Словно погода и те, кто ею распоряжался в небесах, как их не называй: ветхозаветный Илия-громовержец, античный Зевс, балто-славянские Перунас с Велесом или аланский Уацилла - покровитель всего, что произрастает на земле, решили немного помочь старику, потерявшему недавно супругу. И этаким нехитрым образом после утраты жены хоть чуть-чуть облегчить ему жизнь.
Яблоки, абрикосы, айву собирали еще вдвоем с Зарой, а вот персики и виноград пришлось уже одному. И сухие дни тут как раз к месту, так проще собрать и обработать обильный урожай. Впрочем, после недавней, полтора месяца не прошло, потери второй половинки, с которой Георгий Плиев бок о бок прожил пять десятков лет, от такой небесной поддержки не сильно легче. Всё чаще болеющее сердце - то просто ноет, то будто острой иглой его кольнет - вдовцу всё равно уже ничем не поправить, не излечить.
Трех сыновей семья педагогов, муж, физика да математика, супруга - гуманитарий, за полвека вырастила, сотни детей односельчан жизни и разным наукам научила.
Средний сын, Давид, погиб в Цхинвале той самой трагичной порой 2008 года. Старший - двигает прогресс, что-то про связь на квантовых принципах, в секретном физическом институте где-то под Питером. Младший - на СВО. Помогает северным соседям. В свое время, не раздумывая, вступившимся за братьев в южной Осетии. И это - правильно. С давних пор, когда звучит тревожный клич "фаедис", надо немедленно брать оружие, и не сходя с коня, задавать единственный верный вопрос "Цирдома фадес?" ("В каком направлении враги?").
Средний воевал за малую Родину. Младший, получается, за большую. Где он - свой, на всём огромном пространстве от Балтики до Чукотки и от Курил до Крыма и Днепра. И для всех пяти внучек эта, целая седьмая часть земного шара, тоже их родная страна.
Лишь бы не было войны. Ну, или хотя бы - обошлось без большой, на всю планету, бойни!
Да и с малыми пора прекращать. Не для того создатель вручил эту Землю людям. Её ведь обихаживать положено, а не расстреливать ракетами да снарядами, не уродовать бомбами! Совсем неспроста у русских слово мир имеет два значения, объединенных одним написанием и произношением.
Хорошо еще, что закавказский сосед, с которым много разного, и хорошего, и плохого за долгие века было, наконец-то вроде бы в разумение пришел. Успокоился, перестал грозить, убедившись уже не только на своем примере, что к добру такое не приводит.
Вот и по Транскаму, серая шоссейная лента которого тянется внизу, всего сотня метров за оградой сада, сейчас движение на Рокский туннель и обратно - абсолютно гражданское, мирное. Легковушки, пассажирские автобусы, маршрутки с туристами. Никаких колонн БТР, БМП, танков, военных грузовиков, как это было почти два десятилетия назад.
И слава Господу.
И всем тем правителям, как бы их не называли, и где бы не находились, если они благоволят миру. Во всех смыслах этого слова.
*
Зара Плиева ушла в день летнего солнцестояния.
Не умерла, нет.
Она считала себя потомком Уастарджи и Дзерассы, а значит, и самых важных аланских богов, Донбеттыра и Шатаны.
Потому всю жизнь следовала завещанным ей старшими, предопределенным всем наследием предков путем.
В советское время, когда были гонения на такое, скрываясь. Позже - открыто.
А такие люди так просто не умирают. А, когда приходит их время, просто переходят из одного мира, или, как говорят ныне, измерения, в другие, при необходимости меняясь и возрождаясь в иных формах и обличиях.
При этом, внутри, оставаясь самими собой, прежними, такими, какими любили и запомнили родные и все, кто их знал.
А еще - вера в древних родовых демиургов в ней парадоксальным образом сочеталась с христианством. И поклонением солнцу, как главному небесному образу. Пламени, как его сущности в космосе. И воплощению на земле.
- Если разные пути всё равно ведут к Господу, - говорила она, - то все они - правильные! И как мне поступать иначе, если даже мое имя означает - рассвет, заря, пробуждение светила. В славянском варианте похожее имя Зарина, это звездная, в тюркском - яркий свет. А еще оно переводится - жрица храма огня. Ею я рождена. И ему, небесному пламени я, после того, как покину свое нонешнее, сильно уставшее и старое, чего уж там, тело, и буду служить.
