Под новый год всегда наваливалась куча работы, которую почему-то модно стало называть "дедлайном". Ну и слово, прости господи... и кто только придумал...
В моей каморке, гордо именуемой кабинетом, были навалены кучи папок с годовыми отчетами, и обитала старая плесень.
Старая плесень - это я, если что.
Так меня называет весь коллектив. Ну и пусть их. Не все ли равно начальнику Под новый год всегда наваливалась куча работы, которую почему-то модно стало называть "дедлайном". Ну и слово, прости господи... и кто только придумал...
В моей каморке, гордо именуемой кабинетом, были навалены кучи папок с годовыми отчетами, и обитала старая плесень.
Старая плесень - это я, если что.
Так меня называет весь коллектив. Ну и пусть их. Не все ли равно начальнику налоговой, что о нем думают?
Меня уже и на пенсию пытались выпроводить, и хоронили несколько раз. Только что замуж не выдавали.
А я бы и не пошла. Шесть лет как вдова. И больше на такое не подпишусь.
Вот так потанцуешь в красивом платье один день, и выноси потом за ним судно, пока не помрет. Нет уж. Спасибочки.
Меня отсюда если и вынесут, то только вперед ногами.
Я села за свой стол, и потянулась к телефонной трубке.
Через два гудка раздался сухой щелчок, и скучающий женский голос ответил:
- ООО "Тормашка", слушаю.
- Алло, Ирина Сергеевна? - Весело поздоровалась я. - У меня для тебя такие новости! Ты щас умрешь!
- Софья Степановна! - Скучать на том проводе явно перестали. - Так только пятнадцатое число...
- Ничего не знаю! - Я посмотрела на наручные часы. - Даю вам время до обеда. К двум часам вся черная бухгалтерия должна быть съедена! Приятного аппетита! Приду - проверю!
Не дожидаясь ответа положила трубку.
Эта "Тормашка" давно у меня на карандаше. Пусть попробуют хотя-бы видимость порядка в документах навести. А то там черт ногу сломет!
Надо, кстати, подготовиться, и проверить, что там у них в прошлом году было. Точно ведь найду неучтенку!
Я встала со стула и грузно прошлась по своей каморке. Ну да. Работа налоговым инспектором не предусматривает атлетического телосложения. А после климакса меня вообще стало легче перепрыгнуть, чем обойти.
Да где же эта папка?
Так, 2021 год... вот! Нашла!
Толстая папка притаилась на самом верху стеллажа. Не дотянуться.
Я выглянула в приемную, чтобы кликнуть кого-нибудь из ассистенток. У них сейчас в моде ходули, которые почему-то зовут каблуками.
В приемной было пусто.
Вот прост... лентяйки!
Сто процентов сидят в кофетерии, и ногами светят перед голозадыми ИПшниками. Никак не смекнут, дурехи, что по настоящему богатые мужики сами в налоговую не ездят.
Ну только попадитесь мне на глаза!...
Я подставила к стеллажу стул, и со второй попытки взобралась на него, цепляясь за тяжелые, еще советского производства полки.
Потянулась, подцепила пальцем. Ага. Есть.
Достать, правда, не получалось. Ее сверху придавили четыре такие же тяжелые папки.
Я дернула раз, второй.
На третий - папка выскользнула из моих рук, и я по инерции полетела со стула на пол.
Последнее, что я видела - это падающий на меня стеллаж.
***
Ох, как же голова болит.
Ну, голова - она кость. Болеть долго не будет.
Главное, что ничего другого больше не болит. А то сломала бы шейку бедра, как Ильинична в прошлом году, было б мне счастье.
А вот и простит... практикантки мои пришли. Точно где-то накосяпурили, что я уже госпожой стала. Ну, дайте только оклематься, я им устрою...
- Проснулась. Сейчас встану и дам всем указаний по самые помидоры. - И действительно встала. Рывком. Голова взорвалась от вспышки боли, перед глазами заплясали голубые огоньки.
Голос был не мой.
Да и руки тоже.
Тонкие, изящные, с полупрозрачной белой кожей.
Музыкальные пальчики с аккуратным маникюром.
Я посмотрела изподлобья на девицу, что стояла рядом со мной.
Совсем юная. Вундеркинд, что ли? Сколько лет этой чернявой? Пятнадцать?
- Где я?
- В своей комнате, госпожа... - Быстро поклонилась та.
- А ты кто?
