Теперь переходим собственно к гештальтпсихологии. Эта школа была основана через год после смерти Дильтея, Максом Вертегеймером, Вольфгангом Кёлером и Куртом Коффкой. Но основную роль в ней играл Макс Вертгеймер. Вертгеймер был учеником Эренфельса. Т.е. внимание психолога Вертгеймера было привлечено к гештальту именно Эренфельса. Он был его прямой последователь. Поэтому здесь мы видим всю генеалогию гештальтпсихологии, где вначале Брентано, потом Майнонг, Эренфельс, Вертгеймер. Здесь ясно прослеживается прямая линия между Брентано и Вертгеймером. И мы легко можем восстановить все метаморфозы концепции гештальта, как он попадает в гештальтпсихологию, где становится основой метода.
Вертгеймер и его коллеги Коффка и Кёлер создают гештальтпсихологию, которая предлагает изучать психику человека с точки зрения целостных структур - гештальтов как основы человеческой психики.
Если мы внимательно осмысляли предыдущие лекции, то вероятно здесь ничего нового для нас не будет. Просто здесь применение и развитие представлений о единстве интенционального акта и различие, даже противопоставление единства и простоты Аристотеля, которое мы встречаем у Брентано. Соответственно, уже все остальное легко можно теоретически вывести из этого.
Т.е. тематизация гештальта Эренфельсом, хотя содержание этого понятия уже было предопределено его предшественниками, становится основой метода у Вертгеймера, Коффки, Келера, и дальнейшей довольно обширной плеяды гештальт-психологов. Главная идея Вертгеймера, который был учеником Эренфельса и Кюльпе, о котором мы говорили, когда шла речь об унитарном психозе и его противниках, и к тому же он был другом Эйнштейна, так вот Вертгеймер применяет принципы гештальта к анализу психики.
Здесь мы видим существенное занижение проблематики гештальта, особенно по сравнению с Дильте. Вертгеймер утверждает, что психика человека всегда есть гештальт. Т.е. он понимает под гештальтом не то, что понимал под гештальтом Дильте. Такая форма максимального обобщения, которая связана подчас со сверхчеловеческими формами жизни, такими как мировоззрение, цивилизация, культура, гениальность в случае индивида, для Дильтея это предельная полнота жизни, где переживания как элементы жизни достигают кульминационного момента. Отсюда - феноменальный момент Гуссерля. В гештальте есть какая-то мгновенность, моментальность. Если это личность, то это великая личность, которая вспыхивает. Гештальт вспыхивает. Он не конструируется, он не дается заведомо. Это некий высший горизонт, к которому жизнь тянется сквозь человека, это пик и кульминация жизни. Так Дильте понимал гештальт.
Что касается Эрнфельса, то тематизация гештальта приводит его к тому, что мир есть гештальт, и что динамичное творение гештальтов из частей, конфронтация с низшими психическими актами, которые не задействованы в структуре мира, все это порождает динамику и глобальность представления о гештальте, вплоть до религии.
У Вертгеймера мы видим наоборот некоторое снижение гештальта до среднего индивида. Гештальт перестает быть макромерой жизни в глобальных проявлениях, и становится микромерой обычного индивида. У него возникает представление о хорошем, или нормативном гештальте. Мы видим, как гештальт с представления о движении умной жизни у Дильте и огромного фундаментального сплавления большого количества психических актов в уникальные упорядоченные структуры Эрнфельса - вдруг все это применяется к обычному человеку. Здесь занижается представление о гештальте. Поэтому гештальтпсихология, при всей ее полезности, представляет собой минимальную психологию. Конечно, это лучше, чем материалистическая психология, или жестокая физиологическая репрессивная психиатрия. Гештальтпсихология - это более деликатная форма изучения психики человека, хотя это инфляция гештальта, если сравнивать с теми смыслами которые имело понятие гештальта у Дильте и Гуссерля.
Соответственно этот гештальт имел свою судьбу. Например у Эрнста Юнгера. И вообще немецкая философия использует гештальт в качестве важнейшего понятия. Гештальт получил и философское, мировоззренческое определение, и узко психологическое. Но чтобы это произошло, чтобы так использовали гештальт Вертгеймер и Юнгер, необходимо, чтобы это было заложено изначально в концепте гештальта. Базовый смысл его мы постарались объяснить.
