Аннотация: Рассказ вместе с рассказом Марьяны Олейник "Тигр прыгнул" (https://samlib.ru/o/olejnik_m_i/usytigra.shtml) занял 1 место на Конкурсе Соавторов-2025 (Кс-1).
Сверкнула молния. Раскатисто загромыхал гром, резкие порывы внезапно налетевшего ураганного ветра обрушили на запоздавшего путника потоки холодной воды с горстями крупного града. Массивная дубовая дверь с латунными ручками открылась с трудом. Закрываясь, створка, увлекаемая мощной пружиной, с силой ударила под зад притормозившего на входе в нерешительности посетителя, вытолкнув его почти на середину вестибюля. Разбушевавшаяся стихия осталась там, снаружи. Вахтер в синей форменной тужурке с медными пуговицами мирно спал на посту, посапывая и улегшись пухлой щекой на разложенную на столе газетку.
Гурьев, робко озираясь, пошел вперед по длинному темному коридору, оставляя на полу мокрые следы. В руках он нес стопку учебников и конспектов: где-то здесь принимали экзамен по химии. Номер аудитории Гурьев не помнил. Для него, чистого гуманитария, химия всегда была самым страшным предметом. Чего можно ждать от науки, основателю которой отрубили голову?*
Высоко под потолком кое-где горели тусклые желтые лампочки, с трудом отвоевывая у кромешной непробиваемой тьмы немного пространства. Огромные двери по обеим сторонам бесконечного коридора были закрыты, он дергал за ручки и шел все дальше и дальше, поворачивал, спускался и поднимался по лестнице, блуждая в пыльном чреве корпуса. В коридорах ни души, спросить, где принимают экзамен, не у кого. Химия из головы вылетела давно и навеки, он не помнил ни одной формулы, и из-за осознания этого его прошибал холодный пот. От ужаса перед предстоящим провалом отнимались ноги и руки.
Наконец одна из дверей поддалась. Гурьев с опаской переступил порог темной аудитории. За кафедрой маячила мрачная фигура в темном балахоне. "Инквизитор или... палач?!" - мелькнула мысль. Когда Гурьев вошел, фигура резко к нему повернулась.
- А я думал, ты уже не придешь, - с присвистом прошептал инквизитор, обнажив желтые прокуренные зубы. - Химию надо любить! Сколько раз тебе об этом говорила бабушка? Накажите его!
Раздался страшный грохот, к Гурьеву со всех сторон бросились, размахивая руками, люди в темных одеждах, похожие на черных ворон. Навалились сзади, накинули на голову овчинный тулуп и принялись душить. Гурьев начал вырываться, пытался кричать, но не мог издать и звука, из горла удалось выдавить лишь слабое мычание. Он напрягся, из последних сил рванулся, стремясь вырваться из цепких рук нападавших, и... очнулся.
По голове, закутанной в одеяло, топтался и яростно мяучил взъерошенный кот Персей, во входную дверь барабанили, с лестничной площадки доносились шум и крики. Пожар? Гурьев вскочил, как был, в трусах, бросился к двери и попытался ее открыть, но с ходу не получилось, что-то мешало с той стороны. Навалился плечом, с силой надавил. Дверь слегка приоткрылась, в образовавшуюся щель повалил дым, пришлось ее быстро захлопнуть. На площадке что-то, подпирающее дверь, с грохотом упало.
Гурьев быстро вернулся в комнату, натянул штаны и свитер, схватил кожаный кофр с фотоаппаратурой, засунул в рюкзак ошалевшего от суеты кота-спасителя, обмотал голову мокрым полотенцем и бросился вон из квартиры. Снаружи возле дверей валялись строительные козлы. Вот уже дней пять в подъезде белили потолки, строители развели страшный бардак. Днем все выглядело ужасно: стены, полы, лестничные пролеты - в белых известковых потеках, в углах банки с краской, кучи старых газет, строительный хлам. Жильцы на выходные постарались, у кого была возможность, из этого бедлама уехать на дачи. Тем более что, по слухам, рабочие обещали к ноябрьским праздникам ремонт закончить. Благо в этом престижном доме сталинской постройки дачи имелись чуть ли не у всех. Квартиры тут давали номенклатурным работникам.
На лестнице было темно - все окутано густым дымом, ни одна лампочка не работала. "Может, замыкание? - подумал Гурьев. Он бросил взгляд на дверь соседней квартиры - там жила чопорная старушка Зинаида Григорьевна Семушкина, вдова высокопоставленного военного, героя-летчика. Хотел было постучать, но вспомнил, что она на прошлой неделе уехала в очередной санаторий "попить водички". Гурьев облегченно выдохнул - одной проблемой меньше, затаил дыхание и бросился вниз. Пробежал один пролет и чуть не упал, споткнувшись о что-то большое и мягкое. Ощупал руками. На полу лежал мужчина, вероятно, в махровом халате. Гурьев перекинул рюкзак с котом за спину, подхватил бессознательное тело под мышки и с трудом поволок вниз по лестнице. Впереди замаячил приближающийся свет. Снизу навстречу Гурьеву вынырнул из клубов дыма огромный пожарный в брезентовой робе с мощным аккумуляторным фонарем в руке, в шлеме и кислородной маске. Вдвоем тащить пострадавшего стало легче.
