Лукин Юрий Леонидович
Легенда о Берене и Лучиэнь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 1.00*2  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "-Тогда давай еще о Древних Днях,-потребовал Сэм.-Про Эльфов, только давно, когда они были в полной славе... - Ладно. Я расскажу вам историю о Тинувиэль, дочери эльфийского короля Тингола, и Берене, смертном из рода Барахира,-решил Колоброд.- Это красивая, хоть и печальная история. Впрочем, все древние истории Среднеземья печальны, но они делают сердца лучше и поднимают дух. Дж.Р.Р.Толкиен "Властелин колец"
  Ю.Лугин.
  
  "Сильмариллион" Дж.Р.Р. Толкиена:
  Легенда о Берене и Лучиэнь.
  
  Пьеса в 2-х действиях.
  
  Действующие лица:
  
  БЕРЕН, сын Барахира;
  
  ТИНГОЛ, король синдаров (сумеречных эльфов) Дориата;
  
  МЭЛИАН, майра, жена Тингола;
  
  ЛУЧИЭНЬ ТИНУВИЭЛЬ, дочь Тингола и Мэлиан;
  
  ФИНРОД ФЕЛАГУНД, король нолдоров (светлых эльфов) Наргофронда;
  
  ГОРТАУР, правая рука Мелькора, Черного Властелина;
  
  ГОАН, халадрим (светлый оборотень), слуга Тингола;
  
  ДАИН ЖЕЛЕЗНОСТОП, сын Трора, гном;
  
  ТОРИН, племянник Даина, гном;
  
  КУРУФИН, эльфийский принц, советник короля Тингола;
  
  ГОРЛИМ ЗЛОСЧАСТНЫЙ, дружинник Барахира;
  
  ЭЙЛИНЕЛЬ, жена Горлима;
  
  БАРКУД, ШЕЛКАБ, ТУМХАЛ -- орки;
  
  ВАСТАК;
  
  ОРКИ и ЭЛЬФЫ.
  
   -----------------------------------------------------------
   В пьесе использованы образы и сюжетные линии книг Дж.Р.Р. Толкиена "Властелин колец" (перевод Н.В. Григорьевой и В.И. Грушецкого), изд-во "Северо-Запад", Ленинград, 1991г., "Сильмариллион" (перевод Н.Эстель), изд-во Гиль Эстель, Москва, 1992 г., а также "Повесть о Берене и Лучиэнь" (перевод Н.В. Григорьевой и В.И. Грушецкого) в журнале "Если" Љ 4 за 1992 г., изд-во "Московские новости", Москва, 1992г. Стихотворные тексты из вышеуказанных источников приведены в переводе И. Гриншпуна и Н. Эстель.
  
  Пролог.
  
  На авансцене при опущенном занавесе - Тингол и Мэлиан.
  
  ТИНГОЛ. Среди повестей о разорении Белерианда, что дошли до нас из глубины веков, есть и такие, в которых сквозь рыдания проступает радость, а под тенью смерти таится бессмертный свет...
  
  МЭЛИАН. Из них более всего любима эльфами повесть о Берене, сыне Барахира,-- смертном, бросившем вызов Темному Властелину, и Лучиень, дочери эльфийского короля.
  
  ТИНГОЛ. О них была сложена песнь. Песнь о любви, сметающей все преграды и побеждающей смерть.
  
  МЭЛИАН. Прекраснейшая из всех, что когда-либо слагались в мире, и печальнейшая из всего, что когда-либо слышал мир.
  
  ТИНГОЛ. Неизменная и вечная, и поныне звучит она в Валиноре - Царстве Эльфов за пределами мира, и, внимая ей, скорбят эльдары.
  
  МЭЛИАН. Ибо Лучиэнь сплела воедино две темы - печаль Пресветлых эльфов и скорбь людей, Двух Племен, что были сотворены обитать в Арде, Царстве Земном под бесчисленными звездами.
  
  ТИНГОЛ. Случилось так, что, соединив свою судьбу с судьбой Берена, Лучиэнь, единственная из Светлорожденых, действительно умерла и покинула мир.
  
  МЭЛИАН. Однако ее выбор объединил Два Племени, и она стала родоначальницей многих, в ком эльдары даже сейчас, когда мир изменился, видят подобие возлюбленной ими Лучиэнь, которою они потеряли.*
  
  ТИНГОЛ. Так выслушайте и вы эту песнь -- песнь скорби и печали, великой боли и светлой любви, не знающей страха и преодолевающей отчаяние.
  
  МЭЛИАН. И пусть ваши сердца воспламенятся мужеством и благородством, жаждою подвига и победы над злом, дабы не восторжествовало оно в каждом из нас!
  
  ТИНГОЛ и МЭЛИАН (вместе). Слушайте!
  
  ------------------------------------------------------------
  *В репликах использован с изменениями текст из кн. Дж.Р.Р. Толкиена "Сильмариллион". ( Перевод Н. Эстель).
  
  На сцену торжественно поднимаются двумя колоннами Эльфы, синдары в зеленых плащах и нолдоры в синих.
  
  
  ТИНГОЛ. След последнего эльфа на влажном песке
  Набежавшею смыло волной;
  Золотые узоры на каждом листке
  Осень чертит небрежной рукой...
  
   МЭЛИАН. Осень в алом венце ягод спелых рябин
  С грустью бродит в владеньях своих,
  Удивляясь молчанью эльфийских долин,
  Где и ветер внезапно затих...
  
  ТИНГОЛ. Здесь безветренных дней не бывает в году,
  Здесь всегда лилось дивное пенье,
  Здесь Пресветлые эльфы с природой в ладу
  Жили с первых времен Среднеземья.
  
  МЭЛИАН. Мир Земной был прекрасен с Начальных Времен
  Как творенье Любви Совершенной,
  Но в рождения миг был он злом заражен,
  И с тех пор зло растет во Вселенной.
  
  ТИНГОЛ. Так случалось всегда, и нигде никогда
  Результат идеалу не равен;
  И Пресветлые эльфы явились сюда,
  Чтобы мир изнутри был исправлен.
  
  МЭЛИАН. Им в бессмертии память дана о былом,
  О прекрасных садах Валинора,
  Где добром, просветленное, сделалось зло,
  Уцелев только в сердце Мелькора.
  
  ТИНГОЛ. Был когда-то Пресветлым Валаром Мелькор,
  Но, отравлен великой гордыней,
  Извратил свою душу, предал Валинор,
  Черным в Арде восстав Властелином.
  
  МЭЛИАН. Светлым эльфам нельзя душу вычернить злом,
  Права выбора им не дано:
  Бесконечную битву с Извечным Врагом
  Им, бессмертным, вести суждено.
  
  ТИНГОЛ. В этой битве великой меж светом и тьмой
  Не бывает конечных побед:
  Мрак родится из тени в полуденный зной,
  А из мрака рождается свет.
  
  МЭЛИАН. Свет Былого с Грядущим связать нелегко,
  Нет по кругу движенья вперед:
  В первой битве повержен предатель Мелькор,
  Во второй Мир Эльфийский падет.
  
  ТИНГОЛ. Эльфы знают судьбу - им с Пути не свернуть,
  Несвободным зла не истребить;
  Только Смертным намечен в Грядущее путь,
  Только им суждено победить!
  
  МЭЛИАН. А Пресветлые эльфы, исполнив свой долг,
  Покидают Круг Жизни Земной,
  Возвращаясь к Началу Начал, в Валинор,
  Заслужив долгожданный покой.
  
  Все участники действия медленно уходят за кулисы.
  
  ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.
  
  Картина 1.
  
  Каменистая пустыня. В центре - древние развалины. На горизонте - горы, среди которых мрачно выделяется клубящаяся черным дымом вершина Тангородрима.
  У догорающего костра спят три орка.
  Первый орк просыпается, настороженно осмотревшись, подкрадывается к костру, выхватывает из огня вертел с мясом.
  Разбуженный его действиями, просыпается Второй орк и с визгом набрасывается на первого. Через секунду в схватку бросается Третий...
  
  ТРЕТИЙ ОРК (пинками разгоняет компаньонов и отнимает у них мясо). Шахрубб, блевотто Унголиаты! Каззад порро, мегрязз!
  
  Первый и Второй униженно ползают у его ног.
  
  ВТОРОЙ ОРК. Бажаден, монгри Шелкаб! То Баркуд блевотто! (Указывает пальцем на Первого.) Иль похоти, вуморда, чавчак ностро жракуда, корросто!
  
  ПЕРВЫЙ ОРК (БАРКУД). Ду само корросто, Тумхал! Астоли нико ду боталло ми: покради жракуда, бокадо Шелкаб ухраппи?
  
  ТРЕТИЙ ОРК (ШЕЛКАБ). Шахрубб, глиесто! (Зловещим шепотом.) Астоли ву ду пофигги, като ругни Гортаур?
  
  БАРКУД и ТУМХАЛ (с ужасом). Гортаур!!!
  
  Над развалинами поднимается столб дыма,
   из которого выходит Гортаур,
  похожий на нетопыря в черном плаще с огромными рукавами и в капюшоне, закрывающем лицо.
  Орки падают на колени.
  
  ШЕЛКАБ (подобострастно). Бунта корро, гранди велико сияммо Саурон!
  БАРКУД и ТУМХАЛ (подхватывают). Бунта корро, бунта корро!
  
  ГОРТАУР (Шелкабу, насмешливо). Как ты назвал меня, крысеныш? Сауроном? Что ж... Среди моих имен есть и это... Оно мне не очень нравится, дружище Шелкаб! Называй меня просто Гортауром Великим, Правой Рукой Мелькора, Черного Властелина Арды! И, кстати, не забудь облобызать мои сапоги...
  
  Орки с готовностью целуют ему ноги.
  
   Кто из вас владеет членораздельной речью, животные?
  
  ШЕЛКАБ Я, господин!
  
  ГОРТАУР (усаживаясь на один из камней). Докладывай!
  
  ШЕЛКАБ. Велик твой промысел, о Гортаур Великий, тень Мелькора на земле... (Трижды целует сапоги Гортаура.) Мы нашли Барахира и его соратников на берегу озера Тарн Аэлуин, напали на них врасплох и, хотя из орды в триста голов только мы трое остались в живых, сразили всех: одиннадцать человек, в том числе и самого Барахира!
  
  ГОРТАУР. Одиннадцать?! Ты сказал: одиннадцать?
  
  ШЕЛКАБ. Да, господин! Всех, кто был в лагере...
  
  ГОРТАУР (в сердцах). Айс карак гортол Анфауглиф амон мор! Значит, кто-то уцелел... Кто?
  
  ШЕЛКАБ. То мне не ведомо, господин!
  
  Тумхал отталкивает Шелкаба и бросается в ноги Гортауру.
  
  ТУМХАЛ. Прозволоти трепало ду бунто корро, сиями Гортаур! Ду, Тумхал, буди нико угроби та угробанда кер Сирион-лин, угидо эльфини то Фелагунд ато халадины то Барахир угробитти муноги орки!
  
  ГОРТАУР (Шелкабу). О чем лопочет эта тварь?
  
  ШЕЛКАБ. Господин, Тумхал говорит, что он один из уцелевших в ущелье Сириона, где пало много наших от стрел эльфов Фелагунда и мечей людей Барахира...
  
  ГОРТАУР (с интересом разворачивается к Тумхалу). Продолжай!
  
  ТУМХАЛ. Ду, нанабити угроббо, притворро падаль-жракуда, киамо менталли тумо халадин то Барахир!
  
  ШЕЛКАБ (переводит). Чтобы выжить, он притворился мертвым и сумел рассмотреть и запомнить в лицо спутников Барахира...
  
  ТУМХАЛ. На укроми то Тарн Аэлуин дуду угробби ато Барахир, ту ано прайд Бреголас: Баратунд ат Белегунд; ано Радруин, Дайруин, Дантир ат Рагнор, Гилдор ат Артад, Утрэль ат Хатальд Гринранни...
  
  ШЕЛКАБ (переводит). В лагере на Тарн Аэлуин мы сразили самого Барахира, племянников его, сыновей Бреголаса: Баратунда и Белегунда; Радруина, Дайруина, Датнира и Рагнора, Гилдора и Артада, Утрэля и Хатальда Юного...
  
  ГОРТАУР (в сердцах). Ангабад амон мор!.. Вы упустили Берена, сына Барахира! (С подозрением.) А может, вы упустили и Барахира, а слова о его смерти - всего лишь трусливая ложь во избежание наказания?
  
  ШЕЛКАБ. Ты обижаешь нас, господин. Барахир мертв, и тому есть доказательство! (Достает из-за пояса отрубленную человеческую руку.)
  
  Гортаур хватает ее и тут же роняет, шипя от боли.
  
  ГОРТАУР. На ней кольцо Фелагунда, оно жжет меня! (Шелкабу.) Ты сам отнесешь ее в Тангородрим, крысеныш! Получишь большую награду...
  
  ТУМХАЛ (перебивает). Та на укроми, акроми Берен, ни вамо Горлим!
  
  ГОРТАУР (жестом останавливает Шелкаба). Я понял: он говорит о Горлиме, сыне Ангрима,-- тринадцатом из отряда халадинов. Этот меня мало беспокоит...
  
  Из-за камней, понурившись, выходит Горлим.
  
   А вот и он сам! Горлим Злосчастный, Горлим-предатель! (Оркам.) Это он выдал лагерь Барахира!.. Эх, и до чего омерзительными бывают люди! Ничтожнейшее из племен, созданных Илуватаром! В жадности они превосходят тупоголовых гномов, в жестокости - барлогов, в трусости -- орков, а в умении лгать с ними никто не сравнится в Арде!.. Ну, что скажешь, предатель? Какую награду желаешь ты за смерть тех, кто ради спасения твоей ничтожной жизни не раз жертвовал своей?
  
  ГОРЛИМ (с мукой в голосе). Не трать слова понапрасну, Враг, пытаясь унизить меня!.. (После короткой паузы, с надеждой.) Ты знаешь, я хочу видеть Эйлинель, похищенную волколаками по твоему приказу!
  ГОРТАУР (с притворным сочувствием). Что ж... Твоя любовь к жене заслуживает награды, и я сдержу слово: ты соединишься с Эйлинель и окажешься т а м, где сейчас пребывает она! (Повелительно хлопает в ладоши.)
  
  Вспышка света - и появляется женская фигура в белом плаще.
  
  ГОРЛИМ (бросается к ней). Эйлинель! Любимая!
  
  Пытается обнять ее, откидывает капюшон - и обнаруживает перед собой мерзкое, глумливо хихикающее существо...
  С криком Горлим бросается на Гортаура, но орки заламывают ему руки и пригибают к земле.
  
  ГОРЛИМ. Ты обманул меня, Гортаур!!!
  
  ГОРТАУР. Отнюдь! Ты хотел соединиться с Эйлинель, но не учел одного: ее голос, который ты слышал в башне Тангородрима, подделать было очень легко... Волколаки растерзали Эйлинель в нескольких шагах от порога вашего дома, потому что им никто не приказывал брать ее живой! (Оркам.) Горлим ваш! Убейте его медленно!..
  
  В клубах дыма Гортаур исчезает.
  Орки, плотоядно ухмыляясь, тащат Горлима к костру.
  Внезапно раздается заливистый свист.
  
  БАРКУД (со страхом). Мегрязз, ату! Ду халадин!!! (Бьет ножом Горлима в спину).
  
   Орки занимают круговую оборону.
   На поляну врывается Берен и первым же ударом меча поражает Тумхала, после чего яростно сражается с Шелкабом и Баркудом.
  
  БЕРЕН. Сколько погани развелось на свете!
  
  Убивает орков и склоняется над Горлимом.
  