Задумавшись, добавляла,
- Знаешь, ацтеки были правы - солнце тоже уже очень сильно устало. Я это чувствую. Примерно так же, как собственное старение. Нашей звезде нужны новые силы, свежая энергия. Что взбодрит, позволит пройти еще один большой круг, даря свет и тепло Земле. А такой подпиткой могут быть только души тех, кто готов их отдать. Потому мне надо, пока и как могу, усиливать свое пламя. То, что внутри меня. Чтобы потом хотя бы малой этой каплей поддержать небесный огонь. И тогда солнышко продолжит согревать Землю, наших детей, внуков, людское племя. Сохранять человеческий род до тех пор, пока он не исполнит назначенную Богами миссию.
- Какую? - иногда в минуты таких, случавшихся исключительно наедине, откровений интересовался, обнимая супругу, Георгий.
- Великую! - смеялась, шутливо шлепала его по рукам жена. - Это каждый должен понять сам. Пройти путь внутри себя, самостоятельно. Потому как истинное понимание ... Объяснение от других, оно ведь всегда снаружи. Извне. Потому, когда что-то объясняют, истинное трудно отличать от навязанного. Можно обмануться. А настоящее осознание возможно только изнутри. Так что не жди подсказок, думай сам!
- Ну, я хотя бы в правильном направлении живу? - дурачился Плиев. - Может, надо бы как-то иначе? Там, не знаю, паленую водку в свое время продавать, в какой другой бизнес купи-продай удариться? А то вот мы всю свою жизнь учительствуем, сад-огород-пасеку обихаживаем, и так получается, ничего особо и не нажили?
- Все у нас есть, почти все хорошо ... - супругу Зара никогда не перечила. - Конечно, непросто временами было, но... Дети, внучки, хозяйство. Дай Бог, и внуком нас наконец-то Алан или Сослан порадуют.
Но не дождалась.
Ушла в тот самый сакральный и мистический, практически для всех народов и верований, самый долгий день летнего солнцестояния.
Двадцать второго июня...
Причем еще предыдущим вечером была пусть чуть непривычно задумчивой, но бодрой. Может, только немного рассеянно перебирала старые вещи.
Бронзовые зеркальце и гребень, бережно передаваемые от пращуров Господь знает с какой поры. Серебряные височные серьги неизвестной древности, за которые случайно увидевшие их проезжавшие мимо дома и попросившиеся на ночевку из-за поломки "гелентвагена" иностранцы обещали бешеные деньги, включая этот самый навороченный немецкий джип. Мониста, подаренные на свадьбу родственниками в далекие советские времена, когда жизнь была понятной, простой и спокойной...
- Знаешь, - неожиданно сказала, - мне завтра нужно. Очень нужно... Быть в Даргавсе. В долине дольменов. Ну, той самой... Мы сможем съездить?
- Ну..., - Георгий даже чуть поперхнулся. На секунду задумался. Глянул на супругу. Обращалась с просьбами к нему она очень редко. Да и то, в основном, если нужно было чем-то помочь родне или соседям. Впрочем, быстро определился.
- Ну, так-то, абрикосы мы вчера почти все дособрали. Перерабатывать, конечно, надо, но несколько часов вполне потерпят. Машина на ходу, бак заправлен, так что ... Можно с самого утра, по рассвету.
Все же добавил, - Так очень надо?
- Очень, - кивнула супруга. - Пока, если можешь, не спрашивай, зачем. Просто чувствую, что мне надо там завтра быть. Как сама пойму, обязательно расскажу.
Вот с утра по спускающемуся с предгорий холодку на стареньком, но на ходу "уазике", который в заботливых и умелых руках хозяина послушно и почти безотказно служил семье уже лет тридцать, и выдвинулись.
*
Про даргавский "Город мертвых" на склоне Скалистого хребта, самое известное из мистических достопримечательностей Осетии, рассказывали многое и разное. Почти сотня то ли склепов, то ли дольменов, зачастую уходящих в землю на несколько этажей, где мумифицированные останки почти десяти тысяч человек лежали в окружении керамики, стеклянной посуды, табакерок, холодного оружия, уже выцветших и расползающихся дорогих тканей с вышивкой и прочих даров от тех, кто провожал покойников в последний путь.
