Кушталов Александр Иванович
1. Теория и практика детективного дела

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Начинающий писатель приносит на рецензию свой детективный рассказ известному следователю и любителю детективной литературы полковнику Михаилу Грушину. Грушин читает рассказ и при его обсуждении заодно просвещает молодого писателя в том, что такое чистая детективная проза. Между тем события принимают неожиданный оборот...

   Кушталов Александр, http://zhurnal.lib.ru/k//kushtalow_a/

   Теория и практика детективного дела

   Ивану Васильевичу Казачкову,
   моему однокласснику, первому читателю
   и благожелательному критику.

   Рекомендации от автора:
   Тем любознательным читателям, которые ищут пищу для своего искушенного ума, я советовал бы при первом чтении пропустить комментарии Грушина по рассказу начинающего писателя, чтобы потом с любопытством вернуться к ним при втором чтении. Вы можете получить большое удовольствие от своей собственной прозорливости.
  

1. Что можно сказать о звонке в дверь?

   О звонке в дверь можно сказать многое. Потому что мелодичный электрический звонок - это своего рода примитивный музыкальный инструмент, который передает движение души звонящего. По длительности и прерывистости звонка можно сразу понять, нетерпелив ли гость или уважает хозяйский покой, деликатен ли он или нахрапист. Длинный непрерывный звонок укажет нам натуру настырную и грубую, два коротких звонка - на человека корректного и делового, а попытка сыграть на звонке залихватский матчиш высветит перед нами человека, склонного к глуповатым шуткам перед незнакомой дверью. Звонок покажет нам главное - характер. Даже не видя незнакомца за дверью, о нем уже можно сделать определенные умозаключения.
   Так размышлял полковник следственного подразделения московского уголовного розыска Михаил Грушин, неторопливо направляясь к своей собственной двери. Позвонили дважды, двумя нетерпеливыми короткими звонками, с пятисекундным перерывом между парами. "Сдержан, но упорен и настойчив, с плохо скрываемыми амбициями", - коротко отметил про себя Грушин.
   Звонивший оказался молодым человеком, одетым подобающим образом, сообразно сухой сентябрьской погоде и возрасту. Он был в джинсах и кроссовках, сверху тело облегал легкий серый свитер. В руках у него был небольшой кожаный кейс.
   - Александр Крайнев, - представился он. - А вы Михаил Иванович?
   - Да, это я. А вы тот самый начинающий писатель, которому я обещал посмотреть рассказ? Проходите.
   Молодой человек зашел, и деликатно оставил обувь в прихожей.
   - Тапочки справа, - крикнул ему уже из кухни Грушин.
   - Да, спасибо, я их нашел.
   На кухне Грушин заваривал густой чай. Это был человек средних лет, крепкого телосложения, с заметной военной выправкой. Он был одет в джинсы и легкую светло-коричневую тенниску, открывающей выше локтя его мощные, волосатые руки. Его короткие темные волосы торчали ежиком, обнаруживая тем самым натуру упорную и ершистую.
   - Я не очень понимаю, - заговорил он с посетителем, - какие именно соображения заставили вас обратиться ко мне, как к консультанту. Распутывать живое преступление и найти преступника в рассказе - это разные вещи: в рассказе писатель выступает скорее как фокусник, который прячет козырную карту в рукаве. Вспомните рисунки Эшера - они плоские, но изображают трехмерные фигуры. А живые фигуры так не завернешь в плоское пространство рассказа. Между живым преступлением и детективным рассказом отношение такое же, как между правдой и правдоподобной ложью.
   - Понимаете ли, в чем дело, Михаил Иванович, - располагающе улыбнулся гость, усаживаясь на угловом кухонном диване. - Я не просто начинающий писатель. Это мой первый рассказ. И мне, естественно, хочется получить консультацию профессионала о том, что в этом рассказе все нормально, что там нет простодушных ляпов и грубых ошибок ведения следствия. И потом... мне говорили, что вы большой знаток детективной литературы, и что нет ничего такого, чего бы вы о ней не знали.
   - Наверное, это так, - равнодушно сказал Грушин. - Похоже, именно юношеская любовь к детективному жанру и привела меня в конечном итоге в мою профессию, и я занимаюсь этим теперь уже профессионально.
   Грушин разлил чай в две чашки, выставил на стол малиновое варенье и подошел к окну.
   - А насчет ошибок и ляпов - мне всегда казалось, что не это главное в детективной прозе, - произнес он, глядя в окно. - Ошибок много даже у Агаты Кристи, королевы детективного жанра, но от этого ее произведения ничуть не стали хуже, я читаю их с таким же восторгом, что и раньше.
   - Вы нашли в ее романах ошибки! - с восхищением протянул Крайнев. - Приведите хотя бы один пример.
   - Да они, наверное, общеизвестны, - вяло отмахнулся Грушин.
   - Пожалуйста!
   - Ну, хорошо. Если это вам так интересно. Возьмем, например, ее роман "Разбитое зеркало", который я недавно перечитывал. В романе используется классическая ситуация с закрытой комнатой. В запертом изнутри на ключ кабинете обнаружен труп хозяина, обладателя неплохого наследия. Смерть наступила от огнестрельного оружия, которое имеет один большой минус - в доме, где полно народа, его должно быть хорошо слышно. И Агата не очень убедительно рассказывает нам, что пистолет был крошечный, дамский (и звук от его выстрела тоже, надо полагать, дамский, еле слышный), что гости слышали кто что - кому-то послышался выхлоп автомобиля за окном (шоссе, оказывается, прозорливо помещено Агатой рядом с домом), кому-то почудился звук открываемого шампанского (обед, напомню, еще не начался!), кому-то показалось, что прозвучал второй гонг к обеду (пуля вылетела в открытую дверь кабинета и попала в гонг). Как-то это все выглядит сомнительно. Согласитесь, что глухие звуки от выхлопа автомобиля и звонкие звуки гонга совершенно разные! Затем записка "Простите", написанная "крупным, нетвердым почерком" - неужели сложно сразу определить, писал ли ее убитый или кто-то другой? Для этого не нужно быть экспертом в почерках, достаточно предъявить записку его секретарю, который находился в это время рядом. Словом, убийца неуклюже пытался изобразить самоубийство. Но главное - зеркало. Зеркало разбито статуэткой, чтобы имитировать попадание в него пули, потому что пуля ушла навылет в коридор. Но пуля и статуэтка разбивают зеркало ПО-РАЗНОМУ: от пули, разбившей зеркало, в стене обязательно останется глубокая дыра, и наблюдательный Пуаро не мог не заметить этого сразу! Но заметить сразу - на этом роман и закончить.
   - А как, любопытно, Агата Кристи решила в этом романе загадку закрытой комнаты? - заинтересовано спросил внимательный слушатель. - Ведь кабинет, насколько я понимаю, после совершения преступления оказался закрыт изнутри на ключ?
   - Сразу могу указать вам, что вы недостаточно начитаны в избранном вами жанре, - усмехнулся Грушин. - Для объяснения подобных вещей в распоряжении писателя имеется обширный арсенал приемов, наработанный его предшественниками. В нем и горизонтальные задвижки на дверях, закрываемые магнитом, и трюк с поворотом ключа пинцетом снаружи, и потаенные выходы через каминную трубу. В данном случае в комнате оказалась балконная дверь, ведущая в сад, которая сама закрывалась на вертикальную внутреннюю задвижку, если дверью хорошенько хлопнуть. Обычно в этих случаях в романах фигурирует окно, но именно дверь, а не окно понадобилось писательнице потому, что преступник - пожилая женщина, и в окно пролазить ей несподручно и неубедительно. После убийства она просто вышла через балконную дверь, не забыв ею хорошо хлопнуть, чтобы она сама закрылась изнутри. Кстати! - Это вы приехали на темно-синей "Ауди"? - неожиданно закончил свой монолог Грушин, все еще глядевший во двор с высоты своего четвертого этажа. - А вы хорошо зарабатываете!
   - Не так уж плохо, но не настолько, чтобы покупать подобные автомобили, - смутился посетитель. - Это, так сказать, приданное, подарок тестя к свадьбе.
   - Поздравляю вас с хорошим выбором тестя, - пошутил Грушин. - Однако, не пора ли нам перейти к делу?
   - Да, конечно! - сказал начинающий писатель, и достал из своего породистого кейса несколько десятков страниц убористого текста, напечатанного на лазерном принтере. В открытом кейсе мелькнул сборник сканвордов и толстая газета "Спорт-Экспресс".
   - Увлекаетесь сканвордами? - полюбопытствовал внимательный Грушин.
   - Да, я люблю именно скандинавские кроссворды. Их суть - в глубине ассоциативного мышления отгадывающего. И я получаю истинное наслаждение, если кроссворд составлен очень продуманно. Правда, в последнее время появилось много поверхностных подделок, но я уже знаю несколько издательств, которым в этом смысле можно полностью доверять.
   Грушин взял листы рассказа в руки и с восхищением сказал:
   - Как быстро летит время! Я, честно говоря, боялся, что рассказ будет написан от руки, ужасным почерком, с дюжиной зачеркнутых и поправленных мест, так что его совершенно невозможно будет читать. С другой стороны, сознание уже прочно связало писателя с пишущей машинкой, и я, все-таки, надеялся на машинопись. А здесь вообще - лазерный принтер!
   - Что вы! - рассмеялся Крайнев. - печатные машинки уже лет десять назад начали исчезать из делопроизводства. Сейчас их давно уже нигде нет, разве что далеко на периферии, где-нибудь в глухих и забитых сельсоветах.
   - Давайте вместе с чаем перейдем в гостиную, - предложил Грушин. - Вы осмотрите мою библиотеку, а я буду неспешно читать рассказ.
  

   2. Загадочная смерть руководителя "Эльдорадо"

   В 16-15 в главном офисе процветающей московский туристической фирмы "Эльдорадо" начался тихий переполох. На 16-30 была назначена важная встреча генерального директора фирмы Анатолия Анатольевича Малевина с итальянскими партнерами, и предупредительная секретарша Марина позвонила директору, чтобы на всякий случай напомнить ему об этом. Малевин трубку не поднял. Марина точно помнила, что еще минут 20 назад он был в своем кабинете, потому что в это время курьер принес для Малевина личное письмо, которое она ему тотчас и передала. Он был один, сидел в своем кожаном кресле перед огромным окном, в котором с высоты их сорокового этажа открывался чудесный вид на Москву. Он разговаривал по телефону, знаком ее поблагодарил, и она ушла. Выйти незаметно из кабинета он не мог, потому что ему пришлось бы проследовать через секретарскую, и она его видела бы.
   Она подошла к двери, громко постучала в нее кулачком, и попробовала открыть дверь за ручку. Дверь не открывалась, так как она была заперта изнутри. Это было не удивительно, потому что, как всякий большой начальник, Малевин подобным образом ограждал себя от нежелательных ретивых посетителей. Удивительным было то, что он не откликался ни на стуки, ни по телефону. Тогда Марина позвонила начальнику службы безопасности фирмы, Головатюку, и объяснила ему ситуацию. Головатюк немедленно явился с двумя своими крепкими ребятами, которые после коротких попыток достучаться до шефа выломали дверь. Малевин был найден в своем кресле за столом, в позе заснувшего от усталости человека. Через несколько секунд стало ясно, что он мертв.
   Встречу с итальянскими партнерами пришлось срочно отменить. На место происшествия немедленно была вызвана дежурная бригада уголовной милиции, в составе которой всегда имеется и доктор. В результате беглого осмотра врач констатировал внезапную остановку сердца. Это было странно, потому что Малевин, крепкий сорокапятилетний мужчина в расцвете сил, на здоровье никогда не жаловался, и был здоров, как бык.
   Когда стало понятно, что дело может оказаться не совсем простым, вести следствие был назначен один из лучших детективов Москвы, Валерий Хижняк.
   Хижняк, невысокий, стремительный малый с подпольной кличкой "Чапай", в демисезонном легком плаще и неизменной серой шляпе, с вечным окурком потухшей сигары в зубах, явился в офис в сопровождении сержанта Васькина около 19-00 и сразу приступил к осмотру места происшествия. Он внимательно изучил сломанную дверь и убедился в том, что она была заперта на внутреннюю защелку английского замка - она до сих пор была все в том же положении. Он проверил и убедился в том, что огромное окно за спиной убитого также было закрыто изнутри, и что кроме двух глухих помещений ванной комнаты и туалета никаких других дверных или оконных проемов в кабинете не наблюдается. Проделав эти обязательные с его точки зрения действия, Хижняк резко остановился в центре просторного кабинета, вынул окурок сигары изо рта и присвистнул.
   - Так! Похоже, мы здесь имеем классическое убийство в помещении, закрытом изнутри. Что ж! - он снова вставил окурок в рот и радостно потер руками, - это прекрасно! Убогость московских преступлений в последнее время меня сильно притомила. А здесь, наконец, что-то интересненькое, с фантазией. Тогда приступаем к серьезной работе. Конечно, я несколько тороплю события, уже обозначив для себя эту смерть как убийство, окончательно это еще не ясно, но чует мое чуткое и жаждущее приключений сердце, что это так.
   - Валерий Петрович! Что прикажешь делать с трупом? - озабочено спросил Васькин.
   - Что делать с трупом? Сфотографировали? Скажи эскулапам, чтоб забирали. С нетерпением буду ожидать от них результатов вскрытия... Одну секундочку, - обратился он ко входящим в кабинет санитарам. - Сергей! - это уже Васькину, - выверни на стол содержимое всех его карманов, мы его здесь поизучаем. А теперь забирайте! - отмахнул он рукой санитарам уже после того, как Васькин вычистил карманы убитого на стол.
   Санитары неторопливо и с достоинством погрузили труп на носилки и выплыли из кабинета.
   - Сергей, значицца так! - снова обратился Хижняк к Васькину. - Ванную и туалет оставляем пока на вторую очередь: если бы орудие убийства было там, то там бы он, скорее всего, и умер. Поэтому делаем следующее - я изучаю содержимое карманов и все то, что у него на столе и в ящиках стола, а ты проверь, что у него там в урне для бумаг, открытые полочки шкафов, ну и так, вообще, осмотрись здесь своим проницательным взглядом - может я чего и не заметил.
   - Как же! После тебя останется что-нибудь незамеченным! - ворчливо пробурчал Васькин.
   Два детектива погрузились в изучение перечисленного. Хижняк бегло пролистал записную книжку - Бакулев, Дормидонтов, Цырин - что отсюда сейчас можно выудить? - осмотрел окурки в пепельнице, придирчиво сравнил их с сигаретами в вынутой из карманов пачки "Marlboro" - несколько окурков оказались другими, марки "Davidoff-Light" - их он отодвинул в отдельную кучку в пепельнице; осторожно, авторучкой, потрогал в пепельнице два сухих апельсиновых зернышка, свежий огрызок крупного яблока, хмыкнул, поднял за угол на свет окна носовой платок с несколькими обширными бурыми пятнами, бросил короткое и ликующее "Ага!", раскрыл малевинский бумажник и заглянул в него...
   Параллельно этим действиям сержант Васькин принес из секретарской газету, расстелил ее на полу, надел на руки желтые резиновые перчатки, вывернул содержимое урны на газету, и начал осторожно перекладывать скомканные бумаги: проект приказа по учреждению, попытка вежливого ответа раздраженному клиенту...
   Хижняк хлестко и несколько раздраженно шлепнул бумажник на стол, стремительно прошел в секретарскую и обратился к сидящей там упомянутой Марине, которую пока не отпускали вплоть до его особого распоряжения:
   - Милая девушка! Будьте добры, ответьте мне на несколько вопросов. Вопрос первый: как часто и насколько тщательно убирается кабинет покойного и кто последний раз это делал.
   - Убирают раз в день, рано утром, до прихода шефа, потому что вечером он может засиживаться очень поздно. Уборка - это влажная уборка всего кабинета, ванной и туалета, на столе никогда ничего не трогают, последний раз убирала сегодня, как обычно, Люся, уборщица, примерно в восемь утра.
   - Меня интересует в первую очередь урна...
   - Ее Люся всегда чистит, тоже один раз в день, утром.
   - Вопрос номер два: опишите мне как можно подробнее весь сегодняшний день вашего шефа.
   - Сегодня..., - Марина посмотрела на свой настольный календарь и открыла ежедневник в роскошном кожаном переплете, - Сегодня шеф прибыл как обычно, в 8-30. До десяти просмотр утренней почты, принятие неотложных решений. С 10 до 11 у него был прием важного корпоративного клиента, который регулярно пользуется нашими услугами... С 11 до 12 постоянная работа над новыми проектами, с 12 до 13, во время обеденного перерыва, у нас была прививка от гриппа...
   - И шефу - что? - тоже делали прививку?
   - Да, конечно, он на таких мероприятиях всегда в первых рядах, чтобы, так сказать, своим личным примером вдохновить подчиненных...
   - Дальше!
   - До 13 продолжалась эта суета с прививками, с 13 до 15 он уезжал по делам нашего отрывающегося филиала в Мытищах, потом пообедал, около 16 прибыл курьер, принес ему письмо, после этого я его больше не видела...
   - Запишите мне это все, пожалуйста! И вопрос последний: можно ли чем-нибудь обыкновенным объяснить наличие пятен крови на носовом платке покойного?
   - У него слабый нос, он в молодости неудачно пытался заниматься боксом. Иногда у него шла носом кровь. В таких случаях он просил достать ему льда из холодильника, и приложить на нос холодный компресс. Но это бывало достаточно редко.
   - Было ли такое сегодня или на днях?
   - Нет. Но он не всегда зовет меня на помощь. Если кровотечение слабое, то он все делает сам.
   - Петрович! - раздался из кабинета радостный возглас Васькина. - Петрович, подойди-ка сюда! Здесь есть кое-что интересное.
   Хижняк торопливо прошел в кабинет:
   - Что тут у тебя?
   Вместо ответа Васькин протянул ему мятый конверт и скомканное письмо.
   - Интересное письмецо нашел в урне. Взгляни сам. Письмо было в конверте, это я его вытащил.
   Хижняк аккуратно взял письмо за угол и прочитал:
   - "Ты знаешь, кто его съел". И больше ничего. Коротко и ясно! А мне все больше и больше это нравится! Тут без хорошей задумки не обошлось. А что за конвертик, дай-ка взглянуть. "Генеральному директору... тра-та-та... Малевину А.А., лично в руки". Обратного адреса нет, штемпелей нет, потому что принес его курьер, и на конверте марка - "Кот Сибирский", из серии "Кошки России". Странновато.
   - А что здесь странноватого, Петрович?
   - Письмо доставлено курьером, а на конверте марка - зачем же тогда ее было лепить, если письмо курьер несет?
   - Да, действительно... Может, просто для общего антуража нацепили?
   - И кто же тут кого съел? Интересный вопрос!... - задумчиво пробормотал себе под нос Хижняк, пропустив мимо ушей реплику своего сержанта. - Это напомнило мне криминальную пушкинскую сказочку "О мертвой царевне и семи богатырях", в которой злая, завистливая царица отравила бедную царевну наливным и румяным яблоком. Огрызок яблока срочно на экспертизу!
  

