Емельянова Ростислава
Глава 4. Светская жизнь и её минусы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда тебе кажется, что жизнь наконец-то налаживается, и все идет так, как ты мечтал, обязательно найдется человек, готовый все испортить и перевернуть твою жизнь с ног на голову. Глава продолжает приключения Жаннин и теперь ей грозит множество других опасностей, с которыми она обязательно должна справиться.
Ален и Жаннин []
  Глава IV
  Светская жизнь и её минусы
  
  Бретань постепенно восстанавливалась. Война как будто отошла на задний план, давая людям возможность немного окрепнуть. Каждый 'зализывал' свои раны физические, а особенно душевные и пытался вновь построить своё жилище.
  Светская жизнь тоже возобновилась. Стало модным собираться на ужин, устраивать балы, несмотря на то, что крепостные стены требовали скорого ремонта.
  
  Жаннин немного успокоилась. Днём она вела жизнь скромной няни, посвящая свое время Мишелю и своей дочери. Сейчас для неё это было лучшим вариантом, ведь у неё была крыша над головой, еда, маленькая Кати всегда при ней и теплая постель, почти каждую ночь согретая мужчиной. Всё, как мечталось любой женщине. Только Жаннин понимала, что это ненадолго. Жизнь слишком часто поворачивалась к ней спиной, и она не ждала от неё слишком большой и длительной блажи. Она с грустью слушала наставления Ингрид днем, а ночью вновь засыпала в объятьях мужчины, который делал её хотя бы на короткое время счастливой.
  
  Прошёл месяц с тех пор, как её брат приехал в дом. И в одно прекрасное летнее утро весь замок загудел от суеты. Все обитатели готовились к приезду большого гостя, влиятельного знатного человека, занимающего не последнее место при доме Монфора. Все всполошились. Мэри была счастлива, что обновила комнаты, в том числе и апартаменты для почётных гостей, хотя даже и не надеялась, что вскоре они пригодятся.
  
  На большой кухне замка готовились различные яства, опьяняя всех своими ароматами, которые разносились повсюду. Слуги сновали, готовя комнаты для гостей. А Мэри не могла дождаться звука трубы на башне замка, возвещающего всех о появлении гостя. Жаннин старалась во всём помогать своей переменившейся хозяйке, которая сегодня выглядела, как никогда. На ней было бордовое бархатное платье, красивым элементом которого стала нежно ниспадающая до самого пола драпировка от груди. Прислуга помогла хозяйке с прической, вплетя в черные густые локоны золотые нити, и покрыв голову тонким ажурным покрывалом, стянутым по окружности головы тонким золотым кольцом. Полуоткрытую шею украсил только один предмет: крест, великолепно инкрустированный рубинами. Мэри ликовала, увидев себя в зеркале, она давно уже не чувствовала себя такой красивой, как сегодня. Жаннин же досталось платье от хозяйки насыщенного синего цвета, которое она сама переделала для себя, и выглядела вполне прилично для своего положения в доме.
  
  После полудня, наконец, раздались голосистые трубы с башен замка, и все повысовывались из бойниц, пытаясь разглядеть группу всадников. Ален и Мэри, в сопровождении Мишеля, а также нескольких слуг, поспешили в центральный зал замка.
  Ален стремительно пробивался мимо толпящихся слуг, бьющих поклоны у входа, как бы открывая путь дорогому гостю, шествующему рядом с ним. Хозяин замка чувствовал невероятное волнение, ожидая подъезда к своим владениям маркиза Николя де Перне, приближенного герцога Монфора. Для Алена это было нелёгкое испытание. 'Как я буду принимать гостя в своём полуразрушенном графстве', - думал про себя Ален, вынужденный пригласить в свой дом напросившегося маркиза. Но, приехав домой, он был приятно удивлен, что Мэри взялась за его ремонт и переустройство. Теперь он мог быть спокоен, ведь замок почти в порядке, и более того, он стал лучше.
  
  Вся свита уже входила в главный зал замка. Мэри, стоящая рядом с братом, наконец, смогла воочию разглядеть долгожданного гостя. Он невысок, но подтянут и хорош собой. На вид, Мэри дала ему, сорок лет, и оказалось, что скинула пять. Его широкое скуластое лицо обрамляли густые светло-русые короткие волосы, немного торчащие в стороны, над губами - тонкие усы, на тон темнее волос, сливающиеся с ухоженной бородой, коротко и аккуратно остриженные. У него серые глаза и красивые брови, немного кошачий взгляд с прищуром. Мэри он очень понравился, произвел впечатление учтивого, галантного господина и вполне привлекательного мужчины. И еще она вдруг подумала о том, что он больше похож на англичанина, чем на бретонца. И эта мысль ей понравилась.
  - Добрый день, ваша светлость, мы рады приветствовать вас в нашем поместье и замке Шатарье. Позвольте представить вам мою сестру - графиню Мэри Ларс, - громко и торжественно произнёс Ален, обращаясь к своему гостю.
  - Миледи, я имею честь представить вам нашего гостя маркиза Николя де Перне графа Долуа.
  - Рады принимать вас в нашем доме, милорд, - Мэри присела в реверансе, Мишель робко поклонился.
  - Миледи, я очень рад. Вы ослепительно хороши, я даже вначале подумал, не сама ли королева передо мной, - широко улыбаясь, проговорил маркиз, кланяясь. Потом, обратив внимание на стоящего рядом с дамой мальчика, добавил:
  - А кто этот маленький ангел?
  
  Ален повернулся к подошедшему гостю и представил племянника:
  - Милорд, позвольте представить вам моего возлюбленного племянника графа Мишеля Ларса, - мальчик учтиво ответил на поклон и подошёл к матери.
  - У вас очень красивый сын, он мог бы стать пажом при дворе. Сколько ему лет?
  - Шесть с половиной, ваша светлость.
  - Я могу похлопотать за него, - лукаво улыбаясь Мэри, проговорил де Перне. У маркиза был приятный голос, спокойная и размеренная манера разговора, сопровождаемая учтивой улыбкой. Мэри была в восторге.
  - Спасибо, милорд. Но не будем сейчас о делах.
  - Господа, я хочу вам представить мою дальнюю родственницу баронессу Франсуазу де Бланш, - проговорил Перне, поворачиваясь к стоящей за его спиной девушке.
  
  Маркиз вывел её вперед, чтобы хозяева могли увидеть его попутчицу. Она показалась Алену и Мэри слишком молодой, совсем юной девочкой, очень миниатюрной блондинкой. Она поспешила присесть в реверансе, тем самым, став еще меньше ростом. Мэри почувствовала неловкость, так как баронесса была ниже её почти на целую голову. Её маленькое, совсем молодое личико обрамляли многочисленные белые локоны. Она смотрела на Алена совершенно чистыми голубыми глазами и была похожа на ангела. Граф снисходительно улыбнулся, мимолетно подумав о том, что маркиз имеет привычку окружать себя странными и слишком юными людьми. Её присутствие здесь показалось ему неуместным. Тем ни менее он улыбнулся и, целуя руку девушке, произнёс:
  - Вы необыкновенно милы, баронесса, неужели столь юное создание уже замужем.
  - Какой вы проворный, граф. Нет. К сожалению, бедняжка - уже вдова. Знаете ли война, не щадит никого... - ответил за баронессу маркиз, иронично улыбаясь. - Мне хотелось утешить её. И я подумал, что поездка в ваш дом пойдет ей на пользу. Вы ведь не против, господа?
  - Нам очень приятно принимать вас в нашем доме, ваша милость. Надеюсь, что комната будет для вас достаточно удобной, - вступила в разговор Мэри, выдавив из себя улыбку.
  - Не беспокойтесь, миледи, я не капризна на этот счёт. Больше всего в своей жизни люблю путешествовать.
  - Ну, что же мы стоим? Желаете пообедать или отдохнуть? - попытался перевести разговор Ален, пропуская вперёд себя маркиза.
  - Вы знаете, граф, сначала мне хотелось бы привести себя в порядок.
  - Отлично, всё готово для вас в ваших комнатах, господа.
  - Мой слуга Жак покажет вам ваши апартаменты и распорядится обо всём, что нужно, - Ален поклонился, пропуская гостей вперед по коридору в сопровождении многочисленной свиты.
  - О-о-о! Я уже чувствую запах мыла. До ужина, милорд, миледи, - маркиз и баронесса удалились вместе со своей немногочисленной свитой. Ален, Мэри и Мишель остались одни.
  
  Через несколько часов в гостином зале уже играли музыканты. Гости давно разместились за столом и шумно обсуждали что-то наперебой, не забывая выпивать из своих бокалов и закусывать различными яствами, переполняющими стол.
  - Разве можно себе представить, что всего несколько месяцев назад ваш замок, милорд, был наполовину разрушен, - изумленно проговорил маркиз, восседая между графом и графиней во главе стола.
  - Да, никто не подозревал, что война и до этих мест доберётся. Но, слава господу, мы живы и здоровы, боле менее, - не очень весело согласился Ален. - Надо отдать должное моей сестре, она быстро тут навела порядок. Я даже не сразу узнал наш дом.
  
  Мэри тихо засмеялась:
  - Я рада, что вам понравилось, мой милый брат. А вас, ваша светлость, устраивают ваши покои здесь?
  - О, да. Вполне. Должен признаться, всё по последней моде. Как вам удаётся быть в курсе всего, не выезжая в свет?
  - У меня есть хорошие помощники, милорд. Одна бы я не справилась.
  
  Обмен любезностями продолжался довольно долго. Ален быстро заскучал, мечтая поскорее оказаться в своей спальне. Ему совсем не хотелось вспоминать те полгода своего отсутствия дома, где ему надоели светские приёмы, которые всё равно устраивались богатыми бретонскими грандами в Нанте, несмотря на войну. Ален чувствовал, что ужасно устал от всего, ему хотелось покоя, которого он нигде не находил, кроме своего дома. Только здесь он ощущал себя свободным от дворцовых интриг и наигранных манер. Его мутило от столичных дамочек, жеманных и напудренных, казалось, до самых костей. Надо признаться, среди них Ален пользовался успехом и считался завидным женихом, но ни на одной он не хотел бы жениться. Поэтому всегда рвался домой, в свой родовой замок, чтоб отдохнуть от суеты и быть здесь самим собой.
  
  В душе сейчас Ален мечтал о скором отъезде маркиза, хотя понимал, что вынужден принять гостя, как следует. Он наблюдал за столом за сестрой: она расцвела, что его очень радовало. А маркиз, весь вечер вёл с ней беседы, рассказывал о своих дворцовых похождениях, о балах и зазывал вдовствующую графиню вернуться в свет, по всей вероятности, заинтересовавшись ею.
  - Милорд, а правда говорят, что вы отравили ворвавшихся в ваш замок разбойников сидром? - вдруг неожиданно для всех громко спросила баронесса, глядя горящими глазами на графа.
  - Правда, мадам. Мне пришлось применить хитрость, спасая свой дом. Иначе они бы все разгромили здесь. Ведь у меня на тот день было слишком мало людей, чтобы биться, - равнодушно ответил Ален, вытирая руки от жира.
  - Славно. Вы мне все больше нравитесь, милорд. Люблю остроумных людей, - ответила баронесса, ласково улыбаясь своему собеседнику.
  - Да, граф, вы очень находчивый человек. Я, наверное, не догадался бы. Но довольно слов, я хочу танцевать с вами, миледи, - маркиз протянул руку к графине, она встала, присев в реверансе.
  - Вы позволите, милорд? - обратился он к задумавшемуся Алену.
  - Конечно, ваша светлость, развлекайтесь и веселитесь.
  
  Несколько господ из свиты маркиза тоже встали со своих мест, желая танцевать. Ален огляделся по сторонам, Мишель уже давно незаметно для всех убежал из-за стола. Мужчина подумывал о том же: 'А не улизнуть ли отсюда незаметно'. Вечер клонится к ночи. Господа захмелели и, пока танцуют, не скоро заметят о его исчезновении. 'Надеюсь, они простят мне мой ранний уход', - подумал про себя Ален. Поднимаясь со своего места, он тут же столкнулся с дамой из свиты маркиза. Франсуаза де Бланш жеманно промурлыкала:
  - Милорд, покажите мне свой замок. Я хочу увидеть самые укромные его уголки, - она почти перешла на шёпот. Граф понял, о чём она, но именно сейчас ему совсем не хотелось посвящать себя великосветской даме.
  - Мадам, прошу меня извинить. У меня ещё есть кое-какие дела, но обещаю вам, что завтра я покажу вам все достопримечательности моего большого дома.
  - Когда завтра, милорд? - настаивала она, ломаясь.
  - Имейте терпенье, дорогуша. Я сам найду вас... - Ален, игриво улыбаясь, поцеловал ручку баронессы и быстро исчез.
  
  Он шагал по тусклым коридорам своего замка, сам не зная, куда направляется. Шум в гостином зале становился всё тише, по мере его удаления. Остались позади танцующие пары, праздничный стол и назойливые дамы. Он прошёл мимо своего кабинета, направившись в комнату Мишеля.
  
  Дверь чуть слышно скрипнула, впуская внутрь мужчину. На широкой кровати, накрытой тюлевым балдахином, лежал спящий мальчик. Ален бесшумно прошел поближе и сел на край его кровати. Мишель мирно спал, тихо посапывая. Его светлые гладкие волосы разлетелись по белой подушке, закрывая половину лица, детские губы приоткрылись. Ален осторожно поправил одеяло, накрыв выглядывающую с края кровати маленькую ступню. Сердце мужчины переполнялось нежностью, когда он разглядывал своего племянника.
  
  Он подошел к столу, чтобы задуть свечу, но неожиданно в тёмном углу, где стояло глубокое кресло, послышался слабый вздох. Ален быстро поднялся и подошёл. Тень почти полностью скрыла сидящую в кресле женщину и маленького ребёнка на её руках. Ален присел перед ними на корточки, с улыбкой разглядывая уставшее лицо спящей. Даже во сне оно оставалось напряжённым, на лбу между бровей пролегла едва заметная морщинка. Чепец слетел с головы, выпуская на свободу рыжие волны, и лежал на полу. Ален поднял его и положил на подлокотник кресла. Девочка на руках женщины, безмятежно спала, прижимаясь к матери и положив ручку ей на грудь. 'Как же Жаннин любит спать в неудобном месте?' Он уже во второй раз застает её в таком положении. Заснула с детьми, сидя в кресле. Ален подумал о том, что Жаннин, наверное, неудобно так спать. Да и нет никакой надобности в том, чтобы сторожить мальчика. И всё же ему стало жаль будить женщину. Он сидел напротив и долго разглядывал её в темноте.
  
  Вспомнился тот день, когда он приехал и решил первым навестить племянника, она так же с Кати спала в кресле. Только сегодня, сейчас он смотрел на неё совсем другими глазами. В тот день перед ним была незнакомка, а сегодня желанная женщина, любовница, которая теперь делила с ним его ночи, удивляя своей страстью. Он вспомнил, как она прикасалась к нему, когда он лежал в ванной, и как ответила на поцелуй в его спальне, и уже была готова ему отдаться, если бы не Мэри. Ален вновь почувствовал в себе желание прикоснуться к ней, прижаться губами к её губам, слышать, как возбуждённо бьётся её сердце в груди. Он не стерпел, бесшумно наклонился к ней и прижался к губам. Она слегка вздрогнула и открыла глаза.
  - Тише, ты всех перебудишь, - прошептал он у самого её уха и снова прижался к её губам. Она не могла двинуться с места, так как в её руках был спящий ребёнок, да и не хотелось уклоняться от поцелуя.
  - Я искал тебя. Идём, я помогу тебе унести девочку в вашу комнату. Ты не можешь спать здесь всю ночь.
  - Да... спасибо.
  
  Ален осторожно взял в руки спящую Кати. Та громко вздохнула во сне и крепче прижалась к его груди. Ален почувствовал тепло от маленького детского тельца. Его вновь, как тогда в то утро, захлестнула такая нежность, которую он и сам от себя не ожидал. Он с улыбкой рассматривал её хорошенькое личико: маленький ротик немного приоткрылся во сне, придавая выражению лица ещё большую наивность и невинность. Жаннин встала. Отворачиваясь от мужчины, она быстрыми движениями рук зашнуровывала лиф платья. И только закончив приводить себя в порядок, она с изумлением увидела лицо смотрящего на её ребенка человека. То самое лицо, которое казалось ей когда-то демоническим, снова преобразилось: стало прекрасным. Жаннин вдруг подумала о том, что бог слишком жестоко поступил с этим человеком, лишив его радости иметь ребёнка, он стал бы отличным отцом.
  
  Ален, почувствовав на себе взгляд женщины, отвернулся и медленно пошёл из комнаты, боясь разбудить маленькое создание, спящее теперь на его руках. Они молча прошли в комнату Жаннин. Ален сделал шаг во тьме и остановился у порога, боясь наткнуться на что-нибудь в темноте. Жаннин уже легко ориентировалась в своём жилище и, быстро найдя стол, зажгла свечу. Постепенно комната наполнилась тусклым светом. Ален опустил свою ношу на постель. Женщина быстро накрыла девочку одеялом и повернулась лицом к мужчине.
  - Спасибо за помощь, месье Ален, - прошептала она, устало улыбнувшись.
  - Не за что. Мне было приятно помочь в таком деле, - ответил Ален, откидывая волосы с лица. - У тебя красивая девочка, и она похожа на тебя.
  - Спасибо, - Жаннин слегка поёжилась, стараясь не смотреть на хозяина замка.
  
  Ален каждый раз удивлялся, как она с приходом утра снова превращается в незнакомку, далекую, почти недосягаемую, а ему хочется, чтобы она пользовалась любым возможным случаем, чтобы побыть с ним рядом. Но она вновь и вновь отдаляется, и он с нетерпением ждал ночи, чтобы сжать её в своих объятьях. Даже сегодняшний день и события не смогли его отвлечь от этого непреодолимого желания снова оказаться с ней рядом.
  - У тебя усталый вид, - прошептал Ален, проводя ладонью по её щеке.
  - Есть немного, а вы себя-то в зеркале видели? - Жаннин подняла на него глаза, улыбаясь.
  - Разреши мне побыть немного здесь с тобой... - снова послышался шепот мужчины.
  - Вам нет необходимости спрашивать разрешения, вы - хозяин, - прошептала девушка, подходя поближе к мужчине и проводя рукой по его груди. - А я думала, вы устали от общения и от женщин...
  - Что это? Это - приступ ревности? - Ален приподнял за подбородок лицо девушки, внимательно заглядывая в него.
  