  БЕРЕН. Ты ранен, брат Горлим?
  
  ГОРЛИМ. Не жалей, меня, Берен, ибо не достоин я жалости... Лучше выслушай, пока у меня еще есть силы... Отец твой, Барахир, сын Брегора, убит! Убит сегодня утром в битве, в которой погибли все наши... Эти трое... (Кивает на поверженных орков) - одни из тех, кто должен доставить руку Барахира в Тангородрим как доказательство, что отряд халадинов уничтожен...
  
  Берен отшатывается и, закрыв лицо руками, издает тихий стон.
  Короткая пауза.
  
  БЕРЕН (с печалью). По приказу отца, я следил за тайными тропами Врагов и убил их много... Но лучше бы я остался с отцом и погиб вместе со всеми!..
  
  Встает, перевернув ногой тело Шелкаба,
  вырывает у него из-за пояса руку Барахира и, сняв с нее кольцо Фелагунда, прячет в заплечный мешок.
  
   Почему это произошло? Наверняка, не обошлось без предательства...
  
  ГОРЛИМ. Ты всегда отличался проницательностью, Берен! Предал, наверняка, кто-то из своих... Кто уцелел в резне.
  
  БЕРЕН (с ужасом смотрит на Горлима). Ты?!!
  
  ГОРЛИМ. Не хватайся за меч, Берен,-- не стоит пачкать благородное железо гнойной кровью предателя!.. Я все равно умираю... Об одном прошу - не о прощении, нет,-- выслушай и запомни... Избегай любви, Берен! Она единственное, ради чего стоит жить, но, не познав любви, ты не узнаешь самого страшного -- потери любимой... А если полюбишь...(Поднимает голову, хватаясь руками за куртку Берена.) Сделай все и сбереги любимую! Или умри раньше, чем ты увидишь ее позор и унижение! И в этом смертью своей, заклинаю тебя, Берен, сын Барахира, я, Горлим, сын Ангрима,-- Горлим Предатель!..
  
  Тело Горлима бьется в конвульсиях.
  Медленно опустив его на землю, Берен встает.
  
  БЕРЕН. Прощай, Горлим! Да простятся тебе грехи твои! (Уходит.)
  
  Занавес.
  
  
  Картина 2.
  
  Поляна в лесу Нэльдорет в Потаенном Королевстве Тингола.
  Ранняя осень. День клонится к закату, и косые лучи солнца высвечивают кроны мэлорнов - эльфийских деревьев сказочной красоты.
  На поляне - Куруфин, преклонив колени, играет мелодию на инструменте, напоминающем лютню. Лучиень, медленно кружится в танце, разбрасывая желтые и пурпурные листья, и кажется, что деревья танцуют вместе с ней.
  
  ЛУЧИЕНЬ.
   Пою я золоту листвы - сияет лес листвой;
  Пою я ветру - он летит, лаская бор лесной.
  За царством Солнца и Луны, по берегам морским,
  У Ильмарина льется свет над Древом Золотым.
  
  Под звездами Белерианд тем светом озарен
  У стен, хранящих от врага Эльфийский Тирион...*
  
   (С легкой грустью.) Снова осень пришла в Благословенный Край, снова свет заходящего солнца смешивается с лучами восходящей луны и золотит мэлорны, изумрудным светом пререливаясь в стеблях неувядающих трав, растущих только здесь, в долине великой реки Эсгалдуин...
  
  КУРУФИН. Так было и так будет, принцесса! Край этот благословен матерью твоей, Великой Мэлиан, охраняем Тинголом, твоим отцом, и прекрасен благодаря твоей красоте, Лучиэнь!
  
  ЛУЧИЭНЬ (насмешливо). У кого ты научился льстить, Куруфин? Воистину, знакомство с людьми не пошло эльфам на пользу: на такие сладкие речи, льющиеся в доверчивые уши как душистый мед, большие мастера вастаки - смуглолицые люди Юга, предавшиеся Мелькору!
  
  КУРУФИН (обиженно). Я говорю правду...
  
  ЛУЧИЭНЬ (с печалью). Мгла растет и надвигается на нас, Куруфин. Никогда Мелькор не был так силен. Вот-вот под натиском орочьих орд падет Дортонион; погиб Феанор, верховный король нолдоров, убит его сын, Финголфин... Предел Маэдроса прорван барлогами и троллями; Тол-Сирион, родина золотых мэлорнов, превращен Гортауром в сторожевую твердыню Мелькора и зовется отныне "Тол-ин-Гаурхот" - Остров Оборотней... Когда-нибудь придет черед и лесам Нэльдорета...
  
  Померкнет здесь цветущий лес, и без надежды ждет
  Спасения златых ветвей скорбящий мой народ.
  О Нэльдорет! Грядет зима - печальных дней итог,
  Уносит палую листву темнеющий поток.
  О Нэльдорет! В твоих краях минуло столько лет,
  Что и цветок в моем венце утратил прежний свет.*
  
  КУРУФИН. Не печалься принцесса: Магия Мэлиан защитит нас от любого зла, ибо твоя мать -- майра из рода Божественных Валаров, и никогда Мелькор не превзойдет ее могуществом.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Это так, но Проклятие Феанора довлеет над эльфами Белерианда, и ты знаешь пророчество: королевство Тингола падет последним!
  
  КУРУФИН. Но это будет не скоро! (Поет.)
  
  Когда весна придет в леса, зашелестит листвой
  И недра сумрачных озер наполнит синевой,
  ----------------------------------------------------------
  *Дж.Р.Р. Толкиен "Властелин Колец". ( Перевод стихов И. Гриншпуна). Цитата с небольшими изменениями.
  И станет горный воздух чист и сладок, как елей,--
  Приди ко мне и пой со мной,
  Моя Тинувиэль!*
  
  Пытается поцеловать Лучиэнь,
   но та увертывается и насмешливо хлопает его по губам.
   Куруфин, надувшись, отворачивается.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Не обижайся, Куруфин! Мы вместе с детских лет, и я люблю тебя как брата...
  
  КУРУФИН. Прости, принцесса, но ты слишком красива, чтобы я мог относиться к тебе только как к сестре.
  
  ЛУЧИЭНЬ (шутливо бьет его кулачком в бок). Да-а? А ну-ка вспомни дразнилку, которой ты меня девчонкой доводил до слез! (Передразнивая, напевает.)
  
  Лучиень-дурнушка:
  Щеки в конопушках,
  Руки-ноги спички,
  Две смешных косички!
  И как тут разберешься,
  Что все это значит:
  Отчего смеется,
  Отчего заплачет?!
  
  КУРУФИН (с досадой). Какая ты злопамятная, Лучиэнь! И такая же гордячка-недотрога, как твоя мать!
  
  ЛУЧИЭНЬ (настороженно). Послушай, Куруфин, ты случайно оговорился или действительно способен плохо думать о моей матери?
  
  КУРУФИН. Прости!.. Но твое пренебрежение к юношам нашего народа не объясняется ли тем, что и в тебе течет кровь Высокородных Валаров?
  
  ЛУЧИЭНЬ. А ты, Куруфин, не забывай: Мэлиан стала женой Тингола, отказавшись от безмятежного существования в Валиноре!
  
  КУРУФИН. Ты хочешь сказать, что готова, подобно матери, полюбить того, кто рождением тебе не равен? И если майра Мэлиан полюбила эльфа; то эльфийская принцесса готова полюбить какого-нибудь...(с презрением) адана!
  
  ----------------------------------------------------------
  *Дж.Р.Р. Толкиен "Властелин Колец". (Перевод стихов И. Гриншпуна). Цитата с небольшими изменениями.
  
  
  ЛУЧИЭНЬ (задумчиво). Не какого-нибудь... Не важно, эльфа или человека, но я полюблю только достойного! (Поет.)
  
  И шаг его в закатный час
  Внезапно прозвучит,
  И если солнца луч угас,
  Он путь мне озарит!
  
  Ему понятен шум лесов,
  Звериный говор, птичий звон;
  Он знает тайны языков
  Народов и племен.
  
  У края бездны он, один,
  Хоть с сотней подлецов
  Способен биться - и с таким
  Я буду под венцом!*
  
  ГОЛОС БЕРЕНА (издалека).
  
   Был зелен плющ, и вился хмель,
  Лилась листвы полночной тень,
  Кружилась звездная метель
  В тиши полян, в плетенье трав.
  Там танцевала Лучиэнь;
  Ей пела тихая свирель,
  Укрывшись в сумрачную сень
  Безмолвно дремлющих дубрав...**
  
  Куруфин и Лучиэнь настороженно оглядываются.
  
  КУРУФИН (с тревогой). Это голос Смертного, принцесса! Проклятье! Никогда нога человека не оскверняла травяной покров Зачарованной Пущи!
  
  ЛУЧИЭНЬ. Но это не вражеский голос, Куруфин!
  
  КУРУФИН. Как ты доверчива, Лучиэнь! Враг хитер: когда-то Мелькор очаровал лживыми речами самого Феанора!
  
   ЛУЧИЭНЬ (напряженно вслушиваясь). Подожди, Куруфин... Вспомни предание, известное эльдарам с Изначальных Времен... (Торжественным речитативом.)
  
  
  
  ---------------------------------------------------------
  *Дж.Р.Р. Толкиен. "Властелин Колец". Цитата с изменениями и дополнениями.
  
  **Там же. Цитата с изменениями и дополнениями.
  
  Когда цветущие поля
  Накроет хлад и мрак,
  От боли скорчится земля,
  Воспрянет Древний враг;
  
  Когда в отчаянье впадет
  Народ эльфийский мой-
  Спасти Белерианд придет
  Неведомый герой...
  
  Из-за деревьев выходит Берен.
  Он ранен и держится из последних сил. Куруфин, увидев его, вскакивает и выхватывает меч. Лучиэнь смотрит на Берена с явным волнением.
  
  БЕРЕН.
   Пришел я от холодных гор,
  Исполнен скорби, одинок;
  Я устремлял печальный взор
  Во тьму, ища угасший день.
  Его укрыл лесной чертог,
  И вспыхнул золотой узор
  Цветов, пронзающих поток
  Волос летящих Лучиэнь...*
  
  ЛУЧИЭНЬ. Кто ты?
  
  Берен, теряя силы, медленно опускается на землю.
   Лучиэнь бросается к нему.
  
  КУРУФИН. Остановись, принцесса! Разве ты не видишь, что это сплошное притворство? Проклятый шпион!
  
  Пытается удержать Лучиэнь, но та решительно
  отстраняет его и склоняется над Береном.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Он умирает! Великий Илуватар, я никогда не видела столько ран! Принеси воды и целебных листьев, Куруфин! Почему ты медлишь? Ну, скорей же!
  
  КУРУФИН. Я вынужден повиноваться, принцесса, но, поверь, этот чужеземец принесет тебе несчастье! (Уходит.)
  
  Лучиень приподнимает голову Берена, кладет ее на колени.
  Берен, вздрогнув, с нежностью сжимает ее руку.
  
  БЕРЕН (декламирует, торжественно и печально).
  
  ...Она предстала предо мной
  В наряде солнечных огней,
  Под небом, нежно-голубым,
  В цветах оттаявшей земли;
  ----------------------------------------------------------
  *Дж.Р.Р. Толкиен. "Властелин Колец".(Перевод И. Гриншпуна).
  Так пробуждается ручей,
  Дотоле холодом томим,
  Так льется чище и нежней
  Мотив, что птицы принесли...*
  
  ЛУЧИЭНЬ. Кто же ты, Странник? Нет-нет, не отвечай! Слова убивают тебя...
  
  БЕРЕН (с грустной улыбкой). Чудо что я все еще жив, эльфийская дева!..
  
  ЛУЧИЭНЬ. Но ты не умрешь, Странник! В Королевстве Тингола никто не умирает!
  
  БЕРЕН. Значит, я в Потаенном Королевстве? А этот лес -сказочный Нэльдорет?! Хвала Илуватару, если это -последнее, что суждено мне увидеть в жизни!.. Я Берен, сын Барахира, вождя Племени Халет, павшего в неравном бою с орками. Похоронив отца, я поклялся отомстить и отомстил! Гортаур назначил за мою голову большую награду, но где теперь все те, кто пытался получить ее? Последними были два десятка волколаков, чьи изрубленные тела усеяли склоны Эред Горгорота! Долг мой исполнен, и нет на земле места более чудесного, чем это, чтобы упокоиться вечным сном. Твоя песня вырвала меня из погружения в темноту Вечности, и я подумал, что не имею права умирать, пока не увижу той, чей голос так прекрасен!
  
  ЛУЧИЭНЬ. Слухи о твоих подвигах, Берен, сын Барахира, разошлись по всему Белерианду. О них с восхищением говорят эльфы Маэдроса, что на последних рубежах сдерживают натиск Врага. О них шепчутся ворчливые гномы в пещерах Казад
   Дума, называя тебя единственным из людей, кому они не возжелали бы зла. При звуке твоего имени вздрагивают барлоги, и даже порождение Изначальной тьмы, Шеллоб-Унголиатта, зарывается под землю, судорожно изрыгая защитную паутину; орки же каменеют и в безлунные ночи,
   словно обожженные лучами полуденного солнца... (Декламирует.)
  
  Был меч его, как вихрь, могуч,
  Копье - мгновенный солнца луч,
  И звезд небесных чистота
  Сияла в зеркале щита.
  
  И он пришел развеять тьму,
  Грозящей гибелью всему!*
  
  -----------------------------------------------------------
  *Дж.Р.Р. Толкиен. "Властелин Колец". Баллада о Берене и Лучиэнь. Цитата с небольшими изменениями.
  
   Ты не умрешь, Странник! Твоя смерть - слишком дорогой подарок Мелькору и слишком большая утрата для всех нас!
  
  БЕРЕН (после короткой паузы). Я воин, эльфийская дева, и умею различать, какие раны смертельны, а какие нет... Чудеса, конечно, случаются - и мое пребывание в Нэльдорете, существование которого большинство моих соплеменников считают выдумкой, тому подтверждение... И еще... А впрочем, это уже неважно!.. Мое время пришло! Прощай, Тинувиэль, Соловей Ночи,-- кажется, как называл тебя твой спутник-эльф?
  
  ЛУЧИЭНЬ. О чем ты хотел сказать, но промолчал, Берен?
  
  БЕРЕН (с грустной улыбкой). Да так... Вдруг вспомнилась наша легенда о том, что если эльфийская принцесса полюбит человека, своим поцелуем она воскресит его из мертвых... Красивая легенда!
  
  Закрывает глаза и прижимает руки Лучиэнь к своему лицу.
  Выходит Куруфин с листьями в руках и наблюдает за ними в отдалении.
  
  ЛУЧИЭНЬ (с нежностью). Ты не умрешь, Берен, сын Барахира! Это было бы слишком большой потерей и для меня тоже! (Целует Берена.)
  
  Куруфин бросает листья на землю и уходит.
  
  Занавес.
  
  
  Картина 3.
  
  Тронный зал во дворце Тингола,
  У подножия трона -- встревоженный Тингол.
  Рядом в облике зверя спит Гоан.
  Входит Мэлиан.
  
  МЭЛИАН (с тревогой). Вы посылали за мной, супруг мой Тингол?
  
  ТИНГОЛ (вздыхает). Гоан вернулся из разведки... Западный Белерианд затемнен: орки прорвались к Вратам Сириона!
  
  МЭЛИАН. Воистину печальные вести, государь... Самые печальные после смерти Финголфина и падения королевства Хифлум... Известно ли что-нибудь о судьбе Цирдана-Корабела в Белых Гаванях? Жив ли Финрод, сын Финарфина?
  