   3. Лекция об убийстве в закрытой комнате

   Грушин отложил рассказ на журнальный столик, встал и задумчиво прошелся по комнате. Начинающий писатель в это время заинтересовано листал одну из книг полного собрания Агаты Кристи на английском языке.
   - Я прочел только первую главу рассказа с описанием происшествия и первыми действиями следственной бригады, - начал говорить Грушин, - и с огорчением вынужден сказать вам, Александр, что мне уже почти все ясно.
   - Как вам может быть все ясно, если... еще даже не описано то, из чего это может быть ясно?
   - Хочу сразу предупредить вас, Александр, что в своем первом же рассказе вы взялись за очень сложную тему убийства в закрытой комнате - надеюсь, что здесь вы оправдаете надежды читателей, и это будет именно убийство, а не какой-нибудь банальный несчастный случай, который опошлит такое славное начало.
   - Собираться бить, и слабо замахиваться - только кулак себе отобьешь, Михаил Иванович!
   - Где-то недавно я уже слышал эту фразу... Ну, хорошо. Бить - так бить, со всего размаха. А хорошо ли вы представляете себе трудности описания расследования убийства в запертой на ключ комнате? Ведь теория этого убийства описана достаточно хорошо, и здесь сложно придумать нечто оригинальное.
   - Я впервые слышу о существовании какой-то теории об убийстве в закрытой комнате... То есть я, конечно, встречал что-то подобное у других авторов...
   - Рад за вашу, так сказать, девственность в этом вопросе, но, как известно, незнание уголовных законов не освобождает нас от ответственности за преступление, равно как и незнание теоретических основ указанного вопроса не освобождает вас от возможного читательского скептицизма. Имейте в виду, что читатель гораздо просвещеннее любого из писателей - он читает ВСЕ, потому что он многоголов и стоумен.
   - А можно тогда чуть подробнее насчет этой теории?
   Грушин скептически ухмыльнулся.
   - Совсем полную теорию убийства в закрытой комнате я излагать не стану, потому что это и долго, и нудно, и она довольно хорошо описана в детективной литературе. Сами прочитаете, если вам это интересно. Но краткую лекцию на эту тему мне придется прочесть, чтобы не показаться голословным насчет того, что мне уже почти все ясно.
   Существует около десяти основных версий, удовлетворительно объясняющих, каким именно образом могло быть осуществлено убийство человека в комнате, которую полиция находит закрытой, с трупом внутри и с отсутствием видимых улик, сразу указывающих на убийцу. Все остальные являются только вариациями на тему одной из этих десяти. Об одном варианте мы уже говорили, когда я упоминал о романе Агаты Кристи.
   Согласно тому, что я прочел из вашего рассказа, я могу сразу существенно сузить этот основной список. Давайте порассуждаем об этом вместе. Напомним себе исходные факты для рассуждений: жертва найдена за своим столом, без видимых следов насильственной смерти, врач предварительно констатирует смерть от остановки сердца. Следовательно, мы сразу исключаем смерть от огнестрельного оружия и смерть от оружия холодного. А ведь это девяносто процентов всех совершаемых преступлений! Например, можно смело отмести дистанционное убийство снайпером через форточку - второй пулей снайпер в этом случае стреляет по задвижке и закрывает окно; приходится исключать такие красивые убийства, как убийство шпагой через тонкую щель в стене, выскакивающий из хитроумного приспособления и снова прячущийся туда же кинжал, и еще много им подобных. Также нужно исключить и смерть от удара тяжелой статуэткой или ловко подстроенное падение жертвы с последующим ударом головой о массивный твердый предмет, например, чугунную батарею центрального отопления или литую каминную решетку - мои рассуждения пока верны?
   - Все это верно, но...
   - Поехали дальше. Кроме этого нужно исключить такие популярные виды смерти, как смерть от удушения, утопления, замораживания и перегревания. Теоретически у нас остается только два вида убийства, которые можно приложить к описанному вами случаю: отравление ядом в том или ином виде или убийство изощренным механическим приспособлением, из которых для описанной ситуации мне приходит в голову только две разновидности: убийство током или низкочастотными звуковыми импульсами, останавливающими сердце даже здорового человека. Однако последнее точно не доказано и выглядело бы в вашем рассказе довольно фантастически. Кроме того, установка для генерации подобных импульсов должна быть очень громоздкой; я думаю, вы вряд ли стали бы использовать этот способ. Убийство током легко обнаруживается, как по трупу, так и по месту убийства. Так что у нас осталась практически единственная версия убийства - отравление ядом. Есть еще, правда, небольшая вероятность того, что вы могли использовать слабое при всем кажущемся здоровом облике жертвы сердце покойного. Для убийства такого человека его достаточно крепко испугать. Именно такой смертью, как известно, погиб старый Баскервиль, которого напугала громадная собака, измазанная белым фосфором, а память об ужасной фамильной легенде, зародившейся среди угрюмых дартмурских болот, подготовила эту смерть.
   - Допустим, вы правы. Я не говорю, что вы правы, я говорю - допустим. Потому что я мог, в принципе, воспользоваться одним из тех вариантов, которые вы по тем или иным соображениям почему-то отклонили. Что скажете, например, о ядовитой змее, прячущейся в вентиляционном ходе кабинета? Потом есть кое-что еще, поновее... Например, психотропные средства... Но, допустим, вы правы. Даже при этом варианте убийства у меня еще остается очень многое, чем бы я мог заинтересовать читателя. Во-первых, разновидностей убийства ядом очень много, и еще неизвестно, какой именно способ избрал убийца. А, во-вторых, убийцу надо еще поймать. А до этого еще ой как далеко!
   - Да, Александр, согласен, это так. Я хотел только указать вам, что простым изменением описания места происшествия и его некоторых положений вы могли бы значительно усложнить для читателя анализ происшедшего. Если бы вы, например, оставили тело в ванной, или лежащим у входной двери, с клочком нацарапанной наспех записки в руке, разве это не было бы интереснее? А в записке несколько оборванных слов - "Меня убил В...", с тонкой ниточкой к убийце...
   - Может быть. Я подумаю о том, что вы мне сказали. Потому что не все так просто, как кажется. Сказав "А", что труп обнаружен в ванной, я вынужден далее говорить "Б" и изменять "В", и цепочка изменений может привести меня совсем не к тому результату, который я запланировал. Но, однако, мне по-прежнему непонятно то, что вы сказали в начале нашего разговора - каким образом вам уже понятно почти все?
   - А я просто еще не закончил свой анализ. Я только вместе с вами проанализировал, что единственной разумной версией убийства остается отравление ядом. Далее нужно принять во внимание следующее положение. В рассказе или романе писатель ЗАРАНЕЕ знает о важности той или иной улики, и невольно или по принципу рационализма повествования - висящее на стене ружье должно стрелять, сразу начинает концентрировать внимание читателей вокруг этих важных улик. И опытный читатель сразу делает из этих описаний свои выводы. Например, в рассказе фигурирует письмо с маркой, которое принес курьер. Поскольку марка подробно описана, то сразу можно сделать вывод, что она не при чем, что это писатель неуклюже пытается направить нас по ложному следу - дескать, обратите внимание на марочку, это очень толстая ниточка расследования вам в руки! Либо писатель наивно проговорился, о чем остается только сожалеть.
   В жизни все бывает значительно сложнее - перед тобой рабочий кабинет еще недавно живого человека с тысячами мелочей, которые не имеют никакого отношения к делу, а имеет отношение только что-то одно, нечто совсем незначительное (если оно вообще существует), и ты в процессе ведения следствия не знаешь, на чем концентрировать свое внимание, пока не найдутся какие-то дополнительные зацепки...
   Вот, например, вопрос: зачем вы так поспешно оборвали для читательского внимания версию с носовым платком? Я бы на вашем месте не спешил приоткрывать читателю всех его возможных тайн. А после ответа секретарши становится ясно, что пятна крови на носовом платке вряд ли будут иметь отношение к делу, что это, скорее всего, последствия его очередного кровотечения из носа.
   - Как знать, Михаил Иванович, как знать! В рассказе не сказано явно, что пятна крови у него именно от того, на что вы указали. Да, это может быть и так, а может быть и совсем по-другому. Странно, что в своих рассуждениях вы оперируете вероятностными категориями. Случайность, количественной категорией которой является вероятность, очень капризная дама, и еще неизвестно, какой фортель она может выкинуть в моем рассказе.
   - Возможно, я и недооцениваю вашего коварства, делая для вас скидку, как для начинающего писателя, и принимаю хитроумный трюк за наивное простодушие. Но возьмем тогда еще один пример из вашего рассказа, огрызок "яблока румяного", обнаруженный в пепельнице Малевина. Скорее всего, в этом огрызке вместо зловещего и таинственного яда будет обнаружено просто повышенное содержание пестицидов, что есть дело обычное для нашего потребительского рынка. Почему я так думаю, что яблоко здесь не при чем? Да потому, что от яблока всегда остается огрызок, а в нем остаются следы отравляющего вещества. Следовательно, подобный способ отравления сразу выводит следствие на того, кто это яблоко доставил жертве, ну, а дальше, как говорится, это уже дело техники. Поэтому яблоко здесь не при чем - это слишком грубая работа исполнителей преступления, которая к тому же приведет к быстрому закруглению рассказа. А виноваты, как я понимаю, будут неприметные апельсиновые зернышки. В повествовании сказано, что они сухие - это очень важный момент! - и сержант Васькин не нашел в урне свежей апельсиновой кожуры, а урна была очищена с утра. Следовательно, апельсиновые зерна либо завалялись в пепельнице со вчерашнего дня (стол, как указала секретарша, никто никогда не чистит кроме хозяина), либо были подброшены ему в день убийства как некий зловещий Знак. Если они там завалялись со вчерашнего дня, то это хороший ложный след, и я вас поздравляю. А иначе сухие зерна апельсина тянут за собой известный рассказ Конан Дойла "Пять апельсиновых зерен", мотивом которого является месть известной всесильной организации. А это означает, что больше половины я уже понял. Мотив нам становится известен: это месть. За что? Скорее всего, у убитого и у жертвы были в прошлом общие дела, и убитый чем-то обидел будущего убийцу. Осталось только его вычислить, но для этого еще недостаточно улик, они будут подброшены читателю далее.
   - Не буду пока вас, Михаил Иванович, ни поздравлять с успешным анализом, ни разочаровывать его неудачей, - лукаво улыбнулся начинающий писатель. - Мне очень интересно и полезно беседовать с вами, но почитайте рассказ немного далее.

   4. Звуки взводимого затвора

   В прошлой главе мы оставили наших детективов в тот момент, когда они обнаружили нечто для себя интересное.
   - Да...! Так кто же тут кого съел? Интересный вопрос!... - задумчиво пробормотал себе под нос Хижняк, и перекинул во рту из угла в угол окурок своей потухшей сигары. - Сергей, будь добр, положи огрызок яблока в коробку для экспертизы и пометь, что результаты по его исследованию мне нужны в первую очередь!
   Затем Хижняк достал из кармана плаща свою десятикратную лупу, внимательно осмотрел письмо в нескольких местах и разочаровано вздохнул.
   - Придумали же, черти, лазерный принтер на мою голову! Раньше как было хорошо: у каждой печатной машинки свои, уникальные дефекты шрифта, которые являются для нее своеобразным отпечатком пальцев. Стоит найти эту печатную машинку - и неопровержимые доказательства у меня в кармане, можно прятать преступника за решетку. А с этим что мне делать? А?
   Вопрос красивой риторической тирадой безответно повис в воздухе. Васькин давно закончил с урной и уже завершил осмотр всех горизонтальных поверхностей в кабинете - но утренняя влажная уборка была добросовестной, и никаких известных любителям детективов штучек со следами на пыльных труднодоступных поверхностях не было.
   Хижняк задумчиво повертел головой в воздухе, но не в его характере было останавливаться перед препятствиями, и он энергично сказал:
   - Ладно! Это пока оставляем нашему подсознанию, а сами продолжаем работу по добыче полезных ископаемых, каковыми являются в нашем деле факты. Сергей! Ты теперь возьми секретаря Марину и пройдись с ней по всем помещениям - кабинет, туалет, ванная - может, она отметит необычное: что-то исчезло или появилось, что-то могло быть переставлено. А я тем временем порассматриваю здесь еще...
   Васькин с Мариной приступили к указанному осмотру, а Хижняк уселся в кресло, включил настольную лампу, и с лупой в руке принялся еще раз осматривать то, что было на столе - пепельницу, папки с делами, записную книжку, мятое письмо... Когда дело вновь дошло до письма, он пристально изучил марку на письме, открыл письмо и заглянул внутрь, расправил его на плоскости стола и зачем-то начал смотреть на него сбоку, с торца...
   - Ага! вот она, зацепка! - вдруг радостно вскричал он. Марина с Васькиным заинтересовано выглянули из ванной, где они как раз в этот момент находились.
   - Что, Петрович? Нарыл что-то? - спросил Васькин.
   - Понимаешь в чем дело, - откликнулся Хижняк, - на конверте четко просматриваются следы трех небольших вдавленностей. Такое впечатление, что там кроме письма еще что-то было, по размеру напоминающее горошины. Кстати, и на самом письме тоже есть эти небольшие вмятины, просто они попали на замятости от скомкивания письма, и видны не так заметно.
   - После ваших слов и я вспомнила - там точно что-то было, - сказала Марина. - Когда я несла письмо шефу, то в руках почувствовала, что в конверте что-то есть - кругленькое, маленькое и твердое.
   - Апельсиновые зерна! - воскликнул Хижняк. - Апельсиновые зерна - вот что там было! Малевин открыл письмо, вытряс зерна на руку, потом прочитал письмо, зерна выбросил в пепельницу, а письмо скомкал и бросил в урну. Зерна срочно на анализ. Кажется, у Конан Дойла был рассказ с зернами апельсина. Надо бы его перечитать! В общем, вы, ребята, продолжайте свои осмотры, а я пока подумаю, что тут к чему.
   - Тихо! Чапай думать будет! - шутливо шикнул Васькин.
   - Да, черт возьми! - слегка севшим от неожиданного волнения голосом сказал Хижняк. - Но ведь зерен-то в пепельнице осталось всего два!
   У Хижняка было одно ценное качество, резко выделявшее его из ряда ему подобных - ему было подвластно абсолютное умение отключаться и сосредотачиваться, если его что-то по-настоящему задевало. Так и сейчас - Хижняк, не обращая ни на кого внимания, уставил остекленевший взгляд в одну точку и задумался. Вывести из этого состояния его мог разве что пушечный выстрел рядом с ухом.
   "Зерен в пепельнице два, а отпечатков их пребывания в конверте - три. Первое: зерен в конверте и было два. Зерна в конверте не закреплены неподвижно, они там катались. Вдавленности получаются тогда, когда кто-то из несущих конверт с письмом сдавливал его рукой в месте нахождения зерен. Таким образом могло остаться три отпечатка при двух имеющихся зернах. Второе: Малевин неаккуратно вскрыл конверт, зерна высыпались на стол, и одно из них куда-то тут же закатилось, а искать он его не стал. Третье: он зачем-то попробовал раскусить одно из зерен или съел его. И тогда оно могло стать причиной его смерти. Выводы: попробовать найти зерно на столе или рядом с ним. Посмотреть, нет ли в пепельнице или в урне осколков разгрызенного зерна. Если оно не найдется, то обратить внимание на результаты экспертизы вскрытия - не будет ли оно найдено в желудке.
   Но, скорее всего, зерно никто не ел - для этого надо быть сущим идиотом, - и они были присланы просто как знак. Рассмотрим эту ситуацию подробнее. Человеку пришло письмо с понятным для него намеком на известные ему обстоятельства. Зернышки апельсина - это дополнительный Знак, чтобы он не сомневался, от кого пришло письмо. В принципе здесь возможны два случая. Первый - эти зерна апельсина, как и в рассказе детективщика, связаны с организацией "Ку-Клукс-Клан". Теоретически это возможно, если он, как глава туристической фирмы, бывал в Америке и Техасе, с кем-то встречался, что-то там наобещал, а выполнить обещания не смог или отказался. Хотя, если честно сказать - это полный бред. И все же... И все же не стоит пока окончательно сбрасывать со счетов и этот глупый вариант. Хотя вероятность его - одна миллиардная.
   Второй случай - это какие-то местные разборки. В этом случае еще больше непонятного. Кто в наше время так делает? Захотели бы убить - просто и без всяких затей расстреляли бы его у собственного подъезда в тихом спальном жилом массиве. К чему эти шпионские штучки с апельсиновыми зернами? Совсем это непохоже на наших русских бандитов. Если уж кто-то начитался детективов, обкурился романтикой детективных историй, и захотел сделать по писанному, то почему зерен тогда три, а не пять? И марка, тогда наверняка и марка имеет какое-то отношение ко всему этому.
   Поэтому на сегодня только осмотреть еще раз стол и окрестности, а на завтра план такой: нужно исследовать весь круг его знакомых - близкие однокурсники, одноклассники, соседи по квартире, соседи по даче, бывшие места работы, и прочее... Ключевые слова, на которые нужно обратить внимание: апельсин, апельсиновые зерна, Сибирский кот, кошки России. Пока все".
   Очнувшись от своих мыслей, он встряхнулся и огляделся. Марина с Васькиным уже выходили из ванной.
   - Ну, и как? Ничего? - спросил он Васькина.
   - Ничего! - бойким эхом ответил Васькин. - Все на своих местах, ничего не исчезло и ничего лишнего не появилось. Из имеющегося в наличии некоторый наш интерес может вызвать только люминал.
   - Люминал! - оживился Хижняк - Таблетки зеленые, с бороздками?
   - Нет, красные.
   - Это самый слабенький, - разочаровано пробормотал детектив. - Чтоб умереть, нужно съесть пятьдесят таких таблеток. Но, все равно, положи всю упаковочку в коробку на экспертизу: мало ли что там окажется? По разным причинам иногда там оказывается совсем не то, о чем написано на упаковке. Теперь о другом: ты случайно в урне не находил сухого апельсинового зернышка или его осколков?
   - Нет.
   - Тогда девушке "спасибо", она может сегодня уезжать домой, а ты помоги мне еще раз обыскать стол и все вокруг него. Цель поисков - целое сухое апельсиновое зернышко.
   Детективы минут десять тщательно изучали все, находящееся на столе, под столом и рядом с ним, но желанное зернышко так и не нашлось.
   - Что ж! - сказал Хижняк. - Не находится. Ишь, какое, гордое! Была бы честь предложена. Поэтому поехали-ка по домам, утро вечера ядрене'е. Надо же и на завтра что-то оставить.
   Приехав домой, Хижняк поужинал - жареная картошка с сосисками под бутылочку пива "Staropramen", нашел энциклопедию "Кирилла и Мефодия" и томик рассказов Конан Дойла, и завалился с книгами в кровать. Сначала он бегло просмотрел рассказ "Пять апельсиновых зернышек". Там речь шла об архивах зловещей американской организации "Ку-Клукс-Клан". "Название организации" "Ку-Клукс-Клан", - читал Хижняк уже в энциклопедии, - является звукоподражательным и имитирует звуки взводимого затвора винтовки. "Кху" - глухое клацанье вкладываемого в открытое гнездо патрона с пулей, "Клукс" (на самом деле произносится как "Клакс") - подачей затвора вперед звонким щелчком взводится защелка затвора, "Клан" - затвор фиксируется поворотом рукоятки затвора вправо и вниз. Теперь винтовка заряжена и готова к стрельбе. Осталось только навести ствол на жертву и нажать спусковой крючок".
   Прочтя статью в энциклопедии, Хижняк снова вернулся к рассказу. "...Их преступлениям обычно предшествовало предупреждение, посылаемое намеченному лицу в фантастической, но широко известной форме: в некоторых частях страны - ветка дубовых листьев, в других - семена дыни или зернышки апельсинов. Получив это предупреждение, человек мог либо открыто отречься от прежних взглядов, либо покинуть страну. Если он не обращал внимания на предупреждение, его неизменно настигала смерть, обычно странная и непредвиденная...".
   - Смерть странная и непредвиденная! - зевнув, произнес вслух засыпающий Хижняк. - Вот как надо писать детективы! Чтоб завораживало и пробирало. А мне спать пора.

