Milosjk O. J.
Сказки бабушки Джейн. Ноэль. Глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ноэль - сирота. Её мать умерла, оставив её на попечение отчима. Теперь он распоряжается гостиницей и трактиром, завещанным отцом их семье. Гумберт владеет долей матери и хочет жениться на девушке, чтобы получить и её долю. Он домогается Ноэль. Она не может уйти от отчима - без её помощи не выживет её брат Нико, инвалид с рождения.
  

Глава 1.

  
  
  Ноэль мыла пол в кладовке, когда услышала шум, доносившийся из зала.
  Крики мужчин. Давно в их заведении не было скандалов. Каким бы Гум не был негодяем, но репутацию своего трактира он старался поддерживать, чтобы всё оставалось, как при матушке. Репутация - это деньги. Привлечь в этой части города состоятельных респектабельных господ можно было - до улицы Монж рукой подать, а там живут люди приличные - адвокаты, нотариусы, судейские чиновники, городская библиотека рядом, и до здания городской ратуши недалеко.

  Но стоит лишь не уследить за порядком, всего парочка нехороших историй, и вот уже их заведение приличные клиенты обходят стороной, а проходимцы всех мастей устраивают здесь свои сборища.

  Ещё при жизни матери отчим несколько раз вляпывался в скандалы из-за своих дружков, да и сам он как раз такого склада человек - хлебом его не корми, дай поизголяться над кем-то или подебоширить спьяну.
  Но мать ему смогла объяснить. И он понял быстро. Деньги он любит, и всегда любил, терять их не хотел.
  
  Ноэль быстро выжала тряпку и, вытирая руки о фартук, бросилась к двери в обеденный зал.
  Она осторожно выглянула из-за расшитой кружевной занавески:
  Так и есть - драка!
  
  Двое мужчин стояли у барной стойки, а на площадке перед ней двое молодчиков избивали третьего.
  И он, похоже, совсем растерялся.
  Немногочисленная в этот час публика, клерки господина Суньи, сидевшие в углу, с любопытством следили оттуда за дракой. Им только в радость - где ещё так позабавишься?

  Тех, кто бил, она знала. Друзья Гума. Этьен и Фабиан.
  А парня, которого они мутузили, Ноэль видела впервые. Здоровенный парень, прилично одетый. Вот только ведёт себя как слабак или трус.
  
  Весь красный, взъерошенный, он пытался закрыться от их ударов, но почти безуспешно. Они вошли в раж. Мелкими острыми тычками доводили его до слёз. Они смеялись, а он, кажется, чуть не плакал.
  
   Острая жалость к нему вдруг пронзила сердце. Кто он, она не знала, и за что они его так - чем он им не угодил?
  
  Но что же Гумберт? Почему он не остановит драку? Они же распугают всю приличную публику!
  
  Пусть они и его дружки, и так тут целыми днями пьют, едят, а платят ли ему за харчи - вот вопрос.
  А теперь ещё взялись портить репутацию их ресторана.

  Но Гумберта не было видно поблизости. Может, ушёл к мяснику?
  
  Наконец, соизволил подойти Вин-Вин - их бармен. Он лениво махнул рукой, и Этьен оставил парня в покое.

  Тот стоял опустив руки, поникший, совершенно выбитый из колеи. Одежда его вся растрепалась, галстук порван, а галстук-то приличный - шелковый голубой.

  Они совсем с ума сошли? Так к ним скоро одни цыгане будут ходить, всем табором. А платежеспособные клиенты пойдут лучше обедать через площадь - к старику Жюстину.
  
  - Прошу вас, сударь, объяснить, зачем вы ввязались в драку с этими людьми?

  - Я не ввязывался с ними в драку. Это вы лучше у них спросите, зачем они набросились на меня? - Ноэль расслышала странные интонации в его голосе, будто акцент. Почти неуловимый, она не сразу поняла, что с его речью не так.
  
  - Они мои старые клиенты, добропорядочные люди, и ни разу не были замечены ни в одном скандале, - Вин-Вин врал с непроницаемым лицом.

  - Я ничего плохого не сделал этим господам, даже не заговаривал с ними.

  - А они говорят, что вы оскорбили одного из них.
  По крайней мере, заплатите за разбитый стакан и за беспорядок.

  - Да, сейчас, - молодой человек засунул руку в карман жилета, но ничего не нашёл там. Он полез в карманы брюк, но и там было пусто.

  - Куда-то пропал кошелёк! - расстроенно произнёс он.

  - Да и был ли у тебя кошелёк? Уж не мошенник ли ты? - Фабиан подал голос.

  - Вин-Вин, вызывай полицию. А лучше, давай-ка мы поможем тебе доставить его в тюрьму.
  
  Бедняга совсем стушевался. Он стоял понурившись, дрожа. На его лицо взглянуть нельзя было, не испытавая при этом жалости и неловкости, у него слёзы выступили на глаза на покрасневшем лице.
  
  Ноэль в этот миг разглядела под первым столом, стоящим сзади них, справа, нечто тёмное, округлое, напоминающее дохлую крысу или детский башмак.
  У неё мелькнула догадка.
  
  Оглянувшись, Ноэль быстро, как мышка, проскочила вдоль стены и успела нырнуть под стол, пока Вин-Вин отвлекся на разговор.
  Нашарила рукой в потемках, вслепую, под скатертью.
  Нащупала - действительно, это был кожаный кошелек.
  
  Ноэль не хотела попадаться на глаза Гумберту, ох, не хотела. Пряталась от него весь день сегодня. А он с самого утра её искал. Ей приходилось перебегать с места на место, делая вид, что срочная работа. Так и было - работы море, делать не переделать. Либо на людях, где он не мог к ней подойти, либо там, где он её не видел, и не знал, где она в эту минуту находится. Но вроде его нет рядом.
  
  - Ну что, ребята, тащите его к Лурье, он разберется с ним.
  
  - Подождите, может, возьмете мои часы? - с надеждой спросил молодой человек. - Они дорогие, золото, двести фунтов стоят.
  
  - Да ты англичанин! Ах ты, мерзавец, наверное, где-то их украл!
  
