Прошло три года с окончания "Восточной войны". Таким термином имперские газеты нарекли противостояние крупных партизанских формирований и правительственной армии, охватившее несколько крупных губерний. Это была во многом необычная война. Одни называли ее национально-освободительной, другие - абсурдной, третьи искали следы разжигателей бойни на других континентах. В течении нескольких лет рост противостояния требовал всё большего вовлечения сил. Из-за этого во многих городах как на дрожжах начали расти военные заводы, которые должны были удовлетворить растущие потребности армии. Заводам нужны были рабочие руки. Много рабочих рук. Бедняки многими тысячами переселялись в города, становясь работниками на новых фабриках.
Таковым являлся и Левор. Бывший ранее столицей крупного царства, которое дольше всех сопротивлялось имперскому натиску, теперь он представал в непривычном для его старожил виде. За двадцать лет имперского управления в городе появились десятки новых заводов. Печные трубы подпирали небосвод, Обывателю могло даже показаться, что над половиной города не будет видно света из-за их дыма. Резкий рост числа предприятий окончательно разделил город на две части. Одной был Старый город, с его тесными улочками, трёхэтажными жилыми домами с небольшими арками на входе, краснокирпичной пятиэтажной ратушей и старой цитаделью, века защищавшей леворских королей. Другая, новая, состояла из великого множества заводов, строившихся десятилетиями до прихода имперской власти, а также все годы в составе Империи. Их окружало великое множество быстро построенных деревянных и каменных бараков, рассчитанных на сто - сто пятьдесят человек в каждом. Каждое утро люди из дневной смены выходили из них, чтобы проследовать на работу, каждый за свой станок, в то время как ночная отправлялась на отдых. И, как и вчера, они в семь утра занимали свои рабочие места. С ударом колокола, отмеряющим начало нового часа, заводы повсеместно оживали.
Оживали и цеха Леворского Оружейного Завода. В цеху по производству стволов вскоре стало привычно шумно. Сверлильные станки заработали, вытачивая каналы стволов. Рабочие за ними были одними из самых опытных в цехе. Это было неудивительно: просверливание канала ствола - одна из важнейших операций при создании винтовки. Брак в таком деле недопустим. И потому были тверды руки мастера, стоявшего за станком. Черноволосый, крепкий юноша внимательно наблюдал за тем, как сверло продвигалось вглубь заготовки. И его серьёзный взгляд удивлял соседей по цеху.
- Тим! А Тим! Ау! Ты таким взглядом станок насквозь просверлишь! - обратился к нему сосед, пытавшийся оттереть дёготь с рук - Что, заготовка бракованная попалась?
- Если бы! Мне кажется, что сверло вращается медленнее, чем нужно.
- Ды ну! Это каким хреном? - сосед тоже внимательно присмотрелся к движению сверла.
- Не знаю. Надо ремни проверить! Если хоть у одного натяжение пошло к чертям, то всё, надо менять. Подсобишь, Флай?
- Мне бы со своим разобраться! Угрохал на него всю смазку! Если сегодня будет хромать.
В шуме цехового производства говорить можно было только на повышенных тонах. Обратиться можно было только крикнув или ткнув товарища по плечу. Рабочие к этому давно привыкли, потому Тим не удивился, когда тяжёлая рука упала на его плечо.
- Что, тормозит, падла? - послышался знакомый басистый голос.
- Разве не ты проверял мой станок, Вогел? Ты же всегда внимателен к мелочам.
- С хера ты на меня бочку катишь? Я вчера проверял станки на дальней стороне цеха. Они там все тоже с дерьмом, хер знаешь, как работают!
- А здесь?
- Молокосос Смиртен. Да только он вчера с фрезерным ебался весь вечер, потому мог не уследить. А всё из-за того, что зажали запасок.
- Даже ремней запасных нет?
- Даже их! Сказали, что на следующей неделе подвезут. Не знаю, что за мрази отвечают за распределение, но работу свою они выполняют херово. А ну, отводи сверло, и дай мне взглянуть!
Тим прекратил сверление заготовки и исполнил то, что сказал его сорокалетний товарищ. Вогел сразу после остановки сверла полез проверять механизмы.
- Только будь осторожен! Не хватало, чтобы и ещё один мизинец отлетел!
