Но ведь душа тоже умеет петь и гораздо красивей, надо только услышать ее голос и понять, кому она поет свою песню.
СПАСИБО КОСУХИНОЙ НАТАЛЬЕ ЗА ОБЛОЖКУ!
ОГРОМНАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ МОЕМУ РЕДАКТОРУ ВЕРЕ БОРИСКОВОЙ ЗА РЕДАКЦИЮ ЭТОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ!
Все потерять, чтобы найти.
Аннотация.
У тебя украли голос, и жизнь утратила свой смысл? Но ведь душа тоже умеет петь и гораздо красивей, надо только услышать ее и понять, кому она поет свою песню.
Глава 1
Слезы ползли по щекам и падали на руки, затянутые в черные лайковые перчатки, сцепленные на груди в попытке сохранить хотя бы немного тепла. В этот страшный для меня день, несмотря на середину весны, все еще стояла прохладная погода, и изредка начинал накрапывать дождь. Напротив меня стояли три пожилые женщины, приходской батюшка и немного подальше - трое парней в спецовках, которые выкопали могилу и теперь ожидали, когда мы простимся с усопшей. Я стояла, замерзая на холодном ветру, и все еще не могла поверить, что теперь осталась совсем одна, и вот сейчас последнего дорого мне человека предадут земле у меня на глазах. Собрав волю в кулак, чтобы не позволить истерике и рыданиям вырваться наружу, подняла голову к небесам и в отчаянии взмолилась, чтобы там мою любимую бабушку приняли как можно радушнее, ведь она заслужила свое место в раю. Капли дождя, попадая на лицо и смешиваясь со слезами, стекали на черную ветровку, уже сильно промокшую. Казалось, небеса плачут, страдая вместе со мной над потерей, разделяя боль и одиночество.
Бросив первую горсть земли на крышку гроба, навсегда спрятавшую тело бабушки, я отошла в сторонку, вслед за мной, то же самое сделали и три ее старые подруги, которые, узнав о смерти, взяли меня под свое покровительство. Они уже три дня не отходят от меня ни на шаг, помогая делом и советом. Даже представить себе не могу, чтобы со мной было, если бы не их ненавязчивая забота и помощь в организации похорон, в очередной раз убедившись, - на свете все-таки есть настоящая дружба, несмотря на то, что у меня самой кроме бабушки и этих трех пожилых женщин никогда не было ни подруг, ни друзей. После того как могилу полностью закопали, и свидетели моего горя удалились по разным делам, я продолжала стоять возле холмика и не могла отвести взгляда от скромного креста с фотографией. Потом, словно очнувшись, положила две розы, которые сжимала в руках, между могилами родных и любимых людей: бабушки и матери, которая шесть лет назад умерла от рака почек. Все это время бабушка заменяла мне и маму, и подруг, которых никогда не было.
Забывшись, я не заметила, как наступили сумерки, и обратила на это внимание только когда раздался перезвон мобильного. Достав его из сумки и ответив на звонок, поняла: уже поздно и меня давно ждут дома бабушкины подруги, чтобы помянуть усопшую. Медленно поднявшись со скамейки, еще раз посмотрела на фотографии родных и, мысленно попрощавшись, побрела к выходу с кладбища. В душе как будто все умерло. Не думала, что это произойдет так быстро, нет, я, конечно, знала, что бабушка умрет, и даже знала, как это произойдет, лишь не угадала со временем. Бабуля ни на что не жаловалась и в свои семьдесят лет была достаточно здоровой и бодрой женщиной. Еще четыре дня назад она прыгала словно молодая козочка вместе со мной, когда узнала, что именно меня пригласили на международный конкурс по вокалу, который должен пройти во Франции.
Всю жизнь мечтала стать оперной певицей, и для этого мама и бабушка сделали все, что могли. Я с отличием окончила музыкальную школу и консерваторию. У меня были хорошие учителя и инструменты, и самые лучшие на свете родные, которые в любых обстоятельствах были рядом и поддерживали, несмотря на все трудности, с которыми я сталкивалась из-за своей аномалии.
Думаю, именно поэтому природа наградила меня таким чистым и глубоким голосом, ведь она, отобрав одно, взамен всегда дает что-то другое. Лишенная возможности нормального общения, я получила певческий дар, таким образом общаясь с внешним миром и, исполняя какую-нибудь арию, словно проживала жизнь героини музыкального произведения, выплескивая во время исполнения все скопившиеся эмоции и нерастраченные чувства.
После поминок, которые больше напоминали наши старые душевные посиделки, проводила горько вздыхающих женщин и больше не в состоянии выносить боль, поселившуюся в груди, не раздеваясь легла в кровать. Завернувшись в одеяло, словно в кокон, безуспешно пыталась заставить себя заснуть, но перегруженный печальными событиями, мозг никак не хотел отключаться, и я словно сомнамбула уставившись в потолок, следила за скользящими по нему тенями или отсветами фар проезжавших по улице машин. Только когда небо высветлила наступающая заря, наконец, смежила веки и провалилась в тяжелые объятия кошмаров из моих снов.
Глава 2
Мой голос звучал легко и свободно, так, что, кажется, звуки льются откуда-то извне. Я вложила в исполнение арии все свое мастерство, оттачиваемое несколько лет, надежды и чаяния, ведь другого шанса может и не быть. А еще радовалась и тосковала со своей героиней, слившись с ее образом, растворившись в звуках. А когда музыка смолкла, зал взорвался аплодисментами и овациями. Я наслаждалась своим триумфом и, прикрыв глаза, сквозь ресницы наблюдала за публикой. Наконец-то в моей жизни наступил праздник. С сегодняшнего дня все изменится, в этом я, как никогда и ни в чем другом, была уверена. Эта уверенность разрасталась с каждой секундой все сильнее, заставляя поверить в казалось бы ранее несбыточное.
На выходе из театра поприветствовала репортеров, поблагодарила всех за поддержку и веру в меня и, главное, на весь мир заявила о тех, кто вместе со мной заслужил сегодняшнюю награду, и благодаря кому отныне мой голос будет звучать на самых лучших оперных сценах всего мира: родных, которые, к сожалению, не смогли дожить до этого дня и разделить славу и успех вместе со мной. Ликование немного омрачалось тоской и горечью, что в такой день даже некому позвонить, чтобы поделиться своим счастьем и триумфом. Одиночество радостным не бывает, а ведь теперь только оно - мой вечный спутник. Больше некому пожаловаться и не к кому прижаться в поисках тепла и ласки, а главное, больше нет никого, кто поможет или защитит в случае чего.
Зайдя, наконец, в номер и закрыв дверь, устало скинула туфли на высоком каблуке и неизменные, длинные, черные перчатки до локтя - сегодня они смотрелись на мне вполне уместно. Несмотря на начало лета, снова ощутила внутри себя холод. Встав под горячий душ, я хотела хоть немного отогреться и привести свои чувства и мысли в порядок. Сегодня был чрезвычайно тяжелый и насыщенный день, и струи воды немного помогли снять накопившиеся напряжение и усталость. Согревшись, закуталась в теплый махровый халат и, заварив себе чаю, присела в кресло, вяло перебирая в голове события прошедшего дня. Сегодня мне предложили заключить контракты несколько ведущих и известных агентств мира. Даже захотели сделать меня лицом какой-то фирмы в рекламных видеороликах. Да, скоро из бедной девочки, пожалуй, стану одной из самых богатых женщин страны. А вот интересно, теперь, когда я стала так знаменита, как скоро обо мне вспомнит отец. Не успела об этом подумать, как зазвонил сотовый и, к моему удивлению, на дисплее высветился папин номер. Поколебавшись, с трудом заставила себя принять вызов.
- Я слушаю, отец! - в моем голосе без труда слышались едва сдерживаемые злость и горечь.
- Привет, малышка, хотел тебя поздравить. Ты бесподобно выступала. О тебе все наши соседи говорят и все восхищаются тобой. Особенно я, родная. Я так рад, так рад. Приезжай к нам в гости! Увидишься, наконец, с сестрой и братом, они меня уже совсем замучили просьбами об этом. Знаю, как ты занята, но может все-таки хоть сейчас вырвешься и приедешь с ними познакомиться? А, доченька?
Его заискивающий тон и этот быстрый монолог, заставили меня всю сжаться, и с трудом сдерживаясь, мягко спросить:
- Папа, а ты помнишь, как я тебе два месяца назад звонила, просила помочь с похоронами бабушки. Странно, ты обещал перезвонить, как только утрясешь все с работой, но так и не позвонил. А вот теперь вдруг вспомнил обо мне. Насколько знаю, ты двадцать с лишним лет обо мне вспоминаешь только один раз в год, когда открытку посылаешь на день рождения или пока платил маме алименты на меня. И я более чем уверена, что вспоминал ты меня не совсем ласковыми словами. А уж с родственниками знакомить не только не хотел, но даже панически боялся. Так вот, ответь теперь на вопрос, папуля, что же изменилось, отчего вдруг, спустя двадцать с лишним лет, у тебя проснулась совесть, или отцовские чувства появились? - последнее я уже практически кричала. Он пару мгновений молчал, а потом ответил. Грубо и уже привычно.
- Ты похожа на свою мать, такая же злая и ничего не прощающая. Красивая, как ангел и проклятая сатаной. В тебе от меня ничего нет, и я ни за что на свете не хотел, чтобы ты даже на метр приближалась к моим детям, тем более, касалась их своими погаными руками. Мне от тебя нужны только деньги, и если по-хорошему не дашь, я всем репортерам расскажу о твоем проклятом секрете, доченька. Думаю, у тебя прибавится поклонников, или уменьшится, точно не знаю, но проблем будет много - это я тебе гарантирую, сучка проклятая.
Пока пыталась переварить все, что сейчас сказал мой собственный отец, в трубке раздались короткие гудки. Устало облокотившись на спинку кресла в гостиной моего номера отеля в центре Парижа, задумалась над его словами. Мама действительно была очень красивой, но никакого проклятия на ней уж точно не было. Только, наверное, как говорят гадалки, венец безбрачия. После того, как отец узнал, чем наградила меня природа, он избил мать, обвиняя ее в измене, и, быстро собрав свои вещички, покинул наш дом. Мне тогда исполнилось всего три года, и с тех пор я его не видела, только иногда слышала по телефону, да получала открытки после их не совсем мирного развода. После того как нас бросил отец, мама несколько раз заводила серьезные отношения, но из-за меня они долго не продолжались. Либо ухажеры, услышав о своих секретах, сбегали сами, либо мама выгоняла их, узнав что-нибудь неприятное для себя. Со временем она окончательно потеряла надежду выйти замуж по любви и заводила короткие, ничего не значащие романы. Так сказать, для женского здоровья. К сожалению, ее здоровью это не помогло, и она очень быстро сгорела от рака.
Поев у себя в номере, пошла в ванную подготовиться ко сну. Выходя, я услышала легкий стук в дверь. Решив, что это официант пришел забрать грязную посуду, не раздумывая, открыла, замерев с открытым ртом от неожиданности. Прямо передо мной стоял мужчина выше среднего роста, золотистый блондин с густой гривой волос, спускающихся ниже плеч, в кожаной одежде, напоминающий рокера. Все бы ничего, если бы не чисто выбритый правый висок, на котором светилась татуировка странного животного, напоминающего пуму или рысь. Он смотрел прямо в глаза, и я в недоумении уставилась в его золотисто-желтые, затем услышала странный свист и шуршание в конце коридора, и он плавно скользнул внутрь, закрыв мне рот ладонью в перчатке и, втолкнув в номер, закрыл дверь.
Все произошло довольно неожиданно, поэтому я не сразу отреагировала и, застыв, практически повисла в его руках. А он так крепко сжимал мой рот, что уже не сомневалась - к утру, если оно для меня наступит, все лицо будет одним сплошным синяком. Неожиданно мужчина замер, явно прислушиваясь к чему-то за дверью, хотя лично я ничего не услышала, и это с моим-то идеальным слухом. Но видимо, ему даже через дверь было все хорошо слышно, потому что через пару секунд он еще крепче зажал мне рот, причиняя еще большую боль, чуть ли не ломая зубы и челюсть, оттащил вглубь комнаты к креслу. Я попыталась сопротивляться и укусила его за ладонь, но он не отреагировал, снова замерев и прислушавшись, глухо прошептал на французском, посмотрев мне в глаза:
- Прости, женщина, у меня слишком мало времени, чтобы найти другой способ, поэтому выбора нет, и у тебя, к сожалению, больше не будет надежды на прекрасное будущее. Зато, благодаря тебе, она появиться у меня.
Он приподнял меня второй рукой за ягодицы и опустил в кресло, присев рядом на колени и прижав собой нижнюю часть моего тела, а голова свесилась через подлокотник, обнажая грудь и горло. Таким способом обездвижив, он сделал меня совсем беззащитной и уязвимой. Бросив взгляд на грудь, в распахнувшемся махровом халате, снова наклонившись к моему лицу, прохрипел слишком низким для человека голосом:
- Несмотря на то, что пустая, ты так прекрасна. Прости за боль, но мне нужна сила твоей крови, чтобы уйти от охотников. К сожалению, мой приз гораздо ценнее твоей жизни.
