Яковцев Яков
В боях на московском направлении... Операция "тайфун"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 7.16*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Данная работа является логическим продолжением книги "Между молотом и наковальней". Однако она не зависит от содержания предшествующих книг, и читателю она не покажется оторванной по тексту. Тема, которую я пытаюсь раскрыть в данной книге, достаточно хорошо исследована историками. В своей работе я лишь попытался систематизировать информацию о сражениях, которые развернулись в первые месяцы войны между группой армий "Центр" и нашими советскими воинами. Чтобы читателю было интересно, в книге я решил уделить больше внимания конкретным боевым операциям, а также конкретным сражениям, в том числе и в тылу группы армий "Центр". Три танковые группы: 2-я под командованием Гудериана, 3-я под командованием Гота, 4-я под командованием Гёпнера, осуществляющие поддержку группы армий "Центр", а в операции "Тайфун", играющие первостепенную роль, были остановлены на подступах к Москве. Причины несостоявшейся операции по захвату столицы Советского Союза я пытаюсь раскрыть, рассматривая не только бои на линии фронта, но и в тылу врага, а также, учесть роль политики, которую проводили национал-социалисты на оккупированной территории.

  
   В боях на московском направлении... Операция
   "Тайфун".
  
  
  
  
  
  
   Автор: Яковцев Яков Валерьевич.
  
   Введение.
  
   Данная работа является логическим продолжением книги "Между молотом и наковальней". Однако она не зависит от содержания предшествующих книг, и читателю она не покажется оторванной по тексту. Тема, которую я пытаюсь раскрыть в данной книге, достаточно хорошо исследована историками. В своей работе я лишь попытался систематизировать информацию о сражениях, которые развернулись в первые месяцы войны между группой армий "Центр" и нашими советскими воинами. Чтобы читателю было интересно, в книге я решил уделить больше внимания конкретным боевым операциям, а также конкретным сражениям, в том числе и в тылу группы армий "Центр".
   Три танковые группы: 2-я под командованием Гудериана, 3-я под командованием Гота, 4-я под командованием Гёпнера, осуществляющие поддержку группы армий "Центр", а в операции "Тайфун", играющие первостепенную роль, были остановлены на подступах к Москве. Причины несостоявшейся операции по захвату столицы Советского Союза я пытаюсь раскрыть, рассматривая не только бои на линии фронта, но и в тылу врага, а также, учесть роль политики, которую проводили национал-социалисты на оккупированной территории.
   В книге приводятся документы, распоряжения, приказы высших должностных лиц воевавших сторон. Предлагаются читателю фрагменты из замечательных работ Пикуля, Буллока, Васильевой, Стаднюка и некоторых других известных писателей, которые сами по себе несут законченный смысл. С их помощью я не только формулирую некоторые свои мысли, дополняю выводы, но и стараюсь пробудить любовь у читателя к литературе и истории.
   В книге рассказывается о беспрецедентных подвигах русских солдат и офицеров, партизан и подпольщиков, мужестве и отваге советского народа. Изобличается геноцид национал-социалистов Германии. Дается анализ ошибкам и просчетам советского командования, а также - командования вермахта. Сравниваются тоталитарные системы национал-социалистов и большевиков. Дается понятие вождизму - неизбежному попутчику тоталитаризма.
  
  
  
  
  
   Фашистские планы "Барбаросса" и "Ольденбург".
   Чего добивался ставленник мировых монополистов
   Гитлер в Восточной Европе?
  
  
   После нападения на Францию и взятия Парижа по приказу Гитлера в ознаменование "величайшей победы всех времен" по всей Германии были вывешены на 10 дней флаги и 7 суток звонили колокола. В этот день появилось 12 "новых" фельдмаршалов, в генералы были произведены десятки полковников, объявлено о награждении тысяч военнослужащих, офицеров и генералов СС, СД, гражданских лиц. Почти непрерывно звучали военные марши, проходили военные парады и демонстрации боевой техники. Германия ликовала на глазах у всего мира.
   В 1939 - 1940 годах под сапогом фашистской Германии оказались Франция, Бельгия, Дания, Норвегия, Голландия, Польша. Мир по сводкам из газет знакомился с неизвестными ранее генералами национал-социалистов: Клюге, Готом, Рундштедтом, Клейстом, Хубе, Гёпнером (иногда пишут Хёпнер, Геппнер), Рейхенау, Роммелем, Паулюсом. Гитлер без пяти минут чувствовал себя хозяином мира.
   1 сентября 1939 года ударом неведомой миру силы Гитлер обрушился на Польшу, которую буквально размял вместе с гарнизонами под гусеницами танков. Рейхенау, даже не стреляя, под звуки клинков о браню, раскатал в блин отважных жолнеров. Гудериан беспрепятственно ворвался в Брест, пока не уперся в крепость. Как и в 1941 году, в 1939 году, она долго оборонялась. Штурм за штурмом, превратил поле брани у крепости в жуткое кровавое месиво, огромные потери со стороны немцев шокировали командование. Наконец, вызвали авиацию, которая и решила исход сражения за Брестскую крепость. 16 сентября польский гарнизон Брестской крепости ночью отступил.
   Сталин, в это время, по договоренности с Гитлером возвращал себе земли Российской Империи, разбазаренные его предшественником Лениным. Европа делилась между тоталитарными системами национал-социалистов и большевиков.
   22 сентября 1939 года в поверженном Бресте состоялся объединенный парад победителей - войск немецких и советских. Гремели оркестры. Парад принимали генерал Гудериан и комбриг Кривошеин. Но дружба вождей тоталитарных систем была недолгой и ненадежной. И Гитлер, и Сталин рвались к мировому господству. И один, и второй к совместной границе стягивали войска. Вопрос стоял в том, кто кого обыграет, кто первый вонзит "товарищу" нож в спину, кто выйдет из этой смертельной "игры" победителем?
   Летом 1940 года по указанию Гитлера генеральный штаб организационно готовился к разработке компании на востоке. 16 июня главнокомандующий сухопутными войсками фельдмаршал Браухич и начальник генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер обсудили план перевода на восток, к границам СССР, первых 15 дивизий.
   В своей книге "Барбаросса" Пикуль приводит следующую информацию относительно складов Красной Армии у границы: "...Лев Захарович Мехлис, славный тем, что очень любил убивать людей выстрелом в упор. За год до войны он был наркомом госконтроля. Военное имущество Красной Армии тогда хранилось близ границы. Правительство образовало комиссию - оставить ли имущество там, где сейчас, или отодвинуть склады от границы? Люди военные, люди дальновидные, стали говорить, что склады боеприпасов нельзя держать возле рубежей... мало ли что! Кто-то из военных, самый ушлый, даже сказал, что арсеналы надо убрать как можно дольше от границ - хотя бы за Волгу... "Паникер! - заорал Мехлис. - Как вам пришло в голову, что Волга может стать военным рубежом? Сначала думайте, что говорите! Наша победоносная Красная Армия, вооруженная могучим учением марксизма-ленинизма и руководимая гениальным и мудрым вождем, будет воевать только малой кровью и только на чужой территории. Поэтому все базы снабжения необходимо оставить близ самой границы государства..." Нашлись смельчаки, Мехлиса даже умоляли: "Лев Захарович, ну хотя бы полушубки да валенки можно нам, военным, оставить за Волгой?" "А вы разве знаете, когда начнется война? - с ядом спрашивал Мехлис. - Может, она возникнет как раз зимою..." Сталин поддержал Мехлиса. Все склады оружия и продовольствия, базы горючего и арсеналы боеприпасов - все-таки оставили на границе, и в первый же день войны они достались противнику в целости и сохранности. Но Лев Захарович доверия Сталина не потерял: очень уж он любил расстреливать..."
   В начале августа 1940 года в резиденции Гитлера - Бергхофе - было проведено расширенное совещание фашистской верхушки с участием высшего военного руководства Германии. Гитлер обратился к присутствующим с речью, в которой нападение на СССР назвал главной задачей: "...Россия должна быть ликвидирована! Срок - весна 1941 года. Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше. Война должна продлиться пять месяцев. Цель - уничтожение жизненной силы России!"
   Фактически непосредственная подготовка к войне с СССР началась в конце 1940 года, когда группа армий фельдмаршала фон Бока, т.е. штабы трех армий и 30 дивизий были переведены на территорию Польши, ближе к границе с СССР. Это был первый шаг стратегического развертывания вооруженных сил Германии против Советского Союза. К сентябрю 1940 года к западным границам СССР было переброшено 36 дивизий вермахта, не считая соединений авиации. 27 сентбября 1940 года в огромном зале имперской канцелярии в Берлине был подписан германо-японо-итальнский военный пакт, оформивший претензии трех агрессоров на новый передел мира.
   18 декабря 1940 года в директиве N21, получившей название плана "Барбаросса", были изложены основные взгляды на войну с Советским Союзом. Военные приготовления Германии к войне должны были закончиться не позже 15 мая 1941 года, т.е. в конце весенней распутицы. Согласно данной директиве главный удар наносился севернее Припятских болот, вдоль дороги Брест-Минск-Москва. На этом направлении предполагалось иметь две группы армий с целью разгрома в Белоруссии соединений и частей Красной Армии с последующим выходом к Смоленску, Вязьме и далее к Москве. Захват столицы СССР гитлеровское командование рассматривало как конец организованного сопротивления и, следовательно, победу в войне.
   Следует отметить, что при составлении плана "Барбаросса" многие из гитлеровских стратегов видели неминуемую катастрофу для Германии. Однако, как и полководцы при Сталине, они послушно шли на поводу у своего вождя.
   Фрагмент из книги Пикуля "Барбаросса", о передаче секретной документации Паулюсу для подготовки плана молниеносной войны с Россией, о работе Паулюса над составлением плана "Барбаросса":
   "Чудовищно! Даже те немецкие генералы, что находились в оппозиции Гитлеру и пытались предостеречь руководство против войны с Россией, даже они - совсем неглупые люди! - понимавшие, что война обернется для Германии катастрофой, все-таки продолжали работать на войну, вольно или невольно усиливая позиции самого Гитлера в ОКВ и ОКХ.
   ....Вручая Паулюсу папку с планом "Барбаросса", Гальдер сказал, что это лишь жалкий эмбрион будущей войны, зачатый в одну из лучших ночей генералом Эрихом Марксом на основе опыта польской компании:
   - И младенцу из Кепенека ясно, что равнять Польшу с Россией нельзя. Всю эту марксовскую галиматью мы уже показывали Кёстрингу (военный атташе при германском после графе фон дер Шулленберге), который считал, что занятие Москвы будет иметь решающее значение для полной победы...
   - Знаком ли с планом фюрер? - спросил Паулюс.
   - План Маркса, носивший тогда название "План Фриц", Гитлер сразу отверг как нерешительный. Нужна война быстрая, в считанные недели. Иначе наша экономика не выдержит и треснет. Вам Паулюс, предстоит развить этот эмбрион до рождения колоссального чудовища, чтобы весь мир вздрогнул при его появлении. "Барбаросса" следует привязать к условиям русской местности. Учесть все исходящие точки главных ударов. Наши ресурсы и ресурсы противника. Форсирование рек и болот. Резервы горючего и технических масел, с учетом того, что заберем в Венгрии и Румынии. Высчитайте, на сколько нам хватит каучука, и на каком этапе войны мы будем вынуждены заменять каучук синтетической "буной"... Как видите, работа большая. Большая и даже окаянная! Я вам даже сочувствую... - засмеялся Гальдер.
   Паулюс перелистал первые страницы плана "Барбаросса":
   - Какова же конечная диспозиция этого плана?
   - По меридиану: Архангельск - Астрахань.
   - И не дальше? - спросил Паулюс.
   - Нет смысла гнать "ролики" дальше, ибо к тому времени Сталин убежит, а все его Советы развалятся.
   - Дата открытия компании?
   - К маю следующего года все должно быть готово.
   - А почему не март? Почему не апрель?
   - Надо, Паулюс, чтобы подсохла грязь на ужасных русских дорогах... Планируйте смелее. Советы - как оконное стекло. Тресни кулаком - и все со звоном разлетится в куски!
   Кёстринг тоже был ознакомлен с работой Паулюса.
   - Странная у вас концепция стратегии! - сказа он ему. - Вы опять повторяете главную ошибку генерала Маркса. Вам кажется, что падение Москвы способно решить судьбу блицкрига...Но Москва не Париж! Русские отодвинут свои армии вплоть до Урала, где у них большой промышленный комплекс, и война будет продолжена с прежней яростью. Если вам взбредет в голову перевалить танки через Урал, русские могут отступать хоть до Байкала.
   - Но должны же иссякнуть силы этого колосса!
   - Прежде иссякнут силы вермахта.
   - Кёстринг! Где вы мыслите наш конечный рубеж?
   - Ленинград, Харьков, Смоленск... не дальше. На этой линии погибнет русская мощь, а в Германии выстроятся длинные очереди инвалидов - за протезами. Зиг хайль!
   (Через шесть лет в заявлении Советскому правительству генерал Паулюс сам же и признал коварство плана "Барбаросса", им же составленного: "Поставленная цель уже сама по себе характеризует этот план как подготовку чистейшей агрессии; это явствует даже из того, что оборонительные мероприятия моим планом не предусматривались вовсе...").
   Гитлер подгонял Гальдера, а тот подгонял Паулюса, которому вовсе уже не стало хватать дня; Гальдер - с ведома Кейтеля - позволил Паулюсу брать секретные документы из Цоссена домой, чтобы работа продолжалась и по ночам...
   ........
   Под конец 1940 года план "Барбаросса" в общих чертах был оформлен, требовалось лишь "обкатать" его, словно новый танк, на полигоне критического разбора. Будущий блицкриг был планирован по трем главнейшим направлениям - Север, Центр, Юг, и, наверное, Паулюс был бы ошеломлен, если бы знал, что как раз в это время молодой русский генерал Жуков планировал в Москве контрудары по тем же самым направлениям, которые наметил и Паулюс для вермахта...
   Совпадение? Нет, это работа точного штабного рассудка, обладавшего стратегическим предвидением".
   Фрагмент из книги А. Буллока "Гитлер и Сталин", свидетельствующий, что захват России в планах Гитлера стоял на одном из первых мест, при этом экономические интересы были первоочередными:
   "Война между Германией и Россией стала главным испытанием как для Гитлера, так и для Сталина. Шли они к ней, однако, разными путями.
   ....Гитлер говорил о мировом господстве, о войне континентов...., главной целью в своих внешнеполитических планах он ставил завоевание "жизненного пространства" на Востоке, которое разрешило бы социальные и экономические проблемы Германии.
   "А когда мы говорим о новых территориях в Европе, мы имеем в виду главным образом Россию и зависимые от неё приграничные государства. Сама судьба указывает нам этот путь".
   В 1936 он повторил это публично:
   "Если бы мы имели в нашем распоряжении Урал с его неисчислимыми запасами сырья, леса Сибири и если бы бескрайние поля Украины лежали в пределах Германии, наша страна утонула бы в изобилии".
   Россия могла бы удовлетворить не только потребности Германии в сырье, но и её потребности в рабочей силе. "Славяне, - заявлял Гитлер, - рождены рабами и сами чувствуют необходимость иметь хозяина над собой". Эта расистская установка, идущая вразрез с утверждением о том, что на Востоке немцы исполняли миссию носителей цивилизации, стала особым вкладом Гитлера в его традиционную тему "натиска на Восток". Неспособные сами славяне сделать это - так аргументирует Гитлер, - славяне обязаны созданием и сохранением Русского государства "немецкому ядру" в его правящих классах. Большевистская революция уничтожила их, а место их было занято евреями, с которыми Гитлер отождествлял большевистское руководство. "Еврей" не более способен сохранить целостность государства, чем русские освободиться от евреев.
   "Колосс на Востоке созрел и вот-вот упадет. А конец господства евреев в Росиии будет означать в то же самое время конец России как государства".
   ........
   (Значительно позже он заявит, что вынужден был начать войну с Россией, в противном случае Сталин его опередил бы с нападением).
   "У нас не было другого выхода, и мы были вынуждены убрать русскую фигуру с европейской шахматной доски".
   Само существование России, повторял Гитлер, было угрозой, которая могла оказаться смертельной для Германии. Если бы немцы не ударили первыми, до того как русские завершили перевооружение своей армии, и они сами, и вся остальная Европа были смятенны наступлением превосходящих сил русских:
   "Упреждающий удар по России был нашим единственным шансом разбить её... Время работало против нас... На протяжении последних недель меня не отпускал страх, что Сталин опередит меня".
   (Гитлер пытался мотивировать это уменьшением поставок сырья из России, однако это неправда).
   ....Россия обязалась поставить длинный перечень товаров на сумму 620 - 640 миллионов рейхсмарок в период до августа 1942 года. В последний момент вмешался сам Сталин (решение высшей инстанции) и увеличил размер поставок наиболее важного и дефицитного сырья: 6000 тонн меди, 1500 тонн никеля и 500 тонн олова, вольфрама и молибдена".
   Безусловно, исключать нельзя, что Коба пытался "задобрить" Гитлера, чтобы перевооружиться. Ударные силы русских уже были сосредоточены у границы, "освободительную" компанию против фашизма повод развязать был, вся Европа оказалась под сапогом национал-социалистов. Тем не менее, Гитлер планировал ударить по России гораздо раньше, благодаря этой идеи, вместе с ней, правильно будет сказано, его партия и он лично пришли к власти, так как крупнейшие финансовые "монстры", кстати, тоже евреи, вложили в него огромные средства, за которые, безусловно, он должен был ответить.
   Захват и использование материальных и сырьевых ресурсов СССР - одна из основных задач фашистской Германии. Гитлер появился на политической арене сразу после ухода с неё Ленина. У них единые источники финансирования, единые покровители, о чем изложено в моей предшествующей книге "Между молотов и наковальней". Естественно, единые были у них и цели. Гитлер практически все перенял у Ленина, даже обустройство концентрационных лагерей для массового уничтожения русского народа. Не успел Ленин полностью развалить Россию, однако созданная им "система" продолжала работать автономно. Тщетно Сталин пытался с помощью её восстановить народное хозяйство. Все его попытки, что-либо сделать для советского народа, обращались для него же - нищенским существованием, голодом, массовыми репрессиями, уничтожением лучших представителей общества. Россия-матушка слабла, а Сталин продолжал строить "социализм".
   План захвата и использования материальных и сырьевых ресурсов СССР был составлен еще осенью 1940 года. Возглавляло эту работу Управление военной экономики и вооруженных сил Германии - орган, координировавший интересы монополистического капитала и вермахта. В это управление входили представители крупных германских концернов, которые имели непосредственную связь с самыми богатыми представителями мира, и, естественно, прямо или косвенно зависели от них экономически. В Гитлера вкладывали деньги самые влиятельные люди мира.
   Уже в феврале 1941 года было принято решение: при осуществлении плана войны против СССР главной задачей управления будет захват сырья и всех важных предприятий, к чему с самого начала намечалось привлечь самых опытных представителей немецких концернов, чтобы достичь с их помощью необходимого успеха. Была развернута и успешно функционировала экономическая разведка. Гитлер хорошо знал, что Сталин готовится к наступательной войне. Его следовало любым способом опередить, для чего были запущены все механизмы его идеологической службы и дипломатии. Сведения о советской промышленности тщательно собирались, интересовало фюрера все - сельское хозяйство, транспорт, электростанции, нефтепромыслы, шахты, рудники, плодородные земли и многое другое. Территория СССР была распределена еще до вторжения в неё немецко-фашистских захватчиков. Крупнейшие компании мира (в основном США) уже знали, что и кому достанется. В Гитлера вкладывали деньги без зазрения совести и чести. Созданное Лениным "социалистическое" государство, было "бельмом" на весь Земной шар. Его ни одно государство серьезно не воспринимало до 1945 года. Помощь Советскому государству Англия и США стали оказывать из-за того, что "разыгравшийся" Гитлер и его "компаньоны" стал угрожать непосредственно народам данных стран. Его следовало усмирить с помощью русских, но им следовало помочь. Однако крупные финансисты США были категорически против этого решения властей. И лишь полный разгром военной базы Соединенных Штатов Америки авиацией Японии на Гавайских островах заставил Рузвельта "отряхнуться" от мнения финансовых "монстров".
   В начале 1941 года для детальной разработки планов экономического ограбления и эксплуатации оккупированных районов СССР был образован так называемый "Восточный штаб экономического руководства" ( кодовое наименование "Ольденбург"), подчиненный непосредственно Герингу. В одном из установочных документов данного органа говорится: "Согласно приказу фюрера необходимо принять все меры к немедленному и полному использованию оккупированных областей в интересах Германии... Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти - такова главная экономическая цель компании". Далее указывалось, что необходимо организовать доставку и других видов сырья для германской промышленности, а мнение о том, будто экономика оккупированной территории должна быть восстановлена, признавалось "совершенно неуместным". Для воплощения этих задач основы были заложены еще Лениным. В многочисленных лагерях, которые Сталиным были усовершенствованы и увеличены в количественном соотношении, за похлебку по надуманным обвинениям трудились миллионы советских граждан, в колхозах, где крепостное право было усовершенствовано, по сравнению с царской Россией, забесплатно трудились крестьяне, фактически за паек на заводах идеи "социализма" в жизнь воплощали рабочие. Истинные патриоты России, интеллигенция, дворянство, священнослужители, офицеры царской России и Красной Армии к этому времени практически полностью были уничтожены, т.е. общество было ослаблено, зомбированных ленинской теорией "трудящихся", по мнению идеологов Гитлера, уничтожить труда не составит. Точнее - они сами должны были погибнуть от голода и нищеты.
   О том, как нужно осуществлять "полное использование материальных ресурсов Советского Союза", было определено на одном из совещаний незадолго до начала войны: "Если мы сумеем выкачать из страны все, что нам необходимо, то десятки миллионов людей умрут голодной смертью". Следовательно, экономическая агрессия должна была не только укреплять военно-экономический потенциал Германии, но и обрекать на гибель миллионы советских людей. Ведь Германский фашизм намеревался превратить Восточную Европу в "жизненное пространство для арийской расы господ", истребив проживающие там народы.
   Здесь следует отметить, что ни у Гитлера, ни у членов его партии большого финансового потенциала первоначально не было. Деньги, затем власть, военная промышленность - все это появилось у национал-социалистов благодаря тому, что Восточную Европу они рассматривали в ракурсе выгодном для определенных финансовых кругов, а также лиц, играющих в них не последнюю роль, которые рвались к мировому господству. Тоже самое касается и Ленина. Деньги у него были только потому, что идеи, которые он проповедовал, устраивали крупных монополистов и владельцев огромных концернов. Но! Интересно то, что и Ленин, и Гитлер в Восточную Европу - Россию, несли разрушение и смерть, т.е. одно и то же. Поэтому не следует думать, что простые жители Германии стали бы богатыми при Гитлере. Тоталитаризм никогда не приносит пользу обществу. Возможно, за счет грабежа других государств, благосостояние немцев улучшилось бы на некоторое время, но не стоит забывать о расплате за это - на фронтах под флагами национал-социалистов погибали обычные, просто одурманенные "специфической" идеологией фашизма, немцы. Реально плоды завоеваний Гитлера (а также Ленина, если бы он успел выполнить свою миссию) делили бы между собой финансовые "монстры" мирового масштаба, те, кто на самом деле завладел бы рудниками, приисками, нефтяными месторождениями, заводами, фабриками, лесными ресурсами и т.д. Другими словами, и Ленин, и Гитлер использовались. В книге "Между молотом и наковальней" я это довольно подробно описал, поэтому возвращаться в данной работе к этой теме не стану. Наоборот, постараюсь показать мужество русских людей, которые сумели победить фашизм.
   Программа "освоения" европейской части СССР была изложена с циничной откровенностью в разработанном руководителями гитлеровского рейха документе под заголовком "Генеральный план Ост". Рейхсфюрер СС Гиммлер говорил: "Германский восток до Урала... должен стать питомником германской расы". Таковы были дальние замыслы нацистов. А своей ближайшей задачей они считали полное ограбление советского народа, чтобы лишить его не только материально-технических средств для обустройства общества, но и самих средств существования.
   Для проведения планомерного организованного грабежа материальных ресурсов Советского Союза штаб "Ольденбург" создал в вермахте широко разветвленную специальную систему военно-хозяйственных органов. Поскольку промышленники и банкиры, финансировавшие национал-социалистов, выразили беспокойство по поводу того, что государство присвоит богатую добычу, их поспешили заверить, что гитлеровское руководство "ни в коем случае не собирается постоянно сохранять весь русский экономический комплекс в государственном владении". Дескать, совсем наоборот, оно после окончания войны "намеревается... удовлетворить частновладельческие интересы" (здесь уместно вспомнить, на каких условиях Ленин заключал Брестский мир; как бесследно исчезло золото, захваченное у Колчака, а общество постиг голод; как Ленин "боролся" за "самостоятельность" автономий и республик при образовании СССР, что никак не характерно для вождя тоталитарной системы).
   Ставленник мировых монополий и концернов Гитлер оставался верным слугой своих хозяев. Он неоднократно указывал генералам вермахта на особую важность намеченных планом "Барбаросса" экономических задач. По этому поводу начальник генштаба сухопутных войск Гальдер прямо спросил начальника штаба оперативного руководства вермахта Йодля: "Хотим ли мы разбить противника, или мы преследуем экономические цели?"
   Йодль ответил: "Фюрер считает возможным и то, и другое".
   Таким образом, захват материальных ресурсов и богатств Советского Союза официально провозглашался одной из основных целей войны. Планировалось не только присвоение всех экономических ресурсов Советского государства, но и полное ограбление граждан Союза. Накануне нападения на СССР правители Германии и командование вермахта разработали инструкции и директивы, согласно которым на советской земле надлежало установить режим террора (то, что когда-то не сумел доделать Ленин). Солдатам и офицерам вермахта заранее были предоставлены права на мародерство, любые бесчинства и насилия (как и большевикам при Ленине). Эти разбойные "права" фашистские захватчики использовали в полной мере. Гитлеровская армия была не просто армией захватчиков, как например армия Наполеона, она, как и большевики, должна была очистить Восточную Европу, обеспечить доступ к материальным и сырьевым богатствам бывшей Российской Империи. Иными словами, Гитлер был призван завершить начатую Лениным диверсионную операцию мирового значения, задуманную крупными финансовыми "монстрами".
   В Советском Союзе к этому времени все было поставлено с ног на голову. Разведка бездействовала. Точнее, разведчики работали, но Сталину докладывали то, что хотел слышать вождь.
   Фрагмент из книги Пикуля "Барбаросса": "Голиков был начальником Главного разведуправления Генерального штаба. До него этот пост занимали пять генералов, оказавшихся "врагами народа", и потому Филипп Иванович здорово боялся - как бы ему не оказаться шестым!. Теперь он сидел в том же кресле, в котором сидели и они, уже покойнички. А сидел - потому, что поддакивал Сталину, вполне согласный с мнением вождя, что все люди сволочи, верить им никогда нельзя. По этой благородной причине, желая уцелеть, Голиков фальсифицировал донесения агентов, только бы угодить Сталину. Рихарда Зорге, назвавшего точное время нападения вермахта, товарищ Сталин мудрейше обозвал теми словами, кои пишутся на заборах, а Голиков не возражал. Наконец, дело дошло до того, что сам Уинстон Черчилль предупреждал Сталина, чтобы 22 июня он был готов отбить нападение вермахта... Именно в эти дни Черчилль, ложась спать, наказывал: "Будить меня, безмерно усталого, я разрешаю только в двух случаях - или Гитлер высадит десанты на Британские острова, или же Гитлер нападет на Россию..."
   В течении зимы и весны 1941 года гитлеровское командование провело несколько военных игр на картах, продолжая перебрасывать к нашим границам новые дивизии и боевую технику. 14 июля 1941 года в рейхсканцелярии Гитлер собрал "Большое совещание" высшего командного состава сухопутных сил, авиации и флота. В тот же день в штабы армий и дивизий был передан пароль "Дортмунд", означавший полную готовность войск к нападению на Советский Союз. В оставшееся время маскировка готовящегося нападения была доведена до высшего уровня. Полное радиомолчание. Никаких выходов в эфир, кроме дезинформации. Телефонные переговоры только с помощью кодовых таблиц. Все передвижения войск совершались ночью. Учебные полеты авиации в приграничной зоне запрещались (до этого немецкие самолеты пересекали границу СССР 180 раз).
   Фрагмент из книги Пикуля "Барбаросса": "Немецкая разведка работала хорошо, и на основании её доклада Гитлер убежденно говорил, что Россия сейчас ослаблена как никогда изнутри политическими процессами, а ее армия имеет очень низкую боеспособность. Отчасти он был прав. Постоянные репрессии выбили почти все командные кадры, дивизиям теперь командовали капитаны, иногда и ротные командиры. Известно по этому поводу мнение Семена Буденного: "Не беда! За годик любого подучить можно!"...Стыдно сказать, что в нашей академии Генштаба перед войной еще читали лекции об устройстве зимних саней, слушателей знакомили с конной упряжкой, им следовало знать на зубок убогий инвентарь обозного имущества...Другой апостол лошадиной тактики Ефим Щаденко, будучи замнаркома, подпевал кремлевской кавалерии в газете "Правда": "Сталин, как великий стратег и организатор классовых битв, правильно оценил в свое время конницу, он коллективизировал ее, сделал массовой, и вместе с Ворошиловым он вырастил лошадь на горе врагам пролетарской революции..." Обо всем этом знали в Берлине, где "Правду" тоже почитывали, и в один из осенних слякотных дней Паулюс встретил Гудериана, который, будучи в праздничном настроении, завлек его в ближайшее кафе. С нажимом на слове "нас" он сказал: "Нас, танкистов вермахта можно поздравить...Это относится к русскому генералу Кулику, любимцу Сталина, который служит чуть ли не главным специалистом по вооружению. Не так давно Кулик собрал всех кавалеристов, и они совместно постановили: расформировать танковые корпуса..."
   Перед нападением на СССР фюрер поспешно сколачивал громоздкий блок сателлитов. У Советского Союза к моменту ВОВ не было ни одного союзника. Нельзя сказать, что союзники Гитлера сотрудничали с национал-социалистами на добровольных началах. Тем не менее, их экономика служила интересам вермахта. В СССР у власти были люди недалекие, их принципы жизни - угодить Хозяину, их деятельность больше соответствовала вредительству. Но по-другому и быть не могло. Если Голиков имел пять уничтоженных предшественников, то начальник ВВС Рычагов - семь. О какой самостоятельности можно было говорить, все безропотно смотрели в рот Сталину. А "линкору" тоталитаризма это было по душе, правда, до поры - до времени, пока не грянул гром. Около 1200 самолетов ВВС СССР потеряло в первый же день войны. Но Рычагова уже к этому времени не было, его арестовали. В отличие от многих других офицеров Красной Армии, он набрался смелости и сказал Сталину прямо в лицо, что самолеты ВВС СССР - это летающие гробы...
   Удары по трем направлениям возглавили: север - Вильгельм фон Лееб, центр - Теодор фон Бок, юг - Герд фон Рундштедт. Им соответственно противостояли: Ворошилов, Тимошенко, Буденный. Леебу, Боку, Рундштедту "дорогу" расчищали танковые колонны под руководством Монштейна, Гудериана, Клейста, Гота, Гёпнера.
   Группа армий "Север" (под руководством фон Лееба) наступала из Восточной Пруссии в направлении на Даугавпилс, Псков, Ленинград с целью уничтожить советские войска в Прибалтике, захватить порты на Балтийском море.
   Группа армий "Центр", наиболее оснащенная из всех трех, должна была нанести мощные удары на флангах советских войск (сконцентрированных в районе Белостока), соединиться в районе Минска и продолжить наступление через Смоленск на Москву.
   Группа армий "Юг", уничтожив силы Красной Армии в Западной Украине и к западу от Днепра, должна была захватить Киев и продолжить наступление на Харьков, Донбасс и Крым.
   Советские войска, сосредоточенные в западных приграничных округах, состояли из 170 дивизий и насчитывали около 2,7 млн. человек личного состава, 37,5 тыс. орудий и минометов, 1475 новых танков (КВ и Т-34; данная цифра приводится во многих источниках советской истории, но она выглядит сомнительно, как впрочем, и, описываемые несуразно, хвалебные контратаки Красной Армии с первых же дней войны), 1540 боевых самолетов (1200 мы потеряли в первый же день войны), а также значительно количество легких танков (танки были рассредоточены по частям, баки многих из них давным-давно не заполнялись горючим). Наши дивизии не были полностью укомплектованы, не хватало старших командиров. На некоторых направлениях противнику удалось обеспечить превосходство в 3-4 раза, а на направлениях главного удара - и более.
  
  
  
  
   Начало Великой Отечественной войны.
   Приграничные бои на московском направлении.
   Мужество и героизм советских солдат и офицеров.
  
