38. КОДЕКС РЫЦАРЯ

  

   Катерину Юрьевну привели в комнату следователя. Хозяин кабинета велел снять с арестованной наручники. Я усадил её на стул. Вид у Катерины Юрьевны был изможденный, темные круги вокруг глаз, ссадина на щеке. Рукав платья надорван у плеча. На меня она смотрела смущенно. Понимала, что подставила под расстрел. И даже извинилась, на что следователь сказал, что не надо тут разыгрывать комедию, будто гражданин Мельников ни сном ни духом, знать ничего не знает, ведать не ведает.

  

   - Он и в правду ничего не знал, - ответила арестованная в мою защиту. - Сначала я даже не подозревала, что у Николая имеется пистолет, хотя он был на фронте... Но когда мой сын нашел этот "Вальтер" и стал им играть... Вот тогда мне пришла в голову эта мысль - убить товарища Сталина. Это была бы месть за моего расстрелянного мужа. Который ни в чем не был виноват. Но какому-то начальству, видимо, он был неугоден. И они сочинили донос на моего мужа, генерала, между прочим... Имеет награды...

   - Все это понятно, - сказал следователь, - закуривая очередную папиросу. - Кто-то свел счёты с вашим мужем, но при чем здесь товарищ Сталин?

  

   - В самом деле, Катя, - сказал я, впервые назвав её только по имени. - Роль товарища Сталина в начавшейся войне неоценима. Если бы не товарищ Сталин со своим авторитетом для народа, мы бы не победили Гитлера...

   - А мы, что, уже победили? - удивился следователь.

   - Пока нет. Но 9 мая 1945 года Германия капитулирует. Над поверженным Рейхстагом будет развеваться наше знамя Победы.

   - То, что Германия капитулирует, в этом мы уверены, - сказал следователь. - Но почему вы решили, что война продлится так долго, пять лет!

   - Четыре года, - поправил я.

   - Пусть четыре. Но все равно, это очень долго.

   - Потому что воевать придется со всей Европой.

   - А почему именно 9 мая?

   - Май. Весна. Девятка счастливое число...

   - Ладно, пофантазировали и будя, - сказал следователь и решительно загасил папиросу в пепельнице. - Перейдём к делу. Сообщите явки, пароли, с кем держите связь, кто еще в группе?

  

   Я посмотрел на Катерину. Она сидела безучастная ко всему, словно была в некоем трансе.

   - Хорошо, - сказал я. - Мой непосредственный начальник штандартенфюрер Макс Отто фон Штирлиц - сотрудник VI отдела РСХА.

   - Так-так, очень хорошо, - вдохновился следователь, схватил ручку, подолбил пером в чернильницу, стал записывать. - Значит, шестой отдел. И чем они занимаются, каков профиль?

   - "Аусланд СД занимается политической разведкой. Это основной диверсионно-шпионский орган, ориентированный на работу вне пределов Германии.

  

   - Какое у вас лично было задание?

   - Организовать диверсию против любого члена правительства. Вальтер Шелленберг - начальник Штирлица - придавал таким актам большое значение...

   Услышав фамилию Шелленберга, да еще и имя Вальтер, следователь только сейчас понял, что подследственный не сочиняет. В самом деле, откуда простой советский человек с двумя классами образования может знать подноготную этой фашистской конторы, да еще и с подлинными именами и фамилиями?

  

   Следователь даже как-то по-особенному взглянул на меня. И было потянулся снова к пачке папирос, но передумал, наверняка в горле уже горечь стояла от частых перекуров. А я тем временем продолжил, вернее, выдвинул свои требования.

   - Я буду с вами работать, но при условии, что вы отпустите нас на свободу. Всё равно мы из Москвы никуда не денемся.

   - Это исключено, - отрезал Следователь.

   - Но это может поломать всю игру, - сказал я. - Время от времени, без предупреждения они посылают проверяющего. Не провалился ли я, и вообще лично удостовериться... и если он нас не встретит... то, сами понимаете...

  

   Следователь задумался и все же закурил еще одну папиросу. Выпустив струю дыма в потолок, он дал ответ: - Вас, Мельников, могут отпустить, но не сегодня и не завтра, а как начальство решит и строго под нашим надзором. Проверяющему скажете, что это боевики, которых вы сумели завербовать. А что касается вашей женщины, то её судьбу будет решать чрезвычайная тройка.

  

   Кстати, можете похвастаться перед проверяющим, что вы не бездействовали: организовали теракт, но он, к сожалению, провалился, женщина-боевик была схвачена и расстреляна.

   Услышав эти слова, Катерина только горько усмехнулась.

   - Мне, наверное, надо будет подписать какие-то бумаги? - спросил я.

   - Пока только протокол сегодняшнего дознания, - ответил следователь, продвинул вперед протокол, перевернул лист, чтобы я мог расписаться.

  

  Я подошел к столу, взял ручку из рук следователя, стал подписывать, а потом левой провел хук в челюсть по всем правилам бокса, как нас, пацанов, учил тренер, говоря: "В боксе нет замаха. Рука распрямляется как пружина, и сразу подкрепляется удар всем корпусом". Следователь упал под стол.

  

   Защита Дамы - один из главных принципов кодекса чести рыцарства.

   Я нагнулся и забрал из кобуры поверженного его личное оружие - пистолет ТТ образца 1939 года, улучшенная модель с утяжеленной рукоятью и магазином на 12 патронов. Пистолет плоский, хорошо прятать. Затем под крышкой стола я нажал кнопку вызова Степана или кто там сейчас заступил на дежурство, быстро пересек комнату и распластался по стенке возле двери с револьвером наготове.