До смены настроения всегда доли секунды. Появляясь, негатив в один миг сметает радужное настроение. И вот уже мысли мечутся, как пойманные в ловушку юркие птички. Именно такая смена настроения произошла у Виктора Харитонова, когда он, возвращаясь из научной поездки в Южную Сибирь, выйдя из такси, в нетерпении поделиться с родными впечатлениями от экспедиции, окинул взглядом стёкла окон своей многоэтажной высотки. Они отсвечивали яркими солнечными бликами и в мгновение усталость, накопившаяся за долгую командировку, сменилась предвкушением радости от встречи с любимой семьёй, женой Викой и смешливой непоседой Маринкой.
Уезжая в экспедицию, обещал привести ей из Горной Шории какие-нибудь необычные сибирские сувениры. Слово он сдержал, собрал небольшую коллекцию удивительно красивых камней.
Был среди них и совсем оригинальный экземпляр. Его Виктор обнаружил в котловине загадочной горы, которая высокой стеной неожиданно выросла перед группой исследователей среди густой тайги. Параметры стены впечатляли что по высоте, что по длине. Сложена стена была из гигантских гранитных блоков и протянулась на сотни метров.
Первоначальное впечатление - что это случайное природное нагромождение исполинских мегалитов, быстро переросло в уверенность, что огромная стена явно рукотворная, возведена полигональной кладкой из гигантских многотонных блоков. Местами стена была разрушена, огромные блоки, весом в сотни тонн, были разбросаны по склону по обе стороны горы.
Какая сила их так раскидала, оставалось только предполагать. Но сама картина увиденного настолько впечатлила, что Виктор уверовал в масштабность предстоящих научных исследований. Стало ясно, что в те сроки, которые были отведены командировкой, он явно не вложится.
Ещё больше воодушевился, когда, обходя стену, случайно обнаружил в скрытой выемке в горе вход в узкий, едва заметный тоннель, с многочисленными ответвлениями, одно из которых и вывело его в котловину на самой вершине горы. Там среди оплавленных камней и каких-то причудливых хаотичных сооружений, разбросанных на большие расстояния, он и обнаружил этот необыкновенно красивый узорчатый кристалл.
Было видно, что сооружения, как и стена, подверглись тоже какому-то необычному воздействию. Остатки их проросли кустарником и травами. Причем, растительность в этих местах была сочнее и значительно выше, а камни сплошь покрылись толстым слоем рыжего лишайника.
Разворошив одну из таких куч разных обломков, Виктор и увидел этот кристалл. Сначала он выглядел как обычный камушек. Заинтересовала продолговатая, с чёткими гранями форма. После очистки камень оказался удивительно красивым минералом, на солнце его узорчатые грани, отражаясь каким-то завораживающим особым светом, как будто оживали изнутри.
Сразу же, вспомнив о дочурке, и припрятал кристалл в карман. Но геологи Костя и Миша, вызвавшиеся быть проводниками, внимательно осмотрев его, посоветовали не спешить дарить его дочери, а сначала обследовать камень в лабораторных условиях. Они хорошо знали свойства всех известных минералов, но с такими свойствами им сталкиваться не приходилось.
Костя, долго крутив камешек в руках, задумчиво сказал:
--Подарок красивый получится, но лучше сначала его просвети в лаборатории. Камень явно не простой. Возможно, даже, что это дар с небес или появился в результате невероятно разрушительного процесса на земле.
И посоветовал пока спрятать его подальше. Но Виктор прятать кристалл не стал, а решил лишь подстраховаться. По возвращению в лагерь проверил камень на радиацию. Никакой, даже самой маленькой дозы дозиметр не излучал. Да и потом в нем обнаружились такие свойства, что он мог стать настоящим оберегом для дочери.
И вот теперь Виктор собирался порадовать дочь этим необычным подарком.
* * *
Было уже не совсем раннее утро субботнего дня, солнечные лучи добрались до первых этажей и слепили глаза не хуже самого солнца. Закидывая за спину тяжёлый рюкзак, Виктор ещё раз скользнул взглядом по лоджии своей квартиры на пятом этаже. В какой-то миг ему почудились за стеклом какие-то силуэты. Присмотревшись, в одном узнал жену Вику. Она была в легком цветастом халате нараспашку и курила. А вот кто был рядом, рассмотреть не удавалось, всё из-за тех же солнечных бликов. Но не было сомнения, что это был мужчина, причём совершенно голый.
Собираясь выкинуть окурок, женщина, приоткрыв окно, слегка высунувшись, непроизвольно глянула вниз. Заметив мужа, быстро задвинула створку лоджии и метнулась в комнату, увлекая за собой мужчину.
Лифт в доме, как всегда, когда он был особенно нужен, не работал. Виктор, тяжело ступая по ступенькам лестницы, обуреваемый вихрем неожиданных мыслей, захлестнувших его после увиденной картины, торопливо поднимался с этажа на этаж. Ключа от квартиры у него не было, не взял из опасения потерять, и теперь ему долго пришлось звонить и стучать, прежде чем из-за двери раздался голос жены:
--Ну и кому там не терпится в такую рань? Не иначе все соседи уже на ушах стоят!