   5. Лекция о ядах

   Грушин, читая рассказ, с интересом посматривал на малознакомого ему человека и по своей старой привычке пытался составить для себя его словесный портрет. И здесь он с удивлением обнаружил, что это почти невозможно. Внешность начинающего автора решительно противилась попыткам зафиксировать ее словами. Общая форма лица - узкая; лоб - высокий, глаза - серые, невыразительные; волосы зачесаны (даже можно сказать зализаны) назад, с небольшими боковыми залысинами от лба; уши обычные; рот - аккуратный, небольшой, подбородок - волевой, узкий; рост - невысокий, где-то 170, фигура гибкая, гимнастическая; возраст - около 30; каких-то особых примет - нет. Зато есть явный комплекс Наполеона.
   Ну и что? Мыслимо ли по такому словесному портрету найти человека? Описать тогда еще и его одежду? Кроссовки "Batman", джинсы "Lee", серый свитер в тонкую вертикальную полоску, справа крошечный значок с лаконичной надписью "113,8 FM". Странно, что у него на кроссовках немного разные шнурки - к чему бы это? Забывчив? Рассеян? Или, наоборот, экономен и прижимист, из двух пар одну целую собирает? Но одежда дело такое - сегодня надел, завтра снял. И - странно! - от него неуловимо пахнет какой-то медициной, как это бывает в аптеках.
   - Ну, что я говорил вам, Александр! - прервался от своих мысленных наблюдений Грушин. - Пока события в рассказе развиваются так, как я и предсказывал. "Один из лучших детективов Москвы" наконец-то добрался до "Ку-Клукс-Клана" и, похоже, потихоньку начинает в нем увязать.
   - А вы где сейчас остановились? - спросил Крайнев.
   - Прочитал вторую главку.
   - Но ведь прошло всего несколько часов после начала следствия! Хижняк успел за это время не так уж и мало. Он объяснил наличие апельсиновых зернышек на столе покойного. Это объяснение подводит нас к тому, что здесь скорее не несчастный случай, а спланированное убийство с предупреждением. Он собрал необходимую информацию на месте, наметил план дальнейших действий... А к версии с "Ку-Клукс-Кланом" он сам относится весьма скептически.
   - Мало, мало событий! Единственное, что читатель узнаёт из второй главы - это объяснение наличия апельсиновых зерен в пепельнице. Конечно, для запутывания легковерного читателя вы напихали в эту пепельницу и коварный огрызок яблока, и окурки сигарет разных марок - но разве это может задурить голову прожженному любителю детективной прозы? Сухие зерна апельсина и фраза "Ты знаешь, кто его съел" слишком прозрачно связаны, это сразу бросается в глаза, а детектив отгадывает его с большой паузой. Я сказал бы, что это ваша грубоватая работа, как писателя.
   - Возможно, я здесь несколько и перестарался, но у меня своя стратегия. Читателя, как и автомобильный мотор, надо немного разогревать перед быстрой ездой, поэтому я специально затянул в этом месте с описаниями, чтобы дать возможность ему на шаг опередить детектива и тем потешить свое самолюбие.
   - А вы, оказывается, тонкая бестия! Кстати, вот этот финт с двумя зернами и тремя отпечатками мне лично понравился. Я бы назвал это "слепой заячьей петлей" - заяц в сторону сиганул, и охотник идет за ним по зимнему первопутку, и затылок пятерней чешет - что это тут косой себе вздумал? что вытворяет? Опытного егеря этим не собьешь, а новичок поплутает - будь здоров!
   - Но я же ведь писал не боевик с мафиозными разборками и кучей трупов, которым автор порой не успевает даже дать имена и фамилии! У меня интеллектуальная проза с детективным расследованием. Я должен дать время читателю усвоить факты, дать простор ему самому поразмыслить над происшествием, прикинуть свои варианты. У меня другой метод: я не закидываю читателя фактами, в которых он должен утонуть; я сообщаю ему мало фактов, и при этом пытаюсь соблюсти правила хорошей игры - правильно анализируя факты, читатель может догадаться до развязки значительно раньше детектива. Я подбрасываю птичке пшено и мелкие черные камешки, похожие на зерна - а дальше это уж ее дело, что клевать.
   - Я это заметил, - сказал Грушин, - но вот в чем дело: создавая произведение детективного жанра, вы не должны забывать, что пишете прозу РАЗВЛЕКАТЕЛЬНУЮ. Она не должна у вас превращаться в головоломку из рубрики "Психологический практикум: тренировка сообразительности и умения мыслить логически". Иначе вы потеряете большую часть своих потенциальных читателей, среди которых отчаянных любителей колоть ваши крепкие орешки не так уж и много.
   - Я обязательно учту ваше ценное для меня замечание, - серьезно сказал писатель.
   - Что же касается птичек, - продолжил Грушин. - То, кстати, о них: мне все время хочется вас спросить: где вы работаете в настоящее время? Любопытно знать, откуда произрастает будущее нашей детективной литературы.
   - В туристическом бизнесе...
   - Ах, вот как! Рассказ, следовательно, вы писали по теме...
   - Конечно. Человек обычно пишет о том, что ему близко, что он хорошо знает.
   - И кем же вы работаете на этом славном поприще организации путешествий?
   - Менеджер среднего звена...
   - Звучит обманчиво, потому что неопределенно. А писательство? Это, я так понимаю, средство будущего приработка?
   - Еще неясно. Пока просто хобби. Это тот самый случай, о котором говорят: руки чешутся. Наверное, это склад ума. При чтении книг или просмотре кинофильмов у меня возникали критические замечания по тому, как это неуклюже сделано, и как интересно это можно было бы сделать, по-другому. Друзьям, наверное, это надоело, и они посоветовали мне сначала самому написать что-то дельное, чтобы потом иметь право критиковать. Меня это задело, мы поспорили. Я написал. Им понравилось. Но друзья не могут быть объективными...
   - Но... мы отвлеклись куда-то далеко в сторону, - спохватился Грушин. - Я, пожалуй, продолжу свое занимательное чтиво...
   - Прежде чем вы продолжите - позвольте полюбопытствовать на ваш прогноз развития событий. Интересно будет сравнить его после вашего чтения...
   - Хотите старика проэкзаменовать, - улыбнулся Грушин. - Что ж, будь по-вашему! Вот вы прошлый раз говорили, что вы оставили своему преступнику широкий простор для возможных действий в виде большого арсенала возможных средств и способов отравления ядами. Давайте посмотрим - так ли это? Пройдемся неспешным шагом по этой сумрачной подвальной комнате, недоступной солнечному свету, все полки которой уставлены разнообразными ядами, отравляющими снадобьями, узварами, токсинами и химикалиями - в разноформатных пыльных банках, горшочках и цветных фиалах с притертыми стеклянными пробками. Но не все здесь хранится в банках - кое-что замотано в тряпицу, что-то обернуто провощенным пергаментом и перевязано суровой нитью. Отдельно лежат рога и копыта экзотических животных. А в центре комнаты, на столе, покрытая вековой паутиной, возлежит книга рецептов, книга формул и заклинаний.
   Сначала рассмотрим средства. По быстроте действия яды бывают трех типов: медленные, быстрые и яды мгновенного действия. Медленные яды - это, в основном, отравления тяжелыми металлами типа мышьяка или таллия - здесь не подходят. Малевин давно начал бы жаловаться на недомогания, да и симптомы смерти опытный врач увидел бы сразу. Яды мгновенного действия - например, цианиды или кураре, вызывают судороги организма и также легко обнаруживают свое присутствие. Поэтому предпочтительнее всего здесь яды быстрые, подавляющие центральную нервную систему. По составу эти яды бывают - растительные, химические и животного происхождения. Из химических наиболее подходящи для указанного случая барбитураты. Под воздействием сильного барбитурата, например нембутала, смертельная доза которого известна под игривым названием "желтый жакет", человек быстро засыпает... чтобы никогда уже не проснуться. Или можно отметить другой препарат этого же класса, реланиум, который использовал в своей зловещей деятельности умерщвления пенсионеров питерский врач "Скорой помощи" Доктор Смерть. По виду яды могут быть газообразными, жидкими, твердыми и упакованными в несущее его животное, скажем, кобру. Пока здесь все возможно, включая наличие экзотических животных, притаившихся за сеткой вентилятора или прямо под креслом. Но это не так уж и важно, какой именно яд изберет преступник. Здесь интересно другое: как вы, писатель, будете объяснять своему читателю наличие этого яда или ядовитого пресмыкающегося у преступника? Очень тонкий момент! Яд кураре и гремучие змеи на каждом углу не валяются. И вообще яды - это не сковородка, которая есть на каждой кухне и которой можно проломить голову.
   Теперь что касается способов отравления. Основных способов отравления всего три. Первые два - это насильно или обманом заставить жертву вдохнуть пары отравляющего вещества или заставить ее что-то съесть. В пушкинской сказке это соблазнительное наливное яблоко. Для убийства филателистов применяют оригинальную модификацию последнего, подкладывая им марку, смазанную на обороте клеем с цианистым калием. Описанные два способа в основном используются как пассивные, когда жертве что-то подкладывают, и она сама себя отравляет. Третий способ, как правило, активный - это инъекция яда прокалывающим кожу предметом - шприцем, шпагой, зонтиком. Ныне известны очень тонкие инструменты, которые практически не оставляют следов при прокалывании кожи. К инъекции, как ее разновидность, относится и укус ядовитого живого существа. Здесь также все пока возможно. Можно оставить в кабинете хитроумное устройство с таймером, источающее отравляющий газ; можно подменить ему безобидные пилюли, которые он начал принимать от насморка или регулярно принимает для повышения тонуса; можно в том или ином виде сделать ему инъекцию. Единственно, что я могу утверждать, так это то, что прививка от гриппа не имеет к этому никакого отношения хотя бы потому, что между инъекцией прививки и смертью прошло несколько часов. Единственный вариант использования этой прививки остается, если вы придумаете такой яд, который после введения его в организм сработает через строго определенное время. Но я ожидаю варианта попроще. Многое станет ясно после изложения вами результатов вскрытия. Как один из возможных вариантов развития событий предлагаю следующий: третье зерно было вовсе не зерно апельсина, а имитация под него, наполненная страшным ядом. Что-то заставило жертву съесть его. Или, все-таки, я был искусно обманут, и орудием убийства послужило отравленное "яблочко наливное, румяное"? Но тогда, как мы отмечали, процесс поиска убийцы значительно упрощается...
   - Посмотрим! - весело сказал писатель. - И спасибо за лекцию - из нее я узнал много для себя полезного.

   6. Расследование на фирме

   На следующий день с утра у Хижняка на столе уже лежали готовые результаты подробной экспертизы всего того, о чем он просил:
   Сначала о яблоке. Сорт съеденного яблока - Венгерский Джонатан, красное яблоко поздних осенних сортов, сочное, с обратной грушевидной формой. Ранее экспортировалось к нам из Венгрии, в рамках программы "Глобус", теперь их поставляет солнечная Молдавия. В остатках яблока действительно обнаружено повышенное содержание нитратов, что свидетельствует о том, что оно выращено в условиях завышенных норм минеральных удобрений. Дурят молдаване нашего брата, травят нитратами и нитритами. От подобных пищевых отравлений ежегодно умирают сотни людей в разных странах мира: нитраты и нитриты имеют свойство накапливаться в организме, подобно всем тяжелым соединениям. Однако в данном случае доза нитратов не смертельна, она всего лишь в три раза выше нормы;
   В крови покойного были обнаружены:
   - повышенная концентрация составляющих антивирусной вакцины - это понятно, поскольку делали прививку;
   - концентрация алкоголя - около 2 промилле; это означает, что за час - два до смерти покойный выпил примерно 150 грамм крепкого напитка, а именно виски "Джонни Уокер Ред Лейбл", крепость 43 градуса по шкале Гей Люссака;
   - следы препарата, применяющегося в малых количествах для успокоения нервной системы, в чуть больших используемого как снотворное - люминала. Незадолго до смерти покойный принял таблетку этого препарата, но его доза примерно в пятьдесят раз меньше смертельной;
   - слабые следы препарата класса барбитуратов, похожего на теразин. Это очень сильный наркотик. Считается сильнейшим транквилизатором и его следует применять особенно осторожно. Обычная доза - 15 мг, смертельная - 50мг.
   Далее, носовой платок с кровавыми пятнами - на платке кровь Малевина, судя по составу из носоглотки; в носоглотке трупа также обнаружены следы запекшейся крови; кровь свежая, хлынула внезапно, незадолго до смерти; кроме этого на платке слабые следы антивирусной вакцины и неизвестного вещества группы терабутанов - вещество совершенно безвредное. Подобные вещества обычно входят в состав ароматизаторов, возможно им был надушен платок покойного.
   - анализ апельсиновых зерен показал, что это обыкновенные апельсиновые зерна, вынутые из свежего апельсина несколько дней назад.
   - следов апельсиновых зерен в желудке не найдено.
   - таблетки в упаковке "Люминал" действительно таблетки люминала и полностью соответствуют описанию на упаковке.
   Прочитав результаты, Хижняк тотчас позвонил в лабораторию, своему знакомому.
   - Привет, Валентин! Хижняк беспокоит. В результатах по Малевину я не понял про следы препарата "похожего на теразин". Его - что? - не удалось идентифицировать?
   - Не удалось, Валерий Петрович. Я пока выдал экспресс-анализ, а с этим препаратиком придется повозиться, он мне не известен. Такое впечатление, что это что-то знакомое, но сильно модифицированное. И концентрация очень слабая. Дай мне срок, сделаю.
   - Когда?
   - Когда, когда... Когда у тебя вырастет борода. Шучу. Дня два-три, я думаю.
   - Я на тебя надеюсь. Привет семье.
   - И тебе всего хорошего...
   Затем Хижняк созвонился с офисом "Эльдорадо" и попросил собрать там всех, кто тесно контактировал с Малевиным, к 10-00. Параллельно он отдал указания в своем отделе собрать всю имеющуюся информацию о Малевине и его прошлой жизни.
   Во время поездки к офису "Эльдорадо" на служебной черной "Волге" Хижняк сидел справа от водителя и не терял времени даром - он внимательно просматривал записную книжку почившего руководителя и невнятно бормотал, повторяя фамилии, а иногда что-то говорил вслух. "Абрамов, Абрикосов, Бизонов..." - хорошая фамилия, Бизонов! БиЗЗонов! "Бизонов - это его зам... есть такое забавное сокращение: заместитель командарма по морским делам - ЗамКомПоМорДе..."
   - Что? - не понял водитель. - По чьей там морде замком?
   - Да это я о своем, о девичьем.
   - А-а! - понимающе поддакнул водитель.
   "Бакулев, Брыксина, Зубейко... Что за Зубейко? Он? Она? Эти невнятные хохляцкие фамилии меня когда-то доведут до цугундера... Интересно, а бесполые русские фамилии есть? Ну да, бывают - сибирские: Черных, Белых. Далее... Паша Игнатов... Паша... Близкий друг, что ли? Каданников... Уж не тот ли самый Каданников? Или однофамилец? Крохоткин... И кто же у него был этот Крохоткин Яков Михайлович? Правильно, так я и подумал - главбух; а здесь густо зачеркнуто - ну-ка, ну-ка, посмотрим листочек на свет; так! Котов Константин Кириллович - вычеркнул, значит, Костю Котова из своих анналов; Лымарь, тоже зачеркнут - странная фамилия - по-моему, что-то библейское; или нет - там мытарь; Маковецкая; Сидоренко - здесь тоже все заляпано, Сидоренку тоже вычеркнул; Тюлюлюев - вот эту фамилию я точно не забуду, это его завхоз; Фок - немец, представитель в Таллине; Яякин - тоже интересная фамилия, всегда последний по списку, уж последнее некуда...".
   В десять утра Хижняк уже входил в бывший кабинет Малевина, где к этому времени под присмотром Васькина уже находились: секретарь Малевина Марина, начальник службы безопасности фирмы Головатюк, и вчера отсутствовавший первый заместитель Малевина Виктор Бизонов.
   - Господа и дамы! - энергично начал свою речь Хижняк. - Сейчас это уже почти установлено, - в вашем офисе вчера произошло убийство.
   Марина громко всхлипнула в носовой платок.
   - Вы - самые близкие люди, окружавшие покойного по работе. Есть ли у вас какие-нибудь идеи о мотивах и исполнителях этого злодейства?
   - Может быть, конкуренты? - неопределенно высказался угрюмый Головатюк.
   - Факты?
   - Конкуренты - они и есть конкуренты. Подозрений - куча, а фактов нет.
   - С женой у него не все было в порядке, - неохотно сообщил Бизонов.
   - Что именно?
   - Погуливал он налево... И жена недавно подала на развод.
   - И вы думаете, что она могла... организовать?...
   - А кто его знает? Женщина в ярости на многое способна. Может, он ее обделил при разделе общего имущества...
   - Хорошо! Выберемся из трясины туманных домыслов на твердую почву незыблемых фактов. Кто конкретно организовал прививку от гриппа?
   - Я, - ответил Бизонов. - С одобрения шефа, конечно. Я ему привел расчеты, по которым грипп может выкосить у нас половину сотрудников, а если сделать прививку, то обойдется всего десятью процентами.
   - Так. Какое учреждение проводило проверку? Кто был ответственным за нее? Кто назначил ее именно на вчерашний день?
   - Проводили сотрудники Первого медицинского, он тут неподалеку. Был заключен договор с главврачом Савушкиным Владимиром Ивановичем. Ответственным за мероприятие был - секундочку, сейчас посмотрю в ежедневнике - врач-эпидемолог Вяткин Борис Михайлович; остальных, кто конкретно шприцами колол, я, конечно, не знаю. Милые девушки, медсестрички. Лично мне укол делала Наташа, я у нее спросил. Кто назначил на вчерашний день? А как-то само сложилось, по общей договоренности. Выбрали вторник - чтоб в середине недели, а то начало и конец обычно хлопотные...
   - Как была организована прививка?
   Отвечал опять Бизонов.
   - В нашей фирме около ста пятидесяти человек, сотрудники в основном женщины. Прививку делали в верхнюю часть левой руки. На мужчину в среднем уходит одна-две минуты, а на женщину, как вы сами понимаете, от пяти до десяти минут: им нужно разоблачиться, их нужно уговорить... Иногда они и в обморок могут упасть от одного вида шприца... Для быстроты проведения мероприятия прибывшую бригаду врачей разделили на четыре группы по два человека, каждой группе выделили список комнат. Но... номера комнат у нас перепутаны из-за многочисленных переселений, поэтому была легкая неразбериха.
   - Легкая! - саркастически хмыкнул мрачный Головатюк. - Кошкин дом!
   - Можно установить, кто именно "обслуживал" генерального директора?
   - Я думаю можно, надо созвониться с Вяткиным.
   - Я помню, что мне и Анатолию Анатольевичу прививку делала Тамара, - сказала Марина. - Высокая девушка, длинноволосая блондинка. Сначала она сделала прививку мне, затем прошла в кабинет к шефу. Вышла быстро. Была там примерно минуту - то есть ровно столько, сколько нужно.
   - Вы могли бы ее узнать, если понадобится? - спросил Хижняк.
   - Конечно.
   - К вам, Марина, отдельный вопрос, ответ на который знаете, наверное, только вы. Как часто и когда именно ваш шеф принимал успокаивающее средство люминал?
   - Смотря по самочувствию, но обычно после обеда, между 15 и 16 часами, и далеко не каждый день. Вчера он вернулся из филиала только в 15-30, в 15-50 я носила ему письмо, и он еще его не принимал.
   - Понятно. Тогда пока все свободны. А от вас, Виктор Васильевич, мне еще нужен телефон Вяткина.
   - Да, пожалуйста, - записывайте!
   Хижняк отдал распоряжение Васькину тщательно обыскать весь кабинет на предмет поиска закатившегося апельсинового зернышка, а сам стал разыскивать Вяткина.
   Через пять минут Хижняк созвонился с Вяткиным и выяснил, что сотрудница с именем Тамара у них действительно есть, это медсестра Тамара Докучаева, она принимала участие в вакцинации "Эльдорадо", но... она обслуживала нижний этаж, и никак не могла делать прививку Малевину. Еще через некоторое время он перезвонил и уточнил, что произошло. Медсестры, обслуживавшие этаж офиса с директором, у него не были, потому что медсестра Тамара попросила их, чтобы это сделала она, объяснив, что она хорошо его знает и ему будет приятно. С Тамарой Докучаевой они знакомы не были, но после очной ставки они сказали, "что это не та Тамара".
   - Так! - устало сказал Хижняк и опустился в кресло Малевина.
   - Вот оно! Нашлось! - радостно закричал из угла кабинета Васькин. - Закатилось черти куда, прямо за ножку шкафа!
   - Конечно! Оно ж круглое! - с мрачной иронией произнес Хижняк.
   Итак, картина начала проясняться. Неизвестная длинноволосая блондинка примерно в 12-30 вместо прививки от гриппа могла вколоть Малевину нечто, от чего он умер в не установленное время между 15-45 и 16-15. Если это произошло именно так, то это очень странный препарат. Есть ли такие препараты вообще в природе? Очень сомнительно. С одной стороны, в преступлении замешана неизвестная мадам, а с другой стороны есть твердое ощущение, что время смерти как-то привязано к факту передачи Малевину письма с пресловутыми апельсиновыми зернышками. По крайней мере, умер он именно вскоре после передачи ему письма. В этом месте витает смутная тень какого-то препарата, "похожего на теразин". И что-то еще там осталось на носовом платке. Может быть, Валентин выручит и на этот раз, и свяжет эти скользкие концы противоречивых фактов в нормальный крепкий морской узел?
   С другой стороны, нашлось это чертово семя апельсина, и теперь точно ясно, что не оно не явилось причиной смерти директора, насчет него можно полностью успокоиться. Единственное, что осталось непонятно с зернами - почему их было именно три?
   С третьей стороны - это мало что дает. Пока нет главного - мотива! Надо перетряхнуть вверх тормашками весь круг его знакомых, но добиться понимания того, что за мотив был у этого странного убийства.

