Ильиных Светослав Иванович
Неизводной рубль

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (байки деда Мыколы) Вы знаете, как пахнет полынь в Украине? Если вы не жили в ней, то и сравнивать не с чем. В Украине полынь непередаваемо ароматная! Глянешь издали, как серебром округа осыпана! И такое от нее летом исходит опьянение, что душа купается в том аромате, словно солнечный луч в густом меду...
  Хата деда Мыколы стояла на краю поселка. За одним забором высился вековой лес, за другим простирался пустырь, поросший полынью.
  Люди обходили тот пустырь стороной, а я обожал забираться в ее заросли. Тянула меня туда, как тянет мотылька распустившийся в поле цветок. Иногда старик просил принести ему этой травы для своих лекарственных сборов. И я приносил, осыпанный с ног до головы желтой пыльцой.
  - Чертогон растет, - улыбнулся дед Мыкола, потрепав меня по голове. Близилась гроза, и молнии кроили свинцовое небо на лоскутья сразу же за железнодорожной станцией. - А черти ох как не любят эту траву!
  Налив узвару, приготовленного из сушеных фруктов, он посадил меня к столу, положил в вазочку конфет-подушечек, посыпанных порошком какао, а сам устроился напротив.
  - Расскажи еще какую-нибудь байку! - попросил я, отхлебывая витаминный напиток.
  За окном поднялся ветер, и крупными полновесными каплями по сухой земле тут же ударил дождь.
  -Было это еще до войны, - начал старик. - Довелось мне тогда по работе уехать в Канев - есть такой город на Днепре. А там тоже лес, только поменьше нашего, и заповедный.
  Прикомандировали меня к ботанической партии, которая в том лесу по квадратам все вымеряла, да описывала разные растения и деревья. Работа нудная, тяжелая - целый день все же на ногах, но оплачивалась хорошо. И познакомился я в той партии с одним парнем.
  Странный он был человек. Если приходилось ему тратить деньги, так до копейки все высчитывал и аж трясся за каждую трату. Приписывал я это природной скупости человеческой, но все совсем не так обернулось.
  Как-то наработались мы до усталости, да присели отдохнуть и пообедать на ствол упавшего дерева. Здесь Виталий мне и раскрылся.
  Может выговориться ему надо было, может, я чем расположил его к себе, а рассказал он следующее.
  - Тут вот какое дело. Можешь верить, можешь не верить, но беда со мной приключилась такая.
  Проигрался я в карты, а отдавать нечем.
  - Не отдашь через месяц, - предупредили прямо, - жизнью расплатишься.
  И такая тоска-уныние тут на душу легла, хоть в петлю лезь. Даже по ночам спать перестал, но в одну ночь все же заснул.
  И приснилась мне бабка. Померла она давно - еще по моему малолетству, но о старухе всякое говаривали.
  Стоит она в проеме дверей, держит в руках какую-то тетрадь, и мне протягивает.
  Задумался, к чему бы это? А потом вспомнил. На чердаке дома среди всякого ненужного хлама и ее сундук где-то стоял. Нашел я тот сундук, открыл его - есть такая тетрадь! В коленкоровой обложке, толстенная, исписанная и изрисованная чернильной ручкой. Бабка долгие годы заговорами промышляла, и их в тетради преогромное множество было. А один - на неизводной рубль.
  Сделал я все, как было написано по тому заговору. Дождался полуночи, зажег свечи, нарисовал мелом на полу звезду, куриной кровью ту звезду окропил, слова нужные прочитал. Самому смешно, но дело делаю. И ничего! Хоть бы ветер дунул.
  Плюнул я на эту забаву, да и пошел спать. А на следующую ночь слышу, по дому шаги тяжелые, словно кто в сапогах ходит. И половицы под теми шагами поскрипывают. Тут уже по-настоящему страшно стало. Зажег свет, обошел все комнаты - никого. Погасил свет, лег в кровать - снова их слышу. И так несколько ночей кряду.
