Колмаков Владислав Викторович
Другая дорога

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Аннотация (Другая дорога). Наш современник попадает в тушку русского царя Петра за номером один. И ему самолично придется разгребать все, что наворотили его предшественники на троне Российского государства. Какой дорогой он поведет свою страну в светлое будущее? Будет ли как оригинальный Петруша настырно и с надрывом прорубать окно в Европу? Это вы узнаете, прочитав данную книгу.
  Другая дорога.
  Колмаков Владислав
  Оглавление.
  Глава 1. Здравствуйте, царь. - 2 стр.
  Глава 2. Торговля и золото. - 16 стр.
  Глава 3. Оружейная. - 47 стр.
  Глава 4. Об артиллерии. - 69 стр.
  Глава 5. О броне. - 91 стр.
  Глава 6. Вопросы флота. - 120 стр.
  Глава 7. Маневры. - 138 стр.
  Глава 8. Большая политика. - 164 стр.
  Глава 9. Азовский поход. - 189 стр.
  Глава 10. Высадка в Крыму. - 224 стр.
  Глава 11. Кефе и Арабат. - 252 стр.
  Глава 12. Карасубазар. - 282 стр.
  Глава 13. Бахчисарай. - 300 стр.
  Глава 14. Победа. - 314 стр.
  Глава 15. Мир. - 334 стр.
  Глава 16. Империя. - 352 стр.
  Глава 17. Мятеж. - 376 стр.
  Глава 18. Возмездие. - 400 стр.
  Глава 19. О дипломатии. - 421 стр.
  Глава 20. О туризме. - 431 стр.
  Глава 21. Освобождение. - 455 стр.
  Глава 22. Реакция общества. - 469 стр.
  Глава 23. Северная война. - 486 стр.
  Глава 24. Речь Посполитая. - 501 стр.
  Глава 25. Пруссия. - 528 стр.
  Глава 26. Саксония. - 557 стр.
  Глава 27. Домой. - 571 стр.
  Глава 28. Пиастры. - 582 стр.
  
  Глава 1.
  Здравствуйте, царь.
  
   Открываю глаза и вижу ее. Большую и жирную муху, ползущую по потолку. А потолок тут высокий и весь какой-то закопченный что ли. Как-будто здесь в комнате постоянно жгут костры. Хотя понятно. Вон какие огромные свечи в углу горят сразу три штуки, закрепленные в массивном бронзовом подсвечнике, стоящем на какой-то тумбочке с резными ножками из красного дерева. Крутая тумбочка здесь, однако. Дорогая, наверное. Странно, а почему тут свечи то горят? Ведь за окном видно, что еще светло. День, похоже, на дворе. А они свечи жгут. А где тогда электричество? Вот еще одна странность. Комната эта очень крутая. Богатая что ли.
   Позолоченная лепнина на стенах. Большие иконы в позолоченных рамках в углу. Такие иконы бешенных денег стоят среди коллекционеров. Я как-то с ними общался. Вот они меня и просветили о цене подобных икон. Тут сразу видно, что это не новодел какой-то китайский. Да, а рамки на иконах тоже подозрительно напоминают золото. Причем чистое. Желтенькое. Без примеси меди, которая дает красноватый оттенок.
   О, печка или камин, какой-то. Большой и весь в красивых расписных плитках. Они, вроде бы, изразцы называются? И те изразцы расписаны очень профессионально. Я со старыми вещами работал раньше, поэтому знаю, что говорю. Это очень дорогие изразцы. Настоящие образцы антикварного искусства. И вся комната эта буквально утопает в таких вот дорогущих старинных вещах. А электрического освещения почему-то в ней нет. И я, вообще, никаких современных приборов здесь не вижу. Даже электрических розеток нет. И проводки. Меня окружает сплошная старина и очень дорогой антиквариат. Странно это.
   И самое главное - я совсем не помню, как же я сюда попал то. И где я сейчас нахожусь. Пытаюсь пошевелить рукой. Не-а! Ноль реакции. Тело совсем не слушается. Лежу как бревно. Буратино обыкновенный, блин! Вот теперь мне реально стало страшно. Меня что парализовало что ли? Какого черта здесь происходит? Захотелось заорать и позвать на помощь. Но в итоге у меня вышло только какое-то невразумительное мычание. Однако, как это ни странно, но меня все же услышали. Дверь со скрипом открылась и в комнату сунулся какой-то мужик в странной одежде. Почему странной. Так где вы сейчас можете увидеть мужчину лет тридцати пяти, абсолютно колхозного вида? Эдакий старорежимный крестьянин с бородой и пышными усами, одетый в зеленый кафтан или камзол. Я в этой антикварной одежде путаюсь. В общем, в какой-то одежке века так восемнадцатого или девятнадцатого примерно. Кроме этого на мужике были надеты короткие штаны красного цвета, белые чулки до колен и лакированные туфли с золотистыми большими пряжками и высокими, толстыми каблуками. И еще этот колоритный тип носил белый, завитой парик. Тоже антикварный привет из восемнадцатого века. И этот парик на нем был надел набекрень. И из под него выбивались довольно длинные волнистые темные волосы. Короче говоря, сюрприз в полный рост.
  - Батюшка ты наш, Петр Алексеевич, очнулись! - воскликнул мужик, всплеснув руками. - Ох, счастье то какое! Очнулись, батюшка! Вот матушка ваша то обрадуется. Дюже она убивалась и слезилась, когда с вами эта падучая напасть приключилась!
   Еще раз этот забавный персонаж всплеснул руками и с радостным воплем выскочил из моей комнаты, забыв захлопнуть за собой дверь. Из которой сразу же потянуло холодным сквозняком. Признаюсь честно, этот клоун в кафтане меня так сильно удивил, что я даже забыл про свой паралич на какое-то время. Настолько я был шокирован его внешним видом и поведением. Теперь оставалось только ждать. Скоро придут другие люди. Надеюсь, что они будут более адекватные. И они то мне все расскажут. Как я тут очутился, что это за место такое странное и что со мной случилось? Почему я не могу сейчас пошевелиться и говорить тоже не могу? А только мычу вот что-то невразумительное. Ужас, в общем! Ждать пришлось долго. Минут двадцать или тридцать. Да, уж! Парализованному человеку торопиться то некуда. Просто лежи и жди чего-то.
   Но, наконец, мое ожидание закончилось, и в комнату буквально ворвалась целая толпа народа. И выглядели все они так, как будто сбежали со съемок какого-то исторического фильма, про древнюю Русь. Впереди почти бежала довольно солидная женщина лет сорока. В какой-то древнерусской женской одежде. Помнится, так в разных исторических фильмах боярыни или княжны одевались на Руси. За ней бежали тоже не менее колоритные персонажи. Вот их прямо сейчас можно на главные роли в какой-нибудь фильм о жизни русских бояр брать. Такие колоритные типажи. Одежда, речь, поведение. Все у этих типов было эдаким важным. Боярским. Вот вся эта толпа окружила мою кровать и начала кудахтать возле меня. Больше всех старалась женщина. Которую я почему-то с ходу узнал.
  - Мать, Наталья Кирилловна урожденная Нарышкина. Из худородного боярского рода. Моя мама. Она сейчас помогает мне править вместе с регентским советом! - пронеслись в голове совершенно странные мысли.
   Я аж дернулся от удивления. Не понимая, откуда я все это знаю. Какая еще мама? А я тогда кто?
  - Я Петр Алексеевич урожденный Романов. Царь всея Руси. Правитель государства Российского! - опять возник в голове неожиданный ответ.
   Чего? Какой еще царь? Что за бред? Неужели у меня крыша прохудилась, и теперь мне прямая дорога в комнату с мягкими стенами в одном забавном заведении? В одну палату с Наполеоном и Александром Македонским. Но, стоп! Я же прекрасно помню свое настоящее имя. Петр Алексеевич Столяров. Родился 9 июня 1972 года. Гражданин Российской Федерации. Служил. Боевого опыта не имею. Высшее образование по профессии историк. Но оно мне особо не пригодилось в моей жизни. Не нужны были стране историки. Военным я быть тоже не захотел. Не мое это. Стал предпринимателем. Тогда вся страна ринулась обогащаться. Все мечтали срубить бабла по-быстрому и зажить красивой жизнью. Бизнесы я разные пробовал, пока не нашел свою нишу. Антиквариат. Им я и занялся. Никаких сверхдоходов не приобрел. Вилл в Италии тоже не имел. Но на хлеб с маслом и красной икрой вполне зарабатывал. В основном, я занимался монетами, марками, старыми вещами и древним оружием. Правда, с последним все же пришлось завязать. Так как наше любимое государство очень не любит видеть оружие в руках своих граждан. Даже антикварное. В общем, в своем скромном бизнесе я старался не лезть в откровенный криминал типа икон, золота, оружия и картин. А история стала моим хобби и помогала мне зарабатывать.
   И вот пока я это все про себя вспоминал в моей голове вдруг появлялись еще и другие воспоминания. Не мои. А того другого Петра и тоже Алексеевича. Только вот фамилии у нас разные. И еще он абсолютно уверен, что является русским царем. Во как! Не больше и не меньше. И другие детали биографии этого Петруши у меня в голове почему-то имелись. Родился он как и я 9 июня. Правда, сначала у меня путаница возникла с датами. Тот Петр, который царь, почему-то упорно мне две даты рождения подкидывал. 9 июня и 30 мая. Но потом я разобрался, что это один и тот же день, но в разных стилях летоисчисления. По старому стилю или юлианскому календарю. Царь Петр родился 30 мая в 7180 году от сотворения мира. А по новому стилю или григорианскому календарю уже 9 июня 1672 года от Рождества Христова. Ох, ты ж! У нас с ним даже даты рождения совпадали по последним цифрам лет и дням. И все дальнейшие события в жизни юного царя тоже есть в моей голове почему-то.
   И кстати, да! Тело то у меня теперь тоже не мое. Я смог его рассмотреть пока лежал все это время на кровати. Оно сейчас не похоже на мое прежнее, которое я хорошо помню. Где мой пивной животик и толстые мускулистые руки, которые я с таким упорством когда-то нарастил на тренажерах? Да, и рост у этого тела больше чем у моего прежнего. А телосложение я бы назвал тощим. Или скорее, жилистым и длинным. А прежний то я был совсем не такой. Я был низкорослым и кряжистым здоровяком, склонным к полноте. А тут совсем другой дизайн корпуса. Не мой ни разу. Зато сейчас я очень молод. Лет семнадцать мне сейчас. То есть моему новому телу. Если верить воспоминаниям царя Петра.
   В том, что я попал, мне уже стало ясно. Раньше я много книжек про попаданцев читал. Поэтому свое новое положение осознал как-то философски. Без истерик и метаний. Хотя что я сейчас то могу. Какие еще истерики и нервные метания? Я же в данный момент только и могу, что бревном лежать, да мычать что-то невразумительное. Поэтому я сейчас так спокоен. А чего делать то прикажите? Да, со мной случилось то, о чем я так много читал. Я стал попаданцем. И теперь мой разум каким-то непонятным способом переместился в тело царевича. Ой, прошу пардону. Царя, конечно же, царя Петра Алексеевича. И слава Богу, все его знания и воспоминания остались с этим телом. А вот его сознание куда-то улетучилось. Вначале то я пытался докричаться до прежнего владельца моего нового тела. Но никакого отклика не получил. Нет тут никого. Я один проживаю отныне в этом новом теле. А вот тот Петруша куда-то пропал. Оставив мне свои воспоминания почему-то. Хотя для меня это только в плюс. Мне сейчас знания об окружающей меня действительности нужны как воздух. Иначе меня местные аборигены вмиг расшифруют. И на костер потащат как демона, захватившего тело их любимого царя. И спасибо Петруше, что он оставил мне в наследство такой багаж знаний об этом новом для меня мире. Без этого я бы просто пропал. Тут же куча разных бытовых мелочей имеется. Которые современному человеку не известны. А для людей этого времени привычны и необходимы. И если ты их не будешь знать, то быстро вызовешь подозрения окружающих. И никакое царское звание не поможет. Если уж прежнего то Петрушу постоянно в народе обвиняли в том, что он знается с нечистой силой. И, вообще, натуральный антихрист. То современного человека в его шкуре и без знаний здешних реалий Российского Царства просто и быстро бы свергли с трона и разорвали на куски, какие-нибудь пьяные стрельцы.
   Кстати, о стрельцах. Я тут покопался в воспоминаниях Петруши и ужаснулся. Сколько же эти самые стрельцы ему горя и страха принесли. Еще в десятилетнем возрасте Петра Алексеевича эти гады убили на глазах мальчика его родственников. А самому Петруше и его матери, которая сейчас как-раз и хлопочет у моей кровати, угрожали расправой. Вот с тех пор будущий царь российский и заработал страшную нервную болезнь, похожую по симптомам на какую-то эпилепсию. Его во время сильного волнения теперь скручивал приступ спазматических конвульсий. Мда! И потом еще несколько раз в короткой жизни Петруши стрельцы выступали в качестве пугала для молодого царевича.
   А совсем недавно они попытались опять его убить и посадить на трон сестру Петруши. Но к счастью, у молодого царя нашлись верные войска, которые за него и вступились. Мятежники были разбиты, а царевна Софья, которую эти самые взбунтовавшиеся стрельцы и хотели сделать правительницей Российского Царства вместо Петруши, была сослана в монастырь. И вот во время этих бурных событий царю Петру Алексеевичу стало плохо. Из-за сильных волнений с ним приключился очередной приступ эпилепсии. После которого юный царь потерял сознание. А затем в его теле очнулся уже я. Попаданец из будущего. И сейчас мне придется с этим как-то жить. И тащить на себе тот огромный воз, который прежний Петруша на меня скинул, легкомысленно свалив в туман.
  
  Глава 2.
  Торговля и золото.
  
   Вот уже пошел второй месяц, как я попал в этот новый мир и занял место правителя Российского Царства Петра под номером один. Да, да! Тот самый Петр Великий, о котором я когда-то читал в исторических учебниках. Правда, этот Петруша был еще слишком молод. И не успел пока наворотить тех грандиозных и глупых дел, за которые его потомки почему-то прозвали Великим. Здесь же он пропал, скинув на мои плечи проблему под названием Россия. И когда я это осознал первый раз, то пришел в ужас. Если вы думаете, что царем быть прикольно, весело и легко. То вы явно не те книжки читали в школе и институте. Это вам не манга или анимэ какое-то. Царская доля тяжела и страшна. Да вы хоть представляете, сколько приходится делать правителю страны? Тем более, такой проблемной как Российское Царство.
   Я тут когда начал разбираться, то прямо руки опустились. Мне досталась в управление большая и отсталая страна с феодальными порядками и нищим населением. Экономика в полной заднице. Казна пустая. Нормальной промышленности нет. Ресурсы вроде бы и есть, но только их хрен добудешь. Добывающую отрасль развивать тоже надо. Система эффективного государственного управления практически отсутствует. Законы не работают как надо. Боеспособной армии нет. Как и нормального флота. А кругом, между прочим сидят совсем не мирные соседи, которые всегда не прочь отхватить от твоей державы солидный кусок земли. Элита зажирела и не желает служить на благо страны. А народ прозябает в полнейшей нищете. И постоянно бунтует из-за голода. В общем, полный пи...э...восторг! Да, восторг, конечно! И если после этого кто-то мне скажет, что царем быть весело. То я ему просто в морду дам с разворота. Повалю на землю и отпинаю ногами так, чтобы отбить весь ливер. Шутники, блин!
   А если серьезно, то проблем в моей державе скопилось очень много. И все их придется уже мне разгребать. А кому еще-то? Моему полоумному брату Ивану что ли, который является моим формальным соправителем пока еще? Это, кстати, тоже эхо восстания стрельцов, которые семь лет назад убили моих родственников из боярского рода Нарышкиных, бывших регентами при малолетних царевичах. И тогда же пьяные стрельцы по наущению моей сестрицы царевны Софьи и настояли, чтобы царей было двое. Я и мой брат Иван, у которого не все в порядке с головой. Вот с тех пор он и является моим соправителем. Правда, братишка в процесс управления не лезет. Это чисто декоративная фигура, для успокоения народных масс. И особенно, стрельцов, с которыми у Петруши давняя нелюбовь.
   Вот я и говорю, что на кого тут корону то оставишь? Некому Русью управлять то. Я по другим претендентам пробежался и понял, что никто из них нормально управлять такой проблемной страной как Россия просто не сможет. Вон моя сестричка Софья. Дурная баба с большими амбициями. Поуправляла уже, пока Петруша был маленьким. И развалила тут все что можно и что нельзя. И войну с турками еще к тому же позорно проиграла. А теперь мне придется здесь все восстанавливать, что Софья наворотила с дуру.
   Хорошо, что хоть со здоровьем у меня теперь стало все в порядке. Паралич в течение месяца полностью прошел. И говорить теперь я тоже могу нормально. И мне эта болезнь, кстати, даже на пользу пошла. Сейчас все мои странности и нелепые оговорки окружающие начали списывать на последствия того странного паралича. Мол, царь после приступа падучей стал еще больше чудить. Бывает. И теперь я могу уже так особо не бояться ляпнуть что-нибудь подозрительное. Все сразу переглядываются между собой и вспоминают мою недавнюю болезнь. Которую, между прочим, от народной общественности моя матушка и боярский совет почему-то скрывали. Пока я полностью не поправлюсь. Видимо, боялись нового мятежа. У нас же народ дурной. Крикнет кто-то, что царь то умирает. И толпа сразу же пойдет разбираться и Кремль штурмовать. Мы такое уже проходили. Точнее говоря, я это почерпнул из воспоминаний Петруши. В общем, правильно тогда матушка с боярами решили. Они же сейчас правят от моего имени и имени моего братца Ивана. И царская власть в данный момент еще очень слаба.
   Оправившись от болезни, я почти сразу же начал вникать в дела государства, которым мне придется управлять теперь. И мою матушку это как-то очень обрадовало. До этого то Петруша особо делами государевыми не интересовался. Скучно ему было заниматься финансами, дипломатией, экономикой и прочими неинтересными вопросами государственного управления. Мальчик до этого момента увлекался своими потешными полками и грезил флотом. И игрался ими как солдатиками. Еще он часто посещал Немецкую слободу, где проживали иностранцы. Пристрастился к пьянкам и гулянкам с европейцами. Начал курить трубку и стал изменять жене с немецкими шлюхами. А где брать деньги на все эти игрища? Это молодого царя особо не интересовало как-то.
   А тут вдруг я сам решил заняться делами государственными. И начал вникать в них с особым усердием. Что и радовало мою мать. Она же до этого уже пыталась наставить молодого царя на путь истинный. И даже вот женила его в столь юном возрасте. Думала, что ее Петруша остепенится и начнет, наконец-то, думать головой, а не тем, что у него между ног болтается. И начнет интересоваться управлением государством российским, наконец. И вот это случилось. Ее любимый сынка решил взяться за ум и начать вести себя как настоящий царь. А не как пьяный немецкий ландскнехт. В общем, матушку я порадовал, и она начала всячески мне помогать разбираться с управлением нашим царством. Терпеливо объясняла все нюансы и подводные камни. Прежний то Петруша ее не слушал, а потом просто делал как захочется. Рубил с плеча, особо не заморачиваясь. И часто наносил своими необдуманными поступками вред стране и своей репутации.
   С удивлением я узнал, что Петра Первого в народе не любят. Для простых людей он снюхался с католиками и хочет продать тем православную веру. В общем, антихрист и плохой царь. Да уж! А в учебниках по истории почему-то об этом ни слова не было сказано. К счастью, пока непоправимых бед молодой царь еще не совершил. Он был только в самом начале своего кровавого пути к величию. А я же, в отличие от него, совсем не чурался учиться у умных и опытных людей. Того маниакального преклонения перед западной культурой, что имелось у Петруши, у меня не было. Я прекрасно знаю, чего стоит вся эта обманчивая и яркая обертка под названием европейская цивилизация. Страшную, подлую и лживую натуру европейцев я тоже прекрасно знаю. И понимаю, как эти арийцы недоделанные к нам сейчас относятся. Для них же все русские что в двадцать первом веке, что в семнадцатом являются грязными варварами. Дикарями, которых можно и нужно грабить и обманывать. А все их улыбки и заверения в дружбе - это лишь мастерское притворство. Ничего личного - только бизнес. По такому принципу сейчас живет вся просвещенная Европа. Которая построила свое благополучие и высокоразвитую цивилизацию за счет ограбления всего остального мира. Европейские конкистадоры за горсть стеклянных бус и бутылку алкоголя сейчас выманивают у разных индейцев, папуасов, негров и индусов все их богатства. А где и просто действуют грубой силой, порабощая и грабя другие народы.
   И мы русские для них являемся такими же дикими туземцами, которые почему-то имеют белую кожу. Поэтому заглядывать в рот европейцам я совсем не хочу. Нет, я не дурак. Конечно, отдельных специалистов из Европы я буду привлекать. Особенно, нам нужны грамотные люди. Учителя. На первых порах без них не обойтись. Но такого оголтелого поклонения всему европейскому я не потерплю. В отличие от Петруши, я прекрасно знаю, к чему это может привести в последствии. И привело. Я же историю отлично помню. Знаю, как потом после смерти Петра Первого элита в России будет презирать свою страну и свой народ. Им более близкой будет Европа и ее нравы, а не лапотная Русь. И все эти напыщенные дворяне станут копировать европейцев, презрительно относясь ко всему русскому. Многие из них будут жить за границей. Восхищаться блеском и богатством европейской культуры. Они станут настоящими европейцами. Душой и телом. И будут всячески пытаться понравиться надменным иностранцам. Добиваться их благосклонности и дружбы. И эту маниакальную тягу русских элит к одобрению европейцев заложил именно тот самый Петр Первый. С него тут все началось. Это он запустил в российское общество эту пагубную язву европейскости.
   Мне почему-то вспомнились современные украинцы, которые в двадцать первом веке продолжили эту традицию, лизать задницу Западу. И эти наивные дурачки всерьез надеялись, что их там примут в Европу. Идиоты. Да, на всех граждан бывшего СССР европейцы смотрят как на папуасов. И никогда они не признают их равными. И тех же хохлов если и впустят в Европу, то только как рабов и дешевых гастарбайтеров, не имеющих никаких прав. Украинцы там обречены корячиться за гроши. Таков удел всех туземцев в представлении цивилизованных европейцев.
   Первый указ, который я решил издать уже от своего имени, был "Указ о введении нового алфавита и стиля написания государственных документов". А то меня уже стали вымораживать все эти старославянские тексты и заковыристые формулировки, пришедшие к нам из старины далекой. В общем, я не стал изобретать велосипед, а просто ввел в обиход обычный русский алфавит. Тот самый из России образца двадцать первого века. Без всяких "ятей" и прочих странных символов церковного письма. И нет, старославянскую письменность я не стал запрещать. А только ввел обязательный стиль письма для всех официальных документов в моем государстве. И этим очень существенно облегчил себе жизнь. А то я уже устал продираться через странные обороты речи, читая различные бумаги. К моему удивлению, Петруша оказался крайне не образованным молодым человеком. Он ведь даже раньше писал то с ошибками. Хотя в этом его особой вины и не было. Из его воспоминаний я узнал, что в этом виноват патриарх московский Иоаким. Который в рамках борьбы с "латинизацией" и "иностранным влиянием" специально запретил обучать юного Петра нормальным учителям, а вместо этого приставил к нему двух полуграмотных священников. Поэтому, образование Петруши было далеко от высоких стандартов.
   Следующим пунктом в моем списке государственных преобразований значилось преобразование государственной добывающей промышленности и внешней торговли. Уже сейчас Русское Царство во внешней торговле жило по принципу ресурсной иглы. То есть мы продавали европейцам практически за бесценок все наши ресурсы. Меха, моржовые клыки, лес, пеньку, железо, медь и прочие полезные ископаемые и природные ресурсы. И все это европейцы покупали у нас по очень низким ценам. А взамен же привозили товары европейской промышленности. В основном оружие, ткань и предметы роскоши. Просмотрев отчеты наших торговых агентов, я понял, что европейцы здесь опять присели на своего любимого конька. Они привыкли втюхивать доверчивым туземцам бусы и прочий ширпотреб, а взамен получать более ценные ресурсы. И прибыль от такой торговли была очень большой. Для европейцев естественно. Ну, а мы? То есть государство российское получало откровенные гроши.
   Странно. Нас же помню всегда учили, что Петр Первый прорубил окно в Европу, пробившись с большой кровью в Балтику. Чтобы заиметь торговый путь в эту самую Европу. Вот только потом мы из России почему-то особо свой товар не вывозили. А вот европейские купцы наоборот на торговле с нами очень даже приподнялись. Вот и спрашивается, а наша то какая от этого выгода? Воевать со Швецией, которая сейчас является одной из ведущих держав Северной Европы, только для того чтобы в Санкт-Петербург потом плавали английские, голландские и французские корабли. Зачем нам такие жертвы? Самим пробивать путь на север для врагов. Чтобы им проще было потом на нашу страну нападать что ли? В общем, пока мы не будем действовать в интересах иностранных купцов.
   Поэтому следует пересмотреть цены на наши товары, продаваемые за границу. Пошлины на них мы тоже поднимем. И что вы думаете, что у нас никто ничего покупать не будет? Ага, аж два раза! Я, например, точно знаю, что те же англичане, шведы и голландцы нашу пеньку будут покупать даже по новым ценам. Для них это стратегический товар. Они же из пеньки канаты делают для своих флотов. И отказаться от закупок русской пеньки ну никак не смогут. Иначе, без флота просто останутся. В Европе такое количество этого дефицитного товара им никто не продаст. Этим трем странам надо же очень много пеньки. А она есть в таком количестве только у Русского Царства. Поэтому будут покупать. Никуда не денутся. Конечно, у них там в Европе при этом цены на пеньку возрастут.
   Но мне на это как-раз наплевать и растереть. Меня больше экономика моей страны беспокоит, а не сверхприбыли зарубежных купцов. В связи с этим, я озадачил маменьку и ее бояр, чтобы те подумали и выдали мне новую ценовую политику и пошлины с иностранных купцов. Они там, кстати, пытались спорить, но как-то без огонька. Иностранцев наши бояре тоже особо не любили. И похоже, даже обрадовались, что их царь решил отказаться от политики облизывания иностранных купцов. Раньше то наши цари поголовно заигрывали с иностранными торговцами. Боялись, что те просто уйдут на другие рынки. Но я открою вам страшную тайну. Те евротолерасты на русских мехах, железе, меди, воске и пеньке такие бабки подымали. Что никуда они от нас не уйдут. Даже если мы и поднимем торговые пошлины и цены на наши товары. Слишком уж выгодно было европейцам торговать с Россией.
   Следующим пунктом моей повестки было финансирование моих грандиозных планов. А они у меня имелись. Конечно, же нам придется долго и упорно воевать. Модернизация армии и постройка нормального флота. Реформирование страны. И развитие собственной промышленности. Развитие науки и образования. Это если вкратце о том, что я планировал сделать как правитель. И на все это мне прямо сейчас нужны будут огромные деньги. Которых пока в царской казне нет. И не будет, если мы оставим все как есть и ничего не станем предпринимать.
   В той другой истории, что я когда-то учил. Петр Первый нашел деньги, выжимая все соки из народа. Поборы и подати. Закрепощение свободных крестьян. Кредиты у европейцев. Он страну в такие огромные долги загнал своим Большим Рывком. Что потом она еще долго не могла оправиться. Нет, я пойду другой дорогой. Просто я прекрасно знаю, где в недрах нашей земли лежат очень большие богатства. Осталось только взять их. Есть в этом мире один металл, который даже в просвещенной Европе стоит очень дорого. Золото. Именно, о нем то я и говорю. Я же когда-то проживал на Урале в районе одного крупного месторождения золота. Поэтому точные координаты залегания золотоносных пластов у меня имеются. И кроме этого, я также знаю два участка, где рассыпное золото должно лежать прямо на поверхности. И для меня здесь был странен тот факт, что в Русском Царстве до сих пор не добывали золото.
   Странно да? Страна с самым большим количеством месторождений этого драгоценного металла на своей территории. А к 1689 году все еще не имела ни одного золотого рудника или прииска. Бред какой-то. Ну, ладно еще Дальний Восток. Его относительно недавно присоединили к России. Но Урал то уже несколько столетий как наш. И никто до сих пор там не нашел золота и не начал его разрабатывать. Верится как-то с трудом. Но это так и есть. А потом эти люди ноют, что мы от Запада отстаем. Ну, конечно. Если сидеть на попе и ничего не делать, упиваясь старинными обычаями. То тогда да? Никакого развития и не будет. И никто ничего не найдет и не начнет добывать. Видимо, прежним правителям этой страны ничего такого особенного и не надо было. Они там варились в собственном соку в сонной и патриархальной Москве. Почивали на лаврах. Заигрывали со стрельцами и боярами. И в ус не дули. И им при этом постоянно не хватало денег. Мне маманя много историй про проблемы с наполняемостью царской казны рассказала. Упирая на то, что там постоянно не хватает денег. Даже для минимальных трат. Это когда я ей озвучил все свои хотелки и планы. Опустила сразу меня с небес на землю.
   Другой бы на моем месте опустил бы руки. Или пошел бы грабить народ. Как это сделал настоящий Петр Первый. Но я точно знал, где мне добыть эти самые деньги. В очень больших количествах. Сейчас же на Руси все расчеты производились в серебре. Бумажных денег еще не придумали, а монеты делали только из серебра. А как же медь? Да, был здесь относительно недавно такой эксперимент. Начали в Русском Царстве чеканить в массовом порядке медные копейки. Вот только малость перестарались с количеством. Да, и подделок появилось тогда море. Сейчас же деньги чеканили здесь очень неаккуратно. Тупо вручную сплющивая куски металлической проволоки. Такие деньги мог любой ремесленник изготовить.
   Нет, конечно, государство пыталось бороться с подделками. Но на мой взгляд это выглядело нереально. Нельзя проконтролировать кустарное изготовление монет из проволоки. Защиты от подделки у такой деньги нет. Это вам не европейские монеты, которые изготавливаются при помощи специального пресса. Вот те ровненькие и красивые. Совсем как современные монетки. Их ты хрен подделаешь как эти убогие копейки из проволоки. Кстати, здесь в России такие иностранные монеты из серебра тоже ходят. Называются талеры. И из тех талеров уже русские цари пытаются сделать нормальные деньги, чеканя на них свои гербы. Такие вот перечеканенные талеры тут называются ефимки. Так вот! Начали на Руси чеканить и медные копейки из проволоки. Да, немного не рассчитали этот процесс. Началась жуткая инфляция и голод. Что привело к медному бунту в 1662 году. В итоге, медные деньги пришлось отменить. И на сегодняшний момент монеты в моей стране ходили только из серебра. И серебра того тоже постоянно не хватало.
   И теперь я хотел сломать заведенный порядок. Старая денежная система Русского Царства работала отвратительно. Требовалась денежная реформа. Которую я и хотел в первую очередь провести, получив в свое распоряжение золото с Урала. Кстати, золото на Руси очень высоко ценится. Оно тут жутко дорогое, так как его крайне мало здесь имеется в обращении. И те же европейцы мое золото также станут покупать с большой охотой. У них же тоже этот металл довольно редок и дорог. И также основными расчетными монетами являются серебряные. Поэтому я точно знаю, что золото у меня алчные европейцы покупать станут с большой радостью. Но не это главное. А то, что это самое золото позволит мне наполнить царскую казну и станет базой финансирования всех моих реформ.
   Конечно, это вам не компьютерная игра. Где по одному клику компьютерной мышки вам в закрома начинает рекой течь прибыль с золотых рудников. Тут пришлось бы поднапрячься. Найти рудознатцев, людей для добычи золота, администрацию рудников и приисков. Охрану. Конечно, же я начал с самого главного. Нашел человека, который и будет отвечать за добычу моего золота. Чтобы его исправно добывали и поставляли в царскую казну. И чтобы не воровали, конечно. И такого человека я нашел. Мне в этом очень сильно помогла память моего реципиента. Петруша знал, что боярин Тихон Никитич Стрешнев был верен юному Петру Алексеевичу. Он же к нему с самого детства был приставлен как дядька. Поясняю, что дядька на Руси - это кто-то вроде наставника и воспитателя. Вот боярин Тихон Стрешнев принимал самое деятельное участие в жизни маленького Петруши, в его воспитании, забавах и ученье. И еще он держался подальше от всех интриг прочих бояр, всегда демонстрируя лояльность только самому царевичу.
   Кроме преданности лично мне, боярин Стрешнев имел и другое достоинство. Он был очень образованным и умным человеком, который приветствовал модернизацию России. Он мечтал чтобы мы из нищей и дикой варварской страны превратились в сильнейшую державу Европы и мира. В общем, он не был замшелым пнем, грезившим о старине далекой, как многие русские бояре. Этот человек трезво смотрел в будущее. И он был моим самым мотивированным сторонником, который мне служил не за страх, а за совесть. В итоге, я вызвал боярина Тихона к себе в кабинет и поговорил с ним по душам. И предложил ему возглавить добычу золота на Урале. Обрисовав ему все перспективы этого трудного, но очень важного для нашей страны дела. И он, немного подумав, согласился.
   После чего был издан "Указ о создании Горнодобывающего приказа". Приказ - это что-то вроде министерства. Так тут эти государственные структуры называются. Координаты золотоносных месторождений Тихону Никитичу я дал. Выбил у маменьки и ее бояр финансирование нового приказа. А дальше уже от меня ничего не зависело. Хотя нет! Я еще приказал боярину Стрешневу использовать в качестве рабочей силы на рудниках и приисках заключенных. Кандальников. Так их тут называли. Тех же мятежных стрельцов я пока еще не казнил. Точнее говоря, Петруша их не успел казнить до того, как я в него попал. А теперь я нашел применение почти тысяче стрельцов, арестованных за мятеж против царской власти.
   И очень был этому рад. Нет не тому, что все эти люди будут трудиться в руднике и на приисках, добывая золото для моих задумок. А тому, что таким хитрым образом я смог сохранить им жизнь. Ведь по всем здешним законам я был просто обязан казнить бунтовщиков. Меня бы просто не поняли мои подданные, если бы я сохранил им жизнь и помиловал. Народ у нас такой своеобразный. Стоит проявить милосердие, и люди начинают думать, что ты слаб. А там уже и до бунта недалеко. Увы, но пока на Руси только язык силы и понимают. Не доросли здесь люди еще до демократии и прав человека. И наверное, никогда не дорастут. Почему-то русским людям нравятся всякие тираны вроде Сталина. Я помнил, как многие мои знакомые с какой-то маниакальной ностальгией вспоминали имя этого страшного человека. И это там в просвещенном двадцать первом веке. А уж тут то в дремучем семнадцатом народ и подавно уважает только силу. И слабину тут показывать совсем нельзя. Сожрут моментально.
  
  Глава 3.
  Оружейная.
  
  - А вот это, мой государь, штуцер мастера Гельмута из Бремена! - говорил мужик, одетый в серый кафтан с красными оборками, протягивая мне ружье украшенное затейливой резьбой. - Обратите внимание, что это оружие казнозарядное с нарезным стволом в полдюйма. Это одно из самых редких и дорогих наших оружий огненного боя.
   Внимательно рассматриваю этот образец стрелкового оружия, который мне передал этот оружейный мастер. Иван Зубов так зовут этого мастера Оружейной палаты. Он сейчас проводит для меня экскурсию по казенным мастерским Оружейной палаты, расположенным в московском кремле. Меня интересовали наши производственные мощности по изготовлению оружия. И они пока меня не впечатлили. Нет, оружие то тут делали и даже очень неплохое для нынешнего времени. Вполне европейского вида гладкоствольные фузеи, мушкеты и пистоли. Было здесь и нарезное оружие. Такие дульнозарядные ружья с нарезным стволом и кремниевым замком здесь назывались штуцер или винтовальная фузея. Они были добротно сделаны. Имели очень красивую гравировку с позолотой. В общем произведение искусства, а не оружие. Такое прямо страшно в руки брать. Как представлю, сколько вся эта красота позолоченная стоит. Так в дрожь и бросает. Оружие, конечно, хорошее и красивое. Но только совершенно не годится для настоящей войны. Для массовой армии нужно что-то подешевле и попрактичнее.
   А то это заряжание с дула меня прямо вымораживает. Пострелял я из таких вот дульнозарядных ружей немного и потом долго плевался. Да, это вам не автомат Калашникова, к сожалению. И даже не охотничья двустволка, которая у меня когда-то была в прошлой жизни. Тут процесс заряжания - это отдельная песня. Матерная! И если гладкоствольную фузею еще можно было относительно быстро зарядить. То вот нарезной штуцер с дула заряжался очень долго и нудно. Да, там же реально приходилось забивать в ствол пулю при помощи шомпола и специального молотка. Заколачивать в нарезы. Хрень, в общем, полная! Поэтому меня дульнозарядное оружие здесь не интересовало.
   Я пришел сюда, чтобы найти тут ружье, заряжаемое с казенной части. И, представьте себе, нашел. И сразу не один, а целых три экземпляра. Удивительно! А нам то историки хором рассказывали когда-то, что люди в семнадцатом веке были дремучими и дикими. И стреляли только из дульнозарядных примитивных ружей, которые даже не имели нарезов на стволе. Оказалось, что меня нагло обманывали все эти псевдоисторики. И уже даже в 1690 году есть нарезное огнестрельное оружие, заряжаемое с казны как все современные ружья. Круто! Что тут еще скажешь? Внимательно рассматриваю конструкцию первого такого казнозарядного штуцера. Мастер Иван Зубов показывает мне, как тут открывается затвор. Пробую. Нет, слишком мудрено. Мне нужно, что-нибудь попроще. Чтобы солдатики, набранные из неграмотных крестьян, могли легко и быстро разобраться с заряжанием своего оружия. А тут прямо какие-то нанотехнологии. Нет, не пойдет. Такое ружье на поле боя нельзя использовать. Это изделие не для массовой армии. Скорее, на музейный экспонат похоже.
   Перехожу к другому образцу оружейной мысли. Так, нарезной штуцер производства датского мастера. Этот победнее выглядит. Нет на нем позолоты. Хотя гравировки хватает на всех металлических деталях. Вот это уже получше. Сам разбираюсь, как открыть затвор. Да, это ружье попроще. Закрываю с характерным щелчком. Взвожу кремниевый замок. Нажимаю на курок. Вроде бы, нормально работает система. Без сбоев. Еще пару раз щелкаю замком и курком. Вот это уже кое-что. Только вот вычурной и очень сложной гравировки на этом штуцере многовато. Мне надо что-то попроще. Не такое красивое и пантовое. Да, тут на эту сложную гравировку у мастера, наверное, уходит времени больше, чем на создание всего штуцера. Ну-ка, ну-ка! А это что такое? Откладываю второй штуцер и беру в руки третий. Хм! Интересно, интересно! Этот штуцер похож на второй. Но вот он более простой. Никакой гравировки, позолоты или других украшений нет. Даже ложа и приклад выполнены из простого и дешевого дерева. А не из дорогущего красного, как на первых двух штуцерах. Открываю затвор, заглядываю в ствол. Тоже нарезной. Отлично! И затвор тут довольно простой и надежный. Такой сильный крестьянский парень на адреналине в спешке не сломает. Отличный ствол. Как-раз для моих солдатиков.
  - Мне вот этот штуцер нравится! - говорю я, поворачиваясь к мастеру-оружейнику. - Кто его делал? Почему нет клейма мастера?
  - Это моя работа, государь! - склоняет голову мастер Иван Зубов. - А клеймо я не успел поставить еще. Вчера только это оружие закончил. И оно еще не готово полностью. Гравировку я пока не сделал. И позолоту не нанес. Извини государь. Просто ты же просил, чтобы все тебе показали. Вот я и выложил свою работу.
  - А как он стреляет, то? - приподнял бровь я. - Ты хоть проверил, прежде чем мне подсовывать?
  - Отлично сей штуцер бьет, на двести шагов я попал в ростовую мишень! - вскинулся мастер, обиженный моим недоверием. - Я бы вам непроверенный ствол никогда не отдал, государь! Я за свою работу отвечаю!
  - Хорошо, мастер Зубов, а пойдем ка мы постреляем из твоего штуцера! - говорю я, направляясь к выходу и беря с собой понравившееся мне оружие.
   Во дворе Кремля Иван Зубов привел меня к импровизированному стрельбищу, где возле стены располагались деревянные мишени. Вот уж не думал, что мне придется стрелять из кремниевого ружья. И где? В Кремле! Кто бы раньше мне сказал, так я бы не поверил. Иван показал мне, как правильно заряжать его штуцер. Открыл затвор, положил в патронник специальный бумажный патрон. Нет, не надо смеяться. Я ничего не перепутал. Это не современный унитарный патрон с гильзой и капсюлем как в двадцать первом веке. До такого здешние аборигены еще не додумались. Просто здесь уже давно используют импровизированные патроны. Тонкие цилиндрики из бумаги, в которых внутри находится мера пороха.
   В бою стрелку уже не надо тужиться и насыпать порох в ствол ружья, прикидывая размер его заряда на глазок. Теперь солдат вытаскивает из сумки такой вот бумажный патрон, надкусывает зубами и разрывает кончик. После чего спокойно засыпает порох из патрона в ствол. Затем заталкивает в ствол пулю. Потом засовывает бумажную оболочку патрона туда же. И утрамбовывает это все шомполом. Взводит курок. Насыпает на запальную полку порох из специальной пороховницы. И все. Он готов к выстрелу. Короче говоря, такие вот бумажные патроны значительно ускоряли и облегчали процесс перезарядки оружия. Только тут Иван Зубов меня удивил. Он патрон не стал разрывать, чтобы высыпать из него порох в патронник. А положил туда целиком вместе с круглой пулей. А когда я выразил удивление, а как собственно порох то поджигаться будет. То мастер мне продемонстрировал, что при взведении курка в патроннике выдвигается специальное лезвие, которое и разрезает бумажный патрон, открывая доступ к пороху. Хитро придумано. Хитро!
   Иван Зубов стрелял первым, чтобы показать надежность своего оружия. Хм! Действительно, штуцер стрелял превосходно. И сам мастер тоже меня удивил как стрелок. С двухсот шагов он попал прямо в центр ростовой мишени. Удивительно! И это с примитивными прицельными приспособлениями. Да, он настоящий снайпер. Я вот так не могу стрелять. Так метко и далеко. Вот, что и требовалось доказать. Штуцер у мастера-оружейника я забрал и сам зарядил. А ничего так. Гораздо быстрее получается, чем с дульнозарядным ружьем. Прицеливаюсь по мишени. Выстрел! Фу, кха, кха! Дым от выстрела рассеялся. Иду к мишени. Ух, ты! Попал! Правда, в самый краешек. Но тоже ничего. Считай, ранил противника. А это уже гарантированно вывел его из строя. Калибр то у данного штуцера солидный. Я на глаз прикинул диаметр круглой пули. Миллиметров одиннадцать или двенадцать будет. Если попадет в тело, то оставит дыру, в которую свободно средний палец можно будет просунуть. И это еще что?
   Вот на гладкоствольных фузеях так, вообще, калибры пугающие от пятнадцати до двадцати миллиметров. Блин, как на крупнокалиберном пулемете каком-то или автопушке. В общем, даже ранение такими пулями здесь может стать смертельным. А ничего так этот штуцер бьет. Даже такой неопытный стрелок как я умудрился из него попасть. А вот из гладкоствольных здешних ружей я бы на таком большом расстоянии точно не попал. С них же можно хоть как-то прицелиться только метров на пятьдесят или восемьдесят. А пуля так и, вообще, до мишени в двести шагах от стрелка не долетит. Гладкоствольная то фузея с длинным стволом бьет не далее чем на сто пятьдесят метров. И полет этой самой пули уже после ста метров становится непредсказуемым. Такое оружие очень неточное. Из него можно попасть только случайно или стреляя на близкой дистанции. А на многих гладких фузеях даже мушки с целиком нет. Не предусмотрена конструкцией. Солдаты просто направляют ствол в сторону противника и стреляют, куда Бог пошлет. В общем, о точности стрельбы из гладкоствола даже и говорить не стоит.
   Поэтому я решил все-таки вооружать свою армию нарезным оружием. Оно то всяко дальше и точнее стреляет. Но столкнулся с проблемой заряжания. Если заряжать нарезное ружье, заталкивая в него пулю с дула. То это получается очень долгий и мучительный процесс. Про молоток я вам уже рассказывал? Рассказывал. Поэтому вы меня поймете. В общем, мне нужно было нарезное огнестрельное оружие, заряжаемое с казенной части, а не с дула. И похоже, что я такое оружие нашел. Только вот не нравится мне немецкое название. Штуцер как-то не по-русски звучит. А чего голову ломать то? Все же уже придумано за нас. Назовем это оружие винтовка системы "Зубова" по имени мастера, что ее создал. Итак, решено. Моя армия будет вооружаться такими вот чудесными винтовками. По нынешним временам - это просто супероружие. Стреляет дальше и точнее, чем гладкоствольные фузеи, которыми на данный момент вооружены все армии моих соседей. По быстроте заряжания по-моему эта винтовка Зубова тоже дульнозарядники превосходит. Надо будет потом испытание провести с боевыми стрельбами. Сравнить скорострельность фузей и нашей новой винтовки.
   Весь вопрос упирается только в цену. Гладкоствольная стандартная фузея стоит рубль и шестьдесят копеек. Так их царская казна закупает оптом. Интересуюсь стоимостью у мастера Зубова его оружия. Так, так! Три рубля с полтиной. Всего то. Почти в два раза больше. Но это того стоит. Нет, правители нашего царства привыкли экономить на армии, вооружая ее всяким дешевым дерьмом. Почему нас сейчас особо то и не боятся соседи? Потому что русская армия хоть и большая, но крайне не боеспособная. И большинство войн мы постоянно проигрывали за последние сто лет. Пора уже эту позорную тенденцию менять. Надо вооружать мою армию нормальным оружием, которое даст ей преимущество в бою. Да, и не буду я содержать такую огромную и бесполезную армию как раньше. Я не стану заваливать противника телами своих плохо обученных солдат. Как делал это настоящий Петр Первый. Мы сделаем ставку на хорошее вооружение и выучку личного состава. Поэтому эту винтовку мы будем закупать для армии. Я так решил!
   Только еще попросил Ивана Зубова сделать для своей винтовки какой-нибудь нормальный штык-нож, которым можно было как колоть, так и рубить. Не понимаю я эти игольчатые штыки, которыми здесь все увлечены. Ведь они значительно сужают диапазон действий солдата в рукопашной схватке. И он может наносить противнику только колющие удары. Вон до двадцать первого века эти самые игольчатые штыки не дожили. Там почему-то все используют только штык-ножи. И это неудивительно. Ведь штык-нож более универсален. А его еще и может солдат применять не только в бою. Но и для хозяйственных нужд. Например, палку там какую-нибудь срубить или мясо нарезать с хлебом.
   А насчет того, где я возьму деньги на эти замечательные и дорогие винтовки, могу вас успокоить. За прошедший год Горнодобывающий приказ заработал на полную катушку. Боярин Тихон Стрешнев оправдал мое высокое доверие. И уже в царскую казну начало поступать первое золото, добытое на Урале. Вам надо было видеть лица моей матушки и всех бояр из Государственного совета. Когда в Москву привезли первую партию золотых слитков. Это было очень забавное зрелище. В общем, теперь я могу больше не выпрашивать у них каждый рубль на мои хотелки. Средств сейчас у меня хватает. Уральское золото резко поменяло расклад сил. Раньше то царь полностью зависел от своих бояр в плане финансирования. И они как могли выделить ему деньги, так и отказать под каким-нибудь благовидным предлогом. Но теперь то шиш им. Теперь деньги у меня есть. И я ими распоряжаюсь, как захочу, а не как это решат господа из Государственного совета. Так им об этом и заявил. Чтобы даже и не зарились на мое золото. А все его траты теперь согласовывали со мной. А тех кто вдруг не поймет и запустит руку в царскую казну, стану нещадно карать. Невзирая на былые заслуги, чины и титулы. Короче говоря, я их предупредил.
   Как я уже говорил, меня не устраивали наши производственные мощности. В Москве имелся всего один небольшой оружейный заводик и мастерская в Оружейной палате. Оружие там, в принципе, делали довольно неплохое. Не хуже европейских аналогов. Но вот количество производимых ружей и пистолетов меня совершенно не устраивало. Если раньше цари обычно закупали оружие для своей армии у частников. А то и, вообще, у иностранцев, прости Господи. И поэтому огнестрельного оружия постоянно не хватало. Все оно было не самого лучшего качества. И не имело никаких единых стандартов. Из-за множества калибров стволов очень сильно затруднялось снабжение войск боеприпасами. Меня такое положение дел не устраивало категорически. Поэтому я повелел заложить сразу три государственных оружейных завода в Туле. Почему там, а не в Москве, например? Так там сейчас располагается множество оружейных мастерских. И большая часть мастеров-оружейников Русского Царства проживает на данный момент тоже в Туле. Поэтому, именно, в Туле и будет располагаться главный центр производства моего оружия. Там это будет проще, быстрее и дешевле сделать.
   После испытаний нашей новой винтовки я еще попросил мастера Ивана Зубова, чтобы он нашел нормальный пистолет для наших офицеров. А то не с винтовками же им в бою бегать. Мастер довольно быстро выложил передо мной несколько образцов. Я повертел в руках некоторые из них. И в конце концов, выбрал двуствольный гладкоствольный пистолет, заряжаемый с дула. Почему я не стал извращаться и искать еще и нарезной пистоль, заряжаемый с казенной части? А зачем? Пистолет - это вам не винтовка. Это оружие ближнего боя. Из него ты далеко не выстрелишь. И если противник подошел к тебе на пистолетный выстрел. То несколько раз в его сторону ты уже стрельнуть не успеешь. Вот и получается, что это оружие одного или в нашем случае сразу двух выстрелов. А потом наступает черед рукопашной схватки. И перезарядиться вы уже не успеете. Поэтому я мудрить не стал. И решил, что все офицеры моей новой армии будут вооружены такими вот простыми двуствольными пистолетами без всяких наворотов. Дешево и сердито.
   Выбрав оружие для вооружения своих солдат и офицеров, я предложил оружейному мастеру Зубову возглавить производственный процесс нового оружия. Он в этой теме, как я вижу, неплохо соображает. Знает, как правильно и качественно делать это самое оружие. К чести Ивана Зубова стоит отметить, что он сразу же меня предупредил, что не разбирается в разных финансовых и снабженческих вопросах, связанных с таким большим производством оружия. Нет у него такого опыта. Он же чистый технарь, а не управленец. Но я его успокоил, заявив, что уж толкового директора и снабженца я найду. От Ивана же требуется только наладить сам процесс изготовления оружия. Научить людей. Показать, что надо делать. В общем, с него только техническая сторона дела. И при этом я ему пообещал очень большой оклад. А когда он там наладит процесс бесперебойного изготовления оружия для армии. То его ждет солидная награда и дворянский титул. Что для простолюдина вроде Ивана Зубова было чем-то запредельным. Мастер думал не долго и согласился с моим щедрым предложением. Еще бы! Такое людям вроде него только раз в жизни предлагают и то не всем.
  
  Глава 4.
  Об артиллерии.
  