- Вы совсем не помните, госпожа? - Чуть не расплакалась та. - Я служанка ваша, Лизавета...
- Что случилось?
- Вы вчера упали с лошади... ударились головой и слегли. Мы уж думали, не встанете...
Ясно. Меня приложило башкой, и я теперь в бреду. А качает меня потому что медицинская "буханка" на ухабах подпрыгивает.
Я упала на мягкие подушки.
Полежу тут. Подожду, пока откачают.
- Госпожа, вставайте! - Запричитала Лизавета. - Уже и платье привезли. И гости собрались, и жених ваш скоро приедет! Все готово!
- Что? Какой еще, козе в трещину, жених?
- Ваш жених. - Девушка понизила голос до драматического шепота.
- Так пусть ждет. - Отмахнулась я. - У меня голова болит. Перенесите все.
- Но уже и пастор тут. У вас же сегодня свадьба!
- Нафиг вашу свадьбу! Дайте помереть спокойно! - Никогда не думала, что мой мозг может выдать нечто подобное.
- Как вы так можете говорить? Вы же так мечтали об этом? И он выбрал Вас!
- У него, видимо, не было выбора... - Застонала я.
- Конечно, был! У вас шесть сестер навыданье!
- Господь всемогущий, что ж там за сестры, что он выбрал меня?
- Одна другой краше... Ну вставайте же! А то придет ваша маменька, совсем худо будет...
Тяжелая дверь распахнулась настежь.
В комнату вошла, наверное, самая красивая женщина из всех что я видела.
Белокожая платиновая блондинка и огромными бирюзовыми глазами, обрамленными черными ресницами.
Ее точеное аристократическое лицо было холодно и безпрестрастно.
- Ваша маменька... - Пискнула Лизавета и присела в глубокий ревернас.
Я еще раз оценивающе окинула глазами женщину.
Ну да, если сестрички хоть отдаленно напоминают ее, то у жениха действительно был выбор.
- Почему ты еще в постели, Лина? - Вместо приветствия спросила она.
- Помираю.
- Я запрещаю. Не сегодня.налоговой, что о нем думают?
Меня уже и на пенсию пытались выпроводить, и хоронили несколько раз. Только что замуж не выдавали.
А я бы и не пошла. Шесть лет как вдова. И больше на такое не подпишусь.
Вот так потанцуешь в красивом платье один день, и выноси потом за ним судно, пока не помрет. Нет уж. Спасибочки.
Меня отсюда если и вынесут, то только вперед ногами.
Я села за свой стол, и потянулась к телефонной трубке.
Через два гудка раздался сухой щелчок, и скучающий женский голос ответил:
- ООО "Тормашка", слушаю.
- Алло, Ирина Сергеевна? - Весело поздоровалась я. - У меня для тебя такие новости! Ты щас умрешь!
- Софья Степановна! - Скучать на том проводе явно перестали. - Так только пятнадцатое число...
- Ничего не знаю! - Я посмотрела на наручные часы. - Даю вам время до обеда. К двум часам вся черная бухгалтерия должна быть съедена! Приятного аппетита! Приду - проверю!
Не дожидаясь ответа положила трубку.
Эта "Тормашка" давно у меня на карандаше. Пусть попробуют хотя-бы видимость порядка в документах навести. А то там черт ногу сломет!
Надо, кстати, подготовиться, и проверить, что там у них в прошлом году было. Точно ведь найду неучтенку!
Я встала со стула и грузно прошлась по своей каморке. Ну да. Работа налоговым инспектором не предусматривает атлетического телосложения. А после климакса меня вообще стало легче перепрыгнуть, чем обойти.
Да где же эта папка?
Так, 2021 год... вот! Нашла!
Толстая папка притаилась на самом верху стеллажа. Не дотянуться.
Я выглянула в приемную, чтобы кликнуть кого-нибудь из ассистенток. У них сейчас в моде ходули, которые почему-то зовут каблуками.
В приемной было пусто.
Вот прост... лентяйки!
Сто процентов сидят в кофетерии, и ногами светят перед голозадыми ИПшниками. Никак не смекнут, дурехи, что по настоящему богатые мужики сами в налоговую не ездят.
Ну только попадитесь мне на глаза!...
Я подставила к стеллажу стул, и со второй попытки взобралась на него, цепляясь за тяжелые, еще советского производства полки.
Потянулась, подцепила пальцем. Ага. Есть.
Достать, правда, не получалось. Ее сверху придавили четыре такие же тяжелые папки.
