(Дигнитатив (Dignitative) - предмет чувства в классификации предметов австрийского психолога и философа А. Мейнонга. )
(Дезидератив - в лингвистике вид наклонения, выделяемого в ряде языков и выражающего желание. В смысловом плане значение дезидератива в целом соответствует значению русского глагола `хотеть'.)
Здравствуйте. Вы смотрите очередную программу из цикла Фундаментальная психология. Сегодня мы поговорим о феноменологии в психологии, продолжая предшествующую лекцию, посвященную Брентано. С Брентано мы достигли очень интересного концептуального момента в становлении психологии как таковой. Когда на фоне общего направления развития психологии как материалистической, физиологической, механической науки вдруг возникла не просто идеалистическая реакция на это. Идеализм сдавал свои позиции в течение всего 19 века, и фактически на психологию не повлиял. Но появляется нечто другое. В становлении психологической науки вместе с Брентано появляется выявление особой автономной сферы - сферы сознания. Эта сфера не принадлежит ни чистому разуму и мышлению в его кантианском понимании, ни сфере физиологии и материальных предметов, которые изучаются естественно-научными дисциплинами.
Т.е. фактически именно Брентано, хотя он частично опирается на отзвуки натурфилософии в психологии Гербарта и Фехнера, а с другой стороны, в какой-то мере учитывает данные и физиологической психологии, он решительно обозначает некую промежуточную сферу. Т.е. с Брентано и его дескриптивной психологии и психогнозии мы имеем дело с новым множеством. Здесь психология по-настоящему обретает свое автономное рождение. Потому что, как мы видели, психология была наукой об отсутствии души. Она объясняла душевные и ментальные феномены материальными причинами.
Т.е. физиологическая основа психологии, продолжающая экспансию на территорию ятра-физики, о чем мы говорили, об уподоблении человеческого тела механическому аппарату. И перенесение этой ятро-физической модели на сферу душевных и ментальных процессов. В этом состояло становление психологии и психиатрии.
("ятро-" может использоваться как приставка, составная часть сложных слов, означающая "относящийся к лечению, к деятельности врача", "врачебный" (от греч. iatros - врач). )
Т.е. психология занималась ликвидацией души, изучением ее с точки зрения не-души, вытесняя все больше саму возможность идеалистического подхода, утверждающего автономность духовных процессов.
Вместе с Брентано мы имеем дело с появлением новой области, которая соответствует психогнозии, области изучения сознания. Оно не является ни частью мышления, как у Канта, ни продуктом воздействия внешних, материальных явлений. И не является продолжением естественно-научных дисциплин.
Т.о. вместе с Брентано возникает особая психологическая онтология, онтология сознания, которая строго отделяет себя от сферы чистого мышления, логических, математических и геометрических формул, операций. И вообще - от логических законов. От законов Аристотеля, от законов Лейбница.
Психология развертывается как психогнозия, в автономной сфере, отличаясь от сферы логической и сферы материально-телесной. Психология помещается в особой территории. Эта территория психогнозии - большое достижение Брентано. Мы говорили, что в целом можно рассматривать историю становления психологии как науки и как процесса исчезновения души в классическом понимании. И все так и шло.
Но с приходом Брентано мы видим коррекцию этого процесса. Причем коррекцию не в сторону отхода назад, в область субстанциальности души. Отголоски этого мы можем увидеть у Гербарта и у Фехнера.
Здесь же речь идет об особой онтологии, о мире. Это неожиданный мир. Он не является продолжением ни чистого рассудка Канта, поэтому это не просто то, что включено в чистый рассудок, на его периферии, как априорная форма чувственности Канта, и не является продуктом действий атомов или физических предметов, или органов, что утверждает физиологическое направление психологии и психиатрии, которую Брентано называет генетической психологией.
С обнаружением дескриптивной психологии, т. е. именно описательной психологии, здесь описательная психология противопоставляется наблюдательной психологии. Наблюдение - это главный инструмент в исследовании феноменов материального мира. Описательная психология не основана на наблюдениях, на выявлении причинно-следственных законов, чем занимается классическая механика, физика, химия, чем занимается наука о телах и процессах внешнего мира. Это совершенно особая область бытия выделяется в нечто промежуточное между логическим и телесным. Т.е. между чистым мышлением в логических рациональных категориях, которые описаны у Канта, и телесной сферой.
Это поразительное открытие Брентано. И сегодня мы поговорим о том, как продолжение его мысли, или как параллельные ему движения расширяют, а подчас и отходят, отступают от гениальных прозрений основателя всего этого направления Брентано.
