Дениса Викторовича Борисова вызвали на работу. В три часа ночи. Привычное дело, не удивили мужчину такие шутки "любимого" руководства. Когда только послышалась мелодия звонка на его мобильном телефоне, Борисов сразу все понял правильно. Даже не снимая трубки. И не он один: "Ирина, не вставай! Я сам соберусь", - Денис сделал попытку дать супруге поспать. В пустоту. Жена неуверенной сонной походкой направилась на кухню, поленившись надеть на себя даже трусы. В такое время вряд ли кто-то будет рассматривать ее в окно. Легкомысленное решение. В детской комнате почти сразу послышался скрип деревянного пола - телефонный звонок разбудил и сына Никиту. Парень быстро поднялся и выскочил в коридор. Повезло женщине, что на кухне оказался передник. Теперь главное спиной к подростку не поворачиваться:
-А ты еще зачем встал? Отец и без тебя соберется, провожать его не надо. Давай компота тебе налью?- предложила мать.
Подросток лишь покачал в ответ головой.
Причина, по которой инженера по охране труда в разгар ночи вызывают в док, была понятна всем. В их небольшом поселке даже уборщица знала о том, что два раза в неделю на базу заходит подводная лодка для проведения плановых работ по техобслуживанию. Кроме этого небольшого дока, других рабочих мест в поселке практически не было. Не сильно приспособлено для жизни народонаселения местечко, расположенное за полярным кругом. Купальники тут не актуальны.
После недолгих препираний, Никита все же уговорил мать разрешить ему провести отца до КПП. Небольшое, но развлечение для парня. Плохо у них тут с досугом. Школу - и ту вот-вот должны закрыть. В этом учебном году в первый класс набрали лишь два человека при необходимом минимуме в пять. В разы дешевле учить школьников на дому, чем отапливать и содержать трехэтажное здание школы. Закроют ее точно, так как надежд, что запустят в работу реактор "мощь Севера" почти не осталось. Невеселые перспективы на горизонте.
До ремонтного дока нужно было пройти около двух километров. На ногах и сына, и отца, были обуты армейские зимние берцы. Одного покроя, полученные инженером Борисовым на вещевом складе. Срок носки изделия составлял два года. "Казенные" - так ласково называл их мужчина. В рюкзак вместе с едой Ирина всегда клала супругу еще две пары запасных носков. Техническая интеллигенция должна хорошо пахнуть. Обувь мужчина носил аккуратно, поэтому одну пару новых берцев Борисов в прошлом году смог презентовать и своему тестю. Для хорошего человека ничего не жалко.
По дороге сын рассказывал веселые истории из своей школьной жизни.
- Артем вчера у доски случайно распылил газовый баллончик. "Жаба Леопольдовна" сразу же от этого расчихалась и прослезилась, после чего стала обвинять дежурного по классу: "Это вы никогда не моете тряпку для доски, вот вам и результат". Мы все со смеху там и полегли. Какая же она "темная"!
- Зря вы обижаете пожилую женщину. Другого учителя математики в поселке нет и не предвидится. Представится она богу - и все. Теорему Пифагора вам тогда будет физрук объяснять. На большой земле с таким багажом знаний вас даже на платное обучение никто не возьмет. А потолок вакансий будет соответствующий - мойщик на заправке или пеший курьер. Затем, конечно, возможен и карьерный рост, пару лет ударного труда и ты уже курьер на электросамокате. Мотай на ус. Вы пылинки должны с завуча сдувать, а не безобразничать. Пороть вас некому, потерянное вы поколение,- читал нотации отец.
- Да она вообще "блаженная". Все рассказывает нам, что "мощь Севера" власти вот-вот восстановят и запустят в работу. Наша система ведь лучшая в мире, и престиж страны будет восстановлен. Дело принципа. Осталось немного потерпеть, и вокруг нашего поселка за пару лет вырастет суперсовременный город. А наши квартиры будут стоить на уровне столичных. Коммунизм в чистом виде! Продавай жилье и живи в свое удовольствие! Меняй северное море на южное, да еще и доплату сверху требуй. Повторяет "математица" все слово в слово, как по телевизору рассказывали еще в моем детстве. Завуч, а мозгов как у курицы: "Короткие нейронные связи". А ребята в классе убеждены, что в подводных лодках, которые заходят в наш док, целыми тоннами перевозят назад на большую землю вольфрам. Это за ним раз в полгода сухогруз и приходит? - так неумело попытался выведать Никита у отца актуальную информацию.
