В лето Господне 1415, в день Ильи пророка к торговому причалу немецкого торгового двора города Полоцка причалил струг из Риги. С борта корабля сошел важный господин, одетый в дорогую, отточенную горностаевым мехом, мантию со своим слугой. Работники, которые готовились разгружать судно, поклонились богато одетому мужчине. Господин пальцем подозвал одного из них и спросил:
- Где находится двор полоцкого наместника?
Один из работников описал местонахождение двора, за что получил мелкую монету. Остальные молча завидовали счастливчику. Человек в мантии велел слуге найти гостиницу и отнести туда сундук с вещами, а сам направился к наместнику. Через час он подошёл к воротам усадьбы. У входа стояли два вооружённых стражника.
- Стой, кто идёт!
- Адвокат Якоб из Мекленбурга юридический представитель епископа города Вроцлава.
- Предъяви посольскую грамоту!
Господин Якоб запустил руку в кошелёк и вместо грамоты достал два пражских гроша. Дружинники переглянулись. Один из них попробовал монету на зуб и, кивнув другому, сказал:
- Проходи.
В это время Лёва пасынок и помощник пристава Ивана Комара медленно шёл с городского торга по длинным улицам Полоцка в сторону двора наместника. За представителем власти плелась на верёвке старая корова. Животное было недавно конфисковано приставом у толстой крестьянки из Бельчиц за неуплату торговой пошлины. Помощник пристава ударами ивового прута пытался ускорить движение скотины. Корова только ответила:
- Му-у, - и наложила большую кучу на бревенчатую мостовую.
Лёва выругался и отбросил розгу в сторону. Юноша, которому позавчера исполнилось восемнадцать лет, посмотрел на голубое без единой тучки небо и начал горевать о своей нелегкой судьбе. Парень был сыном немки, которую почти девятнадцать лет назад привёл в Полоцк из похода на Ливонию сотник Комар. Иван Комар пожалел беременную красивую женщину, которую захотели попользовать его воины, во время разграбления обоза крестоносцев. Её звали Маргарита. Через четыре месяца в доме Комара Маргарита благополучно разрешилась от бремени. Так появился на свет Лев Комаров, вернее Леонард. Мать мальчика была глубоко верующей католичкой и втайне от Комара окрестила чадо в латинской церкви на немецком дворе. Сотник вначале рассердился, но потом принял поистине Соломоново решение: договорился с местным батюшкой отцом Дионисием, и ребёнка крестили второй раз уже в греческой церкви. Правда имя оставили почти прежнее Лев.
Через два года после рождения Льва Иван и Маргарита обвенчались, у них родились три девочки, одна из которых умерла в младенчестве. Судьба Лёвы была долгое время похожа на жизнь сыновей других полоцких бояр: отец его учил военному делу, мать ведению хозяйства. В отличие от других боярынь Маргарита знала латинскую грамоту и научила сына читать и писать по своему молитвеннику. Лев благодаря матери неплохо разговаривал по-немецки. Маргарита также много рассказывала о своей родной стране Силезии.
Трагедия случилась пять лет назад. Юноша не может забыть тот день, такой же жаркий, как и сегодня, когда слуги привезли в Полоцк тяжело раненного под Грюнвальдом отца. Зимой того же года от внезапной болезни умерла мать. Мальчик долго горевал. Потом жизнь стала как-то налаживаться. Отец поднялся с постели, правда его правая рука работала с трудом. Полоцкий наместник от имени великого князя Витовта за былые заслуги назначил боярина Комара приставом на городском торгу, и отец снова почувствовал себя важным и нужным человеком.
Жизнь Лёвы окончательно испортил богатый купец Фёдор Сорочков, который предложил Комару руку своей рано овдовевшей дочери. Анастасия Сорочкава уступала Маргарите и женской лепотой, и начитанностью. Но уж слишком хорошее приданное предложил купец Фёдор: деревеньку в три двора и шесть гривен серебром. После окончания траура сыграли свадьбу, и у Льва появилась мачеха. Через год у четы появился свой сын. Подлая Настя убедила отца, что пасынку не следует оставлять долю в наследстве. Комар согласился с женой, но в память о Маргарите решил оставить Льву хлебную должность пристава. Так с шестнадцати лет парень стал помогать отцу в его делах. На следующий месяц юношу чуть было не зарезал тать, за которым его послал следить отец. Парня чудом спас подвыпивший дружинник, который случайно вышел отлить за угол корчмы.
После этого отец перестал доверять Лёвушке серьёзную работу. Всё больше подай да принеси. Вот и в этот раз.
- Отведи конфискованное имущество на двор наместника.
Со злости парень пнул ногой животное под бок. Корова неожиданно вырвалась и побежала вперёд. Лёва погнался за ней. Скотину остановила дюжая баба с коромыслом на плечах. Она ловким движением перехватила повод.
- Фух, даже воду не расплескала! - сказала она и передала юноше верёвку.
Рядом с женщиной шли две молодые девушки с вёдрами в руках. Они смотрели на Льва и громко хохотали.
- Если что, я помощник пристава Комара! - грозным голосом сказал Лев.
Девицы расхохотались ещё сильнее.
Парню стало не по себе.
Вскоре показались стены усадьбы. Охранники знали парня и поэтому молча пропустили вперёд. На подворье Лёва нашёл скотницу и передал животное ей. Скотница погладила корову между рогов и повела её в хлев.
- Стой! Кто мне грамоту даст, что конфискованное имущество было принято.
Пожилая женщина долго смотрела на парня. Видно она не знала, что делать. Наконец она громко выкрикнула!
- Иваныч! Иваныч!
На крики прибежал невысокий лысый с круглым животом мужчина и принялся браниться.
- Чего орешь и больших людей пугаешь, стерва старая! Чай здесь не торг, а наместничье подворье.
Это был доверенный человек наместничьего ключника Степана, который отвечал за скотину.