  -----------------------------------------------------------------------
  
   *Дж.Р.Р.Толкиен "Властелин колец". Цитата с изменениями и дополнениями.
  
  **Дж.Р.Р. Толкиен "Сильмариллион". (Перевод Н. Эстель).
  
  ТИНГОЛ. Белые Гавани неприступны, и Наргофронд, судя по словам Гоана, еще держится, но орки и волколаки наводнили Дортонион. Гоан едва не погиб в схватке с волколаками в устье Эсгалдуина и погиб бы, не приди ему на помощь адан фиримар...
  
  МЭЛИАН. Адан фиримар? Человек?!
  
  ТИНГОЛ. Так говорит Гоан... Не стоит будить его - он устал... Но его слова подтверждают пророчество. Слишком высокую цену за победу над Мелькором заплатят эльдары на этот раз.
  
  МЭЛИАН. Чему быть - того не миновать: судьба Арды определена борьбой за Сильмариллы - волшебные камни из Валинора, украденные Врагом, из-за которых Феанор нарушил священные клятвы, объединявшие некогда эльфов.
  
  ТИНГОЛ (вздыхает). Велика сила Сильмариллов, если эльдары жертвуют бессмертием ради них! И хвала тебе, возлюбленная моя Мэлиан, чья сила хранит нас от лихой беды!
  
  МЭЛИАН (с тревогой). Боюсь, Тингол, что Проклятие Феанора сильнее, и Завеса над Потаенным Королевством не так непроницаема, как нам хотелось бы...
  
   Шум за сценой.
  
  ГОЛОС КУРУФИНА. Измена, государь!
  
  Куруфин вбегает
   и преклоняет колени перед королем и королевой.
  
  ТИНГОЛ. Докладывай!
  
  КУРУФИН. Мои слова причинят вам боль, но больше немилости вашей страшусь я за судьбу Потаенного Королевства!
  
  МЭЛИАН (с досадой). Слишком витиеваты твои речи, Куруфин! Говори кратко, если тебе есть что сказать!
  
  Куруфин, избегая встречаться взглядом с Мэлиан, обращается к Тинголу.
  
  КУРУФИН. В Нэльдорет, куда я сопровождал Лучиэнь, проник человек!
  
  ТИНГОЛ (пораженно). Смертный?!
  
  КУРУФИН. Истинно так, государь! Это наверняка шпион Гортаура, иначе он не смог бы преодолеть Завесу и очаровать твою дочь!
  
  МЭЛИАН. Ты поспешил с выводами: никогда слугам Врага не преодолеть границ Потаенного Королевства! Завеса падет лишь в случае предательства... (Тинголу.) Вряд ли Лучиэнь в опасности...
  
  ТИНГОЛ. Если чужеземец пытался заговорить с нашей дочерью, он уже виновен! (Презрительно.) Человек! Адан фиримар!..
  
  Гоан, проснувшись, прилушивается.
  
  КУРУФИН. Твой гнев оправдан, государь Тингол! Смертный, притворившись умирающим, обманом завладел сердцем твоей дочери!
  
  ТИНГОЛ (в ярости). Адан-танг, сангахиндо ай таур ин гаурхот! Передать стражам Менегрота мой приказ: схватить и доставить смертного немедленно! Гоан!..
  
  Гоан поднимается - волчья шкура оказывается чем-то вроде плаща на его плечах.
  
  ГОАН. Слушаю, господин мой...
  
  ТИНГОЛ. Найди Лучиэнь и не отходи от нее ни на шаг!
  
  ГОАН. Лучиэнь уже во дворце и идет сюда... (Виновато.) Прости, государь, но рядом с ней тот, кому я не могу причинить вреда!
  
  МЭЛИАН (Гоану). Никто не сомневается в твоей преданности. Объясни, в чем дело.
  
  ГОАН. Моя жизнь принадлежит вам, Тингол и Мэлиан, но с Береном, сыном Барахира, мы бились бок о бок, кровь из наших ран смешалась и он стал мне братом!
  
  МЭЛИАН. Ты назвал его Береном? Не тот ли это Берен, от одного имени которого орки, сколько бы ни было их числом, предпочитают обходить топи Серех и озеро Тарн Аэлуин по широкой дуге?
  
  ГОАН. Да, это он. Я видел его в бою, и мне понятен страх псов Гортаура.
  
  Стражники-эльфы приводят связанного Берена.
   Расталкивая их, к трону бросается Лучиэнь.
  
  ЛУЧИЭНЬ. В чем дело, отец? Почему с человеком, которому я обещала защиту, обращаются как с преступником?
  
  Куруфин уходит.
   Лучиэнь провожает его презрительным взглядом.
  ТИНГОЛ. Помолчи! (Берену.) Кто ты, что осмелился по-воровски прокрасться сюда и без дозволения приблизиться к моему трону?*
  
  БЕРЕН (с улыбкой). Прими к сведению, владыка Сумеречных Эльфов Тингол, к твоему трону приблизился я не по своей воле: меня к нему приблизили твои храбрые воины...
  
  ЛУЧИЭНЬ. Это же Берен, отец! Враг Мелькора и вождь людей, чьи деяния воспеты даже эльфами!
  
  ТИНГОЛ. Пусть говорит Берен! Чего ты ищешь здесь, смертный, и что заставило тебя покинуть родину и придти в мои владения?*
  
  БЕРЕН. Сюда, король, вела меня судьба. И хотя нашел я не то, что искал, но найденным хочу владеть вечно. Сокровище это превыше золота и драгоценнее алмазов. Ни камню, ни железу, ни огню Тангородрима, ни всему могуществу эльфийских владык не сокрыть от меня того, чего я жажду...* (С нежностью смотрит на Лучиэнь.)
  
  Короткая пауза.
  
  ТИНГОЛ. Этими словами ты заслужил смерть, и она последовала бы немедля, если бы не чувства, которые ты пробудил в нашей дочери лживыми речами, научившись им у Мелькора!
  
  БЕРЕН. Заслужил я смерть или нет, я приму ее от тебя, отец возлюбленной моей, потому что ты и мне теперь вместо отца, предательски убитого орками. Но я не слуга Черному Властелину! Клянусь кольцом Финрода Фелагунда, мой род не заслужил подобных обвинений ни от одного эльфа, будь он хоть трижды король!
  
  Берен отдает кольцо Гоану, а тот передает его Тинголу.
  
  МЭЛИАН (Тинголу). Смири свой гнев, супруг мой. Не от твоей руки суждено погибнуть Берену! Ему предназначен долгий и вольный путь, но судьба его связана с твоей. Будь осторожен!
  
  ТИНГОЛ. Злосчастны люди, ничтожны и недолговечны их вожди, и один из них смеет протянуть руку к моей дочери?! (Берену, с усмешкой.) Я вижу кольцо, сын Барахира, и понимаю, что ты высокого о себе мнения. Недостаточно, однако, подвигов твоего отца, чтобы получить дочь Тингола и Мэлиан. Внемли
  
  ---------------------------------------------------------------------
  *В репликах Тингола и Берена использован с небольшими изменениями текст из кн. Дж. Р. Р. Толкиена "Сильмариллион". ( Перевод Н. Эстель).
  
  же! И я желаю сокрытого! Ты говорил про камень, железо и огонь Ангабанда? Они хранят то, чем и я хотел бы владеть... Ступай же! Принеси мне Сильмарилл из короны Мелькора, и тогда Лучиэнь, если пожелает, отдаст тебе свою руку. Только так ты получишь мою дочь, и хотя в Сильмариллах заключена судьба Среднеземья, ты не можешь не признать мою щедрость.*
  
  ЛУЧИЭНЬ (Мэлиан, с отчаянием). Мама, что он говорит?! Он же обрекает Берена на смерть! Три тысячи лет непрерывных войн не приблизили эльдаров к сиянию Сильмариллов, вправленных в Железную Корону и охраняемых барлогами, бесчисленными ордами орков, троллей и вастаков, прочными затворами и неприступными стенами, а более всего - черным могуществом Мелькора и ложью Гортаура!
  
  МЭЛИАН (Тинголу, с тревогой). Ты поступаешь хитроумно, король, но берегись! Твоя хитрость может навлечь неисчислимые беды на Потаенное Королевство, потому что, говоря о желании овладеть Сильмариллами, ты попадаешь в сети Проклятия Феанора!
  
  ТИНГОЛ (усмехаясь). Мне нет дела до Сильмариллов. И не я, а Берен высокомерными речами навлек на себя проклятие!
  
  БЕРЕН. Недорого ценят эльфийские владыки своих дочерей! Но если такова твоя воля, я исполню ее. И когда мы встретимся
   вновь, в руке моей будет Сильмарилл; и поэтому обещаю всем и особенно тебе, возлюбленная моя Лучиэнь, не в последний раз видите вы перед собой Берена, сына Барахира!*
  
  МЭЛИАН (в отчаянии). Исполнит Берен клятву или нет, не миновать несчастья Дориату! ( Тинголу.) Судьба его отныне сплелась с судьбой более могущественного государства, которому суждено пасть прежде, чем враг будет повержен!*
  
  ТИНГОЛ. Что сказано, то сказано! (Стражникам.) Освободите Берена от оков и проведите его до границы в любом направлении, которое он укажет. Когда взойдет солнце, ноги его не должно быть в Потаенном Королевстве!
  
  ЛУЧИЭНЬ. Но, отец!..
  
  ТИНГОЛ. Я все сказал! (Поднимается и уходит.)
  
  Эльфы-стражники освобождают Берена.
  
  ----------------------------------------------------------
  *В репликах использован с небольшими изменениями текст из кн. Дж. Р. Р. Толкиена "Сильмариллион". ( Перевод Н. Эстель).
  
  
  БЕРЕН. Прощай, любимая! Я вернусь, как бы ни был труден и долог мой путь!
  
  ЛУЧИЭНЬ. До встречи, возлюбленный мой! Помни, любовь к тебе в сердце моем не угаснет и свет ее осветит тебе дорогу во тьме!
  
  Стражники уводят Берена.
  
  МЭЛИАН (Гоану). Ступай за ним, преданный друг: пришло время и тебе исполнить свое предназначение!
  
  ГОАН (преклонив колени). Благодарю, госпожа! Следовать за Береном - великая честь. Зная, что ждет меня, я счастлив разделить с Береном его великий подвиг!
  
  Гоан уходит.
  Мэлиан обнимает рыдающую Лучиэнь.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Мама, что теперь будет? Ты-то хоть меня понимаешь?
  
  Занавес.
  
  Песня Лучиэнь на прощание с Береном.
  
  Без сомнений, без печали, в пламенеющем рассвете
  Он ушел навстречу солнцу с песней звонкой на устах;
  Мчался в бой, не зная страха, с возрожденною надеждой,
  И с надеждою ушел он, чтобы на века остаться
  В песне той, кого любовью
  Он своею осчастливил.*
  
  Где ты теперь, мой Берен?
  Цел ли твой острый меч?
  Как прежде удар твой верен,
  Чтоб в битвах тебя сберечь?
  
  И пусть любовь моя хранит
  Тебя верней мечей,
  Тебя ничто не разлучит
  С любимою твоей.
  
  А если вдруг - неравный бой,
  Во мрак потянет смерть,
  Туда приду я за тобой
  И выведу на свет.
  
  
  ----------------------------------------------------------
  *Дж.Р.Р. Толкиен "Властелин колец". Цитата с изменениями и дополнениями.
  
  
  Картина 4.
  
  Граница эльфийского королевства Наргофронд.
  У подножия горы Берен и Гоан ведут беседу.
  
  ГОАН. Вам, короткоживущим, не понять связующей нити событий, на ваш взгляд, случайных и непредсказуемых. На самом деле, все предопределено заранее. Это ответ на вопрос, почему я с тобой. Наши судьбы переплетены сильнее, чем ты думаешь.
  
  БЕРЕН. Но зависимость от рока -- это рабство! Если твоя жизнь имеет некое высшее предназначение, изменить которому ты не в силах, не значит ли это, что она теряет смысл для тебя?
  
  ГОАН (задумавшись). Кажется, я начинаю понимать, почему ранняя смерть для людей не проклятие, а дар, которым Илуватар сделал вас равными Ему!
  
  БЕРЕН. Не мне судить Создателя, но я не завидую эльфам! Их бессмертие подобно сну, и это - чужой сон, Гоан, в котором они исполняют кем-то написанные для них роли...
   Прародительница Халет привела мой народ в цветущий Белерианд, и эльфы не препятствовали нам заселить Дортонион. Но прадед мой, Беор, служил королю Фелагунду не потому, что был обязан, а потому что так решил он сам. Потом Фелагунду служил мой отец, и когда орки захотели отнять нашу землю, Финрод Фелагунд с эльфами Наргофронда сражался с людьми бок о бок. С детских лет я знал: орки враги, которых я ненавижу и с которыми буду сражаться. А то, что орки -- лишь орудие Извечного Врага, ведущего бесконечную войну с эльфами, где победы чередуются с поражениями, для меня мало значит... Но я хотел бы знать, что за рок довлеет над Белериандом, что такое Проклятие Феанора и почему судьбы всех народов Среднеземья связаны с Сильмариллами, которые для меня не более чем блестящие побрякушки в качестве откупного для отца моей возлюбленной?
  
  ГОАН. Это долгая история, Берен... Мудрые говорят, первая война с Мелькором началась еще до того, как завершилось творение Арды. Враг был повержен Валарами во Внемировую Тьму и томился там, пока Феанор, самый знающий и умелый среди эльфов, не создал три чудесных камня Сильмарилла и не наполнил их сиянием Светоносных Дерев Валинора. Гордость и своеволие не позволили Феанору провидеть козни Мелькора, сумевшего завоевать его доверие и усыпить бдительность. Враг убил Деревья, похитил Сильмариллы и сокрыл их в подземельях Ангабанда. Тогда Феанор покинул Благословенный Край и увел эльфов в Среднеземье, поклявшись любой ценой вернуть Сильмариллы. И он первый пал жертвой своей клятвы, совершив предательство по отношению к тем эльдарам, что, не принадлежа к его племени, в желании помочь ему отправились за ним... С тех пор судьба Арды зависит от этих камней, и каждый, кто лишь подумает о них, обречен... (Торжественно декламирует.)
  
  Зловещая мгла нависает над миром,
  Пеплом покрылись цветущие некогда нивы;
  Чад смертоносный клубится над Тангородримом,
  Арда терзаема смертью, как берег - приливом...
  
  Там, где текли величавые реки,
  Ныне зияют болота в зловонном тумане;
  Грохот: из Врат Ангабанда шеренги
  Орочьих полчищ выходят, и пламень
  
  В безднах земных превращается в барлогов грозных;
  Волею к жизни воззвавшей ее Властелина
  Нежить встает из могилы; Отродья безмозглой
  Унголиатт смрадом своим отравляют долины.
  
  Тень Мелькора растет, становясь неохватной.
  Воцаряется гибель над Белериандом,
  Свет эльфийских святынь затемнен безвозвратно -
  Жизни свет, воссиявший когда-то над Ардой.
  
  Пал в неравном бою Феанор Горделивый,
  Пробудивший Врага необдуманной клятвой,
  Пали Фингол, Финголфин, Галдор Справедливый,-
  Смерть давно собирает обильную жатву!
  
  Но сольются народы в священном союзе,
  Встанут рядом в строю эльфы, люди и гномы,
  Кровь, пролитая в битве, скрепит побратимские узы -
  И земля озарится сиянием новым...
  
  Берен, прислушиваясь, накладывает стрелу на тетиву лука.
  
  БЕРЕН. "...Эльфы, люди и гномы..." Ты сказал: гномы? (Усмехается и откладывает лук в сторону). Надо же, чуть побратима не подстрелил!
  