  На его лице заиграла улыбка, глаза смеялись:
  - Значит ли это, что тебе не всё равно?
  Жаннин молчала, пряча глаза. Ален обнял её за плечи и притянул к себе:
  - Я скучаю по тебе... а что чувствуешь ты? Ты скучаешь, когда меня нет рядом?
  Жаннин по-прежнему молчала. Не дождавшись ответа, он сел на край кушетки, приглашая рукой женщину присоединиться к нему.
  - Иди ко мне.
  Она послушно опустилась рядом. Он отодвинул с её лица упавшую прядь волос и решив поменять тему для разговора, произнес:
  - Ты видела маркиза? Как ты его находишь?
  - Что вы хотите услышать? Мне незачем в нем что-то находить...
  - Говорят, он нравится всем женщинам...
  - Про вас тоже так говорят, милорд.
  - В самом деле? Вот так новость? А что ещё про меня говорят? - Ален лукаво улыбнулся, заглядывая в глаза девушке. Её ресницы вспорхнули вверх, и в желтизне е ё взора он увидел прыгающие огоньки.
  - Всё это сплошная ложь! К чему всё это повторять?
  - Позволь мне самому решить ложь это или нет? - Ален приподнял одну бровь и улыбнулся уголком рта.
  - Ну, например, что у вас красивое тело, и в постели вы сущий лев...
  Ален рассмеялся:
  - Это что значит, неправда? Ты так считаешь?
  - Это сущий бред, месье Ален. В постели ты - греческий бог, спустившийся с Олимпа, чтобы завладеть очередной девушкой, и тело твоё прекрасно.
  Ален импульсивно поставил Жаннин перед собой и уткнулся лицом в её живот, приятно согревая своим горячим дыханием.
  - Тогда ты и твое тело пища для этого бога, который не может обойтись без неё.
  Жаннин ласково запустила свои пальцы в черные волосы, взъерошив их.
  - 'Черный ангел' - это была первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я впервые увидела тебя. Потом - 'дьявол', когда ты пришел в темницу, чтобы погубить меня; теперь - 'мой Зевс', мечущий молнии в гневе, и окунающий в море страсти в минуты любви. Кто же ты на самом деле?
  Ален смотрел горящим взглядом на губы женщины, которые озвучивали такие странные и такие необыкновенные слова, и от этого становились ещё желаннее.
  - Боже, где ты была раньше? Почему я не встретил тебя?
  - Наверное, потому, что наши дороги были в разных направлениях... но теперь... теперь они соединились... на какое-то время.
  - Отчего такие грустные мысли?
  Взгляд Жаннин потух, и она опустила глаза.
  - Ты всё еще собираешься уйти? Чем тебе плох мой дом?
  - У меня есть свой дом...
  
  Ален не нашел, что ответить ей. Как только заходила речь о ней, и мужчина пытался хоть что-то узнать, она закрывалась, отгораживаясь от него стеной, словно мидия, захлопывая свои створки перед чужаком.
  - Ты всё время отгораживаешься от меня потому, что боишься, что-то откроется мне, если мы будем вместе? Что же такого скрыто в твоём прошлом? - Ален крепко сжал её за плечи, приближая её лицо к своему лицу.
  - Оставьте эти разговоры. Прошу вас.
  
  Ален замолчал, опуская голову и выпуская её из своих рук. Но выдержав паузу, добавил:
  - Я не сразу всё заметил. Тогда, несколько месяцев назад ты была похожа на раненную волчицу, которая пытается спасти своё потомство, грязная, худая и измотанная скитаниями. Ты ведь не из соседней деревни, как сказала? По тебе и твоей семье видно, что вы давно скитаетесь. Но почему? Кто же ты на самом деле? Ты слишком образована и умна, чтобы быть простой прислугой и учить латыни чьего-нибудь ребёнка. Не каждая знатная дама может похвастаться такой образованностью как у тебя. Я чувствую, что могу помочь тебе, но ты не пускаешь меня. Ты отталкиваешь меня, как бестолкового кутёнка, сующего свой нос в не ту плошку.
  
  Ален серьёзно смотрел в глаза Жаннин, и по мере его высказываний, её глаза становились всё шире от изумления. Он это не совсем понял, но почувствовал, что прав: в этой женщине и её семье кроется какая-то загадка.
  Жаннин тихо отошла к открытому окну. Она почувствовала, что ей не хватает воздуха. Страх снова подобрался к самому сердцу, сжимая его и не давая вздохнуть. Это чувство ей было хорошо знакомо - начало паники, и, к счастью, она знала, как с ним бороться. Она сделала несколько глубоких вдохов и длинных медленных выдохов, пытаясь успокоить быстро бьющееся сердце.
  - Прости, я не хотел напугать тебя, - услышала Жаннин за своей спиной низкий голос Алена и почувствовала на плечах его горячие ладони.
  Он обнял её, словно накрывая широкими черными крыльями. Это немного успокоило её, и она прислонилась к нему, чувствуя, как бьется его сердце. Значит, ему тоже не спокойно, он тоже взволнован.
  - Послушай, - мужчина развернул её к себе лицом, наклоняясь к ней ближе и снова пытаясь поймать её взгляд. - Будь спокойна, я не желаю тебе зла. Мне наплевать, кто ты. И на твоё прошлое мне тоже наплевать. Только останься здесь, в этом доме. Я лишь хочу, чтобы ты была рядом.
  
  Жаннин не ответила, закрывая глаза и прижимаясь к его груди. "Неужели этот человек может предать меня при любом удобном случае? Неужели, я могу так ошибаться, и он просто получает от меня то, что хочет?" - подумала она, чувствуя тепло и запах его кожи. Как хочется заснуть на его груди, отгородившись от всего мира и упиваясь его любовью и страстью.
  Они до глубокой ночи просидели молча у камина на кушетке, глядя на языки пламени. Незаметно для самой себя Жаннин заснула, положив голову на плечо мужчины, и он, боясь потревожить её сон, тихо слушал её размеренное дыхание, чувствуя тепло её тела и держа её ладонь в своих руках.
  
  На следующий день гости замка Шатарье проснулись очень поздно, так как веселились до глубокой ночи. Мэри и вовсе, не чувствуя себя отдохнувшей: встала рано, чтобы успеть распорядиться на счёт завтрака и обеда для гостей. Она уже хлопотала по дому, когда, наконец, на глаза ей показался брат. Вид у него был не из лучших. Глубокие синеватые круги пролегли под глазами, лицо бледное, волосы стянуты сзади в чёрный хвост.
  - Что с тобой, Ален? Ты выглядишь нездоровым? - Мэри быстро подошла к брату, по привычке сразу же трогая лоб.
  - Нет, Мэри, тебе показалось. Со мной всё в порядке. Я просто не мог сегодня уснуть.
  Ален попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой и сдавленной.
  - Иди в свою комнату, я попрошу лекаря зайти к тебе. Сейчас же отправлю за ним слугу.
  Мэри трудно перечить, когда она берется за что-то с такой решительностью. Алену пришлось согласиться и снова уйти к себе. Оказавшись в своей комнате, он попросил своего слугу Жака никого к нему не впускать, а сам попробовал снова лечь.
  
  Но лекаря не оказалось дома, он был в отъезде, и Мэри беспокоясь за брата, поделилась своими опасениями с Жаннин.
  - Возможно, милорд плохо спал и ему нужно просто выспаться? - тихо проговорила Жаннин, пряча глаза от хозяйки и кусая губы от досады, догадываясь о причине недосыпа графа.
  - Это будет выглядеть не очень-то вежливо, если маркиз за столом будет сидеть один.
  - Но он не один, миледи, он будет в компании прекрасной дамы... - невольно перебила её Жаннин, лукаво улыбаясь.
  - Ты про эту маленькую блондинку? - проговорила Мэри, не скрывая досады.
  - Нет, миледи, я о вас. Вы - прекрасная дама. Отвлеките маркиза, например, прогулкой на лошадях, здесь в округе есть на что посмотреть, а я схожу к Ванессе, посоветуюсь с ней, она хорошо разбирается в травах и постараюсь помочь господину. Не беспокойтесь ни о чём, доверьтесь мне.
  
  Мэри не могла сдержать нахлынувшие на неё чувства. Она обняла девушку за плечи, целуя в щёку:
  - Какая ты умница. Что я буду делать без тебя? Как я буду жить без наших разговоров и твоих разумных советов? Ты так много всего знаешь... - а потом, немного помолчав, добавила:
  - Сделаем так, как ты сказала, до вечера я займу маркиза, но потом он должен выйти на ужин.
  - Он выйдет, миледи, я уверена.
  - Поспеши, пожалуйста, к Ванессе.
  - Да, ваша светлость.
  
  Жаннин быстро удалилась. Но пошла она не к Ванессе, а к потайной двери спальни Алена, в надежде, что дверь после последнего её ухода осталась незапертой, а мужчина крепко спит, и она беспрепятственно сможет попасть к нему.
  К счастью, дверь оказалась незапертой, и Жаннин легко очутилась в спальне Алена. Она впервые увидела эту комнату в дневном свете, приглушенном прозрачными, шоколадного цвета портьерами. На маленьком столе, находящемся у самого окна, лежало оружие, и стоял графин с водой. На полу у самой кровати лежал большой ковер, бордово-коричневого цвета с замысловатым восточным рисунком. Жаннин бесшумно прошлась босыми ногами по его ворсистой поверхности и остановилась перед кроватью. Мужчина лежал посередине смятой постели. "Лежит как раз в удобном для меня положении", - улыбнулась про себя Жаннин, увидев, что он спит на животе с голой спиной, сверху накрытой тонкой простынёй. Не составит большого труда посмотреть затянувшиеся раны. Женщина присела на кровать и осторожно кончиком пальца отвернула край простыни, открывая спину. Рана затянулась, на её месте краснел шрам, повязок уже не было. Жаннин наклонилась поближе, чтобы хорошенько рассмотреть и убедиться, что обрабатывать ничего не надо. "Совершенно точно, что усталый вид Алена не от раны". Девушка обошла кровать и подошла с той стороны, с которой была видна часть лица мужчины. На вид спал он совершенно безмятежно как ребёнок, и выглядел абсолютно здоровым. Жаннин аккуратно сдвинула с его лица чёрную прядь волос, разглядывая лицо. Морщинки в уголках глаз и на лбу. В густых бровях, кое-где проглядывают седые волоски.
  
  "Сколько же ему лет?" - подумала Жаннин, улыбнувшись: "Никогда не задумывалась о его возрасте". Она, совсем позабыв об осторожности и причине своего прихода, тыльной стороной ладони провела по густой щетине на его подбородке, которая уже достаточно отросла и совсем не кололась. Жаннин снова улыбнулась, вспомнив, как он целовал её, щекоча под носом этой щетиной. Ей вдруг так сильно захотелось вновь ощутить это чувство, оказаться в его объятьях. Но она не посмела будить его. Жаннин тихо поднялась и снова прошла к окну, к столику с оружием. Она осторожно провела пальцем по широкому лезвию меча. Женщина была уверена, что это боевой меч Алена, возможно, именно с ним он сражался на поле битвы. Она, отыскала под вещами, тоже лежащими на столе, рукоятку и не без труда вытянула оружие. Тяжелый и мощный меч сверкнул в лучах солнца. Жаннин сделала несколько ловких движений, размахнувшись в воздухе, со свистом рассекая пространство комнаты, затем опустила меч, разглядела гарду с высеченным гербом графа. "Родовой меч графов Шатарье - отличная работа, меч тяжеловат для женщины, для руки Алена - в самый раз" - подумала про себя Жаннин, возвращая оружие на место.
  
  Жаннин повернулась лицом к двери, собираясь выйти, как вдруг густой мужской голос нарушил тишину, напугав непрошеную гостью.
  - Не знал, что ты интересуешься оружием?
  Девушка развернулась всем телом. Ален, полулежа на своей постели и подперев рукой голову, смотрел на неё изумлёнными и заспанными глазами:
  - Чем больше тебя узнаю, тем больше удивляюсь.
  - Нет, просто ваше вижу впервые, милорд, - смущенно проговорила Жаннин, медленно приблизившись к постели.
  - А я думал, что моё ты уже видела... - Ален засмеялся, глядя на смущение женщины. Он обнял её за талию и уткнулся лицом в её живот. Она сквозь тонкую ткань платья снова почувствовала его горячее дыхание, и запустила пальцы под простынь, прикрывающую торс мужчины.
  - Видела, но давно. Стала забывать... - прошептала она, улыбаясь.
  - Твои сокровища я тоже уже подзабыл. Может, скинешь с себя все и покажешь?
  
  Жаннин загадочно посмотрела на него, отходя на несколько шагов назад, и скидывая с себя платье, затем прошептала:
  - Миледи беспокоится за вас, я решила навестить больного, но вижу, что с вами всё в порядке.
  - Нет, я очень болен, тяжело, мне нужно лечение, длительное и очень эффективное, - Ален засмеявшись, притянул девушку за руку к себе и повалил её на кровать, покрывая тонкую шею поцелуями.
  - Боюсь, вам просто надо выспаться, а здесь я вам - плохой помощник, - Жаннин, ласково улыбаясь, смотрела в лицо мужчины.
  - Молчи, женщина, мне лучше знать, что мне поможет. Я уже выспался и теперь мне нужна только ты, как лучшее лекарство, - прошептал Ален, целуя женщину и сжимая её в объятьях.
  - Ну, хорошо, потом не жалуйтесь, когда уснете за столом на ужине и упадёте носом в тарелку, - засмеялась Жаннин, запрыгивая верхом на мужчину и накрывая его лицо длинной гладкой волной огненных волос.
  - Ты такая красивая... мой пламенный ангел...
  
  Они оба заразительно засмеялись, зарываясь в простыни, и увлекаясь друг другом.
  
  Жаннин медленно приходила в себя, открыв глаза и глядя на висящий на боковой стене щит. 'Сразу видно мужское логово, сплошное оружие кругом, куда не бросишь взгляд. Но, наверное, именно, поэтому так тянет к этому человеку', - подумала про себя Жаннин, переводя взгляд на лежащего рядом мужчину. Его глаза закрыты, на лице капельки пота. Слипшиеся влажные чёрные волосы разбросаны по подушке, и одна прядь упала на её плечо, смешавшись с рыжими волосами. 'Во истину настоящий мужчина до кончиков волос, завораживающий и сильный. Было бы прекрасно, если бы это никогда не кончалось. Приятно чувствовать себя безмятежной и желанной в его объятьях', - продолжала размышлять про себя девушка, разглядывая Алена.
  
  Он, как будто почувствовав, что она смотрит на него, открыл глаза и, поднявшись, склонился над ней, роняя волосы на её обнажённую грудь.
  - Ты так красива. Прости, что не заметил этого сразу, когда увидел тебя впервые, - прошептал Ален, указательным пальцем убирая влажную рыжую прядь с ее лица и целуя в уголок рта.
   Она закрыла глаза и повернулась к нему:
  - Тебе было не до красоты в тот момент. Хотя... я тебя разглядела в первую же минуту, как только увидела...
  - Когда же ты успела, если я стал палить по вам? - Ален лег на бок, подперев рукой голову и устремив свой взгляд на лежащую рядом женщину.
  Её спина блестела в лучах солнца, словно перламутровая. Ален провел по ней ладонью, чувствуя влажную кожу, и улыбнулся, вспоминая, как только что сжимал её тело в любовных объятьях.
  "Она, пожалуй, самая потрясающая женщина из всех, когда-либо встречавшихся на моем пути. Самая непредсказуемая и такая желанная", - думал про себя он, разглядывая её и прислушиваясь краем уха к её словам.
  
  Жаннин, тоже подперев рукой голову, взглянула на мужчину:
  - Я вспомнила, как впервые увидела тебя там, лежащего на полу, могучего, но неподвижного. Я думала, ты мёртв, наклоняясь над тобой...
  - О чём ты? Когда? - Ален снова повернулся к ней лицом, изумлённо глядя в её глаза. - Я думал, что впервые увидел тебя, уже там в кладовой. Ты была без сознания.
  - Да. Но сначала ты... вокруг тебя лежали трупы разбойников. Ты лежал на спине, широко раскинув руки в стороны. Лицо закрывали волосы. Мне захотелось тебя рассмотреть, ты не был похож на тех, кто лежал вокруг. Я наклонилась и убрала липкую от крови прядь волос с твоего лица.
  - Значит, это была ты? Я был без сознания, и мне снилось, что ангел в женском обличии пришёл, чтобы забрать меня, но видно чем-то я не понравился, и он оставил меня. Через секунду я очнулся...
  - Ага, и тут же начал палить по нам.
  - Не начинай всё сначала, - Ален вновь наклонился к Жаннин, целуя в губы.
  
  И они вновь занялись любовью, наслаждаясь друг другом и рискуя, что прибывший лекарь застанет их. Но, к счастью, этого не произошло, зато под видом недомогания Алену удалось скрыться от внимания гостей и пробыть в своей спальне чуть ли не до ужина.
  Вконец устав, Ален заснул, не заметив, как его таинственная любовница исчезла из спальни через потайную дверь также незаметно, как и вошла в неё.
  
  Жаннин вернулась в комнату, в которой её уже поджидала Ингрид.
  - Жаннин, ты должна прекратить всё это. Это добром не кончится.
  - Что может быть хуже? Разве нам есть что терять?
  Ингрид тяжело вздохнула и покачала головой. Сейчас она, как никогда, была похожа с дочерью: те же рыжие густые волосы, прямой нос и тонкие кисти рук. Она опустила голову и села на край кровати:
  - Жаннин, я волнуюсь за тебя. Ты не можешь себя связывать с этим человеком.
  - А почему нет, Инрид? Возможно, только он и сможет спасти нас. Он при герцоге, вдруг замолвит перед ним словечко. Ведь мы ни в чем не виноваты. Ни ты, ни я, ни малышка. Пусть свекровь ведет с герцогом войну, но я - нет. Я лишь хочу, чтобы вернули наш дом. И все! Ведь его решение может быть поспешным, а значит не совсем верным. Ведь он может передумать... Может быть, Ален может попросить за меня? Ты так не считаешь?
  
