За день до произошедшего в Левор из столицы вылетел пассажирский дирижабль. Этот вид транспорта появился не так давно, и был настоящей диковинкой. Чаще всего путешественники предпочитали пользоваться привычными поездами или морским транспортом. Воздухоплавание стало появляться лет десять назад. И лишь три года как между Левором и Дораном функционировал маршрут дирижаблей фирмы "Воздушный мост", которая стремительно укрепляла свои позиции благодаря комфортным условиям полёта и высокой скорости относительно конкурентов. Их аппараты разгонялись до ста километров в час, хотя средние скорости дирижаблей варьировались от пятидесяти до восьмидесяти. "Воздушный мост" набирал популярность у дворян и богатых промышленников, которые добирались с его помощью до любого крупного центра имперских губерний. Кроме того, это был самый короткий путь до столицы. Неудивительно, что всё чаще пассажирские места забивались под завязку.
В этот раз тоже все тридцать мест были заняты пассажирами. Все равны как на подбор - дамы в дорогих шубах и в странных шапочках с огромными перьями в сопровождении статусных кавалеров в строго чёрных пальто, украшенных золотыми цепочками, и в небольших, начищенных до блеска цилиндров. Публика весьма представительная и серьёзная, обсуждавшая последние новости из столицы. Только детвора вносила разнообразие, поскольку ребята с огромной радостью наблюдали за проплывавшими облаками. Мальчишки и девчонки удивлённо ахали. Многие из них только первый раз взошли на борт летающего корабля.
Среди толпы ярких, но удивительно похожих друг на друга богачей и их спутниц, выделялся молодой человек лет двадцати пяти, который сидел в форменном тёмно-сером плаще, характерном для столичной полиции. На коленях он держал довольно крупный деревянный чемодан и постоянно поглаживал пальцем ручку. Справа, у самой стенки, лежала двууголка с фиолетово-белой кокардой. Вид этого человека привлёк внимание пассажиров, сидящих напротив него.
- В первый раз вижу на борту представителя полиции или жандармерии! - обратился к парню мужчина, покуривавший изящную деревянную трубку - Вы в первый раз летаете на таком чуде техники?
- Да. Вид из окна просто невероятный. Никогда не думал, что в небе столько красоты. - скупо ответил парень.
- Ооо, поверьте, вам ещё успеет наскучить эта красота. Мы с Фиерой летаем с самого открытия маршрута "Доран-Левор", и попривыкли уже. А вот наша дочка месяц назад полетела - так теперь ноги её на борту не будет! Так сильно боится высоты девка!
- Себастиан! - окликнула мужчину его супруга, до этого момента спокойно читавшая роман - не стоит говорить каждому встречному о нашей девочке!
- Да какая она девочка! Восемнадцать лет уже, давно пора выдать замуж. Да только кандидаты всё нос воротят. Слишком взбалмошная для них оказалась, вы представляете!
- Вполне. Мне доводилось встречать таких девушек. И, как назло, все из института с очень строгими порядками. Потому ни черта не получилось!
Сказал парень, после чего вспомнил, что не представился:
- Прошу простить мою неучтивость. Капитан императорского сыска, Гельб Стиргарден.
- Себастиан Бонар, руководитель Леворского оружейного завода. Я где-то слышал о вас. Но не могу вспомнить, где именно...
- Вероятно, прочли в одной из газет. Неделю назад я задержал Януша Кермеруна. Об этом писали многие издания.
- Ах, да! Этот ублюдок-мятежник. Мой сын писал, что в столице шли настоящие уличные бои, когда часть гарнизона подняла мятеж против императора.
- Ваш сын? Вы же сказали, что у вас дочка?
- Хо-хо-хо. Первенец наш, Жерне, пошёл по стезе дворянина. Поступил в гвардию. И не было военного конфликта последних восьми лет на нашем континенте, где бы он не побывал. Впрочем, если он сейчас собирается в пылающие колонии - я тому нисколько не удивлюсь.
- Припоминаю. Мне казалось, что его фамилия Бонадар, а не Бонар. Возможно, в газете была опечатка или журналист ошибся. Если это он, то я удивлён, что вы не окружены вниманием.
- Почему это?
- Ваш сын этот мятеж подавил, расстреляв баррикады повстанцев из артиллерии. Об этом судачилась вся столичная пресса две недели!
- В дни мятежа я находился в Леворе и не мог их прочесть. А последние несколько дней мне было совершенно не до газет. Жерне любит скромничать в письмах.
