Аннотация: Фанфик по "Ахерону". Вселенная полностью альтернативная и прямого отношения к канону не имеет!
Я всегда знал, что он безумец.
Всегда!
Боги, почему все случилось именно так?!
Ах да. Ведь мы и есть боги...
Но обо всём по порядку.
Когда-то, ещё на заре времён, в семье Правителя Земли и Королевы Загробья повезло - или не повезло? - родиться двум братьям. Двум близнецам, если быть совсем уж точным. И - в этом я точно уверен! - не повезло им разделить на двоих божественные силы.
Почему уверен? Один из этих близнецов и есть я.
Да, кстати, меня зовут Ахерон.
С самого рождения мы со Стиксом были ужасно разными. Люди в своих преданиях обычно списывают всё на наши способности: по закону природы я оказался рожден богом Жизни, тогда как мой брат - богом Смерти. Родители говорили, что, будь у них только один ребенок, он, скорее всего, погиб бы от диссонанса энергий.
Стикс родился позже меня, и по праву наследования был вторым в очереди на Загробный престол (да, это было еще тогда, когда боги правили миром, как короли). Но он всегда был похож на правителя, похож так, как никогда не был я.
Родители не считали людей равными себе, они предполагали их примитивными существами, нуждающимися в защите и управлении. Стикс был таким же. Еще в раннем детстве он предпочитал прогулкам духоту тронного зала, а щебечущим птицам - унижающихся просителей. Мой брат был прирожденным наследником.
Но не я.
На меня махнули рукой достаточно быстро - что толку учить дитя править, когда оно при каждом удобном случае сбегает погонять мяч с человеческими мальчишками, забирает крошки со стола, чтобы покормить голубей, а вместо отдачи приказов способно целый час проболтать с постаревшими друзьями своего детства? Ведь каждый год нашей жизни тянулся для людей целым веком. Родители создали мне няньку-Смерть и вскоре забыли, что я, а не брат, являюсь наследником их правления. Мне это было лишь на руку - с потерей титула рамки, сковывавшие мою свободу, затрещали по швам. Я мог свободно передвигаться по всему Загробью, общаться с людьми и мало-помалу осваивать доставшиеся по рождению силы. В частности, я смог без посторонней помощи научиться летать (и безумно этим гордился).
Брат, конечно, превосходил меня даже здесь. Он оказался настоящим вундеркиндом в области способностей, и сумел полностью овладеть ими за рекордные двадцать лет. Я, для сравнения, мучился почти триста.
Но именно эти способности стали причиной нашего падения. Прежде всего, конечно же, Стикса - он вообще был первым всегда и во всём. И первым в нашей семье, кто сошёл с ума.
Нет, его характер пугал меня и раньше: мой брат часто бывал груб, мог ударить меня, если у него было плохое настроение, называл 'тряпкой', ведь я никогда не давал ему сдачи. Но с этим смириться я мог. С последующим - нет.
Как и наша мать, Стикс с рождения обладал силой Смерти, а значит, мог разбивать души без права возвращения на Землю. Это ему ужасно нравилось. В возрасте тысячи трёхсот лет он с родителями присутствовал на суде, где впоследствие казнили убийцу. Я тоже был там, но почти не видел процесса: всё моё внимание занимали эмоции, сменявшиеся на лице брата. Когда обвиняемый был спокоен, лицо Стикса выражало лишь скуку, но стоило тому потерять самообладание, начать умолять и плакать, как в его глазах вспыхнул странный азарт. И, чем отчаянней были мольбы, тем шире мой брат улыбался.
Что было дальше, я не увидел. После оглашения смертного приговора у меня резко потемнело в глазах, ноги подкосились, и я потерял сознание. Очнувшись же, я узнал, что родители, опасаясь за моё здоровье, покинули суд. Стикс потом ударил меня за то, что я, по его словам, 'сорвал атмосферу'.
Должно быть, тогда ему очень не хватило этого зрелища, раз он решил устроить его себе сам. Без суда и следствия, за любую провинность и даже без неё - Стикс казнил всех подряд. Родители ругали его, но он их не слушал, сбегая из-под домашнего ареста и вновь принимаясь за дело. Мне же было страшнее всего.
