан Юйфэнь поначалу немного удивилась, но потом, увидев, что она действительно хочет ей помочь, с готовностью согласилась.

  - Лин Гэ, у тебя довольно странное имя, не похоже на девчачье, кто его выбрал? - начала с ней разговор Чжан Юйфэнь, пока чистила картошку.

  - Его выбрал мой папа, с самого начала папа хотел мальчика, - думая о своём отце немного грубоватом и жестоком, Лин Гэ ощутила в душе чувство, которое невозможно выразить.

  - А где твоя мама?

  - Мама умерла, когда мне было 3 года.

  Чжан Юйфэнь содрогнулась и стала чистить картошку в два раза медленнее.

  - Как умерла? Болела или...

  - Болела, до сих пор не знаю, что это была за болезнь, папа не говорил, а я не спрашивала, - тихо сказала Лин Гэ, продолжая лущить бобы. Для неё мать была кем-то недостижимым. Возможно, из-за того что она не видела мать в осознанном возрасте, ей вовсе не было грустно. Одним словом, она привыкла к этому.

  - Твоему отцу было нелегко воспитывать тебя одному. Он сейчас на пенсии?

  - Несколько лет назад мой отец погиб во время расследования дела.

  - Значит, эти несколько лет ты одна-одинёшенька?

  - Угу, - кивнула головой Лин Гэ.

  - Бедняжка, - Чжан Юйфэнь бросила на Лин Гэ взгляд полный сочувствия.

  - Нет ничего плохого в том, чтобы жить простой и комфортной жизнью в одиночестве, - улыбнулась Лин Гэ. Ей не нравилось, когда её жалели.

  - Впрочем, Лин Гэ, тебе повезло. Семья адвоката Цзяня обеспечена, членов семьи немного, отношения простые. К тому же слышала, сын адвоката Цзяня умен, образован и имеет хорошую работу. Твоё благословение пришло, Лин Гэ, - с улыбкой сказала Чжан Юйфэнь, рукой в картофельных очистках похлопав её по тыльной стороне ладони.

  Он никем мне не приходится, как он может быть моим благословением? Подумав о Цзянь Дунпине, сердце Лин Гэ наполнилось смешанными чувствами. Ей казалось, что с самого начала он не вызывал у неё никаких эмоций, присутствовала лишь лёгкая зависимость и некоторое восхищение. Прежде бывало, он уезжал на несколько дней, и они тоже не виделись ежедневно, но с той ночи, когда она осталась у него, и его странного взгляда, у неё на сердце стало немного по-другому, будто внезапно почувствовала к нему необъяснимую жалость. Поэтому после того, как он уехал в этот раз, она особенно скучала по нему. Иногда, когда шла по дороге, она неосознанно порывалась ему позвонить. На самом деле, ей было нечего ему сказать, просто хотелось поговорить с ним. Когда они говорили, казалось, что он ей очень близок. Она сдерживалась, чтобы не выложить ему всё за один телефонный звонок, не хотела, чтобы он почувствовал, будто она пытается сблизиться с ним. Она очень скучала по нему, это был факт, но не смела слишком много думать о том, что произойдет в будущем.

  - В прошлый раз, когда он приходил, я видела, он выглядит очень аккуратно, красивый мужчина. Лин Гэ, пришло твоё благословение, - Чжан Юйфэнь говорила, а ей стало немного не по себе от этих слов. Она хотела громко поправить Чжан Юйфэнь, сказать, что они просто друзья, не надо сводить нас вместе, но, вспомнив наставления Цзянь Дунпина, сдержалась.

  - Иногда мне кажется, что мы с ним не очень ладим, - Лин Гэ с трудом выговаривала слова. Вспомнив его насмешки над ней и саркастические замечания о её плохом английском, ей стало не по себе.

  - Как два человека могут всё время хорошо ладить? Не будьте неблагодарной за то, что у тебя есть, - Чжан Юйфэнь выглянула из кухни и тихо сказала: - Расскажу тебе один секрет. Год назад наша хозяйка хотела познакомить твоего парня с Фан Ци. В то время Фан Ци только что рассталась и была в плохом настроении. Наша хозяйка очень беспокоилась о ней и хотела найти ей парня. В результате она подумала о сыне адвоката Цзяня. Наша хозяйка предложила, если сын адвоката Цзяня захочет быть с Фан Ци, она даст ему несколько миллионов. К сожалению, в конце концов, он отказался. В современном обществе всё решают деньги. Мужчине, живущему на зарплату, нелегко отказаться от нескольких миллионов. К тому же наша Фан Ци такая красивая.

  Лин Гэ не ожидала такой истории, - Почему он отказался?

  - Глупенькая, конечно из-за тебя. Он сказал, что у него есть девушка, разве он говорил не о тебе? - в сердце Лин Гэ заплескались струйки сладости, но она тут же напомнила себе, что у него много девушек, таких как партнер B, партнер T, партнер W, кто знает, ради кого он так. Ладно, она больше не хочет говорить о нем, от этих разговоров на сердце всё неспокойнее. Вспомнилось, как-то раз, когда они разговаривали лицом к лицу, ей захотелось протянуть руку и коснуться его лица, он был так близко, но она не осмелилась. Она знала, что недостаточно умна по сравнению с ним, поэтому нужно попытаться делать меньше глупостей. Она должна понять, что если это не её, значит, не её. Неизвестно, куда он сейчас едет, собирается ли он найти Ван Дунмей... "Тормози, тормози, - сказала она себе, - Лин Гэ, ты всё не уймёшься, у тебя есть чувство собственного достоинства? Сейчас самое время получить информацию, почему ты постоянно отвлекаешься?"

  - Тётя, вам одной действительно трудно заботиться о стольких вещах для всей семьи. Надо нанять помощника на неполный рабочий день, - искренне сказала Лин Гэ, сменив тему.

  - Ах, как хорошо ты говоришь, девочка, - Чжан Юйфэнь с улыбкой похлопала её по плечу.

  - Я просто говорю, что думаю. Если бы мне пришлось каждый день делать так много дел, я определенно свихнулась бы и не справилась бы. Более того, определенно учинила бы ещё больший беспорядок. У семьи Шэнь есть деньги, им стоит пригласить домработницу, - серьёзно заявила Лин Гэ.

  Чжан Юйфэнь посмотрела на неё и сказала: - Дело не в том, что мы скупые, просто в наши дни трудно найти хорошего работника. Мы нанимали некоторых раньше, но они если не были нечистоплотны, то подворовывали, или оказывались непунктуальны. Поэтому перестали пытаться их нанимать, только в особых ситуациях приглашали кого-нибудь помочь.

  - В особых ситуациях? - Лин Гэ вспомнила, что в апреле со старой хозяйкой Шэнь произошло несчастье.

  Чжан Юйфэнь не стала продолжать.

  - Я забочусь об этой большой семье, впрочем, Фан Жоучжи и её дочь не имеют ко мне никакого отношения. Я с самого начала сказала хозяйке, что не буду иметь с ними дело, и хозяйка согласилась, - Чжан Юйфэнь, упомянув Фан Жоучжи нахмурилась, и продолжила с выражением презрения на лице: - Так что, если Фан Жоучжи заболеет, путь ищет того, кто поможет позаботиться о девочке. Эй, она просто дочерью уволенного работника, а её муж убил человека и сбежал. Теперь здесь её держат за невесту из богатой семьи, нужно ещё специально нанять ей прислугу, хм. Но в любом случае, не я плачу деньги и меня это не касается.

  - Старшая госпожа Фан часто болеет?

  - Хм, кто знает, - холодно улыбнулась Чжан Юйфэнь. - Она, в самом деле, прям Линь Дайюй.

  Подумав о хрупкой и слабой Фан Жоучжи, которая действительно чем-то напоминала Линь Дайюй, Лин Гэ не смогла сдержать улыбку.

  - А в этом году она болела? - с улыбкой спросила Лин Гэ.

  - Как же без этого? Каждый год! - с досадой произнесла Чжан Юйфэнь.

  - Когда? Я видела, что она в добром здравии, - спросила Лин Гэ. Этому трюку её научил Цзянь Дунпин. Если хочешь прощупать почву, начни с противоположного.

  - В марте этого года она попала в больницу с гематурией. Нашей хозяйке пришлось искать временную няню для дочери.

  - Слышал, как Сяоси в прошлый раз говорила, что хозяйка Шэнь упала с лестницы в феврале. Должно быть, тогда она тоже наняла временную няню. Так что было бы гораздо проще нанять того же человека в марте, - Лин Гэ чувствовала, что её вопрос не очень умный, но, к счастью, Чжан Юйфэнь этого не заметила.

  - В феврале наняли медсестру на полный рабочий день, а в марте - временную няню.

  - Временная няня должна быть молодой, - Лин Гэ раздумывала, не показывать ли ей фотографию Чжоу Цзинь. Поколебавшись мгновение, решила не доставать её, так как это было бы слишком очевидно.

  - Ей двадцать с небольшим, хорошо выглядит, весь день улыбается и хорошо справляется с домашними делами. Слышала, она из Фуцзяня, приехала сюда в поисках работы, но пока не смогла найти, поэтому устроилась сюда на несколько дней няней, чтобы заработать немного денег. Фан Сяоси хорошо с ней ладила, они даже вместе пели. Нечего и говорить, эта Ван Лили, так её звали? Э, должно быть, Чжоу Лили. Она прекрасно поёт. Хозяйка даже попросила её выступить в гостиной. Та держалась очень профессионально.

  "Определённо, это Чжоу Цзинь", - в душе возликовала Лин Гэ.

  - А что она пела?

  - Песня Терезы Тенг, не знаю, какая именно, но спела она её прекрасно. Я постояла, послушала некоторое время. Наша хозяйка любит слушать старые песни, в тот день она заметила, что у неё хороший голос, поэтому спросила, может ли она спеть "Пустые слова" Бай Гуана. Не ожидали, что она сможет, ещё и спела хорошо. Нашей хозяйке она очень понравилась.

  А Су Чживэнь пел с ней? - Лин Гэ чувствовала, что её вопрос был неловким, но она не знала, как связать Су Чживэнь с Чжоу Цзинь. Она боялась, что Чжан Юйфэнь заподозрит её в попытке получить информацию. Конечно, Чжан Юйфэнь с подозрением уставилась на неё.

  - К чему ты это спросила?

  - Просто любопытно, э, просто так спросила, - лицо Лин Гэ покраснело, ей показалось, будто с неё слетела маска.

  - Зачем Су Чживэню петь с Чжоу Лили перед своей женой? Девочка, как тебе такое пришло в голову?

  - Я просто предположила, - видя, что Чжан Юйфэнь не сомневается в ней, Лин Гэ осмелела и продолжила: - Думаю, если бы я была старой хозяйкой Шэнь, точно волновалась бы. Такой молодой и красивый муж, а в семье только женщины, теперь ещё и молодая няня.

  - Не говори ерунды. Няня пришла всего на неделю и ушла на следующий день после возвращения Фан Жоучжи. Когда она была здесь, то большую часть времени занималась домашними делами со мной или с Фан Сяоси. У них с Су Чживэнь было не так много шансов встретиться, - Чжан Юйфэнь казалась очень уверенной в своих суждениях. - Если бы у неё действительно что-то сложилось с этим мужчиной, в этом доме так много глаз, трудно гарантировать, что новости не достигли бы ушей хозяйки. Как супруга могла не знать? Нашей хозяйке она очень понравилась.

  - Раз понравилась, почему не предложили ей остаться и дальше? - задала Лин Гэ следующий вопрос.

  - Фан Жоучжи выздоровела, с какой стати ей приглашать няню? К тому же много людей очень хлопотно.

  - Что тут хлопотного, она могла бы со многим помочь, - сказала Лин Гэ.

  - У неё не было недостатков, просто любила задавать вопросы. Впрочем, на самом деле она была довольно честна. Однажды, убираясь в ванной, она нашла жемчужный браслет и отдала его мне. Я с первого взгляда поняла, что он принадлежит Фан Жоучжи. Она любит терять вещи, постоянно нужно, чтобы кто-то подбирал их для неё!

  - Она любила задавать вопросы? - Лин Гэ показалось, что Чжоу Цзинь что-то услышала.

  - Да, даже со мной чесала языком, спросила, кому принадлежит браслет, как прежний муж хозяйки упал с лестницы, расспрашивала о падении хозяйки. Эй... Я не знаю даже, достаточно ли приготовила картофельного салата... Много с ней болтали, в любом случае, заняться особо нечем. О, кстати, ещё она любила считать, сказала, что в браслете 17 жемчужин. Думаю, ей действительно нечего было делать.

  - Предыдущий муж хозяйки Шэнь упал с лестницы? - Лин Гэ притворилась, что не знала.

  - Да, это произошло в 1998 году. В ту ночь наша хозяйка взяла Фан Ци и Юйшань в дом друга развлечься, а я как раз была в гостях у односельчанина, так что дома остался только он. В то время он был в плохом настроении и любил вечерами немного выпить. В результате пошёл ответить на телефонный звонок и упал с верхнего этажа лестницы.

  - Но разве у него в комнате не было телефона? - Лин Гэ вспомнила, что в этом доме телефон был в каждой комнате.

  - Полиция заявила, что у него в голове помутилось, он запер дверь в своей комнате, не смог войти, поэтому спустился вниз, чтобы ответить на телефонный звонок. Эй, кто знает? Это случилось давно.

  - А что у вас спросила Чжоу Лили?

  - Она задало странный вопрос, спросила, после того как мой хозяин разбился, хозяйка разбирала книги, почему не хватало верёвки? Нашли ли потом тот кусок верёвки?

  Очень странно, Лин Гэ тайно записала это и приготовилась рассказать Цзянь Дунпину. В этот момент ей внезапно пришёл в голову вопрос. В прошлый раз за обеденным столом она упомянула, что звонила Чжоу Цзинь, так почему же все говорили, что не знают её? Но потом она снова подумала, Чжоу Цзинь использовала псевдоним, когда пришла в эту семью в качестве няни, и она не показала им фотографию, когда упомянула Чжоу Цзинь, поэтому они не знали, что Чжоу Лили была Чжоу Цзинь.

  - Всем она хороша, только любит посплетничать. Но наша хозяйка, похоже, осталась ею довольна и даже выплатила двойную зарплату, - сказала Чжан Юйфэнь, помешивая заправку для салата.

  - Ваша хозяйка действительно щедра.

  - Наша хозяйка такая, для тех, кто ей нравится, щедра, а тем, кто не нравится и одного мао не даст, - заявила Чжан Юйфэнь.

  "Таким образом, должно быть, Шэнь Биюнь нравился Су Чживэнь, иначе она бы не выделила ему три миллиона! Три миллиона! Не знаю, сколько лет мне надо копить, чтобы собрать такую кучу денег. Если бы у меня было три миллиона, я бы... - Лин Гэ оторвалась от своих диких мыслей и отругала себя: - Лин Гэ, Лин Гэ, ты действительно не профессионал. Почему ты всегда отвлекаешься? Что спросить дальше? Должно быть, о собачке Боли".

  "Боли (стекло), странное имя для собаки, но если имя - это судьба, то щенок оправдал своё имя, он был разбит, как стекло", - при этих мыслях сердце Лин Гэ заныло.

  - Что с тобой? - участливо спросила Чжан Юйфэнь, похоже, заметив, как Лин Гэ вздрогнула.

  - Ах, я вдруг вспомнила о собачке Боли, такая жалость. Какой она была породы?

  - Померанский шпиц.

  В голове Лин Гэ возникла маленькая милая коричневая мордашка с острым носиком. Подумав об этом смышлёном малыше с разбитой головой, брошенном в картонную коробку, она чуть не расплакалась. Кто такой жестокий? Это так жестоко!

  - Кто это сделал? - сорвалось у неё с языка.

  - Даже не знаю. Ах, Боли действительно милая маленькая собачка, - вздохнула Чжан Юйфэнь, - она могла делать много чудных движений, Юйшань часто просила её выступить перед всеми. Я даже частенько подкармливала её, малышка была прожорливой и непослушной. Больше всего ей нравилось грызть обувь, неосторожно оставишь, тут же утащит.

  Чжан Юйфэнь принялась чистить фасоль вместе с Лин Гэ. Лин Гэ обнаружила, что у него это не очень хорошо получается. Она так была занята разговорами, что очистил только половину.

  - Похоже, все собаки такие. У нас по соседству жил дядя, у которого тоже был померанский шпиц. Собака постоянно грызла вещи и много лаяла. Людям это не нравилось, и они считали её свирепой. Дядя рассказал мне, что когда собачонка лает, на самом деле она напугана, лает от страха. Однако со мной она была очень мила. Я кормила её тонкими кусочками мяса, - когда Лин Гэ была ребенком, ей очень нравилось играть с собачкой по соседству. К сожалению, дядя уехал, и собачка вслед за ним.

  Чжан Юйфэнь хлопнула себя на ляжке.

  - Именно, Боли любит лаять! К тому же была особенно свирепа с теми, кто ей не нравился, так что если кто-то вызывает недовольство других, даже не знает, кого оскорбил.

  - Слышала, Юйшань говорила, будто это старшая госпожа Фан, - тихо напомнила Лин Гэ.

  - Этому я не слишком верю. Откуда у неё такая смелость? Она очень боится собак. Люди, которые ненавидят собак, боятся их. Она боялась Боли, и Боли, естественно, тоже её не любила. Какое-то время она постоянно писала у её двери. Они с Юйшань не раз из-за этого ссорились. Позже хозяйка поговорила с Юйшань, и Юйшань научила Боли писать в определенном месте.

  - А где стоял лоток Боли?

  - Под лестницей, там как раз было свободное место. Нельзя оставлять лоток с собачьей мочой посреди дороги, - Чжан Юйфэнь вздохнула. - Боли умерла поистине трагически. Никогда в жизни этого не забуду.

  Лин Гэ знала, что труп Боли нашла Чжан Юйфэнь, для обычного человека дважды обнаружить гниющий труп, действительно, неприятное чувство.

  А когда пропала Боли?

  - На следующее утро после того, как хозяйка упала и поранилась. В тот день все были в смятении, и поначалу никто не обратил на это внимания. Только вечером мы обнаружили, что Боли пропала. Юйшань была очень встревожена, повсюду её искала, но не могла найти.

  - Где Боли спала по ночам? - спросила Лин Гэ.

  - Естественно, что она спала в комнате Юйшань, но малышка была очень непослушный и часто бродила по ночам.

  - Не могла ли хозяйка Шэнь наступить на собачку? - высказала предположение Лин Гэ.

  - Нет, наступишь на собаку, разве та не начнёт лаять? В тот день, когда хозяйка упала, не было слышно лая.

  Резонно.

  - А... в доме, кроме старшей госпожи Фан, кто-нибудь ещё не любил Боли?

  - На самом деле, Фан Сяоси Боли тоже не нравилась, говорила, что однажды та сгрызла её туфель.

  - А что Фан Ци?

  - Фан Ци очень любила Боли, всё-таки эту собачку они с Юйшань покупали вместе, - когда речь заходила о Фан Ци, голос Чжан Юйфэнь всегда был полон любви и заботы. Лин Гэ чувствовала, что по сравнению со старой хозяйкой Шэнь Чжан Юйфэнь больше походила на мать Фан Ци.

  - А госпожа Шэнь?

  - Хозяйка любит чистоту и считает собак грязными. Однако пока Юйшань заботится о щенке, ей все равно. Хозяйка каждый день занята делами компании, поэтому у неё нет времени заниматься их делами.

  - В последнее время старая хозяйка не в духе, - Лин Гэ вспомнила жареное мясо накануне вечером, Шэнь Биюнь едва прикоснулась к палочкам для еды, съела только несколько овощей и пару ложек яичной похлёбки.

  - Мужчина умер, никто не станет радоваться, к тому же хозяйке он очень нравился.

  Почистив бобы, Чжан Юйфэнь высыпала их в дуршлаг и промыла.

  В этот момент мобильный телефон Лин Гэ издал сигнал, похожий на оповещение о входящем сообщении, неужели он так быстро вернулся?! Сейчас только 15:00. Лин Гэ не могла дождаться, чтобы открыть свой телефон, в итоге, это действительно было сообщение от Цзянь Дунпина: "Я вернулся. Жду тебя улица Шанцю, дом 28в, здание Тунгуан, комната 160А".

  Она думала, он пригласит её на встречу в чайной. Улица Шанцю...

  Это дом Лу Минь? Она знала, что Лу Минь живет в многоэтажном доме на улице Шанцю, однажды они расстались у дома Лу Минь. То есть пожить какое-то время не дома, означает пожить у Лу Минь? Когда она об этом подумала, воодушевление, которое она испытала, получив сообщение, тут же исчезло без следа. Должно быть, у него с ней что-то было, иначе не пошёл бы к ней домой сразу по возвращении. Она очень расстроилась, думая о том, что он будет жить в доме Лу Минь, и ещё открыто ей об этом сказал. Но она не могла не пойти. Они обсуждали деловые вопросы. К тому же, на самом деле, никаких особых отношений между ними не было. Она знала, что не имеет права спрашивать о его личных делах.

  - Я уйду на некоторое время, тётя Юйфэнь, - удручённо сказала Лин Гэ.

  - Вернёшься к ужину? - за спиной Чжан Юйфэнь мыла овощи.

  - Я схожу и вернусь, - она решила вернуться сразу же, как только обсудит с ним дела, чтобы успеть к ужину.

13. Встречные ответы.


  Лин Гэ с сердцем полным сомнения и недовольства вошла в здание Тунгуан.

  Определённо это дом Лу Минь, она не ошибается. В прошлый раз приехали сюда на машине, он её высадил. "Здесь недалеко до твоего дома, ступай пока, у меня ещё есть дела", - сказал он и подмигнул ей.

  Неужели Лу Минь будет присутствовать при их разговоре? Подумав об этом, она хотела вернуться. Но только собралась выйти из лифта, как двери закрылись. Она могла только наставлять себя: "Лин Гэ, ты идешь говорить не о любви, а о работе, кого волнует, присутствует Лу Минь или нет, это не твоё дело, говори только о расследовании, а потом сразу уходи".

  Когда она приняла решение, лифт остановился на 16 этаже. Она подошла к двери квартиры 160А и внезапно почувствовала, что сегодня выглядит особенно уродливо. Красная толстовка была застирана добела, юбка куплена пять лет назад, тогда она была белой, но теперь пожелтела. Босоножки тоже старые. Она расстроилась, что не смогла найти более приличную одежду, но потом разозлилась и сердито подумала: "Ну и ладно, я такая немодная! Я немодная! Вы, два модных человека, можете посмеяться, если хотите!"

  Она всё ещё стояла у двери, медля, когда дверь внезапно открылась, и длинная рука схватила её за руку и втащила внутрь. Она взглянула и увидела, что это был не кто иной, как Цзянь Дунпин. Как он узнал, что я пришла? Я даже ещё не нажала на звонок, неужели ждал у глазка? Он был таким милым?

  После того как несколько дней его не видела, она должна была обрадоваться, но сейчас она совсем не была счастлива. Потому что, когда подняла глаза, увидела на стене большую фотографию красивой женщины. Она уже видела Лу Минь раньше, и это была она. Не то чтобы очень красивая, но модная и уверенная в себе, как раз этих качеств не хватала ей самой.

  - Что ты стоишь у двери? Я так долго ждал, но ты не позвонила, - сказал он, отпустив её руку.

  Как обычно он был одет аккуратно и ярко. Тёмно-зелёная рубашка с короткими рукавами в комплекте с эксцентричными модными бежевыми шортами чуть ниже колен. С ума сойти, сегодня он выглядел обалденно, Лин Гэ почувствовала лёгкое головокружение. Ей пришлось снова и снова напоминать себе, что этот парень принимает её в квартире своей девушки. Она увидела, что он в тапочках, и спросила: - Надо переобуться?

  - Переобувайся, - сказал он, в дверном проёме стоял ряд тапочек. - Бери любую пару.

  Говорил так, будто здесь хозяин, она сердито надела тапочки.

  Он шел впереди неё, указывая путь, внезапно она заметила, что его волосы мокрые, а одежда чистая. Она догадалась, что он, должно быть, принял душ и переоделся, иначе как он мог быть таким чистым, вернувшись из долгого путешествия? Оказывается, он действительно близко знаком с Лу Минь! Но где Лу Минь? Лин Гэ ждала, что она вот-вот выбежит. Если Цзянь Дунпин пригласил её сюда, не сказав своей девушке, то, что же она за человек!

  - Входи, входи, не стесняйся, - сказал он, обернулся и с улыбкой посмотрел на неё.

  Пройдя за ним в гостиную, она поняла, что это очень большая квартира, условия жизни Лу Минь были действительно хорошими.

  - Сядем на диван, - он указал на диван и прошёл первым.

  - Где мы? - холодно спросила она, следуя за ним.

  - Разве ты не догадалась? - он обернулся к ней и расплылся в улыбке.

  - Это квартира Лу Минь, так? Для чего звать меня сюда? - сказала она сердито, но тут же пожалела об этом, почувствовав себя невоспитанной и несдержанной. Она пришла, обсудить дела, что случилось сейчас? Он определенно подумает об этом. Конечно, она взглянула и увидела, что он улыбается.

  Он сел на диван.

  - Присаживайся, - пригласил он.

  - Чему ты улыбаешься? - она закатила глаза и села, думала отвернуться, но не смогла этого сделать. Так долго не виделись, ей хотелось хорошенько его рассмотреть. Но сначала нужно узнать, где Лу Минь.

  - Что ты ищешь? - удивлённо спросил он, заметив, что она оглядывается по сторонам.

  - Где твоя девушка? Не хочу разговаривать за её спиной, - холодно заявила она.

  - Ты о Лу Минь? - он взглянул на неё с улыбкой. - Она уехала в отпуск со своим парнем.

  - Со своим парнем?

  - Верно, поэтому согласилась на несколько дней сдать мне квартиру, - с этими словами он достал с полки с CD-дисками подставку для очков и показал ей, она увидела, как Лу Минь нежно обнимает крепкого, мускулистого мужчину.

  - Это её парень?

  - Да, управляет спортзалом, похоже, они собираются пожениться в этом году. Не хотел тебе рассказывать, но боюсь, если мы встретимся в будущем, ты наговоришь им глупостей. Парень Лу Минь разбирается в боксе, я не хочу, чтобы меня избили, - казалось, он немного беспокоился, что будет бит.

  Лин Гэ не могла сдержать улыбку, подумала про себя: "Ты такой худой, какой ты ему соперник, тебя точно собьют с ног в одно мгновение". Она хотела рассмеяться, но боялась, что он поймет её мысли, поэтому просто неловко вернула ему фотографию.

  - Ты сам говорил, что она твой партнёр В, откуда мне знать, что у вас нет отношений, - сдерживая радость, сказала она.

  Он улыбнулся.

  - Лин Гэ, партнер Б, означает игра в бридж. Bridge, просто бридж. Я фанат бриджа и могу играть ночь напролёт. Парень Лу Минь такой же, - искренне пояснил он.

  А как насчет партнера Т и партнера W? Она хотела развить успех, но потом подумала, с какой стати мне спрашивать? Поэтому просто замолчала. Не ожидала, что он продолжит.

  - Что касается партнера T, то это партнер по путешествиям. Мы много где побывали вместе. Партнер W - это работа. Возможно, ты не понимаешь, как здорово иметь хорошего партнера на работе. С тех пор, как я начал работать, Ли Сяохун была моим самым способным помощником, она на несколько лет старше меня, и её ребенку 7 лет. Мы просто очень хорошие друзья, - он наклонил голову, чтобы посмотреть на неё: - Я уже говорил тебе, дело не в том, что я хочу встречаться с девушками, просто в журналистике очень много женщин, поэтому с кем не сведёшь дружбу, все оказываются девушками, понимаешь?

  Лин Гэ почувствовала, что его поведение сегодня сильно отличается от прежнего. Он казался очень искренним, а его слова имели убедительную силу. Ей понравились такие манеры, и она сразу поверила тому, что он сказал. Но в то же время ей было немного не по себе. Почему он вдруг сегодня стал объяснять ей всё это? Ведь она не вторгалась в его личное пространство?

  - На самом деле, тебе не нужно рассказывать мне об этом, - сказала она.

  - Поначалу было забавно наблюдать, как ты думаешь о всяких вещах, но теперь я не хочу, чтобы ты неправильно меня понимала, поэтому захотел объяснить тебе достаточно ясно, - он встал и подошел к холодильнику, остановился, обернулся и продолжил: - На самом деле, ты должна знать, я очень одинокий человек. Для большинства людей я просто случайный друг.

  Она не знала, что он имел в виду, только заметила, что он открыл холодильник, достал красный апельсин, маленькую коробку ванильного мороженого и вернулся к дивану. Она также заметила, что его взгляд скользнул по её ногам. Было жарко, поэтому она вышла без носков, надев сандалии. Сейчас она скинула тапочки и положила ноги на них. Когда он посмотрел на неё, ее лицо тут же покраснело, и она быстро сунула ноги обратно в тапочки. Его взгляд напомнил ей о том, что произошло в её первую ночь в доме Цзяней.

  В ту ночь она только что закончила принимать душ и вернулась в комнату Цзянь Чжэня, когда он пришел. Он был одет во всё белое, белая толстовка и белые спортивные шорты, выглядел встревоженным, как будто что-то искал. Переворачивал вещи, выдвигал ящики, изучил письменный стол сверху донизу.

  - Что ты ищешь, - расчёсывая волосы, спросила она.

  - Ищу свой CD, этот Цзянь Чжэнь по-прежнему берёт мои вещи, - он присел на корточки и возмущённо пожаловался.

  - Что за выдающийся CD диск, - пробормотала она, босиком забралась на кровать, села посередине и взяла журнал о кино. Его ей дал отец Цзянь Дунпина, адвокат Цзянь. Ей всегда нравилось читать журналы о кино, но она никогда не покупала их сама, считала, что это дорого. Обычно она одалживала те, которые покупали её коллеги, и просто пролистывала, никогда не читала внимательно. На этот раз она собиралась воспользоваться возможностью насладиться чтением. Она с удовольствием читала журнал, зная только, что он роется в комнате. Через некоторое время он остановился, как будто внезапно о чем-то подумал, лег рядом с кроватью, приподнял простыню и вытащил из-под кровати картонную коробку. Через некоторое время она услышала, как он сердито сказал: "Конечно, он здесь, этот Цзянь Чжэнь!"

  Она взглянула на него и увидела у него в руке много дисков.

  - Что за диски?

  - "Ицува Маюми", мой лучший партнёр в дороге, - услышала она в ответ.

  Она никогда не слышала об этом человеке, и это не её дело, поэтому она продолжила читать журнал.

  Последовала минута тишины.

  Она почувствовала, что что-то не так, и собиралась отвести взгляд от журнала, когда почувствовала, как её ногу сжала горячая рука. Она вздрогнула, журнал чуть не выпал из рук. Затем она увидела, как его ладонь легла на её стопу, а его большой палец нежно гладит её подъем. Тело задрожало, и сердце забилось очень быстро.

  - Ты, ты с ума сошёл, - она покраснела, отдернула ногу, выскользнув из его руки.

  - Твои ноги такие полные, я даже не прощупываю костей, - его голос звучал как жужжание комара, она едва могла слышать, что он говорил. На самом деле, ей и не хотелось слышать. Только думала про себя: "Какое тебе дело до того, толстые у меня ноги или тонкие? Как ты могла так поступить? Мы просто друзья. Разве так должны поступать обычные друзья?" Теперь она вообще не хотела его видеть, ей было неловко смотреть на него. Она закрыла лицо журналом, надеясь, что он поймет, что она имеет в виду, и быстро уйдет. В соответствии с его прежним нравом, как только с ним обходились холодно, он тут же уходил, или бросал перед этим пару глумливых фраз. Но на этот раз все было по-другому. Прошла одна секунда, две секунды, три секунды, а он вообще не двигался.

