Одной из основных особенностей Сада Камней является то, что в какой бы точке ни стоял наблюдатель, его взор упадёт на равное число камней. .... С какой бы точки ни рассматривали композицию камней, пятнадцатый камень всегда оказывается вне поля зрения наблюдателя, загороженный другими камнями.... Полностью наблюдать все камни можно только воспарив в воздухе над садом и посмотрев на него сверху. Считается, что увидеть все пятнадцать камней может только "достигший просветления". Википедия
Джакомо Пуччини. Турандот
Ария Калафа. Nessun dorma
Стоило подождать ещё немного. Прижавшись, почти слившись с шершавым холодом камня, он не позволил себе потерять концентрацию. Но тропинка, за крутым поворотом, ведущая к этому последнему участку с нависшей над ним скалой, на котором могли разминуться два горных козла, была пуста. Прекрасно. Ещё немного вверх - почти на последних возможностях лёгких - и он у цели. Но неожиданность - опасная ли - подстерегала в самом, казалось бы, защищённом от подобного инцидента, месте. У, мистическим образом, сложенной из брёвен многовековых Священных Деревьев, корчмы лениво пережёвывали жвачку вьючные козлы. Вокруг них плавно, будто лениво двигались, прилаживая поклажу, полуобнажённые боррки - коренные жители этих заброшенных в поднебесную высь опасно скалистых земель. Планируя своё небольшое, можно сказать вынужденно спонтанное, путешествие, он не учёл возможность встречи с ними у самого Гнезда Орла на последнем плато. В это время года - считанные дни до Опрокидывания Чаши - начала сезона ветров и дождей - нужен был веский повод, что бы отправиться на Вершины. Боррки? Большие деньги - свои жизни и традиции они цени дороже - не могли заставить их...Даже большие деньги. Но существуют ещё Власть и Сила...Против этого... Да, совсем не вовремя. Эта встреча может быть опасна. Никто не знал, и не должен был знать о том, где и как он проводит эти дни. Повернуть и уйти обратно? Такой нелогичный поступок привлечёт ненужное, скорее, опасное внимание. Вызовет настороженность... Да и свои планы, свою цель он, во что бы то ни стало, должен осуществить. Он безошибочно определил кто главный - Боррки Кон из этих троих низкорослых жилистых мужчин, и, нераздумывая, подошёл к нему.
- Удачи.
На миг, отодвинув ткань, скрывавшую большую часть лица, встретился с вынырнувшими из "тумана подчинения", глазами.
- Подожди
Шуршащие звуки языка боррков как нельзя лучше подходили этому разряжённому воздуху. Ещё одна "встреча" глаз. Боррки Кон взглядом указал направление. Едва уловимым движением руки заставил ближайшего к себе козла попятиться назад, утягивая за собой, уложенную в подвесную перевозку, достаточно объёмную поклажу. Миг - и в поднявшейся суете - он скользнул за угол корчмы, прижавшись к подветренной, без единственного отверстия, стене. Насколько обыденно и не выглядело начавшееся, будто бы спонтанное, движение, да и шума особого не было, но дверь корчмы, натужно прохрипев, отворилась и приземистая, широкоплечая фигура хозяина Гнезда Орла появилась на пороге. Окинув взглядом, прилаживающих между двух козлов гамак-переноску - это требовало навыков и сосредоточенности, ведь козлы пойдут гуськом по узкой горной тропе и любая небрежность в подготовке чревата гибелью - он не стал отвлекать боррков. Всё, что возможно, вернее, всё, что его заинтересовало, хозяин корчмы узнает сразу же, как только последний, перед Опрокидыванием Чаши гость, покинет его дом. Да, Гнездо Орла - эта корчма - его и только его, переходящий из поколения в поколение, дом. И этот, свалившийся - не понятно за какие грехи - на его голову, гость, может себе думать и говорить всё, что ему вздумается. Но Закон гостеприимства, тем более, на Вершинах, никто не отменял. И, когда этот заносчивый молодой Первородный во главе небольшого каравана из четырёх вьючных козлов и до смерти запуганных боррков - запуганные боррки! это само по себе было чем-то странным, невозможным - поднялся к Гнезду Орла, Уфф обязан был принять их со всем возможным приличием. Хотя, ни сам Первородный, ни его - то ли охранник, то ли слуга - сразу ему не глянулись. Ещё больше насторожило, обострило неприятие и каждодневное отсутствие Первородного, и его отношение к борркам. Сам Первородный со своим помощником ли, слугой ли каждый день отправлялся к Вершинам, а боррки - никогда он не видел, и не слышал - даже представить такое невозможно - боррки под "туманом принуждения"! покорно ждали во дворе корчмы. Этот заносчивый молодой мужчина относился к проводникам с пренебрежением, для него боррки были "ниже" горных козлов. А на предложение Уффа устроить боррков внутри корчмы - кроме нескольких отдельных помещений для именитых гостей, общая комната была достаточно большой, а по ночам начало подмораживать - этот выскочка, будто впервые увидев его, предложил со-боррки - так презрительно называли людей, живших рядом, вместе с коренным народом Вершин - заниматься своими делами. Если он хочет, что бы они у него остались. Как бы невзначай обведя взглядом, пропитанные воспоминаниями о поколениях и жизнях брёвна стен, улыбнулся, заставив Уффа опустить голову. И все остались довольны. И Первородный, решивший, что научил тупого со-боррки, и его охранник, которому не хотелось лишний раз марать руки о такое... И, даже - Уфф! Он утвердился в своём понимании - этот Первородный - неправильный Первородный. И, если бы этот зазнайка был один! Но Уфф реально рассчитывал свои силы - с двумя - охранник был слишком силён, а рисковать своей жизнью, не хотелось - ему не справиться. Но, не жить, же здесь собирались его гости! Есть ещё дорога обратно! А Опрокидывание Чаши! Поди докажи, когда оно началось на Вершинах! Борркам он намекнёт. Козлов, конечно, жалко. Отличные животные. Уфф надеялся на их инстинкты. Сколько раз - сам видел - выбирались они целехонькими из-под завалов! Так бы всё и случилось. Не принеси сегодня утром Первородный и его охранник "добычу". Что-то, вернее - кого-то, завёрнутого в плотную не пропускающую ни света, ни звуков, ткань. По каким-то, показавшимся ему надёжными признакам, Уфф понял, кто завёрнут в эту жуткую тряпку, кого собираются спустить в Долину. И гибели этому кому-то - вот кого так упорно искал этот гадёныш! - Уфф не желал ни в коем случае! Возможно, то, что уготовлено там, в Долине, хуже смерти на Вершинах... Но... нет! Не он! Этот грех на свою душу он не возьмёт. Не успев вернуться с "добычей", гости засобирались в обратный путь. Ни на миг не задерживаясь, они стремились уйти из Гнезда Орла и спуститься как можно ниже до наступления темноты. Боррки окончательно закрепили гамак-переноску. Иначе по тропе, где с трудом проходил один козёл, груз не пронести. Первородный и его охранник с аппетитом поели, отлично понимая, что до вареной пищи они доберутся не так быстро, как хотелось бы. Уфф, стоя в полумраке у жёрла печи с догорающими дровами, внимательно наблюдал за ними. Мысленно призывая на головы незваных гостей...Нет, этого, тоже, нельзя...Невозможность что-то решить, моральная дилемма делали его беспомощным. Тогда-то он и услышал - почувствовал, или ему показалось - что-то не так. С долей необъяснимой надежды он выглянул наружу. Во дворе боррки вьючили козлов... Что-то... Нет, ничего.
- Куда это ты? Что случилось?
Оторвался от почти пустой миски Первородный. Не то, что бы на "вы" - ведь Уфф намного старше, они даже имени хозяина корчмы не удосужились спросить.
- Нет. Всё в порядке. Боррки заканчивают с грузом. Хотел проверить.
- Ты хочешь много. Лишнего. И много лишнего болтаешь. Нет
Остановил Первородный, вытащившего было нож, охранника.
- Ни к чему. Не стоит начинать дело с крови. А за зиму - говорят, после Опрокидывания Чащи здесь такое твориться, он и сам забудет...Пора.
Первородный ловко подкинул небольшой заплечный мешок. Охранник, поймав его, повесил спереди, на груди. Свой - огромный и тяжёлый вскинул на спину. Входная дверь заскрипела и с грохотом закрылась. Уфф не сдвинулся с места. По священному Закону гостеприимства хозяин должен был выйти на порог, проводить гостей. Но этих! Он даже к окну не подошёл! Не проследил за тем, как караван отправился вниз. Первым - Боррки Кон, за ним - проводник, и гуськом, связанные грузом, два козла, затем - самый сильный боррк проводник - в случае чего он обязан остановить или замедлить падение поклажи. И замыкающий - самый опытный проводник. Он сможет, если возникнет необходимость, восстановить картину происшедшего. Последними шли Первородный и его охранник. Скорее всего, этот - не было слов, правильных слов для этой падали - пропустит своего охранника вперёд. Уфф не раз наблюдал за подобным. Всегда охранник шёл впереди своего нанимателя. Никогда, как ни странно, сзади. Какой же надо быть... , что бы не доверять даже тому, кому платишь, тому, кто принёс тебе клятву! Сосредоточившись на звуках удаляющегося каравана, Уфф пропустил момент - да кто бы его и не пропустил, ведь входная дверь даже не скрипнула, признав в вошедшем своего - когда перед ним оказался Мэк!
- Ты?!
Дотронулся он до груди, возникшего, будто из сумрака зала молодого мужчины.
- Я, старина.
Руки, на мгновение сжавшие Уффа, разжались. И тот, кого он назвал Мэком, кивнул головой. И, не скрывая беспокойство, спросил
- Что здесь произошло?
- Я - в порядке. Но
Уфф понял, о чём спросил его мужчина
- Но - здесь были Первородный с охранником, боррки проводники и вьючные козлы.
- Первородный?! Этот
Уфф не мог осквернить свой дом ругательством
- Вёл себя, как ... как разбойник!
- Хорошего же ты мнения о Правящих, дядька Уфф! Хотя...Долго они у тебя были? Чего хотели?
- Постой-ка, а ты? Как...
Уфф очень хорошо знал выражение не лица - парнишка уже давно научился управлять своими мышцами - нет, глаз своего молодого друга.
- Ты их видел? Знаешь его?!
- Да. Но не успел, как следует рассмотреть. И этого, твоего Первородного, мне кажется, когда-то видел.
Врать Уффу совершенно не хотелось. Да и было это опасно. Смотря по обстоятельствам, иногда - смертельно опасно.
- Они пробыли неделю. Завтра была бы неделя.
Уточнил Уфф, доставая откуда-то из-за стены, припрятанные от незваных гостей продукты.
- Садись.
Оба знали, что, прежде всего - как же иначе - гостя накормят, а разговоры - потом.
- Я не успел проголодаться.