Т.е. чем больше мы изучаем психологию и философию в целом, тем больше нам открывается гениальность Брентано. Это уникальная личность. И она была по достоинству оценена его учениками Гуссерлем, Хайдеггером. Брентано открыл третий мир. Мы знали мир логический, идеализм делал акцент именно на нем, мы знали мир естественно- научный, это онтология Нового времени, материализм, атомизм. Новое время поглощается материализмом. И Брентано между этими двумя мирами обнаруживает мир сознания. Сознание не является продолжением этих миров, и обладает некоторой самостоятельностью. Это и не логика, и не физика. Это нечто промежуточное.
И здесь промежуточность души в структурах древних сакральных философий, как у Платона, у него душа, как и эрос, находится между миром начал и миром тел, у Брентано всплывает заново. Конечно это не душа в ее платоновском понимании. Но это уже и не проекция рассудка Канта, и не проекция тела, как у материалистов и сторонников физиологической психологии.
Итак Брентано открыл мир сознания как нечто автономное, самодостаточное, и в этом его колоссальная заслуга.
Теперь давайте посмотрим на то, как идеи Брентано получили развитие у его последователей и у тех, кто развивал параллельные направления.
Например, возьмем замечательного философа Алексиуса Майнонга, ученика Брентано. И Брентано ссылался на него как наиболее талантливого последователя. Главная идея Майнонга - развитие теории предметов, учения о предметах. Его учение полностью основывается на учении Брентано. И несмотря на то, что Майнонг больше известен как философ, он бы основателем в Гратском университете школы и института психологии. Школа получила название школы феноменологической психологии. Он применяет принципы Брентано, принципы феноменологии к исследованию в психологии. Создание Гратской школы становится одним из важнейших источников становления дескриптивной и феноменологической психологии. Поэтому мы будем рассматривать Майнонга не как философа, а как психолога.
Майнонг говорит об опыте или переживании. Этот термин не получает у него концептуального содержания как у другого представителя дескриптивной психологии Вильгельма Дильтея, о котором мы поговорим.
Тем не менее, если мы вспомним основные свойства психогноста, описанные у Брентано, например способность к проживанию, оно является базовым требованием к тому, кто совершает психологическую операцию, психологическое исследование по Брентано.
Майнонг утверждает, что каждое психическое переживание, даже самое простое, представляет собой комплексный, но единый феномен.
Вспомним, как Брентано противопоставлял единое и простое. В психике все едино, но все не простое. Поэтому комплексность - главная характеристика психической жизни и психических процессов. Каждый психический опыт и психическое переживание в очень широком смысле... Русское слово переживание, хотя оно соответствует немецкому ... проживать, переживать, но в русском нет слова проживание в этом контексте. У нас есть слово переживание, если речь идет о психическом. Когда люди переживают, они печалятся, или заботятся о чем-то. В немецком это просто факт, движение жизни в чем-то конкретном и по поводу чего-то конкретного.
Т. е. здесь нет ни сожаления, ни печали, ни озабоченности, которое содержится в русском слове переживание. Здесь идет речь о нейтральном движении психики, которое характеризуется именно способностью восприятия, ощущения, чувств, понимания. Это некая жизнь души. Когда жизнь активируется по отношению к каким-то данным ощущениям. Это не просто регистрация внешних импульсов, реакция на них, а это включение в ощущение содержания всей психики, нормальное функционирование всех органов чувств, всех процессов сознания. Т.е. без включенности сознания в процесс жизни нет переживания, когда сознание, чувства и ощущения, а иногда и суждения включены в единое движение жизни.
Переживание как базовый момент психического опыта, по Майнонгу, представляет собой нечто комплексное, комплексный феномен, состоящий из трех уровней.
Психический акт. Психологическое содержание. Объект переживания.
Соответственно здесь мы видим чистую картину интенциональности. На прошлой лекции мы говорили, что интенциональный акт не разделим со своим содержанием. Поэтому психологическое содержание, содержание ментального акта, по Майнонгу, не является чем-то отдельным от самого акта. Оно составляет единый феномен с ментальным актом. Восприятие, мышление, осознание чего-то в структуре автономной психики не отделено от того, что является объектом осознания. Объект осознания принадлежит той же самой действительности, что и сам акт осознания.
Т.е. то, что мы мыслим, и как мы мыслим, то, о чем мы мыслим, принадлежит неразрывному цельному, но не простому, а комплексному феномену. Поэтому мы говорим о трех его составляющих.
Психологический контент - это предмет интенционального акта, содержание интенционального акта.
(Контент - это любая информация, которая создаётся, публикуется и распространяется с целью информировать, обучать, развлекать или привлекать внимание аудитории. )
Третий уровень - объект, относительно которого это переживание происходит.
Эти три уровня составляют единое целое.
Соответственно предполагается, что этот объект - это некая вещь, или комплекс вещей, которые находится вне сознания,. И подвергаются воздействию сознания.
