Матвеев Алексей Валерьевич
Конан и Камни Шарана

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Конан. Одно из многочисленных приключений Конана из Киммерии в городе воров Шадизаре. И вновь, направленное десницей богов, вмешательство молодого варвара в ход событий избавляет мир от древнего зла..

   Камни Шарана
  
  
  
  
  
   - Кром бы попрал заморийского пса. - проворчал Конан, который весь вечер просидел в душной, пропахшей ламповым жиром и дешевым вином, маленькой приземистой таверне на окраине Шадизара.
   Время, как назло, тянулось медленно, а замориец всё не появлялся. По меньшей мере, это выглядело странно и было непохоже на Хасана, который не спешил к собственным деньгам. Конан и ранее имел с ним дела, нельзя сказать, что он доверял этому проходимцу, но, по крайней мере, подвоха с его стороны пока не было, да и быть не могло, когда дело касалось барышей.
   Размышления Конана прервала служанка. Покачивая бёдрами, девица подошла к столу и одарив варвара многозначительным взглядом, засаленной тряпкой лениво смахнула крошки и обглоданные кости на свой грязный фартук. Конан ухмыльнулся, но ни чего не сказал, сейчас его занимали дела поважнее любовных утех. Закончив уборку, служанка нехотя удалилась, разочарованная отсутствием интереса со стороны рослого киммерийца, состроив при этом кислую физиономию. Самодовольная улыбка мелькнула на гладковыбритом лице молодого варвара, хоть что-то за сегодняшний день смогло немного приподнять его мрачное настроение, в котором он пребывал ещё с самого утра. Неудачная попытка увести у местного торговца ювелирными изделиями одну из побрякушек, чуть было не закончилась стычкой с городской стражей и только врождённая осторожность, молниеносная реакция и быстрые ноги уберегли его от перспективы оказаться за решеткой. Как и многие другие искатели приключений, прибывающие в Шадизар, Конан промышлял нелегальными делишками и в последнее время удача улыбалась ему, о чем говорил его тугой доверху набитый серебром кошелек. Шадизар был городом воров, лжецов и негодяев всех марок и мастей, где даже добропорядочных горожан нельзя было назвать чистыми на руку, поэтому варвар с лёгким сердцем и спокойной душой присваивал имущество толстосумов, не испытывая угрызений совести. Так, оно и продолжалось до появления загадочного темно-зеленого камня, который притягивал взгляд словно магнит и обладал таинственной силой, способной опьянять разум. Кристалл завладел сердцем варвара и страсть к нему была лишь сравнима со страстью к прекрасной женщине, но обстоятельства сложились не в угоду Конану и сделали его одним из тех неудачливых охотников, которым так и не посчастливилось настичь вожделенной добычи. Однако, отступать от намеченной цели было не в его характере. Однажды, в дешевом трактире во время очередного кутежа в компании приятелей, Конан сошелся с одним знающим своё дело вором из Аренжуна, который и предложил свои услуги, касающиеся зеленоватого камня, да и цена за них оказалась подходящей.
   - Трактирщик! Еще вина, да поживее! - рявкнул Конан и неуклюже откинулся назад, прислонив свои могучие бронзовые от загара плечи к стенке.
   Жизнь научила варвара осторожности и он всегда выбирал места так, чтобы не подставить спину под удар. Таковыми, вполне могли оказаться столики, удаленные от центра, стоящие у стены или в углу напротив входа. Опыт общения с цивилизованными людьми показал ему, что доверять нельзя никому, а в особенности собутыльникам. Крохотный стилет со смазанным ядом лезвием, нацеленный в незащищенную спину, порой становился гораздо большей смертельной опасностью, нежели внезапное нападение своры разбойников, затаившихся в пыльных придорожных кустах в ожидании одинокого путника.
   - Во имя Крома... - начал терять терпение киммериец.
   - Иду, иду, уже бегу мой господин, - донеслось откуда-то снизу из кладовой.
   Спустя минуту, полный трактирщик с выпяченным вперед округлым брюхом и маленькой лысеющей головой уже стоял возле столика с небольшим бочонком вина.
   - Мое самое лучшее. - объявил хозяин, слащаво улыбаясь.
   Трактирщик поставил бочонок на стол и заискивающе посмотрел на постояльца, потирая руки о замасленный передник и поминутно облизывая губы; жадные искорки горели в его маленьких поросячьих глазках. Конан достал из мешочка на поясе несколько мелких серебряников и бросил на край стола. Трактирщик сгреб монеты в ладонь и спрятал в небольшом нагрудном кармане, отвесил короткий поклон и быстро удалился, оставив варвара наслаждаться вином и одиночеством. Вино оказалось терпким и кислым, впрочем, как Конан и ожидал, но за время странствий, с тех пор, как он покинул пределы родной Киммерии, ему приходилось довольствоваться и худшим, поэтому не без удовольствия он залпом осушил пару кружек и облокотившись о стену, довольно рыгнул. Пошарив взглядом вокруг себя и не найдя ни чего интересного, Конан плеснул в кружку вина и поднёс ко рту. Внезапно своим варварским инстинктом он почувствовал, что привлёк чьё-то внимание. Ни чем себя не выдавая, он сделал несколько больших глотков, осушив кружку почти до половины, в то время как свободная рука незаметно легла на рукоять меча. На пороге совершенно бесшумно возникла неясная тень. Конан напряг зрение и среди прочих теней различил силуэт невысокого худощавого мужчины, который низко наклонился, чтобы не задеть головой дверного косяка и вошел внутрь таверны. Он сделал несколько шагов и замер, осматриваясь. Одет он был довольно просто для вычурно-цветастого стиля этого города: в кафтан и шаровары из черного сукна, бурый плащ с капюшоном и мягкие сапоги из выделанной кожи - в общем так, как и полагалось одеваться вору. Широкий капюшон покрывал голову вошедшего, а царящий в таверне полумрак, разгоняемый лишь пламенем нескольких масляных светильников, не позволял в деталях рассмотреть его лица.
   Наконец, взгляд его остановился на великане с гривой черных как смоль спутанных волос, который сидел в самом тёмном углу таверны и в упор разглядывал вошедшего. Хасан сразу же признал в громиле киммерийца. Вор рывком скинул капюшон, обнажив пряди темных аккуратно подстриженных курчавых волос, и мягкой беззвучной поступью, направился к столику варвара. Голубые, словно осколки льда глаза киммерийца, холодно блеснули в непроницаемом мраке. Хасан подошел к столу и без приглашения уселся напротив варвара, потянулся за кружкой, плеснул вина и сделал несколько глотков. Повисла пауза. Единственными звуками, что доносились до ушей Конана, били быстрые глотки, утоляющего жажду заморийца, да возня трактирщика на кухне. Не смотря на не слишком поздний час, зал таверны пустовал, что само по себе было фактом столь же невероятным, сколь и опоздание Хасана. Пустая кружка с грохотом опустилась на стол. Хасан сделал глубокий вздох и с шумом выпустив воздух, облокотился на стул.
   - Кром и Имир, где тебя Шайтан носил? - рявкнул Конан, продолжая сжимать рукоять клинка. - Ты, что от легиона стражников по всему Шадизару бегал?
   - Очень остроумно! - обиделся Хасан.
   - А, ты думал, очень остроумно ждать весь вечер твоего появления? - раздраженно бросил Конан, который в этой жизни больше всего не любил две вещи: бездействие и кислое вино. Немного смягчившись, он продолжил. - Камень! Ты принес его?
   - Конечно! Только деньги вперёд, как договаривались.
   - Об этом не волнуйся. Гони камень и можешь проваливать со своими деньгами, хоть к самому Сету. - заверил его варвар, убирая руку с оружия.
   Конан достал увесистый мешочек и пару раз подкинул его в своей широкой ладони, демонстрируя всю серьёзность своих намерений. Он не сводил глаз с аренжунского вора, не доверяя ему, но и не слишком ожидая подвоха с его стороны, ведь за пару медяков Хасан был готов продать собственную мать и варвар знал это. Широко улыбаясь в предвкушении долгожданной мечты, Конан бросил мешочек заморийцу. Хасан ловко поймал его и оценивающе потряс в руке, после чего раскрыл и заглянул внутрь, буквально пожирая глазами вожделенный металл.
   - Серебро! Отлично, камень твой. - расцвёл вор, бережно подвешивая мешочек к поясу.
   Конан по-прежнему не спускал с него глаз и в любой момент готов был пустить в ход меч или кинжал. Хвала богам, до этого не дошло. Хасан наклонился и вытащил из левого сапога маленький свёрток из старого холста, развернул и двумя пальцами поднял зеленоватый камень, который таинственно заблестел в неверном свете ламповых огней. Конан вновь почувствовал острое желание обладать им. Он взял камень и поднес к лампе. Свет струился сквозь камень, дробясь на тонкие мерцающие нити, которые в свою очередь распадались на искры. Искрящаяся дымка вокруг кристалла завораживала, притягивала, подавляла. Только так Конан мог понять, что перед ним тот самый камень, владеть которым он так страстно желал, а не дешевая подделка, какую мог смастерить любой аренжунский вор средней руки из дешевого малахита или жадеита, что чуть подороже. Дело сделано, камень теперь в его руках. Конан завернул камень обратно в холщовую ткань и спрятал под тунику.
   - Не доверяешь! - выдержав короткую паузу, обиженно произнес Хасан.
   - Я не доверяю ни кому, возможно поэтому, я всё ещё жив. - без лишнего лицемерия ответил Конан.
   Варвар не любил лишних вопросов, поэтому и сам не стал задавать их, хотя ему было интересно, каким образом мошеннику удалось завладеть камнем. Ну, да ладно. Он получил то, что хотел, а остальное значения не имело. Проверив, хорошо ли ножны приторочены к широкому кожаному поясу, он сухо попрощался с заморийцем и вышел из таверны. Спустя мгновение Конан размашистой походкой направлялся по темнеющим улицам Шадизара. Ночь уже накрывала город, длинные тени ползли вдоль домов, проникали в сады богатых горожан и лишь тусклый свет редких городских фонарей тщетно пытался противостоять ее безграничной власти. Наслаждаясь после жаркого дня вечерней прохладой, Конан шагал по погружающейся во мрак мостовой к заблаговременно присмотренной им гостинице в квартале ремесленников, где надеялся получить место на ночь, вино и теплый ужин, а если повезет, то провести остаток вечера в компании какой-нибудь смазливой горничной. В таверне Фаруда он оставаться больше не мог, он не настолько доверял Хасану, чтобы позволить обокрасть себя.