- Мне нужна грамота, что я сдал конфискованную на торгу корову, целой и невредимой, - сказал ему Лев.
- Погодь паря! Схожу за господином ключником, - ответил Иваныч и ещё раз прикрикнул на скотницу.
Вскоре показался ключник Степан с берестой и писалом в руках. Он удивлённо посмотрел на Льва.
- Не ты ли сын немки и пасынок сотника Комара?
- Он самый
- Пойдём со мной, тебя ждут!
- Но мне нужна грамота...
- Подождёт!
Лёва немного испугался, но всё же последовал за ключником. В горнице сидел богато одетый господин. Он посмотрел на парня и задал вопрос:
- Как звали твою мать?
- Маргарита, господин!
- Она немка?
- Да, её привёз мой отец из похода на Динабург.
- Sprechen sie deutsch?
- Ja, naturlich!
В процессе дальнейшего разговора выяснилось, что настоящим отцом Льва является силезский рыцарь Куно фон Ротвальд. Он ушел в крестовый поход в Ливонию и погиб в сражении с литовским войском. Рыцаря сопровождала его жена Маргарита, она настояла, чтобы муж взял её с собой. В лагере женщина заботилась о раненных крестоносцах. Во время похода жена забеременела. Родственникам пришла весть о гибели Куно фон Ротвальда и его жены. Однако через три года отцу Куно барону Фридриху фон Ротвальду из Ливонии снова пришло письмо от баронессы фон Унгерн. В тексте сообщалось, что Маргарита жива и родила здорового сына. Сейчас она живёт в Полоцке в семье нового мужа.
В конце прошлого года умер Фридрих фон Ротвальд. Епископ Бреслау Вацлав нанял адвокатскую контору, чтобы они нашли единственного наследника барона и привезли его в Бреслау. Господин Якоб уполномоченный конторы выполняет данное поручение.
- Ну что же, я поеду в Силезию, где вас завтра найти?
- На немецком торговом дворе в гостинице.
С этими словами мужчины поклонились друг другу и расстались. Ключник Степан, который слышал разговор, также поклонился уходящему Льву. Вслед за ним начала кланяться остальная дворня наместника.
Через два дня струг со Львом и адвокатом на борту отчалил от пристани и направился в сторону Риги. На заставе у Дисны судно остановили вооруженные люди.
Именем великого князя Витовта мне поручено сопроводить наследника барона фон Ротвальда в Силезию сухопутным путём! - сказал их голова. Им оказался десятник личной охраны великого князя литовского Витовта Гинтовт. Десятник предъявил адвокату необходимые грамоты. Среди них была охранная грамота Витовта, действующая на территории Великого Княжества Литовского и Польского королевства. К грамоте прилагались десять коп грошей, дар великого князя. Лев удивился такой щедрости Витовта. На что Гинтовт ответил, что возможно когда-нибудь великий князь попросит услугу в ответ.
Глава 1
Травница
По дороге Бытом - Пщина, рассекая весенние лужи, скакала группа вооружённых всадников. В поле задорно пели жаворонки и стрижи. Среди воинов царило веселье, к полудню они наконец-то достигнут своей цели: замка Ротвальд. Кто-то предложил после приезда выпить местного шнапса. Едущий в кавалькаде всадников священник, пригрозил воинам отлучением от Причастия. Невиданное дело: напиться в Страстную неделю. На дворе стояло 19 марта 1416 года. Неожиданно путь странникам преградила река. Клодница, обычно мелкая речушка, в дни весеннего разлива стала непреодолимым препятствием для путешественников, поскольку часть моста была снесена во время ледохода. На противоположной стороне реки находилась водяная мельница. На плотине рыбачил мальчик лет двенадцати. Увидев вооруженных людей, он начал сматывать удочки.
- Постой, парень, мы не сделаем тебе ничего дурного! - крикнул ему Гинтовт.
- Кто вы? - робко ответил мальчик.
- Едет новый барон фон Ротвальд. Ему срочно нужно быть в замке.
Мальчик приостановился и застыл с открытым ртом.
- Я барон Лео фон Ротвальд, ты должен указать нам место перехода, за это получишь награду! - раздался звучный голос одного из всадников.
- Возле Лисьих нор есть брод. Там летом бабе по колено. У вас кони добрые. Возможно там переправитесь. Я Лешек, третий сын мельника Станислава! - представился малец.
- Почему мост не починили?
- После смерти старого барона никому ни до чего нет дела. Наши рихтарж с камергером живут между собой как кошка с собакой. Вторую неделю уж мост стоит поломанный.
- Как добраться до брода?
- Спуститесь на полторы мили ниже по течению, увидите хижину травницы Агаты, там и переправляйтесь.
Всадники повернули направо. Через полчаса на противоположном берегу реки увидели небольшую избушку, покрытую мхом. Гинтовт и ещё пару человек начали переправляться, вскоре они оказались на противоположном берегу. Следующим поехал Лев. Он успешно добрался до середины реки, но случилось неожиданное: лошадь подвела всадника.
Сивко был подарком отца. Иван Комар узнал, что Лев поедет сухопутным путем, и решил сделать пасынку ценный подарок жеребёнка трехлетку. Конь был объезженным и достаточно прытким, но по выносливости уступал аргамакам дружинников из надворной хоругви великого князя литовского. Кроме того, молодая лошадь испугалась холодной воды, взбрыкнула и выкинула наездника из седла. Молодой барон плюхнулся в воду и потерял сознание.
Очнулся Лев в тёмном помещении на скрипучем деревянном ложе, укрытый старой медвежьей шкурой. Склонившись над ложем, сидела незнакомая женщина и шептала молитву.
- Где я?
Вместо ответа женщина приложила руку к его лбу и громко сказала:
- Жар спал, будет жить.
Затем она взяла кружку с каким-то горьким зельем и заставила выпить.