Здесь, на этом продуваемом со всех сторон ветрами пригорье очень сухо и никогда не бывает дождей. Говорят, если даже всю округу заволочет тучами, на некрополь не падает ни одной капли.
Разные версии ходили про то, как и почему образовалось это место, где, как уверены одаренные экстрасенсорными способностями ведуны, концентрируется энергия невероятной мощи, накопленная за века многими поколением предков осетин.
Георгий же верил своей супруге.
- Туда несколько столетий назад пришла жрица огня. - рассказывала Зарина. - Предупредить об идущем валом саранчи нашествии кровожадных чужаков и помочь аланам организоваться в сопротивлении. Но... Она была женщина. И она была очень красива. Вожди стали ссориться, куда, в чей род она пойдет женой или невесткой. Нихас стал местом раздора, а не объединения. И тогда девушка сказала - чтобы предотвратить раскол из-за неё, она вознесется на солнце. И будет оттуда помогать своим сородичам. И всем людям доброй воли. А те, кто хочет и может помочь ей, пускай растят в своей груди истинное пламя настоящей жизни и судьбы. И пускай, как умрут, упокаивают их здесь, откуда самый короткий путь на небеса. Но помнят: звезды принимают только тех, чьи души им подходят. Вот отсюда и пошел обычай хоронить на Рамынарих праведников. Их души сливались с солнцем и помогали ему обогревать мир. А потом ... все это забыли. И потому без помощи от людей солнышко стало уставать, отчего на Землю обрушиваются всё бОльшие беды...
Может быть, всё это было совсем не так.
Но легенда всё же красивая.
Своей супруге Георгий верил.
И если она утверждает, что ей ОЧЕНЬ нужно съездить на берега Гизельдона к Скалистому хребту, так тому и быть...
*
Вроде, если судить по прямой, от дома Плиевых до Даргавса не так и далеко.
Но в горах путь от одного селения до другого, даже если дома невооруженным взглядом видны, и перекрикиваться получается напрямую, не пользуясь телефоном, может занимать долгие часы, если не сутки. Отвесные склоны, ущелья, километровые пики - пока все это объедешь? Да еще и по извилистым дорогам не всегда подходящего качества. Даже если за рулем самого настоящего вездехода УАЗ-469 опытный водитель.
Но, после полудня, благо денек выпал облачный и нежаркий, таки добрались.
Остановили машину на перекрестке у подножия холма.
Туристов или иных посетителей не было, в этот будний день Плиевы здесь оказались в одиночестве.
Зара попросила подождать её внизу.
- Там одной надо мне быть. - чуть виновато объяснила. - Ну, потом как все понятно станет, объясню, расскажу.
Георгий, вымотавшийся за тугим рулем "уазика", с которым, с годами, всё труднее управлялся, возражать не стал.
Чуть забеспокоился, когда супруга стала вдевать в уши старинные височные кольца, ладить под платок бронзовый гребень.
- Так надо. - успокоила его жена. - Подожди, я быстро!
И заспешила, резво, почти как молоденькая, по ведущим вверх добротным каменным дорожкам с метровыми стенками пыльных зарослей бурьяна и крапивы обок.
А Георгий задремал, повернувшись чуть в сторону и уткнувшись щекой и краем седой бороды в верхнюю часть пахнувшего старой кожей сидения.
*
Привиделось ему огромное, в полгоризонта сна, пылающее желтым, оранжевым, багровым безбрежное пространство Солнца, окаемленое черным вакуумным провалом Вселенной с редкими россыпями звезд в бездонных темных глубинах.
Среди протуберанцевых вспышек фотосферы скользили, словно на волнах, яркие всполохи, в которых угадывались очертания людей. Купались в плазменных фонтанах, перекликались, совместными усилиями усмиряя внутреннюю мощь светила. Там, внизу, в пекле сгорали в ярости на свое заслуженное незавидное посмертие души грешников, и этот огонь надо было регулировать и направлять так, чтобы он согревал плывущую по орбите зеленой-бело-синей горошиной Землю, а не угрожал ей.