____________________

   Тобол - тёмный шемит с горбатым носом и впалыми щеками быстрыми шагами направлялся по ночным улицам Шадизара в сторону королевского дворца в компании трёх подчиненных ему городских стражников. По долгу службы он стал свидетелем странного происшествия и сейчас спешил со срочным донесением к начальнику караула. Тени ещё не удлинились и на запястье, как он покинул место загадочного преступления. Один из самых богатых людей города купец Али - торговец ювелирными изделиями, сегодняшней ночью был убит вместе со своей семьей при весьма странных обстоятельствах. Тобол, прибыв в Шадизар простым наёмником, уже довольно долго состоял на службе в карауле, пройдя весь путь от рядового стражника до капитана. За несколько лет отданных службе, ничего подобного он не видел. Жертвы преступления выглядели так, будто были раздавлены каменными глыбами и только намётанный глаз мог различить отпечатки человеческих рук на их изуродованных телах. Казалось невероятным, чтобы простой смертный обладал достаточной мощью для воплощения в жизнь того, что предстало взору Тобола этой раковой ночью. Руки убийцы, подобно молотам из камня, раздробили кости и оставили глубокие вмятины в податливой человеческой плоти. Такое оказалось бы не под силу даже древним исполинам, некогда населявшим мир в далекую дохайборийсвую эпоху.
   Если верить словам охранников, наскоро опрошенных Тоболом, украдена была всего лишь одна единственная вещь - маленький, похожий на изумруд, искусно отполированный зеленоватый камень. Пропажу именно этой вещицы, подтвердила и до смерти перепуганная служанка, которая проснулась, как ей показалось, от еле слышных всплесков воды и странных булькающих звуков. Некоторое время спустя послышались глухие удары и пронзительные вопли в спальне хозяина. С испугу она выскочила на улицу и закричала, что было духу, созывая стражу. Тобол и его подчинённые вышибли дверь и ворвались в опочивальню, где стали свидетелями ужасной картины жестокого злодеяния. По его приказу служанка осмотрела вещи и указала на пропажу. Спустя некоторое время на место разыгравшейся в ночи трагедии прибыл инспектор из караульной службы, который и отослал Тобола с донесением к начальнику караула.
   Сейчас он спешил к королевскому дворцу с поручением, которое всецело поглощало его мысли, не давая покоя. Он силился понять и то, как были убиты жертвы и то, кем было совершено столь чудовищное по людским меркам злодеяние. Вдруг он резко остановился, жестом призывая ко вниманию сопровождавших его стражников.
   - Во имя Иштар! - воскликнул Тобол, которого как молнией осенило и он мысленно обругал себя за то, что так долго не мог найти решение, которое давало объяснение почти на все вопросы.
   - Капитан? - забеспокоился один из его подчинённых.
   - Варвар! Немытая свинья, деревенщина, грязный дикарь! - выругался капитан и злорадная улыбка скривила его и без того мало привлекательное лицо. - Вот кто убийца!
   Тобол слишком хорошо запомнил первую встречу с Конаном, после которой местному знахарю пришлось изрядно повозиться, чтобы вправить на место его отвисшую челюсть и естественно с того самого мгновенья шемит невзлюбил рослого северянина: жгучая ненависть, подобно змеиному яду, до краев переполнила его сердце и отравила душу.
   " - Вот и пришло время поквитаться, киммериец. - мстительные мысли роились в голове капитана, глаза блестели, а рот кривился с злорадной усмешке. - На этот раз тебе не уйти. Я лично прослежу за тем, чтобы твоя голова украсила шест у городских ворот."
   Несколькими лунами раньше он стал свидетелем дикой неукротимой ярости и неистовой силы варвара, которая идеально сочеталась со звериной ловкостью и мастерским умением владеть оружием. Тогда, пытаясь разнять пьяную драку в одном из многочисленных притонов Шадизара, он напоролся на тяжелый кулак Конана и получил урок, который ещё долго не забудет. Ненависть к киммерийцу с тех пор не только не угасла, но с каждым днём разгоралась всё сильнее. И вот, наконец, выпал шанс отомстить - шанс, которого Тобол не собирался упускать. Он не разглядел лица злоумышленника, выскочившего из лавки купца Али, было темно, но габариты и ловкость убегавшего запомнились ему хорошо. Не важно, что побег варвара не совпадал с моментом смерти купца - это мелочи, которые капитана стражи ни сколько не заботили. Свершение мести стало единственным его желанием. Ему нужно было схватить преступника и он знал, где его искать.
   Итак, козлом отпущения станет киммериец, который за свои злодеяния должен понести наказание по всей строгости закона.
   Тобол вынырнул из нескончаемого лабиринта извилистых тёмных переулков и пропахших помоями узких улочек на широкую, пускай и слабо, но все же освещенную, центральную аллею, напрямик ведущую к дворцовым воротам. Угрюмые стражники молча следовали за своим командиром. Они шли мимо богатых домов, окруженных пышными благоухающими садами, чьи экзотические ароматы, щекоча ноздри, витали в неподвижном ночном воздухе. Приемная начальника королевской стражи была слабо освещена, как и всё вокруг в это позднее время. Единственным источником света был масляный светильник над письменным столом, который шумно горел неярким коптящим пламенем и с трудом разгонял сгустившуюся тьму. Караск, ибо так звали начальника стражи, коренастый плотно сбитый воин со смуглой кожей и суровыми чертами лица старого вояки, которому давно минуло за пятьдесят, в недоумении уставился на возникшего в дверном проеме офицера.
   - Что заставило тебя, Тобол, врываться ко мне посреди ночи. - прорычал он низким гортанным голосом. - Неужели в этом чертовом городе не найдется ни одного дела, которое могло бы подождать до утра?
   - Прошу простить меня, но я к вам по неотложному делу. - настаивал капитан.
   - Хорошо, выкладывай, что там у тебя за неотложное дело и проваливай поскорее, у меня ещё куча работы. - потребовал Караск.
   Покрасневшие от долгой письменной работы глаза начальника караула немигающим взором уставились на подчинённого, появившегося, надо сказать, не в самое подходящее время. Письменный стол ломился от стопок пергаментов, лежало несколько стертых перьев и полупустая чернильница. Караск трудился уже несколько часов подряд и нудная кропотливая работа, похоже, раздражала его не меньше гудящего роя насекомых, слетевшихся на свет.
   - Купец Али убит. - неуверенно произнёс Тобол и виновато улыбнулся.
   - Что?! - прогремел Караск и стрелой подлетел к опешившему от изумления подчинённому. - Как убит? Кто посмел? Я же приказал тебе наблюдать за его домом, чтобы ни одна собака не смела даже морды повернуть в ту сторону.
   - Не знаю, как это...
   - Молчать! Где камень, Нергал тебя раздери?! - взорвался начальник караула, позабыв о правилах приличия. - Клянусь алебастровыми грудями Иштар, я разжалую тебя до рядового! Нет! Брошу в темницу, как соучастника!
   Тобол пребывал в полном оцепенении, не решаясь вымолвить ни единого слова. Краска схлынула с лица, превратив кожу в пергамент пепельного цвета, липкий холодный пот струйками сбегал по взмокшей спине. Он продолжал молчать, тупо косясь на своего начальника, поскольку ни чего не мог придумать в своё оправдание.
   - Не всё потеряно. - наконец, взяв себя в руки, Тобол заговорил дрожащим срывающимся от волнения голосом. - Кажется, я знаю, кто украл камень.
   - Кажется? - недобро прищурился Караск.
   - Думаю, я готов назвать имя этого человека. - быстро поправил себя капитан.
   - Кто он и почему ещё не в темнице?
   Неожиданный поворот событий заставил Тобола крепко призадуматься. Чтобы не вынуждать начальника перейти к исполнению озвученных им угроз, капитану нужно было срочно придумать что-нибудь более убедительное. Времени на размышления не оставалось, а Караск требовал вполне определённых ответов. Тобол прекрасно знал крутой нрав своего начальника и поэтому решил не испытывать судьбу и выложить всё, как есть.
   - Убийца - Конан, варвар с севера. Несколько лун назад он прибыл в Шадизар. Промышляет воровством.
   - Довольно. - прервал Тараск. - Меня не интересует, кто он. Мне нужен камень.
   - Клянусь, я разыщу камень, а голова варвара украсит южные ворота. - пообещал Тобол, говоря уже немного смелее.
   - Лучше бы оно так и было. - с угрозой в голосе проговорил начальник караула, сверкнув глазами. - Даю тебе два дня на то, чтобы принести мне камень, иначе южные ворота украсит твоя голова. А теперь убирайся. Пошел прочь, пёс!
   Тобол учтиво поклонился и быстрым шагом покинул комнату начальника караула, осторожно прикрыв за собой дверь. Некоторое время Караск простоял в полной тишине, успокаивая разыгравшиеся нервы, после чего вернулся к письменному столу. Королевский прокурор задал ему работёнку не из лёгких и он решил сосредоточиться на её выполнении. Он не сомневался, что Тобол сделает всё возможное и невозможное, чтобы осуществить его мечту. Как и Конан, он попал в незримые сети таинственного минерала и страстно желал его получить. Теперь между ним и камнем стоял только этот немытый северный дикарь. Что ж, тем хуже для него. Очень скоро он станет обладателем истинного сокровища, а голова дикаря украсит южные ворота Шадизара. Развалившись в кресле перед столом, Караск обдумывал завтрашнее донесение королевскому прокурору, мысленно гадая, какое вознаграждение будет назначено за голову убийцы. Он был настолько поглощён собственными мыслями, что не заметил едва уловимого глазу движения в дальнем углу комнаты, окутанном непроницаемым мраком. Подобно бестелесному призраку неясная в дрожащем свете лампы тень бесшумно скользнула вдоль стены и выросла за его спиной.