Поэтому психологическое использование гештальта могло быть и более общим. Помимо микроскопической психологии, в которую превратился гештальт после Вертгеймера, могла существовать другая , более охватывающая гештальтпсихология, или психогнозия.
У Вертгеймера все просто. Он говорит о хорошем гештальте. Под этим он понимал здоровую личность. Это та личность, которая способна к решению комплексных задач и организации отдельных разрозненных психических элементов восприятия в высокие комплексные структуры. Здесь мы получаем узкое представление о том, что такое гештальт. Гештальт - это здоровая личность, способная к высокой степени обобщений. И в принципе к этим обобщениям, к упрощающим моментам имеет склонность любая человеческая личность, как считает Вертгеймер. Поэтому можно сказать, что гештальт - это состояние здорового человека, который способен справиться с множеством ощущений, собрать их в упрощенные единые доминантные схемы, а потом эти схемы поддерживать и использовать при необходимости.
Одним из главных законов гештальт-психологии становится закон прегнантности
(Закон прегнантности (от лат. praegnans - "заполненный, полный") - один из основных законов гештальтпсихологии, согласно которому феноменальное поле структурируется наиболее простым и "экономным" при данных условиях образом. Закон был выведен и изучен Максом Вертгеймером, одним из основателей гештальтпсихологии, на основе исследования восприятия человека.)
В немецком языке это слово означает сжатие, меткость, четкость. Это некая способность кратко, ясно, полно и исчерпывающе сказать о сложном, не упуская основное содержание сложности, сведение множества к единому. Гештальт и есть действие прегнантности. Это то, что сжимает многочисленные элементы психических впечатлений в законченную компактную структуру. И одно представляет многое. Метонимия - фигура прегнантности. Например стадо сразу дает представление о коровах.
Хороший гештальт способен осуществить сжатую метонимию, назвав множество одним общим термином.
(Метонимия (от древнегреческого "переименование") - это перенос названия с одного объекта или явления на другое на основе их смежности. Смежные понятия в метонимии не похожи друг на друга, но связаны по смыслу. )
Это уже приобретает характер перехода от высокого философского напряжения к практической психологии. Мы говорим тогда о способности человеческой психики укомплектовывать большое количество психических данных и складывать их в простые структуры, которые в дальнейшем позволяют интерпретировать другие множества.
Начинается гештальт-психология с проведение так называемого фи-опыта. Вертгеймер с сотрудниками - Коффкой и Кёлером построили машину, в которой попеременно зажигались два неподвижных световых источника, которые включались с разной частотой. Человек наблюдал за этими источниками, и ему казалось, что эти источники двигаются, воспринимал это как движение. Хотя речь шла лишь об интенсивности, частоте вспышек. Это была обычная оптическая иллюзия.
Из этого Вертгеймер и его коллеги сделали вывод, что восприятие человека мыслит не прямыми и конкретными психическими актами, которые максимально точно передают действительность, они достраивают эти психические акты до того восприятия, которое человеку ближе, более знакомо.
Т.е. восприятие человека не является продуктом стимулов, или ответом на внешние стимулы, с одной стороны, и не является комбинацией этих ответов в какие-то более цельные формы. Это полное опровержение школы Вундта с которым полемизировали гештальт-психологи, полное отрицание физиологии, психиатрии, полное отвержение ассоцианизма Эббингауза. Это совершенно другой подход, где психическая деятельность видится автономной, самостоятельной и способной диктовать не только интерпретацию восприятий, но и формировать само восприятие, отталкиваясь от существующих структур, которыми и являются гештальты.
Т.е. человеку, который проходит эксперимент фи-феномена в машине Вертгеймера, не важно, что источники света неподвижны. Возможно, что он это фиксирует. Но он видит их как движущиеся. Потому что это связано с изменением интенсивности, и в его представлении это есть движение, гештальт. По сути изменение и есть движение.
И если подобрать изменение статичного предмета, то это неподвижное начинает двигаться. Не потому что мы обманываемся, а потому что в каком-то смысле мы хотим изменение связать с движением, потому что это соответствует гештальту.
Это важный опыт, который опровергал представление об интроспекции.
(Интроспекция (от лат. introspecto - "смотреть внутрь") - метод психологического исследования, который заключается в наблюдении собственных психических процессов без использования каких-либо инструментов или эталонов.
Суть интроспекции - в углублённом исследовании и познании человеком моментов собственной активности: отдельных мыслей, образов, чувств, переживаний, актов мышления и прочего. )
Также этот опыт опровергал эксперименты школы Вундта, где на стимулы была ответная реакция, эту реакцию прослеживали.