Голос будничный, в меру недовольный, что кто-то, дескать, посмел потревожить её в столь неурочный час выходного дня.
Но, открыв дверь, Вика так убедительно обрадовалась появлению мужа, что тому на какой-то момент стало казаться, что увиденное на лоджии никоим образом не относилось к ней. Жена с восторгом бросилась ему на шею и стала осыпать лицо супруга горячими поцелуями. Она была настолько искренней в проявлении своих чувств, что Виктор, расчувствовавшись, приобнял её.
Полнее проявить чувства сдерживало то, что на жене был тот же цветастый халат, что и на женщине с лоджии. Сейчас он был застегнут наглухо, но мужчина хорошо ощущал, что под ним на Вике ничего другого из одежды нет, а прихваченный в талии узким пояском, довольно соблазнительно очерчивал её красивую ухоженную фигурку.
Виктору никогда не нравилось, что Вика курит. И всегда уворачивался при её попытках поцеловать его после очередного перекура. А сегодня к сигаретному запаху примешивался ещё какой-то, который ему совсем не понравился, и он поспешил освободиться от её объятий.
Для Вики мимолётная отталкивающая гримаса на обветренном лице супруга не осталась не замеченной, но она и не думала отступать. Стала хлопотать около него, стараясь помочь освободиться от тяжёлого рюкзака, сумки с ноутбуком и разной бытовой походной мелочью, помогла расшнуровать туристические ботинки и снять походную одежду.
Уловив его нетерпение пройти в комнату, поспешила предупредить:
-- Кстати, у нас гости. Чаёвничаем, и уже заждались тебя. Придется готовить свежий чай. Иди мой руки и присоединяйся к нам.
--А что, дочь ещё спит? - спросил Виктор жену, хотя заранее предполагал, каким будет ответ. И не ошибся. Вика, изобразив на лице искреннее удивление, упрекнула его:
--Ты что, всё забыл! Перед твоим отъездом мы же вместе решили по окончании третьего класса отправить Маринку к бабушке. Я так и сделала. Созванивалась с ней. Она уверяет, что ей там всё в кайф.
--Да и у тебя руки развязаны, - вполголоса буркнул себе под нос Виктор, скрываясь в ванной. Не успел открыть кран, как следом в дверях с воинственным видом появилась жена и, опираясь на косяк, требовательно спросила:
--Ты на что намекаешь?
--Всего лишь на то, что без дочери у тебя хлопот поменьше, - миролюбиво ответил Виктор и стал мыть руки.
На кухне, напряжённо ерзая на стуле, его поджидал начальник их экспериментальной лаборатории при научно-исследовательском институте прикладной геофизики Евгений Аронович Швыдкой. В руках он держал пустую кружку, но, увидев Виктора, поспешно поставил её на стол и, приподнявшись, раскинул руки в приветствии:
--Ну, наконец-то! А то мы уже заждались тебя. Вот не вытерпел и пришел в выходной день, чтобы раньше других узнать первые результаты экспедиции. Давай, дружище, рассказывай!
От внимания Виктора не ускользнуло напряжение, которое тот явно пытался скрыть за напускным радушием. К тому же, беглого взгляда хватило, чтобы заметить, что гость одевался явно наспех. Рубашка была застёгнута через пуговицу, а из-под стола выглядывали ноги в туфлях без носков. В подобной небрежности не было ничего необычного, если бы Виктор не знал своего начальника как завзятого педанта, что казалось внешнего вида.
Никаких сомнений, по какому поводу Швыдкой оказался в его квартире, у Виктора не было, но он решил сделать вид, что ничего не заметил и разборок не устраивать. Теплилась слабая надежда, что, возможно, он ошибается в оценке ситуации. Вика работает в лаборатории под началом Швыдкого недавно. После окончания института осталась на кафедре. Да и в лабораторию устроилась, похоже, не по протекции. Как была рядовой лаборанткой, так и остаётся ею по сей день.
Да и что скандал мог уже изменить! Жена целомудренней стала бы или, что ещё смешнее, от возможной склоки он получит удовольствие! Ни тому ни другому не суждено сбыться. А ему важно было узнать, как давно завязалась эта связь у начальника с его женой и имеет ли какое-нибудь отношение к его переводу из лаборатории квантовой физики в экспериментальную лабораторию НИИ прикладной геофизики.
Неожиданному предложению от Евгения Ароновича, с которым они шапочно были знакомы ещё с университета, Виктор искренне обрадовался. К этому времени ему уже основательно осточертело заниматься изучением квантовых эффектов и доработкой устройств для исследований фундаментальных аспектов квантовой физики. Бесконечные повторения одних и тех же опытов утомляли. А на новом месте перспективы должностного роста показались ему очень заманчивыми. И главное, у него появлялась возможность соединить два направления в исследованиях физических свойств природы: опыт прежнего, лабораторного изучения точных физических явлений, и другой - конкретное воздействие их на живую природу.
Швыдкой пообещал выделить это направление в отдельный проект с гарантированным финансированием и сдержал слово. Возглавил проект Виктор уже в качестве заместителя начальника лаборатории.