  ГОАН (с удивлением). Почувствовал?! Неплохо для человека! (Оборачиваясь, кричит). Эй, борода, выходи! В этих суровых краях тот, кто имеет привычку подкрадываться к мирным путникам, рискует получить стрелу в живот!
  
  Из кустов поднимается Даин.
  
  ДАИН (ворчливо). Ничего себе, мирные путники! Интересно, а что грозило бы беззащитному робкому гному помимо стрел, окажись вы не мирными?
  
  БЕРЕН. Если ты не друг оркам, то можешь без опаски расположиться у нашего костра.
  
  Даин с достоинством присаживается, разворачивает мешок и невозмутимо жует лепешку.
  
  БЕРЕН (насмешливо). Разговорчивый ты малый, как я погляжу...
  
  ДАИН (презрительно хмыкнув). О чем говорить порядочному гному с эльфийским оборотнем и мягкотелым смертным? Или ваше гостеприимство предполагает, чтобы я растекся в словах благодарности, зарыдал от умиления и осыпал вас горными самоцветами? Не дождетесь! Отдохну немного и пойду своей дорогой...
  
  ГОАН. Складно говоришь, пещерник: "немного-дорогой"... Не знал, что среди гномов завелись поэты!
  
  ДАИН. А то! Я и петь умею!
  
  ГОАН (изображая ужас). Не надо! Слышал я однажды хоровое пение гномов... По сравнению с ним скрежет тупого ножа о камень гораздо мелодичней!
  
  ДАИН (пожимает плечами). Каждый видит смешное по-своему... Я вот, к примеру, долго смеялся, когда видел эльфа, ведущего на поводке халадрима, раздувшегося от гордости, потому что на шее его сверкал золотой ошейник.
  
  Гоан, оскорбившись, хватается за нож.
  
  БЕРЕН (примирительно). Не стоит ссориться по пустякам, друзья!
  
  ДАИН. А с чего ты, мягкотелый, решил, что мы друзья?
  
  БЕРЕН. Достаточно того, что гномы природные враги орков, и нам бы не помешала твоя секира, когда мы с ними встретимся.
  
  ДАИН (самодовольно). Насчет этого не беспокойся. Собственно, и мне не помешают твой меч и его... (кивает на Гоана) клыки, когда орки придут сюда по моему следу.
  
  БЕРЕН. А они придут?
  
  ДАИН. Обязательно!
  
  ГОАН. Не слишком ли ты самонадеян, пещерник? Станут орки бегать за одним паршивым гномом!
  
  ДАИН. Слушай, оборотень, я не обиделся бы на "паршивого гнома", будь твои слова правдой. Но ведь гонятся же! Спрашивается, на кой ляд сдался им одинокий флегматичный гном? Разве что их интересует содержимое моей котомки?
  
  БЕРЕН. А что у тебя в котомке?
  
  ДАИН. Ну вот! Я так и знал! (Назидательно.) Неумеренное любопытство причиняет несчастье! Впрочем, ты не орк... (Достает из котомки орочью голову.) Надеюсь, тебя, мягкотелый, с этой мордой не связывают родственные узы, как тех клыкастых парней, которые третий день дышат мне в спину?
  
   Гоан рассматривает мертвую голову.
  
  ГОАН. Кого-то мне эта морда напоминает... Уж не Азога ли, предводителя армии орков, что завоевали Морию?
  
  ДАИН. А ты, оказывается, не пустобрех, оборотень! Кое-что повидал на своем веку...
  
  ГОАН. Да ради такого случая я готов пожать тебе руку, гном: редко встретишь героя из вашего племени!
  
  Даин снисходительно протягивает руку,
   которую Гоан пожимает с пародийной торжественностью.
  
  БЕРЕН. Что же подвигло флегматичного гнома на сие деяние? Срубить голову сильнейшему из орков Белерианда - это, скажу я вам, не в шахте киркой махать!
  
  ДАИН (торжественно и с горечью). Всего лишь сыновний долг: разыскивая пропавшего отца в отрогах Мглистых гор, я нашел его голову, на лбу которой было вырезано: "Ду Азог корро та угробанди!" -- что, по-нашему, значит: "Сделано Азогом"... Вот и пришлось поговорить с этим гадом на его же языке.
  
  БЕРЕН. Орочьи головы неплохо смотрелись бы и на могиле моего отца... Я Берен, сын Барахира. Мы с моим другом Гоаном, халадримом царя Тингола, хотели бы узнать и твое славное имя.
  
  ДАИН (с достоинством). Даин Железностоп, сын Трора, к вашим услугам!
  
  Гоан прислушивается.
  
  ГОАН. Некогда разводить церемонии: орки уже здесь!
  С диким визгом появляются орки.
   Берен, Гоан и Даин выхватывают оружие и занимают круговую оборону.
  
  ПРЕДВОДИТЕЛЬ ОРКОВ (с угрозой). Гортанг, мегрязз! Аорг гуззум ду корро жракуда буди! Гноми ду драгго, уно эльфини глиесто, ду адани шонгирр - тьфу ду вамо!
  
  ДАИН. Слушай, урод, давай я тебе клыки выбью - они ж тебе говорить мешают! Что, явился за своим милашкой? (Ногой переворачивает валяющуюся на земле голову Азога.)
  
  Орки яростно рычат.
  
  ПРЕДВОДИТЕЛЬ ОРКОВ. Ду падаль-жракуда, гноми!
  
  ДАИН (насмешливо). Не горячись, парень! Хочешь забрать ее? Бери. Нужна мне эта башка! Хреновый из нее сувенир: воняет шибко, да и форму уже потеряла... Должно быть, оттого что я слишком часто сидел на ней во время привалов...
  
  "Пасует" голову Предводителю Орков,
   и когда тот хватает ее, делает выпад вперед и поражает Предводителя ударом секиры.
   Орки с визгом бросаются в бой... и внезапно один за другим падают, поверженные стрелами. Звучит эльфийский рог,
   Берена и его спутников окружают лучники-эльфы. Один из них, в надвинутом на глаза капюшоне,
  пристально рассматривает Берена и его друзей.
  
  ЭЛЬФ. Кто такие?
  
  ДАИН (в сердцах). Шагу ступить нельзя, не назвав своего имени! Сам-то кто?
  
  Эльф откидывает капюшон. Это Финрод.
  
  ГОАН (почтительно опускается на колени). Финрод Фелагунд! Король эльфов Наргофронда!
  
  ДАИН. Что ж... Король Наргофронда - единственный из эльдаров, перед которым и я, Даин, сын Трора, потомок Изначальных Королей Казад Дума, готов преклонить колени! (Кряхтя, склоняется перед Финродом в почтительном поклоне.)
  
  Берен в сильном волнении молча протягивает Финроду кольцо Барахира.
  
  ФИНРОД (с искренним уважением). Это лишнее, Берен: я и без кольца узнаю любого из потомков Беора Старого! (По-отечески обнимает Берена.)
  
  Эльфы-лучники освобождают поляну от орочьих трупов.
  
  ФИНРОД (Берену). Цель твоя мне известна... Но ясно и то, что Тингол желает твоей гибели...
  БЕРЕН. Я верю в успех, Великий Король... И у десяти Мелькоров нет таких чар, что могли бы преодолеть мою любовь!
  
  ФИНРОД. Возможно, ты прав, Берен... Гибель Белерианда и сокрытие его в пучине вод неизбежны. Но это не конец, а лишь начало новой битвы, в которой Враг будет повержен будущим поколением героев, в которых благодаря тебе и Лучиэнь сольется кровь людей и эльфов.
  
  БЕРЕН (декламирует).
  
   Быть может, в Западной стране
  Теперь цветет весна,
  Поют ручьи, и в вышине
  Трель зяблика слышна,
  И ночь роняет звездный звон,
  И чистый небосклон
  Алмазной россыпью вплетен
  В убор полночных крон...
  
  Там ждет меня Тинувиэль...
  Мой путь - в страну Теней,
  Но знаю: с давних пор
  Превыше черных крепостей.
  Превыше черных гор
  Лучится свет; бессмертен край,
  Цветущий по весне,
  И я не говорю "прощай"
  Ни солнцу, ни звезде.
  
  И если вдруг неравный бой,
  Во мрак потянет смерть-
  Любимая придет за мной
  И выведет на свет!*
  
  Короткая пауза.
  
  ФИНРОД. Что бы ни сулил нам рок, отныне мы связаны, Берен. Многие поколения твоих предков верой и правдой служили мне. Настало и наше время: мой отряд последует за тобой.
  
  ГОАН. Ну вот, все и решилось... (Даину.) Так что прощай, пещерник! Честное слово, приятно было познакомиться...
  
  ДАИН. А я, выходит, рылом не вышел? Вот уж нетушки! Что-то мне восхотелось еще нескольким оркам головы поотшибать!
   Да вы ж там пропадете без меня!..
  
  ----------------------------------------------------------
  *Дж.Р.Р. Толкиен "Властелин колец". Цитата с изменениями и дополнениями.
  
  ФИНРОД (встает). В путь, друзья,-- да пребудет с нами Свет Илуватара и сгинет Мелькор!
  
  Все торжественно уходят.
  
  ДАИН (запевает).
  Прощался с гномихой своей
  Однажды старый гном:
  "Жена! Корми меня скорей
  И напои вином!
  
  Еще в дорогу не забудь
  Мне положить еду -
  Мне предстоит далекий путь:
  На ярмарку иду!"
  
  Тропинка неприметная
  В ущелье петли вьет,
  Каменья самоцветные
  Гном продавать несет.
  
  Ухабами да горками,
  Где нам сам черт не брат;
  Вот только встрече с орками
  Был старый гном не рад.
  
  Не рад, да делать нечего...
  "Попался, борода!
  Пока не изувечили,
  Кидай мешок сюда!
  
  "С одним условьем,-- молвил гном,
  Сняв ношу со спины,--
  Три камня самоцветных в нем,
  Которым нет цены.
  
  За них пришлось десяток гор
  Мне в щебень искрошить,
  Никто не смог до этих пор
  Такого совершить.
  
  Великое богатство
  Да просто так отдать?!
  А ну давай меняться!--
  Я должен вам сказать!"
  
  "И что, скажи нам, мясо,
  В обмен желаешь взять?
  Ты не рехнулся ль часом?"--
  Те стали хохотать.
  
  "Камня три, и орков трое...
  Справедливо, братцы,
  Коль придется с головою
  Вам за них расстаться!"
  
  И покуда в трансе орки
  Пучили глаза,
  Гном поднял на них топорик
  Ровно три раза.
  
  После бороду погладил.
  Повздыхал немного,
  И пошел, назад не глядя,
  Гном своей дорогой.
  
  Песня продолжает звучать и при опущенном занавесе.
  
  
  Картина 5.
  
  Тронный зал во дворце Тингола.
  Тингол восседает на троне.
   Мэлиан, о чем-то думая, стоит у окна.
   Перед Тинголом - Куруфин.
  
  КУРУФИН (продолжает). Повинуясь твоему приказу, государь, я тайными тропами следовал за Береном. У нагорья Таур-эн-Фарот к Берену и его спутникам присоединился отряд Следопытов Наргофронда во главе с Финродом Фелагундом...
  
  ТИНГОЛ. Ты хочешь сказать, Финрод присоединился к Берену, а не наоборот?!
  
  КУРУФИН. Именно так, государь! Нолдоры Фелагунда последовали за Береном на север, к Вратам Ангабанда, и поднялись по берегу Нарога до самых его истоков у водопада Иврин. Там они наткнулись на шайку орков, под покровом тьмы перебили всех и забрали их доспехи. Переодевшись орками, Следопыты смело вошли в западный проход Эред Вэтрина. Гортаур слишком поздно догадался об обмане: барлоги и вастаки ценой огромных потерь остановили их только у Тангородрима. Сам я чудом уцелел и не попал в плен, как это случилось с Береном и его спутниками - со всеми, кроме Гоана. Обернувшись волком, он разметал вастаков и скрылся в горах...
  
  Мэлиан оборачивается и пристально
   смотрит на Куруфина.
  
  ТИНГОЛ. А Финрод? Не мог славнейший из эльфов так легко попасть в сети Гортаура!
  КУРУФИН. Ты прав, повелитель Тингол! Даже барлоги отступали, когда Фелагунд шел вперед, разя их мечом с улыбкой на устах... Пока на поединок с ним не вышел сам Гортаур... В неравной борьбе он сковал Фелагунда чарами и бросил, как и Берена, в подземелье Тангородрима, где некогда принял муку Маэдрос, король эльфов Восточного Белерианда...
  
  ТИНГОЛ (вздохнув). Мне нет дела до Берена, но случившееся с Фелагундом, удручает меня. Ступай же и передай мой приказ усилить охрану границ - я должен знать о каждом передвижении врага.
  
  Куруфин, поклонившись, уходит.
  
  МЭЛИАН (после короткой паузы). Ты доверяешь Куруфину?
  
  ТИНГОЛ. У меня нет оснований не верить ему...
  
  МЭЛИАН. Тогда я спрошу по-другому... Не поручал ли ты Куруфину погубить Берена или, по крайней мере, всячески способствовать его гибели?
  
  ТИНГОЛ. В чем ты обвиняешь меня, Мэлиан?
  
  МЭЛИАН. Куруфин не сказал всей правды, Тингол!
  
  ТИНГОЛ. Но он не лгал! А все, что я делаю, связано с беспокойством о нашей дочери, в праве на руку которой я отказывал и лучшим эльфийским принцам!
  
  МЭЛИАН. Куруфин тоже влюблен в Лучиэнь и, как мне кажется, в отличие от Берена, мог заключить сделку с Гортауром! Никому не удавалось обмануть судьбу, Тингол! Финрод и Берен пали жертвой предательства, необдуманными речами ты навлек Проклятие Феанора на всех нас, а Завеса слабеет!
  
  Тингол поднимается с трона в тягостном раздумье.
  
  ТИНГОЛ. Выбора нет: или славная гибель в безнадежной борьбе, или исход на Заокраинный Запад, в Валинор. В любом случае дни эльфов в Среднеземье сочтены.
  
  МЭЛИАН. Не забывай, возлюбленный муж мой, я - майра и помню Изначальные времена Арды. Моя душа здесь, в каждом листочке золотых мэлорнов Нэльдорета, в каждой капле Эсгалдуина, в каждом дуновении ветра, в щебете птиц... Заокраинный Запад для меня сокрыт.
  
  ТИНГОЛ (с нежностью). Тогда и говорить не о чем! Пока не умерли, мы живы, любовь моя! У Смертных сменится не одно поколение, пока сотрется след последнего эльфа в Белерианде!
  
  МЭЛИАН. Ты понимаешь и это... Почему же ты отказываешься признать очевидное? То, что победа над Врагом возможна лишь тогда, когда эльдары и аданы объединятся в борьбе!
  
  ТИНГОЛ. Ценой будущего нашей дочери?
  
  МЭЛИАН. Не забывай, первый Союз Крови между Валарами и эльфами был заключен нами, Тингол!
  
  ТИНГОЛ (с яростным упрямством). Все равно этому не бывать! Какое мне дело до будущего Арды, если не будет будущего у Лучиэнь? У нашей дочери, Мэлиан, которая помнит в с е дни Среднеземья, помнит, как из пучины вод поднялись горы, как Волею Илуватара раскаленные пустыни покрылись цветущими садами! Помнит тысячелетние мэлорны в Нэльдорете с тех пор, как они были невесомым семенем!
  
  МЭЛИАН. Не забывай, Тингол: в этом году не пришла весна в сады Менегрота и рощи Нэльдорета, потому что Лучиэнь не поет больше песен, пребывая в боли и тревоге за Берена. И ты не можешь отказать сыну Барахира, если он выполнит твое условие!
  