  Ингрид испуганно смотрела на дочь, широко раскрыв глаза.
  - Не могу поверить, милая, что ты думаешь об этом. Граф никто тебе. И не станет заступаться за нас, чтобы попасть в опалу вместе с нами...
  - Может быть... - прошептала Жаннин, тоже опускаясь на край кровати рядом с матерью. - Наверное, я хватаюсь за соломинку...
  Она немного помолчала, затем поворачивая лицо к Ингрид, прошептала, быстро, словно боясь, что сейчас её остановят и не станут слушать, посчитав её слова полным бредом:
  - И всё же я должна хвататься за любую соломинку, если есть надежда! Дай мне шанс побыть немного счастливой. Он дает мне силы жить дальше. Мне хорошо с ним.
  - А если тебя увидит маркиз?
  - Нужно постараться, чтобы не увидел. Иначе, проблем прибавится.
  
  Жаннин вздохнула и, снова немного помолчав, добавила:
  - Спасибо, что присмотрела за малышкой. Иди, отдыхай. Она, наверное, совсем тебя вымотала.
  - Нет. Я побуду с ней ещё. А ты срочно найди графиню. Она тебя искала и поскорее. Будь осторожна с ней. Мэри совсем не нужно знать про твои отношения с хозяином.
  Жаннин устало вздохнула:
  - Хорошо. Я постараюсь вернуться быстрее, а ты, если хочешь, приляг с Кати. Мне кажется, она хочет спать, выглядит уставшей, вялой.
  - Да. Она сегодня какая-то сонная, даже Мишель это заметил, - Ингрид приняла ребёнка и опустилась на постель, откидывая одеяло.
  - Я пойду.
  Жаннин быстро исчезла за дверью, слыша за своей спиной недовольное хныканье дочери. Она проскользнула в коридор, ведший к спальне Мэри.
  
  В кабинете Алена за портьерой послышался какой-то шум: женский голос спорил с Жаком, который, по всей видимости, кого-то не впускал в покои своего господина.
  - Опять эта мадам де Бланш, она словно назойливая муха, - раздражённо прошептал Ален, оглядываясь на дверь, ведущую в кабинет, из-за которой доносился голос Франсуазы, по всей видимости, пытающейся прорваться через Жака.
  
  'Не мешало бы одеться', - подумал мужчина, чувствуя, что стоит посередине своей спальни голый. Он быстро подошёл к постели, поднимая свои вещи с каменного пола. В его памяти всплыла недавняя сцена: он срывает с женщины одежду. Он и Жаннин, сплетаясь в любовной игре, падают на широкую кровать, покрывая друг друга поцелуями. Он видит её лицо сверху: огненные волосы раскинулись по красному покрывалу, её глаза вновь затуманены страстью и желанием, губы умоляют о продолжении, нежное тело манит к себе. Она шепчет его имя. Никогда он не слушал с таким наслаждением свое имя из уст женщины. Только она могла произносить его так нежно и волнующе.
  
  Мужчина никак не ожидал, что баронесса окажется такой нескромной, и дерзнёт войти в покои мужчины, без его ведома, что она стоит в дверном проёме и молча наблюдает за ним. Он задумчиво и нехотя одевался, стоя к ней спиной. Франсуаза, с любопытством рассматривая Алена, подумала: 'А он хорошо сложён, у него крепкое тело', - она украдкой заглянула в спальню, радостно улыбаясь тому, что застала его в таком положении. Ален явно пытался собраться с мыслями, и в данный момент ему совсем не хотелось, чтобы кто-то его потревожил.
  - Ваша милость, господин не одет, - услышал Ален голос Жака за спиной и обернулся.
  Его глаза встретились с глазами баронессы. Он сразу понял, что она на него смотрит уже несколько секунд. Его это даже позабавило.
  Рядом с баронессой суетился Жак, всё ещё пытаясь выпроводить даму из спальни господина, потом в отчаянии развёл руками:
  - Простите меня, милорд, но я ничего не смог поделать.
  
  Ален взглядом велел слуге удалиться. И когда тот ушёл, он снова обратил свой взор на нагловатую баронессу:
  - Надеюсь, баронесса, мой вид не разочаровал ваши глаза.
  - Отнюдь, милорд, это очень любопытное зрелище, - её голос прозвучал вкрадчиво и томно, а лицо озарилось самой очаровательной улыбкой, на которую она только была способна.
  Ален улыбнулся ей в ответ, продолжая одеваться. Она не сводила с него своих холодных голубых глаз.
  - Будьте добры, мадам, пройдите в кабинет, я сейчас выйду к вам.
  Но, оказалось, это не входило её планы. Она быстро осмотрелась вокруг, тут же опытным глазом заметив смятую постель и почувствовав всё ещё витающий в воздухе, словно призрак, дух любовных утех. Да и сам хозяин спальни едва одет. Франсуаза сразу всё поняла. Это её одновременно забавляло и злило. Ей захотелось впиться ногтями в его лицо, и в то же время, ей льстил тот факт, что женщинам он нравится.
  
  'Возможно, между нами может быть что-то большее, чем просто брак по расчёту. Было бы замечательно, если бы граф оказался настоящим львом в постели', - размышляла про себя баронесса, безропотно рассматривая мужчину. Он выглядел уставшим и встревоженным, но тем ни менее улыбался.
  - Простите меня, дорогой граф, что врываюсь так в вашу спальню. Мне ужасно стыдно, но мне вдруг очень захотелось вас увидеть. К тому же, вы обещали мне показать сегодня все укромные уголки вашего замка. Неужели вы забыли? Не отказывайте мне в этой милости, милорд. Это становится уже неприличным.
  
  Франсуаза говорила очень быстро, не оставляя никаких шансов Алену вставить слово.
  - Я вас отвлекаю от какого-то дела? Что ж, я пойду, простите меня за наглость.
  - Не наглость, а смелость. Не каждая женщина рискнёт так внедриться в мужскую спальню. Как видите, я не ожидал вашего визита и предстал пред вами в неприглядном виде. - Ален, закончив одеваться, подошёл к баронессе, и поцеловал тонкую кисть её белой ручки.
  - Для женщины счастье увидеть, как одевается такой красивый и статный мужчина, как вы. Вы и раньше, будучи одетым, будоражили моё воображение, но сейчас просто сразили наповал. Так и хочется потрогать ваши мужественные шрамы.
  - А вы, однако? Ещё та штучка, - почти прошептал Ален, чувствуя на своем плече её руку, которая неумолимо спускалась к открытому вороту на груди. - Ах, вы, маленькая плутовка. Вы играете со мной?
  - А почему нет? Это возбуждает... Разве нет? - её тонкие красивые брови медленно поползли вверх, придавая лицу кокетливое выражение.
  - О, да, - выдохнул Ален, чувствуя, что тело ещё не остыло от любовных утех, а тут новая женщина будит его. Забавно.
  
  Франсуаза провела тонким пальчиком по голой груди мужчины, наблюдая, как кожа покрывается мурашками. Она улыбнулась так, как улыбается человек, получивший то, что хотел. Ален импульсивно, не задумываясь, наклонился к женщине и, властно притянув её к себе за плечи, поцеловал.
  Легкое томление испарилось, как только он почувствовал, что губы не те, что он целовал совсем недавно: не тот вкус, не тот запах и не тот поцелуй. Ален, быстро оторвался от губ баронессы, скрывая от её глаз собственное разочарование.
  - Мадам, прошу меня извинить, но меня ждут кое-какие дела, которые я должен сейчас же решить. Мы увидимся с вами на ужине, - и, увидев лицо Франсуазы, добавил:
  - Обещаю вам. Я покажу одну примечательную башню сегодня вечером.
  - Хорошо, граф, ловлю вас на слове. Но пока вы не ушли, у меня к вам небольшая просьба.
  - Всё, что пожелаете.
  - Я хочу чего-нибудь выпить.
  - Может быть, вина?
  - Да, спасибо, - Франсуаза, не глядя на Алена, приняла бокал из его рук, и тут же сделала глоток. Терпкое вино быстро успокоило её нервы.
  Ален бесшумно подошёл к окну и открыл его, впуская в душную комнату свежий воздух:
  - Простите, Франсуаза, я вынужден вас оставить.
  
  Ален быстро удалился из собственной спальни, оставляя баронессу наедине со своими мыслями. Он чувствовал непреодолимую потребность поговорить с кем-то, но не с этим странным бесшабашным созданием. Мужчина знал, куда ему идти.
  Впервые в жизни он испытал странное чувство, целуя женщину. Чувство, как будто это не та женщина, что ему нужна. Как будто что-то внутри него говорит, нужна та другая, что была до этого. Как будто она одна может дать успокоение и вернуть гармонию души и тела. Ален никогда не искал женщин, они сами находили его. А теперь он должен был удержать рядом с собой именно ту, одну единственную женщину, ту, что не имела имени, титула, денег, власти, дорогих одежд. Жаннин, такую беззащитную, уязвимую и, в то же время, такую терпеливую и выносливую.
  
  'Сколько она натерпелась от меня?' - думал Ален: 'И сколько ещё натерпится, если будет рядом. Впервые чувствую непреодолимую тягу к женщине. Хочется быть с ней всё время, засыпать и просыпаться рядом, видеть, как она пробуждается от сна и обращает свой взор на тебя, слышать свое имя, срывающееся с её уст. Наверное, это приятно. Я не знаю. Я так привык быть один, заботиться о своей сестре и её ребёнке, что даже теперь представить трудно, что я могу думать ещё о ком-то. Тем более о простой женщине и её семье'. Ален почувствовал острое желание поделиться всем этим, или его голова расколется на две части, не выдержав такого напряжения.
  
  Жаннин, тихо постучав, отворила дверь и вошла внутрь уютной комнаты. Мэри сидела за туалетным столиком в роскошном зелёном бархатном платье, которое так шло ей. Длинные чёрные волосы, свободной волной струились по плечам и спине. Виола, её верная служанка, пыталась сделать ей прическу, но гладкие длинные пряди все время выскальзывали у неё из рук.
  - Хвала господу, Жаннин, ну наконец-то. Где ты была? Сейчас будет ужин, а я не могу ничего узнать про Алена.
  - С ним все в порядке, миледи. Я сделала ему чай из трав, я думаю, он замечательно выспался, - Жаннин закусила губу. Совсем не хотелось лгать графине, но она не могла во всем сознаться.
  - Это хорошо. Можешь ли ты помочь Виоле? Она сегодня такая неловкая. Это действует мне на нервы.
  - Хорошо, - Жаннин переглянулась с Виолой и, увидев в её глазах растерянность, продолжила:
  - Я думаю, ваша светлость, вам не стоит прятать ваши красивые волосы, давайте стянем пряди от висков к затылку, остальное оставим свободной волной.
  - Делайте, я вам вверяю свою судьбу.
  
  Виола быстро сделала то, о чём сказала Жаннин, получив утвердительный кивок и даже радостную улыбку хозяйки. Затем удалилась. Мэри внимательно рассматривала себя в зеркале:
  - Если честно, я больше не прическу хотела сделать, а поговорить. А Виола сама больше говорит, чем слушает.
  - Я готова вас выслушать, миледи.
  
  Жаннин вооружилась шпильками и начала прикалывать тонкую легкую накидку на середину головы хозяйки.
  - На прогулке маркиз был очень внимателен ко мне.
  - Такие, как он всегда внимательны к молодым дамам, - холодно ответила Жаннин, глядя в отражение в зеркале.
  - Понимаешь... он мне тоже нравится, но я не знаю, должна ли я...
  - Миледи, если вы хотите спросить меня, можете ли принимать его ухаживания, я вам отвечу: 'Вполне'. Вам давно пора подумать о создании новой семьи. Вы ещё очень молоды. Но...
  - Что но? - Мэри повернулась лицом к Жаннин, тем самым, приостановив работу.
  - Просто, если вы хотите найти для себя нового супруга, с маркизом вам не стоит торопиться. Он не из тех, кто женится без выгоды. Однажды вы уже были замужем по расчету. Теперь вы заслуживаете рядом с собой любящего мужчину.
  - Ты, правда, так считаешь? - Мэри снова повернулась к стоящей позади неё женщине.
  
  Глаза графини блестели в вечерних лучах солнца, на лице играл румянец. Жаннин улыбнулась, подумав, что она, наверное, впервые видит Мэри такой: искренней, застенчивой и красивой.
  - Да, миледи, я уверена. Для вас самое время любить, а не сидеть в тени мужчины, который даже не предполагает, какое сокровище рядом с ним. Не спешите с маркизом.
  
  Мэри еще больше покраснела и опустила глаза:
   - Ты так странно рассуждаешь, как будто хорошо его знаешь.
  Жаннин опомнилась.
  - Просто, я хочу сказать, что милорд не единственный, которому вы понравитесь. Вам нужно выйти в свет, и вы убедитесь в этом сами.
  Жаннин ловко орудовала гребнем, красиво прикрепляя вуаль к чёрным гладким волосам Мэри.
  - Он тебе не нравится? - Мэри исподлобья взглянула на собеседницу в зеркальное отражение.
  - Кто я такая, чтобы он мне нравился? Я даже не знакома с ним. Но Мишелю он не понравился, он назвал его 'напыщенным индюком' и очень смешно изобразил. Вы бы видели, очень смешно.
  
  Жаннин попыталась изобразить. Мэри засмеялась, поднимаясь со своей кушетки.
  - Знаешь, Жаннин, ты самое загадочное существо, которое я когда-либо знала. Я бы хотела, чтобы ты называла меня по имени...
  - Но...
  - И ещё, чтобы наши отношения никогда не изменились. Несмотря ни на что, я доверяю тебе и хочу доверять дальше.
  - Спасибо, я тоже этого хочу.
  
  А про себя Жаннин подумала: 'Я бы очень хотела остаться в этом доме. Но это невозможно, я должна вернуть свой дом. Да и вряд ли Мэри обрадуется, если узнает о моих отношениях с её братом'.
  Её мысли прервал неожиданный стук в дверь, Жаннин вздрогнула. Мэри прошла мимо неё, навстречу тому, кто находился по ту сторону двери.
  - Подождите, миледи, я уйду, - прошептала Жаннин, испуганно глядя на вход.
  - Мэри, это я. Могу я войти? - послышался голос Алена за дверью.
  
  Графиня, не мешкая больше, впустила брата.
  Он, увидев Жаннин, немного замялся и начал говорить, не глядя в её сторону:
  - Мэри, мне нужно с тобой поговорить по поводу наших гостей. Чем сегодня мы будем их развлекать?
  Внешне он выглядел спокойным и непринуждённым, и, казалось, его совсем не тревожило присутствие женщины, с которой он всего час назад занимался любовью.
  - Я рада, милый, что тебе лучше. Выглядишь посвежевшим. Наверное, тебе действительно нужно было выспаться.
  - Да, наверное.
  
  Ален чуть заметно улыбнулся, взглянув на Жаннин. Мэри этого не заметила так, как стояла спиной. Жаннин немного смутившись, чуть слышно проговорила:
  - Не буду вам мешать. Позвольте уйти, миледи.
  - Да, конечно, и ещё присмотри, пожалуйста, за Мишелем, когда он поужинает.
  - Конечно, не беспокойтесь, миледи.
  Жаннин поклонилась и направилась к выходу, где всё еще стоял Ален, подпирая стену. Проходя мимо, она не смогла взглянуть на него, боясь встретиться с ним глазами. Меньше всего ей сейчас хотелось, чтобы Мэри заподозрила их связь. Пусть останется всё на этом уровне. А завтра? До завтра ещё нужно дожить.
  
  Ближе к ночи Жаннин ждала неприятная новость. У маленькой Кати начался жар. Девочка все время плакала, дыхание её было тяжелым и прерывистым. Ночь выдалась очень трудной.
  - Ингрид, я не могу оставить Кати, тебе придется сходить к Мэри и сказать ей, что сегодня я не смогу присматривать за Мишелем, - прошептала Жаннин, полулежа на кровати и устало открывая глаза.
  - Я присмотрю за мальчиком, а ты спи, пока малышка спит.
  - Да. Спасибо.
  Ингрид вышла, бесшумно закрывая за собой дверь.
  
  Хозяева запланировали конную прогулку для своих гостей.
  Рано утром, как только рассвет забрезжил на горизонте, господа расселись по своим лошадям и двинулись по дороге в сторону леса. Рядом пешими шагали навьюченные слуги, неся провиант, и всё то, что будет необходимо для организации пикника.
  
  Ален ехал рядом с маркизом, позади них Мэри и баронесса.
  Графиня чувствовала себя неловко, находясь с этой маленькой красавицей. Во-первых, баронесса хороша собой: миниатюрная, худенькая блондинка с большими голубыми глазами на фарфоровом лице. Глядя на неё казалось, что солнце вообще не оставляет на ней следа, её кожа только слегка золотистая. А черты лица такие гармоничные и милые, что не всегда вяжется с характером баронессы. Мэри прекрасно понимала, что рядом с этой девушкой она проигрывает во всем: в возрасте, в красоте, в миловидности. Но одного графиня не понимала, что все это компенсирует её характер: несносный, импульсивный, непредсказуемый. Ни что не могло сравниться с заносчивостью и честолюбием баронессы. Она как раз являлась той особой, которая спокойно могла пройти по головам, ради своей заветной цели. И тем самым становилась опасной во всем: за прекрасным милым личиком могло скрываться коварство и жажда во что бы то ни стало заполучить желаемое. Но Мэри об этом сейчас не знала. Она лишь чувствовала какое-то необъяснимое беспокойство и замешательство, находясь рядом с этой дамой. И ей было очень трудно начать разговор с ней, а тем более в него вникнуть. К счастью, баронесса оказалась сама очень разговорчивой и в беседу вступила первой.
  - Миледи, давно вы живете со своим братом?
  - Да, баронесса, уже почти четыре года. С тех пор как погиб мой муж.
  - Я бы не смогла столь долгое время находиться в одном доме со своим близким родственником. Разве у вас нет своего поместья? - брови баронессы взлетели вверх, придавая лицу крайнее удивление.
  - Есть, мадам Бланш, но я в нем не живу. Это далеко отсюда в Нормандии. Мой муж был из Англии, у нас осталось небольшое поместье там, но основной дом в Нормандии.
  - Какая оплошность с вашей стороны не жить там.
  - Маме нужна была поддержка, и дядя дал её, - вступил в разговор Мишель, ехавший рядом все это время молча.
  - Милорд! - возмущенно воскликнула на сына графиня, сжав губы. Это оказалось так громко, что маркиз и граф обернулись назад, взглянув на ехавших дам в изумлении.
  - Простите, господа, это я с сыном, - произнесла Мэри, густо краснея.
  - Мэри, пусть мальчик присоединяется к нам, нечего ему слушать ваши дамские разговоры, - вступил маркиз, рукой приглашая Мишеля, подъехать к нему.
  