- Глупости. Поменьше болтай об этом, ты же не маленький. Хочешь, чтобы я без работы остался?
- Батя, так мы же сейчас одни.
- Все равно молчи. Заруби себе на носу, что эта тема - табу. Особенно с друзьями. Тюремный срок сейчас болтливые люди получают. Когда будет информация, тогда власти ее и озвучат. Все остальное - слухи. Тут дело государственное.
Слухи - это всегда от недостатка информации. Но на третий год о морской катастрофе догадывались уже не только жители их закрытого поселка Таборы, но и большинство жителей страны. На кухнях граждане полушепотом рассказывали друг другу свои догадки об аварии на северном побережье. Причины были. Три года назад по телевизору объявили о небольшой аварии, имевшей место на строящемся подводном реакторе: "Нештатная ситуация была оперативно устранена личным составом в кратчайшие сроки. Жертв нет, разрушения минимальные. До выяснения всех причин инцидента принято решение строительные работы временно прекратить".
И все. Тишина. Молчание на годы. О "стройке тысячелетия" и ее героях было позабыто за один день. Как будто и не было их вовсе. Исчезли сотни бравых репортажей и интервью о мега-проекте наших ученных, которые "опередили время и весь мир, совершив технологический прорыв века". По озвученным планам уже через полтора года должен был запуститься первый подводный реактор. Но что-то пошло не так. Телевизор вскоре заполнился почти одним развлекательным контентом. Но это еще половина беды. Самый тревожный сигнал прозвучал через три месяца после аварии. Откуда не ждали, и как всегда между строк диктора: "Министерство обороны "временно" приостановило увольнение в запас солдат, которые отслужили установленный срок". Предлог благовидный - увеличение численности наших вооруженных сил на фоне усиления враждебности по периметру границ.
Дойдя до бетонного забора, обтянутого колючей проволокой, Борисов достал из внутреннего кармана бушлата пачку сигарет. Вынув из коробки две папиросы, он протянул их сыну:
-Бери! Знаю ведь, что таскаешь их у меня втихаря. Смотри, чтобы только мать не узнала. Попадем с тобой мы тогда в зону критики. Спасибо, что проводил. Все. Беги назад, отсыпайся! В обед не забудь про турник! Женщины любят мускулистых.
Кабинет Борисова представлял собой стандартный морской контейнер, переделанный под служебное помещение. Комфортные условия на тринадцати квадратных метрах для одного человека. Это вам не дизельная подводная лодка, где число спальных мест меньше штатного количества матросов. В кабинете Дениса Викторовича находилось одновременно пять сейфов, но по прямому назначению не использовался ни один из них. Вся секретная документация хранилась в спецотделе. Борисов использовал эти стальные ящики как место для хранения личных вещей. Голь на выдумку хитра. Достав из сейфа алюминиевую кружку, кипятильник и пакет чая, мужчина неспешно занялся приготовлением завтрака. Отвлекать его теперь некому - все мобильные телефоны загодя сдаются еще на втором КПП. Его контейнер с табличкой "Охрана труда" располагался в первой зоне секретности. С военными субмаринами имели право работать лишь сотрудники с высшей степенью допуска. Радиостанция, стоявшая на сейфе, молчала уже полчаса. Три щелчка тумблером, и масляный обогреватель включен на полную мощность, теперь можно вытянуть ноги, разуться и расслабиться. Приятное тепло плавно растекалось и снаружи, и внутри немолодого тела Дениса Викторовича. Такие приятные моменты, из которых и состоит наше счастье.
Вскоре послышались отчетливые шаги снаружи вагончика, ручка двери скрипнула и, затянув в помещение приличную порцию холода, в кабинет пожаловал старший механик Морозенко. Собственной персоной. Его должность, как и инженера Борисова, недавно стала гражданской, хотя почти все сотрудники в доке были при погонах. Результат очередной "оптимизации" штатного состава. Пламенный привет министру. А кому сейчас легко? Скажите "спасибо", что вовсе не сократили.
В одной руке Иван Иванович держал кружку со свежезаваренным кофе, в другой- два шоколадных батончика.
- Решил подсластить тебе жизнь. Угощайся, дорогой, - Морозенко положил на стол свои нехитрые угощения.