  
   На рассвете 22 июня 1941 года тысячи гитлеровских самолетов, орудий, минометов нанесли удар по группировкам войск, городам, железнодорожным станциям, аэродромам. С особой жестокостью бомбардировщики врага бомбили населенные пункты, в которых находились воинские гарнизоны, в огне гибли тысячи ни в чем не повинных советских граждан: дети, старики, женщины. Фашизм насаждал "новый порядок" огнем и мечом.
   Мужественно дрались славные пограничники. Тяжелые бои в воздухе вели летчики. Первый день войны ознаменовался таранами. Израсходовав боеприпасы, летчики пускали свои машины порою в лобовые столкновения с немецкими самолетами. Такого мужества фашистские асы не видывали до войны с русскими.
   А вот как в своей книге "Барбаросса" Пикуль описывает начало боевых действий немецкими танкистами: "...В мембраны - голос генерала Гота:
   - Теперь забудьте о флангах, которыми займется пехота. Захват пространства - главное! Не бойтесь отрываться от полевых частей, берите переправы...марш, панцер, марш!
   - Мост, - доложил водитель танка.
   - Берем, - отвечал фельдфебель.
   - Коровы...полно коров с телятами.
   - Прямо, - указал фельдфебель, - на мост.
   Солнце еще всходило, из деревень гнали первое стадо. Меланхоличные буренки, позванивая бубенцами, мелко рысили за пегими важными быками. Впереди шел босой старик пастух, его внучек играл на дудочке. Их глаза, застывшие в ужасе, только на короткое мгновение мелькнули в узком триплексе танка, людской вопль не проник через броню.
   - Давлю! - ликующе сообщил водитель...
   Танк системы Т - IV (образцовый танк вермахта) покатил через мост, прыгая по раздавленным тушам, которые расползались под ним, буксовал в мешанине сала и крови. Весь красный и жирный, с ошметками мяса на броне, танк переползал на другой берег. Доложили Готу:
   - Мост взят. Переправа обеспечена.
   - Удерживайте до подхода мотопехоты.
   ......
   - Русские! - закричал водитель. - Вон они, вон...
   Вдоль лесной опушки перебегали красноармейцы с винтовками, сумки противогазов прыгали за их спинами.
   - Все вниз. Люк! Пулемет. Быстро...
   Пулемет, проглатывая обойму, отбрасывал в парусиновый мешок опустошенные гильзы. Русские скрылись в лесу, и лес принял их в себя и растворил их в себе. Стало тихо.
   - А где же их танки? - вдруг спросил фельдфебель.
   Танков, увы, не было. Народ был потрясен, и, чтобы успокоить людей, Москва намекала в печати, что передовой рабочий класс Германии возмущен нашествием на первое в мире социалистическое государство и скоро, мол, пролетариат ответит Гитлеру революцией. Политруки перед боем по-прежнему твердили о классовой солидарности трудящихся всего мира, и на фронте не однажды бывали случаи, когда боец вставал из окопа, крича дружески:
   - Эй, геноссе...я - арбайтер...не стреляй!
   Ответом была длинная очередь из черного шмайсера. Такова сила и мощь великой "пролетарской солидарности", о которой так много у нас болтали...".
   Гот в своих работах описывает захват мостов следующим образом: "Для 3-й танковой группы явилось полной неожиданностью то, что все три моста через Неман, овладение которыми входило в задачу группы, были захвачены неповрежденными...Захват трех мостов стал возможен благодаря тому, что нападение явилось полной неожиданностью для противника и что последний потерял централизованное управление своими войсками".
   Мосты через Неман должны были подорвать заранее подготовленные команды, выделенные по приказу командующего 11-й армией из состава 4-го понтонно-мостового полка. Командир полка майор Беликов в 14 часов получил приказание начальника инженерных войск 11-й армии подполковника Фирсова подорвать все моты через Неман. Но это распоряжение не было выполнено потому, что оно не учитывало конкретной обстановки у каждого из мостов. Ведь в это время на западном берегу и даже непосредственно на предмостных укреплениях находились наши части, командиры которых не позволили понтонерам подорвать мосты. Не имея ни с кем связи, командиры подрывных команд не смогли правильно и своевременно сориентироваться в обстановке и осуществить подрыв мостов. Одна из команд, находившаяся у алитусского моста, как свидетельствует в своих работах Гот, попала в плен. В районе Алитуса танки Гота практически полностью уничтожили 5-ю танковую дивизию 3-го механизированного корпуса. Приказ Советского командования - контратаковать противника, выглядел смешно и глупо, но он выполнялся...
   Овладев мостами, 3-я танковая армия под командованием Гота начала переправляться на западный берег Немана. Для неё открылся путь на Вильнюс, который преграждали лишь остатки отошедшей 5-й танковой дивизии. К исходу дня соединения 11-й армии оказались расчлененными на части и под давлением численно превосходящего противника были вынуждены отходить в направлении на Каунас и Вильнюс. При отходе, часто напоминающим бегство, часть боеприпасов, горючего и боевой техники пришлось уничтожать, многое из брошенного было отбито немецкими штурмовыми отрядами.
   Командующий Северо-Западным фронтом, командующие 8-й и 11-й армиями, а также их штабы вследствие систематического нарушения связи с войсками не могли правильно оценить обстановку, своевременно доложить её Генеральному штабу, быстро принять необходимое решение и организовать управление подчиненными им соединениями (остро сказывалась нехватка квалифицированных офицеров). Выдвигавшиеся из глубины соединения и части использовались ими, как правило, для нанесения контрударов и контратак. Войска вводились в бой с ходу, без разведданных, без достаточного количества артиллерии и боеприпасов, которые только подтягивались, и без авиационного прикрытия. Авиация противника обнаруживала колонны наших войск на подходе в полю боя и наносила по ним мощные удары. Все это приводило к тому, что вводимые в сражение разновременно и по частям стрелковые соединения не могли существенно замедлить продвижение танковых группировок и нанести им большой урон. Наоборот, от выполнения глупых приказов - контратаковать, огромные потери несла Красная Армия, людей гнали фактически на убой.
   Соединения 3-й, 10-й и 4-й армий Западного фронта, стоявших вдоль границы, приняли на себя первые удары гитлеровской авиации, артиллерии, танков, мотопехоты. Почти беспрерывно шла бомбардировка прифронтовых городов. Особенно тяжелая обстановка сложилась на участках фронта 4-й армии. За десять минут до начала артиллерийского налета штурмовые группы гитлеровцев захватили все шесть мостов через реку Буг. В данной операции немцы успешно использовали танки-амфибии, которые планировалось первоначально использовать для захвата Англии. Данные танки на полном ходу входили в реку, разгребая широкими гусеницами коряги и тину, они переправлялись под водой и появлялись в самых неожиданных местах.
   Гудериан рисует картину первого дня наступления следующим образом: "Внезапность нападения на противника была достигнута на всем фронте танковой группы. Западнее Брест-Литовска 24-м танковым корпусом были захвачены все мосты через Буг, оказавшиеся в полной исправности...Однако вскоре противник оправился от первоначальной растерянности и начал оказывать сопротивление. Особенно ожесточенно оборонялся гарнизон, имеющей важное значение крепости, Брест...".
   Немецкие танковые дивизии 2-й танковой группы обходили Брест с севера и юга. Глубоко в тылу еще на протяжении месяца после начала войны гарнизон Брестской крепости давал о себе знать фашистам. Героизм и мужество русских солдат Брестской крепости будут жить в веках.
   Фашисты сбрасывали на крепость многотонные бомбы, тяжелые орудия вели огонь фугасными снарядами весом 1,5 и 2 тонны. Огнеметчики жгли в подвалах раненных и ослабевших солдат. Не выдерживали двухметровые крепостные стены, плавились металлические балки, рушились многослойные бетонные перекрытия, а русские солдаты держались, и при каждом удобном случае давали по немецким шеренгам длинные пулеметные очереди.
   Гитлеровцы считали, что овладеют Брестом за несколько часов. Их расчеты на быструю победу и капитуляцию гарнизона провалились. Сорок суток потребовалось гитлеровцам, чтобы оккупировать Францию; почти столько же дней и ночей сражалась Брестская крепость.
   Решающий удар агрессор нанес на стыке Прибалтийского и Западного военного округа. Данное пространство не было оборудовано специальными инженерными укреплениями (это планировалось сделать позже, а точнее - только на словах и по документам, так как Сталин сам готовился к нападению, поэтому все силы его гнилой тоталитарной "системы" были брошены на подготовку к наступательным операциям). Данное пространство обороняла 3-я армия под командованием Кузнецова. Несмотря на предусмотрительность советского командира, 3-я танковая группа Гота и 9-я армия не встретили серьезного сопротивления, и проломали оборону Красной Армии.
   Кузнецовым тоже была предпринята попытка контратаковать противника. 29-я танковая дивизия 11 -го механизированного корпуса вступила в бой с немцами. За счет знания местности танкисты Красной Армии сумели добиться некоторых успехов, однако подоспевшая авиация противника расставила все точки над "i".
   Противник беспрестанно бомбил Гродно. В первый день войны город подвергался ударам с воздуха значительно больше, чем какие-либо другие западные районы Советского Союза. Здесь свирепствовал "прославившийся" своими бомбежками городов Польши и Франции 8-й авиационный корпус под командованием генерала Рихтгофена.
   Не имея постоянной связи с армиями, командование Западного фронта не могло своевременно получать данные о положении своих войск и в соответствии со сложившейся обстановкой принимать решения, чтобы активно влиять на ход боевых действий. Ни одной оперативной сводки в штаб фронта за весь день из армий не поступило. В 22 часа начальник штаба фронта генерал Климовских донес начальнику Генерального штаба о том, что войска Западного фронта в течении дня "вели сдерживающие бои и, оказывая упорное сопротивление превосходящим силам противника, к 17 часам отошли на рубеж Келбасин, Домбровна, Осовец...,Ломжа, зап. Бельск". "Наиболее сильные удары противника, - указывал начальник штаба Западного фронта, - направлены на Гродно и Бельск, где противник применяет танковые части". Что же касается 4-й армии, которая находилась в самом тяжелом положении, так как именно в ее полосе наносился мощный удар наиболее сильной по составу 2-й танковой группой Гудериана, то она, согласно донесению, "ведет бои предположительно на рубеже Мельник, Брест, Влодава", иными словами, удерживает границу.
   Командование Западным фронтом не владело обстановкой. На самом деле стрелковые соединения 4-й армии, за исключением 75-й дивизии, отходили на восток, а таковая группа Гудериана продвинулась на 60 километров в глубину. Командование фронта полагало - все обстоит благополучно, в действительности же, к концу дня определился глубокий охват ударными группировками противника обоих флангов фронта, центр которого, расположенный в Белостоке, сильно выступал на запад. Уже в это время обозначилось подобие "мешка"; в нем в последующие дни оказалась значительная часть сил Западного фронта.
   Вторжение сухопутных войск осуществлялось по следующей схеме. Еще до окончания артиллерийской подготовки границу пересекли небольшие штурмовые группы (многие из которых были переодеты в форму русских солдат). Под прикрытием огня артиллерии они должны были атаковать и захватить пограничные посты, мосты, переправы, склады. Многим из них в помощь были переданы танки-амфибии, которых у вермахта было немного. Данные танки были способны преодолевать водные преграды глубиной до 4 метров. Основные части вермахты ворвались на территорию СССР клиньями. "Остриё" клиньев образовывали танки Т - IV и Т - III. Непосредственно за танками в боевых порядках дивизий первых эшелонов следовали многочисленные боевые дозоры (мотоциклисты и пехота на бронетранспортерах) и инженерные подразделения, получившие приказ, расчищать заграждения на маршрутах и обеспечивать продвижение главных сил. Мотострелковые полки на автомашинах готовились закрепить успех танков с целью продвижения в глубину территории Союза. За головными силами находились резервы командиров дивизий: общевойсковые, танковые, артиллерийские и инженерные. После прорыва приграничных укреплений предусматривалась выброска вперед сильных передовых отрядов с задачей быстрого захвата стратегических объектов, в том числе мостов, переправ, заводов, продовольственных складов, железнодорожных станций (эшелоны на которых должна была закупорить авиация, разбомбив железнодорожные пути).
   С началом наступления были приведены в готовность и дивизии второго эшелона. Построив примерно так же боевые порядки, они выдвинули вперед танки и бронетехнику. Тыловые учреждения и службы СС и СД следовали за вторым эшелоном. Их задача - работа на оккупированной территории, пополнение запасами передовых частей, обеспечение вывоза захваченного имущества и оборудования, установление оккупационного режима. Бензоколонны дивизий распределялись на группы по участкам маршрута основных сил. Они следовали за головными отрядами, будучи хорошо прикрыты мотострелковыми батальонами, зенитной артиллерий, а с воздуха - истребительной авиацией. Фашистское командование предусмотрело все, чтобы в первый же день после ошеломляющего удара авиации и артиллерии головные части могли расчленить Красную Армию в приграничных районах, окружить и уничтожить её, захватить стратегические объекты, обеспечив, тем самым, дальнейшее успешное наступление на восток.
   Не имея ясного представления о масштабах вторжения, нарком Тимошенко 22 июня в 7 часов 15 минут отдает директиву, согласно которой советским войскам всеми силами и средствами надлежало обрушиться на вражеские части и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу. При этом отмечалось, что "впредь до особого распоряжения наземным войскам границу не переходить". Но связь была нарушена. Генеральный штаб не получал достоверной информации о положении на фронтах. Более того, вечером 22 июня 1941 года им была отдана еще одна директива с требованием перейти в решительное контрнаступление с целью перенести военные действия на территорию противника и разгромить его там. Это привело к попыткам организовать разрозненные удары по противнику. С нашей стороны на ряде направлений участвовали только легкие бензиновые танки со слабой броневой защитой и малокалиберными пушками. Попытка нанесения по врагу контрударов ни к чему не привела. Около некоторых частей нашей Красной Армии кольцо окружения лишь более плотно замкнулось.
   В результате стремительного наступления немецких механизированных групп часть наших войск была окружена вначале в районе Белостока, а затем под Минском и Могилевом. По немецким данным, в плен попало 300 тыс. советских солдат, которые сталинской "системой" незамедлительно были причислены к категории "врагов народа".
   После выхода из-под ударов немецкой авиации танковые части 6-го механизированного корпуса были направлены на юго-восток от Гродно. Здесь они встретились к вечеру 24 июля с правофланговыми соединениями группы Гота, рвавшимися к Минску. В успешном бою русским удалось задержать немецкие танки. За два дня танковая группа Гота продвинулась вглубь территории на 100 километров, охватывая части 3-й армии с севера, а по фронту 3-ю армию атаковала 9-я армия Штрауса. Пикирующие бомбардировщики Рихтгофена вели непрерывный огонь с воздуха по советским соединениям. Быстрым продвижением к Молодечно 3-я танковая группа Гота создавала уже непосредственную угрозу Минску с севера. Военный же совет Западного фронта полагал, что основные боевые действия должны развернуться в районе Лиды. Иными словами, советское командование готовило контратаку в районе Лиды, а Гот в это время уже был на подступах к Минску. 24 июня столица Беларуси многократно бомбилась. Вражеские самолеты группами от 8 до 50 машин бомбили жилые дома, заводские корпуса, железнодорожный вокзал и другие здания. К исходу дня 24 июня танковая группа Гота подошла к Минскому укрепленному району. 2-я танковая группа Гудериана в этот день взяла Слоним, а 25 июня ударные соединения Гудериана оказались около Барановичей.
   К исходу 25 июня танковые соединения 2-й и 3-й группы армий "Центр" под командованием Гудериана и Гота продвинулись на глубину до 200-250 километров. Выход 3-й танковой группы в район Молодечно, а 2-й - в район Барановичей сильно осложнил положение 3-й и 10-й армий и поставил их под угрозу окружения. Вступление почти всех соединений левого крыла группы армий "Центр" в полосу Западного фронта значительно увеличило численное превосходство противника. Используя полную дезориентацию в обстановке советского командования, объединенные силы Гота и Гудериана устремились к Минску с целью окружения советских соединений, действовавших к западу от него.
   25 - 27 июня 13-я армия под командованием генерал-лейтенанта Филатова встретила наступающие части 3-й танковой группы Гота северо-западнее Минска. На Филатова была возложена задача, задержать противника перед Минском и Слуцком, чтобы дать возможность выйти из окружения частям Западного фронта. Основу обороны на этом участке фронта составляла 100-я ордена Ленина стрелковая дивизия под командованием генерала Руссиянова. Личный состав этой дивизии сражался мужественно, смело, отстаивал каждый метр удерживаемого участка фронта, умело используя укрепленный район и ДОТы, построенные в предвоенные годы под руководством талантливого военного инженера генерала Карбышева. 100-я дивизия остановила продвижение танковых колонн врага. Бойцы и командиры испытывали острый недостаток в противотанковом вооружении. Дело в том, что вся советская армия была практически лишена противотанкового оружия, поэтому в лучшем случае использовались противотанковые гранаты, в худшем - бутылки с зажигательной смесью и даже с обычным бензином. Виновен в этом главным образом "легендарный" Кулик. Он "заморозил" накануне войны выпуск противотанковых ружей и мелкокалиберных пушек, переориентировав артиллерию на крупный калибр. Но у русских не было достаточного количества тягачей, а лошади были не в состоянии тянуть данные тяжеловесные орудия. Да и лошадей не хватало. При отступлении, крупнокалиберные орудия достались немцам, у которых с техникой было получше. В последующем они стреляли по нашим танкам, ДОТам и укреплениям.
   Более 50 танков врага по Логойскому шоссе направились к Минску. Остановлены они были бутылками с бензином. Солдаты бросали в танки бутылки с обычным бензином и если он не воспламенялся, стреляли в залитые места с винтовок и пулеметов. Таким образом удалось поджечь десять немецких танков. У людей начала проходить "танкобоязнь", что было очень важно в тех условиях.
   Только в течении 26 июня личный состав 100-ой дивизии отразил несколько танковых атак врага, а на следующий день, перегруппировав силы и подтянув резервы, дивизия перешла в наступление и отбросила гитлеровцев на 12-15 километров. Это была первая победа русской армии. Конечно, в плане стратегическом она мало значила, но солдаты поверили в свои силы, они воочию убедились, что немецкие танки тоже горят.
   Маршал Рокоссовский так вспоминает первые тяжелые дни войны: "Нанесенный врагом неожиданный удар огромными силами и его стремительное продвижение в глубь территории, на некоторое время ошеломили наши не подготовленные к этому войска. Они подверглись шоку... Наблюдались случаи, когда даже целые части, попавшие под внезапный фланговый удар небольшой группы вражеских танков и авиации, подвергались панике...Боязнь окружения и страх перед воображаемыми парашютными десантами противника в течении длительного времени были настоящим бичом... Беспорядочное движение мчавшихся поодиночке и группами машин больше напоминало паническое бегство, чем организованную эвакуацию".
   Фрагмент из книги Пикуля "Барбаросса", в котором хорошо описывается, как происходило перевооружение в Красной Армии: "Вооружением у нас ведали тогда три авторитета: Кулик, Мехлис, Щаденко, которые боялись новых образцов оружия, как черт ладана. Они уже запретили выпуск запасных частей к танкам старых модификаций, но при этом активно тормозили серийное производство новейших машин - танка Т-34! Маршал Кулик с пеной у рта доказывал, что автоматы - это "оружие полиции" для расправы с боевым пролетариатом, а наш советский боец поразит любого врага из мосинской винтовки образца 1891 года. Известны и покаянные слова Кулика: "Отсутствие автоматов в армии - результат моей ошибки, я в этом повинен... обязуюсь коренным образом поправить положение". Эти свои обещания Кулик не выполнил. Но преступная косность и дешевая демагогия "куликов" все-таки, признаем, преодолевалась умом и энергией талантливых патриотов, видевших войну будущего в двух её решающих факторах - в мощи огня и в динамизме движения, иначе и не было бы у нас танка Т - 34!
   В ту пору говорили тишком: "Кулик не велик, а тоже птица". Маршал артиллерии Яковлев писал о нем: "Это был типичный случай не власти, а - авторитет власти". Это еще мягко сказано...".
   Руководство всеми военными действиями вначале осуществлял Главный военный совет, 23 июня Постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР была создана Ставка Главного Командования. В состав ставки вошли: Народный комиссар обороны Тимошенко (председатель), Начальник Генерального штаба Жуков, Сталин, Молотов, Ворошилов, Буденный, Кузнецов. В этот же день, 23 июня, в стране была объявлена всеобщая мобилизация военнообязанных граждан.
   Из дневника академика В.И. Вернадского:
   "...22.06.1941 (вечер).
   ....Речь Молотова была не очень удачной...
   Ясно, что нас застали врасплох. Скрыли все, что многие, по-видимому, знали из немецкого и английского радио.
   Понедельник 23.06.1941.
   Только в понедельник выяснилось несколько положение. Ясно, что опять, как в войне с Финляндией, власть прозевала.
   Бездарный ТАСС со своей информацией сообщает чепуху и совершенно не удовлетворяет... Еще никогда это не было так ярко, как сейчас.
   1 июля 1941 года образован Государственный Комитет Обороны из Сталина, Молотова, Ворошилова, Маленкова, Берии. В общем, ясно, что это идейная диктатура Сталина.
   3 июля 1941 года выступление по радио Сталина. Речь очень хорошая и умная...В общем, мобилизация и т.п. идет хорошо.
   2.11.1941. Воскресенье.
   Невольно мысль направляется на ближайшее будущее. Крупные неудачи нашей власти - результат ослабления её культурности: средний уровень коммунистов - и морально, и интеллектуально - ниже среднего уровня беспартийных. Он сильно понизился в последние годы - в тюрьмах, ссылке и казнены лучшие люди партии, делавшие революцию, и лучшие люди страны.
   Я не ожидал тех проявлений, которые сейчас сказались. Будущее неясно.
   Цвет нации заслонен дельцами и лакеями-карьеристами.
   Сейчас мы не знаем всего происходящего. Информация делается так, чтобы население не могло понять положения.
   Слухи вскрывают иное, чем слова и правительственные толкования".
   В сообщении ТАСС 14 июня 1941 года "слухи" в английской печати о "близости войны между СССР и Германией" квалифицировались как "бессмысленность" и назывались "неуклюже состряпанной пропагандой". Более того, в нем утверждалось, что как и СССР, "Германия неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении", а потому, "по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы...".
   Все содержание сообщения ТАСС свидетельствовало о желании СССР сохранить мир, не допустить возникновения войны с Германией, к которой Сталин еще не подготовился. А к оборонительной войне он и не готовился, Коба уже тогда намеревался на штыках красноармейцев занести "социализм" в Европу под предлогом освобождения её от фашизма. Но еще не пришло время... Советская агрессия сменит своих конкурентов в Европе - национал-социалистов Гитлера, только в 1945 году.
   Уцелевшие в глубине территории СССР самолеты вели непрерывные бои с превосходящими силами противника. Командир 123-го авиационного полка Сурин 22 июня учувствовал в четырех воздушных боях и лично сбил три вражеских самолета. Впервые же дни войны дальнебомбардировочная авиация организовала бомбовые удары по Берлину. Они были малоэффективны, сопровождались огромными потерями, но русские сделали это. Немцы сумели убедиться на собственной шкуре, что значит находиться под бомбовыми ударами авиации.
   В первый же день войны, поднятый по тревоге 207-й дальнебомбардировочный полк 42-й авиационной дивизии, в составе которого на боевое задание вылетел экипаж командира эскадрильи капитана Гастелло, нанес бомбовый удар по наступающим в районе Бреста танковым колоннам гитлеровцев.
   24 июля полк вновь активно учувствовал в воздушных боях. Дальние бомбардировщики Ил-4 обрушили свой смертоносный груз на механизированные колонны Гудериана. Бомбардировщики совершали боевые вылеты без прикрытия истребителей и подвергались жуткому нападению со стороны немцев. Десятки немецких "мессершмиттов" набрасывались на одиночные бомбардировщики. После бомбометания эскадрилья Гастелло подверглась нападению со стороны немецких истребителей. Бортовое оружие бомбардировщиков значительно уступало оружию "мессершмиттов", а недостаток в скорости превращал русские самолеты в "гробы". Самолет Гастелло был растрепан по всем швам и чудом держался в воздухе на одном двигателе. Из-под капотов самолета ручьем текло масло и бензин. Сами капоты хлопали по борту самолета, как вороньи крылья, а через пробоины в борту самолета, можно было рассматривать окружающее пространство. Ни кто из членов экипажа не покинул самолет, так как был ранен штурман. К счастью боекомплекты немецких истребителей закончились, и полууправляемый самолет Ил-4 Гастелло долетел в этот день до аэродрома, совершив аварийную посадку.
   26 июня экипажи 207-го авиаполка получили новую задачу - бомбардировать мотомехчасти противника, прорвавшегося в район Молодечно - Радошковичи. Высота бомбометания 600-800 метров. Маршрут полета: Смоленск - Борисов - Минск - Борисов- Смоленск.
   Одна из механизированных колонн противника двигалась по дороге Молодечно - Радошковичи, и как только Гастелло её заметил, сразу развернул машину на боевой курс, покачиванием крыльев сообщил ведомому Воробьеву о начале атаки. Ил - 4 снизились по команде Гастелло. Штурманы самолетов лейтенант Анатолий Бурденюк и Анатолий Рыбас склонились над бомбоприцелами, держа руки на рычагах сбрасывателя. Небольшой поворот, и в прицеле появилась ровная цепочка вражеских машин. Анатолий нажал рычаг бомбосбрасывателя, а Григорий Скоробогатый и Алексей Калинин открыли огонь из пулеметов. Позади раздались взрывы. В воздух взметнулись клубы черного дыма, обломки машин и бронетранспортеров, рыжие языки пламени горевших бензоцистерн - бомбы разорвались в центре колонны.
   Стоявшие в стороне от дороги зенитные батареи обстреливали пару Ил - 4 непрерывно, то перенося огонь на ведущего, то на ведомого, но летчики успевали выполнить противозенитные маневры и первоначально довольно удачно уходили из опасной зоны обстрела. Следует заметить, что нейтральная Швейцария поставляла вермахту отличные восьмидесятимиллиметровые зенитные орудия. В начале войны у немцев кроме данных зенитных орудий не оказалось оружия способного поражать наши немногочисленные танки Т-34 и КВ. Только Швейцарские зенитные орудия брали Т-34 и КВ в "лоб", немецкая противотанковая пушка калибра 76 мм. брала данные бронемашины только при попадании в бортовую броню.
   Дальний бомбардировщик - машина тяжелая, её нелегко развернуть, чтобы уйти от снарядов зениток, но до самой последней атаки экипажу Гастелло и Воробьева это удавалось. При повторном заходе на колонну вражеской бронетехники один из снарядов зенитки разоврался у левого крыла самолета Гастелло. Осколками ударило по двигателю и растрепало его в клочья, из него ручьем хлынул бензин и масло, тут же огонь охватил всю левую сторону самолета. Гастелло попытался сбить пламя скольжением и бросил машину в крен. Похоже, он надеялся, что сильный встречный поток воздуха сорвет пламя с машины. Но огонь не утихал, даже наоборот - быстро распространялся по всему самолету и стал подбираться к кабине. Можно было выброситься на парашютах, но это был неминуемый плен. После того, что летчики "натворили", вряд ли немцы оставили бы их в живых. После короткого совещания экипаж принял решение направить огненную машину во вражескую колонну, что и было сделано.
   Старший лейтенант Воробьев видел, как объятый пламенем самолет Гастелло, теряя высоту, развернулся и перешел на пикирование. Из горящей машины неслись пулеметные трассы: Скоробогатый и Калинин продолжали вести огонь по вражеской пехоте. Самолет, словно огромная хвостовая комета, с ревом несся к земле, наводя ужас на разбегающихся гитлеровцев. По нему до последнего били вражеские зенитки, разгадав отчаянное решение русских летчиков, надеясь разрушить самолет в воздухе. Немцам не удалось добиться желаемого результата. Огненный шар ударился в скопление боевой техники. Раздался взрыв...Десятки танков, бронетранспортеров, автоцистерн охватило жуткое пламя. Пожар и взрывы боеприпасов остановили продвижение немцев на несколько часов. Это был настоящий пример мужества и отваги русских летчиков.
   На Западном фронте в воздушных боях отличился 401-й истребительный авиационный полк под командованием Героя Советского Союза подполковника Супруна. Два году тому назад Супрун прославился своим летным мастерством в боях с японцами. 30 июня полк МиГ - 3 прибыл на фронт и сразу же экипажи вылетели на боевые задания. Первым поднялся в воздух командир. Заметив гитлеровского разведчика, Супрун настиг его и меткими очередями разрешил немецкую машину прямо в воздухе. Полк вел боевые действия, вылетая на прикрытия наземных войск по четыре-пять раз в лень. Летчики засыпали от усталости прямо у самолетов. Риск каждого вылета был огромным, так как немцы значительно превосходили в количестве нашу авиацию. В бой немцы вступали, как правило, имея лишь численное превосходство. В одном из боев на Супруна набросилось сразу шесть истребителей врага. Силы были неравными. Сбив вражеский самолет, Супрун оказался в окружении вражеских истребителей. 4 июля 1941 года легендарный летчик погиб в районе Толочина. 22 июля 1941 года Супруну присвоено звание дважды Героя Советского Союза.
   22 июня 1941 года 15 советских летчиков совершили тараны вражеских самолетов. За период войны советские летчики-истребители таранили немецкие самолеты 561 раз, 19 таранов совершено на штурмовиках, 18 - бомбардировщиками, 33 летчика таранили самолет дважды, лейтенант Хлабыстов - трижды, лейтенант Ковзан - четыре раза. 400 летчиков сумели посадить свои подбитые самолеты, либо выпрыгнуть из разбитой машины на парашюте. Остальные погибли.
   Беспрецедентный по дерзости таран в ночном небе Подмосковья в ночь на 7 августа 1941 годы совершил Талалихин. "Хейнкель-111" открыл огонь из крупнокалиберного пулемета по приближающейся к хвостовой части машине Талалихина. Советский летчик ответить не мог, боекомплект был исчерпан. Первоначально Талалихин планировал пропеллером обсечь хвостовое оперение "подраненному" самолету противника, который летел уже на одном двигателе. Однако когда в салон самолета полетело разбитое стекло вместе с ошметками дюрали от корпуса машины, а правая рука безучастно повисла на плече, пробитая пулей большого калибра, Талалихин уже сильно не маневрировал. Его машина на скорости вонзилась всей своей мощью в хвостовую часть самолета противника. В себя советский летчик пришел, когда самолет штопором следовал к земле. В отличие от летчиков противника, ему удалось покинуть разбитую машину и спуститься на парашюте.
   Кто такой русский человек, немецкие солдаты и офицеры узнали в первые же дни войны. Разрабатывая план "Барбаросса" немецкие стратеги учли все: дороги, расход топлива, подвоз боеприпасов и многое другое. Но они, как и Наполеон, не учли главного - особенностей характера русского человека.
  
  
   Героическая оборона Жлобина и Рогачева
   под командованием генерал-майора
   Петровского.
  
  
   Командующий группой армий "Центр" фон Бок подгонял командующего 4-й армией фон Клюге, который должен был нанести удар по Смоленску. 3-я и 2-я танковые группы значительно опережали пехоту. При этом 3-я танковая группа, войска которой, как писал её командующий Гот, "стремились развить операцию по преследованию противника без остановки до самой Москвы". Они должны были преодолеть Западную Двину на участке Дисна - Витебск и выйти в район Смоленска с северо-запада, а 2-я танковая группа - форсировать Днепр на участке Орша- Могилев-Рогачев-Жлобин и, продвигаясь вдоль автострады Минск- Москва, проходящей через Рогачев, вступить в Смоленск.
   2-я таковая группа под командованием Гудериана наносила главный удар по предмостным укреплениям в районах Могилев, Быхов, Рогачев, Жлобин. Ей противостояла 21-я армия под командованием генерал-полковника Кузнецова, а на участке Жлобин-Рогачев - 63-й корпус генерал-майора Петровского.
   Рассказ о боях под Жлобином и Рогачевом основывается на воспоминаниях генерал-лейтенанта Хижняка И.Л., который в первые дни войны, будучи полковником, Петровским, командиром 63-го корпуса, был назначен исполнять обязанности старшего войскового начальника жлобинского участка, а затем командовать 117-й стрелковой дивизией. А также - воспоминаниях командира 318-го артиллерийского полка Кулешова Г.П., который в указанной должности принимал непосредственное участие в боях под Рогачевом и Жлобином.
   28 июня 1941 года части 2-й группы армий под командованием Гудериана заняли Бобруйск и бросили свои силы в направлении Рогачева и Жлобина. Красноармейцы перекрыли все переправы через Днепр. С помощью отступающих частей и подразделений была усилена линия обороны. Из разрозненных подразделений удалось создать часть по обороне участка Жлобин- Рогачев. На артиллерийском складе нашлись и орудия.
   К началу июля в район Рогачева и Жлобина из Приволжского военного округа стали прибывать части 63-го корпуса. Приехал штаб, а также командир корпуса Петровский. Леонида Григорьевича Петровского Хижняк И.Л характеризует как грамотного военного специалиста и храброго офицера. Он был требователен и добр одновременно.
   Петровский окончил Академию Генерального штаба, занимал командные должности в различных военных округах. Одно время он командовал соединением, находившемся в Бобруйске, поэтому хорошо знал места, где дислоцировался теперь наш 63-й стрелковый корпус, командиром которого он был с 1940 года.
   Петровский хорошо подготовил части своего корпуса к войне, им было организовано немало учений, в том числе и ночных, что сопровождалось упреками сверху.
   Прибыв в район Рогачева и Жлобина, дивизии 63-го корпуса спешно заняли оборону на восточном берегу Днепра.
   На рассвете 2 июля вражеские танки появились на западном берегу Днепра. Это был авангард основных сил, который искал место для переправы. Танки были без пехоты. Они маневрировали вдоль западного берега Днепра, пока артиллеристы не открыли огонь из орудий через реку и не подбили несколько танков. Горящие танки воодушевили солдат.
   На следующий день фашисты попытались форсировать реку, однако были встречены сокрушительным огнем артиллерии и пехоты 63-го корпуса. Было подбито более десяти танков, на поле боя осталось более сотни убитых немецких солдат и офицеров. Немцы не отказались от намерения форсировать Днепр, и стали подтягивать свежие силы. Завязались бои, которые длились несколько дней. Ожесточенные бои обескровили корпус, силы были неравными. Фронт был прорван. Гитлеровцы захватили Рогачев и Жлобин, форсировали Днепр северо-восточнее Рогачева, у Зборова. Враг стремительно продвигался к Гадиловичам. Под угрозой оказался правый фланг корпуса. Петровский подтянул сюда несколько полков, которые сходу были брошены в контратаку. Фашисты не выдержали удара и отступили. В том бою красноармейцы 63-го корпуса впервые захватили пленных и несколько переправившихся танков противника.
   На рассвете 6 -июля, не дав гитлеровцам опомниться, части левого фланга корпуса, куда входила и 117-я дивизия, по приказу Петровского форсировали Днепр, и выбили противника из Жлобина. С боями, не останавливаясь, продолжили контрнаступление на Бобруйск. Рогачев оставался у немцев.
   Агрессор быстро подтянул свежие силы и контрнаступление захлебнулось. Более того, создалась угроза окружения частей 63-го корпуса на западном берегу Днепра, так как с севера немцы стали отжимать части 117-й дивизии от единственной переправы через Днепр в районе Жлобина. К Жлобину спешно стягивалась вся артиллерия, находившаяся на восточном берегу. Под её прикрытием, была осуществлена организованная переправа через Днепр. Петровский покинул переправу одним из последних офицеров.
   Он и не думал отступать. На восточном берегу в лесах он осуществил перегруппировку сил, ознакомился с полученными разведданными о расположении сил противника. Выяснил, что пехота значительно отстала от головных ударных танковых соединений. Через неделю 63-й корпус по всему фронту Жлобин-Рогачев вновь форсировал Днепр, и немцы были выбиты из Рогачева и Жлобина. Было очень жарко в этот день. Немецкие танкисты, не ожидавшие удара, прятались в живописных местах, в тени березовых рощ, на западном берегу Днепра. Удар оказался сокрушительной силы. К концу июля корпус продвинулся на 30 километров в глубину территории захваченной противником и несколько дней удерживал оборону, сковывая на данном участке Западного фронта значительные силы 2-й танковой группы Гудериана.
   В начале августа обстановка усложнилась. С 5 августа противник предпринимает ряд мер по форсированию Днепра и прорывает линию обороны 13-й армии (соседней с 21-й по левому флангу), а затем рушится и левый фланг 21-й армии. В районе Речицы противник "разрезает" оборону Красной Армии, подходит к реке Сож и форсирует её.
   167-я стрелковая дивизия, снятая с фронта 63-го корпуса, была направлена в район Довска и с 13-го августа предприняла попытку контратаковать противника. Однако к этому времени немцы проникли глубоко на восток, захватив Меркуловичи, Чечерск, станцию Буда-Кошелевская и другие населенные пункты юго-восточнее Рогачева и Жлобина.
   Как и многие другие части Красной Армии 63-й корпус попал в окружение. С тяжелыми боями пришлось вырываться из огненного кольца противника, что благодаря Петровскому удалось сделать. За умелое руководство боевыми действиями корпуса Леониду Григорьевичу было присвоено звание генерал-лейтенанта. В ходе отступления он возглавил 21-ю армию. В арьергардных боях с превосходящими силами противника Петровский погиб в районе деревни Скепня. Жуков сказал о нем: "Петровского я хорошо знал как одного из талантливейших и образованных военачальников, и, если бы не преждевременная гибель, думою, что он стал бы командиром крупного масштаба".
   Со слов жителей д. Турск (деревня находится в 15 километрах восточнее Рогачева), свидетелей событий того времени, вырисовывается следующая картина отступления.
   Многочисленные, разрозненные группы русских солдат по два, три, четыре человека проходили через деревню в восточном направлении. Все несли с собой винтовки, но патронов не было ни у одного из солдат. Два человека - раненные, остались в деревне. Бабы выходили их. Жили они в деревне и прятались, потом ушли в партизаны. Но после войны вернулись к вдовам, которые их выходили и жили с ними.
   Примерно такую же картину об отступлении русских солдат нарисовали несколько жителей д. Красница, расположенной в 25 километрах восточнее Рогачева.
   Жители д. Пахарь, расположенной на окраине леса (в войну данная деревня была полностью в лесу), в 2 километрах от деревни Красница к северу, рассказали следующую историю. Нескольких раненных красноармейцев отступающие солдаты оставили у них в деревне. Солдатов выходили. Данные красноармейцы ушли в партизанских отряд, который формировался в лесах, севернее Пахаря. Деревню немцы в войну полностью сожгли. Кто-то рассказал им, что жители Пахаря дали приют партизанам, когда эсэсовцы учинили на них облаву. Дело было зимой, похоже, партизан застали врасплох, так как некоторые из них были без верхней одежды, были среди них и раненные. Был среди них совсем молодой офицер с женой, вдвоем были без верхней одежды, промерзли, похоже, до костей. Офицера звали Митей, у его жены был наган за поясом. Они отогревались в доме одной из моих собеседниц. В деревне партизаны постояли сутки, а затем вновь ушли в лес. Весной пришли немцы, и стали окружать деревню. Но северо-восточная часть деревни огородами уходила прямо в болото и лес. Все, кто был помоложе - сбежали, немцы побоялись идти в болото, оно глубоко входило в лес. Около часа они стреляли по болоту, а потом ушли. Деревню сожгли. Погибло несколько стариков. Одну пожилую женщину немцы изнасиловали, а затем застрелили.
  