____________________

  
   Конан проснулся мгновенно и легко после глубокого ни чем не потревоженного сна. Первые лучи восходящего солнца пробивались в комнату сквозь неплотно прикрытые ставни, заставляя тени жаться по углам. Утренний ветерок сорвался с вершин Карпашских гор и принес долгожданную прохладу после душной, напоенной ароматами города ночи. Потягиваясь словно кот, Конан поднялся с постели, протер кулаками глаза и тряхнул гривой черных как смоль взъерошенных волос, стряхивая с себя обрывки сна. Несколько вращательных движений плечами и головой и разминка готова. Он вдруг почувствовал, как первобытная мощь просыпается в его отдохнувшем теле, всеми членами ощущая бешеный прилив жизненной силы.
   Варвар обернул вокруг талии широкий кожаный пояс, пристегнул к нему ножны с мечом и кинжалом и хлопнув дверью комнатушки, спустился вниз по лестнице в обеденный зал. Перед выходом в город он собирался хорошенько подкрепиться. Завтрак оказался вполне сносным - жареное мясо, овощи и, конечно же, пара добрых кружек тёмного эля. Покончив с трапезой, Конан с наслаждением потягивал густой пенящийся эль, расслабившись на скамье в углу обеденной. Однако, нарастающий на улице шум привлёк его внимание и заставил подойти к окну. Всматриваясь в закопчённое стекло, он стал свидетелем необычной для такого раннего часа озабоченности городской стражи, которая словно рой встревоженных ос сновала по улицам просыпающегося города.
   Не часто такое увидишь на улицах Шадизара. Похоже, недаром подняли всю городскую стражу по тревоге, но Конана это не обеспокоило, ему было нечего опасаться, да и в последнее время он ни в какие переделки не попадал, и уж тем более в такие, которые могли бы привлечь внимание властей. Варваром овладело не только любопытство, он хорошо выучил урок, что знание последних новостей часто оказывалось делом отнюдь небесполезным. Конан обернулся, обшаривая глазами помещение в поисках того, кто бы мог ему помочь. Взор его остановился на маленьком неуклюжем человеке, хозяине гостиницы, в которой он остановился.
   - Эй, старина, что это сегодня стражники, как с цепи сорвались, словно изголодавшиеся псы рыщут по всей округе. Я и пары кружек не осушил, а патруль уже раза три мимо протопал? - спросил варвар.
   - Да, я и сам толком не знаю, мой господин. - отвечал хозяин гостиницы, разливая эль по кружкам. Он быстро осмотрелся по сторонам и перегнувшись через стойку, продолжил уже почти шепотом. - Люди говорят, вчерашней ночью купца Али со всей семьей...убили.
   Словно в доказательство своих слов, он провёл ребром ладони поперек горла и сказал:
   - Перерезали, как скот в забое. Вот, ведь какие дела теперь в нашем городе делаются.
   - Не может быть. - задумался Конан, запустив руки в гриву густых черных волос. Неужели Хасан? Чтобы этот исключительно одарённый в своём деле виртуоз сподобился убийце-мокрушнику? Нет, такого просто не могло быть.
   - Клянусь Иштар, так оно и было. Ходят слухи, что его ещё и обобрали до нитки, унесли всё подчистую, камня на камне не оставили. Больше я ничего не слышал.
   Конан поблагодарил хозяина и вновь вернулся к своему элю. Услышанные им новости, не вылезали из головы. Он должен был разобраться в этом деле. Не таким он представлял попавший в его руки камень, ибо владеть омытой кровью драгоценностью было ему не по нутру. Если на то пошло, он и сам мог убить купца и силой завладеть камнем, но зачем же убивать домочадцев? А может всё дело в нападении ночных грабителей на дом богатея? Такое в Шадизаре случалось нередко, он и сам не раз уже отправлялся на подобный промысел, но действовал аккуратнее, без лишних жертв. В раздумьях варвар прикончил последнюю кружку эля и потихоньку начал собираться. Он ещё не решил - отправиться ему по делам или же просто пошататься по базару.
   Утренняя прохлада таяла на глазах, солнце нещадно палило, воздух наполнялся удушливым зноем. Приближался полуденный час. Время будто остановилось, лень и духота парализовали все помыслы и желания. Конан устал от нескончаемой жары юга и мечтал о грозе - настоящей грозе с барабанящим по крыше ливнем, со стремительными порывами свежего ветра, что хлопая ставнями, врывается в дом, с оглушительными раскатами грома, со свинцовыми тучами, низко нависшими над головой с лилово-серых небес. Но мечты нередко остаются всего лишь мечтами, которым сбыться не суждено. Входная дверь широко распахнулась и через порог, один за другим, вошли четверо стражников с Тоболом во главе.
   - Ты Конан из Киммерии? - соблюдая формальность, спросил капитан, даже не пытаясь скрыть неприязни.
   Он окинул Конана недобрым взглядом - взглядом пожирателя падали, кружащего над беспомощной жертвой. В его глазах играл лихорадочный огонь, выдавая неумолимое желание как можно глубже вонзить в плоть врага свои острые когти. Тобол недооценивал опасности, таящейся в безмятежном взгляде и горящих ледяным пламенем глазах варвара, который вовсе не был беспомощным щенком, поджавшим уши при виде побитой собаки, вообразившей из себя матерого волка.
   - Смотри-ка, угадал. Чего тебе надо? Выпивка там. - Конан махнул рукой в сторону копошащегося у стойки хозяина гостиной и откинулся спиной назад к стенке, в то время как свободная рука нащупала рукоять меча.
   - Немедленно сдавай оружие и следуй за нами, киммерийская собака. Ты арестован! - зло бросил Тобол, побагровев от гнева.
   - В чем меня обвиняют? - оставаясь внешне спокойным, улыбнулся варвар и покрепче сжал рукоять меча, готовясь в любой момент пустить оружие в ход.
   - А ты не знаешь?! Не прикидывайся простаком! Ты обвиняешься в убийстве и ограблении купца Али, а также в зверском убийстве членов его семьи. И довольно болтовни! Сдавай оружие и следуй за мной, висельник, не то вместо меня заговорит мой меч. - едва сдерживая себя в руках, пророкотал капитан городской стражи.
   - Я не убийца. - сохраняя невозмутимость, ответил Конан. - Ты принял меня за кого-то другого. До купца Али мне дела нет.
   - Зато есть до его кошелька! Не нужно было трогать зеленый камень! - выпалил Тобол, невозмутимое спокойствие варвара окончательно вывело его из себя. Побагровев от распирающих грудь досады и гнева, он рявкнул на своих подчиненных:
   - Чего вы встали, как вкопанные? Взять его!
   Тобол в ярости выхватил из ножен загнутый туранский клинок и обрушил на голову неприятеля, рассчитывая раскроить череп одним точным ударом. Похоже, живым брать варвара он не собирался и во время недолгих препирательств лишь искал причину для кровавой развязки. Конан был готов к такому повороту событий и действовал расчётливо и быстро. Там, где мгновение назад была его голова, сталь, очертив смертоносную дугу, рассекла пустоту и на добрый дюйм врубилась в дубовую доску стола. Тобол замешкался в попытке рывком высвободить застрявший клинок. Этой заминки вполне хватило Конану для контратаки. Для хорошего взмаха мечом места не было и Конану пришлось импровизировать. Он привстал и сцепив кисти замком, с размаху ударил Тобола в лицо. Голова капитана запрокинулась назад, кость отвратительно хрустнула, а из разбитого носа рекой хлынула кровь. Тобол не удержался на ногах и завалился на спину, раскинув руки по сторонам. Четверо доселе пребывавших в оцепенении стражников, набрались-таки храбрости и с саблями наголо бросились в атаку, но один из них запнулся о тело, распластанное на полу, и с руганью последовал за своим командиром. Не теряя времени, Конан обеими руками оторвал от пола массивный стол и запустил им под ноги остальным. Одного стражника накрыло столом и опрокинуло на пол, двое остальных увернулись, но атаковать гиганта меньшим числом уже не решились. Наступило короткое замешательство. Воспользовавшись заминкой стражников, Конан задорно рассмеялся и в два прыжка оказался у двери. Он выбрался на улицу и пёстрая разношерстная толпа поглотила его, надежно укрыв от посторонних глаз. Свернув в ближайший проулок, он перешел на шаг, чтобы не привлекать к себе внимания.