Я дернула раз, второй.
На третий - папка выскользнула из моих рук, и я по инерции полетела со стула на пол.
Последнее, что я видела - это падающий на меня стеллаж.
***
Ох, как же голова болит.
Ну, голова - она кость. Болеть долго не будет.
Главное, что ничего другого больше не болит. А то сломала бы шейку бедра, как Ильинична в прошлом году, было б мне счастье.
А вот и простит... практикантки мои пришли. Точно где-то накосяпурили, что я уже госпожой стала. Ну, дайте только оклематься, я им устрою...
- Проснулась. Сейчас встану и дам всем указаний по самые помидоры. - И действительно встала. Рывком. Голова взорвалась от вспышки боли, перед глазами заплясали голубые огоньки.
Голос был не мой.
Да и руки тоже.
Тонкие, изящные, с полупрозрачной белой кожей.
Музыкальные пальчики с аккуратным маникюром.
Я посмотрела изподлобья на девицу, что стояла рядом со мной.
Совсем юная. Вундеркинд, что ли? Сколько лет этой чернявой? Пятнадцать?
- Где я?
- В своей комнате, госпожа... - Быстро поклонилась та.
- А ты кто?
- Вы совсем не помните, госпожа? - Чуть не расплакалась та. - Я служанка ваша, Лизавета...
- Что случилось?
- Вы вчера упали с лошади... ударились головой и слегли. Мы уж думали, не встанете...
Ясно. Меня приложило башкой, и я теперь в бреду. А качает меня потому что медицинская "буханка" на ухабах подпрыгивает.
Я упала на мягкие подушки.
Полежу тут. Подожду, пока откачают.
- Госпожа, вставайте! - Запричитала Лизавета. - Уже и платье привезли. И гости собрались, и жених ваш скоро приедет! Все готово!
- Что? Какой еще, козе в трещину, жених?
- Ваш жених. - Девушка понизила голос до драматического шепота.
- Так пусть ждет. - Отмахнулась я. - У меня голова болит. Перенесите все.
- Но уже и пастор тут. У вас же сегодня свадьба!
- Нафиг вашу свадьбу! Дайте помереть спокойно! - Никогда не думала, что мой мозг может выдать нечто подобное.
- Как вы так можете говорить? Вы же так мечтали об этом? И он выбрал Вас!
- У него, видимо, не было выбора... - Застонала я.
- Конечно, был! У вас шесть сестер навыданье!
- Господь всемогущий, что ж там за сестры, что он выбрал меня?
- Одна другой краше... Ну вставайте же! А то придет ваша маменька, совсем худо будет...
Тяжелая дверь распахнулась настежь.
В комнату вошла, наверное, самая красивая женщина из всех что я видела.
Белокожая платиновая блондинка и огромными бирюзовыми глазами, обрамленными черными ресницами.
Ее точеное аристократическое лицо было холодно и безпрестрастно.
- Ваша маменька... - Пискнула Лизавета и присела в глубокий ревернас.
Я еще раз оценивающе окинула глазами женщину.
Ну да, если сестрички хоть отдаленно напоминают ее, то у жениха действительно был выбор.
- Почему ты еще в постели, Лина? - Вместо приветствия спросила она.
- Помираю.
- Я запрещаю. Не сегодня.
Я молча подняла бровь, и сложила ручки на животе, давая понять, что с места не сдвинусь. Мне в последний раз кто-то что-то запрещал примерно... никогда.
- Паолина. - Тихо сказала мать. - Что за бунт?
Служанка моя мигом куда-то исчезла. Возможно даже забилась под кровать.
- Я никуда не иду. Пусть забирает одну из шестерых сестриц. Я - умерла. Все.
Грозовые тучи, начавшиеся сгущаться по комнате словно бы рассеялись, и мать улыбнулась.
Она подошла ко мне, и присев на краешек кровати, погладила меня по голове.
- Дорогая, я тоже была сама не своя в день свадьбы. - Она очень старательно подбирала слова. - И поверь, тоже хотела чтобы это побыстрее кончилось. Но таков порядок вещей. Юные девушки выходят замуж, рожают детей своим мужьям...
- Еще чего не хватало.
- Милая, это переживают все женщины. Очень скоро ты увидишь, что тебе очень повезло. Любая девушка империи хотела бы быть на твоем месте...
- Почему? - Если товар так активно расхваливают, значит, он уже с гнильцой. Хорошие вещи и мужики на полках не залеживаются.
- Ты сама знаешь. - Мать явно начинала терять терпение. - Но если тебе важно это услышать еще раз, то отвечу. Он - богат, знатен, один из претендентов на престол. Ну и просто красив. О чем еще мечтать?
- То есть смазлив, кобелист...
- Выбирай выражения, дорогая. - В голосе матери послышалась сталь. - Он твой будущий супруг. К тому же твое приданное уже у него. Так что либо он -либо никто.
- Ну пусть тогда никого не будет. - Я безразлично пожала плечами. - Тоже мне, напугала.
- Паулина Тор Элисда Марика! Немедленно вставай с постели и начинай готовиться к свадьбе!
Откуда-то из под кровати послышался тоненький писк.
- Или что? - Я заинтересованно подняла бровь.
- Я тебя не узнаю! - Впервые за весь разговор с этой ледяной женщины слетела маска, и выглянула она настоящая.
- Так это и не я!
- Все. Мне надоело. Лизавет! Где ты, лентяйка! Подготовь ванную для своей госпожи! Прислуга!
Лизавет появилась так же неожиданно, как и пропала. Она пробежала мимо моей матери и скрылась за неприметной дверцей в углу комнаты. Раздалось журчание воды.
Одновременно с этим в комнату ворвались сразу трое женщин, и замерли в ожидании приказов.
- Отмойте ее! Живо!
Не успела я пикнуть, как меня схватили за руки и ноги и потащили в соседнюю комнату, и как есть, в шелковой ночной сорочке, плюхнули в едва теплую воду.
Белокурые волосы занавеской заслоняли лицо, но от того я не прекращала вырываться. И мне почти удалось это сделать.
- Держите же ее! Что вы за неумехи такие! Лиз! Неси шампунь!
В какой-то момент прислуга полностью погрузила меня под воду, чтобы намочить волосы.
Я неудачно вздохнула, и, наглотавшись мыльной воды, начала задыхаться.
- Да аккуратнее вы!
- Она вырывается...
- Рви сорочку!
Меня подняли, и я смога откашляться и оглядеться.
Вся прислуга была мокрой до нитки.
У матери растрепалась прическа, а на щеке красовались три красные полосы от моих ногтей.
Она увидела, что я прекратила кричать и вырываться, и посмотрела мне в глаза.
- Твое счастье, что ты сегодня выходишь замуж и покидаешь этот дом. Надеюсь, у тебя хватит ума именно так и поступить.
Адриан
Карета мягко остановилась у поместья, где Адриан провел последние две недели. По традиции он и его невеста должны были провести сегодняшнюю ночь под разными крышами.
Адриан ночевал в родовом поместье впервые за двадцать лет, и был мягко сказать, огорошен его состоянием.
Кажется, все это время там никто не жил. икто не следил за состоянием когда-то роскошного особняка, отчего тот сильно обыетшал.
Конечно. мужчина распорядился, чтобы к его приезду особняк хотя-бы отмыли, но сильно подозревал, что невесту сегодня вечером ждет масса сюрпризов. Ну да и ничего. Должна ж она понимать, что дом хиреет без женской руки.
От раздумий Алриана отвлек тычок под ребра.
- Сомневаешься? - Весело улыбнулся Вилли. - Может действительно нужно было выбрать ту, с большими...
- Мне с этой женщиной жить в одном доме долгие годы и растить детей. - Адриан скривился. - Тут сиськи мало что решают.
- Не в твоем случае. Они ж все тупые как пробки. Твоя, кстати, тоже... двух слов связать не может.
- От нее требуется только торговать лицом на приемах. Так что пусть лучше молчит.
- Или, как говорят благородные девицы - блистает. - Вили расхохотался собственной шутке, и тут же серьезно добавил: - А как насчет того, чтобы вообще все отменить. Не нравится мне эта семейка.
- Мне тоже. - Он вздохнул. - Но эта девица - существенно повысит мои шансы на престол.
- Тебе и еще шестерым счастливчикам.
- Но я - единственный прямой потомок императора, хоть и седьмая вода на киселе.
- Есть много других достойных семей...
- Но эта - самая влиятельная из всех. Лерра Лиона будет надежным союзником в борьбе за трон.
- И главным врагом, когда ты станешь императором. Как думаешь, что она с тобой сделает, если ты попробуешь отодвинуть ее от кормушки?