   Признаюсь честно, положа руку на сердце, что в артиллерии я совершенно не разбираюсь. И если в случае со стрелковым оружием для пехоты я еще хоть как-то был в теме. То вот в артиллерийском деле я, вообще, дуб-дубом. Поэтому, мне нужен был человек, сведущий в этом деле. И я, думаю, что смог найти такого ценного кадра. Знакомьтесь Франц Яковлевич Лефорт. Это был один из тех иноземцев, которые служили русским царям. Швейцарец по национальности. Лефорт имел богатый боевой опыт, хорошие организаторские способности. А также очень хорошо разбирался в артиллерии. И еще он был в числе тех офицеров полков нового строя, что поддержали юного царя Петра Алексеевича во время недавнего бунта стрельцов.
   То есть этот иностранец выбрал свою сторону в конфликте Софьи и Петруши. И я к тому же много о нем читал когда-то. Еще в своей прежней жизни. Великий человек, между прочим, этот Франц Лефорт. И должен был еще стать верным соратником Петруши. Но думаю, что и я с ним неплохо так сработаюсь. А главное - я знаю, что этот кадр будет добросовестно выполнять дело, которое я на него возложу. Он хоть и наемник, но профессионал и человек чести. И его верность принадлежит мне.
   Хорошо, что совсем недавно скончался патриарх Иоаким. Этот склочный старик, ратовавший за возвращение к порядкам Древней Руси, постоянно вставлял мне палки в колеса. Критиковал мои контакты с иностранцами. Не любил он этих латинян. А кто их, вообще, любит то у нас? И всячески противился их влиянию на молодого царя. То есть на меня.
   Ну, а с кем мне сейчас то работать прикажете? Многие бояре меня ненавидят. И к ним нельзя поворачиваться спиной. Мигом нож в спину и воткнут. Другие представители нашей элиты, вообще, способны только воровать и ни хрена не делать. Этим только дай покомандовать. Все дело завалят. Мало у меня здесь имеется нормальных и вменяемых управленцев. И профессионалов своего дела. Но сейчас, к счастью, патриархом стал Адриан, который более терпимо относился к иностранцам.
   Кстати, европейцы то уже давно приезжают на службу к русским царям. Думаете, что это Петруша тут один такой продвинутый придумал приглашать иностранных специалистов на службу? Ага, как бы ни так! При его папаше в России уже вовсю служили иностранцы. Правда, больше всего их было в военной сфере. Со всей Европы сюда приезжали наемники, которых русские цари охотно принимали на службу. То есть Петр Первый не был таким уж продвинутым и хитрым правителем. Он просто пошел по уже проторенной дорожке. Ну, и немного ускорил европеизацию Русского Царства. В том числе переняв от европейцев не только хорошее и полезное. Ведь это при Петре Первом наши люди начали массово курить табак и пить кофе. До этого то эти бесовские зелья русским людям были не доступны. Еще с подачи Петруши на Руси начали набирать популярность пьяные вечеринки, которые молодой царь устраивал по европейскому образцу.
   Ну, и про попугайское пристрастие Петруши к европейской одежде нельзя забывать. Когда он насильно заставлял людей брить бороды и носить гейские парики с обтягивающими панталонами. Вот честно! Нет ничего отвратительнее, чем солидные и престарелые мужчины с дряблыми задницами вот в таких белых чулках напоказ. И коротеньких штанах в обтяжку. Тьфу! Изыди, нечистый! Ой, простите пожалуйста. Это я от наших попов нахватался. Но я этой европейской моды совсем не понимаю. Ладно еще камзолы. Их то еще носить можно. Но длинные и завитые парики, которые европейцы носили для защиты от вшей. Бр-р-р! Мерзость!
   Просто мыться надо чаще. Как это здесь делали все русские люди. Почему-то от них так не воняло потом и немытым телом, как от европейцев. И что только юный Петруша нашел в тех шлюхах из Немецкой слободы? От них же пахнет совсем не ландышами. Хотя он же там всегда бухой был. А пьяному пофиг на разные неприятные запахи. Тогда понятно. И хочу заметить, что европейцев, которые уже давно жили в нашей стране, можно было отличить от их собратьев, что здесь находятся недавно. По запаху это легко понять. Живущие порядочное время в Русском Царстве иноземцы уже переняли наш обычай мыться почаще. А не как в Европе раз в году. Как тот же Людовик Четырнадцатый, бывший здесь королем Франции. Мне мои дипломаты рассказали много про нравы при французском дворе. И как там все воняют, потому что мало моются. И про те самые духи, которыми так восторгаются все женщины. Только бабам то невдомек, что те самые духи европейцы и придумали, чтобы скрывать запахи немытых тел.
   Но к счастью, сейчас пока ничего этого не произошло. Не успел еще Петруша тут начудить. Слишком рано появился здесь я. И занял его место. И в отличие от него, я себе такие тупые крайности не позволял. Меня то весь этот фальшивый блеск европейской цивилизации совсем не прельщает. Я то знаю что там за ней стоит реально. Да, пока моя страна не такая продвинутая. И нищета среди народных масс царит ужасная. И отсталость по технологиям тоже есть. Но по некоторым вопросам мы русские можем просвещенной Европе фору дать. А насчет отсталости и бедности. Так затем я здесь и сижу на троне. Будем над этим работать.
   Но все же с некоторыми иностранцами можно и нужно было работать. Вот взять того же Лефорта. Этот выдающийся человек посвятит себя служению России, не щадя своей жизни и здоровья. И много пользы ей принести должен. Да, этот швейцарец был еще большим русским, чем многие бояре. Которые тут не желали трудиться на благо страны, а только гребли все под себя. Такая, блин, элита. Просто матов на них у меня не хватает. А все туда же. И все эти кадры убогие кичатся своими благородными предками, а у самих то никаких личных заслуг и нет. А зато бурчат с презрительной ненавистью в сторону иностранцев, которые честно и добросовестно служат мне. Но мне на тех бояр было наплевать и растереть. Мне дело надо делать. Мне профессионалы нужны. Которые сделают свою работу на пять баллов. Нет, были и среди русской элиты толковые и грамотные люди. Но к моему большому сожалению, таких компетентных товарищей, которым можно было без страха доверить какое-нибудь важное дело, было прискорбно мало в моем распоряжении. Зато тупых, жадных, и наглых бояр было очень много. Но им я бы даже под наркозом не доверился. Лучше уж с иностранцами поработаю. С такими как Франц Лефорт. Уж он то с налаживанием артиллерийского дела в России должен справиться. Он в пушках хорошо разбирается. Ему и карты в руки.
   В общем, я пообщался с новым главой Пушкарского приказа. И поставил ему задачу, найти и предоставить мне несколько самых передовых образцов артиллерии. Надо нам с ним решить, какие пушки станет использовать русская армия в дальнейшем. И Лефорт меня не подвел. Уже через две недели он позвал меня и показал несколько артиллерийских орудий, стоящих в ряд перед нами. При этом он уже знал, какие требования я выставляю для артиллерии в моей новой армии. Конечно же, мне были нужны легкие полевые орудия, которые будут находиться в боевых порядках пехоты и входить в состав полковой артиллерии. На эту роль очень хорошо подходили трехфунтовые пушки. Калибром в три дюйма или семьдесят шесть миллиметров. Вес такой пушечки был относительно небольшой. Около двухсот тридцати килограмм.
   Кстати, совсем забыл вам рассказать. Я же тут за этот год еще одну реформочку провернул. Ввел в обиход новую систему мер и весов. А то в Русском Царстве такая жуткая неразбериха была со всеми этими аршинами, косыми саженями, фунтами, дюймами, пудами, милями и прочим экзотическими мерами измерения расстояния и веса. В общем, в очередной раз запутавшись при подсчете расходов на наше военное производство, я озверел и издал новый указ. Который ввел в государстве российском новые меры веса и длины. Нет народу то я ничего особо не стал запрещать. Если кто хочет мерить тут все локтями или пядями. Да, за ради Бога. Извращайтесь в свое удовольствие. Но это что касается только частных дел простых граждан. А вот военное ведомство и весь государственный аппарат отныне должны были все измерять по новым стандартам веса и длины. А за основу я взял, конечно же, те самые метры, сантиметры, километры, килограммы, тонны, граммы и прочие единицы измерения, знакомые мне с прошлой жизни. То есть те, что приняты в Российской Федерации двадцать первого века. И народ эту тему скушал. И даже начал охотно применять в повседневной жизни все эти новые меры весов. А что? Это же очень удобно. Когда у вас есть единые для всех стандарты.
   Раньше то у каждого торговца, например, тот же локоть, пядь или сажень были разных размеров. Там все на глазок измерялось по длине рук. А руки то у каждого человека разные. Длина то у них совсем не одинаковая. В общем, там хватало неразберихи и споров. А вот когда появились те же деревянные линейки с рисками метра, разбитого на сантиметры и миллиметры. То торговцы очень быстро просекли их полезность. То же самое происходило и с мерами веса. Я распорядился сделать и продавать специальные гири различного веса. И народ это дело заценил. Гири из дешевого чугуна охотно раскупали, а царская казна имела с этого солидную прибыль. Да, и линейки мы тоже продавали в очень больших количествах. В общем, это мое новшество зашло как-то незаметно в народ. И там даже появились термины вроде "петровского метра" или "царского килограмма". И это не я их так обозвал. Народное творчество. Оно такое.
   Ой, прошу пардону! Что то я не о том рассуждаю опять. Я же про артиллерию рассказывал. Точно. Про нее родимую. Итак, с трехфунтовкой мы разобрались. Это будет основная пушка пехотных полков. И самая массовая во всей русской армии. Следующая, предложенная на мой суд, была уже шестифунтовая пушка калибром в девяносто шесть миллиметров. Она была более тяжелая и массивная. И стреляла, конечно, дальше трехфунтовки. Ее мы также решили брать для моей армии. Такие пушки я планирую использовать в специальных артиллерийских полках. Которые будут придаваться пехотным полкам и дивизиям для решения различных задач.
   И это все была полевая артиллерия. Но кроме нее нам нужна было и осадная. Я планировал не только бить противника в поле. Но и захватывать штурмом его крепости и города. А без хорошей осадной артиллерии - это будет просто невозможно выполнить. После долгих споров и консультаций было решено выбрать для нашего осадного артиллерийского парка двенадцатифунтовую гаубицу калибром в сто двадцать два миллиметра. Гаубица, в отличие от пушки, могла стрелять не только прямой наводкой, но и по навесной траектории. То есть эта гаубица могла забрасывать полые чугунные ядра, начиненные порохом, через препятствия. Такие взрывные ядра назывались гранаты. Кроме этого, пушки и гаубицы могли стрелять еще ядрами и картечью.
   И последней артиллерийской системой, которая была принята на вооружение русской армии, стала мортира калибром в триста миллиметров. Что такое мортира? Это прообраз миномета, который я видел в двадцать первом веке. Только здесь это забавная пушечка с толстым и очень коротким стволом, задранным вверх. И калибр у мортир довольно солидный, в отличие от пушек и гаубиц. А стреляет эта пушечка по принципу миномета. То есть только навесом. Зато она может забрасывать свои большие и круглые бомбы по очень высокой траектории. Что позволяет им перелетать через очень высокие крепостные стены. Да, и пороховой заряд в тех бомбочках тоже довольно мощный получается. В общем, самое то для осады вражеских крепостей.
   Нет, были в Пушкарском приказе и другие пушки, гаубицы и мортиры. Подчас очень монструозных размеров и калибров. Но мы с Лефортом после долгого размышления и споров решили выбрать, именно, эти артиллерийские орудия для нашей армии. Все упиралось в вес. Чем больше пушка, тем она тяжелее. А мне нужна подвижная и маневренная артиллерия. Чтобы она могла быстро двигаться вместе с армией и не застревала постоянно в грязи. А то здесь пушки возят только лошади. Тракторов или грузовиков нет. И еще очень долго не будет. А в Русском Царстве сейчас с лошадьми туго. Нет, здесь они, конечно, имеются. И довольно много. Вот только большая часть тех лошадок плохо подходит для перевозки пушек. Да, и для кавалерии они также не годятся. Слишком низкорослые и слабые. Для крестьянских то нужд еще сгодятся, но не для войны.
   Кстати, для нужд флота и крепостей мы также выбрали несколько пушек, которые потом будем производить. Вот там стесняться не надо было. Там вполне прокатывают большие калибры. Так как таких проблем с транспортировкой у корабельной и крепостной артиллерии нет. Ее же лошадками не надо таскать с места на место. Установил один раз и пускай стоит. Но пока нам в первую очередь надо было оснастить полевую армию. А то я тут начал разбираться с русской артиллерией и в ужас пришел. И все это мог обозвать только одним емким словом. Бардак! Да, именно, он сейчас и царил в артиллерийском деле вооруженных сил Русского Царства.
   Во-первых, пушек было довольно мало.
   Во-вторых, большая часть их была очень древней. В нашем арсенале нашлись даже орудия, которые были произведены еще аж сто лет назад. И русская армия их до сих пор успешно применяла на поле боя. Вон в недавнем Крымском походе против турок эти самые пушки стреляли. Поход тот моя сестричка Софья затеяла. Ей позарез нужна была маленькая и победоносная война. Но русские войска под командованием фаворита царицы Софьи князя Василия Голицына ту войну позорно продули. А Софья в итоге не смогла усидеть на троне, уступив его мне.
   И в-третьих, помимо древности всех тех пушек, дело еще было и в отсутствии единых стандартов. Тут каждая русская пушка имела свой оригинальный калибр. А значит, и боеприпасы к ней требовались особые. И это ужасно затрудняло снабжение артиллерии теми самыми ядрами, бомбами и гранатами. Я же в дальнейшем планировал вооружать войска только стандартными орудиями, образцы которых мы с Лефортом и выбрали сегодня. И это в свою очередь должно было упростить снабжение войск всем необходимым. А то я читал когда-то о больших проблемах армии Петра Первого со снабжением боеприпасами.
   И в завершении нашей встречи я озадачил главу Пушкарского приказа еще одной проблемой нашего вооружения. Я когда-то читал про то, что в девятнадцатом веке в Европе какое-то время был очень популярен еще один вид оружия. Ракеты. Нет, не смейтесь пожалуйста. Я говорю совершенно серьезно. Англичане при помощи примитивных пороховых ракет сожгли город Копенгаген. И должно случиться это, если мне не изменяет память, в 1807 году. Так вот. Тогда они смогут очень сильно разрушить город и вынудить Данию капитулировать. Вот я и хотел сейчас проверить свою задумку на практике.
   Я передал Францу Лефорту чертеж ракеты Конгрива. Сама эта ракета довольно примитивна. И принцип ее применения очень простой. Ее даже в кустарных условиях семнадцатого века можно легко и быстро изготовить. Это даже не пушки. Это гораздо проще в изготовлении. И дешевле. Правда, я все же сомневался в эффективности этого оружия. Поэтому попросил Лефорта сделать несколько таких ракет. А потом мы их испытаем и посмотрим, как они работают в реальных условиях на местности. Впрочем, швейцарец, когда увидел чертежи ракеты и послушал объяснения, что я хотел бы от него получить. То уверенно заявил, что знаком с этим оружием. Видел он нечто подобное и раньше. Оказывается, эти самые ракеты на черном порохе известны европейцам еще со Средних Веков. Но почему-то они не пользуются там популярностью. Слишком уж неточное это оружие выходит. Разброс у тех ракет очень большой получается. Только по городам и стрелять по площади. Пушки то гораздо эффективнее и точнее бьют. И они не одноразовые, в отличие от ракет. Но я все же хотел попробовать и Лефорт подчинился, сказав, что все устроит. Вот и замечательно! Отлично пообщались! Продуктивно!
  
  Глава 5.
  О броне.
  
   Теперь мне хотелось бы поговорить о еще одном очень важном аспекте боеспособности и эффективности моей новой армии. О средствах индивидуальной защиты. Я когда-то служил в легендарной и непобедимой почти советской армии. Там в двадцать первом веке. И вот там я привык, что бойцы всегда для несения караульной службы или учебных стрельб одевали на себя бронежилет и каску. И это было обязательным требованием устава и командиров. То есть солдат должен иметь броню в обязательном порядке там, где его жизни может что-то угрожать. И хоть на войну я тогда не попал. Бог миловал. Но в кино постоянно наблюдал за солдатами, одетыми в бронежилеты и лихо перестреливающимися с врагами. Это если кино то было про какие-то относительно современные военные конфликты, конечно. Поэтому в моем сознании твердо укоренилась мысль, что солдат регулярной армии обязан быть одет в бронежилет, когда он находится в зоне боевых действий. А если он без броника там шарится. То это не солдат, а какой-нибудь бандит или террорист.
   Поэтому сейчас я очень сильно задумался на эту тему. Мне хотелось как-то защитить своих солдат. Я никогда не понимал тупорылого утверждения многих правителей и генералов. Что простых солдат жалеть не стоит. Мол, бабы еще нарожают. Да, нарожают, конечно. Вот только это произойдёт не моментально. Но не демография меня беспокоит. Я за год в этой новой реальности успел насмотреться на царскую армию. И ее выучка меня ужаснула. Большая часть русских войск в данный момент имеют крайне низкую подготовку. Те же стрельцы или ополченцы. Которые до моего воцарения и составляли львиную долю вооруженных сил Русского Царства. Все эти кадры являются просто огромной и плохо обученной толпой. Которая к тому же еще и очень скудно вооружена. Неудивительно, что с таким убогим войском генералы царевны Софьи продули недавнюю войну с Турцией.
   Относительно боеспособными пока у меня являются только четыре полка нового строя. Так здесь на Руси называют полки, выученные на европейский манер. Вот на их основе я и хочу создать свою новую армию. Из нормальных, дисциплинированных и профессиональных солдат. Которые будут хорошо вооружены и обучены. Это вам не полупьяные и вечно чем-то недовольные стрельцы, которые больше бандитов напоминают, а не служивых людей. Но таких вот профессионалов, которые мне нужны для претворения моих грандиозных планов в жизнь, надо готовить не один год. А потерять их можно в один момент. В одном решающем сражении. И что потом. Бабы то еще нарожают. Только вот новые опытные бойцы по щелчку пальцев у вас не появятся. Поэтому глупости думают те самые правители и генералы. Таких идиотов нельзя допускать до власти. А своих солдат надо беречь и делать все для минимизации потерь среди них. Опытные кадры решают все!
   И это не товарищ Сталин сказал. Он здесь еще и не родился, между прочим. Это сказал я Петр Первый. Итак, солдат мне хотелось бы сберечь в ходе сражений. А для этого надо дать им надежную защиту от пуль и холодного оружия. И как это сделать то? Одеть их в железные доспехи. Глупо и неэффективно. Сейчас даже из гладкоствольных ружей пули спокойно пробивают любой доспех. А иначе здесь бы все до сих пор рассекали в доспехах. Но огнестрельное оружие сделало их бесполезными. Потому и бегают солдатики в тряпках вместо железа. Значит, этот вариант отпадает. Но что-то же такое вертится у меня на краю сознания. Что-то связанное с бронежилетами. Точно! Вспомнил! Я вспомнил! Как-то смотрел я по телевизору одну занятную историческую программу. Про первые бронежилеты. Кто и как их изобрел. Это произошло в Америке. Жил там некий Казимир Зеглен. И он сделал из шелка и войлока бронежилет, который не пробивали пули из нарезных пистолетов и револьверов. Потом он уехал в Европу и там начал продавать эти свои бронежилеты из шелка разным богатым людям. Вот оно! Шелк! Ну, конечно, же! Вот это уже более реальный вариант защитного снаряжения для моих солдат и офицеров. Кто-то скажет, что это будет дорого. Посмотрим. И сравним стоимость такой шелковой брони со стальными доспехами, которые от пуль к тому же плохо защищают. Да, и вес такого бронежилета из ткани выигрывает у железа.
   Начал я разбираться, где брать этот самый шелк. И с огромным удивлением узнал, что шелк, оказывается, уже давно делают у нас в Русском Царстве. При моем папаше вовсю выращивали гусениц тутового шелкопряда, из паутины которого и делается шелк в Астрахани, Симбирске и даже в Подмосковье. Правда, под Москвой климат для того шелкопряда оказался очень экстремальный. Но вот в более южных регионах он неплохо так размножался. И там вовсю производили шелк-сырец. То есть неокрашенную ткань. А вот с производством дорогого шелка, окрашенного яркими красками, на Руси были большие проблемы. Не было у нас в достаточном количестве таких мастеров. Поэтому русские цари и не могли получать много бархата и парчи, как называли самые дорогие шелковые ткани. Но не оставляли попытки создать в нашей стране массовое шелковое производство.
   Удивительное открытие. Вот не знал я раньше, что у нас шелк делали. Петруша этим вопросом то не интересовался. Он думал, что весь шелк в Россию из-за границы поступает. А оказалось, что нет. Есть у нас хоть и не большое, но свое производство шелка. Правда, только неокрашенного и самого дешевого, но он был. И меня это вполне устраивало. Мне позолоченные ткани сумасшедшей стоимости не требуются. Я из того дешевого и некрасивого шелка буду делать нательную броню для моих солдат. А покрасим мы тот шелк-сырец простыми и дешевыми красками под цвет мундиров. Правда, когда я запросил все данные по шелковичному производству и начал считать. То выяснил, что объемы производимого шелка у нас не очень большие. Не хватит его на нужды всей армии. Надо было срочно искать выход. Конечно, я распорядился в Нижнем Поволжье значительно расширить плантации тутовых деревьев, чтобы увеличить поголовье тутового шелкопряда. Там климат для этого теплолюбивого насекомого был наиболее благоприятным. Но пока оно там все вырастет. Пока еще то поголовье шелковичных гусениц разрастется. На это годы уйдут. А мне требовался шелк уже сейчас. Армию одевать. И я начал искать выход. И его мне подсказал наш главный дипломат Федор Алексеевич Головин. Он мне сообщил, что в Посольском приказе уже давно ждет моей аудиенции посол от шаханшаха Сефи Второго из династии Сефевидов, который в данный момент правит Персией. И когда я поинтересовался, а причем тут Персия. То Головин укоризненно на меня посмотрел и заявил, что персы сейчас являются крупнейшими производителями шелка в мире. Ну, и китайцы, конечно же. Но с Китаем у нас недавно война случилась за Дальний Восток. И сейчас нас там не любят. Поэтому китайский шелк нам никто не продаст. А вот с персами есть варианты. Скорее всего, посол шаханшаха прибыл к нам в очередной раз, чтобы поднять вопрос о Кавказе. При моих предшественниках у России и Персии в этом злополучном регионе происходили постоянные конфликты. Персы мечтали подмять Кавказ, а русские им этого не давали сделать, защищая горцев. Так, так, так! А это уже было интересно.
   Видимо, посол персидского правителя очень сильно удивился, когда получил царскую аудиенцию так быстро. Обычно то ему приходилось ждать несколько месяцев, чтобы попасть на прием к русскому монарху. А тут я внезапно согласился его принять. Посол прибыл по восточному пышно и цветасто. Как у них там на Востоке любят. Произнес напыщенную и долгую речь, украшенную цветастыми оборотами с пожеланиями мне здоровья и долгих лет царствования. А затем преподнес подарки от своего господина. Много дорогих и красивых подарков. На которые я смотрел без особого интереса. Мне все эти золотые побрякушки, атласные ковры и прочая дорогая мишура совсем не интересны. Только сабля понравилась. Богато оформленные ножны, эфес и рукоять не портили оружие. Оно было выполнено из хорасана настоящего персидского булата. Красивый металл и очень прочный. Я вытащил клинок из ножен и полюбовался на узоры на лезвии. И улыбнулся послу, показывая свое расположение. А потом начал его слушать. Хм! А ведь не ошибся наш главный дипломат. Правильно меня предупредил, что персы снова заведут разговор по разделу сфер влияния на Кавказе.
   Вот если честно, положа руку на сердце, то мне эта проблема под названием Кавказ совсем не нужна. Не хочу я с персами за этих упрямых и лживых горцев всекаться. Ведь за всю историю моей страны Кавказ был огромной проблемой для России. Геморроем эпических масштабов. Сколько там войн и восстаний против российской власти случилось? Больше чем во всех других регионах нашей необъятной Родины. А ради чего все? Что можно взять такого полезного для моего царства на этом самом Кавказе? Какие такие стратегические ресурсы? Нефть только разве что. Так она пока еще не особо нам требуется. И не стоит того кавказская нефть, чтобы ради нее проливать столько русской крови в течение столетий. У нас вот вся Сибирь в нефтяных месторождениях. Поэтому нам эта проблемная нефть в горах совсем не нужна. Тем более, сейчас. А других полезных для моей страны ресурсов на Кавказе не имеется.
   Люди там будут не самыми примерными подданными русского царя. Да, они же там постоянно будут бунтовать и устраивать беспредел. И России придется на Кавказе всегда держать солидный контингент войск. А это огромные затраты. В общем, этот горный регион с его беспокойными жителями моей стране совсем не нужен. Не хочу я его контролировать, защищать неблагодарных горцев от турок и персов, чтобы они потом постоянно били нам в спину и мечтали отделиться. Да, ну его нафиг! Вот, персы их там, пускай, и окучивают. Эти то с кавказцами церемониться не станут. Не будут с ними заигрывать и облизывать со всех сторон. Как это делали российские власти, боясь постоянных восстаний. Нет, персы - они как турки. Такие же жестокие ребята. Они Кавказ в бараний рог согнут и кровавой юшкой умоют. И там все будут по струнке ходить строем и учить персидский язык. Это вам не мягкосердечные русские. И мне тех горцев совсем не жаль. Вот нисколечко. Учитывая, сколько бед они моей стране принесут и приносят уже сегодня. Набеги то черкесов на наши южные регионы уже сейчас стали большой проблемой. Эти твари не хуже татар действуют. С такой же изощренной жестокостью убивают, грабят и угоняют в плен моих подданных. А я их должен защищать от персов и турок? Не дождутся!
   Но, конечно же я всего этого персидскому послу не скажу. Меня неплохо так подготовил тот же Головин и матушка, когда консультировали по международной политике. Там нельзя говорить правду. В дипломатии принято всегда ловчить и обманывать своих противников. И я это сейчас старательно делаю. Изображая жуткую заинтересованность делами на Кавказе. В общем, торгуюсь со страшной силой. Продаю персам тот самый Кавказ, не особо мне нужный, за очень дорого. И в итоге нашей встречи с послом мне удалось выбить с него беспошлинную торговлю самым дешевым, неокрашенным шелком и превосходными персидскими лошадьми.
   Кстати, такой шелк стоил гораздо меньше чем дорогущий расписной, который обычно персы и продавали за рубеж. Мне посол тоже хотел втюхать за большие деньги покупку самого дорогого позолоченного шелка. Но я уперся и выбил для нас только самый дешевый шелк-сырец. И для моей казны это выходило не очень дорого. Кроме этого, русские купцы в Персии получали режим наибольшего благоприятствования. И могли торговать без пошлин. И еще персидская держава Сефевидов обязывалась выплатить нам откупные за Кавказ в размере одного миллиона рублей серебром.
   Понятное дело, что такую огромную сумму за раз персы заплатить не смогут. Поэтому я согласился, что будут отдавать частями по сто тысяч в год. Но самое главное - я добился того, что Персия будет снабжать нас дешевым шелком и лошадьми для моей армии. И я даже сделал хитрый финт ушами. И согласился брать с персов вместо откупных денег все тот же дешевый шелк и лошадей. Ах, да! И хотя я вроде как уступил Персии Кавказ, но все же оставил за Русским Царством право на беспрепятственный провод своих войск через него. Если вдруг начнется война с Турцией. И отстоял право на карательные рейды на черкесов, если они не прекратят свои набеги на мою территорию.
   Посол шаханшаха, по-моему, был на седьмом небе от счастья. Он ведь явно не ожидал такого резкого подгона с моей стороны. За Кавказ то турки и персы с русскими спорили уже лет сто. Если не больше. И даже воевали ради него. А тут вдруг такое. Русский царь согласился отдать Кавказ. И я скажу вам честно, что мне эта сделка тоже нравится. Персы еще сто раз проклянут тот день, когда они захотели захапать себе этот проблемный регион. Они там еще кровью умоются. И не один раз. И с теми же турками за эти бесполезные горы тоже будут воевать до полного истощения сил. А мы будем наблюдать за их мучениями со стороны и злорадно так хихикать, потирая руки.
   Кстати, о Турции. Я намекнул послу персидского правителя, что совсем не против заключить военный союз против турок. Персы же постоянно с Турцией воюют. Они и турки являются непримиримыми врагами. Вот я и предложил Персии дружить против турок. Посол разволновался и сказал, что решение таких важных вопросов его повелитель на него не возлагал. Мол, ему только за Кавказ надо было договориться. Но мои слова о союзе очень важны для Персии. И шаханшах обязательно узнает о моем желании. На этом моя аудиенция завершилась, и персидский посол убыл на Родину.
   Теперь когда у нас появилось сырье для изготовления средств индивидуальной защиты для моих солдат. Можно было что-то решать насчет изготовления этой самой пехотной брони. И когда я начал разбираться, кто там у нас заведует такими вопросами, то опять пришел в ужас, а затем просто озверел. Снова бардак и жуткая неразбериха в деле снабжения армии. Оказывается, сейчас существовали сразу четыре Приказа, которые занимались вопросами снабжения и комплектования армии Русского Царства. Это Рейтарский, Иноземский, Стрелецкий и Разрядный приказы. И они занимались какой-то одной узкой сферой деятельности военного снабжения. И старались спихнуть на других проблемные вопросы. В общем, все как всегда. И никто ни за что не отвечает. А в итоге, снабжение и комплектование армии ведется из рук вон плохо.
   В общем, я решил издать очередной "Указ об учреждении Военного приказа", который сводил все четыре перечисленные мною ранее приказа в один. И объединял их под одним управлением. Главой Военного приказа был назначен князь Михаил Юрьевич Долгоруков. Этот аристократ был ярым сторонником меня и моей матушки. И к тому же имел очень большой опыт в управлении тремя из четырех этих приказов. Он ими управлял в разные периоды своей жизни. А в данный момент значился главой Рейтарского приказа. То есть этот человек был не только преданным моим сторонником, но и реальным профессионалом в своем деле. Поэтому я решил, что он должен справиться с такой ответственной задачей, как централизованное снабжение и комплектование моей армии. Конечно, я перед этим вдумчиво пообщался с князем Долгоруковым и предметно объяснил ему, что я хочу от него получить в итоге. И этот солидный человек меня заверил, что приложит все усилия для того, чтобы русская армия ни в чем не нуждалась. Ладно, посмотрим.
   Практически сразу же перед главой нового приказа я поставил боевую задачу. Смастерить и представить на мой суд несколько разных моделей пуленепробиваемой формы из шелка и войлока для моих солдат. При этом делал особый акцент на: быстроту и дешевизну производства, удобство в эксплуатации и красивый дизайн этой военной одежды. Дал князю Долгорукову сроку месяц. И он мой первый приказ выполнил очень хорошо. Ровно через месяц я уже рассматривал новые мундиры для своей армии. Все они были похожи на камзолы моих гвардейцев из преображенского полка. Я присмотрелся, примерился. Распорядился нарядить солдат в новую форму одежды и начал проводить испытания на полигоне. Солдатики в тех мундирах бегали, ползали, стреляли, дрались в рукопашной. Даже по штурмовым лестницам залазили на небольшие стенки. И все это под моим пристальным надзором. После каждого физического упражнения я интересовался у солдат удобством новой формы одежды.
   В итоге, часть комплектов отсеялись из-за разных конструктивных недостатков. Остались только две модели. Которые мы и начали тестировать уже на защитные свойства. Конечно, тут я приказал одеть те камзолы не на живых солдат, а на деревянные манекены. После чего их начали обстреливать из разных видов стрелкового оружия, рубить саблями и колоть штыками. По итогам испытания был выбран только один вариант камзола, который показал отличные защитные свойства. Эта одежда из четырех слоев шелка и тонкой войлочной подкладки не пробивалась пулями из гладкоствольных фузей. Новый мундир очень уверенно держал и круглые пули из наших винтовок системы "Зубова". Кстати, если шелк хорошо защищал тело солдата от выстрелов, то мягкая и пружинящая подкладка из войлока спасала его от ударов и переломов, которые возникают при попадании пули в бронежилет. Ведь об этом тоже нельзя забывать. А то я как-то слышал, что одному милиционеру пуля не смогла пробить бронежилет, но сломала при этом ребро своим заброневым ударом. Против холодного оружия пуленепробиваемая форма тоже неплохо себя показала.
   В общем, я остался доволен. И новый пуленепробиваемый мундир был принят на вооружение нашей армии. Правда, сначала меня сильно озадачил цвет этой новой военной формы. Он был красным. Ну, да. Этот самый мундир был сшит из красного шелка. И имел небольшие зеленые обшлага на рукавах. И блестящие медные пуговицы. Когда я поинтересовался, а почему, собственно, выбрали красный цвет в качестве основного. То князь Долгоруков меня заверил, что он подобрал для покраски камзола самую дешевую краску. Как я его и просил, когда ставил эту задачу. Ну, да! Точно! Я же сам ему говорил, что новая форма должна быть удобной и дешевой в производстве. И князь строго следовал моему приказу. Потому и краску для окрашивания ткани на новый камзол он выбрал вот эту. Красную. Странно. А я то раньше наивно полагал, что красная краска у нас на Руси была одной из самых дорогих. А оно вон как оказывается. Не зря же здесь всех многочисленных стрельцов одевали в красные кафтаны. Я то раньше думал, что это делалось для понта. А оказывается, что цари просто экономили и одевали своих бойцов в самую дешевую ткань. Мда! Петруша то тоже таких тонкостей не знал.
   Впрочем, я ничего менять не стал. Пусть будет красный. Нормальный цвет. Тем более, моим солдатикам не придется по кустам ползать, прячась от пулеметного огня, как это было в двадцать первом веке. Тут никто бойцов не прячет. Все, наоборот, стараются их одеть по ярче. Чтобы издалека было понятно, кто это там наступает. Тут солдаты больше на клоунов похожи в своих пестрых и ярких мундирах. Поэтому мои не будут сильно выделяться на общем фоне. Да, и красные мундиры довольно стильно смотрятся. И тут мне в голову пришла забавная мысль. Значит, англичане, которые всегда так гордились красными мундирами своих солдат, просто экономили на снабжении своих войск. Одевая их в самую дешевую красную ткань. Да, англосаксы - они такие. Прижимистые.
   Кроме красного пуленепробиваемого мундира теперь наши пехотинцы носили нормальные штаны. Из льна. Тоже красные. Никаких обтягивающих гейских чулков не было. Этого в моей новой армии точно не будет никогда. Как и нелепых белых париков с непрактичными женскими туфлями на высоком каблуке-платформе, имеющими блестящие пряжки. Нет, мои солдаты все получили нормальные и крепкие сапоги из черной кожи, похожие на укороченные кирзачи, в которых я когда-то ходил в армии. Кроме пуленепробиваемого камзола у солдата еще имелась белая льняная рубаха. И летняя гимнастерка красного цвета. Сам то шелковый камзол был довольно плотный и теплый. Поэтому его можно было носить в прохладную погоду как верхнюю одежду. Для сильных зимних морозов солдаты обеспечивались теплым нижним бельем, меховыми шапками и овчинными тулупами. А вот летом теперь русские солдаты ходили в легких гимнастерках. А пуленепробиваемые мундиры одевали только для боя. Ну, а во время марша их сворачивали и несли по походному как какую-нибудь шинель. Или приторачивали к ранцу. Образ русского пехотинца дополняла вполне европейская треуголка черного цвета. Такие головные уборы были довольно популярны в Европе и очень практичны. Вот вы думаете, а зачем это надо было делать обычную широкополую шляпу такой странной формы? А все просто и практично. Так вода будет во время дождя стекать не во все стороны, а только в три выреза на треуголке. Вот и весь секрет. Кроме этого все русские солдаты в обязательном порядке имели белый кожаный ремень с портупеей, на котором висели штык-нож в ножнах и два кожаных подсумка для боеприпасов и других полезных мелочей. А для переноски остального имущества солдат теперь еще имел непромокаемый кожаный ранец.
  
  Глава 6.
  Вопросы флота.
  
  - А вот это, государь, есть наша главный гордость восьмидесяти-пушечный линейный кораб "Москва"! - с заметным акцентом торжественно произнес Франц Тиммерман, указывая на огромный и величественный корабль, стоящий на стапеле Воронежской верфи.
  - Да, красавец! - сказал я, оглядывая этот большой линейный корабль третьего ранга. - Он выглядит почти готовым. Когда вы его будете спускать на воду?
  - Через месяц, Петр Алексеевич! - ответил Тиммерман, немного подумав. - Думаю, что успеть закончить его к этой времени. Работы там не есть много осталось.
  - А что с другими кораблями нашего флота? - спросил я, осматривая всю остальную верфь.
  - Четыре кораба четвертый ранг "Архангел Гавриил", "Архангел Михаил", "Апостол Петр", "Святой Георгий", иметь на борту по сорок два пушка каждый, уже спущены на вода! - Бодро отрапортовал мой собеседник. Еще три достраивають. Линейный кораб "Апостол Павел" на шестьдесят четыре пушка тоже спущен на вода на прошлый неделя. Кроме этого из двадцать шесть галер готов уже восемнадцать. Также построен четыреста двадцать пять струг.
  - Изрядно! - обрадовался я, покосившись на своего собеседника. - А лес то хоть нормальный вы при строительстве использовали? Не сырой?
  - Как можно, государь? - обиделся Тиммерман, а потом продолжил, коверкая слова от волнения. - Я прекрасно знать, что из сырой лес нельзя кораб ладить. Это есть брак. Плохой работа. А я всегда делать очень хороший работа. Я есть мастер корабельных дел. Мы целый год здесь лес сушить в специальный сарай. Лес хороший получиться. Корабли с него долго вам служить. А не сгнить через два год.
  - Ладно, ладно верю! - выставил я перед собой ладонь правой руки в примиряющем жесте. - Значит, говоришь, что флот будет готов в срок?
  - Я подтверждать, что это так! - закивал согласно мой собеседник.
   А я смотрел на все эти корабли, те что строились сейчас и были уже построены к этому моменту, и вспоминал каких нервов мне это стоило. Чтобы здесь все, наконец-то, нормально заработало. И почему тут всем сейчас заправляет голландец, коверкающий русские слова, а не какой-нибудь русский боярин? Ну, а кому еще доверить то такое ответственное дело, как строительство моего военного флота? Нет, я пытался идти на компромисс с матушкой и ее окружением, которое иностранцев не очень любит. Ну, еще бы! Ведь профессионалы из Европы оттеснили всех этих вороватых и родовитых бояр от царской кормушки. И это им совсем не нравилось.
   Тут же такие интриги начались, когда я стал искать главу Корабельного приказа, который недавно создал. Что просто туши свет, бросай гранату. Мне нужен был флот. Вот специально для его постройки и дальнейшего снабжения я новый Корабельный приказ и замутил. И начал искать человека, который и станет там за все отвечать. И по настоянию маменьки и ее бояр я назначил главой Корабельного приказа думного дворянина Протасьева Александра Петровича. Этот тридцатичетырехлетний мужчина казался мне смышленым и разбирающимся в корабельном строительстве. Однако, дело, порученное ему, он чуть было не завалил. Хорошо, что я держал на контроле строительство флота и быстро узнал. Что Протасьев вымогает взятки у поставщиков леса и строительных подрядчиков. Он также за те самые взятки допустил строительство кораблей из сырого леса. И это могло потом привести к катастрофе. Такие вот бракованные корабли сгнили бы очень быстро и начали протекать. И, получается, что огромные средства, выделенные на строительство моего флота, просто бы пропали. Но хорошо, что мне об этом вовремя доложили. Пока не стало поздно. Пока большая часть средств еще не была потрачена в пустую.
   Следствие по горячим следам выяснило все неприятные эпизоды, которые творились на Воронежской верфи. Все виновные были арестованы и осуждены мною лично. А судил я этих людей строго, но справедливо. Вообще-то, за такое наглое воровство у своего царя я вполне мог бы Протасьева и всех его подельников казнить. Но я оставил им жизнь, конфисковав все их имущество и направив на бессрочную каторгу на золотые уральские рудники.
   А матушка меня еще просила за Протасьева. Чтобы я был с ним помягче. Типа, поругал и сослал куда-нибудь на поселение в Сибирь. И не простым зэком, а каким-нибудь чиновником. Нормально они тут устроились? Проворовался или еще как-то провинился перед правителем. И тебя ждет довольно мягкое наказание. Это, конечно же, для представителей здешней элиты. Простолюдинов то беспощадно карали и за меньшие проступки. А аристократов почему-то вот так мягко отправляли всего лишь в почетную ссылку. Из которой они потом еще и вернуться могли. Нормально так да? А вот хрен им по всей морде! С нарушителями законов и трудовой дисциплины я буду бороться очень жестоко и беспощадно. Пора приучать зажравшуюся элиту, что надо дело делать, а не всякой хренью заниматься. А если ты не способен, то и не лезь к корыту. Кормушка не резиновая. Воров и дармоедов я кормить не собираюсь за свой счет.
   В итоге, этого скандала мне удалось малой кровью продвинуть на пост главы Корабельного приказа голландского корабельного мастера Франца Тиммермана, про которого я знал, что этот человек будет моим верным соратником и помощником. И он, действительно, профессионал в строительстве кораблей. И станет работать честно и добросовестно. Тем более, что он в другой истории и так занимался строительством флота для Петра Первого. И очень неплохо с этим справлялся. А значит, и сейчас дело, порученное ему мной, не завалит как этот жадный идиот Протасьев. И голландец меня не подвел. Меньше чем за год он наладил работу Воронежской верфи и начал спускать на воду новые корабли для моего флота. И вот сейчас я наблюдал результат его бурной деятельности. И он мне нравился. Надо будет Франца Тиммермана как-нибудь поощрить. За его выдающийся профессионализм.
   Однако, из этой ситуации я вынес один важный урок. Нельзя нам все время полагаться только на иностранцев. Нельзя. Если своих профессионалов у нас нет, то их надо учить. Надо заниматься образованием русских людей. Приняв такое решение, я начал разрабатывать проект закона по развитию образования в Русском Царстве. Для начала я решил открыть несколько профессиональных училищ, где будут готовиться кадры для моего государственного аппарата, нашей промышленности и экономики. Ну, и будущие ученые там тоже будут учиться. А университеты и академии нам пока рано открывать.
   Для начала надо хотя бы средне-специальное образование наладить. Итак, в училищах пока станут преподавать иностранцы, нанятые мной за границей. Я дал задание нашим дипломатам, чтобы они сманивали к нам для преподавательской работы инженеров, математиков, финансистов, корабелов, агрономов и других ученых людей. При этом нам подходили даже молодые выпускники разных училищ или университетов. Таким даже мы давали приоритет. Ведь молодые и образованные люди в Европе пока еще не имели нормальной работы и престижа, как маститые ученые и инженеры. И поэтому они охотно шли преподавать в наших училищах. Тем более, что платили мы щедро. Щедро для Европы, конечно. Там сейчас почему-то к людям интеллектуального труда относятся довольно презрительно. А многие молодые выпускники учебных заведений Европы влачат жалкое существование. Работая где-нибудь за гроши.
   Конечно, это вызывало раздражение у любителей нашей старины, ратующих за Патриархальную Русь. Понимаю. Я и сам бы на их месте тоже бухтел, глядя на такой массовый наплыв иностранцев в наши учебные заведения, которые я создавал во всех крупных городах. Но я то теперь сижу на троне. Мне бухтеть некогда. Надо Россию поднимать с колен и вытаскивать из той глубокой ямы, в которую ее и загнали такие вот радетели старинных обычаев в нашей стране. Да, сейчас нам без иностранных учителей не обойтись, к сожалению. Придется их, конечно, использовать. Нет у нас пока других преподавателей для моих училищ. Нет! Но это ведь ненадолго. Я думаю, что выпускники тех учебных заведений потом и займут места иностранных преподавателей. Наши то люди ничуть не глупее европейцев будут. И через несколько лет у нас появятся свои грамотные и образованные инженеры, врачи, учителя, чиновники, кораблестроители, ученые, агрономы и прочие профессионалы своего дела. И при этом я делал упор не на детей бояр или дворян. Их и так научат чему следует в их поместьях. Возможность получить образование сейчас есть только у аристократии и духовенства. А в мои же училища брали преимущественно детей горожан. То есть простолюдинов, которые теперь получили возможность учиться за счет государства. Вот у этих людей мотивация будет очень сильная. Эти будут учиться и приобретать знания через не могу. Это не ленивые молодые бояре или дворяне, у которых и так все есть по жизни. И им не надо выгрызать себе место под солнцем. Тут я вспоминал дурную инициативу настоящего Петра Первого, который посылал за границу учиться своих молодых дворян. В итоге, те молодые балбесы просто пропивали все деньги, выделенные на учебу, и возвращались домой такими же неучами. А просто работать надо было с другим контингентом. На дворян ставку делать глупо. Не интересно им учиться. Эти мажоры семнадцатого века и так все имеют по жизни.
   Но на одном средне-профессиональном образовании я зацикливаться не стал. Прекрасно понимая, что нам нужно и массовое начальное образование. Сейчас же в государстве российском относительно грамотными является очень малый процент населения. И в основном, это представители аристократии и духовенства. Ну, и еще немного горожан. А вот основная масса простого народа является неграмотной. Какое там образование? Эти люди не умеют читать и считать. И о какой тогда модернизации страны можно говорить, если народ в большинстве своем прозябает в дремучем невежестве. Ведь даже тот же Петруша с его пафосными реформами в другой истории смог только создать иллюзию обновления России. Он просто обрядил ее в модные европейские парики и одежды. Да правящий класс феодалов европеизировался, приобщившись к европейской моде. А народ то как жил в нищете и невежестве. Так потом до самой революции 1917 года и продолжал жить. Что при Петре Первом, что при Николае Втором грамотных людей среди простого народа было очень мало. А все эти яркие и пафосные реформы Петра и его потомков носили лишь косметический характер.
   Я же решил сломать порядок вещей. И поэтому ввел своим очередным указом создание в Русском Царстве обязательных начальных школ для простолюдинов. Во всех городах теперь городские власти были обязаны содержать по несколько начальных школ для детей крестьян и горожан. При этом туда даже обязывали отправлять и детей крепостных крестьян. Да, да! Помещикам предписывалось сдавать в такие школы детишек своих холопов. И кары за уклонение от этого я предусмотрел очень жестокие для тех помещиков. Вплоть до ареста и конфискации имущества. И я это делал не просто так ради личного садизма. Нет, конечно, я не люблю этих рабовладельцев. Ой, то есть бояр и дворян, имеющих крепостных крестьян. По сути своей ведь это такое же рабство. Только название другое.
   Так вот. Сразу же сломать эту порочную систему я не смогу. Не смогу одним махом отменить Крепостное право и освободить крестьян. В этом случае меня просто размажут по трону. Те самые аристократы, которые и не захотят терять своих рабов. Они меня просто и незатейливо прирежут. Или табакеркой прибьют как Павла Первого. Я прекрасно помнил, что приемники Петра Первого потом так распустят своих дворян, что те сами начнут решать кому сидеть на троне. Они и сейчас уже сильны. А при той же Екатерине Второй, вообще, оборзеют в край. Поэтому нельзя мне пока выступать в открытую. Идти против знати и отбирать у нее крепостных крестьян. Тут тоньше надо действовать. Точечно. Чтобы не поняли ничего и не возбудились раньше времени.
   Так вот! О чем это я говорю? Дети крепостных крестьян, закончив начальную школу, становились бы свободными людьми. Так и было записано в моем указе о создании тех самых начальных школ. При этом в тех школах особо то ничему сложному не учили. Это же не специальное училище. Ученики начальной школы изучали письмо (новый алфавит), закон Божий, географию, историю России и счет. В общем, дети там получали минимум необходимого образования. Получив которое, они уже могли поступить в специальное училище. А там уже продолжить образование и получить полезную и престижную профессию. Вот такой коварный план у меня родился. Я одним ударом мог убить двух бешенных зайцев. Освобождать часть крестьянских детей от рабства помещиков и получать потом для страны грамотных людей, благодарных мне за свободу. А учителей для тех начальных школ нам любезно предоставила церковь. Не особо грамотные священники как-раз годились для такой несложной задачи. На эту тему я вдумчиво так пообщался с новым патриархом Московским. И он обещал помочь с учителями для детишек.
  
  Глава 7.
  Маневры.
  