Но интересно, что для структуры сознания третья часть необязательна. Объект сознания чаще всего имеется в наличии, но структуры феномена сознания это не меняет. Поэтому комплексность ментального феномена, по Майнонгу, заканчивается на этих двух составляющих. Это чистая интенциональность. Т.е. сам процесс интенциональности как акт, и психологическое содержание интенционального акта. А относительно чего это сознание движется, чем оно спровоцировано, чем оно настроено - это уже второстепенно.
Чаще всего в нормальном случае существует вне-сознательный объект, или комплекс объектов, относительно чего эти действия осуществляются. На месте этого объекта может стоять что-то другое, например представление, которое может не соответствовать внешнему миру. Об этом мы сейчас поговорим.
Майнонг делает акцент на возможности восприятия того, чего не существует. На этом и основана его онтология предметов в учении о классах предметов. Он включает в эти классы и те предметы, которые есть, и те предметы, которых нет. Но он придает им особый статус. И этот статус вытекает из феноменологии сознания.
Т.е. статус одних предметов - это те предметы, которые точно, достоверно есть за пределом ментального акта. Но значительное количество предметов существует внутри ментального акта как его психологическое содержание.
Поэтому первый уровень - сам акт и его содержание, составляют необходимую часть сознания. А наличие объекта, относительно которого этот акт осуществляется, не всегда присутствует. Т.е. человек может осмыслять или осознавать то, что есть, и с таким же успехом он может осознавать нечто, чему во внешней действительности нет никаких аналогов.
Поэтому эти три уровня переживания - само переживание, действие как ментальный акт, психологическое содержание этого ментального акта, т. е. некое представление, которое формируется в этом ментальном акте, и предмет, относительно которого формируется это представление. Между вторым и третьим уровнем фактически проходит граница между сознанием и тем, что находится вне его, между внутренним сознание и внешним миром. Этот внешний мир в науке подлежит естественно-научным измерениям, но в жизненном мире переживания он неразрывно связан с феноменологией ментальных процессов.
Т.е. вещи, которые мы воспринимаем в обычном психическом опыте, это не те вещи, о которых нам говорит материалистическая наука Нового времени. Это те вещи, которые приходят к нам через представление, через содержание интенционального акта. Сила и значение этих представлений настолько велика, что полноценный психический феномен возможен и при отсутствии этого объекта, который переживается. Переживать, проживать можно как существующие объекты, включая его в акт сознания, которое будет действовать по своим законам, так и не существующие объекты. Если этого предмета нет, сознание все равно спокойно функционирует без него, во сне, в мечте, в размышлении. Сознание настолько автономно, что наличие внешнего мира является для него необязательным.
Можно задать вопрос, откуда берутся представления, как не из внешнего мира. Но для Майнонга это не важно, откуда берутся представления. Если они берутся из внешнего мира - это хорошо. Если не из внешнего мира - тоже хорошо. Главное - чтобы они были. С эмпирической точки зрения какие-то представления всегда находятся в сознании человека. Это обязательный момент. Не важно, существует ли то, что человек видит, слышит, чувствует, ощущает. Главное, что он видит, слышит, чувствует, ощущает. Что-то он видит, слышит, чувствует и ощущает всегда. Поэтому всегда есть что-то. А бытие этого чего-то, это второстепенный вопрос. Нам достаточно этого видения, слышания, чувствования, ощущения, и мы уже имеем некоторые представления, т. е. некоторое содержание ментального акта. Которое мы активируем и проживаем в самом этом акте.
Это принципиальный момент. И это продолжение Брентано.
Как устроен ментальный акт по Майнонгу? Если говорить о том, как относится содержание психологического акта к самому акту, это будет движение в сторону психологической апперцепции.
( Апперцепция - это процесс, в результате которого элементы сознания становятся ясными и отчетливыми, посредством интроспекции. Это одно из фундаментальных свойств психики человека).
Это движение от содержания к тому, кто переживает это психическое содержание, это акт, с помощью которого строится личность. Личность строится через рефлексию относительно структуры своего восприятия. Так создается психологический субъект. Он создается через апперцепцию. Апперцепция есть то состояние, когда мы что-то воспринимаем, и это восприятие дает нам обратное указание, что есть кто-то, кто что-то воспринимает. И переживание самого восприятия именно как восприятие кем-то, постепенно двигаясь от содержания психического акта к самому акту и создает какой-то элемент личности. Это с точки зрения феноменологической философии. Это как раз исследуется с помощью теории внутренних предметов самим Майнонгом.
Еще есть второй вопрос, который также исследует Майнонг. Это отношение содержания психического акта к объекту, находящемуся за пределом сознания. Это внешнее направление, оно составляет другую часть онтологии Майнонга. И Майнонг хочет построить онтологию и в сфере апперцепции, и в сфере перцепции.