Стикс любил меня. По-своему, но любил безумно. А потому, стоило кому-то выиграть у меня в игре, неудачно пошутить в разговоре со мной или хотя бы косо взглянуть в мою сторону, как этот человек оказывался убит. Сколько я ни просил, сколько ни уговаривал - брат делал всё, что хотел, прикрываясь моей защитой. 'Как не защищать такую тряпку, как ты?' - говорил он, стирая с моего лица еще теплую человеческую кровь. - 'Раз ты сам не заботишься о своей репутации, я сделаю это за тебя!'.
Я начал бояться своего брата. Выходил из дома лишь тогда, когда убеждался, что он уже творит бесчинства где-нибудь в другом месте. Смерти, что присматривала за мной, я создал отдельную личность, чтобы она могла соврать, если он спросит, где я. Конечно, мне было стыдно перед ней, но я не мог поступить иначе.
Словом, я делал всё, чтобы защитить своих друзей в человечестве. Но Стикса остановить не мог.
И, в конечном счёте, народ взбунтовался. Что ж, я прекрасно их понимал: кто угодно восстал бы против такого наследника престола. Поскольку мы были близнецами, люди не знали, кто из нас старший на самом деле, и справедливо опасались, что скоро мой брат станет их правителем. Но, серьёзно?! Они не могли придумать ничего лучше, кроме как захватить в заложники меня?!
Разумеется, они бы меня не убили. В отличие от Стикса, я был народным любимцем, а кроме того, обладал семейным бессмертием. Но, стоило ему узнать о моем пленении...
...и начался Ад.
Брат явился за мной, сжигая всё на своем пути и убивая всех, кто не успел скрыться от его взгляда. Когда он отыскал место, где меня спрятали, Загробье уже потеряло более четверти своего населения. Едва заметив его, я бросился ему наперерез, как всегда, пытаясь остановить, но он просто отшвырнул меня в сторону. Прежде чем потерять сознание, я лишь успел заметить, что стены комнаты окрасились красным.
Очнулся я в своей кровати, и, едва воспоминания вернулись, бросился к окну, надеясь, что всё это было сном. Но нет. Пожары и разрушения на много километров вперед предстали передо мной. Услышав в коридоре шаги родителей, я кинулся туда.
И обомлел, увидев их. Всегда белоснежные одежды отца были испачканы кровью и сажей, волосы матери - опалены, а под отцовскими рукавами виднелись подживающие ожоги.
Нет, они ничего не сказали, хотя знали, что я заметил их потрепанный вид. Лишь поинтересовались, как я себя чувствую, и отправили завтракать. Ответ на вопрос, где мой брат и какие потери среди населения, я получил от Смерти - единственного существа, оставшегося мне по-настоящему верным. Она-то и рассказала мне, что в ту ночь родители пытались усмирить Стикса, заставить его вернуться и искупить вину перед человечеством. Должно быть, именно слова об искуплении разозлили его настолько, что он напал на них. Ведь мой брат по-прежнему не считал себя виноватым.
Выходя из столовой, я решил заглянуть к родителям и еще раз попытаться поговорить с ними. Но то, что я услышал у их дверей, повергло меня в настоящий ужас.
- Если он не образумится, нам придется разобраться с ним по-настоящему, - отец, расхаживавший из угла в угол, остановился и шумно вздохнул. - Безумный бог - настоящая катастрофа для мира.
- Но... mon dieu, он всё же наш сын! - судя по голосу, мать была напугана не меньше меня.
- Стикс сошёл с ума. Нашего сына уже нет, ma reine, - продолжал настаивать он. - Есть Ахерон, и мы должны защитить его. Ради народа.
- Ради народа... - повторила она. - Что ж... Хорошо, что у нас было двое детей.
Слово 'было' резануло меня по ушам. Хотелось ворваться в комнату, накричать на родителей, объяснить им, что они не правы... но я знал, что меня не послушают. И вместо этого решил действовать сам.
Найти брата оказалось нетрудно: достаточно было лишь пойти на звук взрывов и крики людей. Хотя, криками был наполнен воздух во всём Загробье. По дороге я божественным вмешательством успел потушить несколько пожаров, исцелить раненых, которых мой брат уже счёл мёртвыми, и создать несколько укрытий для тех, кто смог уцелеть.
