Однажды Рэй Брэдбери назвал Генри Каттнера (1914-1958) забытым мастером. Удивительно, но по какой-то непонятной причине он остался практически незамеченным критиками в области фэнтези, научной фантастики и ужасов. И такое пренебрежение, если учесть его многочисленные заслуги и достижения на литературном поприще, является невероятным упущением со стороны литературоведов всего мира. При жизни Каттнер был весьма плодотворным автором. Он много писал в жанре фэнтези, ужасов и мистики (например, его первый роман "Медное кольцо" (The Brass Ring) был опубликован в 1946 году) одновременно для четырех журналов. И в каждом у него было по несколько псевдонимов.

Являясь членом Круга Лавкрафта, Каттнер вёл переписку как с самим джентльменом из Провиденса, так и с другими его участниками. Он также был другом Кларка Эштона Смита и несколько раз гостил у него дома в Оберне, штат Калифорния. Однажды Роберт Блох попросил у Каттнера разрешение на использование придуманного им персонажа Майкла Ли в его собственной истории. А Рэй Брэдбери посвятил ему свою первую книгу "Тёмный карнавал" (Dark Carnival) в благодарность за наставления и проявленное терпение. Каттнер женился на Кэтрин Л. Мур, тоже корреспондентке Лавкрафта и авторе классических фантастических и приключенческих историй о Джирел из Джойри, одной из первых женщин-воительниц, и Нордвесте Смите.

Свой ранний рассказ "Кладбищенские крысы" (The Graveyard Rats) Каттнер продал журналу "Weird Tales", и с момента его публикации в мартовском номере этого "уникального журнала" за 1936 год он (в отличие от большинства других рассказов) считался лучшим произведением писателя. Вскоре после "Кладбищенских крыс", в период с 1936 по 1939 год Каттнер внёс свой вклад в Мифы Ктулху, опубликовав в общей сложности восемь рассказов. И с каждой новой историей его развивающийся стиль становился всё более заметным.

Первая из относящихся к Мифам историй Каттнера была опубликована в октябрьском выпуске "Weird Tales" 1936 года и называлась "Тайна Кралица" (The Secret of Kralitz). Скромная по объёму, она имела простой, но весьма эффектный сюжет. К сожалению, у читателей возник ряд вопросов в отношении некоторых крайне расплывчатых моментов, которые имели сложное описание. Тем не менее, из всех работ Каттнера эта была самой лавкрафтовской по духу и стилю.

В большинстве своих мифических рассказов Лавкрафт, как правило, писал от первого лица, и Каттнер поступил так же. В этой истории есть что-то от ранних работ Лавкрафта, и в некоторых отношениях она демонстрирует почти сверхъестественное сходство с его "Празднеством" (The Festival), подражая которому Каттнер даже злоупотребил обилием мрачных прилагательных. В ней также было нечто сказочное, что, как мне кажется, Каттнер сделал намеренно, чтобы создать у читателя ощущение покоя и подготовить его к ужасающему потрясению от "неожиданного" финала.

В целом, это хорошая история, но, по общему признанию, незначительная в отношении Мифов. Использование мифических элементов в ней заключается лишь в нескольких намёках на определённых существ. Интересно отметить, что Каттнер неправильно трактовал или, возможно, просто переосмыслил некоторые аспекты Древних (например, Йог-Сотот никогда не описывался ни как "чешуйчатый" (leprous), ни как "сокрытый" (subterranean), а Каттнер назвал его и тем, и другим). Наконец, это первое произведение, где Каттнер упомянул Иода (Iod) - одного из Древних, созданных им самим.

Следующий рассказ Каттнера назывался "Пожиратель душ" (The Eater of Souls), и во многом он похож на "Ксиккарф" (Xiccarph) Смита, поскольку его действие также происходит в чуждом мире. По словам Каттнера, Бел Ярнак (Bel Yarnak) находится "...за Бетельгейзе, за гигантскими солнцами..." Эта одна из лучших, на мой взгляд, и самых странных фантазий Каттнера, появилась в январском выпуске "Weird Tales" 1937 года.

Данную историю, вероятно, можно было бы отнести исключительно к категории фэнтези, если бы не использование имени Ворвадосс (Vorvadoss), одного из Древних, тоже придуманного Каттнером. Примечательно, что слово "к'ярнак" (k'yarnak) позже было включено в песнопение Вах-Вирадж (Vach-Viraj) в "Салемском ужасе".

Как и во всех мифических историях Каттнера (если не во всех его рассказах того периода), мы находим великолепные образы и куда более удачный выбор описательных приёмов. "Пожиратель душ", в отличие от сочинений Лавкрафта, обладает текучим, плавным, превосходно сформулированным стилем, который ни в коей мере не стремится подражать Дансени. Как и в фэнтези Кларка Эштона Смита, в нём много иронии и поэтической ловкости слов. Он звучит так же ярко, как и некоторые из лучших его произведений, и в целом создаёт своеобразное ощущение космического ужаса и фантастических перспектив, недоступных человеческому взору.