Возле подъезда топтались кое-как одетые жильцы. Со стороны улицы через арку, натужно урча, медленно въезжал "рафик" скорой помощи. Мигалки пожарной машины и "скорой" наполнили двор сине-оранжевой цветомузыкой. Спасатели разматывали пожарный рукав и тянули его в подъезд. Пострадавшего мужчину подхватили сразу несколько рук, уложили на землю, подскочивший фельдшер, разогнав охающих соседей, принялся делать ему искусственное дыхание.
Травмированным оказался сосед с четвертого этажа - Борис Васильевич Волынец, большая шишка из облпотребсоюза, то ли зампредседателя, то ли завотделом. Точнее не могли сказать даже всеведущие старушки, ежедневно дежурившие на лавочке у подъезда. Во всяком случае, на работу и с работы его всегда привозила черная "Волга" с улыбчивым шофером за рулем. Жена Волынца Софья Юрьевна вступать в разговоры с соседями не стремилась, ограничиваясь фразой "всем доброго здоровьица!" Ее, кстати, во дворе видно не было. Неужели осталась в квартире?
- Бедняга, как же он так? Споткнулся, может, приложился головой, в темноте всякое может быть, - запричитали соседки. - А Софочки нету, она третьего дня уехала на такси с чемоданами... Бог с вами, какое море в ноябре? Наверняка к маме в Москву укатила. Они с Борис Василичем как тарелки побьют, Софочка всегда к маме уезжает...
Буквально через несколько минут пожар ликвидировали. Выяснилось, что горело что-то на третьем этаже у мусоропровода, скорее всего, строительный мусор. Никакого серьезного ущерба, но очень сильное задымление - все в подъезде покрылось черной копотью, видимо, среди мусора была какая-то резина. По лестницам текла вода, капая сверху на головы. Свет уже включили, на лестничных клетках распахнули окна, чтобы запах гари и остатки дыма быстрее улетучивались, и подъезд выстужал ноябрьский морозец. Пожарный по рации докладывал, что площадь возгорания - метр квадратный, причины возгорания пока непонятны, возможно, неосторожное курение на лестничной клетке, непотушенный окурок или поджог...
Волынца привели в сознание, сделали укол, забинтовали голову и принялись загружать в машину "скорой помощи".
- Куда вы меня везете? Мне на совещание... Где мой портфель? Где портфель? - вяло сопротивлялся Борис Васильевич, пытаясь вывернуться животом вперед из носилок.
- Найдется ваш портфель, вам лежать надо с вашим сотрясением мозга, - успокаивали его санитары.
- Спички не будет? - к Гурьеву, стоявшему в сторонке от возбужденных бабулек, подошел участковый, разминая пальцами сигарету. - Не знаешь, Ляксандр, кто мог на лестничной площадке курить с утра пораньше?
- Откуда, Олег Иванович? - Гурьев чиркнул спичкой, дал прикурить капитану, прикурил сам, выпустил струйку дыма и задумчиво посмотрел на участкового. - Я дома курю, Зинаида Григорьевна тоже, да и в отъезде она. Волынец, по-моему, не курит. Вы же знаете, в нашем подъезде всегда порядок, люди интеллигентные, маляры разве что могли дымить... Так они сегодня еще не приходили. Шесть утра, в это время только собачники гуляют. У нас во дворе есть парочка, может, они кого видели. Поспрашивайте.
Участковый обреченно кивнул, развернулся и, ссутулившись, пошел прочь, предвкушая, видимо, предстоящую выволочку от начальства за допущенное ЧП в номенклатурном доме. За такое могут и на пенсию раньше времени попереть.
***
Гурьев принял душ, позавтракал, накормил Персея и заторопился на выход. Рыжий кот был любимцем Гурьева, живой иллюстрацией притчи "бог создал кошку для того, чтобы у человека был тигр, которого можно погладить".
На сегодня Александр запланировал поход в цирк. В редакции областной молодежной газеты "На смену", где Гурьев подрабатывал внештатным корреспондентом, ему поручили подготовить очередной очерк о трудовых буднях артистов. Гурьев работал дежурным электриком на заводе - сутки через трое. Зарплата не очень большая, зато в свободное время он мог дважды в неделю посещать занятия в народном университете журналистики при областной газете, готовиться к поступлению в вуз и заниматься фотографией.