  - Красиво идут, Патрик! - произнес я, поднимая подзорную трубу и рассматривая солдат марширующих на поле. - Хорошо ты их выучил. Но на войне надо не только красиво ходить, а и стрелять метко по врагу. Как они у тебя стреляют?
  - Неплохо стреляют, мой государь! - ответил стоявший рядом генерал Патрик Леопольд Гордон оф Охлухрис. - Я бы сказал, что отлично попадают по мишеням! Эти ваши новые винтофки очень хороши да! Очень! Такого совершенного оружия я в других армиях не видел.
  - Значит, винтовки тебе понравились, а поначалу то ты меня убеждал, что не надо их принимать на вооружение! - с усмешкой сказал я, рассматривая через оптику, как солдатики в красных мундирах, марширующие по полю ровными шеренгами, по команде офицеров четко остановились и вскинули свои винтовки с примкнутыми штык-ножами, целясь по мишеням. - Ты утверждал, что обычные гладкоствольные и дульнозарядные фузеи будут лучше. Как же так?
  - Я признаю, что был не прав, мой царь! - ответил Патрик Гордон, склонив голову. - Я изменил свое мнение, узнав получше это замечательное оружие. Ваши винтофки стреляют дальше, точнее и быстрее чем любая фузея. Я это понял уже давно. Это самое совершенное оружие, которое я когда-либо видел в своей жизни да!
  - Ого, действительно, очень неплохо стреляют твои солдатики! - радостно воскликнул я, увидев как много мишеней на поле скосил дружный залп первой шеренги.
   И при этом солдаты там стреляли на двести метров. Для гладкоствольных ружей, принятых на вооружение во всей Европе, такая дистанция была просто невозможной. На двести метров фузея никак не добьет. Это вам не нарезное оружие. Не говоря уже о том, чтобы попадать по мишени прицельно на такой дистанции. А из наших винтовок вон замечательно так попадают. Очень точно кладут. И выучка у этих солдат моей новой армии тоже очень хорошая. За три прошедших года генерал Патрик Гордон, которого я назначил заниматься подготовкой моей армии, добился впечатляющих успехов по боевой подготовке.
   Поначалу то у меня было только четыре боеспособных полка иноземного строя, которые хоть что-то могли изобразить. Семеновский, Преображенский, 1-й и 2-й Московские Выборные полки. Стрельцы и поместное ополчение, которых русские цари раньше использовали в качестве основной ударной силы на всех войнах, теперь абсолютно разложились и даже для гарнизонной службы годились мало. Это были никакие не солдаты, а обычная вооруженная толпа, без выучки и дисциплины. И меня такая царская армия совершенно не устраивала.
   Поэтому в самом начале своего попадания сюда я озаботился созданием новой армии. А стрельцов пока тоже решил не распускать. Хоть они мне и не нравятся, а Петруше много крови попортили. Но к сожалению, без них пока обойтись никак не получается. Солдат то для новой полевой армии мы набрали. Но они мне будут нужны на полях сражений. А вот кто у нас станет многочисленные крепости и остроги охранять? Кто будет границы сторожить и стоять в городских гарнизонах? Для этого требуется куча народа. И пока нормальных солдат для этого у меня нет. Поэтому придется на первых порах обходиться стрельцами. Но пускай, они там не успокаиваются. У меня и до них тоже руки дойдут. Потом. Когда я здесь все разгребу немного.
   Сейчас моя новая армия включает тридцать пехотных полков нового строя. Рекрутов в них мы набирали из стрельцов, казаков, других вольных людей. Крепостные крестьяне там также были. Их там примерно процентов семьдесят сейчас в моей новой армии. Кстати, с набором крепостных было проще всего. Я просто приказал, чтобы крупные землевладельцы выделяли, исходя из количества земель во владении, из своих подневольных крестьянских общин определенное количество молодых и здоровых крестьянских парней возрастом от семнадцати до тридцати лет. Опять же всех то крепостных я у этих рабовладельцев не забирал. Нет, только небольшой процент.
   Тут я опять применял свою скрытую тактику точечных ударов по крепостничеству. Все зависимые крестьяне, становясь солдатами, избавлялись от крепости и объявлялись свободными людьми. Конечно, в армии жизнь тоже не сахар. Но зато служба там была не пожизненной. После пятнадцати лет выслуги солдат имел право уйти в отставку. И получал при этом небольшой земельный надел в собственность. Что для тех же крестьян было сродни чуду. Да, только ради этого они будут жилы рвать на службе. Кроме этого, даже рядовые солдаты моей новой армии теперь получали очень приличную заработную плату каждый месяц. Для накопления солдатских сбережений я даже создал специальный "Военный банк", где каждый солдат и офицер могли разместить свои деньги на сохранение или получить небольшой кредит, который потом отдавали из своего жалования. В итоге, по окончанию срока службы солдаты имели бы в "Военном банке" уже приличную сумму денег на своем счете. Неплохое такое выпускное пособие для дальнейшей безбедной жизни. В случает получения увечий, все военные инвалиды выходили в отставку и им потом выплачивалась небольшая пенсия. Офицеры же обязаны были отслужить в моей армии теперь минимум пять лет. Потом они могли заключать новый контракт. И по выходу в отставку получали пенсию, размер которой зависел от выслуги и звания офицера. Зарплату они также получали очень солидную. Я не собирался экономить на своих военных. Я всегда считал, что защитники отечества должны получать за свою трудную и опасную службу очень хорошие деньги. И мне не понятна была логика правителей, которые держали своих солдат на скудном жаловании. И потом ждали от них чудес храбрости и самопожертвования. Умирать на халяву никому не нравится. Если ты не будешь поощрять людей материально. То они быстро потеряют мотивацию своей службы. И будут все выполнять на открепись. И тогда ни о какой дисциплине говорить нельзя. Снова мы получим аморфную и недовольную массу вооруженных людей. Прямо как те стрельцы. А мне нужна от солдат высокая мотивация и дисциплина. Спрашивают то с них сейчас очень строго. Но и в замен они также получают очень хорошо. Поэтому мотивация сейчас у моих солдат была даже не железная, а стальная. Да, и с дисциплиной не было никаких проблем. Учились они военному делу с большой охотой. И результат я сейчас наблюдаю с этого холма через подзорную трубу. И он меня очень радует. Пехотный полк, который сейчас нам показывал свою выучку, действовал очень четко и слаженно. Ровные шеренги, согласованные передвижения по команде, меткая стрельба. У меня никаких нареканий к действиям пехотинцев не возникло. Хорошо Гордон их выучил. Сделал за три года из простых крестьянских парней настоящих солдат.
   Потом я перевел взгляд на позицию артиллерийской батареи этого самого пехотного полка. И начал наблюдать за действиями полковых артиллеристов. Сейчас по новому уставу каждый пехотный полк русской армии состоял из трех батальонов по пятьсот человек в каждом. В батальоне же имелось пять рот по сто бойцов. Из них четыре роты были стрелковыми, с винтовками "Зубова" на вооружении. А одна состояла из гренадеров, вооруженных все такими же винтовками, ручными круглыми пороховыми гранатами и ручными мортирами, стреляющими теми же гранатами. Еще в полку имелись саперная и медицинская роты. Кроме этого каждый пехотный полк также включал в свой состав и батарею из шести трехфунтовых полевых пушек. И сейчас я как-раз наблюдал за уверенными действиями полковых артиллеристов. Видел, как они быстро подъехали к огневой позиции. Отстегнули пушки от упряжек и зарядных ящиков.
   Между прочим, сейчас в русской армии были приняты на вооружении зарядные ящики для артиллерии на двух колесах. Это генерал Гордон настоял, утверждая, что такие ящики более маневренные и легкие. И артиллерийская упряжка с ними будет более подвижна на поле боя. Я то особо и не спорил с ним. Вы же знаете, что в артиллерии семнадцатого века я слабо разбираюсь. Тем временем артиллеристы очень шустро выкатили свои пушки на огневой рубеж и начали их заряжать. Вот они уже изготовились к стрельбе. И по команде офицеров открыли огонь из своих орудий. Перевожу подзорную трубу на мишени в поле. А неплохо, неплохо! Я бы сказал, очень хорошо стреляют артиллеристы. И с пушками своими они управляются очень уверенно и быстро. Молодцы! Сейчас, как я уже сказал, в моей новой армии каждый пехотный полк имеет свою артиллерию. Батарею из трехфунтовых легких полевых орудий.
   Кроме этого сейчас в русской армии были созданы еще и четыре отдельных артиллерийских полка. Которые имели на вооружении: по четыре шести-пушечные батареи шестифунтовых полевых пушек, две батареи по шесть гаубиц калибром в сто двадцать два миллиметра и одну батарею из шести больших осадных мортир калибром в триста миллиметров. А еще был сформирован один полк тяжелой осадной артиллерии. После долгих споров и размышлений меня все же мои военачальники убедили, что нам для осады вражеских крепостей необходимы и более крупные артиллерийские орудия. И теперь полк тяжелой осадной артиллерии имел на вооружении: двадцать четыре 36-фунтовые гаубицы калибром в 175 миллиметров, двенадцать 48-фунтовых гаубиц калибром 203 миллиметра.
   И еще кроме артиллерийских орудий там имелся дивизион из двадцати четырех тридцати-ствольных пусковых установок пороховых ракет. Которые с приделанными по моему совету хвостами-стабилизаторами показали неплохую кучность при обстреле стационарных объектов типа крепость. И те ракетные установки использовали боеприпасы двух типов. Осколочно-фугасные и зажигательные с горючей смесью из переработанной нефти, серы и смолы. К счастью, теперь у нас, благодаря персам, хватало больших и сильных лошадей для перевозки тяжелых артиллерийских орудий.
   И в продолжении темы о лошадях. На данный момент в счет откупных денег за уступку Кавказа мое царство получило множество лошадей породы персидский араб. Это не известная ранее в Европе и России арабская порода. Это ее более крупный клон. Сильный, быстрый, выносливый и смелый конь породы персидский араб прекрасно подходил для нужд армии. И не только для перевозки различных армейских грузов и артиллерии. Для строевой конницы персидские скакуны также подходили очень хорошо. Эти лошади создавались персами для войны. И не даром сейчас их кавалерия считается на Востоке самой крутой. А теперь такие же лошади есть и у нас. И, конечно же, я решил создать для нашей армии кроме пехоты, артиллерии еще и кавалерию.
   В отличие от той же пехоты, в кавалерию мы набирали только опытных всадников из вольных людей, казаков и мелкопоместных дворян. То есть этих людей не надо было учить азам верховой езды. Им надо было только привить дисциплину и научить действовать в составе армии. Никакой прежней вольницы дворянского ополчения я здесь не потерплю. Мои кавалеристы должны были беспрекословно подчиняться приказам. И от желающих служить в царской кавалерии отбою не было. Мы же такую богатую экипировку и оружие своим всадникам выдавали, которые раньше им и не снились. Каждый русский кавалерист имел тот же пуленепробиваемый камзол из шелка и войлока.
   Только кавалерийская модель была немного укорочена, в отличие от пехотной. Мне объяснили, что в коротком камзоле всаднику проще и удобнее сидеть в седле. Я, кстати, сейчас тоже одет в такой же кавалерийский пуленепробиваемый камзол. Черные штаны и длинные кожаные ботфорты. Прямо как мои кавалеристы. А мне самому такая форма полевой одежды нравится. Очень удобно получилось. Только русские кавалеристы сейчас щеголяют не в красных мундирах как моя пехота, а в синих с позолоченными позументами. Ну, да, да! Я тут проявил самодурство и решил, что моя конница должна выглядеть красиво и стильно. Еще вместо пехотной треуголки мои всадники носили в бою металлические защитные шлемы с нащечниками и гребнями из конского волоса. Это им не столько от пуль защита головы, а сколько от холодного оружия в рукопашной рубке. Шелковый камзол надежно защищает тела моих всадников от пуль и холодняка. А высокие и прочные ботфорты дают неплохую защиту ног от ударов сабель и штыков в ближнем бою. Поэтому мы долго спорили с моими военачальниками, как же нам назвать мою новую конницу. По защищенности они походят на европейских рейтаров или кирасиров. Те тоже в доспехах в бой идут сейчас. Но в итоге, я решил применять к моим всадниками более нейтральное название. Не такое иностранное что ли? Кавалерия! Просто и понятно. Теперь русских всадников называют кавалеристы. Сейчас в моей новой армии насчитывается восемь кавалерийских полков по тысяче всадников в каждом.
   Вооружены мои кавалеристы также неплохо. Сначала то мы тоже спорили и решали. Какая же нам конница необходима? Было несколько вариантов. Лефорт предлагал рейтаров. Мол, эти бронированные всадники, вооруженные палашами и пистолетами сейчас очень популярны в европейских армиях. Гордон же отстаивал драгун. Говоря, что это по сути своей пехота, посаженная на коней. А значит, драгун можно использовать для разных задач. Шереметьев утверждал, что надо брать пример с Польши, где много всадников с пиками, которых называли уланами. И что уланы очень хороши при первом натиске, когда они в стиле средневековых рыцарей били пикой с разгона. Вот так и спорили до хрипоты, приводя много доводов и аргументов в пользу своих всадников.
   В итоге, опять выбирать пришлось мне. И я выбрал, опираясь на свои знания о кавалеристах. История нас чему учит? Тому, что аж до двадцатого века дольше всего продержалась конница, вооруженная саблями и огнестрельным оружием. И это была, именно, ударная кавалерия, а не те самые драгуны, которые являлись по сути своей лишь стрелковой пехотой, посаженной на коней. И которые не были заточены на проламывание вражеского строя и рукопашную схватку с конницей противника. С уланами та же история. Эти их пики морально устарели в семнадцатом веке. И от них многие европейские армии сейчас отказались. А вот рейтарам, одетым в облегченные железные латы, отдавалось предпочтение. На вооружении рейтар обычно стояли пистолеты и палаши, которыми можно было в бою наносить как рубящие, так и колющие удары. Поэтому мой выбор и пал на такое же оружие для моих кавалеристов.
   Теперь все они вооружались двумя двуствольными пистолетами, которые использовали и все офицеры моей новой армии. Для ближнего боя у русских всадников имелись палаши. Я долго думал. Что же мне предпочесть саблю, шпагу или палаш. И большинство моих военачальников склонялись к палашу. Это оружия является более универсальным. Ведь им можно не только рубить как саблей, но и колоть как шпагой. Поэтому я согласился со своими генералами. Кроме этого, палаш был более прочный и им можно было безбоязненно наносить сильные удары даже по железным доспехам. А вот сабля или шпага от такого удара по броне могли и сломаться. Слишком уж они хрупкие. И хотя пуленепробиваемые камзолы, делали моих всадников похожими на одетых в доспехи европейских рейтар. Но я все же решил назвать их кавалеристами. Не хочу я во всем подражать европейцам и перенимать их названия.
   У России должен быть свой оригинальный путь развития. Мы пойдем своей дорогой. Конечно, я не идиот и бездумно отбрасывать в сторону разные полезные нам европейские придумки не стану. Но и тупо преклоняться перед всем европейским, как это делал Петруша, также не буду. Тут я скорее, начну уподобляться древним римлянам, которые перенимали у своих врагов все самое лучшее и прогрессивное. А потом выдавали его за достижения собственной цивилизации. Не верите? А зря! Например, у этрусков римляне переняли тип государственного устройства и свои знаменитые легионы. Да, да! Такую систему комплектации армии римлянам невольно подсказали этруски. С которыми Рим воевал несколько столетий. И которым даже когда-то платил дань. У Греков римляне научились строительству и кораблестроению. У иберов подсмотрели свои знаменитые дротики-пиллумы и мечи-гладиусы, с которыми потом непобедимая римская пехота и завоевала для Рима всю необъятную империю. У галлов римляне скопировали кольчуги, в которые потом Марий одел своих легионеров. И так еще много примеров можно приводить такого вот хитрого заимствования элементов чужой культуры. А в итоге, потом весь мир был уверен, что это были чисто римские изобретения. Вот и я тоже такую методику пытаюсь использовать. Беру от европейцев все самое лучшее и обзываю его нашим русским изобретением. Вот взять хотя бы те же винтовки "Зубова". Это же копия датского нарезного и казнозарядного штуцера. Но теперь все иностранцы на моей службе уверены, что это наше русское изобретение. Вот, пускай, и дальше так думают.
   Кстати, а вот и наши кавалеристы появились на поле боя. Они имитировали атаку на пехоту. Для начала постреляли из своих пистолетов по плотным рядам мишеней, изображавших строй вражеской пехоты. А затем на полном скаку врубились туда, раздавая направо и налево удары своими тяжелыми палашами. Пробив таким образом три шеренги бутафорской пехоты они проскочили им в тыл, затем быстро перестроились, развернулись и атаковали снова. Красиво работают. Если бы там вместо мишеней были живые вражеские солдаты. То они бы уже дрогнули и начали разбегаться. От таких то страшных потерь. После этой атаки на деревянные мишени кавалеристы стали отрабатывать нападение уже на нашу живую пехоту.
   Солдаты тоже их увидели и довольно шустро начали перестраиваться из шеренг в квадрат. Такое построение здесь называется каре. И его обычно применяют пехотинцы для отражения атак вражеской конницы. Вот сейчас на моих глазах русские солдатики так и построились. И сделали это довольно быстро и четко. Сразу было видно, что эти люди знают, что делают. Кавалеристы начали кружить вокруг них, имитируя атаку на каре. А пехотинцы стреляли при этом в воздух. Также изображая оборонительную стрельбу. Кстати, я с удовольствием отметил еще один момент. Персидские лошади наших всадников совершенно не боялись выстрелов и громких криков. Это были уже настоящие боевые кони. Ведь лошадей то тоже надо учить и воспитывать для боя. Вот этих хорошо воспитали. Качественно.
  - Отлично ты научил воинскому делу людей и лошадей, Патрик! - воскликнул я, опуская подзорную трубу и разворачиваясь к своему генералу. - Вот это уже можно назвать настоящей армией!
  - Настоящей армией они станут, когда получат опыт сражений, мой государь! - ответил генерал Гордон, но мне то было видно, что он доволен моей похвалой.
  - Ты хорошо потрудился, Патрик! - с улыбкой похлопал я шотландца по плечу. - Большое дело сделал. А боевой опыт у них скоро будет. Грядет война.
  - С турками, ваше величество? - спросил Патрик Гордон, вопросительно посмотрев на меня.
  - Да, с ними, Патрик, с ними! - кивнул согласно я, ответив на его вопрос. - Так что готовь армию к выступлению на юг!
  
  Глава 8.
  Большая политика.
  
   Думаю, теперь то уже можно рассказать о том, что я задумал и к чему так усиленно готовился все это время. В отличие от Петруши, я не буду прорубать то самое пресловутое "окно в Европу". А зачем? Про торговлю с европейцами я уже вам высказывал свои мысли. И они за эти три года здесь не изменились. От той торговли всю прибыль поимеют только, сами европейцы. Нет у них там ничего такого без чего мы бы не смогли прожить. Оружие разве что? Так мы уже не хуже делаем. И в достаточном количестве. Я вот в свое время читал как-то, что Петру Первому постоянно не хватало этого самого оружия. На его глупую и многолетнюю войну со шведами. От которой моя страна особых прибылей то и не получила. Ну, построили мы с очень большими жертвами, трудностями и затратами огромный город в европейском стиле посреди болот. И что?
   Получили порт на Балтике, который точно также замерзал зимой, как и Архангельск, который к этому моменту у нас уже был, но находился чуть севернее. Ню, ню! А смысл? Потом нам из-за этого пришлось постоянно держать в Петербурге большой флот и гарнизон. Враг то теперь из Европы мог легко и быстро туда доплыть со своими кораблями. И если раньше никому нафиг те земли возле Ладоги были не нужны. Потому что там ни хрена не было полезного. То с появлением там Санкт-Петербурга это место стало очень притягательным для любой агрессии из Европы. А раньше то северное направление было надежно прикрыто болотами и непроходимыми лесами. Но Петруше моча в голову ударила и он возжелал себе город как в Голландии. С каналами, статуями, фонтанами и дворцами в европейском стиле. Бесила его, видите ли, патриархальная Москва.
   Но продолжим опровергать утверждение Петруши о его заботе о русской торговле на Балтике. Феерический бред сивой кобылы. Он такой, да! Такое юному царю московскому могло привидеться только в пьяном угаре его срамных вечеринок в Немецкой слободе. Русские купцы никогда потом за моря не плавали. Хотя нет. Поправка. Они не плавали на Балтике ни до Петра Первого, ни после него. Иностранцы их оттуда просто не выпускали и гнобили со страшной силой как прямых конкурентов. А так-то да! Сами то купцы из Европы очень обрадовались, когда глупые московиты построили порт на берегу холодного Балтийского моря. Теперь то затраты европейских торговцев еще больше уменьшились. Угу, лизнул Петруша им знатно. Чтобы заслужить похвалу от европейских господ.
   Но я опять спрошу. А нам то что от этого? Что Россия приобрела кроме проблем вместе с этим новым портом на Балтике? Европейские товары? Одежду, обувь, табак, кофе, ткань, предметы роскоши для нашей аристократии. И это все? Вот и стоило из-за этого воевать двадцать один год? Со Швецией, с которой, между прочим, у моего царства очень хорошие отношения налажены. А чтобы вы не думали, что я вам тут в уши лью дезинформацию. В доказательство своих слов я готов привести такой исторический факт. В 1697 году шведский король Карл Двенадцатый подарил Петру Первому аж три сотни корабельных пушек. Вы хоть представляете, какой это дорогой подарок в реалиях конца семнадцатого века? Сейчас я это очень хорошо знаю. Пушки тут очень дорогие. А молодой шведский король их просто подарил, потому что относился по-дружески к молодому Петруше.
   А через три года вероломный и не очень умный царь московский, подзуживаемый поляками и англичанами, объявил войну Швеции. Вот и где логика то? Петруша и тут в очередной раз захотел одобрения господ из Лондона и Варшавы. Чтобы его похвалили, погладили по головке и приняли в свой европейский клуб монархов как равного. И невдомек было дурачку, что его цинично используют Польша и Англия. За чьи интересы Россия потом и воевала против Швеции, убеждая себя, что это нам очень надо. Швеция же была как кость в горле англичан и поляков. А ведь до этого у нас со шведами никаких серьезных территориальных споров не возникало. А вот против поляков мы воевали много раз до этого. Да, тут совсем недавно такая война с Речью Посполитой отгремела. И как тогда это называть то? Взять, значит, и придушить Швецию противника своего давнего врага Польши. Ну, не идиотизм ли?
   Кто-то может сказать, что мы в той Северной Войне со Швецией, которая длилась двадцать один год и унесла много жизней русских людей, получили часть Прибалтики и Финляндию. И что? В чем здесь то выгода для моей страны? Мы заимели территорию, на которой не было никаких полезных ресурсов. Только болота, комары и люди, которые нас всегда будут ненавидеть и постоянно пытаться бунтовать против царской власти. Тот же проблемный Кавказ, только с прибалтийским акцентом. Вот и на хрена спрашивается нам все эти чухонцы сдались? Кормить их и облизывать что ли? А они при этом будут всегда держать нож за пазухой, чтобы вонзить его нам в спину. Эти люди никогда не станут лояльными гражданами моего царства. Их же не перевоспитаешь. Население на этих территориях всегда будет относиться враждебно к русским. И я прекрасно помню, чем это закончилось для России. Полным фиаско, братан!
   Нет, я еще понимаю Урал, Сибирь или Дальний Восток. Вот там очень много разных дорогих и полезных ресурсов. Да, за счет них моя страна и выживала там в двадцать первом веке. Это я прекрасно помнил. И самое главное - все эти территории нам таких огромных проблем с аборигенами не приносили на протяжении всей истории моей многострадальной Родины. А вот Кавказ, Финляндию и Прибалтику наши цари зря захапали. Это же сразу превратилось в чемодан без ручки. Который жутко тяжелый и неудобный в переноске, но и бросить его жалко. Потом же жаба задушит. А жадность то до добра не доводит. И история все расставила на свои места. И все эти проблемные территории, которые всегда доставляли нам такое множество горя и проблем. Все они с радостным визгом от нас смылись, как только у них появилась на это хоть малейшая возможность.
   А теперь давайте разберемся, какое направление внешней политики я все же выбрал основным для себя. Конечно же, это был Юг. Ведь это так логично. С приобретением Крыма, Украины и Кубани Россия получила бы мощный толчок в своем развитии. Ведь тут были расположены самые благодатные пахотные угодья. Позже, именно, Краснодарский край и Украина кормили почти всю нашу страну. Кроме этого на юге располагались огромные и легкодоступные залежи угля и железа. Которые можно смело назвать стратегическими ресурсами на ближайшие несколько сотен лет. Конечно, пока из-за придурковатых и кровожадных кочевников, что в данный момент проживают на тех территориях, там земли еще не освоены. Но я то знаю, что эта житница России с таким благоприятным климатом может быть заселена и освоена очень быстро нашими крестьянами. В отличие, от тех же Сибири и Дальнего Востока, где с сельским хозяйством возникают очень большие проблемы. А сейчас, именно, от выращивания зерна зависит продовольственная безопасность любой страны. Но с захватом южных причерноморских степей я думаю, что этот вопрос мы быстро решим. Вот и выходит, что мне просто необходимо двигаться на юг. И чего Петруша нашел в северном то направлении? Вот до сих пор не пойму никак. Нет, я честно пытался понять его альтернативную логику. Но так и не смог этого сделать. Ведь он же тогда, вроде бы, начал воевать с Турцией. И довольно удачно. Вон даже умудрился Азов взять с не самой лучшей армией.
   Почему он не продолжил то? Ведь у него же все получалось. Почему вдруг резко развернулся и решил воевать против Швеции? Что за метания такие идиотские. Кто-то скажет, что Турция была очень сильным противником для России. Ага, ага! А вот хочу вам напомнить, что Швеция в конце семнадцатого века была, вообще-то, региональной сверхдержавой. И уже в течении ста лет легко и быстро нагибала всех европейских конкурентов: Англию, Голландию, Священную Римскую Империю, Польшу и Данию. Шведская армия считалась сильнейшей армией Европы. И вот я вас спрашиваю тогда. С какого перепугу Петруша поперся воевать против шведов тогда, испугавшись дряхлеющую Турцию? Дни военной мощи которой были уже в прошлом. Да, сейчас Турция еще сильна и велика по площади. Вот только это колосс на глиняных ногах. Ее сотрясают постоянные восстания провинций и заговоры янычар. Власть турецких султанов непрочная. Правителей Турции часто свергают и убивают в результате заговоров. И врагов у Турков тоже очень много. Да, эта страна со всех сторон ими окружена. Сейчас турки уже не ведут завоевательных походов как раньше. Теперь они лишь отбиваются от настырных австрийцев, поляков, итальянцев, испанцев, англичан, персов, голландцев. Ну, и с нами еще воюют. Да, да, ребята и девчата! Турция на данный момент находится в состоянии войны с Русским Царством. Война вроде бы и идет, а боевые действия затихли.
   Вообще-то, сейчас моя страна входит с военный союз с пафосным названием "Священная лига". В него кроме Русского Царства входят еще Священная Римская Империя в лице Австрии, Венецианская республика и Речь Посполитая. В общем, как в том анекдоте прямо. Где собрались немец, итальянец, поляк и русский. И пошли бить турка. Да, только вот это совсем не смешно. Мы во время двух предыдущих походов на Крым потеряли кучу народа. Это еще при моей сестрице Софье было, когда ее фаворит Василий Голицын позорно слил там все что можно и что нельзя. Последний такой неудачный поход закончился как-раз перед моим появлением здесь в 1689 году.
   С тех пор уже три года прошло. И боевые действия пока мы не возобновляли. А вот вассалы турок из Крымского ханства совершили несколько набегов на наши южные границы и Украину. Ну, а мы пока ведем себя пассивно. Нет, те же украинские казаки с турками воюют вместе с пограничным дворянским ополчением. Отбивают набеги. А вот регулярная царская армия никак себя не проявляет. Впрочем, турки тоже воюют против нас руками татар и ногайцев. Вот такая странная война. А нашим союзникам полякам и австрийцам это совсем не нравится. Вот недавно ко мне от них послы прибыли и начали меня уговаривать возобновить боевые действия против турок. Тяжело им там по-видимому приходится. Бьют их турецкие войска на Балканах. Вот и прибежали эти шакалы европейские просить, чтобы глупый царь Петр их спас от страшных турок. Он же такой наивный простак. И так хочет понравиться своим европейским партнерам.
   Кстати, слово "партнер" у меня почему-то всегда с сексом ассоциируется. Поэтому я его не случайно тут употребил, говоря о монархах Австрии и Польши. Ох, как же эти кадры хитропопые хотят меня поиметь. Нет, не в плане настоящего секса. Хотя кто там этих европейских коронованных извращенцев то знает? Просто я прекрасно понимаю, что у России в этом мире друзей нет. А вот такие союзники могут предать в любой момент и подставить под турецкие молотки. И еще при этом радоваться станут, как же они ловко обманули этого придурка русского царя. Мда! А ведь это у них получалось то с Петрушей. Я в его воспоминаниях покопался. Этот наивный ребенок реально верил в порядочность поляков и австрийцев. И исходил в управлении государством из понятий личной дружбы и симпатии среди монархов. Ну, не идиот ли а? Видимо, он и в Северную Войну то со Швецией тоже потом бы влез с дуру, потому что его дружбан польский король попросил об этом. И как тут можно отказать то?
   В этот раз я тоже решил изобразить из себя глупого русского варвара. Принял послов Австрии и Польши, благожелательно выслушал их. Покивал сочувственно, когда они начали расписывать ужасы и горе, переживаемые народами Речи Посполитой и Австрии. Поругал турок и татар, которые творят такой беспредел на землях моих дорогих соседей. Сам пожаловался на набеги крымских татар и ногайцев. Мы только за последний год отбили два крупных набега силами запорожских казаков и ополчения. И выразил горячее желание помочь своим друзьям монархам Польши и Австрии. Однако, тут же огорченно вздохнул, посетовав на нехватку денег в казне. Мол, мне даже армию нечем кормить и пороха нет для нее в походе на турок.
   Конечно, я им нагло врал с самым честным видом. Казна моя, благодаря золоту добываемому на Урале, сейчас полная. С провиантом и порохом для моей армии у нас тоже все отлично. Но вот только моим дорогим союзникам этого знать не стоит. Не надо им знать, что я все эти три года и так собирался воевать с Османской империей. Вдумчиво готовился к большой и долгой войне против турок. И запасался всем необходимым на несколько лет боевых действий. Почему я тут весь этот цирк устроил и начал врать послам о нашей неготовности к войне? А я хочу, чтобы мои хитровыделанные союзники по полной заплатили мне за мои услуги. Сейчас им там тяжко приходится. Турки их давят беспощадно. Кровь австрийских и польских подданных течет рекой. Множество поселений Австрии и Польши были разграблены и сожжены. В общем, им срочно требуются русские дурачки, которые подставят свои тупые головы под турецкие ятаганы и татарские сабли. И сколько их там погибнет при этом не важно. Главное - что своими смертями русские смогут отвлечь турок от избиения поляков и австрийцев.
   Эту тактику потом европейцы будут успешно использовать и в дальнейшем. Когда тупые русские ценой неимоверных жертв будут раз за разом спасать Европу. Теряя своих солдат по прихоти русских царей за интересы европейских стран. Но сейчас то я буду воевать не ради спасения Польши или Австрии. А ради выгоды для моей страны. Ну, а эти европейские союзники просто мне очень удобно подвернулись под руку. Поэтому я делаю вид, что повелся на уловки послов. Вот только воевать мне нечем. Мол, деньги кончились. А какая же война без них то. Армию же надо кормить, одевать, снаряжать оружием и боеприпасами, жалование платить. И все это денег стоит, которых у Русского Царства просто нет в наличие. Вот такие дела наши скорбные. Мда! Вроде бы, получилось. Смог я внушить послам, что это не я такой вот вредный и несговорчивый. Воевать то я завсегда готов ради своих польских и австрийских друганов. Но денег для этого нет.
   А когда послы осторожно поинтересовались. А каков размер займа, что я хотел бы взять у государей Австрии и Речи Посполитой? Мол, мои друзья с удовольствием дадут мне денег в долг под проценты. Угу, угу! Это мы понимаем. Сейчас они хотят загнать меня в долги и потом использовать в качестве боевого хомячка. Который будет отрабатывать, воюя по указке моих кредиторов. А вот хрен вам по всей морде господа послы. Передайте там своим хозяевам хитропопым, что мне не нужны деньги в долг. Я люблю подарки. Безвозмездные. То есть монархи Речи Посполитой и Австрии мне просто подарят, скажем, тысяч по двести серебряных талеров каждый. И тогда я обязательно смогу возобновить боевые действия против турок и их союзников крымских татар. После чего я объявил аудиенцию оконченной. Когда послы вышли из моего тронного зала, то я вытащил из кармана монету. Усмехнулся, подбросил ее в воздухе и поймал. Выпал орел. Значит, мои союзники согласятся с моим щедрым предложением. Никуда не денутся. Халява на этот раз не прокатит, господа европейцы. За каждое нажатие нами на курок, каждый удар штыком и каждую каплю русской крови вы заплатите полновесным серебром. Хотите, чтобы русские за вас воевали? Тогда платите. А то ишь чего удумали. Кредиты они мне подсовывали под грабительские проценты. Я не такой простак как Петруша. Я сам заставлю хитромудрых европейцев платить мне. И воевать за мои интересы. Халява кончилась. Отныне только бизнес и ничего личного, дорогие союзники.
   Обо всем этом я думал, когда с улыбкой рассматривал новенький золотой червонец, лежащий на моей ладони. Вот еще одно зримое подтверждение очередной моей реформы. На этот раз денежной. Моя казна дозрела, наконец-то, до нее. Для производства необходимой денежной массы было накоплено приличное количество золота и серебра. И меди тоже. Сейчас никаких ошибок не будет. Не будет медного бунта из-за инфляции и многочисленных подделок. На этот раз все учтено и подсчитано. Из Англии в Москву недавно привезли специальный прокатный стан и пресс для изготовления монет. И теперь в Русском Царстве появились свои нормальные деньги. Которые выглядят не хуже европейских аналогов. В обиход для расчётов среди населения были запущены следующие монеты. Золотой червонец, пять золотых рублей, один серебряный рубль, серебряный полтинник, двадцать пять серебряных копеек, десять серебряных копеек, пять медных копеек, три медных копейки, одна медная копейка, медный грош. А старые деньги из проволоки, которые в народе называли чешуйками, мы постепенно из оборота изымаем и переплавляем. И населению мои новые монеты очень даже нравятся. Еще бы. Они же такие красивые и удобные в расчетах.
   Мне, кстати, тоже нравятся. Мне всегда нравились такие вот старые монеты из золота или серебра. Не современные подделки из никеля или алюминия. А вот такие кондовые и тяжеленькие. Берешь такие в руку и сразу же видно, что это настоящие деньги. На золотом червонце с одной стороны монеты располагался наш герб. Шикарный двуглавый орел. А с другой стороны был отчеканен мой героический профиль. Правда, в отличие от Петруши, я такие кудрявые и длинные патлы не ношу. Предпочитаю короткую армейскую стрижку. И усы у меня сейчас не такие жидкие и тоненькие как у моего аналога. Я их не подбриваю на европейский манер, а всерьез отращиваю по-казацки. Поэтому профиль мой значительно отличается от того кудрявого мужика, которого я когда-то видел на старых монетах Петра Первого.
  
  Глава 9.
  Азовский поход.
  
   Итак, жребий брошен, и я перешел свой Рубикон. Началась моя первая война в этом мире. Я выступил вместе со своей армией на юг. Конечно, я прекрасно осознаю, что полководец из меня, как из дерьма пуля. Поэтому я не изображаю из себя Александра Македонского или Наполеона. Я лишь номинальный главнокомандующий русской армии, двигающейся на юг, чтобы бить турок и их союзников. Войсками на самом деле командуют мои генералы Патрик Гордон, Франц Лефорт, Алексей Шеин, Автоном Головин.
   Кроме них в командный состав также входит Чакдор Джаб сын калмыцкого хана Аюки, который привел с собой тридцать тысяч калмыцких всадников. Оказывается, сейчас калмыки являются нашими подданными. Эти воинственные кочевники, проживающие в прикаспийских степях, вместо выплаты налогов обязаны служить русскому царю во всех его войнах. Вместо денег они присылают свою конницу, которая считается одной из лучших среди кочевых народов. И еще меня поразило то, что калмыки всегда демонстрировали свою лояльность власти русских царей. И довольно охотно воевали на нашей стороне. Кстати, они сейчас не мусульмане, а буддисты. Имеют даже свое ханство, вассальное от России. А вот титул калмыцкого хана утверждает почему-то Далай-лама с Тибета. Это какие-то заморочки с буддизмом еще времен Золотой Орды. Ее вот уже давно нет, а некоторые ордынские обычаи среди калмыков до сих пор еще живы. Но кроме того титул хана калмыков подтверждали еще и русские цари, как его сюзерены. Я вот тоже поучаствовал в такой важной церемонии. Хан Аюки приезжал в Москву, где я в ходе пышной церемонии и подтвердил его право на управление Калмыцким ханством. И теперь его старший сын Чакдор Джаб будет вместе со мной участвовать в походе против турок и татар.
   Еще одним представителем высшего командного состава моей объединенной армии является атаман Донского казачьего войска Фрол Минаев. Настоящий лихой казак. Такими их любят изображать в разных книгах и фильмах. Смелый, порывистый, а главное - верный лично мне. Атаман Минаев привел с собой войско из двадцати двух тысяч казаков. Моя же царская армия нового строя состоит из шестидесяти тысяч пехотинцев, восьми тысяч кавалеристов, ста восьмидесяти трехфунтовых полевых пушек, девяноста шести шестифунтовых пушек, сорока восьми гаубиц калибром в сто двадцать два миллиметра, двадцати четырех осадных мортир калибром в триста миллиметров, двадцати четырех гаубиц калибром сто семьдесят пять миллиметров, двенадцати гаубиц калибром двести три миллиметра и двадцати четырех тридцати-ствольных установок ракет. Для нынешнего времени это очень солидная сила.
   Надеюсь, что этого нам хватит для захвата турецкой крепости Азов, расположенной в нижнем течении реки Дон. Петруша то и в другой истории ходил к этой крепости. Правда, захватить ему ее удалось лишь со второй попытки. Но и мы сейчас тоже гораздо лучше подготовились чем Петруша. И я надеюсь, что справимся с первой попытки. И хотя я и критикую Петрушу, но в выборе места первого удара по могуществу Османской империи в этом регионе он правильно решил атаковать крепость Азов. И правильно не поперся сразу же на Крым. Как это сделал фаворит царевны Софьи Васька Голицын. Есть такая очень мудрая поговорка в Африке. Слона надо есть по кусочкам. Вот и мы будем есть турецкого слона, отщипывая от него кусочки. А Азов как-раз и является очень важным таким кусочком. Эта мощная вражеская крепость закрывает нам выход из Дона в Азовское море. И чтобы нам потом можно было вывести русский флот в море, необходимо захватить крепость Азов. А флот? Он у нас теперь тоже имеется. Семь 42-пушечных кораблей, один 64-пушечный, двадцать шесть галер и пять сотен больших стругов. Солидный флот, возглавляемый 80-пушечным линейным кораблем "Москва". Настоящим гигантом, который впечатлил даже меня своей мощью. Я хоть и не разделял увлечения Петруши парусными корабликами. Но даже меня они смогли зацепить за живое. Русский флот был спущен на воду в верховьях Дона в Воронеже. И должен был перевозить наши войска прямо к Азову, который располагался в устье Дона. И припасы нашей армии эти корабли тоже везли.
   Все косяки и недостатки Крымского похода Голицына мы в подготовке этой военной кампании учли. Тогда русская армия имела очень плохое снабжение водой и продуктами. Да, и с боеприпасами тоже была напряженка. Это мы учли и хорошо подготовились. Флот должен был подвозить все необходимое нашей армии в походе. Кроме этого, я заранее озаботился полевыми кухнями и мобильными цистернами с питьевой водой, которые должны были перевозить лошади. Вопросы с медициной и профилактикой желудочно-кишечных заболеваний в войсках также отрабатывались. Солдат мы давно уже приучили пить только кипяченую воду из фляг и мыть руки перед едой. И немытые фрукты тоже не жрать где попало.
   Кроме основного удара на Азов, мы запланировали и вспомогательные действия корпуса, которым командовал боярин Борис Шереметьев. Правда, его армия состояла из так называемых разрядных полков. Так тут называли дворянское ополчение. В отличие от моей новой армии, эти разрядные полки были плохо подготовлены и слабо вооружены. Поэтому какой-то серьезной задачи Шереметеву не ставилось. Я прекрасно понимал, что его корпус не такой боеспособный как моя армия. Зато он был довольно большой, чтобы враги обратили внимание на его действия и не мешали нам брать Азов. Всего под командованием боярина Шереметьева состояло двадцать пять тысяч бойцов. И не надо забывать о казаках Запорожского войска, которые под предводительством Ивана Мазепы в количестве тридцати тысяч человек действовали совместно с корпусом Шереметьева. Корпус Шереметьева должен был по нашему плану действовать в районе нижнего течения Днепра. Чтобы создавать своими действиями угрозу Крыму. Чтобы крымские татары даже и не помышляли пойти на выручку Азову.
   Когда я вспомнил этого самого Мазепу, то чуть было его не казнил превентивно. Вспомнил, что, именно, этот гетман Запорожского Войска, должен был предать Петрушу и перебежать к шведскому королю Карлу Двенадцатому во время Северной Войны против Швеции. И как потом только русские историки этого человека не обзывали. Вот только никто почему-то не задумался, а по какой причине, собственно, этот храбрый казак так поступил? Ведь он, не щадя живота своего, много лет сражался против турок, ногайцев, поляков и крымских татар. Отбивал с неимоверными усилиями их многочисленные набеги на Украину. Постоянно просил помощи у Петруши. И не получал ее. Русскому царю было не до того. Он играл в Большой Европейский Политик и выслуживался перед своим другом польским королем, увлеченно воюя со шведами. И наплевав на все проблемы Запорожских казаков. Поэтому не удивительно, что в конце-концов Мазепа все-таки не выдержал и ушел от Петра в стан его шведских врагов. Нет, я это предательство не одобряю. Но чисто по человечески понять то могу.
   Сам когда-то сталкивался с произволом властей, которые решают свои глобальные задачи, совершенно не беспокоясь о благополучии простых людей. Неудивительно, что потом эти люди начинают выражать недовольство такой политикой. Вот и Иван Мазепа тоже, наверное, не вытерпел. И хотя тут я его верность таким способом испытывать не стану. Я не буду воевать за интересы европейских союзников. А в приоритете у меня будет защита моих подданных. И уничтожение врагов, которые их обижают. Поэтому не надо здесь меня обвинять в пособничестве украинцам. Не надо совать сюда эту дурь образца двадцать первого века. Я патриот своей страны. И блюду только ее интересы. А Украина? Так нет здесь в семнадцатом веке такой страны. Нет! И для меня все эти бредни современных украинских нацистов об их Великой Украинской Цивилизации всегда выглядели бредом сивой кобылы, обожравшейся психотропными препаратами. Не было никогда никакой Украины. Не было такой независимой страны. Украинцы всегда были под кем-то. То под турками, то под поляками, то под австрийцами, то под татарами, то под Россией. Всегда они от кого-то зависели и подчинялись. А в те недолгие периоды независимости Украина всегда искала кому бы повыгоднее отдаться. И так было на протяжении всей истории этой ветви русского народа. Которой просто не повезло родиться в тех опасных местах. Да, да, господа бандеровцы! И не скальтесь вы так! Я утверждаю, что украинцы - это те же русские люди, просто из-за обстоятельств они были вынуждены жить в окружении врагов, вдали от основной массы русских людей. И в итоге, у них даже сформировался свой язык. Который и возник то под влиянием турок, татар, поляков и австрийцев. Но если провести генетический анализ прибалтов, финнов, немцев, русских и украинцев. То выяснится, что генетически украинцы ближе всех к русским. Вот такие дела наши скорбные. Кстати, сейчас Украина не полностью входит в состав Русского Царства. Только Левобережная Украина, расположенная по левому берегу Днепра, принадлежит мне. А вот Правобережную Украину в данный момент контролируют турки и поляки.
   Это в подтверждение моих слов о сильной и независимой Украине. Не было ее никогда. И не будет! Запомните это господа укронацисты. И передайте это своим хозяевам за океаном, которым вы так упорно лижите задницу. Тьфу ты! Меня и тут достала эта политика будущего. Я уже четвертый год нахожусь в теле Петра Первого. А меня все прошлое не отпускает. Нет, нет, а начинаю сравнивать реалии семнадцатого века с тем, что я наблюдал когда-то в веке двадцать первом. Пробивает меня иногда на вот такие размышления ни о чем. Мда! Так вот! Для меня здесь нет сейчас граждан второго сорта. Мне все мои подданные одинаково важны. Главное - чтобы они не занимались ерундой и не бунтовали против моей власти. И эту самую войну против турок и их союзников я начал, чтобы в том числе и защитить своих подданных от вражеских набегов на мои земли. Но в любом случае я приказал Шереметеву, чтобы он там приглядывал за гетманом Мазепой. А в случае предательства не колебался и карал изменника недрогнувшей рукой. В общем, в отличие от каноничных попаданцев, я решил дать Мазепе шанс.
   Уже 6 апреля 1693 года моя армия и флот приблизились к крепости Азов. Первым нашим успехом в этой кампании стал внезапный захват Азовских каланчей. Эти две каменные башни по обоим берегам Дона, расположенные выше Азова, между которыми была натянута железная цепь, преграждавшая речным судам выход в Азовское море. Наше нападение было столь внезапным, что турки даже не успели послать гонцов и предупредить своих соплеменников, находившихся в крепости Азов. Кстати, казаки показали себя при захвате этих каланчей с самой лучшей стороны. А если говорить правду, то только благодаря им, этот внезапный захват тех прибрежных башен и удался. Я решил развить успех и пользоваться внезапностью, которая была достигнута. Конная разведка из калмыков донесла, что в устье Дона ниже Азова стоят на якорях несколько турецких морских кораблей. В типах парусных кораблей эти дети степей не разбирались. Поэтому просто сказали, что там стоят большие корабли. Хорошо, что хоть считать они умели. Поэтому мы знали точное количество судов противника. Кстати, как выяснилось уже позже, что турки на тех кораблях нашу конную разведку заметили. Но не обеспокоились, приняв конных калмыков за ногайцев. Для турецких моряков, все кочевники были на одно лицо. Поэтому враги оставались в счастливом неведении до того самого момента, пока не стало слишком поздно.
   Флотом в этом походе у нас командовал вице-адмирал Джорджио Лима. Этот итальянец венецианского происхождения показался мне наиболее вменяемым флотоводцем, что у меня имелись на данный момент. У него единственного был опыт командования эскадрой в бою. Поэтому я его и сделал главным над моими кораблями. Лима разработал дерзкий план, с которым я согласился. И вскоре флагман "Москва" и все наши крупные корабли с галерами пошли вниз по течению Дона прямо мимо Азова, где нас совсем не ждали. И это позволило русским кораблям миновать турецкую крепость без всякого обстрела. Хотя пушки то у турок там были, направленные в сторону реки. Но все они оказались не заряжены. Да, и пушкари возле них не дежурили. Я же говорю, что враги нас совсем не ожидали здесь увидеть. Тем более, наблюдать в зоне видимости своей крепости такое большое количество кораблей. С верховьев Дона то обычно всякая мелочь плавала мимо Азова. А тут появилась целая эскадра больших военных кораблей. Неудивительно, что турки тут растерялись. Не были они готовы к такому сюрпризу. Я потом даже пожалел, что мы с ходу не напали на Азов, гарнизон которого расслабился и совсем не ждал нашего появления здесь. Да, еще и в таком большом количестве. Раньше то Азов такими огромными силами брать не приходили. В основном здесь донские казаки шалили отрядами по несколько десятков или сотен человек. А тут целая армия и флот пожаловали. Типа, здрасьте!
   В общем, пока турки в Азове хлопали ушами и не понимали, кто это к ним пожаловал. Русский то военно-морской флаг они еще не видели. Тут, кстати, я ничего менять не стал. Над нашими кораблями в данный момент гордо реяли те самые Андреевские флаги с голубым Андреевским крестом на белом фоне. Этот флаг мне всегда нравился. А вот Петрушин триколор я даже и не стал рассматривать в качестве государственного флага. Вот не понимаю я его преклонения перед Европой. На хрена Петр Первый взял и использовал в качестве государственного флага перевернутый флаг Голландии с бело-сине-красными полосами? Хрень какая-то, а не русское гордое знамя. На момент моего попадания в тушку Петруши у юного царя имелось красное гербовое знамя, выполненное в древнерусском стиле "с откосом". На знамени том красовался золотой двуглавый орел и куча разных вышивок на библейские мотивы. В общем, не государственный флаг, а икона расписная какая-то получается. И это красивое знамя нельзя назвать нормальным государственным флагом. Это, скорее, был личный штандарт Петра Первого. Вот не было, оказывается, пока у Русского Царства своего нормального флага. По которому бы нас во всех частях света узнавали. Для кораблей русских я флаг с ходу придумал.
   А вот о главном государственном флаге России как-то задумался. Но в конце-концов все же решил, что теперь мою страну будет на международной арене представлять белый флаг с красным двуглавым орлом. Нет, сначала то я хотел флаг сделать красным с желтым или белым орлом-мутантом. Но потом понял, что его все будут издалека путать с турецким флагом. Сейчас то Османская империя имела государственный флаг красного цвета с тремя белыми полумесяцами. А вот у австрийцев и поляков знамена тоже были похожи. Я не знаю, кто там из них у кого собезьянничал и позаимствовал флаг с двумя красными полосами снизу и сверху. А по центру шла белая полоса. Поляки еще добавляли на свой флаг рыцарский щит красного цвета по центру. В общем, их флаги издалека легко было спутать. Поэтому я совсем не хотел чтобы точно также путали русский и турецкий флаги. И теперь то точно не перепутают.
   Наши корабли довольно быстро проскочили мимо Азова и напали на турецкие суда, стоявшие на якорях в устье Дона. Нормальной то гавани на реке возле Азова не было. Поэтому морским кораблям, приходилось отстаиваться в устье реки Дон. Поближе к морю. Никто на вражеских кораблях нашего нападения не ожидал. А многие турецкие корабли, вообще, имели лишь минимум команды. Их моряки сейчас отдыхали в Азове. Поэтому серьезного сопротивления нашим абордажным командам турки оказать не смогли. И вскоре все суда противника оказались захвачены нашими моряками и казаками, которые дополняли абордажные партии русских кораблей. Всего нам досталось девять морских парусных кораблей.
   Из них один корабль "Эждер Багли" был военным и имел аж пятьдесят шесть пушек на борту. Из которых восемь были просто огромными монстрами, стрелявшими здоровыми мраморными ядрами. Адмирал Лима заявил, что это специальные корабельные орудия турецкой модели. И такого большого калибра нет ни у одной морской пушки в Европе. Мы потом померили калибр ствола тех орудийных гигантов. Четыреста семь миллиметров. Это что-то с чем-то! Да уж! Смогли турки меня удивить. Пушки у них страшные. Правда, тот же Лима меня и успокоил, сказав, что такие артиллерийские системы стреляют не очень точно. И не быстро. Заряжать подобные орудия очень сложно и долго. В принципе, логично! Тут же нет никакой автоматизации процесса заряжания. Все приходится делать вручную. А с такими огромными пушками делать это очень сложно. В общем, здесь турки сами себя перехитрили. По словам Лимы такая пушка может выстрелить только раз в час. Считай, что один раз в ходе морского боя. Да, более скорострельный противник тебя сто раз потопит или на абордаж возьмет за такое время. Другие турецкие суда, захваченные нами, оказались торговцами. Пушек на них было мало. Зато в трюмах мы обнаружили припасы, которые турки привезли к Азову. Но только вот выгрузить они их не успели. И поэтому вся эта еда, порох, ядра и оружие достались нам.
   Следующие шесть дней наши войска строили земляные валы вокруг крепости Азов. Контрвалационную и циркумвалационную линии вокруг крепостных стен и бастионов. Готовили позиции для артиллерии. Рыли траншеи. На седьмой день начался обстрел крепости нашей артиллерией. Конечно, перед этим мы предложили туркам сдаться, обещая их при этом отпустить без оружия и знамен. В ответ гарнизон крепости начал стрельбу. Ну, хозяин-барин. Они сами выбрали свою судьбу. В ответ начали работать несколько сотен русских орудий. Кроме пушек на земле по крепости начали еще и стрелять наши корабли. Зрелище бортового залпа впечатляло. Особенно, когда 80-пушечная "Москва" начала бить по турецкой крепости. Это со стороны смотрелось очень феерично и страшно. Я невольно поежился, представив каково там сейчас туркам.
   А когда через два часа по Азову ударили семьсот двадцать ракет, то там начались пожары и настоящая паника. А еще через двадцать минут турки подняли белый флаг, сигнализируя о готовности к переговорам. И что? И это все что ли? Как-то это быстро все произошло. Я морально готовился к многомесячной осаде с кровавыми штурмами и долгой бомбардировкой крепости, которая выглядела очень солидно. Азовские укрепления были построены по всем правилам европейской фортификации. Каменные стены с башнями, земляные валы и бастионы. Все там имелось. И гарнизон там тоже был не маленький. Кроме этого в крепости находилось двести четыре артиллерийских орудия разных размеров и калибров. И все они нам достались в трофеях. В общем, Азов был очень сложной и укрепленной точкой, которую мы готовились брать с большими потерями для себя. Но не учли одного немаловажного фактора. Боевой дух турецкого гарнизона крепости был чрезвычайно низок. На начало осады там находилось шесть тысяч девятьсот сорок пять турецких солдат. Которые прекрасно видели, что их пришла осаждать русская армия, численностью более ста тысяч человек.
   Поэтому еще до начала артиллерийского обстрела крепости турки находились в состоянии сильнейшего уныния и страха. Никогда еще такая огромная армия не приходила к Азову. И это морально давило на защитников крепости. Которые прекрасно понимали, что не выстоят, если мы пойдем на штурм. И даже если они проявят чудеса храбрости и боевого мастерства, то мы их просто телами завалим. Так как у нас значительное численное превосходство в людях и пушках. И это отчетливо понимали все в турецкой крепости. И когда началась массированная бомбардировка, то моральный дух гарнизона крепости Азов упал ниже плинтуса. Ну, а залпы ракет стали последней каплей. Ведь это оружие оказалось очень страшным. Ракеты не столько убивали и разрушали, сколько пугали солдат противника своим ревом и взрывами. Это вам не пушки, которые стреляют не так страшно. Ракеты же работают очень зрелищно. Особенно, когда по вам отрабатывают сразу несколько тридцати-ствольных ракетных установок. Воющая и ревущая огненная смерть которая летит в вашу сторону. Некоторые турки в крепости после такого даже сошли с ума от страха. И потом бормотали всякий бред, пуская слюну. Совсем как солдаты гитлеровской Германии, когда по ним начинали стрелять знаменитые советский реактивные установки "Катюша".
   Мда! Эти примитивные пороховые ракеты, к которым мои генералы относились с большим скептицизмом, неожиданно показали свою эффективность. Ведь не обязательно убивать противника точной артиллерийской стрельбой. К такому даже трусливые турки относятся философски. Вместо этого, оказывается, солдат противника можно просто напугать до поросячьего визга и заставить их сдаться. И еще надо понимать, что в крепости Азов собрались сейчас совсем не сливки турецкой армии. Сюда на окраину Османской империи ссылали всех неугодных и залетчиков. Всех самых худших солдат пихали в этот гарнизон. Служба тут была своего рода ссылкой. Поэтому требовать высокого боевого духа от этих людей было глупо. Все турки в этой крепости совсем не горели желанием, чтобы умереть за своего султана. Даже командующий там Хасан Арслан-бей был согласен со своими подчиненными. Поэтому он прислал своих парламентеров и начал договариваться о сдаче крепости. Правда, тут его ждал грандиозный такой облом. Когда турки вспомнили, что им обещали свободный выход из крепости, если они ее сдадут. То я заявил, что их предупреждал, что следующие условия о сдаче будут более суровыми. Предупреждал? Да, предупреждал. Я тогда это еще особо подчеркнул, когда турки в Азове отвергли мое первое требование о сдаче. Поэтому крыть здесь турецким парламентерам было нечем. И теперь я вывалил на них новые условия капитуляции турецкого гарнизона. Ничего в крепости не жечь и не портить. Пушки и оружие сдавать в целости и сохранности. Все имущество тоже сдается без утайки. Туркам остается только одежда и обувь, что надеты на них. Ну, и, конечно, ни о каком свободном выходе из крепости для турок речь уже не идет. Теперь все они должны были стать нашими пленниками. Зато им была обещана жизнь. Я даже намекнул, что хочу их обменять на наших пленных, томящихся в рабских загонах в Крыму. В случае отказа я пригрозил, что следующих переговоров не будет. Так как мы тогда пленных брать не станем, а просто сравняем крепость нашей артиллериями и ракетами. При упоминании ракет турецкие парламентеры ощутимо так вздрогнули и побледнели. И пообещали передать мои слова турецкому командующему. Хасан Арслан-бей долго не думал, и вскоре я уже принимал от него его личную саблю в знак капитуляции крепости Азов. Так пал Азов. Операция, к которой мы все готовились столько долгих лет, завершилась оглушительным успехом.
   Правда, все так просто не окончилось. Нет, турецкий то гарнизон крепости дисциплинированно сложил оружие и сдался на нашу милость. Вот только его ногайские союзники, проживающие в степях возле рек Кубань и Дон, этого совсем не знали. И эти кочевники собрали около десяти тысяч всадников и пришли к Азову. Они то еще надеялись, что турецкая крепость держится. И хотели, скорее всего, ударить нам в спину, разорив наш осадный лагерь. Но не прокатило. Наша конная разведка из казаков и калмыков вовремя засекла подход вражеской орды. И ногайцев мы встретили в полной боевой готовности. Пехотные полки построились в каре, между которыми расположилась артиллерия. Конницу мои генералы поставили на флангах. В итоге, получился не бой, а бойня. Когда ногайские всадники атаковали нас с дикими воплями, то по ним начали стрелять пехотинцы и наши пушки. И огонь тот был довольно мощным и точным. Нас тупо было больше в несколько раз.
   И в первой фазе этого полевого сражения ногайская орда отхватила очень душевно. И понесла колоссальные потери от нашего ружейного и артиллерийского огня. А потом по замешкавшимся кочевникам ударила уже наша конница. У нас то и всадников тоже было больше в несколько раз. Конного натиска ногайцы не выдержали и обратились в бегство. Наша конница при этом их преследовала и нещадно убивала на протяжении десятков километров. При этом особо зверствовали наши казаки. У них к ногайцам были громадные счеты. Поэтому пощады врагам они не давали. Калмыки, впрочем, также от них не отставали. Эти дети степей на царской службе отличались большой кровожадностью. И ногайских кочевников они тоже ненавидели за набеги, которые те устраивали на кочевья Калмыцкого ханства. В общем, после этого обиженным мало кто ушел. Потери ногайцев были ужасными. В этой бойне они потеряли около семи тысяч всадников. Понятное дело, что после такого ужасного разгрома кубанские ногайцы даже и не помышляли о реванше и организованном сопротивлении. Ведь все наиболее боевитые и активные из них полегли в том сражении под Азовом.
   А я еще спустил с цепи своих казачков и калмыков и отправил их грабить округу. Почти пятьдесят тысяч всадников прокатились огненным валом по ногайским кочевьям, вырезая всех, кого встретят на своем пути. И сопротивления им особо то оказать было некому. Теперь ногайцы в страхе бросали все и бежали на юго-восток поближе к горам Кавказа. А большая часть таких беглецов потом пришла в степи калмыков, где хан Аюки их всех закабалил и сделал своими подданными. В принципе, я тогда возражать не стал. Я не такой уж кровожадный монстр, как вы могли бы подумать. Просто мне все эти ногайцы на моих новых землях вдоль реки Кубань были совершенно не нужны здесь. Эти земли скоро будут заселены совсем другими людьми из центральных районов Русского Царства. Отныне - это русская земля. Мы сюда пришли навсегда. Эра кочевников в этих степях закончилась.
  
  Глава 10.
  Высадка в Крыму.
  