Лев снова уснул. Он проспал ещё несколько часов и начал медленно приходить в себя. Юноша вспоминал последние несколько месяцев своей жизни, после того, как он покинул свой родной город Полоцк. Вспомнилось путешествие по тракту Полоцк - Берестье, когда они под Менском попали в засаду разбойников. Только быстрота Гинтовта и умелые действия воинов спасли их от ограбления и возможной смерти. Затем нахлынули воспоминания про заснеженные дороги Польши, где они путешествовали от корчмы до корчмы во время недолгого зимнего дня. Надо признать, что корчмы в Польше хороши, только грошей там оставили уйму. Хорошо великий князь Витовт средствами подсобил, многое ему лета правления за это.
Во Вроцлав спутники прибыли на Рождество. Это был самый большой город в Силезии. Силезия некогда принадлежала Польше. Однако её князья с конца XII века ещё признавали верховную власть императоров Священной Римской империи. Более восьмидесяти лет назад силезские князья присягнули на верность королю Богемии Иоанну. По Вышнеградскому мирному договору 1335 года польский король Казимир III был вынужден признать чешский сюзеренитет над Силезией. Так этот богатый край стал частью Чешского королевства. Поэтому многие города, деревни, реки, озера носят одновременно как польское, так и немецкое название.
Конрад Олесницкий препозит вроцлавского капитула и одновременно сюзерен барона Леонарда фон Ротвальда как князь Бытомский после рождественского богослужения встретил своего вассала с большим радушием. Льву до сих пор вспоминается первый званный обед в покоях князя.
Все блюда подавались на серебре. А их было столько! На первую подачу слуги принесли пулярку с рисом и множество соусов к блюду, разнообразные колбасы: чёрную кровяную с гречкой, варенную с бобами, жаренную, сыровяленую и копченую. Различные паштеты с квашенной капустой и моченными яблоками. К закуске прилагалось красное моравское вино и белое токайское. На вторую подачу пошла мелкая дичь: зайцы, утки, гуси, а также красная рыба. Главным блюдом стал окорок косули на вертеле, который предварительно вымочили в пряностях. Под него пили сливовицу. На третью подачу вынесли молочного поросенка и мясо молодого оленя с маринованным чесноком. Третью перемену блюд запивали шнапсом. Крепкая, знаете, штуковина. После шнапса молодому барону стало не до десерта. Десерт тоже был прекрасен: взбитые сливки с сушенными ягодами и несколько видов пирогов.
Князь маленькой серебряной ложкой неторопливо ковырял из взбитых сливок голубику и расспрашивал охмелевшего собеседника о подробностях путешествия. Тот, к сожалению, уже не мог ответить на вопросы ничего путного. На следующий день за завтраком препозит расспросил о подробностях крещения Леонарда-Льва в Полоцке. Получив ответ, он довольно усмехнулся и добавил:
- Согласно канонам второе схизматическое крещение не действительно.
Затем он, смакуя выпил бокал моравского.
- Значит крестить тебя не надо, но как взрослый мужчина ты должен пройти таинство конфирмации. Позволишь мне быть твоим катехизатором и духовником.
- Разумеется, князь, я сочту это за честь!
Духовником Конрад Олесницкий оказался на удивление очень строгим. Отец Дионисий в Полоцке уделял исповеди очень малое время, особенно когда прихожан в храме было очень много. Он часто перебивал Леву во время перечисления грехов и спрашивал:
- Каешься?
Препозит, наоборот, мог полчаса выслушивать исповедь, смотрел в глаза строгим взглядом и задавал каверзные вопросы. Только один раз молодой барон увидел во время исповеди усмешку в глазах наставника. Препозит задал Льву вопрос:
- Знаешь, кто такие гуситы?
И получил ответ:
- Точно не знаю, но возможно это люди, которые разводят гусей на продажу.
Так продолжалось более двух месяцев. Наконец, на Вербное воскресенье в кафедральном соборе Вроцлава Конрад Олесницкий как препозит капитула собора Святого Иоанна Крестителя и князь Бытомский торжественно провёл сразу две церемонии: конфирмацию и передачу инвеституры на баронию фон Ротвальд. Всё прошло очень торжественно. У Лео на глаза даже навернулись слёзы радости.
Пришло время прощания. В подарок Леонард фон Ротвальд получил ценные подарки: икону Блаженного Яна Непомуцкого и большой молитвослов в золотом переплёте. После напутственных слов препозит попросил Леонарда взять с собой в спутники плебана Франциска. Тот должен был стать новым настоятелем приходского храма в Ротвальде.
- Отец Казимир долго просил епископа об отставке, поскольку стар и сильно болеет. Мы выполнили желание старика. Назначь на своё усмотрение ему достойный пенсион, - сказал Конрад на прощание и перекрестил юношу.
Неожиданно мысли Леонарда перебил яркий свет, ударивший ему в лицо. Барон увидел, что находится в небольшом темном помещении. Доносился приятный запах сушенных трав. Лео открыл глаза. Перед больным стояла молодая девушка с сальной свечой в руках.
- Ты кто?
- Моника, внучка травницы Агаты.
- Ты красивая.
- Спасибо, барон! - с этими словами девушка сделала некое подобие реверанса.
- Сколько я здесь пролежал.
- Всего лишь сутки. У вас крепкое здоровье, господин. Вода в реке ледяная.
Через пару часов Лев сумел встать. Моника подала ему уху из карпа. Парень подкрепился и вышел на улицу. На дворе он увидел Гинтовта, своих охранников и ту женщину, которая молилась над ним во время жара. Женщина поклонилась и представилась.
- Меня зовут травница Агата.
- Лео, барон фон Ротвальд
- Храбрые у тебя слуги, барон. Кабы не они, кормить бы тебе сейчас рыб.
- Не перехваливай меня! Твое врачебное искусство также помогло господину быстро встать, - встрял в разговор Гинтовт.