- Я к директору, пресса, - на служебном входе в цирк Гурьев помахал перед носом у вахтера редакционным удостоверением и, не дожидаясь ответа, прошмыгнул внутрь. На вахте сидел подслеповатый дедушка-божий одуванчик со слуховым аппаратом в ухе.
В цирке Гурьев был практически своим человеком, в фойе висела выставка его фотографий, а недавно он еще и оказался вовлеченным в расследование загадочных смертей вначале ассистентки метателя ножей, а потом и приехавшего на гастроли известного наездника...
В приемной директора, как обычно, толпилось много народу, атмосфера в кабинете начальства накалилась. Через приоткрытую дверь было видно, как директор цирка Иван Ефремович Сударчиков наседал на забившуюся в угол костюмера Таю Кудряшову.
- А я вам говорю, берите старые костюмы и перешивайте. Кто нам выделит бюджет на новые ткани, если срок годности старых еще не вышел? Хотите - делайте за свой счет. Ах, не хотите? Хотите за мой счет? Вот кто порвал, тот пусть и платит... Лошадь изжевала? Пусть у лошади из зарплаты вычтут. Подождите, а причем тут воздушный полет и лошадь? Они что, на лошади летают?! А-а-а, постирали и сушили костюмы на конюшне... Ну знаете!
Раскрасневшийся Сударчиков выскочил из кабинета в приемную, сердито оглядел собравшихся и, упершись глазами в Гурьева, закричал.
- Я опаздываю в обком на совещание партактива! Кудряшова, немедленно покинь мой кабинет, и прошу больше ко мне с такими вопросами не соваться! И забери корреспондента своего! Кстати, главный редактор областной газеты просил организовать интервью с лучшими сотрудниками цирка, вот и расскажите Гурьеву, как вы умудряетесь кормить лошадей сценическими костюмами... И Афоню с собой прихватите, ему тоже есть что рассказать. А всех остальных клоунов я приму после обеда!
Афоня, коверный григорьевского цирка, коренастый крепыш с гладко выбритой головой и разводами от плохо стертого грима на лице, загородил собой Гурьева и поникшую Таю Кудряшову от директорского гнева и, делая дурашливые книксены, проводил Сударчикова придурковатым шепелявым криком, перекатывая за щекой барбариску.
- Не споткнитесь, Иван Ефгемович! Остогожно, погожек! Не пегеживайте, Иван Ефгемович, мы прессе выложим пгавду-матку, не посгамим, так сказать, цех лицедеев...
Он подхватил под локоток Таю, подмигнул Гурьеву и потащил их на выход.
- У меня как раз свежий чаек заваривается, можно что и покрепче...
Гримерка коверного располагалась возле выхода на манеж, прямо у форганга. Стены в небольшой захламленной комнатке пестрели афишами Карандаша, Никулина с Шуйдиным, Энгибарова с автографами - всех коверных, которые гастролировали в Григорьевске и тут готовились к выступлениям. На вешалках - костюмы, реквизит, разнообразная одежда для подсадных. У стены - зеркальный трельяж с лампочками. Афоня разгреб сваленную в кучу одежду, задвинул ногой в угол грязный строительный комбинезон и усадил гостей на продавленный диван.
- Але оп! Порядок! - он принялся разливать чай и рассказывать. - Меня привел в цирк Афанасий Семенович Клячин. Видел, Александр, мощного старичка на вахте? Живая легенда цирка - с Лазаренко работал, Поддубного знал, еще до революции был знаком со знаменитым Анатолием Дуровым. Вот у кого надо брать интервью. Он в нашем детдоме кружок организовал цирковой, учил нас, мальцов, ремеслу. Спасибо Марии Ивановне, директрисе нашей, разрешила ему с детишками заниматься. Святые люди. Скольких лоботрясов они на истинный путь направили! Марьиванна на это собственное здоровье положила... Мне так точно прямой путь в бродяги был. Я даже имя сценическое в честь Клячина взял -Афанасий, Афоня...
- О чем это я? Ах да, записывай, Александр. Коверный - это вам не хи-хи, это главный артист на манеже, он всю программу держит и спасает, если надо. Клоун любые трюки обязан выполнять лучше всех - жонгляж, акробатика, иллюзия... Потому как клоуну их пародировать надо. Психолог-ювелир, людей за секунду просчитывать должен, кто есть кто... А перевоплощение чего стоит! Помните, как Райкин - отвернется и через секунду из старика в старушку превращается. Талант! - Афоня закатил глаза. - Да, собственно, вот и все, остальное смотрите на манеже... А у меня репетиция, приглашен ассистировать великому магу и волшебнику товарищу Кио, он меня пополам распиливать будет и в космос отправлять. Извини, Александр, тебе туда нельзя, тайна трюка иллюзиониста! И да, не называй в своей статье цирковых артистов циркачами, это для них самое страшное оскорбление и ругательство.
***
Очередное утро вышло недобрым: когда Гурьев собрался на работу, затрезвонил входной звонок. Александр открыл дверь - с порога на него печальными глазами смотрел участковый Угрюмов, за ним переминались с ноги на ногу еще несколько мужчин со строгими лицами в штатском и бабульки с первого этажа.
- Ты извини, Ляксандр, но тут такое дело... У Волынца портфель пропал, когда пожар был, - не глядя в глаза Гурьеву, пробормотал участковый. - Он утверждает, что там была большая сумма денег и драгоценности жены. Мол, когда про пожар понял, схватил все самое ценное из дома, в портфель покидал и на выход бросился. А за дверью его ждали - дали по голове, отобрали портфель и убежали. Лица он не разглядел, поэтому ты у нас подозреваемый номер один - у тебя возможность была...
- Давайте, я, - решительно отодвинул участкового стоявший за ним молодой здоровяк в сером плаще. - Мы с вами, Гурьев, похоже, уже встречались, я следователь прокуратуры Григорий Небитов. У нас постановление на обыск, если есть что предъявить следствию, лучше предъявите добровольно. Понятые, проходите!
Обыск сотрудники проводили старательно, перевернули в квартире все вверх дном, опасливо поглядывая на портрет деда в генеральской форме, который с хитрым прищуром смотрел на милиционеров и понятых. Естественно, ничего не нашли, но напоследок предупредили, чтобы из города не уезжал, мол, еще вызовут...
Быть в статусе подозреваемого Гурьеву совсем не нравилось. Страшновато как-то - упекут в кутузку, кому тогда что докажешь? С одной стороны, не пойман - не вор, презумпцию невиновности вроде бы не отменяли. С другой стороны, дед-генерал не раз повторял, что в спасении утопающих в первую очередь заинтересованы сами утопающие. Не мешало бы самому разобраться, что тут за дела творятся...
Гурьев решил начать с соседок. Семеновна и Агриппина Фроловна с первого этажа отнеслись к нему сочувственно: "Деда твоего, Санек, уважали, царствие ему небесное, не забыли, как он приударял за нами, норовя ущипнуть за мягкое место, пока супружница не видит... И тебя самого с малолетства знаем, помним и в коляске, и как ты тут гонял по лужам на трехколесном велосипеде...".
Соседки сообщили, что во время пожара первыми оказались на улице.
- Мы сразу выскочили, потому как не спали. Потом появились Савельевы со второго этажа, еще кто-то... Потом Зинаида Григорьевна, соседка твоя, с пятого. Ну, ты в курсе, она после того скандала с нами не разговаривает, физиономию от нас воротит... Потом ты спустился, Волынца вы с пожарником волокли.
- Не с пожарником, а с пожарным, - поправил Гурьев, не имевший понятия, о каком скандале речь. - А вы уверены, что это была Зинаида Григорьевна? Она же вроде в санаторий уехала?
- Она, точно она! В плаще зеленом и платок ее, еще клюкой размахивала. Вышла из подъезда и пошла куда-то с большой сумкой. Мы еще удивились, куда это она. Может, на поезд? Потому что с тех пор мы ее не видели.
В последнее время никого подозрительного в подъезде соседки не встречали.
- Вот недели две назад приходил мужчина с букетом, в галстуке, сразу видно, что интеллигент, представительный, хоть и худощавый, наверх поднимался, возможно, к Волынцам. Это у Софочки надо спросить, - бабульки хитро переглянулись. - Да еще маляры, будь они неладны, двое из ларца.
- Почему двое из ларца?
- Невысокие, но голосистые, орали на весь подъезд. Один картавый, а другой вроде как с акцентом, грузин, что ли? Как выглядели? Как обычные маляры, в комбинезонах, все в известке и в шапках из газет.
Про маляров Гурьев и сам мог все подтвердить. Действительно, шумели тут, когда он после смены пытался поспать. Гремели козлами, которые из подвала таскали, мусорили, фантиков накидали. Вот только сколько их было, он не мог вспомнить, как ни напрягал память. Один не стал бы сам с собой разговаривать, значит, не меньше двух.
Возле подъезда, куда Гурьев вышел покурить, стояли работники ЖЭКа - начальница, полная сварливая женщина с шиньоном на голове, и сухощавый пожилой инженер.
- А я вам, Галина Степановна, говорю, что никакой ремонт в этом подъезде мы не делаем, и никого я сюда не посылал, - нервно частил инженер. - Маляр мой вторую неделю в запое. К тому же, мои бы краскопультом белили, а тут мочалками мазали. Может, жильцы сами сбросились и наняли шабашников?
- Вот вы, молодой человек, да-да, вы, - увидев выходившего из подъезда Гурьева, махнула рукой Галина Степановна. - Вы из какой квартиры? Вы не в курсе, кто нанимал шабашников делать ремонт в подъезде? Деньги на ремонт собирали с жильцов?
- Да нет, не собирали, - удивился Гурьев, - мы думали, что это ЖЭК родной расстарался, вот же объявление висит.
Он показал на листок бумаги на двери подъезда. Галина Степановна с инженером впились глазами в криво приклеенную бумажку: "Просим извинить за временные неудобства в связи с ремонтными работами в подъезде. ЖЭК No8".
Было о чем задуматься. Химия какая-то. Сначала соседки утром после пожара видели Зинаиду Григорьевну, три дня назад уехавшую в санаторий, потом выяснилось, что ЖЭК к ремонту в подъезде не имеет отношения, и шабашников никто не нанимал. Если следователи правы, и это спланированное ограбление, то действовал некто очень ловкий и расчетливый. Преступная комбинация могла выглядеть так. Преступник узнал, что у Волынца дома хранятся драгоценности и большая сумма денег. В квартиру не полез -зачем вскрывать замки, искать сейф, вскрывать и его, если можно устроить фиктивный поджог, чтобы Волынец сам вынес в руки ворам все самое ценное, что есть в доме? На выходе его уже поджидали, огрели по голове, отобрали портфель и смылись. Подозреваемым номер один при таком раскладе действительно, как ни странно, будет он, Гурьев. Он сосед, значит, мог знать про богатства Волынца, во-вторых, мог выбрать удачный момент для преступления - дождаться, когда жена объекта будет в отъезде, устроить пожар, ограбить жертву, спрятать портфель в своей квартире, а потом сделать вид, что спасает потерпевшего. Одна неувязочка - кто-то подпер дверь Гурьева строительными козлами, чтобы тот не смог сразу выбраться из квартиры... Убегающего преступника никто не видел. Из подъезда в момент, когда начался пожар, выходила только Зинаида Григорьевна. Но не могла же старушка провернуть ограбление? Нет она, конечно, старой закалки, химию в школе преподавала, но на такое вряд ли подписалась бы. Строители ночью в дом не приходили. Кто же мог ограбить Волынца?
Гурьев глубоко вздохнул - надо искать наводчика и исполнителя этого нетривиального преступления, пока за решетку не упрятали невиновного.
***
Диван в костюмерной был мягкий и удобный. После трудного ночного дежурства он оказался самым желанным предметом, расстаться с которым не хватало силы воли. Гурьев пришел к Тае Кудряшовой, чтобы записать интервью, которое не успели сделать в прошлый раз, а заодно поснимать вечернее представление. Но Тая оказалась занята, к ней на примерку костюма Мальвины пришла дрессировщица собачек Стелла Вольнова. Примерка затягивалась. Чтобы не смущать девушек, Гурьев устроился на диване за вешалками с костюмами, снял ботинки и с удовольствием вытянул ноги. После бессонной ночи его неодолимо тянуло в сон. Радиоточка транслировала легкую классическую музыку, вдруг музыка оборвалась, и после паузы зазвучали сигналы точного времени. Диктор торжественно объявила: "Московское время - пятнадцать часов... в Петропавловске-Камчатском полночь... все трудящиеся Советского Союза с воодушевлением восприняли итоги очередного пленума ЦК КПСС... очередной успех челябинских металлургов..." Гурьев прикрыл глаза и незаметно для себя задремал. За ширмой девушки делились новостями, причем явно не о достижениях металлургов Челябинска.
- ...Представляешь, расцвела, глаза светятся, как о нем вспоминает, щеки розовеют! - рассказывала Тая. - А познакомились совершенно случайно: она в комиссионку ходила, только вышла из магазина, как ее окатил из лужи самосвал! Мимо шел мужчина, предложил ей пойти к нему в ателье привести себя в порядок, там, мол, и вода есть, и утюг. Это летом еще было. Потом предложил сфотографироваться, она, мол, очень фотогеничная... Ходили на плэнер делать фотографии, она для этого у меня несколько платьев специально заказала, чтобы ее драгоценности подчеркивали... А что муж? Думаешь, она ему докладывала? Он постоянно в командировках, большая шишка. Нам так не жить. Вот это платье на манекене тоже для нее, говорит, хочет сделать портрет с жемчужным гарнитуром...
Женские сплетни не очень интересовали Гурьева. Ему хотелось побыстрее опробовать телеобъектив, выданный ему под роспись в редакции. В цирке начинала работать новая программа, которая, судя по афишам, должна была стать просто потрясающей: иллюзионист Кио, медведи Филатова, джигиты Туганова... Коверного Афоню публика принимала на ура, зал буквально взрывался, стоило ему показаться на манеже.
- Слюшай, дарагой, ну чего я в тебя такой влубленный?.. - приставал Афоня к медведю, отпихивая дрессировщика и размахивая бутафорской бутылкой с водкой.
В аттракционе иллюзии клоуна действительно сначала распилили пополам, потом Афоня буквально на глазах исчез из-под накинутого на него покрывала и практически мгновенно обнаружился под куполом цирка.
Гурьев почему-то вспомнил о малярах из подъезда. Как ни напрягал он зрительную память, так и не смог вспомнить, как они выглядели. На ум приходили только картинки: вот маляр стоит на козлах и мажет потолок огромной щеткой, надетой на палку, а вот, склонившись над ведром, мешает в нем раствор. Говоря языком фотографа, лиц в "кадре" не было. Интересно, что и никто из опрошенных соседей не мог вспомнить их лица, только фигуры - невысокие, коренастые...
Представление закончилось. Гурьев упаковал фотоаппарат в кофр, аккуратно сложил кассеты с отснятой пленкой в специальный отсек, заранее предвкушая, как будет их проявлять. Он чувствовал, что сегодня были удачные кадры, теперь главное - не напортачить с проявкой.
На выходе из цирка он буквально столкнулся с Таей Кудряшовой. Тая была сама не своя.
- Что случилось? - встревожился Гурьев.
- Представляешь, вызвали к директору, а у него следователь из прокуратуры - Небитов, старый знакомый... Оказывается, накануне ограбили мужа моей знакомой, которой я платья шью. Наш директор сам меня когда-то ему порекомендовал как отличную портниху. Так вот следователь интересовался, не рассказывала ли я случайно кому-нибудь об ее украшениях и дорогой обстановке, которые видела в их квартире, когда приходила на примерку. Говорят, могла кому-нибудь проболтаться и навести бандитов.
- А как зовут твою знакомую?
- Софья, а что?
- Она случайно не в доме номер пять на улице генерала Лианозова живет?
- Откуда ты знаешь?
- Понимаешь, Тая... Судя по всему, мы с тобой идеальная пара подозреваемых в деле об ограблении чиновника облпотребсоюза Волынца. Ты наводчица, а я исполнитель, так как живу в этом же доме, как раз этажом выше твоей знакомой Софьи Юрьевны. Ко мне, кстати, этот Небитов тоже приходил.
- Этого только не хватало, - упавшим голосом сказала Тая.
- Не спеши паниковать, есть у меня пара мыслей... Кстати, а ты не про Софью тогда в костюмерной рассказывала... ну, про ухажера?.. Я так и понял.
В том, что следователь "вышел" на Таю, нет ничего удивительного, думал Гурьев по дороге домой: наверняка проверяют всех, кто бывал в квартире Волынца или мог знать о его, хм, "благосостоянии". Зато теперь появилась реальная зацепка - ухажер, "высокий худощавый интеллигент в галстуке и с букетом", о котором рассказывали и наблюдательные соседки. Высокий ухажер, низкорослые маляры - неужели целая банда работала? А у Зинаиды Григорьевны какая роль - ключевого исполнителя или "мозга" операции? Вот тебе и химичка!
***
На двери в фотоателье звякнул колокольчик, извещая фотографа об очередном посетителе. Гурьев остановился на пороге и с любопытством осмотрелся. На стенах висели большие черно-белые фотографии самых разных людей - молодых красивых девушек, детей, ветеранов с орденами... Да, мастерские работы, недаром это фотоателье считается лучшим в городе. Сюда приходят, если нужен художественный портрет. Видно, что фотограф умеет работать со светом. Лица людей на снимках живые, глаза выразительные...
Гурьев познакомился с фотографом из центрального фотоателье Марком Масловым на прошлой неделе в комиссионном магазине, когда в очередной раз заходил посмотреть, не появились ли в продаже какие-нибудь фотоаппараты. Его мечтой была гэдээровская зеркальная камера "Практика". Продавщица в ответ на вопрос только пожала плечами.
- Ничего такого давненько не было. Вот пара "Зенитов" и ФЭД, все на витрине.
- "Практику" не обещаю, но зеркальный "Старт" у меня имеется, могу уступить по сходной цене, - улыбнулся обернувшемуся на голос Гурьеву сухощавый брюнет. - Неплохая камера, и диапазон скоростей у нее побольше, чем у "Зенита". Интересует?
Конечно же, Гурьева интересовало. Еле дождался назначенного дня встречи. Всю ночь он проявлял отснятые на вчерашнем представлении пленки, не выспался, но был доволен. Негативы получились, на жаргоне фотографов-профессионалов, "бриллиантовые". Если удастся еще и заполучить новую камеру, столько дел можно будет наворотить!..
- Нравится? -- Марк Маслов, выйдя наконец к посетителю, заметил, что Гурьев с интересом рассматривает фотографии на стенах.
- Нравится, хотя, честно говоря, это не мое, - ответил Гурьев. - Я, Марк Павлович, люблю живую фотографию, репортажную, постановка - не для меня, хотя, конечно, для газетного снимка тоже приходится кадр выстраивать. А сидеть пыльным мешком в съемочном павильоне - так и вовсе... Хотя вам студийный портрет, безусловно, удается. Вот клоун Афоня из нашего цирка - очень характерный портрет, энергия из него так и прет, я с ним недавно интервью делал. Поздравляю, удачная работа!
- Почему же пыльным мешком в павильоне, вполне себе можно и на плэнере, вот, полюбуйтесь, - Марк вынес из подсобки несколько фотографий большого размера. На снимках - молодая женщина в вечернем платье на фоне достопримечательностей Григорьевска.
- Согласен, неплохо... - Гурьев, взглянув на снимки, вздрогнул и вдруг заторопился. - Извините, совсем мало времени, так что там с фотоаппаратом? Посмотреть можно?
Александр вышел на улицу, бережно прижимая к груди коробку с новенькой фотокамерой. При других обстоятельствах он бы радовался такому замечательному событию, бежал домой заряжать пленку и делать первые пробные снимки, но сейчас в голове было другое - фотографии в ателье. На снимках Маслова была Софья Юрьевна - соседка, красиво позирующая на фоне городских пейзажей, а главное - сверкающая драгоценностями, как новогодняя елка. Получается, Марк Маслов и есть тот самый таинственный незнакомец в галстуке и с букетом?! Но, если Маслов причастен к ограблению Волынца, зачем показывал Гурьеву фотопортреты Софьи? Да и не вязался у Гурьева "высокий интеллигент в галстуке" с коротышками-малярами. А вот кое-что другое, похоже, вязалось... Вот в чем преимущество образного мышления перед сухими логическими конструкциями. Это вам не химия какая-то. Но для стройности картинки нужно уточнить несколько деталей.
***
На проходной служебного входа в цирк сидел все тот же подслеповатый дедушка со слуховым аппаратом в ухе. На минутку Гурьеву показалось, что вахтер не уходит отсюда никогда - он видел его здесь год назад, полгода, месяц, вчера, сегодня...
- Афанасий Семенович, можно задать вам парочку вопросов? - притормозил перед ветераном Гурьев, - я корреспондент из газеты...
- Да знаю я, кто ты такой, ты же мне удостоверение показывал! Александр Сергеевич Гурьев, внештатный корреспондент газеты "На смену", верно? - глянул на него из-под кустистых бровей вахтер.
- Но как вы... - оторопел Гурьев, - я же вам удостоверение показывал один раз полгода назад!
- А я здесь для чего, по-твоему, сижу, для мебели? - засмеялся Клячин. - Выкладывай, чего хотел?
После разговора с Клячиным Гурьев долго сидел в курилке, выкурил несколько сигарет, потом все-таки собрался с духом, встал и пошел в гримерку к Афоне.
- О, не забывает нас пресса, - обрадовался Гурьеву коверный. - Чай будешь или что покрепче? Только у меня времени немного, в больницу спешу, лекарства передать надо.
- Я постараюсь побыстрее. Покажи запястье - там у тебя наколка? Пять точек - или мне показалось на фотографии?
- Сидел по малолетке, с кем не бывает...
Гурьев прошелся взад-вперед и остановился напротив усевшегося на диван Афони.
- Я тебе расскажу, как все было, а потом решим, что делать... Тут на днях одного уважаемого человека грабанули. Как назло, он живет в моем подъезде, и я попал в число подозреваемых. Поэтому долго думал, кто мог такое провернуть. И пришел к выводу, что организовал все человек, не обделенный талантами, я бы сказал, виртуоз своего дела. Назовем его Мистер Икс. Итак, Мистеру Иксу срочно понадобились деньги, много денег. Для чего - догадываюсь... Он долго думал, где их добыть, и вдруг узнал, что есть некто - при должности и явно не бедствует. И вот Мистер Икс, как отличный психолог, придумал гениальный план. Он решил устроить пожар в подъезде, где живет нужный человек, ведь, как известно, при пожаре среднестатистический гражданин хватает самое ценное, что у него есть, и спасается бегством. Мистер Икс организовывает наблюдение за объектом и в течение недели имитирует бурный ремонт в его подъезде. Кто обратит внимание на испачканных краской маляров? На следующий день после отъезда жены объекта, рано утром, Мистер Икс поджигает в подъезде строительный мусор, подпирает дверь единственного жильца на пятом этаже, чтобы тот не выскочил раньше времени и не сорвал операцию... и поджидает жертву в устроенной западне. Огрев жертву клюкой по затылку, забирает портфель с ценностями и спокойно удаляется, не вызвав подозрения у многочисленных свидетелей. Почему? Да потому, что он заранее подготовил пути отхода - загримировался под старушку-жиличку с пятого этажа, которая в это время "чалилась" в санатории, подобрав подходящие по цвету плащ и платок. Да так, что даже "заклятые" подруги не заподозрили подмены. Талантливый артист. Немного только наследил - оберток от барбарисок накидал в подъезде, потому как курить бросает.
В гримерке на секунду воцарилась мертвая тишина.
- А что бы ты сделал, если бы заболела твоя учительница, которая тебя и еще сотню таких же лоботрясов в люди вывела? - с вызовом посмотрел на Гурьева Афоня. - Я в облздрав, а там сказали, что квот на операцию в этом году нет. Потом в коридоре догнали и намекнули, что за четыре тысячи рублей можно решить вопрос. А еще же лекарства дефицитные, которые только за большие деньги можно достать. Что мне оставалась делать? Только учти, Гурьев, я все делал сам, мне никто не помогал. У меня одна просьба: если хочешь меня сдать - подожди до завтра. Операция сегодня вечером, хочу завтра Марьиванну в больнице навестить, убедиться, что все прошло нормально. Ты человек или как?
В дверь постучали, в приоткрывшуюся щель просунулась голова в шляпе.
- Афоня, ты не забыл, что мы должны в больницу лекарства отвезти? Я уже забрал из аптеки.
- Марк, подожди пять минут, у меня важный разговор, - Афоня захлопнул дверь и в упор посмотрел на Гурьева. - Мы с Масловым пять лет в детдоме из одной миски щи хлебали. Он вообще не в курсе, где я деньги взял. Думает, что я мотоцикл продал, "Яву". Он тоже что-то продает, чтобы денег собрать. Марк Софочку закадрил, слаб он на женский пол, а потом хвастался фотографиями, на которых она вся цацками обвешана. Дальше все просто: я узнал, что ее муж торгаш, значит, при деньгах... все остальное ты рассказал. Повторяю, постановка аттракциона "Ограбление" - моя, все роли - маляров, грузина и картавого, старушки-налетчицы - исполнил я, реплики, реквизит, мизансцены, спецэффекты, трюки тоже все мои. Станиславский бы оценил. Проблема в том, что всегда найдется один, который скажет: "Не верю!" Так что мне теперь, идти в училище сценическое искусство пересдавать?
***
В дверь настойчиво позвонили, как всегда, в самый неподходящий момент.
- Кого еще черти принесли, - ругнувшись, Гурьев принялся прятать распечатанную коробку с фотобумагой, чтобы случайно не засветить. Он недавно по случаю прикупил пачку глянцевого "Бромпортрета" большого формата - не хотелось бы испортить невзначай такое богатство.
Выбравшись наконец из ванной, где печатал фотографии, Гурьев открыл дверь. За ней топтался участковый, продолжая жать на дверной звонок.
- Олег Иваныч, ты чего? Выпил, что ли?
- Выпил, Ляксандр, выпил, но к делу это не имеет отношения, - участковый торжественно поднял вверх желтый от никотина узловатый указательный палец. - Пришел тебя официально уведомить, что ты больше не подозреваемый по делу об ограблении товарища Волынца.
- Неужели грабителя поймали?
- А вот и не угадал. Граб-бителя нет и ограб-бления не было. Волынец забрал заявление. Сказал, что ударился головой и забыл, что все его ценности лежат на месте, дома в сейфе. Вот так...
- Ничего себе! А шуму-то было...
- Тссс! - участковый приложил палец к усам. - Ему сейчас не до этого, его ОБХСС задержало, но об этом молчок. Понял меня? - участковый развернулся и нетвердой походкой начал спускаться по лестнице, крепко цепляясь за перила.
Навстречу ему с трудом поднималась, опираясь на клюку, Зинаида Григорьевна.
- Александр, это вы участкового напоили? Нехорошо, молодой человек!
- Что вы, Зинаида Григорьевна, конечно, не я! Как отдохнули?
- Приходите сегодня ко мне пить чай, Александр, мы с вами обсудим все интересующие нас вопросы, - улыбнулась Зинаида Григорьевна. -Хотя я помню, как ваша бабушка просила меня подтянуть вас по химии, а вы от меня прятались. Я вам еще тогда объясняла, что Лавуазье отрубили голову не за то, что он придумал химию, за хорошие дела не казнят, а за то, что деньги казенные не по назначению тратил...
*Антуа́н Лора́н де Лавуазье́ (1743-1794) - французский ученый, естествоиспытатель, основоположник современной химии. 8 мая 1794 года в Париже по приговору ревтрибунала Антуана Лавуазье гильотинировали за "контрреволюционную деятельность", взяточничество и незаконное присвоение государственных капиталов... На суде он попросил разрешения сначала завершить научные изыскания, но получил отказ.