Отправляясь в экспедицию, Харитонов прихватил с собой кое-что из усовершенствованных им устройств ещё на прежнем месте работы. Тем более, что без стационарного источника питания прибор был весьма компактным. Рассчитывал, что энергии портативных аккумуляторов на простые опыты в полевых условиях хватит, а импульсный источник энергии нужной мощности, если потребуется, надеялся получить на месте. В этом его заверили специалисты и энтузиасты Кемеровской области, занимавшиеся поиском древних свидетельств развитых цивилизаций в глухой тайге края. В их активе уже были весомые находки, одной из которых стало открытие мегалитических сооружений с полигональной кладкой в Горной Шории.
Они с энтузиазмом согласились поучаствовать в совместной экспедиции и брали на себя обязанности проводников. Принять участие в их экспедиции пообещал и известный учёный-краевед из Новосибирска, страстный энтузиаст по изучению родного сибирского края.
Экспедиция растянулась больше чем на месяц и оказалась удачной для Виктора во всех смыслах. Кроме множества эмоций, она одарила ученого уникальными находками, которые могли стать основой для перспективного направления в работе их лаборатории. А некоторые из наблюдаемых эффектов и вовсе оказались довольно неожиданными и сулили крупные открытия.
Единственное что огорчало, что не все члены экспедиции выдержали тяжелые условия быта и покинули лагерь, как только позволила погода. До этого на тайгу обрушился неимоверный ливень и не прекращался почти всю неделю. Как только слегка распогодилось, все местные энтузиасты, опасаясь новых сюрпризов от погоды, засобирались по домам. С Виктором остался только один геолог из Минусинска Михаил Лошаков. Но именно это время оказалось самым плодотворным, ему посчастливилось быть свидетелем необычных явлений, сильно поразивших его. И теперь он еле сдерживался, чтобы не начать восторженно рассказывать о них Швыдкому прямо сейчас. И только ситуация с женой заметно умеряла его пыл. Но и промолчать сил у него не было.
Решил, не раскрывая всех тонкостей, кое-что рассказать Швыдкому, чтобы заинтриговать его возможной научной значимостью результатов экспедиции. Но сдержанности Виктору хватило ненадолго. В какой-то момент он перестал контролировать себя, восторг буквально выплеснулся из него вместе со словами:
--Не поверишь, Евгений Аронович, но я на грани открытия! И не просто открытия. Мне удалось зафиксировать на месте разряда молний в пещере древней стены появление новых загадочных молекул воздуха. И это не простые молекулы, а ненасытные хищники. Они так быстро пожирали кислород, что вскоре находиться с ними поблизости становилось опасно. Невозможно было дышать. Я дважды был на грани потери сознания. Осталось кое-что проверить и я готов сделать открытие новых свойств кислорода в определённых экстремальных условиях.
Швыдкой слушал его внимательно, а в конце монолога не выдержал, буквально вскричал:
--Не ты, Виктор, на грани открытия, а мы и наша лаборатория! Мы всем коллективом включимся в разработку этой темы. Ты же помнишь, кто эту тему подкинул тебе?
Виктора так и подмывало сказать, что работали они по-разному. Кто-то трудился над разгадкой научной идеи в глухой тайге, окружённый тучами комаров и кровожадной мошкары, а кто-то в его квартире проводил время в своё удовольствие с его женой. Но ссориться не хотелось. Тем более, понимал, что без помощи Швыдкого ему действительно не обойтись.
--Так мы чай пить будем или нет? А может с дороги у хозяйки найдется что-нибудь более достойное.
* * *
Оторвать голову от подушки Виктору удалось с большим трудом. Свесив ноги с кровати, огляделся вокруг мутным взглядом, пытаясь восстановить в памяти события, предшествующие пробуждению. Постепенно удавалось вспомнить, с каким оживлением и усердием откликнулась жена на его предложение отметить встречу чем-нибудь более существенным, чем чай.
На столе практически мгновенно появились красивая бутылки коньяка и высокая с вычурными узорами бутылка вина, а к ним мясная закуска, салаты, аппетитная выпечка и другие вкусности. Поскольку о своем скором приезде Виктор не сообщал, то подозревал, что многие из этих деликатесов, украсивших стол, ему не предназначались. Да и коньяка в бутылке было явно меньше половины. Подумалось, что повремени он чуть с возвращением домой и ему не довелось бы даже попробовать этого бодрящего напитка.
Глядя на накрытый стол с обилием яств и напитков, Виктор почувствовал насколько сильно он проголодался. Тосты, тем временем, следовали один за другим. Вика, которую муж своим неурочным появлением заставил заметно понервничать, начала успокаиваться. Конечно, полной уверенности, что супруг остался в неведении истинных причин раннего гостя в доме, не было, но надежда такая затеплилась. Уж очень он вёл себя спокойно. И она внимательно следила за тем, чтобы бокалы не пустовали. Как только бутылка из-под коньяка опустела, она тут же выставила вторую и сама присоединилась к застолью.