С этими словами он достал из кошелька три гроша и протянул травнице. Лев немного смутился, что Гинтовт как слуга за него расплачивается. Барон также потянулся к своему кошельку и достал ещё четыре гроша. Женщина поблагодарила Гинтовта и Леонарда. Затем она передала деньги внучке.
- В воскресенье после службы сходишь на пасхальную ярмарку и купишь на пять грошей у аптекарей лекарств, остальное можешь потратить на себя, - сказала травница и по-заговорщицки ей подмигнула.
- Спасибо, бабушка! - с этими словами девушка ушла в хижину.
Леонард немного удивился. Потратить пять грошей на лекарства и два гроша на прихоти внучки - это очень шикарно для деревенской знахарки. Барон разговорился с травницей. Лео спросил, почему они живут с внучкой в лесу. Женщина долго молчала.
- Можете быть откровенной. Впрочем, это не моё дело.
Агата подумала и рассказала всё. Её с внучкой выгнали из-за жены местного рихтаржа. Пять лет назад травницу пригласили принять у неё роды. Роды оказались неудачными, умерли мать и ребёнок. Рихтарж рассвирепел и обвинил Агату в том, что она чарами загубила его жену и сына. Кто-то написал анонимное письмо во вроцлавскую инквизицию. Инквизиторы две недели продержали травницу в застенке, но не выявили фактов колдовства. Тогда рихтарж и общинный совет своей волей выселили женщину с малолетней внучкой из села. Теперь она живёт в лесу в хижине, которую построила сама, и по-прежнему лечит людей. Моника перенимает ремесло бабушки.
Барон посмотрел на избушку. Маленькая бедная, но срублена ладно, мороз даже в лютую зиму не пропустит. Неужели одиноким женщинам такое под силу? Лео удивился такой силе тощей и хрупкой травницы. Он пообещал своей властью восстановить справедливость и вернуть женщин в село. На рассвете кавалькада всадников направилась в замок Ротвальд.
Глава 2
Камергер
До замка добрались быстро. Там их ждали. Ворота замка были закрыты и поднят мост. На берегу рва их окликнула стража. Гинтовт заметил на надвратной башне арбалетчиков и приказал спешиться.
- Прибыл новый барон, внук умершего Фридриха и сын Куно! - ответил он громко, но спокойным голосом.
Несколько минут длилась тяжёлая пауза, затем мост начал со скрипом опускаться, и ворота открылись, но решётка осталась опущенной. К ней подошел высокий худощавый человек средних лет в шляпе, вельветовом камзоле и дорогих шоссах.
- Я камергер замка Отто фон Боксбергер, пускай человек, называющий себя бароном фон Ротвальд подойдёт ко мне!
Лев неуверенным шагом пошёл через мост. Его догнал один из воинов и вручил письмо Конрада Олесницкого камергеру. Руки у Льва затряслись. Никогда не держал юноша таких важных документов. Он чуть было не сорвал княжескую печать, висевшую на шнурке, но обошлось. Камергер с важным видом молча взял письмо и несколько минут читал, затем поклонился сеньору и приказал поднять решётку. В замке гостей встретили радушно. Сытно накормили, насколько позволял постный день в Страстную неделю, и предложили отдых. Лев растянулся на большой двуспальной кровати, на которую положили целых две перины, и большое шерстяное одеяло. Сон пришёл не сразу. Парня начал бить озноб. Видно ещё сказывались последствия купания в холодной реке. Барон вызвал к себе камергера Отто и рассказал о своём недуге, тот ответил, что обо всём распорядится. Вскоре в покои вошли две служанки. Одна несла бадью с горячей водой, в которую добавили толчённую горчицу, и льняное полотенце, а вторая большую кружку горячего отвара липового цвета и тарелку с гречишным мёдом. После процедур барону Леонарду полегчало, и он провалился в глубокий сон.
На пасхальной всенощной службе новый барон был представлен своим поданным. Лео стоял на кафедре и смотрел в глаза этих людей. Многие искренне радовались. Наконец, новый хозяин наведёт порядок в своих владениях, но несколько человек смотрели настороженно, а двое мужчин даже с возмущением. После представления сеньора на кафедру зашёл плебан Франциск в сопровождении отца Казимира. Пасхальную службу священники отслужили совместно. Казимир попрощался с паствой и ушёл в ризницу. Франциск начал на польском языке с заметным иностранным акцентом читать пасхальную проповедь. Священник рассказал притчу о блудном сыне. Позже его рассказ сосредоточился на гуситах - блудных сыновьях Церкви, которые обязаны, покаявшись, снова вернуться в её лоно. Лео вспомнил странный вопрос препозита и повернулся к своему камергеру.
- Кто такие гуситы?
- Богемские еретики, вождя которых сожгли на Соборе в Констанце в прошлом году.
Барон хотел задать ещё несколько уточняющих вопросов, но его перебили возмущенные крики в толпе. Кто-то бросил камень и попал им в отца Франциска. Ситуация накалялась. Тут Лев вспомнил, как сотник Комар успокаивал на полоцком торгу разбушевавшихся торговцев. Он снова вышел на кафедру и громко свистнул. Свистеть у Лёвы с детства получалось знатно. Люди успокоились.
- Именем моей баронской власти приказываю всем разойтись, кто откажется, получит сорок плетей! Камергер фон Боксбергер! Приказываю вам провести расследование и наказать виновных в нападении на священнослужителя!
Неожиданно, всегда услужливый камергер впервые возразил.
- Проводить расследование в ваших владениях - дело рихтаржа, господин барон.
- Рихтаржа? Рихтарж, подойдите ко мне! - приказал Леонард, снова переходя к властному тону.
Ответа не последовало.
- Где рихтарж?
- Нет рихтаржа, ушёл до окончания мессы. Не любит он слушать слово Господне, - ответил камергер и поклонился излишне манерно.
- Хорошо, я сам разберусь с этим, - сказал Леонард камергеру и посмотрел на покидающих церковь людей.