  ТИНГОЛ. Я сдержу слово... (Скептически.) Если Берен-человек сможет совершить то, чего не удалось ни Феанору, ни объединенным силам всех эльфийских владык за тридцать веков! (Насмешливо.) Да и кто бы сумел отказать такому герою?! Прости, любимая, я вынужден тебя оставить... (Уходит.)
  
  Мэлиан провожает его взглядом и неожиданно улыбается.
  
  МЭЛИАН. Знал бы ты, Тингол, что говорил отец мой, Ауле, о нашей любви! Все отцы одинаковы, когда их дочери становятся невестами!
  
  Собирается уходить,
   но ее останавливает вернувшийся Куруфин.
  
  КУРУФИН. Позволит ли преданному слуге владычица Мэлиан заговорить с ней?
  
  МЭЛИАН. Позволит... Только, Куруфин, мне казалось, ты должен избегать меня.
  
  КУРУФИН (пытается изобразить удивление). Но тому нет причин, владычица!
  
  МЭЛИАН (ледяным тоном). Сомневаюсь... О чем ты хотел говорить?
  КУРУФИН. Я беспокоюсь о Лучиэнь. Известие о пленении Берена убивает ее... И я, право, не знаю, что лучше для нее - остаться в Менегроте, или отправиться на поиски Берена...
  
  МЭЛИАН. Это как-то зависит от тебя, Куруфин?
  
  КУРУФИН. Лучиэнь доверилась мне как другу детства, но я - преданный слуга короля и королевы! Молчание сделает меня пособником побега, но не причиню ли я Лучиэнь большего вреда, объявив о ее намерениях?
  
  МЭЛИАН (сухо). И поэтому ты обратился ко мне, а не к Тинголу?
  
  КУРУФИН. Никто лучше матери не знает, что повредит, а что пойдет на пользу ее дочери!
  
  МЭЛИАН. Иными словами, обратишься ты к Тинголу или нет, зависит от меня?
  
  Короткая пауза.
  
   Почему ты родился эльфом? Чистосердечные эльдары никогда не поставят тебе в заслугу искушенный ум и хитрость, скорее наоборот... А вот у орков ты бы многого добился! Уходи! Ты мне отвратителен, Куруфин.
  
  Куруфин, низко опустив голову, уходит.
  В тронный зал торопливо вбегает Лучиэнь.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Мама!.. (Упавшим голосом.) Не хотелось уходить не попрощавщись!..(Из-за трона достает сверкающий шлем, лук со стрелами и изящный кинжал.)
  
  МЭЛИАН (укоризненно). Вряд ли Тинголу это понравится, принцесса! И учти: это очень не нравится мне. Не бывают успешными предприятия, начавшиеся с обмана и похищения отцовского оружия!
  
  ЛУЧИЭНЬ. Эти вещи мои. Их подарил мне Тулкас Сильный, помнишь?
  
  МЭЛИАН (с печалью). На Тулкаса это похоже. Никогда не забуду его смех, с которым он явился в Арду, призванный Валарами на помощь в войне с Мелькором на Заре Времен... Он думал, у меня родится мальчик и приготовил соответствующий подарок... Когда же родилась ты, он не стал ничего менять, сочтя происшедшее забавной шуткой. Отец, правда, был другого мнения... Спору нет, это грозное оружие, но... Все-таки, Лучиэнь, тебе лучше остаться в Менегроте - подвергая себя смертельной опасности, вряд ли ты поможешь Берену!
  
  ЛУЧИЭНЬ (рассматривая кинжал). Я приняла решение, мама... Этот клинок, Ангрист, памятен Мелькору: в руке Тулкаса он уже низвергал его во Внемировую Тьму!
  
  МЭЛИАН (вздохнув). Кому, как не мне, знать твой характер! Ты от своего не отступишься, знаю...
  
  ЛУЧИЭНЬ. Прости, мама, я не могу иначе! Мне кажется, он зовет меня! И еще я знаю, что Врага на этот раз остановят не соединенные силы эльфийских королей, не даже вмешательство Валаров во главе с Тулкасом Сильным, а только я и Берен!
  
  МЭЛИАН (с грустью). Не забывай, Лучиэнь, жребий эльдаров отнюдь не одно и то же, что жребий людей.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Ты хочешь сказать, что люди недолго живут на этом свете? Но что будет со мною, Вечноживущей, когда исчезнут золотые мэлорны, вырубленные орками для костров, замутятся ручьи, оскверненные прислужниками Гортаура? Неважно когда, через сто лет или тысячу... Неважно для эльфов, но очень важно для людей, поэтому через сто лет на границах Дориата и опушках Нэльдорета орков встретят наши с Береном правнуки!
  
  МЭЛИАН (с улыбкой). Мои праправнуки... (Торжественно.) Иди, и пусть удача сопутствует тебе! Помни: и горы, и долины, и реки, звери лесные, птицы небес и каждое дерево в лесу помогут тебе в беде, ибо на них благословение твоего деда Ауле! Ночью звезды наделят тебя силой, днем солнце ослепит твоих врагов по воле создавшей их Варды, твоей бабушки! От меня же прими этот плащ - лицевая сторона его соткана из солнечных лучей, а изнанка - из лунного света. (Снимает с себя плащ и накидывает его на плечи дочери.) Он сделает тебя невидимой не только ночью, но при свете дня...
  
  Лучиэнь, разрыдавшись, кидается в ее объятия.
  Занавес.
  
  Песня Мэлиан:
  Тяжела мне разлука с тобой,
  Но я выдержу эту боль;
  Дочь моя, Лучиэнь, прощай!
  Да минует тебя печаль,
  Да пребудет с тобой любовь!
  
  ...Из холодной космической дали
  Ледяною пустыней вначале,
  В беспросветную ночь погружен,
  Шар Земной из истока времен
  В вечность плыл в бесконечной печали.
  Но над Ардою пробил час славы:
  Из ядра минералов расплавы
  Вдруг изверглись, и горы, горя,
  Языками сползали в моря
  Иссушающей огненной лавы.
  Так из хаоса, мрака и тлена,
  Безбытийного вечного плена,
  Словно искры ударом о кремень,
  Создавалось Пространство и Время,
  Зарождалась любовь... и измена.
  
  В небесах заалела заря,
  Изумрудными стали поля,
  Лед растаял, развеялась мгла-
  И на Арду любовь снизошла,
  Преисполнилась жизнью земля.
  
  Без любви не имеет жизнь смысла:
  В прозябанье тягучем зависнет,
  Как во сне, что подобье распада,
  Тот, в чьей жизни нет склада и лада
  Без любви, сам себе ненавистен.
  
  Так беги ж, Лучиэнь, беги,
  Предначертанному вопреки!
  Счастье нет, когда нет борьбы.
  Стань хозяйкой своей судьбы
  И любовь свою сбереги!
  
  
  ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.
  
  Картина 1.
  
  Подземелье Тангородрима.
  Над жаровней с пылающими угольями на дыбе -- безжизненное тело эльфа из отряда Фелагунда.
  В углу, рядом с зарешеченной дверью, орк и вастак играют в кости.
  Входит Гортаур.
  
  ГОРТАУР (кивая на эльфа). Узнали, кто он и его спутники?
  
  ВАСТАК. Прости, господин, как мы ни старались, он умер молча!
  
  ГОРТАУР. Вот как?! Ладно... Эльфом больше, эльфом меньше... Тащите гнома! Люблю разнообразие...
  
  Слуги уносят тело эльфа и приносят связанного Даина.
  
  ДАИН. Тпру-у, животные! Ох, как я обожаю кататься верхом!..(Подмигивает Гортауру.) А что? Я бы взял этих двоих на свою конюшню - камнедробилку крутить!..
  
  ГОРТАУР. Надо же! Гном-шутник! И как тебя звать-величать такого веселого?
  
  Слуги поднимают Даина на дыбу.
  
  ДАИН (насмешливо). О-о, у меня много имен! Я -- Ночной Ужас Орков! Я - Тот, Кто Коллекционирует Головы Врагов, Я -- Повелитель Подземелий и Медной горы Хозяин!
  
  Орк касается груди Даина раскаленным прутом, тот
  вздрагивает и кусает губы, сдерживая крик.
  
  ГОРТАУР. Хотелось бы большей определенности, гном: не люблю разговаривать с анонимами!
  
  ДАИН. Прекрасно! И у меня нет желания говорить с тобой. Незачем и, честно говоря, противно... Разойдемся по-хорошему?
  
  ГОРТАУР (с притворным сожалением). Увы, мой низкорослый друг, разойтись не получится... Вообще-то, если хочешь, оставайся безымянным. Назови только своих спутников и хотя бы намекни о цели вашего визита в Ангабанд. Тогда я прикажу убить тебя просто и без затей.
  
  ДАИН. Наша цель? Ну, это легко! Однажды мне явился призрак моего дедушки и поведал, что дух его в загробном мире не успокоится, пока я, его любимый внучек, не найду эту распоследнюю сволочь Мелькора и не дам ему пинка в зад!
  
  Слуги с рычанием поднимают гнома на дыбе.
  
  ГОРТАУР. Любопытно было бы узнать, чем Мелькор обидел твоего дедушку? Он что, один из Сожженных Гномов Морийского царства или один из трех мастеров, выковавших корону для Сильмариллов и ослепленных по приказу Черного Властелина?
  
  ДАИН (преодолевая боль). О причинах дедушка не говорил... Может, Мелькор ему просто не нравился! Походка раздражала, запах изо рта или еще чего...
  
  ГОРТАУР (после короткой паузы). Что ж... Удивительно, как в таком приземистом теле умещается столько наглости и самомнения! (Слугам.) Начинайте! Выбейте-ка из этого рудознатца спесь, которой он пропитался в странствиях, как старый мешок пылью!
  
  ДАИН (торопливо). Не делай этого, Гортаур!
  
  Гортаур знаком останавливает слуг.
  
   Понимаешь, фамильный долг - одно, а личная месть - совсем другое! Если твои выкормыши причинят мне вред, то ты одним пенделем, как Мелькор, уже не отделаешься... Я ж тебе тогда башку между ног просуну и пинать буду, куда придется! А после вообще оторву ее на хрен!
  
  Гортаур приказывает слугам начинать.
  Орк, сладострастно ухмыляясь,
  наносит Даину удар железным прутом по спине
  и приплясывает, шипя от боли.
  
  ОРК (жалобно). Вуно комо булыгано, сиямо Гортаур! Бобо грабки ду муни!
  
  ГОРТАУР (всплескивает руками). Забыл! Гномы же с камнями в родстве и поэтому весьма выносливы... Ладненько, подвяльте его немного, а после отдайте на потеху троллям. Те тоже каменные -- что-нибудь да изобретут и, надеюсь, сумеют растрогать до слез нашего смешливого приятеля... Давайте сюда эльфа и человека!
  
  Слуги подкладываю дрова в жаровню,
  убегают и приводят скованных Финрода и Берена.
  
  ДАИН (преодолевая боль). Привет, друзья! Эти уроды решили, что мне одному скучно и пригласили вас, хотя я не настаивал, честное слово! Представляете, а Гортаур-то, оказывается, маньяк и извращенец! Видите, на какие ухищрения он идет, добиваясь моей любви?!
  
  ФИНРОД (с достоинством, хотя от многочисленных ран он держится на ногах только благодаря поддержке Берена). Гортаур? А разве он здесь? Вот этот плюгавенький, похожий на летучую мышь? Надо же! Или мы, эльфы, слишком доверчивы, или, действительно, у страха глаза велики!.. Всего лишь жалкий клоун, вороватый слуга, примеряющий шапку господина в его отсутствие!
  
  ГОРТАУР (с глумливым пафосом). А еще Светлорожденный называется! Беру небеса в свидетели: я не нарушаю священный закон гостеприимства, а лишь воздаю по заслугам тем, кто тайно прокрался в мое жилище и оскорбляет хозяина! (Слугам.) Взять их!
  
  Слуги набрасываются на Берена и Финрода,
  приковывают их к двум столбам рядом с дыбой.
  
   У вас есть время решить,кто первым займет место гнома... И учтите, я согласен повременить с пытками, если беседа с вами покажется мне интересной...
  
  БЕРЕН. Прикажи развязать мне руки -- и я с удовольствием поговорю с тобой... как поговорил с теми, чьи тела расклевывают коршуны на склонах Эред Ветрина!
  
  ГОРТАУР (насмешливо). Увы, сие несовместимо с моими эстетическими принципами. Понимаешь, Смертный, подобный обмен информацией кажется мне весьма неконструктивным и вульгарным... Между тем начало разговора уже радует: вы с эльфом и гномом явно заодно... Воистину, мы живем в странные времена!..
  
  ФИНРОД. Тебе этого не понять! Зло и глупость неразрывно связаны и одно другого стоит.
  
  ГОРТАУР. Ты не прав, эльф. Злодеяние - штука весьма забавная! Представь, как весело наблюдать за падением человека, поскользнувшегося на банановой кожуре! Какое удовольствие - сделать подлянку ближнему! Какое наслаждение - плюнуть в суп соседу или усадить его на свежеокрашенный стул, и чтобы при этом из стула торчали гвозди! Как смешны предательство, клевета, возможность испортить настроение хорошему человеку... Чтобы знал свое место и не выпендривался!.. А обидеть слабого? А помучить беззащитного?
  
  Орк опрометчиво становится спиной близко к Даину, и тот, прогнувшись, дает ему пинка, отчего орк валится в огонь.
  
  ОРК. Вау! Вуно муни паллёно, бунта мегрязз гноми!
  
  ДАИН (хохочет). Ты прав, Гортаур, это действительно весело!
  
  Слуги набрасываются на Даина.
  Берен разрывает путы и рвется на помощь, Гортаур магическим жестом останавливает его... и натыкатся на противодействие магии Фелагунда.
  
  ГОРТАУР. Ах, вот как?! Вижу, эльф, и тебе ведома Изначальная Сила!.. В таком случае, шутки в сторону, господа! (Слугам, указывая на Даина и Берена.) Делайте с этими, что хотите - мне они больше не нужны! (Финроду.) Достаточно одного тебя, Светлорожденный! Магия, ты знаешь, имеет особенность: более сильный маг, поражая соперника, забирает его сущность. Скоро я буду знать все!
  
  ФИНРОД. Не много ли на себя берешь, раб!
  
  ГОРТАУР (с усмешкой). Раб?! Ты ошибаешься, эльф! Придет время, и я займу место Мелькора! И даже сейчас я уже не просто тень Мелькора, а Мелькор, ставший Тенью, вершит свою волю через меня, что, впрочем, полне меня устраивает, и ты в этом сейчас убедишься!
  
  Сцену заливает ослепительный пульсирующий свет. Видны ф а з ы движений сражающихся Гортаура и Фелагунда.
  
  ГОЛОС ТИНГОЛА (торжественно).
  
  Звучала песня лиходейских чар,
  пронзая и срывая все покровы,
  Сзывая всех, к предательству готовых...
  
  ГОЛОС МЭЛИАН.
  
  Но Финрод встал и вопреки судьбе
  О стойкости запел и о борьбе,
  О силе, что сражает силы зла,
  Хранимых тайнах, коим нет числа.
  О вере, о свободе, о спасенье.
  Об изменении и о преображенье,
  Узилищах, что двери распахнут,
  Цепях разбитых, что, звеня, падут...
  
  ГОЛОС ТИНГОЛА.
  