Услышав последние слова и сообразив, что сейчас умру от рук этого маньяка как последняя безропотная овца, начала отчаянно извиваться и брыкаться, вцепившись в его руки, пытаясь ослабить хватку, чтобы закричать, позвать на помощь. Но он держал меня просто с чудовищной силой и пару секунд с сожалением разглядывал. Я снова с силой сжала зубы, впиваясь в ладонь и прокусывая кожу на ней. Его приторно-сладкая кровь попала в рот, вызывая приступ тошноты и отвращения, но я продолжала с еще большим усилием вгрызаться в его плоть, пытаясь заставить разжать ладонь. Одной рукой он еще сильнее прижал мое тело к креслу, а другой, схватив за волосы, с силой потянул к полу. При этом его лицо заострилось, сильно выступили челюсти, сплющился нос и сузились глаза, а зрачки стали вертикальными, как у кошки. Наблюдая за этой трансформаций снизу вверх, я никак не могла поверить в происходящее, не брежу ли, но в следующую секунду руки соскользнули с его закрытых перчатками ладоней на обнажившиеся запястья, и мое сознание затопили невероятно яркие образы: сиреневое небо, невероятные цвета флоры, невиданные звери, множество людей и каких-то событий. Все пронеслось за секунды, последнее жуткое видение задержалось на мгновение и ушло вслед за остальными. А за ними пришла боль. Невыразимая боль от того, что мне разорвали горло и жадными быстрыми глотками, пили кровь, не брезгуя кусками плоти. На попытку закричать вырвался лишь булькающий хрип. И мне показалось, что он слишком сильно похож на хрип умирающего животного, страх охватывал тело, усиливая адскую боль, разрывающую горло. Он словно упивался кровью, я же, уже находясь на краешке сознания, почти не ощущала боль, отстраняясь от нее, меня постепенно охватывал холод, сковывая тело.
С трудом разлепив веки, сквозь плавающий перед глазами туман посмотрела на своего убийцу, который в этот момент отстранился и все с тем же непонятным сожалением посмотрел на мое изуродованное тело. Его лицо, даже залитое кровью, приобрело прежнюю привлекательность и человеческие черты, но они теперь навсегда отпечатались в моем сознании искаженными трансформацией, вызывающими дикий ужас и отвращение. А еще на краю смерти, я испытывала... сострадание - совершенно непонятное чувство к нечеловеку, который, не раздумывая, пожертвовал моей жизнью. Он вставал с колен, когда я схватила его за руку, хотя "схватила" - не совсем подходит в данной ситуации, скорее, попыталась удержать его руку своей, с огромным трудом прохрипев:
- Ты еще не знаешь, но уже проиграл игру, я видела твоего убийцу. Мне жаль тебя, твоя смерть будет намного ужаснее моей. Ты...
Я смотрела на него, чувствуя, как кровь продолжает вытекать из разорванного горла вместе с жизнью, а он, вздрогнув, отстранился от меня и, вытерев ладонью окровавленный рот, быстро встал на ноги. За дверью послышался шорох, и мой мучитель, отскочив в сторону, склонился над чем-то на своей руке, а затем скрылся на балконе. В этот же момент резко, с грохотом открылась дверь, и в номер скользнули две тени в темных одеждах. Застыв на секунду, оценивая обстановку и озабоченно разглядывая меня, уперлись взглядом в колыхавшиеся балконные шторы, за которыми исчез убийца, и, сказав какие-то непонятные слова, бросились вслед за ним, оставив о себе только воспоминание в моем умирающем сознании. Я скорее почувствовала, чем увидела, не в состоянии даже чуть-чуть пошевелиться, как в дверном проеме появился кто-то еще, затем раздался душераздирающий женский крик и мужская нецензурная речь. Но меня это уже не волновало, потому что сознание скользнуло в темноту.
Глава 3
Свет впереди так манил, что душа кричала от боли и желания скорее добраться до него - такого родного, надежного света, но тело, налитое тяжестью, тянуло вниз, в пустоту, и я падала в бесконечный колодец, а сверху, казалось, давили огромные глыбы камней. Словно кто-то решил похоронить меня в этом колодце заживо. Испытав дикий ужас от чудовищной картинки, я пришла в себя. Не открывая глаз, краем уха услышала участившийся писк, совпадающий с бешеными скачками моего испуганного сердца, приглушенный шум вокруг и тихую, размеренную, человеческую речь. Мысленно просканировав тело, поняла, что хоть и испытываю ощущение, будто меня переехал каток, особенно тщательно проехавшийся по горлу и груди, но в остальном, "прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо". От пришедшей в голову смешной песенки стало легче, и я открыла глаза.
Раздающийся рядом со мной писк исходил от прибора, измеряющего давление и пульс, приглушенный шум вокруг создавали пациенты и медперсонал, мелькающие за прозрачной перегородкой, отделяющей бокс, в котором я лежала, от коридора. С трудом повернув голову, столкнулась с взглядами трех людей, полукругом стоящих в ногах кровати и радостно, с облегчением взирающих на меня: солидная женщина пятидесяти лет и двое мужчин явно французского типа. Один из них, в медицинской униформе, с голубыми глазами, кривым орлиным носом и синеватым от щетины подбородком, чуть сдвинув очки, устало потер переносицу. Второй - жгучий черноглазый брюнет - хотел было направиться сразу ко мне, но был удержан мужчиной в очках, который сам подошел ко мне и, присев на стул, рядом с кроватью, мягко и успокаивающе заговорил на английском:
- Здравствуйте, как вы себя чувствуете, мадемуазель?
Прикрыв глаза, еще раз мысленно прошлась по своему телу и, оценив его состояние как удовлетворительное, хотела ответить, но из горла раздался лишь едва слышный хрип, после которого осталось ощущение, что по моей глотке прошлись наждачной бумагой, оставив после себя саднящую боль. От ужаса распахнулись глаза. Заметив мое состояние, мужчина хотел положить на руку свою ладонь, но я инстинктивно резко ее убрала, не испытывая в данный момент желания окунаться в его прошлую и будущую жизнь. Неверно истолковав мое поведение, он убрал свою руку и так же тихо начал говорить:
- Не волнуйтесь, мадемуазель Савинова, сейчас вы находитесь в Американском госпитале Парижа, в полной безопасности и теперь вашей жизни и, к счастью, здоровью ничего не угрожает. Вы моя пациентка. Меня зовут доктор Фостьен, это - он повернул голову к женщине - хирург, проводивший операцию по спасению вашей жизни, доктор Элиза Ману, а это - кивок в сторону другого мужчины - инспектор криминальной полиции месье Этьен Круаз. Он ведет расследование в связи с нападением на вас и очень бы хотел побеседовать с вами, когда будете в состоянии дать показания. Я бы хотел сразу сообщить, чтобы вы не волновались, все расходы, связанные с лечением и отправкой домой взяли на себя организаторы конкурса.
Пока он говорил и представлял стоящих рядом мужчину и женщину, до меня дошло слово 'конкурс', и в голове словно бомба взорвалась. Я вспомнила все, что произошло после него. В подробностях! Причем не только случившееся, но и то что ВИДЕЛА, прикоснувшись к тому несостоявшемуся убийце. Снова боль, гнев и страх затопили сознание и, сжав кулаки, я дугой выгнулась на кровати, сквозь стиснутые зубы издав хриплый стон. Вокруг зашумели, засуетились, и через минуту почувствовала легкий укол в руку, а затем меня снова накрыла темнота.
Второе пробуждение прошло гораздо легче и даже как-то привычнее. Открыв глаза, заметила, что возле кровати, сидя на стуле и облокотившись на нее, спит инспектор. Снова прикрыв глаза, долго думала о том, что теперь со мной будет дальше. Во-первых, о чем можно рассказать инспектору, во-вторых, жизненно важно узнать, что стало с моим голосом. Одна мысль о его потере вызывала панический ужас, который с каждой секундой грозил вылиться в истерику, и мне стоило огромных усилий подавить ее в самом зародыше. Так что сейчас мне нужна была информация и, судя по голодным позывам желудка, еще и еда. Снова перевела взгляд на инспектора, с трудом переборов отвращение к тому, что сейчас делаю, взяла его за рукав, и, положив его руку, располагавшуюся вдоль моего тела на кровати на свою, прикрыла глаза. Картинки и образы выстроились в очереди, спеша донести до меня информацию о прошлом своего обладателя. Узнав все, что было нужно, резко отдернула свою руку, от этого движения он проснулся и, моргнув, прогоняя сон, уставился на меня:
- О, простите меня, мадемуазель, я непростительно повел себя, заснув практически на вашей кровати. - извинение прозвучало по-французски, затем с доброжелательной улыбкой добавил: - Вы понимаете меня или перейти на английский? - Мой согласный кивок, за которым последовала стандартная процедура опроса.
Я поняла, что легким флиртом он пытается чуть сгладить свой интерес и ожидает моей реакции, заодно оценивая настроение после повторного пробуждения. Я все еще переваривала информацию о ходе расследования, полученную из его воспоминаний и пребывала в шоке от того, что ему сообщили врачи о моем состоянии. Перед глазами все еще стояла картина того, что он увидел, обнаружив меня с разорванным горлом в залитом кровью номере отеля. Он был потрясен происшедшим, тем более, что подобное произошло с талантливой певицей, которая теперь, по заверениям врачей, не то что петь, говорить будет с трудом. Так что на моей карьере можно поставить большой и жирный крест. Да и расследование моего дела поставило весь их отдел в тупик. Все что видели свидетели - это как в номер ворвались двое, а потом неожиданно исчезли, причем никто не видел, как они выходили. Номер, находящийся на шестом этаже, покинули, скорее всего, через балкон и скрылись в ночном городе в неизвестном направлении. Данные внутренних, да и наружных камер наблюдения ничего не дали, словно нападавшие взялись из ниоткуда и исчезли в никуда.
Вот и думали-гадали все, что же произошло, зачем было совершать такое нечеловеческое зверство над красивой девушкой, так прекрасно поющей и, к тому же, судя по информации, полученной от коллег из России, ведущей практически монашеский образ жизни. Все эти мысли инспектора Круазо пронеслись передо мной, обрисовав полную картину того, что со мной произошло после нападения и частично - безрадостное будущее без возможности петь. И стало неимоверно больнее, чем тогда, когда меня убивали. Ведь голос - это моя связь с миром, способ общения с ним и мое выражение эмоций и чувств, а теперь я отрезана от него. Благодаря своему проклятию, я понятия не имею, что меня ждет дальше и чем зарабатывать на жизнь. Чем вообще жить? Тяжкие раздумья осторожно прервал Круазо:
- Мадемуазель, я понимаю, вам сейчас непросто, но нам придется поговорить о том, что с вами произошло. Нам очень важны ваши показания, без них мы лишь на ощупь ищем дорогу к преступнику, который сотворил с вами подобное.
Устало посмотрела на него и сиплым шепотом, напрягаясь, прошептала:
- Я и так потеряла все, что имела и не хочу провести остаток своих дней в психушке, рассказав вам все, что думаю. Поэтому ограничусь только голыми фактами.
Сделав глубокий вздох и, глотнув через трубочку воды, из любезно поданного мне стакана, чтобы успокоить пылающее горло, продолжила, игнорируя шокированный взгляд инспектора:
- Я вернулась в номер после заключительного концерта, поела и выходила из ванной, когда в дверь постучали, открыла, подумав, что пришел официант за посудой, вместо него ко мне в номер ворвался мужчина. Высокий, не мощный, но чрезвычайно сильный. Зажав мне рот рукой, свалил на кресло и зубами разодрал горло. Больше я ничего не видела, потеряла сознание. Мужчину я, конечно, опишу, но уверена, что вы его никогда не найдете и мое дело так и останется нераскрытым. - Немного помолчав, я горько прошептала. - Он сказал, что его приз гораздо ценнее моей жизни. Мне спасли жизнь, но мой голос - это вся моя жизнь. Он, скорее всего, не думал, что после того, что со мной сделал, я смогу выжить. Думаю, врачей я тоже удивила своей живучестью. Да?
Он пристально смотрел на меня, то ли пытаясь выяснить в своем ли я уме, то ли как вытянуть из меня более подробное и правдивое описание происшествия, но я, не получив ответа, только отвела глаза и уставилась на силуэты, скользящие по коридору.
- Вы уверены, что больше нечего добавить, мадемуазель Савинова? Может, хотя бы попробуете рассказать, как все было на самом деле, а я уже сам решу можно ли в это верить или нет. И еще, мне жаль, что у вас так жестоко отобрали потрясающий голос, столь кардинально изменив дальнейшую жизнь... - мой скептический взгляд с горькой усмешкой заставили его остановиться и отвести глаза, затем он как-то неуверенно продолжил: - Но ведь вы можете найти для себя другое занятие. Главное, что вы живы. Действительно, вы во всех смыслах уникальная женщина. Прекрасная, талантливая и сумевшая выжить там, где любой другой не смог бы. Поистине вас берегут много ангелов-хранителей, и не стоит хоронить себя так рано. Уверен, что вас ждет счастливое будущее. И происшедшее со временем забудется, как страшный сон.
Меня от его слов передернуло. Уже не принимая во внимание, что он не знает, что я такое и почему, потеряв голос, потеряла все, не думая о последствиях, выплеснула на него весь свой гнев и отчаяние. Не обращая внимания на жуткую боль, раздирающую горло, зашептала, цедя слова сквозь зубы:
- Инспектор, вы ничего обо мне не знаете, а делаете такие скоропалительные, а, главное, пустые выводы. Мне исполнилось три года, однажды отец поздно пришел домой и начал рассказывать маме, какой тяжелый сегодня выдался день. В тот момент он держал меня за руку, и я поняла, более того, увидела, чем же он на самом деле занимался: гулял с двумя друзьями и кучей проституток в сауне. Ну, это я потом, став взрослее поняла, а тогда была слишком мала, поэтому очень подробно рассказала им обо всем. Мама была в шоке, папа - в гневе, он решил, что мама за ним следила вместе со мной и, поругавшись, они разошлись по комнатам. Потом произошла еще пара подобных ситуаций, и когда до родителей, наконец, дошло, чем наградила их дочь природа, папа, обозвав меня сатанинским отродием, ушел из дома. Развелся с мамой и двадцать два года после этого общался со мной только по телефону и с помощью открыток. А в тот вечер, перед тем как меня чуть не убили, он позвонил и потребовал денег. Ведь я стала знаменитой и, возможно, в перспективе - богатой. Причем, получив отказ, отец начал шантажировать меня именно тем, что расскажет об этом всему миру.