- Добро. Умеешь ты настроение поднять. Тебе в замполиты нужно было двигаться, а не в механики идти. Ошибся ты на развилке, поэтому сейчас руки у тебя в масле, а в кабинете даже кожаного кресла не имеется. Взрослый человек, а на старом венском стуле пятой точкой восседаешь. Шучу, прости за тупой армейский юмор. Что там по работе слышно?- спросил Борисов.
- Командиры все на совещании, лодка только стала на разгрузку. Думаю, еще минимум час у нас есть. Сходим покурить, наработаться еще успеем. Вторая кран-балка так и не работает, поэтому выгружать будем снова по очереди. Моя заявка на новый электродвигатель так и не подписана. Они там все надеются, что можно будет еще старый движок перемотать. Идиоты. Поэтому чувствую, что и сегодня опять до глубокой ночи провозимся. К гадалке не ходи, - ответил Морозенко.
- Новый двигатель? Ты такой большой, а в сказки веришь! Перспектива другая - скоро ручной лебедкой будем отсеки разгружать. Другие сейчас у руководства проблемы, им не до нас смертных. Так что береги оставшийся кран, а старый лучше спиши в утиль и используй как "донора". "Нет крана - нет проблем" - так эта система работает. Я сам сто раз так "химичил". Не волнуйся. Акт списания я тебе подпишу по старой дружбе. Сядем чуть что вместе. В тюрьме холоднее, чем у нас за полярным кругом, уж точно не будет.
- Согласен на все сто процентов, - согласился механик.
Краска на корпусе подводной лодки не обновлялась лет десять, но на функционал субмарины это никак ни влияло. Вольфрама на ее борту не было, подводный флот доставлял в этот "хаб" совсем другие грузы. Шесть из восьми отсеков подводной лодки были доверху заполнены черными пакетами с грузом "двести". Попытка победить природу обходится недешево. "Мощь Севера" берет свою кровавую дань ежедневно и в промышленных масштабах. Есть информация, что солдаты "обнуляются" на восстановительных работах уже через шесть часов после высадки на стройобъект. Тактика допотопная, но какая есть. Вода камень точит, волна за волной. Сколько людей гибнет в одной такой "волне", можно только догадываться. Все как у наших дедов: "Мы за ценой не постоим". И снова эти лозунги пишут люди, которые сами ничем не рискуют.
Борисову в ту смену повезло - таскать покойников на склад, перепрофилированный в морг, ему так и не довелось. Руководство поручило Денису работу с документами. За делопроизводство в доке отвечал секретный отдел, поэтому канцелярская работа была организована на должном уровне. И как обычно в системе с перегибами, куда же без них? Денису трижды приходилось выполнять одну и ту же работу. Сначала заполнять анкеты вручную на бумажных бланках, затем вводить эти же данные в компьютер, а потом снова вручную заполнять аналогичные документы, но уже для центрального архива Министерства обороны. Просто распечатать эти бланки на принтере было нельзя. "В инструкции нет такого положения" - был ответ начальства на это рационализаторское предложение Борисова. Не ищет руководство легких путей, все строго по уставу. Строкой из старой песни: "Жираф большой - ему видней", Денис подвел итог своего диалога с руководством и принялся за работу.
Работоспособность после чашки утреннего кофе была на максимуме, поэтому бланки отчетов заполнялись быстро. Люди, у которых еще недавно были мысли, надежды и заблуждения, становились сейчас простыми цифрами в отчетах. Отчетами под грифом "Секретно". Свою канцелярскую работу Борисов выполнял очень ответственно, он считал ее последней данью уважения погибшим ребятам.
Рабочая смена закончилась только под утро. Полковник Котов по радиостанции поблагодарил личный состав за проделанную работу и отправил всех, кто не был задействован в наряде, по домам.
Механик Морозенко освободился чуть раньше Борисова, и это время мужчина провел с пользой. В своем кабинете Иван Иванович залпом осушил граненый стакан, разом помянув всех тех, кого собственноручно перевез за смену в морг. Закусив это нехитрое дело мятной конфетой, он неспешно переоделся и направился к вагончику Борисова. Денис как раз в это время уже закрыл замок на ключ и заканчивал опечатывать входную дверь.
- Работнули сегодня на славу, - начал издалека беседу старший механик.