   7. Мотив, как двигатель всякого преступления

   - Очень интересная тема поднята в конце последней прочитанной мною главы - мотив! - прервал свое чтение Грушин. - Мотив - движущая сила, мощная пружина всех преступлений. "Мотив! Если мы хотим разобраться в преступлении, надо выяснить мотив", - высокопарно говорит время от времени Пуаро в романах Агаты Кристи. "Надо перетряхнуть все вверх дном, но добиться понимания того, что за мотив был у этого странного убийства", говорит герой вашего рассказа. И неискушенный читатель понимает, что найти мотив - это очень важно, что нет ничего важнее мотива. Знай мы мотив преступления - мы бы с легкостью разгадали и состав преступления, и вычислили бы преступника.
   Между тем это называется "пудрить добрым людям мозги". Великий английский писатель Соммерсет Моэм рассказывал, как ему однажды в молодости довелось посетить каторжную колонию во Французской Гвиане. В колонии содержались особо опасные преступники, убийцы, которых суд не приговорил к смертной казни только потому, что в их бесплатном, рабском труде нуждалось государство. Все они работали в каменоломнях. Моэм несколько дней расспрашивал этих убийц о том, какие причины толкнули их на совершение столь страшных преступлений. И писатель пришел к выводу, что какие бы слова не стояли за объяснением поведения преступника, все мотивы преступлений можно свести всего лишь к трем: Деньги, Страх и Месть. Наверное, примерно то же самое может вывести любой читатель, взявший на себя труд внимательно прочитать чеховский "Остров Сахалин".
   Наследство (так называемый "английский" мотив), обладание драгоценными камнями и изделиями из них, содержимое банка, антиквариат, государственные документы большой важности, просто банальные 20 рублей в кармане - словом, все, из-за чего совершается большинство преступлений - это Деньги и зависть к ним, желание ими завладеть. Ну и еще Страх и Месть, также два очень сильных мотива преступлений. Все остальное так или иначе сводится к этим трем главным мотивам. Вот назовите мне, Александр, нечто такое, что не уложилось бы в эту короткую и ясную схему!
   - Пожалуйста! - охотно откликнулся начинающий писатель. - Во-первых, - это, конечно же, Ревность.
   - Ах, Александр! Давайте рассуждать вместе. Ревность - это не что иное, как особая форма Зависти, зависти к самому себе. Старый москательщик уже обладает молодой женой, но он понимает, что он сам уже не молод, и завидует молодому доктору, другу семьи, которого начинает подозревать в любовных связях со своей женой. Там, скорее всего, ничего и не было, но горечь возможной потери того драгоценного сокровища, которым он обладает - а это и есть ревность - настолько велика и сильна, что толкает старика на преступление. Ревность - это Страх потерять свое сокровище. Разве не так?
   - Я бы все-таки выделил Ревность в отдельный мотив. Это очень заметный мотив, статистика приписывает ей от 10 до 15 процентов среди всех совершаемых преступлений. Но допустим. А как насчет освобождения себя от брачных уз? Супруг убивает свою супругу, чтобы составить новую пару.
   - А зачем он ее убивает? Что мешает ему благопристойно развестись? Все те же Деньги! Он в этом случае хочет оставить себе деньги прежней супруги, но жить он хочет с другой - более молодой и красивой.
   - Но... кроме трех указанных мотивов есть еще масса преступлений, в которых вообще сложно найти мотив!
   - Здесь вы, наверное, имеете в виду те миллионы бытовых преступлений, которые ежеминутно происходят в городах и весях всех стран мира, и кажутся с первого взгляда немотивированными? Но мотив у них, все-таки, есть. Выпивали два алкоголика, и один другого убил ударом бутылки по голове. Где здесь мотив, спросите вы? В этом случае мотив - это общее неудовлетворение прожитой жизнью. Здесь и Страх того, что жизнь прожита бесплодно, и Зависть (Деньги) к тем, кто устроил свою жизнь лучше, и Месть им за это.
   - Но при чем здесь его собутыльник, который так же, как убийца, гол как сокол, и также неудовлетворен жизнью?
   - Если он также неудовлетворен, то убийства не бывает. Что-нибудь у него было лучше - сам он такой же пьяница, зато дети высоко взлетели, или жену свою очень любит, или она его, или еще что-нибудь такое, чего нет у убийцы.
   - Есть еще и немотивированные преступления, совершенные в безумии! И их довольно много, едва ли не четверть всех преступлений в России...
   - Это верно, есть. Но ведь мы говорим о МОТИВАХ, то есть о разумных причинах совершить заранее спланированное преступление! Конечно, есть, например, случайные убийства, описанные еще Эдгаром По, когда опасная бритва оказывается в лапах разъяренной громадной обезьяны, и эти убийства могут быть темой детективной прозы. Но давайте отстраним их пока в сторону, это особая ветвь. Поэтому, заканчивая о мотивах, - не надо вводить читателя в заблуждение сложностью этого вопроса, потому что вопрос это простой. Мотивов всего три. И их несложно перебрать методом простого перебора.
   - Да! - сказал Крайнев, - их всего три, а конкретных разновидностей - миллионы, у каждого случая своя. Как читатель может догадаться, который именно из них привел в действие ужасный механизм убийства?
   - Мотив Мести и Страха проще тем, что это история взаимоотношений двух персон - убитого и убийцы, лежащая в их прошлом. Если мы знаем прошлое убитого, мы будем знать и мотивы. Сложность этих мотивов в том, что их корни могут лежать в очень отдаленном прошлом, а прошлое чем дальше, тем темнее. Например, в вашем рассказе можно предположить мотив Мести. Я бы на месте детектива Хижняка подробнее поинтересовался небезупречным прошлым Малевина, и попытался найти в нем объекты нанесенных Малевиным обид. Если таковые найдутся - то вот вам и мотив! Мотив Денег и Зависти к ним сложнее, потому что богатство на виду, и находится много случайных желающих им завладеть. И здесь нужно идти другим путем. Если исключить элемент полной случайности (потому что такие случаи не поддаются логическому расследованию), то тогда убийца - как правило, из ближнего круга убитого, причем это человек с низкими моральными принципами. Вот те соображения, как нужно искать убийцу.
   - Несмотря на этот интересный и полезный разговор, суть вопроса мне не стала яснее, - с неуверенностью произнес Крайнев.
   - А я тогда приведу конкретный пример. Если вы при написании своего рассказа соблюдали неписаные правила для авторов детективной прозы...
   - Я даже не слышал о том, что существуют, оказывается, в этом деле какие-то правила, причем неписаные...
   - Возможно, мы о них еще поговорим. Так вот, если вы соблюдали эти правила хотя бы интуитивно - то я вам уже назову убийцу. И сделаю я это так: сейчас я напишу записку с именем преступника и отложу ее на книжную полочку. А когда я дойду до места, где он уже будет известен, тогда я эту записочку достану, и мы сравним мою догадку с тем, что вы описали.
   - Это, наверное, будет честное соревнование.
  

   8. Утомленные солнцем

   Хижняк пришел домой, поужинал крошечными и аккуратными пельменями "Дарья" "домашнего" приготовления и тупо смотрел телевизор, время от времени перещелкивая каналы пультом управления. В его голове вертелись мысли о начатом деле, и своим внутренним взором он был полностью сосредоточен на нем - он все прокручивал детали дела и события сегодяшнего дня - третье апельсиновое зерно, марка с сибирским котом из серии "Кошки России", длинноволосая блондинка Тамара, интеллигентный БиЗЗонов и звероподобный Головатюк, таблетки люминала и платок с кровью, фамилии из записной книжки покойного - один Яякин чего стоит!... А взор внешний что-то искал в передачах голубоглазого ящика. Что он там искал - понять было трудно. Новости ему смотреть не хотелось, однообразные сериалы он никогда не смотрел. Хотелось какого-то фильма, но... непонятно какого. Программу телевидения на эту неделю, как всегда, куда-то утащил кто-то из домашних. Это было ее удивительное и постоянное свойство - исчезать в нужный момент. Программа за прошлую неделю всегда валялась на самом видном месте, программа на будущую также ждала своей очереди под телевизором, а программы на неделю текущую никогда под рукой не было. То есть она, конечно, где-то была, но где - одному дьяволу известно. И это при том, что телевизор в доме был всего один, не считая маленького на кухне! Словом, программы, как всегда, не было, и он перещелкивал каналы, пытаясь найти нечто такое, что можно было бы смотреть глазами, не задействуя при этом свои мыслительные способности, потому что они уже были заняты другим. Наконец, на одном из каналов закончилась вездесущая и всюду плотная реклама, и пошло продолжение фильма Никиты Михалкова "Утомленные солнцем". Он уже видел его, этот фильм, и именно по этой причине решил оставить, потому что думать при его просмотре уже было не нужно. На экране возникал и исчезал комдив Котов, медленно раскалялось грозовое напряжение, связанное с приездом старого друга семьи, ныне сотрудника ГПУ, которого так восхитительно и жестко играет Олег Меньшиков...
   - Котов! - вдруг громко выкрикнул Хижняк. - Марка на конверте! Именно Котов! Тот самый, которого Малевин тщательно зачеркнул в своей записной книжке! Как я раньше до этого не догадался! И апельсиновые зернышки! Ай, да "Кот Сибирский"!
   На крики мужа из кухни выглянула испуганная жена:
   - Что случилось, Валера? Опять наши в футбол проиграли?
   - Я главный момент в своем деле понял! Фильм подсказал.
   - Господи! Чего же по этому поводу так кричать! Ну, понял - так понял, вот оно и славно. Зачем же весь дом будоражить своими душераздирающими воплями?...
   - А-а! Разве вы поймете!
   В ту же минуту Хижняк сидел у телефона и поднимал на ноги свой весь отдел. Главным действующим лицом теперь становилась его сотрудница Лена Чижикова, специалист по компьютерным технологиям и банкам данных. Он продиктовал ей задание: найти всю информацию о Котове, и особенно ту ее часть, где жизненный путь Котова пересекался с Малевиным.
   Несмотря на достаточно позднее время, Хижняк уже через полчаса был у себя в рабочем кабинете и просматривал добытую Леночкой информацию. И, поверьте мне, рассматривать там было что!
   Константин Кириллович Котов имел в своем далеком подростковом детстве кличку "ку-клус-клан", и рос в соседнем дворе с Малевиным. После института Котов устроился на работу младшим клерком в агентство "Интурист", а Малевин постигал бухгалтерию на одном из оборонных предприятий. У Малевина всегда была предпринимательская жилка, и еще на туманной заре перестройки, при Горбачеве, он пытался "замутить" свое кооперативное дело. Он закручивал с народными промыслами - но все рассыпалось, он встряхнулся и перекинулся на металлолом, затем были научно-технические кооперативы, основным делом которых была перепродажа компьютеров...
   Между тем Костя Котов спокойно сидел в своем турагентстве "Интурист", пока оно не стало разваливаться на части. К этому времени - начала 90-х годов - он уже занимал в "Интуристе" видный пост заместителя по одному из крупных направлений. После того, как "Интурист" благополучно развалился, на одном из его обломков Котов создал свою частную туристическую фирму "Апельсиновый рай". Поскольку в самом начале бурного капиталистического времени почти все государственные структуры рухнули, и занимаемые ими ниши освободились, их успешнее всего начали занимать те, кто наследовал остатки былого могущества павших колоссов. "Апельсиновый рай" начал быстро подниматься в гору. Очень скоро ему понадобились услуги хорошей службы безопасности и столь же неплохих финансистов.
   Малевин за это время успел неплохо приторговать бельгийским спиртом "Royal" и обзавелся толстым капитальцем. Но паленые роялевские времена быстро прошли, и надо было пристраивать свой капитал в более цивилизованный бизнес. Малевин вложил деньги в разные отрасли, и одним из его вложений стала организованная им туристическая фирма "Эльдорадо", которая долго была гадким утенком среди подобных себе сестриц и собратьев, но не умерла.
   Когда "Апельсиновому раю" понадобились услуги охраны, Котов нанял давно знакомого ему Сидоренко, который уже лет двадцать работал в недрах комитета государственной безопасности именно по части туристического бизнеса. А в финансисты - финансовым директором - Котов взял своего старого знакомого Малевина, соблазнившись его богатым опытом в этом вопросе. Котов и не подозревал о существовании "Эльдорадо", а Анатолий Анатольевич не афишировал его наличие. С другой стороны, в "Апельсиновом рае" у Малевина не было даже трудовой книжки, поэтому сыск и не вышел на Котова сразу. И, возможно, что не вышел бы никогда. Только гениальная догадка Хижняка связала Малевина с делом "Апельсинового рая".
   Оказавшись в кресле финдиректора "Апельсинового рая", Малевин быстро взял дело в свои руки и очень скоро довел процветающую фирму до банкротства, причем сделал это не без умысла. После ее развала приятели рассорились, и Малевин обижено ушел в свое "Эльдорадо", которое резво набирало обороты за счет уворованных капиталов "Апельсинового рая". А Котов и Сидоренко так и не смогли оправиться.
  
   Так что мотив убийства теперь был налицо. И теперь ему стало совершенно понятно, почему апельсиновых зерен было именно три...
  