Мэк, молодой мужчина, сумевший с начала незаметно прокрасться и спрятаться за углом корчмы, а потом зайти в Гнездо Орла, развязал заплечную котомку
- Здесь
- Потом
Уфф придвинул к нему миску с вяленым мясом и ломоть хлеба.
- Хорошо. Я - ем, ты - рассказываешь.
Мэк отпил из грубой глиняной кружки. Ледяная - от неё ломило зубы - вода не только "очищала" голову. Но и некоторым - далеко не всем - добавляла сил, помогала справиться с усталостью.
- Каждый день они уходили. С раннего утра. Что-то искали.
Начал Уфф
- Боррки и козлы оставались здесь - во дворе. Ждали.
- Эти боррки...
- Ты и это заметил?
- Они запуганы.
- Боррки! Запуганы!!! Чем можно запугать боррков!? Покажи мне этого самоубийцу.
- Их можно опоить....
- Уверен - они под туманом подчинения.
- Я тоже так думаю
Согласился Уфф.
- И, кажется, догадываюсь, зачем это понадобилось.
- Согласиться подняться к Вершинам накануне Опрокидывания Чаши! Огромный риск.
Но я и сам...Последняя возможность...Просто обстоятельства. - Нет, сейчас об этом не стоит думать.
- Так они нашли то, что искали?
- Думаю - да. Сегодня утром. И сразу же отправились вниз.
- Я успел застать их здесь. И видел, как уходил караван. Так кто же, или кого они искали?
Мэк не сводил глаз с лица Уффа. А тот, между тем, долил воды в почти пустую кружку молодого мужчины. У уважаемого гостя кружка не должна быть пустой. Несмотря на разницу в возрасте и то, что Мэк вырос почти у него на глазах, Уфф относился к своему молодому другу с огромным уважением.
- Ты думаешь?
Нехорошее, очень нехорошее подозрение змеёй заползло в душу.
- Кого они могли здесь искать...
Хотя, если это Третий, а он успел рассмотреть и узнать своего бывшего соученика, то этот карьерист... мог искать вполне определённые
-Но, кого-то они нашли.
Уфф всмотрелся в лицо парнишки. Если бы не выражение глаз...
- Сейчас не стоит идти. Очень тёмные ночи. Подожди до утра.
Резон в словах Уффа был. Он и сам посоветовал бы поступить именно так. Спроси кто его совета. Но советовать такое самому себе! Нет, самому себе он не советовал! Просто приказал. Успокоиться. Несколько часов непроглядной тьмы ничего не решат. Упасть, разбить голову, сломаться... и кто вместо него, как без него...А ему нужны силы. Физические, моральные, ментальные - все и всё, чем он располагает. Он заставит себя не думать о цели своего маленького путешествия. Позволит себе выспаться, отдохнуть. В конце концов, он претендует, вернее - его прочат на одну из важнейших, ключевых должностей Империи. И он докажет, прежде всего - себе, что имеет на это право. Отгонит все мысли, опустошит мозг и отдохнёт.
Первые лучи рассвета не успели ещё отразиться от утренних плотных облаков, а Мэк открыл глаза и улыбнулся склонившемуся над его постелью Уффу.
- Доброе, старина
- И тебе. Завтракай и поторопись. Ты должен сегодня вернуться.
- Я так и планирую.
В любом случае.
В любом случае - Уфф смотрел, как Мэк собирает небольшой заплечный мешок - котомку. Он сам когда-то учил паренька этой премудрости - выживанию на Вершинах. Вот ведь как. Большая, самая тяжёлая часть поклажи - и как Мэк дотащил это сюда - горючие элементы. С ними гораздо проще пережить сезон Белых Покрывал. Две трети брикетов Мэк отложил для Уффа. Мешочки с крупами, приправы, соль он поделил в той же пропорции. А вот сладости - Уфф даже не знал, как называется это разноцветное баловство - полностью перекочевали в заплечную котомку. Уфф отвернулся - видеть это ... и знать, что не ошибся...
- Передавай привет Учителю. Напомни - всегда их жду. И поторопись. Не задерживайся.
Напомнил уже в спину, ныряющему в быстро оседающий туман, Мэку. Уффу не хотелось, было страшно поверить в то, что он уверенно знал. А вдруг? Может же и он ошибиться. Вот вернётся парнишка и расскажет, что всё в порядке... Но обмануть самого себя не удавалось! Примерно такие же мысли, но более отчаянно острые, подкреплённые, нагнетаемые чувствами - мерзкий коктейль из тревоги, страха, отчаяния, никогда ранние не испытываемыми им чувствами - не давали Мэку ни на минуту задержаться в корчме, гнали в ещё до конца не осевший опасный туман. Он выделил, правильнее - вырвал, эти несколько дней из своего загруженного всяческими важностями графика. Сумел "избавиться" от постоянной, положенной ему по положению охраны - по сути, жёсткого контроля. Ему необходимо было - и почему он почувствовал это только сейчас, когда не осталось ни времени, ни шансов что-то изменить - увидеть её. Он всегда знал - ему это внушали с рождения - кем он будет, что его ждёт. Его растили, воспитывали, готовили, тренировали душу и тело именно для этого - великой цели, и великой должности. Но ещё, он знал - это-то он знал один и никто его этому не учил, к этому не готовил, - что есть она, эта милая, смешливая, иногда сопливая вредная девочка, которая не знает о его высокой миссии предназначении. И ждёт его на Вершинах. И радуется ему просто так - потому, что он - её Мъэк! Как необычно, по-своему она произносила его, придуманное кем-то для него имя! И вот он, создав себе полное алиби - на эту неделю у него был "стратегический" запас времени - поднялся к Гнезду Орла. Место и человек, которым он за столько лет научился полностью доверять. И здесь Третий! С телохранителем, отрядом из, одурманенных туманом подчинения проводников боррков, вьючными козлами... странным грузом. Неужели! Его догадка! Молчаливое - весомее тысячи слов, согласие с ним Уффа! Только не это! Этот... его однокашник - Третий - решил поискать среди Вершин то, что позволит ему набрать Призовые очки и выведёт на одно из первых мест среди так называемых Молодых Управленцев, соревнующихся за места у подножья, или, даже, в самой Пирамиде. Может быть и такое. Мэку по его статусу нет необходимости участвовать в этих "грязных гонках", как между собой называют они это неофициальное соревнование. Но - всё, что угодно! Ему нет дело до других! Просто никто - не важно, с какой целью и зачем - не имеет права посягать на то, что его! Мэк шёл несмотря под ноги. Да и видимость из-за плотного тумана была плохая. Шагал, ведомый невидимым компасом. Как птицы летят, возвращаясь в родное гнездо. А мысли, те, которым он не дал воли ни вечером, ни ночью - теснились, торопясь, путая в его голове далёкие воспоминания и сегодняшние факты. Затаившись за стеной корчмы, он успел рассмотреть и небольшой караван и его хозяина. Первородный - назвал его Уфф. И Мэк узнал его. Говорят, ему говорили, что люди помнят тех, кого любят, или любили. Нет, он не помнил своих родителей, кровных родственников - если, такие бывают. Или он никогда не любил, как и все - не успел полюбить их. А вот врагов, тех, кто мешал, отравлял твою жизнь, ты, хочешь не хочешь, запомнишь навсегда. Так, как он запомнил - поди ты, а ведь столько лет о нём не вспоминал - Третьего. Эти детские, почти смазанные воспоминания. Им было по три годика, когда девять малышей оказались в одной группе. В Приюте. Все растерянные, заплаканные, не понимающие где они ... и, вообще. Многие, как и он, вырванные из своих тёплых "гнёздышек", не знали всеобщего языка, и, полностью потеряв ориентацию, не понимали, что от них хотят. И уже тогда крепенький, краснощёкий карапуз своим громким требовательным плачем выделялся среди испуганных слабаков. Уже потом, подростком анализируя с Наставником прошлое - необходимо было прорабатывать "узлы" травм - он понял, что этот карапуз просто орал, требуя к себе и внимание, и особое отношение. Этот малыш дрался, отбирал еду и игрушки у своих более робких сверстников. Со временем, когда все они уже прилично разговаривали, он научился ябедничать и "подставлять" - с начала, по-детски наивно - одногруппников. Но подлый и злой он и в Приюте, где их держали до девяти лет, и в Интернате, куда их группу перевели, отсев троих, оказавшихся "слабосилками" ребятишек, Бот - да так звали этого вонючку - оставался третьим в Табеле Рейтинга. Несмотря на все ухищрения, ему не удавалось превзойти тех, кто был талантливее, усидчивее, способнее. Соученики при редких встречах упоминали, что Третий - его так по номеру и продолжали называть - научился хитрить и приспосабливаться, притворяться дружелюбным простачком. Этаким благородным парнем. Но таким Мэк Третьего не помнил, и, наверное, хорошо, что не знал. Судьба разводила их. Потому, что, хотя сам Мэк ни в приюте среди девяти ребятишек, ни в интернате - среди шести никогда не поднимался выше Пятого места, он проходил Порог Рейтинга. Неумение говорить - диагноз Психологическая немота - понижало его Коэффициент. Но каким-то невообразимым интеллектуальным броском Мэк смог обойти очень сильных согруппников и попасть в Тройку Лицеистов самого Высокого направления. Тогда и разошлись их с Ботом пути. Да что о нём думать! Много чести. Но думать, вспоминать приходилось. Потому... Ещё и потому, что в Интернатуре, которую среди единиц отобранных после Лицея восемнадцатилетних Первородных, Мэк вот, вот окончит, ему приходилось изучать слишком на его взгляд, подробно личные дела своих бывших соучеников - Первородных А и В уровня. Воспоминания - отрывочные, неожиданные, о некоторых моментах своего детства или отрочества он или напрочь забыл, или не вспоминал никогда, как-то не случалось - налетели, путались, некоторые, даже, противоречили один другому. Но они не мешали ему уверенно, необращая внимание, ни на никак не рассеивающийся туман, ни на резкие порывы ветра, идти в нужном, прекрасно известном Мэку направлении. Это чужакам, надеявшимся нахрапом что-то разыскать, кого-то найти потребовалось несколько дней! И чем дальше он шёл, складывая в уме несложный пазл, тем яростнее убеждался, что знает и кого искали, и... нашли. И он, резко свернув с более ни менее чёткой тропы в неприметную для непосвящённого щель в однородном, поднимающемся на несколько метров вверх скальном массиве, протиснулся к расширяющемуся выходу. Когда-то мальчишкой, Мэк проделывал это запросто. А вот сегодня - хорошо плотная ткань одежды защитила, он с трудом вылез на относительно ровную, почти круглую площадку. Здесь под естественным скальным навесом Мэку пришлось пригнуться, что бы залезть в освещённую узким световым колодцем, пещеру. Секунда пока обоняние, слух, зрение - именно в таком порядке - все органы чувств адоптируются к своеобразной ауре, и он кинулся к брошенной под ближайшей стеной фигуре человека. Связанного с кляпом во рту мужчину не удосужились даже оттащить подальше от входа. Несомненно, этот высохший, скорее похожий на мумию, чем на живого человека, старик никак не мог бы выжить в подобных условиях. А хватятся ли его, пойдут ли искать, найдут ли... Что ничего подобного не будет, Бот, конечно, не сомневался. А, если и найдут, и когда найдут... Даже, если этот бедолага сможет что-то рассказать - кто ему поверит, а, если и поверит - что сможет сделать. Время то... Прекрасное решение. Человеку, когда он знает, что за ним не следят и содеянное ничем лично ему не угрожает, трудно идти против своей "природы". Бот поступил так, как ему проще, привычнее. Действительность в который раз подтвердила "теории" его Наставника. Без особой злобы думая об этом, Мэк успел развязать старика, влить тому в рот несколько капель воды. Сел у стены, усадив к себе на колени, прижав спиной к своей груди. И осторожно, постепенно усиливая нажим, начал растирать руки старика. С начала одну, потом - вторую, и снова, и снова. И еле слышные, глухие, редкие удары сердца старика начали набирать силу, учащаться.