   Следующие полгода у нас ушли на зачистку Прикубанской территории от кочевавших там ногайцев. Кроме этого была взята турецкая крепость Лютик, расположенная рядом с Азовом на левом берегу северной протоки дельты Дона, реки Мертвый Донец. Эта небольшая крепость перекрывала железной цепью судоходную протоку, впадающую в Азовское море. Гарнизон там был всего пять сотен турецких солдат, которые сдались почти сразу же. Там мы даже не успели начать обстрел крепости. Мда! Моральное состояние турецких солдат меня приятно поразило. С такими врагами очень легко воевать. Эти не станут биться до последней капли крови. Очень хорошо, что турки - это вам не шведы или какие-нибудь японцы. Эти кадры никогда особой смелостью не отличались.
   Если уж против них даже русские стрельцы, казаки и ополченцы неплохо воюют. То против моих солдат из пехотных полков и кавалеристов турки слабоваты в коленях. Нет у них такой храбрости, выучки и дисциплины. Кстати, об ополченцах и казаках. Корпус Шереметьева неожиданно очень неплохо смог повоевать. Пока мы брали Азов и изгоняли ногайцев с Кубани Шереметьев с Мазепой взяли аж четыре турецких крепости в среднем течении Днепра, охранявших переправы через эту большую реку. Отныне крепости Кази-кермен, Мустрит-кермен, Аслан-кермен и Муберек-кермен стали русскими. Это потом в дальнейшем значительно облегчило нам действие в том районе. А вот противник наоборот лишился удобных переправ через Днепр.
   Зачистив земли между Доном и Кубанью от ногайских кочевий, я двинул войска на Таманский полуостров. Там мы захватили турецкие крепости Кызыл Таш, Темрюк и Тамань. Все турецкие и татарские села на полуострове также были захвачены и разграблены. Всех уцелевших вражеских солдат и жителей таманских сел мы брали в плен, для обмена на наших русских людей, захваченных крымскими татарами и сейчас находившихся в рабстве в Крыму. Меняли их голову на голову. Мужчин, женщин и детей. Тут все шли в ход. Так я убивал сразу трех зайцев. Сохранял жизнь всем пленным врагам, освобождал своих людей из рабства и очищал земли Таманского полуострова от ненужных элементов. Кстати, живших там черкесов мы пока не трогали. Но строго предупреждали, чтобы те не шалили. Особенно когда тут появятся русские переселенцы из центральных регионов моего царства. Между прочим, в двадцать первом веке этих людей все знают как адыгов. Ну а здесь их пока называли черкесами.
   Крымские татары не могли прислать подкрепление своим ногайским вассалам и жителям Таманского полуострова. Так как их очень качественно все это время отвлекали на себя корпус Шереметьева и казачки Мазепы. Поэтому по сухопутному маршруту враги из Крыма войска перебросить не могли. А по морю турки и татары плавать боялись. Так как теперь на Азовском море господствовал наш флот, состоявший из двадцати двух крупных парусных кораблей и двадцати шести галер. Нет, поначалу то турецкие корабли сюда сунулись. Видимо, еще не знали, наши силы. Из Керчи к Азову пришла эскадра из шести турецких военных кораблей. Адмирал Лима встретил их в море и показал, что теперь тут появился новый хозяин. В ходе состоявшегося морского сражения два турецких корабля были потоплены, а четыре взяты на абордаж. И позднее они вошли в состав русского флота и ходили уже под Андреевскими флагами. Больше в Азовском море мы турецких кораблей не видели.
   А когда я начал этому удивляться, то адмирал Лима меня просветил. Оказывается, у великой и ужасной Османской империи сейчас весь военный флот состоял всего то из тридцати трех кораблей. И эти сведения могли уже хорошо так устареть. Лима то ушел в отставку с венецианского флота два года назад. А в течении этого времени Венеция и Турция очень активно воевали на Эгейском море. И по нашим данным турки там понесли потери в кораблях, потеряли несколько островов и часть материковой Греции. Которая сейчас называлась Морея. Поэтому сейчас они не могли пока прислать еще одну эскадру. Им все военные корабли в данный момент необходимы были там в Эгейском море. Где дела у османов шли очень плохо.
   В принципе, логично! Черное и Азовское моря были второстепенным театром боевых действий и Русское царство пока у турецкого султана не считалось серьезным противником. Пока нас еще не боялись и всерьез не воспринимали. Ведь сейчас мы громили и причиняли ущерб союзникам Турции. А несколько захваченных нами крепостей турки просто списали со счета, думая, что потом их вернут. И на призывы о помощи из Крыма и Тамани султан пока никак не реагировал. Его сейчас больше Балканы и Морея интересовали. Ведь это уже были турецкие территории. И их потеря являлась для Османской империи очень болезненной. Это вам не земли каких то диких ногайцев потерять. Поэтому наш флот сейчас господствовал на Азовском море, препятствуя любым вражеским перевозкам. Кстати, мудрить мы не стали. И основали главную базу флота на том же самом месте, где и находился город Таганрог в двадцать первом веке. Теперь там был основан первый русский порт на Азовском побережье.
   Всю осень и зиму 1693 года мы серьезных сражений не устраивали. Укреплялись на уже захваченных землях. Были набраны еще двенадцать пехотных полков, которых все это время усиленно обучали воинскому делу. Конечно, я понимал, что эти новобранцы не чета моим ветеранам. Но я их не собирался использовать в крупных сражениях полевой войны. Нам нужны были надежные войска для гарнизонов в захваченных городах и крепостях. Тащить сюда стрельцов я не хотел. Постепенно этот род войск я начал сокращать, предлагая тем же стрельцам вступать в мои пехотные полки в качестве солдат. Или переезжать на поселение на новые земли на юге. Казаков я тоже агитировал ехать на Кубань и Таманский полуостров. Теперь то граница передвинулась на юг. И на Дону казакам уже было делать нечего. Они же у нас создавались как пограничная стража. Нечего им было теперь отсиживаться в тылу.
   Кроме казаков и стрельцов на юг поехали и часть государственных крепостных крестьян. Которым я здесь также выделял земли и давал свободу. Помните, про мою стратегию точечных ударов по крепостничеству? Вот! Все новые южные земли по моему новому указу объявлялись зоной свободного земледелия. И здесь запрещалось закабалять крестьян в зависимость. Никаких крупных землевладельцев я сюда не пускал. Этим только дай волю. Они тут мухой всех землепашцев в долги загонят и сделают своими крепостными. Нет, уж господа бояре и помещики. Именно, отсюда с юга России и начнется освобождение русских крестьян от крепостной зависимости. Здесь земли то на всех хватит теперь. И какой земли? Самой лучшей в моем царстве. И поэтому крестьян я могу освобождать, выдавая им землю, которая тут простаивает без хозяев.
   Ведь, именно, это было главной причиной, тормозившей освобождение крестьян в России. Никто из царей русских просто не знал, а что потом делать то с этими самыми крестьянами. Ведь им же надо потом как-то жить. А без своей земли, это сделать не получится. Ну, а земля была вся в собственности бояр, дворян и церкви. А отбирать эту землю у них и передавать ее затем освобожденным крестьянам, никто не решался. И даже царь Александр Второй, которого пафосно обозвали Освободитель, крепостное право все же отменил. Но опять же сделал это через задний проход. Крестьян освободил, а землей при этом их не наделил. И тем самым заложил под русское общество здоровенную такую бомбу. Что потом и вылилось для Российской Империи в ужасную и кровавую бойню в 1917 году. Дурак он был этот ваш Освободитель, короче! Но я пойду другой дорогой. Я здесь сейчас не только татар и турок бью. Я еще и закладываю основу для отмены крепостного права в моем государстве. Если у меня будет много земель в собственности здесь на юге России, то я ими смогу наделять всех желающих. Но пока я еще об этом никому особо не говорю. Ну, об отмене крепостничества. Рано еще. Всему свое время. Сначала надо здесь врагов победить и захватить побольше этой самой земли. А потом уже и начинать освобождать русских крестьян от власти помещиков. Но резко действовать нельзя. Я не Петруша, который сначала делал, а потом думал. У меня другая манера управления страной. Семь раз отмерь и один раз отрежь! И только так! Мда!
   В начале апреля 1694 года я со своей армией выдвинулся к крепости Тамань. Флот также был здесь. Мы собирались произвести высадку на крымское побережье возле Керчи. И самое смешное было в том, что противнику в этом районе нам было нечего противопоставить. Той самой знаменитой крепости Ени-Кале, остатки которой я видел когда-то в далеком двадцать первом веке, здесь даже еще в проекте не было. Вокруг Керчи имелась старинная каменная стена, которая к этому времени так сильно обветшала, что никак не могла служить надежной защитой против орудийного огня. С моря Керчь охраняла небольшая пушечная батарея. В которой насчитывалось всего пять древних пушек, стрелявших каменными ядрами. Еще в Керченском проливе на острове посреди него имелась пушечная батарея из шести орудий. Были еще пушки крепости Тамань, но теперь то она находилась уже под нашим контролем. Вот и выходит, что противнику здесь нам было давать отпор то и нечем. Слишком мало было у него пушек. Да, и гарнизон Керчи составлял всего лишь пять тысяч турецких солдат и три тысячи татар. В общем, не серьезно. Поэтому мы решили высаживаться в Крыму, именно, тут под Керчью. Здесь мы сможем без особых проблем снабжать наши войска в Крыму. От Тамани до Керчи расстояние очень маленькое. Флот у нас есть. И он сможет возить припасы через Керченский пролив без особых проблем.
   И так будет лучше, чем переться в Крым посуху теряя людей, лошадей и провиант по дороге. А потом еще и на Крымском перекопе придется штурмовать с большими жертвами и трудностями сильнейшую в этом регионе крепость, которую крымские татары называют Ор-Капу. А иначе то никак мимо нее в Крым не попасть. Поэтому я посмотрел на карту, прикинул все риски. И решил, что мы будем атаковать Крым с моря. А иначе, на хрена мы тогда этот свой флот то строили, вбухав в него столько сил и средств? И скажу я вам, что приличный флот - это очень дорогая игрушка. И не все страны могут позволить себе его иметь. А мы вот построили. Значит, и должны его использовать на полную катушку. А то пока я от тех корабликов особого выхлопа не увидел. Мы бы и без них тут все эти крепости противника взяли. Поэтому я решил, что пришло время нашему флоту показать себя. Мы же его строили для захвата Крыма. Вот и глупо бы было теперь его не использовать.
   Согласно плану наши корабли начали высадку в бухте Булганак, расположенной к северу от Керчи. Там есть очень удобное место для высадки войск. Песчаный пляж на том самом месте, где в будущем будет расположено село Юркино. Вот там моя армия вторжения в Крыму и высадилась. Как это не странно, но турки и крымские татары нам даже не оказали никакого сопротивления при высадке. Никто даже и не пытался сбросить нас в море. Не атаковал место высадки. Даже не обстреливал его из пушек. Красота! Вот так воевать мне нравиться. Кстати, не зря мои солдатики всю зиму отрабатывали десантирование с кораблей на берег. Учились залазить с палубы корабля в шлюпки и струги. Потом грести до берега и вылезать на сушу без потерь и утонувших. Сейчас они показали хорошую выучку. И потерь при высадке у нас практически не было. И только когда большая часть моей армии оказалась на берегу, враги начали предпринимать хоть какие-то меры. Они прислали к месту нашей высадки конную разведку, которую почти сразу же прогнали наши разъезды из казаков и калмыков. Но все же враги прекрасно рассмотрели, что здесь высадилась просто огромная армия. И об этом было доложено командующему обороны Керчи. А он сделал правильные выводы. И не стал предпринимать никаких атакующих действий. Умный дядя. Понял, что просто отправит своих людей на верную гибель.
   Поэтому мы без нервов и суматохи смогли спокойно выгрузить все свои войска с обозами. Потом наши корабли ушли к Темрюку, чтобы загрузить там другую партию наших войск, которая в том районе дожидалась погрузки на корабли. Высадка этих войск в нашей бухте тоже прошла без приключений. В общей сложности мы привезли и выгрузили на побережье Крыма двадцать пять полков пехоты, шесть полков кавалерии, два артиллерийских полка, полк тяжелой осадной артиллерии, пятнадцать тысяч казаков и десять тысяч калмыков. И противник все это время никак не препятствовал нашей высадке. На все про все у нас ушло четырнадцать часов. Дело было уже к закату. Поэтому я распорядился ночевать на месте высадки. Конечно, мои солдатики соорудили укрепленный лагерь, окруженный рогатками и траншеями. И только после этого улеглись спать, предварительно хорошо покушав на сон грядущий. Боевое охранение вокруг нашего полевого лагеря тоже было выставлено. Но оно нам так и не понадобилось. Ночь прошла тихо и спокойно. Враги нас не потревожили ни разу. Странно это. Вот я на их месте нам бы устроил частые побудки со стрельбой и взрывами. И делал бы это не столько для причинения каких-то потерь. Сколько для изматывания вражеских солдат. Не выспавшийся боец - это плохой боец. Но наши противники думали иначе и любезно дали нам отдохнуть.
   Утром мои люди спокойно проснулись, поели. А затем, не торопясь, выдвинулись прямо к Керчи. Там то расстояние было не очень большим. Примерно километров семнадцать-восемнадцать. Город показался в виду нашей армии уже через четыре часа. Все также не торопясь мы начали разбивать лагерь. И готовиться к штурму Керчи. К этой операции мы подготовились очень тщательно. Собрали все необходимые сведения о системе обороны Керчи. О ее гарнизоне и слабых точках. И теперь действовали, согласно разработанному плану. Солдаты копали окопы и траншеи, устанавливали пушки, гаубицы и мортиры. Выкатывали ракетные установки на огневой рубеж. На этот раз я сразу решил начать обстрел города с ракетной атаки. Раньше эти наши ракеты очень хорошо себя показали при взятии турецких крепостей на Азовском побережье. После одного или двух залпов ракет турки выбрасывали белый флаг и начинали говорить о капитуляции. Поэтому я и сейчас решил не тратить время, а зайти сразу с козырей.
   Но сначала ради приличия я отправил в город парламентеров, которые предложили татарам сдаться. Все по той же Азовской схеме. Сначала мы всегда предлагали врагам сдаться в обмен на свободу. Сдаете город и идете из него куда захотите. Только оружие и знамена оставить не забудьте. Обычно турки нас всегда посылали к Шайтану в первый раз. Гордые они уж очень. Хотя восточные люди все такие. Гонору у них много, а мозгов нет. Посмотрим, как себя поведут эти вот татары. Если откажутся, то потом уже будем говорить о безоговорочной капитуляции. То есть сдаетесь, и вам сохраняют жизнь. И все. Третьих переговоров не будет. Потому что потом мы уже пленных брать не будем. И что вы думаете? Хоть бы в одной турецкой крепости защитники решили биться до конца. Ага, аж два раза! Турки любят жизнь. И всегда выбирали ее. Почему-то отчаянных храбрецов я среди них не встретил. Посмотрим на поведение крымских татар. Как же они отреагируют на мое щедрое предложение?
   Татары в Керчи отреагировали ожидаемо. Гордо отклонили наше первое предложение о сдаче города. Ожидаемо. Совсем не удивившись, я отдал команду начать ракетный обстрел Керчи. Да, залп семисот двадцати ракет впечатляет. Я это зрелище уже много раз видел, но до сих пор оно меня пробирает до печенок. Мощно! Это было мощно! После первого залпа я распорядился прекратить огонь. И засек время. И защитники Керчи меня не подвели. Через двадцать восемь минут над воротами города появился белый флаг. Капитуляцию керченского гарнизона я принял, сидя на большом полковом барабане. А что? Удобно сидеть! Я такую же сцену как-то в кино видел про Наполеона. Вот там император Франции тоже так пафосно и гордо сидел верхом на барабане. А я чем хуже то? Нет, я лучше! И сейчас это опять доказал, взяв город за такой короткий срок без потерь с моей стороны. Тут я выиграл у крымских татар в сухую. Меня такие легкие победы уже начали расслаблять. Я, честно говоря, думал, когда начинал эту войну, что будет все гораздо труднее и страшнее. Что потери у нас будут огромные. А враги храбры, коварны, хитры и опасны.
   Но пока что турки, что татары, что ногайцы на меня особого впечатления не произвели. Трусы какие-то убогие, которые только и могут нападать исподтишка и бить в спину, когда ты этого совсем не ожидаешь. А получив достойный отпор, эти чмошники с восточным акцентом всегда пугаются до икоты и стараются удрать. Ну, а если бежать некуда, то сдаются моля о пощаде. И после всех этих легких и быстрых побед, которых мы добились без больших жертв с нашей стороны. Я все еще не могу понять логику Петруши. Ну, вот же тебе слабый и трусливый враг, который то толком и воевать не умеет. Зачем ты поперся воевать против сильных, дисциплинированных, профессионалов из Швеции? Зачем? А ведь если бы правильно приложил к нужному месту свою дурную энергию. И продолжал бы воевать против Турции с таким же пылом и рвением как против шведов. То скорее всего, победил бы и принес своей стране вместо пантов и проблем прибыль и пользу. Ведь все равно же нам потом пришлось эти земли под себя брать. Этого требовала логика исторического развития. Потому что без пафосного, дорогого в содержании и абсолютно ненужного России Санкт-Петербурга мы еще могли бы прожить. То вот без Кубани, Новороссии и Крыма нашей стране было уже не выжить. А про финнов и прибалтов я вам и так говорил. И что я думаю про таких подданных. И вот пока я сколько не пытаюсь, но никак не могу увидеть в Петруше того мифического Петра Великого про которого в будущем поют дифирамбы историки. Пока все его "великие достижения" у меня ассоциируются с капризным подростком, который дорвавшись до власти, просто реализовывал все свои глупые детские хотелки. Захотелось ему в кораблики поиграть. Построил с огромным напряжением сил, средств и большими жертвами среди его подданных. Захотелось повоевать с самой сильной армией Европы. Сделал это. И каким-то чудом даже смог победить. Правда, при этом ничего особого и полезного не получив от той кровопролитной войны, длившейся двадцать один год. Зато сколько народу своего опять же загубил за это время. А вся эта насильственная европеизация России. К чему она привела в итоге? Об этом я уже говорил раньше. Ничего хорошего для нашей страны там не было. А просвещение и образование можно было и без этих гейропейских тряпок, париков и табака внедрять. На кой черт такие перегибы? В общем, пока никакой внятной и полезной для нашей страны деятельности от Петруши я не вижу. И знаете еще что я тут вспомнил? Кто больше всех хвалил Петра Первого? Оказывается, что это были совсем не русские историки и летописцы. Совсем нет. Петруше больше всего пели дифирамбы европейские историки и дипломаты. Они им восхищались. Превозносили как самого толерантного правителя России. И очень удивлялись при этом тому, что наш народ то Петрушу совсем не любил. Простые люди его глухо ненавидели. Называли Антихристом и Петром Кровавым. А такие прозвища в нашем народе правителям просто так не дают. Так вы все еще не поняли, к чему я этот разговор веду? Ну, что же вы такие непонятливые то! Вспомните, как на Западе относились к Горбачеву? Вспомнили? Прониклись? Правильно! Этому меченному хмырю тоже европейцы пели хвалы. А вот народ почему-то его ненавидел. И главное то за что Петра Первого и Горбачева в просвещенной Европе так восхваляли? А за то что они открыли Россию для европейцев. Сняли все здравые запреты и в нашу страну хлынул мутный вал западной пропаганды. А зарабатывать на глупых и наивных русских циничные люди из Европы сразу же стали от этого очень хорошо. И когда я понял чем же так похожи Мишка Меченный и Петруша, то меня прямо озноб пробил. Конечно, я не знаю, что там двигало Горбачевым, когда он продавался иностранцам ради дружеского похлопывания по щеке. Но Петруша то точно предателем Родины не был. Он просто был наивным простаком, которого легко обманывали и использовали в своих гнусных целях его более искушенные европейские коллеги. И почему-то большинство наших правителей после Петруши потом также отчаянно стремились получить одобрение из Европы. И творили всякую дичь, невыгодную моей стране. Вот в этом я уверен пока. Пока информации очень мало для анализа.
  
  Глава 11.
  Кефе и Арабат.
  
   В Керчи я оставил командовать обороной Апраксина. Кстати, зря я раньше гнал волну на крымских татар. На момент осады Керчи нашими войсками там всем командовали турки. Нет, татары то там тоже были, но они в этом крымском городе ничего не решали. Оказывается, сейчас многие города Крыма на его юго-восточном побережье подчиняются турецкой администрации. И чисто формально они принадлежат не Крымскому ханству, а являются территорией Османской империи. Как же у них тут все запущено то? Я то раньше думал, что весь Крым является только татарским. Но реальность меня поправила немного.
   Сейчас наш флот перебазировался в Керчь. И занимался перевозками туда из Тамани припасов, войск и пороха. Кроме того там мы установили несколько батарей мощных и дальнобойных пушек, которые надежно прикрыли проход для вражеских кораблей из Черного в Азовское море. Наша же основная армия в Крыму выступила от Керчи на запад. Она двигалась сейчас по довольно неплохой дороге. И была чем-то похожа на гигантского спрута. Раскинувшего по округе многочисленные щупальца. Теми самыми щупальцами были отряды наших калмыков, кавалеристов и казаков. Которые прочесывали округу, вылавливая местных жителей и зачищая все мелкие поселения, встречавшиеся им на пути. С самого начала я поставил перед ними задачу, очистить территорию от татар и турок. Не только от боеспособных мужчин. А, вообще, от всех. От женщин, стариков и детей татарской и турецкой национальности. И нет, их никто не убивал при этом. Просто сгоняли под охрану.
   Позднее мы этих людей планировали обменивать на моих подданных, попавших в рабство к татарам и туркам. Здесь в Крыму мне не нужны татары и турки. Возможно, это и звучит жестоко. Но я очень много читал в прошлой жизни про многочисленные восстания татар против власти русских царей в Крыму. Этот беспокойный народ всячески гадил и устраивал постоянные проблемы. И уже будучи в составе Российской империи, при каждой войне с Турцией татары выступали на ее стороне против России. И всячески пытались вновь обрести независимость. Но никакой независимости этим работорговцам и бандитам давать нельзя. Они же сразу возьмутся за старое. И начнут снова совершать грабительские набеги на своих соседей. Я, помнится, где-то прочитал в интернете, что за двести лет набегов крымских татар на южные рубежи Русского Царства в рабство было угнано от двух до трех миллионов русских людей. И если учесть, что сейчас в конце семнадцатого века население моего царства по последней переписи составляет около одиннадцати миллионов человек. То становится понятен масштаб проблемы под названием Крымское ханство. Нет, были бы татары нормальными и добрыми соседями. Как те же калмыки, например. Те ведь тоже кочевники, но лояльные нашей стране. Но с татарами это же совсем не так! Крымские татары жили за счет разбоя, работорговли и набегов на русские земли. А все вопли про то, что так нельзя поступать. Нельзя сгонять с земли целый народ. Нельзя лишать их Родины. Всем кто так орет, я хочу напомнить, что Крым татарам изначально не принадлежал. Эти кочевники сюда пришли в тринадцатом веке в составе орд Чингисхана. Они захватили и разграбили эту землю. Перебили или обратили в рабство население Крыма. И объявили себя хозяевами Крыма. И где тогда здесь историческая справедливость и исконные права на эти земли? Где? У татар их точно нет. Они здесь просто захватчики чужой собственности. Кстати, в Крыму еще до прихода Золотой Орды существовало русское княжество Тмутаракань. И это исторический факт. Поэтому у России прав то на эту землю гораздо больше чем у татар. Считайте, что сейчас мы как раз и восстанавливаем историческую справедливость. И возвращаем на Родину эти исконно русские территории. А татары нам тут совсем не нужны. Они же, вроде как, кочевники? Вот, пускай, и кочуют отсюда подальше. Куда-нибудь в Турцию. Ведь крымские татары - это вассалы турецкого султана. Вот, пускай, тогда он их и забирает себе. Мне работорговцы и бандиты на моих землях не нужны.
   Поэтому сейчас наши конные разъезды частым гребнем прочесывали территорию по пути следования моей армии. Кстати, я распорядился при этом не трогать лиц другой национальности. Сейчас же в Крыму не только татары и турки проживали, исповедующие ислам. Были здесь и христиане. Армяне, греки, валахи, грузины и черкесы. Вот их я был согласен принять в свое подданство. Поэтому мои кавалеристы присматривали, чтобы казаки и калмыки захватывали и грабили только татар и турок. Ну, и славянских рабов тут тоже хватало. Рабов я сразу же освобождал и предлагал им землю в Крыму. Кстати, потом большая часть освобождаемых нами пленников и рабов, томившихся в Крыму и Турции, мы так же селили на освобождаемых землях. Никакой крепостной зависимости на юге России не будет. Здесь живут только вольные люди.
   Наконец, армия дошла до того места, где дорога раздваивалась. Правая ветка уходила к турецкой крепости Арабат, прикрывающей выход в Крым с Арабатской косы. Налево дорога шла к Кефе. Так сейчас здесь называлась Феодосия. По моему приказу генерал Шеин взял под командование четыре пехотных и один кавалерийский полк, две батареи тяжелых гаубиц и пять ракетных установок. И со всеми этими силами отправился брать крепость Арабат. А мы же с основной армией вторжения пошли к Кефе.
   Еще на подходе мы услышали раскатистые орудийные залпы. Поднявшись на один из холмов, вижу картину эпичного морского сражения. Русская эскадра из двенадцати вымпелов сейчас атаковала семь турецких кораблей. Часть вражеских судов уже горело и тонуло. Внимательно осмотрев гладь морского боя, я замечаю, что здесь со стороны турок сражаются преимущественно торговые корабли. Я за это время уже научился разбираться в типах кораблей. И сейчас прекрасно видел, что военный корабль Османской империи тут только один был. И тот не очень крупный фрегат на тридцать пушек. И ходить под турецким флагом ему уже недолго осталось. Вот от продольного бортового залпа 80-пушечной "Москвы" он вздрогнул и потерял одну мачту. Потом русский флагман изящно развернулся и скользнул к поврежденному турецкому фрегату. Сойдясь с ним борт в борт, русские моряки бросились на абордаж. Все, здесь у турок нет никаких шансов. Мои морячки имеют очень хорошую дисциплину и боевую подготовку.
   В отличие от Петруши, я не стал маяться дурью и не составлял команды кораблей из солдат пехотных полков. Я не сторонник таких вот странных эрзацметодов. Флот должен быть флотом, а не сухопутной армией, посаженной на корабли. Поэтому на русских кораблях сейчас служат настоящие моряки. Которые за четыре года стали опытными профессионалами своего дела. Не зря адмирал Лима и Франц Тиммерман их гоняли. Хорошо научили. Сделали из простых крестьянских парней настоящих моряков. Обучили их разным корабельным премудростям, артиллерийскому делу и абордажным сражениям. И сейчас русские морячки демонстрировали свою отменную выучку и боевое мастерство. Турецкий фрегат сопротивлялся не долго и вскоре спустил флаг, признавая свою капитуляцию. Увидев это, все уцелевшие торговые суда турок также стали спускать свои флаги, сдаваясь на милость русских моряков. Отменно! Хорошо мои морячки поработали. Застали на рейде Кефе несколько турецких кораблей и напали на них. Ни один не ушел. Все теперь с моря этот крымский город блокирован. Я специально для этого и отправил сюда эскадру адмирала Лимы. Когда наша армия только выступала из Керчи на запад.
   Нашему подходу к городу противник никак не препятствовал. Мои конные разъезды оперативно отогнали к Кефе вражеских разведчиков. Но враги все равно смогли рассмотреть мою армию. И я этому особо не препятствовал. Наоборот хотел, чтобы защитники Кефе знали, какая огромная сила на них движется. Чтобы еще до сражения страх поселился в их трусливых сердцах. Ведь по нашим данным, полученным от пленных и купцов, население Кефе составляет где-то тысяч шесть, наверное. Плюс еще гарнизон крепости около пяти тысяч турецких солдат и крымских татар. Горожане то драться не будут. Это просто мясо. А пятитысячный гарнизон долго не выстоит против моей армии. Нас гораздо больше и мы хорошо вооружены. И не надо забывать о выучке моих солдат. А вот у противника она хромает на обе ноги. Турки - это не бойцы, как я уже успел убедиться. Ну, а татары в большинстве своем - это обычные разбойники. Которые привыкли к внезапным налетам, захватам рабов и таким же быстрым отходам. Ведь не зря же даже отряды русского ополчения и стрельцы с ними легко справлялись. Получив серьезный отпор, татарские всадники обычно бросались в бегство. В общем, их даже солдатами назвать нельзя. Обычные бандиты, которые могут быть опасны для простых людей, но не для моей армии. Да, и маловато их там в Кефе сейчас. Тут же в этом крымском городе гарнизон был предназначен не столько для защиты от внешних врагов. А сколько для охраны самого крупного в Крыму рабского рынка. Именно, в Кефе татары и ногаи сгоняли всех невольников, захваченных на русских землях, на Украине и на территории Речи Посполитой. Отсюда потом многочисленных рабов отвозили на кораблях прямиком в Турцию. Кстати, сейчас Лима как-раз и разгромил очередной морской караван работорговцев, прибывший в Кефе за рабами. В общем, обломал русский флот весь кайф турецким работорговцам.
   Турки моих ожиданий не подвели. И из крепости Кефе, расположенной у моря, даже не высунулись. А сидели тихонько как мыши под веником. Пока моя армия окружала город, устанавливала на ближайших холмах артиллерию и ракетные установки, рыла окопы, возводила защитный вал вокруг нашего лагеря и готовила осадный лагерь. Защитники крепости только за нами наблюдали со стен. Кстати, жители города тоже попрятались за стенами крепости. Но не все. Турки туда впустили только мусульман. А всех христиан почему-то выгнали. Видимо, не доверяли они этим грекам, армянам и черкесам. Я запретил своим людям обижать этих бедолаг.
   Это мои будущие подданные. Поэтому грабить и убивать их было запрещено. А христианам из Кефе так и объяснили, что русские пришли в Крым навсегда. И отныне власть мусульман здесь закончена. Короче, надо привыкать к новой жизни без татар и их турецких хозяев. И вам надо было видеть глаза этих людей, когда они меня слушали. В них было торжество и надежда. Надежда на лучшую жизнь. Ведь до этого момента все христиане в Крыму считались гражданами второго сорта. Элитой в Крыму были татары и турки, которые всячески гнобили и унижали представителей других национальностей. И теперь все эти люди сильно надеялись, что их тяжелая жизнь изменится в лучшую сторону. И я не собирался их разочаровывать. Кроме свободных горожан в Кефе было еще и много рабов. Их также не пустили в крепость. Я уже по устоявшейся традиции всех невольников в Кефе освободил и пообещал им выделить землю в Крыму. Мне здесь люди нужны. Крым не останется безлюдным, когда отсюда уйдут татары и турки. Есть здесь и другие жители. Те же христиане и невольники. А потом сюда еще и поселенцы подоспеют из центральных и северных районов моего царства. В общем, мы эти благодатные территории быстро освоим.
   Защитники Кефе также гордо отклонили мое щедрое предложение о сдаче крепости. Хотя они и сильно пали духом, увидев разгром турецкого флота на рейде Кефе. Но все еще надеялись на помощь татарского хана Селима Первого из династии Гераев. Должен же был он как-то отреагировать на наше наглое вторжение прямиком в Крым. Сроду здесь такого не случалось. Нет, казаки то небольшими отрядами совершали набеги на Крым. Но такая огромная вражеская армия сюда еще не вторгалась. Поэтому люди пока не могли осознать эту новую реальность. Не укладывалось у них в головах, что в Крыму теперь появилась другая грозная сила. Поэтому гарнизон Кефе и упорствовал, наивно дожидаясь, когда же их спасут.
   И помощь пришла. Крымский хан собрал в большой спешке войско в тридцать тысяч всадников и отправил его к Кефе. Командовал тем войском крымских татар калга Девлет Герай, бывший еще и старшим сыном хана Крыма. Между прочим титул калга - это очень круто. Это второй по значимости человек после хана в крымской государственной иерархии. В общем, очень серьезно хан Селим Первый отнесся к нашим шалостям в Крыму. Вот только он наши силы слегка недооценил. Слишком мало войск прислал. Впрочем, больше он просто не успел собрать бы за такое короткое время. Может быть, потому что не мог поверить, что в Крым можно по морю переправить такую большую армию как наша.
   О приближении армии Девлет Герая мы узнали от наших конных дозоров, которые шарились по округе, вылавливая татар и турок. Поэтому у калги крымского хана не получилось внезапно напасть на мою армию у Кефе. Когда тридцать тысяч крымских всадников приблизились, то мы их уже ждали построившись для боя. Сорок две тысячи русских пехотинцев, пять тысяч кавалеристов, пятнадцать тысяч казаков и десять тысяч калмыков. Ну, и артиллерия, конечно. Куда же без нее то. У армии крымских татар же пушек совсем не было. Огнестрельного оружия также имелось крайне мало. Вместо этого все татарские всадники имели луки и сабли на вооружение. На знатных всадниках были даже кольчуги. Но таких было немного во вражеском войске. Основная масса татар доспехов не имела.
   Татарская конница атаковала с ходу, не вступая ни в какие переговоры. Впрочем, что еще можно требовать от этих разбойников и работорговцев. Им благородные обычаи войны были незнакомы. И они даже во время перемирия или переговоров могли внезапно напасть и ударить вас в спину. С такими кадрами хитровыделанными надо было держать ухо востро. И ждать от них любых подлостей. Поэтому моя армия не растерялась и оказала атакующим крымским татарам достойный отпор. Сначала заговорили наши многочисленные пушки. Потом к их басовитому рокоту подключились пехотные полки, посылающие в сторону вражеской конницы тучи пуль. В итоге, до нашей пехоты татары так и не доехали. Среди их рядов возникла лютая паника из-за очень серьезных потерь.
   А потом по моей команде трубачи дали сигнал нашей коннице, которая ринулась в атаку. Да, я уже за эти месяцы довольно неплохо начал разбираться в тактике здешних войн. И теперь я совсем не такой нуб в военном деле, каким был раньше. И даже могу вполне осмысленно командовать армией в сражении. Конечно, у меня при этом всегда рядом есть советники. Опытные генералы, которые мне подсказывают, чтобы я уж совсем глупых приказов не отдавал. И знаете что? А мне начинает нравиться, вот так чувствовать себя настоящим, а не фиктивным главнокомандующим русской армии. Я даже начинаю понимать многочисленных королей Европы, которые сейчас сами водят в бой армии. Пока еще в Европе хватает королей-полководцев.
   Да, вон хотя бы того же короля Швеции Карла Двенадцатого взять. Очень крутой военачальник, однако. Хотя здесь в 1694 году он еще совсем пацан. И не успел еще одержать кучу блестящих побед, которыми и прославился. Кстати, в Северной войне он и Петрушу не раз побеждал. Но потом его просто русские телами завалили, и он проиграл. Мда! Только в этой реальности не будет никакой Северной войны. И Россия в ней участвовать не станет. Потому что я так решил! И точка! А Карл, пускай, нагибает поляков, датчан, германцев и англичан с голландцами. И я ему при этом только аплодировать стану.
   Повинуясь моему приказу, наша конница атаковала паникующих татар и погнала их прочь. Впрочем, меня это совсем не удивило. Я уже успел насмотреться на ногайцев. А ведь это те же самые крымские татары, только более дикие. Если в Крыму татары в большинстве своем начали вести оседлый образ жизни. Перестали кочевать и живут в городах и аулах. Хотя и до сих пор разводят лошадей и являются отличными наездниками. То вот ногайцы все еще являются настоящими кочевниками. Они как и их далекие предки постоянно кочуют по степи. Но тактика у этих двух видов татар совершенно одинаковая. Быстрый наскок конницы. Обстрел противника из луков с дальних дистанций. Потом когда враг сломлен, то быстрая атака кавалерии на его дрогнувшие порядки. И конечно же, при этом у татар должно быть обязательно численное превосходство над врагом. Это придает им смелости.
   И в рукопашной схватке татары не очень сильны. Получив достойный отпор, они сразу же бросаются в бегство, которое часто переходит в панический драп. И это не только мои личные наблюдения. Все мои военачальники, которые когда-то раньше сражались с татарами, говорят об этом же. Слабы татары против русских в драке один на один. Не хватает им храбрости и воинского мастерства. И это сражение при Кефе не стало исключением. Татары и здесь очень быстро дрогнули и бросились в бегство. Нет если бы их тут на поле боя было побольше чем нас. То тогда бы все могло и не так сложиться. Но случилось так, как случилось. По сути своей эта татарская армия с самого начала была обречена на поражение. Луки и сабли против большого количества пушек и винтовок не рулят. Это даже мне понятно.
   Наша конница преследовала крымских татар пару десятков километров. И многим из них удрать не удалось. В итоге, мы захватили в плен двенадцать тысяч человек. Уж что-что, а жизнь татары тоже любили не хуже турок. Поэтому в плен сдавались охотно. Надеясь на то, что их потом не убьют в плену. В принципе, нормально получилось. Потери убитыми и ранеными у татарского войска составили около десяти тысяч. Примерно тысяч восемь все же смогли удрать. Но они были сильно деморализованы таким жутким и быстрым разгромом. Что ни о каком продолжении сопротивления даже и не помышляли. К сожалению, Девлет Герая нам не удалось взять живым. Голову татарского полководца мне привезли калмыки. Жаль, конечно. Я думал за него выкупить много наших людей из рабства. Впрочем, у меня других пленных для этого хватает.
   Кроме этого я еще и специально опустил несколько сотен пленных татар. Правда, перед этим им популярно объяснили, что русская армия сюда пришла всерьез и надолго. И что татар в Крыму ничего хорошего не ждет. А в подтверждение моих слов калмыки и казаки изрубили в капусту сотню захваченных в этом бою татар. И сделали это на глазах тех пленных, которых я хотел отпустить. В общем, напугали мы тех татар не по-детски, обещая устроить в Крыму массовый геноцид татарского народа. Да, каюсь! Это я придумал и взял на душу такой грех. Просто Восток же - дело тонкое. Тут уважают только силу. И если ты будешь мягко и дипломатично выражать свое мнение. То тебя вряд ли услышат. А вот если проявишь показательную жестокость. То восточные люди сразу же поймут серьезность твоих намерений. Поймут, что если ты сказал, что вырежешь их тут в Крыму всех под корень. То ты это, действительно, сделаешь недрогнувшей рукой. Ну, да, да! Я совершенно по варварски казнил тех пленных.
   Да, это мой грех. И мне с этим жить. Но ради моей страны я и не на такие военные преступления пойду. И буду вырезать и жечь татарские села, уничтожая этот народ в Крыму. Конечно, мне очень не хочется доводить до такой крайности. Поэтому я и придумал эту хитрость с геноцидом. И во всеуслышание об этом объявил перед теми пленными татарами. Которым мои казачки и калмыки потом отрубили пальцы на правой руке. А затем отпустили их домой. Зачем пальцы отрубили? Так чтобы они больше не могли саблю или лук в руке держать. Впрочем, левые то руки у них были целыми. Да, и словам такого калеки люди в татарских селениях больше поверят. Это же наглядное подтверждение моей нереальной жестокости. Да, вот такая я расчетливая и кровожадная сволочь. А теперь можете меня презирать. А мне пофигу! Я же говорил, что ради своей Родины я и не такое сотворю. Если меня вынудят. Но я очень надеюсь, что мой страшный и кровавый фарс сработает как надо. А татары сделают правильный выбор. И все же побегут из Крыма, прихватив с собой своих женщин и детей. Я хотел посеять в их душах ужас и страх за свою жизнь и жизнь своих близких. И, да! Я тем отпущенным пленникам прямо сказал, что если татары из Крыма уйдут куда-нибудь на запад, на Балканы или в Турцию. То их никто преследовать не станет и даст уйти без крови. В общем, скатертью дорога, господа кочевники. Кочуйте отсюда куда подальше! Подальше от наших границ. Туда где вы нам больше гадить не сможете и совершать набеги на мои земли.
   Защитники Кефе же, сидя в крепости все прекрасно видели. Видели как мы показательно разгромили большое татарское войско, не понеся больших потерь при этом. У нас в том сражении было только сто двадцать пять человек убито. А три сотни ранено. И большинство из них были казаками или калмыками. Все правильно. Они же пуленепробиваемых камзолов то не имели. А у моих солдатиков и кавалеристов они были. И очень неплохо защищали от вражеских стрел. Поэтому защитники города все взвесили, посоветовались и приняли решение о сдаче крепости Кефе. Правда, теперь уже их никто отпускать не собирался. Ну, вы же помните, что я свободу предлагаю только в первый раз? А потом уже только безоговорочная капитуляция или смерть. И в этот раз я от своих принципов отступать не собирался.
   И шо ви думаете? Они таки согласились сдаться, уповая на мою милость. Вот даже так. Нам даже не пришлось обстреливать крепость Кефе ракетами. Она нам досталась в целости и сохранности со всем имуществом. Вот такие дела наши скорбные. Дальнейший процесс уже шел по накатанной колее. Мы взяли в плен всех мусульман. А христиан обрадовали новостями, что теперь то в Крыму все изменится. Ну, и рабов, конечно же, освободили. И предложили им землю в собственность. Я по такому же шаблону хотел действовать и во всех остальных поселениях Крымского полуострова. Кстати, в аулах татар рабов тоже хватало. И их мы также освобождали из неволи.
   Когда мои войска торжественно входили в распахнутые ворота Кефе, прибыл гонец с письмом от генерала Шеина. Тот сообщал, что крепость Арабат пала. И теперь над ней гордо развивается русский флаг. Изрядно! Главное, что там было захвачено пять десятков пушек и семь сотен пленных. В основном, турецких солдат. Наши потери составили всего восемь человек. Вот это, действительно, блестящая победа.
  
  Глава 12.
  Карасубазар.
  
   В Кефе мы задержались на шесть дней. Пополнялись припасами и ждали подкреплений, которые привез сюда наш флот. В общей сложности, в Крым еще было переброшено девять новых пехотных полкой, тринадцать тысяч казаков и двадцать тысяч калмыков. Кроме этого одна русская эскадра из нескольких кораблей постоянно курсировала теперь вдоль побережья Крыма, перехватывая все турецкие корабли, которые сюда приплывали за рабами. Интернета, радио, спутникового телефона, телеграфа или других быстрых средств связи будущего здесь пока не имелось. Поэтому все новости из Крыма до турецких берегов доходили с большим опозданием. Из-за чего многие турецкие работорговцы были пока еще не в курсе, что отныне плавать возле Крыма для турецких кораблей стало опасно. И вскоре наша эскадра уже начала приводить в Кефе и Керчь первые захваченные корабли турок. Все эти суда были торговыми. Поэтому проблем с их захватом у русских морячков не было. Стоило только нашим кораблям приблизиться к работорговому кораблю и дать пушечный выстрел по его курсу. Как турки тут же спускали флаг и сдавались. Военных же кораблей Османской империи в крымских водах пока не было видно. Турецкому султану они были нужны на Эгейском море. Там сейчас свирепствовал венецианский флот, который уже одержал несколько громких морских побед над турками. И уничтожил несколько османских кораблей. Поэтому пока турецкому военному флоту было не до Крыма. И наши моряки этим сейчас и пользовались, захватив здесь полное господство на море.
   Дождавшись подкреплений и подхода корпуса генерала Шеина от крепости Арабат, мы выступили дальше по ханскому тракту на запад. На пути лежал небольшой город Судак, который сейчас принадлежал не Крымскому ханству, а Османской империи. Оказывается, по сведениям, полученным нами от армян и греков, сейчас все крымские города на южном побережье полуострова принадлежат туркам. И там стоят турецкие гарнизоны. Правда, среди тех прибрежных городов не осталось уже крупных и серьезных крепостей. Самые значительные турецкие крепости в Крыму мы уже захватили, между прочим. А по побережью всякая несерьезная мелочь осталась.
   Кстати, об армянах. И греках. Эти товарищи, проживающие в Крыму, неожиданно предложили нам свою помощь в борьбе с татарами. Конечно, вооружать и бросать их в бой я не планировал. Совсем нет. Мне нужна была от моих новых подданных другая служба. Разведка. Причем не войсковая, а глубинная и агентурная. В самых дальних тылах противника. Я хотел знать, что сейчас творится во всех крымских городах. Что в данный момент делают наши противники. И все эти сведения мне любезно как раз и предоставили те самые греки и армяне. Ведь представители данных народов проживали сейчас почти во всех поселениях Крыма. А связи греков и армян со своими родичами были довольно крепкими. Поэтому неудивительно, что скоро мы стали получать самую подробную информацию о действиях врагов.
   Судак нас не разочаровал. Сведения наших армянских и греческих друзей оказались точными. Турецкий гарнизон тут был маленький. Всего семьсот солдат. Укрепления города тоже вызывали только улыбку. Стать серьезной защитой от наших пушек древние и низкие стены Судака не могли никак. В итоге, увидев нашу огромную армию, защитники города поспешили сдаться. И я даже не успел к ним выслать парламентеров. Турки сами ко мне пришли и заявили, что Судак сдается на мою милость. Капитуляцию гарнизона города я принял. Правда, сейчас я уже не стал им оставлять свободу. С этого момента условия сдачи крымских городов изменились. Теперь я буду предлагать защитникам города только безоговорочную капитуляцию. Никакого свободного выхода. Только плен. Мне нужны заложники из турок и татар для обмена на наших невольников, томящихся в турецком рабстве. С татарами в Крыму проводить такой обмен глупо. Скоро мы и так тут всех рабов освободим. Кстати, моряки с захваченных турецких кораблей также мною были включены в обменный фонд.
   После такого молниеносного захвата Судака я решил разделить нашу армию. Основная ее часть во главе со мной двинется дальше на северо-запад к самым крупным городам Крыма по ханскому тракту. А вот генерал Шеин с корпусом, состоящим из шести пехотных и одного кавалерийского полков. И трех тысяч казаков. Должен был двинуться вдоль морского побережья Крыма на запад. С задачей захватывать по пути все встречные поселения противника. А наш флот должен был оказывать ему всестороннюю поддержку при этом. Вскоре мы с Шеиным расстались. Бравый русский генерал повел свой корпус вдоль крымского берега. А я отправился по ханскому тракту к ближайшему крупному татарскому городу Карасубазар.
   В нашем продвижении моя армия применяла уже привычную тактику прочесывания местности конными отрядами. Тем более, что сейчас, благодаря информации от наших армянских и греческих агентов, мы прекрасно знали, где находились все вражеские населенные пункты. И моим всадникам уже не надо было рыскать по округе для их поиска. Теперь у них имелись точные координаты. Калмыки, казаки и русские кавалеристы зачищали все аулы на пути следования нашей армии. В радиусе пары десятков километров от ханского тракта. Татары из этих сел оперативно изымались и сгонялись под охрану. Эти пойдут на обмен. А вот представителям других национальностей популярно объясняли, что отныне в Крыму новый хозяин. И это русский царь. И везде народ искренне радовался избавлению от татарского ига. Видимо, крымские татары здесь уже всех хорошенько так достали. Если все эти люди приветствовали наших всадников как освободителей. Даже диких калмыков и то приветливо окликали и угощали едой.
   По мере дальнейшего продвижения нашей армии вглубь Крымского полуострова татарские села как-то быстро пустели. И мы здесь были не причем. Крымские татары сами оттуда в ужасе бежали. Страшась свирепой кары страшного русского царя. Все-таки сработала моя ментальная закладочка. Нам удалось посеять страх среди татарского населения в Крыму. По сообщениям наших греческих и армянских друзей многие татарские роды начали исход из Крыма. У них на этой почве даже произошел конфликт с правящим сейчас крымским ханом Селимом Первым. Который узнал, что его люди побежали из Крыма и запретил своим пограничникам пропускать их через Перекоп. Правда, он не учел, что в крепости Ор-Капи, стоявшей на Перекопе и охранявшей сухопутный проход в Крым, служили и родственники тех самых беглецов. В результате там произошел мятеж. Восставшие против ханской власти, крымские татары перебили лояльных хану людей и разрушили крепость. И сейчас без всяких препятствий покинуть Крым мог любой желающий.
   Когда наша армия достигла города Карасубазар, то все татары оттуда почему-то сбежать не успели. Часть из них все еще были на месте. Не понимаю, что их на это подвигло? Скорее всего, такова человеческая жадность. Ведь в пределах этого татарского города находился крупный рынок рабов и разных восточных товаров. И торговцам просто было жаль бросать тут все свои богатства и товары. Вот и сидели они в городе, разрываясь от страха и жадности. И надеялись, что русская армия пройдет мимо. А мы вот не прошли. И любой человек, знающий мою ненависть к работорговле, понял бы, что просто так я мимо этого крупного рынка рабов не пройду. Стена вокруг Карасубазара меня совсем не впечатлила. Нет, против набегов каких-нибудь казаков она бы может быть город и спасла. Кстати, казачки что с Запорожья, что с Дона сюда регулярно наведывались. Приплывали в Крым на своих небольших стругах или чайках, грабили по возможности крымские поселения и освобождали из татарского рабства православных невольников. Вот от таких небольших казачьих набегов и была возведена когда-то эта невысокая и не очень прочная каменная стена.
   Однако, против русской артиллерии и ракет это недоразумение не спасало. Поэтому моя армия с ходу пошла на штурм города. Мы даже не стали заморачиваться строительством осадных укреплений. Наша артиллерия разбила стены города во многих местах а потом пехотинцы и спешенные казаки пошли на штурм. Кстати, казачий атаман Фрол Минаев меня лично просил, чтобы я разрешил его казачкам пойти в первых рядах при штурме этого города работорговцев. Он и сам собирался вести своих людей в атаку в первых рядах. Видимо, были у бравого атамана Войска Донского свои давние счеты с этим вонючим городком посреди Крымского полуострова. Скорее всего, кто-то из его близких здесь сгинул на рабском рынке. Я уточнять не стал. Зачем бередить старые раны? Видно же, что это личное. Поэтому я удовлетворил просьбу атамана Минаева. И его казаки первыми ворвались в город татарских работорговцев.
   Правда, вот хотя в Карасубазаре крепости и не было. Зато здесь имелись несколько караван-сараев, чьи каменные прямоугольные здания напоминали небольшие крепости. Самым крупным из них был Таш-Хан. Периметр его каменных стен был около четырех сотен шагов. Вот там и укрылись большинство защитников города со своими семьями. И опять же татары туда пустили только своих соплеменников. А греков, армян и евреев выгнали прочь. Как и многочисленных рабов. Долго мы с этими сидельцами возиться не стали. По моей команде солдаты подкатили пушки и открыли огонь по караван-сараям, в которых засели татары. Долго защитники города не продержались и вскоре все сдались. Очень сильно разочаровав этим наших казачков, которые мечтали прорваться в эти караван-сараи штурмом и устроить там резню. Больше всего казаки ненавидели работорговцев. А все работорговцы города Карасубазар как-раз и попрятались в тех караван-сараях.
   Видя такое искреннее желание казаков посчитаться с татарскими работорговцами, я отдал атаману Фролу Минаеву нескольких самых видных торговцев живым товаром, что попали в наш плен. Пускай, казаки их там сами судят. Надо было видеть лицо казачьего лидера при этом. Я прочитал в его глазах, что отныне он порвет за меня любого, на кого я ему укажу. Вот как же мне приятно так радовать людей. Тем более, что я тем татарским работорговцам жизнь то при сдаче совсем не обещал. Пускай, скажут спасибо, что их сразу же не прирезали.
   Кроме этого мне пришлось еще и решать еврейский вопрос. Вот в Керчи и Кефе евреи тоже жили. Но их там было не очень много. И я тогда этому не придал особого значения. Однако, в Карасубазаре сейчас проживала самая крупная диаспора крымских евреев, которых тут называли крымчаки. Эти люди исповедовали иудаизм и жили по своим законам, сторонясь представителей других народов, презрительно именуя их гоями. И они, кстати, даже имели в городе свои синагоги, наравне с мусульманскими и православными храмами. Я прекрасно знал, что эти люди не смогут в дальнейшем ассимилироваться с русским населением. И будут жить также обособленно своими общинами вплоть до двадцатого века. При этом прав они иметь не будут. И станут гражданами второго сорта в Российской империи. И несмотря на это, станут упорно жить в своем тесном мирке, отстраняясь от всего российского общества, в которое даже дикие горцы и калмыки потом органично так вольются. А вот евреи почему-то будут жить по-своему. И за это их будет не любить не только наша власть. Но и простые люди. А затем сыны еврейского народа пойдут в революцию. И это выльется в кровавый хаос 1917 года, разрушивший мою страну. Если те же греки, армяне и черкесы еще как-то смогли потом интегрироваться в российское общество. И стать нормальными гражданами, уважающими законы и обычаи моей страны. То евреи так и остались здесь чужаками вплоть до двадцатого века. И если бы не революция, которую они сами и устроили, захватив власть в Российской империи. То это положение дел сохранялось бы и в дальнейшем.
   И только не надо меня обвинять тут в антисемитизме. Я же не против еврейской нации здесь высказывался. Совсем, нет. У меня в прошлой жизни были друзья-евреи. И ничего. Нормальные люди. Вполне адекватные. Только это были другие евреи. Так называемые выкресты или обрусевшие евреи, отказавшиеся от ортодоксального иудаизма, который сейчас исповедовали все крымские евреи. Вот такие ортодоксальные евреи мне в моей стране совсем не нужны. Они же со своим иудаизмом и замкнутыми диаспорами, больше напоминающими военизированные структуры, никогда не смогут гармонично влиться в российское общество. Вот и зачем тогда мне такие подданные? Зачем нам эта бомба замедленного действия? Которая рванет потом через несколько веков, похоронив под обломками все, что я сейчас с таким трудом строю.
   Понимая, что эту проблему надо решать уже сейчас. Я вызвал к себе старейшин еврейской общины Карасубазара и поставил им ультиматум. Либо евреи отказываются от своей веры и принимают православие, а потом вливаются в семью народов России. Либо они навсегда покидают пределы Русского Царства. Потому что такие проблемные подданные мне здесь не нужны. Пускай, крымские евреи думают и принимают решение. И делают это добровольно. Принуждать кого-то силой и под дулом пистолета крестить в нашу веру никого не будут. Но отныне Крым становится православным. И другим религиям здесь не место. Кто не согласен, может убираться из Русского Царства на все четыре стороны. Каждый человек сам творец своей судьбы. Я все сказал!
  
  Глава 13.
  Бахчисарай.
  