  Мэри кивнула, и мальчик присоединился к мужчинам, выехав вперед.
  - Простите меня, мадам. Иногда, Мишель забывает о правилах приличия и вступает в разговор взрослых.
  - Это ничего. Так у вас остались имения от мужа? - с любопытством попыталась продолжить Франсуаза, наклоняясь и вкрадчиво поглядывая на графиню.
  - Да, но как правильно сказал мой сын, мне нужна была поддержка, и милорд щедро мне её предоставил. Слава богу, он никогда ничего не требовал с меня.
  - У вас очень теплые отношения с графом? - баронесса улыбнулась. - Какой он? Расскажите мне...
  
  Мэри пристально посмотрела на собеседницу и улыбнулась:
  - Вас интересует мужчина или брат? Поверьте, дорогая баронесса, я ничего не смыслю в мужчинах, но я очень хорошо знаю своего брата. Он - особенный. Горячий нрав, который нередко граничит с жестокостью, не всем нравится. Граф крут и непреклонен со своими врагами, здесь ему нет равных. Он - воин, это в его крови. Женщины любят его, ведь он красив, но ему трудно смириться с женскими капризами, страхами и слабостями. Мне повезло в жизни, я могу жить с ним рядом только потому, что я его сестра и не претендую на его личную жизнь.
  
  Баронесса была искренне поражена откровением Мэри. И на секунду ей даже показалось, что они могли бы стать подругами с графиней. В её маленькой жизни так не хватало умных и откровенных людей рядом. Но это не входило в её планы, и она тут же отбросила эту мысль из своей головы, иронично улыбнувшись. 'Да, эта семейка непростая, и, наверное, напрасно я решила поставить на графа, это не мой типаж', - подумала про себя Франсуаза, глядя в спину Алена. Баронесса задалась целью заполучить нового богатого и титулованного мужа без прикладывания особых усилий. Она была из тех, кто использовал самые короткие пути к своей цели. А здесь пришлось бы повозиться...
  - Что с вами, баронесса? Вам плохо? Вы побледнели? - проговорила Мэри, увидев, как изменилось лицо молодой особы после её слов.
  - О нет, миледи. Не стоит беспокойства. Сказать честно, не люблю верховую езду, меня всегда мутит в седле. Ехать верхом для меня сущая пытка.
  - Так что же вы сразу не сказали? - и Мэри хотела окликнуть идущих впереди, но баронесса остановила её, схватив за запястье.
  - О, нет, прошу вас, миледи, ни слова мужчинам. Не хочу, чтобы это выглядело, как женский каприз, никто не должен знать об этом, - и баронесса не лукавила, это было чистой правдой. Наездницей она была плохой. Упав в отрочестве с лошади, теперь она панически боялась на них садиться. Никто не знал, чего ей стоило сидеть сейчас в седле, да еще и пытаться вести беседу, выдавливая из себя любезную улыбку.
  - Что ж, - воскликнула Мэри, быстро и ловко остановив свою лошадь и спрыгнув с неё. - Не пора ли нам, господа, немного пройтись?
  
  Баронесса улыбнулась, вновь находя графиню очень умной и тактичной. Ведь она хитростью заставляла всех слезть с лошади и пройтись пешими, давая возможность ей немного перевести дух и расслабиться. Она последовала примеру графини и, воспользовавшись помощью ближайшего слуги, слезла со своей лошади.
  - Спасибо, миледи. Вы спасли меня от позора, - прошептала она чуть слышно Мэри.
  Мужчины присоединились к дамам. Николя де Перне подошел к Мэри, улыбаясь своей обезоруживающей улыбкой и обратившись к графу:
  - Милорд, вы позволите, ненадолго увлечь вашу прекрасную сестру?
  - Да, ваша милость, только, прошу вас, не уходите далеко, здесь водятся волки, - проговорил Ален, провожая взглядом отходящую в сторону пару и знаком приказав слугам присматривать за ними.
  - О-о-о, не беспокойтесь за нас. Кстати, в нашем родовом гербе присутствует волк. Надеюсь, вы понимаете, мне грех их бояться. Вам же я вверяю мою очаровательную юную спутницу, - напоследок ответил маркиз, незаметно переглянувшись с баронессой. Та ответила ему улыбкой.
  
  Через мгновение баронесса уже обращалась к мужчине, с которым теперь наконец-то могла спокойно разговаривать.
  - Отличное место, милорд, для отдыха, - баронесса с улыбкой оглядела слуг, устанавливающих в тени деревьев небольшой шатер и столик для обеда господ.
  - Хотите, присесть, мадам? - Ален улыбнулся уголком рта и расстелил на траве покрывало, помогая девушке сесть. Сам присел рядом, согнув колени и положив на них руки.
  
  Некоторое время они молчали. После слов Мэри, баронесса боялась заговорить с этим человеком. Он и раньше не казался ей простым. Имея приятную внешность, он настораживал её в разговоре. Франсуаза могла только самой себе признаться, что робела рядом с ним, он казался слишком большим и слишком мрачным. И, наверное, это же и притягивало к нему с невероятной силой. Она постаралась вспомнить что-нибудь хорошее, и ей пришла в голову мысль о том, как совсем недавно она застала графа одевающимся и его мимолетный поцелуй. Франсуаза с улыбкой вспомнила его мощный торс, спину, покрытую шрамами, и вспомнила фразу Мэри: 'Он - воин, это в его крови'. Да, по всей видимости, кровь этого воина была очень горячей. Баронесса снова улыбнулась своим мыслям.
  - Чему вы улыбаетесь, мадам? - голос прозвучал так неожиданно над ухом девушки, что она невольно вздрогнула, повернувшись в сторону сидящего мужчины.
  - Простите меня, граф, я немного задумалась, глядя на ваш дом издалека.
  - И что же заставило вас улыбнуться?
  - Я подумала, как хорошо, что такой человек как вы не женат.
  Ален рассмеялся, поворачиваясь к сидящей рядом девушке.
  - Спасибо за откровение. Что же в этом веселого?
  - Я могу надеяться на ваше незначительное внимание... это всегда приятно, - улыбнулась девушка в ответ, глядя в ставшие совсем зелеными мужские глаза, как трава за его спиной.
  
  Она подумала, что впервые видит этого мужчину при дневном свете, теперь он ей казался моложе и еще красивее. Она с легкостью могла разглядеть его черты лица: глаза, обрамленные черными ресницами, такие же густые брови, губы, густую темную щетину, покрывающую его выдающийся подбородок. Далеко не каждый из знакомых ей мужчин (а их было достаточно) мог похвастаться такой яркой внешностью.
  
  Алена же позабавила мысль баронессы. Её нескрываемый интерес к его персоне.
  - Вам снова хочется замуж?
  - Не знаю. Честно говоря, не очень успела понять, каково это иметь мужа. Хорошо это или плохо? Не сочтите меня за бесстыдную девку, если скажу, что не опечалена гибелью мужа. Он был не очень хорошим человеком. Меня выдали замуж очень рано, и кроме насилия и затрещин со стороны моего благоверного я больше ничего не видела. Благо, что это длилось недолго...
  - Мне жаль вас, Франсуаза. Вы еще совсем дитя, - немного огорченно произнес Ален, невольно отворачиваясь.
  - Простите меня, граф, не знаю, почему говорю вам это...
  
  Немного помолчав, она улыбнулась и добавила:
  - Не будем о грустном. Правду говорят, что вы обладаете отличным голосом?
  - О, нет. Это преувеличение! - Ален засмеялся, снова поворачиваясь к баронессе.
  - Вы лукавите. Я слышала про ваш баритон, и знаю, что это истинная правда. Сделайте такую милость, спойте для меня. Умоляю вас, - баронесса казалась такой милой и непосредственной, что мужчина не смог ей отказать.
  
  Подозвав к себе слугу, он приказал подать ему лютню. И когда его просьба была выполнена, заиграл простенькую песню из бретонского фольклора, знакомую ему с детства.
  Играть на инструментах и петь он научился от своей матери. Она прекрасно пела и знала множество сказок, песен и приданий о троллях, привидениях, домовых. Ален помнил каждый её рассказ, каждый мотив спетой ею песни. Он помнил, как её тонкие пальцы скользили по струнам, производя воистину волшебные звуки, которые вечерами наполняли их дом. Её 'теплые' светло-карие глаза ласково смотрели на него и Мэри, а они с открытыми ртами сидели у ног матери, внимая каждому её слову. Ах, как жаль, что этого человека не стало так рано. Дети, еще не успев впитать в себя всю её любовь и нежность, лишились этой светлой радости в один миг. И всё в их жизнях сразу изменилось, перевернулось с ног на голову. Отец, который 'наскоками' бывал в доме, появлялся на несколько дней, изнуряя всех своими капризами, требуя как от слуг, так и от детей полного безоговорочного повиновения, много пил и дебоширил, разнося в замке мебель. Постепенно Ален забыл о теплоте отношений, Мэри замкнулась в себе, и, казалось, даже была рада, что её выдают замуж за абсолютно незнакомого человека.
  
  Ален прекрасно помнил тот день, когда узнал о смерти отца: он не почувствовал ни боли, ни горечи от потери родного человека, ни жалости - ничего. В его сердце уже давно была пустота, огромная дыра, уходящая в бесконечность. Затем начались дни, которые вовлекли его в дела замка, он стал полноправным хозяином. И до сих пор он справлялся с этим нелегким бременем, схоронив молодую жену. Его сердце, постепенно покрылось толстым слоем льда и, казалось, теперь стало совершенно недосягаемым для посторонних. И только приняв обратно в свой дом овдовевшую сестру, его согрели фиалковые глаза племянника, которого он безмерно любил, и слова Мэри, которая всегда способна утешить и понять, несмотря на свою замкнутость и отчаянное одиночество.
  
  Ален закончил песню, замолчав и глядя куда-то вдаль. Его мысли были далеко от поляны, на которой он сидел с прекрасной баронессой. И теперь ей казалось, он забыл про её присутствие рядом с ним. Он был где-то совсем в другом месте, где ему было хорошо.
  - И всё-таки вы слукавили, граф, когда говорили о своем голосе. Он у вас волшебный... - прошептала Франсуаза, откидываясь на спину и подставляя своё лицо солнцу. - Слушать вас истинное удовольствие. Как жаль, что вы редко это делаете...
  - Вы льстите мне, баронесса, - ответил Ален, возвращаясь в реальность и обратив, наконец, внимание на свою собеседницу.
  
  Её хрупкая фигурка находилась так близко. Нежная женская грудь то вздымалась, то опускалась от размеренного дыхания. Глаза закрылись, светлые волосы разметались по покрывалу, блестя на солнце, словно золотые нити. Она была воплощением красоты и юности, притягивая к себе мужской взгляд. Алену вдруг показалось, что откуда-то доносится запах ягод, сильный сочный притягательный.
  - Как славно пахнет сегодня в лесу. Чувствуете запах ягод?
  
  Франсуаза загадочно улыбнулась, приоткрыв глаза и взглянув на мужчину.
  - Или так пахнете вы, мадам? - Ален наклонился к девушке, чувствуя, что запах действительно с приближением усиливается.
  - Я только что съела сладкую землянику, милорд. Попробуйте, запах от моих губ... - прошептала девушка, снова закрывая глаза и приоткрыв свои пухлые губки.
  - Вы затеяли опасную игру, мадам де Бланш. Я очень импульсивный человек, и не всегда могу сдерживать свои эмоции, - улыбнулся Ален, еще ближе наклоняясь к баронессе.
  - А я как раз этого и добиваюсь, милорд. Попробуйте, не бойтесь... я не разобьюсь как глиняная кукла, если вы прикоснетесь ко мне.
  - Не стоит провоцировать меня, нас могут увидеть и это может нехорошо сказаться на вашей репутации.
  - Спасибо за заботу, - баронесса разочарованно поднялась, поправляя волосы и открывая глаза. - Вот уж не думала, что вас беспокоит моя репутация перед глазами прислуги.
  - Не ведите себя, как испорченная девчонка. К тому же... к нам возвращаются маркиз и моя сестра, - выдохнул Ален, опуская глаза и поднимаясь навстречу идущим.
  - Пора пообедать, господа, - громко произнесла Мэри, широко улыбаясь и подавая знак слугам.
  * * *
  Прошли сутки, как Жаннин находилась в своей комнате с больным ребенком. Малышка, вконец измучившись недугом, заснула на руках у матери. Жаннин устало вздохнула, продолжая качать ребенка, боясь, что как только она уложит её в постель, та снова проснется.
  
  Давно ей не было так тоскливо, как сейчас. Усталость и одиночество завладели всем её существом. Жар Кати спал, помог отвар из лесных ягод, который приготовила Ингрид по старому рецепту. Но беспокойство не уходило. Лекарь, присланный хозяином и приходивший накануне, сказал, что жар из-за зубов, которым почему-то вздумалось расти всем одновременно, приводя бедное дитя к недугу. Жаннин немного успокоилась, но усталость давала о себе знать, не принося долгожданного облегчения. Она решилась все же положить девочку на постель и опуститься рядом с ней, чтобы забыться в недолгом сне.
  
  Через секунду она уже спала, видя тревожное видение, словно мозг даже во сне продолжал работать и никак не хотел отключиться, дать короткую передышку.
  Ей снилось море, темное, беспокойное и бескрайнее. Она плыла среди этой бесконечной воды, то поднимающейся, то уходящей из-под ног. Сначала это было приятно.
  Жаннин увидела впереди плывущую лодку, в которой находилось несколько человек, охваченных каким-то весельем. Они смеялись и пели, словно они были вовсе не в открытом море, где постепенно разыгралась настоящая буря, а прогуливались по безмятежной воде. Волны поднимались все выше, стало трудно плыть. Жаннин начало мутить от этого. Она стала беспомощно барахтаться, борясь с большой волной, но та захлестывала её, накрывая с головой и заполняя её нос соленой водой, обжигая легкие. Жаннин задыхалась, захлебывалась. Собрав последние силы, она попыталась закричать, позвать на помощь. Но, посмотрев в её сторону, сидящие в лодке продолжили свое плавание, не обращая внимания на её мольбы. Женщина приглядывалась, пытаясь увидеть лица, но они расплывались, превращаясь в жуткие гримасы. По лицу Жаннин текли слезы, смешиваясь с соленой водой, застилая глаза. Она снова попыталась крикнуть, простирая к спасительной лодке руки. Но, несмотря на то, что она была уже совсем рядом, никто не протянул ей руки. Жаннин подняла глаза, в последний раз вглядываясь в лица. Это были они: Ален, Мэри и, наверное, их гости. Они весело смеялись, глядя на её усилия, но никто не помог. Волна захлестнула Жаннин, заполняя рот и нос. Её тело погрузилось под воду, и она стремительно опускалась на дно. Сквозь воду смотрела она на людей в лодке, их лица расплывались, они по-прежнему смеялись, и только голос Бертрана звучал в её ушах: "Они сдадут тебя, как только появится первая возможность, они предадут тебя! Он предаст тебя первым!"
  
  Жаннин очнулась от кошмарного сна, в самый последний момент, когда ей уже казалось, что она умерла, и душа начала отлетать от тела. Сердце с бешеной быстротой билось в груди. Женщина села на своей постели, обхватив голову руками. Её лицо было мокрое от пота и слез. Какой ужасный сон... совсем реальный, словно это было на самом деле...
  Или еще будет?
  Жаннин трясло, капли пота катились по лицу, влажные волосы прилипли к шее. Отчего вдруг так тяжело в груди. Трудно дышать.
  
  Она быстро встала с постели и подошла к маленькому окну своей комнаты, обратив свой усталый взор в сторону леса. Солнце садилось за горизонтом, облака набегали на небо. Ночью, вероятно, будет дождь, и, может, даже гроза.
  Створки окна были открыты, впуская в душную комнату прохладный вечерний воздух. Жаннин сделала несколько глубоких глотков и закрыла глаза. Картины из жуткого сна до сих пор стояли перед её глазами, вызывая беспокойство и тревогу: смеющиеся искаженные лица, большая волна и чувство, как будто вот-вот наступит смерть. Казалось, что где-то издалека до сих пор доносятся звуки музыки и смех.
  
  Женщина открыла глаза, вглядываясь вдаль. Со стороны леса шла группа людей. Жаннин сразу узнала фигуру Алена верхом на лошади, рядом ехала Мэри и еще несколько человек. Во главе отряда с Аленом ехал господин - вероятно, маркиз. Люди возвращались с прогулки. Снова послышался женский смех. Сердце Жаннин больно защемило. Почему такое ощущение, будто сон не кончился? Этот смех...
  Она отошла от окна и села рядом на холодный каменный пол, закрывая глаза. Голова кружилась, и снова не хватало воздуха. Предчувствие чего-то неизбежного и страшного теперь не покидало Жаннин. Неужели всё произойдет именно так, как предрекал Бертран, и Ален предаст при первой же возможности? Нет. Невозможно думать об этом. Это всего лишь сон. Без паники. Все будет хорошо... это всего лишь усталость.
  
  И только теперь Жаннин решилась сознаться самой себе, как она скучает по Алену. Ей не хватало его, словно воздуха. Хотелось сорваться и бежать ему навстречу, забывая про все, безрассудно, безумно. Может быть, именно поэтому такой странный сон? Желание быть рядом с ним поглотило её всецело, как море во сне, каждая волна - каждая встреча затягивала её в пучину страсти все глубже и глубже. Нет сил сопротивляться, особенно, когда так устала от одиночества и скитаний. Рядом с ним она чувствовала себя счастливой, и теперь уже не могла отрицать, что действительно влюбилась.
  