  Она не удержалась, опустила голову и посмотрела на него, оказалось, он застыл, опираясь двумя руками на край кровати, словно зачарованный, и неподвижно смотрит на неё, глаза шире, чем когда-либо.

  - Что с тобой? - спросила она его.

  Он не ответил, только смотрел на неё, прежде он никогда так на неё не смотрел. Она не могла описать взгляд, но вспомнила немую девушку, которую поймали на воровстве, вот у неё было похожее выражение глаз. Если интерпретировать его словами, это был бы вопрос, повторённый три раза: "Я пропала? Я пропала? Я пропала?", а затем утвердительный ответ: "Я пропала".

  Этот взгляд, словами не выразить, и в то же время знаешь, умолять бесполезно.

  Что с ним? На мгновение она забыла об инциденте только что.

  Она хотела потянуть его, но как только её рука коснулась его руки, он, шатаясь, поднялся на ноги и всем телом, будто потеряв равновесие, плюхнулся на кровать, здорово перепугав её. Лёжа на животе рядом с ней, он несколько раз дёрнулся и зарылся головой в одеяло.

  - Что с тобой? - спросила она озадаченно.

  Он повернул голову и посмотрел на неё одним глазом, ничего не говоря. Затем она с удивлением обнаружила, что его, похоже, всего трясёт, а на лбу выступил пот. Непонятно почему, хотя он просто холодно посмотрел на неё одним глазом, и на его лице не было никакого особенного выражения, она смутно чувствовала, что в этот момент ему было больно.

  - Что с тобой? - спросила она ещё раз.

  Он ничего не сказал.

  - У тебя где-то болит? Я схожу, позову твоего отца, - она реально начала за него переживать.

  Увидев, что она хочет подняться, он схватил её за руку, его ладонь была влажная. - Я... живот прихватило, дай мне немного передохнуть. Не уходи, останься со мной, мне... просто нужно отдохнуть, вот и всё, - сказал он, тяжело дыша.

  Он говорил бессвязно, как умирающий, тело не слушалось, и его сотрясала дрожь. Прежде у неё тоже болел живот, она знала, что это очень неприятно. Но, похоже, это был первый раз, когда у него случился приступ прямо перед ней. Почему перед этим не было никаких признаков? Во время еды он был в приподнятом настроении. Она видела, как он закрыл глаза, тяжело дышал, дергался, и пот капал со лба. Его волосы были мокрыми, и рубашка на спине тоже намокла. Ему, должно быть, было очень неудобно. Ей стало его немного жаль, она хотела погладить его по голове, но не решилась.

  - Не надо дать тебе лекарство? - тихо спросила она.

  Его глаза были закрыты, он не ответил, прошло несколько минут. Неожиданно он отпустил её руку, медленно поднялся с кровати, измученный, будто только что оправился от тяжелой болезни, лицо бледное, а тело в поту. Он не сказал ей ни слова, не взглянул на неё и быстро вышел из комнаты, даже не взяв CD-диск.

  Час спустя она взяла CD-диск и пошла его искать. Обнаружила, что он сидит в плетёном кресле на балконе и о чём-то задумался. Видно, что он принял душ и переоделся, от него пахло лимонным гелем для душа.

  - Ты забыл CD-диск, - сказала она, стоя за его спиной.

  - Положи на стол, я потом заберу, - ответил он, не повернув головы.

  Его голос был тихим и печальным вопреки обыкновению. Что с ним такое? Всё ещё болит живот? Ей было любопытно, но она не смела снова спрашивать, смутно чувствуя, что это, похоже, табу. Она только в растерянности уставилась на чёрные волосы на его затылке, на чёрную рубашку с проступающей узкой полочкой белой шеи, на его голые руки, небрежно лежащие на перилах балкона... Её голова была пуста, забыла слова, забыла, что надо делать, просто в оцепенении смотрела на его спину.

  Его пальцы, как будто отбивали ритм, и она внезапно поняла, что у него длинные пальцы.

  Некоторое время она стояла за его спиной, потом он неожиданно повернул голову и улыбнулся ей.

  - Иди спать, Лин Гэ, время позднее.

  - Угу, хорошо, - согласилась она.

  Ей показалось, что он приложил огромное усилие, чтобы выдавить эту улыбку. Хоть он улыбался, и его поведение было очень спокойным, она могла ясно чувствовать, что в этот момент он был в очень плохом настроении. Он казался заключенным, которого только что приговорили, и он утешал свою семью: "Ничего страшного, я в порядке, я справлюсь". Но всем было видно, что удар смертелен, и на самом деле он убит горем. Она не понимала, что с ним. Ей было любопытно и грустно, но она не смела и не могла спросить. В тот момент, когда он повернул голову в тени и посмотрел на неё, её сердце яростно затрепетало. Неожиданная находка, она вдруг обнаружила, что в нём есть подавляющая оппонентов отвага и решимость. Она не смела дольше смотреть на него, и не решалась заговорить, беспокоилась, что если она продолжит говорить, то не сдержится и подойдёт его утешить. Самое ужасное, что она, вероятно, погладит его по голове, за что её осыплют насмешками, и поспешила в свою комнату.

  В ту ночь она услышала, что он закрыл дверь своей спальни только за полночь.

  Она беспокоилась, что на следующий день он всё ещё будет в унынии, но вскоре обнаружила, что её волнения были напрасны. Он быстро вернулся в нормальное состояние и стал любящим пошутить язвительным человеком.

  

  После того как Цзянь Дунпин сел, он нашел на нижней полке журнального столика тарелку и положил на неё апельсин. Разрезал апельсин ножом, и он тут же распался на две половины.

  - Ладно, расскажи, какая там у тебя обстановка, - спокойно произнёс он.

  - Я искала, но не нашла тапок, на который прилипла жвачка. Они не ходят в тапочках по коридору, только в своих комнатах, - Лин Гэ наблюдала, как он вынул из половины апельсина мякоть и положил её на тарелку, не понимая, что он делает.

  - Я подумал об одной проблеме, Лин Гэ, если подошва тапочка плоская, найти прилипшую к ней жевательную резинку будет легко, ведь так? - он осторожно зачерпнул ложкой ванильное мороженое и выложил в половинку апельсина.

  - Я посмотрела, на подошвах наших тапочек много дырок.

  - Все тапочки такие? - спросил он.

  Лин Гэ кивнула.

  - Все тапочки в доме Шэнь связаны Чжан Юйфэнь. Фан Жоучжи тоже раньше вязала, но госпожа Шэнь посчитала, что она не очень хорошо вяжет, поэтому запретила ей вязать. Чжан Юйфэнь из-за этого очень рассердилась, сказала, что Фан Жоучжи сделала это намеренно. К тому же даже если тапочки с плоской подошвой и даже если она сразу обнаружит жвачку, трудно не оставить никаких следов, жевательную резинку трудно очистить, разве не ты это говорил? - Лин Гэ наблюдала, как он умело накрошил мякоть апельсина и посыпал ею мороженое, гадая, для кого это. Для себя? Слишком серьёзный подход. Для меня? Прежде чем она успела так подумать, увидела, как он сунул ложку в мороженое с апельсином и протянул ей.

  - Ешь, сделал для тебя. Извини, торопился вернуться и забыл купить тебе что-нибудь вкусненькое.

  Конечно, это для меня. Лин Гэ с радостью взяла мороженое и подумала: "Как местечковые деликатесы могут сравниться с этим собственноручно сделанным апельсиновым мороженым?"

  - Спасибо. А ты не будешь? - спросила она с улыбкой, а потом вспомнила, что он никогда не любил сладкое.

  Он вытер руки салфеткой, достал из портфеля бумагу, ручку и книгу "Дом леди".

  - Помогли пометки Чжоу Цзинь? - спросила она.

  - Помогли. Я скопировал эти абзацы. Кстати, когда ты искала пометки Чжоу Цзинь, уверена, что ни одной не пропустила?

  - Конечно, уверена! Я внимательно пролистала от корки до корки два раза. Не надо меня недооценивать! - громко заявила Лин Гэ. Ей не нравилось, когда её недооценивали, а сейчас особенно не хотелось, чтобы он смотрел на неё свысока.

  Обычно он любил вести себя довольно фамильярно, мог при случае схватить её за руку или приобнять за плечи, чтобы утешить, но сегодня рядом с ней он был тихи и сдержан, сказал только: - Это хорошо. Сейчас покажу тебе абзацы, которые я скопировал, посмотрим, сможешь ли ты что-нибудь из них извлечь, - говоря это, он достал из своего портфеля листок копировальной бумаги и положил его перед ней. - На самом деле, там всего три абзаца.

  Лин Гэ ела мороженое и одновременно принялась читать.

  Первый кусок - второй абзац на странице 34, написано Шэнь Биюнь от первого лица.

  "С детства росший в Соединенных Штатах он был во многих отношениях несовместим со мной, китаянкой, много лет воспитывавшейся на марксизме-ленинизме. Например, у меня нет табу на числа. Будь то 13 или 4, мне всё равно. Я верю, что моя удача не имеет ничего общего с этими числами. Но он другой, у него в этой области присутствует почти эксцентричность. Он очень любит чётные числа и ненавидит нечетные. Он твёрдо уверен, что чётные числа более благоприятны. Помню, как-то вечером, вскоре после нашей встречи, он застенчиво спросил о моем возрасте. Я сказала, что на 6 лет моложе его. Он облегчённо вздохнул и заявил, что счастлив, раз я именно на 6 лет моложе его, а не на 5 или 7 лет. Мне хотелось объяснить ему, что согласно китайским обычаям шестилетняя разница в возрасте между мужчиной и женщиной - это несовместимость, называемая "шесть столкновений", но, видя его бурную радость, пришлось проглотить эти слова. После того, как мы поженились, он даже подарил каждому из детей жемчужный браслет, с количеством жемчужин кратное шести. Думаю, что он очень педантичен в этом отношении".

  Второй кусок - третий абзац 89 страницы.

  "Моё настроение упало вниз, с Цзэн Хуном случилось несчастье, в доме беспорядок, а в компании уйма дел, которые ждали, что я с ними разберусь. Теперь я, наконец, поняла, что значит сильная женщина, если у вас даже на то, чтобы грустить, нет времени, то вы действительно сильная женщина. Возвращаясь из офиса, я занималась утешением своих дочерей и в то же время вместе с Юйфэнь разбиралась с книгами. В тот день все дела шли из рук вон плохо. Сначала Юйшань разбила антикварную вазу, которая мне очень нравилась; затем я обнаружила, что в подготовленных для связывания книг верёвках не хватает двух кусков, и оставшиеся две связки книг никак не связать, пришлось попросить Юйфэнь сбегать, купить новые. Потом выяснилось, что уже полночь, а Фан Ци домой не возвращалась. Последние несколько дней она была в плохом настроении, я подумала, определённо у неё снова какие-то любовные проблемы. Она красивая и умная девушка, но в плане чувств совсем не зрелая".

  Третий абзац был на странице 142. Лин Гэ вспомнила, что Чжоу Цзинь нарисовала там пятиконечную звезду. Не понятно, в чем разница между этой пятиконечной звездой и линией, нарисованной ранее.

  "Мой брак с самого начала столкнулся с решительным неприятием моей семьёй, я это предполагала. Но думаю, что в моём возрасте я имею право делать то, что хочу, даже если это что-то необычное. Раз уж все думают, что я сильная женщина, полагаю, что должна позволить всем увидеть мою сильную сторону. Возможно, Чживэнь не подходящий муж, но его существование приносит мне большое удовлетворение. Вместо того чтобы говорить, что он мой любовник или муж, лучше сказать, что он дружок, не принимающий во внимание разницу в возрасте, с титулом мужа. Он очень рад поговорить со мной и позаботится обо мне. После смерти моего сына у меня появилась привычка посреди ночи спуститься в гостиную, чтобы выпить бокал красного вина. Он постоянно отговаривал меня выпивать среди ночи. Сам он пьёт редко, и в этом он хорош. У него любящее сердце, и он очень дружелюбен к собаке в доме. Хотя Юйшань всегда выступает против Сяо-Су, собака его очень любит. Как только его увидит, сразу ластится у его ног".

  - Прочитала? - спросил Цзянь Дунпин.

  Лин Гэ кивнула.

  - Какое впечатление?

  - Су Чживэнь определённо хороший человек, так как нравился собачке, - на самом деле, Лин Гэ нечего особенного не вычитала, её мозги сейчас были полны сладостью мороженного, какая уж тут способность к анализу. Но только сказала и сразу поняла, что такое заявление из уст полицейского звучит позорно. Она хотела загладить свою вину, но не могла придумать подходящих слов, только взяла ещё кусочек мороженого и посмотрела на него.

  Он улыбнулся и спросил: - Человек, который нравится собакам, хороший?

  - Просто скажи, что ты думаешь, не держи меня в напряжении, - Лин Гэ не понравился его полусаркастический тон.

  - Прочитай ещё раз, - он всё-таки упорствовал. Для чего надо меня экзаменовать?

  - Тогда подожди, - Лин Гэ сердито перечитала три абзаца ещё раз. На этот раз она увидела проблему. Отложила апельсиновое мороженое и указала на средний абзац: - Чжоу Цзинь спрашивала Чжан Юйфэнь о веревке.

  - Правда? - удивился Цзянь Дунпин и вслед за этим сразу поинтересовался: - Что ещё ты узнала сегодня у Чжан Юйфэнь?

  Лин Гэ подробно пересказала ему свой разговор с Чжан Юйфэнь.

  - Не ожидала, что госпожа Шэнь хотела познакомить тебя с Фан Ци.

  - Я об этом ничего не знаю, наверняка, это отец меня отмазал. Я даже не знал, что мой отец был юридическим консультантом Шэнь Биюнь, - рассеянно сказал Цзянь Дунпин, и Лин Гэ поняла, что сейчас он думает о другом.

  Он взглянул на экземпляр "Дома леди", задумался на мгновение и сказал: - Лин Гэ, мне нужно прояснить несколько вещей, - его голос был низким, что привлекло её внимание, и она поняла, что он собирается сказать что-то важное.

  - Что случилось? - тут же спросила Лин Гэ.

  - Сперва расскажи, кто располагается в двух комнатах рядом с твоей.

  - Я говорила тебе, с одной стороны комната Юйшань, с другой Фан Жоучжи.

  - На втором этаже, должно быть, два ряда комнат, кроме тех трёх, о которых ты только что сказала, есть другие комнаты?

  - Есть туалет, и больше ничего.

  - А в другом ряду?

  - Там комната госпожи Шэнь, Фан Сяоси и Фан Ци. В комнатах госпожи Шэнь и Фан Ци есть туалеты. У Фан Сяоси нет.

  - Ты говорила, что гостевая комната, где ты сейчас, раньше была Фан Ци.

  - Да, - кивнула Лин Гэ.

  - А другие комнаты как-то менялись?

  - Знаю только, что комната, где живёт Фан Жоучжи, была гостевой, а там, где живу я, комнатой Фан Ци.

  - Когда Фан Ци сменила комнату?

  - Вскоре после смерти Цзэн Хуна. Я задавала этот вопрос Юйшань, она сказала, Фан Ци посчитала, что эта комната меньше, чем у её младшей сестры, поэтому настояла, чтобы сменить её, в конце концов, госпожа Шэнь согласилась. Похоже, все в их семье придают значение разным мелочам.

  Цзянь Дунпин подумал и спросил: - Висит ли внизу в коридоре зеркало?

  - Зеркало? - Лин Гэ старательно помотала головой: - Нет.

  - А нет ли там картины?

  - Да, в их доме повсюду висят картины, даже на стенах туалета четыре небольшие картины. Они такие красивые.

  - Где висит картина в коридоре внизу? - Цзянь Дунпин серьёзно посмотрел на неё.

  - Разве ты там не был?

  - Я был только один раз, не обратил внимания, - ответил он.

  - Картина висит на стене как раз напротив лестницы.

  - Есть рама со стеклом? - торопливо спросил он.

  - Есть.

  - Ты уверена?

  - Конечно, - Лин Гэ подумала: "Когда я спускалась вниз, постоянно использую его как зеркало".

  Цзянь Дунпин улыбнулся, достал шариковую ручку и нарисовал лестницу в центре листа белой бумаги, затем протянул ручку ей: - Давай, нарисуй мне место, где находится картина, а также где там кухня, гостиная, кабинет, малая гостиная и кладовка. Кстати, не забудь про окно.

  Лин Гэ по памяти нарисовала расположение гостиной, кухни и кладовой вокруг лестницы.

  - Это означает, если кто-то пойдет в кладовку, другие, кто обедает в гостиной, не смогут его увидеть, поскольку путь преграждает лестница. - спросил Цзянь Дунпин, глядя на план этажа, нарисованный Лин Гэ.

  - Получается, не видно. Столовая в углу гостиной, как же можно его увидеть? Кладовка находится в конце коридора на первом этаже. Рядом с ней кабинет и маленькая гостиная. Напротив гостиная и кухня. Окно находится за лестницей. Картина висит прямо перед лестницей, - она поочередно указывала пальцем на места на плане.

  - Разве в коридоре первого этажа нет двери, ведущей в сад? - спросил он.

  - Дверь в сад находится в гостиной, ещё можно выйти в сад из кухни.

  Цзянь Дунпин некоторое время рассматривал план, а потом улыбнулся: - Я понял, - сказал он самому себе.

  - Что ты понял?

  - Лин Гэ, похоже, я догадался, кто убил Су Чживэня, - сказал он.

  - Кто? - она так удивилась, что от волнения схватила его за штанину и стала упорно вопрошать: - Кто это? Скажи мне, кто это?

  Он опустил голову и посмотрел на её руки, она поняла, что потеряла самообладание, и быстро отпустила его. Он опустил глаза и некоторое время смотрел на неё, неизвестно о чём размышляя.

  - Пока не могу тебе рассказать, - произнёс он.

  Снова интригует! Лин Гэ закатила глаза и вдруг кое о чём вспомнила.

  - Кстати, ты связался с той Ван Дунмэй? - спросила она.

  - Связался. Городок, в котором живет Ван Дунмэй, находится недалеко от Гуанчжоу. Полагаю, Чжоу Цзинь и Су Чживэнь планировали сначала отправиться в Гуанчжоу, а затем из Гуанчжоу к Ван Дунмэй, чтобы начать там новую жизнь. Она ещё попросила Ван Дунмэй помочь ей снять дом.

  - Правда? - вздохнула Лин Гэ. - Оказывается, они могли начать новую жизнь, но сейчас... Не забудь дать мне почитать роман Чжоу Цзинь.

  - Хорошо, дождёмся финала, и пришлю его тебе на электронную почту, - он улыбнулся и продолжил: - Я хочу встретиться с Шэнь Биюнь, поможешь мне договориться?

  Хоть Шэнь Биюнь, пока Лин Гэ жила в её доме, всегда была добра к ней, в глубине души она побаивалась эту элегантную, интеллигентную и властную даму.

  - Хочешь с ней встретиться, почему сам не позвонишь? Если я пойду и скажу ей, разве это не будет означать, что ты вернулся? Тогда у меня больше нет причин жить в её доме, - Лин Гэ не могла понять, как Цзянь Дунпин не понимает такую простую истину.

  - Надо, чтобы именно ты договорилась о встрече, так будет интересней, - он машинально потёр подбородок. - Не беспокойся об этом, просто иди и скажи ей, она поймет. Предложи ей встретиться у меня завтра в полдень.

  - О чём ты хочешь её спросить? - с любопытством поинтересовалась она.

  Он улыбнулся и не ответил.

  - Могу я прийти? - тихо спросила она.

  - Приходи с ней вместе, - великодушно заявил он, откинулся назад и положил руку на диван позади неё.

  Лин Гэ посмотрела на настенные часы, уже почти 5 часов. Отсюда до дома Шэнь на автобусе добираться час. Она обещала Чжан Юйфэнь, что вернется к ужину, ей было неловко заставлять их ждать. Поэтому, хоть ей и было неохота, она всё же встала.

  - Мне пора идти, они ждут меня к ужину, - сказала Лин Гэ, про себя она надеялась, что Цзянь Дунпин оставит её поужинать с ним, но он только улыбнулся ей.

  - Хорошо, - он тоже поднялся.

  Оказывается, у него абсолютно нет намерений её удерживать, Лин Гэ была очень разочарована. Она раздраженно подумала: "Мне не следует обольщаться, на самом деле, я ему совсем не нравлюсь, и поспешил вернуться он не ради меня. Объяснил мне про партнеров B, T, W просто потому, что эта игра ему надоела. Это апельсиновое мороженое тоже ничего не значит, ему было скучно и он между делом его сваял". Подумав так, её настроение стало ещё хуже, чем когда она пришла сюда. Тогда она была зла и недовольна, а сейчас расстроена и разочарована.

  - Тогда, до свидания, - уныло пробормотала она и обернулась, бросить на него взгляд.

  Ей показалось, что мужчина, которого она знала раньше, был рисунком без цвета. Она лишь знала, что он умный и немного жестокий. Сейчас она внезапно почувствовала, что этот рисунок раскрашен: волосы стали темнее, кожа белее, глаза ярче, даже вены на внутренней стороне его рук стали видны отчетливей. Что происходит? Почему он становится всё более и более выразительным?

  Она надела сумку и пошла к двери. Когда собиралась её открыть, он подошел сзади. Она думала, что он попросит её остаться. Если бы это было в прошлом, он бы определенно так и сделал, но он только равнодушно произнёс: "Я провожу".

  Она ничего не сказала, надела свои сандалии. Пряжка на сандалиях была не очень хорошей, настроение взвинченное, поэтому застегнуть получилось только с нескольких попыток. Пока она надевала обувь, он всё смотрел на неё, и ей снова стало неловко из-за своих сломанных сандалий. Она решила, после того как дело будет раскрыто, пойти в торговый центр со скидками и купить новую пару, хоть не такие хорошие, как туфли Юйшань, но, по крайней мере, лучше, чем теперешняя пара. Однако она передумала, ей пришло в голову, если бы он узнал, что она собирается купить по выгодной цене, вероятно, снова посмеялся бы над ней. От всех этих мыслей она не могла не разозлиться снова. Я просто собираюсь купить по выгодной цене! Ничего не могу поделать, если посмотрите на меня свысока! Я отличаюсь от вас, белых воротничков!

  Она надела обувь и, пыхтя от возмущения, направилась к лифту. Он закрыл дверь и последовал за ней.

  - Ты так быстро уходишь, что собралась делать? - спросил он.

  - Я тороплюсь, люди ждут меня к ужину! - сказала она, не поворачивая головы, а затем обернулась и спросила: - Твой желудок чувствует себя лучше?

  Этот вопрос явно его смутил, он посмотрел на неё и не ответил. Теперь она почувствовала себя немного неловко и быстро объяснила: - Я видела в тот день, ты, кажется, чувствовал себя неважно.

  Он наклонил голову и уставился на неё, один глаз большой, другой маленький, выглядит немного свирепо. Но Лин Гэ знала, это он пытается понять, что она имела в виду, поэтому она быстро рассмеялась.

  - Я просто так спросила, мы же обычные друзья, я беспокоюсь о тебе, - сказала она.

  - Спасибо за беспокойство, - сказал он и вошёл в лифт.

  В лифте оба не проронили ни слова.

  - Это у меня не желудочные боли, - неожиданно заявил он, когда они вышли из лифта.

  Хоть его голос был негромким, но она дёрнулась от испуга и остановилась.

  - Тогда что? - полюбопытствовала она, и её сердце учащённо забилось, неизвестно, что же он ответит.

  - Три года назад со мной кое-что произошло, это немного отразилось на моём здоровье. Возможно, не столько на физическом, сколько на психическом. Не хочу объяснять причины, - спокойно произнёс он, глядя на неё.

  Лин Гэ всё ещё не понимала. Она сделала несколько шагов и увидела, что он идет за ней. Внезапно она обернулась и взяла его за руку. Первый раз с тех пор, как они познакомились, она проявила инициативу и взяла его за руку. Она не знала, откуда у неё взялась смелость. Его рука была сухой и теплой, совсем не такой, как в тот день. Она немного боялась, что он стряхнет её, но он, похоже, был очень послушным, опустил голову, и она тащила его всю дорогу до проспекта.

  - Что же у тебя за проблема? Расскажешь мне? - спросила она.

  Он посмотрел на неё, она как раз хотела отпустить его руку, но он удержал её.

  - На самом деле, физически я такой же, как и все нормальные люди, но с моим сердцем что-то не так... - он улыбнулся и указал пальцем на своё сердце.

  - Три года назад у тебя была девушка. Твоя... эм... твоя проблема связана с ней? - Лин Гэ знала, что три года назад Цзянь Дунпин встречался с девушкой-моделью.

  Он некоторое время смотрел на неё, прежде чем сказать: - После того, как ушёл от неё, я обнаружил, что она передала мне болезнь.

  Заразная болезнь?

  - Что за болезнь? - спросила Лин Гэ, она предположила гепатит, но вслух не произнесла.

  Он не ответил.

  - Серьёзная? Ты... вылечился? - осторожно спросила она.

  - Угу, - он кивнул и отвёл взгляд.

  - Что, что за болезнь? - снова спросила она.

  - Ты испугалась? - он смотрел её прямо в глаза.

  Она покачала головой, и упорно продолжала спрашивать: - Что, в конце концов, за болезнь?

  - Не спрашивай, Лин Гэ, я не могу сказать, - он улыбнулся, отпустил её руку и напомнил: - Не забывай, мы просто обычные друзья.

  Она всё ещё немного колебалась, и как раз, когда она собиралась заговорить, он повысил голос и произнёс: - Я не могу сказать, и говорить тут не о чем.

  Она не смела подумать, что за болезнь, что он "не может сказать", но она поняла, что эта болезнь, должно быть, причинила ему сильную боль. Подумать только, как жестоко, прошло три года, а он всё ещё не выздоровел полностью. Она подняла на него взгляд, и вдруг ей показалось, что его будто поглотила тьма, поэтому её сочувствие к нему внезапно хлынуло через край.

  - Цзянь Дунпин, я сказала неправильно, мы не просто обычные друзья, мы хо-ро-шие друзья. Я не боюсь никаких заразных болезней, - искренне и нежно произнесла она.

  Он посмотрел на неё, немного помедлил, а затем улыбнулся и обнял её.

  - Угу, хорошие друзья, - кивнул он.

  Первый раз она с готовностью обняла его за талию. Хоть у него не было мускулов, он был очень крепкий, прижавшись к его груди, она чувствовала себя в безопасности и очень счастливой, ей хотелось всю жизнь оставаться в его объятиях. "Просто с моим сердцем что-то не так", - в этот момент она снова вспомнила эти слова и почувствовала, что в них заключена бесконечная горечь, поэтому обняла его крепче.

  - Я не буду спрашивать о твоих делах, просто надеюсь, что ты скоро поправишься, - тихо сказала она.

  - Мне ещё нужно немного времени.

  - Как долго?

  - Э?

  - Когда ты поправишься? - она почувствовала, что её вопрос был слишком прямым, но раз уж спросила, значит, спросила, обратно не возьмёшь.

  Он отпустил её, посмотрел и улыбнулся, будто мог видеть её сердце насквозь.

  - Чему ты улыбаешься? - она нахмурилась и притворилась сердитой.

  - Сам не знаю. Лин Гэ, как насчет такого? - н сунул руки в карманы, словно пытаясь контролировать их, и продолжил: - Давай пока будем парой, которая собирается стать супругами, как тебе?

  Собирается стать супругами? Лин Гэ испугалась. Что это значит?

  Увидев её растерянный взгляд, он объяснил: - Сначала в течение трёх лет мы были хорошими друзьями. Если через три года ты всё ещё будешь одна, мы станем парой. Что ты думаешь?

  Лин Гэ не ожидала, что так называемая пара, собирающаяся стать супругами, будет такой. Видя, как гладко он говорит, было очевидно, что он вынашивал эту идею не один и не два дня. Она почувствовала разочарование. Кто знает, что случиться за три года? Из его слов можно понять, что она его совершенно не волнует. При этой мысли её сердце тут же покрылось льдом.

  - Не думаю, что это необходимо, давай просто всю жизнь будем друзьями, - великодушно предложила она, хотя на сердце было тяжело, но она никогда не собиралась полагаться на него.

  - Ты сердишься? - он наблюдал за её выражением лица.

  - Нет.

  Она хотела развернуться и уйти, но он удержал её.

  - Я говорю серьёзно, ты думаешь, что я шучу?

  Лин Гэ обернулась, посмотрела на него и сказала: - Если бы я тебе нравилась, ты не стал бы ждать три года. Если сейчас я тебе не нравлюсь, через три года тем более не буду нравиться. Раз я тебе не нравлюсь, для чего ты раздаёшь пустые обещания? Когда я говорила, что не выйду за тебя замуж? Когда я это говорила? - она злилась всё больше и больше, и чувствовала, что он лжёт ей, разыгрывает её, поэтому голос не мог не дрожать, она даже задохнулась в конце: - Во мне нет ничего хорошего, и я не жду, что кто-то в этой жизни будет хорошо со мной обходиться. С самого начала я одиночка, я это говорила. Но сейчас я заявляю тебе, если через три года я всё ещё буду одна, это не значит, что я жду тебя!

  После она попыталась стряхнуть его руку, но он сжал её ещё крепче.

  - Кто сказал, что я раздаю пустые обещания? Думаешь, я бы стал тратить время на отношения с женщиной, которая мне совершенно не интересна? - он пристально смотрел на неё, отчего ей стало не по себе. Затем его тон немного смягчился, и он сказал: - Лин Гэ, сейчас мне трудно обещать будущее кому-либо, потому что я не готов. Можешь дать мне немного времени?

  - Нет! - сердито заявила она.

  Некоторое время он смотрел на неё, потом покачал её рукой, улыбнулся: - Нет, значит, нет, считай, я сотрясал воздух, хорошо? Будем плыть по течению, ладно?

  Она не обращала на него внимания.

  - Ещё злишься?

  Она отвернулась, даже не взглянув на него. Сейчас она не испытывала к нему никакого сочувствия и жалела, что только что взяла его за руку.

  - Пойдем есть пибимпап. Я с полудня съел только миску лапши быстрого приготовления, живот от голода втянулся, - он положил её руку себе на живот и улыбнулся: - Не веришь, пощупай.

  Я тебе никто, что за кокетство! Она обернулась и бросила на него свирепый взгляд, ей хотелось его ударить. Но, вспомнив его страх при упоминании о возможных побоях от парня Лу Минь, она не могла его ударить, поэтому лишь сказала: - Я обещала им, что вернусь...

  Прежде чем она закончила говорить, он поцеловал её в губы. Она почувствовала, будто шальная пуля попала ей в мозг, какой-то миг она не могла пошевелиться. Его поцелуй был как стрекоза, касающаяся воды, такой быстрый, что когда она отреагировала и хотела оттолкнуть его, он уже отпустил её. Как раз когда у неё закружилась голова, он прошептал ей на ухо: - Сейчас я не смею ничего другого, не смею...

  

  Лин Гэ в крайнем волнении подошла к двери кабинета Шэнь Биюнь и легонько постучала три раза. Изнутри раздался нежный и благонравный голос Шэнь Биюнь: - Войдите.

  Лин Гэ толкнула дверь и вошла. Прежде чем войти в комнату, она не забыла посмотреть в оба конца коридора. К счастью, её никто не увидел. Цзянь Дунпин специально предупредил, что при разговоре с Шэнь Биюнь лучше избегать других людей.