   Героическая оборона Могилева под командованием
   полковника Кутепова.
  
   Более двух недель длилось сражение у Борисова, Бобруйска, Могилева. 12 июля прорвавшиеся южнее Орши танковые соединения Гудериана потеснили части 21-й армии, оборонявшиеся на участке Шклов - Новый Быхов, угрожая её правому флангу. В районе Могилева оказались отрезанными от фронта четыре стрелковые дивизии и две механизированные дивизии. Обороной Могилева руководил генерал-майор Романов.
   С первых дней обороны Могилева его защитники, оказавшись отрезанными от соседних соединений фронта и не имея с ними огневого взаимодействия, противопоставили наступающим двум механизированным корпусам 2-й танковой группы Гудериана организованность, смелость и отвагу. Могилев было решено оборонять. На решающих, танкоопасных направлениях в короткий срок были созданы участки противотанковой обороны, имеющиеся орудия с запасом снарядов разместили в засады, подготовили бутылки с зажигательной смесью и бензином, установили количество имеющихся противотанковых гранат и распределили их на наиболее вероятные точки прорыва противником, была налажена связь с соседями. Город практически полностью окружили траншеями, окопами, противотанковыми рвами. Почти все взрослое население города учувствовало в инженерном оборудовании обороны Могилева. Все работы происходили под непрерывным огнем вражеской авиации. 12 тысяч могилевчан вступили в народное ополчение и сражались в рядах регулярной Красной Армии.
   Первые танки и бронетранспортеры под прикрытием авиации появились со стороны Буйничей. Здесь, вдоль дороги на Могилев оборону держал 388-й стрелковый полк под командованием полковника Кутепова, грамотного и отважного боевого офицера. Рядом с полком Кутепова сражался 340-й артиллерийский полк, которым командовал полковник Мазалов.
   12 июля около 50 немецких танков под прикрытием пехоты рванулись к позициям Кутепова и Мазалова. Немцы массированной атакой планировали смять оборону Могилева и ворваться в город по шоссе. Севернее и южнее Могилева немцы уже прорвали оборону Красной Армии, форсировали Днепр и с боями двигались к Рославлю в смоленском направлении. Могилев фактически был отрезан от основных сил фронта, кольцо вокруг него ударные механизированные колонны Гудериана уже замкнули.
   Танки и бронетранспортеры солдаты Кутепова и Мазалова встретили дружным согласованным огнем орудий и пулеметов. В придорожных кустарниках были спрятаны малокалиберные подвижные "сорокапятки", которые дорого стоили немецким танкам и бронетранспортерам. Бронебойным снарядом "сорокапятка" пробивала насквозь немецкий бронетранспортер, разрушала бортовую броню немецких танков (даже если бортовая броня не пробивалась, осколками от её внутренней стороны, при сильном ударе снаряда, экипаж танка поражался). В тоже время, "сорокапятки" были мобильны, силами солдат, они легко перекатывались на запасные позиции. В условиях кустарника и леса, где обзор у танкистов ограничен, они наносили ошеломляющие выстрелы, по оторвавшимся от пехоты танкам, с расстояния в 10-20 метров.
   На подступах к Могилеву завязался страшный бой. В воздухе висела перемешанная с гарью и дымом густая пыль. Обе стороны вели огонь из всех стволов. Но если немцы снарядов не жалели, то защитникам Могилева приходилось экономить боеприпасы. Кутепов тактически грамотно руководил боем, благодаря чему, ему удавалось удерживать свои позиции.
   Рассматривая в бинокль правый фланг полка, Кутепов увидел хорошо замаскированные ветками деревьев двигавшиеся в направлении железнодорожной будки два танка. Казалось, еще несколько минут, и бронированные чудовища начнут давить окопы охранения. Бить по танкам из пушек - поздно, они уже были в черте укреплений. Кутепов знал, что запас гранат у солдат минимальный, а на данном направлении их вообще не было. Совершенно неожиданно из окопов в танки полетели бутылки, заполненные обычным бензином. Затем послышались пулеметные очереди, по броне ударил град пуль, выбивая искры. Моторные отсеки танков вспыхнули огнем, танки развернулись от позиций и, горящими, попытались отойти, но в этот момент в них ударило еще несколько бутылок с бензином, бронированные "монстры" были подбиты.
   Только за один день 12 июля 1941 года полк Кутепова и артиллеристы Мазалова сожгли 39 немецкий танков и бронетранспортеров. К.М. Симонов позже писал: "...в 1941 году, на меня произвела сильное впечатление решимость Кутепова - стоять насмерть на тех позициях, которые он занял и укрепил, стоять, что бы там не происходило слева и справа от него...В моей памяти Кутепов - человек, который, останься он жив там, под Могилевом, был бы способен потом на многое...".
   Не знал Кутепов, что он не имел соседей ни справа, ни слева. Танковые клинья разорвали нашу оборону. Подвижные моторизованные группы гитлеровцев устремились к Смоленску. Удержать Могилев было практически невозможно. Погиб Кутепов в декабре 1941 года в бою, будучи одним из руководителей партизан. За мужество и героизм в боях под Могилевом полковник Кутепов был награжден орденом Красного Знамени.
   Фрагмент из книги Пикуля "Барбаросса", который раскрывает причины поражений нашей армии: "Танковые "боги" вермахта, начиная с Гудериана, побеждали потому, что творчески освоили прежний опыт наших танкистов. Немцы свели танки в крупные колонны для массированных ударов, у нас же из танка сделали лишь подспорье для обслуживания пехоты. Танк становился зависим не от мощи своего двигателя, а лишь от скорости, какую могли развить ноги солдат. Главный маршал бронетанковых войск Ротмистров писал, что это бестолковое решение разрушило всю нашу танковую тактику, которая сложилась ранее. Теперь нам предстояло учиться заново - у тех же "гудерианов", бывших когда-то нашими учениками. Наркомат обороны начал формировать танковые корпуса, но... танки были устарелых систем, запчастей, как всегда не хватало, а в танкисты набирали людей из пехоты и кавалерии, срочно переучивая их в танкистов.
   Тимошенко приказом от 29 января 1941 года призывал: "Учить войска тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне. Очень хорошие слова! Почти суворовские. А на деле отменили ночное вождение танков ("потому что ничего не видно"), запретили ночные атаки пехоты ("всех людей в темноте растерям"), подводным лодкам запретили погружаться в глубину ("могут погрузиться и не всплыть"). Да, черт побери, ночью ничего не видно, да, можно людей растерять, да, подлодки иногда тонут, но... Как же "учить войска тому, что нужно на войне?" Вот на это Тимошенко не мог ответить.
   Генерал армии Лелюшенко писал, что стараниями горе-теоретиков полевая тактика была доведена до абсурда: "Из уставов был исключен боевой порядок цепью...Цепь заменили "стайкой", "змейкой" и "клином". Группировать бойцов в траншеях впредь запрещали, делая упор на одиночного бойца". Генерал Ефим Щаденко с пеной у рта отстаивал "индивидуальные ячейки".
   - Долой все окопы! - приказывал он. - Почему империалисты сажают всех вместе в одну траншею? Потому, что они боятся, как бы солдаты не разбежались... Советский же боец сознательный, идейно подкованный, он никуда не убежит, а потому пускай сидит в индивидуальной ячейке... Побольше доверия в бойцам, товарищи!
   А как готовили командиров? В военных училищах признавалось, что оборона - лишь "возможный, но временный вид действий", приемам же оборонительной войны не обучали, ибо считалось за аксиому то, что, случись война, и Красная Армия будет воевать "малой кровью и только на чужой территории". Военноначальники решительно отвергали колоссальный опыт позиционной войны 1914 - 1918 годов, и это была одна из трагических ошибок! Между тем классические формы обороны и порядки отступления иногда гораздо сложнее форм наступательных..."
   К 20 июля гитлеровцы сжали кольцо окружения у Могилева. Кончились боеприпасы у защитников города. В ротах оставалось по несколько человек. В ночь на 26 июля генерал Романов отдал приказ на прорыв. Часть красноармейцев и командиров вырвались из окружения и соединились с войсками фронта, другие - стали организаторами партизанских отрядов, однако основная часть - погибла, либо была взята немцами в плен.
  
   Дальнейшее продвижение захватчиков на восток.
   Блокада Ленинграда. Взятие Смоленска и Киева.
  
  
   За первые три недели военных действий армии агрессора продвинулись вглубь страны на 350 - 600 км. Темп наступления противника составлял около 30 км. в сутки. Были заняты территории Латвии, Литвы, южной части Эстонии, Молдавии, Беларуси и Правобережной Украины. Из 170 дивизий Красной Армии, имевшихся к началу войны на западной границе, полностью вышли из строя 28, а 70 потеряли до половины людей и боевой техники.
   10 июля Ставка Главного Командования была преобразована в Ставку Верховного Командования. Председателем её стал Сталин. Но за время войны Ставка в полном составе ни разу не собиралась, Сталин приглашал к себе лишь тех её членов, которые ему были нужны.
   Фрагмент из книги Пикуля "Барбаросса", который раскрывает потери вермахта: "10 июля Паулюс был вынужден сделать признание: " Сорок три процента наших танков на Востоке уже выбиты. Нас выручает лишь то обстоятельство, что, подбитые, они остаются в наших руках, и мы еще можем их ремонтировать. Танковые же потери русских я отношу к числу безвозвратных".
   А вот как Пикуль описывает "знакомство" немцев с нашими Т-34 в книге "Барбаросса": "Наконец, с фронта стали поступать панические известия о появлении русского Т-34, от которого снаряды отскакивают, как бобы от стенки. Гудериан предупредил ОКХ, что превосходство Т-34 над немецкими танками "проявляется в резкой форме", а генерал Гот, дабы избежать потерь, приказал своим танкистам избегать боевого соприкосновения с русскими Т-34...
   Фронтовики рассказывали Паулюсу:
   - К нему никак не подобраться, и, чтобы он притих, нужно дать ему под хвост из приличного калибра. Только с кормовых "жалюзи" он еще уязвим! Лобовые же попадания Т-34 воспринимает так, будто в него залепили хлебным мякишем...
   ......
   На танкодроме, где стоял трофейный Т-34, Паулюс доказывал, что не стоит раньше времени отчаиваться:
   - Русские еще не освоили массовое производство...
   Вызванный из лабораторий Нибелунгверге, приехал и знаменитый немецкий танкостроитель - Фердинанд Порше.
   - Это правда, - сказал он, - Т-34 у противника еще недостаточно. Но вы, Паулюс, не забывайте предупреждений Бисмарка: русские долго запрягают, зато они быстро ездят...
   Немецких специалистов больше всего поразил двигатель - дизель в 500 лошадиных сил, целиком сделанный из алюминия...Паулюс ( на основании данных абвера) сказал, что Т-34 подвергался в Москве очень суровой критике, его даже не хотели запускать в серийное производство. Если это так, комиссии предстоит выявить слабые места в конструкции танка.
   -Увы... их не существует! - отвечал Порше.
   - Но русские-то раскритиковали свою машину.
   Это вызвало смех главного конструктора:
   - Милый Паулюс, вы что, первый день на свете живете? Должны бы знать, что у подлинных талантов всегда немало завистников, желающих опорочить его достижения. Только этим, и ничем другим, я объясняю критику этой машины.
   Паулюс спрыгнул с брони танка на землю: немецкую противотанковую пушку калибром в 76 мм. уже выкатывали на прямую наводку. Все попрятались в укрытие, издали наблюдая. Первый снаряд, рикошетируя, вырвал из брони ярчайший сноп искр, второй... Второй, ударившись в броню, сделал "свечку", и высветленная траектория полета составила точную геометрическую вертикаль - в небо!
   - Я не думал, - сказал Порше, выбираясь из блиндажа, - что русская металлургия способна повергнуть нашу. Как представитель фирмы Круппа, я свидетельствую её поражение.
   Т-34 достался немцам неповрежденным... Паулюса поразила убогая простота внутри машины: не было кресел, обитых красною кожей, нигде не сверкал никель, но в глубоком лаконизме машины чуялось нечто сосредоточенное ради единой цели - боевого удара. Немецкие Т- III и Т - IV создавались из расчета, что их качества будут выше устаревших советских танков. Но перед Т - 34 машины вермахта предстали жалкими таксами перед породистым бульдогом. Комиссия обнаружила: Т-34 имел удельное давление на один квадратный сантиметр в 650 граммов, что и объясняло его высокую подвижность (немецкий же Т-IV давил на почву усиленной массой сразу в один килограмм, что в непролазной слякоти русских дорог обещало большие неприятности).
   - В мире много прекрасных женщин, - сказал Порше. - Однако на конкурсах красоты выигрывает единственная и неповторимая. Так же с танком! Т-34 пока не имеет аналогов в мире: он уникален, и скопировать его невозможно. Если же мы попробуем это сделать, мы сразу упремся в непрошибаемую стенку технических проблем, которые для Германии останутся неразрешенными....
   .......
   ....строптивый Гудериан настаивал именно на получении точной копии советского танка. Однако Фердинанд Порше, и инженеры берлинской фирмы "Даймлер - Бенц" возражали ему:
   - Точным копированием русского танка мы расписываемся в собственном бессилии. К сожалению, Т-IV уже доведен нами до предульных параметров, а новейшие его модификации невозможны. Остался единственный путь - создать танки Т-V и Т-VI, которые сокрушат броню и силу Т-34...
   Так зародилась идея будущих "тигров" и "пантер"...".
   А вот как описывает Т-34 бывший гитлеровский генерал Эрих Шнейдер: "Танк Т-34 произвел сенсацию... Этот 26-тонный русский танк был вооружен 76-мм пушкой, снаряды которой пробивали броню немецких танков с 1,5 - 2 тыс. метров, тогда как немецкие танки могли поражать русские с расстояния не более 500 метров, да и то лишь в том случае, если снаряды попадали в бортовую и кормовую части танка Т-34. Толщина лобовой брони немецких танков равнялась 40 мм., бортовой - 14 мм. Русский танк Т-34 нес лобовую броню толщиной 70 мм. и бортовую - 45 мм., причем эффективность прямых попаданий в него снижалась еще и за счет сильного наклона его броневых плит... Попытка создать танк по образцу русского Т-34 после тщательной проверки немецкими конструкторами оказалась неосуществимой".
   Из воспоминаний генерал-майора в отставке Егорова, командовавшего танковым батальоном в первые дни войны на юго-западном направлении, о боевой мощи танков КВ:
   "Во втором эшелоне... рота КВ... Подходим к танку командира роты. На башне, в лобовой части, несколько вмятин от вражеских снарядов. Значит и этот успел побывать в огне... Через несколько минут тяжелые танки набирая скорость, устремились на помощь нашим легким танкам, продолжавшим упорный бой... Результат превзошел ожидания. Рота КВ пошла впереди, прокладывая дорогу остальным танкам. Не боясь огня вражеской артиллерии, тяжелые танки прокладывали батальону путь. На шоссе загорелись три вражеских танка, которые тут же, тяжелыми КВ были сброшены с дороги в обочины... Затем загорелось еще четыре немецких танка... Фашисты дрогнули, хотя превосходили нас в силе, новинка привела их в ужас... Прикрываясь огнем и броней своих Т-4, они стали отходить...".
   Хороши наши танки Т-34 и КВ, но мало их было. Вес КВ составлял 47,5 т., броня - 100-75 мм; вооружение: 76 -мм. пушка, три пулемета (пушку 76-мм стали устанавливать на КВ в ходе модернизации данного танка, тогда же, пушку 76-мм. установили и на Т-34).
   Положение на фронтах становилось с каждым днем все тревожнее. На северо-западном направлении, преодолев Героическое сопротивление частей Красной Армии и народного ополчения, испытывавших нехватку оружия и боеприпасов, агрессор 8 сентября блокировал Ленинград. Началась героическая борьба города в условиях блокады. Предпринятые осенью 1941 года попытки деблокады оказались неудачными.
   Сражения под Ленинградом имеют непосредственное отношение к обороне Москвы. В случае его успешного взятия, к Москве Гитлер имел возможность перебросить еще больше сил из группы армий "Север", чем он это сделал. Нельзя исключать и того, что если бы 4-ю таковую группу под командованием Гёпнера, немецкое командование не переориентировало из под Ленинграда к Москве, удержать оборону легендарного города Красной Армии не удалось бы.
   В плане "Барбаросса" Ленинград рассматривался как один из первоочередных объектов, которым дивизии фашистского вермахта должны были овладеть, во что бы то ни стало. Паулюс, принимавший непосредственное участие в создании плана "Барбаросса", указывал, что "захвату Москвы должен был предшествовать захват Ленинграда" и что при этом "преследовались многие цели, а именно: захват главных баз русского Балтийского флота, уничтожение военно-промышленных объектов и, главным образом, ликвидация Ленинграда как плацдарма для контрнаступления в тыл движущимся на Москву основным силам германской армии. Поэтому Ленинград следовало захватить в первую очередь, в последующем использовать его военный потенциал для укрепления материальной базы вермахта, а группу армий "Север" переориентировать на московское направление.
   В сентябре 1941 года дивизии вермахта достигли пригородов Ленинграда. И чем ближе подходили фашистские полчища к Ленинграду, тем тяжелее становились их потери, тем труднее давался им каждый метр советской земли: если в августе темп их продвижения составлял еще 2-3 километра в сутки, то в середине сентября это продвижение измерялось уже сотнями и десятками метров, пока, наконец, в последних числах месяца не остановилось в 2-3 километрах от города.
   Так Ленинград стал первым городом, который гитлеровские войска не смогли захватить, хотя в его неминуемом падении в сентябре 1941 года не сомневались не только фашисты, но и многие военные деятели Европы. Гитлеровское руководство посчитало необходимым заблаговременно назначить коменданта города, который в свою очередь поспешил заготовить и раздать генералам группы армий "Север" специальные пропуска на автомашины для беспрепятственных поездок по Ленинграду. Гитлер, явно погорячился, когда 4 сентября заявил, что цели, поставленные перед группой армий "Север", достигнуты, а через день он подписал директиву о подготовке генерального наступления на Москву, распорядившись передать в группу армий "Центр" из-под Ленинграда часть танковых, механизированных и авиационных соединений. Часто этот тактический ход Гитлера писатели и историки называют "ударом растопыренными пальцами". Гитлер не захватил Ленинград, а сил переброшенных в группу армий "Центр" для захвата Москвы не хватило.
   Для обороны Ленинграда было сформировано к 1 октября 1941 года 10 дивизий народного ополчения, 16 отдельных артиллерийско-пулеметных батальонов, несколько десятков рабочих батальонов, а также большое количество противовоздушных, противопожарных, санитарных отрядов и групп (всего около 160 тыс. добровольцев).
   Огромную работу проделали ленинградцы, сооружая оборонительные рубежи и укрепления на подступах к городу: они вырыли 626 километров противотанковых рвов, установили 50 тысяч противотанковых "ловушек", возвели 635 километров проволочных заграждений, соорудили 15 тысяч дотов и дзотов, 22 тысячи замаскированных огневых точек.
   При поддержке ленинградцев мужественно сражались с агрессором воины Ленинградского фронта, которыми в самые критические дни командовал Жуков (он всегда был там, где обстановка была крайне сложной, а обороняемый стратегический объект, очень важный для Советского государства).
   Значение героической обороны Ленинграда летом и осенью 1941 года огромно. Группа армий "Север" не только не захватила Ленинград, но и оказалась надолго скованной на подступах к городу. А это, в свою очередь, означало, что замысел авторов плана "Барбаросса" - перебросить войска этой группы на московское направление, оказался несостоятельным.
   На смоленском направлении было достигнуто примерное равенство сил с противником в пехоте, но при этом немцы имели подавляющее превосходство в танках. После быстрого захвата в конце июня Минска противник начал наступление на Смоленск. Здесь 10 июля 1941 года развернулось ожесточенное оборонительное сражение. Город оказал героическое сопротивление врагу. Жители рыли окопы, противотанковые рвы, устраивали заграждения. Задержка неприятельского наступления позволила эвакуировать некоторые предприятия, в том числе авиазавод. В конце июля 1941 года Смоленск был взят.
   Фрагмент из книги И. Стаднюка "Война" о совещании, которое провел Гитлер по случаю взятия Смоленска:
   "В этот июльский день, когда Гитлеру стало известно о вторжении германских войск в Смоленск, он воскликнул: "Можно считать, что Россия на коленях! Падение Москвы - дело дней и войне конец!" Фюрер тут же приказал пригласить к нему в ставку руководителей фашистского рейха. На совещание прибыли рейхслейтер Альфред Розенберг (отсюда он уедет рейхсминистром оккупированных восточных областей), начальник имперской канцелярии Ламмес, фельдмаршал Кейтель, рейхсмаршал Геринг и заместитель Гитлера по нацистской партии Борман.
   Протокольные записи вел на совещании Борман (со временем их копия попадет к советским руководителям). Совещание началось в атмосфере всеобщего торжества (еще бы, июль месяц, а уже взят Смоленск): собравшиеся в ставке предвкушали скорую победу над Советским Союзом. В своем вступительном слове Гитлер наставлял их: "Теперь является важным, чтобы мы не раскрывали своих целеустановок перед всем миром... Мы должны поступать точно таким же образом, как в случае с Норвегией, Данией, Голландией и Бельгией... Все необходимые меры - расстрелы, выселения и прочее - мы осуществляем и можем осуществлять...
   В основном дело сводится к тому, чтобы освоить огромный пирог, с тем чтобы мы, во-первых, овладели им, во-вторых, управляли и, в третьих, эксплуатировали...
   Империя лишь тогда будет в безопасности, если западнее Урала не будет существовать чужого войска. Защиту этого пространства от всяких возможных опасностей берет на себя Германия. Железным законом должно быть: "Никогда не должно быть позволено, чтобы оружие носил кто-либо иной, кроме немцев!... Только немец вправе носить оружие, а не славянин, не чех, не казак и не украинец".
   На вопрос Геринга, какие районы обещаны другим государствам, Гитлер сообщил, что Антонеску хочется получить для Румынии Бессарабию и Одессу; венграм, туркам и словакам не было дано никаких определенных обещаний; Прибалтика, Крым с прилегающими районами и волжские колонии должны стать областями германской империи; Бакинская область - немецкой концессией (военной колонией); финны хотят получить восточную Карелию; Кольский полуостров с богатыми никелевыми месторождениями должен отойти к Германии... Гитлер заявил, что хочет сровнять Ленинград с землей, а затем отдать его финнам.
   На вопрос рейхслейтера Розенберга об обеспечении управления захваченными территориями Гитлер ответил:
   "Гигантское пространство, естественно, должно быть как можно скорее усмирено. Лучше всего этого можно достигнуть путем расстрела каждого, кто бросил хотя бы косой взгляд".
   Итак, заправилы фашистского рейха во главе с Гитлером нагуливали аппетит, мысленно деля "русский пирог"...".
   29 июля город был взят немцами, но Смоленское сражение продолжалось до 10 октября. В ходе этого сражения советские войска успешно провели Ельнинскую операцию, в которой было нанесено поражение 10 дивизиям противника. Враг был на время остановлен. За бои под Смоленском четыре советские дивизии получили наименование гвардейских. Разгромить противника, как планировала Ставка, естественно, в Смоленском сражении не удалось, но ударные группировки фашистов были сильно измотаны. Генерал-лейтенант Лукин в своих воспоминаниях отмечал: "Смоленское сражение - сражение героическое. Оно не позволило гитлеровцам захватить с ходу Москву и в конечном счете осуществить их планы "молниеносной войны"...". Василевский, о значении Смоленского сражения, высказался следующим образом: "...Из оборонительных сражений советских войск, проведенных летом и осенью 1941 года, особое место занимает Смоленское сражение. Наряду с упорным сопротивлением, оказанным врагу в районе Луги, и героической борьбой советских войск на Юго-Западном направлении, оно положило начало срыву молниеносной войны против Советского Союза, заставило врага вносить коррективы в пресловутый план "Барбаросса". Смоленское сражение продолжалось два месяца и включало в себя целую серию ожесточенных операций, проходивших с переменным успехом для обеих сторон...".
   Не менее напряженная борьба велась на других направлениях. Наступавшая на юге группа армий "Юг" не имела решающего превосходства перед войсками Киевского особого военного округа, преобразованного в Юго-западный фронт. Более того, по некоторым видам боевой техники немецко-фашистские войска уступали здесь силам Красной Армии. Но эти силы оказались растрачены в серии нескоординированных контрударов, и Юго-Западный фронт утратил свою мощь.
   Для достижения превосходства на этом направлении после завершения Смоленской операции немецкое командования повернуло сюда сильную танковую группировку Гудериана. В результате мощного удара противнику удалось с севера и юга обойти город (танки Гудериана и Клейста встретились за Киевом). Когда стало ясно, что Киев обречен, Жуков предложил отвести войска с правого берега Днепра и оставить город. Сталин не согласился с решением Жукова. Киев отстоять не удалось, а в окружение попали несколько сот тысяч наших солдат и офицеров.
   Участник этих боев вспоминает: "...Сколько попало в плен к немцам наших красноармейцев, которых прижали к Днепру танки и мотопехота, поддерживаемые с воздуха сотнями "юнкерсов" и "мессеров"! Они кружили над кипящим кровью Днепром в чертовой карусели".
   Командующий Юго-Западным фронтом Кирпанос пал в бою. Все попытки наших войск освободить окруженные части ударами с востока не увенчались успехом. По немецким данным, в плен попало около 600 тыс. человек. На участке фронта восточнее Киева образовалась большая брешь, где противник получил возможность развить наступление на восток.
   Из отчета Киевского горкома КП(б)У об участии трудящихся Киева в строительстве оборонительных сооружений (август 1941 г.): "29 июня 1941 года Центральный Комитет КП(б)У поставил перед городской партийной организацией большую и ответственную задачу оборонного значения - привести в боевую готовность Киевский укрепленный район и создать новые оборонительные рубежи, в особенности противотанковые препятствия...На работах по приведению в боевую готовность Киевского укрепленного района в период с 3 по 6 июля работало около 160 тыс. человек...Все работали самоотверженно, никто не оставлял работы, тут же наскоро принимали пищу, отдыхали на месте работы 3-4 часа в сутки и продолжали работать дальше. Среди работающих были юноши, старики и старухи, много было людей интеллигентного труда, не имеющих навыков к физическому труду...Несмотря на то что враг неоднократно бросал десятки самолетов, которые бомбили и обстреливали работающих из пулеметов, ему не удалось сорвать оборонительных работ. Народ трудился без устали, выполняя нормы на 200 - 300%...".
   Уничтожение киевской группировки Красной Армии значительно ухудшило положение Советских войск на всех других участках фронта. Появились проблемы и у немецко-фашистских захватчиков, вот как их описывает Пикуль в своей книге "Барбаросса": "Стратегическая "воронка", о которой Паулюс предупреждал еще раньше, расширялась: вторгшись в СССР по фронту в 1500 километров, вермахт по мере его продвижения получил фронт в 2500 километров. Между прорывами танковых клиньев образовались глубокие разрывы от 130 до 500 километров (и если не практически, то в теории русские уже могли начинать избиение вермахта по обнаженным флангам).
   То, что не понимали другие, все это отлично понимал Паулюс.
   - Выигрывая лишь в оперативном отношении, - говорил он, - мы уже начинаем что-то проигрывать в планах большой стратегии. Мы, кажется, теряем реальное представление обстановки.
   - И все-таки, - отвечал ему Гальдер, - я согласен с нашим фюрером: война выиграна за четырнадцать дней...
   ......
   Вскоре пунктуальный Паулюс обратил внимание на то, что котлы с окруженными русскими не имеют округлой формы - они напоминают узкие параболы, вытянутые с запада на восток: в этой геометрии фигур сказывалось стремление советских войск прорвать кольца окружений".
   Бои за Киев, вообще говоря, имеют непосредственное отношение к операции "Тайфун" - взятию немцами Москвы. Дело в том, что из группы армий "Центр" была переброшена к Киеву самая сильная танковая группа Гудериана, тем самым, немцы потеряли время, а русские использовали его для установки оборонительных сооружений под Москвой и переброски войск с Дальнего Востока. "Когда окончилась битва за Киев, - утверждал Гальдер, - потребовавшая полного использования подвижных средств...Гитлер приказал начать наступление на Москву. Теперь для его проведения снова надо было перебросить с Украины крупные силы. Но было уже слишком поздно". Данной точки зрения придерживаются многие историки из США, ФРГ, Англии. Что писали советские историки, приводить не имеет смысла - "система" четко оговаривала, что можно писать, чего писать нельзя. Жалко, конечно, что "белые пятна" истории от этого только разрастались. Более того, историки советских времен не упредили возможность зарождения фашизма в государствах на постсоветском пространстве после развала СССР. Многие граждане бывшего СССР до сих пор не представляют, что значит жить в правовом государстве, что такое гласность, что значит демократия.
   Поражения, которые несла Красная Армия, были горькими, ужасными... По вине "кавалеристов", имевших лишь начальное образование, много славы, но окружавших Сталина (преданные и глупые "товарищи" всегда были нужны "системе"), к началу 1942 года в окружении оказалось около 3 млн. советских солдат и офицеров (это данные советские; по данным немцев, эта цифра еще большая). НКВД дано было указание расстреливать как дезертиров, бежавших из плена, самый лучший исход - трибунал, долгие годы лагерей. Но и те пленные, которые оставались в руках немцев, подвергались ужасному обращению. Немецкая армия, предполагая короткую войну, не сделала необходимых приготовлений к такому огромному наплыву военнопленных. Согласно одному из донесений немецкому командованию от 19 февраля 1942 года, почти три из четырех миллионов военнопленных, захваченных к этому времени, погибли. Женевская конвенция не могла помочь русским военнопленным, потому что Советский Союз не ратифицировал её условия.
   Вот о чем свидетельствует докладная записка министериального советника Дорша рейхслейтеру Розенбергу о лагере военнопленных в городе Минске от 10 июля 1941 года (перевод с немецкого):
  
   В лагере для военнопленных в Минске, расположенном на территории размером с площадь Вильгельмплац, находится приблизительно 10 тыс. военнопленных и 40 тыс. гражданских заключенных.
   Заключенные, загнанные в это тесное пространство, едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные надобности там, где стоят.
   Этот лагерь охраняется командой кадровых солдат численностью около одной роты. Охрана лагеря такой малочисленной командой возможна только при условии применения самой жесткой силы.
   Военнопленные, проблема питания которых едва ли разрешима, живут по 6-8 дней без пищи, в состоянии вызванной голодом животной апатии, и у них одно стремление: достать что-либо съедобное.
   Гражданские заключенные в возрасте от 15 до 50 лет - жители Минска и его окрестностей. Эти заключенные питаются, если они из Минска, благодаря своим родственникам. Правда, питание получают только те, родственники которых с утра до вечера стоят с продуктами в бесконечных очередях, тянущихся к лагерю. За еду, передаваемую пленным, происходят драки...
   Исправить это хаотическое состояние военные власти не могут вследствие огромной потребности в транспорте и людях, вызванной наступлением.
   Организация Тодта (военно-строительная организация "третьего рейха", названная по имени военного инженера, министра вооружения и боеприпасов, руководителя всех строительных организаций Фрица Тодта, погибшего в 1942 году) попыталась принять решительные меры, учитывая, во-первых, что огромную работу в тылу фронта невозможно выполнить только с помощью немецкой рабочей силы, а во-вторых, что из-за уничтожения в Минске всех предприятий, обеспечивающих снабжение населения, изо дня в день возрастает угроза эпидемии, распространяющейся и растущей вследствие огромного скопления человеческих масс в лагере.
   Из числа гражданских заключенных организация Тодта отобрала в виде опыта полноценных в расовом отношении квалифицированных рабочих и успешно использовала их на самых неотложных работах. После этого удачного опыта предполагалось отобрать около 200 квалифицированных рабочих с целью использования для приведения в порядок машинного парка управления автострады Минск-Смоленск-Москва.
   Отбор заключенных должен был производиться и далее с целью использования около 10 тыс. заключенных на строительстве дорог под руководством немецких рабочих из организации Тодта. Но на второй же день организации Тодта был запрещен отбор гражданских заключенных со ссылкой на приказ фельдмаршала Клюге, согласно которому решение вопроса о выделении заключенных фельдмаршал оставляет за собой.
   Опасность этого понятного с военной точки зрения решения заключается в том, что:
      -- Проведение программы срочных работ оказывается невозможным из-за недостатка рабочей силы.
      -- Едва ли удастся предотвратить ужасную вспышку эпидемии.
   В связи с этим представляется необходимым немедленно выделить организации Тодта нужное количество гражданских лиц для восстановления предприятий Минска, обеспечивающих снабжение, причем отбор будет ограничен только полноценными в расовом отношении квалифицированными рабочими.
   Поскольку в ближайшем будущем о смягчении положения или распределении заключенных по различным лагерям не может быть и речи, следует немедленно объявить строгий карантин в массовом лагере Минска, который, вероятно, будет не единственным.
  