Опять же следует обратить внимание, как Каттнер намекает на того, чьё истинное имя он не приводит, но называет "Чёрным Сиянием" (Black Shining One). Это напоминает похожий эпитет Зучеквана (Zuchequan) "Чёрное Безмолвие" (Black Silent One) в другой мифической истории под названием "Колокола ужаса" (Bells of Horror).[1]

Следующий рассказ Каттнера, и хронологически последний в данном обзоре, это "Салемский ужас" (The Salem Horror) - самое известное его мифическое сочинение, и, безусловно, самое популярное и часто публикуемое, поскольку оно вошло в сборник "Истории Мифов Ктулху" (Tales of the Cthulhu Mythos) 1969 года от "Arkham House". Первоначально "Салемский ужас" появился в майском номере журнала "Weird Tales" за 1937 год и стал последним из мифических рассказов Каттнера, опубликованных в этом журнале. Однако в версию от "Arkham House" вкралась одна забавная ошибка: строчка "образ, изъеденный червями" (worm-eaten image) превратилась в "образ, поедаемого червями" (worm-eating image), что бы это ни значило!

Эта история примечательна по многим причинам. Прежде всего, это самое лавкрафтовское произведение по своему содержанию (а не по стилю, как "Тайна Кралица"), поскольку здесь в первый и последний раз приводятся цитаты из "Некрономикона". А также потому, что её действие происходит в одной из локаций Новой Англии Лавкрафта.

В этом рассказе Каттнер представил трёх персонажей, двое из которых имеют прямое или косвенное отношение к Роберту Блоху: печально известная ведьма Эбигейл Принн и оккультный детектив Майкл Ли. Фамилия Принн явно навеяна фамилией фламандского колдуна Людвига Принна, автора выдуманных Блохом "De Vermis Mysteriis" (которые фигурируют в рассказе Каттнера "Захватчики"). Возможно, Каттнер представлял её как потомка старого Людвига. Здесь стоит отметить одну странность: Каттнер утверждает, что Эбби Принн умерла "таинственным образом" в 1692 году, а в другой части рассказа говорит, что она была похоронена 4 декабря 1690 года. Следует ли понимать, что Принн была похоронена "с колом в сердце", а два года спустя таинственным образом умерла? Если так, то это была действительно загадочная смерть.

Что касается персонажа по имени Майкл Ли, то он ещё появится в более позднем рассказе Блоха "Чёрный поцелуй" (The Black Kiss), опубликованном через месяц после "Салемского ужаса" в июньском номере "Weird Tales" за 1937 год. А использование в нём имени Ли привело к тому, что Блох разделил авторство рассказа с Каттнером.[2]

Кажется, что утратив в "Салемском ужасе" лавкрафтовское ощущение космического ужаса, Каттнер, намеренно или нет, перенял реализм его декораций. Похоже, что он выучил урок. В этой истории Каттнер упоминает, по крайней мере, три места в Салеме, которые действительно существуют (я был там в 1986 году и сфотографировал их), например, улица Дерби-стрит, где находился дом Принн. Существует и кладбище на Чартер-стрит, где есть могилы ведьм. Однако Каттнер утверждает, что Принн была похоронена там сразу после своей смерти... хотя на самом деле обвинённых в ведьмовстве никогда не хоронили должным образом на кладбище, а скорее сбрасывали в какую-нибудь яму.

В своём рассказе Каттнер так же впервые активно использовал диалоги, что является явным шагом в сторону от его подражания Лавкрафту. Кроме того, здесь в первый (и последний) раз появляется ещё один Древний по имени Ниогта (Nyogtha). Исследователям Мифов Ктулху будет интересно узнать, что цитируя "Некрономикон", Каттнер называет Ниогту "Обитающим во тьме" (Dweller in Darkness), в то время как Дерлет, семь лет спустя, присвоил этот эпитет Ньярлатхотепу в истории с таким же названием.[3]

Рассказ "Захватчики" (The Invaders) - хороший, хотя временами и предсказуемый (не обязательно обычный для Каттнера, но довольно типичный для той эпохи фантастической литературы), появился в февральском номере "Strange Stories" за 1939 год. На протяжении всего повествования он остаётся оригинальным и интересным, а местами и пугающим. Эта история вызывает своего рода давящий, параноидальный страх, который подкрадывается и овладевает как читателем, так и персонажами. И мы снова чувствуем, по крайней мере, намёк на космический ужас.

Персонажи здесь, вероятно, стали самой большой проблемой Каттнера. Они выражаются как бездарные актёры в малобюджетном фильме сороковых годов, говоря и делая только то, чего от них ожидают. Диалоги и повествование мелодраматичны. Возможно, это было неизбежно, если учесть рынок, на котором Каттнер пытался продать свой рассказ.