На следующее утро барон проснулся неожиданно рано. Его разбудили крики возвращающихся домой гусей и уток. Лео подошел к окну своих покоев, которые размещались на верхнем этаже главного донжона замка, и посмотрел на небо. Несколько огромных клиньев птиц пролетали над башней и громко кричали: курлы-курлы-курлы! Юноша вспомнил как они с отчимом в прошлом году охотились на Полоте с челна на уток.
- Барон охотиться желает! - сказал он, проходящей по замковому двору с вязанкой дров кухарке.
Позвали ловчего. Тот разъяснил пану, что много уток сейчас на Русалочьих прудах и предложил провести его к месту охоты. Льву после долгого путешествия и напряжённой пасхальной ночи захотелось побыть в одиночестве и собраться с мыслями. Он уточнил у ловчего местоположение прудов, и попросил оружие. Пану принесли лёгкий охотничий арбалет, колчан стрел и охотничий костюм прежнего барона. Лев велел оседлать Сивко и направился на кухню. Там он взял каравай хлеба и небольшой бочонок пива с берестяным ковшом. Затем, даже не по завтракав, отправился к Русалочьим прудам.
Охота удалась на славу. Через полтора часа уже две пары уток находились в седельной сумке для добычи. Барон собирался возвращаться, но заметил на противоположном берегу пруда жирного селезня. Такую добычу нельзя упускать. Он незаметно подкрался к берегу, прицелился... Тут над левым ухом раздался свист стрелы, которая поразила селезня. Лев испуганно обернулся. Слева в шагах двадцати стояла молодая женщина с распущенными белокурыми волосами. Она была одета в охотничий костюм и в руках держала арбалет. Парень смутился, женщина громко рассмеялась. Лев топнул ногой и пошел к своей лошади.
Недовольный охотой он пришпорил Сивко и галопом поскакал в сторону замка. Вдруг за спиной у него раздался пронзительный женский вопль, а затем рёв медведя. Лео развернулся и поскакал на крики. Лошадь вынесла барона на небольшую черничную поляну. Там под берёзой сидела и отчаянно кричала белокурая женщина, которую он увидел на Русалочьих прудах. В десяти шагах от неё изготовилась к прыжку медведица. Медлить было нельзя. Лев выхватил из колчана стрелу и выстрелил, не слезая с лошади. Стрела, предназначенная для мелкой дичи, едва пробила шкуру зверя. Но медведица развернулась, снова издала жуткий рёв и бросилась за всадником. Гонка продолжалась шагов четыреста, пока на пути Льва не возник небольшой яр. Сивко на этот раз не подвел. Он резким движением перепрыгнул препятствие шириной пять шагов. Медведица добежала до яра, встала на задние лапы и снова заорала. Лев отъехал ещё на пару сотню шагов, затем развернулся и направился искать незнакомку.
Ей оказалась Катрин фон Боксбергер, дочка камергера замка. На медведицу она наткнулась по глупости. Решила помочь маленькому медвежонку спуститься с берёзы. Барон проводил Катрин и отправился к себе.
В замке его ждали дела. Нужно было принимать владения у камергера и проводить ревизию имущества. Камергер вынес четыре гросбуха финансовой отчётности в чёрным кожаном переплёте и выложил их на стол перед Львом. Неожиданным помощником в ревизии оказался Гинтовт. Этот удивительный человек был не только хорошим воином, но ещё неплохо читал по-немецки и разбирался в финансах. К вечеру уже была выявлена недостача пятидесяти пяти грошей. Лицо камергера покрылось пятнами, а со лба стекали капли пота.
- Позвольте, господин барон, я покажу Вам на плане границы Ваших владений.
- Давай, - ответил Лев, которому уже порядком надоело полдня рыться в цифрах.
Камергер достал из выдвижного ящика стола план владений баронов фон Ротвальд. Лео начал его изучать. В разговор снова включился Гинтовт
- Смотрите, пан, большинство ваших владений находятся в землях князя Конрада Олесницкого, однако сюзеренитет над селом Мышковичи принадлежит Ратиборскому князю Яну Железному.
- Ну и что с того.
- Вы принесли вассальную присягу Конраду Олесницкому, но не приносили её Яну Железному. Князь может этим воспользоваться и конфисковать село.
- Где мне найти этого князя?
- Князь Ян Железный высочайший гофмейстер всего королевства Богемия. Живёт в Праге, служит при дворе короля Венцеля. Могущественный человек, - сказал камергер Отто и пальцем указал на потолок.
- Почти десять лет служил я при дворе Великого князя литовского и в придворных интригах кое-что понимаю. Готов хоть завтра ехать в Прагу и уладить дела с гофмейстером, - произнёс Гинтовт.
- Правда? - переспросил камергер.
- Завтра на рассвете смогу выехать, но мне нужна бумага, которая подтверждала бы мои полномочия представителя барона фон Ротвальд перед придворными короля Вацлава.
- Я сейчас же напишу вам эту бумагу и поставлю печать, а барон подпишет, завтра с первыми петухами направляйтесь в Прагу, не смею вас задерживать,- лицо камергера снова стало весёлым.
- Ещё бы мне не мешало взять три копы грошей из подарка Витовта. При дворах правителей очень любят подношения.
- Бери сколько надо.
Утром барона разбудил Гинтовт.
- Пан, вы неправильно подписали письмо. Нужно написать новое.
Лев неохотно встал, открыл ставни окна, посмотрел на подпись и улыбнулся. В правом нижнем углу листа бумаги было написано Lev Kоmarov. Юноша сел за письменный стол, достал бумагу, перо, чернила и начал со скрипом переписывать письмо, медленно выводя латинские буквы. Через полчаса он закончил работу и подписался по-другому Leonardus, baro von Rotwald. Гинтовт взял письмо и вышел из покоев.
Ещё через полчаса прибыл камергер со своей женой Мартой. Супруги глубоко кланялись и благодарили сеньора за спасение дочери. В конце разговора камергер порекомендовал Леонарду посетить с визитом пана Ежи Миколувского.