- Мэк, парнишка
Через хрипы и бульканье раздался знакомый, как обычно, спокойный голос. Они отбили Деду лёгкие и сломали рёбра. Отметил он спокойно. Ничто не могло повысить градус его ненависти и презрения.
- Учитель, я оставлю Вам воду и еду. Уфф придёт за Вами. Мне надо торопиться.
Не теряя времени на расспросы и разговоры сказал он, легко поднимаясь со стариком на руках, и пересаживая того на импровизированную лежанку. Набрав воздух - он пытался это скрыть, но каждый вздох, каждое небольшое движение приносили острую боль - старик, да этот "старик" был и его, Мэка, Учителем
- Подожди
Попросил его.
- Ты всё правильно решил... Но
Мэк стоял уже у входа в пещеру
- Какое может быть "но", Учитель?
- Ты должен знать какие-то вещи. Думал - никогда не придётся... Но теперь
Мужчина с трудом "выталкивал" отрывочные слова - он экономил силы. Но думали - то они об одном и том же, и Мэк его понимал.
- Ты сюда попал, когда учился в Интернате.
Мэк кивнул головой. То яркое летнее утро встало перед глазами. Не смотря на свою "немоту", он Пятым из девяти воспитанников попал в группу из шести мальчишек, которых перевели в Интернат. Первый год, ничего вроде бы не изменилось. Разве что - из холодной огромной спальни Приюта, где их кровати стояли ровными рядами и ни у кого не было ничего личного, их поселили в дортуарах, отделённых друг от друга лёгкими, не до потолка, перегородками. У каждого была своя кровать и тумбочка! Тумбочка, в которую можно было что-то положить! И Кормили их не только этим - кашей, но каждый раз еда была разная. Непривычная. Не всегда она нравилась, но это было гораздо интересней, чем привычная "каша". И к каждому из них шести был приставлен Наставник! Мэку, тогда воспитаннику М, это слово Наставник ни о чём не говорило. Он и внимания не обратил на какого-то "взрослого". Их много было, разных в Обслуге Имперских Учреждений для Первородных. Так... ходит... Так и рядом с другими то же кто-то ... Но с другими ещё и разговаривают. И вот, после первого года в этом месте - Интернате, когда стало тепло, им объявили "каникулы". Что это такое - раньше, когда их было девять в одной большой комнате с кашей три раза в день, такого слова "каникулы" не было. А сейчас? Он не знал - испугаться, радоваться? И его товарищи, дети, которые жили с ним вместе - он слышал их разговоры - тоже не знали что это такое. Наставники - те взрослые, которых к ним приставили, начали объяснять, что это такое "свободное время". Нет, они не пойдут в Храм слушать страшные истории и рассказывать о том, чего боишься. Хорошо, что он просто не может ничего сказать. И все об этом знают. И это не то время, когда надо сидеть на холодном полу, собравшись в кружок и передавать друг другу кубики с буквами или картинки животных и растений. Совсем нет. Каникулы - это, когда Наставник берёт тебя за руку, и ты, в первый раз за сознательную жизнь, выходишь из дверей огромного серого здания Имперского Учреждения! Вывеска, за которой в их случае скрывалось Имперское Воспитательное Учреждение для Первородных. И почти теряешь сознание от звуков, запаха, света, красок, количества других - и каких разных - людей! А потом вы едите в коляске, запряжённой не нарисованными - настоящими лошадьми! А потом, одевшись в странную одежду, в сопровождении ни на кого не похожих, полуодетых людей, поднимаетесь к Вершинам. Медленно, никуда не спеша, всё рассматривая и обнюхивая по пути. И останавливаетесь всякий раз, когда тебе - именно тебе, захочется. И почти на самой вершине останавливаетесь надолго - акклиматизируетесь в очень странном доме из остро пахнущих брёвен, которые на самом деле - были стволами Священных Деревьев. Спите на лежанках и на шкурах. Едите - О! никогда ничего подобного ему не давали - но, как вкусно. А, главное - хозяин этого дома! Огромный, с начала страшный, а потом - добрый и понимающий всё, постоянно отдувающийся "Уффф", ведь он такой огромный - дядька! И вот, когда он, воспитанник М, уже привык, понял это место и решил, что ничего лучше и быть не может, Наставник сказал, что они пойдут дальше. Недалеко должен жить ещё кто-то. Какой-то "Важный". И, хоть дядька Уфф - у хозяина дома было другое имя, но запомнить его воспитанник М никак не мог - отговаривал, говорил, что того, Важного беспокоить не нужно. Тот рассердится, и они только зря потеряют время. Или Крон - наставника так звали - Крон, если ему так уж хочется, пусть идёт один. А малец, то есть он - воспитанник М останется в корчме и они отлично проведут время. И он, воспитанник М, был очень рад этому предложению Уффа. Да, да - закивал он головой и замахал руками - он лучше останется здесь, в этом, пропитанном запахом дерева, доме, поможет ухаживать за вьючными козлами, или, ещё что. Но Наставник заявил, что малец - воспитанник М должен пойти с ним. Что это нужно. Что "Важный", да только Важный сможет... Что сможет - Наставник не уточнял. Но и самому воспитаннику М и дядьке Уфф, да и всем остальным - тем - же козлам, которые, так или иначе, присутствовали при их спорах, было ясно, что имел ввиду Крон. Малец не разговаривает. Ну, если так - хотя он сам, малец, честно говоря, совсем и не знал нужно ли ему это - говорить. До сих пор - вполне обходился. Он привык. И прекрасно живёт. И без умения "говорить" всё, что ему нужно, вернее, всё, что он хочет, чтобы другие понимали о его желаниях, он научился "передавать" без слов. А, если говорить! Это же придётся всё о себе всяким рассказывать! Отвечать на всякие глупые вопросы! А учиться дальше? Так он и без умения говорить - в этом главное думать, соображать - совсем неплохо учится. Вон - эти болтуны из Девяти приютских - так и не попали в Интернат. Их перевели в какие-то "школы". И они будут учиться на Низший персонал. А он, хоть и Пятый, но в Интернате. И, если и не попадёт в Лицей...То ничего страшного не случится. Вот, его одногруппники, те, которых сейчас шесть, их наставники рассказывают им о Среднем персонале. И звучит это совсем неплохо. А вот ему ни о Низшем, ни о Среднем персонале Наставник ничего не рассказывал. Его, почему-то, учат совсем другим вещам. Но, зато, таким интересным! Ладно, если Крон так хочет - это ведь Наставник учит всем этим "наукам", он пойдёт вместе с ним искать этого Важного. Он не может быть неблагодарным - никто, никогда только ему, воспитаннику М, не уделял столько времени и внимания. Подумав, - "да" - утвердительно мотнул он головой, когда спор Наставника и Уффа - каждый из них приводил серьёзные доводы в пользу своего решения, зашёл в тупик. И они согласились, что решать, в конце концов, должен сам малец. Ему уже Одиннадцать лет. И это его Жизнь. И вот, ещё через несколько дней блуждания среди нагромождения, на первый взгляд, непроходимых завалов из валунов и мелкой гальки, опасных скользких расщелин, они оказались здесь! На этом месте. Яркие волшебные запахи, звуки, картинки, спрессованные в эти несколько шагов, пока Мэк возвращался к Учителю, отозвались болью понимания ситуации, взорвались яростью невозможности всё исправить, здесь, сейчас. Немедленно!!! Мэк заставил себя успокоиться. От его самообладания зависит... О, как это тяжело - брать на себя ...
- И Вы были не один!
Старик прикрыл глаза. Подтверждая. Он берёг силы, собирал их для важного разговора - рассказа.
-Я, как сейчас вижу Вас и Къярру. И своего Наставника. Онемевшего от изумления. Он надеялся разыскать определённого человека. Важную Персону. А тут - Персона в таком виде! И с таким "сюрпризом"! Он не смог проронить ни слова!
- Зато ты...
- О! Я! Да! Впервые в жизни! Я завизжал! Или закричал?
Старик кивнул.
- Трудно сейчас сообразить, что это было! Конечно! Впервые в жизни я увидел что-то ... этакое!
Мэк не смог сдержать улыбку. Такие воспоминания и в такое неподходящее время! Маленький человечек был одет в... перья! Нет, это была ... не одежда! А что? И человечек ли это был! Он подбежал к этому... непонятному. Это, то, что было ниже и меньше - ткнуло его в грудь маленьким грязным пальцем
- Дед, Дед, смотри! Кто это? Он останется с нами? А ты кто?
Повернулось это к моему Наставнику.
- Знаете, Учитель, кто из нас был потрясён больше - я или Крон... Мы до сих пор спорим.
- Там, за четвёртым камнем - тайник.
Старик смог сам поднять кружку и сделал несколько глотков воды.
- Когда-то
Пока Мэк лез в дальний угол пещеры, чтобы достать то, что было спрятано от посторонних глаз, Учитель продолжил рассказывать
- я был одним из основателей Отдела Тестов. Начинали с малого. Это потом...
Трудно было понять выражение помутневших от боли глаз
- Если заинтересует, Крон расскажет. Передашь - я разрешил.
Мэк только присвистнул - такое! И Наставник... - сейчас не время сообщать Учителю, что Крона уже нет... Но у него самого есть Допуск. Когда всё благополучно закончится, даже подумать невозможно - "если", Он "пороется" в Архиве.
- В один прекрасный или нет - как посмотреть - день
Голосом, насколько смог, выделил Учитель эти два слова
- Я решил всё бросить. И сумел "затеряться". Во многих местах пытался остановиться, осесть. Но... всё... никак. Однажды забрёл сюда. Не знаю, не уверен, задержался бы здесь, и, если - надолго ли
Мэк вернулся с небольшим из прекрасно выделанной кожи, мешочком.