Из-за моего проклятия, мама так и не смогла снова выйти замуж, обрести счастье с другим мужчиной, но благодаря этим способностям, мы иногда играли в лотерею и выигрывали деньги, позволявшие жить совсем неплохо. Во всяком случае, оплачивать мое дорогостоящее образование. Именно из-за дара, обернувшегося проклятьем, мама так и не смогла еще раз полюбить, с моей помощью проверяя всех своих любовников и избавляясь от них, не найдя идеала. А я? Вы думаете, я добровольно живу отшельницей, не имея ни друзей, ни врагов. Просто любой, кто коснется меня, раскрывает свое прошлое со всеми его ошибками, терзаниями и ужасами. А вот кого коснусь я, одаривает своим будущим, каким бы оно ни было. И я не вправе изменить что-либо. Ведь я пыталась в детстве и юности несколько раз помочь близким людям, кого-то спасти от смерти, кого-то предостеречь от ошибок. Вы думаете, меня хоть кто-то послушал? Нет! Полагаете, легко видеть последствия чужих ошибок или смерть, не в силах помочь, зная и молча наблюдая за развитием событий? Я не могу ни с кем сблизиться, не могу никому довериться. Потому что меня будут либо бояться, либо считать сумасшедшей, либо используют в своих целях. Теперь прикасаться к другим - словно наступить в навозную кучу и хорошенько в ней потоптаться. Так как вы считаете, какое меня теперь ждет будущее? Мой голос - это возможность общения и связи с миром. Возможность зарабатывать, обеспечивая себе достойную жизнь и безопасность, а что теперь ждет? Я не знаю! Хотите, я расскажу, что вас ждет в будущем!!!
Я схватила за руку не успевшего отреагировать на мои слова Этьена и, раскрывшись, пустила в себя его будущее. То что я увидела, ужаснуло, побледнев, просипела уже совсем онемевшим от боли горлом:
- Если вы мне тоже не поверите, погибните. Прошу вас, нет, просто умоляю - наденьте бронежилет, как только выйдите из больницы. И не снимайте его до утра, заклинаю вас. Хотя бы просто ради шутки поверьте мне, пожалуйста. Я не буду вам рассказывать, что произойдет, потому что вы можете изменить свое будущее, и эта пуля все равно настигнет вас уже при иных обстоятельствах.
Он выдернул из моей хватки ладонь и, вытерев ее о штаны, словно в чем-то испачкался, встал со стула и направился из палаты. На пороге он нервно обернулся и, извинившись, попрощался, уже выходя в коридор. А я так и осталась лежать, молча глотая слезы. После легкого обеда, принесенного улыбающейся медсестрой, провалилась в тревожный сон. Следующие пару дней только лежала, погрузившись в невеселые думы, беседовала с врачами и ела, набирая совсем растраченные силы и килограммы. А еще думала над тем, что, наверное, зря выложила инспектору столь личные подробности о себе, еще неизвестно, как он отнесся к моим откровениям. Хватит ли ему здравомыслия сохранить, рассказанное в тайне.
Врачи объяснили, что из-за огромной кровопотери мне сделали переливание крови, но все равно, наблюдается сильнейшая анемия и воспаление некоторых органов, с которым они не очень успешно борются. Горло восстановили, как смогли справились с тяжелейшими повреждениями. И если внешне, со временем, это будет не так заметно, то внутри шрамы никуда не денутся, и голос не вернется. Постоянно держалась довольно высокая температура, которую не могли сбить никакими лекарствами. И пока мне рекомендовали полный постельный режим для успешного лечения. Я лежала, не зная, что же делать дальше, до сих пор не в силах полностью осознать и принять случившееся и увиденное в будущем своего несостоявшегося убийцы. Это не может, не должно быть правдой и, тем не менее, проклятие еще ни разу не ошибалось и не обманывало меня. И как теперь жить с ТАКИМ знанием?
Проснувшись, я заметила, что у кровати стоит человек и увлеченно щелкает фотокамерой, снимая меня. "Репортер!" - озарило вспышкой паники и злости. В тот момент, когда я тянулась к кнопке вызова персонала, в комнату вошел инспектор Круазо и, заметив репортера, в бешенстве схватил его за шиворот и выволок за дверь, предварительно отобрав камеру. Через пару минут он вернулся в палату и молчком сел на уже привычный стул возле меня. Собравшись с силами и, возможно, мыслями, произнес:
- Простите, охранник немного отвлекся, и эта репортерская крыса смогла пробраться в палату, больше этого не повторится. Я удалил все ваши фотографии на камере, так что с этим тоже ни каких проблем не будет. - Он немного помялся, а потом словно прыгнул в воду с головой: - Спасибо, что подсказали про бронежилет. После того как я тогда ушел, все-таки выполнил вашу просьбу и надел его, хотя, честно признаться, чувствовал себя полным идиотом. Но через несколько часов стал свидетелем ограбления инкассаторов и помог им отбиться от грабителей. Если бы не бронежилет, то сейчас я бы лежал в морге с двумя дырками в груди и животе, которые до сих пор болят от силы удара. Бр-р-р... Так что вы мне, можно сказать, спасли жизнь. Теперь коллеги из отдела считают меня провидцем, раз я заблаговременно нацепил этот чертов жилет. Так и не решился им объяснить, почему мне пришло в голову это сделать. Знаете, что я подумал. Обладая таким даром как у вас, можно столько дел раскрыть. У нас столько преступлений висит...
Я в замешательстве посмотрела на него и прошептала:
- Неужели вы не поняли, о чем я тогда рассказала. Ведь мне повезло, что вы хороший человек, адекватно отреагировавший на предсказание. Я же не просто вижу, а пропускаю видения сквозь себя. Чувствую их. Некоторые долгие годы приходят в себя после того, как с ними произошло всего одно страшное событие из жизни, а я вижу и чувствую их у разных людей и не в единичном количестве. А вы сейчас предложили мне наблюдать и раскрывать преступления, убийства, да я просто сойду с ума после пары из них. Даже при самом хорошем исходе на нормального человека точно похожа не буду. Так что извините, но как-нибудь без меня раскрывайте, я такой работы даже врагу не пожелаю, не то что себе.
Он сконфуженно посмотрел на меня, а я замолчала, потому что после длинной речи снова заболело горло.
- Извините, мадемуазель, еще раз благодарю вас за неожиданное спасение, и может быть, вы все-таки расскажете о том, что произошло тогда более подробно, - сделал попытку добиться от меня правдивого рассказа о происшедшем.
- Нет, инспектор, а еще не говорите никому обо мне, о чем я рассказала тогда, мне и так придется кардинально менять образ жизни, не добавляйте проблем, с которыми мне не под силу справиться, тем более, вы мой должник, пожалуйста.
На несколько секунд задумавшись, он согласно кивнул головой и удалился.
Я тупо пялилась в телевизор, заново переживая услышанные новости. Все еще муссировались различные версии случившейся со мной трагедии. За последнюю пару дней меня навестила куча народа: парочка представителей от организаторов конкурса, почти все сопровождавшие нас во Францию, агент страховой компании, атташе из посольства и снова - Круазо. Прямо проходной двор, честное слово, а не больница. Меня все эти люди уже не просто напрягали, а скажем так, вызывали глухое раздражение, поэтому через две недели после госпитализации, так до конца и не долечившись, выписалась и, благодаря помощи и содействию Этьена Круазо, забрав свои вещи из отеля, покинула Францию.
Глава 4
Из зеркала в собственной ванной на меня смотрела странная расплывшаяся рожа. По-другому не скажешь, глядя на плавающий овал лица и щелки вместо глаз. Нос огромной грушей свисал до верхней губы, практически касаясь ее. Создавалось впечатление, что лицо пыталось определиться, какую же форму ему выбрать и никак не могло принять решение. Три дня назад, вернувшись из Франции, с трудом избежав общения с встречавшими в аэропорте репортерами и другими заинтересованными лицами, словно мышь в норе забилась в своей квартире, не желая никого видеть и слышать. До сих пор испытывая неприятную слабость и озноб, -температура по-прежнему не проходила - я, словно привидение, слонялась по комнатам, не решаясь выйти на улицу. Меня в очередной раз выручили старые бабушкины подруги, дружно обеспечивая вкусной готовой снедью собственного приготовления, и полностью загрузив холодильник продуктами. Не отвечая на телефонные звонки и ни с кем больше не общаясь, я просуществовала так три дня и вот, на утро четвертого увидела это. Судорожно распахнув халат, я с ужасом поняла, что и тело, словно горячий воск свечи, поползло, размазывая очертания и теряя свои истинные формы. Я кинулась к телефону, схватив его дрожащими руками, набрала '03'. Услышав знакомое "Скорая", замерла, прижав трубку к уху. И что же я им скажу. Что я, словно воск, таю, или что меня недавно погрыз монстр в человеческом обличье, а может у меня две с половиной недели температура держится от тридцати семи до тридцати девяти и, скорее всего, именно по этому галлюцинации возникают.
Осторожно отключив телефон, снова направилась в ванную, пытаясь при этом не шуметь и не издавать лишних звуков. Потом, когда до измученного сознания дошло, что я словно партизан в тылу врага бесшумно пробираюсь в собственную ванную, расхохоталась, не обращая внимания на саднящее, с трудом заживающее горло. Да, подобными темпами, я очень скоро сама попрошусь в психушку. Мысленно отмахнувшись от всего и почувствовав себя чуть увереннее, задрав подбородок, зашла в ванную и, сглотнув слюну, все еще нерешительно посмотрела на себя в зеркало. Уф-ф-ф... Там отражалась я и только я. Стройная, чуть выше среднего роста платиновая блондинка с серебристо-серыми глазами и мраморной кожей - настоящая снежная королева. Из-за такой внешности и необходимости всегда носить перчатки, чтобы защитить сознание от видений, в школе меня именно так и называли. Выражение 'красота - страшная сила' в моем случае не срабатывало, вернее красивая девушка обладала страшной силой. Красота не творила чудеса и удивительные вещи, я вела себя таким образом, что со временем меня вообще научились практически не замечать. А уж занятия, конкурсы, концерты, мастер-классы, плюс несколько языков почти не оставляли времени для общения со сверстниками, спать иногда некогда было. Снова осмотревшись, облегченно вздохнула и вышла из ванной. Решив, что синие круги под глазами и выпирающие кости на теле радости не добавляют, пошла 'усиленно питаться и поднимать гемоглобин'.
К вечеру температура несколько раз меняла свое значение, и два раза я снова наблюдала 'огарок свечи' в зеркалах. Меня так трясло, что даже ложку в руках не могла удержать. Начало казаться, что действительно схожу с ума, но при этом идти к психиатру совсем не хотелось. Я решила сделать ход конем. Во время очередного "свечного приступа" схватила фотоаппарат и сделала несколько фотографий, чтобы убедиться, в конце концов, что это не галлюцинации. После того, как в зеркале на меня снова смотрела моя прежняя, еще более-менее симпатичная физиономия, с замирающим сердцем прокрутив сделанные фотки, поняла, что с головой у меня вроде все в порядке, а вот с телом... как-то не очень. Удалив все фотографии, положила фотоаппарат подальше и, закутавшись в одеяло, завалилась спать с мыслью: 'Посплю, и все пройдет'. Напрягать дополнительно и так сильно пострадавшую психику не хотелось.
На следующий день, снова столкнувшись с вчерашней проблемой потери формы тела, я уже не раздумывала. Собрала вещи и содержимое холодильника, пока находилась в стабильном состоянии, которое незаметно для других контролировала с помощью зеркала и очень большого количества одежды. Затем отдала ключи от квартиры и немного денег на ее содержание, подругам бабушки и на своей старой "королле", покинула город. Уж если и сходить с ума, то подальше от людей, благо у нас в Подмосковье есть, так называемый "домик в деревне".
Быстро заскочив в супермаркет, я купила продукты, необходимые на длительное время и другие мелкие, но такие нужные в деревне вещи, и покинула территорию асфальта и бетона. До нашей дачи добралась только к вечеру и, загнав во двор машину и перенеся все вещи в дом, закрыла ее чехлом, чтобы не привлекать совершенно ненужного внимания любопытных. Наш старый, бревенчатый, с печкой и баней, дом стоял на краю деревни возле самого леса. В другое время я бы сюда одна никогда не поехала, потому что боялась леса и темноты. А теперь, после смерти бабушки и мамы, осталась совсем одна и даже позвать, или просто довериться было попросту некому. "Да... дожилась, мать! Помрешь и никто не узнает, где могилка твоя, Дарина". - пробурчала себе под нос.
Поняв, что начала разговаривать сама с собой, совсем загрустила, может собаку завести и спокойней будет, и поговорить с ней тоже приятно. Все лучше, чем одной в темноте на краю леса. Тут хоть кричи-обкричись - на помощь никто не придет, да и некому. Деревня все больше дичала и пустела. Шестнадцать жилых дворов и куча пустых домов, которые даже сейчас, в середине лета, пустовали. Хорошо, что хоть электричество еще не отрубили, а то мне тут совсем худо было бы. Сразу подключив старенький дребезжащий холодильник, загрузила в него продукты. Расставила консервы и разложила все остальное по шкафчикам и полочкам, протерла везде пыль и вымыла полы, потом постелила привезенное с собой белье и, наскоро ополоснувшись в тазике теплой водичкой и перекусив, легла спать.