В этом, оказавшемся сейчас совсем рядом безбрежном пламенном океане, непонятным образом Георгий чувствовал, узнавал среди огненных обитателей огненного мира родных себе людей.
Отец, дошедший до Берлина и погибший много позже в Корее. Средний сын, защищавший Цхинвал. Дядька, всю жизнь учительствовавший в поселковой школе и ушедший в иной мир прямо в своем кабинете завуча. Односельчане, друзья, знакомые...
И теперь туда собиралась его Зара.
Прямо сейчас.
- Стой... - успел сказать Георгий. - А как же я без тебя останусь? Подожди!
И тут его разбудили.
Удар грома. Шарахнувший так, что завибрировали, зазвенели стекла автомобиля, с сиденья упала и покатилась жестянка с газировкой.
И последовавшие за этим слова подъехавшей на минивене парочки, что стал рядом, дверь к двери, с уазиком.
- Ничего себе!
Молоденькая, лет двадцать, чернявая девица испуганно припала к своему спутнику.
- На небе ни облачка, и туда молния громыхнула! Прямо в центр могильника! Нет, Аслан, я туда ни за что не пойду!!
- Ну да, странное что-то... - согласился крепкий парень в военной форме с сержантскими погонами. - Вроде даже намека на грозу не было? Ну, место тут такое. Ладно, не хочешь, рисковать не будем. Отсюда все пофотаем. И дальше поедем, на водопады, как собирались.
- Что ... произошло? - язык еле ворочался в пересохшем рту, но Плиев успел задать вопрос до того, как соседи, поводив смартфонами, загрузились в свой автомобиль.
- Молния прямо туда шарахнула! - объяснил мужчина. - Прямо в центр! С безоблачного неба! Вообще, круто! Никогда не думал, что такое бывает!
- Стой! - Георгий не то что вышел, а буквально вывалился с водительского сидения, едва не осев в мягкую пыль обочины. - У меня там жена! Только что туда ушла! Там где-то сейчас!
- Да? - сержант гибко, по-кошачьи шагнул вперед. Всмотрелся в склоны Рамынариха. - Не, вроде не видно. Ладно, давай подымемся, посмотрим!
Зыркнул на подругу.
- А ты тут сиди! Мало ли что!
Через секунду уточнил задачу спутницы.
- В общем, смотри за нами и будь на связи. Может, не дай Бог, помощь еще вызывать придется. Подстрахуешь.
Мужчины быстро обошли, облазили небольшой, в несколько гектаров, могильник.
И никого не нашли.
Словно не было тут женщины, не поднималась она буквально час назад сюда прямо на глазах супруга.
- Слушайте, а может, это вам все показалось? - не выдержал сержант. - Ну, вы все же один сюда приехали, а про жену ... может, с прежним эпизодом, раньшей поездкой сюда что перепуталось?
Плиев, сморщившись, глянул на собеседника. После небольшого раздумья, махнул рукой вниз.
Спустились к уазику.
Георгий включил просмотр видеорегистратора. Благо, теперь он у всех почти в обязательном порядке имеется.
- Ну, да ... - впечатлился Аслан. - Вон вы приехали, она уходит, вы отдыхаете, потом мы подъезжаем, потом вспышка ... молния ... ну и дальше понятно. А ... тогда где ваша супруга? Может, куда успела уйти? Мало ли... Гром, испугалась там, побежала, попала в незнакомое место, а теперь не знает, как вернуться? Может, лучше сразу МЧС, спасателей вызвать? Горы все же, мало ли что?
...
Зару так и не нашли.
Ни вызванная полиция, ни добровольцы, ни кинологи с собаками.
К Плиеву криминальных вопросов и подозрений, понятно, не было.
Но объяснить, что произошло, не он, никто другой так и не смог.
*
Почти полтора месяца прошло с того дня.
Сыновьям и внучкам Георгий сказал, что их мама и бабушка ушла прямо на небо.
Выросло и окрепло в старике именно такое понимание всего произошедшего.
Ведь тела супруги, так и не обнаружили.
Старший сын спорить с отцом не стал. Но все же, предложил переехать жить к нему.