Вогел лишь усмехнулся.
- Так первый по твоей вине отлетел, скотина! Разве не помнишь, что было два года назад.
- Смутно. Розги вышибли из меня все воспоминания.
- Как бы я не ненавидел доранцев за их желание пиздить каждого за любое дерьмо, но тогда они были правы.
- Ты мне каждый раз будешь об этом напоминать?
- Да, пока не получу сто тысяч кружек пива за твой счёт! -
- Тим, не слушай его. После стотысячной пойдёт ещё одна, и ещё, и так до миллиона. Тебе никогда не искупить вину за отрубленный палец! - сделал печальное лицо Флай, открывая лежавшую рядом газету.
- Не понял, а ты почему не за станком? Давно не получал люлей? - обратился к нему Вогел.
- Всему своё время, друг мой. Не делай лицо того, кто хочет убить всех в этом здании, тебя уже давно никто не боится!
- Ну погоди у меня, щенок! Закончу со станком и мигом тебя, лоботряса, оприходую!
- Да-да, всенепременно! - Флай многозначительно зевнул - Пишут, что в городе снова были протесты бедняков. Порядка сотни человек перед мэрией стояла, пока их не разогнали.
- Откуда у тебя вообще эта газетёнка? - спросил Тим
- Если знаешь, где искать, то всегда найдёшь! - Флай слегка рассмеялся.
- И когда этот сукин сын научился читать? - послышался приглушённый голос Вогела. Сам он в этот момент уже копался в механизме.
- Давно уже. Читальный клуб у нас закрыли дня три назад. И чего доранцы там такого нашли?
Левая рука Тима слегка вздрогнула.
- Похоже, что и обычно: антиправительственные тексты. И главного нашего литератора в цехе не видел. - спокойно сказал он.
- Мальчишка Седрик видел, как его уводили два жандарма. Куда - пёс его знает.
- И тебя тоже уведут, если будешь шибко умным - снова послышался голос Вогела - Тим, кажись, я этого ублюдка нашёл. Совсем истончился. Заменять нужно немедля, иначе порвётся, и кирдык будет заготовке.
- Ты же говорил, что запасных нет?
- Я бы снял ремень со станка Оуреля, всё одно он вылетел отсюда без кисти, а сам станок не фурычит. Он теперь никому нахер не сдался, а нам пойдёт. Флай, иди, погутарь с начальником цеха. Потом дочитаешь свои газеты!
Флай театрально тяжело вздохнул, отложил газету на подоконник и отправился искать начальника, чтобы ему рассказать о ситуации.
- А если сегодня новичка приведут?
- Будет с тобой работать. У нас так или иначе один станок идёт нахер. За ремонт на обеде с тебя кружка.
- Серьёзно? Хочешь быть пьяным всю смену?
- Одну! Митрофания не позволит выпить больше. Или придётся весь вечер слышать её причитания.
- О да. Хоть вы, как семья, живёте в другом бараке, но от её крика и стены нашего тряслись.
- Прошу за то её простить. Огонь, а не женщина!
Затем Вогел перевёл свой взгляд на газету.
- Нет ли новостей о снижении цен на жратву? На неё скоро ползарплаты будет уходить.
Тим взял газету и мельком пробежался по ней глазами. Ни единого слова про снижение. Вместо этого новости о последних разогнанных демонстрациях, приезде важного принца в губернию, целая колонка о самочувствии императора и пара слов о раскрытой ячейке мятежников. Тим отрицательно покачал головой.
- Дерьмо! - ответил Вогел и стукнул по столу, на котором лежали заготовки.
Вскоре вернулся Флай. Начальник цеха принял его слова к сведению, отмахнулся и позволил починить станок. Тим и Вогел, не теряя времени, сняли повреждённый ремень, в то время как Флай пытался достать запасную часть из станка-донора. Но один сделать это не смог, потому, получив пару десятков приятных слов от Вогела, был вынужден принять его помощь. Трое рабочих провозились со станком суммарно около получаса, но результат был хорошим: сверло заработало так, как должно было. Тим немедленно приступил к работе, так как до обеда нужно было обработать как можно больше заготовок. Вогел же принялся за станок Флая. Последний работал за ним первую неделю. И если Тим обучил его основам, то вот приводить в рабочее состояния его учил Вогел, подкрепляя каждую фразу крепким словцом.