____________________

  
   Как бы Конан не старался, а долго оставаться среди толпы незамеченным, он не мог. Люди избегали встреч с гигантом северянином, чей громадный рост иногда почти вдвое превосходил их собственный. Словно волны, рассекаемые скальным выступом, они разбегались по сторонам, не задерживаясь на его пути. Конану уже не раз приходилось скрываться в узких переулках, прятаться в тёмных нишах домов или искать спасения в лавках торговцев от снующих повсюду отрядов городской стражи. Но удача по-прежнему благоволила ему и варвар нашел то, что искал. Дорога вывела его на базарную площадь, где толпы людей шатались в праздном безделье, лениво осматривая товары, наперебой предлагаемые торговцами из самых разных стран. Были здесь и смуглые стигийцы, торгующие склянками со снадобьями, пучками трав, цветными порошками, свёртками пергаментов и другими странными на вид товарами, шемиты - домашним скотом, эбеновые кушиты позвякивающие причудливыми амулетами, и даже разодетые в пестрые шелка вендийцы, предлагающие пряности и благовония. Здесь же торговали вином, оружием, мехами, драгоценностями и всякими другими товарами на любой, пусть даже самый притязательный вкус.
   Стояла невыносимая духота; неподвижный воздух щедро сдобренный пряными ароматами вяло колебался движением праздных зевак, что целыми днями околачивались у лавок торговцев. Повсюду слышалась разноязыкая речь, где-то звенели трубы. Именно с такого привлекательного для воров места, как базарная площадь, Конан и решил начать поиски заморийского проходимца, но поднявшийся за спиной шум развеял его планы и заставил обернуться. С высоты своего громадного роста он пересёкся взглядом со свирепыми устремлёнными к нему взорами стражников, которые продирались сквозь толпу, бесцеремонно расталкивая зевак по сторонам. Стало ясно, что продолжать поиски средь бела дня небезопасно и Конан решил отложить эту затею до наступления темноты. Под покровом ночи он мог действовать более решительно, не опасаясь быть опознанным и схваченным городской стражей. Не теряя времени, он пересек площадь, обходя стражников стороной, и юркнул в боковую улочку, такую узкую, что в ней едва бы смогли разойтись и два человека.
   - Кром! - выдохнул Конан, пятясь назад - ему наперерез с обнаженными мечами осторожно приближались с полдюжины закованных в сталь солдат.
   Бросив быстрый взгляд через плечо, Конан понял, что попался и ловушка вот-вот должна захлопнуться. Но ухмыляющиеся солдаты недооценили смертельной опасности таящейся во взъерошенном исполине, варваре, что был подобен загнанному охотничьими псами дикому зверю, нежели покорному мягкотелому городскому жителю. Издав леденящий душу боевой клич своего народа, Конан ринулся на них, с невероятной силой и ловкостью размахивая тяжелым, отточенным как бритва клинком. Опешив, солдаты застыли в нерешительности, и только властный окрик командира заставил их оправиться от наваждения и вновь перейти к атаке. В таком узком проходе для хорошего маневра места не было и чтобы остаться в живых, двигаться нужно точно и расчетливо. Но даже в этом незавидном положении у Конана было одно единственное преимущество: одновременно атаковать солдаты не могли и вынуждены были нападать поодиночке. Первым нанес удар коренастый седобородый воин, тот, что был во главе отряда. Описав короткую дугу, его загнутая туранская сабля обрушилась варвару на голову. Мгновеньем раньше Конан разгадал намерения противника и легко парировал удар. Встретившись, клинки запели стальным голосом, высекая дюжины звенящих искр. Сабля седобородого вздымалась и опускалась, ища брешь в обороне и неустанно осыпая варвара шквалом жалящих ударов. Сдерживая яростный напор, Конан выжидал подходящего момента для контратаки. Огромный двуручный меч - могучее оружие в руках искусного воина, не знающее себе равных в открытом бою, в узком проходе было медлительным и неуклюжим. Конану приходилось нелегко. Опьяненный неожиданным успехом, седобородый увлекся атакой и позабыл об осторожности. Конан не замедлил воспользоваться случаем и перешел в контратаку. Он сделал ложный выпад в бедро, намеренно подставляя голову под удар. Седобородый попался на уловку и наотмашь ударил в неприкрытую шею с расчетом обезглавить противника. Конан резко присел. Стальное жало со свистом пронеслось в нескольких дюймах над его головой, срезав прядь густых черных волос. В следующее мгновение Конан упруго выпрямился и нанёс сильный удар снизу-вверх, который рассёк кольчугу, а вместе с ней плоть и кости врага наискось от правого бедра до левой ключицы. Казалось невероятным, чтобы смертный человек был способен на такое, поскольку даже аналогичный удар, наносимый сверху-вниз, требовал от фехтовальщика неимоверной силы. Кряхтя, седобородый воин медленно осел на землю и Конан рывком высвободил клинок из истекающего кровью тела врага.
   Следующим напал стражник со шрамом на лице. Прикрываясь круглым бронзовым щитом, он ударил наискось в надежде кончиком меча дотянуться варвару до горла. Конан отступил на шаг и с разворота, вложив всю свою исполинскую мощь, нанес сокрушительный удар по щиту врага. Металл не выдержал и щит с треском раскололся на две половины. Меч варвара, не задерживаясь, отрубил воину со шрамом руку по самый локоть, вспорол кольчугу и разрубил податливую плоть от шеи до пояса. Упершись ногой в обмякшее тело поверженного врага, Конан с силой рванул оружие на себя. Следующий взмах меча решил судьбу третьего воина, облаченного в остроконечный шлем, отсечённая голова которого, подпрыгивая, покатилась по мостовой. Варвар яростно зарычал и словно одержимый налетел на врагов, вращая тяжелым палашом точно соломинкой. Потеря командира и двух товарищей за раз окончательно сломила дух оставшихся в живых солдат, которые в панике бросились наутек, не разбирая дороги. Преследовать беглецов Конан не стал, не в его правилах было гоняться за побитыми собаками. Он отер рукавом пот со лба и осмотрелся по сторонам. Желающих на собственной шкуре проверить остроту его клинка больше не нашлось. Конан протёр меч куском лоскута, вогнал в ножны и быстрыми шагами побрел по переулку в поисках укромного местечка, где можно спокойно переждать до наступления темноты.

____________________

  
   Расселину, змеей петляющую между двух отвесных скал, окутал густой утренний туман. Его седые пряди укрывали от первых предрассветных лучей, рождавшегося на восходе светила, пятерых человек, что осторожной поступью двигались по едва обозначенной горной тропе. Выйдя ещё затемно, отряд преодолел уже последний перевал. В пути люди не обмолвились ни словом, сохраняя угрюмое молчание. Слышалось лишь частое шарканье их босых ног, гулким эхом отдающее от голых морщинистых скал в ни чем не потревоженной утренней тиши.
   Но вот из-за кромки горизонта показался краешек светила и мягкий солнечный свет сверкающими нитями заструился на сонную землю. Туман таял на глазах и людям, ищущим защиту под его густой пеленой, нужно было поспешить. Они ускорили шаг, а вскоре и вовсе перешли на бег, неуклонно приближаясь к зияющей чернотой пещере, которая смутно вырисовывалась в конце горной тропинки. Как только мрак поглотил замыкавшего шествие высокого худого человека с эбонитовым посохом в виде извивающейся змеи, чье облачение составляла багровая ряса колдуна, а голову покрывал широкий капюшон, солнце уже окончательно рассеяло последние клочки клубящегося тумана и залило расселину ярким светом. Грубо высеченная в скале лестница тонула в кромешной тьме бездонного тоннеля, в который, не смотря на почти полное отсутствие света, без факелов и фонарей углублялся ведомый колдуном отряд. Наконец, человек в рясе остановился и поднял правую руку, жестом призывая спутников прекратить движение и сохранять тишину. Люди остановились и замерли в напряженном ожидании. Тогда предводитель отряда монотонно запел, повторяя слова древнего заклинания, язык которого был забыт ещё до расцвета валузийского и ахеронского царств. Как только последний отголосок эха затерялся в бесконечном лабиринте темных туннелей, соединявшихся меж собой многочисленными проходами, раздался глухой щелчок. Часть стены бесшумно ушла в сторону, обнажая скрытый в скале проход. Отряд скользнул во тьму и приводимая в действие скрытым механизмом дверь, так же бесшумно встала на место. Теперь даже намётанный глаз аренджунского взломщика не смог бы разглядеть зазора между идеально подогнанными друг к другу каменными боками.

____________________

   Караск продолжал писать, одновременно обдумывая план завтрашнего доклада королю. Глаза слипались от усталости и долгой утомительной работы, клонило в сон.
   - Ничего, я скоро отдохну, осталось самую малость, - сквозь зёву бурчал он себе под нос, - скоро я...
   Внезапно он почувствовал пронизывающий до костей холод, будто порыв ледяного ветра ударил ему в спину. Начальник караула резко обернулся и застыл в ужасе перед возникшим из мрака виденьем. Его таинственный посетитель лишь издали напоминал человека, закутавшегося в просторный чёрный плащ.
   - Во имя рога Дагота и плавников Дагона. - с облегчением выдавил Караск. - Почему вы всегда появляетесь так внезапно? Так ведь и поседеть можно.
   Караск был старым, закалённым в сражениях рубакой, который всякое повидал на своём веку, но даже ему становилось не по себе каждый раз, когда он видел перед собой одно из этих существ. Он уже не раз пожалел, что связался с тайным орденом, жрецы которого носили багровые рясы и фанатично поклонялись какому-то древнему исполину, но алчность не позволила выйти ему из этого порочного круга.
   - Хозяин разочарован. В последний раз ты подвел нас. - прозвучал бесстрастный пронизанный вечным холодом потустороннего измерения голос.
   За спиной Караска тихо скрипнула дверь и он резко обернулся. Последнее, что он увидел, было яркой вспышкой багрово-красного как небо преисподней света, после чего всё погрузилось в непроглядную тьму.

____________________

   Светало. Всю ночь напролёт Конан провёл в поисках Хасана, но удачи ему это не принесло. Он обошел множество злачных мест, где только мог ошиваться маленький замориец, успел поговорить со всеми, кто бы мог навести на его след от горничных до хозяев гостиниц. Перекинулся паров слов с ворами, за кружкой эля поболтал с завсегдатаями трактиров. Тщетно. Хасан как сквозь землю провалился. Но Конан не отчаивался, за короткое время знакомства он изучил повадки заморийца и догадывался, где в особых случаях можно было его искать. В одно из таких особых мест и направлялся варвар по начинающим светлеть улицам Шадизара. Редкие лучи просыпающегося солнца вяло боролись с непроглядной тьмой. Ночь всё ещё властвовала безраздельно и редкий свет одиночных фонарей не в силах был разорвать её черного покрывала. Конан двигался бесшумно осторожной поступью, держа в постоянном напряжении обострённые инстинкты хищника, который в предрассветный час вышел на охоту и напал на след жертвы. Окутанные мраком переулки просыпающегося города, таили в себе немалую опасность для неосторожного путника.
   Конан осторожно пробрался к заколоченному двухэтажному зданию на окраине города и припав к стене, напряженно прислушался, улавливая даже незначительные шорохи и звуки. Из комнаты на втором этаже, окна которой выходили на маленькую узкую улочку, где он затаился, доносились необычные для этого места звуки, будто бы тихий шелест плещущейся воды.
   - Стало быть пес у себя. - улыбнулся Конан в преддверии долгого и малоприятного для заморийца разговора.
   Бесшумно словно призрак он прокрался к запертой двери и налег на неё плечом, пробуя открыть. Дверь не подалась, её проржавевшие петли даже не скрипнули. Похоже, она бала заперта изнутри на тяжелый засов или вообще наглухо заколочена. Конану это не понравилось, да и выглядело весьма подозрительно. Но вламываться он не стал и решил действовать иначе. Высоко подпрыгнув, он обеими руками уцепился за карниз, подтянулся и мягко, подобно дикой кошке, впрыгнул в полуоткрытое окошко соседней комнаты. Здесь оказалось довольно темно, но для натренированного зрения полудикого варвара света было вполне достаточно. Конан бесшумно вынырнул в коридор и заскользил вдоль стены, пока не остановился возле закрытой двери. Теперь он затаил дыхание и слушал тишину. Из комнаты не доносилось не единого звука, за исключением легкого, неразличимого для огрубевшего слуха обыденного горожанина, движения воздуха, гонимого сквозняком. Нехорошее предчувствие охватило киммерийца. Какое-то время он простоял неподвижно и непрерывно прислушивался, не пропуская не единого звука. Вновь ничего, ни единого звука. Изнывая от нетерпения, он осторожно подтолкнув дверь и заглянул внутрь.
   На полу с распростёртыми руками, в луже собственной крови лежал мертвец с раздавленной грудью. Судя по всему, поиски Конана подошли к концу. Труп без сомнений принадлежал Хасану. Но на раздумья времени не было, инстинкт предупредил варвара об опасности и он отреагировал, не сомневаясь в нём ни мгновенья. Он резко пригнулся и отпрыгнул назад, выхватывая меч на лету. Нечто тяжелое со свистом пронеслось в нескольких дюймах от его лица. Прыгая назад, Конан потерял равновесие и упал на спину. Падение спасло ему жизнь. Холодная сталь вражеского клинка мелькнула во тьме и с лёгким шорохом распорола пустоту над его головой. Теперь варвар не сомневался, что в комнате были гости, которые давно ожидали его прихода. В следующее мгновение Конан вскочил на ноги и нанёс молниеносный удар ближайшему противнику. Меч, описав короткую дугу, с глухим ударом вошел в тело врага. Раздался треск, как будто лопнул бурдюк с водой и на грудь Конана полетели серебристые брызги.
   - Кром! - воскликнул Конан. - Колдовство!
   Силуэт существа, явившегося в мир силой магических заклинаний, таял на глазах, а по полу вместо крови ручьями струилась самая обыкновенная дождевая вода.
   Конан выбежал в коридор и со всех ног помчался к выходу, но что-то, вдруг, заставило его остановиться и оглянуться назад. Обдало ледяным холодом, мурашки поползли по коже. За его спиной возник человек, облаченный в багровую рясу с капюшоном, сквозь узкие щели глаз которого струился ослепительно-белый свет. Кровь застыла в жилах, чужая воля парализовала все его члены. Конан словно подкошенный осел на пол, последние силы покидали его обмякшее безвольное тело. Рядом с ним лежал его раскрытый кошелек, из которого выкатился зеленоватый камень, вспыхнувший во тьме зловещим потусторонним огоньком. Сознание быстро угасало и варвар погружался на дно зияющего чернотой бездонного колодца.

____________________

   Конан уже не помнил, что произошло в заброшенном доме, не помнил и того, как здесь оказался. Он стоял на краю пропасти, круто обрывавшейся в бездну. Далеко внизу клубился сизый туман. Конан опустил голову, вглядываясь в непроницаемую дымку. На удивление его взгляд проник сквозь туман и остановился на том, чей лик привёл бы в трепет даже закалённого человека со стальными нервами. Взор варвара встретился с тяжелым взором древнего исполина, намертво прикованного тяжелыми цепями к скальному выступу. Его глаза излучали ненависть и нечеловеческую злобу абсолютно бездушного существа. Конан понимал, что долго ему не выстоять в этой неравной схватке. Невероятным усилием воли он оторвал взгляд от затягивающих душу в холодную бездну мрака глаз исполина и превозмогая боль, поднял голову. По другую сторону пропасти стоял могучий седобородый воин с обнаженным мечом в руке, бесстрастно наблюдая за ментальным поединком человека с порождением вселенского зла.
   - Кром! - с благоговейным трепетом выдохнул Конан.

____________________

   Сознание медленно возвращалось. Ощущения были знакомыми: тупая боль во всем теле, привкус крови во рту, словно налитая свинцом тяжелая голова. Постепенно прояснялась и память. Голова страшно раскалывалась и Конану было чертовски сложно собрать в единое целое разрозненные события минувшего дня. Теперь он припоминал, что случилось в старом заброшенном доме, но последовавшее за тем таинственное видение, ни как не выходило из его головы. Что бы всё это могло означать? Конан не стал вдаваться в подробности, к тому же имелись и более насущные проблемы, о которых стоило подумать, например; как сбежать отсюда? Как вернуть похищенный камень? Кем был тот маг, что сразил его с помощью колдовства? Конан поднялся на ноги, тряхнул головой, прошелся взад-вперед, разминая затекшие суставы и попутно цепким взглядом взломщика осматривая темницу, куда его заточили. Камера состояла из двух каменных стен и двух металлических решеток между ними. Похоже, его тюрьма была высечена прямо в скале, в пользу чего говорили грубо отёсанные стены, в которых не наблюдалось ни единой трещинки. Одна решетка преграждала путь к свободе, другая вела в соседнюю камеру. Конан примерился к ближайшей решетке и попробовал разогнуть железные пруты. Тщетно. С тем же успехом он мог бы попытаться пробить головой каменную стену. Решетка не подалась, даже не скрипнув, прутья оказались слишком толстыми и свежими, ржавчина едва ли успела коснуться их. Тогда Конан подошел к решетке соседней камеры и заглянул вовнутрь. В темнице царил полумрак, но света факела, коптящего где-то в дальнем конце коридора, ему хватило, чтобы рассмотреть соседа по несчастью. Сухой седовласый старик сидел в углу на горстке грязной соломы, и покорно сложив руки на иссохшей груди, отрешенно глядел в пол перед собой. Похож на жреца, мелькнуло в голове варвара.
   - Эй, там. - позвал Конан.
   Старик нехотя поднял голову и посмотрел на ещё одного обреченного человека, пока не знающего, что ждёт его впереди, затем снова опустил, предавшись полнейшему фатализму.
   - Эй, послушай... - не сдавался Конан.
   Старик натужно вздохнул, привстал и придерживаясь руками за стену, кое-как доковылял до переминавшегося у решетки соседа по несчастью.
   - Кто ты, могучий воин? - спросил он бесцветным голосом человека, который уже давно смирился с неизбежностью уготованной ему судьбы.
   - Я Конан из Киммерии. -громом грянуло в камере и отдаваясь звонким эхом, понеслось по коридору.
   - Тише ты, Конан. Я ещё не совсем оглох. - ответил старик, от неожиданности немного отшатнувшись назад. - Далеко же тебя занесло, киммериец. Насколько мне известно, твои сородичи нечасто покидают пределы своей страны.
   - Мне ни когда не сиделось на одном месте. - пожав плечами, ответил Конан. - А ты то кто такой?
   - Моё имя Ванедус, я священник из Аквилонии. Храм, где я служу преблагому Митре недалеко от Тарантии. И да пребудет с тобой милость Всквышнего! - спокойно ответил старик и опустил голову.
   - Как ты сюда попал и что - Митра подери! - здесь происходит? - удивлённо воскликнул Конан, который ожидал увидеть здесь кого угодно, только не святошу.
   - Не поминай имя господне всуе! - строго предупредил старик, погрозив кулачком для убедительности.
   - Ладно, уговорил. Ну, так что?
   - Это длинная история, как-нибудь расскажу, если будет время. - махнул рукой Ванедус.
   - Если будет время? - переспросил Конан. - Чего-чего, а времени в темнице, хоть отбавляй!
   Недолгий разговор прервался из-за пронзительного лязга железного засова. Со скрипом отварилась тяжелая дверь и в коридор вошли несколько жрецов в багровых рясах. Широкие капюшоны полностью скрывали их лица и Конан тут же догадался, с кем или с чем имеет дело. Тюремщики приблизились к решеткам, отперли замки и войдя в камеры, обступили пленников. В одно мгновение руки Конана были накрепко связаны прочными веревками. Его и старика вывели в коридор и подталкивая сзади, повели к выходу. Путь оказался долгим и запутанным. Кривые погруженные во мрак тоннели с бесчисленными развилками и переходами не позволяли правильно сориентироваться даже Конану с его врождённым чувством направления. Трудно сказать, находились ли они глубоко под землей, или же шли близко к поверхности. Наконец, пленников вывели в широкий коридор, пусть и слабо, но все же освещенный призрачным светом, струившимся откуда-то с поверхности сквозь щели в сводчатом потолке. В конце коридора ведущий процессию жрец остановился и поднял руку, призывая остальных к полной тишине. Читая нараспев, он произнес заклинание, язык которого Конану был незнаком. Варвару показалось, что старик хотел о чём-то предупредить его, но один из жрецов в багровой рясе зажал ему ладонью рот. Как только смолк голос жреца, в скальном выступе образовалась ниша. Изнутри потянуло нестерпимым смрадом. Лицо Конана сморщилось от отвращения и он отвернул голову, то же самое сделал и его товарищ по несчастью. Без лишних церемоний пленников втолкнули в образовавшийся в скале проход.
   Снизу доносился замогильный шепот, рождаемый гулявшим по пещерам сквозняком. Протяжный и заунывный, он давил на сознание, вызывая самые неприятные предчувствия. Конан мельком осмотрелся и заметил грубо вырубленную в скале лестницу, которая извивалась словно змея, и круто забирала вниз, откуда сквозь пелену тумана пробивался зловещий красный свет. Пленников вновь подтолкнули и те покорно направились к лестнице. Туман был настолько густым, что казалось, к нему можно было прикоснуться руками. Спуск занял довольно много времени, в течение которого Конан незаметно сжимал и разжимал кулаки в надежде ослабить узлы. Удача не отвернулась от него и на сей раз. Натяжение веревок заметно ослабло и варвар в любой момент мог освободить руки, но время действовать ещё не пришло и он не спешил обнаруживать своей вновь обретенной свободы.
   И вот, наконец, спуск закончился. Пленников вывели в просторный залитый багровым светом зал, где на громоздком троне восседал изваянный из меди исполин, пустые глазницы которого бесстрастно смотрели в никуда. Свет в зале распространялся от множества факелов, расположенных вокруг трона, которые горели необычным кроваво-красным племенем. Конан ужаснулся, ведь именно этого идола он видел в своем таинственном видении. Напротив исполина возвышался алтарь, забрызганный человеческой кровью. Здесь приносили жертвы древнему злу. Конану не раз приходилось видеть подобное и он знал, что церемония продлиться довольно долго, прежде чем жрец совершит ритуальное убийство. У него было время обдумать все свои последующие шаги, чтобы как можно тщательнее спланировать побег.
   Рядом с алтарем жрецы выкопали глубокую яму, которая источала зловонный смрад разлагающихся тел, принесённых в жертву людей. Сейчас жрецы были заняты своей страшной работой, они сбрасывали в яму изуродованные трупы, в одном из которых Конан с трудом признал Караска - начальника королевской стражи Шадизара. Краем глаза он окинул жертвенный зал и приметил кучу мусора в одном из темных углов. Мусором оказались доспехи и оружие, захваченных в плен воинов. Среди множества мечей, сабель и ножей Конан разглядел свой собственный палаш. Теперь варвар знал, как раздобыть оружие, оставалось лишь дождаться подходящего момента. Около часа пленники с интересом наблюдали за происходящими в зале приготовлениями. И вот настал кульминационный момент. Жрецы в багровых рясах плотно обступили алтарь и воздев руки к сокрытому в тумане своду, запели заклинания. На заключительной ноте нижняя часть трона пришла в движение. Каменные блоки с шумом опустились вниз, сложившись в лестницу, которая вела к подножию портала.
   Ничего подобного, ни Конан, ни его спутник ранее не видели. Портал слагали три испещренных рунами каменных бруса. Шумящий, подобно морскому прибою, кроваво-красный водоворот закручивался от каменных брусьев к его центру. Теперь, когда основное действо было закончено, жрецы опустились на колени, покорно склонив свои головы. Спустя несколько мгновений, показавшихся варвару вечностью, портал вспыхнул ярким огнём, в трепещущем ореоле которого возникла фигура высокого человека в искусно расписанной драгоценными камнями и золотыми нитями рясе колдуна. Взмахом руки маг скинул капюшон, оказавшись юношей с утонченными чертами мертвенно бледного лица и с ярко горящими белым светом глазами. Рассмотрев мага получше, дабы этому ни кто не препятствовал, Конан заключил, что человеком тот не был и всё человеческое в нём сводилось лишь к внешнему сходству. Опираясь на посох больше для церемониальности нежели из нужды, он, не спеша, поднялся к алтарю. Из толпы навстречу повелителю выступил жрец в багровой рясе. Слуга припал на колено, и покорно склонив голову, бережно передал господину эбеновую шкатулку. Маг откинул крышку, и из шкатулки заструилось слабое зеленоватое свечение. Ни что не отразилось на его бесстрастном лишенном мимики лице. Он вставил камень в пиктограмму в центре алтаря. Кристалл разгорелся с невиданной силой, залив алтарь дрожащим изумрудным сиянием. Взмахом руки маг призвал остальных начать ритуал. Повинуясь воле хозяина, жрецы вторили давно забытым словам древних заклинаний, читаемых нараспев. Зал наполнился хором голосов, где множество глоток в заданном ритме изрекало песнопения.
   Настала пора действовать. Конан понимал, что другого шанса уже не представится. Он освободил руки от оков, и с размаха ударил в челюсть ближайшего из врагов. Сбитый с ног ударом кулака, жрец покатился по полу, за ним последовал и второй, опрокинутый сильным пинком. Не давая врагам опомниться, варвар прыгнул вперед и массой своего тела повалил на землю ещё двоих жрецов в багровых рясах. Пока одни враги соображали, что к чему, а другие пытались подняться, Конан в несколько огромных прыжков добрался до кучи, так называемого мусора. Он выхватил свой верный меч, издал леденящий душу боевой клич киммерийцев и очертя голову, бросился на врага. Его палаш, подобно сверкающим в грозу молниям, вздымался и опускался, раскалывая черепа, круша кости, вспарывая бренную плоть. Кровь жрецов и водные брызги таинственных существ из иного мира забрызгали алтарь и щедро умастили пол жертвенного зала. Ярость и боевой азарт без остатка поглотили жаждущего битвы варвара, чей нрав был дик, дух непреклонен, а тело неутомимо.
   Но бой внезапно прекратился, и противники замерли на месте, оглушенные металлическим лязгом, наполнившим собой пещеру. Конан оглянулся на алтарь. Маги прервали песнопения и в ужасе воззрились на ожившую статую из меди, будто воплотившуюся из самого страшного кошмара. Схватившись за голову обеими руками, исполин пронзительно закричал, корчась в нестерпимой муке своего рождения в этом чуждом для него мире. Но даже в этой, казалось бы, безнадежной ситуации варвар не растерял способности соображать быстро и действовать не размышляя. Почти инстинктивно он метнул меч, который словно копьё пролетел по дуге и по рукоять вонзился в грудь колдуна. Маг как-то странно посмотрел на торчащее из груди стальное жало и медленно осел на алтарь, уткнувшись лицом в пиктограмму, его глаза потухли навсегда. Конан не стал гадать о последствиях выпущенного из бутылки джина, а просто забрал с алтаря минерал, засунул за пояс и, взвалив на плечи старика, поспешил к выходу. То, что происходило в пещере, его более не интересовало.
   Разгневанный исполин топтал мелких копошащихся под ногами насекомых, осмелившихся пробудить его от вечного сна и причинить столько боли и страданий. Тяжелая поступь его ног рождала частые камнепады, образующие завалы.
   Уклоняясь от каменных глыб, срывавшихся вниз со свода пещеры, Конан с тяжелой ношей на плече продолжал изнурительный подъём по крутой вырубленной в скале лестнице. Несколько раз он едва не стал жертвой камнепада и только взращенная в суровых условиях ловкость горца и отменная реакция прирождённого бойца спасли ему жизнь. Конан выбежал на горную тропу, поставил старика на ноги, а сам от изнеможения растянулся на земле. Ещё долго громыхало, но варвар этого уже не слышал, вымотанный опасным приключением, он спал глубоким безмятежным сном.

