По мотивам стихотворения "Ворон"

С. Т. Кольриджа

Ворон

Когда-то давно у высокой горы,

В дождливое утро осенней поры,

Согнувшийся дуб под нагими ветвями

Кормил добродушно свиней желудями,

А тучи стекали в унылой хандре,

Как слёзы из глаз, по дубовой коре.

И ворон над дубом кружил в небесах -

Птенец молодой в незнакомых лесах.

Коварный охотник пустынного вида

Царапал когтями двузубец Аида,

Смотрел вечерами на звёздный алтарь

И очи сверкали, как чёрный янтарь.

В лесу ураган закрутил на беду,

Рубил, как топор в заповедном бору,

И свиньи бежали от дуба в тревоге,

Ломали кусты и деревья в дороге,

Лишь жёлудь последний на склоне пустом

Остался лежать под осенним ковром.

А ворон спустился и сел на бревно.

В надежде увидеть любое зерно,

Он быстро у дуба крутил головою

И пищу искал под опавшей листвою,

А жёлудь оттуда, как будто слегка,

Подставил ему золотые бока.

И вот уже жёлудь в далёких краях

По небу кружился в вороньих когтях.

Вдруг выпал из лап у слабеющей птицы

На склоне высоком, где воют волчицы,

Теперь красотою осенней поры

Стал дуб молодой у высокой горы.

Года пролетели, опять листопад,

Но ворон к нему возвратился назад.

Гнездо укрывают дубовые лапы,

Заходит порою медведь косолапый

И дремлет у дуба под красной Луной

Кабан ненасытный, как сторож цепной.

Однажды на солнце сверкающий дуб

Увидел с дороги один лесоруб.

Он будто на отдыхе, между пирами,

Как дьявол спустился с двумя топорами,

Ударил три раза одним и другим

И дуб затрещал и упал перед ним.

А ворон оглядывал чёрную даль

И слёзы текли, обжигала печаль.

Опилками стали дубовые лапы,

Берлогу покинул медведь косолапый,

А дикий кабан на посту боевом -

Остался навек под дубовым стволом.

А рубщик уже в капитанском платке

И лодку из дуба пустил по реке.

Какую-то песню исполнил вожатый,

Как плавал жених за невестой богатой...

Вокруг раздавались семьи голоса

И ветер попутный надул паруса.

Вдруг брёвна и ветки поднялись со дна

И лодку накрыла речная волна.

А ворон матёрый пустынного вида

Сидел на железном двузубце Аида,

А рядом лежала добыча в сетях

И жёлудь последний в кровавых когтях.

***