- Да, это он. Раскрой.
И, пока Мэк и так и сяк пытался развязать окаменевший за время в пропитанной горной влажностью нише, узел, продолжил
- Где-то впервые дни, когда ещё прикидывал обустраиваться здесь или нет, я нашёл её. Помнишь, тогда у меня ещё были на это силы, мы лазили к Большому Орлиному Гнезду?
- Да, огромное такое. На краю ущелья. Оно ещё там?
- Возможно. Первые несколько лет я носил её туда. Думал - пусть запомнит. Надеялся - они вернуться.
- Зачем? И кто - они? Орлы!
Учитель заставил - Мэку не нужны были объяснения, он знал, как чувствует себя человек с поломанными ребрами, ему случайно сломали одно...- себя сделать ещё пару глотков воды. И смог несколько раз неглубоко вдохнуть-выдохнуть.
- В этом то и дело - Орлы! Нашёл я ребёнка - девочку в том Гнезде Орлов. Птицы подпустили меня, разрешили подойти совсем близко. И не напали. Ни когда я её забирал, ни когда нёс к себе. Понимали, что у них человеческий детёныш погибнет.
Отчаявшись развязать узел, Мэк полоснул по нему ножом.
- Держите
Протянул мешочек старику. Тот отрицательно покачал головой - "ты". И продолжил
- Девочка в одной распашонке - за неё, скорее всего, орёл и поднял ребёнка - пыталась разговаривать с недавно вылупившимся орлёнком. Она хлопала в ладошки, улыбалась, "Къярра, Къярра" - подражая взрослым орлам, звала орлёнка. Это соседство было опасно - он, ещё более неразумный, чем она, - мог заклевать девочку. Вот это
Мэк вытащил из мешочка два детских браслета
- было у неё на запястьях.
- Фамильные
Мэк осторожно повертел в пальцах изящные маленькие, с "детской" застёжкой - задвижкой, браслеты.
- Это поможет тебе в поисках. Больше ничего нет. Распашонка сопрела от времени. Примерный возраст Къярры ты знаешь.
- Я пришлю Уффа, Учитель.
Старик тяжело, с силой выталкивал воздух, прикрыл глаза
- Поспеши.
Мэк склонился. Чего он ожидал... Как когда-то давно, "сотню лет назад" Учитель положит свою - теперь сухую, почти невесомую - руку ему на голову...
- Найди. Ты должен
- Обещаю.
Мэк засунул мешочек с браслетами под одежду, за пазуху. Туда, где двумя угольками разгорелись они у его сердца.
Он старался. О, как он старался! И не торопиться... И не думать.... И не вспоминать... Но, что же делать, если ночи - сдерживаемая ярость от невозможности разобраться с похитителями, вопреки здравому смыслу, влекла и влекла его туда, вниз. Он знает, не нужны и предостережения, проведшего всю жизнь в Вершинах Уффа что ему ни за что не догнать караван с ворами. Как иначе - только бранными словами - можно назвать того, кто похитил её, их Къярру. Случись это в другое время года, не перед Опрокидыванием Чаши, когда ночи не такие тёмные и длинные, нагнать движущийся из-за ценного груза осторожно, медленно движущийся караван, он бы смог. А что дальше? Справился бы он с ними? Боррки проводники - не в счёт. Эти не ввяжутся ни на чьей стороне. Только так они и могут выжить - не участвовать в разборках пришлых людей с Долины. Бот? С ним бы Мэк справился. Но, второй. Уфф описал охранника - опытный, непростой воин. Что уж сейчас думать! И, не смотря на то, что, не желая рисковать ни своим здоровьем, ни здоровьем "груза", они делают длительные остановки у каждой Метки Акклиматизации. Он вынужден признать, что единственная реальная стратегия - перехватить караван Бота внизу, в Коцеколле, городке караванщиков, проводников, старателей и перекупщиков. В посёлке, в котором на "свежей крови" работяг вырос, пронизав его своими ядовитыми щупальцами Синдикат наёмных убийц, воров, проституток. Швали всех мастей и размеров - людей не сумевших, или не захотевших удержаться в своей Социальной Группе, слетающихся сюда за лёгкой наживой. И ... Мэк не может допустить, что бы одним из "грузов", живой посылкой, хранящихся на тайных складах Коцеколля, была Къярра! Къярра! Вот о ней, хотя парные детские браслетики ни на миг не позволяли забыть - думать было вообще нельзя! Или, как раз о ней и надо было думать! Как иначе пережить, не выгореть эти пять суток непрерывного спуска! С начала, он думал, что не станет делать остановок на Акклиматизационных Метках. Но, пропустив первую, не задержавшись на небольшом, прикрытом выступом скалы, плато, понял, что ему далеко до местных боррков - проводников. Ведь сколько бы раз Мэк, с начала с Наставником, а, в последние разы, и сам не поднимался - спускался к Гнезду Орла, организм требовал "подстройки" к высоте. Так он и шёл, с отставанием примерно в сутки. По отходам, которые Мэк находил на Метках - впервые столкнулся с тем, что боррки оставляли после себя неприбранный мусор - он считывал всё о тех, кого преследовал. Но, ни разу среди оставленного мусора не нашлось и следа той, того "груза", который перевозили вниз. Неужели эта девочка так ценна, что Бот, рискуя собственной жизнью - путешествие к Вершинам в это время года! - не только нашёл её, но и заметает следы, стараясь скрыть цель своей экспедиции! Наверняка сам Мэк чего-то не знает, не понимает, не правильно оценивает. Это для него, Деда, Уффа, Наставника - Къярра - малышка, выросшая у них на руках. А для остальных... Он вспомнил, как три месяца назад, в разгар Цветочного Ковра - обычное для посещений Гнезда Орла время, поднялся на Вершины. Весёлая, улыбающаяся бросилась к нему его подружка. Как она обрадовалась ему, как горели янтарно золотые с чёрной горошиной зрачка и веерами ресниц, круглые глазищи. Тонкие загорелые руки то принимались развязывать его огромный заплечный мешок, то, вновь и вновь, обнимали, гладили по голове, плечам, спине.
- Мъэк! Мъэки! Мой дружочек! Мы рады, Дъеда!!!
Так, как она - с каким-то только её интонациями и произношением - не говорил никто.
- Рады!!! Мъэки, посмотри, я сама это сшила!
Она выскакивала из пещеры в чём-то похожем на большой мешок, правда из лучшего, какой он мог купить, переливчатого шёлка.
- А вот это - для тебя. Сама вышила. Я видела, боррки в таких ходят. Ты будешь носить?
- Конечно, Къярра. Спасибо. Обязательно.
И он тут же "прилепил" на макушку маленькую круглую шапочку.
- И, всем, всем расскажешь, что это я тебе вышила!
- Да, малышка, всем друзьям!
Искренне пообещал Мэк, и не соврал. Он старался вообще, по возможности, не врать. У него, просто-напросто, не было друзей. Соученики, одногруппники, коллеги, даже Наставник - никого из них Мэк не мог назвать другом. За годы своей "немоты" - и пусть это были детские впечатления, но все мы из детства - он понял, прочувствовал многое из того, что не всякий взрослый понимает к концу жизни. Как ни странно, немота Мэка "развязывала языки" других людей. И сколько же "всякого" было в их душах. На остановках - Метках он заставлял себя спать. Отключал сознание, давал себе возможность отдохнуть не только физически, но и морально. А днём - с серо-мрачного рассвета до багряно-кровавого заката он разрешал потоку воспоминаний заполнять своё сердце, душу. В этот же Цветочный Ковёр, когда он последний раз был в Гнезде Орла и навестил свою маленькую подружку, Учитель - только для Къярры этот суровый мужчина был Дедом - выбрал время, что бы поговорить с Мэком. С начала они обсуждали успехи и планы Мэка. Вернее - Мэк рассказывал, а Учитель неперебивая, внимательно слушал. Никогда, ни разу - а приходил он сюда с наставником с десятилетнего возраста - Учитель не высказал своё мнение.
- Я очень давно живу. И давно ушёл от мира действий. Не пристало мне давать советы отсюда - туда. Поживите здесь, когда ещё Мэк плохо говорил и за него рассказывал Наставник / поживи здесь, открой свои глаза и сердце воздуху и солнцу. Не торопись. Ты сможешь увидеть всё правильно. Решение придёт.
Так оно, обычно, и случалось. Отдохнувший - ему казалось, что он, даже вырастал, да он прибавлял в росте за это время, Мэк возвращался в мир действий. И приходило понимание людей, взаимоотношений, проблем. Находились верные решения, казалось, неразрешимых задач. Проблемы теряли свою огромность и вес. Но этим летом, Мэк это чувствовал, Учитель был озабочен чем-то ... особым, имеющим к нему, гостью непрямое, опосредственное отношение. Он, конечно, выслушал его, уделил время и внимание. Но... Это было неожиданно
- Я никогда ни о чём тебя не просил. Нам вполне достаточно - иногда, даже слишком много - твоих подарков, внимания. И ты не должен - для этого нет основания - чувствовать себя обязанным.
"Что случилось, Учитель?" Хотелось перебить медленную с остановками речь старика. Поторопить его. Но! Нельзя! Всё, что он захочет, или сочтёт нужным сказать - Учитель скажет сам.
- Къярра
- Къярра?! А что с ней?
Вот она у каменного круглого очага возится с посудой. Мальчишкой он помогал Учителю с Наставником, когда они строили его. Таскал камни.
- Ну... Выросла. Наверное...
- Да, девочка выросла. И это место не для неё.
- Вы думаете Къярре надо жить в Долине? А чего хочет она?
- Я не могу думать. И она не может хотеть. Я давно не живу в мире действий и не знаю, как там сейчас... Къярра нигде, ни в каком другом месте не жила. И никакой другой жизни не представляет. Что она может хотеть или не хотеть. Но это место уже не для Къярры. Уверен, тебе это по силам, выясни, где и как можно её устроить. Эту зиму она ещё сможет побыть тут. К началу Цветочного Ковра... Хорошо бы всё решить к следующему сезону..
Старик замолчал. Мэк уже собрался ответить
- Да, и деньги. Пусть тебя это не ограничивает - деньги есть.