Разбудила боль. Не просто боль, а боль с большой буквы, от которой меня скрутило в бараний рог, причем в буквальном смысле, до хруста костей. Когда через несколько мгновений она отступила, я почувствовала облегчение такой силы, что не выдержала и заплакала от счастья. Я тихонько лежала, а слезы стекали по лицу на подушку, растекаясь темным соленым пятном. От страха лишним движением вызвать новый приступ, боялась даже пошевелить пальцем, чтобы вытереть мокрые щеки, даже вдохнуть поглубже, чтобы успокоиться. И только сейчас поняла, что все это время, прошедшее с того кошмарного вечера, когда на меня напал монстр, я не плакала ни разу, находясь словно в прострации или шоке от случившегося. Как будто со стороны наблюдала за собой, окружающими людьми и событиями, которые происходили.
Внутри меня образовалась пустота, которая, словно черная дыра, поглощала все эмоции, страхи и чувства, и вот теперь эта дыра, наконец, заполнилась до отказа, и скопившееся грозило вылиться наружу, разрывая грудь от тоски, боли, одиночества, крушения надежд и утрату мечты о безбедной жизни, которая бы обеспечивала относительную безопасность. Хоть всегда верила, что надежда умирает последней, так неужели сама смирилась с тем, что я живой труп! Уже умерла. Но ведь даже тогда, лежа с разорванным горлом, истекающая кровью, с ощущением отвратительного вкуса чужой крови во рту, хотела жить и до последнего верила. Даже не знаю во что именно, но главное, верила. А теперь лежу здесь, будто на краю мира, укрывшись ото всех, и боюсь пошевелиться. Кошмар, как я до этого докатилась?
Смешно вспомнить, что моей красоте многие завидовали, певческому таланту предрекали большое будущее, а уникальными способностями хотели воспользоваться. Кто в благих целях, а кто - в откровенно низменных. Неужели теперь я никому не нужна, даже самой себе. Придя к таким неутешительным выводам и почувствовав сухость в горле, попыталась встать с постели. Пойти напиться что ли? Не судьба...
Следующую пару суток запомнила смутно. Иногда все-таки приходила в сознание и, кое-как доковыляв до кухни, что-то ела, пытаясь заглушить дикий голод и боль в желудке, а спустя какое-то время снова проваливалась в преисподнюю, где царили только мрак, боль и ужас. Просто рай для мазохиста, а я к ним, к сожалению, не относилась. Ситуацию усугубляло то, что не могла понять причину подобного состояния. Несколько раз придя в более-менее четкое сознание, пыталась ползти к двери, чтобы добраться до машины, с намерением отправиться за помощью, любой помощью. Но каждый раз, отчего-то вспоминая трансформированную рожу моего несостоявшегося убийцы и эффектное появление-исчезновение еще парочки теней, решала, что мне уже никто не поможет. И подопытным объектом, равно как и пациентом психоневрологической клиники, тоже не сильно хотелось оказаться. Поэтому терпела, как могла. Разговор с собой перешел на мысленный, потому что очень скоро мой и так сиплый шепот перешел на хрип, а после очередной волны боли исчез. Дом вместе со мной погряз в тишине и страданиях, от которых молча корчилась в очередных судорогах, скручивающих тело.
Очнулась на полу в рвотных массах и что там еще подо мной, выяснять желания не было. С трудом приподнявшись на окровавленных и сбитых о деревянные доски руках, попыталась встать. С третьей попытки подняться, наконец, удалось и я, цепляясь за стены и мебель, поплелась на кухню, испытывая нестерпимую жажду и дикий голод. Скорее всего, изначальные животные инстинкты сработали. Поесть, попить, сходить в туалет и больше ни одной светлой разумной мысли. Трясущимися руками открыв банку тушенки, не разжевывая, жадно съела ее содержимое, затем утолила жажду, проглотив пол-литра воды, и уже более уверенно вернулась назад.
В ужасе оглядела комнату. Все вверх дном, на полу вонючие нечистоты, царапины от моих ногтей, бурые пятна засохшей крови, а в окно светит заходящее солнце, делая картину еще непригляднее. С трудом передвигаясь, словно заведенная, отдраила весь дом, с остервенением убирая все следы и запахи того, что со мной тут творилось, а потом, выйдя на задний двор, с таким же тщанием до скрипа, едва не сдирая кожу, отмывала свое многострадальное тело и грязные всклокоченные волосы в бочке с дождевой водой. Ополоснувшись чистой колодезной водой, наконец, ощутила удовольствие от чистоты и свежести, вместе с которыми пришла твердая уверенность, что боль больше не вернется, самое плохое позади. Я верила, а значит - снова жива. Позитивное настроение придало бодрости и сил. Поеживаясь от вечерней прохлады, вернулась в дом. Приготовив нормальный ужин, решила поужинать при свечах, прилично одевшись. Словно извиняясь перед собой за прошедшие дни, когда вела себя подобно животному.
Следующая ночь принесла долгожданное чувство покоя и уверенности в завтрашнем дне, щедро подарив хороший отдых. Повалявшись подольше, наслаждаясь теплом и комфортом, наконец, резво вскочила и, прибрав постель и одевшись, пошла завтракать. За раскрытым окном пели птицы, трещали кузнечики и ярко светило солнце, наполняя тело чудесной легкостью, от которой хотелось петь и танцевать. Немного погрустив от того, что петь теперь не могу, включила плеер и, поправив бретельки на легком синем трикотажном платье, пританцовывая под музыку, готовила манную кашу на сухом молоке. Очень полезная пища для моего многострадального горла. Надо жить позитивно и с улыбкой смотреть в завтрашний день, иначе не миновать мне психушки. Хотя после всего улыбаться было трудновато, но ведь жизнь продолжается, как правильно недавно заметил Этьен. И вообще, с удивлением поняла, что побывав на краю бездны, по-другому начала относиться к жизни, решив более легко и ярко проживать каждую отведенную мне богом минуту. Ведь она в любой момент может оказаться последней.
Глава 5
Сидя на ступеньках крыльца и жмурясь от удовольствия, пила сладкий кофе с молоком, смотрела на окружающий мир и радовалась. Просто радовалась тому, что светит солнце и теплыми лучиками ласкает бледную кожу на щеках. Радовалась, глядя на то, как забредшие ко мне во двор соседские куры деловито сновали в поисках еды, а между ними прыгали воробьи. Радовалась запаху полыни и пижмы, растущих возле забора, зеленой траве, покрытой маленькими блестящими капельками росы. Красоты природы, чистый воздух и тишина вокруг наполняли душу покоем и умиротворением. Сейчас не хотелось никуда возвращаться, лишь сидеть тут на крылечке и наслаждаться покоем. Надо учиться жить одной и не страдать от мысли, что навсегда останусь одна, не смогу выйти замуж, нарожать детей и, вообще, иметь семью. И если сначала препятствием был мой дар-проклятие, то теперь к нему добавилось опасение: я не знаю, что из себя представляю, и какой заразой меня наградил нелюдь-мучитель. Рисковать и передавать по наследству непонятно что не стану однозначно. И тут душа заныла от осознания, что никогда не почувствую тепла, любви, нежности и ласки, не смогу поделиться этим с близкими и родными, не почувствую этого сама.
Вытерев слезу, ползущую по щеке, сначала услышала шум моторов, а потом увидела два подъезжающих автомобиля. Оба притормозили возле моих ворот, из каждого вышли по двое мужчин. Странно, однако, что за нежданные гости пожаловали. И гости ли? На репортеров не похожи, и я, почувствовав неладное, встала и напряглась, пристально их разглядывая. Время остановилось, я в каком-то трансе наблюдала за приближением прибывших 'гостей'.
Первые двое - высокие брюнеты с густыми гривами волос, с выбритыми правыми висками и темными глазами, одетые в обычные летние костюмы. Но увидев их, создалось стойкое ощущение, что передо мной две породистые собаки, преследующие добычу, настолько цепкие и все подмечающие взгляды у них. Совсем непохожие друг на друга внешне, и в тоже время настолько одинаковые в своем поведении. Двое других - голубоглазый блондин с выбритыми висками и шатен среднего роста в легких белых рубашках до середины бедра и темных льняных брюках. Эти двое поразили холодными и отстраненными взглядами, словно смотрели сквозь меня или глубоко внутрь себя. Когда все четверо подошли поближе, и я подробнее разглядела блестящие тату на выбритых висках, захотелось завизжать от страха, потому что стало очевидно - это нелюди, похожие на того убийцу.
Чашка выпала из рук и покатилась по ступенькам, расплескивая горячий кофе, а я, прижав руки к горлу, в панике металась взглядом по бесстрастным лицам мужчин, пришедших явно по мою душу - их пристальные взгляды сомнений, что пришли именно за мной, не оставляли. "Хорошо, что не завела собачку!" - пришла в голову исключительно своевременная мысль.
Я влетела в дом и захлопнула дверь, заперев на щеколду. Оглядев окна, кинулась к ним, с громким стуком запирая каждое. Выскочив из спальни, увидела, что все четверо стоят посреди комнаты на фоне открытой двери и, не мигая, наблюдают за моими действиями. А я, замерев словно жалкий бандерлог перед Каа, была не в силах оторвать от них взгляд. Снова заболели горло и голова, но я не смела даже шелохнуться, боясь лишним движением спровоцировать этих животных.
Их тату странным образом светились у каждого с разной интенсивностью, различаясь изображениями животных на выбритой коже. У брюнетов тату с изображением зверя, похожего на волка, у шатена - хищная птица, расправившая крылья, а вот у блондина на каждом из висков мерцает кто-то из семейства кошачьих, причем одинаковых слева и справа. Он, в отличие от остальных, не глядел на меня, скорее погрузился в свои мысли, при этом взглядом буравя пол гостиной и слегка хмурясь.
Два брюнета с любопытством и явным сожалением смотрели на меня, потом один из них подошел практически вплотную, от чего у меня горло спазмом свело от страха. Я, не отрываясь, смотрела на него, чуть задрав подбородок, из последних сил демонстрируя свою непокорность и силу духа, которой, увы, было с гулькин нос. Но если я должна сейчас умереть, то достойно, а не валяясь у них в ногах, как половая тряпка. Не зря мой прадед в Великую Отечественную полком командовал и всю войну прошел до самого Берлина. Его кровь сейчас во мне бурлила, не давая склонить голову, сжаться и забиться в ужасе в какую-нибудь щель, словно мышке. Ведь все равно эти волки отовсюду достанут и съедят. Сжав кулаки, посмотрела ему в глаза, при этом холодея от ужаса. Он спокойно наблюдал за мной, потом с сожалением в голосе произнес:
- Жаль, такая красивая, но чужая и к тому же, пустая. Я на себе прочувствовал, что с тобой сделал Валурик и удивлен, как ты смогла выжить после этого. Подобное упорство заслуживает чести, даже несмотря на то, что нам потребовалось немало времени, чтобы отыскать тебя. Я подарю тебе быструю смерть, не бойся меня, чужая. - 'успокаивал' он меня на русском языке, на котором разговаривал с небольшим акцентом.
Почувствовав, как глаза начинают застилать слезы отчаяния, шепотом спросила, все еще прикрывая руками в защищающем жесте горло, понимая всю его бессмысленность и наивность:
- За что меня так наказывают, что я вам сделала? - странно, но я заметила легкое чувство вины, промелькнувшее у него в глазах и все тоже сожаление о том, что ему все равно придется сделать со мной. - Вы уже забрали мой голос, а теперь второй раз хотите забрать мою жизнь. За что?
- Прости, но у нас нет выбора, ты свидетельница нашего появления в вашем мире. Наш закон не позволяет оставлять свидетелей в живых. В случившемся с тобой вина Валурика, и он понесет заслуженное наказание. Никто из участников игр не вправе прибегать к энергии крови в чужих мирах. Он признан победителем игр, но теперь его победу аннулируют.
- И это все? Вы заберете мою жизнь, а у него заберут победу? И только? Вы считаете это равноценным! - я, выпучив глаза, смотрела на него не в силах поверить - какая самонадеянность и чувство полного превосходства над другими.
- Чужая, ты просто не знаешь нашего мира, поэтому не понимаешь нас. Мы слишком малочисленны, чтобы разбрасываться любым из нас, и если бы знала суть игр, то поняла бы, насколько серьезно наказан Валурик. Прости, но у нас не так много времени для дискуссий. Пора заканчивать.
Он, почти не прилагая усилий, отвел мои руки от горла, заставив сердце забиться с утроенной скоростью от ужаса и отчаяния. Теперь все, мне конец. Но в этот момент в комнате раздался сильный и громкий голос:
- Нет, подожди, ищущий, с ней что-то не то. Неужели ты не почувствовал странность?
Я точно почувствовала странность! Вопрос был задан на каком-то другом языке, мне неведомом, но я понимала, о чем идет речь, в изумлении и какой-то невероятной надежде уставилась на блондина, который подошел к нам и, дождавшись когда брюнет, уберет от меня руки, пристально уставился на меня и провел, своей широкой ладонью вдоль лица, едва прикасаясь. Под его ладонью стало жарко, и в этот момент я не то заметила, не то почувствовала, как по коже побежало что-то горячее. В полном ступоре, опустив голову, смотрела, как по моим голым рукам и ногам, стремительно меняя форму, носятся серебристые пятна. Не обращая на мужчин внимания, я подняла руки и заворожено наблюдала хаотичное движение серебрянок, которые то забегали на пальцы, то быстренько сбегали под мышку, то снова мигрировали в новое место. С горящими от любопытства глазами посмотрела на блондина и заметила, что не только он, но и трое других, подойдя вплотную, шокировано смотрят на меня.
- Какая еще странность? Вы о чем? Что еще?
- Этого не может быть, неинициированная чужая. Как это возможно без дара? - первым не выдержал шатен, резко взглянув на меня, спросил: - Ты владеешь способностью управлять энергией, девочка? Ты понимаешь нашу речь?
Я недоуменно смотрела на него, пытаясь понять, что ему от меня надо, и в чем заключается смысл владения энергией:
- Не знаю о чем вы, но ваш язык понимаю, даже самой странно.