А между тем, Виктор сдерживался из последних сил, чтобы скрыть свои истинные чувства. Он хорошо понимал, что здесь, в доме, происходило в его отсутствие. Душу его раздирали гнев и горечь, ему приходилось крепко держать себя в руках, чтобы не дать выплеснуться им наружу. И, похоже, это у него неплохо получалось. Жена и её любовник, видимо, в самом деле подумали, что обвели его вокруг пальца. Успокоились, в разговоре и взглядах, которыми они обменивались время от времени, появились нотки снисходительности и лукавства.
В другое время Виктор ни за что не позволил бы выставлять себя наивным простачком, выглядеть посмешищем в глазах изменщицы жены и её любовника. Сейчас всё его чувства были подчинены одному - скорее приступить к изучению непонятного явления, свидетелем которого стал там, в пещере древней горы. И хотя возможность повторения тех обстоятельств притягивала и пугала одновременно, он понимал, что лучше попробовать повторить опыт в лабораторных условиях и сделать это как можно быстрее, чтобы научиться контролировать это грозное явление. Как понимал и то, что случайное совпадение условий в природе ещё раз может обернуться страшными последствиями и далеко не локальными. Живой мир может оказаться на пороге полного исчезновения.
Возможность возникновения такой опасной ситуации он не просто видел своими глазами, но и ощутил на себе. Этих мгновений ему хватило, чтобы понять, какой хрупкой может быть быть жизнь на земле. Не надо придумывать никакого грозного оружия, когда совсем мизерные молекулы могут появиться буквально из ниоткуда и уничтожить человечество. Потому он и собирался побыстрее провести опыт в лабораторных условиях, где есть возможность обеспечить полную безопасность и, что не менее важно, - секретность. Не случайно он все это время не выпускал ноутбук из своих рук. Там были зафиксированы все его наработки и записи о наблюдаемом им странном эффекте. Выводы пока отрывочные, но по ним он легко восстановит последовательность шагов, чтобы избежать нежелательных эффектов. И для этого готов был пожертвовать личными интересами.
Мужчины после первого же тоста увлечённо заговорили о работе, о предстоящих экспериментах. Из их разговора Вика понимала только одно, что тема беседы их обоих увлекает. Но постепенно разговор становился громким и оживленным. Захмелев, мужчины стали зацикливаться на каких-то технических деталях предстоящего эксперимента.
При этом, Евгений Аронович с упрямой настойчивостью возвращал разговор к одной и той же теме - начального импульса, запустившего процесс возникновения неизвестной молекулы, и на чем основывается его уверенность, что на собранных в экспедиции материалах можно сделать открытие.
--Почему ты себе возомнил, что один раз увидеть что-то странное, окажется достаточным, чтобы заявить об открытии! Это ненаучно, дорогой Виктор Степанович. Наука предполагает возможность многократного повторения эксперимента с одинаковым и предсказуемым результатом. Нужно сначала зафиксировать основную идею и последовательность экспериментов. У тебя есть такая уверенность?
Виктор сразу раскусил, к чему клонит Швыдкой. Безусловно, он прав, говоря, что явление существует, если его возможно повторить. Но он не просто так интересовался деталями. Это могло бы стать весомым козырем о его якобы прозорливости как учёного при беседах в высших научных кругах. Озвучить первым предполагаемое открытие автоматически означало бы его ведущую роль в научном процессе.
На лице Харитонова обозначилась хитроватая гримаса, но он лишь устало произнёс:
--Вот в лаборатории и установим. Не волнуйся, я всё уже продумал. У меня было для этого время. Но это всё потом. А сейчас мне пора отдохнуть с дороги.
В спальне царил полумрак, единственное окно было плотно зашторено. Направляясь к кровати, Виктор машинально потянулся к выключателю, как это делал всегда, когда хотел включить свет. Но то ли усталость сказалась, то ли большая доза коньяка, но он, запнувшись о что-то, потерял равновесие и, чтобы не упасть окончательно, оперся о прикроватную тумбочку. Взгляд при этом упал на какие-то вещи, соскользнувшие на пол.
Услышав шум, в спальне появилась встревоженная супруга и, оценив ситуацию, торопливо предложила:
--Может, ты, дорогой, лучше на диване приляжешь, пока я постелю тебе постель.
Но Виктор уже, успел поднять с пола какую-то вещь и недоуменно рассматривал её. Это были мужские трусы боксёры. Вика знала кому они принадлежат, сама помогала Швыдкому снять их. В спешке стащила их вместе с плавками. Таких у мужа не было.
Рядом с тумбочкой валялись и чужие носки. Это о них Виктор споткнулся. И он не стал больше сдерживаться. Брезгливо бросив боксеры Вике, язвительно произнёс:
--Отнеси любовнику, а то ещё по дороге домой своё хозяйство растеряет.
Что было потом, он, сколько ни напрягал память, полностью вспомнить не смог. Сработала защитная реакция организма. Долгое напряжение вылилось в нервный всплеск, который и отрубил ему сознание. В голове была полная темнота. Отрывками всплывали лишь какие-то отдельные фразы, из которых можно было сделать вывод, что Вика и Швыдкой не просто давние знакомые. Евгений одно время был реальным кандидатом в мужья, но перед самой свадьбой по какой-то причине рассорились, брак не состоялся. Потом помирились и снова стали встречаться, но к этому моменту у Вики на горизонте появился новый потенциальный жених.