Так буднично приземлено закончил Учитель свою эмоциональную речь-просьбу. Вот, что сказал ему, о чём попросил Учитель тогда, в дни Верхушки Сезона - в самые длинные, жаркие дни и самые короткие, ароматные ночи. И, конечно, как могло быть иначе - он всё, ну почти всё выяснил, кое-что успел решить, кое-что только запланировал. Та должность, которую он занимал в Координационном Совете - впереди ждала головокружительная карьера - открывала почти все двери, давала массу возможностей, а, главное - доступ к информации Для служебного пользования. Просьба Учителя заставила заняться поиском информации о тех сторонах жизни Империи, о которых у него не только не было никаких знаний, их существование никогда его не интересовало. Эти, как он называл их - так называемые проблемы - его лично не касались, и тратить время на их "изучение", он считал полнейшей бессмыслицей. Его готовили - как Первородного ХХ категории - к серьёзной управленческой деятельности. Да и сам он, когда по успехам Академического образования был признан достойным узнать категории тех Первородных, результаты подбора которых позволили появиться ему - Первородному ХХ, видел себя только в составе Пирамиды Управления. Не было ни малейшего сомнения в том, что к следующему лету - Цветущему ковру, так называли этот сезон на Вершинах, он займёт соответствующее высокое место в иерархии Империи. И приемлемое, нет, прекрасное, она его достойна, место для Къярры будет подготовлено. Как же он был этому рад! Где-то сбоку - он сидел, привалившись спиной к скальной стене над пяточком Метки, и почти ничего не видел в кромешной темноте - с тихим шорохом осыпались мелкие камушки. Покрытое низкими, тяжёлыми облаками небо - он уже спустился до Метки, где насыщенные холодной влагой воздух, эти самые облака, уже не скрывают тебя в своих леденящих объятиях, но не пропускают ни лучика света. Луна, звёзды - где-то они существуют? Мэк подобрался. Но... кто бы, ни спускался к нему - деваться некуда. В руку легла рукоятка тяжёлого с двойной заточкой ножа. Кто-то подбирался с подветренной стороны - запаха не было. Но Мэк, всё равно, почувствовал - зверь! И медленно - уроки Наставника не прошли даром - повернул голову. И они почти соприкоснулись носами. Он - и сверкающий фосфорицентно изумрудными глазами, зверь. Мэк, прижатый к скальной породе - не мог шёлохнуться. Зверь, оставив на нём "метку" своим мягким влажным носом, осторожно попятился назад. И, в какой-то неуловимый миг, хлестнув себя длинным гибким хвостом, исчез. Ну, и что это было? Мэк заметил, что начал дышать. Осталось два перехода. Он обязан добраться до Коцеколля живым. Хватит воспоминаний и прочей ерунды. Под ерундой его соученики в интернате - впрочем, называли они это другим "грязным" словом - подразумевали разные "чувства". Всё это - потом, когда он окажется в безопасности. Хотя - он и безопасность...И здесь, и в Долине. То, что заставило его "сорваться", и срочно отправиться на Вершины. Нет, всё-таки, в Долине рисков меньше. Вот, хотя бы этот Снежный кот. Теперь понятно, что это был не взрослый зверь. Любопытный котёнок напомнил, что опасности бывают разными. И, если в первую ночь он не сомкнул глаз, возбуждённый, взбудораженный и откровением Учителя, и рассказом Уффа, то в следующие позволил себе - вернее, приказал - отдохнуть, поберечь силы для ... дальнейшего. Конечно, совсем не случайно здесь появился щенок Снежного Кота. Мусор, который оставлял караван Бота на Метках, не мог не привлечь неопытного любопытного хищника. Повезло, что их встреча - о таком близком соприкосновении с диким зверем он никогда не слышал - окончилась благополучно. Но, что может случиться на следующих Метках? Что "было на уме" у этого котёнка, почему он спокойно ушёл - понять невозможно. Но и Снежные коты не единственные хищники Вершин. Чем ниже, тем больше появиться желающих "проверить" мусор, оставленный на Метках. Придётся как-то балансировать на грани отдых-бодрствование. Это может существенно его ослабить - придётся спускаться медленнее. Или, положиться на удачу. Мэк верил, что Кто-то, или Что-то с самого рождения поддерживает его. На данном этапе главное - вовремя, то есть с разрывом не более, чем в сутки, вслед за караваном Бота попасть в Коцеколль. С каждым днём, хоть перепад высот становился меньше и не так влиял на физическое состояние, идти, вернее, спускаться становилось всё труднее. Погода, которая, как всегда перед Опрокидыванием Чаши, была неустойчива, одаривала и промозглым, разряжающимся мелким дождём, туманом и жестокими ночными заморозками. Обледеневшая, скользкая тропа становилась смертельно опасной. Ещё в связке, с надёжным партнёром, как они иногда ходили с Наставником - более ни менее... А одному, без страховки... Ему не хотелось оглядываться назад, удивляясь - как я это смог сделать... Это потом, совсем потом, когда с Къяррой всё наладится, придёт время в разговорах с Учителем ли, или Уффом, вспоминать, анализировать, делать выводы. На шестой день пути, совсем ненадолго - половину времени установленного в Протоколе - задержавшись на Метке и таким образом ещё больше сократив временной разрыв, молодой мужчина вошёл в Коцеколль. Обычное место для приезжих - Отель - просто "отель" ничего подобного да ещё с салуном, для приезжих в городке не было - он обошёл стороной. Не хотел привлекать внимание местных бонз. Здесь, на краю Империи, как нигде в стране, переплелись, проросли друг в друга государственные и криминальные структуры. И открыто сотрудничать ни с кем из них Мэк не намеривался. Его знания и опыт, приобретённый почти за три года хитрой Спец. Интернатуры, говорили, вопили о том, что у Бота есть здесь, если и не соучастники или покровители, то уж купленные управленцы - точно. Скорее всего, Бот с караваном, как и он, не остановились в Отеле, а нашли пристанище в одном из домишек так называемого Торгового квартала. Мэк зашёл в крохотную - всякая всячина для небогатых соседей - лавочку. На треньканье надбитого колокольчика - когда-то они с Наставником прикрепили его над дверью "доброго друга" - вышел хозяин, одетый в Цивильный костюм Империи, Беррк. Лёгкие сухощаво жилистые тела и невыразительные, неподвижные, почти лишённое мимики лица - затрудняли в определении возраста представителей этого коренного народа Вершин.
- Боррк-Кон
- Парнишка Мэк
Одновременно поприветствовали друг друга молодой и пожилой мужчины. Да, Гвард, хозяин лавочки был немолод. Уже тогда, много лет назад, когда Наставник впервые привёл парнишку к своему, тщательно охраняемому секретному агенту, Боррк самостоятельно вёл дела в доставшейся в наследство от отца, лавочке.
- Отдохнёшь
Хозяин, сняв с Мэка заплечный мешок, посторонился, пропуская его вглубь дома. Это со стороны переулка - улицей разнокалиберное скопище халуп никто бы не назвал - лавочка, весь надстроенный вокруг неё двух этажный домик, именно так строили в те далёкие года, превращения селения Коцеколль в город, казалась обычной развалюхой. Конечно, куда тягаться с новыми, иногда даже каменными постройками местных авторитетов - не имело значения из криминала или администрации. Но, если тебя "допустят", и пройдёшь небольшие с низкими потолками, а, иногда, и без окон, помещения, то окажешься в современном, хоть и возведённом не вверх, а вниз - под землю, доме. Это место - лавочка, получила свою "новую жизнь" и развитие ещё с началом сотрудничества Наставника с отцом нынешнего хозяина. Постепенно, особенно с переходом Мэка в Интернатуру и началом его работы над собственными разнообразными проектами, лавочка превратилась в его собственную конспиративную Базу. " Каким бы Первородным ты и ни был - намекая на высочайший Уровень воспитанника - чем бы ты ни владел, всегда придерживай что-то для себя". Учил воспитанника Крон. Его наставник - Первородный всего лишь с В уровнем, пройдя жестокую школу отборов, сумел достаточно высоко подняться в иерархии Пирамиды. За что, за какие такие достоинства - Мэк никогда этого уже не узнает - Крон, приставленный к нему Наставник, проникся к немому парнишке Первородному симпатией. Нет, он не сочувствовал воспитаннику! Кто будет сочувствовать Первородному Уровня ХХ! Когда отлично проявивший себя сотрудник Подотдела Социальной Адаптации получал, в качестве поощрения, должность Наставника, ему предоставлялись закрытые, а, иногда и с грифом Сов. Секретно, данные его будущего воспитанника. И Крон мог собой гордиться - его удостоили высочайшего доверия! Воспитанник М был Первородным - как со стороны отца, так и со стороны матери. Один из редчайших, ценнейших экземпляров. Только немота ребёнка могла в будущем помешать ему занять подобающее место в Пирамиде Управления Империей. Во время работы в Отделе Социальной Адаптации, Корн сталкивался со многими сложными "случаями". И новое назначение - Наставник особого Первородного принял, мягко говоря, без энтузиазма. Мало того, что ребёнок был Первородным ХХ уровня, он был немым. Здесь требовалась длительная, серьёзная коррекция. И благоприятный исход никто не гарантировал. Возможны были любые - до этого с подобными проблемами в Отделе не сталкивались - варианты. Но молчаливый мальчуган, совершенно не запуганный, а ведь приютские дети - это зверёныши, ему то, сменившему несколько приютов и интернатов, этого не знать - встретил Наставника спокойно, смотрел ... уверенно, как-то ...