   В Карасубазаре мы долго не стали задерживаться. Там остался трехтысячный русский гарнизон. А вся остальная моя армия пошла все по тому же ханскому тракту в сторону столицы Крымского ханства, которая называлась Бахчисарай. По меркам Крыма это был крупный город, выросший вокруг ханского дворца. Но по данным наших агентов он не имел серьезных укреплений. Сам дворец правителя Крыма также был скорее резиденцией хана, а не крепостью. Правда, армяне и греки принесли мне новость, что крымский хан Селим Первый, горя жаждой мести за гибель своего старшего сына в битве при Кефе, решил дать нам решающее сражение. И сейчас он собирает войско возле своей столицы.
   Правда, пока на его зов откликнулось не так уж и много народу. Примерно около пятидесяти тысяч крымских татар. И эта новость меня обрадовала. Чем? Так теперь же мне не придется гоняться по всему Крыму за подвижной и быстрой татарской конницей. Крымский хан нас ждет возле своей столицы. И намерен драться. Не будем же разочаровывать его ожидания. И еще один момент, который меня порадовал во всей этой ситуации. Это то, что сейчас крымский хан не смог набрать большую армию. Как это случалось раньше. Когда ему на помощь приходили его союзники ногайцы. Тогда он легко собирал и сто тысяч всадников. Но теперь Кубанская орда ногайцев была уже нами уничтожена. А Ногайская орда, кочевавшая в районе Южной Украины, была отвлечена действиями корпуса Шереметьева и казаков гетмана Мазепы. Я к ним перед нашим вторжением в Крым еще в подкрепление прислал несколько разрядных полков русского дворянского ополчения и десять тысяч калмыцких всадников. В общем, этих сил Шереметьеву хватило, чтобы сковать действия ногайских вассалов крымского хана Селима Первого. И не дать им прислать помощь правителю Крыма. Да, и часть татар уже ушла из Крыма, рассорившись с ханом Селимом. Поэтому сейчас у него с бойцами большая напряженка получается.
   Как и сообщали мне наши греко-армянские разведчики, ханское войско, действительно, нас поджидало в окрестностях Бахчисарая. И это не стало для нас большим сюрпризом. А вот для воинов крымского хана наоборот. Они были удивлены и подавлены тем, что нас оказалось больше. И еще у нас имелось огнестрельное оружие и пушки. А крымское войско таких бонусов не имело. По сути своей это было феодальное ополчение, которое в этой битве за Бахчисарай столкнулось с армией нового образца. В общем, на нашей стороне было не только численное преимущество, но и качественное превосходство. Армию мы построили следующим образом. В центре расположились пехотные полки со своей артиллерией. А вся наша конница встала на флангах.
   Парламентеров ни одна из противоборствующих сторон посылать перед боем не стала. А зачем? Мне с Селимом Первым договариваться не о чем. В Крыму должен остаться только один правитель. И эта решающая битва покажет, кто же это будет. Крымский хан это тоже прекрасно понимал. Поэтому никакой куртуазной дипломатии, которую так обожают в просвещенной Европе, здесь не было перед боем. Сейчас варвары с Севера пришли драться с варварами Востока. И в дело вступили честная сталь и бесчестный свинец с чугуном (снаряды то русских пушек сделаны из чугуна).
   Первый ход как всегда сделали татары. Не хватает нашим противникам выдержки и спокойствия. Не могут кочевники долго ждать на месте. Предпочитают первыми атаковать, осыпая противника кучами стрел. Правда, сейчас первыми в этом бою начали стрелять русские пушки. Затем к ним присоединились русские винтовки. Даже наши ракетные установки дали один залп в сторону противника. И вот это, пожалуй, напугало как татарских лошадей, так и самих татар до расслабления заднего прохода. Многие из них тогда просто обделались. В прямом смысле этого слова. И это я не только про лошадей противника говорю. Но и про людей. И нет! Мои то бойцы и кони были уже привычны к такому зрелищу. Даже дикие калмыцкие лошади и те раньше видели, как стреляют русские ракеты. Поэтому сейчас совсем не испугались. Чего нельзя было сказать о лошадях противника. Ну и татарах тоже. Эти то в первый раз такое страшное зрелище наблюдали. Да, еще и не со стороны, а сами стали участниками данного реалити-шоу. Ракеты со страшным ревом с осколочно-фугасной боевой частью летели то в их сторону.
   Думаю, что наши пушки и пехотинцы все же убили больше вражеских всадников, чем ракеты. Но враги почему-то сильнее испугались именно рева и взрывов ракет. Зрелище паникующих врагов я уже наблюдал и раньше под Кефе. Поэтому переждав еще несколько залпов русских пехотинцев и пушек. Отдал приказ к атаке нашей конницы. Никакого чуда не произошло. Враги ожидаемо бросились в бегство практически сразу же. После того как наши всадники до них добрались. Боевой то дух у крымских татар никогда не отличался большой храбростью. А выстрелы наших винтовок, пушек и особенно ракет очень здорово опустили его ниже плинтуса. Началось повальное бегство в рядах противника. А наша конница добавляла прыти убегающим татарам.
   В принципе, сейчас повторилось то, что я ранее наблюдал в сражении при Кефе. Только здесь вражеская армия была побольше. Но врагам это не помогло. Все же их сейчас было недостаточно много. Чтобы уверенно победить мою армию. Они же могли рассчитывать только на численный перевес, который должен был быть очень большим. Ведь оружие татарского феодального ополчение было откровенно хреновым. Про выучку и храбрость говорить тоже не стоит. Их у разбойников и работорговцев не было. Я же уже говорил, что татары и ногайцы - это не солдаты и не воины регулярной армии. Это обыкновенные бандиты, заточенные на быстрые грабительские налеты. И такое же быстрое отступление с захваченной добычей.
   И я совсем не понимал логику их действий. Вот почему они с таким маниакальным упорством дразнили русского медведя, доводя его до бешенства? У них что инстинкта самосохранения нет что ли? Ведь если бы не сейчас, то немногим позже русские бы их добили, уничтожив это паразитическое государство разбойников и рабовладельцев. Крымское ханство было просто обречено пасть. Не Петр Первый, так Екатерина Вторая бы это сделала. Как это и произошло в известной мне истории. Крымские татары сами напросились. Сидели бы спокойно и мирно. А еще лучше и умнее. Стали бы союзниками России и друзьями. Как это сделали те же калмыки, например. Тоже, между прочим, кочевники и головорезы, любящие пограбить своих соседей. Но калмыки оказались умнее татар. Потому и жили потом не как граждане второго сорта с глупыми мечтами о былом величии. А как вполне уважаемые союзники. К которым русские цари всегда очень неплохо относились.
   Но татары Крыма выбрали дурацкий путь саморазрушения. И поэтому не имеют права стенать о своей несчастной судьбе. И сейчас они получат полной мерой. Той самой, которой они мерили всех, кому принесли столько горя и разорения. Теперь пусть не плачут. И не умоляют меня о пощаде. У них был шанс победить меня. И отстоять право на свое государство в Крыму. Они этот шанс бездарно пролюбили. И теперь должны готовиться к последствиям. Которые будут очень тяжелыми для крымских татар. Очень, очень, очень тяжелыми! Это я вам обещаю как человек, ненавидящий работорговцев, и царь русский.
   Мои размышления прервали русские кавалеристы, подъехавшие ко мне и моей свите и бросившие на землю какого-то человека в позолоченных восточных доспехах, перемазанного кровью и грязью. В котором я с радостным удивлением узнал хана Селима Первого из династии Герай, последнего правителя Крымского ханства. Его портрет, написанный европейским художником, я видел. Поэтому легко узнал этого человека. Хан Селим упал лицом вниз, потом перевернулся на спину и выплюнул из разбитого рта выбитый зуб. Попался, голубчик! Теперь то Крым точно наш!
  - Как тебя зовут, герой? - громко спросил я, посмотрев на молодого кавалерийского капитана, который со своими людьми и привез нам такого ценного пленника.
  - Капитан второго кавалерийского полка твоего царского величества Андрей Говоров, мой государь! - четко представился кавалерист, залихватски отдав воинское приветствие, приложив кончики сомкнутых пальцев правой руки к виску.
   Каюсь! Это я ввел в царской армии такое вот воинское приветствие, которое видел в будущем в совсем другой армии.
  - Молодец, Андрей! - с улыбкой ответил я, покосившись на крымского хана, который кряхтя от боли принял сидячее положение. - И спасибо тебе за твой великий подвиг, полковник Говоров!
  - Вы видимо ошиблись, ваше величество? - сказал кавалерист, изумленно закашлявшись. - Я капитан! Мне до полковника еще два чина выслужить положено!
  - Запомни, Андрей Говоров, царь никогда не ошибается! - притворно пробурчал я, нахмурив брови, а затем улыбнулся и продолжил говорить. - Раз я сказал полковник. Значит, полковник! С чем вас и поздравляю, господин полковник Говоров! И кавалеристов твоих я тоже награжу. Никого не обижу. Подавай списки. Никого не забуду. Большое вы дело сделали. Важного зверя изловили. Молодцы!
  - Рады стараться, Ваше Величество! - дружно гаркнули повеселевшие кавалеристы. - Служим царю и России!
  - Служите России и дальше так же хорошо! - произнес я, улыбнувшись на этот экспрессивный всплеск эмоций бравых кавалеристов. - И награды вас не минуют! А теперь свободны!
  - Ну, что, ваше ханское величество, похоже, что настала пора поговорить о вашей капитуляции? - сказал с ехидной улыбкой я, повернувшись к плененному правителю Крымского ханства.
  
  Глава 14.
  Победа.
  
   Бахчисарай нам сдался без единого выстрела. Впрочем, там то и защищать город было некому. Хан Селим Первый забрал с собой на битву всех воинов из своей столицы. И все они полегли на поле боя, попали в плен или разбежались в панике по округе. Поэтому ворота Бахчисарая нам открыли по первому требованию. И можно сказать, что на этом завоевание Крыма закончилось. Небольшие городки и поселения на южном побережье Крымского полуострова были довольно быстро захвачены корпусом генерала Шеина. Который там не встречал никакого сопротивления. Турецкие гарнизоны в тех приморских городах были маленькие. И они благоразумно выбирали жизнь в русском плену вместо почетной смерти в безнадежном бою.
   Западное побережье Крыма было слабо заселено. И там не имелось крупных городов и крепостей. А только аулы татар и турок. Которые моя конница очень быстро зачистила. Крымский хан, захваченный нами, подтвердил капитуляцию своего ханства и официально признал передачу крымских земель под юрисдикцию Русского Царства. Он даже земли своих вассалов из Ногайской Орды на Южной Украине признал нашей собственностью. Также хан Селим Последний написал письма, которые были разосланы во все концы Крыма. В них он призывал крымских татар покидать полуостров и уходить на Балканы. Ну, а что еще ему оставалось то делать. Я с крымским ханом поговорил. Всю глубину той задницы, в которой оказался сам хан и все его подданные, озвучил и предложил ему спасать свой народ от нашего праведного гнева. Который обрушится на головы всех татар, рискнувших остаться в Крыму. Так и сказал, что пощады никому давать не стану. Ни мужчинам, ни женщинам с детьми. Потом пришлось опять демонстрировать свою решимость идти до конца.
   Для этого я совершил очередное военное преступление. Казнил сотню пленных татар на глазах их хана. Чтобы он проникся и не ерепенился. Чтобы поверил в серьезность моих намерений. Такие жестокие и расчетливые люди как хан Селим уважают только силу, подкрепленную жестокостью. Не понимают они цивилизованного и вежливого языка дипломатии. За слабость принимают. А вот такую кровищу и кишки во все стороны. Это они сразу же воспринимают правильно и начинают сотрудничать со следствием. А мне только этого и надо было. Совсем мне не хотелось вести долгую и изнурительную войну с татарскими партизанами. И, конечно же, применять к женщинам и детям жестокие меры. Очень не хотелось уничтожать многие тысячи крымских татар. Но мне пришлось бы это делать, если бы Селим уперся рогом и не захотел писать те письма к главам татарских родов. Ради такого случая я даже освободил несколько десятков пленных татар, которые и стали гонцами, развозившими письма крымского хана до адресатов.
   И крымские татары дисциплинированно послушались своего правителя. После чего начался массовый исход из Крыма татарских родов. Люди уходили со всем своим имуществом (конечно без рабов). Гнали скот. Мы этому никак не препятствовали. Я запретил моим казакам и калмыкам грабить уходящих татар. Так уж мы с ханом Селимом договорились. Я ему пообещал, что его люди уйдут из Крыма без всяких проблем. И их даже пропустят на запад. Путь этого великого татарского исхода из Крыма лежал через Перекопский перешеек до низовий Днепра. Там переправы через реку еще работали. Я запретил Шереметьеву и Мазепе их захватывать пока. Поэтому крымские татары беспрепятственно переправлялись на правый берег Днепра и шли дальше вдоль моря на запад. Прямиком на Балканы. Где страшные русские их не достанут.
   Татарам в этом случае очень сильно повезло. Так как это побережье Черного моря пока еще было территорией Османской империи. Поэтому препятствий турки своим разбитым союзникам не чинили. Турецкий султан даже пообещал расселить татарских беженцев на землях Греции. И делал он это не по доброте душевной. Просто сейчас в Грецию, бывшую владениями османов, вторглись венецианцы. И дела там у турок шли очень плохо. Поэтому султан и рассчитывал, что татары помогут ему отбиться от венецианского вторжения. А заодно и будут потом охранять те земли от врагов Османской империи. И как правитель я его понимаю. Сам бы также поступил. Пристроил бы проблемных союзников к делу, загнал их в долги и заставил себе служить пожизненно. Уважаю! Сильный ход! Я то думал, что на Балканах из-за появления там большой массы бездомных и вооруженных татар возникнет хаос. Но турецкий султан очень мудро купировал эту зарождающуюся проблему. Свои проблемы решил с венецианским вторжением. И заодно повысил свой авторитет в мусульманском мире, дав пристанище единоверцам. Татары то тоже являются мусульманами.
   Конечно же, это не красивая детская сказка, где все жили долго и счастливо. Нашлись у крымского хана и непослушные подданные, которые чихать хотели на его призывы к переселению из Крыма. Эти упертые бараны решили остаться здесь. Рассчитывая пересидеть и укрыться в горах Крымского полуострова. Вот только это вам не Кавказ. В Крыму гор не так уж и много имеется. Да, и по величине их с Кавказскими вершинами не сравнить. Поэтому долгой партизанской войны у тех непослушных татар не получилось. Армяне и греки очень оперативно нам сдавали все точки, где прятались непокорные татары. А мои солдаты, казачки и калмыки быстро разбирались с теми партизанами. И в этот раз с врагами не церемонились, вырезая всех под ноль. Кстати, эту проблему я с ханом Селимом Первым обсудил. И мы с ним пришли к соглашению, что такие непослушные подданные правителю крымских татар не нужны. Поэтому теперь их и уничтожали без всякой пощады. Я тоже не спешил проявлять великодушие. Восток - дело тонкое. Здесь принято отвечать за свой базар. Если я прилюдно пообещал, что буду уничтожать всех непокорных татар в Крыму. То обязан выполнить свое страшное обещание. А иначе, меня перестанут воспринимать всерьез. И мое слово на международной арене не будет ничего значить. Поэтому те несколько тысяч упрямых татар пали жертвой своей упертости и моих обещаний.
   Кроме этого, мои дипломаты договорились с турками об обмене пленными. У меня в плену уже скопилось примерно сто тысяч татар, турок и ногайцев. И мы договорились с султаном Османской империи, что будем обменивать этих людей на русских, украинских и белорусских рабов, томящихся в турецкой неволе. Конечно же, в первую очередь турки обменяли у нас крымского хана Селима с его вельможами и влиятельными людьми Крыма. Про турок тоже не забыли. Этих также меняли в первую очередь. А вот уже простых татар и ногайцев меняли потом. И не всегда это получалось. Не нужны были султану османов эти простолюдины и дикари.
   И тут мне подсказали выход казаки. Оказывается, можно было не заниматься ерундой, обменивая всех пленных через канцелярию турецкого султана. Турция то большая. И рабовладельцев там много. Много тех у кого в собственности имеются православные рабы. Вот с ними нам и надо было договариваться. А посредниками в тех переговорах выступили татарские купцы, попавшие к нам в плен в Крыму. У них же были контакты налажены со своими коллегами в Турции. И вскоре в Крым начали прибывать купеческие турецкие корабли с трюмами, заполненными рабами из Русского Царства и Украины. Здесь их меняли на пленных татар и ногайцев. Которые грузились на те корабли, уплывающие обратно к берегам Турции. И судя по рожам капитанов тех турецких судов, не все татары и ногайцы потом станут свободными людьми, попав в Турцию. Впрочем, мне было наплевать на их дальнейшую судьбу. Главное, что нам возвращали моих подданных. Которых я расселял в Крыму и на Кубани. На наших новых землях.
   Крепость Ор-Капи как и все остальные укрепления на Перекопском перешейке оказалась частично разрушена и брошена гарнизоном. Поэтому мы спокойно и без всяких нервов заняли этот укрепленный выход с Крымского полуострова. Здесь я оставил три пехотных полка и полк осадной артиллерии. А с остальной армией выступил из Крыма на север. Там где в будущем будут расположены Херсонская и Запорожская области Украины, сейчас в 1694 году располагались степи. Где кочевала Джамбайлукская орда ногайцев. Ближайшей задачей моей армии теперь стало выдворение этой орды за пределы Русского Царства. Вслед за их хозяевами крымскими татарами.
   Сейчас к северу от земель Джамбайлук лежала территория другой ногайской орды Едишкульской. Но там в данный момент довольно успешно действовал корпус под командованием Шереметьева и казаки гетмана Мазепы. К этому моменту они уже неплохо так потрепали ногайцев и теперь сгоняли их на запад. Мы же в свою очередь начали действовать против кочевий Джамбайлукской орды. Против такой большой и хорошо вооруженной армии как моя у кочевников не было шансов. Джамбайлукские ногайцы были значительно слабее и малочисленнее, чем их северные соседи с Едишкуля. Поэтому никакого серьезного сопротивления они нам оказать не смогли. Впрочем, они то особо и не пытались это сделать. Наши всадники частым гребнем прочесывали округу, выискивая стоянки ногайцев. Затем следовала короткая стычка, после которой ногайские кочевники обычно терпели поражение и разбегались.
   Женщин и детей я приказал не убивать, а брать в плен. Нам обменный фонд надо было пополнить. Нет, мужчин-ногайцев также старались пленить по возможности. В последствии тридцать тысяч пленных ногайцев стали первыми работниками моей трудовой армии. Куда потом включались и все осужденные в Русском Царстве преступники. Эти люди в своей жизни совершили много разных преступлений против граждан моей страны. И теперь должны были отрабатывать за это. Пожизненно. Трудовики (так их теперь стали называть): добывали золото, железо и медь на царских рудниках и приисках; строили дороги и мосты; рыли каналы и делали еще много тяжелой и грязной работы в моем царстве. А за это их хорошо кормили и даже лечили, если они заболеют. Прощать этим людям их преступления я не хотел. Вор должен сидеть в тюрьме! С этой козырной фразой я полностью был согласен. Только я бы еще хотел добавить такие слова. Не только сидеть, но и отрабатывать свой долг перед обществом. Я не сторонник толерантного отношения к закоренелым преступникам. А ногайцы как-раз и были отпетыми рецидивистами. Эти разбойные кадры жили грабежами и угоном в рабство моих подданных. Почему я должен их жалеть? И отпускать так просто этих людей я не думал. Они не смогут отделаться так же легко как крымские татары. Нет, конечно кому-то удалось избежать встречи с моими войсками, переправиться через Днепр и уйти на запад.
   Ногайцы то были уже в курсе, куда подевались их хозяева с Крымского ханства. И понимали, что теперь такой мощной крыши у них уже нет. Что они остались один на один с разъяренным русским медведем. С которым больше договориться не выйдет. Я, кстати, и здесь выбрал сотню счастливчиков из ногайских пленников. И отпустил их для того, чтобы они передали мои слова своим соплеменникам. Чтобы все ногайцы уходили на Балканы. Прочь отсюда. Отныне эти земли принадлежат Русскому Царству. А всех кто останется, мы будем жестоко карать по всей строгости военного времени, не взирая на пол и возраст. Ох чувствую, каким же я чудовищем ужасным стану в легендах ногайского народа. И моим именем ногайские мамаши будут пугать своих непослушных детей.
   В начале января 1695 года земли Джамбайлукской орды опустели. Почти все ногайцы отсюда либо ушли, либо были убиты, либо попали к нам в плен. Я дал армии немного передохнуть. А затем мы продолжили зачистку местности от ногайцев. Только теперь уже на территории Едишкульской орды. Там, правда, и так народу осталось не много. Шереметьев и Мазепа тоже ведь без дела не сидели, сгоняя кочевников на запад к Днепру. А когда здесь появилась еще и моя армия, то ногайцы рванули с этих земель сплошным потоком. Они все же получили мое послание. И поняли его правильно. После чего начался исход ногайцев из Едишкуля. Еще четыре месяца у нас ушло на то, чтобы полностью зачистить земли Новороссии от ногайских кочевий. Кочевники мои намеки поняли отлично. И меня почему-то боялись больше, чем Шереметьева и Мазепу. Мне все же удалось их изрядно напугать. И это помогло нам обойтись без лишней крови.
   Согласитесь, что гораздо лучше было выгнать этих кочевых разбойников с наших новых земель. Чем потом их тут всех уничтожать поголовно. А вариант с оставлением в покое бедных и напуганных ногайцев мною даже не рассматривался. Учитывая все их прегрешения, сколько русской крови они пролили, скольких людей ограбили и угнали в рабство. Нет, мне этих ногайских упырей совсем не жаль. Ни-ко-го!!! Даже их женщин и детей. Ногайские женщины ведь будут и дальше рожать убийц, насильников, грабителей и работорговцев. А дети как волчата. Вырастут и превратятся в волков, жаждущих русской крови. Поэтому тут я даже не хочу слышать про права ногайцев и слезинку ногайского ребенка. Мне такие подданные не нужны. Как и соседи. Я уже объяснял почему. Поэтому отныне путь ногайских орд лежал в Грецию. Турецкий султан и их пообещал туда пристроить. Простите, конечно, греки. Но мне моя страна дороже. А от вас я ничего кроме предательства никогда и не ждал. Почему я так суров с греками? А вы подумайте и скажите мне. Как еще можно называть людей, которых Россия освободила от турецкого гнета? Помогла Греции обрести независимость. Кучу своих солдат при этом положила под стенами турецких крепостей. А в итоге, получила черную неблагодарность просвещенных эллинов. Которые сразу же начали лизать зад нашим врагам австрийцам и англичанам. Вот и как это еще называть? Только предательство! Другого слова тут не придумаешь. Поэтому, нет! Греков мне совсем не жалко. Они с татарами и ногайцами очень друг другу подходят. Вот теперь пускай и живут вместе. Большой такой семьей. Шведской!
   Кстати, в связи с этим, я долго размышлял над феноменом казанских и сибирских татар. Вот они почему-то такими проблемными гражданами России не были. И вполне органично вписались в российское общество. А их дворяне даже вошли со временем и в российскую элиту. Почему же крымские татары оказались таким геморроем? Готовые в любой момент взбунтоваться, предать и ударить в спину. Может быть, потому что их к этому все время подзуживали турки? Которые очень хорошо играли на глупости и нелепых амбициях крымских татар. И постоянно при этом обещали им свое покровительство и независимость от России. Глупые и наивные люди. Вот кто бы Крым то выпустил в свободное плавание? Тем более, под управлением крымских татар. У тех уже было свое независимое государство. И что? Чем это закончилось? Правильно, русские не выдержали беспредела таких беспокойных соседей и прикрыли эту лавочку под названием Крымское ханство. И правильно сделали. Ведь татарский разбой уже всех их соседей достал окончательно. Не только русских, но и поляков с черкесами и калмыками. Вот такие дела наши скорбные.
  
  Глава 15.
  Мир.
  
   1 мая 1695 года Турция и Россия подписали мирное соглашение. Переговоры проходили в Стамбуле. Поэтому этот договор о прекращении войны между нашими странами назвали Стамбульский мир. По нему Османская империя признавала за Россией право забрать себе все земли Кубани, Тамани, Крыма и Новороссии. Отныне граница между Русским Царством и Османской империей проходила по река Днепр. Кроме этого, я выбил для наших торговых кораблей право проходить через проливы из Черного в Эгейское море и плавать в турецких водах беспрепятственно. Теперь можно сказать, что я прорубил в Европу не окно, а целую турецкую дверь. При этом я добился всех целей, которые перед собой поставил в начале этой войны против Турции и ее союзников.
   Я устранил опасных врагов, которые на протяжении долгого времени нападали на наши южные провинции, грабя, разоряя и уводя моих подданных в рабство. Я захватил много новых плодородных земель. Я смог набрать кучу пленных, которых потом начал обменивать на своих людей. Ну, и про контроль над такой стратегической точкой как Крым тоже нельзя забывать. Не даром же все историки, политики и военные в будущем говорили, что Крым является ключом от Черного моря. И при всем этом мне не пришлось как Петруше пафосно превозмогать, воюя двадцать один год и теряя огромное количество своих солдат. Наши потери в этой короткой войне были относительно не велики. Кроме этого, мы захватили: много татарских сабель, кольчуг, луков, турецкого огнестрельного ручного оружия и пушек. Ценностей и прочих дорогих трофеев было нами добыто на сумму в четыре миллиона серебряных рублей. И для 1695 года - это просто гигантская сумма. Не надо забывать и о двухстах тысячах лошадей. Которых мы отобрали у татар и ногайцев. Конечно, те коняжки были не такими крутыми как лошади породы персидские арабы. В основном, там имелись мелкие, лохматые и шустрые степные лошадки. Для моей армии они подходили плохо. Но я же собирался их использовать в сельском хозяйстве.
   Сейчас шло активное заселение всех новых земель. Я выменивал славянских рабов у турок и расселял их там, давая им землю. Кроме этого шла бойкая агитация среди русского народа. Я обещал всем желающим выделять нормальные земельные наделы на плодородном юге России. При этом всех поселенцев обеспечивали инвентарем, лошадьми и выдавали им беспроцентную ссуду в "Крестьянском банке", который был создан по моему указу. Кстати, этот банк обслуживал всю программу освоения новых земель. Еще все поселенцы юга России освобождались от налогов на первые пять лет. Мы просчитали, что данного времени крестьянам должно было хватить, чтобы развить свое хозяйство и стать платежеспособными фермерами.
   Крупных землевладельцев я обязал выделять определенное количество своих крепостных крестьян (в зависимости от размера их владений и количества душ в собственности) и передавать их в собственность государства. Конечно, им за тех крестьян даже платили. Не очень много. Но бесплатно я крепостных пока не отбирал. Тех отданных мне крестьян я тоже расселял на южных землях, объявляя их свободными людьми.
   И еще я бросил клич по соседним европейским странам. Обещая людям землю в моем царстве. Правда, ставил непременное условие. Человек для того, чтобы получить землю на юге России, должен был выучить русский язык и принять православие. Да, только так, а не иначе. Это русская и православная земля. И мне здесь не нужны католики или протестанты, говорящие на чужом языке. Все эти иностранцы должны были стать русскими людьми, отказавшись от своей культуры и языка. Только так они могли стать моими подданным и владеть землей. И что вы думаете? Народ из-за границы в Русское Царство валом повалил. После того, как узнал, что у нас раздают землю всем желающим. Люди шли с территории Речи Посполитой, Германских княжеств, Швеции и Балкан. Львиную долю, конечно, тут составляли: русины, молдаване, украинцы, сербы и болгары. И греков было удивительно много из той самой Мореи, где сейчас шли боевые действия между турками и венецианцами.
   Но не только развитием сельского хозяйства на новых землях я занимался. О безопасности своих новых рубежей я тоже подумал. Казакам Войска Донского было предложено переселиться поближе к новой южной границе русского царства на Кубань и Тамань. Тут граница России шла по реке Кубань. За нею проживали многочисленные племена черкесов. Которые отличались буйным нравом. И также как и татары с ногайцами любили ходить в набеги на соседей. Впрочем, они там даже друг с другом постоянно резались за землю и скот. Вот такие беспокойные соседи нам достались вместе с новыми землями. И с этим надо было что-то делать.
   Дон сейчас стал уже глубоким тылом. И надобности в проживании там казаков не осталось. Казачьи войска и создавались то русскими царями как пограничная стража. Казакам давали землю, платили жалование и наделяли разными привилегиями. А взамен они должны были охранять границу и принимать участие в войнах, которые вел русский царь. В общем, казаки из Войска Донского теперь у нас называются Кубанским Казачьим Войском. И проживают на южной границе с черкесами. И кстати, земли тут им выделялось больше чем на Дону. И больше чем простым крестьянам, которых казаки и должны были защищать от набегов агрессивных соседей.
   Еще на нашем берегу реки Кубань мы построили несколько небольших крепостей и засечную укрепленную черту. Такие земляные валы с частоколом, траншеями, сторожевыми башнями и другими укреплениями неплохо себя показали когда-то в отражении набегов крымских татар. Вот и здесь на Кубани и Тамани мы тоже их сооружали. Теперь уже для защиты от набегов черкесов. Строили, кстати, все эти фортификации наши трудовики из ногайцев и преступников. Не зря же я эту трудовую армию создавал то? Вот как-раз с дальним прицелом на такое грандиозное строительство на всех наших новых землях.
   Кроме этого трудовики строили сейчас дороги, мосты, оросительные каналы и дамбы для водохранилищ. Ведь в этих жарких степях землю надо хорошо поливать. Я прекрасно помнил, каким благодатным местом был Краснодарский край в будущем. Сейчас тут пока, к сожалению, все не так. В бескрайней степи почти нет деревьев. И реки встречаются не так часто. Поэтому я пригласил в мою страну опытных агрономов из Голландии. Там же сейчас как-раз в Нидерландах активно мелиорацию применяют в сельском хозяйстве. И голландцы, приглашенные мной, прекрасно знают, как правильно копать и потом использовать эти самые оросительные каналы. Они посоветовали еще и лесопосадками вдоль этих каналов заняться. Это чтобы уменьшить эрозию обрабатываемых земель и защитить их от ветров, которые здесь постоянно дули. Так у трудовиков появилась еще одна важная работа. Сажать деревья.
   Кроме этого с ними в данный момент трудятся выпускники трех сельскохозяйственных училищ. Они как-раз уже провели первый выпуск учащихся. И вот новоиспеченные русские агрономы набирались опыта у своих голландских коллег. Работая на развитие сельского хозяйства на наших новых территориях. Также на грандиозных стройках на юге России набирались опыта и выпускники других наших училищ. Инженеры и строители. И меня это все чрезвычайно радовало. Россия, наконец-то, оправилась от многовекового сна. Встряхнулась и начала развиваться. Я уже видел зримые символы моих реформ. Уже начали работать первые выпускники моих школ и училищ. Нет, нам все еще требовалась помощь иностранных специалистов. Но теперь у нас уже имелись и свои кадры. Да, пока они были неопытными. Но со временем это пройдет. Надеюсь, что через несколько лет все эти выпускники станут профессионалами в своем деле. И ведь это только начало. Я не собираюсь останавливать процесс развития образования в моем царстве. Готовить новые кадры для нашей экономики мы будем и дальше. Процесс уже налажен. А я буду строго следить, чтобы его никто не сломал из-за своего дремучего скудоумия. Есть тут на Руси такие замшелые персонажи, ратующие за отказ от бесовских знаний и возращению к корням. К нищей, безграмотной и лапотной России времен Ивана Грозного.
   Одновременно с этим шло строительство и на остальных новых землях, полученных в ходе последней войны с турками, ногайцами и татарами. На Днепре также возводилась засечная черта и ряд новых крепостей. Перестраивались и старые турецкие укрепления на всех днепровских переправах. Турецкая крепость Кинбурн на Кинбурнской косе в ходе войны также досталась нам. Турецкий гарнизон тогда ее просто оставил и сбежал на запад вместе с уходящими туда крымскими татарами. Эту крепость мы тоже обновляли, вооружая ее новыми пушками.
   В Крыму также происходило грандиозное строительство. Укрепления на Перекопе ремонтировались. Дороги на полуострове приводились в порядок. Их сеть мы значительно расширили и улучшили. А то там только ханский тракт имел хоть какое-то твердое покрытие из камней. Остальные же татарские дороги напоминали скорее хорошо утоптанные грунтовые тропы. И во время дождей такие пути становились труднопроходимыми от размокшей грязи. Наши же новые дороги строились теперь по единому стандарту из тесанного камня, скрепленного прочнейшим раствором. И так на всех новых территориях юга России. Позже мои трудовики также настроили приличных дорог в центральной части Русского Царства и других наших провинциях.
   Все города в Крыму я приказал переименовать. Мне не хотелось чтобы здесь осталась память о ханском прошлом. Не хочу, чтобы следующие поколения российских граждан ассоциировали Крым с крымскими татарами. Крым отныне - это русская земля. А значит, здесь не должно быть никаких татарских названий по возможности. Так бывшую столицу Крымского ханства Бахчисарай я переименовал в Китеж. Был в русской истории когда-то такой легендарный город. Керчь стала Рюрикградом. Так я почтил память первого русского князя. Кефе теперь называется Феодосия. Судак стал Алексеевском в честь отца Петруши царя Алексея Михайловича. Карасубазар превратился в Иванград в честь выдающегося русского царя Ивана Грозного. Ак-Мечеть сейчас стала Владимирском по имени князя Владимира, который когда-то крестил Русь. Гезлев я Евпаторией не стал обзывать. А решил, что этот небольшой городок возле мелкой бухты будет иметь название Святославск в честь русского князя Святослава, когда-то воевавшего в этих местах против византийцев. Ялта превратилась в Приморск, а Алушта в Петровск. На месте знаменитого русского города Севастополь пока находилась небольшая татарская деревня Ахтияр. Я поражался, почему татары в этих местах не построили нормальный порт? Ведь эта большая и очень удобная бухта является самым лучшим местом для базирования флота в Крыму. Может быть, потому что крымские татары не имели своего флота? Ведь все корабли тут раньше были только турецкими. А туркам было просто лень здесь что-то строить. Поэтому это замечательное место до нашего прихода в Крым просто пустовало. Но теперь я постановил, что Севастополю быть. Его строительство началось быстрыми темпами. Русскому флоту нужна была нормальная база на Черном море. И Севастополь как-раз и был таким местом. Другие города полуострова Крым тоже обустраивались. В них строились новые укрепления. А то старые никакой критики не выдерживали. Не годились эти древние постройки для противостояния пушкам. Поэтому сейчас и возводились вполне современные крепости, способные выдержать артиллерийский огонь противника.
   Кроме наших новых территорий шло строительство дорог и по всей стране. Даже в Сибирь начали тянуть нормальный такой Петровский тракт с твердым покрытием. А то я прекрасно помнил русскую поговорку про дураков и дороги. С дураками я начал успешно бороться еще раньше, внедряя и расширяя образование среди моих граждан. А вот с дорогами только сейчас руки дошли. Раньше то все некогда было. Готовился тогда к войне с Османской империей с полным напряжением сил и средств. А теперь когда все цели той русско-турецкой войны оказались достигнуты. Теперь можно было и дорогами заняться. По крайней мере пока в ближайшие годы ни с кем воевать я не планировал. Требовалось освоить то, что мы уже отжали у татар и турок. Кстати, в своей столице я тоже развернул грандиозное строительство. В Москве сносили старые и кривые улицы средневековой застройки и строили вместо них прямые проспекты в европейском стиле. Новые здания также возводились по европейскому образцу. Петруша презирал и не любил Москву. Потому с огромными жертвами и построил пафосный и бесполезный Санкт-Петербург на севере среди болот. Объявив его своей столицей. И потом всем нашим правителям после него предстояло мучиться в слякотном и холодном климате северных болот. Я же такой дурью маяться не стал. И просто распорядился перестроить Москву, превратив ее во вполне красивый и величественный европейский город с русским национальным колоритом.
  
  Глава 16.
  Империя.
  
  - Слава императору Петру Алексеевичу! - скандировали русские солдаты, проходившие мимо трибуны, установленной на Красной площади возле стен Кремля. - Слава! Слава! Слава!
   Сегодня у нас здесь наступило 1 июня 1697 года и я стал императором. А мое Русское Царство трансформировалось в Российскую империю. Я долго думал об этом и взвешивал все за или против. И в конце концов решил, что моей стране пора уже выходить на новый уровень. Пора нам вместо незначительного Восточного царства где-то на задворках Европы становиться одной из мировых держав. С мнением которой будут считаться во всем остальном мире. А то у нас сейчас земель больше чем у других сверхдержав этого времени таких как Англия, Франция, Голландия, Швеция, Турция и Испания. Китай в конце семнадцатого века хоть и был огромной страной, но называть его сверхдержавой никак нельзя. Потому что сейчас китайцы никак не влияли на окружающий их мир. Они там замкнулись в своем мирке и никого туда не пускали. И никакой внешней политики не вели. Поэтому от них на нашей планете ничего и не зависело. Здесь основную игру за мировое влияние вели другие страны. И я решил, что России настала пора войти в их клуб. Но для этого нам необходимо было провести ребрендинг. И сменить имидж нашей страны на мировой арене. А для этого очень неплохо подходил формат империи. Поэтому я и объявил о создании Российской империи, а сам стал отныне первым российским императором Петром под номером один.
   И сейчас на Красной площади в столице нашей империи проходил грандиозный военный парад в честь возникновения Российской империи. Гляжу на ровные батальонные коробки, марширующих русских пехотинцев и сердце мое наполняется гордостью за мою страну. Вижу многочисленные награды, висящие на груди у солдат, проходящих мимо моей трибуны. Это идут ветераны недавно отгремевшей русско-турецкой войны. Именно, в ее ходе в русской армии появились новые награды, которые я ввел в обращение своим указом. И сейчас для награждения в моей армии утверждены следующие виды воинских наград. Георгиевский крест трех степеней, Орден Славы трех степеней, Орден мужества трех степеней, Орден Герой России. Этими наградами сейчас награждаются только военнослужащие за боевые заслуги на поле боя. Никаких тыловых орденоносцев здесь нет.
   Как я это наблюдал в массовом порядке в далеком двадцать первом веке. Где люди, далекие от боевых действий, получали награды без всяких проблем. Особенно, меня бесили все эти толстопузые тыловые генералы, гордо носящие огромное количество различных наград. Некоторые были теми медалями прикрыты спереди как броней до самого пупа. Интересно мне просто, а на каких таких войнах эти тыловые крысы геройствовали, поднимая солдат в атаку на пулеметы? В моей армии такого идиотизма не было. И награды тут получали только за проявленный героизм на поле боя. И генералы тут тоже имелись вполне боевые, а не опереточные как в будущем. И им даже приходилось водить своих солдат в атаку. Не постоянно, конечно, но время от времени такое случалось. Поэтому тут к наградам отношение было очень серьезное.
   И еще это были не просто красивые висюльки как в будущем. Все мои орденоносцы получали прибавку к жалованию за свои награды. Так кавалеры ордена Крест Святого Георгия получали внеочередное звание и повышение по службе. Кавалеры Ордена Славы получали внеочередное звание, пенсию по выходу в отставку или прибавку к пенсии, если она им уже была положена. Кавалеры Ордена Мужества получали внеочередное звание и титул служилого дворянина, дававший им преимущественное право после отставки служить в государственных учреждениях. Орден Герой России давал его носителю: два внеочередных звания, титул служилого дворянина, большую пенсию после отставки и право занимать высокие посты в государственных структурах.
   Кто такие служилые дворяне и чем они отличаются от обычных дворян и бояр? Все очень просто. Служилые дворяне не получали землю и крепостных крестьян. Зато они имели ряд льгот и привилегий в гражданском обществе Российской империи. И у них теперь было явное преимущество перед другими аристократами в получении какой-нибудь престижной должности в госструктурах моей страны. Именно, служилые дворяне становились теперь опорой трона и новой российской элитой. Ну, а всех старых аристократов я другим своим указом уравнял в правах друг с другом и сделал их на ступень ниже в табели о рангах чем служилые дворяне. Конечно, они все еще были круче простолюдинов. Но большую часть своих привилегий утратили. И теперь перестали быть привилегированным сословием.
   Кстати, титул служилого дворянина был пожизненным и не передавался по наследству. Так я обрезал дорогу различным мажорам. Чьи предки получили титулы за какие-то достижения перед страной, а вот их спесивые потомки потом этим кичились и прожигали жизнь развлекаясь, а не служа своей стране. Сейчас ты уже не мог прятаться за титулы своих предков. А должен был сам выслужить себе дворянство. Если хочешь достичь высот, то честно служи на благо императора и отечества. И будет тебе счастье. Я стремился сломать эту идиотскую феодальную кастовость, которая в конечном счете потом и погубит Российскую империю. Если все оставить как есть, чтобы дворяне продолжали жировать и жить не ради своей страны. То скоро они окончательно оборзеют.
   Мне вспомнились преемники Петра Первого. Они ведь и развратили дворян, давая им разные вольности и привилегии. И к чему это все привело? К череде дворцовых переворотов, бардаку, вседозволенности дворянского сословия, с которым ни один царь русский ничего не мог поделать. Даже последний российский император Николай Второй никак не мог повлиять на дворян и боялся проводить реформы, которые давно назрели и могли бы спасти империю от катастрофы. Но этот коронованный сыкун боялся своих дворян. А в итоге, в стране произошел социальный взрыв. И взбунтовавшийся народ, которого достал этот дворянский беспредел, просто устроил революцию. Уничтожившую дворян и самодержавие в России. Вот сейчас я как-раз и занимался ломкой этой вредной для моей страны системы феодальных отношений. Ненавязчиво и тихо создавал новую элиту, которая не приведет Россию к хаосу и кровавой катастрофе. Элита должна служить своей стране, а не жировать, пользуясь заслугами своих далеких предков.
   Кроме этого я стремился продвигать в армии офицеров из мелких дворян или вообще из простолюдинов. Именно, им я отдавал предпочтение, а не выходцам из старой аристократии. Представителей боярских, княжеских и крупных дворянских родов я потихоньку отодвигал в сторону. Давая им должности где-нибудь в гарнизонах в самых захолустных уголках моей державы. Или в пограничной страже, которую я недавно создал. Все разрядные полки дворянского ополчения, которыми рулили бояре, князья и крупные дворяне, я распустил. Как и стрельцов. Теперь вся моя армия состояла из полевых войск, которые имели лучшее вооружение и выучку. И гарнизонных полков, которые тоже являлись солдатами, но были хуже вооружены и обучены. Однако, им также платилось неплохое жалование. Меньше чем полевым войскам, но больше чем стрельцам. А бойцы разрядных полков раньше жили за счет своих земельных участков, которые царь им выделял за службу. Но теперь они этих земель и всех крепостных крестьян на них лишились. Так как служба их закончилась. А земля и крепостные принадлежали государству. Кстати, те же стрельцы тоже раньше получали жалование и имели земельные участки за свою службу царю. Правда, те наделы были меньше поместий дворян из разрядных полков. И крепостных крестьян у стрельцов не было. Так как по законам нашего царства крепостными крестьянами могли владеть только: бояре, князья, дворяне, церковь и, конечно же, царь.
   Чтобы хоть как-то снизить напряжение и подсластить горькую пилюлю, я предлагал всем этим бывшим дворянам и стрельцам переходить в пограничную стражу. Там они бы получали небольшие земельные наделы вдоль границы и жалование. Еще они могли попытать счастье в русской армии. Конечно, в ней нет той вольницы, к которой привыкли ополченцы и стрельцы. Зато там можно выслужить себе звание и титул. Ну, а кто не хотел служить. Могли еще стать переселенцами на новых землях на юге России. Там бы они получили землю уже не за службу, а в собственность. И влились бы в сословие свободных крестьян. А если кого-то не устраивали предложенные варианты, то он мог идти, куда захочет. Россия большая. И дорог в ней много. Но отныне лафа для стрельцов и дворян закончилась. Теперь у Российской империи есть другие вооруженные силы. Более современные. Поэтому пережитки феодализма в виде стрелецких и разрядных полков нам больше не нужны. Теперь можно было вздохнуть спокойно. Сейчас вся полнота власти сосредоточилась в моих руках. Теперь армия подчинялась только мне.
   А то меня очень нервировали раньше все эти дворянские полки, которыми рулили представители крупнейших аристократических родов. Теперь же они этих военных сил лишились. Стрельцы тоже у меня не вызывали доверия. Особенно после того, как я порылся в памяти Петруши. Мне такие ненадежные и склонные к недовольству и бунту войска совсем не были нужны. Вместо них сейчас образовавшийся вакуум силовиков заполнили мои послушные и дисциплинированные солдатики. А чтобы в новой армии не возникли вдруг семена недовольства и измены.
   Я создал еще одну полезную структуру. И назвал ее КГБ. Да, да тот самый великий и ужасный комитет государственной безопасности. И занимался он теми же самыми вопросами. Что и его прямой тезка из Советского Союза. То есть искал измену и крамолу внутри страны. А также проводил разведку за рубежом. Конечно, у моего КГБ была труба пониже и дым пожиже чем у их советских коллег. Но тем не менее, дело свое эти люди делали хорошо. И уже смогли принести огромную пользу моей стране. Когда раскрыли и предотвратили заговор бояр против моей матушки и ее окружения. Еще КГБ предотвратили восстания в Астрахани и Казани. Тамошние воеводы совсем охренели и обирали народ, обложив его непомерными поборами. Которые сами и выдумали. Ну, и еще воровали эти жадные и глупые твари в промышленных масштабах. В общем, народ в тех местах был доведен до крайности. Еще немного и там вспыхнуло бы восстание. Русский бунт бессмысленный и беспощадный. И ведь самое печальное, что все восстания на Руси против царской власти вспыхивали вот из-за таких жадных мудятлов на местах. Которые ради своего обогащения могли похерить любое государственное дело. И взбесить народ, подталкивая его к бунту. А потом царским войскам приходилось с особой жестокостью подавлять такие народные восстания. Вызванные нерадивостью и преступной халатностью чиновников в провинциях.
   И вот сейчас КГБ смог предотвратить сразу два восстания народных масс, доведенных до кипения. И мне вполне понятен праведный гнев простых людей. Сам таким когда-то был, натерпевшись произвола мелких чиновников, которые совсем берега попутали своими взятками и поборами. Я тоже был готов собственноручно прибить этих гадов ползучих. Поэтому по моему приказу все виновные в мздоимстве и воровстве чиновники в Астрахани и Казани были арестованы. После чего мы провели дознание и судили этих мерзавцев. Никакого снисхождения к чинам, званиям, должностям и прежним заслугам я делать не собирался. Все фигуранты этого громкого дела были осуждены и приговорены к пожизненной каторге. Имущество преступников и их родственников было конфисковано в пользу казны. А сами осужденные отправились отбывать заключение в мою трудовую армию. Где на многочисленных стройках народного хозяйства они должны были отработать свой долг перед обществом длинною в жизнь. Никаких амнистий для трудовиков предусмотрено не было. Трудовую армию можно было покинуть, только умерев.
   Кстати, весь судебный процесс подробно и красочно освещали в первой русской газете. Которая так и называлась "Российская газета". Это тоже моя придумка. Грамотных людей в моей державе становилось все больше и больше. И газету люди читали с огромным интересом. В основном там описывались события, происходившие в нашей стране и мире. Понятное дело, что все материалы там проходили строгую цензуру и шли в качестве пропаганды царской власти и моих достижений. А что? Я же не идиот, чтобы пускать все на самотек. Я специально эту газету и создал, чтобы информировать своих граждан и манипулировать их мнением. Как это и было в далеком двадцать первом веке. И при этом до откровенной лжи мои корреспонденты не опускались. Просто когда и где надо смещали акценты. Чтобы направить общественное мнение в нужную мне сторону.
   Вот и освещая этот процесс над астраханским и казанским воеводами, и их подельниками, мы также формировали общественное мнение. И праведное возмущение моих подданных неправедными делами всех фигурантов этого уголовного дела. Поэтому постановление царского суда о конфискации имущества не только преступников, но и у их родственников большинство граждан встретило с одобрением. А ведь эти кадры были из довольно богатых и крупных боярских родов. Которые от этого и пострадали, лишившись всех своих земель и крепостных крестьян. Нет, конечно, совсем без средств к существованию я этих людей не оставил. Но настоятельно рекомендовал всем представителям пострадавших аристократических родов покинуть пределы моего государства. Отныне они все стали персонами нон-грата в России. И все из-за их вороватых родичей.
   Жестоко, скажете вы! О, да! Очень жестоко! Но я просто не видел другого способа искоренить воровство среди управленцев, пренебрежение к добросовестному выполнению своих должностных обязанностей и превышение своих полномочий. Как это очень любят делать чиновники в провинциях моей необъятной Родины. И я никогда не понимал снисходительное отношение российских властей к взяточникам и казнокрадам. Тех кто своими преступными действиями подрывают устои государства. Лишая власть доверия людей. Мягкое и толерантное отношение к таким вредным кадрам никогда не понимал. Когда проворовавшегося и вконец все развалившего чиновника переводили на более престижное и денежное место работы. Что это как не идиотизм? Который в конечном счете может привести к той самой революции. Когда старый мир разъяренная толпа ломает до основания.
   Поэтому я сразу же четко показал моим подданным, как я буду и в дальнейшем реагировать на подобные преступления. Карать! Карать жестоко и справедливо. Прямо как и любит наш русский народ с его обостренным чувством справедливости. И знаете что? После этого громкого дела, прогремевшего на всю страну, народ вдруг начал совсем по другому ко мне относиться. Если раньше я был злобным Антихристом, якшавшимся с иностранцами. То после русско-турецкой войны мнение стало меняться. Теперь многие обо мне уже не так негативно говорили. Про Антихриста как-то резко забыли. Даже церковники стали меня восхвалять за то, что я привел столько земель в православную веру. Ну, а простой народ даже стал называть меня Освободитель. Это из-за выкупаемых мною у турок русских рабов, которым я давал потом свободу и землю на юге России.
   Но окончательную любовь русского народа я заработал после того самого суда над астраханским и казанским воеводами. После него простые люди на Руси начали меня называть Добрым Царем. Так народная молва разнесла по всей нашей необъятной стране, что царь Петр Алексеевич, оказывается, стоит за простых людей. И его волнуют нужды и чаяния народных масс. И только козни бояр и дворян не дают ему построить Рай на Земле для русских людей. Вот такая сказка про доброго царя и его злых бояр. В принципе, я даже и не ожидал такой бурной реакции на свои действия. Я то всего лишь хотел прижать к ногтю казнокрадов и нечистых на руку управленцев. Ну, и парочку сильных боярских родов уничтожить заодно. О таком глобальном изменении сознания русского народа я даже и не думал. А оно вон как вышло. Да, русский народ он у нас такой. Своеобразный. Впрочем, в чем-то все эти простые люди были правы. Я, действительно, стоял за мой народ. Только под народом русским я понимал не только крестьян и прочих простолюдинов. Я хотел, чтобы все мои подданные зажили, наконец-то, долго и счастливо. Крестьяне, дворяне, ремесленники, купцы, священники, разнорабочие и другие категории граждан моей страны. Все кто будет готов работать на благо Российского общества. И я это не только про русских людей говорю. Сейчас же в Российской империи уже проживает много разных национальностей.
   Хотя я, конечно, постарался не пустить в нашу дружную семью жителей Кавказа, Прибалтики, Финнов, крымских татар и ногайцев. И свою позицию по этим проблемным товарищам я уже озвучивал. И она не изменилась за все эти годы. Без них российской империи будет жить хорошо. Ну, а им без нашего общества также будет замечательно. И тогда зачем же стараться и портить жизнь друг другу? Насильно мил не будешь. И я это говорю не потому, что являюсь отпетым нацистом. Совсем нет! Просто есть народы, которым очень сложно ужиться в одной стране. Это как в семье. Когда муж с женой начинают ненавидеть друг друга. Скандалы, ссоры и драки. А потом следует развод. Если, конечно, они смогут договориться по этому вопросу. А не поубивают друг друга в ходе переговоров.
  
  Глава 17.
  Мятеж.
  