Также этот опыт опровергал представления функционалистов, которые считали, что существует рефлексивная дуга, которая вообще не задействует сознание человека при реакции на некоторые стимулы.
Это также отрицание представлений физиологов, которые считали, что мозг - это инструмент, реагирующий на внешние импульсы.
Это было отдельное направление в психологии, которое строго отличалось от всех форм материализма.
Конечно, гештальт-психологи не утверждали душу, и даже автономную онтологию сознания, которую мы видим в феноменологии, которую мы видим у Эренфельса и Дильте.
Здесь также нет онтологии жизни, бытия-сознания.
Гештальт-психологи не ставят перед собой таких философских целей. Но метод их строится на этой предпосылке. Который все меньше осмысляется.
Но тем не менее в гештальт-психологии мы имеем дело с не материалистическим имманентизмом. Поэтому в качестве методологии психологии это пожалуй наиболее ценное направление в психологии, корректно отражающее суть дела.
Далее Вертгеймер пытается структурировать свои представления о гештальтах, и выводит некоторые законы. Например, закон схожести, в котором утверждается, что люди склонны в восприятии объединять сходные предметы между собой, независимо от их местонахождения.
Одновременно близкие предметы, второй закон гештальта, т. е. то, что находится близко, человек склонен то, что находится близко, объединять в одно, и рассматривать как нечто цельное.
Следующий закон - закон симметрии, при восприятии поиск некой средней линии, медианы, вокруг которой располагаются предметы. Т.е. гештальт человека не выносит хаос, произвольного расположения предметов, заставляют упорядочивать предметы вокруг определенной симметрии. Это же мы видим в тестах Роршаха.
(Тест Роршаха (или Роршаховский тест) - это проективный тест, разработанный швейцарским психиатром Германом Роршахом в начале ХХ-го века. Тест используется для изучения личности и оценки психического состояния, основываясь на восприятии абстрактных чернильных пятен)
Роршах - еще один психолог и психиатр, который предлагал тест с произвольными случайными кляксами, на которых не ставится задача что-то изобразить. Показывая разным людям эти кляксы, психолог видит, как им эти кляксы что-то напоминают. Т.о. это есть работа гештальта. Человек видит не то, что есть, а он видит какую-то заведомую структуру, которую надо разгадать. И он разгадывает - это слон, это дерево и т. д. А на самом деле это просто клякса. Человек любую форму стремится подогнать под свою симметрию.
Тесты Роршаха - пример работы на практике гештальта. Психолог многое может понять, анализируя ответы пациентов на тесты.
Следующий закон - закон замкнутости. Если человек видит какую-то разомкнутую линию, он стремится ее замкнуть.
Следующий закон - закон общей судьбы. Если мы видим движение частиц в одном направлении, а других частиц - в другом направлении, то мы их объединяем, и выстраиваем наше восприятие как тяготение к разным полюсам определенных цельностей. И дальше рассматриваем судьбу сходных предметов, двигающихся в одном направлении.
Следующий закон - закон бывшего опыта. Это когда мы применяем к анализу какой-то ситуации то, что мы несколько раз переживали ранее. Если мы были свидетелями какой-то ситуации, и переходя к новой ситуации, мы видим некоторые элементы прежних ситуаций, мы склонны утверждать, что она закончится так же, как закончились прежние ситуации. И удивляемся, когда финал мы видим другой.
Следующий закон - закон продуктивного мышления, или поиска решения задачи. Это методология решения проблем, где психологи построили некую формализацию создания гештальта, разделив его на три категории.
Исходная ситуация - S1. Здесь нет гештальта, а есть отдельные его элементы. И есть ситуация S2. Это конечная ситуация, которая и есть гештальт. В первом случае решение задач, построение гештальта идет по логике: исходная ситуация, следовательно (стрелочка), многоточие, стрелочка, и конечная ситуация.
Это закон, при котором мы знаем, что мы ищем, от чего мы отталкиваемся. Но мы не знаем как мы будем строить то, что нужно из того, что есть. У нас есть базовые элементы, есть заведомо представление о гештальте. И дальше из базового множества путем закона метаморфоз Дильтея мы начинаем отбирать нужные элементы. Но мы не знаем, как будет проходить движение между S1 и S2. Между ними - неизвестная зона, и эту зону каждый человек закрывает по-своему. Выход к гештальту в простом, прикладном смысле - это вопрос открытый.