  В комнате горела только настольная лампа. Шэнь Биюнь, одетая в домашний халат, обрамлённый белым кружевом, под тусклым жёлтым светом, не спеша разбирала фотографии. Увидев Лин Гэ, на её лице появилось удивление.

  - Лин Гэ? Какая-то проблема? - спросила Шэнь Биюнь.

  - Вы разбираете фотографии, - она не знала с чего начать.

  Шэнь Биюнь не отреагировала на её любезности, подняла голову и посмотрела на неё, похоже, ожидая продолжения.

  - Цзянь Дунпин хотел бы с вами встретиться завтра в полдень, - произнесла она, собравшись с духом.

  - Дунпин вернулся? - дружелюбно поинтересовалась Шэнь Биюнь.

  - Да.

  - Когда?

  - Сегодня... после обеда, - Лин Гэ запнулась и увидела, как живо двигаются в глазницах глаза Шэнь Биюнь.

  - Сегодня вечером ты ужинала с ним? - радушно спросила Шэнь Биюнь.

  - Угу, - Лин Гэ почувствовала неловкость, потому что звонила и сообщила, что одноклассница из средней школы пригласила её на ужин. У Цзянь Дунпина сегодня был особенно хороший аппетит. Он съел пибимпаб в горшке, и это ещё не считая двух корейских блинов и много жареного мяса. Увидев, как жадно он поглощает еду, она немного расстроилась. Позже она узнала, что он начал свое путешествие, не позавтракав, и почти не останавливался по пути. Когда он прибыл в дом Лу Минь, время обеда уже прошло, в холодильнике обнаружилась только пачка лапши быстрого приготовления, он съел несколько ложек и выбросил. Как раз когда он собирался спуститься вниз, чтобы купить что-нибудь ещё, пришла она. Так что в тот день он был голоден.

  Лин Гэ как раз отвлеклась, когда услышала, как Шэнь Биюнь спрашивает её: - Знаешь, почему Дунпин хочет меня видеть?

  - Он сказал, вы придёте и узнаете.

  - Этот мальчишка! Я занята, откуда он знает, что я приду? - Шэнь Биюнь с улыбкой нахмурила брови и через некоторое время снова спросила: - Дунпин сказал что-нибудь ещё?

  - Ещё он просил вас взять ключ от дома.

  Шэнь Биюнь шутливо моргнула и медленно улыбнулась.

  - Что он, чёрт возьми, задумал? Ладно, я встречусь с ним завтра, - согласилась она, и самой себе добавила: - И правда, пора с ним увидеться.

14. Не Сян Бин.


  Цзянь Дунпин проснулся ранним утром от звонка своего мобильного телефона. Не нужно спрашивать, это, должно быть, Лин Гэ. Теперь он немного жалел, что обещал ей быть на связи 24 часа в сутки. С тех пор спал он плохо, либо его будили её звонки, либо он беспокоился, что она ему позвонит. Ему казалось, что его жизнь сейчас невыносимые страдания, ни поесть нормально, ни поспать. Он вздохнул и ответил на звонок.

  - Что случилось? - пробубнил он спросонок.

  - Это Сян Бин! Это Сян Бин, - звонко визжала она в трубке.

  - Раннее утро, не надо поднимать шум. Что с Сян Бином? - он поднялся с дивана, почесал голову, взял стакан с водой и выпил большими глотками.

  - Сян Бин арестован! Он признался, что забил Су Чживэня до смерти!

  Очередной глоток воды Цзянь Дунпина выплеснулся наружу, забрызгав пол.

  - Что? Не может быть? Ты не ошиблась? - он не мог поверить своим ушам.

  - Он сам признался, я не ошибаюсь, - возразила Лин Гэ.

  - Ты где?

  - Я только что вышла из полицейского участка, Это Сяо-Чжэн рассказал мне. Он такой славный парень, что бы я ни спросила, всё рассказывает, - похвалил Лин Гэ.

  Услышав про этого женоподобного неудачника, угощавшего вялеными сливами, Цзянь Дунпин вспыхнул, но не мог выказать недовольство, потому что это было бы слишком грубо, к тому же он сам предложил Лин Гэ трёхлетнее соглашение о дружбе, поэтому у него не было права сердиться. Поэтому он подавил своё недовольство и холодно спросил: - Ну, и что сказал этот господин?

  - Какой господин? Кто? - запуталась Лин Гэ.

  - Этот твой Сяо-Чжэн.

  - Почему ты так саркастически назвал его господином? Напугал меня. Ух... Так холодно, - в трубке Лин Гэ дрожащим голосом насмехалась над ним.

  - Не скажешь, я вешаю трубку.

  - Шучу! - улыбнулась она.

  Ему показалось, что они будто поменялись ролями, и решил, во что бы это ни стало сохранить свою обычную манеру поведения.

  - Я тоже шучу с тобой, с чего бы мне вешать трубку. Ладно, рассказывай, - подгонял он, фальшиво улыбаясь.

  - Дядя Линь и его команда выяснили, что семью девушки Сян Бина убил Су Чживэнь, - голос Лин Гэ внезапно стал напряженным: - Оказывается, у Сян Бина в прошлом была девушка. Поскольку девушка была из деревни, родители Сян Бина не одобряли их брак. Но Сян Бин очень любил ту девушку, из-за этого он постоянно ссорился с родителями. Позже та девушка забеременела и родила ребенка, родители Сян Бина сдались.

  - Забеременела, не состоя в браке? - он уже знал, что она скажет дальше.

  - Родители Сян Бина договорились встретиться с той девушкой и её родителями, естественно, они хотели увидеть ребенка. Поэтому в ту ночь девушка Сян Бина с ребёнком села в машину со своим родителям, и они попали в аварию на дороге.

  - Странно, почему они поехали вечером?

  - Там, где они жили, нет такси, поехали на машине родственника, который мог отвезти их только вечером. Кстати, у девочки прошёл только месяц после родов, она, наконец, дождалась согласия родителей Сян Бина, и вот такое несчастье. Это действительно прискорбно, - сочувственно сказала Лин Гэ.

  - Автомобильная авария произошла из-за злой шутки Су Чживэня?

  - Да. В тот день как только Су Чживэнь рассказал, Сян Бин сразу понял, что тот сделал. Сян Бин боялся ошибиться, поэтому спросил за столом о названии дороги, где произошел несчастный случай. Время и название дороги, которые назвал Су Чживэнь, совпали, поэтому он был уверен, что это сделал Су Чживэнь.

  - А потом?

  - Около 8 часов вечера Сян Бин ответил на телефонный звонок и выбежал в сад. Он сказал, что в то время боролся со своими мыслями, он ненавидел Су Чживэня, все эти годы он постоянно искал главного виновного, к тому же его попытка покончить с собой тоже была из-за этого происшествия. На самом деле, если Су Чживэнь действительно это сделал, думаю, он заслуживает смерти! Сян Бин не сделал ничего плохого! Просто он был слишком глуп.

  - Ты сказала последние несколько слов тому парню по фамилии Чжэн? - с опаской спросил он.

  - Ещё нет, ты же говорил не надо откровенничать с коллегами. Сяо-Чжэн мой коллега, я не буду говорить ему ничего легкомысленного. Я говорю только с тобой.

  Он вздохнул с облегчением и подумал: "Сяо-Гэ, ты наконец-то стала более благоразумной".

  - Хорошо. Что дальше? - говоря по телефону, он зашёл в туалет.

  - Он не знал, как долго там пробыл, и увидел, как Су Чживэнь вошел в кладовую. Он как раз думал залезть через окно. Рядом с кладовкой ведь есть окно? Когда неожиданно увидел Фан Жоучжи, выскочившую со стороны лестницы. Он боялся, что Фан Жоучжи его увидит, поэтому быстро спрятался. Через несколько минут он увидел, что в коридоре никого нет, поэтому залез через окно. Дверь кладовой не была закрыта, поэтому он открыл её и вошел. Он подумал, что это комната, не ожидал, что там будет лестница, ведущая вниз. Когда вошел в дверь, чуть не упал на лестнице, - внезапно Лин Гэ спросила: - Что ты делаешь? Почему я слышу звук бегущей воды?

  - Включил воду, чтобы принять ванну. Продолжай, не отвлекайся, - он был в туалете и ответил раздражённо.

  - Живешь в комфорте. Когда Лу Минь вернется, она заметит, что ты израсходовал много воды и электричества, - следующую фразу Лин Гэ пробормотала: - Впрочем, вы хорошо знаете друг друга, ей будет все равно.

  Он рассмеялся: - Я хорошо её знаю? Но я никогда не ел её помидоры. Не забывай, мы с Лу Минь хорошие друзья, а мы с тобой собираемся стать мужем и женой.

  - Ладно, ладно, продолжаю по делу, - она будто фыркнула, - он тихо вошел в кладовую, Су Чживэнь, увидев его, удивился. Он объяснил, что перепутал двери. Су Чживэнь дружелюбно сказал ему, что это запретная зона семьи, и попросил быстрее уйти, иначе, если кто увидит, будет плохо, у Су Чживэня всё-таки прекрасные манеры. Сян Бин согласился, а сам взял вазу и ударил его. Су Чживэнь как раз стоял спиной к нему перед большим ящиком, крышка ящика была открыта, он так и упал. Затем Сян Бин... Что ты делаешь? Почему слышен звук воды? Ты меня слушаешь?

  - Сейчас принимаю приятную ванну, не отвлекайся, хорошо, продолжай, - он спустил воду в туалете.

  - Хорошо. Сян Бин подумал, что тот умер, поэтому пальцем Су Чживэня написал на крышке: "Не Сян Бин", затем закрыл ящик и ушел. Не ожидала, что эти слова написал сам Сян Бин. "Не Сян Бин", перемудрил, не так ли?

  - Если это его первое преступление, понятно, что в панике он мог сделать что-то глупое. Неужели никого не было рядом, когда он вышел?

  - Никого.

  - Как он потом вышел? Или вылез через окно?

  - Да.

  - Но кое-что мне не понятно. Если это он, разве он не оставил отпечатков пальцев или других следов? Дядя Линь давно должен был проверить. Почему только сейчас пришёл к нему, - спросил он, умываясь.

  - Эй, ты забыл, в его показаниях говорилось, что он собирает марки. Многие коллекционеры марок носят с собой пару перчаток и пинцет, чтобы не оставлять на марках отпечатки пальцев, когда рассматривают их.

  - Оказывается, Сян Бин был в перчатках, - умывшись, он вернулся в гостиную.

  - Дядя Линь крут, поймал Сян Бина, который так глубоко затаился. Я восхищаюсь им. Так ты всё ещё хочешь встретиться с госпожой Шэнь сегодня? - тихо спросила она.

  - Конечно, хочу, и убийца не Сян Бин, - вскользь заметил он, прошёл на кухню и вытащил из холодильника сэндвич.

  - Но...

  - Не забывай, Су Чживэнь задохнулся, а не умер от удара вазой. Если бы когда позже очнулся, ящик не был бы заперт скалкой, он мог бы выбраться. Настоящий убийца - тот, кто украл скалку. Идея напасть на Су Чживэня пришла в голову Сян Бину внезапно, он не мог размышлять о том, чтобы украсть с кухни скалку. Во-первых, скорее всего он не знал, что сможет найти скалку на кухне. Во-вторых, мой отец сказал, что скалка исчезла около 5 часов, поэтому Чжан Юйфэнь не смогла приготовить пельмени. В то время Су Чживэнь еще не произнес свою речь, и Сян Бин не готовился никого убивать. Так что Сян Бин не убийца. Он просто сделал то, что хотел сделать убийца, - он положил сэндвич в микроволновку, нажал кнопку, а затем продолжил: - Полагаю, дядя Линь тоже так думает, он старый лис. Я подозреваю, что он давным-давно знал о Сян Бине, а сейчас арестовал Сян Бина только для того, чтобы запутать убийцу. С другой стороны, он надеется, что Сян Бин сможет предоставить ему некоторые ключевые улики.

  - Он предоставил?

  - Конечно, предоставил. Исходя из того, что ты рассказала, он предоставил, по крайней мере, две подсказки.

  - Какие? Почему я не поняла? - удивлённо спросила Лин Гэ.

  - Уляжется в голове, расскажу тебе, сейчас трудно объяснить. Кстати, где арестовали Сян Бина?

  - Его арестовали вчера вечером. Вчера вечером Юйшань пришла одна, она не упомянула об этом, и мы ничего не знали. Рассказала мне уже утром и попросила помочь выяснить что там. Я пошла в полицейский участок и только там узнала так много.

  Микроволновка звякнула, и он достал сэндвич.

  - Есть вопрос. В истории, которую рассказал Су Чживэнь, в машине погибли семейная пара и ребёнок. Сейчас по версии Сян Бин в машине должно быть пять человек: девушка, её родители, ребенок и водитель. Как это получилось? - спросил он.

  - Сяо Чжэн сказал, что они уже расследовали это. Как и сказал Сян Бин, в машине погибло пять человек. Водителем был дядя девочки, в тот день он немного выпил. Он и сидевший на переднем сиденье отец девочки погибли на месте, а девушка и её мать скончались после того, как их отправили в больницу.

  - Это говорит о том, что Сян Бин не лгал. Автокатастрофа была, и он ненавидел того человека из-за неё. Он действительно хотел убить того человека, но виновником автокатастрофы был не Су Чживэнь. Из-за расхождения в фактах, есть вероятность, что Су Чживэнь слышал эту историю, - он отнес сэндвич в гостиную и налил себе стакан воды.

  - Э... Получается... Сян Бин убил не того человека?

  - Он ударил не того человека, он не убийца.

  Лин Гэ некоторое время раздумывала, а потом спросила: - В истории Су Чживэня такое крупное упущение, как он мог его не услышать? Почему он всё ещё думал, что это сделал Су Чживэнь?

  - Должно быть, он думал, что Су Чживэнь намеренно что-то скрывает, - он сделал глоток и продолжил: - Лин Гэ, в этом не нужно сомневаться, Чжоу Цзинь описала эту историю в своем романе. Су Чживэнь взял историю друга, чтобы побахвалиться, это доказывает, что когда он говорил, либо был чрезвычайно самодоволен, либо имел другие намерения.

  - Странно, что некоторые люди хвастаются чем-то подобным, - сказала Лин Гэ.

  - Рассказать другим о своих плохих поступках равносильно угрозам, это равносильно заявлению: "Эй, смотрите, я могу сделать всё, не думайте, что я слабак, которого можно запугать".

  - По твоим словам он кому-то угрожал за столом? - удивилась Лин Гэ.

  - Ну, конечно. Иначе ему не пришлось бы говорить эти слова. Эти слова заставили двух человек захотеть его убить, одним из них был Сян Бин. К тому же другой человек на самом деле давно хотел убить его, и его слова заставили его решиться, - сказал Цзянь Дунпин.

  Лин Гэ долго молчала, а потом спросила: - Цзянь Дунпин, почему ты не стал полицейским?

  - Потому что мама завещала мне стать интеллигентом, - рассмеялся он.

  

  "Как ты меня нашёл?" - мелькнуло на экране компьютера.

  Наконец-то здесь! Цзянь Дунпин был взволнован. Он был очень рад, что после неустанных усилий он, наконец, связался с бывшей женой Су Чживэня, Чжу Линь. Нельзя терять времени, отвечай немедленно!

  "Это было несложно. В архиве нашёл университет, в котором ты училась, потом через связи нашёл твоих однокурсников. Неожиданно оказалось, что одна из них была с тобой на связи много лет. Она твоя хорошая подруга Сяо-Цин, - быстро набрал на своем ноутбуке Цзянь Дунпин. - Я подарил ей 5 букетов роз и 4 коробки шоколада, чтобы получить твой номер, так что не вини её за то, что она выдала секрет, это потому, что противник был слишком силен".

  Чжу Линь послала ему улыбающийся смайлик.

  "Для чего искал меня?" - спросила она.

  "Хочу узнать о твоём бывшем муже Су Чживэне". Цзянь Дунпин считала, что её подруга Сяо-Цин уже рассказала ей "что он хочет узнать".

  "Несколько дней назад его убили, знаешь?"

  "Сяо-Цин уже рассказала мне. Я никогда не была оптимистично настроена по поводу его женитьбы на той женщине". Чжу Линь печатала очень быстро.

  "Вы поддерживали связь после развода?" - напечатал Цзянь Дунпин, откусывая сэндвич.

  "Иногда созванивались".

  Цзянь Дунпин подумал и спросил.

  "Су Чживэнь в прошлом писал стихи?"

  Ответ пришел незамедлительно: "Да, он издал сборник стихов за свой счет".

  "Какой у него псевдоним?" - "Хайфэн".

  Сборник стихов, которым так дорожила Фан Ци, действительно был написан Су Чживэнем. Когда Цзянь Дунпин впервые прочитал роман Чжоу Цзинь, он был поражен стихотворением, которое Су Чживэнь написал как бы между прочим. По сравнению с ним самим, который мог сочинить только обычные рифмованные строки, Су Чживэнь был действительно очень талантливым человеком. "Почему вы развелись?" - Цзянь Дунпин не хотел ходить вокруг да около. Это был его стиль - избегать пустых разговоров в чате. Он не хотел печатать больше слов, чтобы просто сказать чепуху.

  Только через две минуты компьютер на другой стороне выдал ответ.

  "После окончания университета он хотел стать поэтом. Я не могла жить с человеком, оторванным от реальности", - сказала Чжу Линь.

  "Ты полюбила другого?" - запах сэндвича показался Цзянь Дунпину каким-то не таким, и он неохотно откусил лишь кусочек.

  Через минуту Чжу Линь напечатал несколько фраз: "Перед лицом реальности любовь иногда оказывается слаба. Мы очень любили друг друга, но я чувствовала, что у нас с ним нет будущего, поэтому я уехала за границу с человеком, который мог мне помочь. Это было для него большим ударом".

  "Он пытался покончить с собой?" - предположил Цзянь Дунпин.

  "Он опустился. Часто звонил мне, рассказывал о том, что он сделал. Я знаю, что позже он уволился, завел плохих друзей, пристрастился к азартным играм, ещё ему нравилось путаться с разными женщинами. Распустился, перестал писать стихи. Сначала он сказал мне по телефону, что стихи пишут только дураки, а поэзия - это экскременты, завернутые в конфетные фантики, потом больше не упоминал об этом. Он полностью изменился", - Чжу Линь напечатала сразу длинный абзац.

  "Был ли он идеалистом?"

  "У него были высокие идеалы и энтузиазм, хотел изменить мир и стать его хозяином, но после того как я его бросила, он полностью изменился. В то время умерла его мать, никто больше не заботился о нём. Думаю, он был разрушен".

  "Мне тоже так кажется", - подумал Цзянь Дунпин. Он не успел задать следующий вопрос, как на экране появилась строка иероглифов.

  "Знаешь, почему он взял имя Хайфэн (морской бриз)? Когда мы вместе ездили на берег моря, я сказала, что мне очень нравится ощущение, когда ветер с моря обдувает тебя".

  "Он очень тебя любил", - сказал Цзянь Дунпин.

  На другом конце воцарилось молчание. Прошло две минуты, но никто ничего не напечатал. Цзянь Дунпин решал, что надо спросить дальше, он предполагал, что Чжу Линь обдумывает его слова.

  "Перед происшествием он связывался с тобой?" - написал Цзянь Дунпин.

  "Нет".

  "Он позвонил тебе, когда женился?"

  "Позвонил перед свадьбой, был немного печален", - Чжу Линь отправила грустный смайлик.

  "Что он говорил?"

  "Я советовала ему жениться на хорошей женщине и не заниматься ерундой. Он сказал, что после долгих раздумий понял, только мать действительно его любила, поэтому хочет найти женщину постарше и жить спокойно. Я спросила его, она такая старая, а ты всё-таки в расцвете сил, возможно, она не удовлетворит твои физиологические потребности, сможешь ли ты это вынести? Он сказал, что уже пресытился и хочет сделать передышку. Он женился на женщине совершенно не из-за денег, думаю, он действительно устал. Я сказала то же самое той женщине".

  Цзянь Дунпин сильно удивился.

  "Шэнь Биюнь нашла тебя?" - торопливо напечатал он.

  "Да, три месяца назад она нашла меня через своего адвоката, и мы поговорили по телефону. Она тоже спросила меня о сборнике стихов. Я рассказал ей, что Чживэнь не так уж умён и женится на ней не для того, чтобы обмануть её с деньгами. Она ответила мне, что в деле с женитьбой, на самом деле это она его обманула".

  Ответ Шэнь Биюнь был очень загадочный.

  "Шэнь Биюнь сказала что-нибудь ещё?"

  "Она сказала, перед тем как пожениться, они с Су Чживэнем договорились о сроке в один год. Она рассказала Чживэню, что выходит замуж, чтобы разозлить домашних, но если шутка затянется, это утомит, одного года будет достаточно. Она пообещала Чживэню, если он готов заключить брак и объявить о нём, будет блюсти моральную чистоту после свадьбы и не станет предметом сплетен, она даст ему определенную сумму денег и отпустит".

  "Что Шэнь Биюнь хотела узнать от тебя?" - именно этот вопрос больше всего занимал Цзянь Дунпина.

  "Как и ты, она хотела узнать причину развода. Возможно, она полагала, что бывшая жена будет достаточно объективна. Я сказал ей, что Чживэнь крайне чувствительный человек, иногда немного изнежен и слегка безответственен, но он не плохой человек".

  "Она поверила твоим словам?" - спросил Цзянь Дунпин.

  "Не знаю, она очень вежливая дама с прекрасными манерами".

  Цзянь Дунпин подумал и снова сменил тему.

  "Когда Су Чживэнь звонил тебе в последний раз?"

  "Более 4 месяцев назад".

  "Что он сказал?"

  "Он был очень взволнован, сказал, что не ожидал, что в мире ещё есть люди, которые помнят его стихи, сказал, что этот человек ещё изо всех сил защищает тот сборник. Он сказал, что когда услышал, как читают его стихи, внезапно вспомнил себя в университете и многое из того, что было в прошлом, сказал, что хочет умереть, - Чжу Линь послала слезливый смайлик. - Он плакал, когда звонил, мне тоже было грустно. Он давно не плакал. Он сказал, что та девушка, которой понравились его стихи, очень несчастная, живёт в тени прошлого, и он хочет ей помочь. Он даже сказал, что готов умереть за неё".

  Перед глазами Цзянь Дунпина возникла сцена: мужчина, пошатываясь, быстро идёт под дождем, бросает свой чемодан в мусорный бак. Он, наконец, понял, почему в тот день Су Чживэнь потерял контроль над своими эмоциями. Он очень хотел вернуться в прошлое, но знал, что вернуться уже никогда не сможет.

  "Как он собирается ей помочь?" - напечатал Цзянь Дунпин, быстро оторвавшись от своих фантазий.

  "У него на моём счету была некоторая сумма денег, это остаток от продажи дома и компенсация, которую дал ему мой муж, всего 800 000 юаней. Сначала он не хотел этих денег, но я знала, что жизнь его была нелёгкой. Поэтому сказала ему, что сохраню эти деньги для него, а когда его положение стабилизируется, и он будет готов жениться, пусть просто скажет мне, и я переведу их. Четыре месяца назад он позвонил и упомянул об этих деньгах, спросил, могу ли я перевести их той девушке в начале следующего года. Он сказал, что не останется в этом доме надолго, и к тому моменту отдаст ей ключ от красного ящика".

  "Что за история с красным ящиком?" - Цзянь Дунпин вспомнил, что Чжоу Цзинь говорила Фан Ци о ключе.

  "После развода он сложил часть своих вещей в красный ящик и оставил его в доме моего дяди. Можешь не верить, но моя семья всегда его любила и любит до сих пор. Они не знают, что он сделал. Должно быть, он отдал девушке ключ от красного ящика. Он сказал, чтобы я передала привет моему дяде, и что дядя может отдать красный ящик той девушке".

  "Что в красном ящике?"

  "Этого я не знаю".

  "Почему он хотел, чтобы ты перевела девушке деньги в начале следующего года?"

  "Он сказал, что не хочет, чтобы девушка связала деньги с его отъездом, поэтому хотел избегать её некоторое время. Он не хотел, чтобы та девушка узнала, что Хайфэн это он, потому что его самого девушка презирала, а ему бы хотелось навсегда сохранить в сердце девушки прекрасный образ Хайфэна. Он попросил меня притвориться другом Хайфэна, к тому моменту в газете будет игра с призами, надо будет заполнить пропуски в стихотворении Хайфэна. Он верил, что девушка объявится, и попросил меня отдать ей деньги в качестве приза. Он надеялся, что девушка со спокойной душой возьмёт деньги".

  Чжу Линь добавила: "Он знал, что она всегда будет относиться к нему с презрением".

  Оказывается, Су Чживэнь начал подготовку уже четыре месяца назад.

  "Ты согласилась?" - спросил он.

  "Он просил меня. Я согласилась. Ещё спросила его, какие у него планы на будущее? Он сказал, что когда он уедет, Шэнь даст ему немного денег, он планирует открыть небольшой магазин и жить тихой жизнью".

  Снова несколько минут тишины.

  "Однажды он стал причиной автомобильной аварии. Он рассказывал тебе об этом?" - спросил Цзянь Дунпин.

  "Это сделал его друг, - затем набрала строку крупным жирным шрифтом, - Су Чживэнь не плохой человек!!!!!"

  Цзянь Дунпин показалось, что последние пять восклицательных знаков включали в себя невыраженные чувства бывшей жены к Су Чживэню. Возможно, в её глазах он всегда был просто молодым парнем, который любил писать стихи. Возможно, она чувствовала, что несет большую долю ответственность за его последующее падение. Возможно, она немного сожалела, потому что на самом деле она всё ещё любила его.

  Потом он вспомнил несколько фраз из романа Чжоу Цзинь:

  "Ему нравилось навешивать на себя то, что сделал его друг. Его друг, на мой взгляд, жестокий и заносчивый человек, однажды намеренно скинул дорожный знак, что привело к автокатастрофе. Он рассказал мне, что среди погибших был ребенок. Я обняла его за шею и сказала, чтобы он не связываться с этим человеком, но он ответил, что не может его оставить, потому что, чтобы "выжить в мире", нужно быть таким жестоким. Он не мог выносить жестокости, поэтому ему пришлось завести жестокого друга".

  Ещё был абзац со сценой их примирения:

  "Прости, сказал он, стоя передо мной на коленях, обхватив меня обеими руками за талию и положив голову мне на живот. Я хотела побить его, но не могла. Я прошла через столько трудностей, чтобы найти его, хотела свести с ним счеты, потому что он сделал меня такой. Но когда мы встретились, поняла, что вовсе не ненавидела его всё это время. Я безумно его любила, поэтому в неистовстве исходила столько дорог. В тот день я ничего не могла сделать, кроме как коснуться его волос и поцеловать шею. Сейчас, оглянувшись назад, понимаю, весь мой пройденный путь страшно нелепым".

  

  Цзянь Дунпин совсем не удивился, что вместе с Шэнь Биюнь пришёл его отец. Только не ожидал, что когда он собирался культурно поприветствовать двух старших, его отец, адвокат Цзянь, схватит его за воротник своей большой толстой рукой и потащит в угол комнаты, как маленького ребенка.

  - Джеймс, что, черт возьми, ты делаешь? - в ярости спросил адвокат Цзянь, наклонившись к его лицу.

  - Адвокат Цзянь, отпустите его сперва, хорошо? - Лин Гэ и Шэнь Биюнь рядом наблюдали, что заставило его чрезвычайно смутиться.

  - Зачем тебе разговаривать с Шэнь Биюнь? Что ты задумал? Неужели считаешь, что убийца она? - рука адвоката Цзянь не отпускала, голос был громок и груб.

  - Я, я просто хочу с ней поговорить, поговорить... - он почувствовал, как у него перехватило дыхание, запах сигарет и туалетной воды, исходивший от отца, был слишком сильным.

  - Поговорить о чём? Как её адвокат, я должен сперва выяснить, - настаивал адвокат Цзянь.

  - Папа, папа, пожалуйста, отпусти меня, хорошо? - он чувствовал, как тело отца давит на него, словно танк, и не мог не взмолиться о пощаде, как в детстве.

  Адвокат Цзянь, наконец, отпустил руку. Восстановив дыхание, он с облегчением вздохнул и поправил одежду.

  - Быстро говори, не тяни.

  - Я же сказал, что просто хочу поговорить. Тебе обязательно так напрягаться? - он сердито посмотрел на отца, ненавидя его за то, что тот опозорил его перед Лин Гэ.

  - Я могу рассказать тебе, что убийцей не может быть Шэнь Биюнь. Я знаю её, она жадная до жизни и трезвая реалистка. Такая женщина, как она, ни за что не станет портить свою прекрасную жизнь.

  - Раз ты так в ней уверен, почему напрягаешься? - задыхаясь от возмущения, он пристально посмотрел на отца и тут краем глаза увидел, как Лин Гэ потихоньку хихикает, прикрывая рот рукой. Он еще больше разозлился и не мог не посетовать: - Твои поступки слишком агрессивны, мне скоро нечем будет дышать. Я же твой единственный сын.

  - А я твой единственный отец! Будь осторожен, я не хочу из-за тебя ссориться с Шэнь Биюнь. Она моя старая подруга и моя старая клиентка. Я оплатить твое обучение в старшей школе деньгами, которые заработал, помогая ей с судебным иском, - адвокат Цзянь похлопал его по затылку своей толстой ладонью. Цзянь Дунпин ощутил эту силу, будто два крупных стейка бросили на весы, только почувствовал, как его сердце дважды дрогнуло.

  - Понял, - сказал он, поспешно отделался от контроля отца и направился к Шэнь Биюнь и Лин Гэ.

  - Разговор отца с сыном окончен? - с улыбкой спросила Шэнь Биюнь.

  - Отец пытался меня подкупить, но я не поддался, - улыбнулся он Шэнь Биюнь. - Пожалуйста, садитесь, - он пригласил Шэнь Биюнь сесть с длинной стороны обеденного стола, а затем сказал Лин Гэ: - Лин Гэ, садись со мной.

  - Хорошо, - Лин Гэ быстренько уселась рядом с ним.

  Последним занял место адвокат Цзянь, он сел но том же конце, что и Шэнь Биюнь.

  - Ладно, давай послушаем, что ты скажешь. Не против, если я закурю, Биюнь? - спросил Цзянь Цимин у сидевшей рядом Шэнь Биюнь.

  - Как тебе удобно. Я знаю, что тебе сейчас действительно нужна сигарета, - Шэнь Биюнь выглядела расслабленной.

  - Этот ребенок всю жизнь был источником беспокойства для своего отца, - сказав это, Цзянь Цимин взглянул на Цзянь Дунпина и предложил: - Начинай.

  - Тогда я скажу, во-первых, думаю, очень странно, что Сяо-Гэ получила возможность пожить в доме Шэнь.

  - Это Юйшань пригласила меня. Из-за того что я... - перебила Лин Гэ, Цзянь Дунпин взял её за руку и мягко остановил её речь.

  - Сяо-Гэ, послушай, что я скажу, - произнёс он. Лин Гэ бросила на него взгляд и не стала продолжать.

  - Конечно, в квартире Сяо-Гэ случайно взорвался телевизор, она случайно позвонила Цзэн Юйшань. Юйшань проявила сочувствие и пригласила Сяо-Гэ к себе домой, всё кажется логичным. Но я считаю, что Юйшань не могла одна принять решение привести кого-то жить к себе домой. Более того, мой отец знает, что Сяо-Гэ - полицейский. Хотя Сяо-Гэ отстранена, папа знает, что мы с Сяо-Гэ расследуем это дело, верно, папа? - спросил Цзянь Дунпин у отца.

  - Я не знал, что ты занимаешься расследованием. Впрочем, я видел, что ты, похоже, им заинтересовался, спрашиваешь то одно, то другое, - сказал Цзянь Цимин.