   Министериальный советник Дорш.
  
   О пленении сына Сталина - Якова Джугашвили, Пикуль в своей книге "Барбаросса" пишет следующее:
   "Судьба, кажется, наказала Сталина за то, что он отказался подписать Женевскую конвенцию о пленных, - не прошло и месяца после начала воны, как в плену оказался его сын лейтенант Яков Джугашвили... Как же так, дорогой товарищ Сталин? Не вы ли утверждали, что большевики в плен не сдаются? Между тем партийная характеристика на вашего сына была ведь отменная. Могу напомнить: "Делу партии Ленина - Сталина предан. Работает над повышением своего идейно-теоретического уровня. Особенно интересуется марксистско-ленинской философией..."
   Не знал бедный Яша, сдавшийся в плен под Витебском, что его попытаются обменять на фельдмаршала Паулюса, как не знал и Паулюс, что захотят обменять на сына Сталина!"
   Данной "сделке" не суждено было состояться. Сталин скажет, что лейтенантов на генералов он не меняет... А что еще он мог сказать, после учиненных им массовых расстрелов не только военнопленных, но и вырвавшихся из окружения солдат?
   Злорадствовать неуместно здесь. Яков Джугашвили боевой офицер, который, как и миллионы советских граждан, из-за "товарищей" стоящих у руля "системы-уничтожителя" русского народа, угодил в плен. Объяснение здесь следует само собой, русский народ оказался в "клещах" "систем-убийц", его уничтожал и Сталин, и Гитлер. Жалости ожидать от властей советских, или фашистских, было неуместно...
   Фашистская "система" быстро создала концентрационные лагеря, технику, приспособления для массового уничтожения человечества, и, даже, в последующем военнопленных фашистам показалось мало. В концентрационные лагеря стали загонять и гражданское население, в том числе женщин и детей. "Душегубки", спецлаборатории (где проводились эксперименты над людьми; бралась кровь), гигантские печи-крематории в лагерях смерти, машины по производству мыла из человеческих тел, дублению человеческой кожи, установки по производству удобрений из пепла сожженных в крематориях - все это продукт тоталитаризма.
   Геноцид, пытки, опыты на людьми, осуществляемые гитлеровцами, описываются во многих источниках, но не менее изощренными в плане массового уничтожения населения Земли и, в первую очередь народов СССР, были японцы, союзники фашистской Германии. Информация об этом приводится в книге "Великая Отечественная война" (Авторский коллектив: Бобылев П.Н., Липицкий С.В., Монин М.Е, Панкратов Н.Р), изданной в 1984 году.
   К бактериологической войне Япония начала готовиться с 1937 года после создания распоряжением императора Хирохито специального "отряда 731" для ведения всех необходимых работ по подготовке оружия массового уничтожения. Местом размещения основных объектов отряда была маньчжурская деревня Пинфиль недалеко от Харбина. "Филиалы" размещались в ряде других мест. В отряде насчитывалось 3 тыс. военнослужащих, преимущественно медиков, во главе с майором Сиро Исии.
   Сотрудники отряда выращивали возбудителей чумы, холеры, сибирской язвы, тифа, сапа, оспы, столбняка, энцефалита и других, опаснейших для жизни человека болезней, в целях использования этих бактерий в войне против СССР, Китая, МНР и других стран.
   Испытывались бактерии на китайцах, корейцах, монголах, русских, а во время войны с США - и на пленных американцах. Всего с 1939 года по август 1945 от подобных "медицинских исследований" мученической смертью погибли свыше 3 тыс. человек.
   Работа "отряда 731" заметно активизировалась после нападения Германии на нашу страну. Все объекты на территории СССР, которые подлежали заражению бактериями, заранее фиксировались на специальных картах и обобщались в секретных докладах. В них учитывалось все: уровень урбанизации, того или иного населенного пункта, количество медицинских учреждений, этнических состав населения, климат, природа, речная сеть и многое другое.
   Первые бомбы с чумными блохами, разными бактериями намечалось сбросить в районах Уссурийска, Хабаровска, Благовещенска, Читы. В 1942 году бактерии сибирской язвы были запущены в один из притоков пограничной реки Аргунь. Распоряжением руководителя отряда Сиро Исии в мае 1945 года была поставлена задача "об увеличении производства". В нем подчеркивалось, что война между СССР и Японией неизбежна...
   К весне 1945 года бактериальной массы было накоплено столько, что в случае применения этого оружия, могли бы погибнуть миллионы солдат и мирных жителей. А к концу войны бактерий было уже так много, что, как говорится в книге Сэйити Моримуры "Кухня дьявола", "если бы они при идеальных условиях были рассеяны по земному шару, этого хватило бы, чтобы уничтожить все человечество". Не было шансов уберечься и самим японцам...
   Вступление СССР в войну против Японии и быстрое освобождение советскими войсками Маньчжурии спутало карты японских изуверов. 10 августа 1945 года из штаба Квантунской армии в "отряд 731" поступила информация: "Наступление советских войск развивается необычайно стремительно, части Квантунской армии начали отход к югу...", "отряду 731" было приказано действовать "по собственному усмотрению". Это было указание спасаться бегством, предварительно, устранив следы жутких преступлений.
   Чтобы скрыть следы злодеяний, Сиро Исии отдал приказ уничтожить огнем всех инфицированных людей, а также лаборатории, и все то, что свидетельствовало о жутких экспериментах проводимых "отрядом 731".
   Оказываемое советскими солдатами и офицерами сопротивление на советско-германских фронтах, вынуждало немцев признать, что характер войны на территории СССР иной, чем на Западе. Начальник германского генштаба Гальдер через неделю после начала военных действий записал в дневнике: "Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволить себе известные вольности и отступления от уставных принципов: теперь это уже недопустимо". Скрыть кровопролитные бои на Востоке немецко-фашистское командование было не в состоянии, даже при всей изощренности Геббельса, который умудрялся из мухи сделать слона, а потом из слона слепить крокодила. Раненные, искалеченные, обгоревшие немецкие солдаты и офицеры эшелонами хлынули в Германию. Благосостояние немцам стоило недешево.
   В своих работах посвященных Хрущеву, Р. Медведев приводит интересную информацию, свидетельствующие о храбрости будущего руководителя партии. Хрущев и командующий юго-Западным направлением Буденный находились в момент захвата немцами Киева за кольцом окружения. В их распоряжении не было достаточно войск для оказания помощи защитникам столицы Украины, неразбериха была полная... Ставка Хрущева находилась в центре Харькова. Город было решено сдать без боя, отступив в район Воронежа и Курска. В это время конструктор Старинов разработал мину огромной мощности. Взорваться она могла по радиосигналу с большого расстояния. Первую такую мину заложили под здание, где работал Хрущев. Несколько дней Хрущев работал в здании, зная об опасном оружии, которое спрятано под ним. Ставку Никита Сергеевич покину за 2-3 часа до вступления гитлеровцев в город. У немцев была хорошая агентурная сеть, однако не было замечено ничего подозрительно. Хрущев покинул здание в последний момент, работы по его минированию замечены не были. После взятия города немцами, в этом же здании, был расположен штаб немецкой 68-й дивизии. Через несколько недель, в момент, когда в штабе проходило очередное совещание командования дивизии, по радиосигналу из Курска мина под зданием была взорвана. Практически все офицеры, находившиеся в здании, погибли.
   Сталинская "система" еще в начале войны попыталась переложить ответственность за поражения на некоторых военных руководителей. Был казнен командующий Белорусским военным округом, преобразованным в Западный фронт, генерал Павлов. Герой Советского Союза Павлов, один из ведущих военных советников во время гражданской войны в Испании, в результате мощного и стремительного наступления врага из-за глупых директив и приказов, спускаемых сверху, потерял управление войсками и оказался не в силах изменить неблагоприятную обстановку, как впрочем, и все другие командиры. На восьмой день войны он был снят с поста командующего фронтом и предан суду. В числе обвинений, предъявленных ему, фигурировало и обвинение в измене Родине. Вероятно, под пытками Павлов признал это, но на суде заявил, что дал такое признание в невменяемом состоянии. Приговор ему был неумолим. Такая же участь постигла и некоторых его заместителей.
   Приведу фрагмент из книги И.Стаднюка "Война", где описывается, как "рождалось" дело в отношении Павлова, а также дается характеристика "товарища" Мехлиса:
   "Когда в штабе Западного фронта началось дознание, а затем предварительное следствие по делу генерала армии Павлова и других арестованных видных генералов, Мехлис вдруг заявил на Военном совете, что подозревают Павлова в сговоре с фашистами. Это так ошеломило Тимошенко, что ему при его пониженном слухе подумалось, будто он ослышался. С испугом посмотрел в сторону маршала Ворошилова и маршала Шапошникова. Заметил, что они даже изменились в лице, и понял - не ослышался... а ведь тревожное подозрение удручает подчас больше, чем доказательство.
   "Вы так и меня можете причислить к пособникам Гитлера! - горячливо заметил Тимошенко, устремив на Мехлиса негодующий взгляд. - Павлов ведь мои выполнял распоряжения!"
   "Разве по вашему распоряжению Павлов не управлял фронтом и дал возможность немцам уничтожить главные силы нашей авиации, колотить наши армии по частям, захватить наши склады? - спросил Мехлис. Ни иронии, ни едкости в его голосе не прозвучало, а только укор, что Тимошенко не хочет с ним согласиться.
   "Не играйте в слова!" - сердито ответил Тимошенко и спросил: "Какие у вас доказательства измены Павлова?"
   "Надеюсь, что Павлов сам запираться не будет". Мехлис обвел многозначительным взглядом всех присутствующих на Военном совете.
   Тогда Тимошенко вызвал исполняющего обязанности начальника особого отдела фронта Бегму. Тот явился не один, а вместе с приехавшим из Москвы начальником Управления особых отделов Наркомата обороны бригадным комиссаром Михеевым.
   "Какие показания дают арестованные?" - сумрачно спросил и у них маршал, не поднимая глаз от стола.
   "Вину свою отрицают, - ответил Михеев. - Кроме Павлова".
   "А что Павлов?!"
   "Ругает себя... Признает, что виноват в неподготовленности войск округа, в потерях авиации на приграничных аэродромах, в потере штабом округа связи с армиями... Но категорически отрицает предательство".
   "А у вас есть основания задавать Павлову такие вопросы?"
   Михеев кинул озадаченный взгляд на отвернувшегося Мехлиса, затем на Бегму и после паузы ответил:
   "Мы обязаны всесторонне ставить вопросы..."
   Мехлис, предупреждающе подняв руку и требовательно посмотрев на Михеева, заставил его умолкнуть, а сам продолжил, вкладывая в слова всю свою убежденность:
   "Мы ведь должны подумать и о том, как объяснить нашему народу и всему миру, почему Красная Армия отступает..."
   Мехлиса бесцеремонно перебил Ворошилов:
   "На каком основании вы делаете Павлова фашистом? И в чем, по-вашему, Павлов не будет запираться?!"
   "Павлов часто впадает в невменяемость, - бесстрастно сказал Михеев, повернувшись к Ворошилову. - В такие минуты он может подписать любое обвинение..."
   Наступила недобрая тишина. Мехлис даже потемнел лицом от негодования, что его не могут понять в таких, с его точки зрения, элементарных вопросах.
   В это время из Ставки позвонил Сталин. По охрипшему голосу Тимошенко, по его сдержанным интонациям он, видимо, понял, что маршал крайне взволнован.
   "Докладывайте, что там еще стряслось?" - донесся по проводам встревоженный голос Сталина.
   "Мехлис подозревает, что Павлов и бывшие руководители его штаба - предатели, имели сговор с немцами! - запальчиво сказал в телефонную трубку Тимошенко. - Я считаю, что это вздор, а Мехлис требует от следователей добиваться у арестованного признания!"
   Телефонная трубка какое-то время молчала, и в эти мгновения в мыслях Тимошенко - горячий вихрь: неужели Мехлис делает то, что приказал ему Сталин?...
   В трубке послышался вздох, затем глухое покашливание, и Сталин спокойно попросил передать Мехлису, что он не плохой практик, а политик недальновидный... Пусть военные отвечают за свои ошибки, которых у них немало. А насчет предательства, Сталин возвысил голос, передайте Мехлису, что Гитлер ему скажет огромное спасибо за такую мысль. После паузы Сталин добавил, что Гитлер с нетерпением ждет не дождется каких-нибудь фактов, чтобы оповестить мир о том, будто в СССР поднимается его агентура - "пятая колонна"... Это, мол, был бы лучший клин между нами и нашими союзниками в борьбе с гитлеризмом.
   На второй день новая стычка с Мехлисом.
   ... У Тимошенко тоска и усталость на дне души. Все в нем было напряжено, как готовая лопнуть струна. Постоянное ожидание обнадеживающих вестей как следствие его решений, а вместо них навал дурных, трагических. Поспешная выработка новых серьезных решений, поиск контрмер и, прежде чем дать им силу приказа, необходимость выверять их в Генеральном штабе, а также доказательно обосновывать перед Верховным. А время не ждало. И в одну из минут, когда Тимошенко, зная, что осуществление каждого оперативного замысла может иметь различные вариации, остановился на наиболее, с его точки зрения, приемлемой, Мехлис вдруг предложил свой вариант и начал его упорно отстаивать, но без убедительных мотивировок.
   Тимошенко не очень тактично оборвал Мехлиса, грубовато напомнив ему, что стратегия и оперативное искусство - не детская игра в солдатики. Мехлис же не менее запальчиво ответил, что политический деятель коммунистического завтра не дитя малое и тоже обязан кое-что смыслить в военном деле... Тимошенко не нашел в себе сил спорить дальше и, к удивлению Маландина, Лестева и Мехлиса, покинул кабинет. Спустился на первый этаж, где размещался узел связи, зашел в комнату генерала Псурцева и попросил его связаться по ВЧ со Сталиным. Крайне озадаченный, Псурцев был свидетелем нервного доклада маршала Тимошенко Сталину о том, что он не может дальше работать с Мехлисом, который без знания дела вмешивается в оперативные вопросы, тормозит их решение....
   Маршал Тимошенко понял, что убедил Сталина.
   ......
   ... Потом он поехал на командный пункт 20-й армии, а когда возвратился, узнал, что Мехлиса отозвали в Москву".
   Процесс над Павловым, расстрел генерала, произвели удручающее впечатление на многих высших командиров. Это не только не способствовало укреплению дисциплины, порядка, организованности, но, наоборот, лишало военное руководство самостоятельности, активности, создавало недоверие к командирам в армии.
  
  
  
   Переход к "чрезвычайщине" - очередной "хомут" для советского народа,
   а для ленинской "системы" - естественная среда "управления" обществом.
  
  
   В книге "Разрушение тоталитарной системы СССР" я указал, что созданная Лениным "система" оказалась непригодной для ведения народного хозяйства. Её основное предназначение - уничтожение славянских народов, развал Российской Империи. Это "система-уничтожитель", а режим - тоже фашистский, где "элита" - большевики, затем внутри партии появились - "лучшие", самые "преданные" ленинцы, затем - ярко выраженный вождизм пронизал всю систему управления.
   Если попытаться рисовать модель политической системы СССР и фашистской Германии, то станет очевидно, что ни в одной, ни в другой "картинке" не будет народа. В центре политических систем окажутся вожди: в одной - Сталин, во второй - Гитлер.
   Идеальная среда "обитания" ленинской "системы" - "чрезвычайщина", она удобна тем, что вождю и его окружению нет необходимости оправдываться перед народными массами: можно изымать, конфисковать и распределять; можно беспрепятственно выселять, переселять, заставлять забесплатно работать; учинять ускоренные судебные процессы, устраняя неугодных, ссылаясь на "чрезвычайное" положение; можно захватывать другие государства, мотивируя свои действия "освобождением"; можно делать все - любой незаконный поступок, всякое зверское отношение к обществу легко списать на "чрезвычайщину".
   Сталин - продукт ленинской "системы", её идеальное создание, символ тоталитаризма, "линкор", который по намерениям Ленина, должен был остаться на разграбленной территории Российской Империи для поддержания порядка. Став у руля "машины-убийцы", Коба тщетно пытался восстановить народное хозяйство Союза. Если чего и добился он, то путем жесточайшей эксплуатации советского народа. Работать за значок, за вымпел, за благодарность - было "модно" в СССР, кто был против, работал в лагерях за похлебку. Созданное Лениным государство - беспрецедентный случай в истории человечества. Ни одна власть, ни одного государства в мире так жестоко не расправлялась с собственным народом.
   Сталин, возглавив государство, загнал народ в тупик, народное хозяйство "стало хромать на две ноги". Все, чего на словах добивался Ленин (на самом деле обманывал малограмотный народ), было неосуществимо. Но Сталин не знал и главного - в условиях войны, "чрезвычайщины", "система", выстроенная Лениным, вмиг оживает. Это её естественная среда, сломать её в войне невозможно. Людской потенциал в России был, значит армию можно было сформировать, работать для её содержания тоже было кому, и, главное, не надо оправдываться перед кем-либо, "время трудное - военное". "Надо!..." Надо любой ценой спасать Родину!
   В первые дни войны Сталин растерялся. Он так надеялся выступить в роли "освободителя" Европы, так готовился к её "спасению" от фашизма, что был шокирован, когда выяснилось, что Гитлер опередил его. Несколько дней Сталин пребывал в состоянии глубокого шока, он не знал, что делать и как делать, совершенно растерялись и находившиеся вокруг вождя "марионетки". Они не знали, как им быть, так как полностью разучились думать. Они умели лишь "тупо" выполнять приказы и распоряжения вождя, в своем большинстве, благодаря этому, они и не оказались в лагерях, хотя даже своими женами многим из них пришлось пожертвовать - преданность вождю надо было постоянно доказывать. Жуткое время было. Страшные люди находились у власти. Но "система", созданная для убийств, к войне оказалась даже очень приспособленной. Она быстро, словно хищник от палки, оправилась от первых ударов Гитлера, оскалила в ответ свою хищническую пасть, и принялась - распределять для войны имеющиеся материальные ценности, собирать в кулак народные массы, обличая их в солдат, со всеми вытекающими из этого присягами, обязательствами, беспрекословным подчинением.
   Сталин, не знавший возможностей "системы", тоже быстро оправился. Он понял, что не все потеряно, что основанная развязка еще впереди, надо только подождать, потерпеть немного (он не ошибался, Союз войну закончил, захватив половину Европы, имея самую сильную армию в мире).
   А народ стонал еще больше! Терпел! Доставалось и окружению Сталина. В силу личностных качеств вождя, каждый к нему приближенный, должен был ходить около него, склонив голову, молчать, говорить то, что хочет Хозяин, многие несли на себе клеймо тюремной вины. Возвращенные с лагерей маршалы и генералы; члены политбюро, политические деятели, жены, братья, сестры которых находились в заключении - хорошо осознавали, что одно неверное слово, одна неосторожная фраза - и все! Конец карьере! Лагеря!... Люди окружавшие Сталина были хорошо управляемы. Ими легко было управлять, имея под рукой "товарища" Берию - талантливейшего оперативника, и одновременно - отъявленного мерзавца!... Преступления этого "контрразведчика" историки буду "раскодировать" еще не одно столетие.
   Берия - оперативник по призванию. Как и Сталина, в своей время, точно также и Берию, после того как близкий по "крови", духу и нравам вождь приблизил его к себе, "система" сделала демоном. Предшественники Берии, возглавлявшие службу безопасности государства, были казнены. Лаврентий Павлович понимал что ждет его в случае малейшего неповиновения... Возглавив карательный механизм, Берия не мог не осознавать, что для него далеко не главное - интересы государства. Воля Хозяина - вот что определяло и регламентировало всю его деятельность, к этому сводилась и вся суть государственной безопасности. По-другому и не может быть в государстве, где законы не соблюдались с самого момента его образования. Деятельность карательного механизма со времен Ленина регламентировалась волей вождя, и Берия отдавал отчет себе в этом, занимая пост наркома внутренних дел. Он знал больше внутренний мир ленинской "системы", чем любой из маршалов и генералов Красной Армии, через его руки прошла практически вся уничтоженная "гвардия Ленина", называемая советскими историками, по примеру Сталина - "троцкистами". Берия лучше других знал, каким образом Ленин и Троцкий попали в Россию, какова была их основанная роль. В догмы и лозунги Ленина Лаврентий Павлович, естественно, не верил. Их составители: нарком образования Луначарский, заместитель наркома образования Крупская - в бывшем преподаватели диверсионных школ на Западе, где за деньги врагов Российской Империи из малограмотных, одурманенных "панацеей" большевизма рабочих, делали профессиональных шпионов. Берия знал об основном предназначении ленинской группировки в России - подрыв государственного строя Российской Империи, уничтожение славянских народов, об этом в "дружеских" беседах за "чашкой кофе" ему рассказывал не один "троцкист". И не всегда применялись пытки - с разведчиками работали по "специальной" программе, многие из них были перевербованы и честно "служили" делу Сталина. Не мог Берия работать в рамках закона, профессиональные традиции и негласные правила оперативников, разведчиков, контрразведчиков - вот та нормативно-правовая база, которая лежала в основе его деятельности. Он изначально понимал, что идет борьба за власть между преступными группировками международного масштаба, что большевики - это обычные бандиты, "чудом" и особой жестокостью, завоевавшие власть, и теперь, благодаря приживленным к обществу догмам, управляющие государством. Берия делал "зачистки" без зазрения совести и чести. В этом он видел свое основное предназначения, выполняя волю Хозяина. Безусловно в "жернова" карательного аппарата Сталина попали миллионы невинных жертв, но был бы на месте Берии другой "товарищ", ситуация выглядела бы не многим лучше для советского народа (пример - деятельность его предшественников Ежова и Ягоды).
   Чего можно ждать от криминального авторитета или вора в законе? Он в соответствии с принятыми в своей "социальной" группе "понятиями" будет добиваться улучшения условий существования свой группировки, своего могущества и власти. Чего же можно было ждать от Берии, который возглавлял службу безопасности в этой криминальной структуре, захватившей власть в целом государстве, благодаря гению Ленина, его умелому использованию армии немцев во времена Первой мировой войны и огромным денежным потокам, которые вливались в криминальную структуру Ильича из западных банков от врагом Российской Империи? От него можно было ожидать то, что можно ожидать от бандитов, которыми в своем большинстве были все революционеры левого блока партий, в том числе и Сталин (разбойные нападения на кассы предприятий, на банки, почтовые поезда - это все их рук дело, так сколачивался их первоначальный капитал; в последующем они называли это классовой борьбой и вынужденной мерой, но это блеф, бандит должен сидеть в тюрьме и никакие оправдания неуместны).
   Говоря о Берии, надо помнить, что основное предназначение тоталитаризма, зародившегося в начале двадцатого века - разрушение Российской Империи и уничтожение славянских народов. А Лаврентий Павлович и Иосиф Виссарионович "пластилин" из которого "система" лепила угодные себе "фигурки". Возможно, Сталин искренне верил в утопическую теорию "социализма", пытался что-то построить любым способом, но точно - Ленину (разговорив "троцкистов") он не верил, а его догмы лишь использовал, чтобы удерживать и использовать ранее завоеванную власть.
   После смерти Сталина и ареста Берии, допрашивалась супруга Лаврентия Павловича. Однажды следователь заявил Нине Теймуразовне: "Берия признался в преступном разложении... 760 женщин назвали себя любовницами Лаврентия Павловича...".
   Попытаемся вникнут в содержание ответа Нины Теймуразовны (прежде представьте себе ситуацию, что об этом следователь сказал вашей супруге): "Лаврентий день и ночь проводил на работе. Когда же он целый легион женщин успел превратить в своих любовниц? На мой взгляд все было по-другому. Во время войны и после Лаврентий руководил разведкой и контрразведкой.
   Так вот, все эти женщины были работниками разведки, её агентами и информаторами. И связь с ними поддерживал только Лаврентий.
   У него была феноменальная память...
   Все свои служебные связи, в том числе и с этими женщинами он хранил в своей голове. Но когда этих сотрудниц начали спрашивать о связях со своим шефом, они, естественно, заявили, что были его любовницами. Не могли же они себя назвать стукачами и агентами спецслужб..."
   Заметим, что Нина Теймуразовна знала, что муж ей изменяет, ей никто не угрожал, она ничего не опасалась, когда отвечала на вопрос следователю. Она не врала. Она сказала правду следователю. Её арестовали и посадили в одиночную камеру, но обвинить, так ни в чем и не смогли.
   У Берии действительно было много любовниц, может даже не один десяток. Были у него и злоупотребления на этом направлении "оперативной" деятельности. Но гораздо больше у него было агентов и информаторов среди женщин, чем любовниц и б... У него была целая служба, которая занималась "отловом" женщин. Это правда, что ездил по улицам Москвы черный шикарный автомобиль с полковником Саркисовым и собирал "одуванчики"... Иногда ездил за "цветочками" и сам Берия. Но отлавливали они красавиц не "с бухты-барахты - красивая, иди сюда...". Нет! Хотя случались и такие факты, конечно же... Они знали кого брали, и зачем это делали. Среди "отловленных" были близкие к разрабатываемым "товарищам". На многих генералов, маршалов, политических деятелей Берия выходил именно через их жен. Именно поэтому у него в кабинете при обыске был обнаружен целый склад парфюмерии, духов, колготок и прочей дребедени, на которую, как на живца, легко поймать в условиях острого дефицита "модницу". Два, три слова и французские духи у тебя в сумочке. Плохо?! Да! Но!? Вспомните, какое было время!? Духи из рук самого народного комиссара внутренних дел! Кто откажется!?
   Сволочью был Берия! Но именно такая талантливая сволочь и нужна была Сталину. Лаврентий Павлович знал все и про всех... Женщины, как колокольчики, доносили до него малейшие колебания в окружении Кобы. Порою Берия знал больше, чем знали о своих супругах генералы и маршалы, вечно занятые своими делами, разъездами и командировками. При этом не будем забывать, что Берии приходилось заниматься вопросами внешней разведки и контрразведки. Из мемуаров контрразведчика Смирнова Д., в частности, следует, что только в 1941 году гитлеровское разведывательное подразделение "абверкоманда 104" в течении неполного года перебросило в тылы Красной Армии 150 групп шпионов и диверсантов, численностью от трех до десяти человек в каждой. В 1942 году - в 31 раз больше, а еще через год - в 43 раза. Только в течении второго года войны специальные курсы и школы немецко-фашистской разведки выпустили более семи тысяч вышколенных, отлично обученных шпионов и около двух с половиной тысяч шпионов-диверсантов и радистов.
   Службе НКВД было нелегко, как бы её там нынче не критиковали. Но руководил ведь всем этим аппаратом ни кто иной, как Берия. Конечно, окружению вождя уделялось особое значение. Эта линия работы была сугубо его, да и не подпускал к себе Коба посторонних, в тоже время проверки приближенных вождя носили систематический характер, как в прочем, и окружения приближенных. А для этого нужен огромнейший агентурный аппарат, желательно из женщин - это проще и дешевле для спецслужб в силу физиологических особенностей слабого пола (женщины легче покупаются и соблазняются, они более разговорчивы и, в тоже время, меньше вызывают подозрения к себе, а красавицы способны проникнуть под любого "товарища"; все это очень хорошо знал Лаврентий Павлович. Вот и работали его службы по "отлову" красавиц).
   Лаврентий Павлович знал к кому кого приблизить, чтобы получить ту, или иную информацию, он хорошо знал слабости своих "подопечных", на что можно было надавить, где погладить по голове, а где и подзатыльника дать... Попадало от его руки и женщинам - "колокольчикам"... Они, безусловно, боялись своего шефа. Уверен, каждая согласилась бы с ним вступить в интимную связь, только бы он выпустил её из своих оперативных "пут". Но я сомневаюсь в том, что Берия спал со своими "колокольчиками". Нет, с некоторыми может и случалось, но он не был фанат секса, это был фанат оперативных комбинаций и интриг. А дальше, как получалось... У него в "одиночках" посидели жены виднейших политических деятелей: Блюхера, Косарева, Бухарина, Якира, Радека и многих других, о которых я говорил в своих предшествующих работах. Плохо, что Сталина устраивал любой способ получения информации на свое окружение, трудно после этого работать со своим руководителем. Тяжело и семью сохранить. Точно знаю! Но ведь работали люди!...
   Приведу некоторые слова Нины Теймуразовны из книги Ларисы Васильевой "Кремлевские жены", они тоже в совокупности с излагаемым мною материалом раскрывают суть "рожденной" Лениным "системы":
   "В 1953 году меня и моего сына Серго (сын Берии) внезапно арестовали и посадили в разные тюрьмы. И только семью Серго не тронули: жена с тремя детьми осталась дома. Жену Серго звали Марфа, а её фамилия девичья - Пешкова, она приходилась внучкой Максиму Горькому.
   Сначала мы думали, что произошел государственный переворот (путчи, заговоры, перевороты - неотъемлемый "атрибут" тоталитарных систем, упоминает это и Нина Теймуразовна Берия), или что-то наподобие контрреволюции и к власти пришла антикоммунистическая клика.
   Меня посадили в Бутырку. Каждый день меня вызывали на допрос, и следователь требовал, чтобы я давала показания против мужа. Он говорил, что народ возмущен действиями Лаврентия.
   Я категорически заявила, что никаких показаний, ни хороших, ни плохих, давать не буду.
   После этого заявления меня больше не трогали.
   В Бутырке я просидела больше года. Какие мне предъявляли обвинения?
   Абсолютно серьезно меня обвинили в том, что из нечерноземной зоны России я привезла одно ведро краснозема. Дело в том, что я работала в сельскохозяйственной академии и занималась исследованием почв...
   Второе обвинение - в использовании мной наемного труда. В Тбилиси жил известный портной, Саша. Он приехал в Москву и сшил мне платье, за которое я заплатила. Наверно, именно это и называлось "наемным трудом".
   Среди прочих обвинений я услышала, что из Кутаиси в Тбилиси ездили на лошадях с золотыми колокольчиками. На лошадях когда-то ездила, но золотые колокольчики - такого не было.
   Люди любят фантазировать...
   Я жила в камере в очень тяжелых условиях. Слышали, наверно, про карцер-одиночку, где нельзя было ни лежать, ни сидеть. Вот так я и провела больше года".
   Одиночка - это изобретение человечества, усовершенствованное её мужем, Лаврентием Павловичем".
   Хочется дополнить, что повезло Нине Теймуразовне, так как времена при Хрущеве начали изменяться в лучшую сторону... Если бы она угодила в эту одиночку при Сталине и своем собственном супруге, то вряд ли бы увидела уже свет Божий.
   Перевод экономики на военный лад происходил в условиях "чрезвычайщины", а значит для народа - это ужасно, для "системы" - так и надо, отлично!... Распределять было что. Материальные, финансовые, и трудовые ресурсы - подлежали немедленному перераспределению. Все должно заработать на нужды фронта. Необходимо было экстренно увеличить выпуск военной техники за счет выпуска товаров народного потребления, перебазировать производство, быстро ввести его в действие. В экстремально сжатые сроки, следовало обеспечить фронт новыми образцами оружия, выпуск которого в условиях мирных "система" организовать не могла из-за большого количества "управленцев". Большинство из них имело лишь начальное и партийное образование, поэтому "видели" слишком "далеко" все наперед, больше, при этом, посматривая в рот вождю. С началом войны многие из них вынуждены были покинуть свои мягкие кресла и направиться на фронт. Там они, конечно, тоже давались нелегко боевым командирам, но, по крайней мере, прыть свою поубавили. Главное - управленческий аппарат был сильно сокращен, и это пошло на пользу экономике.
   Тем не менее, централизация власти в управлении экономикой усилилась, но это не удивительно: "система" всегда требует дополнительных полномочий, необходимы они были и руководителям предприятий (последнее пошло на пользу при воплощении новых технологий). Руководители вели себя более смело, все решительнее брали на себя ответственность, это положительно сказывалось при организации производства, особенно при разработке новых проектов.
   Из воспоминаний Ж.Я. Котина, конструктора танков: "Одним из крупнейших танковых арсеналов на Урале стал Челябинск, который тогда в народе называли Танкоградом, объединивший первенцев первых пятилеток - ЧТЗ, Ленинградский, Кировский и Харьковский дизельный заводы. Даже горьковский "Красное Сормово", который до войны строил суда, стал выпускать "тридцать четверки".
   Как-то на Всесоюзном совещании танкостроителей нарком В.А. Малышев рассказал о руководителе фронтовой молодежной бригады Е.П. Агаркове, который предложил создать единый поток по сварке и монтажу танковых башен, укрупнить цехи, участки, бригады. "Да вы знаете, - сказал нарком, - что это значит? Агарков нам почти целый танковый завод подарил..."
   Танкоградцы внесли во время войны, например, более 5 тыс. рационализаторских предложений и изобретений. Токарь Григорий Ехлаков изготовил за восемь часов 560 изделий - выполнил норму на 1018%. Рубеж "тысячника" вскоре перешагнули Г. Титов, А. Сало, Д. Панин и другие.
   Все годы войны шло состязание конструкторских умов воюющих сторон. Германия трижды меняла конструкцию своих танков. Однако гитлеровцам так и не удалось достигнуть боевой мощи советских броневых машин, созданных и модернизированных учеными и конструкторами А. Морозовым, М. Кошкиным, Л. Трояновым, Н. Духовым, А. Ермолаевым, М. Балжи, В. Торотько, Н. Шашмуриным, Л. Сычевым и многими другими. Творческая мысль наших конструкторов все время обгоняла фашистскую.
   Уже в 1942 году Красная Армия получила на вооружение первые самоходно-артиллерийские установки САУ - 76 и САУ - 122. Были модернизированы танки Т-34 и КВ, их вооружили 76-миллиметровой пушкой. Гитлеровское командование вынуждено было дать своим танковым соединениям приказ подальше держаться от этих машин".
   От работы тыла во многом зависел исход войны. Уже с 26 июня в стране для рабочих и служащих вводились обязательные сверхурочные работы, рабочий день для взрослых увеличился до 11 часов при шестидневной рабочей неделе, отпуска отменялись. Это позволило примерно на треть повысить нагрузку производственных мощностей без увеличения численности рабочих и служащих. В конце 1941 года исполнительным органом союзных и автономных республик, краев и областей предоставлялось право переводить рабочих на другую работу без их согласия. Все это давало возможность оперативно перераспределять рабочую силу в интересах военного производства. Однако дефицит рабочих рук нарастал. На производство привлекались конторские служащие, домохозяйки, учащиеся. В декабре 1941 года все работники военных производств объявлялись мобилизованными и закреплялись для работы на определенных предприятиях. Были ужесточены санкции за нарушение трудовой дисциплины. Самовольный уход с предприятия карался сроком заключения от 5 до 8 лет.
   Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР от 26 декабря 1941 года "Об ответственности рабочих и служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с предприятий".
      -- Всех рабочих и служащих мужского и женского пола предприятий военной промышленности (авиационной, танковой, вооружения, боеприпасов, военного судостроения, военной химии), в том числе эвакуированных предприятий, а также предприятий других отраслей, обслуживающих военную промышленность по принципу кооперации, - считать на период войны мобилизованными и закрепить для постоянной работы за теми предприятиями, на которых они работают.
      -- Самовольный уход рабочих и служащих с предприятий указанных отраслей промышленности, в том числе эвакуированных, рассматривать как дезертирство, и лиц, виновных в самовольном уходе (дезертирстве), карать тюремным заключением на срок от 5 до 8 лет.
      -- Установить, что дела о лицах, виновных в самовольном уходе (дезертирстве) с предприятий указанных отраслей промышленности, рассматриваются военными трибуналами.
   Продолжающееся наступление противника вынудило приступить к массовой эвакуации промышленных и людских ресурсов на восток. 24 июня 1941 года был организован специальный Совет по эвакуации под председательством Шверника. В работе Совет опирался на специальных уполномоченных. На восток из западных районов было эвакуировано более 10 млн. человек, перебазировано оборудование ряда крупнейших заводов Украины. Всего за первые полгода войны было эвакуировано и пущено свыше 1,5 тыс. промышленных предприятий.
   К концу ноября 1941 года общее промышленное производство СССР сократилось вдвое. Были потеряны 63% добычи угля, 68% чугуна, 58% стали, 60% алюминия (примерно столько и других цветных металлов). Тяжело пострадало и сельское хозяйство: к концу 1941 года было утрачено 38% производства зерна, поголовье скота между концом 1940 и концом 1942 года сократилось вдвое, поголовье лошадей - с двадцати одного до восьми миллионов.
   Как правило, выгрузка оборудования, его монтаж, наладка, пуск осуществлялись в предельно короткие сроки. Работать начинали, не закончив возведение корпусов, коммуникаций. Впервые в мировой истории целая индустриальная держава была перемещена через огромные пространства. Это "благодаря" ленинской "системе": народ был зомбирован и запуган. С Запада угрожала еще большая опасность - эсэсовцы не щадили никого. В условиях войны - возможности "машин-убийц" безграничны, им любые задачи по плечу: Гитлер с Запада на Восток, за тысячи километров, перебрасывал эшелоны с танками, машинами, боеприпасами, солдатами, а назад увозил - конфискованный скот, зерно, уголь, цветные металлы, лес, музейные реликвии, оборудование и станки, которые советские солдаты не успели уничтожить, и другие материальные ценности, позже - молодых людей, для работы на рудниках и вредных производствах; Сталин с европейской части эвакуировал целые заводы и фабрики, и это ему удавалось.
   Вот одно из писем генерального комиссара Белоруссии Вильгельма Кубы Розенбергу о вывозе художественных и материальных ценностей из города Минска от 29 сентября 1941 года (перевод с немецкого):
  