Поразмыслив, она решила, что Виктор будет более перспективным мужем. Название вуза, в котором он учился, котировалось в молодёжной среде особенно высоко. Как только Вика сообщала кому-нибудь из подруг, что её новый парень учится в МГУ им. М. В. Ломоносова и одновременно стажируется в Центре квантовых технологий университета, обязательно слышала восторг и зависть:
--Ауф, круто! Ну ты и отхватила себе! Как тебе это удалось?
И вскоре они с Виктором поженились. Но одной этой мотивации для счастливой жизни со временем стало не хватать. И когда однажды Вика, будучи с мужем на каком-то мероприятии, случайно встретилась с Евгением, они больше друг друга из вида не теряли. А пару лет назад Швыдкой и вовсе устроил её в свою лабораторию. Она многого не требовала, а времени на любовные утехи стало больше.
Чья была идея перетянуть его в экспериментальную лабораторию НИИ, Виктор так и не узнал. Из отрывочных фраз понял лишь, что жена жаловалась любовнику, что муж надоел ей постоянным нытьём на бесперспективность экспериментов с квантовыми явлениями. Вот Швыдкой и решил "подсластить" ей жизнь. Но вместо благодарности услышал в свой адрес град упрёков.
--Надо же тебе было впрячься в эти проблемы! Так всё было хорошо раньше! - сетовала она, провожая любовника.
Последнее, что Виктор вспомнил, как Швыдкой уже из коридора спросил Вику:
--А ты как собираешься выкручиваться? Ясно же, что он обо всём догадался.
--Что-нибудь придумаю. А ты тоже подумай, как нам быть дальше, - довольно спокойно ответила она.
Впрочем, он не исключал, что всё это ему приснилось, родилось в затуманенном переживаниями и коньяком мозгу. Из состояния отрешённости Виктора вывела звонкая трель домашнего телефона. Выждав немного в надежде, что к телефону подойдёт жена, прислушался. Но никакого движения в квартире не услышал, а телефон продолжал звонить. Виктор прошёл в зал и снял трубку. Звонила Маришка. Её звонкий голос приятным теплом отозвался в душе.
Обрадовавшись, что слышит отца, дочь стала делиться впечатлениями о летнем отдыхе, рассказывать о новых и старых товарищах, об играх с местными ребятишками. Даже успела мимоходом вставить характеристику некоторым ребятам, с которыми успела подружиться:
--Местные мальчишки такие смешные, папа! Но с ними интересно. Особенно с Генкой и Эдиком. Они такие фантазёры! Вечно что-нибудь придумывают!
Потом в разговор вклинилась бабушка. Было слышно, как она говорила Маринке:
--Спроси, как у отца дела и собираются ли они с Викой приехать навестить тебя. И не забудь привет от меня передать.
Дочь добросовестно пересказала суть разговора с бабушкой, а потом неожиданно спросила:
--Мама дома была одна, когда ты приехал?
--А ты почему спрашиваешь? - насторожился Виктор.
--Не успел ты уехать, как в наш дом стал постоянно приходить дядя Женя. А мама, вместо того, чтобы его отшить, с ним только хихикала да обнималась.
Казалось бы, он ничего нового не услышал, но почему-то стало совсем плохо. Виктору окончательно стало ясно, что возврата к прежней жизни уже не будет. Пообещав дочери навестить её в ближайшее время, положил трубку и устало побрёл на кухню. Маринка успела крикнуть:
--Папа, я по тебе соскучилась и хочу увидеть.- Но отец уже не слышал её.
Бутылки из-под коньяка были пустые, а вот с вином стояла целёхонькая. Налил себе в кружку и, сделав жадный глоток, присел к столу. За окном было ещё довольно светло, хотя вечерние сумерки серой тенью уже по-хозяйски ложились на землю. Думать не хотелось, но мысли, как огоньки, без спроса возникали в голове и возвращали его память в разные периоды жизни. Одни вспоминались с удовольствием, другие так себе - обыкновенные будни, о некоторых же не хотелось и вовсе вспоминать, и память услужливо переносила в другой этап жизни.
Последние годы, пожалуй, были самыми наполненными и интересными, если исключить этот неожиданный поворот в семейной жизни. А сейчас он и вовсе находится на грани открытия. И сразу мысли унесли его в далёкую тайгу Южной Сибири, где открыл для себя новые горизонты и в науке и в жизни.
* * *
После нескольких солнечных дней погода в районе горы снова испортилась. Светлые облака, торопливо пробегающие по синему небу, постепенно сменились тяжёлыми, темными тучами. Воздух, ещё недавно наполненный ароматом таёжных деревьев, цветов и трав, заряжавший ребят бодростью и радостным ощущением новых открытий, сейчас как будто загустел, стал терпким. Появилось чувство, что природа застыла в тревожном ожидании чего-то неизвестного, зловещего, пугающего своей неотвратимостью.
Геолог Миша Лошаков, который, наслаждаясь солнечным теплом, восторженно делился утром с Виктором своими планами на предстоящий день, теперь озабоченно вглядывался в грозовой горизонт. Его приподнятое эмоциональное состояние на глазах менялось на встревоженное. В сердцах посетовал:
--Все планы насмарку! На гору сегодня соваться бесполезно. Скоро такое светопредставление начнётся, сдует, как пушинку!