  Так с песней песнь сходилася в бою.
  И Фелагунд, слабея, пел свою,
  И вот вся мощь эльфийских светлых чар
  Влилась в его напев, как щедрый дар.
  И птичий щебет услыхали все
  Над Наргофрондом в утренней росе,
  Дышало тяжко Море вдалеке,
  На грани Круга Мира, на песке,
  Песке жемчужном у далеких скал.
  Что свет Дерев когда-то озарял...
  
  ГОЛОС МЭЛИАН.
  
  Но вдруг, сгустившись, заклубилась мгла
  Над Валинором, там, где кровь текла
  Где бились братья с братьями нолдоры,
  Когда померк их ум в Проклятье феанора.
  И свет погас! И ветер застонал.
  И волк завыл. И ворон закричал.
  Сковал заливы тяжкий грохот льда,
  Несчастный раб в темнице зарыдал,
  Гром раскатился, полыхнул огонь -
  И рухнул Финрод, чарами сражен.*
  
  ------------------------------------------------------------
  Дж. Р.Р. Толкиен "Сильмариллион". Песнь о Фелагунде. (Перевод Н. Эстель).
  Сцена освещается.
   Гортаур держит Финрода со спины, сдавливая шею эльфа
   согнутой в локте левой рукой.
  
  ГОРТАУР (зловещим шепотом). Финрод, я узнал тебя, Величайший из эльфов и последняя надежда Белерианда! Пятый из семи Великих Королей, сраженных в битве Драгор Браголлах! Феанор Гордый, Фингол, Финголфин Прекрасный, Галдор Справедливый - и, наконец, Финрод Фелагунд! Остались Маэдрос и Тингол, предпочитающий не вмешиваться... Кто теперь остановит Тьму над Белериандом, Финрод? (Резко вырывает до этого не видимый зрителям кинжал из спины Фелагунда.)
  
  Тело Финрода медленно опускается на землю.
   Берен яростно вскрикивает. Даин на дыбе скрежещет зубами.
  
  ГОРТАУР (Берену). Прощай, Берен, сын Барахира!.. А что, Лучиэнь действительно так прекрасна? Надо бы познакомиться с нею поближе... (Даину.) И ты прощай, Даин Железностоп, сын Трора! Хотелось бы посоревноваться с тобой в остроумии, но -- увы!.. Прочитанные мною мысли Фелагунда требуют решительных действий и моего личного присутствия...
   (Уходит.)
  
  ВАСТАК (указывая на Берена, орку). Эй, остроухий! Тащи его сюда - окажем Берену честь, коей некогда был удостоен сам Маэдрос: выжжем ему на теле фирменное тавро Тангорордрима!
  
  ОРК (отрицательно качает головой). Ду туно ни гроссо корро, вастак! Ду уно нами жракуда, ду муни туно ни дади! (Кивает на Даина.) Ду уно вами!
  
  ВАСТАК. Перечить вздумал, нелюдь? Хочешь им легкой смерти?
  
  ОРК. Блевотто, вастак,-- ту ни гроссо пыталико! (Стучит себя в грудь.) Орки - гроссо пыталико! Адани муно, гноми вуно, четти?
  
  ВАСТАК. Какая четти, брат? Гном чуть мягче камня, любой нож о него сломаешь, ударов плетью он не почувствует, гвозди под ногти ему не вобьешь... Пытать такого - семь потов пролить и никакого удовольствия! То ли дело человек!..
  
  ОРК (насмешливо). Ду буркалитто, како ду муни буди кус-кус адани крохи та крохи, тягучитто! Ту до четти, вастак: гноми - жракуда мегрязз! Адани - жракуда кусны! Орки голлони!
  
  ВАСТАК (нехотя). Ладно... Человеков, конечно, мучить приятней, чем гномов, но мы же профессионалы, верно? (С воодушевлением.) Что-нибудь придумаем!.. Послушай, брат, а что если натравить на гнома того зверя?
  
  Даин на дыбе начинает изворачиваться.
  
  Ну, того странного волка, который потерял осторожность, когда с яростью трепал оброненный гномом кушак?
  
  ДАИН (с деланным испугом). Господа! Огонь в очаге почти потух, и я не чувствую жара! Умоляю, подбросьте дров, разрежьте меня на части, расплющите мне пальцы и вообще делайте, что хотите, только этого зверя сюда, Илуватара ради, не впускайте!
  
  ВАСТАК (радостно). Ага! (Бьет орка по плечу.) Ты понял?! А ну-ка тащи волка, посмотрим, что будет! (В предвкушении потирает руки.)
  
  ДАИН (в истерике). О, только не это, господа палачи! Все для вас сделаю! Любой клад из-под земли добуду! Ноги буду целовать, песни колыбельные петь, с лопухом наготове возле отхожего места стоять -- только не впускайте сюда это животное!
  
  Орк торопливо убегает и приводит ГОАНА в зверином обличии, при виде которого Даин начинает верещать якобы от смертельного ужаса.
  
  ДАИН. Не трогай меня, чудовище!
  
  ВАСТАК (Орку). Спускай его с поводка!
  
  Орк отстегивает ошейник.
  
  ДАИН. О-ооо! Аааа! Не надо!!! (Резко обрывает крик, насмешливо.) Ну все, вы попали, ребята!
  
  Гоан выпрямляется и, выхватив из рукавов два меча, поражает слуг Гортаура; закрыв дверь на засов, склоняется сначала над Фелагундом, после чего, горестно вздохнув, освобождает Берена.
  
  ДАИН. Ты бы поторопился, оборотень! И, кстати, ты не догадался захватить какой-нибудь еды? А то у меня слюнки текут от запаха копченой грудинки!
  
  ГОАН (освобождая Даина, одобрительно). А ты молодец, гном! А насчет грудинки... Это же от тебя запах! (Ставит Даина на землю, тот падает, но тут же, сдерживая боль, встает.)
  
  ДАИН. Да? (Принюхивается.) И правда! Странно, а слюни все равно текут... Ты дверь-то хорошо закрыл?
  
  ГОАН. Какое-то время у нас есть... Жалко, гном, у тебя отобрали секиру...
  
  ДАИН (выбирая из вороха палаческих инструментов топор). Я нашел, чем ее заменить...
  Берен складывает Финроду руки на груди.
  
  БЕРЕН. Никогда не прощу себе его гибели!
  
  ГОАН. Не казни себя, адан! Лучшее, что мы можем сделать,-- погибнуть с честью и не позволить нечисти глумиться над его телом...
  
  БЕРЕН. Да будет так! (Решительно встает и выбирает оружие из пыточных принадлежностей.) Примем же бой, друзья, и разделим судьбу великого эльфа, чьей памяти всегда будут верны потомки Беора!...
  
  ДАИН. Вы, люди, если в чем и похожи на эльфов, то склонностью впадать в отчаяние! Еще не все потеряно!
  
  Подходит к тюремной стене и стучит по ней.
  
  ГОАН. И что будет?
  
  ДАИН. Поживем - увидим.(Садится рядом с телом Финрода).
  
  Берен и Гоан садятся рядом. Наложением на трагическую мелодию звучит
  "Баллада о Фелагунде":
  
  ГОАН.
  Кровью на ранах Эльфийской земли
  Красные маки в полях расцвели,
  Скорбью наполнилось пение птиц,
  Тучи слезами обрушились вниз,
  Звери в лесах застонали от горя,
  Черною пеной нахмурилось море -
  Шелестом листьев и громом небес
  Мир облетела печальная весть:
  "С честью исполнив клятву свою
  Финрод Фелагунд пал в неравном бою!"
  
  БЕРЕН.
  Светлый Воитель, опора эльдаров,
  Мудрый правитель; Великих Валаров
  Вестник, несущий заоблачный свет
  Жителям Арды... Тебя больше нет!
  Первый из эльфов, признавший людей,
  Берена ты не оставил в беде -
  Потомка Беора, который когда-то
  Финроду в битве стал названным братом,
  Грудью владыку от стрел защитив...
  Пал Фелагунд, долг сполна отплатив!
  ДАИН.
  Подвигом Финрода ныне скреплен
  В Арде союз трех великих племен:
  Смертных Аданов, пещерников-гномов
  И Перворожденных эльфов-нолдоров.
  Кровь свою, Финрод, ты пролил не зря;
  Вновь воссияет над Ардой заря,
  Тьма расточится и сгинет Мелькор,
  Вновь получив долгожданный отпор...
  
  С грохотом в стене образуется дыра, из которой в подземелье с любопытством заглядывает Гном с киркой в руках.
  
  ГНОМ (ворчливо). Ну? Чего сидим, кого ждем?
  
  ДАИН. Тебя только и ждали, племянник! Почему так долго?
  
  ГНОМ. Долго? Что ж тогда сыночка своего, Трайна-лежебоку не попросил? (Язвительно.) Он-то наверняка бы за пару недель управился!
  
  ДАИН (обнимая Гнома). Ладно, спасибо тебе, Торин, и давайте- ка поскорее убираться отсюда!
  
  Даин первым скрывается в дыре.
   Вместе с Торином они бережно принимают переданное им тело Фелагунда,
   после чего узилище покидают Берен и Гоан.
  
  Занавес.
  
  Картина 2.
  
  Поляна у подножия скал между Тангородримом и Вратами Ангабанда.
  Предзакатное солнце заливает поляну алым светом, удлиняя тени от огромных валунов, скатившихся с вершины скалы.
  Одна из теней встает и оборачивается Гортауром, который напряженно всматривается вдаль.
  
  ГОЛОС КУРУФИНА. Сюда, принцесса!
  
   Выходит Куруфин и в замешательстве останавливается, увидев Гортаура, который жестом приказывает ему молчать, после чего, накрывшись плащом, скрывается среди камней.
  Выходит Лучиэнь.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Какое зловещее место, Куруфин! Ты говорил, здесь схватили Берена?
  
  КУРУФИН. Удивительно, что они вообще смогли забраться так далеко! Видишь, Следопытам удалось пройти сторожевые посты орков и почти миновать Тангородрим...
  
  ЛУЧИЭНЬ (смотрит в сторону Тангородрима). Значит, Берен сейчас там? Так близко...
  
  КУРУФИН. Да, Лучиэнь. Если... (Замявшись, обрывает фразу.)
  
  ЛУЧИЭНЬ (почти спокойно). Если он еще жив... Ты это хотел сказать?
  
  КУРУФИН. Прости, Лучиэнь, но смерть избавила бы его от мучений...
  
  ЛУЧИЭНЬ (гневно). Прекрати, Куруфин! Зная твои чувства ко мне, я готова простить тебе недостойные речи, но не повторяй их больше! (Меняя тон, примирительно.) Пойми, надежда, какой бы зыбкой она ни была,-- единственное, что у нас осталось...
  
  КУРУФИН (с горечью). И все-таки, Лучиэнь, лучше бы нам предоставить Берена его судьбе. Даже Фелугунду не удалось совладать с Гортауром, а ведь мощь Гортаура - ничто перед мощью Мелькора!
  
  ЛУЧИЭНЬ. Ты говоришь, как будто Гортаур находится здесь, выслуживаясь перед ним! Я просила тебя сопроводжать меня до места пленения Берена, а дальше я пойду одна. Так что не беспокойся за свою драгоценную жизнь!
  
  КУРУФИН (страстно). О своей ли жизни я беспокоюсь, Лучиэнь? Что мне она без тебя!
  
  ЛУЧИЭНЬ (гневно). Ты опять?! Говоря о любви, ты предаешь нашу дружбу, Куруфин!
  
  ГОРТАУР (встает в полный рост, насмешливо). Какая дружба, Принцесса Эльфов?! Куруфин привел тебя сюда по моему приказу!
  
  КУРУФИН (отшатываясь). Это неправда!
  
  ГОРТАУР. Разве? Хотя он отчасти прав, Принцесса. Тебя он предал совсем не так, как предал Берена и Фелагунда!
  
  ЛУЧИЭНЬ (с ужасом и болью). Предал Берена?
  
  КУРУФИН (оправдывается). Из любви к тебе, Лучиэнь! Я не мог не вмешаться, видя, как этот смертный губит тебя!
  
  ЛУЧИЭНЬ (закрывает лицо руками). Будь ты проклят, Куруфин...
  
  Гортаур пытается схватить Лучиэнь за руку,
   но та брезгливо отшатывается.
  
  КУРУФИН (Гортауру). Ты обещал!..
  
  ГОРТАУР. И ты поверил? (Лучиэнь.) Не суди его строго, красавица: он же просто наивный простачок... или пытается выглядеть таковым!
  
  КУРУФИН (с ужасом). Но ты поклялся, Гортаур не причинять вреда Лучиэнь, если Берен окажется в твоей власти!
  
  ГОРТАУР. Но, признайся, ты ведь д у м а л, ч т о будет с Лучиэнь, если я нарушу клятву? И согласился привести ее сюда, в Твердыню Ангабанда, дочь Тингола и Мэлиан! Темный Властелин не откажется от такого подарка!..
  
  Куруфин бросается на Гортаура,
   но, остановленный его чарами, падает и корчится на земле.
  
  ГОРТАУР (с презрением). Зря Мелькор опасался! Любовь - единственное, что может устоять перед его чарами, но всегда найдутся те, кто слишком труслив и в любви расчетлив... Так было и так будет! Горлим Злосчастный, предавший Барахира; Куруфин Песнопевец, предавший Берена и Лучиэнь... Кто следующий? (Повелительно вздымает руки.) Заклинаю же тебя, Куруфин Предатель, б ы в ш и й светлый эльф, на последнее и главное предательство, после которого да обретешь ты заслуженную награду и полностью освободишься от терзающих тебя сомнений! Поди прочь и сверши его!
  
   Куруфин, заламывая в отчаянии руки, убегает.
  С грохотом откатывается в сторону один из валунов, и на поляну вылезают Даин, Гоан и Берен. Торин остается в пещере.
  
  ГОРТАУР (насмешливо). Какая встреча! Право, не ожидал!
  
  ЛУЧИЭНЬ (бросается к Берену). Берен!..
  
  Гортаур останавливает ее.
  
  БЕРЕН (Лучиэнь, с горечью). Будь трижды проклята моя клятва Тинголу! Лучше бы он казнил меня в Менегроте, чем я привел тебя под тень Мелькора!*
  
  ДАИН (присвистнув от удивления). Сюрприз! Даже два сюрприза -один приятный, другой не очень... (Гоану.) Что, друг Гоан, разберемся с тем, который не очень? (Бросается на Гортаура.)
  
  Гортаур выбрасывает вперед руки -- Даина колдовской силой буквально сминает, и он кубарем откатывается в сторону.
   То же происходит и с Гоаном.
  
  ---------------------------------------------------------------------
  * Здесь и далее в репликах Берена, Лучиэнь и Гоана использован с небольшими изменениями текст из кн. Дж. Р. Р. Толкиена "Сильмариллион". ( Перевод Н. Эстель).
  
   В схватку вступает Берен, над которым Лучиэнь успевает взмахнуть плащом, после чего чары на Берена уже не действуют, и Гортауру приходится сражаться, пока его не останавливает Лучиэнь выпадом волшебного клинка.
  
  ГОРТАУР (с ужасом). Откуда у тебя этот меч?!
  
  ЛУЧИЭНЬ. Ты узнал его? Да, это Ангрист - клинок Тулкаса Сильного, некогда ввергший Мелькора во Внемировую Тьму! Пришел и твой час, Гортаур! Я не смогу лишить тебя жизни, но отныне и навсегда дух твой будет лишен телесной оболочки, и тень твоя вернется, дрожа, к Мелькору, и там ты, призрачный, будешь вечно мучиться пыткой его презрения, пока не сгинет Мелькор и ты не займешь его место под именем Саурона! Но уже никогда не явишься ты жителям Арды во плоти!..*
  
  ГОРТАУР (выбивает клинок из ее рук, злорадствуя). Не спорю, меч Тулкаса - могучее оружие, но не в твоих ручках, Принцесса! Чтобы удержать его, нужно быть Валаром, а не изнеженной эльфийкой!
  