   12 августа 1697 года в Российской и империи вспыхнул мятеж против моей власти. Все началось, когда моя матушка Наталья Кирилловна Нарышкина вдруг внезапно скончалась от сердечного приступа. У нее было больное сердце. И в этой реальности она даже больше прожила аж на целых три года. Но все же от судьбы не уйдешь. В чем секрет того что маменька прожила с моим появлением дольше, чем при Петруше? Не знаю. Скорее всего, это вышло из-за того, что я, в отличие от Петруши, ее так сильно не огорчал и был довольно таки примерным сыном. По немецким шлюхам не шлялся, не бухал по черному и не курил табак. Как это делал настоящий Петр Первый. Вместо этого же наоборот я взялся за ум и начал вникать в государственные дела. И такого ярого поклонения перед иностранцами и их порядками как Петруша я тоже не показывал. В общем, я не заставлял маменьку лишний раз нервничать.
   Конечно, когда я отправился на войну с турками и их союзниками. То маманя напряглась. Но я ее успокаивал, обещая в бой самолично не лезть, не рисковать и письма писать почаще. И я те самые письма ей в столицу регулярно писал с войны. В общем, я прекрасно понимал, что царица Наталья, прежде всего, мать Петруши. И она искренне его любила. Мать есть мать. Беспокоилась и переживала о своем сыночке. Хотя сынка то ее уже вырос и стал мужчиной. Но для матерей мы всегда остаемся маленькими детьми. Даже отрастив седую бороду до пупа. Что? Нет! Я такую бороду никогда не носил. У меня совсем другой имидж. Я сейчас выгляжу как подтянутый и высокий молодой человек спортивного вида с короткой армейской стрижкой и пышными усами.
   Вот, значит, к матери Петруши у меня сложилось нормальное и даже теплое отношение. Эта женщина всегда демонстрировала заботу обо мне как о своем сыне, которым она стала сильно гордиться. Чему очень поспособствовали мои поступки здесь. Но видимо, от судьбы все равно не уйдешь. И Наталья Кирилловна Нарышкина все же умерла в возрасте сорока пяти лет. Жалко! Ведь не такая уж и старая она была. И еще очень хорошо помогала мне с управлением страной. Зная, что маменька там уверенно рулит государством я хоть мог спокойно воевать вдали от столицы. Да, и вообще. Тяжело терять близких людей. А мать Петруши за эти годы успела стать мне как родной. Эх!
   Когда проходили похороны маменьки, то меня попытались убить. И Комитет Государственной Безопасности тут очень сильно лоханулся. Не успели они раскрыть этот заговор. Хотя ведь и узнали о нем буквально накануне. Когда мы готовились к похоронам царицы Натальи Нарышкиной. Но весь клубок распутать не успели. Убийцы нанесли первый удар. На меня напали, когда я выходил из церкви, где проходило отпевание покойной Натальи Кирилловны. Моя охрана среагировала с запозданием, но мне повезло. Пуля из пистолета попала в мой пуленепробиваемый камзол кавалериста, который я надел сейчас. Мне эта одежда нравилась. Удобная, стильная и практичная. Я часто так ходил в этом камзоле, черных штанах и длинных кожаных ботфортах. И на голове неизменная черная широкополая шляпа. И в тот раз камзол из шелка и войлока спас мне жизнь. Пуля попала мне в грудь, отбросив меня на моих телохранителей. Которые сразу же среагировали и закрыли меня своими телами, открыв ответный огонь по нападавшим. Убийцы тоже стреляли, но в меня не попали больше. Ранили только телохранителя, который меня своим телом и прикрыл от обстрела.
   Нападавших на меня было шестеро. Живыми смогли захватить только двоих из них. Это я отдал такой приказ. Мне надо было знать, кто их послал по мою душу. Когда все закончилось, а моя охрана перебила убийц и смогла скрутить двоих из нападавших. То выяснилось, что другие пули, предназначавшиеся мне, попали не только в телохранителя, но и в еще одного близкого мне человека. В мою супругу Евдокию Федоровну Лопухину. Которая в тот момент шла позади меня. Точнее говоря, эта женщина была женой Петруши. Которого маманя скоропалительно оженила в возрасте шестнадцати лет. Это когда юный царь по бабам пошел и ринулся во все тяжкие как и любой подросток в его годы, дорвавшийся до секса.
   Тогда маменька рассудила, что женитьба позволит Петруше остепениться. Тем более, что Евдокия Лопухина в тот момент ждала ребенка от Петруши. Этот орел комнатный уже успел эту молоденькую и довольно красивую девку обрюхатить. Та пожаловалась царице Наталье. И маманя решила женить бунтующего сыночка, который пошел в загул и пьянку. Я когда-то давно читал, что Евдокия Лопухина была первой супругой Петра Первого. Правда, их брак был не счастливым. Петруша оказался очень развратным чуваком, который бухал и в открытую изменял жене с разными шлюхами из Немецкой слободы. Вот какой нормальной бабе такое понравится? К тому же царевна Евдокия обладала красотой и стервозным характером. Впрочем, все красотки являются стервами, привыкшими к мужскому вниманию. Таков уж непреложный закон природы.
   В итоге, у них с Петрушей случались грандиозные ссоры с битьем посуды. Евдокия ревновала царя. И в принципе, вполне обосновано это делала. Ведь Петруша от нее даже и не скрывал свои любовные похождения. Настоящим кобелем был этот прорубатель окон в Европу. И при этом он чувствовал свою безнаказанность. Ведь он же царь. И ему все позволено. А она всего лишь глупая баба, которая должна знать свое место. И это не мои мысли. Это я откопал в воспоминаниях Петруши. Вот так этот человек реально относился к своей законной супруге. Которая, между прочим, была довольно красивой особой. И я перед ее обаянием не смог устоять. Любил ли я Евдокию? Не знаю, не уверен. Но симпатия у меня к ней определенно имелась. Увидев ее в первый раз, я про себя обозвал Петрушу алкашом и идиотом, который вздумал изменять такой шикарной красотке.
   Признаюсь честно, положа руку на сердце, у меня в прошлой жизни таких красивых женщин не было. Я ведь там не красавчиком уродился. Поэтому я сразу же на Евдокию запал. Тем более, что формально она являлась моей законной супругой. Поэтому первый секс у нас с Лопухиной случился как-то очень быстро. В результате я попросил у этой чудесной девушки прощение за все, что здесь уже успел натворить ее непутевый Петруша. Конечно, я ей не признался, кто я есть на самом деле. Она бы меня просто не поняла. Тут же во всем странном видят козни дьявола. И люди в конце семнадцатого века отличаются особой религиозностью. Поэтому, нет. Я выдумал душещипательную историю про то, как очнулся после приступа падучей болезни парализованный. И понял, что это мне Бог послал наказание за грехи. И пока я там лежал бревном, то о многом подумал и переосмыслил свою прежнюю жизнь. В результате решил исправиться и стать другим человеком. Более умным, спокойным, рассудительным и порядочным. И с этого момента никаких пьяных оргий и курения дьявольского зелья под названием табак в моей жизни больше не будет.
   В общем, мы с теперь уже моей супругой после этого очень как-то быстро поладили. Оба были молоды и темпераментны. И нам обоим нравился секс. Тем более, что я обучил Евдокию некоторым новым позам и способам получения удовольствия. А то в семнадцатом веке с этим делом все было тухло. Не было тут еще нормальной и изысканной культуры секса, которую знают люди будущего. А я кое-какие горизонты моей молодой супруге показал. И она эти знания восприняла с энтузиазмом. В итоге, у нас с Евдокией через год после моего попадания в эту реальность родился сын, которого нарекли Алексей. В честь царя Алексея, отца Петруши. А потом в течении двух лет Евдокия родила еще двоих мальчиков Александра и Кирилла. После этого мы решили остановиться и немного передохнуть. Нет, сексом то мы и дальше продолжали с моей женой заниматься.
   Но только теперь она предохранялась от беременности. Вот не хотел я Евдокию потерять во время очередных родов. А то она нашего младшенького Кирилла с большим трудом смогла выродить. Роды те были очень трудными для моей молодой жены. И я всерьез тогда испугался за ее здоровье и жизнь. Если уж в двадцать первом веке женщины могли умереть во время родов. То уж здесь то в дремучем семнадцатом веке это случалось очень часто. Кстати, помните, того ребенка от Петруши? Это когда его заставили жениться на Евдокии Лопухиной, уже залетевшей от него вне брака. Так вот! Тот ребенок не выжил. Помер в младенчестве. Тут такое тоже часто встречается. К счастью, все мои трое сыновей благополучно дожили до 1697 года. Правда, младший из них Кирилл все же долго болел потом после родов. Мы думали, что он помрет. Но младенец все же выжил. Что было удивительно с таким то примитивным уровнем медицины. Если уж царские дети сейчас часто умирали. То представьте, что тут творится у простых людей. И какая здесь жуткая детская смертность. И вот теперь я ее не уберег.
   Пуля попала моей жене прямо в сердце, и она умерла мгновенно. Только потеряв Евдокию, я понял, как же мне ее не хватает. Горе буквально разрывало меня. Я рыдал над ее телом как ребенок. А потом во мне вспыхнула знаменитая петровская ярость, и я захотел самолично пытать тех двух злодеев, что удалось повязать моей охране. И я это сделал. С трудом дождался когда их проводят в специальное пыточное помещение. Привяжут к дыбе. А потом понеслось. Я резал убийц моей супруги, бил, ломал им кости и жег раскаленным железом. Я хотел получить ответы на вопросы. Первый допрашиваемый вскоре умер. Палач из меня плохой вышел. Профессионалы то умеют пытать на протяжении долгого времени так, чтобы допрашиваемый не умер от пыток и мог давать показания. Хорошо, что у меня остался еще один источник информации. Но теперь желание пытать этого гада у меня пропало. Ярость схлынула.
   И я приказал уже профессиональным катам, стоявшим рядом, продолжить допрос. Если кто не знает, то катами на Руси называли палачей, умеющих пытать людей. Каты бодро взяли в оборот оставшегося убийцу, который сразу же запел соловьем, отвечая на все вопросы, что ему задавали. И вскоре я уже знал весь расклад. Оказывается, эти убийцы из бывших бойцов распущенных мною разрядных полков были посланы по мою душу целой сворой заговорщиков. Которые происходили из старых аристократических родов. Эти люди были недовольны моими реформами. И желали себе другого царя заполучить. Когда умерла моя маманя царица Наталья, державшая всех бояр в ежовых рукавицах. То они начали действовать.
   План у заговорщиков был таков. Они хотели убить меня и тех бояр, что входили в государственный совет и помогали мне с управлением страной. Там в основном были сейчас люди, преданные лично мне и моей матери. И других аристократов до кормушки они не допускали. И тех это жутко бесило. Ну, и то что я отбирал у дворян землю с крепостными крестьянами, когда распускал дворянское ополчение. Также очень многим из них не понравилось. В общем, все эти представители старой аристократии прекрасно понимали, что я их отстраняю от былых привилегий и властных рычагов. И страстно желали вернуть все, как было раньше. Когда они были элитой, которой позволялось очень многое. Сейчас то уже нельзя было, опираясь на громкий титул и былые заслуги своих предков, творить беспредел в моей стране. Вот они и бесились. И очень хотели все изменить. Убрав меня, заговорщики планировали захватить власть и править от имени моего малолетнего сына царевича Алексея, которому сейчас было всего семь лет. Из него бы при этом вышла классная марионетка на троне. Прикрывшись этим коронованным ребенком, можно было творить, что угодно.
   Но убить меня не вышло. И заговорщики начали собирать армию в районе Курска, чтобы идти на Москву. В которую по данным КГБ уже набралось около двадцати тысяч дураков. Там, в основном, собирались бывшие стрельцы и дворяне из распущенных мною разрядных полков. Главари мятежников рассылали везде письма, подбивающие моих граждан бунтовать против власти царя Петра, который продался иностранцам и якобы хочет предать веру православную и отдать Русь в руки католиков и протестантов. Вот такую глупую сказочку они про меня сочинили. А народ то у нас такой. Дремучий и темный. И он таким тупым сказкам верит. Вот среди него и нашлись дураки, поверившие в этот бред. В Саратове, Липецке, Брянске и Твери вспыхнули волнения. К счастью, там верные мне войска смогли взять ситуацию в свои руки и подавить возникшие беспорядки.
   Пока верные мне воеводы и генералы разбирались с бунтующими гражданами. Я двинулся с армией на Курск, где мятежники собирали свое войско. Со мной шли двенадцать пехотных, один артиллерийский и шесть кавалерийских полков. То есть по численности мы хоть и немного, но бунтовщиков превосходили. А по вооружению и выучке превосходство было на моей стороне. Но расслабляться было нельзя. Нет, я мог бы собрать и гораздо большую армию, конечно. Но на это ушло бы много времени, которого у нас не было. Надо было давить мятеж. Пока он не разросся по всей стране как раковая опухоль. Поэтому я собрал все, что смог быстро подготовить и выступил на Курск. Чтобы быстрее прихлопнуть верхушку заговорщиков. Как же я ненавидел тех людей. Мало того, что эти аристократические мрази убили дорогую мне женщину. Так они еще и заставляют меня убивать русских людей. Моих подданных, между прочим. И за это я их жестоко покараю.
   По пути к Курску к моей армии примкнули еще три полка. Два пехотных и один кавалерийский. К счастью, мятежники меня дождались. И мне не пришлось гоняться за ними по всей стране. Никто из нас отступать не думал. И битва состоялась в поле возле города Курск. Кстати, гарнизон Курска остался верен мне. И мятежников в город не пускал, закрыв все ворота. Мятежная армия выстроилась следующим образом. В центре стояла пехота, которая больше напоминала пеструю толпу. Там виднелись красные кафтаны стрельцов, кольчуги бойцов разрядных полков и лохмотья каких-то оборванцев, больше похожих на разбойников. Вооружены были все эти люди как попало. И особой дисциплины среди них я не заметил. Со стороны это все больше напоминало вооруженную толпу, а не армию. Кавалерия мятежников, стоявшая по флангам, выглядела не лучше. Эти всадники как будто из Средних веков вынырнули. Кольчуги, копья, сабли, луки. Было и огнестрельное оружие, но его у мятежных всадников имелось крайне мало. Многие, вообще, были одеты в каких-то халатах, похожих на татарские. Вообще-то, всадники разрядных полков очень сильно напоминали мне крымских татар. Которых я разбил несколько лет назад. Вооружение и экипировка те же. Дисциплины нет. Выучка слабая. Неудивительно, что эти дворянские перцы не могли нормально справиться несколько сотен лет с набегами татар и ногайцев. Позволяя тем грабить, насиловать и угонять в рабство русских людей.
   Давая мятежникам последний шанс одуматься, я выслал к ним парламентеров и предложил сдаться. А в ответ получил только ругань и бравурный хохот. Хорошо, ребята, вы сами выбрали свою судьбу. И теперь пощады не ждите. Отдаю приказ своей артиллерии начать обстрел армии бунтовщиков. Хорошо, что у моих противников артиллерии не было. А у меня имелась. И сейчас она начала стрелять по мятежникам, выкашивая их плотные ряды своими ядрами и бомбами. При этом вся моя армия стояла на месте и никуда не двигалась. А по противнику работала только артиллерия. Я планировал хорошенько проредить все эти толпы врагов. А уже потом начать наступать. К этому моменту я уже имел богатый опыт сражений и довольно неплохо усвоил военную науку. Поэтому сейчас не мандражировал и уверенно руководил войсками в бою.
   Мятежникам совсем не понравился этот артиллерийский обстрел. Очень тяжело стоять спокойно вот так в чистом поле, когда тебе на голову сыплются бомбы и ядра. Первой не выдержала вражеская конница и ринулась в атаку. За ней с опозданием пошла и пехота бунтовщиков. Когда всадники противника приблизились поближе. По ним начали стрелять наши пехотинцы, стоявшие ближе к флангам. Пушки тоже били на расплав стволов. А когда враги подъехали еще ближе то получили слитный залп пушечной картечи. После чего на замешкавшихся мятежных всадников в контратаку пошла уже наша кавалерия. Которая красивыми клиньями врезалась в их ряды, перед этим разрядив по врагам свои двуствольные пистолеты. И началась рубка, которая очень быстро превратилась в паническое бегство вражеских конников.
   Пехота мятежников тем временем подошла на дистанцию стрельбы наших винтовок. И начала отхватывать хороших горячих люлей. Мои то солдатики и так неплохо стреляли, а по такой толпе можно было попадать даже с предельной дистанции стрельбы наших винтовок. Кстати, противник в ответ еще не мог открыть огонь. Так как дистанция стрельбы для гладкоствольных ружей, которые сейчас имели мятежники, была еще очень большой. Не доставали пока гладкоствольные стрелецкие пищали до нашей пехоты. Тут налицо проявилось техническое превосходство стрелкового оружия моей армии. Нарезное огнестрельное оружие всегда бьет точнее и дальше чем гладкоствольное. И очень хорошо, что среди моих соседей это никто еще не понимает. А иначе бы уже давно все европейские армии гоняли по округе с нарезными винтовками. Но это наступит еще не скоро. Я очень на это надеюсь.
   Ну, а теперь мои пехотинцы безнаказанно убивали врагов. А те до них даже дострелить не могли. Хотя стрельцы и пытались это делать, бесполезно стреляя в нашу сторону. Но ни одна пуля из тех древних пищалей до моих солдат так и не долетела. Видя это, вражеская пехота заколебалась и остановилась. А наши пушки и винтовки то продолжали работать с прежней интенсивностью. Посылая кучи свинца и чугуна в сторону противника. В итоге, когда побежала вражеская конница, то мятежная пехота также дрогнула и начала разбегаться. А я, видя это, отдал сигнал к всеобщей атаке. Все, похоже, что мы победили? А теперь пришло время раздавать долги!
  
  Глава 18.
  Возмездие.
  
   Армия мятежников оказалась разбита. Всего в этой битве было убито четыре тысячи сто сорок семь бунтовщиков. Пятнадцать тысяч триста двадцать пять человек попало к нам плен. Остальные несколько сотен смогли удрать. Большая часть главарей мятежников была схвачена. Но некоторые из них все же смогли спастись от преследования, уйдя за Днепр на территорию, контролируемую Османской империей. Я был очень зол на этих людей. Но не только это сподвигло меня придвинуть стотысячную армию к Днепру, по которому сейчас шла граница Османской империи и России. Кроме этого к выходу из пролива Босфор подошел русский флот, состоявший из тридцати вымпелов. При этом его костяк составляли десять 80-пушечных линейных кораблей, бывших клонами линкора "Москва", принимавшего участие в русско-турецкой войне 1693-1695 годов и очень неплохо там себя показавшего. Ну, а флагманом нашего флота был 100-пушечный линейный корабль "Орел", названный в честь первого русского военного корабля. Который когда-то был построен в 1669 году для защиты русских торговых судов на Каспийском море. Правда, там он ничего особо героического не совершил. А в 1670 году был захвачен и сожжен восставшими казаками Степана Разина. Но тем не менее, это был первый русский военный корабль, построенный по европейскому образцу. И именно, с него принято считать начало истории русского военного флота. Поэтому я и решил назвать первый русский 100-пушечный линкор в честь того первого "Орла". И надеюсь, что его ждет более героическая и яркая служба чем его предшественника.
   И когда я продемонстрировал туркам такие весомые аргументы. То потребовал от турецкого султана выдать мне всех бунтовщиков против моей власти, скрывающихся на территории Османской империи. И пригрозил туркам войной. Если они мне откажут. И ведь я здесь не просто психовал и действовал на одних эмоциях. Хотя дикая ненависть к главарям мятежников у меня тоже имелась в наличии. Не стану этого скрывать. Но еще я тут преследовал и политическую цель. Я хотел прервать порочную практику. Когда бунтовщики, убийцы или какие-либо другие преступники из России убегали за границу и там вполне официально находили убежище. Тут мне сразу же вспоминаются все предатели моей родины, нашедшие приют в Европе и США в будущем. И потом они там спокойно жили и гадили моей стране. И мне такое положение вещей совсем не нравилось. Поэтому я решил его сломать с особым садизмом. Потому и выдвинул сейчас такой ультиматум правителю Турции, пригрозив войной. Моя армия и флот смотрелись очень грозно. Может быть, поэтому султан и удовлетворил мои требования? И выдал мне всех удравших из Российской империи на его территорию бунтовщиков.
   Но скорее всего, его на это сподвигла та непростая обстановка, в которой сейчас находилась Османская империя. Сейчас же на Балканах и Морее дела у турок шли очень плохо. Австрийцы, венецианцы и поляки их там серьезно трепали. А тут еще и персы решили вторгнуться на Кавказ. В ту его часть, что контролировали турки. В общем, у них там тоже небольшая войнушка началась. И я о ней прекрасно знал. Ведь недавно мы тайно продали персам большую партию трофейного оружия, доставшуюся нам от татар, ногайцев и турок в ходе русско-турецкой войны. И очень неплохо на этом заработали, между прочим.
   В общем, войны с Турцией в этот раз не случилось. И я решил сделать еще одно важное дело. Уже два года земли Таманского полуострова и Прикубанские степи, которые мы освободили от ногайской орды, принадлежали Российской империи. Тут появились наши поселенцы, пришли казаки. Была сформирована пограничная стража. Мы начали очень активно осваивать эту территорию. Шло интенсивное строительство дорог, дамб водохранилищ, оросительной системы каналов. Все было хорошо, но недавно на наши южные границы в этом районе начались набеги черкесов. Эти бородатые ребята грабили, убивали и угоняли в рабство моих подданных. А ведь мы их предупреждали, что если что-то подобное здесь начнется. То Россия отреагирует очень жестко. Может быть эти черкесы возомнили себя неприкасаемыми? Ведь сейчас они как бы были вассалами турецкого султана. А значит, и находились под его покровительством. Видимо, эти бандиты думали, что им за это ничего не будет?
   Так вот они ошиблись. Армию же я не зря такую огромную собрал и привел на юг. Поэтому, когда правитель османов отдал мне заговорщиков. То я его поставил перед фактом, что его вассалы из Черкесии явно заигрались. Из-за чего я пойду наказывать черкесов за все их шалости на моей земле. Конечно, я правителя Османской империи поставил перед фактом, что я это и без его согласия сделаю. Но все же решил дать ему шанс сохранить лицо. Попросив турецкого султана, чтобы он дал мне разрешение на карательную экспедицию против черкесов. Турецкий монарх оказался умным и такое разрешение мне выдал. Обставив все так, как будто это он сам все придумал. В итоге, сейчас Турция оказалась не вовлеченной в конфликт Российской империи и Черкесии. А я только этого и добивался.
   Вот несмотря на всю мою показную дерзость и браваду, мне совсем не улыбалось воевать с Османской империей до последней капли крови. Не видел я пока в этом никакой пользы для России. Я не кретин Николай Второй, бывший последним русским императором и ввязавшийся в Первую Мировую Войну ради обладания проливами Босфор и Дарданеллы. Пока такой бредовой идеи в моей голове не появлялось. Вот спрашивается, а зачем, собственно, нам эти проливы сдались? Кто-то скажет, что ради торговли с Европой или свободного прохода наших военных кораблей. А я отвечу, что торговать с Европой мы теперь и так можем. Турки же стали беспрепятственно пропускать наши торговые корабли через свои проливы в Эгейское море. И что, вообще, забыли наши военные корабли в Средиземном море? Зачем им туда сейчас лезть? Громить Италию, Францию и Испанию? А больше там и нет никого. До других европейских держав далековато. А с более близкими Турцией, Речью Посполитой, Священной Римской империей или Швецией мы и без всякого флота сможем повоевать.
   То есть русский военный флот нам нужен только для защиты нашего Черноморского побережья. Да, и как наш флот там будет то воевать в Средиземном море? Без баз и снабжения он много не навоюет. Ну, и зачем нам тогда захватывать те проливы? Вот, и я не пойму. Бредовой мечты многих российских императоров вернуть Стамбул в лоно православной церкви у меня к счастью нет и не будет. Я не такой наивный дурак как Николай Второй, который станет воевать только ради веры. Мне польза для моей страны нужна. А пока я ее не вижу в очередной войне с Турцией.
   Кстати, с турками мы заранее договорились, что всех пленных черкесов им будем сдавать в обмен на русских, украинских, белорусских и других славянских рабов. А то у меня же еще много земли имеется на юге России, которую надо кем-то заселять. И еще прибавится. Черкесы от меня ведь так легко не отделаются. Я из них все что можно и что нельзя выжму. Почему я решил так сурово поступить с несчастными черкесами? Хм! У вас, что память плохая? Я уже объяснял, как я отношусь к тем, кто грабит, убивает и угоняет в рабство моих подданных. И на примере крымских татар с ногайцами я наглядно показал, что стану делать с такими людьми. Но видимо, до черкесов плохо доходит. Не понимают они вежливых предупреждений. Поэтому теперь, пускай, не обижаются. Кто не спрятался - я не виноват! Это будет очень показательная порка и урок всем народам беспокойного Кавказа, что моих людей трогать нельзя. А иначе, будет большое бо-бо!
   Моя стотысячная армия плавно развернулась и двинулась из Украины на Кубань. Флот также отошел к берегам Тамани. Вторжение русских войск в Черкесию стало большим сюрпризом для черкесов. Мои войска в связке с калмыками и казаками прошли огнем и сталью по всем землям Черкесии, которая располагалась на территории Адыгеи в двадцать первом веке. Мы гнали черкесов вплоть до отрогов Кавказских гор. Какого-то серьезного противодействия эти аборигены южных земель русской армии оказать не смогли. Большую армию им собрать не удавалось, а мелкие отряды мы легко уничтожали. Нас было тупо больше чем врагов. Мы были хорошо подготовлены, вооружены и экипированы. И еще у нас была многочисленная артиллерия, которую мы не стесняясь применяли против черкесов.
   Конечно, я старался не устраивать бессмысленной резни. Моя армия больше выгоняла людей с их селений, чем убивала. Ну, и пленных для моего обменного фонда мы набрали около ста тысяч человек. Но большей части черкесам мы просто давали уйти на Кавказ. При этом я применял ту же тактику, что и против татар, и ногайцев. То есть отпускал пленных черкесов, которые рассказывали страшные сказки, что злые русские и дикие калмыки тут всех черкесов вырежут, если они останутся на своей земле. В общем, опять я совершал очередное военное преступление, сгоняя с земли целый народ. А никаких слезливых возражений я даже слушать не стану. Эти люди сами напросились. Сами выбрали свою судьбу, совершая набеги на мои земли. И теперь пожинали плоды своей собственной глупости. Ну, я же их предупреждал?! Почему не послушали то?
   Черкесы мне напоминали непослушных и разбалованных детей, которые привыкли, что им всегда все сходит с рук. И их никогда не наказывают за то, что они творят. Но в этот раз не фартануло. А пришел большой и злой русский царь и очень больно их наказал, отшлепав ремнем по попе. Очень, очень, очень больно отшлепал. И в итоге, всем этим непослушным детишкам пришлось все бросить и бежать в страхе, спасаясь от наказания. Кстати, эту часть моей военной кампании против черкесов мы также обговорили с турецким султаном. И он милостиво согласился принять в Турции всех удравших от меня черкесов. Показав еще раз всему мусульманскому миру, как он заботится о несчастных единоверцах, обижаемых дикими русскими варварами. В общем, я ему карму очень хорошо так подправил. Ну, и обмен пленных черкесов на моих будущих подданных, томящихся в турецком рабстве тоже прошел довольно гладко.
   В принципе, туркам было наплевать, кто там будет носить рабский ошейник черкес или русский. Впрочем, какую-то часть тех пленных черкесов султан все же показательно освободил. Еще раз показав себя защитником веры и всех мусульман. Поэтому у него ко мне и моей стране пока претензий не было. Ведь османскому правителю эти дикие черкесы, живущие где-то далеко за морем, были до одного места. Неинтересны они ему были. И что там с этими дикарями сделали другие дикари из Русского Царства? Это турецкого султана также не волновало особо. Главное, что ни один турок при этом не пострадал. И ни одна пядь турецкой земли не была захвачена врагами на этот раз. И хорошо, что в Черкесии не было турецких крепостей. Поэтому все земли черкесов как-то незаметно стали собственностью российского императора Петра Первого. И турки на этот раз на это закрыли глаза, демонстративно не заметив моей агрессии против их вассалов. Нет, возможно, если бы Турция сейчас не вела войну сразу с несколькими своими соседями. То она бы и отреагировала более жестко. Но сейчас у нее просто не было на это сил и времени. Это я очень удачно зашел, отжав большой кусок новых земель.
   Вернувшись из Черкесского похода, я начал громкий судебный процесс над пойманными бунтовщиками. Следствие по ним уже прошло, пока я громил черкесов и отжимал их земли. Все прегрешения перед императором и страной у этих преступников были выявлены. И мне только оставалось вынести приговоры всем фигурантам этого громкого дела. Весь суд над мятежниками, конечно же, освещался в прессе. Я хотел, чтобы все российское общество знало, что будет с теми, кто осмелится бунтовать против власти императора российского.
   Всем простым бойцам мятежного войска я присудил пожизненный срок заключения с отбыванием в трудовой армии с конфискацией имущества. Имущество их родственников я отбирать не стал. Просто пожалел. Ведь те дураки были обмануты боярами и князьями, рулившими заговором. Да, и много ли ты возьмешь с нищих дворян и стрельцов. А вот с главарями мятежников я так церемониться не стал. Все эти важные представители крупнейших аристократических родов были мною приговорены к смертной казни через сажание на кол. Да, вот такой уж я самодур и садист. Сначала хотел как Петруша им самолично головы порубать топориком. Во мне такая ненависть клокотала к этим зажравшимся уродам. Я же читал, как Петр Первый своими руками отрубал головы взбунтовавшимся стрельцам. А вот бояр, что тех стрельцов и подбивали на бунт против царя, почему-то помиловал, сослав в Сибирь, где они очень неплохо так жили и даже занимали какие-то государственные должности там. Странная логика была у этого прорубателя окон в Европу. Странная! Вот и я уже было хотел пойти по его стопам и самому взяться за топор палача.
   Но потом я одумался и вспомнил, что при русском знаменитом царе Иване Грозном. Которого здесь так любят часто вспоминать все ревнители русской старины, существовал такой экзотический вид казни преступников как сажание на кол. Человека сажали голой задницей на торчащий вверх заостренный кол, который и протыкал казнимому преступнику все внутренности. И после этого посаженный на кол не умирал моментально, а мог еще какое-то время прожить в страшных мучениях. Некоторые так даже несколько дней страдали, пока не умирали. К концу семнадцатого века на Руси этот вид казни уже не применяли. Но я решил порадовать радетелей русской старины и возродил сажание на кол. Отныне за самые тяжкие преступления в Российской империи была положена именно такая вот страшная казнь. И первыми этот тип казни опробовали на себе все представители старой аристократии, возглавившие мятеж против своего императора. Именитых и важных бояр, князей и дворян сажали на кол при большом стечении народа на лобном месте на Красной Площади в Москве. И в газетах весь этот процесс подробно описывался. И то как долго и страшно эти преступники мучились. И просили их добить. Но я был непреклонен. Они должны были страдать до самого конца. Возможно, это бесчеловечно и очень жестоко? Может быть и так? А мне наплевать! Главное - я так хоть немного смог затушить ту ярость, клокотавшую во мне, и боль потери близких людей. Я казнил этих убийц и злодеев так, как считал нужным. И ни перед кем отчитываться не стану. Я император российский! И в моей стране мое слово - закон!
   И скажите спасибо, что я не стал казнить родственников всех этих мятежных феодалов. Хотя у меня и мелькнула такая кровожадная мысль. Но я ее с особым садизмом задавил. Поэтому все члены мятежных аристократических родов были лишены всех титулов и званий. А затем сосланы мною на пожизненное поселение на Дальний Восток. А ведь его так и заселяли, высылая туда таких вот преступников. Все имущество провинившихся родов конфисковалось в пользу короны. Их земли, крепостные крестьяне, недвижимость, и любая другая собственность отныне принадлежали мне.
  
  Глава 19.
  О дипломатии.
  
   После такой жуткой и варварской казни заговорщиков от меня отвернулись многие европейские монархи. Поляки, австрийцы, пруссаки, курляндцы, датчане и еще ряд немецких княжеств. Все они высказались с резким осуждением такой жестокости. Ведь у многих из казненных мною аристократов во всех этих странах имелись родственники или деловые партнеры. Которым очень не понравилось то, что я сотворил с такими уважаемыми людьми. Ай-яй-яй! Разве же так можно? Это же совершенно не по европейски себя так вести.
   Но не все зарубежные монархи были столь категоричны. Не все! Первым меня поздравил юный Карл Двенадцатый. Он совсем недавно стал королем Швеции и ему исполнилось только пятнадцать лет. Совсем еще пацан. Но он мне первым прислал письмо с поздравлением меня с блестящей победой над мятежниками и черкесами. Там он восхищался моей храбростью и полководческим талантом. И приносил искренние соболезнования моим недавним утратам жены и матери. С Карлом у нас как-то незаметно завязалась переписка. Мне импонировал этот порывистый и честный юноша, для которого слово "честь" было не пустым звуком.
   Правда, таким уж наивным идеалистом юный Карл Двенадцатый не был. Он был умен и хорошо образован. Гораздо лучше чем Петруша на момент моего попадания сюда. Удивительно, но в свои пятнадцать лет король Карл знал латынь, немецкий и французский язык. А после начала переписки со мной он выучил всего лишь за год и русский язык. Вот такой феноменальный полиглот был этот юный шведский монарх. Впрочем, я то прекрасно знал, каким блестящим полководцем станет потом этот пятнадцатилетний пацан. В другой то истории Карл Двенадцатый уже с восемнадцати лет очень так неплохо начал воевать. Нанося многочисленные поражения русским, саксонским, датским и польским войскам.
   Правда, как и все гении тактики он был слишком самоуверенный. Это то потом его и погубило. Русские в битве под Полтавой его просто телами завалили. И победили не какими-то там блестящими и гениальными маневрами на поле боя. Просто у них было больше солдат и пушек. И позиция для обороны также имелась очень крутая. Там Карл Двенадцатый пошёл ва-банк и проиграл не только битву под Полтавой, но и всю Северную войну в итоге.
   Так вот! Что я хочу сказать то? Этот юный король Швеции совсем не был дураком. Просто пока еще в нем горела наивная вера в людей. Многие молодые люди в его возрасте думают о людях вот также. Лучше чем те есть на самом деле. Это потом уже набираются опыта, несколько раз обжегшись и познав предательство друзей. Кстати, Петруша ведь тоже таким же наивным был. И верил разным коронованным тварям, которые использовали пылкого юношу в своих корыстных интересах. Заставив его сражаться с очень опасным своим врагом. Это я про короля Польши и Саксонии говорю, который стравил Петра Первого и Карла Двенадцатого. И радостно потирал свои липкие лапки, когда те боролись не на жизнь, а на смерть. В итоге, Швеция проиграла и Польша с Саксонией были спасены. А глупые русские получили от этой победы огромные горы трупов своих солдат, разруху, долги и очень затратные, проблемные земли, про которые я вам уже говорил свое мнение.
   В ходе нашей переписки я понял, что молодой король Карл является довольно разносторонним человеком. Он интересовался не только войной и военным делом. А я то раньше думал, что Карл Двенадцатый был зациклен только на войне. Просто его же с ранних лет вынудили воевать на нескольких фронтах одновременно. И ему волей или неволей, но пришлось учиться побеждать своих врагов с малыми потерями. А то у Швеции то людские ресурсы были не такими уж большими. Поэтому и армия шведского короля была не очень многочисленной.
   В общем, кроме войны молодой король Швеции интересовался флотом, экономикой, охотой, литературой и разными науками. И еще он верил в предопределенность судьбы. Кстати, он мне даже полезные советы давал по той же крепостной зависимости моих крестьян. И как с ней лучше бороться. И он совершенно правильно указывал тех, кто освобождению крепостных будет противиться со страшной силой. В принципе, я и так подозревал, что пока аристократы владеют большим количеством земли, то крепостничество будет отменить очень сложно. И шведы это давно поняли. А короли там придумали способ, как переломить хребет всесильной, крупной, земельной аристократии. При отце Карла Двенадцатого появился закон о редукции. То есть процесс возвращения земель дворян шведской короне. Законного возвращения, между прочим. Ведь все эти земли когда-то были пожалованы шведскими королями предкам тех шведских дворян в обмен на их службу.
   Да, вся европейская цивилизация была построена на таких вот взаимоотношениях феодалов и их монархов. То есть чисто юридически все эти земли аристократам выдавали лишь на время службы. Но потом это как-то забылось. А дворяне стали считать эти земли уже своей частной собственностью и передавать их по наследству. И забыв об обязательной службе королю. Вот оно как оказывается! Я же что-то подобное подозревал, но не был уверен. Я же отнял земли и крестьян у дворян разрядных полков. Мотивируя этот процесс как-раз тем, что раз служба их закончилась, то земли теперь уже должны быть возвращены государству. Мы с Карлом эту тему очень подробно обсуждали. И он меня убедил, что к старой и крупной аристократии этот феодальный закон тоже применим. А я то раньше думал, что они землей своей владеют на каких-то других основаниях. Но, оказалось, что нет. Оказывается, все эти крупные земельные наделы, принадлежавшие феодальным родам в моей стране, могут быть отчуждены в пользу короны на вполне законных основаниях. По всем феодальным нормам вся земля в Российской империи принадлежит монарху. И я могу ее в любой момент забрать у ее владельцев. Вот такие дела наши скорбные!
   Еще одним монархом, который меня поздравил с подавлением мятежа был турецкий султан Мустафа Второй. И это было...неожиданно. Да, очень неожиданно. Я то думал, что после всего, что случилось. Османский правитель меня будет ненавидеть. Но неожиданно получил от него вполне дружеское письмо. Где он меня поздравил с победой над бунтарями и восхитился той жестокостью, с которой я расправился с главарями мятежа. Даже его султана Мустафу эта публичная и очень страшная казнь впечатлила. Я же говорил когда-то, что на Востоке уважают только силу. А если ты еще и проявишь показательную жестокость к своим врагам. То станешь там великим человеком, о котором потом легенды слагать будут. На Востоке нельзя проявлять слабость и великодушие. Там таких действий не понимают. А вот право на месть очень даже уважают. А я отомстил своим врагам с особой жестокостью. И это очень понравилось туркам. И всем остальным людям Востока. И для них я сразу стал хоть и неверным (так мусульмане называли немусульман), но уважаемым человеком. Который своими правильными действиями и завоевал авторитет. Мда! Вот такой он восточный менталитет. Особый и неповторимый. И я со своей жестокой местью туда очень органично вписался. Ну, и еще турецкий султан был очень неглупым человеком. И понял, что я тогда помог ему не начать войну с Россией и сохранить лицо. И он мне намекнул в своем письме, что совсем не сердится на тот мой ультиматум по выдаче заговорщиков и угрозы войны. Мол, он то все понял. Понял, что у меня тогда не было другого выхода. А про побитых мной черкесов султан османов очень технично позабыл. Как-будто их и не было никогда. Хотя он тоже понял, что те спороли грандиозный косяк. А потом поплатились за это. Я же их принародно предупредил так, чтобы все слышали. Черкесы меня ослушались и были наказаны. Так что я просто должен был их наказать. А иначе бы потерял лицо. Очень жестоко и правильно наказать. По-восточному.
   После турецкого султана мне еще пришли письма с поздравлениями от персидского шахиншаха и английского короля. Позднее также меня поздравили с победой над мятежниками правители Голландии и Венеции. В общем, Россия в очередной раз не осталась в изоляции. Как на это надеялись австрийцы, немцы и поляки.
  
  Глава 20.
  О туризме.
  
   А наша переписка с Карлом Двенадцатым получила неожиданное продолжение. Как-то в письме ему я посетовал, что тоскую без женской ласки. После смерти жены я с другими женщинами не мутил. Вот как-то не хотелось и все тут. И узнав об этом, молодой шведский король начал меня активно зазывать к себе в гости. Сначала то я отнекивался, ссылаясь на свою загруженность разными делами. А потом все же решил развеяться. Я же тут после попадания в тушку Петруши пашу как вол. Постоянные дела и заботы о государстве российском. И работаю без выходных. Мда! А от работы то и кони дохнут. А сейчас еще эта жуткая депрессия навалилась от смерти жены и матушки. Ничего не хочется делать. Устал я. Перегорел. Скоро, наверное, бухать начну как Петруша. Тот хоть так но расслаблялся. А я вот все тружусь и тружусь. Надоело! Нет, надо, действительно, развеяться. Сгоняю к Карлу в Швецию. А то я же здесь даже ни разу за границей в Европе не был. Крым, Новороссия, Кубань и Черкесия мною за заграницу не считается. Это теперь уже мои земли. Да, и не Европа опять же.
   В общем, решено. Сгоняю ка я в туристическую поездку на шведский курорт. Надо передохнуть от всех этих государственных забот. Тем более, государственную машину я отладил хорошо. Все работает как часы. Швейцарские. Сейчас они здесь самыми лучшими и точными считаются. А вместо себя оставлю наместником Федора Юрьевича Ромодановского. Этот человек имел огромный управленческий опыт. Моя покойная матушка ему всецело доверяла очень важные вопросы. Можно сказать, что Ромодановский и рулил страной, когда я отсутствовал в столице, шляясь по разным войнам. В общем, в верности Федора Юрьевича я не сомневался. И еще его род князей Ромодановских всегда был мне верен и оказывал всяческую поддержку. Впрочем, помнится, что при настоящем Петре Первом этот человек тоже выполнял роль наместника. И также замещал Петрушу, когда тот уезжал за границу в свое идиотское Великое посольство. Почему идиотское? Так надо же быть настоящим идиотом, чтобы бросить страну, где власть твоя шатается. А стрельцы спят и видят, как бы тебя сбросить с трона. И в такой нестабильной обстановке все бросать и мчаться куда-то в Европу, где пропадать на несколько месяцев. Тут даже камбоджийскому тупому ежу понятно, что в стране по-любому вспыхнет бунт. И он вспыхнул. А Петруше пришлось спешно все дела в Европе сворачивать и мчаться обратно в Россию. И как это тогда называть то? Идиотизм и есть. Сидел бы он в Москве и рулил делами. То скорее всего, того кровавого восстания стрельцов бы и не было. А так царственный подросток сам создал все предпосылки к бунту, все государственные дела бросив и свинтив очень надолго за границу. Ну, не идиот ли?
   Я то очень хорошо подготовился к своей поездке к королю Карлу. КГБ у меня теперь землю носом роет, выискивая малейшие признаки крамолы. Армия мне верна. Так как на ключевых должностях там стоят верные мне люди. Да, и мои солдаты - это не расхристанные стрельцы. Они меня уважают как царя и полководца. Ну, и сейчас в народе у меня сложился очень положительный имидж. Я у простых русских людей теперь ассоциируюсь с добрым правителем, который ратует за народ. И которому постоянно мешают это делать злые дворяне и бояре. И не забывайте, что моя армия сейчас как-раз и состоит из представителей того самого русского народа. В общем, против моей власти они бунтовать не будут. А любых бунтовщиков раскатают в тонкий и кровавый блин.
   Поэтому я спокойно отбыл в Швецию к моему другу Карлу Двенадцатому 1 мая 1698 года. Сначала я с очень солидной охраной пересек границу и добрался до города Рига, который сейчас принадлежал Швеции. Там меня уже ждал 76-пушечный линейный корабль "Стокгольм" шведского военного флота. Который должен был отвезти меня в шведскую столицу. Город-порт Стокгольм оказался большим и красивым европейским городом.
   Чем-то он мне напоминал наш Севастополь. Тот же русский город строился с ноля. И был выполнен в таком же европейском стиле. С красивыми и большими домами, колоннами, фонтанами, статуями и ровными, широкими улицами. В общем, у нас главная база Черноморского флота получилась очень шикарная. Я сам частенько наведывался в Севастополь и даже подумывал перенести туда столицу Российской империи. Но потом понял, что этот город все же будет слишком уязвим для вражеского вторжения с моря. Если не турки, то какие-нибудь англичане или французы туда приплывут обязательно. Флот у этих агрессивных государств имеется. И очень неплохой флот. И опыт войны за морем у них тоже богатый. Поэтому не стоит переносить свою столицу в такое опасное место. Как это сделал Петруша с Санкт-Петербургом. А потом все русские цари тряслись там, опасаясь нападения вражеских флотов. Нет, столица страны должна находиться в глубине нашей территории. Чтобы врагам было трудно до нее добраться. А то ведь так можно и войну какую-нибудь очень быстро проиграть. Не заметив подхода вражеского флота к вашей столице.
   Карл Двенадцатый был похож на свои портреты. Поэтому я его сразу же узнал. И мы начали как-то быстро общаться без всяческих надоедливых дипломатических и придворных церемоний. Тем более, что мы с ним оба были равны по статусу и положению. Оба являлись монархами и правителями своих стран. Поэтому всяким там этикетом не заморачивались особо. В общем, мне этот шестнадцатилетний пацан понравился. Нормальный парнишка. Вменяемый. Нет в нем еще спеси и гнили его более зрелых европейских коллег.
   Общались мы с Карлом без переводчика на жуткой смеси немецкого и русского языков. Немецкий то язык я знал, хоть и не в совершенстве, конечно. Пришлось немного дополнить мои школьные знания. Это я делал не просто ради удовольствия. Так как мне приходилось часто принимать послов из разных немецких княжеств. Потому и пришлось учить немецкий язык. Тут на нем, кстати, все мои европейские соседи неплохо так общались. Даже заносчивые поляки из Речи Посполитой и те знали немецкий язык. Вот и Карл Двенадцатый тоже на нем свободно говорит.
   Кстати, Карл мне представил своих сестер принцесс Гедвигу Софию Августу и Ульрику Элеонору. Гедвиге Софии исполнилось к этому моменту уже семнадцать лет. А ее младшей сестре Ульрике Элеоноре было только десять. И старшая из королевских сестер сразу же привлекла мое внимание. Высокая, стройная, темноволосая красавица с изысканными манерами и шикарной фигурой. Мне она чем-то напомнила мою покойную супругу Евдокию Лопухину. Только Лопухина была блондинкой, а София брюнеткой. Кстати, тут она пошла в ее отца Карла Одиннадцатого. Я его портреты в королевском дворце в Стокгольме видел, и сходство было очень большое. Такие же темные волосы и красивые, тонкие черты лица. Сразу было видно, что Гедвига София его дочь.
   А вот Ульрика Элеонора была как и Карл Двенадцатый светловолосой. И больше походила на свою покойную матушку Ульрику Элеонору Датскую, которая имела большой нос и глаза навыкат. Короче говоря, не самая красивая была женщина. Вот и младшенькая доча была похожа на нее. Такая же страшненькая. А вот старшенькая Гедвига София получилась очень даже ничего. И тут как я уже говорил, поработали гены покойного шведского короля Карла Одиннадцатого. В общем, она то меня и заинтересовала. Я стал ловить себя на мысли, что хочу почаще общаться с этой очаровательной шведской принцессой. Меня к ней тянуло как магнитом. И к моему большому удовольствию София меня не отталкивала, а довольно охотно и с интересом общалась со мной на разные темы. Меня поразил ее широкий кругозор и образованность.
   Гедвига София в свои семнадцать лет неплохо знала латынь и немецкий язык. Кроме этого она могла читать и писать на трех языках, включая и шведский естественно. Еще она неплохо разбиралась в европейской литературе, искусстве и истории. Знала математику и географию. В общем, по реалиям семнадцатого века эта шведская принцесса была очень образованной девушкой. И этим она выгодно отличалась от моей покойной супруги Евдокии Лопухиной. Которая была воспитана в старых русских традициях Домостроя. И была безграмотной до встречи со мной. Правда, я все же настоял, чтобы она хотя бы научилась читать потом. Лопухина эту науку освоила с большим трудом. В общем, мне с ней совсем не о чем было разговаривать. А вот с Софией мы очень интересно общались на разные темы. И даже спорили по разным историческим фактам.
   Я тоже, кстати, поразил принцессу своим широким кругозором и образованностью. Ну, а чего вы хотели то? У меня же в прошлой жизни имелось высшее образование, между прочим. Да, и сам я был довольно любознательным. И очень много книг прочел за обе своих жизни. Тут я тоже изучил еще и латынь. Но мне этот язык не нравился. Мертвый церковный язык. Для живого общения он непригоден. Только если какие-нибудь старые европейские летописи читать. Поэтому мы с принцессой Софией говорили на немецком языке. А Карл смотрел как мы общаемся и лишь загадочно улыбался.
   Кроме общения с его сестрой шведский король запланировал для меня обширную культурную программу. Мы с ним посетили корабли шведского флота. Мне понравилось. Очень грозные линкоры имелись у шведов по девяносто и восемьдесят пушек. Я тоже похвастал, что у нас на Черном море есть даже линейный корабль аж на сто пушек. Но все же восхищенно похвалил шведский флот. Потом мы съездили и провели смотр шведской армии. Кстати, армия у Карла Двенадцатого была не очень большой. В ней сейчас было всего тридцать тысяч человек. И это не очень много, если вспомнить, что русская полевая армия в данный момент включала в себя около ста тридцати тысяч солдат. Хотя, конечно, для той же Европы численность шведской армии была очень солидной. И все дело было в мобилизационных людских ресурсах. Людей в Швеции не так уж и много проживало. И шведы просто не могли выставить в поле стотысячную армию. Да, и денег у них также было не очень много. А ведь крупная армия - это очень дорогое удовольствие. Как и флот. А он у шведов, как я уже сказал раньше, был довольно большим по европейским меркам. Поэтому армия у Швеции хоть и была относительно небольшой. Но зато она имела неплохую выучку и боевой дух. Да, и вооружена была отменно. По европейским меркам, конечно. Так как моя армия теперь по вооружению шведов и, вообще, любую армию мира превосходила. Ведь только у русской армии на вооружении имелись нарезные винтовки, заряжаемые с казны. В то время как все остальные армии воевали только гладкоствольными ружьями, заряжаемыми с дула. Короче говоря, полный отстой, а не оружие.
   И превосходство русского оружие я доказал, когда Карл Двенадцатый пригласил меня на охоту. Оказывается, здесь в Швеции имелось очень много лесов, в которых жило много разного дикого зверья. И король Карл был заядлым охотником. Я тоже иногда у себя на родине охотой баловался. Вот только посветить этому адреналиновому хобби много времени не мог. Так как у императора российского дел было выше крыши. Но сейчас то я в отпуске. И поэтому можно расслабиться и поохотиться. А почему бы и нет? Королевская охота по-шведски носила загонный характер. То есть мы с королем Карлом расположились на специальных вышках, построенных в лесу неподалеку от шведской столицы. Потом множество загонщиков начали гнать диких зверей из леса в нашу сторону. А мы по ним стреляли, когда испуганные животные выбегали из кустов.
   В итоге, я настрелял трех больших благородных оленей, двух лосей, четырех диких кабанов и одного волка. Потом я решил прекратить охоту, так как не люблю убивать слишком много на охоте. А вот молодой шведский король убил только двух лосей. А все потому, что я стрелял из русской нарезной винтовки системы "Зубова", а Карл из шведской гладкоствольной фузеи, которая еще и заряжалась с дула. В итоге, мое оружие стреляло гораздо дальше, быстрее и точнее. А стрелки мы с шведским монархом примерно одинаковые. Не снайпера, но и не полные мазилы. Но здесь оружие решило все. Поэтому я и настрелял столько прекрасных охотничьих трофеев. А потом подарил свою винтовку Карлу Двенадцатому. Шведский правитель пришел в восторг, когда попробовал из нее пострелять. В общем, русское оружие ему понравилось. Но он, узнав стоимость одной винтовки системы "Зубова", с сожалением констатировал, что своих солдат таким передовым оружием вооружить не сможет.
   Впрочем, он был прав. Это у меня страна была огромной, а граждан, плативших налоги в ней, имелось много. Кроме этого за годы моего правления торговый оборот с Персией и Европой значительно вырос. Да, и нельзя забывать про мои золотые прииски и рудники на Урале. Дававшие царской казне очень солидную прибыль. Без того уральского золота моя армия бы сосала...лапу. Я то помню, как паршиво обстояли дела с наполняемостью царской казны в самом начале моего правления. А вот в относительно небольшой Швеции с количеством населения и налогами все обстояло не так радостно. И золотых рудников у них не было пока. Зато шведы добывали железо, серебро и медь. Шведское железо очень ценилось в Европе.
   Однако, в итоге, годовой доход королевской казны Швеции составлял три миллиона далеров. А среди государств восточной и северной Европы это была довольно солидная прибыль. Но вот российская казна сейчас получала ежегодный доход в десять миллионов рублей. Кстати, на данный момент шведский далер был примерно равен русскому рублю. Вот и считайте у кого денег было больше. В общем, я без всякого сожаления и страха подарил королю Карлу ту винтовку. Я ведь прекрасно был осведомлен о доходах Шведского королевства. Агенты КГБ работали не только внутри моей страны, но и за границей. И сведения о моих соседях мне поставляли исправно. Я все просчитал и понял, что пока шведы перевооружение своей армии дорогим нарезным оружием не потянут.
   У шведского монарха я пробыл в гостях около месяца. Хорошо так развеялся и отдохнул. Моя дремучая депрессия исчезла без следа. И мне уже пора было возвращаться к себе на родину. Пора, пора. Но я все медлил. Я хотел подольше остаться из-за одной юной особы, которая завладела моими мыслями. Я с удивлением ловил себя на мысли, что жду с нетерпением встречи с ней. Да, конечно, же я говорю о старшей сестре Карла Двенадцатого принцессе Гедвиге Софии. Похоже, я в нее втюрился и сам себе боялся в этом признаться. Вот какой же я подонок? Не успел еще жену похоронить, как уже думаю о другой женщине. Мне было стыдно от этого. Но, глядя на принцессу Софию, я хотел ею обладать. И это становилось нестерпимым, когда я понимал, что мне уже необходимо уезжать назад в Россию. Там меня куча дел ждет. Конечно, я все без присмотра не оставлял. Мой наместник князь-кесарь Ромодановский мне слал отчеты о своей деятельности. Да, и агенты КГБ также докладывали регулярно, что там происходит в моей стране.
   Вот так, помучившись неделю, я не выдержал и пошел к принцессе Софии, чтобы с ней объясниться и предложить ей стать моей женой. После короткого разговора юная принцесса дала свое согласие стать моей женой. Правда, она сильно удивилась. Ведь сейчас обычно принцессу никто и не спрашивал, а хочет ли она выйти за вон того монарха. Их тут как скот продавали, заключая выгодные династические браки. А любовь? Ну, изначально то никто и не интересовался чувствами девушек. Типа, стерпится-слюбится. Это же была Большая Политика. Поэтому принцессы выступали там в качестве товара. Который очень хорошо подходил для заключения различных соглашений и договоров между государствами. Поэтому София очень сильно удивилась, что сначала я поинтересовался ее мнением по этому вопросу. И только получив ее согласие, пошел к ее брату Карлу Двенадцатому. Чтобы просить руки принцессы Гедвиги Софии Августы.
   Король Швеции лукаво на меня посмотрел, а потом рассмеялся и дал согласие на нашу свадьбу с его сестрой. Его даже не смутило то, что принцесса София должна была, став моей супругой, перейти из лютеранской в православную веру и крестится по русскому православному обычаю. Впрочем, здесь подобное часто случалось среди христиан Европы. Тут же в данный момент не только католики проживают. Но и протестанты разных толков. Такие как лютеране, кальвинисты, пуритане и другие христиане, которые Папе Римскому не подчиняются. И при заключении династических браков между ними жене часто приходилось менять свою веру, принимая веру мужа. Поэтому смена религиозной конфессии принцессой Гедвигой Софией Августой препятствием для нашей свадьбы не стала.
   Позднее юный шведский король признался, что он надеялся именно на такой вот исход. Когда приглашал меня к себе. То есть Карл честно сказал, что хотел свести вместе меня и свою красивую сестренку, рассчитывая, что она мне понравится, и я захочу на ней жениться. А что я? А ничего! Я тоже остался доволен тем, как все повернулось. Что я приехал в Швецию к своему другу королю Карлу Двенадцатому, чтобы немного передохнуть и развеяться. Отдохнуть от дел и проблем, что на меня навалили. А уехал из Швеции уже с очаровательной юной невестой. И я совсем не сержусь на короля Карла. Я даже согласен был на подобную хитрость с его стороны. Ведь мне его умная и красивая сестра очень сильно понравилась. Думаю, что мы с ней будем счастливы вместе?
  