А потом просто пожала плечами, снова увлекшись серебрянками. Почему-то глядя сейчас на них, чувствовала не только тепло, которое они разносили по всему телу, но и то что теперь я не одна. Глупая мысль, особенно учитывая тот факт, что это всего лишь пятна, и к тому же, меня скоро будут снова убивать. Между тем, бегающее тепло распространялось по всему телу, неожиданно согревая и радуя.
- С этого момента ее судьба входит в компетенцию Совета, и это не наша забота. Надеюсь, господа ищущие смогут без помощи смотрящих доставить ее в наш мир. - все это шатен проговорил на одном дыхании и с довольной ухмылкой на губах. - Возможно благодаря нам, господа, на следующих играх появится новый приз. Хм, клянусь своими крыльями, весьма рад этому.
Шатен довольно улыбался, глядя на меня. Меня же от этой голодной хищной улыбки передернуло. Но в груди встрепенулась надежда, что смерть немного отложили на потом, а уж я приложу максимум усилий, чтобы оказаться как можно дальше от нее. Как можно ДАЛЬШЕ! До сих пор молчавший второй брюнет, задумчиво смотревший на меня, вдруг злорадно засмеялся:
- Я очень хочу увидеть рожу Валурика, когда он узнает, что не только лишился победы, но и пропустил такое сокровище. Ведь вполне возможно, что она могла стать его парой. Представляю, как долго он будет жевать свой никчемный хвост, безголовый мальчишка.
Он и его напарник вышли вперед, и я замерла, гадая, что со мной будет дальше. Но неизвестность быстро закончилась, потому что меня подхватили под руки и повели к машине. Под обнаженные руки! Я ничего не видела и не слышала, только образы и видения, которые стремительно проносились сквозь меня, смешиваясь в единую кашу из-за того, что оба мужчины крепко держали. Страшные видения прошлого обоих ищущих настолько поглотили сознание, что я попыталась силой вырваться из их плена, закричать. Не может быть, чтобы столько событий, смертей и потерь вместились в одну такую короткую жизнь! Все разом прекратилось, как и давление их рук на мои предплечья. Спасительная темнота поглотила мое порядком измученное сознание.
Обнаружив себя лежащей на заднем сидении автомобиля, с трудом перевела дух и, вытерев мокрый от пота лоб, кое-как уселась, приводя свои мысли и платье в порядок, убирая тягостные последствия избытка не слишком позитивной информации. И хотя я с трудом смогла продраться сквозь путанные и скомканные картины их прошлого, но все же смогла понять, что живут 'господа ищущие' долго, ну просто неприлично долго, и оба мечтают обрести избранницу. Не просто мечтают, а скажем так, словно маньяки одержимы этой идеей. Они не люди, теперь я уверена в этом. Я видела события в их прошлом, оставившие сильный эмоциональный отпечаток. Их первое обращение или инициацию. Преследование добычи, которая не всегда была неразумной. Страшные бои и дикие страстные танцы в свете трех лун незнакомого мира. Пробуждение дара и его первое путешествие сквозь их тела, единение со стихией. Их зверя, а точнее, их сущность, которая после инициации проявляется на виске. Так что, насколько я поняла, судьба свела меня с полуживотными. К тому же владеющими своеобразной магией. Подробности я не уловила, поэтому просто приняла к сведению, что они маги, к тому же - оборотни. Да еще из другого мира. Мои размышления прервал напряженный голос блондина:
- Чужая, с тобой все в порядке?
Сфокусировав взгляд, посмотрела на них и, оглядевшись вокруг, поняла, что машина остановилась на небольшой лесной поляне. Зачем мы здесь, меня решили под елками прикопать? Оба мужчины почти синхронно вышли из машины и один из них помог мне выбраться наружу. Вернее открыл дверь, через которую я поспешила выбраться самостоятельно, жестом отвергнув его руку. Я осторожно уселась на землю, положив голову на колени, осмотрелась и поинтересовалась:
- Какая разница, где меня убивать?
- Мы же сказали, что не будем этого делать. Расскажи, отчего тебе стало плохо: страх, стресс. Почему? - брюнет, который немного выше ростом, закончив речь, в упор посмотрел на меня.
Рядом остановилась вторая машина, из которой так же стремительно выбрались блондин с шатеном и присоединились к нам, прислушиваясь к разговору.
Я же сглотнула, чуть увлажняя пересохшее горло и сипло прошептала:
- Когда ко мне прикасаются, вижу чужое прошлое, оно проходит сквозь меня, вызывая не слишком приятные ощущения, а сейчас вы оба сделали это одновременно. У вас оказалась весьма длинная и насыщенная событиями жизнь, меня потрясла и ваша родина, и ваш образ жизни, ведь я ничего не знаю о подобном, поэтому мне стало плохо. Если возможно, больше не прикасайтесь ко мне. Пожалуйста. И... Извините, но у меня так сильно пересохло горло, можно немного воды. Иначе говорить я скоро совсем не смогу.
Блондин с расширившимися от удивления глазами, секунду рассматривал меня, потом обернулся к остальным мужчинам, которые с неменьшим интересом делали то же самое.
- Она не пустая, этим объясняются некоторые моменты, но это же невероятно! Первая смотрящая за всю историю Травана. - он немного завис, явно что-то планируя, потом, резко повернувшись к шатену, коротко приказал: - Ты должен доложить Совету клана об этом происшествии.
Снова обернувшись ко мне, присел на корточки рядом и мягко заговорил. Я отметила, что теперь на меня смотрели не просто с любопытством и мужским интересом, изучали глазами археолога, неожиданно обнаружившего новый артефакт в давно забытой и исследованной гробнице - с неверием и жаждой чуда.
- Прости, Чужая, но тебе придется немного потерпеть. Мы сейчас пройдем портал, а там... будет вода.
Мой взгляд лихорадочно и недоуменно заметался вокруг. Деревья слегка исказились, едва заметно очерчивая кривизну в пространстве. В центре поляны воздух словно сгустился и переливался. Сердце тревожно забилось. Что это? Заметила примятую траву. Неожиданно в этом сгустке, принявшем очертания какого-то сооружения, что-то сдвинулось, и я увидела открывшийся вход. Куда? На плечи лег пиджак, затем меня подняли на руки и понесли внутрь.
- Куда вы меня тащите? - выдавила из последних сил, в глубине души понимая, что меня похищают, - Зачем?
- Все потом, тебе придется покинуть дом, - жестко и безапелляционно заявил он, - мы не можем оставить тебя здесь, поверь, у тебя появился шанс выжить, воспользуйся им.
Он шагает вместе со мной внутрь нечто, и все мои ощущения в пространстве меняются, словно мы находимся нигде, в голове и перед глазами взрывается фантастический вихрь, и сознание стремительно уплывает, будто меня затягивает в воронку.
Очнулась на полу, осторожно пошевелилась, открыла глаза и осмотрелась вокруг. Нахожусь в большом зале, а сквозь стрельчатые окна начинает пробиваться сиреневый свет, благодаря которому темные стены помещения приобретают мягкий оттенок, и рассеивается гнетущая темнота. Открыв рот, я кряхтя приподнялась на руках, снова осмотрелась вокруг уже не в силах удивляться, и просто спросила:
- А мы уже где?
- В цитадели Верховного Совета и Императора. Ты находишься в нашем мире, на планете Траван. Скажи, ты можешь встать? Тебе стало плохо при переходе, возможно, наша энергия плохо повлияла как на тебя.
Он автоматически протянул руку, чтобы помочь мне встать, но тут же ее отдернул, словно обжегся. Ничего не объясняя, сделал шаг в сторону и, выжидая, замер. Судя по всему, не особо хочет делиться своим прошлым. Снова тот же прием с пиджаком, и меня поднимает на ноги брюнет. Проверяю себя на устойчивость и сообщаю:
- Кажется, все в порядке, я могу идти самостоятельно - оправив уже порядком помятое платье, последовала за своими сопровождающими.
Они, окружив меня со всех сторон, направились к высоким дверям. Как только мы вышли за них, шатен, коротко склонив голову в прощальном вежливом поклоне, быстро удалился в противоположную нашему пути сторону. Я шла, разглядывая стены, и напряженно размышляла о будущем, и о том, с чем столкнулась в последнее время. Переваривая информацию, что оборотни все-таки существуют, а также магия и другие миры, пыталась разобраться - что меня может ждать дальше. Теоретически, как я поняла, появился шанс выжить благодаря серебрянкам, все еще бегающим по телу и согревающим своим живым теплом. Плюс мой проклятый дар и тут уже успел проявить себя, но, слава богу, принес, я надеюсь, пока только пользу. Но вот этот нездоровый интерес в их глазах в отношении моей персоны с уникальным даром сильно беспокоил и напрягал. Рассказывать, что к тому же еще и будущее могу видеть, я не торопилась. Лучше сделать этот секрет джокером. Вполне возможно, в будущем он сможет превратиться в старшую козырную карту, способную спасти мне жизнь. А пока, не имея полного расклада на руках, решила не гадать и не переливать из пустого в порожнее, а плыть по течению.
Пару раз мы столкнулись с удивленно пялившимися на меня мужчинами, одному из которых блондин велел принести воды. Буквально через минуту на подносе мне подали кувшин с водой и бокал. Поблагодарив, выпила все и только после этого ощутила некоторый прилив сил. Минут десять мы следовали многочисленными коридорами, и в итоге, неожиданно для меня, пройдя очередной немаленький зал, оказались в приличных размеров приемной. За огромным столом восседал мужчина-секретарь, как я его назвала про себя, и недоверчиво взирал то меня, то на блондина, который напомнил, что требовал срочно собрать основной состав Совета. Подойдя к окну в ожидании приглашения и выглянув наружу из раскрытых створок, замерла, забыв обо всем и затаив дыхание.
Сиреневое солнце и золотая луна смотрели на меня с голубого небосвода. Сиреневатые облака носились по небу наперегонки, а между ними парили птицы и крылатые звери. У меня от удивления приоткрылся рот, и я, словно ребенок, не могла наглядеться на подобное чудо. Неожиданно, мимо медленно проплыл фантастического вида летательный аппарат, напоминающий диск, в котором сидели мужчина и женщина и мило переговаривались, держась за руки. Такая приятная картина, и спокойно все. Из-за высоты подоконника толком не удалось рассмотреть что внизу, но и так понятно - я действительно не на Земле. Вспомнив, что нужно дышать, глубоко вдохнула чистый воздух, не изгаженный выхлопными газами, и попыталась в очередной раз хоть чуть-чуть успокоиться и прочистить мозги. Удавалось с трудом.
- Я могу поинтересоваться, зачем я тут? Вы разговариваете со мной на русском, но между собой на другом языке, но я вас понимаю, даже слова могу повторять.
- Чужая, нам необходимо решить вопрос с твоим пребыванием на Траване, - отозвался блондин, - ты прошла трансформацию и обладаешь даром, поэтому тебя нельзя было устранить как нежелательного свидетеля. По поводу второго вопроса могу сказать, что мы частые гости в твоем мире, ты живешь на территории огромного государства, где у нас есть возможность устраивать испытания, кроме того, мы заимствуем технологии и достижения других миров, не вмешиваясь в их существование.
- Разве нельзя устраивать эти ваши жестокие игры здесь? Или наши жизни для вас ничего не стоят! И в моем случае вы вмешались. Еще как!
- Понимаю твое возмущение и даже определенную смелость, - в тоне, с каким он со мной разговаривал, чувствовались и уважение, и сочувствие, - но вряд ли сейчас смогу рассказать обо всех обстоятельствах твоего пребывания здесь, поэтому прими все, что сейчас с тобой происходит как данность, хочешь ты этого или нет.
- А у меня есть выбор? - горестно и с ехидцей поинтересовалась. - Я видела прошлое ищущих, их обращение - обретение сущности, а смыслом моей жизни была музыка, я пела, хорошо пела. И все...
- Я уверен в благополучном исходе для тебя. Ты почти стала одной из нас. А это гарантирует гораздо больше возможностей, чем у людей: продолжительность жизни, сила, способности, обретаемые со второй сущностью, регенерация...
- Чужая, нам пора, ради тебя собран Совет и они ждут. - прервали наш разговор.
Обернувшись, наткнулась на улыбающегося брюнета-ищущего, который, подойдя ко мне, вытянул руку в направлении высоких узких дверей в приглашающем жесте. Нервно сглотнув горькую от страха слюну, неуверенно шагнула к дверям, возле которых замер с жадным любопытством разглядывающий меня секретарь. Впереди шел блондин, за ними - один из брюнетов, а следом - я. Замыкал шествие второй ищущий, горячо дыша в макушку, от чего по коже побежал озноб, усиливая чувство тревоги от неизвестности. Впереди идущие встали таким образом, чтобы мы образовали веер. Оказавшись посередине, наконец, увидела тех, кто будет решать мою дальнейшую судьбу, и сердце снова скатилось куда-то в пятки.
Глава 6
Прямо перед нами за огромным длинным столом сидели одиннадцать мужчин и молча смотрели на нас. Какое многообразие образов: цвет глаз, кожи, волос и, судя по тату, имеющих разные виды сущностей - всех судей (мысленно отнесла их к этой категории) объединял только отстраненно холодный взгляд, которым они сначала наградили моих спутников, и чуть более любопытный и заинтересованный - достался мне. Быстро оглядев всех, невольно задержалась взглядом на сидящем в центре прямо напротив мужчине, он наблюдал за мной более пристально, нежели остальные, даже слегка хмуря брови. Не могла сразу понять, чем именно еще он так сильно привлек внимание, но тем не менее, никак не хотела отрывать от него глаз. Мощный, судя по торсу, возвышающемуся над столом, смуглый, с зелеными травяными глазами в обрамлении черных густых ресниц и бровей, великолепная черная грива волос, скованная в длинный, высокий хвост, водопадом спадает на спину. Крупные, сильные руки сжаты в кулаки, неподвижно лежащие на столе. Красивый! Но не той приторной красотой, какую любят демонстрировать глянцевые журналы и модные дефиле. Этот являл собой образец настоящей мужской красоты, созданной не только матушкой-природой и поколениями предков, но и силой воли, твердостью духа и характера, а также многолетней мудростью и опытом воина.