  - Тётя Шэнь, вы же одна из подозреваемых, я прав? - спросил Цзянь Дунпин у Шэнь Биюнь.

  Шэнь Биюнь кивнула.

  - Да. Муж убит, первый, кого обычно подозревают, это жена, - сказала она.

  - Поэтому я не понимаю, как мой отец, который так защищает семью Шэнь, позволил Сяо-Гэ войти в дом в такой сложный период? Полагаю, он уже рассказал вам об истинном положении Сяо-Гэ, тетя Шэнь, - Цзянь Дунпин посмотрел на Шэнь Биюнь, затем на своего отца и, видя, что никто из них не собирается возразить, продолжил: - Итак, я думаю, вы двое это обсудили. Причина, по которой вы позволили Сяо-Гэ жить в доме в том, чтобы посмотреть, что Сяо-Гэ сможет раскопать. Вы знаете, что за Сяо-Гэ стою я.

  - Этот парень всегда считает себя очень крутым, - улыбнулся адвокат Цзянь.

  Шэнь Биюнь посмотрела на адвоката Цзяня и с улыбкой сказала: - Цимин, на мой взгляд, мы можем говорить открыто.

  Адвокат Цзянь кивнул: - Хорошо, - затем перевел взгляд на Цзянь Дунпина.

  - Всё правильно, когда Юйшань сказала, что хочет пригласить Сяо-Гэ пожить в доме, Шэнь Биюнь первым делом позвонила мне, и я прямо сообщил ей, что Сяо-Гэ полицейский. Я сказал ей, весьма вероятно, никакого взрыва телевизора вообще не было (увидев, что Лин Гэ собирается возразить, Цзянь Дунпин остановил её взглядом), и всё это интриги Дунпина, который хочет отправить Сяо-Гэ, расследовать дело семьи Шэнь.

  - Это ложное обвинение. Сяо-Гэ всё сделала сама. Я узнал об этом позже, - заявил Цзянь Дунпин.

  - Дядя Цзянь, Цзянь Дунпин не предлагал мне делать это. Я связалась с Юйшань, потому что хотела спросить её, не может ли благотворительная организация оказать какую-либо финансовую помощь в моей ситуации? Она попросила меня подождать, а затем пригласила пожить в её доме, - Лин Гэ, похоже, чувствовала себя совершенно обиженной: - Как я могла сочинить такую ложь про взрыв телевизора?! Дядя Цзянь.

  - Неважно, как вы двое это устроили, после обсуждения с Биюнь я решил позволить Сяо-Гэ пожить в доме, - Цзянь Цимин закурил: - Знаешь, почему?

  - Потому что у тёти Шэнь всегда было два неразрешимых вопроса в голове. Она хочет узнать причину смерти отца Юйшань много лет назад, и кто пытался убить её несколько месяцев назад. Я прав?

  Взгляд Шэнь Биюнь сверкнул.

  - Ты угадал Дунпин. Эти два дела постоянно меня мучают. Но мой муж умер в 1998 году, это уже дело давно минувших лет, я никак не могу разрешить свои сомнения, не уверена, что не гадаю на кофейной гуще. Что касается того, что произошло несколько месяцев назад, я тем более не хочу открыто высказывать свои догадки, потому что это вызовет много подозрений и противоречий. Дунпин, хоть я много лет тебя не видела, я всё ещё немного тебя знаю, знаю, что ты очень любишь отгадывать загадки. В тот момент, когда Юйшань хотела пригласить Сяо-Гэ пожить у нас, мы думали, это твой план, поэтому обсудили и решили посмотреть, что ты сделаешь. Не ожидала, что это была идея Сяо-Гэ. Сяо-Гэ, о чём ты тогда думала? Хотела тайно расследовать дело Сяо-Су? - мягко спросила Шэнь Биюнь, глядя на Лин Гэ.

  - Да, да, простите, - Лин Гэ было стыдно из-за своего обмана.

  - Есть продвижение? - спросила Шэнь Биюнь.

  - Есть, - ответил за Лин Гэ Цзянь Дунпин.

  - Слышал, Сян Бина арестовали, - вставил слово адвокат Цзянь.

  - Он не убийца, убийца другой человек, - коротко произнёс Цзянь Дунпин.

  - О? - Шэнь Биюнь широко раскрыла глаза и серьезно спросила: - Дунпин, что ты хотел сказать мне сегодня?

  - Я хотел рассказать вам о нескольких вещах, и кое-что пояснить.

  - Что ты хотел сказать?

  - Во-первых, что ваш муж, господин Цзэн Хун, был убит, - он увидел, что Шэнь Биюнь пристально смотрит на него, поэтому продолжил: - Способ прост, веревку, которой вы связывали книги, привязали к лестнице, чтобы он упал.

  - Верёвку? - адвокат Цзянь нахмурил брови.

  - Вы сами написали в книге "Дом леди", что на следующий день после несчастного случая с Цзэн Хуном обнаружили пропажу двух кусков веревки для связывания книг, поэтому вам пришлось послать Чжан Юйфэнь, купить ещё моток, - сказал Цзянь Дунпин, показывая ей главы "Дома леди".

  Шэнь Биюнь внимательно перечитала отрывок и сказала: - Я всегда подозревала, что кто-то толкнул его сзади, но не подумала, что использовали веревку.

  Цзянь Дунпин почувствовал, что Шэнь Биюнь немного нервничает, поэтому продолжил свой рассказ.

  - Убийца поступил так. Сперва записал на диктофон звук телефонного звонка и положил диктофон в гостиной. Первая половина ленты записи, должно быть, была пустой. За это время он привязал веревку на лестнице, потом укрылся рядом и ждал, пока телефонный звонок привлечет внимание Цзэн Хуна. Увидев, что Цзэн Хун споткнулся, он отвязал веревку и ушёл, забрав диктофон. Затем он позвонил из телефонной будки. Так он смог провернуть всё в одиночку. Причина, по которой Цзэн Хун не ответил на телефонный звонок в комнате, в том, что телефон в комнате не звонил. Звонок, который он услышал, доносился из гостиной, что показалось ему странным, поэтому он пошёл вниз, чтобы проверить. Убийца не стоял за спиной Цзэн Хуна, чтобы его толкнуть, потому что так его было бы легко обнаружить. В доме повсюду висят картины в рамах за стеклом, Цзэн Хун мог увидеть человека позади себя в отражении. Только если это не крайне самоуверенный убийца, который верит, что сможет достичь цели, даже если его обнаружат, но у этого убийцы такой уверенности не было, убийца понимал, между ним и Цзэн Хуном огромная разница в физической силе, значит убийцей, скорее всего, была женщина. Она знала, что вас в тот день не будет дома, знала обстановку вашего дома и была в курсе состояния Цзэн Хуна, а именно, что в то время он много выпивал.

  - По твоим словам, она человек из дома? - голос Шэнь Биюнь был сухим, а брови ещё больше нахмурились.

  - Да, - Цзянь Дунпин остановился, а потом спросил: - Можете сказать мне, где в тот день была Чжан Юйфэнь?

  Шэнь Биюнь обернулась на адвоката Цзяня, стоявшего рядом с ней, который сказал успокаивающим тоном: - Биюнь, разве ты не хотела узнать правду? Почему бы сегодня тебе не высказать все свои сомнения и мысли? Прошло столько лет, пришло время поговорить об этом.

  - Но...

  - Нужно покончить с этим, не откладывай, - посоветовал адвокат Цзянь.

  Шэнь Биюнь немного подумала и, в итоге, похоже, решилась.

  - Ладно, в тот день к ней приезжали родственники, я дала ей отпуск, так что она должна была уйти после того, как ушла я. Конечно, я не видела, как она уходила.

  - Какие у неё были отношения с Цзэн Хуном?

  - Она не любила Цзэн Хуна, из-за того что после смерти сына Цзэн Хун не слишком хорошо обходился с Фан Ци, - осторожно заявила Шэнь Биюнь.

  Цзянь Дунпин понимал, то, что Шэнь Биюнь назвала "не очень хорошо", на самом деле означало "чрезвычайно плохо". То есть, вполне возможно, что Цзэн Хун жестоко мстил Фан Ци после смерти своего сына. Цзянь Дунпину было жаль Фан Ци, но он знал, что сейчас не время изучать тёмную изнанку этой семьи, поэтому он продолжал спрашивать: - А как насчет Фан Жоучжи?

  - В то время она не жила с нами. Но... - Шэнь Биюнь сделала паузу, - потом я вспомнила, что накануне она мне позвонила и сказала, что придет на ужин, но я забыла предупредить её, что нас не будет дома. Позже она сказала, что не пришла, потому что муж её не пустил. Конечно, это всего лишь её собственная версия событий.

  - В то время она уже была замужем?

  - Да, она рано вышла замуж, её муж, кажется, был рабочим на той же фабрике, и у него был плохой характер. Она часто приходила ко мне, жаловалась, что её муж игрок и обманывает её с деньгами, - тон Шэнь Биюнь стал холодным. - Естественно, я часто оказывала ей материальную помощь.

  - У неё был ключ от дома?

  - Однажды муж избил её, и она прибежала сюда в поисках убежища, позже я подготовила для неё комнату.

  - А где была той ночью Фан Ци?

  На лице Шэнь Биюнь отразилось беспокойство, но она всё-таки заговорила: - Я взяла её и Юйшань в дом друга поразвлечься, - Шэнь Биюнь на мгновение заколебалась. - Но я всю ночь играла в маджонг и не обращала внимания на то, что делали двое детей. Позже я услышала от Юйшань, что они поссорились из-за пустяка, Фан Ци ушла одна и не возвращалась до раннего утра, - у Шэнь Биюнь, похоже, заболела голова, и она подперла её руками.

  Цзянь Дунпин, наконец, понял, что её беспокоило, и почему она не высказывала свои сомнения так много лет. Он улыбнулся и сказал: - Тётя Шэнь, сейчас я скажу вам имя убийцы, - он быстро написал на листе бумаги имя и подвинул его к Шэнь Биюнь.

  Шэнь Биюнь, адвокат Цзянь и Лин Гэ одновременно подошли поближе, чтобы посмотреть. Выражения лиц всех троих были разными, адвокат Цзянь был доволен, на лице Шэнь Биюнь появилось сомнение, а Лин Гэ была удивлена.

  - Что я говорил? Биюнь, ты проиграла, - адвокат Цзянь гордо улыбнулся Шэнь Биюнь, а затем с некоторым восхищением дружелюбно спросил Цзянь Дунпина: - Сынок, я давно догадался, что это она, но не нашёл никаких доказательств. Какие доказательства у тебя?

  - У меня их нет, это дело 1998 года, найти улики того времени слишком сложно. Но поскольку это дело тесно связано со следующим, подловить её, скорее всего, будет можно.

  - Со следующим? Ты говоришь о деле Су Чживэня? - спросил адвокат Цзянь.

  - Должно быть, сперва с делом о падении тёти Шэнь, это отдельное дело, покушение на убийство, - Цзянь Дунпин уставился на Шэнь Биюнь: - Хотел спросить, тётя Шэнь позвонила бывшей жене Су Чживэня из-за того что подозревала, тот, кто хотел навредить, это Су Чживэнь?

  Шэнь Биюнь удивленно посмотрела на него, и улыбка медленно появилась в уголках её рта.

  - Не ожидала, что ты даже это раскопаешь, - Шэнь Биюнь сделала глоток чая и продолжила: - После моего падения мы с твоим отцом обсудил это дело. Мы оба сомневались в нём, поэтому нашли его бывшую жену. Я знала, что они поддерживают контакты друг с другом, и хотела услышать, что она думает о Чживэне. После разговора с ней я почувствовал, что она здравомыслящая женщина. Хоть у неё всё ещё были к нему чувства, но она не стала бы затевать с ним какую-нибудь глупость, потому что у неё хорошая карьера в Соединенных Штатах, стабильная семья и двое детей. Я не верила, что она откажется от всего этого ради Чживэня. Она также рассказала мне, что у Чживэня есть свои деньги, которые хранятся на её счету.

  - Ещё он писал стихи и опубликовал сборник. В то время его псевдоним был Хайфэн. Из-за этого сборника стихов у Фан Ци однажды был с ним ожесточенный конфликт, - продолжил её речь Цзянь Дунпин.

  - Сяо-Гэ, ты хорошо справляешься с ролью маленького разведчика, - с улыбкой поддразнил её адвокат Цзянь.

  Лин Гэ стало неловко от его слов. Цзянь Дунпин тут же заявил: - Сяо-Гэ реально очень крута.

  Лицо Лин Гэ покраснело, и она смущённо ему улыбнулась.

  Шэнь Биюнь спокойно сказала: - Увидев реакцию Чживэня в тот день, я заподозрила, что это он написал. Потому что я читала его работы, как-то попросила его написать для моей коллекции ципао подходящие строки. Он пишет очень хорошо, гораздо эмоциональней, чем девушка-копирайтер в компании. Так что если говоришь, что он опубликовал сборник стихов, у меня нет никаких сомнений, - Шэнь Биюнь достала из сумки несколько фотографий и протянула их Цзянь Дунпину: - Смотри, это то, что он написал в то время.

  Цзянь Дунпин взял фотографии. На первой худенькая модель в белом с синими цветочными узорами ципао, стоящая у окна в глубокой задумчивости. На заднем плане несколько коротких строк: "Маленький цветок расцвёл в горах, не слишком красивый и не очень ароматный, окутанный одиночеством и грустью.

  Прелестная естественность, очень изящно.

  - Я хотел бы спросить, тётя Шэнь, почему вы вообще вышли за него замуж? - осторожно спросил Цзянь Дунпин, он увидел, как отец пристально смотрит на него. - Это из-за его литературного таланта?

  Шэнь Биюнь открыто улыбнулась.

  - Дунпин, причин выйти за него на самом деле очень много. Во-первых, он очень привлекательный молодой человек, полагаю, это честь для меня выйти за него замуж в моем возрасте. Во-вторых, я хотела донести до своей семьи, что цена пренебрежения семейной привязанностью заключается в том, что я всегда могу найти кого-то, кто унаследует всё моё состояние, к тому же этот человек ещё довольно молод. Наконец, брак с ним - это горячая новость, которая может значительно повысить узнаваемость компании, фактически я сделала большую рекламу. Для меня этот брак отличный выбор, - в карих глазах Шэнь Биюнь плескалась насмешка.

  Цзянь Дунпин чувствовал, что эти три причины полностью отражают характер Шэнь Биюнь, обладая мудрой прагматичностью, она творила, что заблагорассудится, и ей нравилось играть с другими. Он считал, что такая Шэнь Биюнь, пока жива, не будет давать своим дочерям много денег, чтобы они их тратили, потому что прекрасно знает, деньги - лучший способ их контролировать. Возможно, Су Чживэнь хотел отдать свои 800 000 юаней Фан Ци только потому, что знал это. Он надеялся, что она сможет пораньше избавиться от контроля матери и стать по-настоящему независимой.

  Если бы Фан Ци знала, что Су Чживэнь - это Хайфэн, и ещё оставил ей так много денег, неизвестно, какое бы это произвело на неё впечатление.

  Его мысли блуждали где-то далеко, но слова адвоката Цзяня внезапно вернули его к реальности.

  - Ты говоришь, что Шэнь Биюнь столкнул тот человек, о котором ты только что сказал? - спросил он, закуривая.

  - Да, - с уверенностью ответил Цзянь Дунпин, - подозреваю, что убийца, первый раз использовав верёвку, не собиралась убивать Цзэн Хуна, вероятно, просто хотел проучить его или доставить тёте Шэнь неудобства. Потому что никто не может гарантировать, что Цзэн Хун после падения действительно умрет. Но когда Цзэн Хун умер, она обнаружила, что это хороший способ, поэтому, когда она сделала это во второй раз, её целью было убить тётю Шэнь, - в этот момент он повернулся к Шэнь Биюнь: - Вы споткнулись об игрушку собачки Боли, верно?

  Шэнь Биюнь слегка нахмурилась и кивнула: - Все говорят, это сделала Боли, конечно, это лучшее объяснение. Но я так не думаю, та игрушка слишком большая, она не могла схватить её зубами, поэтому она ей никогда не нравилась, и она всегда бросала её на своём месте... Не знаю, как сказать, по-моему, это не она.

  - Я тоже думаю, что не она, - Цзянь Дунпин сделал глоток чая, - Тётя Шэнь, могу я задать вам один вопрос?

  - Конечно, можешь, - Шэнь Биюнь с интересом посмотрела на него, ожидая продолжения.

  - Говори быстрее, - поторопил адвокат Цзянь.

  - В кладовой должны быть часы. Они спешат? - спросил Цзянь Дунпин.

  Шэнь Биюнь громко рассмеялась.

  - Такой умный ребёнок. Как ты узнал? - она с улыбкой обернулась к Цзянь Цимину. - Это твой отец подал мне идею.

  - Биюнь хотела проверить, кто заходит в кладовую. Я предложил ей перевести часы в кладовой на 20 минут вперед. Люди, которые были в кладовой, при выходе из неё постоянно немного ошибаются со временем, независимо от того, знают ли они, что часы спешат или нет, - Цзянь Цимин покосился на сына: - А откуда ты это знаешь?

  - Я составил расписание и обнаружил, что убийца допустил ошибку. Думаю, убийца допустил эту ошибку, посмотрев на часы в кладовой. Рад, что угадал правильно, - гордо произнёс Цзянь Дунпин. В этот момент он обнаружил, что Лин Гэ смотрит на него с восхищением, почувствовал тепло в сердце и не мог не наклониться к ней.

  - Я всё ещё не понимаю? Какую ошибку она совершила? - озадаченно спросила Шэнь Биюнь.

  Цзянь Дунпин не ответил на её вопрос, а снова спросил: - Можете рассказать мне, где вы были 7 мая после обеда?

  - Она была со мной, - ответил адвокат Цзянь. - Мы пошли встретиться с её клиентом и старым другом. В тот день был сильный ливень.

  - Я помню тот ливень, как раз вернулся домой в тот день, помню, погода была плохой, дождь шёл и следующие несколько дней. - Затем Цзянь Дунпин спросил Шэнь Биюнь: - А где были остальные? Вам известно?

  - Честно говоря, я не слишком хорошо помню. Я вышла около 15:30. Фан Жоучжи ушла из дома вместе со мной. Она собиралась навестить друга, у них, кажется, была вечеринка или что-то в этом роде. В тот момент Фан Ци дома занималась счетами. Не знаю, куда ушла Юйшань, вероятно, куда-то вместе с Сян Бином. Сяоси тоже не было, возможно, она пошла к однокласснице, поиграть. Я не обратила внимания.

  - Вам позвонила девушка, она спросила Фан Ци?

  - Да, перед уходом, - ответила Шэнь Биюнь, а затем спросила: - В прошлый раз Сяо-Гэ сказала, что пропала девушка, которая последняя звонила Чживэню.

  Цзянь Дунпин улыбнулся и сказал: - Ваша семья как-то нанимала временную няню, которая умеет петь, верно?

  - Хочешь сказать, что девушка, которая позвонила, это она? - Шэнь Биюнь, похоже, совсем не удивилась, лишь слегка приподняла брови и продолжила: - Кажется, девушку звали Лили. Она очень красиво поет. Редкостью является то, что она может много петь.

  - Это та самая девушка, которая писала для еженедельника, я рассказывал, Чжоу Цзинь, сейчас она пропала без вести.

  - Она была знакома с Чживэнем? В нашем доме она пробыла одну неделю, поскольку срок был невелик, я не стала расследовать её прошлое. По крайней мере, на первый взгляд, казалось, что Чживэнь её не знает.

  - У них было прошлое, - сказал Цзянь Дунпин.

  - Вот как... - Шэнь Биюнь вздохнула, сменила позу и продолжила: - На самом деле, твой отец проверил телефонный разговор между ней и Чживэнем. Так как он длился всего одну минуту, я сначала подумала, что это был ошибочный звонок. Но позже узнала, что это не так. 7-го числа Чживэнь уже умер, поэтому не мог ответить на звонок.

  - На звонок ответил убийца. Убив Су Чживэня, он взял его мобильный телефон и 22 мая отправил вам текстовое сообщение.

  - А, теперь я действительно хочу узнать, какую ошибку совершил тот человек, - Шэнь Биюнь с любопытством вздохнула.

  - Я хочу подождать, пока не буду уверен. Тётя Шэнь, можете ли вы ответить мне на еще один вопрос?

  - Спрашивай, Дунпин, если я знаю, я подробно тебе расскажу.

  - Вечером в день вашей годовщины во сколько вы спустились вниз, чтобы взять грелку?

  - Возможно, до 21:20. Я не уверена в точном времени, но я торопился посмотреть телепередачу в 21:30, а когда вернулась наверх, обнаружила, что оставалось еще восемь или девять минут.

  - Вы видели, как Фан Жоучжи вышла из гостиной и рассказала Фан Ци о чёрной тени?

  - Видела, но ей постоянно нравится устраивать суету, поэтому мне было неинтересно, что она говорит.

  - А потом? Потом вы поднялись наверх? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Я вернулась на кухню и поговорила с Юйфэнь, сказала ей, что хочу завтра на завтрак кукурузную кашу.

  - Чем была занята Чжан Юйфэнь, когда вы с ней говорили?

  - Она жаловалась на Фан Жоучжи. Они с Фан Жоучжи никогда не ладили. Она сказала, что Фан Жоучжи выпила молоко и даже не вымыла чашку. Я попросила её вымыть, - Шэнь Биюнь озадаченно посмотрел на него, не понимая, что он хотел узнать.

  Цзянь Дунпин кивнул головой и сказал: - Я понял, - а через некоторое время снова спросил: - Вы можете пообещать мне одну вещь?

  - Говори.

  - У вас, должно быть, в этом доме есть ключи от каждой комнаты? - спросил Цзянь Дунпин, он верил своему умозаключению, как глава семьи, Шэнь Биюнь должна была иметь ключи от всех комнат в доме.

  - Конечно.

  - Я хочу, чтобы Сяо-Гэ пошла в комнату этого человека и нашла кое-что. Можете дать ей ключ? Было бы лучше, если бы можно было выпроводить всех остальных людей, - сказал Цзянь Дунпин.

  - Это легко, - с уверенностью ответила Шэнь Биюнь, - Завтра после обеда мне надо пойти в компанию, Фан Ци пойдёт со мной, позову Юйшань со мной увидеться, Юйфэнь пошлю к моей подруге, передать кое-что. Что касается Фан Жоучжи, завтра во второй половине дня она будет сопровождать Сяоси на урок рисования к преподавателю. Поэтому завтра с 13 до 15 часов в доме не должно никого быть.

  - Премного благодарен.

  - Дунпин, если ты сможешь прояснить этот вопрос, это мне очень помогло бы. Я также хочу увидеть веские доказательства, - искренне сказал Шэнь Биюнь.

  - Я сделаю, что смогу.

  - Но мне очень хотелось бы знать, каков был мотив для убийства Чживэня? - спросила Шэнь Биюнь. Было очевидно, что этот вопрос давно крутился у неё в голове, и она постоянно хотела его задать.

  - Причина проста, Су Чживэнь её шантажировал. Су Чживэнь и Чжоу Цзинь, ваша временная няня Чжоу Лили, с помощью вашей книги "Дом леди" нашли прореху в действиях убийцы, поэтому они шантажировали её. Кстати, вы действительно собирались дать Су Чживэню 3 миллиона?

  Цзянь Цимин захохотал: - Биюнь, ответ на этот вопрос я тоже очень хотел бы знать.

  Шэнь Биюнь элегантно улыбнулась и сказала: - Я действительно была готова отдать ему деньги, потому что он мне очень нравится.

  - Он на самом деле собирался поехать в Гонконг?

  - Он сказал, что друг в Гонконге позвал его обсудить деловую сделку. Не знаю, правда ли то, что он сказал, мне было неинтересно это выяснять. Я планировала дождаться его возвращения из Гонконга, затем отдать ему деньги и позволить уехать. Он молодой человек, не могла же я привязывать его к себе, правда? В конце концов, иногда я относилась к нему как к сыну и надеялась, что он будет счастлив. Но мне кажется, у него нет способностей зарабатывать деньги законным путём, я не хочу, чтобы он снова танцевал, хотя танцует он очень хорошо. Поэтому я планировал дать ему денег, позволить уехать и начать всё сначала. Но я не ожидал, что он... - Шэнь Биюнь выглядела грустной и больше ничего не сказала.

  Су Чживэнь, должно быть, не думал, что Шэнь Биюнь действительно даст ему денег. В этой семье говорили, что хозяйка не заслуживает доверия и нелегко расстаётся с деньгами. Поэтому, даже если он сначала поверил, то, вероятно, позже засомневался и стал шантажировать убийцу. Сказал, что едет в Гонконг, а на самом деле готовился забрать деньги и сбежать вместе с Чжоу Цзинь. Если бы он знал, насколько щедра к нему его жена, стал бы он затевать всё это?

  - Дунпин, я кое-чего не понимаю, - со вздохом продолжила Шэнь Биюнь.

  - Говорите.

  - Какой у неё был мотив? Она так меня ненавидела, что попытаться убить?

  Цзянь Дунпин вздохнул: - На самом деле, ответ есть в вашей книге, - он постучал по обложке "Дома леди".

  - Правда? - заинтересовалась Шэнь Биюнь. - В каком месте?

  Цзянь Дунпин пролистал и указал на два отрывка, которые нашёл ранее. Она долго смотрела на них, прежде чем передать адвокату Цзянь. После короткого размышления она вдруг поняла: - Хочешь сказать, из-за этих двух вещей... Неужели ты имеешь в виду...

  Госпожа Шэнь была умным человеком, Цзянь Дунпин был рад, что она угадала ответ на его загадку.

  После того как адвокат Цзянь и Шэнь Биюнь ушли, Лин Гэ спросила Цзянь Дунпина: - Ты, правда, думаешь, что убийца она?

  - Угу, мне кажется, это она, - вдруг он вспомнил об одной проблеме. - Я всё хотел тебя спросить, после того как тот человек тайно проник в комнату Юйшань, Юйшань как-нибудь отреагировала на следующий день? Жаловалась, что что-нибудь пропало?

  - Это мне показалось очень странным, она, вопреки ожиданиям, никак не отреагировала. Может, я не всё разглядела? Хотя не должна бы, тот человек точно что-то нашёл. Думаю, вещь, которую он унёс, была очень маленькой, - глаза Лин Гэ забегали, она серьезно задумалась.

  - Возможно, её заменили такой же вещью, - предположил Цзянь Дунпин.

  - Заменили такой же вещью? - Лин Гэ широко распахнула глаза.

  - Я понял! - в голове Цзянь Дунпина мелькнула мысль, и он громко вскрикнул.

  - Что ты понял? - напряжённо уставилась на него Лин Гэ.

  Цзянь Дунпин рассмеялся.

  - Что ты смеёшься?

  - Ладно, Лин Гэ, помоги мне кое в чём.

  - Что ты хочешь, чтобы я сделала? - с воодушевлением спросила Лин Гэ. Цзянь Дунпин знал, почему она обрадовалась, потому что она наконец-то могла открыто поискать жевательную резинку, о которой постоянно думала.

  - Сперва поищи жвачку.

  Лин Гэ кивнула.

  - Ты вроде говорила, что в ящике Юйшань был зонтик? Сходи к ней в комнату и посмотри, есть ли там такой зонтик.

  Глаза Лин Гэ расширились, а рот прикрылся: - Хочешь сказать, что тот человек пробрался в комнату Юйшань и заменил зонтик на точно такой же?

  - В тот день, когда Чжоу Цзинь попала в беду, шёл сильный дождь. Когда убийца вышла, дождя не было, поэтому она не взяла с собой зонт. Когда она закончила своё дело, на улице шёл сильный дождь, поэтому она взяла зонт Чжоу Цзинь и скрылась с места преступления. Подозреваю, что позже тем зонтом воспользовалась Юйшань. Она постоянно хотела его вернуть, потому что на зонте должны были быть следы крови или другие следы Чжоу Цзинь.

  - Но ты рассказывал, что когда встретил Чжоу Цзинь, она промокла до нитки, и у неё не было зонта.

  - Она свернула куда-то на улицу Синьчэн. Эта улица довольно длинная, и, должно быть, по пути купила зонтик.

  - Почему ты так уверен? - спросила Лин Гэ.

  - Потому что, используя рифмованный код, я прошёл тем же маршрутом по её родному городу и нашёл магазин зонтов... Конечно, сейчас я ни в чём не могу быть уверен, я лишь предполагаю, - он посмотрел на неё, внезапно взял её за руку и произнёс: - Лин Гэ.

  - А?

  - У меня есть предчувствие.

  - Какое предчувствие? - с сомнением поинтересовалась Лин Гэ.

  Он немного помешкал, а потом заявил: - Мне кажется, что Чжоу Цзинь, возможно, ещё жива.

  - Вот как?! - её глаза удивлённо расширились.

  - Если бы Чжоу Цзинь умерла, должен появиться запах. Сейчас ещё и лето, в окрестностях улицы Синьчэн везде жилые дома, если бы она умерла, должны были давно обнаружить, поэтому я сомневаюсь... Конечно, это лишь мои домыслы, - он действительно не был уверен. Не исключено, что убийца расчленила тело и постепенно переместила его части, но где она могла их захоронить?

  - Я очень надеюсь, что она ещё жива. Но почему убийца не убила её?

  - Это непонятно, возможно, ждёт удобного момента. - "Для неё, должно быть, самый сложный вопрос, как поступить с трупом, ведь она с таким не сталкивалась... Подождем до завтра, и посмотрим", - подумал он, подошёл к дивану, вытащил из угла под диваном обувную коробку и протянул её Лин Гэ.

  - Что это? - Лин Гэ удивлённо взглянула на него.

  - Открой, посмотри, - улыбнулся он.

  Лин Гэ открыла коробку, и тут же на лице появилось радостное выражение.

  Сегодня утром он выкроил время, чтобы зайти в ближайший торговый центр и купить ей новые сандалии. В тот день, когда она посмотрела на свои старые сандалии, он расстроился, увидев огорчение на её лице.

  - Нравится? Я утром сходил и купил для тебя, - нежно произнёс он.

  Лин Гэ с улыбкой кивнула: - Угу, очень красивые, красивее, чем у Юйшань.

  - Конечно, они красивее, чем у неё. Я тебе купил не просто хорошие туфли, - Лин Гэ туфли понравились, и он был очень счастлив.

  - Дорогие, да? Сколько стоят? Не меньше 150 юаней. Верну деньги после зарплаты в следующем месяце, хорошо? - Лин Гэ уставилась на туфли.

  - Говоришь, 150? Добавь ещё нолик в конце, - спокойно произнёс Цзянь Дунпин.

  - А... - Лин Гэ ахнула, посмотрела на него и воскликнула: - 1500 юаней?

  - Если быть точным, 1580 юаней, и они стоят своих денег. Бренд называть не буду, главное, что тебе понравились, деньги возвращать не нужно.

  - Тогда я не могу взять, слишком дорого! - Лин Гэ вернула туфли ему. Он ожидал, что она так поступит.

  - Ладно, если ты не хочешь, я выброшу! - схватил обе туфли и подошел к окну. Уже собирался швырнуть, но Лин Гэ выхватила их у него.

  - Ты разоритель семьи. Как можно выбросить такие дорогие туфли? - она прижала туфли к груди как золотые слитки.

  - Фрикаделька, я думаю, твои ноги заслуживают эту пару обуви. Это мой подарок тебе, и не нужно его возвращать, - по-дружески убеждал он. - Вчера как раз получил авторский гонорар, и на эти деньги купил тебе туфли. Для меня это просто небольшой гонорар, так что не отказывайся.