На Балтику, в Петербург.
- Квартира у нас большая, комнату отдельную обеспечим. Да и загородный дом достраиваем, сад поможешь нам вырастить. Опять же, с внучками пообщаешься. А там, УЗИ показывает, и наследник ожидается! - убеждал он.
- Здесь дела есть. - отрезал старший Плиев. - Подворье, пасека, да и кому математику в школе преподавать? Молодежь-то у нас не очень охотно остается, почти все уезжают. Так что ... как говорится, где родился, там и пригодился. Здесь доживать буду. Лучше вы сюда приезжайте. Если не на зимние каникулы, так следующим летом всем семейством. Вместе с внуком.
Улыбнулся в бороду,
- Раз обещаешь, что будет, значит, обязан мне его представить!
Так и определились...
А сейчас Плиев собирал виноград. Августин, он же "феномен", увивший плетями беседку так, что сооружение даже с небольшого расстояния угадывалось едва-едва.
Янтарные, просвечивающие на свету гроздья снимались легко, тут же укладывались в корзину. Хороший сорт. Ранний, неприхотливый, с крупными вкусными ягодами и, что очень важно, лежкий и транспортабельный.
Вместе с коробкой персиков, медом, вареньем из айвы и абрикосов перегонявший машину в Карелию знакомый брался забросить все это детям в Питер.
А что может быть лучше, вкуснее, полезнее, чем дары родной земли?
Тем более, что невестке скоро рожать.
А тут не просто экологически безупречное, с кавказскими витаминами и аминокислотами, но вдобавок все выращенное и собранное с отеческой любовью и заботой!
Жаль только, что супруга внука не дождалась...
- Эх, Зара, как же так, как же мне без тебя-то бобылем доживать..., - снова кольнуло в груди.
Георгий шагнул из беседки и стал оседать на землю. Затих, припав к стенке, будто задремал, сморенный обнимавшими его лучами проглядывающего в просвете меж кучерявых облаков солнышка.
А сердце старика, освободившись из оков физической оболочки, взмыло ввысь.
Туда, где его ждали все прежде покинувшие планету прожившие безгрешно люди.
Родители. Давид. Зара.
И теперь Георгий уходил к ним.
Для того, чтобы вместе со всеми заботиться о тех, кто остался продолжать жизнь на Земле.
**
За тысячи километров севернее, шестилетняя внучка Плиева метнулась с балкона в комнату к родителям.
- Ой, ма, па! - заверещала она, блестя широко раскрытыми карими озерцами глаз, - А меня только что бабушка с дедушкой по щеке погладили! Лучиками солнышка! Они сейчас там, оба!
Ткнула ручкой вверх, в непривычно синие для питерской погоды небеса.
- Ну, - чуть смутилась, поправила Анна, поглаживая выпуклый животик под халатом. - Бабушка Зара на небесах, да. Но дедушке Георгию Сослановичу туда еще раненько, не гневи судьбу, дома он. Вчера вечером только созванивались, посылку нам собирает, фрукты с родового сада.
- Аннушка, - обнял её супруг. - Ну, мы же с тобой физики? Причем, по каким тематикам работаем? Принцип неопределенности, квантовая запутанность, суперпозиции. Почему бы отцу не передавать привет Аринке напрямую через солнышко, тем более все мы его сейчас видим? Ну, так, если чисто теоретически, для тренировки, поразмышлять об этом?
Женщина задумалась, чуть прикусив губу. Не согласилась.
- Нет, подожди! Причем тут это? Ну, запутанность еще может быть, а принцип Гейзенберга тут каким боком?
- А вот, как во вчерашнем эксперименте, было, тут по мне прямая аналогия ...
И семейная парочка ученых углубилась в дискуссию, совсем не интересную их младшему, но только на данный момент, ребенку.
Потому Арина вновь выскользнула на балкон.
Чуть сощурив глаза, глянула на совсем не слепящее солнце.
- А я знаю, вы сейчас там! - заявила обличающе. Шмыгнула носом. - И вам там хорошо. И это главное. А еще, вы нас всех любите. И я вас тоже люблю!
Зажмурилась.
И вновь почувствовала, как ласковые лучи-ладони коснулись её лица...