- Этот человек старый друг вашего деда, и ему вы обязанны своими владениями.
- Почему именно ему?
- Скажем так, о вашем существовании мало кто знал. Все считали, что Куно фон Ротвальд со своей женой погибли в Ливонии. После смерти вашего деда владения переходили мужу его старшей дочери пану Юрко Шпачеку из Моравии.
- Не понимаю до конца заслуг пана Миколувского.
- Юрко Шпачек - гусит. Пан Миколувский, узнав об этом, поехал во Вроцлав к препозиту Конраду. Он взял у меня письмо баронессы фон Унгерн, адресованное Фридриху фон Ротвальд. В нём подруга вашей матушки из Ливонии сообщала, что Маргарита фон Ротвальд жива. Проживает она в городе Полоцке со своим сыном, рождённым от Куно. Наш князь Конрад заинтересовался содержанием письма и заявил, что недопустит еретика в свои владения. Так начались ваши с матерью поиски. Жаль, что Маргарита не дожила.
- Что это за человек?
Камергер рассказал Льву, что Миколувские древний шляхецкий польский род, который теперь обеднел. Двести лет назад им принадлежал почти весь город Миколув с его окрестностями. Сегодня от былой славы и богатства остались две деревни и несколько хуторов. Через месяц пан Миколувский женит своего единственного сына на дочери местного рихтаржа Йоханке, девушке незнатного рода. Всё из-за того, что рихтарж очень богат.
- Вы присмотритесь к этому рихтаржу Томеку, господин. За десять лет из грязи в князи. Так не бывает без мутных делишек. Моя дочь и красива, и знатна, но рука Анжея Миколувского предложена Йоханке. Попробуйте переговорить с паном, может он передумает и пришлёт сватов к Катрин?
- Готовьте мою свиту к визиту, камергер, - приказал Лев.
Сам он решил ещё час вздремнуть перед поездкой, поэтому запер дверь изнутри на ключ и прилег на кровать. Поспать правда долго не удалось. Через полчаса служанка с тазом воды для умывания постучала в дверь и сообщила, что лошадь оседлана, а свита ожидает во дворе замка. Лев с неудовольствием заметил, что бароны тоже имеют свои обязанности.
Глава 3
Пан Миколувский
Пан Ежи Миколувский сидел на скамейке своего внутреннего двора усадьбы и ел варенных раков с пивом. Он наблюдал, как крестьяне разгружают воз с пшеничной мукой и складывают мешки в амбар. Иногда покрикивал на нерадивых работников. Пшеничная мука нынче стоит дорого. В свои шестьдесят лет пан выглядел молодцом. Он вспомнил, как вчера смог одним ударом меча срубить молодую берёзку, которая оказалась не под силу его двадцатилетнему дружиннику.
Слуга прервал приятные воспоминания и доложил, что в гости приехал молодой барон фон Ротвальд. Его свита ждёт у ворот. Первым желанием пана Миколувского было врезать стражникам-ротозеям, которые уснули на сторожевой башне, но это потом... Нужно было встречать знатного гостя. Пан распорядился по кухне, привёл в порядок свои длинные седые усы и направился к воротам.
Леонард стоял у ворот усадьбы Миколувских и слушал пение жаворонков, люди его свиты усмехаясь разговаривали со стражей ворот. Стражники едва стояли на ногах от недавно выпитого шнапса. Один из них вытошнил на сапоги другому, за что схлопотал удар по физиономии. Смех сначала усилился, но затем быстро прекратился. К воротам с женой шёл сам пан Ежи Миколувский. Его жена пани Тереза несла на ручнике каравай хлеба и солонку. Стражники, увидев панскую чету, попытались выстроиться в полный рост, и сказать: "Витам, панове", но получилось "Ви бу бубу". Пан строго посмотрел на них и крикнул:
- Прочь с глаз моих!
Стражники попытались быстро ретироваться, но один из них запутался в ногах и плюхнулся в лужу. Барон не выдержал и также по-юношестски звонко засмеялся. Пан Миколувский на несколько мгновений смутился, но потом собрался и торжественно произнёс:
- Барон фон Ротвальд, приветствую тебя на своей земле хлебом и солью.
- Для меня честь посетить дом друга своего деда, пан Ежи.
Хозяин и гость крепко обнялись. Затем Леонард отведал хлеба-соли и по польскому обычаю поцеловал руку пани Терезе. Гостей повели к столу. Барон и его свита во время дороги изрядно проголодались, поэтому некоторое время над столом раздавались только хруст гусиных костей, чавкание тушенной капусты и тосты с поднятием кубков моравского вина. Паузу в разговорах прервал Леонард.
- Пан Миколувский, я слышал, что это вы помогли меня отыскать.
- Леонард, я как друг Фридриха и добрый христианин не мог позволить передать Святую землю твоих предков в руки еретиков.
- Святую землю? Я думал, что она находится в Иерусалиме.
- Мой мальчик, ты разве не знаешь историю своего рода?
Лев немного смутился и не знал, что ответить, а затем по-русски промямлил:
- Нет
Поляк Миколувский понял ответ и, неторопливо потягивая из кубка вино, начал рассказывать юноше историю рода фон Ротвальдов.
Основателем династии был министериал Ганс Крестоносец. Почти двести пятьдесят лет назад он с императором Фридрихом Барбароссой отправился в крестовый поход. Несмотря на трагическую гибель императора, Ганс продолжил путь к Святой земле и добрался до Иерусалима. Он десять лет георически сражался с сарацинами. Менестрели пели баллады о великих деяниях крестоносца. Рассказы о подвигах и благочестии Ганса Крестоносца достигли ушей императора Оттона IV. Ведя борьбу за корону с узурпатором Филиппом Швабским, Оттон решил воспользоваться славой великого воина. Он направил посланников к Гансу и предложил ему владение Ротвальд вместе со званием рыцаря. Ганс согласился помочь императору. Он вернулся в империю, привезя с собой из Иерусалима горсть Святой земли. За несколько лет до смерти Ганс распорядился построить деревянную часовню, разбросав вокруг неё Святую землю. Это место он определил как родовую усыпальницу семьи фон Ротвальд.