( Перцепция (от лат. perceptio - "восприятие") - способность человека воспринимать окружающий мир с помощью органов чувств, например различать цвета, чувствовать запахи и слышать звуки)
Т.е. движение внутрь от содержания психического акта к самому акту, и к самому субъекту, который конституируется в ходе этой апперцепции, в ходе этого обращения вовнутрь. Это одна часть онтологии. А вторая часть онтологии - это отношение содержания психического акта к предмету, находящемуся вне сознания.
Так из этих трех категорий - психический акт, содержание психического акта, и объект психического акта, который уже находится вне психики, строится психологическое учение о предметах у Майнонга, которое очень сильно повлияло на онтологию, логику, философию 20-го века, и вплоть до настоящего времени.
В отношении типологии переживаний кажется, что Майнонг уточняет схему Брентано. Но я много раз говорил, что не все, что идет после - лучше, или хуже того, что идет до. Это две установки - консервативная и прогрессистская. Прогрессистская утверждает, что последующее лучше предыдущего. Консервативная установка: то, что было до - лучше того, что было после. Обе эти установки непригодны для проведения полноценной истории идей, дисциплин, для создания фундаментальных описательных структур культуры, науки, религии. Просто потому, что эти установки очень жестко детерминируют наше отношение. И приняв либо миф о прогрессе... кстати так называется книга Хенрика Вригта, одного из основателей аналитической философии. Кажется, что аналитическая философия - это пик прогресса. Хенрик Вригт говорит, что прогресс - это миф. Кстати, он считается крупнейшим специалистом по Витгенштейну. И доказывает, что Витгенштейн очень любил Шпенглера, и тоже негативно отзывался о современной цивилизации. Вот вам и логический позитивизм. Это к слову.
Отношение между Брентано и Майнонгом можно рассмотреть так: Майнонг уточняет интуиции Брентано. И это хорошо, мы на этом сейчас остановимся. Но в чем-то он искажает мысли Брентано. Чистая мысль Брентано насыщена внутренним содержанием, которая требует очень деликатного раскрытия. Майнонг явно форсирует многие элементы. Он строго следует за своим учителем, но эта строгость подчас уводит его в сторону от интуиции Брентано.
Брентано утверждал, что существует три типа психических актов. Это суждение, оно может быть только о соответствии ментального феномена внешнему предмету. Логика Брентано, которую он обосновывает в своей феноменологии, не предполагает никаких логических законов, кроме квантора существования. Брентано стремится остаться в рамках сознания.
Майнонг это форсирует. Поэтому он продлевает тематику мысли. Ту инстанцию, которая в сознании отвечает за вынесение суждений, он возвращает назад к кантианству или к логике. И упускает из виду гениальную интуицию Брентано о том, что сознание не может обосновать никакую логику. Феноменологическая логика может лишь на пределе вынести соответствие феномена интенционального акта объекту, находящемуся вовне. И на этом логика заканчивается.
У Майнонга - не заканчивается. Он очень быстро проскальзывает метафизику Брентано и привносит в сферу мышления весь логический аппарат, который у Брентано был отставлен. И Майнонг нарушает стройность картины Брентано.
И так же излишним и чрезмерно детализированным является разделение сферы чувств на чувства и желания, или волю.
Брентано этого не делает. Он помещает в основание свой этики одновременно чувства и волю, сливая их в структуре интенционального акта, единство которого он не хочет нарушать. В этом, на мой взгляд - еще одно недопонимание Майнонгом Брентано.
Возможно, картина, которую дает Майнонг, с точки зрения феноменологической психологии, школы, практики изучения функционирования психики менее метафизически точна, более сумрачна но и более оперативна.
Мы ее сейчас опишем. Это довольно оперативная практическая классификация.
Все формы психического опыта, т. е. проживания, переживания, Майнонг делит на интеллектуальные и эмоциональные. Те. одни рациональные, а другие - иррациональные.
Интеллектуальные формы психического опыта Майнонг делит на представления ( это мы встречаем у Брентано, у Фехнера, у Вундта, у Гербарта), это такие же комплексные картины, они всегда комплексные, даже если они простые. Они имеют иерархию, есть высшие и низшие представления. По Майнонгу высшие представления собираются из низших. Т.е. это некое строительство представлений, он его описывает более детально, чем Брентано. И это он помещает в интеллектуальную сферу, в сферу мыслящего сознания. И соответствует этому представлению, и является содержанием представления, маркером в теории предметов Майнонга - объект.
Предмет представления как объект обладает всеми свойствами представления. Он находится внутри нашего сознания, неразрывно связан с актом нашего сознания, и представляет собой содержание феномена мышления или психической деятельности. И этот объект находится внутри нашего сознания.