   9. Правила честной игры

   - А теперь развернем мою записочку, - сказал Грушин. - Разворачиваем ее и читаем, что "главный подозреваемый - Котов Константин Кириллович, он же в сокращении ККК. Упомянут при чтении записной книжки Малевина как тщательно зачеркнутый, такие вещи сразу вызывают подозрение у читателя. А аббревиатура его ФИО очень удачно объясняет всю эту чехарду с апельсиновыми зернами в рассказе".
   - Ну, что ж! - задорно ответил молодой писатель. - Если вы отгадали подозреваемого, то я могу думать, что я все сделал правильно. А теперь я хотел бы, чтобы вы рассказали мне об упомянутых неписаных правилах написания детективов, которые я интуитивно так верно соблюдал.
   - С удовольствием и своими комментариями. В Англии, этой стране, которая славится своим клубным движением, где создаются клубы по любым интересам, включая описанный Конан Дойлом экзотический клуб любителей неприкосновенной тишины "Диоген", в двадцатых годах двадцатого века был создан клуб любителей детективного жанра, члены которого обязались бороться за чистоту детективных историй и извлекать на публичный свет всех, кто ее не соблюдает. Постепенно выработались некоторые законы, которым должен был соответствовать "чистый" детектив. Почетным председателем клуба со временем была избрана Агата Кристи, которую короновали "королевой детектива". Но после того, как она сама нарушила один из главных законов этого клуба, она была оттуда демонстративно изгнана.
   - И что же это за законы?
   - Твердого списка правил нет и быть не может, потому что у каждого писателя есть свое мнение по этому поводу. На эту тему есть несколько публикаций известных писателей детективного жанра, перечисляющих эти правила - например, Рональда Нокса. Я попытаюсь их вспомнить, но за порядок правил, если он вообще существует, я, естественно, не ручаюсь.
   Начнем с определения темы разговора: что такое детективная проза? Ведь разновидностей детективов существует масса - это иронический детектив, примером Иоанна Хмелевска, это политический, шпионский детектив - Юлиан Семенов, авантюрный детектив, приключенческий детектив - например "Золотой жук" Эдгара По, милицейско-полицейский - Александра Маринина, любовный, дамский - Дарья Донцова, исторический, фантастический или фантазийный детектив, детектив с элементами мистики... Даже "Ромео и Джульетту" Шекспира в каком-то смысле можно причислить к детективному жанру. Поэтому первое правило блюстителей чистоты нравов детектива гласит, что настоящий, чистый детектив должен быть свободен от любых дополнительных сюжетных линий, кроме линии расследования дедуктивным методом - там не должно быть развитой любовной истории, там недопустимы разнообразные бандитские общества и мафии, неуместны длинные литературные описания, отступления и "воссоздание атмосферы", а также широкие исследования человеческих характеров в духе Достоевского и Стефана Цвейга.
   Далее несколько правил касаются игры в чистую логику:
   - в детективной прозе должен быть детектив, расследующий преступление, причем он должен быть один; в конце концов, это логично.
   - следствие в повествовании должно быть доведено до конца; в конце рассказа или романа преступник должен быть обязательно пойман.
   - детектив или рассказчик не должен сам оказаться преступником; именно это правило нарушила Агата Кристи в романе "Убийство Роджера Экройда";
   - преступник должен быть обнаружен только с помощью логических умозаключений; детективу не должен помогать ни счастливый случай, ни его верная интуиция или сверхъестественные и потусторонние силы. Насчет сверхъестественных и потусторонних сил у меня возражений нет, это дело других литературных жанров. Касаемо же счастливого случая - то здесь нужно уточнить. Давно замечено, что во всех детективах в ночь перед преступлением идет дождь, чтобы детективу утром было легко зафиксировать следы преступника. Это, наверное, не нужно относить к счастливому стечению обстоятельств. Хотя, бесспорно, это сознательная помощь для детектива со стороны писателя.
   - читатель должен иметь равные с сыщиком возможности для разгадывания тайны. Описывая место преступления или улику, писатель должен так представить ее, чтобы все важное сразу стало известно читателю;
   - читателя нельзя умышленно вводить в заблуждение, кроме тех случаев, когда его вместе с сыщиком по всем правилам честной игры обманывает преступник.
   Первые три пункта обычно соблюдаются авторами, а последние три как раз наоборот, довольно часто нарушаются. Но искушенные авторы нарушают их так искусно, что читатель иногда даже после второго и третьего прочтения не может понять, как ловко его провели. Взять вот, например, использованный вами прием с "гениальной" догадкой Хижняка - неплохо сработано, очень неплохо! Это весьма тонкий момент в написании рассказа - убедительно объяснить читателю работу мысли детектива, момент его догадки. А использованный прием в критическом литературоведении называется методом параллельных обстоятельств, когда в окружающей детектива жизни происходит нечто, наталкивающее его на важную мысль в расследовании. Агата Кристи неоднократно с успехом использовала его в своих произведениях о мисс Марпл. Например, она воспользовалась этим приемом в романе "Объявленное убийство", когда на глазах мисс Марпл жена викария неосторожно пролила воду на провод, перегрызенный кошкой, и устроила короткое замыкание. Это натолкнуло пронырливого деревенского сыщика на догадку о настоящем преступлении.
   Но вот посудите сами - как это классифицировать? Если придираться, то можно сказать, что детективу помог счастливый случай, и одно из правил вы тем самым нарушили. Но, с другой стороны, все сделано чисто, ибо это не тот вариант, когда улика сама падает с неба - не всякий на месте Хижняка догадался бы связать Котова на экране и того Котова в расследовании, которого вы перед этим довольно надежно упрятали в записную книжку.
   Имеется еще несколько спорных и даже иногда забавных правил, которые носят скорее рекомендательный характер:
   - описываемое преступление должно быть мотивировано. Например, преступление не должно быть несчастным случаем. Это спорно. Именно под исключение этого правила подпадает классический детектив Эдгара По "Убийство на улице Морг". Скажем так - расследование немотивированного преступления также может вестись исключительно дедуктивными методами, и это будет не менее занимательным;
   - в произведении не должен фигурировать китаец; в русском варианте это правило должно звучать так: "не должен фигурировать чеченец". Потому что для большинства читателей чеченец злой, и если он встречается на страницах романа, то значит, он и убил; а если убийца не он, то это значит, что писатель намеренно вводит читателей в заблуждение.
   Некоторые законники еще требуют, что автор не должен делать убийцей слугу или ребенка - это считается низким тоном.
   - Недопустимо использовать доселе неизвестные яды, а также устройства, требующие длинного научного объяснения.
   Это правило нарушаемо наиболее часто; однако всегда можно обойтись без длинных научных объяснений, описав все коротко и туманно.
   - Без трупа в детективном романе просто не обойтись. Только убийство делает роман по-настоящему интересным.
   И это весьма спорно. Чем плохи, например, "Берилловая диадема" или "Приключения рождественского пудинга", где нет убийств?
   И, наконец, обычно в правилах приводят список приемов, давно ставших избитыми, которые не рекомендуются для дальнейшего использования:
   1) опознание преступника по окурку;
   2) подделка отпечатков пальцев;
   3) мнимое алиби при помощи манекена;
   4) собака, которая не лает - следовательно, человек ей знаком;
   5) возложение вины на брата-близнеца (снова мнимое алиби);
   6) шприц для подкожных инъекций и наркотик, подмешанный в вино;
   7) тайна кода или зашифрованного письма, в конце концов разгаданная сыщиком.
   Что можно сказать по поводу последнего списка? Да, это уже банально, но под пером ОБЫЧНОГО автора. Именно причудливый шифр может накинуть в нужном месте повествования трепетный флер загадочности, так необходимый в этом жанре. Например, очень интересный шифр был у средневекового алхимика Николя Фламеля - я думаю, современные компьютеры его еще долго не расшифруют. А так я сюда еще и сам добавил бы многое другое.
   - Так я нарушил еще какие-то правила или нет? - спросил начинающий писатель.
   - Об этом мы еще обязательно поговорим. Дайте мне дочитать до конца. Как говорится, "конец - всему делу венец"!

   10. Последние доказательства

   На следующий день с утра, едва Хижняк появился на своем рабочем месте, ему позвонил Валентин. Оказывается, он также не терял времени даром, и тоже всю ночь просидел на работе, проводя многочисленные химические опыты над непонятными препаратами прошлого анализа и пытаясь понять, что же это все может значить.
   - Привет, старик! - радостно закричал он в трубке Хижняку. - Можешь нас поздравить! Я, как тебе и обещал, разгадал твою загадку с двумя неизвестными.
   - Да говори ты, не томи!
   - А что ты мне за это поставишь?
   - Валентин, дорогой! Нобелевскую премию я тебе, конечно, не дам, но любой пузырь, на который ты сейчас укажешь мне своим мозолистым пальцем, сегодня же вечером будет стоять у тебя на столе.
   - Да я парень скромный, мне много не надо. Мой "фамильный" виски "Ballantine's" двенадцатилетней выдержки меня вполне устроит.
   - Считай, что за ним уже побежали.
   - Тогда слушай. Если опустить химические подробности, то я выяснил, что содержащийся в крови препарат, "похожий на теразин" - это продукт каталитической реакции слабенького транквилизатора люминала и неизвестного безобидного вещества группы терабутанов. В результате этой реакции люминал бурно усиливает свои свойства, и абсолютно безвредная его доза, предназначенная даже не для спокойного засыпания, а просто для успокоения расшатанных за день нервов, превращается в смертельную.
   - То есть ты хочешь сказать, что вместе с прививкой Малевину вкололи безобидное вещество, которое является мощным катализатором для люминала? И, не выпей он люминал, с ним бы ничего и не было бы?
   - А еще я хочу сказать, что нам дико повезло. Повезло, что у Малевина слабый нос и кровь с пониженной вязкостью. После того, как он выпил таблетку успокаивающего, внутри его желудка начала происходить бурная реакция люминала с его катализатором, что резко повысило давление крови. Из-за этого с его носа буквально хлынула кровь, следы которой остались на платке, которым ему пришлось останавливать кровотечение. И если бы не это - вовек мне не разгадать бы этой загадки, потому что катализатор полностью уничтожается во время реакции, и в организме не остается никаких следов!
   - Валентин, спасибо! Мой человек уже на полпути к магазину.
   - Надеюсь! Но и это еще не все. У меня тут недавно новый толковый сотрудник появился, Антон. Так вот он раскопал для тебя еще одну интересную штучку. Оказывается, из преступника совсем плохой филателист. Когда он наклеивал марку, он сначала ее послюнявил, чтобы размок клей, а потом плотно зажал ее двумя пальцами, пока перемещал на конверт, филателисты так никогда не делают. И после того, как марка была наклеена, на ее обратной стороне остался хорошо зафиксированный отпечаток указательного пальца, до которого Антону удалось добраться с помощью микрорентгена. Так что рыболовный крючок на твою большую рыбу уже готов!
   - Так, значит, он влип в буквальном смысле слова?
   - Да!
   - Ну, спасибо вам обоим! Ну, утешили вы меня!
   Хижняк осторожно положил трубку, словно боясь спугнуть удачу, и облизнул сухие губы. Потом вспомнил, полез в карман, достал из кармана плоскую железную коробочку для сигар, вынул оттуда окурок сигары и вставил его в зубы. Курить он уже давно не курил, а этим окурком он сначала отучал себя от курения, а потом так и привык к нему. Ну и, опять же, для создания нужного образа.
   Теперь было понятно КТО, понятно ЗАЧЕМ и понятно КАК. Оставалось непонятно одно - как поймать преступников?
   Хижняк энергично перекинул окурок во рту из угла в угол. Потом позвал Сашу Суровцева, своего молодого сотрудника, и в очень доверительной и проникновенной форме попросил его слетать куда угодно, хоть я дьяволу в преисподнюю, и как можно скорее купить виски "Ballantine's" двенадцатилетней выдержки. Причем, если будет, в литровой бутылке.
   После этого Валерий Петрович минут на пять отключился, потому что крепко задумался. После пяти минут пребывания в мыслительной коме он очнулся, собрал свою группу и выдал распоряжения:
   1) Срочно определить местонахождение и под любым предлогом задержать Котова и Сидоренко; прямых улик против них еще нет, поэтому просто арестовать их пока нельзя.
   2) Благовидно снять оттиски пальцев у Котова и сравнить их с теми, что на обороте марки.
   3) Провести опрос родственников Сидоренко (жены, детей) и его соседей по гаражу. Среди нейтральных вопросов выяснить - не умирали ли недавно внезапной смертью их домашние животные (кошки, собаки); если это было, то как и где захоронены их трупы.
   Котова задержали в офисе небольшого турагентства, где он в настоящее время работал исполнительным директором. Все выглядело как внеочередная проверка из налоговой инспекции. Во время общения с ним его попросили передать специальный стакан, на котором остаются прекрасные отпечатки пальцев. Стакан тотчас был отправлен к экспертам, а Котов арестован.
   Довольно скоро, впрочем, выяснилось, что с отпечатками на марке вышла промашка: это были не отпечатки Котова! Однако Котов и не собирался отпираться и упорствовать в отрицании своей вины. Да, это он один из инициаторов убийства Малевина. Он сделал это и ничуть не сожалеет о сделанном. За такие вещи нужно наказывать, причем лично! Что касается марки, то ее наклеивал, очевидно, курьер. Он, Котов, отдал ему распоряжение пойти на почту, и наклеить на конверт любую марку с изображением кота. Хотелось дать знак Малевину, чтобы он не сомневался в том, от кого письмо.
   Сидоренко тормознули в автомобиле постовые сотрудники ГАИ. Ему было объявлено, что его автомобиль подозревается как числящийся в угоне, и требуются тщательные проверки. В это время сотрудники следственной бригады наведались к Сидоренко домой под предлогом расспросов об орудующем в их микрорайоне опасном маньяке-убийце. Возможно, вы видели человека с подобным описанием? Какие у вас привычные маршруты прогулок? Что вы! Сейчас это очень опасно! Кроме того, по имеющимся сведениям маньяк неравнодушен и к мелким домашним животным. У вас в последнее время не пропадала кошка или собака? Ах, собаки у вас никогда не было... А кошечка ваша на месте... Ну, и слава богу! Но будьте осторожны на всякий случай!
   Затем два сотрудника следственной бригады направилась к гаражам. Там пришлось несколько изменить тактику. Время было еще рабочее, и соседей Сидоренко по гаражу там не было. Зато наблюдательный сторож на вопрос о том, не держал ли Сидоренко в гараже кошку или собаку, сообщил, что видел в гараже Сидоренко кошку, запертую в ящик. Она нуждалась в постоянных прогулках и временами истошно вопила. А несколько дней назад она исчезла. К гаражам был вызван наряд с поисковой собакой Джульбарс, которая в считанные минуты обнаружила пять закопанных рядом с гаражами кошек, среди которых сторож опознал ту самую, которую видел в гараже у Сидоренко - она оказалась, естественно, пятой, последней. Этого, в принципе, было достаточно, а обыск в гараже, скорее всего ничего бы не дал: не тот человек Сидоренко, чтобы так легко подставляться. Экспресс-анализ подтвердил наличие в организме кошки разыскиваемого неизвестного препарата, "похожего на теразин", который, как было доказано Валентином, является результатом реакции неизвестного катализатора и люминала. Сидоренко был тотчас официально арестован.
   После указанных действий задержать непосредственного исполнителя - длинноволосую медсестру Тамару не составляло труда. Она оказалась, естественно, вовсе не Тамарой, а Юлией Истоминой, ее за неплохие деньги нанял Сидоренко. Он сумел убедить ее в том, что убийства никто не заметит, все будет воспринято как несчастный случай от переутомления на работе, и следов настоящего преступления никто никогда не раскопает, отчасти хотя бы потому, что все будет сделано настолько чисто, что никто и искать не станет.
  
   Далее оставался только суд. Но суд не является предметом дедуктивного исследования. Это дело других литературных жанров.