  Лин Гэ держала туфли и растерянно смотрела на него, её лицо то краснело, то бледнело. Спустя долгое время она жалобно сказала: - Но как я могу носить их, когда они такие дорогие? Я хочу положить их в банк.

  - Дорогая, наши отношения - это не просто отношения между полицейским и гражданским. Мы будущие муж и жена. Я только вчера ел помидоры, ты забыла? - улыбнулся он ей.

  Она покраснела, закатила глаза и прошептала: - Ты называешь это поеданием помидоров? Это всё равно, что курица клюет рис.

  - Разве я осмелюсь на это? - на этот раз он немного смутился, машинально потрогал живот и сказал: - Боюсь, если переем, у меня заболит живот.

  Видя, что она не отвечает, он улыбнулся и продолжил: - Ладно, ладно, хватит болтать, надень их и дай мне посмотреть. Хочешь, помогу тебе надеть?

  Ей ничего не оставалось, как переобуться.

  - Ну как? Подходят? - спросил он.

  - Как раз, очень удобные, первый раз у меня такие дорогие туфли! - казалось, она снова обрадовалась и сказала это с улыбкой. Подняла голову и торжественно прошла несколько шагов по комнате, затем внезапно обернулась и спросила его: - Откуда ты знаешь, какой у меня размер обуви?

  Он широко улыбнулся.

  - Как я могу не знать?

15. Ни жива, ни мертва.


  Допрос Сян Бина больше не был для Линь Чжунцзе чем-то сложным. Это была простая игра в вопросы и ответы, главное не то, как Сян Бин отвечает, а как он спрашивает. Он верил, если он спросит, Сян Бин будет отвечать правдиво. С ним было гораздо легче справиться, чем с женщинами из той семьи, он давно уже отказался от сопротивления. В середине схватки Линь Чжунцзе ясно почувствовал, что значит "сдаться", тот перестал бороться и защищаться. Линь Чжунцзе показалось, вместо того, чтобы отвечать на допросе, он предпочёл бы самоубийство. Только с полицией не всё так просто, они не будут стрелять в тебя, если ты хочешь умереть.

  - Так это ты разбил Су Чживэню голову вазой? - спросил Линь Чжунцзе.

  - Да, - опустив голову, ответил Сян Бин.

  - Где он стоял в тот момент?

  - Он стоял перед железным ящиком, который был открыт.

  - Что он делал? - спросил Линь Чжунцзе

  - Не знаю, я не обратил внимания, я смотрел на него, думал, как приступить, - глаза Сян Бина расширились, будто перед ним снова появился затылок Су Чживэня.

  - У него было что-нибудь в руках?

  - Он... - Сян Бин вскинул голову, подумал. - У него в руках было что-то длинное, я не разглядел.

  - Это ты устроил беспорядок в кладовке? - спросил Линь Чжунцзе, вспомнив о разбросанных по полу ципао и книгах.

  - Я стукнул его по голове и вышел, - Сян Бин зло закатил глаза, глядя на Линь Чжунцзе: - Я не стал бы заниматься такими вещами. Настроения не было.

  - В тот момент другие ящики были закрыты?

  - Сян Бин повернул лицо налево, подумал и ответил: - Да, все были закрыты.

  - Кроме того железного ящика, что находилось ближе всего к нему?

  - М-м, зелёный чемодан. Как только вошёл, сразу увидел его у его ног, - сказал Сян Бин.

  Линь Чжунцзе был очень счастлив. После третьего допроса он наконец-то получил новый урожай. Зелёный чемодан лежал у ног Су Чживэня, в тот момент он что-то держал в руке, похоже, собираясь положить это в чемодан. Но что это было? Неужели свиток с рисунком Хуан Ялю, о котором говорила Шэнь Биюнь?

  - Насколько длинный был предмет в его руке? Мог это быть свёрнутый рисунок? - намекнул Линь Чжунцзе.

  - Нет, - не размышляя, ответил Сян Бин.

  - Почему ты так уверен? - его прямолинейность немного смутила Линь Чжунцзе.

  - Потому что та штука не такая длинная, как свиток с рисунком, она, пожалуй, всего лишь с часть руки, плоская, белая, как... - Сян Бин закатил глаза к потолку, словно раздумывая, какими словами описать увиденный им таинственный предмет. Линь Чжунцзе терпеливо ждал, понимая, что в спешке не съешь горячий тофу, учитывая готовность Сян Бина к сотрудничеству, надо дать ему миску тофу, который будет легко есть.

  Примерно через две минуты Сян Бин снова перевел взгляд на лицо Линь Чжунцзе.

  - Очень похоже на нефритовый жезл. Я никогда не видел настоящего нефритового жезла, поэтому не знаю, настоящий он или нет, но выглядит очень похоже, - сказал Сян Бин.

  Нефритовый жезл! Мозга Линь Чжунцзе будто что-то коснулась. В длинной и нудной автобиографии Шэнь Биюнь "Дом леди" (слава Небесам, он потратил три ночи, чтобы дочитать её) упоминается нефритовый жезл, семейная реликвия второго мужа Шэнь Биюнь, Фан Гохуа.

  - После того как вырубили его, не подошёл посмотреть, что это за штука?

  - Когда я вошёл, он, похоже, как раз прятал эту штуку в одежде. Тогда я не обратил на это внимания. Когда он упал в ящик, я беспокоился только о том, мёртв ли он. Я дважды его толкнул и проверил дыхание, он не дышал, - Сян Бин удручённо покачал головой: - Я не ожидал, что потерплю неудачу во всём, что затевал, но убить человека оказалось так легко. Тогда я не стал раздумывать, написал его пальцем три слова "Не Сян Бин" на внутренней стороне ящика, а затем ушёл.

  Первый раз услышав, что слова "Не Сян Бин" написал сам Сян Бин, Линь Чжунцзе сначала решил, что это немыслимо, а затем нашёл это забавным. Он был вынужден признать, хоть это послание было ребяческим и нелепым, как в истории, когда человек зарыл серебро и написал сверху: "Здесь не зарыты 300 лянов серебра", но это был неплохой ход. По крайней мере, на какое-то время это сбило полицию с толку.

  Линь Чжунцзе не был готов сказать ему, что убийцей был кто-то другой, поэтому спросил: - О чём вы говорили с Су Чживэнем?

  - Мои шаги, вероятно, напугали его. Он обернулся, увидел меня и слегка удивился. Я объяснил, что ошибся дверью, он перебил меня и сказал, что снаружи никого нет, и мне надо скорее уйти, иначе, если меня кто-нибудь увидит, будет плохо. Ещё сказал, здесь запретная зона, и входить сюда можно только с разрешения Будды. Закончив говорить, он отвернулся. Я воспользовался этим, чтобы ударить его вазой по затылку.

  - Ты говоришь, он испугался, что он сказал, я имею в виду дословно, - Линь Чжунцзе хотел узнать, какова была первая реакция Су Чживэня, когда он увидел Сян Бина, ему казалось, это очень важно.

  - Его слова... "Как, это ты?", - Сян Бин нахмурился, подумал и добавил: - "Сян Бин, почему это ты?", это его точные слова.

  - Вы ещё что-нибудь произносили? Только эту фразу?

  - Я... поболтал с ним немного, чтобы сбить его с толку, - Сян Бин удрученно вздохнул, - сказал: "Это твой чемодан, я видел его сегодня днём в коридоре под лестницей".

  - Что он ответил?

  - Он сказал, что у меня острый глаз. Я ответил, что работаю в туристическом бизнесе и очень осторожен с такими вещами, как чемоданы. Сказал, что чемодан плохого качества, должно быть, бракованный. Он ответил, главное, что его можно использовать. Затем он попросил меня выйти.

  - Ты действительно видел его в коридоре под лестницей?

  - В тот день, когда в коридоре я доставал свой мобильный телефон, чтобы позвонить, монета из моего кармана выпала и закатилась под лестницу, там я и увидел зелёный чемодан, но он был завернут в ткань и газету.

  - Тебе не показалось это странным?

  - Я не удивился. Похоже, в этом месте складывают разное барахло. К тому же я не разглядел, новый тот чемодан или старый. Не знаю, - равнодушно ответил Сян Бин.

  - Ты сказал, что через окно в коридоре на первом этаже видел, как Су Чживэнь вошёл в кладовку?

  - Да.

  - У него был с собой тот чемодан?

  - Нет, - ответил Сян Бин.

  Значит, кто-то другой занёс чемодан в кладовку. Если до Су Чживэня в кладовку никто не входил, получается, человек с чемоданом вошёл после Су Чживэня. Су Чживэнь не мог не заметить человека, заносящего чемодан в кладовку. То, что чемодан оказался у его ног, говорит о двух вещах. Во-первых, он не только знал, кто принёс чемодан, но они ещё и обсудили это заранее. Во-вторых, этот человек в тот момент спрятался на месте происшествия и стал свидетелем нападения Сян Бина на Су Чживэня, а затем вставил заранее приготовленную скалку в замок ящика. Он был там, возможно, намереваясь сделать именно это, но Сян Бин сделал первый шаг за него.

  "Сян Бин, почему это ты?" Возможно, Су Чживэнь и тот человек сперва подумали, что это кто-то другой, например, Шэнь Биюнь. Поэтому ей пришлось спрятаться, так как у неё не было причин находиться там.

  Где тогда она спряталась? Линь Чжунцзе подумал, что спрятаться можно только за двумя фресками. Если рассматривать телосложение, совпадение по требованиям и моменту времени подходит только она. Но сейчас ещё рано делать выводы, поскольку многие моменты пока нельзя связать полностью. Он не понимал, зачем Су Чживэнь договорился с ней вместе пойти в кладовку. Нет сомнений, что Су Чживэнь собирается использовать зелёный чемодан, чтобы упаковать что-то на вынос. Это включало не только картины, которые Шэнь Биюнь позволила ему взять, если бы это были только картины, ему не нужен был чемодан, он мог бы просто унести их под мышкой.

  Допустим, Су Чживэнь собирался взять какую-то вещь, тогда как с этим связана она? Почему она участвовал во всём этом? Неужели она была нужна Су Чживэню, чтобы что-то забрать? Возможно, у неё был ключ, можно открыть какой-то ящик и положить в чемодан Су Чживэня то, что ему было нужно. Если это так, значит, тот ящик принадлежит ей. Но как она могла согласиться передать ту вещь ему? Неужели она хотела поручить Су Чживэню продать её? Или это был шантаж?

  - Мне просто показалось, было кое-что странное, - Линь Чжунцзе сосредоточился на своих мыслях, когда их ход был прерван Сян Бином.

  - Что ты сказал?

  - Мне показалось, было кое-что странное, - повторил Сян Бин.

  - И что это? - Линь Чжунцзе очень любил послушать о странных вещах.

  - Мой мобильный телефон был потерян, а потом нашёлся, - произнёс Сян Бин с растерянным видом.

  - Как это случилось? Расскажи подробно, - поторопил Линь Чжунцзе.

  - Возможно, я слишком нервничала, или, эм, растерян, когда вытаскивал перчатки, выйдя из кладовки и пройдя в сад, я обнаружил, что мобильного телефона нет, как ни искал, найти не мог. Но позже, когда принял душ и собирался спать, мой мобильный зазвонил, он лежал в кармане одежды. Уверен, я обыскал все карманы, когда выходил из кладовки, его там точно не было. Не понимаю, что случилось... Кто это сделал? - Сян Бин умоляюще посмотрел на Линь Чжунцзе.

  Должно быть, твоя жена, Цзэн Юйшань, вернула его. Она зашла в кладовку после тебя, и только она могла положить телефон обратно тебе в карман. Линь Чжунцзе подумал, что, вероятно, именно поэтому, когда после десяти часов вечера Фан Ци снова столкнулась с Цзэн Юйшань, та горько плакала.

  Возможно, в тот момент она не знала, что Сян Бин напал на Су Чживэня, знала лишь, что её новоиспечённый муж тайком проскользнул в кладовую. Она подумала, что он хочет что-то украсть. Ей было грустно, что она вышла за такого вульгарного мужчину, но не могла сказать это вслух, потому что её семья и так была невысокого мнения о её браке. Но в тот момент она просто волновалась. После того как она узнала, что Су Чживэнь умер в кладовке, её сомнения и отвращение к Сян Бину усилились. Она не могла сказать, что сама забрала его телефон с места преступления, потому что это доказывало бы, что она тоже была в кладовке. Она могла только несколько раз указать на него пальцем во время допроса. Она была уверена, что именно Сян Бин убил Су Чживэнь.

  Линь Чжунцзе потратил час на повторный допрос Сян Бина, а затем немедленно отправился на улицу Тунхуа, дом 45. Несколько минут назад ему позвонил Цзянь Дунпин, он загадочно сообщил, что нашёл ключевого свидетеля по делу Су Чживэня и попросил его немедленно явиться туда.

  Линь Чжунцзе знал, что Цзянь Дунпин не стал бы ему звонить, если бы у него в руках не было серьёзных доказательств, поэтому он не мог не поехать.

  - Привет, дядя Линь, - как только они встретились, Цзянь Дунпин с энтузиазмом подошёл к нему поприветствовать. Как всегда, он выглядел энергичным и полным сил. Сегодня на нём была синяя футболка, белые шорты и коричневая нейлоновая сумка через плечо.

  - С каким ключевым свидетелем ты хочешь меня познакомить? - перешёл сразу к делу Линь Чжунцзе.

  - Разве Лин Гэ не рассказала вам о Чжоу Цзинь? - задал встречный вопрос Цзянь Дунпин.

  Оказалось, это дело о пропавшей девушке. Линь Чжунцзе уже поручил своему подчиненному Сяо-Чжэну провести предварительное расследование. На данный момент практически точно установлено, что Чжоу Цзинь была знакома с Су Чживэнем. Они дважды разговаривали по телефону: под вечер 7 мая и в марте. По логике исчезновение Чжоу Цзинь может быть связано со смертью Су Чживэня, но конкретная связь пока не установлена.

  - Девушку, о которой ты говоришь, зовут Чжоу Цзинь. Она позвонила Су Чживэнь около пяти часов дня 7 мая, затем оставила два чемодана в небольшой гостинице недалеко от вокзала и исчезла. Она тот самый ключевой свидетель? - спросил Линь Чжунцзе, покосившись на Цзянь Дунпина. Хоть он не был уверен, ему казалось, что с этой женщиной, оставившей свои чемоданы и странным образом исчезнувшей, давным-давно должен был произойти несчастный случай. С тех пор, как он увидел оставленные ей чемоданы, он ждал, когда обнаружат её тело. Неужели... она ещё жива? Это действительно большой прорыв! Он удивлённо оглянулся на Цзянь Дунпина и невольно остановился.

  - Да. Она ещё жива. Но от жизни осталось только половина! - тон Цзянь Дунпина не вызывал сомнений. Он говорил, ускоряя шаг: - Пойдёмте быстрее, дядя Линь. Я не осмелился испортить место происшествия, поэтому не стал её трогать. Думаю, правильней предоставить действовать вам.

  Услышав слова Цзянь Дунпина, сердце Линь Чжунцзе внезапно сжалось. Неужели она действительно жива?! Он побывал на многих местах убийств, но чтобы труп вдруг ожил, это редкость. Хоть судмедэксперт может заставить мёртвое тело говорить, но живой человек, очевидно, может сказать гораздо больше. Он был искренне рад "воскрешению" этой молодой девушки. Но... что значит, что в ней осталась лишь половина жизни? Неизвестно, может ли она ещё говорить? Могут ли её органы поддерживать нормальную жизнедеятельность? Если да, то как долго это продлится? Думая об этом, он невольно ускорил шаг.

  Через несколько минут Цзянь Дунпин привёл его к старому зданию и остановился. Линь Чжунцзе увидел большой красный круг с надписью "Снос" на серой кирпичной стене.

  - Она в комнате 03 на втором этаже. Пожалуйста, поднимитесь, я буду ждать внизу, - тактично сказал Цзянь Дунпин.

  Линь Чжунцзе кивнул ему и пошёл вперёд.

  Через некоторое время он добрался до двери комнаты 03, которая была приоткрыта. Согласно правилам перед тем как войти на место преступления он надел перчатки и бахилы, а потом открыл дверь.

  Это старое социальное жильё с одной спальней. Кухня, ванная и спальня расположены по одной линии. Он прошёл прямо в комнату по тёмному коридору. В комнате было темно, и стоял резкий запах мочи. Как только вошёл, он увидел лежащую на кровати обнажённую женщину. Её руки и ноги были привязаны к кровати, на тело было накинуто тонкое одеяло, а под ягодицы подложен подгузник для взрослых с жёлтым пятном. Рядом с её подушкой стояла детская поилка с водой, соломинка направленна в рот. Неужели это Чжоу Цзинь? Линь Чжунцзе подошёл к кровати, обнаружил, что её глаза закрыты, и она никак не отреагировала на его появление.

  Он коснулся её лба и обнаружил, что тело всё ещё горячее, проверил дыхание, да, она ещё дышала, но довольно слабо. Он невнимательно изучал фотографию Чжоу Цзинь, но, кем бы она ни была, время не ждёт, нужно немедленно вызвать скорую! Он быстро достал мобильный и набрал 120.

  Десять минут спустя скорая со свистом умчалась, увозя умирающую Чжоу Цзинь. Глядя вслед уезжающей машине, в голове Линь Чжунцзе настойчиво стояло не бледное, худое лицо Чжоу Цзинь и её тонкие, словно куриные лапки, руки, а проложенная под верёвками, связывающими её запястья, хлопчатобумажная ткань. Возможно, убийца сделал это, чтобы скрыть следы от пут. Внизу он встретил Цзянь Дунпина, который ждал его.

  - Почему она не кричала? - спросил он, во рту у неё не было никакого кляпа.

  - Поначалу ей определённо не позволяли кричать, а потом она уже не могла, - Цзянь Дунпин указал на свою голову и сказал: - Я видел на её голове шрам. Убийца, должно быть, сперва ударил её, а затем привязал к кровати, ещё, возможно, дал ей снотворное, в мусорной корзине рядом с кроватью лежал пустой пузырёк из-под снотворного.

  Линь Чжунцзе заметил шрам на голове Чжоу Цзинь и пустой флакон из-под лекарств в мусорном ведре, но была одна вещь, которую он не мог понять.

  - Почему преступник не убил её? - спросил Линь Чжунцзе.

  - Сейчас лето, если бы убил, труп легко бы обнаружили. Для неё убить легко, но сложно избавиться от тела. У неё нет ни физической силы, ни навыков. Поэтому она ждала подходящего случая.

  - Походящего случая?

  - Из-за сноса многие жильцы этого здания уже съехали, но жильцы соседней с 03 комнаты на втором этаже съезжают на этой неделе. Я только что узнал об этом, - Цзянь Дунпин указал на ярко-красную надпись "Снос" на внешней стене здания. - Поэтому, я думаю, она хотела дождаться, пока соседи съедут, прежде чем убить Чжоу Цзинь. После этого она могла перенести тело в соседнюю квартиру и уйти.

  - Перенести тело в соседнюю комнату? - Линь Чжунцзе не считал, что это хороший способ спрятать труп.

  - Дядя Линь, до вашего прихода я осмотрел этот дом сверху донизу и обнаружил, что большинство людей после переезда не запирают двери, потому что забирают замки с собой. На третьем и четвёртом этажах были пустые квартиры, но, со своей физической силой она могла бы перенести тело только к соседям, а не наверх. Поэтому она ждала, пока соседи переедут, - Цзянь Дунпин улыбнулся и продолжил: - Глубокой ночью это сделать несложно. Она может просто взять руку Чжоу Цзинь и перетащить её, всё будет сделано очень быстро.

  - Но тело, в конце концов, будет обнаружено, к тому же совсем близко.

  Поэтому она не применяла насилие по отношению к Чжоу Цзинь. Её метод заключался в том, чтобы уморить её голодом, не давая ей еды. Я проверил, в комнате не осталось никаких остатков еды. Должно быть, сначала она давала ей очень мало еды, а в последние несколько дней вообще не давала. Поступая так, с одной стороны, она могла постепенно лишить Чжоу Цзинь сил сопротивляться. С другой стороны, если бы Чжоу Цзинь умерла от голода, лёжа голой или в лохмотьях в пустом доме, который вот-вот снесут, полиция, скорее всего, приняла её за бродяжку, которой некуда идти. Вы заметили, под верёвками в местах, где были связаны руки и ноги Чжоу Цзинь, проложена хлопковая ткань, так следы от верёвки не были бы заметны, по крайней мере, так думал убийца.

  "Верно, - подумал Линь Чжунцзе, - в этот город приезжает много народа в поисках заработка. Не найдя работу или столкнувшись с другими трудностями, они в итоге становятся нищими, бывают случаи, когда они даже умирают на улице.

  - Эта квартира, должно быть, арендована, если владелец встречался с убийцей...

  - Эту квартиру арендовала Чжоу Цзинь, - без колебаний перебил его Цзянь Дунпин и добавил: - Су Чживэнь часто приходит сюда, чтобы встретиться с Чжоу Цзинь.

  Линь Чжунцзе вспомнил, как Фан Сяоси рассказала, что Су Чживэнь каждый вторник днём уходил из дома. Неужели он приезжал сюда, чтобы встречаться с Чжоу Цзинь?

  - Как ты узнал? - не удержался Линь Чжунцзе от вопроса.

  - Если бы это была не её квартира, я бы не смог, основываясь на рифмованном коде Чжоу Цзинь, найти это место, - Цзянь Дунпин не дал Линь Чжунцзе времени на раздумья и продолжил: - Помните показания Сян Бина? Он как-то встретил Су Чживэня на улице Синьчэн, Су Чживэнь держал в руках листок бумаги и выглядел растерянным, не зная, куда идти.

  - Что-то вроде "три поворота налево, четыре направо"... - Линь Чжунцзе ещё помнил эту деталь.

  - Этот рифмованный код Су Чживэню дала Чжоу Цзинь, - сказал Цзянь Дунпин.

  - Как ты понял?

  - Я нашёл полный текст этого рифмованного кода в автобиографическом романе Чжоу Цзинь. Полный текст звучит так: "Три поворота налево, четыре поворота направо, бутылка 7-Up плюс две упаковки "Двойного Счастья". Много лет назад она рассказала Су Чживэню эту формулу. Тогда Су Чживэнь спросила её, как пройти к средней школе, где она училась, так они и познакомились, - Цзянь Дунпин взглянул на Линь Чжунцзе, словно ожидая, что Линь Чжунцзе задаст вопрос.

  - Они были знакомы много лет?

  - Да, они познакомились 6 лет назад, - Цзянь Дунпин, казалось, больше не хотел зацикливаться на этом вопросе. Он быстро перевёл разговор на то, что хотел сказать: - В последний раз я видел Чжоу Цзинь на улице Синьчэн, 45, что совпало с тем местом, где Сян Бин встретил Су Чживэня. В прошлом Чжоу Цзинь следовала этому рифмованному коду, чтобы провести Су Чживэня от ворот средней школы, где она училась, до нужного ему места на улице Тунцин. Поэтому по маршруту, который нашёл в родном городе Чжоу Цзинь я прошёл ещё раз.

  Оказывается, этот парень ездил в родной город Чжоу Цзинь. Я и представить себе не мог!

  Цзянь Дунпин оставил без внимания выражение удивление на лице Линь Чжунцзе и продолжил: - Так называемые три поворота налево означают поворот налево на трех небольших перекрёстках. Четыре поворота направо означают, что после поворотов налево надо сделать четыре поворота направо. Ключ к коду - последние две фразы: бутылка 7-Up плюс две упаковки "Двойного счастья". Бутылка 7-Up: в её родном городе это небольшой магазин зонтов, поскольку владельца зовут Ван Циси, магазин называется "Магазин зонтов Циси" (или Магазин зонтов 7-Up). А две упаковки "Двойного счастья" - это не табачная лавка, а небольшой магазинчик, продающий красные конверты. Разве на красных конвертах не два иероглифа "счастье"? Я шёл от дома 45 по улице Синьчэн и нашёл не только магазин зонтов, но и небольшой магазинчик, продающий красные конверты. Смотрите, две упаковки "Двойного счастья" - вот они! - Цзянь Дунпин указал на стену старого здания, и Линь Чжунцзе обнаружил, что это небольшой магазинчик табачных изделий и всякой всячины, в стеклянной витрине лежало множество маленьких красных конвертов.

  - Зачем ей этот маршрут от улицы Синьчэн? Пусть даже Су Чживэнь знал смысл рифмованного кода, он смог бы найти только этот магазин. Как же он поднялся наверх? - Линь Чжунцзе чувствовал, что эта формула не позволяет Су Чживэню найти ту квартиру на втором этаже.

  - Поскольку улица Синьчэн пересекается с улицей Датун, на самом деле, улица Синьчэнь недалеко от дома семьи Шэнь, если по прямой. Чжоу Цзинь знала, что Су Чживэнь плохо запоминает дорогу и не хотела, чтобы он шёл слишком далеко, поэтому начала путь с улицы Синьчэн. Сомневаюсь, что Су Чживэнь смог сам её найти, должно быть, позже он позвонил Чжоу Цзинь, чтобы она его встретила, - с улыбкой сказал Цзянь Дунпин, - Чжоу Цзинь определённо не надеялась, что он найдёт адрес с помощью рифмованного кода. Она сделала это только для того, чтобы пробудить память Су Чживэня, ведь они не виделись много лет. Позже я покажу вам роман Чжоу Цзинь, и вы поймёте, что их связывало.

  Линь Чжунцзе не интересовался романами, он ждал, когда Цзянь Дунпин продолжит излагать свои мысли. Естественно, Цзянь Дунпин, когда увидел, что тот молчит, продолжил: - Итак, очевидно, что квартиру арендовала Чжоу Цзинь, и убийца был приглашён Чжоу Цзинь. Вы можете спросить, почему владелец квартиры ничего об этом не знал. (Линь Чжунцзе подумал: "Даже не собирался об этом спрашивать".) При аренде обычно нужно внести арендную плату за несколько месяцев вперёд. Если Чжоу Цзинь оплатила авансом, владелец, естественно, не придёт к двери. Если срок аренды подошёл к концу, и убийца попросил от имени Чжоу Цзинь продления на месяц, навряд ли владелец откажется. К тому же они могут продлить договор без личной встречи, убийце достаточно перевести деньги на счёт другой стороны. В любом случае, для убийцы неважно, получит ли он квитанцию об оплате, - Цзянь Дунпин помолчал и, видя, что Линь Чжунцзе не собирается возражать, продолжил: - После того, как убийца уладит с трупом, она, естественно, уедет. Здесь немного людей, если она перетащит тело вглубь комнаты, его не скоро обнаружат. Когда это произойдёт, пройдёт уже немало времени, к тому моменту никто не заподозрит её. Ведь она не единственная, кто покинул это здание, - Цзянь Дунпин глубоко вздохнул: - Я очень рад, что нашёл Чжоу Цзинь вовремя.

  - Хочешь сказать, она каждый день приходила сюда?

  - Не каждый, но, по крайней мере, часто. Её наверняка кто-то видел, но, как и в случае с пансионом "Юйхуаши" (см. книгу автора "Сумеречная бабочка"), люди, живущие в одном доме, не обязательно интересуются, кто их соседи, и они не всегда помнят, как они выглядят. К тому же... - Цзянь Дунпин достал из кармана газету и протянул её Линь Чжунцзе, - я нашёл это в туалете. Там есть статья о том, что полиция обнаружила в пустом доме, готовящемся к сносу, тело, позже подтвердилось, что погибший был бродягой, умершим от голода. Убийца, должно быть, вдохновился этим сообщением.

  Линь Чжунцзе взял газету и свирепо посмотрел на Цзянь Дунпина, мысленно выругавшись: "Негодный мальчишка, ещё прячешь в кармане улики, почему не сказал об этом раньше?" Цзянь Дунпин, словно прочитав его мысли, смущённо улыбнулся. Линь Чжунцзе бросил взгляд на статью о тофу и сунул газету в карман.

  Вы читали "Дом леди" из чемодана Чжоу Цзинь? - спросил Цзянь Дунпин, увидев, что тот молчит.

  - Читал.

  - Чжоу Цзинь оставила в книге множество пометок. Вы, должно быть, заметили их, какие мысли по этому поводу?

  - Честно говоря, у меня не было времени об этом думать, - Линь Чжунцзе похлопал Цзянь Дунпина по плечу и серьёзно сказал: - Дунпин, полиция должна искать прямые улики, а не разгадывать загадки. Ты должен понимать, что только используя железные доказательства, мы поймаем преступника, а тот, естественно, уже расскажет нам всю историю. Разве это не намного проще, чем искать улики в книге? К тому же, я не думаю, что она человек твёрдой воли.

  - Я понимаю, - кивнул Цзянь Дунпин, потом неожиданно вскинул голову и посмотрел в глаза: - Дядя Линь, неужели вы знаете, кто убийца?

  - Я всё ещё жду ключевые доказательства, - только Линь Чжунцзе это произнёс, как в его кармане внезапно зазвонил мобильный телефон, и он тут же ответил на звонок.

  

  Лин Гэ важно поднялась по лестнице в своих новых сандалиях, сегодня она ощущала особое спокойствие, ведь теперь она могла зайти в каждую комнату и поискать улики, не опасаясь быть обнаруженной. Хозяйка Шэнь полностью её поддержала, дала ключи от комнат и отослала всех. Это было гораздо безопаснее, чем лазить по чужим комнатам ночью.

  Она шла и не забывала поглядывать на свои новые сандалии. Они были такими красивыми, что её ноги казались ещё красивее. Если бы Цзянь Дунпин не выбросил старые сандалии в мусорку, она бы не надела их так скоро. Она подумала, что если в будущем кто-то наступит ей на ногу в автобусе, она, вероятно, не сдержится и закричит: "Можно наступать на мне на ноги, но нельзя на мои сандалии!" Обувь за 1580 юаней - это было слишком, слишком экстравагантно! Однако из этого случая она поняла, по крайней мере, одно: для неё, определённо, есть место в его сердце, иначе зачем бы он потратил столько денег на её обувь? Предыдущий парень, купив ей булочку с маслом, долго ворчал, и, в конце концов, ей пришлось вернуть ему деньги. Получается, она в его сердце, только предложение готовиться супругами - это чересчур! Как он мог такое придумать?!

  Размышляя обо всем этом, она подошла к двери комнаты Юйшань, вынула ключ, вставила его в замок и открыла дверь. В комнате было тихо. Она быстро подошла к тумбочке Юйшань и открыла ящик. Зонт всё ещё лежал там. Это был самый обычный складной зонт. Она взяла его и вышла из комнаты Юйшань.

  Как только она вернулась в коридор и заперла дверь комнаты Юйшань, услышала слабый звук, настолько тихий, что она не могла разобрать, что это, но её сердце ёкнуло. Она нервно замерла, затаив дыхание и прислушиваясь. Что это за звук? Кто-то вернулся? Нет, сегодня все были чем-то заняты.

  Она постояла некоторое время, звук не повторился, но ей всё ещё было неспокойно, поэтому на цыпочках подошла к лестнице и посмотрела вниз. Внизу ни звука и ни единого человека, поэтому она неуверенно похлопала себя по груди и сказала себе: "Не бойся, не бойся, всё нормально, этот тихий звук, должно быть, иллюзия, или ветер что-то сдул".

  Успокаивая себя, она подошла к двери другой комнаты, но мысли её всё ещё были заняты только что услышанным звуком. Что это было? Она вставила ключ в замочную скважину, щелчок, и дверь открылась.