- Согласен, сегодня у нас рекорд по количеству трупов. Я на этой бумажной работе устал не меньше, чем обычно устаю при разгрузке отсеков. Буквально падаю с ног. Но даю тебе зуб, что придя домой, найду в себе силы стать под душ. Тварь я дрожащая, или право имею?
- Так, дружок, тебе никаких зубов не хватит, если по мелочам ими размениваться. Не надо, бросай дурное! Я верю на слово такому уважаемому человеку. А я уже успел чуток расслабиться, прямо в кабинете стресс снял. Хорошо так зашло, напряжение как рукой сняло. Теперь я стал понимать алкоголиков-работяг, которые после каждой смены принимают по стакану. Но я до этого не опущусь. Зуб тебе даю. Даже два,- сказал механик.
- Да? А по тебе вовсе и не заметно, что ты употребил, - удивился Борисов.
- Учись, студент! Это тебе не перекладину на турнике во дворе дома ломать. Тут годы тренировок, - отшутился Иван Иванович.
Миновав последнее КПП, мужчины направились в сторону военного городка, синхронно подняв воротники бушлатов. Поддувало с моря прилично. Подействовало ли на Морозенко выпитое им спиртное? Или просто количество увиденных Иван Ивановичем за смену покойников так сильно впечатлило, но он стал озвучивать приятелю свои крамольные мысли. С Денисом можно поговорить и по душам, такой не выдаст. Ну если только сослуживцу раскаленный утюг на живот не поставят. Но в такой ситуации уже и каждый сам за себя поручиться не сможет. Такое только опытным путем определяется. Пронеси сию чашу...
-Прожил я сорок лет на земле и только сейчас до меня стало доходить, откуда в нас эта рабская покорность берется. Да прямо с детства! Еще со сказок матери. Вот вспомни фильм 'Морозко': отец берет родную дочь и везет ее зимой в лес на погибель. Сам он этого не хочет, но не может ослушаться приказа жены. И надеется этот мужичок только на чудо, вместо того, чтобы просто взять и выбить все зубы дуре-жене. Или вожжами спину ей изрисовать. Так и родители этих солдатиков. Они же знали, что уже не первый год почтальоны по квартирам 'похоронки' разносят чаще, чем письма и газеты. Все как в песне: 'Нехорошие вести несет нам с тобой почтальон'. Но все молчат, не протестуют: 'Авось нашей кровинушке и повезет'. Я хорошо понимаю наших дедов, которые добровольцами шли. У них была великая идея - построить коммунизм, рай для всего человечества. Тогда ведь они не знали, что идея окажется утопической. Но верили, да и система была другой. Власть тогда была родом из самого глубинного народа. Сыновья Сталина, Хрущева и Микояна погибли на фронте. А сейчас за что такие жертвы? За престиж страны? За нашу оторванную от жизни элиту? Жили веками без 'Мощи Севера' наши предки и не тужили, наоборот, половину Европы отапливали. За свободно конвертируемую валюту. А сейчас так бездумно кладем в гроб весь будущий генофонд нации, чтобы просто показать 'кузькину мать' недругам. А это -бомба замедленного действия для следующих поколений. Но им до этого нет никакого дела, живут по лозунгу 'После нас хоть потоп'. Для них это просто шахматная игра, а погибшие солдаты расходные фигуры. Сейчас доиграют они эту партию под названием 'Мощь Севера', перекурят, расскажут друг другу свежий анекдот и начнут новую партию. Как наш народ позволяет системе так по-скотски с собой обходиться?