Завидев меня, Стикс отшвырнул в стену очередного человека, которому не повезло оказаться рядом, и криво ухмыльнулся. Я с облегчением отметил, что тот нашёл в себе силы подняться и скрыться, прежде чем обернуться к брату, парящему в воздухе над руинами города. Окружавшая его аура была окрашена черным, в глубине ее виднелись глаза, непрерывно обшаривавшие развалины в поисках новых жертв.
Каждое слово нашего диалога тогда врезалось в мою память на многие годы.
- Брат, остановись! Что ты делаешь?!
- Что я делаю? Мщу за тебя! Разве непонятно? - с этими словами он послал в сторону ближайшего уцелевшего дома огромный шар чёрного пламени, точно такого, каким мать обыкновенно зажигала домашние свечи.
- Остановись! Ты уже отомстил! Я не хочу ничего более!
- Не хочешь? - он ухмыльнулся. - Как же ты милосерден, брат. Они заслуживают больше, чем я успел. Но я работаю над этим.
- Что ты собираешься делать? - спросил я, уже предчувствуя ужасный ответ.
- Что? Уничтожить человечество, конечно же! Они сами виноваты в том, что подняли на тебя руку!
- Брат, мне не причинили вреда! Успокойся, хватит!
- Какая разница? Они угрожали тебе, а значит, должны умереть!
- Ты уже убил всех, кто мне угрожал!
- И убью всех, кто хоть как-либо был с ними связан!
- Стикс, как ты не понимаешь?! - от отчаяния я уже перешёл на крик. - Родители убьют тебя, если ты не перестанешь!
- Родители? - брат внезапно притих, и я уже надеялся, что убедил его, но он снова поднял голову. - Они уже приходили сюда, и что же? Сбежали, поджав хвосты! Им не победить меня! Никто меня не остановит!
- Ты забываешь еще одного, - я нахмурился. Голос дрожал от едва сдерживаемых слёз. - Я тоже здесь!
- Ты? - он рассмеялся. - Не смеши меня, брат! Ты ничего не сделаешь мне!
- Ты так в этом уверен? - почти шепотом спросил я.
Энергетическое копьё, такое же, как у отца, я научился формировать, когда мне было тысяча двести. И сейчас оно вспыхнуло у меня в руках, вспыхнуло так ярко, что Стикс на секунду зажмурил глаза.
Эта секунда дала мне фору. Мгновенно развернув крылья, я оказался у брата за спиной и приставил копьё к его шее. Он отпрянул, прижимаясь ко мне спиной. Энергия жизни, сконцентрированная в моем оружии, обжигала его.
Но, как бы ни был велик мой гнев, к убийству готов я не был.
- Остановись! - потребовал я, удостоверившись, что Стиксу некуда бежать. - Я не хочу драться!
- Да неужели? - он осклабился. - А я вот не против!
И в ту же секунду моя одежда вспыхнула чёрным пламенем.
Вскрикнув от боли, я выпустил его. Огонь удалось погасить, но, освободившись, Стикс сейчас же сформировал из него копьё, ничем не уступавшее моему.
- Я всегда полагал, что ты тряпка, но... битва с родным братом - звучит захватывающе!
В этот момент я понял, что шансов закончить дело миром у меня нет.
И снова поднял копьё.
- Приступим?
- Вперёд!
Он рванулся в бой с улыбкой на лице. Безумной, безумной улыбкой.
Я едва успел отразить удар спереди, как он уже зашёл сзади. Рванулся вправо - нарвался на атаку и там, дернулся влево - чудом увернулся от удара, нацеленного мне в голову. Попытался уйти вниз - но его копьё все равно догнало меня. Всевидящая аура позволяла ему предугадать каждое мое движение.
По счастью, эту технику знал и я. И, выиграв пару секунд с помощью серии атак, которым меня научила Смерть, высвободил собственную ауру для ответа.
Стикс был богом Смерти, а я - богом Жизни, и моя аура, осевшая многочисленными глазами, светилась меж облаков пыли золотом, слепя моему брату глаза.
Теперь и я видел его движения. Темп боя ускорился вдвое, а затем и вчетверо. Не стану описывать, как мы сражались, скажу лишь, что, чем отчаяннее он нападал, тем старательней я защищался. Несмотря на все произошедшее, я по-прежнему не хотел его калечить. Только отвлечь и вымотать, чтобы он не тронул людей. Всего лишь отвлечь!
Я не понял, как это произошло. Лишь успел заметить стремительно приближающееся к моей шее копьё, и выставить вперёд собственное оружие.