  Берен подхватывает Ангрист и скрещивает его с мечом Гортаура,
   отводя удар от Лучиэнь.
  
  БЕРЕН. Или человеком! Воином, чья рука с детства привыкла к оружию!.. Прими же то, что тебе уготовано! (Поражает Гортаура.)
  
  В громовых раскатах, в пульсирующем мерцании тень Гортаура отрывается от земли и исчезает с пронзительным воем. Берен обнимает Лучиэнь.
   Гоан и Даин приходят в себя. Торин выглядывает из норы.
  
  ТОРИН. Не слабо вы развлекаетесь!
  
  ДАИН. А ты думал!.. Ну? И долго ты собираешься тут сидеть? Дуй отсюда - и успокой родню: сам видишь: я не могу оставить такую славную компанию!
  
  ТОРИН (пожимает плечами). Счастливо оставаться! (Закрывает вход в пещеру изнутри.)
  
  БЕРЕН (Лучиэнь, с нежностью). Зачем ты здесь, любимая?
  
  ЛУЧИЭНЬ. Я здесь потому, что т ы здесь, любимый!
  
  БЕРЕН. Это очень опасно, Лучиэнь! Порождения Тьмы сильны как никогда, а твое присутствие лишает меня мужества.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Нет ничего страшнее разлуки, милый! Победим мы или погибнем, уже не так важно... (Обнимает Берена.)
  
  ДАИН (Гоану). Не осмотреть ли нам окрестности, друг Гоан?
  ГОАН. Ты прав, друг Даин, но погоди немного... (Смущаясь, теребит Берена за рукав.) Прости, что вмешиваюсь, но ты должен это знать, Берен... Люди сами творят свою судьбу, над которой эльфы не властны. Не в твоих силах ныне избавить Лучиэнь от смертной тени, ибо она любовью своей на это обречена. Теперь Лучиэнь либо истает от одиночества, либо вместе с
   тобой бросит вызов року - вызов отчаянный, но не безнадежный. Больше ничего посоветовать не могу, но обещаю, что куда бы ни шли вы, я пойду с вами до конца...*
  
  ДАИН (ворчливо). Все "я" да "я"!.. Скромнее надо быть, Гоан! Сказал бы: "Мы пойдем..." -- куда как лучше!
  
  БЕРЕН. Спасибо, друзья...(С горечью.) Боюсь, недолгим будет наш путь... Слишком многие умерли, многие умрут еще... На моей совести гибель Фелагунда,-- прощу ли я себе, если что-то случится и с вами!..
  
  ЛУЧИЭНЬ. Не мучай себя, Берен! Душа Финрода благославляет тебя из лесов Эльдамара, куда рано или поздно уходят все эльфы...
  
  ДАИН. И тело Великого Эльфа обретет покой, это я знаю наверняка... Торин, хотя и выглядит пройдохой, передаст мой наказ гномам и проследит, чтобы Фелагунда похоронили в прекраснейшей из мраморных пещер Эред Горгорота, и усыпальница его останется нетронутой, пока не изменится весь этот край и горы не опустятся на дно морское!*
  
  БЕРЕН (решительно). Что ж, выбор сделан...
  
  ДАИН. Правильно! И нечего тут изощряться в патетических речах! Вперед же! Кто, как не мы, способен надрать задницу Мелькору?
  
  ЛУЧИЭНЬ. Меч Тулкаса с нами, и он признал твою руку, Берен; плащ Мэлиан укроет нас от взоров Черного Властелина и его слуг. Ничто не остановит тех, в чьих сердцах горит огонь любви и преданной дружбы! (Поднимается, опираясь на руку Берена, декламирует.)
  
  Без сомнений, без печали, в пламенеющем рассвете
  Шли они навстречу солнцу с песней звонкой на устах;
  Мчались в бой, не зная страха, с возрожденною надеждой,
  Чтобы на века остаться в песнях будущих народов,
  Изменившегося мира.
  
  
  ---------------------------------------------------------------------
  *В репликах Берена, Лучиэнь Гоана и Даина использован с изменениями текст из кн. Дж. Р. Р. Толкиена "Сильмариллион". ( Перевод Н. Эстель).
  
  Вперед же, мой милый Берен!
  В руках твоих -- острый меч,
  Как прежде удар твой верен,
  Чтоб в битвах тебя сберечь.
  
  А если вдруг - неравный бой,
  Во мрак потянет смерть,
  Туда приду я за тобой
  И выведу на свет!
  
  Все уходят.
  Зловещим багровым светом высвечиваются башни Ангабанда. Постепенно нарастая, звучит торжественная мелодия, сопровождаемая сполохами молний и громовыми ударами.
  Наложением на мелодию звучат Голоса Тингола и Мэлиан:
  
  ТИНГОЛ.
  Из глубины веков Эпохи Предначальной,
  Когда все стертыми окажутся следы
  И завесой забвения накроет
  Все имена безжалостное пламя,
  МЭЛИАН.
  Как луч сквозь тучи, повести печальной
  На музыку великой красоты
  Пробьется песнь о подвигах и горе,
  О дружбе и любви; и сохранится память
  ТИНГОЛ.
  О том, как Лучиэнь Тинувиэль и Берен,
  Великою любовию хранимы,
  Сокрытые невидимым покровом,
  В чертоги Ангабанда вместе
  МЭЛИАН.
  Вступили. И о том, как был развеян
  Кромешный мрак твердынь Тангородрима.
  Заснули стражи, и Мелькор был скован
  На время чарами эльфийской песни,
   ТИНГОЛ.
  Которую Тинувиэль запела.
  И звуками чудесного напева
  Вливалась в Берена уверенность и сила.
  Всепобеждающей любовью умножаясь.
  МЭЛИАН.
  Войдя в пещеры Ангабанда смело,
  И в Тронном зале, где утратившая тело
  В сверкающей короне Сильмариллов
  Зловеще Тень Мелькора колыхалась,
  ТИНГОЛ.
  Они свершили величайшее деянье
  Из всех, на что бы не решились
  Никто другой из всех живущих в Арде,
  Сравнимое с деянием Валаров:
  
  МЭЛИАН.
  От песни дивной Лучиэнь сияньем
  Внезапно Сильмариллы озарились,
  И содрогнулись стены в Ангабанде,
  И пал Мелькор, не выдержав удара.
  ТИНГОЛ.
  Визжа от страха искаженной тенью
  Он рухнул ниц к подножью трона,
  Где тень его на миг короткий слилась
  С Надмирной Тьмой, где он бродил когда-то,
  
  МЭЛИАН.
  Сраженный Тулкасом в Начале Среднеземья.
  С его главы железная корона
  Сама собой со звоном подкатилась
  Под ноги Берену. Клинком булатным
  
  Тот из нее Священный Камень вынул...
  . . . . . . . . . . . . . . . . .
  . . . . . . . . . . . . . . . . .
  . . . . . . . . . . . . . . . . .
  
  Слышны яростные вопли орков.
  Выбегают Гоан и Даин и падают без сил у валунов. Гоан накладывает на тетиву лука стрелу и пускает ее в сторону Ангабанда. Слышен болезненный вскрик.
  
  ГОАН (уверенно). Все! До темноты не сунутся.
  
  ДАИН (загибая пальцы). Одного ты положил на мосту, потом я уделал топором двоих, что посмели преградить нам дорогу, потом ты подстрелил одного у стены, потом мы с Береном искрошили их целую кучу перед вратами, и уже на бегу сюда ты, Гоан, как я заметил, потратил не менее десятка стрел... Славная охота!
  
  ГОАН. Ты прав, пещерник! Жаль, не придется нам похвастаться ею когда-нибудь, сидя у костра в компании благодарных слушателей...
  
  ДАИН. Ерунда, друг Гоан,-- другие расскажут! Кстати, это и лучше - нам-то с тобою кто поверит! (Приподнявшись, бросает в сторону увесистый булыжник.)
  
  КРИК ОРКА. Аззор горроми, муни голобашка!
  
  Короткая пауза.
  
  ГОАН. А скажи мне, друг Даин, а была ли действительно нужда в том пинке, коим ты удостоил Мелькора на прощание?
  
  ДАИН. Конечно, друг Гоан! Обозначить свое присутствие в Мелькоровых апартаментах как-нибудь иначе было бы затруднительно... Начертать на стенах что-то вроде: "Даня и Ганя были здесь"? Сущее ребячество!
  
  ГОАН. И все-таки... Пинать Мелькора в зад -- весьма самонадеянный и неосмотрительный поступок с твоей стороны!
  
  ДАИН (беспечно). А-а, ерунда! Во-первых, дедушка был бы доволен, а во-вторых... (Вздохнув, серьезным тоном.) Во-вторых, чары Лучиэнь слабели, и Властелин Тьмы уже начинал приходить в себя... Ну, а в третьих, друг Гоан, вся эта орочья свора бросилась по н а ш е м у следу, а не по следу Берена и Лучиэнь!
  
  Быстро смеркается.
  
   Умирать надо красиво и лучше уж так, как сейчас, чем повинуясь естественному исходу твоей или моей природы... Мы, гномы, живем долго, почти как горы, окружающие нас, и кровь наша так же холодна. Я помню Юность Белерианда, помню расцвет нолдоров и приход аданов-людей... Только что мне память о других, если сам я обречен забвению? Что мне жизнь, если она ничем не отличается от существования камня?
  
  ГОАН. Ты прав! У нас, халадримов, каждый умирает зверем, потому что инстинкты животного в конце концов подавляют разум и мешают обратному перевоплощению... И я счастлив, что исход моей жизни будет таким... человечным... Готовься - сейчас они набросятся!
  
  Темнота сгущается. Слышен нарастающий лязг мечей и крики орков. Последние реплики Даина и Гоана звучат в полной темноте.
  
  ДАИН. Присмотри за моей спиной, друг Гоан, а уж я тебя не подведу! (Запевает.)
  
  Прощался с гномихой своей
  Однажды старый гном...
  
  ГОАН (с пародийной велеречивостью). Позволь мне в последний раз перебить тебя, друг... Вы гномы такой скрытный народ...
  
  ДАИН. Спрашивай, чего уж там!
  
  ГОАН. Ты только секиру свою опусти пока... (Вкрадчиво.) Ответь мне, Даин, а правда ли, что у гномов женщины бородатые?
  
  ДАИН (возмущенно). Что-о?!
  
  ГОАН (оправдывается). Так говорят... Их же никто, кроме гномов, никогда не видел!
  
  ДАИН (язвительно). Я тебя почти за умного почитать стал, а ты несешь такую ахинею! Кто же верит досужим россказням, дружище халадрим? Сам посуди: стал бы я целоваться с бородатой женщиной?!
  
  Крики орков усиливаются.
  
   Жаль, ты не увидишь мою Даринку... Рази, Гоан!!!
  
  Звук ударов и вопли орков.
  
  ДАИН и ГОАН (поют).
  
  Прощался с гномихой своей
  Однажды старый гном:
  "Жена, корми меня скорей
  И напои вином!
  
  Еще в дорогу, не забудь,
  Мне положить еду:
  Мне предстоит далекий путь-
  На ярмарку иду!"...
  
  Песня обрывается, заглушенная торжествующими криками орков. Пауза в полной темноте.
  
  Занавес.
  
  Картина 3.
  
  Поляна в лесу Нэльдорет.
  Под одним из мэлорнов Берен обнимает Лучиэнь, голова которой покоится у него на груди.
  
  ЛУЧИЭНЬ (печально). Никогда еще в Нэльдорете не было так мрачно, как сейчас... И небо изменилось... И почему-то трудно дышать... Даже птицы молчат... Что с нами будет, Берен?
  
  БЕРЕН (с нежностью). Что бы ни случилось, нам есть, чем дорожить в каждом мгновении настоящего, возлюбленная моя Тинувиэль. Тьма сгущается над Белериандом. После гибели Фелагунда Наргофронд обречен. Боюсь, армии Мелькора придут и сюда... Но разорвется круг Проклятия Феанора, если хотя бы один из Сильмариллов вернется в Обитель Валаров на Заокраинном Западе, и мы должны это сделать. Пока же отдохни,-- пока этот край надежно защищен...
  
  ЛУЧИЭНЬ. Самые неприступные твердыни становились жертвой предательства, Берен! Завеса Мэлиан соткана любовью, а любовь, ты знаешь, такое счастье, которого любящим не прощают... (Декламирует.)
  
  В этой битве великой меж Светом и Тьмой
  Не бывает конечных побед:
  Мрак родится из Тени в полуденный зной,
  А из Мрака рождается Свет...
  
  БЕРЕН (подхватывает).
  
  Суждено победить в бесконечной борьбе
  Только тем, кто сумеет развеять в себе
  Темноту; в чьих сердцах воссияет любовь,
  Что героями делает бывших рабов!..
  
  ЛУЧИЭНЬ (задумчиво). Странные у людей песни...
  
  БЕРЕН. Да... Эльфы поют о том, что есть или что было, а люди - о том, чего нет, но что должно обязательно б ы т ь...
  
  ЛУЧИЭНЬ (удобнее укладываясь у Берена на груди). Спой еще, Берен!
  
  БЕРЕН. Пение - увы! - мой, пожалуй, главный недостаток!..
  
  ЛУЧИЭНЬ. Для меня твои песни, какими бы они ни были, сладкозвучнее эльфийских баллад!.. Спой что-нибудь из того, о чем пела тебе мать в детстве!
  
  БЕРЕН (с болью). Мать... Говорят, вастаки очень хотели взять ее живой... Пока она не уложила четверых...
  
  ЛУЧИЭНЬ (прижимает к лицу его руку). Прости, Берен...
  
  БЕРЕН. Ничего... Это было давно, и мы с отцом сполна отомстили за нее - ни один из той орды не сумел переправиться через Гэлион... Спи, Лучиэнь. Я спою тебе любимую песню моей матери -- и пусть тебе снятся такие же хорошие сны, какие снились мне, когда я засыпал на ее руках...(Напевает).
  
  Любовь, как роза красная,
  Цветет в моем саду.
  Любовь моя - как песенка,
  С которой в путь иду.
  
  Сильней разлук, сильней беды
  Моя любовь одна.
  Она с тобой, пока моря
  Не высохнут до дна.
  
  Не высохнут моря, мой друг,
  Не рушится гранит,
  Не остановится песок,
  А он, как жизнь, бежит...*
  
  Лучиэнь засыпает.
  Из-за мэлорнов выходит Куруфин.
  
  КУРУФИН (высокомерно). Здесь ты можешь оставить Лучиэнь, Смертный! В Потаенном Королевстве найдется, кому позаботиться о дочери Тингола!
  
  БЕРЕН. Говори тише, она спит...
  
  КУРУФИН. Твое счастье, что привел ее сюда живой и невредимой. А теперь убирайся - после всего случившегося тебе, пожалуй, не стоит рассчитывать на награду!
  
  БЕРЕН. Ты же знаешь, Куруфин, я никогда ее не оставлю!
  
  КУРУФИН (с ненавистью). Да, знаю! Но кто бы считался с твоими желаниями, Смертный? Беда в том, что Лучиэнь не согласится оставить тебя! (Бросается перед Береном на колени, умоляюще.) Уходи, Берен! Не губи ее! Что общего между эльфами и людьми? Мы такие разные...
  
  БЕРЕН. Ошибаешься, Куруфин! У нас общие враги, а если ненависть одна, то и любовь может быть общей!
  