   Глубокоуважаемый рейхслейтер Розенберг!
   Сегодня после долгих поисков я наконец обнаружил и взял под охрану остатки художественных ценностей Минска.
   В Минске находилось большое, частично очень ценное собрание предметов искусства и картин, которое почти полностью вывезено из города. По приказу рехс-фюрера СС рейхслейтера Генриха Гиммлера большинство картин - частично уже после моего вступления в должность - было упаковано эсэсовцами и отправлено в Германию. Речь идет о миллионных ценностях, изьятых в генеральном округе Белоруссии. Картины должны быть посланы в Линц и Кенигсберг. Я прошу вернуть эти ценные коллекции, если они окажутся ненужными в Германию, в распоряжение генерального округа Белоруссии или во всяком случае перечислить стоимость этих коллекций министерству по делам восточных областей.
   По свидетельству одного майора из 707-й дивизии, который передал мне сегодня остатки художественных ценностей, эсэсовцы предоставили остальные картины и предметы искусства - среди которых были ценнейшие полотна и мебель XVIII века, вазы, изделия из мрамора, часы и т.п. - на дальнейшее разграбление вермахту. Генерал Штубенраух захватил с собой часть этих ценных вещей на фронт. Зондерфюреры, фамилии которых мне пока не доложены, увезли три грузовика с мебелью, картинами и предметами искусства, не оставив квитанции. Я приказал выяснить, из каких они частей, чтобы наказать виновных в грабеже.
   Из остатков здешние учреждения вермахта и СС взяли без моего ведома также другие предметы и картины, которые еще могут быть найдены в Минске.
   Прошу направить сюда члена НСДП художника Вилли Шпрингера (Берлин, Хазепхейде, 94) для реставрации картин, частично бессмысленно поврежденных ножевыми ударами, чтобы под его наблюдением спасти то, что еще можно спасти. К сожалению, сильно повреждены или уничтожены также драгоценные вазы, фарфор, шкафы и стильная мебель восемнадцатого века. В общем, речь идет о невозместимых ценностях стоимостью в миллионы марок.
   Я прошу, чтобы министерство по делам оккупированных восточных областей обратилось к руководящим учреждениям вермахта с тем, чтобы в будущем подобное уничтожение было прекращено, а виновные подверглись тяжелым наказаниям.
   Музей первобытной истории также совершенно опустошен. Геологическое отделение ограблено, из него похищены драгоценные и полудрагоценные камни.
   В университете бессмысленно уничтожены или растащены приборы стоимостью в сотни тысяч марок. Возможно вам, глубокоуважаемый господин рейхслейтер, следовало бы довести все это до сведения фюрера. И без того бедная Белоруссия потерпела вследствие таких действий тяжелый убыток. Возможно, в Ленинград и в Москву, а также в старинные культурные города Украины будут заранее направлены эксперты для руководства подобными мероприятиями, иначе гражданская администрация встретит такие опустошения повсюду.
  
   Хайль Гитлер!
   Глубоко преданный вам Вильгельм Кубе.
  
   Приведу пример из книги А. Буллока "Гитлер и Сталин" об эвакуации предприятий:
   "Когда оказался отрезан Ленинград, Советский Союз лишился производственных мощностей одной из самых важных промышленных областей, но прежде чем установилась блокада, не менее двух третей капитального оборудования города, за исключением зданий, было вывезено...
   .....
   Всего за 19 дней, с 19 августа по 5 сентября 1941 года, с "Запорожстали" было вывезено 16000 вагонов самого ценного оборудования, включая такое уникальное, как листопрокатный стан... Генератор большой турбины Зуевской электростанции был демонтирован и погружен за 8 часов".
   ......
   (Об эвакуации авиазавода на Волгу).
   Последний поезд с оборудованием прибыл 26 ноября 1941 года, а через две недели, к 10 декабря, был собран первый самолет Миг... к концу декабря завод изготовил 30 самолетов Миг и 3 штурмовика Ил-2...
   Времени хватало только для сооружения деревянных стен, чтобы прикрыть оборудование, а жилья было так мало, что нередко рабочие спали на полу между станков. Переносимые тяготы, даже по русским стандартам, были исключительными...
   .....
   ... 300 оборонных заводов были выведены из строя. И все же в 1942 году промышленность вооружения сумела изготовить 25436 самолетов, на 60% больше, чем в 1941 году, и 24688 танков, или в четыре раза больше, чем в 1941 году. На следующий год производство этих двух видов вооружений превысило германское".
   В условиях войны "система" по-новому стала относиться к конструкторским бюро и научно-техническим организациям. "Шарашки" все же сохранились, плохие условия работы теперь было легко обосновать - не хватает средств, война, все для фронта, все для победы. Легче стало и подгонять ученых этими же аргументами. Хорошо то, что ряд ученых, принимавших участие в разработке новой техники, наконец, получили свободу, их выпустили из лагерей и дали возможность работать. Пусть и в "шарашках", но они и этому были крайне рады после изнурительного физического труда киркой, ломом и лопатой. В частности, свободу получили конструкторы: Туполев, Поликарпов, Сухой и некоторые другие.
   На всем протяжении фронтов часто под артиллерийским обстрелом и бомбежками миллионы советских граждан, в основном женщины, вместе с воинскими частями рыли окопы, противотанковые рвы, сооружали огневые точки, лесные завалы, блиндажи, проволочные заграждения. В прифронтовых районах формировались истребительные батальоны и группы для борьбы с диверсантами и парашютистами. Десятки тысяч добровольцев в различных городах несли службу воздушного наблюдения, дежурили на крышах предприятий и домов.
   С началом войны ГУЛАГовская промышленность приобрела особое значение: различные виды ископаемых, необходимых для военного производства, добывались только на рудниках за колючей проволокой. Трагическое существование миллионов людей, высокая смертность от истощения - и тяжелый труд, который так нужен был стране - характеристика "действенности" и мощи тоталитарной системы. Узники ГУЛАГа рвались на фронт, практически все они были политическими заключенными по надуманным обвинениям. Однако "система" предпочитала содержать их за колючей проволокой, отвлекая при этом на их охрану значительные силы войск НКВД, которые также могли быть задействованы на фронте по своему прямому назначению.
  
  
  
   Роль народных ополчений
   в боях с гитлеровскими захватчиками.
  
   Говоря о сражения под Москвой, нельзя обойти стороной тему - об образовании народных ополчений. Через народное ополчение в действующую армию за годы Великой Отечественной войны влилось 36 дивизий, из них 26 прошли через всю войну, а 8 стали гвардейскими.
   Ополчения стали подлинно народной формой борьбы против захватчиков, той силой, которую план "Барбаросса" не предусматривал, в этом огромная ошибка его составителей.
   Народные ополчения и партизанские отряды - это краеугольное, с острыми, как лезвия бритв, ребрами ядро, выпущенное из пушки тоталитаризма двух "систем-убийц" - сталинской и гитлеровской. Поэтому данная тема в истории рассматривается чисто фактически (поверхностно, одним словом). Применяя дежурные фразы: патриотизм, огромная помощь армии, преданность делу Ленина и Сталина, подвиг народа и т.д., раскрывается, вообще говоря, неоценимый вклад русского народа в победу над фашисткой Германией. Однако смотреть на данную проблему следует совершенно по-иному, с позиций народных масс, которые тоталитарные системы поставили на край пропасти, после чего с одного фланга танками, с другой стороны - силами НКВД, стали сбрасывать людей в "пропасть" безысходности. Сталинская "система" отреагировала быстрее на вырвавшееся из "ствола" тоталитаризма "ядро", которое в любой момент могло разорваться со страшной силой, чем отряхнулись от дурмана своего утопия Гитлер и Геббельс. По этой причине гитлеровской "системе" данный заряд пришелся прямо в "кормовую броню", которая с треском проломалась от него. Авторы плана "Барбаросса" и не могли предвидеть данного удара, так как в своем большинстве были боевыми офицерами, и не собирались сражаться с мирным населением, уничтожать целые народы. К пленным у них в воображении были также свои, общепринятые военные методы обращения (о садизме никто ведь не вел и речи, составляя план молниеносной войны; речь шла о разгроме регулярной Красной Армии).
   Однако, когда началась война, Гитлер принял решение уничтожать пленных, аналогичное решение принимает и Сталин - признавать попавших в плен "врагами народа" и придавать их суду (исход, в основном, был один - расстрел, в лучшем случае лагеря). Даже многие, вырвавшиеся из окружения, были признаны "предателями" и расстреляны, некоторые угодили в лагеря, либо штрафные батальоны.
   Мне много раз приходилось говорить с фронтовиками, два моих деда: Яковцев Дмитрий Арсентьевич и Езепов Яков Иванович прошли войну от самого начала и до конца. Слава Богу, вернулись домой живыми, хотя и израненными, но с орденами и медалями. Дмитрий Арсентьевич начинал и закончил войну офицером артиллерии, выходя из окружения, был ранен, попал в партизанский отряд, потом штрафной батальон. Выжил чудом, из штрафного батальона был освобожден за особое мужество и храбрость. Езепов Иван Иванович (родной брат моего деда Якова Ивановича, мой двоюродный дед) служил следователем НКВД в Москве и лично расследовал уголовное дело в отношении Солженицына. Вывод из разговора с предками напрашивается однозначный (хотя в то время когда они были живы, об этом говорить было непринято) - если бы Гитлер отпускал пленных домой, на оккупированных территориях не зверствовал, а дал крестьянам землю, исход в войне мог быть совершенно иной.
   Попавшие в окружение и пленные, вынуждены были идти в партизанские отряды. Многие из них не помышляли прорываться через линию фронта, так как знали, что их ждет СМЕРШ. Оставаться дома они не могли, немцы расстреливали всех, в том числе и гражданское население. Партизанские отряды, особенно в начале войны, были малоэффективны - это были разрозненные группы военных, попавших в окружение, либо сбежавших с немецкого плена, и чудом выживших (но таких было сотни тысяч), а также старики и подростки - родственники политработников, которых ждала неминуемая смерть. Партизаны являлись сдерживающим фактором для полицаев, многие из которых также были бывшими красноармейцами, попавшими в плен или окружение. В случае убийства немца, деревня, где все это произошло, полностью уничтожалась вместе с жителями. В первые месяцы войны партизаны мало чем досаждали немцев, люди просто выживали в лесах и болотах.
   С народным ополчением ситуация была примерно такая же. В случае захвата города, немцы очень многих расстреливали, отправляли в Германию на работу, позже - в концентрационные лагеря. У людей просто не было выхода. Все, кто мог держать лопату, кирку, лом, и не успел эвакуироваться, отправлялись делать укрепления (некоторые - добровольно-принудительно, так как за "саботаж" и "дезертирство" можно было угодить в лагеря и даже под расстрел).
   Составители плана "Барбаросса" просчитались в главном - в своем вожде. Будучи марионеткой в руках мировых монополистов, каким когда-то был Ленин и Троцкий, Гитлер нарушил все правила ведения войны на чужой территории. Нельзя назвать Гитлера недалеким (это был гений), нельзя назвать его и убежденным расистом - маньяком, который "тупо" уничтожал народы Советского Союза. Нет! Дело здесь вовсе не в расизме, и не в идеологии "социализма", которой было зомбировано советское общество. Гитлер выполнял волю своих покровителей, тех, кто поставил его у руля "системы", кто его финансировал, кормил из ложечки, когда он был сопливым ефрейтором. Его идеология - блеф. Фашизм в начале двадцатого века возник с одной лишь целью - развалить Российскую Империю, уничтожить населяющие её народы, оставив лишь тех, кто способен выполнять тяжелую неквалифицированную физическую работу. Он, выполняя волю своих покровителей, взбудоражил народные массы на завоеванных территориях, он сам себе создал "третью" силу, в лице народа Советского Союза, который был вынужден подняться на войну с гитлеровцами. Предвидеть это, составляя план "Барбаросса", Паулюс, естественно, не мог, как и многие другие генералы и фельдмаршалы Германии. Многие из них возлагали вину на Гитлера за неудачи, постигшие вермахт при завоевании СССР, вменяя ему в вину именно неграмотную политику по отношению к завоеванным народам на территории Советов. Однако советские историки, продолжали рисовать "белые пятна" на кровавых делах тоталитаризма, многие и сейчас творят чудеса, извращаясь в фразах, чтобы не укусить, например, белорусского вождя, и в тоже время не выглядеть глупцами при написании учебников для учащихся общеобразовательных школ, техникумов и институтов. В результате получается - "сыр, бор, жаренные гвозди", но дети ведь страдают, они не получают необходимых знаний по истории, обществоведению, правоведению. Тоталитаризм - чума двадцатого века. То, что уничтожило великую державу - Российскую Империю, десятки миллионов лучших жизней, а об этом все вокруг да около в учебниках истории, предлагаемых ученикам белорусских школ. Хорошо, если найдется преподаватель посмелее, раскроет глаза своим ученикам, но ведь уже полтора десятка лет белорусский президент "заправляет" делами. Не будет Беларуси, не сможет сохранить её народ, как самостоятельную, независимую республику. Мало того, что культуру свою национальную белорусы не уберегли, они позволили власти развалить и монополизировать экономику. Сохранилось считанное количество рентабельных предприятий, все остальные - устарели на несколько десятилетий, оборудование на них давно уже не обновлялось, и вряд ли кто-то этим будет заниматься. Не рискнут серьезные инвесторы вкладывать капитал в государство, в котором власть не является легитимной. Президентские монополии развалятся, они существуют, пока получают "допинг" из бюджета. Мировой кризис пришелся на руку властям Беларуси - все просчеты, все неудачи "списываются". Общество ввергнуто в состояние "чрезвычайщины", пока есть что распределять, власть будет удерживаться. Но кредиты надо возвращать... Не будет за что жить скоро белорусам, а вслед за экономическим подчинением неминуемо придет и политическое.
   Людей не щадили ни фашисты, ни коммунисты, человеческая жизнь в то время ничего не стоила. Русский народ от фашизма, зародившегося в Европе в начале двадцатого века, пострадал больше всего.
   Тем не менее, нельзя не сказать и о патриотических чувствах, присущим русскому человеку. У многих на фронте, у некоторых в тылу, фашисты убили родных и близких, спалили дом, уничтожили имущество, желанием отомстить захватчикам, нанести ответный удар, пренебрегать нельзя. Но и не следует врать некоторым "товарищам", что людям при коммунистах хорошо жилось, что партия сыграла решающую роль... Да! Многие рядовые коммунисты сражались самоотверженно и достойно, но ведь, сколько было и мрази в партийных органах, приспособленцев, карьеристов. Они и на фронте, и в партизанских отрядах продолжали пить людскую кровь, чтобы их только похвалили, да по голове погладили... Спасая свою шкуру, многие из них тысячами гробили солдат, посылая их в атаки, которые заранее не имели смысла из-за неподготовленности своей, либо тупости командиров. Жуткое было время! Страшные люди были у власти!
   Вот как в своей книге "Гитлер и Сталин" об оккупационной политике фашистов пишет А. Буллок: "В так называемом "комиссарском приказе" от 13 мая 1941 года Гитлер требовал от армии уничтожения советского руководства, а для этого нужно убивать на месте всех захваченных в плен партийных функционеров и комиссаров. Этот приказ имел хождение в письменном виде в армейском высшем командовании. В другой директиве от 6 мая, затрагивающей вопрос об отношении к гражданскому населению в России, главному командованию предписывалось проведение расстрелов всех местных жителей, которые принимали участие во враждебных действиях против германских вооруженных сил... Два других приказа освобождали немецких солдат от обвинения за карательные меры на оккупированных землях и предписывали "безжалостные и энергичные действия в отношении военнопленных при малейших признаках неповиновения". Все это заканчивалось полным отказом от военного права и конвенций ведения войны ...
   .........
   Розенберг, которому Гитлер номинально поручил проведение оккупационной политики на Востоке, разделял его расистские взгляды, что касается великороссов и евреев, но он был единственным среди нацистского руководства, кто делал различия между русскими и другими национальностями Советского Союза. Розенберг видел в "Московии" очаг "русско-монгольской отсталости", который и при царском, и при советском режимах подавлял национальное своеобразие украинцев, эстонцев, грузин, татар и проводил насильственную русификацию... Он считал, что немцы добьются поддержки и сотрудничества многих миллионов жителей Советского Союза, разрушат русское государство и создадут санитарный кордон против возрождения "Московии"...
   Хотя Гитлер ранее говорил в подобных выражениях, к моменту вторжения он отбросил мысль о создании каких-либо государств в пользу прямого немецкого управления.
   .....
   Уже в феврале 1942 года Геббельс писал в своем дневнике: "Мы всецело привязались к мысли, что кампания будет короткой, и видели так близко победу, что посчитали лишним беспокоиться о психологических вопросах такого рода. То, что мы проморгали тогда, сейчас придется возместить большими усилиями".
   ......
   Но Гитлер, поддержанный Борманом, оставался непреклонным. В то время Сталин показал гибкость и воспользовался реакцией населения на жестокости, творимые немцами, разыграв не коммунистическую, а национальную карту, Гитлер, великий политик, был вытеснен Гитлером, великим стратегом, который продолжал верить гораздо дольше других, что победу у судьбы можно было вырвать только силой.
   Существуют сообщения о том, что сначала немцы были встречены как освободители, конечно, в тех частях Польши и Западной Украины, которые незадолго до того были оккупированы русскими, но что касается других мест, об этом ничего неизвестно. Можно только предполагать, как далеко преуспели бы немцы в попытке завоевать расположение украинцев, как настаивал Розенберг, если бы они обратились к их национальным традициям, подавленным русскими, разогнали бы колхозы и позволили крестьянам снова взять землю. Это было самое уязвимое место сталинского режима. Но Розенберг не был услышан. Вместо этого, по настоянию Гитлера, немецкие армии стали воевать не только с большевистским режимом и русским государством, но также с народами России, великороссами, украинцами и нерусскими народами. Несмотря на последующие попытки, возможностью, однажды упущенной, уже нельзя было воспользоваться: впечатление от поведения немцев в те начальные недели кампании оставалось неизгладимым".
   В западных источниках, предлагаемых читателю, в выступлениях Гитлера, публикуемых его приказах, распоряжениях, а также нормативно-правовых документах, инструкциях его подчиненных, говорится "об уничтожении евреев" в таком контексте, будто в Советском Союзе у власти были одни евреи. Выражениями: "большевистско- еврейские вожди", "большевистско-еврейские комиссары", "большевистско-еврейская интеллигенция" - пронизана вся документация национал социалистов Гитлера, касающаяся России. Часто слова "еврейство", "коммунисты", "большевики", используются, как синонимы в документах. В советской истории этого, естественно, не найдешь.
   С презрением Гитлер отзывается и об обществе Соединенных Штатов Америки, из-за того, что оно "испорчено евреями и неграми". Нападение японцев на военно-морскую базу Перл-Харбор США, упростило некоторые задачи для Гитлера. Американцы ввязались с Японией в войну на Тихом океане. Это, естественно, затруднило помощь России со стороны США, Британии, еще больше затруднило вмешательство США в войну в Европе. Но! Так думал Гитлер! Он явно не до оценивал экономический потенциал Америки, её возможности превратиться в военное, военно-морское, военно-воздушное гигантское ведомство, способное оказывать, воюющей против Гитлера стороне, помощь оружием, боеприпасами, продовольствием. Дерзкое нападение японцев развязало руки Рузвельту. Он сумел послать "на все четыре стороны..." финансовых "монстров", которые всячески сдерживали вмешательство США в войну с Германией. После дерзкого нападения Японии на военно-морскую базу США на Гавайских островах, американцы повернулись "лицом к России".
   После вторжения гитлеровцев на территорию Советского Союза, выяснилось, что евреев не так и много у власти (Сталин провел такую "зачистку" перед войной, что от "гвардии" Ленина и Троцкого не осталось практически никого), это, однако, не освобождало группы СС, созданные Гитлером, от массового уничтожения еврейского населения, но это серьезно обострило отношения вермахта с местным населением. В одной Беларуси на тот момент проживало полтора миллиона евреев.
   В отчетах групп СС, занимавшихся уничтожением евреев на территории СССР, присутствуют отчетные цифры по двум направлениям: уничтожению "обычных евреев" и "евреев-комиссаров и партийных деятелей". Например, 15 октября 1941 года группы СС докладывали, что они ликвидировали 125000 евреев и 5000 других, в основном советских комиссаров и партийных деятелей.
   Вот как в своей книге "Гитлер и Сталин" описывает геноцид национал-социалистов А. Буллок: "На последних ... заседаниях Гейдрих дал офицерам понять, что от них ожидают (большинство офицеров имело профессиональную подготовку; среди них было много ученых, министерских чиновников). Суть выразил один из них, доктор Рудольф Ланге, в январском донесении 1942 года: "Задача, поставленная перед отрядами СС 2, состояла в радикальном решении еврейской проблемы через уничтожение всех евреев".
   ......
   Быстрое наступление немецкой армии в России убедило его (Гитлера), что он находится на пороге победы, и когда он встретился с Герингом и другими нацистскими вождями 16 июля 1941 года, находился в восторженном состоянии, тогда все казалось ему возможным. Германия, заявил он, никогда не уйдет с территорий, которые она сейчас занимает. Он даже приветствовал то, что русские встали на путь партизанской войны: "Это дает нам возможность уничтожать любого, кто враждебен нам...".
   Гиммлер не присутствовал на встрече, но, получив протокол, начал действовать соответственно: через неделю, прошедшую после того, как Гитлер произнес эти слова, он отправил еще 11200 человек для пополнения отрядов СС, и к концу 1941 года их общая численность достигла 30000 человек, к июню 1942 года - 165000 человек, к январю 1943 года - 300000 человек.
   Повсюду они могли рассчитывать на обязательную помощь немецкой армии.
   Доказательством личного интереса Гитлера служит шифровка, посланная Мюллером, начальником Гестапо, и датированная 1 августа 1941 года:
   "Фюрер должен быть постоянно информирован о работе отрядов СС на Востоке... Для этого необходимы визуальные материалы, такие как фотографии, представляющие особый интерес".
   Русские евреи были совершенно не подготовлены к своей судьбе. Во времена германо-советского пакта отношение нацистов к евреям не освещалось в советской прессе (по причине указанной выше; евреями Гитлер называл в основном советское руководство), поэтому СД полностью воспользовались их неведением. Это выдержка из донесения одной из групп СС, действовавших на территории Украины: "В Киеве мы пригласили еврейское население прибыть для переселения. Хотя мы рассчитывали сначала, что явится 5000-6000 евреев, явилось 30000 человек. Умелой организацией мы заставили их поверить в историю о переселении, и они верили в неё вплоть до расстрела.
   С таким же умением все 30000 человек были расстреляны эсэсовцами. В другом городе 34000 евреев, включая женщин и детей, зарегистрировались для проживания в лагере.
   После того, как мы сняли с них все ценные вещи и одежду, все они были убиты. Выполнение задачи заняло несколько дней".
   Перед казнью жертвы сгонялись куда-нибудь за город, затем их заставляли раздеться и копать свои собственные общие могилы. Трупы их сбрасывали вниз те, кого еще не расстреляли, или местные рабочие. Бывали случаи, когда тела (некоторые были еще живы) оставались лежать кучами и не делали попытки похоронить их. Однажды, 15 августа 1941 года, посетив одно из подразделений СС, Гиммлер присутствовал при расстреле 200 евреев в Минске и был так потрясен, что чуть не упал в обморок. После его визита еврейские женщины и дети стали регулярно включаться в группы, подлежащие расстрелу. Что волновало его больше, так это нервное напряжение палачей. Многих из них, включая офицеров и самых безжалостных, преследовали по ночам видения того, чем занимались днем. После своего возвращения Гиммлер приказал найти другие, альтернативные способы убийства, и в результате появилось новое изобретение - газовый фургон.
   Общее количество убитых евреев, до того как немцы были изгнаны окончательно из России, достигло 900000 человек. Но открытие доступа в советские архивы выявило 2 миллиона страниц документов, собранных советской комиссией по расследованию преступлений нацистов. Документы показывают, что эти цифры занижены, подлежат пересмотру и, по скромной оценке, количество убитых нацистами евреев в России достигает 1250000 человек. Открытие доступа в архивы, как в СССР, так и Восточной Европе, выявило неопровержимые доказательства еще двух вещей. Первое - это гораздо большее участие, чем раньше предполагалось, немецкой армии, военной полиции, так же как и СС, в зверствах против гражданского населения. Второе - это сотрудничество с немцами в деле депортации евреев и их уничтожении, украинцев, литовцев, так же как и венгров, хорватов, словаков, и в гораздо больших масштабах, чем это считалось раньше.
   Последней операцией стало уничтожение материальных свидетельств массовых убийств. Это задача была поручена команде СС 1005, которая вскрывала массовые захоронения и сжигала человеческие останки на пропитанных нефтью решетках. Оставшиеся кости перемалывались специальными машинами".
   Из донесения генерального комиссара Беларуси Кубе рейхскомиссару Остланда Лозе о борьбе с партизанами и репрессиях против евреев в генеральном округе Белоруссии от 31. 06. 1942 года (перевод с немецкого):
   "......
   На подробных совещаниях с бригаденфюрером СС Ценнером и исключительно энергичным руководителем СД оберштурмбанфюрером СС Штраусом сообщалось, что за последние 10 недель в Беларуси ликвидировано около 55 тыс. евреев. В Минской области вереи полностью истреблены, причем от этого не пострадала вербовка рабочей силы. В преимущественно польской области Лида ликвидировано 16 тыс. евреев, в Слониме - 8 тыс. и т.д. ... В городе Минске 28 и 29 июля были ликвидированы 10 тыс. евреев, из них 6,5 тыс. русских евреев, преимущественно стариков, женщин и детей, остальные состояли из неработоспособных евреев, которые были по приказу фюрера вывезены в Минск в ноябре прошлого года, главным образом из Вены, Брио, Бремена и Берлина.
   Область Слуцка также облегчена на много тысяч евреев. То же самое произошло в Новогрудке и Виленке. Радикальные мероприятия предстоят в Барановичах и Ганцевичах. Только в городе Барановичи проживает около 10 тыс. евреев, из которых в следующем месяце будут ликвидированы 9 тыс. евреев.
   В городе Минске осталось в живых 2,6 тыс. евреев из Германии. Кроме того, еще остались в живых 6 тыс. русских евреев и евреек, которые во время акции находились при воинских частях, в которых они заняты как рабочая сила. В Минске и в будущем останется значительный контингент еврейской рабочей силы, поскольку производство на военных предприятиях в железнодорожном транспорте временно этого требует. Во всех остальных областях число евреев, используемых в качестве рабочей силы, устанавливается СД и мною в количестве, самое большее, 800 человек, а по возможности - не более 500. Таким образом, после завершения объявленной нами акции у нас останется: в Минске 8,6 тыс. и в остальных 10 областях, включая избавленную от евреев Минскую область (сельскую), около 7 тыс. евреев. Поэтому больше нет опасности, что в будущем партизаны будут существенным образом опираться на еврейство. Разумеется, и мне, и СД было бы всего приятнее, после того как отпадут экономические нужды вермахта, окончательно искоренить еврейство в главном районе Беларуси. Временно приходится учитывать нужды вермахта, который является главным работодателем для евреев.
   Это недвусмысленное отношение к евреям обуславливает также тяжелую задачу для СД в Беларуси - доставлять все новые и новые транспорты с евреями из рейха, которые следуют навстречу своей судьбе. Это сильно изматывает физические и духовные силы воинов СД и отрывает их от выполнения задач, которые они выполняют на территории Беларуси.
   Поэтому я был бы весьма благодарен, если бы господин рейхскомиссар счел возможным приостановить поступление новых еврейских транспортов в Минск по крайней мере до того времени, когда окончательно будет снята угроза партизанских выступлений. Мне нужны 100 процентов войск СД для борьбы с партизанами и с польским движением Сопротивления, что требует применения всех сил соединений СД, не очень многочисленных.
   ......
   ... я полностью согласен с командующим войсками СД в Беларуси, что мы будем ликвидировать каждый транспорт с евреями, о котором нет приказания наших непосредственных начальников и о котором мы не оповещены, чтобы помешать возникновению новых беспорядков в Беларуси.
  
   Генеральный комиссар по Беларуси Кубе".
  