С того места, где я стояла, не смогла разглядеть тату на его правом виске. Наверное, до неприличия долго и тщательно смотрела, потому что мой интерес к нему заметил не только он сам, но и остальные, находящиеся в этом небольшом зале. Все по-прежнему молча уставились на меня еще пристальнее, а я от такого внимания к себе опустила голову, покраснев от смущения и стыда, и все же не удержалась и снова бросила быстрый взгляд на него. Он также пристально смотрел на меня, и только его кулаки чуть побелели от напряжения. Странно это! Сидящий справа от него мужчина с яркими красными волосами, собранными в похожий конский хвост, и двумя выбритыми висками перевел взгляд с меня на блондина и озвучил формальный вопрос, словно они не знали, зачем здесь собрались:
- Смотрящий Вальдос, на каком основании вы созвали Высший Совет Дуовитов? И почему на нем присутствует Чужая?
Блондин низко поклонился, перед тем как ответить, а потом с видом Нобелевского лауреата, гордо задрав подбородок, ответил:
- Проводя установленную законом проверку, после окончания брачных игр и расследуя поданную охотниками жалобу, на претендующего на победу Валурика из рода Быстрых, мы выявили ряд нарушений. Свидетель одного из них стоит перед вами. Рен Валурик, нарушил закон Травана, воспользовавшись энергией крови чужих. Благодаря чему смог уйти от охотников на последнем этапе и выиграть гонку. Более того, он чуть не убил и изуродовал женщину, чужую, практически полностью иссушив ее. Не знаю, что послужило катализатором процесса, но эта Чужая стала пока еще неинициированным дуовитом, пройдя полную трансформацию. Она понимает нашу речь. К тому же обладает даром. И вы не поверите каким! Смотрящей! И очень сильной смотрящей, хочу вам заметить. Ей хватает только прикосновения, чтобы видеть. Правда, как я узнал, от этого она испытывает боль - ей становится плохо до потери сознания, но думаю, при соответствующем обучении и обретении второй сущности сможет контролировать свой дар. Полагаю, это означает, что она сможет улучшить наш генофонд, ренваны. Я так же думаю, что именно тот факт, что она не пустая, помог ей преодолеть барьер между мирами, чтобы получить возможность пройти изменение. Ввиду всех вышеперечисленных фактов, как старший группы расследования, принял решение доставить ее на Траван и вынести ее судьбу на ваш суд. По моему мнению, уже тот факт, что она сможет принять участие в брачных играх в следующем сезоне, отменит в отношении нее действие закона об устранении свидетелей нашего присутствия в чужих мирах. Она стала дуовитом, и теперь ее дальнейшая жизнь в ваших руках, ренваны.
Красноголовый потеплевшим взглядом переглянулся с остальными, а приглянувшийся брюнет все так же продолжал неотрывно сканировать меня взглядом, от которого уже по всему телу толпами бегали мурашки наперегонки с блестяшками.
В груди странно тлел маленький уголек, а по телу, все быстрее набирая скорость, носились серебрянки. Их передвижение уже походило на световые вспышки то там, то здесь. Застыв от напряжения, со страхом слушала их разговор, переводя взгляд с одного на другого. О том, что у меня такой сильный "дар", я знала и без посторонних, и это только покоробило, а не впечатлило. Если бы не сей подарок природы, жила бы я счастливой жизнью обычной человеческой женщины, а не влипала бы регулярно в разные дурно пахнущие неприятности, да еще с какими-то совершенно фантастическими оборотнями. Эх, и чему они радуются? Разве они жили с ним?
В полном одиночестве, в страхе, снимая перчатки только дома, чтобы не дай бог к кому-нибудь прикоснуться и столкнуться с чужим прошлым или будущим. Даже к родным я старалась не прикасаться лишний раз. А ведь мне, как и всем остальным людям, хотелось тепла, ласки и заботы. Очень хотелось. Про мужскую ласку вообще молчу, о ней я боялась даже мечтать, чтобы окончательно не уйти в депрессию. Не хочу жить как моя мама, не доверяя никому и всех проверяя, и каждый раз, прикасаясь к своему мужчине, видеть все его прошлое и будущее. Его ошибки и слабости, страхи и гадости. За двадцать пять лет жизни я убедилась - идеалов нет, и безупречным прошлым или будущим никто не обладает. Поэтому сама добровольно отдалилась, чтобы сохранить рассудок и не потерять веру в доброе и прекрасное.
Красноголовый, как-то неуверенно посмотрел на мужчину моей мечты и, не дождавшись от него какой-либо реакции, снова обернулся к нам:
- Назови себя, Чужая, и расскажи, как произошло твое изменение.
Услышав, что обращаются ко мне, с трудом собрала в кучу разбегающиеся мысли. Ну что же, повторю все еще раз. Уставившись в лицо "своего" брюнета, начала говорить, с большим трудом выталкивая слова. Мужчина чуть подался вперед и, разжав ладони, упер их в стол и все так же молча, буравил меня своими изумрудными глазами. Мне показалось, или в них промелькнула надежда?
- Меня зовут Дарина Савинова, я оперная певица. Была! Три недели назад после концерта я отдыхала в номере парижского отеля, ко мне постучались, и я открыла. В дверях стоял мужчина, который, не долго думая, разодрал мне горло зубами и пил мою кровь, плотью тоже не побрезговал. Как только следом ворвались два его преследователя, он удрал, оставив меня умирать. И он, и его преследователи скрылись каким-то непостижимым образом, бесследно. Вы владеете магией? Но мне повезло - люди, вовремя оказавшиеся рядом, спасли. Самое обидное, он сказал, что его приз ценнее моей жизни. Интересно узнать о призе, ради которого этот зверь хотел меня убить. Из-за него я лишилась главного - своего голоса, а ведь петь - это все, что я умею и люблю. Благодаря своему таланту, я могла обеспечивать свою безопасность и нормально жить, а теперь даже говорю с трудом. И сейчас вынуждена, стоять перед вами и ждать вердикта - жить мне или нет, потому что меня похитили и доставили каким-то непостижимым образом сюда, отчего-то передумав прикончить на родине.
К концу своей речи я уже скрипела, словно несмазанная дверь, и замолчав, опустила голову, попытавшись тайком вытереть некстати навернувшиеся слезы. Опять сырость развожу. Нервы совсем ни к черту, потому что плакала я очень редко, а теперь - практически все время.
- Он делился своей кровью с тобой, Дарина Савинова?
Красный тоже подался вперед, с нетерпением ожидая моего ответа, как и остальные 'судьи', с горящими любопытством глазами, не исключая моих провожатых, которые, обернувшись, напряженно смотрели на меня. Я лишь отрицательно помотала головой, но вспомнив тот злополучный вечер и почувствовав холод от страха внутри, прошептала:
- Я сопротивлялась изо всех сил, но он гораздо сильнее и единственное, что мне удалось - это укусить его за ладонь. Сильно! До крови! И честно говоря, она такая противная, что меня чуть не стошнило, но он мне рукой рот зажимал, чтобы не орала. Поэтому пришлось проглотить.
От нахлынувших воспоминаний меня всю перекосило, снова возникло ощущение тошноты и горечи во рту. Да, подобного деликатеса мне в жизни не забыть. Бр-р-р!!! И вообще, рассказывая как покусала их соотечественника, почувствовала себя неловко и все ниже опускала голову, разорвав контакт с яркими горящими глазами.
Заметила, что в тот момент, когда поведала о своих мучениях, его глаза почернели и сузились в щелки, поэтому про себя решила: 'Скорее всего, он злится за то, как я с его земляком плохо поступила. Практически искалечила беднягу. Ха!' От этой злой иронии мне вдруг стало больно и еще более обидно. А ведь он мне понравился. Очень! Впервые мне понравился мужчина, и на тебе - мало того, что не человек, а иномирный оборотень, так еще и прибить хочет. Горько вздохнув, я неосознанно подняла руку и потерла саднящее горло, потом, осознав свое движение, опустила и замерла словно изваяние, уставившись на сиреневое небо, видневшееся в распахнутом окне. Не буду! Не буду больше думать о нем и смотреть на него не буду. Все равно безнадежно. Кто он и кто теперь я!!!
- Чужая, мы не владеем магией. Мы управляем энергией, просто то, как мы это делаем, выглядит для непосвященных странно. Но ты привыкнешь, я думаю, довольно быстро, - произнес мужчина, который на вид старше всех - практически весь седой и с двумя татушками, сидящий слева от брюнета. Он уже с интересом, вполне так по-доброму, смотрел на меня, придав уверенности и надежды, что возможно не все так плохо как кажется на первый взгляд. Потом, секунду помолчав, он снова заговорил: - Расскажите, Дарина Савинова, о своей семье и вашем даре.
- Да нечего рассказывать. Перед моим рождением умер дедушка, шесть лет назад - мама из-за болезни, а три месяца назад - бабушка. И теперь я совсем одна. Отец жив, но он давно отказался от меня, узнав о так называемом даре. Лично ему кажется, что это проклятие. Так что с тех пор, как мне исполнилось три года, я его не видела. Кроме меня в семье подобным "даром" никто не владел. А насчет самого дара, то я не знаю что рассказывать. Если кто-то прикасается к моей обнаженной коже, то мое сознание заполняют образы, видения и соответствующие им чувства и эмоции. Наиболее сильные заставляют чувствовать их как свои собственные. И это неприятно, поэтому я всегда хожу в закрытой одежде и в перчатках. Но сегодня гостей не ждала, поэтому была абсолютно не готова к их приему. Особенно учитывая тот факт, что в начале меня снова хотели убить. Для меня это скорее проклятие..... А мой голос - это удивительный дар от Бога, и пение было неотъемлемой частью жизни, почти такой же естественной, как дышать, есть или спать для других...
Замолчав и не зная, что еще дополнить к уже сказанному, взглянула на "старичка". Он же коротко посмотрел на блондина Вальдоса и, повернувшись в кресле лицом к 'моему' брюнету, тихо сказал:
- Ренван Дариан, как глава клана Смотрящих прошу разрешения принять Дарину Савинову в свой клан. И свой род Искренних. Мы сможем начать обучение и поможем ей войти в общество дуовитов, стать его полноценным членом. Судя по интенсивности блеска ауры, ее инициация очень близка, но она ничего не знает о сущностях Травана. Это может стать проблемой.
Глава Смотрящих, закончив монолог, выжидающе уставился на брюнета. А я, находясь под впечатлением, что его имя так похоже на мое, параллельно решала хорошо это или плохо, что меня хотят принять в какой-то род или клан. Уже начало казаться, что одиночество тоже иногда полезно. Одно точно радует - убивать больше не собираются. Набравшись мужества и посмотрев на Дариана, заметила, что он еще напряженнее смотрит на меня, а окружающие так же смотрят на него. В этот момент, в зал вошел секретарь и заявил, что младший рен из рода Быстрых, вызванный для допроса, явился и впустил мой личный кошмар.
Медленно, словно в трансе, повернулась спиной к Совету и смотрела, как Валурик твердо идет навстречу мне. Нечеловеческим усилием воли удержалась на месте, непроизвольно прикрыв рукой занывшее от боли горло. Расширившимися от страха глазами встретилась с ним взглядом, от чего он, словно споткнувшись, замер напротив, буравя меня удивленными голубыми озерами. Я, не отрываясь, следила за ним и безотчетно прислонилась спиной к Вальдосу, не то пытаясь найти укрытие или защиту, не то удержаться на вмиг ослабевших ногах. Он не дрогнул и не сдвинулся, мы так и стояли, ожидая развития событий. Краем уха услышала голос красноволосого:
- Рен Валурик из рода Быстрых, ты признаешь себя виновным в нарушении закона о запрете использования энергии крови чужих?
Валурик, не отрывая от меня взгляда и уже заметив серебрянок, весь напрягся словно перед прыжком, и коротко рыкнул:
- Признаю! И так же признаю, что это моя работа, а значит она...
- Ты признан виновным, - резко прервал его Красный, - по нашим законам ты лишаешься победы. Твое право переходит к следующему за тобой. Ты свободен.
У меня от последнего слова заныли зубы, и свело скулы, так хотелось... завыть. Всего-то лишение победы и 'ты свободен'. Но как оказалось, он думал иначе. Его глаза горели алчным огнем, вперившись в меня.
- Я лишился победы, и ты предрекла это, Чужая. Но ты ошиблась во второй части своего предсказания. Я все еще жив. - довольно посмотрев на меня, он снова перевел взгляд на членов Совета и четко, твердо проговорил: - Я принял ваше решение, ренваны, но теперь требую признать эту неинициированную чужую моей, потому что она носитель моей крови, значит, она принадлежит мне!
От его слов кровь схлынула от лица, меня замутило и шатнуло в сторону. Если бы не опиралась на Вальдоса, инстинктивно поддержавшего меня, то наверняка бы упала. В следующую секунду произошло сразу несколько событий. Одним плавным тягучим движением Дариан поднялся со стула, опираясь ладонями о столешницу, и в это же мгновение Валурик двинулся в мою сторону. Мое сознание, резво помахав ручкой, спешно удалилось в неизвестном направлении, а я, заорав, и... поскуливая, (да что же это?) кинулась бежать. Очутившись у стены, развернулась, встав в оборонительной позиции, замерла в шоке, заметив лишь смазанную тень, прыгнувшую из-за судейского стола на моего мучителя. Всего секунда, и посреди зала бьется рычащий меховой клубок из тел. Еще секунда, и они, разлетевшись в стороны, замерли друг против друга, а в следующее мгновение снова сцепились в схватке. Совсем растерявшись, я смотрела на огромного жуткого монстра, похожего на черного волосатого тигра с медвежьим капканом вместо зубов, который методично драл на кровавые лоскуты крупную золотистую пуму. Этот монстр играл с пумой, словно кот с жирной мышкой. Именно играл, а кто выйдет победителем - сомнений не было. Медленно до меня доходило, что пума и есть вторая сущность Валурика, а вот кто второй поняла, только когда рядом со мной раздались приглушенные голоса, обсуждающие схватку:
- Что случилось с Дарианом? Я никогда за столько лет не видел его не то что злым, даже слегка нервничающим. А тут, словно с ума сошел. Никогда подобного не видел.