Цех продолжал работу вплоть до часа дня, пока очередной удар колокола не предупредил о начале обеденного перерыва. Введённый в то время, пока заводом руководил Себастьян Бонар, обед давал возможность рабочим перевести дух после пяти часов труда. Каждый цех выстраивался в две колонны и шёл в сторону собственной небольшой столовой, размещённой неподалёку. Пара жандармов и лично начальник проверяли, чтобы никто из рабочих не отлучался. В то же время по всему цеху рабочие открывали окна, дабы проветрить задымлённое за полсмены помещение.
Тим шёл с остальными в столовую, по пути вспоминая разговор с Флаем и Вогелом. Его левая рука снова и снова потряхивала, когда он в мыслях возвращался к закрытию читального клуба. Тим пытался дрожь унять. Обычно рука была нормальной, и никак его не тревожила. Но иногда подводила.
В столовой каждому рабочему наливали стандартный обед: сегодня это была тарелка супа, два куска хлеба и кусок варёной курицы с рисом. Но в течение часа, который давался на обед, можно было купить любые напитки по вкусу. В том числе и пива. Но только по одной кружке на человека.
Тим присмотрелся. Сегодня на раздаче стояла милая черноволосая девушка лет двадцати. Ростом она была явно метр пятьдесят, как мог судить Тим. Стройная, улыбающаяся девушка быстро набрала в его тарелку супа и отдала, отправляя за кусочком курицы. Его, как и хлеб, работяги брали сами, после чего усаживались за один из столов. За каждым могло сидеть от четырёх до шести человек. Тим, Вогел и Флай обычно ели вместе. И сегодня это правило тоже не было нарушено.
- Восхитительно! После ебли со станками этот суп - пища небесных людей! Вкуснотища! - Вогел первым попробовал то, что приготовили сегодня повара. И результатом остался полностью доволен.
- Неужели я могу наблюдать лицо нашего злого волка радостным? Не верю! Завтра точно что-то нехорошее произойдёт! - со смешком произнёс Флай.
Разумеется, Вогел немедленно насупился, и его лицо стало привычно угрюмым. Тим, глядя за этой метаморфозой, и сам усмехнулся.
- Разрешите сесть с вами, товарищи? - послышался незнакомый голос. Все трое обернулись и с удивлением посмотрели на подошедшего человека. Высокий и крепкий мужчина лет тридцати на вид, короткие волосы пепельного цвета, спокойная улыбка, уверенный взгляд зелёных глаз. Его форма была словно выданная со склада. Ни единой царапины, ни одного пятнышка.
- Пожалуйста... - ответил Флай.
- Спасибо. А то места здесь совершенно не найти! Кажется, мы с вами ещё не встречались? - задорно проговорил парень.
Тим, Вогел и Флай утвердительно кивнули.
- Пауль Ревель, товарищи, прикомандирован к вашему цеху для контроля за производством винтовок новой конструкции. А как вас зовут?
- Вогел Анд, контроль оборудования. - сдержанно ответил Вогел
- Флай Сантир, а это Тим Ферсон. Мы сверлильщики. Ни один ствол на заводе мимо нас не проходит! - Флай охватил Тима за плечи, не дав ему даже ответить. Пауль рассмеялся.
- Вы что, и говорите за своего друга? Выглядит уморительно.
- Вынужден. Моему другу предстоит раскошелится на пиво вот этому мрачному джентльмену. Потому он немного потерял дар речи! - Флай продолжал строить из себя актёра погорелого театра. Но Паулю, похоже, его манера была вполне по душе. Смех тому был явным доказательством.
- И как давно вы работаете вместе?
- Эти двое уже три года скреплены одним пальцем. А я лишь год как здесь, но за умение работать со станками направили к Тиму. Он должен за моей работой следить, но не всегда у него получается.
- Потому что иногда следить не за чем, клоун - наконец ответил Тим - Ты очень любишь попинать балду.
- Твоя правда, не спорю. Но двенадцать часов только и трындеть о заготовках и станках скучно! Хочется узнать, чем наш мир живёт!
- И после получаешь пиздюлей от начальника за то, что не все заготовки просверлил! - спокойно произнёс Вогел, направив на Флая свой пристальный взгляд.
- Ежели так, то и от меня получишь. Новые стволы для винтовок потребуют аккуратности в работе! - усмехнулся Пауль.
- Раз так, то почему вы здесь? Разве начальство цехов и жандармы не обедают на час позже? - спросил Флай.
- Это по моей просьбе произошло. Общество жандармов меня утомило, только и могут болтать о выпивке в местном кабаке!
- Это который по ту сторону Леворки?
- Он самый. Я слышал, иногда и некоторые работяги туда захаживают.
- Да. Кевир, фрезеровщик, хвастался на прошлой неделе. Говорил, там можно и девицу подцепить при желании. Не красавицу вселенной, но некоторые личиком вполне себе милы!
- Кто в барах смотрит на лицо? Задница да сиськи - вот на это все смотрят! - произнёс Вогел.
- Так вот как ты нашёл Митрофанию! - Флай сделал притворно-удивлённое лицо.
- Когда-нибудь я тебе точно въебу, шут гороховый - Вогел поднял кулак вверх - Кстати, Тим, принеси пивка, а то в горле пересохло!
- Пожалуй, я пойду с тобой. Флай, тебе чего взять? - с этими словами Пауль встал, собираясь идти к кассе.
- Тоже квасу, пожалуйста!
Пауль кивнул и двинулся следом за Тимом.
Как обычно бывало в жаркие летние дни, очередь за напитками стояла огромная. Работяги бугуртели о том, хватит ли на всех пива, кваса или киселя. Кто-то махал кепками, словно веерами, пытаясь охладиться.
- Окунуться бы сейчас! - произнёс Пауль - Ты купался когда-нибудь в Леворке, Тим?
- Выходило нечасто. Последний раз - года три-четыре назад, уже точно не помню.
- Я в ней плавал столько раз, что не смогу сосчитать. Лет с шести, и часто выше по течению, за городом Река там шустрая, опасная, извилистая, а дно глубокое. Одно неверное движение - и тебя придётся спасать.
- Никогда там не бывал. Я плавал лишь здесь.
- Конечно! Те места обходят стороной. Многие бояться не справиться со стихией, ещё не начиная заплыв. Я не сразу обучился. Приходилось пытаться снова и снова, чтобы приспособиться к течению. Но результат того стоил.
Пауль взял небольшую паузу, а затем продолжил.
- Однажды мне показалось, что я не смогу. Что сила потока потянет меня прямо на камни. И даже верёвка, которую я обвязал вокруг живота, могла оборваться в любой миг. Но решил попробовать ещё раз. И, наконец, у меня получилось. В тот миг я почувствовал, что могу сделать абсолютно всё.
- Не совсем понимаю, к чему ты клонишь.
Пауль усмехнулся.
- Прошу меня простить. Самое яркое воспоминание. Чаще я плавал в небольших лесных озёрах.
Руку Тима тряхнуло
- Лес... Многим страшно там находиться. Все боятся волков и медведей, словно они на каждом метре поджидают. А ведь если его знаешь, то всегда можешь укрыться в нём от нежелательных глаз. Не так ли?
Левая рука снова тряхнуло, на сей раз посильнее.
- Я никогда не бывал в лесах, потому не могу разделить ваших взглядов на них. Даже если там не на каждом метре волки
На секунду оба замолчали. Затем Пауль тихо произнёс:
- Это ложь.
Рука затряслась ещё сильнее. А сам Тим явно терял самообладание.
- Что вы сказали?
- Я сказал, что это ложь. Ты в лесах был, и я это знаю.
- Вы явно ошиблись. Я Левор не покидал. Возможно, вы меня с кем-то спутали.
- Ещё одна ложь. Ты был в лесах Леворской и Такеланской губерний три года назад, и тогда ты носил другое имя.
Попытка унять тряску в левой руке провалилась. Тим не мог ничего с ней поделать. Внешне он всё ещё был спокоен, но сердце его бешено колотилось. Тем временем Пауль продолжил:
- Я тебя видел перед последним походом твоего отряда. Потому нет никакого смысла мне врать. Я знаю, с кем общаюсь сейчас.