  Винсент совсем совесть потерял, неужели не видит, что перед ним порядочный человек, в хорошем костюме? Зачем он над ним издевается?
  
  Тут Ноэль выступила вперёд.

  - Сударь, я видела, как вы потеряли кошелёк, - она протянула его на ладони.

  Господин в разодранном галстуке и разлохмаченной манишке посмотрел на неё взглядом, каким смотрят на чудо, явившееся вдруг, когда надежда уже потеряна. Он глазам своим не верил. И, кажется, её речи, обращенной к нему, не понимал вовсе. Молча таращился только.

  "Оглох он что ли?" - подумала она в эту минуту. А он всё пялился на девушку своими странными прозрачными глазами. И верно, он не француз. Никогда она не видела таких светлых глаз и светлой розовой кожи лица у кого-то из местных.

  Мужчина обрёл, наконец, дар речи.

  - О, мадемуазель, спасибо вам большое!

  Она ничего не ответила, повернулась, чтобы уйти.

  - Подождите, мисс, я должен отблагодарить вас!

   - Не стоит, сударь.

   Но он уже протягивал ей целую пригорошню золотых монет. Не слушая её, не замечая слабых попыток девушки отказаться от награды, молодой человек попытался сунуть горсть золотых в большой карман её передника. Она вынуждена была перехватить его руку и взять деньги. Положила их туда сама.
  
  Ноэль отошла обратно к двери, из которой недавно кралась. А молодой человек в это время расплачивался с барменом.

  Уже находясь у порога она почувствовала на плече чью-то руку.

  Ужас мгновенно охватил её. Гумберт!
  Это был отчим.
  Как она его не заметила? Подкрался бесшумно, из-за угла.

  - Вот чем ты занимаешься, оказывается! Подмазываешься к богатеньким англичанам. И за какие это услуги он дал тебе столько золота? Я видел, сотню ливров, не меньше!

  - Убери руки, Гум, ты видел всё сам. Я нашла его кошелёк, - Ноэль попыталась освободиться, но не тут-то было.

  - Вот как? А кто тебя просил вмешиваться, дурёха? - прошипел он сквозь зубы. - В его кошеле было не меньше пятисот ливров, и они лежали под нашим столом, - отчим оглянулся, не слышат ли его.

Тот парень, обсуждая что-то с Вин-Вином, издалека смотрел в их сторону из-за плеча бармена. Этьен и Фаби куда-то пропали.

  - На этот раз ты заслужила наказание. Я долго терпел твои выходки, но всему есть предел. Ты получишь его от меня сегодня - прямо сейчас.

  Ноэль задрожала от страха, увидев, как похотливая улыбка искривила его толстые губы.

  - А ну пошли со мной, - он грубо притянул девушку к себе за талию. Потащил за собой в дверной проём.
  Ноэль попробовала сопротивляться. Уперлась руками в дверные косяки. Нет, она не отдаст ему свою честь.
  Они стояли в потемках, у дальнего выхода в коридор, соединявший трактир с гостиницей, их из зала почти не видно. Вот Гумберт и распустил руки.
  
  
  Мама умерла этой весной, при родах. Не прошло и дня с её похорон, как Ноэль почувствовала на себе его тяжёлый пристальный взгляд. Зачем она врёт себе? Она и раньше его чувствовала. Боялась признаться себе в этом. Но раньше отчим не трогал девушку, только смотрел. Матери опасался. Ведь хозяйкой оставалась она.

  Вот уже три месяца Гум преследует её. Почти сразу он дал понять падчерице, что хочет на ней жениться. Ей и Нико принадлежит две трети отцовского капитала - по завещанию папы, а мать была их опекуншей, владея третью имущества.

  Мама не успела оставить завещания, не думала, что так скоро умрёт. Поэтому её капитал целиком перешёл к мужу. Она не хотела оставлять ему всё, говорила как-то дочери об этом. Слишком уж тот был ненадежен, мог и спустить деньги на скачках или в карты.

  Ноэль ещё не исполнилось пятнадцать. И столько же лет Нико. Но он болен. Они двойняшки, но брат родился больным и слабым, не может ходить самостоятельно, без её помощи. Он умный и хороший, очень любит сестру. Они всё время проводили вместе, играли, читали, учились, когда ещё папа был жив.

  На какие только ухищрения не приходилось ей идти сейчас, чтобы избежать сального взгляда и липких рук отчима! Но он всюду находил её. Лапал и гладил, щипал своими грубыми пальцами. Лез к ней целоваться слюнявым вонючим ртом. Ему же сорок лет, когда-то он был красавцем, но сейчас он ужасен - или кажется таковым Ноэль.

  Последние три месяца стали настоящим адом для девушки. Он требовал, чтобы она вышла за него замуж.
  А она молчала, не зная как отказать ему, ведь он угрожал. Он стал угрожать ей сразу после смерти матери, сначала исподволь, через Нико.
  Давно понял, где её слабое место.
  Начал с того, что пригрозил отдать брата в монастырь, туда, где живут другие инвалиды, на попечении ордена святого Августина. Ужасное место, бедняжкам там плохо, что бы не говорили набожные прихожане церкви. Сколько раз Ноэль сама носила туда им еду, видела, как они голодны. Всегда голодают, никому они не нужны, несчастные страдальцы.

  Его останавливал возраст Ноэль, ей оставалось два месяца до пятнадцати лет, когда становится прилично выдавать девушку замуж, и ещё траур. Полгода, а лучше год он должен был выдержать, прежде чем жениться. Маленький городок, предместье Парижа, все друг друга знают, и репутацией приходится дорожить - а то всех клиентов растеряешь.

  Но это ничуть не мешало Гумберту, соблюдая внешние приличия на публике, лапать падчерицу и всячески домогаться её поздно вечером, когда они оставались в доме одни.
  Даже присутствие Нико не спасало её, Гум почти перестал его стесняться.
  Ноэль уже давно приходилось ночевать в комнате брата, прикорнув в кресле у его кровати , а то и на полу, она доставала из сундука самодельную перину, сшитую ей из двух одеял.
  По утрам она пробиралась к себе в комнату.