Старик на несколько мгновений замолчал, после чего продолжил разговор:
- Тяжело ли было изловить мятежника Кермеруна?
Парень задумался, перебирая свои воспоминания.
- Дело было достаточно интересным. После провала мятежа Януш залёг на дно. Ни на одной из конспиративных квартир, о которых знало следствие, его не обнаружили. Мы переловили и допросили всех, кто мог укрыть его. Ничего. Даже под пытками они не ответили, где скрывается главный мятежник. Десятки умов были направлены на то, чтобы его отыскать. Я осмотрел десяток квартир, где хозяйничал Януш, и заметил то, что он всегда курил одни и те же сигареты. Пришлось перерыть все мусорки и пепельницы. Благо, мастер маркировал свои сигареты там, где они никогда не сгорают. В семи квартирах - одинаковые сигареты! Я решил проверить лавку, где эти сигареты продавались. Решили не ждать. Мы накрыли лавку и допросили мастера и всех, кто находился там. Пусть он и пытался храбриться, но после шести вырванных ногтей он сдался, рассказав, что Януш скрывался в подвале его дома. Той же ночью я направился туда, вломился в дом и скрутил Кермеруна. Он не успел закрыться в подвале, когда мы нагрянули. Мы были достаточно удачны.
Супруги с интересом слушали рассказ молодого сыщика.
- Никогда бы не подумала, что главного преступника поймают из-за сигарет!
- Наша работа такая, что любая мелочь важна. Правда, большинство моих товарищей частенько этим пренебрегают.
- А вас, стало быть, повысили после всего этого? - продолжил задавать вопросы господин Бонар.
- Определённо. Повысили сразу до капитана, всучили приказ руководить одним из леворских отделов, дали три дня на сборы. И вот, я лечу навстречу неизвестности.
- Вы же никогда не были в Леворе, господин капитан?
- Не доводилось ещё. Да и знакомых оттуда ещё не имею. Всё, что я знаю о городе, так это то, что он подвергался нападениям во время войны, что шла три года назад.
- Полагаю, вопрос о месте проживания перед вами тоже стоит.
- Я хотел его решить после того, как ознакомлюсь с новым местом работы.
- Это, конечно, хорошо, но знаете, леворские спекулянты вам так цену заломят, что даже с вашей зарплатой будет трудновато.
- Вы хотите что-то предложить, не так ли?
Себастиан хитро улыбнулся.
- Предлагаю вам пожить в моём доме. Мы будем рады принять того, кто избавил Императора от гнусного предателя!
Парень недоверчиво посмотрел на него.
- Зачем вам это?
- Мы время от времени принимаем гостей. С ними гораздо веселее.
- Вы же не собираетесь позволить чужаку жить в вашем доме просто так?
- Спрашиваете, будет ли плата с вас. Уверяю, будет, но самая низкая, которую вы однозначно сможете себе позволить. Сорок пять тиндар, если хотите знать цену сразу. Дешевле вы нигде в городе жильё не найдёте!
- Благодарю за предложение. Я об этом подумаю.
Парень кивнул и снова взглянул в иллюминатор. Его взору предстали величественные перьевые облака, которые он столько раз видел с земли. С высоты птичьего полёта они казались ещё прекраснее, чем являлись.
- Сейчас в Леворе спокойнее, чем раньше. Но порою что-то случается, после чего всё идёт наперекосяк. Мне пришла телеграмма, что на заводе произошёл какой-то инцидент, из-за которого привлекалась жандармерия. Мне тоже пришлось срочно собрать вещи и вылетать. Завтра с утра разбираться с этой головной болью.
- Проблемы на производстве?
- Ааах - Бонар махнул рукой - как начались бои в колониях, так проблемы стали преследовать всех нас. Оружейный завод, завод боеприпасов, ткацкие фабрики, верфи - проблемы выявлены везде. Но так как от нашей губернии до колоний ближе всего, то обеспечение армии переложили на наши плечи! Остальные тридцать девять губерний никак не хотят помогать в полную силу! Разве что такеланцы помогают, насколько я знаю. Их хлеб и мясо пытаются на таких же дирижаблях доставлять. Немного, но лучше, чем совсем ничего.
- А вы посвящены в таинства экономики, господин Бонар.
- Такова участь руководителя. У нас не будет шансов в рыночной борьбе с приближёнными ко дворцу промышленниками, если мы не будем активны и информированы!