  А на пятую ночь шаги те ко мне приблизились, и силуэт черный остановился у кровати, а потом и присел на нее. Тяжело сел, словно плиту бетонную рядом положили.
  - О помощи просил? - усмехнулся ночной гость.
  Его лица я не видел, спиной он ко мне сидел, но четко осознавал - ухмыляется тот.
   - Так и быть, выполню я просьбу, уважу тебя. Но только дашь на дашь. Я тебе - денег, а ты мне свои минуты взамен. Согласен?
  Я бы и ответил, да зубы такую дробь лупят, что всякое слово в горле комом встает.
  - Вот тебе рубль неизводной, - кладет он на стол возле кровати что-то, а вот часы - они твое время отсчитывать станут. На рубль покупай, что хочешь - он все равно к тебе вернется. Но как тысячу потратишь, минутка назад и отскочит. И так до тех пор, пока стрелки полный круг не сделают, и не сольются вместе. Тогда ты мой.
  Сказал и вышел.
  Подскочил я, зажег свет - лежат на столе рубль и часы-луковица с крышечкой. Мне аж плохо стало!..
  Виталий доел свой бутерброд, запил его чаем из бутылки и горько вздохнул.
  - Видишь, белая прядь в волосах - той ночью она и появилась.
  -Кинул я в ящик стола и то и другое, - продолжил он, - и не заглядывал в него неделю, а то и больше, пока страх не поутих, а плата за карточный долг не приблизилась вплотную. И захотел проверить, работает ли всё это?
  Пошел на базар, семечек у тетки купил и тем самым рублем расплатился. А как вышел с базара - рубль уже в кармане лежал.
  В магазине набрал выпивки и еды столько, сколько никогда не покупал. И снова рубль ко мне вернулся.
  Потом долг за карты вернул.
  И стала жизнь как бы налаживаться.
  Два года пролетели, и не заметил. Дом купил, задумываться стал о женитьбе, а на часы если и поглядывал, то крайне редко. Минутки назад они отсчитывали, да не очень уж быстро. Но так только казалось.
  Однажды открыл крышечку, глянул - и сердце в комок сжалось. Двадцать минут осталось до окончания моего срока, когда жизнь придется отдавать за удовольствия. Минуты, как тот песок сквозь пальцы просочились.
  Перестал я тратить деньги направо и налево, попытался уже имеющимся пользоваться, да куда там. Затянула эта доступность хуже водки. Вроде и не хочу тратиться, а трачусь.
  Когда с пяток минут осталось, решил завязать. Рубль, он завсегда ко мне возвращался. А вот часы я к реке отнес и утопил в самом глубоком месте. Вернулся домой - лежат целехонькие в ящике стола. Под поезд положил - в лепешку их по рельсу раскатало. Пришел домой - вот они, неповрежденные даже. Открыл крышечку - а на циферблате две минутки из пяти как корова языком слизнула - в наказание за самоуправство.
  Вот тут я загоревал.
  А ночью пришел ко мне тот, чье это добро было, и предупредил:
  - Не вздумай в церковь пойти, не дойдешь - или трамваем задавит, или кирпич на голову свалится.
  И, рассмеявшись, добавил: "Масло-то уже Аннушка разлила...". Это я потом понял, о каком масле он говорил.
  И осталось теперь мне три минутки до самой смертушки. Страшно. И рад бы перестать тратиться этим рублем, да не могу совсем чтобы.
  Виталий полез в карман и достал оттуда часы и рубль. Часы оказались старые, хорошо потертые, словно не одного хозяина пережили. А рубль с маленькой дырочкой с краю, как с мониста снятый.
  - Часы в обратном направлении идут, - пояснил он, - и заводить их никогда не приходится, сами идут.
  Верил я ему или не верил, до сих пор не пойму. Ладно он обо всем говорил.