  Утром отчим спал. Вот поспать до полудня он любил. Особенно, после двух бутылок бургундского вина. После первой бутылки он становился буйным, искал её, шарил по всем комнатам. Ноэль пряталась от него в саду, перебегая мышкой в тени деревьев. А после второй изрядной порции, Гум хмелел, успокаивался и становился малоподвижным, отупев от выпитого.
  Чаще всего в полночь он засыпал, Ноэль запиралась в спальне Нико, не рискуя возвращаться к себе. Он мог ночью встать и пробраться туда.

  Утром отчим был обычно злым и страшно орал на всех,кто попадался ему под руку.
  Но, по крайней мере, с самого утра, с похмелья, он не трогал её. А она делала вид, что страшно занята, сновала на виду у других людей - слуг и постояльцев. Впрочем, она и была занята - ведь служанка только одна на весь трактир. И ещё одна в гостинице. Раньше их было по две. Но Гум выгнал двух из них недавно.

  - Старухи! - презрительно бросил он.

  Ноэль понимала, что он просто боялся острого взгляда этих старух. С ними не договоришься. Они молчат, отврачиваются, их и не видно вовсе, но сами они всё, что надо и не надо увидят, а потом передадут всему городу, что творит за стенами дома хозяин трактира со своей падчерицей. Ведь одна из этих старух - Мари уже несколько раз спасла Ноэль от его домогательств.

  Однажды Гум зажал Ноэль в углу кладовки, начал шарить руками по её телу, она почувствовала его зловонное дыхание, он впился ей в губы поцелуем. Она оцепенела от ужаса. Отвращение было так велико, что её затошнило. Но тут услышала голос Мари. Та звала её. Ее шаркающие шаги приближались.
   Гумберт был вынужден отпустить девушку и нырнуть в погреб. А Мари заглянула в кладовую. Ноэль пошла с ней.

  Пожилая женщина догадывалась, что отчим преследует падчерицу. Как могла помогала ей прятаться от него. Но отчим, первое время державшийся скромно, опасаясь скандала, потом постепенно распоясался, вошёл в роль хозяина, придрался к чему-то и выгнал Мари.
  За ней последовала и Кларисса.
  А две молодые глупые девицы не так бесили отчима. Тем более, он их частенько похлопывал по заду и пощипывал. Не позволяя себе много лишнего - так, слегка прижать в углу, помять пухленькие груди и ягодицы.
  И, похоже, девицы воспринимали это как должное, им даже нравилось подобное внимание хозяина харчевни.

  Ноэль пришлось с тех пор взять на себя всю работу двух выгнанных отчимом служанок. Да ещё и заботу о Нико. Но брат никогда не был ей обузой. Ей нравилось проводить с ним время, чем бы она не занималась.

  Спать ей в последнее время приходилось мало. После полуночи, и то не всегда, удавалось заснуть, а в шесть утра она уже должна помогать готовить завтрак для постояльцев, таскать воду, гладить чистые полотенца и простыни, разносить их по номерам, убираться в комнатах, откуда выехали постояльцы. Много, много разных дел.
  И ещё Нико. Между делом забежать к нему, накормить, переодеть, помочь сходить в уборную, умыть и причесать, хотя кое-что брат сам научился делать.
  Нико тоже всё быстро понял, откуда-то узнал про Гумберта, как она ни старалась скрыть от него свои беды. Безмолвно отвечал Ноэль печальным взглядом голубых глаз, а на отчима смотрел с ненавистью. Если бы он мог сам подняться на ноги и защитить сестру!

  Ноэль очень похудела за последние месяцы. И так невысокая, но хотя бы пухленькая была, фигуристая, а сейчас стала тоненькая как спичка. Её начали принимать за девочку на рынке.

  Хотелось бы ей вернуться в прошлое, в детство, которое сейчас кажется таким безнадёжно далёким!
  Когда никто и ничто не могло заставить её вставать затемно и идти растапливать печь, следить за тестом, разогревать на углях тяжеленный утюг.
  Она нежилась в мягкой постельке, а мама приходила к ней и ласково целовала в щёчку:

  - Вставай, моя крошка! Я принесла тебе из сада клубнику и свежих сливок.

  Сейчас она сама приходит к Нико с этой клубникой. В его жизни так мало счастья, пусть хоть немного порадуется.
  
  
  Гумберт тащил её буквально волоком, она не хотела идти, упиралась, хваталась за косяки дверей, за мебель, но он был намного сильней. И оба молчали, боясь привлечь внимание посторонних. Преступник и жертва, связанные общей тайной.
  Почему молчит жертва - непонятно, ведь ей, наоборот, надо привлечь внимание, позвать на помощь, но она стесняется чего-то, стыдится и боится огласки, чувствует себя виноватой, хотя в чём она виновата?
  Да ещё если жертва - совсем молодая девушка, почти подросток, не знающая жизнь и людей, то её намного легче запугать и сломать её волю к сопротивлению.

  Он схватил её в охапку, прижал к стене, не удержался и, быстро оглянувшись не видит ли кто, обхватил лапищами, начал смачно целовать, шаря руками по её груди.

  Ноэль, дрожа от невыносимого отвращения, закрыла глаза, но вдруг почувствовала, что он больше не давит ей на грудь. И услышала его истошный рёв.

  Приоткрыв веки, она увидела, что тот парень-англичанин оторвал Гума от неё и держит его за грудки.

  - Негодяй, что ты делаешь?! Она же совсем ребёнок!

  - Ах ты, свинья! Да я тебя... - отчим попытался оттолкнуть противника, они были примерно одного роста и комплекции, Гумберт, пожалуй, тяжелей. Но не тут-то было.

  Молодой человек, совсем недавно показавший себя в драке не лучшим образом, сейчас проявил неожиданную хватку - он пропустил от Гума удар в челюсть, но тут же со всей силы ударил сам, и хозяин гостиницы отлетел к стене и сполз по ней.
  Ноэль испуганно вскрикнула, ей показалось, что отчим не дышит.
  Из харчевни послышались мужские голоса.
  Молодой человек схватил её за руку.

  - Бежим! - он рванул по коридору к другому выходу, его двери были приоткрыты.

  Ноэль побежала за ним. Они оказались на заднем дворе, перескочили через плетень и неслись по пустырю позади домов. Время от времени им приходилось протискиваться через узкие щели между заборами. Наконец, они вышли к опушке леса, вдали показалась дорога, ведущая в Париж.

  Молодой человек остановился.

  - Поехали со мной в Париж, девочка. Я отведу тебя в школу при монастыре, у меня есть знакомая настоятельница, матушка Кло. Она очень добрая. Там тебе будет хорошо, не бойся.

  Ноэль до того бежала за ним, позабыв обо всём от страха, а тут вдруг осознала, что происходит.

  - Я не могу... - она беспомощно смотрела на него. Что же ей делать дальше?

  - Как, почему не можешь?!

  - У меня там Нико!

  - Кто?

  - Мой брат. Я не могу оставить его, он болен.

  - Что с ним?

  - Он не может ходить. Если я уеду, то отчим заморит его голодом, или сдаст в монастырь, и там он умрёт, - Ноэль залилась слезами. Ей придётся вернуться в гостиницу, другого выхода нет.

  - Но ты не можешь туда вернуться! - парень никак не мог смириться с мыслью, что всё было напрасно, он зря защищал её, ведь всё-равно она вернётся туда, в лапы этого мерзавца.

  Он смотрел на её горькие слезы с выражением невыразимого сочувствия на лице. Человек, которого она видит впервые в жизни, сочувствует ей и готов помогать. Но вот только помочь он ничем не сможет. Ей придётся принять свою судьбу, покориться Гуму. Ради Нико, хочет она того или нет, но она сделает это.
  От жалости, светившейся в глазах незнакомца, ей стало ещё хуже, она совсем расклеилась. Давно уже не плакала, с похорон мамы, пыталась держаться ради брата, чтобы не огорчать его ещё больше. А сейчас вот не выдержала.

  Парень некоторое время смотрел на неё, потом засунул руку в карман, достал оттуда платок, протянул ей.

  - Вытри слёзы, я, кажется, придумал, что нам делать.

  - Ничего не сделаешь, я возвращаюсь назад, - она отвернулась, вытирая лицо.

  - Мы вытащим твоего брата оттуда и увезём в Париж. В тот же монастырь, и там ты сможешь ухаживать за ним.

  - Но как? Гум не даст нам это сделать.

  - Мы дождёмся ночи и вытащим твоего брата через окно. А пока я найму карету. Она будет ждать нас неподалёку.

  Она всё не могла проверить, что кто-то помогает ей. Неужели, он делает это из благодарности за найденный кошелёк?
  Не хочет ли он от неё чего-то плохого? Того же, что и отчим?
  Но она сразу отбросил эту мысль. Он вызывал у неё даже не то что доверие, а просто выглядел таким неиспорченным, наивным и чистеньким, как только что вымытый хозяйкой домашний пёсик, не знающий, что такое собачья стая. Почему-то она себе казалась очень взрослой по сравнению с ним, хотя он явно намного старше её.

  - Зачем тебе это? Почему ты помогаешь мне? Гум валялся на полу. А вдруг он умер? Тебя обвинят в убийстве.

  - Нет, он дышал и даже пошевелился, я видел. Ничего с ним не случилось, поверь.

  - Ты со всей силы приложил его. Почему ты не мог так же врезать и этим двоим?

  - Я боюсь, не умею драться. Боюсь убить кого-нибудь случайно. Не могу бить людей.

  - А как же отчим?

  - Но он же обидел тебя!

  Незнакомец смотрел кротким взглядом светло-серых глаз. У него глаза, как у ребёнка, - подумала вдруг Ноэль. Похожи на глаза Нико. Такие же беспомощные и чистые.
  Здоровяк - высокий, плотный, почти толстый, силищи немеряно, но боится драться, эдакий маменькин сынок.
  
  
  Как же не хочется возвращаться к Гуму! На этот раз от него не спрячешься, он, наверняка, зол, как собака, сразу схватит её. Ноэль передернуло. Как же он мерзок и дурно пахнет! И груб! Ну почему мама вышла за этого человека? Чем он мог ей понравиться?
  И вышла не так давно, два года назад. А то, что он любит выпить, сыграть в карты, погулять с дружками и поскандалить спьяну, они все узнали только после её замужества.
   Жених-то он был отменный - казался добрым и ласковым, заигрывал с детьми. Маме он казался красивым. А вот Ноэль никогда не нравился.

  И как смотрел на неё, ей не понравилось сразу. Ведь ей было только двенадцать, а он норовил, когда мамы не было рядом, взять её за руку и поцеловать, утверждая, что он имеет право делать это, как её папочка.

  Уже тогда она боялась и избегала его, хотя он старательно изображал ласкового отца и перед женой, и перед падчерицей.

  Но истинное значение его взглядов она поняла только после похорон матери. Когда они остались в комнате одни, Гум подошёл к ней и обнял, а потом впился ей в губы своими губищами.

  Ноэль вскрикнула от ужаса, на глазах показались слёзы.

  - А ну-ка, поцелуй своего папочку, крошка, - приказал он ей, приподняв ей пальцами подбородок. - Папочка любит тебя. Будь же хорошей девочкой.

  - Пожалуйста, Гум, не надо! - взмолилась Ноэль. Она попыталась закрыться от него руками, но он отбросил их, грубо смял её в объятиях.

  - Ты должна быть послушной дочерью, а если станешь хорошо себя вести, то я буду очень добр с тобой, моя лапочка. Очень добр.

  - Какая же ты сладкая конфетка! - его взгляд стал масляным, он противно улыбался ей, сальные коричневые кудри лезли ей в лицо, бакенбарды кололи ей щеки, оставляя ярко розовые полосы раздраженной кожи, когда он лез к ней целоваться.
  
  В один день она лишилась всего, что раньше казалось само собой разумеющимся, принадлежащим ей по праву и навсегда: любящей матери, свободы, радости жизни, будущего. Остался только вечный страх и безнадежность. Ей некуда было бежать от него, он преследовал её всюду, перекрывал ей кислород, не давал дышать.
  Один Нико пока оставался с ней, но и его отчим грозился отнять.

  В тот вечер он вынужден был отпустить её, вернулись господин Шенье с супругой, гость забыл свою трость.

  Ноэль воспользовалась этим и убежала в комнату Нико. Там она провела всю ночь, прилегла рядом с братом на его кровати.
  Гумберт стучался и пытался открыть дверь, но ломать её не решился, в доме ночевали служанки,а дубовая дверь оказалась крепкой.

  Так она и бегает от него уже три месяца. Не живёт и не дышит. Стала похожа на тень себя прежней. Только любовь к Нико даёт ей силы. Но и страх - за будущее брата она боялась намного больше, чем за себя. Она выдержит ради него все, что угодно, лишь бы он не страдал.

  Ноэль не была дурочкой, она знала, чувствовала, что Гум ненавидит Нико, как ненавидел бы любого, кто ему мешал получать желаемое. А он желал получить Ноэль и весь капитал семьи Трюдо. Ему не нужен был наследник -инвалид, будущий совладелец его бизнеса, совсем не нужен.

  Пока его сдерживает страх огласки, траур, возраст падчерицы, острые взгляды прислуги, соседей, постояльцев. Он трусит и не решается изнасиловать её до заключения брака. Не дай Бог понесёт в подоле, огласка, разговоры по всему городку, конец его репутации, а значит, и прибыль под угрозой. Ему хочется сделать её своей сладкой игрушкой, приучить выполнять прихоти папочки, ублажать его, но она не даётся, прячется, убегает. А ему не хватает характера сломать падчерицу. Утром и днём шустрая девчонка скрывается в гостинице, хлопочет по хозяйству среди прислуги и клиентов, а к вечеру он не может обойтись без спиртного, пьёт, тяжелеет, хочет поймать её наконец, но теряет подвижность, набирается по самые уши и засыпает, храпит почти до полудня.

  Так повторяется изо дня в день, маленькая чертовка водит его за нос, это ему порядком надоело. Он похож на осла, перед носом которого подвесили морковку, он идёт за ней, а приманка убегает, не даётся ему.
  Юная красавица мелькает перед глазами, соблазняет, манит, и он знает, что рано или поздно она сдастся ему, никуда не денется, ей некуда бежать. Только сознание этого факта сдерживает Гумберта, он ощущает себя хозяином положения, будущее в его руках.
  
  
  Незнакомец с надеждой смотрел на неё, а она никак не решалась уйти. Или остаться с ним?

  - У нас ничего не выйдет. Гум будет следить за Нико, у него есть дружки - те, которые тебя били. Они ему помогут. Лучше оставь меня.

  - Я не могу тебя бросить. Давай попробуем вызволить твоего брата?

  - Ты всё-таки хочешь попасть в тюрьму.

  - Если мы сделаем всё правильно, то сможем убежать от них.

  Девушка молчала. Она не верила в благоприятный исход, но в душе появилась надежда, внезапно её тёмный мир осветило солнце. А вдруг и правда получится?
  Откуда взялось это чувство - что выход есть, будущее не так ужасно, как казалось ещё час назад?

  Молодой человек взял её за руку, ласково пожал её.

  - Ладно, пойдём к дорожной развилке, я остановлю экипаж, может, кто-нибудь согласится поработать на меня пару деньков.

  - Ты приехал в трактир не на лошади?

  - Нет, я приехал в город в обычном дилижансе, заходил к мэтру Готье по делу, собирался вернуться к нему ночевать, он обещал завтра доставить меня в Париж в своей коляске.

  - А кто ты? Нотариус, клерк?

  - Я учусь и работаю в Сорбонне, это университет при соборе святого Петра.

  - Как тебя зовут?

  - Алекс, Александр Лоуренс. А тебя?

  - Ноэль Трюдо.

  - Кто такой Гум, почему вы живёте с ним?

  - Он муж моей матери. А мама умерла три месяца назад. Эта гостиница моего отца, Гум получил опекунство над нами.

  - Тебе сколько лет, тринадцать есть?

  - Почти пятнадцать. И Нико столько же, мы двойняшки.

  - Ноэль, но ты слишком маленькая и худенькая для такого возраста. Он морил тебя голодом?

  - Нет, я похудела недавно, трудно пришлось. Бегала от него всё время как заяц от волка.
  
  В этот миг они увидели приближающуся кибитку, запряженную одной лошадью.
  Алекс махнул рукой и пожилой возница остановил повозку.

  - Уважаемый, не согласитесь ли вы на два дня предоставить нам свой экипаж? Плачу золотом. Двести пятьдесят франков за день. Половина денег сразу, половину потом. Если согласитесь поработать на меня кучером, то в подарок получите ещё эти золотые часы.

  Старик-фермер выпучил глаза от удивления. Тысяча франков, не меньше, и всё это за два дня! Но кто они, уж не преступники ли? Костюм у мужчины хороший, но его рубашка разодрана в клочья, а девушка похожа на подгулявшую служанку-малолетку. Подозрительная компания.

  - Кто вы такой, и куда хотите меня втянуть? На убийство или кражу я не пойду.

  - Нам нужно забрать брата этой девушки, он инвалид, живёт с отчимом, в гостинице "Трюдо" неподалёку. Отчим - их опекун, он не отпустит никого из них добровольно. Если нам удастся вытащить мальчика ночью, то вам следует лишь ждать нас за углом. Мы погрузимся к вам в кибитку и вы отвезете нас троих в пригород Парижа Монмартр на улицу Равиньян, это не больше трёх лье отсюда.
  Если у нас ничего не выйдет, вы спокойно уедете восвояси.

  - Значит, вы хотите украсть ребёнка у законного отца.

  - Можно сказать, что так. Их мать умерла три месяца назад, а отчим дурно с ними обращается, - спокойно ответил Алекс, глядя тому прямо в глаза.

  - Это правда, сударь, - выступила вперёд Ноэль, она поняла, что должна вставить своё слово. - мне почти пятнадцать, мы с братом двойняшки, он не может ходить, я забочусь о нём. Когда мама умерла, нам с Нико досталось от отца две трети гостиницы и трактир, а третья часть теперь принадлежит Гумберту.Он хочет жениться на мне, а Нико отправить в монастырь умирать. Брат не нужен ему.

  - А что же ты, девочка, думаешь, этому господину нужен твой брат? - с подозрением спросил её старик. - Не попадёшь ли ты в парижский бордель, а не замуж, после того, как сбежишь от отчима?

  - Он вступился, защитил, когда отчим меня обидел. Я верю ему, нам очень плохо жить там, хуже, кажется, нет.

  Старик смерил глазами Алекса, заметил свежий синяк на его скуле.

  - Значит, рубашку тебе порвали в драке, защитник?

  - Да.

  Некоторое время фермер, а это был владелец четырех мельниц, думал, поглядывая на них из под кустистых бровей. Он жил не в городке, а в прилегающей к нему деревушке. Возил сюда товар. Получить за двое суток полугодовую выручку хотелось. Молодой человек похож на благородного, и девчонка , наверное, не врёт - худенькая, заморенная, в глазах блестят слёзы. Может, отчим их с братом морил голодом? Кто на эти кости польстится? Наверное, проезжему господину из Парижа действительно стало её жаль, у богатых господ свои причуды.
  Но не опасно ли это?

  - А если нас поймают?

  - Если вы боитесь, не участвуйте, я могу править лошадью сам. Я куплю ваш экипаж. Сейчас я смогу отдать вам только пятьсот франков, поедем в город, там у нотариуса я выпишу чек ещё на две с половиной тысячи - ваша повозка вместе с лошадью стоит на рынке минимум втрое дешевле.

  Соблазн был велик.

  - Ну ладно, садитесь пока в кибитку, мне надо отвезти муку лавочнику, а потом поедем к мэтру Ксавье, я продам вам её.

  Через пару часов они распрощались с мельником, дело было сделано.
  Ноэль в душе поражалась бескорыстию молодого человека, сорившего ради неё деньгами. Но она не ощущала с его стороны никакого подвоха, а чутьё у неё было. Гумберта и его дружков она невзлюбила сразу, в первый миг, как увидела, а хорошие люди не вызывали у неё плохих чувств.
  
  Пока не стемнело они сидели под пологом в крытой повозке, ели купленные Алексом пироги и сыр, выпили кваса и немного разбавленного вина. Алекс купил в лавке овса и накормил лошадь.
  Они стояли у дороги, в небольшом лесочке, в четверти лье от гостиницы. Ноэль не показывалась из кибитки, опасаясь, как бы её не узнали и не донесли Гумберту. Но она смотрела сквозь щели в кузове наружу. Мимо проходили редкие прохожие, пробегали дети. Она узнала одного из них и позвала его.

  - Эй, Пьер, подойди сюда!

  Мальчик подбежал.

  - Ты не поможешь мне? Я дам тебе золотой, если последишь сегодня до ночи за нашим домом и расскажешь всё мне. Мне нужно знать, как там Нико. И что делает мой отчим - месье Гоше и все остальные. Ты можешь зайти в трактир, попросить у Полетт стаканчик-другой грушевого сока, заодно и посмотришь, что там происходит, - девушка протянула ему монетку.

  - Ты сбежала от него, Ноа?

  - Да, он совсем меня достал. Не могу там больше жить. Только смотри, не попадись им, Пьер, и про меня не рассказывай, прошу!

  Мальчуган кивнул и помчался выполнять просьбу своей приятельницы. Ведь раньше частенько Ноэль угощала его и его дружков квасом и хлебцами.

  Через два часа, когда начало темнеть, он вернулся.

  - Твой отчим страшно злой, Ноа, он орёт на всех, слуги бегают вокруг, в зале сидят жандармы, сам месье Лурье, ему подали жаркое.
  Нико я видел с улицы, он смотрел в окно. Я кинул ему в окошко ком земли, он узнал меня.

  - Пьер, ты не мог бы предупредить Нико как-нибудь, чтобы он не ложился спать. Поехали сейчас с нами, поближе к дому.

  Алекс взялся за поводья, кибитка тронулась в путь. Они объезжали городок вокруг, пустырями и огородами, пока не подъехали во двор старого сгоревшего нежилого здания, стоявшего на соседней улице с их гостиницей.

  Мальчик резво соскочил с козлов и бросился за угол. Через пять минут он вернулся.

  - В комнате Нико сидит твой отчим. Я подглядел из окна. Он сам сторожит его.

  Ноэль так и ахнула. Хотя чего она должна была ожидать?

  - Пьер, прошу тебя, заклинаю, не бросай меня! Побудь здесь до ночи, тебя все равно никто не хватится, матери не до тебя. Нужно туда сбегать, посмотреть, и не раз.

  - Ладно, Ноа.
  
  
  Только в час ночи Гум, наконец, заснул. Пьер с самого начала разглядел батарею бутылок, с которыми он собрался коротать бессонную ночку. Бутылки уговорили хозяина вздремнуть часок другой.

  - Как же быть? Если полезем через окно, он услышит и проснётся.

  - Пошли через дверь. А лучше так: Пьер и ты дежурьте у окна, а я пойду в дом, - предложил Алекс.

  - Нет, они схватят тебя!

  - А давайте сделаем так: Пьер устроит шум в другой части дома, а мы с тобой в это время через окно вытащим Нико.

  - Но Пьера могут поймать!

  - Пьер, нет ли у тебя на примете собаки или кошки?

  - Есть кот у соседей, он лазает по помойке сзади нашего дома.

  - Сможешь приманить его на кусок окорока?
  
  Через полчаса мальчик притащил серого ободранного кота. Тот и не думал жаловаться, мурлыкал у него на руках. Внимание человека ему доставалось нечасто.

  Алекс аккуратно с помощью бечевки привязал к хвосту животного пару пустых жестяных консервных банок, которые только что подобрал их рядом с помойкой у трактира. Он вложил эту связку в руку Пьера. Кот перестал мурлыкать, недовольно заворчал, но с рук мальчика слезать пока не собирался.

  - А теперь попробуй запусти этого кота через каминную трубу в комнату Гумберта, его окно на другой стороне, слева от двери с вывеской, на самом углу, и сразу беги прочь как можно быстрей, - сказала ему Ноэль.

  Мальчик так и сделал.

  Молодые люди в это время уже стояли под окном Нико. Форточка была приоткрыта. Они услышали отдаленный шум, кошачий мяв. Потом рёв проснувшегося Гума. Он был пьян. Страшно ругаясь, отчим двинулся к двери, со скрипом открыл, громко хлопнул выходя. Ноэль заглянула через окошко в комнату. Нико не спал. Она позвала брата.

  Мальчик по кровати на руках смог с трудом подползти к самому окну.

  - Попробуй открыть его, Нико.

  Он с невероятными усилиями сделал это, открыл защелку, дернул на себя раму. Они распахнули оконные створки. Потом Алекс залез в комнату, втащил мальчика через подоконник на улицу. Подхватил его на руки и бросился за угол. Ноэль летела следом.
  Они бежали так, будто черти за ними гнались.

  Через минуту все были в кибитке.
  Алекс дернул упряжь, стеганул кнутом лошадку, они покатались по пустырю в сторону парижской дороги. Сначала он гнал лошадь, но после того, как они миновали городскую заставу, перешёл на шаг.

  Ноэль никак не могла поверить, что Нико рядом с ней, сердце её неистово колотилось.
  Мальчик плакал от счастья, что видит сестру и больше не в плену у отчима.
  Они сидели в повозке, крепко обнявшись.

  Только когда вокруг кибитки сгустился лес, замелькали деревья, а городок остался далеко позади, Ноэль перевела дух, стало чуть спокойней на душе.

  - Алекс, скажи, куда ты везешь нас?

  - В монастырь при соборе святого Франциска, к матушке Клотильде. Она поможет вам. Там вы будете в полной безопасности. Никому из мужчин нет доступа в этот монастырь. Сестры вас не выдадут ни полиции, ни отчиму.
  - Ноэль, ты сможешь поступить в школу при церкви. Ты умеешь читать?

  - Да, я окончила четыре класса школы, и матушка учила меня вести учёт доходов и расходов в книге, считать на счетах, вести все дела в гостинице.

  - Значит, ты не только учиться, но и учить маленьких детей сможешь.

  - Зачем ты помог нам, Алекс? Ты отдал столько денег! Я, наверное, не скоро смогу расплатиться с тобой, и смогу ли вообще? Отчим хозяйничает в нашем доме, он будет искать меня, и тебя, наверное, тоже, через полицию.

  - Не думай об этом. Мы едем туда, где никто вас не найдет. Монахини не выдадут вас. А мне твой отчим ничего не сделает.
  
  
   Они проехали шагом три часа, три с половиной лье и на рассвете вступили на парижскую мостовую.
  Ещё через полчаса Алекс дернул шнур колокольчика и постучался в чугунную калитку высокого каменного забора.
  Калитка открылась, появилась пожилая женщина в чёрном. Алекс сказал ей несколько слов. Монахиня отступила, впуская их внутрь.

  Настоятельница вышла к ним на улицу. После разговора с Алексом разрешила Ноэль остаться в монастыре вместе с братом, их поместили в одной келье. Для больного юноши настоятельница сделала исключение, других лиц мужского пола сюда не допускали. Девушке придется работать, помогать по хозяйству монахиням, посещать школу и учить маленьких девочек грамоте.
  До восемнадцати лет она сможет учиться и ухаживать за братом, а потом, после достижения совершеннолетия, должна либо постричься в монахини, либо уйти.

  Алекса не пустили на территорию обители, он проводил сестру и брата до дверей монастыря. Ноэль обернулась, чтобы в последний раз посмотреть на своего спасителя:
  Алекс ответил ей тем же кротким и ободряющим взглядом светлых глаз, он улыбался.

  - Не волнуйся, девочка, здесь вас с братом никто не обидит. Если захочешь написать мне, вот мой адрес, - он вынул из кармана визитную карточку. - Напиши мне, Ноэль. Я буду ждать.

  - Спасибо, Алекс. Я никогда не забуду твою доброту.

  Для Ноэль началась новая жизнь.
  
  
  
  
  

Глава 2.

  
  
  Через два месяца Ноэль исполнится восемнадцать. Вот уже три года, как они с братом живут в монастыре Ордена святого Франциска. Целыми днями ей приходится работать, но ей не привыкать трудится. Утром она занимается в школе: сначала уроки у младших, она учит девочек чтению, письму и счёту. Потом сама идёт учиться к монахиням: те преподают старшим девочкам закон божий, латинский язык и историю. После обеда она шьёт, вечером занимается уборкой в кельях монастыря и огородом. Ей удаётся побыть с Нико всего пару часов утром и пару - вечером. Его недуг не исцелился полностью, но руки стали намного сильнее, только ноги по прежнему не ходят. Он тоже научился работать, стал резчиком по дереву. Пусть немного, но зарабатывает. Все эти деньги идут в монастырь. У них нет ни су за душой.

  Вскоре ей предстоит принять постриг, иначе она не сможет здесь остаться.
  А куда им идти? К Гумберту? Ну уж нет. Здесь, в святой обители, они обрели наконец покой, которого не знали в доме с отчимом. Гум хотел получить всё имущество их семьи, он получил его. Может, теперь он доволен и не станет больше преследовать её.

  Алекса она не видела три года. Только несколько раз писала ему короткие письма, поздравляла с Рождеством или с Пасхой, и он отвечал ей, они обменивались небольшими подарками к празднику.

  Сестра Анна передала Ноэль приглашение настоятельницы зайти к ней перед обедом.

  Девушка вошла в кабинет матушки Кло, встретила взгляд пожилой женщины и сразу же поняла, что случилось что-то плохое, так тревожен он был.

  - Ноэль, тебя разыскивает отчим, через полицию. Они обратились к нам в монастырь. Вы с братом пока несовершеннолетние. Отчим имеет право забрать вас домой.

  - Что же мне делать? Как спастись, матушка?! Ну почему, он не оставит нас в покое?! Мы же отдали ему всё, что он хотел получить!

  - Значит, не всё, дорогая. Боюсь говорить об этом, но им, верно, руководит нечистая сила.
  - Я сказала им, что не уверена, что ты - та самая девушка, которую они ищут. Что ты живёшь у нас по доброй воле и не хочешь уходить, и твой брат - тоже. Никто из мужчин не имеет право находиться здесь. Они не смогут силой забрать тебя отсюда. Они должны будут ждать твоего совершеннолетия, пока ты выйдешь отсюда сама, или не выйдешь - останешься здесь навсегда. Как решишь сама. Что ты решила, Ноэль?

  - Я хочу принять постриг, матушка!

  - Делаешь ли ты это лишь из страха перед твоим отчимом, или это твоё истинное желание - от сердца?

  - От сердца. Я хочу обрести покой. Только здесь, у вас в монастыре, я могу сделать это.

  - Я думаю, ты приняла правильное решение. А твой брат, согласен ли он с тобой ?

  - Да. Мы говорили об этом. Он тоже хочет остаться.

  - Ты молодец, Ноэль. Я верю, что всё будет хорошо. Не бойся, они не смогут силой забрать вас.

  Ноэль ушла от настоятельницы немного успокоенная.

  Но прошло всего три дня, как она увидела однажды из окна длинного коридора галереи странного мужчину у самых наружных ворот, за чугунной решеткой ограды. Он смотрел на здание монастыря пристальным взглядом, взявшись руками за прутья решетки. Он не мог попасть в сам монастырь, здание было одновременно древней каменной крепость, оно представляло из себя замкнутый прямоугольник с внутренним двором, снаружи была лишь одна узкая железная дверь и крытая каменная галерея к воротам, а все окна монастыря находились наверху, на высоте вдвое выше человеческого роста. Единственная дверь на улицу охранялась день и ночь сторожем с собакой, и держалась постоянно закрытой.

  Острый пронизывающий взгляд незнакомца испугал Ноэль. Она сразу почувствовала, что он пришёл за ней.

  Вне себя от ужаса, не зная, что предпринять, она бросилась к настоятельнице. Но та успокоила девушку:

  - Никто из мужчин не сможет попасть к нам, дорогая. Не волнуйся. Единственный ход в крепость хорошо охраняется. А по стене он не сможет влезть к нам, ведь наружные окна тоже зарешечены. Не залезешь сюда и не сбежишь отсюда.

  Ноэль не поверила ей. Тревога её не уменьшилась. Что делать?
  Ей не к кому обратиться, кроме Алекса. Которому она и так должна, которого ни разу не видела с тех пор и давно уже не писала.
  Он, верно, позабыл её.
  
  Ноэль села к столу, взяла лист бумаги, обмакнула перо в чернильницу.
  Но слова не шли ей на ум. Что она напишет ему?
  Стыдно снова просить чужого человека о помощи. Он и так рисковал ради неё. А что сейчас? Как он сможет помочь ей?

  Долго сидела она, склонившись задумчиво над несчастным клочком бумаги, боясь испачкать драгоценный лист хоть пятнышком.

  Вдруг вспомнились добрые глаза молодого человека, его ободряющая улыбка.
  Может, он снова поможет ей? Хотя бы подскажет, что ей следует делать сейчас?

  Наконец, она решилась и вывела первую строчку письма.

  "Дорогой Алекс, прости, что так долго не писала тебе. Ты, может быть, забыл уже девочку и мальчика, которых спас три года назад и привёз в монастырь святого Франциска.
  Мне скоро исполнится восемнадцать лет, я решила принять постриг, мой брат Нико тоже хочет остаться со мной жить в монастыре, да по правде нам некуда отсюда уйти, потому что мы боимся снова попасть к моему отчиму Гумберту Гоше. Нам здесь нравится. Нико научился вырезать по дереву, он мастерит красивые рамы для зеркал, у них много покупателей. Матушка Кло довольна его работой. А я учу девочек младших классов и вечерами вышиваю бельё. Дни проходят незаметно, и мы с Нико счастливы, ведь всегда почти мы вместе, болтаем и смеемся друг с другом.
  Но произошла одна неприятность. Недавно матушка Кло сказала мне, что обо мне её расспрашивали полицейские. Отчим ищет меня. Как-то они узнали, что я здесь. Она сказала, чтобы я не волновалась, через месяц я приму постриг и он не сможет ничего мне сделать. А через два месяца я стану совершеннолетней, и он тем более не будет иметь никаких прав на меня, он перестанет быть нашим опекуном.
  Только мне сейчас все равно страшно:
  Я два раза видела одного мужчину у ворот. Он похож на беглого каторожника, смотрел так пронзительно, будто прожигал стену глазами. Мне даже показалось, что он видит меня. Я сразу же спряталась, хотя знаю, что ничего не видно оттуда, окна слишком узкие, решетки на них.
  Прости, что рассказываю тебе о своих страхах, просто мне не с кем поделиться. Нико я ничего не рассказала, чтобы не расстраивать его. Он страдает оттого, что не может защитить меня, а вместо этого сам нуждается в моей защите.
  Пройдёт всего месяц, и я перестану бояться. Матушка говорит, что стены и двери очень прочные, ведь здесь когда-то была крепость, выдержавшая полугодовую осаду герцога Пия.
  Если тебе некогда, Алекс, не отвечай на моё письмо.

  Вечно помнящая твою доброту и благодарная тебе Ноэль."

  
  Утром она отправила письмо, положила его в большой деревянный ящик для писем.

  А уже на следующий день Алекс прислал ей ответ.
  
  "Здравствуй, Ноэль! Я всегда помнил о тебе. Прости, что долго не писал. Я много раз справлялся о тебе у матушки Клотильды, она уверяла меня, что вы с братом довольны и не хотите уйти.
  Я попросил её усилить охрану монастыря, деньги на это есть. Ещё одна овчарка придёт на помощь старушке Мэг. А дедушку Жана на воротах с сегодняшнего дня заменит более крепкий мужчина.
   Пиши мне каждый раз, когда тебе понадобится моя помощь, не стесняйся. Мне совсем не трудно помогать вам. Напротив, я хотел бы быть полезен тебе.
  Ведь ты тоже очень помогла мне когда-то , надеюсь, ты не забыла? Если бы не твоя помощь, меня бы ограбили и отправили в тюрьму дружки твоего отчима.

  Твой благодарный друг Алекс."

  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"