- Все просто, -отвечал Денис.- Никакой высшей математики. Дело в том, что народ состоит из отдельных личностей со всеми вытекающими слабостями одной человеческой особи. А система всегда монолитна. У нее нет выходных, сомнений, жалости, критических дней и депрессий. Она как каток асфальтоукладчика, который по инерции катится со спуска вниз. Раздавит любого, даже своего хозяина, если тот не удержится за рулем и выпадет по ходу движения. Поэтому отдельной личности безопасней действовать так же, как и все вокруг нее, то есть действовать, как и предписано системой. Страна рабов, страна господ. Мы прямо с рождения плывем в общем потоке. И даже когда человек вдруг понимает, что впереди этого течения его ждет погибель, то его выбор парадоксален. Без приказа мы сами уже не можем развернуться, это в нас "сидит" на генном уровне. Годы отрицательной селекции и репрессий бесследно для нации не проходят. Ведь какое-то время безопасно плыть вперед еще можно, а потом, возможно, и пронесет тебя от беды. Кто ж его знает?! А вот развернуться против течения нужно прямо сейчас, и никто тебя в этом не поддержит. Никто. Наоборот, все будут против - ты ведь бунтарь. Плывешь против потока, против всех. Поэтому наш народ больше надеется не на себя, а на судьбу, или доброго царя: "От меня ничего не зависит". Забывает люд, что короля играет свита, без нее король-то голый. Царь Николай II это хорошо понял в провинциальном Пскове, когда карандашом подписал отречение от престола. Демократия - это там, в далеких Афинах зарождалась, им там климат позволял быть либеральными еще тысячи лет назад. Вот их потомки сейчас себе новых лидеров каждые пять лет и переизбирают. А у нас так не забалуешь. Система конкурентов душит на корню. И получается, как в песне: "Снова бой, каждый сам за себя". Не дураки нами правят, психологию масс не зря в академии управления отдельным курсом преподают. По этим же принципам еще сотни лет назад толпы людей безропотно сами на свою казнь шли. И одежду перед расстрелом с себя снимали, да еще и могилы выкапывали. Парадоксально, но страх противостоять системе оказывается сильнее, чем страх перед неизбежной гибелью.
- Все правильно ты анализируешь, Денис. Не поспоришь. Но остается один резонный вопрос. Главный вопрос: "Куда родительский инстинкт у людей девался?" Это же в нас еще природой было заложено. Как можно отдавать своего ребенка государству зная, что назад его тебе уже живым не вернут? Фауст в чистом виде. "Сатана тут правит бал".
На этот вопрос у сослуживцев ответа не было. До дома они дальше шли молча, под зловещий вой северного ветра, каждый со своими невеселыми мыслями. Приятели смоделировали эту ситуацию и на себя. Каждый из них по отдельности пришел к одному и тому же выводу: "Моего сына система получит только через мой труп". Вымирающий вид. Последние из могикан попрощались возле третьего подъезда и направились по своим квартирам.
Борисов слово свое сдержал. Дома, стоя в коридоре, он скинул с себя всю одежду и направился прямиком в душ. Помогло мужчине правило "ни в коем случае не присаживаться даже для того, чтобы разуться". Как только ты займешь сидячее положение после суточного дежурства, то тебя сразу разморит так, что поднять свое бренное тело затем сможет только подъемный кран.
Проспал в тот день Денис Викторович до самого позднего вечера. Имел полное право, завтра ведь его законный выходной. Теперь до утра можно спокойно посидеть перед ноутбуком. Телевизор Борисов принципиально не смотрел уже несколько лет, после того, как увидел по нему главное ток-шоу страны. На экране беззубая беременная школьница, сидя в студии со своим новым женихом, крыла по матушке сидящего напротив их своего бывшего парня, отца будущего ребенка. Молодой человек не тушевался и в ответ показывал влюбленной паре средний палец. "Развлечение для быдла" - сказал тогда вслух Денис и сразу же отметил, что он дошел до стадии, когда разговаривает с телевизором. Все гениальное просто - телевизор отправился в топку.
На кухню вошла Ирина и заботливо поставила на стол перед супругом тарелку с десятком запеченных бутербродов. Все понимает эта женщина, когда захочет. Под холодное пиво самое то. Счастье - оно рядом, особенно когда ты женился удачно.
Выходные прошли отлично, но уже на следующий вечер автоответчик в телефоне вновь проинформировал Борисова о сборе личного состава. Никто не удивился. Снова казенные берцы направились в сторону дока. В этот раз в него зашли сразу две субмарины. Одна лодка прибыла на разгрузку, вторая же была пустой и свежевыкрашенной. После проведения капитального ремонта силовой установки, она направлялась к объекту "662", поэтому ее экипаж и был укомплектован меньше штатного расписания.
Прямо на КПП заместитель начальника Копылов записывал в журнал желающих сопровождать незагруженную подводную лодку до подземного объекта. Работа была несложной: на объекте "662" нужно было загрузить тела погибших на борт, а затем сопроводить их обратно. Разгружать по прибытию субмарину на базе будет уже другая смена. Борисов не раздумывая записался на это "мероприятие": смена обстановки в их унылом городишке еще никому не вредила. До отплытия оставалось больше часа, поэтому Денис Викторович привычно направился в свой уютный вагончик. Там все стандартно: достав из сейфа алюминиевую кружку, кипятильник и пакет чая, мужчина неспешно занялся приготовлением горячего напитка. Через пару минут к нему присоединился и Морозенко. Зайдя в помещение, главный механик достал из кармана бушлата небольшую бутылочку и сделал предложение, от которого нельзя было отказаться: "Давай по пятьдесят, перед выходом в море..."