   11. Подведение итогов

   Грушин устало откинулся в кресле и посмотрел на начинающего писателя. Тот по-прежнему был углублен в содержимое его библиотеки и на этот раз сосредоточенно листал полное собрание сочинений Конан Дойла о Шерлоке Холмсе, собранное в одном громадном томе.
   - Итак, рассказ дочитан, можно подводить итоги. По свежим впечатлениям могу сказать, что после прочтения рассказа осталось чувство некоторого неудовлетворения его концовкой. Слишком много сразу высыпалось улик, облегчающих работу нашего славного детектива. Например, отпечатки пальцев на обороте марки оставляют угнетающее впечатление. Действительно ли это возможно, чтобы на обороте марки сохранились хорошо различимые отпечатки указательного пальца?
   - Если вы сомневаетесь - испробуйте!
   - В любом случае это смотрится, как незаслуженная подсказка следователю. Я понимаю, что по рассказу эта подсказка не использована, вы заметили эту натяжку, но все таки... Факты и улики он должен добывать в поте лица, они не должны сваливаться на него неожиданно, как снег на голову. Я понимаю, в чем дело. Вам, как писателю, необходимо правильно завершить следствие и поймать преступника. Впрочем, вы и сами это, очевидно, прекрасно понимаете, поскольку в последний момент отказались от использования этого факта в качестве улики против Котова. Это было правильно сделано. Тем не менее конец ощущается очень скомканным. Я бы на вашем месте не торопился понукать события.
   - Но это неоправданно затянуло бы рассказ!
   - Это ваши проблемы, как писателя. Здесь можно сделать одно из двух: либо изменить и по-другому расположить в рассказе систему фактов и улик, чтобы концовка рассказа выглядела бы более естественно, либо продолжить расследование до победного конца, в более естественном режиме. В любом случае вам еще нужно поучиться тому, как управлять скоростью течения событий в рассказе. А скорость течения событий - запомните! - регулируется степенью подробностей описания. Одно и то же можно описать двумя словами, а можно изложить на трех страницах. Очень убедительно это можно увидеть на примере часто цитируемой мною Агаты Кристи - ее роман "Разбитое зеркало" является логичным развитием ее же собственного рассказа "Второй гонг". Не пожалейте времени - прочтите сначала рассказ, а затем роман - и вы наглядно увидите, как это делается.
   Далее - мотив. Мотив убийства весьма убедителен. Месть благородная. Предательство должно быть отомщено. Это похвально. Сама королева детектива неоднократно пользовалась этим мотивом, например, он использован в ее лучших романах "Восточный экспресс" и "Десять негритят". Исполнители подобраны также достаточно неплохо. Но вот инструмент - неизвестный широкой публике таинственный катализатор - выглядит, я бы мягко сказал, натянуто. Насколько я понимаю в химии, группы терабутанов вообще нет в природе, она выдумана автором. Поэтому в этом месте у меня, как у довольно искушенного читателя, возникает чувство неестественности происходящего, точно писатель в этом месте недоработал. Нож в спину выглядел бы гораздо убедительнее.
   - Однако, читателя надо когда-нибудь приучать к плодам современного прогресса! А то все нож, да нож. И группа терабутанов в химии есть, просто об этом мало кому известно. Тера- и изобутаны действительно входят в состав ароматизаторов, которые выпускаются в баллончиках.
   Грушин посмотрел длинным задумчивым взглядом в сторону, в окно, не желая спорить об очевидном.
   - А вот скажите мне, уважаемый: как вы назовете свой рассказ? Потому что названия у него я что-то не приметил.
   - Я еще не думал об этом, мне этот момент казался несущественным.
   - Все время удивляюсь вашей неискушенной зрелости: вы многое делаете правильно. Название рассказа всегда нужно придумывать именно после того, как сам рассказ написан. И вообще, при написании детективной истории все должно быть перевернуто с ног на голову. Именно это и отличает детективную прозу от обычной. Придумав схему преступления (этап N1), вы обязательно должны тотчас придумать для него и красивую развязку, финал, в котором преступник будет эффектно изобличен и пойман. Преступление и его развязка составляют такую же неразделимую пару, как замок с ключом. Замок в данном случае является аллегорией преступления и его тайны, которую нужно раскрыть, так же как открывают замок. Разгадка - это ключ, открывающий этот замок. И ключ и замок имеют смысл только тогда, когда они в паре, никому не нужен замок без ключа и ключ неизвестно от какого замка. Если ключ к придуманному преступлению не подбирается или выглядит неубедительным, то его схема не годится, и надо вернуться к пункту N1 и придумывать новую схему преступления (или изменять старую). Только придумав такую пару, можно садиться писать рассказ (роман). А, написав рассказ или роман, нужно придумать к нему название. Итак, каким вы видите название вашего рассказа?
   - Может быть, назвать его "Старая обида"?
   - Именно это я имел в виду, когда интонацией говорил вам, что это не просто. Посмотрите сами: своим названием вы свели на "нет" половину своих усилий по конструированию сложного сюжета - вы выдали читателю мотив. Прочитав название, читатель держит его в памяти на протяжении всего чтения рассказа! Поэтому в названии не должно быть подсказок и ключевых слов. Это лишит читателя удовольствия разгадки.
   - А, может быть, наоборот, будет держать его в напряжении на протяжении всего чтения? И он будет все время спрашивать себя - "Что это за ерунда, эти '24 черных дрозда'? Что это за дрозды такие, которых автор вынес в заголовок? Почему их нет до сих пор в романе? Когда же они, наконец, появятся?"
   - В этом деле, процессе читательского чтения, есть очень интересная вещь, которая называется синдром конца рассказа. В любую минуту своего чтения читатель ЗНАЕТ, сколько ему еще осталось читать до конца. А еще он знает самый главный закон детективной прозы, который не посмеет нарушить ни один писатель в мире, иначе он будет изгнан читателями из клуба писателей-кумиров. Этот закон гласит, что развязка истории обязана быть в конце. Именно это держит его в напряжении до самого конца чтения. Если читатель уже получил развязку, но до конца книги остается еще достаточное количество листов, значит, читатель понимает, что на этом история еще не закончена, она продолжается, и та развязка, о которой он только что прочитал - это еще не развязка, а только ближние подступы к ней.
   - Тогда, может быть, вы сами предложите название.
   - Это было бы некорректно. Я хочу, чтобы это сделал сам автор. Я могу только посоветовать. Название должно быть коротким и загадочным, но в то же время отражать суть повествования. Очень хорошо, если в названии фигурируют такие ключевые слова, как "тайна", "смерть", "убийство" или "загадка". Например, "Тайна бумажного клочка", "Загадка старой пуговицы" - вот идеальные названия для какой-нибудь детективной истории! В вашем случае рассказ можно было бы назвать "Тайна апельсиновых зерен", но, к сожалению, название с похожим смыслом уже есть в классике детективной литературы.
   - Тогда пусть будет "Апельсиновый рай".
   - Вот, Александр! Это уже другое дело! Мы понимаем друг друга. И, вообще сказать, вы, Александр, молодец. Вы неплохо справились с такой трудной темой, как раскрытие убийства в закрытой комнате. И если бы не некоторое злоупотребление химическими знаниями и эта франтовитая самонадеянность преступника с маркой и зернами апельсина... Я бы на месте настоящего убийцы не бравировал перед следствием подобным образом. Следователи попадаются разные, среди них иногда бывают и умные. Преступник сильно рискует.
   - Так на то он и детектив, чтобы сюжет был острым. Иначе рассказ будет выглядеть вялым, и не заинтересует читателя. К тому же мне надо соблюсти один из главных законов детективной прозы - в конце повествования преступник должен быть пойман, а зло наказано. Иначе мне нужно придумывать другой способ его поимки.
   - Ну, хорошо, - не сдавался Грушин. - Но орудие преступления выглядит, все-таки, не очень убедительно. И потом, вы незаметно опустили важный момент - где Сидоренко его достал, этот хитрый катализатор? На черном рынке купил за пятьсот долларов? Намеки на его прошлую работу в спец-органах объясняют наличие у него этого катализатора довольно натянуто: там такие вещи тоже не раздают направо и налево кому попало. Только для спец-заданий, в минимально требуемом количестве, под расписку, с последующим письменным отчетом о проделанной работе. Нельзя ли это организовать как-то попроще?
   - А что бы вы мне посоветовали?
   - Может быть, ему незаметно подсыпать некий быстродействующий яд в чай, который подаст секретарша? А секретаршу перед подачей чая чем-то отвлечь, и во время ее кратковременного отсутствия и сыпануть туда...
   - Обмануть секретаршу сложно, но можно. Допустим. А как мне сохранить сюжет о закрытой комнате? Мне очень хочется, чтобы это был именно он. Мы договорились с редактором, что если я принесу ему хороший сюжет с использованием убийства в закрытой комнате, то он это напечатает. А так все ясно - умер, выпив принесенный чай, комната открыта, никакого эффекта закрытой комнаты нет...
   - Я, собственно, не настаиваю на своих советах. Я предлагаю подумать. Впрочем, все мои советы отчасти ерунда, потому что я пока не сказал вам самого главного о том, как нужно писать рассказы.
   - Оч-чень интересно!
   - Детективный рассказ прежде всего должен быть хорошим рассказом. А самое главное, батенька, в сочинительстве - это слог. Как говорил Пушкин о сочинениях г-на Полевого, - одну секунду, на память точно не помню, но знаю где, - Грушин подошел к книжным полкам, уверенным движением вынул из них нужный красный томик и начал его листать. - Ага! - вот оно: "Слог есть самая слабая сторона 'Истории Русского Народа'. Невозможно отвергать у г-на Полевого ни остроумия, ни воображения, ни способностей живо чувствовать; но искусство писать до такой степени чуждо ему, что в его сочинении картины, мысли, слова, - все перемешано, перепутано и затемнено".
   - То есть, вы хотите сказать, что его-то, слога, у меня и нет?
   - А вот именно с этой оценкой я не хотел бы спешить. У меня осталось чувство неудовлетворенности своей работой в качестве консультанта. После одного прочтения трудно охватить все аспекты сразу. Если вы будете так любезны оставить мне свой рассказ еще на несколько дней, то я, быть может, подготовил бы более сбалансированное заключение.
   - Не только оставлю, но и дарю вам его на память: у меня, естественно, есть электронная копия. И, наверное, мне уже пора, я достаточно вас утомил своим присутствием.
   - Напротив! Мне было очень интересно поговорить с вами. Но, позвольте! Вы не оставляете мне своих координат, как я с вами свяжусь?
   - Не хочу вас лишний раз напрягать, Михаил Иванович! Я сам позвоню вам, обещаю.
   И писатель, откланявшись, поспешно ушел.
   Грушин, все еще находясь под впечатлением разговора, прошелся по комнате.
   "Интересный парень, этот Александр Крайнев! С одной стороны, представился начинающим писателем, а, с другой, у него оказался довольно крепко сбитый рассказ, пусть и с элементами некоторой фантастики. Что я знаю о нем - а практически ничего. Да и Крайнев ли он вообще? Как ловко он уходил от всех моих прямых вопросов! И зачем это я распинался перед ним? Ловок, ничего не скажешь!"

   12. Новости за утренним кофе

   И прав был, трижды прав многомудрый Михаил Иванович, когда смутно предчувствовал что-то неладное в облике начинающего писателя. Потому что еще многому предстояло случиться после его неожиданного ухода.
   Прошло две недели. Как обычно по утрам, Грушин пил свой утренний кофе с бутербродами и смотрел по телевизору утренние новости. Там говорили о предстоящей встрече Путина и Буша, об очередном взрыве в Иерусалиме, о наводнении в Германии и Чехии - словом, о чем угодно, но только не о том, что на самом деле интересно человеку, географически далекому от этих событий.
   В самом деле! Интересуют ли нас те новости, которые нам сообщают в газетах или по телевидению? Интересует ли среднего человека очередные сообщения о том, в какую именно дыру поехал сегодня президент Путин, или в какую очередную лужу сел младший Буш? Нас куда как больше интересует то, что происходит в нашем родном городе.
   Возьмите добрую старую Англию, описанную в спокойных детективах Агаты Кристи! Там в каждой деревне, где происходят события, издается своя газета, наполненная местными новостями. О том, что у бравого конюха Джона Мюррея сегодня наконец-то свадьба с капризной Лизеттой Браун, далее время сочетания и список приглашенных; что коровы мисс Стоун забрели на поле мистера Бокли и вытоптали его лучшую рассаду; что на мосту Витчбридж расторопный сын молочницы Молли Джек обнаружил труп неизвестного мужчины, далее следует подробное описание места происшествия и сообщение о том, что главный констебль Баннистер уже приступил к расследованию. Вот новости, которые по-настоящему интересуют читателя! По логике жизни нас в порядке быстрого затухания интересуют: я сам, моя семья, мои знакомые, мой небольшой городок, новости моего райцентра, новости губернские, и только потом Кремль, Буш и остальной далекий божий мир. Зачем же переворачивать все со здоровых ног на больную голову!
   Грушин с великой досадой слушал новости по телевизору и думал все то, что описано выше. И вдруг в речи диктора ему послышалось нечто знакомое. После громадного блока новостей международного и всероссийского масштаба диктор кратко упомянул и о новостях местных. И в череде местных новостей было упомянуто, что от неожиданного сердечного приступа скончался видный бизнесмен, глава крупного туристического агентства "Три Пальмы" Владимир Фиолетов.
   Грушин вздрогнул. В другое время он никак не среагировал бы на подобное сообщение, потому что их проходит несколько штук в день. То застрелят известного политика, то похитят видного бизнесмена, то взорвут гранату у гостиницы "Националь". Но в свете недавно прочитанного рассказа, в котором фигурировали те же самые ключевые слова, мысли Грушина невольно обратились к прозвучавшему сообщению.
   Он позвонил к себе в отдел и поинтересовался, в каком округе столицы находится офис туристического агентства "Три пальмы". В Юго-Восточном, сообщила Катенька Мурашова, его постоянный личный секретарь. Так, ясно. Кто там у нас розыском командует? Толик Артемьев. Далее Грушин созвонился со своим старым приятелем Артемьевым, с которым он когда-то начинал свою службу в одном отделе под началом великого Ползунова, и предложил свою помощь в деле расследования убийства Фиолетова.
   - О! - удивился Артемьев. - А ты откуда знаешь, что это убийство? Мы сами это толком еще не поняли. Пока, по официальной версии, он умер от сердечного приступа.
   - Слышал по телевизору. Я могу знать об этой смерти больше, чем известно вам на данный момент. Откуда? Расскажу при личной встрече.
   - Тогда вот что. Вчера я решил лично возглавить следствие и в данный момент нахожусь на месте происшествия. Двигай прямо к нам.
   Грушин известил свой отдел и выехал на место происшествия.

   13."Три пальмы"

   В офисе фирмы "Три пальмы" царила следственная суматоха. Дверь в кабинет покойного была открыта и неприкаянно белела разбитыми филенками. Один из следователей в чине младшего лейтенанта - Грушин сразу вспомнил себя, молодого - опрашивал секретаря Фиолетова, стройную белокурую женщину с рыдающими интонациями в голосе. Едва войдя в помещение, Грушин обратил внимание на витающий в комнатах характерный запах восточных ароматов, в котором явной доминантой отзывался запах корицы. Не успев основательно удивиться, он острым глазом тут же нашел его причину - на столе секретарши в хрустальной вазе внушительной горкой громоздилось так называемое "коричное" печенье. В кабинете на месте хозяина бойко распоряжался Артемьев и пересматривал бумаги на столе, а еще три его сотрудника шерстили книжные полки, и туалет с ванной. Грушин по-мужски поздоровался с Артемьевым за руку и попросил ввести его в курс дела.
  
   Обстоятельства происшествия были таковы. Трагедия случилась вчера вечером около 19-00. Секретарь Фиолетова Нина Аркадьевна Румянцева (блондинка с рыдающими интонациями в голосе) понесла на подпись шефу подготовленные бумаги о строительстве филиала в Санкт-Петербурге, но дверь кабинета оказалась запертой изнутри на защелку английского замка. Директор любил уединение и иногда закрывался, чтобы его не беспокоили. На стук никто не отзывался, на звонки по телефону также никто не реагировал. Шеф службы безопасности Безбородов со своим подчиненным выломали дверь кабинета, и обнаружили главу фирмы бесчувственно лежащим рядом со своим столом. Через несколько секунд стало ясно, что он мертв. Безбородов тотчас позвонил в милицию, и оттуда прибыла следственная бригада, которую сегодня с утра сменила группа Артемьева. Итак, комната была закрыта изнутри (хотя при этом верхняя фрамуга окна кабинета, который находится на 28 этаже современного здания, была приоткрыта). Туалет и ванная совмещенные, вход в них только один, из кабинета, окон помещение совмещенного санузла не имеет. Предварительный диагноз, поставленный оперативной группой - смерть от обширного инфаркта сердца.
  
   - А не было ли вчера на фирме мероприятия по прививке сотрудников от гриппа или какой другой неожиданной напасти? - непринужденно спросил Грушин.
   - Да, была прививка... - с большим удивлением ответил Артемьев. - А что так? Она может иметь отношение к делу?
   - Да ты разве не слышал, что на днях в Израиле скончалось несколько десятков человек после того, как им ввели вакцину против гриппа? Причем вакцина была очень качественной - одной из ведущих фармацевтических фирм мира "Санофи Авентис".
   Артемьев на это только иронически хмыкнул.
   - Вот так растут и множатся слухи! Каждый раз при передаче информации цифры умножаются вдвое, и за счет итераций они вскоре достигают астрономических величин. Я слышал об этом деле. Но, во-первых, там умерли всего четыре человека, а не несколько десятков. Во-вторых, как позже выяснилось, все четверо имели разные проблемы с сердцем. В-третьих, из 140 тысяч человек, которым сделали прививки, никто больше не пострадал. Вакцина, конечно, дает небольшую нагрузку на сердце, но ее воздействие крайне минимально. Скорее всего, это просто случайное совпадение, которое падкие на скандал журналисты попытались раздуть...
   - А если и у Фиолетова были проблемы с сердцем?
   - Выяснили. Недавно Фиолетов был в санатории. Врачи утверждают, что его сердце могло бы послужить образцом здоровья для своего возраста...
  
   - Ладно, тогда еще одно, - продолжал наседать Грушин. - А не было ли незадолго до смерти покойного некоего курьера, принесшего ему личное письмо?
   - И курьер был! Незадолго до происшествия курьер в белых перчатках принес Фиолетову письмо. Вскрытое, оно лежало в бумагах на столе, а сейчас уже приобщено к делу и находится у меня в папке. Очень вежливый молодой человек, с подходцем. Сначала угостил секретаря вкусным печеньем, сказал ей пару комплиментов, а потом понес письмо шефу...
   - Странно, что он не отдал письмо секретарю..., - перебил его Грушин.
   - Действительно, секретарша сначала весьма строго потребовала этого. Но курьер умолял, что просили передать "непременно лично в руки"... Но, конечно, и обаяние курьера сыграло здесь свою роль, что она устапила...
   - Можно я гляну на письмо?
   - Пожалуйста! - сдвинул плечами ничего не понимающий Артемьев и, порывшись в своей папке с бумагами, протянул Грушину конверт.
   Как следовало из витиеватых вензелей на конверте, это был фирменный конверт туристической фирмы "Виктория"; но никаких марок на нем не было.
   Грушин вынул письмо и начал внимательно читать.
   "Генеральному директору туристической фирмы "Три пальмы" господину Фиолетову.
   Уважаемый Владимир Владимирович!
   Настоящим приглашаем Вас совершить кругосветное путешествие на нашем круизном лайнере "Regina Victoria", с попутным посещением Греции, Италии, Великобритании, Сейшельских островов и острова Пасхи. В Магеллановом проливе Вас ожидает всемирно известное гала-представление "Обетованный Ад", участником которого вы становитесь автоматически, как привилегированный пассажир лайнера.
   Начало путешествия - в пятницу, 13 октября 2000 года.
   Отплытие из морского порта Салоники в 13-00. Ваша каюта - N1313.
   Данное приглашение является входным билетом на лайнер. Цель нашего приглашения - продемонстрировать вам наши последние достижения в организации туристического бизнеса с тем, чтобы по завершению круиза пригласить Вас на конструктивные переговоры по нашему возможному плодотворному сотрудничеству.
   Все расходы по путешествию фирма берет на себя.
   С уважением, руководство российского отделения "Виктория" американской туристической фирмы "Victoria". 9 октября 2000 г."
   И три размашистых подписи внизу письма: генерального, коммерческого и исполнительного директоров фирмы "Виктория".
   - И что самое интересное, - начал комментировать Артемьев, - что письмо, судя по всему, подлинное. Первой же моей мыслью было проверить наличие фирмы "Виктория" и обстоятельств, связанных с письмом. На фирме "Виктория" мне сообщили, что несколько дней назад у них в рамках столичного форума по организации туризма в России у них с Владимиром Владимировичем состоялся приватный разговор, в котором ему было сделано вышеизложенное предложение, и он дал свое принципиальное согласие. Так что письмо - это уже просто официальное приглашение.
   - А не было ли в пепельнице нескольких сухих апельсиновых зерен? - продолжал бомбардировать Артемьева странными вопросами Грушин.
   - Не было! Не было там никаких дурацких зерен! - с видимым раздражением бросил Артемьев. - А ты, Михаил Иванович, прекрати задавать свои загадочные вопросы и лучше расскажи мне, в чем дело.
   Грушин кратко пересказал эпизод двухнедельной давности с посещением писателя.
   - Интересно! - хмыкнул Артемьев. - И ты думаешь, что это дело как-то может быть связано с тем рассказом? Что-то мне слабо в это верится.
   - Не знаю, но первые детали как-то очень подозрительно совпадают.
   - Однако уже есть и несколько различий: марки, которая так удачно вывела следователя в рассказе на преступника, на нашем конверте не было, потому что это просто ловкий писательский прием, в жизни так никто не поступает. Никаких апельсиновых зерен также нет, хотя свежий огрызок яблока в пепельнице обнаружен. Насчет яблока я целиком и полностью согласен с автором рассказа, что отравление с помощью яблока - это слишком топорная работа, остается много следов. Это в сказке прекрасную царевну можно было отравить яблоком, в те времена моего криминального отдела еще не было. - Артемьев широко улыбнулся. - Зато в его ванной комнате ничего, кроме туалетных принадлежностей, нет. Хотя, ты знаешь - есть еще одно интересное совпадение: в кармане его пиджака найдена упаковка валиума, это тоже легкий транквилизатор, таблетки самой минимальной концентрации. Так что чем черт не шутит?
   Приятели одновременно полезли в карман за сигаретами и закурили. Артемьев, как всегда, пижонил, и курил "Davidoff", а Грушин, как обычно, положил обратно в карман свою красно-белую пачку "Marlboro".
   - Не знаю, - задумчиво произнес Грушин, - может быть это, конечно, и совпадение, но обрати внимание: сегодня 10 октября. Следовательно, хоронить Фиолетова будут 13-го, в пятницу, то есть именно тогда, когда начинается предложенное ему путешествие, с представлением "Обетованный Ад". Опять же, неспроста выбраны эти числа и даты - пятница, тринадцатое и номер каюты, двойное тринадцать. Либо это чертовски точное случайное совпадение, либо это холодный и дьявольский расчет, с веселым антрацитовым блеском черного юмора. Словом, если письмо подлинное, то есть веские основания подозревать фирму "Виктория" в причастности к этой внезапной смерти.
   И второе. При всем скептическом отношении к моей истории о параллелях между недавно прочитанным мною рассказом и настоящим убийством, я все-таки советовал бы потщательнее проверить эту линию с мотивом благородной мести. Нужно добыть всю подноготную о прошлых связях Малевина, то есть Фиолетова, и поискать в этом прошлом людей, которых он очень сильно обидел.
   - Этот поиск и так уже ведется полным ходом. Но после твоей информации мы обратим на обстоятельство возможной мести более пристальное внимание. С другой стороны, мы не собираемся оставлять и другие мотивы убийства, и накапливаем информацию о конкурентах.
   - И что уже удалось раскопать?
   - Пока смотрим то, что на виду. Основных конкурентов четыре: "Бегемот", "Инфотур", "Ардамус" и "Виктория". И с десяток помельче - "Терра инкогнита", "Анталия", "Колумб", "Паруса Магеллана", "Афанасий Никитин", "Великий Шелковый Путь", "Везунчик"... Обо всех мы собираем информацию - насколько их интересы конкурировали с интересами "Трех пальм", как близко Фиолетов был знаком с их руководителями, и прочее...
   - Получается, что "Виктория" снова засветилась...
   - Кто его знает! Может быть, кто-то нас пытается направить по ложному следу, а заодно и подставить еще одного конкурента. Не будем спешить с выводами.
   - Экспертиза когда будет готова?
   - Сегодня к вечеру Васильич обещал. Ну, или завтра утром, это уж точно. Я буду держать тебя в курсе. А насчет твоего писателя есть у меня одна мыслишка, - заговорил Артемьев. - Не мог ли он специально воспользоваться разговором с тобой, чтобы уточнить и откорректировать детали настоящего преступления?
   - Мог, конечно! Но, возможно, он здесь совсем и не при чем, а это просто случайные совпадения.
   - В наших предположениях слишком много расчета на случай. Если монета падает решкой два раза подряд, то это совпадение, если три - то это подозрительно, а если десять - то это уже система!
   - Да нет, бывает. Описывают, что за тринадцать лет до гибели "Титаника" один английский писатель написал роман, в котором точно описал будущую трагедию. У него даже корабль назывался похоже, "Титания", кажется.
   - Опять эта странная цифра тринадцать...