Император Карл IV даровал фон Ротвальдам баронский титул. В честь данного события прадед Леонарда на месте часовни решил построить большую кирпичную церковь. Храм из-за недостатка средств строили двенадцать лет и уменьшили в размерах. Церковь получилась небольшой. К тому времени прадед Лео уже умер, а Фридрих был в конфликте с тогдашним Вроцлавским епископом. Епископ отказался освящать храм. Пришлось обратиться к королю Вацлаву, тот посодействовал. Освящать храм приехал из Праги архиепископ и будущий мученик Ян Непомуцкий. Церковь посвятили Святому Луке. Перед отъездом Святитель Ян подарил Ротвальдам икону Святого Луки. Образ апостола торжественно повесили в храме. После мученической смерти архиепископа Непомуцкого икона стала творить чудеса. Сначала исцелилась жена рихтаржа, затем чудесным образом спаслись из волчьих лап пастушки. Вскоре в Ротвальд потянулись толпы страждущих паломников. Чудеса продолжались два года, пока тяжёлый грех Фридриха фон Ротвальд не разгневал Святых Луку и Яна.
- Чем мой дед так сильно провинился?
- Не хочу об этом вспоминать, мой мальчик.
- Но всё-же я должен знать полностью историю своего рода.
- Хорошо, твой дед соблазнил молодую монахиню, а затем выкрал её из монастыря. За это он был отлучен от Церкви. Чтобы искупить родительский грех, Куно, как и Ганс Крестоносец отправился в крестовый поход.
- Почему поехала с ним моя мать?
- Она была очень набожной и любила твоего отца. Жертва Куно не была напрасной. Узнав о смерти сына, Фридрих одумался. Он вернул монахиню в монастырь и с покорностью принял ептимью: два года в монастыре на хлебе и воде. После этого отлучение было снято.
После сказанного пан Миколувский сменил тему.
- Знаешь, есть у меня проблема с твоим камергером.
- Что за проблема?
- Мой мальчик, в твоих владениях завелась шайка браконьеров, которые мне не дают покоя. То пасеку разорят, то корову уведут, то оленя убьют, а на прошлой неделе воз с моравским вином для свадьбы моего сына захватили. Совсем житья от них нет.
- Почему твои воины, пан, не перебьют разбойников?
Старик Миколувский усмехнулся.
- После того, как я посватал своего сына Анжея за дочь рихтаржа, камергер стал испытывать ко мне неприязнь. Он не пускал моих людей на земли фон Ротвальдов.
- Я вместе с вашими воинами пойду в поход против браконьеров, - пафосно ответил Леонард.
Паны договорились выступать со своими войсками послезавтра утром. Неожиданно в гостиным зале появился высокий молодой человек с виду ровесник Лео. На нем был одет тёмно-зелёный камзол и шоссы из чёрного бархата. Такая одежда выдавала в парне щёголя. Он подошел к барону и пану Миколувскому и глубоко им поклонился.
- Господин барон, я Анжей Миколувский со своей невестой Йоханкой приглашаю вас на наше бракосочетание. Оно пройдёт в предпоследнее воскресенье апреля в Миколуве в костеле Святого Войцеха.
- Сочтём за честь ваше присутствие на свадьбе нашего единственного ребёнка, - неожиданно вмешалась в мужской разговор пани Тереза.
- Вам, пани, я ни в чем не могу отказать, - ответил Лео и поцеловал руку жене пана Ежи Миколувского.
Дальше за столом начались светские ни к чему не обязывающие разговоры: о местных красавицах на выданье, о планах на будущий урожай и наконец про рыцарский турнир в Стшельце. Эта тема особенно заинтересовала Леонарда. Его отчим однажды в детстве рассказал про рыцарские турниры в Ливонии, когда рыцари сражаются друг против друга за призы и внимание прекрасных дам. Мальчик ответил, что, когда вырастет, то поедет на турнир. Комар был недоволен. Он ответил пасынку, что для православных христиан - это срам и непотребство. Несмотря на недовольство сотника, Лев решил, обязательно когда-нибудь принять участие в ристалище. Вместе со своими детскими друзьями он играл в рыцарские турниры на деревянном оружии. Восхищённые взгляды дам парню льстили. Молодой барон расспросил Анжея Миколувского, когда состоится турнир. На что получил ответ, что этот турнир посвящён Благовещению Пресвятой Богородицы и пройдёт в дни перед праздником под патронажем Опольского князя Болеслава IV.
На обратном пути из усадьбы Миколувских Леонард решил заехать на родовое кладбище семьи фон Ротвальд. Один из дружинников показал дорогу. Вскоре Лео увидел небольшой однокупольный храм из красного кирпича. Барон зашёл в церковь. Там заканчивалась вечерня. Невысокий худосочный священник лет пятидесяти, немного похрипывая, пел молитву Пресвятой Богородице, девять человек, присутствующих в храме, и мальчик служка ему подпевали.
После окончания вечерни Лео подошел к священнику. Ксендз молча протянул руку для целования. Барон поцеловал руку, за что получил пасторское благословение.
- Перед тобой новый барон фон Ротвальд, - раздался строгий голос из свиты.
Священник сначала смутился, а потом через несколько мгновений поклонился знатному господину.
- Меня зовут викарий Эдуард. Простите, барон, принял вас за паломника, - по-немецки с каким-то иностранным акцентом ответил священнослужитель.
- Барон хочет посмотреть на могилы своих предков, - вновь прозвучал голос.
- Господин барон, сейчас пойдём на кладбище. Только погодите немного, я должен разоблачиться и запереть церковь на замок.