Доплыли без происшествий, почти весь путь лодка проследовала в надводном положении. Во время погружения к объекту экипаж вел себя образцово - форточки не открывали. При осмотре места загрузки Морозенко с удовольствием отметил: "Материальная часть здесь на уровне, все кран-балки в исправном состоянии". Ребята осмотрелись, сходили в "курилку" и, вернувшись назад, принялись за загрузку отсеков. Черные пакеты к лодке подвозили на желтых электрокарах. Ударно проработав два часа, погрузку неожиданно пришлось свернуть. Форс-мажор. Прямо над головами завыла сирена. Ничего не меняется - и тут объявлен срочный сбор всего личного состава.
Следует команда: "Бегом в сторону плаца!", но никто на такие шутки не реагирует. Бывалые в команде ребята: все просто следуют быстрым шагом к месту объявленного сбора. В бункере, тускло освещенном двумя прожекторами, картина предстает не радужная. По периметру дежурит охранная рота с автоматами на плечах. Патроны в магазинах у них явно не холостые - в углу навзничь лежат тела двух недавно расстрелянных солдат. "Веселое" начало. А личный состав все прибывает и прибывает. Тут настоящая "сборная солянка" - матросы, солдаты, гражданские.
Вскоре появляется хмурый подполковник. Очкарик с поставленным командным голосом. Неприятным голосом.
- Строиться в шеренгу по двое! Смирно! Здравия желаю! Я подполковник Власенко. На объекте произошло ЧП - прорвана центральная магистраль. Введен в действие план "Периметр". По инструкции все находящиеся на объекте люди прямо сейчас переходят под мое непосредственное командование. Сейчас вы разделитесь на группы по пять человек, получите специальное обмундирование и приступите к засыпке внешнего контура. Работать будете по кругу, каждая группа находится в зоне ликвидации не более семи минут. Затем смена группы, и так далее по кругу до устранения аварии. Время я буду строго контролировать. При соблюдении этого правила опасности для ваших жизней нет. Надеюсь, агитировать тут никого не нужно. Вы все люди военные, все давали присягу.
- Товарищ полковник! Разрешите обратиться, - попытался задать вопрос Борисов.
- Разрешаю, только быстро, - дал добро новоявленный начальник.
- Я из числа вольного найма, и я тут не один такой. Вы не имеете права нас принуждать к таким работам. Гражданский состав вам не подчиняется, - спокойным голосом возразил руководителю Денис.
Власенко аж перекосило от услышанного, на его лбу выступила испарина.
- А что? У вольного найма родина другая? Или вы считаете, что за вас должны товарищи по строю рисковать? Видали этих умных? Тут это так не работает. Мы одна команда. Или завтра поплывете домой героями на своих ногах, или разделите судьбу этих "отказников", - подполковник указал пальцем на тела недавно расстрелянных солдат.
Строй в ответ одобрительно загудел.
- Вот видите, все со мной солидарны. Все. Меньше текста. Еще хитросделанные остались? Вопросы есть? Вопросов нет. Смирно! По пять человек рассчитайся!- продолжил Власенко.
Денис вдруг отчетливо понял, что все они обречены. Включен обратный отсчет. Он же собственноручно вписывал в анкеты информацию о причинах смерти солдат, находящихся в контакте с веществом, которое уже много лет откачивали из объекта "662". Абсолютно неважно, пробудешь ты в контакте с ним семь минут, или всего несколько секунд. Конец будет у всех один...
Как же быстро все это произошло и как нелепо. Этого ведь не может быть наяву. Нереальность происходящего давила на психику. Когнитивный диссонанс. Думать. Спокойно думать. Глубокий вдох и выдох. Еще раз. Начав анализировать ситуацию, Борисов понял, что его точка невозврата осталась еще в родном доке. В том моменте, когда он самостоятельно спустился на борт подводной лодки.
В результате переклички Борисов и Морозенко оказались в разных группах. Когда взгляды мужчин встретились, Иван Иванович лишь растерянно развел руками... Через двое суток кран-балка загружала в пятый отсек субмарины черные пакеты с их телами.