   14.Фернандо Магеллан и его роль в истории

   К обеду Грушин вернулся к себе в отдел и до позднего вечера был плотно там занят. И только придя домой, поужинав, он с сигаретой вышел на лоджию и снова начал думать о деле Фиолетова.
   Он чувствовал какую-то таинственную роль писателя в истории о настоящем убийстве, но все никак не мог понять, к чему она может быть сведена. Возможно, это простые совпадения, и он напрасно беспокоится? Но, может быть, он, Грушин, слишком хорошо о нем думает, и беспокоится не напрасно? Писатели, тяготеющие к детективному жанру, и сами в каком-то смысле преступники. По крайней мере, для того, чтобы писать хорошие детективные рассказы, нужно понимать мышление человека, преступившего закон. И единственное, что их различает - так это то, что писатель совершает преступления в вымыслах, и никогда не перейдет к реальным действиям. Другое дело, что человека порядочного всегда сдерживает этот барьер благовоспитанности, который он никогда не перешагнет. Возьмите Конан Дойла, который устами Холмса говорил, что это было бы страшное дело, если бы сам Холмс, с его умственными способностями и знанием преступного мира был бы преступником. То есть писателя, придумывающего преступления и описывающего его расследование, от преступника отделяет только тонкая моральная грань воспитания. И если этой грани нет, или в ней слишком большие дыры, то тогда можно ждать беды.
   Многие вопросы разрешились бы сами собой, если бы можно было связаться с Крайневым, или найти его. А он своих координат не оставил, и, как теперь представляется, сделал это намеренно.
   Пытаясь разыскать Крайнева, Грушин первым делом позвонил своему знакомому Владыкину, с чьей подачи у него и появился начинающий писатель. Владыкин в свою очередь сообщил, что Крайнева он не знает, а рекомендовал его Грушину со слов самого Крайнева, который ему позвонил, представился хорошим другом его другого старого приятеля, и попросил походатайствовать за него у Грушина. Сам Владыкин своему приятелю сразу перезванивать не стал, потому что ничего криминального в этом он не увидел. А теперь выясняется, что этот его приятель не знает ни сном ни духом никакого Крайнева. После этого сообщения Владыкин винился, и сказал, что готов чем угодно загладить свою вину.
   - Да какая там вина! - рассмеялся Грушин. - Зайду как-нибудь, хлопнем по рюмашке, да и дело с концом.
   После этого звонка Грушин начал еще раз перебирать в своей памяти все, что он знает об этом человеке. Итак, Александр Крайнев. Около 30; волевой, узкий подбородок; рост невысокий, примерно 170; волосы скорее темные, зализаны назад; серые и невозмутимые глаза пулеметчика. Небольшие лобовые залысины. Одежда - кроссовки "Batman", джинсы "Lee", серый свитер в тонкую вертикальную полоску, справа крошечный значок с лаконичной надписью "113.8 FM". Почитатель сканвордов и любитель толстых газет "Спорт-Экспресс". Работает якобы в туристическом бизнесе, менеджером среднего звена...
   Что изо всего этого можно выудить? Что он ходит на футбол? Или, может быть, интересуется хоккеем? Или, возможно, работает в редакции этой газеты? Единственная зацепка - значок с длиной волны радиостанции, да и то, если он не купил его случайно, по пути к ближайшему метро.
   Но, тем не менее, Грушин позвонил к себе в отдел, и попросил информацию о радиостанции с длиной волны 113,8 FM. Его интересовало: название, учредители, нет ли среди ее сотрудников Александра Крайнева, наиболее важные спонсоры, характер передач. Менее чем через час он получил ответы на свои вопросы. Такой радиостанции в длине волны диапазона FM не существует, потому что диапазон FM - это 87.5 - 108 мегагерц. Зато на длине волны 113,8 расположилась радиостанция "Фернандо Магеллан", она же "Fernando Magellan", или сокращенно FM. Список учредителей ровным счетом ничего ему не сказал - Сидорецкий Петр Михайлович и Горбатова Татьяна Леонидовна. Крайнева у них среди сотрудников нет, направление передач - молодежное, много музыки для путешествующих на автомобиле, краткие часовые новости. Среди спонсоров несколько крупных фирм: торговая фирма "Партия", торгующая офисной техникой, туристическая фирма "Паруса Магеллана" - рекламирует на радио свои услуги - ей по названию сам Бог велел, фирма транспортных услуг "Автолайн", операторы сотовой связи, "Билайн" и МТС.
   Грушин попросил уточнить информацию о руководителях радиостанции, особенно в свете их возможной связи с Фиолетовым. После этого он улегся на диван, чтобы обдумать полученную информацию. Из интересного здесь была только фирма "Паруса Магеллана", название которой уже мелькало сегодня в качестве одного из конкурентов "Трем пальмам" и было созвучно названию самой радиостанции. Кстати, на значке и в длине волны радиостанции снова была пресловутая цифра чертовой дюжины, 13! Ох, неспроста это! Кроме этого было еще упоминание Магелланова пролива в письме. И, если письмо действительно написано в стиле черного юмора, то это упоминание там совсем не случайно. Кроме того, сам Крайнев представился как работник одной из туристических фирм. Поэтому в качестве предварительной версии можно предположить, что к преступлению некоторым образом может быть причастна фирма "Паруса Магеллана". Больше ничего сказать пока невозможно.
   Грушин еще раз связался со своим отделом и попросил выдать информацию о "Парусах". Вопросы те же, что были по радиостанции - учредители, Крайнев, область деятельности, возможные связи с Фиолетовым.
   В это время ему позвонил Артемьев.
   - Сообщаю тебе результаты вскрытия Фиолетова, - с места в карьер заговорил он. - К сожалению, ничто не соответствует ситуации, описанной в твоем рассказе - никаких следов препарата, "похожего на теразин", не найдено! И вообще никаких следов отравления нет. Ни-ка-ких! - сказал он с расстановкой. - Только следы составляющих антивирусной вакцины, которые никак не могут вызвать смерть.
  
   - Но не мог же он так просто взять и умереть! - воскликнул Грушин.
   - Не мог! - вздохнул Артемьев. - В том-то и фокус. Человек умер, а причину его смерти мы установить не можем. И очень меня это печалит.
  
   Но Грушин не терял оптимизма. Он почему-то был внутренне глубоко уверен, что писатель Александр Крайнев имеет к делу непосредственное отношение. Он поделился с Артемьевым результатами своих розысков Крайнева, о которых читатель уже знает, и о том, что у него под проверкой в настоящее время находится туристическая фирма "Паруса Магеллана".
   - Насчет розыска Крайнева, - отозвался Артемьев, - он, похоже, не такой простак, чтобы засвечивать свою собственную фамилию в рассказе. А с учетом того, что он и координат своих не оставил - так это точно не так, поэтому разыскивать именно Крайнева бесполезно. Коль скоро мы уже установили некоторые аналогии между рассказом и реальным происшествием, то надо попытаться привязаться к схеме рассказа, забыв о конкретных фамилиях из произведения.
   - Я еще подумаю насчет всего этого, - пообещал Грушин.
   - А мы проверяем "Викторию", результаты сообщу тебе завтра.
   - Ну, тогда пока.
   - Пока!

   15.Скандинавский кроссворд

   На следующий день стали известны результаты исследований коммерческих фирм "Виктория" и "Паруса Магеллана", плодотворно и успешно вспахивающих ниву туристического бизнеса. Ни по одной из фирм не удалось установить никаких связей их руководителей с погибшим Фиолетовым в прошлом. Поэтому для мотива "мести праведной" пока никаких оснований не виделось. Зато другой мотив - мотив конкуренции и борьбы за существование был налицо, потому что фирма "Три пальмы" отбирала у вышеназванных фирм довольно лакомые куски южных побережий Европы. А отобрала она их потому, что раньше их начала разрабатывать именно эти плодородные места.
   Приняв это к сведению, Грушин начал терпеливо изучать информацию о руководителях этих фирм. Сначала он взялся за "Викторию". Оказалось, что вчерашняя информация оказалась не совсем верной. Даже можно сказать совсем не верной. Потому что письмо, которое получил Фиолетов, было не из "Виктории". Да, вчера Артемьеву из "Виктории" сообщили, что они имели предварительную беседу с Фиолетовым и направили ему письмо. Но дошло оно только сегодня, потому что было отправлено не курьером, а обычной почтой. Кроме того, после прочтения копии письма, полученного в день убийства, руководство фирмы сочло нужным заявить, что это полный бред. Круизный лайнер фирмы отходит 15 числа, и он никак не мог отходить в черную пятницу, это противоречит всем международным правилам соблюдения предрассудков. И кают с номерами 13, 1313 у них никогда не было и быть не могло по тем же соображениям. Гала-представление после прохождения Магелланова пролива на лайнере всегда бывает, но называется оно "Обетованный Рай", так как символизирует выход в Тихий океан. Таким образом, письмо, полученное в день убийства, оказалось подложным. Посчитав, что "Виктория" вряд ли стала бы подставлять саму себя, Грушин тотчас оставил прочую информацию о ней и переключился на "Паруса Магеллана".
   Этой фирмой руководил генеральный директор Павел Витольдович Игнатов, исполнительным директором был Анатолий Анатольевич Украинцев, финансовым директором - Иван Петрович Шматов. Грушину показались что-то знакомое в этих именах, и он некоторое время мучительно вспоминал, откуда бы он мог их знать. Пока неожиданно не вспомнил, что какое-то из этих имен встречается в записной книжке Малевина. И Грушину так нетерпеливо захотелось заглянуть в малевинскую записную книжку, что он протянул уже было руку к телефону, позвонить Артемьеву, чтобы взять ее у него на некоторое время, но вовремя спохватился - малевинская записная книжка была только в рассказе, а в реальности ее нет! И заглянуть в нее невозможно, разве что еще раз перечитать страницы рассказа, где она упоминается.
   Спохватившись, Грушин еще раз внимательно перечитал рассказ Крайнева. Да, действительно, Паша Игнатов мельком упоминался в малевинской записной книжке. Финансового директора Шматова каким-то образом можно было сопоставить с Яковом Михайловичем Крохоткиным, который в записной книжке фигурировал, как главбух. А вот для Украинцева прямых аналогий не нашлось. Имя и отчество он словно взял у Малевина, а с фамилией никаких аналогий не было. Разве что...
   Здесь Грушин вспомнил, как в самом начале своего визита Крайнев открыл свой кожаный кейс, доставая рассказ, и в нем мелькнул сборник сканвордов. Они об этом еще немного поговорили. И разве не этим он, Грушин, сейчас занимается, пытаясь связать ассоциативными связями персонажей рассказа и живых людей? Но если это допустить, что писатель не указывал в рассказе точные имена, а позволял себе вольность называть их, повинуясь своим ассоциативным связям (сам он об этом говорил, что получает истинное наслаждение, если сканворд составлен очень продуманно), то получается, что Украинцев ассоциируется с самим Крайневым! Украинцев - Украина - у края - край - Крайнев! А? Очень даже возможно.
   Но главное не фамилии, главное сопоставить роли! Паша Игнатов занимает в рассказе весьма неприметную роль - попробуем предположить, что и в реальной жизни он имеет мало отношения к преступлению. Крохоткин упомянут также мимоходом, хотя и более подробно, по крайней мере, у него указана должность. Получается, что центральной фигурой здесь оказывается Украинцев. Поскольку это не сам Крайнев - а это легко можно видеть по прилагаемой фотографии Украинцева - тогда он ОРГАНИЗАТОР, ПИСАТЕЛЬ, тогда это он создал эту историю, так же как Крайнев написал свой рассказ.
   Грушин встал с кресла и неторопливо прошелся по своему служебному кабинету.
   Но если до конца играть в эту игру с ассоциациями, то тогда убийца определен, мотив определен также - это внутривидовая конкурентная борьба, и далее нужно устроить поимку преступника, также пользуясь ассоциациями. Помнится, в рассказе главный исполнитель Сидоренко был пойман на дохлой кошке, которую он уморил своим загадочным препаратом. Если следовать логике ассоциаций, то и дохлую кошку у гаража Украинцева можно не найти, потому что прямые связи здесь не приветствуются. С другой стороны - почему бы эту кошку и не поискать? Ведь должен же он был на чем-то апробировать препарат перед его применением? Но не надо спешить, надо спокойно поломать голову над этой загадкой. А, чтоб интереснее думалось, надо почитать приготовленную сотрудниками информацию об Украинцеве.
   Итак, Анатолий Анатольевич Украинцев. Сорока пяти лет. Женат, двое детей, мальчик и девочка. Исполнительный директор туристической фирмы "Паруса Магеллана". Сразу отметим, что похожая должность была и у безымянного Сидоренко из рассказа. На фирме со дня ее основания, то есть уже тому как 10 лет. До этого, как и Сидоренко, работал где-то "в недрах" внутренних органов. Большой любитель детективных романов - а это его уже роднит в какой-то мере с самим Крайневым. Обожает Хэммета. Выдержан и суров, как и всякий человек, работавший "в недрах", но склонен к экстремизму и романтике. В частности, отличился тем, что свою свадьбу с женой отмечал на вершине Эльбруса. Среди друзей имеет кличку "Вольф".
   - Странно, странно! - забарабанил Грушин пальцами по столу. - Почему "Вольф"? Ведь Вольф в переводе с немецкого означает "волк". Волчарой, значит, считают Анатолия Анатольевича его друзья! Надо бы это у них уточнить. Что ж! Такой человек вполне подходит для организации произошедшего убийства. Знать бы еще, каким именно образом оно было совершено! Странное дело. Нет ничего, на что можно бы было с уверенностью опереться. А что у нас вообще есть? Носового платка с обширными пятнами крови нет, марки на письме нет, апельсиновых зерен нет, прививка не при чем. Есть только подложное письмо от фирмы "Виктория" с приглашением в кругосветный круиз. И все. Очень необычное дело!
  

   16. Версия преступления

   Перед сном Грушин обыкновенно что-нибудь читал. На этот раз ему попался под руки сборник "Загадочные преступления". Он прочел описание одного необычного случая, произошедшего в 1903 году в Нижнем Новгороде. Довольно известного купчину Ивана Дементьева ограбили на 300 рублей, деньги по тем временам немалые. Но самое интересное было в том, как это было сделано. В московскую контору купца, которой управлял его сын Никита, явилась богато одетая женщина, и предъявила ему записку, в которой рукой его отца было написано: "Выдать подательнице сего 300 рублев за оказанные мне услуги". Поскольку сын знал почерк своего родителя, то деньги он выдал не сомневаясь. Но потом при первом случае (телефонов и прочих средств оперативной связи тогда еще не было) он полюбопытствовал - что за интересные услуги были ею оказаны? И оказалось, что старик и сам этого не знал. То, что какая-то женщина приходила к нему в контору, он помнил, но никаких ее услуг не помнит. Хотя руку свою признал. Записку написал точно он, но как это случилось - не понимает. Обратились в полицию. И там выяснилось, что они не первые, которых с помощью гипноза обманула эта коварная особа. В полиции были хорошо осведомлены о ее проделках, но поймать преступницу пока не удавалось.
   С тем Грушин и заснул, что вот, дескать, бывают в жизни интересные случаи.
   На следующий день после опросов сотрудников выяснилась интересная информация. Конечно, Украинцева прозвали "Вольфом" в первую голову за его жесткость в исполнении решений. Если решение было принято, то Украинцев выполнял его безукоснительно и последовательно, не взирая ни на что, даже на приятельские отношения. Но не только за это он получил свою кличку. Будучи в органах, Украинцев работал в лаборатории, в которой производилось исследование психотропных средств. Поэтому его кличка еще намекала и на Вольфа Мессинга, знаменитого гипнотизера, который однажды удивил самого Сталина. По его просьбе он пришел к нему, минуя всю многочисленную охрану (которую заранее предупредили, что придет Мессинг, и пускать его ни в коем случае нельзя). Охранникам Мессинг внушил, что он - Берия. Случай произвел на Сталина удручающее впечатление, а Мессинг попал после этого в большую опалу.
   Получив эту информацию, Грушин вспомнил слова Крайнева о возможности использования психотропных средств, которые он упомянул при обсуждении возможной смерти Малевина.
   - Так! - крякнул сам себе Грушин. - Вон оно, значит, как!
   Ему тотчас вспомнилась волна самоубийств, прокатившихся среди высших партийных чиновников в начале 90-х годов. Он набрал телефон Артемьева...
   - Да нет, не может быть! - засомневался, выслушав его, Артемьев. - Чтобы у человека произошел инфаркт под воздействием гипноза - этого не может быть.
   - Но если вспомнить, что Украинцев работал над психотропными средствами?...
   - Все равно не верю! Но это возможно проверить. Я свяжусь с соответствующими людьми, которые прольют нам ясность на этот вопрос. И потом перезвоню.
  