  Сейчас, когда она слышала женский смех и низкий голос Алена, такой приятный особенно звучащий в красивой песне, то впадала в отчаяние. Она думала о том, что мужчина забыл о ней, оставив её наедине со своими мыслями и чувствами. И это теперь, когда она сама хотела видеть его, во что бы то ни стало, как можно скорее, он безмятежно пел для другой, вызывая радостный смех и улыбки дам, получая восхищенные взгляды и расположение? Как горько и больно было слышать и видеть это. Что за странное чувство, рвущее на куски и заставляющее сердце плакать кровавыми слезами. Жаннин вздохнула и подошла к постели. Дочь спала. Её маленькие кулачки лежали рядом с кругленьким личиком. Ротик полуоткрыт, волосики белыми кудряшками окружили голову. Милый ангелочек, уставший от болезни и спящий волшебным сном младенца. Жаннин улыбнулась и, наклонившись, поцеловала дочь в гладкую нежную щеку.
  - Спи, мой ангел...
  Она прилегла рядом, осторожно обняв хрупкое детское тельце и вдыхая чуть слышный аромат молока.
  
  Неизвестно сколько она спала и спала ли вообще. Но очнулась от того, что почувствовала чьё-то присутствие в комнате. Словно кто-то сидел и смотрел на неё из глубины комнаты. Жаннин села на край кровати, стряхивая с себя остатки сна. В комнате было уже темно, она зажгла свечу на столе. Маленькая комната осветилась тусклым светом.
  Девушка вздрогнула и чуть не выронила свечу - перед ней на стуле сидел Ален. Его лицо, немного уставшее, улыбалось.
  - Месье Ален, вы испугали меня... - прошептала Жаннин, не в состоянии скрыть свою радость.
  - Скажи, что думала обо мне или я уйду, - ответил он, глядя на неё блестящими глазами и улыбаясь уголком рта.
  - Да, месье Ален, да... - она больше не могла себя сдерживать. Бросившись к нему, она села на его колени и поцеловала в губы. - Я думала о вас, Ален.
  - Ого, что с тобой? Я думал, что никогда не услышу этих слов из твоих уст.
  
  Впервые Ален видел её такой волнующей и чувственной. Волосы беспорядочной волной распались по спине и плечам, отливая огнем при свете свечи, глаза горели. Руки обвивали его шею и ласково ворошили волосы. Но она не могла скрыть в своих глазах тревоги. Словно, чего-то испугалась, но не могла рассказать об этом.
  - Что-то случилось, Жаннин? - снова повторил свой вопрос мужчина, заглядывая в желтые глаза.
  - Почему вы пришли? Если не потому, что скучали и думали обо мне, тогда уходите, - произнесла она твёрдо, повторяя его слова и немного отстранившись от мужских рук.
  - Несомненно, очень скучал... и потому я здесь, мой огненный ангел, - прошептал Ален, целуя Жаннин и гладя по её щеке. Затем его лицо стало серьёзным:
  - Ты мне не ответила. Что случилось? Ты выглядишь встревоженной...
  - Это из-за Кати, она впервые спит за сутки, и я тоже. Простите меня за вид, я просто устала, - виновато произнесла женщина, гладя его густую поросль на подбородке.
  - Я не хочу утомлять тебя...
  - Нет, останьтесь, прошу. Расскажите мне, как прошел ваш день. Была прогулка?
  
  Жаннин внимательно смотрела в зеленые глаза мужчины, улыбка играла в уголке его рта, улыбка, свойственная только Алену.
  - Говорите же, с вами были женщины?
  - Ах, вот оно в чем дело? Так тебя интересует только этот вопрос?
  И так как Жаннин не ответила, Ален продолжал:
  - Что это, если не ревность?
  Молчание. Жаннин опустила глаза, закусывая губу.
  - Ты ревнуешь?
  
  Ален тихо усмехнулся, не отрывая глаз от девушки, и если бы не тусклый свет, он с легкостью бы разглядел, как она побледнела. Жаннин было не до смеха. Это чувство её страшило, раздражало и терзало. Ах, эта его усмешка, словно пощёчина. Боже, хочется провалиться сквозь землю. Женщина злилась на саму себя, готовая откусить собственный язык. Это уж слишком!
  - Вовсе нет. Я лишь интересуюсь, как прошла ваша прогулка. Я слышала, вы пели и смеялись. Наверное, все замечательно...
  'Господи, что я несу', - проклинала себя Жаннин, кусая губы в кровь. Она отошла от мужчины, пытаясь скрыть досаду.
  
  Но Ален снисходительно улыбнулся и встал со стула, подходя к маленькому столу.
  - Я не смеюсь над тобой. Мне приятно, что ты думаешь обо мне, и, возможно, так же часто, как я о тебе. Не грусти, не думай о плохом. Твоя малышка поправится. Врач сказал, что ничего страшного. Кстати, я принес вам с малышкой ягоды, собирали сегодня.
  Жаннин снова повернулась к мужчине, кладя кисть на его грудь и улыбнувшись:
  - Спасибо.
  - Попробуй, там хватит вам на двоих, - Ален протянул чашку, из которой доносился пьянящий аромат земляники.
  - Чудесный запах, - прошептала девушка, кладя в рот несколько ягод.
  
  Ален молча и с улыбкой наблюдал за её движениями, за тем, как меняется её лицо, улыбаются глаза, губы, покрасневшие от сочных ягод. Запах стал таким сильным, что притягивал к себе все сильнее. Жаннин взяла несколько ягод и вложила их в рот мужчины, испачкав его губы. Они бесшумно засмеялись. Мужчина провел широкой ладонью по медным волосам, рассыпанным по плечам девушки, притянул её лицо за подбородок и поцеловал в губы, такие вкусные и ароматные, как у лесной нимфы.
  
  Кати проснулась, протяжно заплакав. Жаннин вздрогнула, нехотя оторвавшись от губ мужчины.
  - Я пойду, не буду больше тебе мешать, - выдохнул Ален, быстро уходя из комнаты.
  
  Жаннин не спала три ночи напролёт, постоянно качая ребёнка на руках. Старая Ванесса вновь выручила, наготовив отваров из своих сборов.
  Жаннин больше ни разу за эти дни не видела Алена, да и не до этого было. Мэри присылала Виолу со сладким пирожным, справиться о здоровье девочки, но сама тоже заходить не стала. 'И это к лучшему, не нужно им видеть, как я выгляжу в такой момент', - успокаивала себя Жаннин.
  
  У Мэри тоже были дела. Гости уже находились в доме около недели, хозяева успели подустать. После разговора с Жаннин графиня начала остерегаться маркиза, хотя это было очень сложно сделать. Николя де Перне оказался отменным собеседником и с легкостью мог увлечь на любую тему. Мэри было интересно рядом с ним. Изголодавшись по общению с мужчиной, да еще и таким образованным, она не могла отказать себе в таком удовольствии и, в конце концов, посчитала, что Жаннин преувеличила коварство этого интересного человека.
  
  Да, маркиз как никто другой знал тысячи способов понравиться женщине. В этом он был настоящим мастером. Сколько разбитых женских сердец было на его счету? Он сам давно уже сбился. Но за свои прожитые годы (а их уже немало), он всё же попал однажды сам в сети любви. Это было мучительно. Впервые в жизни он испытал это невероятное чувство, которое прожигало его насквозь, не давая покоя ни днем, ни ночью. Он превратился из сорокалетнего степенного мужчины в семнадцатилетнего взбалмошного юнца, со всеми вытекающими из этого обстоятельствами.
  
  Со временем он запер все свои чувства далеко, вглубь самого себя, но они оставались живыми, и иногда давали о себе знать. Он давным-давно не видел ту девушку, с легкостью вошедшую в его жизнь и сердце и оставившую там огромную рану, которую он прятал от всех. Он мог с твердостью сказать, что Мэри не из тех женщин, которые его могли вернуть к тому большому чувству. Поэтому графини он не опасался и даже понял, что она может стать легкой добычей. Если у неё есть свои земли, как сказала ему баронесса, то можно попытаться завоевать её расположение.
  
  Дело в том, что маркиз снова овдовел. Это стало его роком. Он был женат четыре раза, и все жены скоропостижно уходили из жизни. Уже даже начали шептаться, что маркиз слывет черным пауком, высасывающим молодость из своих супружниц. Все они были юны и хороши собой, но жизни их были совсем недолгими рядом с этим человеком. Маркиз иногда думал, что это какое-то страшное проклятье, наложенное на него завистниками, и больше ничем не мог объяснить это. Первая жена умерла при родах, воспроизведя на свет сына Филиппа, которому теперь уже исполнилось семнадцать. И хотя поначалу Николя винил этого славного мальчика в смерти своей жены, к которой он, кстати, питал очень теплые чувства, со временем он смирился и начал смотреть на подросшего сына с гордостью. Ведь Филипп был воплощением всего хорошего, чего, к сожалению, не было у отца.
  
  Вторая жена заболела и умерла от сильной простуды - глупая и невероятно нелепая смерть. Третья жена так же, как и первая умерла в родах, унося с собой на тот свет их дитя. Жизнь четвертой жены унесла чума, как раз тогда, когда де Перне находился в долгом походе на войне. Он даже не успел понять, что чувствует, получив известие из дома. Теперь это казалось ему таким неизбежным, что он попросту свыкся с мыслью быть черным пауком.
  После смерти первой жены впоследствии он женился исключительно по расчету, расширяя свои владения. Теперь его целью стала бедная Мэри. Маркизу было по большому счету все равно, какая судьба ждет эту еще молодую женщину рядом с ним. Если у неё действительно есть земли, она интересует его.
  
  Но Мэри сейчас никак не могла знать, какие мысли гнездились в этой красивой зрелой мужской голове. Она видела лишь замечательного собеседника и галантного мужчину зрелых лет и примечательной внешности. Она слушала его приятный вкрадчивый голос и внимала каждому слову. Сейчас, когда не было возможности поговорить с Жаннин и поделиться с ней своими ощущениями, ей приходилось всё решать самой. А маркизу так легко удавалось завладеть вниманием и затуманить мозги, что Мэри не успевала 'ставить защиту' против заманчивых чар мужчины. Мэри, которая и при замужестве не знала мужской ласки и нежности, теперь была готова легко сдать свои позиции, все больше увлекаясь опасной игрой Перне.
  - Миледи, вы сегодня хороши как никогда, не могу насмотреться. Не понимаю, почему граф говорил о вас, как о замкнутом, закрытом человеке... - быстро проговорил маркиз, держа руку Мэри в своей руке.
  
  Они прогуливались по вечернему саду, вдыхая аромат роз, которые были посажены здесь повсюду. Мэри вздохнула, поднимая свои большие карие глаза на мужчину. Он очаровывал её своими речами. Она была не в состоянии противостоять этому взгляду исподлобья и манящей улыбке, заставляющей дрожать её одинокое сердце.
  - Это все неправда, милорд. Мой брат преувеличил мою застенчивость и закрытость, - снова улыбнулась Мэри, разрешая маркизу поцеловать кисть своей руки.
  - Как здесь хорошо... в вашем саду. Я отдыхаю душой, - Николя импульсивно приблизился к графине, и не успела она опомниться, притянул её к себе и поцеловал в губы.
  
  Голова женщины закружилась от приятного волнение, которое она испытывала от этого поцелуя. Ей стало так приятно, что мурашки побежали по коже. Ей хотелось прижаться к его мужскому телу, но она не решалась, надеясь, что маркиз догадается и сделает это сам. Она не ошиблась. Он крепко обнял её за талию, прижимая к себе. Мэри почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она покачнулась и чуть не оступилась. Маркиз предполагал, что Мэри так среагирует и осторожно опустил её на землю, накрывая её тело сверху своим. Женщина почувствовала, как мягкая трава коснулась кожи и словно пустила, простирая объятья, на свой ласковый теплый ковер влюбленную парочку. Графиня не понимала, что происходит, и как она оказалась лежащей на траве. Мужчина целовал её так страстно, что она, наверное, впервые почувствовала отклик своего тела. Оно трепетало и просило еще и еще, как ненасытное дитя, тянущее свои руки к груди матери.
  
  Лай собаки вернул её в реальность в один миг. Большой черный лохматый пес Алена подбежал к лежащей на траве парочке. Мэри быстро пришла в себя, вскакивая на ноги и поправляя на себе одежду. Она понимала, что если здесь собака Алена, значит и он сам неподалеку. И это оказалось истинной правдой. Не успев еще до конца придти в себя, Мэри заметила выходящего из-за дерева брата. Видел он их или нет, Мэри и Николя могли только догадываться. Женщина пыталась по его походке и лицу догадаться, какое настроение у брата. Он шел, теребя в руках кожаную плеть. Лицо казалось угрюмым и расстроенным. Ничего хорошего это не предвещало.
  - Добрый вечер, господа, - холодно произнес он, вскользь посмотрев на обоих. Он казался раздраженным. Это заметил и маркиз, стараясь смягчить обстановку.
  - Да, вечер действительно добрый, граф. Вы тоже решили прогуляться перед сном? - растягивая свой рот в улыбке, произнес маркиз, слегка наклоняясь вперед и быстро оглядываясь на Мэри. Её вид был совершенно растерянным. Она упорно молчала, пряча глаза, и, казалось, словно она сейчас расплачется, как провинившаяся послушница, упадет на колени и начнет просить господа и брата о прощении.
  - Прошу прощения, милорд, но вынужден похитить вашу спутницу. Дела заставляют! - резко ответил Ален, хватая Мэри под руку и увлекая за собой. - До завтра, милорд, увидимся на охоте.
  
  Из сада они выходили поспешно и молча. Ален по-прежнему тащил за собой сестру, больно держа её за предплечье. Она терпеливо молчала, виня себя во всех смертных грехах, и позволяя брату грубо с собой обращаться. Через минуту он уже вталкивал её в свой кабинет, не выдержав, наконец, и переходя сразу на крик. Его низкий голос, словно сверху обрушился на голову бедной женщины, ударяя по вискам. Она молча стояла перед ним, опустив глаза.
  - Вы что спятили, миледи? Как это пришло вам в голову? Вы как уличная девка решили подложить себя под него?
  Нервы Мэри не выдержали, она села на пол, роняя слезы на красный ворс ковра. Ален был возбужден, его глаза горели и метали молнии во все стороны. Длинные черные клочья волос взлетали в воздух от каждого движения головы. Он угрожающе тряс плетью, как будто занося для удара. Раскаты его голоса сотрясали мощные стены комнаты.
  
  Мэри подняла на брата свои глаза. Теперь, когда он стоял вытянувшись во весь рост, а она сидела на полу, он казался ей гигантским чудовищем, жаждущим её смерти. И она, наверное, была уже на неё готова. Как грустно и пусто на душе. Единственный раз, когда она позволила себе маленькую слабость, он тут же узнал об этом. Стыд и безысходность раздирали Мэри на куски. Она проклинала себя за эту слабость, за женскую глупость и эту предательскую слабость.
  Мэри молча плакала, слушая крики брата. И так как она ничего не говорила ему в ответ, его ярость быстро отступила.
  - Простите меня, милорд. Умоляю вас. Не знаю, что на меня нашло. Не кричите на меня больше.
  И она снова замолчала, глотая слезы.
  Ален громко выдохнул, отбросив плеть в сторону и подходя к большому окну. Мохнатый пес, которому ничего не оставалось, как прибежать в комнату вслед за хозяином, забился в угол у самой двери и с опаской наблюдал за движениями хозяина.
  
  Несмотря на то, что граф никогда не бил свою собаку, тем более плетью, пес видимо уже интуитивно понимал, что это грозное орудие в руках хозяина, и оно точно не для ласки. Поэтому, когда Ален, наконец, отбросил этот предмет в сторону и отошел, пес Фалур, с опаской прижав хвост к задним лапам, подбежал к Мэри, облизывая её лицо и как бы выражая ей своё сочувствие.
  - Пошел вон, Фалур, - прикрикнул на него хозяин, заметив движение животного. Но эта собачья выходка заставила его смягчиться. Он подумал о том, что даже собака в этом случае пожалела женщину, а он не может простить свою собственную родную сестру.
  - Не тешь в себе надежду, Мэри. Он не для тебя. Ты лишь забава между его женами. Разве ты не знаешь, что все его четыре жены мертвы? - проговорил он, переходя на шепот.
  - Не говори так, прошу тебя, Ален. Это всего лишь поцелуй и ничего больше.
  Он опустился рядом с Мэри, заглядывая горящим глазами в её потухшие заплаканные глаза. Он почти прошипел эти слова в лицо сестре:
  - Поцелуй? Он повалил тебя на землю и залез сверху. Я готов свернуть ему шею!
  - Я знаю, Ален. Прости меня. Этого больше не повторится.
  Затем она бесшумно встала, выпрямившись во весь рост и пошла прочь из комнаты, оставляя брата наедине с его мыслями.
  
  Она брела по коридорам замка, не видя перед собой ничего, слуги беспокойно оглядывались на неё, словно мимо проходило привидение. Ноги сами несли её в часовню. Она вдруг вспомнила, как давно она не обращалась к богу, как долго она не смотрела на распятие и не молилась. Только это теперь могло её утешить и открыть её потухшие глаза.
  Она зашла в небольшую церквушку как раз тогда, когда солнце заходило за горизонтом, отбрасывая свои последние лучи на стены из белого камня. Мэри быстро перекрестилась и, накрыв голову, вошла внутрь. Благоговейная тишина окутала и сразу оглушила её. Она бесшумно прошла вглубь, к алтарю, зажгла свечу и опустилась на колени.
  Слова молитвы сами слетали с её губ, машинально, да и голова теперь тоже работала, как на автомате. Слезы катились из её глаз. Она ничего не видела и не слышала. И она не могла заметить, как кто-то тихо вошел в часовню, спустя какое-то время после её прихода. Только, когда легкая тонкая ладонь легла на её плечо, она вздрогнула, но не обернулась. По большому счету ей было все равно, кто решил разделить с ней молитву.
  - Госпожа, что с вами? Вы словно привидение... - услышала Мэри шепот у своего уха. Это был голос Жаннин. - Что случилось?
  - Ничего хорошего... совсем потеряла голову. Ален прав, я повела себя как шлюха, а он, к сожалению, это увидел.
  