____________________

   Конан проснулся, почувствовав на себе чей-то заботливый взгляд. Приподняв веки, он увидел старика, который за время его сна успел перевязать все его раны каким-то тряпьём.
   - От таких увечий, клянусь Митрой, не выжил бы никто. - шепотом, еле слышно произнес жрец, потрясённый живучестью варвара.
   - Со мной случались переделки и похуже. - отозвался спящий, позволив себе разлепить веки.
   Старик вздрогнул от неожиданности, он не мог поверить в столь внезапное и полное пробуждение. Обычно, только что разбуженные туго соображают, долго не могут понять, что происходит и где находятся, чего с варваром не случилось, ибо его разум был ясным, а взгляд осмысленным. Наверное, думал жрец, такова одна из отличительных черт варварства, навсегда утраченная цивилизованными людьми.
   - Раны скоро заживут, а вот меч я потерял напрасно. - отряхиваясь от пыли и земли, заметил Конан, после чего оба громко расхохотались.
   - Ну, что, старик! Рассказывай, теперь твоя очередь! - потребовал варвар, вдоволь отсмеявшись.
   - Что ж, это долгий рассказ. - начал свое повествование жрец. - Однажды к закату дня в мой храм пришел человек, одетый в побуревший от грязи халат кочевника и именем преблагого Митры попросился на ночлег. Сказал, что по пути в Шадизар был ограблен бандой зуагиров и совсем не имеет денег, чтобы заплатить за гостиницу. Я сжалился над ним. За скромным ужином и кружкой вина мы с ним разговорились, так сказать по душам. Как бы невзначай он спросил, знаю ли я о древнем исполине, Шаране, кажется. От вина я раздобрел и похвастался, сказал, что где-то в храмовой библиотеке имеются таковые. Больше ни о чём он не спрашивал, переночевал, а наутро прощаясь, пообещал, что как-нибудь заглянет ко мне, чтобы воздать по заслугам. На следующий день пришли люди в багровых рясах и потребовали всё, что есть у меня касаемо Шарана. Я указал им на дверь. Тогда они перерыли весь храм, нашли то, что искали, а меня связали и поволокли с собой. Долго я просидел в темнице, прежде чем ты стал моим соседом. С помощью желтого лотоса они выведали у меня всё, что я знал об исполине. Послушай, а как ты здесь оказался? Чем ты насолил им, раз уж они решили принести тебя в жертву?
   - Хотел поучить манерам одного старого...знакомого, а тут они. - хмыкнул Конан.
   - Ох, сколько же невинных душ они загубили с тех пор, как возродился культ, даже представить страшно. - вздохнул старик.
   - А кто такой Шаран? - поинтересовался варвар.
   - Шаран, друг мой, очень старое, закостенелое зло! По преданиям, Шаран был древним великаном, который однажды возгордился и возомнил себя равным богам. Боги разгневались и прокляли его. Он был сражен и погребён под этой скалой. Спустя много веков, его тайные последователи пробили в скале ходы и нашли пещеру, где, по преданиям, покоились его кости. Жрецы расплавили медь в огромном чане и бросили туда порошок из его костей. Из полученного сплава они отлили статую величиной со своего повелителя. Вскоре был возрождён нечестивый культ поклонения Шарану и во время проведения обрядов жрецы вновь стали приносить человеческие жертвы. Некромант из иного мира, лежащего за порогом нашего измерения, пронёс через портал манускрипт с могущественным заклинанием, которое способно было вернуть Шарана к жизни, вернее, к некоему подобию жизни. Глупец! Он полагал, что освободив великана от проклятия, сможет управлять им. - на этой не слишком оптимистичной ноте старик закончил своё повествование и надолго замолчал.
   - А камень здесь причем? - Конан прервал его размышления, желая услышать продолжение легенды о древнем исполине.
   - Камни, друг мой, камни. - поправил варвара старик. - Камень не один. Они что-то вроде связующего звена, источника магической силы, которая необходима для совершения обряда. Для реинкарнации Шарана достаточно и одного, а где остальные я не знаю. Если верить легенде, Шаран украл их у богов. Впрочем, за достоверность этой истории я ручаться не могу.
   Конан поднялся на ноги и вынул из-за пояса зеленоватый камешек, который уже не горел тем таинственным огнём, как прежде. Затем размахнулся и бросил в пропасть, наблюдая, как тот удаляется, пока и вовсе не исчез из виду.
   - Хватит с меня колдовства! - проворчал он, помогая жрецу подняться. - Пойдем отсюда побыстрее. Впереди у нас длинная дорога.

____________________

  
   Зеленоватый камешек в который раз ударился о скальный выступ и отскочив, упал на каменистое дно пропасти в аккурат под ноги двум незнакомцам в чёрных плащах с надвинутыми на лица капюшонами. Улыбка тронула тонкие губы мужчины, когда тот подобрал камень и передал своей спутнице. Женщина раздвинула полы плаща и извлекла из складок тонкий футляр, в котором покоились зеленоватые камни - братья-близнецы того, что подал ей мужчина.
   Она бережно уложила камень в нишу футляра и любуясь тем, как вспыхнули и заискрились изумрудным сиянием остальные камни, благоговейно произнесла:
   - Ну, вот и всё. Камни Шарана снова в сборе. Все пять. В мудрых руках они станут несокрушимым оружием в борьбе со злом.
   - Но если маг повесит на грудь такой талисман, то утратит способность творить заклинания. - напомнил мужчина.
   - Верно. - не стала возражать его спутница. - Камни Шарана в некотором смысле не оружие. Это самые совершенные во всём мире доспехи - зерцало, надёжно защищающее своего владельца от любых проявлений магии. Против этих доспехов бессильна не только чёрная магия демонов из потусторонних миров, но и высшая магия самих богов.
   - Но откуда они?
   - Если бы я знала. - с едва заметной грустью в голосе произнесла женщина. - Легенды гласят, что это слёзы Крома, скупые слёзы сурового северного бога киммерийцев.
   - Забавно. - хмыкнул мужчина. - киммериец бросил артефакт собственного бога.
   - Сейчас он ему ни к чему. - женщина закрыла футляр и спрятала в полы своего плаща. - Но лет так через 20, глядишь, пригодится.
   - Что будем делать мы?
   - Вернёмся за остальными. Пора осваивать этот мир.

   Продолжение следует...

Комментарии:

   Зерцало - (зерцальный доспех) -- общее название русских и восточных доспехов, состоящих из нескольких зерцал, формирующих аналог кирасы, носимых вместе со шлемом, наручами, поножами и кольчугой (под кольчугу для амортизации ударов надевался тегиляй или иная толстая одежда).
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"