Обращаясь к Виктору, хмуро добавил:
--И вообще, пока не поздно наш лагерь надо сворачивать и переносить все вещи под козырёк.
--Неужели всё так серьёзно? Может, обойдётся? - с надеждой оглядываясь вокруг, переспросил Харитонов.
У него на этот день были большие планы. Накануне он сделал несколько заборов воздуха, грунта и минералов в глухих отводах от главного тоннеля, ведущего до той самой впадины на горе, где обнаружил остатки каких-то разрушений и необыкновенно красивый камушек с ровными гранями, словно отполированными на шлифовальном станке.
Они с Михаилом потом несколько раз возвращались туда с кайлом и скребком в надежде отыскать ещё какой-нибудь артефакт из прошлого. Но ничего, чтобы тянуло на сенсацию, им больше не попалось, хоть они перелопатили несколько хаотичных нагромождений камней, среди которых были и надломленные гранитные блоки, больше похожие на продолговатые балки.
Это само по себе уже было интересно, настраивало на размышления, откуда они могли здесь появиться. Впрочем, у геолога на этот счёт не было сомнений:
--Скорее всего, здесь когда-то жили люди. Возможно были даже небольшое поселение или крепость. Не зря же гора окружена высокой стеной. А потом пришла беда. Что случилось, сейчас уже не узнать. Но непременно что-то страшное: или рукотворный взрыв огромной силы или природная катастрофа. А может даже упал большой метеорит.
В своих фантазиях Михаил рисовал одну картину страшнее другой, пока не натолкнулся взглядом на скептическую улыбку Виктора. Обиженно засопел, но, не удержавшись, сказал:
--Если у тебя есть другое объяснение, поделись!
--Всё, что ты говоришь, может и правильно. И, скорее всего, тут что-то действительно произошло. Но пока нет доказательств, это и есть фантазии, не более того.
Виктор замолчал, углубившись в свои мысли. И когда Михаил посчитал, что разговор окончен, он заговорил снова:
--К сожалению, мы не торопимся изучать, что происходило в нашей древности, а опираемся в основном на фантазии и устные предания. Наши учёные с большим желанием странствуют по миру и множат фантазии своих западных партнёров, вместо того, чтобы изучать прошлое своей страны. Про ту же полигональную кладку в странах Южной Америки, Среднего Востока мы знаем давно, а у себя под боком не хотим изучать. Вот ты с товарищем нашли это уникальное место несколько лет назад, а работала ли здесь хоть одна экспедиция из какого-нибудь серьёзного научного сообщества? Нет! Любители-краеведы приезжали, а ученые не торопятся. А почему? Причина проста. Здесь условия труднее, чем в южных странах. Денег на зарубежные экспедиции дают больше и возможностей больше опубликоваться за рубежом, широко заявить о себе и получить грант.
С горечью подвёл тогда итог разговору:
--Проблема в том, что не патриотичное у нас научное сообщество, не работает на страну. Всё норовят куда-то уехать, принизить древнюю историю родной страны.
На это Михаил быстро и даже с нотками раздражения в голосе возразил:
--Но ты же приехал!
--Приехать-то приехал, но нашу команду с натяжкой можно назвать серьёзной экспедицией. Если бы вы с Костей не подсуетились, то даже того оборудования, которое есть, у меня бы не было. Простейший опыт не на чем было бы провести.
К этой теме они больше не возвращались. Виктор углубился в проведение каких-то своих опытов по изучению физических свойств минералов на приборе лаборатории квантовой физики. Опыты настолько его увлекли, что он решил расширить диапазон поиска. На нынешний день как раз и были подготовлены образцы
минералов и грунта с разных уровней разветвлённых в горе тоннелей и выемок.
Планировалось попробовать воздействовать квантовыми импульсами разной силы на пробы воздуха с пылью, отобранной из глухих штолен. Не терпелось выявить все возможные аномалии. Но сомневался, хватит ли мощности электрического разряда. А теперь к этому беспокойству прибавилось и опасение, что капризы погоды могут помешать проведению опытов.
С надеждой спросил у товарища, который ожидал от него распоряжений:
--А может непогода обойдёт нас стороной?
Михаил решительно крутанул головой и твёрдо заявил:
--Не обойдёт! Тайга затихла, ни пения птиц, ни жужжания насекомых не слышно. Надо поторопиться всё убрать, а то как бы не опоздать.
Опасения Михаила вскоре подтвердились. Сначала внезапно налетел откуда-то взявшийся вихрь. Тайга под его порывами зашумела, застонала. Ветер с ужасающим свистом вгрызался в выступы древней стены и уносился дальше, прихватывая с собой мелкие камушки. Они буквально градом осыпали стену и, подхватываемые новым порывом, улетали в тайгу, срезая ветки деревьев.
Виктор, опасливо вжимаясь в проём под козырьком стены из огромного плоского гранитного блока, с сожалением окинул взглядом вещи, которые не успели прибрать в тоннель. Но что-либо поправить уже было невозможно. И минуты не прошло, как на землю обрушился страшный ливень. Потоки воды были настолько плотные, что не давали возможности что-нибудь рассмотреть буквально в десяти метрах. А у горизонта уже грохотала настоящая гроза с громом и молниями.