Такой тип решения задач представляет собой значительную часть тех процессов, которые составляют нашу психическую и ментальную деятельность, стратегию поведения, позволяет построить схемы, теории решения проблем.
Вторая модель. Дается S!, т. е. какое-то количество базовых элементов, психических актов. Совокупность содержаний этих психических актов, дальше - стрелочка, многоточие. К чему приведут базовые составляющие - неизвестно. Начав решать какую-то задачу, человек может сбиться и забыть об искомом гештальте, и двигаться по логике, которую подсказывают самые разные факторы. Например наличие ярких ощущений, соображений. Т. е. движение из S1 может быть свободным и неопределенным. И какой гештальт мы построим, мы не знаем. Такое состояние свойственно слабому сознанию, которое позволяет быть движимым и управляемым случайными факторами. Человек начинает решать одну задачу, потом забывает о ней, двигается к постороннему выводу. И даже не решает задачу, а размышляет о наличии у него каких-то возможностей, впечатлений. И у него нет задачи конфигурировать эти впечатления. Это вторая ситуация - ситуация с отсутствующим гештальтом.
И третья ситуация - записывается формулой многоточие , стрелка, S2. Это означает, что у человека есть только гештальт, и он сразу хочет достичь финального результата. А основания, на которых произойдет достижение, его не интересуют. Он мгновенно проскальзывает стадию осмысления, и приступает к конструкции гештальта. Это характерно для поэтов, которые сразу видят образы, не думая о том, как к этим образам добраться, а просто творить, не задумываясь об исходных данных.
Я считаю, что мы можем отнестись к этим трем формулам так же, как и к психиатрическим диагнозам. Давайте обратим внимание на их содержание. У нас есть определенное содержание психических актов, или психических элементов. И есть гештальт как цель. Движение отталкивается от исходных элементов, часть из них отбрасывается, перестраивается, складывается в композицию, чтобы достичь результата. Так работает нормальный гештальт. Движение от S1 к S2 (стрелка и многоточие между ними) - это хороший гештальт, и хорошая психика. Она начинает с набора психических состояний, действует разными способами, соединяет их. Так решается большинство задач, это нормально.
Если мы посмотрим на ситуацию S1, стрелка, многоточие, то в крайнем случае это может быть признаком шизофрении, или раскола сознания. Здесь нет заведомой воли свести большое количество данных к некой законченной цели, т. е. к S2. И такое движение не обязательно приведет к гештальту. Просто психика индуктивно отталкивается от данных и строит образ. Здесь происходит запутанность в большом количестве психических данных, которые отказываются выстраиваться в структуру. Это - душевное заболевание, слабоумие, или понижение ментального уровня, или неспособность прорваться к гештальту. Позднее Юнг будет использовать этот термин.
И это чревато шизофренией, неспособностью построить законченный образ, слишком большое внимание уделяется второстепенным элементам. Человек не может навести порядок в своей душе.
У Дильте гештальт - это личность. И строительство гештальта - это строительство личности. Шизофрения - это раскол сознания, и он позволяет существование нескольких личностей. И ни одна не является гештальтом. Человек начинает решать одну проблему, а потом забывает и переключается на другую. Это может привести и к потере воли. Потому что когда мы анализируем первую формулу, т. е. S1, стрелка, многоточие,стрелка, троеточие, S2, то мы видим волевой настрой. Стрелки жестко создают структуру для получения гештальта.
Когда S2 отсутствует, для многоточий остается широкое поле свободы. Можем получить не личность, а несколько прото-личностей. Психические объекты могут выступать в качестве последней инстанции. В пределе это психическое заболевание.
Если взять третью формулу S1 троеточие, стрелка, S2, это напоминает маниакально-депрессивный, параноидальный психоз, еще это называют в западной терминологии биполярным расстройством. Это стремление любой ценой достичь гештальта. Это некая маниакальная убежденность в том, что до цели подать рукой. И результат утверждается как заведомая данность. И непонятно, как будет проходить доказательство.
Если обращается внимание на то, что предпосылок нет, это влечет за собой депрессию, классическое биполярное расстройство.
Т.о. гештальт-психология позволяет в рамках психиатрии определить два вида обширных психических расстройств. Один вид - шизофрения, другой вид - маниакально-депрессивное расстройство. И позволяет найти среднюю формулу психического здоровья.