испытующе. Да, этому мальчику было интересно! И новый человек - Наставник, и новое место - Интернат. Он их как бы связал между собой. Что, по сути, являлось правильным - начиная с Интерната Первородным Уровня В и выше полагались Наставники. Всё это и многое другое рассказал, растолковал Мэку его первый и единственный Наставник - Крон. И, когда тот погиб при совершенно загадочных обстоятельствах - в так, до сих пор, и не "раскрытом" инциденте, который произошёл, когда Мэк перешёл в Интернатуру, последний отказался принять нового Наставника. Мэк имел на это право. Его Уровень - превосходящий ХХ - он подтвердил его, преодолев "немоту" и блестяще справляясь со всеми заданиями, давал ему уже на уровне Интернатуры, хоть и небольшую, относительную самостоятельность и свободу выбора. Это он так думал, был уверен и в своей независимости, и возможности самостоятельно принимать решения, распоряжаться собой, своей судьбой. Но жизнь - суровый Учитель, те, кто реально руководили его жизнью, были настоящими её "хозяевами", расставили всё по своим местам. Решительно, безжалостно. До сих пор - ещё неделю, десять дней назад Мэк и подумать о таком не мог. Ему позволялось многое и более. В главном ему шли навстречу. Подумать только - ему двадцать один год, а он ещё ни разу - ни разу не провёл Обряд Орошения! А все мужчины Империи - граждане и жители, обязаны проводить его, начиная, в зависимости от уровня и принадлежности, с тринадцати - пятнадцати лет! И проводился этот ритуал неоднократно. Конечно, и здесь существовали свои Протоколы. Ограничения, параграфы и правила - в зависимости от Уровня Первородства, Градации образования, и позиции в Пирамиде Управления. Мэк, как и все его соученики, с нетерпением ждал Возраста допуска. Много думал о том, как это произойдёт. Первое Орошение открывало двери во взрослый мир, свидетельствовало о твоём взрослении, о том, что ты стал полноценным мужчиной. Но Наставник, авторитету, знаниям и советам которого, Мэк начал почти безоговорочно доверять после подъёма на Вершины, где с помощью методик Учителя он смог преодолеть свою психосоматическую немоту, смог убедить его не спешить с началом Орошения. У Мэка, как у Первородного высочайшего уровня - его уровень ХХ являлся почти государственной тайной, и о нём было неположено распространяться - была привилегия самому выбрать возраст начала Обряда. С тринадцати и не позднее пятнадцати лет каждый житель Империи мужского пола обязан был начать Обряд Орошения и регулярно проводить его на протяжении всей активной мужской жизни. Первородные же, уровня Аи В, в зависимости от градации образования, начинали участвовать в Обряде начиная с пятнадцати или восемнадцати лет. Мэк мог себе позволить дотянуть с началом Обряда до двадцати одного года. Более того, при желании и достижении соответствующего места в Пирамиде Управления, он имел возможность претендовать на Обряд Естественного Орошения. Как шептались одно-группники в Лицее, совершенно потрясающая процедура. При "передаче из уст в уста" она обрастала интригующими, невероятными подробностями - характеристиками. Только Правящие - те, кто занимал Вершину Пирамиды Управления, имели постоянное право на Естественное Орошение. Его, как высшую награду, Первородный А или В уровня мог заслужить - получить за какое-то деяние, совершённое на благо Империи. В ожидании агентурных сведений - сеть, созданная ещё Наставником, и, по наследству, перешедшая Мэку, работала отлично - он успел помыться и поесть нормальную, вареную пищу. И, теперь, отдохнувший - всё относительно, пока Къярра не будет на свободе, какой отдых - мог сопоставить, проанализировать все события и факты. Крепла уверенность - похищение Къярры - это деяние во благо Империи, в награду за которое Бот надеется получить шанс Естественного Орошения. Что его натолкнуло на подобное решение... Почему... И именно - Къярра... По своей Градации образования - Бот окончил Лицей, он занимал неплохое место в системе Информационной поддержки. Как Первородный Уровня В, Бот не мог рассчитывать на слишком высокое место в Пирамиде Управления. Но о том, чем занимается, и какова структура Отдела Тестов мог быть осведомлён. Всё проще простого! Находишь Несомненную Девственницу - в наше время это огромная редкость, можно сказать, сокровище - доставляешь её в Отдел тестов, или непосредственно к "заказчику", и - претендент на Естественное Орошение, "обменять" которое можно на более высокое положение в Пирамиде Управления, или огромные деньги. Смотря с кем, и о чём договорился. Правящие занимающие высшие позиции в Пирамиде, предпочитают Естественное Орошение. А уж провести его с Несомненной Девственницей - особый шик! По специфике занимаемой должности в Управлении Пирамидой, Мэк осведомлён и о таких "вариантах". То, что Къярре уготовлена роль Несомненной Девственницы, он не сомневался. Потом, в результате первого Обряда, при условии, что её и Первородного показатели будут требуемого уровня, естественным путём появившийся ребёнок может быть ХХ, как Мэк, уровня. Следующий этап - Къярру признают просто Девственницей, и с ней будут проводить Обряд Естественного Орошения. Потом переведут в Резерв Доноров. Мэк непроизвольно сжал кулаки. Всё это он знал не только из-за своего Высокого Допуска. Нет, обо всей этой "системе" ему очень осторожно, по слову, по намёку рассказывали и Наставник и Учитель. Учитель, который, как теперь знает Мэк, занимал высокую должность в Отделе Тестов. И сбежал - не просто так человек уровня Учителя оказался на Вершинах - поняв бесчеловечную, циничную сущность происходящего. Но, не коснись всё это Къярры, кто знает, возможно, эта сторона жизни его, Мэка, не очень- то и заинтересовала бы. Но тут... всё сошлось. И просьба Учителя позаботиться о судьбе Къярры - найти для неё место в Долине, и внезапный - Мэк был к этому не готов, приказ пройти Обряд Орошения до Зимнего Солнце става. Не подчиниться, даже подумать о таком, он не имел права. Но какие изменения могут произойти с ним, в его жизни после Обряда - сложно предположить. По-своему Мэк был уникален - Первородный ХХ Уровня с высшей Градацией образования, ни разу за свои неполные двадцать один год, не совершивший Обряд Орошения. Его могло ждать Естественное Орошение и не с просто Девственницей - с Девственницей соответствующего высшего Уровня. И, в подтверждение Статуса Высокое место в Управленческой Пирамиде. "Общество - считай, Правители заинтересованы в правильном подборе Высших Пар" - рассказывал Учитель, объясняя устройство Отдела Тестов и принципы его работы. "По существу, мы главные. Вся эта правящая Пирамида зависит от нас." - Говорил, и так это и было, Учитель. "Мы отбираем, тестируем, консервируем и сохраняем биоматериал всех жителей Империи. Подбираем для каждого Первородного, или Первородной соответствующий донорский материал для Обряда Орошения, или партнёра для Естественного процесса. Материал низкого качества - Первородные могут заболеть, стареют - непригодный для Орошения, используется для воспроизводства в спец. подотделе Отдела тестов обычных жителей. Да, именно так. В этом, в таком обществе мы живём." - Подтвердил Учитель с изумлением, недоверием, испугом, и, даже, с брезгливостью, смотревшему на него, Мэку. "А начиналось всё с благого дела. Молодые мужчины погибали в многочисленных войнах. Мы тогда не были этой огромной, могучей Империей. И кому-то, не могу назвать его сумасшедшим, учёному пришло в голову отбирать и сохранять - замораживать сперму, уходящих воевать мужчин. Кому же не хочется сохранить своё потомство, свой "след". - Вы хотите сказать... Мэк был так наивно молод. - Я не хочу сказать, я говорю то, что понял. Поздно, но понял - всякое благое дело легко превратить в его противоположность. Будь бдителен, Парень. Хоть ты и Первородный ХХ уровня, но благородство и сострадание в тебе, каким-то образом, сохранились - ты хороший человек. Тогда-то Мэк в первый раз услышал, узнал о своём высочайшем Уровне. - Откуда эти сведения, Учитель? Он не смог удержаться и не спросить. - "По протоколу в мою должностную обязанность входило подбирать "правильные сочетания" для Первородных. И не горжусь этим". С горечью ответил Учитель. Никогда больше к этому разговору они не возвращались. Хотя Мэк делал попытки кое-что для себя уточнить. В определённом возрасте эти вопросы - всё подсказанное, спровоцированное гормональным взрывом - его, как и многих сверстников, интересовало.
- Парнишка Мэк
Постучав, в комнату вошёл хозяин дома.
- Они заняли одну из пристроек в Горном Козле. Первороднй рассчитал проводников.
- ?
- Они из семьи Уц
Уточнил Беррки-Кон. Местные верили, что личные имена имеют сакральное значение. И, там где это возможно, и как возможно - скрывали их. За время многолетнего сотрудничества Мэк, конечно, знал имя - личное имя - хозяина дома. Но, следуя Ритуалу приличия, придерживался безличного обращения " Боррки-Кон".
-Мы выяснили всё.
- Хорошо. Хозяин Горного Козла - из местных бонз...
- Ты можешь не встречаться с ним, Парнишка.
Боррки, следуя тому же Ритуалу Приличия, старался лишний раз не упоминать личное имя гостя.
- В Горном Козле работают наши родственники.
Он понимал настроение Парнишки. Ещё бы - Гвард знает этого Первородного ещё с тех времён, когда его отец, один из старейших семьи Коц был жив. А Мэка - тогда ещё без титула "Первородный" и прочей шелухи, которую так любят жители Долин, привёл в их посёлок Крон. У них с отцом Гварда - уважаемым Боррки Кон, главой семьи Коц - было дело, И только когда Гвард сам стал Главой рода, он - по наследству получил и связь с Наставником Кроном, и был посвящён в суть этого дела. И выйти из него, выбраться из паутины искусно сплетённых обязательств, он не мог. Вот и "помогал", зачастую, рискуя не только собственной жизнью. Но, как бы-то и ни было, Этот Первородный - воспитанник Крона был гораздо, в разы лучше остальных, изредка появлявшихся жителей Долин. А уж о местных... и говорить нечего. Помогая Парнишке, Гвард не только исполнял Обязательства Договора, но, и решал кое-какие проблемы Семьи.
- Ты бы мне очень помог.
- Почтовый прибудет через два дня.
- День в Коцеколле и обратно?
- Какая будет погода... И пассажиры.
- Пассажиры должны быть. У них ценный груз.
Было бы проще, легче согласовывать подробности предстоящего, расскажи Мэк о Къярре. Но делать этого он не будет. Пока. Никто не знает, как сложится жизнь. Къярре может навредить... Он сам не знал, чего именно боялся.
- Видели - Живой груз. Ты уедешь с ними?
- Исключено.
- Я должен ещё что-то знать?
- Дай мне время.
- Прикажу принести тебе еду.
На лице маске Гварда не дрогнул ни один мускул. Бесшумно выйдя, он закрыл за собой дверь. Он попросил Боррка о том, чего нет у него самого - о времени. Если быть честным с самим собой - об этом, о честности, говорили и Наставник, и Учитель - "только при этом условии, открыв своё сердце, можно принять верное решение" - то эта часть мироустройства, то на каких принципах зиждется управление Империей - ему совершенно неинтересна. Учитель считал Порядок Регулирования Народонаселения - Краеугольным камнем существования Империи. И он, из фактора, создавшего мощное государство, превратился, переродился в разрастающуюся уродливую опухоль, готовую вот, вот поглотить само это государство. Этот вопрос, все эти рассуждения - совершенно не интересовали Мэка. Ему было всё равно, как и для чего происходит Обряд Орошения. Почему и какие различия существуют между его видами. Лично его, так высоко - по праву рождения - стоящего в Пирамиде Управления, всё это не касалось. Своё - самое лучшее - он получит. И, если бы... Да, если бы по какой-то невероятной случайности весь этот запутанный и, если задуматься, посмотреть "глазами Учителя", Порядок не затронул бы Къярру! Девочку, выросшую на его глазах! Ту, которая была свидетельницей - да, что там - соучастницей всех его побед и достижений! Это с ней, ради него, Мэка, разработал Учитель методику обучения и развития речи. Это она - маленькая девочка, вместе с ним, ради него - часами "выпевала" связки звуков - слогов. Оставить её? Бросить в беде?!!! Конечно, он, семья Коц - Мэк доверял Гварду - поможет, заберут Къярру из Горного Козла. Бота и его телохранителя придётся убрать. Мэк отдавал себе отчёт, что отпускать живыми этих - его соученика Третьего, Первородного В уровня и его подельника - нельзя. Но это лишь "хвост" проблемы. Самая лёгкая, технически незамысловатая, лежащая на поверхности её часть. Главное же - кто или что - какие силы - стоит за всем этим. Почему в своём стремлении получить "награду", "бонус", мало ли ещё что - Бот выбрал именно это? Найти Несомненную Девственницу! И кто ему подсказал искать её на труднодоступных Вершинах? По роду своей деятельности, по месту в Пирамиде Управления, Бот не обладал, не мог - так, по крайней мере, думал Мэк - подобной информацией. Даже, предположив, что данные Къярры занесены в соответствующие регистры. Совершенно невозможно. . Подозревать Учителя, Уффа... Наставника, или его - Мэка! Для них - Учителя, Уффа - Къярра часть жизни... Для кого и души... Анализируя только фактическую, материальную сторону - никто из них ничего не получит, окажись девочка в Долине. Боррки проводники, имеющие возможность случайно узнать о существовании девочки Къярры - Къярр - так на языке коренного народа называют Большую Птицу, в гнезде которой Учитель нашёл ребёнка - не имели ни возможности, ни прямой выгоды сообщать о ней кому-то из чужаков. А, учитывая их традиции и верования - где Большая Птица один из Священных Символов Вершин, даже думать о подобном не стоит. Если и предположить, что нашёлся такой "отступник", - почему ждал столько лет. Давно можно было получить жирный бакшиш за такие знания. Значит - остаются двое - он и Наставник. Наставник и он. Это была параноидальная мысль. Но Мэк был обязан рассмотреть и подобный вариант. Его наставник Крон. Опытный, высокообразованный Управленец. У него была одна из высших Градаций Образования. Специалист в области Межличностных коммуникаций, служивший в под.отделе Социальной Адаптации. Полтора, почти два года назад - Мэк только начал учёбу в Интернатуре, Наставник "исчез" при загадочных - лично у него, вызывающих сомнение, обстоятельствах. Найденное в Столице, в районе Оперы - самом фешенебельном и патрулируемом районе благополучного, во всех отношениях, города тело - обугленные кости с трудом опознали, индифицировав по следам ДНК на сохранившихся фрагментах одежды. У Крона не было Признанной семьи. О своих детях, прямых родственных связях знали только Высшие Правящие, имеющие привилегию на Естественное Орошение. Наставник был, всего на всего, Первородным Уровня В, и где и как использовался его "материал", не знал. И, скорее всего его это - всё, что связано с Обрядом Орошения - не интересовало. Мэк мог судить об этом по "косвенным" признакам. За свою работу с Воспитанником М- в дальнейшем Мэком, Первородный Уровня В, Крон мог претендовать на достойное поощрение. Даже - на Процедуру Естественного Орошения. Но не посчитал это целесообразным. К удивлению и возмущению членов Комиссии Поощрения, вместо этого он попросил Освобождение от проведения в дальнейшем Обряда Орошения!!! Это было настолько дико, неожиданно, не имело прецедентов, и ещё, ещё раз - не! Все члены Комиссии, а она состояла из Первородных, занимающих верхние позиции в Пирамиде Управления, были... шокированы! Такое! Такое никто и никогда - подняли все протоколы заседаний - даже и не заикался о подобном! Но, Первородный ХХ уровня был настолько важен для Империи, что они - какими бы причинами и не была обусловлена подобная, не укладывающаяся в сознания, просьба - не смогли отказать Наставнику, научившему разговаривать Первородного ХХ уровня. Прошло столько дней, а Мэк до сих пор не может "адекватно", как упрекнули его в Пирамиде Управления, вспоминать, тот момент, те последующие дни, когда ему сообщили о гибели Крона. Особенно горько, что сообщили о случившемся после того, как останки были "утилизированы". Обычный, рутинный процесс - это ждёт всех граждан Империи, без скидок на Уровень Первородства, когда физический ресурс их тел заканчивается. Нет даже места, куда можно прийти, вспомнить. Неправда! Такое место есть! Оно - в его душе, памяти! Памяти Учителя, Къярры, Уффа! И в душах тех, многих, кому успел помочь Крон, занимаясь социальной адаптацией и коррекцией. И, отвлекаясь от эмоций, следует признать - Наставник мог бы "продать" Къярру гораздо раньше! Значит - остался только он - он единственный, кто мог, неумышленно, "выдать" Къярру! Гвард сам занёс поднос с плошками, наполненными национальной едой. Изредка, случайно попадавшие в Коцеколль гастролёры из Долины - Первородные и падальщики - так коренные боррки называли между собой взявших контроль над поселением людей Синдиката - предпочитали "нормальную", то есть, привычную им пищу Долины. Они конечно - Первородные, как что-то экзотическое, а местные - когда в Периоды Осеннего и Летнего Изменений - кончались запасы привозной пищи - ели эту бурду. "Но... это так ужааасно" - кривились дамы местных бонз. Мэк, с начала, лишь подражая Наставнику, а потом, и убеждённый его разъяснениями того, что каждый народ в своём особом климатическом ареале в течение веков находит, вырабатывает наиболее подходящую для этого места пищу - научился правильно есть эти странные, на первый взгляд и "вкус" блюда. Постепенно "вдумываясь", "понимая" их вкус и аромат, сочетания продуктов, способы приготовления, он оценил и "простоту" местной еды, и её способность вызывать быстрое насыщение, надолго притуплять чувство голода.
- Люди готовы
Бесстрастно, будто речь шла о чём-то обыденном - а, может быть, для жителей Коцеколля "тихие убийства" и обыденная практика. Сообщил, пришедший за посудой, Гвард.
Они это не обсуждали, но сомнений в том, что Мэк примет участие в "деле", не было. Какова его роль? Это решится на месте. Через несколько проходных, сумрачных помещений Гвард провёл гостя в убогую надстройку во дворе лавки. Выступивший из темноты навстречу им боррк, был, вроде бы, незнаком Мэку. К своему стыду, за столько лет, он - не в пример Наставнику или Уффу и Учителю - так и не научился различать между собой местных жителей. Все боррки, даже женщины, если не носили особые, показывающие принадлежность к полу, головные, стягивающие волосы ремешки, наручи и пояса, казались ему на одно лицо. Даже Гварда, встреть он его не в лавке - кто, кроме хозяина мог приветствовать "Парня" там - Мэк вряд ли, может быть - с трудом, узнал.
- Сын моего брата
Гвард представил Мэку боррка.
- Благословения
По закону приложив руку поочерёдно к груди и ко лбу, обменялись они приветствиями.
- Твоё слово
Спросил Мэк
- Мы делаем работу. Ты - забираешь груз.
- Согласен. Мэк понимал - лучший вариант. Даже спрашивать не надо - это не первая подобная работа "родственников". Тем более, в знакомых, обычных условиях.
- Идёте сейчас
Гвард кивком головы отпустил родственника.
- Не торопись. Дай им закончить дело.
Напутствовал он Мэка.
Серый мерзкий день. Мерзкий мелкий, подгоняемый порывами ледяного ветра, дождь. Отвратительные, тонущие в чавкающей грязи - залитая дождём, подтаявшая за лето глинистая почва ещё не успела застыть - кривые улицы и переулки. И как к этому можно привыкнуть... Только родиться здесь. Будто из сгустков тумана - колеблющиеся тени, сразу и не сосчитать, сколько их - довели Мэка до обозначенной зелёно красными фонарями вывески Горного Козла. Вслед за бесшумными тенями Мэк просочился во внутренний двор Горного Козла. С расположенной рядом с воротами крепкой калитки кто-то предусмотрительно снял засов. Свет из общего зала - там вовсю веселились: горланили песни, ругались, что-то кому-то доказывали - рассеиваясь на крохотных водных брызгах, еле-еле освещал пространство двора. И никому не было дела - никому, даже потерявшим слух и зрение охранникам - до происходящего во дворе. Из нескольких кривобоких пристроек к основному зданию, родственник Гварда, не колеблясь, выбрали одну. И, оставив Мэка у покрытой осклизлой моросью стены, вслед за ним в пристройку проскользнули - теперь Мэк смог сосчитать, ещё четверо боррков. В вязкой, как будто отделившей, разделившей мир на две части, тишине он не мог расслышать ни одного звука. И вот - буквально - два, три, четыре - удара сердца - невнятный шум. Хлюпающий - казалось, он гремит на весь мир - звук! Натренированное ухо различило - их было два, слившихся в один. И... тупой удар чего-то тяжёлого. Падающего... Мэк напрягся - Ну, где... Подлетевшая к нему - как иначе назвать бесшумное передвижение боррка - тень, махнула перед лицом ладонью. Принятый здесь знак - всё в порядке. В порядке?! Мэк заставил себя сдержаться. Порядок - когда он получит Къярру! Призрак вернулся в пристройку. А он остался. Ждать. Там - в темноте и тесноте ему делать нечего. Только помешает, всё испортит. Пока ещё удавалось сдерживать рвущееся яростное нетерпение. Вышибалы - охранники Горного Козла не могут оглохнуть и ослепнуть на всю ночь... Порывы ветра, вроде бы, разогнали тучи. То тут, то там - проблески одиноких звёзд. Если дождь совсем прекратиться, уйти будет трудно. Додумать Мэк не успел. Вместе с принесённым порывом ледяного ветра холодными огромными - почти, как градины - каплями дождя, из пристройки медленно, осторожно, прижимая к себе что-то объёмное, появилась фигура. Мэк перехватил перевязанный верёвками и сыромятными ремнями, свёрток. Под непрекращающимся ни на миг - он только усиливался - дождём бежать с грузом было трудно. Нет, сам по себе, свёрток не был тяжёлым. Но неудобным. А вот перехватить, прижать сильнее он боялся. Вдруг как-то навредит той, что была внутри. И так ей пришлось нелегко. В доме Гварда, в потайной комнате, за несколькими надёжно закрытыми дверями, Мэк бережно опустил свёрток. И, разрезав собственным ножом путы, а потом - не было сил и терпения тянуть с этим - вспоров несколько слоёв ткани, как из кокона вынул полуживую, с трудом угадывалось дыхание, девушку.
- Такие зелья варят наши старухи. Беррк приложил тыльную сторону ладони ко лбу девушки.
- Не опасно. В тепле она сама к утру проснётся. Нужны одеяла.
Через несколько минут он вернулся со шкурами, заменявшими здесь обычные одеяла, стопкой постельного белья и одеждой. Мэк - жизнь в Приюте и Интернате научила его многому - соорудил на низком деревянном лежаке постель. Переодеть Къярру он, как-то... не смог. Ничего, вот проснётся и кто-то из женщин семьи Гарда поможет ей. Он протянул боррку тяжёлый мешочек
- Здесь должно хватить.
- В Горном Козле мне должны. А работники - все из Семьи.
- Не хочу, что бы ты отдавал свой долг за мои проблемы. Он тебе, твоей семье пригодиться. Сейчас у меня есть - бери.
Мэк вложил мешочек в ладони Гварда.