  - Посоветуй, что делать? - умоляюще прошептал Виталий. - Помирать-то ой, как не хочется!
  Обед наш подходил к концу, и скоро уже пора было приступать каждому к своим обязанностям.
  - Если тебе в церковь ходу нет, - поразмышлял я, - так ты супротив того, кто тебе это все подстроил, и поступи аналогично. За этим лесом есть поле, густо поросшее по краям полынью. Скоро Ивана купала и полнолуние. Вот и пойди в то поле ночью. Только будешь идти, не оглядывайся, чтобы за спиной не творилось, чтобы не слышалось - не отвечай. Зайди в полынь ровно в полнолуние, да и закопай посреди нее и часы и рубль. Черти ужас как эту травку не любят. Зайди с одного края, а выйди с другого. И тикай! Может, что и получится. Хозяин подарка вряд ли сунется в заросли, а бросить свои дары бесхозными поопасается, рядом ходить будет, чтобы кто не украл его добро.
  Если сработает, езжай в Лавру, найди в дальних пещерах старца-монаха Амвросия, передай ему от меня привет, и расскажи все как на духу.
  Когда наша партия свою работу в лесу закончила, рассчитали всех и потерял я Виталия из виду. Надолго потерял. Уже и забывать стал, когда пришло мне письмо издалека. От него пришло.
  "Все сделал, как ты посоветовал, - сообщал он. - Ближе к полуночи на поле то пошел. Пока шел, погода испортилась вконец. Тучи луну укрыли, молнии ожерельями в небе полыхали, гром грохотал, ветер поднялся. Душа от страха в пятки ушла.
  Иду, а позади топот, будто кто догоняет меня по дороге. И все ближе и ближе, вот уж и за спиной дыхание тяжелое слышится. И зовет меня кто-то по имени.
  - Стой, Виталий! - голос бабки своей покойной слышу. - Не ходи туда, вернись. Не послушаешься, беда тебя ждет. Мне с того света все виднее, ворочайся скорее!
  А я иду. И глаза бы зажмурил, да как в темноте ориентироваться? Так хоть сполохи путь высвечивают.
  Тут шум мотора позади донесся, словно машина едет. Подъехала, и бибикает, чтобы я с дороги сошел. И сошел бы, да понимаю - наваждение это! Света от фар нет!
  Как уж добрался до того поля, не помню. Только глянул на часы наручные, а до полуночи минута осталась. Вмиг свернул в полынные заросли. А позади все как засвистит, заулюлюкает, захрипит - жуть полная! Тут и дождь начался. Под ним я и закопал тот проклятый дар. В железную банку уложил, закрыл крепко, да кинул в ямку, которую потом сразу же землей и засыпал. А дождь хлещет что есть мочи!
  Закопал и вышел с другой стороны поля. А там ни дождя, ни грозы - звезды в небе сияют, тишина...
  Утром и в дорогу собрался. В Лавре, в дальних пещерах, нашел нужного монаха и рассказал ему обо всем. Что он посоветовал, не скажу, не для чужих ушей то. А только после распродал я все наживное, деньги в церковь отнес, а сам завербовался на край земли, и уехал на Сахалин. Теперь у меня здесь и семья, и дети, и работа. Все как у человека. Тебе больше писать не буду, незачем старое бередить. А за помощь твою низкий поклон ото всех нас".
  - Вот такое знакомство в моей жизни приключилось, - закончил свой рассказ дед Мыкола. - Рубль видел, часы тоже, а вот за другое ручаться не стану. Может, придумал все это Виталий. Может, правду сказал, одному ему ведомо. А что до полыни, так хорошая она трава. И траву эту не только моль боится...
  Если вы не были в Украине, то и не знаете, как должна пахнуть настоящая полынь! Какой дух от нее исходит! Словно густой терпкий мед пьешь глотками. И напиться никак невозможно...
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"