  Глава 21.
  Освобождение.
  
   Наконец-то, это случилось! То главное и эпохальное событие моего правления, к которому я готовился все это время. "Императорским указом о редукции" от 1 февраля 1699 года в Российской империи проводился процесс возвращения государству (русской короне) земель, ранее переданных во владение русскому дворянству. Теперь все земли старой земельной аристократии в моей стране возвращались в собственность императора российского. Конечно, я вот так одним росчерком пера эту многовековую проблему не решил. Этому эпохальному указу предшествовала большая работа.
   Долгих десять лет я трудился над ослаблением власти феодалов в моей стране. Помните мою стратегию точечных ударов по крепостничеству? Вот! Это я и делал с того самого момента, как попал в тело Петруши. Я всячески ослаблял влияние и силу аристократических родов. Постепенно изымал у них крепостных крестьян. Не всех, конечно, а понемногу. Чтобы дворяне ничего не заподозрили. Потом завоевал земли на юге России. Заселял их свободными землепашцами, не подпуская к ним загребущие лапы феодалов. Затем выпиливал по одному или группами аристократические роды, конфискуя их землю и крестьян. И этому очень сильно поспособствовало то восстание феодалов против моей власти, которое я так жестоко и показательно подавил. Казнив с особым садизмом всех главарей того дворянского бунта. Это я делал специально, чтобы посеять страх в сердцах старой земельной аристократии. Чтобы они даже и не смели пикнут против моей власти и моих реформ. Сидели бы как мыши под веником и дрожали.
   И мне это удалось. Теперь армия и все государственные структуры подчиняются только мне. Я лишил феодалов военной силы, распустив разрядные полки и стрельцов. Сейчас я окружен верными людьми и уверен, что меня не прибьют табакеркой восставшие дворяне. Как это случилось в другой истории с русским императором Павлом Первым, который только подумал об отмене крепостничества. Только высказал эту мечту в слух. И тут же был убит озверевшими аристократами. Сейчас я уверен, что подобное со мной не произойдет. Я окружен людьми, которые не принадлежат к крупнейшим дворянским родам. Это выходцы из народа, получившие титул служилого дворянина, или иностранцы, принявшие русское гражданство и ставшие моими верными соратниками. Такие как Яков Брюс, Патрик Гордон, Франц Лефорт и многие другие. Эти люди прекрасно понимают, что от их верности мне напрямую зависит их будущее. И они порвут любого, кто пойдет против меня. И они точно не станут договариваться со старой аристократией, так как тоже ненавидят ее. Поэтому здесь я прикрыт. Да, и КГБ я значительно так расширил, усилив его боевыми группами из моих гвардейских полков. И эта организация стоит на страже моих и только моих интересов. Так как там тоже нет аристократов. Я специально их не подпускал к армии, властным структурам и Комитету Государственной Безопасности. И теперь у аристократов нет там никакого влияния.
   Кроме этого я не забыл и о пропаганде. Сила силой, а про силу слова тоже забывать нельзя. Она иногда бывает пострашнее винтовок и пушек. Все это время мои газеты вливали в умы моих граждан, что владеть людьми как рабами - это настоящее варварство. И такое могут себе позволить только дикари и басурмане вроде турок или крымских татар. А вот православным людям такое непотребство не к лицу. В общем, я подтачивал основы крепостничества не только извне, но и изнутри. Создавая у нашего общества из российского помещика образ мерзкого и жестокого работорговца, который ужасно истязает своих крепостных крестьян. Кстати, дворяне то как раз возражали против таких газетных статей. И просили меня их запретить. Но тут уже я разводил руками и говорил о свободе прессы. Мол, эти газетчики мне не подчиняются. Это все они сами пишут! Это не я!
   Помимо этого мне в моих усилиях по освобождению крепостных крестьян с энтузиазмом помогала и моя молодая супруга шведская принцесса Гедвига София Августа. Правда, теперь ее зовут иначе. Мои подданные ее знают под православным именем Елена. Именно, таким русским именем ее крестили в православную веру перед нашим с нею бракосочетанием. Кстати, имя для своей второй жены я сам выбрал. Была у меня одна Елена в моей прошлой жизни. Которая оставила о себе очень светлые воспоминания. А то попы мне предлагали назвать жену Екатериной. Вот уж дудки! Мне не надо никаких напоминаний о немецкой шлюхе, на которой должен был жениться Петруша после очередной своей пьяной оргии. И которая потом после того, как ее венценосный и непутевый муженек помер от белой горячки, стала русской императрицей. В топку такую ассоциацию! Я не придурковатый Петруша, у которого было прямо какое-то нездоровое увлечение немецкими шлюхами. Моя жена не немецкая шлюха, а самая настоящая шведская принцесса. И теперь ее все знают как царицу Елену.
   Так вот! Ленка мне стала очень активно помогать, когда узнала от меня, что я хочу освободить крестьян от гнета феодалов и отменить позорное рабство, называемое "Крепостным правом". Она у меня была девочка начитанная и просвещенная. И тоже считала крепостничество пережитком прошлого и диким варварством. Довольно быстро выучив русский язык. Видимо, у них с братом Карлом это семейное? Вот такое легкое освоение разных иностранных языков. Елена начала вести в моей стране активную благотворительную деятельность. Создавала приюты для сирот и бездомных. Больницы и школы для простого народа. При этом старалась всячески облегчить жизнь крепостных крестьян, ратуя за их полное освобождение. И я даже делал вид, что под ее напором стал освобождать тех крепостных, что принадлежали пока государству. При этом царица Елена всячески попрекала российских аристократов. Мол, смотрите, сам император освобождает своих крестьян от зависимости. И даже землей их при этом наделяет. А вы то чем хуже? Почему также не действуете? И знаете что? А ведь неожиданно, но это сработало.
   Первым на призыв царицы Елены откликнулся князь-кесарь Ромодановский один из немногих крупных аристократов, входивший в мой ближний круг и бывший моим верным соратником. Он публично освободил всех своих крепостных крестьян, раздав им еще и земли, которые те обрабатывали. И это все очень подробно было освещено в газетах. При этом князю Ромодановскому в тех газетных статьях такие хвалебные песни пели все русские журналисты. Что наша церковь даже начала задумываться о причислении его к лику святых. Правда, я старому князю-кесарю все же хорошо заплатил после всего. Компенсировал ему убытки. Не хотелось мне, чтобы этот преданный мне человек потом страдал в нищете. Он то тех крестьян освобождал вместе с землей, поддавшись порыву. И не ждал от меня никаких денег взамен. Просто я сам так решил его отблагодарить. За то, что он показал всем пример. Первым то быть всегда очень тяжело. Вот за это я Ромодановского и наградил.
   А затем как прорвало. Большие и малые дворянские роды стали освобождать своих крепостных крестьян. Правда, не все тем крестьянам потом отдавали землю. Некоторые из аристократов очень хитропопо земельку то придерживали в своей собственности. Таких мы брали на заметку. А их крестьянам выделяли земельные участки на юге России. Там еще хватало неосвоенных земель. А вот тем кто освобождал своих крепостных вместе с землей из императорской казны выделялись деньги. Правда, пока таких освободителей было не много. Поэтому нам средств на компенсацию хватало. Тем более, что я успел накопить за эти годы очень солидный запас серебра и золота. И сейчас его начал тратить на все эти выплаты дворянам, освобождающим крестьян с землей. И пока деньги в том фонде еще имелись. Но я и не планировал их все тратить. Нет, нет!
   Когда на свет появился "Императорский указ о редукции", то те роды земельной аристократии, что не вняли словам царицы Елены и не присоединились к процессу добровольного освобождения своих крепостных крестьян. Эти роды моментально потеряли все. Все свои земли и крестьян, что на них проживали. Ведь по законам Русского Царства и Российской империи все крепостные крестьяне были прикреплены к земле, которой и владели феодалы. И продавать их без земли было запрещено. Поэтому обычно аристократы продавали друг другу свою землю. А крестьяне уже шли к ней довеском. Помещики деревеньки покупали, а не отдельных крестьян. И сейчас лишившись своей земли в пользу государства. Они лишились и всех своих крепостных крестьян. Вот такие дела наши скорбные!
   Оказывается, совсем не надо было с таким пафосным идиотизмом и жертвами отменять крепостное право, как это когда-то сделал русский император Александр Второй в другой истории. Который просто выкинул на улицу всех этих крепостных крестьян. Он их вроде бы и освободил. Но и тут же лишил средств к существованию. То есть не наделил крестьян землей, с которой они раньше кормились. В итоге, это потом и привело к грандиозной революционной бойне. Которая и разрушила Российскую империю. В общем, дурная то была инициатива отдельного болвана в императорской короне. Которая только навредила. Уж лучше бы он тогда все оставил, как есть.
   Ну, а я решил идти другой дорогой. И поэтому все крепостные крестьяне в Российской империи следующим моим указом были освобождены от крепостной зависимости и наделялись землей. Той самой, которую они и обрабатывали, работая на помещиков. И теперь русский народ мог с полным правом называть меня Освободителем. Кстати, у церкви земли я тоже изъял. Как и всех крестьян. И вскоре все российские газеты писали, что отныне в Российской империи закончилась темная эпоха беспросветного крепостного рабства. И наступает новая и светлая жизнь для всего нашего общества.
  
  Глава 22.
  Реакция общества.
  
   Уф! Видимо, от судьбы не уйдешь. И Петру Первому на роду написано было стать прорубателем окна в Европу через Балтийское море. Карл Двенадцатый в приданое за своей сестрой принцессой Гедвигой Софией Августой мне отдал город Нарву с Ивангородской крепостью и прилегающими к ним землями, расположенными на стыке между Эстляндией (Эстонией) и Ингерманландией (Ленинградская область). В итоге, без всяких жертв, разорительной и кровопролитной войны со Швецией, которая длилась двадцать один год. Россия получила выход к Балтийскому морю. И довольно неплохой выход. Сразу с готовым портом и двумя крепостями Нарвой и Ивангородом.
   И нам там не пришлось пафосно превозмогать, завоевывая эти земли большой кровью. А затем с большими жертвами среди строителей строить посреди болота порт на Балтике. Тот самый Санкт-Петербург, город на костях. Как это сделал Петруша в другой истории. Мне король Швеции эти земли на берегу Балтийского моря просто подарил с уже готовым портом и городом. Только за то, что я женился на его старшей сестре. И при этом не погиб ни один русский или шведский солдат. А отношения между Россией и Швецией стали просто замечательные. Помня о проблемах с прибалтами и немцами, населяющими эти земли. Я сразу же предложил всем им либо покинуть территорию Российской империи, либо переселиться на юг России, приняв православие и выучив русский язык.
   А эту новую территорию я заселил русскими людьми и греками, которых в Российскую империю за последние годы довольно много переселилось. Греки бежали от войны и своих новых соседей татар с ногайцами. Которые удрали из Крыма и Новороссии и теперь осели в материковой Греции. Ну, и мой призыв тоже сработал на пять балов. Помните, я призывал, ехать к нам граждан европейских стран, которым раздавал землю на юге России и в Крыму? Конечно, перед этим они должны были принять православие и выучить русский язык. Вот греков к нам из-за этого очень много приехало тогда. Да, и до сих пор еще едут. Такими темпами Греция скоро потеряет свое коренное население и там останутся только татары, ногайцы и турки. И похоже, что турецкого султана такое положение вещей полностью устраивает. Я как-то говорил про народы, которые никак не могут ужиться друг с другом. Вот это касается не только моей страны. В мире есть куча тому доказательств. И турки с греками один из таких примеров. Греки же для Османской империи были как поляки или прибалты для России. То есть такие же проблемные и мятежные подданные. Которые постоянно бунтовали против власти турецкого султана и норовили получить независимость. Вот не могли эти народы никак спокойно жить вместе.
   Так Российская империя заполучила окно в северную Европу. И теперь торговля у нас вышла на новый уровень. Сейчас же разные экзотические товары из Индии, Китая и Персии вроде шелка, фарфора, пряностей, ювелирных украшений и ковров шли через Каспийское море в нашу страну. А затем их перекупали у русских купцов уже их европейские коллеги и везли в Европу через Черное и Балтийское моря. Таким образом моя страна превратилась в самый большой и крутой торговый хаб. И можно сказать, что теперь вся торговля с Востоком шла через нас. А российское государство имело с торговых пошлин очень солидные прибыли. Да, и сами мы торговали с иностранцами продукцией многочисленных мастерских и мануфактур, принадлежащих государству. Которые я настроил по всей стране за эти годы.
   Последствия отмены крепостного права и изъятие земель у аристократии привели к бурному экономическому росту в Российской империи. Крестьяне, получив свободу и землю, теперь трудились, не покладая рук. Ведь они сейчас работали ради своего благополучия, а не из-под палки на чужого дядю. Тем более, что я их на два года освободил от налогов. Чтобы они могли наладить свое хозяйство. Еще "Крестьянский банк" выдавал крестьянам кредиты под очень маленькие проценты с отсрочкой платежа на пять лет. Кроме этого, сейчас освобожденные земледельцы имели право на льготные покупки по сниженным ценам лошадей и прочего домашнего скота из царских питомников, товаров и сельскохозяйственного инвентаря производства государственных мануфактур и мастерских. Зерно из государственных хранилищ также в данный момент крестьяне закупали по сниженным ценам.
   То есть государство сделало все, чтобы крестьянские хозяйства не захирели и получили средства для полноценного развития. И вскоре это начало приносить результат. Мелкие земледельцы в нашей стране стали богатеть. Их хозяйства разрастались. Крестьяне даже покупали землю у государства. И собираемость налогов с них постепенно выросла. И теперь прибыли государство российское с крестьянских хозяйств имело гораздо больше, чем до этого получалось собрать с крупных землевладельцев. Которые, кстати, часто "забывали" платить земельные налоги в пользу царской казны. Я прекрасно помню, как моя покойная матушка царица Наталья пыталась выбить долги перед государством с разных крупных аристократических родов. И как эти твари пупырчатые сопротивлялись этому. Да, они чуть ли не на три веселых буквы посылали царских сборщиком налогов или мытарей, как тех называли на Руси. Но теперь то такой проблемы у государства российского больше не имелось. Собирать налоги с отдельных крестьян и крестьянских общин было гораздо проще и продуктивнее. Эти граждане были более сознательными и всегда все налоги платили вовремя. Уважали и боялись крестьяне власть, боясь, что она отберет землю за неуплату налогов. Потому проблем с собираемостью налогов в Российской империи исчезла вместе с крупными земельными наделами старой аристократии.
   Самих аристократов старой закалки теперь моим указом приравняли к обычным гражданам моей необъятной страны. А их громкие и древние титулы превратились просто в красивую приставку к имени. Теперь у Российской империи имелась новая элита. Которой стали служилые дворяне, что вместо земли и крестьян теперь получали разные льготы и должности за свою верную службу императору и стране. А средневековый обычай, одаривать дворян за заслуги землей и православными рабами, сейчас просто канул в лету. И был забыт как мрачное прошлое.
   Конечно, старые аристократы были недовольны тем, что царь у них отжал все земли, лишив их рабов и влияния в обществе. Многие из этих ничтожеств до сих пор считали себя какими-то особенными людьми. Принадлежность которых к старой аристократии дает им право помыкать всеми остальными. И ладно бы у этих трутней были в активе какие-то заслуги перед императором или страной. И они честно служили моей стране. Но нет же! У этих надутых индюков был только сомн титулованных предков, которые когда-то давно заработали себе титулы и кучу земель за боевые заслуги перед отечеством. Да, их далекие предки когда-то воевали и умирали за эту страну. И за это мои предшественники их щедро наградили. Вот только их потомки потом как-то быстро забыли, что те титулы и земли были получены за верную службу. И почему-то не спешили сами их отрабатывать, уже служа мне и Российской империи. Вот такие кадры и возмущались потом больше всех остальных. И даже начали вести нехорошие разговоры на тему моего свержения. Они решили составить новый заговор, чтобы ликвидировать императора Петра Первого. Но теперь то агенты КГБ не оплошали и вовремя засекли заговорщиков. И взяли их прежде, чем те смогли разжечь пламя нового мятежа.
   Этот судебный процесс также был публичным и освещался в газетах на всю страну. И здесь я тоже приговорил к смертной казни через сажание на кол всех, замешанных в заговоре против императора. Всего в деле было замешано пятьдесят шесть человек. И все они были казнены тем страшным способом. Там даже парочка князей имелась. Бывших князей. И даже им я не делал снисхождений. Все заговорщики уселись задницами на заостренные колья. Невзирая на титулы и чины. Ну, а все члены их родов были лишены всего своего имущества и сосланы на вечное поселение на Дальний Восток. Я опять показал всему российскому обществу, что меня злить не стоит. И за мной не заржавеет, отреагировать очень жестоко на любой враждебный выпад в мою сторону.
   Впрочем, это предупреждение относилось прежде всего к бывшей старой аристократии. А вот все остальное общество восприняло мою расправу над заговорщиками довольно положительно. Оказывается, у старой элиты было в Российской империи очень мало людей, которые ей бы симпатизировали. Эти заносчивые придурки, кичившиеся своим высоким положением и влиянием в нашей стране, уже успели основательно так достать представителей других сословий. Которые, между прочим, и составляли большинство населения нашей родины. И раньше они просто тихо ненавидели всех этих заносчивых дворян, бояр и князей, которые простолюдинов то и за людей не считали. Ведь аристократы их так и называли "людишки". Да, да вот так уничижительно и обзывали всех остальных, кто не принадлежит к их великосветской тусовке.
   Поэтому никакого сочувствия казнимые и ссыльные аристократы в российском обществе не вызывали. Скорее наоборот, народ со злорадством наблюдал, как их любимый царь вершит правосудие над этими злодеями. Да, да! Я не оговорился про любимого императора. Крестьяне, которые составляли большинство населения Российской империи теперь меня и мою жену Елену буквально боготворили и готовы были нас на руках носить. Мы же, наконец-то, исполнили многовековую мечту русского народа. Освободили его от рабства феодалов. И только за одно это народ моей страны был готов любить нас вечно. Армия в большинстве своем состояла все из тех же крестьян. Все служилые дворяне и выпускники моих специальных училищ и школ, ставшие новой элитой и занявшие все важные должности в моем государстве, также были мне лояльны. Они прекрасно понимали, благодаря кому получили это положение в обществе.
   Купцы и промышленники тоже были в восторге от моего правления. Ну, еще бы! Ведь я им столько разных привилегий выдал и значительно расширил возможности для ведения бизнеса в моей стране. Священники, в принципе, тоже были на моей стороне. Если раньше меня попрекали связями с иностранцами. То теперь даже деревенские попы знали, что я всех иностранцев, поселившихся в Российской империи в обязательном порядке принуждаю принимать православную веру. Плюсом мне в карму еще шло освобождение южных земель России от власти турок, крымских татар и ногайцев, которые исповедовали мусульманство. И что там я повсеместно насаждал православную веру, давя другие религии паровым катком. Это очень сильно нравилось нашим священнослужителям. И в их глазах я был защитником веры. Который ее защитил и смог очень хорошо так продвинуть на юг.
   Правда, ложку дегтя в эту бочку меда все же подсыпала конфискация всех земель и крепостных крестьян у русской церкви. Но тут даже верховные иерархи нашей церкви не смогли никак возразить. А иначе, они бы прослыли жадными стяжателями, ратующими за сохранение рабовладения в Российской империи. Конечно, такого святые отцы православной русской церкви себе позволить не могли. Да, их бы паства не поняла. И простые священники, которые, кстати, очень активно поддержали отмену крепостничества в нашей державе. В общем, большая часть населения нашей необъятной Родины была на моей стороне. Почти все российские граждане сплотились в едином порыве, осуждая порочную практику крепостного права и приветствуя его отмену.
  
  Глава 23.
  Северная война.
  
   Северная война здесь все же началась. Северную коалицию, в которую входили Датско-норвежское королевство, электорат Ганновер, герцогство Пруссия, курфюршество Саксония и Речь Посполитая, не остановило то, что на этот раз среди их союзников не было России. Северная коалиция объявила войну Швеции и ее союзникам. А союзниками Карла Двенадцатого сейчас были герцог Гольштейн-Готторпа Фридрих Четвертый и я император российский Петр Первый. Кроме этого к нашему союзу подключились еще Англия с Голландией. Правда, они могли прислать нам только свои эскадры военных кораблей, для действий против датского флота. Кстати, герцог Фридрих Четвертый тоже был хорошим друганом шведского короля. И хотел жениться на его старшей сестре принцессе Гедвиге Софии Августе.
   Но я его опередил и первым попросил руки этой шведской принцессы. И теперь она стала моей женой. Поэтому герцогу Гольштейн-Готторпскому пришлось заключать династический брак с младшей сестрой Карла Двенадцатого принцессой Ульрикой Элеонорой. Правда, пока младшей шведской принцессе исполнилось всего лишь двенадцать лет. И она еще была маловата для свадьбы. Поэтому Карл Двенадцатый и Фридрих Четвертый договорились лишь о помолвке. Ну, а свадьбу было решено играть попозже. Когда Ульрика Элеонора немного подрастет.
   Почему такая спешка с заключением помолвки с маленькой девочкой? Так герцог Фридрих Четвертый боялся, что у него уведут и эту шведскую принцессу. Видимо, сильно его прижало. И он очень хотел породниться со шведским королем. А я ему все планы обломал, уведя из под носа старшую из принцесс. А не хрен своим немецким клювом щелкать! А то телился он. Думал и прикидывал выгоду от такого брака слишком долго. Такую шикарную бабу надо очень быстро хватать и тащить к себе в пещеру. А то ее отожмет у вас кто-нибудь другой. Более шустрый и сообразительный. Кто-то вроде меня.
   Нет, поначалу то я думал не лезть в эту Северную войнушку. Тем более, что со Швецией я точно не хотел воевать. Никакого смысла и пользы для моей страны я в этом не видел. Мне от шведов ничего не надо. Меня и так все устраивало. Мне больше по душе была та конфигурация российских земель, что имелась сейчас с Крымом и новыми южными регионами, заселенными лояльными подданными. Воевать со шведами двадцать один год из-за куска болот на севере да кучи злых прибалтов и финнов, я не горел желанием. Спасать Польшу и Саксонию чьим правителем сейчас является Август Второй мне тоже не улыбалось. Я не наивный Петруша, которого этот коронованный тип подставил под шведские штыки и пули. В общем, полякам и немцам там придется в этот раз самим впухать не по-детски, отхватывая горячих плюх от молодого шведского монарха. Выступать же на стороне шведов в этом конфликте у меня также сначала не было никакого желания.
   Но потом, женившись на очаровательной сестре Карла Двенадцатого, я серьезно так задумался. А что если мне все же влезть в эту заваруху, которая начнется в Северной Европе уже скоро? Только, в отличие от непутевого Петруши, я на этот раз хочу повоевать на стороне шведов. И не потому, что молодой шведский монарх мне симпатичен как друг, а на его сестре я женился недавно. Хотя и это тоже наложило свой отпечаток на мое решение повоевать с поляками и немцами.
   Да, как союзник Карл Двенадцатый мне больше нравится чем польский король и саксонский курфюрст Август Второй. С которым отношения у нас не сложились. Слишком уж заносчиво он себя вел и еще пытался меня поучать, как надо правильно вести дела в Европе и мире. Просил меня делать уступки моим аристократам и быть с ними понежнее. Ага! Ты сначала у себя в Польше бардак разгреби, а потом уже лезь с советами ко мне.
   Вот Карл Двенадцатый наоборот одобрял мою жесткую политику в отношении старой земельной аристократии. Так как сами шведские короли натерпелись в свое время от произвола шведских дворян. И совсем недавно успели их прижать к ногтю, отобрав у феодалов все земли в пользу шведской короны. Короче, мы со шведским королём живем на одной волне. Мы с ним по некоторым вопросам являемся единомышленниками. А вот польского монарха мне наоборот очень хочется послать на три веселых буквы. Чтобы он не лез со своими дурными и хамоватыми наставлениями. И как только Петруша ему поверил то в другой истории?
   Дружба дружбой, но главное, что всегда определяло мою политику - это польза для моей страны. Какова будет польза для Российской империи, если я начну войну на стороне Швеции? С немцев мне пока и взять то нечего. Земли Пруссии, Саксонии и Ганновера мне и даром не нужны. Слишком много с ними потом проблем будет. Там же все жители станут нам враждебными. И мы эти территории просто не сможем удержать. Это будет как Прибалтика или Финляндия, только в несколько раз хуже. С датчанами и норвежцами та же проблема. Слишком уж они далеко находятся от пределов России. И люди там совсем чужие нам по менталитету и культуре. В общем, тоже отказать. Такие подданные мне не нужны. Как и их проблемные земли, которые будет очень сложно удержать.
   Да, и зачем? Я не такой дурачок как Петруша. Я не стану воевать ради призрачного престижа и уважения европейских монархов. Мне нужна польза и прибыль от войны. И желательно, чтобы эта война была короткой, без больших потерь с нашей стороны и чтобы боевые действия шли не вдалеке от наших границ. Чтобы снабжение армии не накрылось медным тазом. А то вон в другой истории у Карла Двенадцатого перед битвой под Полтавой армия голодала. Шведам вдали от базы снабжения тупо не хватало жратвы для своих солдат. А голодный солдат много не навоюет. Поэтому и воевать мы будем с тем противником, который граничит с нами.
   А под такие критерии подходит только Речь Посполитая. И еще у поляков в собственности имеется слишком много русских, украинских и белорусских земель. То есть моих земель. И если мы их в ходе Северной войны у Речи Посполитой отожмем. То вот это уже будет очень большая польза для Российской империи. И не только экономическая, но и политическая. Все эти территории были когда-то русскими. Но по разным причинам мы их утратили. И теперь пришло время, восстанавливать историческую справедливость. А то Речь Посполитая мне в нынешних границах вот совсем не нравится. Надо эту Польшу недоделанную немного урезать в размерах.
   Боевые действия начали саксонцы, которые 20 февраля 1700 года без объявления войны вторглись в Шведскую Лифляндию, захватили пару небольших городков и осадили Ригу.
   Войска короля Дании и Норвегии Фредерика Четвертого в начале марта 1700 года вторглись в герцогство Гольштейн. Пятнадцатитысячная армия короля Фредерика взяла крепость Гузлум и осадила город Теннинг. После оккупации Гольштейна был запланирован захват Померании. В ответ 3 августа 1700 года Карл Двенадцатый привел к Дании большую шведско-англо-голландскую эскадру военных кораблей и внезапно высадил большую армию на острове Зеландия у Гумлебека в десяти километрах севернее столицы Дании. А затем и осадил датскую столицу Копенгаген. Крепость в Копенгагене была плохо подготовлена к обороне. И ее обороняло всего четыре тысячи солдат. В то время как у Карла Двенадцатого там высадилось около шестнадцати тысяч человек. Датский флот ничем не мог помочь защитникам Копенгагена. Так как сам был заблокирован в его гавани англо-голландской эскадрой под командованием адмирала Джорджа Рука.
   Карл Двенадцатый пригрозил разрушить Копенгаген обстрелом с моря и суши. Если датчане не подпишут мир на его условиях. Датчане его требованиям уступили. И уже 17 августа 1700 года в Травендале между Швецией и Данией был подписан мирный договор. По которому последняя выходила из союза с Саксонией, признавала независимость герцогства Гольштейн и выплачивала Швеции все издержки датской военной кампании. Да уж! Сумел молодой шведский король удивить своих врагов, которые то его всерьез не воспринимали до этого момента. Но я вот совсем не был удивлен. И еще помните, я вам говорил про опасность, иметь столицу возле моря. Вот случай с молниеносной капитуляцией Дании тому яркое подтверждение. Датчане тупо прохлопали ушами подход вражеского флота. И в итоге, проиграли войну, толком в нее не вступив.
   Поэтому я столицу Российской империи не стану переносить в Севастополь или другой город на морском побережье. Глупость это. Как раз в стиле Петруши, который о таких вещах и не задумывался. Хотя в его истории капитуляция Дании тоже была. Но Петр под номером один не понял ничего и не сделал из позорного поражения Дании никакого вывода. А ведь Москва очень идеально подходит по своему расположению в качестве столицы государства российского. Из ее расположения наши полководцы ведь довольно часто извлекали победную тактику. Когда противника с боями заманивали вглубь нашей территории. Он уверенно пер в сторону Москвы, теряя силы от мороза, голода и в мелких сражениях с нашими войсками и партизанами. И в итоге, обессиленный подходил к русской столице. Где его и добивали неожиданным ударом. Ну, ведь так? Ведь такое не раз случалось в истории моей страны? Случалось! И мы, благодаря этому, побеждали таких монстров, которых вся Европа остановить не могла.
   Пока Карл Двенадцатый воевал в Дании, мы тоже без дела не сидели. 1 марта 1700 года Российская империя объявила войну Речи Посполитой и Саксонии. После чего наши войска перешли русско-польскую границу и начали наступать сразу на трех направлениях. Северный корпус под командованием генерала Дроздова двинулся к Риге, чтобы снять с нее осаду. Численность этого войска составляла двенадцать тысяч русских солдат и десять тысяч конных калмыков. По нашим данным армия противника вторгшаяся в Шведскую Лифляндию состояла всего лишь из семи тысяч саксонцев. Поэтому генерал Дроздов должен был без особого труда с ними справиться. После чего ему предписывалось вторгнуться в герцогство Курляндия, которое на данный момент было вассалом польского короля.
   Южный русский корпус вторгся со стороны Киева на земли Украины, принадлежавшие на данный момент Речи Посполитой. Им командовал генерал Яков Вадимович Брюс. Под его началом имелись сорок тысяч русских солдат, двадцать тысяч казаков и двадцать тысяч калмыцких всадников. Этот южный корпус русской армии должен был захватывать Польскую Украину.
   Я же с центральным корпусом перешел польскую границу у Смоленска и двинулся к Витебску. Мой корпус был самым многочисленным. С ним я планировал действовать в Польской Белоруссии и Литве. Всего в центральном корпусе русской армии насчитывалось пятьдесят пять тысяч солдат, тридцать тысяч казаков и двадцать пять тысяч калмыков. Все три корпуса имели в своем составе полки осадной артиллерии. Так как в ходе этой военной кампании мы планировать брать множество вражеских городов и крепостей. А без хорошей осадной артиллерии и ракет это просто невозможно. Нет, конечно, если вы не хотите сточить всю свою армию в кровопролитных мясных штурмах. То тогда вы можете наплевать слюной на осадную артиллерию. Но я то не такой идиот. Мне результат нужен, а не идиотизм в стиле Петруши. Когда он мясом заваливал врагов. Теряя множество своих солдат при штурмах вражеских укреплений. Эпично, пафосно и красочно, но очень глупо.
  
  Глава 24.
  Речь Посполитая.
  
   Витебск оказался довольно неплохо укрепленным пограничным городом. Здесь имелся замок и кольцо крепостных стен вокруг города. Правда, гарнизон города был относительно небольшой. По донесениям наших агентов КГБ он состоял из трех тысяч польских солдат или жолонеров. Хотя солдатами тех людей можно было назвать с большой натяжкой. Скорее, это был аналог русских стрельцов. Такие же недисциплинированные и мало пригодные к линейному бою войска. В поле это было просто мясо против моих пехотинцев. Помимо отвратительной выучки, польская пехота не могла похвастать хорошим вооружением. Все жолонеры были вооружены древними гладкоствольными пищалями, заряжаемыми с дула. Которые даже по меркам Европы уже сильно устарели лет так на пятьдесят. В данный момент то передовые европейские армии пользовались уже более совершенными фузеями. Артиллерии в Витебске тоже имелось очень мало. И вся она была устаревшая.
   В общем, оказать серьезного сопротивления защитники города не могли. И они прекрасно это понимали. Поэтому когда я предложил им сдаться, сказав, что второго раза предлагать не буду. И если они откажутся, то в плен мы тогда никого брать не будем. В итоге, польский гарнизон город мне сдал. Вот так этот крупный пограничный город перешел под наш контроль без единого выстрела. Дальше мой центральный корпус двинулся к Полоцку, где нам даже пришлось немного пострелять по городу из пушек и ракетных установок. Такой массированной бомбардировки гарнизон Полоцка не выдержал и очень быстро сдался. Вообще, практически все города и крепости противника сейчас в Речи Посполитой имели не очень большие гарнизоны, которые были плохо обучены и отвратительно вооружены. Поэтому серьезного сопротивления такой большой армии как мой центральный армейский корпус они просто не могли оказать. А наличие большого количества осадной артиллерии и ракет снижали до ноля любые шансы противника на достойный отпор. Да, и крепости у поляков были также не самыми современными. И против крупных калибров их средневековые стены держались очень плохо. Поэтому мы стремительно продвигались по Белоруссии, захватывая один город за другим.
   Северный корпус генерала Дроздова также благополучно достиг Риги и разбил саксонскую армию, осаждавшую этот шведский город. Как я и думал, никаких проблем с этим у войск Дроздова не возникло. Его солдаты превосходили саксонцев во всем. По численности, выучке и вооружению. И еще у генерала Дроздова имелась многочисленная артиллерия. В то время как у саксонцев пушек вообще не было. Это просто идиотизм какой-то. Вот кто, спрашивается, идет брать в осаду хорошо укрепленный город без артиллерии? Только гениальный польский король мог такое придумать.
   И кстати, укрепления Риги даже меня впечатлили. Шведы этот город укрепили по последнему слову европейской военной науки. И на что только те саксонцы надеялись? Может быть хотели взять город хитростью? Они же на Швецию неожиданно напали без объявления войны. Но гарнизон Риги проявил бдительность и оказался готов к обороне. Чего нельзя было сказать о тех польских городах и крепостях, которые нам попадались на пути следования моей армии в Белоруссии. Разбив саксонскую армию под Ригой, генерал Дроздов повел войска в Курляндию. Где начал захватывать города и крепости этого вассального от Речи Посполитой герцогства. Курляндцы какого-то сопротивления русскому северному корпусу оказать не могли. Да, у них и армии то нормальной не было. Поэтому армия генерала Дроздова резвилась в Курляндии без всяких проблем. При этом я разрешил там нашим солдатам не сдерживаться особо. Они грабили, разоряли, разрушали и уводили в плен жителей этого небольшого прибалтийского герцогства. Все равно эти земли я не планировал потом брать под свою руку. Прибалты мне в подданных не нужны.
   А вот на Украине и в Белоруссии мы так не зверствовали. И мирных жителей не притесняли. Я это строжайше запретил. Особо непонятливых казаков и калмыков, нарушивших мои приказ и начавших грабежи, пришлось вешать в назидание другим. И вроде бы, все мои люди поняли, что обижать украинцев и белорусов нельзя. Это же были мои будущие подданные. И я не хотел их настраивать против себя. Южный корпус генерала Брюса действовал на Польской Украине не менее успешно. Там тоже вражеские города сдавались довольно быстро.
   Меня очень сильно удивляла такая пассивность нашего противника. Хотя агенты КГБ мне и докладывали, что польский король Август Второй все никак не мог выбить финансирование для своей армии из Сейма. Так тут назывался парламент Речи Посполитой. Там сейчас шли жаркие дебаты по поводу выделения этих самых денег. Причем деньги те выделялись отдельно на содержание польских войск и отдельно для финансирования литовского воинского контингента. Вот такая странная была государственная политика в Речи Посполитой. Это же была не единая национальная держава, а уния Польши и Литвы. То есть там даже в Сейме существовало двоевластие. А король Август Второй был очень сильно зависим от парламента. Вот если бы Сейм уперся рогом и не выделил деньги на содержание армии. То и воевать бы Августу было нечем. Нет, он же сейчас еще и был Саксонским курфюрстом. Но только саксонская армия была разбита русскими войсками под Ригой. И Августу Второму еще надо было набрать новую армию в Саксонии. Поэтому пока нам он никакого серьезного противодействия оказать не мог. Не было у него пока армии для этого. И это позволяло нам продвигаться вперед по территории Речи Посполитой практически без препятствий. Города противника падали нам в руки как перезрелые яблоки. Тем более, что только на границе они имели относительно неплохие укрепления. Хотя и те не выдерживали никакой критики. А вот в глубине страны у поселений Речи Посполитой никаких нормальных укреплений не имелось. Древние средневековые замки и деревянные крепости я за укрепления не считал. Эти и одного пушечного залпа не выдержали бы. Поэтому нам их даже брать в осаду не надо было. Сами сдавались на нашу милость.
   Пока русские войска воевали в Курляндии, Белоруссии и Украине. В Литву вторгся шведский король Карл Двенадцатый с тридцатитысячной армией. И начал там свирепствовать. Впрочем, я был согласен с таким раскладом. Мы же со шведским монархом договорились еще перед этой войной, когда заранее делили земли Речи Посполитой. Что Украину и Белоруссию Российская империя заберет себе. А Курляндия, Пруссия и Литва перейдут к шведам. Поэтому сейчас я только приветствовал появление шведских войск в Литве. И также приказал северному корпусу генерала Дроздова, дождаться шведские войска и передать им Курляндию. Которая к этому времени была нами уже захвачена. После чего Дроздову предписывалось выдвигаться вместе со своими войсками на соединение со мной.
   Кстати, польский король Август сейчас лихорадочно искал себе союзников. Дурачка Петруши на этот раз здесь не оказалось и русские не пришли спасать Польшу от шведов, ценой жизни своих солдат. Тут же они наоборот вторглись в Речь Посполитую и деловито откусывали от нее куски. Мне донесли, что польские послы приезжали в Османскую империю, Священную Римскую империю и Францию. Но везде получили от ворот поворот. Турецкий султан категорически отказался влезать в разборки Речи Посполитой и России со Швецией. Тем более, что поляки совсем недавно воевали против турок в составе Священной Лиги. В которую, кстати, когда-то и моя страна входила еще во времена моего похода против крымских татар и ногайцев. И вот в 1699 году польско-турецкая война закончилась. И Польша в итоге отторгла от Турции Подолию и южную часть Правобережной Украины. Поэтому сейчас турецкий султан совсем не горел желанием помогать недавним врагам. Да, и уважение кое-какое я все же в Восточном мире заработал. Поэтому Турция пока не хотела связываться со мной. Во Франции и Священной Римской империи польских послов также не стали слушать. Потому что там сейчас готовились к совсем другой большой войне за испанское наследство. И немцам с французами было не до проблем какой-то Речи Посполитой.
   К концу сентября 1700 года мой корпус и присоединившийся к нам северный корпус генерала Дроздова уже смогли взять Витебск, Полоцк, Оршу, Шклов, Могилев, Борисов, Минск, Слуцк, Пинск и Брест. И переправившись через Западный Буг моя армия двигалась на Люблин. Вообще-то, мы шли на Краков, где в данный момент находилась столица Речи Посполитой. Но Люблин как-раз находился на пути нашего следования. Поэтому мы его также решили захватить. Все равно ведь мимо идем. И вот там возле Люблина мы, наконец-то, и встретили вражескую армию. Отменно! А то я как-то даже успел заскучать.
   Монотонность нашего передвижения по территории Речи Посполитой меня утомила уже. Я ждал от бравых поляков большего драйва. А они лишь в страхе разбегались перед моей огромной армией, в которой на данный момент насчитывалось сто шестнадцать тысяч человек. По меркам Европы - это нереально много. Обычно здесь бегали армии по двадцать-тридцать тысяч солдат. Встречные вражеские города также сдавались без боя. Хотя нет! Некоторые замки и крепости пытались сопротивляться, но очень быстро сдувались. Придавленные нашей численностью и огневой мощью. Короче говоря, какая-то несерьезная война получалась у меня. Где пафосное превозмогание? Где сильный, многочисленный и коварный враг? Как это нам показывали в кино про Петра Первого. Вот там всегда дурной пафос так и пер из ушей. И под героическую музыку показывали трудную борьбу против беспощадных и сильных врагов. Почему-то в моей реальности такого не было. Может быть, потому что я выбрал правильную сторону в этом эпохальном конфликте, названном Северной войной? И в итоге, со мной Россия приобрела гораздо больше, а потеряла гораздо меньше.
   Как бы то ни было, но под Люблиным нас ожидал польский король Август Второй со своей объединенной армией в шестьдесят тысяч человек. Поляков и литовцев там было сорок тысяч. А саксонцев двадцать тысяч. Похоже, что правитель Речи Посполитой и Саксонии выгреб с них всех бойцов, что там были. Хотя, скорее всего, у него на большее количество солдат просто денег не хватило. Сейм и так расщедрился и выдал ему денег аж на сорок тысяч польских и литовских вояк. Что для скупой Речи Посполитой очень много. Они давно такие большие армии не собирали. Саксония также чисто физически больше солдат выставить не могла уже. Это же вам даже не Швеция. Это еще более мелкая европейская страна.
   Появление армии польского короля для меня совсем не стало сюрпризом. Разведка у меня сейчас работала хорошо. Поэтому я прекрасно знал где и сколько войск собрал Август Второй. И даже состав его армии. Сейчас в польско-саксонском войске насчитывалось двадцать пять тысяч пехотинцев и тридцать пять тысяч всадников. Если пехоту там составляли в основном саксонцы и наемники. То конница практически вся состояла из поляков и литовцев. И по своему внешнему виду вражеские всадники сильно напоминали моих дворян из разрядных полков или татар. Большинство из них были одеты в кольчуги и вооружены саблями, копьями, гладкоствольными пистолетами и карабинами.
   Когда моя армия приблизилась к Люблину. То поляки даже дали нам время, чтобы построиться для боя и выкатить артиллерию. А вот я бы атаковал нас на марше. Так у более малочисленного и хуже вооруженного польско-саксонского войска был бы хоть какой-то шанс на победу. Но Август Второй решил сыграть в рыцаря. Он даже прислал своих парламентеров, чтобы предложить нам сдаться на его милость. Ох, какая прелесть! Неужели, в Европе еще остались вот такие полководцы с инстинктами куртуазных рыцарей средневековья? Впрочем, да! Поляки любят такие вот красивые и пафосные жесты. А Август Второй хоть и был немцем, но очень хорошо подошел заносчивым и пафосным полякам в качестве правителя. Он любил живопись, искусство и роскошь. Его королевский двор своим убранством, нравами и пышностью подражал французскому королевскому двору в стиле Людовика Четырнадцатого. И красивые жесты этот позер в королевской короне тоже обожал. Правда, он лишь на словах был таким из себя честным рыцарем. А на деле мог спокойно подставить и предать своего союзника. Что этот польский король и делал, обманывая Петрушу. В другой истории Август Второй, будучи союзником России в Северной войне, заключал с врагами Петра Первого тайные союзы против России. Это многое говорит о гнилой и лживой натуре этого немецкого поляка. Слушать дальше заносчивых парламентеров польского монарха я не стал. Заявив, что дальше будут говорить мои пушки и русские винтовки. Больше нам говорить было не о чем. Выслушивать куртуазный бред из рыцарских романов я не хочу. Все должно решиться на поле боя.
   У меня в этой битве под Люблином было не только больше людей, но и пушек с ракетами. Нет, у Августа Второго тоже имелась артиллерия. Но его пушки были не такими многочисленными и дальнобойными как наши. Поэтому когда началась артиллерийская дуэль в начале Люблинского сражения. То наша артиллерия очень быстро подавила вражескую. И потом продолжила обстрел уже пехоты и конницы Августа Второго. Провоцируя польских всадников на атаку. В принципе, польские и литовские шляхтичи никогда не отличались особой выдержкой. Как и все европейские дворяне. Поэтому они, наплевав на все приказы короля Августа, пришпорили своих коней и рванули в атаку на наши войска. И довольно быстро попали под огонь нашей пехоты. Русские винтовки системы "Зубова" стреляли дальше и точнее чем гладкоствольные карабины и пистолеты вражеских кавалеристов. Поэтому поначалу они даже не могли стрелять в ответ.
   Но тут надо отдать полякам и литовцам должное. Несмотря на потери и непрерывный обстрел со стороны нашей пехоты и артиллерии. Вражеские всадники продолжали упрямо скакать в атаку. Мда! Храбрости этим людям было не занимать. Это вам не трусливые турки, татары и ногайцы. Те после таких больших потерь уже бы давно обратились в паническое бегство. А поляки и литовцы вовсю скачут в атаку. И только когда по ним ударили девять сотен ракет с осколочно-фугасной боевой частью. То бравые гусары противника не выдержали. Да, это было очень страшно. Рев ракет даже напугал лошадей у наших калмыков. Правда, этот испуг довольно быстро прошел. Так как лошади калмыков уже не раз слышали выстрелы наших ракетных установок. Потому и попривыкли. А вот кони наших врагов видели и слышали такое страшное зрелище впервые. В итоге, у них сдали нервы. Многие животные обделались. Некоторые даже умерли от страха от разрыва сердца. А большая их часть взбесились и сбросили своих седоков. И потом обратились в паническое бегство. Впрочем, их хозяева тоже драпали вслед за своими лошадьми.
   А затем я отдал приказ своей армии к общей атаке. Наша пехота двинулась вперед, ведя огонь по вражеским пехотинцам. Русская артиллерия также перенесла огонь на саксонскую и наемную пехоту. Такого напора пехотинцы противника долго не выдержали. А когда они увидели, что наша кавалерия настигла убегающих Поляков и литовцев, то дрогнули и остановились. И начали довольно быстро выстраиваться в несколько квадратов каре для отражения конной атаки.
   Правда, не все. Не все! Примерно треть вражеских пехотинцев строиться не стала, а просто дала деру, побросав оружие, чтобы быстрее бежать. Саксонские пехотинцы, построившиеся в пять полковых каре. Какое-то время умудрялись отбивать наскоки наших всадников, отстреливаясь из ружей и отбиваясь штыками. Но потом наши артиллеристы пристрелялись и начали выкашивать целые просеки в рядах пехоты противника. Это стало последней каплей. И вскоре саксонцы сломали строй и начали разбегаться. А за ними уже мчались наши кавалеристы, казаки и калмыки.
   Враг с позором бежал с поля боя. И победа осталась за нами. По итогам Люблинского сражения армия Августа Второго потеряла убитыми и ранеными примерно семнадцать тысяч человек, а около тридцати восьми тысяч попали в плен. После этой большой битвы какое-то организованное сопротивление Речь Посполитая дать нам не могла. Между прочим, польский король Август Второй смог спастись, и мои всадники его не поймали. Этот рыцарственный перец смылся с поля боя, когда мы еще только начали добивать саксонскую пехоту. И вскоре Сейм лишил его короны и изгнал с позором. В Речи Посполитой начался период безкоролевья. Польская и литовская шляхта, так тут называли дворян, начала междоусобные разборки. Они начали делить власть и припоминать друг другу старые обиды. В общем, в этой стране не было единства. А мы то с Карлом Двенадцатым военных действий не останавливали. И потихоньку отжимали у поляков один город за другим. Вскоре моя армия подошла к Кракову. Который на данный момент являлся столицей Речи Посполитой. В итоге - польский Сейм не нашел другого выхода, как обратиться ко мне с просьбой о переговорах. Поляки предлагали мне заключить мир на любых условиях. Вот так сильно их прижало. Я пороть горячку не стал. А позвал на переговоры еще и своих союзников. Шведский король Карл Двенадцатый прибыл вместе с герцогом Гольштейн-Готторпским Фридрихом Четвертым в город Люблин, где и проходили переговоры о мире с поляками. Польские дипломаты юлили и торговались как базарные торгаши. Но мы из них выжали все до последнего тымфа (так здесь назывались серебряные монеты ходившие в Речи Посполитой).
   19 декабря 1700 года был заключен Люблинский мирный договор. По итогам переговоров Швеция получала во владение земли Курляндии и Литвы. Российской империи доставались Польская Украина и Белоруссия. Речь Посполитая заканчивала свое существование. Так как это монструозное государство когда-то возникло в восточной Европе из-за объединения Польши и Литвы. Но теперь литовская корона отходила к Карлу Двенадцатому вместе с литовскими землями. Поэтому с этого момента на карте Европы осталось только королевство Польша. Которая попадала в вассальную зависимость от Швеции. Почему я не взял Польшу себе? Да, упаси меня Боже от такого счастья! Российские цари уже такое проходили. Когда с дуру захапали себе кусок Польши. И в итоге, получили грандиозный геморрой на свою многострадальную попу. Поляки же были еще непослушнее чем прибалты, финны, татары и кавказцы вместе взятые. Эти перцы постоянно восставали против власти российских императоров. И в конечном итоге все же смогли вырваться на свободу, получив свою независимую Польшу. И при этом они, даже получив свободу и независимость от нас, остались нашими злейшими врагами даже в двадцать первом веке. Вот такой сильной была ненависть этого проблемного народа к русским. Поэтому нафиг, нафиг такое счастье. Пускай, лучше с поляками теперь шведы помучаются. Может быть, все же приучат их ходить строем и говорить по-шведски? Но я в этом очень сильно сомневаюсь. Зная упертость и заносчивость поляков, я предчувствую огромные проблемы для Швеции. Но Карл Двенадцатый сам так захотел. И я его за язык не тянул. Тем более, что сейчас королем польским и вассалом короля шведского должен был стать его друган герцог Гольштейн-Готторпский Фридрих Четвертый. Я не знаю, как он сможет ужиться с вредными поляками. Но это уже не моя проблема.
  
  Глава 25.
  Пруссия.
  