- Разве императорские указы не разрешили противоречий между капиталами центра и губерний?
- Меньше читайте "Доран-пресса". Столкновения с доранскими предприятиями неизбежны. Например, в вопросе оснащения армейских корпусов. Нам еле-еле удалось добиться того, чтобы леворский корпус, переименованный недавно в "первый корпус", снабжался продукцией нашего предприятия, а не ждал поставок из столичного региона. Многие другие губернии добились того-же, но, как я знаю, едва ли не половина зависят от доранских поставок.
- А вы словоохотлив, господин Бонар.
Старик снова хитро улыбнулся. Как и его жена, которая до сей поры тихо читала роман. Но, услышав
- Дай моему мужу волю, он заговорит любого, хоть Его Величество, хоть последнего раба-дикаря из колоний! И неважно, на какую тему начнётся разговор! В процессе вы переберёте всё, что есть на свете!
- Я считаю, что это хорошее качество. В мире столько скучных людей, которые и пары слов из себя не выдавят! Но стоит иметь меру. Не всегда собеседник должен знать о вас всё. Если он умеет слушать, то запомнит то, что может использовать против вас.
- Вы явно знаете, о чём говорите.
Парень улыбнулся.
- Многие преступники были нами раскрыты благодаря развязанным языкам шлюх да знакомых. Можно, конечно, применить допрос с пристрастием. Но порою достаточно купить человеку кружку пива - и через час он выложит вам всё, что вы захотите.
- Мой сын говорил схожие вещи. Правда, там речь шла про крестьян, которые за доброе дело раскрывали тайники повстанцев. Один раз по наводке старосты Жерне уничтожил крупный отряд мятежников, человек сто, не меньше! Никто не ушёл оттуда живым!
- Методы сыска частично применяются военными. Но жаль, что не так активно.
- Если поселитесь у нас, я обязательно познакомлю вас с ним!
Гельб учтиво поклонился.
Всё время полёта между ним и четой Бонаров появлялись новые и новые темы для разговоров. Прервал их диалог только сон. Гельб привык спать где угодно и когда угодно, уснуть на дирижабле ему не стоило ничего. Но сны, как обычно, к нему не приходили. На рассвете дирижабль оказался вблизи от Левора.
Гельб с интересом рассматривал город с высоты птичьего полёта. Он отчётливо выделял промышленную часть города, отделённую рекой, городские кварталы с узкими улочками неподалёку от заводских труб, широкую площадь в центре, рядом с величественным бело-красным зданием городской ратуши. Ещё его взгляд привлекла цитадель бывшей леворской крепости времён королей. Городские стены были давно снесены, но квадратная цитадель с округлыми башнями сохранилась. Себастиан Бонар рассказал, что цитадель до сих пор используется для размещения в ней части гарнизона. От цитадели взгляд капитана зацепился за железную дорогу, чёрной нитью шедшую к Левору от остальных имперских земель. Ещё одна такая же явно вела на юг, к Такеланской губернии. Ещё две колеи шли на восток, к Великому Океану. Гельб наблюдал, как к деревянным пригородам подъезжал паровоз, везя за собой десятки разнообразных вагонов. В Леворе он не видел ложной красоты белоснежных зданий столицы, столь ярко показывавших дворянское тщеславие. Левор был с высоты птичьего полёта полным контрастов. Серые дома вокруг чадящих дымом заводов, разноцветные крыши других кварталов, художественные здания центральной части, отдельные поместья и виллы, которые он мог увидеть - всё это создавало невероятную картину города, в котором ему придётся теперь жить и работать.
Дирижабль медленно заходил на посадку. Экипаж готовился сбросить канаты на землю, а наземный персонал уже суетился внизу, готовясь принять серую громадину и окончательно посадить монстра на площадку. Гельб отметил, что это было просто выкошенное поле возле одного из пригородов. Не очень презентабельно, по сравнению со столичным пунктом приёма дирижаблей - величественного здания, больше походившего на огромный античный стадион.
Когда машину приземлили, а тросы надёжно удерживали дирижабль, двери люльки отворились. Пассажиры один за другим выходили наружу. Гельб выходил одним из последних. Он обернулся, чтобы посмотреть на дирижабль. Перед ним вырастала колоссальная серая стена, наполненная газом. Триумф человеческого разума, покорившего третью стихию - небо! Гельб недавно читал в одной из газет статью про испытания совершенно новых летательных аппаратов. Писалось, что они будут тяжелее воздуха, в отличие от исполинов-дирижаблей. Впрочем, Гельб не мог взять в толк, как такая громадина может считаться аппаратом легче воздуха? Он сошёлся на том, что спросит это у первого же встреченного физика.