  КУРУФИН. Лучиэнь старше тебя на целую вечность и помнит в лицо Беора -- твоего легендарного предка. Что с нею будет через каких-нибудь три-четыре десятка лет, когда ты состаришься, а она по-прежнему останется юной и прекрасной? Неужели и это для тебя ничего не значит?
  
  БЕРЕН (улыбается). Ничего! Ни-че-го... Оглянись, Куруфин,--мэлорнам в этом лесу пятнадцать тысяч лет, и самым юным деревцам не менее тысячи! Разве они от этого стали менее юными? Для вас века не отличаются один от другого, и только сейчас Тинувиэль начинает жить по-настоящему, наконец-то оторванная от сонного морока стихий, которые вы, эльфы, послушные воле Илуватара, собою олицетворяете. Сон этот прекрасен, не спорю, и Арда многое потеряет, когда земной круг эльфов будет завершен. Но это всего лишь сон! Не препятствуй же счастью той, кого ты и сам любишь, Куруфин! Пойми: свершилось то, что свершилось!
  
  Куруфин мучительно размышляет, и лицо его искажается.
  
  КУРУФИН. В твоих словах зловещий смысл, Смертный!.. Идущий путем Добра не может не быть подвластен воле Илуватара... По-твоему же выходит, что свобода проявляется лишь в
  -------------------------------------------------------------------
  *Роберт Бернс, перевод С. Маршака.
   противодействии этой воле!.. Недаром Враг некогда и сам был одним из Валаров!
  
  БЕРЕН. Мелькор не знал любви!
  
  КУРУФИН (усмехается). А что есть любовь, сын Барахира? Никто не признается, что в любви ищет выгоды для себя, хотя это правда! Чем ты готов пожертвовать ради Тинувиэль? Назови ту цену, которой не мог бы заплатить я?
  
  БЕРЕН. Эту цену назначил Тингол! (Раскрывает ладонь и показывает сияющий Сильмарилл.) Три тысячи лет эльфы ведут войну за эти камни, и уже погибли лучшие... Сильмарилл в моей руке доказывает право на любовь Смертного к Эльфийской принцессе даже в глазах ее отца, величайшего из эльфийских королей после Фелагунда!
  
  КУРУФИН (Бросается на Берена). Но не для меня, Адан фиримар, мегрязз! (Поражает Берена ударом ножа и прижимает бьющееся в конвульсиях тело к земле, зажимая Берену рот.) Умри, герой! Герои должны умирать вовремя; и умри молча, чтобы не нарушить сон той, кого ты так любишь!
  
  С утробным рычанием, постепенно переходящим в звериный вой, которому вторят волколаки за сценой, Куруфин пытается вырвать Сильмарилл из руки Берена.
  Внезапно тело предателя охватывает вспышка пламени.
  Затемнение.
  В темноте звучит пронзительный крик Лучиэнь:
  --БЕРЕН!!!-
  заглушаемый зловещим хохотом Гортаура.
  Короткая пауза.
  Наложением на торжественную мелодию звучат Голоса Мэлиан и Тингола:
  
  ГОЛОС МЭЛИАН. Государь и супруг мой! Предательство поразило потаенное Королевство в самом его центре, в Нэльдорете! Поспеши, ибо дочь наша в опасности! Магия Завесы, поразив предателя Куруфина, перестала существовать; волколаки переправились через Эсгалдуин и двинулись к Менегроту, шайки орков спустились с отрогов хребта Химлад, а Пауки, отродия Унголиатты, заполонили Священную Рощу!
  
  ГОЛОС ТИНГОЛА (торжественно). К оружию, синдары! Война сама пришла в наш дом. К оружию, друзья, - и да сгинет Враг во Мраке, породившем его! (После короткой паузы, с волнением.) Ты говоришь, Мэлиан, опасность угрожает нашей дочери?
  
  ГОЛОС МЭЛИАН. Да, государь.
  
  ГОЛОС ТИНГОЛА (с раздражением). И чем же занят этот выскочка адан и чего стоят его клятвы и уверения в любви?!
  
  ГОЛОС МЭЛИАН. Клятвы исполнены, Тингол... Но после предательского удара он ничем не может помочь Лучиэнь...
  
  ГОЛОС ТИНГОЛА (с болью). Сын Барахира убит?!
  
  Шум битвы.
  В темноте на сцене мечутся едва различимые тени.
  
  ГОЛОС МЭЛИАН (торжественно декламирует).
  
  Когда герой пал жертвою измены,
  И смерть над ним свои простерла крылья;
  Великий Тингол осознал впервые,
  Что, совершивший подвиг беспримерный,
  Как сын отцу, ему был дорог Берен.
  
  И как отец, скорбя над телом сына,
  Сразился с нечистью Владыка Дориата
  С таким неистовством, что ужасом объяты
  Бежали к берегам Эсгалдуина
  И гибли сотнями сыны Унголиатты.
  
  Рекой лилась кровь орков в Нэльдорете,
  От ужаса бесились волколаки,
  И от эльфийской мощи, словно накипь,
  Подобно мгле, развеянной рассветом,
  Был враг повержен Тинголовой хваткой...
  
  Занавес.
  
  Картина 4.
  
  Тронный зал во дворце Тингола.Тингол скорбно восседает на троне.
  Эльфийские витязи вносят тело Берена
  и кладут его на возвышение рядом с троном.
   Лучиэнь в белых траурных одеждах опускается перед Береном на колени.
   Мэлиан становится рядом.
  (Действие происходит в сопровождении торжественной, постепенно нарастающей траурной мелодии).
  
  ЛУЧИЭНЬ (напевным речитативом).
  
  Где златовласый всадник? Кому нынче рог трубит?
  Где боевая кольчуга? Чей конь под седлом храпит?
  Кто тронет звонкие струны, огонь в очаге разведет?
  Мы посеяли семя - кто урожай соберет?
  
  Как летний дождь все проходит, как ветер вольных степей.
  Дни улетают на Запад, тают среди теней.
  
  
  
  Если костер погаснет - дым его не собрать.
  Годы плывут за море - кто сможет их удержать?*
  
  Без сомнений, без печали, в пламенеющем рассвете
  Он ушел навстречу солнцу с песней звонкой на устах;
  Мчался в бой, не зная страха, с возрожденною надеждой,
  И с надеждою ушел он, чтобы на века остаться
  В песне той, кого любовью
  Он своею осчастливил... **
  (Плачет.)
  
  Тингол встает.
  
  ТИНГОЛ. Нет и не было героев, равных Берену, ни среди людей, ни среди эльфов с изначальных времен Арды! Почтим же, братья, память Берена, сына Барахира!
  
  Эльфы преклоняют колени. Тингол спускается с трона и торжественно вкладывает в руку Берена сияющий Сильмарилл.
  
  ТИНГОЛ. Да пребудет незабвенным в веках имя героя, вырвавшего святыню эльфов из рук коварного Врага! Да упокоится его душа в радости в запредельных чертогах Мандоса, Повелителя Мертвых! Да будет светел путь во мраке Смерти для Берена, сына Барахира!
  
  ВСЕ (хором). Да осветит Сильмарилл дорогу Берена во мраке!
  
  Лучиэнь целует Берена и возвращает Сильмарилл Тинголу.
  
  ЛУЧИЭНЬ (решительно). Не для того погибли Берен и многие, чтобы Свет Сильмариллов покинул Арду! (Достает из складок платья клинок Ангрист.) Моя любовь осветит путь Берену! (Поет.)
  
  И пусть любовь моя хранит
  Тебя верней мечей,
  Тебя ничто не разлучит
  С любимою твоей...
  
  МЭЛИАН (встревоженно). Что ты задумала, Лучиэнь?
  
  ЛУЧИЭНЬ (не оборачиваясь, наклоняется над телом Берена). В чертоги Мандоса мы войдем вместе... Прости, мама, не осуждай меня, отец, но разлука с любимым для меня горше смерти! (Готовится броситься на клинок.)
  
   Сильмарилл в руках Тингола переливается всеми цветами радуги.
  
  *Дж.Р.Р. Толкиен. "Властелин Колец".
  **Там же. Цитата с небольшими изменениями и дополнениями.
  
  В сверкании молний гремит гром, перекрываемый потусторонним Голосом:
  --ОСТАНОВИСЬ!!!
  
  ЛУЧИЭНЬ (замирает и вопросительно смотрит на Мэлиан). Что это было, мама?
  
  МЭЛИАН. Это Владыка Царства Мертвых, Великий Мандос, обращается к тебе... (Закрывает глаза, словно прислушиваясь.)
  
  Короткая пауза.
  
   Велика печаль Валаров, дочка, и дрогнул даже Владыка Метрвых, чего не случалось с ним прежде и не случится никогда впредь. Но не властен Мандос возвращать в пределы Мира умерших людей и тем лишать их Дара Илуватара, сокровенная тайна которого ведома лишь Ему. Не в силах также Мандос изменять судьбы, предначертанные Создателем Детям своим из Племен эльдаров... Но ему открылась воля Илуватара... Тинувиэль, тебе дан выбор... За любовь твою к Берену ты можешь освободить сына Барахира из-под власти Мандоса, а сама уйти в Валимар - Запредельную Обитель, куда уходят все эльфы в исходе дней, и жить там среди Валаров, забыв печаль, познанную тобою в земной жизни. Берену же в Валимаре места нет, ибо это противоречит воле Илуватара. Но ты можешь вернуться с Береном в Среднеземье и жить с ним, хоть и короткой будут жизнь ваша и радость по эльфийскому счету времени, так как станешь ты Смертной и умрешь в свой час, как вновь умрет в свой час и Берен...* (Закрывает лицо руками.)
  
  Тингол медленно отходит к трону.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Ты плачешь, мама?
  
  МЭЛИАН. Да, дочка... Я знаю твой выбор.
  
  ЛУЧИЭНЬ. Не плачь... Я счастлива, и смерть -- ничтожная цена, поверь, за право быть счастливой! (Подходит к отцу и с дочерней лаской почтительно берет его за руку.) Прости, отец, но я не могу иначе! (Возвращается к ложу Берена и, с нежностью касаясь его лица, тихо напевает.)
  
  Пою я золоту листвы - сияет лес листвой;
  Пою я ветру - он летит, лаская бор лесной.
  За царством Солнца и Луны, по берегам морским,
  У Ильмарина льется свет над Древом Золотым.
  Под звездами Белерианд тем светом озарен
  У стен, хранящих от врага Эльфийский Тирион...**
  -----------------------------------------------------------------------
  *В реплике использован (с изменениями) текст кн. Дж.Р.Р. Толкиена "Сильмариллион".
  **Дж.Р.Р.Толкиен. " Властелин колец".
  Рука Берена медленно поднимается и накрывает ладонь Лучиэнь.
  
  БЕРЕН (подхватывает).
  
  Немеет смертный менестрель пред вечною красой.
  Пусть рухнет в бездну целый мир - бессмертен образ твой.
  Пусть время вспять, как русла рек, швырнет небесный гнев,
  Восстанешь ты из тьмы времен, забвение презрев.
  Есть в этом мире тьма и свет, равнины и моря,
  Но Мир красой твоей согрет, Тинувиэль моя!
  
  ЛУЧИЭНЬ (с любовью и торжеством).
  
   Когда весна придет в леса, зашелестит листвой
  И недра сумрачных озер наполнит синевой,
  И станет горный воздух чист и сладок, как елей,--
  Вернется милый Берен мой
  К своей Тинувиэль!
  
  Берен (встает).
  
  Когда весна придет в сады, и зашумят поля,
  И пряным воздухом весны наполнится земля,
  Когда раскроются цветы среди густых ветвей-
  Я сам приду, мой друг, к тебе,
  Моя Тинувиэль!*
  
  Мелодия, нарастая, звучит торжествующими аккордами.
  Берен с Лучиэнь рука об руку выходят на авансцену. Рядом становятся Тингол и Мэлиан.
   Эльфийские витязи выстраиваются за ними.
  
  ТИНГОЛ (торжественно). Наш рассказ - не больше чем эхо настоящего... Случилось это в те времена, когда мир был юн и Тинувиэль была прекраснейшей девой в Среднеземье. В лице ее сиял звездный свет, и теперь звезды горят уже не так...
  
  МЭЛИАН (подхватывает). В те дни великий Враг царил в Ангабанде и одерживал победу за победой. Но случилось так, что Берен, преодолев великие опасности, пришел в потаенное Королевство Тингола и в лесу Нэльдорет встретил Лучиэнь...
  
  БЕРЕН. Их встреча изменила судьбы народов, населявших Арду. Ибо многие горести выпали на долю возлюбленных, и долго они были в разлуке, но сумели встретиться, повергнуть Гортаура и вырвать из железной короны Мелькора один из Священных Камней...
  
  ЛУЧИЭНЬ. Когда же пал Берен жертвою вероломного предательства, Лучиэнь силою великой любви вырвала его из
  -----------------------------------------------------------
  *Дж.Р.Р. Толкиен "Властелин колец". Цитата с изменениями и дополнениями.
   чертогов смерти и вернула в мир живых, избрав участь смертных для себя.
  
  ТИНГОЛ. Долго еще бродили они в зеленых лесах Белерианда, пока вместе не покинули земную юдоль и не ушли из плена этого мира...
  
  МЭЛИАН. Так случилось, что Лучиэнь, единственная из эльфов, действительно умерла, когда пришел срок...
  
  БЕРЕН. Но своим выбором она положила начало великому единению двух народов. Эльфы потеряли ту, которую любили сильнее всего, но от нее и Берена пошел род эльфинитов, и сейчас в мире еще живы те, кому она была праматерью, и в чертах лица которых Эльдары и доныне видят знакомые черты прекрасной, любящей и любимой Лучиэнь Тинувиэль, утраченной ими навеки.*
  
  Звучит "Баллада о Берене и Лучиэнь:
  
  Был зелен плющ, и вился хмель,
  Лилась листвы полночной тень,
  Кружилась звездная метель
  В тиши полян, в плетенье трав.
  Там танцевала Лучиэнь;
  Ей пела тихая свирель,
  Укрывшись в сумрачную сень
  Безмолвно дремлющих дубрав.
  
  Шел Берен через мертвый лес,
  В тоске бродил среди холмов,
  Его манил полет небес
  И дальний отблеск зимних гроз...
  В случайном танце облаков
  Он видел облик, что исчез,
  Когда костлявою рукой
  Коснулась смерть его волос.
  Она пришла - и в тот же миг
  Исчезла вновь...но он воззвал:
  --Тинувиэль! - И скорбный крик
  Звучал в лесах и облаках...
  И светлый рок на землю пал,
  И светлый рок ее настиг,
  И нежный свет ее мерцал,
  Дрожа, у Берена в руках.
  Он заглянул в ее глаза-
  В них отражался путь светил,
  В них билась вешняя гроза...
  
  ---------------------------------------------------------
  *Цитата с изменениями по тексту кн. Дж. Р.Р. Толкиена "Сильмариллион". (Перевод Н. Эстель.
  И в этот час, и в этот день
  Несла рожденье новых сил
  Ее бессмертная краса.
  
  Свершилось то, что рок сулил
  Для Берена и Лучиэнь.
  В глуши лесов, где гаснет взор.
  В холодном царстве серых скал,
  В извивах черных рудных нор
  Их стерегли моря разлук...
  
  Но миг свидания настал,
  Как рок сулил; и с этих пор
  На том пути, что их призвал,
  Они не разнимали рук.*
  
  ЗАНАВЕС.
  
  
  
  
  
  -----------------------------------------------------------------------------
  
  *Дж. Р. Р. Толкиен "Властелин колец". Баллада о Берене и Лучиэнь. (Перевод И. Гриншпуна).
Оценка: 1.00*2  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"