Вспышки молний быстро приближались, становились ярче и, казалось, растекались по всему небу. Грохот усиливался с каждым ударом, и вскоре стал похожим на беспрерывную артиллерийскою канонаду.
--Здесь мы больше ничего не выстоим. Разве только простуду схватим, - поёживаясь от долетавших до них дождевых брызг, крикнул Виктор и предложил:
--Не будем время напрасно терять, пойдем поработаем с заготовленными образцами.
Но не успели они и двух шагов ступить, как по гранитному блоку козырька ударила молния с такой силой, что часть блока отломилась и грохнулась наземь как раз на то место, где они только что стояли. Хорошо, что парней ударной волной отбросило вглубь тоннеля, иначе им было бы несдобровать.
--Вот это силище! - восторженно отозвался Михаил. - Такой бы силу энергии тебе для проведения опыта на квантовом излучателе!
Виктор даже замер от неожиданно посетившей его мысли. Решил, не откладывая, попробовать использовать силу энергии молнии как импульс электрической энергии прямо сейчас. Попросил Михаила быстро пристроить к пострадавшей части козырька что-то похожее на антенну и соединить её с квантовым прибором. Всё другое для опыта было приготовлено заранее. Понимая, что другого случая может не представиться, Виктор разложил в испытуемой зоне сразу все пробы и камни, прибавив к ним и тот, что определил подарком для дочери.
Долго ждать следующего удара молнии не пришлось. Но он оказался такой силы, что Виктора в один миг отбросило от прибора. Сильно ударившись о стену тоннеля, он упал на землю и потерял на какое-то время сознание. Когда открыл глаза, то увидел, что тоннель погрузился в темноту. Но постепенно стало светлеть, контуры стен тоннеля и боковых проходов прояснились. Приспособления для опытов были разбросаны, но квантовый прибор оставался на месте и, судя по свечению, исходившему от него, остался цел и продолжал функционировать.
Первое, что Виктору бросилось в глаза, это небольшие мерцающие точки по всему объёму тоннеля. Они отсвечивали то голубовато-желтыми, то ядовито-зелёными огоньками, а переодически вспыхивали ярким свечением и издавали при этом слабое потрескивание, схожее с потрескиванием разгорающегося фитиля свечи. И таких огоньков становилось всё больше и больше. Сбившись в стайку, они, словно пчелы, блуждали по тоннелю. Натыкаясь на препятствия, отворачивали и плыли дальше. Издаваемый ими треск, резко усилился. Виктор почувствовал, что дышать становилось всё труднее и труднее, словно какая-то сила высасывала из тоннеля кислород.
Сделав усилие, поднялся и обеспокоенно осмотрелся. Успокоился, когда увидел, что Михаил тоже поднялся и испуганно закричал:
--Выруби к чёрту свой квантовый ионизатор. Он нас без кислорода оставит.
Но с первой попытки у Виктора ничего не получилось. Провод от антенны словно приварился к подрозетнику.
Пытаясь отсоединить, сдвинул прибор отражающим экраном, поближе к минералам, и сразу заметил, что один из минералов издаёт свечение, и тут же стало происходить нечто странное. Мерцающие огоньки, как мухи на мёд, слетаются к экрану прибора и буквально растворяются в свете.
В полной мере осознать происходящее и тем более объяснить Виктор не мог. В немом удивлении застыл и Михаил. И тут снова на грозовом небе полыхнула молния и огненной стрелой обрушилась на антенну. Его снова отбросило от прибора, но на этот раз удар был слабее. Виктор остался в сознании и смог наблюдать зарождение новых цветных огоньков. Вскоре он почувствовал, что воздух становится разрежённым, дышать становилось труднее. Такой эффект ему пришлось однажды испытать, когда вместе с друзьями-студентами решили покорить одну из горных вершин в Средней Азии. Вот и сейчас он был на грани потери сознания. Уже в затуманенном мозгу мелькнуло понимание того, что цветные огоньки - это молекулы, которые пожирают кислород. И если им дать бесконечно размножаться, они постепенно лишат всю планету жизни.
Очнулся он от того, что его тормошил Михаил. Огоньков уже не было и дышалось снова привычно. Поинтересовался у него, что тут произошло. Михаил, недоумённо пожав плечами, ответил:
--Ничего нового. Так же стал светиться кристалл и огоньки, оказавшись вблизи квантового экрана, потрескивая, растворялись.
Виктору не терпелось повторить опыт, но Михаил решительно запротестовал.
--Два раза повезло, а третий может и не повезти. Вот будешь в лаборатории, напялишь на себя маску с кислородом и упражняйся сколько хочешь. А тут и прибор может отказать и кристалл твой волшебный не сработает. Кто нас здесь, в этой забытой богом пещере, найдёт и через какое время!
Спорить долго не пришлось, потому, что и гроза пошла на убыль. Молнии, если и сверкали, то они были далеко.