  Мэри снова зарыдала, опуская голову.
  - Всем свойственно ошибаться, Мэри. Вы тоже человек, самый обычный, со всеми человеческими слабостями, страхами и страстями. Мы не всегда можем мыслить правильно, но этим мы и отличаемся от бога. Только ему свойственно знать все заранее, только он может все предвидеть наперед и устоять перед соблазном. Вы - женщина, Мэри. С этим вам придется смириться и вашему брату тоже, хочет он этого или нет...
  
  Голос Жаннин звучал тихо и успокаивающе. Мэри почувствовала мимолетное облегчение, и она, наконец, смогла сделать вдох и обернуться к говорящей с ней девушке. Волосы Жаннин сияли как зрелая рожь в последних лучах солнца, попадающих сквозь витражи церковных окон. А в её желтых глазах солнце превращалось в янтарь с замысловатыми вкраплениями внутри. Мэри улыбнулась. Жаннин теперь походила на ангела в человеческом обличье, призванного успокоить и исцелить душу.
  - Жаннин... ты, как всегда, рядом, готовая помочь мне. Откуда ты взялась? Иногда мне кажется, что господь смилостивился надо мной и послал мне ангела, который уберегает меня от глупых поступков. И как только тебя нет рядом, я начинаю совершать ошибки.
  - Я рада, Мэри, что могу помочь вам, но я не всегда буду рядом.
  - Я знаю это, к сожалению, - затем немного помолчав, Мэри добавила:
  - Он был такой страшный, Жаннин... господи, я так испугалась.
  - Кто? Маркиз? - Жаннин заглянула своими полными изумления глазами в глаза Мэри.
  - Нет... мой брат... Ален. Он сотрясал над моей головой плетью и, я уже думала, что вот сейчас он ударит меня, а потом не сможет остановиться и просто забьет до смерти.
  - Нет, Мэри, милорд не такой. Он никогда не ударил бы вас, он любит вас.
  - Но я была виновата, и он прав, я заслуживаю кары небесной.
  - Нет, перестаньте, Мэри. Я прошу, даже не думайте об этом... Он был рассержен, но не способен причинить вам вред.
  - Господи, мне даже на какое-то время показалось, что это вовсе не Ален, а отец передо мной. А он мог ударить и даже убить...
  
  Мэри замолчала уставившись куда-то вдаль в одну точку.
  - Мне жаль, что воспоминания о вашем отце только такие, миледи.
  - Да, в основном только такие... и я боюсь, что Ален станет таким же. Но дело сейчас не в нем, а во мне. Мне так стыдно, что хочется просто удавиться.
  - Идемте, Мэри. Вам нужно пообщаться с сыном, и вы заметите, как легко он умеет отвлекать от плохих мыслей. Меня он столько раз спасал. Попробуйте и вы.
  
  Жаннин улыбнулась и помогла Мэри подняться на ноги. Женщины неспешно вышли из пустой и тихой часовни, направляясь к комнате Мишеля.
  - Как твоя девочка? Со своими проблемами я совсем забыла, что твоя дочь болеет, - неожиданно спросила Мэри, обращая свой взор на идущую рядом Жаннин.
  - Спасибо, миледи. Уже все в порядке, выздоравливает.
  Жаннин внимательно посмотрела на графиню. Ей показалось, что та немного успокоилась и приободрилась. Самое главное, чтобы этой женщине вновь не пришла в голову мысль о самоубийстве. Как мог Ален так обращаться со своей сестрой, словно сам непогрешим в своих поступках? Его приступ ярости может вылиться в новую депрессию Мэри, и тогда, кто знает, чем всё это кончится. "Нужно поговорить с Аленом", - подумала про себя Жаннин, прощаясь с графиней.
  
  Через минуту она уже стучалась в кабинет хозяина замка, обдумывая с чего начать разговор. И опять робела, при мысли, что может рассердить этого человека и попасть под горячую руку. А этого как раз не хотелось. С той стороны двери не послышался густой голос Алена. Удивительно, но иногда Жаннин казалось, что в этом кабинете и в постели были два совершенно разных человека, к которым она тоже относилась по разному. То он был жестоким и резким, похожим на злого монстра, и она боялась, а порой и ненавидела его. То становился ласковым и нежным, как ручной тигр, и тогда она была готова отдать ему все, что может. Но каждый раз перемена от одного к другому была такой не предсказуемой, что ставила в тупик и не поддавалась никаким объяснениям.
  
  Жаннин глубоко вздохнула, не слыша раздраженного голоса за дверью. Зато на её стук из двери показалась седая голова Жака. Его лицо выглядело озадаченным. Он молча кивнул Жаннин, приглашая войти и осматриваясь по сторонам, быстро прикрыл дверь за спиной женщины.
  - Я хотела поговорить с хозяином, но вижу, что его здесь нет, - негромко произнесла Жаннин, глядя в глаза старого слуги.
  Он кивнул в ответ, затем добавил:
  - Он ушел сразу, как выбежала миледи. Не знаю, что именно произошло. Это не моё дело, но боюсь, что милорд натворит чего-нибудь сгоряча. Характер несносный, это всем известно...
  
  Жак вздохнул, потирая затылок и взлохмачивая волосы.
  - Где можно найти его? Есть предположения?
  - Думаю, он в башне... - и так как Жаннин непонимающе смотрела в глаза Жака, он уточнил: - Правая башня... она долгое время пустовала с тех пор, как милорд был в отъездах. Но теперь, он велел привести её в порядок. Раньше он водил туда женщин, и очень может быть, что сейчас он тоже там окажется не один. Не советую туда идти. Это лучший вариант, где он может быть. Второй - плохой: сворачивает шею его светлости маркизу. Второе может плохо кончится для всех нас.
  - Тогда разделимся: я иду в башню, вы, Жак, под любым предлогом должны попасть в покои маркиза.
  - Хорошо, согласен, - снова вздохнул Жак, неторопливо шаркая ногами к выходу.
   - Если не найдем его, встречаемся здесь, - проговорила Жаннин, выходя вслед за старым слугой и направляясь в правую башню, интимное прибежище Алена.
  
  "Слава богу, он здесь", - подумала Жаннин, наконец, найдя названую комнату и увидев сквозь приоткрытую дверь полоску света. Там явно кто-то есть. Вот только кто? Если Ален, то один ли? Жак сказал, что это тайное прибежище, в которое Ален предпочитает водить женщин. Да и сам Ален однажды как-то обмолвился, что ни одна женщина не была в его спальне. А что если он сейчас действительно не один. Жаннин почувствовала, что не готова увидеть его в объятьях другой женщины. Она и понятия не имела, как вести себя в таком случае, и как должен среагировать её разум, и как сердце. Она долго не решалась постучать, прислушиваясь в тишине. Но ничего не услышала, ни единого звука. Тихо.
  
  Женщина всё медлила, стоя у стены у самой двери, борясь с противоречивыми чувствами нерешимости и желания помочь Мэри. Но чем дольше она стояла у этой таинственной двери, тем больше ей хотелось уйти прочь, так и не заглянув по ту сторону.
  И когда она уже была готова сорваться с места, дверь распахнулась. Жаннин едва успела отступить в сторону, чтобы спрятаться в тени, как в дверном проеме показалась фигура. И это явно была женщина. Хрупкое тело в тонком кружевном пеньюаре, длинные светлые волосы, рассыпанные по плечам и спине пышной шапкой. Она держала в руках свечу, освещая себе дорогу. Жаннин услышала лишь фразу: "Увидимся завтра, мой дорогой граф", произнесенную нежным женским голосом, и фигура исчезла за соседней стеной, унося с собой кусочек тусклого света.
  
  Жаннин стояла не двигаясь, прижавшись к холодной каменной стене. И казалось, этот холод проходит сквозь её тело, сковывая все внутри. На душе зияла огромная пустота, дыра, у которой не видно дна. Женщина бесшумно опустилась, прижав к себе колени. Слезы подкатили к самому горлу, стало больно дышать, но глаза оставались сухими. Болело где-то внутри, так нестерпимо, невыносимо, что Жаннин начала задыхаться. Теперь не было необходимости входить туда, в эту комнату, чтобы увидеть уставшего и успокоившегося мужчину, который всего несколько дней назад делил постель с ней. Женщина понимала, что произошло там, зная о репутации данной комнаты.
  
  Жаннин не помня себя, вернулась в комнату и, попрощавшись с Ингрид, легла рядом с дочерью. Только теперь, опустив голову на подушку, и оказавшись наедине с собой она, наконец, заплакала, выпуская эмоции наружу.
  "Он предаст тебя первым", - стучали в её мозгу слова Бертрана. Что ж, сон в руку, все начинает сбываться, как это не горестно осознавать. Ален легко заменил её, пока она занималась больным ребёнком.
  
  
  Как, наверное, стало понятно, той самой дамой в кружевном пеньюаре оказалась баронесса Франсуаза де Бланш. Она быстро проскользнула по коридорам замка и через несколько минут оказалась у дверей одной из комнат. Несмотря на то, что это была вовсе не её комната, она была частой гостей в ней. Она быстро прошла вглубь небольшого помещения, в котором стояла большая кровать с балдахином и большой резной дубовый стол. Баронесса бесшумно поставила свечу на край столешницы и грациозно развернулась к большой постели, на которой полулежал мужчина. На его лице играла улыбка. Он исподлобья смотрел на вошедшую девушку, словно ленивый кот на глупую безрассудную мышку, играющую со смертью.
  - Как все прошло, моя прелестница? - тихо и ласково произнес он, не сводя глаз с девушки.
  
  Она подошла ближе к постели и раздраженно скинула с себя пеньюар и все то, что было под ним, оказавшись полностью обнаженной.
  - Никак. Он вновь выставил меня. Вы можете в это поверить, милорд? Он отказывает мне уже в который раз. Только сегодня, я так понимаю, ничего не получилось из-за вас. Он был так рассержен вашей выходкой с его сестрой, что как бешеная собака был готов покусать любого, кто к нему приблизится. Мне пришлось ретироваться. И вот я опять ни с чем...
  - Ну-у-у... моя милая баронесса. Не нужно печалиться, он обязательно сдастся. Перед вами невозможно устоять.
  - И все же он пока держится... Мне это не нравится. Мне все время кажется, что есть какая-то женщина, и она не дает ему переключиться на меня, - Франсуаза залезла в постель к мужчине.
  - Если это так, то значит, ему хорошо с этой женщиной, и он не хочет ничего менять. Это усложнит нашу задачу... Но сдаваться пока рано. Вот мне сегодня могло бы повезти, если бы не появление графа в самый неподходящий момент. Подумать только всего несколько мгновений и всё. Мы могли бы спокойно повернуть к нам графиню.
  - После такого скандала она теперь вряд ли захочет оставаться с вами наедине. Да и граф не позволит. Что вам вдруг взбрело в голову соблазнять её чуть ли не на глазах у всех? Вы все испортили и мне и себе...
  
  Франсуаза вскочила с постели и вдруг начала одеваться. Маркиз изумленно наблюдал за её движениями.
  - И что? Ты вот так просто уйдешь от меня, оставив меня одного оплакивать мой промах? Поверить не могу.
  - Я расстроена и рассержена на вас, милорд.
  - Иди ко мне... я пожалею тебя, а ты меня.
  - И будем жалеть друг друга всю ночь, Николя, - тоном указа произнесла баронесса, надувая губки и искоса глядя на собеседника.
  - О, да. С тобой я буду неутомим, ты меня знаешь.
  
  Уже давно наступило утро и конец бессонной ночи. Жаннин долго плакала в своей холодной постели, вспоминая, как видела накануне уходящую из комнаты башни девушку. Он - с другой. И это точно. Как тяжело это осознавать. Как трудно понять, почему он так поступил с ней. Хотя, чего она ожидала от господина, который спит со своей прислугой? Она "никто" для него, всего лишь бедная девушка, которую он приютил в своем доме из жалости. Ведь не рассчитывала же она, что он вдруг влюбится в неё? Это глупо. Жаль только, что всё так быстро закончилось. Ингрид, как всегда, была права, он разбил ей сердце.
  
  Жаннин уснула рядом с дочерью уже на рассвете, слушая, как посапывает малышка. Когда женщина проснулась и открыла глаза, то увидела перед собой сидящего и скучающего в кресле Мишеля. Было видно, что он уже довольно долго ждал, когда хозяева комнаты проснутся. Жаннин встала и тихонько подошла к мальчику, прошептав над его ухом:
  - Что вы тут делаете, Мишель?
  - О, Жаннин, я сидел очень тихо. Ингрид позволила мне тихонько подождать, когда вы проснётесь...
  - Что случилось? Вы выглядите печальным и встревоженным.
  
  Жаннин отвела мальчика поближе к окну, в которое ярко светило солнце, заполняя комнату теплом и светом.
  - Давайте присядем здесь.
  - Всё дело в том, что... - мальчик замялся, разглядывая свои туфли.
  - Что? Мне вы можете рассказать, прошу, не молчите, Мишель.
  - Вот уже несколько дней дядя охотится со своими гостями и сегодня - тоже охота в нашем лесу. Всё это для развлечения маркиза. Дядя хотел, чтобы я был на ней. Но, Жаннин, я знаю, что такое охота. Там убивают зверя. И я...
  - Ты не захотел в этом участвовать? - Жаннин нарочно перешла с мальчиком на 'ты', ведь он нуждался в сочувствии.
  - Да, и не только... Господи, дядя так рассердился на меня, называл меня изнеженной девчонкой. Я плохо стреляю из лука... если честно, боюсь опозорить дядю.
  - Это не страшно, Мишель. Просто твой дядя не был готов к тому, что ты откажешься. Но это совсем не означает, что ты поступил трусливо. Наоборот, ты не стал обманывать его, а напрямую сказал, что не хочешь. Дядя позже поймет, что ты поступил смело и честно. А стрелять я тебя научу.
  - Но я... я расплакался, как... ребенок, - по лицу Мишеля покатились струйки слёз.
  
  Жаннин обняла его и прижала к себе:
  - Ты и есть ещё ребенок.
  - Я - большой.
  - Тише. Кати разбудишь, большой мальчик. Хочешь, я приготовлю для тебя чай?
  - Нет, я только что пообедал.
  - Тогда давай договоримся так, сейчас Кати проснётся, я покормлю её, и мы пойдём на лужайку перед прудом. Там есть старая мишень, прихватим лук и стрелы, постреляем.
  - Хорошо, - Мишель просиял, быстро вытирая слезы.
  - И потом ты мне что-нибудь почитаешь. Помнишь, неделю назад мы договаривались с тобой?
  Мишель лукаво улыбнулся:
  - Конечно, я всё помню, и я выучил, что ты мне наказала.
  - Вот и прекрасно. Сегодня ты мне почитаешь.
  Во второй половине дня получилось всё так, как они задумали. Они вышли на зелёную лужайку, за прудом замка, перед лесом. Погода как раз располагала к прогулке: дул свежий лёгкий ветерок, и солнце уже не обжигало так сильно, как днём. Вдалеке, где-то в гуще леса, послышался звук трубы ловчего. Охота шла полным ходом. Жаннин с грустью наблюдала за мальчиком, который тревожно оглядывался назад, как бы пытаясь, сквозь непроглядный лес разглядеть безжалостных охотников, устремлённых со сворами собак за напуганной дичью. 'Как Ален, такой зрелый, и далеко неглупый человек, может быть одновременно таким близоруким по отношению к своим близким. Ни за что обидел племянника, а вчера был груб с сестрой', - думала про себя Жаннин, со стороны по-прежнему наблюдая за Мишелем.
  - А как мама, Мишель? - неожиданно для мальчика спросила она.
  - Я не знаю... Она вела себя странно. Вечером вчера почему-то не выходила из своей комнаты. Она ведь не может снова заболеть?
  - Нет, Мишель, нет. Она просто устала от забот по дому, но это пройдет.
  
  Жаннин потрепала мальчика по белокурым волосам и ласково улыбнулась, стараясь своим видом приободрить его. Она вспомнила про Алена.
  - И еще... всегда помни, каждому - своё: кому-то убивать, кому-то возрождать. Возможно, когда ты вырастишь, то станешь знаменитым лекарем, к которому будут обращаться все. Все будут желать получить помощь именно от тебя: и стар, и млад; бедный и богатый. И тогда твой дядя поймёт, как он ошибался.
  
  Мишель улыбнулся:
  - Да, это замечательная идея. Она мне нравится. Тогда, я бы смог вылечить кого угодно: и маму и дядю, и тебя, Жаннин, и маленькую Кати.
  Мишель вскочил на ноги, быстро забрасывая на ходу камешки, которые насобирал заранее в руку. По воде пошли круги. Кати, сидящая на руках у Жаннин, громко рассмеялась, пытаясь подражать движениям мальчика. Мишель, обернувшись и увидев смеющуюся мордашку малышки, тоже весело рассмеялся. Жаннин не удержалась и тоже прыснула от смеха. Они, все вместе, смеялись весело и беззаботно.
  - Жаннин, расскажи мне, пожалуйста, что-нибудь интересное. Ужасно хочется услышать какую-нибудь историю. Про принца и дракона... я так люблю эту сказку.
  Жаннин задумалась, с улыбкой глядя на мальчика.
  - Да, я знаю, что ты любишь эту сказку, только я ни разу не рассказывала её полностью.
  - Расскажи, умоляю. Расскажи, прошу тебя.
  Этим фиалковым глазам невозможно отказать. Когда он так смотрел, сердце Жаннин сжималось, и она соглашалась.
  - Вот, плут. А как же стихи, которые вы обещали мне почитать сегодня?
  - После сказки я расскажу все, что выучил, а я за эти дни, пока болела Кати, очень постарался. Обещаю.
  - Ну, хорошо. Садитесь напротив меня, Мишель. Кажется, у меня найдётся еще одна история про "рубиновое сердце".
  
  Мишель удобно устроился на расстеленной одежде лицом к лесу напротив Жаннин и сидящей на её руках Кати.
  - Слушайте внимательно. Жила-была принцесса в своём уютном просторном замке вместе с папой и мамой. Принцесса была красива и весела. Множество принцев мечтали о ней, но она выбрала одного и полюбила его с первого взгляда. Принц сделал принцессе предложение и подарил "рубиновое сердце" - золотой кулон с большим рубином посередине и с секретом внутри. Принцесса в знак любви и признательности с тех пор всегда носила "рубиновое сердце" на своей шее. И только она одна знала, что находится внутри него.
  - Рубиновое сердце с секретом. И что там было?
  - Сама любовь... мой друг. Внутри написаны слова.
  - Какие?
  - Не знаю, мой друг, только принцесса и принц знали, что написано там. Какие-то таинственные слова, наверное. И вот однажды над замком пролетал страшный дракон, и, увидев гуляющую в саду принцессу, он воспылал к ней страстью. Он хотел, чтобы она стала его возлюбленной. Он был не простым драконом, а мог принимать обличие человека. Так он и сделал. Превратился в прекрасного рыцаря в сияющих доспехах и явился к девушке. Она была очарована. Только злой дракон не мог скрыть своей сущности под обличием рыцаря. Душа его была черна как ночь. И когда он увидел принцессу рядом с принцем и узнал, что она дала согласие выйти замуж, рассвирепел. Он выжег огнем красивый сад, а принца тяжело ранил. Напрасно принцесса плакала и умоляла дракона вернуть принца. Злодей был непреклонен и разлучил влюбленных.
  - А что было потом? Есть продолжение этой истории? Принцесса нашла своего принца? Что стало с драконом?
  - О нет, Мишель. Она исчезла из своего замка. Говорят, она скитается по земле в поисках своего принца, храня его подарок - 'рубиновое сердце', в надежде, что он жив. А страшный дракон следует за ней как тень, ожидая, что она передумает, наконец, и примет его любовь.
  
  Жаннин загадочно улыбнулась, глядя на гладкую поверхность пруда.
  - А как звали принца и принцессу?
  Жаннин вздрогнула, очнувшись от раздумий.
  - Я рассказываю тебе таинственную историю, здесь нельзя называть имена. Иначе, история потеряет свою загадочность. Ведь это останется нашей маленькой тайной?
  - Да. Я никому не расскажу. Это наша тайна.
  Мишель тяжело вздохнул.
  - Как бы я хотел стать её принцем...
  - Ах, Мишель, ты такой хороший и добрый. Когда-нибудь, возможно ты встретишь свою принцессу.
  - Какая грустная история...
  - Это всего лишь сказка... не думай ни о чём, Мишель. Всё будет хорошо. Постреляем?
  
  Жаннин встала, усадив Кати на одеяло, и отошла к старой мишени, прикрепленной у самой воды. Девушка подогнула подол своей юбки за пояс, чтобы она не мешала и, это немного спасало от жары. Взяв в руки лук, Жаннин отошла на несколько шагов и, натянув тетиву со стрелой, выстрелила. Выстрел был точным. В яблочко!
  - Ого! Вот это да! Вот бы и мне так научиться.
  - Это легко! Я научу! Подойдите сюда, Мишель! Покажите мне, как вы стреляете. Ну? Смелее.
  - Только не смейся.
  - Когда это я смеялась над вами?
  Мишель встал перед мишенью, натягивая лук, затем в нерешительности выстрелил.
  Мимо мишени.
  - Сначала ты должен захотеть выстрелить, а ты, словно, не знаешь, хочешь этого или нет. Больше решимости, мой друг.
  
  Мальчик снова натянул тетиву, только теперь позади него стояла Жаннин, помогая найти удобное положение.
  - Не напрягай руку, только пальцы. Они должны быть плавными, словно готовыми лететь в обратную сторону от стрелы. Прицеливайся. Сравняй остриё стрелы с центром мишени или чуть повыше. Дыши ровно. Прислушайся к стуку твоего сердца, а затем стреляй.
  Выстрел. Стрела в краю мишени.
  - Отлично, вот видишь? Уже лучше. Пробуй снова.
  Лицо Мишеля радостно просияло, теперь казалось, что стрельба его увлекла. Жаннин радостно улыбнулась, глядя в его счастливые глаза.
  - Молодец! Сейчас еще лучше.
  
  Вдруг, лицо мальчика исказилось в испуге. Жаннин не сразу поняла, в чём дело. Она повернулась в сторону, туда, куда был устремлён его взгляд. Из леса послышались странные звуки, похожие на треск веток и приближающийся лай нескольких свор собак. Жаннин обуял ужас, когда она представила себе, что сейчас охотники выгонят свою жертву прямо на них. Женщина быстро подскочила к дочери, подхватив на руки годовалого ребенка, и быстро взяв руку Мишеля. Они отошли к самой воде, стараясь разглядеть, что происходит в чаще леса. И чем сильнее стали раздаваться звуки охоты, тем сильнее страх сковывал Жаннин.
  Через мгновение волк выскочил из леса, и с невероятной быстротой стал приближаться к стоящим.
  - Мишель, дайте мне лук и держите Кати, - быстро произнесла Жаннин. Но мальчик медлил, как зачарованный глядя на приближающегося зверя.
  Мишель вскрикнул, до боли сжимая руку Жаннин. Она инстинктивно попятилась ещё ближе к пруду и быстро шагнула в воду, увлекая за собой детей. Зверь остановился прямо перед ними, оскалив зубы и издавая грозный рык.
  - Стреляй, Мишель, - вскрикнула она в испуге, пытаясь взять лук в руки. Но мальчик готовился выстрелить сам.
  
  Господи, как же страшно, когда твоя жизнь, жизнь троих человек зависит от одного семилетнего ребенка. Жаннин шептала слова молитвы. Мишель медлил. За волком следом, наконец, показались собаки, затем всадники.
  Жаннин стояла белая, как смерть, и казалось, душа вот-вот покинет её. Мишель натянул тетиву и, наконец, выстрелил. Волк взвыл. Стрела попала в заднюю лапу зверя. Он отскочил в сторону, грозно озираясь на стоящих людей.
  - Убирайся, мы не желаем тебе зла, - услышала Жаннин свой собственный голос.
  - Беги, иначе, они убьют тебя, - прошептал Мишель, испуганно глядя в почерневшие глаза зверя.
  Жаннин крепче прижала к себе детей, как бы стараясь укрыть их от нападения, словно наседка своих цыплят. Она быстро шептала молитву, не сводя глаз с животного.
  Многочисленная свора, направлялась прямо к зверю. Позади своры галопом мчались к берегу всадники.
  
  Зверь, громко зарычав, прижался всем телом к земле, огрызаясь в сторону стоящих по колено в воде людей. Жаннин вскрикнула, пригнувшись вместе с детьми к самой воде, зажмурив глаза. Волк прыгнул и упал в воду, совсем рядом, обрызгав стоящих женщину и детей. Жаннин заставила себя открыть глаза, так как послышался плеск воды, но с ними ничего не произошло. Она увидела, как зверь быстро уплывает от них, направляясь на другой берег и спасая свою жизнь. Кати громко заплакала, чувствуя общее напряжение. Жаннин была на грани сознания. Мишель неподвижно стоял в воде, опустив лук и глядя в след уплывающему волку. Они только что, всего несколько секунд назад, были на пороге смерти.
  
  Жаннин даже не заметила, как подъехали всадники во главе хозяина дома. Рядом с ним на белом коне восседал господин де Перне, гордо держа голову. Прямо у них за спиной показалось бледное лицо Мэри, она быстро соскочила с лошади и подбежала к сыну.
  - Граф, вам следовало бы прилюдно выпороть мерзавку. Ваш племянник чуть не погиб.
  Жаннин выпрямилась, поднимая лицо к маркизу, который только что произнёс эти слова. Её длинные 'огненные' волосы сияли на солнце. Маркиз отпрянул, увидев лицо молодой женщины. Когда-то он знал девушку с "огненными волосами" и такой же решимостью в глазах. Это была единственная женщина, которая разбила его твердое мужское сердце, которая устояла после всего, что обрушилось на её голову. Эти желтые глаза тигрицы он не мог перепутать с чьими-то другими. Как больно защемило где-то в глубине души... Неужели это может быть она? Живая? И, как тогда, хороша собой, несмотря на все невзгоды, которые ей, наверное, пришлось пережить...
  Маркиз не мог оторвать глаз от фигуры, которую обступили со всех сторон. Без сомнений. Это она.
  
  Жаннин быстро отвернулась, испуганно глядя на подошедшего графа, и, спиной чувствуя внимательный взгляд маркиза.
  Никто не заметил, как Николя де Перне переглянулся с подъехавшей к нему баронессой.
  Ален был в бешенстве. Ему хотелось всё разнести в пух и прах. Жаннин стояла неподвижно, прижимая к себе дочь, и испуганно глядя в сторону уплывающего животного. Граф вскинул арбалет и прицелился. Но тут же к нему подбежал Мишель, вырываясь из объятий матери:
  - Нет, дядя, умоляю вас. Зверь мог нас убить, но он выбрал побег. Он не тронул нас. Это - знак. Сохраните ему жизнь... Прошу вас. Я ранил его, если бог решит, что он должен умереть, он умрет от раны.
  - Ален, это уже не охота... - произнесла Мэри, обессилено опускаясь на землю, рядом с сыном. Её душили слезы - это была неосознанная реакция на пережитый шок:
   - С тобой, правда, все в порядке? Мой милый, мама так испугалась.
  - Мама, я ранил его! Вы видели? Дядя, вы видели?
  - Главное, что ты цел, остальное - неважно, - лишь смогла произнести Мэри, задыхаясь от слез.
  Мэри и без того сама не своя от вчерашних событий, казалось совсем сдала. Она, плача, прижала мальчика к себе, испуганно переводя взгляд то на сына, то на брата, который гневно сжимал арбалет в руках, всё еще готовый выстрелить.
  
  Ален тяжело вздохнул, пытаясь восстановить дыхание и собраться с мыслями:
  - Прошу прощения, господин де Перне. Я вынужден вас оставить, возвращайтесь в замок, вскоре я присоединюсь к вам, - обратился он, поворачиваясь к маркизу, потом, не глядя в сторону Жаннин, почти прошипел, больно сжав её предплечье:
  - Через пятнадцать минут я жду тебя в своём кабинете. Пошевеливайся.
  Жаннин, по-прежнему, молча стояла, опустив глаза и сильнее прижимая к себе всхлипывающую Кати. Она чувствовала на себе прожигающий взгляд маркиза, и, когда способность здраво мыслить постепенно вновь вернулась к ней, она в отчаянии поняла, что находится в очень трудном положении. Когда хозяин замка, сев на свою лошадь, исчез из виду, оставляя за собой клубы пыли на дороге, Жаннин осторожно вышла из воды, в которой всё ещё стояла и медленно побрела к замку. Позади она услышала шаги. Мишель поравнявшись с ней, взял её за дрожащую руку и тихо проговорил, заглядывая ей в лицо:
  - Жаннин, ты не волнуйся. Всё будет хорошо... мама почти не сердится.
  - Да, Мишель, я знаю. Я горжусь вами, вы сегодня повели себя как настоящий герой. Вы идите к маме. А мне нужно поговорить с вашим дядей.
  - Да, Жаннин. Но мы скоро увидимся?
  Жаннин молча кивнула, продолжая медленно идти вперед. Мишель вернулся к матери.
  Мэри постепенно пришла в себя, увидев, что с сыном всё в порядке. Она немного сердилась на Жаннин, но в душе понимала, что та не могла предусмотреть неожиданного появления зверя. Обычно, во время охоты, животное старается скрыться в своей стихии, то есть в самой непроглядной чаще, и убегает вглубь леса. Всё это выглядело странно. Мэри ехала молча, размышляя и прижимая к себе маленького сына, сидящего с ней в седле. Она не сразу разобрала слова, которые произнёс ехавший рядом маркиз.
  - Простите, милорд?
  - Понимаю ваше состояние, миледи. Я лишь хотел выразить своё восхищение вашим сыном. Героический поступок.
  
  Мэри вымученно улыбнулась. После вчерашнего ей вообще не хотелось говорить с маркизом. Она чувствовала неудобство и отгоняла от себя мысль, как бы она чувствовала себя, если бы дошло до большего. О чем она только думала? Стыд, а теперь и страх за ребенка окунули её в привычную пучину уныния. Ей хотелось поскорее отделаться от общества маркиза. Она сдерживала себя весь день, с успехом избегая его в течение охоты, но сейчас вынуждена была отвечать ему.
  - А кто эта особа, с которой был Мишель?
  - Она не прислуга, милорд, если вы об этом, - быстро и резко ответила Мэри, боясь, что маркиз снова скажет, что её нужно наказать.
  - В самом деле? А кто же она?
  - Это - Жаннин, она любезно согласилась побыть для сына няней. Видите ли, она очень образованная. Они изучают с Мишелем искусство, живопись, учат французский и латынь.
  - Очень странная особа. И не страшно вам, миледи, вручать жизнь своего ребёнка незнакомой женщине. По сути, ну что вы о ней знаете? Она наверняка, какая-нибудь преступница или воровка и скрывается от правосудия. И знаете, её лицо мне кажется знакомым.
  - Вы ошибаетесь, ваша светлость. Если она преступница, то с очень изощрённым умом. Поверьте, милорд, она мне очень помогла и сейчас помогает, и пока у меня нет причин, не доверять ей.
  - Вам следует быть осторожней, дорогая Мэри, - закончил вслух маркиз, а про себя подумал: 'У вас не было причин не доверять ей? Так эти причины появятся. Я этим займусь'. Он улыбнулся своим мыслям, незаметно наклоняясь к ехавшей рядом с ним по другую сторону баронессе Франсуазе де Бланш, той самой, что безуспешно 'штурмовала' сердце Алена. Маркиз воспользовался тем, что Мэри отвлеклась от разговора с ним, немного отъехав в сторону, и обратился к своей спутнице Франсуазе:
  - Мадам, кажется, наконец-то мне улыбнулась удача. Нам нужно с вами срочно всё обсудить. Наедине.
  - Да, милорд, я согласна, - прошептала, лукаво улыбаясь, дама.
  - Тогда поговорим в моих покоях без свидетелей? - маркиз подмигнул, многозначительно улыбаясь.
  - С удовольствием.
  Николя де Перне у ворот замка отпустил свою свиту отдыхать, а сам направился в свою спальню, торопясь уединиться с мадам де Бланш.
  
  Жаннин возвращалась в замок с тяжёлым сердцем и физически опустошённой. Она чувствовала, что нервы её на пределе. К тому же, маленькая Кати никак не могла успокоиться и всю дорогу плакала.
  Жаннин быстро прошла в свою комнату, где её уже ждали Ингрид и Бертран, которые заглянули, чтобы справиться о здоровье Кати, но никого не нашли. С порога, увидев бледное лицо Жаннин, Ингрид поняла - что-то случилось. Она быстро подошла к женщине, принимая в свои руки малышку:
  - Где вы были, Жаннин? Девочка ещё не окрепла. Может, не следовало ходить с ней?
  - Может быть. Всё очень плохо, я даже не знаю, что теперь нам делать. Мы были у пруда, и вдруг неожиданно волк выбежал из леса прямо на нас...
  
  Жаннин замолчала, но, увидев встревоженные лица, продолжила:
  - Нет, не волнуйтесь, мы не пострадали, но...
  - Говори же, прошу тебя, не тяни, - взмолилась Ингрид.
  - Всадники выехали к нам, и меня увидел маркиз.
  - Но, может, он...- не успел договорить Бертран, Жаннин перебила его:
  - Он узнал меня.
  - О, Боже. Что же теперь будет? Опять прятаться? Убегать? - прошептала Ингрид.
  - Посмотрим... а пока, я должна идти к хозяину дома. Он страшно зол, что жизнь племянника подверглась опасности.
  
  В этот момент в дверь постучали. Ингрид молча направилась к двери.
  - Хозяин срочно требует к себе Жаннин, - послышался голос Жака, личного слуги Алена, в открытых дверях, - Советую поторопиться, он вне себя.
  - Да, Жак. Я уже иду.
  - Следуйте за мной, - тихо проговорил он, не глядя на Жаннин.
  - Поговорим, когда я вернусь. Пожалуйста, возьмите пока Кати к себе, я сама зайду к вам, как только вернусь, - она быстро поцеловала дочь и последовала за старым слугой.
  
  Уже проходя по коридору перед самой комнатой хозяина, Жаннин остановила Жака, тронув его за плечо:
  - Жак, скажите, он очень злой?
  - Он в бешенстве, - прошептал седовласый Жак, слегка наклонившись к Жаннин.
  - Он меня убьёт... - хмуро проговорила она, кусая губы, и снова почувствовав неприятное чувство страха. Всё вновь переворачивалось с ног на голову, случилось всё то, чего Жаннин так боялась. Женщина сделала глубокий вдох, машинально убирая с лица рассыпавшиеся в беспорядке волосы, сердце колотилось в груди, как у насмерть перепуганного зайца. Жаннин еще раз вздохнула и нерешительно шагнула через открытую дверь, которую отворил для неё слуга, пропуская её внутрь кабинета.
  - Я буду рядом... - чуть заметно улыбнулся Жак, чем очень удивил женщину. Она улыбнулась ему в ответ, быстро сжав его руку, и почувствовав, что один союзник у неё есть на данный момент.
  
  Жаннин прошла вглубь комнаты, слыша, как захлопнулась за ней тяжелая дверь, будто в тюремной камере, с грохотом и зловеще. Сегодня в большой комнате не горел камин. С минуту стояла тишина, нарушаемая потрескиванием кузнечиков снаружи. Чёрный силуэт стоял у потухшего очага. Ален не шелохнулся, слыша, как вошла Жаннин. Он стоял боком к входу, глядя в окно, нервно теребя в руке кожаную плетку. На лице мужчины читалось напряжение: брови сдвинуты к переносице, губы крепко сжаты. Женщина почувствовала себя вернувшейся в то время, когда они только встретились. В её голове промелькнула мысль о том, что рядом с этим человеком, пожалуй, не соскучишься. Всё время находишься в смертельной опасности.
  