Здесь очень важный вопрос. С этим будут связаны все парадоксы теории Майнонга. Под объектом он понимает содержание интенционального акта. Он есть внутри как факт сознания. Как пример можно привести представление о красном. Красный цвет является примером этого объекта. Он нигде и никак не существует, кроме первичного базового предмета представления. Или другие цвета - зеленый, желтый. Или звук - громкий, тихий.
Поэтому Майнонг говорит не о цвете, а о красном. Цвет - это уже обобщение. Объект - это красное. То, что это цвет, мы узнаем потом, вначале мы узнаем, что это красное. Это и является объектом представления.
По Майнонгу, все формы психических переживаний, психических актов, психических комплексов могут быть либо серьезными, либо фантазийными. Это характерно для теории искусств. С его точки зрения, обычный человек воспринимает свои представления серьезно, доверяет этим представлениям, и уверен, что то, что он воспринимает, оно существует.
Такое доверие формирует один тип представлений. Но подчас то, человек представляет себе, он относится к этому с иронией, не верит своим глазам, удивляется. Эта фантазия представлений составляет второй класс представлений, по Майнонгу. т. е. мы можем отнестись к представляемому серьезно, а можем - с некоторой фантастической дистанции. Из этих фантастических представлений и состоит культура, искусство. Майнонг приписывает им специфический статус. Фантазийные объекты имеют тот же самый онтологический статус, что и серьезные объекты. Что позволяет говорить о некой фундаментальной свободе сознания. Так Майнонг вслед за Брентано обосновывает свободу сознания.
Вторая часть интеллектуальных переживаний, интеллектуальных психических опытов, - это мысль. В отличие от объекта, здесь Майнонг говорит об объективе. Объектив мыслится как предмет мысли. Происходит осмысление этого объекта. Осмысление объекта, представленное процессу мышления, есть объектив. Объект - это то, что мы воспринимаем как представление, что мы представляем менее или более серьезно. А когда мы думаем о том, что мы представляем, мы изменяем структуру того, что мы думаем. Когда мы представляем и когда мы думаем - это одно, а когда думаем о том, что представляем - мы переходим от объекта к объективу. От объекта, данного в сознании непосредственно к тому, что осмысляется в сознании опосредованно, нами же, в структурах нашего сознания, но уже как иной предмет. Майнонг называет это положением дел, давая ему особый онтологический статус. Это положение дел представляет собой осмысление объекта представления в форме некого нового предмета.
Поэтому мысль, что красное есть цвет - это перевод объекта в объектив, или переход от объекта к мысли. И происходит смена объекта.
По Майнонгу, мысли могут быть серьезные и фантазийные. Фантастические мысли Майнонг называет допущением. Т.е. допущение предполагает некоторое расширение возможности представить нечто как предмет мышления. Причем независимо от того, серьезно ли мы относимся к этому предмету мышления. Серьезность представления чаще всего соответствует серьезности мышления. И серьезный объект перетекает в серьезный объектив, становится серьезным положением дел. Но одновременно фантазийная мысль, которая является допущением, позволяет отнестись более легко к серьезности мысли. Это тоже объектив, но это - допущенный, менее серьезный объектив. Допущения составляют класс, находящийся между объектами и объективами. Этот фантастический настрой мысли допускает разное, и не обязательно применительно к объектам. Мысль может двигаться в режиме допущения в отношении серьезных объектов.
Переходим к эмоциональной сфере. Эмоциональная сфера, по Майнонгу, состоит из чувства и воли, или желания. Конструктивным и продуктивным здесь является разделение чувств на серьезные и фантазийные, которые иногда называют теневые чувства. Такое разделение позволяет в анализе эмоциональной деятельности человека провести очень тонкие разграничения. Существуют серьезные чувства, и существуют тени чувств. Эти тени чувств легче, чем чувства, это игровые чувства. Это не значит, что человек имитирует чувства для других, нет, это совсем другое. Человек фантастически чувствует. Это чувства изогнувшиеся, отклонившиеся от себя. Это позволяет детализировать и выделить нюансы в эмоциональной сфере, деликатно расшифровывать психическую жизнь человека.
Да, у чувств есть предмет, как был предмет и у представлений и мысли. Майнонг называет его дигнитатив. Например, ощущение, что красное приятно. Причем красное может быть приятно по-настоящему, а может - и фантазийно.
Дигнитатив - это еще один класс объектов, это эмоциональные объекты. Т.е. эмоция - это акт, а объектом эмоции является дигнитатив. Это может быть что-то приятное, либо вызывающее ярость. Т.е. объекты эмоций имеют свою собственную субстанциальность, свой собственный предмет в рамках сознания и психики. Эмоция всегда на что-то направлена. И то, на что она направлена - предмет, объект, объектив, дигнитатив - в обычном акте они сливаются. Мы их не можем разделить. Но психолог, аналитик - вполне может это проделать.