Последние дни экспедиции Виктор систематизировал полученные результаты. После долгих размышлений пришёл к выводу, что в поведении кристалла проявился особого рода эффект анизотропии, когда поверхность кристалла может характеризоваться удельной свободной энергией. Она и проявляется под воздействием квантовых импульсов при неоднородности физико-химических свойств внутри тела. А вот какая связь между квантовым импульсом и возникновением неких условных молекул, пожирающих кислород, придётся опытно ещё устанавливать и выстраивать строгую систему доказательств.
* * *
Весь следующий день Виктор провёл в напряжённом ожидании Вики. Понимал, что предстоит серьёзный разговор. Но она так и не появилась и не позвонила. Виктор тоже звонить не стал. Предстоящий разговор между ними не предполагал телефонного общения.
Собираясь в понедельник на работу, Виктор обнаружил, что его ноутбука в сумке нет. Это обстоятельство вызвало в нём настоящее смятение, повергло в шок. Мысли, одна тревожнее другой, с каждой минутой усиливали в нём испуг, заставляли в спешке собираться в институт.
Никого постороннего в квартире в эти выходные не было, значит, понимал, что ноутбук могли взять только Швыдкой с Викой. А что они собирались делать с его опытными наработками, которые были расписаны в нём, у Харитонова не было сомнения. Конечно же, начальник попытается, как он и предполагал, первым заявить об успешной разработке научной темы.
Но сейчас Виктора больше тревожило то, что может произойти в ходе опыта. Движимый желанием предотвратить возможную трагедию он поспешил в лабораторию института.
На вахте дежурный сообщил, что ключей от технических кабинетов лаборатории на стенде нет. Предыдущий дежурный предупредил, что их взял сам начальник лаборатории Швыдкой ещё вечером накануне. Был не один и сказал, что они собираются поработать, провести какой-то срочный научный опыт. Просил не беспокоить.
Увидев нервную реакцию Виктора, стал оправдываться:
--Принимая смену, я проверял все помещения. Технические кабинеты были закрыты, но в них горел свет и слышался какой-то лёгкий шум. Из опасения помешать я не стал ничего предпринимать.
Но Виктор уже не слушал его. Пройдя турникет, он быстро стал подниматься на нужный этаж. Из-за дверей лаборатории действительно слышался шум, похожий на потрескивание. От понимания, что это может означать, его бросило в дрожь, всё тело покрылось холодным потом. Он со всей силы толкнул массивную дверь, но она не поддалась. Тогда Виктор отступил на несколько шагов и, разогнавшись, налетел на дверь всем телом. Она слегка поддалась, но не открылась. Виктор раз за разом повторял свой маневр, усиливая напор, отталкиваясь от стены. Плечо заныло от невыносимой боли, но было заметно, что дверь потихоньку поддаётся и, наконец, открылась. Виктор влетел в помещение следом, едва удержавшись на ногах.
Первое, что он увидел, - это квантовый прибор, который продолжал работать, а на полу рядом со стендом неподвижно лежали Швыдкой и его жена Вика. Воздух в лаборатории был спертый, тяжёлый, а вокруг летали знакомые ему по опытам в пещере цветные огоньки, невидимые безжалостные убийцы-молекулы. В дневном свете они были гораздо бледнее, почти прозрачные. Но было хорошо видно, как они дружно метнулись в сторону двери на свежий приток воздуха.
Виктор сразу вспомнил про кристалл, который предусмотрительно прихватил с собой. Не теряя времени, бросился к прибору и положил его в отражение импульсов с экрана квантового прибора. Буквально через мгновение кристалл стал издавать свечение, и огоньки сначала медленно, а потом всё быстрее стали подплывать к нему, растворяясь в его мерцающем свете.
Когда их больше не осталось, Виктор выключил прибор и спрятал кристалл в карман. Ещё раз убедился, что он будет достойным подарком для любимой дочери. Потом принялся оказывать помощь Вике и Швыдкому. Они оба были в глубокой отключке от недостатка кислорода, но живы. Срочно вызвал на помощь медиков и как оказалось не зря. От длительного кислородного голодания у пострадавших проявились мышечная слабость, нарушение координации, дрожание конечностей.
Медики также опасались возможного нарушения сердечного ритма, зрения и слуха. Тем более, что, придя в сознание, незадачливые экспериментаторы жаловались на сильное головокружение и шум в ушах. Опасение за их здоровье вызывало и вялое эмоциональные состояние. Швыдкой с Викой с трудом вспомнили как их звать, а что они делали в лаборатории в неурочное время, толком так и не смогли объяснить, что могло говорить о глубоком повреждении мозга.
Скорая помощь увезла пострадавших в больницу, а Виктор принялся приводить в порядок лабораторию. Не отпускали мысли о том, как поступить дальше. На этот раз трагедии удалось избежать. А что будет, если кому-то ещё захочется обуздать эту могучую энергию в собственных корыстных целях! Не станет ли это последним шагом к затворению мира.
Вечером Харитонов встречал свою любимую Маринку. Она всё-таки решила не откладывать с приездом. Весёлая, загорелая, немного повзрослевшая, дочь излучала жизнерадостность, энергично бросилась отцу на шею. Виктор достал из кармана кристалл и сказал: