В ПРОВАЛЕ

Как мы оказались в этом провале,
Не помню. Теперь хоть волком вой.
Мы, кажется, Павлика провожали,
А после собирались домой.

Здесь нет покрышки, нет даже дна,
Нет ничего, что в жизни бывает,
То, что называем словом 'хана',
То, о чем пес на луну завывает.

Но хуже всего то, что наших дам
Бесконечно тянет на сладенькое.
Как однажды сказала Елизавета Бам:
-Ну не мелочись, Наденька!


*****
Объевшись на ночь белены
И водки выпив граммов двести,
Я увидал такие сны,
Что понял: да, мы в этом месте.


ФОРТЕЛЬ

Бывает такое, что верю в случай,
И это мне сходит с руки,
Иначе запьешь в этой жизни колючей,
И пропишут тебя в дураки.

Бывает, скулю иногда на небо
И дергаюсь взад и вперед -
То снова в стране нехватки с хлебом,
То кто-то нужный умрет.

А то еще, братцы, хлебая водку,
Вдруг выкину фортель подчас,
Такой: не лезет полгода в глотку
Ни пшенная каша, ни квас.



ЗАПОЙ С ХЛЕСТАКОВЫМ 

Он был со мною прям и откровенен,
С минуту думал, а затем изрек:
-Какой судья хороший человек,
А для таких, как я, порой бесценен.

Он сунул деньги в сюртука карман,
Веселый малый, петербургский щеголь.
-Я так вам благодарен, Гоголь,
Вы напишите про меня роман.

И Гоголь взял и написал такое,
Что обессмертило обоих имена.
А я, как только выйду из запоя,
Пожалуй, выпью с ними красного вина.




ДОПРОСИЛСЯ

-Покажи мне фокус-покус, 
Что-нибудь из позы лотос, 
Что-нибудь, чтоб кровь взыграла, 
Чтоб по нервам сквозь забрало, 
Чтоб такое началось - 
На Луне б отозвалось! 

Посмотрел вокруг факир 
И придумал этот мир.



*****
Закончилось пожаром в старом доме,
А началось со 'Скрипки и катка' -
Все распродали с молотка,
Кольчужка оказалась коротка,
Он в ней так и скончался на соломе.

Над ним орел кружился день и ночь,
Взошла звезда пленительная в небо.
Она казалась нам такой нелепой,
Что мы по ней из родового склепа,
Пальнуть ракетой были бы не прочь.



ТА ФОТОГРАФИЯ (В КРАТЕРЕ)

В субботу собираюсь бороду сбрить,
Не знаю с кем эту проблему обсудить:
С говорящим ли дельфином
Или с Гекльберри Финном.

Со столетней ли Тортиллой
Или с ужасным Годзиллой.
Они мне все родня, кстати,
Вон их фото лежат на кровати.

Одна из них мне особенно нравится,
Где я в лунном кратере с ними вместе.
На переднем плане Чудовище и Красавица,
Играют в четыре руки на челесте.



*****
Две строки, а столько смысла:
Накурили так, что висит коромысло,
А также топор висит с топорищем
И 'Титаник' с пробитым днищем.



ОН

Куда деваться от вселенского позора,
И кто сие пятно сотрет?
Страна молчит и ждет прихода ревизора,
И он придет.

Немая сцена. Затхлые фигуры
И яркий свет со всех сторон,
У всех певцов изъяты партитуры...
А вот и он.


С ОБЛАКА (НА САЛАЗКАХ)

Звуки, звуки в небе синем,
Солнце кружит апельсином.
Я лежу, раскинув руки,
Поглощаю неба звуки.

А на небе столько сказки,
Облако, как птица.
Хорошо бы на салазках
С облака скатиться.


*****
На ловца бегущий зверь
Перепутал сдуру дверь,
И, попав в чужую сказку,
Там надел чужую маску.

И под маской, в мире новом,
Он - священная корова,
Что на небе восседает
Да еще чертей бодает.



*****
У Лукоморья был я в среду,
Где бродит тот великий кот.
Где чудо-рыбы, как в карету
С разбега прыгали мне в рот.

Где все известные светила
Пришли взглянуть на Млечный Путь.
Где все теряет свою силу,
Но возвращает свою суть.


*****
Опушка леса. Дом.
В нем горит свет.
Дом под замком.
И никого нет.

Здесь обитала радость жизни
Какое-то время назад,
Но променяла себя на любовь к отчизне.
Так говорят.


*****
Черепаха по имени Сашка
Зажигает вечером чудо-фонари
На их свет сползаются букашки
И читают разные бумажки
До зари


*****
Бываю абсолютно бестелесен:
Весь соткан из стихов и песен,
Мой вес удельный нестабилен,
Я против мата русского бессилен.


ВСЕОБЩИЙ КИРДЫК

Повидал я многие страны мира,
Признаюсь, везде не до жиру,
Кроме нескольких крошечных точек,
Где был я, преимущественно, ночью
И мало что понял, честно сказать,
Но какая-то в них Его благодать.

В остальных же - ни дна, ни покрышки,
Всеобщий кирдык, повсюду князь Мышкин.


Я С ЛУКОМ

Расскажи мне сказку про любовь, 
И про то как ночами грустила, 
Как меня вдруг взяла и простила, 
Как весна в тебе вспыхнула вновь. 

И я усну рассказом убаюкан, 
Размякну, как на солнце леденец, 
А ты меня порежешь вместе с луком 
И сваришь новогодний холодец.