   Многие из попавших в окружение солдат и офицеров "растворились", мелкими группами они пробирались по лесным чащобам к линии фронта, многие не дошли, отправились домой, некоторые остановились у своих родственников, были и такие, что пристали к овдовевшим солдаткам, как называли в деревне баб, потерших в первые дни войны своих мужей. Некоторые влились в небольшие вооруженные формирования, которые, не зная, что делать, прятались в густых трущобах лесов, добывая себе на пропитание нападением на немецкие обозы, формируемые склады. Были случаи, что нападали и на гражданское население, когда голодным, измученным, раненным отказывали в помощи. Особенно много таких фактов имело место в Западной Украине и Прибалтике.
   Вскоре к таким вооруженным группам стали приставать патриотически-настроенные подростки, которых не взяли на фронт из-за возраста, старики, потерявшие семью, солдаты, вернувшиеся из окружения домой, все те, кого война заставила прятаться. Многие из этих вооруженных групп возглавили офицеры Красной Армии, бывшие партийные работники, которые также, будучи призванными в ряды Красной Армии, угодили в окружение, а затем были вынуждены пробираться домой, боясь расправы со стороны НКВД. Со временем эти вооруженные группы стали объединяться. Из-за творимых расправ с пленными, гражданским населением, практически все их члены были настроены агрессивно против немецко-фашистских захватчиков. Так появлялись первые партизанские отряды, которые ставили своей целью отомстить немцам за причиненные им страдания (многие потеряли родственников, близких, друзей, жилье), поэтому обида присутствовала практически у каждого.
   Первоначально, совершаемые нападения на немцев носили больше не политический, а разбойный характер: требовалось оружие, медикаменты, продукты питания, а немцы ассоциировались, как реальный враг, который все отнял. Реакция последовала незамедлительно со стороны агрессора - все деревни вокруг вместе с мирными жителями сжигались. В Беларуси таких деревень много, один из самых ярких примеров - Хатынь, где все до единого жителя были сожжены вместе с деревней. Данной "проблемой" на оккупированной территории занимался особый батальон СС под командованием Дирлевангера (его разработкой, разработкой его окружения, причастного к преступлениям, в годы войны и после её, занималась наша контрразведка и даже внешняя разведка). Количество населенных пунктов спаленных батальоном Дирлевангера исчисляется сотнями. Не перечесть и количество подпольщиков, и партизан, попавших в руки палачей. Всем им перед смертью пришлось пройти через жуткие пытки эсэсовцев. Батальон Дирлевангера создавался как террористическое вооруженное формирование. Его комплектовали в основном уголовниками из числа немцев. Однако позже, когда батальон превратился в полк, а затем бригаду, в него вливались и изменники родины всех мастей, и прочие отморозки различных национальностей и социальных групп, в основном - ранее осужденные за тяжкие преступления.
   Тактику партизанам пришлось менять, диверсии стали совершаться в местах удаленных от населенных пунктов, на железных дорогах (многие из немецких эшелонов не дошли до линии фронта, из-за разобранных рельс). Однако эффект от партизанских отрядов в первые месяцы войны нельзя назвать значимым, хотя некоторые силы противнику все-таки пришлось оставить в тылу (наиболее эффективно партизаны действовали в Беларуси, здесь противнику не приходилось "скучать").
   Призыв к развертыванию всенародной борьбы в тылу врага прозвучал в директиве СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 года, как вынужденная мера. Партийная верхушка "системы" сообразила, наконец, что из-за их ошибок миллионы граждан, в том числе и солдат, и офицеров, и партийных работников оказались в тылу врага, и неизвестно, на чьей стороне они продолжат войну. Гитлер в это время бесчинствовал, настраивая против себя народные массы, будучи уверенным, что война не затянется надолго. 18 июля 1941 годы выходит постановление ЦК ВКП(б) с призывом об организации борьбы в тылу врага. Таким образом, образовывающиеся партизанские отряды получили некоторую нормативно-правовую базу для боевых действия в тылу врага. Теперь они не только могли считать себя официально силой, призванной обеспечить борьбу в тылу у агрессора, но и обязаны были это делать. Их действия активизировались, когда установилась связь между партизанскими отрядами, подпольем в городах, а также с командованием регулярных частей Красной Армии.
   Из директивы Совнаркома Союза ССР и ЦК ВКП (б) партийным и советским организациям прифронтовых областей о мобилизации всех сил на борьбу с германским фашизмам:
   " ...........
   Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) обязывают все партийные, советские, профсоюзные и комсомольские организации покончить с благодушием и беспечностью и мобилизовать все наши организации и все силы народа для разгрома врага, для беспощадной расправы с ордами напавшего германского фашизма.
   Совнарком Союза ССР и ЦК ВКП(б) требуют от вас:
      -- В беспощадной борьбе с врагом отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови за ниши города и села, проявлять смелость, инициативу и смекалку, свойственные нашему народу.
      -- Организовать всестороннюю помощь действующей армии, обеспечить организационное проведение мобилизации запасных, обеспечить снабжение армии всем необходимым....
      -- Укрепить тыл Красной Армии, подчинив интересам фронта всю свою деятельность, обеспечить усиленную работу всех предприятий, разъяснить трудящимся их обязанности и создавшееся положение, организовать охрану заводов, электростанций, мостов, телефонной и телеграфной связи, организовать беспощадную борьбу со всякими дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникерами, распространителями слухов, уничтожать шпионов, диверсантов, вражеских парашютистов....
      -- При вынужденном отходе частей Красной Армии угонять подвижной железнодорожный состав, не оставлять врагу ни одного паровоза, ни одного вагона, не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего. Колхозники должны угонять скот, хлеб сдавать под сохранность государственным органам для вывозки его в тыловые районы. Все ценное имущество, в том числе цветные металлы, хлеб и горючее, которое не может быть вывезено, должно, безусловно, уничтожаться.
      -- В занятых врагом районах создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия.
      -- Немедленно предавать суду военного трибунала всех тех, кто своим паникерством и трусостью мешает делу обороны, невзирая на лица.
   ..........
   Теперь все зависит от нашего умения быстро организоваться и действовать, не теряя ни минуты времени, не упуская ни одной возможности в борьбе с врагом.
   Задача большевиков сплотить весь народ вокруг Коммунистической партии, вокруг Советского правительства для самоотверженной поддержки Красной Армии, для победы".
   В ГКО не было единого мнения о формах организации партизанского движения и подпольщиков, никто ведь не знал, что миллионы советских боеспособных граждан окажутся в глубоком тылу врага. Отрицательную роль в организации партизанского движения играл Берия. Он неоднократно убеждал Сталина, что разрозненность партизанского движения, его стихийность - положительного результата не дадут. Берия ко всему относился с недоверием, что выходило за пределы контроля его ведомства. Однако Сталин не знал, что делать, и временно решение вопроса было пущено на самотек, тем более, вождь был обременен обороной Москвы.
   Но размах партизанского движения ширился. Группы СС Гитлера выступали катализаторами в данной общественной "реакции". Ни о каком единообразии в партизанской борьбе говорить не имеет смысла. В каждом конкретном районе была своя специфика: в некоторых местах разрушались линии связи, дороги, мосты, в других - велась "рельсовая война", в третьих - организовывались побеги военнопленным, в четвертых - имели место случаи систематического устранения полиции и старост и т.д. Но было и общее во всей этой деятельности советских граждан - врагу наносился ущерб, а полиция, из местного населения, боялась бесчинствовать. И, выполняя приказы немцев, предатели всегда посматривали в сторону леса и задумывались, как бы не "переборщить"...
   На действия партизан незамедлительно отреагировали и немцы. 16 сентября 1941 года появляется приказ фельдмаршала Кейтеля "О подавлении коммунистического повстанческого движения":
  
      -- С начала войны против Советской России на оккупированных Германией территориях повсеместно вспыхнуло коммунистическое повстанческое движение... Здесь речь идет о массовом движении, централизованно руководимом из Москвы...
      -- Принимавшиеся до сего времени мероприятия, направленные против всеобщего коммунистического повстанческого движения, оказались недостаточными. Фюрер распорядился, чтобы повсюду пустить в ход самые крутые меры для подавления в кратчайший срок этого движения.
      -- ... Следует по первому поводу немедленно принять самые суровые меры для утверждения авторитета оккупационных властей и предотвращения дальнейшего расширения движения. При этом следует учитывать, что на указанных территориях человеческая жизнь ничего не стоит и устрашающее воздействие может быть достигнуто только необычайной жестокостью. В качестве искупления за жизнь одного немецкого солдата... должна считаться смертная казнь для 50-100 коммунистов... Способ приведения приговора в исполнение должен больше усилить устрашающее воздействие...
  
   Об этом не хочется писать, но и "крутить хвостом" уже нельзя, слишком дорого стоил Росси-матушке тоталитаризм, тем более, не везде на территории постсоветского пространства он искоренен. Чтобы "поле чудес" не повторилось, надо писать правду...
   Очень часто советские историки обычные просчеты, глупые команды, недальновидность советского командования обличали в форму героизма и по страницам многотиражных книг все шло, как по маслу. Советские командиры - герои! Сталин - вождь! Он вообще ошибок не допускает! Партия непогрешима, у неё ошибок быть не может, так как её основатель Ленин. Подобного рода деятельность историков и писателей, мало того, что побуждала силовые структуры и спецслужбы к зачистке фактов, в том числе и их реальных свидетелей, она вела к неправильному восприятию реалии жизненной подрастающими поколениями. И наши солдаты, отправляемые под барабанный бой и призывы горна в горячие точки, повторяли те же глупые ошибки, равняясь на старшие поколения. Не всегда рядом оказывался грамотный офицер, который мог подсказать, что и как надо делать. "Систему" всегда больше устраивали карьеристы и глупые исполнители команд по "вертикали". Вот и получается, что гибли наши солдатики еще долго после Второй мировой войны. А вооруженных конфликтов на Земле при коммунистах произошло немало, и везде "система" пыталась всунуть свое наглое ленинское "рыло".
   Нельзя называть геройской смерть ополченцев, выступивших на танки с лопатами и кирками, в лучшем случае с винтовками, к которым прилагалось по три патрона. Надо искать и наказывать виновных командиров, которые отправляли на убой людей, проводить расследование и судить их. Это были глупые смерти, людей умышленно командование уничтожало, пряча за "геройством" погибших свое бездействие и некомпетентность. Хорошо еще если так, а если трусость, карьеризм - это вообще ужасно. Что интересно, если кому сказать - иди и останови голыми руками несущийся по дороге грузовик, или, еще мудрее, - иди и задави голыми руками медведя, тебе сразу ответят - это невозможно! Так делать нельзя! Но танк, ведь, сильнее и медведя, и грузовика. Его без специального бронебойного или зажигательного оружия, а также - специальных навыков, невозможно уничтожить, либо вывести из строя. Но советских солдат, особенно ополченцев, заставляли это делать. Люди гибли сотнями и тысячами порой, пытаясь уничтожить один танк, иногда это им так и не удавалось сделать. Но никто не подумал, никто не поднял вопрос, а как посмели посылать на танки людей специально не обученных, к тому же без соответствующего оружия. Но было все! Командиров в этих случаях следовало судить, а их награждали орденами, о них писали хвалебные рассказы. Оно вроде и нельзя по-другому, жалко погибших солдат и офицеров, хочется увековечить их память, закрыть глаза на все плохое, но это самообман! Так делать нельзя! И еще раз нельзя! История наука, а не балаган, в котором политики извращают ранее произошедшие в обществе факты. И делают все так, как им это представляется правильным, целесообразным. Потом "балаганные" рабочие, т.е. историки, "камуфлируют" все в нужный цвет, "балаганные" посудомойки, т.е. спецслужбы, убирают грязную "посуду", и "утка" полетела, а вот, что она понесла - золотое яйцо или гранату, сказать трудно, но, все-таки, скорее последнее, т.к. ложь к добру никогда не приводила. Рано или поздно, ложь все-равно проявится, но заявит о себе с ущербом для общества в стократном размере. Последствия от этого могут быть очень тяжелые. Оно и получилось так ... Многих жертв советские люди могли бы избежать, например, меньше погибло бы людей в Афганистане, во Вьетнаме, не зародился бы тоталитаризм в Беларуси и многое-многое другое, о чем можно только сейчас догадываться и предполагать.
   С учетом изложенного, замечу, что под Москвой осенью 1941 года, когда на направление главного удара врага - на танки, были выдвинуты плохо обученные и плохо снаряженные дивизии ополченцев, советское командование совершило очередное воинское преступление. Ополченцев просто убивали, мешали с землей гусеницами танков, их окружили, они и в окружении под Вязьмой сражались до конца, едва ли не кулаками пытались разрушить немецкие танки, зубами перегрызть железные гусеницы, чудом сдержали противника совсем на непродолжительное время, потеряв при этом тысячи жизней... Но этого ведь можно было и избежать, если бы Сталин не стал паниковать и "затыкать" все дыры в линии фронта, как придется, словно бумагой закрывался от летящей пули. Была возможность распределить тех же ополченцев по воинским частям (под Ленинградом так и сделали, поэтому и потери там среди ополчения меньшие), обязав их делать второстепенную военную работу: подносить снаряды, перекатывать пушки, при смене позиций, углублять траншеи, ремонтировать доты, отвлекать противника стрельбой со второстепенных позиций, тем самым, советское командование учило бы ополченцев воевать, что сыграло бы свою роль в будущем, рядом с профессиональными военными, потери среди ополчения уменьшились бы, а результат от совместных боевых действий, наверняка, улучшился бы.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Роль партизанских отрядов в борьбе
   с гитлеровскими захватчиками.
  
  
   Гитлер, как и Ленин в свое время, отличался особым садизмом и жестокостью по отношению к народам бывшей Российской Империи. Террор, массовые расстрелы, жуткое обращение с пленными - все это привело к возникновению "третьей" силы, партизанского движения, которое составители плана "Барбаросса", естественно, предусмотреть не могли. Эта одна из главных причин поражения фашистской армии на Востоке. Гитлер планировал закончить войну захватом Москвы, продвигаясь к ней, его армии должны были уничтожить все войска противника. Однако его иллюзии начали рассеиваться после захвата Смоленска. Если город он взял в конце июля 1941, то бои на Смоленщине продолжались еще два месяца, в них вермахт "завяз", как в болоте. Армия потеряла скорость продвижения, упустив время, которые русские использовали для создания новых войсковых соединений для обороны Москвы. Причины этому не только смоленские сражения, учитывать следует и отвлечение сил у Гудериана в помощь Клейсту, для окружения и взятия Киева. Нельзя не учесть и факт провала операции по взятию Ленинграда. Группу армий "Север" он так и не сумел переориентировать на Москву, лишь танковые части Гёпнера удалось подключить к группе армий "Центр", но этого оказалось недостаточно. Следует учитывать и борьбу, которая разгорелась в тылу у Гитлера на московском направлении - факт немаловажный, т.к. потеря связи с тыловыми интендантскими соединениями сказывалась не только на нарушении поставок оружия, боеприпасов, медикаментов, продуктов питания, одежды (приближались холода), ГСМ, но и непосредственно на мобильном подтягивании к Москве свежих сил (некоторым пришлось задерживаться из-за разрушенных железных дорог, мостов через реку; некоторые войсковые соединения приходилось отвлекать для борьбы с партизанами). Все это в совокупности с наступившими холодами, которые "заковали" немецкие танки (стратеги не предусмотрели зимние горюче-смазочные материалы для танков, так как компанию планировалось провести до наступления холодов), привело к затяжной войне. В ходе её партизанское движение выросло в такую "дубину", что даже Геббельс сожалел о непредусмотрительности в политике первых месяцев войны. Но исправить положение было нелегко, русский человек обиду помнит долго. И если Ленин в свое время делал решающий упор на идеологическую борьбу - лозунги о равенстве "трудящихся" сваливались "водопадом" из средств массовой информации большевиков, то Гитлер эту войну проиграл. И это при том, что идеолог Геббельс у него был человеком гениальным, при том, что цвет нации Российской Империи Лениным и Сталиным был уничтожен, оставалось малограмотное население. Оно хотя и было зомбировано политикой большевиков, при грамотном подходе к решению вопроса Геббельсом, перекодировать его труда национал-социалистам не составило бы. Нет! Гитлер хотел стереть с лица земли славянские народы одним махом. Ленин тоже допустил ошибку подобного рода, только он не учел силу православия, в результате пришлось возвращаться к политике НЭПа. Это вылилось в затягивание "миссии", с которой он прибыл в Россию, приходу к власти Сталина, и провалу операции мировых финансовых кругов, которые так рассчитывали на Ленина и Троцкого. Сталин сразу же принялся зачищать ряды "ленинской гвардии" и сделал это настолько "добросовестно", что сыграл национал-социалистам на руку, к моменту вторжения Гитлера на территорию СССР квалифицированных командиров Красной Армии в верхнем эшелоне власти практически не осталось. Гитлер нарушил правила ведения захватнических войн, которые к этому времени уже были сформированы в целые военно-прикладные науки, пренебрег мнением окружающих его военачальников и политиков, в результате вырастил у себя в тылу огромную антифашистскую "дубину", которая на протяжении всей войны, "дубасила" вермахт, и сдерживать её становилось все труднее...
   В июле - декабре 1941 года в Беларуси образовалось 104 партизанских отряда и 323 диверсионные группы общей численностью 8307 человек. О деятельности партизан в период войны подробно пишет П. Пономаренко в своей книге "Всенародная борьба в тылу немецко-фашистских захватчиков". Информация из данной книги использовалась при описании подвигов партизан, действовавших в тылу группы армий "Центр" в период времени с июня по декабрь 1941 года.
   В первые же дни войны было совершено нападение на штаб 121-й пехотной дивизии и убит её командир генерал Лансель. Германское агентство "Трансокеан" 20 июля сообщило, что гибель генерала Ланселя "последовала в результате того, что Лансель и его штаб подверглись нападению партизан в тылу Германского пехотного соединения". Совинформбюро сообщило об этом 24 июля. В дневнике начальника генштаба сухопутных сил Гальдера от 4 июля записано: "Командир 121-й пехотной дивизии генерал Лансель убит в районе р.Западная Двина". До сих пор не выяснено, кто провел эту успешную операцию. Скорее всего, выбиравшаяся из окружения группа красноармейцев так и не дошла до линии фронта, погибла в последующих боях.
   Пинский партизанский отряд под командованием Коржа (Комарова), созданный 26 июня 1941 года, 28 июня провел свой первый бой, напав на колонны противника, двигавшиеся по тракту Пинск - Логишин. Партизаны отряда блокировали засадами дороги Ленино - Житковичи и Микашевичи - Житковичи, тем самым препятствовали передвижению по ним вражеских войск. Многие из маршрутов, немецко-фашисткое командование вынуждено было изменять, либо выделять дополнительно бронетехнику для продвижения по ним. В первых числах августа отряд Коржа обстрелял штабной автобус. Были захвачены штабные документы, почта, 10 винтовок и 5 пистолетов.
   В июле партизанский отряд под командованием Жуковского ворвался в Слуцк, разгромил комендатуру, почту и телеграф, освободил большую группу советских военнопленных, раздал населению муку и продовольствие. Вскоре отряд атаковал и разгромил гарнизон в райцентре Красная Слобода.
   Партизанский отряд "Красный Октябрь", созданный 26 июня 1941 года под командованием Бумажкова и Павловского, вел бои, поддерживая части Красной Армии. В середине июля отряд вместе с бронепоездом боевой группы подполковника Курмышева нанес сокрушительный удар по противнику в д.Оземля. Отряд разгромил штаб вражеской дивизии, уничтожил 55 автомашин и броневиков, 18 мотоциклов и захватил большое количество вооружения.
   Партизанский отряд под командованием Никитина Минской области 16 августа 1941 года в Червенском районе у местечка Пекалин уничтожил 3 вражеских танка, 17 августа на аэродроме в районе местечка Шальяны - 6 самолетов противника.
   Гомельский партизанский отряд "Большевик" под командованием Федосеенко и Антонова 25 сентября подорвал два цеха, где захватчики ремонтировали танки и автомашины.
   7 ноября партизанские отряды под командованием Далидовича, Розова и Патрина захватили мост через реку Оресса, ворвались в райцентр Любань Минской области и атаковали гарнизон, состоящий из подразделений 692 -го пехотного полка и 339-й пехотной дивизии. Противник понес большие потери.
   Существенные потери наносили оккупантам партизаны из отряда под командованием Шмырева (батька Минай) и комиссара Шкредо, созданного 9 июля 1941 года в Сурожском районе Витебской области. В июле они разгромили артиллерийский дивизион противника. На дороге Пудоть - Тимохи отряд взорвал 4 автомашины с горючим, приостановил движение на этой дороге, вывел из строя восстановленное захватчиками оборудование на картонной фабрике в Пудоти и взорвал телефонную станцию, сжег 4 моста на реках: Усвяча, Туровка и Шляхотка. 15 сентября партизанский отряд овладел районным центром Сураж и разгромил гарнизон, состоявший из 300 солдат 157-й пехотной дивизии и офицеров СД. Партизаны разгромили канцелярию гарнизона, некоторые другие объекты и учреждения, захватили всю переписку и угнали 10 автомашин, 20 мотоциклов, 12 пулеметов, около 50 автоматов и значительное количество боеприпасов. В результате действия отряда батьки Миная в треугольнике Сураж-Усвяты-Велиж захватчики были вынуждены усилить охрану дорог, выставить знаки "Зона партизан" и прикрывать движение колонн авиацией или бронетехникой.
   Осенью 1941 года партизанские отряды начинают координировать свои действия между собой и регулярными частями Красной Армии. На самолетах во многие отряды десантируют специалистов по диверсионной работе, а также разведывательной и подрывной. Осенью 1941 года имели место массовые разрушения телеграфно-телефонной связи на линиях, связывающих группы армий "Центр" и "Юг". Партизаны давали отпор попыткам противника отремонтировать эти линии с помощью восстановительных команд и батальонов связи. 16 сентября Гальдер сделает запись в своем дневнике: "... восстановлена телефонная связь между группами армий "Юг" и "Центр". Очень важное достижение. К сожалению, имелись потери...".
   Партизанский отряд "Беларусь" Руденского района Минской области под командованием первого секретаря райкома партии Покровского за время с 15 августа по 27 августа 1941 года провел девять успешных операций: засады и нападения на войска и объекты противника, диверсии на железных дорогах. В результате была нарушена связь между Минском и райцентром Пуховичи; организовано крушение эшелона с живой силой противника на участке Руденск-Седча; произведено нападение из засады на автоколонну врага у д. Сергеевичи; разбиты два карательных отряда в районе д. Сергеевичи и д. Пиличи; сожжена войлочная фабрика в м. Смиловичи и её готовая продукция, выведены из строя 1 паровоз, 6 вагонов, 2 автомашины. Захвачены трофеи: пулеметы, автоматы, винтовки, гранаты и патроны.
   С первых же дней вторжения врага началась и все расширялась борьба белорусских партизан и подпольных организаций на его железнодорожных коммуникациях (группа армий "Центр" уже осенью недополучала около 50% грузов по железной дороге, особенно тяжело приходилось танковому генералу Гудериану, которому никак без ГСМ, боеприпасов, деталей к танкам воевать было невозможно). 1 июля на ст. Негорелое был взорван состав с боеприпасами и большое количество рельсов. В течении июля на линии Негорелое - Минск рельсы подрывались многократно. На станции Погост под Оршей были взорваны стрелки и 200 метров рельсов, восточнее и западнее Орши - железнодорожные мосты, севернее товарной станции Орша - четырехпутный мост, на линии Орша-Смленск на станции Красное - стрелки, путевое хозяйство, мост и в километре восточнее станции разрушено железнодорожное полотно.
   Спецгруппа Сидякова в сентябре - декабре 1941 года только на железнодорожном участке Минск - Орша провела семь крупных диверсий, в результате чего движение было прекращено на 116 часов. Взрывами было уничтожено 5 паровозов, повреждено 95 вагонов и более 600 метров пути. На линии Орша - Кричев - Унеча подорвано 6 железнодорожных мостов.
   В дневнике Гальдера сделаны многочисленные записи о действиях партизан в тылу группы армий "Центр" на железнодорожных коммуникациях минского направления. Гальдер сетует, что частые крушения поездов препятствуют нормальному снабжению войск. В записи от 26 сентября отмечается: "... 6-я армия будет полностью снабжаться через районы группы армий "Юг". Причина - вывод из строя дорог партизанами".
   Обеспокоенный действиями партизан начальник генштаба во время поездки на фронт в группу армий "Центр" особо интересовался снабжением и охраной железных дорог от партизан. 12 ноября в Минске он заслушал по этому вопросу командира 707-й охранной дивизии, начальника железных дорог и начальника полиции округа, 14 ноября в Молодечно - командира охранного полка и некоторых командиров охранных батальонов.
   Но и после принятых дополнительных мер положение не улучшилось. Например, по плану за сутки в Гомель должны были прибывать 10 эшелонов. На самом деле с 22 по 27 ноября, т.е. за шесть дней, вместо 60 эшелонов прибыло всего 26, или 42,5%. В целом в группу армий "Центр" за 14 дней при ежесуточной потребности в 31 эшелон прибывало в среднем по 16 эшелонов, или 51%. Причина - крушение и столкновения поездов, разрешение путей в результате действий партизан.
   На участке железной дороги Жлобин - Гомель действовал и мой двоюродный дядя Езепов Евгений Игнатьевич. О нем писал Валентин Дончик в своем рассказе "Радуга над Днепром", некоторые его подвиги описаны в книге "Память. Рогачевский район". В рассказе о нем мною использовались также свидетельства родных и близких мне людей.
   Евгений Игнатьевич не попал на фронт из-за возраста, хотя долго и старательно этого добивался. Проживал он в деревне Пахарь Рогачевского р-на, работал киномехаником в д. Журавичи.
   После того как седоволосый комиссар в очередной раз отправил Евгения домой, он и не подумал отсиживаться, тем более, немцы довольно быстро оккупировали Рогачевский район. На местах сражения Евгений принялся искать себе оружие и боеприпасы, все это им тщательно смазывалось, сушилось, а затем складировалось где-то в лесу. Однажды он явно что-то не рассчитал, в печи он сушил какие-то мины, произошел врыв. В доме к счастью никого не было, но печь разнесло до основания, в доме вылетели все стекла.
   Первоначально Езепов Евгений совершал диверсии в одиночку на участке дороги Гадиловичи - Серебрянка (трасса Минск-Москва). Затем он привлек к этому делу своего товарища Горбачева Семена. Диверсии осуществлялись с помощью мин, которые закладывались Евгением. Уцелевшие немцы расстреливались из пулемета, который юные мстители сумели откопать на полях сражений.
   Родственники его характеризуют, как "неугомонного и непослушного" парня, но непогодам смышленого, крепкого, дерзкого и одаренного. "Это был будущий офицер Красной Армии!..." - говорил о нем Езепов Иван Моисеевич (мой прадед). "Вояка с пелёнок! Командир!... Отарвос!..." - говорила о нем моя бабушка Езепова Мария Афанасьевна. Женя хорошо знал немецкий язык, вступал в контакт с немцами и свободно с ними разговаривал, он хорошо мог читать и переводить с немецкого. Благодаря немецкой щепетильности (они прикладывали инструкции к своим боеприпасам, различные рекомендации), он самостоятельно освоил подрывное дело, и, в последующем, в партизанском отряде не только возглавил одну из диверсионных групп, но и учил подрывному делу других, не смотря на свой возраст.
   Первоначально никто ничего не подозревал о диверсиях на автодороге Гадиловичи - Серебрянка, однако трасса находилась не так далеко от Пахаря (около 5 километров к северу через лес), и слухи о деятельности "русской диверсионной группы" стали доходить и до жителей данной деревни. Иван Моисеевич сразу сообразил, в чем здесь дело, что это за "диверсанты". С внуком он очень дружил, только ему Женя и рассказал из родных о своих подвигах. Дед Иван о них расскажет родным только после войны. Похоже, сообразили в чем дело и местные полицаи, так как стали часто наведываться к Ивану Моисеевичу. Их начал интересовать Езепов Евгений. Один из местных полицаев начал угрожать деду Ивану, выругался в адрес старика за внука. Иван Моисеевич рассказал об этом Евгению. К этому времени юный мститель, вероятнее всего, уже был связан с партизанами 256 -го отряда имени Сталина 10-й Журавичской бригады (данные из книги "Память. Рогачевский район"), либо каким-то его подразделением, так как дома появлялся редко. Евгений и Семен выловили этого полицая, избили его, но убивать не стали, сильно просил о помиловании. Взяв с него "честное слово", что деда не будет беспокоить, парни отпустили предателя. После этого Женя дома не жил, а если приходил, то тайно, и только ночью. Полицай не рассказал никому об избиении его Езеповым и Горбачевым, после этого он перестал беспокоить деда Ивана и его семью, так как, похоже, знал, месть последует незамедлительно.
   Далее приведу фрагмент из рассказа Валентина Дончика "Радуга над Днепром":
   "...С Евгением всегда охотно шли в разведку, на диверсии даже те, кто порой не мог полностью преодолеть страх. Шли потому, что были уверены: в беде не будут оставлены.
   Командир бригады Белых также высоко ценил и уважал этого храброго, рассудительного юношу. И не случайно он назначил его командиром диверсионной группы.
   Однажды летом Евгению Езепову и Семену Горбачеву поручили собрать сведения о гитлеровцах в деревне Гадиловичи. Об этой вылазке и теперь ходят легенды.
   Незаметно пробравшись в деревню, ребята установили: в церкви разместились фашисты. День был душный, и немецкие солдаты загорали на речке. Часовой гонялся на огороде за курицей. Проходя мимо церкви, Евгений приметил в ней радиоприемник с громкоговорителем. Тут же созрела дерзкая мысль.
   - Ты, Семен, покарауль, а я настроюсь на Москву.
   Через несколько минут из церкви донеслись позывные Москвы. Затем на всю деревню прозвучал голос Левитана - он читал сводку от Советского информбюро...
   Когда среди гитлеровцев поднялся переполох, запоздалая стрельба, разведчиков и след простыл.
   Поздно ночью друзья вернулись в отряд с ценными сведениями. Об этом эпизоде они намеренно не рассказывали.
   В отряде о нем узнали позже, когда весть о смелом поступке друзей разнеслась по окрестным селам.
   Помнят боевые товарищи и еще об одном эпизоде.
   Было это в небольшом поселке Рогачевского р-на возле немецкого гарнизона. Нужно было срочно узнать, что за часть здесь разместилась. Командование доверило это ответственное задание комсомольцам Евгению Езепову и Аркадию Добкину. Но как пробраться в поселок, чтобы не вызвать подозрения? И тут родился простой план... Партизаны добыли несколько новеньких бочек, погрузили их на подводу и повезли продавать в поселок...
   - Кому бочки? Налетай, продаю! - нараспев тянул Женя и ко всему присматривался. Езепов - по одной стороне улицы, Добкин - по другой.
   Как и рассчитывали ребята, немцы клюнули на их удочку. Подводу окружили солдаты, пришли посмотреть даже несколько офицеров.
   - Бочки, бочки, бочки, продаем бочки...
   - Иван, никс бочки, Давай яйки... - гоготали немцы.
   Когда их порядочно собралось вокруг подводы, Евгений кивнул товарищу - пора. Аркадий хлестнул коня, Евгений мгновенно перекинул две бочки через решетку, выхватил из-под сена автомат и застрочил по застывшим от изумления фигурам. Как подкошенные падали гитлеровцы. Это было настолько неожиданно, что они несколько минут не могли прийти в себя. Смельчаки уже неслись лесом, когда из поселка грянули выстрелы. Заметив погоню, ребята оставили подводу и скрылись в дремучем лесу.
   Смелые диверсии на железной дороге Жлобин-Гомель (в основном были совершены Евгением в 1942 -1943 годах), на шоссе Рогачев - Довск (совершались Евгением с 1941 года), дерзкие вылазки в фашистские гарнизоны принесли славу Евгению Езепову. Ущерб, причиненный оккупантам , был настолько ощутим, что в расклеенных листовках за голову партизанского "бандита" они обещали сто пудов соли и лошадь. Но на приманку никто не позарился. Евгению не раз удавалось уходить из ловушек. И снова летели под откос вражеские эшелоны, взрывались на "сюрпризах" (так Евгений называл мины собственного производства) автомобили.
   В это время на партизанские аэродромы начали прилетать самолеты с Большой земли. Евгений получил возможность переслать несколько писем матери, о судьбе которой ничего не знал почти два года. У Агриппины Карповны, которая всю войну работала в одном из колхозов Саратовской области, сохранилось одно письмо. Вот что он писал:
   "Добрый день, дорогая мамочка, брат Леня, сестричка Тамара (Езепова Тамара Игнатьевна, кандидат исторических наук, работает преподавателем в Гомельском университете)!
   Шлю вам пламенный партизанский привет.
   .....
   Мама, за время, как я нахожусь в отряде, пустил под откос 11 паровозов с боеприпасами и фрицами. За это командование бригады представило меня к правительственной награде....
   ......
   Дедушка и бабушка живы и здоровы. Пахарь спалили немцы во время боев. Теперь дедушка живет в Краснице.
   Мама, напишите об отце, виделись ли вы с ним (Езепов Игнат Яковлевич погибнет в одном из боев под Курском).
   Ну, мама, до свидания!
   Ваш сын Женя".
   Это письмо пролетело над линией фронта, прошло десятки рук, пока разыскало Агриппину Карповну. А за это время Женя спустил под откос еще 6 эшелонов с гитлеровцами и техникой. На "сюрпризах" его конструкции подорвалось 28 грузовых и легковых автомашин.
   ......
   Группа Евгения Езепова еще с вечера залегла метрах в четырехстах от железной дороги между Салтановкой и Жлобином. Она внимательно следила за полотном. Впереди была двухсотметровая вспаханная полоса. Через каждые пятнадцать-двадцать минут на полотне раздавалась немецкая речь. Евгений её понимал, это способствовало удаче...
   Около часу ночи послышался далекий шум поезда. Партизаны приблизились к контрольной полосе. Но чуткое ухо Евгения уловило, что где-то далеко идет второй состав.
   - Не успеем, командир, - засомневался один из партизан.
   - Попробуем опередить, - прошептал Евгений.
   У него уже все было рассчитано. Как только прогрохотали колеса первого паровоза, Евгений кошкой метнулся к полотну. Быстро выкопал яму, заложил мину. Из-за поворота четко доносился перестук колес - состав шел тихо. Евгений кубарем скатился с насыпи. Стремительно пересек контрольную полосу. Партизаны были готовы к отходу.
   - Кажется, порядок, ребята, - на ходу бросил командир.
   Едва успели отбежать в перелесок, как раздался взрыв. Вверх взлетело огромное пламя. Еще момент - И. разламываясь, вагоны полетели с насыпи. Дикие крики гитлеровцев эхом разнеслись по лесу.
   - Восемнадцатый! - проговорил Евгений. - Это - за отца.
   Смысл фразы подрывникам был понятен. За несколько дней до этой диверсии их командир получил печальную весть - в боях под Курском погиб его отец. И он за эти дни осунулся, тяжело переживая утрату самого дорогого и любимого человека.
   Алмазными каплями на траве застыла роса. Группа возвращалась в отряд. Евгений шел впереди с ручным пулеметом, ремень оттягивала противотанковая граната. Двигались осторожно, шепотом перебрасывались словом-другим. Евгений не принимал участия в разговоре. Он думал о главном и изредка напоминал:
   - Ребята, прибавьте шаг. Дойдем до деревни Святое - сделаем привал. А вечером снова в дорогу...
   Рассветало. Впереди показалась деревня, еще окутанная сизым туманом. Подрывники пробрались огородами до избы связного. На условный стук вышла хозяйка. Партизаны вошли в дом, а она осталась караулить. Не успели они перекусить, пока вернулась хозяйка:
   - Хлопчики вы мои родненькие, прячьтесь! На улице тьма-тьмущая немцев... А Божечка мой, что ж теперь будет!
   Партизаны выбежали на улицу. Стоял протяжный скрип тележных колес, и слышалось пофыркивание лошадей. Раздавались команды...
   - Ребята отходите в лес! Я прикрою вас, - приказал Евгений.
   Он выбрал позицию во ржи и стал поджидать врагов. Замелькали фигуры перебегавших полицаев, за ними крались гитлеровцы. Евгений приник к пулемету и застрочил. Каратели волной откатились, оставив многих убитых...
   - Сдавайся! Кричали враги.
   В ответ смельчак посылал меткую очередь за очередью.
   Он прекрасно понимал, что выстоять - значит победить. Он этого очень желал и потому искусно маневрировал, менял одну позицию за другой. Это было не просто, но надо, надо...
   Больше часа длился неравный бой. Один против сотни врагов!
   Но кончились патроны... И когда каратели, осмелев, приблизились к Евгению, он поднялся им навстречу с гранатой в руке (со лов очевидца событий, Езепов гранату спрятал в шапку, которую снял с головы, и поднял её в руке, подавая вид, что сдается, немцы, не заподозрив ничего подозрительного, приблизились к нему). Сильный взрыв потряс окрестность. В этом последнем бою двадцатилетний комсомолец Евгений Езепов уничтожил несколько десятков вражеских прихвостней...".
   Диверсии партизан значительно усилились на железных дорогах в период Московской битвы. Командование 707-й пехотной дивизии, направленной на борьбу с партизанами и для охраны дорог, доносило: "04.10.41 года вблизи Руденска на ж.д. Минск-Осиповичи сошел с рельсов состав с горючим... За 6-9 октября 41 года на дорогах в тылу группы армий "Центр" было выведено из строя 10 паровозов, совершено 9 крупных диверсий, закрывших движение на 34 часа. Взрыв моста на дороге Гомель-Чернигов приостановил движение более чем на 160 часов. 08.10.41 года на ж.д. линии Барановичи-Осиповичи приостановлено движение на длительное время. 11.10.41 года на ж.д. участке Минск-Борисов - столкновение двух поездов. В начале ноября 41 года на ж.д. участке Орша-Смоленск вблизи ст. Осиновка в результате взрыва мин были пущены под откос 18 вагонов. 3 вагона развернуло поперек двухколейного пути, 6 вагонов наскочили друг на друга. Исковерканный на протяжении 100 метров ж.д. путь и разбитые вагоны закрыли эту важную магистраль на сутки".
   Уже в 1941 году партизаны захватили ряд районов Беларуси и образовали партизанские края, которые они удерживали до конца войны. Эти края сыграли большую роль в организации и расширении партизанской и подпольной борьбы на территории республики. Одними из первых такие края возникли на обширной территории западнее Днепра вплоть до Минска. Они непрерывно усиливались и начиная с весны 1942 года имели 8 постоянных аэродромов, на которые садились советские самолеты с грузом оружия, боеприпасов и вывозили раненых партизан.
   Говоря о партизанах и подпольщиках действовавших на территории Беларуси нельзя не рассказать об устранении генерального комиссара Белоруссии Вильгельма Кубе, который в ночь на 22 сентября 1943 года был взорван миной с часовым механизмом подложенной под его кровать русской разведчицей Еленой Мазаник. Взрыв огромной силы, который произошел в особняке Театерштрассе, потряс в эту ночь Минск . Шансов выжить после него, у Кубе не было.
   Надо заметить, что не было шансов у Кубе и пережить эту войну. Он отличался особым расизмом, из-за чего его бурно начавшаяся карьера была подпорчена. Он сумел вырасти до звания генерала-группенфюрера СС, занимая при этом должности: посла рейхстага, прусского государственного советника, члена Академии германского права, эксперта в области германской истории раннего периода.
   Карьера у него "поломалась" из-за "пустяка". И тому виной никто иной, как он сам, пренебрегавший элементарными народными мудростями. Он направил анонимку верховному судье НСДАП Вальтеру Буху сомнительного содержания. В послании выражалось недоумение, как может тот, жестоко преследуя евреев, быть жентым на ... семитке.
   Произошло то, о чем аноним не догадывался. "Униженный и оскорбленный" Бух, дело на самотек не пустил. Гестапо без особого труда вычислило "правдоискателя". Сам Гиммлер, прослышав об этой истории, не только пригрозил Кубе за "шалость" суровой расправой, но и от слов перешел к делу. В результате карьера Кубе пошла на спад. Он выпадает из обоймы партийной иерархии. За ним остаются лишь скромные посты, приносящие всего 400-500 рейхсмарок в месяц.
   Кадровый вопрос решился после нападения Германии на СССР. Кубе назначается генеральным комиссаром Белоруссии. Но и тут, на землях оккупированной Белоруссии, он повторно "становится на грабли". В своих изречениях он умудрился сравнить грузинов то ли с цыганами, то ли с евреями... Одним словом загнал их к "самой низшей расе". Эта ошибка ему стоила гораздо большего, чем оскорбление Буха. Три грузина Иосиф Виссарионович, Лаврентий Павлович и Лаврентий Фомич открыли "сезон охоты" на Вильгельма Кубе.
   Кто такой Иосиф Виссарионович и Лаврентий Павлович я рассказывать не стану - личности очень серьезные для того времени. С ними вступить в конфликт - это все-равно, что подписать себе смертный приговор. Вряд ли на земном шаре было место, где от этих "товарищей" можно было скрыться. Троцкого нашли и в Мексике, несмотря на его "криминальный талант".
   Не менее известная и личность Лаврентия Фомича Цанава (Джанджагава). В органы ЧК Грузии он попал в марте 1921 года, там и познакомился с Берией. С 1938 года - нарком внутренних дел Белоруссии, с февраля 1941 года - нарком госбезопасности БССР. В 1941 -1942 годах заместитель начальника Управления особых отделов НКВД СССР, одновременно в 1941-1943 годах начальник особых отделов Западного и Центрального фронтов. С мая 1943 года - нарком государственной безопасности Белоруссии, одновременно в 1943-1945 годах заместитель начальника Центрального штаба партизанского движения. Активно учувствовал в убийстве С.М. Михоэлса. В 1949 - 1951 году выпустил книгу "Всенародная партизанская война в Белоруссии против фашистских захватчиков". С февраля 1951 года являлся заместителем министра госбезопасности СССР. 15 февраля 1952 года снят с занимаемой должности "за серьезные ошибки". Арестован 4 апреля 1952 года. В тюрьме покончил жизнь самоубийством, по некоторым данным - умер.
   Не удивительно поэтому, что бойцы отрядов специального назначения по уничтожению Кубе принадлежали к разным ведомствам, что иногда приводило к некоторому единоборству... Все стремились выполнить приказ своего шефа - "первыми".
   В устранении Кубе принимали участие: сотрудники НКВД СССР со своей агентурой и связями, сотрудники Наркомата государственной безопасности (НГБ) СССР со своей агентурой и связями, сотрудники Разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии (РУ ГШКА) со своими разведчиками, резидентами и агентурой, Центральный и Белорусский штабы партизанского движения (ЦШПД и БШПД) со всеми подчиненными им подпольными группами в Минске.
   Оперативные комбинации, сложные разведзадачи, некоторая несогласованность в действиях спецгрупп описывается в книге "Охота на палача" Селеменевым В.Д, Шимолиным В.И., я в своей работе привел лишь информацию о силах которые были задействованы в операции по уничтожению Кубе. Из изложенного однозначно следует - "шалость" с советскими грузинами Кубе стоила смертного приговора.
   После оккупации Смоленщины агрессором, там тоже возникают партизанские отряды. Из-за "глупой", садистской оккупационной политики Гитлера, вооруженные формирования росли вслед за его армией, как грибы после дождя. "Глупой" политику фюрера начали называть многие из его окружения, особенно те, кто был на передовой и не дополучал из тыла положенного для осуществления наступательных мероприятий - боеприпасов, горючего, продовольствия. Больше всех доставалось Клюге и Гудериану из-за срыва поставок. Им же, за промедления, особенно Клюге, Гитлер не забывал дать очередную "оплеуху" при каждом удобном для этого случае. Даже Геббельс начал "волноваться" и самостоятельно проталкивать политику "смягчения" оккупационного режима. Правда, она сводилась лишь к болтологии, поэтому мало кто "клевал" на дешевые "наживки".
   На 15 августа 1941 года в Смоленской области сражалось 16 партизанских отрядов численностью 750 человек. Партизанское движение ширилось с каждым днем. На 15 ноября 1941 года в области действовали уже 42 отряда численностью 3500 человек, а к весне 1942 года численность партизанских отрядов составляла десятки тысяч человек.
   15 июля Ярцевский партизанский отряд под командованием Кузнецова отразил нападение вражеских парашютистов, пытавшихся овладеть железнодорожным мостом через реку Вопь в районе Ярцево. Партизанский отряд под командованием Антоненкова в сентябре-октябре 1941 года подорвал на грунтовых дорогах 11 мостов, уничтожил 21 автомашину и около 100 солдат и офицеров вермахта. Партизанский отряд под командованием Коляно у станции Духовская на железнодорожной линии Смоленск-Вязьма пустил под откос эшелон с танками. В августе 1941 года партизанская группа под руководством Чуровского взорвала и сожгла 16 вражеских автомашин и уничтожила около 60 гитлеровцев.
   В течении октября - декабря 1941 года дерзкие операции в тылу 4-й армии под командованием Клюге провел партизанский отряд Шматкова. Отряд подорвал мост у станции Угра на железнодорожной линии Вязьма-Брянск, чем временно нарушил снабжение 4-й армии боеприпасами и продовольствием. В связи с этой и другими диверсиями партизан, командующий 4-й армией Клюге издал специальный приказ по защите железных дорог от партизан. Но это мало помогло, народный гнев советского народа нарастал...
  