Кого-то встречали родные. Кого-то слуги, подготовившие карету для гостей. Гельб же перебирал монеты в своём кошельке, собираясь заплатить наёмным экипажам. Но неожиданно его окликнули:
- Капитан! Капитан Стиргарден! Идите скорее к нам!
Гельб обернулся. Это был Себастиан Бонар. Он вместе с кучером укладывал свои вещи и вещи жены на крышу кареты. Гельб подошёл к ним и помог с остававшимися сумками. Довольный Себастиан вытер пот со лба.
- Поезжайте с нами, капитан. Мы довезём вас туда, куда вам нужно.
- Господин Бонар, вы слишком добры!
- Не скромничайте! Вы срубили последнюю голову гидре, что могла разрушить страну! Примите это как жест благодарности. И уберите кошелёк, он вам сейчас не понадобится! - усмехнулся старик и пригладил свои усы. Под давлением аргументов капитану пришлось согласиться. Погрузив свои вещи, он пропустил господина Бонара вперёд, а затем и сам залез в карету. Кучер дёрнул поводья, и две чёрных кобылы двинулись вперёд.
- Так куда же вам, капитан? - поинтересовался Себастиан
- В приказе говорилось об управлении на улице Чёрных фонарей, дом двадцать пять.
- Ты слышал, Лио! Сперва заедем туда!
Кучер понимающе кивнул. Карета поехала к городу.
- Даже не знаю, как вас благодарить, господин Бонар!
- Пустяки. Прошу лишь подумать над предложением. Ваша комната будет ждать вас.
- В течение двух дней я приму решение.
Себастиан с женой улыбнулись.
Дорога пролегала сперва между живописных полей и небольших садов, среди деревьев которых терялись редкие усадьбы. Гельб не без интереса рассматривал красоты губернии, в которой ему пришлось оказаться. Вскоре карета въехала в пригороды. Старик Бонар рассказывал, что здесь много чужеземцев, отщепенцев, мелких ремесленников и лавочников. И словно в подтверждение его слов за каретой помчалась чумазая детвора, весело напевая песенки на непонятном Гельбу языке. Сидя спиной к кучеру, он мог видеть этих ребятишек. Чуть позже послышался топот сапог. Гарнизонная рота шла на занятия за пределами города. Гельб с улыбкой рассказал, как их муштровали в жандармском корпусе. Бонар заметил, что это - ничто по сравнению с гвардейской муштрой, которую прошёл его сын. Капитан лишь согласно кивнул.
Между тем одноэтажные деревянные домики постепенно сменялись двухэтажными кирпичными зданиями. Карета въезжала в город. Слышалось всё больше голосов. Торговцы зазывали покупателей, крича о выгодных ценах и скидках. Мальчишки с газетами уверяли, что только у той газеты, что их наняла, самые последние и честные новости. Люди шли кто куда, постоянно переговариваясь между собой. Гельб не мог не отметить отличия от доранских господ, чинно бродивших по улицам столицы. В Леворе же ощущалась постоянное движение, бурление самой жизни среди его узких улочек.
Здания становились всё выше и выше. Карета пересекла реку по величественному каменному мосту. Бонар поделился старой леворской легендой, о том, что именно на нём были остановлены бесчисленные орды степных захватчиков. Гельб ответил, что не слышал об этом раньше и поблагодарил за интересный рассказ.
Вскоре после перехода через мост карета свернула в сторону заводов. Через полчаса кучер остановился неподалёку от огороженного высоким забором тёмно-серого цвета с шестью выступавшими вперёд колоннами. Над куполом здания гордо реял пурпурный стяг. А вход охраняли двое часовых.
- Ваша остановка, капитан! - произнёс Себастиан. Гельб поблагодарил ещё раз за то, что господин Бонар подбросил его, взял свои вещи и, откланявшись, направился прямо в здание. Бумагу, которую ему выдал такой представительный собеседник, он спрятал в нагрудном кармане. Взамен достал документы, выданные ещё в столице. Назад дороги уже не было. Глубоко вдохнув воздух незнакомого города, Гельб Стиргарден направился к своему месту работы.