Но вместе с тем история может показаться почти современной. Мы могли бы перенести её в обстановку восьмидесятых, и при этом не пришлось бы менять ни слова. Вместо того чтобы придать рассказу привкус чего-то ужасно древнего, Каттнер, в отличие от Лавкрафта, создал смесь старого и нового, заставив её казаться ужасающе реальной. Например, в одном месте он предполагает, что к этому времени средства массовой информации будут замалчивать любой инцидент, связанный с ктулхианским ужасом (Cthulhuoid horror): редакция газеты, в которой работает один из персонажей, вырезает любые упоминания о "De Vermis Mysteriis". Каттнер также понимал, что в наши дни людям не придётся проходить через все сложности, чтобы заполучить редкие эзотерические книги (например, переписывать "Некрономикон" вручную по частям из разных источников как в "Таящемся у порога" (The Lurker at the Threshold)), достаточно будет просто сделать их фотокопию.

"Охота" (The Hunt) появилась в журнале "Strange Stories" за июнь 1939 года. В этом рассказе есть слабые места, и вначале он больше похож на журнальный детектив, часто его именно так и характеризуют. Даже первая строчка заставляет думать о чём угодно, только не о ктулхианском ужасе: "Элвин Дойл пришёл... с пистолетом в кармане и жаждой убийства в сердце". (В другом рассказе ужасов Каттнера, "Привет от автора" (Compliments of the Author), используется та же смесь элементов ужаса и детектива.) На самом деле, при первом прочтении почти ожидаешь увидеть обычную историю о "странной угрозе" (Weird Menace), все тайны которой будут раскрыты в конце. Однако это не так, и читателя вместе с главным героем внезапно затягивает водоворот ужаса.

К сожалению, в этой истории практически нет "подавления недоверия" читателя, но, с другой стороны, нет места и для сомнений, учитывая манеру повествования, которую использовал Каттнер. Также здесь отсутствует какое-либо реальное чувство космического ужаса, хотя местами ощущается его скрытое присутствие. Очевидно, что этот рассказ ещё пропитан влиянием Лавкрафта, но Каттнер, несомненно, уже стал самим собой. Стиль сильного тревожного ожидания (heavy-suspense), наконец, проявил себя и останется в творчестве Каттнера до конца его карьеры. "Охота", безусловно, самая страшная из его мифических историй, и это справедливо, ведь он больше не пытался быть Лавкрафтом, он просто был Каттнером.

Генри Каттнер оставил написание Мифов Ктулху, опасаясь утраты собственной оригинальности. Но не ясно, пытался ли он сознательно дистанцироваться от Лавкрафта при написании "Охоты"? Он действительно упоминал некоторые придуманные им запретные тома и реликвии, относящиеся к Мифам, но намеревался ли он когда-нибудь продолжать свои эксперименты, используя эти вымышленные "элементы" в качестве основы, мы не можем знать. Однако можно с определённостью сказать, что Каттнер этого не сделал, и на том его вклад в Мифы Ктулху был окончен.

Перевод: Алексей Лотерман, 2025

Примечания переводчика:
Эссе Шона Рэмси "Краткий обзор произведений Генри Каттнера, относящихся к Мифам Ктулху" (Henry Kuttner's Cthulhu Mythos Tales: An Overview) было опубликовано в No.51 "Crypt of Cthulhu" 1987 года. Редактор журнала Роберт Прайс, очевидно, почерпнул некоторые отмеченные Рэмси детали и рассмотрел более подробно произведения лавкрафтовского периода творчества Каттнера в своём обзоре "Мифы Кхут-Н'ха" (The Khut-N'hah Mythos), вышедшем в качестве предисловия к сборнику "Книга Иод: Пожиратель душ и другие истории" (The Book of lod: The Eater of Souls & Other Tales) 1995 года, и доступном на русском языке в переводе Алексея Черепанова.

[1] В рассказе Каттнер использует эпитет "Dark Silent One" - Тёмное Безмолвие, а имя божества в разных переводах представлено как Зучекуон или Зушакон.

[2] В предисловии к рассказу Прайс приводит слова Блоха, согласно которым "Чёрный поцелуй был, в основном, идеей Каттнера" - "как и в случае всех наших совместных работ, он написал первый черновик, который я затем полностью переписал". Таким образом, ведущая роль в соавторской работе принадлежит скорей Каттнеру и не ограничивается лишь именем персонажа, который, если верить Прайсу, "фактически задумывался им как псевдоним".

[3] Имеется в виду рассказ Дерлета "The Dweller in Darkness" 1944 года, публиковавшийся на русском языке под названиями "Живущий во тьме" в переводе Лихачёвой и "Обитатель мрака" в переводе Теремязевой.