  В эту комнату она попала впервые, по первому впечатлению там было не слишком чисто и очень много вещей. Куда положить зонтик? В ящик? Лин Гэ подошла к туалетному столику и открыла ящик. Внутри были косметика, газета с программой телевидения, кусачки для ногтей, какие-то мелочи, но зонтика не было... Очень странно, что же это был за звук? Он показался очень знакомым...

  

  - Она и правда сделала комплект ключей? - на этот раз удивился Цзянь Дунпин. Он никак не ожидал, что книги Фан Ци вернул в кладовую убийца. Если подумать, убийца был последним, кто прикасался к ключу от кладовки. Учитывая её характер, она определённо сделала бы дубликаты ключей.

  - Люди очень жадные. Если у неё появился шанс получить ключ, она его точно не упустит. Мы закинули сеть по всему городу и, наконец, нашли человека, который сделал для неё ключи. Мы показали её фотографию, и это оказалась она, - немного самодовольно ответил Линь Чжунцзе.

  Цзянь Дунпин не мог не признать, это действительно веская улика.

  - Но раз уж она возвращалась в кладовку, почему не унесла скалку? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Потому что, если бы она её забрала, это не было бы похоже на убийство. Она намеренно замаскировала место преступления под кражу, чтобы подставить Цзэн Юйшань. Кроме того, Цзэн Юйшань была в доме Шэнь днём 6 мая и имела возможность украсть скалку. На самом деле, у Фан Ци тоже была возможность заполучить скалку. Почти у всех в этой семье была такая возможность, включая Шэнь Биюнь, поэтому не имело значения, унесла бы она её или нет.

  Пожалуй, так и есть.

  - Когда вы готовитесь её арестовать? - спросил Цзянь Дунпин.

  - Только что послали людей на задержание, но её не было на месте, похоже, вернулась домой. Я сейчас поеду к дому семьи Шэнь, чтобы встретиться с нашими людьми, подвезёшь меня, парень! - похоже, Линь Чжунцзе сейчас был в хорошем настроении.

  Но его слова заставили Цзянь Дунпина покрыться холодным потом.

  - Что вы сказали?! Она вернулась домой? - громко переспросил он.

  - Да, вернулась.

  Дзинь...

  Цзянь Дунпин почувствовал, будто его сердце внезапно превратилось в будильник, который вдруг зазвонил. Резкий, режущий звук мгновенно наполнил всё тело, и это не прекращалось, а раздавалось снова и снова. Ему казалось, что он слышит голос будильника: "Фрикаделька! Фрикаделька! Фрикаделька! Не позволяй ей тебя трогать!" Он в два шага подбежал к передней части машины, открыл дверь и запрыгнул внутрь. - Садись скорее, дядя Линь! - поторопил он.

  Только Линь Чжунцзе сел в машину, ещё не успел закрыть дверь, как он тут же нажал на педаль газа, и машина сорвалась с места, как стрела.

  - Ах ты, мальчишка! Смерти ищешь?! Зачем так быстро едешь?! - сердито спросил Линь Чжунцзе, не на шутку испугавшись.

  - Дядя Линь, я послал Лин Гэ в дом Шэнь поискать улики! - взволнованно произнёс Цзянь Дунпин.

  - Что ты сказал?! Это же чёрт знает что! - закричал Линь Чжунцзе.

  В этот момент внезапно зазвонил мобильный телефон Цзянь Дунпина, и он быстро вставил наушники в уши.

  - Цзянь Дунпин! - это был голос Лин Гэ.

  - Как ты?

  - Нашла, нашла те тапочки! Я нашла! Жвачка всё ещё на них, застряла в дырке! - голос Лин Гэ звучал взволнованно.

  - Я скоро буду, а ты быстрее уходи оттуда! - с тревогой приказал Цзянь Дунпин, сейчас у него не было настроения слушать её доклад.

  - Я, - голос Лин Гэ неожиданно оборвался, сердце Цзянь Дунпина сжалось.

  - Лин Гэ! Лин Гэ! - кричал он в трубку.

  Через некоторое время её голос зазвучал снова.

  - Кажется, я слышала какой-то звук снаружи, вышла проверить, но никого не было... - возбуждённо сказала Лин Гэ. - Знаешь, я ещё и зонтик нашла. Его так трудно было найти. Она его положила... А... - произнеся последнюю фразу, Лин Гэ вдруг вскрикнула.

  - Лин Гэ! Лин Гэ! - Цзянь Дунпин почувствовал что-то неладное, он звал снова и снова, но на другом конце провода не было ни звука.

  - Что с ней? - взволнованно спросил Линь Чжунцзе.

  - Не знаю... - голос Цзянь Дунпина дрожал, не сдержав эмоций, он снова нажал на газ. Ему казалось, что каждая клеточка его тела мгновенно перешла в режим финишной стометровки, а сердце, похоже, вот-вот выскочит. Лин Гэ! Лин Гэ! С тобой ничего не должно случиться плохого! Никак не должно! Он чувствовал, будто кто-то дёргает нерв в его мозгу. Дзинь! Дзинь! Дзинь! Каждый раз, когда его дергали, тело пронизывала боль, а затем боль распространялась от мозга до пяток. Лин Гэ! Лин Гэ! Ты не должна попасть в беду! Сделай всё возможное! Он слышал голос в своей голове, повторяющий эту фразу снова и снова...

  Лин Гэ смутно чувствовала, что её куда-то тащат, разрывающая боль распространялась от затылка и проникала в нервы. Меня, определённо, ударили, определённо... Она хотела сопротивляться, но сил не было, руки, похоже, были связаны, кто-то тянул за верёвку, завязанную между её рук.

  Куда она меня тащит? В кладовку внизу? Или в чью-то комнату? Неужели она меня убьёт? ... Голова болит... Ноги, похоже, тоже связаны... Не могу пошевелиться. Куда она меня тащит? Когда она появилась? Надо подумать...

  Ах, да, тот звук, тот тихий звук, который она слышала в начале. Она всё думала, где же она его слышала раньше. Он был совсем близко и очень тихий. Что же это было? Внезапно она вспомнила, это был звук открывающейся задвижки на двери туалета на втором этаже.

  Возможно ли, что до того, как я вошла в комнату Юйшань, эта женщина уже была на втором этаже? Просто она была в туалете, а я не знала. Она подглядывала за мной через щель, и когда я вошла к ней в комнату, она тихо вошла и спряталась за моей спиной. Всё верно! В этот момент я услышал позади себя какой-то звук, но, обернувшись, ничего не обнаружил. Я выбежал в коридор, чтобы проверить, но там никого не было. На самом деле, в тот момент она уже пряталась в комнате, наверняка, тогда где она пряталась? Точно! За вешалкой для одежды, на вешалке так много одежды, что я не могла увидеть, как она прячется, разве что... я посмотрела бы вниз... Если бы я посмотрела вниз, то увидела бы... пару ног, она ударила меня чем-то, пока я разговаривал по телефону...

  Мысли Лин Гэ летали с сумасшедшей скоростью, вдруг она услышала неприятный звук.

  Бзззд - бззд.

  Это что?

  Ах! Нет! Это звук трущихся об пол туфель! Она чуть не закричала: "Мои туфли! Мои туфли за 1580 юаней! Тупица! Можешь тащить меня! Но туфли тащить нельзя!" Подумав о судьбе своих сандалий, которые она носила всего один день, она так разозлилась, что голова внезапно стала ясной. Что бы ни случилось, я не позволю тебе терзать мои сандалии! Она хотела закричать, но обнаружила, что рот заклеен скотчем.

  Она с огромным усилием подняла голову и вдруг увидела над собой худое лицо, обычно кроткое, доброе, немного болезненное. Это лицо, прежде казавшееся ей слабым и заурядным, теперь выглядело необычайно жёстким и холодным. Хоть она давно знала, что это она, но неожиданно, увидев её истинное лицо, всё-таки запаниковала и задрожала всем телом.

  Непонятно, заметил ли этот человек, что она очнулась. Во всяком случае, та не опустила голову, чтобы посмотреть вниз, а просто смотрела перед собой, её взгляд был тусклым и рассеянным, словно она погрузилась в медитацию, но в то же время её шаги не останавливались ни на миг. Судя по её маршруту, Лин Гэ показалось, что она собирается спуститься вниз. Неужели она планирует оттащить меня в сад и закопать заживо? Или затащит меня в кладовку? Посадит в ящик и заткнёт замочную скважину скалкой, так же как она убила Су Чживэня?

  Лин Гэ размышляла, трепеща от страха, и вдруг обнаружила, что они уже у лестницы. Нет! Она вдруг поняла, если её хотят убить, то достаточно просто столкнуть с лестницы! Таким образом, рана на затылке тоже может быть засчитана как травма при падении. Точно, этот человек, должно быть, хочет так поступить! Она реально тупица, не может даже придумать новый трюк и продолжает использовать один и тот же снова и снова! Нет, у неё ничего не получится! Лин Гэ начала отчаянно крутиться, но верёвка была завязана слишком туго, и как бы она ни вертелась, освободиться не могла. Убийца, казалось, не обращала внимания на её сопротивление и даже рассмеялась. От этого смеха у Лин Гэ по всему телу побежали мурашки.

  О нет, дело плохо... она действительно собирается это сделать! Лин Гэ видела, как её тело переворачивают вверх ногами. Теперь, если этот человек её толкнет, она упадёт головой вперёд! В горле Лин Гэ родился беззвучный крик страха. Я не хочу умирать! Я ещё молода! Мерзавка! Подлюга! Она снова забилась, и в этот момент перед ней внезапно возникло это ужасающее лицо, она почувствовала тёплое дыхание: - Умри! - тихо, но злобно произнесла убийца.

  Затем Лин Гэ беспомощно наблюдала, как её тело толкнули вниз. В одно мгновение небо и земля перевернулись, она не чувствовала боли, но показалось, что тело превратилось в хрупкий камень, который разбивается на части, обрушившись стремительно и тяжело. Всё кончено, всё кончено, вот-вот разлетится на кусочки. Она закрыла глаза, перед глазами промелькнуло лицо Цзянь Дунпина. Она подумала, что с ней покончено...

  В этот момент в её ушах внезапно раздался громкий звук. Что это было? Прежде чем она успела определить источник звука, почувствовала, как её тело ударилось обо что-то мягкое, и чьи-то руки крепко схватили её за плечи. Пришли меня спасти! Она посмотрела вниз и увидела странную пару обуви. Она сразу поняла, кто это.

  - Лин Гэ! Лин Гэ, ты как? - Цзянь Дунпин потянул её вверх, он распутывал верёвку и, задыхаясь, спрашивал.

  - Она... Она хотела меня убить, - поспешно заговорила Лин Гэ, как только с её рта сорвали скотч. Услышав её голос, он, казалось, вздохнул с облегчением, упал перед ней и крепко обнял, не говоря ни слова. Она почувствовала пьянящий запах, ей так нравился этот запах, что она тут же размякла. Почувствовала, как её лоб коснулся его шеи, его кожа была такой горячей.

  - Лин Гэ, ты очень смелая, - прошептал он ей на ухо. Она почувствовала, как его зубы почти впиваются ей в ухо. Не ответила, но и не собиралась отстраниться. "Быть укушенной им в сто раз лучше, чем побои убийцы", - подумала она.

  Она услышала шаги и голоса множества людей, а потом кто-то громко крикнул: - Фан Жоучжи, вы арестованы!

  Это был голос Сяо-Чжэна. Наши люди наконец-то прибыли. Она вздохнула с облегчением и потеряла сознание.

16. Правда открыта.


  Чжан Юйфэнь осторожно толкнула дверь гостиной, сегодня здесь было особенно оживлённо, хоть не выходные и не большой праздник, здесь собралась почти вся семья, включая Шэнь Биюнь, Фан Ци, Цзэн Юйшань, Фан Сяоси, а также адвоката Цзяня и его сына Цзянь Дунпина. Какие важные вопросы они хотели обсудить? Хозяйка даже пригласила меня. Ну и ладно! Я не буду присоединяться к общему веселью. Она с минуту неловко постояла у двери и уже собиралась вернуться на кухню, когда Шэнь Биюнь позвала её.

  - Юйфэнь, иди и послушай тоже, - Шэнь Биюнь сидела на главном месте, она помахала ей, держа в руке кружевной платок.

  - Тётя Юйфэнь, идите ко мне, - радушно позвала Фан Ци, указывая на место рядом с собой. Ничего не оставалось, как сесть рядом с ней.

  - Все здесь. Теперь можешь рассказать, Дунпин? - любезно поинтересовалась Шэнь Биюнь у Цзянь Дунпина.

  Цзянь Дунпин улыбнулся и кивнул: - Хорошо. Я начну.

  - О чём собирается рассказать молодой господин Цзянь? - тихо спросила Чжан Юйфэнь у Фан Ци.

  - Я не знаю, - покачала головой Фан Ци и обратилась к Цзянь Дунпину: - Травмы Лин Гэ заживают?

  - Ей гораздо лучше, спасибо.

  Только Цзянь Дунпин ответил, вопрос задала Цзэн Юйшань: - Дунпин, ты собираешься рассказать нам о деле Фан Жоучжи? Тогда давай скорее, я уже не могу ждать.

  - Не будьте нетерпеливы, давайте начнём с самого начала, - улыбнулся Цзянь Дунпин.

  - Что тянуть, просто рассказывай, что собирался! - тихо, с невозмутимым выражением лица поторопила Фан Сяоси. Сегодня она была не в духе, что пролило бальзам на сердце Чжан Юйфэнь. Она с радостью подумала, высокомерная девчонка наконец-то тоже почувствует почём фунт лиха. А кто велел твоей матери затевать такие грязные дела и попирать законы?

  - Ладно, начну с Чжоу Цзинь, - Цзянь Дунпин внезапно повысил голос: - Чжоу Цзинь - обозреватель нашего еженедельника. Она исчезла месяц назад. Если подумать, каждый из вас её знает, - Цзянь Дунпин остановился и огляделся.

  - Чжоу Цзинь? Кто это? Не знаю, - в недоумении покачала головой Цзэн Юйшань.

  - Да, кто она? - спросила Фан Ци.

  - В марте этого года она неделю работала у вас дома временной няней, - спокойно произнёс Цзянь Дунпин.

  - А? Так это Лили? Я даже фамилии её не знаю! - удивлённо воскликнула Цзэн Юйшань.

  - Я тоже не обратила внимания, знаю только, что её звали Лили, а фамилию не запомнила, она и есть Чжоу Цзинь? Зачем она пришла к нам временной няней? - с непонимающим лицом сказала Фан Ци.

  - Она искала Су Чживэня, - коротко ответил Цзянь Дунпин и, видя, что никто больше не задаёт вопросов, продолжил: - На самом деле, они с Су Чживэнь знакомы уже много лет. Су Чживэнь был молодым человеком с идеалами и амбициями, был очень талантлив, писал стихи, опубликовал сборник. Его псевдоним - Хайфэн, - Цзянь Дунпин заметил, что Фан Ци будто поразила громом, но она закусила губу и промолчала, как и остальные. Он продолжил: - Вскоре после окончания университета он женился на своей однокурснице Чжу Линь. В то время он хотел стать поэтом, по словам Чжу Линь, Су Чживэнь был полон планов и устремлений на будущее, но между действительностью и мечтами всё-таки есть расстояние. Из-за его далёких от реальности воззрений жена в конце концов его бросила, что стало для него смертельным ударом. После провала в браке он почти потерял рассудок, сперва пристрастился к азартным играм, затем нашёл плохих друзей. Он также вложил деньги в танцевальный зал, но вскоре тот обанкротился. Постоянные неудачи сбили его с пути, и вскоре он совсем опустился.

  - А как всё-таки он связан с той Лили? - с нетерпением поторопила Цзэн Юйшань.

  - Именно в этом состоянии полного упадка он встретил Чжоу Цзинь. Су Чживэнь и его друг приехали в город, где жил Чжоу Цзинь. Двое случайно встретились и познакомились. Вскоре Су Чживэнь добился того, чтобы Чжоу Цзинь, старшеклассница, которой тогда было всего 18 лет, добровольно стала его любовницей. Чжоу Цзинь была очень им увлечена. Чтобы угодить ему, она украла 5000 юаней у своей не очень богатой семьи, чтобы погасить его карточные долги. Однако Су Чживэнь забрал деньги и, не вернув долг, бросил Чжоу Цзинь одну. Владелец казино чуть не сделал Чжоу Цзинь проституткой. К счастью, она воспользовалась хаосом, чтобы сбежать и вызвать полицию, что спасло её от опасности. Хотя дело было улажено, для Чжоу Цзинь на этом беды не закончилась. Поскольку городок, где она попала в переплёт, был небольшим, она вскоре стала объектом уличных сплетен, а мать Чжоу Цзинь пошла к ней в школу, чтобы её осудили, отчего та вообще не могла поднять головы. Поэтому она решила покинуть родной город, чтобы найти своего врага Су Чживэня, хотела свести с ним счёты.

  - Врага? - переспросила Цзэн Юйшань, но никто ей не ответил.

  В комнате воцарилась тишина, никто, похоже, не ожидал, что у Су Чживэня и Чжоу Цзинь такое прошлое.

  - Когда-то Су Чживэнь с картой в руках рассказал Чжоу Цзинь о своём плане. По словам младшей сестры Чжоу Цзинь, Чжоу Лань, Чжоу Цзинь была готова по следам Су Чживэня отправиться за тридевять земель, чтобы найти его. Она отказалась от мечты об университете, поиски длились шесть лет, - Цзянь Дунпин немного помолчал, а потом продолжил: - У Чжоу Цзинь есть две особенности. Первая - она любит фотографировать. Каждый раз, когда она куда-то идёт, фотографирует местные обычаи и людей. Вторая - расстройство мышления, которое заставляет запоминать цифры, а именно, привычка всё пересчитывать. Когда она пришла ко мне, неосознанно сосчитала ступеньки лестницы, повороты, книги на моём столе, пуговицы на моей одежде и даже, сколько чайных листьев в моей чашке.

  - Удивительно! - произнесла Фан Ци.

  - Точно! - перебила Чжан Юйфэнь. - Ей нравится считать. Когда она нашла цепочку жемчуга Фан Жоучжи и отдала его мне, то сказала, что там 17 бусин!

  - Это верно! - кивнул Цзянь Дунпин.

  Чжан Юйфэнь была горда предоставленной ею информацией, но когда она обернулась, увидела, что Шэнь Биюнь хмуро смотрит на неё.

  - 17? Юйфэнь, почему ты ничего мне об этом не рассказала?! - Шэнь Биюнь, похоже, была очень недовольна.

  - Если бы он не сказал об этом, я бы и не вспомнила. Это так важно, хозяйка? - в растерянности спросила Чжан Юйфэнь.

  Шэнь Биюнь закрыла глаза, мягко покачала головой и тихо произнесла: - Забудь. Давай просто послушаем Дунпина.

  - Это важно, тётя Юйфэнь. Но давайте пока отложим это и вернёмся к этой теме позже, - вежливо сказал Цзянь Дунпин.

  Чжан Юйфэнь закрыла рот. Сейчас она не понимала, надо ли было об этом говорить или нет, поэтому ей оставалось только слушать его.

  - Чжоу Цзинь приехала в этот город в начале прошлого года. Она зарабатывала на жизнь исполнением старых песен Терезы Тенг в танцевальном зале. Как-то раз случайно увидела на улице знакомую фигуру, это был Су Чживэнь. Судя по всему, Су Чживэнь уже давно был там частым гостем. Чжоу Цзинь нашла его, но подошла не сразу. Почему? Прошло шесть лет, Чжоу Цзинь сильно изменилась. Чистая старшеклассница превратилась в певицу в ципао. Чжоу Цзинь в автобиографическом романе "Мой нелепый путь" упомянула о своём настроении в то время. Она сказала, что Су Чживэнь не узнал её. Она хотела подойти и рассказать ему, кто она, но в итоге не подошла, потому что боялась спугнуть его. Позже она хладнокровно стала искать способ сблизиться с ним. Вскоре Чжоу Цзинь выпал шанс поучаствовать в презентации компании "Прекрасная соседка"... На той презентации она исполняла старые песни Терезы Тенг...

  - Это тоже была она? - воскликнула Фан Ци. - Но... Получается, в дальнейшем я её не узнала, когда она пришла работать временной няней. Совсем не обратила на неё внимания.

  - Да, не ожидала... Кто бы мог подумать, что певица придёт к нам в дом в качестве няни! - добавила Цзэн Юйшань.

  Фан Сяоси холодно фыркнула и ничего не сказала.

  - На презентации Чжоу Цзинь увидела, как Су Чживэнь танцует с тётей Шэнь, и у неё возникло дурное предчувствие. Действительно, вскоре новость о свадьбе Су Чживэнь и тёти Шэнь появилась в газете. С тех пор Су Чживэнь больше не появлялась на улице, где находился танцевальный клуб, Чжоу Цзинь очень сожалела об этом. Она не знала, как снова сблизиться с Су Чживэнь, - Цзянь Дунпин огляделся и продолжил: - Я познакомился с ней в конце февраля этого года. Она присылала мне статьи. Мне показалось, что у неё хороший писательский талант, поэтому я попросил её вести колонку. В марте этого года она начала спрашивать меня, куда обычно ходят развлекаться более-менее культурные мужчины. Упомянула компанию "Прекрасная соседка". Она также знала, что 2 ноября прошлого года наш еженедельник взял интервью у тёти Шэнь и Су Чживэня. Это говорит о том, что она изучала жизнь Су Чживэня и пыталась с ним сблизиться. Она хотела понять, где может появиться Су Чживэнь, исходя из моих привычек. Также она купила экземпляр "Дом леди".

  - Дунпин, как же ей всё-таки удалось сблизиться с Чживэнем, - спросила Шэнь Биюнь.

  - По словам Чжоу Цзинь, покидая дом семьи Шэнь, она оставила Су Чживэню записку, в ней ему предлагалось отправиться на улицу Синьчэн, дом 45 найти место встречи, используя рифмованный код. Я не буду останавливаться на самом коде и его расшифровке, в любом случае, именно так они и связались.

  - Оказывается, вот оно как, - Шэнь Биюнь кивнула головой и задала вопрос: - Как Чживэнь объяснил ей свое поведение в прошлом?

  - Он сказал Чжоу Цзинь, что это была идея его друга бросить её, и он не ожидал столь серьёзных последствий. Узнав о том, что пережила Чжоу Цзинь за эти годы, он почувствовал себя очень виноватым и решил посвятить остаток жизни искуплению своей вины. В романе Чжоу Цзинь пишет, что Су Чживэнь решил сбежать с ней и жить обычной жизнью.

  Шэнь Биюнь слегка кивнула.

  - Пожалуйста, продолжай, - предложила она.

  - Ладно, вернёмся к тому, о чём мы только что говорили. Думаю, у Чжоу Цзинь было две причины наняться временной няней в дом Шэнь. Во-первых, чтобы связаться с Су Чживэнем, а во-вторых, чтобы разобраться в подозрениях, возникших после прочтения книги "Дом леди".

  - "Дом леди" вызывает подозрения? Что это значит? - перебила Цзэн Юйшань.

  - Чжоу Цзинь обнаружила три подозрительных момента в "Доме леди". Во-первых, на второй день после смерти Цзэн Хуна пропали две верёвки, которыми связывали книги в доме Шэнь. Чжоу Цзинь спрашивала об этом тётю Юйфэнь, - Цзянь Дунпин взглянул на Чжан Юйфэнь, которая быстро кивнула. - Во-вторых, Цзэн Хуну нравились чётные числа. Чжоу Цзинь чрезвычайно чувствительна к числам, поэтому эта особенность Цзэн Хуна, естественно, произвела на неё впечатление. В книге говорится, что, когда Цзэн Хун женился на тёте Шэнь, он подарил каждому из своих детей по жемчужной нитке с числом бусин, кратным шести. Юйшань тогда ещё не родилась, поэтому, должно быть, детьми следует считать Фан Жоучжи и Фан Ци. Но в жемчужном браслете Фан Жоучжи, который подобрала Чжоу Цзинь, одной не хватало, - Цзянь Дунпин перевёл взгляд на Чжан Юйфэнь: - Вы только что сказали, что в браслете было 17 жемчужин. На мой взгляд, должно было быть 18, сейчас на одну меньше.

  - Я только запомнила, что она сказала 17 бусин, не поняла тогда, что это значит, - в замешательстве произнесла Чжан Юйфэнь, она и сейчас не понимала, что означает разница между 17 и 18 бусинами.

  - А третий подозрительный момент? - спросила Фан Ци.

  - Тётя Шэнь написала в своей книге, что после смерти сына у неё появилась привычка каждый день среди ночи спускаться вниз и выпивать бокал вина, это не подозрительный момент, а просто факт.

  - И что это значит? - в свою очередь спросила Шэнь Биюнь.

  - Чжоу Цзинь связала этот факт с исчезновением собачки Боли.

  - Боли?! Дело с Боли?! - Цзэн Юйшань будто укололи булавкой.

  - Поскольку собачка исчезла на следующий день после падения тёти Шэнь, Чжоу Цзинь связала исчезновение собачки с падением тёти Шэнь. Она считала, что все в семье знали о привычке тёти Шэнь, поэтому человек, с помощью верёвки устроивший падение Цзэн Хуна, ночью положил собачьи игрушки на лестницу, из-за чего тётя Шэнь упала. Когда убийца положил игрушки, он напугал собачку, и та, возможно, вцепилась в её туфлю. Во время борьбы с собачкой она порвала браслет, а когда, наконец, собрала все жемчужины, одной не хватало.

  - Так это она убила Боли?! - сердито вскрикнула Цзэн Юйшань и ударила по столу.

  - Да, - ответил Цзянь Дунпин.

  - Но почему она убила Боли? Даже если из-за Боли её браслет рассыпался, позже она собрала его, а Боли не умела говорить, так зачем же было её убивать? - тут же спросил Фан Ци.

  - После падения тёти Шэнь ночью поднялся большой переполох. Из-за волнения и нервозности, думаю, она обнаружила пропажу жемчужины из её браслета к утру. Должно быть, искала повсюду, но не нашла, поэтому решила, что её съела собачка. Она испугалась, что когда собачка покакает, жемчужина выйдет, кто-нибудь это обнаружит, возникнут подозрения, поэтому решила убить её. Кстати, Фан Ци, а где твой жемчужный браслет? Твой отчим подарил тебе тоже. Твой браслет, должно быть, такой же, как у Фан Жоучжи. Почему, когда Чжоу Цзинь его нашла, тётя Юйфэнь сразу определила, что он принадлежит Фан Жоучжи, а не тебе?

  - Потому что я выбросила свой много лет назад. Тётя Юйфэнь об этом знает, и мама знает. К тому же моей старшей сестре очень нравился этот жемчужный браслет, и она часто его надевала, - бесстрастно ответила Фан Ци.

  - Ты выбросила браслет не просто потому, что не любила отчима. Кто-то тебе рассказал, что он подглядывал за тобой из гостевой комнаты? И показал тебе маленькую дырочку? Именно по этой причине ты настояла на смене комнаты.

  Лицо Фан Ци внезапно заалело.

  - Неужели такое правда было? - Шэнь Биюнь строго уставилась на дочь.

  - Да, было, - Фан Ци опустила голову.

  - Чёрт возьми, Фан Ци, почему ты мне об этом не рассказала?! Из-за этого ты так возненавидела младшего брата?! Ты думала так, сможешь ему отомстить?! - Шэнь Биюнь гневно посмотрела на дочь. - Говорю тебе, Фан Ци, Цзэн Хун не такой человек! Он настоящий джентльмен!

  - Биюнь, похоже, Фан Ци кто-то подстрекал, - поспешил успокоить её адвокат Цзянь.

  - Почему ты мне не рассказала?! - Шэнь Биюнь упорно продолжала буравить взглядом Фан Ци.

  - Я не знала, как рассказать. Ты, ты тогда, похоже, совсем меня не любила, в твоём сердце были только Юйшань и брат. Она сказала, если я расскажу, ты меня выгонишь, и я никогда не вернусь в этот дом, я боялась... - Фан Ци не могла продолжать, на её глаза навернулись слёзы.

  - Ты идиотка! - выругалась Шэнь Биюнь, а затем обратилась к Цзянь Дунпину необычно резким голосом: - Ладно, продолжай, что ещё сделала эта мерзавка?!

  Цзянь Дунпин кивнул.

  - Как я узнал об этом случае с подглядыванием? Помню, Сяоси сказала в своих показаниях, что однажды Юйшань притворилась, что не может найти собачку, и использовала это как предлог, чтобы зайти в кладовую, но она отчётливо слышала лай в гостевой комнате. С одной стороны гостевой комнаты находится комната Юйшань, а с другой - комната Фан Жоучжи. Я попросил Лин Гэ спрятаться в комнате Юйшань посреди ночи и попробовать позвонить. Прости, Юйшань...

  - Всё в порядке! Если это могло помочь найти убийцу, прикончившего Боли, даже разгроми ты мою комнату, ничего страшного! - прямо сказала Цзэн Юйшань.

  - Хорошо, я продолжу. Несколько дней назад я попросил Лин Гэ проверить ночью слышимость и обнаружил, что звукоизоляция комнаты довольно хорошая, было почти невозможно услышать звук из гостевой комнаты в комнате Юйшань. И наоборот, звук из комнаты Юйшань почти неслышен в гостевой комнате. Если ночью почти не слышно, то днём слышимость, должно быть, ещё хуже? Но я не думаю, что Сяоси лгала, поэтому полагаю, лай собаки, который она слышала, скорее всего, доносился из комнаты с другой стороны от гостевой, комнаты Фан Жоучжи. Я только что сходил в комнату Фан Жоучжи и нашел небольшое отверстие, оно было за картиной.

  - Когда Фан Сяоси услышала лай, Фан Жоучжи, вероятно, как раз убивала собачку у себя. Она боялась собак, а эта была к ней враждебна, поэтому быстро взять ситуацию под контроль было непросто. Собачка, естественно, несколько раз залаяла во время этого, - Цзянь Дунпин обратил внимание, как Фан Сяоси печально опустила голову. Сейчас она, должно быть, сожалела о своей болтливости. Если бы она не попыталась облить Юйшань дерьмом, это дело не коснулось бы её матери.

  Слезы гнева навернулись на глаза Цзэн Юйшань.

  - Я была права! Я не ошиблась! Это сделала она! - она ударила по столу и больше не могла вымолвить ни слова.

  - Ладно, давайте поговорим о Чжоу Цзинь, - адвокат Цзянь явно хотел сменить тему, - неужели, основываясь на совпадении во времени дела с жемчужным браслетом, исчезновении щенка и падении Биюнь, можно утверждать, что это сделал Фан Жоучжи? Немного безапелляционно.

  - Думаю, самое главное то, что она обнаружила дырку, ведь когда она работала временной няней, она жила в гостевой комнате. Подозреваю, она также расспросила Сяоси о собачке, и Сяоси, должно быть, подробно рассказала ей, что Юйшань прятала собаку, поэтому она быстро нашла дыру. То, что лай доносился из комнаты Фан Жоучжи, было необычно, ведь все знали, что она ненавидит собаку.

  - Сяоси, ты говорила с Чжоу Цзинь об этом? - строгий взгляд Шэнь Биюнь скользнул в сторону Фан Сяоси, но та не осмелилась поднять глаза.

  - Говорила.

  - Ты слышала лай собаки на следующий день после моего падения?

  - Я, я не помню, но Боли я больше не видела, - сказала Фан Сяоси и расплакалась.

  - Убийца! Ты и твоя мать ничтожества! Убирайтесь из моего дома! Убийца! - Цзэн Юйшань схватила кофейную чашку и запустила её в Фан Сяоси, кофе облило её лицо и тело. Фан Сяоси вскочила и хотела убежать, но её остановила Шэнь Биюнь.