- Я с тобой согласен, наш ледяной глава Совета что-то сорвался, и это выглядит словно у него гон... А, Мархуз его забери! Неужели эта маленькая девочка...?
Договорить они не успели, потому что в этот момент, распоров пуме от горла до паха шкуру и отбросив его от себя, чудовище, подняв морду, трубно и торжествующе завыло. Пума, отброшенная к стене, медленно обернулась истерзанным Валуриком. Смотреть на то, что от него осталось, было жутко, но видеть его затухающие голубые глаза - еще хуже. Вокруг стояла звенящая тишина, которую прервал тихий полустон и, по всей вероятности, последние слова умирающего Валурика:
- Ты не ошиблась, Чужая. А значит на Траван, вернулась ВИДЯЩАЯ. Прости меня.
Его слова поразили всех, и теперь старик-смотрящий поедал меня голодным взглядом исследователя. Вальдос и сотоварищи дружно издали удивленный вздох. А вот черный монстр после этих слов быстро потрусил в мою сторону, не обращая внимания на кровавые следы, оставляемые его лапами. О том, чья это кровь, вопроса не возникло. У меня от ужаса свело горло, а мысли заметались в поисках спасения. Неожиданно начала сильно гореть вся кожа. Я больше не соображала, что делаю, просто искала решение, все больше вжимаясь в стенку. И вот мое больное воображение предложило выход: 'Ведь если я стану такой же большой и страшной, то смогу себя защитить. Наверное'. Как только мысль окончательно сформировалась в голове и совместилась со страшным образом, всплывшем в сознании, у меня начались большие неприятности. Я даже не поняла, как это произошло, но через несколько мучительных секунд, словно пройдя сквозь кольцо огня, очутилась на... четвереньках. Черный резко остановился и удивленно рыкнул на меня, а я, частью сознания понимая, что это все ненормально, а другой - полагая, что все идет как положено, глухо зарычала, растопырив ноги. Лапы? Зарычала?! Ну все!
Черный резво кинулся ко мне, а я, взвизгнув, рванула наутек. Я не трус, просто хорошо бегаю, особенно когда хочу выжить. Перепрыгнув через судейский стол, попутно по кому-то пробежавшись, увидела в углу дверь и, с треском вынеся ее в коридор, двинула вдоль него. Очень скоро, сбив пару раз попавшихся на пути, выскочила наружу, благо распахнутая дверь подвернулась, и уж тут второе дыхание открылось, особенно после того, как услышала цоканье огромных когтей по каменной дорожке. Бросилась в лес, петляя, будто заяц. Влетев со всего маху в заросли, ломилась сквозь них, не разбирая дороги. Пробежав еще пару минут, решила, что удрала, и в этот момент на меня словно налетел смерч и, придавив к земле, вцепился в холку зубами. Шею прострелила сильная боль. Я жалобно заскулила, а 'смерч', лежащий на мне, глухо рычал и усиленно терся всем телом о мое.
Через пару мгновений, почувствовав попой все его нескромные намерения, прижав хвост и перейдя на тонкий визг, замерла с мыслью: 'Боже! Ну, неужели меня прямо тут, как последнюю собаку, лишат чести и достоинства'. Преследователь тоже не двигался, давя на меня немаленьким весом, от чего дышать становилось все труднее и, очевидно, осознав это, сдвинул свое массивное тело, уменьшив давление, но не позволяя вырваться из его хватки. Нервы были на пределе, но в следующий момент, я ощутила волшебный аромат, от которого закружилась голова, раздувались крылья носа, участилось дыхание, стремясь как можно больше поглотить запах, заполнив легкие, а еще почувствовала, как моя вторая - собачья (или каким там четвероногим созданием я стала?) - половина решила, что, в принципе, не против полежать тут под обладателем ТАКОГО аромата. Но моя человеческая часть пришла в себя и решила тактически выждать удобного момента, чтобы уйти не прощаясь. Так мы пролежали еще минуту, за которую аромат усилился в разы. Быстро привыкнув к нему, неожиданно почувствовала, что он не только дарит удовольствие, но и приносит ощущение покоя и безопасности. Боль в шее ослабла, оставив лишь легкий дискомфорт.
Я немного успокоилась, и в этот момент жуткие челюсти разжались и отпустили. Помедлив, слегка повернула голову и в шоке уставилась на сидящего рядом абсолютно обнаженного Дариана, который с любопытством и восторгом рассматривал меня, разве что у него на руке какой-то браслет сверкал. Я бы тоже, конечно, посмотрела на себя, но зеркала нет, и лишь закрыв глаза, расслабилась. В этот момент почувствовала дикую боль, обжигающую виски. Зажав голову уже человеческими руками, застонала и тут же оказалась прижатой к теплому твердому телу. Меня гладили и успокаивали, как ребенка. Буквально через несколько минут боль прошла, оставив лишь неприятный зуд. Очень осторожно прикоснулась пальцами к вискам и нащупала гладкую кожу там, где раньше росли волосы. Я в ужасе уставилась на Дариана, а он, одним движением посадив к себе на колени, крепче прижал к себе и глухо произнес:
- Не волнуйся, это больше не повторится. Твоя инициация прошла успешно, и теперь на правом виске обретается твоя сущность, а на левом - поселилась тень моей. Я не ожидал, что так быстро получится, но твоя малышка сразу приняла меня. Так что теперь ты моя!
Слушая приятный бархатный голос с рычащими нотками, упивалась им, но услышав последние слова, снова напряглась. А еще в этот момент, я, наконец, осознала, что сижу голым задом на коленях незнакомого обнаженного мужчины, который, к тому же, претендует на нечто гораздо большее, чем просто мои девичья честь и достоинство. И только я открыла рот в страстном порыве громко высказать, что об этом думаю, как в голову пришла ошеломляющая мысль: 'Я ЕГО НЕ ВИЖУ! Мы без одежды. Он прикасается ко мне, даже держит в своих объятиях, и я его тоже трогаю, и - НИЧЕГО. Никаких тебе прошлого и настоящего. Замерев от потрясающе приятной новости, подняла на него изумленный взгляд и, чуть не плача от радости, прошептала:
- Я не вижу... видений... их нет. Я к тебе прикасаюсь и не вижу ни прошлого, ни будущего. Ничего! Боже, какое счастье, стоило превратиться в какую-то собаку, и я, наконец, избавилась от этого проклятия.
Не сдерживаясь, смеялась и плакала от счастья, обняв Дариана за шею и уткнувшись ему в ключицу мокрым носом. Он еще крепче прижал меня к себе, также уткнувшись в шею, склонившись в три погибели, довольно сопел и поглаживал своими огромными руками. Имея такую силу, быть таким нежным и заботливым! Обалдеть! Немного успокоившись, чуть отстранилась, задрала голову и снова посмотрела на Дариана, выплескивая на него весь свой восторг от произошедшего. Однако, веселье испарилось как туман, стоило заглянуть ему в глаза. Я утонула, нет, скорее растворилась в их зелени. Такие красивые, глубокие, завораживающие, от которых не в моих силах отвернуться, только забыться и еще глубже погрузиться в эти омуты.
Я впервые испытывала подобные ощущения, с трепетом и легким испугом наслаждалась ими, пробуя словно вино на вкус и запах. Мои руки, все еще обнимающие его за шею, ощутили шелковистость его черных блестящих волос, которые в этой суматохе растрепались и теперь мягкой волной спускались до земли. Мягкие и ласковые поглаживания моей обнаженной спины вызвали волну удовольствия, прокатившуюся от макушки до пяток, и странное тепло внизу живота. Совсем непривычно всей кожей ощущать чужую, такую теплую и бархатистую кожу. Нервно сглотнув слюну и облизав губы, я заметила, что его глаза быстро почернели из-за сильно расширившихся зрачков, а руки, застыв на спине, тверже прижали к мощной груди. Я занервничала еще больше, когда своей пятой точкой почувствовала, что не только его руки стали тверже, но и кое-что ниже. И это кое-что настойчиво упиралось в меня.
Подняв голову и упершись в его плечи руками, попыталась отодвинуться, но он, словно каменный, не сдвинулся даже на миллиметр. Его правая рука быстро передвинулась мне на затылок, зафиксировав лицо в нескольких сантиметрах от своего. Я прерывисто вздохнула, испуганно посмотрев в уже совсем черные глаза, он же прижался губами к моим, словно выпивая выдох... Его губы стали мягче и нежнее, но рука, все еще удерживающая мою голову, не ослабила захват. С одной стороны, я испытывала страх перед ним, с другой - меня еще никто не целовал, и то что я сейчас испытывала, даже в небольшой степени не отражало моих фантазий, навеянных долгими одинокими ночами. Он будто знакомился со мной и моим телом, обводя языком контур губ, а потом, мягко проскользнув внутрь, приласкал язычок. Ур-р-р, как же приятно! Поцелуй углубился и перестал быть мягким и нежным, наше первое знакомство закончилось, перейдя на новый этап.
В голове звенела пустота, мозги совсем размякли, как и тело. Я вся расплылась по нему, не отрываясь от такого волшебного рта. Он же, наоборот, весь напрягся и захватил в плен не только мой рот, но и все тело, оплетая меня ногами и руками, которые уже непрерывно блуждали по мне. Из его горла вырвалось глухое рычание, а я могла только всхлипывать и гореть в его руках. Не ведаю, чем бы это для меня закончилось, но мои чуткие ушки даже в такой ситуации уловили звук громких тяжелых шагов и, очнувшись от наваждения, я резко дернулась в сторону, с трудом приходя в себя. Оглядевшись, еще раз убедилась, что совершенно голая, к тому же - бесстыжая и безголовая.
Боже, ну где были мои мозги пять минут назад? От произошедшего стало нестерпимо стыдно, и я почувствовала, как горят щеки и уши. Быстро перекинув волосы таким образом, чтобы прикрыть голую грудь, остальное прикрыла руками. С трудом решившись поднять глаза, смущенно посмотрела на Дариана и увидела только неприкрытую страсть, восхищение и, как ни удивительно, - нежность в его снова позеленевших глазах.
От чувств, которые он отнюдь не пытался спрятать от меня, неожиданно ощутила себя более уверенной и счастливой, наверное. Как продуктивно прошло мое первое свидание с мужчиной! Сначала знакомство, которое никогда не забудешь, потом геройский поступок по спасению моей чести и жизни, который будет сниться в кошмарах, прогулка на природе, правда на четырех лапах и в ускоренном режиме, но ведь насколько нестандартно и креативно, а уж первый поцелуй вообще побил все рекорды. Не умеешь - научим, не хочешь - заставим и главное, у него не было и тени сомнений, он явно считал, что все делает правильно и имеет на это полное право.
Пока все эти мысли вихрем крутились в голове, их герой плавно скользнул ко мне и, отвернувшись, продемонстрировал свой крепкий зад, шикарную мощную спину, с разметавшимся черным водопадом волос. В следующую секунду из-за густых кустов на полянку шагнул высокий мужчина. Выглянув из-за широкой спины Дариана, краем глаза обозрела незнакомца, который, чуть ухмыляясь, рассматривал нашу сладкую парочку. Стройный, светлокожий, платиновый блондин как и я, с необыкновенными фиолетовыми глазами и выбритым виском. Как только он посмотрел в мою сторону, смутилась и снова нырнула за спину Дариану, уткнувшись между лопаток, и с удовольствием вдыхая неповторимый аромат, исходящий от его кожи и волос. Немного забывшись от волшебного запаха, который даже не смогла с чем-нибудь сравнить, провела ладонью по его волосам и пальчиками, на ощупь, стала измерять ширину плеч. Мр-р-р, какая гладкая кожа, твердые мускулы и блестящие шелковистые волосы, мягкой волной стекающие по моей ладони. Красота! С небес меня вернули жуткий рык сильно напрягшегося Дариана и напряженный голос незнакомца:
- Простите, ренван Дариан, но Совет требует Видящую в зал высших решений. Я принес одежду вам и ренне.
Он сложил на траву небольшую стопку одежды и молча скрылся в кустах, а на поляне повисла напряженная тишина. Я боялась пошевелиться и, все так же прижавшись к спине Дариана, прислушивалась к удаляющимся шагам. Наконец, он медленно развернулся и, мягко обхватив, поднял мой подбородок и заглянул в глаза:
- Ты, правда, ВИДЯЩАЯ?
Я только пожала плечами, сильно нервничая и испытывая неловкость, что разговаривать приходится в обнаженном виде:
- Я не знаю, что это означает у вас, но могу видеть прошлое и будущее. Хотя могла, но сейчас не вижу. Это ведь не страшно?
Радость от того, что я теперь свободна от видений, внезапно сменилась страхом неизвестности. Как это сообщение примет Совет? Он заметил мои сомнения, неуверенность и смущение, ласково погладил мое лицо большим пальцем.
- Больше никогда ничего не бойся, Дарина. Ты моя, а я никому не позволю причинить тебе вред или боль. Это я тебе обещаю, - мой благодарный взгляд и его решительное: - А теперь давай оденемся и вернемся в резиденцию, мне надо выяснить, что задумали эти интриганы, пока нас не было.