На языке гештальт-психологии это звучит так: психическое здоровье есть S1, стрелка, троеточие, стрелка, S2. Так гештальт-психология помогает в каком-то смысле дать предварительное представление о диагностике.
Чтобы было понятно. Начнем с первой модели. S1, стрелка, троеточие, стрелка, S2. Что это означает при решении простых задач? Человек видит точку, ему предлагают провести линию. Он ждет, когда появится вторая точка. Когда появляется вторая точка, он через эти точки проводит одну линию. Он делает то, что он него хотели. Это нормальное функционирование психики, нормальный сценарий решения проблемы.
Берем вторую модель, или вторую формулу. S1, линия, троеточие. Задание то же самое - провести линию. Появляется одна, вторая, третья точка. Человек ждет. Потому что - может надо провести не линию, а кривую. Он ждет. Появляется много точек. Человек не справляется с пространством, он построил в своем сознании много фигур из этих точек. И он запутался. Он задумался, какая линия - прямая или кривая. И в результате не справился с заданием. Но при этом он может открыть какой-то сложный закон, или наоборот, потеряет способность самостоятельно передвигаться. И во что выльется такая формула - сказать невозможно.
Третья модель. Троеточие, стрелка, S2. Ему предлагают нарисовать линию. Человек ждет мгновение, появляется точка, и он проводит сквозь нее линию. Потом появляется точка не на той линии, которую он прочертил. Он берет ластик, стирает эту вторую точку, берет карандаш, и ставит эту точку на той линии, которую он прочертил. И считает, что он все сделал правильно. Так действует человек с маниакально-депрессивным психозом, он под гештальт подстраивает все остальное.
Принципы гештальт-психологии, разрабатывает Коффка, который был учеником и последователем Вертгеймера, он уехал в Америку, и там создает направление - эстетика гештальта. Здесь можно вспомнить Фехнера, который говорил, что есть такие психические фигуры, которые доставляют наслаждение. И гештальт-психология дает основания для развития теории искусства. В этом можно увидеть продолжение идеи Брентано о том, что анализ представлений может привести к полноценной теории эстетики. Эту теорию и выстраивает Коффка. С помощью закономерностей психического восприятия он интерпретирует произведения искусства, музыкальные произведения, произведения живописи. Это позволяет изучать законы восприятия. Итак, гештальтпсихология становится важнейшим элементом современной эстетики.
Гештальтпсихологию развивает и другой ученик Вертгеймера -
Рудольф Арнхейм.
( Рудольф Арнхейм (также Арнхайм) - американский писатель, киновед и кинокритик, эстетик, психолог из Германии, педагог, теоретик кино и изобразительного искусства. Известен тем, что первым применил основные положения гештальтпсихологии к эстетике и теории композиции изобразительного искусства.)
Рудольф Арнхайм - один из крупнейших представителей теории искусства. Он исходит из того, что произведение искусства - это в первую очередь гештальт, и его надо изучать методами гештальт-психологии. Надо рассматривать маршруты, данные, которые художник использует для построения гештальта, краски, оптические феномены.
Т.о. мы видим, как в теории искусства линия Брентано, линия автономной, не материалистической имманентности получает свое воплощение. И соответственно идет развитие гештальтпсихологии. Но постепенно тот процесс, который мы видим в истоках у Вертгеймера, Гуссерля и Дильте, начинает сужаться, занижаться в применении. Гештальт излагается в виде практических формул. Это - конструктивно. И гештальт может открыть весь свой внутренний потенциал, если мы будем помнить и удерживать то содержание, которое присутствует в термине гештальт. Гештальт изначально обладал большим потенциалом для психологии. Он фактически был основным элементом конструкции автономной онтологии сознания, свободным от материализма и рационалистических априорий.
И если мы будем это удерживать и так рассматривать этапы и методы гештальтпсихологии, прагматического метода прикладного применения этих принципов, то мы сможем обнаружить в гештальтпсихологии неожиданные и интересные измерения. С одной стороны, развитие гештальтпсихологии шло по линии все более узкого применения ее методов и принципов, что сужало изначальную базовую интуицию. А с другой стороны есть генетическая связь гештальтпсихологии изначальной с представлением о гештальте, которое мы видим у последователей школы Брентано.
На этом мы заканчиваем лекцию, посвященную гештальтпсихологии и фундаментальному представлению о гештальте.