  - Сядь! - холодный взгляд Шэнь Биюнь скользнул по внучке: - Это просто кофе, никто тебе голову не разбил! Садись!

  Фан Сяоси снова села, вытирая слёзы от обиды. Цзэн Юйшань неподвижно уставилась на неё, словно хотела проглотить и разорвать на куски.

  - Эта женщина действительно странная. Почему она не выбросила мёртвую собаку? Почему оставила её дома? - вмешался адвокат Цзянь.

  - О, по её собственным словам, она хотела отомстить членам этой семьи. Во-первых, напугать Юйшань, сделать ей предупреждение, а во-вторых, вызвать тошноту у тёти Юйфэнь, поскольку знала, что именно она будет убирать тело.

  - Ей это удалось. Мне было так противно! - Чжан Юйфэнь шлёпнула себя по бедру.

  Цзянь Дунпин подождал, пока все успокоятся, и продолжил: - Ради их с Су Чживэнем будущего Чжоу Цзинь использовала жемчужину и дырку, чтобы угрожать Фан Жоучжи.

  - Хочешь сказать, Чживэнь тоже участвовал в шантаже? - Шэнь Биюнь была слегка удивлена.

  - Да.

  - Но Чживэню не было нужды так поступать. Я обещал дать ему денег и отпустить. Зачем он это сделал? - Шэнь Биюнь абсолютно не могла такого понять.

  Цзянь Дунпин улыбнулся и сказал: - Потому что Фан Жоучжи внушила ему, что вы никак не можете дать ему денег, вы очень скупы. Вероятно, он также заметил, что вы не очень щедры со своими дочерями, поэтому поверил словам Фан Жоучжи.

  - Оказывается, у Фан Жоучжи есть талант сеять раздор, - произнёс адвокат Цзянь.

  Шэнь Биюнь поджала губы и промолчала.

  - Однако мне всегда казалось странным. Что можно было получить от Фан Жоучжи шантажом? Похоже, она бедна, живёт здесь, полагаясь на вашу заботу, - спросил Цзянь Дунпин.

  - У неё был нефритовый жезл. Я подарила его ей вскоре после свадьбы с Цзэн Хуном. Это была семейная реликвия её отца, вещь семьи Фан. Я подумала, что лучше вернуть его старшей дочери семьи Фан, естественно, я не стала писать об этом в книге. Фан Жоучжи заперла нефритовый жезл в ящике и убрала в кладовку. Я как-то рассказала об этом Чживэню, чтобы он знал.

  - Вот она как, - Цзянь Дунпин сделал глоток кофе и продолжил: - Хорошо, пойдём дальше. Су Чживэнь думал, что вы не дадите ему денег, а они были ему нужны, чтобы начать новую жизнь, поэтому он посоветовался с Чжоу Цзинь и решил шантажировать Фан Жоучжи. Су Чживэнь заранее купил чемодан, чтобы положить туда нефритовый жезл. Возможно, он собирался положить туда одежду и предметы первой необходимости, но не смог выйти из кладовки.

  - На самом деле, Фан Жоучжи и Су Чживэнь ждали удобного случая проникнуть в кладовку, потому что оба знали, что нефритовый жезл находится внутри. В тот день Сяоси через щель в двери подслушала ваш разговор с моим отцом. Полагаю, вы не только упомянули о 3 миллионах юаней, но и о том, что просили Су Чживэня пойти в кладовку за картиной. Сяоси рассказала Фан Жоучжи об услышанном, и Фан Жоучжи решила, что это хорошая возможность убить Су Чживэня. Она призналась полиции, что думала сделать это снаружи, но не было подходящей возможности. Су Чживэнь отказался встречаться с ней вне дома, он очень остерегался её. Позже она почувствовала, что лишь в момент, когда она отдаст ему нефритовый жезл, он может на время ослабить бдительность. Она ни за что не могла позволить Су Чживэню вынести нефритовый жезл из кладовки, потому что тогда он, скорее всего, уйдёт той же ночью, и Фан Жоучжи никак не сможет его остановить. Тогда у неё не будет ни единого шанса вернуть нефритовый жезл, и, возможно, ей будут снова угрожать. Поэтому она подумала и, в конце концов, решила действовать в кладовке, только там это и было возможно. Она знала, что в кладовке есть пустой ящик, и планировала вырубить его и удушить в ящике. Приняв решение, она тихо пробралась на кухню и взяла скалку.

  Шэнь Биюнь строго посмотрела на Фан Сяоси, девочка от стыда опустила голову.

  - Она не боялась, что её будут подозревать? - спросила Фан Ци.

  - В этом доме у них с Су Чживэнем были самые хорошие отношения, ей казалось, что полиция не должна её заподозрить. А когда увидела, как вы одна за другой посещаете кладовку, ещё больше уверилась в этой мысли, - Цзянь Дунпин повернулся к Шэнь Биюнь и спросил: - Вообще-то, тётя Шэнь, я подозреваю, что вы уже обсуждали это с Су Чживэнем, иначе Чжоу Цзинь не забронировала бы отель рядом с вокзалом на 5 мая, верно? - Шэнь Биюнь немного подумала и кивнула.

  - Это, должно быть, было 1 мая. Именно в тот день он сказал мне, что хочет уехать в Гонконг седьмого. Чтобы он не волновался, я его полностью поддержала, но тогда не сказала, что дам ему денег, просто попросила взять в Гонконг картину для моего кузена. Я сказала ему, чтобы он сам забрал её, когда придёт время. Не упоминала, что дам ему ключ, но он должен понимать, что я имела в виду именно это, - Шэнь Биюнь вздохнула.

  - Похоже, после ваших слов он разработал следующий план: купил чемодан, забронировал отель, а затем спрятал чемодан под лестницей, - сказал Цзянь Дунпин. - Вы не заметили чемодана под лестницей? - спросил он Чжан Юйфэнь.

  Чжан Юйфэнь покачала головой.

  - Я не обратила внимания. Это место обычно заполнено неиспользуемыми стульями, коробками, другими вещами, я навожу там порядок только к Новому году.

  - Значит, Чживэнь всё устроил после моих слов, а не Фан Жоучжи? - спросила Шэнь Биюнь.

  - Он рассказал Фан Жоучжи о ваших словах, но ни один из них не был уверен, пока Фан Жоучжи не услышала от Сяоси о вашем разговоре с моим отцом, - сказал Цзянь Дунпин. В комнате на несколько секунд воцарилась тишина.

  - Всё-таки расскажи, что произошло той ночью от начала до конца, - сказал адвокат Цзянь сыну.

  - Хорошо, дело было так. Когда Фан Жоучжи узнала, что тётя Шэнь собирается послать Су Чживэня в кладовую, она тут же сообщила ему об этом. Так или иначе, они часто разговаривали друг с другом, иногда Су Чживэнь входил и выходил из её комнаты, поэтому, когда они были вместе, никто не мог подумать, что Су Чживэнь её шантажирует. После ужина Су Чживэнь спустился вниз, а Фан Жоучжи ждала в коридоре. В это время между 20:30 и 20:40 в гостиной никого не было. Фан Ци ещё разговаривала по телефону в кабинете, Цзэн Юйшань пошла в сад, чтобы найти Сян Бина, а тётя Юйфэнь относила молоко тёте Шэнь наверх. На самом деле, это пробел. Фан Жоучжи в своих показаниях говорит, что в то время она пошла в сад, подышать свежим воздухом, но никто её не видел. Напротив, кто-то видел её в коридоре внизу. Сян Бин сказал, что видел, как Су Чживэнь вошёл в кладовую, и как раз собирался залезть через окно, когда увидел Фан Жоучжи, поэтому сразу же спрятался. Это означает, что в тот момент она была в коридоре, к тому же рядом с Су Чживэнем. Когда Сян Бин через некоторое огляделся, в коридоре никого не было. На самом деле, в тот момент Фан Жоучжи уже последовала за Су Чживэнь в кладовую. Более того, Сян Бин с уверенностью сказал, что когда Су Чживэнь вошёл в кладовую, чемодана у него в руках не было, но позже он обнаружил чемодан, прежде стоящий в коридоре под лестницей, у ног Су Чживэня. Подтверждено, что Су Чживэнь купил чемодан 5 мая. До того, как Су Чживэнь вошёл в кладовку, она была заперта, чемодан не мог влететь туда сам, значит кто-то, должно быть, занёс чемодан за Су Чживэнем. Судя по времени, наиболее вероятно, что этим человеком является Фан Жоучжи. Сян Бин говорил, что Фан Жоучжи внезапно появилась сбоку от лестницы, а чемодан был спрятан под лестницей в коридоре. Она наклонилась, чтобы взять чемодан, и тут же выпрямилась. Конечно, для Сян Бина, который смотрел из окна, это было довольно неожиданно.

  Цзянь Дунпин сделал паузу, чтобы перевести дыхание и продолжил: - Сян Бин вошёл в кладовку и увидел только Су Чживэня, потому что Фан Жоучжи прятался за фресками. Сян Бин ударил Су Чживэня вазой и мельком увидел, что тот держит в руке что-то похожее на нефритовый жезл, но в панике не стал разглядывать, что это, внимательнее. Перед тем как уйти, он пальцем Су Чживэня написал на внутренней стороне ящика слова "не Сян Бин". Дядя Линь сказал, что на какое-то время это сбило с толку полицию, - Цзянь Дунпин перевёл взгляд на Цзэн Юйшань, которая отвернулась и не смотрела на него. Он продолжил: - После того, как Сян Бин ушёл, она, уверенная, что Су Чживэнь потерял сознание, вставила скалку в замок ящика.

  - Когда Сян Бин ушёл, дверь кладовки осталась открытой, поэтому вскоре после его ухода пришла Юйшань. К её приходу Фан Жоучжи ещё не успела покинуть кладовую. Увидев, что Юйшань взяла картину и ушла, она очень обрадовалась, ей показалось, что можно свалить вину на Юйшань, но она допустила две ошибки.

  - Какие ошибки? - с нетерпением поинтересовалась Цзэн Юйшань.

  - Она рассказала полиции, что где-то около 21:35 видела, как Юйшань тайком спускается по лестнице, босиком. Как она могла увидеть, что ты не надела обувь? В отражении картины перед лестницей. На самом деле, только стоя позади тебя или сбоку от лестницы со стороны кладовки, она могла бы увидеть твои ноги в отражении. Потому что, если она стояла перед тобой или где-то ещё, ты её тоже увидела бы. А если она в это время была за окном, лестница закрыла бы картину, и твои ноги не были бы ей видны.

  - Вот как! А другая ошибка? -Цзэн Юйшань вдруг озарило: - По её собственному признанию, она увидела тень и поспешила в сад, а затем после 21:00 пошла на кухню выпить молока. Она сказала, что в этот момент тётя Юйфэнь соскребала жир с пола. Но, согласно показаниям Фан Ци и тёти Шэнь, около 21:20 Фан Ци увидела, как Фан Жоучжи, тяжело дыша, с обеспокоенным видом вбежала из сада в гостиную, Фан Жоучжи сказала, что видела тень у главных ворот. Пока Фан Ци разговаривала с Фан Жоучжи, тётя Шэнь прошла на кухню, обсудить с тётей Юйфэнь завтрак. В это время тётя Юйфэнь пожаловалась, что Фан Жоучжи не вымыла чашку из-под молока. Другими словами, около 21:20 она уже выпила молоко. В этих двух версиях очерёдность событий перепутана. Я склонна полагать, что она сначала выпила молоко, а потом выбежала в сад. Поскольку тётя Юйфэнь на корточках соскребала жир с пола, она не заметила, шла ли та из гостиной в сад или из сада в гостиную. На самом деле, молоко она выпила, чтобы проверить, заметила ли тётя Юйфэнь её действия, в итоге, удостоверилась, что тётя Юйфэнь не обратила на это особого внимания.

  - В тот момент я стояла к ней спиной. Поняла только, что она открыла дверцу холодильника, сказала, что в саду очень жарко, и она хочет молока. Я подумал, она вернулась из сада. Она сказала, что пошла в свою комнату. Я не обратила внимания, дверь не была закрыта, мне показалось, что она не закрыла её как следует, когда вошла, - перебила Чжан Юйфэнь.

  - Потом она вышла в сад через кухонную дверь и поспешно вернулась из сада в гостиную. Встретила Фан Ци и рассказала ей о чёрной тени. Её целью было дать понять Фан Ци, что она долгий период времени перед этим её не было в коридоре. Она хотела создать у других впечатление, что после ужина она пошла на кухню, выпила стакан молока, а затем сразу же направилась в сад. Это своего рода создание алиби. Здесь она намеренно создала разницу во времени, молоко действительно выпито, но никто не помнил, что было первым, молоко или чёрная тень, - Цзянь Дунпин сделал большой глоток кофе и продолжил: - Судя по противоречию между рамой картины и чашкой молока, думаю, она должна была быть около кладовки ранее 21:20. Если так, то время 21:35 вызывает вопросы. Поскольку, согласно её показаниям, выйдя из гостиной, она сразу же вернулась в свою комнату на втором этаже. Если она вернулась в свою комнату около 21:20 и в 21:35 увидела внизу Юйшань, значит, в промежутке ей нужно было снова спуститься вниз, но её никто не видел, и сама она об этом не упоминала. Даже если она действительно спустилась в то время, вероятность, что её заметили бы, очень высока. После 21 часа Сяоси спустилась в кабинет, они могли встретиться. В это время тётя Юйфэнь была на кухне, а Фан Ци в гостиной, шаги на лестнице было легко услышать, но никто не слышал и не упоминал об этом. Так что, думаю, она увидела Юйшань до того, как увидела чёрную тень и выпила молоко. Но тогда было определённо не так поздно, так что, полагаю, с часами, которые она видела, что-то не так. Часы в гостиной и на кухне показывают одинаковое время. Позже тётя Шэнь рассказала мне, что часы в кладовке были намеренно переведены на 20 минут вперёд, поэтому любой, кто заходит в кладовку, ошибается в отсчёте времени. Фан Жоучжи действительно попалась в эту ловушку.

  Адвокат Цзянь рассмеялся.

  - Она заходила на кухню, заходила в гостиную, почему не смотрела на часы там?

  - В тот момент она была занята другими делами и не обратила внимания на часы. Она упоминала 21:35, когда дядя Линь спросил её о времени, это она вспомнила.

  - Ладно, а помимо этого, какие ещё улики против Фан Жоучжи? - спросил адвокат Цзянь.

  - Их три. Во-первых, одежда Чжоу Цзинь до исчезновения. Она надела мужскую одежду, знакомые сразу могли её узнать, но люди, с которыми она встречалась раз или два, вряд ли. Чжоу Цзинь намекнула владельцу отеля, что собирается встретиться с кем-то, с кем не очень хорошо знакома, поэтому так оделась. Чжоу Цзинь неделю работала няней в этом доме, все её знали. Единственной, кто почти не был с ней знаком, была Фан Жоучжи. Ведь как раз потому что Фан Жоучжи была в больнице, её наняли ухаживать за Сяоси. Чжоу Цзинь ушла на следующий день после возвращения Фан Жоучжи. Поэтому Чжоу Цзинь подумала, что если она переоденется в мужчину, Фан Жоучжи её не узнает. Во-вторых, в ту ночь, когда я попросила Лин Гэ зайти в комнату Юйшань, чтобы проверить звукоизоляцию, кто-то прокрался в комнату Юйшань.

  - А! - вскрикнула Цзэн Юйшань.

  - Лин Гэ уверенно заявила, тот человек что-то искал в комнате, но почему-то в итоге ничего не пропало? Думаю, она что-то подменила.

  - Что? - нервно поинтересовалась Юйшань.

  - Зонт.

  - Зонт?

  - В день её встречи с Чжоу Цзинь лил сильный дождь. Чжоу Цзинь купила зонт в магазине зонтов. Фан Жоучжи, покидая дом Чжоу Цзинь, забрала зонт с собой. Поскольку, когда она выходила из дома семьи Шэнь, дождя не было, она не взяла зонт. Она не ожидала, что зонт каким-то образом окажется у тебя.

  - Ты об этом упомянул, и я вспомнила, что на следующий день выходила на улицу и снова вернулась, а попутно взяла в ванной зонт. Потом он постоянно был со мной, я не знала, кому он принадлежит, и никто мне о нём не упоминал. Это был зонтик Чжоу Цзинь?

  - Да. Я уже спрашивал у продавца зонтов, он до сих пор помнит Чжоу Цзинь. В тот день Чжоу Цзинь была в мужском костюме, а голос женский, его это здорово перепугало, поэтому Чжоу Цзинь произвела на него сильное впечатление. Фан Жоучжи всё время хотела забрать у тебя зонт, ей казалось, оставить его у тебя небезопасно, но ей было неудобно спросить у тебя, вдруг ты откажешь. Если бы она попросила вернуть зонт, ты согласилась бы?

  - Конечно, нет. С какой стати он был её? - ответила Цзэн Юйшань.

  Цзянь Дунпин улыбнулся: - Поэтому она тебя и не спрашивала. С другой стороны, она боялась вызвать у тебя подозрения, так как полиция подтвердила, на внутренней части зонта следы крови Чжоу Цзинь.

  - Сяо-Гэ сказала, что нашла зонт, это тот самый? Странно, почему она его не выбросила? Зачем оставила шанс Юйшань забрать его? - адвокату Цзяну это показалось бессмысленным.

  Цзянь Дунпин засмеялся.

  - Поскольку на следующий день тоже шёл дождь, она взяла зонт, чтобы выбросить, не ожидала, что дождь будет снова, оставалось только нести его обратно. Неожиданно, вскоре после того, как она его принесла, зонт взяла Юйшань. Ха-ха-ха, вот уж не повело! Должно быть, она долго и отчаянно его искала.

  - А почему она его не выбросила после того как забрала из комнаты Юйшань? - снова задал вопрос адвокат Цзянь.

  - Согласно её показаниям полиции, она дважды пыталась выбросить зонт, но безуспешно, потому что он был хорошего качества, она выбрасывала, его подбирали, ей оставалось только срочно его возвращать. Поэтому она решила просто смыть с зонта кровь. Она воспользовалась тем, что сопровождала Сяоси на занятия, чтобы улизнуть и зайти к Чжоу Цзинь. В тот день, когда она напала на Сяо-Гэ, она также сопровождала Сяоси на занятия. Она планировала вернуться и вымыть зонт, но Сяо-Гэ её опередила и забрала зонт. Ей не повезло!

  - Ха-ха-ха, её реально не везло, - рассмеялся адвокат Цзянь.

  - А третья улика? - спросила Фан Ци.

  - Пробравшись в комнату Юйшань, Сяо-Гэ ловко приклеила жвачку к её тапочкам. Позже жвачка застряла в дырке в подошве, но она этого не заметила. Всё это время её внимание было полностью сосредоточено на зонте.

  - Как такая ленивая особа может обращать внимание на подошвы? Она даже чашку из-под молока не моет! - пробормотала Чжан Юйфэнь.

  - Конечно, самой важной уликой, которую полиция использовала для её задержания, было не то, что я рассказал, а второй комплект ключей от кладовки, который ей изготовил свидетель. В ту ночь, взяв у Су Чживэня ключ, она с помощью пластилина сняла с него слепок, который позже использовала для изготовления дубликата. Она рассказала, что 12 мая использовала ключ, чтобы вернуться на место преступления, сначала удостоверилась в смерти Су Чживэня, а затем разбросала школьные учебники Фан Ци и ципао, инсценировав кражу.

  - Откуда она знала, что те учебники... - Фан Ци посмотрела на него и не закончила свой вопрос, но Цзянь Дунпин знал, о чем она хотела спросить.

  - В тот день она не спала всю ночь, постоянно следя за кладовкой. Она видела, как ты входила и выходила. С другой стороны, тебе было 15 лет, ты училась в третьем классе. По её словам, она хотела сообщить об этом полиции.

  Фан Ци нахмурилась и промолчала. Цзянь Дунпин не хотел ворошить прошлое и расстраивать всех, поэтому перевёл разговор на Су Чживэня.

  - Су Чживэнь пообещала Фан Жоучжи за нефритовый жезл отдать жемчужину. Но Фан Жоучжи им не поверила, ведь ключевым моментом была дыра в стене, а не жемчужина, она боялась, что они продолжат её шантажировать и в будущем, поэтому решила их убить. Но она также понимала, что не справится с двумя людьми одновременно, поэтому сначала убила в кладовке Су Чживэнь, забрала его телефон и отправила Чжоу Цзинь сообщение, предложив встретиться на следующий день в 17:30 для обмена. По словам Чжоу Цзинь, она всегда была осторожна в контактах с Су Чживэнем, они практически не разговаривали по телефону, а лишь обменивались текстовыми сообщениями, поэтому в отношении этого сообщения у неё не возникло сомнений. Она ещё отправила ответ, согласившись встретиться для заключения сделки. Кстати, Су Чживэнь не знал, где находится жемчужина, знала только Чжоу Цзинь. На следующий день Чжоу Цзинь получила ещё одно сообщение от Су Чживэня, подтверждающее время встречи, поэтому она пришла вовремя. Она подошла к дому, где договорились встретиться, и позвонила Су Чживэню, чтобы спросить, пришёл ли он. Телефон в тот момент был в руках Фан Жоучжи, она солгала, что они уже пришли, а Су Чживэнь пошёл в туалет. Это был последний звонок Чжоу Цзинь Су Чживэню. Чжоу Цзинь поднялась наверх и угодила в ловушку. Как только она вошла, Фан Жоучжи напала на неё.

  - Если Фан Жоучжи хотела оказаться на месте преступления заранее, ей нужно было бы не только знать адрес, но и иметь ключ, - заметил адвокат Цзянь.

  - Накануне вечером, после того как Су Чживэнь потерял сознание, Фан Жоучжи нашла у него связку ключей, среди них был ключ от двери квартиры на улице Тунхуа. Похоже, Су Чживэнь имел привычку носить ключи с собой.

  - Да, он всегда вешал важные ключи на цепочку своего мобильного телефона. Женщина, которая пришивала ему пуговицы, должно быть, обнаружила это давным-давно, - пояснила Шэнь Биюнь.

  - Что же касается адреса, Чжоу Цзинь сказала, что они не хотели морочиться с Фан Жоучжи. Они действительно планировали вернуть ей жемчужину после получения нефритового жезла, поэтому заранее дали Фан Жоучжи адрес, - сказал Цзянь Дунпин.

  - А получила ли Фан Жоучжи жемчужину? - спросила Шэнь Биюнь.

  Цзянь Дунпин улыбнулся и вытащил из кармана жемчужину.

  - Это я нашёл в небольшой выемке в конце коридора, полагаю, её сделала собачка, а Чжоу Цзинь положила туда жемчужину. Так она мне и сказала, - Цзянь Дунпин вздохнул и продолжил: - Сначала я думал, Фан Жоучжи не убила Чжоу Цзинь, потому что не могла справиться с телом. Позже я узнал, что она давила на Чжоу Цзинь, чтобы узнать местонахождение жемчужины. Но Чжоу Цзинь уже догадалась, что Су Чживэнь попал в беду, поэтому отказалась ей рассказывать. Фан Жоучжи сдалась после многочисленных расспросов, так и не добившись результата. На самом деле, даже если бы Чжоу Цзинь сказала ей, где жемчужина, Фан Жоучжи всё равно её убила бы, чтобы заставить замолчать.

  В комнате повисло молчание.

  - Су Чживэнь был так взволнован в тот день. Это из-за нефритового жезла, а не из-за того, что мама обещала дать ему денег? - спросила Цзэн Юйшань через некоторое время.

  - Да, он не верил, что твоя мать даст ему денег. Они с Чжоу Цзинь верили, что залог их будущей жизни - нефритовый жезл. Вчера я был у Чжоу Цзинь, она уже может говорить. Она подтвердила мои доводы, а позавчера опознала убийцу. Она рассказала мне, что 7 мая планировала сбежать с Су Чживэнем и начать новую жизнь после обмена. Она даже купила Су Чживэню чупа-чупсов и ручки. Говорят, что Су Чживэнь любит сладкое, когда пишет стихи, но, к сожалению... Ладно, я закончил, - Цзянь Дунпин вздохнул с облегчением. - У вас есть ещё вопросы?

  - Мне кажется очень странным, что она не выбросила зонт. Разве не лучше, чтобы его кто-то подобрал, чем оставлять дома? - адвокат Цзянь был в замешательстве.

  Шэнь Биюнь не выдержала и рассмеялась.

  - Цимин, ты её совсем не понимаешь. Загляни к ней в комнату и увидишь. Она из тех, кто не любит выбрасывать вещи. У неё вещи, которые она хранит много лет. Поэтому я почти уверена, она оставила себе зонтик, потому что она такая, - Шэнь Биюнь прикрыла рот платком и тихонько кашлянула, а затем продолжила: - Должно быть, сначала она решила, что выбросить зонтик разумнее, но потом увидела, что кто-то взял зонт, и пожалела. Подумала, что, оставив его, не обязательно привлечёт внимание, поэтому попросила вернуть.

  - Да, позже она убедила себя, что никто не обратит внимания на зонт, - добавил Цзянь Дунпин.

  Адвокат Цзянь с улыбкой покачал головой, не зная, что сказать.

  - Ещё есть вопросы?

  - Почему Чжоу Цзинь просто не встретилась с Су Чживэнь в закусочной на улице Магнолий? Ей, похоже, не нужно было снимать ещё одну квартиру. И откуда у неё столько денег на аренду жилья? - спросил адвокат Цзянь.

  - Чжоу Цзинь сказала, что боялась встречаться с Су Чживэнем на улице Магнолий, потому что он был бы слишком заметен, и многие его там видели. Более того, чтобы попасть в свою комнату, ей приходилось проходить мимо ресторана этажом ниже, что было ей неудобно. Она не хотела, чтобы другие видели их вместе. В конце концов, Су Чживэнь был женатым человеком. Квартира на улице Тунхуа была недалеко от дома семьи Шэнь. Из-за того что дом собирались снести, в районе царил хаос, и она чувствовала себя очень как в укрытии. Арендную плату фактически оплачивал Су Чживэнь. У него не было больших ежедневных расходов, и позже он отдал большую часть своих денег Чжоу Цзинь, - когда Цзянь Дунпин произнес последние слова, он повернул голову и посмотрел на Шэнь Биюнь, на её лице не было никаких эмоций.

  - Ещё один вопрос. Поскольку у Чжоу Цзинь была улика против Фан Жоучжи, и она планировала сбежать после обмена, ей не стоило бояться, что Фан Жоучжи её узнает. Пусть даже Фан Жоучжи её бы узнала, что она могла ей сделать, к тому же она даже не смогла бы её найти. Зачем было переодеваться мужчиной? - спросил адвокат Цзянь.

  - Я спросил Чжоу Цзинь об этом, она сказала, это была идея Су Чживэнь. Похоже, Су Чживэнь стоял у истоков этого вымогательства. Он также понимал, что это незаконно, и боялся, если дело с Фан Жоучжи вскроется, это навредит Чжоу Цзинь, поэтому заставил её переодеться мужчиной, чтобы сбить Фан Жоучжи с толку. Он понимал, что сам сбежать не сможет, Фан Жоучжи его хорошо знала, поэтому хотел защитить Чжоу Цзинь, насколько это было возможно.

  - Ха, очень дальновидно, - кивнул адвокат Цзянь.

  В комнате снова стало тихо.

  Через некоторое время Фан Ци задала вопрос: - Это она столкнула маму с лестницы? Каков был её мотив? Мать всегда была к ней добра.

  - Есть две причины. Во-первых, она всегда считала, что в смерти её отца, Фан Гохуа, виновата твоя мать. Она рассказала полиции, что однажды видела, как тётя Шэнь подсыпала наркотики в чашку её отца.

  Шэнь Биюнь холодно усмехнулась.

  - Хм! Фан Гохуа отказывался принимать лекарства, поэтому мне пришлось толочь его в порошок и подсыпать в чашку. Сейчас посмотреть, в самый последний раз она наверняка подменила порошок, что и привело к внезапному сердечному приступу и смерти её отца. Этого было недостаточно, ещё усугубила, идиотка!

  Шэнь Биюнь говорила ледяным тоном.

  Цзянь Дунпин продолжил:

  - Во-вторых, в "Доме леди" есть глава, где тётя Шэнь на пригородной дороге встречает Фан Жоучжи и приводит её домой. По описанию в книге Фан Жоучжи выглядит измученной, всё тело в грязи. Она утверждает, что ходила в гости к однокласснице и, пытаясь срезать путь, заблудилась и упала. Но я подозреваю, что это неправда. В том же году её муж совершил убийство и скрывался от правосудия, потом он совсем исчез. Эта глава заставила меня задуматься, может быть, муж связался с ней, пока был в бегах, попросил что-то принести, а она его убила и тут же похоронила?

  - Это действительно так? - Фан Ци в ужасе прикрыла рот рукой.

  - Тело её мужа нашли вчера. Она призналась, что убила его в порыве ярости. Похоже, муж всегда плохо с ней обращался, и она много лет была им недовольна. Позже по дороге домой она столкнулась с тётей Шэнь. Она боялась, что тётя Шэнь раскусила её, поэтому планировала убить тётю Шэнь.

  - Вообще-то, я как-то пыталась намёками выведать про её мужа, но она сохраняла спокойствие, поэтому я не придала этому значения, - с улыбкой сказала Шэнь Биюнь. - Похоже, стабильность её психики на высоте.

  - Тогда почему она хотела убить моего отца?! - гневно спросила Цзэн Юйшань.

  - Потому что в тот вечер она договорилась, что придёт на ужин, а, придя, обнаружила, что тётя Шэнь ушла к подруге, не предупредив её, так что она зря потратила время. Разозлилась и решила подшутить над твоим отцом. Она не ожидала, что твой отец умрёт. Думала, если он споткнётся о верёвку, то максимум получит сотрясение мозга. Она полагала, если твой отец пострадает, твоей матери тоже придётся нелегко, по сути, она хотела отомстить твоей матери.

  - Как жестоко! - вздохнула Цзэн Юйшань и бросила злобный взгляд на Фан Сяоси.

  Фан Сяоси в ответ подняла глаза к потолку и ничего не сказала.

  В комнате снова повисла тишина.

  Через короткое мгновение Фан Ци сказала: - Подумать не могла, что она столько лет намеренно пыталась причинить нам вред! - Возможно, вспоминая прошлое, Фан Ци побледнела, а её голос слегка дрогнул.

  Шэнь Биюнь сделала глоток чая и тихо ответила: - Если бы ты рассказал мне всё тогда, наша семья не оказалась бы в таком положении! Фан Ци, если любишь кого-то, надо доверять ему. Я очень надеюсь, что ты это поняла.

  "Всё это, конечно, хорошо, но поступила ли ты так сама? - подумал Цзянь Дунпин. - Если бы ты верила, что твоя дочь, Фан Ци, не убивала Цзэн Хуна, то давно бы раскрыл правду. Тогда, возможно, Фан Жоучжи давно бы поймали, и у неё не было бы возможности сеять раздор, не говоря уже об убийстве тебя и Су Чживэня. К тому же, тогда она ещё не убила много людей, и её психика, должно быть, ещё не достигла нынешнего уровня. Возможно, лёгкое запугивание со стороны полиции убедило бы её признаться. Но сейчас слишком поздно, и цена, которую заплатили, слишком высока..."

  Цзянь Дунпин вздохнул про себя и услышал, как Шэнь Биюнь спрашивает Юйшань: - Что ты собираешься делать с Сян Бином?

  - Не знаю... - голос Цзэн Юйшань стал на октаву ниже.

  - Хоть он мне не нравится, но также я не одобряю, что ты несерьёзно относишься к своему браку. Подумай об этом, - голос Шэнь Биюнь был полон величия.