Адриан посмотрел на друга, и вышел из кареты. Нечего ему было ответить. В каждом слове Вилли сто раз прав.
Особняк уже был готов к торжеству.
Воздушное строение на колоннах из белого мрамора украшали живыми цветами, атласными и шелковыми лентами.
Их встречали встречали.
Лерра Лиона, мать семейства как всегда была холодна и прекрасна. Ее лицо скрывала розовая вуаль полупрозрачного шелка.
За ее спиной стоял весь выводок дочерей (за исключением одной). Каждая - почти точная копия своей матери.
А по правую руку - сын.
Сына она, в отличие от дочерей, любила и баловала. Как же. Единственный наследник.
На памяти Алриана - это был ее единственный ребенок, к которому Лиона проявляла нежность.
Избалованный засранец этим пользовался. Обижал сестер и уже начал задирать юбки молоденькой прислуге.
- Вы обворожительны. - Я поклонился и поцеловал руку лерре Лионе. - Вы все.
Девушки заулыбались. Но как-то не весело.
- Благодарю вас, Лэрд Адриан. - Лиона обворожительно улыбнулась. - Как жаль, что ваша семья не смогла присутствовать на торжестве.
- Государственные дела. - Адриан сокрушенно покачал головой. - Отец не может бросить моего короля в такой сложный для королевства момент. Да и подозреваю, не сильно его рады будут тут видеть.
- Не везде. Многие уже забыли эту некрасивую историю. Кроме того, помимо врагов у вашего отца остались и верные друзья.
Они прошлись по холлу
- Лерра Лиона, вы устроили шикарное торжество.
- Не каждый день я имею честь выдавать дочь замуж за достойного человека. - Она отсалютовала мне бокалом..
Большие напольные часы пробили полдень. Это значило, что церемония невесты скоро начнется.
Все посмотрели в сторону мраморной лестницы, устланной красной с золотыми нитями дорожкой. И ахнули.
У Адриана даже перехватило дух. настолько была прекрасна спускающаяся в сопровождении брата девушка.
- Хорошааа... - Протянул Вилли.
Да. Этого не отнять. Все девушки из рода Марика красивы.
Все как на подбор, белокожие платиновые блондинки, статные, изящные. Эти качества им оставили дроу незадолго до великого исхода эльфов. Красоту и отголоски магии крови.
Но насчет своей невесты Адриан не обольщался.
За время, что было проведено вод крышей этого дома, было понятно, что все девицы хоть и воспитаны как королевы, но все равно отчаянно страдают от недостатка образования. Глупы, заносчивы. Завистливы.
Собственно, он сначала склонялся к Лидии - самой старшей из девиц. А так же самой тихой и малчаливой. Паолина Адриана совсем не прильщала. Слишком глупа и поверхностна. Хотя, они все там такие.
Каждый раз, когда приходилось общаться с ними, мужчина неосознанно вспоминал Аэлиту. И сравнивал.
Сложно сказать, Любил ли он эту женщину. Но испытывал определённое влечение.
Она красива, остроумна, начитанна... А эти...
Однако, кандидатуру Лидии вскоре пришлось отмести. Хотя, в ней иногда и скользило что-то стальное, Адриан подозревал, что это скорее отголоски холодности матери, нежели характер.
Тихую императрицу при дворе просто заклюют. А слишком бойкую - отравят.
Альтернатива, конечно, тоже не радовала. Ни рыба ни мясо.
Летящее платье Паолины развивалось, словно это была не женщина из плоти и крови, а ведение. Муза, снизошедшая до поэта.
Впечатление портило только выражение очаровательного личика. Совершенно безучастное.
Лицо Альберта напротив, было недовольное. Злое. Впрочем, это было привычная маска для заносчивого мальчишки.
Одно ухо его было отчего-то красным.
Адриан подал руку своей невесте.
- Вы божественно выглядите, дорогая. - Он обворожительно улыбнулся и поцеловал тонкие, изящные пальчики.
- Благодарю. - Ресницы Паолины были настолько длинными, что до зрачков не доставал солнечный свет. Оттого глаза ее казались бархатными. Ни одна мысль не мелькала в них.
"Боги. Светлые и темные. На что я подписываюсь. - малькнула мысль у мужчины в голове. - Мне же всегда нравились брюнетки."
Паолина
Холодная ванна быстро привела меня в себя.
Если я сейчас без сознания валяюсь где-нибудь в больничке, то по идее не должна чувстПаолина