Лишь когда мы начали падать, осознание начало закрадываться в воспалённый, кричащий от боли мозг: сейчас мы оба умрём. Своим копьём Стикс почти что перерубил мне шею, моё же вонзилось ему глубоко в живот. И всё бы ничего, будь это простое оружие. Но, созданные из энергий жизни и смерти, наши копья нарушили энергетический баланс.
Забавно, что из миллиона способов убийства мы двое нашли единственный, способный убить даже бога.
Двух богов, если быть точным.
Двух маленьких, глупых богов.
Что было потом, я по понятным причинам не помнил. Только темноту и голоса родителей, обрывками доносившиеся до моего сознания.
- ...не выживет, если не...
- Они оба... наполовину...
- Если мы... ещё... шанс...
А потом я очнулся.
Очнулся.
Хотя не должен был.
Но, даже очнувшись, я не увидел вокруг ничего, лишь темнота сменилась на белизну.
И в этой белизне одиноким пятном выделялся он.
Мой брат, неподвижно лежащий среди неё.
- Стикс! - я рванулся к нему, но сильная рука удержала меня за плечо.
- Тише, - проговорил отец, прижимая меня к себе. - Он просто спит.
- Как хорошо, что мы успели! - вздохнула мать, взъерошивая мои волосы. Она всегда любила так делать. - Ну как же можно быть такими глупыми мальчиками?!
Я хотел ответить, но не нашёл слов. Пережитое навалилось, вышибив из моих лёгких весь воздух.
- Где... мы..? - только и смог выдавить из себя я.
- Это пространство души. Помнишь, я рассказывала тебе?
Я помнил. Но не понимал. Если это моя душа, что делают здесь мой брат и родители?
- Видишь ли... - мать замялась. - Дело в том...
- Вы почти убили друг друга, - закончил за неё отец. - У нас был всего один выход, чтобы спасти вас.
- Какой?
- Объединить вас. Если вкратце, теперь вы - две души в одном теле.
- Что?!
- Не пугайся! - зачастила мать, обнимая меня. - Это не так уж плохо! Просто вы сильно пострадали, и исцелить оба тела было невозможно. Поэтому мы создали из них одно! А в пространстве души вы по-прежнему остаётесь отдельными личностями!
- Но как нам жить с одним телом?! - я едва не сорвался на крик. - Мы ведь совершенно разные!
- Вы сможете разделяться, - успокаивающим тоном проговорил отец. - Только ненадолго, и не используя одновременно одну и ту же часть тела. Проще говоря, оно у вас все еще общее, но вы сможете делить его на части и дополнять их иллюзией. Когда твой брат очнется, я покажу вам, как это делать.
Я вздохнул.
- Стикс захватит тело, не успею я и глазом моргнуть.
- А вот и нет! - мать подмигнула мне. - Поскольку ты старший, и показал себя, как наиболее разумный из вас, возможность устанавливать контроль останется за тобой! И если Стикс будет буянить, то ты имеешь право запереть его в духовном пространстве.
- Это не я показал разумным, а он - безумным, - проворчал я. Шок и усталость в конце концов взяли своё.
- Не злись, - она неловко улыбнулась. - Тебе ещё нужно отдыхать.
Мать поцеловала меня в лоб, и я вновь провалился в небытие.
Проснулся - с одним телом на двоих, сыном отрёкшихся от престола правителей и под домашним арестом на ближайшую вечность. Ладно хоть Стикс слегка присмирел - видать, почувствовал себя виноватым.
И стоит ли говорить, что через двести лет мы сбежали?
- Ар? А-ар! - Март помахал рукой перед моим носом. - Проснись! Загробье вызывает Ахерона!
- А?! Ты чего? - я вздрогнул. Ложка, выскользнув из руки, со звоном упала обратно в тарелку.
- Растяпа! - фыркнул Стикс, помешивая в кружке адское месиво из пяти-шести сортов кофе.
Повезло, нам, что он левша. Хоть за использование ведущей руки ругаться не надо.
- Я спросил, откуда Стю взялся, а ты почему-то завис! - на лице Марта читалось неподдельное удивление. - Не до конца проснулся, что ли?
'Стю' - это он так Стикса прозвал. Для краткости.
- Нет, я просто... знаешь что, Марти? Тебе такое знать ещё рано!