  Жаннин молчала, готовясь выслушать всё, что посчитает нужным сказать ей граф. Но он молчал, то ли обдумывая нападение, то ли пытаясь немного успокоиться. Пауза явно затянулась, и женщина уже с трудом отгоняла от себя дурные мысли. Ей казалось, что хозяин замка сейчас сорвётся с места, вцепится ей в шею и свернёт её в мгновение ока.
  - Как ты могла подвергнуть моего племянника такой опасности? - неожиданно раздался скорее рёв, чем человеческий голос.
  Жаннин вздрогнула и немного отпрянула назад, когда увидела нависшее над собой, искажённое гневом лицо Алена. Он снова превратился в демона, страшного и опасного, с горящими глазами и растрёпанной длинной копной чёрных волос.
  - Простите меня, месье Ален. Я не могла знать...
  Но Ален перебил попытку Жаннин оправдаться:
  - Молчи, женщина! Я не собираюсь это выслушивать. Моя сестра чуть не умерла от страха, когда увидела вас около пруда. Что вы вообще там делали?
  - Мы каждый день там гуляем. Все это знают. Лес довольно далеко от пруда, я не могла знать, что животному вздумается вдруг выскочить на открытое место.
  - Молчи, или я убью тебя! Это надо было сделать ещё тогда, в подземелье!
  - Ещё не поздно... - прошептала чуть слышно Жаннин.
  
  Эти слова вызвали бешенство. Ален подскочил к женщине и с силой хлестнул её по спине плетью. Тонкая кровавая полоска появилась на плече Жаннин, она приглушённо вскрикнула, пряча лицо в ладонях. Плечо запылало от резкой боли, белая ткань рукава промокнула ранку и стала красной.
  Мужчина вновь замахнулся, кожаный хлыст засвистел в воздухе, и с силой ударил по женской спине. Ткань в этом месте треснула, и вновь выступила кровавая полоска. Жаннин осела на пол, по-прежнему закрывая руками лицо от ударов. Только что наспех заплетённые в косу огненные волосы, выбились и разметались по плечам. Молодая женщина терпеливо сносила жгучие удары плети, мысли стали путаться, на языке она ощутила неприятный привкус крови.
  
  И когда она уже была готова потерять сознание, неожиданно дверь распахнулась. Жаннин услышала позади себя чей-то мужской голос, совсем молодой, почти юношеский:
  - Милорд, вы сума сошли! Что вы делаете? Вы же убьёте беднягу!
  Жаннин, по-прежнему, сидела на полу, снизу пытаясь рассмотреть своего спасителя. Невысокий, почти на голову ниже графа, юноша, в длинном сером плаще, закрывающем все его тело. Женщина, все еще сидящая на полу, пыталась сквозь слезы рассмотреть его лицо. Худощавый овал лица, смуглая загорелая кожа, с почти детской гладкостью и чистотой. Светло-русые волосы длинные и гладкие спускались до самых плеч, покрывая спину светлой волной. Молодой человек загородил её от разбушевавшегося хозяина, схватив его занесённую для нового удара руку.
  - Не вмешивайтесь, милорд.
  
  Женщина вздрогнула и попыталась внимательнее рассмотреть лицо молодого человека. Милорд? Определенно это не Перне, хотя черты этого молодого человека чем-то отдалённо его напоминают. Жаннин напрягла память, пока, благодаря юноше, возникла небольшая передышка. Ален тяжело опустился на рядом стоящую кушетку, отшвырнув в угол плеть, и закрывая лицо руками.
  - Милорд, девушка ни в чём не виновата. К сожалению, эта моя оплошность. Я - новичок в этом деле, а у отца не было времени, мне помочь. Наверное, я неправильно поднял зверя, раз тот побежал на открытое место. Простите меня, умоляю. Это позорное начало для меня. Наверное, я не гожусь на роль главного ловчего герцогства, как мой отец.
  
  Юноша замолчал. Из-за его спины выглянуло испуганное лицо Жака. Он молча подошел к Жаннин и помог подняться ей на ноги. Она шепотом поблагодарила его и вновь обратила свой взор на молодого человека. 'На вид ему лет восемнадцать, - подумала Жаннин, разглядывая своего юного спасителя. Вероятно, он - Филипп, сын маркиза де Перне. Ну да, конечно. Однажды она уже видела его, только тогда он был еще мальчиком. Возможно ли, что он тоже меня узнал теперь?'
  
  Жаннин устало опустила глаза.
  - Извините, милорд, что невольно заставил вас, быть свидетелем этого, - произнес Ален, не поднимая головы и оставаясь в прежнем положении.
  - Ничего, я понимаю, ваш племянник был в опасности. Но эта девушка и её ребёнок тоже были с ним рядом, и тоже могли пострадать. Слава Богу, все обошлось благополучно. Ваш племянник оказался отважным мальчиком.
  Молодой человек устремил взгляд серо-голубых глаз на Жаннин. Он поразительно походил на своего отца, хотя был немного выше его ростом, и его волосы были светлее, почти белые. Их глаза встретились. Она подумала, что вот сейчас он назовет её по имени, и станет всё еще запутаннее. Но он, как будто прочитав в её тревожных глазах мольбу, промолчал, чуть заметно улыбаясь. В этот момент Жаннин подумала о том, что сейчас его лицо было самым прекрасным из всех мужских лиц, что она когда-либо видела. В нем все было так гармонично и складно: небольшие розовые губы, большие серо-голубые глаза, обрамленные длинными и темными, несмотря на цвет волос, ресницами, редкие юношеские усики и поросль на подбородке. Весь его облик напоминал ангела, сошедшего с небес, чтобы спасти Жаннин, и ей казалось, что за его спиной, под длинным серым плащом, действительно крылья.
  
  Филипп мельком взглянул на сидящего в стороне Алена, глаза, которого по-прежнему оставались закрытыми, и, осторожно взяв женскую ладонь, поцеловал её, преданно глядя в лицо Жаннин. Она немного успокоилась, хотя поторопилась высвободить свою руку, боясь, что заметит хозяин замка.
  - Могу я вас проводить? - молодой человек замялся, заставляя Жаннин назвать своё имя.
  - Жаннин.
  - Жаннин, - понимающе кивнул он, - Позвольте представиться - Филипп де Перне. Так вы позволите вас проводить?
  - Не стоит беспокоиться. Я найду дорогу, милорд. И... спасибо.
  - Тогда, прошу прощения, я вынужден идти.
  - Да, конечно, не смею вас задерживать, Филипп. Ещё раз извините, что вам пришлось в этом участвовать, - граф встал, провожая взглядом сына маркиза и собравшуюся уйти следом за ним Жаннин.
  - Жаннин, останься, - неожиданно для самого себя услышал Ален свой голос.
  
  Юноша обернулся.
  - Не волнуйтесь, милорд, я уже успокоился.
  Филипп де Перне кивнул и вышел. В дверях остался стоять Жак. Ален нетерпеливо прикрикнул на него:
  - Оставь же нас, назойливый старик! И не стоит больше звать кого-то на помощь, ставить меня в дурацкое положение!
  - Мне лишь хотелось остановить вас, чтобы вы потом не жалели о содеянном, господин.
  - Спасибо за заботу. Очень шустрый старик, быстро нашелся! - в отчаянии прошипел хозяин, махнув рукой в сторону слуги, еще раз давая ему понять, чтобы тот убирался.
  Жаннин снова осталась одна наедине с этим получеловеком-полудемоном. Она стояла молча, опустив глаза в пол, и закрывая рукой жгучую рану. Спина горела, голова шла кругом от всех произошедших за этот день событий. Жаннин хотелось закрыть глаза и забыться глубоким сном, а потом проснуться, и чтоб всего этого не было. 'Я так устала', - промелькнула мысль в её голове.
  - Подойди сюда.
  Жаннин вздрогнула, услышав голос Алена, нарушивший долгое молчание.
  - Подать вам хлыст? - она, наконец, подняла глаза на него. Он грустно усмехнулся:
  - Нет...
  
  Он бесшумно подошел к ней. Молча убрал её руку с раненного плеча. Ткань порвалась, выставляя напоказ, багровую полоску, оставшуюся от удара плёткой. Кожа вокруг ранки покраснела.
  - Вам полегчало, милорд?
  - Прости меня. Я обезумел от страха, когда увидел вас там на берегу. Я думал, что вот ещё миг, и он бросится на вас. И когда он прыгнул, я мысленно уже попрощался с Мишелем...- Ален немного помолчал, проводя пальцем вокруг ранки, потом добавил, опуская глаза, - ... и с тобой.
  Жаннин молча взглянула в глаза мужчины. Её тронули его последние слова.
  - Прости меня, - прошептал он снова, быстро наклоняясь и покрывая мелкими поцелуями её плечо, потом шею, потом жадно захватывая губы. Жаннин резко оттолкнула его, высвободившись из его объятий. Ей бы хотелось обо всем забыть, вновь окунувшись в море нежности и ласки, но не теперь, не сейчас, когда её гнев и обида ещё не прошли.
  - Оставьте меня. Вы - ужасный человек... - Жаннин перешла почти на шепот, стараясь, чтобы их разговор не вышел за двери этого кабинета. - Вы сегодня ласкаете, завтра бьете! Сегодня любите, а завтра ненавидите! Я больше не могу так! Я - тоже человек! И у меня есть чувства! Господи!
  
  Из глаз Жаннин брызнули предательские слезы. Она больше не могла сдерживаться, перенапряжение переполнило чашу терпения, и теперь уже ничто не могло остановить женщину, ей хотелось выплеснуть всё наружу, как это всегда делал он.
  - Господи! Я совершила очередную глупость, оставшись в вашем доме. Это должно было произойти! Потому что всё здесь - только для вас, для удовлетворения ваших прихотей! Люди для вас - ничто, а женщины - тем более!
  - Не говори то, чего не знаешь! - снова вспыхнул Ален, поворачиваясь лицом к Жаннин, и выставляя указательный палец вперед.
  - Я говорю то, что вижу! Вы и понятия не имеете, каких усилий нам всем здесь, в вашем доме стоило привести миледи в чувства. Сделать её той, что она была для вас все это время, после вашего приезда. А что сделали вы? Вы вчера снова загнали её в это жуткое состояние, втоптали её. Что теперь вы будете делать с этим? Это не пройдет само! Она всегда готова поддержать вас, а вы напугали её до полусмерти. Теперь я понимаю, что означают слова: 'Я боюсь его ярости!' Это действительно страшно и непредсказуемо! Почему вы обижаете близких вам людей? А Мишель? Вы ведь любите его? Тогда почему вас так оскорбляет его нежелание ехать на охоту и убивать по вашему повелению. Он - другой! И он не трус, как вы подумали. Сегодня он выстрелил и попал в зверя, но от безысходности. От выстрела зависела жизнь троих человек. Я могла вырвать из его рук лук и выстрелить сама. И, поверьте, я бы убила волка с одного выстрела. Но так нужно было Мишелю. Для него было важно почувствовать себя необходимым! Да что я говорю? Вы все равно не поймете... вы слышите только себя.
  Ален стоял совсем рядом, внимательно глядя в горящие глаза девушки. Он никогда не видел её в таком свете. Она - вовсе не бедная беззащитная овечка. Это - львица, способная постоять за себя и выцарапать глаза любому, кто захочет навредить ей и её близким. Графу где-то в глубине души стало даже досадно, что он находится где-то между её близким и врагом. И это было, к сожалению, правдой. Их отношения всегда в пограничном состоянии, словно весы: между ненавистью и любовью. И как будто чьей-то жестокой рукой чаши весов все время перевешиваются то в одну, то в другую сторону, делая их - то врагами, то любовниками. Как глупо.
  
  - Надеюсь, вы на сегодня закончили забавы с плеткой?
  Услышал Ален слова Жаннин, и они словно хлестнули его этой плеткой по лицу. Он сам всё вечно портит, и потом жалеет об этом. Его одолело отчаяние.
  - Я не держу тебя, - лишь ответил он, опуская глаза.
  Жаннин, не медля, направилась к выходу.
  - Продолжим разговор позже!
  - Даже не надейтесь! Разговора не будет! - закричала, не выдержав, Жаннин. - Говорить с вами - пустое занятие.
  - Замолчи, женщина!
  - Вот опять вы это делаете! Я для вас - никто: хотите - зовете, не хотите - гоните!
  - А ты на что надеялась? Что я предложу тебе стать графиней?
  
  Неожиданно для Алена, Жаннин начала хохотать, прямо мужчине в лицо. Он даже растерялся от такой реакции, ни разу в жизни его не поднимали на смех из-за несделанного предложения руки и сердца:
  - Что за глупый смех?
  - Я - графиней? Вашей женой? Это смешно... нет! Я об этом никогда не думала, и никогда не подумаю, находясь в здравом уме, по крайней мере! - она продолжала смеяться. - Предложите это своей белокурой любовнице, с которой вы вчера проводили время. После того, как отчитали свою сестру за непристойное поведение!
  - Замолчи! И убирайся отсюда!
  - С удовольствием!
  
  Жаннин быстро вышла. Ален остался один, еще долго слыша гул хлопнувшей двери в своих ушах. На душе наступила пустота. Его одолели отчаяние и обида: 'Что эта женщина себе позволяет?! Любая хочет стать женой господина!'. Чем больше он узнавал её, тем меньше понимал её сущность. Она не попадала в те рамки, в которые он обычно ставил всех своих женщин. Она не хотела того, чего хотели другие, и наслаждалась тем, чего другим было мало. Жаннин, так стремительно влетевшая в их тихую провинциальную жизнь, всё перевернула в ней. Но это было на пользу всем им: и Мэри, и Мишелю, и Алену. Как они жили раньше без неё: без её слов, таких простых и понятных, без её действий, ставящих порой в тупик?
  
  Ален не мог понять, что с ним происходит. Почему ему так мерзко на душе, почему что бы он ни делал, он всё делал не правильно? Жаннин права, он слишком строг с Мэри и Мишелем. А ведь они его самые близкие люди, и он любит их больше жизни. Неужели, он здесь только, чтобы доставлять неприятности им? И почему эта таинственная женщина, оказавшаяся по воле случая в его доме, так волнует его? Он снова и снова прокручивал в голове её слова, а перед глазами скользили сцены недавней драмы: охота, назойливая баронесса все время рядом, необходимость любезного общения с наглым маркизом, нарастающее раздражение, волк, выстрел Мишеля, разговор с Жаннин.
  
  А в это время в другом конце замка в покоях для гостей Николя де Перне лежал в постели рядом с прекрасной Франсуазой де Бланш. Баронесса задремала после бурного занятия любовью, и у маркиза появилась маленькая возможность немного поразмыслить. Как получилось так, что та самая женщина, которую он разыскивал уже больше года, вдруг совершенно неожиданно оказалась прямо у него под носом? Забавно. А ведь граф даже понятия не имеет, какая особа живет в его доме, прикрываясь серым, неприметным именем и имея статус няни для племянника хозяина.
  - О чем ты думаешь? - голос баронессы прозвучал тихо, но так неожиданно, Николя вздрогнул.
  - О моей неслыханной удаче... подумать только, она жива и находится здесь.
  - Кто? - баронесса приподняла голову с подушки, устремляя взгляд на мужчину.
  - Эта девушка, которую мы сегодня видели. Ты ведь понимаешь, кто она? И как это поможет мне осуществить мой план?
  
  Франсуаза молча смотрела на маркиза. Теперь ей было не до смеха, кажется, она поняла, чем это может обернуться для неё. Она уже целый год находилась рядом с этим мужчиной, совмещая полезное с приятным. И она искренне надеялась, что маркиз забудет про идею женить её на графе, а женится на ней сам. Эта мечта не покидала её ни на минуту. И что теперь? Он снова встретил эту женщину, и все надежды напрасны? Это несправедливо!
  - Как я уже сказал, моя дорогая баронесса, удача, наконец, улыбнулась нам. Когда я уже не чаял надежды, мы совершенно случайно нашли её. Смешно подумать, что граф даже не знает о её происхождении, и это нам на руку. Мы воспользуемся этим. Вы ведь ещё хотите стать графиней де Шатарье?
  - Наверное, да... но маркиза де Перне меня бы тоже устроила, - Франсуаза разразилась неприятным смехом, едва сдерживая раздражение.
  - Тише, нас могут услышать, мадам. План таков: мы, разумеется, каждый по отдельности, должны убедить нашего дорогого графа в том, что в его доме находится преступница. Мы вынудим его сдать её мне, якобы, чтобы заключить в одной из крепостей Нанта по приказу герцога Монфора. Тем временем, вы соблазните графа, и он женится на вас, а я получу в свои руки редкую птичку.
  - Если вы уверены, что граф будет моим, я согласна.
  - Если мы все сделаем правильно, получится. Итак, сегодня вечером, по-моему, не намечается никаких мероприятий. Вы, мадам, пойдёте к графу в его кабинет и возобновите свои попытки, я подошлю к нашей так называемой 'Жаннин' человека. Он припугнет её немного так, чтобы она пошла на контакт со мной. А завтра я попробую поговорить с ней мирно. Но, зная, что она упряма, горда и обязательно станет артачиться, фыркая своим носиком, нам придется полить её густой грязью, чтоб её носик поник, и она согласилась на мои условия.
  - Ах, какой ты коварный, Николя. Но мы ведь останемся любовниками, при любом раскладе дел?
  
  Проговорив эти слова, Франсуаза надуманно надула губки, хлопая большими глазами:
  - Было бы жаль расставаться с вами.
  - А мы и не расстанемся. Поверьте, мне тоже очень приятны наши свободные отношения, - говоря это Николя, подумал, что правильнее говорить не 'приятны', а 'удобны', и он улыбнулся самому себе.
  Франсуаза встала с постели, выставляя напоказ своё роскошное нагое тело, точёное, как римская статуя. Она прошла вглубь комнаты и, взяв с маленького столика серебряный графин с вином и бокал, вернулась к лежащему мужчине. Она наполнила бокал и, немного отпив из него, протянула любовнику, прижимаясь грудью к его груди:
  - Может быть, поговорим, о чём-нибудь более приятном, мой милый маркиз.
  - Кажется, у меня есть небольшая тема для разговора. Идите ко мне поближе, я шепну на ваше маленькое ушко.
  Франсуаза послушно прыгнула в постель, накрывая своими длинными белокурыми волосами грудь маркиза.
  
  Продолжение следует...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"