Представьте себе, что мы смотрим на какую-то картину, и она вызывает у нас приятные эмоции. Дигнитатив - сильный. Но может быть нам просто хорошо, и на что бы мы ни посмотрели, нам все понравится. Где есть объект нашего восприятия? Где есть осмысление нашего восприятия? Всякий раз, в каждом психическом акте - сказать трудно. Здесь нет нормативных моделей. Потому что допустить мы можем разное, по-разному сформулировать дигнитатив. Бывает серьезный дигнитатив, а бывает фантазия. Это порождает плюральность (от слова плюрализм) психической жизни.
(Плюрализм - это мировоззренческая концепция, согласно которой реальность состоит из множества независимых начал, сущностей или принципов)
И ее можно корректно и аккуратно описать. Чем и занимается дескриптивная психология.
И последний тип переживаний в сфере эмоций - стремление. Здесь существует объект желания, он называется дезидератив. Здесь речь идет о воле. Можно сказать, что плод должен быть красным. Этот волевой элемент, дезидератив, лег в основу логики, которую построил ученик и последователь Майнонга Эрнест Малли. (1879-1944). Он создал специальную логику, логику долженствования. Он считал, что предмет может быть рассмотрен под углом его дезидератива, т. е. объекта желания.
В картине Майнонга мы получаем в качестве содержания психического акта сразу четыре предмета. Объект, объектив, дигнитатив (предмет чувства) и дезидератив (предмет желания). По сути это один предмет, увиденный с четырех ракурсов единства психического акта. Это комплексный предмет, но единый.
Т.о. мы можем изучать сознание и классы его объектов, и пересечения этих классов в единстве одного и того же опыта. Речь идет о тонком и последовательном анализе процесса восприятия.
Майнонг вводит понятие субсистентность. Это по сути существование внутри сознания. Можно было бы сказать, что это бытие в потенции, но у Майнонга все тоньше. Потому что есть такие представления, как квадратный круг, которые не могут существовать, их невозможно представить. А золотую гору можно и довольно легко представить. Хотя вряд ли она существует.
Поэтому даже в рамках субсистентности не все есть , не все существует с точки зрения сознания. Что-то исключается даже на уровне субсистентности. Что-то субсистирует без того, чтобы иметь объект за пределами сознания в качестве представления. А что-то действительно имеет объект за пределами нашего сознания. Эта шкала объектов для Майнонга становится основой новой онтологии. То, что безусловно есть внутри психики, то и субсистирует. И допущение играет здесь большую роль.
И допущение, как основа субсистентности, находится как раз между репрезентацией и суждением.
(В наиболее общем смысловом плане репрезентация обозначает "представление одного в другом и посредством другого". )
Поэтому субсистенция близка к допущению.
Теперь обратимся к теории объектов. Здесь Майнонг выделяет возможные объекты, которые не обязательно действительны.
Действительные объекты. Субсистентные объекты.
( Субсистенция - Бытие субстанции. Термин ввел Гай Марий Викторин. Термин использовался в средневековой философии Боэцием и Гильбертом Порретанским наряду с термином "субстанция". )
(Субстанция (лат.substantia - сущность; то, что лежит в основе) - то, что существует автономно, само по себе, в отличие от акциденций, существующих в другом и через другое )
Субсистентные объекты - это, пожалуй, самый широкий класс объектов, это допустимые объекты. Но это еще не значит, что они возможны. Они существуют в психике, но в реальности могут и не существовать. Чтобы существовать, объект должен субсистировать, должен быть субсистентным. И чтобы объект был действительным, он должен быть возможным. Но не все возможные объекты действительны. И не все субсистентные объекты возможны.
Еще один класс объектов вводит Майнонг. Это дефективные объекты. Их еще называют ложными объектами, или объектами мысли о мысли. Например треугольник. Потому что его невозможно представить. Всякий треугольник, который мы представляем, будет либо равнобедренным, либо прямоугольным, либо разноугольным, либо красным, либо зеленым. Например, черный треугольник на белом фоне - субсистирует, он - полноценный объект. Но про треугольник как таковой нельзя даже сказать, существует он или нет, ему невозможно приписать признак субсистентности.
Майнонг строит свою логику. Он считает, что логика - часть психологии. И в этом он глубоко заблуждается. Он доказывает с помощью введения своей онтологии объектов, что законы Аристотеля - закон отрицания, закон исключенного третьего не действуют в отношении ряда тех предметов, которые он утверждает в своей теории, тем самым показывая недостаточность логики Аристотеля. Именно это подхватывает Эрнест Малли и развивает свою дезидеративную логику.