Окруженное невысокой изгородью из жердей, кладбище фон Ротвальдов одной стороной почти вплотную примыкало к лесу. Между кладбищем и лесом находился небольшой уже успевший позеленеть лужок, на котором паслись две козы и несколько маленьких козлят.
- Моё хозяйство, - не без гордости заявил викарий и начал неторопливо показывать молодому барону могилы его предков.
Когда рассказ дошёл до середины XIV века от Рождества Христова, неожиданно над ухом Лео раздался короткий свист. Стрела, пропев как вечерняя цикада, попала священнику в спину. Отец Эдуард вскрикнул и свалился на бок. Дружинники барона быстро выхватили оружие и пытались взглядаминайти господина. Лео не растерялся. Он спрятался за могильным камнем, с большим усилием натянул арбалет и начал целится в сторону лесной опушки. Вскоре из-за старой толстой липы выскочил человек, одетый в черный плащ с капюшоном, и бросился в глубину леса. В руках у него был огромных размеров лук. Леонард выстрелил ему вслед но промазал. Воины бросились за беглецом, добежали до леса и остановились. Преступнику удалось скрыться в вечерней чаще.
- Господин, там к липе приколота записка! - крикнул один из дружинников.
- Неси её сюда!
Лео вскоре подали небольшой обрывок бумаги, на котором красными чернилами по-латыни было написано: in inferno ardere, haeretice, гори в аду, еретик! Тут барон вспомнил, что все забыли про викария. Раненный священнослужитель стонал, кричал на каком-то непонятном, немного похожим на немецкий, языке и пытался встать на ноги.
- Помогите святому отцу, - сказал барон.
Высокий с проседью в волосах дружинник, одетый в тяжёлую кожанную куртку, подошел к раненному, осмотрел его и резким движением вытащил стрелу. Викарий вскрикнул и начал кашлять. Прокашлявшись отец Эдуард наконец-то встал на ноги. Дружинник поддерживал его под локоть.
- Ничего страшного, стрела была на излёте. Отсюда до леса шагов сто, жизни викария ничего не угрожает, нужно только чистой водой промыть рану, - успокоил Леонарда воин с проседью.
- Выстрел то каким был хорошим! Не каждый лучник добьёт, не то что попадёт с такого расстояния, - встрял в разговор молодой человек из свиты.
- Английский лук, - ответил старший и с укором посмотрел на менее опытного коллегу.
- Что ещё за английский лук? - заинтересовался Лео.
- Этот вопрос лучше бы задали пану Миколувскому, ваше благородие,- ответил воин с проседью.
Из дальнейшего рассказа дружинника выяснилось, что в молодости пан Ежи Миколувский служил наёмником в Аквитании. Он у английских мастеров узнал секреты изготовления длинных луков и, когда вернулся в Силезию, решил на луках заработать. Пан велел посадить возле своей усадьбы тисовую рощу, но дело не заладилось. Таких умелых стрелков, как в Англии, в Силезии не нашлось в больших количествах. Роща до сих пор растет возле усадьбы, и любой желающий украдкой может взять оттуда матерал для лука.
Леонард с неудовольствием для себя отметил, что это уже второе нападение на священника за неделю в его владениях. Чтобы показать себя с лучшей стороны как барон, нужно немедленно провести расследование и примерно наказать виновных в нападениях на духовных персон. Лео снова подозвал к себе воина с проседью.
- Как тебя зовут, солдат?
- Десятник Вовеш из Мышкович, ваше благородие.
- Десятник Вовеш, приказываю тебе провести расследование в отношении нападений на плебана Франциска в пасхальную ночь и викария Эдуарда сегодня. Виновных в этих святотатствах арестовать. В конце недели должишь мне лично.
- Всё сделаю, ваше благородие.
Затем Леонард подошёл к викарию, чтобы справиться о здоровье и выразить своё сочувствие. Лео предложил священнику поехать вместе в замок Ротвальд, ведь злоумышленник может снова вернуться. Но отец Эдуард категорически отказался.
- Упрямый англичанин, - заметил кто-то из свиты.
- Вы англичанин? - спросил Лео.
- Да, я из Южной Англии, - ответил отец Эдуард и учтиво поклонился.
- Может быть кто-то с вашей родины решил передать таким образом привет? Английский лук использовали против англичанина.
- Такого не может быть. У меня конечно были в Англии недоброжелатели. Но тащиться через всю Европу, чтобы убить, таких ненавистников не успел нажить, милорд.
- Тогда может быть кто из местных желает вам зла, пану?
- Таких я не знаю.
Леонард понял, что от викария ничего не добьётся. Поэтому, он прекратил задавать вопросы, оставил охрану у дома священника и направился к себе в замок.
Глава 4
Разбойники.
На следующее утро Лео проснулся поздно. Во дворе замка уже вовсю кипела повседневная работа: стучали топорами плотники, крестьяне разгружали телегу, на ристалище тренировались дружинники, помощница кухарки кормила объедками рыжего кота. За происодящим наблюдал камергер Отто и отдавал громким голосом дворне необходимые указания. Леонард оделся и направился завтракать. На завтрак подали на первое утиный бульон, затем жаренные свинные рёбрышки с гречкой и тушенными овощами, а на третью подачу пироги с капустой и берёзовый сок.
После плотного завтрака Лео начал составлять свой план на день. Парень вспомнил, что не выполнил перед своими поддаными несколько обещаний. Расследование нападения на отца Франциска он приказал Вовешу, но многое ещё осталось невыполненым: наградить сына мельника и главное вернуть травницу Агату с внучкой в село. Барон спустился во двор и подошел к камергеру Отто.
- Вели от моего имени передать третьему сыну мельника два гроша, а также вызови в замок рихтаржа.
- Хорошо, ваше благородие, парень получит деньги к вечеру, а вот с рихтаржем посложнее. Томек сразу после всенощной пасхальной службы уехал по делам в Бейтен. Когда вернется неизвестно.