- Пока она спит - поговорим. Знаю, что свалился тебе на голову. И время - не очень подходящее. Что бы ты ни говорил
Он жестом остановил отрицательно покачавшего головой мужчину
- Ни Закон гостеприимства, ни наше многолетнее сотрудничество не позволят тебе сказать иное. Но я должен сказать словами, что понимаю, какую помощь оказываешь ты и твоя семья. Понимаю возможные риски. И, если бы я имел другое "решение", по другому сошлись звёзды, поступил бы иначе. Не подвергал бы опасности твою семью, не рисковал бы тобой.
Соглашаясь, принимая слова Парнишки, боррк, с лёгким наклоном головы, приложил руку к груди. Теперь можно было заняться бытом. Пока Мэк обустраивал место для Къярры, Гвард успел принести "чурбачок" из ствола Священного Дерева, в выдолбленной сердцевине которого была вода. О, это знак искреннего уважения к гостю. У народа, в землях которого почти ничего не произрастало, Горная Сосна, по праву считалась Священным Деревом. Росла она долго, буквально вгрызаясь корнями в безжизненные скалы, и достигала своей древесной мудрости через несколько долгих столетий. И пользоваться её древесиной разрешалось только, если по какой - либо причине, многовековое дерево погибало. Тогда, проведя обряд, поблагодарив Отца Деревьев, и принеся символическую плату, Признанные Отцы Семей разрубали ствол на части, учитывая и количество семей и детей в каждой из них. В каждой семье чурбачки использовались по-своему - вместилища для воды, мёда, воска. Укреплённые железными обручами, как достояние семьи, он передавались из поколения в поколение. Тонкие ветки и хвою отдавали старшим женщинам семей. Настойки, мази, чаи на их основе считались, и были - Мэк проверил это на себе - прекрасными противовоспалительными, укрепляющими и тонизирующими средствами. Особо ценились те из этих домашних заготовок, которые ещё и хранились, выдерживались в чурбачках из стволов Священного Дерева. На импровизированном столе поместился и поднос с керамическим чайничком и глиняными пузатыми кружками, с двумя мисочками - в одной - ломти высушённого сыра, во второй - тот же сыр в слабосолёном растворе. Мэк по достоинству оценил угощение. То, что у него на столе были части Священного дерева, говорило о многом. Или Гвард выказывает ему уважение, демонстрирует, что помнит их сотрудничество с Наставником, и поддерживает Мэка. Или "отводит глаза", и в выгодной для своей семьи ситуации - предаст. Не хотелось бы так думать. Опять эти беспочвенные подозрения, вызванные полным отсутствием информации! Не имеет он права, нет оснований так думать! Дожил - он не доверяет самому себе!
- Я должен тебе рассказать. Ты мудрый, опытный глава семьи, сможешь помочь мне разобраться.
У него нет выхода - надо рисковать. Гвард разлил по кружкам напиток. Аромат хвои, высокогорного воздуха, ещё чего-то... может быть - нагретых под высоким солнцем камней, заполнили комнату. Отгородили её от остального мира, создав особую, умиротворяющую атмосферу. Мэк, на краткий миг - мгновение, погрузившись в это облако эйфории, ясно увидел, понял - как будто смотрел на обстоятельства сверху - и перед ним, слой за слоем, как на объёмной картине, возникло то, что он должен рассказать Гварду. Об этом чуде - объёмных картинках - рассказывал Учитель. Их создавали в Отделе Тестов, проверяя женские и мужские материалы на совместимость, чтобы получить заданные результаты Орошения. И вот - "специальная" методика пригодилась. Мэк нашёл ей применение в совершенно не связанном с Обрядом случае. Они выпили по несколько кружек чая, съели сыр. Гвард помнил, что Первородные, в отличие от них, отдают предпочтение пище с резким вкусом. И солёный сыр - женщины не решаясь обидеть гостя, только поджимали губы - любимая еда Мэка.
- Я думаю,
Наконец прервал молчание боррк
- Девочку надо оставить здесь. А ты должен вернуться. И всё решить в Долине.
- Благодарю тебя. Я не смог бы обратиться с подобной просьбой.
- Понимаю. Будет много проблем. Если знаешь, как сделать по-другому, буду рад.
- Пока она проснётся. Пока поговорим, пока объясню. Буду думать. Может быть, найду как-то по-другому.
Ответил Мэк. Но и он и Гвард знали - сколько бы они, каждый из них, ни думали - ничего лучшего придумать не смогут. Ситуация патовая. Патовая ситуация - сколько воспоминаний. Научив, тогда ещё Воспитанника М, игре в шахматы - царице всех игр - Наставник довольно часто симулировал патовые ситуации в интеллектуальных играх, заставляя подопечного "разыгрывать" взятые из жизни примеры, находить "выходы" из безнадёжных ситуаций. Так вот - ситуация, в которой находился, в которую сейчас и попал Мэк , и была таковой - патовой. И он не сможет ничего сделать, ничего предпринять - не сможет найти "выход", пока не узнает, не выяснит, кто стоит за всем этим. Поэтому ему придётся "взять перерыв", вернуться в Долину, в Столицу. Ответы - чем больше Мэк анализирует происшедшее, тем крепнет уверенность - там. Ещё одну бессонную ночь он позволить себе не мог. Нужны силы. И физические и моральные. Даже для того, чтобы рассказать, объяснить всё Къярре. Убедиться, что она здорова, и сможет остаться у боррков. Понимает, что должна остаться здесь. До его возвращения. Эх, если бы он был у себя дома. В стандартной жилой ячейке дома для Интернов, даже в общежитии интерната или лицея - залез бы в полную горячей воды ванну, или принял бы полноценный, выбивающий всю дурь, душ. Завтра будет две недели, как он отправился к вершинам. Значит - две недели полноценно не мылся. Боррки не приверженцы водных процедур - условия жизни, издержки климата. Спасибо и за ту бадью с водой, которую приносит подросток - один из "молодняка", следующего поколения Семьи Гварда. Завтра надо будет устроить какое-нибудь умывание и для Къярры. Где и как мылась девочка на Вершинах, Мэк, как-то не задумывался. Он - то с Наставником вполне обходились душем - водой из горной речки. Визжа - это он, и утробно ухая - Наставник, поливали друг друга ледяной водой. Но... вот... Къярра. Она - девочка, и нужно ей много... всякого... Мэк плохо знал, по-честному, его это и мало интересовало - противоположный пол. Приют, интернат, даже лицей - подразумевали раздельное воспитание, образование, проживание. Так что встретиться "вживую" с девочками - Высокородными - так назывались Первородные особи женского пола - девочками было негде. Само собой разумеющийся, негласный запрет на совместное обучение был снят только в Интернатуре. И Мэк, даже познакомился с несколькими Первородными женского пола. Может быть, потому, что эти Высокородные при высочайшей Градации образования, были внешне, да и в общении, непривлекательны, да и возраст гормонального всплеска, когда начались его ночные поллюции и интересовал противоположный пол, прошёл ... он ни с кем из них не сблизился. Ничем - кроме одежды другого кроя, да более сдержанным поведением, скованностью в общении - Высокородные не отличались от его соучеников, сокурсников - Первородных. Ничем не заинтересовали его. Под эти странные - и о чём это он думает - воспоминания, как-то не о том надо бы думать - Мэк и уснул.
Он никогда не видел снов. Что, полагаясь на последние исследования, совершенно невозможно. Отдел Тестов - вопреки тому, что о его существовании информации в свободном доступе не было - занимавший одно из центральных позиций в иерархии Управления Империей, в последние годы значительно увеличился. В его состав вошли, как бывшие когда-то "на периферии", так и лаборатории совершенно новых, современных направлений. Огромная структура в структуре изучала - понимай, контролировала - весь биологический потенциал Империи. Здесь решали, соединяя - орошая биологические материалы, не только то, что, вернее, кого получит Империя в своё гражданство - простого ли человека, Первородного ли, и какого уровня. Здесь стремились найти возможность контролировать умственную деятельность подданных Империи. И Мэк, при его-то должности, не мог не доверять результатам исследования специалистов из особо засекреченной лаборатории Отдела Тестов. И сны он видел. Многочисленные тесты и проверки - даже Первородные его уровня, уровня ХХ обязаны были систематически их проходить - показывали стандартные параметры деятельности его мозга во время сна. Значит - Мэк, просто, забывал то, что ему снилось. Никаких комплексов - ни сожаления, ни радости осознание этого факта у него не вызвало. Но эта ночь...? Первая, более ни менее спокойная ночь с того дня когда он решил в тайне ото всех, отправиться на Вершины оказалась... странной, необычной. И всё из-за того, что, проснувшись, он помнил! Помнил те яркие отрывочные фрагменты воспоминаний, которые подсказывала ему память. И все они касались, были, так или иначе, связанны с Къяррой. Было это неслучайно. Ведь проснувшись, едва открыв глаза, в смутном свете оставленного на ночь "тревожного фонаря" - придуманное местными жителями приспособление для сохранения и переноски, погружённых в растопленный жир фитильков из волокон расщепленной древесины Священного Дерева - он увидел, лежавшую на расстоянии протянутой от себя руки, Къярру. Она ещё спала. Этот сон - спокойный, глубокий порадовал Мэка. Значит, вода - вода из чурбачка Священного Дерева подействовала. Морок, или чем там они опаивали девушку, прошёл. В любую минуту Къярра может проснуться. Мэк сложил свою постель. Поднял и прислонил к стене, топчан. Привёл себя в порядок, попросил, дежурившего у двери комнаты подростка из семьи Гварда принести завтрак и воду, и успел... Успел сесть на пол так, что бы проснувшись, Къярра сразу увидела его лицо, глаза.
-Мъэк... Мъэк!!!
В распахнувшихся, как взмах крыльев диковинной птицы ресницах, глаза засияли узнаванием и радостью. Къярра протянула руку. Твёрдая ладошка, не дотянувшись до его лица, замерла на руке. Она совсем не удивилась
- Я знала, что ты меня найдёшь. Так и сказала этим - они странные, да?
- Не очень, малышка.
Мэк из всех сил старался не выдать волнение
- Как ты себя чувствуешь?
- Наверное... хорошо.
Она удивилась вопросу. Никогда Мэк её о таком не спрашивал. И попыталась сесть. Но ...
- Ой, голова... Голова. Да кружится.
- Ничего страшного. Ты долго была без движения. Я тебе помогу. Садись медленно. Сейчас принесут еду. Поешь, отдохнёшь, и мы поговорим.
- Мъэк
Къярра смущённо отвела глаза
- Что не так
- Мне бы
Идиот! Девочку почти неделю держали спеленатой. Мысленно обругал себя Мэк.
- Сейчас
Он выглянул за дверь и пригласил принёсшую поднос с едой, женщину боррка
- Зайдите. Надо помочь девочке с... Ну, вы знаете, что...