Но посмотрите, что делает здесь Майнонг. И почему процесс перестройки логики Аристотеля с опорой на категорию объектов, которую Майнонг выделяет на основе феноменологической модели Брентано, почему этот процесс некорректен. Потому что Брентано очень точно показывает, что логических законов просто нет в структуре сознания. Единственный логический закон - закон того, что сознание говорит: это содержание интенционального акта соответствует предмету, находящемуся за пределом сознания. Ни о каких других законах логики Брентано не говорит. Это логика в одном действии. Это суждение, которое может быть произведено только в отношении между объектом интенционального акта и неким внешним соответствующим ему предметом.
Именно это для Брентано важно. Именно поэтому он против Канта, который вкладывает в структуры сознания разум как таковой.
Фактически Брентано выносит разум и мышление, не связанное с сознанием, абстрактное мышление, в сферу трансцендентности, о которой не говорит. Для него законы мышления, которые не коренятся в опыте сознания, в опыте эмпирической психологии, психогнозии, эти законы логики как бы не существуют. Он предлагает их отложить. Он приблизительно так же максимально далеко удаляет сферу объектов внешнего мира от сознания, расчищает сферу сознания и от логики, и от материальных предметов.
Т.е. структура сознания психологии и психогнозии Брентано связана с тем, чтобы освободить поле сознания от логики и от материальных предметов. Чтобы не объяснять психическое ни путем логики, некой вечной субстанциональной души, ни путем материальных предметов. В этом состоит грандиозность его интуиции.
Когда Майнонг, уточняя структуру феноменологии психики, снова привносит сюда логические законы, привносит сюда деонтическую логику Малли
( деонтическая логика Логика норм, нормативная л о г и к а, - раздел логики, исследующий логическую структуру и логические связи нормативных высказываний. Анализируя рассуждения, посылками или заключениями которых служат такие высказывания, Д.л. отделяет необоснованные схемы рассуждений от обоснованных и систематизирует последние)
( Деонтическая логика Малли - первая формальная система деонтической логики, предложенная в 1926 году. Она была сформулирована в сочинении Малли "Основоположения долженствования: Элементы логики воли".)
Потом развитую модальную логику фон Вриктом, о котором я сегодня говорил.
(Какие два главных направления логики как дисциплины выделяет Г. Х. фон Вригт?
Изучение вывода и отношений значения между понятиями - вот два главных направления логики как дисциплины. Логика изучает структурные аспекты силлогистических рассуждений, которые мы называем аргументацией, выводом или доказательством. Она дает правила суждения о корректности перехода от посылок к заключениям, но не правила суждения об истинности самих посылок и заключений. Это придает логике ее формальный характер. "Содержанием" формально-логического исследования являются понятия. Логика изучает их, но не в их внешнем отношении к миру, а в их внутренних отношениях когерентности. Это называют "концептуальным анализом". В простейших случаях он принимает форму аристотелевских определений через род и видовое отличие. В более сложных и интересных случаях он состоит в конструировании концептуальных сетей.)
Несмотря на продуктивность подобных заблуждений, Майнонг опять все возвращает к Канту. Т.е. он опять осуществляет то смешение, из которого с таким трудом выбрался Брентано. Т.е. Майнонг полагает, что логическое мышление - это свойство сознания. Но в отличие от Канта, который объясняет сознание мышлением, Майнонг пытается объяснить наоборот мышление сознанием. Он считает, что есть законы сознания, которые требуют перестройки логики. Потому что существующая логика не соответствует той теории предметов, которую разрабатывает Майнонг. Эту мысль подхватывает модальная деонтическая логика должного, логика Малли.
Это важный момент. Это попытка истолковать логику с помощью сознания. Но когда мы приходим к деонтической логике, мы уже совсем недалеко от риторики. Потому что если посмотреть, как мы включили в область предметов не только объект как объект представления, но сюда же включили дигнитатив (предмет чувств) и дезидератив (предмет желания), то мы создали не логический и не материальный объект, а объект риторический. Тогда при чем здесь логика?
Мы получили область риторического, область языка. Тогда эту область и надо изучать средствами языка. А логика относится к совершенно другой области, другой онтологии. И здесь надо не на логику замахиваться, а строить риторику сознания. Т.е. изучать процессы и объекты сознания, что продуктивно делает Майнонг. Логика для этого совсем не соответствующий инструмент. В Новое время считается, что логика применима для изучения материальных фактов. Но это еще одно заблуждение. Логика не применима ни для изучения сознания, ни для материального мира. Но это уже отдельная тема, связанная с соматологией.