   Через несколько часов он позвонил.
   - Выяснил из абсолютно достоверных источников: это точно невозможно. Зато они подсказали мне другой вариант развития событий. Ты, возможно, припоминаешь запах корицы в секретарской?
   - Как же, как же! Там в хрустальной вазочке была целая гора этого печенья...
   - Печенье, судя по всему, появилось там именно для того, чтобы закамуфлировать запах так называемого "инфарктного" газа, который также слегка попахивает корицей... В частности, именно этот запах запомнился свидетелям, которые оказались в каюте после загадочной смерти Шукшина...
   - Ага! Тогда нужно припомнить еще и открытую фрамугу в кабинете покойного...
   - Вот именно... А также английский замок на дверях. Ведь там достаточно спустить собачку, и дверь сама захлопнется на защелку, когда человек покидает кабинет и прикрывает за собою дверь...
   - То есть ты хочешь сказать, что это проделал курьер?
   - Однозначно. Вошел, сначала обаял секретаршу, оставил ей печенье, затем прошел в кабинет, вручил письмо, попросил его прочесть, затем брызнул в лицо "инфарктным" газом, открыл фрамугу окна для проветривания, и, уходя, защелкнул дверь... Только так я могу объяснить совокупность имеющихся фактов.
   - Это возможно, - после длительной паузы согласился Грушин.
   - Так то оно так, но что мы имеем? Только запах "инфарктного" газа, которого не удалось обнаружить нашим экспертам, да пресловутое письмо. И больше ничего...
   - А вот по поводу письма есть у меня одна идея! - загадочно отвечал Грушин. - Я еще только посоветуюсь со своими специалистами...

   17.Современные улики

   Добывать улики Грушин отправился в главный офис фирмы "Паруса Магеллана". Украинцева, к счастью, в этот день там не было, он был занят решением определенных вопросов во Франции. Прежде, чем сделать то, что он собирался сделать, Грушин проконсультировался со своими сотрудниками, и один из них, молодой Ваня Серебряков, дал ему дельный совет. Ваню он и взял с собой в напарники.
   Появившись на фирме и предъявив свои служебные удостоверения, Грушин с напарником попросили познакомить их с местным системным администратором. Его звали Аркадий. Аркадия Грушин передал в руки понимающего предмет Серебрякова. Ваня Серебряков попросил Аркадия проверить системный журнал очереди печати того сетевого принтера, к которому подключен компьютер Украинцева, и поискать там заголовок письма, которое пришло Фиолетову. Ясное дело, что в очереди печати сами документы, отосланные на печать, не хранятся, это было бы слишком громоздко. Но там хранится заголовок документа, кто его печатал, дата и время печати, а также общий объем печатаемого документа. Эта информация хранится в течение месяца, если системный администратор предусмотрел протоколирование очередей печати. А Аркадий это предусмотрел, потому что хотел установить, кто это в рабочее время на бумаге фирмы распечатывает романы из интернетовского Самиздата. Поэтому через некоторое время было установлено, что данный документ напечатан в день перед убийством, 8 октября 2000 года, в 15:32:47.
   После этого Грушин приказал остановить сервер, на котором хранились очереди печати, и опечатал его. Затем по его указанию Аркадий включил компьютер Украинцева, на котором в папке удаленных документов Ваней был найден текст письма, пришедшего Фиолетову. Компьютер Украинцева был также выключен и опечатан.
   Затем Грушин взял пачку бумаги, на которой печатали в "Парусах Магеллана", и попросил Серебрякова отправить ее на экспертизу. Бумага по своему составу не идентична. Она уникальна по составу, плотности, вкраплениям инородных элементов и т.д. Мало того, у крупной партии бумаги обычно уникальные микроскопические задиры на краях, полученные при обрезании листов. И Грушин надеялся, что листы, взятые на пробу, и лист письма окажутся из одной партии бумаги. Но с листами это он уже так, скорее перебарщивал на всякий случай.
  
   Он нашел именно то, за чем приходил.
   И вернувшийся на следующий день Украинцев был арестован прямо в аэропорту. Под давлением обличающих фактов он быстро сдался и начал давать показания. Особенно его поразила улика из очереди печати. Он не думал, что его тайная жизнь кем-то может протоколироваться.
   Что он может рассказать о деле? Убийство Фиолетова - это его личная инициатива. То есть тема конкурентной борьбы с "Тремя пальмами" постоянно звучала в разговоре Украинцева с другими членами руководства, но это был тот самый случай, когда Украинцев надумал самостоятельно решить вопрос. Он пообещал "договориться" с Фиолетовым.
   В процессе следствия Украинцев все недоумевал, каким образом на него могли выйти? Убийство было абсолютно не раскрываемым! И здесь он узнал о Крайневе и о его рассказе. Как большой любитель детективов, он просил дать ему копию для ознакомления. Прочитав рассказ, Украинцев очень похвально отозвался об авторе и предрек ему большое будущее.
   - Я тоже так думаю, - улыбаясь, ответил ему Грушин. Но Грушину, в свою очередь, хотелось понять, кто такой Крайнев, и он спросил Украинцева об этом.
   - Ума не могу приложить! - ответил Украинцев. - Я никому о своих делах не рассказывал. О нем, кроме меня, знает только "курьер". Но он знает только элементы этого эпизода и ничего больше. Поэтому я вижу здесь единственный вариант: кто-то очень внимательно наблюдал за мной. Что-то он видел по моим действиям, до чего-то догадался сам, возможно, что-то подслушал. Но одно я могу сказать точно - я его не знаю. А в прозорливость и писательскую интуицию я не верю, слишком много подробностей совпадает.

   18. И последние вопросы

   Итак, преступление было успешно раскрыто и оставалось только радоваться, что справедливость снова восторжествовала. Но человек так уж устроен, что даже при успешном завершении дел его тревожит непонятое. Мы любим, когда все точки над "i" расставлены, и, наоборот, нам очень не нравится, если наша логика не может связать какие-то повисшие концы между собой. Ах, читатель, я и сам таков! Сколько раз бывало - начнешь смотреть по телевизору какой-нибудь дурацкий фильм, и быстро понимаешь, что фильм-то идиотский, и смотреть его дальше не стоит, что дальнейший просмотр этого фильма - это напрасная трата драгоценного личного времени, которое лучше бы провести за любимой книгой или перед бутылочкой пива с друзьями. Но нет, что-то внутри - именно это развитое в нас стремление к завершенности - продолжает зудеть и понуждает смотреть фильм дальше, потому что "интересно, а чем там дело закончится".
   Таковы мы, пожалуй, все в той или иной степени. Но особенно ярко это выражено в людях, которые занимаются выяснением разнообразных смутных обстоятельств профессионально. Поэтому нам должно быть понятно, почему Михаил Иванович Грушин не удовлетворился успешным завершением дела, а продолжил поиски начинающего писателя. В самом деле - кто он, этот Александр Крайнев? Как он понял, что задумал осуществить Украинцев? И, если понял, то почему не сообщил об этом официально? Ведь, сделай он это вовремя, Фиолетов остался бы жив!
   Казалось, Грушин уже перебрал все мыслимые варианты, как отыскать писателя. Среди возможных соседей Украинцева по дому и гаражам, среди сотрудников радио "Фернандо Магеллан", туристических фирм "Паруса Магеллана", "Виктория" и "Три пальмы" - нигде Крайнева не было. Не было его и среди многочисленных знакомых Украинцева, хотя бы мельком упомянутых в его записной книжке. Но как они еще могли познакомиться? Где? Не мог же Крайнев случайно бежать из одного перехода в метро в другой, и услышать, как Украинцев громогласно обсуждает с кем-то план своего будущего преступления! Он за ним следил. Вот краеугольный камень вопроса! Если он за ним следил - то отчего он начал это делать, следить?
   Обстоятельства осложнялись еще и тем, что на руках у Грушина не было фотографии Крайнева, поэтому искать приходилось в основном среди фотографий персонала указанных фирм и по составленному Грушиным фотороботу.
   Так как же могло случиться так, что Крайнев начал следить за Украинцевым? Тому были возможны следующие случаи:
   1) Несмотря на огромный скептицизм к данной версии, писатель мог где-нибудь подслушать Украинцева и заинтересоваться им, как личностью, которая что-то замышляет. Однако эта версия была тупиковая, она никуда не могла вывести Грушина на нечто конструктивное, и он ее оставил.
   2) Украинцев задел его чем-то лично. Перешел карьерную дорогу, отбил девушку или нечто подобное. Но подобный мотив также выглядел весьма неконструктивным.
   3) Ему кто-то поручил следить за Украинцевым! Например, писатель мог оказаться частным детективом, которого наняла ревнивая жена Украинцева следить за своим мужем. Это было наиболее реально из всего возможного и было тотчас проверено, но, как вы и сами прозорливо догадываетесь, безрезультатно. Но проверить это стоило.
   И неизвестно, как долго еще искал бы Грушин писателя, если бы тот не объявился ему сам. Как выяснилось, писатель телевизор не смотрит из принципиальных соображений, поэтому ничего о деле Фиолетова из телевидения он почерпнуть не мог. Зато он читает газеты. И, как только информация о раскрытом преступлении была, наконец, открыта широкой прессе, и попалась ему на глаза, он пришел в ужас от тех точных совпадений, которые связывали его рассказ с произошедшим преступлением.
   Некоторое время он колебался, идти ли ему к Грушину с объяснениями, потому что история реальных событий кажется слишком невероятной. Но затем его незапятнанная совесть властно воззвала к нему, что он может быть не так понят, и он поспешил явиться на очную ставку.
   Из рассказа писателя выяснилось, что он, Александр Коробейников, так удачно для Грушина взявший себе псевдоним Крайнев, и преступник Украинцев проживали в одном многоэтажном многоквартирном доме, но друг друга абсолютно не знали. И это совсем не удивительно, так как мы порой не знаем соседей по лестничной площадке, не говоря уже о более дальних соседях по дому, разделенных десятком этажей. Он, Александр, появился в этом доме недавно, всего с полгода назад, после того как женился и переехал на местожительство к своей жене. Естественно, они с Украинцевым, наверное, встречались где-нибудь у подъезда своего дома, возможно даже оказывались иной раз в одном лифте, но друг с другом они знакомы не были, а на посторонних обычно мало обращаешь внимания.
   Как же тогда можно объяснить те странные совпадения преступления с рассказом? Тому причиной два невероятных случая, объяснил писатель.
   Случай первый. Когда он задумал писать рассказ, который мыслился как занятная детективная история, и искал для него материал, ему на глаза попался журнал "КоммерсантЪ" со статьей о туристическом бизнесе. В статье подробно анализировалось состояние и ближайшие перспективы рынка туристических услуг с упоминанием основных туристических фирм и их руководителей. Из статьи было ясно, что в настоящее время в данном сегменте бизнеса идет настоящая конкурентная война за сферы влияния. Статья была написана живо и красочно, и сумела пробудить воображение писателя. Он попробовал представить себе, во что, в какие именно действия может выливаться эта конкурентная борьба - и вдруг заметил, что основная схема рассказа у него уже готова. Он взялся писать. Поскольку статья и ее отдельные фрагменты еще стояли у него перед глазами, некоторые моменты этой статьи перекочевали в его рассказ. Так в записную книжку Малевина практически без изменений перебрались некоторые настоящие фамилии из статьи. Журнал "КоммерсантЪ" с упомянутой обзорной статьей он принес в доказательство своих правдивых слов.
   Грушин взял у начинающего писателя журнал "КоммерсантЪ" и бегло просмотрел указанную статью о состоянии туристического бизнеса. Журнал был датирован двумя месяцами раньше появления писателя в доме Грушина.
   - Приходится согласиться, что ваши утверждения справедливы, - с некоторой досадой заметил Грушин, - и они частично объясняют те роковые совпадения, которые случились в преступлении с рассказом. Так можно объяснить совпадение фамилий и некоторые обстоятельства. Но ведь совпала сама схема преступления и его многие подробности! А вы говорите, что незнакомы с преступником, и он утверждал, что не читал вашего рассказа! Следовательно, это совпадения случайные. Но для случайных совпадений их слишком много!
   - Мало того! - несколько нервно воскликнул писатель. - Я не покупал этот журнал! Я обнаружил его на лавочке перед своим подъездом, когда после прогулки присел на нее покурить и отдохнуть. И, как я сейчас понимаю, оставил его там не кто иной, как Украинцев. Или забыл, или просто оставил после того, как прочитал в нем все необходимое.
   - А это уже становится интересным, - присвистнул Грушин. - Прямо роковое стечение обстоятельств.
   - И это еще не все, - продолжал писатель. - Потому что было еще одно совпадение. Незадолго до того, как я пришел к вам, на этой же самой лавочке я забыл один из последних вариантов своего рассказа. Я брал его на улицу потому, что мне приходят иногда в голову неожиданные мысли, и мне хотелось быть, так сказать, во всеоружии, наготове с авторучкой... Я столько раз жалел, что упустил неожиданные яркие мысли! После того, как я поднялся на лифте к себе домой, я обнаружил свою пропажу, и тотчас спустился за рукописью, но ее там уже не было. А я не сильно расстроился, потому что в компьютере рассказ все равно сохранился...
   - И вы хотите сказать, что его взял Украинцев?
   - Я не думаю, что он его, так сказать, своровал. Так же, как и я, он скорее всего просто присел на лавочку отдохнуть. Увидел в прозрачной папочке напечатанные листы, прочел начало, заинтересовался, и взял его с собой.
   - А затем рассказ настолько ему понравился, что он решил сделать по нему преступление! - саркастически улыбнулся Грушин.
   - Я думаю, что так оно и было! Другого объяснения происшедшему у меня нет. Возможно, его заинтересовало совпадение предметной области преступления с мелькнувшими знакомыми фамилиями. Скорее всего, он уже раздумывал над этим вопросом, а рассказ только подтолкнул его, указал ему схему преступления, при которой он останется безнаказанным, если избежит указанных в рассказе ловушек для преступника.
   - Но Украинцев позже читал ваш рассказ, и он не сказал, что рассказ ему знаком.
   - Не знаю, может быть, это гордость преступника, которому неловко признаться, что преступление сочинил не он?
   - Но и терять ему нечего!
   - Да, терять нечего, кроме гордости...
   - Возможно ли это проверить?
   - Можно попытаться найти мой рассказ в бумагах Украинцева, но он мог его уничтожить. А сам он может по-прежнему отпираться.
   - Я вам, в принципе, верю, но рассказ в бумагах найти попытаюсь - чем черт не шутит, может быть, и вправду найду?
   - А я между тем вспомнил еще один забавный случай, произошедший со мной и Украинцевым еще до того, как у меня пропал рассказ.
   - Но вы же говорите, что не знали Украинцева!
   - Да я только сейчас понял, что это был он! Я стоял на своем этаже и ждал лифта. Лифтовая шахта всегда пустая и гулкая, поэтому на всех этажах слышно, если кто-то в лифте громко разговаривает или поет. Я стоял, и услышал такую песню:
   Фиолетовые пальмы в Африке росли,
   И под жарким солнцем юга радостно цвели.
   Но подул холодный ветер северных широт -
   облетели листья пальмы в этот черный год!
   Она меня так поразила, что я ее запомнил. Во-первых, меня поразили "фиолетовые пальмы", и я потом их вспомнил, когда читал журнал, потому что эмблема фирмы "Три пальмы", возглавляемой Фиолетовым - это три фиолетовых пальмы. И второе, что меня поразило - неграмотность перехода от множественного числа слова "пальма" к его родительному падежу. Словом, это было так бесподобно, что я запомнил слова. Но поющего я так и не видел, потому что он промчался мимо меня куда-то вверх, а мне было нужно вниз.
   - Так, это можно принять, как объяснение. А как насчет терабутана и его каталитической реакции? Откуда у вас такая фантазия? Вы увлекались химией в школе?
   - Я профессиональный медик, работаю в реанимационном отделении больницы имени Боткина. Сериал "Скорая помощь" смотрели? Джордж Клуни и все такое. Это примерно и есть моя работа, но только с переводом на русские обстоятельства, которые литературным языком не изложить.
   - Ах, вот оно как? Вот теперь мне становится понятным, откуда могли взяться разноцветные шнурки на ботинках! И как я сразу не дотумкал - ведь это витало в воздухе! От вас неистребимо тянуло въевшимися аптечными запахами. Спасибо, Александр, что пришли, - серьезно сказал Грушин. - Я вам верю, и рад, что все, наконец, для меня объяснилось. Кроме, пожалуй, одного. Вы знаете, с момента нашего прежнего расставания меня мучительно беспокоил один вопрос: почему вы во время нашей первой встречи ответили, что темно-синяя "Ауди", регистрационный номер "а208ха 97", стоявшая тогда в моем дворе - это подарок вашего тестя? Я ведь заметил, что вы ушли пешком.
   - Вы мило пошутили, назвав темно-синюю "Ауди" моей машиной, и я не стал портить вашу шутку неприглядной правдой жизни. Мой скромный "Мерседес" стоял по другую сторону вашего дома, недоступный проницательному взору человека, который умеет замечать мелочи.
   - Вы весьма предусмотрительны.
   - Знал, с кем имею дело!
   - Да, Александр - чуть не забыл спросить! Последний вопрос: откуда у вас этот крошечный значок с надписью "113,8 FM"? Это была единственная зацепка, по которой я пытался вас отыскать. В принципе, именно он подсказал мне направление моих поисков настоящего убийцы.
   - Ах, этот значок! Мне его моя жена подарила, она работает на этом радио.
   - Что же выходит? Выходит, что значок здесь совсем не при чем, несмотря на то, что он таким чудесным образом вывел меня на фирму "Паруса Магеллана"?
   - Получается, что так! Еще одна счастливая случайность. Но она из разряда тех милых совпадений, которые не влияют существенно на дело. Днем или двумя позже вы все равно вышли бы туда, куда нужно. Для этого оставалось перебрать не так уж много конкурентов. Вытащив пустышку по адресу этой радиостанции, вы принялись бы по кругу рассматривать упомянутые фирмы. Так что и здесь законы детективного жанра, я думаю, соблюдены. А еще я хотел бы добавить, что у моей девушки счастливая рука - все, к чему бы она не прикоснулась, приносит удачу.
   - Так вы суеверны?
   - Немного, в разумных пределах. Как и каждый из нас. Кстати, именно это и есть тема моего следующего детективного рассказа - что такое счастливый случай? Но я его еще не написал, есть только задумка.
   - Только больше не забывайте свои рассказы где попало, а то видите, что из этого может получиться? - наставническим тоном сказал Грушин.
   - Постараюсь больше не забывать, - улыбнулся писатель.
   - И снова принесете мне его на рецензию?
   - Если вы не против...
   - Не против, если он будет столь же интересным, как и первый.
   - Обещаю!
   - Тогда договорились.
   - И вы мне обещаете рассказать об остальных тайнах теории детективных историй?
   - Конечно! Мы ведь с вами по существу только начали говорить об этом. Мы не поговорили о тайнах построения детективных сюжетов, о разнице между романом и рассказом, о взаимоотношениях детектива со второстепенными персонажами и еще много, много о чем не поговорили. О слоге, например, я сказал всего лишь одну мысль, пусть и важную. Но гармонию, великую гармонию природы мы с вами вообще не затронули. А как можно писать, не зная, что такое Гармония, что такое слог гармонический? Э-э-э!
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"