  
  
  
   Битва за Москву. Операция "Тайфун".
  
   На основе директивы Гитлера N35 командующий группой армий "Центр" фон Бок 16 сентября поставил задачи войскам на подготовку и проведение операции "Тайфун". По распоряжению фельдмаршала фон Бока наступление должно было начаться не позднее начала октября. 4-я и 9-я армии с подчиненными им 3-й и 4-й танковыми группами под командованием Гота и Гепнера должны были нанести удар на Москву с запада через Вязьму, а 2-я армия и 2-я танковая группа под командованием Гудериана с юго-запада через Брянск, Орел, Тулу. Предусматривалось вначале разгромить советские войска в районах Вязьмы и Брянска, а затем преследовать отходящие на Москву соединения Западного фронта в полосе от верхнего течения Волги до Оки овладеть Москвой. Особое внимание в директиве уделялось использованию авиации в наступательной операции. "Усиленный 2-й воздушный флот, - говорилось в ней, уничтожает русские военно-воздушные силы перед фронтом группы армий "Центр" и поддерживает наступление армий и танковых групп всеми имеющимися в распоряжении средствами. Налеты на промышленность Московского района на первом этапе отходят на второй план перед этими задачами и будут проводиться лишь тогда, когда это позволит наступление наземных войск".
   Управление 4-й танковой группой под командованием Гёпнера перебрасывалось в район Рославля из группы армий "Север". Оттуда же прибыли в её состав 19-я и 20-я танковые дивизии. 11-я танковая дивизия из группы армий "Юг" также вошла в 4-ю танковую группу. Кроме того, в её состав вошли 2-я и 5-я танковые дивизии из резерва главного командования сухопутных войск. Значительно были усилены 3-я и 2-я танковые группы, которыми командовали Гот и Гудериан.
   Всего к началу наступления на Москву в 77 дивизиях группы армий "Центр" насчитывалось более 1 млн. человек, свыше14 тыс. орудий и минометов, около 2000 танков. В поддерживавшем группу армий "Центр" 2-м воздушном флоте имелось около 1000 самолетов. Для проведения "генерального" наступления на Москву немецкое командование сосредоточило три четверти танковых и моторизованных соединений, действовавших на совестко-германском фронте, и большое количество артиллерии и авиации. 8-й авиационный корпус Рихтгофена вновь перебрасывался из группы армий "Север" в состав 2-го воздушного флота и должен был взаимодействовать с 3-й танковой группой и 9-й армией.
   Фрагмент из книги Пикуля "Барбаросса": "Нервный шок панцер-генералов после появления Т-34 еще не миновал, но вскоре пришло время удивляться и Герингу, считавшему люфтваффе лучшей авиацией в мире. У русских вдруг обнаружился какой-то странный самолет "Ил-2" (Ильюшин), в который немецкие асы вколачивали весь боезапас, его лупили слева и справа, ловчились дать очередь снизу, но он продолжал лететь, как ни в чем не бывало...Маршал авиации Вольфрам фон Рихтгофен, наблюдая за этим чудом, взывал к своим пилотам в эфир:
   - Эй, сопляки! Почему вы его не сбили?
   Ответ поразил Рихтгофена в самое сердце:
   - Этого ежа даже в задницу не укусишь, а со стороны морды с ним лучше не связываться...".
   Готовя наступление на Москву, немецко-фашистское командование рассчитывало продолжить активные действия на харьковском, ростовском и крымском направлениях, чтобы отвлечь советские войска с западного направления и облегчить решение главной задачи - захвата Москвы.
   Внимание Советского командования в тот период также было приковано к западному направлению. Готовясь к сражениям за Москву, Ставка Верховного Главнокомандования развернула на московском направлении войска трех фронтов: Западного, Резервного и Брянского. Особое внимание командующего Западным фронтом генерал-полковника Конева обращалось на прикрытие направления на Вязьму, командующего Резервным фронтом маршала Буденного - на рославльское направление и командующего Брянским фронтом генерал-полковника Еременко - на брянско-орловское направление.
   Наши войска продолжали испытывать недостаток в боевой технике, вооружении и боеприпасах. Группе армий "Центр" противостояли 95 дивизий, в которых насчитывлось около 800 тыс. человек, 6800 орудий и минометов, 780 танков и до 550 самолетов в основном старых образцов. Общее превосходство противника было очевидным.
   Строительство тыловых оборонительных рубежей и сооружений на московском направлении началось еще в июле 1941 года. Система тыловых оборонительных рубежей включала вяземскую и можайскую линии обороны и московскую зону обороны. Кроме того, на важнейших направлениях оборудовались девять промежуточных рубежей обороны. На волоколамском, можайском, малоярославском и калужском направлениях оборудовались укрепленные районы полевого типа. Можайская линия обороны состояла из трех оборонительных позиций (рубежей), основу которых составляли батальонные районы обороны. Особое внимание уделялось устройству противотанковых заграждений, которые создавались одновременно с огневыми сооружениями.
   О масштабах оборонительных работ, развернувшихся осенью 1941 года на подмосковных рубежах, можно судить по следующим данным. Всего строилось более 5,5 тысяч огневых сооружений, длина противотанковых рвов составила 1350 погонных километров. Для выполнения этих работ необходимо было выбросить около 80 млн. куб. метров грунта, уложить 25 тыс. тонн цемента, 52 тыс. тонн щебня и гравия, израсходовать около 60 тыс. куб. метров леса, огромное количество арматурной стали и колючей проволоки.
   На все эти работы было затрачено более 5 млн. человеко-дней и огромное количество транспорта. Руководство строительством осуществляли военные инженеры, а также инженеры и техники гражданских строительных организаций.
   Наступление немецко-фашистских войск на Москву началось утром 30 сентября 1941 года ударом соединений 2-й танковой группы и 2-й полевой армии по войскам Брянского фронта. На рассвете 2 октября в наступление перешли главные силы группы армий "Центр", против армий Западного и Резервного фронтов.
   Расположение советских войск было неудачным. Практически Западный и Резервный фронты были выстроены в одну линию обороны. Достаточного количества резервов за первыми эшелонами обороны не имелось. Более того, Конев и Буденный плохо координировали свои действия. Немцы сосредоточили крупные силы на узких направлениях и проломали оборону Буденного и Конева. Конев связался с Генштабом, но его начальник Шапошников отдать приказ на отвод войск не решился. Тогда Конев соединился со Сталиным. Вновь была изложена просьба об отводе потерпевших поражение войск на один из тыловых рубежей. В ответ Сталин вдруг начала говорить о себе в третьем лице: "Товарищ Сталин не предатель, товарищ Сталин не изменник, товарищ Сталин - честный человек. Вся его ошибка в том, что он сильно доверился кавалеристам..." На этом разговор был прерван. Спустя сутки необходимый приказ был все же отдан, однако драгоценные часы оказались потеряны. Растерянность главнокомандующего, привычная скованность инициативы подчиненных обошлись дорого: пять армий Западного и Резервного фронтов оказались в окружении. Судьба окруженных была героична и трагична одновременно. Ведя упорные бои в окружении, они в течении нескольких недель сковывали 28 дивизий противника. Однако выйти из окружения удалось немногим. По немецким данным, в плен попало 663 тыс. человек. Пути к Москве оказались открытыми. Опасность нарастала.
   8 октября ГКО за подписью Сталина принимает решение о составлении списка предприятий Москвы, которые должны быть заминированы, возникает вопрос о возможности оставления столицы. Происходит смена командования Западным фронтом. Во главе его становится Жуков. Смещенного со своего поста Конева, по распоряжению Сталина, пытались предать суду военного трибунала, желая, как и прежде, переложить ответственность за поражения на других. Но в столь критической обстановке Жуков настоял на отмене этого решения, более того, Конев был назначен заместителем командующего Западным фронтом. Пришлось по существу создавать заново фронт. Общие силы, находившиеся в распоряжении Жукова, уменьшились с 800 тыс. до 90 тыс. солдат, которые были вынуждены удерживать линию фронта протяженность около 200 километров.
   Срочно были сформированы и брошены в бой четыре дивизии народного ополчения, прибывшая 316 - стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Панфилова, курсанты военного училища им. Верховного Совета РСФСР и подольских училищ (пехотного и артиллерийского). Вошедшие в состав 16-й армии под командованием Рокоссовского, освобожденного из лагеря (генерал три года провел в заключении), они героически сражались на волоколамском направлении, проявляя беспримерную стойкость и мужество. Это была тактика затыкания дыр, но иного выхода не было. Слабо вооруженные, необстрелянные, сознававшие, что первый бой для большинства из них станет последним, курсанты полегли под Москвой, но на несколько дней затормозили продвижение группы армий "Центр".
   Из воспоминаний генерал-лейтенанта артиллерии запаса Стрельбицкого о курсантах подольских училищ:
   "Мне довелось видеть немного атак. Не раз и самому пришлось пережить тот момент, когда из окопа, который в эту минуту кажется самым безопасным на земле местом, поднимаешься в рост навстречу неизвестному. Я видел, как идут в атаку и новобранцы, и опытные воины. Так или иначе, но каждый думает об одном: победить и выжить! Но те курсанты...
   Я не видел именно той атаки, но через несколько дней я с этими ребятами дрался плечом к плечу и ходил в атаку вместе с ними. Ни до этого, ни после я ничего подобного не видел. Хорониться от пуль? Оглядываться на товарищей? Но ведь у каждого на устах одно: "За Москву!!!"
   Они шли в атаку так, словно всю предыдущую жизнь ждали именно этого момента. Это был их праздник, их торжество. Они мчались стремительные - не остановишь ничем! - без страха, без оглядки. Пусть их было немного, но это была буря, ураган, способный смести со своего пути все..."
   Фрагмент из книги А. Буллока "Гитлер и Сталин", в котором описывается положение русских войск и состояние советского вождя: "Середина октября стала моментом, когда советское сопротивление было почти сломлено. Жуков вспоминал, как Сталин спрашивал его: "Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю об этом с болью в сердце. Отвечайте правду, как коммунист".
   По Жукову, 7 октября между немцами и Москвой не было советских войск. И как раз в этот день, как он утверждал, он был свидетелем того, как Сталин заявил, что готов принять "новый брестский мир", как сделал Ленин в 1918 году, и приказал Берии войти в контакт с болгарским послом (другие относят это событие к июлю).
   Эвакуация советского правительства в Куйбышев (600 миль на восток) началась 15 октября и стала причиной паники. "Спасайся кто может!" Учреждения, заводы и фабрики опустели. Толпы на вокзалах, дороги на восток были забиты автомобилями с партийными функционерами, милиция бездействовала, а магазины подверглись разграблению. В это время, по приказу Жукова, ликвидационные команды минировали городские мосты и железнодорожные узлы.
   Сам Сталин собрался было выехать из Москвы, но слова Жукова вернули ему уверенность в том, что её еще удастся отстоять город. Он остался, чтобы руководить теми, кто решил отстаивать столицу до конца. В Москве было введено военное положение, генерал НКВД Артемьев проводил его в жизнь.
   Еще одним важным шагом Сталина стала переброска 750000 опытных и хорошо вооруженных советских войск с Дальнего Востока. Благодаря Рихарду Зорге, работавшему в Токио, он получил достоверную информацию о том, что хотя японцы и усилили свою Квантунскую армию, стоящую у советских границ, наступление не предвиделось до весны 1942 года. В октябре и ноябре, когда немцы были уверены, что русские уже исчерпали свои резервы, Сталин был в состоянии двинуть на запад от 8 до 10 стрелковых дивизий...
   В середине октября немцы впервые ощутили на себе результаты промедления с началом наступления. Пошел дождь со снегом, превратив дороги, и так не самые лучшие в мире даже летом, в озера грязи. Ночью температура падала и они замерзали, утром снова таяли, и движение по ним стало настоящим кошмаром даже для гусеничной техники. Озера грязи внизу и затянутое тучами небо вверху, которое затрудняло действия немецкой авиации".
   Вот как об этих же событиях в своей книге "Барбаросса" пишет Пикуль: "Враг подходил к Москве, а для товарища Сталина уже был приготовлен самолет, чтобы вывезти его в безопасное место. Люди бежали из Москвы, началась паника, войск не хватало, полками на фронте командовали лейтенанты. Берия доложил, что НКВД уже эвакуирован, но всех "врагов народа" вывезти не успели, - что делать?
   - У меня на Лубянке еще сидят человек триста...
   В застенках томились тогда опытные командиры высшего ранга, и, казалось, настал момент выпустить их и отправить на фронт, чтобы не лейтенанты, а они сами командовали полками.
   - Расстрелять всех, приказал Сталин, - чтобы ни одна эта сволочь не досталась немцам живьем...
   Сам-то он, конечно, всегда успеет улететь на самолете, а ведь жалко оставлять Москву в целости и сохранности. Сталин распорядился по линии НКВД: "В случае появления противника... произвести взрывы предприятий, складов и учреждений, которые нельзя эвакуировать, а также метро, исключая водопровод и канализацию". В этом проявился "подлинный гуманизм" нашего вождя: мы еще попьем водички из кухонного крантика, мы еще спустим воду в туалете коммунальной квартиры.
   Юные лейтенанты поднимали своих солдат в атаки:
   - Вперед! За Родину... за Сталина... у-ррра-а!
   Битва под Москвой и битва за Москву имеет множество летописцев и борзописцев, но мне, автору (Пикулю), выразительнее всех кажется лишь одна фраза, рожденная за мгновение до смерти:
   - Эх, широка мать-Россия, да отступать больше некуда - за нами Москва!"
   Подступы к Можайску обороняли войска 5-й армии, которой с 11 до 16 октября (до ранения) командовал генерал Лелюшко, а затем генерал Говоров. Войска этой армии сражались в том районе, в котором в 1812 году происходило знаменитое Бородинское сражение. На наиболее угрожаемых танкоопасных направлениях здесь устанавливались минные поля и фугасы, устраивались "огневые валы" и другие заграждения. В течение нескольких суток советские войска отбивали натиск превосходящих сил противника, нанося ему огромный урон. Вот что говорилось в журнале боевых действий 4-й танковой группы под командованием Гепнера о боях под Можайском. "14 октября дивизии начали прорыв в районе Бородинского поля. Они преодолевают полосу врытых в землю огнеметов с электрическим зажиганием, противотанковых препятствий всех видов, минных полей, проволочных заграждений, эскарпов и дотов... Потери наступающих, - гласит запись за 17 октября, - очень велики... Одна за другой появляются могилы, скрывающие солдат то в черной форме танкиста, то в серой пехотинца, то в маскировочном халате солдата СС...18 октября овладели Можайском, но дальнейшее наступление тормозится. Отсюда до Кремля ровно 84 километра. Цель наступления так близка, и в то же время недостижима далека..."
   Упорные оборонительные сражения советских войск на Можайской линии обороны нанесли большой урон противнику и позволили советскому командованию подтянуть к Москве резервные соединения и выиграть время для организации обороны на ближних подступах к столице. Для прикрытия тульского направления на рубеже р. Зуша Ставка развертывала вновь сформированную 26-ю армию.
   12 октября Государственный Комитет Обороны принял решение о строительстве оборонительной линии под Москвой. Она состояла из двух оборонительных полос. Главная полоса строилась в форме полукольца в 15-20 километрах от Москвы. Вся система обороны на ближних подступах к городу получила название Московской зоны обороны. Основу ее гарнизона составляли дивизии народного ополчения и соединения резерва Ставки.
   Для прикрытия столицы с северо-запада Ставка 17 октября создала Калининский фронт, который возглавил Конев. Упорным сопротивлением с районе Калинина войска этого фронта приковали крупные силы противника, ослабив ударную группировку под командованием Гота, наступающую на Москву с севера.
   Огромную роль в борьбе с вражескими танками играли минно-взрывные заграждения. В стрелковых дивизиях, в армиях и во фронте были созданы подвижные отряды заграждений. Во фронтовом подвижном инженерном резерве находились 122-й и 133-й моторизованные инженерные батальоны с 5000 противотанковых мин каждый для устройства минных заграждений на танкоопасных направлениях. Для устройства укреплений и производства других инженерных работ Западный фронт был усилен только что сформированной 1-й саперной армией, в составе которой было девять саперных бригад. Вот что свидетельствуют записи в журнале боевых действий 4-й танковой группы под командованием Гёпнера в конце октября 1941 года: "Мосты через каждую речку, которую должны форсировать немецкие соединения, взлетают на воздух, как только появляется первый немецкий танк. В обломках бревен и болотистой тине, среди мин и под непрерывным огнем противника приходится искать брод... Снова немецкие войска несут значительные потери... Велики потери и в танках... Прямая дорога через район боев под Вязьмой пока еще закрыта, так как взорваны мосты. На участке между Вязьмой и Смоленском солдаты лихорадочно работают на восстановлении мостов, железнодорожных путей и шоссе".
   Приближались решающие события. Брянский фронт, во главе которого стоял Еременко, находился в крайне тяжелом положении. Большинство войск фронта оказалось в окружении и с трудом пробивалось на восток. Захватив Орел, передовые части Гудериана рвались к Туле. Гудериан рассчитывал захватить Тулу с ходу и двинуться в обход Москвы с юга. К этому времени у командования Западного фронта имелось только одно самостоятельное танковое подразделение на данном направлении - танковая бригада, сформированная из танков Т-34 под командованием полковника Катукова. Тулу очень хорошо укрепили инженерными противотанковыми сооружениями. Бригада Катукова нанесла стремительный контрудар по танковой армаде Гудериана. Головная танковая дивизия 2-й танковой группы была основательно растрепана, превосходство танков Т-34 над немецкими, сыграло решающую роль.
   Большое влияние на срыв наступления 2-й танковой группы оказали минно-взрывные заграждения и своевременный подрыв мостов, осуществлявшийся нашими войсками при отходе. Об этом свидетельствует директива главного командования сухопутных войск фельдмаршалу Боку от 28 октября. "Фюрер согласен с тем, - указывалось в ней, - что, для того чтобы не терять время, наступление 2-й танковой армии должно быть опять начато исключительно с той целью, чтобы благодаря какому-нибудь счастливому случаю, получить один не разрушенный мост через р. Оку. При продвижении на восток необходимо... всячески мешать русским при отступлении взрывать один мост за другим".
   В ходе октябрьского наступления войска группы армий "Центр" продвинулись на 250 километров. Это был крупный успех войск противника. Однако план гитлеровского командования взять Москву к середине октября был сорван. Силы врага были истощены, его ударные группировки растянуты.
   Редко, однако, информация о том, что русские при отступлении, начиная от Смоленска, избрали тактику войны 1812 года, проскакивает. В свой книге "Барбаросса" Пикуль также указывает на этот факт: "Эх, широка мать-Россия...Даже слишком широка, а потому нельзя, чтобы её судьбой распоряжались узколобые и злобные эгоисты, мстящие своему народу за свои же поражения...Страшен был 1941 год! Но вдвойне кажется он страшнее, когда узнаешь, что Сталин повелел при отступлении выжигать все, что доступно огню. Запылала Русь, дымное зарево обагрило её священные небеса. Немцы - оккупанты, да, сжигали наши деревни, чтобы наказать жителей за сокрытие партизан. Но Сталин приказал своим сжигать жилища своих же. "За отважные действия, - диктовал он, - по уничтожению населенных пунктов представлять к правительственным наградам..."
   Кого награждать? Поджигателей с факелами.
   Нашелся ли хоть один, который бы сказал ему: "Товарищ Сталин, зима ведь на носу, оставляем деревню со стариками, женщинами, детьми... Куда ж они денутся?"
   Все погибало в огне - дома, хлева, сады. Матери в ужасе прижимали к себе детишек. Старики копали на околицах ямы, в которых надеялись зимовать словно лесные звери. Стон стоял на русской земле, а Сталин упоенно диктовал свою волю: "Для уничтожения населенных пунктов... бросить немедленно авиацию, широко использовать минометный и артиллерийский огонь".
   Положение столицы СССР оставалось тревожным. Москвичи готовились к боям на ближних подступах к городу. Необходимо было вселить уверенность в советских людей в возможность отстоять столицу. 6 ноября в подземном вестибюле станции метро "Маяковская" состоялась торжественное заседание, а 7 ноября на Красной площади - парад войск. И в том, и в другом случаях с речами выступил Сталин. Он выразил уверенность советских людей в неизбежной победе над врагом, указал на необходимость обратиться к историческим истокам патриотизма, боевому прошлому Родины: от Александра Невского до Михаила Кутузова. Однако Сталин не решился сказать правду об огромных потерях Красной Армии (к этому времени около миллиона солдат попало в плен к немецко-фашистским захватчикам из-за ошибок главного командования), а потери противника были многократно завышены. Преуменьшив реальную мощь противника, он заявил, что "враг не так силен, как изображают его некоторые перепуганные интеллигентики", и что "еще несколько месяцев, еще полгода, может быть, годик - и гитлеровская Германия должна лопнуть под тяжестью своих преступлений". Но все же, несмотря на демагогические издержки, это выступление в обстановке трудностей первых месяцев войны имело значение.
   В первой половине ноября Западному фронту было передано несколько стрелковых бригад, танковых и кавалерийских дивизий, противотанковых полков и гвардейских минометных частей. Всего Западный фронт получил в эти дни около 100 тыс. солдат и офицеров, до 300 танков и 2 тыс. орудий. В связи с расформированием 11 ноября Брянского фронта Западному фронту была подчинена 50-я армия, оборонявшаяся в районе Тулы.
   К 15 ноября военно-воздушные силы, действовавшие на московском направлении, насчитывали 1400 самолетов. Авиация стала использоваться массированно, что обеспечило более эффективную поддержку сухопутных воск. Обстановка в воздухе стала изменяться в нашу пользу. Ставка непрерывно усиливала военно-воздушные силы Западного фронта и увеличивала число самолетов истребительной авиации войск противовоздушной обороны Москвы. Противник быстро почувствовал это. На совещании 13 ноября в Орше под председательством Гельдера, констатировалось, что "впервые с начала вторжения советская авиация активизировала свои действия. Семь концентрических колец противовоздушной обороны, расположенных в 2-3 милях одно от другого, окружали Москву и делали город почти неуязвимым с воздуха".
   Фрагмент из книги Пикуля "Барбаросса" о совещании немецкого командования в Орше: "12 ноября Франц Гальдер поездом выехал в Оршу, где расположил свою ставку фельдмаршал фон Бок, войска которого были нацелены точно в Московском направлении. Перед гостем из Цоссена фон Бок сказал совсем иное, нежели говорил ранее:
   -Не скрою, что я честолюбив. Я брал Париж, берусь взять и русскую столицу. Вы же меня знаете! Если у меня останется хоть последний велосипед, я буду крутить педали до последнего изнурения, пока не свалюсь на панель перед Мавзолеем на Красной площади. А потом можете тащить меня в госпиталь.
   - Вы хотя бы окружите Москву, - отвечал Гальдер, - и постарайтесь вырваться к Ярославлю и Рыбинску...
   Все разногласия среди генералов устранялись на совещании в Орше. Явные стремления к обороне чередовались с их острым желанием захватить Москву, чтобы поставить в конце войны жирный восклицательный знак. Фельдмаршал фон Клюге, вечно хмурый и малообщительный, приковал к себе внимание орденом Гогенцоллернов, полученным еще за подвиги в эпоху "Вильгельмцайт".
   - Я не смею думать о наступлении с далеко идущими целями, - сказал он, косо поглядывая на ершистого фон Бока. - Наступление грозит обернуться для нас потерей инициативы.
   Перед танками уже забрюзжало Тульское направление.
   - Я вошел в страну русских, имея тысячу машин, - сообщил Гудериан. - В ходе боев получил еще полтораста. А на сегодня имею сто сорок "роликов"... остальные выбиты! Если я врежусь в улицы Тулы, местные фурии закидают меня из окон бутылками с "молотовским коктейлем". Уже известно, что рабочие Тулы поголовно вступили в ополчение, они будут драться на этот раз за свои квартиры и кухни, за свои иконы и самовары, и мы в результате получим второй Верден!
   Танковый Эрих Гёпнер тоже сомневался в успехе:
   - Сейчас не май месяц, а мы не в Европе. Разговоры о выходе на Волгу к автозаводам Горького не стоят теперь и кружки прокисшего пива. Я хотел бы знать, когда придет эшелон с теплым бельем?...
   .....
   Выслушав оправдания снабженцев, Гальдер резюмировал:
   - Мне понятны ваши опасения господа, но в ОКХ не желали бы связывать инициативу фельдмаршала фон Бока, если он чувствует в себе достаточно сил и энергии для развития нашего успеха. На войне (и вы знаете это) существует элемент счастья... Фюрер велел мне передать вам, что успех под Москвой должен повлиять и на внутриполитическое положение в Италии, которым дуче сейчас не мог бы похвалиться. Сразу после падения Москвы можно взяться за освоение германских колоний в Африке..."
   В связи с приближающейся зимой Гитлер торопил свои войска с наступлением и требовал в ближайшее время любой ценой покончить с Москвой. В обращении к войскам перед наступлением говорилось: "Солдаты! Перед вами Москва! За два года войны все столицы континента склонились перед вами, вы прошагали по улицам лучших городов. Осталась Москва. Заставьте её склониться, покажите ей силу вашего оружия, пройдите по её площадям. Москва - это конец войны. Москва - это отдых. Вперед!"
   Советские войска, используя временную передышку, сделали некоторую перегруппировку. Основные силы войск сосредоточились у дорог на Москву: 30-я армия прикрывала клинское направление, 16-я - истринское, 5-я - можайское, 43-я - малоярославецкое, 49-я - серпуховское и 50-я - тульское.
   Войска "зарывались в землю", строили большое число дзотов, убежищ, командных пунктов. Вдоль дорог устраивались противотанковые укрепления. В них устанавливали противотанковые орудия и устраивали минно-взрывные заграждения. Только в полосе 316-й стрелковой дивизии, оборонявшейся в полосе шириной 10 километров, было установлено более 15000 противотанковых и противопехотных мин, устроено 200 погонных метров завалов и эскарпированы берега рек. На путях вероятного наступления вражеских танков в районе между Волжским и Истринским водохранилищами, а также между Тулой и Сталиногорском были созданы мощные зоны заграждений, которые должны были сковать маневр подвижных соединений противника при его попытках прорваться к Москве с северо-запада и юго-запада.
   Основу северной ударной группировки противника к началу ноябрьского наступления на Москву составляли 3-я танковая группа Гота, 4-я танковая группа Гёпнера, южной - 2-я танковая группа Гудериана. Силы противника за время передышки также были пополнены, они вновь превосходили советские войска.
   15-16 ноября начался второй этап наступления группы армий "Центр" на Москву. Вражеские войска стремительно развивали наступление на Клин. Резервов в этом районе у Ставки не оказалось. Одновременно немецко-фашистские войска нанесли мощный удар в районе Волоколамска. Бои были очень тяжелыми. Особенно упорно дрались воины стрелковых дивизий Панфилова, Белобородова, кавалеристы Доватора, Белова.
   16-я армия под командованием Рокоссовского медленно отходила. Обстановка критическая. Сталин звонит Жукову, спрашивает: "Вы уверены, что мы удержим Москву?" "Москву, безусловно, удержим. Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков", - отвечал командующий фронтом.
   Интересный факт в своей книге "Посеешь ветер..." приводит А. Сульянов:
   "Гитлеровцы, начав в середине ноября второе наступление на Москву, на весь мир раструбили об успехах операции "Тайфун" и "падении столицы большевиков". В ознаменование "решающих побед на Восточном фронте и взятия Москвы" фашисты проводили в гарнизонах офицерские балы, торжественные сборища, встречи "героев московской битвы".
   В Гомеле гитлеровские офицеры собрались на бал в честь взятия Москвы в одном из больших зданий, здесь находились и прибывшие с фронта на отдых и лечение, и офицеры гарнизона, эсэсовцы и каратели. "Победители" произносили шумные тосты.
   Гомельская подпольщица Мария Евдокимова слушала хвастливые речи собравшихся и ушам своим не верила. "Неужели Москва пала? - спрашивала подпольщица сама себя. - Не может быть! Не верю! Москва сражается!" Никто из гитлеровцев не обратил внимания на новую официантку: здание оцеплено сильной охраной и никого из посторонних здесь, на балу, не должно быть.
   ...Взрывчатку Мария положила заранее, оставалось взвести взрывное устройство и покинуть полный пьяных офицеров зал. ...Начал отсчитывать последние минуты взрывной механизм. Надо быстрее уходить! Мария направилась к одной из дверей - дорогу преградил рослый эсэсовец с красной повязкой на рукаве; торопливо подошла к запасному выходу - тут тоже стоял часовой. Оставался один выход - через кухню. Накинув пальто, она проскочила мимо поваров и оказалась возле двери. Гитлеровец угрожающе поднял автомат: "Никто не может войти и выйти. Все остаются на своих местах до окончания бала".
   Мария сняла пальто, взяла дамскую сумочку, зашла в одну из кухонных комнат, достала лист бумаги. Выхода нет. Что ж, придется погибнуть. Почти сотня гитлеровцев. "Не верю, что Москва взята, - торопливо писала Мария, - Не верю и потому решила взорвать гитлеровцев и погибнуть сама. Прощайте!..."
   Закончив письмо, Мария положила его в сумочку, оглянулась и сунула сумку в щель между стеной и полом.
   Мощный взрыв потряс здание и громким эхо разнесся в ночной тишине; из разбитых окон вырвались языки пламени, словно в пустоту рухнула крыша, похоронив под обломками 86 гитлеровцев...
   Сумочку и записку героини нашли после войны среди развалин бывшего ночного казино гитлеровцев...".
   Беспрецедентный пример мужества и героизма на волоколамском направлении показали воины 78-стрелковой дивизии, ставшей вскоре 9-й гвардейской, под командованием Белобородова. Части этой дивизии уничтожили на подступах к Москве десятки танков Гудериана, истребили сотни гитлеровцев. Вот как характеризуются её действия противником. "За каждым водным рубежом притаился противник в своих глубоких, сильно разветвленных окопах и ждет наступающих, - записано в отчете о боях 4-й танковой группы в период с 14.10. 1941 по 05.12. 1941 года. - Везде, где только могут пройти танки, заложены мины... Маленькие деревушки вдоль шоссе превращены в настоящие крепости... Особенно упорные бои развернулись в полосе наступления дивизии СС "Райх", против которой обороняется 78-я сибирская дивизия... Ряды могил с крестами из белых берез говорят о героизме и жертвах солдат "СС"...".
   18 ноября 1941 года пал смертью храбрых легендарный генерал Панфилов, командовавший 316-й стрелковой дивизией. Личный состав дивизии, ставшей вскоре 8-й гвардейской, стал именоваться панфиловцами.
   Чем ближе подходила линия фронта к столице, тем упорнее становилась оборона советских войск. Если в первые дни ноябрьского наступления танковые соединения противника продвигались на основных направлениях по 5-7 километров в сутки, то к концу ноября темп наступления не превышал 2-3 километра. Войска 16-й армии, отойдя на заранее подготовленный рубеж по восточному берегу р. Истры, упорной обороной временно задержали дальнейшее продвижение танковых соединений противника. Однако ненадолго. 23 ноября танки противника ворвались в Клин. Под угрозой окружения части 16-й армии отходили. Состояние фронта было чрезвычайно сложным, постоянно образовывались бреши в линии обороны. День и ночь стоял гул сражения. Ни на один час не прекращался огонь. Вражеское командование концентрировало силы на узких участках. Разведка выискивала слабые места в укреплениях русских, и ударные танковые группы, как кинжалы, врезались в линию обороны.
   В конце ноября части 3-й и 4-й танковых групп под командованием Гота и Гёпнера нанесли удар на Яхрому и Красной Поляне (встречается информация, что Красную Поляну захватили танки Гудериана), и оказались в 27 километрах от Москвы. В это время на рубеже канала Москва - Волга развертывались передовые части 1-й ударной армии под командованием генерала Кузнецова, выдвигавшиеся из резерва Ставки. В результате энергичных действий войск 1-й ударной армии, подчиненной 29 ноября командующему Западным фронтом, танковые части 3-й танковой армии были остановлены у Яхромы, а местами отброшены на запад.
   Кроме соединений 1-й ударной армии 29 ноября Ставка дополнительно передала в состав Западного фронта шесть стрелковых дивизий и одну кавалерийскую.
   Потерпев неудачу под Яхромой, немецко-фашисткое командование пыталось развить успех в районе Красной Поляны. Но и здесь развертывались свежие резервные части, которые 29 ноября были преобразованы в 20-ю армию и включены в состав Западного фронта. В результате ожесточенных боев противник был остановлен и на этом направлении. Не удалось танковым соединениям 4-й танковой группы под командованием Гёпнера прорваться к Москве через Крюково, где стойко держали оборону части 16-й армии Рокоссовского.
   На левом крыле Западного фронта успешно отражали наступление 2-й танковой группы войска 50-й армии под командованием генерала Болдина. 25 ноября одной из танковых дивизий Гудериана удалось прорваться к южной окраине Каширы, но здесь её передовые подразделения были встречены сильным огнем зенитно-артеллерийского дивизиона майора Смирнова (часть зенитной артиллерии, оборонявшей Москву, было передано в распоряжение Западного фронта). В тот же день в этот район начал сосредотачиваться 2-й кавалерийский корпус, переименованный 26 ноября в 1-й гвардейский, и 112-я танковая дивизия полковника Гетмана, переброшенная с Дальнего Востока. 27 ноября эти соединения нанесли мощный контрудар по прорвавшимся частям Гудериана и отбросили их в район Мордвеса. Гудериан попытался было обойти Тулу с северо-востока, но и там потерпел неудачу.
   "Наступление на Москву провалилось, - с горечью писал Гудериан. -...Все жертвы и усилия наших доблестных войск оказались напрасными. Мы потерпели серьезное поражение, которое... приведет в ближайшие недели к роковым последствиям".
   Несмотря на явный провал наступления на Москву, немецко-фашисткое командование все еще требовало от своих войск сломить нашу оборону. Поэтому с 1 по 5 декабря продолжались еще упорные, кровопролитные бои. Некоторые населенные пункты переходили из рук в руки по несколько раз. В Берлине считали, что советские войска находятся на грани поражения. 2 декабря Гальдер записал в своем дневнике, что "сопротивление противника достигло своей кульминационной точки. В его распоряжении нет больше никаких новых сил".
   В германском штабе верховного главнокомандования, где уже более двух военных лет победы считались обычным явлением, до начала зимы не понимали истинного положения немецких войск под Москвой. Первая трезвая оценка обстановки на совестко-германском фронте была дана в разведывательной сводке от 1 декабря 1941 года, составленной в отделе разведки Востока генерального штаба сухопутных войск. В донесении говорилось, что "в ноябре 1941 года советские войска начали свое первое согласованное наступление успешным взятием Ростова... К числу неожиданных качеств, продемонстрированных командирами Красной Армии в первые месяцы войны, можно отнести их организаторские способности в области снабжения, формирования и восстановления частей и быстрого создания оборонительных линий в тыловых районах с массовым привлечением к этой работе гражданского населения. Русские проявляли также большое искусство в использовании железнодорожного сообщения для переброски войск...".
   Наступление немецко-фашистких войск к началу зимы 1941 года провалилось не только на московском направлении. Оно потерпело крах и на юге. Войска группы армий "Юг" не сумели удержать Ростов в результате контрнаступления советских войск. Основная причина - 1-я танковая группа Клейста была растянута, начались холода. Командующий группой армий "Юг" фельдмаршал Рундштедт поплатился за это своим постом. Его сменил фельдмаршал Рейхенау.
   Фрагмент из книги Пикуля "Барбаросса", где показывается мастерство Геббельса, как идеолога: "Геббельс с 21 ноября трубил по радио, что ростовчане встретили танки Клейста цветами. Теперь решили дать сообщение, что Ростов сдали не Красной Армии, а... гражданскому населению. В сводке ОКВ было сказано: "Большевики, возможно, выпустят теперь сообщение, что они обратно отвоевали Ростов, но об этом не может быть и речи..."... Абсурд немыслимый! Но умнее ничего не придумали".
   Что же остановило "Тайфун" в снегах Подмосковья?
   Гитлеровские стратеги винили в этом сильные морозы, выводившие из строя технику, отсутствие зимнего обмундирования, большую удаленность от тыловых соединений ударных танковых групп, однотипность оперативно-тактических решений, но, главное, на чем акцентируется внимание - просчеты Гитлера в оккупационной политике. Под Москвой для немцев впервые начались дни величайших испытаний, боевой дух германских солдат заметно пал. Немецкий ефрейтор писал из под Москвы: "Мы шагаем по немецким трупам и оставляем в снежных сугробах своих раненых. Сегодня мы шагаем по трупам тех, кто пал впереди; завтра мы станем трупами, и нас также раздавят орудия и гусеницы".
   В ходе оборонительных боев выросло мастерство советских военачальников, таких, как Жуков, Рокоссовский, Говоров, Лелюшко и многих других. И, главное - Сталин начал прислушиваться к Жукову, а не "кавалеристам".
   За 20 дней второго этапа наступления на Москву немцы потеряли более 155 тыс. убитыми и раненными, около 800 танков, сотни орудий и значительное количество самолетов. Немецкие летчики призванные действовать по фронту, притянувшемуся от Ленинграда до Черного моря, были просто не в силах, добиться того эффекта, которого они легко достигали в Польше, Франции и Югославии.
   Всего в битве под Москвой немцы потеряли около 750 тыс. убитыми, 100 тысячам немецких солдат до Рождества оказывалась медицинская помощь в связи с обморожением, 1300 танков, 2500 орудий, более 15 тыс. машин.
  