   Если Речь Посполитая теперь перестала быть нашим противником, признав свое поражение. То Пруссия, Ганновер и Саксония все еще оставались врагами. И пока сдаваться не собирались. Они сейчас спешно готовили свои армии к бою. А правители Ганновера и Пруссии даже денег заняли Августу Второму, который хоть и перестал быть королем Речи Посполитой, но все еще оставался курфюрстом Саксонии. И сейчас он в спешном порядке набирал наемников со всей Европы, так как саксонцы уже не могли выставить свою этническую армию. Подкосили их мобилизационную готовность те два поражения саксонских войск под Ригой и Люблином. Там же погибла или попала в русский плен большая часть саксонских мужчин.
   Моя армия зимовала на вновь захваченных территориях Польской Украины и Белоруссии. Карл Двенадцатый находился все это время в Пруссии, беря под контроль ее города. Но курфюрста Пруссии и Бранденбурга Фридриха, который 18 января 1701 года стал Прусским королем, попросту купив этот громкий титул у императора Священной Римской империи, это не смущало. Так как его столица находилась на землях Бранденбурга и называлась Берлин. Да, да! Тот самый! А прусский Кенигсберг, который сейчас осаждали шведы, был лишь его запасной резиденцией.
   После зимовки я с сорока тысячами пехоты, двумя артиллерийскими осадными полками, восемью тысячами кавалерии, десятью тысячами казаков и пятью тысячами калмыков двинулся к немецкой провинции Бранденбург, где сейчас засел прусский король Фридрих Первый. Шведы пока увязли в Пруссии и не могли мне помочь. Впрочем, мне и не требовалась их помощь. Я и без войск Карла Двенадцатого замечательно справлюсь. Сил то я взял для этого достаточно. По докладам агентов КГБ у прусского короля сейчас армия состояла из восемнадцати тысяч пехотинцев и четырех тысяч кавалеристов. И пушек у него при этом имелось всего двадцать пять штук. Сейчас этот зародыш Второго Рейха был еще слишком слаб. Это вам не Германская империя времен Первой Мировой войны с ее многомиллионной армией. В данный момент Прусское королевство обладает не самой большой и сильной армией Европы.
   И мне очень интересно будет встретиться с пруссаками в бою. Это же будет на сто процентов европейская армия. Так как армии, что мне встречались ранее, были не совсем европейскими. Турки, татары, ногайцы и черкесы являлись продуктом военной мысли Востока. И совсем меня не впечатлили своей храбростью, дисциплиной и боевой выучкой. Совсем не впечатлили! Поляки с саксонцами? Были получше, конечно. Но тоже не то. Саксонцев было немного, а поляки больше русское дворянское ополчение напоминали и стрельцов. В общем, назвать их европейской армией можно было с большой натяжкой. Как бы паны не пыжились, но настоящими европейцами им никогда не быть. Менталитет у них не тот. Слишком много в них дури и безалаберности.
   27 марта 1701 года моя армия перешла польско-бранденбургскую границу и вступила на земли Прусского королевства. После чего мы начали методично грабить и разорять все встречные населенные пункты. Я разрешил своим людям не сдерживаться. Особенно радовались казаки и калмыки. Я же до этого им запрещал грабить, насиловать и еще как-то обижать жителей Речи Посполитой. Ведь это были мои будущие подданные, проживающие в Польской Украине или Белоруссии. И настраивать их против моей власти грабежами и мародерством я совсем не хотел. Вот Польшу и Курляндию с Литвой это да. Их мои войска немного пограбили. И я закрыл на это глаза. Так как не собирался брать эти земли под свою руку. И теперь то же самое происходило и в Бранденбурге. Тут моя армия выгребала все ценности и сжигала жилища. А жителей, не успевших убежать, мы угоняли в плен. Пленных поляков, прибалтов и немцев из Саксонии и Речи Посполитой у меня уже скопилось достаточно много. И я уже знал, что стану с ними делать. Вот и жители Бранденбурга теперь также пополняли ряды наших пленников.
   Прусская армия короля Фридриха, до этого находилась возле Берлина. И выступила нам навстречу не особо скоро. Мы уже успели взять, разграбить и разрушить следующие города: Дрейзен, Бернштейн, Драмбург, Темплбург, Стернберг, Ландсберг и Кюстрин. И это только крупные города, которые имели хоть какие-то укрепления. Впрочем, против наших многочисленных пушек и ракет те укрепления долго не смогли продержаться. Про более мелкие населенные пункты восточной части Бранденбурга я даже говорить не хочу. Их моя конница зачищала сотнями. Там же не имелось никаких укреплений. Потому мои всадники могли жечь и грабить эти немецкие городки и деревни без всяких помех для себя.
   Данная тактика была русской армией хорошо отработана при действиях против крымских татар, ногайцев и черкесов. Я ее назвал тактика выжженной земли. Я совсем не собирался проявлять милосердие к этим немцам. Ведь эти самые земли, которые мои хлопцы сейчас с таким энтузиазмом зачищают, позже станут центром той самой Германской империи, а затем и Гитлеровской Германии. И эти государства объединенной германской нации принесут моей Родине очень много бед, горя и разрушений. Поэтому сейчас у меня совсем не шевелится совесть, когда я приказываю своим людям не сдерживаться. Пруссия станет впоследствии собирательницей немецких земель. И, именно, на ней и ее королях лежит ответственность за то, что натворят немцы в будущем.
   Поэтому сейчас я пришел сюда, чтобы взыскать с них по полной. И по возможности подорвать могущество прусских королей. Чтобы им было гораздо труднее потом создавать свой долбанный Немецкий Рейх. Вот поэтому сейчас мои бойцы и свирепствуют по округе. А не потому что я такой маньяк и садист, как некоторые из вас бы могли подумать. Я тут сейчас пытаюсь переписать историю Европы, между прочим. Я же попаданец как-никак. А нам же на роду написано переписывать историю мира, куда мы попали.
   16 мая 1701 года мы, наконец-то, встретились с прусской армией. И произошло это возле немецкого города Франкфурт. На этот раз обе стороны парламентеров с предложением сдаться не посылали. Мы с королем Фридрихом Первым хорошо понимали, что никто просто так здесь сдаваться не будет. Прусский монарх, недавно получивший свой королевский титул, сейчас должен был доказать свою силу. Показать всем своим подданным и соседям, что он, действительно, является королем германской нации. А не обычным немецким курфюрстом, купившим себе королевский титул по недоразумению.
   Поэтому король Фридрих был настроен драться, а не вступать в переговоры. И его сейчас даже не смущало то, что моя армия больше чем прусская раза в два. И что у меня в несколько раз больше пушек, чем у пруссаков. Да, и о моих нарезных винтовках он тоже был не в курсе. И поэтому прусский король совсем не боялся русскую армию. Которая по его мнению состояла из диких восточных варваров. Что по какому-то недоразумению смогли одолеть Речь Посполитую. Хотя прусский монарх и этому нашел объяснение. Он был уверен, что поляков то на самом деле победил шведский король Карл Двенадцатый. А мы к его блестящей победе просто примазались. И очень удачно оторвали от польско-литовского королевства кучу земель. Совершенно незаслуженно, между прочим, оторвали. Коварно воспользовавшись дружбой с шведским монархом. И обманув его.
   Мда! Мне, кстати, об этом сам Карл Двенадцатый и поведал. К нему ведь Фридрих Первый присылал тайных послов. Чтобы, значит, договориться за моей спиной со шведами. И они то шведского короля как-раз и обрабатывали, утверждая, что я его обманул. И незаслуженно присвоил себе Польскую Украину и Белоруссию. Но молодой Карл не повелся на такие гнилые разговоры. И ни о чем с Фридрихом Первым договариваться не стал. А продолжил осаждать город Кенигсберг в Пруссии. И вот теперь прусский король пришел биться не на жизнь, а на смерть. Я тоже не был настроен щадить пруссаков в этом сражении.
   Вот за что я люблю европейцев? За то что они все делают по правилам. Это вам не дикие татары, ногайцы или черкесы. Которые без особых затей всегда нападали на противника. Атакуя его с ходу без всяких взаимных расшаркиваний. Пруссаки оказались более культурными в этом плане. Они выстроили свою армию в боевые порядки. Подождали, когда и моя армия выстроится для боя. И только после этого красиво двинулись в атаку под звук сигнальных труб и барабанов. Очень красиво они шли. Как в кино. Ровные шеренги вышколенной прусской пехоты. Прусская кавалерия тоже двигалась наравне со своей пехотой. Тоже красиво шла. Ровными коробками. Мда! Это великолепно, но это не война! Вроде бы так скажет один французский генерал, увидев храбрую, но идиотскую атаку мелкого отряда английской легкой кавалерии на огромную русскую армию во время Крымской войны 1853-1856 годов. Ах, да! Еще он добавит, что это безумие.
   Вот и я бы назвал безумием это красивое вышагивание прусских войск под музыку. Прямо на наши многочисленные пушки, ракеты и винтовки. Как только противник вошел в зону поражения, по нему начала работать русская артиллерия. Потом в ход пошли и русские винтовки. Которые били гораздо дальше гладкоствольных фузей прусских пехотинцев. Поэтому сейчас прусская пехота начала нести потери от нашего огня, а вот сама в ответ еще не стреляла. Слишком было еще далеко для гладкоствольных ружей. А стреляли наши пехотинцы не только далеко и довольно точно. Но еще и очень быстро. Сейчас солдат прусской армии мог выстрелить с перезарядками из своей дульнозарядной фузеи раза два-три в течение минуты. Русские же пехотинцы из своих казнозарядных нарезных винтовок системы "Зубова" могли стрелять шесть-семь выстрелов в минуту. И они стреляли, стреляли, стреляли, не переставляя. Как и наши пушки. Которых у нас тоже имелось очень много.
   И потери пруссаков от этого сосредоточенного огня были страшными. Но, тем не менее, они все равно продолжали упрямо идти в нашу сторону, сжимая в руках свои бесполезные ружья. Этого зрелища своей безнаказанно избиваемой пехоты не выдержал король Фридрих Первый. И по его приказу трубачи заиграли атаку для прусской кавалерии. Кстати, прусским кавалеристам также прилетало, пока они ровными коробками приближались к нам навстречу. Но, несмотря на ощутимые потери, они не ринулись в атаку без приказа, как это делали всегда поляки или татары. Дисциплина в прусской армии была хорошая. Прямо как и в русской армии. И теперь прусские кавалеристы дисциплинированно рванулись в атаку, облегченно выдохнув. Ведь очень тяжело вот так медленно двигаться, соблюдая равнение под огнем противника.
   И вражеская кавалерия пошла в атаку все больше и больше разгоняясь для удара. Но я тоже не дремал и вовремя приказал отработать по наступающей коннице противника из наших ракетных установок. Я давно заметил, что это громкое и эффектное оружие очень эффективно против кавалерии. Оно не столько убивает, сколько пугает лошадей и людей. Особенно, если эти кони и люди видят выстрелы ракет первый раз в жизни. Для неподготовленных умов начала восемнадцатого века - это ужасное и пугающее зрелище. И пруссаки тоже не стали исключением. Лошади врагов уже ожидаемо обделались и перепугались до полусмерти. Люди также выглядели испуганно.
   В общем, атака прусской кавалерии застопорилась и превратилась в толпу обезумевших от страха лошадей и людей. После чего по моей команде в них врезалась атакующая лава русской конницы. Пехота противника тоже была впечатлена залпами русских ракет. Ровные шеренги прусских солдат дрогнули и остановились. Кое-где прусские пехотинцы даже начали бросать оружие и разбегаться. И здесь не помогали даже громкие вопли прусских офицеров и унтеров. Да, и осталось тех командиров у противника не так уж и много к этому времени. Ведь я специально учил своих солдат в первую очередь убивать вражеских командиров. А стрелять прицельно мои солдатики умели. Мы же их специально обучали меткой стрельбе. Это в европейских армиях сейчас делали упор на быстроту стрельбы и владение штыком или другим холодным оружием. Про меткую стрельбу там никто не вспоминал. Просто потому что стрелять метко на дальней дистанции из гладкоствольных ружей, находившихся на вооружении у всех армий Европы, было нереально. Сейчас европейские солдаты просто стреляли куда-то в сторону противника. Ведь у них на гладкоствольных фузеях даже нормальных мушек не было для прицельной стрельбы. Это вам не нарезное оружие. Из которого вполне возможно точно поражать цели, расположенные в двухстах-трехстах метрах от стрелка.
   Вот кто-то скажет, что я начинаю уже действовать шаблонно, применяя раз за разом одну и ту же тактику во время сражений с врагами. Может быть и так? Но пока моя тактика работает и приносит мне победы. И зачем же тогда ее менять и изобретать велосипед? Ведь даже все эти гении тактики вроде Александра Македонского, Карла Двенадцатого, Наполеона, Суворова или Кутузова. Тоже вырабатывали свою определенную тактику боя, которую и применяли с разными вариациями во всех сражениях. Ну, а я не гений. Поэтому для меня и так сойдет. Ведь я пока побеждаю. Пока оно так эффективно работает. Я другого изобретать не стану.
   Вот и теперь все сработало как надо. Прусская кавалерия в панике бежала, не выдержав натиска русской конницы. Прусская пехота продержалась чуть больше. Но также начала разбегаться, бросая оружие. А вот король Фридрих Первый был убит. Он, в отличие от трусливого польского короля Августа Второго, не удрал, а довольно храбро пытался остановить свои бегущие в панике войска. Но был зарублен русскими казаками, преследовавшими бегущих пруссаков. Жаль, конечно, что казачки его прикончили, в пылу боя сразу не разобравшись, кто находится перед ними. Но я за это их ругать не стал. А даже щедро наградил. Всего по итогам сражения при Франкфурте прусская армия потеряла примерно десять тысяч человек убитыми и ранеными и около одиннадцати тысяч пруссаков сдались в плен. Наши потери составляли сто три человека.
   Вот после этой блестящей победы над прусской армией, которая считалась одной из самых лучших в Европе. Обо мне заговорили во всех королевских дворах Европы. До этого момента я ведь был каким-то диким восточным варваром. Который где-то там нагибал других таких же диких варваров. Да, да! Придурковатых поляков в той же Франции, Австрии, Англии, Голландии или Испании считали такими же дикарями как и русских. Поэтому победа моя над ними никого особо не удивила. А вот Пруссия - это уже совсем другое дело. Пруссия - это уже настоящая европейская страна с сильной армией европейского образца. И после победы над прусским королем Фридрихом Первым меня теперь стали воспринимать серьезно. Впрочем, мне до восхищения и уважения всех этих европейцев нет никакого дела. Я не дурной Петруша, который жаждал войти в клуб европейских монархов как равный. Чтобы им обязательно восхищались и ставили в пример. Я не такой тщеславный болван. И воюю здесь не ради восторженного признания европейских элит. Я просто знаю, что это невозможно. Мы для просвещенных европеоидов всегда останемся дикими варварами. Которых они будут презирать и бояться.
   Следующие два месяца моя армия потратила на ограбление Бранденбурга. Многие города этого немецкого курфюршества лежали в руинах. Я выгреб оттуда огромные ценности и угнал множество пленных. Теперь то уже можно рассказать, зачем мне были нужны все эти пленные. Немцам я предлагал принимать православие и учить русский язык. После чего их расселяли на Урале, в Сибири , на Дальнем Востоке и на юге России. И знаете что? А около семидесяти тысяч немцев из Саксонии, Литвы и Бранденбурга стали таки подданными Российской империи, выполнив мои условия по смене веры и обучению русскому языку. И из них впоследствии получились очень неплохие граждане моей страны. Обрусевшие немцы были законопослушными, трудолюбивыми и никогда не бунтовали против власти российских императоров. Да, и не было пока еще в немцах того нацизма, который в них пророс в начале двадцатого века. Эти пока еще не были заражены нацистской чумой. Потому к русским людям они относились нормально. И с ними никогда не возникало проблем на национальной почве.
   Но кроме немцев в нашем плену сейчас находилось около ста сорока тысяч литовцев, поляков и других прибалтов. Вот этим я стать своими подданными даже и предлагать не стал. Мне как правителю такой проблемный контингент был не нужен. Поэтому все эти люди пошли по уже налаженному каналу в Турцию. Где мы на всех наших пленных обменивали славянских рабов, томящихся в турецком рабстве. Турецкие корабли привозили в Крым рабов славянской национальности, которые потом становились моими подданными, а взамен загружали в свои трюмы поляков, литовцев и тех немцев, что не согласились становиться гражданами России, менять веру и учить русский язык.
   Ну, да! Это мерзко и бесчеловечно. Может быть и так? Но здесь я мыслил уже не как Петя Столяров, а как Петр Первый, правитель огромной страны. О которой я должен заботиться. И я заботился. Менял врагов на нормальных граждан. Я не буду мучиться с прибалтами и поляками. Не стану с ними заигрывать, задабривать и облизывать, как это постоянно делали правители моей страны. Вот только толку с этой их мягкой и толерантной политики не было никакого. Скорее наоборот. Эти люди, которые были и остаются враждебными моей стране, чувствовали свою безнаказанность и постепенно борзели, презирая и ненавидя русских людей. И в итоге, от нас свинтили. А потом, получив независимость, еще и гадить России начали с энтузиазмом. Нет, такой хоккей нам не нужен. И я совсем не хочу обелить свое честное имя в глазах потомков. Прекрасно ведь знаю, что толерантные еврочеловеки потом обо мне столько гадостей понасочиняют. Я же, в отличие от Петруши, им особой воли в моей стране не даю. Я наоборот стараюсь идти своей дорогой. Да, кое-что полезное я позаимствовал у Европы. Но это не слепое поклонение перед всем европейским. Это, скорее, подход, в стиле древних римлян, о котором я уже говорил когда-то. Это когда заимствуешь у своих врагов что-то полезное, но без перегибов. И заставляешь его работать на пользу своей страны. Вот этому подходу я и стараюсь придерживаться на протяжении всего своего правления.
   Когда мои войска подошли к Берлину и осадили его, то королевство Пруссия капитулировало и сдалось на мою милость. После этого уже началась Большая Дипломатия. Сейчас правителем Прусского королевства стал тринадцатилетний Фридрих Вильгельм Первый, сын покойного Фридриха Первого. Этот пухлый мальчик совсем не был похож на сурового прусского правителя. Которого в другой истории должны были назвать король-солдат. Впрочем, здесь у Фридриха Вильгельма такого прозвища, скорее всего, не будет. Так как Пруссию ждет совсем другая судьба.
   Я позвал на переговоры о капитуляции и Карла Двенадцатого. Так как мы с ним договорились раньше, что земли Пруссии достанутся ему. И теперь королевство Пруссия становилась вассалом шведской короны. Но так просто отпускать малолетнего короля Пруссии я не хотел. Не нужна мне большая и сильная Пруссия, вокруг которой будет строиться мощная немецкая империя. Вы это, наверное, уже поняли. И я сделаю все, чтобы Германия и дальше оставалась в такой вот раздробленности и нищете как сейчас. Потому что когда немцы объединились, то у России начались большие проблемы. И как это не печально, но ведь именно Петруша поспособствовал этому процессу. Он, победив Швецию, значительно усилил Пруссию, которая получила в собственность часть шведских земель на побережье Балтийского моря.
   Поэтому сейчас я потребовал у прусского короля Фридриха Вильгельма отдать мне корону и земли Бранденбургского курфюрста. А его теперешний сюзерен Карл Двенадцатый подтвердил мои требования. И Прусское королевство лишилось огромного куска территории. Теперь провинция Бранденбург прусскому королю больше не принадлежала. Но и включать эту немецкую землю в состав Российской империи я не спешил. На фига козе баян? Я поступил гораздо хитрее и коварнее. Я превратил Бранденбург в княжество, вассальное от российской короны. Что было благосклонно воспринято моими союзниками Карлом Двенадцатым и теперь уже королем польским Фридрихом Четвертым. Ведь такое в Европе было в порядке вещей. Когда кто-то захватывал чужие земли и делал из них вассальное государство. Поэтому союзники мою инициативу одобрили и поддержали.
   А правителем моего вассального княжества Бранденбург я назначил русского генерала Адама Вейде. Этот обрусевший немец был моим соратником с самых первых дней моего правления. Своим высоким положением в обществе он был обязан мне. Поэтому в его верности я не сомневался. Адам Вейде не раз доказывал мне свою преданность, служа честно и с большим рвением. За что и был пожалован мною генеральским чином и титулом служилого дворянина. Но теперь его служба России продолжится уже в другом статусе. В статусе князя Бранденбургского.
  
  Глава 26.
  Саксония.
  
   Пока мы разбирались с Пруссией и вассалитетом Бранденбурга к Берлину подошла шведская армия. Так как Пруссия капитулировала и стала вассалом Швеции. То осаждать Кенигсберг больше было не надо. Поэтому Карл Двенадцатый и направил свою армию в Бранденбург. Ведь у нас еще остались враги в этой войне, которые пока не хотели сдаваться. Мы с Карлом Двенадцатым посовещались и решили, что его армия двинется на запад на Ганновер, а я со своими войсками пойду на юг в Саксонию. Соответственно потом нам и достанутся эти земли. Король Польши решил идти вместе с Карлом Двенадцатым. Правда, войск у него было мало. Всего три тысячи человек. И к тому же он теперь хоть и польский король, но еще и вассал Карла Двенадцатого. Поэтому он в наши переговоры с королем Швеции не лез. А скромно ждал, пока мы договоримся с его сюзереном.
   Наконец, все наши переговоры были закончены. И наши с королем Карлом армии разошлись по разным направлениям. Мой путь лежал к саксонско-бранденбургской границе. Август Второй, недобитый мною в Польше, был где-то там на юге. И сейчас лихорадочно собирал новую армию. Две то других он благополучно пролюбил, встретившись с русскими войсками. По данным моих агентов денег этому немецкому курфюрсту хватило, чтобы нанять всего пятнадцать тысяч наемников. Из них было двенадцать тысяч пехотинцев и три тысячи кавалеристов. Моя же армия, с которой я вторгся в Саксонию, насчитывала в три раза больше. И еще у Августа Второго не было никакой артиллерии. Вот, вообще. Пушки же с обслугой - это вам не пехота. Их вы так просто и быстро не соберете. Это очень дорогое удовольствие, которое себе позволить могут иметь не все государи Европы. Ну, а вот у меня с артиллерией наоборот все было в полном порядке. Я же не только собирался в поле воевать. Но и города саксонские брать приступом. А без нормальных пушек - это очень сложно. Мои пушки как-раз таки и были нормальными. И их у меня было очень много.
   Войдя на территорию Саксонии, моя армия начала применять ту же самую тактику по зачистке местности, что и в Бранденбурге. То есть по всей округе начали разъезжать отряды наших всадников и грабить все попадающиеся им на пути саксонские поселения. При этом я опять разрешил моим людям особо не сдерживаться. Немцы должны страдать. И помнить, как страшны русские в гневе. Чтобы у них на генетическом уровне отложилось, что нельзя воевать с Россией. А то придут злые русские казаки и сделают бо-бо. Вот очень хотелось мне сделать такую прививку немецкому народу на будущее. Чтобы они даже боялись смотреть враждебно в нашу сторону.
   Поэтому сейчас моя армия продвигалась по Саксонии, зачищая округу под ноль. Все поселения и небольшие города этой немецкой провинции подвергались разграблению и разрушению. А их жители угонялись к нам в плен. И вы теперь знаете, что их ждало дальше. Если эти саксонцы не согласятся быть моими подданными на моих условиях, то их ждет печальная судьба в рабских загонах Турции. Зато вместо них я освобожу из турецкого рабства наших людей.
   Мы резвились в Саксонии уже целый месяц, а противник никак себя не проявлял. Армия Августа Второго сидела возле столицы Саксонии города Дрезден. Мы взяли штурмом и разграбили такие крупные саксонские города как Торгау, Лейпциг, Альтранштадт, Галлер и, наконец, подошли к Дрездену. Где меня все это время и дожидался Август Второй со своим войском. И все же он оказался не таким дураком, как я о нем подумал сначала. Курфюрст Саксонии и бывший польский король понял, что он со своей опереточной армией наемников долго не продержится против огромной русской армии. Если выйдет с нами сражаться в поле, конечно. Видимо, два поражения подряд его приучили нас бояться. Но и сдаваться просто так он тоже не хотел. Хотя я решил дать ему шанс и предложил сдаться. Я ему даже при этом пообещал жизнь и свободу. Правда, титул и земли ему оставить я не обещал. И он это прекрасно понял. И решил драться до конца.
   Драться, так драться! Мне было все равно. Конечно, Дрезден имел довольно неплохие укрепления. Сам этот крупный немецкий город был довольно красивым и выстроенным в вычурном стиле барокко. Резиденция саксонских курфюрстов представляла собой большую и мощную крепость звездчатой формы. Такие контуры возникли из-за того, что зубчатые бастионы, сложенные из плит песчаника (самого красивого и дорогого материала Саксонии) резко выдавались вперед. Сейчас пока еще знаменитый и очень красивый дворцовый комплекс в стиле барокко Цвингер здесь не был построен. Его вроде бы, должны были начать строить в 1709 году по приказу Августа Второго. Но в этой реальности уже и не построят. Потому что здесь появился один шустрый попаданец, который влез в тело русского царя Петруши под номером один.
   И теперь у бывшего короля Польши все пошло наперекосяк. Так он за польские деньги смог бы отстроить свой шикарный дворец в Саксонии. Заметьте, не где-то в Польше строил, а в Саксонии. И это многое говорит об этом немце. Хоть он и носил польскую корону, но в душе он всегда оставался саксонцем. И его больше волновала его родная Саксония, а не непослушная Речь Посполитая. Из которой этот немецкий курфюрст просто высасывал деньги на обустройство своих саксонских владений. Впрочем какие подданные, такой и правитель. Поляки заслужили такого непутевого короля. Сами ведь его к себе на трон пригласили. А теперь вот расхлебывают.
   И нет! Я не собирался ложить своих солдат в глупых и кровопролитных штурмах. Зачем это пафосное превозмогание с огромными потерями в стиле Петруши? Я не такой идиот. Я буду воевать с комфортом. По всем правилам военной науки. Зря я что ли сюда все эти огромные пушки и ракеты тащил? Вот! На каждую хитрую саксонскую попу у нас найдется свой болт с винтовой нарезкой. Артиллерия называется. Мы особо не торопясь нарыли траншей и разных земляных укреплений. В моей армии теперь появилось много грамотных саперов и осадных инженеров. Вот они эту всю осадную фортификацию и строили прямо под чутким взглядом защитников Дрездена. Пушки и ракетные установки устанавливали. В общем, все по науке делали. Потом я предложил Августу сдаться еще раз. Сказав, что в случае отказа пощады уже не будет. Он опять отказался. Ну что же хозяин-барин. Он сам выбрал свою судьбу. А мог бы жить. Плохо и бедно где-нибудь в изгнании. Но все же жить. Приказываю открыть огонь. Понеслась!
   Мы обстреливали городские укрепления четыре дня. Чугунные ядра и бомбы больших калибров чередовались с залпами зажигательных и осколочно-фугасных ракет. Город горел во многих местах. Никто уже на второй день пожары не тушил. Мы просто разрушали большой и красивый немецкий город вместе с его укреплениями. Я всегда был сторонником тактики, что лучше истратить вагон боеприпасов, чем потерять одного своего солдата. Почему-то там в будущем такой стиль ведения войны считается американским. А российские генералы о нем всегда отзывались очень презрительно. Мол, бабы солдат еще нарожают! Пуля дура, а штык молодец! Вот такие дурацкие присказки очень любили почему-то русские полководцы. И своих солдат они редко берегли. А очень любили заваливать противников трупами своих солдат. Но ведь этот дурной и мерзкий пафос и прижился в русской армии со времен Петра Первого. Эдакое дворянское презрение к жизням своих солдат, которых русские генералы за людей не считали. И один раз им потом это ой как аукнулось. В 1917 году когда русские солдатики начали поднимать на штыки своих кровожадных командиров.
   Но я во все эти бредни русских военачальников не верю. Я приучился беречь своих солдат и побеждать малой кровью. А для этого у нас есть артиллерия. Много артиллерии. Ну, и ракет, конечно же. Против городов это оружие чудо как хорошо. И на этот раз оно также работало выше всяких похвал. Ракеты вместе с артиллерийскими бомбами сыпались на головы защитников Дрездена круглые сутки. И многие из них уже начали срываться с резьбы. Они жадно ждали, когда же мы пойдем на штурм. Ведь тогда не так страшно умирать. Когда ты тоже можешь стрелять во врага. А вот когда стреляют без перерыва только по тебе. То это очень тяжело и страшно. И самое главное, что ты ведь не сможешь ответить. Не сможешь причинить противнику ответный урон. И это добивает больше всего. Почему защитники города не могли причинить нам ответный урон? Нет, они, конечно, пытались стрелять из немногочисленных пушек, которые были установлены на бастионах Дрездена. Но уже к концу первого дня все саксонские артиллерийские орудия были уничтожены меткой стрельбой наших артиллеристов. И потом стреляла только русская артиллерия.
   На пятый день защитники крепости Дрезден открыли ворота и вывесили белый флаг, показывая, что сдаются. Я поначалу даже не поверил. Но потом к нам из города прибыли парламентеры. Которые и подтвердили. Что да, действительно, город Дрезден и курфюршество Саксония капитулируют. Оказывается, до этого момента там всем рулил Август Второй, который как с цепи сорвался. И не хотел слушать про сдачу Дрездена. Приказывал держаться любой ценой. Но вчера он зачем-то приперся обходить бастионы крепости. Видимо, хотел подбодрить своих людей? Показывая, что их правитель с ними. Но тут начался очередной обстрел и русское ядро оторвало курфюрсту Августу голову. Теперь его место на троне Саксонии занял пятилетний сын Августа Второго, которого зовут Фридрих Август. Но страной, конечно, управляет не этот маленький ребенок, а регентский совет, состоящий из самых уважаемых людей Саксонии. И они решили сдаться на мою милость.
   Я дал своим войскам два дня на разграбление Дрездена. А сам праздновал со своими генералами во дворце покойного Августа Второго. Что праздновал? Так ведь окончание войны. Для нас Северная война закончена. Мне тут пришло письмо от Карла Двенадцатого. Там он сообщал, что разгромил войска Ганновера и принудил к миру ганноверского правителя. Который признал себя вассалом шведского короля. Вот и выходит, что все наши враги разбиты, а мы победили.
   На третий день после жуткого похмелья я решал судьбу Саксонии. Надо было кого-то назначить тут правителем. Саксония как и Бранденбург стала моим вассальным княжеством. Наконец, я выбрал, кто станет здесь князем. Генерал Отто Лезерман был еще одним немцем на русской службе. Он выслужился из младших офицеров. Участвовал во всех моих военных кампаниях. И был мне предан. Впрочем, все иностранцы на царской службе, занимавшие высокие должности, были мне верны. Ведь я дал им все. И они напрямую зависели от моего благополучия. И теперь я выбрал Отто Лезермана еще одного моего соратника, который отныне будет здесь в Саксонии исполнять мою волю.
  
  Глава 27.
  Домой.
  
   Моя армия двигалась на восток. Северная война окончилась 2 октября 1701 года. Вот так быстро и как-то незаметно. И нам не пришлось воевать еще двадцать лет, неся огромные потери и терпя тяжелые лишения. И на этот раз Россия приобрела гораздо больше, чем в варианте истории под руководством Петруши. И те приобретения были более выгодными для моей страны как сейчас, так и в будущем. Моя дорога оказалась не такой затратной и трудной. И более полезной. Впрочем, история нас рассудит. Но я ни о чем не жалею. Я действовал так, как считал нужным и правильным.
   И теперь я ехал вместе со своей победоносной армией и не знал, что же мне стоит делать дальше. Если до этого я все же жестко читерил. Я же попаданец все-таки. И предстоящие исторические события знал. Знал, что случится в мире хотя бы в общих чертах. И хорошо, что те события шли по известной мне колее. Азовский поход, русско-турецкая война. Северная война. Мое появление в этой реальности не смогло отменить эти события. По крайней мере, все исторические события здесь до Северной войны шли без существенных изменений. И я примерно представлял себе, как на них реагировать. А вот дальше. Когда я своим вмешательством изменил глобальный ход истории Европы. Ведь при настоящем Петре Первом Швеция эту войну должна была проиграть. В результате она настолько ослабла, что потом так и не смогла оправиться. Потеряв навсегда шанс стать одной из Великих держав. И вместо нее усилились другие страны Европы. А в первую очередь разные немецкие государства и Речь Посполитая. Что совсем не принесло пользу России в дальнейшем. Особенно приподнялась тогда Пруссия, которая при дурной помощи Петруши начала планомерно и очень успешно создавать свою Германскую империю. Ну, а про последствия этого я вам уже говорил.
   Но теперь ничего этого не произошло. Мое вмешательство кардинально изменило весь ход Северной войны. И победители в ней были совсем другие страны. Швеция, благодаря мне, стала еще сильнее. Но вот знаете что? Я Карла Двенадцатого и его шведскую лоскутную империю совсем не боюсь. Это вам не объединенная Германия, сплоченная одной национальной идеей и идентичностью. Держава Шведского короля - это колосс на глиняных ногах. Слишком уж там много разных народов собралось. Причем таких, что Карлу Двенадцатому будет очень сложно с ними сладить. Проблемные ему достались подданные.
   Мне же еще до начала Северной войны мои агенты КГБ докладывали. Что настроения в шведских владениях в Прибалтике царят очень неспокойные. Эстонцы, латвийцы и литовцы там ненавидят шведов. И при каждом удобном случае могут начать бунтовать против шведского владычества. И они, кстати, в ходе Северной войны начали волноваться и помогать врагам Карла Двенадцатого. Поэтому теперь ему придется усмирять все эти территории. И еще сейчас к этому добавилось недовольное шведами население Литвы, Пруссии и Курляндии. В общем, шведов в Прибалтике ждет пафосное превозмогание и жуткий геморрой. И я так рад, что все эти земли не достались Российской империи. Как это произошло при простоватом Петруше. Который отобрал у Швеции ее самые беспокойные и проблемные территории. Повесив все их проблемы на Россию. И еще при этом радовался дурачок. И надувался глупой гордостью.
   Но сейчас то прибалтийские проблемы Швеции остались с ней и даже расширились. Поэтому нет! Швеция не сможет никак стать такой же опасной угрозой для моей страны как объединенная Германия. Поэтому сейчас Российская империя вышла из отгремевшей недавно Северной войны в сплошных плюсах. Мы присоединили к моей державе много исконно русских земель, уничтожив такого сильного и опасного врага как Речь Посполитая. И приобрели посреди Германии две точки влияния в виде вассальных мне Саксонии и Бранденбурга. И центр объединения немецких земель в лице Пруссии низвели на низший уровень. Теперь пруссакам будет очень сложно создавать свою Германскую империю. Если они, вообще, смогут когда-нибудь это сделать. И я рыдать не стану, если у них в итоге ничего не получится. А на месте Немецкого Второго Рейха так и будет существовать слабая и лоскутная Германия. Раздробленная на множество немецких княжеств, враждующих друг с другом. Такое будущее Европы меня вполне устраивает. Вполне!
   По прибытии в Москву меня встречала моя прекрасная супруга царевна Елена вместе с четырьмя моими детьми. Да, да! Помимо троих моих сыновей, что я прижил от моей первой жены покойной Евдокии Лопухиной. Моя вторая жена уже успела мне родить девочку, которую мы назвали Наталья в честь маменьки Петруши. В отличие от моих предшественников русских царей, я воспитание своих детей на самотек не пускал. Мои наследники должны быть эрудированными и образованными людьми, которые, действительно, смогут продолжить мое дело. А не развалят здесь все, похерив в глупых хотелках все мои благие начинания. Как это и случилось в другой истории, когда настоящий Петр Первый умер. Вот его глупые наследники тогда и порезвились, разваливая все, что можно и что нельзя.
   Поэтому своих детей я воспитывал вдумчиво и окружал их отцовской заботой. Особенно, когда у моих пацанов мама погибла так трагически. Мы с ними вместе приняли это горе и справились с ним. Я не отстранялся в пьяном угаре от своих сыновей как Петруша. Я всегда старался быть рядом, чтобы они во мне видели прежде всего любящего отца, а не царственного деспота. Которому наплевать на проблемы и переживания его детей. Как опять же это делал Петруша. Меня вот всегда такие родители поражали. Которые бросали своих детей, предоставив их самим себе. И занимались карьерой или бизнесом. А потом очень сильно удивлялись и обижались, что из их детишек выросло нечто эгоистичное и равнодушное. Которому наплевать на своих родителей и их бизнес, которому те отдали всю свою жизнь. Да, и Елена тоже как-то быстро вошла в круг нашей семьи. Эта юная шведская принцесса относилась к моим сыновьям от первого брака как к своим собственным детям. И окружила их такой заботой и вниманием. Что сердца моих детей растаяли и они уже вовсю называли царицу Елену мамой. В общем, наша семья была довольно дружной. И мне это приносило одну лишь радость. А то ведь у многих монархов есть проблемы в семье. И это им здорово отравляет жизнь. А у меня в этом плане был надежный тыл. И я всегда знал, что дома меня ждут любящая жена и дети, с которыми мне хорошо и спокойно по жизни шагать.
   На захваченных нами территориях Польской Украины и Белоруссии теперь также проходил процесс изъятий земельных владений у аристократов. Теперь это российская территория, а, значит, по нашим законам земли аристократии возвращаются русской короне. Параллельно с этим шел процесс освобождения крепостных крестьян, которым выделялись в собственность те же наделы, что они и обрабатывали у своих польских хозяев. Да, да! Вся знать на этих землях, присоединенных к России по итогам Северной войны. Была этническими поляками или литовцами. Так называемые шляхтичи. Впрочем, это и понятно. Ведь Украину и Белоруссию поляки когда-то отторгли от Русского Царства в ходе войн. После чего и заняли там господствующее положение. Кстати, параллельно с этими процессами ликвидации крепостной зависимости, шло и выселение поляков, литовцев и других прибалтов с наших новых земель на западе России. Мне такие ненадежные подданные были не нужны. В семье не без урода! Вот эта поговорка как раз про них. Не нужны в нашей дружной российской семье эти деструктивные элементы. Лишние они в моем государстве. Поэтому и пускай живут где-нибудь за границами моей Родины. И хлебают ложкой ту самую независимость, которую они так все любят. И не портят жизнь нормальным гражданам Российской империи. Кстати, о гражданах! Вот немцев, проживающих на новых землях запада России до Северной войны, я сразу так не изгонял. А предлагал им российское гражданство. Конечно же, с принятием православия и изучением русского языка. И многие польские немцы согласились остаться и жить уже как россияне. Вот за этих людей я был спокоен. Эти бунтовать точно не станут.
  
  Глава 28.
  Пиастры.
  
   Совершенно неожиданно мне предложили поучаствовать в Войне за испанское наследство. Которая здесь началась 9 июля 1701 года и теперь уже вовсю полыхала. С одной стороны там сражались: Франция, Испания, Португалия, Бавария, Герцогство Савойя, Герцогство Мантуя, Сицилия, Неаполитанское королевство, Кельнское епископство, Льежское епископство и Навара. Другую сторону конфликта представляли: Священная Римская империя, Англия, Шотландия, Голландия, Дания и Арагон. И там все дело было в династических правах на испанскую корону. Ну, и на земли Испанской империи, конечно. Вот за них то как-раз и спорили король Франции Людовик Четырнадцатый и император Священной Римской империи Леопольд Первый, который был еще правителем Австрии, Чехии и Венгрии. А их союзники в этой войне уже решали свои более мелкие и меркантильные задачи.
   И вот почти сразу же после моего возвращения из Саксонии в столицу Российской империи город Москву прибыли послы от императора Леопольда Первого, которые напомнили, что когда-то Австрия и Россия вместе уже сражались против общего врага. Против Османской империи. И сейчас император Священной Римской империи предлагал мне стать его союзником в еще одной войне. Но на этот раз придется воевать не с турками, а с французами и их союзниками. Я пообещал подумать.
   Кстати, к шведскому королю австрийские послы также подкатывали. Карл Двенадцатый прислал письмо, где просил у меня совета по этому поводу. И спрашивал, а будет ли Российская империя участвовать в этой военной авантюре? Вот тут я серьезно так задумался. Нет, спасать Австрию и ее европейских союзников ценой жизни своих солдат я не хотел. Я не такой болван как Петруша или другие русские императоры. Меня интересует польза для моей державы от этой самой Войны за испанское наследство. Я не хотел до потери пульса рубиться с большими потерями против французов или испанцев где-то там далеко в глубине Европы. Там сейчас, кстати, уже вовсю полыхала война. В Испанских Нидерландах, в Италии и Южной Германии. На морях также кипели жаркие морские сражения. Короче говоря, европейская кровь лилась рекой. Поэтому меня от этой войны интересует только прибыль для России.
   Размышляя о прибыли, я вдруг вспомнил один интересный факт. Событие, которое скоро должно было произойти. Я когда-то о нем читал. И оно меня сильно заинтересовало. А теперь вот вдруг вспомнилось. Я помусолил, пришедшую мне в голову идею. Прикинул плюсы и минусы. И принял решение. Да, пожалуй, Российская империя согласится на просьбу императора Леопольда Первого. И выступит на его стороне в этом конфликте. О чем я и написал Карлу Двенадцатому. Позднее я узнал, что шведский король тоже принял предложение австрийцев и объявил войну Франции. Его вассал польский король Фридрих Четвертый также стал союзником Швеции в этой войне. Ну, и Пруссия тоже к ним присоединилась как вассал шведской короны.
   Если император Леопольд Первый думал, что я сразу же двину с бой на Францию всю свою огромную армию. И русские солдаты вовсю начнут спасать австрийцев и гибнуть за австрийские интересы. То тут он здорово так ошибся. Я совсем не спешил бросаться в бой. Нет, войну то Российская империя Франции и ее союзникам объявила. Это произошло 9 мая 1702 года. И даже русская армия в семьдесят тысяч солдат передислоцировалась в Саксонию. Но только дальше она двигаться не стала. Не пошли русские солдаты туда, где их станут использовать в качестве пушечного мяса австрийские союзники.
   Вместо этого я начал переговоры с турецким султаном. Чтобы он пропустил русскую военную эскадру через Турецкие проливы из Черного в Эгейское море. При этом я напирал на то, что этот флот мы будем использовать в Средиземном море против Французов и их союзников. А Турции мои корабли совсем не угрожают. Пришлось к этому делу и Леопольда Первого подключить. Император Священной Римской империи был кровно заинтересован в том, чтобы русский флот попал в Средиземное море. Даже больше чем я. Видимо, сильно австрийцев припекло? Если они даже заплатили турецкому султану за свободный проход моих военных кораблей через проливы Босфор и Дарданеллы. При этом мы особо оговорили, что турки мой флот пропустят как туда, так и обратно в Черное море.
   В конце-концов правитель Османской империи согласился. И русская эскадра под командованием адмирала Андрея Юрьевича Шилова, включавшая в своем составе тридцать шесть линейных кораблей и восемь фрегатов, прошла через Турецкие проливы и вошла в Эгейское море. Проследовав до порта Триест, который принадлежал Австрии. Там русские корабли заправились провизией и водой. И двинулись дальше на запад. Прямиком к выходу из Средиземного моря в Атлантический океан. К этой экспедиции наш флот готовился основательно. Мы опросили голландцев, прибывающих на русской службе, об особенностях плавания в тропических морях и дальних плаваниях. Запасы долго хранившегося продовольствия были нами сделаны на всех кораблях этой эскадры. Бочки для пресной воды выложены изнутри серебряными листами, чтобы вода в них дольше хранилась и не тухла. Сделаны запасы лимонов, чеснока и лука. Это должно было оберегать наших моряков от цинги в дальнем плавании. Днища кораблей, отправляющихся в это дальнее плавание, также обшили тонкими медными листами. Чтобы они не обрастали водорослями и разной живностью, живущей в теплых морях.
   Флот под командованием адмирала Шилова бодро шел на запад. Вступать в бой с кораблями противника в Средиземном море я ему категорически запретил. Я эту большую эскадру не для того сюда отправил. Вам интересно, куда они направлялись? Скоро узнаете. Пройдя вдоль северо-африканского побережья, русский флот распугал всех алжирских и марокканских пиратов, которые не рискнули заступать ему дорогу. Эти корабли специально шли таким маршрутом подальше от европейских берегов. Чтобы их не засекли раньше времени. Даже когда где-то на горизонте послышалась массированная и громкая пушечная стрельба. Там как-раз две большие эскадры французов и англичан выясняли отношения. Но корабли адмирала Шилова не пошли на выручку англичанам, которые являлись союзниками России в этой войне. А незаметно проскользнули мимо. У них была другая цель. Через Гибралтарский пролив русская эскадра прошмыгнула ночью, так и не встретив противника. И сразу же начала удаляться от испанских берегов, уходя все дальше на юго-запад в Атлантический океан. Путь ее лежал к Азорским островам, которые в данный момент принадлежали Португалии. Вступившей в Войну за испанское наследство на стороне Франции. А, значит, для нас эти острова были вполне законной целью.
   Никакого португальского военного флота наши корабли возле тех островов не встретили. А даже если бы и встретили. То для португальцев эта встреча стала бы большим несчастьем. Ведь у Португалии сейчас был очень маленький и убогий военный флот. И ничего хорошего ему встреча с такой мощной русской эскадрой бы не принесла. В общем, Азорские острова были захвачены очень быстро. Укрепления там были смехотворные. Пушки азорских фортов также давно устарели и годились только на переплавку. Португальские гарнизоны на крупных островах Азовского архипелага были тоже маленькие и плохо вооруженные. И они сдались практически сразу, не сделав ни одного выстрела по русским кораблям. И по высаживающимся с них солдат. Всего на тех островах высадилось три пехотных полка русской армии. Наши военные инженеры сразу же начали строить нормальные форты и береговые батареи на нескольких крупных островах. Теперь это русская земля. Я собирался оставить эти острова за Российской империей. Нам пригодится здесь морская база. Пушки солидных калибров для новых русских укреплений мы тоже привезли с собой. Когда мы здесь укрепимся, то взять эти острова посреди моря, будет для врага очень трудно.
   Но даже захват Азорских островов не был главной целью этого морского похода русского флота. Близилось время того исторического события, о котором я когда-то читал. Скоро на Азорские острова должен был прийти так называемый "Серебряный конвой". Это так пафосно испанцы называли флот из галеонов, везущих в Испанию ежегодную выручку серебра и золота с колониальных владений Испанской империи в Южной и Центральной Америке. Этот флот должен был появиться здесь примерно в начале августа 1702 года. Я ведь только историю Восточной и Северной Европы немного подкорректировал. А вот в Западной Европе мое вмешательство было минимальным. А история - это очень инертная штука. И ее очень трудно сдвинуть с уже проторенного пути. В этом я уже успел убедиться. Ведь даже, выиграв русско-турецкую войну и захватив Крым с Кубанью и Новороссией, я не изменил начало Северной войны. Она ведь началась, несмотря на все мои действия по изменению истории России. Поэтому я сейчас был уверен на девяносто процентов, что история и тут не изменится. И "Серебряный конвой" на Азорских островах появится точно в срок, который я знаю из прочитанных когда-то книг. Конечно, полной уверенности у меня не было. Потому и десять процентов вероятности я скидывал на форс мажор. Но в любом случае тогда у Российской империи появятся новые заморские территории на Азорских островах. Тем более, что сейчас ведущим европейским державам не до них. И у нас есть редкая возможность присвоить себе под шумок эти стратегически важные острова, расположенные так удобно.
   Но долгожданный "Серебряный конвой" все же появился на горизонте. Уже 12 августа 1702 года он прибыл к Азорским островам. Этот островной архипелаг расположен очень удобно. Как раз на пути кораблей, следующих из Карибского моря через Атлантический океан в Испанию. Здесь обычно корабли после трудного и долгого пути через океан, наполненный штормами и другими опасностями, проводили ремонт и пополняли запасы воды и провизии. И давали отдых уставшим командам.
   "Серебряный конвой" состоял из семнадцати испанских галеонов, нагруженных серебром, золотом и другими колониальными ценностями. Вооружены эти неуклюжие и большие корабли были плохо. Поэтому их сейчас охраняли пятнадцать французских линейных кораблей. Командовал которыми французский вице-адмирал Франсуа-Луи Русселе, маркиз де Шато-Рено.
   Адмирал Шилов без колебаний повел свою эскадру наперерез вражескому конвою. Над нашими кораблями гордо реял Андреевский флаг. Наступил момент истины. Все, к чему так долго готовились русские моряки, должно было скоро свершится. Наконец-то, русский флот должен был схлестнуться в морском сражении с одним из сильнейших флотов мира. С французским. Сейчас пальму первенства делили всего три европейских флота. Английский, французский и голландский. Пока эти флоты считались самыми крутыми и сильными в Европе и мире. До этого момента русские моряки встречались в бою только с турками. И другого боевого опыта у них не было. Ну, а турки традиционно не были хорошими мореходами и бойцами. Но теперь русской эскадре предстоял бой с более опытными и смелыми врагами.
   Морское сражение при Азорских островах длилось девять часов. В ходе него были потоплены восемь французских линейных кораблей. А флагманский корабль вице-адмирала Шато-Рено 70-пушечный "Ла Форте" был взят на абордаж и спустил флаг. Сам французский адмирал был ранен и попал в русский плен. Кроме этого линкоры французов: "Ассуре", "Эсперанс д'Англетерре", "Бурбон", "Ферми", "Орифламма", "Супербре" были захвачены нашими абордажными партиями. Кстати, для усиления этих самых партий адмирал Шилов перед морским сражением взял на борт своих кораблей еще и солдат из пехотных полков. И это очень сильно помогло при захвате вражеских кораблей. Русская эскадра адмирала Шилова потеряла в том бою два линейных корабля. Один из них 64-пушечный "Апостол Павел" взорвался от попавшего в его крюйт-камеру французского ядра. А второй 42-пушечный "Архангел Михаил" затонул от пробоин, полученных ниже ватерлинии. Хорошо, что с него удалось потом спасти большую часть команды.
   С захватом же испанских галеонов вообще не возникло никаких проблем. Эти неуклюжие и большие корабли имели очень мало пушек и немногочисленные команды. Да, и вояки из испанцев были средненькие. Эта когда-то великая нация переживала сейчас период своего угасания и деградации. Потомки бесстрашных идальго и конкистадоров, которые когда-то покорили половину мира и совершили множество географических открытий, теперь выродились в трусливых чмошников. Эти испанские перцы сразу же спускали флаг и сдавались. Стоило только русскому военному кораблю к ним приблизиться и дать пушечный выстрел поперек их курса. В общем, все испанские галеоны, перевозившие ценности из Америки, были захвачены русскими кораблями без потерь с нашей стороны. Всего там было захвачено около ста восемнадцати миллионов серебряных испанских пиастров и девять миллионов испанских золотых дублонов. Кроме этого, данные галеоны перевозили еще и различные дорогие товары из юго-восточной Азии - шелк, фарфор, жемчуг, пряности и другие ценности на сумму примерно в тридцать миллионов пиастров.
   По меркам начала восемнадцатого века это была просто гигантская сумма. Это как несколько десятков годовых бюджетов Российской империи мы сейчас выхватили у врагов прямо из клюва. Теперь то вы меня понимаете? Понимаете, почему я влез в эту авантюру под названием Война за испанское наследство? Ради такого невероятного куша стоило рискнуть русскими кораблями. Мне вот только интересно. Как испанцы, получая такие огромные богатства, смогли так феерично пролюбить свою могучую и большую колониальную империю? Как? У меня это просто в голове не укладывается. Ведь они же могли на такие громадные деньжищи такую крутую цивилизацию построить? Они могли стать великой нацией, которая бы повела за собой все человечество? А вместо этого потратили все эти невозможные богатства на роскошь, разврат и пьянство. Неудивительно, что эти люди так опустились и деградировали. Не готовы были испанцы к таким богатствам, свалившимся на их головы. Они все профукали. Профукали свой шанс стать по настоящему Великими. Войти в Легенду.
   Но я знал одну простую истину. Мало добыть богатство. Надо еще суметь удержать его в руках. Чтобы его у тебя не отобрали завистливые люди. Поэтому еще перед этой морской экспедицией адмирал Шилов получил от меня подробные инструкции, что и как надо делать в том или ином случае. И теперь он просто выполнял мои приказы, полученные ранее. Все испанские захваченные галеоны были отконвоированы на Азорские острова. После чего их в спешном порядке разгрузили, освободив от всех ценностей, что они перевозили. После этого вывели подальше в море. И затопили на глубине. Слишком уж эти испанские кораблики были приметными. Нельзя нам было так палиться. Нельзя, чтобы наши европейские союзники даже смогли заподозрить, что мы отжали у испанцев и французов такой громадный куш.
   Иначе, мы эти испанские денежки и другие ценные трофеи просто не довезем до России. И тех же англичан, голландцев или австрийцев не остановит то, что мы являемся в данный момент союзниками, вроде бы как. Да, и туркам тоже знать не надо, что наши корабли будут провозить в своих трюмах через их проливы. Не надо вводить в искушение турецкого султана. Вот я бы на его месте не выдержал и все же попробовал наложить лапу на наши трофеи. А так никто и не узнает. Пока не станет слишком поздно. И все захваченные ценности благополучно не попадут в Россию. Поэтому всю добычу с испанских галеонов люди адмирала Шилова погрузили в трюмы своих линейных кораблей. А вот трофейные французские линкоры топить не стали. Немного поменяли им такелаж, носовые фигуры и таблички с французскими названиями на корме. Чтобы их было трудно узнать издалека. Флаги на них опять же Андреевские подняли. Да, и эти линкоры не такие приметные как испанские галеоны. Поэтому они особо не выделяются в толпе других русских кораблей адмирала Шилова.
   После чего исправив повреждения, загрузив провиант, воду и оставив на Азорских островах в фортах три пехотных полка русских солдат. Наши корабли отплыли назад в Россию. Только три русских фрегата пошли другим курсом на юг. Они должны были обогнуть мыс Доброй Надежды, пройти Индийский океан, проплыть вдоль берегов Юго-Восточной Азии и Китая. Посетить Японию с дипломатическим визитом. А затем прибыть на наш Дальний Восток. Где заложить город в устье Амура и на Сахалине основать поселения русских людей. Пора нам эти земли уже под себя брать. А то они пока там бесхозные валяются.
   После всего этого один русский фрегат должен был остаться на Дальнем Востоке для демонстрации нашего флага. А два других отправиться вдоль берега на север до мыса Дежнева. Его как-раз уже открыли недавно в 1648 году наши русские люди, а не какие-то там европейские мореплаватели. При этом наши фрегаты должны были старательно картографировать всю встреченную местность. А то у нас до сих пор нет нормальных карт побережья Дальнего Востока. Затем тем двум русским кораблям предписывалось идти назад в Россию. Я надеюсь, что к тому времени моя страна уже выйдет из этой дурацкой войны. Мы от нее получили уже все, что хотели. И больше нам воевать незачем. А за испанское наследство вон пускай еще десять лет воюют Австрийцы и Французы вместе с их союзниками. Русским солдатам и морякам там больше делать нечего.
   Прорыв в Севастополь победоносной эскадры русского адмирала Шилова прошел как по нотам. Не вступая в бой с противником, наш флот прошел через Гибралтарский пролив. Возле которого опять сражались на море англо-голландская и французская эскадры. Русские это морское побоище предусмотрительно обошли стороной. Не мешая просвещенным европейцам убивать друг друга. Потом было плавание через Средиземное море. К австрийцам в Триест по понятным причинам наши корабли заходить не стали. Турки тоже каких-то препятствий нашему флоту чинить не стали. Им же очень неплохо за это заплатил император Леопольд Первый. И вскоре эскадра адмирала Шилова вошла в Черное море. До Севастополя дошли без задержек и проблем.
   И вот корабли в порту уже встречаю я. Я взял с собой своего старшего сына царевича Алексея. Ему уже исполнилось двенадцать лет. Шустрый такой пацанчик у меня с покойной Евдокией Лопухиной получился. Умный, добрый и любознательный. Я его стал недавно с собой всюду брать. Приучаю его к управлению страной. Пускай учится. А что? Пацану вон как интересно. Он горящими глазами смотрит на все эти красивые парусные корабли, входящие в гавань Севастополя. Вот от флагманского линейного корабля отваливает адмиральский ялик. Подходит к пристани, где стою я с сыном. Причаливает. Из него выпрыгивает подтянутый адмирал Шилов в аккуратном черном адмиральском мундире.
  - Ваше императорское величество, ваше приказание выполнено! - бодро рапортует русский адмирал, лихо отдавая воинское приветствие. - Докладывает адмирал Шилов! Враг Нами настигнут и разбит! Груз, который он вез, захвачен и доставлен по назначению!
  - Вольно, господин адмирал! - с улыбкой командую я, а потом интересуюсь. - Много там вы смогли добыть?
  - Много, ваше величество, очень много! - радостно отвечает адмирал Шилов, склонив голову. - Я признаться не думал, что такие богатства в мире существуют. Это какая-то сказка! Про волшебные сокровища!
  - И вы с вашими морячками превратили эту сказку в настоящую быль, Андрей Юрьевич! - говорю я, похлопав адмирала по плечу. - Благодаря вашему беспримерному подвигу, все эти сокровища теперь пойдут на благо нашей страны. А не осядут в жадных руках испанцев, французов или англичан с голландцами. И теперь это русские сокровища. Которые сделают Российскую империю еще сильнее. Возвысят ее над другими народами. И в этом ваша прямая заслуга, господин адмирал. Вы молодец! Вы и ваши люди идеально справились с этой трудной задачей. Вы смогли!
  - Служу России! - гаркнул адмирал Шилов, опять вставая по стойке смирно и отдавая нам с цесаревичем воинское приветствие.
  - Служите так же замечательно и дальше, Андрей Юрьевич! - громко ответил я. - Это наша дорога! Служить России! И мы по ней идем все вместе! Вы, я и весь наш народ!
   Да уж! Я выбрал другую дорогу. Совсем не ту, по которой так глупо и с большим напряжением сил тащил упирающуюся Россию царь Петруша. Я выбрал другую дорогу. И пойду по ней, никуда не сворачивая к светлому будущему. А за мной туда же будет двигаться и вся моя необъятная Родина. Вот такие дела наши скорбные!
  
  03.2024 г.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"