Стоя возле кучки одежды, с восхищением смотрела, как он нагнулся, от чего волосы соскользнули со спины, и она заиграла хорошо развитыми мышцами. Вот уж кто точно не смущается! Подняв верхний предмет, протянул мне. Его ответный понимающий взгляд добавил мне румянца на щеках. Мысленно отвесив своему озабоченному воображению оплеуху, выхватила вещь у него из рук и, развернув, замерла, рассматривая голубой шелковый халат до щиколоток на длинной молнии с пояском. Интересные наряды тут носят, видимо не заморачиваясь новыми тенденциями и веяниями моды. Хотя они же оборотни! Еще мне достались сандалии, похожие на римские. Обувшись, я неожиданно вспомнила один момент, требующий немедленного разъяснения:
- Дариан, объясни, пожалуйста, а почему у некоторых одна тату, а у других - две.
- Имеющие две тату обрели своих избранников. И у мужчин, и у женщин на висках выражены их сущности и сущности пары. Чаще всего пары имеют сущность одного вида, но бывают и такие, у которых они разные. Чем сильнее интенсивность расцветки сущности, тем полнее ее связь с хозяином и у него больше возможностей пользоваться способностями животной половины. Моя вторая сущность называется свон, который не только слишком редко встречается в природе, но и крайне редко его дух соединяется с дуовитом. И как ни странно, тебя тоже выбрал свон своей хозяйкой. Знаешь, ты также прекрасна во второй ипостаси, как и в первой. Никогда не видел серебристого свона раньше. Для меня чудо уже то, что я, наконец, обрел тебя, а мой свон встретил в тебе свою вторую половину, подходящую ему по виду. Просто необъяснимая удача. Если виды сущностей не совпадают, связь между дуовитами не может быть полной.
Дариан взял меня за руку, от чего по коже забегали мурашки, и повел обратно по образованной нашей, хм-м-м, прогулкой тропинке. Незнакомец в поле видимости не появился. Я решилась продолжить:
- И что мне теперь грозит после того, как на виске появился твой свон?
- Твоя сущность приняла меня, а значит мы связанная пара, и теперь ты принадлежишь мне, Дарина.
Он остановился и пристально, с нажимом, смотрел мне в глаза, ища подтверждение сказанному. Но меня такое давление разозлило:
- И кто это решил, позволено ли будет узнать. Неужели у меня совсем нет никаких прав, почему я не могу решать сама? Ведь я не дуовит!
Его глаза снова почернели, а фигура превратилась в злобную статую.
- ТЫ ПРИНАДЛЕЖИШЬ МНЕ! И никто не посмеет это оспорить. Я триста раз проходил через брачные игры и каждый раз, выходя победителем, оставался ни с чем. И вот, когда я смирился и потерял надежду, тебя приводят ко мне. Ты можешь себе представить, сколько усилий потребовалось, чтобы высидеть на месте столько времени, выясняя о тебе все и не имея возможности прикоснуться, глубже вдохнуть тот единственный аромат, который я мечтал ощутить более пятисот лет. По закону ты можешь мне сейчас отказать, но я потребую участия в следующих брачных играх, и поверь, ЛЮБОЙ ценой их выиграю. И тогда закон будет на моей стороне, хоть и через год, но ты все равно станешь моей. Ты хочешь получить эту бессмысленную отсрочку, ренна?
- Э-э-э-э, а сколько тебе лет, Дариан? - я в ступоре смотрела на него, переваривая сказанное.
Он напряженно посмотрел на меня, а потом с трудом выдавил:
- Шестьсот двадцать один год, Дарина. Это много для тебя, я знаю, но дуовиты живут слишком долго, и старость приходит не на первом десятке тысячелетий. Нас осталось слишком мало, и каждый на счету. Из-за войн, болезней, банальной скуки, распрей и внутренних интриг наша раса вымирает. Дети - все большая редкость, а уж рождение девочек - это благословение небес. Мы живем обособленно друг от друга, в отдельных родах или кланах. Дошло до того, что семьсот лет назад Совет Дуовитов принял решение о проведении брачных игр для особей мужского пола. И теперь победитель имеет право на обязательном ежегодном собрании всех незамужних женщин проверить их на наличие своей пары. Если он ее не находит, то после него такое же право получают те игроки, которые пришли вторым и третьим номером. Конкуренция слишком высока, ведь на одну женщину может претендовать несколько мужчин, подходящих ей по сущности. Из-за этого на играх борются за победу, даже не будучи уверенными, что обретут избранную, просто надеясь на чудо. У нас жестокий мир, Дарина, и играем мы не всегда честно. А теперь, зная какой приз ждет меня в случае победы, я не уступлю никому, МОЯ ренна. Так что у тебя нет шансов улизнуть от меня.
Его речь, пронизанная горечью, страхом и несгибаемой уверенностью в том, что он говорит истину, вызвала у меня ощущение обиды и жалости к нему. Обидно, что я просто приз, а не самая любимая женщина на свете. Жалко, что такой привлекательный мужчина в "самом расцвете лет" страдает от одиночества так же, как и я.
- Я не хочу быть чьим-то призом!
- А чего ты хочешь, ренна? - хрипло прошептал, склонившись, требовательно и в тоже время с надеждой, заглядывая мне в глаза.
- Хочу стать единственной, без которой невозможно жить и дышать. Хочу быть любимой не по принуждению или из-за отчаяния не найти другую, а потому что я такая есть, и другой просто не надо! - ответила, пытаясь хоть немного скрыть горечь своих слов.
- А ты, Дарина, ты сама к этому готова? Или это привилегия только мужчины - любить? - ответил он, не скрывая своей многолетней отчаянной надежды найти подобные чувства в ком-то близком и родном ему.
Я же смотрела на него и отчетливо понимала, что вижу потрясающего мужчину, от вида которого текут слюни, и за которым пойду хоть на край света, причем долго не раздумывая. Можно сказать, побегу, если только пальчиком поманит. Бог ты мой, КАК это могло случиться? Неужели жизнь меня ни чему не научила. Но ведь даже тот факт, что я его не ВИЖУ, говорит в пользу Дариана, забивая последний гвоздь в крышку гроба, где упокоены мои разумность, осторожность и практичность. Рядом с ним они скоропостижно скончались, хотя до этого целых двадцать пять лет служили верой и правдой.
- Дар, а дети у тебя есть? - я почему-то испугалась, ожидая ответа.
- Нет, Дарина, детей у меня нет. Вообще, у дуовитов принято заводить детей в браке, найдя свою половину. Как ты понимаешь, продолжительность и образ жизни, присущие нам, весьма способствует этому. Детей заводят в паре, маленькая моя. Пара - это не просто связанные между собой сущности. Это нечто большее. Наши духи сливаются между собой, образуя единое целое, и чем сильнее слияние, тем полнее связь. Некоторые пары, у которых очень сильна связь, полностью чувствуют друг друга независимо от расстояний, мысленно общаются друг с другом. Наша связь нерасторжима. И я, наверное, огорчу тебя, единственная моя, но наша связь уже осуществилась и с каждым мгновением только крепнет. Я вижу - ты недовольна, но не отвергаешь меня, и я тебе не противен.
Только открыла рот, чтобы показательно возмутиться, как заметила, что продолжаю держать его за руку, а второй нервно перебираю его пальцы и поглаживаю запястье, в попытке успокоиться. Я покраснела как маков цвет, от стыда даже уши вспыхнули, уже начала разъединять наши руки, как он, крепко схватив меня за руку и быстро прижав к себе, поцеловал. Как только он коснулся моих губ, снова поплыла, растекаясь у его ног. И если одна часть меня громко возмущалась подобным тряпочным поведением, то вторая - просто наслаждалась поцелуем и его ароматом, снова окутавшим меня с ног до головы. Мр-р-р!!! Все же найдя в себе силы отстраниться, я молча потопталась, не глядя на него, а потом буркнула:
- Так не честно затыкать мне рот.
Он засмеялся уже более расслабленно и, подхватив меня на руки, легко и быстро зашагал к появившемуся из-за буйной растительности дворцу, сопровождаемый всеобщими любопытными взглядами. Уткнувшись ему в ямочку между ключицами, спрятала свое пламенеющее от смущения лицо. Однако надолго меня не хватило:
- Скажи, а я тебе хотя бы внешне понравилась, или ты только по воле природы на меня клюнул? - уж очень сильно этот вопрос мучил.
Он остановился, все так же крепко прижимая к себе, и мягко ответил, ласково глядя в глаза:
- Меня природа не заставляет, просто она гораздо лучше знает, что нам идеально подходит. И поверь, я с ней полностью согласен. Прекрасней тебя никого не видел, ни у одной женщины нет такого восхитительного аромата, как у тебя, и такой нежной белоснежной кожи, и волос, светящихся как третья луна, освещающая ночной Траван. Наши поэты слагают ей песни. Ты идеальна, а главное, ты моя и значит лучше всех.
"Интересный вывод, а главное - бесспорный". - с облегчением подумала я.
Глава 7
Все так же со мной на руках, пройдя в выломанную недавно дверь зала Совета, а что, не только им двери в моем доме ломать, Дариан уверенно направился к своему креслу и, выдвинув его ногой из-за стола, уселся вместе со мной. И делалось это настолько уверенно, как будто здесь такое принято и не вызывает недоумения. Попыталась было встать с его колен, в попытке принять более подобающий порядочной женщине вид в общественном месте, но тщетно - вряд ли добровольно отпустит. А разжать его руки, напоминающие стальные обручи, не удалось. Послышались редкие сдавленные смешки, и я, подняв голову, огляделась. В зале находились все члены Совета, с превеликим интересом и настороженностью рассматривавшие меня и Дариана. Но все-таки большим вниманием пользовалась именно моя персона. Пара мужчин, находящихся ближе всех, озадаченно принюхиваясь, все больше округляли глаза. Еще через секунду, поймав взгляд моего пленителя, резко подались в сторону от нас. Не понимая, отчего все мужчины в зале после этого, глубоко вдохнув, так же нервно отошли от нас подальше, тяжело вздохнула. Вокруг меня витал потрясающий, теперь уже любимый запах, исходящий не только от Дариана, но и от меня. Все-таки он так усердно терся об меня, что было бы просто удивительно, если бы я им не пропахла насквозь. Но меня это не раздражало, наоборот, я упивалась ароматом и ощущением покоя и безопасности, которые он щедро дарил. Но все же насторожило поведение остальных мужчин. Только седой смотрящий продолжал сидеть недалеко и с интересом рассматривать нас. Он же и начал говорить первым:
- Поздравляю, ренван Дариан из рода Темных, ты наконец обрел свою избранную. Не слишком ли ты сильно ее пометил?
Дариан крепче сжал руки у меня на талии и резко ответил:
- Ренван Крарус Искренний, принимаю твои поздравления и, нет, не слишком сильно, а в самый раз, чтобы каждый свободный дуовит знал, кому принадлежит эта ренна, и что будет с тем, кто посмеет на нее посягнуть. Лучше вы все потерпите некоторое неудобство, чем мне придется пожертвовать чьей-либо жизнью. Я все-таки глава Высшего Совета и обязан заботиться о соблюдении закона и сохранении численности нашего народа. Поэтому надеюсь, мой аромат такой интенсивности отобьет желание у особо ретивых пытаться заявлять права на мою женщину. Мне некогда с ними возиться.
На жесткие, злые слова Дариана старик лишь понятливо ухмыльнулся, но через секунду на меня смотрел уже совсем другой человек. Или не человек? Его взгляд стал внимательным, жестким и изучающим. Словно меня сейчас препарировали как подопытную лягушку:
- Ренна Дарина, это правда, что вы предсказали проигрыш и смерть рена Валурика?
Замерла и, настороженно осмотрев остальных мужчин, которые также как и я за ними, внимательно следили за мной, тихо ответила:
- Да! После того, что он сделал, у меня осталось немного сил и жгучее желание сказать, что его смерть будет ужасней моей, и что он проиграет битву.
- Значит, вы подтверждаете, что способны видеть не только прошлое, но и будущее. Соответственно, по нашим законам являетесь ВИДЯЩЕЙ.
Я согласно кивнула головой, а потом выпалила на одном дыхании:
- Раньше так и было, но теперь я свободна от этого проклятия. Как только я стала собакой, ой, извините, своном, перестала быть видящей. Потому что больше ничего не вижу.
Подняв глаза, посмотрела на Дариана, подсознательно ища его поддержки. Он тепло посмотрел мне в глаза и успокаивающе провел ладонью по щеке. В груди что-то екнуло от его нежности, а потом почувствовала влагу в глазах. Господи, если я еще тут разрыдаюсь из-за того, что нашла, наконец, мужчину, которому стала нужна и который жизненно необходим мне самой, то вообще, наверное, от стыда сквозь землю провалюсь. Но все равно, мне было очень приятно и уютно сидеть у него на коленях, чувствовать его руки на своем теле, аромат вокруг, его нежность и заботу обо мне. Это было новое и такое желанное чувство защищенности, и я активно его осваивала. Мысли прервал удивленный возглас старика:
- Я не могу поверить, что ваша инициация убила дар. Здесь возможна ошибка. Почему вы решили, что ваш дар утрачен?
Снова посмотрела на испуганного и расстроенного смотрящего:
- Потому что прикасаюсь к Дариану и ничего не вижу. Понимаете, ничего, и вы даже представить себе не можете, насколько я рада данному факту! - счастливо сообщила всем я.
Ренван Крарус облегченно выдохнул и, расслабившись, вытянулся в кресле.
- Простите, ренна Дарина, боюсь вас расстроить, но вы ошибаетесь. Я вижу метку связи на вашей шее, и все мы чувствуем связующий аромат ренвана Дариана вокруг вас. Все перечисленное и знаки свонов на ваших висках означают, что связь прошла успешно, и начавшееся слияние будет полным. Скажите, ренна, вы же не можете видеть свое прошлое или будущее, я прав?