  
  
  
  
   Контрнаступление советских войск под Москвой.
  
   В последних числах ноября 1941 года Жуков предложил без паузы в оборонительных боях перейти в контрнаступление. Войскам ставилась задача разгромить ударные группировки армий "Центр" и устранить непосредственную угрозу Москве.
   6 декабря 1941 года части Красной Армии нанесли контрудар по передовым группировкам немецко-фашистких войск севернее и южнее столицы. Наступление развернулось на полосе 1000 километров, от Калинина до Ельца. Советские войска наступали на равного по численности противника. За первые три дня они продвинулись на 30-40 километров. Воодушевление наступающих, восполняло отсутствие техники. Солдат и офицеров не жалели. Особенно доставалось советской кавалерии. Противник подпускал всадников на расстояние в 100 - 150 метров, а затем беспощадно расстреливал, махающих саблями кавалеристов, из автоматов и пулеметов. Многие из немецких солдат, уцелевших в мясорубке Второй мировой войны, потом будут вспоминать: "Как же могло советское командование так неосмотрительно и неуместно использовать кавалерию, времена которой давно прошли...". Но советское командование никогда не щадило своих людей... Изначально выстроенная Лениным "система" до своего полного краха в начале 90-х годов, так никем и не была усовершенствована в своей сути. Все попытки последователей Ленина, переориентировать "систему" для народа - терпели полное поражение. Сталин весь механизм управления обществом перенял у Ленина, он не мудрил, он все в точности повторял за "вождем пролетариата". Однако, следует заметить, в условиях войны, "чрезвычайщины" ленинская "система" проявила себя должным образом. Да и народ к этому времени она сумела закалить, чего только не видел русский человек за предшествующие два десятилетия. Этого, естественно, Паулюс тоже не учел, составляя план "Барбаросса".
   Немцы держались стойко. Сказывалась лишь неподготовленность их к ведению боевых действий в условиях русской зимы, когда солярка превращается в густой кисель, а машинное масло в смолу. С резервами у агрессора тоже было плохо. Головные ударные группы были значительно удалены от основных сил, в некоторых местах танковые соединения сражались практически без пехоты.
   В первый день наступления войска Калининского фронта вклинились в передовой рубеж обороны противника, но опрокинуть врага не сумели. Лишь после десятидневных упорных боев и изменения тактики наступления войска фронта начали продвигаться вперед. Это произошло после того, как правое крыло Западного фронта разгромило немецкую группировку в районе Солнечногорска и обошло Клин.
   13 декабря 30-я армия под командованием Лелюшко и часть сил 1-й ударной армии Западного фронта подошли к Клину. Охватив город со всех сторон, советские войска ворвались в него и после ожесточенных боев в ночь на 15 декабря очистили Клин от противника.
   Успешно развивали наступательные действия 20-я и 16-я армии. К исходу дня 9 декабря, преодолев упорное сопротивление противника, 20-я армия подошла к Солнечногорску и 12 декабря выбила противника из города. 16-я армия, освободив 8 декабря Крюково, развивала наступление своих частей к Истринскому водохранилищу.
   Продвигались вперед и войска правого крыла 5-й армии, которой командовал Говоров. Продвижение этой армии во многом способствовало успеху 16-й армии.
   После того как Клин был освобожден, туда прибыл министр иностранных дел Великобритании Иден. Вскоре в средствах массовой информации Великобритании появятся его слова: "Я был счастлив увидеть некоторые из подвигов русских армий, подвигов поистине великолепных".
   19 декабря в районе деревни Палашкино ( в 12 км. Северо-западнее Рузы) погиб командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майор Доватор и командир 20-й кавалерийской дивизии подполковник Тавлиев (Доватору посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза).
   Контрнаступления правого крыла Западного фронта шли непрерывно. Их активно поддерживала авиация фронта, авиация ПВО страны и авиация дальнего действия.
   В тыл противника командование фронта направило лыжные части, конницу и воздушно-десантные войска, которые громили отходившего врага.
   На левом крыле фронта еще 3 декабря войска 50-й армии и кавалерийский корпус Белова вступили в борьбу с 2-й танковой группой Гудериана в районе Тулы. В результате Гудериан был остановлен, а затем вынужден был отступать. В ходе десятидневных боев войска левого крыла Западного фронта нанесли серьезное поражение 2-й танковой армии Гудериана и продвинулись вперед на 130 километров.
   Гитлер, как и всякий "вождь" тоталитарной системы, свалил всю вину на своих генералов и фельдмаршалов. З5 человек он освободил от занимаемых должностей, в том числе фон Лееба, фон Бока, фон Браухича (командующего сухопутными войсками), Рундштедта, Гудериана, Гёпнера и многих других. Командование войсками он взял в свои руки. Последовал приказ: "Ни шагу назад!...". Наступление Красной Армии продолжалось недолго, немцы ушли в оборону. Тем не менее, на расстояние 100-250 километров враг от Москвы был отброшен. Непосредственная угроза Москве была устранена. Это было первое крупное поражение гитлеровцев во Второй мировой войне, означавшее полный крах плана "молниеносной войны".
   В результате вмешательства Гитлера отступление было остановлено и фронт стабилизировался, глубоко внедрившись на русскую территорию. Гитлер утверждал, что этот результат служил еще одним примером того, что может совершить воля вопреки сомнениям специалистов.
   К началу 1942 года соотношение сил на совестко-германском фронте находилось в состоянии примерного равновесия. В этой обстановке очень важно было мнение военных специалистов, однако их в рядах Красной Армии практически не осталось, кроме Жукова, Сталину возразить не смел никто.
   Фрагмент из книги А. Буллока: "Гитлер и Сталин", который подчеркивает особый статус в окружении вождя Жукова: "...Жуков, прихватив с собой одного из своих командиров, генерала Белова, отправился обсудить со Сталиным свои планы. Обогнув бомбовую воронку в Кремле и пройдя подземным коридором, они нашли его в комнате с огромным письменным столом, заставленным телефонами. Белов видел Сталина последний раз в 1933 году: "Он сильно изменился с тех пор. Передо мной стоял невысокий человек с усталым, осунувшимся лицом... За 8 лет он постарел на 20". Но больше всего удивило Белова поведение Жукова: "Он говорил резко, авторитетным тоном. Можно было подумать, старшим по званию здесь был он. И Сталин принимал это как должное. На лице его ни разу не появилось что-нибудь похожее на раздражение". Сталин учился воевать, и учебный процесс продолжался. Но, все-таки, именно он вел войну как Верховный Главнокомандующий, координируя движение войск, отдавая по телефону приказы Северному и Южному фронтам. Именно он утверждал планы Жукова".
   В начале 1942 года Сталин отдает директиву о начале наступления на всех фронтах, чтобы закончить разгром агрессора в 1942 году. Верховный Главнокомандующий оправился от потрясений и вновь послушал "кавалеристов". Члены Ставки, естественно, не возражали, несмотря на то, что для наступательных операций не было полноценных танковых и механизированных соединений. Жуков стал оспаривать решения вождя, но Сталин не принял во внимание сказанное полководцем.
   Из мемуаров маршала Василевского (зам. начальника Генерального штаба): "Сталин выражал большое неудовольствие работой Генерального штаба... В то время действия Сталина страдали просчетами, порой весьма серьезными. Он был неоправданно самоуверен, упрям и не желал никого слушать. Он переоценивал свои знания и способность руководить непосредственно ведением войны. Он очень мало полагался на Генеральный штаб, мало использовал умение и опыт его сотрудников. Часто без всякой причины он мог произвести поспешные замены в высшем военном руководстве. Сталин вполне справедливо требовал, чтобы военные отходили от устарелых стратегических концепций, но сам он приходил к этому не так быстро, как хотелось бы нам".
   В январе 1942 года началось наступление девяти фронтов в полосе около 2000 километров. Участник этих боев пишет: "Вспоминается наступление одной сибирской стрелковой дивизии на участке обороны нашего полка в феврале 1942 года. Это было не наступление, а истребление измученных длительным маршем солдат и командиров. К 12 часам дня от дивизии осталось около 500 человек. Помню хорошо, как командир дивизии, после того как ему сверху сказали, что если он не возьмет Старую Руссу, то будет расстрелян, попрощался со мной (я тогда временно командовал полком) и пошел в бой... И слали солдат в бой без артиллерии, авиации и танков, без тщательной подготовки..."
   С декабря 1941 года Гитлер оставил второстепенные театры военных действий и полностью переключился на Восточный фронт. Здесь он вступил в личное противостояние со Сталиным, взяв командования в свои руки, как это сделал и советский вождь. Начальнику Генерального штаба Гальдеру Гитлер как-то высказался: "Кто угодно может выполнить небольшую работу по руководству операциями на войне. Задача Главнокомандующего - воспитать армию в национал-социалистическом духе... Я не знаю ни одного армейского генерала, который может делать это так, как я хочу. Поэтому я решил взять на себя командование армией".
   Наступление Красной Армии не удалось, тем более, что к середине февраля германское командование перебросило из Западной Европы свежие дивизии и стабилизировало положение на фронте. Однако после "блицкрига" Германия осталась без какого-либо долговременного плана военных действий, оказалась перед фактом затяжной войны.
   Фрагмент из книги А. Буллока "Гитлер и Сталин" о том, какие выводы из зимней компании сделали вожди противоборствующих "систем": "Как и Сталин, так и Гитлер сделали похожие выводы из зимней компании 1941-1942 годов. С уверенностью, вернувшийся к нему после того, как удалось отбросить немцев от Москвы, Сталин был убежден, что, продолжая непрерывно наступать, Красная Армия "осуществит полный разгром гитлеровских войск в 1942 году" (директива Сталина от 10 января 1942 года)... Гитлер, в свою очередь, взял на себя обязательство (в своей директиве от 5 апреля 1942 года) "окончательно уничтожить Красную Армию и основные источники Советской мощи" прорывом на юг, который выведет вермахт на Кавказ с его нефтяными залежами. И та, и другая цели оказались нереалистичными, и жуткой ценой гибели множества людей достигли кульминации в битве под Сталинградом. Но Сталин располагал ресурсами, позволяющими ему учиться на ошибках, хотя и большой ценой. Гитлер не имел ни ресурсов, ни желания учиться; сделанные им в 1941 году ошибки и нежелание учиться на них стоили ему войны".
   Единоборство между "системами-убийцами" продлиться еще три с половиной года. Один "монстр" будет уничтожен, второй превратится в богатыря, утопия Ленина распространится по всему земному шару подобно чуме. До середины восьмидесятых годов советскому народу свет будет видеться через щель амбразур тоталитаризма. "Система" окончательно развалит экономику Советского Союза, подорвет она и экономику стран, примкнувших к социалистическому лагерю.
   Уничтожена будет "инфекция" с развалом Российской Империи, как и планировал это гений-убийца русского народа - Ленин. Не везде "чума" будет изжита человечеством, в самом центре Европы все же прорастут "побеги" страшной болезни общества. Как справится с ними человечество?
  
  
  
   Заключение.
  
   За три недели войны немецко-фашистские войска продвинулись далеко в глубь СССР: на северо-западном направлении - до 400-450 километров, на западном - от 450 до 600 километров, на юго-западном - на 300 - 350 километров. Гитлеровцы оккупировали Латвию, Литву, часть Белоруссии и Правобережной Украины, вторглись в пределы западных областей РСФСР, угрожали Ленинграду, Смоленску, Киеву. Из 170 советских дивизий, имевшихся в началу войны, полностью вышли из строя 28, а 70 потеряли до половины людей и боевой техники. В первый же день войны было уничтожено 1200 самолетов. План "Барбаросса" практически состоялся. Вооруженные силы СССР, сосредоточенные у западных рубежей страны, были уничтожены, окружены, либо лишены боевой способности. Фактически оборонять страну было некому и нечем, а немецкие танковые группы Гёпнера, Гудериана, Гота, Клейста, Монштейна, только набирали "обороты".
   Создав "систему-убийцу", "обуздать" которую не могла ни одна армия в мире, Гитлер ошибся, напав на СССР. Он не учел главного - бороться ему придется не просто с советским человеком, не только с армией противника, а с аналогичной "системой-уничтожителем", созданной его предшественником, родоначальником тоталитаризма, - Лениным. Это была война между двумя "системами-хищниками". "Перворожденная" - ленинская, прикрываясь красивыми лозунгами, уничтожала человечество, в основном собственный народ; созданная Гитлером - за счет грабежа стран Европы временно улучшила благосостояние немецких граждан, но взамен потребовала миллионы жизней собственного народа, для уничтожения человечества. "Системы", как дерущиеся "монстры", ввергли мир в войны, равных которым человечество еще не знало.
   Гитлер хорошо подготовился к войне под покровительством мировых финансовых кругов. К концу 30-х годов экономика гитлеровского рейха была уже полностью переведена на военные рельсы. Это позволило немцам задолго до нападения на СССР освоить и запустить в серийное производство новейшие образцы боевой техники и оружия. Экономика СССР, лишенная лучших кадров России, была устроена "шиворот на выворот". В Советском государстве все делось так, чтобы его было легко завоевать: людей гноили в лагерях, морили голодом, стоящие у власти малообразованные "товарищи" всячески тормозили выпуск новейших образцов оружия. Творение ленинской "системы" - Сталин, его непосредственное окружение, прибегали к самым примитивным методам управления государством. Многие из них были отвергнуты обществом еще в древности. Но Ленина сделал все, чтобы "привить" их России. Он уничтожил всех, кто понимал, в чем обстоит суть его политики. Его "ученик" - Сталин, хороший "ученик", надо заметить, продолжил "славное" дело Ильича. Он устроил такую "чистку" в России, равных которой не знал весь мир.
   Русский человек - творение Божье, только он мог вытерпеть все то, что "учиняли" с ним в первой половине двадцатого столетия "вожди" тоталитарных систем. Целый народ уничтожался под рукоплескания мирового сообщества и собственного отребья, посаженного Лениным в царские троны. И ничего, ничего сделать было невозможно...
   В руках фашистов к моменту нападения на СССР было трофейное оружие 92-х французских дивизий, 22-х - бельгийских, 12-и - английских, 6-и - норвежских, 30-и - чехословацких. Только во Франции гитлеровцы взяли в качестве трофеев 4930 танков и бронетранспортеров, 3 тысячи самолетов. Почти 6,5 тысяч предприятий из 11 оккупированных Германией стран в июне 1941 года работало на гитлеровский вермахт, выполняя военные заказы на 4,6 млрд. марок. 3,1 миллионов иностранных рабочих трудились в немецкой промышленности. Германия широко и полно (безжалостно) использовала ресурсы своих союзников: Румынии, Венгрии, Болгарии и ряда других стран: Швеции, Португалии, Испании, Турции.
   Гитлеровцы имели преимущество в численности войск, заблаговременно развернутых у западных границ СССР. Агрессоры создали почти двойное превосходство в людях (5,5 млн. против 2,7 млн.), значительное в артиллерии (47,2 тыс. против 37,5 тыс.). Советские войска имели больше танков, чем немцы в приграничных районах. Однако менее 20% из них оказались боеспособными к моменту начала войны. Авиация была уничтожена практически полностью в первый же день войны.
   На исход первых операций существенное влияние оказал военный опыт у немецкого-фашистского командования и солдат, полученный в 1939-1941 годах в войнах на Западе. Сталинская "система" с командованием Красной Армии распорядилось иным образом - многие из командиров Красной Армии гнили в лагерях, немало было расстреляно по надуманным обвинениям ("система", как и при Ленине, боялась грамотных людей, ей нужны были "Шариковы" - злобные безмозглые "псы", смотрящие в рот Хозяину, ждущие команды "фас"; однако во время войны с национал-социалистами сталинские "псы" были похожи на битых "дворняжек" - тех, кем они были на самом деле, до "врачебного" зомбирования Ильичем).
   На ответственных постах в Красной Армии были безусые лейтенанты, которых кавалерист Буденный намеревался научить всему и сразу, хотя сам к этому времени устарел настолько, что если бы уехал куда-нибудь на время войны в Сибирь на отдых, на прогулку, на лечение - подальше от управления делами в армии, то потери среди красноармейцев были бы значительно меньшими (хорошо, если бы с собой прихватил Мехлиса, Кулика и некоторых других "узколобых" "товарищей").
   О просчетах в оценке возможного времени нападения на СССР и говорить не хочется, Сталину докладывали лишь то, что он хотел слышать. По-другому было нельзя. Каждый, кто осмеливался сказать правду, тут же получал от Берии бесплатный билет в лагеря с клеймом от вождя - "враг народа".
   Положение Красной Армии в первые дни войны усугублялось действием диверсионных групп, руководители которых учились в Союзе во второй половине 20-х и 30-х годах военному искусству. Из-за них в первые дни войны связь между воинскими частями была потеряна, а удары немецкой авиации носили настолько точный характер, что можно было лишь восторгаться знанием немецких ассов расположения наших войск и стратегических объектов.
   Отвечая на вопрос, кто виноват в огромных потерях личного состава Красной Армии и её материальной части в первые дни войны, хочется ответить одним словом - "система". Она предполагала вождизм с первых дней своего зарождения, и это Ленин, как юрист, не мог не знать (он закончил юридический факультет с отличием). Вождизм сам по себе предполагает устранение возможных конкурентов на власть, малейшая ошибка вождя чревата путчем, заговором, переворотом, законы ведь не работают, как не функционирует и пресса (реально я имею ввиду, а не "песни под дудку", как это, например, сейчас происходит в Беларуси). Автоматически получается так, что умным, смелым, порядочным в аппарате управления места не находится. Все, кто возражает вождю, тут же им устраняются. Разве не сказались массовые репрессии в Красной Армии на её боевой подготовке? Вспомним, были случаи, что полками командовали капитаны, бригадами - майоры. Но не все ведь Суворовыми рождаются, надо пройти много ступенек, набить много "шишек", чтобы занять соответствующее иерархическое положение в войсках. Сталин окружил себя далеко не лучшими людьми перед войной, Жукова он приблизил и терпел потому, что выхода другого у него уже не оставалось. Еще чуть-чуть и "кавалеристы" сдали бы Союз врагу, конечно, угробив перед этим армию в бессмысленных атаках, маневрах и контрнаступлениях. Как только война закончилась, Сталин отправил Жукова подальше от себя - командовать Одесским округом. Такие фигуры ему не нужны были в окружении, они автоматически "подрывают" величие вождя. Аналогичная ситуация сейчас в Беларуси. Президент Лукашенко высаживает перед собой свою "команду" и едва ли не матерными словами ругается на них публично - на весь мир! Называя старших себя по возрасту в полтора раза на "ты", применяя аналогии, которые больше соответствуют бригадиру тракторной бригады, заведующему фермой, но никак не президенту страны... Что интересно, никто ведь не возражает ему, сидят тихо... Потому!... Что возразить уже некому, все умные и порядочные люди разбежались, предварительно заработав клеймо "оппозиционера". А Лукашенко и не нужны они, ведь он "лучше всех знает", что сейчас надо делать в Беларуси, а чего делать не надо вовсе... Оппозиция только "вредит", "мешает" ему. Если бы еще чуть-чуть власти, то Беларусь вмиг "обогнала" бы Германию... Но "не дают" президенту "оппозиционеры" продвинуться, сделать народ Беларуси богатым...
   Это наглядный пример функционирования тоталитарной системы, только при Сталине было во много раз хуже и страшнее. Жуков по-джентельменски ответил на данный вопрос, с присущей настоящему офицеру порядочностью и честью: "У нас часто принято говорить, в особенности в связи с предвоенной обстановкой и началом войны, о вине и об ответственности Сталина. С одной стороны, это верно. Но с другой, думою, что нельзя все сводить к нему одному. Это неправильно. Как очевидец и участник событий того времени должен сказать, что со Сталиным делят ответственность и другие люди, в том числе и его ближайшее окружение - Молотов, Маленков, Каганович... Добавлю, что часть ответственности лежит и на Ворошилове, хотя он и был в 1940 году снят с поста наркома обороны, но до самого начала войны оставался председателем Комитета Обороны. Часть ответственности лежит на нас - военных. Лежит она и на целом ряде людей в партии и государстве".
   В 1986 году в N53 журнала "Огонек" были опубликованы воспоминания о встрече с Жуковым. Маршал дает один из комментариев, который я привожу дословно: "Конечно, надо реально себе представить, что значило тогда идти наперекор Сталину в оценке общеполитической обстановки. У всех на памяти еще были недавно минувшие годы; заявить вслух, что Сталин не прав, что он ошибается, попросту говоря, могло тогда означать то, что еще не выйдя из здания, ты уже поедешь пить кофе к Берии".
   Гитлер тоже допустил грубую ошибку, он не учел главного - государство-противник имело туже "конструкцию" политической системы, что и его "монстр". Оно тоже создавалось для войны, для уничтожения человечества, оно тоже являлось "монстром", только еще не знавшим своих подлинных возможностей, своего настоящего предназначения. Ленинская "система" не успела уничтожить народ, а лишь закалила его, закалила серьезно - превратила в "меч булатный", а Гитлер растревожил народные массы, обозлил их против себя, в результате воевал не только с армией, но и с превращенным в "булатный меч" народом. Не учел Гитлер и особенности характера русского человека, суровой зимы, которая присуща Восточной Европе, необъятных территорий Советского Союза. Все это в совокупности привело к провалу планов "Барбаросса", "Ольденбург" и операции "Тайфун", ввергло "систему-убийцу" Гитлера в затяжную войну, а она к этому оказалось не готовой.
   Потеряв армию, Гитлер потерял и "систему". Сталинский "монстр" за время войны превратился в "богатыря". Еще четыре десятилетия после окончания Второй мировой войны мировое сообщество содрогалось от "нестандартных" решений руководителей ленинской "системы", а русский народ гноился в лагерях, голодал, бедствовал от "грамотных" реформ в народном хозяйстве, глумился в рутине застоя, верил в "счастливое будущее", в коммунизм, в то, чего быть не могло изначально...
Оценка: 7.16*8  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"