(Соматология Раздел антропологии, который изучает вариации размеров и форм человеческого тела и его частей. )
Но в любом случае Майнонг совершает здесь отклонение от программы Брентано. Брентано хочет создать автономную систему изучения сознания, психогнозию, и строить на основании психогнозии три направления строгих феноменологических наук: логику (существование и не существование), этику (изучение чувств, желаний), эстетику (изучение представлений, то, что Майнонг называет объектами).
Т.е. логика - это объективы, эстетика - это объекты, а этика - сочетание предмета чувств и предмета желаний, объединенных в единое поле.
И здесь ничего другого, ничего от классической трансцендентной логики, где а есть а, где законы исключенного третьего, или неких абстракций материальных вещей вне сознания, этого ничего нет.
(Трансцендентальнаялогика - учение Канта о чистых правилах и понятиях рассудка, которые априори определяют наш опыт. Вторая часть Критики чистого разума.)
Майнонг делает шаг назад. Но я бы сказал, что это конструктивно для нашего понимания, и на его примере увидеть опережающее движение гениальности, вспышки - сам Брентано, Гегель, Ницше, Хайдеггер. Это грандиозные прорывы вверх. Такие глубины мысли, которые и не снились предыдущим эпохам. Это не линейный процесс. Это и не деградация, и не прогресс.
Но во всяком случае Брентано - гений, который вспыхивает и описывает новую онтологию. Метафизически революционную онтологию. Онтологию сознания. И в этом - прорыв.
Майнонг, следуя за ним, все-таки отклоняется от главного направления. Он смешивает логическое и то, что принадлежит сознанию. Причем не логического в понимании Брентано, а логического, которые, конечно, не соблюдаются сознанием. Он пытается построить другую логику, которая будет учитывать его теорию объектов. Далее Малли строит онтологию, а потом фон Врикт строит модальную логику.
Так работает сознание. Они правы. В полном смысле слова наука пронизана этими движениями сознания, а не только чистого мышления. Наука не свободна от этого сознания.
Гуссерль замечал, как жизненный мир аффектирует ученых. Они ученые только в лаборатории. А когда они покидают лабораторию, они заходят в буфет, тут они совершают все те принципиальные ошибки, ошибки восприятия, отсутствия проверки, убежденности, достоверности, сличения фактов, анализа, синтеза, без которых они не допустят ни одного высказывания в своей профессиональной сфере. В буфете они вдруг становятся обывателями, и верят в самые нелепые мифы. Это - за пределами лаборатории. Конечно, строго развести нельзя лабораторию и буфет (или ресторан), но одно на другое оказывает воздействие. И поскольку жизненный мир - это абсолютная тотальность нашего существования, сфера сознания, а чистое логическое научное мышление - микроскопическая часть, поэтому океан жизненного мира заливает сплошь и рядом нашу научную деятельность. Научная деятельность становится прикрытием для структур сознания, а значит и для риторики, и для модальной логики.
И вместо того, чтобы исследовать наступление сознания на сферу мышления, правильно было бы оставить их в автономности, прежде чем мы выставили полноту автономности трех полей - поле логики, поле сознания, поле материальных предметов, находящихся вне сознания. Между этими тремя полями существуют очень сложные отношения. Поэтому не стоит их смешивать даже для благих целей, как делал Майнонг и фон Вригт, пока мы полностью не разобрались в отношениях между этими империями. А если мы этим займемся ( а именно этим и надо заняться для построения эпистемологии), корректно, к чему призывал Гуссерль, Брентано, без этого мы не сможем построить полноценной науки. Мы должны вернуть науку к осмыслению этих трех направлений, построить на основании осмысления структур сознания. И в этом отношении дескриптивная психология,
(Дескриптивная (описательная) психология - направление объяснительной психологии, которое пытается описать и понять психологические феномены сами по себе, не редуцируя их к внепсихологическим явлениям)
феноменологическая психология, психиатрия окажут нам неоценимую услугу.
Так мы от обзора становления психологии приходим к гораздо более глубоким выводам, о том, какое большое значение дескриптивная психология может сыграть в науке в целом и в философии. И именно это мы видим в Гуссерле, в Хайдеггере. Но одновременно прежде чем соотносить между собой эти поля, необходимо провести это разграничение. Этому помогает Брентано, и прочтение Майнонга под определенным углом зрения. Если правильно прочитать Майнонга, он нам будет очень важен. А с точки зрения фундаментальной психологии продолжение, укрепление линии, связанной с дескриптивной психологией, его направление окажется очень плодотворным.
На этом мы закончим сегодняшнюю лекцию, посвященную ученику Брентано Майнонгу. И если мы более внимательно присмотримся к его учению, то конечно для истории психологии его подход к рассмотрению структуры психики, психического переживания будет иметь огромное значение.