  - Я... Я подумаю, - послушно ответила Цзэн Юйшань. Цзянь Дунпин впервые увидел на её лице выражение, приличествующее леди.

Эпилог.


  - Лин Гэ, ты как? - Цзянь Дунпин вошёл в палату и увидел, что Лин Гэ в оцепенении сидит на кровати.

  - Посмотри, - оказывается, в её руках была пара новых босоножек.

  Цзянь Дунпин взглянул и увидел, что маленький цветок на верхней части сандалий оторван.

  - Оказывается, туфли испорчены, - в душе он почувствовал жалость, но потом подумал, это всего лишь пара обуви.

  - Я носила их один день, это новые босоножки, ещё и дорогие, один раз надела и испортила, - грустно сказала Лин Гэ, со слезами на глазах глядя на свои туфли.

  Видя её слёзы, он немного расстроился, поэтому похлопал её по плечу и утешил: - Ты должна быть счастлива, ведь ты храбро сражалась и вернёшься на службу на следующей неделе, - он отбросил дорогие туфли в сторону и сказал: - Это всего лишь обувь, не так ли? Тогда было очень опасно, повезло, что смогла спасти свою жизнь, когда ещё заботиться о туфлях?

  - Фан Жоучжи - мерзавка! - возмущенно взревела она, а затем вздохнула с бесконечным сожалением: - Мои новые босоножки...

  Глядя на её выражение лица, Цзянь Дунпин не смог сдержать улыбку.

  - Ладно, я знаю, где есть прекрасный мастер по починке обуви, попросим его отремонтировать, и всё будет в порядке.

  - Новые туфли за 1580 юаней, надела всего раз и надо ремонтировать! Фан Жоучжи слишком отвратительна! - сердито сказала она, вытирая слёзы.

  - Ладно, ладно, не грусти. Посмотри, что я тебе принёс. Знаю, что у тебя нет обуви, поэтому купил тебе другую пару. Но на этот раз они не такие дорогие, всего 200 юаней. Носи пока эту пару, а когда починят ту, можешь носить по очереди, хорошо? - он достал из сумки пластиковый пакет и протянул ей.

  Она пощупала туфли в пластиковом пакете, подняла голову и посмотрела на него, её глаза сияли радостью и благодарностью.

  - Спасибо, - произнесла она.

  "Тронута, да? А что ещё?" - сказал он про себя.

  - Ещё есть это, бери и надевай, - он поставил у её ног большой полиэтиленовый пакет, который только что принёс. Это была новая женская одежда, которую он взял у друга, занимающегося пошивом.

  - Откуда ты принёс столько одежды? Очень красивая, - радостно спросила она, перебирая разноцветные юбки и рубашки.

  - У моего друга швейный бизнес, и я одолжил это у него. Сначала примерь, если подойдёт, я ему заплачу. Не беспокойся о цене, он сделает мне скидку, - сказал он, а про себя подумал: "Сними, пожалуйста, эту безвкусицу, от неё у меня глаза кровоточат".

  - Мне это не нужно, возвращаю тебе, - она засунула одежду обратно в пластиковый пакет и отдала ему.

  - Почему не нужно? - поинтересовался он.

  - Сколько это будет стоить? - похоже, она очень переживала. Он увидел, как она невольно пощупала свою маленькую приходно-расходную книгу под подушкой. Это движение пронзило его сердце, и он тут же схватил её за руку.

  - Лин Гэ, хочешь вести со мной расчёты? - он был немного раздражён.

  - Я должна с тобой расплатиться, - она стряхнула его руку, достала свой зелёный блокнотик и с серьёзным видом его раскрыла. - Как я могла взять у тебя столько вещей? Обувь, одежду. Ещё деньги за ремонт моей квартиры. Во время ремонта я жила у тебя, еда, проживание не знаю, сколько это стоит. Я уже посчитала, но теперь, боюсь, сумма снова выросла... - обеспокоенно сказала она и достала калькулятор. Увидев калькулятор, он пришёл в ярость.

  - Живя в моём доме, тебе надо платить за еду и постой? Ты считаешь, мой дом - отель? - он схватил калькулятор и отбросил его в сторону.

  Она загрустила.

  - Тебя это не волнует, а меня волнует. Я не хочу столоваться и проживать задарма! Не говори, что мы друзья и собираемся стать супругами, я не могу жить на содержании у мужчины! Мне от этого неспокойно! - закончив со своей суровой и справедливой речью, она на полном серьёзе начала пересчитывать деньги на пальцах: - Как насчёт такого? Пока я живу у тебя, буду платить за еду 500 юаней каждый месяц. Думаешь, этого достаточно? Я постараюсь есть только один раз, в ужин. У вас хорошая еда, так что если я буду есть по два раза в день, 500 юаней будет недостаточно.

  - Кто захочет заработать на тебе 500 юаней? - сердито сказал он.

  Каждый раз, когда она видела, что он действительно злится, ей становилось немного страшно, поэтому она тут же закрыла рот, но продолжала сжимать в руке блокнотик. Цзянь Дунпин знала, что её мнение не изменилось.

  Он подумал и сказал: - Лин Гэ, пусть так. Если настаиваешь, то можешь... ну, стать моей экономкой, каждый день помогать мне с домашними делами, чтобы компенсировать расходы на проживание и еду. Как тебе такой вариант?

  - Кого называют экономкой? - растерялась она.

  - Просто почаще готовь мне вкусную еду, стирай мою одежду, мой посуду после еды, иногда помогай мне убрать комнату и выполнять разную мелкую работу. Как тебе такое? - спросил он.

  Лин Гэ подумала и ответила: - Стирать одежду и убираться в комнате, это без проблем, но, боюсь, я не смогу хорошо готовить.

  - Неважно. Ты можешь просто подавать еду, а не готовить, - при мысли о том, что сможет видеть, как она каждый день подаёт ему еду и стирает одежду, он был вне себя от радости

  - Разве тогда я не стану твоей служанкой? - вдруг подумала она.

  - О чём ты говоришь? Кто купит служанке обувь стоимостью 1580 юаней? - задал он встречный вопрос.

  Она наклонила голову и задумалась, затем почувствовала, что его слова имеют смысл, поэтому она улыбнулась и кивнула.

  - Тогда ладно. В любом случае, это займёт всего три месяца. Но ты не должен меня ругать, если я не справлюсь.

  Конечно, я тебя отругаю, если не справишься! Он был в хорошем настроении, самодовольно размышляя: "Так ты почти моя жена, мы начинаем готовиться стать супругами, с этого момента моё верховенство в доме утверждено!" - подумав об этом, он невольно обнял её за плечи и с улыбкой сказал: - Лин Гэ, на эти три месяца я вверяю себя тебе! Ты должна хорошо обо мне заботиться!

  - Слушаюсь, хозяин! - она закатила глаза.

  

  В комнате для свиданий Шэнь Биюнь и Фан Жоучжи сидели друг напротив друга, разделённые стеклянной стеной. Десять минут прошло без единого слова. Шэнь Биюнь достала кружевной платок и осторожно вытерла уголки губ. Подняв глаза, она увидела, что Фан Жоучжи смотрит на неё с таким отвращением, какого она никогда раньше не видела.

  Шэнь Биюнь несколько секунд смотрела на неё, словно разглядывая картину, а затем сказала: - Ты похудела.

  Фан Жоучжи открыла рот, словно собираясь улыбнуться, но затем её лицо снова потемнело.

  - Ты зачем пришла? - враждебно спросила она, её обычно мягкий тон сегодня был резким, как молния.

  - Пришла посмотреть на тебя, - улыбнулась Шэнь Биюнь, её взгляд скользнул по тюремной форме и волосам Фан Жоучжи. Она с облегчением вздохнула и сказала: - Пришла посмотреть, как ты. Еда здесь хорошая? Ты хорошо спишь? Привыкла? Хочешь, я тебе что-нибудь принесу? - взглянув на Фан Жоучжи, она невольно отстранилась. - Просто скажи, что тебе нужно. Как бы то ни было, ты дочь Фан Гохуа, я сделаю всё возможное, чтобы удовлетворить тебя.

  Фан Жоучжи опустила голову и холодно фыркнула, худой рукой стряхнула с себя пыль и сказала: - Хватит, Шэнь, не притворяйся добренькой! Ты просто пришла посмотреть на мою гибнущую добродетель! Хочешь увидеть, до какой степени я пала! Ладно, хочешь смотреть, смотри! Я буду ждать тебя там, так или иначе, ты скоро тоже придёшь, неужели думаешь прожить ещё сто лет?

  Шэнь Биюнь спокойно сказала: - Верно, на этот раз я пришла сюда только для того, чтобы увидеть твоё умирающее лицо. Но кроме того, хочу сообщить тебе, что знаю правду об убийстве Сяочэня, - видя удивление на лице Фан Жоучжи, она слегка повысила голос: - С тех пор как я узнала, что ты проделал дыру в стене гостевой комнаты и ложно обвинил Цзэн Хуна в подглядывании за Фан Ци, я поняла, что со смертью Сяочэня не всё так просто, - Фан Жоучжи усмехнулась и промолчала.

  - Вчера утром я отвела Фан Ци на сеанс гипноза и попросила её вспомнить, что произошло в день убийства Сяочэня. Прошло столько лет, и она, наконец, детально рассказала мне, что тогда случилось, - сказала Шэнь Биюнь.

  Фан Жоучжи закрыла глаза, будто не слышит.

  - Она сказала, что дважды ударила Сяочэня ножом. Первый раз в поясницу, и Сяочэнь закричал. Фан Ци от испуга хотела убежать, но Сяочэнь схватил её за одежду, поэтому она повернулась и снова ударила его ножом. Раньше она не могла точно объяснить, куда именно нанесла удар, но вчера ясно сказала, что удар пришёлся в район плеча. После того как она ударила Сяочэня ножом, Сяочэнь инстинктивно отпустил её, она выронила нож и убежала. Но адвокат Цзянь вспомнил, что смертельным оказался удар ножом в спину, - Шэнь Биюнь на мгновение многозначительно замолчала, а потом продолжила: - Когда произошёл инцидент, Юйфэнь вышла за покупками, я была в компании, няня спала, а Юйшань тоже не было рядом. После того, как Сяочэнь и Фан Ци поругались, Юйшань пошла на кухню, чтобы найти Юйфэнь. Юйшань сказала, что видела на кухне только твою сумку, но не тебя. Я до сих пор помню, как спрашивала тебя тогда, и ты сказала, что бросила сумку и пошла в сад, потому что слишком долго ехала на автобусе и тебя немного укачало. Ты сказала, что слышала только крик Сяочэня, а когда бросилась в гостиную, обнаружила его лежащим в луже крови, а рядом стояли няня и Юйшань. Поскольку Фан Ци тогда во всём призналась, я не стала вникать. Только подумала, в гостиной есть стеклянная дверь, ведущая в сад, и ты из сада могла видеть всё, что происходило в гостиной... Это ты, воспользовавшись тем, что Фан Ци ушла, зарезала Сяочэня. Это сделала ты, Фан Жоучжи!

  Молчание.

  - Не понимаю, какой смысл сейчас в этом копаться? Он может вернуться к жизни? - саркастически спросила Фан Жоучжи через несколько секунд.

  Шэнь Биюнь бросила на неё взгляд и задала вопрос: - Ты меня настолько ненавидишь?

  Эта фраза, похоже, задела Фан Жоучжи за живое, и она внезапно разволновалась: - Ненавижу тебя? Да! Шэнь Биюнь, с той минуты, как я тебя впервые увидела, я ненавидела тебя! Ненавижу! Каждый день проклинала, чтобы ты умерла! Знаешь, сколько раз мой отец бил меня из-за тебя? Всё, что ты говоришь, правильно! Всё, что ты делаешь, правильно! С тех пор, как ты появилась, мой отец больше мне не отец, он только твой муж, Шэнь Биюнь! Я тебя ненавижу! И его ненавижу! Этот идиот! Он даже не знал, что ты постоянно подсыпала ему лекарство!

  - Это было лекарство от болезни сердца, - спокойно сказала Шэнь Биюнь.

  - О чём ты говоришь? - Фан Жоучжи, похоже, не слышала её слов.

  - На самом деле, это ты убила своего отца. Это ты законченная идиотка! - холодно усмехнулась Шэнь Биюнь.

  Фан Жоучжи смотрела на Шэнь Биюнь широко раскрытыми глазами, её лицо исказилось, и она не могла произнести ни слова. Через минуту-другую она, наконец, успокоилась.

  - Богатые люди на то и богаты, ещё какой-то гипноз! - рассмеялась Фан Жоучжи, но голос звучал так, будто она в прострации.

  Шэнь Биюнь спокойно наблюдала за ней.

  - Поскольку она не могла вспомнить подробности того дня, психиатр сказал, что это из-за избирательной амнезии, вызванной сильной травмой. Её следовало бы подвергнуть гипнозу уже тогда, но поскольку она сама призналась, а факты были прямо перед глазами, я не могла не поверить. Она моя родная дочь, и я не хотел устраивать из этого скандала. Ты этим воспользовалась.

  Услышав это, Фан Жоучжи рассмеялась.

  - Да, я знала, что ты не захочешь поднимать шум и воспользовалась этим, ну и что? Я рада, что твой сын умер. Подумать только, как тебе должно быть больно!

  Шэнь Биюнь подождала, когда она закончит смеяться и холодно спросила: - Ты навредила Цзэн Хуну тоже ради того, чтобы мне было больно?

  - Верно, - самодовольно ответила Фан Жоучжи. Её тело неосознанно покачивалось, как неваляшка.

  - Ты что, заранее планировала записать телефонный звонок? - Шэнь Биюнь взглянула на неё с отвращением.

  - Ха-ха, много ли нужно времени, чтобы записать? - Фан Жоучжи расплылась в улыбке и, склонив голову, посмотрела на неё. Шэнь Биюнь показалось, что нынешняя Фан Жоучжи похожа на самодовольную лягушку. - Я пришла к тебе около семи часов. Вас никого не было, был только он. Я приготовилась заняться им. Кто вас просил заставлять меня ехать впустую?

  - Перестань нести чушь и переходи к делу! Покажи мне, насколько ты умна! - прикрикнула Шэнь Биюнь.

  - Я одолжила у него диктофон, сказав, что хочу кое-что записать, и он дал его мне, не раздумывая. Взяла пустую кассету из ящика стола в кабинете. Ты никогда не обращаешь внимания на такие вещи, поэтому я была уверена, что пропажу не обнаружат. Верёвки были свалены в шкафу в кучу, не ожидала, что ты обратишь на них внимание! Ладно, ладно, перейду к делу! Одолжив мне диктофон, Цзэн Хун вернулся в свою комнату послушать музыку. Я сказала ему, что мне скоро позвонят, и попросила его не брать трубку, он сказал, что понял. Потом я включила диктофон и побежала в продуктовый магазин, чтобы позвонить. Так я записал звонок. Потом вернулась в твой дом и попрощалась с ним. На самом деле, я не ушла, а всё это время просидела на кухне. Он не знал; думал, что меня нет. Около девяти часов я привязала верёвку и тайком включила запись. Услышав телефонный звонок, он пошёл вниз, чтобы ответить, и тут... бум! Упал! Ха-ха-ха, я не ожидала, что он умрёт! Думала, максимум его парализует или будет сотрясение мозга! - рассмеялся Фан Жоучжи.

  - А если бы он не умер, неужели ты не боялась, что он расскажет полиции? Ты пришла около семи, ещё просила у него диктофон, к тому же он мог рассказать, что споткнулся о верёвку.

  - Поэтому позже я подумала, если бы он не умер, я бы, возможно, смогла довести дело до конца! - злобно улыбнулась Фан Жоучжи.

  Шэнь Биюнь смотрела на неё равнодушно, на её лице не было ни капли грусти, что немного разочаровало Фан Жоучжи.

  - А что насчёт твоего мужа? Почему ты хотела его убить? - спросил Шэнь Биюнь через некоторое время.

  - Его? - Фан Жоучжи повысила голос. - Конечно, я должна была его убить! Этот мерзавец, когда был в бегах, ещё хотел поиздеваться надо мной! Он хотел мой жемчужный браслет и нефритовый жезл! Из-за того что я их не принесла, он избил меня! Избил до полусмерти! Этот подонок должен был умереть! - Она пристально посмотрела на Шэнь Биюнь и внезапно сменила тему: - Он такой же, как Су Чживэнь! Заслуживает смерти! Я думала, что если буду с ними по-хорошему, они будут относиться ко мне как к человеку, но в итоге всё оказалось ерундой! Человек, которого я ненавижу больше всего, это твой Су Чживэнь! Обычно он был так добр и вежлив со мной, словно обращался с родным человеком! А что потом? Неожиданно заговорил о том, чтобы позаимствовать мой нефритовый жезл! Позаимствовать! И говорил так красиво! Сказал, что вернёт мне, когда у него будут деньги! Неужели он думал, что я поверю?!

  Шэнь Биюнь улыбнулась: - Как Чживэнь тебя шантажировал?

  - Он, такой вежливый, сидел рядом со мной и, улыбаясь, говорил о жемчужине, собаке и дыре. Затем наклонился к моему уху и прошептал: "Ты убила Цзэн Хуна". Его слова напугали меня до холодного пота.

  - Даже если жемчужина укатилась, он не смог бы доказать, что она укатилась в тот день, когда я упала с лестницы. Не слишком ли ты робка, - усмехнулся Шэнь Биюнь.

  - Доказать бы он не смог, но если бы рассказал тебе о жемчужине и о той дыре, у тебя появились бы подозрения. Я тебя знаю, если бы ты заподозрила, то расследовала бы всё до конца. Я боялась не его, а тебя.

  - Продолжай. Что дальше? - заинтересованно спросила Шэнь Биюнь.

  - Потом я просила его не рассказывать тебе и другим. Он сказал: "Ладно, дай мне на время твой нефритовый жезл, когда у меня появятся деньги, я его верну". Хм! Он действительно слабоумный! Как я могла отдать ему нефритовый жезл? Но в тот момент у меня не было выхода, могла только притвориться, что согласилась. Он волновался и постоянно на меня давил. В конце концов, боясь, что я передумаю, он угрожал мне за даже обеденным столом. Разве не для меня он рассказал про автомобильную аварию? Неважно, что там услышал Сян Бин, так или иначе, я знаю, он рассказывал её мне. Думал, что я не понимаю? Он хотел донести до меня, что он за человек! Хм, правда в том, что он не знал, что за человек я!

  - Я помню, что ты положила нефритовый жезл в небольшую шкатулку, и ещё помню, что крышка большого ящика была закрыта. Как ты подвела его к большому ящику?

  - Я сказала ему, что шкатулка с нефритовым жезлом, кажется, находится в большом ящике. Он открыл ящик, посмотрел, там нет. Я сказала, что не помню, потом притворилась, что ищу, и нашла шкатулку. Открыла шкатулку, встала перед большим ящиком и протянула ему нефритовый жезл. Он как раз любовался им, и я решила воспользоваться случаем и ударить его сзади. В этот момент я внезапно услышала шаги на лестнице, и он тоже их услышал. Мы оба подумали, что это ты, я до смерти перепугалась, поэтому быстро спряталась. Ха, не ожидала, что это Сян Бин. Ха-ха, и тем более не ожидала, что он ударит Су Чживэня за меня, отлично сработано! Я также видела, как он писал пальцем Су Чживэня в ящике, к сожалению, у меня плохое зрение, и я не могла хорошо разглядеть, - улыбнулась Фан Жоучжи.

  - Почему ты не убила Чживэня вне дома? Разве так не легче было бы скрыть следы?

  - Он держался со мной настороже, так что у меня не было шансов. К тому же на улице я бы постоянно боялась, что меня увидят, боялась, что не справлюсь с ним, он высокий мужчина, - Фан Жоучжи усмехнулась. - Кроме того, я хотела, чтобы он умер мучительной смертью. Удушение по сравнению с ударом ножом, заставило бы его страдать больше.

  Шэнь Биюнь пристально на неё посмотрела и саркастически заметила: - А я думала, он тебе очень нравится! Разве ты не пришивала ему пуговицы?

  Фан Жоучжи кивнула.

  - Мне он нравился, но я ему не нравилась, - Фан Жоучжи скривилась. - Кажется, никто меня по-настоящему не любил, ни отец, ни муж, ни Су Чживэнь... Как они ко мне, так и я к ним! - в этот момент она неожиданно приблизилась к стеклянной стене и уставилась на Шэнь Биюнь напротив, скрипнула зубами и заявила: - Только подумай, твой самый любимый мужчина умер в кладовке, где ты хранишь свои сокровища. Как отвратительно! Ты когда-нибудь снова туда пойдёшь? Тебя затошнит, когда ты туда спустишься? Ха-ха! Я рада, что Су Чживэнь умер! Все твои мужья умерли! Страдай!

  - Да, Жоучжи, их смерть заставляет меня страдать, - Шэнь Биюнь посмотрела на неё и спокойно продолжила: - Впрочем, не забывай, Сяоси ещё не умерла. Ей только 16 лет. Она рядом со мной.

  Фан Жоучжи испугалась и смертельно побледнела.

  - Это сделала я. К Сяоси это не имеет никакого отношения. Что ты хочешь сделать? Ты же не... Прими во внимание... - ненависть в тоне Фан Жоучжи мгновенно сменилась на мольбу.

  - Что мне принять во внимание? Принять во внимание, что ты убила так много дорогих мне людей и быть с ней помягче? - тон Шэнь Биюнь стал резким.

  Фан Жоучжи взглянула на Шэнь Биюнь и будто в один миг снова превратилась в жалкую, слабенькую падчерицу, которая срочно нуждается в помощи.

  - Тётя... - обратилась она к Шэнь Биюнь.

  - Замолчи! - резко приказала Шэнь Биюнь.

  Фан Жоучжи робко смотрела на Шэнь Биюнь. Сейчас она полностью потеряла способность к сопротивлению, вся дрожала, и слёзы текли из глаз.

  - Не волнуйся, я не буду плохо с ней обращаться из-за тебя. Я её хорошо воспитаю... Заставлю её забыть тебя... потому что мы с тобой разные люди, - Шэнь Биюнь улыбнулась и встала. - Мне пора идти, здесь стоит невыносимая вонь! А ты спокойно жди своей смерти.

  Когда Шэнь Биюнь пошла к двери, Фан Жоучжи неожиданно встала и с плачем спросила: - Не могла бы я, не могла бы, один раз её увидеть? В последний раз? Она единственный родной мне человек, единственный....

  Шэнь Биюнь обернулась и посмотрела на неё, тихонько усмехнулась: - Отдыхай, - сказала она. Затем нажала на кнопку звонка. Фан Жоучжи рассеянно смотрела ей в спину, изнеможенно опустившись на стул.

  

  Прошло полгода...

  Фан Ци почувствовала лёгкую грусть, глядя на эту выглядевшую знакомой женщину перед собой. Чжоу Цзинь. Теперь она знала её настоящее имя. Именно она шесть лет скиталась в поисках Су Чживэня.

  - Здоровье получше? - тихо спросила она.

  - Мне гораздо лучше, я почти полностью восстановилась, если не считать почек, - голос Чжоу Цзинь был чистым и холодным, это напомнило Фан Ци, как она пела в гостиной "Пустые слова" Бай Гуана. Тогда она выглядела немного развязной, а сейчас больше походила на студентку. За последние полгода она сильно похудела.

  - Слышала, ты в вечернем университете?

  - Да. Я всегда хотела учиться в университете, - спокойно ответила Чжоу Цзинь.

  - Чем планируешь заняться после его окончания?

  - Конечно, найду работу.

  - Моя мама сказала... - вспомнив о матери, Фан Ци почувствовала себя уверенней, - если тебе будет нужна помощь, в любое время можешь обратиться к ней, нашей компании всегда нужны талантливые люди. Знаешь, сейчас нелегко найти работу...

  - Спасибо, - Чжоу Цзинь посмотрела на неё, перевела взгляд за окно, улыбнулась. - Я обычно полагаюсь на себя.

  - Планируешь вернуться в родные края?

  Чжоу Цзинь покачала головой.

  - Я останусь здесь, потому что... он здесь, - голос Чжоу Цзинь был тих, а её ресницы дрогнули. Через мгновение она спросила: - Ты забрала вещи из красного ящика?

  - Забрала. Спасибо, - прошептала Фан Ци. - Спасибо, что рассказала мне, где ключ. Только, почему он не рассказал мне, если бы он рассказал, если бы он рассказал мне раньше... - она не могла продолжить, потому что увидела, что глаза Чжоу Цзинь покраснели.

  - Он не мог рассказать тебе, говорил, что ты его презираешь, презираешь всем сердцем и ненавидишь, потому что тебе кажется, он отнял у тебя любовь твоей матери, - она вдруг разволновалась: - Ты действительно так его презирала? Он сказал, что в твоих глазах он ничтожество, это правда?

  Фан Ци не ответила, ей было стыдно перед Чжоу Цзинь.

  - На самом деле, он многое хотел тебе сказать, но знал, что ты не будешь слушать. Он хотел оставить тебе всё, говорил, что даже готов умереть за тебя, потому что восхищался тобой. На самом деле, на самом деле, он очень тебя любил, он уже влюбился в тебя... Я завидую тебе, Фан Ци, мне кажется, ты действительно не осознаёшь собственного счастья, - из глаз Чжоу Цзинь полились слёзы.

  Глаза Фан Ци тоже покраснели.

  - Прости, сказала она.

  Чжоу Цзинь мягко смахнула слёзы в уголках глаз. Это движение снова превратило её в Лили, когда она пела. Улыбнулась и сказала: - Хоть прошло уже полгода, я всё ещё не могу его забыть... Ладно, не будем об этом. Что случилось, что ты пригласил меня сегодня? - она сменила тон на более спокойный.

  "Наконец, можно углубиться в тему", - подумала Фан Ци.

  - Его бывшая жена перевела мне некоторую сумму денег, я хочу передать их тебе, - прямо сказал Фан Ци.

  Чжоу Цзинь удивилась.

  - Ты хочешь отдать деньги мне? - она уставилась на Фан Ци широко раскрытыми глазами, словно проверяя, правильно ли она расслышала.

  - Да. Пожалуйста, прими, - очень искренне сказала Фан Ци.

  - Но это его желание...

  - Тебе это нужнее, чем мне, - перебила её Фан Ци. - Мне кажется, эти деньги должны достаться тебе, а не мне. Что касается меня, того, что я могу забрать все его рукописи стихов из того красного ящика, уже достаточно. Для меня это бесценные сокровища, поверь, я буду хранить их вечно.

  Чжоу Цзинь посмотрела на неё и ничего не сказала.

  - Пожалуйста, прими эти деньги, хорошо? - Фан Ци подвинула чек к ней и взмолилась: - Если ты не возьмёшь, я никогда не обрету покоя, никогда. Пожалуйста. Я действительно не заслуживаю этих денег.

  Чжоу Цзинь смотрела на неё, ничего не говорила, но и чек не брала.

  Её взгляд вызвал у Фан Ци тихую панику. Почему она так на меня смотрит? Почему? Неужели она догадалась? В ту ночь она пошла в кладовку и споткнулась о железный ящик. Она вскрикнула, и тут случилось нечто ужасное. Она услышала тихий крик о помощи, доносившийся из ящика. Она узнала голос, и человек в ящике тоже узнал её, он звал её по имени! Но она ничего не сделала, просто холодно взглянула на ящик и ушла. Она не думала о последствиях...

  Она боялась, что он напишет на крышке её имя, но он этого не сделал, он не написал и Фан Жоучжи. Почему? ... О чём он думал в тот момент?

  Если, если бы одержимая любовью Чжоу Цзинь узнала, что именно она была, в итоге, главной виновницей смерти Су Чживэня, что бы она сделала? Вскочила и тут же сжала бы её шею?

  От этой мысли она похолодела. В этот момент она вдруг увидела тонкие руки Чжоу Цзинь, тянущиеся к ней, и в ужасе отступила назад.

  - О, у тебя в волосах кусочек ваты. Я просто уберу его, чего ты испугалась? - мягко сказал Чжоу Цзинь с улыбкой.

  Ложная тревога!

  "Как бы она могла узнать? Она не может знать", - успокоила себя Фан Ци и снова переключила внимание на чек.

  - Пожалуйста, прими эти деньги, - упрашивала она.

  После того как правда открылась, она много раз плакала, пока подушка не промокала насквозь, снова и снова спрашивая: "Хайфэн, почему ты опустился до Су Чживэня? Если бы я знала, что ты - это он, я бы не ушла. Я бы спасла тебя и полюбила бы тебя больше всех на свете. Почему ты мне не сказал? Если бы ты мне сказал, как я могла смотреть на тебя свысока? Как бы я могла?"

  Но она знала, что все её призывы тщетны.

  Поэтому она действительно хотела загладить свою вину, хотела сделать хоть что-нибудь для женщины, которая действительно отдала всё ради Су Чживэня.

  Она очень надеялась, что Чжоу Цзинь примет эти деньги. Она не решалась взять их себе, потому что знала, что не заслуживает.

  - Думаю, он на небесах тоже со мной согласен. Он действительно очень любил тебя, Чжоу Цзинь, хотел провести с тобой остаток своей жизни, ведь так? Он наверняка хотел, чтобы ты была счастлива, - искренне сказала Фан Ци, глядя на Чжоу Цзинь.

  - Ты серьёзно? - казалось, Чжоу Цзинь смягчился.

  Она тут же заверила: - Я искренна, прошу тебя. Если ты откажешься, я, правда, не знаю, что делать.

  Чжоу Цзинь долго смотрела на неё, а затем вдруг улыбнулась и сказала: - Хорошо, спасибо, - она положила руку на чек, прижала его, и листок упал в её сумку.

  "Ах, наконец-то она приняла его", - с облегчением вздохнула Фан Ци.

  В тот день они проговорили в чайном домике больше часа. Фан Ци почувствовала себя гораздо спокойнее. Когда расставались, она ещё по-дружески проводила Чжоу Цзинь до автобусной остановки, дала несколько советов о том, как позаботиться о здоровье, и уже собиралась уходить, когда Чжоу Цзинь внезапно спросила её: - Ты прочитала все его стихи?

  - Ещё не все, он написал довольно много.

  - Он написал стихотворение о своей смерти, - сказала Чжоу Цзинь.

  Тело Фан Ци не могло сдержать дрожь.

  - Стихотворение о собственной смерти? - она почувствовала, как её голос дрожит.

  - Если она оборвет мою жизнь, я положу руки на грудь и буду молчать. Просто чтобы доказать ей, что есть любовь сильнее смерти и важнее жизни, - слово за словом процитировала Чжоу Цзинь.

  Каждое слово пронзало сердце Фан Ци, словно игла. Она не смела вымолвить ни слова и не знала, что сказать. Ей казалось, что она по неосторожности провалилась в омут, в ушах звенело. Смутно услышала, как Чжоу Цзинь обращается к ней.

  - Это было написано до всех неприятностей. Он ещё сказал, что больше не может писать стихи. Не знаю, как он выглядел, когда умер, лежали ли его руки на груди, я не спрашивала полицию, - Чжоу Цзинь посмотрела на неё и замерла на две секунды, словно наблюдая за выражением её лица и будто забыв слова, а потом добавила: - Конечно... Не думаю, что он хочет, чтобы я спрашивал. О, автобус пришёл, - в итоге, Чжоу Цзинь улыбнулась ей и села в автобус.

  Есть любовь сильнее смерти и важнее жизни. Действительно есть такая любовь?

  Фан Ци не верила, только чувствовала, как слёзы неожиданно смочили её щёки.

  Но ей было всё равно, казалось, единственное, что ей сейчас следует сделать, это немедленно вернуться, найти то стихотворение, сжечь его и покончить с этим.

  Покончить со всем этим.

  (Конец)
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"